автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Графические сокращения как предел семантической целостности слова

Полный текст автореферата диссертации по теме "Графические сокращения как предел семантической целостности слова"

Ни правах рукописи

О/

ЩЕЛОК Татьяна Ивановна

ГРАФИЧЕСКИЕ СОКРАЩЕНИЯ КАК ПРЕДЕЛ СЕМАНТИЧЕСКОЙ ЦЕЛОСТНОСТИ СЛОВА (НА МАТЕРИАЛЕ ГРАФИЧЕСКИХ СОКРАЩЕНИЙ РУССКОГО И НЕМЕЦКОГО ЯЗЫКОВ)

Специальность 10.02.19 - теория языка

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Барнаул 2003

Работа выполнена на кафедре pycckoi о языка Бийского педагогического государственного университета им. В.М. Шукшина

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

доктор филологических наук, профессор Е.Б. Трофимова

доктор филологических наук, профессор A.B. Кравченко

кандидат филологических наук, доцент O.A. Староселец

Барнаульский государственный педагогический университет

Защита состоится «/¿» ноября 2003 года в 10 часов на заседании диссертационного совета Д 212.005.01 по защите диссертаций на соискание степени доктора филологических наук в Алтайском государственном университете (656049, г. Барнаул, ул. Димитрова, 66)

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Алтайского государственного университета.

Автореферат разослан «<? » октября 2003 года.

Ученый секретарь диссертационного совета . доктор филологических наук, профессор * Е.В.Лукашевич

- /\

' В современном мире основной тенденцией является «установка на передачу все бо:11,шей информации в единицу времени» (Николаева 2000). Поскольку единица времени константна, неизменяема, то модификации подлежит сам язык и его выразительныесредства.

Стремление языка к передаче все большего количества информации в единицу времени осуществляется при помощи закона языковой экономии, который нагляднее проявляется в письменной речи, когда получаемая информация фиксируется посредством сокращений. Отсюда следует, что принцип экономии тесно связан с орфографией. Орфографическая система противоречива, т. к. в ней в одно и то же время наблюдаются нормативные, связанные с реализа-щ- ей предписанных алгоритмов, исходящих от канонических правил, и стихийные проявления языка, отражающие системы норм, существующие в обыденном языковом сознании (Голев 1997). Это справедливо и в отношении графических сокращений.

В реферируемой работе рассмотрены как кодифицированные, так и спонтанные сокращения с позиций системоцентрического и антропоцентрического подходов, определяющих основные лингвистические парадигмы в мировом и отечественном языкознании. Исходным пунктом антропоцентризма является «лингвистическая интуиция носителей языка», а к числу основных задач относится описание свойств явлений, обнаруженных в языке посредством интуиции. При этом в качестве источников, призванных подтвердить интуицию, выступают тексты, но они играют подчиненную роль. Исходным пунктом системо-центризма являются именно тексты как продукты языковой деятельности, допускающие объективное исследование. Основной задачей становится описание закономерностей устройства текстов, а через них и языковой системы (Паршин 2003). Каждый из этих подходов имеет свои плюсы и минусы. Так, трудно подвергнуть сомнению актуальность антропоцентрического подхода, поскольку нельзя игнорировать человеческий фактор при изучении широкого спектра вопросов, связанных с процессами коммуникации, познания мира, обучения иностранным языкам. В то же время антропоцентризм - только один из подходов к объекту и его абсолютизация неизбежно приводит к искажению сущности самого объекта. Системоцентрические описания вполне закономерны при анализе текстов, их реальность может быть подтверждена данными диахронии. Концепции, возникшие как результат системного описания могут обладать предсказательной силой (Алпатов 1993). Поэтому вполне естественным представляется стремление языковедов обнаружить корреляцию между единицами системоцентрического и антропоцентрического подходов (Трофимова 1996). Представляется. что закономерность этого подхода обусловлена общелингвистической тенденцией к переходу от статичных единиц к динамичным.

В данной работе системоцентризм проявляется в изучении формальной стороны графических сокращений - их морфемной структуры. Обращение к исследованию морфемного состава компрессированных, единиц обусловлено стремлением к выявлению предельной континуальности редуцированных форм.

Именно морфемный анализ дечаег вошожиым чегановшь предел сокращения формы, т.е. предел семантической целостности слова. Однако системно-структурное описание отражает лишь статику рассматриваемых единиц и не в состоянии раскрыть особенности их употребления.

Антропоцентрический подход обусловлен включением человеческого фактора в изучение Особенностей сокращения слов. Обращение к носителям языка закономерно, т. к. достижение межъязыковых и межкультурных сопоставлений невозможно при сравнении только языковых систем.

Поиск корреляции между результатами системоцентрического и антропоцентрического подходов к анализу графических сокращений русского и немецкого языков, использование когнитивного и психолингвистического подходов в исследовании сокращенных форм слов, направленность на выявление общих и специфических черт сокращений разных видов в рассматриваемых языках, подход к изучению структурной представленности графических сокращений с позиций универсального принципа экономии сил обусловливают актуальность данной работы.

Объектом исследования являются кодифицированные, полукодифицированные и окказиональные графические сокращения.

Предмет исследования - структурная организация графических сокращений и особенности ее восприятия носителями русского и немецкого языков.

Материал исследования составили кодифицированные графические coipa-щения русского и немецкого языков, извлеченные из словарей сокращений под ред. C.B. Фадеева (Фадеев 1998) и Г. Коблишке (Koblischke 1978), по;.укодифици-рованные графические сокращения, обнаруженные в периодических изданиях (газетах) России и Германии, а также редуцированные единицы, полученные в результате экспериментов, проводившихся параллельно на материале рассматриваемых языков. Общее число проанализированных сокращений составляет 16943.

В диссертационной работе использовались описательный, сопоставительный и экспериментальный (психолингвистический) методы, количественный подсчет как элемент статистического анализа обработки данных, полученных в ходе экспериментов.

Достоверность исследования подтверждается результатами шести экспериментов, в которых принимали участие по 50 носителей русского и немецкого языков.

Цель реферируемой работы заключается в изучении особенностей морфемной структуры и предельной протяженности графических сокращений в русском и немецком языках на материале кодифицированных, полукодифицированных и окказиональных сокращений форм слов, а также в исследовании принципов конструирования и восприятия графических сокращений носителями языка.

Для достижения поставленной цели решались следующие задачи: 1) провести сопоставительный анализ кодифицированных графических сокра-

, - 'i-Jtn '.m

теним русского и немецкою языков с последлющим выявлением универсального и уникального в языках, полукодифицнрованных русских и немецких графических сокращений, обнаруженных в периодических изданиях (га-гетах). для выявления универсальных и уникальных характеристик в исследч-емых языках; окказиональных графических сокращений русского и немецкого языков, полученных в результате эксперимента, с целью определения универсального и уникального в языках;

2)юпоставить данные анализа кодифицированных, полукодифицированных и окказиональных графических сокращений;

3) проанализировать и экспериментально верифицировать графическую синонимию и омонимию.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Основной тенденцией, характеризующей оба языка при создании графичес-

ких сокращений слов любой структуры, является ориентация на начальную часть слова.

2. Интересы продуцента и реципиента в отношении сокращаемой части находятся в обратно пропорциональной зависимости.

3. Количественное и качественное несовпадение моделей в русском и немец-дам языках обусловлено различной структурой сокращаемых единиц данных языков, а также неодинаковыми стратегиями продуцентов при сокращении.

4. При конструировании большинства графических аббревиатур значительную роль играет принцип аналогии: создание сокращений по образцу существующих моделей сокращенных слов.

5. В число доминирующих моделей входят объединения, содержащие сокраще-

ния всех видов: точечные (сокращения, представленные одной буквой), континуальные (сокращения, имеющие протяженность из нескольких букв, находящихся в последовательности друг за другом) и дискретные (сокращения с усеченной срединной частью). Континуальные сокращения представлены на всех уровнях графических сокращений обоих языков. Точечные сокращения обнаружены на кодифицированном уровне русского и немецкого языков, а также на окказиональном уровне немецкого языка. Дискретные сокращения присутствуют на полукодифицированном и окказиональном уровнях русского языка

6. Не все сокращенные формы могут бьпь восприняты. Для их адекватного декодирования реципиент должен получить в самом сокращении указание на путь его интерпретации, т. е. сокращение должно нести избыточную информацию.

7. При осознанном конструировании графических сокращений слов (в отличие от автоматического) индивид обдумывает способ их свертывания и исполь-$ует такую модель сокращения, которая не вызывает трудностей при декодировании.

Новизна работы состоит в том, что впервые осуществлено изучение мор-

фемноп орчктлры кодифицированных, полукодифицированных и окказиональных графических сокращений, при описании которой использовалась созданная автором схема формализации. Кроме того, впервые предпринято сопоставительное исследование моделей графических сокращений русского и немецкого языков, выделенных на основе словообразовательных особенностей сокращенных слов, что позволило выявить общие и специфические черты принципов сокращений в двух языках. Наряду с этим обнаружены общие закономерности, имеющие место при компрессии полных форм в стенографии и аббревиации Привлечение к эксперименту носителей языков дало возможность изучить особенности производства и восприятия графических сокращений в письменной форме речи.

Теоретическая значимость заключается в том, что графические сокращения рассматриваются с позиций основных парадигмальных черт современной лингвистики: антропоцентризма и системоцентризма. Использование в работе данных подходов позволяет по-новому посмотреть на проблему компрессии на лексическом уровне с позиции продуцента и реципиента. Результаты исследования могут быть использованы для дальнейшего изучения графической аббревиации и для построения целостной теории аббревиации. Проведенное исследование способствует разработке вопроса об особенностях производства и восприятия сокращенных единиц носителями языка.

Практическая значимость работы состоит в возможности использования ее результатов в лексикографической практике, при чтении общих и специальных курсов по словообразованию, а также в практике преподавания русского и немецкого языков как иностранных. Последнее представляется особенно важным, поскольку изучающим иностранный язык приходится сталкиваться с большим числом аббревиатур, особенно при чтении научной и периодической литературы. Данный материал представляет интерес с позиций подготовки переводчиков, филологов, в рамках обучения по программам теории и практики перевода.

Апробация работы. Основные положения исследования нашли отражение в публикациях автора и его сообщениях на конференциях: «Проблемы типологии языковых единиц разных уровней» (Бийский педагогический государственный университет им. В. М. Шукшина, 2001,2002), «Текст: варианты интерпретации» (Бийский педагогический университет им. В. М. Шукшина, 2003). Апробация отдельных частей работы проходила на аспирантских семинарах в Бийском педагогическом государственном университете им. В. М. Шукшина в 2002-2003 годах. По теме исследования имеется 8 публикаций.

Структура работы определена целью и задачами исследования. Диссертационная работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка (155 наименований) и 50 приложений. В приложении даются структурные и семантические классификации графических сокращений русского и немецкого языков, таблицы, тексты анкет, по которым проводились эксперименты.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении определяется актуальность pa6oi ы, ее новизна, объект и предмет исследования, цель, задачи, теоре! ическая и практическая значимость, структура работы и положения, выносимые на защиту.

Первая глава «Графическая аббревиация: причины возникновения и основные этапы развития» посвящена рассмотрению основных вопросов, связанных с причинами возникновения, периодизацией, особенностями графических сокращений и историей развития графической аббревиации.

В первом разделе данной главы анализируются работы языковедов, посвященные проблеме экономии в языке. Концепция экономии речевых средств, получившая развитие в трудах А. Мартине, Е.Д. Поливанова, A.B. Щербаковой. В.И.Чепурных, Ю.В. Горшунова, JT.B. Васильченко, В. Фляйшера, И, Барца и многих других, является в настоящее время одной из наиболее обоснованных теорий появления сокращенных слов. Языковая экономия - это результат разрешения постоянного противоречия, существующего между потребностями общения человека и его стремлением свести к минимуму свои умственные и физические усилия. Склонность людей к экономии своих сил рассматривается как одна из причин изменений в языке. При этом следует отметить, что у лингвистов существуют различные взгляды на проблему функционирования в языке принципа наименьшего усилия. Так, А. Мартине, О. С. Ахманова считают, что данный закон проявляется в области фонетики. В отличие от них А. И. Бодуэн де Куртенэ, Е. Д. Поливанов, Д. Э. Розенталь, М. А. Теленкрва и др. придерживаются мнения о действии принцип экономии на всех участках языковой системы. В наше время действие указанного принципа проявляется,особенно отчетливо под влиянием закона экономии времени в процессе коммуникации.

