автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.00
диссертация на тему: Грамотность крестьянства Европейской России по материалам полевых записок Генерального межевания

Полный текст автореферата диссертации по теме "Грамотность крестьянства Европейской России по материалам полевых записок Генерального межевания"

московский государственный университет

имени М. В. Ломоносова. ИСТОРИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ

ОЛ

484

На правах рукописи

Голубинский Алексей Алексеевич

ГРАМОТНОСТЬ КРЕСТЬЯНСТВА ЕВРОПЕЙСКОЙ РОССИИ ПО МАТЕРИАЛАМ ПОЛЕВЫХ ЗАПИСОК ГЕНЕРАЛЬНОГО МЕЖЕВАНИЯ

Раздел 07.00.00 - Исторические науки Спег(иальность 07.00.02- Отечественная история

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

2 2 СЕН 2011

Москва-2011

Работа выполнена на кафедре истории России до начала XIX в. Исторического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова

Научный руководитель

Академик РАН

Милов Леонид Васильевич

доктор исторических наук, профессор Горский Антон Анатольевич

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

Комиссаренко Аркадий Иванович

Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации

кандидат исторических наук, доцент Быков Дмитрий Александрович Кафедра гуманитарных дисциплин Специализированного учебно-научного центра - факультета МГУ имени М. В. Ломоносова, Школы им. А. Н. Колмогорова

Ведущая организация: Институт теории и истории педагогики

Российской академии образования.

Защита состоится 11 октября 2011 г.. в 16 часов на заседании Диссертационного Совета Д 501.001.72 при Московском Государственном университете имени М.В. Ломоносова по адресу: 119991, Москва, ГСП-1, Ломоносовский проспект, д. 27, корп. 4, Исторический факультет МГУ, ауд. А-419.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке МГУ имени М.В. Ломоносова по адресу: 119991, Москва, ГСП-1, Ломоносовский проспект, д. 27.

Автореферат разослан 2011 года.

Ученый секретарь диссертационного совета

Доктор исторических наук, профессор. Г. Р. Наумова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Грамотность населения - важнейшая количественная характеристика, показывающая степень его вовлечения в практики, связанные с письменностью. Существуют разнообразные трактовки понятия грамотность. В техническом отношении это умение человека читать и писать1. В культурном смысле это понятие употребляется для обозначения некоторого уровня знаний, наработанных привычек или даже уровня развития той культурной традиции, которая использует навыки чтения и письма2.

Крестьянам было доступно только традиционное, очень поверхностное, как правило, основанное на повторении содержания церковцо-учителытых книг обучение. Учить могли грамотные люди - представители духовенства, отставные солдаты, сельские писари, бывшие дворовые слуги и особый подкласс крестьянских женщин, называемых в народе «чернички» или «вековушки» (незамужние крестьянки, которые подражали монашеской жизни и регулярно участвовали в богослужении), практиковалось обучение и на дому. Возможности получения навыков грамотности ограничивались сложившимися не без помощи государства стереотипами: многие помещики предполагали, что знания крестьянина не должны простираться дальше представлений о религиозном благочестии. Крестьяне же не видели пользы в углубленном обучении грамоте3, считая грамотного потерянным как работника4.

' Существуют различные трактовки грамотности: 1) для признания грамотным достаточно только умения чтения; 2) расширенное понимание грамотности подразумевает умение читать и писать.

2 См.: Франклин С. Письменность, общество и культура в Древней Руси. СПб., 2010. С. 22 - 23; Goody J. The Interface Between the Written and the Oral. Cambridge, 1993.

3 Кошелева О. E., Мошкова Л. В. Организация образования в сельской местности России (исторический очерк). М., 1993. С. 84. Эта точка зрения высказана в отношении крестьянства XIX в., но она, как нам представляется, справедлива и для более раннего времени. См. также: HkJof В. Russian Peasant Schools. Officialdom, Village Culture and Popular Pedagogy, 1861-1914. Berkeley, 1986.

4 См.: Гумл Э. M. Образование и грамотность в глубине России. Воронежская губерния. 1885-1897 гг. // Менталитет и аграрное развитие России (XIX-XX вв.). Материалы международной конференции. Москва, 14—15 июня 1994 г. М., 1996. С. 315.

Свидетельств этому обучению крайне мало, и исследователь сталкивается с почти полным отсутствием источников по вопросам практики крестьянского образования.

Попытки изучения уровня грамотности предпринимались в отношении всех слоев населения XVIII в.5, за исключением крестьянства6. Это связано с тем, что до недавнего времени не было найдено источника, обладающего необходимыми для подобного исследования характеристиками: массовостью, сравнительно единым временем происхождения, широким географическим охватом. На этот источник - подписи в полевых записках Генерального межевания - указал Л. В. Милов, предложивший использовать его для изучения грамотности крестьянства7. В его же работах было возобновлено обсуждение связи экономического развития региона с уровнем грамотности8.

Объектом диссертационного исследования является крестьянская грамотность в расширенной трактовке, согласно которой это умение и читать9, и писать; эта характеристика говорит о «бытовой» грамотности и не свидетельствует о причислении людей к книжной культуре.

5 Бочкарев В. Культурные запросы русского общества начала царствования Екатерины II по материалам законодательной комиссии 1767 года // Русская старина. 1915. Январь. С. 64 - 72; Буров А. А. Петербургские «русские» школы и распространение грамотности среди рабочих в первой половине XVIII в. Л., 1957. С. 16; Козлова Н. В. Некоторые аспекты культурно-исторической характеристики русского купечества XVIII в. // Вестник Московского ун-та. 1989. Сер. 8. История. № 4. С. 32 - 46 и др.

6 В начале XVIII в. расширились возможности приобретения навыков грамотности для представителей посадского населения, дня детей священнослужителей и, естественно, для дворянских отпрысков через организованную правительством сеть школ. Дня крестьянских же детей этот путь был практически закрыт.

7 Милов Л. В. Исследование об экономических примечаниях к Генеральному межеванию. М., 1965; Менталитет и аграрное развитие России (Х1Х-ХХ вв.). Материалы международной конференции. Москва, 14-15 июня 1994 г. М., 1996.

8 Предположения о связи количества умеющих читать и писать с особенностями экономической деятельности высказывались и ранее (Мижуев П. Г. Влияние народного образования на народное богатство, здоровье, нравственность и другие стороны общественной жизни. СПб., 1901), но на основе материалов конца XIX - начала XX в.

5 В ходе исследования, в историографии ни разу не встречалось умение крестьян писать без умения читать. Умение читать при обучении всегда предшествовало урокам письма. Таким образом, если человек умеет писать, автоматически подразумевается его умение читать.

В качестве предмета исследования выступают текстовые подписи крестьян в полевых записках Генерального межевания.

Цель работы - определить уровень грамотности крестьянского населения по указанным ниже уездам и предпринять попытку установить связь между социально-экономического особенностями, географическим положением уездов и количеством грамотных.

Географические рамки исследования'". В ходе работы над диссертацией были рассмотрены материалы по четырем уездам Нечерноземного центра России: Балахнинскому уезду Нижегородской губернии (2500 подписей), Кинешемскому уезду Костромской губернии (1200 подписей), Дорогобужскому уезду Смоленской губернии и Кашинскому уезду Тверской губернии (по 500 подписей). Дополнительно привлекался материал по Московской, Петербургской, Казанской, Астраханской, Владимирской, Саратовской и Ярославской губерниям.

Такой выбор обусловлен:

а) удаленностью от Москвы и Петербурга. В уездах, наиболее близко расположенных к столицам, вместо крестьянского населения в межевании принимали участие специально назначенные помещиками управляющие, поэтому эффективность поиска крестьянских подписей в провинции намного выше, нежели в окрестностях Москвы и Петербурга;

б) близостью к крупной транспортной артерии (для Балахнинского, Кинешемского уездов - реке Волге). Определение расстояния от населенного пункта, в котором жили упомянутые в подписях крестьяне, до этой важнейшей транспортной артерии позволяет поставить вопрос о возможной корреляции между наличием и степенью распространенности торговой деятельности и уровнем грамотности крестьянства в нем;

10 Данная работа является одной из первых в историографии крестьянской грамотности с точки зрения привлечения массовых источников второй половины XVIII в. Это делает невозможным изучение в рамках диссертации данных по всей территории России, поэтому были избраны несколько уездов, имевших определенную культурную и хозяйственную специфику, чтобы попытаться ответить не только на вопрос о количестве грамотных, но и о возможных причинах такого уровня грамотности.

в) значительным количеством старообрядцев и присущей им своеобразной культурой передачи религиозных знаний.

Для проверки выдвинутых гипотез о влиянии расстояния до большой транспортной артерии и наличия старообрядческих колоний на уровень грамотности были привлечены полевые записки Кинешемского, Кашинского и Дорогобужского уездов. Выбор Кинешемского уезда обусловлен близостью к Волге, наличием раскольнического населения; материалы по Кашинскому и Дорогобужскому уездам были привлечены, поскольку на территории Дорогобужского уезда пролегало верхнее течение Днепра; он там намного мельче, чем Волга в районах Кинешмы и Балахны, и, как показали итоги изучения данных Экономических примечаний, оказывал в рассматриваемый период куда меньшее влияние на торговлю". Также в двух последних уездах старообрядчество было распространено намного меньше.

Также необходимо отметить, что в упомянутых уездах сильно различалось соотношение частновладельческих, государственных, церковных и экономических крестьян, были разными способы эксплуатации крестьянства, существовали особенности в характере землепользования и промысловой деятельности.

Хронологические рамки исследования определяются временем создания исследованных полевых записок - это 70 - 90-е гг. XVIII в. Этот временной диапазон не может помешать сопоставлению полученных результатов, так как ни в вопросах организации образования, ни в вопросах менталитета общества (касаемо отношения крестьянства к обучению), ни с точки зрения внешней политики Российского государства не произошло за это время никаких серьезных изменений12.

Историография вопроса.

11 В данных районах из торговой и промысловой деятельности был распространен только сплав леса. РГАДА. Ф. 1355. Оп. 1. Ед. хр. 1481.

12 Деятельность И. И. Бецкого и Ф. И. Янковича-де-Мириево, активно работавших в области усовершенствования системы образования для дворянства, купечества и мещанства, практически не оказала влияния па образованность крестьянства.

Впервые вопрос о массовом источнике, позволяющем охарактеризовать уровень грамотности сельского населения, был поднят в конце XIX в. А. И. Соболевским. На основе комплекса подписей монастырских крестьян им был сделан вывод о 15% уровне грамотности в среде крестьянства конца XVII в.13 Американский историк Г. Маркер считал, что материал, привлеченный А. И. Соболевским, недостаточен, что ведет к завышению показателей грамотности. Он пришел к выводу, что «но наиболее оптимистичному варианту уровень грамотности сельского населения в России в конце XVIII в. не превышал 10% отметки. Однако более справедливо говорить о существовании 3-5% уровня зачаточной грамотности, характерной отрывочными знаниями о чтении и письме, а более-менее стабильным навыком чтения и письма обладали лишь 12% от общей численности населения»14. Б. Н. Миронову, опираясь на материалы Первой всеобщей переписи 1897 г. и используя методы ретроспективного прогнозирования, удалось подсчитать, что грамотность сельского мужского населения России составляла с учетом рецидива безграмотности 3,3%, а без учета-6,1%15.

Несмотря на то, что была достаточно глубоко изучена письменная культура старообрядцев (работы H. М. Дружинина, M. М. Громыко, Е. М. Юхименко, В. В. Керова, И. В. Поздеевой и сотрудников Археографической лаборатории МГУ им. М. В. Ломоносова и многих других), сравнения грамотности старообрядцев и населения, придерживающегося традиционного православия, на основе количественных методов не проводилось.

Больших успехов на поприще изучения грамотности сельского населения стран Западной Европы добились французские, американские, немецкие,

13 Соболевский А. И. Образованность в Московской Руси. Речь, читанная на годичном акте императорского Санкт-Петербургского университета 8 февраля 1892 г. СПб., 1894.

14 Marker G. Literacy and Literary Texts in Muscovy: A Reconsideration H Slavic Review. 41. №. 1 (Spring 1990). P. 74-89.

15 Миронов Б. H. Грамотность в Россия 1797-1917 гг. // История СССР. 1988. № 4. С. 137 - 153. Вопросы, связанные с обучением российского крестьянства более позднего времени рассматривались в: Eklof В. Russian Peasant Schools. Officialdom, Village Culture and Popular Pedagogy, 1861 - 1914. Berkeley, 1986; Confino M. Comment on apprenait à lire aux petits paysans russes // Cahiers du monde russe et soviétique. 1990. Volume 31. X» 1 и многих других, но авторы не поднимали вопрос грамотности сельского населения XV1H в.

венгерские историки (Д. Кресси, Д. Брукс, И. Г. Тот, Э. Йоханссон, Д. Гуди, Г. Э. Бёдекер, Э. Хинрихс, и другие)16. Они показали перспективность исследования вопросов крестьянской грамотности на основе хорошо сохранившихся разнообразных источников, предоставляющих возможность изучить степень вовлеченности крестьянства в практики, связанные с письменностью, начиная с XVII в. Эти исследования проводились с использованием количественных методов, которые дали возможность создать подробные карты регионов с указанием степени распространения грамотности. Они показывают совершенно иное состояние источниковой базы проблемы грамотности низших слоев населения в европейских странах: там сохранился комплекс записей, делавшихся при заключении брака, проводилось обследование рекрутов на предмет их грамотности, существовали отчеты системы церковной школы и др. Общий вывод из приведенных работ таков: уровень грамотности сельского населения европейских стран уменьшался с запада на восток, на территории Восточной Европы снижаясь до значения, близкого к нулевому17. Таким образом, перед нами встает вопрос, как на территории России, с ее минимальным прибавочным продуктом18 появились районы со значительным количеством грамотных крестьян.

