автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Глаголы деструктивного воздействия в современном русском языке

Полный текст автореферата диссертации по теме "Глаголы деструктивного воздействия в современном русском языке"

На правах рукописи

ГЛАГОЛЫ ДЕСТРУКТИВНОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ В СОВРЕМЕННОМ РУССКОМ ЯЗЫКЕ

(системные и функциональные характеристики)

Специальность 10.02.01 - русский язык

2 4 НОЯ 2011

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Воронеж-2011

005003656

Работа выполнена в Воронежском государственном университете

Научный руководитель: доктор филологических наук,

профессор Чарыкова Ольга Николаевна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук,

профессор Воронежского государственного университета Копров Виктор Юрьевич

кандидат филологических наук, доцент Воронежского государственного технического университета Лапинская Ирина Петровна

Ведущая организация: Воронежский государственный

педагогический университет

Защита состоится «1» декабря 2011г. в 13.30 на заседании диссертационного совета Д 212.038.07 в Воронежском государственном университете по адресу: 394006, г. Воронеж, пл. Ленина, 10, аудитория 85.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Воронежского государственного университета.

Автореферат разослан «2!?» октября 20 И г.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Глагол является основной конструктивной единицей языка, поэтому в современной русистике исследование глагольной лексики ведётся достаточно интенсивно. Особенно много в этом направлении сделано учёными Екатеринбургской (Свердловской) научной школы (Э.В.Кузнецова, Л.Г.Бабенко, И.Т.Вепрева, О.И.Жданова, Ю. В. Казарин, M.JL Кусова, Э.Н. Лазарева, О.А.Михайлова и ряд других), в рамках которой выявлены и описаны практически все лексико-семантические группы русского глагольного континуума. Различные аспекты изучения глагольной лексики представлены также в многочисленных работах других исследователей, в том числе: Ю.Д.Апресян, Н.Ф.Алиева, Н.Д.Арутюнова, С.Г. Бережан, Л.А. Богданова, H.H. Болдырев, А.В.Бондарко, Н.И. Борисова, Л.М. Васильев, Т.М.Воронина, В.Г.Гак, Г.Г. Гиздатов, В.Б. Гольдберг, Л.И. Долженко, Г.А. Золотова, М.М. Копыленко, Е.А. Красина, A.A. Кретов, Е.С. Кубрякова, Н.Б. Лебедева, М.В. Лысякова, O.E. Мелкозерова, O.K. Миронова, В.П. Москвин, С.Р. Омельченко, Е.В. Останин, Л.Н. Пелепейченко, Е.В. Петрухина, A.M. Плотникова, C.B. Плотникова, З.Д.Попова, Т.В. Попова, К.С. Семенюк, Т.Н. Сивкова, Т.Г. Скребцова, H.H. Соболева, Э.Х. Суванова, А.Н. Тихонов, E.H. Тихонова, Л.Я. Усачева, A.A. Холодович, О.Н. Чарыкова, C.B. Чернова, А.Л. Шарандин, Л.А.Шеляховская, Л.Л. Шестакова, Г.М. Шипицына и другие.

Вместе с тем многие аспекты семантики и сочетаемости конкретных глагольных групп нуждаются в более подробном и глубоком осмыслении. Целью дальнейших исследований, по справедливому мнению Л.А.Новикова и Ю. Чистяковой (1990 : 91 - 92), должно стать «углубление научного представления о лексике как функциональной системе, учет человеческого фактора в ее функционировании и развитии, обращение к категориям «активной лексикологии», «наиболее полно и адекватно отражающим лексическую систему языка (семантическому полю и его составляющим -лексико-семантическим группам)...».

В этой связи не вызывает сомнения, что первоочередного внимания требуют лексико-семантические группы глаголов, номинирующих наиболее значимые для жизни социума действия и процессы. В последнее время к числу таких глаголов можно отнести и лексические единицы, обозначающие деструктивное воздействие на объект (от повреждения до полного уничтожения). Значимость данной группы глаголов в русском языковом сознании конца XX - начала XXI возросла в связи с деструктивными процессами в жизни общества, связанными с перестройкой, а также с военными конфликтами и терроризмом как на территории России, так и за рубежом. Не случайно журналист В.Елистратов называет эти лексемы «ключевыми глаголами эпохи» (Елистратов 2011).

Анализ научной литературы показал, что русские деструктивные глаголы являлись объектом рассмотрения таких исследователей, как Т.А.Потапенко (1976, 1983) и Ф. Г. Фаткуллина (1997, 1999). Кроме того, им уделялось определённое внимание в рамках изучения глаголов обработки (Труфанова

1999, Баранчеева 2007), глаголов физического действия (Скребцова 1996, Кузьмина 2007), глаголов физического воздействия на объект (Хакимзянова 2008).

В последние годы лексико-семантическая группа деструктивных глаголов изучалась главным образом на материале других языков: английского (Кашкарова 2006) и немецкого (Разова 2003), а также в сопоставительном (Султанова 2008, Хакимзянова 2008) и когнитивном (Кашкарова 2006) аспектах.

Однако если системно-языковые аспекты семантики и сочетаемости деструктивных глаголов исследованы достаточно полно, то функционально-дискурсивные характеристики лексических единиц этой группы ещё нуждаются в осмыслении, поскольку употребление глаголов в разных дискурсах современного русского языка (и прежде всего в СМИ) с неизбежностью обусловливает изменения в их семантике и синтагматике (особенно в позиции объекта деструктивного воздействия).

Таким образом, актуальность данного исследования обусловливается такими факторами, как повышение коммуникативной релевантности глаголов деструктивного воздействия в речевой практике и отсутствием научных работ монографического характера, посвященных целостному описанию семантики и объектной лексической сочетаемости деструктивных глаголов в совокупности их системных и функциональных характеристик.

Объектом исследования послужили глаголы, обозначающие деструктивное воздействие на объект.

Предметом - семантика и объектная лексическая сочетаемость деструктивных глаголов в современном русском языке.

Цель данного исследования - выявить системные и функциональные характеристики деструктивных глаголов в современном русском языке. Поставленная цель предполагает решение следующих задач:

1. выявить корпус моносемантичных и полисемантичных глаголов, объединённых семантическим компонентом «деструктивное воздействие»;

2. проанализировать семантику выделенных единиц;

3. рассмотреть объектную лексическую сочетаемость глаголов деструктивного воздействия и определить её типы;

4. выявить особенности употребления исследуемых единиц в медийном дискурсе;

5. рассмотреть особенности употребления глаголов деструктивного воздействия в художественном дискурсе;

6. сопоставить системные и функциональные характеристики глаголов деструктивного воздействия в современном русском языке.

Материалом исследования послужили моносемантичные и полисемантичные глаголы, объединённые семантическим компонентом «деструктивное воздействие», извлеченные методом сплошной выборки из Словаря русского языка в 4-х томах под ред. А.П. Евгеньевой, а также из

текстов периодической печати и художественной литературы. В качестве дополнительных источников привлекались: Толковый словарь русского языка под ред. С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой, Большой толковый словарь русского языка под ред. С.А. Кузнецова, Современный толковый словарь русского языка Т.Ф. Ефремовой, а также Национальный корпус русского языка (http://ruscorpora.ru').

Общее количество выделенных лексем - 370. Общее количество исследованных контекстов - 4030.

Для решения поставленных задач в работе использовались следующие методы: описательный метод, метод контекстуального анализа, метод семного анализа, метод семемного анализа по Д/К (З.Д.Попова, М.М.Копыленко), методика количественных подсчетов.

Научная новизна заключается в том, что впервые дано целостное монографическое описание системных и функциональных характеристик глаголов деструкции в русском языке в аспекте их семантических параметров и объектной лексической сочетаемости; определены факторы, обусловливающие существование типов объектной сочетаемости глаголов деструктивного воздействия и их динамику в системе языка.

Теоретическая значимость определяется вкладом в общую теорию лексико-семантических полей и теорию сочетаемости, уточнением современных представлений о типах лексической сочетаемости переходных глаголов в русском языке, о соотношении узуальной и окказиональной сочетаемости, о факторах, обусловливающих динамические процессы в семантике и сочетаемости глаголов.

Практическая значимость заключается в возможности использования результатов исследования в лекционных курсах по лексикологии, лингвистике текста, спецкурсах по комбинаторной лексикологии и глагольной лексике, при составлении словарей, в практике преподавания русского языка как иностранного.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Глаголы деструктивного воздействия образуют в системе современного русского языка лексико-ссмантичсское поле, единицы которого характеризуются общими семантическими и синтагматическими свойствами. Релевантным синтагматическим свойством глаголов деструктивного воздействия в системе современного русского языка является наличие типовой объектной лексической сочетаемости.

2. Доминирующим типом является полигрупповая объектная лексическая сочетаемость, при которой глагол может сочетаться с существительными нескольких лексико-семантических групп. Менее продуктивна моногрупповая, при которой транзитивный глагол способен образовывать сочетания с существительными только одной лексико-семантической группы, то есть сочетательный потенциал этого глагола ограничен совокупностью лексем, объединенных на основе интегрального семантического компонента. Свободная сочетаемость

представляет собой редко встречающийся тип и реализуется только у глагола уничтожить, называющего процесс, которому может быть подвергнут любой объект окружающей действительности, что позволяет ему сочетаться практически с любым существительным.

3. Анализ дискурсивных употреблений глаголов деструктивного воздействия показывает, что их системные параметры могут претерпевать изменения, обусловленные типом дискурса и его целевой установкой. Различия целевых установок обусловливают различия в составе используемых в данном дискурсе глаголов деструкции и их синтагматических характеристиках, что проявляется: а) в отборе глаголов деструктивного воздействия, наиболее адекватно выражающих речевую интенцию продуцента; б) частотности употребления определённых глаголов; в) появлении окказиональных сочетаний и изменений в семантической структуре глагола.

4. Комплексный анализ системных и дискурсивных характеристик исследуемых единиц позволяет утверждать, что расщирение сочетательных возможностей глаголов деструктивного воздействия в системе языка определяется двумя основными факторами:

1) экстралингвистическим - а) технический прогресс, обусловливает появление всё новых и новых объектов, которые могут быть подвергнуты деструктивному воздействию; б) технический прогресс обусловливает появление более совершенных способов деструкции, позволяющих прекратить существование таких объектов, уничтожение которых ранее было технически невозможно;

2) лингвистическим - возникновением в речевой практике окказиональных сочетаний. В силу тех или иных причин окказиональные сочетания начинают воспроизводиться носителями языка с большей или меньшей степенью регулярности, то есть в рамках дискурса возникает речевая системность, создающая предпосылки для формирования новой семемы в системе языка и расширения диапазона узуальной сочетаемости.

Апробация работы. Основные положения диссертации излагались на межрегиональной научно-методической конференции «Культура общения и ее формирование» (Воронеж, 2008, 2011); на 2-й международной конференции «Коммуникативные процессы в бизнесе и в менеджменте. Организационная коммуникация-2009» (Воронеж, 2009). Диссертация обсуждалась на заседании кафедры общего языкознания и стилистики филологического факультета ВГУ. По теме диссертации опубликовано 6 работ, в том числе одна - в издании, рекомендованном ВАК РФ.

Структура диссертационной работы. Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения, списка литературы.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Во Введении обосновывается актуальность темы, определяются объект и предмет исследования, формулируются цель, задачи, характеризуется материал,

описываются методы, раскрывается новизна, теоретическая и практическая значимость работы, приводятся основные положения, выносимые на защиту.

В первой главе излагаются общетеоретические основы исследования. Анализируются предметноцентрическая и вербоцентрическая теории современной лингвистики, рассматриваются когнитивные характеристики глагола. Рассматриваются семантические, парадигматические и синтагматические аспекты исследования глагола как основной конструктивной единицы языка.

Изучение глагольных единиц невозможно без типологического изучения лексики, которое призвано исследовать наиболее существенные структурные признаки и тенденции формирования лексико-семантической системы. В настоящее время в лингвистической литературе используются следующие наименования лексических объединений слов: лексико-семантическое поле (ЛСП), лексико-семантическая группа (ЛСГ), тематическая группа (тематический ряд), синонимический ряд. Однако до сих пор нет единой точки зрения на различия между этими объединениями.

Большая часть исследователей рассматривает соотношение поля и лексико-семантической группы как соотношение общего и частного. Лексико-семантическое поле представляется таким объединением лексических единиц, которое в свою очередь членится на ЛСГ.

Поскольку в каждой из названных лексических парадигм единицы объединяются на основе общности семантических параметров, а их чёткое разграничение для целей данного исследования нерелевантно, в работе используются термины «лексико-семантическое поле» и «лексико-семантическая группа».

Специфика глагольной семантики проявляется в том, что, как указывает A.A. Уфимцева, «значение глагольных лексем раскрывается, прежде всего, в имплицитных синтагмах, детерминированных категориальной семантикой сочетающихся глагольных и именных лексем, благодаря чему последние выступают членами потенциальных синтагм», а соотнесенность глагольных лексем с предметным рядом «манифестируется в моделях субъектно-объектной локализации глагольного действия» (Уфимцева A.A. Типы словесных знаков. -М.: «Наука», 1974.-С. 117).

Е.В. Рахилина справедливо отмечает, что «практически все семантические свойства глагола...отражаются в его главной синтаксической конструкции - модели управления» (Рахилина Е.В.Когнитивный анализ предметных имён: семантика и сочетаемость. - М.: Русские словари, 2000. - С. 34). Глаголы, значение которых ориентировано на объект, называют объектными. Выражение объектных отношений глагола составляет в языке сферу, относящуюся к наиболее существенным, и в системе каждого языка может быть выделена подсистема, связанная с выражением объектных отношений - «объектная подсистема».

Объектная подсистема русского языка характеризуется разделением глаголов на две лексико-грамматические подгруппы: переходных и

непереходных глаголов, при этом различие транзитивности/интранзитивности передается лексико-грамматическим способом - сочетаемостью или несочетаемостью с винительным падежом прямого объекта. Категория переходности /непереходности является очень важным абстрактным лексико-грамматическим признаком глагола, необходимым для характеристики его значения.