Таким образом, принцип наименьшего усилия предписывает сокращать количество времени и усилий, необходимых для кодирования и декодирования сообщения, содействует экономии вербальных средств в передаче смысла и отвечает требованию "максимум сигнала - в минимум времени''. Принцип экономии находится в постоянном противоречии с принципом ясности. Доведенное до крайности стремление к экономии вербальных средств может затруднить восприятие и понимание смысла сообщения. Поэтому необходимо.поддерживать разумное равновесие в осуществлении эти двух принципов.

В качестве "эффективного средства экономии речевых средств" (Васильченко 1982), средства сжатия, конденсации информации в языке, в частности, широко используются различного рода аббревиатурные образования, придающие сообщению такую форму, которая способствует (в подавляющем большинстве случаев) наиболее адекватной и экономной передаче информации.

Во втором разделе рассматриваются вопросы, связанные с терминологией, используемой в работе, а также с причинами появления аббревиатур. В настоящее время наблюдается сосуществование и взаимодействие графического, лексического и графо-лексического типов аббревиации. При этом не существует

одношачнот понимания 1ермина аборинмаипя лингвистами. Многие языковеды (Д. И. Алексеев. Р. И. Могилевскнй, 11. В. Гяч) употребляют термин аббревиация в двух значениях: I) процесс, связанный с производством новых лексем, способ словообразования, в результате которого возникают аббревиатуры различных видов; 2) явление, обусловленное сокращенными записями речи. Это графическая аббревиация, а самые записи - графические сокращения, графические аббревиатуры или просто аббревиатуры.

Употребление аббревиации в двух значениях пока не санкционировано нормативными и терминологическими словарями (Ахманова 1966, Розенталь, Те-ленкова 2001, БЭС 1998): в них отмечено только словообразовательное значение. Однако потребность в обобщающем наименовании процессов сокращения в языке и на письме привела к тому, что термин аббревиация стали применять "расширительно" (Алексеев 1979).

Что касается термина аббревиатура, то в лингвистической литературе отмечается его двузначность: 1) слово, образованное из названий начальных букв или из начальных звуков, входящих в исходное словосочетание; 2) то же, что сложносокращенное слово. На взгляд автора, такое понимание аббревиатуры не полностью отражает семантику этого слова, поскольку оно оттесняет значение графическая аббревиатура на второй план, тогда как именно оно первично для данного термина, а понятие лексическое значение - вторично.

Термин сокращение может пониматься двояко: 1) сокращение как процесс, связанный с нарушением морфемной цельности исходной формы или отдельных ее компонентов (под исходной формой имеется в виду словосочетание, слово или словесный ряд, подвергающиеся сокращению; 2) сокращение как результат процесса сокращения, т. е. краткие формы слов или словосочетаний, образованные из элементов полных форм с целью уменьшения количества используемых знаков.

В реферируемом исследовании термин аббревиация понимается "расширительно", т. е. как способ словообразования {лексическая аббревиация) и как явление, связанное с сокращенными записями речи (графическая аббревиация), в результате чего возникают аббревиатуры {лексические и графические соответственно).

Исследователи, как правило, не затрагиваю г проблему возникновения древнейшей графической аббревиации в славянских и иных письменностях. Между тем современные системы аббревиации не могли возникнуть внезапно: они являются результатом многовекового развития и совершенствования древних систем. Проанализировав обнаруженную по зтому вопросу лингвистическую литературу, автор выявил, что графическая аббревиация - порождение букЕ.ен-ного письма. Выделяются следующие внутренние причины ее возникновения: большая информационная избыточность письма и нарушение равновесия между кодом и текстом. Последнее привело к укорочению текста за счет введения в письмо все новых кодовых знаков. Наряду с внутренними условиями рассмотрены источники аббревиатур: идеографические и консонантные системы пись-

ма, ранее возникшее буквенное письмо соседних народов, а 1акле дониеьмен-ные условные знаки, применявшиеся в производстве (фабричные марки). Ра личаются внутренние и внешние причины возникновения аббревиации. К числу £!нуренних причин относятся рисунок букв, состав алфавита, особенное!и графики и орфографии. Внешние причины являются «эксграписьменнымн», прагматическими: потребности в экономии бумажной площади, сокращенной записи, убыстрении рукописного письма.

Трет ий раздел посвящен истории развития современных графических сокращений русского и немецкого языков.

В своем развитии аббревиация прошла три этапа: графический с применением титлованных сокращений, графический с применением точечных сокращений и лексический с применением системы словообразовательной аббревиации. Каждая новая система сокращений зарождалась в недрах старой, превращаясь с течением времени из побочного ответвления в господствующее.

На первых этапах существования зафиксирован ряд функциональных ответвлений аббревиации: текстовая, околотекстовая, внетекстовая (период титло-ванных сокращений), текстовая отраслевая, текстовая общекнижная, околотекстовая и вне текстовая (период точечных сокращений). В настоящее время функциональное закрепление утратило силу: аббревиатура в своей устойчивой форме может быть использована в любом тексте и вне этого текста.

Структурные типы сокращений (консонантные сокращения, контракции, сусценсии, сигли), появившиеся на ранних этапах становления аббревиации, продолжают использоваться и сейчас, при этом изменилось название двух послед! шх типов аббревиатур: суспенсии теперь называются слоговыми сокращениями, сигли - инициальными.

Основными чертами, характеризующими современное состояние графической аббревиации, являются: 1) подверженность влиянию со стороны семиотических систем письменности и действительности, получивших бурное развитие в связи с развитием научно-технической революции, и 2) утрата господствующего положения в общей системе современной аббревиации, сдача позиций в пользу лексической аббревиации, получившей преимущественное раз-вюие в 20-м веке. Говоря о тенденции к символизации, следует отметить, что если бы все графические сокращения превратились в условные знаки, то нарушилось бы равновесие интересов пишущего и читающего, в связи с чем графические сокращения продолжают существовать, обладая превалирующими незнаковыми признаками: 1) отсутствие принудительной обязательности; 2) наличие функционально не разграниченных вариантов; 3) отсутствие условности в прочтении; 4) точечное оформление; 5) естественная этимология.

13 четвертом разделе рассматривае гея способ словообразования, при котором графические сокращения превращаются в аббревиатуру-слово, т.е. лекси-кализуются Как уже отмечалось, графические сокращения в ряде случаев подвергаются ¡ексикализации, в результате чего аббревиатуры получают следующие основные признаки: 1) регулярное воспроизведение аббревиатуры в уст-

ном коммуникации в собственном звуковой форме, 2) достижение аббревиатурой такого состояния общепризнанное ги. когда она становится репре!сн гантом понятия, а не исходного полного наименования, 3) вст\ пление в словообразовательные и синтаксические связи с другими словами с последующим морфологическим оформлением; 4) переход от побуквенной вербализации инициальных аббревиатур к их слоговому произношению; 5) подчинение грамматическим правилам языка; 6) смена орфографии в результате орфографической доводки; 7) приобретение некоторыми аббревиатурами значений корневых морфем.

Во второй главе «Кодифицированные и полу кодифицированные графические сокращения русского и немецкого языков» дается структурный, отдельно по языкам, и сопоставительный анализ кодифицированных и полукодифицированных сокращений в русском и немецком языках.

Поскольку графические сокращения представляют собой созданные из элементов полного слова или словосочетания сокращенные формы, они должны передавать информацию, заключенную в слове или словосочетании по возможности наименьшим количеством графических знаков (букв), не приводя при этом к потере его понятности. Иначе говоря, графические сокращения имеют предел, конечную протяженность, позволяющую сохранять семантическую целостность зашифрованной единицы. С целью исследования предельной континуальности графических сокращений слов или словосочетаний рассматривается их морфемная структура. Изучение морфемной структуры графических сокращений дает возможность не только найти предел сочетания необходимого эффекта сокращения и сохранения информативной силы краткого варианта слова, но и выявить наиболее продуктивные модели графических сокращений разных видов. По мнению автора, существует три разновидности сокращенных слов: 1) кодифицированные графические сокращения, представленные в специальных словарях; 2) полукодифицированные графические сокращения, используемые в разного рода текстах (например, в газетных объявлениях); 3) окказиональные графические сокращения (сокращения, которыми пользуется каждый пишущий в своих записях).

В первом разделе рассматривается морфемная представленность графических сокращений в русском и немецком языках.

Как было отмечено выше, интерес автора привлекает структура графических сокращений, а в связи с этим и классификация сокращенных слов с учетом их структурной представленности. Обнаруженные в лингвистической литературе классификации графических сокращений (Д.И. Алексеева, В.Г. Ветвицко-го, И.П. Протасовой, Й. Берлина) отражают особенности усечения слов и оформления сокращений, но не охватывают в полной мере структурное многообразие существующих графических сокращений слов и словосочетаний. Автор полагает, что наиболее приемлемой в этом случае является классификация графических сокращений, основанная на морфемной структуре сокращенных слов, поскольку именно ее удобно положить в основу узнавания-неузнавания полно-

ю

го слова/словосочетания. скрывающем ося ш своей сокращенном формой, выявить слепень инфомативности ¿лсменгов в составе сокращения. Словарные сокращения были подвергну i ы именно такой классификации Источником для сбора русских графических сокращений послужил « I ематический словарь сокращений современного русского языка» (Фадеев 1998). В итоге было обнаружено 2660 графических сокращений. Из материала исключены метрологические и топографические сокращения, т. к. они уже лракт ически прошли стадию собс гвенно графических и приблизились к символам. Немецкие графические сокращения в количестве 8137 единиц извлечены из Großes Abkiirzungsbuch (Koblischke 1978). В результате распределения всех графических сокращений по рубрикам в зависимости от их морфемной представленности в русском языке получена 151 модель сокращений, в немецком - 326. В работе модел ь определяется как инвариант микросистемы сокращений, объединенных наличием общих (моделеобразующих) компонентов, как некий «остов», выступающий в качестве объединителя конкретных форм. При этом не имеет значения, какого рода единица (слово или словосочетание) рассматривается в языке. Поскольку автор выбирает модель графических сокращений как инвариант, его интересует, какие преобразования эта модель претерпевает независимо от лексического наполнения, т.к. работа ведется не с лексическим наполнением, а с морфемной структурой. Большое количество выделенных групп, объясняется, во-первых, необходимостью учесть по возможности весь набор способов сокращений, во-вторых, тем, что далеко не всегда при графических сокращениях учитывается принцип морфемной сохраненности.

Получены следующие модели: 1) сокращения по префиксу или его части: префикс (например, от. - отнесенность), начальная буква префикса (п. - поселок), начальная часть префикса (пер. - переулок); 2) сокращения по корню или его части: корень (род. - родился), начальная часть корня (ок. - океан), начальная буква корня (о. - около), инициально-финальное сокращение корня (к/р - которые), консонантное сокращение корня (бзн. - бензин), удвоенная согласная корня (апп. - апостолы), удвоенная начальная часть корня (ст. ст. - статьи), усечение средней части корня (бат-н - батальон); 3) комбинированные модели: префикс-+начальная буква корня (пос. - поселок), префикс1 начальная часть корня (беспл.

- бесплатный), префикс+корень (одуш. - одушевленный), корень+суффикс (детск.

- детский), корень+окончание (вним-е - внимание), приставка+корень+начальная часть суффикса (усечен. - усеченное); начальная буква префикса+корень (osorb. - obersorbisch); консонантное сокращение корня+консонантное сокращение суффикса (Hdtschft. - Hundertschaft) и т.д. Очевидно, ч го комбинирован-

>• ные модели сокращений являются преобладающими.

