автореферат диссертации по искусствоведению, специальность ВАК РФ 17.00.04
диссертация на тему: Греко-грузинская рукопись конца XV в. (РНБ разнояз. 0.1.58) и проблема образцов в поствизантийской живописи

Полный текст автореферата диссертации по теме "Греко-грузинская рукопись конца XV в. (РНБ разнояз. 0.1.58) и проблема образцов в поствизантийской живописи"

5 од

министерство культуры российской федерации российский институт искусствознания

На правах рукописи Евсеева Лилия Михайловна

Гиеко-грузинская рукопись конца XV в. (РНБ разнояз. 0.1.58) и проблема образцов в поствизантийской живописи

Искусствоведение 17. 00. 04 - изобразительное искусство

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата искусствоведения

Москва 1994

Работа выполнена в отделе древнерусского искусства Российского института искусствознания Министерства культуры РФ.

Научный руководитель - доктор искусствоведения, профессор Г.В. Попов

Официальные оппоненты -

доктор искусствоведения И.П. Мокрецова, кандидат искусствоведения Т.Б. Вилинбахова

Ведущая организация - Московский государственный университет имени М.В.Ломоносова

Зашита состоится О/,СЬ^О-Л^З) 1994 г. в

-Л»

часов

на заседании диссертационного совета Д.092.10.01 при Российской институте искусствознания Министерства культуры РФ (Москва, 103009, Козицкий пер., дои 5).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Российского института искусствознания.

Автореферат разослан «3_» КД ¡к-^^»^] 19 9 4 г.

Ученый секретарь ДЛССертацЮННОГО СОВвта

доктор искусствоведения /^^^--^^^нТе. Григорович

Работа представляет первое фундаментальное исследование никальной по своеыу составу греко-грузинской рукописи (Российс-ая национальная библиотека в Санкт-Петербурге, разнояз. .1.58). Рукопись состоит из фрагментарных текстов разнообразно-

0 содержания и нескольких обширных самостоятельных циклов мини-тюр, которые занимают 88 л. от общего количества 146 лл. руко-иси и содержат 186 многофигурных композиций и около 700 однофи-урных изображений. Малый размер манускрипта (8,2 х 12,4 см.) видетельствует о ней как о личной книге.

По нашему мнению, рукопись является книгой образцов конца V в. и выполнена греческими и грузинскими писцами и художниками мастерской афонского Иверского монастыря. Энциклопедизм ее зобразительной программы и качество исполнения миниатюр свиде-ельствуют о высокой культуре и профессионализме не только ил-юстраторов, но и заказчика манускрипта, вероятно грузинского ¡роисхождения, связанного с монашеским Афоном.

Подобные книги, повторяющие более древние оригиналы, входи-и, наряду с образцами иного вида и состава, в обиход художест-енных поствизантийских мастерских. Полное их исчезновение, как

1 разрушение многих форм поздней византийской культуры, создают емалые трудности в определении типологии греко-грузинской руко-|иси. Уяснить ее замысел и назначение, проследить способ ее из-отовления - значит не только более полно представить особеннос-■и метода работы поствизантийского художника, но и приблизиться

истокам византийской художественной мысли, понять специфику юсточно-христианского творчества в принципе.

Актуальность темы. Проблема методов работы византийских и юствизантийских художников выходит на первый план современной

науки. Ее решение затрудняется, однако, полным отсутствием данных об обиходе византийских мастеров и утрате книг образцов, этих опор системы канонического православного искусства. В сложившейся ситуации фундаментальное исследование книги моделей высокого класса, исполненной в первые десятилетия после падения Византии, когда формы художественной жизни еще не отошли от особенностей византийской традиции, способно дать новый импульс в разработке проблемы.

Установленная типология рукописи создает базу для решения вопроса о степени традиционности немногих сохранившихся книг образцов XVI в. и многочисленных греческих и русских серий графических листов (прорисей) XVII - XIX вв. Одновременно появляется возможность для поисков отдельных фрагментов и непосредственных копий византийских книг образцов в художественных произведениях Византии и Запада, а также новой интерпретации кратких и порой нечетких указаний на образцы в нарративных источниках, как древних, так и позднейших. Все эти новые данные позволяют утвердиться в определенном понимании метода работы виэантийсхих и поствизантийских художников, дают материал для их сопоставления. И, наконец, введение в научный оборот такого уникального памятника, каким является греко-грузинская рукопись, обогащает многие направления исследования византийского и поствизантийского искусства, в первую очередь иконографические изыскания и работы атри-буционного характера.