Переходные глаголы, управляющие винительным падежом, по наблюдениям Ю.Д.Апресяна, представляют собой самый большой в русском языке класс глаголов, и этот класс глаголов обладает наиболее разнообразной семантикой. Следовательно, переходность большинством учёных рассматривается как одна из наиболее релевантных категорий данной лексико-грамматической единицы.

Так как, по данным Ю.Д. Апресяна, переходные глаголы составляют более 50% от общего числа глаголов в русском языке, и сочетаемость их с существительным, называющим объект, является обязательной, рассмотрение объектной лексической сочетаемости транзитивных глаголов русского языка представляется чрезвычайно перспективным с точки зрения выделения определенных типов подобной сочетаемости.

При изучении сочетаемости как языкового явления большинство авторов исходит из понимания ее как способности элементов объединяться друг с другом в речи. Принято выделять грамматическую (синтаксическую) и лексическую сочетаемость. При разграничении лексической и синтаксической сочетаемости все исследователи исходят из единой посылки о том, что, как указывает Д. Н. Шмелев, «синтаксическая сочетаемость слова обусловливается его лексико-грамматической характеристикой, лексическая сочетаемость - его индивидуальным значением» (Шмелев Д.Н. Современный русский язык. Лексика. - М.: «Просвещение», 1977. - С. 216).

Обязательная направленность называемого действия или процесса на объект, выраженный винительным падежом без предлога, является важной грамматической особенностью и группы деструктивных глаголов.

В последние годы акцент в изучении единиц языка (и глагол в этом плане не является исключением) сместился с системных характеристик на функциональные. В этой связи на первый план выходит понятие дискурса. Если текст рассматривают как комплекс высказываний, связанных друг с другом на основании критериев текстуальности, то дискурс предстаёт как интегративная совокупность текстов, обращённых к одной общей теме и функционирующих в пределах одной и той же коммуникативной сферы (политический дискурс, рекламный дискурс, художественный дискурс и т.д.). Исследование дискурса, таким образом, акцентирует внимание на том, какие особенности коммуникативно-речевой деятельности и в какой степени оказывают влияние на то, а не другое использование языка в целом и отдельной языковой единицы в частности в текстовой системе, через текстовые характеристики дискурсивного уровня обнаруживаются культурно-

исторические, социальные, идеологические, когнитивные формы взаимодействия автора текста и читателя (Чернявская 2002: 231 - 232).

По мнению Ю.С.Степанова, дискурс существует прежде всего и главным образом в текстах, но таких, за которыми встаёт особая грамматика, особый лексикон, особые правила словоупотребления и синтаксиса, особая семантика, -в конечном счёте особый мир (Степанов 1995: 10). Поэтому в современной лингвистике актуальным становится дискурсивно-ориентированный анализ лексико-грамматических единиц языка.

Во второй главе «Глаголы деструктивного воздействия в системе современного русского языка» представлена общая характеристика образуемой данными единицами лексической группировки и рассмотрены типы объектной лексической сочетаемости входящих в неё единиц. Вторая посвящена рассмотрению системных характеристик глаголов деструктивного воздействия. Эти глаголы выделяются на основе интегрального признака «физическим воздействием изменить структуру объекта, нарушая её целостность». В плане лексико-семантических особенностей можно утверждать, что глаголы, объединённые архисемой «деструктивное воздействие», образуют в лексической системе русского языка лексико-семантическое поле, состоящее из трёх парцелл со следующими ядерными лексемами: 1. повреждать, то есть нарушать целостность объекта, воздействуя на поверхностную микроструктуру (царапать, поцарапать, сковырнуть, сколупнуть, содрать и т.д.); 2. разрушать, то есть нарушать целостность объекта, воздействуя на его макроструктуру (ломать, рвать, рушить, резать)-, 3. уничтожать (сжечь, убить, снести). В основе различий этих трех групп, вероятно, лежит логико-понятийная категория меры. Если предмет разрушен частично и его можно восстановить, - это повреждение. Если деструктивное воздействие сопровождается изменением структуры объекта, - это разрушение. Если в результате деструктивного воздействия объект перестаёт существовать, - это уничтожение. Основное внимание в работе было уделено глаголам второй и третьей группы.

Анализ объектной лексической сочетаемости данных глаголов показал, что, диапазон существительных, способных вступать в сочетание с тем или иным деструктивным глаголом, может значительно варьироваться. В зависимости от того, какое количество лексико-семантических групп существительных входит в диапазон объектной лексической сочетаемости деструктивного глагола, можно говорить о трёх типах такой сочетаемости.

Наиболее частотной в рамках исследуемого материала является полигрупповая объектная лексическая сочетаемость, при которой глагол может сочетаться с существительными нескольких лексико-семантических групп. Такую сочетаемость имеет, например, глагол разрушить, прямое значение которого «уничтожить, руша, ломая».

В силу своей семантики данный глагол используется, прежде всего, для обозначения процесса уничтожения:

- различного рода построек, сооружений (постройка, здание, дом, изба, сакля, дом, замок, бастион, церковь, храм, монастырь, музей, школа, больница, шахта, электростанция, завод, рынок и т.д.), например:

В Ираке разрушены многие промышленные предприятия, административные здания, школы и больницы, жилые дома (АиФ, № 12,2008).

Но разве миллионы людей, годами не вкладывачи свой труд...в те заводы, электростанции и шахты, которые пришлось разрушить (Чаковский. Блокада)

- частей зданий и сооружений {стена, печь, перегородка, перекрытие, колокольня, ограда):

Ориентирами в его полёте служили чёрные пепелища, разрушенные колокольни (М.Матусовский. Семейный альбом).

Горы разбитого кирпича, разрушенные обжигные печи наводили тоску (Н.Островский. Как закалялась сталь)

- коммуникаций (водопроводная сеть, железнодорожные пути, дорога, мост, туннель):

Звегинцев говорил о том, что финны при отходе разрушили за собой все мосты и дороги (А.Чаковский. Блокада).

- населённых пунктов (город, деревня, посёлок, село)'.

Только на территории СССР было разрушено 1710 городов и посёлков, более 70 ООО сёл и деревень (АиФ, №25,2008).

-водных и ирригационных сооружений (плотина, волнорез, аквапарк, причал):

Некий председатель сельсовета принял «мудрейшее» решение разрушить плотину и спустить воду (В.Солоухин. Владимирские просёлки)

Разбор завалов на месте разрушенного аквапарка закончен (АиФ, № 8, 2004) -транспортных средств (самолёт)

Взрывная волна разрушила самолёт Шестакова (И.Кожедуб. Верность отчизне) -захоронений и памятников (могила, стела):

В одном кургане располагаюсь две древние могилы. Но одна из них была разрушена тракторами во время сельскохозяйственных работ (КП, 4 окт. 2009)

Стелы были разрушены, не на узком участке, а на достаточно большой территории кладбища (КП, 16 ноября 2008)

-природных объектов (берег, остров, горная порода, минерал): Моторные лодки наносят непоправимый вред нашему водохранилищу, загрязняя воду нефтепродуктами и разрушая берега (Коммуна, 7 апр. 2009).

Но вот река с весёлой яростью бросает воды на остров, подмывая и разрушая его (Г.Коновалов. Истоки)

На процесс выветривания влияют ... микробы, которые непосредственно разрушают горные породы и слагающиеся из них минералы (Наука и жизнь, № 5, 1985г., с.94).

Во всех указанных сочетаниях глагол разрушить репрезентирует семему

Д1.

В сочетании с существительными, называющими химические вещества и материалы (пластик, металл, лекарства, канцерогены, токсические вещества, кофеин, витамин, каротин) семная структура глагольной семемы модифицируется, актуализируя сему «нарушить целостность», что обусловливает её трансформацию в Д2:

Среди бактерий и грибов на космической станции «Мир» были и такие, которые разрушают пластик и металлы (АиФ, № 50,2008)

Этот фермент разрушает многие лекарства, канцерогены, токсические вещества и ...кофеин (АиФ, № 4,2009)

На основе прямого значения у данного глагола возникает ряд переносных. Так, он может использоваться для обозначения процесса уничтожения какой-либо социально-политической или экономической системы: разрушить страну, хозяйство, отрасль, экономику, инфраструктуру, бизнес, власть, рынок и т.д. Например:

В Ираке разрушена и разграблена инфраструктура государства (АиФ, №19, 2009) Причина, конечно, совсем не в том, что злокозненный католический Запад планомерно разрушал экономику православной Византии (АиФ, №22, 2010)

Кроме того, данный глагол широко используется в переносном значении для номинации деструктивных процессов в биологической сфере:

Алкоголь неумолимо разрушает печень (КП 21 марта 2005).

Химические вещества, добавленные в воду бассейна, разрушают белок слюны (Веста, № 10,2004).

Возможно употребление этого глагола для обозначения деструктивного процесса по отношению к явлениям

- ментальной сферы (план, идея, довод, понятие, значение слова, представление, иллюзия, фантастика) Например:

Он (Иван) создал и разрушил тысячи планов, но так ничего и не придумал (Борис Васильев. Были и небыли).

Гудериан же своими словами разрушал одну из иллюзий, с которыми Гитлер не хотел расставаться (А.Чаковский. Блокада)

- духовной сферы (мораль, моральные устои, вера, религия, культура, личность, талант)

Получается, нельзя кого-то ограничивать, а разрушать всё, что угодно - мораль, родной очаг, родную культуру - можно1. (АиФ, №21, 2008).

Религия была разрушена не расчётливыми нигилистами, а высшими классами, первыми, потерявшими веру (Литература, №9, 2007)

-эмоциональной (впечатление, чувство):

При первой же встрече этот человек разрушил впечатление, которое сложилось о нём (АиФ, №49,2006).

Но чувства влюблённых чуть не разрушил футбол (КП, 26 июня 2008) Глагол разрушить употребляется также с существительными, обозначающими определённый уклад или положение вещей (устоявшийся порядок вещей, идиллия, быт, дисциплина, гармония):

Мальчик получил семейное образование, но война разрушила семейную идиллию (Лит. газета, 17 янв. 2004г.)

Но естественный ход вещей, естественную гармонию природы разрушают создатели очередной стройки века (АиФ, № 7, 2005).

Глагол разрушить используется и с существительными, называющими отношения между людьми и .между государствами (брак, любовь, дружба, партнёрство, единство):

Эти разлуки и разрушили нашу любовь (АиФ, №19, 2006).

Такие исследования могут разрушить и без того хрупкое единство славянских народов (КП, 26 марта 2008)

В подобных словосочетаниях семантическая структура глагола утрачивает конкретные семы, и он выступает в статусе семемы К1.

А в сочетании с существительными, называющими объединения людей или государств {семья, альянс, армия, оппозиция, группа) глагол разрушить приобретает вторичное денотативное значение:

Путин разрушил все альянсы и группы влияния, которые сформировались к окончанию его президентства (АиФ, № 29,2008)

Супруги могут не остановиться между конфликтами, разрушающими их семью (М.Мацковский. Семья для твоего блага).

Обращает на себя внимание тот факт, что некоторые сочетания с данным глаголом воспринимаются как окказиональные, хотя входящие в них существительные семантически связаны с именными компонентами узуальных сочетаний. Например, разрушить дружбу - узуальное, разрушить партнёрство - окказиональное.

Таким образом, диапазон объектной лексической сочетаемости данного глагола включает большое количество (не менее 16) лексико-семантических групп существительных и выступает в 3-х статусах семем: Д1, Д2, К1.

Анализ показал, что среди деструктивных глаголов, относящихся к полигрупповому типу, имеются такие, диапазон сочетаемости которых чрезвычайно широк и может включать от 11 ЛСГ существительных до чрезвычайно большого их количества, абсолютная величина которого определяется и ограничивается, в основном, только экстралингвистическими и стилистическими факторами (разрушить, сжечь, сломать и т.д). Сочетаемость подобных глаголов имеет тенденцию к дальнейшему расширению, стремится стать свободной, безграничной. Этот признак позволяет выделить ее в особый подтип.

Другие глаголы разрушения, относящиеся к полигрупповому типу, не имеют ярко выраженной тенденции к расширению объектной сочетаемости, а количество лексико-семантических или тематических групп существительных, способных вступать с ними в сочетания, не превышает 10-ти. Это, например, такие глаголы, как стрелять, бомбить, истребить и т.д.

В зависимости от максимального количества лексико-семантических групп существительных, способных вступать в сочетания с тем или иным глаголом деструктивного воздействия, можно выделить два подтипа полигрупповой сочетаемости: 1) полигрупповая А - диапазон свыше 10 ЛСГ; 2) полигрупповая Б - диапазон от 2-х до 10 ЛСГ. Приведём примеры глаголов, относящихся к указанным подтипам.

Полигрупповую А сочетаемость имеют следующие глаголы деструктивного воздействия:

1. Глаголы с обобщенным значением разрушения (нарушить, разрушить, рушить);

2. Глаголы, указывающие на способ действия (давить, жечь, ломать, разбить, раздавить, разорвать, сжечь, сломать).

Полигрупповую Б сочетаемость имеют следующие глаголы разрушения:

1. Глаголы с обобщенным значением разрушения: громить, губить, истребить, крушить, разгромить, разорить, убить, уложить, умертвить);

2. Глаголы, указывающие на способ разрушения (вешать, взломать,

взорвать, выбить, выдавить, выжечь, выломать, вырубить, вытравить, вышибить, добить, душить, забить, завалить, задавить, заколоть, закрыть, зарезать, зарубить, застрелить, затопить, затоптать, избить, изломать, изрезать, изрубить, колоть, косить, крошить, оборвать, отменить, отравить, перебить, перерезать, перерубить, перестрелять, пилить, побить, погасить, подавить, поджечь, поломать, порвать, потопить, прервать, прирезать, пристрелить, пришибить, пробить, проломить, разбомбить, развалить, разворочать, развязать, раздробить, разломать, разнести, разобрать, разрубить, распилить, расплетать, распороть, растерзать, растоптать, расстрелять, сбить, снести, сорвать, срубить, стереть, стрелять, топить, утопить.

Для глаголов конкретного действия в целом характерен более узкий диапазон сочетаемости, чем для глаголов, обозначающих обобщенный процесс разрушения.