В целях компактности изложения и обобщенного отображения различных моделей сокращений вводится следующая схема формализации, позволяющая обозначить ту или иную модель, независимо от ее конкретного наполнения: П -префикс, нбП - начальная буква префикса, нчП - начальная часть префикса; КСП - консонантное сокращение префикса, ИФП - инициально-финальное со-

"«Г

крашение префиксе!. К' - корень, нбК - начальная буква корня. нчК- начальная часть корня (нчК' - начальная часть корня последнего слова в словосочетании), КСК - консонантное сокращение корня. ИФК - инициально-финальное сокращение корня. КК - удвоенный согласный корня, ЧК - корневая морфема с опущенной средней частью; С - суффикс, нбС - начальная буква суффикса, нчС -начальная часть суффикса, КС - консонантное сокращение суффикса, чС - сохраненная при сокращении конечная часть суффикса, ИФС - инициально-финальное сокращение суфикса; О - окончание, пбО - последняя буква окончания, чО - сохраненная при сокращении конечная часть окончания; НБС - начальная буква слова, НБС... - начальные буквы слов, входящих в состав сложного или словосочетания; ИФС - инициально-финальное сокращение слова; И - интерфикс, нчИ - начальная часть интерфикса; 3 - знаковый заместитель слова; Ф -постфикс, пбФ - последняя буква постфикса; Ц - цифровой заместитель корня слова или числительного в составе сложного слова; ИС - инициальное сокращение слова; Сл - отдельное слово или компонент сложного слова. ЗнакиV, V указывают на принадлежность морфем соответствующему слову исходной единицы, порядок следования слов или обозначают какую-либо морфему из ряда одинаковых, если она нарушает порядок следования себе подобных. «2» показывает, что следующая за ней сокращенная морфема повторяется дважды. СС, С+С (сложное слово и словосочетание соответственно) - исходные единицы, подвергнутые компрессии (исходные единицы, имеющие одну основу, не помечаются). Сокращения сложных слов и словосочетаний включены в одну группу, поскольку между сложными словами и словосочетаниям,! существуют отношения обратной трансформации, вследствие чего в сокращениях исголь-зуется одна и та же модель.

Модели обладают различной степенью частотности. Для частотных моделей используется термин продуктивность. Само же понимание степени частотности в работе является в достаточной степени относительным, в чем автор отдает себе отчет. Это связано не с нежеланием устанавливать четкие параметры данного явления, а с отсутствием однозначного инструментария при такого рода лингвистических исследованиях. Итак, условно введены такие разграничения степеней продуктивности: непродуктивными моделями являются группировки с частотностью до 5%, продуктивными - с 5% до 10%, наиболее продуктивными - свыше 10%. Среди моделей системных графических сокращений выделяются наиболее продуктивные (например, «нчК» -39,13% (русский Язык), 13,88% (немецкий)), продуктивные (например, «НБС... (СС/С+С)» - 6,87% (русский); «К» - 8,95% (немецкий)) и непродуктивные модели (например, «КнбС» -0,33% (русский); «нбПнбП» - 0,07% (немецкий)). С позиций точечности, континуальности и дискретности здесь представлены все типы сокращений.

В результате сопоставления выделенных группировок, были выявлены 53 универсальные модели, присутствующие на кодифицированном уровне обоих языков. При этом в число универсальных моделей словарных графически к сокращений с более высокой продуктивностью входят группы, включающие со-

к рище н и я - v с еч е н и я немногоосновных слов (кон гинуальные сокращения), а также сокращения по начальным б>квам сложных слов или словосочетаний (точечные): наиболее часто встречаются сокращенные формы, имеющие неусеченную начальную часть слова (с позиции продуцента информативны в данном случае такие элементы слова как начальная часть корня, корень, начальная буква слова, начальные буквы слов в составе сложного или словосочетания, приставка и начальная буква корня и приставка и начальная часть корня). Менее продуктивны модели, содержащие сокращения сложных слов.

Уникальных моделей больше: 98 групп в русском языке, 283 - в немецком. Преобладание специфических моделей над общими объясняется, во-первых, большим количеством сокращенных форм, являющихся составной частью системы немецкого языка, и, во-вторых, наличием большего числа сложных и производных слов в этом же языке, благодаря чему в нем наблюдаются более многообразные структуры графических сокращений.

Во втором разделе производится структурный анализ полукодифицированных графических сокращений русского и немецкого языков. В любой газете сейчас встречается масса всевозможных объявлений. Учредители газет с целью Экономии места на бумаге печатают объявления в сокращенном варианте, используя при этом, по их мнению, доступные для восприятия рядового читателя сокращенные слова, которые зачастую не зафиксированы словарем сокращений. Поскольку этот материал не является полностью кодифицированным, он рассматривается как некий продукт когнитивной деятельности носителей языка, т.е. здесь присутствуют не окончательно принятые, узаконенные графические сокращения, а то, что еще пока не устоялось.

В качестве источника для сбора полукодйфицированных графических сокращений были взяты газеты «Деловой Бийск» (город Бийск), «Рук в руки» (издание города Санкт-Петербурга), «Schluchtern Bote», «Unser Markt», (публикуемые в федеральной земле Гессен), «Neue Westfälische» и «OWL am Sonntag» (Северный Рейн - Вестфалия), т. к. они практичес ки полностью состоят из объявлений. Была проведена выборка из разных разделов, в результате чего найдено по 1500 единиц графических сокращений в каждом из исследуемых языков.

После проведения морфемного анализа полукодифицированные сокращения русского языка были объединены в 13 3 модели, немецкого - в 197. Так же, как и модели кодифицированных графических сокращений, группы сокращенных единиц, выделенные на материале периодических изданий, делятся на наиболее частотные (например, «нчК» -18,93% (русский язык), «Сл'нчК2 (СС)» -10,73% (немецкий)), частотные (например, «ПК» - 5% (русский); «К» - 5,73% (немецкий)) и нечастотные (например, «ПнбК» -1,8% (русский); «КС» - 0,46% (немецкий)).

Сопоставив образовавшиеся группировки, автор приходит к выводу, что 40 моделей графических сокращений присутствует как в русских, так и в немецких газетных объявлениях. При этом более продуктивны объединения, включающие сокращения по начальной части слова (континуальные) - корню или на-

чалыюй части корня, г с. сокращения, образованные из корневых и суффиксальных слов. В качестве менее частотных выступают группы, содержание сокращения, имеющие большее количес гво структурных элементов, т. е. это группы сокращений сложных, а также префиксально-суффиксальных слов.

Большую группу, присутствующую как в русском, так и в немецком языке, составляют уникальные модели графических сокращений: 93 и 157 объединений соответственно. Их наличие обусловлено спецификой рассматриваемых языков: сокращению подвергаются разноструктурные единицы (большей частью сложные слова в немецком языке), вследствие чего возникают сокращенный формы с разнообразной морфемной представленностью.

При исследовании материала учитывалось, что любые сокращения направ- "

лены на воспринимающего, в связи с чем одним из аспектов рассмотрения стала проблема графической омонимии и синонимии, вследствие чего в качестве отдельного пункта была выделена семантическая классификация комлрес- " сированных единиц: омонимичные и синонимичные группы. При этом омонимичные сокращения определяются как одинаковые сокращения, соотносящиеся с двумя или более словами или словосочетаниями, а синонимичные-как сокращения (два или более), относящиеся к одному слову. Сокращения-с ино-нимы и сокращения-омонимы присутствуют как на кодифицированном, гак и на полукодифицированном уровнях.

В третьем разделе сопоставляется графическая аббревиация и стенография. В результате обнаружено, что в обоих видах письма присутствует ряд сходных типов редукции полной формы: 1) сокращение слов по начальной букве; 2) сокращение слов по начальной части; 3) обозначение частей слов (например, приставки, корня); 4) обозначение устойчивых словосочетаний начальными буквами; 5) сокращение слов их началом и концом; 6) пропуск у определения, стоящего перед определяемым словом, окончания; 7) дополнительное сокращение прилагательного и существительного в устойчивом словосочетании, состоящем из прилагательного и существительного; 8) обозначение прилагательного и существительного, входящих в словосочетание, их началом; у прилагательного при этом отбрасывается окончание и предшествующий ему суффикс; 9) пропуск слов в начале, середине или конце словосочетаний, если они состоят их трех и более слов.

В третьей главе «Экспериментальное исследование особенностей конструирования и восприятия графических сокращений носителями языка» на основе полученных экспериментальным путем данных проводится поочередно морфемный и сопоставительный анализ окказиональных (в качестве окказиональных рассматриваются графические сокращения, создаваемые в речи отдельны- « ми индивидами и применяемые однократно или неоднократно) - автоматических и осознанных - графических сокращений, а также осуществляется сопоставительный анализ всех трех разновидностей графических сокращений слов: кодифицированных, полукодифицированных и окказиональных; выявляются особенности создания и восприятия сокращенных единиц, являющихся по даьным

' сокращений сокращениями-синонимами и сокрашениями-омоннмами

В первом разделе описываются модели графических сокращений, использующиеся носителями языка в письменной форме речи. Исследуются два уровня' подсознание и сознание, вследствие чего эксперимент проводится в два этапа.

Экспериментальной проверке подверглось предположение о том. что между спон га я ной и осознанной письменной речью может наблюдаться существенная разница, поскольку при осознанном порождении графических сокращений индивид о'бдумывает способ свертывания и использует такую модель сокращения, которая бы не вызвала затруднений при восприятии.

Для описания эксперимента используются два термина: автоматическое * (спонтанное) сокращение и сознательное (искусственное, запланированное)

сокращение. Автоматическое (спонтанное) сокращение - способ свертывания слова, при котором реципиент имеет время, необходимое только для записи первого пришедшего в голову сокращения. Сознательное (искусственное, запланированное) сокращение - способ свертывания слова, при котором реципиент имеет достаточное количество времени на обдумывание способа сокращения слова.

Для изучения спонтанного способа порождения сокращенных слов русс ко-гоязыка пятидесяти испытуемым (в качестве информантов использовались пред' ставители интеллигенции, причем возраст носителей языка не учитывался) читался текст, состоящий из 315 единиц, записанный на магнитофонную ленту. Текст представлял собой перевод текста-оригинала, используемого в проводив шемся параллельно эксперименте на материале немецкого языка (текст включает 350 единиц). Скорость чтения была такой, чтобы информантам хватало времени лишь на его сокращенную запись. Текст содержал ряд экономических терминов. Он был избран осознанно, т. к. автор стремился выявить, насколько специфика слова влияет на способ его сокращения и последующее его восприятие. Через временной промежуток, равный двум неделям, информанты восстанавливали свои же сокращенные слова, выписанные без контекста. Еще через две недели испытуемым выдавались тексты с их собственными сокраще-I ниям и и с заданием восстановить текст в полном объеме.

Сокращения в количестве 946 единиц в русском языке и 625 в немецком,

I полученные в ходе эксперимента, подверглись анализу их морфемной структу-! ры, что послужило основанием для распределения сокращенных слов по груп-

II пам. Так, было получено соответственно 202 и 183 модели графических сокращений.

Чтобы выявить, какие модели спонтанных графических сокращений явля-! ются универсальными для русского и немецкого языков, автор сопоставил вы-

1 деленные группировки. В результате обнаружилось, что 39 групп сокращений

' характерны для обоих языков. При этом для носителей как русского, так и не-

' мецкого языка более информативными элементами сокращенного слова явля-

' ются начальная часть корня и корень, что приводит к частому использованию

' этих моделей в обоих языках. Практически равной продуктивностью в рассмат-

риваемых языках об шдают также модели I рафических сокращений, возникшие в результате редукции полной формы суффиксальных и префиксально-суффиксальных слов и при сокращении сложных слов и словосочетаний, применяемые однако реже, чем группировки, содержащие несокращенную начальную часть корня или корень. Кроме того, модели I рафических сокращений, включающие усеченные формы полных слов, более частотны в немецком языке, т.е. немецкоязычные информанты в большей мере предпочитают сокращения, состоящие, например, из приставки и начальной буквы корня, приставки и начальной части корня и т.д., в то время как носители русского языка используют подобные сокращения не так часто. В отличие от немецкоязычных испытуемых русскоязычные чаще используют сокращения, включающие начальную и конечную части редуцированного слова. Таким образом, носители немецкого языка предпочитают континуальные сокращения, носители русского языка -дискретные.