Степень изученности темы. Определение рукописи РНБ как афонской книги образцов конца XV века было впервые предложено нами. Предыдущие исследователи видели в рукописи сборник духовного содержания (Н.Л.Окунев) или Менологий уникального состава (П.Мийович, В.Д.Лихачева). Датировка рукописи также предлагалась

в достаточно широких границах: XIV в. (Н.Л.Окунев, В.Н.Лазарев, П.Мийович, В.Д.Лихачева), Х1У-ХУ вв. (Ш.Я.Амиранашвили), XV в. (Е.Э.Гранстрем), концом ХУ-началом XVI в. (Л.Шервашидзе). Последняя датировка наиболее убедительна, она основана на сопоставлении стиля миниатюр кодекса с иллюстрациями двух грузинских датированных манускриптов: Псалтири 1495 г. и Четвероевангелия 1504 г. (обе в Институте рукописей в Тбилиси, А-351 и 0 920). В.Д.Лихачева обратила особое внимание на множество источников иконографии у художников рукописи РНБ 0.1.58.

Идентификацию отдельных грузинских и греческих текстов рукописи и их палеографический анализ произвели впервые в 1912 г. Н.Я.Марр и В.Н.Бенешевич. Их датировка рукописи на основе палеографических данных - не ранее Х1У-ХУ в. Работа в этом направлении была продолжена Е.П.Метревели и Б.Л.Фонкичем по просьбе автора настоящего исследования. Е.П.Метревели отнесла грузинский текст манускрипта к XVI в. Б.Л.Фонкич (которому принадлежат все использованные в данной работе переводы греческих текстов и их идентификация) пришел к выводу об их написании в афонском Иверс-ком монастыре в конце ХУ-начале XVI в. Предположение об исполнении рукописи 0.1.58 в скриптории Иверского монастыря было высказано впервые еще Ш.Я.Амиранашвили.

Поствизантийские книги моделей, путем сравнения с которыми в первую очередь возможно установление типологии греко-грузинской рукописи, изучены недостаточно. Особенности двух самых древних из них, относящихся к XVI в. (одна - в армянском монастыре Мхитаристов в Венеции; другая, сохранившаяся фрагментарно, в виде одного листа с изображением святых за декабрь - в библиотеке Иельского университета) рассмотрены в работах С.Дер Нерсесян и Г.Бухталя. Исследователи пришли в выводу о копирова-

нии поствизантийскими художниками памятников византийского искусства (в первой случае цикла Жития Богоматери из палеологовс-кой книги образцов художника-монументалиста, во втором - иконного Менология эпохи Комнинов). Обширный материал русских и греческих прорисей XVII в., также интересный для нашей темы, имеет лишь описания - соответственно в работах прошлого века Н.В.Покровского и статьях современной греческой исследовательницы Л.Бу-рас. Сколько-нибудь обобщенные серьезные исследования прорисей отсутствуют.

Средневековым западным книгам моделей (привлечение которых при решении вопросов о типологии греко-грузинской рукописи также необходимо), посвящено обстоятельное исследование Р.В.Шеллера; оно содержит фундаментальные выводы, в частности, о фиксации в западных книгах моделей в первую очередь элементов стиля, а не иконографии, об особенностях их техники, о принципиальном их отличии от византийских сводов такого рода. Существенные замечания относительно западных книг моделей имеются также в работах К.Вейцмана, О.Демуса, О.Гиллена и Г.Бухталя.

Византийские толковые (текстовые) подлинники, структура которых сопоставляется нами с составом миниатюр и текстов греко-грузинской рукописи, рассмотрены в науке лишь в общих чертах. Они описаны и частично переведены на русский язык епископом Порфирием (Успенским); первое исследование древнейших среди этих наставлений византийских художников предпринято Н.В.Голубцовым, проследившим в суммарном виде их сложение преимущественно на материале литургических книг. В современной науке происхождение содержащихся в подлинниках описаний внешности святых уточняют работы Ж.Дагрона.

Ерминия Дионисия Фурноаграфиота 1701-1745 гг., являющаяся

юствизантийским памятником такого рода, оценивается в научной питературе как сложное, неоднородное и неодновременное образова-1ие. Г.Брокгауз видит в текстах Ерминии канонизацию палеологовс-сой иконографии, А.И.Яковлева - приемов письма также палеоло-'овского времени, хотя по языку, как считает М.Рестле, оформле-1ие памятника можно датировать поствизантийским временем, между 1500 и 1630 г.