Под моногрунповой понимается такой тип объектной лексической сочетаемости, при которой транзитивный глагол способен образовывать сочетания с существительными только одной лексико-семантической группы, то есть сочетательный потенциал этого глагола ограничен совокупностью лексем, объединенных на основе интегрального семантического компонента. Например, глагол казнить сочетается только с существительными, называющими людей, засыпать - с существительными, называющими углубления в земле, вылечить - с существительными, объединёнными семантическим компонентом «болезнь», осушить - водоём и т.д.

К моногрупповому типу можно отнести объектную лексическую сочетаемость следующих глаголов деструктивного воздействия: брить (бороду), выполоть (сорняки), вытоптать (посевы), закопать (яму), засыпать (траншею), казнить (преступника), корчевать (лес), лечить (болезнь), осушить (болото), отстреливать (собак), разогнать (толпу), растопить (лёд), расформировать (отряд), спилить (дерево), торпедировать (корабль), тушить (пожар).

Крайним, вырожденным (термин М.М. Копыленко) случаем моногрупповой сочетаемости является монолексемная, при которой транзитивный глагол может быть употреблён только с одним существительным, то есть диапазон этого глагола ограничен одной лексемой. Так, деструктивный глагол выкалывать сочетается только с существительным глаз.

Особыми семантическими и синтагматическими свойствами обладает глагол уиичтожить, называющий процесс, которому может быть подвергнут любой объект окружающей действительности, что позволяет ему сочетаться практически с любым существительным. Такая широта диапазона сочетаемости данного глагола обусловлена предельной простотой его семантической структуры, включающей только одну сему «каузировать не быть». Стилистические же ограничения сочетаемости глагола уничтожить настолько незначительны, что ими можно пренебречь. Поэтому объектную лексическую

сочетаемость данного деструктивного глагола можно трактовать как свободную.

Таким образом, можно говорить о существовании трёх типов объектной лексической сочетаемости транзитивных глаголов. Самым распространённым из них является полигрупповая, менее распространённым - моногрупповая. Свободная сочетаемость представляет собой редко встречающийся тип. Возникновение и существование выделенных в рамках исследуемого материала типов сочетаемости обусловлено следующими факторами.

1 .Экстралингвистическими - для любой объектной лексической сочетаемости будет действительна следующая закономерность: чем специфичнее процесс, тем меньшее количество объектов может быть ему подвергнуто, тем _уже объектная лексическая сочетаемость, называющего данный процесс глагола, и наоборот.

2.Экстралингвистические факторы экстраполируются в область лингвистических, в частности семантических, отношений и обусловливают воздействие на объектную лексическую сочетаемость следующих закономерностей:

а) количество сем-конкретизаторов обратно пропорционально широте сочетаемости данного глагола, то есть чем больше дифференциальных сем содержит его семантическая структура, тем _уже диапазон сочетаемости, и наоборот (например, глагол уничтожить содержит только одну сему, а семантическая структура глагола выкалывать включает следующие семантические компоненты: 1.прекратить существование 2.нажимом 3.острого предмета 4.проделав отверстие 5.для вытекания внутриглазной жидкости).

б) количество семем, выражаемых глагольной лексемой, прямо пропорционально широте сочетаемости, то есть чем больше семем репрезентирует глагольная лексема, тем шире диапазон её сочетаемости;

в) на сочетаемость глагола оказывают влияние стилистические факторы, которые могут ограничивать её диапазон определёнными группами существительных.

Таковы системные характеристики глаголов деструктивного воздействия.

Третья глава «Дискурсивные характеристики русских глаголов деструктивного воздействия» посвящена анализу употребления данных глаголов в медийном (включая рекламный) и художественном дискурсах. При рассмотрении текстов печатных СМИ выявляется ряд особенностей функционирования в них глаголов деструктивного воздействия. В частности, происходит повышение частотности употребления определённых лексических единиц. Анализ соотносительной частотности употребления деструктивных глаголов в медийном дискурсе в рамках исследуемого материала показал, что наиболее высокую частотность имеют следующие глаголы: рушить (разрушить, порушить, нарушить), уничтожить, убить, бить (разбить, сбить), ликвидировать, взорвать, ломать.

Высокая частность употребления первых двух глаголов вполне оправданна, поскольку эти лексические единицы называют процесс

уничтожения, не конкретизируя его способ, поэтому могут употребляться с большим количеством существительных, называющих объекты различного характера. Частотность глагола убить объясняется как экстралингвистическими факторами (употребляется в сообщениях о преступлениях и военных действиях), так и собственно лингвистическими - отсутствием в семантической структуре дифференциальных сем, указывающих на способ действия, что обусловливает широту сочетательных возможностей. Глаголы бить, ломать и их дериваты называют часто осуществляемые деструктивные действия, что соответственно обусловливает частотность их употребления в речевой практике.

Что же касается глагола взорвать, то раньше он не относился к числу часто используемых деструктивных глаголов, поскольку имеет значение «произвести взрыв, разрушить взрывом» и использовался в основном для обозначения процессов разрушения, связанных с ведением крупномасштабных военных действий или строительных работ. Узуальной является объектная лексическая сочетаемость данного глагола со следующими семантическими группами существительных:

- здания, строения, сооружения различного назначения (сооружение, военно-промышленный объект, здание, школа, госпиталь, штаб, изба, дом, дворец, храм, церковь, завод, электростанция, ГЭС, шахта, бункер, дзот):

Товарищ майор, неужели ГЭС взрывать будем? (А.Чаковский. Блокада) И если для этого понадобится храм взорвать, мы и храм взорвём... (Б.Васильев. Были и небыли)

Что это? Кто взорвал бункер? (А.Чаковский. Блокада) -части строений и сооружений (вход, ворота, стена): При Сталине входы в каменоломни взорвали (КП, 20 марта, 2008) К сентябрю должны взорвать стены... (А.Толстой. Пётр I). -траспортные средства (бензозаправщик, поезд, эшелон): Дина-2 взрывает эшелон (С. Гладышева) -оружие (мина, мортира, батарея):

Мортирки взорви, а трёхдюймовую веди сюда (М.Шолохов. Тихий Дон) Советским морякам пришлось, взорвав береговые батареи, перебраться на полуостров Ханко (А.Чаковский. Блокада)

-коммуникации (дорога, железнодорожный путь, железная дорога) и (особенно часто) переправы (мост, мостик):

Уже только сотни метров отделяли его (танк) от взорванного участка дороги (А.Чаковский. Блокада)

Советские части не успели взорвать мосты.. .(А.Чаковский. Блокада) -населённые пункты (город)

Город чел, его не успели ни сжечь, ни взорвать (Б.Полевой. От Белгорода до Карпат) -природные объекты (скала, гора, пещера):

Пусть новым смыслом новый век увенчан, взрывая скалы, строя и трубя (Я.Белинский. В Елабуге)

Ему (Соколову) привычно было прокладывать путь по земле - взрывать горы, засыпать болота, покрывать асфачьтом просёлки (А.Чаковский. Блокада)

- люди (солдаты):

Русские солдаты, лишённые возможности продолжать бой, взорвали себя сами (А.Чаковский. Блокада).

Увеличение частотности глагола взорвать связано с экстралингвистическим фактором - распространением терроризма и тем, что средства массовой информации постоянно сообщают о взрывах, организованных террористами как за рубежом, так и в нашей стране:

Последний подарок любителям взрывать дома, электрички, поезда в метро, машины с милиционерами - обсуждение в Европарламенте «плана Масхадова» (Аргументы и факты №6, 2004г.).

Большое количество и разнообразие объектов, становящихся жертвой взрывов, обусловили расширение сочетаемости данного глагола. Например:

Говорят, что в Москве поймали смертников, которые собирались взорвать ядерный реактор в Институте им. Курчатова (Аргументы и факты №33, 2003г.).

Ракета-носитель отклонилась от траектории сразу после старта, и поэтому её решено было взорвать (КП, 21 февраля, 2007).

Обращает на себя внимание тот факт, что если до распространения терроризма объектная лексическая сочетаемость данного глагола с существительными, называющими людей, была спорадической, то теперь такие сочетания частотны. Например:

Пока нет официальных подозреваемых, можно лишь гадать, кому выгодно взрывать людей (Аргументы и факты №6, 2004г.).

Способна ли власть противостоять смертникам, взрывающим себя в толпе? (АиФ №33,2004) '

Члены палестинской организации «Хезболла» ежедневно взрывают вместе собой десятки израильтян (АиФ, №23, 2003)

Видишь справа ресторан «Абдулла»? Там неделю назад террористы взорвали свадьбу (АиФ, №12, 2009

Данный глагол настолько прочно вошёл в русское языковое сознание, что стал широко употребляться в переносном значении (хотя современные словари не фиксируют у него переносных значений), а это, согласно закону Шпербера, свидетельствует о значимости лексической единицы для языковой общности! Вот примеры такого использования глагола взорвать в публицистике:

Художник - он же, как разведчик, внедрился и рутинную жизнь взорвал (Аргументы и факты №28, 2003г.).

«Наезд» прокуратуры на ЮКОС может испугать весь крупный бизнес, «взорвать стабильность» (Аргументы и факты №29,2003г.).

Не взорвут ли мигранты хрупкий межнациональный баланс? (Аргументы и факты №47,2003г.). т

Убаюкиват благостные реляции правительства о темпах развития, о росте благосостояния. Зачем же взрывать ситуацию? (Аргументы и факты №45,2003г.).

Метод оппозиции - политический шахидизм. Взрывать политическую жизнь - это единственный генеральный метод реальной политической оппозиции (Аргументы и факты №7, 2004г.).

Если наш или иностранный самолёт нарушил международные правила, это может взорвать отношения между странами или даже привести к вооружённому конфликту (Комсомольская правда, 13 февраля 2008 г.).

Новый мессенджер «взорвал» Рунет (Заголовок. АиФ, Лг 31, 2008).

Во всех приведённых примерах употребление глагола взорвать создаёт яркую экспрессию и усиливает перлокутивный эффект.

Окказиональные значения в медийном дискурсе могут приобретать и другие глаголы, например, убить, сжечь, рубить, топить и т.д:

Судьи «убили» «Локомотив» (АиФ, №11,2009).

А зачем это вам? Восстанавливать больницу полуразрушенную, пионерский лагерь убитый? (АиФ, № 40,2011).

Мы часами сидим перед телевизором и компьютером, буквачьно сжигая нежную сетчатку глаз (АиФ, №10, 2004)

С какой же ненавистью в 90-х они (русские немцы) рубили связи с Россией (КП, 2 апреля 2008)

Возникновение в медийном дискурсе окказиональных сочетаний, обусловленных стремлением продуцента к созданию экспрессии, является базой для изменений узуальных характеристик глагольной лексемы.

Анализ показал, что в некоторых случаях повышение частотности использования той или иной лексемы может быть обусловлено авторитетом употребившего данную единицу в определённой ситуации лица. Так, широкое распространение глагола мочить в значении убить связано с известным высказыванием президента В.В.Путина. После этого данный глагол стал очень популярным в среде журналистов. Например:

Саддам пытачся замочить добродетели, чтобы не отдавать долги (Аргументы и факты №17, 2003г.).

Конкурентов «замочат»'1. (Заголовок. Аргументы и факты №6, 2003г.).

Важно, что частотность употребления данного глагола привела к тому, что в результате расширения сочетаемости он стал приобретать и переносные значения. Например:

Три криминальные группировки пытачись мочить друг друга по понятиям (Аргументы и факты №1, 2003г.).

Можно ли «замочить» порно в Интернете? (Заголовок. Аргументы и факты №42, 2003г.).

Кто мочит ГЛОНАСС (глобальная спутниковая навигационная система? (Заголовок. АиФ, №12, 2008).

Глагол мочить используется в газетном тексте для создания экспрессии. При этом экспрессивный сам по себе глагол создаёт дополнительный перлокутивный эффект за счёт аллюзии.

Целевой установкой усиления воздействия на читателя посредством экспрессии можно объяснить и частое предпочтение при номинации деструктивного процесса глаголов, содержащих в своей семантике сему «интенсивность»: громить, расколотить, раскромсать, раскурочить, раздолбать и т.д. Например:

Раймонд Паулс уверен: варварски громить парламент глупо и жестоко (АиФ, №5,

2009).

Неужели всей этой громады не хватит, чтобы в случае войны раздолбать США? (КП, 26 июля, 2007).

Таким образом, анализ показал, что особенности использования глаголов деструктивного воздействия в медийном дискурсе обусловлены его целевыми установками. Необходимость довести до сведения реципиента определённую информацию приводит к повышению частотности употребления тех глаголов, которые отражают наиболее значимые в данный период аспекты

информационного поля. А необходимость вызвать определённое отношение к представленной информации определяет использование экспрессивных средств.

В рекламном дискурсе также выявляются особенности употребления глаголов деструкции. На первый взгляд может показаться, что рекламный текст, нацеленный на положительное эмоциональное воздействие, не должен включать деструктивных глаголов. Однако в текстах печатной рекламы такие лексические единицы всё-таки используются. Это ряд глаголов, называющих процесс устранения негативных факторов: снимать, устранить, ликвидировать, уничтожить.

Многозначный глагол «снимать» встречается в рекламных текстах в двух значениях: «лишить чего-нибудь, освободить от чего-нибудь» в рекламе оккультных услуг и «устранить, преодолев, разрешив» в рекламе лекарственных средств и препаратов.

Употребляясь в обоих значениях, глагол «снимать» обладает мощным воздействующим эффектом на потребительскую аудиторию, поскольку обозначает действие, всегда направленное на освобождение от негативного фактора как физического (боль, аллергия и т.д.), так и психологического (стресс) характера, например:

Проникая вглубь ткани, волшебные лучи «Дюны» мгновенно снимут боль.

Это лекарство быстро снимет стресс.

Для достижения большего успеха в продвижении товара на потребительский рынок рекламодатель использует глагол «снимать» в устойчивом сочетании с наречиями «быстро», «мгновенно», «эффективно», что особенно важно для рекламы лекарственных средств, поскольку создается впечатление, что рекламируемый препарат немедленно избавит от боли, аллергии, спазмов и т.п.

