автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Гражданский состав муниципиев Флавия по данным Lex municipalis Irnitana

Полный текст автореферата диссертации по теме "Гражданский состав муниципиев Флавия по данным Lex municipalis Irnitana"

На правах рукописи

СПИЧЕНКО нина константиновна

Гражданский состав муниципиев Флавия поданным

ьех мш1с1раш 11*мта1ча

Специальность 07.00.03 - всеобщая история (древний мир)

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Москва 2006

Работа выполнена в Институте истории Государственного университета гуманитарных наук

Научный руководитель: кандидат исторических наук

Е.В. Ляпустина

Официальные оппоненты: доктор исторических наук,

профессор ИЛ. Маяк

кандидат исторических наук, доцент О.В. Сидорович

Ведущая организация: — Институт государства и права Российской академии наук

Защита состоится «.0 » ¿¿¿(Л&ЛсЯ 2006 г. в час, на заседании диссертационного обвета Д 002.249.01 при Институт всеобщей истории Российской академии наук по адресу: 119334, Москва, Ленинский проспект, 32А.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института всеобщей истории РАН.

Автореферат разослан « » ^Фцлуй^^' 2006 г.

Ученый секретарь л ]

диссертационного совета ' к.и.н. 0 / Н.Ф. Сокольская

200GA

64S3

Актуальность темы

Для всеобъемлющего понимания истории Римской империи особое значение имеет изучение структуры общества в ее провинциях. Решение подобных задач можно осуществить при изучении гражданского состава провинциальных муниципиев в западных провинциях Империи. Материал, который позволяет разобраться в подобном вопросе, заключен, в частности, в муниципальных уставах (leges) муниципиев Флавия Римской Испании, сохранившихся преимущественно на территории сенатской провинции Бетика (современная Андалусия). Открытый более двадцати лет назад (1981 г.) муниципальный устав Ирни (lex Imitana) - принадлежавший туземной общине, до того не известной ни по одному письменному источнику, и возведенной при императоре Домициане в 91 г. н.э. в статус муниципия - предоставляет богатый материал как по организации самоуправления по римскому образцу в пере-гринской общине, так и по вопросам интеграции неримского населения в общину римских граждан - муниципий. Следует отметить, что актуальность темы продиктована, во-первых, масштабом и значимостью самого источника - lex Irnitana, не введенного в отечественной историографии в широкий научный оборот. Во-вторых, - сложностью и запутанностью полемики, развернувшейся в исследовательских кругах по поводу тех представителей муниципального общества, которые, согласно lex Irnitana и родственным ей lex Salpensana и lex Malacitana, определенно не являлись римскими гражданами (cives Romani).

Цель и задачи исследования. Целью данного исследования является четкое определение тех категорий муниципалов, которые не были римскими гражданами, а также выяснение вопроса о том, кто из муниципалов-неримлян имел право участия в политической жизни в пределах общины, кто имел доступ к управлению муниципием, и каковы были механизмы внутри муниципия для достижения римского гражданства. В равной степени, в задачу данной работы входит решение вопроса о том, правомерно ли утверждение о тождественности определений «латин» и «латинский» применительно к муниципалу, в первом случае (municeps Latinus), и -к муниципию (municipium Latinum), во втором. Мы также стремились определить, что из себя мог представлять lex Latí, ставший известным благодаря lex Irnitana, и ответить на вопрос, в чем заключалась его принципиальная важность для самих муниципалов. Конечная цель данного исследования заключена в ответе на вопрос о том, являются ли все эти определения однопорядковым явлением, или, в данном случае, lex Irnitana - документ, вмещающий в себя понятия municipium Latinum, municeps Latinus и lex Lati -

РОС НАЦИОНАЛЬНА» j i БИБЛИОТЕКА I

СПетер- л ОЭ

отражает политические и юридические реалии, напрямую друг с другом не связанные.

Методологической основой диссертации является анализ источника - lex Irnitana - с привлечением юридических, нарративных, и эпиграфических материалов, которые способствуют решению поставленных в исследовательской работе задач.

Научная новизна работы заключается как в самой постановке проблемы, так и в использовании новейших данных, прежде всего, эпиграфических. Равным образом, следует отметить, что в работе проводится четкая дифференциация сведений различных традиций с последующим определением той системы понятий, которая характеризует каждую из них. В контексте данных lex Irnitana, в исследовании подвергается анализу ряд понятий, задействованных римскими юристами (Гаем, Ульпианом, Павлом, Гермогеном) и историками (Титом Ливием, Плинием Старшим, Страбоном), и предлагается рассмотреть эти понятия с позиции как правоведче-ской, так и исторической традиции. Подобный подход позволяет избежать прямолинейности при сопоставлении данных из юридических и исторических источников и увидеть сложность и многообразие римской действительности.

В данную работу входит также перевод основного источника -lex Irnitana, выполненный диссертантом.

Практическое значение диссертационной работы заключается в решении ряда дискуссионных проблем на основе комплексного изучения источников: юридических, нарративных и эпиграфических. Полученные выводы могут быть полезны для дальнейшей работы в области изучения муниципального самоуправления и структуры общества, как в рамках муниципия, так и в пределах Римской империи в целом. Проделанный текстологический анализ позволил дать новые интерпретации по ряду дискутируемых вопросов и предложить свое видение в вопросах правового положения определенных категорий неримского населения провинциальных муниципиев. Материалы, выводы настоящего исследования, и сам источник - lex Irnitana, переведенный впервые на русский язык, могут быть использованы при создании общих и специальных работ по вопросам социально-экономической и правовой истории Римской империи, а также при чтении общих и специальных курсов по римской истории и при создании учебных пособий.

Структура работы. Работа состоит из введения, главы, посвященной основному источнику данного исследования - lex Irnitana, историографии, четырех глав основной части, заключения, приложения с переводом lex Irnitana на русский язык и списка использованной литературы.

Содержание работы

Во введении сформулированы основные вопросы, подлежащие исследованию. В частности, отмечено, что данная работа посвящена определенному кругу вопросов, объединенных одним источником - lex municipalis Jmitana. Lex Irnitana является муниципальным уставом, который был предоставлен в 91 г. н.э. перегринской общине Ирни (провинция Бетика) в связи с ее возведением в статус муниципия. Исторический контекст, в котором проходили муниципальное продвижение общины Ирни и публикация устава, определен, в известной степени, дарованием латинского права (ius Latii) императором Веспасианом всей Испании в 73-74 гг. н.э.

В главе «Источник. Lex municipalis Irnitana» мы представили характер и структуру источника и осветили дискуссию о происхождении данного муниципального устава. Lex Irnitana1 представляет собой эпиграфический памятник, текст которого выгравирован на десяти бронзовых досках, из коих сохранилось шесть со своей собственной нумерацией - III, V, VII, VIII, IX и X. Текст муниципального устава разбит на ненумерованные рубрики.

Устав Ирни содержит в себе уникальный материал по аспектам, определяющим муниципальную жизнь и местное самоуправление, а именно: сведения о полномочиях местных магистратов (duumviri iure dicundo, aediles, quaestores), о работе городского совета (ordo decurionum), данные об управлении общественными финансами и о местном судопроизводстве.

Сохранность lex Irnitana позволяет составить практически полное представление о композиции и содержании других подобных ей уставов (lex Malacitana и lex Salpensana, fragmentum Italicense, lex Villonensis, les Ostipponensis), сохранившихся фрагментарно, но текстуально и структурно совпадающих с уставом Ирни. Очевидный факт единого происхождения всех известных муниципальных уставов, обнаруженных на территории провинция Бетика, неизбежно привел к вопросу о происхождении lex Irnitana и уставов, подобных ей. Продолжительное время в научном мире была попу-

1 Издания lex Irnitana: D'Ors A La ley Flavia municipal // AHDE. 1984. 54. Р. 535-573; ídem. La ley Flavia municipal (texto y comentario). Roma, 1986, González Fernández J., Crawford M. The Lex Irnitana: a new сору of the Flavian municipal law // JRS. 76. 1986. P. 147-243; ChastagnolA, Le Roux P. La Lex Irnitana // AE. 1986. 333. P. 87-143; D Ors A.yX Lex Irnitana (Texto bilingüe) // Cuadernos Compostelanos de derecho romano. 1. Santiago de Compostela, 1988; González Fernández J. La lex Flavia Irnitana II BJRA. 1990. 2. P. 51-100; Fernández Gómez F. y Del Amo y de la Hera M. La Lex Irnitana y su contexto arqueológico. Sevilla, 1990; Lamberti F Tabulae Irmtanae: municipalitä e «ius Romanorum». Napoli, 1993. P. 267-373.

лярна гипотеза о едином муниципальном уставе, распространенном по всем муниципиям Флавия - lex Flavia municipalis. Согласно этой гипотезе, выдвинутой А. Д'Орсом2 и поддержанной Т. Химе-нес-Канделой , X. Гонсалесом4 и рядом других исследователей, lex Flavia municipalis была отредактированным в правление династии императоров Флавиев вариантом прежнего муниципального закона, предоставленного муниципиям Италии Августом - lex Iulia municipalis.

Гипотеза А. Д'Орса о lex Flavia municipalis встретила серьезную критику. Проведя скрупулезный анализ муниципальных уставов различных эпох и происходящих из разных мест, X. Галыптерер отметил, что композиция всякого муниципального устава была основана на подборе элементов из различных законов с тематическими названиями (lex agraria, lex iudiciaria, lex militaris и т.д.), и известные испанские муниципальные уставы эпохи Флавиев не были в этом смысле исключением. Вместе с тем, исследователь признал, что природа известных уставов из муниципиев Сальпен-сы, Малаки, Ирни и др., остается неразгаданной5. Позицию X. Гальштерера полностью разделили П. Jle Ру, В. Симсхойзер, Ф. Ламберта, Дж. Лураски6.

Другая, более поздняя версия происхождения lex Irnitana, и родственных ей lex Malacitana и lex Salpensana, была представлена В. Лебеком. Исследователь попытался дать свое объяснение т.н. «закону Лация» - lex Latí о котором стало известно только благодаря найденному уставу Ирни. Лебек предположил, что lex Latí, о котором ничего не было известно до знаменательного открытия lex Imitana, являлся тем самым оригиналом, с которого делались копии для муниципиев Флавия в Испании, и его название было

2 D'Ors A. La nueva copia Irnitana de la «Lex Flavia Municipalis»// AHDE. 53. 1983. P. 5-15; idem. De nuevo sobre la ley municipal // SDHI. 50 1984. P. 179-198; ídem. Litem suam facere // SDHI. 48. 1982. P. 368-394. 5 Giménez-Candela T La Lex Irnitana• Une nouvelle loi municipale de la

Bétique // RIDA. 30. 1983. P. 125-140.

4 González Fernández J. Reflexiones sobre la «lex Flavia municipalis» // SDHI. 61. 1995. 803-820.

5 Gaîsterer H. La loi municipal des Romains: chimère ou réalité? // RHD. 65 (2) avr -juin. 1987. P. 181-203.

6 Le Roux P Rome et le droit latin II RHD. 76 (3) 1998. P. 315-341; Simshäuser W La Jurisdiction municipale à la lumière de la «lex Irnitana»// RHD 67(4). 1989. P 619-650; Lamberti F Tabulae Irmtanae: mumcipahtà e «ms Romanorum». Napoli, 1993; Luraschi G Sulla lex Irnitana // SDHI 55. 1989. P. 349-368.

продиктовано дарованием ius Latii всей Испании7. Подобная идея нашла положительный отклик со стороны издателей пятой части (Бетика, конвент Астиги) нового издания второго тома Корпуса латинских надписей8. Впрочем, она не нашла поддержки у П. Jle Ру, который полагает, что lex Latí относится к документам более древнего законодательства, нежели эпоха Флавиев9.

По нашему мнению, позиция X. Галылтерера в отношении муниципальных уставов выглядит наиболее убедительной: оригинал, с которого производились копии уставов для муниципиев Саль-пенсы, Малаки, Ирни и др., в настоящий момент, действительно, не известен. Между тем, этот неизвестный и безымянный оригинал был составлен юристами императорской канцелярии по компилятивному принципу, т.е. на подборе элементов из различных законов с тематическими названиями. И затем этот оригинал, размноженный в копиях, исполненных с учетом особенностей каждой общины (будь то Малака, Сальпенса или Ирни), предоставлялся общине в период возведения ее в ранг муниципия.

Глава «Историография» представляет собой исторический очерк, состоящий из трех самостоятельных разделов: 1. Municipium; 2.1us Latii (493 г. до н.э. - 90-89 гг. до н.э.); 3. Провинциальное ius Latii. Все три раздела посвящены теоретическим вопросам, которые легли в основу всего последующего исследования.

В первом разделе представлены основные позиции о природе муниципия: Т. Моммзена, А. Н. Шервин-Уайта, Э. Манни и М. Эмбера10, основанные, в свою очередь, на анализе текстов Феста (126 L) и Павла Диакона (117 L, 155 L). В данном экскурсе было прослежено развитие исторической мысли от представления о муниципии как общины с латинской природой до понимания его

7 Lebek WD La Lex Lati di Domiziano (Lex Irnitana): le strutture giuridiche dei capitoli 84 e 86//ZPE. 97. 1993 S 159-178¡idem Domitians Lex Lati und die Duumvirn, Aedilen und Quaestoren in Tab. Im. Paragraph 18-20 // ZPE. 103. 1994. S. 253-292; idem. Die municipalen Curien oder Domitian als Republikaner: Lex Lati (Tab. Im.) Paragraph 50 (?) und 51 // ZPE. 107. 1995 S. 135-194.

8 Corpus Inscriptionum Latinarum, vol. II: Inscriptions Hispaniae Latina (CIL II2), Convento Astigitanus (CIL II3/5; 1998) ed. A. U Stylow, R Atencia Páez, J González Fernández, C. González Román, M. Pastor Muñoz, P Rodríguez Olwa.

9 Le Roux P Rome et le droit latin II RHD. 76 (3). 1998. P. 315-341.

10 Mommsen Th Römisches Staatsrecht. Bd I-III. Leipzig, 1887-1888; Sherwm-White A N The Roman Citizenship. 2nd-ed Oxford, 1973, Manni E. Per la storia dei municipii fino alla guerra sociale Roma, 1947; Humbert M. Municipium et cmtas sine suffragio L'organisation de la conquête jusqu'à la guerre sociale. Paris, 1978.

как организма сугубо римского происхождения, членами которого в эпоху Республики были только cives Romani. Первое теоретическое положение, на котором мы основываем свое исследование, заключается в том, что муниципий - это община сугубо римского происхождения с формой организации управления, присущей только коллективу римских граждан.

Во втором разделе рассматривается несколько позиций по республиканскому ius Latii: А.Н. Шервин-Уайта, А. Бернарди и М. Эмбера11. Основная идея, касающаяся характера республиканского ius Latii, заключается в том, что традиционное представление об этом праве как совокупности разрозненных элементов римского права уступило место идее о том, что латины обладали своими собственными гражданскими правами, независимо от политики римлян, проводимой в отношении них.

Третий раздел посвящен сути ius Latii, распространенному по провинциям в эпоху Ранней империи. Главная проблема, рассматриваемая в этой части, касается истории развития четкого понимания о том, какова была суть императорского ius Latii. Так, мы проследили, что идея Моммзена о надтерриториальном характере этого права постепенно уступила место идее об этом праве как персональном - альтернативном римскому праву, где есть свои граждане - т.н. cives Latini, пользующиеся, наряду с римскими гражданами, целым набором гражданских прав1 . Но затем и эта мысль была оставлена в пользу представления о латинском праве как коллективном, предоставлявшемся перегринской общине в целом13. Вместе с этим следует отметить, что императорское латинское право традиционно расценивалось исследователями как совокупность двух гражданских прав (conubium, commercium) и одного городского - права достижения римского гражданства путем годичного исполнения должности в местной магистратуре (ius adipiscendae civitatis Romanae per magistratum). Однако и это положение о ius Latii, вмещающем в себя целый спектр прав, в конце

11 Sherwin-White A N. The Roman Citizenship. 2nd-ed. Oxford, 1973; Bernardi A Nomen Latinum. Pavia, 1973; Humbert M. Municipium et civitas sine suffragio L'organisation de la conquête jusqu'à la guerre sociale Paris, 1978.

12 Braunert H «lus Latii in den Stadtrechten von Salpensa und Malaca» // Corolla Men. E.Swoboda, Graz-Köln, 1966. P. 68-83; Alföldy G Notes sur la relation entre le droit de cité et la nomenclature dans l'Empire romain // Latomus 25 1966. P 37-57

13 Humbert M Le droit latin impérial: cités latines ou citoyenneté latine7 // Ktéma. 6 1981. P 207-226, Chastagnol A A propos du droit latin provincial. IURA. 38. 1987. P. 1-24; Millar F G B The Emperor in the Reman World (with a new afterword by the author). 2nd- ed London, 1992.

концов было отклонено. lus Latii стало выкристаллизовываться в научной дискуссии как право с единственной способностью - достижением римского гражданства путем исполнения должности в магистратуре. Никакой иной способности это право в себе не несло в эпоху Империи. Таким образом, второе теоретическое положение, на которое мы опираемся в своем исследовании, заключается в понимании нами ius Latii, как коллективного права, предоставляемого перегринской общине в целом, сутью которого является достижение римского гражданства через годичную службу в магистратуре.

Мы также проследили дискуссию о взаимодействии и зависимости двух процессов - предоставление провинциям ius Latii и появление в этих провинциях новых муниципиев. Традиционная точка зрения гласит 4, что распространение ius Latii было неотъемлемо от возведения местных общин в ранг колонии или муниципия. В то же время ряд исследователей: X. Браунерт, Б. Гальште-рер-Крёлль, А. Шастаньоль, М. Эмбер и др.1 -, представили веские аргументы в пользу того, что эти два процесса проходили независимо друг от друга. Municipium - это юридическая категория, ius Latii - это политическое решение Рима в отношении Перегринов. Таким образом, третье теоретическое положение, на котором зиждется наше исследование, - это независимость двух процессов: дарования латинского права перегринским общинам и возведения какой-либо общины в муниципий.

Следующая дискуссия в контексте взаимодействия таких явлений, как ius Latii и муниципий, касается вопроса о том, правомерно ли называть носителей латинского права понятием Latini. Долгое время не подвергавшееся сомнению, это положение было пересмотрено Ф. Милларом, который предположил, что в юридических документах, в том числе, в испанских муниципальных законах, под этим наименованием имеются в виду вольноотпущенники Latini Iuniani. Его гипотеза стала предметом особой полемики вместе с открытием lex Irnitana.

14 Galsterer H. Untersuchungen zum römischen Städtewesen auf der iberischen Halbinsel. Berlin, 1971.

15 Braunert H lus Latii in den Stadtrechten von Salpensa und Malaca // Corolla MenE Swoboda, Graz-Köln, 1966. P. 68-83; Galsterer-Kröll B. Zum lus Latii in den keltischen Provinzen des Imperium Romanum // Chiron. 3. 1973. P. 277306; Chastagnol A. Considérations sur les municipes latins du premier siecle apr. J.-C. // L'Afrique dans l'Occident Romain (Ier siècle av. J.-C. - IVe siècle ap. J -C.). Rome, 1990. P. 351-365; Humbert M Le droit latin impénal, cités latines ou citoyenneté latine? // Ktéma. 6. 1981. P. 207-226.

Lex Irnitana впервые за всю историю изучения вопроса о таких понятиях, как municipium и ius Latii, недвусмысленным образом дала полновесное словосочетание municipium Latinum (рубрика 30) и дважды засвидетельствовала существование в недрах муниципия Флавия Ирни такой категории граждан как municeps Latinus (рубрики 28 и 72).

Глава I. Latini муниципиев Флавия по данным lex Irnitana. lex Salpensana и lex Malacitana посвящена идентификации целой категории муниципалов, которая определяется в трех муниципальных уставах как Latini.

Прежде всего, нам представлялось важным выяснить, являются ли Latini из муниципальных уставов теми Перегринами, которые пользовались ius Latii, или это были вольноотпущенники латины-юнианы. Четкое определение такой категории муниципалов, как Latini, дает, в конечном итоге, ответ на вопрос о том, были ли му-ниципалы-латины той частью населения, которая пользовалась латинским правом, и были ли эти муниципалы свободнорожденными (ingenui), т.е. обладающими правом участвовать в управлении общиной. Вопрос этот не является праздным хотя бы потому, что наименование муниципия «латинским» позволило большинству исследователей рассматривать этих муниципалов как пользователей ius Latii.

О муниципале-латине было известно до открытия lex Irnitana только из устава Сальпенсы, где в рубрике 28 «О манумиссии раба в присутствии дуумвира по судоговорению» была засвидетельствована такая категория граждан. Вплоть до открытия lex Irnitana, т.е. на протяжении полутора столетий, практически ни кем из исследователей не подвергалось сомнению то, что в рубрике 28 lex Salpensana муниципалом-латином, отпускавшим своего раба, был «латинский гражданин» или латин, пользующийся преимуществами ius Latii. Между тем, незадолго до обнаружения lex Irnitana Ф. Миллар заявил, что упомянутый в законе муниципап-латин был латином-юнианом. Из этого наблюдения ученый сделал тот вывод, что Latini Iuniani ничем не отличались от полноправных вольноотпущенников, отпущенных на волю по виндикте.

Несмотря на жесточайшую критику в адрес гипотезы Миллара, идея о том, что municeps Latinus мог быть латином-юнианом, стала обсуждаться с новой силой при открытии lex Irnitana, где в рубрике 72 lex Irnitana «Об отпуске на волю общественного раба (servus publicus)» отпущенный раб объявлялся латином и муниципалом. Таким образом, происхождение муниципала-латина, известного по 28 рубрике, стало очевидным: это был libertas municipii.

Однако, независимо от гипотезы Миллара, сама по себе идея о положении муниципального либерта как латина-юниана и одновременно муниципала для многих исследователей не выглядит убедительной. Причиной этому является, во-первых, отношение к ius Latii как персональному праву; во-вторых, как следствие такой характеристики латинского права - отношение к municipium Latinum (определение муниципия Флавия Ирни в рубрике 30 1ех Imitana) - как самостоятельной категории муниципиев, отличной от муниципиев римских граждан (municipium civium Romanorum). Определение муниципия как «латинского» стало для многих исследователей основанием для того, чтобы настаивать на свободном происхождении муниципала-латина и утверждать, что муниципальный либерт отпускался по виндикте. Если муниципий был назван латинским, следовательно и все муниципалы-неримляне были латинами, т.е. носителями ius Latii - таково мнение большинства исследователей. Сложность полемики увеличивается при обсуждении таких прав у муниципального либерта - муниципала-латина, как право наследования (hereditas) и право владения наследственным имуществом (bonorum possessio), что было присуще для полноправного вольноотпущенника и не было характерно для латина-юниана.

Клубок этих противоречий нам удалось распутать и найти аргументы, которые объясняют как правовое положение муниципального либерта, так и объяснить природу муниципала-латина.

Теоретическая основа, на которой мы строим свою систему доказательств, заключается в том, что в эпоху Империи, по справедливому замечанию Миллара, ни один юридический документ не называет латинами бенефициариев ius Latii. Latini у всех юристов императорского времени - это вольноотпущенники Latini Iuniani В этом смысле, lex Irnitana, lex Salpensana и lex Malacitana не могут быть исключениями. Это римские юридические документы, которые являются уставами, составленными специально для новоявленных муниципиев Флавия. Муниципий же по своей природе всегда и везде, независимо от своего определения и политического контекста, в котором он создавался, был общиной римских граждан. Следовательно, уставы были составлены, в первую очередь, для римских граждан и в строгом соответствии с римским законодательством.

Для того, чтобы результат нашего анализа о статусе муницип-ла-латина, - о котором из рубрики 72 стало известно, что он по происхождению является муниципальным либертом выглядел максимально объективно, мы рассмотрели отдельно вопрос о пра-

вовом положении общественного вольноотпущенника на основании других юридических данных.

Разбирая историю вопроса, мы обнаружили, что, независимо от спора вокруг статуса муниципала-латина Флавиева муниципия, который стал известен как муниципальный вольноотпущенник, идея о том, что городские либерты отпускались без применения виндикты, а значит, были латинами-юнианами, высказывалась более века назад JI. Алькеном16. Однако ни до, ни после открытия lex Irnitana это утверждение не было взято на вооружение исследователями, занимающимися общественными либертинами. Тем более, оно было отвергнуто теми, кто настаивал на положении муниципала-латина, - пусть и муниципального вольноотпущенника -, как носителя ius Latii.

Между тем, JI. Алькен, говоря о положении муниципального раба, вскользь заметил, что тот являлся собственностью муниципия. Это соображение, кажущееся, на первый взгляд, обыкновенным и не дающим никаких перспектив в выяснении вопроса о правовом положении муниципального либертина, помогло нам найти нужное направление для исследования.

Мы рассмотрели сентенции Ульпиана (D. II. 4. 10, 4) и Павла (D. XLI. 2. 1, 22), в которых речь шла об общественном рабе и о муниципальном вольноотпущеннике. Проводя анализ этих сентенций, мы обнаружили, что в основе каждого из разбираемых римскими юристами спора вокруг servus publicus и libertus municipii находилось превратное представление граждан общины о том, кто был собственником раба и, соответственно, патроном общественного вольноотпущенника.

Оба юриста, каждый в своем случае, подчеркивают, что servus publicus - это общественная собственность, а не частная. Эта вещь, как и всякая другая, - будь то храм или форум - принадлежит муниципию, а не муниципалам. Муниципалы могут лишь пользоваться ею, тогда как распоряжаться рабом как собственностью может только муниципий. Это муниципий, а не муниципалы, является господином, отпускающим своего раба. И муниципий, а не муниципалы, является патроном городского либерта.

Но муниципий, вместе с тем, является неопределенным организмом (corpus incertum), который не может лично, в отличие от частного лица, присутствовать при отпуске собственного раба. Его интересы, в данном вопросе, должен представлять кто-то другой, а именно, высшее должностное лицо этой общины - дуумвир по судоговорению. Использовать же виндикту при отпуске такого

16 Halkin L Les esclaves publics chez les Romains. Bruxelles, 1897.

10

раба дуумвир не может потому, что этот раб не является частной собственностью кого-то из муниципалов. И ни один из муниципалов не может выступить в роли господина общественного раба, поскольку, в таком случае, нарушаются права и интересы настоящего собственника - муниципия. Виндикта может быть использована только в том случае, когда раба отпускает гражданин, а не целый коллектив. Применение виндикты было возможно только при отпуске частного раба и только в том случае, когда собственником раба был римский гражданин. Из граждан же общины никто не мог отпустить этого раба как своего собственного, поскольку он является собственностью муниципия, а не кого-либо из коллектива.

Строя свою аргументацию таким образом, мы определили, что муниципальный либертин, действительно, становился при отпуске латином-юнианом, и не мог получить положение, сопоставимое с положением тех неримлян, а по сути перегринов, которые обладали ius Latii.

Следующий вопрос, на который требуется ответить, касается второй сущности общественного либертина, а именно его положения муниципала. Почему муниципальный вольноотпущенник, если он был по первой своей природе латином-юнианом, при отпуске получал статус муниципала, как о том свидетельствует lex Irnitana? Мы определили, что servus publicus был рабом и собственностью муниципия. Мы отметили, что в силу своей природы муниципий не мог выступать «определенным» защитником интересов своего либерта. Его либерт должен был сам защищать свои частные интересы перед членами коллектива. Отсутствие «определенного» патрона у муниципального либерта (этот патрон был по природе своей corpus incertum), в отличие от вольноотпущенника из частных рабов, предопределяло сущность муниципального вольноотпущенника как гражданина коллектива, который мог самостоятельно защищать свои интересы. Муниципий был настоящим патроном своего вольноотпущенника, и ни один из муниципалов не мог выступить в роли покровителя такого либерта. Муниципий, будучи corpus incertum, мог отпустить своего раба только в том положении, в котором находились все его члены. Он как бы порождал из собственных недр нового гражданина и делал его равным среди прочих муниципалов.

Таким образом, мы видим, что у муниципального либертина были две сущности, две природы. Одна его природа заключалась в статусе латина-юниана и подвластности своему патрону - муниципию, вторая его природа была гражданской - он становился

гражданином коллектива. И обе эти сущности муниципального либертина были записаны в уставе Ирни.

Благодаря этой цепи рассуждений мы отвечаем на вопрос о праве отчуждаемого наследства (hereditas) и праве владения наследственным имуществом (possessio bonorum) у муниципала-латина, прописаных в рубрике 72 lex Irnitana. В контексте этого вопроса мы разобрали сентенцию Ульпиана (Ulp. 22. 5), в которой поставлен вопрос о наследстве муниципального либертина. Суть *

проблемы в сентенции заключена в том, что муниципий, претендующий на имущество своего либерта, не может лично вступить в право наследства и завладеть имуществом, поскольку является corpus incertum. Юрист решил эту проблему следующим образом: он посоветовал муниципалам назначить такому либертину формального наследника, через которого муниципий смог бы получить наследство по фидеикомиссу. То есть вольноотпущенник должен был составить завещание таким образом, чтобы все его имущество вернулось в собственность муниципия При этом мы отметили, что воля муниципального либертина в этом вопросе не обсуждалась. Таким образом, мы заключаем, что правами hereditas и bonorum possessio муниципальный либертин (municeps Latinus) мог воспользоваться только формально, а в действительности, он был лишен возможности лично распоряжаться собственным имуществом после смерти.

Далее мы переходим к вопросу о манумиссии муниципалом-латином своего раба (рубрика 28). Мы определяем, что отпускать на волю своего раба муниципал-латин мог благодаря своему гражданскому положению внутри общины. Отпуск же его раба, производимый в присутствии дуумвира по судоговорению, проходил без применения виндикты, поскольку это было право римского гражданина, тогда как муниципал-латин сам был отпущен без виндикты и не мог использовать право, присущее только римскому гражданину. Присутствие дуумвира по судоговорению обеспечивало лишь законность производимой манумиссии.

Мы также обращаем внимание на то, что рубрика 28 доносит до *

нас, что в недрах муниципия были не только сами вольноотпущенники муниципалы-латины, но и их потомки, на что указывает перечисление неправоспособной категории муниципалов-латинов, нуждающейся в опеке.

После этого большого раздела, посвященного непосредственно municeps Latinus, мы переходим к анализу положения его вольноотпущенников, известного по той же рубрике 28. Мы разбираем историю вопроса, заключенную в большом количестве интерпретаций словосочетания optumo iure Latini libertini. По нашему мне-

нию, ошибочность многих толкований заключена как в неверном понимании положения этих вольноотпущенников, так и в ошибочном переводе формулы optumo iure, которую практически все исследователи стремятся объяснить как некое «лучшее условие» или «полное право» латина-либертина. Между тем, если мы исходим из того, что муниципал-латин сам является латином-юнианом, то, во-первых, становится очевидным, что его вольноотпущенники тоже получают положение латинов-юнианов (Latini libertini - известное по другим юридическим источникам определение лати-нов-юнианов); во-вторых, optumo iure, в данном контексте имеет совершенно иное значение. Речь идет лишь о том, что вольноотпущенники муниципала-латина становятся «на законном (или: справедливом) основании» латинами-либертинами. Между тем, ничто в рубрике не указывает на то, что эти латины-либертины становились муниципалами. По нашему мнению, эти вольноотпущенники не были исключены из общины, но они не приобретали вместе с волей положение муниципала. Во всяком случае, об этом в рубрике 28 не говорится ни слова.