Уникальные модели являются преобладающими: в русском языке к ним относятся 163 группы, в немецком -144. С точки зрения автора, уникальность обусловлена следующим фактом. В немецком языке присутствует больше сложных слов, сокращая которые информанты стараются представить в сокращенной форме части их основ. В русском языке испытуемые часто используют редуцированные формы слов с опущенной средней частью, т. е. дефисные графические сокращения. Таким образом, наличие специфических моделей для каждого языка вызвано различной информативностью элементов слов для носителей языков.

На втором этапе другим группам информантов, включающим по 50 носителей русского и немецкого языков, было предложено записать тот же самый текст. Только на этот раз не было ограничений во времени: испытуемые могли в достаточной мере обдумать создаваемые ими сокращения. Далее исследование проводилось по описанной мегодике.

По данным эксперимента было выделено 213 моделей русских графических сокращений, включающих 993 сокращенные единицы, и 207 моделей сокращенных слов немецкого языка, объдиняющих 582 сокращения.

В результате сравнения моделей запланированных графических сокращений русского и немецкого языков было обнаружено наличие 45 общих групп. При этом для носителей языка более значимым элементом редуцированной формы является начальная часть корня, вследствие чего наблюдается распространенность данного принципа сокращен™ в исследуемых языках. Модель «нчКО», имеющая высокую степень частотности в русском языке, непродуктивна в немецком, что обусловлено, вероятно, различным уровнем информативности, которую несет окончание: в русском языке, в отличие от немецкого, этот элемент важен для более точного декодирования компрессированной единицы. Группа «К» также относится к числу непродуктивных в немецком языке. Представляется, что данный факт объясняется сократительными стратегиями продуцентов: при сознательном сокращении, имея достаточно времени на об-

д\ мывание и запись, они предпочи шю I релуцироват ь ряд слов единицами большей графической протяженности, нежели оставить несокращенным только их корень. Для немецкоязычных информантов высоким уровнем информативности обладает такой несокращенный элемент компрессированной формы, как начальная буква слова, в результате чего модель «НБС» является самой распространенной в немецком языке. Невысокой частотностью в обоих языках харак-теризуюся модели, включающие сокращенные формы, являющиеся результатом компрессии производных и сложных слов, а также словосочетаний. Следует отмети I ь. что сокращения-усечения в большей мере присущи немецкому языку, т. е. немецкоязычные информанты чаще используют сокращения, содержащие, например, приставку и начальную букву корня, полное первое слово и начальную часть корня второго слова в сложном и т. д. Что касается русскоязычных информантов, то они предпочитают сокращения с опущенной средней частью. Таким образом, на материале русского языка выявлено доминирование дискретных и континуальных сокращений, на материале немецкого языка - точечных и континуальных.

Уникальных группировок гораздо больше: 168 в русском языке и 162 в немецком. Автор полагает, что преобладание специфических моделей над общими имеет следующее объяснение: для носителей русского и немецкого языков элементы слов обладают различной информативностью, что обусловлено, в свою очередь, разной структурой сокращаемых единиц данных языков. В немецком языке существует больше сложных слов, при сокращении которых испытуемые оставляют нередуцированными какие-либо части их основ. Русскоязычные информанты часто применяют дефисные графические сокращения, т.е. опускают при компрессии среднюю часть слова.

При восстановлении сокращений в контексте и вне контекста наблюдаются общие закономерности как для обоих языков, так и для обоих уровней сокращений: декодированные слова отличаются от исходных по роду, числу, падежу, временному отношению и частеречной принадлежности. Сокращения с недостаточным числом информативных элементов либо не реконструируются вообще, либо расшифровываются любыми словами, содержащими несокращенные части.

Таким образом, наблюдается существенная разница между спонтанным и осознанным порождением графических сокращений. Она выражается не только в большем количестве моделей графических сокращений при искусственном сокращении полной формы слов, но и в более сложной структуре запланированных графических сокращений. Это обусловлено тем, что на определенном этапе создания текста (на этапе контроля, когда включен механизм внутренней обратной связи - «редактирования» собственного текста, - с точки зрения наибольшей эффективности и надежности коммуникации)» кодирующий сам выступает как декодирующий (Сахарны й 1985). И если при этом автор чувствует возможную необычность, непривычность данной редуцированной формы для читателя, предполагает, что тот не сможет декодировать ее с достаточной

степенью ючносш, он включает в нее дополнительные элементы, тем са\,ым помо1ая читателю точнее восстановить при осознании сокращенной формы стоящую за ней развернутую единицу. Таким обра ¡ом. чтобы уменьшить вероятность искажения сигнала, передают избы точную информацию.

При восстановлении сокращений более точно декодируются редуцированные формы, содержащие начало и конец слова, т. е. сокращения с опущенной средней частью. При этом дефисные графические сокращения используются носителями русского языка в письменной речи чаще всего. Этот факт противоречит неоднократным замечаниям исследователей, что в написанном слове наибольшую информацию несет начало слова. Можно упомянуть работы Р. Г. Пиотровского, который утверждает, что основная часть информации группируется в начале слова. Концы слов, а у длинных слов и средние участки, оказываются избыточными (Пиотровский 1968). При сокращении только начатом слова очень часто возникают омонимичные формы.

Терминологические единицы при сокращении подчиняются правилам, которыми пользуется каждый пишущий в своей письменной речи.

Второй раздел посвящен выявлению общих и специфических моделей русского и немецкого языков.

Для определения моделей графических сокращений, присущих всем уровням сокращений как русского, гак и немецкого языков, а также всем уровням сокращенных слов русского и немецкого языка по отдельности, было произведено сопоставление всех группировок кодифицированных, полукодифицированных и окказиональных сокращенных графем. В результате выявилось, что 14 моделей универсальны для обоих языков. Это следующие группы (в скобках указана продуктивность моделей кодифицированного, полукодифицированного, автоматического и сознательного уровней русского языка, а затем - немецкого): «К» (14,81 %, 18,26%, 6,37%, 6.24% и 8,45% 5,73%, 5,28%, 4,46%), «нчК» (39,13%, 18,93%, 10,89%,6,34%и 13,88%,7,6%, 8,32%, 5,84%), «ИБС... (СС/С+С)» 6,87%, 3,53%, 0,51%, 2,92% и 19,52%, 2,13%, 3,36%, 0,51%), «НБС» (4,66%, 1,06%, 3,08%, 1,2% и5,24%, 2,4%, 9,12%, 8,76%), «ПнбК» (2,29%, 1,8%, 0,82%, 0,84% и 14,95%, 5,06%, 4,8%, 4,63%), «КС» (1,84%, 10,2%, 1,54%, 1,2% и 0,03%, 0,76%, 1,44%, 1,54%), «ПК» (1,65%, 5%, 1,43%, 1.51 % и 0,31 %, 2,26%, 4,64%, 4,12%), «НБС' нчК2 (СС/С+С)» (0,78%, 1,13%, 0,3%, 0,1 % и 2,07%, 0,4%, 0,8%, 0,68%), «КСК» (0,63%, 0,06%,0,92%, 0,4% и 1,83%, 1,13%, 1,44%, 0,68%), «КСнбС» (0,37%, 0,8%, 0,1 %, 0,1% и 0,04%, 0,66%, 0,16%. 0,17%), «КнчС» (0,15%, 0,73%, 0,71%, I % и 0,3%, 0,4%, 0,32%, 0,17%), «ППнчК» (0,07%, 0,06%, 0,1 %, 0,1% и 0,3%, 0,46%, 0,16%, 0,17%), «ИФС» (1,12%, 0,4%,2,15%, 2,92%и 1,06%, 0,93%, 1,6%, 0,17%), «Сл'нчК2 (СС/С+С)» (0,33%, 2,4%, 0,2%, 0,5% и 0,43%, 10,73%, 2,88%, 2,57%).

При этом основной тенденцией, характеризующей оба языка при создании графических сокращений, является ориентация на начальную часть слова, г. е. на всех трех уровнях присутствуют сокращения-усечения, содержащие несокращенную начальную часть слова (сюда относятся такие элементы полной ф ормы, как корень, начальная часть корня, начальная буква слова, корень и суф-

I I

фикс и т.д.. i.e. /е. которые позволяют сохранить ее семантическою це.юст-I ность). Продуктивность вышеозначенных моделей в ряде случаев различна

^ как на внутриязыковом, так и на межъязыковом уровнях. Так. например,

модель «ИБС... (СС/С+С)» наиболее распространена на кодифицированном уровне немецкого языка, частотна на кодифицированном уровне русского я:.ыка и непродуктивна на полукодифицированном и окказиональном уровнях русского и немецкого языков. Такая особенность обусловлена спецификой структуры слов русского и немецкого языков, от которых произведены сокращения. Моделью графических сокращений, не имеющей непродук-f тивных показателей на всех уровнях, является группа «нчК». Последние 8

. моделей приведенного списка не относятся к числу распространенных.

Наряду с моделями, включенными в список межъязыковых универсалий, для русского языка с учетом трех разновидностей графических сокра-( щепий ти1 шчными (поскольку они присутствуют на всех трех уровнях) явля-

ются такие группы, как «нчК'нчК2 (СС/С+С)» (2,81 %, 0,6%, 1,13%, 0,1%), «нчК'К2 (СС/С+С)» (1,05%, 0,26%, 0,2%, 0,1 %), «К1 ИК2 (СС)» (0,63%, 1,33%,0.3%, 0,3%), «нбПнбК» (0,11%, 0,13%, 0,2%, 0,1%), «ЧК» (0,33%, 0,6%, 2,77%, 2,51 %), «ЧКО» (0,48%, 0,66%, 2,15%, 3,42%), «нчКпбСО» (0,48%, 0,86%, 0,3%, 3,82%), «ИФКО» I (0,18%,0,26%, 1,64%, 1,61%), «нчКСО» (0,11%, 0,2%, 0,92%, 2,51%), «нчКО»

(0,18%, 0,4%, 6,16%, 9,26%), «ПнбКО» (0,07%, 0,06%, 0,71 %, 0,9%) (всего 25).

Очевидно, что для сокращений русского языка характерны те же самые ! ос обенности, что и для универсальных межъязыковых моделей. Так, среди

общих для трех уровней группировок преобладают модели, содержащие неусеченную начальную часть сокращаемой формы корневого, производно-, го или сложного слова. Сокращения-контракции, специфичные для русского

. языка, распределены по 8 моделям. К группам, при использовании которых не зафиксировано нечастотных показателей, относятся модели «К» и «нчК». Продуктивность модели может быть различна на разных уровнях. Так, например, группа «ПК» распространена на полукодифицированном уровне и I нечастотна на кодифицированном и окказиональном. 21 модель непродук-

тивна на всех уровнях.

В число типичных моделей графических сокращений немецкого языка включены, наряду с межъязыковыми универсальными группировками, следующие объединения: «ПнчК» (4,55%, 2,13%, 4,96%, 3,6%), «нчК'НБС2 (СС/ С~С)» (0,58%, 0,13%, 0,64%, 0,34%), «ПКСК» (0,03%, 0,06%, 0,64%, 0,34%), «П» (0,39%,0,06%, 1,6%, 1,37%) (всего 18).

Таким образом, общей тенденцией в немецком языке при создании сокращений является также стремление к сохранению несокращенной начальной части слова. Продуктивность общих моделей различных уровней неодина кова. Так, например, группировка «К» частотна на кодифицированном, полукодифицированном, окказионально-автомашческом уровнях и менее распространена на сознательном. Моделью, не имеющей нечастотных пока-

зателей своего использования внутри немецкого языка, следует считать «нчК». 13 типичных моделей графических сокращений немецкого языка включены в число нечастотных.