Глагол «устранить» употребляется в текстах, рекламирующих лекарственные средства и препараты, в значении «уничтожить, изжить». Как все лексемы данной группы, глагол «устранить» обозначает избавление реципиента от негативных причин неудовлетворительного физического состояния. В сочетании с названием лекарственного препарата глагол «устранить» вызывает в сознании реципиента представление о немедленном положительном воздействии рекламируемого товара на потенциального потребителя.

ПРОПРОТЕН100 на 100% устраняет похмелье.

Крем «Кетонал» быстро устранит боль.

Глагол «ликвидировать» встречается в текстах рекламы лекарственных средств и препаратов для обозначения избавления от действия вредных привычек, боли, недомогания. Так же, как и предыдущие глаголы данной группы, глагол «ликвидировать» обладает мощной воздействующей функцией, так как на подсознательном уровне концентрирует внимание потенциального потребителя на скорейшем выздоровлении, облегчении.

СМЕКТА ликвидирует последствия кишечного расстройства.

Глагол «уничтожить» употребляется в рекламных текстах в значении «прекратить существование кого-чего-нибудь, истребить» в рекламе оккультных услуг и лекарственных и косметических средств. При использовании в рекламе оккультных услуг глагол «уничтожить» обозначает прямое воздействие на объект вплоть до физического устранения, и синонимом данного глагола может являться глагол «убить», «ликвидировать», например:

Ольга Мещерская - коронованная ведьма. Я смогу навсегда уничтожить любовницу.

Употребляясь в рекламе лекарственных и косметических средств, глагол «уничтожить» приобретает значение «устранить» (вредное воздействие, инфекцию).

Лосьон для ног «Серебряный башмачок» уничтожит бактерии.

В сочетании «уничтожить любовницу» глагол называет процесс негативного характера («уничтожить» - ликвидировать физически или морально), а во втором случае - позитивного («уничтожить» - устранить вредные факторы воздействия). Парадоксальным является тот факт, что глагол, называющий процесс уничтожения, в рекламе оккультных услуг воспринимается потенциальным потребителем как положительный, поскольку устраняет негативный для него фактор или объект.

Таким образом, глаголы деструктивного воздействия в рекламном тексте используются для того, чтобы показать, что с помощью рекламируемого товара потенциальный потребитель разрешит имеющиеся у него проблемы и достигнет необходимого эффекта. Поэтому данная группа глаголов является релевантной для рекламного дискурса в аспекте её прагматического потенциала.

Анализ медийного дискурса позволяет сделать вывод о том, что СМИ (и, в частности, газетный текст) являются индикатором процессов, происходящих в языковом сознании общества и намечающихся тенденций развития языка, поскольку синхронно и в достаточной степени адекватно отражают особенности его использования в определённый период.

При анализе употребления глаголов деструктивного воздействия в художественном дискурсе на фоне типовой объектной лексической сочетаемости выявляются окказиональные сочетания этих единиц. В качестве примера рассмотрим особенности употребления в художественном дискурсе глаголов ломать и рвать. Глагол ломать - сломать имеет следующую семную структуру - «каузировать не быть, нарушая конструктивную организацию, тела с твердой структурой, сгибать, нажимать, действуя двумя или несколькими разнонаправленными силами». Количество существительных, вступающих в языке в сочетания с данным глаголом велико, и они могут принадлежать к различным ЛСГ.

Так, можно ломать различные инструменты, орудия (лопата, сверло, нож, лезвие, карандаш, перо и т. д.), растения и их части (дерево, ветка), части тела (нога, рука, шея, спина), строения (дом, сарай), механизмы (веялки, молотилки), мебель (стул, стол, сундук). В подобных сочетаниях глагол употребляется в первичном денотативном значении. Системными являются и некоторые сочетания, в которых рассматриваемый глагол имеет значение

«резко, круто изменять» и выступает в статусе семемы К 1 (ломать привычки, характер и т. д.). Однако на этом фоне как окказиональные воспринимаются такие сочетания:

Девочка рассказывала: косогор ползет, ломая дорогу... (Г. Коновалов) В данном сочетании семема глагола утрачивает семы «тело», «разнонаправленные силы» и приобретает статус Д2, актуализируя значение «разрушать».

Дорога сломала степь напополам (В.Высоцкий)

В этом контексте утрачиваются все выше названные семы и актуализируются семантические признаки «разделить» и «резко», и семема приобретает статус Д2, но уже с иным набором сем, чем в предыдущем примере.

Обычное спокойствие покинуло его. Ломая в себе внезапно вернувшееся чувство боязни, он говорил Чубатому... (М. Шолохов)

Аким отказывался. - Мы не можем ломать решения. Пойми же, Павлуша, что это для тебя лучше (Н. Островский).

Сломан обычный, привычный порядок жизни...! К. Чаковский/ В приведенных примерах в глаголе актуализируются семы «разрушение» и «усилие», остальные утрачиваются, что обусловливает переход семемы в статус К1.

Прозрачная весна над черною Невой / Сломалась, воск бессмертья тает. О, если ты звезда, - Петрополь, город твой. Твой брат, Петрополь, умирает\ (О. Мандельштам)

В этом контексте посредством необычного сочетания передается образная картина: прозрачный весенний воздух над темной водой Невы утрачивает свою прозрачность, приобретая темный цвет, и как бы сдвигается, изменяя очертания, что вызывает ассоциацию с нарушением целостности, переломом.

Сема «нарушение целостности» актуализируется и в таких примерах: Удары молнии сквозь слезы / Ломали небо на куски (Н.Заболоцкий). ...Толпа сорвалась, криком сломана... (В. Маяковский).

Кроме того, в данном контексте актуализируются семы «изменение формы» и «резко, внезапно», что позволяет создать у читателя наглядное образное представление ситуации.

Сема «изменение формы» актуализируется и в таких контекстах: И горечь, и жалость, и ветер ночей, холодный, как рыбья кровь, Осенним свинцом наливают зрачок, ломают тугую бровь (В. Луговской).

Сколько раз она (гроза) меня ловила,

Сколько раз, сверкая серебром.

Сломанными молниями била... (Н. Заболоцкий)

Несколько иначе происходит трансформация семемы в другом примере этого автора:

Мне верить хочется, что сердце не игрушка, Сломать его едва ли можно вдруг! (Н. Заболоцкий)

Здесь актуализируется компонент «отрицательное воздействие, вред».

«Именем Советской пласты!» -

В этот грохот он (матрос) кричит.

«Именем...»

И прям и светел,

С бомбой падает в века.

Мир ломается (А. Прокофьев).

Представляется, что в данном сочетании в семантической структуре глагола на первое место выходят семантические компоненты «изменяться» и «резко».

Таким образом, окказиональное употребление данного глагола разными художниками слова и в разных контекстах показывает мобильность его семантической структуры, которая модифицируется в контексте в соответствии со спецификой индивидуально-авторского восприятия деструктивного процесса применительно к разным объектам.

Глагол рвать с различными приставками чаще всего вступает в сочетания с существительными, объединенными тематическими признаками «мягкий», «тонкий» (письмо, бумага, ордер, рубашка, парус, кружево, тело человека и животного), выступая в этих сочетаниях в статусе семемы Д1. В значении «разъединить что-либо соединенное, сомкнутое» данный глагол употребляется с существительными круг, колы]о, цепь, узы, путы и т. д. Часто подобные сочетания имеют переносное значение, поскольку в качестве их референта выступает тот или иной вид отношений. Нетрадиционными представляются следующие сочетания данного глагола:

Сутра сильный ветер разорвал дождевые облака... (А. Н. Толстой)

Чтоб стали пышными луга,/Весна порвала водомет (К.Бальмонт).

У ног моих шуршит разорванная влага,

Струится в воздухе громада Карадага (В.Рождественский).

Лечу, разрывая пальцами воздух,/И все не могу упасть (А. Сурков).

Я - где ваши машины /Воздухрвут на шоссе (А. Твардовский).

Я хочу порвать лазурь /Успокоенных мечтаний (К. Бальмонт).

Разорву эту ложь, связывающую меня, чего бы это мне ни стоило... (А. Н. Толстой)

Во всех этих сочетаниях глагол утрачивает конкретные семы «растягивать, действуя двумя или несколькими разнонаправленными силами». И если в сочетании с существительными облака, водомет, влага, воздух сохраняется сема «разделить» и семему глагола можно рассматривать как вторичную денотативную, в двух других примерах этот семантический компонент тоже утрачивается и семема включает только архисему «уничтожить» и актуализованные потенциальные семы «резко», «решительно» и приобретает статус К1.

Аналогичный процесс происходит и с семантической структурой глагола разодрать - экспрессивного синонима предыдущей лексемы в следующих

контекстах:

Ракета раздирала небосвод.

Клинообразной птицей трепетача... (С. Поделков)

В эти дни не спазмой трудных родов

Схвачен дух: внутри разодран он

Яростью сгрудившихся народов... (М. Волошин).

Это образное сочетание очень ярко передает трагизм сомнений, трагизм внутренней борьбы в душе человека, посетившего «сей мир в его минуты роковые». •

Интересно и употребление рассматриваемого глагола с другой приставкой:

С неба, изодранного о штыков жала,

Слезы звезд просеивачись, как мука в сите... (В. Маяковский) Поэт описывает ситуацию объявления войны, и воинственный пыл толпы так воздействует на его мировосприятие: небосвод ассоциируется с куском ткани, через многочисленные отверстия которого, словно проколотые штыками, проходит свет звезд.

Приведённые примеры наглядно свидетельствуют о том, что нестандартную сочетаемость следует рассматривать как одно из свойств художественного текста. Поскольку в процессе порождения художественной речи осуществляется и коммуникативная и эстетическая функция языка, представляется совершенно бесспорным, что в художественном тексте синтагматические отношения обусловлены закономерностями формирования целостного речевого единства, направленного на реализацию авторского замысла и обеспечения соответствующего этому замыслу воздействия на получателя информации.

В художественном тексте совмещаются две тенденции: с одной стороны -стремление к понятности, а следовательно, к регулярности используемых средств, что проявляется в узуальном словоупотреблении и узуальной сочетаемости (так осуществляется коммуникативная функция), с другой - к выразительности, образности (так осуществляются эстетическая и прагматическая функции языка).

Расширение сочетательных возможностей лексических единиц в контексте представляет собой средство создания образа. Значение слов в художественном тексте обогащается, приобретает возможность вступать в различные смысловые связи и ассоциации для более полного выражения мыслей автора, владеющих им чувств, индивидуального мировосприятия. Это осуществляется в результате расширения сочетательных возможностей слов, а также специфической, индивидуально-авторской организации их семантической структуры. Наличие в семантеме той или иной лексемы различных по типу сем дает возможность автору путем создания различных контекстных условий актуализировать одни и нейтрализовать другие в целях создания художественного образа. Частотность индивидуальных сочетаний, их функциональная нагрузка обусловливают своеобразие идиостиля и отражают специфику индивидуальной картины мира художника слова.

Результаты проведённого исследования показывают, что функциональные характеристики глаголов деструктивного воздействия имеют отличия от их системных параметров. Характер этих отличий обусловливается типом дискурса и целевой установкой автора. В рамках дискурса на основе окказиональных употреблений может формироваться речевая системность, которая становится базой для закрепления данного новообразования в системе языка.

Основные положения диссертации изложены в публикациях:

1. Бураихи Фирдевс К. Глаголы «мочить» и «взорвать» в газетном тексте / Фирдевс Бураихи К., О.Н.Чарыкова // Культура общения её формирование : Межвузовский сборник научных трудов. Вып. 20 / Под ред. И .А. Стернина, A.B. Рудаковой. - Воронеж : «Истоки», 2008. - С.141 - 143.

2. Бураихи Фирдевс К. Специфика употребления глагола «разрушить» в медиадискурсе / Фирдевс Бураихи К. // Коммуникативные исследования 2008 / Научный ред. И.А.Стернин. - Воронеж: Изд-во «Истоки», 2008. -С.210-212.

3. Бураихи Фирдевс К. Прагматическая функция деструктивных глаголов в рекламном тексте / Фирдевс Бураихи К., О.Н.Чарыкова // Коммуникативные процессы в бизнесе и в менеджменте. Организационная коммуникация-2009 : матер. 2-й междунар. конф. 2-3 февраля, 2009 / науч. ред. М.В.Черников. - Воронеж : АОНО ВПО «ИММиФ», 2009. - С.156 - 158.

4. Бураихи Фирдевс К. Окказиональное употребление деструктивных глаголов в художественном тексте как средство речевого воздействия // Коммуникативные исследования 2009. Теория коммуникации, коммуникативное поведение / Научный ред. И.А.Стернин. - Воронеж : издательство «Истоки», 2009. - С. 162 - 164.

5. Семантические трансформации деструктивных глаголов в художественном тексте как средство создания образности / Фирдевс Бураихи Карим // Семантико-когнитивные исследования : межвузовский сборник научных трудов / Под ред. М.В.Шамановой, Е.В.Борисовой. -Вып.2. - Воронеж: издательство «Истоки», 2011. - С.65 - 70.

6. Бураихи Ф.К.Типы объектной лексической сочетаемости русских деструктивных глаголов / Ф.К.Бураихи, О.Н. Чарыкова // Вестник Ленинградского государственного университета им. А.С.Пушкина. -С-Пб., 2011. - № 3. - т.7. Филология. - С.7 - 15.

Работа № 6 опубликована в издании, соответствующем списку ВАК РФ.

Подписано в печать 26.10.11. Формат 60*84 '/„,. Усл. псч. л. 1.4. Тираж 100 экз. Заказ 1330.

Отпечатано с готового оригинал-макета в типографии Издательско-полиграфичсского центра Воронежского государственною университета. 394000, Воронеж, ул. Пушкинская, 3

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Бураихи Фирдевс Карим

Введение.

Глава I. Теоретические основы исследования русского глагола

1.1 .Глагол как единица системы языка.

1.2.Семантические аспекты изучения глагола.

1.3.Лексическая парадигматика глагола в русском языке.

1.4.Синтагматика глагола в русском языке.

1.4.1.Теоретические проблемы синтагматики.

1.4.2.Семантические и грамматические характеристики глагола в аспекте сочетаемости.

1.5. Функциональный аспект исследования глагола. Понятие дискурса

Выводы.