Далее мы переходим к вопросу об «incolae qui c(ives) Romani Latinive cives erunt», известных по рубрике 53 lex Malacitana. В главе «Историография» мы оговариваем, что отказываемся в отличие от большинства исследователей переставлять местами слова Latini cives. Подобная перестановка слов привела, во-первых, к подмене понятия и утрате смысла рассматриваемой фразы и рубрики в целом, во-вторых, к многолетней и абсолютно бесперспективной полемике о «латинских гражданах» и «латинском гражданстве». В действительности, в данной рубрике речь идет об избирательном праве у поселенцев-латинов-юнианов, которые были гражданами других муниципиев. Это, в свою очередь, означает, что муниципалы-латины в своих родных муниципиях также имели право голоса во время муниципальных выборов.

Глава II. Municipium Latinum. В истории вопроса мы освещаем многолетнюю дискуссию вокруг этого понятия. Проблема приняла более конкретные очертания вместе с обнаружением самого словосочетания в рубрике 30 lex Irnitana. При разборе этого вопроса мы стоим, во-первых, на той позиции, что муниципий - это, прежде всего, коллектив римских граждан с римскими же институтами управления. Во-вторых, на том, что ius Latii - это коллективное, а не персональное право. В-третьих, мы согласны с тем, что между распространением латинского права и возведением той или иной общины в ранг муниципия нет прямой связи.

Проблема, в которую упирается вопрос о municipium Latinum, касается интерпретации многочисленных oppida Latinorum, oppida

Latí antiqui, oppida Latí veteris, oppida Latinorum veteram и oppida Latió antiquitus donata Римской Испании, известных по спискам Плиния Старшего, к коим многие исследователи апеллируют как к латинским муниципиям времен Цезаря и Августа, где жили Latini или cives Latini. Собственно говоря, стремление разобраться в том, кто населял многочисленные oppida Latinorum, заставило нас обратиться к «Естествознанию» и провести свой собственный анализ тех мест, где упоминаются общины с латинами.

Собрав фрагменты, в которых Плиний так или иначе использует nomen Latinum (NH.III.3.7; 3.15; 3.18; 3. 20; 3. 23-25; 3. 30; 4. 32; 4. 35; 4. 36; 5. 77; 6.91; 20. 133; 20. 135; IV.22. 117; V.2. 20), мы обратили внимание на то, что главный недостаток в исследовательской интерпретации правового положения тех или иных общин с nomen Latinum, заключается в отождествлении oppidum Latinum с oppidum Latinorum. На материале испанских oppida мы прослеживаем, что oppida Latinorum включают в себя oppida Latí antiqui, oppida Lati veteris и oppida Latinorum veterum. Однако они не включают в себя oppida Latió antiquitus donata. Вместе с тем, мы обращаем внимание на то, что при таком разнообразии общин с nomen Latinum, на территории трех испанских провинций ни разу не встречается община, которую Плиний назвал бы oppidum Latinum.

При разборе пассажа (NH. III. 5. 68 - 70) с историей oppida Latinorum, распространенных в Кампании в царскую эпоху и эпоху Республики, мы видим, что Плиний называл города oppida Latinorum тогда, когда хотел подчеркнуть чужеродность данной общины в пределах другой области и пришлый характер ее населения. Тем самым определить, что граждане того или иного oppidum Latinorum были выходцами из области Наций. Также наше внимание привлекло хорошо знакомое по испанским спискам словосочетание Latium antiquum, которое Плиний при описании городов Лация использовал дважды (NH.III. 5. 56; NH. III. 5. 70) и где оно носило сугубо исторический или доисторический характер. На основе этих текстов мы делаем предположение, что те общины, которые в Испании были известны как oppida Latinorum или oppida Lati antiqui, oppida Lati veteris, oppida Latinorum veterum были, прежде всего, городами, основанными переселенцами из Лация, теми, кто себя считал по происхождению латином. Правового смысла в этих определениях не было, а был только исторический, географический и этнографический смысл.

Далее мы обратились к разбору определения oppida Latió antiquitus donata, и пришли к следующим выводам. Во-первых, слова Latió donata говорят о том, что за решением подарить латин-

ское право не стоит ни один политический деятель, тогда как обычно всякое единоличное решение о даровании латинского права источниками всегда фиксируется, чему ярким доказательством служит знаменитая фраза Плиния о даровании Веспасианом всей Испании латинского права (NH. III. 30). Во-вторых, слово antiquitus, на котором многие исследователи строят свое доказательство в пользу распространения раннего латинского права в Испании при Цезаре и Августе, не является серьезным аргументом. Интерпретированное нами как «давным-давно», «в старину», оно в устах Плиния означает недатируемое прошлое, о котором у историка не было точных данных. Определенно, что такой «стариной» и «древностью» эпоха последнего диктатора Республики и Принцепса Октавиана для Плиния не была. И, по нашему мнению, ни Цезарь, ни Август не были причастны к распространению раннего латинского права по территории Пиренейского полуострова. Об этом нет ни одного сколько-нибудь убедительного свидетельства.

Вслед за этими рассуждениями мы анализируем хрестоматийный пример с колонией Картейя (Liv. XLIII. 3), о которой благодаря Титу Ливию известно как об одной из первых общин, одаренной латинским правом в 171 г. до н.э. Собственно говоря, на примере этой общины видно, что автором дарения латинского права в старину был римский Сенат. По всей видимости, все двадцать семь oppida Latió antiquitus donata, о которых пишет Плиний Старший, получили латинское право в республиканскую эпоху по решению Сената. При анализе этого пассажа мы отметили, что Тит Ливий, также как и Плиний, не называет носителей латинского права республиканского образца латинами. У этих поселенцев в принципе иное положение, далекое от того, чтобы именоваться латинами. Новые поселенцы, по свидетельству Тита Ливия, получили от римлян статус вольноотпущенников (libertini). В связи с этим мы полагаем, что наделение местного населения ius Latii не предполагало их наименования понятием Latini ни в эпоху Республики, ни в эпоху Империи.

После этого отступления мы переходим непосредственно к анализу oppidum Latinum. Сведя воедино наши данные о Малаке (Strabo. 3.4.2.) и Сальпенсе (NH 3. 14), мы делаем предположение, что эти общины, до того не имевшие определенного статуса, стали oppida Latina в результате реформы Веспасиана. Далее, на анализе надписи из Саборы (CIL II. 1423 = CIL IP/5. 851) мы прослеживаем процесс возникновения подобного oppidum Latinum. Для того, чтобы получить статус oppidum, требовалось получить специальное разрешение от императора на строительство города по образу

и подобию римского, равно как необходимо было получить и разрешение на императорский пошел, датировавший преобразование перегринской общины в oppidum римского образца. На примере Саборы также можно увидеть, что далеко не всегда община добивалась муниципального ранга; так, эпиграфика не свидетельствует о статусном росте этой общины.

Эти наблюдения дают нам определенную картину, благодаря которой можно с той или иной степенью уверенности реконструировать восхождение к муниципальному статусу перегринской общины с ius Latii в Испании в эпоху Флавиев. Мы видим, что перегринская община, получив ius Latii, сначала ходатайствовала о статусе oppidum и становилась oppidum Latinum, в котором формировались римские институты самоуправления (магистратуры), а местная элита получала римское гражданство за счет годичного исполнения должности в местных магистратурах; и только когда в этой общине формировалось прочное ядро из римских граждан, то такая община спустя определенный срок возводилась в ранг муниципия, отчего и становилась municipium Latinum, т.е. муниципием, появившимся в недрах общины с латинским правом.

Глава III. Путь муншшпала-перегрина к достижению civitas Romana согласно данным lex Irnitana. Данная глава посвящена вопросу о том, каковы были требования к муниципалам-неримлянам, претендующим на должности квестора, эдила и дуумвира по судоговорению в муниципии Флавия. На основе анализа рубрик 21, 25 lex Irnitana, рубрики 54 lex Malacitana, данных (lin. 135 sq.) tabula Heracleensis, глав 101 и 105 lex Ursonensis, удается проследить, что необходимым условием для обладания правом претендовать на почетную должность (ius bonorum) и правом участвовать в управлении муниципием было обязательное членство в ordo decurionum муниципия.

Разбирая вопрос о том, действительно ли в магистратурах муниципиев Флавия должности исполняли перегрины, а не римские граждане, мы проследили на примере эпиграфических данных те случаи, когда муниципалы-перегрины достигали гражданство уже после исполнения дуумвирата и только благодаря реформе Веспа-сиана 73-74 гг., что особым образом оговаривается в надписях (CIL IÍ/5, 291 (= АЕ 1981, 496 = АЕ 1986, 0334а); CIL И, 2096 (= CIL П2/5, 292 = АЕ 1986, 334Ь). Между тем, по данным lex Irnitana мы видим, что в муниципии Ирни должность дуумвира исполнял римский гражданин, а не перегрин, что следует из его имени, сохранившегося в уставе - L(ucius) Caecilius Optatus.

Следует отметить, что исполнению должности дуумвира обязательно предшествовало исполнение должности эдила. Это было

необходимое условие для всякого муниципала, стремившегося сделать карьеру в своей общине. Такое продвижение вверх по должностной лестнице четко прослеживается на эпиграфическом материале: CIL II, 2059 (= CIL if/5,787); CIL II, 1054.

При том, что вопрос об обязательном выборе эдилов и дуумвиров из числа декурионов не вызывает сомнений, проблема с низшими магистратами - квесторами - остается не до конца решенной. Во-первых, из письма Плиния Младшего, адресованного Траяну (X. 79), известно о существовавшей в провинциальных общинах практике набора в низшую магистратуру, т.е. в квестуру не из недр городского совета, а до вступления в него. Во-вторых, настораживает молчание посвятительных надписей из муниципиев Флавия, об исполнении гражданами этих муниципиев должности квестора. Из этого наблюдения мы сделали несколько предположений: во-первых, должность квестора не была такой почетной, как должность эдила или дуумвира, чтобы о ней стоило упоминать в надписях; во-вторых, реальный отсчет в карьере мог начинаться с должности эдила, а не с должности квестора, которую могли просто-напросто и не исполнять в начале служебного пути. По нашему мнению, даже если исполнение должности квестора могла гарантировать муниципалу неримлянину место в ordo decurionum, то она не могла в такой последовательности обеспечить ему получение римского гражданства. Для этого ему следовало сначала стать декурионом, а затем уже исполнять магистратскую должность.

Следующим этапом в нашем исследовании был анализ условия приема в ordo decurionum по данным lex Irnitana. Устав Ирни сохранил две рубрики (30 и 31), в которых содержаться данные о начале производства процедуры lectio и sublectio в городской совет. В частности, благодаря им становится очевидным, что процедура набора, добора и замены декурионов проводилась ежегодно и не более одного раза. Тем не менее, конкретные условия приема кандидатов и требования, предъявляемые к ним утеряны, поэтому для реконструкции картины мы вынуждены прибегнуть к рубрике 86: она позволяет частично представить, каковы были требования к кандидатам на занятие места в городском совете, поскольку предъявляет ряд условий к тем муниципалам, которые не являются декурионами, но обладают необходимыми качествами для исполнения полномочий муниципального судьи. Чтобы быть достойным зачисления в совет декурионов, муниципалу или его отцу, под чьей властью кандидат в декурионы пребывал, необходимо было обладать определенным достатком. Для муниципия Флавия Ирни эта сумма определялась в пять тысяч сестерциев. Такой муниципал

должен был также в обязательном порядке обладать безупречной репутацией (dignitas) и известным всей общине происхождением.

Таким образом, только участие в ordo decurionum открывало дорогу муниципалам к магистратским должностям. И только в одном, определенном порядке муниципал, стремившийся к гражданству, мог его добиться: избрание (adlectio) в ordo decurionum, выдвижение своей кандидатуры на выборах в магистраты в положении декуриона и годичная служба в магистратуре.

Глава IV Lex Latí посвящена вопросу значимости «закона Нация», о котором стало известно благодаря посланию Домициана («epistula Domitiani»). Благодаря разбору ответа императора становится понятным, что важность этого закона заключалась в признании Римом в прежние, республиканские времена ius conubii среди туземного населения согласно lex Lati. И закон, упомянутый в письме императора, был, по всей видимости, тем необходимым документом, на основании которого муниципалы апеллировали к императору. Вместе с тем, характер, подчеркнуто лаконичное оформление послания заставляют думать, что подобный ответ отсылался многим перегринским общинам, преобразованным в муниципии. Ходатайство муниципалов о легализации браков, заключенных до реформы Веспасиана и до возведения общины в ранг муниципия, связаны с их желанием иметь право отцовской власти (patria potestas) над детьми. Пассаж из рубрики 21 lex Irnitana, изречения Гая (Inst. I. 95; I. 67), сентенции Ульпиана (5.15.4) свидетельствуют, что законный брак обусловленный римским ius conubii, обеспечивал правом patria potestas как римлянина так и перегрина, готового в данный момент стать римским гражданином. Равным образом надписи из муниципия Цезаробрига (Лузи-тания) - CIL II. 896, 897 - свидетельствуют о том, что отсутствие conubium и patria potestas не обеспечивало ни жену, ни детей нового римского гражданина civitas Romana. Conubium давало возможность обращения в римское гражданство всей семьи муниципала-перегрина, в первую очередь, детей.

Таким образом, послание Домициана, во-первых, показывает, что Веспасианово ras Latii не обеспечивало его бенефициариям ius conubii. Во-вторых, оно подспудно свидетельствует о стремлении муниципалов, ставших римскими гражданами, передать обретенное ими гражданство своим детям, и, следовательно, закрепить его за своей семьей.

Заключение. В заключении подводятся основные выводы работы, которые сводятся к следующему:

1. Municeps Latinus, известный по уставам муниципиев Флавия, был городским вольноотпущенником, которого отпускали в статусе латина-юниана и в статусе гражданина муниципия.

2. Двойная природа муниципала-латина была обусловлена, во-первых, процедурой манумиссии, во время которой магистрат не мог использовать виндикту, т.к. господином, отпускавшим своего раба, был муниципий, а не гражданин общины; во-вторых, - природой патрона, т.е. муниципия, который мог отпустить своего раба только в том статусе, в котором были и все его граждане.

3. Как гражданин своей общины муниципал-латин обладал рядом гражданский прав, среди которых в самом уставе Ирни упомянуто право манумиссии.

4. Рабы муниципала-латина при манумиссии становились на законном основании латинами-либертинами и, по всей видимости, не получали статуса муниципала.

5. Incolae Latini cives были муниципалами-латинами, которые проживали не в своей родной общине, а в чужом муниципии.

6. Поселенцы латины-граждане других муниципиев и сами му-ниципалы-латины обладали правом голоса на местных выборах.

7. Municipium Latinum - словосочетание, образованное при возведении oppidum Latinum - перегринской общины с ius Latii - в статус муниципия.

8. Latini, известные по «Естествознанию» Плиния Старшего, были, прежде всего, выходцами из области Лаций, а не носителями ius Latii.

9. Довеспасионово «раннее» дарование латинского права Испании следует датировать II в. до н.э., а не временем Цезаря и Августа.

10. Путь к достижению civitas Romana в муниципии Флавия проходил через отбор в ordo decurionum. Статус декуриона обеспечивал муниципала-перегрина ius honorum и правом участвовать в выборах на магистратскую должность. Только в этой последовательности муниципал-перегрин мог достигнуть римского гражданства.

11. Название законодательного документа «lex Latí» могло появиться в местных, провинциальных условиях, и, вероятно, в Риме носило другое имя.

12. Послание Домициана («Epístola Domitiani») подтверждает положение о том, что императорское ius Latii не включало в себя гражданского права conubium, а содержало лишь ius adipiscendae civitatis Romanae per magistratum.

Апробация работы. Основные положения данной работы были представлены в виде докладов на следующих конференциях:

Coloquio internacional - La ley Flavia municipal (Мадрид, сентябрь 1998 г.); Сергеевские чтения, истфак МГУ (Москва, февраль 2001 г.); Всероссийская научная конференция, посвященная 35-летнему юбилею «Античного понедельника)) (Казань, ноябрь 2001 г.).

Основные положения работы отражены в следующих публикациях:

1 Creatio и проблемы его интерпретации в Lex municipalis Irnitna // Античность: общество и идеи. Казань, 2001. С. 142-150.

2. Доходы и расходы в муниципии латинского права (по материалам Lex Irnitana). XII Сергеевские чтения на кафедре истории древнего мира исторического факультета МГУ им. М.В Ломоносова (Москва, 29-31 января 2001 г.) // ВДИ. 2001. № 1. С. 228.

3. Понятие municipium в зарубежной историографии XIX-XX вв. // Античность в современном измерении: Тезисы докладов Всероссийской научной конференции, посвященной 35-летию научного кружка «Античный понедельник». Казань, 14-16 ноября 2001 г., Казань, 2001. С. 152-153.

4. Понятие municipium в зарубежной историографии XIX-XX вв. Тез. докл. Всероссийской научной конференции «Античность в современном измерении» в Казанском государственном университете им. Н.И.Лобачевского (14-16 ноября 2001 г.) // ВДИ. 2002. № 2. С. 230.

5. Клятва магистратов при вступлении в должность по данным Lex Irnitana // Власть, право, норма: светское и сакральное в античном и средневековом мире. М., 2003. С. 43-53

6. Правовое положение городского вольноотпущенника в эпоху Римской империи. Об. 1 а.л., // ВДИ (в печати).

Зак. № -51? Объем-/#п.л. Тир. JOC экз. ИВИ РАН, Леюгаски& пр-т, 32-а

¿Q06A

11-64 5 3

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Спиченко, Нина Константиновна

ВВЕДЕНИЕ 4 ИСТОЧНИК

Lex municipalis Irnitana

I. Структура и сто ч 11 и ка

II. Проблема происхождения lex Irnitana а) lex Iulia municipalis б) lex Flavia municipalis в) "duae Iuliae" 28 r) lex Lati 30 Выводы

III. Издания Lex Irnitana 39 ИСТОРИОГРАФИЯ

I. Municipium а) municipium согласно Т. Моммзену б) municipium согласно А.Н. Шервин-Уайту в) municipium в интерпретации Э. Мапни г) категория municipium согласно М. Эмберу д) категория municipium в отечественной историографии

II. Ius Latii (493 г. до н.э. - 90-89 гг. до н.э.) а) характеристика раннего ius Latii у А. Н. Шервина-Уайта б) характеристика раннего ius Latii у А. Бернарди в) ius Latii как юридическая категория согласно И.Л.Маяк 57 д) суть раннего ius Latii согласно М. Эмберу

III. Провинциальное ius Latii а) ius Latii в интерпретации Ш. Соманя б) ius Latii в интерпретации X. Браунерта в) полемика о ius Latii в свете теорий Соманя и Браунерта г) ius Latii и Latini в иитерпретации Ф. Миллара д) провинциальное ius Latii в интерпретации М. Эмбера е) дискуссия о провинциальном ius Latii после открытия lex Irnitana ж) ius Latii в интерпретации А. Шастаньоля з) категории municipium и ius Latii в интерпретации П. Jle Ру и) прочие взгляды на суть ius Latii 74 Выводы

ГЛАВА I

LATINI МУНИЦИПИЕВ ФЛАВИЯ ПО ДАННЫМ LEX IRNITANA, LEX

SALPENSANA И LEX MALACITANA i. municeps. qui latinus erit а) Latini Iuniani и статус liberti municipii б) Проходила ли манумиссия servus publicus с применением виндикты? в) Правовой статус городских вольноотпущенников согласно юридиче данным г) servus publicus — собственность муниципия д) hereditas и bonorum possessio у муниципала-латина е) почему манумиссия servus publicus производится без виндикты ж) libertus municipii Italiae и libertus municipii Flavi з) фрагмент Cod.lust. VII. 9. 3. и несколько соображений по пс гипотезы Л. Алькена и) право манумиссии у муниципала-латина

II. ортимо iure Latini libertini iii. incolae qui . latinive cives erunt 118 Выводы

ГЛАВА II

MUNICIPIUM LATINUM

Oppidum Latinorum и oppidum Latinum в "Естествознании" Ши

Старшего а) понятия oppidum Latinorum и Latium antiquum у Плиния Старшего

III. 5. 68 - 70) б) oppida Latio antiquitus donata в) colonia Latina Libertinorum - oppidum Latio antiquitus donatum 147 r) oppidum Latinum

Выводы

ГЛАВА III

ПУТЬ МУНИЦИПАЛА-ПЕРЕГРИНА К ДОСТИЖЕНИЮ CIVITAS ф ROMANA СОГЛАСНО ДАННЫМ LEX IRNITANA

I. Доступ к магистратским должностям

II. Прием в совет декурионов 174 Выводы

ГЛАВА IV

Lex Lati

Введение диссертации0 год, автореферат по истории, Спиченко, Нина Константиновна

Одно из центральных понятий современного антиковедения - гражданская община: в греческом мире - 7г6Х.ц, в римском - civitas. Жизнедеятельность античной гражданской общины уже длительное время исследуется в разных аспектах - военно-политичсском, социально-экономическом, религиозном. При этом наиболее принципиальным и сложным был и остается вопрос о механизмах функционирования гражданской общины и факторах ее долгого и устойчивого существования. Очевидно, что всестороннее рассмотрение столь сложного организма, как античная гражданская община во всем многообразии ее форм, невозможно без изучения состава ее населения. Первое исследование, посвященное античной гражданской общине - греческому полису и римской civitas, появилось в 1864 г., когда Н. Фюстель де Кулаиж представил идею о существовании общих исторических корней у греческих полисов и римской civitas1. Примерно тогда же К. Маркс, на основе переосмысленного им материала Б.Г. Нибура, была дана формула античной формы земельной собственности, лежащей в основе становления и развития античной гражданской общины. Суть античной формы собственности, по мысли немецкого ученого, заключается в ее двуединости, представляющей собой взаимообусловленное существование собственности гражданина на свой участок и одновременно коллективной собственности всех граждан на общенародную землю (agcr publicus)2. Совместное осуществление прав собственности на землю лежало в основе становления античного гражданского общества в целом3.

1 Фюстель де Кулаиж //. Древняя гражданская община (La cite antique). 2-е изд. М., 1903.

Маркс А!Формы, предшествующие капиталистическому производству // Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т. 46. Ч. 1. М., 1968. С. 461-487. - Данный реферат датируется 1857-1858 гг. См.: там же. С. 537. Прим. 206.

3 Об истории изучения полиса и civitas см.: Маяк И.Л. К вопросу о понимании civitas в современной науке // Феномены истории. К 70-летию В.Л. Керова. М., 1996. С. 24-30.

Впоследствии, в научной литературе появился целый пласт работ, посвященных общим историческим корням в обоих типах гражданских общин (полисе и civitas): наличие двуединой формы земельной собственности, эксплуатация рабского труда, своеобразная организация гражданского коллектива и системы политического управления4. Вместе с тем, другие исследователи, признавая вышеперечисленные аргументы, приводимые в пользу подобного сближения греческих полисов и римской civitas, все же настаивали на определенных чертах, подчеркивавших неповторимость каждого отдельно типа гражданских общин5.

Одним из таких своеобразных типов был римский муниципий. Муниципий - явление многоплановое, но основанное на тех же принципах, что и всякая античная гражданская общипа - коллективно-индивидуальном праве на землю. Муниципий как исто-рико-правовая категория в целом - предмет для отдельного более глубокого и широкого изучения, чем позволяют рамки диссертации. Одним из примеров муниципального устройства является муниципий Флавия (municipium Flavium), появившийся на территории западных провинций Римской империи в последней трети I в. н.э. Наибольшее распространение муниципии Флавия получили в испанских провинциях после дарования всей Испании ius Latii в 73-74 гг. по решению императора Веспасиана.

Необходимость обращения к municipium Flavium диктуется целым рядом обстоятельств. Очевидно, что изучение гражданской общины, муниципия в частности, немыслимо без определения ее гражданского состава. В центре гражданского коллектива стоял гражданин. Если для эпохи Республики правовой статус гражданина римской общины не вызывает сомнений и представителями республиканских муниципиев были только civcs Romani, то для эпохи Империи это правило перестает быть непреложным.

Как известно, ключевым направлением в процессе романизации Италии, а затем и провинций было приспособление разных перегрипских общин к нормам римской

4 Кудрявцев О.В. Эллинские провинции Балканского полуострова во II в. н.э. М., 1954; Утченко C.JI. Кризис и падение Римской республики. М., 1965; Маяк И.Л. Проблема генезиса римского полиса // ВДИ. 1976. № 4. С. 43-55.

5 Глускипа Л.М. О специфике греческого классического полиса в связи с проблемой его кризиса // ВДИ. 1973. № 2. С. 27-41; Кошеленко Г.А. Древнегреческий полис // Античная Греция. Проблемы развития полиса. T.l. М., 1983. С. 5-36. гражданской общины6. Этой цели с I в. до н.э. и в течение двух первых веков нашей эры служила определенная политика, связанная с распространением и дарованием ius Latii (главным образом западным провинциям). Несмотря на то, что главное качество провинциального ius Latii, а именно, право добиваться римского гражданства через исполнение годичной магистратуры (ius adipiscendae civitatis per magistratum), никогда и никем не оспаривалось, в историографии практически до последних лет ведется полемика о том, были ли в императорском ius Latii такие права как conubium и commer-cium, и получали ли муниципалы-неримляне из муниципиев Флавия гражданские права благодаря ius Latii. Вопрос о реальном содержании провинциального ius Latii осложнен, прежде всего, тем, что его дарование какой-либо провинции традиционно принято связывать с одновременным возведением подавляющего большинства перегрипских общин этой области в статус колонии или муниципия. Обязательная для многих исследователей связь между дарованием ius Latii и городского статуса перегринской общине, неизбежно привела к тому, что ius Latii стали воспринимать как право, альтернативное римскому, а следствием этого понимания стало то, что к ius Latii стали относиться как к самостоятельному гражданству (civitas Latina), альтернативному римскому (civitas Romana). Такой взгляд на "право Лация" был сформирован во многом благодаря муниципальным уставам Сальпепсы и Малаки (lex Salpensana и lex Malacitana), в текстах которых среди граждан этих муниципиев упомянуты municeps Latinus и Latini cives, обладавшие определенными гражданскими правами.

Когда мы давали нашей работе заглавие "Гражданский состав муниципиев Флавия", то отдавали себе отчет в том, что понятие "гражданский состав" может пониматься достаточно широко: это может быть и классово-сословное определение, и конфессионально-этническое. Между тем, смысл, который мы вкладываем в это название, заключается в определении персонального правового положения свободных членов гражданского коллектива, которые находятся под эгидой единого для всех них статуса -статуса муниципала (municeps). В этом смысле lex Irnitana представляет в новом свете и с новой глубиной те понятия, о которых было давно известно, но содержание которых не было достаточно хорошо понятно или было понято в ином аспекте предшествующими поколениями исследователей.

6 Jacques F., ScheidJ. Rome et I'integration de 1'Empire 44 av. J.-C. -260 ap. J.-C. T.l. Les structures de 1'Empire Romain. Paris, 1990. P. 219-250.

Для достижения этой цели мы предполагаем решить целый ряд задач, которые, по нашему мнению, могут позволить, в конечном счете, ответить на вопрос о том, для какой категории жителей Империи открывался наиболее легкий и автоматический путь к римскому гражданству.

В этой связи, в главе "Источник. Lex municipalis Irnitana" освещается проблема происхождения устава муниципия Флавия Ирни.

В главе "Историография" поставлена задача через изложение основных мнений в историографии сформулировать собственный взгляд на две категории — municipium и провинциальное ius Latii - и решить вопрос о том, был ли процесс распространения ius Latii и возведения перегринских общин в статус муниципиев неразрывным или это были два самостоятельных, независимых друг от друга процесса.

Первая глава основной части работы "Latini муниципиев Флавия по данным lex Irnitana, lex Salpensana и lex Malacitana" посвящена идентификации той категории муниципалов, которая определяется в трех муниципальных уставах как Latini. В рамках этой главы мы ставим перед собой отдельную задачу выяснить статус муниципального вольноотпущенника, который известен согласно данным lex Irnitana как латин и муниципал.

Во второй главе "Municipium Latinum" разбирается вопрос о времени появления и характере "латинского муниципия" на провинциальной почве, известного по тексту lex Irnitana. В связи с этим, во-первых, мы ставим перед собой задачу разобраться в правомерности отождествления в историографии понятий oppidum Latinum, oppidum Latinorum и oppida Latio antiquitus donata, известных по спискам Плиния Старшего. Во-вторых, мы стремимся ответить на вопрос о том, насколько верно распространенное в историографии мнение, согласно которому Latini, упоминаемые Плинием Старшим в "Естествознании", были непременно бенефициариями ius Latii. В-третьих, мы ставим перед собой задачу определить, каким временем можно датировать раннее распространение ius Latii па Пиренейском полуострове. Решение этих задач, по нашему мнению, может позволить увидеть процесс формирования municipium Latinum. Третья глава "Путь муниципала-перегрина к достижению civitas Romana согласно данным lex Irnitana" посвящена вопросу о том, каковы были требования к муниципалам-неримляпам, претендующим на магистратские должности в муниципии Флавия.

Четвертая глава данной работы "Lex Lati" посвящена выяснению роли "закона Лация", известного по lex Irnitana, действовавшего в Ирни до возведения самой общины в ранг муниципия.

Текст lex Irnitana в основной части работы дается без перевода. Перевод устава муниципия Ирни в полном объеме представлен в разделе "Приложение". Перевод выполнен диссертантом по изданию X. Гоисалеса и М. Кроуфорда7 с учетом позднейших исправлений, известных в настоящий момент по электронной версии, размещенной на веб-сайтах сети Интернет8.

7 • •

Gonzalez J., Crawford М.Н. The Lex Irnitana: a new copy of the Flavian municipal law //JRS. 76. 1986. P. 147-243.

8 Websites: The Roman Law Library by Alexandr Koptev : http://web.upmf-grenoble.fr/Haiti/Cours/Ak/index.htm:

Archeologhia: http://www.archeologhia.com/CIL/Cil%2002/cila%2002-4.htm: Instituto de historia del derecho "Juan de Solorzano у Pereyra": http://www.solorzano.cl/lexmunicipalisirni.htm источник

Lex municipalis Irnitana

I. Структура источника

Устав муниципия Флавия Ирни (municipium Flavium Irnitanum) был найден в 1981 г. в местечке Эль Саусехо (El Saucejo) в провинции Севилья1. Lex Irnitana - это крупный эпиграфический памятник юридического характера, освещающий те правовые нормы, которые действовали в municipia Flavia Испании - общинах, получивших муниципальный статус в эпоху правления династии Флавиев.

Текст устава был выгравирован на десяти бронзовых таблицах, из которых сохранилось шесть со своим порядковым номером: III, V, VII, VIII, IX и X, - и разбит на У ненумерованные рубрики. Позднее были обнаружены фрагменты таблиц II и VI". Все таблицы внешне одинаковы, их средняя ширина - 90-91 см, длина - 57-57,5 см, толщина - 0,5-0,6 см3. Текст каждой таблицы поделен на три колонки, состоящих из пятидесяти строк, в длину колонки составляют 53-54 см, в ширину - 27-28 см 4.

Переоценить значение данного источника едва ли возможно: во-первых, на территории провинции Бетика, наряду с известными к этому времени Флавиевыми муниципиями (municipia Flavia)5, обнаружен еще один, существование которого не было

1 Подробно об истории открытия закона см. Fernandez Gomez F., DelAmo у de la Hera M. La Lex Irnitana у su contexto arqueologico. Sevilla, 1990. P. 13-27.

Ibid. P. 34-37. Авторы публикуют найденные ими во время археологических раскопок фрагменты муниципального закона па месте прежнего обнаружения lex Irnitana и относят их к 18 рубрике таблицы II устава Ирни.

3 Ibid. Р. 31.

4 Gonzalez J., Crawford М.Н. The Lex Irnitana: a new copy of the Flavian municipal law // JRS. 76. 1986. P. 147 sq.; Fernandez Gomez F., DelAmo у de la Hera M. Op. cit. P. 33 sq.