16 d'Angeville. D'après les comptes-rendus statistiques du recruetement militaire de 1830 à 1833. Paris, 1836; Cressy D. Literacy and the Social Order. Cambridge, 1980. P. 171 - 190; Bauml F. H. Varieties and Consequences of Medieval Literacy and Illiteracy II Speculum. 1980. № 55. Pp. 237-265; Goody J. The Logic of Writing and the Organization of Society. Cambridge, 1986; Atlas de la Révolution française. V. 2. L'enseignement. 1760 - 1815. Paris, 1989. P. 23; Bödeker H. E., Hinrichs E. Alphabetisierung und Literalisierung in Deutschland in der Frühen Neuzeit. Tubingen, 1999; Toth I. G. Literacy and Written Culture in Early Modern Central Europe. Budapest, New York, 2000. P. 7 - 10; Writing Peasants: Studies on Peasant Literacy in Early Modern Northern Europe. Edited by Klaus-Joachim Lorenzen-Schmidt and Bjorn Poulsen. Kerteminde, 2002; Lindmark D. Literacy, Text, Practice, and Culture. Major Trends in the Umeâ History of Education Research Group, 1972-2002 // Lindmark, Daniel, ed. Religious Education in History. Confessional and Inter-Confessional Experiences. Umeâ, 2003. P.l 1 и др.

17 Уровень грамотности по территории, описанной в данных работах, не равномерен, существовали районы, не подчинявшиеся этим правилам.

18 См.: Милов JI. В. Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса. М., 2001.

Источники. Полевые записки Генерального межевания'9 обладают определенными чертами, которые делают его уникальным для изучения вопросов грамотности20.

1. Он имеет широчайший географический охват и создавался за некоторыми исключениями для всей территории Европейской России, а также части губерний Западной Сибири.

2. Для большей части Европейской России полевые записки появились в последней трети XVIII в. Это делает возможным получение в итоге общей картины грамотности по такой обширной территории.

3. Информация в подписи полевых записок позволяет точно сказать, что именно неграмотность была основной причиной отсутствия подписи -землемеры использовали специальную формулу «за незнанием грамоты»21. Другие причины отказа от рукоприкладства, согласно межевому законодательству, указывались в обязательном порядке22. Именно наличие достаточно обширной текстовой подписи, содержавшей строго регламентированное количество элементов23, дало возможность в каждом случае

" Генеральное межевание началось в 1765 г. Основной его целью было прекратить имущественные споры между государством и другими землевладельцами. В центральных губерниях межевание в основном закончилось к началу XIX в., для более удаленных - к 1830-м годам, и в несколько измененном виде оно продолжалось до 1917 г. (См.: Герман И.Е. История русского межевания. М., 1914; Кавелин С.П. Межевание и землеустройство. Теоретическое и практическое руководство. М., 1914; Кусов В. С. Памятники отечественной картографии. М., 2003 и др.). При проведении межевания составлялась полевая записка - строго формализованный документ, основное назначение которого -описание границы земельного участка. На ее основе в межевых Конторах составлялись планы «дач», которые впоследствии обобщались в межевой Канцелярии (на практике - в Нижегородской межевой конторе) для создания уездных и губернских карт и планов. Также составлялись документы, содержавшие информацию о численности населения, его промыслах и другом - Экономические примечания.

20 Очень важным для нашего исследования является то, что грамотность не была критерием отбора для участия людей в межевании.

21 При сокращении рукоприкладства (это происходило вследствие постоянного повторения) уровень грамотности с этой формулой и без нее был одинаковым.

22 Семен Семенов сын Заплатан так объяснял свое нежелание ехать на межу: «... де у нсво свадба на межу не едеть да и от него содержателя доверенности не имеет что уже пустошей много пропало». РГАДА. Ф. 1321. On. 1, Ед. хр. 1609. Л. 8.

23 ПСЗ. Собр. 1. Т. XVII. № 12711. Ч. IV. С. 892 - 893 - краткое описание форм; Ч. V. С. 899 - 905 - собственно формы. Состав полевой записки, описание частей полевой записки, требовавших рукоприкладства поверенных и понятых рассмотрены в: Голубинский А. А.

делать вывод о грамотности подписанта24. В противном случае какой-либо знак или пиктограмма могли представить материал, недостаточный для проведения анализа. БиЬзсир^о (подпись)23 в полевой записке, как правило, состояло из нескольких частей, или смысловых единиц:

1. указание типа документа;

2. место жительства человека;

3. служебные отметки об особенностях функций человека при межевании (выдана ли поверенному владельцем участка доверенность; роль человека при межевании (поверенный/понятой));

4. социальное положение;

5. имя;

6. служебные отметки об особенностях подписи (или ее отсутствии, например, по неграмотности, или из-за упрямства);

7. отметка о рукоприкладстве.

Например: «К ссму спорному отводу и обыску села Чеботова с[вя]щешшк Феодор Кирилов вместо поверенных селца Лагазина крестьян Никиты Иванова, Михаилы Памфилова, Герасима Елфимова, Елфтифиева Агеева, Арефы Филиппова и за нижеписанных крестьян по их прошению руку приложил»26.

При сопоставлении уровня грамотности с базовыми показателями экономического и демографического развития по рассматриваемым уездам (численность населения, количество пахотной земли на душу мужского пола), проведенного на основе Экономических примечаний Генерального межевания, стало возможным связать феномен грамотности с особенностями хозяйственной

Полевые записки Генерального межевания как источник для изучения грамотности крестьян Нижегородско-Костромского Поволжья // Вестник МГУ. Серия В. История. 2008. №6. С. 83-91.

м Важность объема текста рукоприкладства для изучения грамотности показана в: Witzenrath С. Literacy and Orality in the Eurasian Frontier: Imperial Culture and Space in Seventeenth-Century Siberia and Russia H The Slavonic and East European Review. 2009. January. № 1. Vol. 87. Pp. 53 - 77 (P. 58).

i! Каштанов С. M. Русская дипломатика. М., 1988 и др. 25 РГАДА. Ф. 1337. On. 1. Ед. хр. 5548. Л. 10 об.

деятельности, способами эксплуатации, развитием торговли, природно-географическими факторами, региональной спецификой.

Возраст подписавших удалось определить по документам Третьей ревизии (1762-1764 гг.).

Всего в составе Межевого архива РГАДА насчитывается более 150 тысяч полевых записок. В определенных частях каждой полевой записки находилось примерно 10 крестьянских подписей27. Всего в диссертации было рассмотрено более 4500 подписей, свидетельствующих о грамотности более 2000 человек, подавляющее большинство которых - крестьяне. Таким образом, для Балахнинского уезда был достигнут объем выборки из мужского крестьянского населения порядка 1,5%.

Методология и методика исследования. Для формализации подписей в полевых записках была создана база данных, имеющая общую структуру28 для всех четырех уездов. На ее основе удалось сделать выводы об уровне грамотности, а затем с помощью корреляционного анализа выдвинуть предположения о факторах, стимулировавших распространение грамотности среди крестьян. Таким образом, исследование проводилось на базе количественных методов. Вместе с тем в базе данных учитывались и особенности происхождения самих полевых записок. Собранная информация позволила прояснить существенные для нашего исследования особенности процесса межевания (порядок привлечения понятых, ход межевого процесса, оформление его результатов и многое другое), что характерно для микроисторического подхода. Объем привлеченной информации и возможные

27 Одна и та же партия понятых могла присутствовать при межевании нескольких дач, поэтому случаи повтора в подписях достаточно часты.

28 В базу данных были включены поля: имя, фамилия, отчество подписавшего; возраст (для Балахнинского уезда); самостоятельно ли человек подписался; если за него подписался кто-то, кто именно; место жительства, социальная принадлежность, если человек принадлежал к помещичьим крестьянам - фамилия помещика, была ли доверенность от владельца у подписавшего (для поверенных); статус при межевании (поверенный, понятой, владелец); была ли указана формула «за незнанием грамоты» или аналогичная, или же указана другая причина неподписания; информация о полевой записке: ее шифр, производивший делопроизводство землемер, хозяин (хозяева) межуемой дачи, часть полевой записки, где была обнаружена подпись, лист дела. Всего в базе данных насчитывается около 100 тыс. ячеек.

перспективы исследования позволят в будущем делать выводы о грамотности больших территориальных единиц, хотя экстраполяция данных по уездам очень сильно затруднена.

Задачи исследования:

1) определение степени достоверности и информационной ценности привлекаемых источников, а также возможности их использования в рамках количественного подхода;

2) выработка параметров базы данных, способных адекватно отразить информацию привлеченных полевых записок, и ее создание;

3) получение количественных данных о крестьянской грамотности и их соотнесение с вышеуказанными экономическими, географическими и социокультурными характеристиками уездов29.

Научная новизна:

1. В работе впервые проведено изучение уровня крестьянской грамотности в России последней четверти XVIII в. на основе ранее неиспользовавшегося источника, а именно полевых записок Генерального межевания, с применением количественных методов. Определен уровень грамотности для 4 уездов Европейской части России. Сделан вывод о невозможности (на данный момент) экстраполяции данных по отдельным населенным пунктам или монастырям на всю совокупность крестьянского населения.

2. При разделении подписавшихся при межевании на две осповные категории (поверенные и понятые) выявился факт их различного уровня грамотности. Полученные результаты позволяют говорить о существовании в среде крестьянства более грамотной прослойки, она, как предполагается, выделялась также по своему материальному положению.

3. Проведена проверка предположения о зависимости уровня грамотности от особенностей географии района и бьи определен уровень этой зависимости. Показано, что чем ближе находился населенный пункт к крупной транспортной

29 Для того чтобы проиллюстрировать характерные фрагменты из источников, в Приложении приведены выдержки из военно-статистических сборников, отрывки из нарративных памятников ХУП1-Х1Х вв.

артерии, тем выше грамотность крестьянства. Наоборот, чем дальше от основных торговых путей, тем больше становилось количество грамотных в той прослойке крестьянства, которая обозначена во время межевания, как поверенные.

4. Предложена новая датировка Генерального межевания - по полевым запискам.

Апробация результатов исследования.

Текст диссертации обсуждался на кафедре Истории России до XIX в. Исторического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова. Отдельные положения были апробированы на семинаре «Встреча любителей XVIII века», 29 апреля 2011 г., организованном кафедрой русского языка филологического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова. Также итоги исследования были представлены научному сообществу на российских и международных конференциях, организованных и проведенных Историческим факультетом МГУ им. М. В. Ломоносова («Русь, Россия: Средневековье и Новое время. Чтения памяти академика РАН Л.В. Милова». Москва, 19-20 сентября 2009 г.), Экономическим факультетом ГОУ ВШЭ (ХП Международная научная конференция по проблемам развития экономики и общества. 5-7 апреля 2011 г. Москва. Высшая школа экономики), Российским государственным гуманитарным университетом (Историческая география: пространство человека уб человек в пространстве. XXIII международная научная конференция. Москва, 27-29 января 2011 г.), государственным музеем-заповедником «Ростовский кремль» («История и культура Ростовской земли». 9-11 ноября 2010 г.), в рамках XXV научной конференции «Новгород и Новгородская земля. История и археология», посвященной памяти В.И. Поветкина. Великий Новгород, 25-27 января 2011 г.

Проблема, цель и задачи диссертационного исследования определяют его струкгтуру. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, приложений и списка использованных источников и литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ.

Во введении были определены объект и предмет исследования, поставлены задачи и цели; была изучена историография по широкому кругу вопросов: изучение грамотности в Древней Руси и России до конца XVII века, особенности функционирования официальной системы образования и ее влияние (вернее, его отсутствие) на уровень образованности крестьянства. Отдельно рассмотрена историография старообрядчества, в частности, особенности отношения последователей раскола к обучению грамоте. Значительное внимание было уделено работам, связанным с крестьянским менталитетом и отношению к приобретению навыков грамотности. Не меньшее значение имела и историография о крестьянстве XIX в., когда в обществе зарождался интерес к обучению крестьянства, с чем связано появление источников, напрямую свидетельствовавших об уровне грамотности сельских жителей (данные земской статистики, Первая всеобщая перепись 1897 г.). Невозможно было обойти вниманием работы, посвященные специфике хозяйственной деятельности русских крестьян. Немаловажно также обратиться и к мировому опыту изучения грамотности и выявить специфические особенности использования количественных методов, на основе которых, как правило, проводились эти исследования.

Также во введении дана общая характеристика полевых записок -комплекса делопроизводственной документации, массового источника, являвшегося основой для всех документов Генерального межевания, а также показана его сохранность по территории России.

В Главе 1 «Генеральное межевание: учреждения, штат, практики» показано положение полевых записок в комплексе документов Генерального межевания (см. сноску № 19). Так как они представляют собой исходные материалы для всех последующих документов, была предложена датировка проведения Генерального межевания по полевым запискам30.

30 Этот вопрос пока окончательно не решен в историографии.

