автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.02
диссертация на тему: Графо-фонетические и морфологические особенности тюркоязычного письменного памятника XIY в. "Кысас ал-анбия" Насреддина Рабгузи

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Халиуллина, Альфия Рафкатовна

Введение.

Глава I.

Социально-историческая и языковая ситуация на территории Хорезма в конце XIII-начале XIV века.

1.1. Из истории изучения "Кысас ал-анбия" Рабгузи.

1.2. Обзор рукописных списков и печатных изданий "Кысас ал-анбия", находящихся в книгохранилищах Татарстана.

Глава П.

Графо-фонетические особенности языка "Кысас ал-анбия".

2.1. Фонологическая интерпретация графики.

2.2. Графемы, передающие гласные фонемы.

2.3. Графемы, передающие согласные фонемы.

Глава III.

Морфологические особенности языка "Кысас ал-анбия".

3.1. Имя существительное.

3.2. Местоимения.

3.3. Имя прилагательное.

3.4. Имя числительное.

3.5. Глаголы.

3.6. Неличные формы глагола.

3.7. Наречия.

Введение диссертации2002 год, автореферат по филологии, Халиуллина, Альфия Рафкатовна

В течение последнего столетия постепенно накапливался положительный опыт культурно-исторического подхода к явлениям средневековой культуры. Работы Ф.Корша, В.В.Бартольда, А.С.Самойловича, Е.Э.Бертельса, В.М.Жирмунского, Н.И.Конрада, Э.Н.Наджипа, Э.Р.Тенишева, Х.Г.Короглы и др. способствовали созданию надежной теоретической основы для исследования средневековых тюркских литературных памятников. Труды татарских ученых-языковедов Л.Заляя (1954), В.Х.Хакова (1965, 1971, 1972, 1977), М.З.Закиева (1977, 1987, 1988 и др.), М.Г.Усманова (1979), Ф.С.Фасеева (1982, 1983), Ф.М.Хисамовой (1981, 1990, 1995), Ф.С.Хакимзянова (1978, 1987), Ф.Ю.Юсупова (1988), Х.Р.Курбатова (1989, 1992), Д.Г.Тумашевой (1989); И.А.Абдуллина (1990, 1992), И.Б.Башировой (1999), историков и литературоведов М.Госманова (1966), Г.Т.Тагирджанова (1979), М.Ахметзянова (1983), Р.К.Ганиевой (1988), Х.Миннегулова (1993), М.Бакирова (2000), Г.Давлетшина (1999) помогают раскрыть целостную картину формирования и развития татарского литературного языка.

Татарская литература богата старописьменными памятниками, большую часть которых составляют поэтические тексты (Борынгы татар эдэбияты 1963). Однако не все памятники татарской средневековой литературы стали предметом всестороннего научного анализа, что в немалой степени связано с религиозной направленностью средневековой татарской литературы, с одной стороны, и господствовавшей в стране в середине XX века идеологией, - с другой. Серьезную трудность представляло также то обстоятельство, что все эти памятники написаны на арабской графике, а сохранившиеся рукописи произведений ветхие или фрагментарны. Лишь с начала 80-х годов XX века в процессе исследования истории литературного языка начинают появляться работы, посвященные изучению языка отдельных художественных произведений предыдущих эпох. Это работы Я.С.Ахметгалеевой (1979), З.А.Хисамиевой (1980), А.Х.Маннаповой (1982), А.Х.Алеевой (1990), Р.З.Мухамметрахимовой (1990), Г.Б.Шаммаровой (1991), Ф.Ш.Нуриевой (1993), Г.А.Исламовой (1998), Х.Х.Кузьминой (1998), Э.Х.Кадировой (1999) и др.

Актуальность темы. За последние голы сделан серьезный шаг -в изучении письменного наследия татарского народа, но вместе с тем ждут своего, часа письменные памятники, имеющие большую культурно-историческую значимость и представляющие высокую художественную ценность. К их числу можно отнести и созданный в 1310 году на территории Северного Хорезма "Кысас ал-анбия" Рабгузи.

Начиная с середины прошлого века вплоть до наших дней, это произведение привлекало к себе внимание крупных тюркологов, таких как П.М Мелиоранский (1897), А.Н.Самойлович (1928), С.Е.Малов (1930, 1951), Н.И.Ильминский (1861). В контексте изучения истории тюркских языков в более позднее время конкретно к этому памятнику обращались тюркологи А.М.Щербак (1961), Э.Р.Тенишев (1986), А.Н.Баскаков (1960, 1962), Н.М.Насилов (1969) и другие, которые высказывали различные мнения о языковой принадлежности "Кысас ал-анбия". К произведению Рабгузи обращались и татарские ученые, такие как Г.Газиз и Г.Рахим (1922), С.Вахиди(1931) . ^ .

Начиная е 60-х годов XX века в процесс исследования языка памятника "Кысас ал-анбия" как в языковедческом, так и в литературоведческом плане активно включились среднеазиатские ученые1. В трудах этих ученых язык памятника исследуется в отношении к среднеазиатским тюркским языкам. Но целостное и системное изучение языка памятника "Кысас ал-анбия", созданного на территории Северного Хорезма в момент его присоединения к Золотой Орде, остается актуальным и значимым и для истории татарского литературного языка, ибо этот период считается переходным по классификации истории тюркских литературных языков и Золотая Орда уже превратилась в новый культурный центр тюркских народов (Самойлович 1928, 23).

1 Фазылов Э.И. Староузбекский язык. Хорезмские памятники XIV в. - Ташкент: Фан, 1966. - Т. 1; Шукуров Ш. История развития глагольных форм узбекского языка (настоящее и будущее времена). — Ташкент: Фан, 1966. - 138 е.; Мухамедова З.Б. Исследование по истории туркменского языка XI - XIV вв. - М.: Наука, 1969. - С. 3; Мирзакаримова У. Морфологические особенности "Кысаси Рабгузи": Автореф. дис. . канд. филолог, наук. - Ташкент, 1969. - 25 е.; Хайдаров С. Роль Дурбека в развитии узбекской светской литературы: Автореф. дис. . канд. фил. наук. - Ташкент, 1962. - С. 6; Джолдасбеков М. Древнетюркские литературные памятники и их отношение к казахской литературе: Автореф дис. . доктора, филол. наук. - Алма-Ата, 1969. - С. 8; Краубаева А. Идейно-художественные особенности "Кисас Рабгузи" и "Мухаббат нама": Автореф. дис. . канд. филол. наук. - Алма-Ата, 1974. - 27 е.; . Останкулов И. Кисас ар-Рабгузий - адабий асар: Филол. фэн. канд. дис. автореферат - Ташкент, 1993. -24 6. ~ Целью данной! -диссертационной- работы является системное изучение графо-фонетических и морфологических особенностей произведения Рабгузи. Данная цель достигнута« решением следующих задач:

- изучение культурно-исторической и языковой ситуаций, сложившихся к началу XIV в. на территории Золотой Орды (в частности, Северного Хорезма);

- освещение истории изучения памятника;

- выявление и описание рукописных списков памятника, находящихся в различных книгохранилищах Татарстана, до настоящего времени не привлекавшихся в научный оборот;

- сравнительный анализ графо-фонетики четырёх списков произведения;

- сравнительный анализ морфологических особенностей лондонского списка (в дальнейшем - списка А) и печатного издания Й.Ильминского (в дальнейшем - списка Б);

- инвентаризационная типология сравниваемых списков; сравнение данных исследования с языковыми явлениями, характерными для памятников тюркской письменности средневековья.

