Государственное управление Египтом и Сирией в османский период в XVI - начале XX в.

Зеленев, Евгений Ильич

автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Государственное управление Египтом и Сирией в османский период в XVI - начале XX в.

Год: 2000
Автор научной работы: Зеленев, Евгений Ильич
Ученая cтепень: доктора исторических наук
Место защиты диссертации: Санкт-Петербург
Код cпециальности ВАК: 07.00.03

Диссертация по истории на тему 'Государственное управление Египтом и Сирией в османский период в XVI - начале XX в.'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Государственное управление Египтом и Сирией в османский период в XVI - начале XX в."

РГб од - 5 июн 2000

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах рукописи

Зеленев Евгений Ильич

ГОСУДАРСТВЕННОЕ УПРАВЛЕНИЕ ЕГИПТОМ И СИРИЕЙ В ОСМАНСКИЙ ПЕРИОД В XVI - НАЧАЛЕ XX В. (ПРИНЦИПЫ И ОСНОВНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ)

Специальность 07.00.03 - Всеобщая история

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

Санкт-Петербург - 2000

Работа выполнена на кафедре истории стран Ближнего Востока Санкт-Петербургского государственного университета.

ОФИЦИАЛЬНЫЕ ОППОНЕНТЫ: член - корреспондент РАН,

доктор исторических наук,

профессор М Б. ПИОТРОВСКИЙ

доктор исторических наук, профессор М.С. МЕЙЕР

доктор исторических наук,

профессор Ю.А. ПЕТРОСЯН

ВЕДУЩАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ: БИБЛИОТЕКА РОССИЙСКОЙ

АКАДЕМИИ НАУК

Защита состоится « 7 ЛМЖ

2000 г. в

часов на

заседании диссертационного совета Д 063.57.38 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук в Санкт-Петербургском государственной университете по адресу: 199034, Санкт-Петербург, Университетская набережная д. 11, Восточный факультет, ауд. 167.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке им. A.M. Горького Санкт-Петербургского государственного университета.

Автореферат разослан » _ 2000 г.

УЧЕНЫЙ СЕКРЕТАРЬ ДИССЕРТАЦИОННОГО СОВЕТА

О.ГО. ЗАВЬЯЛОВА

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

.кчуллытсть темы. В сегодняшнем стремительно меняющемся мире шрокомасштабные изменения радикальным образом трансформировали систему ежгосударстненных отношений. Традиционные страноведческие подходы уже не дают елостнои картины текущих событий. Под влиянием этого происходит постепенный ересмотр основных критериев внутренней и внешней политики отдельных государств точки зрения процессов глобального характера, с которыми столкнулись субъекты пропой истории.

Наряду с государственно-центристским методом исторического анализа, досматривающим государство как самодостаточную, единообразную форму олитической организации и как высшую ступень гражданской лояльности и центичности, в арсенал исторического исследования властно входят методы .-тонального, континентального, цивилизацлонного, глобального анализа. Важную )ль в них играет сравнительный ракурс рассмотрения проблем как методологический -шнцип формирования нового позитивного исторического знания, учитывающего тоцессы глобализации и связанное с этим усложнение взаимозависимости внутри- и ¡ешнеполитических аспектов в политике отдельных государств.

Сравнительный подход позволяет не только удовлетворить академическую обознателытость исследователя, выявив общие черты и различия отдельных сторон дорического существования рассматриваемых стран, но и определить типичные нденции социальной, экономической, политической и духовной жизни, имеющие ^государственный, восходящий в ряде случаев к планетарному уровень шверсальности. Выявление таких черт в историческом прошлом и настоящем дельных стран, анализ их в контексте мирового исторического опыта является жненшей задачей современной истории и обществознания в целом. Это необходимо я формирования критериев и ориентиров в подходе к оценке исторического опыта как дельных стран, так и всего человечества и для использования результатов данного авнительного анализа в процессе модернизаторских общественных преобразований и еударствепно-политическом строительстве в условиях современного многополярного фа. В этом состоит актуальность данного исследования, объектом которого

выступают два геополитических образования - Египет и Сирия, а предметом - и государственное управление в XVI - начале XX в.

Постановка проблемы. Несмотря на то, что еще древнейшие цивилнзаци достигали могущества, опираясь на развитые системы управления и локальны административные традиции, такие, например, как древнеегипетская ил древнекитайская, административная наука как обособленная отрасль знати признаваемая в различных странах, появилась сравнительно поздно, получи распространение первоначально в Европе. У истоков административной науки стон камерализм - обобщенная теория административных и хозяйственных знаний п ведению камерального (дворцового и в широком смысле государственного) хозяйств; восходящая к европейской государственной жизни ХУ1-ХУШ вв. Философскс идеологической основой камерализма являлась господствовавшая в тот перио концепция «полицейского государства», согласно которой целью государственног управления объявлялось достижение «общего блага», а средством - "разумная организация деятельности государственного аппарата, основанная на принципа централизации, функциональной специализации, регламентации и контроля. На основ этой теории были организованы системы государственного управления стран Западно Европы в ХУН-ХУШ вв., на ее основе осуществлялись реформы государственног управления при Петре I в России, позднее, при Мухаммаде Али, в Египте, танзиматский период в Османской империи. В XVIII в. в теории административной управления утверждается принцип разделения законодательной, контрольно-судебной управленческой сфер государственной деятельности, В XIX в. постулируете положение о недопустимости того, чтобы государство облагодетельствовало народ ущерб его свободе. Многочисленные теории государственного управления возникл! н развирались в XX в.

Современный этап в изучении государственного управления позволяе рассматривать его как один из видов социального управления, которое, в свою очеред1 представляет собой объект исследования в рамках общей теории управления. Исходя и этого, можно утверждать, что государственное управление представляет собой одно и существенных выражений функционирования механизма публичной власти в обществ« Публичная власть и государственное управление, как ее важнейшее функционально

юявление, обладают рядом сущностных признаков, исходя из которых сударственное управление можно определить как реализацию представительного, верейного, аппаратного, правового и легитимного характера публичной власти в «делах территориального публично-правового союза - государства. В самом общем гане понятие "государственное управление" включает в себя совокупность ютитуциональных средств, методов, технологий и отношений, возникающих в гацессе реализации государством своих функций по управлению обществом на раниченной административно-государственной территории, а также во аимоотношениях с внешним миром.

В той или иной степени управление делами государства осуществляется :еми его органами, в узком же смысле - это одна из форм деятельности государства, Зеспечивагащая повседневное и непосредственное руководство администратнвно-)литическим, хозяйственно-экономическим и социально-культурным строительством раны. Инструментальную основу этой деятельности составляет система юударственных органов, с помощью которой государство осуществляет регулятивные охранительные функции в обществе. Детализируя основные направления ¡ятелыгости государства, выделим полномочия государственных органов по восьми ;новным функциональным направлениям: верховное государственное руководство на ювне страны (провинции); работа аппарата государственного управления; финансово-;ономическая сфера государственной деятельности; сфера социальных отношений; |)ера культуры, науки, образования; сфера обеспечения общественного порядка, стиции и государственной безопасности; государственное управление в области зороны и военных вопросов; сфера внешнеполитических отношений. На современном апе возрастающее значение приобретает государственное управление еще в двух [юрах: в области геоэкологии и регулирования народонаселения. Вышеизложенное лволяет сформулировать цели и задачи данного диссертационного исследования.

Пелыо данной работы является изучение принципов и наиболее существенных ;нденций в государственном управлении Египтом и Сирией в османский период 516 г. - начало XX в.), с применением методик темпорального и бинарного

сравнительного анализа. Для ее достижения диссертант ставит перед собой следующг основные задачи исследования:

1. Выработать методологические принципы сравнительного исследоваш государственного управления Египтом и Сирией в контексте их своеобразно! исторического существования.

2. Исследовать принципы, средства и основные тенденции государственно! управления египетскими и сирийскими территориями непосредственно после ! завоевания в XVI в., на этапе постепенного нарастания кризисных явлени структурного характера в Османской империи XVII - XVIII вв.; в перис модерннзаторских преобразований XIX - начала XX в.

3. Исследовать роль армии в политической и общественной жизни Египта и Сири уделив особое внимание периоду трансформации армии в регулярное войско в XIX в.

4. Выделить основные этапы в эволюции системы органов государственно! управления Египтом и Сирией в XVI - начале XX в.

5. Исследовать особенности функционирования государственного управления политических системах Египта и Сирии.

Методологическая основа диссертации. Методологически важнейшим данном исследовании является метод сравнительного анализа. Сравнительный метх широко применяется в исторических, социологических, политологических н инь исследованиях. Существует мнение, что все социальные исследования в той или шк форме являются сравнительными. Объектом данного сравнительного исследоваш выступают два государственно-политических образования на стыке Северной Африки Ближнего Востока - Египет и Сирия, рассматриваемые в хронологических рамках XVI начала XX в. Наличие двух сравниваемых объектов дает основание отнести дажп исследование к категории так называемых бинарных. Поскольку Египет и Сир| неоднократно входили в единое государственно-политическое пространство, име.1 сходные социальные, этноконфессиональные и культурные характеристики, ее основание считать их принципиально сопоставимыми, более того - относителы похожцми странами, что в соответствии со сравнительно-историческим методе позволяет нейтрализовать отдельные различия между ними с тем, чтобы получи возможность лучше проанализировать другие.

Рассмотрение возможностей инвариантного развития событий в прошлом, эгнозирование их будущего развития, выявление потенциально нереализованных 1можностей исторического движения не имеют в рамках исторического метода :таточной оснащенности средствами научного анализа и потому считаются яэрректнымн. Для создания адекватных реальности исторических описаний историки >емятся использовать методики смежных с историей дисциплин и научных правлений - социологии, правоведения, политологии, в том числе и сравнительной, гории и теории международных отношений, культурологии, конфликтологии, )балистики, геополитики, регноноведения, политической психологии, этнопсихологии многих других. Часто это затруднено из-за принципиальных различий в характере ;ледуемых явлений, в формах изложения полученных научных результатов, в шинологическом и понятийном аппарате, в методах аргументации и уровнях пустимости субъективно-оценочных выводов.

Применяемый в данном исследовании сравнительно-исторический подход дает ¡можность, не нарушая строя традиционного исторического повествования, внести ряд полнительных ракурсов рассмотрения исторических явлений, используя их тнительное синхронное и диахронное рассмотрение. Многоплановость шнительного подхода расширяет возможность использования смежных научных сциплин по сравнению с традиционной исторической наукой, позволяет наряду с ичинно-следствеиньш детерминизмом конкретно-исторического подхода применять гхронологическую ценностную шкалу цивилизационного и трансисторического уровня, являть рационализм общественных явлений как в пространственно-временных чках, так и без учета внешних влияний в виде замкнутых, самодостаточных структур, эсобных к самосохранению и саморазвитию (сииергетический подход).

В данном исследовании дискриптивное изложение событий, происходивших раллельно в Сирии и Египте, осуществляется в контексте более общих (региональных универсальных) исторических потоков. Осью исторического изложения выступают литические события как внугригосударственные, так и международные, выявляются раплели н несовпадения исторического бытия рассматриваемых стран, в частности, в и, что касается внешне- и внутриполитических приоритетов их развития. Наряду с 1м рассматриваются элементы их социальной, экономической и духовной жизни,

дается геополитическая характеристика обеих стран в контексте их историчес эволюции.

Наряду с историческим, другим методом сравнительного анализа, применяемы данной работе, являются элементы сравнительно-политологического подхс предлагающего сравнивать не только институты, но и широкий круг иных политнчес явлений. Необходимой предпосылкой реализации такого подхода должна 6i разработка оснований, по которым в принципиально различных политических систе! выделялись бы сопоставимые элементы. Эту задачу возможно решить с помои структурно-функционального анализа, который пришел в политическую науку социологии. Под структурно-функциональным анализом понимается процесс выявле! структуры общества и последующее изучение функций, выполняемых ее элементам! сравнительном исследовании этот процесс осуществляется в два этапа: на nepsoi методом сегментации выделяются сопоставимые зоны, по которым проводи сравнение; на втором - сравниваемые зоны и объекты проходят экспертизу функциональную эквивалентность. В конце SO-х годов XX в. одним из ведун аналитических средств сравнительных исторических и иных исследований становя разнообразные теории модернизации. Анализ модернизирующегося общества в рам структурного функционализма концентрировал внимание на факторах стабильносп выживания системы. Этапным моментом научного поиска в этом направлении ст концепция "устойчивого" или "жизнестойкого общества". Модернизаторский под: подвергся коррекции с помощью теории "зависимости" (dependency theory), соответствии с которой делался вывод, что влияние развитого Севера на развивающи Юг не вело и не ведет к масштабной модернизации последнего, ограничиваясь ли созданием отдельных модернизированных секторов и социальных слоев. Структур функциональный подход позволил найти объяснение устойчивости политичеа систем. Теории модернизации и "зависимого развития" придали системность анал перемен, происходивших в традиционном обществе в XIX-XX вв. под влияш доминирующей западной цивилизации. Общим же недостатком всех трех теорий бы во-первых, их повышенное внимание к системным, закономерным явлениям при яв^ недостатке внимания к факторам вероятностным, имеющим субъеюгивно-личностн обусловленность; во-вторых, применение как на универсальном (общечеловеческом), ■

меж- и внутрицивилизационном уровнях оценочной шкалы, выработанной главным разом на основе европейской цивилизационной модели,

Шаг вперед по преодолению этих недостатков позволили сделать теории ациогшлыюго выбора" и культурно-цивилизспрюнный метод. В соответствии с эрией "рационального выбора" главное внимание исследователя фокусируется не на постной социальной системе, а на отдельном ее участнике - деятеле, субъекте. В чове метода лежит попытка объяснить групповое и индивидуальное действие с зиции двух мотиваций - эгоизма и рационализма, благодаря которым ксимизируется выгода и минимизируются усилия, затрачиваемые на достижение т. Тогда как культурно-цнвилизационнын метод, во многом альтернативный рмациониому подходу, оставляя в стороне вопрос о природе цивилизационных шнчий, позволяет увидеть межцивилизационные границы, сковавшие процесс шмных заимствований.

Другой теоретической новацией является метод неоинституцнонализма, который пывает рассматривать политические институты как "ограничения", в пределах орых осуществляется активное взаимодействие политических субъектов [дивидон, групп, партий и движений). Главными задачами исследователя становятся «деление положительного и отрицательного эквилибриума в рамках каждого 113 ггитутов, соответствующее объяснение поведения субъектов, а также выявление овий, при которых они избрали бы совместно предпочтительные стратегии, мистический характер таких исследований делает их в равной степени важными как 1 рассмотрении современных явлении, так и при ретроспективном и перспективном лизах.

Показанные выше основные структурные элементы сравнительного метода воля ют выработать итоговую схему методик и средств, которыми он вооружает ледователя, и расположить их в системе, позволяющей, сохранив историческую равленность исследования, придать ему междисциплинарный характер, наилучшим азом, гю нашему мнению, отвечающий задачам исторического анализа на ременном этапе. Отсюда вытекает важность теоретических моделей для знительно-исторпческого анализа. Подобная теоретическая обработка ¡пинаемых явлений называется концептуальной гомогенизацией. Под углом зрения

концептуальной гомогенизации в первой главе диссертации рассмотрены основт понятия, категории и теоретические системы, примененные в данной работе, ч наряду с вышесказанным позволяет составить целостное впечатление об основт методологических притртах данного исследования.

Диссертация выполнена в историческом аспекте, что предопределило основн внимание к вопросам политической, социальной и военной истории. В то же врем поскольку исследование проблемы государственного управления входит наряду исторической в сферу изучения других наук, автор оставляет за собой пра: использовать элементы их методологии и понятийно-терминологнческого арсенал оставаясь на фундаменте исторического знания.

Хронологические рамки работы охватывают период с 1516 г. до нача. XX в., т.е. время формального пребывания Египта и Сирин в составе Османскс империи. Данные хронологические рамки позволяют решить поставленные диссертации задачи, показав на широком историческом материале динамику изменеш характера, принципов, основных тенденций функционирования государственно управления в Египте и Сирии, выявить их общие черты и различия.

Практическая значимость работы состоит в том, что ее материалы и выво,г могут быть использованы при подготовке лекционных курсов по истории стран Азии Африки в средние века и новое время, по истории и теории международнь отношений, государственному управлению, политологии, регионоведению, а также -практической работе государственных учреждений и общественных организащ России, взаимодействующих со странами Ближнего Востока и Северной Африки.

Апробация работы. Основное содержание и выводы диссертации изложены публикациях, в том числе двух монографиях, общий объем которых - свыше 35 п. С докладами по материалам исследования диссертант выступал на международнс научной конференции "Россия и Центральная Азия" (Каир, 1994 г.); XIX научнс конференции по историографии и источниковедению истории стран Азии и Афрт (1997 г., СПбГУ); научной конференции Восточного факультета, посвященнс 275-летию Санкт-Петербургского университета (1999 г.); XX научной конференции г историографии н источниковедению истории стран Азии и Африки (1999 г., СП6ГУ Результаты исследования используются автором при чтении лекционных курсов 1

юточком, историческом и философском факультетах, а также в Смольном институте эбодных искусств и наук СПбГУ.

Научнпп нопнзня работы состоит в том, что она является первым научным удом, в котором под сравнительно-историческим углом зрения исследуется сударственное управление Египтом и Сирией в османский период. Новизна и игиналыгость работы заключается также в комплексном характере используемых ггодологических подходов, разработанных в смежных с историей социальных науках, lepeyio очередь административной.

Степень разработанности в отечественной ориенталистике к настоящему емеии проблемы государственного управления Египтом и Сирией в XVI- начале К в. нельзя признать удовлетворительной, сравнительные же исследования данной юблемы применительно к вышеназванным странам в османский период практически сутствует как в отечественной, так и в зарубежной науке. В то же время отдельные пекты их государственного управления нашли отражение в работах отечественных торов: Ф.М. Ацамба, H.A. Иванов, B.C. Кошелев, С.А. Кириллина, В.Б. Луцкий, .Б. Пиотровский, М.И. Смилянская, Л.Р. Сюкияйнен и др. Несколько шире )едставлено изучение процессов политического управления в туркологических следованиях. Различные аспекты османского государственного управления осматриваются в трудах М.Р. Лруновой, A.B. Витола, Д.Е. Еремеева, Д. Желтякова, М.С. Мейера, А.Ф. Миллера, А.Д. Новичева, С.Ф. Орешковой,

I.A. Петросяма, A.C. Тверитиновой, И.Е. Фадеевой, В.И. Шеремета, Н. Шамсутдиновой, Ф.Ш. Шабанова и др.

Отдельные вопросы политической истории, мемсдународных отношений, юударственного управления, административного устройства, социальной ратификации, экономической и духовной жизни рассматриваемых стран в (ответственные периоды затронуты в работах: О.В. Богушевича, AM. Васильева, Б. Виноградова, Г.В. Горячкина, A.A. Долининой, H.A. Ерофеева, Д.Р. Жантиева, А. Жукова, Х.Г. Казаряна, Т.10. Кобшцанова, Н. Кахаровой, Х.И. Кильберг,

II, Котлова, З.И. Левина, М.В. Малюковского, А.З. Манфреда, A.M. Мусаева, ,Н. Николаева, Г.А. Нерсесова, ЛЛ. Фадеевой, И.М, Фильштинского, И.Ф. Фихмана, .А. Фридмана, В В. Черновской и др. Особый интерес представляют сравнительно

немногочисленные работы, посвященные вопросам военной истории и организац! османской армии, принадлежащие перу Г А. Клейнман, И.Е. Петросян и др.

Различные аспекты государственного управления в Египте, Сирии и Османскс империи в целом, освещены в трудах западноевропейских и американских авторов, также арабских исследователей, работы которых издавались на европейских языка Это ставшие классическими исследования И. Абкариуса, А. Батлера, А. Кроучле Ч. Черчиля, Г1. Крэбайта, Г. Додвелла, С. Горбаля, Г. Гузрмара, Ф. Хитти, Дж. Хейвор! Данна, Г. Джакоба, У. Мюира, А. Пэтона А. Саммарко, Зитлэнда, Г. Расселла. Ря специальных исследований (монографий и статей) посвящен- исторически» социальным и административно-государственным процессам в рассматриваемы странах в различные периоды истории. Их авторы: А. Абдаль-Малик, Д. Айлон, ал! Ахрасс, И. Айубн, Г. Байер, М. Бергер, К. Бэрбир, Г. Бодмен, А. Кохен, Дж. Коу; Б. Кэннон, Д. Креселиус, М. Куно, Д. Доуес, аль-Нахаль, А. Эксель, М. Фахм| К. Финдли, Р. Газале, Э. Хилл, Р. Хантер, Р. Хамед, Н. Ханна, И. Харик, П. Холт А Хоурани, Ф. Хури, А. Леви, Р. Лэндес, Дж. Ливинстон, У. Полк, А. Ричарде М. Шуман, П. Ватпкнотис и некоторые другие. Особый интерес для рассматриваемой работе проблематики представляют, на наш взгляд, фундаментальные исследован» А. Марсо, М. Маоза, Д. Креселиуса, А. Рэймо, X. Ривлин, С. Шоу, Р.Тигнора. Так исследования А. Рэймо отличает глубина проработки источников и четкость выводов касающихся проблем социальной истории стран Ближнего Востока. А. Марсо остаетс: непревзойденным специалистом по истории Египта в период правления Мухаммад; Али, а Д. Креселиус - политической истории Египта второй половины XVIII в. С. ¡.Понаписал не имеющий аналогов фундаментальный труд по административном] управлению Египтом в османский период, а Р. Тнгнор - при англичанах. Широк 1 разнообразен круг арабских исследований административных проблем 5 государственного управления Египтом и Сирией в османский период. Отметим лини наиболее значительные из них: восьмитомная серия исследований выдающего« египетского историка Абд ар-Рахмана ар-Рафии посвящена египетской истории XVIII-XX вв.; двухтомная монография Ильяса аль-Айуби о периоде правления в Египтб хедива Исмаила; Иусуф аль-Хаким - автор двухтомного сочинения по истории Сирии п Ливана в османский период. Детально рассмотрены вопросы административного

стройства и управления сирийскими провинциями во второй половине XIX - начале ;Х в. в работе Лбд аль-Азиза Мухаммада Ауада. Значительный материал по оциалыюй и политической истории Египта и Сирии содержат исследования Али ¡араката, Дж. Зейдана, Набиля Заки ; Абд ар-Рахмана Заки; Сайда Исмаила Али; 1аджиха Каусарани; Курда Али; Ахмада Шалаби; Джаляля Яджий.

Источниковедческая база работы включает несколько категорий источников, 'яд сведений получен из документов, хранящихся в Российском государственном рхиве военно-морского флота (РГАВМФ) в Санкт-Петербурге, Генеральном ранилище документов в Каире (Дар аль-махфузат аль-амумийа), в Архиве ¡ентральных шариатских судов (Аршиф аль-махаким апт-шаръийа аль-марказийа) акже в Каире.

Кроме архивных материалов в работе использованы опубликованные источники а арабском языке. К числу важнейших из них следует отнести историческое сочинение 1бн Ийаса в пяти томах, которое представляет собой одно из самых полных описании сманского завоевания Сирии и Египта, оно доведено до 1522 г. (сам автор скончался в 524 г.) Использовалось также широкоизвестное сочинение аль-Джабарти, частично ереведенное на русский язык, а также хроники Михаила Барика ад-Димашки, Ахмада ль-Халлака аль-Будаири, труды Никулы ат-Турка, Исмаила Сарханк-паши, Амина 'ами-паши, Шакиба Арслана и др. В качестве отдельной группы источников выделим налитические работы на русском языке, написанные либо участниками событий, либо ицами, по роду своих занятий знакомыми с историческими фактами современной им похи. К этим работам относится серия трудов В. Кюине, работы В.А. Кряжина, (юзиньяна Совера, А.Б. Клот-бея, Н.Н.Муравьева, Н.Н.Обручева, К.Петковича, [.А.Толстого, Е.Серчевского, А. Убичини н П. де-Куртейля. Источниковая база сследования существенно дополняется работами мемуарного жанра, принадлежащими еру С.Ю. Витте, П. Успенского, Абдулхамида II, Ахмада Ораби-паши. В качестве ажнейших источников по военной истории и организации армии следует выделить: Обзор Малой Азии..." М. Вронченко, исследования по военной истории ¡. Педзвецкого, сборник "Вооруженные силы Турции", подготовленный для личной иблиотеки Николая И; труды М.В. Газенкампфа, М.А. Кантакузина, А.Н: Лебедева, [.И. Обручева, Б. Шелковникова, Н. Шильдера, Н. Мосолова и др. Определенный

информативный материал можно почерпнуть из сочинений, написанных в жанр путевых записок К.Ф. Вольнеем, В.И. Дедловым, Ж.Де Нервалем, А. Норовым Л.Г. Нацваловым, А. Рафаловичем, Н.Х. Радзивилом, О.И. Сенковсковским Г. Флобером, Ю.И. Щербачевым и др.

Структура н содержание работы. Диссертация состоит из введения, пяти глав заключения и списка использованных источников и исследований.

Во введении обосновывается актуальность и научная новизна избранной темы определяется степень ее разработанности, ставятся цели и задачи исследования раскрывается его практическая значимость, указываются основные методологически! подходы, задаются хронологические рамки изысканий, делается источниковедческий I историографический обзор по исследуемой проблематике.

В первой главе "Методологические основы исследования", как уже отмечалоа выше, осуществлено систематизированное изложение операционных понятий аналитических категорий, концептуальных составляющих методологии исследования В первом параграфе рассмотрено содержание таких категорий, как рбгиональносп (зональность), политическая система и ее составляющие, в частносп институциональная подсистема, политический режим, раскрывается содержант терминов "государственные и негосударственные (неправительственные) политически! институты". Во втором параграфе под углом зрения исследуемой темы описываюто возможное™, применения различных методов и методик исследования, таких например, как диалектика и синергетика; выделяются цивилизационный I миросистемный методы исторического исследования, определяется их значение дл! рассмотрения специфичности Египта и Сирии как пограничных территорий на стык! двух цивилизационных массивов - христианского Запада и мусульманского Востока Анализируется теоретическое содержание феномена модернизации и его значимост! для рассматриваемой проблемы; анализируется генезис оппозиции Восток-Запад раскрывается понятие "Восточный вопрос", в рамках которого бесспорна и значительш роль Египта и Сирии как объектов в политической борьбе между Османской империей и европейскими державами.

Во второй главе "Египет и Сирия в системе османского государственно! управления (ХУ1-начало XIX в.) выявляются основные принципы и анализируютс

стройства и управления сирийскими провинциями во второй половине XIX - начале ;Х в. в работе Абд аль-Азиза Мухаммада Ауада. Значительный материал по оциальной и политической истории Египта и Сирии содержат исследования Али 1араката, Дж. Зейдана, Набиля Заки ; Абд ар-Рахмана Заки; Сайда Исмаила Али; 1аджиха Каусарани; Курда Али; Ахмада Шалаби; Джаляля Яджий.

Источниковедческая база работы включает несколько категорий источников, 'яд сведений получен из документов, хранящихся в Российском государственном рхиве военно-морского флота (РГАВМФ) в Санкт-Петербурге, Генеральном ранилище документов в Каире (Дар аль-махфузат аль-амумийа), в Архиве ентральных шариатских судов (Аршиф аль-махаким аш-шаръийа аль-марказийа) акже в Каире.