Глава II. Глаголы деструктивного воздействия в системе русского языка.

2.1.Лексико-семантические характеристики деструктивных глаголов в русском языке.

2.2. Синтагматические характеристики деструктивных глаголов в позиции правого актанта. Типы объектной лексической сочетаемости

2.3. Объектная лексическая сочетаемость деструктивных глаголов как системно-языковое явление.

Выводы.

Глава III. Дискурсивные характеристики русских глаголов деструктивного воздействия.

3.1.Особенности функционирования деструктивных глаголов в современном медийном дискурсе (на материале печатных СМИ).

3.2. Особенности употребления и сочетаемости глаголов деструктивного воздействия в рекламном жанре медийного дискурса . 84 3.3.Особенности употребления и сочетаемости деструктивных глаголов в художественном дискурсе.

Выводы.

Введение диссертации2011 год, автореферат по филологии, Бураихи Фирдевс Карим

Глагол является основной конструктивной единицей языка, поэтому в современной русистике исследование глагольной лексики ведётся достаточно интенсивно. Особенно много в этом направлении сделано учёными Екатеринбургской (Свердловской) научной школы (Э.В.Кузнецова, Л.Г.Бабенко, И.Т.Вепрева, О.И.Жданова, Ю.В. Казарин, M.JT. Кусова, Э.Н. Лазарева, О.А.Михайлова и ряд других), в рамках которой выявлены и описаны практически все лексико-семантические группы русского глагольного континуума. Различные аспекты изучения глагольной лексики представлены также в многочисленных работах других исследователей, в том числе: Ю.Д.Апресян, Н.Ф.Алиева, Н.Д. Арутюнова, С.Г. Бережан, Л.А. Богданова, H.H. Болдырев, A.B. Бондарко, Н.И. Борисова, Л.М. Васильев, Т.М. Воронина, В.Г. Гак, Г.Г. Гиздатов, В.Б. Гольдберг, Л.И. Долженко, Г.А. Золотова, М.М. Копыленко, Е.А. Красина, A.A. Кретов, Е.С. Кубрякова, Н.Б. Лебедева, М.В. Лысякова, O.E. Мелкозерова, И.К. Миронова, В.П. Москвин, С.Р. Омельченко, Е.В. Останин, Л.Н. Пелепейченко, Е.В. Петрухина, A.M. Плотникова, C.B. Плотникова, З.Д. Попова, Т.В. Попова, К.С. Семенюк, Т.Н. Сивкова, Т.Г. Скребцова, H.H. Соболева, Э.Х. Суванова, A.II. Тихонов, E.H. Тихонова, Л.Я. Усачева, A.A. Холодович, О.Н. Чарыкова, C.B. Чернова, А. Л. Шарандин, Л.А. Шеляховская, Л.Л. Шестакова, Г.М. Шипицына и другие. Вместе с тем многие аспекты семантики и сочетаемости конкретных глагольных групп нуждаются в более подробном и глубоком осмыслении. Целью дальнейших исследований, по справедливому мнению Л.А. Новикова и И.Ю. Чистяковой (1990 : 91 - 92), должно стать «углубление научного представления о лексике как функциональной системе, учет человеческого фактора в ее функционировании и развитии, обращение к категориям «активной лексикологии», «наиболее полно и адекватно отражающим лексическую систему языка (семантическому полю и его составляющим -лексико-семантическим группам).».

В этой связи не вызывает сомнения, что первоочередного внимания требуют лексико-семантические группы глаголов, номинирующих наиболее значимые для жизни социума действия и процессы. В последнее время к числу таких глаголов можно отнести и лексические единицы, обозначающие деструктивное воздействие на объект (от повреждения до полного уничтожения). Значимость данной группы глаголов в русском языковом сознании конца XX - начала XXI вв. возросла в связи с деструктивными процессами в жизни общества, связанными с перестройкой, а также с военными конфликтами и терроризмом как на территории России, так и за рубежом. Не случайно журналист В. Елистратов называет эти лексемы «ключевыми глаголами эпохи» (Елистратов 2011).

Анализ научной литературы показал, что русские деструктивные глаголы являлись объектом рассмотрения таких исследователей, как Т.А. Потапенко (1976, 1983) и Ф.Г. Фаткуллина (1997, 1999). Кроме того, им уделялось определённое внимание в рамках изучения глаголов обработки (Труфанова 1999, Баранчеева 2007), глаголов физического действия (Скребцова 1996, Кузьмина 2007), глаголов физического воздействия на объект (Хакимзянова 2008).

В последние годы лексико-семантическая группа деструктивных глаголов изучалась главным образом на материале других языков: английского (Кашкарова 2006) и немецкого (Разова 2003), а также в сопоставительном (Султанова 2008, Хакимзянова 2008) и когнитивном (Кашкарова 2006) аспектах.

Однако если системно-языковые аспекты семантики и сочетаемости деструктивных глаголов исследованы достаточно полно, то функционально-дискурсивные характеристики лексических единиц этой группы ещё нуждаются в осмыслении, поскольку употребление глаголов в разных дискурсах современного русского языка (и прежде всего в СМИ) с неизбежностью обусловливает изменения в их семантике и синтагматике (особенно в позиции объекта деструктивного воздействия).

Таким образом, актуальность данного исследования обусловливается такими факторами, как повышение коммуникативной релевантности глаголов деструктивного воздействия в речевой практике и отсутствием научных работ монографического характера, посвященных целостному описанию семантики и объектной лексической сочетаемости деструктивных глаголов в совокупности их системных и функциональных характеристик.

Объектом исследования послужили глаголы, обозначающие деструктивное воздействие на объект.

Предметом - семантика и объектная лексическая сочетаемость деструктивных глаголов в современном русском языке.

Цель данного исследования - выявить системные и функциональные характеристики деструктивных глаголов в современном русском языке. Поставленная цель предполагает решение следующих задач:

1. выявить корпус моносемантичных и полисемантичных глаголов, объединённых семантическим компонентом «деструктивное воздействие»;

2. проанализировать семантику выделенных единиц;

3. рассмотреть объектную лексическую сочетаемость глаголов деструктивного воздействия и определить её типы;

4. выявить особенности употребления исследуемых единиц в медийном дискурсе;

5. рассмотреть особенности употребления глаголов деструктивного воздействия в художественном дискурсе;

6. сопоставить системные и функциональные характеристики глаголов деструктивного воздействия в современном русском языке.

Материалом исследования послужили моносемантичные и полисемантичные глаголы, объединённые семантическим компонентом «деструктивное воздействие», извлеченные методом сплошной выборки из Словаря русского языка в 4-х томах под ред. А.П. Евгеньевой, а также из текстов периодической печати и художественной литературы. В качестве дополнительных источников привлекались: Толковый словарь русского языка под ред. С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой, Большой толковый словарь русского языка под ред. СЛ. Кузнецова, Современный толковый словарь русского языка Т.Ф. Ефремовой, а также Национальный корпус русского языка (http://ruscorpora.ru).

Общее количество выделенных единиц - 370. Общее количество исследованных контекстов - 4030.

Для решения поставленных задач в работе использовались следующие методы: описательный метод, метод контекстуального анализа, метод семного анализа, метод семемного анализа по Д/К (З.Д.Попова, М.М.Копыленко), методика количественных подсчетов.

Научная новизна заключается в том, что впервые дано целостное монографическое описание системных и функциональных характеристик глаголов деструктивного воздействия в русском языке в аспекте их семантических параметров и объектной лексической сочетаемости; определены факторы, обусловливающие существование типов объектной сочетаемости глаголов деструктивного воздействия и их динамику в системе языка.

Теоретическая значимость определяется вкладом в общую теорию лексико-семантических полей и теорию сочетаемости, уточнением современных представлений о типах лексической сочетаемости переходных глаголов в русском языке, о соотношении узуальной и окказиональной сочетаемости, о факторах, обусловливающих динамические процессы в семантике и сочетаемости глаголов.

Практическая значимость заключается в возможности использования результатов исследования в лекционных курсах по лексикологии, лингвистике текста, спецкурсах по комбинаторной лексикологии и глагольной лексике, при составлении словарей, в практике преподавания русского языка как иностранного.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Глаголы деструктивного воздействия образуют в системе современного русского языка лексико-семантическое поле, единицы которого характеризуются общими семантическими и синтагматическими свойствами. Релевантным синтагматическим свойством глаголов деструктивного воздействия в системе современного русского языка является наличие типовой объектной лексической сочетаемости.

2. Доминирующим типом является полигрупповая объектная лексическая сочетаемость, при которой глагол может сочетаться с существительными нескольких лексико-семантических групп. Менее продуктивна моногрупповая, при которой транзитивный глагол способен образовывать сочетания с существительными только одной лексико-семантической группы, то есть сочетательный потенциал этого глагола ограничен совокупностью лексем, объединенных на основе интегрального семантического компонента. Свободная сочетаемость представляет собой редко встречающийся тип и реализуется только у глагола уничтожать, называющего процесс, которому может быть подвергнут любой объект окружающей действительности, что позволяет ему сочетаться практически с любым существительным.

3. Анализ дискурсивных употреблений глаголов деструктивного воздействия показывает, что их системные параметры могут претерпевать изменения, обусловленные типом дискурса и его целевой установкой. Различия целевых установок обусловливают различия в составе используемых в данном дискурсе глаголов деструкции и их синтагматических характеристиках, что проявляется: а) в отборе глаголов деструктивного воздействия, наиболее адекватно выражающих речевую интенцию продуцента; б) частотности употребления определённых глаголов; в) появлении окказиональных сочетаний и изменений в семантической структуре глагола.

4. Комплексный анализ системных и дискурсивных характеристик исследуемых единиц позволяет утверждать, что расширение сочетательных возможностей глаголов деструктивного воздействия в системе языка определяется двумя основными факторами:

1) экстралингвистическим - а) технический прогресс, обусловливает появление всё новых и новых объектов, которые могут быть подвергнуты деструктивному воздействию; б) технический прогресс обусловливает появление более совершенных способов деструкции, позволяющих прекратить существование таких объектов, уничтожение которых ранее было технически невозможно;

2) лингвистическим - возникновением в речевой практике окказиональных сочетаний. В силу тех или иных причин окказиональные сочетания начинают воспроизводиться носителями языка с большей или меньшей степенью регулярности, то есть в рамках дискурса возникает речевая системность, создающая предпосылки для формирования новой семемы в системе языка и расширения диапазона узуальной сочетаемости.

Апробация работы. Основные положения диссертации излагались на межрегиональной научно-методической конференции «Культура общения и ее формирование» (Воронеж, 2008, 2011); на 2-й международной конференции «Коммуникативные процессы в бизнесе и в менеджменте. Организационная коммуникация-2009» (Воронеж, 2009). Диссертация обсуждалась на заседании кафедры общего языкознания и стилистики филологического факультета ВГУ. По теме диссертации опубликовано 6 работ, в том числе одна - в издании, рекомендованном ВАК РФ.

Структура диссертационной работы. Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения, списка использованной литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Глаголы деструктивного воздействия в современном русском языке"

Выводы

1. Анализ дискурсивных употреблений позволяет дать более полную характеристику семантики и объектной лексической сочетаемости глаголов деструктивного воздействия на объект и выявить, что их системные параметры могут претерпевать изменения, обусловленные типом дискурса.

2. При употреблении глаголов деструкции в дискурсе широкую реализацию получает не только информативная, но и воздействующая функция исследуемых единиц. Общим при их функционировании в представленных типах дискурса является образование окказиональных сочетаний и употребление экспрессивных номинаций. Это обусловливается общей для анализируемых дискурсов целевой установкой - оказать воздействие на реципиента. Различия связаны с тем, какие аспекты авторской интенции являются приоритетными для данного дискурса: в художественном - оказать эстетическое воздействие, в общемедийном - вызвать определённое отношение к сообщаемой информации, в рекламном - побудить к приобретению товара.

3. Различия целевых установок обусловливают различия в количественном и качественном составе глаголов деструктивного воздействия и их синтагматических характеристиках в соответствии с типом дискурса, что проявляется: а) в отборе глаголов деструктивного воздействия, наиболее адекватно выражающих речевую интенцию продуцента; б) частотности употребления определённых глаголов; в) появлении окказиональных сочетаний и изменения в семантической структуре глагола.

4. Особенности использования глаголов деструктивного воздействия в медийном дискурсе обусловлены целевыми установками на информативность и оказание речевого воздействия. Необходимость довести до сведения реципиента определённую информацию приводит к повышению частотности употребления тех глаголов, которые отражают наиболее значимые в данный период аспекты информационного поля. А необходимость вызвать определённое отношение к представленной информации определяет использование экспрессивных средств.

5. Аналогичные установки (при акценте на побуждение к действию) реализует и рекламный дискурс. Глаголы деструктивного воздействия в рекламном тексте используются для того, чтобы показать, что с помощью рекламируемого товара потенциальный потребитель разрешит имеющиеся у него проблемы и достигнет необходимого эффекта. Поэтому данная группа глаголов является релевантной для рекламного дискурса в аспекте её прагматического потенциала.

6. Анализ медийного дискурса позволяет сделать вывод о том, что СМИ (и, в частности, газетный текст) являются индикатором процессов, происходящих в языковом сознании общества и намечающихся тенденций развития языка, поскольку синхронно и в достаточной степени адекватно отражают особенности его использования в определённый период.

7. Применительно к художественному дискурсу нестандартную сочетаемость следует рассматривать как одно из его специфических характеристик. Поскольку в процессе порождения художественной речи осуществляется и коммуникативная и эстетическая функция языка, представляется совершенно бесспорным, что в художественном тексте синтагматические отношения обусловлены закономерностями формирования целостного речевого единства, направленного на реализацию авторского замысла и обеспечения соответствующего этому замыслу воздействия на получателя информации.

8. Специфика употребления глаголов деструктивного воздействия в художественном дискурсе обусловливается тем, что в нём совмещаются две тенденции: с одной стороны - стремление к понятности, а следовательно, к регулярности используемых средств, что проявляется в узуальном словоупотреблении и узуальной сочетаемости (так осуществляется коммуникативная функция), с другой - к выразительности, образности (так осуществляются эстетическая и прагматическая функции языка).