Научная новизна работы состоит в том, что в ней впервые в татарском языкознании язык- памятника подвергнут системному изучению в врафо-фонетическом и морфологическом плане в отношении к татарскому языку. В научном мире известно 35 рукописных списков "Кысас ал-анбия" Рабгузи. Эти списки описаны и изучены тюркологами различных стран. Казанские же списки памятника до последнего времени не были объектом специальных исследований и не изучались тюркологами. Науке известно, что в фондах казанских книгохранилищ находится 19 рукописных списков (в отделе редких книг и рукописей Научной библиотеки им. Н.Лобачевского при КГУ, в архивных фондах Института языка, литературы и искусства, в Национальной библиотеке им. В.И.Ленина, в Национальном музее РТ) и 20 печатных изданий памятника, вышедших в свет, начиная с 1859 по 1911 год. В ходе проведенных исследований на основе сопоставления рукописных списков и печатных изданий 7 было выявлено, что рукописные списки сохранили архаичные элементы, а в печатные издания проникли инновации, которые не отмечены в списках.

Подробный анализ традиций письма, графо-фонетических и морфологических особенностей памятника подтверждает мнение ученых, что язык "Кысас ал-анбия" является одним из вариантов старотатарского литературного языка, сохранивший в большей степени хорезмско-тюркскую основу, граничащую с более древним караханидско-уйгурским языком.

Теоретическая и практическая значимость. Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что подвергнут системному и подробному исследованию язык одного из интереснейших памятников, отражающих начальный этап истории татарского литературного языка.

Практическая значимость состоит в том, что полученные при анализе языка памятника общие выводы и обширный фактический материал могут быть использованы при создании обобщающих трудов по истории литературного языка и, в особенности, исторической грамматики татарского языка. Результаты исследования могут быть использованы в вузах на лекционных курсах и практических занятиях по истории татарского литературного языка.

Методологическая и методическая основа исследования. Для нашего исследования основными методологическими источниками служат научно-теоретические труды отечественных и зарубежных ученых, таких как А.Н.Самойлович, Ф.Корш, С.Е.Малов, Я.Экман, Ф.Кюпрюлюзаде,

A.Зайончковский, А.К.Боровков, А.Н.Кононов, Э.Н.Наджип, Э.Р.Тенишев,

B.М.Насилов, А.М.Щербак, Н.А.Баскаков, Э.И.Фазылов, Г.Ф.Благова, Э.А.Грунина, а так же татарских ученых Л.Заляя, М.З.Закиева, В.Х.Хакова, Ф.М.Хисамовой, Ф.С.Хакимзянова, Г.Г.Зайнуллина, И.Б.Башировой и др.

В работе используется сравнительно-исторический, описательный, статистический (в частности, по морфологии) методы. В процессе текстологической обработки рукописей был применен сравнительно-сопоставительный метод.

Источники исследования. Оригинал произведения не сохранился, поэтому говорить о графо-фонетических особенностях языка "Кысас ал-анбия" возможно лишь на основе сравнения нескольких наиболее ранних списков

Британском музее в Лондоне и известный в тюркологии как лондонский список. Русским тюркологом П.М.Мелиоранским в 1893 году с этого лондонского списка были переписаны отрывки, которые стали широко привлекаться в тюркологических исследованиях (Мелиоранский 1897). В нашей работе были привлечены два казанских наиболее ранних рукописных списка за №447т и №4813т1 и самое репрезентативное печатное издание "Кысас ал-анбия" Рабгузи под редакцией Н.И.Ильминского .2

В работе каждый список наделен условными обозначениями в виде прописной буквы: 1) лондонский список - список А; 2) печатное издание И.Ильминского - список Бп; 3) рукописный список №4183т - список В; 4) рукописный список №447т - список Г.

Апробация работы. Результаты исследований докладывались та годичных итоговых научных конференциях КГУ (1999, 2000, 2001) и ТГГИ (1999, 2000, 2001). По материалам исследования опубликовано 9 статей (список - в конце автореферата).

Структура диссертации. "Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы .и приложения. ~

Заключение научной работыдиссертация на тему "Графо-фонетические и морфологические особенности тюркоязычного письменного памятника XIY в. "Кысас ал-анбия" Насреддина Рабгузи"

Заключение

Кысас ал-анбия" Рабгузи является крупным энциклопедическим литературным произведением, воплотившим в себе различные литературные жанры с одной стороны, и представляющий собой богатейший материал для исследования истории татарского литературного языка - с другой. К моменту написания произведения утвердилась сложная языковая ситуация, нашедшая своё отражение и в языке изучаемого произведения.

Впервые произведение стало известно научному миру благодаря учёному-тюркологу И.Ильминскому, под редакцией которого было предпринято первое издание памятника. Начиная с середины XIX века вплоть до наших дней, это произведение привлекало к себе внимание крупных тюркологов, которые в контексте изучения истории тюркских языков высказывали различные мнения о языковой принадлежности "Кысас ал-анбия". В диссертации указывается на терминологическую неоднозначность в этих исследованиях. При освещении истории литературного среднеазиатско-турецкого языка А.Н.Самойлович, опираясь на конкретные фонетические и лексические особенности языка, язык произведения Рабгузи ". с преобладанием в фонетике черт северо-восточной группы турецких языков (конечные [у], [с1] вместо []'])" относит ко второму

194 кыпчакско-огузскому периоду развития языка" (Самойлович 1928, 22). С.Е.Малов, определяя язык по признаку государственного устройства и территориальной принадлежности, приходит к выводу, что язык произведения носит на себе восточно-турецкий характер и указывает на близкое отношение "Кыссаи Рабгузи" к литературе караханидского периода с его кашгарским языком (Малов 1930, 521 - 525). А.М.Щербак вместе с памятниками "Кутадгу билик", "Хибател - хакаик" относит сочинение Рабгузи к памятникам карлукского диалекта (Щербак 1962, 26). Тюркологи Н.А.Баскаков и В.М.Насилов определяют язык произведения как, "тюркский диалект, который сохраняя литературную традицию караханидских памятников, сложился в огузо-кыпчакской этнической среде в хорезмском монголо-золотоордынском ханстве" (Баскаков 1970, 15; Насилов 1974, 11). Специалист по языку средневековых памятников Э.Наджип, относит язык произведения к -группе тюркских языков. По мнению учёного Э.Р.Тенишева, произведение "Кысас ал-анбия" Рабгузи представляет хорезмско-тюркский литературный язык, имевший хождение на территории по нижнему течению Сырдарьи (вместе с Хорезмом), а также Золотой Орды.

В работах среднеазиатских учёных наиболее ярко проявляется терминологическая неоднозначность в определении языка памятника. Так Э.Н.Фазылов относит произведение Рабгузи к группе памятников староузбекского языка (Фазылов 1961, 5), М.Джолдосбеков - к памятникам древности (Джолдосбеков 1969, 8), З.Б.Мухамедова - к памятникам древнего периода (Мухамедова 1969, 3), а У.Мирзакаримова памятник XIV века называет то старотюркским, то древнетюркским, то староузбекским (Мирзакаримова 1969, 8). Как видно, среди учёных нет четко принятой терминологии, с закрепленным за терминами конкретным содержанием.

Самыми первыми среди татарских учёных, обратившими внимание на необходимость всестороннего изучения "Кысас ал-анбия", были Г.Газиз и Г.Рахим. В своем 2-х томном труде "История татарской литературы" они исследуют текст произведения и высказывают мысль, что "Кысас" написано на общем для Поволжья и областей Хорезма языке (Газиз 1922, 78). Проведенное

195 исследование языка "Кысас ал-анбия" позволяет утверждать, что язык памятника является уйгуро-кыпчакским.

Далее даётся описание девятнадцати рукописных списков и двадцати печатных изданий, хранящихся в настоящее время в Казани. А уже известные в науке списки даются в приложении. Отрадно, что сохранился древний список А, который несмотря на свою фрагментарность широко используется учёными при изучении языка средневековых памятников. В нашей работе наблюдения над языком памятника ведутся по результатам сравнения четырех списков: самого репрезентативного печатного издания И.Ильминского - сп. Бп, лондонского древнего списка - сп. А, и двух, наиболее ранних из хранящихся в библиотеках Казани, списков. Это списки отдела редких книг и рукописей Научной библиотеки им. Н.Л.Лобачевского при КГУ за №4183 г (сп. В) и №447 (сп. Г). Нами особо подчеркивается, что до настоящего времени списки, хранящиеся в библиотеках Казани, не были описаны и не являлись объектом специальных изучений.