Рассмотрение проблемы византийских образцов, ни один из которых не дошел до наших дней, как и вопросов метода работы ви->антийского художника коренным образом связано с решением стоя-1ей перед нами задачи. В трудах О.Демуса, Э.Китцингера, С.Дер 1ерсесян, О.Гиллена, К.Вейцмана гипотетически, на основании ши-зокого изучения памятников монументального искусства и миниатюр >укописей предложена реконструкция одного из типов византийских ;ниг моделей в виде обширного изобразительного свода. Метод работы художника с подобными сводами заключался, по мнению иссле-ювателей, в отборе художником необходимых ему иконографических :хем и отдельных мотивов. Э.Китцингер также считает, что существовал другой тип образцов, по своей организации напоминающий за-|адные, которые фиксировали по преимуществу стилевые особенности сивописи.

Цели и задачи исследования состоят в определении типологии •реко-груэинской рукописи 0.1.58 РНБ, а также в уточнении време-[и и места ее создания. Одновременно решается задача по выявле-1ию изобразительных моделей рукописи, которые, судя по времени [сполнения памятника, являлись произведениями византийской эпохи !ли были современны греко-грузинской рукописи. Результаты произ->еденного исследования (установленная типология рукописи в целом 1 прототипов отдельных ее циклов), соотнесение их с сохранивши-

мися аналогичными памятниками дают возможность выявить определенные виды как поствиэантийских, так и византийских книг образцов. Рассмотренный материал подводит к решению в данной работе вопроса о способах работы поствизантийских и, частично, византийских художников.

Научная новизна исследования. Впервые вводится в научный оборот в полном объеме уникальный по своей типологии памятник конца XV века - книга образцов, исполненная в Иверском монастыре на Афоне. На его основе в работе рассматривается в новом ракурсе проблема образцов в поствизантийской и византийской живописи, метод работы средневековых художников восточно-христианского мира.

Апробация работы. Основные положения работы высказаны в ряде изданных и подготовленных к печати статей, а также в докладах на научных конференциях: "Гре*о-грузинская рукопись в собрании ГПЕ им. М.Е.Салтыкова-Щедрина" - научная конференция "Проблемы изучения коллекций славяно-русской и византийской иллюминированной книги", ВНИИ Искусствознания МК СССР, Москва, май 1979 г.; "Грузинские и греческие мастера в Ивироне около 1500 г." - научная сессия АН ГССР "1000-летие со дня основания грузинского научно-просветительского центра на Афоне", Тбилиси, октябрь 1982 г.; "Скрипторий Иверского монастыря в конце ХУ-начале XVI века" - научная конференция по византийскому искусству, Ленинград, Гос. Эрмитаж, апрель 1992 г.; "Проблема образцов в критской живописи XV века", международная конференция "Критская школа живописи", Ираклион (Греция, Крит), октябрь 199 3 г. - где получили положительную оценку.

Структура работы. Работа состоит из введения, пяти глав и заключения. Гл. I. Описание рукописи. Состав текстов. Гл. II.

Состав, иконография и стиль миниатюр. Гл. III. Датировка и атрибуция рукописи. Гл. IV. Типология рукописи. Гл. V. Рукопись Э.1.58 и проблема образцов в византийском искусстве. Научный аппарат диссертации состоит из примечаний и библиографии, следую-аих за основным текстом.

Работа имеет приложение в виде каталога изображений праздников и святых в лицевом Календаре рукописи (цикл V миниатюр), содержащего данные по составу и иконографии иллюстраций Меноло-"■иев X - XIV вв., а также отдельных неиллюстрированных памятни-еов византийской агиологии.

Во вступлении кратко представлена рукопись, являющаяся тредметом исследования, дана история ее изучения. Предложена сарактеристика основных особенностей поствизантийской живописи эторой половины XV в., переломного момента в тысячелетней исто-)ии восточно-христианского искусства после падения Константино-юля в 1453 г. Отмечены активные усилия культуры этого времени ю сохранению своей самостоятельной формации, нарастание фактора традиционализма во всех ее областях, что в сфере искусства пришло к активизации роли образцов в творчестве художников. Очер-»ивается уровень решения современной наукой проблем образцов в ¡изантийском и поствизантийском искусстве и методов работы сред-1евековых мастеров. Исходя из этой общей проблематики раскрывайся цели и задачи исследования.