Изучению подверглось межевое законодательство; были выявлены законы, в которых, помимо Инструкции землемерам, обрисовывается порядок действий при невозможности подписания полевой записки, в том числе и по причине неграмотности. В ПСЗРИ31 содержатся законодательные акты, лишь отчасти регламентировавшие деятельность поверенных и понятых па меже, поэтому порядок взаимодействия поверенных и понятых с землемерной командой приходилось реконструировать уже по материалам межевых журналов. Важнейший вопрос заключался в необходимости доказательства аутентичности полевых записок. Это было достигнуто за счет рассмотрения особенностей межевой практики - количества наказаний землемеров за те или иные проступки, расчета погрешностей планов и их соотнесение с нормативами и т.д. Для обоснования тезиса о подлинности документов межевания привлекались также и источники личного происхождения, например, воспоминания А.Т. Болотова.

, При анализе структуры полевой записки было показано, насколько состав реальных межевых документов отличался от заложенных в законодательстве образцов. Детальное рассмотрение делопроизводства каждого землемера выявило многочисленные особенности, включая состав и компоновку ряда полевых записок (черновые32 и чистовые варианты межевого журнала и т.д.). В отдельных случаях это вынуждало искать данные о поверенных и понятых в делопроизводстве даже не соприкасавшихся между собой дач. Без подробного рассмотрения этого вопроса нельзя также было понять, в каких частях полевой записки стоит искать крестьянские подписи.

Другое направление поиска было связано с выявлением структуры подписи. Сравнение подписи одного и того же человека в течение времени, проведенное с помощью базы данных, позволило выявить, какие ее части являлись наиболее устойчивыми (имя, фамилия, отметка о рукоприкладстве), а какие в силу усталости человека от повторения или по другим причинам исчезали

31 Полное собрание законов Российской империи. В 45 тг. СПб., 1830.

32 Черновые варианты делопроизводства не подписывались.

(информация о неграмотности человека, за которого подписывался другой, место жительства, социальная категория и др.).

Изучение материалов по рассматриваемым уездам показало, что не только полевые записки разных землемеров имели определенные особенности, но существовали различия и в делопроизводствах разных межевых Контор. Так, например, для дел по Нижегородской губернии характерна большая пунктуальность в соблюдении правил межевания (это касается и полноты информации о заверявших межу поверенных и понятых), чем по Тверской губернии. В межевании Смоленской губернии по сравнению с другими приняло участие большее количество землевладельцев.

Важнейшие положения диссертационного исследования находятся в зависимости от того, как охарактеризовать те или иные группы крестьянского населения, участвовавшего в межевании. Так, существенным оказалось выделение двух основных групп по своему отношению к межевому процессу -поверенных и понятых.

Особенности понятых как определенной группы участников межевания заключались в том, что они отбирались землемером или посланным им членом военной команды из близлежащих к межуемому селений. Согласно законодательству, они должны были быть старожилами, но не пожилыми, принимая во внимание немалые физические нагрузки во время прохождения по меже. Понятые покидали свое место жительства на достаточно продолжительное время в период проведения сельскохозяйственных работ. Предполагается, что именно группа понятых стояла ближе всего к усредненному образу крестьянина. Понятые исполняли следующие функции:

1) они были обязаны ежедневно подписывать полевой журнал. Землемеры иногда этим пренебрегали потому, что роль понятых при «полюбовном разводе» сводилась к роли статистов. Межевой Экспедицией выпускались специальные законодательные акты, предписывавшие неукоснительное соблюдение инструкций в этом отношении, однако добиться соблюдения положепий законодательства межевое «правительство» так и не смогло.

2) они свидетельствовали во время споров. В случае спора функции понятых значительно расширялись: из простых наблюдателей они становились участниками процесса, причем их показания оказывались очень важными, если не решающими, в отсутствие документов, удостоверявших право собственности. Понятой имел право в рукоприкладстве отдельно высказать свое особое мнение, а в случае, если его показания были зафиксированы неправильно, обратиться в уездный или земский суд. Но все же в целом пределы компетенции понятых весьма ограничены.

3) Контроль за всем происходившим на меже, включая деятельность землемера, его помощника, поверенных, военной команды, других понятых.

Группа поверенных характеризовалась:

1) большей ответственностью по отношению к процессу межевания и к своему помещику по сравнению с понятыми (помимо крестьян, среди самоидентификаций поверенных были «земской», «служитель», «бурмистр» и т.д.)35;

2) личным знакомством с землевладельцем или его управляющим;

3) продолжительным временем пребывания в межуемом населенном пункте;

4) немолодым возрастом.

Таким образом, поверенные, скорее всего, принадлежали к верхушке крестьянского сообщества. В то же время они в момент межевания не занимали никаких управленческих постов.

Задачи поверенных во время межевания:

1) вести «отвод», т.е. показывать землемеру конфигурацию границ дачи;

2) заверять своей подписью все делопроизводство межевания, начиная от ежедневного межевого журнала и заканчивая планом дачи;

3) «объявлять» споры.

Тот факт, что из жителей одного населенного пункта могло быть выбрано несколько поверенных, позволило предположить существование более

" Поверенный обладал всеми необходимыми полномочиями. Так, в одной из составляющих полевой записки, так называемом «верющем письме» (доверенности), помещик писал: «... что ты не учинишь, впредь спорить и прекословить не буду'».

грамотной прослойки среди крестьянского населения. При этом необходимо отметить, что поверенные крестьяне не являлись низовой администрацией.

Одной из задач стало объяснение несовпадений подписавшихся в документах по одной и той же даче. Это потребовало провести реконструкцию порядка межевого процесса, начиная от прибытия землемера в межуемый регион, и заканчивая подписанием чистового варианта полевой записки.

В этой главе сделана важнейшая демографическая характеристика населения - характеристика по возрасту. Привлечение дополнительного материала из «сказок» Третьей ревизии дало возможность установить, что:

1) в разных возрастных группах зафиксирован разный уровень грамотности;

2) наивысший его уровень приходился на население 1720-1730-х гг. рождения;

3) на основе представленной методики в перспективе будет возможно исследование явления рецидива безграмотности. На данном этапе исследования можно лишь констатировать низкий уровень грамотности в старших возрастных группах;

4) средний возраст поверенных и понятых в провинции существенно ниже, чем в уездном центре, что объясняется серьезными физическими нагрузками, которые испытывали поверенные и понятые во время прохождения межи.

Таким образом, в первой главе была сделана подробная источниковедческая характеристика привлеченного в диссертационной работе материала; рассмотрены важнейшие хозяйственные, демографические и социо-культурные особенности жизни населения, существенно повлиявшие как на особенности проведения межевания, так и на характеристику грамотности отдельных категорий крестьянства.

В Главе 2. «База данных по изучению крестьянских подписей в полевых записках Генерального межевания» показан порядок формализации данных подписей, описание организации базы данных, методики обработки ее материалов. В ней приведено обоснование необходимого объема выборки, разобраны подходы к повторению топонимов и антропонимов, показано, как сокращалась с течением времени подпись одного и того же человека.

Глава 3. «Грамотность в провинциальной России по материалам полевых записок» посвящена непосредственно изучению уровня грамотности крестьянства. Приходилось принимать в расчет разнообразную социальную структуру населения уездов (в Кинешемском уезде отсутствовали экономические крестьяне; в Дорогобужском и Кашинском не было удельных).

Проведенное исследование показало, что наибольшее количество грамотных понятых крестьян принадлежало к экономическим (в Балахнинском уезде - около 21%). Возможно, причиной высокого уровня грамотности была специфика управления владениями ведомства коллегии Экономии. Балахнинский уезд располагался вдали от ее правлений, находившихся в Ярославле, Вологде, Казани и Ельце. Штат этих правлений был небольшим, поэтому оформлением земельной собственности коллегии приходилось заниматься самим крестьянам. Эксплуатация экономических крестьян была намного слабее, чем помещичьих (в третьей четверти XVIII в. их оброк не превышал 2 р.; у помещичьих оброк был в разы выше, была распространена и отработочная форма ренты)34. Но предположение о более высоком уровне грамотности среди экономических крестьян не подтвердилось при рассмотрении данных по Дорогобужскому и Кашинскому уездам; это потребует дополнительного исследования.

Другое возможное объяснение относительно высокого процента грамотных понятых Балахшшского уезда заключается в том, что рядом располагались крупные старообрядческие скиты: Фундриковский, Комаровский, Корельский35. В 1737 г. скиты были разорены нижегородским архиепископом Питиримом, но во второй половине XVIII в. в значительной степени восстановились на своих первоначальных местах.

34 См.: Экономические примечания по Балахшшскому уезду Нижегородской губернии (РГАДА. Ф. 13SS. Он. 1. Ед. хр. 808, 809, 810).

35 Среди многих течений старообрядчества письменная культура играла важнейшую роль при передаче религиозных знаний, поэтому среди последователей раскола, как предполагается, было гораздо больше грамотных, чем среди тех, кто придерживался традиционного православия.

В Костромской губернии старообрядчество также было распространено, хотя и не такое сильно, как в Нижегородской губернии. На данный момент тезис о влиянии распространенности старообрядчества на уровень грамотности сельского населения является гипотезой, так как документы межевания не дают информации о том, кто из подписавших принадлежал к расколу. Но все же впоследствии эта гипотеза может быть подтверждена исследованием по предложенной методике территорий Семеновского уезда Нижегородской губернии, в том числе тех населенных пунктов, где жили старообрядцы. Также перспективно в этом отношении будет изучение северных районов страны.

Исследование показало, что помещичьи крестьяне (преобладавшая по количеству категория) в абсолютном большинстве были неграмотными. В диссертации было выявлено, что уровень их грамотности ниже 4% - значения, полученного Б. Н. Мироновым. Также низкий процент знавших грамоту был характерен и для понятых, выбраш1ых из дворцовых крестьян.

Результатом изучения грамотности поверенных крестьян стало то, что наиболее грамотными были экономические крестьяне (56%). Грамотность же поверенных среди помещичьих крестьян была уже не нулевой, как у понятых, а приближалась к 20%. Видимо, приближенность к управляющим помещика, необходимость хотя бы, как предполагается, изредка заниматься разбором дел, требовавших владения грамотой, привела к таким результатам.

Была также исследована грамотность поверенных и понятых, не указавших свою принадлежность к той или иной категории крестьянства.

При совмещении информации о грамотности с данными о промыслах, извлеченными из Экономических примечаний, был получен вывод, что распространению грамотности способствовали отхожие промыслы, особенно связанные с Волжским транспортным путем36. Напротив, промысловые занятия и хлебопашество на территории самих уездов не способствовали повышению уровня грамотности.

36 Подробнее об этом см.: Истомина Э. Г. Водные пути России в конце XVIII - начале XIX в. М., 1982.

Для проверки этой гипотезы был сделан подсчет объемов запашки на 1 душу мужского пола. Результаты были распределены по количеству дач с тем или иным уровнем запашки. Показано, что в Балахнинском уезде была сравнительно велика доля дач, в которых количество пахотной земли на 1 д.м.п. было меньше 2 десятин (что очень мало). Тем самым обнаруживается важная роль отхожих промыслов по сравнению с другими уездами.

Значение отхожих промыслов находит определенное подтверждение и в том, что был получен очень слабый отрицательный коэффициент корреляции (0,2) между уровнем грамотности и объемом запашки на 1 д.м.п. для крестьян Балахнинского уезда.

В диссертационном исследовании была также предпринята попытка изучить влияние помещиков на уровень образованности крестьян, но на данном этапе исследования материалов для получения обоснованных результатов явно недостаточно.

В третьей главе был также рассмотрен вопрос о влиянии близости места жительства крестьянства к водной или сухопутной транспортной артерии на уровень грамотности. Нашла подтверждение гипотеза о том, что чем ближе находился тот или иной населенный пункт к основным рекам, тем выше был уровень грамотности его жителей (отрицательный коэффициент корреляции между расстоянием и количеством грамотных - 0,3). Наоборот, для поверенных, верхушки крестьянского сообщества, - чем дальше от основных путей сообщения располагался населенный пункт, тем больше было необходимости в получении навыков грамотности. Предполагается, что большая самостоятельность крестьянской верхушки удаленных населенных пунктов способствовала распространению грамотности.

Та же закономерность была выявлена и относительно близости населенного пункта к большой столбовой дороге, хотя она имела несколько меньшее значение, чем протекающая в пределах Балахнинского уезда Волга.

В заключении подведены итоги проведенного исследования и показаны его важнейшие результаты. Они сводятся к следующему:

1) установлена аутентичность полевых записок Генерального межевания. Доказано, что они, как правило, составлялись землемерами на меже с привлечением обязательных по межевому законодательству поверенных и понятых;

2) определен уровень грамотности по нескольким уездам (Балахнинскому, Кинешемскому, Дорогобужскому и Кашинскому). Было выяснено, что уровень грамотности существенно дифференцирован и не может быть сведен к одному итоговому проценту, так как он не равнозначен у разных категорий крестьянства по территории Европейской России. Наибольшее количество грамотных крестьян принадлежало к категории экономических (по Балахнинскому уезду): среди верхушки сельского сообщества, представленной при межевании в виде поверенных, более половины были грамотными, количество грамотных среди обычных крестьян (понятых) - около 20%, в то же время среди помещичьих оно приближалось к нулю по всем уездам. На основе собранных материалов также было выдвинуто предположение о более высоком, чем у помещичьих, уровне грамотности среди дворцовых крестьян;

3) было установлено, что в крестьянской среде, как и во всех остальных сословиях, существовала прослойка людей, связанных с письменной культурой. Она, скорее всего, также отличалась и по своему социальному положению (выделенные вследствие специфики хода межевого процесса две группы -поверенные и понятые). У первой группы степень вовлеченности в практики, связанные с чтением и письмом, была намного выше. Результаты, полученные в работе, показывают, что среди поверенных крестьян в зависимости от категории количественное выражение уровня грамотности не бывало ниже 20%, а в случае с экономическими крестьянами было больше 55%;

4) выявлена зависимость между количеством грамотных и близостью населенного пункта к реке и дороге; сделаны предположения о связи распространенности раскола и уровня грамотности37.