Кроме архивных материалов в работе использованы опубликованные источники а арабском языке. К числу важнейших из них следует отнести историческое сочинение 1бн Ийаса в пяти томах, которое представляет собой одно из самых полных описании сманского завоевания Сирии и Египта, оно доведено до 1522 г. (сам автор скончался в 524 г.) Использовалось также широкоизвестное сочинение аль-Джабарти, частично ереведенное на русский язык, а также хроники Михаила Барика ад-Димашки, Ахмада ль-Халлака аль-Будайри, труды Никулы ат-Турка, Исмаила Сарханк-паши, Амина 'ами-паши, Шакнба Арслана и др. В качестве отдельной группы источников выделим налитические работы на русском языке, написанные либо участниками событий, либо ицами, по роду своих занятий знакомыми с историческими фактами современной им похи. К этим работам относится серия трудов В. Кюине, работы В.А. Кряжина, [юзиньяна Совера, А.Б. Клот-бея, Н.Н.Муравьева, Н.Н.Обручева, К.Петковнча, [.АЛ'олстого, Е.Серчевского, А. Убнчнни и П. де-Куртейля. Источниковая база сследования существенно дополняется работами мемуарного жанра, принадлежащими еру С.Ю. Витте, П. Успенского, Абдулхамида II, Ахмада Ораби-паши. В качестве ажиейших источников по военной истории и организации армии следует выделить: Обзор Малой Азии..." М. Вронченко, исследования по военной истории . Недзвецкого, сборник "Вооруженные силы Турции", подготовленный для личной иблиотекн Николая И; труды М.В. Газенкампфа, М.А. Кантакузина, А.Н. Лебедева, .И. Обручева, Б. Шелковникова, Н. Шильдера, Н. Мосолова и др. Определенный

информативный материал можно почерпнуть из сочинений, написанных в жанр* путевых записок К.Ф. Вольнеем, В.И. Дедловым, Ж.Де Нервалем, А. Норовым Л.Г. Нацваловым, А. Рафаловичем, Н.Х. Радзивилом, О.И. Сенковсковским Г. Флобером, Ю.И. Щербачевым и др.

Структура и содержание работы. Диссертация состоит из введения, пяти глав заключения и списка использованных источников и исследований.

В первой главе "Методологические основы исследования", как уже отмечалос1 выше, осуществлено систематизированное изложение операционных понятий аналитических категорий, концептуальных составляющих методологии исследования В первом параграфе рассмотрено содержание таких категорий, как рёгиоиальносп (зональность), политическая система и ее составляющие, в частност> институциональная подсистема, политический режим, раскрывается содержание терминов "государственные и негосударственные (неправительственные) политически! институты". Во втором параграфе под углом зрения исследуемой темы описываюто возможности применения различных методов и методик исследования, таких например, как диалектика и синергетика; выделяются цивнлизационный I мироснстемный методы исторического исследования, определяется их значение дл; рассмотрения специфичности Египта и Сирии как пограничных территорий на стык( двух цивилизационных массивов - христианского Запада и мусульманского Востока Анализируется теоретическое содержание феномена модернизации и его значимое™ для рассматриваемой проблемы; анализируется генезис оппозиции Восток-Запад раскрывается понятие "Восточный вопрос", в рамках которого бесспорна и значительн; роль Египта и Сирии как объектов в политической борьбе между Османской нмпериеГ и европейскими державами.

актические меры по включению Египта и Сирии в состав Османской империи после завоевания Селимом I. В первом параграфе раскрывается содержание процесса ] манизации государственного управления Египтом и Сирией, в результате которого : 1Ло произведено коренное перераспределение земель, уничтожены все формы млюкского землевладения, введена система централизованного государственного логообложения, произошла унификация судебной системы. После османского воевания зависимое положение Каира и Дамаска от Стамбула было закреплено включением их к османской государственной системе и созданием на их территории терских органов провинциальной администрации - централизованной в Египте и централизованной в Сирии.

Османизация египетской административно-политической системы не жвидировала мамлюкскую военную и административную организацию в Египте, а илизировала ее, создав в этой сфере своеобразный мамлюко-османский кондоминиум, ежду египетским мамлюкским политическим режимом периода 1250 - 1517 гг. и имлюкским режимом в форме бешшката XVII - XVIII вв. существовала ■>еемственность, обеспеченная османской системой управления Египтом в XVI -VII вв. В Сирии такой преемственности не наблюдалось. Напротив, новые османские тасти перекрыли возможности для региональной консолидации, поощряя и развивая щиополитическую гетерогенность сирийского общества. В сирийских землях принцип , »политического единства территории отошел на второй план перед имеющим эбаносциентистскую направленность принципом опоры на крупнейшие городские ентры - столицы одноименных провинций и создание в них обособленных олитических элит комбинированного османо-арабского характера. ,

Унифицирующий характер османскому государственному управлению гипетскими и сирийскими территориями придавала единообразная структура ровинциальных органов административного управления. Важную роль в османском эсударственном управлении играла реорганизованная по османскому сценарию удебная система, призванная включить завоеванные территории в единое османское равовое пространство.

Главной задачей османской административной системы было осуществление «стематического налогообложения. В Египте налоговая система имела

преимущественно характер откупной и отвечала интересам османо-мамлюксю политической элиты. В Сирии наряду с откупной большое значение сохранила систе! традиционного общинного землевладения. Благодаря ее включению административную структуру представители местной знати - айаны - приобщались политической элите.

Гарантом и структурным стержнем османского управления в Египте и Сир! являлась армия. В Египте она имела тенденцию к османо-мамлюкскому двуединств тогда как в сирийских провинциях османская армия сохраняла турецкий состав. Военнь формирования местных айанов не были эффективно интегрированы в систему сирийскс военной организации, оставаясь предметом беспокойства османских вали в Сирии.

Во' втором параграфе анализируются политические и административны! изменения, происшедшие в Египте в ХУ1-ХУН вв.

После смерти Хайр-бея в 1522 г. османам удалось понизить социалыи должностной статус мамлюков, утвердив порядок, в соответствии с которым правителе Египта Порта стала назначать из Стамбула. Протест против проведения этих рефор вылился в сепаратистские мятежи против султана и османского владычества 1523-1524 гг., под влиянием которых османские власти приступили к решенщ стратегической административной задачи - ограничению властных полномочи 1 наместников.

/ Власть вали была регламентирована султаном и диваном. Несмотря на титу

главнокомандующего всех войск на территории провинции, фактически возможност вали эффективно контролировать армию были ограничены. Чтобы сохранит собственные позиции, он вынужден был практиковать создание баланса военнс политических группировок, противопоставляя одну из них другой. Практика эта тактическом отношении оказалась эффективной и оправдывала себя вплоть до XVIII в но в стратегическом плане приносила большой вред, так как подрывала основ! провинциальной османской администрации, становившейся заложнице беспринципного политиканства. Усиление роли мамлюкских воинских формировани влияло на положение губернатора, который постепенно становился номинально фигурой в политической системе Египта, что в полной мере проявилось в XVII XVIII вв. Таким образом, османизация административной системы ограничивал

полномочия губернатора Египта (по сравнению с мамлюкскими правителями -султанами) в трех важных сферах государственной жизни. Во-первых, в судебной, так как судебная реформа привела к появлению должности верховного судьи (кади аль-куда), руководителя всей египетской судебной системы, который назначался властями Стамбула и в обязанности которого наряду с прочим входило информировать имперские зласти о том, как вали выполняет их распоряжения. Во-вторых, в военной сфере, где подчинение всех командиров воинских формирований воле губернатора было делом зесьма трудным. В-третьих, в финансовой сфере, делами которой ведал дефтердар --лава финансовой администрации провинции, которого назначал Стамбул, и который ¡юрмально контролировал всю финансовую жизнь Египта и фактически разделял с -убернатором ответственность за выполнение Египтом финансовых обязательств перед Кортой. Административный аппарат провинции, финансовые и особенно судебные шституты, подчиненные им вакуфные владения, а также воинские формирования, в гервую очередь янычарские, во главе с агават вместе составляли несущий каркас «минской административной системы в Египте.

Центрами этой системы были города, где она покоилась на фундаменте местных оцнальных объединений, строившихся на основе различных интегративных факторов: >бщности профессиональных занятий - профессиональные гильдии или корпорации; ерриториального местоположения - поквартальные объединения в городах и сельские бщины в прилегающей к городам сельской местности; этнические и религиозные ообщества, некоторые другие. В большинстве случаев эти факторы накладывались руг на друга, создавая сложный комплекс взаимодополняющих зависимостей. Верные воему принципу избегать прямого администрирования, османы постепенно нтегрировали эти объединения в свою административно-политическую систему, редоставив им ту или иную степень внутренней автономии под контролем высших олжностных лиц провинциальной администрации.

В новой обстановке, сложившейся в XVII в., мамлюки вернули себе ведущие эзнции в стране, реализуя свои политические и экономические устремления тактически бесконтрольно. Постепенно формировались основы для создания элнтической системы, получившей название "бейликат". Пока мамлюкские кланы гговились к решительной борьбе за власть, разрастался конфликт внутри

официального войска между янычарами, с одной стороны, и шестью другими османские корпусами, предводительствуемыми командирами корпуса азабан, - с другой. Эти события имели этапное значение, завершив ранний период османского присутствия в Египте, характеризуемый, хотя и не вполне стабильным, но очевидным преобладанием османского влияния практически во всех сферах общественной жизни Египта. В XVIII в. положение стало меняться в пользу местных, преимущественно мамлюкских, групп влияния.

В третьем параграфе анализируется эволюция египетской политической системы в XVIII - начале XIX в. В конце XVII в. способность османов осуществлять государственное управление Египтом была фактически утрачена. Результатом событий 1707-1711 гг. стало невиданное прежде ослабление позиций османских военных формирований в Египте. Образовавшийся вакуум заполнили мамлюкские беи, установив контроль как над всеми семью османскими оджаками (корпусами), так и над всей страной, включая ее экономические ресурсы. Созданная мамлюками система правления, известная как бейликат, еще почти на столетие исключила доступ египтян к политической власти и просуществовала до французской оккупации Египта в 1798 г. Правление Али-бея было кульминацией мамлюкского политического режима, являясь одновременно и переходной стадией к новой форме государственного устройства: от коллегиально-корпоративного, когда власть личности основывалась только на силе, к упорядоченной монархии, утвердившейся после прихода к власти Мухаммада Али, когда власть стала передаваться по наследству. Переходной формой стал режим бейликата, позволивший Алн-бею легитимизировать свой приход к власти, устранить противников и конкурентов, утвердить свое единоличное правление. Французское вторжение явилось логическим результатом вовлеченности Египта в комплекс международных проблем в контексте так называемого Восточного вопроса.

Общие выводы о характере османского государственного управления Египтом в период XVI - начала XIX в. сводятся к следующему:

1. После 1517 г. в Египте был установлен административно-политически^ режим, сочетавший два принципа управления: первый, принцип директивное управления, осуществлявшегося из имперской столицы Стамбула и формировавшее вертикальные административно-политические отношения; он воплощался в институт«

али н его аппарате; второй, принцип опоры на систему автохтонных оммуникативных связей, существовавших с доосманского периода в рамках местных юрм социальной и экономической жизни и образовывавших горизонтальные дмшшстративно-политическне отно7нения. Воплощение этих двух принципов на [рактике создавало пограничное институциональное пространство относительно стойчивого пребывания Египта в составе Османской империи на протяжении трех еков.

2. Османская административная система в Египте не получила развития в »ответствии с парадигмой "восточного деспотизма", поскольку монопольно всей юлнотой власти не владел ни один орган, институт или частное лицо в отдельности: щминистративная система представляла собой сложное сочетание разноподчиненных «аимоконтролирующих друг друга политических институтов.

3. Принципами общественной жизни были нераздельность политической, жономической и духовной сфер, а также - законодательной, исполнительной и ;удебной властей. Неэффективность такого подхода компенсировалась с помощью цнфференцированности административного управления, основанной на разной степени подчиненности османской административной системе различных видов и форм социальной жизни и деятельности.

4. Мамлюкская структура играла роль сплачивающего фактора османской административной системы, дополняя ее низкую социальную проницаемость. Особенностью мамлюкского участия в египетских административных органах было то, что являясь частными лицами, мамлюки одновременно с этим представляли собой военизированный социум, объединенный социальным, экономическим и политическим корпоративизмом. Поэтому по мере усиления их позиций в сфере налогообложения и торговли, они сначала заняли в административной системе господствующие позиции, а затем в XVIII в. подчинили ее своей власти и заменили структурой бейликата.

5. С переходом власти от османов к мамлюкам военный характер существовавшего в Египте политического режима не изменился: воинские формирования перешли под общий контроль мамлюков, но сохранили роль важнейшего субъекта политической, социальной и экономической жизни страны.

6. Французская экспедиция Наполеона и французская система управления Египтом имели вахсное значение для изменения характера публичной власти в стране: во-первых, опыт французов показал, что средством замены морально изжившего себя военного режима мамлюков может быть создание превосходящих мамлюкские по эффективности армейских структур европейского типа; во-вторых, французская централизованная система военно-административного управления продемонстрировала возможности политического управления, основанного на структуре административно-бюрократических органов, в которой армейские части лишаются роли субъекта общественной жизни, оставаясь лишь средством решения государственных задач.

В четвертом параграфе изучается провинциальное управление и политические процессы в Сирии в османский период (XVI - начало XIX в.). Установленная в сирийских провинциях структура османских органов власти была сходна в каждой отдельной провинции с египетской, ко не имела централизо-ваниого объединенного управления, что позволяло османским властям проводить дифференцированную политику в отношении каждой из четырех основных сирийских административных единиц (округов Дамаска, Халеба, Триполи, Сайды-Акки), а также округа Иерусалима н Горного Ливана. Имперский центр проявлял пристальное внимание к положению дел и вилайете Халеба, где власть находилась в руках османских назначенцев, как правило, не местного происхождения. Дамаск, занимая срединное положение и играя роль главной базы османского влияния в Сирии, нередко получал возможность иметь во главе провинциальной администрации представителя местной политической элиты, при условии его полной лояльности Стамбулу. Южная Сирия была самой сложно управляемой территорией, поскольку играла роль буфера между ближневосточными владениями Порты и Египтом, самовластные правители которого искали любую возможность овладеть Палестиной.

Триада социальных сил (традиционная землевладельческая и племенная знать, выходцы из среды агават и клановокорпоративное объединение религиозных семей) составила в XVIII в. ядро сирийской политической элиты. При этом традиционная родовая знать и агават стремилась к высоким административным постам в системе провинциального управления, открывавшим доступ к приобретению ильтизамов и маликяне, тогда как "религиозные" кланы устанавливали контроль над судебными и

иными "духовными" должностями, дававшими право на контроль за обширной вакуфной собственностью.

В XVIII - начале XIX в. контроль над Сирией приобрел стратегическое значение для Стамбула, поскольку ослабление османской власти над Египтом и Ираком делало сирийские территории единственным гарантом защиты османских владений в Азии от внезапного нападения с юга и юго-востока. Большое значение имела Сирия в сдерживании ваххабитской экспансии и непосредственно связанного с ней давления кочевых племен на приграничные с Аравией районы. Важным компонентом социальной организации сирийского общества и одновременно значимым фактором государственного управления сирийскими провинциями являлся слон военнослужилых люден. До конца XVI в. доминирующую роль играли сипахн, но позднее, к XVIII в. их место занял» представители командного состава (агават) провинциальных формирований янычарского корпуса и некоторых наемных военных формирований, состоявших па службе у губернаторов провинций и крупных айанов (делийя -"отчаянные", тюфенкчн - "стрельцы", левендийя - "храбрые" и др.).

Суть османской системы политического управления завоеванными территориями состояла в предотвращении образования оппозиционного властям политического лагеря. Эту задачу решали османские органы государственного управления во главе с вали, действовавшие в провинциях под прямым османским контролем, а также различные корпоративные объединения - сельские и квартальные эбщины, профессиональные корпорации (зснафы), суфийские братства и т.д., контроль вд которыми со стороны османских властей носил опосредованный традиционными социальными институтами характер.

Сущность общественно-политической жизни египетской и сирийских 1ровинций на рубеже ХУП1-Х1Х вв. состояла в противоборстве между местными ;мейными группировками за политико-экономическое доминирование. Эпицентрами >той борьбы были города. Такие процессы, общие для Сирии и Египта, вели к юявлению в этих странах консолидированной политической элиты, способной наделить из своей среды общеприемлемого единоличного лидера - "главного анана". В Египте мамлюкская элита добилась практически полной независимости от Порты, огда как в сирийских провинциях политический авторитет центральных властей был

весьма высок. В отличие от Египта к началу XIX в. разрыва связей между Портой и провинциальной сирийской администрацией не произошло. Более того, проосманскн настроенные сирийские нотабли и многие рядовые граждане видели в карающих мерах Стамбула единственное средство сдержать корыстолюбие и произвол местных властей.

; Государственное управление сирийскими провинциями на рубеже XVI11 -

XIX вв. отличалось тем, что тенденция к централизации там была слабее выражена, чем в Египте, а управляемость главами местных семей на основе передачи им части полномочий центральных властей была менее эффективна, чем в Египте, где миссик: "государственных людей" присвоили себе мамлюки. Политические элиты в Сирии i Египте различались. В сирийских провинциях элита носила арабо-османский характер, а в Египте - первоначально мамлюко-османский, а ко второй половине XVIII в. -преимущественно мамлюкский. Местное египетское арабоязычное население i

, политическую элиту не допускалось.

\__-

Г~ Коллапс османского политического режима и политической системы в цело(, произошел в Египте во время французского вторжения. Разрушенные французам! структуры как мамлюкского, так и османского управления Египтом уже никогда ш были восстановлены, открыв путь для развития египетской национально/ государственности. Сирийские же провинции остались в орбите османской имперского управления вплоть до их завоевания Мухаммадом Али в 1832 г.

Третья глава «Политическое управление Египтом и Сирией в перво! половине XIX в.» посвящена исследованию принципов, тенденций и особенносте! политического управления египетскими и сирийскими территориями в первьк десятилетия XIX в.

В первом параграфе рассматриваются политическая борьба и публичная власп в Египте в 1801-1805 гг. Разгром мамлюков французами, а затем поражение сами: французов разрушили стабильность мамлюкского политического режима. Пребывай» в период с 1801 по 1803 г. на территории Египта мамлюкских, османских и английски: воинских контингентов создавало условия для развития событий по трем возможны* сценариям: восстановление режима мамлюкского управления, возвращение Египта османскую государственно-политическую систему, создание режима английскоп колониального управления. При этом были возможны комбинации любых двух си.

1ротив третьей. Невозможен был лишь союз трех сил, поскольку он уже имелся и не 'довлетворял ни одну из сторон. Эвакуация англичан к 1803 г. сделала ситуацию еще юлее напряженной, так как интересы мамлюков и османов в борьбе за власть 1 казались взаимоисключающими, что открывало возможность для реализации третьей, шьтернативной группе возможностей, условно называемых "случайными", поскольку ¡ероятность их реализации при сохранении османо-мамлюкского кондоминиума была «значительной. К таким "случайным" возможностям мог быть отнесен приход к масти Мухаммада Али и его албанцев, который оказался возможен благодаря (ействшо механизма бифуркационного "сита", сделавшего албанцев и их предводителя жачала равновеликой, а затем и преобладающей силой по сравнению с другими ;оискателями политической власти.

Особенностью политического правления, утвержденного Мухаммадом Ал» в Египте, была принципиально новая, отличная от мамлюкской социальная база его )ежпма. Постепенно Мухаммад Али отошел от внутренне противоречивого османо-■•цшлюкского властного кондоминиума в пользу новой формы правления: следуя тактике опоры на элиту избранных (турецко-албанско-мамлюкскую), Мухаммад Али в X) же время допустил египтян к участию в политической жизни. Важным было то, что ж отказался от традиционного мамлюкского сепаратизма, придерживаясь, по крайней «ре формально, паносманских принципов. Укрепляя свою власть, Мухаммад Али ггремился не порывать с традициями, стоя на позиции консервативного их >тстаивания. Новым было то, что он понимал традицию не с точки зрения конкретной :гипетской общины, слоя или корпорации, а обобщенно; как пришлый, как человек 'вне системы". Став во главе страны, он посчитал невыгодным связывать себя ;орпоративными интересами с кем бы то ни было, кроме узкого круга создававшейся 1м сначала политической, а затем и социальной элиты. Эгим объясняется радикализм фоводимой им политики, результатом которой стал разрыв Египта с предшествующей юлитической и социальной традицией.

Во второй параграфе описывается процесс сложения имперской властной ;труктуры в период правления Мухаммада Али в Египте. Делается общий вывод о том, по реформы оказались особенно эффективны в четырех областях: реформирование фмин, образования, сельского хозяйства и промышленности. Успехи реформ во

многом были связаны с изменениями в структуре административного управления страной, в характере политического режима и политической системы в целом, приобретавшей отчетливо имперские формы.

Третий параграф посвящен генезису модернизированной египетской государственности между 1805 и 1849 г., рассмотрению основных событий египетской административно-политической жизни, анализу важнейших административных законов и результатов их реализации. Проведенный анализ позволил сделать ряд общих выводов. Генезис египетского государственного управления имел тенденцию к сближению с европейскими методами государственного регулирования общественными процессами: корпоративно-семейные принципы организации государственных структур дополнялись принципами функциональной целесообразности. Отсутствие разделения властей по мере усложнения функциональных задач государственных органов стало компенсироваться модернизацией государственных институтов на основе принципов камерализма -субординации, дифференциации, регламентирования и контроля.

руководства, подчинения, контроля и олигархическим характером политической элиты. Усилилась централизация в сфере верховного государственного руководства на уровне страны; расширились структура и функции аппарата государственного управления; государство взяло на себя существенно большие обязательства по обеспечению общественного порядка и государственной безопасности, вплотную приблизившись к их пониманию на уровне гражданской ответственности; финансово-экономическая сфера государственной деятельности имела тенденцию к замене опосредованных и ассоциированных форм сотрудничества населения с государством непосредственными и личными; по мере глобализации процессов экономической и политической жизни сфера внешнеполитических отношений постепенно утрачивала значение "личного дела" правителя и трансформировалась в специфическую отрасль государственного функционирования. Качественно возросла роль государственного регулирования в таких сферах как социальные отношения, государственное управление в области обороны и военных вопросов, в сфере культуры, образования и науки, геоэкологии и демографии.

Четвертый параграф посвящен государственному управлению Сирией в составе государства Мухаммада Али, причинам отторжения сирийским обществом египетских форм этого управления. Делается вывод, что отличие египетской государственности от сирийской в 30-е годы XIX в. состояло в том, что первая к этому времени уже прошла ранний этап модернизации и адаптации эффективных форм государственного управления обществом. Потребность в создании эффективного государственного управления обществом была обусловлена возросшей к началу XIX в. интенсивностью мировых экономических, политических, социальных и культурных этношений, совершенствованием средств транспорта, связи, вооружений и других областей. В Египте в результате распада мамлюкского политического режима и возникновения бифуркационного эффекта эти процессы привели к альтернативному по :равненшо с Сирией пути модернизации с опорой на собственные силы, что позволило Египту в короткий срок трансформироваться из зависимой территории в суверенную региональную державу. Главный успех преобразований Мухаммада Али заключался в ;оздании сравнительно эффективной системы египетского государственного /правления. Опираясь на него, Мухаммад Али оказался в состоянии не только

одерживать победы, но и сохранять политическую власть в периоды кризисов и даже поражений.

Принципиальное различие египетских и сирийских моделей государственного управления явилось одной из важнейших причин обострения отношений египетского политического режима с сирийским населением. Напротив, отсутствие таких различий обусловило безболезненное возвращение Сирии под османский политический контроль, эффективность которого, по сравнению с египетским, была существенно слабее. По мере совершенствования системы османского государственного управления под влиянием танзиматских преобразований сирийские вилайеты постепенно, в течение двадцати лет были вовлечены в процесс османского государственно-административного реформирования. Он привел сирийское общество к сходной с египетской модели государственно-политического устройства, но существенно позднее и с сохранением многих характерных для традиционного общества патримониальных, корпоративных и этноконфессиональных рудиментов.

Четвертая глава называется "Публичная власть в Египте и Сирии во второй половине XIX - начале XX в.". В первом параграфе рассматривается формирование министерской системы в Египте. Мухаммад Али, заложивший основы ускоренной модернизации Египта, оставил своим наследникам сильное централизованное государство со значительным потенциалом саморазвития и комплекс трудноразрешимых международных проблем, важнейшей из которых была проблема сохранения египетского суверенитета. Мухаммаду Али наследовали его внук Аббас (1849-1854 гг.), а затем его сын Сайд (1854-1863 гг.) и внук Исмаил (1863-1879 гг.). Все они обладали яркими характерами, что придало специфический вид политической и административной власти, установившейся в период их правления.

Египет в русло модернизаторских преобразований, придав им, однако, ярко выраженный зависимый, прозападный, порой исключительно лрофранцузский характер не только в том, что касается целей модернизации, но и в том какими средствами она осуществлялась. Действия Сайда привели к структурной перестройке египетской административной системы, однако масштабная административная реформа, сопоставимая лишь с реформами 30-х годов XIX в. при Мухаммаде Али, была осуществлена в период правления Исманл-паши в 70-е годы. Между периодами административных реформ Мухаммада Али в 30-е годы и административной реформой Исмаила в 70-е годы XIX в. существует бесспорная преемственная связь, но результаты этих реформ столь же очевидно различны. Централизованная система египетской государственности при Мухаммаде Али представляла собой инструмент осуществления воли верховного правителя. Более тесного соединения исполнительной, юридической и законодательной власти, чем то, которое существовало при Мухаммаде Али, трудно себе представить. Египетская административная власть не имела субстанционального суверенитета, необходимого для самостоятельного творческого функционирования.

Административная реформа Исмаила привела к разделению политической власти хедива и административной власти совета министров, была ликвидирована традиционная нераздельность политической и административной власти в Египте, и появились новые виды индивидуальной ответственности - законодательная политическая ответственность правителя и исполнительная административная этветственность министров. Первый отвечал за правильность принятия решений, зторые - за адекватность их выполнения. Иностранные заимствования, обусловившие модернизированный характер административной системы Мухаммада Али, были 1риняты под влиянием внутреннего выбора самого правителя. Реформы при Исмаиле, в нстностп появление "европейского кабинета", были результатом целенаправленного давления со стороны европейских держав, прежде всего основных кредиторов Египта -Англии и Франции. Поэтому .можно квалифицировать эти реформы как зависимую модернизацию. Настаивая на разделении политической и административной власти, т.е. 1а создании "европейского кабинета" европейские державы стремились лишить травмтеля права принятия обязательных для исполнения решений, передав это право в эукн исполнительного органа - совега министров, где державы имели своих

представителен, наделенных исключительными правами влияния. Когда хедив Исмаи попытался придать принципу разделения властей национально обусловленньи характер, т.е. вернуть себе функции верховной законодательной власти, он бы. немедленно заменен его сыном Тауфиком, более готовым к политически» компромиссам.

Во втором параграфе описываются события политического кризиса в Египте 1 1879-1882 гг. После отставки хедива Исмаила общественные процессы в Египте стал! идти с нарастающей быстротой и интенсивностью: действовали феномены соответственно, флюктуации и сингулярности. Рассматриваемые годы - это перко; бифуркационной нестабильности, в начале которого невозможно предсказать точш сценарий дальнейших событий, но есть все основания ожидать радикальные изменети в политической системе вплоть до ее катастрофического распада, что и произошло 1 результате английской оккупации страны. Главной причиной, приведшей I политическому кризису 1879-1882 гг., стал конфликт между египетской армией I "европейским кабинетом" министров, а затем - между взявшей на себя инициатив) политического лидерства армией и хедивом. В 1882 г. направленное на сохранение египетского суверенитета выступление армии во главе с Ораби-пашой было подавленс оккупировавшими страну английскими войсками. Исторический шанс, дававший Египту возможность идти по пути модернизации с опорой на собственные силы, оказался не реализован вплоть до второй половины XX в.