Как показывает соотношение «универсальное (общее)» - «уникальное (специфическое)», последнее представлено в каждом из языков значительно большим количеством моделей. Данная особенность объясняется как различной структурой сокращаемых единиц русского и немецкого языков (в немецком языке обнаружено больше сложных слов), так и неодинаковыми стратегиями продуцентов при сокращении (для носителей русского и немецкого языков информативными оказываются разные части компрессируемых единиц).

С позиции протяженности сокращений континуальные сокращения присутствуют на всех уровнях, точечные - нэ кодифицированном уровне русского и немецкого языков, а также на окказиональном уровне немецкого языка, дискретные - на полукодифицированном и окказиональном уровнях русского языка.

В третьем разделе описывается экспериментальное исследование особенностей производства и восприятия компрессированных форм слов, имеющих в словарях различный план выражения. Данная часть работы возникла в связи с тем, что при обработке словарей сокращений русского и немецкого языков было обнаружено такое явление, как синонимия графических сокращений, вследствие чего возникло предположение, что ее наличие осложняет восприятие сокращенных слов.

Для того, чтобы выяснить, как реагируют носители русского и немецкого языков на синонимичные сокращения, испытуемым было предложено 70 слов и словосочетаний, рядом с которыми были обозначены варианты их системных сокращений. Поскольку в эксперименте нельзя было использовать единовременно все рассматриваемые единицы из-за большого их количества, он проводился в два этапа: информантам сначала давались анкеты, содержащие 35 слов и словосочетаний, а через некоторое время - другие анкеты с таким же числом экспериментальных единиц. В исследовании участвовали по 50 носителей русского и немецкого языков. В качестве экспериментального материала были выбраны такие слова и словосочетания, сокращения которых имеют различную морфемную представленность, например, сокращения а. ц. (состоят из начальных букв слов в словосочетании) и адм. ц (начальная часть корня первого слова и начальная буква второго слова в словосочетании) для словосочетания административный центр.

Результаты эксперимента показали, что носители языка среди сокращений-синонимов предпочитают ту сокращенную форму, которая содержит в своей структуре большее количество элементов, за исключением тех редких случаев, когда более краткое сокращение, часто встречаясь в письменной речи, становится привычным и легко распознается. Следует отметить, что графическая оформленность сокращенных слов также играет немаловажную роль в дешифровке сокращения (при редукции многоосновных слов точка, стоящая после

сокращения каждого слова, входящего в сосмв с южного, помогаем нонягь. что за этими сокращениями скрывается сложное слово ч го облегчае г восприятие) Важно также в ряде случаев сохранение целостности отдельных морфем в со> кращенных словах.

' При проведении обратного эксперимента, направленного на установление

особенностей способа представленности носителями языка сокращений слов, обладающих словарными сокращениями-синонимами, и выявление наиболее удобных сокращений для таких слов, в качестве экспериментального материала использовались 70 слов и словосочетаний русского и немецкого языков. Это был тот же самый список слов, ч-Го и в описанном выше эксперименте. Только на этот раз в него входили лишь полные слова. Группе испытуемых, состоящей из 50-ти реципиентов, была предложена анкета, содержащая 35 слов и словосочетаний; другой группе информантов с тем же количественным составом давалась другая анкета, включающая также 35 экспериментальных единиц.

После обработки полученных реакций, были выявлены следующие особенности. Носители языка применяют как кодифицированные, так и «свои собственные», индивидуальные сокращения исследуемых слов, при эгом соотношение использования системных и окказиональных сокращений различно. Для большинства слов из общего списка информанты использовали все варианты сокращений, существующих в системе языка. Частыми являются случаи, когда носители языка применяют сокращения, имеющие ту же самую морфемную структуру, что и кодифицированные сокращения, но отличную от них графическую оформленность. Зафиксированы случаи, когда реципиенты вопреки установке не сокращают слова, а заменяют их более короткими единицами. Наблюдается использование символов.

В четвертом разделе рассматриваются результаты исследования особенностей конструирования и восприятия сокращений слов, имеющих одинаковый план выражения.

Для определения степени идентичности экспериментальных слов, полученных при восстановлении сокращений в полные слова, и кодифицированных единиц, содержащихся в словарях, двум группам, включающим по 50 человек каждая, были выданы анкеты, содержащие по 30 омонимичных сокращений. Таким образом, в качестве экспериментального материала использовались 60 сокращений. Исследование проводилось параллельно на материале двух языков.

После обработки данных стало очевидным, что при восстановлении омонимичных сокращений русского и немецкого языков выявляются общие закономерности. Носители языка предлагают и системные, и окказиональные варианты расшифровки сокращенных форм. Полные слова, реконструированные испытуемыми, часто идентичны системным. При декодировании сокращений важны специфика зашифрованной единицы и личный опыт реципиентов.

Для выявления особенностей способа представленности носителями языка редуцированных форм слов, обладающих кодифицированными сокращения-

ми-омонимами, и определения наиболее удобных с точки зрения испытуемых сокращений для этих слов 2 группам (по 50 человек каждая) носителей русского и немецкого языков предлагались разные анкеты, содержащие 31 и 30 исследуемых единиц - полных словарных форм.

На основе полученных данных сделаны следующие выводы: 1) респонденты используют как окказиональные, так и кодифицированные сокращения; 2) зафиксированы случаи, когда реципиенты на месте буквенных сокращений применяют знаковые; 3) используется сокращение иноязычного происхождения; 4) односложные слова носители языка стремятся в некоторых случаях не сокращать (по-видимому, это обусловлено краткостью слов).

Таким образом, омонимичные сокращения удобны для продуцента, поскольку они способствуют облегчению кодирования фиксируемой информации. Однако при этом ущемляются интересы реципиентов, т.к. в некоторой степени нарушается баланс кода и текста, в связи с чем возникают сложности при восприятии компрессированных форм, имеющих одинаковый план выражения. Синонимичные редуцированные единицы способствуют фиксации получаемых сообщений посредством сокращений, имеющих различную структурную представленность. Это позволяет выбирать ту или иную краткую форму в зависимости от описываемой ситуации, что обусловлено стремлением поддерживать равновесие между принципом экономии и принципом ясности.

В заключении подводятся общие итоги проделанной работы и указываются основные перспективы исследования.

Основное содержание диссертации отражено в следующих

публикациях:

1. Прохорова (Щелок) Т.Н. Окказиональные графические сокращения // Человек культуры: Русский язык в современном мире: Материалы Всероссийского симпозиума. Бийск: НИЦ БПГУ, 2001. С. 155-160.

2. Прохорова (Щелок) Т.И. Языковая вариативность и проблема инварианта // Общие и частные проблемы онтологии языка: Материалы «Круглого стола». Бийск: НИЦ БПГУ, 2002. С. 85-88.

3. Прохорова (Щелок) Т.И. Проблема порождения и восприятия спонтанных и осознанных сокращений слов // Литература и общественное сознание: Варианты интерпретации художественного текста: Материалы VII межвузовской научно-практической конференции. Вып. 7. Ч. II: Лингвистический аспект. Бийск: НИЦ БПГУ, 2002. С. 137-141.

4. Прохорова (Щелок) Т.И. Синонимия и омонимия графических сокращений русского языка // Языковая ситуация в России начала XXI века: Материалы Международной научной конференции. Т. 2. Кемерово, 2002. С. 112-120.

5. Прохорова (Щелок) Т.И. Порождение и восприятие синонимичных и омонимичных графических сокращений немецкого языка//Проблемытипологии языковых едини» разных уровней. Вып. 2. Бийск: НИЦ БПГУ, 2002. С. 124-128.

6. Прохорова (Щелок) Т.И. Словообразовательная классификация системных

графических сокращений и проблемы флфичсской омонимии :■' Наука и образование, проблемы и перспективы: Мшериалы международной научно-практической конференции аспирантов, студентов и учащихся. Бийск, 2002. С. 82-85.

7. Щелок Т.Н. Причины возникновения и этапы развития графической аббреви-ации//Текст: Варианты интерпретации: Материалы VIII межвузовской научно-практической конференции. Вып. 8. Бийск: НИЦ БПГУ. 2003. С. 331 -334.

8. Щелок Т.И. Принцип наименьшего усилия как причина языковых изменений // Наука и образование: проблемы и перспективы: Материалы региональной научно-практической конференции аспирантов, студентов и учащихся. 4.2. Бийск: НИЦ БПГУ, 2003.С. 155-159.

! I

I

i [

! J

Подписано в печать 6.10.2003 г. Формат 60x84/16. Гарнитура Times. Печать оперативная. Физ. печ. л. 1,5. Усл. печ. л. 1,35. Тираж 100 экз.

НИЦ БПГУ им. В.М. Шукшина 659333, г. Бийск, ул. Короленко, 55/1

* 1627»

i,

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Щелок, Татьяна Ивановна

Введение.

Глава I. Графическая аббревиация: причины возникновения и основные этапы развития.

§1. Принцип наименьшего усилия как движущая сила языковых изменений.

§2. Условия и основные причины возникновения аббревиации.

§3. История современных графических сокращений.

§4. Лексикализация графических сокращений.

Глава II. Кодифицированные и полукодифицированные графические сокращения русского и немецкого языков.

§1. Анализ кодифицированных графических сокращений русского и немецкого языков.

1.1 Кодифицированные графические сокращения русского языка.

1.2 Кодифицированные графические сокращения немецкого языка.

1.3 Сопоставительный анализ кодифицированных графических сокращений русского и немецкого языков.

§2. Анализ полукодифицированных графических сокращений русского и немецкого языков.

2.1 Полукодифицированные графические сокращения русского языка.

2.2 Полукодифицированные графические сокращения немецкого языка.

2.3 Сопоставительный анализ полукодифицированных графических сокращений русского и немецкого языков.

§3. Графические сокращения и стенография.

Глава III. Экспериментальное исследование особенностей конструирования и восприятия графических сокращений носителями языка.

§1. Порождение и восприятие автоматических и осознанных графических сокращений носителями языка.

1.1 Эксперимент по исследованию автоматических сокращений слов русского и немецкого языков.

1.2 Сопоставительный анализ моделей автоматических графических сокращений русского и немецкого языков.

1.3 Эксперимент по исследованию сознательных сокращений слов русского и немецкого языков.

1.4 Сопоставительный анализ моделей искусственных графических сокращений русского и немецкого языков.

§2. Сопоставительный анализ моделей графических сокращений всех трех видов сокращенных единиц русского и немецкого языков.

§3. Производство и восприятие синонимичных графических сокращений носителями русского и немецкого языков (в условиях эксперимента).

3.1 Идентификация сокращений-синонимов.

3.2 Конструирование графических сокращений носителями русского и немецкого языков (на материале слов, имеющих кодифицированные сокращения-синонимы).

§4. Особенности конструирования и восприятия графических сокращений-омонимов носителями русского и немецкого языков.

4.1 Особенности декодирования сокращений-омонимов.

4.2 Конструирование графических сокращений носителями языка (на материале слов, имеющих кодифицированные сокращения-синонимы)

Введение диссертации2003 год, автореферат по филологии, Щелок, Татьяна Ивановна

Процесс становления живого языка, его совершенствования никогда не прекращается. При этом исследователи отмечают, что языковые системы движутся в определенном направлении, которое можно считать эволюцией языка. Так, в частности, Т. М. Николаева связывает эволюцию «с телеологией, с некоторой единой целью для всех языков» (Николаева 2000: 15). А целью этой является «установка на многоканальность речевого сообщения, то есть на передачу все большей информации в единицу времени» (там же, с. 15). Информация при этом понимается очень широко - это все то, что мы узнали, выслушав или прочитав речевое сообщение, это все феномены звукового строя, паралингвистические факторы, отношение говорящего к действительности, сведения о передаваемой информации и т. д. Поскольку единица времени константна, неизменяема, то модификации подлежит сам язык и его выразительные средства.