37 В перспективе для изучения материалов подписей можно будет использовать, помимо корреляций, и множественную регрессию, но на данном этапе исследования из-за того, что

Основные положения диссертации представлены в виде 7 публикаций (две из которых вышли в изданиях, рекомендованных ВАК).

Публикации по теме диссертации:

Статьи в ведущих рецензируемых изданиях, рекомендованных Высшей Аттестационной Комиссией Министерства образования и науки Российской Федерации:

Голубинский А. А. Полевые записки Генерального межевания как источник для изучения грамотности крестьян Нижегородско-Костромского Поволжья // Вестник МГУ. Серия 8. История. 2008. № 6. С. 83 - 91.

Голубинский A.A., Хитрое Д.А., Черненко ДА. Итоговые материалы Генерального межевания: О возможностях обобщения и анализа // Вестник МГУ. Сер. 8: История. 2011. № 3. С. 35- 51.

Прочие статьи:

Голубинский А. А. Методика проверки подлинности полевых записок Генерального межевания И Русь, Россия: Средневековье и Новое время. Чтения памяти академика РАН Л.В. Милова. Москва, 19-20 сентября 2009 г. Материалы конференции. М„ 2009. С. 102 - 105.

Голубинский A.A., Хитрое Д.А. Русский Север по материалам Генерального межевания: Территориальное распределение населения и природных ресурсов // Историческая география: пространство человека vs человек в пространстве. Материалы ХХШ международной научной конференции. Москва, 27-29 января 2011 г. М., 2011. С. 214-216.

Голубинский A.A., Хитрое Д.А., Черненко Д.А. Описания городов Севера и Северо-Запада России в Экономических примечаниях к Генеральному межеванию // там же. С. 216-219.

в некоторых случаях факторы грамотности при проверке не находят подтверждения, этого не было сделано.

Голубинстй А. А., Черненко Д. А., Киселева Е. В. Города Олонецкой губернии в конце XVIII в. (по материалам Генерального межевания) // Культура Поонежья. Каргополь, 2011. С. 136 - 144.

Голубинский А: А., Хитрое Д. А., Черненко Д. А. Материалы Генерального межевания как источник по истории городов Российской империи: задачи исследования и первые итоги // Актуальные проблемы социальной коммуникации: Материалы II международной научно-практической конференции. Н.-Н., 2011. С. 377 - 380.

Подписано в печать:

06.09.2011

Заказ № 5859 Тираж - 200 экз. Печать трафаретная. Типография «11-й ФОРМАТ» ИНН 7726330900 115230, Москва, Варшавское ш., 36 (499) 788-78-56 www.autoreferat.ru

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Голубинский, Алексей Алексеевич

Введение

Историография

Источники

Глава 1. Генеральное межевание: учреждения, штат, практики

Глава 2. Создание базы данных и методика обработки ее материалов

Глава 3. Грамотность в провинциальной России по материал амполевых записок

Введение диссертации2011 год, автореферат по истории, Голубинский, Алексей Алексеевич

Постановка проблемы. В исторических исследованиях последних лет фиксируются две важные тенденции. Первая связана с возрастанием внимания к проблемам истории культуры. Вторая - с попытками исследователей при изучении прошлого опереться на методический инструментарий точных наук. Его использование дает возможность существенно минимизировать влияние субъективного фактора в исследовании исторических явлений. Данные тенденции в историческом знании последних десятилетий побуждают исследователя обратиться к изучению культуры и ее важнейших составляющих с использованием количественных методов.

Данная задача, однако, связана с целым рядом методологических сложностей. Главной среди них является то, что процесс развития и усложнения ключевых явлений культуры, как правило, не поддается четкой формализации и измерению. Исключением является вопрос об образованности общества, который поддается квантитативной характеристике через исследование числа грамотных его членов.

Существуют разнообразные трактовки того, что такое грамотность. В техническом отношении это умение человека читать и/или писать. В культурном смысле данное понятие употребляется, чтобы отметить некоторый уровень знаний, наработанных привычек или даже совершенства в той культурной традиции, которая использует навыки чтения и письма. Критерии признания человека грамотным или неграмотным в разных социальных слоях разные: тот, кто очевидным образом грамотен в техническом смысле слова, может быть объявлен неграмотным в культурном, или даже сам себя признавать неграмотным1. В данной работе нас будет интересовать первый, технический аспект грамотности2.

1 Франклин С. Письменность, общество и культура в Древней Руси. СПб., 2010. С. 22-23.

2 Попытки определить, что такое народная культура, исходя из якобы специфического распределения некоторых культурных объектов или моделей, обречены на неудачу. 3

Существует достаточно много направлений исследований, связанных с грамотностью. В научном сообществе длительными дискуссиями сопровождалось обсуждение вопросов о грамотности Ивана Грозного3, А. Д. Меншикова4, Емельяна Пугачева3; отсутствие возможности обучиться грамоте было частью режима содержания представителей Брауншвейгской семьи6. Интерес к грамотности не отдельно взятой личности, а всего народа, характеристика степени его образованности, умения читать и писать прослеживаются в воспоминаниях иностранных авторов - Павла Алеппского7 и Якова Маржерета8. Изучаются источники, описывающие методики, характер обучения, ценность практических навыков грамотности9. Доводы в пользу необходимости получения начального образования в крестьянской

Действительно, не меньшую роль, чем распределение — которое всегда сложнее, чем кажется на первый взгляд, - играет апроприация этих объектов различными группами или индивидами. Социология распределения, подразумевающая, что наряду с иерархией классов или групп существует параллельная ей иерархия культурных продуктов и привычек, сегодня нуждается в коррективах. В любом обществе формы апроприации общих для всех текстов, кодов, моделей, .служат отличительными признаками социальной группы не в. .меньшей, если не в .большей степени, чем присущие ей практики. «Народность» - это не свойство известного множества объектов, которые нужно лишь выделить, перечислить и описать. Это, прежде всего, некоторое отношение, способ обращения с объектами или нормами, которые циркулируют во всем обществе, но воспринимаются, понимаются и используются по-разному. В свете этого вывода работа историка неизбежно получает новое направление: от него требуется дать характеристику не совокупности культурных элементов, которые считаются «народными» сами ira себе, но различным модальностям их апроприации (Шартье Р. Письменная культура и общество. М., 2006. С. 198).

3 Скрынников Р. Г. Иван Грозный. Борис Годунов. Василий Шуйский. М., 2005. С. 115 — 128. Пекарский П. П. Наука и литература при Петре Великом. Т. 1. - СПб., 1862. С. 76; Беспятых Ю. Н., Рахман А. И. Грамотный А.Д. Меншиков // Меншиковские чтсния-2003. СПб., 2004. С. 2629; Беспятых Ю. Н.".По писмам собственных наших рук." // Югра. 2004. № 8. С. 81-86; № 9. С. 71-75; Павленко Н. И. Был ли А. Д. Меншиков грамотным? // Наука и жизнь. 2006. № 3.

5 Польский анекдот о Пугачеве // Русский архив, 1876. - Кн. 2. — Вып. 7. — С. 451-452. Емельян Пугачев умел подражать форматированию написанного текста, знаки в его письме не имели никакого смысла, - таким образом он имитировал процесс написания указов.

6 Антон-Ульрих, находясь в.заключении-в Холмогорах,. проешь в письме Ел изапету, Петровну разрешить его детям «чему-нибудь учиться». Об ограничениях в доступе к образованию писал и Н.И. Панин (см.: Чайковская О. Г. Императрица. Царствование Екатерины II. М., 1998. С. 287).

7 Народное образование и религиозное просвещение в России в прежнее и в позднейшее время // Церковный вестник. 1899. № 5. С. 179 - 180. (Оригинальный текст: Павел Алеппский. Путешествие Аитиохийского патриарха Макария в Россию в половине XVII века. М., 1897. С. 2, 4. Автор благодарит Н. Ф. Немцеву-Фролову за этот материал).

8 Россия.начала XVII в. Записки капитана Маржерета. М., 1982. С. 155. Два этих автораXVII в. по-разному оценивали степень владения чтением и письмом. Для населения юго-западных районов (Подолия, до 1793 г. находилась в составе Речи Посполитой) Павел Алеппский отмечал высокий уровень владения грамотой; Яков Маржерет придерживался прямо противоположной точки зрения относительно населения цешрапьных районов России.

9 См.: Очерки русской культуры XVII в. Ч. 2. М., 1979. С. 145. среде высказывали в своих сочинениях И. Т. Посошков10 и В. Н. Татищев11, обсуждались они и на заседаниях Вольного экономического общества12, а также в ходе дебатов при составлении проекта нового Уложения (1767 — 1768 гг.)13, в публикациях Н. И. Новикова14 и т.д.

Таким образом, сюжеты, связанные с грамотностью народа, постоянно находились в поле зрения. Но реализации на практике идей о всеобщем образовании не происходило, поскольку государство не испытывало необходимости в поголовно грамотном сельском населении. В начале XVIII в., в связи с появлением цифирных школ, расширились возможности приобретения навыков грамотности для представителей посадского населения, для детей священнослужителей и, естественно, для дворянских отпрысков. Для крестьянских же детей этот путь был практически закрыт15. Стремление крестьян к образованию ограничивалось сложившимися не без помощи государства стереотипами: многие помещики предполагали, что знания крестьянина не должны простираться дальше представлений о

10 Посошков И. Т. Книга о скудости и богатстве. М., 1937. С. 247-248.

11 Татищев В. Н. Разговор двух приятелей о пользе наук и училищ // Чтение в Обществе истории и древностей российских при Московском Университете. Кн. 1. М., 1887.

12 Труды Вольного экономического общества. Ч. XV. СПб., 1770. С. 178-179; Ч. XVI. СПб., 1770. С. 15-17.

13 По вычислениям В. Бочкарева, специально изучившего этот вопрос, из 760 наказов проблемы просвещения затронуты в 62, однако только в немногих говорилось о крестьянской школе. Что же касается самих заседаний Комиссии, то вопрос о крестьянском образовании обсуждался на 16 заседаниях из 204. (Бочкарев В. Культурные запросы русского общества начала царствования Екатерины II по материалам Законодательной комиссии 1767 г. // Русская старина. 1915. Кн. I. С. 66-72). м См. публикации в журнале Н. И. Новикова «Утренний свет» 1779 г. и др.

15 Такая точка зрения, что распространение образования больше связано со школами, нежели чем с «мастерами грамоты», выражена в труде В. Н. Татищева (Разговор двух приятелей о пользе наук и училищ. М., 1887. С. 161-162). Она представляется малоубедительной: официальных путей получения даже простейших навыков чтения и письма в России второй половины XVIII в. не 1)ыло.

I /- 1 *ч природе . Крестьяне же не видели пользы в обучении грамотности , считая

1 Я грамотного потерянным как работника .

Крестьянам было доступно только традиционное образование, которое могли предложить грамотные люди, представлявшие собой культурную

19 элиту села: представители духовенства, отставные солдаты , сельские писари, бывшие дворовые слуги и особый подкласс крестьянских женщин, называемых в народе «чернички» или «вековушки»20. Также в крестьянской среде практиковалось обучение на дому.

Таким образом, изучение грамотности населения является частью более общей проблемы истории системы образования, однако в контексте XVIII в. этот аспект был не столь важным, поскольку приобретение навыков грамотности для крестьянского населения происходило скорее не благодаря, а вопреки существовавшему пониманию основных задач государственных педагогических учреждений.

Так как процесс индивидуального традиционного ученичества не сопровождался появлением документации21, исследователь сталкивается с

16 Подобный взгляд нередко можно встретить в работах дореволюционных авторов. См.: Соболевский А. И. Образованность в Московской Руси. Речь, читанная на годичном акте императорского Санкт-Петербургского университета 8 февраля 1892 г. СПб., 1894; Петров В. Очерки по истории грамотности // Новое слово. 1896, октябрь; Фальборг Н. А., Чарнолуский В. И. Народное образование в России. СПб., 1899.

17 Кошелева О. Е., Мошкова Л. В. Организация образования в сельской местности России (исторический очерк). М., 1993. С. 84.

18 Грамотность в. среде крестьянства не всегда воспринималась как благо, бытовали и противоположные взгляды. Иногда родители вовсе не желали, чтобы их дети были грамотными. Подробнее об этом см.: Гумп Э. М. Образование и грамотность в глубине России. Воронежская губерния. 1885-1897 гг. // Менталитет и аграрное развитие России (Х1Х-ХХ в.). Материалы международной конференции. Москва, 14—15 июня 1994 г. М., 1996. С. 315. (Подробнее об этом см. в историографическом разделе).