В третьем параграфе анализируется административное управление Египтом при англичанах (1882-1914 гг.). Обобщающая характеристика Египта начала 80-х годов XIX в. включает две особенности: во-первых, Египет оказался вовлеченным в систему мировых политических, экономических и социальных отношений; во-вторых, к этому времени Египет прошел несколько периодов модернизаторских преобразований, стимулировавших его структурную перестройку - кратковременный, но продуктивный период колониальной модернизации во время французского вторжения (1798-1801 гг.); модернизацию с опорой на собственные силы при Мухаммаде Али (1805-1848 гг.); модерннзагорские преобразования зависимого типа при Саид-паше (1853-1864 гг.) н, в особенности, хедиве Исмаиле (1863-1879 гг.). Поэтому колониальная модернизация при англичанах опиралась и поощряла социальные силы, заинтересованные в

асширении преобразований: во-первых, национальную и иностранную коммерческую финансовую олигархию; во-вторых, европейски образованных егигггяи, обучавшихся светских египетских учебных заведениях и непосредственно в Европе.

Британские советники были внедрены во все министерства, а египетские тнистры и главы административных органов выступали в роли «свадебных енералов», или, если пользоваться английской терминологией, были каучуковыми ечатями в руках английских советников и консультантов. Эта система получила азвание "скрытого протектората", когда формально англичане находились в тени, но >актически контролировали положение в стране. Этот неопределенный международно-равовой статус "временной оккупации" сохранялся в Египте до начала первой мировой ойны.

В течение десяти лет после английского вторжения египетское национальное вижение не подавало признаков жизни. Выдающуюся роль в его возроясдении сыграл Дустафа Камиль (1874-1908 гг.), который нашел поддержку своим взглядам со стороны ового хедива Аббаса II Хильми, сменившего умершего в 1892 г. хедива Тауфика. |.ббас II был сверстником Мустафы Камиля и разделял его антианглийские настроения, олагая, что Англия не имеет права находиться в Египте, так как ее войска были риглашены в Египет по просьбе прежнего хедива, который уже умер.

Годы первой мировой войны принесли некоторую передышку в англо-гппетский политический спор. Опасаясь проосманских настроений хедива Аббаса II, нглнчане отстранили его от власти, назначив вместо него его дядю Хусейна Камиля 1914-1917.. гг.), который получил титул султана, что должно было означать разрыв Египта с Османской империей, выступившей в годы первой мировой войны на стороне 'ермании и ее союзников. Тогда же, в 1914 г., султан Хусейн дал согласие на ровозглашение Египта английским протекторатом. Тем самым было завершено юрмирование модернизированной административной системы Египта, действовавшей од британским контролем и при участии английских советников.

Британское влияние на египетскую административную систему носило разные юрмы, но в рассматриваемый период оно было постоянным и имело тенденцию к озрастанию. Британские генеральные консулы в Египте неустанно искали пути крепления контроля над египетскими министерствами. При этом англичане своими

практическими делами культивировали подданнический характер министерской ответственности в ущерб гражданской. Важнее профессиональных, деловых качестве высших египетских администраторов и политических деятелей была юс лояльность по отношению к британской колониальной администрации и безоговорочная поддержка английских предложений.

В четвертом параграфе исследуется эволюция османского провинциальногс управления в Сирии во второй половине XIX в. С этой точки зрения важнейшим является период 1865-1908 гг. Османская политическая система во второй половин« XIX в., в особенности в период правления Абд аль-Хамида И, приобрела черты авторитарно-бюрократического государства, для которого было характерно заимствование европейских административных моделей. Последним, как правило, было присуще разделение власти на законодательную, исполнительную и судебную Внедрить подобное разделение в османскую административную систему на уровне провинций без существенных ограничений прав султана-халифа не представлялось возможным. Введение же таких ограничений в силу специфики реформ сверху не предусматривалось. Поэтому реформы 1864-1871 гг. направили османское государственное управление в Сирии так же как и в Египте по пути совершенствования авторитарно-бюрократической системы на основе принципов камерализма -расширение и дифференциация функций государственного управления на фоне централизации, регламентации и контроля всех звеньев административной системы.

В отличие от Египта абсолютно независимое положение от гражданской администрации занимал командный аппарат расквартированной в Сирин османской пятой армии. Подобное положение не было случайным. Реорганизуя провинциальное управление, османские власти сознательно стремились противопоставить военную власть гражданской. Разделение административно-гражданской и военной власти превратилось из принципа государственного устройства в метод реализации официальной политики централизации. Вовлеченность военной администрации и армейских структур в социально-политическую жизнь сирийских провинций на протяжении последней трети XIX - начала XX в, сохранялась на высоком уровне, однако определяющую роль играла гражданская администрация. Положение изменилось после 1908 г., когда в результате младотурецкой революции к власти в

Эсманской империи пришли военные. Получив в наследство от Абд аль-Хамида II иощную административно-фискальную структуру, младотурки использовали ее в сачестве инструмента упрочения целостности империи. Сделав своей опорой щминистративный аппарат, они оказались в зависимости от профессиональной зюрократии, ядро которой составляли турки. Таким образом, политические интересы лладотурок слились с их националистическими амбициями, придав их практической хеятельности откровенно протурецкий характер. Крен в сторону административного 1ентрализма с акцентом на национальную исключительность турок привел лладотурецкий режим к отказу от традиционного для Высокой Порты использования етерогенности османского общества с нензбежным в этом случае признанием фавомерности его этнической и конфессиональной полимерии. Следствием данной излишки явилось уменьшение глубины влияния османских административных органов з Сирии, с таким трудом достигнутого в предшествующий период. В ряде городов приморской зоны, в частности в Бейруте, из-под контроля властей вышли городские муниципальные советы. В городах Внутренней Сирин не произошло видимого разрыва административных связей, однако мощное развитие получили альтернативные государственным формы самоорганизации населения - многочисленные группы, общества, "партии", заявлявшие о своей оппозиции режиму.

Авторитаризм и националистические амбиции военных властей подтолкнули в зяды оппозиции и слой сирийской гражданской бюрократии, сложившийся в предшествующий период и тесно связанной с земледельческими и торгово-купеческлми кругами. Являясь одним из наиболее влиятельных, этот триединый социальный слой эказывал решающее влияние на политическую жизнь Сирии. Именно при его активном участии непосредственно накануне первой мировой войны оппозиция младотуркам в Сирии оформилась в массовое политическое движение, главным идеологическим гтринципом которого стала идея административной децентрализации. Борьба двух концепций - централизма и децентрализма — потенциально была способна привести к конструктивным изменениям в административно-политической системе сирийских провинций, а возможно, и всей империи. Однако непреклонность лидеров младотурок, не желавших поступаться своими диктаторскими наклонностями, и общая военно-

политическая ситуация накануне и во время первой мировой войны заблокировал: возможность разрешения этого противоречия в конструктивном духе.

Усиление авторитаризма наряду с ростом националистических протурецки: настроений в правящей младотурецкой верхушке прервали сотрудничество межд; арабо-сирийской элитой и младотурками, что наряду с факторам1 внешнеполитического порядка в значительной мере предопределило судьбу страны ) целом и ее сирийских провинций в частности, сделав их легкой добычей европейской колониализма.

Пятан глава "Армия в системе государственного управления Египтом I Сирией", посвящена роли армейских структур в государственном упрявлеиш Османской империей и входивших в нее египетских и сирийских территорий. В переем параграфе рассматривается содержание понятий "военное государство" и "военный режим" применительно к Османской империи, доказывается тезис о том, что армия всегда была предметом особого внимания в Османской империи. Прежде всего этому способствовал военный характер османской государственности, рожденной в процессе завоевания и развивавшейся в значительной мере во имя его. С разгромом янычар в 1826 г. османская государственность освободилась на некоторое время от обременительной опеки со стороны профессиональных военных, однако престиж-армии при этом не был поколеблен: она превратилась в опору тех сил, которые выступали за кардинальные реформы и упрочение государственного суверенитета. Армия, оставаясь проводником решений правящей политической элиты, утратила на нее прежнее, определяющее влияние, то есть потеряла функции политического института, превратившись на некоторое время только в государственно-правовой институт.

В ходе ускоренного развития, на путь которого армейские структуры вступили в годы Танзимата, обозначились такие их компоненты, которые не могли поспеть за эволюционными процессами и стали факторами торможения. Эта особенность проявилась в процессе обновления офицерского корпуса и выделения в нем двух категорий офицеров: мектебли, или выпускников военных учебных заведений, и алайли, т.е. офицеров, вышедших из полковой среды. Влияние мектебли в конце XIX -начале XX в. неуклонно возрастало.

Вырастая непосредственно из средневековой эпохи, когда она сама воплощала ■осударственную власть, османская армия претендовала на возвращение себе этой роли. -¡я это указывали поощряемые официальными властями конфликтные гзанмоотношения и конкуренция между гражданской и военной администрациями на фовинциальном уровне. Летом 1908 г. эта политика сыграла недобрую службу фоводившим ее султану Абд аль-Хамиду II и его окружению: лидеры партии Единение и прогресс", опираясь на армию, взяли власть в свои руки. Тем самым была тодведена черта под продолжавшейся несколько десятилетий борьбой между ражданской бюрократией и военными за политическую гегемонию в османском осударстве. На протяжении всех шести лет накануне первой мировой войны фактическая деятельность младотурок носила откровенно протурецкий характер.

Крен в сторону административного централизма и опора на армию с акцентом на [ациональную исключительность турок привели к тому, что турецкий национализм ступил в противоречие с присущим османской армии терпимым отношением к «туркам. Особенно пагубные последствия имело обострение арабо-турецких тношений, вызвавшее массовое дезертирство арабов из османской армии в годы ервон мировой войны и участие их в боевых операциях против турок на стороне стран штанты. Это во многом предопределило исход борьбы на ближневосточном театре оенных действий в ходе первой мировой войны, способствуя разгрому и в итоге аспаду Османской империи.

Второй параграф посвящен роли армии в государственном управлении и - более шроко - в общественной и политической жизни Египта в османский период. Остатки азгромленных в 1516-1517 гг. мамлюков либо влились в состав османских воинских астен, либо образовали самостоятельные воинские формирования, которые спользовались как вспомогательные войска под османским командованием. Данная итуацня сохранялась до начала XVIII в., когда военно-политическая власть в Египте ерешла к главам крупнейших мамлюкскнх семей - беям. Военная организация Али-гя и его преемников представляла собой переходную фазу от кланово-корпоративной к остоянной, преимущественно наемной, а позднее при Мухаммаде Али - к регулярной, ормнруемой на основе рекрутских наборов, армии, что отражало эволюцию

египетского политического режима в направлении формирования авторитарно-бюрократической модели государственности.

Важной предпосылкой успешного проведения Мухаммедом Али военных преобразований в XIX в. явился опыт организации первых нетрадиционных воинских формирований, образованных французами в Египте в 1798-1801 гг. из числа коптов, сирийцев, мальтийцев и греков. Нет сведений, что в период с 1801 но 1815 гг. Мухаммад Али пытался создать нетрадиционные воинские формирования. Лишь к 1815 г. у него сложилось твердое намерение реформировать армию, и появилась концепция этих реформ.

Реформа армии, ее перевооружение, и оснащение, ведение имперских войн требовали для своего осуществления значительных финансовых средств, получив которые Мухаммад Али не только удержался у власти, но и приступил к проекту создания "ан-низам аль-джадид" (букв, "новый порядок"), фактически означавшего переход Египта на путь масштабной модернизации всех сторон общественной жизни. Новые войска призваны были защищать новую политическую элиту, которая образовалась в результате конфискации и перераспределения собственности мамлюков. Структурным оформлением военных реформ стало создание нового аппарата военного управления, связанного с единой системой государственно-административных институтов. С точки зрения сравнительного рассмотрения военной организации, имеет значение период 1832-1840 гг., когда в соответствии с планами Мухаммада Али и егс сына Ибрахима, назначенного правителем завоеванной Сирии, на нее бьип распространены военные и гражданские реформы, проводимые в Египте. Неприятие сирийцами египетской военной организации стало одной из причин поражения египтж в Сирии.

Болезнь и смерть Ибрахим-паши, а затем и самого Мухуммада Али прервал! преемственность в проведении армейских реформ в Египте. Крупномасштабные преобразования в армии возобновились с 1863 г. при хедиве Исмаиле. Стремяы подобно Мухаммаду Али создать могучую национальную египетскую армию, хедш Исмаил вновь открыл высшие военные учебные заведения и военные заводы возобновил отправку египтян для получения военного образования за рубеж осуществлял импорт современного вооружения, реорганизовал органы управления i

зеспеченчя армии. Был составлен пехотный устав египетской армии, существенно зеличена численность армии, был восстановлен крупномасштабный набор рекрутов. D глнчие от османской армии в Сирии, в Египте призыву подлежали как мусульмане, так представители других вероисповеданий. Тем самым в Египте оказалась решена роблема "службы немусульман в армии, которая в других частях Османской империи, в эм числе и в сирийских провинциях, так и осталась неразрешимой до начала первой ировой войны.

Важной особенностью военных реформ в Египте при хедиве Исмаиле было сгивное участие в них иностранных военных специалистов. С 1864 г. заметную роль в эссоздании военных учебных заведений Египта стала играть группа французских фицеров. В период обострения отношений Каира со Стамбулом между 1868 и 1870 гг. едив Исмаил принял решение пригласить в Египет военную миссию из США. В общей ложности в качестве преподавателей, военных инструкторов и специалистов за период 1869 по 1878 гг. в Египте находилось 50 американских офицеров. В качестве оветника хедива Исмаила по военным вопросам в Египет был приглашен генерал-[айор P.A. Фадеев (1824-1883 гг.), который, по словам С.Ю. Витте, приходившегося А. Фадееву племянником, фактически выполнял там функции военного министра, отя этот пост так прямо не назывался.

Одним из важнейших институтов, обеспечивавшим трансформацию египетских ооруженных сил в регулярную боеспособную армию было Управление Генерального ■таба или просто Генеральный штаб. Он был учрежден еще при Мухаммаде Али в 825 г., но не приобрел должного значения и был упразднен. Воссоздание енерального штаба началось в 1870 г. после того, как его начальником был назначен дин из членов военной миссии США. Создание Генерального штаба радикально (еняло характер египетской армии, где до этого власть сильной личности преобладала |ад коллективной волей группы. Формируемая в недрах Генерального штаба орпоратпвная сплоченность, товарищеское сотрудничество офицеров во имя ¡остижения конечной победы контрастировали с деспотизмом вышестоящих над [одчиненными, царившим в египетской армии.

Логическим продолжением военных реформ было участие Египта в шогочисленных военных акциях, большинство из которых было предпринято по

политическим мотивам. С 1853 по 1878 г. египетская армия практически постоят* находилась в состоянии войны, т.е. выполняла далеко не декоративные функции политической системе. Поэтому не удивительно, что в конце 70-х годов XIX е египетская армия заявила о себе сначала как об активной (события 18 февраля 1879 г.) затем как о практически автономной политической силе (события 17 января 1881 г.) наконец, после 9 сентября 1881 г. выступила выразителем национальных интересо1 Египта.

Разгром египетской армии под командованием Ораби-паши англичанами 1 1882 г. привел к практически полной ее ликвидации. Воссозданные англичанами I воевавшие совместно с ними в Судане египетские воинские части приобрел? современное вооружение, выучку, экипировку, египетские офицеры прошли хорошую школу военной подготовки. В то же время египетские части в составе объединенной англо-египетской армии утратили характер национальной армии, став лишь военным придатком английской колониальной администрации.

В третьем параграфе рассматривается роль армии в системе государственного управления Сирией. В военном отношении сирийские владения не были самыми трудноуправляемыми, поскольку правители империи практически с самого начала отказались здесь от методов грубого давления, предоставив местным социальным структурам в обмен на их политическую лояльность определенную внутреннюю автономию. Сирийская политическая культура вообще нетерпимо относилась к военно-адмнннстративному диктату, отвечая на него коллективным отпором всех сил, которые в обычных условиях могли быть даже враждебными друг другу. Этот феномен был известен еще в доосманский период, с ним неоднократно сталкивались и османы, но с хрестоматийной прямолинейностью он проявил себя во время антиепшеггеких восстаний в 30-е годы XIX в., когда Сирия входила в состав египетской державы Мухаммада Али.

Вернув себе после 1840 г. контроль над Сирией, османы предприняли активный поиск оптимальных методов и средств, . призванных обеспечить ннтегрированность сирийских территорий в общеимперскую структуру на новой основе, отвечавшей потребностям гражданского государства, фундамент которого закладывался в танзиматскую эпоху. Гражданская бюрократия, задававшая тон в период

Танзимата, взяла на себя задачу организационного, политического и идеологического обеспечения консолидации малоазийскон метрополии с нетурецкими вассальными территориями, в том числе и сирийскими. Армия же, ослабив свое функциональное значение в политической системе, вступила на путь ускоренной модернизации. Начало глубинным преобразованиям военной инфраструктуры сирийских провинций Османской империи относится к 1850-ым годам, когда османские власти приступили к рекрутскому набору сирийцев в регулярную армию. Подвергаясь радикальному реформированию, армия и примыкающие к ней жандармские и полицейские части широко привлекались к выполнению функций по управлению сирийскими провинциями. Высокая степень вовлеченности военной администрации и армейских структур в социальную жизнь сирийских провинций сохранялась на протяжение большей части XIX - начала XX в. Созданне регулярной армии и связанные с этим введение рекрутского набора, призыв на военную службу немусульман, привлечение воинских формировании к решению задач гражданской администрации, развитие системы военных учебных заведений обеспечили условия для сохранения, а в ряде случаев для расширения влияния военных на граждансхо-политическую жизнь Сирии. Все же, хотя воздействие армейских структур на социально-политическую жизнь сирийских провинций отрицать не приходится, определяющую роль в Сирии рассматриваемого периода, особенно после осуществления административных реформ, предпринятых в соответствии с законами 1864-1871 гг., играла гражданская администрация. Она располагала большими, чем армия возможностями для установления формальных и неформальных отношений с различными слоями сирийского общества. Именно в Сирин вводившиеся в танзиматскую эпоху методы гражданского управления с опорой на бюрократические слои, получив поддержку землевладельческой элиты, оказались весьма плодотворными. Сходные процессы, но с еще большей интенсивностью и глубиной, шли на Балканах и в Египте, тогда как в большинстве других районов империи военно-административные методы сохраняли свое определяющее значение.

Усиление авторитаризма накануне революции 1908 г. н в младотурецкий период сместило приоритеты государства с гражданских на военно-административные методы управления. Практическим результатом этого явилось ослабление молодой, слабо

организованной, разъедаемой внутренними пороками провинциальной гражданской администрации, которая оказалась под опекай, а после 1913 г. под жестким контролем армии. Юридическим обоснованием этой метаморфозы стал закон о вилайетах 1913 г., в соответствии с которым власть губернатора приобрела военно-административный характер с опорой на армейские структуры. Принятый закон отражал политический компромисс между основными фракциями османского господствующего класса, достигнутый в период младотурецкого правления и основанный на союзе нетрадиционно образованной части офицерского корпуса с высшим эшелоном гражданской бюрократии при доминирующем положении турок.

Авторитаризм, военное администрирование, националистические амбиции младотурецких властей не обеспечили должной безопасности оседлого населения от кочевников, не решили проблему взаимоотношения государства с несуннитскими этноконфессиоиальными общинами, обострили межнациональные отношения, оттолкнули от сотрудничества с государством один из наиболее влиятельных социальных слоев Сирии - землевладельческую бюрократию, тесно связанную с торгово-купеческими кругами. Отрицательные последствия имела политика военных властей и в армии, где оказалось подорванным традиционно присущее османским вооруженным силам терпимое отношение к нетуркам в ее составе. Необоснованные увольнения и перемещения офицеров-арабов, предпринятые младотурками, усилили остроту арабо-турецкнх противоречий, вызвав массовое дезертирство арабов из османской армии и участие их в боевых операциях на стороне держав Антанты в годы первой мировой войны.

В заключении содержатся выводы и обобщения, сделанные в процессе работь над диссертацией, приводится периодизация генезиса государственного управленш Египтом и Сирией в османский период, отмечаются общие черты и различия, имевшш место в процессе эволюции египетской и сирийских систем государственной управления.

В управлении Египтом и Сирией государство издревле играло большую роль Достаточно вспомнить, что в этих странах сложились одни из самых древних известны: человечеству государственных структур. На протяжении своей истории египетская I сирийская государственности претерпевали постоянный процесс трансформаци:

высшего, центрального и местного аппарата власти в целях более эффективного управления обширными территориями. Наряду с внутренними потребностями, это нередко было вызвано действиями внешних факторов - завоеваниями, осуществлявшимися в отношении этих стран или ими самими. Именно присоединение военным путем сирийских и египетских территории к Османской империи в XVI в. положило начало "османизации" их государственного управления, т.е. интеграции этих территорий в османскую имперскую систему. На протяжении четырех последующих столетий сам факт пребывания рассматриваемых стран в составе Османской империи оказывал существенное влияние (прямое или косвенное) на процесс их государственного управления, его принципы и основные тенденции. Важным фактором, влиявшим на характер трансформации египетского и сирийского государственного управления, была усилившаяся в ХУШ-Х!Х вв. вовлеченность Египта и Сирии в систему международных экономических и политических отношений, в первую очередь в рамках так называемого «Восточного вопроса». Это привело к разрыву Египта с османской имперской системой, а в сирийском субрегионе вызвало усиление противоречий между про- и антиосманскими общественными силами. Финальной фазой гак называемого османского периода как для Египта, так л для Сирии стало установление над ними европейского колониального господства - английского для египетских и англо-французского для сирийских территорий. Тем не менее принципы и тенденции государственного управления, сложившиеся в османский период, продолжали влиять на социальную жизнь египтян и сирийцев. Это прежде всего этносится к государственно-авторитарной модели управления обществом на уровне высшего и центрального аппарата власти, при сохранении значительных ресурсов гоциальной самоорганизации на местном административном уровне.

Одними из важнейших критериев оценки государственного управления шляются, во-первых, его стабильность, а во-вторых, глубина социального троиикновения. Общеизвестно, что эффективность государственного управления ¡ависит от того, в какой степени государство может влиять на поведение классов, страт 1 групп населения, в идеале - отдельной личности, тогда как общечеловеческие идеалы -уманнзма и социальной справедливости утверждают право человека на максимальную ггепень личной свободы, ограниченной, и то с определенными оговорками,

коллективно признанными принципами социального общежития. Нетрудно заметит! противоречие между естественным стремлением человека к максимальной, порой даж< вопреки социальным императивам, свободе и стремлением государства в интереса? эффективности управления обществом тотально руководить поведением отдельно{ личности. Двумя крайностями разрешение этого противоречия являются анархизм 1 тоталитаризм, различия между которыми рельефно проявляются в характере создаваемой ими общественной коммуникационной среды: в первом случае подразумевается абсолютное преобладание межличностных связей, во втором -двусторонние связи личности с государством. В первом случае личность беззащитна от произвола другой личности, во втором - от произвола государства. Все известные типы государственного управления располагаются в спектре между вышеназванными крайностями и имеют видовое тяготение к двум преобладающим моделям: государственно-правовой и государственно-авторитарной. В первом случае суверенитет личности утверждается на основе ее правового статуса, во втором - на основе ее личного социального статуса.

Различаются также характеристики коммуникативных сред, создаваемых в рамках вышеназванных моделей. При государственно-правовой модели государственное управление создает так называемое законодательно-правовое поле, в пределах которого межличностные коммуникативные отношения преобладают количественно и по своему значению для индивида над его взаимоотношениями с государством, допускается широкая свобода социального самовыражения личности. Взаимоотношения государства и личности приобретают системообразующий характер благодаря добровольному, легитимизированному посредством представительных органов власти, согласию граждан соблюдать государственные законы, с одной стороны, н высокой степени контролирующих возможностей государства за исполнением этих законов гражданами - с другой. Политическая оппозиционная деятельность легализована и подчинена определенному узаконенному порядку, нарушение которого уголовно наказуемо. Примат личностных отношений и государства над межличностными наступает безусловно в том случае, если личность отказывается подчиняться законам, т.е. ставит себя вне закона.

высшего, центрального и местного аппарата власти в целях более эффективного управления обширными территориями. Наряду с внутренними потребностями, это нередко было вызвано действиями внешних факторов - завоеваниями, осуществлявшимися в отношении этих стран или ими самими. Именно присоединение военным путем сирийских и египетских территорий к Османской империи в XVI в. положило начало "османизации" их государственного управления, т.е. интеграции этих территорий в османскую имперскую систему. На протяжении четырех последующих столетий сам факт пребывания рассматриваемых стран в составе Османской империи оказывал существенное влияние (прямое или косвенное) на процесс их государственного управления, его принципы и основные тенденции. Важным фактором, влиявшим на характер трансформации египетского и сирийского государственного управления, была усилившаяся в ХУШ-Х1Х вв. вовлеченность Египта и Сирии в систему международных экономических и политических отношений, в первую очередь в рамках так называемого «Восточного вопроса». Это привело к разрыву Египта с османской имперской системой, а в сирийском субрегионе вызвало усиление противоречий между про- и антиосманскими общественными силами. Финальной фазой гак называемого османского периода как для Египта, так и для Сирии стало установление над ними европейского колониального господства - английского для египетских и англо-французского для сирийских территорий. Тем не менее принципы и тенденции государственного управления, сложившиеся в османский период, продолжали влиять на социальную жизнь египтян и сирийцев. Это прежде всего относится к государственно-авторитарной модели управления обществом на уровне высшего и центрального аппарата власти, при сохранении значительных ресурсов социальной самоорганизации на местном административном уровне.

Одними из важнейших критериев оценки государственного управления ¡шляются, во-первых, его стабильность, а во-вторых, глубина социального проникновения. Общеизвестно, что эффективность государственного управления швисит от того, в какой степени государство может влиять на поведение классов, страт и групп населения, в идеале - отдельной личности, тогда как общечеловеческие идеалы гуманизма н социальной справедливости утверждают право человека на максимальную гтененъ личной свободы, ограниченной, и то с определенными оговорками,

коллективно признанными принципами социального общежития. Нетрудно заметил противоречие между естественным стремлением человека к максимальной, порой даж< вопреки социальным императивам, свободе и стремлением государства в интересах эффективности управления обществом тотально руководить поведением отдельной личности. Двумя крайностями разрешение этого противоречия являются анархизм я тоталитаризм, различия между которыми рельефно проявляются в характере создаваемой ими общественной коммуникационной среды: в первом случае подразумевается абсолютное преобладание межличностных связей, во втором -двусторонние связи личности с государством. В первом случае личность беззащитна от произвола другой личности, во втором - от произвола государства. Все известные типы государственного управления располагаются в спектре между вышеназванными крайностями и имеют видовое тяготение к двум преобладающим моделям, государственно-правовой и государственно-авторитарной. В первом случае суверенитет личности утверждается на основе ее правового статуса, во втором - на основе ее личного социального статуса.

Различаются также характеристики коммуникативных сред, создаваемых в рамках вышеназванных моделей. При государственно-правовой модели государственное управление создает так называемое законодательно-правовое поле, в пределах которого межличностные коммуникативные отношения преобладают количественно и по своему значению для индивида над его взаимоотношениями с государством, допускается широкая свобода социального самовыражения личности. Взаимоотношения государства и личности приобретают системообразующий характер благодаря добровольному, легитимизированному посредством представительных органов власти, согласию граждан соблюдать государственные законы, с одной стороны, п высокой степени контролирующих возможностей государства за исполнением этих законов гражданами - с другой. Политическая оппозиционная деятельность легализована и подчинена определенному узаконенному порядку, нарушение которого уголовно наказуемо. Примат личностных отношений и государства над межличностными наступает безусловно в том случае, если личность отказывается подчиняться законам, т.е. ставит себя вне закона.