9. Расширение сочетательных возможностей лексических единиц в контексте представляет собой средство создания образа. Значение слов в художественном тексте обогащается, приобретает возможность вступать в различные смысловые связи и ассоциации для более полного выражения мыслей автора, владеющих им чувств, индивидуального мировосприятия. Это осуществляется в результате расширения сочетательных возможностей слов, а также специфической, индивидуально-авторской организации их семантической структуры. Наличие в семантеме той или иной лексемы различных по типу сем дает возможность автору путем создания различных контекстных условий актуализировать одни и нейтрализовать другие в целях создания художественного образа. Частотность индивидуальных сочетаний, их функциональная нагрузка обусловливают своеобразие идиостиля и отражают специфику индивидуальной картины мира художника слова.

Заключение

1. В системе современного русского языка глаголы деструктивного воздействия образуют лексико-семантическое поле, единицы которого характеризуются общими семантическими и синтагматическими свойствами.

2. Релевантным синтагматическим свойством глаголов деструктивного воздействия в системе современного русского языка является наличие типовой объектной лексической сочетаемости. В зависимости от того, какое количество лексико-семантических групп существительных входит в диапазон объектной лексической сочетаемости деструктивного глагола, можно говорить о трёх типах такой сочетаемости: полигрупповой, моногрупповой и свободной.

3. Наиболее продуктивной в рамках исследуемого материала является полигрупповая объектная лексическая сочетаемость, при которой глагол может сочетаться с существительными нескольких лексико-семантических групп. Менее продуктивной является моногрупповая объектная лексическая сочетаемость, при которой транзитивный глагол способен образовывать сочетания с существительными только одной лексико-семантической группы, то есть сочетательный потенциал этого глагола ограничен совокупностью лексем, объединенных на основе интегрального семантического компонента. Свободная сочетаемость представляет собой редко встречающийся тип.

4. Возникновение и существование выделенных в рамках исследуемого материала типов сочетаемости обусловлено следующими факторами.

1) Экстралингвистическими - для любой объектной лексической сочетаемости будет действительна следующая закономерность: чем специфичнее процесс, тем меньшее количество объектов может быть ему подвергнуто, тем д>же объектная лексическая сочетаемость, называющего данный процесс глагола, и наоборот.

2) Экстралингвистические факторы экстраполируются в область лингвистических, в частности семантических, отношений и обусловливают воздействие на объектную лексическую сочетаемость следующих закономерностей: а) количество сем-конкретизаторов обратно пропорционально широте сочетаемости данного глагола, то есть чем больше дифференциальных сем содержит его семантическая структура, тем .уже диапазон сочетаемости, и наоборот; б) количество семем, выражаемых глагольной лексемой, прямо пропорционально широте сочетаемости, то есть чем больше семем репрезентирует глагольная лексема, тем шире диапазон её сочетаемости; в) на сочетаемость оказывают влияние стилистические факторы.

5. Анализ дискурсивных употреблений позволяет дать более полную характеристику семантики и объектной лексической сочетаемости глаголов деструктивного воздействия на объект и выявить, что их системные параметры могут претерпевать изменения, обусловленные типом дискурса.

6. При употреблении глаголов деструкции в дискурсе широкую реализацию получает не только информативная, но и воздействующая функция исследуемых единиц. Общим при их функционировании в представленных типах дискурса является образование окказиональных сочетаний и употребление экспрессивных номинаций. Это обусловливается общей для анализируемых дискурсов целевой установкой - оказать воздействие на реципиента. Различия связаны с тем, какие аспекты авторской интенции являются приоритетными для данного дискурса: в художественном - оказать эстетическое воздействие, в общемедийном - вызвать определённое отношение к сообщаемой информации, в рекламном - побудить к приобретению товара.

7. Различия целевых установок обусловливают различия в количественном и качественном составе глаголов деструктивного воздействия и их синтагматических характеристиках в соответствии с типом дискурса, что проявляется: а) в отборе глаголов деструктивного воздействия, наиболее адекватно выражающих речевую интенцию продуцента; б) частотности употребления определённых глаголов; в) появлении окказиональных сочетаний и изменения в семантической структуре глагола.

8. Анализ медийного дискурса позволяет сделать вывод о том, что СМИ (и, в частности, газетный текст) являются индикатором процессов, происходящих в языковом сознании общества и намечающихся тенденций развития языка, поскольку синхронно и в достаточной степени адекватно отражают особенности его использования в определённый период. В рамках дискурса на основе окказиональных употреблений может формироваться речевая системность, которая становится базой для закрепления данного новообразования в системе языка.

9. Комплексный анализ системных и дискурсивных характеристик исследуемых единиц позволяет утверждать, что расширение сочетательных возможностей глаголов деструктивного воздействия в системе языка обусловливается двумя основными факторами:

1) экстралингвистическим - а) технический прогресс, обусловливает появление всё новых и новых объектов, которые могут быть подвергнуты деструктивному воздействию; б) технический прогресс обусловливает появление более совершенных способов уничтожения, которым могут быть подвергнуты объекты, уничтожение которых ранее было технически невозможно;

2) лингвистическим - возникновением в речевой практике окказиональных сочетаний. В силу тех или иных причин окказиональные сочетания начинают воспроизводиться носителями языка с большей или меньшей степенью регулярности, то есть в рамках дискурса возникает речевая системность, вследствие чего происходит формирование новой семемы в системе языка и расширение диапазона узуальной сочетаемости.

Список научной литературыБураихи Фирдевс Карим, диссертация по теме "Русский язык"

1. Авилова Н.С. Вид глагола и семантика глагольного слова. Автореф. дис. на соиск. учен. степ. докт. филол.наук. М., 1976. 40 С.

2. Алиева Н.Ф. Выражение объектных отношений как универсальное свойство языков // Языковые универсалии и лингвистическая типология. М.: «Наука», 1969. - С. 129 - 134.

3. Андреева В.К. Типы семантических составляющих и типы глагольных ЛСВ // Семантико-системные отношения в лексике романских и германских языков. Волгоград, 1979.

4. Апресян Ю.Д. Идеи и методы современной структурной лингвистики. М., «Просвещение», 1966. 301 С.

5. Апресян Ю.Д. К построению языка для описания синтаксических свойств // Проблемы структурной лингвистики. М., «Наука», 1973. С. 279 326.

6. Апресян Ю.Д. Конверсивы как средство синонимического преобразования языковой информации // Проблемы прикладной лингвистики. Тезисы межвузовской конференции 16-19 декабря 1969 года. М., 1969, ч. 1.С. 16-22.

7. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. М., Наука, 1974. 367 С.

8. Апресян Ю.Д. О понятиях и методах структурной лексикологии (на материале русского глагола) //Проблемы структурной лингвистики. М., Изд-во АН СССР, 1962. С. 141 162.

9. Апресян Ю.Д. О толковом словаре управления и сочетаемости русского глагола // Словарь. Грамматика. Текст. Сб. статей. М.: Русский язык, 1996. - С. 13 - 43.

10. Ю.Апресян Ю.Д. Современные методы изучения значений и некоторые проблемы структурной лингвистики // Проблемы структурной лингвистики. М., Изд-во АН СССР, 1963. С. 102 149.

11. П.Апресян Ю.Д. Экспериментальное исследование семантики русского глагола. М.: «Наука», 1967. - 251 с.

12. Арутюнова Н.Д. Введение. // Логический анализ языка. Модели действия. М., Наука, 1992. С. 3 -5.

13. Арутюнова Н.Д. Дискурс // Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Сов.энциклопедия, 1990. - С. 136 -137.

14. Арутюнова Н.Д. Лингвистические проблемы референции //Новое в зарубежной лингвистике. Логика и лингвистика (Проблемы референции). М.: Радуга, 1982. - Вып. 13. - С.5 -40.

15. Арутюнова Н.Д. Общее языкознание. Внутренняя структура языка. М.,1972.

16. Арутюнова Н.Д. Понятие пропозиции в логике и лингвистике / Н.Д.Арутюнова //Изв. АН СССР, 1976. Т.35, вып.1.

17. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл : логико-семантические проблемы : Монограф. М.: Наука, 1976. - 383 с.

18. Арутюнова Н.Д. Семантическое согласование слов и интерпретация предложения//Грамматическое описание славянских языков. М., 1974. С.158 -171.

19. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт. -М.: Наука, 1988.-341 с.

20. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Языки русск. культ., 1999.-896 с.

21. Арутюнова Н.Д., Падучева Е.В. Истоки, проблемы и категории прагматики // Новое в зарубежной лингвистике. Лингвистическая прагматика. М.: Прогресс, 1985. - Вып. 16. - С.З - 42.

22. Атрощенко А.Ф. Синтаксическая сочетаемость глаголов действия в совр.русск.лит.языке. Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. наук. М., 1967. 22 С.

23. Афанасьева Н.В. Синтагматические характеристики глаголов «уменьшения» // Грамматические и лексико-семантические исследования в синхронии и диахронии. Калинин, 1974.

24. Ахманова О.С. Лингвистическое значение и его разновидности // Проблема значения в лингвистике и логике. М., Изд-во МГУ, 1969. С.8 -10.

25. Ахманова О.С. О понятии «изоморфизма» лингвистических категорий //ВЯ, 1955, № З.С.82- 96.

26. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов.- М.: «Советская энциклопедия», 1966. 606 с.

27. Бабаян В.Н., Круглова С.Л. Текст и дискурс // Текст в фокусе литературоведения, лингвистики и культурологии. Межвузовский сборник научных трудов. Ярославль, 2002. - С. 32 - 37.

28. Бабенко Л.Г. Изучение лексики в пространственном измерении (вместо введения) / Л.Г.Бабенко // Русская глагольная лексика: Денотативное пространство : Коллект. монограф. / Под общ. ред. Л.Г.Бабенко. Екатеринбург : Изд-во Урал, ун-та, 1999. - С.7 - 21.

29. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. М., Изд-во ин.литер., 1955. 416 С.

30. Баранчеева Е.И. Метафоризация русских глаголов обработки как интерпретационный механизм (в сопоставлении с английским языком) : дис. .канд. филол. наук /Екатерина Игоревна Баранчеева. Новосибирск, 2007. - 237 с.

31. Бережан С.Г. О критериях синонимичности в лексике // НДВШ, Филологические науки, 1967, N 4. С. 47 56.

32. Бережан С.Г. Обусловленность словарного значения глагола его грамматическими особенностями / Л.Г.Бережан // Слово в грамматике и в словаре: Сб. науч.ст. М.\ 1984. - С.51 - 60.

33. Бережан С.Г. Семантическая эквивалентность языковых единиц. Кишинев, 1973. 372 С.

34. Богданов В.В. Семантико-синтаксическая организация предложения. Л., 1977.

35. Богданова Л.А. К вопросу о системе значений в некоторых лексико-семантических группах английского глагола // Иностранная филология.- Алма-Ата, 1975.- Вып.6.

36. Богуславская В.В. Моделирование текста: лингвосоциокультурная концепция: Монография /ЮО РАО. Ростов н/Д, 2003. - 272 с.

37. Бондарко A.B. Вид и время русского глагола (значение и употребление). М., «Просвещение», 1971. 239 С.

38. Бондарко A.B. К теории поля в грамматике залог и залоговость.-ВЯ, 1972.-№3.-С. 20-36.

39. Бондарко A.B., Буланин JI.JI. Русский глагол. Д., «Просвещение», 1967. 182 С.

40. Борботько В.Г. Общая теория дискурса (принципы формирования и смыслопорождения): Автореф.дис.док.филол. наук. Краснодар, 1998.

41. Борисова И.Н. Предикаты познания как функционально-семантический класс лексики / И.Н.Борисова // Русское слово в языке, тексте, культурной среде / Под ред. И.Т.Вепревой. -Екатеринбург: «Арго», 1997. С.49 - 59.

42. Борн М. Физика в жизни моего поколения. М., Изд во иностр. лит., 1963. 535 с.

43. Валгина Н.С. Теория текста: Учебное пособие. М.: Логос, 2003. -280 с.

44. Васильев Л.М. Идентификация и дифференциация лексических синонимов // Вопросы теории и методики русского языка. Труды зональной научной конференции. Ульяновск. 1969. С. 50 59.

45. Васильев Л.М. Семантические классы глаголов чувства, мысли и речи // Очерки по семантике русского глагола. Уфа . 1971. С. 38 310.

46. Васильев Л. М. Теория семантических полей // Вопросы языкознания, 1971, №5. С. 105-113.

47. Васильев Л.М. Семантика русского глагола: Учебное пособие для факультетов повышения квалификации. М., 1981.

48. Васильев Л.М. Современная лингвистическая семантика. М., Высшая школа, 1990. 175 С.

49. Васильев JI.M. Коннотативный компонент языкового значения / Л.М. Васильев // Русское слово в языке, тексте, культурной среде / Под ред. И.Т.Вепревой. Екатеринбург: «Арго», 1997. - С.35 - 40.

50. Вашунин B.C. К вопросу о лингвистической потенции// Уч.записки МГПИИЯ. Вопросы германской и романской филологии, 1963, т. ХХУ11, С. 3 32.

51. Вепрева И.Т., Кусова М.Л., Матвеева Т.В. Парадигматическая структура глагольных ЛСГ // Лексико-семантические группы русских глаголов. Иркутск, 1989. С. 40 61.

52. Виноградов В.В. Вопросы изучения словосочетаний (на материале русского языка) // ВЯ, 1954, N 3. С. 3 24.

53. Виноградов В.В. Из истории лексикологии // Доклады и сообщения института языкознания АН СССР. ОЛЯ, 1956, № 10. С. 1 28.

54. Виноградов В.В. Избранные труды. Лексикология и лексикография. М., 1977.

55. Виноградов В.В. О взаимодействии лексико-семантических уровней с грамматическими в структуре языка.// Мысли о современном русском языке. М., «Просвещение», 1969. С. 5 23.

56. Виноградов В.В. О некоторых вопросах русской исторической лексикологии // Известия АН СССР. ОЛЯ, 1953. T. XII, вып. З.С. 185 -210.

57. Виноградов В.В. О формах слова // Известия АН СССР. ОЛЯ, 1944. Т 3. Вып. 1.С.31-34.