5 Municipia Flavia известны по многочисленным надписям, в том числе по фрагментам муниципальных уставов, которые были найдены в большинстве своем па территории того муниципия, к которому относится тот или иной закон (исключение засвидетельствовано ни одним из известных нам источников6. Во-вторых, lex Irnitana -самый крупный сохранившийся фрагмент муниципального устава, который был издан в эпоху Флавиев для испанских муниципиев. Он перекрывает собой разрозненные фрагменты других муниципальных уставов, найденных на территории Испании преимущественно в провинции Бстика7. В частности, два наиболее известных и значительных муниципальных закона этой эпохи - lex municipalis Salpensana и lex municipalis Malacitana - практически полностью совпадают и дополняются текстом закона Ирпи. Благодаря этим двум законам, найденным еще в середине XIX в., реконструируется нумерация рубрик Lex Irnitana. Если следовать тексту закона Сальпепсы, от которого сохранились рубрики 21-29, то становится очевидным, что таблица III устава Ирпи (в которой часть рубрик полностью совпадает с текстом Lex Salpensana) включает в себя рубрики с 19 по 31. Тот же принцип нумерации действует в отношении VII, VIII, IX, X таблиц закона Ирни. Текст первых десяти рубрик седьмой таблицы совпадает с текстом устава Малаки, который, так же как и закон Сальпенсы, сохраняет нумерацию. На этой основе реконструируется нумерация рубрик последних четырех таблиц: с 59 и до составляет lex Salpensana, который был найден вместе с lex Malacitana на территории муниципия Малака); к наиболее известным муниципиям Флавиев провинции Бетика относятся, Arva, Irni, Malaca, Nescania, Ostippo, Salpensa, Villo.

6 D'Ors A. La nueva copia Irnitana de la "Lex Flavia Municipalis"// AHDE. 53. 1983. P. 5 sq.; Galsterer //. Municipium Flavium Irnitanum: a Latin Town in Spain // JRS. 78. 1988. P. 78.

7 К таковым относятся lex Salpensana, lex Malacitana, lex Italicensis, lex Villonensis, lex Ostipponensis. В общей сложности, насчитывается около двенадцати найденных фрагментов муниципальных уставов, которые относят к так называемому Флавиеву муниципальному закону. Об этом см.: Bellran Lloris F. Inscripciones sobre bronce: ^Un rasgo caracterfstico de la cultura epigrafica de la ciudades hispanas? // Atti di XI Congresso Internazionale di Epigrafia Greca e Latina. Roma, 18-24 settembre 1997. II. Roma, 1999. P. 21-37. ? этому следует прибавить большое количество мелких фрагментов, не имеющих никакой привязки к местности кроме той, что все они найдены на территории современной провинции Севилья. См.: Fernadez Gomez F. Nuevos fragmentos de leyes municipals у otros bronces epigraficos de la Betica en el Museo Arqueologico de Sevilla//ZPE. 86. 1991. 121-136. конца. Таким образом, полный текст закона, включая главы устава Малаки, должен состоять из девяноста семи рубрик основного текста и письма Домициана, из которых в общей сложности сохранилось семьдесят четыре рубрики. От самой lex Irnitana соо хранилось, включая реконструированную позднее рубрику 18 , шестьдесят шесть рубрик.

Пятая таблица, изолированная от других из-за отсутствия четвертой и шестой таблиц закона, имеет, в зависимости от издания, разную нумерацию. В одних изданиях ее рубрики обозначают буквами латинского алфавита9, в других используют нумерацию10. Во втором случае примерную очередность рубрик восстанавливают с помощью текста закона Малаки, исходя из того, что пятьдесят первая рубрика lex Malacitana - с которой начинается сохранившаяся часть устава Малаки - относится к муниципальным выборам; а последняя рубрика пятой таблицы lex Irnitana - к учреждению декурий для голосования11. Из этого делается вывод, что между последней рубрикой пятой таблицы

8 Восстановленный текст рубрики 18 см.: Lebek W.D. Domitians Lex Lati und die Duumviren, Aedilen und Quaestoren in Tab. Irn. Paragraph 18-20 // ZPE. 103. 1994. S. 288292; AE. 1994. 912. P. 275-278.

9 Gonzalez Fernandez J., Crawford M. The Lex Irnitana. P. 147-243; Chastagnol A., Le Roiix P. La Lex Irnitana I I AE. 1986. 333. P. 87-143; Gonzalez Fernandez J. La lex Flavia Irnitana // BJRA. 1990. 2. P. 51-100.

10 D'Ors A. La ley Flavia municipal (texto у comentario). Roma, 1986; D'OrsA. у X. Lex Irnitana (Texto bilingiie). Cuadernos Compostelanos de derecho Romano. 1. Santiago de Compostela, 1988; Ferndndez Gomez F., Del Amo у de la Hera M. Op. cit.; Lamberti F. Tabulae Irnitanae: municipality e "ius Romanorum". Napoli, 1993. P. 267-373.

11 А. Д'Орс, придерживающийся не буквенной, а числительной нумерации, исходит из того, что таблица Lex Malacitana содержит в себе девятнадцать рубрик: 51-69. Из них текст десяти рубрик (59-69) сохранился также в lex Irnitana (таблица VII). По мнению испанского ученого недостающие семь рубрик (51-58) устава Ирни полностью покрывали таблицу VI. Об этом см.: D'Ors A. Op. cit. Р. 17 sq. Однако с такой реконструкцией не согласен Г. Гальштерер и предполагает, что рубрики A-L таблицы V были, скорее, рубриками 37-48. См.: Galsterer Н. Municipium Flavium Irnitanum. P. 81 sq. устава Ирни и пятьдесят первой рубрикой устава Малаки есть неразрывная смысловая связь.

Нам представляется разумным полагаться на алфавитную нумерацию пятой таблицы, тем более, что позднее были найдены фрагменты рубрик, относящиеся к 50 и 51 рубрикам общей модели, из которых предполагаемая рубрика 50 текстуально не совпадает с последней рубрикой пятой таблицы lex Irnitana12. Но коль скоро существуют две системы нумерации, то при использовании в работе текста этих рубрик, по нашему мнению, имеет смысл учитывать оба варианта для более быстрой ориентации по различным изданиям устава.

Структура lex Irnitana подробно проанализирована в целом ряде исследований. Впервые это было сделано в докладе Т. Химепее-Канделы, в котором исследовательница в общих чертах изложила содержание найденного источника13. Следом за этим сообщением был опубликован ряд статей А. Д'Орса, в которых помимо содержания источника и его сравнительного анализа с другими известными муниципальными уставами излагалась гипотеза о едином lex Flavia municipalis14. Краткий пересказ и гипотеза о lex Flavia municipalis были изложены также в издании, исполненном X. Гонсалесом и М. Кроуфордом15. Один из наиболее глубоких и продуманных анализов lex Irnitana, вслед за публикациями А. Д'Орса и публикацией устава Гонсалесом и Кроуфордом, был представлен X. Галыитерером. В первой статье исследователь изложил свою концепцию возникновения такого закона, как lex Irnitana16; во второй, помимо описания

12 См. Реконструкция рубрик "L" и "LI" Lex Irnitana: Lebek W.D. Die municipalen Curien oder Domitian als Republikaner: Lex Lati (Tab. Irn.) Paragraph 50 (?) und 51 // ZPE. 107.1995. S. 135-194; AE. 1995. 776 a-b. P. 242 sq.; CILA. II. 4. 1201.

13 Gimenez-Candela T. La Lex Irnitana: Une nouvelle loi municipale de la Betique // RIDA. 30. 1983. P. 125-140. Доклад был зачитан в Париже в Институте римского права (Institut de Droit Romain, Universite Paris-II) в феврале 1983 г.

14 D'OrsA. Litem suam facere // SDHI. 48. 1982. P. 368-394; idem. Nuevos datos de la Ley Irnitana sobre la jurisdiction municipal //SDHI. 49. 1983. P. 18-50; idem. La ley Flavia municipal // AHDE. 1984. 54. P. 535-573.

15 Gonzalez Fernandez J., Crawford M. The Lex Irnitana. P. 147-150.

16 Galsterer H. La loi municipale des Romains: chimere ou realite? // RHD. 65 (2). 1987. P. 181-203. содержания источника, сделал несколько важных наблюдений, послуживших началом дальнейших научных дискуссий в области муниципального самоуправления и достижения римского гражданства через годичное исполнение должности в местной магист

17 18 ратуре . Отдельно следует отметить монографию Ф. Ламберти , полностью посвященную разбору и анализу содержания всего источника, с исчерпывающим освещением имеющейся на момент выхода в свет ее работы историографией по lex Irnitana. Впоследствии Ф. Ламберти также опубликовала статью с обзором обсуждаемых в историографии проблем и классификацией исследований по дискуссиям, порожденным lex Irnitana19.

Сохранившийся текст устава можно условно разделить на пять частей: первый раздел посвящен магистратам, второй - сенату, третий - народному собранию, четвертый - управлению общественными финансами и муниципальным имуществом и пятый - муниципальному судопроизводству. Условность этого деления заключается в том, что внутри разделов встроены рубрики, напрямую не имеющие отношения к перечисленным темам.

Рубрики с 1820 по 20 посвящены, соответственно, правам и полномочиям муниципальных дуумвиров, эдилов и квесторов21. 21 - праву магистратов вместе с подвластными добиваться римского гражданства после их годичного исполнения должности; 22 и 23 касаются неизменности прав новых граждан над подвластными и либертами; 24 - об императорском префекте, назначенном вместо дуумвиров, 25 - о префекте-заместителе дуумвира; 26 - о присяге всех муниципальных магистратов; 27

17 Idem. Municipium Flavium Irnitanum: a latin Town in Spain // JRS. 78. 1988. P.

79-90.

18 Lamberti F. Tabulae Irnitanae: municipality e "ius Romanorum". Napoli, 1993.

19 Eadem. La maggiore eta della Lex Irnitana. Un bilancio di diciotto anni di studi. МЕР. 3 (4). 2000. P. 237-256.

Несмотря па то, что рубрика 18 не входит в третью таблицу и большая ее часть реконструирована, мы должны включить ее в общий контекст устава Ирни для более полного освещения композиции всего источника.

У i

Lamberti F. Tabulae Irnitanae. P. 51 sq.; Lebek W.D. Domitians Lex Lati und die Duumvirn, Aedilen und Quaestoren in Tab. Irn. Paragraph 18-20 // ZPE. 103. 1994. S. 253292. об интерцессии между магистратами-коллегами; 28 - о манумиссии рабов в присутствии дуумвира; 29 - о назначении опекуна; 30 - об учреждении совета декуриоиов и конскриптов; 31 - о созыве декуриоиов для избрания новых декурионов.

Таким образом, хотя большая часть рубрик первой из сохранившихся таблиц посвящена полномочиям и правам магистратов и их заместителей (18, 19, 20, 24, 25, 26, 27), они перемежаются, во-первых, главами, посвященными смене гражданства (mutatio civitatis) благодаря ius Latii, и последствиям в семейных и патронатных отношениях (21, 22, 23), во-вторых, отпуску частного раба (28) и назначению опекуна (29). Две последние главы (30, 31) третьей таблицы открывают, по общему мнению исследователей, обширный раздел посвященный городскому совету. Об этом свидетельствует не только рубрики 30 и 31, конец которой утеряй22, но и пятая таблица. Между тем, рубрика 30 примечательна не только сведениями об учреждении в муниципии совета декуриоиов, но и характеристикой муниципия Ирии как municipium Latinum. Это первое и пока единственное встречающееся в источниках определение муниципия как "латинского" дало повод ряду исследователей возобновить старую дискуссию о природе и степени распространения "латинского муниципия". К этому понятию мы обязательно вернемся в нашей работе.

Пятая таблица начинается с последних слов рубрики А (39), посвященной, по всей видимости, требованиям организации обсуждения определенных вопросов внутри совета декурионов. Затем следует рубрика В (40) - о порядке запрашивания мнений в совете декурионов, рубрика С (41) - о порядке публикации декретов, вынесенных де-курионами, и их хранении в муниципальном архиве; рубрика D (42) - об отзыве декретов, рубрика Е (43) - о запрете дуумвиру распускать совет декуриоиов в то время, когда этот совет созывает его коллега; F (44) - о распределении декурионов по трем судей

22 Окончание рубрики должно было говорить о порядке lectio и sublectio кандидатов в совет декурионов. Ф. Жак отмечает, что lex Irnitana единственный известный источник, который вплотную подходит к неизученному до этого времени процессу избрания кандидатов в совет декуриоиов. Тем не менее, сама процедура lectio так и остается неизвестной из-за отсутствия четвертой таблицы, в которой содержался необходимый материал. См.: Jacques F. Quelques problemes d'histoire municipale a la lumiere de la Lex Irnitana // L'Afrique dans l'Occident Romain (Ier siecle av. J.-C. - IVе siecle ap. J.-C.). Rome, 1990. P.382 sq.; Lamberti F. Tabulae Irnitanae. P. 32 sq. ским декуриям; G (45) - о направлении муниципальных послов из числа декурионов и принятии их отказов; Н (46) - о сумме командировочных, выдаваемых послам; I (47) - о посольствах, не санкционированных декретом совета декурионов; J (48) - о запрете магистратам заниматься откупами; К (49) - об откладывании общественных дел по случаю сельскохозяйственных работ; L (50) - об учреждении избирательных округов (курий).

Восемь из одиннадцати рубрик пятой таблицы - А (39)-1 (47) - напрямую или косвенным образом касаются повседневной работы совета декурионов23, по и они неоднородны, поскольку определенные указания адресованы не столько декурионам, сколько дуумвирам, в компетенцию которых входит созыв и роспуск совета декурионов - Е (43). Рубрики, посвященные организации судейских декурий - F (44), посольств, жалованью послов и предотвращению посольств, не утвержденных ordo decurionum — G (45)- I (47), адресованы декурионам, в обязанность (munus) которых входило исполнение должности судьи или посла по делам муниципия24. Далее идет рубрика, относящаяся к проблеме злоупотребления магистратов должностными полномочиями, а именно, предотвращению их стремления заниматься откупами25 - J (48), и, согласно содержанию этой рубрики, ее самодостаточность и независимость от предыдущей темы и последующего сюжета о муниципальных выборах очевидны. В большей степени эта

23 Проблеме работы совета декурионов муниципия Ирни посвящена монография Р. Ментксаки. См.: Mentxaka R. El senado municipal en la Betica hispana a la luz de la lex Irnitana. Vitoria-Gasteitz, 1993. Несмотря па то, что данное исследование полностью основано на тексте lex Irnitana и добросовестно освещает деятельность ordo decurionum муниципия Флавия Ирни, нам представляется, что для лучшего понимания сути и роли муниципального ordo decurionum следует, прежде всего, принимать во внимание фундаментальную работу Ф. Жака, авторитет которой в современной историографии неоспорим: Jacques F. Le privilege de liberte. Politique imperiale et autonomic municipale dans les cites de l'Occident romain (161-244). Rome, 1984.

24 Подробно о сущности муниципальной обязанности legatio см.: Jacques F. Le privilege de liberte. P. 322-324.

25 ♦ • Milazzo Fr. La realizzazione delle opere pubbliche in Roma arcaica e repubblicana. Napoli, 1993. P. 124 sq.; Маяк KJI. Рец. на кн.: Milazzo Fr. La realizzazione delle opere pubbliche.// Ius antiquum.№ 1(2). 1997. C. 134. рубрика созвучна проблемам управления общественным имуществом (pecunia communi) седьмой таблицы, нежели вопросам, разбираемым в пятой. Следующая рубрика - К (49) с предписанием о паузе в общественных делах, направлена не только на приостановку работы совета декурионов, но и на прекращение судебных тяжб. Тем самым связь этой рубрики со всем разделом о совете декурионов столь же крепка, сколь она прочна с разделом о судопроизводстве, заключенном в девятой и десятой таблицах. Последняя глава пятой таблицы представляет собой начало большого раздела, известного благодаря lex Malacitana. Рубрика L (50) посвящена организации выборов новых магистратов, здесь речь идет о создании одиннадцати избирательных округов (курий), по которым следует распределить всех, кто будет обладать правом голоса.

Первые рубрики седьмой таблицы устава Ирни завершают тему выборов на должность магистратов: рубрика 59 посвящена присяге победивших кандидатов в магистраты; рубрика 60 - гарантии сохранности общественной казны со стороны дуумвиров и квесторов. Следующие главы - 61 и 62 - посвящены выбору патрона для муниципия и запрету разрушать какие бы то ни было здания без санкции совета декурионов.

26 А. Д'Орс во всех изданиях lex Irnitana настаивает на создании не одиннадцати, а двенадцати курий, подкрепляя свое утверждение тем, что в тексте видна еще одна палочка: "XI G(onzalez), pero es perceptible el ultimo trazo de XII" - D'Ors А. у X. Lex Irnitana. P. 39. Между тем, в издании Ф.Фернандеса и М. Дель Амо (Fernandez Gomez F., Del Amo у de la Hera M. La Lex Irnitana. P. 82-83), самым определенным образом видно, что па бронзе начертано число XI, и, следовательно, в Ирпи было одиннадцать курий. Относительно этого числа курий Ф. Жак отмечает, что их количество, во-первых, совпадает с количеством курий в североафриканских муниципиях. Во-вторых, такое число курий не было каким-то особенным явлением, сопряженным с местными традициями, а было чисто римским учреждением, обязанным своим появлением реформе Августа, который создал в 5 г. н.э. новый электоральный орган, состоящий из десяти центурий и расположенный над центуриатными комициями. Jacques F. Quelques problemes d'histoire municipale. P.391-392. Not. 38.

Рубрика 63 открывает собой огромный раздел, посвященный общественным финансам и распоряжению муниципальным имуществом27, который продолжается в восьмой таблице. Рубрики можно классифицировать следующим образом: о подряде на сбор налогов (locationes)- 63-65; о наложении штрафа - 66; о распоряжении общественными деньгами (pecunia communis) - 67. В восьмой таблице главы 68-71 посвящены выбору поверенного (patronus causae) муниципия и его роли в представлении интересов муниципалов и муниципия в суде по поводу общественных денег.

В последующих рубриках вопрос о распоряжении муниципальными финансами и имуществом принимает конкретные очертания: рубрика 72 посвящена манумиссии

28 общественного раба (servus publicus), рубрика 73 - аппариторскому жалованью , 77 — издержкам на общественные праздники, 79 - согласию декуриоиов на издержки муниципальных средств и 80 - общественным денежным займам (девятая таблица). В этот раздел, пожалуй, не вписываются по теме рубрики 74 - о запрете организации тайных сходок, 75-о регламентации цен на товары, 76 - о проверке границ и арендных платежей и 78 - о занятости общественных рабов. В рубрике 81 оговаривается порядок проведения зрелищ; в 82 - вопрос о содержании и строительстве дорог, протоков и клоак; 83 - об обязательном участии муниципалов в муниципальных строительных работах.

Важнейшей частью этого устава, признаваемой большинством исследователей, является раздел, посвященный муниципальному судопроизводству: рубрики 84 - 93. Анализу этого раздела lex Irnitana посвящены, в первую очередь, статьи В. Симсхой-зера29, а также значительная часть исследования Ф. Ламбсрти30. В дальнейшем работы ученых были посвящены отдельным рубрикам этого раздела31.

27 Анализ рубрик 63 - 69, сохранившихся также в lex Malacitana, см.: Spitzl Th. Lex municipii Malacitani. Miinchen. 1984. S. 83-121. Также об управлении финансами по материалам lex Irnitana см.: Lamberti F. Tabulae Irnitanae. P. 96-128.

28 Анализ рубрики 73 см.: Mentxaka R. Sobre el capitulo 73 de la "lex Irnitana" // Labeo.38. 1992. P. 63-76.

29

Simshauser W. La jurisdiction municipale a la lumiere de la "lex Irnitana"// RHD. 67(4). 1989. P. 619-650; idem. Lex Irnitana// ZSS. 107. 1990. S. 543-561; idem. Stadtromi-sches Verfaahrenscrecht im Spiegel der "lex Irnitana" // ZSS. 109. 1992. P. 163-208.

30 Lamberti F. Tabulae Irnitanae. P. 139-199.

Рубрика 84 говорит об условиях организации гражданского процесса муниципальным магистратом и регламентирует судебную компетенцию дуумвира. Рубрика 85 освещает содержание эдикта (album) наместника, который устав требует от дуумвира обнародовать и держать в открытом доступе. Рубрики 86-89 посвящены назначению судьи. В главе 86 обозначены требования к тем муниципалам-кандидатам в судьи, которые не входят в совет декурионов. Главы 87 и 88 посвящены порядку отвода и назначению судей и рекуператоров. Рубрика 89 оговаривает дела, по которым назначаются судьи или рекуператоры.

Главы 90-92 представляют особый интерес. Речь идет, прежде всего, о понятии intertium, впервые обнаруженном в lex Irnitana и вызвавшем активную полемику среди исследователей в вопросе толкования этого слова32. Одновременно с дискуссией вокруг intertium была поднят вопрос о lex Iulia de iudiciis privatis, на одну из глав которого ссылается рубрика 9133.

Рубрика 93 свидетельствует о равенстве муниципалов муниципия Флавия Ирни с римскими гражданами в ведении судебных дел. Рубрика 94 говорит о подчинении поселенцев (incolae) тому же уставу, какому подчиняются муниципалы. Рубрика 95 требует скорейшей публикации введенного в общипе устава. Глава 96 является санкцией, в которой предписано всем муниципалам соблюдать данный устав. Далее следует рубрика 97, которая, по справедливому наблюдению Гальштерера, выбивается из общего контекста заключительных глав и по смыслу должна следовать за рубрикой 23 .

31 Lebek W.D. La Lex Lati di Domiziano (Lex Irnitana): le strutture giuridiche dei ca-pitoli 84 e 86 // ZPE. 97. 1993. S. 159-178; Rodger A. The Jurisdiction of Local Magistrates: Chapter 84 of the Lex Irnitana // ZPE. 84. 1990. P. 147-161; Wolf J. G. Iurisdictio Irnitana. SDHI. 66. 2000. P. 29-61.

32 D'Ors A. Litem suam facere. P. 368-394; Simshauser W. La jurisdiction municipale. P. 631-638; idem. Lex Irnitana. S. 174-180; Crook J.A., Johnston D.E.L., Stein P.G. Intertiumjagd and the Lex Irnitana: A colloquium // ZPE. 70. 1987. P. 173-184; Johnston D. Three Thoughts on Roman Private Law and the Lex Irnitana // JRS. 77. 1987. P. 62-77; Lamberti F. Tabulae Irnitanae. P. 196 sq.

33Simshauser W. La jurisdiction municipale. P. 641-643.

34 GalstererH. La loi municipale des Romains. P. 197.

Она касается неизменности отношений между патроном и его либертом в случае достижения последним римского гражданства.

Далее следует послание Домициана к муниципалам о браках, с указанием даты этого письма - 10 апреля 91 г. (Litterae datae IIII idus Apriles Circeis recitatae V idus Domitianas. Anno M(ani) Acili Glabrionis et M(arci) Ulpi Traiani co(n)s(ulum)), а также поставлена дата его публикации в муниципии - 11 октября того же года и ответственные исполнители, руководившие публикацией па досках - дуумвир Луций(?) Цецилий Оптат и легат Цецилий Монтан.

II. Проблема происхождения lex Irnitana

Одна из дискуссий, которую, по нашему мнению, следует осветить в контексте настоящей главы касается происхождения lex Irnitana и вопроса о существовании общего источника, к которому могли восходить все известные муниципальные уставы, найденные на месте Флавиевых муниципиев.

Гипотеза о существовании общего муниципального закона Флавиев, так называемого lex Flavia municipalis, строится на выдвинутой ранее идее о существовании общего устава для всех италийских муниципиев - lex Iulia municipalis. a) lex Iulia municipalis

Мысль об общем муниципальном законе, составленном в эпоху Цезаря, стала популярна в первой трети XIX столетия благодаря публикациям Ф.К. Савиньи" , согласно теории которого, Tabula Heracleensis есть не что иное, как плод законодательной деятельности Цезаря 46-45 гг. до н.э. В качестве одного из аргументов для датировки муниципального закона Гераклеи Савиньи привел упоминание Цицерона о вотировании некоего закона, по которому лицам, исполнявшим praeconium запрещалось участвовать в муниципальном сенате (Cic. ad fam. VI. 18. I)36. Савиньи провел

35 Savigny F.C. Der romische VolksschluB der Tafel von Heraclea // Vermischte Schriften. Bd III. Berlin, 1850. S. 279-412 (впервые эта работа была опубликована в Zeit-schrift fur gcschichtiche Rechtswissenschaft. 9.1838. P. 300-378).

36 Ibid. S. 337 sq.

Cic. Ad fam. VI. 18. 1. Simul accepi a Seleuco tuo litteras, statim quaesivi e Balbo per codicillos, quid esset in lege. Rescripsit, cos qui facerent praeconium, vetari esse in decurionibus; qui feeissent, поп vetari. Quare bono animo sint et tui et mei familiares; neque enim erat ferendum, cum qui hodie haruspicinam facerent, in senatum Romae legentur, eos qui aliquando praeconium feeissent, in municipiis deruriones esse non licere. - Как только я получил от твоего Селевка записку, то тотчас расспросил в письме Бальба о том, что было в законе. Он ответил, что тем, кто исполняет [в данный момент] praeconium, запрещается быть в числе декурионов; тем, кто [уже] исполнил, не запрещается. Поэтому пусть твои и мои близкие будут в добром расположении духа, ибо было невыносимо, параллель между этим свидетельством Цицерона и выдержкой из Гераклейской таблицы, где также содержался запрет добиваться магистратских должностей и быть членами местного сената тем, кто исполнял praeconium37. В качестве следующего аргумента в пользу своей гипотезы Савиньи привел данные Падуанской надписи, найденной на территории Транспаданской Галлии, в которой есть упоминание о lex Iulia municipalis38. Таким образом, ученый предположил, что Гераклейская таблица -это одна из сохранившихся копий единого муниципального закона, данного всей Италии Цезарем.

Концепцию Савиньи о lex Iulia municipalis в течение долгого времени безоговорочно поддерживал Моммзеп. Ученый полагал, что Цезарь стремился унифицировать систему муниципального управления во всей Италии и что созданный им муниципалькогда те, кто сегодня занимается чревовещанием, избираются в Риме в сенат, [а] тем, кто когда-то исполнял praeconium, не дозволялось быть декурионами в муниципиях.

37 Ibid. S. 350 sq.

Tab.Her. 11.94-96. Neve quis, quei praeconium dissignationem libitinamve faciet, dum eorum quid faciet, in municipio colonia praefectura Ilvir(atum) IHIvir(atum) aliumve quem mag(istratum) petito neve capito neve gerito neve habeto, neve ibei senator neve decurio neve conscriptus esto, neve sententiam dicito. - И тот, кто исполняет должности распорядителя по устройству или проведению похорон, пока он одну из них исполняет, пусть не домогается, не берет, не управляет и не обладает должностью дуумвира, кваттуорвира или какой-либо другой должностью магистрата в муниципии, колонии и префектуре, и пусть он там не будет ни сенатором, ни декурионом, ни конскриптом, и не высказывает [своего] мнения.

38 Ibid. S.360-366.

C1L. V. 2864 = ILS. 5406. М. Iunius Sabinus/ IIHvir aedili/ciae potestat/e lege Iulia/ municipali/ patronus/ collegi cen/tonariorum/ frontem templi/ vervis et hermis/ marmoreis pe/cunia sua orna/vit et tuition/ dedit HS °° oo/ N CCXXXXII . - "Марк Юпий Сабин, кваттуорвир, с полномочиями эдила па основании муниципального устава Юлия, патрон коллегии ветошников, украсил на свои средства фасад храма священной зеленыо(?) и мраморными гермами и дал две тысячи сестерциев на поддержание .". В настоящее время эту надпись датируют 69 г. н.э. См.: Harris W.V. The Era of Patavium // ZPE. 27. 1977. P. 289. ный закон стал общим для всех общин римских граждан39. Впрочем, с открытием lex Tarentina, Моммзен отказался от идеи существования единого для всех римских граждан муниципального закона40 и от отождествления Tabula Heracleensis с lex Iulia municipalis, упомянутой в Падуанской надписи. Однако он продолжал настаивать па том, что Гераклейская таблица была творением Цезаря41.

Следует отметить, что природа и точная дата составления Гераклейской таблицы остаются по сей день предметом дискуссии. Этот закон обычно датируют временем после 80 и до 43 гг. до н.э42. Продолжается полемика как о композициоипом единстве Гераклейской таблицы, основанием для которой служит наличие в таблице сюжетов, не связанных между собой43, так и дискуссия о возможной причастности Цезаря к созда

39 Mommsen Т. Romische Geschichte. Berlin, 1856. Bd III. S. 492; 539. Idem. CIL. I1. P. 123 sq.

40 "Legem populi Romani nego ullam extitisse, quae statum municipiorum et colonia-rum sive civium Romanorum sive Latinorum generaliter ordinaret. Ea enim si fuisset, certe apud iuris auctores commemoraretur; sed apud hos altum est de ea silentium". - Я отрицаю существование какого-либо закона римского народа, который упорядочил бы в целом статус муниципиев или колоний, будь то римских граждан или латинов. Ведь если бы он существовал, то, конечно, он был бы упомянут у юристов; но они об этом хранят глубокое молчание. Mommsen Т. Lex municipii Tarentini // Gesammelte Schriften. Bd I. Berlin, 1905. S. 153.

41 Ibid. P. 154.

42 Nicolet CI. Table d'Heraclee, dite parfois lex Iulia municipalis (80-43 av. J.-C.) // Girard7. P. 148 sq.

43 Seston W. Aristote et la conception de la loi romaine au temps de Ciceron, d'apres la lex Heracleensis // Seston W. Scripta varia. Melanges d'Histoire romaine, de droit, d'epigraphie et d'histoire du christianisme. Roma, 1980. P. 33-51. Необходимо отметить, что В. Сестоп одним из первых выяснил значение слова praeconium, используемого в Гераклейской таблице (11.94-96) и в письме Цицерона (Ad fam. VI. 18. 1), и, соответственно, пояснил смысл обоих пассажей. Так, ученый определил, что praeconium, о котором идет речь, являлся не обычной должностью глашатая, а - распорядителя похоронных обрядов. Эта должность в течение определенного срока делала нечистым того, кто пию закона из Гераклеи44. Однако сейчас практически никто не ассоциирует Tabula Heracleensis с lex Iulia municipalis.

6) lex Flavia municipalis

Несмотря на то, что гипотеза об общем для всех италийских муниципиев lex Iulia municipalis была практически оставлена, открытие lex Irnitana позволило ряду исследователей вновь заговорить о некоем общем муниципальном законе, теперь уже о lex Flavia municipalis, который был разработан на основе lex Iulia municipalis.

Следует отметить, что к моменту открытия lex Irnitana, помимо известных уставов Сальпеисы и Малаки, было найдено еще три фрагмента муниципальных законов, два из которых совпадали с текстом рубрики 67 lex Malacitana45, и третий - известный ее исполнял, следовательно, исключала всякую возможность избрания в ordo decurio-num и исполнения магистратской должности. См. Ibid. Р. 51.

44 Подробная история возникновения гипотезы о всеобщем lex Iulia municipalis и последовательная аргументация против того, что Цезарь мог быть автором Гераклейской таблицы, представлена в работе А. Легра. См.: Legras Н. La table Heraclee (la pretendue lex Iulia municipalis). Paris, 1907. P. 281; 285-308. О дискуссии относительно причастности Цезаря к созданию муниципального устава, сохранившегося в tabula Heracleensis см.: Humbert М. Municipium et civitas sine suffragio. P. 315. Not. 108. В настоящее время сторонником идеи о том, что Цезарь был автором tabula Heracleensis, остается Дж. Лураски. См.: Luraschi G. Sulla lex Irnitana // SDHI. 55. 1989. P. 359. Not. 74.