В государственно-правовых системах степень индивидуальной свободы увеличивается прямо пропорционально совершенствованию государственного контроля )а соблюдением запретительной части законодательства и государственного эбеспечення неотвратимости наказания для нарушителей закона,

В государственно-авторитарных системах однородная коммуникативная среда утя большинства населения отсутствует. Степень личной свободы во многом зависит от леста индивида в сгратификациониой структуре общества. В правовой сфере широко 1рактикуется предоставление государством правовых льгот н привилегий слоям, -руппам и отдельным лицам. Правовое неравенство соседствует с социальным. 1рочные двусторонние отношения с государством гарантируют личности получение определенных правовых льгот и уменьшают его зависимость от межличностных лношений, в конечном счете утверждают социальный статус личности, делая ее 1астью государственной системы. С другой стороны, уже имеющийся статус личности в местной мере предопределяет ее отношение с государством. Чем выше уровень оциально-стратификационного положения личности, тем большее значение для нее 1мсют взаимоотношения с государством. Чем ниже этот уровень, тем важнее «ежличностные связи и слабее связь индивида с государством.

В государственно-авторитарных системах легитимизация общегражданского .огласки соблюдать государственные законы носит, как правило, формальный либо шктивный характер. Политическая оппозиция сравнительно легко пересекает границу дозволенного законом и выступает с антигосударственных позиций, обосновывая свои ;ействия надгосударственными (религиозными, этнонационалъными, социальными, ¡ивилизационными и иными) интересами. Контрольно-карательные органы, близкие по ффективности к аналогичным органам в государственно-правовых моделях, имеют тличную от них функциональную направленность: главная задача вторых - обеспечить еотвратимость наказания за нарушение, главная задача первых - превентивный поиск чагов возможной антигосударственной деятельности, их выявление и нейтрализация. 1громное значение в государственно-авторитарных моделях управления имеют' собенности властвующей личности. Патерналистская основа государственности порно не поддается рационализации.

В Египте и Сирии сформировались государственно-авторитарные формы управления обществом. Имея общее видовое сходство, обусловленное сходством культурно-цивилнзационных характеристик, египетская и сирийская системы государственного управления обладали рядом специфических особенностей, возникших в процессе сложения этих систем управления в османский период.

Рассмотрим основные этапы становления египетской и сирийской систем государственного управления в османскую эпоху, Период с 1516-1517 по 1522 г. -переходная фаза к установлению в Египте и Сирии режима османского государственного управления. Унифицирующий характер ему придавали: во-первых, единообразная структура провинциальных органов государственного управления; во-вторых, единообразная судебно-правовая система; в-третьих, опора на армию как гаранта стабильности и структурный стержень административного управления. Г Характерно, что в Египте армия имела тенденцию к османо-мамлюкскому двуединству, тогда как в сирийских провинциях она длительное время сохраняла турецкий состав. Наряду с этим выявились и другие отличия: во-первых, в рассматриваемых странах сложились разнотипные властвующие элиты - османо-мамлюкская в Египте и османо-арабская в сирийских провинциях; во-вторых, в Египте в основу государственного управления был положен принцип геополитического единства египетской территории, тогда как в Сирии была осуществлена фрагментация сирийской региональной ^подсистемы на несколько провинций. Возможности для сирийской региональной консолидации были перекрыты, поскольку принцип геополитического единства сирийских территорий отошел на второй план перед принципом опоры на крупнейшие городские центры - столицы одноименных провинций и создание в них обособленных политических элит.

В дальнейшем политическое и административное развитие Египта и Сирии шло по независимым направления, но в контексте общеосманской истории. Поэтому периодизация трансформации государственного управления в них не совпадает, однако имеет ряд существенных параллелен.

Государственное управление в Египте в османский период прошло следующие

этапы:

I этап (1524-1707 гг.), раилиЛ период османского присутствия в Египте, характеризуемый, хотя и не вполне стабильными, но очевидным преобладанием османского влияния практически во всех сферах общественной жизни страны. Отметим две важнейшие тенденции в области государственного управления, проявившиеся в этот период: первую - ослабление власти гражданских губернаторов и усиление влияния армейских командиров - агават, из числа янычар и примыкавших к ним мамлюкских военных группировок; вторую - сложение политической системы бейликата как альтернативной османской модели государственного управления Египтом,

1707-1711 гг. - переходный период от османского (внлайетеого) управления к утверждению политического господства мамлюкских беев на фоне невиданного прежде ослабления позиций османских военных формирований в Египте.

II этап (1711-1798 гг.), на который приходится кульминация мамлюкского политического управления Египтом в османский период. Коллегиально-корпоративный авторитаризм заменяется единоличной диктатурой. Значительной вехой на этом пути стал период правления в Египте Али-бея аль-Кабира, который, используя механизм бейликата, установил в стране режим единоличной власти с опорой на военно-административные методы управления. Утверждение мамлюков в качестве верховной военной, политической и экономической силы свидетельствовало о наступившем изменении баланса социальных сил в пользу местного населения и ослабления всех форм зависимости от Османской империи.

1798-1805 гг. - очередной переходный период, начало которому положило французское вторжение в Египет, а завершился он приходом к власти Мухаммада Али. С точки зрения трансформации публичной власти значение этого периода состояло, во-первых, в том, что система французского управления показала, что средством замены морально изжившего себя военного режима мамлюков может быть создание качественно превосходящих их и альтернативных им армейских структур европейского типа; во-вторых, французская централизованная система военно-административного /правления продемонстрировала возможности альтернативного мамлюкам типа юлитического управления, основанного на структуре административно-бюрократических органов, в рамках которой армейские части лишаются роли субъекта

общественной жизни, оставаясь лишь средством решения государственных задач; в-третьих, Мухаммаду Али удалось установить контроль над тремя важнейшими компонентами египетской управленческой системы: инсплутом губернаторства, вооруженными силами и мамлюкской корпорацией, возглавляемой беями, что сделало его позиции достаточно прочными, чтобы заменить эклектичную мамлюко-османскуш административную систему новой, модернизированной. Сам факт прихода к власти Мухаммада Али объясняется действием механизма бифуркационного выбора, сделавшего албанцев и их предводителя сначала равновеликой, а затем и преобладающей силой по сравнению с другими соискателями политической власти в Египте.

IIT этап (1805-1849 гг.), генезис модернизированной египетской государственности. Важнейшим его результатом стало появление возглавляемого Мухаммедом Али олигархического политического режима с тенденцией его трансформации в централизованный монархический режим авторитарно-бюрократического типа. Изменилась социальная база режима и ее характер: на смену османо-мамлюкской (XVI-XVII вв.) и корпоративно-мамлюкской (XVIII в.) пришла комбинированная властвующая элита, состоявшая, наряду с турецко-албанской и мамлюкской знатью, из верхушки мусульманских богословов, крупного купечества, городских нотаблей - авторитетных лиц из числа руководителей квартального самоуправления, ремесленных корпораций, к которым примыкали авторитетные главы сельских общин - омды. В отличие от мамлюкской эпохи новый политический режим, в значительной мере оставался закрытым, но его властвующая элита перестала быть монолитной, включив в свой состав египтян.

1849-1854 гг. - переходный период, совпадающий с годами правления Аббаса Хнльми 1. Этот период характеризуется сохранением в целом автоцентристского характера развития Египта, сочетанием модернистских и контрмодернистских элементов в его внешней н внутренней политике.

IV этап (1854-1878 гг.), период структурной перестройки египетской административной системы и характера государственного управления. К концу этого периода в Египте стала формироваться министерская система, наметилась тенденция к разделению политической власти хедива и административной власти совета министров,

Предшествовавшая разделению законодательной и исполнительной властей. В то же фемя характер модернизаторских преобразований утратил автоцентричность и зриобрел ярко выраженный зависимый характер.

Переходный период (1879-1882 гг.), характеризующийся острым политическим сризисом режима хедивской власти. Создание выборного представительного органа -Палаты нотаблей и активизация политической роли армии, ставшей единственным политическим институтом, свободным от иностранного влияния и готовым к практическим действиям, обеспечили условия для формирования нового механизма легитимизации верховной политической власти в обход воли хедива.

Период 1882-1914 гг. - административное управление Египтом англичанами. Британское влияние на египетскую административную структуру способствовало углублению модернизаторских процессов, усиливало эффективность работы органов государственного управления. В то же время англичане своими практическими действиями культивировали внутри административной системы подданнический тип отношений в ущерб гражданским.

Периодизация государственного управления сирийскими провинциями укладывается в следующие этапы:

I этап - XVI - начало XIX в., когда раздробленные на вилайеты сирийские территории находились под османским контролем. Ключом к пониманию

«рационального начала» административной системы данного периода был принцип делать так, как то было принято раньше, без какого-либо объяснения. Это делало османскую административную систему в Сирии «закрытой» - невосприимчивой к новшествам, «самодостаточной» - допускавшей только логику внутреннего рационализма, консервативной - основанной на принципах перераспределенного социального времени, когда одни и те же формы социального бытия воспроизводились многократно без видимых изменений.

II этап - 1831-1840 гг., который приходится на период пребывания Сирии в составе египетской державы Мухаммеда Али. В эти годы рельефно проявились различия египетской и сирийской моделей государственного управления.

III этап - 1841-1864 гг. - период неупорядоченных преобразований административной системы, осуществлявшихся в сирийских провинциях империи в рамках танзиматских реформ. Постепенный переход к политике административно-политического централизма с прямыми формами управления через каймакамства.

IV этап - 1864-1914 гг. - период радикальных изменений в характере и формах государственного управления сирийскими вилайетами, основанных на принципах административной централизации, дифференциации отраслей государственной деятельности, коллегиальности принятия решений и государственного контроля за их выполнением.

Анализ результатов отдельных этапов трансформации египетской и сирийских систем государственного управления позволяет сделать вывод о наличии, наряду с типологической общностью этих систем, ряда принципиальных различий. В результате распада мамлюкского политического режима и возникновения бифуркационного эффекта в Египте появилась возможность альтернативного по сравнению с Сирией пути развития - модернизации с опорой на собственные силы. Это позволило Египту в короткий срок добиться практического суверенитета и стать региональной державой. Главный успех преобразований Мухаммада Али и его приемников заключался в создании сравнительно эффективной системы государственного управления. Принципиально отличалась роль армии в государственном управлении рассматриваемых стран, Если в Египте армия в 70-е годы XIX в. приобрела характер политического института и оказалась у руля политической жизни страны, приобретя многие черты национальной армии, то в Сирии этого не произошло. Несмотря на значительный потенциал политической н социальной активности, который османская армия продемонстрировала во время младотурецкой революции, в сирийских провинциях армия не вышла из-под османского контроля, сохранив статус государственно-правового института, инструмента имперского управления сирийским обществом. По мере совершенствования системы османского государственного управления под влиянием танзиматских преобразований сирийские вилайеты постепенно, в течение двадцати лет были вовлечены в процесс османского государственно-административного реформирования. Он привел сирийское общество к сходной с египетской модели государственно-политического устройства, по

/щественно позднее и с сохранением многих характерных для традиционного

бщества особенностей.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора;

. Египет. Средние века. Новое время. СПб., 1999 - 19, 76 п.л.

. Османизм в общественно-политической жизни Сирии (вторая половина XIX -начало XX в.). Л., 1990 - 6,25 п.л.

. К вопросу о социальной организации городской элиты Ближнего Востока на рубеже XIX - XX вв. // Вестник ЛГУ. Серия 2, 1986, Вып. 3 - 0,5 п.л.

. Эволюция административно-территориального деления Сирии в период средневековья и новое время // Древний и средневековый Восток. М., 1987 - 0,5 п.л.

. Некоторые особенности эволюции судебной системы Сирии в новое время Н Тезисы конференции аспирантов и молодых научных сотрудников, М., 1988-0,1 п.л.

. Некоторые вопросы арабо-сирийской политической культуры и проблемы административного управления Сирией в первой половине XIX в. // История и традиционная культура народов Востока. Часть 2. М., 1989 - 1,0 п.л.

. Сирия, Восточный вопрос и проблема Палестины II История и традиционная культура народов Востока. Часть 2. М., 1989 - 2,0 п.л.

. Эволюция социального статуса вали в Сирии в Новое время (по материалам арабских источников и исследований) // Материалы научно-теоретической конференции "Средневековые рукописи и проблемы истории культуры Азербайджана". Баку, 1989-0,1 п.л.

. Эволюция османского провинциального управления в Сирии в XIX - начале XX в. // Восток в новое время. Экономика и государственный строй. Сборник статей. М., 1991 -2,3 п.л.

0. Османская армия и описание ее сирийской части K.M. Базили (вступительная статья) // Сирия, Ливан и Палестина в описаниях российских путешественников, консульских и военных обзорах первой половины XIX века. М., 1991 - 1,0 п.л.

1. Армия в Сирии. XIX - начало XX в. // Постигая военную историю, Сборник статей. М., 1991-2,0 п.л.

12. Англо- и арабоязычная историография о политической системе Египта в новое время. Неопатриархалыюсть: теория Хишама Шараби об "искаженной модернизации" арабского общества. Тезисы // XIX научная конференция по историографии н источниковедению истории стран Азии и Африки. СПб., 1997 -0,3 п.л.

13. К истории Восточного вопроса: участие египетской армии в Крымской войне(1853-1856 гг.) II Материалы научной конференции Восточного факультета, посвященной 275-летию Санкт-Петербургского университета. 8-9 апреля 1999 года. СПб., 1999 -0,1 п.л.

14. Роль армии в социально-политической жизни Сирии во второй половине XIX -начале XX в. Депонировано в ИНИОН АН СССР, 26.02.1986, № 24273.

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора исторических наук Зеленев, Евгений Ильич

Введение.

Глава 1. Методологические основы исследования

1. Операционные понятия и аналитические категории.

2. Концептуальные составляющие метода.

Глава 2. Египет и Сирия в системе османского государственного управления (XVI - начало XIX в.)

1. Установление османского политического и административного господства в Египте и Сирии.

2. Политические и административные изменения в Египте в XVI - XVII вв.

3. Эволюция египетской политической системы в XVIII - начале XIX в.

4 . Провинциальное управление и политические процессы в Сирии в османский период (XVI - начало XIX в.).

Глава 3. Государственное управление Египтом и Сирией в первой половине XIX в

1. Политическая борьба и публичная власть в Египте в 1801 -1805 гг.

2. Сложение египетской имперской властной структуры.

3. Генезис модернизированной египетской государственности (1805-1849 гг.).

4. Административное управление Сирией в составе государства

Мухаммада Али.

Глава 4. Публичная власть в Египте и Сирии во второй половине XIX - начале XX в.

1. Формирование министерской системы в Египте.

2. Политический кризис в Египте (1879-1882 гг.).

3. Административное управление Египтом при англичанах (1882-1914 гг.).

4. Эволюция османского провинциального управления в Сирии во второй половине XIX - начале XX в.

Глава 5. Армия в системе государственного управления Египтом и Сирией

1. Армия в Османской империи.

2. Армия в общественной и политической жизни Египта.

3. Роль армии в системе государственного управления Сирией.

Введение диссертации2000 год, автореферат по истории, Зеленев, Евгений Ильич

В сегодняшнем стремительно меняющемся мире широкомасштабные изменения радикальным образом трансформировали систему межгосударственных отношений. Традиционные страноведческие подходы уже не дают целостной картины текущих событий. Под влиянием этого происходит постепенный пересмотр основных критериев внутренней и внешней политикй отдельных государств с точки зрения процессов глобального характера, с которыми столкнулись субъекты мировой истории.

Наряду с государственно-центристским методом исторического анализа, рассматривающим государства как самодостаточную, единообразную форму политической организации и как высшую ступень гражданской лояльности и идентичности, в арсенал исторического исследования властно входят методы регионального, континентального, цивилизационного, глобального анализа. Важную роль в них играет сравнительный ракурс рассмотрения проблем как методологический принцип формирования нового позитивного исторического знания, учитывающего процессы глобализации и связанное с этим усложнение взаимозависимости внутри- и внешнеполитических аспектов в политике отдельных государств.

Сравнительный подход в современных социальных и политических исследованиях имеет широкий видовой спектр, в пределах от кросснационального до сравнительно-ориентированного анализа. Он позволяет не только удовлетворить академическую любознательность исследователя, выявив общие черты и различия отдельных сторон исторического существования рассматриваемых стран, но и определить типичные тенденции социальной, экономической, политической и духовной жизни, имеющие надгосударственный, восходящий в ряде случаев к планетарному уровень универсальности. Выявление таких черт в историческом прошлом и настоящем отдельных стран, анализ их в контексте мирового исторического опыта представляется нам важнейшей задачей современной истории и обществознания в целом. Это необходимо для формирования критериев и ориентиров в подходе к оценке исторического опыта как отдельных стран, так и всего человечества, и использования результатов данного сравнительного анализа в процессе модернизаторских общественных преобразований и государственно-политическом строительстве в условиях современного многополярного мира. В этом состоит актуальность данного исследования, объектом которого выступают два геополитических образования - Египет и Сирия, а предметом - их государственное управление в османский период.

Научная новизна работы состоит в том, что она является первым научным трудом, в котором под сравнительно-историческим углом зрения исследуется государственное управление Египтом и Сирией в османский период. Новизна и оригинальность работы заключаются также в комплексном характере используемых методологических подходов, разработанных в смежных с историей социальных науках, в первую очередь административной.

Несмотря на то, что еще древнейшие цивилизации достигали могущества, опираясь на развитые системы управления и локальные административные традиции -такие, например, как древнеегипетская или древнекитайская, административная наука как обособленная отрасль знания, признаваемая в различных странах, появилась сравнительно поздно, получив распространение первоначально в Европе. У истоков административной науки стоит камерализм - обобщенная теория административных и хозяйственных знаний по ведению камерального (дворцового и в широком смысле государственного) хозяйства, восходящая истоками к европейской государственной жизни ХУ1-ХУ1П в. Философско-идеологической основой камерализма являлась господствовавшая в тот период концепция «полицейского государства», согласно которой целью государственного управления объявлялось достижение «общего блага», а средством - "разумная" организация деятельности государственного аппарата, основанная на принципах централизации, функциональной специализации, регламентации и контроля (Елфимов: 47-49; также см. Юсти 1778). На основе этой теории были организованы системы государственного управления стран Западной Европы в ХУП-ХУШ в., на ее основе осуществлялись реформы государственного управления при Петре I в России, позднее, при Мухаммаде Али, в Египте, в танзиматский период в Османской империи (подробнее см. Антонович 1890; Степанов 1869; Шпилевский 1878 и др.).

В XVIII в. под влиянием идей Дж. Локка и Ш. Монтескье в теории административного управления утверждается принцип разделения законодательной, контрольно-судебной и управленческой сфер государственной деятельности. В XIX в. немецкий юрист Р. фон Моль постулирует положение о недопустимости того, чтобы государство облагодетельствовало народ в ущерб его свободе. Руководящими принципами государственного управления населением по Молю должны быть не принуждение и подчинение, а защита и помощь (Моль 1871: 3). Последователь Моля -Л.Штейн разграничивал практическое управление и управленческое (административное) право (Штейн 1874: 1-2). Это был крупный шаг в становлении концепции правового государства, в котором политическая власть есть голова, а администрация - руки, где управлять - дело одного, судить - дело многих (Елфимов: 60).

Во второй половине XIX в. развитие административной науки осуществлялось в первую очередь немецкими и французскими учеными. При этом немецкая административная школа уделяла главное внимание теории государственного управления, технологическим и процедурным аспектам управленческой деятельности, тогда как французская административная наука концентрировала внимание на административно-правовом аспекте государственного управления, опираясь при этом на теорию разделения властей (Елфимов: 61).

Значительный вклад в теорию административного управления внес Александр Франсуа Вивьен. Настаивая на строгом разграничении политической власти и власти административной, он сформулировал основные принципы построения организационной структуры администрации: 1) единоначалие в принятии и исполнении решений; 2) консультативный механизм в выработке решений; 3) всеобщий и постоянный контроль за административным процессом; 4) принцип судебной ответственности за должностные упущения. Корректирующее влияние на административно-правовой крен в развитии французских управленческих теорий оказывали последователи регионализма (географы, экономисты и др.), отстаивавшие принципы регионализации и децентрализации административно-территориального деления (Елфимов: 63-65).

Вышеназванные принципы и положения получили всестороннее развитие в теориях государственного управления XX в. как за рубежом, преимущественно в Германии, Великобритании, США, Франции, так, правда несколько в меньшей степени, и в России (об этом подробнее см. Елфимов; Аверьянов 1979; Атаманчук 1980, 1997; Кравченко 1998; Василенко 1998; Драго 1982 и др.).

Современный период в изучении государственного управления позволяет рассматривать его как один из видов социального управления, которое, в свою очередь, представляет собой объект исследования в рамках общей теории управления (см. Гурней 1969). Исходя из этого можно утверждать, что государственное управление представляет собой одно из существенных выражений функционирования механизма публичной власти в обществе. Публичная власть и государственное управление как ее важнейшее функциональное проявление обладают рядом сущностных признаков:

- публичная власть носит представительный характер, т. е. выступает от имени общества во всех властеотношениях внутри общества и как представитель общества -во всех внешних отношениях;

- публичная власть в государстве есть власть суверенная, т. е. главенствующая и независимая от всякой внешней власти;

- верховный характер публичной власти предполагает ее централизацию и иерархизацию с помощью специальных органов - государственного аппарата, который призван осуществлять властеотношения между управляющей и управляемой подсистемами общества, что придает публичной власти аппаратный характер;

- реализация публичных властеотношений через аппарат государства, т. е. государственное управление, невозможна без права, и поэтому государство представляет собой публично-правовую систему,

- необходимым признаком публичной власти, определяющим эффективность государственного управления, является ее легитимность, как позитивная (власть, поддерживаемая большинством населения), так и негативная (власть, поддерживаемая меньшинством населения).

Исходя из вышеприведенных признаков публичной власти государственное управление можно определить как реализацию представительного, суверенного, аппаратного, правового и легитимного характера публичной власти в пределах территориального публично-правового союза - государства. В самом общем плане понятие "государственное управление" включает в себя совокупность институциональных средств, методов, технологий и отношений, возникающих в процессе реализации государством своих функций по управлению обществом на ограниченной административно-государственной границей территории, а также во взаимоотношениях с внешним миром (различные определения понятия "государственное управление" см. Hood 1991: 10-15; International 1998, Vol 1; Елфимов: 15-44; Атаманчук 1997: 38; Василенко 1998: 3-29 и др.).

В той или иной степени управление делами государства осуществляется всеми его органами, в узком же смысле государственное управление - это одна из форм деятельности государства, обеспечивающая повседневное и непосредственное руководство административно-политическим, хозяйственно-экономическим и социально-культурным строительством страны. Инструментальную основу этой деятельности составляет система органов государственного управления, с помощью которой государство осуществляет регулятивные и охранительные функции в политической, экономической, социальной и духовной сферах жизнедеятельности человека. Детализируя основные направления деятельности государственных органов в вышеназванных сферах, выделим полномочия государственных органов по восьми основным функциональным направлениям:

- верховное государственное руководство на уровне страны (провинции);

- работа аппарата государственного управления;

- финансово-экономическая сфера государственной деятельности;

- сфера социальных отношений;

- сфера культуры, науки, образования;

- сфера обеспечения общественного порядка, юстиции и государственной безопасности;

- государственное управление в области обороны и военных вопросов; сфера внешнеполитических отношений.

На современном этапе возрастающее значение приобретает государственное управление еще в двух сферах: в области геоэкологии и регулирования народонаселения.

Вышеизложенное содержание понятия "государственное управление" и конкретизация основных направлений деятельности государства позволяют сформулировать цели и задачи данного диссертационного исследования. Целью данной работы является изучение принципов и наиболее существенных тенденций в государственном управлении Египтом и Сирией в османский период (с 1516 г. по начало XX в.), с применением методик темпорального и бинарного сравнительного анализа. Для ее достижения диссертант ставит перед собой следующие основные задачи исследования:,

1. Выработать методологические принципы сравнительного исследования государственного управления Египтом и Сирией в контексте их своеобразного исторического существования.

2. Исследовать принципы, средства и основные тенденции государственного управления египетскими и сирийскими территориями непосредственно после их завоевания в XVI в., на этапе постепенного нарастания кризисных явлений структурного характера в Османской империи XVII - XVIII вв.; в период модернизаторских преобразований XIX - начала XX в.

3. Исследовать роль армии в политической и общественной жизни Египта и Сирии, уделив особое внимание периоду трансформации армии в регулярное войско в XIX в.

4. Выделить основные этапы в эволюции системы органов государственного управления Египтом и Сирией в XVI - начале XX в.

5. Исследовать особенности функционирования государственного управления в политических системах Египта и Сирии.

Методологически важнейшим в данном исследовании является метод сравнительного анализа. Компаративистский (сравнительный) метод широко применяется в исторических, социологических, политологических и иных исследованиях. "Нет ничего естественнее, чем рассматривать народ, идеи, социальные институты, соотнося их с другими народами, идеями и институтами," - полагают известные французские исследователи этой проблемы М. Доган и Д. Пеласси, добавляя, что "мы приобретаем знание через сравнение, а сравнение - это обычный способ мышления" (Доган, Пеласси 1994: 11). Сравнение - отправная точка исследований социальных наук вообще, исторической и политической мысли в частности. Существует точка зрения, высказанная впервые Стэнли Либерсоном, согласно которой все социальные исследования это "в той или иной форме сравнительные исследования" (Голосов 1996: 30).

Объектом данного сравнительного исследования выступают Египет и Сирия, рассматриваемые в хронологических рамках XVI - начала XX в. Наличие двух: сравниваемых объектов дает основание отнести данное исследование к категории так называемых бинарных (об этом см.: Доган, Пеласси: 176-183). Два этих сопредельных геополитических субъекта неоднократно входили в единое государственно-политическое пространство, имели сходные социальные, этноконфессиональные и культурные характеристики, что дает основание считать их принципиально сопоставимыми, более того - "относительно похожими" странами, что в соответствии с компаративистским методом позволяет нейтрализовать отдельные различия между ними с тем, чтобы получить возможность лучше проанализировать другие (Доган, Пеласси: 184-199).

Сравнительно-исторический метод возник при переходе от хроник к историко-аналитическим работам. У его истоков стоит Аристотель. Значительный вклад в его становление внес Н. Макиавелли. В XIX в. развитие сравнительно-исторического метода связано с научной и организаторской деятельностью Френсиса Либера (Сморгунов 1999: 17). В российской историографии им широко пользовался М.М. Ковалевский, который верил, что с помощью сравнительно-исторического метода можно выявить общую форму поступательного движения общественной жизни (Радугин 1995: 35-36). К этому методу прибегали также С.М.Соловьев, В.О Ключевский, Е.В.Тарле и многие другие. Сравнительно-исторический метод позволяет рассматривать сравниваемые объекты, условно обозначенные как "А" и "В", в пространственно-временной системе координат, то есть в синхронической и диахронической плоскостях. Таким образом явление системы "А" может быть рассмотрено: 1) в хронологической плоскости системы "А"; 2) в сравнении с синхронным (одновременным) явлением в системе "В"; 3) в хронологической плоскости системы "В" в сравнении с аналогичным, но не синхронным явлением; 4) с применением внешней системы оценки, выработанной вне систем "А" и "В". В первом случае главное внимание уделяется природе явления и возможностям его видоизменения в будущем, исходя из ценностной шкалы системы "А". Во втором случае главное внимание уделяется различиям одновременных явлений в обеих системах, выявляется их сопоставимость, соотносятся друг с другом оценочные шкалы систем "А" и "В". В третьем - главным является изучение темпов и направлений исторического движения обеих систем. В четвертом - делается попытка объективизировать результаты рассмотрения в рамках первых трех подходов введением независимой (авторской) оценочной шкалы. Такова в самом общем плане схема сравнительно-исторического метода, когда рассмотрению подвергается какое-либо конкретное явление.

Нередко объектом исторического анализа выступает общество в целом (кросснационалъный подход), то есть все его значимые системы - экономическая, социальная, политическая и духовная. В силу своей всеохватности исторический подход, как правило, носит дискриптивный характер. При этом понятие "исторический анализ" не имеет общепризнанного содержания, каждый историк волен использовать свой арсенал методов и средств для проникновения в суть исторического процесса и его отображения средствами языка. По этой причине дискриптиный метод с известной долей огрубления можно назвать не научной дисциплиной в строгом смысле слова, а совокупностью научных интересов (Голосов 1996:7).