Во второй главе диссертации рассматриваются графо-фонетические особенности языка "Кысас ал-анбия" на основе четырёх списков. Исследования ведутся по принципу от графемы к фонеме.

Гласные фонемы в языке "Кыс^с ал-анбия" графически выражаются четырьмя знаками арабской графики | (алиф), (хай расмия), ает фонему [а].

1.2. |(алиф) в начале слова передаёт фонемы [а], [а], в абсолютном начале заимствованных слов Во всех списках сохраняется орфография языка оригинала.

1.3. Употребление ^ (хай расмия) ограничено. Эта графема встречается в составе аффиксов направительного и местного падежей, на конце наречий и послеслогов, а в основе слова, только в заимствованиях. Графема^ передает звуки [а] и [а]. Исследуемый материал показывает графические колебания г (алиф) ~ ру (хай расмия), которые прослеживаются между

196 списками в написании ауслаута наречий и послеслогов: в сп. А превалирует написание ( (алиф), а в сравниваемых списках в тех же позициях написание^ф-(хай расмия).

1.4. Во всех списках графема^ (\vavv) используется без каких-либо позиционных ограничений, а в начале слова при передаче гласных [о], [б], [и], й] сочетается с ( (алиф), в других позициях только графемойс? . При транскрибировании графемы^ (\vavv), мы исходим из того, что в языке памятника еще не было сужения широких губных гласных и придерживаемся традиционного чтения.

1.5. Буква (йай) употребляется во всех позициях и передает звуки [е], [1], [1]. Изучив мнения ученых, исследовавших язык средневековых тюркоязычных памятников (В.В.Радлов, Я.Экман, Н.И.Ильминский, Э.Н.Наджип, Ф.С.Хакимзянов, Ф.Ш.Нуриева), мы приходим к мнению, что в наших списках переход [а] - [е] - еще не завершился и находился в стадии [а] - [е]. Исходя из этого, написание ,(алиф+йай) в начале слова и написание йай) в первом слоге тюркских слов транскрибируем как [е]. Однако ряд общетюркских слов, в которых исконно корневой [1] в последующем сузился в редуцированный [е], мы транскрибируем как [Г|. Заимствованные слова с >-(йай) в своем составе транскрибируются согласно написанию на языке оригинала.

Анализ функциональных особенностей графем свидетельствует, что в языке исследуемого памятника действовала гармония гласных (нёбная и губная) во всех списках.

2. Согласные звуки. Фонологическая интерпретация графических особенностей списков "Кысас ал-анбия" позволяет предполагать, что в языке исследуемого памятника употребляется 24 согласных звука, переданных арабо-персидскими буквами:

Ь] Ь и -¡> ' и

М 'О Ь- ; И -с5

И -£

197 m]

J3 sewünüb

2.1.Из фонетических закономерностей, свойственных согласным звукам, отметим следующее: а) в анлауте исконно тюркских слов чаще всего выступают согласные [b], [tj, [s], [j], [с], [k], [qj; б) графемы^(би); ^ (джим); кяф) в текстах списков памятника не дифференцированы (за исключением списка Бп) и могут передавать звонкие и глухие согласные [Ь], [р], [g]> [с], [g], [k]: (Á2L11> Б„65.¡8, В18а.З, Г25.8) bózci ткач", (Бп69.23, В18а.23, Г23.17) qopt'i "тронулся", (А18.10,

Г23.1) qacan "когда", (А5.7, В 18а.21) gümlásin "всех",

А 19.9, В20а.13) kókdin "с неба", ^уъ^(А19.3, Бп203.1) gaühar "жемчуг"; в) наблюдается регулярное сохранение корневой

А7.13) oóyandi "проснулся", J> Ai? (АН.7) qoddi "положил". Однако в печатном сп. Бп вариативное написание слов с 3 [5]~ СШ г) ЗВУК [W1 передается тремя графемами^ . В списках А, В и Г колебание^ прослеживается в словах ew "дом", suw "вода", "обрадовавшись", jawiz "злой'^^уо (Б„67.13) -j^p^a^J (A15.ll) ■ (Г21.15, В19а.З) suwimiz "нашей воды".

2.2. В ауслауте прослеживается процесс оглушения: ^oUjj I (Бп67.13) jar amas "не подойдет ", 7.19, 13.14) kerákmaz ~y^A¿>J>(En63.18) kerakmás "не нужен". Исходя из глухого аустаута, мы можем вероятно утверждать наличие глухого [р]: (Al3.18, Бп113.7, Г18а.З) kóp "много ".

2.3. Для языка памятника характерно сохранение традиционных черт уйгурского литературного языка. 1) Написание глухого [q] между двумя

7, Бп69.3, Г24а.4, В18а.19) jarliqad'i "простыл (45.7, Б„64.7, Г23а.5) ciqaryil "сотвори";

2) сохранение традиционного сочетания ay'í-/-uyu- в корневых морфемах: (А7.12, Бп69.13, В21а.1, Г22а.7) ayizinya " в его рот"; 3) сохранение традиционного увулярного [-у] в ауслауте: (^18-4, Г22а.20)

198 qatiy "твёрдый", ^Lj (A15.2, Б„62.23, Г23а.13) sariy желтый , (А 7.7, Бп63.7, Г24.1) qapuy ворота .

Исследование графо-фонетических особенностей списков выявило, что самому древнему сп. А характерны следующие особенности: I. в области гласных: 1) тенденция написания ((алиф) в ауслауте наречий и после-логов; 2) сохранение архаичной формы вспомогательного глагола в условном (A9.1) Kasurni когкй кдп1щ bar Ursa гстъ желание видеть Касура ";'. гГ наклонении агза^А^З если есть желание видеть Касура"; 3) графическое колебание словах ^ несущее семантическую дифференциацию. Написания (Al8.16, А14.18) и (А7.2) передают значение "мужчина", а написание

А 7.17) - значение "воин"; 4) написание плеонастического | (алиф) после . (way) в ауслауте: ewiydá barmu "у тебя ли в

А6.16) kórküzü berirj "покажи"; 5) проявление губной гармонии в написании ряда аффиксов: а)^> - suz "без": ^yjj (А 7.15) jolsuz беспутные", б) - -nug: 1.9) adgülüknüy "доброты", ъ) luq/-lük: Бп68.23) jüz ewlük "в сто домов", ' uzun bojluy "высокого роста ".

II. в области согласных: 1) графема¿^(би) используется как для передачи [Ь], так и [р]. Графема встречается лишь в пяти заимствованных словах: pájyambár, pajyambárlik, padsahliq, pari, para. Вариативное написание имеют два слова put "идол", qapuy "ворота". 2) звуки [с] и [g] передаются графемой £ (джим). Лишь в двух словах [с] всегда передается графемой чин). Это qilic "сабля", acuq "открытый". Еще в трех (ciqti "вышел", jiyac "дерево", qacan "когда") прослеживается вариативное написание, через ^ ; 3) наблюдается регулярное написание с корневым J> [б]: (Al8.7) kádin "после ", ^(А5.7) kedkan "надевший ", ^ Xj 1р (А16.7) oóyandi "проснулся", (^fr^ (А19.17) bodluy "роста", (А13.7) qoddi "положил "; 4) прослеживается вариативное написание (заль)~ (за) в словах: (А20.13) идип ~ ^у^ (Al3.5) uzun длинный^^¿>У^(А8.1) quód'i- ¿sj?^'^ (A6.il) quzdi "положил"; 5) глагольные аффиксы отрицания пишутся со звонкой конечной согласной, что

199 соотвествует уйгурской традиции письма:: /©^ (А 5.12) ЫШагтгг не согласимся

А8.11)]агатаг "не подойдет", ^7.19, 13.14) кйгйктаг "не нужен ", ^^у, (A12.ll) Ъо1таг "не сможет "; 6) графема (фа) передает два звука: губно-зубной щелевой []Ё] и губно-губной щелевой |>]. В словах ем? "дом" ^сХ^.] ем/1йкг "его жена", яии> "вода" пишется только графема ^ . ; 7) наблюдаются колебания [т]- с^ [Ь] в начале слова^^^ (А13.5) Ъо]1т~ ^^^ (Бп68.11) то/М "его шея ".