Стремление языка к передаче все большего количества информации в единицу времени осуществляется при помощи закона языковой экономии, который нагляднее проявляется в письменной речи, когда получаемая информация фиксируется посредством сокращений. Отсюда следует, что принцип экономии тесно связан с орфографией. Орфографическая система противоречива, т. к. в ней в одно и то же время наблюдаются нормативные и стихийные проявления языка. Так, Н. Д. Голев отмечает: «. помимо официальной орфографии и реализации предписанных алгоритмов, исходящих от «канонических правил», реально существует и стихийная орфография, вытекающая из того, что уже написано, как написано, как отражено и обобщено в обыденном языковом сознании, со своими функциональными закономерностями и вытекающей из них системой норм» (Голев 1997: 172). Это справедливо и в отношении графических сокращений.

В настоящем исследовании мы изучаем как кодифицированные, так и спонтанные сокращения, руководствуясь системоцентрическим и антропоцентрическим подходами, определяющими основные лингвистические парадигмы в мировом и отечественном языкознании. Исходным пунктом антропоцентризма является «лингвистическая интуиция носителей языка, а основной задачей — описание свойств тех сущностей и явлений, которые эта интуиция в языке усматривает» (Паршин 2003: 1). При этом в качестве источников, призванных подтвердить интуицию, выступают тексты, т.е. они играют подчиненную роль. Исходным пунктом системоцен-тризма являются «именно тексты — продукты языковой деятельности, рассматриваемые как некоторые заведомо внеположенные исследователю объекты, допускающие, елико возможно, объективное исследование и взывающие к нему. Основной задачей становится описание закономерностей устройства текстов, а через них - языковой системы как порождающего эти тексты устройства» (там же, с. 1). Каждый из этих подходов имеет свои плюсы и минусы. Так, трудно подвергнуть сомнению актуальность антропоцентрического подхода, поскольку нельзя игнорировать человеческий фактор при изучении широкого спектра вопросов, связанных с . « процессами коммуникации, познания мира, обучения иностранным языкам. В то же время антропоцентризм - только один из подходов к объекту и его абсолютизация неизбежно приводит к искажению сущности самого объекта. В.М. Алпатов отмечает: «Системоцентрические описания не фикция и не результат ошибок исследователей; они вполне закономерно вычленяются при анализе текстов, их реальность может подтверждаться данными диахронии; данные концепции могут обладать предсказательной силой» (Алпатов 1993: 19). Поэтому вполне естественным представляется стремление языковедов обнаружить корреляцию между единицами сис-темоцентрического и антропоцентрического подходов (например, в монографии Е.Б. Трофимовой (Трофимова 1996) рассматривается соотношение единиц фонетического яруса в языковых системах носителей языка и в языковых системах, отвлеченных от носителя). Мы полагаем, что закономерность этого подхода обусловлена общелингвистической тенденцией к переходу от статичных единиц к динамичным.

В данной работе системоцентризм проявляется в изучении формальной стороны графических сокращений - их морфемной структуры. Обращение к исследованию морфемного состава компрессированных единиц обусловлено стремлением к выявлению предельной континуальности редуцированных форм. Именно морфемный анализ делает возможным установить предел сокращения формы, т.е. предел семантической целостности слова. Однако системно-структурное описание отражает лишь статику рассматриваемых единиц и не в состоянии раскрыть особенности их употребления.

Антропоцентрический подход обусловлен включением человеческого фактора в изучение особенностей сокращения слов. Обращение к носителям языка закономерно, т. к. достижение межъязыковых и межкультурных сопоставлений невозможно при сравнении только языковых систем.

Таким образом, поиск корреляции между результатами системоцентрическо-го и антропоцентрического подходов к анализу графических сокращений русского и немецкого языков, использование когнитивного и психолингвистического подходов в исследовании сокращенных форм слов, направленность на выявление общих и специфических черт сокращений разных видов в рассматриваемых языках, подход к изучению структурной представленности графических сокращений с позиций универсального принципа экономии сил обусловливают актуальность данной работы.

Объектом исследования являются кодифицированные, полукодифицированные и окказиональные графические сокращения

Предмет исследования - структурная организация графических сокращений и особенности ее восприятия носителями русского и немецкого языков.

Материал исследования составили кодифицированные графические сокращения русского и немецкого языков, извлеченные из словарей сокращений под ред. С.В. Фадеева (Фадеев 1998) и Г. Коблишке (КоЬПэсЬке 1978), полукодифицированные графические сокращения, обнаруженные в периодических изданиях (газетах) России и Германии, а также редуцированные единицы, полученные в результате экспериментов, проводившихся параллельно на материале рассматриваемых языков. Общее число проанализированных сокращений составляет 16943.

В диссертационной работе использовались описательный, сопоставительный и экспериментальный (психолингвистический) методы, количественный подсчет как элемент статистического анализа обработки данных, полученных в ходе экспериментов.

Достоверность исследования подтверждается результатами шести экспериментов, в которых принимали участие по 50 носителей русского и немецкого языков.

Цель настоящего исследования заключается в изучении особенностей морфемной структуры и предельной протяженности графических сокращений в русском и немецком языках на материале кодифицированных, полу кодифицированных и окказиональных сокращений форм слов, а также особенностей конструирования и восприятия графических сокращений носителями языка.

Для достижения поставленной цели решались следующие задачи:

1) провести сопоставительный анализ кодифицированных графических сокращений русского и немецкого языков с последующим выявлением универсального и уникального в языках; полукодифицированных русских и немецких графических сокращений, обнаруженных в периодических изданиях (газетах), для выявления универсальных и уникальных характеристик в исследуемых языках; окказиональных графических сокращений русского и немецкого языков, полученных в результате эксперимента, с целью определения универсального и уникального в языках;

2) сопоставить данные анализа кодифицированных, полукодифицированных и окказиональных графических сокращений;

3) проанализировать и экспериментально верифицировать графическую синонимию и омонимию.

Новизна работы состоит в том, что впервые осуществлено изучение морфемной структуры кодифицированных, полукодифицированных и окказиональных графических сокращений, при описании которой использовалась созданная автором схема формализации. Кроме того, впервые предпринято сопоставительное исследование моделей графических сокращений русского и немецкого языков, выделенных на основе словообразовательных особенностей сокращенных слов, что позволило выявить общие и специфические черты принципов сокращений в двух языках- Наряду с этим обнаружены общие закономерности, имеющие место при компрессии полных форм в стенографии и аббревиации. Привлечение к эксперименту носителей языков дало возможность изучить особенности производства и восприятия графических сокращений в письменной форме речи.

Теоретическая значимость заключается в том, что графические сокращения рассматриваются с позиций основных парадигмальных черт современной лингвистики: антропоцентризма и системоцентризма. Нам представляется, что использование в исследовании данных подходов позволяет по-новому посмотреть на проблему компрессии на лексическом уровне с позиции продуцента и реципиента. Результаты исследования могут быть использованы для дальнейшего изучения графической аббревиации и для построения целостной теории аббревиации. Проведенное исследование способствует разработке такого вопроса, как установление особенностей производства и восприятия сокращенных единиц носителями языка.

Практическая значимость работы состоит в возможности использования ее результатов в лексикографической практике, при чтении общих и специальных курсов по словообразованию, а также в практике преподавания русского и немецкого языков (как иностранных). Последнее представляется особенно важным, поскольку изучающим иностранный язык приходится сталкиваться с большим числом аббревиатур, особенно при чтении научной и периодической литературы. Данный материал представляет интерес с позиций подготовки переводчиков, филологов, в рамках обучения по программам теории и практики перевода.

Структура работы. Диссертационная работа носит экспериментально-теоретический характер. Она состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка и приложения. Во введении определяется актуальность работы, ее новизна, объект и предмет исследования, цель, задачи, теоретическая и практическая значимость, структура работы и положения, выносимые на защиту. Пер

Заключение научной работыдиссертация на тему "Графические сокращения как предел семантической целостности слова"

Заключение

Число сокращений увеличивается в современном мире с большой скоростью. Их создание представляет собой одновременно как один из быстроразвивающихся процессов, так и естественную, старую и универсальную тенденцию языка, оформившуюся как следствие экстралингвистических причин возникновения и функционирования. Причинами интенсивного развития сокращений можно считать становящийся все более быстрым темп жизни, вследствие чего появляется необходимость передать максимальное количество информации в единицу времени, реализующуюся посредством принципа экономии как языковых, так и трудовых (энергетических) усилий. Одна из сфер применения принципа наименьшего усилия -письменная речь. На письме действие данного закона проявляется более наглядно, т. к. происходит фиксация получаемой информации с помощью сокращений. Здесь налицо антиномия пишущего и читающего. В интересах пишущего использовать более короткие формы, не всегда отвечающие принципу удачного сочетания краткости и информативности. В данном случае явление языковой экономии превращается из фактора, способствующего передаче в единицу времени максимума информации, в фактор, тормозящий быстрое и адекватное восприятие сообщения. Чтобы сокращения были доступными, они, с точки зрения теории информации, должны быть изначально избыточными, т. к. часть информации теряется при передаче по каналам связи. Применяя сокращения, продуцент находит определенное равновесие между увеличением кода, т. е. созданием все большего числа новых сокращенных единиц, и естественной потребностью, направленной на сохранение информативности текстов. Таким образом, функция редуцированных слов в процессе коммуникации состоит в более экономной передаче и устранении избыточности информации. В графических сокращениях информация передается меньшим числом знаков, поэтому семантическая емкость каждого знака больше, чем в соответствующих единицах, лежащих в основе сокращений, что дает основания рассматривать процесс аббревиации как один из видов оптимизации речевого сообщения.

Исследуя модели морфемной представленности графических сокращений, мы не могли не затронуть те проблемы, которые непосредственно связаны с анализируемым явлением, а именно: историю возникновения и развития графических сокращений, их специфические черты, а также особенности морфемной структуры сокращений, существовавших на более ранних (по отношению к современному) этапах. Мы пришли к выводу, что в истории русской и немецкой графической аббревиации выделяются как сходные этапы развития, так и одинаковые принципы оформления графических сокращений, а основы структурного многообразия современных графических сокращений были заложены еще в давние времена, начиная с сокращений nomina sacra, затем сокращенных надписей на изделиях малого формата и т. д. Такие способы сокращений как инициальный, суспенсионный, консонантный, контракция продолжают свое существование и сейчас, причем суспенсии и контракции являются наиболее распространенными.

В процессе работы графические сокращения были разделены на кодифицированные, полукодифицированные и окказиональные. В ходе исследования удалось установить, что на разных уровнях применения графических сокращений в русском и немецком языках используются 14 одинаковых моделей свертывания слов, однако количество входящих в них единиц и, следовательно, частотность их употребления различны. При этом основной тенденцией при создании графических сокращений является ориентация на начальную часть слова - корень, начальную часть корня, начальную букву слова и т.д.

Соотношение «универсальное (общее для двух языков) - уникальное» показывает, что специфическое представлено в каждом из языков значительно большим количеством группировок компрессированных единиц. Наличие уникальных образований обусловлено, по нашему мнению, различием структурной представленности слов русского и немецкого языков, подвергшихся редукции, вследствие чего сохранению семантической целостности слова способствуют разные морфемы/элементы морфем (например, в русском языке это приставка, корень и последняя буква окончания, в немецком — консонантное сокращение приставки и начальная часть корня и т.д.).

Для образования и восприятия сокращенных слов большую роль играет типичность, стандартность моделей сокращений, проявляющаяся в том, что пишущий выбирает наиболее удобные образцы, варианты языкового оформления, облегчающие работу порождающего и восприятие информации читающим. Иначе говоря, типичность представляет собой определенную степень предсказуемости в расшифровке сокращений, поскольку в стереотипной сокращенной единице при ее декодировании весьма высока угадываемость следования структурных компонентов. Так, обнаружено, что носителям русского языка наиболее близки не усеченные модели редуцированных слов, а модели, в которых присутствует как начало, так и конец слова. В связи с этим составителям газетных объявлений в сокращенном варианте следовало бы шире использовать именно этот тип сокращения как наиболее удобный и воспринимаемый. Графические аббревиатуры — неотъемлемый компонент газетных текстов. В них наблюдается процесс употребления «традиционных» сокращений и возникновения большого количества новых, поскольку ограниченность места в данном типе издания требует краткости и увеличения семантической емкости используемой единицы. Постоянное употребление аббревиатур, отвечающих законам восприятия информации, не препятствует правильности восприятия текста читателями. Газета часто отдает предпочтение новым редуцированным формам. Некоторые новообразования, возникшие как оригинальные, авторские, становятся общеязыковыми, системными.