45 Приведенный ниже фрагмент был найден около Севильи в 1964. См.: D'Ors A. Un nucvo fragmento de ley municipal // Emerita. 32. 1964. P. 103-106; Girard7 P. 239. quique rationes c]om[munes negotiumve quod]/ [commune municipum] eiius mfunicipi gesserit trac] [taverit is heresve] eiius isve ad q[uem e(a) r(es) pertine] [bit in diebus XXX prox]umis quibus ea [negotia easv(e)] [rationes gerere] tractare desierit [quibusq(ue) decu] [riones conscriptiq(ue)] habebuntur ratfiones edito] [redditoq(ue) decurioni]bus conscriptis[ve cuiusv(e) de his] [accipiendis cogn]oscendis ex decr[eto decurionum] как fragmentum Italicense46 - только с открытием закона Ирни стал понятен как фрагмент рубрики 9047. Эти незначительные фрагменты позволили предположить исследоconscriptjorumve quod dec[retum factum erit cum] [eorum +]m partes non [minus quam duae tertiae] [+ adessent] negot[ium datum erit. Per quem] [steterit quominus ita pecunia redigeretur refer] [retur quove minus ita rationes redderentur is] О следующем фрагменте муниципального закона, найденном около 1896 г. в предместьях Севильи (El Rubio) см.: Mommsen Т. Lex municipii Tarentini. P. 159 sq.; Bruns7. P. 157. N. 31; EJER. P. 343-344; Girard7 P. 239. В настоящий момент фрагмент утерян. is per que]m steterit quom[inus rationes redderen] [tur quove minus] pecunia rediger[etur referretur] [heresq(ue) eiius isq(ue) ad q]uem e(a) r(es) qua de agi[tur pertine] [bit q(uanti) e(a) r(es) erit tan]tum et alterum [tantum municipi] [bus eiius municipii d(are) d(amnas) esto eiiusq(ue) pecuniae] [deq(ue) ea pecunia municipu]m mun[icipii . qui volet cuique [per hanc legem li]cebit[actio petitio persecutio] esto. R(ubrica). De cons]tituendis patronis causae [cum rationes reddentur]. 46 FIRA. I. P. 219. N.25; EJER. P. 345 sq.; Girard7. P. 241.

1. .die ex hac lege ibi iudicia fieri licebit oportebit

2. oque proscriptum in eo loco in quo ius dicet

3.quos in tertium diem recte ita haberet, ut de piano recte legi possit. item si

4.em, qui inter eos iudicare debebit in aliquem

5.veniet neque is diem propter venerationem domus

6.propter eandem causam habere debebit in eum. eius pecuniae deque ea pecunia municipum eius municipii qui volet cuique per hanc legem licebit actio petitio persecutio esto Фрагмент этого закона был найден в деревне Кортегапа (Cortegana) рядом с г. Уэльва (Huelva) см.: Cagnat R. CRAI. 1904. Р. 177. Традиционно считалось, что этот фрагмент мог происходить только из Италики (EJER. Р. 345 sq.; Girard7 P. 241). Это вателям задолго до открытия устава Ирни, что императорская канцелярия располагала неким базовым текстом, который мог служить общей моделью для различных муниципальных уставов48.

С обнаружением lex Irnitana А. Д'Орс стал главным выразителем идеи о реальном существовании Lex Flavia municipalis. Прежде всего, позиция Д'Орса покоится на убеждении о том, что lex Iulia municipalis был создан для всех муниципиев Италии. И если до открытия lex Irnitana ученый руководствовался старой теорией Савиньи-Мом-мзена и считал Цезаря автором lex Iulia municipalis49, то с появлением на свет устава Ирпи Д'Орс предположил, что автором этого закона мог быть Октавиан Август. Составление этого предполагаемого общего lex Iulia municipalis ученый датирует 17 г. до н.э. Главным аргументом для этой гипотезы Д'Орсу послужила ссылка в рубрике 91 закона Ирни на lex Iulia de iudiciis privatis, "quae proxime lata est" ("который был недавно внесен"). А. Д'Орс отмечает, что в Институциях Гая (IV, 30) говорится о введении в практику формулярного процесса посредством закона Эбуция (lex Aebutia) и двух законов Августа (duae Iuliae)50. Первый закон, названный Гаем lex Iulia iudiciaria (IV, устоявшееся мнение с открытием lex Irnitana дало повод X. Гопсалесу (Gonzalez Fernandez J. Italica, municipium iuris Latini // MCV. 20. 1984. P. 17-43) вслед за Ш. Соманем (см. Saumagne Ch. Le droit Latin et les cites romaines sous 1'Empire. Essais critiques. Paris, 1965. P. 54 sq.) настаивать на том, что Италика была муниципием латинского права. Впрочем, затем появились публикации, ставящие под сомнение такое происхождение этого фрагмента муниципального закона. Так, А. Капто представила аргументы в пользу того, что некий municipium Flavium находился на том месте, где был обнаружен fragmentum Italicense. Об этом см.: Canto A.M. A propos de la loi municipale de Corticata (Cortegana, Huelva, Espagne) // ZPE. 63. 1986. P. 217-220.

47 Gonzalez Fernandez J. Italica, municipium iuris Latini. P. 17-43; Gonzalez J., Crawford M.H. The Lex Irnitana. P. 234.

48 D'OrsA. Epigrafi'a jurfdica de la Espana romana. Madrid, 1953. P. 157 sq.; Nicolet CI. Lois municipales et status locaux // Girard7. P. 188.

49 D'OrsA. Epigrafi'a jurfdica de la Espana romana. P.157 sq.

50 Gai. Inst. IV. 30. Sed istae omnes legis actiones paulatim in odium venerunt. Namque ex nimia subtilitate veterum, qui tunc iura condiderunt, eo res perducta est, ut vel qui minimum errasset, litem perderet; itaque per legem Aebutiam et duas Iulias sublatae sunt istae

104)51, - это lex Iulia de iudiciis privatis, теперь известный по рубрике 91 lex Irnitana, a второй упомянутый Гаем Юлиев закон был, по мнению Д'Орса, lex Iulia municipalis, в

52 который был включен порядок муниципального судопроизводства . Д'Орс предположил, что этот второй Юлиев закон - lex Iulia municipalis - явился прототипом lex Flavia municipalis, переработанного в правление Домициана.

Другим аргументом в пользу существования Флавиева мунициалыюго закона для исследователя стала найденная в Кампании надпись, где упоминается некий lex Flavia53.

Iegis actiones, effectumque est, ut per concepta verba, id est per formulas, litigemus. - Но все эти судопроизводственные формы постепенно стали вызывать к себе отвращение: ибо из-за чрезмерного буквоедства древних [юристов], создававших тогда право, дело было доведено до того, что тот, кто малейшим образом ошибался, проигрывал тяжбу; поэтому законом Эбуция и двумя законами Юлия эти судебные иски были упразднены, и было сделано так, чтобы мы вели тяжбу посредством сформулированных выражений, то есть посредством формул.

51 (Gai. Inst. IV. 104) Legitima sunt iudicia, quae in urbe Roma vel intra primum urbis Romae miliarum "milirium" inter omnes cives Romanos sub uno iudice accipiuntur; eaque e lege Iulia iudiciaria, nisi in anno et sex mensibus iudicata fuerint, expirant. Et hoc est, quod vulgo dicitur e lege Iulia litem anno et sex mensibus mori. - Законны те суды, которые происходят у одного судьи в городе Риме или в пределах одной мили от города Рима между всеми римскими гражданами; и они по закону Юлия о ведении судопроизводства утрачивают законную силу, если в течение года и шести месяцев не велись. И это значит, как обыкновенно говорят: по закону Юлия тяжба теряет силу через год и шесть месяцев. D'OrsA. Litem suam facere. P. 374 sq.; idem. Nuevos datos de la ley Irnitana sobre jurisdiction municipal // SDH1. 49. 1983. P. 20-22; idem. La ley Flavia municipal // AHDE. 54. 1984. P. 536 sq.; idem. La ley Flavia municipal (texto у comentario). P. 13 sq.

53 AE. 1984. 188: C. Messio C.f.Q.l. Scaev(ae)/IIvir tert./ cui lege Flavia datum est/ primus sententiam sui ordinis interrogaretur. См. также: Demougin S. La "lex Flavia" dans une inscription campaniennc // Memoires du Centre Jean Palerne de l'Universite de St. Etiennc. 7. 1986. P. 41-47.

По мнению А. Д'Орса, lex Flavia municipalis был необходим для организации новых муниципиев латинского права (municipium Latinum), учрежденных в Испании после предоставления Веспасианом латииского права испаиским муниципиям в 73-74 гг. н.э. И содержание прежнего закона - lex Iulia municipalis - сохранилось в новой редакции устава для латинских муниципиев, но подверглось необходимым изменениям, вызванным временем и особенностями данной провинции54.

Гипотеза о существовании lex Flavia municipalis, переработанного из Августова lex Iulia municipalis, поддержанная рядом исследователей55, встретила возражения по двум аспектам. Во-первых, по поводу lex Flavia municipalis как единого устава для муниципиев, во-вторых, по поводу интерпретации duae Iuliae как двух законов, один из которых был lex Iulia de iudiciis privatis, а второй - lex Iulia municipalis.

X. Галынтерер первым подверг серьезной критике гипотезу А. Д'Орса о существовании общего lex Flavia municipalis. Исходной точкой его рассуждений был тезис об отсутствии lex Iulia municipalis. Он представил аргументы, опровергавшие наличие общего для всех муииципиев lex Iulia municipalis времен Цезаря и Августа, и, следовательно, отказался видеть в известных фрагментах испанских муниципальных законов единый lex Flavia municipalis, переработанный из lex Iulia municipalis. По мнению исследователя, структура всех муниципальных уставов, как республиканских, так и эпохи Империи, основана на подборе элементов из различных законов с тематическими названиями (lex agraria, lex iudiciaria, lex militaris и т.д.). Поэтому известные испанские муниципальные уставы эпохи Флавиев представляют собой, по мнению Гальштерера, такой же набор законов, составленный представителями императорской администрации56. Однако он подчеркнул, что происхождение образца этих Флавиевых уставов,

54 A. D'Ors. La nucva copia Irnitana dc la "Lex Flavia municipalis"// AHDE. 53. 1983. P.7 sq.; idem. La ley Flavia municipal // AHDE. 54. 1984. 536 sq.; idem. Nuevos datos de la ley Irnitana sobre jurisdiction municipal // SDH1. 49. 1983. P. 23; idem. De nuevo sobrc la ley municipal // SDH1. 50. 1984. P. 180 sq.

55 Gonzalez J., Crawford M.H. The Lex Irnitana. P. 150; Gonzalez Fernandez J. Reflexioncs sobrc la "lex Flavia municipalis" // SDHI. 61. 1995. 803-820; Gimenez-Candela T. La Lex Irnitana: Une nouvelle loi municipale de la Betique. RIDA. 30. 1983. P. 125-140.

56 Galsterer H. La loi municipale des Romains. P. 202. куда нужно было вставлять только имя муниципия и некоторые индивидуальные детали, остается неизвестным57.

Дж. Лураски поддержал идею Галынтерера о маловероятности существования lex Flavia municipalis. Исследователь полагает, что речь идет о неком нормативном акте, который явно отличается от предшествующих эдиктов, изданных императорами династии Флавиев. Возможно, тот текст, который сохранился до наших дней в копиях законов Сальпенсы, Малаки и Ирни, — наиболее полный и, следовательно, окончательный вариант устава, который был подготовлен для испанских муниципиев латинского права58. По его мнению, такие законы, как lex Iulia municipalis и lex Flavia, упоминания о которых сохранились в эпиграфике, предназначались тому или иному муниципию для предоставления определенной привилегии или почести59.

Ф. Ламберти, разбирая в своей монографии вопрос об общем lex municipalis, отмечает, что для италийских муниципиев не зафиксировано единого и общего lex municipalis, предоставленного им после Союзнической войны. Из этого исследовательница делает вывод, что едва ли в эпоху Принципата центральная власть изменила принцип работы безо всяких на то косвенных свидетельств и упоминаний60. Говоря о природе известных муниципальных законов Бетики, Ламберти предположила, что речь, скорее всего, идет не об общей "модели" lex municipalis, а о единой "систематике". По ее мнению, каждый отдельный lex municipalis редактировался в Риме в императорской канцелярии. Эта канцелярия располагала определенного рода "досье", где лишь изредка учитывались особенности каждой общины, желавшей стать муниципием61. в) "duae Iuliae"

Против гипотезы А. Д'Орса о duae Iuliae также было высказано несколько соображений. Прежде всего, сама по себе идея о duae Iuliae, как lex Iulia de iudiciis privatis и lex Iulia municipalis, принадлежит M. Влассаку, который предположил, что Август издал два закона (duae Iuliae) о судопроизводстве по частным делам —

57 Ibid. Р. 193.

58 Luraschi G. Sulla lex Irnitana // SDHI. 55. 1989. P. 355.

59 Ibid. P. 354. Not. 37.

60 Lamberti F. Tabulae Irnitanae. P. 207 sq.

61 Ibid. P. 237 sq.

Privatprocess, один и которых был предоставлен Риму, а второй - муниципиям и колониям62. В свое время эта гипотеза была оспорена П. Жираром, который отметил, что под duae Iuliae, скорее всего, следует понимать leges iudiciorum publicorum et iudiciorum privatorum63. Этого взгляда придерживаются и современные исследователи. Так, Д. Джонстон, заявил, что lex Iulia municipalis, о котором известно по Падуаиской надписи (CIL. V. 2864 = ILS. 5406), содержит совершенно иные аспекты жизни муниципия и едва ли распространение в муниципиях процедуры, используемой римским претором, вводилась lex municipalis64. В. Симсхойзер, в свою очередь, отметил, что даже если настаивать на существовании lex Iulia municipalis, то остается неясным, почему Гай должен был объединять два таких разных по своей природе закона, как lex Iulia de iudiciis privatis и общий lex municipalis, и называть duae Iuliae. По мнению Симсхойзера, Гай под словами duae Iuliae подразумевал leges iudiciorum publicorum et iudiciorum privatorum, поскольку оба закона содержали положение, касающееся упразднения legis actiones. В вопросе о происхождении lex municipalis исследователь поддержал позицию Гальштерера65.

При освещении дискуссии вокруг duae Iuliae, Ф. Ламберти выдвинула свою гипотезу, согласно которой, в действительности, существовал только один Юлиев закон о судебных разбирательствах по делам частных лиц (lex Iulia iudiciorum privatorum), засвидетельство^рный также и в lex Irnitana ("lex Iulia, quae de iudiciis

С * privatis proxime lata est"). Слова "per. duas Iulias" в пассаже IV. 30 "Институций" не подразумевают существование второго закона - lex Iulia iudiciorum publicorum -, a

62 Wlassak M. Romische Processgesetze. Bd 1. Leipzig, 1888. S. 190-194; Bd 2. Leipzig, 1891. S. 221-223; idem. Der Judikationsbefehl der romischen Prozesse. Wien, 1921. S. 274-276.

63 GirardP. F. Les leges Iuliae iudiciorum publicorum et privatorum I I ZSS. 34. 1913. P. 337; 372.

64 Johnston D. Three Thoughts on Roman Private Law and the Lex Irnitana // JRS. 77. 1987. P. 66.

65 Simshauser W. La jurisdiction municipale a la lumiere de la "lex Irnitana"// RHD. 67(4). 1989. P. 642 sq. непосредственно отражают неоднократное вмешательство lex Iulia iudiciorum privato-rum в сам процесс частных судебных разбирательств66. г) lex Lati

Между тем, дискуссия о существовании некоего оригинала, к которому восходят известные муниципальные испанские уставы времени Флавиев, приняла новый оборот с позицией, высказанной В. Лебеком. Будучи одним из первых, кто обратился к интерпретации словосочетания lege latl67, - явственно читающегося в послании Домициана к муниципалам Ирни и до того не принимавшегося во внимание первыми издателями устава68 - Лебек увидел в этом "законе Лация" первооснову всех известных копий Флавиевых муниципальных уставов69. Гипотеза Лебека заключается в предположении, что изначальный закон, с которого потом делались копии уставов для Сальпенсы, Малаки, Ирпи и других Флавиевых муниципиев, был упомянут самим Домицианом в письме к жителям Ирни и назывался lex Lati или "закон о латинском праве"70. Исследователь предположил, что этот lex Lati относился ко времени Домициана и был по своей природе lex rogata, т.е. комициальным71, на что указывают

66 Lamberti F. Tabulae Irnitanae. P. 210-220.

67 Fernandez Gomez F., Del Amo у de la Hera M. La Lex Irnitana. P. 106-107.

68 D'OrsA. yX. Lex Irnitana. P. 87: "lege lata"; Gonzalez Fernandez J., Crawford M. The Lex Irnitana. P. 181: "lege late".

69 Lebek W.D. La Lex Lati di Domiziano (Lex Irnitana): le strutture giuridiche dei capitoli 84 e 86. ZPE. 97. 1993. S.161 sq. См. также: Fernandez Gomez F., Del Amo у de la Hera M. La Lex Irnitana. P. 107.

70 conubia conprehensa quaedam lege Lati scio et / postea aliqua si quit sollicitudo vestra indi/cat parum considerate coisse quibus in prae/teritum veniam do in futurum exigo me/mineritis legis cum iam omnes indulgen/tiae partes consumatae sint litterae datae IIII Idus Apriles Circeis reci/tatae V Idus Domitianas / anno M(ani) Acili Glabrionis et M(arci) Ulpi Traiani co(n)s(ulum) / faciendum curaverunt L(ucius) Caecilius Optatus / Ilvir et Caecilius Montanus legatus

71

Следует отметить, что гипотеза Лебека о природе lex Lati - предполагаемой первоосновы всех испанских Флавиевых уставов - как комициальпом законе или lex rogata опирается, в свою очередь, на теорию Моммзепа о соотношении "материнского" формулировки, встречающиеся в lex Irnitana: ante hanc legem rogatam (рубрика 31) и hac lege nihilum rogatur (рубрика 39). По мнению Лебека, необходимые дополнения в текст этого lex rogata вносились уже на месте провинциальным наместником, который был уполномочен давать этот закон отдельной общине. Таким образом, происходил процесс legem dare и преобразование lex rogata в lex data72.

Такая интерпретация происхождения муниципальных уставов эпохи Флавиев была воспринята, в частности, издателями нового издания Корпуса латинских надписей (CIL.II2/5 - провинция Бетика, конвент Астиги). При публикации разрозненных фрагментов Флавиевых уставов авторы возводят их к lex Lati как оригиналу всех известных копий73.

Впрочем, с гипотезой Лебека о lex Lati как законе, предназначенном для организации Флавиевых муниципиев Испании, не согласен П. Ле Ру. Оп предположил, что lex Lati, скорее всего, является отголоском древнего законодательства, и его упоминание в lex mater") закона - lex rogata и "дочернего" ("lex filia") - lex data. В частности, касаясь эпохи Республики, Моммзен предположил, что в муниципиях и колониях римских граждан и латинов существовали два вида римских законов - комициальпый и тот, который давался учредителем общины (ordinator civitatis). Предписания комициального закона не могли подвергаться изменению, и те формы для конкретной общины, которые не учитывались в lex rogata, определялись затем учредителем общииы в lex data. См.: Mommsen Т. Lex municipii Tarentini . S. 152.

72 Lebek W.D. La Lex Lati di Domiziano (Lex Irnitana): le strutture giuridiche dei capitoli 84 e 86. ZPE. 97. 1993. P.161-163; idem. Domitians Lex Lati und die Duumvirn, Ae-dilen und Quaestoren in Tab. Irn. Paragraph 18-20. ZPE. 103.1994. S. 255-258.

73

Издатели надписей конвента Астиги предпочитают говорить о существовании единого lex Lati, с которого делались муниципальные уставы эпохи Флавиев. См.: Stylow A.U. Ostippo. Municipium Flavium (Tribus Quirina). CIL II2/5. 959. P. 272; idem. Cerro de la Atalaya. La Atalaya: Municipium (Flavium). CIL II2/5. 1120. P. 327. Corpus Inscriptionum Latinarum, vol. II: Inscriptiones Hispaniae Latinae (CIL II2), Conventus Astigitanus (CIL II2/5; 1998) ed. A. U. Stylow, R. Atencia Paez, J. Gonzalez Fernandez, C. Gonzalez Roman, M. Pastor Muixoz, P. Rodriguez Oliva. письме Домициана напрямую связано с ius conubii латинов, а не с муниципальным ус

74 тавом .

Выводы

Кратко подводя итоги описаиной выше дискуссии, можно отметить следующее:

75

Бетика, в основном, южный ее регион - конвенты Астиги, Италика и Гадес -сохранила немалое число однотипных муниципальных законов. Ни в одной другой урбанизированной провинции, как, например, Нарбонская Галлия или Проконсульская Африка, не известны сколько-нибудь похожие однотипные муниципальные уставы76.

Наличие и сохранность столь богатого эпиграфического материала можно объяснить отчасти тем, что, судя по археологическим и нарративным источникам, Пиренейский полуостров славился, помимо своих золотых и серебряных приисков, многочисленными медными и свинцовыми рудниками77. В частности, в I в н.э. Бетика занимала лидирующее место по производству и экспорту меди и свинца78. Понятно, что наличие рудников и литейных мастерских давало возможность обеспечить в массовом порядке небольшие общины Бетики бронзой для публикации в общественных местах различных документов, в том числе и собственных муниципальных уставов. Другое объяснение заключается в том, что большая часть сохранившихся фрагментов муниципальных уставов и других документов, высеченных на бронзовых досках, происходит из ныне заброшенных и безлюдных мест, что позволило им сохраниться с древности до

70 наших дней . П. Ле Ру полагает, что феномен существования многочисленных копий

74 Le Roiix P. Rome et le droit latin // RHD. 76 (3). 1998. P. 332.

75 Beltran Lloris F. Inscripciones sobre bronce: ^Un rasgo caracterfstico de la cultura epigrafica de la ciudades hispanas? I I Atti di XI Congresso Internazionale di Epigrafia Greca e Latina. Roma, 18-24 settembre 1997. II. Roma, 1999. P. 25.

76 Galsterer H. La loi municipal des Romains. P. 181.

77 Plin. NH. 34.4; 34.95; 34.164.

78 •

Domergue CI. Les mines de la Peninsule iberique dans l'Antiquite romaine. Roma, 1990. P. 8 sq.; 210-212. Carte 4.

79 Beltran Lloris F. Inscripciones sobre bronce: ^Un rasgo caracterfstico de la cultura epigrafica de la ciudades hispanas? // Atti di XI Congresso Internazionale di Epigrafia Greca e Latina. Roma, 18-24 settembre 1997. II. Roma, 1999. P. 25. устава таит в себе проблему административной практики согласно статусу провииций. Две императорские провинции (Tarraconensis и Lusitania) не дают такой задокументированной картины, хотя и предоставляют богатый материал военных дипломов, связанных с вспомогательными войсками80. Публикация же устава, высеченного на бронзе, была, по мнению Ле Ру, знаком привилегии и обретенной или ощущаемой свободы81.

Неудивительно, что из-за недостатка сведений сразу после открытия lex Irnitana, lex Villonensis82, lex Ostipponensis83 и многочисленных разрозненных фрагментов84

80 Le Ronx P. Romains dlispagne. Cites et politique dans les provinces IIе siecle av. J.-C. - IIIе siecle ap. J.-C. Paris, 1995. P. 85.

81 Ibid. P. 85. Not. 21.

82 Lex municipii Villonensis был найден в начале 1980-х гг. предположительно недалеко от Севильи в местечке El Rubio. Фрагменты этого закона совпадают с текстом рубрик 64-67 в соответствии с текстами уставов Малаки и Ирни. Первоначально этот закон идентифицировали как lex municipii Basiliponensis (Gonzalez Fernandez J. La "lex municipii Flavii Basiliponensis" (Nuevos fragmentos de ley municipal) // SDHI. 49. 1983. P. 395-399; D'Ors A. La ley municipal de Basilippo // Emerita. 53. 1985. P. 31-41). Тогда же Д'Орс предложил соединить воедино фрагменты этого закона с фрагментом муниципального закона, найденным и опубликованным в 1964 г. (D'Ors A. Un nuevo fragmento de ley municipal // Emerita. 32. 1964. P. 103-106; Girard7. P. 239) и с фрагментом, найденным в 1896 г. (Mommsen Т. Lex municipii Tarentini. P. 159 sq.; Bruns7. P. 157. N. 31; D'Ors A. Epigraffa juridica de la Espana romana. 1953. P. 343-344; Girard7. P. 239). Спустя некоторое время X. Гонсалес признал ошибочным свое первое прочтение названия муниципия и предложил новое: municipium Villonensis. Он опубликовал устав муниципия Вилло с предложенными Д'Орсом вставками из ранее найденных фрагментов (Об этом см.: Gonzalez Fernandez J. BJRA. 6. P. 129-132). Как и Ирпи, муниципий Флавия Вилло стал известен только благодаря обнаружению своего устава. См.: Fernadez Gomez F. Nuevos fragmentos de Ieyes municipals у otros bronces epigraficos de la Betica en el Museo Arqueologico de Sevilla // ZPE. 86.1991. P. 124).

83 Gonzalez Fernandez J. BJRA. 7. P. 133-134. CIL. II2/5. 959. Муниципальный устав Остиппо найден в 1982 г. на берегах р. Хеииль (Genii) в районе, административно гипотеза о существовании lex Flavia municipalis заняла, к примеру, в испанской историографии такое устойчивое положение. Но аргументация, выстроенная в пользу наличия lex Flavia municipalis, основана на выводе из такого положения, которое само еще требует доказательства. Утверждение о существовании lex Flavia municipalis строится на гипотезе о lex Iulia municipalis. Однако весомых доказательств того, что Август проводил повсеместную реформу по унификации муниципального законодательства в Испании, на чем настаивают сторонники гипотезы lex Flavia municipalis85, нет. Кроме того, такого словосочетания, как lex Flavia municipalis нет ни в одном документе, оно создано современными исследователями по аналогии с lex Iulia municipalis.

Камнанская надпись, которая приводится в качестве еще одного аргумента в пользу существования lex Flavia municipalis, является, согласно анализу С. Демужен, относящейся к провинции Кордова (Cordoba). В этом уставе сохранились фрагменты рубрик 62 и 63.

84 Подробный список случайно найденных и пелокализованных фрагментов см: Fernadez Gomez F. Nuevos fragmentos de leyes municipales у otros bronces epigraficos de la Betica en el Museo Arqueologico de Sevilla // ZPE. 86. 1991. P. 126-136.

85 Так, X. Гонсалес Фернандес, вслед за А. Д'Орсом, утверждает, что основание колоний и муниципиев в Испании в эпоху Цезаря и Августа требовало законодательной базы в виде leges Iuliae. Из этого он делает вывод, что на испанские муниципии был распространен комициальный закон lex Iulia municipalis, созданный специально для муниципиев латинского права, основанных еще при Августе, с целью различения местной юрисдикции от римской. Впоследствии, по мнению исследователя, Веспасиан мог приспособить lex Iulia municipalis к новой реальности, сохраняя при этом Августовский законодательный корпус. См.: Gonzalez Fernandez J. Reflexiones sobre la "lex Flavia municipalis" // SDHI. 61. 1995. P. 815-817. К сожалению, вся вышеизложенная конструкция не имеет под собой прочной источниковой базы и может расцениваться лишь как умозрительное рассуждение. О дальнейшей дискуссии вокруг Августова lex Iulia municipalis, распространенного по Испании, см. также: D'OrsA. L'enigme des legum fragmenta minora // Collatio iuris Romani. Etudes dediees a Hans Ankun a l'occasion de son 65е anniversaire. Amsterdam, 1995. 403-405; Caballos Rufino A. MAS REP 1990/85, otro fragmento de la Lex coloniae Genetivae Iuliae // ZPE. 2004. 147. P. 211-216. эпитафией Гаю Мессии Сцеве (С. Messius Scaeva), дуумвиру Forum Popili, в которой упомянута его персональная привилегия, данная в силу lex Flavia, первым высказывать мнение (sentcntia) на обсуждениях в местной курии86. Гальштерер полагает, что lex Flavia, упомянутый в этой надписи, по-видимому, затрагивал только определенные

87 элементы муниципальной организации и не являлся муниципальным законом .

На наш взгляд, словосочетание lex Flavia municipalis может использоваться только как условный термин, обозначающий проблему происхождения уставов Флавиевых муниципиев. Его нельзя рассматривать в качестве названия реально существовавшего документа.

Вопрос о "duae Iuliae" стоит особняком и не связан напрямую с нашей темой. По нашему мнению, он требует отдельного самостоятельного изучения и не будет представлен на страницах этой работы.

Гипотеза В. Лебека о lex Lati, как едином законе, первоисточнике уставов Сальпенсы, Малаки, Ирни и др., тоже базируется, скорее, на теоретических предположениях Моммзена, чем на реальных данных. На протяжении всего текста муниципального устава Ирни, Lex Lati упоминается один единственный раз в письме Домициана к муниципалам в конце памятника. Следует обратить внимание на замечание Гальштерера, что Флавиевы муниципальные уставы в принципе избегают своего самоназвания, и уже это надо отнести к их характерной особенности. Если посмотреть на текст закона, то будет видно, что на протяжении всего известного нам материала, устав называется не иначе как haec lex, ea lex. Помимо упомянутого Lex Lati в тексте устава Ирни также сохранились ссылки на другие законы: lex praediatoria (VIIB, 64, 11. 41-42), lex Laetoria (IXB, 84,11. 11-12) и lex Iulia de iudiciis privatis (XA, 91,11. 53-54). Эти наблюдения, скорее всего, подтверждают вышеприведенное мнение П. Ле Ру о том, что lex Lati был, как и три других закона, использован в контексте определенного вопроса, а именно ius conubii и, следовательно, не может рассматриваться как "материнский" закон, с которого потом делались копии для Флавиевых муниципиев.

По всей видимости, юристами императорской канцелярии был выработан единый текст-шаблон устава, в который затем, уже на местах, при участии наместника

86 Demougin S. La "lex Flavia" dans une inscription campanienne // Memoires du Centre Jean Palcrne de l'Universite de St. Etienne. 7. 1986. P. 42.

Я7

Galsterer H. La loi municipale des Romains. P. 186. провинции или его представителей, вставлялись необходимые детали индивидуально

88 для каждого муниципия (как то размер штрафа и число декуриопов в местном сенате) . Одним из ярких примеров подобной практики является безымянный фрагмент Флавиева устава (67-71 рубрики), в тексте которого отсутствуют цифры налагаемых штрафов89. Ф. Фернандес Гомес предположил, что в данном случае это просто некая модель для копиистов90. Ламберти, не согласившись с подобной интерпретацией, отмечает, что назначение данного фрагмента остается неясным91. Можно было бы предположить, что этот текст подготавливался для какого-нибудь заказчика-муниципия, и вследствие возможной порчи был забракован в момент подготовки. Но, вероятнее всего, это мог быть шаблон устава, так и не востребованный пи одной из общин, добивавшейся муниципального статуса.

Возвращаясь к высказанной X. Гальштерером мысли о том, что у законов Флавиевых муниципиев пет собственного наименования, нам представляется, что как такового определенного закона с именем не было. Позиция X. Гапьштерера и Ф. Ламберти, согласно которой в нашем распоряжении находится не определенный закон, а некий плод канцелярского творчества, кажется нам убедительной. По всей видимости, был создан какой-то архетип муниципального устава, скомпанованный из элементов различных законодательных актов. Будучи по своей природе прообразом устава, оп превращался в таковой только тогда, когда даровался той или иной общине, стремившейся к муниципальному статусу. Но наличие общего шаблона не подразумевало существования общего муниципального закона как самостоятельного документа для Флавиевых муниципиев Римской Испании.