Сохранение в списках памятника данных графических приемов позволяет утверждать, что для языка памятника характерно сохранение традиционных черт уйгурского литературного языка.

Третья глава посвящена исследованию морфологического строя языка произведения. В ней анализируются особенности грамматических форм, характерные для языка исследуемого произведения, выявляются древние формы, отражённые в каждом из списков. В данной главе исследование ведётся на материале двух списков: список А - древний лондонский список и список Б -печатное издание И. Ильминского. Сравнительному морфологическому анализу были подвергнуты все значительные части речи: существительное, местоимение, прилагательное, числительное, глагол и наречие.

1. Имя существительное характеризуется грамматическими категориями числа, сказуемости, принадлежности, склонения. Категории числа, сказуемости, принадлежности выражаются грамматическими категориями, характерными для всех средневековых тюркских памятников и их употребление в списках идентично.

В языке произведения представлена падежная система, состоящая из шести падежей. Основной падеж не имеет грамматических показателей. Притяжательный падеж имеет формантаы -шд/-пц], -пиг)/-пйд. В именной и посессивно-именной парадигме наблюдается употребление кыпчакского типа. Огузский тип притяжательного падежа зафиксирован лишь в аффиксах личных местоимений 1 и 2 лица. Направительный падеж в именной парадигме выражается формантами ^а/-ка, -уа/^а. В списках прослеживается

200 несоблюдение закона ассимиляции согласных, когда к основам со звонким согласным присоединяется аффикс с глухим согласным. В сп. А посессивно-именная парадигма 3-го лица имеет три варианта: -Тпуа; -iyа; -Тда, с явным преобладанием -Тпуа. А в сп. Б в посессивно-именной парадигме 3 лица преобладает форма на-Туа , а формы на -Тпуа, -Тпа встречаются реже: picaqni boyuzinya ord'i (А512.23) "ударил нож по горлу ", bu sózlür Mis'irda uluylar xatuniya máshür boldi (Б161.19) "эти слова стали известны женам знати Египта". Варьирование этих двух падежных типов можно наблюдать в пределах одного предложения: qarya saldurdi qajsiriiij atina ciqsa ani qorban qilur boldi yabdulla atinja ciqti (Б97.20) "бросил жребий - чьё имя выйдет, того и принесу в жертву, - вышло имя Габдуллы ". Винительный падеж имеет форманты -ni'/-ni, а в посессивно-именной парадигме 3 лица -Tn/-in, реже -TnT/-ini. Но в древнем списке А преобладает огузский тип оформления при помощи аффикса -ТпТ. В списке A: Ibrahim ojliniquct'i (А512.9) "Ибрагим обнял сына", в списке Б: burnun qulayin kesküli májl q'ildi (Б93.17) "захотела отрезать ее нос и уши". Именная парадигма исходного падежа в списках оформляется узкими гласными и имеет формант -dTn/-din. Посессивно-именная парадигма может оформляться как с интерфиксом -n-, так и без него: yabhar zindanidin qurtuldum (А9.5) "спасся из темницы Габхара", ogmax nigmátidin ajrilib (Б10.13) "расставшись с благами рая ". Местно-временной падеж в именной парадигме представлен аффиксами -da/-da: bu кип sariyatda er báhasijüs tewá turur (A8.7) "с того дня цена мужчины по шариату - сто верблюдов"; p'icaqda Mouli Tayala at'i (Б100.22) "на ноже [написано] имя Всевышнего". Особенностью функционирования местно-временного падежа в списках, в том, что в сп. А в посессивно-именной парадигме 3 лица вставочное -п- всегда сохраняется, а в сп. Б форма -nda чередуется с формой на -ida без вставочного -n-: aiayida ay'ir zangir birla (Б140.13) "с тяжелыми цепями на ногах ".

Как показал материал изучения падежного склонения, в списках памятника господствует уйгуро-кыпчакский тип склонения. Различия падежного склонения в списках памятника прослеживаются в посессивно-именной парадигме склонения: 1) направительного падежа: в сп. А в 3 -м лице

201 превалирует форма -ïnya, а в сп. Б -форма на -ïya; 2) в en. А в 3-м лице единственного числа в аффиксах местно-временного падежа интерфикс -п всегда сохраняется, а в сп. Б зафиксированы формы падежа без вставочного -п: формант -ida.

2. Местоимения. В списках произведения представлены все разряды местоимений. В древнем сп. А сохранены архаичные элементы: указательные местоимения - os "этот", osai "вот этот", вопросительные метоимения - nâtâk "как, какой", qanï "где", nalük "почему", qandi'n, qïdi'n "откуда", qanca "куда". Эти древние формы в списке Ильминского заменены обновленными формами necük "как, какой", песа "сколько", negâ "почему", qajdïn "откуда".

3. Имя прилагательное в списках памятника представлено в небольшем количестве, что объясняется религиозно-дидактическим характером произведения. Прилагательные рассматриваются по следующим разрядам: характеризующие качество характера и умственного склада, передающие физическое состояние, обозначающие цветовой, вкусовой признаки. Особенность употребления прилагательных в произведении в том, что превосходная степень образуется при помощи усилительных слов в сп. A jawlaq "очень, совсем" и jawlaq, bisijar, biyajât "очень, весьма" в сп. Б, которые не встречаются в памятниках с аналогичным содержанием, написанных после "Кысас ал-анбия" Рабгузи. Из словообразовательных аффиксов наиболее активны аффиксы -y/-q/-k образующие прилагательные от глагольных основ Прилагательные умело используются автором для придания тексту эмоциональной окраски, что достигается использованием синонимичных и антонимичных пар.

4. Имя числительное. Все количественные числительные общетюркские. Лишь в сп. А зафиксирован единичный случай употребления персидского числительного hâzâr "тысяча". В образовании местоимений прослеживаются архаичные формы: 1) усеченные формы -inc/-inc, -unc/-ünc образующие порядковые числительные; 2) -lasï, -âwlan, образующие собирательные числительные.

202

Глагол. Изъявительное наклонение в языке памятника "Кысас ал-анбия" Рабгузи реализуется в спрягаемых формах времени. Система времён изъявительного наклонения состоит из прошедшего, настоящего и будущего времен.

Прошедшее время. В языке памятника представлено следующими формами: -di'/-di; -mís/-mis; -yan/-gan; аналитическими - г erdi; -jür/- jur erdi; -ib erdi; -mis/-mis erdi; -yaj/-gaj erdi. Наиболее частотна форма на -di'/ -di.

Настоящее время представлено формами настоящего-будущего на -иг, аг, на -jur/-jür, деепричастия на -а, -и и вспомогательного глагола turur или аффикса сказуемости. Форма на -ar/-ur в группе времен сферы настоящего является наиболее частотной.

Будущее время. Для передачи будущего времени в языке памятника используются формы на -yaj/-gaj и гласный +г, а будущее категорическое передается формой на -yus'f и -yus'i turur. Форма на -yaj является наиболее частотной при передаче будущего времени и реже передает значение желания или повеления. Значение действия, осуществление которого не вызывает сомнения передаётся формой на-yusi turur, использование которой в двух списках различается: в сп. А зафиксирована только -yus'i, а в сп. Б- формы -уи turur и-yusi turur.

Желательное наклонение имеет аффиксы-а]т/-арп, -ajim, -aliq/ -alii], -аИУ-ай', -alik. Только в сп. А используется форма 1 л. мн. числа -alii], -al'í, -alik, а в сп. Б зафиксирована форма -aliij, которой свойственна не только семантика желательности, но и выражение значения будущего действия.