В первой главе дано подробное полистное описание рукописи.

Лл.1-29: свод избранных фрагментов из четырех Евангелий на ■рузинском языке, составляющих в хронологическом порядке повест-»ование о земной жизни Иисуса Христа; лл.30-43 об. - цикл миниа-'юр из 27 композиций на тему земной жизни Христа, от "Благовеще-1ия" до "Встречи апостолов в доме в первый день по Воскресении

Христа". Надписи миниатюр грузинские.

Лл.44-62об.: циклы миниатюр с греческими надписями и с небольшими вкраплениями греческого текста. На лл.44-48: в середине страниц изображения двунадесятых праздников, дополненные сюжетами "Троица Ветхозаветная", "Уверение Фомы", "Не рыдай Мене, Ма-ти..." и "Рождество Богоматери", а также тексты праздничных тропарей; по сторонам и углам листов - изображения апостолов, святителей и преподобных. На лл.48 об.- 59: вертикальные ряды медальонов с пророками и мучениками. В среднем поле страниц на лл.48 об.-52: календарко-медицинские эпиграммы автора XII в. Николая Калликла с иллюстрациями в виде персонификаций месяцев. На лл.52 об.-59; тексты молитв. На лл.59 об.-62об.: миниатюры "Иоанн Предтеча в пустыне" и грузинские святые Петр Ивер, Иоанн, Евфимий и Георгий Иверские, а также композиции "Св. Георгий, побеждающий дракона" и "Св. Димитрий, побеждающий царя Калояна", "Свв. Георгий и Феодор Стратилат на конях" и "Свв. Димитрий и Феодор Тирон на конях", "Мучение св. Георгия на колесе" и "Св. Мама на льве", "Феодор Стратилат", "Крестовоздвижение", "Деи-сус". На лл.63-75об.: тропарь апостолам, евангельские чтения молитвы и "Десять стихов Феодора Продрома" исторического содержания, все на греческом языке.

Лл.76-126: лицевой Календарь на весь год с двойными обозначениями месяцев, их персонификацией и знаком Зодиака. Самостоятельный текст Календаря отсутствует. Надписания миниатюр, числа месяца и тексты тропарей на полях даны по-грузински. Нг лл.132-135: сцены Весед и Чудес Христа, надписи грузинские. Но л. 135: Псалом на греческом языке; лл.137-146: апокрифическаг переписка Иисуса Христа и Авгаря Эдесского, на грузинском языке, Бумага первоначальных листов рукописи не имеет водяны:

знаков и, как удалось установить, арабского происхождения . Утрачено до восьми листов с грузинским текстом в начальной части рукописи (свод евангельских фрагментов) и три листа с миниатюра-пи из разных циклов (два из них сохранились, вклеены в рукописную Минею XVII века из Гелатского монастыря - Кутаисский истори-со-этнографический музей, N 115). В XVII веке кодекс подвергся •шнке. Тогда же была произведена правка отдельных миниатюр.

Тексты рукописи образуют сложный двуязычный конгломерат, <уда вошли разнородные и далекие по содержанию, жанру и назначена самостоятельные тексты, преимущественно фрагментарные. Основные из них: свод избранных стихов из четырех Евангелий, нес-<олько евангельских чтений, в' том числе пасхальное, богослужебные песнопения и апокрифическая переписка Христа и Авгаря Эдесс-<ого, а также молитвы святым, составленные, как удалось установить, при написании рукописи, и несколько светских византийских произведений. Начальный и заключительный тексты рукописи, а также евангельские чтения и тропари праздников в ее середине объединяются единой темой Воплощения. Однако в целом тексты не имеют в рукописи единого структурного построения, в то время как «иниатюры образуют законченные циклы.

Вторая глава посвящена анализу иконографии и стиля циклов миниатюр рукописи 0.1.58.

I цикл, со сценами земной жизни Спасителя, расположенными в хронологическом порядке (лл. 30-44об.), следует иконографии и стилю памятников палеологовского монументального искусства второй половины XIV века. Уникальна в цикле композиция "Сошествие во ад", объединяющая два самостоятельных иконографических извода темы. Особенностью цикла является его дополнение композициями "Небесной литургии" и "Причащения апостолов", каждая из которых

расположена на трех страницах, сохраняя фризообразность апсидной декорации. Последняя из них включает также четыре фигуры отцов церкви, являющихся частью другой темы апсидной росписи - "Служба святых отец". Миниатюры цикла исполнили два грузинских художника, прошедших выучку в мастерской на' Балканах, вероятно на Афоне, во второй половине XV в. Как удалось установить, цикл является повторением палеологовской книги моделей для монументалиста .