58. Виноградов В.В. Основные вопросы синтаксиса предложения (на материале русского языка) // Вопросы грамматического строя. М., Изд-во АН СССР, 1955. С.402 440.

59. Виноградов В.В. Русский язык (грамматическое учение о слове). М., 1972.

60. Виноградов В.В. Русский язык. Грамматическое учение о слове. М. -Л., Учпедгиз, 1947.765 С.

61. Виноградова B.C. О структуре семасиологического уровня // Семантико-системные отношения в лексике германских и романских языков. Волгоград, 1979.

62. Влавацкая М.В. Комбинаторная лексикология (к постановке проблемы) / М.В.Влавацкая // Вестник ВГУ. Серия : Филология. Журналистика. Воронеж, 2009. - №2. - С.24 - 28.

63. Гайсина P.M. Лексико-семантическое поле глаголов отношения в современном русском языке. Саратов: изд-во Саратов.ун-та, 1981. -195 С.

64. Гак В.Г. Валентность / В.Г.Гак // Языкознание. Большой энциклопедический словарь. Москва: «Большая Российская энциклопедия», 1998. - С. 79-80.

65. Гак В.Г. К диалектике семантических отношений в языке // Принципы и методы семантических исследований. М. «Наука», 1976. С. 73 91.

66. Гак В.Г. К проблеме семантической синтагматики //Проблемы структурной лингвистики 1971. М., 1972. С.367 395.

67. Гак В.Г. Сопоставительная лексикология /На материале французского и русского языков/. М., 1977.

68. Гарипова Н.Д. Лексическая и синтаксическая сочетаемость как способы манифестации значений слов разных частей речи// Синтаксис и интонация. Межвузов, научный сборник, Уфа, 1976. С.95 107.

69. Гвоздев А.Н. Современный русский литературный язык. М., 1973.

70. Гинзбург P.C. О системности словарного состава // Актуальные проблемы лексикологии. Новосибирск, 1971.

71. Глисон Г. Введение в дескриптивную лингвистику. М., Изд-во ин.лит., 1959. 486 С.

72. Горбенко В.Н. К изучению и словарному представлению полисемии русского глагола. Автореф. дис.на соиск.учен. степ. канд. филол. наук. Ташкент, 1979. 21 С.

73. Гумбольдт В. фон. Избранные труды по языкознанию. М., Прогресс, 1984. 397 С.

74. Гуреев В.А. Введение дискурсивных данных в современные грамматики // Текст и дискурс: традиционный и когнитивно-функциональный аспекты исследования: Сб.науч.тр. /Под ред.

75. Л.А.Манерко; Ряз.гос.пе.ун-т им.С.А.Есенина. Рязань, 2002. С.89 -93.

76. Дейк Т.А. ван. Вопросы прагматики текста //Новое в зарубежной лингвистике. -М., 1978. Вып. 8.

77. Дорофеева Т.М. Глаголы с обязательной подчинительной связью в русском языке //Памяти В.В.Виноградова. М., Изд-во МГУ, 1971. С. 66 -75.

78. Дымарский М.Я. Проблемы текстообразования и художественный текст (на материале русской прозы XIX XX вв.). - СПб.: Изд-во С.-Петерб.ун-та, 1999. - 284 с.

79. Елистратов Владимир. Анатолий Курчаткин. Глаголы переходного времени (смута конца XX века) / Владимир Елистратов // Знамя, 2011.-№4.

80. Ибрагимова B.JI. Лексико-семантический класс глаголов перемещения в русском языке // Исследования по семантике. Уфа, 1980.

81. Иевлева И.Ю. О метонимии как структурообразующем признаке лексической системы//Языковые парадигмы и их функционирование. Сборник научных трудов. Волгоград, 1992.С. 76 83.

82. Иссерс О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи./Омск.гос.ун-т. -Омск, 1999.-285 с.

83. Карасик В.И. О категориях дискурса //Языковая личность: социолингвистические и эмотивные аспекты. Волгоград; Саратов: Перемена, 1998. - С. 185 - 197.

84. Карасик В.И. Парадигма вокативности.//Языковые парадигмы и их функционирование. Сборник научных трудов. Волгоград, 1992.С.44-51.

85. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. Волгоград: Перемена, 2002. - 477 с.

86. Караулов Ю.Н. Общая и русская идеография. М., 1976.

87. Караулов Ю.Н. Словарь как компонент описания языков // Принципы описания языков мира. М., «Наука», 1976. С.313 340.

88. Карцевский С.О. Повторительный курс русского языка. М.-Л., Госиздат, 1928. 112 С.

89. Кацнельсон С.Д. К понятию типов валентности. Вопросы языкознания 1987, № 3, с. 20-32.

90. Кацнельсон С.Д. О грамматической категории. Вестник ЛГУ, 1948, №2, С. 114-134.

91. Кацнельсон С.Д. О грамматической семантике //Всесоюзная научная конференция по теоретическим вопросам языкознания: Тез.докл. и сообщений пленарных заседаний. М., ИЯ АН СССР, 1974. С.66 76.

92. Кацнельсон С.Д. Речемыслительные процессы // ВЯ, 1984, N 4. С 3-12.

93. Кашкарова О.В. Фрейм «разрушение» и его репрезентация глагольными лексемами в современном английском языке : дисс. .канд. филол.наук /Оксана Викторовна Кашкарова. Белгород, 2006. -182 с.

94. Кеворкова З.Г. Об антонимичности словообразовательных гнезд // Русский язык в школе, 1978, N 5. С. 81 85.

95. Кильдибекова Т.А. Структура поля глаголов действия: Учебное пособие. Уфа, 1983.

96. Кодухов В.И. Лексико-семантические группы слов. Л., 1955. 28 С.

97. Комиссаров В.Н. Проблема определения антонима (о соотношении логического и языкового в семасиологии) // ВЯ, 1957, N 2. С.42-49.

98. Комиссаров В.Н. Словарь антонимов современного английского языка. М., «Международные отношения», 1964. С.6 24 (Введение).

99. Копров В.Ю. Типовое значение и актантная структура предложения / В.Ю.Копров //Acta Linguistika. Vol. 2(2008). 1. С.З -10.

100. Копыленко М.М. Об объеме и методах фразеологии как научной дисциплины //Вопросы фразеологии (Сборник статей). Ташкент, «Наука», 1965. С.53 62.

101. Копыленко М.М. Сочетаемость лексем в русском языке. М., «Просвещение», 1973. 120 С.

102. Копыленко М.М. Опыт изучения значений и сочетаний лексем с помощью операционного анализа // Структурная типология языков.-М., 1975.

103. Копыленко М.М., Попова З.Д. Очерки по общей фразеологии. Учебное пособие по спецкурсу для филологов. Воронеж, Изд-во Воронежского ун-та, 1972.123 С.

104. Копыленко М.М., Попова З.Д. Очерки по общей фразеологии (фразеосочетания в системе языка). Воронеж, Изд-во Воронежского ун-та, 1989.190 С.

105. Копыленко М.М., Попова З.Д. Очерки по общей фразеологии. Проблемы, методы, опыты. Воронеж, Изд-во Воронежского ун-та, 1978. 140 С.

106. Косериу Э. Лексические солидарности // Вопросы учебной лексикографии. М., 1969. С. 93 104.

107. Котелова Н.З. Значение слова и его сочетаемость (к формализации в языкознании). Л. «Наука», 1975. 164 С.

108. Красных В.В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? М.: Гнозис, 2003. - 375 с.

109. Кравченко A.B. Феноменология значения и значение феноменологии в языке / A.B.Кравченко // Категоризация мира: пространство и время. Мат-лы науч. Конф. Москва МГУ, 1997. С. 61-72.

110. Кретов A.A. О взаимной обусловленности синонимии и полисемии в задачах русской лексикографии / А.А.Кретов // Глагол в русской лексикографии: теория и практика: Сб.ст. Екатеринбург: Изд-во Уральского университета, 1996. - С.55 - 62.

111. Кретов A.A. Основы лексико-семантической прогностики / А.А.Кретов // Русское слово в языке, тексте, культурной среде / Под ред. И.Т.Вепревой. Екатеринбург: «Арго», 1997. - С.22 - 34.128.

112. Кубрякова Е.С. О номинативном компоненте речевой деятельности // В Я, 1984, № 4. С. 13 22.

113. Кубрякова Е.С.,Соболева П. А. О понятии парадигмы в формообразовании и словообразовании // Лингвистика и поэтика. М.,1979.

114. Кубрякова Е.С. Глаголы действия через их когнитивные характеристики // Логический анализ языка. Модели действия. М., Наука, 1992. С. 84-90.

115. Кубрякова Е.С. Лексикализация грамматики: пути и последствия // Язык система. Язык - текст. Язык - способность. М., 1995. С. 16 -24.

116. Кубрякова Е.С. Когнитивный взгляд на природу частей речи // Словарь. Грамматика. Текст. Сб. статей. М. 1996. С.218 224.

117. Кубрякова Е.С. Части речи с когнитивной точки зрения / Е.С.Кубрякова.- М.: Институт языкознания РАН, 1997. 331 с.

118. Кубрякова Е.С. Язык и знание: На пути получения знаний о языке: Части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира / Рос. Академия наук. Ин-т языкознания. М.: Языки славянской культуры, 2004. - 560 с.

119. Кузнецова Э.В. Категория типичных идентификаторов как основа для выделения лексико-семантических групп глаголов//Актуальные проблемы лексикологии. Доклады лингвистической конференции.

120. Часть 1. Томск, Изд-во Томского ун-та, 1971. С. 46 52.

121. Кузнецова Э.В. Лексикология русского языка : Учеб. пособие для филол. спец. ун-тов, 2-е изд., испр. и доп. М.: Высш. шк., 1989. -215 с.

122. Кузнецова Э.В. Методические указания и материалы к спецсеминару «Системные отношения в лексике». Донецк, Донецкий ун-т, 1968. 79 С.

123. Кузнецова Э.В. Русская лексика как система. Свердловск, 1980. 88 С.

124. Кузнецова Э.В. Русские глаголы «приобщения объекта» как функционально-семантический класс слов. Автореф. дис. . д-ра филол. наук. М., 1974.

125. Кузьмина С.Е. Об особенностях семантики глаголов со значением действия (на материале английского языка) / С.Е.Кузьмина // Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики: Сборник научных трудов. Вып. IX. - Владикавказ, 2007. - С. 177— 181.

126. Кузьмина С.Е. Семантика английских глаголов со значением уничтожения : автореф. дис. канд. филол.наук / Светлана Евгеньевна Кузьмина. Нижний Новгород, 2006. - 24 с.

127. Куликова И.С. К определению лексико-семантической группы слов // XXII Герценовские чтения (Межвузовская конференция). Филологические науки. Программа и краткое содержание докладов. Л., 1968. С. 28-30.

128. Кусова М.Л. Глагольные антонимы и способы их описания в толковом словаре / М.Л. Кусова // Глагол в русской лексикографии: теория и практика: Сб.ст. Екатеринбург: Изд-во Уральского университета, 1996. - С. 123 - 128.

129. Лебедева Н.Б. Принципы когнитивного анализа ситуативно-пропозициональной семантики русского глагола / Н.Б.Лебедева //

130. Русский язык и русистика в современном культурном пространстве: Тез.докл. и сообщ.междунар.науч.конф., 13 16 октября 1999г., Екатеринбург, Россия / Под ред.Л.Г.Бабенко. - Екатеринбург: Изд-во Урал.ун-та, 1999.-С. 115 - 116.

131. Лейкина Б.М. Некоторые аспекты характеристики валентностей // Доклады на конференции по обработке информации, машинному переводу и автоматическому чтению текста. М., Ин-т научной информации, 1961. Вып. 5. С. 15.

132. Леонтьев A.A. Язык, речь, речевая деятельность. М., 1969.

133. Ломов A.M. Очерки по русской аспектологии. Воронеж, Изд-во Воронежского ун-та, 1977. 138 С.

134. Лурия А.Р., Виноградова О.С. Объективное исследование динамики семантических систем //Семантическая структура слова. М., «Наука», 1971. С. 27-77.

135. Луценко H.A. Грамматические категории в системе и узусе (русский глагол и имя). Автореф.дис.докт.филол.наук. Днепропетровск, 1990. 36 С.

136. Макаров М.Л. Интерпретативный анализ дискурса в малой группе./Тверск.гос.ун-т. Тверь, 1998. - 200 с.

137. Макаров М.Р. Основы теории дискурса. М.: Гнозис, 2003. - 280 с.

138. Маслов Ю.С. Значение данных болгарского язык для общей теории славянского глагольного вида //Славянское языкознание. У Международный съезд славистов. М., Изд-во АН СССР, 1963.

139. Медникова Э.М. Значение слова и методы его описания. М., «Высшая школа», 1974. 202 С.

140. Мещанинов И.И. Предикативность, сказуемость, глагольность // Вестник ЛГУ, 1946, № 4/5. С. 119 132.

141. Михайлова O.A. О путях развития теории лексического значения / О.А.Михайлова // Русское слово в языке, тексте, культурной среде / Под ред. И.Т.Вепревой. Екатеринбург: «Арго», 1997. - С.7 - 21.

142. Моль А. Теория информации и эстетическое восприятие DJVUM.: Мир, 1966. 352 с.

143. Москвин В.П. О способах подачи фактов образной номинации в идеографическом словаре / В.П.Москвин // Глагол в русской лексикографии: теория и практика: Сб.ст. Екатеринбург: Изд-во Уральского университета, 1996. - С. 138 - 143.

144. Никитин М.В. Курс лингвистической семантики: Учебное пособие. 2-е изд., доп. и испр. - СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2007. - 819 с.

145. Новиков JI.А. Антонимия в русском языке (семантический анализ противоположности в лексике).М., Изд во Московского университета, 1973. 289 С.

146. Новиков Л.А., Чистякова И.Ю. Об основах построения курса «Лексикология русского языка» // Лексика и фразеология: новый взгляд. Разд. «Лексикология» . Тез. 2-й межвуз конф. М., 1990. С.91 -92.