Повелительное наклонение оформлено аффиксами 2 л.ед.ч. -yil/ -gil, мн.ч. (-'i)giz/-(i)qiz, 3 л.ед.ч. -sun, мн.ч. -sunlar. Например: 2 л.мн.ч.: atalarirjiz analariqiz jolwj'i qojuri meniy jolumya kirirj (Б 499.15) "оставьте дороги своих родителей и идите по моей". Реже употребляется безаффиксальный способ передачи значения повеления во 2 л. ел.ч.: qoj muni bizirj ewká baryil (Б274.20) "оставь это и иди в наш дом ".

203

Условное наклонение представлено общетюркской формой -sa и аналитическими формами: -di ersa, -sa erdi, -r bolsa, -mis bolsa. Первая форма наиболее активна в сп. А и передает временное значение, в этом же значении в сп. Б активна форма -sa erdi: yaqliya keldi ersá oylirii tirik kórdi (Б387.11) "когда пришел в себя, увидел сына живым ". Различие в передаче условного наклонения в списках прослеживается в употребление союза agar, которое зафиксировано только в сп. Б.

Неличные формы глагола представлены причастием, деепричастием, глагольным именем.

I. Формы причастий прошедшего времени. В языке памятника две формы причастий, передающих значение прошедшего времени: -yan/-gan и -mís/-mis. В сп. А активна форма -misda, в сп. Б данное значение передается формой -urda. Для передачи причастия настоящего времени употребляются форма на -гласный +г, а для передачи причастия будущего времени - форма на -yu/-gü, которая в древнем списке А встречается лишь в единичных примерах.

Деепричастие. В языке исследуемого памятника зафиксированы следующие формы деепричастий: на -а/-а, -u/-jü, -íb/-ib, -yica/-yinca, -yal'i/ -gali. Деепричастие на -а, -и относится наиболее к древним деепричастиям и является самым частотным в списках: enrajü kóz jasi kóijül kójnüki berla Ismüyilni kündürü ciqt'i (A510.16, Б112.7) "плача горькими слезами, с болью в сердце, вышла, провожая Исмагиля". Деепричастие на -yica/-yinca имеет в списках фонетические варианты: -yuca, -yunca, -günca, -hinca, из которых -yuca является наиболее архаичным. Он сохранился в списках в редких примерах: olarya tab bolyuca qamuy botlarya tabinur erdilar (A6.4) "до встречи с ним, все поклонялись идолам". Данные деепричастия в списках произведения выражают временной предел, до которого совершается действие следующего глагола.

Глагольное имя. Глагольное имя на -mak/-mak обозначает действие, состояние, процесс. В языке памятника форма на -так может выступать как имя действия (а) и как инфинитив (б): а) при обозначении имени действия форма на -так может оформляться аффиксами падежей и выполнять в предложении функции дополнения, реже подлежащего.

204

Наречия. В языке памятника в разряд наречий попадают изолированные падежные формы имени: направительный на -ru/-rü: icra "внутрь", otru "напротив", дательно-направительный падеж на -yaru

-gara: ickarü/ickári "внутрь", tísqaru/fisqari "наружу", "снаружи", ilgárü "спереди", "впереди"; местный падеж на -da/-da, -ta/-ta: aneada "затем", suijida "затем", "после", olzamanada "в то время". Инструментальный падеж -ín участвует в образовании наречий времени sunirj "позже, после" и места astin "снизу", üstün "сверху", jaq'in "вблизи".

1. "Кысас ал-анбия" Рабгузи является письменным памятником, имеющим большую культурно-историческую ценность для истории татарского литературного языка. Его особая значимость связана с тем, что он создан в момент присоединения территории Северного Хорезма к Золотой Орде. Язык памятника "Кысас ал-анбия", который сохраняет традиции предшествовавшего караханидско-уйгурского литературного языка, приобретает новые черты уже в огузско-кыпчакской этнической среде. Это обстоятельство нашло непосредственное выражение в графо-фонетических и морфологических особенностях "Кысас ал-анбия".

2. Сравнение списков "Кысас ал-анбия" с точки зрения их принадлежности к определенной орфографической школе письма выявило смешение арабской и уйгурской типов письма с преобладанием караханидско-уйгурских традиций.

Изучение графо-фонетических^особенностей выявило следующее: 1) в области гласных: функционирование } (алиф с маддой), ( (алиф) и 0 (хай расмия) идентично их употреблению в других памятниках средневековья. В языке памятника еще не было сужения широких губных гласных и графема^ (waw) передает звуки [о], [б], [u], [й], а переход [а] - [е] - [i] еще не завершился и находился в стадии [а] - [ё], как орфографическая традиция сохранения огубленного варианта аффиксов; 2) в области согласных прослеживается сохранение традиционных черт уйгурского литературного языка: глухого [-q-] в интервокальной позиции, сочетаний [ay'í-], [-oyu-] в корневых морфемах (boyun "сустав", ayír "тяжелый") и увулярного [-у ] в ауслауте, в корневых морфемах не зафиксировано чередования [у] й-[с1]~[5]~0], присущих кыпчакским языкам.

3. Тщательный морфологический анализ списков дает нам возможность утверждать, что язык памятника довольно архаичный. Является образцом языка переходного периода. Язык памятника можно назвать уйгуро-кыпчакским, так как в нем выявлено большое количество древнеуйгурских и кыпчакских языковых элементов. В частности, именное падежное склонение - кыпчакское, а поссесивно-именное склонение - уйгуро-кыпчакское, а также в глагольной системе превалируют древние общетюркские формы.

4. Сравнительное изучение списков показало, что лондонский список А и печатное издание И.Ильминского в основном идентичны. Однако, в списке А сохранилось наибольшее количество архаичных форм, а в печатном издании И.Ильминского наблюдаются обновления и инновации, носящие карлукский характер и незафиксированные в других списках памятника.

Кысас ал-анбия" Рабгузи является одним из первых крупных художественных произведений прозы в тюркской: литературе средневековья. Оно стало истоком татарской. прозы, и все прозаические произведения, созданные после него, испытали его плодотворное влияние. Произведение Рабгузи со времени своего создания был и остается памятником, неразрывно связанным со всем ходом истории развития татарской литературы вплоть до наших дней.

Список научной литературыХалиуллина, Альфия Рафкатовна, диссертация по теме "Языки народов Российской Федерации (с указанием конкретного языка или языковой семьи)"

1. Абдуллин И.А. Система -графем, передающих гласные звуки втюркских текстах // Старотатарский литературный язык: исследования и тексты. -Казань, 1991.-С. 4-27.

2. Алеева А.Х. Исследования языка путевых записок XVIII" в. "Исмагил ara сэяхэтнамэсе". Дис. . канд. филол. наук. Казань, 1990. - 132 с.

3. Алов A.A. Мировые религии. М.: Изд-во Приор, 1998. - 357 с.

4. Антология узбекской поэзии. М., 1950. - 533 с.

5. Ахметгалеева Я.С. Исследование тюркоязычного памятника "Кисекбаш китабы". М.: Наука, 1979.- 191 с.

6. Ахметзянов М.И О лексике эпитафий XVII XVIII вв. // Историко-лингвистический анализ старописьменных памятников. - Казань, 1983. - С. 75 -84.

7. Бабаджанова Б., Муминова А. Культ святых в центральной Азии. Взаимовлияние "книжного" и "народного" в исламе // Мир ислама. 1999. №1. -С.50-57.

8. Баскаков H.A. Роль уйгуро-карлукского литературного языка ■караханидского государства в развитии литературных тюркских языков средневековья // Советская тюркология, 1970, №4. - С. 13 - 19.

9. Баскаков H.A. Тюркские языки. М.: Наука, 1960. - 170 с.

10. Баскаков H.A. Введение в изучение тюркских языков. М.: Высшая школа, 1962. - 332 с.