Рассмотрение возможностей инвариантного развития событий в прошлом, прогнозирование их будущего развития, выявление потенциально нереализованных возможностей исторического движения и пр. не имеют в рамках исторического метода достаточной оснащенности средствами научного анализа и потому считаются некорректными. Для создания адекватных реальности исторических описаний историки стремятся использовать методики смежных с историей дисциплин и научных направлений (социология, правоведение, политология, в том числе и сравнительная, история и теория международных отношений, культурология, конфликтология, политическая глобалистика, геополитика, регионоведение, политическая психология, этнопсихология и многие другие), но часто это невозможно из-за принципиальных различий в характере исследуемых явлений, в формах изложения полученных научных результатов, в терминологическом и понятийном аппарате, в методах аргументации и уровнях допустимости субъективно-оценочных выводов.

Применяемый в данном исследовании сравнительно-исторический метод открывает возможность, не нарушая строя традиционного исторического повествования, внести ряд дополнительных ракурсов рассмотрения исторических явлений, используя описанное выше их сравнительное синхроническое и диахроническое рассмотрение. Многоплановость сравнительного подхода расширяет возможность использования смежных исторических дисциплин по сравнению с традиционной историей, позволяет наряду с причинно-следственным детерминизмом конкретно-исторического подхода применять внехронологическую ценностную шкалу цивилизационного и трансисторического уровня, выявлять рационализм общественных явлений как в пространственно-временных рамках, так и рассматривая исследуемые социальные системы без учета внешних влияний в виде замкнутых, самодостаточных структур, способных к самосохранению и саморазвитию (синергетический подход).

В данном исследовании дискриптивное изложение событий, происходивших параллельно в Сирии и Египте, осуществляется в контексте более общих (региональных и универсальных) исторических потоков. Осью исторического изложения выступают политические события как внутригосударственные, так и международные, выявляются параллели и несовпадения исторического бытия рассматриваемых стран, в частности в том, что касается внешне- и внутриполитических приоритетов их развития. Наряду с этим рассматриваются элементы их социальной, экономической и духовной жизни, дается геополитическая характеристика обеих стран в контексте их исторической эволюции.

Наряду с историческим другим методом сравнительного анализа, примененным в данной работе, являются элементы сравнительно-политологического подхода.

Сравнительная политология предлагает распространить сравнительный метод, издавна использовавшийся в классической политологии, не только на институты, но и на широкий круг политических явлений, поддающихся изучению с помощью бихевиористских методов.

Необходимой предпосылкой реализации такого подхода является разработка оснований, по которым в принципиально различных политических системах выделялись бы сопоставимые элементы. Эту задачу возможно решить с помощью структурно-функционального анализа, который пришел в политическую науку из социологии (Смелзер 1994: 242). В рамках социологии был осуществлен переход от простого функционализма к его структурной версии благодаря теоретической работе Э. Дюркгейма, В. А. Радклифа-Брауна, Р. Мертона, Т. Парсонса и других. Под структурно-функциональным анализом понимается процесс выявления структуры общества и последующее изучение функций, выполняемых ее элементами. В сравнительном исследовании этот процесс осуществляется в два этапа: на первом -методом сегментации выделяются сопоставимые зоны, по которым проводится сравнение; на втором - сравниваемые зоны и объекты проходят экспертизу на функциональную эквивалентность (подробнее об этом см. Доган, Пеласси 1994: 56, 61, 159 и далее).

В конце 50-х годов XX в. одним из ведущих аналитических средств сравнительных исторических и иных исследований становятся разнообразные теории модернизации. У истоков теории модернизации стоит представление о принципиальном различии между "традиционным" и "современным" обществами. В сравнительную политологию эта идея пришла в значительной мере благодаря восприятию теоретических построений М. Вебера, введенных в рамки структурно-функционального анализа Т. Парсонса (см. Вебер 1988; Parsons 1951). Синтез структурного функционализма с теориями модернизации позволил выйти на новый уровень в изучении "третьего мира" как в его современной модернизирующейся динамике, так и в исторической ретроспективе, о чем будет сказано ниже (см. гл. 1).

При сравнительно-политологическом анализе особенно важно, что модернизация сопряжена с возникновением "современных" политических институтов рациональной бюрократии, политического представительства, демократии (Голосов 1995:16-17; Сморгунов 1999: 77 и далее). Анализ модернизирующегося общества в рамках структурного функционализма состоял в том, что процессы изменения и развития сводились либо к возвращению данной системы в прежнее состояние, либо к установлению нового равновесия, то есть внимание сосредотачивалось на факторах стабильности и выживания системы.

Этапным моментом научного поиска в этом направлении стала концепция "устойчивого" или "жизнестойкого общества" (sustainable society), фундаментальные идеи которой были впервые изложены в наиболее полном виде Л.Брауном. В рамках данной концепции X. Боссемом были выработаны базовые принципы устойчивого общества (Косов 1991: 101-105). В то же время конфликтность, противоречивость и другие дисбалансирующие факторы, необходимые и неизбежные при любых формах социального движения, ускользали от внимания исследователей.

Корректирующей модернизацию теорией развития стала теория "зависимости" (dependency theory), в соответствии с которой делается вывод, что влияние развитого Севера на развивающийся Юг не вело и не ведет к масштабной модернизации последнего, ограничиваясь лишь созданием отдельных модернизированных секторов и социальных слоев (см. Sharabi 1988: 3 - 5).

Структурно-функциональный подход, теории модернизации и "зависимого развития" и связанные с ними концепции по прошествии времени выявили ряд преимуществ и недостатков. Структурно-функциональный подход позволил найти объяснение устойчивости политических систем, причин и форм "катастрофического перехода" от одних устойчивых социально-политических форм к другим. Теории модернизации и "зависимого развития" придали системность анализу перемен, происходивших в традиционном обществе в XIX-XX вв. под влиянием доминирующей западной цивилизации. Общим же недостатком всех трех теорий было, во-первых, их повышенное внимание к системным, закономерным, структурным явлениям при явном недостатке внимания к факторам вероятностным, имеющим субъективно-личностную обусловленность; во-вторых, применение как на универсальном (общечеловеческом), так и меж- и внутрицивилизационном уровнях оценочной шкалы, выработанной главным образом на основе западной цивилизационной модели, с позиции западоцентризма.

Шаг вперед по преодолению этих недостатков позволили сделать теории "рационального выбора" и культурно-цивилизационный метод. В соответствии с теорией "рационального выбора" главное внимание исследователя фокусируется не на целостной социальной системе, а на отдельном ее участнике - деятеле, субъекте (actor) (Сморгунов 1999: 232-261). В основе метода лежит попытка объяснить групповое и индивидуальное действие с позиции двух мотиваций - эгоизма и рационализма, благодаря которым максимизируется выгода и минимизируются усилия, затрачиваемые на достижение цели (Голосов 1995:20). Тогда как культурно-цивилизационный метод, во многом альтернативный формационному подходу, оставляя в стороне вопрос о природе цивилизационных различий, позволяет увидеть межцивилизационные границы, сковавшие процесс взаимных заимствований (Ерасов 1991: 21).

Другой теоретической новацией является метод неоинституционализма, который призывает рассматривать политические институты как "ограничения", в пределах которых осуществляется активное взаимодействие политических субъектов (индивидов, групп, партий и движений). Главными задачами исследователя становится определение положительного и отрицательного эквилибриума в рамках каждого из институтов, соответствующее объяснение поведения субъектов, а также выявление условий, при которых они избрали бы совместно предпочтительные стратегии. Эвристический характер таких исследований делает их в равной степени важными как при рассмотрении современных явлений, так и при ретроспективном и перспективном анализах.

Показанные выше основные структурные элементы сравнительного метода позволяют выработать итоговую схему методик и средств, которыми он вооружает исследователя, и расположить их в системе, позволяющей, сохранив историческую направленность исследования, придать ему междисциплинарный характер, наилучшим образом, по нашему мнению, отвечающий задачам исторического анализа на современном этапе.

Объектами сравнения те или иные явления и феномены могут быть только в теоретически преображенном, концептуально освоенном виде. В отличие от исследования одной страны, сравнение между государствами, основанное на огромном разнообразии фактов и ситуаций, требует выработки четкой концептуальной структуры, умение владеть обобщающими понятиями (Доган, Пеласси 1994: 12). Отсюда вытекает важность теоретических моделей для сравнительного исторического анализа. Подобная теоретическая обработка сравниваемых явлений называется концептуальной гомогенизацией. Суть ее в том, чтобы определить принципиальную сравниваемостъ рассматриваемых объектов, определить контуры исторической модели, выявить в них сравниваемые переменные, определить стратегию сравнительного анализа в пределах между стратегией "наибольшего сходства" и "наибольшего различия", выработать ценностную шкалу оценки рассматриваемых феноменов и полученных в результате сравнительного анализа данных (подробнее см.: Голосов 1995: 30-38; РгеешогвЦ Тейпе, 1970). Под углом зрения концептуальной гомогенизации в первой главе диссертации будут рассмотрены основные понятия, категории и теоретические системы, примененные в данной работе, что наряду с вышесказанным позволяет составить целостное впечатление об основных методологических принципах данного исследования.

Диссертация выполнена в историческом аспекте, что предопределило основное внимание к вопросам политической, социальной и военной истории. В то же время, поскольку исследование проблемы государственного управления входит наряду с исторической в сферу изучения других наук, автор оставляет за собой право использовать элементы их методологии и понятийно-терминологического арсенала, оставаясь на фундаменте исторического знания.

Хронологические рамки работы охватывают период с 1516-1517 гг. до начала XX в., т.е. время пребывания Египта и Сирии в составе Османской империи. Данные хронологические рамки позволяют решить поставленные в диссертации задачи, показав на широком историческом материале динамику изменений характера, принципов, основных тенденций функционирования государственного управления в Египте и Сирии, выявить их общие черты и различия.

Практическая значимость работы состоит в том, что ее материалы и выводы могут быть использованы при подготовке лекционных курсов по истории стран Азии и Африки в средние века и новое время, по истории и теории международных отношений, государственному управлению, политологии, регионоведению, а также в практической работе государственных учреждений и общественных организаций России, взаимодействующих со странами Ближнего Востока и Северной Африки.

Апробация работы. Основное содержание и выводы диссертации изложены в публикациях, общий объем которых - свыше 35 п. л. С докладами по материалам исследования диссертант выступал на международной научной конференции "Россия и Центральная Азия" (Каир, 1994 г.), XIX научной конференции по историографии и источниковедению истории стран Азии и Африки (СПбГУ, 1997 г.), научной конференции Восточного факультета СПбГУ, посвященной 275-летию Санкт-Петербургского университета (1999 г.), XX научной конференции по историографии и источниковедению истории стран Азии и Африки (СПбГУ, 1999 г.). Результаты исследования использованы автором при подготовке лекционных курсов на Восточном, историческом и философском факультетах, а также в Смольном институте свободных искусств и наук СПбГУ.

Степень разработанности проблемы государственного управления Египта и Сирии в османский период в отечественной ориенталистике к настоящему моменту нельзя признать удовлетворительной, сравнительные же исследования данной проблемы применительно к вышеназванным странам в османский период практически отсутствует как в отечественной, так и в зарубежной востоковедной науке. В то же время отдельные аспекты государственного управления нашли отражение в работах отечественных авторов, таких как Ф.М. Ацамба, H.A. Иванов, B.C. Кошелев, С.А. Кириллина, В.Б. Луцкий, М.Б. Пиотровский, М.И. Смилянская и др. Несколько шире представлено изучение процессов политического управления в туркологических исследованиях. Различные аспекты османского государственного управления рассматриваются в трудах М.Р. Аруновой, A.B. Витола, Д.Е. Еремеева, А.Д. Желтякова, М.С. Мейера, А.Ф. Миллера, А.Д. Новичева, С.Ф. Орешковой,

Ю.А. Петросяна, A.C. Тверитиновой, И.Е. Фадеевой, В.И. Шеремета, А.Н. Шамсутдиновой, Ф.Ш. Шабанова и др.

Отдельные вопросы политической истории, международных отношений, государственного управления, административного устройства, социальной стратификации, экономической и духовной жизни рассматриваемых стран затронуты в работах О.В. Богушевича, А.М. Васильева, К.Б. Виноградова, Г.В. Горячкина,

A.A. Долининой, H.A. Ерофеева, Д.Р. Жантиева, К.А. Жукова, Х.Г. Казаряна, Т.Ю. Кобищанова, Н. Кахаровой, Х.И. Кильберг, JI.H. Котлова, З.И. Левина, М.В. Малюковского, А.З. Манфреда, A.M. Мусаева, А.Н. Николаева, Г.А. Нерсесова, И.Л. Фадеевой, И.М. Филыптинского, И.Ф. Фихмана, Л.А. Фридмана,

B.В. Черновской и др.

Особый интерес представляют сравнительно немногочисленные работы, посвященные вопросам военной истории и организации османской армии, принадлежащие перу Г.А. Клейнмана, И.Е. Петросян и др.

Различные аспекты государственного управления в Египте, Сирии и Османской империи в целом освещены в трудах западноевропейских и американских авторов, а также арабских авторов, пишущих и издающихся на европейских языках, информативный и аналитический материал которых нашел отражение в диссертации. Это ставшие классическими исследования И. Абкариуса, А. Батлера, А. Кроучлея, Ч. Черчиля, П. Крэбайта, Г. Додвелла, С. Горбаля, Г. Гуэрмара, Ф. Хитти, Дж. Хейворс-Данна, Г. Джакоба, У. Мюира, А. Пэтона, А. Саммарко, Зитлэнда, Г. Расселла (Abkarius 1920, Butler 1902, Crouchley 1936, Churchill 1862, Crabites 1935, Dodwell 1931, Gorbal 1928, Guermard 1936, Hitti 1957, 1977, Heyworth-Dunne 1938, Jacob 1908, Muir 1896, Patón 1863, Sammarco 1937, Zetland 1932, Russell 1936) и др.

Ряд специальных исследований (монографий и статей) посвящен историческим, социальным и административно-государственным процессам в рассматриваемых странах в различные периоды истории: А. Абдаль-Малик, Д. Айлон, Аль-Ахрасс, Н. Айуби, Г. Байер, М. Бергер, К. Бэрбир, Г. Бодмен, П. Ватикиотис, Р. Газале, Д. Доуес, А. Кохен, Дж. Коул, Б. Кэннон, Д. Креселиус, М. Куно, А. Леви, Д. Лэндес, Дж. Ливинстон, Аль-Нахаль, Полк, А. Ричарде, М. Фахми, К. Финдли,

Э. Хилл, Р. Хантер, Р. Хамед, Н. Ханна, И. Харик, П. Холт, А. Хоурани, Ф. Хури, У. М. Шуман, А. Эксель (Abdel-Malek 1968; Aylon 1953-54, 1958-1960; Al-Akhrass 1972; Ayudi 1980; Ваег 1962, 1964, 1968, 1982; Berger 1957; Barbir 1980; Bodman 1965; Cohen 1973; Cole 1993; Cannon 1988; Crecelius 1981; Cuno 1994; Dowes 1994; El-Nahal 1979; Eccel 1984; Fahmy 1954; Findley 1980; Ghazaleh 1995; Hill 1995; Hunter 1984; Hamed 1995; Hanna 1995; Harik 1968; Holt 1968, 1966; Hourani 1968, 1970; Khoury 1983; Levy 1971; Landes 1958; Livinstone 1971; Polk 1963; Richards 1975; Shuman 1995; Vatikiotis 1969) и некоторые другие.

Особый интерес для рассматриваемой в работе проблемы представляют, на наш взгляд, фундаментальные исследования А. Марсо, М. Маоза, Д. Креселиуса, А. Рэймо, X. Ривлин, С. Шоу, Р. Тигнора (Marsot 1984, 1994; Ma'oz 1968; Crecelius 1981; Raymond 1974, 1995; Rivlin 1961; Shaw 1962, 1964; Tignor 1966). Так, исследования А. Рэймо отличает глубина проработки источников и четкость выводов, касающихся проблем социальной истории стран Ближнего Востока. А. Марсо остается непревзойденным специалистом по истории Египта в период правления Мухаммада Али, а Д. Креселиус - политической истории Египта второй половины XVIII в С. Шоу написал не имеющий аналогов фундаментальный труд по административному управлению Египтом в османский период, а Р. Тигнор - при англичанах. Широк и разнообразен круг арабских исследований административных проблем и государственного управления Египтом и Сирией в османский период. Отметим лишь наиболее значительные из них: восьмитомная серия исследований выдающегося египетского историка Абд ар-Рахмана ар-Рафии по египетской истории XVIII-XX в.; двухтомная монография Ильяса аль-Айуби о периоде правления в Египте хедива Исмаила; двухтомное сочинение Иусуфа аль-Хакима по истории Сирии и Ливана в османский период. Детально рассмотрены вопросы административного устройства и управления сирийскими провинциями во второй половине XIX- начале XX в. в работе Абд аль-Азиза Мухаммада Ауада. Значительный материал по социальной и политической истории Египта и Сирии содержат исследования Али Бараката, Дж. Зейдана, Набиля Заки; Абд ар-Рахмана Заки; Сайд Исмаил Али; Джаляля Яджий; Ваджиха Каусарани; Курда Али.

Источниковедческая база работы включает несколько категорий источников. Ряд сведений получен из документов, хранящихся в Российском государственном архиве военно-морского флота (РГАВМФ) в Санкт-Петербурге, Генеральном хранилище документов (Дар аль-махфузат аль-амумийя), в Архиве центральных шариатских судов (Аршиф аль-махаким аш-шаръийа аль марказийя), в Архиве национальных документов (Дар аль-васаик ал-каумийа) в Каире.

Кроме архивных материалов, в работе использованы опубликованные источники на арабском языке. К числу важнейших из них следует отнести историческое сочинение Ибн Ийаса в пяти томах, которое представляет собой одно из самых полных описаний османского завоевания Сирии и Египта, оно доведено до 1522 г. (сам автор скончался в 1524 г.). Использовалось также широкоизвестное сочинение Аль-Джабарти, частично переведенное на русский язык. Выделим также хроники Михаила Барика ад-Димашки, Ахмада Аль Халлака аль-Будайри, труды Никулы ат-Турка, Исмаила Сарханк-паши, Амина Сами-паши, Шакиба Арслана и др. В качестве отдельной группы источников отметим аналитические работы на русском языке, написанные либо участниками событий, либо лицами, по роду своих занятий знакомыми с историческими фактами современной им эпохи. К этим работам относится серия трудов В. Кюине, работы В.А. Кряжина, Люзиньяна Совера, А.Б. Клот-бея, Н.Н.Муравьева, Н.Н.Обручева, К.Петковича, П.А.Толстого, Е.Серчевского, А. Убичини и П. де-Куртейля, У. Лэйна. Источниковедческая база исследования существенно дополняется работами мемуарного жанра С.Ю. Витте, П. Успенского, султана Абдулхамида II, Ахмада Ораби-паши. Ряд источников объединен в сборники опубликованных документов: "Османская империя." (1984 г.), "Договоры России с Востоком." (1869 г.) Т. Юзефовича, сборник исторических материалов о завоевании Ибрахим-пашой Сирии (Музаккарат) и др. В качестве важнейших источников по военной истории и организации армии следует выделить: "Обзор Малой Азии." М. Вронченко (1839 г.), исследования по военной истории В. Недзвецкого, сборник "Вооруженные силы Турции" (1910 г.), подготовленный для личной библиотеки Николая П; труды М.В. Газенкампфа, М.А. Кантакузина, А.Н. Лебедева, Н.И. Обручева, Б. Шелковникова, Н. Шильдера,

Н. Молосова и др. Информативный материал содержат сочинения, написанные в жанре путевых заметок, принадлежащие перу К.Ф. Вольнея, В.И. Дедлова, Ж.Де Нерваля, А. Норова, Л.Г. Нацвалова, А. Рафаловича, Н.Х. Радзивила, О.И. Сенковского, Г. Флобера, Ю.И. Щербачева и др.

Структурно диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения и списка использованных источников и литературы. В работе использована кодированная система сносок: в тексте в скобках указана фамилия автора или редактора, либо первое слово названия, за которым следует год издания, а для работ на арабском языке еще сокращение "араб.". В разделе "Список используемых источников и исследований" в алфавитном порядке приведены полные библиографические данные использованных произведений, сгруппированные в три раздела: исследования на русском, западно-европейских и арабском языках. Работы источникового характера отмечены значком "*".

Заключение научной работыдиссертация на тему "Государственное управление Египтом и Сирией в османский период в XVI - начале XX в."

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

В управлении Египтом и Сирией государство издревле играло большую роль. Достаточно вспомнить, что в этих странах сложились одни из самых древних известных человечеству государственных структур. На протяжении своей истории египетская и сирийская государственность претерпевали постоянный процесс трансформации высшего, центрального и местного аппарата власти в целях более эффективного управления обширными территориями. Наряду с внутренними потребностями, это, нередко, было вызвано действиями внешних факторов -завоеваниями, осуществлявшимися в отношении этих стран или ими самими. Именно присоединение в результате завоевания сирийских и египетских территорий к Османской империи в XVI в. положило начало "османизации" их государственного управления, т.е. интеграции этих территорий в османскую имперскую систему. На протяжении четырех последующих столетий сам факт пребывания рассматриваемых стран в составе Османской империи оказывал существенное влияние (прямое или косвенное) на процесс их государственного управления, его принципы и основные тенденции. Важным фактором, влиявшим на характер трансформации египетского и сирийского государственного управления, была усилившаяся особенно в ХУШ-ХТХ в. вовлеченность Египта и Сирии в систему международных экономических и политических отношений, в первую очередь в рамках так называемого "Восточного вопроса", что привело к разрыву Египта с османской имперской системой, а в сирийском субрегионе вызвало усиление противоречий между проосмански и антиосмански ориентированными общественными силами. Финальной фазой так называемого османского периода как для Египта, так и для Сирии стало установление над ними европейского колониального господства - английского для египетских и англо-французского для сирийских территорий. Тем не менее принципы и тенденции государственного управления, сложившиеся в османский период, продолжали влиять на социальную жизнь египтян и сирийцев. Это прежде всего относится к государственно-авторитарной модели управления обществом на уровне высшего и центрального аппарата власти, при сохранении значительных ресурсов социальной самоорганизации на местном административном уровне.

Одними из важнейших критериев оценки государственного управления являются: во-первых, его стабильность; во-вторых, глубина социального проникновения. Общеизвестно, что эффективность государственного управления зависит от того, в какой степени государство может влиять на поведение классов, страт и групп населения, в идеале - отдельной личности, тогда как общечеловеческие идеалы гуманизма и социальной справедливости утверждают право человека на максимальную степень личной свободы, ограниченной, и то с определенными оговорками, коллективно признанными принципами социального общежития. Нетрудно заметить противоречие между естественным стремлением человека к максимальной, порой даже вопреки социальным императивам, свободе и стремлением государства в интересах эффективности управления обществом тотально руководить поведением отдельной личности. Двумя крайностями разрешение этого противоречия являются анархизм и тоталитаризм, различия между которыми рельефно проявляются в характере создаваемой ими общественной коммуникационной среды: в первом случае подразумевается абсолютное преобладание межличностных связей, во втором - двусторонние связи личности с государством. В первом случае личность беззащитна от произвола другой личности, во втором - от произвола государства. Все известные типы государственного управления располагаются в спектре между вышеназванными крайностями и имеют видовое тяготение к двум преобладающим моделям: государственно-правовой и государственно-авторитарной. В первом случае суверенитет личности утверждается на основе ее правового статуса, во втором - на основе ее личного социального статуса.

Различаются также характеристики коммуникативных сред, создаваемых в рамках вышеназванных моделей. При государственно-правовой модели государственное управление создает так называемое законодательно-правовое поле, в пределах которого межличностные коммуникативные отношения преобладают количественно и по своему значению для индивида над его взаимоотношениями с государством, допускается широкая свобода социального самовыражения личности. Взаимоотношения государства и личности приобретают системообразующий характер благодаря добровольному, легитимизированному посредством представительных органов власти, согласию граждан соблюдать государственные законы, с одной стороны, и высокой степенью контролирующих возможностей государства за исполнением этих законов гражданами, с другой. Политическая оппозиционная деятельность легализована и подчинена определенному узаконенному порядку, нарушение которого уголовно наказуемо. Примат личностных отношений и государства над межличностными наступает безусловно в том случае, если личность отказывается подчиняться законам, т.е. ставит себя вне закона.

В государственно-правовых системах степень индивидуальной свободы увеличивается прямо пропорционально совершенствованию государственного контроля за соблюдением запретительной части законодательства и государственного обеспечения неотвратимости наказания для нарушителей закона.

В государственно-авторитарных системах однородная коммуникативная среда для большинства населения отсутствует. Степень личной свободы во многом зависит от места индивида в стратификационной структуре общества. В правовой сфере широко практикуется предоставление государством правовых льгот и привилегий слоям, группам и отдельным лицам. Правовое неравенство соседствует с социальным. Прочные двусторонние отношения с государством гарантируют личности получение определенных правовых льгот и уменьшают его зависимость от межличностных отношений, в конечном счете утверждают социальный статус личности, делая ее частью государственной системы. С другой стороны уже имеющийся статус личности в известной мере предопределяет его отношение с государством. Чем выше уровень социально-стратификационного положения личности, тем большее значение для него имеют взаимоотношения с государством. Чем ниже этот уровень, тем важнее межличностные связи и слабее связь индивида с государством.

В государственно-авторитарных системах легитимизация общегражданского согласия соблюдать государственные законы носит, как правило, формальный либо фиктивный характер. Политическая оппозиция сравнительно легко пересекает границу официально дозволенного, выступая с антигосударственных позиций, обосновывая свои действия надгосударственными (религиозными, цивилизационными, этнонациональными и иными) интересами. Контрольно-карательные органы, близкие по эффективности к аналогичным органам в государственно-правовых моделях, имеют отличную от них функциональную направленность: главная задача вторых - обеспечить неотвратимость наказания за нарушение, главная задача первых - превентивный поиск очагов возможной антигосударственной деятельности, их выявление и нейтрализация. Огромное значение в государственно-авторитарных моделях управления имеют особенности властвующей личности. Патерналистская основа государственности упорно не поддается рационализации.

В Египте и Сирии сформировались государственно-авторитарные формы управления обществом. Имея общее видовое сходство, обусловленное сходством культурно-цивилизационных характеристик, египетская и сирийская системы государственного управления обладали рядом специфических особенностей, возникших в процессе сложения этих систем управления в османский период.

Включению Египта и Сирии в состав Османской империи после их завоевания Селимом I. сопровождалось османизацией государственного управления Египтом и Сирией, в результате которого было произведено коренное перераспределение земель, уничтожены все формы мамлюкского землевладения, введена система централизованного государственного налогообложения, произошла унификация судебной системы. После османского завоевания зависимое положение Каира и Дамаска от Стамбула было закреплено подключением их к османской государственной системе и созданием на их территории имперских органов провинциальной администрации - централизованной в Египте и децентрализованной в Сирии.

Османизация египетской административно-политической системы не ликвидировала мамлюкскую военную и административную организацию в Египте, а утилизировала ее, создав в этой сфере своеобразный мамлюко-османский кондоминиум. Между египетским мамлюкским политическим режимом периода 1250 - 1517 гг. и мамлюкским режимом в форме бейликата XVII - XVIII вв. существовала преемственность, обеспеченная османской системой управления Египтом в XVI - XVII вв. В Сирии такой преемственности не наблюдалось. Напротив, новые османские власти перекрыли возможности для региональной консолидации, поощряя и развивая социополитическую гетерогенность сирийского общества, руководствовались принципом опоры на крупнейшие городские центры -столицы одноименных провинций и создания в них обособленных политических элит комбинированного османо-арабского характера.