88 Ibid. Р. 196; Gonzalez Fernandez J. Reflexiones sobre la "lex Flavia municipalis" 11 SDHI. 61. 1995. P. 819; Lebek W.D. Domitians Lex Lati und die Duumvirn, Aedilen und Quaestoren in Tab. Irn. Paragraph 18-20 // ZPE. 103. 1994. S. 258.

89 Fernadez Gomez F. Nuevos fragmentos de leyes municipales у otros bronces epigraficos de la Betica en el Museo Arqueologico de Sevilla // ZPE. 86. 1991. P. 126

90 Ibid.

91 LambertiF. Tabulae Irnitanae. P. 204.

Итак, из вышеприведенного обзора можно сразу заключить, что многоплановость lex Irnitana не позволяет решить сразу все вопросы, которые ставит перед исследователем этот источник.

Как было отмечено в начале этой главы, исторический контекст, в котором появилась lex Irnitana, связан непосредственно с предоставлением императором Веспасиа-ном Испании в 73-74 гг. ius Latii. Поэтому одна из дискуссий, которая была поднята в последние годы в связи с новыми данными, ставшими известными благодаря открытию lex Irnitana, касается вопросов достижения римского гражданства через годичное исполнение должности в магистратуре и вопроса о том, кто из муниципалов мог воспользоваться этим правом. Вопрос этот, по нашему мнению, является весьма острым, во-первых, потому, что механизм доступа к магистратским должностям внутри муниципия не был полностью понятен, и lex Irnitana, в частности, рубрика 21 дает на этот счет определенный ответ. Во-вторых, в течение долгого времени существовало и продолжает существовать представление о том, что носители ius Latii именовались, согласно данным lex Salpensana и lex Malacitana, municipes Latini или cives Latini. Ставшее известным благодаря рубрике 30 устава Ирпи понятие municipium Latinum и вновь появляющееся в lex Irnitana упоминание о Latinus <.> Latina <.> municipes municipi Flavi Irnitani в рубрике 72 добавило уверенности в исследовательских кругах в том, что лиц, пользующихся ius Latii, правомерно называть Latini. Между тем, существует также иная позиция, согласно которой о муниципалы-латины были латинами-юнианами, что заранее определяло их положение как несвободнорожденных и не имеющих доступа к муниципальным должностям, следовательно, не имеющих никакого отношения к ius Latii.

Данное исследование направлено на то, чтобы дать внятный ответ на вопрос о том, каков был порядок вступления в должность магистрата, что для этого требовалось от муниципала, а также определить, что скрывается под понятием municeps Latinus, правомерно ли утверждение о том, что между понятиями municipium Latinum и municeps Latinus есть прямая связь, и что муниципал-латин был носителем ius Latii. Можно ли считать lex Lati законом, появившимся вслед за решением Веспасиана даровать Испании ius Latii. Ответы на поставленные вопросы прояснят и вопрос о том, есть ли между всеми этими словосочетаниями единый исторический и юридический контекст, или понятия, схожие между собой и донесенные одним документом, не соединены единой смысловой цепочкой.

Сложность и противоречивость многих интерпретаций, существующих в современной историографии, заставили нас обратить внимание на комплекс теоретических вопросов, которые будут освещены в главе "Историография", а также на полемику вокруг проблем, в конечном итоге, сводящихся к одному вопросу: кто из муниципалов муниципия Флавия мог в действительности воспользоваться преимуществами ius Latii и достичь civitas Romana с помощью этого права, и кем были municipes Latini.

III. Издания Lex Irnitana D'Ors A. La ley Flavia municipal // AHDE. 1984. 54. P. 535 - 573.

Издание "La ley Flavia municipal" является первой публикацией lex Irnitana. В нем присутствует вступительная статья с изложением гипотезы о lex Flavia municipalis и текст закона. Однако будучи самым первым, оно исполнено без публикации устава на языке оригинала и представляет только перевод закона на испанский язык, что само по себе говорит о некоторой преждевременности данной работы. Следует отметить, что до публикации устава Гонсалесом и Кроуфордом в Journal of Roman Studies, первые статьи, посвященные находке закона и разбору содержания рубрик, были сделаны на основе перевода, а не оригинального текста. В настоящий момент это издание закона не входит в научный оборот и известно только тем, что явилось первым в своем роде.

Gonzalez J., Crawford М. The Lex Irnitana: a new copy of the Flavian municipal law // JRS. 76. 1986. P. 147-243.

Публикация X. Гонсалеса и M. Кроуфорда появилась пять лет спустя после обнаружения lex Irnitana и содержит вступительную статью (Р. 147-152), текст самого закона (Р. 153-181), английский перевод, выполненный М. Кроуфордом (Р. 182-199), комментарий глав закона (Р. 200-238) и фотографии бронзовых (но не отреставрированных и не очищенных от патины) таблиц закона (вклейка фотографий между страницами 214 и 215). В эту же публикацию включены два приложения, подготовленные М. Кроуфордом: одно содержит фрагменты lex Ursonensis, найденные в местности Эль Рубио (El Rubio) (Р. 239-241), второе - фрагменты закона из Лауриака (Р. 241-243).

Во вступительной статье кратко пересказывается история обнаружения закона, перечисляются темы, обозначенные в рубриках устава, и конспективно озвучивается гипотеза о lex Flavia municipalis. Следует отметить, что и сама публикация озаглавлена как "Lex Irnitana: новая копия муниципального закона Флавия". К тексту закона прилагается подробный ссылочный аппарат, где построчно указано исходное написание тех или иных слов, претерпевших исправление в современной редакции устава Ирни; представлены расхождения в написании слов в уставах Сальпеисы и Малаки и даны конъектуры Моммзена, Дессау, Гюбнера и других издателей lex Salpensana и lex Malacitana. X. Гопсалес и М. Кроуфорд, стремясь представить картину максимально полной, опубликовали также рубрики из устава Малаки (Р. 162-165) - с пятьдесят первой по шестьдесят девятую -, которые должны были находиться в шестой, ныне утерянной таблице устава Ирни. Поскольку lex Irnitana, в отличие от законов Сальпенсы и Малаки, не имеет нумерации рубрик, то издателями дана в скобках нумерация глав lex Irnitana согласно нумерации рубрик lex Salpensana и lex Malacitana. Рубрики пятой таблицы lex Irnitana не имеют никакой привязки к текстам законов Сальпенсы и Малаки и поэтому обозначены буквами латинского алфавита.

Несмотря па то, что издание Гонсалеса и Кроуфорда содержит намеренные и обоснованные самими авторами исправления92, здесь также присутствует не замеченное и не понятое издателями упоминание в послании Домициана о lege Lati и, вследствие этого, прочитанное по настоятельному совету Ж.-Л. Мурга как "lege late"9'3. В целом, эта публикация признана наиболее авторитетной. Она соответствует всем научным требованиям и считается, по мнению исследователей94, наиболее удавшимся отредактированным изданием lex Irnitana. Именно эту редакцию lex Irnitana используют в большинстве исследовательских трудов.

Следует особо отметить обширный критический аппарат публикации. Он сопровождается не только комментарием и толкованием сути каждой рубрики, но дает также ссылки по текущей теме на другие юридические, эпиграфические и нарративные источники, а также на исследовательские работы, исполненные до обнаружения устава Ирни.

Chastagnol A., Le Roux P. La Lex Irnitana // AE. 1986. 333. P. 87-143

Публикация lex Irnitana, выполненная под редакцией А. Шастаньоля, с переводом, осуществленным П. Ле Ру, содержит небольшое вступление, относящееся к факту открытия нового источника, текст закона на языке оригинала (Р. 88-112), перевод на французский язык (Р. 112-141) и краткий комментарий к отдельным пассажам несколь

Например исправление в рубрике 19 размера штрафа, налагаемого эдилами (вместо записанных двести сестерций исправлено па штраф в тысячу сестерций). См.: Gonzalez J., Crawford М. The Lex Irnitana: a new copy of the Flavian municipal law I I JRS. 76. 1986. P. 201.

93 Mourgucs J.-L. The so-called Letter of Domitian at the End of the Lex Irnitana // JRS. 77. 1987. P. 78.

94 См., например, рецензию Simshauser W. Lex Irnitana // ZSS. 107. 1990. S. 558. ких рубрик (Р. 141-143). Сама публикация источника не является самостоятельным изданием lex Irnitana. Она лишь повторяет публикацию латинского текста устава, исполненную Гонсалесом и Кроуфордом, но, в отличие от вышеназванной, пе включает в себя текст lex Malacitana. Основным достоинством этого издания является перевод с максимально возможным сохранением всех стилистических особенностей оригинала. Несмотря на то, что комментарий к тексту закона весьма лаконичеи, он не только уточняет некоторые интерпретации переводчика, если этого требует терминологическая неясность, но и представляет основную концепцию Jle Ру в отношении понятия municipium, впоследствии неоднократно высказанную этим исследователем в своих работах.

D'Ors A. La ley Flavia municipal (texto у comentario). Roma, 1986

Данная публикация включает в себя введение (Р. 11-37), текст закона на языке оригинала (Р. 43-93) и комментарий к каждой рубрике, сводящийся к подробному пересказу содержания (Р. 97-187). Своей задачей А. Д'Орс поставил воспроизвести все главы lex Flavia municipalis на основе текста, составленного из различных сохранившихся копий, прежде всего, lex Irnitana и lex Malacitana, и представить это в виде единого муниципального закона. Главный замысел автора состоял в том, чтобы снова высказать свою гипотезу о едином муниципальном уставе, выработанном для испанских муниципиев Флавия. Пятая таблица, в отличие от издания Гонсалеса и Кроуфорда, пронумерована числами, а не латинскими буквами. К тексту lex Irnitana прилагаются текстовые разночтения из устава Сальпенсы и Малаки.

Между тем, текст грешит опечатками в словах, несовпадением с эпиграфическим оригиналом в переносе слов, неточной расстановкой эпиграфических знаков, отсутствием указания о повторении предложений в уставе, коими текст изобилует, и которые учитываются в издании Гонсаленса-Кроуфорда.

Следует отметить, что в издании встречаются текстуальные неточности; например, в рубрике 50 пятой таблицы издателем вписано двенадцать избирательных курий вместо одиннадцати, указанных в действительности на бронзе и отсутствует всякое обоснование этого исправления.

D'ORS A. Y X. Lex Irnitana (Texto bilingiie)// Cuadernos Compostelanos de derecho romano. 1. Santiago de Compostela, 1988

Издание lex Irnitana, вновь выполненное А. Д'Орсом, на этот раз в соавторстве с X. Д'Орсом, представляет собой публикацию текста закона на языке оригинала с параллельным переводом на испанский язык. Текст закона подвергнут достаточно серьезной переработке, с опущением всех повторений, встречаемых регулярно в тексте оригинала, а также с конъектурами, сделанными издателями. Одновременно с этим, построчно учитываются все разночтения с текстом, опубликованным Гонсалесом и Кроуфордом. К испанскому переводу прилагаются небольшие ремарки касательно тех мест, которые, по мнению издателей, требуют пояснения. По всей видимости, издание предназначено для работы в университетских семинарах.

GonzAlez Fernandez J. La lex Flavia Irnitana//BJRA. 1990. 2. P. 51-100

Данное издание закона, включенное в сборник Bronces juridicos romanos de Andaluci'a, представляет очередной переработанный вариант, к которому прилагаются разночтения двух предшествующих изданий: Gonzalez J., Crawford М. The Lex Irnitana// JRS. 76. 1986 и D'Ors А. у X. Lex Irnitana. Santiago de Compostela, 1988. Текст опубликован в рамках проекта по изданию всех известных на тот момент римских юридических памятников, собранных в пределах автономного сообщества Андалусия. В данном случае, скорее приходится говорить не столько о достоинствах нового издания lex Irnitana, сколько о скорости при исполнении замысла, повлекшего за собой многочисленные ошибки при публикации95. Достоинство самого сборника заключено в собрании всех значимых фрагментов муниципальных уставов (lex Flavia Irnitana, lex Flavia Salpensana, lex Flavia Malacitana, lex Italicenssis, lex Flavia Villonensis, lex Flavia Ostipponensis -издатель является сторонником существования lex Flavia municipalis), а также lex Coloniae Genetivae Iuliae (более известного как lex Ursonensis). Кроме того, в этом сборнике опубликованы сенатконсульты, письма императоров к гражданам общин, магистратские эдикты, военные дипломы и пр.

Fernandez Gomez F. y Del Amo y de la Hera M. La Lex Irnitana у su contexto arqueologico. Sevilla, 1990

95 LambertiF. Tabulae Irnitanae. P. 1.

Первое и пока единственное эпиграфическое издание устава. Оно примечательно подробной историей открытия документа. В работе представлен археологический отчет о проведении разведывательных работ на том месте, где ранее в ходе грабительских раскопок были изъяты таблицы. Основная же ценность этого издания заключается в публикации фотографий отреставрированных и очищенных таблиц, как целиком, так и по колонкам с параллельным к этим фотографиям текстом оригинала без каких-либо редакций и конъектур со стороны издателей. Это беспристрастное отношение к тексту и верность его передачи позволяет видеть его таким, какой он есть в своем первозданном виде. Благодаря этому изданию было обнаружено, что в законе упоминается о ранее неизвестном по другим источникам lex Lati.

Lamberti F. Tabulae Irnitanae: municipality e "ius Romanorum". Napoli, 1993. P. 267-373.

Публикация текста, воспроизведенная Ф. Ламберти, является второй частью ее монографии, посвященной полностью муниципальному уставу Ирни. Исследовательница подготовила отредактированный своею рукой текст устава и параллельный к нему перевод па итальянский язык. К латинскому тексту даются абсолютно все разночтения и конъектуры других изданий lex Irnitana. Вместе с тем, Ламберти приводит по мере необходимости текст, высеченный на бронзе и опубликованный к моменту выхода ее труда в работе Ф. Фернандеса Гомеса и М. Дель Амо и де ла Эра (Fernandez Gomez F. у Del Ато у de la Hera M. La Lex Irnitana у su contexto arqueologico. Sevilla, 1990). К своему переводу исследовательница прилагает также интерпретации, сделанные в предыдущих изданиях.

ИСТОРИОГРАФИЯ

Понятия municipium и ius Latii, municipes и Latini привлекают внимание ученых на протяжении всего времени изучения истории Римского государства. В данной главе будут представлены различные толкования понятий municipium и municipes эпохи Римской республики, что обусловлено необходимостью четко определить эти правовые категории, которыми мы оперируем в основной части исследования при анализе юридических документов эпохи Империи, к коим, со всей определенностью относится lex Irnitana.

Обнаружение этого памятника поставило со всей остротой долго обсуждаемый вопрос о взаимодействии таких понятий как municipium и ius Latii, municipes и Latini. Рассмотрение в историографической главе самостоятельных категорий municipium и municipes необходимы потому, что именно lex Irnitana впервые за всю историю изучения вопроса о municipium и municipes недвусмысленным образом дает полновесное словосочетание municipium Latinum (рубрика 30) и дважды упоминает о municeps Latinus (рубрики 28 и 72), известном до того только по lex Salpensana (рубрика 28). В совокупности оба понятия - и municipium Latinum, и municeps Latinus - неизбежно привели к возрождению старой и весьма запутанной полемики о совместимости таких категорий, как муниципий и латинское право, возможности существования латинского муниципия, отличного от муниципия римских граждан, а также выяснения вопроса о том, каков был правовой статус муниципалов-латинов.

В связи с этим нам представляется необходимым рассмотреть сначала толкования понятий municipium и municipes, затем обратиться к понятиям ius Latii и Latini и их толкованию исследователями разных эпох.

1. Municipium

Исследователи, изучавшие вопросы происхождения муниципиев и гражданского статуса муниципалов, опирались на определения муниципиев, известные по текстам Феста (126 L)1 и Павла Диакона (117 L, 155 L)2, главным образом.

1 126 L. Municeps est, ut ait Aelius Gallus, qui in municipio liber natus est. Item qui ex alio genere hominum munus functus est. Item qui in municipio ex servitute se liberavit a municipe. At Servius filius aiebat initio fuisse, qui ea conditione cives fuissent, ut semper rempublicam separatim a populo Romano haberent, Cumanos, Acerranos, Atellanos, qui aeque <cives Romani erant et in legione merchant, sed dignitates поп capiebant.> - Муниципал, как говорит Элий Галл, - это тот, кто родился свободным в муниципии. А также тот, кто из другого рода людей исполнил обязанность. Так же тот, кто освободился из рабства у муниципала. И Сервий сын говорил, что вначале ими были жители Кум, Ацерре, Ателлы, которые были гражданами при том условии, при котором их res publica была всегда отдельно от римского народа, которые равным образом [были римскими гражданами и служили в легионе, но не получали почетной должности].

У • • •

117 L. Municeps, qui in municipio liber natus est. Item, qui ex alio genere hominum munus functus est. Item, qui in municipio a servitute se liberavit a municipe. Item, municipes erant, qui ex aliis civitatibus Romam venissent, quibus non licebat magistratum capere, sed tantum muneris partem, ut fuerunt Cumani, Acerrani, Atellani, qui et cives Romani erant, et in legione merebant, sed dignitates non capiebant. - Муниципал - это тот, кто свободным родился в муниципии. А также кто из другого рода людей исполнил обязанность. А также, кто в муниципии освободился от рабства у муниципала. Также муниципалами были те, кто из других городов пришел в Рим и кому нельзя было исполнять должность магистрата, но только часть обязанностей, [каковыми были] жители Кум, Ацерре и Ателлы, которые и римскими гражданами были и служили в легионе, но почетных должностей не исполняли.

155 L. Municipium id genus hominum dicitur, qui cum Romam venissent, neque cives Romani essent, participes tamen fuerunt omnium rerum ad munus fiingendum una cum Romanis civibus, praeterquam de sufTragio ferendo, aut magistratu capiendo; sicut fuerunt a) municipium согласив Т. Моммзеиу

Рассмотрим сначала точку зрения Т. Моммзена, которая долгое время являлась основополагающей при определении статуса муниципия и муниципалов. На основании текста Павла Диакона 155L Моммзеп выделял в Ранней республике два вида муниципиев: municipium latinum и municipium civium Romanorum sine suffragio. По его мнению, муниципий по своей природе был латинским городом, на который распространялись подати и повинности Рима3. Далее он отмечал, что латин, переехавший в Рим, в силу ius migrandi (право переселения) становился членом римской общины, получал римское гражданство и выходил из круга муниципалов. Те муниципалы, которые не отказывались от своего латинского гражданства, могли приобрести согласно ius commercii римскую недвижимость и подчинялись, таким образом, налогам как иностранные собственники. Но в то же время Моммзен утверждает, что все иностранцы нелатины, в отличие от иностранцев латинов, не могли ни платить налоги, ни подчиняться римским повинностям, и следовательно, они не могли приобрести римского гражданства, пере

Romani effecti sunt. Alio modo, cum id genus hominum definitur, quorum civitas universa in civitatem Romanam venit, ut Aricini, Caerites, Anagnini. Tertio, cum id genus hominum definitur, qui ad civitatem Romanam ita venerunt, uti municipia essent sua cuiusque civitatis et coloniae, ut Tiburtes, Praenestini, Pisani, Urbinates, Nolani, Bononienses, Placentini, Nepesini, Sutrini, Luc[r]enses. - Муниципием называется род людей, которые, придя в Рим, не были римскими гражданами, однако участвовали в несении обязанностей вместе с римскими гражданами во всем, кроме голосования и исполнения должности магистрата: таковыми были жители Фупд, Форм, Кум, Ацерре, Ланувия, Тускула, которые спустя несколько лет стали римскими гражданами. Во-вторых, когда обозначают этот род людей, вся община которых вошла в римское гражданство, как жители Ариции, Цере, Апагнии. В-третьих, когда обозначают тот род людей, кто вошли в римское гражданство с тем, чтобы были свои муниципии у каждой общины и колонии, как жители Тибура, Пренесте, Пизы, Урбины, Нолы, Бононии, Плаценте, Непета, Сутрия, Луцерии.

3 Mommsen Th. Romisches Staatsrecht. Bd III, 1. Leipzig, 1888. S. 232. = Le droit public romain. VI, 1 (traduit de l'allemand, avec l'autorisation de l'auteur par Paul Frederic Girard). Paris, 1889. P. 261. селившись в Рим4. Таким образом, Моммзен видел в муниципалах, с одной стороны, граждан латинских муниципиев, живущих в своих городах, но подчиняющихся налоговым обязанностям Рима; с другой стороны, в Рим прибывали отдельные лица, которых Моммзен называл municeps latinus: к таким, по его мнению, относились те, кто не получил римского гражданства, однако, имел право приобрести земельный участок и платить налоги как римский гражданин полного права. Моммзен пишет, что муниципалы латинских муниципиев имели право голоса и право исполнения магистратской должности, по пе уточняет, где они пользовались этим правом: у себя в муниципии или в Риме после переселения. Утверждение Павла Диакона об отсутствии таких прав ("praeterquam de suffragio ferendo, aut magistratu capiendo" (155L), относится, по мнению Моммзена, к гражданам муниципиев второго типа, т.е. муниципиев римского права5.

Основанием для выделения другого типа муниципиев, а именно municipia civium Romanorum sine suffragio, Моммзену послужили слова Авла Геллия (NA 16, 3, 7), назвавшего жителей города Цере municipes sine suffragii iure. В отличие от первых - латинских муниципиев -, во вторых жили римские граждане без права голоса, которых Моммзен называет "полуграждапами". Они так же, как и муниципалы латинских муниципиев, исполняли римские munera publica. Но ущербность их гражданского состояния определялась тем, что они не имели права голоса и не могли исполнять магистратуры, в отличие от латинских муниципалов, о чем, по мнению Моммзена, свидетельствуют слова Павла Диакона в двух эпитомах: "participes tamen fuerunt omnium rerum ad munus fungendum una cum Romanis civibus, praeterquam de suffragio ferendo, aut magistratu capiendo" (однако [они] участвовали в несении обязанностей вместе с римскими гражданами во всем, кроме голосования и получения должности .) (155L); "Item, municipes erant, qui ex aliis civitatibus Romam venissent, quibus non licebat magistratum capere, sed tantum muneris partem, ut fuerunt Cumani, Acerrani, Atellani, qui et cives Romani erant, et in legione merebant, sed dignitates non capiebant" (Также муниципалами были те, кто из других городов пришел в Рим и кому нельзя было получать должность магистрата, но только часть обязанностей, [каковыми были] жители Кум, Ацерре и Ателлы, которые и

4 Mommsen Th. Romisches Staatsrecht. Bd III, 1. S. 233. = Droit public romain. VI, 1.

P. 263.

5 Mommsen Th. Romisches Staatsrecht. Bd III, 1. S. 232. Not. 2. = Droit public romain. VI, 1. P. 262. Not. 2. римскими гражданами были, и служили в легионе, но почетных должностей не исполняли.) (117L). Эти муниципии "полуграждан" Моммзен разделял на те, где была своя администрация, и на те, где своей администрации не было.

И есть еще третья, поздняя, по мнению Моммзена, категория муниципиев с полным римским правом, жители которых пользуются всеми гражданскими правами Рима. Вся эта многослойная система латинских и полугражданских муниципиев после Союзнической войны становится однородной: т.е. все муниципии получают римское гражданство полного права6.

Эта теория об иностранной, т.е. неримской природе муниципиев и многосложном статусе раннереспубликанских муниципалов была воспринята многими последующими исследователями, посвящавшими этой теме свои работы. Наиболее прочную позицию в этом вопросе заняло исследование А.Н. Шервин-Уайта. б) municipium согласно А.Н. Шервип-Уайту

А. Н. Шервин-Уайт, анализируя текст Феста (126 L), пишет, что гражданство муниципалов было только условным7: они могли стать гражданами через миграцию в Рим и были гражданами тогда, когда служили в легионе и тем самым исполняли основной munus (обязанность) гражданина - откуда происходит термин municeps. Шервин-Уайт обращает внимание на вопрос, могло ли понятие cives Romani применяться в отношении municipes8.

Поскольку в тексте Феста идет перечисление кампанских общин, то английский исследователь рассматривает отношения Рима с ними и прослеживает эволюцию понимания municipium обеими сторонами во временном отрезке от IV до III вв. до н.э. в контексте этих контактов. Известно, что кампанцы, будучи муниципалами с 338 г., спустя столетие, во время Второй пунической войны, перешли па сторону Ганнибала. Причина подобного, с точки зрения римлян, предательства кроется, по мнению Шер

6 Mommsen Th. Romisches Staatsrecht. Bd III, 1. S. 235. Not. 1 = Droit public romain. VI, l.P. 265. Not. 1.

7 "Festus, or his authorities, hedge, and prefer in effect to say that their citizenship was only conditional." Sherwin-White A.N. The Roman Citizenship. 2nd-ed. Oxford, 1973. P. 40.

8 Ibid. P. 40. вин-Уайта, в разном понимании обеими сторонами смысла статуса муниципия и муниципалов. Кампанские города, в особенности такие как Капуя, Кумы, Неаполь были воспитаны на греческом понимании исополитии - взаимного предоставления гражданств. Если в глазах римлян кампанские города были включены в римское государство, то в глазах самих кампанцев они были связаны с римлянами определенным союзом, черты которого в их понимании совпадали с известной им из греческого опыта исополитией. Это означало, что заключающие договор стороны обладают общностью прав, в частности, conubium, и член каждой общины может приобрести полные права другого государства через смену места жительства. Вплоть до смены места жительства civitas (т.е. римское гражданство) кампанцев только потенциальна. Принятие чужестранным народом civitas sine suffragio не уничтожало отдельного существования его res publica, и это, по мнению Шервин-Уайта, лежит в основе определения Феста. Res publica Campanorum существовала бок о бок с res publica populi Romani. Вот почему гражданам без права голосования (cives sine suffragio) не позволялось исполнять магистратские должности (magistratum сареге). Это ограничение применимо как к римлянам в Капуе, так и к кампанцам в Риме.

Далее, Шервин-Уайт утверждает, что по своей сути муниципии аналогичны латинским общинам Лация, поскольку муниципалы пользуются тем же набором прав в форме civitas sine suffragio, что и латины, которые обладали conubium, commercium, ius civitatis mutandae, за тем лишь исключением, что между латипами и римскими гражданами всегда проводится граница9.

Развитие института муниципия происходило в третьем веке во время римского завоевания соседних пародов к северо-востоку от Рима и, как правило, он применялся уже к народам, у которых не было особых традиций автономии. И если завоеванные народы отказывались от получения civitas sine suffragio, это говорит о том, что municipes начинают рассматриваться как члены римского государства, которые находятся на низшей ступени гражданского положения и которые стремятся получить полные политические права других граждан Республики.

Поэтому если в определениях Феста говорится, что municipes "это те, кто не были римскими гражданами" (155 L) и "это те, кто были гражданами" (126 L; 117 L), то оба они корректны, т.к. относятся к разным периодам политики Рима.

9 Ibid. Р. 46.

Таким образом, мы видим, что Шервин-Уайт, во-первых, ставил знак равенства между понятиями civitas sine suffragio и municipium; во-вторых, гражданство без права голоса рассматривалось им как потенциальное римское гражданство для завоеванных народов. в) municipium в интерпретации Э. Мании

Теорию о латинском, а пе римском происхождении муниципиев поддерживал также Э. Маппи. Со своей стороны итальянский исследователь предложил соединить правовое качество тех латинов-муниципалов, которые в интерпретации Моммзена сохраняли свое исконное гражданство, с качеством тех, кто менял свое гражданство па римское. По его мнению, текст Павла Диакона (155L) надо понимать так, что сначала муниципалы-латипы приходили в Рим, обладая только ius commercii и ius conubii, и спустя несколько лет ("post aliquot annos"), проживая постоянно в Риме, они становились римскими гражданами и приобретали при этом, как минимум, ius suffragii. Тогда, по мнению Мании, становится понятным, что такое право должно компенсироваться исполнением обязанностей (fungi munus)10. В его представлении латины пе были единственными, кто получал статус муниципалов индивидуально вследствие проживания в Риме, к ним он причисляет также жителей городов Кампании, которых упоминает Павел Диакон. Не будучи римскими гражданами (cives Romani), они получали римское гражданство (civitas Romana) по прибытии в Рим и но приобретении статуса муниципалов (municipes)11. Вслед за Шервин-Уайтом Маппи утверждал, что municipium в основе своей - это civitas sine suffragio, т.е. res publica, граждане которой располагают своими магистратами и комициями, что характерно для местной автономии, по во внешней политике они полностью лишены самостоятельности и подчиняются Риму; такой тип муниципиев стал распространенным с 338 г. до н.э.12 Муниципалами такой civitas sine suffragio, т.е. гражданами с правами conubium, commercium и migratio, могли быть не только латины (жители Тускула и Лапувия), как полагал Моммзеп, по и жители Кампании (Кумы). Разница в положении латипов и жителей Кампании наступает с мо

10 Manni Е. Per la storia dei municipii fino alia guerra sociale. Roma, 1947. P. 24.

11 Ibid. P. 25.

12 Ibid. P. 63. мента предоставления латинам optimum ius13. Манни выделяет в развитии статуса муниципалов и муниципиев три этапа: первые муниципалы, на его взгляд, это те иностранцы, которые, придя в Рим и получив качество муниципалов, становились римскими гражданами (cives Romani). Составляя основу римского плебса, они пользовались определенными правами, начиная от hospitium publicum (право временного пристанища) и заканчивая civitas sine suffragio. Но у этих муниципалов нет своего муниципия, поскольку города, из которых они происходят, еще не получили статуса municipium. Второй этап связан с включением в римское государство городов, которые получают от Рима статус municipia civium Romanorum, жители которых получают полное римское гражданство (civitas optimo iure). И третий этап - это включение городов в римскую территорию, которым Рим дает статус municipia, но не предоставляет жителям этих муниципиев полного римского права, они становятся римскими гражданами без права голоса (cives Romani sine iure suflragii)14.

Ф. Де Мартипо определял муниципии как гражданские общины с внутренней автономией, которые включены в римское гражданство; республиканские муниципии были полностью лишены государственного суверенитета и сохраняли только определенную общинную свободу. Жители муниципиев должны были нести обязанности в пользу Римского государства. Это было наиболее характерной чертой municipium, откуда проистекает его имя, из исполнения munus15. Ф. Де Мартипо полагал, что муниципии были различных категорий, и далеко не всегда им предоставлялось гражданство без права голоса (sine suffragio). Муниципии были как с полным, так и ограниченным гражданством г) категория municipium согласно М. Эмберу

Против идеи неримского происхождения муниципия выступил М. Эмбер. В противоположность объяснению, предложенному Моммзепом, Эмбер утверждает, что муниципии эпохи Республики были римскими, а не латинскими16. М. Эмбер отвергает

13 Ibid. Р. 68.

14 Idem. Sur l'origine des municipia romains // RHD. 47. 1969. P. 70.

• De Martino F. Storia della costituzione romana. II2 . Napoli, 1960. P. 72.