II цикл миниатюр. Господние и Богородичные праздники (лл. 44-48). Как удалось доказать, греческий художник повторил в этих миниатюрах иконную серию малого формата поэднепалеологовского времени, связанную с кругом годового богослужения. Миниатюра "Не рыдай Мене, Мати..." следует в иконографии и стиле памятнику, связанному с критской иконописью второй половины XV в., который мог при создании рукописи заменить собой в качестве образца па-леологовскую композицию на ту же тему, традиционно входившую в византийские литургические иконные серии.

III цикл миниатюр представляет 220 изображений святых (л. 44-59), организованных по типам, или чинам, святости. Близкой аналогией циклу III рукописи как по составу и количеству представленных святых, так и принципу организации по чинам святости является соответствующая часть Ерминии Дионисия Фурноаграфиота. Та же структура, но в более кратком варианте, известна по древнейшим византийским толковым подлинникам. Подобный по количеству изображений свод иконографии святых представляли собой образцы (54 рисованных листа) критского художника Ангелоса, упомянутые в его завещании от 1436 г. Все эти данные позволяют утверждать, что исследуемый цикл рукописи, так же, как и цикл I, может быть определен в качестве копии специальной книги образцов для худож-

шка.

IV цикл, избранных сюжетов (лл . 59об.-Ь^об.), содержит в >сновном праздники и изображения святых, особо почитаемых в 1верском монастыре и в самой Грузии. Рядом с основателями Ивера оображен его покровитель Иоанн Предтеча, которому была посвяще-[а первая монастырская церковь. Представленные в цикле святые »оины и мученик Мама издревле почитались в Грузии, где также был >аспространен культ креста, переданный в цикле композицией 'Крестовоздвижения". Следующий за ней "Деисус" широко известен в 'рузинских памятниках. Последняя композиция, с ее всеобщим пас-сальным смыслом, нарушает литургическую целостность цикла как сежи местных праздников и святых, но, в сочетании с триодными сюжетами предудущих и последующих циклов, выступает своего рода (ентром общей изобразительной программы рукописи . Иконографии 1еисуса на миниатюре рукописи уникальна и дает образец для соз-1ания как полуфигурного, так и полнофигурного вариантов изображения Деисуса.

Большинство композиций цикла повторяют прославленные :ритские произведения XV в., преимущественно Ангелоса Акотанто-:а. Одна из миниатюр, "Св. Георгий, побивающий дракона", использует вариант иконографии, созданный Андреасом Рицосом после 1477 на основе композиции Ангелоса. Миниатюры цикла сохраняют и <арактерный колорит критских произведений.

Предполагается, что вся группа этих новых критских композиций, включая изображение св. Екатерины и композицию "Не ры-1ай Мене, Мати..." из предыдущих циклов, в руках художника рукописи была единым целым, а именно сводом живописных образцов, исполненным в последней четверти XV в. в мастерской Андреаса Рицо-са. Свод имел своей целью распространение иконографии и стиля

критских художников. То же назначение образцов, как мы считаем, имела и данная серия миниатюр рукописи.

Циклы II, III, и IV исполнены одним греческим мастером, работающим в традициях позднепалеологовской живописи, скорее всего, Фессалоник.

V цикл, лицевой Календарь (лл. 76-126), включает праздники пасхального круга; при этом празднование Пасхи (композиция "Воскресение Христово") совпадает в нем с Благовещением. Миниатюры цикла, как удалось доказать, являются копией иллюстраций константинопольского стишного календаря XII в. Указание в Календаре даты празднования Пасхи не связано с годом исполнения рукописи или ее оригинала: оно соответствует древней богословской традиции, согласно которой Воскресение Христа произошло в тот же календарный день, что и Благовещение Марии. Иконография всех праздников и святых Календаря, 'как и типы его персонификаций месяцев и знаков Зодиака, характерны для комниновского и более раннего искусства, они не содержат решений палеологовского времени. Стиль данного цикла миниатюр сохраняет некоторые особенности византийской живописи XII в. Оригинал, который повторяет V цикл миниатюр рукописи, т.е. иллюстрации стишного Календаря, является, как и сам стишной Календарь, памятником комниновской эпохи.