19 Щербинина Ю. "В. Социальная адаптация и правовое положение отставных и бессрочноотпускных солдат русской армии в XIX в. Автореф. дисс. на соиск. уч. ст. канд. ист. наук. Воронеж, 2007. С. 16.

20 Гумп Э. М. Образование и грамотность в глубине России. Воронежская губерния. 1885 -1897 гг. // Менталитет и аграрное развитие России. М., 1996. С. 306. «Чернички» или «вековушки» - незамужние крестьянские женшины,. которые подражали монашеской жизни и регулярно участвовали в церковных службах.

21 Разумеется, в единичных случаях и в документах личного происхождения возможно обнаружение информации об организации крестьянского обучения, не исключено и .выявление смет семейных расходов на финансирование учителя, но эти и другие документы не носят массового характера и не могут характеризовать в общероссийском плане процесс повышения -грамотности населения. почти полным отсутствием источников по вопросам практики крестьянского образования; также и изучение грамотности крестьянства удаленного от нас XVIII в. методами, характерными для этнографии, сильно затруднено. Редкие попытки рассчитать процент грамотных среди отдельных групп крестьян по их челобитным основаны на слишком малочисленном материале22. Другой путь — использовать и экстраполировать на XVIII в. данные статистических исследований второй половины ~ХГХ в., а именно Первой Всероссийской переписи 1897 г. Очевидно, что предположения об уровне крестьянской грамотности, основанные на информации этого источника, созданного спустя столь долгое время, в значительной степени умозрительны2"5. Некоторые исследователи отмечают более высокий уровень грамотности крестьянства в старообрядческих поселениях и районах24, но и здесь расчеты строятся на нерепрезентативном материале (подробнее см. в историографическом разделе данной работы).

Таким образом, вопрос об уровне крестьянской грамотности во второй половине XVIII в. выпал из поля зрения историков и практически не затрагивается ни в работах, посвященных истории образования в России25, ни

22 Соболевский А. И. .Указ. сон. С. 12. (Основываясь на немногочисленных челобитных монастырских крестьян, Л. И. Соболевский делает вывод, что в конце XVII в. порядка 15% крестьян были грамотны); Булыгин И. А. Монастырские крестьяне России в первой четверти XVIII века. М., 1977; Воскобойникова Н. П. К вопросу о грамотности северного крестьянства в первой четверти XVIII века // Вклад северного крестьянства в развитие материальной и духовной культуры. Вологда, 1980. С. 41—43.

23 Миронов'Б. Н. История-в цифрах: математика в исторических^ исследованиях: Л., 1991;-Он же. Грамотность в России 1797—1917 гг. // История СССР. 1988. № 4. В этих работах, основанных на анализе первой Всероссийской переписи 1897 г., средняя грамотность крестьянства Европейской части России на конец XVIII в. должна составлять от 3,3 до 6,1%; Рашин А. Г. Грамотность и народное образование в России в Х1Х-начале XX веков // Исторические записки. Т. 37. М., 1951; Он же. Население России за 100 лет. Статистические очерки. М., 1956.

24 История северного крестьянства. Т. 1: Период феодализма. Архангельск, 1984. С. 413; Булыгин И. А. Монастырские крестьяне России в первой четверти XVIII века. М., 1977; Громыко М. М. Духовная культура русского крестьянства С. 320, 327 — 336; и др. лг

Владимирский-Буданов М. Государство и народное образование в России XVIII века. Ч. 1: Система профессионального образования от Петра до Екатерины II. Ярославль, 1874; Он же. Государство я народное образование В'России с XVII века до 'учрс-лздения министерств. СПб., 1874; Пекарский П. Введение в историю просвещения в России XVIII столетия. СПб., 1862; Мещерский И. Народная школа и сельское хозяйство: Сб. статей. Изд. 3-е. СПб., 1912; Толстой Д. А. Взгляд на учебную часть в России в XVIII столетии до 1782 г. СПб., 1883; Бунаков Н. О домашних школах, грамотности в народе. СПб., 1885; Фальбарк. Г. А. Всеобщее образование в России. СПб., 1902; Всеобщее народное образование. Вып. 1. М., 1902; Каптерев П. Ф. История русской педагогики. Пг., 1915; Вахтеров В. П. Внешкольное образование народа. М., 1896; в исследованиях по истории крестьянства" . Ограниченность источниковой базы вынуждает нас обратиться к тем материалам, которые содержат лишь косвенные данные об уровне крестьянской образованности. Таким источником стал комплекс документов полевых записок Генерального межевания, а конкретнее — содержащиеся в нем крестьянские подписи. Каждая из этих подписей рассматривалась индивидуально и свидетельствовала о грамотности одного конкретного человека, но, вместе с тем, автор ставил перед собой задачу выйти на более масштабный уровень -собрав воедино данные о большом количестве подписей, определить количество грамотных уже для таких больших территориальных единиц, как уезд. Исследование с применением методов количественного анализа позволило достичь необходимой репрезентативности, прийти к выводам относительно уровня грамотности крестьян и сделать предположения относительно факторов, оказавших на него влияние. В диссертации сделаны предположения относительно влияния на количество грамотных крестьян таких факторов, как: 1) близость к реке как крупной транспортной артерии; 2) сухопутному транспортному пути; 3) уровню распространения отхожих промыслов; 4) распространенности на территории старообрядчества.

Константинов Н. А., Струминский В. Я. Очерки по истории начального образования в России. М., 1949; Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР. XVIII — первая половина XIX в. Т. 1: Первая половина XIX века. М., 1973; Сычов-Михайлов М.В. Из истории школы и педагогики XVIII в. М., i960; Очерки русской культуры XVII в. Ч. 1, 2. М., 1979; Очерки русской культуры XVIII в. Ч. 1 - 4. М., 1985 - 1990; Goody J. The Logic of Writing and the Organization of Society. Cambridge, 1986; Eklof B. Russian Peasant Schools. Pficialdom, Village Culture and Populär Pedagogy, 1861 - 1914. Berkeley, 1986; Миронов Б. H. Грамотность в России 1979 — 1917 гг. // История СССР. 1988. № 4; Гумп Э. М. Образование и грамотность в глубине России. Воронежская губерния. 1885 — 1897 гг. // Менталитет и аграрное развитие России. М., 2005.

2 Беляев И. Д. Крестьяне на Руси. М., 1860; Семевский В. И. Крестьяне в царствование императрицы-Екатерины<11; Т. I. М., 1888. С. 246; История крестьянства'СССР с древнейших времен до Великой Октябрьской социалистической революции. Т. 2: Крестьянство в периоды раннего и развитого, феодализма. М., 1990; Источники по истории общественного сознания русского "крестьянства XV111 "века // Советский "архив. 1983. №1С. 47 — 52; Тарловская В. Р. Торговые, крестьяне Поволжья в конце XVJI — начале XVIII века // История СССР. 1983.№ 2. С. 149 — 158; Крестьянское хозяйство и культура деревни Среднего Поволжья. Йошкар-Ола, 1990; Крестьянство и власть Среднего Поволжья: Материалы VII межрегиональной научно-практической конференции историков-аграрников Среднего Поволжья (г. Саранск, 21—23 мая 2003г.). Саранск, 2004; Милов JI. В. Природно-климатический фактор и менталитет русского крестьянства // Менталитет и аграрное развитие России. М., 2005 и др.

Гипотезы о значении этих факторов для распространения грамотности высказывались, но лишь на уровне предположений27.

Итак, объектом исследования в данной работе является крестьянская грамотность, а предметом — подписи крестьян в полевых записках Генерального межевания по четырем уездам разных губерний: по Балахнинскому уезду Нижегородской губернии, Кинешемскому уезду Костромской губернии, Дорогобужскому уезду Смоленской губернии и Кашинскому уезду Тверской губернии.

Как уже отмечалось выше, решение о признании того или иного человека грамотным или неграмотным в работе производилось на основе исследования подписей . В полевых записках декоративные элементы (пиктограммы, рисунки, символизировавшие подпись) подписей крестьян очень редки, и именно наличие достаточно обширной текстовой подписи, содержавшей строго регламентированное количество элементов, дало возможность в каждом случае делать вывод о грамотности подписанта (см. раздел, посвященный источнику). В противном случае какой-либо знак или пиктограмма предоставят материал, недостаточный для проведения анализа. В том случае, если участник межевания не мог подписаться, причиной этого при визировании иногда указывалась неграмотность — это также учитывалось.

Географические рамки исследования. Поскольку данная работа является новаторской для изучения крестьянской грамотности того времени с точки зрения привлечения массовых источников второй половины XVIII в., естественно, что на данном этапе исследования невозможно поставить задачу охватить всю территорию, на которой имело место Генеральное межевание.

27 См. историографию.

28 О структуре подписи см. раздел «Источники». Подпись — уникальная совокупность символов, .написанных, от. руки,, с примснением.опредсленных.оформттетных-Гфиёмов,. служащая для идентификации человека, см.: Подпись// Википедия. URL: http://ru.\vikipedia.org/wiki/noflnHCb. дата обращения: 21.11.2010.

2У Визирование— заверение документа официальным лицом путём простановки подписи, удостоверяющей, что подписывающий ознакомился с содержанием документа и согласен с ним. Визирование также может осуществляться посредством штампа или печати. См.: Визирование // Википедия. URL: littp://m.wikipedia.org/BH3HpnanHe. дата обращения: 21.11.10.

Поэтому были выбраны несколько уездов, имеющих культурную и хозяйственную специфику, чтобы попытаться ответить не только на вопрос о количестве грамотных, но и о возможных причинах такого уровня грамотности.

Основным материалом данного исследования являются полевые записки Генерального межевания по Балахнинскому уезду Нижегородской губернии. Это обусловлено следующими причинами: а) удаленностью от Москвы и Петербурга; б) близостью к большой транспортной артерии - Волге; в) особенностями населения Поволжского региона, связанными с большим количеством старообрядцев и присущей им своеобразной культурой передачи религиозных знаний30.

Такой выбор сделал результаты исследования актуальными не только для Балахнинского уезда Нижегородской губернии, но и для значительной части Поволжского региона (прежде всего, северной). Для проверки выдвинутых гипотез о влиянии расстояния до большой транспортной артерии и наличия старообрядческих колоний были привлечены полевые записки Кинешемского уезда Костромской губернии. Материалы по Кашинскому уезду Тверской губернии и Дорогобужскому уезду Смоленской губернии интересны тем, что уезды не принадлежат к Поволжью. На территории Дорогобужского уезда пролегало верхнее течение Днепра, но он был намного мельче, чем Волга в районах Кинешмы и Балахны, и оказывал в исследуемый период куда меньшее влияние на торговлю (это видно по материалам Экономических примечаний). Также необходимо отметить, что в упомянутых уездах существенно различались и особенности хозяйствования, и способы эксплуатации крестьянства (см. ниже).

Хронологические рамки исследования обусловлены временем проведения Генерального межевания - это последняя четверть XVIII в. Диапазон создания полевых записок по заявленным в работе уездам т Более подробно о факторах, обусловивших выбор регионов, см. источниковедческий раздел.

10 примерно 2 десятилетия, однако эти различия не могут помешать сопоставлению полученных результатов, так как ни в вопросах организации образования, ни в вопросах менталитета, ни с точки зрения внешней политики и т.д. не произошло за это время достаточных изменений34.

Методологическая основа исследования. Определение количества грамотных, выяснение связи распространения грамотности с некоторыми показателями социально-экономического развития, проведенное на основе сильно формализованного массового источника, позволяют использовать количественные методы исследования. Для учета подписей была создана база данных, имеющая общий шаблон для всех четырех уездов. На ее основе удалось сделать выводы об уровне грамотности, а затем с помощью корреляционного анализа выдвинуть несколько предположений о факторах, стимулировавших распространение грамотности среди крестьян. При этом учитывалась и дополнительная информация, сохранившаяся в полевых записках. Она позволяет характеризовать не только само рассматриваемое явление грамотности, но и точнее понять существенные для нашего исследования особенности процесса межевания. Таким образом, происходит рассмотрение феномена грамотности в деталях, которые анализируются с помощью подсчета и интерпретации, что характерно для микроисторического подхода. С другой стороны, хотя экстраполяция данных по уездам очень сильно затруднена, объем привлеченной информации и возможные перспективы исследования позволят в будущем делать выводы о грамотности больших территориальных единиц.

Вопросы, рассматриваемые в диссертационной работе, пока не получили должного освещения в историографии. Количественные оценки степени грамотности крестьянства на более или менее аргументированной основе сделаны лишь в трудах А. И. Соболевского (для XVII в. )32, Б. Н. Миронова33,

31 Деятельность И. И. Бецкого (Смольный институт) и Ф. И. Янковича-де-Мириево (Устав училищ 1786 г.) практически не оказала влияние на образованность крестьянства.

32 Соболевский А. И. Указ соч.

33 Миронов Б. Н. Грамотность в России 1-797-1917 гг. // История СССР. 1988. № 4.

Г. Маркера (XVIII в.)34. Достаточно глубоко изучена письменная культура

Ос о/старообрядцев (работы Н. М. Дружинина , М. М. Громыко , Е. М.

Юхименко37, В. В. Керова38, труды И. В. Поздеевой и Археографической лаборатории МГУ им. М. В. Ломоносова и многих других), но сравнения грамотности старообрядческого и ортодоксального населения не проводилось. Предположения о связи количества умеющих читать и писать с особенностями экономической деятельности высказывались (Элизабет М.