Унифицирующий характер османскому государственному управлению египетскими и сирийскими территориями придавала единообразная структура провинциальных органов административного управления. Важную роль в османском государственном управлении играла реорганизованная по османскому сценарию судебная система, призванная включить завоеванные территории в единое османское правовое пространство.

Главной задачей османской административной системы было осуществление систематического налогообложения. В Египте налоговая система имела преимущественно характер откупной и отвечала интересам османо-мамлюкской политической элиты. В Сирии наряду с откупной большое значение сохранила система традиционного общинного землевладения. Благодаря ее включению в административную структуру представители местной знати - айаны - приобщались к политической элите. Гарантом и структурным стержнем османского управления в Египте и Сирии являлась армия. В Египте она имела тенденцию к османо-мамлюкскому двуединству, тогда как в сирийских провинциях османская армия сохраняла турецкий состав. Военные формирования местных айанов не были эффективно интегрированы в систему сирийской военной организации, оставаясь предметом беспокойства османских вали в Сирии.

После смерти Хайр-бея в 1522 г. османам удалось понизить социально-должностной статус мамлюков, утвердив порядок, в соответствии с которым правителей Египта Порта стала назначать из Стамбула. Протест против проведении этих реформ вылился в сепаратистские мятежи против султана и османского владычества в 1523-1524 гг., под влиянием которых османские власти приступили к решению стратегической административной задачи - ограничению властных полномочий наместников.

Власть вали была регламентирована султаном и диваном. Чтобы сохранить собственные позиции, он вынужден был практиковать создание баланса военно-политических группировок, противопоставляя одну из них другой. Практика эта в тактическом отношении оказалась эффективной и оправдывала себя вплоть до XVIII в., но в стратегическом плане приносила большой вред, так как подрывала основы провинциальной османской администрации, становившейся заложницей беспринципного политиканства. Административный аппарат провинции, финансовые и особенно судебные институты, подчиненные им вакуфные владения, а также воинские формирования, в первую очередь янычарские, во главе с агават вместе составляли несущий каркас османской административной системы в Египте. Центрами этой системы были города, где она покоилась на фундаменте местных социальных объединений, строившихся на основе различных интегративных факторов: общности профессиональных занятий - профессиональные гильдии или корпорации; территориального местоположения - поквартальные объединения в городах и сельские общины в прилегающей к городам сельской местности; этнические и религиозные сообщества, некоторые другие. В большинстве случаев эти факторы накладывались друг на друга, создавая сложный комплекс взаимодополняющих зависимостей. Верные своему принципу избегать прямого администрирования, османы постепенно интегрировали эти объединения в свою административно-политическую систему, предоставив им ту или иную степень внутренней автономии под контролем высших должностных лиц провинциальной администрации.

В новой обстановке, сложившейся в XVII в., мамлюки вернули себе ведущие позиции в стране, реализуя свои политические и экономические устремления практически бесконтрольно. Усиление роли мамлюкских воинских формирований влияло на положение губернатора, который постепенно становился номинальной фигурой в политической системе Египта, что в полной мере проявилось в XVII - XVIII вв. Постепенно формировались основы для создания политической системы, получившей название "бейликат". Пока мамлюкские кланы готовились к решительной борьбе за власть, разрастался конфликт внутри официального войска между янычарами, с одной стороны, и шестью другими османские корпусами, предводительствуемыми командирами, корпуса азабан, - с другой. Эти события имели этапное значение, завершив ранний период османского присутствия в Египте, характеризуемый, хотя и не вполне стабильным, но очевидным преобладанием османского влияния практически во всех сферах общественной жизни Египта. В XVIII в. положение стало меняться в пользу местных, преимущественно мамлюкских, групп влияния.

В конце XVII в. способность османов осуществлять государственное управление Египтом была фактически утрачена. Результатом событий 17071711 гг. стало невиданное прежде ослабление позиций османских военных формирований в Египте. Образовавшийся вакуум заполнили мамлюкские беи, установив контроль как над всеми семью османскими оджаками (корпусами), так и над всей страной, включая ее экономические ресурсы. Созданная мамлюками система правления, известная как бейликат, еще почти на столетие исключила доступ египтян к политической власти и просуществовала до французской оккупации Египта в 1798 г. Правление Али-бея было кульминацией мамлюкского политического режима, являясь одновременно и переходной стадией к новой форме государственного устройства: от коллегиально-корпоративного, когда власть личности основывалась только на силе, к упорядоченной монархии, утвердившейся после прихода к власти Мухаммада Али, когда власть стала передаваться по наследству. Переходной формой стал режим бейликата, позволивший Али-бею легитимизировать свой приход к власти, устранить противников и конкурентов, утвердить свое единоличное правление. Французское вторжение явилось логическим результатом вовлеченности Египта в комплекс международных проблем в контексте так называемого Восточного вопроса. Французская экспедиция Наполеона и французская система управления Египтом имели важное значение для изменения характера публичной власти в стране. Французская централизованная система военно-административного управления продемонстрировала возможности политического управления, основанного на структуре административно-бюрократических органов, в которой армейские части лишаются роли субъекта общественной жизни, оставаясь лишь средством решения государственных задач.

Установленная в сирийских провинциях в период XVI - начала XIX в. структура османских органов власти была сходна в каждой отдельной провинции с египетской, но не имела централизованного объединенного управления, что позволяло османским властям проводить дифференцированную политику в отношении каждой из четырех основных сирийских административных единиц (округов Дамаска, Халеба, Триполи, Сайды-Акки), а также округа Иерусалима и Горного Ливана. Имперский центр проявлял пристальное внимание к положению дел в вилайете Халеба, где власть находилась в руках османских назначенцев, как правило, не местного происхождения. Дамаск, занимая срединное положение и играя роль главной базы османского влияния в Сирии, нередко получал возможность иметь во главе провинциальной администрации представителя местной политической элиты, при условии его полной лояльности Стамбулу.

Южная Сирия была самой сложно управляемой территорией, поскольку играла роль буфера между ближневосточными владениями Порты и Египтом, самовластные правители которого искали любую возможность овладеть Палестиной.

В XVIII - начале XIX в. контроль над Сирией приобрел стратегическое значение для Стамбула, поскольку ослабление османской власти над Египтом и Ираком делало сирийские территории единственным гарантом защиты османских владений в Азии от внезапного нападения с юга и юго-востока. Большое значение имела Сирия в сдерживании ваххабитской экспансии и непосредственно связанного с ней давления кочевых племен на приграничные с Аравией районы. Важным компонентом социальной организации сирийского общества и одновременно значимым фактором государственного управления сирийскими провинциями являлся слой военнослужилых людей. До конца XVI в. доминирующую роль играли сипахи, но позднее, к XVIII в. их место заняли представители командного состава (агават) провинциальных формирований янычарского корпуса и некоторых наемных военных формирований, состоявших на службе у губернаторов провинций и крупных айанов (делийя - "отчаянные", тюфенкчи - "стрельцы", левендийя - "храбрые" и др.).

Суть османской системы политического управления завоеванными территориями состояла в предотвращении образования оппозиционного властям политического лагеря. Эту задачу решали османские органы государственного управления во главе с вали, действовавшие в провинциях под прямым османским контролем, а также различные корпоративные объединения - сельские и квартальные общины, профессиональные корпорации (эснафы), суфийские братства и т.д., контроль над которыми со стороны османских властей носил опосредованный традиционными социальными институтами характер.

Сущность общественно-политической жизни египетской и сирийских провинций на рубеже ХУШ-Х1Х вв. состояла в противоборстве между местными смейными группировками за политико-экономическое доминирование. Эпицентрами этой борьбы были города. Такие процессы, общие для Сирии и Египта, вели к появлению в этих странах консолидированной политической элиты, способной выделить из своей среды общеприемлемого единоличного лидера -"главного айана". В Египте мамлюкская элита добилась практически полной независимости от Порты, тогда как в сирийских провинциях политический авторитет центральных властей был весьма высок. В отличие от Египта к началу XIX в. разрыва связей между Портой и провинциальной сирийской администрацией не произошло. Более того, проосмански настроенные сирийские нотабли и многие рядовые граждане видели в карающих мерах Стамбула единственное средство сдержать корыстолюбие и произвол местных властей.

Государственное управление сирийскими провинциями на рубеже XVIII -XIX вв. отличалось тем, что тенденция к централизации там была слабее выражена, чем в Египте, а управляемость главами местных семей на основе передачи им части полномочий центральных властей была менее эффективна, чем в Египте, где миссию "государственных людей" присвоили себе мамлюки. Политические элиты в Сирии и Египте различались. В сирийских провинциях элита носила арабо-османский характер, а в Египте - первоначально мамлюко-османский, а ко второй половине XVIII в. - преимущественно мамлюкский. Местное египетское арабоязычное население в политическую элиту не допускалось.

Коллапс османского политического режима и политической системы в целом произошел в Египте во время французского вторжения. Разрушенные французами структуры как мамлюкского, так и османского управления Египтом уже никогда не были восстановлены, открыв путь для развития египетской национальной государственности. Сирийские же провинции остались в орбите османского имперского управления вплоть до их завоевания Мухаммадом Али в 1832 г.

Разгром мамлюков французами, а затем поражение самих французов разрушили стабильность мамлюкского политического режима. Пребывание в период с 1801 по 1803 г. на территории Египта мамлюкских, османских и английских воинских контингентов создавало условия для развития событий по трем возможным сценариям: восстановление режима мамлюкского управления, возвращение Египта в османскую государственно-политическую систему, создание режима английского колониального управления. При этом были возможны комбинации любых двух сил против третьей. Невозможен был лишь союз трех сил, поскольку он уже имелся и не удовлетворял ни одну из сторон. Эвакуация англичан к 1803 г. сделала ситуацию еще более напряженной, так как интересы мамлюков и османов в борьбе за власть оказались взаимоисключающими, что открывало возможность для реализации третьей, альтернативной группе возможностей, условно называемых "случайными", поскольку вероятность их реализации при сохранении османо-мамлюкского кондоминиума была незначительной. К таким "случайным" возможностям мог быть отнесен приход к власти Мухаммада Али и его албанцев, который оказался возможен благодаря действию механизма бифуркационного "сита", сделавшего албанцев и их предводителя сначала равновеликой, а затем и преобладающей силой по сравнению с другими соискателями политической власти.

Особенностью политического правления, утвержденного Мухаммадом Али в Египте, была принципиально новая, отличная от мамлюкской социальная база его режима. Постепенно Мухаммад Али отошел от внутренне противоречивого османо-мамлюкского властного кондоминиума в пользу новой формы правления: следуя тактике опоры на элиту избранных (турецко-албанско-мамлюкскую), Мухаммад Али в то же время допустил египтян к участию в политической жизни. Важным было то, что он отказался от традиционного мамлюкского сепаратизма, придерживаясь, по крайней мере формально, паносманских принципов. Укрепляя свою власть, Мухаммад Али стремился не порывать с традициями, стоя на позиции консервативного их отстаивания. Новым было то, что он понимал традицию не с точки зрения конкретной египетской общины, слоя или корпорации, а обобщенно, как пришлый, как человек "вне системы". Став во главе страны, он посчитал невыгодным связывать себя корпоративными интересами с кем бы то ни было, кроме узкого круга создававшейся им сначала политической, а затем и социальной элиты. Этим объясняется радикализм проводимой им политики, результатом которой стал разрыв Египта с предшествующей политической и социальной традицией.

Генезис египетского государственного управления после прихода к власти Мухаммада Али в 1805 г. имел тенденцию к сближению с европейскими методами государственного регулирования общественными процессами: корпоративно-семейные принципы организации государственных структур дополнялись принципами функциональной целесообразности. Отсутствие разделения властей по мере усложнения функциональных задач государственных органов стало компенсироваться модернизацией государственных институтов на основе принципов камерализма - субординации, дифференциации, регламентирования и контроля.

Государство стало влиять на процессы формирования зависимых от него социальных групп как в городах, так и в сельской местности. Постепенно устанавливался контроль над традиционными социальными объединениями -сельскими общинами, городскими профессиональными корпорациями, квартальными объединениями и др. Разрасталась и совершенствовалась административная система, строившаяся не только на традициях и обычаях, но и на государственно-правовом обосновании и регламентировании. Законодательная база государственного управления дополнилась многочисленными рамочными правовыми актами, законами и подзаконными директивами, открывавшими путь к конституционным формам государственного регулирования общественной жизни. Важную роль в формировании египетской политической системы и сохранении ее стабильности стала играть бюрократия, получившая наряду с новыми обязанностями и новые права, вытекавшие из ее институционализации в обособленный слой общества, теснейшим образом связанный с политической и социальной элитой страны. В период правления Мухаммада Али проявилась тенденция к формированию в Египте монократической модели бюрократической государственности с единственной вертикальной линией руководства, подчинения, контроля и олигархическим характером политической элиты. Усилилась централизация в сфере верховного государственного руководства на уровне страны; расширились структура и функции аппарата государственного управления; государство взяло на себя существенно большие обязательства по обеспечению общественного порядка и государственной безопасности, вплотную приблизившись к их пониманию на уровне гражданской ответственности; финансово-экономическая сфера государственной деятельности имела тенденцию к замене опосредованных и ассоциированных форм сотрудничества населения с государством непосредственными и личными; по мере глобализации процессов экономической и политической жизни сфера внешнеполитических отношений постепенно утрачивала значение "личного дела" правителя и трансформировалась в специфическую отрасль государственного функционирования. Качественно возросла роль государственного регулирования в таких сферах как социальные отношения, государственное управление в области обороны и военных вопросов, в сфере культуры, образования и науки, геоэкологии и демографии.

Отличие египетской государственности от сирийской в 30-е годы XIX в. состояло в том, что первая к этому времени уже прошла ранний этап модернизации и адаптации эффективных форм государственного управления обществом. Потребность в создании эффективного государственного управления обществом была обусловлена возросшей к началу XIX в. интенсивностью мировых экономических, политических, социальных и культурных отношений, совершенствованием средств транспорта, связи, вооружений и других областей. В Египте в результате распада мамлюкского политического режима и возникновения бифуркационного эффекта эти процессы привели к альтернативному по сравнению с Сирией пути модернизации с опорой на собственные силы, что позволило Египту в короткий срок трансформироваться из зависимой территории в суверенную региональную державу. Главный успех преобразований Мухаммада Али заключался в создании сравнительно эффективной системы египетского государственного управления. Опираясь на него, Мухаммад Али оказался в состоянии не только одерживать победы, но и сохранять политическую власть в периоды кризисов и даже поражений.

Мухаммад Али, заложивший основы ускоренной модернизации Египта, оставил своим наследникам сильное централизованное государство со значительным потенциалом саморазвития и комплекс трудноразрешимых международных проблем, важнейшей из которых была проблема сохранения египетского суверенитета. Мухаммаду Али наследовали его внук Аббас (18491854 гг.), а затем его сын Сайд (1854-1863 гг.) и внук Исмаил (1863-1879 гг.). Все они обладали яркими характерами, что придало специфический вид политической и административной власти, установившейся в период их правления.

С точки зрения государственного управления годы правления Аббаса были сравнительно спокойными, дав стране долгожданную передышку после напряженных лет правления Мухаммада Али и Ибрахим-паши. При Аббасе созданная Мухаммадом Али египетская государственная машина проявила себя как весьма стабильная, работоспособная и эффективная, что впервые в египетской истории нового времени не было обусловлено только личностью правителя, а объяснялось свойствами самой государственной системы. Вставший в 1854 г. во главе страны Саид-паша вернул Египет в русло модернизаторских преобразований, придав им, однако, ярко выраженный зависимый, прозападный, порой исключительно профранцузский характер не только в том, что касается целей модернизации, но и в том какими средствами она осуществлялась. Действия Сайда привели к структурной перестройке египетской административной системы, однако масштабная административная реформа, сопоставимая лишь с реформами 30-х годов XIX в. при Мухаммаде Али, была осуществлена в период правления Исмаил-паши в 70-е годы. Между периодами административных реформ Мухаммада Али в 30-е годы и административной реформой Исмаила в 70-е годы XIX в. существует бесспорная преемственная связь, но результаты этих реформ столь же очевидно различны. Централизованная система египетской государственности при Мухаммаде Али представляла собой инструмент осуществления воли верховного правителя. Более тесного соединения исполнительной, юридической и законодательной власти, чем то, которое существовало при Мухаммаде Али, трудно себе представить. Египетская административная власть не имела субстанционального суверенитета, необходимого для самостоятельного творческого функционирования.

Административная реформа Исмаила привела к разделению политической власти хедива и административной власти совета министров, была ликвидирована традиционная нераздельность политической и административной власти в Египте, и появились новые виды индивидуальной ответственности - законодательная политическая ответственность правителя и исполнительная административная ответственность министров. Первый отвечал за правильность принятия решений, вторые - за адекватность их выполнения. Иностранные заимствования, обусловившие модернизированный характер административной системы Мухаммада Али, были приняты под влиянием внутреннего выбора самого правителя. Реформы при Исмаиле, в частности появление "европейского кабинета", были результатом целенаправленного давления со стороны европейских держав, прежде всего основных кредиторов Египта - Англии и Франции. Поэтому можно квалифицировать эти реформы как зависимую модернизацию. Настаивая на разделении политической и административной власти, т.е. на создании "европейского кабинета", европейские державы стремились лишить правителя права принятия обязательных для исполнения решений, передав это право в руки исполнительного органа - совета министров, где державы имели своих представителей, наделенных исключительными правами влияния. Когда хедив Исмаил попытался придать принципу разделения властей национально обусловленный характер, т.е. вернуть себе функции верховной законодательной власти, он был немедленно заменен его сыном Тауфиком, более готовым к политическим компромиссам.

После отставки хедива Исмаила общественные процессы в Египте стали идти с нарастающей быстротой и интенсивностью: действовали феномены, соответственно, флюктуации и сингулярности. Рассматриваемые годы - это период бифуркационной нестабильности, в начале которого невозможно предсказать точно сценарий дальнейших событий, но есть все основания ожидать радикальные изменения в политической системе вплоть до ее катастрофического распада, что и произошло в результате английской оккупации страны. Главной причиной, приведшей к политическому кризису 1879-1882 гг., стал конфликт между египетской армией и "европейским кабинетом" министров, а затем - между взявшей на себя инициативу политического лидерства армией и хедивом. В 1882 г. направленное на сохранение египетского суверенитета выступление армии во главе с Ораби-пашой было подавлено оккупировавшими страну английскими войсками. Исторический шанс, дававший Египту возможность идти по пути модернизации с опорой на собственные силы, оказался не реализован вплоть до второй половины XX в.

Обобщающая характеристика Египта начала 80-х годов XIX в. включает две особенности: во-первых, Египет оказался вовлеченным в систему мировых политических, экономических и социальных отношений; во-вторых, к этому времени Египет прошел несколько периодов модернизаторских преобразований, стимулировавших его структурную перестройку - кратковременный, но продуктивный период колониальной модернизации во время французского вторжения (1798-1801 гг.); модернизацию с опорой на собственные силы при Мухаммаде Али (1805-1848 гг.); модернизаторские преобразования зависимого типа при Саид-паше (1853-1864 гг.) и, в особенности, хедиве Исмаиле (18631879 гг.). Поэтому колониальная модернизация при англичанах опиралась и поощряла социальные силы, заинтересованные в расширении преобразований: во-первых, национальную и иностранную коммерческую и финансовую олигархию; во-вторых, европейски образованных египтян, обучавшихся в светских египетских учебных заведениях и непосредственно в Европе.

Система английского управления завоеванным Египтом получила название "скрытого протектората", когда формально англичане находились в тени, но фактически контролировали положение в стране. Этот неопределенный международно-правовой статус "временной оккупации" сохранялся в Египте до начала первой мировой войны. В течение десяти лет после английского вторжения египетское национальное движение не подавало признаков жизни. Выдающуюся роль в его возрождении сыграл Мустафа Камиль (1874-1908 гг.), который нашел поддержку своим взглядам со стороны нового хедива Аббаса II Хильми, сменившего умершего в 1892 г. хедива Тауфика. Годы первой мировой войны принесли некоторую передышку в англо-египетский политический спор. Опасаясь проосманских настроений хедива Аббаса II, англичане отстранили его от власти, назначив вместо него его дядю Хусейна Камиля (1914-1917 гг.), который получил титул султана, что должно было означать разрыв Египта с Османской империей, выступившей в годы первой мировой войны на стороне Германии и ее союзников. Тогда же, в 1914 г., султан Хусейн дал согласие на провозглашение Египта английским протекторатом. Тем самым было завершено формирование модернизированной административной системы Египта, действовавшей под британским контролем и при участии английских советников.

Британское влияние на египетскую административную систему носило разные формы, но в рассматриваемый период оно было постоянным и имело тенденцию к возрастанию. Британские генеральные консулы в Египте неустанно искали пути укрепления контроля над египетскими министерствами. При этом англичане своими практическими делами культивировали подданнический характер министерской ответственности в ущерб гражданской. Важнее профессиональных, деловых качестве высших египетских администраторов и политических деятелей была их лояльность по отношению к британской колониальной администрации и безоговорочная поддержка английских предложений.

Эволюция османского провинциального управления в Сирии во второй половине XIX в. находилась в непосредственной зависимости от трансформации османской политической системы. С этой точки зрения важнейшим является период 1865-1908 гг. Османская политическая система во второй половине XIX в., в особенности в период правления Абд аль-Хамида II, приобрела черты авторитарно-бюрократического государства, для которого было характерно заимствование европейских административных моделей. Последним, как правило, было присуще разделение власти на законодательную, исполнительную и судебную. Внедрить подобное разделение в османскую административную систему на уровне провинций без существенных ограничений прав султана-халифа не представлялось возможным. Введение же таких ограничений в силу специфики реформ сверху не предусматривалось. Поэтому реформы 1864-1871 гг. направили османское государственное управление в Сирии так же как и в Египте по пути совершенствования авторитарно-бюрократической системы на основе принципов камерализма - расширение и дифференциация функций государственного управления на фоне централизации, регламентации и контроля всех звеньев административной системы.

В отличие от Египта абсолютно независимое положение от гражданской администрации занимал командный аппарат расквартированной в Сирии османской пятой армии. Подобное положение не было случайным. Реорганизуя провинциальное управление, османские власти сознательно стремились противопоставить военную власть гражданской. Разделение административно-гражданской и военной власти превратилось из принципа государственного устройства в метод реализации официальной политики централизации. Вовлеченность военной администрации и армейских структур в социально-политическую жизнь сирийских провинций на протяжении последней трети XIX -начала XX в. сохранялась на высоком уровне, однако определяющую роль играла гражданская администрация. Положение изменилось после 1908 г., когда в результате младотурецкой революции к власти в Османской империи пришли военные. Получив в наследство от Абд аль-Хамида II мощную административно-фискальную структуру, младотурки использовали ее в качестве инструмента упрочения целостности империи. Сделав своей опорой административный аппарат, они оказались в зависимости от профессиональной бюрократии, ядро которой составляли турки. Таким образом, политические интересы младотурок слились с их националистическими амбициями, придав их практической деятельности откровенно протурецкий характер. Крен в сторону административного централизма с акцентом на национальную исключительность турок привел младотурецкий режим к отказу от традиционного для Высокой Порты использования гетерогенности османского общества с неизбежным в этом случае признанием правомерности его этнической и конфессиональной полимерии. Следствием данной политики явилось уменьшение глубины влияния османских административных органов в Сирии, с таким трудом достигнутого в предшествующий период. В ряде городов приморской зоны, в частности в Бейруте, из-под контроля властей вышли городские муниципальные советы. В городах Внутренней Сирии не произошло видимого разрыва административных связей, однако мощное развитие получили альтернативные государственным формы самоорганизации населения - многочисленные группы, общества, "партии", заявлявшие о своей оппозиции режиму.

Авторитаризм и националистические амбиции военных властей подтолкнули в ряды оппозиции и слой сирийской гражданской бюрократии, сложившийся в предшествующий период и тесно связанной с земледельческими и торгово-купеческими кругами. Являясь одним из наиболее влиятельных, этот триединый социальный слой оказывал решающее влияние на политическую жизнь Сирии. Именно при его активном участии непосредственно накануне первой мировой войны оппозиция младотуркам в Сирии оформилась в массовое политическое движение, главным идеологическим принципом которого стала идея административной децентрализации. Борьба двух концепций - централизма и децентрализма - потенциально была способна привести к конструктивным изменениям в административно-политической системе сирийских провинций, а возможно, и всей империи. Однако непреклонность лидеров младотурок, не желавших поступаться своими диктаторскими наклонностями, и общая военно-политическая ситуация накануне и во время первой мировой войны заблокировали возможность разрешения этого противоречия в конструктивном духе.

Усиление авторитаризма наряду с ростом националистических протурецких настроений в правящей младотурецкой верхушке прервали сотрудничество между арабо-сирийской элитой и младотурками, что наряду с факторами внешнеполитического порядка в значительной мере предопределило судьбу страны в целом и ее сирийских провинций в частности, сделав их легкой добычей европейского колониализма.

Рассмотрим основные этапы становления египетской и сирийской систем государственного управления в османскую эпоху. Период с 1516-1517 гг. по 1522 г. - переходная фаза к установлению в Египте и Сирии режима османского государственного управления. В дальнейшем политическое и административное развитие Египта и Сирии шло по независимым направления, но в контексте общеосманской истории. Поэтому периодизация трансформации государственного управления в них не совпадает, однако имеет ряд существенных параллелей.

Развитие государственного управления в Египте в османский период прошло следующие этапы.

I этап (1524-1707 гг.), ранний период османского присутствия в Египте, характеризуемый, хотя и не вполне стабильными, но очевидным преобладанием османского влияния практически во всех сферах общественной жизни Египта. Отметим важнейшие тенденции в области государственного управления, проявившиеся в этот период: первое - ослабление власти гражданских губернаторов - вали и усиление влияния армейских командиров - агават, из числа янычар и примыкавших к ним мамлюкских военных группировок; второе -сложение политической системы бейликата как альтернативной османской модели государственного управления Египтом.

1707-1711 гг. - переходный период от османского (вилайетного) управления к утверждению политического господства мамлюкских беев на фоне невиданного прежде ослабления позиций османских военных формирований в Египте.

II этап (1711-1798 гг.), на который приходится кульминация мамлюкского политического управления Египтом в османский период. Происходит переход от коллегиально-корпоративного авторитаризма, когда власть личности основывалась только на силе, к упорядоченной монархии с передачей власти по наследству. Значительной вехой на этом пути стал период правления в Египте Али-бея аль-Кабира, который, используя механизм бейликата, установил в стране режим единоличной диктатуры с опорой на военно-административные методы управления. Утверждение мамлюков в качестве верховной военной, политической и экономической силы в Египте свидетельствовало о наступившем изменении баланса социальных сил в пользу местного населения и ослабления всех форм зависимости от Османской империи.

1798-1805 гг. - очередной переходный период, начало которому положило французское вторжение в Египет, а завершился он приходом к власти Мухаммада Али, которому удалось установить контроль над тремя важнейшими компонентами египетской управленческой системы: институтом губернаторства, вооруженными силами и мамлюкской корпорацией, возглавляемой беями, что сделало его позиции достаточно прочными, чтобы заменить эклектичную мамлюко-османскую административную систему новой, модернизированной.

III этап (1805-1849 гг.), генезис модернизированной египетской государственности. Важнейшим его результатом стало появление возглавляемого Мухаммадом Али олигархического политического режима с тенденцией его трансформации в централизованный монархический режим авторитарно-бюрократического типа. Изменилась социальная база режима и ее характер: на смену османо-мамлюкской (ХУ1-ХУ11 вв.) и корпоративно-мамлюкской (XVIII в.) пришла комбинированная властвующая элита, состоявшая наряду с турецко-албанской и мамлюкской знатью из верхушки мусульманских богословов, крупного купечества, городских нотаблей - авторитетных лиц из числа руководителей квартального самоуправления, ремесленных корпораций, к которым примыкали авторитетные главы сельских общин - омды. Новый политический режим оставался закрытым, но его властвующая элита перестала быть монолитной, включив в свой состав египтян.