11. Баязитова Ф.С. Говоры татар-кряшен в сравнительном освещении. -М.: Наука, 1986. -247 с.

12. Благова Г.Ф. О принципах лингвистического изучения тюркских текстов // Вопросы языкознания, 1979. № 6. - С. 97-107.

13. Благова Г.Ф. Тюркское склонение в ареально-историческом освещении: юго-восточный регион. М.: Наука, 1987. - 304 с.

14. Благова Г.Ф. О соотношениях прозаического и поэтического варианта среднеазиатско-тюркского литературно-письменного языка XV нач. XIV в. // TURCOLOGICA. - Л., 1976.207

15. Благова Г.Ф. О методике изучения морфологии средневековых тюркских поэтических текстов // Вопросы языкознания, 1977. № 3. - С. 86 -100.

16. Благова Г.Ф. Проблемы лингвистического изучения средневековых тюркских текстов // Тюркологический сборник. М., 1977. - С. 27 - 50.

17. Благова Г.Ф. Бабур наме. Язык, прагматика текста, стиль. - М., 1994.-404 с.

18. Бертельс Е. Литература народов Средней Азии // Новый мир. 1939. -№6 - С. 228 - 241; №7 - С. 246 - 265; №9 - С. 264 - 281.

19. Боровков А.К. Очерк истории узбекского языка. (Опыт грамматической характеристики языка среднеазиатского тефсира XIV —XV вв.) // Советское востоковедение, 1949. VI т. - С. 24 - 51.

20. Боровков А.К. Лексика среднеазиатского тефсира XII XIII вв. - М.: Изд-во вост. лит, 1963. - 367 с.

21. Будагов Л.З. Сравнительный словарь турецко-татарских наречий т.т. 1 -2.-СПб., 1868- 1871.

22. Бурганова Н.Б. Говор каринских и глазовских татар // Материалы по татарской диалектологии Казань, 1962. - С. 19-56.

23. Вопросы описания и каталогизации восточных рукописей Южного Урала. Уфа, 1985.-93 с.

24. Гаджиева Н.З. Проблемы тюркской ареальной лингвистики. М.: Наука, 1975. - 303с.

25. Гайнуллин М.Х. Татарская литература XIX в. Казань, 1975. - 258 с.

26. Гайнуллин М.Х. Татарская литература и публицистика начала XX века. Казань, 1983. - 274 с.

27. Галяутдинов И.Г. "Тарих Нама -и- Булгар" Тажетдина Ялчыгулова. -Уфа. Башкирское кн. изд-во, 1990. -238 с.

28. Ганиева Р.К. Восточный ренесанс и поэт Кул Гали. Казань: Изд-во Казан, ун-та, 1988.- 170 с.208

29. Ганиев Ф.А. Актуальные вопросы морфологии современного татарского литературного языка // Актуальные вопросы грамматики и стилистики татарского языка. Казань, 1981. - С. 26 - 32.

30. Греков Б.Д., Якубовский А.Ю. Золотая Орда и её падение. M.-JL, 1950.-479 с.

31. Грунина Э.А. Учебное пособие по османо-турецкому языку. М.: 1988.- 80 с.

32. Гузев В.Г. Очерки по теории тюркского словоизменения. Имя. -Л.:1987.

33. Гухман Н. М. История немецкого литературного языка IX-XY вв. -М.,1987. 215 с.

34. Джолдасбеков М. Древнетюркские литературные памятники и их отношение к казахской литературе: Автореф. дис. . док. филол. наук. Алма-Ата, 1969.

35. Дмитриев Н.К. Грамматика башкирского языка. М. - JI. изд-во АН СССР, 1948.-607 с.

36. Древнетюркский словарь. Л.: Наука, 1996. - 676 с.

37. Зайнуллин Г.Г. Татарская богословская литература 18-Н.20 вв. и ее стиле-языковые особенности. Казань, 1999. - 280 с.

38. Закиев М.З. К вопросу о периодизации истории тюркских письменных литературных языков // Развитие гуманитарных наук в Татарии -Казань, 1977. С. 94 - 106.

39. Закиев М.З. Введение: койне, традиционные нормы, старотатарский и современный татарский литературный язык // Истоки татарского литературного языка. Казань, 1988. - С. 3 - 11.

40. Закиев М.З. Татары: проблемы истории и языка. Казань, 1995. - 464с.

41. Занд М.Н. Шесть веков славы. М.: Наука, 1964. - 80 с.

42. Исламова А.И. Исследования языка тюркско-татарского памятника XIV в. "Дастан -и Джумджума Султан" X. Кятиба: Автореф. дис. . канд. филолог, наук. Казань, 1998. - 18 с.209

43. Исследования по сравнительной грамматике тюркских языков: в 4х т. М.: Изд-во АН СССР, 1955. - Т. 1 - 336 е.; Т2 - 336 с; 1962 -Т.4- 128 с.

44. Кадирова Э.Х. Исследование лексики поэм Мухаммедьяра (XVI в.) в сравнительно-историческом плане: Дис. . канд. филол. наук. Казань, 1999.- 176 с.

45. Кадирова Э.Х. Поэмы Мухаммедьяра «Тухфа-и- мардан» и «Нур-и-содур». Лексика. Казань: Фикер, 2001. - 232 с.

46. Катанов Н.Ф. Мусульманские легенды // Записки Импер. Ак. Наук. -С-Пб., 1895. -С. 23 -44.

47. Кашгарский М. Диване лугати турк. I том. Ташкент. АН Узб. ССР, 1960.

48. Коблов Я. Конфессиональные школы казанских татар// Инородческое обозрение. Приложение к журналу «Православный собеседник». Т. II. №1. - 1915. - С. 22, 33.

49. Кононов А.Н. Грамматика современного турецкого литературного языка. М. - Л.: Изд-во АН СССР, 1956. - 569 с.

50. Кононов А.Н. Грамматика языка тюркских рунических памятников IX-XII вв. Л.: Наука, 1980. - 255 с.

51. Короглы X. Узбекская литература. М., 1976. - 299 с.

52. Краубаева А. Идейно-художественные особенности «Кыссаи Рабгузи» и «Мухаббат-нама»: Автореф. дис. . канд. филолог, наук. Алма-Ата, 1974. - С.7.

53. Кузьмина Х.К. Лексико-семантические и стилистические особенности поэмы XIII в. «Кысса и Йусуф» Кул Гали: Автореф. дис. . канд. филолог, наук. Казань, 1998. - 20 с.

54. Курбатов Х.Р. Отличительные черты и система согласных в морфологии узбекского и татарского литературного языка.// Формирование татарского литературного языка. Казань, 1992. - С. 20 - 25.

55. Курышжанов А.К. Исследование по лексике старокыпчакского письменного памятника XIII века словаря. Алма-Ата, 1970. - 233 с.

56. Любимов K.M. Учебник старо-турецкой письменности. М., 1954.- С. 24.210

57. Маллаев Н. История узбекской литературы с древнейших времен до XVII века: Автореф. дис. . док. филолог, наук. Ташкент, 1963. - С.27.

58. Малов С.Е. Мусульманские сказания о пророках по Рабгузи // Записки Коллегии Востоковедов. T.1.V, (в честь ак.Крачковского) - JL, 1930. -С. 521 -530.

59. Малов С.Е. Памятники древнетюркской письменности. Тексты и исследования. М., 1951. - С. 323 - 341.

60. Маннапова А.Х. Язык татарской деловой письменности XVII в. (Истоки и традиции): Дис. . канд. филол. наук. Казань, 1982. - 184 с.

61. Махмутова JI.T. Опыт исследования тюркских диалектов (мишарский диалект). М.: Наука, 1978. - 272 с.

62. Мелиоранский П.М. Сказание о пророке Салихе // Сборник статей учеников проф. В.Розена. С.-Пб., 1897. - С.281.

63. Мелиоранский П.М. Араб-филолог о турецком языке. С.-Пб., 1900.-85 с.