Гумп39), но лишь как предположения.

Помимо историографии образования и грамотности, особое внимание было уделено вопросам, связанным с источником. Причиной углубленного изучения истории техники межевания стало то, что при изучении Генерального межевания одним из крупнейших его знатоков, А. И. Германом40, была выдвинута гипотеза о недостоверности первичных материалов — полевых записок, и этот тезис не был опровергнут до последнего времени. Полевые записки представляют собой массовый источник с достаточно жесткой регламентацией внутренней структуры, широким географическим охватом, но в то же время весьма ограниченным временем происхождения (в рамках уезда или губернии), что дает возможность сравнивать полученные результаты по разным территориальным единицам. Кроме полевых записок были использованы данные Экономических примечаний Генерального межевания. Время создания этих делопроизводственных документов - последняя треть Х7ТЕГв.

34 Marker G. Literacy and Literary Texts in Muscovy: A Reconsideration // Slavic Review. 41. №. 1 (Spring 1990). P. 74-89.

35 Дружинин В. Г. Писания русских старообрядцев. СПб., 1912.

35 Громыко М. М: Духовная культура русского крестьянства // Очерки русской культуры XV11I века. Ч. IV. М., 1990. С. 320, 327-336.

37 Юхименко Е. М. Выговская старообрядческая пустынь: духовная жизнь и литература. Т. 1,2. М„ 2002.

38 Керов В. В. Грамотность и конфессиональное образование староверов как фактор формирования массовой старообрядческой хозяйственной культуры в XVIII — XIX вв. // Государство и развитие образования в России XVIII — XX вв.: политика, институты, личности. Материалы XIII Всероссийской научно-практической конференции. Москва, РУДН, 14 — 15 мая .2009 г. М.Д009.а 84 - 94.

39 Гумп Э. М. Указ. соч. С. 306.

40 См.: Герман И. Е. История русского межевания. М., 1914. С. 227. Кавелин С. П. Межевание и землеустройство. Теоретическое и практическое руководство. М., 1914. С. 81.

Также для получения информации о возрасте подписавших были задействованы и материалы Третьей ревизии (1762 — 1764 гг.).

Цель работы — определить уровень грамотности крестьянского населения по указанным регионам и предпринять попытку установить связь между особенностями социально-экономического развития, географическим положением и количеством грамотных.

Задачи исследования:

Первая и наиболее важная группа задач относится к области выработки методики исследования. Она связана: 1) с критикой источника с точки зрения выявления его информативности и возможности использования в рамках количественного подхода; 2) с выработкой параметров базы данных, способных адекватно отразить информацию источника.

Вторая группа задач - охарактеризовать выбранные для анализа уезды по следующим показателям: природные, географические и социо-культурные особенности, специфика промысловой деятельности крестьян, структура крестьянского населения и структура землевладения.

Третья группа задач — получение количественных данных о крестьянской грамотности на основе расчета попавших в выборку крестьянских подписей и соотнесение этих данных с вышеуказанными экономическими, географическими, социологическими характеристиками уездов.

Для иллюстрирования характерных фрагментов из источников в Приложении приведены выдержки из военно-статистических сборников, экстракты из нарративных памятников XVIII — XIX вв.

Структура работы соответствует поставленным задачам:

Введение.

Постановка проблемы.

Историография.

Источники.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Грамотность крестьянства Европейской России по материалам полевых записок Генерального межевания"

Выводы, полученные в ходе исследования, говорят о следующем:

1) различные категории крестьянства России значительно различались по своему уровню грамотности. Так, доказано, что среди помещичьих крестьян уровень грамотности приближался к нулевому или равнялся ему. Наибольший уровень грамотности замечен у экономических крестьян — среди понятых крестьян количество умевших читать и писать был около 21%, среди поверенных же таких было более половины. Также результаты анализа позволяют предположить повышенный уровень грамотности среди дворцовых крестьян. Но, к сожалению, в выборку попало слишком малое их количество. Причина такого распределения, как предполагается, в следующем: система управления в частновладельческих дачах в XVIII в. строилась через управляющих, имевших полномочия от помещика. Практически все дела (в том числе и межевания) проходили через их руки, за исключением только таких случаев, когда поверенный не мог находиться одновременно в нескольких местах. Это подтверждается тем, что уровень грамотности земских в помещичьих владениях был абсолютным. Управление в селах и деревнях коллегии Экономии было построено по-другому: существовало несколько десятков уполномоченных от коллегии, которые должны были решать на местах все возникающие вопросы, но далеко не всегда у них была возможность присутствовать при межевании лично. Поэтому многие вопросы решались на местах, и у этой категории крестьянства был гораздо выше уровень грамотности. В помещичьих же владениях среди сельского населения грамотных практически не было. Известно, что на территории, ранее входившей в состав Балахнинского уезда (в середине XVIII в. эта территория перешла к соседнему Семеновскому уезду), находилась часть Керженских скитов (основное течение - беспоповцы). В старообрядческой среде вовлеченность в сферу письменной культуры была достаточно высокой. После разгона в конце 30-х гг. XVIII в. нижегородским архиепископом Питиримом старообрядческих поселений на реке Керженец часть их обитателей могла переселиться в соседние населенные пункты, оказав влияние на уровень грамотности там. Анализ показал, что среди крестьян Балахнинского уезда уровень грамотности был намного выше, чем в других привлеченных к анализу уездах. Содержащаяся в полевых записках информация не позволяет выявить, кто из подписавших принадлежал к старообрядцам. Единственная возможность это выяснить - изучить причины отказа от подписи в клятвах понятых («клятвенное обещание» совершалось в присутствии православного священника), однако этот путь не дал результатов. Таким образом, выяснение степени влияния старообрядчества на уровень грамотности может быть осуществлено после исследования по сходной методике тех территорий, где раскол был наиболее распространен — т.е. северных губерний.

3) В данном исследовании была предпринята попытка выявить зависимость между хозяйственной специализацией населенных пунктов и уровнем грамотности в них. Для этого были привлечены данные Экономических примечаний Генерального межевания, содержащие в себе численность жителей, количество запашки и пустошей, информацию о промыслах и торговой деятельности. На основе сопоставления этих материалов и данных, извлеченных из подписей в полевых записках, удалось установить, что: А) Есть основания предполагать, что фактор отходничества (информация об эксплуатации крестьянства собрана в Экономических примечаниях) играл значительную роль при распространении грамотности — в тех уездах, где промысловая деятельность осуществлялась на территории самих уездов (Кашинский, Дорогобужский уезды) уровень грамотности был очень низким, в двух же других рассмотренных в работе уездах — Балахнинском и Кинешемском — он был выше.

Б) Торговая деятельность оказывала очень сильное влияние на практики, связанные с письменностью. К сожалению, даже Экономические примечания фиксируют лишь три населенных пункта, где обозначен торг или ярмарка. Но в то же время справедливой будет мысль, что чем ближе населенный пункт к главной транспортной артерии не только уезда, но и губернии — Волге, тем больше там развита торговля. Проведя корреляционный анализ, было выяснено, что количество грамотных понятых при приближении к Волге растет (зависимость очень слабая, но она существует), в то же время как число грамотных поверенных больше в удаленных от реки селах и деревнях. Возможно, это связано с упомянутой выше спецификой управления: грамотный поверенный был значительно ценнее на периферии уезда, нежели чем в непосредственной близи от транспортного пути. Было также определено, что Волга значительно больше влияла на уровень грамотности, чем большая столбовая дорога, проходившая через Бал ах ну. В) Данные по- грамотности были также рассмотрены и в контексте показателей уровня запашки на душу мужского пола. Было выявлено большое количество населенных пунктов с очень малым уровнем запашки в Балахнинском уезде (менее 2 десятин на 1 д.м.п.), что также свидетельствует о распространении отходничества. В то же время доля запашки в других уездах существенно выше.

4) Удалось провести анализ возраста подписавших. Собранный материал по грамотности в сопоставлении с данными третьей ревизии, включавшей в себя информацию о возрасте, показал, что стимулом к обучению чтению и письму для большинства крестьян была хозяйственная необходимость - даже в сравнительно «грамотном» Балахнинском уезде очень значительное количество грамотных принадлежало к возрастной группе около 50 лет. С расширением подобного материала, включающего в себя, с одной стороны, данные по грамотности, с другой, информацию ревизий, станет возможным исследовать такое явление, как рецидив безграмотности.

Итоговые выводы:

1. Количества достоверных материалов полевых записок Генерального межевания достаточно для проведения анализа числа грамотных крестьян;

2. Уровень грамотности неодинаков по всей территории России; он зависел как от социально-экономических, так и от природных факторов;

3. Больше всего грамотных крестьян было среди экономических и удельных, наименьший — среди помещичьих;

4. На рассмотренном материале есть основания подтвердить значимость принадлежности массы крестьян к старообрядчеству для распространения грамотности;

5. Выявлен факт существования внутренней стратификации крестьянства по признаку грамотности. Так, было установлено, что выделялись 2 группы крестьян по уровню грамотности — поверенных и понятых, которые также различались по своему социальному положенною.

Проблема грамотности крестьянства России второй половины XVIII в., исследованная в данной работе, пока еще далека до завершения. В перспективе необходимо будет привлечь материалы подписей по тем территориям, где институт крепостного права был развит в меньшей степени (Север и упоминавшийся в тексте угличский культурный феномен). Чрезвычайно интересно было бы сравнить уже имеющиеся данные с результатами исследования подписей по южным уездам. Перспективным представляется и изучение влияния фактора близости губернского центра на уровень крестьянской грамотности.

Список научной литературыГолубинский, Алексей Алексеевич, диссертация по теме "Исторические науки"

1. РГАДА. Ф. 1321. Оп. 1. Полевые записки по Нижегородской губернии;

2. Ф. 1337. Оп. 1. Полевые записки по Смоленской губернии;

3. Ф. 1341. Оп. 1. Полевые записки по Тверской губернии;

4. Ф. 1315. Оп. 1. Полевые записки по Костромской губернии;

5. Ф. 1320. Оп. 1. Полевые записки по Московской губернии;

6. Ф. 1354. Оп. 263. Планы дач Генерального и Специального межеваний по Балахнинскому уезду Нижегородской губернии;

7. Ф. 1356. Губернские, уездные, городские карты, планы и атласы;

8. Ф. 1355. Оп. 1. Экономические примечания Генерального межевания;

9. Ф. 1294. Материалы Межевой Канцелярии;

10. Ф. 1295. Материалы Главного директора Межевого Корпуса;

11. Ф. 350. Оп. 2. Ревизские сказки Третьей ревизии.1. Справочная литература:

12. Полное собрание законов Российской империи. В 46 т. СПб., 1830.

13. Военно-статистическое обозрение Российской империи. Т. IV. Ч. 1-4. СПб., 1846 -1852.

14. Государственные учреждения России в XVIII в. М., 1960.

15. Свод законов Российской империи. Т. 10. Ч. 3. М, 1893.

16. Словарь русского языка XVIII в. Л., 1984 2004.

17. Статистические сведения по начальному образованию в Российской империи. Вып. 1-7. СПб., Одесса, 1898- 1908.

18. Старообрядчество: история и культура: библиографический указатель (книги и статьи на русском и иностранных языках. 1900 2009). М., 2011.

19. Статистическое обозрение Костромской губернии на основании переписи 1867 г. СПб., 1871.

20. Традиции и инновационные процессы в практике школьного дела России. Краткий библиографический указатель. Томск, 2007.

21. Альтернативные источники по проблеме грамотности:

22. Аксаков И. С. Письма к родным (1849 1856). М., 1994. № 51.

23. Болотов А.Т. Жизнь и приключения Андрея Болотова, писанные самим им для своих потомков. 1738- 1793. М.-Л. 1931.

24. Россия начала XVII в. Записки капитана Маржерета. М., 1982.

25. Посошков И.Т. Книга о скудости и богатстве. М., 1937.

26. Татищев В. Н. Разговор двух приятелей о пользе наук и училищ // Чтение в Обществе истории и древностей российских при Московском Университете. Кн. 1. М., 1887.

27. Антология педагогической мысли России XVIII в. М, 1985.

28. Посошков И. Т. Завещание отеческое. СПб., 1893.

29. Мельников П. И. В лесах. В 2 кн. Саранск, 1993.

30. Сборник статистических сведений и материалов по народному образованию в Орловской губ. Орел, 1897.

31. Белоконский И.П. Народное начальное образование в Курской губернии. Изд. 2-е, доп. Курск, 1897.

32. Ольденбург Ф. Ф. Народные школы в Европейской России в 1892—1893 гг. СПб.,1896.

33. Очерк состояния начального народного образования в Полтавской губ. Полтава,1897.

34. Народное образование и религиозное просвещение в России в прежнее и в позднейшее время // Церковный вестник. 1899. № 5. С. 179 — 180.

35. Пругавин А. С. Законы и справочные сведения по начальному народному образованию. СПб., 1898.

36. Очерк деятельности губернских земств по народному образованию. Псков, 1898.

37. Окольский A.C. Об отношении государства к народному образованию. СПб., 1872.

38. Жбанков Д. Н. Некоторые данные о народном образовании в Смоленской губернии в 1895 1896 гг. Смоленск, 1897.