1849-1854 гг. - переходный период, совпадающий с годами правления Аббаса Хильми I. Этот период характеризуется сохранением в целом автоцентристского характера развития Египта, сочетанием модернистских и контрмодернистских элементов в его внешней и внутренней политике.

IV этап (1854-1878 гг.), период структурной перестройки египетской административной системы и характера государственного управления. К концу периода в Египте стала формироваться министерская система, наметилась тенденция к разделению политической власти хедива и административной власти совета министров, предшествовавшая разделению законодательной и исполнительной власти. В то же время характер модернизаторских преобразований утратил автоцентричность и приобрел ярко выраженный зависимый характер.

Переходный период (1879-1882 гг.) характеризующийся острым политическим кризисом режима хедивской власти. Создание выборного представительного органа - Палаты нотаблей и активизация политической роли армии, ставшей единственным политическим институтом, свободным от иностранного влияния и готовым к практическим действиям, обеспечили условия для формирования нового механизма легитимизации верховной политической власти в обход воли хедива.

Период (1882-1914 гг.) административное управление Египтом англичанами. Британское влияние на египетскую административную структуру способствовало углублению модернизаторских процессов, усиливало эффективность работы органов государственного управления. В то же время англичане своими практическими действиями культивировали внутри административной системы подданнический тип отношений в ущерб гражданским.

Периодизация государственного управления сирийскими провинциями укладывается в следующие этапы:

I этап - XVI - начало XIX в., когда раздробленные на вилайеты сирийские территории находились под османским контролем. Ключом к пониманию «рационального начала» административной системы этого периода был принцип делать так, как это было принято раньше, без какого-либо объяснения. Это делало османскую административную систему в Сирии «закрытой» - невосприимчивой к новшествам, «самодостаточной» - допускавшей только логику внутреннего рационализма, консервативный - основанный на принципах перераспределенного социального времени, когда одни и те же формы социального бытия воспроизводились многократно без видимых изменений.

II этап - 1831-1840 гг., который приходится на период пребывания Сирии в составе египетской державы Мухаммада Али. В эти годы рельефно проявились различия египетской и сирийской моделей государственного управления.

III этап - 1841-1864 гг. - период неупорядоченных преобразований административной системы, осуществляемых в Османской империи в рамках танзиматских реформ. Постепенный переход к политике административно-политического централизма с прямыми формами управления через каймакамства.

443 практического суверенитета и стать региональной державой. Главный успех преобразований Мухаммада Али и его приемников заключался в создании сравнительно эффективной системы государственного управления. Принципиально отличалась роль армии в государственном управлении рассматриваемых стран. Если в Египете армия в 70-е годы XIX в. приобрела характер политического института и оказалась у руля политической жизни страны, приобретя многие черты национальной армии, то в Сирии этого не произошло. Несмотря на значительный потенциал политической и социальной активности, который османская армия продемонстрировала во время младотурецкой революции, в сирийских провинциях армия не вышла из-под османского контроля, сохранив статус государственно-правового института, инструмента имперского управления сирийским обществом.

Различия египетской и сирийской моделей государственного управления явились одной из важных причин обострения отношений египетского политического режима с сирийским населением в 1831-1840 г. По мере совершенствования системы османского государственного управления под влиянием танзиматских преобразований сирийские вилайеты постепенно, в течение двадцати лет, были вовлечены в процесс османского государственно-административного реформирования. Он привел сирийское общество к сходной с египетской модели государственно-политического устройства, но существенно позднее и с сохранением многих особенностей, характерных для традиционного общества.

Список научной литературыЗеленев, Евгений Ильич, диссертация по теме "Всеобщая история (соответствующего периода)"

1. Архивные материалы:

2. РГАВМФ Российский государственный архив военно-морского флота. Фонд 315, опись 1, дело 597.

3. Аршиф ал-Махаким Аршиф ал-Махаким аш-шаръыйа ал-Марказийа би-л-Кахира (Архив Главных шариатских судов, Каир), Махкамату-ль-кисм аль-аскарийа, фонд 175.

4. Дар ал-махфузат Дар ал-махфузат ал-умумийа би-л-Кахира (Архив общего хранения, Каир), фонд 1,3.

5. Дар ал-васаик Дар ал-васаик ал-каумийа (Архив национальных документов,

6. Каир), фонд: Дафтар маджмуат тартибат ал-асасийа.

7. Алексеева 1999 Алексеева И.В. Геополитическая мысль в России: генезис и основные этапы развития (конец XVIII - начало XX в.). Диссертация на соискание ученой степени канд. полит, наук СПб., 1999 (на правах рукописи).

8. П.Алехин 1996 Алехин А.П., Кармолицкий A.A., Козлов Ю.М. Административное право Российской Федерации. Учебник для студентов высших учебных заведений, обучающихся по специальности «Правоведение». М., 1996.

9. Аль-Барави 1959 Аль-Барави Рашид, Улейш Мухаммед Хамза. Экономическое развитие Египта. М., 1959.

10. Анисимов 1989 Анисимов Е.В. Время петровских реформ. Л., 1989.

11. Антонович 1890 Антонович А.Л. Курс государственного благоустройства (полицейского права). Киев, 1890.

12. Ар-Рафии 1954 Ар-Рафии Абдаррахман. Восстание 1919 г. в Египте. М., 1954.

13. Арунова, Орешкова 1985 Арунова М.Р., Орешкова С.Ф. Османская империя в начале XVIII в. и ее описание П. А. Толстым. // Русский посол в Стамбуне Петр Андреевич Толстой и его описание Османской империи начала XVIII в. М., 1985.

14. Атаманчук 1997 Атаманчук Г.В. Теория государственного управления: Курс лекций. М., 1997.

15. Барро 1893 Барро М. Ф. Лессепс, его жизнь и деятельность. Биографический очерк. СПб., 1893.

16. Бердяев 1990 Бердяев H.A. Истоки и смысл русского коммуназма. М., 1990.

17. Блок 1986 Блок М. Апология истории или ремесло историка. М., 1986.

18. Богушевич 1961 Богушевич О.В. Мухаммад Джемаль ад-Дин ал-Афгани как политический деятель // Краткие сообщения института народов Азии. XLVII. Арабские страны. М., 1961.

19. Босворт К.Э. Мусульманские династии. Справочник по хронологии и генеалогии. Пер. и примечания П. А. Грязневича, М., 1971.

20. Валлерстайн 1997 Валлерстайн И. Осмысливая мировой капитализм. М., 1997.

21. Василенко 1998 Василенко И.А. Административно-государственное управление в странах Запада: США, Великобритания, Франция, Германия. М., 1998.

22. Васильев 1967 Васильев A.M. Пуритане ислама? Ваххабизм и первое государство Саудидов в Аравии (1744/45-1818). М., 1967.

23. Васильев 1982 Васильев A.M. История Саудовской Аравии (1745-1973). М., 1982.

24. Васильев 1988 Васильев Л.С. Что такое азиатский способ производства? // Народы Азии и Африки. 1988, № 3.

25. Вассоевич 1998 Вассоевич А.Л. Духовный мир народов классического Востока: историко-психологический метод в историко-философском исследовании. СПб., 1998.

26. Вебер 1988 Вебер М. Харизматическое господство. // Социологические исследования. 1988, № 5.

27. Велихов 1996 Велихов Л.А. Основы городского хозяйства. М., 1996.

28. Вернет 1997 Вернет Гораций. История Наполеона. М., 1997.

29. Виноградов 1991 Виноградов К.Б. Мировая политика 60-80 годов XIX века. События и люди. Л., 1991.36. * Витте 1997 Витге С.Ю. Избранные воспоминания, 1849-1911 гг.: В 2 т. М., 1997.

30. Восточный 1978 Восточный вопрос во внешней политике России. Конец XVIII - начало XX вв. М., 1978.42. *Вронченко 1839 Вронченко М. Обозрение Малой Азии в нынешнем ее состоянии, составленное Русским путешественником. 4.1. СПб., 1839.

31. Гаджиев 1997 Гаджиев К.С. Геополитика. М., 1997.

32. Гегель 1935 Гегель Г. Философия истории. Соч., т. 8. М.-Л, 1935.

33. Гидденс 1999 Гидденс Э. Последствия модернита // Новая постиндуетриальная волна на Западе. М., 1999.

34. Голосов 1995 Голосов Г.В. Сравнительная политология. Новосибирск, 1995.

35. Горячкин 1992 Горячкин Г.В. Народ Ближнего Востока. Колониальная модернизация и зарождение рабочего класса Египта (1841-1914 гг.). М., 1992.

36. Государственное 1997 Государственное и муниципальное управление: Справочник. М., 1997.

37. Григорьева 1997 Григорьева Т.П. Синергетика и Восток // Вопросы философии. 1997, № 3.

38. Грюнебаум 1981 Грюнебаум Г.Э. Основные черты арабо-исламской культуры. М„ 1981.

39. Грюнебаум 1986 Грюнебаум Г.Э. Классический ислам. Очерк истории (6001258). М, 1986.

40. Гумилев 1989 Гумилев JI.H. Этногенез и биосфера Земли. 2-е изд. JL, 1989.

41. Гурней 1969 Гурней Б. Введение в науку управления. Пер. с фр. М., 1969.

42. Данилевский 1991 Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М., 1991.58. *Дедлов 1888 Дедлов В.Н. (Кигн). Приключения и впечатления в Италии и Египте. Заметки о Турции. СПб., 1888.

43. Дельбрюк 1996 Дельбрюк Г. История военного искусства в рамках политической истории. Т.З, СПб., 1996.60. *Де Нерваль 1986 Де Нерваль Ж. Путешествие на Восток. М., 1986.

44. Доган, Пеласси 1994 Доган М., Пеласси Д. Сравнительная политическая социология. М., 1994.

45. Додихудоев 1976 Додихудоев X. Очерки философии исмализма (общая характеристика доктрины X-XVI вв.). Душанбе, 1976.

46. Долинина 1968 Долинина A.A. Очерки истории арабской литературы нового времени. Египет и Сирия. Публицистика 1870-1914 гг. М., 1968.

47. Долинина 1973 Долинина A.A. Очерки истории арабской литературы нового времени. Египет и Сирия. Просветительский роман. 1870-1914 гг. М., 1973.

48. Драго 1982 Драго Р. Административная наука. М., 1982.

49. Древние цивилизации 1989 Древние цивилизации. Под общей редакцией Г.М. Бонгард-Левина. М., 1989.

50. Дугин 1997 Дугин А.Г. Основы геополитики. Геополитическое будущее России. М., 1997.

51. Дульнев 1998 Дульнев Г.Н. Введение в синергетику. СПб., 1998.

52. Дьяконов 1994 Дьяконов И.М. Пути истории. От древнейшего человека до наших дней. М., 1994.

53. Дюркгейм 1991 Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии. М., 1991.

54. Египет 1882 Египет. Краткий исторический очерк и современное состояние его. СПб., 1882.

55. Египет 1989 Египет. Путеводитель-справочник. Каир, 1989.

56. Елфимов Государственное и муниципальное управление. Под общ. ред. Г.М. Елфимова. Северо-Западная Академия государственной службы (в печати).

57. Ерасов 1998 Стравнительное изучение цивилизаций. Хрестоматия. Составитель Ерасов Б.С. М, 1998.

58. Еремеев, Мейер 1992 Еремеев Д.Е, Мейер М.С. История Турции в средние века и новое время. М, 1992.

59. Ермолаев, Санин 1989 Ермолаев Ю.Л, Санин А.Л. Электронная синергетика. Л, 1989.

60. Ерофеев 1957 Ерофеев Н.А. Англо-французская борьба за Суэцкий канал (1854-1875) // Из истории общественных движений и международных отношений. Под ред. А.М. Панкратовой и др. М, 1957.

61. Жантиев 1998 Жантиев Д.Р. Традиции и модернизация на Арабском Востоке: реформы в сирийских провинциях Османской империи в конце ХУШ - начале XX века. М, 1998.

62. Желтяков, Петросян 1965 Желтяков А.Д, Петросян Ю.А. История просвещения в Турции. М, 1965.

63. Желтяков 1980 (1) Желтяков А.Д. Газета «Стамбульскте новости» о политике младотурок в национальном вопросе (1909-1910) // Историография и источниковедение истории стран Азии и Африки. М, 1980. Вып. V.

64. Желтяков 1972 Желтяков А.Д. Печать в общественно-политической и культурной жизни Турции (1729-1908). М, 1972.

65. Жигарев 1896 Жигарев С. Русская политика в Восточном вопросе. М, 1896.

66. Жуков 1988 Жуков К.А. Эгейские эмираты в Х1У-ХУ вв. М, 1988.

67. Заборов 1980 Заборов М.А. Крестоносцы на Востоке. М, 1980.

68. Записки 1978 Записки янычара. Введ, пер. икоммент. А.И. Рогова. М, 1978.

69. Зеленев 1986 Зеленев Е.И. К вопросу о социальной организации городской элиты Ближнего Востока на рубеже XIX - XX вв. // Вестник ЛГУ. Серия 2, 1986, Вып. 3.

70. Зеленев 1987 Зеленев Е.И. Эволюция административно-территориального деления Сирии в период средневековья и в новое время // Древний и средневековый Восток. М, 1987.

71. Зеленев 1989 (1) Зеленев Е.И. Восточный вопрос и проблема Палестины // История и традиционная культура народов Востока. 4.2. М, 1989.

72. Зеленев 1989 (2) Зеленев Е.И. Некоторые вопросы арабо-сирийской политической культуры и проблемы административного управления Сирией в первой половине XIX века. История и традиционная культура народов Востока. 4.2. М, 1989.

73. Зеленев 1989 (3) Зеленев Е.И. Эволюция социального статуса вали в Сирии в новое время (по материалам арабских источников и исследований) // Средневековые рукописи и проблемы истории культуры Азербайджана. Баку, 1989.

74. Зеленев 1990 Зеленев Е.И. Османизм в общественно-политической жизни Сирии (вторая половина XIX - начало XX в.). Л, 1990.

75. Зеленев 1991 (1) Зеленев Е.И. Османская армия и описание ее сирийской части К.М. Базили // Сирия, Ливан и Палестина в первой половине XIX века. М, 1991.

76. Зеленев 1991 (2) Зеленев Е.И. Русские и арабские материалы о сирийской армии // Вестник военной истории. М., 1991, № 2.

77. Зеленев 1999 Зеленев Е.И. Египет: Средние века. Новое время. СПб., 1999.

78. Ибрагим 1996 Ибрагим Т., Ефремова Н. Мусульманская священная история. От Адама до Иисуса. Рассказы Корана о посланниках Божьих. М., 1996.

79. Иванов 1976 Иванов H.A. Египет. // История национально-освободительной борьбы народов Африки в новое время. М., 1976.

80. Иванов 1982 Иванов H.A. О типологических особенностях арабо-османского феодализма // Типы общественных отношений на Востоке в средние века. М., 1982.

81. Иванов 1983 Иванов H.A. Османское завоевание арабских стран (1516-1574). М., 1983.

82. Ислам 1986 Ислам в современной политике стран Востока (конец 70-х годов XIX в.). М., 1986.

83. История 1976 История национально-освободительной борьбы народов Африки в новое время. Руководитель издания Солодовников В.Г. М., 1976.

84. История 1982 История древнего мира, под ред. И.М. Дьяконова и др. т. 13. М., 1982.

85. История 1992 История Судана в новое и новейшее время. М., 1992.

86. История 1995 История внешней политики России. Первая половина XIX века. (От войн России против Наполеона до Парижского мира 1856). Отв. Ред. О.В. Орлик. М., 1995.

87. История 1996 История России с древнейших времен до 1861 года. Под ред. Н.И. Павленко. М., 1996.

88. Казарян 1989 Казарян Х.Г. Реорганизация государственного аппарата в Египте во время правления Мухаммада Али // V Всесоюзная школа молодых востоковедов. Тезисы. Том 1. История. Литературоведение. М., 1989.

89. Каменев 1984 Каменев Ю.А. К истории реформ в османской армии в XVIII в. // Тюркологический сборник 1978. М., 1984.108. *Кантакузин 1873 Кантакузин М.А. Вооруженные силы Турции. СПб., 1873.

90. Капица 1996 Капица С.П. Феноменологическая теория роста населения Земли // Успехи физических наук. М., 1996, т. 166, № 1.

91. Капица, Курдюмов, Малинецкий 1997 Капица С.П., Кудрюмов С.П., Малинецкий Г.Г. Синергетика и прогнозы будущего. М., 1997.

92. Кахарова 1968 Кахарова Н. Путешествие в Париж Рифаа ат-Тахтави. Душанбе, 1968.

93. Кильберг 1937 Кильберг Х.И. Восстание Араби-паши в Египте. М., 1937.

94. Кильберг 1950 Кильберг Х.И. Египет в борьбе за независимость. М., 1950.

95. Кинросс 1999 Кинросс Лорд. Расцвет и упадок Османской империи. М., 1999.

96. Кириллина 1985 Кириллина С.А. Эволюция египетских суфийских братств (XIX - начало XX в.) /7 Ислам. Проблемы идеологии, права, политики и экономики. М., 1985.

97. Кириллина 1989 Кириллина С.А. Ислам в общественной жизни Египта (вторая половина XIX - начало XX в.). М., 1989.

98. Кириллина 1998 Кириллина С.А. Ислам в Османском Египте в XVIII -первой трети XIX века (Социально-политические и идеологические функции).

99. Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук. М., 1998.

100. Кириллина, Ацамба 1996 Кириллина С.А., Ацамба Ф.М. Религия и власть: Ислам в Османском Египте (XVIII - первая четверть XIX в.). М., 1996.

101. Кириллина, Родригес 1995 Кириллина С.А., Родригес A.M. Ислам в судьбах египетско-аравийского субрегиона (XVIII - первая треть XIX века). М., 1995.

102. Кириллина, Рябков 1991 Кириллина С.А., Рябков М.Г. Система управления и мусульманское судопроизводство Египта в период экспедиции Наполеона I Бонапарта (1798-1801 гг.) // Восток в новое время: экономика, государственный строй. М., 1991.

103. Клейнман 1989 Клейнман Г.А. Армия и реформы. Османский опыт модернизации. М., 1989.122. *Клот-бей 1845 Клот-бей А.Б. Египет в прежнем и нынешнем своем состоянии. Перевод с французского A.A. Краевского. СПб., 1845.

104. Книга 1969 Книга законов султана Селима I. Публ. и пер. A.C. Тверитинова М., 1969.

105. Князева, Курдюмов 1994 Князева E.H., Курдюмов С.П. Законы эволюции и самоорганизация сложных систем. М., 1994.

106. Князева, Курдюмов 1995 (1) Князева E.H., Курдюмов С.П. Синергетика в контексте диалога Восток-Запад // Россия и современный мир. М., 1995, № 3.

107. Князева, Курдюмов 1995 (2) Князева E.H., Курдюмов С.П. Синергетика и Восток: близость далекого // Духовные истоки Японии. Альманах. Под ред. Т.П. Григорьевой. М., 1995.

108. Князева, Курдюмов 1997 Князева E.H., Курдюмов С.П. Антропный принцип в синергетике // Вопросы философии, 1997, № 3.

109. Кобищанов 1998 Кобищанов Т.Ю. Копты в системе управления Османским Египтом в конце XVIII - начале XIX в. // Вестник Московского университета. Серия 13. Востоковедение, 1998, № 1.

110. Ковалев 1986-Ковалев С.И. История Рима. Л., 1986.

111. Кови 1997 Кови С.Р. 7 навыков высокоэффективных людей. Возврат к этике характера. М., 1997.

112. Козловский 1995 Козловский В.В., Уткин А.И., Федотова В.Г. Модернизация: от равенства к свободе. СПб., 1995.

113. Кондратьев 1991 Кондратьев Н.Д. Основные проблемы экономической статики и динамики: Предварительный эскиз. М., 1991.

114. Кондратьев 1993 Кондратьев Н.Д. Избранные произведения. М., 1993.

115. Коран 1993 Коран. Каир, 1993.

116. Коран 1969 Коран. Перевод и комментарии И.Ю. Крачковского. М., 1969.

117. Косов 1991 Косов Ю.В. В поисках стратегии выживания (Анализ концепций глобального развития). СПб., 1991.

118. Котлов 1975 Котлов Л.Н. Становление национально-освободительного движения на Арабском Востоке. М., 1975.

119. Кошелев 1984 Кошелев B.C. Египет: уроки истории. Борьба против колониального господства и контрреволюции (1879-1881). Минск, 1984.

120. Кошелев 1983 Кошелев B.C. Национально-освободительное движение и колониальный террор в Египте накануне первой мировой войны // Вопросы африканской истории. М., 1983.

121. Кошелев 1991 Кошелев B.C. Консультативное собрание депутатов в Египте (1866-1879 гг.) // Восток в новое время. Экономика, государственный строй. М., 1991.

122. Кошелев 1992 Кошелев B.C. Египет от Араби-паши до Саада Заглюла (1879-1924). M., 1992.

123. Кравченко 1998 Кравченко А.И. Классики социологии менеджмента. Ф. Тейлор, А. Гастев. СПб., 1998.

124. Крымский 1903 Крымский А.Е., Миллер Б.В. Всемусульманский университет при мечети аль-Азхар в Каире. М., 1903.

125. Крымский 1971 Крымский А.Е. История новой арабской литературы. М., 1971.

126. Кряжин 1923 Кряжин В.А. Национально-освободительное движение на Ближнем Востоке. Ч. 1. Сирия и Палестина. Киликия, Месопотамия и Египет. М., 1923.147. *Кюине 1899 Кюине В. Сирия, Ливан и Палестина. Вып. 1. Бейрутский вилает. СПб., 1899.

127. Кюине 1900 Кюине В. Сирия, Ливан и Палестина. Выпуск 2. Ливанский мутесаррифлик. СПб., 1900.149. * Кюине 1903 Кюине В. Сирия, Ливан и Палестина. Вып. 5. Иерусалимский мутасаррифлик. СПБ., 1903.

128. Ле Гофф 1992 Ле Гофф Ж. Цивилизации средневекового Запада. Пер. с фр. Под общ. ред. Ю.Л. Бессмертного. М., 1992.

129. Лебедев 1890 Лебедев А.Н. Очерк вооруженных сил Турецкой империи. Выпуск первый. Тифлис, 1890.

130. Левин 1972 Левин З.И. Развитие основных течений общественно-политической мысли в Сирии и Египте (Новое время). М., 1972.

131. Леви-Стросс 1994 Леви-Стросс К. Первобытное мышление. М., 1994.

132. Лейн, Эррсон 1997 ЛейнЖ.-Э., Эррсон С. Сравнительная политология: от политической социологии к сравнительной социальной политике. // Политические процессы в России в сравнительном измерении. Под ред. М.А. Василика и Л.В. Сморгунова. СПб., 1997.

133. Лейпхарт 1997 Лейпхарт А. Демократия в многосоставных обществах. Сравнительное исследование. Пер. с англ. Б.И. Макаренко. М., 1997.

134. Лемонон 1923 Лемонон Э. Очерк истории англо-французских отношений. М., 1923.

135. Луцкий 1965 Луцкий В.Б. Новая история арабских стран. М., 1965.158. *Лэйн 1982 Лэйн Э.У. Нравы и обычаи египтян в первой половине XIX в. М., 1982.

136. Майнцер 1997 Майнцер К. Сложность и самоорганизация // Вопросы философии. 1997, № 3.

137. Малюковский 1959 Малюковский М.В. Начальный этап мусульманской реформации в Египте // Ученые записки Института востоковедения АН СССР. М., 1959.

138. Манфред 1952 Манфред А.З. Внешняя политика Франции 1871-1891 годов. М., 1952.

139. Маркс 1 Маркс К. К критике политической экономии // К. Маркс, Ф. Энгельс Соч., Т. 13.

140. Маркс 1939 Маркс К. Хронологические записки // Архив Маркса-Энгельса. М., 1939. Т. 4.

141. Мейер 1963 Мейер М.С. Восстание городских низов Стамбула в 1730 г. (Причины и характер) // Народы Азии и Африки. 1963, № 4.

142. Мейер 1986 Мейер М.С. Новые явления в социально-политической жизни Османской империи во второй половине XVII-XVIII в. // Османская империя. Система государственного управления, социальные и этнорелигиозные проблемы. М., 1986.

143. Мейер 1991 Мейер М.С. Османская империя в XVIII веке. Черты структурного кризиса. М., 1991.

144. Меньшиков 1991 Меньшиков E.H. Основные тенденции развития политических и государственно-правовых институтов в странах Африки. Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук. М., 1991.

145. Мертон 1992 Мертон Р.К. Социальная структура и аномия // Социологические исследования. 1992, № 2-4.

146. Мечников 1995 Мечников Л.И. Цивилизация и великие исторические реки; Статьи// Сост. предисл., примеч. В.И. ЕвдокимоваМ., 1995.

147. Мец 1966 Мец А. Мусульманский ренессанс. М., 1966.

148. Миллер 1947 Миллер А.Ф. Мустафа паша Байрактар. М., Л., 1947.

149. Миллер 1948 Миллер А.Ф. Краткая история Турции. М., 1948.

150. Мировое 1995 Мировое политическое развитие: век XX. М., 1995.

151. Мореднизация 1994 Модернизация: зарубежный опыт и Россия. М., 1994.

152. Моль 1871 Моль Р. Наука полиции по началам юридического государства. Пред. Р. Сементковского. СПб., 1871.

153. Мусаев 1979 Мусаев A.M. "Дестари салих тарихи" - новый источник по истории восстания Патрона Халила в 1730 г. в Стамбуле // Тюркологический сборник 1979. М., 1985.

154. Нерсесов 1979 Нерсесов Г.А. Дипломатическая история египетского кризиса 1881-1882 гг. (в свете русских архивных материалов). М., 1979.

155. Николаев 1960 Николаев А.Н. Правовой режим Суэцкого канала и национализация Египтом Суэцкой компании. М., 1960.

156. Новейшая 1967 Новейшая история арабских стран (1917-1966 гг.). Отв. редактор Вобликов Д.Р. М., 1967.

157. Новичев 1968 Новичев А.Д. История Турции. Т. 2 Новое время (17921839). Л., 1968.

158. Новичев Новичев А.Д. История Турции. Т. 3. Новое время (1839-1853). Л., 1975.

159. Новичев 1978 Новичев А.Д. История Турции. Т. 4. Новое время (18531875). Л., 1978.

160. Новичев 1978 Новичев А.Д. К истории рабства в Османской империи. Система девширме // Тюркологический сборник 1976. М., 1978.

161. Общая теория 1994 Общая теория государства и права. Учебник для юридических ВУЗов под ред. академика РАЕН В.В. Лазарева. М., 1994.

162. Овсянко 1996 Овсянко Д.М. Административное право. М., 1996.

163. Панарин 1997 -Панарин А.С. Политология. Учебник. М, 1997.

164. Панарин 1996-Панарин А.С. Философия политики. М, 1996.209. *Петкович 1885 Петкович К. Ливан и ливанцы. Очерки нынешнего состояния автономного Ливанского генерал-губернаторства. СПб, 1885.

165. Петросян 1984 (1) Петросян И.Е. К истории создания янычарского корпуса// Тюркологический сборник 1978. М, 1984.

166. Петросян 1984 (2) Петросян И.Е. Янычарские гарнизоны в провинциях Османской империи в XVI-XVII вв. // Османская империя в первой четверти XVII века. Сборник документов и материалов. М, 1984.

167. Петросян 1987 Петросян И.Е. Мебде-и канун-и йеничери оджагы тарихи (История происхождения янычарского корпуса). М, 1987.