Лицевой Календарь рукописи исполнен третьим грузинским мастером, наиболее последовательно овладевшим византийскими приемами письма и сумевшим в своей копии памятника XII в. убедительно повторить комниновский стиль оригинала.

VI цикл миниатюр. Беседы и Чудеса Христа (лл.132-135), в подборе сюжетов и их иконографии близок выделенным в храмовой росписи палеологовского времени сериям сюжетов, содержащим

праздники по Цветной Триоди. Б системе монументальной живописи они являются обозначением этой части литургического года, но по своему составу принципиально отличаются от рукописных иллюстраций Цветной Триоди. Цикл миниатюр рукописи 0.1.58 повторяет, как удалось установить, самостоятельную часть палеологовской книги моделей для монументалиста, которая использована в качестве оригинала и для I цикла миниатюр. Написан цикл VI тем же грузинским мастером, который исполнил первую часть цикла I.

В третьей главе обобщаются данные анализа стиля миниатюр и палеографического исследования рукописи, которые дают основание датировать рукопись концом XV в. В результате проделанной работы мы пришли к выводу, что рукопись была исполнена в скриптории Иверского монастыря на Афоне, где также, как доказывается в диссертации, были изготовлены для князя Самцхе-Саатабаго МзечаСука и его сестры Тамар иллюстрированные Псалтирь 14УЬ г. (Институт рукописей в Тбилиси, А 351) и кодексы Четвероевангелия, 1502 г. (Гос.Кутаисский историко-этнографический музей, N 375) и 1504 г. (Институт рукописи в Тбилиси, Q 920). Иверский монастырь выступает в это время как один из немногих действенных центров грузинской культуры.

Четвертая глава показывает. что циклы миниатюр рукописи распадаются на две группы по своим источникам и специфике. Три цикла миниатюр: Господние и Богородичные праздники, лицевой Календарь и цикл избранных сюжетов, по преимуществу состоящих из местных праздников и святых (циклы II, V и IV) - образуют вместе достаточно традиционный круг иллюстраций Менология сложного состава. Он, как правило, содержит праздники и памяти святым постоянных дат и меняющиеся по датам праздники пасхального круга, т.е. представляет литургический год по двум его разновидностям.

Дополняется подобный Менологий в отдельных случаях и циклом изображений местночтимых святых. Примером подобного памятника, состоящего из трех серий миниатюр без текста, тематически сходных с тремя указанными циклами миниатюр рукописи 0.1.58, является Менологий Димитрия Палеолога 132S--1340 гг. Памятники такого типа, благодаря их системности и энциклопедичности, могли последовательно использоваться византийскими художниками, по мнению С. Дер Нерсесян, в качестве книги образцов.

Вторая группа циклов миниатюр в рукописи не связана с иллюстрациями Менология: это цикл I с изображением земной жизни Христа и цикл III, чинов святых. Эти серии миниатюр, как было показано в их анализе, находят объяснение и необходимые аналогии своей структуре только в рамках специального свода образцов. Цикл VI, несмотря на его связь с Цветной Триодью, логично признать частью той же второй группы: он копирует свод моделей для монументалиста. Цикл IV, избранных сюжетов, также можно скорее понять как специальный набор моделей, чем как изобразительную серию, связанную с местными праздниками. Такое специальное предназначение, по сути, четырех из шести циклов миниатюр в рукописи позволяют классифицировать ее в целом как обширный свод образцов для художников.

Доказательством правильности в определении типа нашей рукописи является, кроме того, ее насыщенность различными иконографическими вариантами, что объясняет дублирование циклами друг друга по составу сюжетов и святых. В результате двунадесятые праздники и большинство наиболее почитаемых святых представлены в рукописи тремя и более различными иконографическими изводами. В рамках подлинника понятны также и искусственно составленные композиции из разных вариантов одной иконографии: "Сошествие во

зд" в цикле I и "Деисус" в цикле IV, объединенные в одну сцену самостоятельные сюжеты "Причащение св. апостолов" и "Службы св. Этец" в цикле I. Все три образования являются некими иконографи-<ескими суммами, дающими художнику количественную экономию числа лримеров. В составе миниатюр рукописи мы видим полную воэмож-юсть исполнения по ним, как образцам, и росписи храма в целом и 1еобходимого ансамбля икон или иконостаса.