39. Чапыгин А. П. Рассказы. Жизнь моя. М., 1986.

40. Воспоминания русских крестьян XVIII-первой половины XIX века. М., 2006.

41. Александров В. А. Сельская община в России (XVII начало XIX в.). М., 1977.

42. Алексеев С.Г. Местное самоуправление русских крестьян XV1II-XIX вв. СПб.-М., 1902.

43. Амосов А. А. Крестьянский архив XVI столетия // Археографический ежегодник за 1973 г. М., 1974.

44. Беляев И.Д. Крестьяне на Руси. М., 1860.

45. Беспятых Ю.Н., Рахман А.И. Грамотный А.Д. Меншиков И Меншиковские чтения-2003. СПб., 2004.

46. Беспятых Ю.Н.". По писмам собственных наших рук." // Югра. 2004. № 8. С. 8186; № 9. С. 71-75.

47. Беспятых Ю.Н. Александр Данилович Меншиков. Мифы и реальность. СПб., 2005.

48. Боголепов Н. Статистические сведения о грамотности крестьянского населения по подворной переписи 1869 и 1883 гг. // Статистический ежегодник Московской губернии за 1895 г.

49. Бочкарев В. Культурные запросы русского общества начала царствования Екатерины II по материалам Законодательной комиссии 1767 г. // Русская старина. 1915. Кн. 1. С. 66-72.

50. Быстрое Е. С. Новгородское земство и народное образование в начале XX века // Прошлое Новгорода и Новгородской земли. Великий Новгород, 2003.

51. Бычков Н. Грамотность сельского населения по данным земской статистики // Юридический вестник. 1890. Июль-август. С. 310 —312.

52. Булыгин И.А. Монастырские крестьяне России в первой четверти XVIII века. М., 1977.

53. Воскобойникова Н.П. К вопросу о грамотности северного крестьянства в первой четверти XVIII века // Вклад северного крестьянства в развитие материальной и духовной культуры. Вологда, 1980. С. 41-43.

54. Бунаков Н. О домашних школах грамотности в народе. СПб., 1885.

55. Буров А. А. Петербургские «русские» школы и распространение грамотности среди рабочих в первой половине XVIII в. Л., 1957.

56. Вахтеров В.П Внешкольное образование народа. М, 1896.

57. Вдовина Л.Н. Нравственные представления людей первой трети XVIII в. (В.Н.Татищев и И.Т.Посошков) // Вестник Московского университета. Серия 8 "История". М., 2004. №4. С.43-57.

58. Владимирский-Буданов М. Государство и народное образование в России XVIII века. Ч. 1: Система профессионального образования от Петра до Екатерины II. Ярославль, 1874.

59. Он же. Государство и народное образование в России с XVII века до учреждения министерств. СПб., 1874.

60. Водарский Я. Е. Население России за 400 лет (XVI-начало XX вв.). М., 1973.

61. Воронов A.C. Историко-статистическое обозрение учебных заведений С.-Петербургского учебного округа с 1829 по 1853 годы. СПб., 1854.

62. Воронов A.C. Янкович-де-Мириево или народная школа в России при Екатерине II. СПб., 1858.

63. Всеобщее народное образование. Вып. 1. М., 1902.

64. Воскобойникова Н. П. Родовой архив крестьянской семьи Артемьевых-Хлызовых // Археографический ежегодник за 1966 г. М., 1968.

65. Она же. К вопросу о грамотности северного крестьянства в первой четверти XVIII века // Вклад северного крестьянства в развитие материальной и духовной культуры. Вологда, 1980. С. 41-43.

66. Голубинский Е.Е. История русской церкви. Т. 1. М., 1880.

67. Горский А. А. Количественный анализ сводных данных Экономических примечаний к Генеральному межеванию. Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. М., 1984.

68. Он же. Экономические примечания к Генеральному межеванию как источник по истории сельского хозяйства России (опыт количественного анализа) // История СССР. 1984. №6. С. 117-122.

69. Громыко М. М. Духовная культура русского крестьянства // Очерки русской культуры XVIII века. М, 1990.

70. Гумп Э.М. Образование и грамотность в глубине России. Воронежская губерния. 1885-1897 гг. // Менталитет и аграрное развитие России (XIX-XX в.). Материалы международной конференции. Москва, 14—15 июня 1994 г. М., 1996.

71. Грамотность и образованность различных сословий (XVII в.) (автор О.Е.Кошелева) // Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР с древнейших времен до конца XVII в. М, 1989.

72. Громыко М М Мир русской деревни. М. 1991.

73. Демков М. И. История русской педагогики. Ревель, 1986.

74. Дмитриев В. Д. Чувашия в эпоху феодализма (XVI начало XIX в.). Чебоксары, 1986.

75. Дружинин В. Г. Писания русских старообрядцев. СПб., 1912.

76. Елисафенко М. К. Земство и начальное образование на Урале (вторая половина XIX начало XX в.). Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Екатеринбург, 1996.

77. Зализняк А. А. Значение берестяных грамот для истории русского языка // Берестяные грамоты: 50 лет открытия и изучения. М., 2003.

78. Знаменский П. В. Приходское духовенство на Руси // Православное обозрение. Т. 21. Октябрь 1866.

79. Он же. Духовные школы в России до реформы 1808 г. Казань, 1881.

80. Игнатович И. И. Помещичьи крестьяне накануне освобождения. JL, 1925.

81. Ильин П. В. Метод «взаимного обучения» и русское прогрессивное общество (к проблемам просветительства в идеологии и практике либералов 1815 1825). Автореф. дисс. на соиск. уч. ст кандидата ист. наук. СПб., 1996.

82. Индова И. Е. Дворцовое хозяйство в России. Первая половина XVIII в. М., 1964.

83. Истомина Э. Г. Водные пути России в конце XVIII начале XIX в. М., 1982.

84. История крестьянства России. Т. 3. М., 1993.

85. История крестьянства СССР с древнейших времен до Великой Октябрьской социалистической революции. Т. 2: Крестьянство в периоды раннего и развитого феодализма. М., 1990.

86. История северного крестьянства. Т. 1: Период феодализма. Архангельск, 1984.

87. Источники по истории общественного сознания русского крестьянства XVIII века. // Советский архив. 1983. № 1. С. 47 52.

88. Луппов С. П. Книга в России в XVII в. Л., 1970.

89. Он же. Книга в России в первой четверти XVIII века. Л., 1973.

90. Он Книга в России в послепетровское время. Л., 1978.

91. КаптеревП.Ф. История русской педагогики. Пг., 1915.

92. Карпова В. В. Культурно-просветительская деятельность Псковского земства 1865 1914. Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Псков, 2005.

93. Каштанов С. М. Русская дипломатика. М., 1988.

94. Карташова М. В. Соляные промыслы и солепромышленники Балахны // Балахна в истории России. Материалы 1 краеведческой конференции в городе Балахне. Н.-Н., 2001.

95. Кауфман А. А. Документы и живая история русской общины. СПб., 1904.

96. Ковалевский Е. П. Народное образование на выставке в Н. Новгороде. СПб., 1897.

97. Ковальченко И.Д. Крестьяне и крепостное хозяйство Рязанской и Тамбовской губерний в первой половине XIX в. К истории кризиса феодально-крепостнической системы. М., 1959.

98. Ковальченко И.Д. Русское крепостное крестьянство в первой половине XIX в. М., 1967.

99. Козлова Н. В. Некоторые аспекты культурно-исторической характеристики русского купечества XVIII в. // Вестник Московского ун-та. 1989. Сер. 8. История. № 4.

100. Константинов Н.А., Струминский В.Я. Очерки по истории начального образования в России. М., 1949.

101. Копанев А. И. Новые записи на древнерусских книгах. ТОДРЛ. Т. 24. Л., 1969.

102. Кочеткова Е. А. Просвещение крестьянства как проблема политики и деятельности правительства, общественности России в 1874 1904 гг. (по материалам европейской часта страны). Автореф. дисс. на соиск. уч. ст. канд. ист. наук. Оренбург, 1999.

103. Кошелева О. Е., Мошкова Л. В. Организация образования в сельской местности России (исторический очерк). М., 1993.

104. Она же. «Свое детство» в Древней Руси и в России эпохи Просвещения (XVI -XVIII вв.): Учебное пособие по педагогической антропологии и истории детства. М., 2000.

105. Она же. Люди Санкт-Петербургского острова Петровского времени. М., 2004.

106. Она же. Феномены школы и ученичества в православной культуре: проблема изучения московских училищ XVII в. В печати.

107. Крестьянское хозяйство и культура деревни Среднего Поволжья. Йошкар-Ола, 1990.

108. Крестьянство и власть Среднего Поволжья: Материалы VII межрегиональной научно-практической конференции историков-аграрников Среднего Поволжья (г. Саранск, 21-23 мая 2003 г.). Саранск, 2004.

109. Кузьмин А. Г. Татищев. 2-е изд., доп. Жизнь замечательных людей. Серия биографий. Вып. 4 (620). М., 1987.

110. Курмаев М. В. Книжная культура Среднего Поволжья конца XVIII начала XX вв. (на материалах Пензенской, Симбирской и Самарской губерний). Автореферат . д-ра исторических наук. Самара, 2010.

111. Лабынцев Ю. А. Памятники древнерусской книжности и литературы в старообрядческих изданиях Супрасльской типографии (XVIII в.) И ТОДЛ. Т. XXXVI. Л., 1981. С. 209-215.

112. Он же, Щавинская Л.Л. Православная академия Ходкевичей и ее издания. Минск, 1996. Курмачева М. Д. Крепостная интеллигенция России. М., 1983. С. 61 — 64.

113. Он же. История книжной культуры Подляшья. Минск, 1992.

114. Лаврентьев А. В. Люди и вещи: памятники русской истории и культуры XVI —

115. XVIII веков, их создатели и владельцы. М., 1997.

116. Лаппо-Данилевский А. С. Очерки истории образования главнейших разрядов крестьянского населения в России. «Крестьянский строй». Т. 1. СПб., 1905.

117. Литвина А.Ф., Успенский Ф.Б. Выбор имени у русских князей в X-XVI вв. Династическая история сквозь призму анторопонимики. М., 2006.

118. Ломовская Н. И. Промыслы Балахны // Балахна в истории России. Н. Новгород, 2001. С. 42-44.

119. Мангилев П. И. Старообрядчество и крестьянская книжность Южного Урала и Зауралья в XVIII начале XX вв. Автореферат . кандидата исторических наук.4 Екатеринбург, 2008.

120. Марасинова Е. Н. Идеологическое воздействие политики самодержавия на сознание элиты российского дворянства второй половины XVIII века (по материалам законодательства и переписки). Автореф. дисс. на соиск. уч. ст. д-ра ист. наук. М., 2008.

121. Масанова М.Д. Роль земства в становлении системы всеобщего обучения в России в пореформенный период (1864-1880 гг.). Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук. СПб., 2000.

122. Матвеев М.Ю. Земство и библиотечное дело: по материалам общероссийской печати 1864—1917 гг. Библиографический указатель. СПб., 2006.

123. Материалы по истории сельского хозяйства и крестьянства России. Сельскохозяйственные инструкции (середина XVIII в.) Ч. 1, 2. М., 1990.

124. Материалы по вопросу о введении всеобщего обучения в селениях Петербургской губ. СПб., 1897.

125. Мещерский И. Народная школа и сельское хозяйство: Сб. статей. Изд. 3-е. СПб., 1912.

126. Мижуев П.Г. Влияние народного образования на народное богатство, здоровье, нравственность и другие стороны общественной жизни. СПб., 1901.

127. Милов Л. В. К истории создания Экономических примечаний конца XVIII — начала

128. XIX века//Проблемы источниковедения. Т. X. М., 1962.

129. Он же. О вариантах Экономических примечаний второй половины XVIII века // История СССР. 1957 г. № 2.

130. Он же. Исследование об Экономических примечаниях к Генеральному межеванию. М., 1965.

131. Он же. Природно-климатический фактор и менталитет русского крестьянства // Менталитет и аграрное развитие России. М., 2005.

132. Он же. О причинах возникновения крепостничества в России // По следам ушедших эпох: статьи и заметки. М., 2006. С. 500—537.

133. Миненко Н. А. Письма сибирских крестьян XVIII в. // Вопросы истории. 1983. № 8.

134. Милюков П. Н. Очерки по истории русской культуры (в 3 т.), СПб., 1896-1903.

135. Миронов Б.Н. История в цифрах: математика в исторических исследованиях. Л., 1991.

136. Он же. Грамотность в России 1797-1917 гг. // История СССР. 1988. № 4.

137. Мордовина С.П. К истории утвержденной грамоты 1598 г. // Археографический ежегодник. 1968. М., 1971.

138. Морозов Б. Н. Архив торговых крестьян Шангиных // Советские архивы. 1980. №2.

139. Морозова Е. Н. Культурно-просветительская деятельность Саратовского земства. 1866- 1890. Саратов, 1988.

140. Нерсесова Э. А. Экономическое состояние Костромской провинции Московской губернии//Исторические записки. Т. 40. 1952. С. 154-185.

141. Новгородские грамоты на бересте. Тт. I—XI. М., 1953—2004.

142. Нурминский С. Статистические сведения о числе грамотных в православном и единоверческом населении Вятской губ. Вятка, 1875.

143. Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР с древнейших времен до конца XVII в. М., 1989.

144. Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР XVIII первой половины XIX в. М., 1973.