16 Humbert M. Municipium et civitas sine suffragio. L'organisation de la conquete jusqu'a la guerre sociale. Paris, 1978. P. 17-20. традиционную идею Моммзена о тождестве латинян и муниципалов и утверждает, идя вразрез с предыдущими исследователями, что все муниципалы были римскими гражданами. Исследователь утверждает, что Рим в процессе завоевания италийских территорий в IV в. до н.э. использовал принцип заключения равных договоров (foedera aequa) с соседними народами, образцом для которых служил Кассиев договор 493 г. до н.э. В отношении нарушивших такой договор союзников Рим применял санкции, которые заключались в насильственном обращении в римское гражданство провинившегося народа, а провинившимся городам давался статус муниципия, т.е. общины, которая некогда была независимой, но с некоторых пор стала римской. М. Эмбер, анализируя тексты Феста, полагает, что первые муниципалы не совмещали два гражданства. Они обладали римским гражданством (civitas Romana), единственным, к которому они принадлежали, сохраняя при этом самостоятельность своей res publica, отличной от государства римского народа. Так, существование civitas Romana внутри res publica, нерас-творенпой в римском государстве, была основной и постоянной чертой положения municeps17. Эмбер оспаривает взгляд Шервин-Уайта о тождестве понятий municipium и civitas sine suffragio18 и отмечает, что в эпоху от 381 до 338 гг. на территории Лация римляне насаждали муниципии полного права (municipia civitatis optimo iure), а незадолго до Латинской войны 340-338 гг. и в особенности после нее устанавливали за пределами Лация муниципии с гражданством без права голоса (municipia civitatis sine suffragio)19. Французским исследователем отмечается, что на протяжении IV в. до н.э. статус муииципия без римского права голоса представлялся завоеванным общинам более выгодным, чем положение муниципия с полными римскими правами. Такая позиция была основана на представлении неримских городов о сохранении собственной государственности и внутриполитической независимости общины от Рима. Римская историография, в свою очередь, стремилась объяснить полную романизацию общин как милость, оказанную завоеванным городам, однако история борьбы этих городов с Римом показывает скорее их нежелание становиться римскими муниципиями20. Только с конца III в. до н.э. ранее завоеванные и насильно романизированные города начинают

17 Ibid. Р. 8.

18 Ibid. Р. 23 sq.

19 Ibid. P. 38.

20 Ibid. P. 194-207. ощущать выгоды своего положения, а города, сумевшие отстоять ценой лояльности свой исконный статус в IV в. до н.э., постепенно оказываются в менее выгодном с экономической и внутриполитической точки зрения положении.

Следует отметить, что позиция М. Эмбера нашла поддержку у ряда исследователей. Наибольшее и весьма плодотворное развитие идеи о муииципии как общине римских граждан представлено в целом ряде работ П. Jle Ру, посвященных вопросам

21 распространения латинского права и муниципализации Римской Испании . д) категория municipium в отечественной историографии

В отечественной историографии в большей степени рассматривался вопрос о природе гражданской общины как таковой, проблема же природы муниципия не привлекала столь пристального внимания. Между тем, в контексте приведенных выше мнений следует обратить внимание на слова С.И. Ковалева, отметившего, что после Латинской войны 340-338 г. Рим усвоил весьма разумную политику по отношению к латипам, которая заключалась в том, чтобы ставить покоренные общины в разное юридическое положение по отношению к себе (т.е. Риму). Этим достигалась изоляция латинских общин друг от друга и разная степень их заинтересованности в римских делах. Характерно, что ученый воздерживается от частого использования слова "муниципий" по отношению к завоеванным общинам и, кстати, говорит только о существовании municipia civium Romanorum, тем самым давая понять, что слово "муниципий" применялось к бывшим иностранным общинам, получившим полные права гражданства22.

II.А. Машкин в своей интерпретации муниципия шел за трактовкой Моммзена. Исследователь делит муниципии иа те, которые пользуются полными правами, и па те, которые были без права голосования (впрочем, ученый держится строгой терминологии и называет их civitates sine suffragio), а также говорит о существовании в Ранней республике муниципиев с латинским гражданством23.

На полемику о природе municipium в зарубежной историографии и взаимодействии с ним ius Latii в эпоху Республики в своей монографии обратил внимание CJI.

21 См. ниже § з) категории municipium и ius Latii в интерпретации П. Ле Ру в разделе 3. Провинциальное ius Latii.

22 Ковалев С.И. История Рима. Л., 1948. С. 125; 146.

23 Машкин Н.А. История древнего Рима. М., 1948. С. 129.

Утчеико. Исследователь придерживается позиции, согласно которой муниципий имел италийское происхождение24.

Особое внимание понятию municipium было уделено в монографии И.Л. Маяк, посвященной истории развития отношений между Римом и италийскими общинами в III-II вв. до н.э. По мнению автора, муниципии были общинами италийского происхождения и делились па две категории: муниципии полного римского гражданства и с полным самоуправлением и на муниципии, которые пользовались неполными правами

25 римского гражданства (civitates sine suffragio), и сохранили самоуправление '.

Подводя промежуточный итог вышесказанному, мы должны отметить, что municipium пе являлся по своему происхождению латинской общиной, а был по своей сути римской общиной с римской же формой организации управления.

II. Ius Lath (493 г. до н.э. - 90-89 гг. до н.э.)

Прежде, чем перейти к полемике о характере ius Latii времен Римской Империи, нам представляется необходимым осветить некоторые взгляды па происхождение этого права в республиканскую эпоху до Союзнической войны. Это освещение требуется хотя бы потому, что исследователями, которые занимаются ранним периодом латинского права, в качестве источников используются также испанские муниципальные законы26.

-М Утчеико СЛ. Кризис и падение Римской республики. М. 1965. С. 203-205. Маяк И.Л. Взаимоотношения Рима и италийцев в III-II вв. до н.э. (до гракхап-ского движения). М., 1971. С. 74 сл.

26 Гак, М. Эмбер, например, полагает что испанские муниципальные законы являются одними из немногих источников, которые сохранили в себе существенную информацию по латинскому федеральному праву (droit federal latin), ?.е. по тому праву, которое складывалось и существовало между латипами и римлянами еще до Союзнической войны. Humbert. Municipium et civitas sine suffragio. P. 86. Это утверждение, в частности, обосновывается тем аргументом, что муниципальный закон Малаки говорит о праве поселенцев (incolae) голосовать наравне с гражданами этого мупици

Сложность рассмотрения данной темы заключается в том, что разные исследователи имеют различные представления о времени появления и формирования латинского права. Одной из существенных проблем остается понимание ius Latii как разрозненных элементов римского права или как самостоятельных гражданских прав, которые были известны латииам независимо от политики римлян, проводимой в отношении них. а) характеристика раннего ius Latii у А. Н. Шервина-Уайта

До сравнительно недавнего времени связывать становление латинского права было принято с событиями 338 г. до н.э. Один из сторонников этой концепции - Шер-вип-Уайт - хронологически разделил Latinitas на "раннюю" с 493 г. до 338 г. и "позднюю" - от 338 г. и вплоть до конца Республики. "Ранняя" Latinitas, родившись вместе с Кассиевым договором, в большей степени выражала политические отношения между различными латинскими племенами и Римом, и характерной чертой этих отношений был, прежде всего, раздел общей добычи27. Латинские права, а именно conubium и commercium, могли появиться, по мнению исследователя, в 338 г. до н.э. с возникновением первых coloniae Latinae. Равным образом, исследователь предполагает наличие у латинов с этого времени ius migrationis, которое давало возможность менять гражданство, и ius exilii28. Латины в середине IV в. пользовались также в Риме ius suffragii, где в concilium plebis была их триба, в которой они могли подавать свои

29 голоса .

А.Н. Шервин-Уайт считает, что главной обязанностью латинов перед римлянами было обеспечение Рима войсками30. Исследователь выделяет в статусе латина два положения: вне и внутри общины, - и полагает, что вне ее латин мог пользоваться только conubium и commercium, внутри же общины латин был субъектом местных законов. Останавливаясь на ius migrandi, А.Н. Шервин-Уайт полагает, что пия (municipes), что по мнению автора является отголоском древнего права латинов голосовать в Риме. См. Ibid. Р. 110 sq.

27 Sherwin-White. Op. cit. P. 22 sq.

28 Ibid. P. 32 sq.

29 Ibid. P. 35.

30 Ibid. P. 98. латины, перебираясь в Рим, проходили ценз, в результате чего приобретали полное римское гражданство31. Право участвовать в выборах per migrationem et censum исчезло, полагает исследователь, к моменту Союзнической войны. Именно в результате этого фактора незадолго до Союзнической войны возникает другой путь к гражданству - это право получения гражданства через прохождение годичной магистратуры в своей общипе (ius adipiscendae civitatis per magistratum) . б) характеристика раннего ius Latii у А. Бернарди

Если A.H. Шервин-Уайт датировал появление латинского права серединой IV в. до н.э., то в новейшей литературе границы ius Latii были значительно сдвинуты. Так, А. Бернарди, посвятивший свою работу истории Nomen Latinum от V в. до н.э. до эдикта Каракаллы 212 г. н.э., считает началом появления ius Latii 268 г. до н.э. До этого времени, по мнению исследователя, римско-латинские отношения носили в основном военно-политический характер па основе Кассиева договора, появление которого А. Бернарди относит к 486 г. до н.э. По мнению А. Бернарди, при распаде Латинской лиги римляне со своей стороны лишают латинские общины таких гражданских прав, как ius conubii, ius commercii. Впрочем, исследователь допускает существование у латинов ius migrandi в V-IV вв., как следствие свободной смены места жительства (mutandae sedis), когда у латинов еще не было твердого гражданского положения33.

Зарождение ius Latii в его позднем варианте А. Бернарди связывает с основанием в 268 г. до н.э. колонии Аримина. Его гипотеза строится на упоминании Цицероном в речи в защиту Цецины (Pro Caecina. XXXV, 102) права жителей этой колонии (ius Ariminensium). А. Бернарди полагает, что с ее основанием Рим даровал жителям Аримина определенное количество прав, которые затем давались всем последующим латинским колониям. Так, исследователь считает, что латины получили с 268 г. до н.э. ius commercii, но ius conubii им предоставлялось только в индивидуальном порядке34. Только после Союзнической войны Nomen Latinum перестает быть политической реальностью и превращается в абстрактное юридическое положение, предназначенное

31 Ibid. Р. 109 sq.

32 Ibid. P. Ill sq.

33 BernardiA. Nomen Latinum. Pavia, 1973. P. 27-30; 64 sq.

34 Ibid. P. 78-85. быть действенным инструментом в латинизации большей части Римской империи, полагает А. Бернарди35. в) ius Latii как юридическая категория согласно И.Л.Маяк

В отечественной литературе также появилось исследование, в котором был, во-первых, дан анализ взаимоотношениям римлян и италийцев в период III-II вв. до н.э., во-вторых, дано определение латинского права. В своем исследовании И.Л. Маяк предлагает рассматривать основную массу союзников пе только с точки зрения государственно-правового положения различных категорий римских федератов, но и с точки зрения их социальной принадлежности36. Анализируя историю оформления рим-ско-италийских отношений, И.Л. Маяк отметила, что тот уровень социально-экономического развития, который был достигнут Римом к середине III в. до н.э., позволял создать только одну форму подчинения общин Риму - союз37. В системе разио-обрзпых союзов латины представляли собой особую группу союзников. По мнению И. Л. Маяк, Рим начал выстраивать свои отношения с племенами Лация после Латинской войны 340-338 гг. до н.э. Положение латинов по сравнению с другими союзниками было привилегированным, поскольку латины в отличие от других союзников до первой трети II в. до н.э. участвовали наравне с римлянами в дележе добычи. Оставаясь в системе Римско-Италийского союза самоуправляющимися общинами, т.е. продолжая жить по своим законам, латины вместе с тем сохранили и некоторые права в Риме. Поскольку латинские города и Рим с незапамятных времен взаимно пользовались правами вести коммерческую деятельность и заключать браки, латины удержали за собой в Риме ius conubii, ius commercii, а также ius migrationis. Самой важной привилегией латинов было право участвовать в основании колоний (coloniae Latinae).Совокупность этих прав и дала жизнь такой юридической категории, как латинское право38. суть раннего ius Latii согласно М. Эмберу

35 Ibid. Р. 118.

36 Маяк И.Л. Взаимоотношения Рима и италийцев в III-II вв. до н.э.С. 25.

37 Там же. С. 71.

38 Там же. С. 72 сл.

Исследуя структуру и природу раннего ius Latii, М. Эмбер анализирует греческий термин ,,sopolite.a, который использовался Дионисием Галикарпасским в "Римских древностях" при определении взаимного предоставления гражданских прав между латинами и римлянами (DH. 8. 69. 3-4; 8. 72. 5; 8.74.2; 8.77.2). Традиционно принято считать, отмечает исследователь, что Дионисий смешал понятия, понимая латинское право (ius Latii) как ,,sopolite.a по отношению к римскому праву. Однако, по мнению исследователя, греческий историк не смешивает такие дефиниции как ,,sopolite.a и разрозненные элементы римского права, составляющие латинское право (ius Latii)39. Латины - это союзники римлян, то есть они участвуют в том, что касается раздела общей добычи, но ,,sopoIite.a , которой они пользуются, еще не дает им права на землю. Право на землю - это право, предоставленное союзникам в силу положения договора (foedus): Дионисий акцентирует внимание на их качестве союзников и латинов, он вовсе не отрицает их ,,sopoIite.a, наоборот, гражданство, которое римляне им дали, является полным гражданством, которое, по мнению М. Эмбера, можно характеризовать как "предложенная" civitas optimo iure40.

М. Эмбер полагает, что рассматривать латинское право как „sopolite.a можно в том случае, если в нем видеть потенциальное, будущее "полное римское право", то есть понимать термин ,,sopolite.a так, как его понимали греки. Сами римляне не знали понятия потенциального гражданства. Латины, которые фактически обладали потенциальным "римским гражданством", никогда не рассматривались римлянами как римские граждане (cives Romani). Греческая ,,sopoIite.a не может сравниваться с неполным гражданством, т.к. она есть полное, но будущее гражданство; его нельзя отождествлять с римским гражданством без права голоса (civitas sine suffragio), которое имело непосредственное, но неполное содержание41.

М. Эмбер отмечает, что понятия гражданства и гражданской общины были известны латинским народам еще с эпохи царского Рима. Подчеркивая особую историческую роль Каесиева договора 493 г. до н.э., исследователь утверждает, что уже в V в. до н.э., а не с 338 г., как традиционно принято считать, тесные связи между латинами и римлянами заложили основу таких прав как conubium, commercium, "civitas optimo iure offerte". Humbert. Op. cit. P. 93.

40 Ibid. P. 96 sq.

41 Ibid. P. 137 sq. suffragium и ius migrandi42. Равным образом появление первых coloniae Latinae М. Эмбер датирует также V в. до н.э., а не 338 г. Он отмечает, что если наличие у латинов conubium и commercium не вызывает никаких сомнений, то suffragium и ius migrandi требуют отдельного рассмотрения. Останавливаясь на условиях исполнения ius suffragii, М. Эмбер пишет, что это право согласуется с очень древней традицией, когда латины, объединенные в отдельную трибу, голосовали в законодательном и судебном порядке в concilia plebis, восходящей, вероятнее всего, к Кассиевому договору43. Что касается ius migrandi44, то это право, появившись в V в. до н.э., не рассматривалось римлянами как право приобретения римского гражданства. И представление о нем как праве получения civitas Romana заведомо ложно. Оно, равно как и вышеперечисленные права, являлось составной частью ius Latinum, и через это право латины могли в Риме владеть римским наделом по ius commercii и имели право участвовать в народном собрании, используя ius suffragii.

III. Провинциальное ius Latii

Дискуссия о характере провинциального латинского права, о характерных чертах, отличающих латинские муниципии от муниципиев римских граждан, и о правовом статусе так называемых cives Latini существовала и до lex Irnitana, но, безусловно, приобрела новую силу с открытием этого документа. Главным образом, работы, написанные до знаменательного появления устава Ирни, были основаны на достаточно ограниченном количестве источников по данной проблеме: прежде всего, па свидетельстве Аскопия, согласно которому в 89 г. до н.э. Помпей Страбон распространил ius Latii на туземное население Транспадапской Галлии45, на определении ius Latii, данном Гаем (Gai. I. 95-96)46, и на рубриках 21-23 lex Salpensana.

42 Ibid. P. 102.

43 Ibid. P. 107.

44 M. Эмбер полагает, что для этой эпохи правильнее называть такое право переселения термином hospitium publicum, поскольку понятие ius migrandi является современным определением. Ibid. Р. 109 sq.

45 In Pis. 3 (12 St.): Neque illud dici potest, sic earn coloniam [scil. Placentiam] esse deductam quemadmodum post plures aetates Cn. Pompeius Strabo, pater Cn. Pompei Magni transpadanas colonias deduxerit. Pompeius enim non novis colonis eas constituit sed veteribus

Открытие в середине XIX в. муниципальных законов Сальпенсы и Малаки в сочетании с Плиниевым свидетельством (NH. III. 3. 30) о предоставлении Веспасианом латинского права "всей Испании" дало Моммзену основание говорить о надтерриториалыюм характере императорского латинского права. Это означало, что ius Latii в I в. н.э. был неким абстрактным правом, которое конкретизировалось и принимало определенные очертания только тогда, когда та или иная туземная община реорганизовывалась согласно римской схеме в муниципий или колонию47. incolis manentibus ius dedit Latii, ut possent habere ius quod ceterae Latinae coloniae, id est ut petendi magistratus civitatem Romanam adipiscerentur. - И нельзя сказать о том, что Гней Помпей Страбон, отец Гнея Помпея Магна, вывел транспадапские колонии таким образом, каким он много лет спустя вывел эту колонию (т.е. Плаценцию). Ведь Помпей не для новых колонистов их учреждал, но предоставил ius Latii старым, долго жившим поселенцам, чтобы они могли располагать правом, каковое (есть) у остальных латинских колоний, т.е. чтобы магистраты, домогаясь, получали римское гражданство.

46 Gai. Inst. I. 95. Alia causa est eorum, qui Latii iure cum liberis suis ad civitatem Romanam perveniunt: nam horum in potestate fiunt liberi. quod ius quibusdam peregrinis civitatibus datum est vel a populo Romano vel a senatu vel a Caesare. (96).aut maius est

Latium aut minus: maius est Latium, cum et hi qui decuriones leguntur, et ei qui honorem aliquem aut magistratum gerunt, civitatem Romanam consecuntur; minus Latium est, cum hi tantum, qui vel magistratum vel honorem gerunt, ad civitatem Romanam perveniunt. Idque conpluribus epistulis principum significatur - Иной случай у тех, кто в силу латинского права достигает римское гражданство со своими детьми: ибо дети оных находятся в отцовской власти. Такое право предоставляется некоторым перегрииским общинам или римским пародом, или сенатом, или цезарем. (96) Наций бывает большим и малым: большим Наций является (тогда), когда римского гражданства достигают и те, кто избирается в декурионы, и те, кто исполняет какую-либо почетную должность или магистратуру; малым Наций является (тогда), когда римское гражданство достигают только те, кто исполняет магистратуру или почетную должность. И это обозначено во многих императорских письмах.

47 Mommsen Th. Romisches Staatsrecht. Bd III, 1. S. 626 = Droit public romain. VI, 2.

P. 247.

Мнение о надтерриториальном ius Latii, т.е. праве, которое имело свое реальное воплощение только с принятием перегринской общиной юридического статуса -колонии или муниципия -, было достаточно устойчивым. Теоретические постулаты о ius Latii, получившие наибольшее распространение в исследовательском мире, были таковы: члены общины, получившей латинское право и юридический статус муниципия или колонии, могли пользоваться определенными гражданскими правами -commercium, conubium а также правом достижения римского гражданства путем годичного исполнения должности в магистратуре (ius adipiscendae civitatis Romanae per magistratum). Перегрины, получавшие ius Latii, по общему согласию исследователей определялись как Latini или cives Latini48.

В определенной степени реальным толчком к серьезному изучению ius Latii императорского времени и выяснению вопроса о том, какой статус был у его носителей, до обнаружения lex Irnitana послужили публикации Ш. Сомапя49 и X. Браунерта50, где оба исследователя независимо друг от друга попытались дать принципиально новое определение провинциальному ius Latii и выяснить статус тех, кто пользовался таковым правом. a) ius Latii в интерпретации LLI. Сомапя

Анализируя списки провинциальных общин, сохранившиеся в "Естественной истории" Плиния Старшего, Ш. Сомань отверг традиционный в историографии взгляд о том, что под oppida civium Romanorum римский автор имел в виду municipia civium

48 Mommsen Т. Latium maius // Gesammelte Schriften. Juristische Schriften. Bd 3. Berlin, 1907. S. 33 ff.; Hirschfeld O. Zur Geschichte des latinischen Rechtes // Kleine Schriften, Berlin, 1913. S. 294 ff.; Steinwenter A. Ius Latii // RE. X (1). Stuttgart, 1918. S. 1270; Vi-tucci G. Latium // Dizionario epigrafico di anticita romane di ettore de Ruggiero. Vol. IV. Roma, 1947. P. 443 sq.

49 Saumagne Ch. Volubilis, municipe latin. RHD. 30 (3). 1952. P. 388-401; idem. Le droit Latin et les cites romaines sous PEmpire. Essais critiques. Paris, 1965.

50 Braunert H. Ius Latii in den Stadtrechten von Salpensa und Malaca // Corolla Men.E.Swoboda, Graz-Koln, 1966. S. 68-83.

Romanorum51 и предположил, что под этим словосочетанием, скорее всего, скрываются всевозможные объединения римских граждан, как то pagi, conventus или consistentes. Сомань утверждал, что провинциальные муниципии, созданные в эпоху династии Юлиев-Клавдиев, как Тинги и Волюбилис в Мавретании, Гадес и Италика в Бетике, Утика в Проконсульской Африке, не могли быть municipia civium Romanorum, а были муниципиями латинского права (municipia Latina)52. Подобная позиция, основанная на анализе эпиграфического материала, текста "Естественной истории" Плииия Старшего53 и "Римской истории" Диопа Кассия, вызвала весьма острую реакцию в среде исследователей, занимающихся проблемами романизации западных провинций Римской империи.

Сомань отметил, что в практике римского права не было такой процедуры, которая позволила бы любую общину перегринов в один момент превратить в общину римских граждан. Между тем, косвенным путем романизации перегринской общины была ее латинизация, т.е. предоставление такому коллективу ius Latii54. Одна из главных идей Сомапя заключалась в том, что со времени формирования Ранней империи община латинского права не могла превратиться полностью и одномоментно в общину римских граждан, как это было в Италии и Цизальпинской Галлии после Союзнической войны, и римское гражданство в эпоху Империи можно было получить только двумя путями: или через его индивидуальное дарование императором перегрину (т.н. civcs donati), или через исполнение должности в магистратуре латинской общины

51 Plin. NH. 3. 7. oppida omnia numero CLXXV, in iis coloniae Villi, municipia c. R. X, Latio antiquitus donata XXVII, libertate VI, foedere III, stipendiaria CXX. Опираясь на эту фразу, Ш. Сомань увидел, что в этом описании отсутствует существительное среднего рода, с которым должны согласовываться прилагательные stipendiaria, donata, а во всех остальных случаях Плиний Старший использует выражение oppida civium Romanorum, из чего он сделал вывод, что речь идет не о municipia, а об oppida. сл SaumagneCh. Le droit Latin. P.19-22.

53 Так, Ш. Сомань полагает, что редкое употребление словосочетания municipia civium Romanorum у Плиния Старшего объясняется поздней, средневековой интерполяцией, сделанной ошибочно переписчиками, а в аутентичном, несохранившемся тексте вместо municipia было написано oppida. (Saumagne Ch. Le droit Latin. P.19-22.)

54 Saumagne Ch. Le droit Latin. P. 37. cives civitatem per honorem consecuti)55. Относительно правового статуса municipia Flavia в Испании Ш. Сомань нисколько не сомневался, что именно они стали ярким примером муниципиев латинского права, т.н. municipia Latina, распространенных по всем западным провинциям Римской империи56.

Таким образом, Сомань дал определение провинциальному ius Latii как форме коллективной натурализации перегринов, благодаря которой можно было добиться civitas Romana. Заявление же Соманя о провинциальных municipia Latina предвосхитило собой обнаружение такого понятия в найденной позднее lex Irnitana. Гипотеза Соманя вместе с открытием lex Irnitana дала новый импульс для продолжения дискуссии в историографии о времени появления таковых municipia Latina в провинциях и определения их сути. б) ius Latii в интерпретации X. Брауперта

Свое видение ius Latii одновременно с Ш. Соманем представил X. Браунерт. Исследователь подверг критике тезис Моммзена о ius Latii в провинциях как надтерриториалыюм праве, которое становилось действительным при учреждении municipium или colonia в перегринской civitas. На основе текста 22 и 23 рубрик lex Salpensana исследователь определил, что между предоставлением ius Latii перегринской общине и превращением се в муниципий существует временной отрезок57. Анализируя предположительное содержание упомянутых в уставе Сальпенсы эдиктов императоров Флавиев, Браунерт заявил, что эти эдикты издавались в связи с предоставлением римского гражданства лицам, прошедшим магистратуру в муниципии, и не были связаны с регулированием внутренней организации общины58. По мнению исследователя, содержание императорских эдиктов касалось норм личного (Personenrecht), а пе общего (Gemeinderecht) права, следовательно, ius Latii эпохи Флавиев соответствовало персональному латинскому праву (latinisches Personalrccht), и

55 Ibid. Р.47; idem. Volubilis, municipe latin. P.390 sq.

56 Saumagne Ch. Le droit Latin. P. 77 sq.

57 Braunert H. Ius Latii in den Stadtrechten von Salpensa und Malaca. S. 70.

58 Ibid. S. 74. включало в себя ius conubii, ius commercii и ius adipiscendi civitatem Romanam per

S9 magistratum .

Другой аргумент, который послужил Браунерту при отстаивании своей идеи о персональном латинском праве, касается выражения Latini cives, известного по рубрике 53 lex Malacitana. Исследователь утверждал, что civis Latinus, равно как и civis Romanus, обладал персональным статусом независимо от принадлежности к своей общиие60. Постулируя существование civis Latinus, Браунерт тем самым предположил существование civitas Latina, т.е. латинского гражданства, самостоятельного и альтернативного римскому (civitas Romana).

Идею о cives Latini независимо от Браунерта высказал также Г. Альфёльди. В одной из первых работ, посвященных вопросу идентификации латинских граждан, Альфёльди предположил, что латинское гражданство раздавалось также, как и римское императором с предоставлением его, императора родового имени. По мнению Альфёльди, с предоставлением ius Latii Испании перегринов на ее территории больше не было. На основе эпиграфических данных Альфёльди утверждал, что перегрииы носили dua nomina, тогда как латины носили tria nomina61. Позднее при анализе надписи из Брегенцы Г. Альфёльди предложил новое понимание ius Latii, а именно, как права, которое вмещает в себя черты общего (Gemeinderecht) и персонального (Personalrecht). По мнению ученого, это было не столько право, сколько спектр привилегий из трех составляющих: достижение civitas Romana per honores, commercium и conubium62. в) полемика о ius Latii в свете теорий Соманя и Браунерта

Как было отмечено, критике в работе Ш. Соманя подверглись его отказ видеть па провинциальной почве municipia civium Romanorum и утверждение, что в первой половине I в. н.э. в западных провинциях на основе перегринских общин создавались

59 Ibid. S. 75.

60 Ibid. S. 76 ff.

61 Alfoldy G. Notes sur la relation entre le droit de cite et la nomenclature dans l'Empire romain // Latomus. 25. 1966. P. 47-51.

62 Idem. Latinische Biirger in Brigantium und im Imperium Romanum // Bayerische Vorgeschichtsblatter. 51. 1986. P. 215, 217. муииципии только латинского права. Одним из первых исследований, посвященным опровержению этого тезиса стала работа Ж. Гаску, автор которой не соглашается с идеей Ш. Соманя о поздней интерполяции словосочетания municipia civium Romanorum в "Естественной истории" Плиния Старшего63 и отмечает, что римский писатель, стараясь экономить на терминологии, использует для общин с различными юридическими статусами одно понятие, а именно oppidum civium Romanorum64. Так, африканская община Волюбилис, получившая статус муниципия при императоре Клавдии, вопреки утверждению Ш. Соманя, была не латинским муниципием, а муниципием римских граждан65.

Позицию Ж. Гаску также поддержал Ж. Десанж, который на примере изменения правового статуса общины Типги в провинции Мавретания показал, что при Октавиане она получила статус municipium Iulium, а при Клавдии - colonia Iulia Claudia. Однако наиболее весомым аргументом в пользу римского статуса Тинги является имя самой провинции - Mauretania Tingitana66.

Теория Соманя была также подвергнута критике А.Н. Шервии-Уайтом. Отмечая ее радикализм, английский исследователь соглашается с тем, что в документах императорского времени провинциальные муниципии не отмечались никаким специальным термином, уточняющим их статус римского или латинского права. Однако, по его мнению, это еще не означает, что все провинциальные муниципии эпохи принципата были латинского права и что переход перегринской общины напрямую к статусу римского муниципия был невозможен67.

Проанализировав позицию Брауперта, Шервин-Уайт не согласился с тем, что перегрипская община получала ius Latii без муниципального статуса, но, тем не менее, признал в отношении альпийских общин и двух североафрикапских общин - Lepcis

63 Gascon J. Municipia civium Romanorum 11 Latomus. 30. 1971. P. 134.

64 Ibid. Not. 1. P. 136.

65 Ibid. P. 140 sq.

66 Desanges J. Le statut des municipes d'apres Ies donnees africaines. RHD. 50 (3). 1972. P. 362.

67 Sherwin-White. Op. cit. P. 337 sq. См. также рец.: Idem. Saumagne Ch. Le droit Latin.//JRS. 58. 1968. P. 269 sq.

Magna и Mactar - положение перегрипских civitates, члены которых пользовались персональным латинским правом68.

X. Гальштерер, посвятив свой труд гражданским общинам Римской Испании, не согласился с позицией Сомапя и определил практически все муниципии, образованные до времени Флавиев, как муниципии римских граждан69. Проведя серьезный анализ статуса каждого городского центра эпохи Юлиев-Клавдиев, исследователь предположил, что, возможно, только один муниципий, основанный в правление Тиберия, был наделен латинским правом (Clunia Sulpicia, Tarraconensis)70, все остальные муниципии этого времени были им определены как общины римских граждан71.

Равным образом, он полемизирует с точкой зрения Браунерта и отстаивает идею Моммзена об одновременном предоставлении общине латинского права и муниципального ранга. По мнению исследователя, до публикации муниципальных уставов в эти общины были отправлены императорские эдикты, в которых содержались положения как частного, так и публичного права, как то предписания о выборах магистратов и об их полномочиях. Гальштерер предположил, что в отношении Испании предоставление латинского права вписывалось в местную конституциональную реформу, и говорить только о персональной привилегии в данном случае нельзя72.

Проведя в своем исследовании огромную работу по определению и систематизации статусов общин Римской Испании, X. Гальштерер обратил внимание на отсутствие муниципиев в северо-западной части Иберийского полуострова. Постулируя идею о неразрывности и обязательности двух процессов: дарования ius

68 Sherwin-White A.N. The Roman Citizenship. 2nd-ed. Oxford, 1973. P.360-367.

69 Galsterer H. Untersuchungen zum romischen Stadtewesen auf der iberischen Halb-insel. Berlin, 1971. S. 17-36; idem. Zu den romischen Biirgermunicipien in den Provinzen // ES. 9. 1972. P. 37-43.

70 Исследователь не настаивает на этом предположении, говоря о том, что исторический контекст основания муниципия Clunia остается неизвестным. См. Galsterer Н. Untersuchungen zum romischen Stadtewesen. S.36

71 Ibid. S. 17-36.

72 Ibid. S. 37-45.

Latii и муниципализации общии с латинским правом, исследователь тем самым пришел к мысли, что латинское право не было распространено на те районы Пиренейского

73 полуострова, которые были мало романизованы и урбанизированы .