64. Мирзакаримова У. Морфологические особенности "Кысаси Рабгузи": Автореф. дис. . канд. филолог, наук. Ташкент, 1969. - 25 с.

65. Миннегулов X. Литература Золотой Орды // Татарстан, 1992. №7 -8.-С.'65-67.

66. Мифтахова И.Г. История татарских грамматик: исследование глагола, местоимения и наречия.- Казань, 1999. 80 с.

67. Мугинов A.M. Описание уйгурских рукописей института Народов Азии. -М.: Из-во вост. лит-ры, 1962. СЛ50-151.

68. Мусульманские рукописи, вновь поступившие в Азиатский музей в 1909-1910 г.г. I Коллекция Н.Ф.Петровского // Известия Импер. АН,- СПб., 1911. -IV.-4.-С.257.

69. Мусульманские легенды // Записки Императ. Ак. Наук. СПб., 1885.1. С. 23

70. Мухамедова З.Б. Исследование по истории туркменского языка XI -XIVвв. -М., 1969.-С. 3.211

71. Мухамметрахимова Р. Язык поэтических произведений Утыз-Имени: Автореф. дис. . канд. филолог, наук. Казань, 1990. - 19 с.

72. Наджип Э.Н. Кыпчако-огузский литературный язык мамлюкского Египта. XIV века: Автореф. дис. . канд. филолог, наук. М., 1965 - 94 с.

73. Наджип Э.Н. О средневековых литературных традициях и смешанных письменных тюркских языках // Советская тюркология. 1970. №-7. - С. 87-92.

74. Наджип Э.Н. О некоторых недостатках в изучении истории тюркских языков // Советская тюркология. 1970. №6. - С. 48 - 55.

75. Наджип Э.Н. О памятнике XIV в. "Нахдж ал-Фарадис" и его язык // Советская тюркология, 1971. №6. - С. 56 - 89.

76. Наджип Э.Н. Исследования по истории тюркских языков XI-XIY вв. -М.: Наука, 19|89. 291с.

77. Наджип Э.Н. Тюрко-язычный памятник XIV века "Гулистан" Сейфа Сараи и его язык. В 2-х книгах. Алма Ата: Наука, 1975. - Кн. 1. - 210 е.; Кн. 2. -301 с.

78. Насилов В.М. Язык орхоно-енисейских памятников. М.: Изд-во вост. лит., 1960. - 87 с.

79. Насилов В.М. Древнеуйгурский язык. М.: Изд-во вост. лит., 1963.122 с.

80. Насилов В.М. Язык тюркских памятников уйгурского письма XI -XV вв. -М.: Наука, 1974.- 101 с.

81. Нигматов Х.Г. Соотношение категорий времени и наклонения в тюркском глаголе. // Советская тюркология, 1970. №5. - С. 51 - 56.

82. Нуриева Ф.Ш. Исследование языка памятника XIV в. "Нахдж ал-Фарадис". Дис. канд. филол. наук. Казань, 1993. - 21с.

83. Нуриева Ф.Ш. Категория падежа в памятнике XIV века "Нахдж ал-Фарадис" // Старотатарский литературный язык: исследования и тексты. -Казань, 1991.-С. 37-48.212

84. Нуриева Ф.Ш. Коллекция списков рукописей памятников XIII XIV вв. в рукописных хранилищах г. Казани // Гыйльми язмалар. - 1999. - №7. - С. 133 - 147.

85. Нуриева Ф.Ш. "Нахдж-ал-Фарадис" Махмуда ал-Булгари. Казань, изд-во "Фэн", 1999.-208 с.

86. Нуриева Ф.Ш. Система склонения в памятниках XIII XIV вв., написанных в Поволжье // Материалы итоговой научно-практической конференции за 1999 г. - Казань: Изд-во ТГГИ, 2000. - С. 36 - 39.

87. Нуриева Ф.Ш. Основные звуковые процессы в языке тюрко-язычных письменных памятников XIV в. Поволжья // Материалы итоговой научно-практической конференции ТГГИ за 2000 год. Казань: Изд-во ТГГИ, 2001. - С. 43-45.

88. Нуриева Ф.Ш. Лексические варианты «Нахдж ал-Фарадис» // Исследования по лексике и грамматике татарского языка. Казань, 1986. -С. 127- 132.

89. Отзыв преподавателя восточных языков проф. Н.Ф. Катанова о сочинении на тему "Мусульманские сказания о царе Соломоне" // Годичный отчет о состоянии Импер. Каз. Ун-та за 1912. Казань, 1913. - С.4.

90. Поэзия и проза древнего Востока. М.: Наука, 1973. - 570 с.

91. Пауль Г. Принципы истории языка. М.: Наука, 1960. - 476 с.

92. Радлов В.В. Образцы народной литературы северных тюркских племен, ч. IV. СПб., 1886.

93. Радлов В.В. Опыт словаря тюркских наречий. СПб. - В 4-х т. - 1893.

94. Рамазанова Д.Б. Формирование татарских говоров юго-западной Башкирии. Казань, 1984. - 191 с.

95. Раджанов A.A. Глаголообразование в орхоно-енисейских памятников. Автореф. дис. док. филол. наук. Алма-Ата.

96. Садыкова З.Р. Говоры оренбургских татар. Казань, 1983. - 159 с.

97. Самойлович А.Н. К истории литературного среднеазиатско-турецкого языка // М-Али Шир. -Л., 1928. С. 3 - 25.

98. Семеннюк H.H. О реконструкции функциональных парадигм в истории немецкого-языка //-Функциональная стратификация языка. М., 1985.213

99. Серебренников Б.А. Гаджиева Н.З. Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков.-М.: Наука, 1966. 301 с.

100. Собрание восточных рукописей академии наук Узбекской ССР. -Ташкент: Наука, 1964. 7 т. - С.332-339.

101. Средневековая татарская литература (VIII XVIII вв.). - Казань,1. Фэн, 1999.

102. Тагирджанов А.Т. Влияние поэмы Фирдоуси "Йусуф и Зулейха" на "Кыссаи Йусуф" Али и "Йусуф и Зулейха" Шаййад Хамзы // Палестинский сборник. Л.: Наука, 1970. - Вып. 21(п84).

103. Татарская грамматика. Казань, в 3-х т: 1т. - 1995; 2т. - 1997.

104. Тенишев Э.Р. О языке поэмы "Кыссаи Йусуф" Кул Гали // Поэт гуманист К. Гали. Казань, 1987. - С.137 - 145.

105. Тенишев Э.Р. Языки древне- и среднетюркских письменных памятников в функциональном аспекте // Вопросы языкознания, 1979. №2.- С. 85-93.

106. Тенишев Э. О языке поэмы Кул Гали "Кыссаи Юсуф" // Turcologica. -Л., 1986.-С. 270.

107. Тенишев Э.Р. Новый список Рабгузи // Историко-лингвистический анализ старописьменных памятников. Казань, 1983. - С. 25 - 31.

108. Тумашева Д.Г. Перебой гласных и формирование вокализма кыпчакских языков // Сравнительно-историческое изучение языков разных семей. -М.: Наука, 1989. С. 5 - 18.

109. Усманов М.А. Татарские исторические источники XVI-XVIII вв. -Казань: КГУ, 1979.-318 с.

110. Усманов М.А. Жалованные акты Джичиева Улуса XIV XVI вв. -Казань: Изд-во Казан, ун-та, 1979. - 318 с.

111. Усманов X. Новаторство Кул Гали и Рабгузи // Тюркский стих в средние века. Казань: КГУ, 1987. - С. 60-68.

112. Фазылов Э.И. Староузбекский язык. Хорезмские памятники XIV в. Ташкент: Фэн, 1966. Т.1.214

113. Фасеев Ф.С. Старотатарская деловая письменность XVIII в. -Казань: КГУ, 1982.- 171 с.

114. Фахрутдинов Р. Асар. Оренбург, 1904. - Т.2. - С.54-55.

115. Хайдаров С. Роль Дурбека в развитии светской узбекской литературы: Автореф. дис. . канд. филолог, наук Ташкент, 1962.