147. Ольшанский И.Г. Сочетаемость слов как проблема лексикологии и лексикографии// Вопросы учебной лексикографии.М. Изд-во МГУ, 1969, С.53-71.

148. Останин Е.В. Семантическая эволюция слова : на материале глагола «гореть» и его дериватов : диссер .канд. филол. наук / Евгений Валерьевич Останин. Новосибирск, 2006. - 199 с.

149. Падучева Е.В. Высказывание и его соотнесённость с действительностью (референциальные аспекты семантики местоимений). М.: Наука, 1985. - 271 с.

150. Пелепейченко Л.Н. Языковая функция как типологический признак значения и её отражение в словарях / Л.Н.Пелепейченко // Глагол в русской лексикографии: теория и практика: Сб.ст. -Екатеринбург: Изд-во Уральского университета, 1996. С.151 - 159.

151. Петрухина Е.В. Проблемы изучения номинативной функции и семантической структуры славянского глагола // Языковая категоризация (части речи, словообразоване, теория номинации). М., 1997. С. 70-72.

152. Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении. М., Учпедгиз, 1956. 511 С.

153. Плотникова A.M. Лексикографическая интерпретация актантных компонентов в семантике глагольных дефиниций / A.M. Плотникова // Глагол в русской лексикографии: теория и практика: Сб.ст. -Екатеринбург: Изд-во Уральского университета, 1996. С. 192 - 197.

154. Плотникова A.M. Широкозначные глаголы в современном русском языке / А. М. Плотникова // Известия Уральского государственного университета. 2009. - № 1/2(63). - С. 24-31.

155. Плунгян В.А., Рахилина Е.В. Парадоксы валентностей / В.А.Плунгян, Е.В. Рахилина // Семиотика и информатика, 1998. Вып.36. С.108 - 119.

156. Покровский М.М. Семасиологические исследования в области древних языков // М.М.Покровский. Избранные работы по языкознанию. М., Изд-во АН СССР. 1959, С. 63 360.

157. Попова З.Д. Когда и как глаголы меняют свою лексико-семантическую группу / З.Д.Попова // Русское слово в языке, тексте, культурной среде / Под ред. И.Т.Вепревой. Екатеринбург: «Арго», 1997. - С.41 -48.

158. Попова З.Д., Стернин И.А., Беляева Е.И. Введение //Полевые структуры в системе языка. Воронеж, Изд-во Воронежского ун-та, 1989. С. 3-9.

159. Попова З.Д., Стернин И. А. Лексическая система языка. Внутренняя организация, категориальный аппарат и приёмы описания. М.: Едиториал, 2011. - 176 с.

160. Попова Т.В. Способы глагольного действия в толково-идеографическом словаре русских глаголов / Т.В.Попова // Глагол в русской лексикографии: теория и практика: Сб.ст. Екатеринбург: Изд-во Уральского университета, 1996. - С.63 - 67.

161. Потапенко Т.А. К вопросу о лексико-семантических признаках глаголов с общим значением воздействия на предмет //Актуальные вопросы грамматики и лексики. М., 1976.- С.112 130.

162. Потапенко Т.А. Лексико-семантическая характеристика глаголов разрушительного воздействия на объект // Филологические науки, 1983, №2.

163. Потапенко Т.А. Лексико-семантическая характеристика глаголов с общим значением разрушительного воздействия на объект / Т.А.Потапенко // Филологические науки. М.: Высшая школа, 1983.-№ 2. - С.50 - 56.

164. Потебня A.A. Из записок по русской грамматике. М., Учпедгиз, 1958. 536 С.

165. Потебня A.A. Структура и функционирование поэтического текста //Очерки лингвистической поэтики. М., Наука, 1985. 222 С.

166. Почепцов Г.Г. Теория коммуникации. М.: Центр, 1998. - 352 с.

167. Разова Е.В.Семантика и валентность глаголов разрушения в современном немецком языке : автореф. дис. . канд. филол. наук / Елена Владимировна Разова. -Тамбов, 2003. -20 с.

168. Распопов И.П. К вопросу о предикативности //ВЯ, 1958, № 5.С.70 -75.

169. Распопов И.П. Методология и методика лингвистических исследований (методы синхронного изучения языка). Воронеж, Изд-во Воронежского ун-та, 1976. 108 С.

170. Распопов И.П. Спорные вопросы синтаксиса. Ростов-на-Дону, Изд-во Ростовского ун-та, 1981. 126 С.

171. Рахилина Е.В .Когнитивный анализ предметных имён : семантика и сочетаемость. М.: Русские словари, 2000. - 416 с.

172. Ревзин И.И. О некоторых вопросах дистрибутивного анализа и его дальнейшей формализации (применительно к синтаксическому анализу) // Проблемы структурной лингвистики. М., Изд-во АН СССР, 1962, С.13-21.

173. Руденко Д.И. Когнитивная наука, лингвофилософские парадигмы и границы культуры // ВЯ, 1992, N 6. С.19 -35.

174. Савилова И.П. К вопросу о лексической сочетаемости.//Научные труды Тюменского госуниверситета. Структурно-семантические исследования. Сборник 47, вып. 1. Тюмень, 1977. С. 109- 116.

175. Свистунов Н.Т. К понятию антонимической парадигмы (На материале глагола) //Семантика и формы языковых явлений. Д., 1978.

176. Седов К.Ф. Дискурс и личность: эволюция коммуникативной компетенции. М.: Лабиринт, 2004. - 320 с.

177. Сентенберг И.В. Категориальная лексико-семантическая парадигма глагола и матрица глагольного словозначения // Языковые парадигмы и их функционирование. Волгоград, «Перемена», 1992. С. 15-25.

178. Сентенберг И.В. Лексическая семантика английского глагола. М.,1984.

179. Скребцова Т.Г. Семантика глаголов физического действия в русском языке : дисс. . канд. филол. наук /Татьяна Георгиевна Скребцова. С. - Пб., 1996. - 223 с.

180. Слесарева И.П. Проблемы описания и преподавания русской лексики. М., «Русский язык», 1980. 182 С.

181. Смирницкий А.И. Значение слова // В Я, 1955, № 2. С. 79 90.

182. Сова Л.З. Валентность и транзитивность с позиции лингвистического дуализма // Языковые универсалии и лингвистическая типология. М., «Наука», 1969. С. 244 250.

183. Соколова Н.К. Слово в русской лирике начала XX века. Воронеж, 1980. 159 С.

184. Степанов Ю.С. Альтернативный мир, дискурс, факт и принцип причинности// Язык и наука конца 20-го века. М.: Институт языкознания РАН, 1995. С.35 - 73.

185. Степанов В.Н. О понятии «дискурс» // Текст в фокусе литературоведения, лингвистики и культурологии. Межвузовский сборник научных трудов. Ярославль, 2002. - С. 15 - 31.

186. Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка: Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства. М., Наука, 1985. 335 С.

187. Степанова В.В. К определению типовой лексической сочетаемости класса имен // Исследования по русскому языку. Л., 1971. С. 3 20.

188. Суванова Э.Х. Лексико-семантическая классификация непроизводных глаголов // Актуальные проблемы русского словообразования.- Ташкент, 1965.

189. Султанова А.П. Полисемия глаголов деструкции в русском и английском языках : автореф. дисс. . канд. филол. наук / Алина Петровна Султанова. Казань, 2008. -22 с.

190. Теньер Л. Основы структурного синтаксиса. М., Прогресс, 1988. 653 с.

191. Титаренко A.B. Лексическая сочетаемость как критерий разграничения семантики многозначных слов // Вопросы синтаксиса и лексики современного русского языка. М. 1973. С. 262 272.

192. Тихонов А.Н. Гнездовые словари русского языка / А.Н.Тихонов // Глагол в русской лексикографии: теория и практика: Сб.ст. -Екатеринбург: Изд-во Уральского университета, 1996. С.75 - 87.

193. Тихонова М.Ю. Лексико-фразеологическая микросистема «много» в современном русском языке. Автореф. дис. на соискан. учен. степ. канд. филол. наук. 1971. 20 С.

194. Тихонова E.H. Отражение метонимических значений глаголов в толковых словарях / Е.Н.Тихонова // Глагол в русской лексикографии: теория и практика: Сб.ст. Екатеринбург: Изд-во Уральского университета, 1996. - С.200 - 206.

195. Толстой Н.И. Из опытов типологического исследования славянского словарного состава//В Я, 1963, № 1. С. 29-46.

196. Тростинская Р.И. Соотношение значения языковой единицы и ее сочетаемости // Сочетаемость русских слов как лингвистическая и методическая проблема (материалы для преподавателя). М., 1983. С.270 272.

197. Труфанова М.Ю. Лексико-семантическая группа глаголов обработки в современном русском языке (парадигматика и синтагматика) : дисс. . канд. филол. наук / Марина Юрьевна Труфанова. Барнаул, 1999. - 215 с.

198. Уфимцева A.A. Лексика // Общее языкознание. М., Наука, 1972. С. 344-455.

199. Уфимцева A.A. Слово в лексико-семантической системе языка. М., «Наука», 1968. 272 С.

200. Уфимцева A.A. Типы словесных знаков. М.: «Наука», 1974. -205 с.

201. Фаткуллина Ф.Г. Деструктивная лексика в русском языке. Уфа : ИПК при Администрации Президента РБ, 1999. - 300 с.

202. Фаткуллина Ф.Г. О деструктивной лексике русского языка / Ф.Г.Фаткулина // Языковая семантика и образ мира : Тезисы международной научной конференции. Казань, 1997. - Книга 1. -С.64-66.

203. Филин Ф.П. Наука о русском языке // Русский язык за рубежом, 1970, N 3. С.66 -68.

204. Филин Ф.П. О лексико-семантических группах слов // Езиковедски исследования в чест на академик Стефан Младенов. София, 1957. С. 523-538.

205. Хаймович Б.С. О сочетаемости как признаке части речи //Ученые записки Харьковского пединститута ин. яз., т. 5, 1969. С.67 - 74.

206. Хакимзянова Д.Ф. Семантическая деривация глаголов физического воздействия на объект в русском, татарском и английском языках : дисс. . канд. филол. наук / Диана Фарадовна Хакимзянова. Казань, 2008. - 209 с.

207. Холодович A.A. Проблемы грамматической теории. JL: Наука, 1979.

208. Храковский B.C. Истоки вербоцентрической концепции предложения в русском языкознании //ВЯ, 1983, N 3. С.110 117.

209. Цой A.A. Лексико-грамматическая сочетаемость слов в современном русском языке. Самарканд, 1978. - 305 с.

210. Чарыкова О.Н. Глагол как средство речевого воздействия // Речевое воздействие. Сб. научн. тр. Воронеж - Москва: Центрально-Черноземн. книж. изд-во, 2000. - С. 12 -14.

211. Чернова C.B. О семантической сочетаемости слов// Исследования по семантике. Лексическая и фразеологическая семантика. Межвузовский научный сборник. Уфа, 1982. С. 53 64.

212. Чернявская В.Е. От анализа текста к анализу дискурса //Текст и дискурс: традиционный и когнитивно-функциональный аспекты исследования: Сб.науч.тр. /Под ред. Л.А.Манерко; Ряз.гос.пед.ун-т им.С.А.Есенина. Рязань, 2002. С.230 - 232.

213. Чикобава A.C. К вопросу о взаимоотношении мышления и речи в связи с ролью коммуникативной функции //Язык и мышление. М., «Наука», 1967. С.16-33.

214. Чудакова Н.М. Концептуальная область «неживая природа» как источник метафорической экспансии в дискурсе российских средств массовой информации (2000-2004) : автореф. дис. . канд. филол. наук / Наиля Муллахметовна Чудакова. Екатеринбург, 2005. - 21 с.

215. Чудинов А.П. Общая характеристика глаголов биологического существования в русском языке (Парадигматика) // Исследования по семантике. Уфа, 1980.

216. Шарандин А.Л. Лексическая грамматика: история, итоги, перспективы / А.Л.Шарандин // Русский язык и русистика в современном культурном пространстве: Тез.докл. и сообщ.междунар.науч.конф., 13-16 октября 1999г., Екатеринбург,

217. Россия / Под ред.Л.Г.Бабенко. Екатеринбург: Изд-во Урал.ун-та, 1999. - С.45 -48.

218. Шахматов A.A. Синтаксис русского языка. Л., Учпедгиз, 1941. 620 С.

219. Шестакова Л.Л. К вопросу о лексикографическом описании супплетивных глаголов / Л.Л.Шестакова // Глагол в русской лексикографии: теория и практика: Сб.ст. Екатеринбург: Изд-во Уральского университета, 1996. - С. 183 - 191.

220. Шехтман H.A. Сочетаемость слов антонимов // Ученые записки Ленинградского педагогического института им. Герцена, т. 261, 1965, С. 130-137.

221. Шмелёв Д.Н. Очерки по семасиологии русского языка. М., «Просвещение», 1964. 243 С.

222. Шмелёв Д.Н. Современный русский язык. Лексика. М.: «Просвещение», 1977. - 335 с.

223. Щерба Л.В. Опыт общей теории лексикографии// Известия АН СССР. ОЛЯ, 1940, N 3, С. 89 117.

224. Щур Г.С. Теории поля в лингвистике. М. «Наука», 1974. 255 С.1. Словари

225. Большой толковый словарь русского языка / РАН, Ин-т лингвист, исслед.; Гл. ред. С.А. Кузнецов. СПб.: Норинт, 2006. - 1536 с.

226. Ефремова Т.Ф. Современный толковый словарь русского языка : В 3 т. : около 160000 слов / Т.Ф. Ефремова. М. : Астрель : ACT, 2006. - Т. 1-3.

227. Национальный корпус русского языка Электронная база. -(http://ruscorpora.ru).

228. Ожегов С.И. Толковый словарь русского языка : 80000 слов и фразеологических выражений / РАН. Ин-т рус. яз.; Под ред. Н.Ю. Шведовой. 4-е изд., доп. - М.: Азбуковник, 1999. - 944 с.

229. Словарь русского языка (MAC) : В 4 т. / РАН. Ин-т лингвист, исслед.; Под ред. А.П. Евгеньевой. 4-е изд., стер. - М. : Рус. яз. : Полиграфресурсы, 1999. - Т. 1-4.