Рукопись предлагает одновременно и разные стилистические ¡арианты живописи, не теряя при этом важного для византийского :вода образцов принципа систематической организации материала, ¡лассифицированная как книга образцов, она отвечает прсдс-гавле-гию об архетипе, который нам представляется структурным, пре-(ельно организованным сводом самостоятельных композиций, так хак •олько при таком построении можно дать в идеале полную сумму [конографических и стилистических моделей.

Сравнение с книгами образцов XVI в., армянской и одному !исту с арабскими надписями, подтверждает названную типологию |укописи 0.1.58 РНБ. Отличие этих сводов образцов от исследуемо-о манускрипта, помимо более краткого состава - в графической ехнике исполнения.

Интересные результаты в пользу указанной типологии рукописи 1.1.58 дает ее сравнение с греческими и русскими прорисями XVII Первые следуют хронологической последовательности сюжетов ветхого и Нового Завета и дополнены циклами изображений святых, группированных по чинам святости. Вторые имеют своим основным дром Менологий, к которому добавляются циклы двунадесятых раздников, избранных сюжетов и списков чтимых икон. Те и другие оответствуют по составу обеим группам миниатюр греко-грузинской укописи: менологической (русские прориси) и организованной по

принципу специальных сводов моделей (греческие прориси).

Западные средневековые образцы, ставящие в основном задачи не иконографического, а стилистического плана, также дают убедительный материал в пользу определения рукописи 0.1.58 как книги образцов. Свиток XIII в. из Верчелли, удостоверенный в качестве свода моделей для монументалиста авторской надписью и содержащий тонированные рисунки со сценами Деяний апостолов, расположенными в хронологическом порядке, является достаточным свидетельством правильности нашего определения миниатюр цикла I греко-грузинской рукописи как подобного свода.

Готические образцы, исполненные темперой на скрепленных вместе дощечках и имеющие вид самостоятельно значимых произведений, показывают, что живописное исполнение, с его более ярко выраженным стилем, в определенный период вполне естественно для средневековых книг моделей, их задача - служить образцами манеры живописи.

Обратимся теперь к сравнению рукописи 0.1.58 с византийскими и поствизантийскими сводами текстовых образцов или толковых подлинников.

Фрагмент древнейшего описания внешности святых, расположенных по группам святости, составлен Елпием Ромеем в в. Текст этот распространен в средневизантийский период в рукописях, которые можно признать толковыми подлинниками. В манускрипте XII в. Парижской национальной библиотеки (Со1бИп, 296) он дополнен описаниями внешности Адама, Христа, Богоматери и вида чудотворных икон и святынь. Рукопись содержит также одно Евангельское Чтение и отрывок из Литургии, анонимные повести о жизни Богоматери и Иоанна Предтечи, отдельные короткие жития и святоотеческие проповеди. Тексты этого манускрипта прямо сопоставимы с

уммарным составом изображений и текстов рукописи 0.1.58.

Четыре цикла минияттр нагаей рукописи (Т, Т Т Т, IV и V) еп-тветствуют в своей последовательности и составе описаниям ико-ографии праздников и святых в главах третьей части Ерминии Дио-исия Фурноаграфиота "Как изображается Новый Завет" (гл. 1, II-XVII, XXI и XXII) - памятника, который все более убедительно ассматривается в своей основе как образование палеологовского ремени. Сходство структуры нашей рукописи с Ерминией и с Мено-огием Димитрия Палеолога, как и преимущественно палеологовский тиль прообразов ее миниатюр говорят за то, что тип книги образ-:ов, к которому относится рукопись 0.1.58, сложился в палеоло-овское время. Он объединил лицевой Менологий сложного состава и пециальные книги образцов и предназначался для работы как мону-енталиста, так и иконника. Данный тип по полноте охваченного 1эобразительного материала и системности его организации можно :ризнать энциклопедическим.

При подобном определении типологии рукописи возможна и но-1ая интерпретация состава ее текстов: их назначение в том, чтобы юследовательно объяснять смысловое содержание миниатюр. Напом-[им при этом, что часть текстов связана единой идей о Воплощении Триста, т.е. прямым образом демонстрирует православное учение об >бразе. Следовательно, данный тип книги образцов предлагал ху-южнику не только свод иконографии в разных ее вариантах и набор >азнообразных стилистических форм, но и определенный объем све-1ений, которые истолковывали и дополняли развернутую изобразительную программу.