145. Очерки русской культуры XVII в. Ч. 1,2. М., 1979.

146. Очерки русской культуры XVIII. Ч. 1 4. М., 1985 - 1990.

147. Павленко Н.И. Александр Данилович Меншиков. М., 1983.

148. Он же. Меншиков. Полудержавный властелин. Серия ЖЗЛ. М., 2005.

149. Он же. Был ли А. Д. Меншиков грамотным? // Наука и жизнь. 2006. № 3.

150. Пекарский П. П. Наука и литература при Петре Великом. Т. 1. СПб., 1862.

151. Он же. Введение в историю просвещения в России XVIII столетия. СПб., 1862.

152. Петров В. Очерки по истории грамотности // Новое слово. 1896, октябрь.

153. Он же. Вопросы народного образования в Московской губ. 1897. Вып. II. 1899.

154. Поздеева И.В. Традиционная книжность современного старообрядчества // Мир старообрядчества. Вып. 1. Личность. Книга. Традиция! М.-СПб., 1992. С. 11 27.

155. Она же. Продолжение традиции: Книжная культура старообрядцев Верхокамья // Мир старообрядчества. Вып. 3. Книга. Традиция. Культура. М., 1996. С. 6-45.

156. Поленов А. Я. О крепостном состоянии крестьян в России. // Русский архив. 1865.

157. Положение народного образования в Саратовской губ. за время существования в ней земских учреждений. Саратов, 1898.

158. Польский анекдот о Пугачеве // Русский архив. 1876. Кн. 2. Вып. 7. С. 451-452.

159. Приклонский С. А. Крестьянский мир и приходской причт // Северный вестник. № 1. Сентябрь 1885. С.42-65.

160. Прохоров М. Ф. Крестьяне Карачаровской вотчины Муромского уезда Шереметьевых в середине XVIII в. // Забелинские научные чтения Год 2000-й. Исторический музей - энциклопедия отечественной истории и культуры. М., 2001. Вып. 126. С. 291-294.

161. Пухова С. В. Балахна как центр кружевоплетения нижегородского Поволжья. // Балахна в истории России. Н.-Новгород, 2001. С. 37-42.

162. Рашин А.Г. Грамотность и народное образование в России в XIX-начале XX веков. //Историческиезаписки. Т. 37. М., 1951.

163. Он же. Население России за 100 лет. Статистические очерки. М., 1956.

164. Ромашова В.И. Просветительная деятельность новгородского земства в 1865-1916 годы // Интеллигенция Новгородской земли: проблемы и судьбы. Великий Новгород, 1998. С. 18-32.

165. Рубинштейн H. JI. Топографические описания наместничеств и губерний XVIII в. -памятники географического и экономического изучения России // Вопросы географии. Научные сборники Московского филиала Географического общества СССР. Сб. ст. № 31. М., 1953.

166. Он же. Сельское хозяйство России во второй половине XVIII в. М., Госполитиздат, 1957.

167. Сафронов А. А. Сельское хозяйство России во второй половине XVIII в. (историко-экономический очерк). М., 1957.

168. Он же. Отношение населения к проведению Первой всеобщей переписи населения 1897 г.: слухи, толки, волнения. // Документ. Архив. История. Современность. Вып. 2. Екатеринбург, 2002.

169. Он же. Первая всеобщая перепись населения России 1897 г.: разработка данных о грамотности, их информационный потенциал и достоверность // Документ. Архивы. История. Современность. Вып. 3. Екатеринбург, 2003. С. 203 220.

170. Свирин А. Н. Искусство книги Древней Руси XI-XVII вв. М., 1964.

171. Свирищевский А. Статистическое обозрение народного образования в Ярославской губернии за 1881 1899 гг. // Труды Ярославского губернского статистического комитета. Вып. 11. Ярославль, 1899.

172. Семевский В.И. Крестьяне в царствование императрицы Екатерины II. Т. 1. М., 1888.

173. Он же. Крестьянский вопрос в России в XVIII — первой половине XIX века. СПб., 1888.

174. Семевский М. И. Грамотность в деревнях государственных крестьян Псковской губернии в 1863 г. СПб., 1864.

175. Смилянская Е.Б. Дворянское гнездо середины XVIII века: Тимофей Текутьев и его «Инструкция о домашних порядках». М., 1998.

176. Соболевский А.И. Образованность в Московской Руси. Речь, читанная на годичном акте императорского Санкт-Петербургского университета 8 февраля 1892 г. СПб., 1894.

177. Стефанович П. С. Приход и приходское духовенство в России в XVI -XVII вв. М., 2002.

178. Судаков Г. В. Грамотность и книжная культура вологжан в XVII в. // Материалы по истории Европейского Севера СССР: Северный археографический сборник. Вып. III. Вологда, 1973.

179. Сычов-Михайлов М.В. Из истории школы и педагогики XVIII в. М., 1960.

180. Тарловская В.Р. Торговые крестьяне Поволжья в конце XVII начале XVIII века // История СССР. 1983. № 2. С. 149 - 158.

181. Титова Л. С. Записки владельческие, писцовые и читательские на списках «Беседы отца с сыном о женской злобе» // Памятники литературы и общественной мысли эпохи феодализма. Новосибирск, 1985.

182. Толстой Д.А. Взгляд на учебную часть в России в XVIII столетии до 1782 г. СПб., 1883.

183. ФальборкГ.А. Всеобщее образование в России. СПб., 1902.

184. Фальборг H.A., Чарнолуский В.И. Народное образование в России. СПб., 1899.

185. Федоров В.А. Помещичьи крестьяне Центрально-промышленного района России конца XVIII первой половины XIX в. М., 1974.

186. Франклин С. Письменность, общество и культура в Древней Руси. СПб., 2010.

187. Черепнин Л. В. Новгородские берестяные грамоты как исторический источник. М., 1969.

188. Шамедько Н.В. Андрей Тимофеевич Болотов как педагог-просветитель. Диссертация на соискание ученой степени кандидата педагогических наук. Калининград, 2009.

189. Шаповалов Г.И. Корабли веры. Судоходство в духовной жизни древней Украины. Запорожье, 1997.

190. Он же. Естественно-психологические условия умственного развития русского народа // Сочинения. В 3 тг. СПб., 1906. Т. 3. С. 3 130.

191. Шартье Р. Письменная культура и общество. М., 2006.

192. Шперк Ф. Ф. Краткий исторический очерк народного образования в Смоленской губернии. Смоленск, 1899.

193. Щапов А. П. Русский раскол старообрядства. Казань, 1859.

194. Щербинина Ю. В. Социальная адаптация и правовое положение отставных и бессрочноотпускных солдат русской армии в XIX в. Автореф. дисс. на соиск. уч. ст. канд. ист. наук. Воронеж, 2007.

195. Энгел Б. Бабья сторона // Менталитет и аграрное развитие России. М., 2005.

196. Юхименко Е. М. Выговская старообрядческая пустынь: духовная жизнь и литература. Т. 1,2. М., 2002.

197. Янин В. Л. Я послал тебе бересту. Изд. 2. М., 1975.1. Иностранная литература:190. d'Angeville. D'après les comptes-rendus statistiques du recruetement militaire de 1830 à 1833. Paris, 1836.

198. Atlas de la Révlotion française. V. 2. L'enseignement. 1760- 1815. Paris, 1989.

199. Bödeker Hans Erich, Hinrichs Ernst Alphabetisierung und Literalisierung in Deutschland in der Frühen Neuzeit Tübingen 1999.

200. Confino M. Comment on apprenait à lire aux petits paysans russes // Cahiers du monde russe et soviétique. 1990. Volume 31. № 1.

201. La correspondence. Les usages de la letter au XIX-е siècle. Paris, 1991.

202. Cressy D. Literacy and the Social Order. Cambridge, 1980.

203. Graff H. J. The Legacies of Literacy: Continuities and Contradictions in Western Culture and Society. Bloomington. 1987.

204. Eklof B. Russian Peasant Schools. Officialdom, Village Culture and Popular Pedagogy, 1861-1914. Berkeley, 1986.

205. Freeze Gregory L. The Russian Levites. Parish Clergy in the Eighteenth Century. Cambridge, Massachusetts and London, England, 1977.

206. Frierson C. A. Peasant Icons: Representations of Rural People in Late in Nineteenth-Century Russia. New York, Oxford, 1993.

207. Goody J. The Logic of Writing and the Organization of Society. Cambridge, 1986.

208. Hinrichs Ernst, Wiegelmann Günter Sozialer und kultureller Wandel in der ländlichen Welt des 18. Jahrhunderts. Herzog August Bibliothek, 1982.

209. Houston R. A. Literacy in Early Modern Europe. London, 1988.

210. Kaiser D. H., Engel P. Time and age- Awareness in Early Modern Russia // Comparative Studies in Society and History. 1993. P. 825 839.

211. Kingston-Mann E., Mixter T. (eds.). Peasant Economy, Culture, and Politics of European Russia, 1800-1921. Princeton, 1991.

212. Lindmark D. Literacy, Text, Practice, and Culture. Major Trends in the Ume°a History of Education Research Group, 1972-2002 // Lindmark, Daniel, ed. Religious Education in History. Confessional and Inter-Confessional Experiences. Ume°a, 2003.

213. Leckey C. Patronage and Public Culture in the Russian Free Economic Society, 1765-96 // Slavic Review. Volume 64. № 2. 2005.

214. Marker G. Literacy and Literary Texts in Muscovy: A Reconsideration. // Slavic Review. 41. №. 1 (Spring 1990). P. 74-89.

215. Moon D. The Russian Peasantry, 1600 1930: The World the Peasants Made. London, 1999.

216. Toth I. G. Literacy and Written Culture in Early Modern Central Europe. Budapest, New York, 2000.

217. Witzenrath C. Literacy and Orality in the Eurasian Frontier: Imperial Culture and Space in Seventeenth-Century Siberia and Russia // The Slavonic and East European Review. 2009 January. No. 1. Vol. 87. Pp. 53 77.

218. Voronina T.A. Le jeûne dans l'orthodoxie russe : étude historique et ethnographique // Cahiers slaves № 1 : Aspects de la vie traditionnelle en Russie et alentour (Septembre 1997).

219. Writing Peasants: Studies on Peasant Literacy in Early Modern Northern Europe. Edited by Klaus-Joachim Lorenzen-Schmidt and Bjom Poulsen. Kerteminde: Landbohistorisk Selskab, 2002.1. Историография межевания:

220. Вехи Российского землеустройства. М., 2000.

221. Герман И.Е. История русского межевания. М., 1914.

222. Иванов П. И. Опыт исторического исследования о межевании земель в России. М., 1846.

223. Кавелин С.П. Межевание и землеустройство. Теоретическое и практическое руководство. М., 1914.

224. Корякин В.И. Хребтов A.A. От астролябии к навигационным комплексам. М., 1994. Астрономия древних обществ. М, 2002.

225. Кусов В. С. Картографическое искусство русского государства. М., 1989.

226. Он же. Памятники отечественной картографии. М, 2003.

227. Он же. Земли Московской губернии в XVIII веке. Подольск, 2004.

228. Он же. Измерение земли. М., 2009.

229. Малиновский Ф.Л. Исторический взгляд на межевание в России до 1765 г. СПб., 1844.

230. О государственном Генеральном межевании в России М., 1868.

231. Рудин С. Д. Межевое законодательство и деятельность межевой части в России за 150 лет. Пг., 1915.

232. Фролов A.A., Пиотух Н.В. Исторический атлас Деревской пятины Новгородской земли (по писцовым книгам письма 1495-1496 годов). В 3 т. СПб., 2008.

233. Фундаминский М. И. Материалы Генерального межевания как исторический источник // Проблемы отечественной и всеобщей истории. Вып. 2. Л., 1972.

234. Шульгин ММ Землеустройство и переселение в России в XVIII и первой половине XIX. М, 1929.

235. Историография использования массовых источников:

236. Ковальченко И.Д. Массовые источники по социально-экономической истории России периода капитализма. М., 1979.

237. Литвак Б.Г. Очерки источниковедения массовой документации XIX начала XX вв. М., 1979.

238. Количественные методы в исторических исследованиях. М., 1984.

239. Проблемы источниковедения истории СССР и специальных исторических дисциплин. М., 1984.

240. Комплексные методы в изучении истории с древнейших времен до наших дней. М., 1985.

241. Воронкова C.B. Проблемы источниковедения истории России периода капитализма (Итоги и задачи изучения). М., 1985.

242. Ковальченко И.Д., Бородкин Л.И. Современные методы изучения источников с использованием ЭВМ: Учебное пособие. М., 1987.

243. Комплексные методы в изучении исторических процессов. М., 1987.

244. Литвак Б.Г. Перепись населения 1897 года о крестьянстве России (источниковедческий аспект) // История СССР. 1990. № 1. С. 114-126.

245. Гарскова И.М От просопографии к статистике: методика анализа баз данных по источникам, содержащим динамическую информацию // Источник, метод, компьютер. Барнаул, 1996.

246. Источниковедение: Теория. История. Метод. Источники российской истории: Учебное пособие / И. Н. Данилевский, В. В. Кабанов, О.М. Медушевская, М. Ф. Румянцева. М., 1998.

247. Ковальченко И.Д. Методы исторического исследования. М., 2003.

248. Голиков А.Г., Круглова Т.А. Источниковедение отечественной истории. М., 2007.