Носители немецкого языка используют также множество моделей графических сокращений. Они предпочитают, в отличие от русскоязычных информантов, сокращения-усечения и сокращения, включающие элементы единиц, входящих в состав сложного слова; последнее объясняется наличием большого количества многоосновных слов.

В процессе обработки словарного, газетного и экспериментального материала мы столкнулись с явлениями синонимии и омонимии графических сокращений.

Несмотря на то, что очень трудно дать подходящую расшифровку в ряду омонимичных графических сокращений, носители языка без труда узнают нужное слово в контексте. Если же контекст отсутствует, то носителю языка, если он "не знаком» с сокращением, предоставляется простор для его фантазии, и, приложив творческие усилия, он предлагает любое слово, содержащее несокращенный элемент/элементы, что может приводить к утере части информации.

Выбор длины сокращения и способы передачи на письме определяются стремлением к созданию привычного контура, а возможности человеческого восприятия позволяют использовать разную степень сокращения, причем в процессе функционирования сокращения могут подвергаться дальнейшему усечению, что приводит к возникновению нескольких сокращений одного и того же слова, различающихся по степени усечения и частоте употребления. Синонимичные сокращения не создают дополнительных сложностей при восприятии, а выбор того или иного способа свертывания слова зависит от ситуации или желания продуцента.

Как только люди научились писать, у них появилось стремление писать быстрее. Обычное письмо с его буквами, сложными по начертанию, требующими для своего написания большой затраты времени, не могло удовлетворить лиц, уделявших письму значительную часть своего времени, и порождало желание повысить скорость записи, что привело к возникновению знаков, «поспевающих за речами», т. е. стенографии. Стенографическое письмо и использование сокращений на письме служат одним и тем же целям и, как было выявлено в ходе исследования, имеют ряд сходных принципов сокращения записываемых единиц.

Таким образом, аббревиация как явление системы языка находится в развитии (графические сокращения, с одной стороны, постоянно пополняются за счет появления новых слов, а с другой — лексикализуются и символизируются), поэтому представляет огромное пространство для исследовательской деятельности.

Предполагается, что дальнейшее исследование морфемной структуры графических сокращений будет распространено на другие языки для установления не просто типологических особенностей, а для выявления действительно универсального и уникального. Следует отметить, что выявленные закономерности конструирования и восприятия сокращенных слов могут быть полезными в решении такой важной проблемы как внесение корректив в составление словарей сокращений: имеет смысл уменьшить количество омонимичных сокращений (использование которых приводит к снижению информативности), что будет способствовать сбалансированию отношения между парадигматикой и синтагматикой.

Список научной литературыЩелок, Татьяна Ивановна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Александрова О. И. Неофициальные наименования лиц, производные от фамилий // Лексическая семантика и словообразование в русском языке (в синхронии и диахронии). Т. 237. Куйбышев, 1980. С. 69-88.

2. Алексеев Д.И. Стилистические особенности буквенных аббревиатур и сложносокращенных слов // Вопросы стилистики. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1962. С. 44-59.

3. Алексеев Д. И. (а) Графические сокращения и слова-аббревиатуры // Развитие современного русского языка. М.: Изд-во АН ССР, 1963. С. 145-160.

4. Алексеев Д. И. (б) О словаре сокращений русского языка // Ленинградский сборник. Вып. IV. М., 1963. С. 47-53.

5. Алексеев Д. И. Прописные и строчные буквы в аббревиатурах // О современной русской орфографии. М.: Наука, 1964. С. 38-57.

6. Алексеев Д.И. Сокращения благозвучные и неблагозвучные // Вопросы культуры речи. Вып. 6. М.: Наука, 1965. С. 33-45.

7. Алексеев Д. И. Аббревиатуры как новый тип слов // Развитие словообразования современного русского языка. М.: Наука, 1966. С. 13-37.

8. Алексеев Д. И. Создание новых словообразовательных способов (аббревиация) // Русский язык и советское общество. Словообразование в современном русском литературном языке. М.: Наука, 1968. С. 38-59.

9. Алексеев Д.И. (а) Из истории русской аббревиации (Графические сокращения 1017 веков) // Вопросы диалектологии и истории русского языка. Ч. 2. Куйбышев, 1970. С. 64- 113.

10. Алексеев Д.И. (б) К истории аббревиации личных имен // Антропонимика. М., 1970. С. 242-248.

11. Алексеев Д. И. (а) О месте аббревиации в системе русского словообразования // Актуальные вопросы словообразования, синтаксиса и стилистики современного русского языка. Куйбышев, 1974. С. 59-74.

12. Алексеев Д. И. (б) О функции и судьбе аббревиатурной лексики послеоктябрьской эпохи // Язык и общество. Вып. III. Саратов, 1974. С. 26-42.

13. Алексеев Д.И. Слово или словосочетание? // Вопросы русского языкознания. Вып. 2. Куйбышев, 1976. С. 32-49.

14. Алексеев Д.И. Аббревиация в русском языке. Автореф. дис. д-ра филол. наук. Воронеж, 1977. 36 с.

15. Алексеев Д. И. Сложные слова в русском языке. Саратов, 1979. 328с.

16. Арнольд И. В. Стилистика современного английского языка: (Стилистика декодирования). М., Просвещение, 1990. 300с.

17. Алпатов В.М. Об антропоцентричном и системоцентричном подходах к языку // Вопросы языкознания. 1993. № 3.

18. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М.: "Сов. энциклопедия", 1966. 607 с.

19. Белянин В.П. Введение в психолингвистику. М.: ЧеРо, 1999. 128 с.

20. Бехтерева Н. П. Мозговые коды психической деятельности. Л.: Наука, 1977. 65с.

21. Бодуэн де Куртенэ И.А. Избранные труды по общему языкознанию. Т. 1. М.: Изд-во АН СССР, 1963.384 с.

22. Бойков В. И. Словообразовательная активность аббревиатур русского языка. Автореф. дис. канд. филол. наук. Киев, 1983.24 с.

23. Большаков И А. Дефисные графические сокращения в русскоязычных текстах и их автоматическая обработка // Научно-техническая информация. Сер. 2. 1991. № 12.С. 31-33.

24. Борисова Л. С. Словообразование наречий современного немецкого языка (на материале аффиксальных и сложных наречий). Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1982. 16 с.

25. Бронте Э. Грозовой перевал. Харьков: Фолио, 1995. 320 с.

26. Ван Дейк ТА., Кинч В. Стратегии понимания связного текста // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 8. М.: Прогресс, 1988. С. 153-208.

27. Васильченко Л.В. Некоторые особенности функционирования усечений аббревиатурного типа // Вопросы русского словообразования. Алма-Ата, 1982. С. 31-36.

28. Васильченко Л. В. Аббревиатуры в словообразовательной системе современного русского языка. Автореф. дис. канд. филол. наук. Алма-Ата, 1986. 20с.

29. Введение в германскую филологию. М.: „ТИС", 1998.314 с.

30. Ветвицкий В. Г. Современное русское письмо. М.: Просвещение, 1974.144 с.

31. Вощинина Е.И., Молоткова Ш.Ф. Словообразование немецкого языка. М.-Л., 1965. 128 с.

32. Габинсакя О. В. Типология причин словотворчества. Воронеж, 1981. 153с.

33. Гак В.Г. Языковые преобразования. М.: Школа «Языки русской культуры», 1998. 768 с.

34. Ганжина И.М. Словарь современных русских фамилий. М.: ООО „Издательство Астрель": ООО „Фирма „Издательство ACT", 2001. 672 с.

35. Гаспаров Б.М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования. М.: «Новое литературное обозрение», 1996. 352 с.

36. Гафарова Г.В., Кильдибекова Т.А. Когнитивные аспекты лексической системы языка. Уфа, 1998.180 с.

37. Герасимов В.В. Стенография. Минск: «Вышэйш. школа", 1975.270 с.

38. Гильдебранд А.Г. Стенография. М., 1968. 100 с.

39. Голев Н. Д. Антиномии русской орфографии. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 1997.148 с.

40. Горелов И. Н., Седов К. Ф. Основы психолингвистики. М.: Лабиринт, 1997. 224 с.

41. Горпинич В. А. Место собственных названий в словообразовательном гнезде // Актуальные проблемы русского словообразования. Ташкент, 1982. С. 79-82.

42. Горшунов Ю. В. Прагматика аббревиатуры. М.: Прометей, 1999. 219 с.

43. Горшунов Ю. В. Прагматика аббревиатуры. Автореф. дис. д-ра филол. наук. М., 2000. 32с.

44. Грузберг Л. А. К социолингвистическому описанию семантики слова // Семантическая структура слова. Кемерово: КемГУ, 1984. 150 с.

45. Губарева Т. Ю. Фактор адресата письменного текста. М.: Диалог-МГУ, 1996. 136 с.

46. Гумбольдт В. фон Избранные труды по языкознанию. М.: ОАО ИГ «Прогресс», 2001.400 с.

47. Гяч Н. В. Вопросы лексической аббревиации (на материале немецкого и русского языков). Автореф. дис. канд. филол. наук. Л., 1971.28 с.

48. Деловой Бийск. Бийск, 2002. № 49.

49. Демачева Ю.С., Кукина Е.И. Практическое руководство по обучению стенографии. М., 1990.208 с.

50. Демидова Г. И. О словообразовании личных имен. Ученые записки Л11Ш. Т. 324. Л., 1969. С. 186-201.

51. Егоров Н. И. Глаголы со сложной основой в современном немецком языке (модель «краткое прилагательное + глагол»). Автореф. дис. канд. филол. наук. Л., 1965.16 с.

52. Жинкин Н.И. Язык речь - творчество. М.: Изд-во «Лабиринт», 1998. 368 с.

53. Залевская А. А. Введение в психолингвистику. М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 2000. 382 с.

54. Залевская А. А. Текст и его понимание. Тверь, 2001.177 с.

55. Земская Е.А. Словообразование как деятельность. М.: Наука, 1992.221 с.

56. Из рук в руки. СПб, 2002. № 94.

57. Искоз А., Ленкова А. Лексикология немецкого языка. Л., 1970.296 с.

58. Ицкович В.А. Современные аббревиатуры // Русская речь. 1971. №2. С. 52-60.

59. Ицкович В.А. Новые тенденции в образовании аббревиатур (О путях включения аббревиатур в систему языка) // Терминология и норма. М., 1972. С. 83-102.

60. КажданЯ.Е. Стенография. М., 1991. 543 с.

61. Каптелин В.Н. Экспериментальное исследование зрительного восприятия слов // Вопросы психологии. 1983. № 1. С. 147-152.

62. Киселева Н.Н. Становление словообразовательных новообразований (на материале печатной бытовой рекламы современного немецкого языка) // Теоретические вопросы немецкой филологии (лексикология, стилистика). Горький, 1974. С. 42-51.

63. Кузьменко-Наумова О. Д. Смысловое восприятие знаковой информации в процессе чтения. Куйбышев, 1980. 78 с.

64. Кукушкина А. Т. Особенности языковой экономии в структуре сложного слова // Теоретические вопросы немецкой филологии (лексикология, стилистика). Горький, 1974. С. 82-91.

65. Куприн А.И. Собрание сочинений в 5-ти томах. Т. 3. М., 1982.416 с.

66. Лейчик В. М. Люди и слова. М.: Наука, 1982. 176 с.

67. Леонтьев А А. Язык, речь, речевая деятельность. М., 1969.214 с.

68. Лойфман НЛ. Аббревиатуры. Оренбург, 1960. 17 с.

69. Лопатин В.В. Русская словообразовательная морфемика. М., 1977. 316 с.

70. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек — Текст — семиосфера — история. М.: «Языки русской культуры», 1999. 464 с.

71. Лурия А. Р. Язык и сознание. М.: Изд-во МГУ, 1998.336 с.

72. Макарчев Б.В. Словообразовательные возможности некоторых деминутивных суффиксов в английском и немецком языках // Вопросы германской филологии. Кемерово, 1973. С. 72-91.

73. Малеева М.С. О природе «сокращения» и его месте в словообразовательном; процессе // Краткие очерки по русскому языку. Воронеж, 1964. С. 102-118.

74. Мартине А. Вопросы языковой эволюции // Новое в лингвистике. Вып. 3. М., 1963. С. 538-566.

75. Методика стандартизации сокращений русских слов и словосочетаний. М., 1977.46 с.

76. Могилевский Р. И. Является ли аббревиатура словообразованием? // Актуальные проблемы русского словообразования. Т. 1. Самарканд, 1972. С. 147-162.

77. Могилевский Р.И. Является ли аббревиатура словом, а аббревиация словообразованием? // Проблемы структуры слова и предложения. Пермь, 1974. С. 28-39.

78. Могилевский Р.И. О роли внешних факторов на формирование словообразовательных типов аббревиатур // Вопросы русского и славянского языкознания. Самарканд, 1982. С. 55-65.

79. Могилевский Р.И., Усманова С. К вопросу о словообразовании с аббревиатурной производящей основой в славянских языках // Вопросы русского и славянского языкознания. Самарканд, 1982. С. 65-69

80. Муравлева Н.В. 1989 — Антропонимическое словообразование и проблема мотивированности // Номинация и словообразование (немецкий язык). Калинин: 1 ГУ, 1989. С. 73-79.

81. Мурясов Р. 3. Словообразовательная система современного немецкого языка. Уфа, 1980. 84 с.

82. Настенко Г. А. Явление двойной префиксации в системе немецкого глагола. Ав-тореф. дис. канд. филол. наук. Минск, 1978. 23 с.

83. Николаева Т. М. От звука к тексту. М.: Языки русской культуры, 2000. 680 с.

84. Общение. Текст. Высказывание. М., 1989. 175 с.

85. Овшиева H.JI. Интегральная модель восприятия речи. Элиста: РИО „Джангар", 1997. 106 с.

86. Ономастика и грамматика. М.: Наука, 1981. 272 с.

87. Осильбекова ДА. Способы словообразования // Современное русское словообразование: проблемы и методы исследования. М., 1988. С. 75-80.

88. Осипов Б. И. Осровные этапы истории русского письма // Язык и письмо. Волгоград, 1988. С. 4-21.

89. Осипов Б. И. История русской орфографии и пунктуации. Новосибирск, 1992. 253 с.

90. Остроумов В. Б. Морфемное членение названий стран и других территорий на — ия с учетом их места в словообразовательном гнезде // Актуальные проблемы русского словообразования. Ташкент, 1989. С. 96-102.

91. Павлов Г. В. Функционирование сокращений в современном немецком языке (номенклатурные и речевые сокращения). Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1970.20 с.

92. Павловская Л.К. Проникновение сложносокращенных слов в современный русский литературный язык // Вопросы языкознания и русского языка. Ч. 1. М., 1969. С. 38-50.

93. Паршин П.Б. Об оппозиции системоцентричности и антропоцентричности применительно к политической лингвистике // tsmi@mgimo.ru

94. Перцов Н.В. К проблеме инварианта грамматического значения. I. // Вопросы языкознания. 1998. № 1. С. 3-26.

95. Перцов Н.В. Инварианты в русском словоизменении. М.: Языки русской культуры, 2001.280 с.

96. Пиотровский Р.Г. О теоретико-информационных параметрах устной и письменной форм языка // Проблемы структурной лингвистики. М., 1962. С. 45-59.

97. Пиотровский Р.Г. Информационные измерения языка. JI., 1968.116 с.

98. Пичкур А.И. Графические варианты немецких композитов в газетном тексте // Проблемы вариативности в германских языках. Самара, 1995. С. 13-16.

99. Поливанов Е.Д. Где лежат причины языковой эволюции? // Ф.М. Березин. История советского языкознания. М., 1981. С. 51-56.

100. Поспелов Е. М. Названия городов и сел. М.: Наука, 1996. 149 с.

101. Протасова И.П. К вопросу о сокращениях в научной литературе по экологии (на материале немецкого языка). Черновцы, 1991. 8 с.

102. Пушкин A.C. Сочинения. В 3-х т. Т. 3. Проза. М.: Худож. лит., 1987. 528с.

103. Пыриков Е.Г. Сокращенные слова в языках с иероглифической и алфавитной системами письма (на материале русского и японского языков). Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1984.20 с.

104. Рахилина Е.В. Когнитивный анализ предметных имен: семантика и сочетаемость. М.: Русские словари, 2000.416 с.

105. Розенгаль Д.Э., Теленкова М.А. Словарь-справочник лингвистических терминов. М.: „Издательство „Аристель", ООО,Издательство ACT", 2001.624с.

106. Сапожникова Л.М. Особенности словообразовательной номинации в отоними-ческих производных прилагательных // Номинация и словообразование (немецкий язык). Калтинин: ГТУ, 1989. С. 102-108.

107. Сахарный JI.B. Словообразование в речевой деятельности (образование и функционирование производного слова в русском языке). Автореф. дис. д-ра фи-лол. наук. Л., 1980.48 с.

108. Сахарный А. В. Психолингвистические аспекты теории словообразования. Л., 1985. 97 с.

109. Сахибгареева Л.Ф. Проблемы аббревиации в разноструктурных языках: деривационно-номинативные аспекты. Автореф. дис. канд. филол. наук. Уфа, 1998. 21 с.

110. Сергеев А. Ф. Система деривации имен существительных и прилагательных в современном немецком языке. Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1996.22 с.

111. Серебренников Б.А. Общее языкознание. Формы существования, функции, история языка. М., 1970. 604 с.

112. Система глагольной префиксации в современном немецком языке. М.,1980. 34с.

113. Словообразование. Членимость слова. М.: Наука, 1975.264 с.

114. Соколовская Т.Д. Нормативные сокращения в современном русском языке. М., 1996.75 с.

115. Солопов В. И. Образование и лексикализация аббревиатур в устной военной коммуникации (на материале русского и английского языков). Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1989.24 с.

116. Степанова М.Д. К вопросу о синтаксической природе словосложения. Ученые записки IМГПИИЯ. Т. 19. М., 1959. С. 303-324.

117. Степанова М. Д. Словарь словообразовательных элементов немецкого языка. М.: Русский язык, 2000. 536 с.

118. Суслова А. В., Суперанская А. В. О русских именах. СПб.: Лениздат, 1997. 203 с.

119. Тихонов А. Н. Словообразовательный словарь русского языка: В 2 т. М.: Рус. яз., 1990.

120. Тихонов А.Н. Морфемно-орфографический словарь. М.: ООО Издательство ACT": ООО „Издательство Астрель", 2002. 704 с.

121. Толкачев А.И. Толковый немецко-русский словарь (словообразовательный). М.: „Менеджер", 2002. 688 с.

122. Трофимова Е.Б. Стратификация языка: теоретико-экспериментальное исследование. Биробиджан-Москва, 1996.226 с. j

123. Трофимова Е.Б. К проблеме статуса сильных и слабых позиций в языке // Текст: варианты интерпретации. Вып. 8. Бийск: НИЦ БПГУ им. В.М. Шукшина, 2003.340 с.

124. Улуханов И. С. Окказиональные смешанные способы словообразования в современном русском языке // Изв. АН (РАН). Серия лит. и яз. Т. 51.1991. № 3. С. 2946.

125. Фадеев С. В. Тематический словарь сокращений современного русского языка. М: РУССО, 1998.538 с.

126. Фесих Н. П. Суффиксальные глаголы современного немецкого языка. Автореф. v " дис. канд. филол. наук. М., 1980.23 с.

127. Фигуровский В.И. Вопросы теории и практики сокращения слов // Вопросы русского языкознания. Рязань, 1971. С. 52-74.

128. Цибахашвили Г. Лексикализация сокращений // Русский язык в грузинской школе. 1969. № 1. С. 3-10.

129. Чепурных В.И. О коммуникативно-прагматическом подходе к исследованию графических стилистических средств в художественном тексте // Семантика и прагматика единиц языка в тексте. Л., 1988. С. 147-153.

130. Черненко Н. М. Усечение основ в отгопонимическом словообразовании // Актуальные проблемы русского словообразования. Ч. II. Ташкент, 1980. С. 132-134

131. Черненко Н.М. 1985а- Влияние производящих топооснов на образование производных в словообразовательных гнездах // Актуальные проблемы русского словообразования. Ташкент, 1985. С. 58-61.

132. Черненко Н.М. (б) Наложение морфем при образовании оттопонимических прилагательных в современном русском языке // Актуальные проблемы русского словообразования. Ташкент, 1985. С. 145-148.

133. Шапкин А.Е. О некоторых особенностях употребления и перевода аббревиатур в прессе ГДР // Активные процессы в грамматическом строе и семантике романских и германских языков. Ижевск, 1987. С.112-118.

134. Шафиков С.Г. Языковые универсалии и проблемы логической семантики. Уфа, 1998.251 с.

135. Шеляховская Л А. К изучению аббревиатур в современном русском языке // Вопросы словообразования и фразеологии. Фрунзе, 1962. С. 19-21.

136. Щербакова А. В. Тенденции экономии и точности в современном немецком языке. Тамбов: ТГУ, 2001.335 с.

137. Языкознание. Большой энциклопедический словарь. М.: Большая Российская энциклопедия, 1998.685 с.

138. Яковлева Е. С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия). М.: «Гнозис», 1994.344 с.

139. Ярмашевич М. А. Образование и функционирование аббревиатур в газетно-публицистическом и научном стилях (к проблеме соотношения кода и текста). Ав-тореф. дис. канд. филол. наук. Саратов, 1990. 17 с.

140. Barz I. Nomination durch Wortbildung. Leipzig: Verlag Enzyklopädie, 1988. S. 233.

141. Berger D. Duden «Komma, Punkt und alle anderen Satzzeichen»: mit umfangreicher Beispuelsammlung. Mannheim; Wien; Zürich: Bibliographisches Institut, 1982. S. 180.

142. Deutsche Sprache (Kleine Enzyklopädie). VEB Bibliographisches Institut. Leipzig, 1983. S. 724.

143. Erben J. Einführung in die deutsche Wortbildung. Berlin: Erich Schmidt, 1993. S. 182.

144. Fleischer W. Wortbildung der deutschen Gegenwartssprache. VEB Bibliographisches Institut. Leipzig, 1983. S. 364.

145. Fleischer W., Barz I. Wortbildung der deutschen Gegenwartssprache. Max Niemeyer Verlag Tübingen, 1992. S. 376.

146. Hoeppner W. Derivative Wortbildung der deutschen Gegenwartssprache und ihre algorithmische Analyse. Tübingen: Narr, 1980. S. 233.

147. Koblischke H. Großes Abkürzungsbuch: Abkürzungen Kurzwörter - Zeichen -Symbole. Leipzig: VEB Bibliographisches Institut, 1978. S. 507.

148. Neue Westfälische. 2002. № 122.

149. Notizschrift. Berlin, 1976. S. 56.

150. OWL am Sonntag. 2002. № 21.

151. Schlüchtern Bote. 2002. 12. Mai. № 19.

152. Stepanowa M.D., Fleischer W. Grundzüge der deutschen Wortbildung. VEB Leipzig: Bibliographisches Institut. Leipzig, 1985. S. 237.153. Unser Markt. 2002. № 22.

153. Währungsprobleme des heutigen Kapitalismus. Institut für internationale Politik und Wirtschaft der DDR Dietz Verlag Berlin, 1982. S. 230.

154. Werlin J. Duden, Wörterbuch der Abkürzungen: rund 40000 Abkürzungen und was sie bedeuten. Mannheim; Leipzig; Wien; Zürich: Dudenverl., 1999. S. 336.