Гипотеза Брауперта о персональном характере ius Latii отчасти нашла поддержку в работе Ф. Грелле. Несмотря на то, что исследователь считает распространение латинского права и муниципальных статусов общинам в Испании одновременным процессом, он придерживается того взгляда, что этот процесс привел к сосуществованию в муниципиях Флавия двух типов граждан - римских и латинских74. Вместе с тем, Грелле не признает существования латинского гражданства (civitas Latinorum), альтернативного римскому, и полагает, что cives Latini, войдя в гражданство римского народа (civitas populi Romani), находились на подчиненном или низшем положении75. Исследователь полагает, что ius Latii в Испании было не персональным статусом, а ослабленной формой гражданства, обеспечивающей перегринам достижение римского гражданства76.

В поддержку тезиса Браунерта выступила Б. Галыптерер-Крёлль. На примере предоставления ius Latii альпийским провинциям, исследовательница обратила внимание на то, что распространение латинского права не влияло па изменение юридического статуса перегринской общины, остававшейся civitas. По мнению исследовательницы, дарование ius Latii затрагивало только местные элиты, которые были привлечены возможностью получить римское гражданство через прохождение магистратуры. Вместе с тем, Гальштерер-Крёлль признает, что ius Latii было Ibid. S. 48 ff. Позднее эта гипотеза была оспорена П. Ле Ру, утверждавшим, что общины с латинским правом без муниципального статуса были распространены в северо-западной части Иберийского полуострова. См.: Le Roiix P. Municipe et droit latin en Hispania sous l'Empire // RHD. 1986. 64 (3). P. 343.

74 Grelle F. L'autonomia cittadina fra Traiano e Adriano. Teoria e prassi dell' organizzazione municipale. Napoli. 1972. P.128 sq.

75 Ibid. P. 128.

76 Ibid. P. 151, в особенности, p. 152. персональным правом, и в рамках этого права латины обладали гражданскими правами77.

Позиция Браунерта дала основание X. Вольффу пересмотреть заново саму категорию ius Latii. Вольфф не согласен видеть в латинском праве только "персональное" или только "городское" право. По мнению этого исследователя, ius Latii может расцениваться как "городское право" только тогда, когда оно понимается как статус, относимый к Риму и его власти, и как совокупность правовых норм общипы. Но из этой совокупности прав выводится "персональное право" индивидуально для каждого гражданина перегринской общины78. г) ius Latii и Latini в интерпретации Ф. Миллара

Дискуссия о ius Latii приняла новый оборот в свете позиции Ф. Миллара, полностью опрокинувшего традиционное представление об этом праве. В противовес общепринятому представлению о ius Latii как совокупности гражданских прав (ius conubii, ius commercii) и городского права (ius adipiscendi civitatem Romanam per magistratum), исследователь заявил, что ius Latii заключало в себе только право достижения римского гражданства путем исполнения магистратской должности (civitas Romana per honorem), что Гаем было определено как Latium minus, а позднее правом достигать римское гражданство путем участия в ordo decurionum (Latium maius). Никаких иных возможностей, по мнению ученого, ius Latii не предполагало. Это право затрагивало только элиту перегринской общины, тогда как остальное население было отрезано от каких бы то ни было привилегий и не имело никаких преимуществ перед остальными нерегринами. Одновременно с этим исследователь утверждал, что ни один документ императорского времени не называл носителей ius Latii латинами. Те же, кто назван Latini - были вольноотпущенниками, т.е. Latini Iuniani.79 Отмечая редкость выражения Latini cives из lex Malacitana, Миллар предположил, что оно либо относилось к гражданам других латинских городов, которые жили в Малаке, либо

77 Galsterer-Kroll В. Zum Ius Latii in den keltischen Provinzen des Imperium Roma-num // Chiron. 3. 1973. P. 280 ff.

JO

Wolff H. Die cohors II Tungrorum milliaria equitata c(oram?) l(audata?) und die Rechtsform des ius Latii // Chiron. 6. 1976. S. 280-285.

79 Millar F. The Emperor in the Roman World. N.Y., 1977. P. 632 sq. подразумевало латинов-юниапов80. Таким образом, Миллар поставил перед исследовательским миром два новых вопроса: первый — является ли ius Latii совокупностью нескольких прав, или этим понятием определяется только ius adipiscendae civitatis per magistratum, и второй - правомерно ли называть носителей латинского права понятием Latini. д) провинциальное ius Latii в интерпретации М. Эмбера

Позиция Миллара вызвала большой резонанс и породила новую волну полемики.

Так, в своей статье, посвященной правовому положению латинов-юпианов и сути провинциального ius Latii, М. Эмбер, во-первых, заявил, что вольноотпущенники с таким положением не могли быть муниципалами, поскольку в силу своего происхождения находились за пределами всякой гражданской общины и вследствие этого были лишены всяких гражданских прав81. Во-вторых, идя в разрез с позицией о ius Latii как падтерриториальном или персональном праве, Эмбер дал совершенно новое определение ius Latii как коллективного права, которым мог воспользоваться всякий общинник в рамках своей общины с ius Latii. Вместе с тем, Эмбер отмечает, что предоставление перегринской civitas латинского права не влекло автоматического перехода такой общины в статус колонии или муниципия82, и плодами ius Latii, могла воспользоваться только местная элита, исполнявшая магистратские должности (согласно ius adipiscendae civitatis per magistratum). Относительно conubium Эмбер полагает, что это право признавалось в индивидуальном порядке только в отношении тех лиц, которые добивались магистратуры. Что же касается "латинских браков" и "латинского" ius commercii, то перегрипы оставались в рамках своего туземного права, устанавливая между собой отношения согласно местному праву или обычаям83. Тем самым, замечание Эмбера об отсутствии у Перегринов с латинским правом гражданских прав conubium и commercium римского образца независимым образом подтвердило

80 Ibid. Р. 633.

О 1

Humbert М. Le droit latin imperial: cites latines ou citoyennete latine? // Ktema. 6. 1981. P. 209-217.

82 Ibid. P. 219.

83 Ibid. P. 221. идею Миллара о том, что реальным проявлением провинциального ius Latii было только ius adipiscendae civitatis per magistratum.

Эмбер отмечает, что целью распространения ius Latii на провинциальной почве было не столько распространение civitas Romana, сколько организация территории и упорядочение органов власти внутри перегринской общины. Это было вызвано необходимостью выстроить такую систему управления, согласно которой местные органы подчинялись центральной римской власти. Признавая тот факт, что ни один эпиграфический документ не называет носителей ius Latii латинами, а также отвергая всякую мысль о существовании параллельно римскому гражданству civitas Latina, Эмбер, вместе с тем, считает вполне вероятным, что municipes Latini и cives Latini муниципальных уставов Сальпенсы и Малаки были так определены вследствие дарования этим общинам ius Latii, однако в правовом смысле граждане этих муниципиев оставались Перегринами вплоть до своего перехода в римское

84 гражданство .

Вслед за работой Эмбера появилось исследование Н. Мэкки, в котором оп выступил в поддержку гипотезы Миллара. Мэкки настаивает на том, что латинское право в своей сущности является правом достижения римского гражданства per honorem, a Latini, упоминаемые в уставах Сальпенсы и Малаки, могут быть латинами-юнианами '. с) дискуссия о провинциальном ius Latii после открытия lex Irnitana

Следует отметить, что вся последующая полемика о сути ius Latii, дискуссия вокруг положения cives Latini и их идентификации, пошла уже в контексте новонайденпой lex Irnitana, а также открытой вслед за уставом Ирни Tabula Siarensis86.

84 Ibid. P. 222 sq.

85 Mackie N. Local Administration in Roman Spain A.D. 14-212. Oxford, 1983. P. 201-209.

86 Найденные две доски в местечке JIa Каньяда (La Canada) провинции Севилья, представляют текст двух сепатконсультов и начало закона (lex Valeria Aurelia), известного по Tabula Hebana. Благодаря обнаруженным текстам стали известны различные меры, предпринятые по инициативе Тиберия для почтения памяти Гермапика, умершего в Сирии (подробнее об этом см.: La tabula Siarensis // AE. 1984.

Гипотеза о cives Latini и civitas Latina, высказанная однажды Брауиертом и поддержанная Г. Альфёльди, а также идея Соманя о municipium Latinum приобрели новых сторонников в свете этих знаменательных эпиграфических открытий.

Так, тезис Сомапя о латинских муниципиях и отсутствии муниципиев с

07 римскими гражданами нашел поддержку X. Гонсалеса . Исследователь настаивает и па существовании латинского гражданства (civitas Latina), обусловленного теми гражданскими правами, которые перечислены в lex Irnitana: patria potestas, manus mancipium, manumissio и т.д., а также наличием у муниципалов Ирпи tria nomina и оо возможностью быть вписанными в трибу римских граждан (рубрика 86) .

Э. Гарсия Фернандес также является сторонницей позиции Соманя и полагает, что на территории Испании первые муниципии латинского права появились в правление Августа89. В отношении cives Latini исследовательница утверждает, что в надписях, происходящих из муниципиев Флавия, словом cives с дальнейшим добавлением названия той или иной общины определяются латинские граждане (например, cives Helvetii, cives Singilienses). Исследовательница полагает, что оба

508. Р.137-145). Интерпретируя один пассаж Tabula Siarensis: (col. Ila. lin. 8) [qui i(ure) d(icundo) p(raerunt) in] municipio aut colonia c(ivium) Romanorum aut Latinorum, X. Гон-салес предположил, что па территории Испании в эпоху Августа существовали municipia Latinorum или municipia Latina (см.: Gonzalez Fernandez J. Tabula Siarensis, Fortunales Siarenses et municipia civium Romanorum I I ZPE. 55. 1984. P.70). Между тем, Jle Ру настаивает на том, что выражение c(ivium) Romanorum aut Latinorum относится только к слову colonia, а не к слову municipium. См.: Le Ronx P. Municipe et droit latin. P. 337.

87 * • •

Gonzalez Fernandez J. Tabula Siarensis, Fortunales Siarenses et municipia civium Romanorum // ZPE. 55. 1984. P. 87sq.; idem. Italica, municipium iuris Latini // MCV. 20. 1984. P. 17-43; Mew.More on the Italica fragment of lex municipalis // ZPE. 70. 1987. P. 217221.

88 Gonzalez Fernandez J., Crawford M. The Lex Irnitana: a new copy of the Flavian municipal law // JRS. 76. 1986. P. 148 sq.; Gonzalez Fernandez ./. El ius Latii у la lex Irnitana // Athenaeum. 75. Fasc. III-IV. 1987. P. 319.

89

Idem. El ius Latii у los municipia Latina // Studia historica. Historia antigua. 9. 1991. P. 29-41 понятия - municipes и cives -, встречающиеся в надписях, обозначали все гражданское население какой-либо общины, как cives Latini, так и cives Romani90. ж) ius Latii в интерпретации А. Шастапьоля

Между тем, вопрос о самом ius Latii, общинах с латинским правом и номенклатуре граждан латинских общин скрупулезно был изучен А. Шастаньолем на основе галльской эпиграфики. Исследователь, во-первых, утверждает, что ius Latii предоставлялся не индивидуально, а общине в целом, граждане которой, даже если не становились cives Romani, то пользовались определенными преимуществами по сравнению с Перегринами общин без подобного дарования. Во-вторых, пример общины Nemausus в Нарбоннской Галлии, пользовавшейся латинским правом (Strabo. IV. 1. 12), показывает, что статус колонии или муниципия община получила не вместе с дарованием ius Latii, а значительно позднее91. Вместе с тем, в противоположность традиционному утверждению, устоявшемуся со времен Моммзена и Гиршфельда, и поддержанному Г. Альфельди, о том, что граждане провинциальных латинских общин носили, как римские граждане, три имени (tria nomina), Шастаньоль утверждает, что в тех случаях, когда эпиграфика представляет граждан провинциальных общин с tria nomina (praenomen, nomen, cognomen) - это cives Romani, когда же в номенклатуре гражданина общины с ius Latii есть только родовое имя и отцовское имя в родительном падеже (duo nomina), то это перегрин, обладающий преимуществами латинского нрава92. Таких персгринов, но мнению исследователя, общественные документы вполне могли называть общим понятием cives Latini, но юридической силы такое понятие не имело93. Относительно латинских муниципиев Шастаньоль утверждал, что таковые стали появляться в галльских провинциях после переписи 47-48 года, произведенной

90 Idem. Una propuesta de identification epigrafica de los cives Latini // Hispania antiqua. 17. 1993. P. 342; 345-347.

91 Chastagnol A. A propos du droit latin provincial I IIURA. 38. 1987. P. 5 sq. = La Gaule Romaine et le droit Latin. Lyon, 1995. P. 93 sq.

92 Idem. L'onomastique de type peregrin dans les cites de la Gaule Narbonnaise // La Gaule Romaine et le droit Latin. Lyon, 1995. P. 54 sq.; 64-71.

93 Idem. Les cites de la Gaule Narbonnaise. Les statuts // La Gaule Romaine et le droit Latin. Lyon, 1995. P. 127. императором Клавдием. По мнению исследователя, перегринские общины с ius Latii, именуемые в "Естествознании" oppida Latina, получив статус муниципия, становились муниципиями латинского права, и муниципиев римских граждан на провинциальной почве с тех пор больше не создавали94. з) категории municipium и ius Latii в интерпретации П. Ле Ру

Проблеме провинциального ius Latii на территории Испании посвящен целый ряд работ П. Jle Ру. Исследователь исходит из двух теоретических принципов: во-первых, обязательной связи между дарованием ius Latii и получением статуса муниципия перегринской общиной нет; во-вторых, всякий муниципий - это коллектив римских граждан95. Ле Ру определяет, что на провинциальной почве латинское право является политической категорией, в то время как муниципий - это юридическая категория96. Ле Ру утверждает, что ius Latii являлось правом достижения римского гражданства через исполнение должности в магистратуре, и не включало в себя в виде привилегий commercium и conubium97. Обращая внимание на вопрос о времени появления municipia Latina в Испании, Ле Ру отмечает, что реформа совмещения латинского права и муниципиев, начатая Клавдием в галльских провинциях, имела продолжение в Испании при Веспасиане и его преемниках98. Он соглашается с Ф. Милларом в том, что понятием Latini в юридических текстах и, в частности, в lex Irnitana были определены вольноотпущенники латины-юнианы, которые были, по мнению исследователя, интегрированы в общину99. Вместе с тем, впоследствии Ле Ру допустил, что на практике, возможно, провинциалы могли быть представлены как

94 Idem. A propos du droit latin provincial. IURA. 38. 1987. P. 7 sq.; idem. Considerations sur les municipes latins du premier siecle apr. J.C. // L'Afrique dans l'Occident romain. Rome, 1990. P. 353 sq.

95 Le Roux P. Municipe et droit latin . P. 327 sq.; idem. " Municipium Latinum " et " Municipium Italiae ": a propos de la " Lex Irnitana" // Epigrafia. Actes du Colloque international en memoire de Attilio Degrassi. Rome, 27-28 mai 1988. Roma, 1991. P. 565 sq.

96 Idem. Municipe et droit latin . P. 332.

97 Idem. " Municipium Latinum " et " Municipium Italiae ". P. 578.

98 Idem. Municipe et droit latin. P. 340.

99 Idem. " Municipium Latinum " et" Municipium Italiae ". P. 568 sq. латинские граждане". Тем не менее, настаивает ученый, подобное явление еще не обязывает делать вывод о существовании латинского гражданства или о ius Latii как персональном праве. Он отрицает само по себе латинское гражданство, объясняя это отсутствием в источниках самого понятия civitas Latina и полагает, что полемика в этом направлении бесперспективна100.

Поддерживая позицию М. Эмбера в том, что муниципий - это исконно римская общинная форма, Jle Ру считает, что суть муниципия как коллектива римских граждан сохранилась и при создании муниципиев Флавия в Испании. Поэтому принцип, по которому идут исследователи при сравнении и поиске отличий между municipia civium Romanorum и municipia Latina, по мнению ученого, ошибочен. Основу испанских municipia Flavia составляют римские граждане, к которым и адресованы муниципальные уставы Флавиев101. Постоянное уподобление муниципала римскому гражданину в lex Irnitana свидетельствуют о том, что настоящим гражданином муниципия был тот, кто обладал римским гражданством или готов был стать таковым в скором времени102. и) прочие взгляды па суть ius Latii

Против идеи Миллара о том, что большая часть членов латинской общины не пользовалась преимуществами ius Latii и представляла из себя обычных перегринов, выступил Ф. Жак. В частности, исследователь настаивает на том, что ius Latii включало в себя patria potestas и commercium, что ставило латинов (Latini) на один уровень с римскими гражданами и предполагало привилегированное положение по отношению к перегринам103.

Идею Моммзена о надтерриториалыюм характере (Gemeinderecht) ius Latii вновь попыталась возродить Дж. Манчипи. Исследовательница утверждает, что эдикты, устанавливающие в перегринских общинах ius adipiscendae civitatis Romanae per magistratum, издавались одновременно с эдиктами об учреждении магистратур.

100 Idem. Rome et le droit latin. P. 322 sq.

101 Idem. " Municipium Latinum " et" Municipium Italiae ". P. 566.

102 Idem. " Municipium Latinum " et" Municipium Italiae ". P. 569.

103 Jacques F., SheidJ. Rome et Integration de l'Empire (44 av. J.-C. - 260 ap. J.-C.) . I. Paris, 1990. P. 232-234; Jacques F. Quelques problemes d'histoire municipale. P.381 sq.

Появление последних, по мнению исследовательницы, свидетельствует о возведении общины в какой-либо городской статус, как то муниципий. Таким образом Дж. Манчини настаивает на связи между распространением ius Latii и возведением общины в ранг муниципия104.

Ф. Ламберти склоняется более к позиции Браунерта. Исследовательница согласна с тем, что ius Latii предоставлялся общине до того как она получала статус муниципия. Вместе с тем, по мнению исследовательницы, перегрины, получавшие ius Latii, становились латинами, т.е. теми, кто мог пользоваться как правом достижения гражданства, так и рядом гражданских прав наравне с муниципалами-римскими гражданами105.

А.Фиар склонен рассматривать ius Latii как совокупность гражданских прав. Исследователь отождествляет cives Latini с Latini coloniarii и утверждает, что права patria potestas, manus mancipium и manumissio в контексте lex Irnitana выглядят как личные привилегии cives Latini106.

Одна из последних работ, посвященная проблемам муниципализации Испании и распространению латинского права, выполнена Э. Ортис де Урбиной Алавой. Исследовательница полагает, что ius Latii, будучи коллективным правом, проявлялось в возможности достижения civitas Romana путем исполнения должности в магистратурах. Вместе с тем она настаивает на том, что municipes Latini и cives Latini были гражданами общин с ius Latii107.

Выводы

104 Mancini G. "Ius Latii" e "ius adipiscendae civitatis Romanae per magistratum" nella "lex Irnitana" // Index. 18.1990. P. 367-388.

105 Lamberti F. Tabulae Irnitanae. P. 24 sq.; 56.

106 Fear A.T. Rome and Baetica. Urbanisation in Southern Spain c. 50 ВС -AD 150. Oxford, 1996. P. 133-137. Идея, что cives Latini являются но своей сути Latini coloniarii была высказана еще Моммзеном. См. Mommsen Th. Die Stadtrechte der latinischen Ge-meinden Salpensa und Malaca. S. 295.

107 Ortiz de Urbina Alava E. Las comunidades hispanas у el derecho Latino. Vitoria-Gasteiz, 2000. P. 30 sq.

Итак, вышеизложенная дискуссия о сути ius Latii и его взаимодействии с такой правовой категорией, как municipium, обнаруживает, во-первых, что провинциальное латинское право следует рассматривать как право коллективное, предоставляемое перегринской общине в целом. Слова Гая о ius Latii свидетельствуют: (Inst. I. 95) quod ius quibusdam peregrinis civitatibus datum est vel a populo Romano vel a senatu vel a Caesare - латинское право - это право, которое предоставлялось римской властью перегринским общинам в целом, а не индивидуально по отдельности. Эта же мысль очевидным образом представлена Аскопием: In Pis. 3 (12 St.) Pompeius enim non novis colonis eas constituit sed veteribus incolis manentibus ius dedit Latii, ut possent habere ius quod ceterae Latinae coloniae -, из которой следует, что Помпей даровал ius Latii целому коллективу поселенцев, а не персонально каждому.

Во-вторых, слова Аскопия о поселенцах с дарованным ius Latii: In Pis. 3 (12 St.) . ut possent habere ius quod ceterae Latinae coloniae, id est ut petendi magistratus civitatem Romanam adipiscerentur -, и свидетельство Гая о "малом Нации" времен Принципата: (Inst. I. 96) minus Latium est, cum hi tantum, qui vel magistratum vel honorem gerunt, ad civitatem Romanam perveniunt, - не оставляют сомнения в том, что ius Latii следует, прежде всего, рассматривать, как право достижения римского гражданства путем исполнения должности в годичной магистратуре. Поэтому мы согласны с позицией, выраженной рядом исследователей - Ф. Милларом, М. Эмбером, А. Шастапьолем, П. Ле Ру -, которые утверждают, что иного качества, кроме ius adipiscendae civitatis per magistratum у ius Latii не было.

В-третьих, мы согласны с позицией М. Эмбера, неоднократно поддержанной П. Ле Ру, в том, что municipium был изначально римской, а не латинской общиной: общиной, состоявшей из римских граждан и с формой организации управления по римскому образцу. Нам представляется абсолютно убедительным положение, что municipes - это, прежде всего, римские граждане (cives Romani). Мы поддерживаем мнение Ле Ру, согласно которому, поиск отличий между municipium civium Romanorum и municipium Latinum ведет, в конечном счете, исследование в тупик. Поэтому, в дальнейшем, при исследовании понятия municipium Latinum мы будем исходить из того теоретического положения, что муниципий, каким бы определением он пи обладал, но сути своей всегда представлял собой общину римских граждан.

В-четвертых, мы поддерживаем позицию, высказанную впервые Г. Браупертом и затем подтвержденную Б. Гальштерер-Крёлль, М. Эмбером, А. Шастаньолем и П. Jle Ру, согласно которой дарование латинского права общинам и возведение этих общин в ранг муниципия или колонии были двумя независимыми друг от друга процессами.

Несмотря на то, что вопросы о сути понятий ius Latii и municipium в настоящее время практически разработаны и не требуют, по нашему мнению, кардинального пересмотра, в исследовательском мире продолжаются споры о том, кем, в таком случае, были municeps Latinus и cives Latini, и как могут соотноситься эти понятия с понятием municipium Latinum.

С точки зрения одних, municipes Latini - это перегрины, получившие ius Latii и официальное определение Latini и приобретшие некое промежуточное положение, приниженное с точки зрения civitas Romana, но привилегированное по отношению к остальной массе перегринов. Сторонники этой позиции делают акцепт на том, что такие Latini обладали согласно утверждению Гая (Inst. I. 96) гражданским правом отцовской власти (patria potestas), а по данными lex Salpensana и lex Irnitana не только patria potestas, но и целым рядом других гражданских прав, как manumissio, manus mancipium, hereditas и т.д. Вместе с тем, силу этому взгляду придает знаменитая формула из рубрики 53 lex Malacitana о праве голоса у поселенцев латинов-граждан: incolae qui cives Romani Latinive cives erunt. Эта формула, во-первых, дала жизнь идее о cives Latini как самостоятельной категории населения, во-вторых, породила гипотезу о так называемом "латинском гражданстве" (civitas Latina).

Хотя большинство исследователей в настоящее время больше не возвращается к полемике о латинском гражданстве, тем не менее, вопрос о том, кто же были в таком случае "латинские граждане" и "муниципалы-латины", так и остается не выясненным. Сторонники идеи о персональном латинском праве видят в таких cives Latini свободнорожденных граждан латинских муниципиев, получивших благодаря ius Latii всевозможные гражданские права (conubium, commercium, patria potestas etc.), право носить tria nomina на римский мапер и принадлежность к одной из римских триб.

Сторонники же взгляда о ius Latii как коллективного права зачастую истолковывают cives Latini как перегринов, которых в муниципальных уставах называли так из-за необходимости отличать их от римских граждан, хотя юридически, по признанию самих же ученых, такое понятие не имело в глазах Рима никакой официальной силы.

Между тем, по нашему глубокому убеждению, безрезультатность поисков cives Latini, пе говоря уже о civitas Latina, заложена в неверной постановке вопроса, а именно в манипулировании двумя словами: Latini и cives. Из-за подобного небрежения при работе с текстом происходит неизбежная подмена понятий, ведущая в итоге к поиску "латинских граждан". Мы в принципе отказываемся искать ответ в области определения категории cives Latini и будем строго следовать в своей работе той формуле, которая прописана в самом уставе Малаки, а именно: incolae qui cives Romani Latinive cives erunt и, исходя из первозданпости самой формулировки, постараемся дать ответ па вопрос о том, кто именно были incolae Latinive cives.

Но прежде, чем, мы найдем ключ к ответу на вопрос о том, кем были Latini cives, мы безусловно должны будем определить, кем был municeps Latinus, известный по рубрике 28 lex Salpensana, lex Irnitana, и по рубрике 72 того же устава Ирни.

Мы начали с того, что, по мнению одних, municeps Latinus или Latini cives были латипами свободного происхождения, получившими ius Latii. По мнению же других исследователей, прежде всего, Ф. Миллара, Н. Мэкки, и П. Jle Ру таковыми муниципалами-латинами были не кто иные, как латипы-юнианы. Но для этого утверждения одного только факта, согласно которому все юридические документы императорского времени называют латипами либертов, отпущенных без всяких формальностей, оказывается недостаточно. Ни один юридический документ никогда впрямую пе говорил о том, чтобы Latini Iuniani могли быть полноправными гражданами в своих общинах. Поэтому подобное утверждение всякий раз встречает серьезные контраргументы. Разбору этого достаточно принципиального вопроса, а именно вопроса о том, кто же был муниципал-латин, упомянутый в муниципальных уставах Сальпенсы и Ирни, и мог ли он быть представителем большинства "латинского муниципия", будет посвящена одна из глав данного исследования.

В конечном счете, ответ на вопрос о том, кем был municeps Latinus должен дать ответ па вопрос о том, есть ли связь между этим понятием и понятием municipium Latinum. Есть ли это звенья одной цепи, одного политического решения, коим стало дарование ius Latii Испании, или в нашем распоряжении находится документ, в котором мы встречаем несколько реальностей, преломленных одним документом.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Гражданский состав муниципиев Флавия по данным Lex municipalis Irnitana"

Выводы

Итак, по нашему мнению, картина участия муниципалов в управлении общиной выглядит следующим образом. Всякий муниципал, претендующий на право участвовать в управлении муниципием, должен был, прежде всего, добиться своего

47 Irn. III. А. 21. lin.40 sq. . ii, cum eo honore abierint cum parentibus coniugibusque ac liberis qui legitimis nupti(i)s quaesiti in potestate parentium fuerunt item nepotibus ac neptibus filio natis qui quaeve in potestate parentium fuerunt cives Romani sunto. избрания в ordo decurionum. Чтобы быть достойным зачисления в совет декурионов, ему или его отцу, под чьей властью кандидат в декурионы пребывал, необходимо было обладать определенным достатком. Для муниципия Флавия Ирни эта сумма определялась в пять тысяч сестерциев. Такой муниципал должен был также в обязательном порядке обладать безупречной репутацией и известным всей общине происхождением. Только участие в ordo decurionum открывало дорогу муниципалам к магистратским должностям. И только в одном, определенном порядке муниципал, стремившийся к гражданству, мог его добиться: избрание (adlectio) в ordo decurionum, выдвижение своей кандидатуры на выборах в магистраты в положении декуриона и годичное исполнение должности в магистратуре.

ГЛАВА IV

Lex Lati

Как было ранее отмечено, наряду с понятиями municeps qui Latinus erit и municipium Latinum, в уставе Ирни, а именно в "письме Домициана", адресованном к муниципалам Ирни, говорится о неизвестном до открытия устава Ирни lex Lati. Выше мы отмечали, что практически во всех ранних изданиях муниципального устава Ирни

1 О было принято прочтение этих слов как lex late или lex lata . Между тем, эпиграфическое издание lex Irnitana с публикацией фотографий отреставрированных таблиц не оставляет сомнений в том, что в тексте начертано lex Lati3, и, следовательно, в послании Домициана речь идет об определенном законодательном документе.

Первым представил свою интерпретацию в свете нового прочтения В. Лебек. Исследователь предположил, что lex Lati - материнский закон, от которого происходят многочисленные копии Флавиевых муниципальных уставов, получивший свое название благодаря дарованию Испании ius Latii. По мнению Лебека lex Lati был разработай Домицианом специально для организации муниципиев Флавия4. Следует

1 Gonzalez Fernandez J., Crawford M. The Lex Irnitana: a new copy of the Flavian municipal law//JRS. 76.1986. P. \8\;LeRoiixP. La Lex Irnitana//AE. 1986. 333. P. 112.

2 D'Ors А. у X. Lex Irnitana. P. 87. Gonzalez Fernandez J. La lex Flavia Irnitana 11 BJRA. 1990. 2. P. 96. Lamberti F. Tabulae Irnitanae. 372.

3 Fernandez Gomez F., Del Amo у de la Hera M. La Lex Irnitana. P. 106-107. Ha снимке видно, что слово Lati прописано с длинной I. Следует отметить, что X. Гопсалес и Ф. Ламберти каждый в своем издании дают ссылку на начертание на самой бронзе: LATI, aes -, но оставляют свою конъектуру в тексте устава. См.: Gonzalez Fernandez J. La lex Flavia Irnitana . P. 96. Not. 33; Lamberti F. Tabulae Irnitanae. P. 372. Not. 33

4 Lebek W.D. La Lex Lati di Domiziano (Lex Irnitana): le strutture giuridiche dei capitoli 84 e 86. ZPE. 97. 1993. P.161-163; idem. Domitians Lex Lati und die Duumvirn, Ae-dilen und Quaestoren in Tab. Irn. Paragraph 18-20. ZPE. 103. 1994. S. 255-258 ; idem. Die municipalcn Curien oder Domitian als Republikaner: Lex Lati (Tab. Irn.) Paragraph 50 (?) und 51 // ZPE. 107. 1995. S. 135-141. отметить, что эта концепция нашла поддержку среди издателей нового издания второго тома Корпуса латинских надписей5.

Между тем, П. Jle Ру, согласившись с тем, что речь непременно идет о некоем "законе Лация", имеющем непосредственное отношение к ius Latii, тем не менее, отверг идею о lex Lati, как оригинале всех известных копий флавиевых уставов, предназначенном для создания новых муниципиев, и предположил, что lex Lati является отголоском древнего законодательства6.

Нам представляется, что для решения вопроса о том, что может скрываться под словами lex Lati, следует рассмотреть внимательно сам документ:

Epistula Domitiani>7:

Conubia conprehensa quaedam lege Lati scio; et postea aliqua si quit sollicitudo vestra indicat parum considerate coisse, quibus in praeteritum veniam do, in futurum exigo

• • Я memineritis legis, cum iam omnes indulgentiae partes consumatae sint .

Письмо начинается с того, что император сразу заявляет о своей осведомленности относительно тех случаев, когда браки заключались по "закону

5 Stylow A.U. Ostippo. Municipium Flavium (Tribus Quirina). CIL II2/5. 959. P. 272; idem. Cerro de la Atalaya. La Atalaya: Municipium (Flavium). CIL II2/5. 1120. P. 327. Corpus Inscriptionum Latinarum, vol. II: Inscriptiones Hispaniae Latina (CIL 112), Conventus Astigitanus (CIL II2/5; 1998) ed. A. U. Stylow, R. Atencia Paez, J. Gonzalez Fernandez, C. Gonzalez Roman, M. Pastor Muixoz, P. Rodriguez Oliva.