168. Петросян 1993 Петросян И.Е, Петросян Ю.А. Османская империя: Реформы и реформаторы (конец XVIII - начало XX в.). М, 1993.

169. Петросян 1971 Петросян Ю.А. Младотурецкое движение (Вторая половина XIX - начало XX в.).М,1971.

170. Петросян 1985 Петросян Ю.А. Турецкая публицистика эпохи реформ в Османской империи (конец XVIII - начало XX в.). М, 1985.

171. Петросян 1986 Петросян Ю.А. Древний город на берегах Босфора. М, 1986.

172. Пименова 1906 Пименова Э. Страна сфинксов и пирамид Египет. Очерк. СПб, 1906.

173. Пиотровский 1984 Пиотровский М.Б. Светское и духовное в теории и практике средневекового ислама // Ислам. Религия, общество, государство. М, 1984.

174. Пиотровский 1987 Пиотровский М.Б. Исторические судьбы мусульманского представления о власти // Социально-политические представления в исламе. История и современность. М, 1987.

175. Покровский 1929 Покровский М.Н. Восточный вопрос. Большая советская энциклопедия. Т. 12. М, 1929.

176. Политология 1996 Политология. Учебное пособие для высших учебных заведений. Под ред. Г.В. Полуниной. М, 1996.

177. Пригожин, Стенгерс 1988 Пригожин И, Стенгерс И. Порядок и хаос. М, 1988.223. *Радзивил 1787 Радзивил Н.Х. Путешествие ко святым местам и в Египет князя Николая Христофора Радзивила. СПб, 1787.

178. Рансимен 1983 Рансимен С. Падение Константинополя в 1453 году. М, 1983.

179. Ратман 1973 Ратман Л. Проблемы восстания Ораби 1879-1882 гг. в Египте. // История и экономика стран Арабского Востока. М, 1973.226. *Рафалович 1850 Рафалович А. Путешествие по Нижнему Египту и внутренним областям Дельты. СПб, 1850.

180. Рожденственский 1840 Рожденственский Н. Основания государственного благоустройства с применением к российским законам. СПб, 1840.

181. Розен 1872 Розен Д.Г. История Турции от победы реформы в 1826 году до Парижского трактата в 1856 году. СПб, 1872.

182. Ротштейн 1959-РотштейнФ.А. Захват и закабаление Египта. М, 1959.230. ^Русский посол 1985 Русский посол в Стамбуле. Петр Андреевич Толстой и его описание Османской империи начала XVIII в. М., 1985.

183. Сайд 1964 Сайд А. Восстания арабов в XX веке. М., 1964.

184. Салиби 1969 Салиби К.С. Очерки по истории Ливана. М., 1969.

185. Семенова 1966 Семенова Л.А. Салах ад-дин и Мамлюки в Египте. М., 1966.

186. Семенова 1974 Семенова Л.А. Из истории фатимидского Египта. Очерки и материалы. М., 1974.

187. Семенова 1990 Семенова Л.А. Из истории средневековой Сирии. Сельджжукский период. М., 1990.236. *Серчевский 1854 Серчевский Е. Обозрение Оттоманской империи Молдавии, Валахии, Сербии. СПб., 1854.

188. Сенковский 1859 Сенковский (Барон Брамбеус) Собрание сочинений. СПб., 1858-1859.238. *Сиасет-Намэ 1949 Сиасет-Намэ. Книга о правлении вазира XI столетия Низам ал-Мулька. Пер., введ. и прим. Б.Н. Заходера. М.-Л., 1949.

189. Силин 1971 Силин A.C. Экспансия Германии на Ближнем Востоке в конце XIX века. М, 1971.

190. Слоон 1997 Слоон В. Новое жизнеописание Наполеона I. Т. 1-2. М., 1997.

191. Смелзер 1994 Смелзер Н. Социология. М., 1994.

192. Смирнов 1873 Смирнов В.Д. Кучибей Гомюрджинский и другие османские писатели XVII в. о причинах упадка Турции. СПб., 1873.

193. Смилянская 1959 Смилянская И.М. Базили - российский дипломат и историк Сирии // Очерки по истории русского востоковедения. М., 1959.

194. Смилянская 1965 Смилянская И.М. Крестьянское движение в Ливане в первой половине XIX в. М., 1965.

195. Смилянская 1979 Смилянская И.М. Социально-экономическая структура стран Ближнего и Среднего Востока на рубеже нового времени. М., 1979.

196. Смилянская 1984 Смилянская И.М. Османское провинциальное управление и общественные институты в Сирии в XVIII в. // Государственная власть и общественно-политические структуры в арабских странах. История и современность. М., 1984.

197. Смилянская 1991 (1) Смилянская И.М. Городской бунт (Сирия и Египет XVIII - начала XIX в.) // Восток. М., 1991, № 2.

198. Смилянская 1991 (2) Смилянская И.М. Еще раз о генезисе капитализма в арабских странах // Восток в Новое время. Экономика, государственный строй. М., 1991.

199. Сморгунов 1999 Сморгунов Л.В. Сравнительная политология: Теория и методология измерения демократии. СПб., 1999.

200. Соловьев 1882 Соловьев М.С. Восточный вопрос//Сочинения. СПб., 1882.

201. Сорокин 1992 Сорокин П. А. Человек. Цивилизация. М., 1992.

202. Степанов 1869 Степанов Я. Первые два периода самостоятельного существования науки о полиции в Германии. Казань, 1869.

203. Сюкияйнен 1986 Сюкияйнен Л.Р. Мусульманское право. М., 1986.

204. Тарле 1945 Тарле Е.В. Экспедиция русского флота в Архипелаг в 17691774 гг. М., 1945.

205. Тодорова 1983 Тодорова М.Н. Англия, Россия и танзимат. М., 1983.

206. Тойнби 1995-Тойнби А. Цивилизация перед судом истории. М., 1995.

207. Тойнби 1996 Тойнби А. Дж. Постижение истории: Сб. ст. Пер. с англ. Е.Д. Жаркова. М., 1996.

208. Трименгем 1989 Трименгем Дж.-С. Суфийские ордены в исламе. М., 1989.259. *Убичини, де-Куртейль 1877 Убичини А. И де-Куртейль П. Современное состояние Османской империи. СПб., 1877.260. *Успенский 1894 Успенский П. Книга бытия моего. Т. 3. СПб., 1894.

209. Успенский 1997 Успенский Ф.И. История Византийской империи XI-XV вв. Восточный вопрос. М., 1997.

210. Фадеева 1977 Фадеева И.Е. Мидхат паша. Жизнь и деятельность. М., 1977.

211. Фадеева 1985 Фадеева И.Л. Официальная доктрина в идеологии и политике Османской империи (Османизм - панисламизм). М., 1985.

212. Февр 1991-Февр Л. Бои за историю. М., 1991.

213. Филыптинский 1958 Филынтинский И.М. Каирские восстания 17981800 гг. и описание их в хронике Абд ар-Рахмана аль-Джабарти // Советское восстоковедение. М., 1958, № 3.

214. Фихман 1965 Фихман И.Ф. Египет на рубеже двух эпох. М., 1965.267. *Флобер 1995 Флобер Г. Путешествие на Восток. М., 1995.

215. Фридман 1963 Фридман Л.А. Капиталистическое развитие Египта (18821939). М., 1963.

216. Фукуяма 1990 Фукуяма Ф. Конец истории? // Вопросы философии. 1990. №3.

217. Хантингтон 1994 Хантингтон С. Столкновение цивилизаций // Политические исследования. 1994, № 1.

218. Херст 1954 Херст Г. Нил. М., 1954.

219. Хотко 1997 Хотко С.Х. Черкесские мамлюки (ХШ-ХУШ вв.). Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Майкоп, 1997.

220. Черновская 1979 Черновская В.В. Формирование египетской интеллигенции в XIX - первой половине XX в. М., 1979.

221. Чижевский 1924 Чижевский А.Л. Физические факторы исторического процесса. Калуга, 1924.

222. Шабанов 1967 Шабанов Ф.Ш. Государственный строй и правовая система Турции в период танзимата. Баку, 1967.

223. Шеремет 1975 Шеремет В.И. Турция и Адрианопольский мир 1829 г. Из истории Восточного вопроса. М., 1975.

224. Шеремет 1986 Шеремет В.И. Османская империя и Западная Европа (вторая треть XIX в.). М., 1986.

225. Шпенглер 1998 Шпенглер О. Закат Европы. Росгов-на-Дону, 1998.

226. Шпилевский 1878 Шпилевский М. Полицейское право как самостоятельная отрасль правоведения. Казань, 1878.283 а. Штатина 1989 Штатина М.А. Административное право развивающихся стран. М., 1989.

227. Штейн 1874 Штейн Л. Учение об управлении и право управления. Пер. с нем. Под ред. И.Е. Андреевского. СПб., 1874.

228. Шупер 1995 Шупер В.А. Самоорганизация городского населения. М., 1995.286. *Щербачев 1883 Щербачев Ю.И. Поездка в Египет из Константинополя в Каир по Нилу и на Суэцкий канал. М., 1883.

229. Энгельс 1 Энгельс Ф. Развитие социализма от утопии к науке // К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч., Т.22. М, 1958.

230. Энгельс 1958 Энгельс Ф. Армия Европы - Турецкая армия // К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч., Т. 11. М., 1958.289. *Юзефович 1869 Юзефович Т. Договоры России с Востоком. Политические и торговые. СПб., 1869.

231. Юсти 1778 Юсти И-Г.Г. Основание силы и благосостояния царств, или подробное начертание всех знаний, касающихся до государственного благочиния. Пер. Ивана Багаевского. Т. 4. СПб., 1772-1778.

232. Лковец 1997-Яковец Ю.В. История цивилизации. М., 1997.

233. Яхно 2000 Яхно A.A. Современные концепции глобализации: опыт политологического анализа. Диссертация на соискание ученой степени кандидата полит, наук. На правах рукописи. СПб., 2000.

234. Abdel-Malek 1963 — Abdel-Malek A. Egypt: Military Society. Trans. Charles Lam Markham. N.Y. 1968.294. *Abdulkadir 1990 — Abdiilkadir (Kadri) Efendi. Tarih-i Al-i Osman. Metin ve Tahlil: Ziya Yilmazer. Istanbul, 1990.

235. Anderson 1968 — Anderson J.N.D. Law reform in Egypt: 1850-1950 // Political and Social Change in Modern Egypt. London, 1968.298. * Anderson 1970 — Anderson M.S. (Editor). The Great Powers and the Near East. 1774-1923. N.Y., 1970.

236. Arzeni 1994 — Arzeni S. The End of Globalism? In: Clesse A., Cooper R, Sacamoto Y. The International System after Collapse of East-West Order. Dordrecht, 1994.

237. Aylon 1953-54 — Aylon D. Studies and the Structure of the Mamluk Army // Bulletin of the School of Oriental and African Studies. I 15, 1953; II - 16, 1954.

238. Ayalon 1958 — Ayalon D. The System of Payment in Mamluk Military Society // lournal of the Economic and Social History of the Orient. № 1, 1958.

239. Ayalon 1960 — Ayalon D. Studies in al-Jabarti, Part I, Notes on the Transformation of Mamluk Society in Egypt under the Ottomans // Journal of the Economic and Social History of the Orient. № 3, 1960.

240. Ayubi 1980 — Ayubi N.N.M. Bureaucracy and Politics in Contemporary Egypt. London, 1980.

241. Albow 1970 — Albow M. Bureaucracy. London, 1970.

242. Abkarius 1920 — Abkarius I. The Lebanon in turmoil, Syria and the Powers in 1860. New Haven, 1920.

243. Baer 1962 — Baer G.A. History of land ownership in Modern Egypt (1800-1950). London, 1962.

244. Baer 1964 — Baer G. Egyptian Guilds in Modern Times. Jerusalem, 1964.

245. Baer 1968 — Baer G. Social Change in Egypt (1880-1914) // Political and Social Change in Modern Egypt. London, 1968.

246. Baer 1982 — Baer G. Fellah and Townsman in the Middle East: Studies in Social History. London, 1982.

247. Barbir 1980 — Barbir K.K. Ottoman rule in Damascus 1708-1758. Princeton, New Jersey, 1980.

248. Berger 1957 — Berger M. Bureaucracy and Society in Modern Egypt. A Study of the higher civil service. Princeton, New Jersey, 1957.

249. Bill 1973 — Bill J.A, Hardgrave R.L.Jr. Comparative Politics. The Quest for Theory. Lanham, London, 1973.

250. Bill 1990 — Bill J, Springborg R. Politics in the Middle East. Glenview, 111.: Scott Foresan, 1990.

251. Bodman 1965 — Bodman H.L. Political factions in Aleppo, 1760-1826. Chapel Hill, 1965.

252. Brinton 1968 — Brinton J.Y. The Mixed Courts of Egypt. Yale, 1968.

253. Bureaucracy 1957 — Bureaucracy and Society in Modern Egypt. A Study in the Higher Civil Service. Princeton, New Jersey, 1957.

254. Butler 1902 — Butler A. J. The Arab Conquest of Egypt and the Last Thirty Years of the Roman Dominion. Oxford, 1902.

255. Cannon 1988 — Cannon B. Politics of Law and the Courts in Nineteenth-Century Egypt. Salt Lake City, 1988.

256. Churchill 1862 — Churchill Ch. The Druzes and the Maronites under the turkish rule from 1840 to 1860. London, 1962.

257. Cohen 1973 — Cohen A. Palestine in the 18th Century. Jerusalem, 1973.

258. Cole 1993 — Cole J.R.I. Colonialism and Revolution in the Middle East. Social and cultural origins of Egypt's 'Urabi Movement. Princeton, New Jersey, 1993.

259. Communications 1963 — Communications and Political Development. Edited by LucianW.Pye. Princeton, 1963.

260. Crabites 1935 — Crabites P. Ibrahim of Egypt. London, 1935.

261. Crabites 1938 — Crabites P. Americans in the Egyptian Army. London, 1938.

262. Crecelius 1981 — Creselius D. The Roots of Modern Egypt. Minneapolis, 1981.326. *Cromer 1908 — Cromer. Modern Egypt. 2 Vol. London, 1908.

263. Crouchley 1936 — Crouchley A.E. The Investment of Foreign Capital in Egyptian Companies and the Public Debt. Cairo, 1936.

264. Cuno 1994 — Cuno M. The Pasha's Peasants. Land, Society and Economy in Lower Egypt, 1740-1858. Cairo, 1994.

265. Dahl 1973 — Dahl R.A. Regimes and Oppositions. New Haven, 1973.330. *De Leon 1877 — De Leon E. The Khedive's Egypt. London, 1877.331. *De Leon 1882 — De Leon E. Egypt Under its Khedive's. London, 1882.

266. Dodwell 1931 — Dodwell H. The Founder of Modern Egypt. Cambridge, 1931.

267. Eccel 1984 — Eccel A.C. Egypt, Islam and Social Change: al-Azhar in conflict and accommodation. Berlin, 1984.

268. Egypt 1983 — Egypt. A country study. Edited by F.Nyrop RF. Washington, 1983.

269. Eisenstadt 1966 — Eisenstadt S. Modernization: Protest and Change. N.Y., 1966.

270. El-Nahal 1979 — Galal El-Nahal. The Judicial Administration of Ottoman Egypt in the 17th Century. Chicago, 1979.

271. Entelis 1980 — Entelis J.P. Comparative Politics of North Africa. Syracuse, 1980.

272. Fahmy 1954 — Fahmy M. La Révolution de l'Industrie en Egypt et ses Conséquences Sociales au 19e siècle. Leiden, 1954.

273. Faroqhi 1997 — Faroqhi S. Crisis and Change, 1590-1699 // An Economic and Social History of the Ottoman Empire. Volume two. 1600-1914. Cambridge, 1997.

274. Findley 1980 — Findley C.V. Bureaucratic Reform in the Ottoman Empire. The Sublime Porte, 1789-1922. Princeton, 1980.

275. Ghazaleh 1995 — Ghazaleh P. The Guilds: Between Tradition and Modernity // The State and its Servants: administration in Egypt from Ottoman Times to the Present. Ed. byN.Hanna. Cairo, 1995.

276. Gibb 1957 — Gibb H.A., Bowen H. Islamic Society and the West. L., 1957.

277. Goitein 1967 — Goitein S.D. A Mediterranean Society. The Jewish Communities of the Arab World as portrayed in the documents of the Cairo Geniza. V.l-3. Berkeley, 1967.

278. Gorbal 1928 — Gorbal S. The Beginnings of the Egyptian Question and the Rise ofMehemet Ali. London, 1928.

279. Guermard 1936 — Guermard G. Les Réformes en Egypte. Cairo, 1936.

280. Hamed 1995 — Hamed R.A. The Siyasatname and the Institutionalization of Central Administration Under Muhammad 'Ali // The State and its Servants: administration in Egypt from Ottoman Times to the Present. Ed. by N.Hanna. Cairo, 1995.

281. Hanna 1995 — Hanna N. Administration in Egypt from Ottoman Times to the Present: An Introduction // The State and its Servants: administration in Egypt from Ottoman Times to the Present. Ed. by N.Hanna. Cairo, 1995.

282. Hanna 1995 (2) — Hanna N. The Administration of Courts in Ottoman Cairo // The State and its Servants: administration in Egypt from Ottoman Times to the Present. Ed. by N.Hanna. Cairo, 1995.

283. Hanna 1995 (3) — The State and its Servants: administration in Egypt from Ottoman Times to the Present. Ed. by N.Hanna. Cairo, 1995.

284. Harik 1968 — Harik I.F. Politics and Change in a traditional society Lebanon, 1711-1845. Princeton, 1968.

285. Heyworth-Dunne 1938 — Heyworth-Dunne J. An introduction to the history of education in Modern Egypt. London, 1938.

286. Hidy 1949 — Hidy R.W. The House of Baring in American Trade and Finance: English Merchant Bankers at Work (1763-1861). Cambridge, Massachusetts, 1949.

287. Hill 1995 — Hill E. Courts and the Administration of Justice in the Modern Era // The State and its Servants: administration in Egypt from Ottoman Times to the Present. Ed. by N.Hanna. Cairo, 1995.

288. Hitti 1957 — Hitty Ph.K. History of Syria, including Lebanon and Palestine. N.Y., 1957.

289. Hittil957 (2) — Hitty Ph.K. Lebanon in History from the Earliest times to the Present. N.Y., 1957.

290. Hitti 1977 — Hitty Ph.K. History of the Arab Hong Kong, 1977.

291. Hofman 1975 — Hofman, Yitzhak. The administration of Siria and Palestine during the Ottoman period / Ed. by Moshe Ma 'oz. Jerusalem, 1975.

292. Holt 1966 — Holt P.M. Egypt and the Fertile Crescent. 1516-1922. A Political History. London, 1966.

293. Holt 1968 — Political and Social Change in Modern Egypt / Ed. by P.Holt. London, 1968.

294. Hood 1991 — Hood Ch. A Public Management for All Seasons? // Public Administration. Vol.69, № 1. 1991.

295. Hourani 1968 — Hourani A. Ottomani Reform and the Politics of Notables // Beginnings of Modernization in the Middle East. Chicago, 1968.

296. Hourani 1970 — Hourani A. Arabic Thought in the Liberal Age, 1789-1939. L-N.Y., 1970.

297. Hunter 1984 — Hunter R. Egypt Under the Khedives 1805-1879: From Household Government to Modern Bureaucracies. Pittsburgh, 1984.

298. Huntington 1968 — Huntington S.P. Political Order in Changing Societies. New Haven, London, 1968.

299. Ibrahim 1994 — Ibrahim S.E. Egypt's Landed Bourgeoisie // Developmentalism and Beyond. Society and Politics in Egypt and Turkey. Ed. by Ayse Óncü, Qaglar Jeyder, SaadEddiu. Ibrahim. Cairo, 1994.

300. Inalcik 1997 — Inalcik H. An Economic and Social History of the Ottoman Empire. Vol. One. 1300-1600. Cambridge, 1997.

301. Issawi 1982 — Issawi Ch. A n Economic History of the Middle East and North Africa. N.Y., 1982.

302. Jacob 1908 — Jacob G. Beitráge zur Kenntnis des Derwisch-Ordens der Bektaschis. Berlin, 1908.

303. Janowitz 1977 — Janowitz M. Military Institutions and Coercion in Developing Nations. Chicago, 1977.

304. Khoury 1983 — Khoury Philip S. Urban Notables and Arab Nationalism. The Politics of Damascus (1860-1920). Cambridge, 1983.

305. Kimche 1968 — Kimche D. The Political Superstructure of Egypt in the Late Eighteenth Century // Middle East Journal, № 22, Autumn, 1968.

306. La Palombara 1963 — La Palombara Cf.J. Bureaucracy and Political Development. Princeton, 1963.

307. Landes 1958 — Landes D.S. Bankers and Pashas. International Finance and Economic Imperialism in Egypt. Cambridge, Massachusetts, 1958.

308. Lawson 1981 — Lawson F.N. Rural revolt and provincial society in Egypt, 18201824 // International Journal of Middle East Studies. Cambridge, 1981.

309. Levy 1971 — Levy A. The officer Corps in Sultan Mahmud II's New Ottoman Army, 1826-39 // International Journal of Middle East Studies. Vol.2, №1. L., 1981.

310. Lewis 1967 — Lewis B. The Assassins. A Radical Sect in Islam. L., 1967.

311. Livinstone 1971 — Livinstone J.W. Ali Bey Al-Kabir and the Jews // Middle Eastern Studies, 7, 1971.

312. Longuenesse 1979 — Longuenesse E. The class Nature of the State in Syria. Contribution to an Analysis // Middle East Research and Information Project. Washington, May 1979. Vol.9, №4.

313. Lusignan 1783 — Lusignan S.K. A History of the Revolt of Aly Bey against the Ottoman Porte. London, 1783.

314. Malorite 1833 — Malorite P. Native Rulers & Foreign Interference. London, 1833.

315. Marsot 1984 — Marsot A.L. al-S. Egypt in the reign of Muhammad Ali. Cambridge, 1984.

316. Marsot 1994 — Marsot A.L. al-S. Short History of Modern Egypt. Cambridge, 1994.

317. Ma oz 1968 — Ma oz M. Ottoman reform in Syria and Palestine (1840-1861). Oxford, 1968.386. *Mc Coan 1877 — Mc Coan. Egypt as it is. London, 1877.

318. Mc Gowan 1997 — Mc Gowan B. The Age of the Ayans, 1699-1812 // An Economic and Social History of the Ottoman Empire. Vol. two. 1600-1914. Cambridge, 1997.

319. Muir 1896 — Muir W. The mameluke or slave dinasty of Egypt, 1260-1517. London, 1896.

320. Mustafa 1968 — Mustafa A.A.-R. The Breakdown of the Monopoly System in Egypt after 1840 // Political and Social Change in Modern Egypt. London, 1968.

321. Pamuk 1997 — Pamuk S. Money in the Ottoman Empire, 1326-1914 // An Economic and Social History of the Ottoman Empire. Vol. two. 1600-1914. Cambridge, 1997.

322. Parsons 1964 — Parsons T. Evolutionary Universals in Society // American Sociological Review. № 29, 1964.

323. Paton 1863 — Paton A. A, History of the Egyptian Revolution. Vol. 1-2. London, 1863.

324. Polk 1963 — Polk W. The opening of South Lebanon, 1788-1840. Harvard, Cambridge, 1963.

325. Przeworski, Teune 1970 — Przeworski A., Teune H. The Logic of Comparative Social Inquiry. N.Y., 1970.

326. Quataert 1997 — Quataert D. The Age of Reforms, 1812-1914 // An Economic and Social History of the Ottoman Empire. Vol. two. 1600-1914. Cambridge, 1997.

327. Ragin 1987 — Ragin Charles C. The Comparative Method. Berkeley, 1987.

328. Raymond 1974 — Raymond A. Artisans commerçants au Caire au XVIIIe siècle. Damascus, 1973-1974.

329. Raymond 1995 — Raymond A. The Role of the Communities (Tawa'if)in the Administration of Cairo in the Ottoman Period // The State and its Servants: administration in Egypt from Ottoman Times to the Present. Ed. by N.Hanna. Cairo, 1995.

330. Richards 1975 —- Richards A.R. Accumulation, distribution and technical change in egyptian agriculture, 1800-1940. Wisconsin, 1975.

331. Rifaat 1935 — Rifaat M.A. The Monetary System of Egypt. London, 1935.

332. Rivlin 1961 — Rivlin H.A.B. The agricultural policy of Muhammad Ali in Egypt. Cambridge, Massachusetts, 1961.

333. Rizk 1995 — Rizk Y.L. The Development of the Ministerial System in Egypt: 1878-1923 // The State and its Servants: administration in Egypt from Ottoman Times to the Present. Ed. by N.Hanna. Cairo, 1995.

334. Rosenthal 1962 — Rosenthal E. Political Thought in Medieval Islam. Cambridge, 1962.

335. Russell 1936 — Russell G. The Effect of Centralization on Education in Modern Egypt. Cairo, 1936.

336. Rustum 1936 — Rustum A. The Royal Archives of Egypt and the Origins of the Egyptian Expedition to Syria 1831-1841. Beirut, 1936.

337. Rutherford 1975 — Rutherford R.A. Accumulation, Distribution and Technical change in Egyptian Agriculture, 1800-1940. Wisconsin, Madison, 1975.

338. Sammarco 1937 — Sammarco A. Le Regne du Khedive Ismael. Cairo, 1937.

339. Scholch 1983 — Scholch A. Egypt for Egyptians. Cairo, 1983.

340. Schramm 1964 — Schramm W. Mass Media and National Development. Stanford, 1964.

341. Sharabi 1988 — Sharabi H. Neopatriarchy. A Theory of Distorted Change in Arab Society. N.Y, Oxford, 1988.

342. Shaw 1962 — Shaw S.J. The Financial and Administrative Organization and Development of Ottoman Egypt (1517-1798). Princeton, 1962.

343. Shaw 1964 — Ottoman Egypt in the age of the French revolution. By Huseyn Efendi. Translated by Shaw S.J. Cambridge, Massachusetts, 1964.

344. Shuman 1995 — Shuman M. The Beginnings of Urban Iltizam in Egypt // The State and its Servants: administration in Egypt from Ottoman Times to the Present. Ed. by N.Hanna. Cairo, 1995.

345. Siliba 1978 — Siliba N.E. The Achievements of Midhat Pasha as Governor of the province of Syria, 1878-1880 // International Journal of Middle East Studies. Vol.9, L, 1978.

346. Smith 1970 — Smith D.E. Religion and Political Development. Boston, 1970.

347. Tignor 1966 — Tignor L.R. Modernization and British colonial rule in Egypt, 1882-1914. Princeton, New Jersey, 1966.

348. Tucker 1985 — Tucker J.E. Women in Nineteenth-Century Egypt. Cambridge, 1985.

349. Turc 1950 — Turc Nicolas. Chronique d'Egypte, 1798-1804. Ed. & trans. Gaston Wiet. Cairo, 1950.

350. Vatikiotis 1969 — Vatikiotis P.J. The Modern History of Egypt. London, 1969.

351. Verba 1965 — Verba S. Comparative Political Culture // Political Culture and Political Deelopment. Princeton, 1965.

352. Waterfield 1967 — Waterfield G. Egypt. London, 1967.

353. Weber 1947 —- Weber M. The Theory of Social and Economic Organization. London, 1947.465

354. Weiner 1987 — Weiner M., Huntington S.P. Understanding Political Development. Boston, Toronto, 1987.

355. Wendell 1972 — Wendell C. The Evolution of the Egyptian National Image. From its Origins to-Ahmad Lutfi al-Sayyid. Berkeley, Los Angeles, 1972.

356. Wittet 1956 — Wittet P. Devshirme and Shari'ia // Bulletin of the School of Oriental and African Studies. 1956, vol. 17(2).

357. Zetland 1932 — Zetland, marquis. Lord Cromer. London, 1932.