116. Хайрутдинова И.Х. Названия пищи в памятниках старотатарской письменности // Некоторые итоги и задачи изучения татарского литературного языка. Казань, 1992. - С. 49 - 69.

117. Хакимзянов Ф.С. Язык эпитафий волжских булгар. М.: Наука,1978.-206 с.

118. Хакимзянов Ф.С. О поволжском варианте среднетюркского литературного языка // Историко-лингвистический анализ старописьменных памятников. Казань, 1983. - С. 9.

119. Хаков В. Развитие татарского литературного языка и его стилей: Автореф. дис. . док. филолог, наук. Алма-Ата, 1971. - 60 с.

120. Хамраев М.К. Основы тюркского стихосложения Алма-Ата: изд-во АН Казахской ССР, 1963. - С.8.

121. Хисамов Н.Ш. Поэма "Кысса-и Йусуф" Кул Али. М.: Наука,1979.-251 с.

122. Хисамова Ф.М. Функционирование и развитие старотатарской деловой письменности XVI XVII вв. - Казань, 1990. - 154 с.

123. Хисамова Ф.М. Татарский язык в восточной дипломатии России (XVI нач. XVIII вв.). - Казань, 1999. - 407 с.

124. Хисамиева З.А. Язык дастанов Кадыр-Гали Бека: Дис. . канд филол. наук. Казань, 1989. - 231 с.

125. Хрестоматия по исламу. М.: Наука, 1994. - 238 с.

126. Шамарова Г.Б. Язык дастанов А.Уразаева Курмаши "Кисса-и Буг джигит". Автореф. дис. канд. филол. наук. - Казань, 1991 - 24 с.

127. Шукуров Ш. История развития глагольных форм узбекского языка (настоящее и будущее времена). Ташкент, 1966.215

128. Щербак A.M. Огуз-наме. Мухабат-наме. Памятники древнеуйгурской и староузбекской письменности. М., 1959. - 270 с.

129. Щербак A.M. Грамматический очерк языка тюркских текстов X -XIII веков из восточного Туркестана. М. - JI.: Изд-во АН СССР, 1961.- 204 с.

130. Щербак A.M. Грамматика староузбекского языка. М. - Д.: Изд-во АН СССР, 1962. -210 с.

131. Щербак A.M. О фонетических особенностях языка "Кутадгу билиг" в древнеуйгурском консонатизме// Советская тюркология, 1970. С.20 - 23.

132. Щербак A.M. Формы желательного наклонения в тюркских языках // TURCOLOGICA. М., 1976. - С. 17 - 23.

133. Щербак A.M. Очерки по сравнительной морфологии тюркских языков (Имя). Д.: Наука, 1977. - 191 с.13 4, Щербак A.M. Очерки по сравнительной морфологии тюркских языков (Глагол). Д.: Наука, 1981. - 92 с.

134. Энциклопедический словарь. -М: Наука, 1991. 540 с.

135. Юсупов Ф.Ю. Татарские говоры Южного Урала и Зауралья:

136. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Казань, 1972.

137. Юсупов Ф.Ю. Неличные формы глагола в диалектах татарского языка. Казань, изд-во Казан, уни-та, 1985. - 317 с.

138. Юсупов Ф.Ю. Изучение татарского глагола. Казань: Фэн, 1986.230 с.

139. Языки мира. Тюркские языки. М., 1999. -453 с.1.. Литература на национальных языках

140. Эхмэтжанов М.И. Яца археологик табышлар Ьэм аларны татарэдэбияты тарихын тикшерудэ куллану: Дис. док. филол. наук. Казань, 1998.

141. Баширова И.Б. Татар эдэби теле тарихы: 19 йез ахыры 20 йез б.1. Казан, 1999.-577 с.216

142. Бозрук М. Урта Азия Ьэм Узбэк одэбияты тарихына гомум караш. -Самарканд Ташкент, 1930. - Б. 30

143. Борынгы татар эдэбияты. Казан: Таткитнэшр., 1963. - 525 б.

144. Газиз Г, Г.Рахим. Татар эдэбияты тарихы. Казан, 1922. - Б. 78.

145. Гайнуллин М.Х. Татар эдэбияты XIX йэз. Казан, 1957.654. б.

146. Дэулэтшин Г. Терки-татар рухи мэдэнияте тарихы. Казан, 1999.370 б.

147. Исламов Р.Ф. Алтын Урда Ьэм мэмлуклэр Мисыры. Казан, Матбугат йорты нэшрияты, 1998. - 250 б.

148. Курбатов Х.Р. Татар теленец алфавит Ьэм орфография тарихы. Казан, 1997.-283 с.

149. Махмудов К. XI XIV аср язма едгорликларида араб-форс сузларининг талаффузи // Узбек тели ва адабияты, 1968. - №2. - Б. 35 -38.11. Мирас. 1999. - №№ 1 - 12,

150. VI. Наджип Э.Н. О письменных памятниках татарской литературы и литературного языка// Совет эдэбияты, 1957. № 12. - Б. 77-78.

151. Саттаров Г.Ф. Татарстан АССРньщ антропотопонимнары. Казан, КДУ нэшр., 1973. - Б. 305.

152. Тагирджанов Г.Т. Тарихтан эдэбиятка. - Казан, 1979.

153. Татар грамматикасы. Казан: "Фикер", 1998.

154. Узбэк эдэбияты нэмунэлэре. 1нче ж,элд. Фитрат узнэшер. -Самарканд, 1928. Б. 104 - 112.

155. Хаков В.Х. Борынгы терки эдэби теле Ием аньщ хэзерге татар эдэби телендэ чагылышы // Татар эдэби теле буенча очерклар. Казан, 1965.

156. Хаков В.Х. Татар эдэби теле тарихы. Казан, 19°^

157. Хисамова Ф.М. Татар телендэ ган формасыньщ кулланышындакайбер узенчэлеклэр // Татар тел белеме мэсьэлэлэре. 3 китап. Казан: - КДУ,1969.-Б. 197-209.

158. Хисамова Ф.М. XVIII йездэге татарча эш кэгазьлэренец тел узснчолеклэро. Казан, 1981. - 162 б. -217

159. Яхин Ф. Пэйгамбэрлэр. Фэрештэлэр. Ахирэт. Казан: изд. Раннур 1992.- 368 6.

160. Ж^элэй Л. Татар теленец тарихи фонетикасы буенча материаллар. -Казан: Таткитнэшр, 1954. 108 б.

161. Catalogue de la collektion de Manuscrits Orietaix Arabes, Persans et Turcs fromee par M.Charles Gatalogue of the Turkish Manuserits in the British Muzeum bu Charles Rieu London, 1888. - P. 267-272.

162. Catalogue de la collektion de Manuscrits Orietaix Arabes, Persans et Turcs fromee par M.Charles Scefer et acquisepar 1 etat publie par E.Blochet.- Paris, 1900. -147.- 154 p.

163. Catalogue des Manuschits Tures par E.Blochet, (b 2-x t.)- Paris: Bibliotheqie nationale 1932,- 1t.-2486. Scefer et acquisepar 1 etat publie par E.Blochet.- Paris, 1900. 147. - 154 p.

164. Catalogue des Manuschits Tures par E.Blochet, (b 2-x t.)- Paris: Bibliotheqie nationale 1932. 1t. - 248 6.

165. Gatalogue of the Turkish Manuserits in the British Muzeum bu Charles Rieu London, 1888. - P. 267-272.

166. Türk Lehceleri Örnekleri XIII jüzjildan XVIII juzilä kadar. Fazï Dili Di Saadat s cagataj.

167. I. Литература на иностранном языке1.. Литература на арабском шрифте1. Ташкент, 1895. 664 с. 3.

168. ИльминскийИ-Казань, 1859.- 555 с. Типо-литография бр. Каменских.

169. Типо-литография Арифджанова.1. Ташкент, 1910.- 527 с.218