6 Le Roux P. Rome et le droit latin. P. 332.

7 Необходимо оговорить, что исследуемый здесь документ не всеми исследователями признается за письмо. Так, Ж.-Л. Мург, анализируя императорский ответ и не находя в нем приличествующих для императорских писем приветствий и обращений к магистратам и декурионам муниципия, считает данное послание не письмом, а рескриптом (subscriptio), адресованным Домицианом провинциальной общине в ответ на ее правовой запрос (libellus). См.: Mourgues J.-L. The so-called letter of Domitian at the end of the Lex Irnitana // JRS. 77. 1987. P. 79. Q

Мне известно о некоторых браках, скрепленных по закону Лация. И если, как доносит ваша обеспокоенность, я оказываю снисхождение каким-нибудь брачным союзам, которые в прошлом после того были неосмотрительно заключены, то на будущее требую: помните о законе, когда уже всякая снисходительность закончится".

Лация" (Conubia conprehensa quaedam lege Lati seio). Далее Домициан пишет, что если он и прощает (si. veniam do) какие-нибудь (aliqua) браки, которые после того (postea), в прошлом (in praeteritum) были необдуманно заключены (parum considerate coisse), то в будущем требует от муниципалов соблюдать закон (in futurum exigo memineritis legis).

Местоположение письма Домициана в конце lex Irnitana является, по нашему мнению, неслучайным: ответ императора выявляет целый пласт проблем, которые были принесены в испанские общины вместе с дарованием ius Latii и которые пе были учитаны при составлении муниципального устава.

Мы видим, что письмо является ответом на запрос-ходатайство муниципалов, о чем свидетельствуют слова императора по отношению к жителям Ирни: sollicitudo vestra. Смысловая нагрузка слова sollicitudo здесь достаточно велика. Это понятие, во-первых, свидетельствует о факте получения императором письма от муниципалов и о реакции Домициана на послание от своих подданных. Во-вторых, в этом слове заключено целиком содержание того ходатайства. И только благодаря имеющемуся у нас в наличии ответу императора нам дана возможность реконструировать суть sollicitudo граждан муниципия Ирни.

Из ответа Домициана можно, во-первых, вынести, что непосредственно в самой общине Ирпи браки заключались по lex Lati как минимум вплоть до распространения латинского права Веспасиана. Во-вторых, это письмо также наводит на мысль о том, что на протяжении пятнадцати лет с момента дарования ius Latii и до публикации устава вместе с письмом Домициана, в общипе помнили о действии lex Lati, и, вероятно, продолжали руководствоваться им вплоть до продвижения общипы в муниципальный статус.

В-третьих, ссылка па этот закон, по нашему мнению, была сделана сначала в письме муниципалов к императору: жители Ирни апеллировали к Домициану на основании lex Lati, а форма официального ответа, исходящего от императора, требовала повторить то правовое основание, на котором строился весь вопрос. В обращении к императору lex Lati служил для граждан муниципия Ирни правовым основанием в том, что касалось заключения законных браков. Осведомленность же императора, или его канцелярии о распространенности подобных браков по устаревшему закону говорит о том, что случай с муниципалами Ирни не единичен. Стиль послания и его лаконичность, отсутствие в нем определенного обращения к магистратам и декурионам конкретной общины наводят на мысль, что в императорскую канцелярию поступали такие же ходатайства от граждан других муниципиев Флавия. Возможно, что у юристов существовал заранее готовый ответ, подобный тому, что сохранился в последней таблице устава Ирни, и этот ответ мог так же быть начертан в уставах других муниципиев.

Слово postea в письме Домициана заключает в себе определенный рубеж -известный как императору, так и муниципалам: до какого-то момента правовая сила lex Lati признавалась Римом, но после определенных событий, известных обеим сторонам, lex Lati потерял силу закона.

По всей видимости, временной рубеж, о котором идет речь, случился задолго до возведения общины в муниципий — во время реформы Веспасиапа. Несмотря па остановку действия закона, жители, вероятно, продолжали считать свои браки, заключенные до дарования Веспасиана по lex Lati, законными. В словах "sollicitudo vestra", но всей видимости, заложен тот смысл, который указывает па желание муниципалов быть уверенными в том, что их браки, заключенные на основе старинного закона и до того, как эти муниципалы стали римлянами, будут считаться законными и впредь - теперь уже в рамках римского законодательства.

В историографическом экскурсе, а именно в той его части, которая посвящена характеристике провинциального ius Latii, мы обратили внимание на то, что многие исследователи - Г. Альфельди, X. Гопсалес, А. Фиар, Ф. Ламберти -, придерживаются взгляда о латинском праве, как праве, которое помимо ius adipiscendae civitatis включало в себя также ius conubii9. Вместе с тем, Ф. Миллар, X. Вольфф, М. Эмбер и П. Ле Ру независимо друг от друга утверждают, что императорское ius Latii такой способностью не обладало10.

Письмо Домициана со всей очевидностью подтверждает это положение и показывает, что conubium, которым располагали новые римские граждане, не

9 Alfdldy G. Latinische Burger. P. 215, 217; Gonzalez Fernandez J. El ius Latii у la lex Irnitana // Athenaeum. 75. Fasc. III-IV. 1987. P. 317-333; Lamberti F. Tabulae Irnitanae. P. 56. Fear A.T. Rome and Baetica. P. 132 sq.

10 Millar F.G.B. The Emperor in the Roman World. P. 630-635; Wolff H. Die cohors II Tungrorum milliaria equitata c(oram?) l(audata?) und die Rechtsform des ius Latii // Chiron. 6. 1976. S. 267-288; Humbert M. Le droit latin imperial. P. 207-226; Le Roux P. " Municipium Latinum " et " Municipium Italiae". P. 565-582. признавался Римом. Более того, ius Latii, с помощью которого муииципалы-перегрины добивались римского гражданства, не обеспечивал их римским ius conubii. Следовательно те браки, которые были ими заключены, не конвертировались и не признавались Римом.

Суть вопроса муниципалов к императору напрямую связана с содержанием рубрики 21 в той ее части, где речь идет о достижении римского гражданства отцами, женами, детьми и внуками магистратов.

Рубрика 21 свидетельствует:

Qui <„.> magistratus <.> creati sunt erunt, ii <.> cum parcntibus coniugibusque ac liberis qui legitimis nupti(i)s quaesiti in potestate parentium fuerunt item nepotibus ac nepotibus filio natis qui quaeve in potestate parentium fuerunt cives Romani sunto dum ne plures cives Romani sint quam quod ex hac lege magistratus creare oportet.

Из рубрики 21 следует, что главным условием в достижении агнатами римского гражданства является их подвластность (in potestate parentium fuerunt) главе семейства, обусловленная рождением в законном браке (qui legitimis nuptiis quaesiti).

Эти слова имеют непосредственную связь со свидетельством Гая (I. 95) в той части характеристики ius Latii, где речь идет о детях перегрина, добившегося римского гражданства: Alia causa est eorum, qui Latii iure cum liberis suis ad civitatem Romanam perveniunt: nam horum in potestate fiunt liberi11.

Ф. Жак, полемизируя с Ф. Милларом, не согласился с толкованием ius Latii как права, которое предоставляло возможность достижения гражданства только посредством исполнения должности в магистратуре. Исследователь обратил внимание на слова Гая и текст рубрики 21, свидетельствующие о наличии у перегрипа с ius Latii гражданского права patria potestas, с помощью которого перегрин переходил в гражданство вместе с семьей12.

И действительно, мы видим, что в обоих текстах, встроено условие об обязательной подвластности детей перегрипу, добивающемуся римского гражданства per honorem. Но следует помнить, что до вышеприведенной сентенции Гай подробнейшим образом отвечал на вопрос, при каких условиях дети, жены или мужья

11 Gai. Inst. I. 95. Иной случай у тех, кто в силу латинского права достигает римское гражданство со своими детьми: ибо дети оных находятся под отцовской властью.

12

Jacques F. Quelques problemes d'histoirc municipale . P.381-401 римских граждан могут получить римское гражданство, если они перегрины или латииы13. В контексте предыдущих стилистически однообразных ответов слова alia causa (I. 95) в начале фразы явственно подчеркивают несхожесть этой ситуации с предыдущими, где речь шла об индивидуальном пожаловании patria potestas императором в обход общепринятых правил. Следовательно, словами alia causa Гай подчеркнул, что наличие гражданского права patria potestas у Перегринов общины с латинским правом было предопределено каким-то иным, более привычным условием, нежели индивидуальным и исключительным пожалованием со стороны императора.

Это привычное для римского юриста условие, по которому дети могли находиться под отцовской властью изложено Ульпианом в пятой главе "Эпитом", посвященной тем, кто находится под отцовской властью - De his qui in potestate sunt. Для того, чтобы картина выглядила предельно ясно, нам представляется необходимым привести те высказывания, которые наиболее четко проясняют вопрос об условиях подвластности детей. Определенно, что эти условия касаются и детей перегрина, пользующегося преимуществами латинского права, и самого перегрина, готового стать римским гражданином.

Ulp. 5.1. In potestate sunt liberi parentum ex iusto matrimonio nati14.

Итак, римский юрист пишет, что подвластность детей определяется, прежде всего, наличием законного брака у родителей (iustum matrimonium). Это же условие, необходимое для подвластности (in potestate parentium), как было отмечено выше, указано и в рубрике 21, где законный брак назван словосочетанием legitimae nuptiae.

Далее Ульпиан поясняет, что следует понимать под словами iustum matrimonium:

1 4

Gai. Inst. 1.66; 67; 69; 71; 1.76.; 1.93 - в частности, о том, что дети перегрина не могут стать римскими гражданами вместе с ним, если только император пе предоставит этому перегрипу patria potestas. Гай неустанно повторяет в своих ответах, что основным условием преемственности римского гражданства от отца к детям является подвластность детей отцу, легитимность которой обеспечена римской patria potestas.

14 Ulp. 5.1. Под властью родителей находятся дети, рожденные в результате законного брака.

5.2. Iustum matrimonium est, si inter eos, qui nuptias contrahunt, conubium sit, et tarn masculus pubes quam femina potens sit, et utrique consentiant, si sui iuris sunt, aut etiam parentes eorum, si in potestate sunt15.

Мы видим, что в представление о законном браке включено несколько условий, необходимых для его признания, а именно: само гражданское право заключать брак (si. conubium sit), надлежащий возраст обеих сторон (et tam masculus pubes quam femina potens sit) и обоюдное согласие на брак (et utrique consentiant). Собственно говоря, далее именно на этом первом условии, на самом conubium Ульпиан акцентирует свое внимание, давая ему следующее определение:

Ulp. 5.3. Conubium est uxoris ducendis facultas16.

Из слов юриста очевидно, что право законного брака определяется как некая способность, или возможность (facultas), присущая тому, или иному лицу. И в продолжение этой мысли Ульпиан пишет:

Ulp. 5.4. Conubium habent cives Romani cum civibus Romanis; cum Latinis autem et peregrinis ita, si concessum sit17.

Из контекста последних двух сснтснций следует, что conubium - это, прежде всего, способность, присущая римскому гражданину, брать в жены римлянку. Далее, очевидным образом, отвечая на вопрос о союзах римлян с перегринами или латинами, Ульпиан говорит, что в случае заключения подобного брака conubium признается при условии его пожалования - si concessum sit.

Таким образом из всего выше рассмотренного мы можем пока определить, что, во-первых, patria potestas над детьми признавалась только при условии законного брака (matrimonium iustum - Ulp. 5.1., legitimae nuptiae - Irn. 21.), во-вторых, законный брак был признаваем только при наличии conubium, в-третьих, conubium понимался как

15 Ulp. 5.2. Законным является брак (при условии), сели у тех, между кем заключается брачный союз, есть право брака, и мужчина столь взрослый, сколь женщина достигла (возраста), и обе стороны согласны, если они самостоятельны, или же (согласны) их родители, если они (дети) находятся под властью.

16 Ulp. 5.3. Право брака есть способность жениться.

17 Ulp. 5.4. Право брака сеть у римских граждан с римскими гражданами; с латинами, а также с перегринами в том случае, если оно предоставлено. некая способность (facultas), присущая только римскому гражданину, о предоставлении которой ему следовало ходатайствовать в случае его женитьбы на неримлянке.

О подвластности детей отцу - римскому гражданину (patria potestas), обусловленной определенными правилами также подробно пишет Гай:

Gai. Inst. I. 67. Item si civis Romanus Latinam aut peregrinam uxorem duxerit per ignorantiam, cum earn civem Romanam esse crederet, et filium procreaverit, hie non est in potestate eius, quia ne quidem civis romanus est, sed aut Latinus aut peregrinus, id est eius condicionis, cuius et mater fuerit, quia non aliter quisque ad patris condicionem accedit, quam si inter patrem et matrem eius conubium sit; sed ex senatus consulto permittitur causam erroris probare; et ita uxor quoque et filius ad civitatem Romanam perveniunt, et ex eo tempore incipit filius in potestate patris esse, idem iuris est, si earn per ignorantiam uxorem duxerit, quae dediticiorum numero est, nisi quod uxor non fit civis Romana18.

В этом пассаже Гай разбирает вопрос о том, является ли сын римского гражданина, рожденный в брачном союзе с перегринкой или латинянкой, сам римским гражданином. Юрист отвечает отрицательно, утверждая, что в подобном союзе сын наследует положение не отца, а матери. И далее Гай обосновывает это утверждение тем, что получить гражданство отца сын может при условии нахождения под отцовской властью. Но таковой власти над сыном у римского гражданина нет, поскольку между родителями не заключен законный с позиции Рима брак (conubium)19.

1Я

Gai. Inst. I. 67. Также если римский гражданин возьмет в жены латинянку или перегрипку по незнанию, думая, что она римская гражданка, и породит сына, то тот не будет под его властью, потому что он (сын) не будет римским гражданином, но будет или латином, или перегрипом, то есть того положения, какого будет его мать; потому что не иначе всякий получает положение отца, как при условии, что между отцом и матерью есть законный брак; но по сенатконсульту позволено доказать основание ошибки; и таким образом жена также, как и сын достигают римского гражданства, и с этого времени сын начинает находиться под отцовской властью. Это же право действует, если он (римский гражданин) по незнанию взял в жены ту, что происходит из числа сдавшихся, разве что жена не становится римской гражданкой.

19 В сентенции I. 67 обращает на себя внимание оборот: si civis Romanus Latinam aut peregrinam uxorem duxerit per ignorantiam, cum earn civem Romanam esse crederet, который является отправной точкой в разбираемом споре. В этой фразе чувствуется, на

Из приведенной сентенции мы можем, прежде всего, вывести, что главным условием для обладания patria potestas у римского гражданина служило наличие законного брака (conubium). Без брака, признаваемого законным только с позиции Рима, право отцовской власти не действовало, и, следовательно, римский гражданин был не вправе передать свою civitas детям.

Приведенные выше фрагмент из рубрики 21, изречения Гая (I. 95; I. 67), сентенции Ульпиаиа (5.1-5.4) объединяет общая проблема наличия patria potestas как у римлянина так и у перегрипа, готового в данный момент стать римским гражданином.

В контексте приведенных выше сентенций Ульпиапа и Гая, и в особенности самого предписания рубрики 21, sollicitudo граждан муниципия Ирни, изложенное императору, выглядит достаточно определенным. Очевидно, что к императору обращается муниципальная элита, те из представителей муниципия, которые достигли первый взгляд, определенная несообразность: а именно, отсутствие у римского гражданина всякого представления о том, что его жена по происхождению является перегрин-кой или латинянкой; и не объяснимая, с точки зрения стороннего наблюдателя, уверенность мужа в том, что его жена - civis Romana. Между тем, подобные ситуации, когда супруги пе имеют ясного представления ни о своем собственном происхождении (Inst.

I. 71: praeterea si civis Romanus, qui se credidisset Latinum esse.) , ни о происхождении своих жен или мужей (Inst. 1.68: item si civis Romana per errorem nupta sit peregrino tamquam civi Romano. Inst. 1.69: item si Latina peregrino, cum eum Latinum esse crederet, nupserit.), встречаются в "Институциях" с завидным постоянством. Истоки подобных "недоразумений" кроятся, на наш взгляд, не в преднамеренном желании перегринов или латинов утаить от супругов свое неримское происхождение, а в том, что "неравные" браки могли заключаться в общинах, подобных муниципиям Флавия, в уставах которых все общиппики-сограждане названы municipes, независимо от своего происхождения. Внутри общины эта разница в происхождении супругов при заключении брака пе носила принципиальный характер. Проблема появлялась лишь тогда, когда возникала необходимость подтвердить "отцовскую власть" над детьми или принадлежность детей к римскому гражданству. Скорее всего, используемый Гаем оборот per ignorantiam служил в разборе дел, подобных этому, необходимым юридическим условием, позволявшем начать рассмотрение вопроса о достижении детьми-перегринами римского гражданства. римского гражданства per honorem. Между тем, patria potestas, с помощью которой они могли бы передать гражданство своим детям, оказывается недействительной в силу непризнанных Римом "браков, скрепленных по закону Лация" (conubia conprehensa . lege Lati).

Добившись гражданства, сами муниципалы не могли перевести в него свои семьи, поскольку их браки, заключенные по устаревшему закону, не были действительны с точки зрения римского законодательства, и, соответственно, patria potestas на их детей не распространялась. Это обстоятельство вело, собственно, к тому, что преемственности в достижении гражданства из поколения в поколение у муниципальной элиты в недрах одной общины могло и не появиться20. По всей

20 Эти соображения подкрепляются эпиграфическими данными. Так, из перегрииской общины Цезаробрига (Caesarobriga / провинция Лузитания), получившей латинское право при Веспасиаис и ставшей муниципием либо в правление Флавиев, либо позднее (см. о статусе Цезаробриги: Le Roux P. Les villes de status municipal en Lusitanie romaine // Les villes de Lusitanie romaine. Hierarchies et territoires. Paris, 1990. P. 45) известны две надписи, которые, на наш взгляд, отражают ситуацию, реконструированную выше ио письму Домициана:

CIL II. 896. D(is) M(anibus) s(acrum) / L(ucio) Annio Placi/do Quir(ina) Caesa/robrig(ensi) an(norum) XL / aedil(i) quaesto/ri Ilviro ter / Domitia Attia / marito optimo / fecit

CIL II. 897. D(is) M(anibus) s(acrum) / Domitia Attia / Caesarobrig(ensi) / annor(um) XXVII / h(ic) s(ita) e(st) s(it) t(ibi) t(erra) l(evis) / Annii Tagana / et Paulinus fili(i) f(aciendum) c(uravit)

Перед нами семья, где муж и жена предстают как граждане общины Caesarobriga, что явствует из общего для обоих супругов определения Caesarobrigensi:

Lucius Annius Placidus (Quirina) Caesarobrigensi — Domitia Attia Caesarobrigensi

Их дети: Annii Tagana et Paulinus

Мы видим, что отец семейства римский гражданин, о чем свидетельствует его tria nomina - Lucius Annius Placidus и принадлежность к трибе Quirina. Можно предположить, что оп римский гражданин в первом поколении и добился гражданства, по всей видимости, через исполнение магистратской должности. О том, что Луций Анпий видимости, именно эта проблема и беспокоила граждан муниципия Ирни, испрашивавших у императора утверждения законности тех браков, которые были заключены по lex Lati. Им было необходимо получить от императора специальное пожалование, о котором, собственно, пишет Ульпиан (Ulp. 5.4. Conubium habent cives Romani . cum . peregrinis ita, si concessum sit).

Это отступление о законности браков и наличии patria potestas у муниципалов муниципия Флавия Ирни, сделанное в связи с упомянутым в письме Домициана lex Lati, должно несомненно подвести пас к той мысли, что граждане малоизвестной общины Ирни, - несмотря па то, что их община с реформой Веспасиана стала oppidum Flavium и по классификации, заданной списками Плиния, должна была котироваться как oppidum Latinum, - помнили о другой правовой реальности и пользовались преимуществами латинского права республиканского образца, включавшего в себя ius conubii. Это обстоятельство говорит о том, что каким бы статусом община Ирни ни обладала по классификации Плиния (foederatum, stipendiarium, Latio antiquitus donatum) до подарка Веспасиана, ее граждане считали себя, и по всей видимости, с ведома Рима, теми, кому латинское право было даровано ранее, и кого Страбон характеризовал как

Плацид - civis Romanus в первом поколении свидетельствует, в частности, отсутствие в его номенклатуре имени отца. Его жена Домиция Ацция не обладает номенклатурой, необходимой при определении римского гражданства: у нее нет принадлежности к римской трибе и пет указания, на то, чьей дочерью она является. Есть только ее родовое имя (nornen), унаследованное ею от отца - Domitia, и cognomen - Attia.

Несмотря на принадлежность Луция Анния Плацида к римскому гражданству, ни его жена, пи дети не стали вместе с главой семейства римскими гражданами. Дочь получает от отца родовое имя (nomen) - Annia, cognomen - Tagana, по в ее титулатуре нет указания на то, что она является дочерью Луция, и нет принадлежности к римской трибе. У сына также нет необходимой для римского гражданина номенклатуры. Из этого, собственно говоря, следует, что между супругами не было римского conubium, следовательно, у главы семейства не было римской отцовской власти над детьми и не было права передачи им civitas Romana.

Aaxtvot те ol rcXeloxoi yey6vaai2\ Будучи, скорее всего, туземцами, жители Ирни, как и их предки, восприняли и язык, и образ жизни латинов - выходцев из Лация. Дарование же общинам, подобным Ирни, ius Latii Веспасиана упразднило все прежние преимущества, данные по lex Lati, если таковые здесь были, и превратило так называемых AaxIvoC в категорию перегринов. Латинское право образца Веспасиана определенно не несло в себе ius conubium, оно давало лишь право добиться гражданства per magistratum. Lex Lati, в котором этот conubium был, скорее всего, является свидетельством иных способностей латинского права - его раннего варианта, по которому Рим признавал браки, заключенные римлянами с перегрипами, пользовавшимися ius Latii республиканского образца.

Между тем, молчание римских юридических источников о lex Lati можно объяснить следующим образом: скорее всего, название, используемое в императорском послании к муниципалам, могло родиться в местных условиях, когда этим "законом" стало пользоваться туземное население. Такое название как "закон Лация" говорило его пользователям о месте происхождения этого закона и о том, кто первый им пользовался, выстраивая свои правовые отношения с Римом, а именно, жители Лация -Latini. В самом Риме и Лации в целом, вероятно, свод этих прав носил иное, пе известное нам название.

21

Strabo. III. 2. 15. ol ^evtoi ToupSrixavol яа1 цйХюта ol лед\ xov Balxiv хеХёшд elg xbv 'РшцаСшу ц£тарерХг|Ута1 хрблоу оибё: xfjg 6iaX£xxou xf|g скрехедад ёх1 цецугцгёуои AaxIvoC xe ol nXeloxoi yeydvaoi xal елоСкоид elX^cpaai 'РсоцаСоид, шаге щядбу алехоися хогЗ лйухед elvai 'Pcojiatoi.

Относительно слов Страбона Ле Ру заметил, что определение турдетанов латипами можно классифицировать по трем основным параметрам: образу жизни, языку и юридическому статусу лиц. См. Le Roiix P. Romains d'Espagne. P. 84. Свидетельство Страбона, датируемое правлением Августа, о том, что турдетаны в большинстве стали латипами, в контексте lex Lati из устава Ирни становится более понятным.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Гражданский состав муниципиев Флавия длительное время изучается во всех своих многообразных аспектах. Однако нечеткость историко-правовых категорий, используемых в большинстве исследований, прямолинейность при интерпретации нарративных и юридических источников не давали возможности решить ряд как основных, так и подчиненных вопросов. Большой импульс для изучения данной тематики дали открытия эпиграфики последних десятилетий, в частности, открытие lex Irnitana.

Проработка историко-правовых категорий, предваряющая переход к историко-правовым обобщениям, предоставила новые результаты как по структуре, так и по гражданскому составу провинциальных муниципиев, появившихся в эпоху Флавиев.

В первой главе, посвященной анализу понятия municeps Latinus, устанавливается, что муниципал-латин был городским вольноотпущенником, которого отпускали в статусе латина-юниана и в статусе гражданина муниципия. Двойная природа мупиципала-латина была обусловлена, во-первых, процедурой манумиссии, во время которой магистрат не мог использовать виндикту, т.к. отпускателем был муниципий, а не гражданин общины; во-вторых, - природой патрона, коим был муниципий. Муниципий отпускал па волю своего раба в том же статусе, в котором пребывали все его граждане, т.е. в статусе муниципала. К тому же сам муниципий не мог лично обеспечить защиту частных интересов своего либерта, что заставляло законодательство предоставить такому латина-юниану определенный набор гражданских прав.

Обладая гражданским положением, municeps Latinus мог пользоваться рядом гражданских прав. В частности, статус муниципала обеспечивал его правом манумиссии. Его рабы при отпуске на волю получали обычное положение латипов-юнианов (Latini libertini), и, скорее всего, не становились муниципалами, что, впрочем, не означало их исключения из общины. Понятие "optimo iure" в связке с Latini libertini не является определением их особого качества, но лишь свидетельствует о законном основании отпуска этих либертинов в положении латинов-юниапов.

Incolae Latini cives были муниципалами-латинами, которые проживали не в своей родной общине, а в чужом муниципии. Статус муниципала обеспечивал таким латинам-юиианам право голоса на мунципальиых выборах в той общине, которая была для них domicilium. Следовательно, муниципалы-латины в своих родных муниципиях участвовали в выборах магистратов.

Во второй главе, посвященной анализу понятия municipium Latinum, на основе списков "Естествознания" Плиния Старшего устанавливается, что municipium Latinum -словосочетание, созданное в результате возведения oppidum Latinum - общины с ius Latii - в статус муниципия. Понятие oppidum Latinorum не тождественно oppidum Latinum, a Latini, известные по спискам Плиния Старшего, были, прежде всего, выходцами из области Лаций, а не носителями ius Latii. Раннее распространение латинского права в Испании приходится па II в. до н.э., а не на эпоху Цезаря и Августа. Особенностью же municipium Latinum является то, что он стал новой моделью интеграции провинциалов в civitas Romana. Новаторство Флавиев заключалось в распространении такой сугубо римской формы организации общипы, как муниципий, в рамках общины латинского права.

В третьей главе мы рассматривается путь к достижению civitas Romana. Прежде, чем претендовать на должность в магистратуре, обеспечивавшей гражданством, перегрин должен был быть отобран в число декурионов. Для того, чтобы попасть в ordo decurionum, требовалось обладать как определенным возрастным и имущественным цензом, так и безупречной репутацией (dignitas). Только будучи в ordo decurionum, муниципал обладал ius honorum и мог участвовать в выборах па магистратскую должность, а год спустя добиваться римского гражданства.

В четвертой главе предлагается новая интерпретация содержания lex Lati, о котором стало известно благодаря посланию Домициана муниципалам: lex Lati как название появилось в местных, провинциальных условиях, а не в Риме. Скорее всего, в самом Риме этот закон носил иное, неизвестное нам название. Между тем, Домициан использовал такое название этого документа потому, что провинциальные муниципалы в своем ходатайстве апеллировали к императору именно на основании lex Lati, а форма ответа требовала повторить тот правовое основание, на котором строился вопрос о законности браков. Само письмо подтверждает положение о том, что императорское ius Latii не включало в себя гражданского права conubium, а содержало лишь ius adipiscendae civitatis Romanae per magistratum.

Благодаря такому многоплановому источнику как lex Irnitana, стало возможным определить, что в муниципиях Флавия помимо мупиципалов-римлян были две категории муниципалов, готовые также стать римскими гражданами. Этими муниципалами были, во-первых, перегрины, пользовавшиеся ius Latii, т.е. исполнявшие должности в местных магистратурах в течение года и добивавшиеся per honorem римского гражданства; во-вторых, муниципалы-латины-юнианы (municipes Latini), бывшие некогда муниципальными рабами и затем отпущенные на волю. Первые были по происхождению свободнорожденными (ingenui) и могли, соответственно, участвовать в управлении муниципием, т.е. становиться декурионами, а затем избираться па магистратские должности, что в итоге вело к достижению ими римского гражданства. Вторые, будучи вольноотпущенниками (libertini) латипами (Latini), не имели права избираться в ordo decurionum, не имели доступа к магистратским должностям и добивались римского гражданства при помощи тех правил, которые определялись римскими юристами отдельно для Latini Iuniani. Эта категория муниципалов передавала свою Latinitas, свой статус латинов-юпиапов, своим детям вместе со статусом муниципалов, что предопределяло невозможность участия последними в управлении муниципием.

Подробный анализ как юридических, так и исторических источников привел пас также к выводу о том, что при изучении основных историко-правовых понятий использовавшийся ранее метод прямолинейного понимания некорректен. Такой метод ведет к ошибочному представлению о том, кого, в действительности, могли иметь в виду римские историки или римские юристы. Примечательно, что ни Latini, известные но муниципальным уставам Ирни, Сальпенсы и Малаки, ни Latini из "Естествознания" Плипия Старшего, не трактовались ни с юридической, ни с исторической точки зрения как бепефициарии ius Latii.

Полученные выводы могут служить отправной точкой при обращении к более широкой тематике в хронологическом и территориальном аспектах: для других эпох и других типов гражданских общин.

Список научной литературыСпиченко, Нина Константиновна, диссертация по теме "Всеобщая история (соответствующего периода)"

1. AMBERTI F. Tabulae Irnitanae: municipalita e "ius Romanorum". Napoli, 1993. P. 267-373.

2. EBEK W . D . Domitians Lex Lati und die Duumvirn, Aedilen und Quaestoren in Tab. Irn. Paragraph 18-20 // ZPE. 103. 1994. S. 288-292 = AE. 1994. 912. P. 275-278. -реконструкция рубрики 18 Lex Irnitana.

3. AFH и . Рец. на кн. Mancini G. Cives Romani Municipes Latini. Milano, 1996 // SDHI. 66. 2000. P. 461-468.

4. AMBERTI F. La maggiore eta della Lex Irnitana. Un bilancio di diciotto anni di studi. МЕР. 3 (4). 2000. P. 237-256.

5. AMBERTI F. Tabulae Irnitanae: municipalita e "ius Romanoruni". Napoli, 1993.

6. EBEK W . D . Die municipalen Curien oder Domitian als Republikaner: Lex Lati (Tab. Irn.) Paragraph 50 (?) und 51 // ZPE. 107. 1995. S. 135-194.

7. EBEK W.D. Domitians Lex Lati und die Duumvirn, Aedilen und Quaestoren in Tab. Irn. Paragraph 18-20// ZPE. 103. 1994. S. 253-292.

8. EBEK W.D. La Lex Lati di Domiziano (Lex Irnitana): le strutture giuridiche dei capitoli 84 e 86 // ZPE. 97. 1993. S. 159-178.

9. EBEK W.D. Textkritisches zur Lex Irnitana // ZPE. 93. 1992. S. 297-304.

10. EGRAS H. La table Heraclee (la pretendue lex Iulia municipalis). Paris, 1907.

11. EONHARD R. Domicilium // RE. Stuttgart, 1903. V (1).S. 1299-1301.

12. E ROUX P. Municipe et droit latin en Hispania sous l'Empire. RHD 64 (3) juillet-sept. 1986. P. 325-350.

13. E ROUX P. Romains d'Espagne. Cites et politique dans les provinces 11*^ siecle av. J.- C. - III' siecle ap. J.-C. Paris, 1995.243

14. EROUX P. Rome et le droit latin // RHD. 76 (3) juillet-sept. 1998. P. 315-341.

15. OPEZ BARJA DE QUIROGA P. Latini у Latini Iuniani. De nuevo sobre Irn. 72. Studia Historica. Historia antiqua. Salamanca, 1991. 9. P.51-60.