В пятой главе рассматривается на основе рукописи 0.1.58 РНБ 1роблема образцов в византийском искусстве. Рукопись позволила, благодаря своим двум циклам миниатюр, I и III, выявить существо-

вание специальных палеологовских сводов моделей, а также объем их материала и принцип его расположения. Они состояли из самостоятельных серий: евангельских сцен, расположенных в хронологическом порядке, и изображений святых, собранных по чинам святости. Выявленная типология дает возможность поиска фрагментов и повторений этих сводов в более ранних памятниках византийского и средневекового западного искусства, а также интерпретации соответствующих описаний в нарративных источниках.

Текст Жития Панкратия Тавроменийского, повествующий об апостольских временах, но написанный в VIII или IX веке в Южной Италии, в греческой среде, тесно связанной с Византией, сообщает о работе художников при росписи храмов по образцам, содержащихся в кодексах и на свитках. Согласно тексту, апостол Петр передает Панкратию как епископу, устраивающему церкви в Сицилии, "два тома с изображениями божественной истории Ветхого и Нового Завета", перечисляя в хронологическом порядке сюжеты, которые необходимо написать на стенах храма. Исходя из особенностей цикла I афонской рукописи мы можем утверждать, что это место текста представляет конкретное описание свода специальных образцов для монументалиста в виде кодексов, содержащих изображения сцен, сгруппированных по хронологии событий Библии. Таким образом. Житие Панкратия свидетельствует, что установленный нами тип образцов был известен в византийском искусстве VIII-IX вв. и что параллельно процессу создания православного учения об иконе шел процесс регламентации творчества иконописца.

Иллюстрации Лавришевского Евангелия-апракос галицко-во-лынских мастеров последней четверти XIII в. (Краков, музей Чар-торыйских К 2097) по композиции и рисунку евангельских сцен восходят к стилю византийской монументальной живописи XII в. На ос-

новании особенностей цикла I рукописи 0.1.58 можно считать, что оригиналом миниатюр послужила книга образцов монументалиста. Техника миниатюр Лавришевсхого Евангелия с изображением сцен в основном представляет рисунок с теневой разделкой, в отдельных композициях он исполнен цветными линиями. Подобная техника не встречается до палеологовского времени в иллюстрациях литургических книг византийского круга и, таким образом, подтверждает наше мнение о копировании мастером Лавришевского Евангелия книги графических моделей.

Фрагментарными копиями византийских книг образцов для монументалиста являются, как удалось доказать, опираясь на выявленную типологию, и отдельные западные книги образцов Х11-ХШ вв. Примером такого рода является лист с графическими изображениями, исполненный немецким мастером в последней четверти XXI в. (музей Августина во Фрайбурге), где "Встреча с Закхеем" (рисунок с теневой разделкой) близка, по мнению Р.В.Шеллера и О.Демуса, стилю византийских мозаик Сицилии. Особенности стиля и техника исполнения рисунка сходны, несмотря на свое несравнимо более совершенное исполнение, с указанными миниатюрам Лавришевского Евангелия, что свидетельствует об их общем по своему типу источнике, т.е. византийской книге образцов XII в..

Лист с рисунками провинциального немецкого художника позднего ХГ1 в. в Ватиканской библиотеке (1аЬ. 1976) содержит изображения двух ветхозаветных сцен, четырех фигур отцов церкви и двенадцати пророков; за сценами и изображениями святых стоят разные и далекие по стилю, но, безусловно, византийские модели. По мнению О.Демуса ватиканский лист дает пример разнообразия византийских источников у западных художников. По нашему же мнению, памятник мог иметь лишь один источник - византийскую книгу

образцов: состав композиций, как и их раэностильность, специфичны для византийских книг этого рода.

Техника ватиканского листа - рисунок цветными линиями -близка технике отдельных миниатюр Лавришевского Евангелия. Данные памятники исполнены в мастерских, принадлежавших двум разным культурным мирам, Западу и Византии, оба провинциальны, таким образом, трудно усмотреть их особую связь между собой. Их общность может объясниться только одинаковым источником-образцом, т.е. копированием однотипных византийских книг моделей.

Таким образом, I и III циклы миниатюр рукописи 01-58 являются остатками целого исчезнувшего массива византийских книг моделей, разошедшихся с XII в. по Европе, включая и западный мир.

Менологическая группа циклов афонской рукописи позволяет выделить и другой вид византийских изобразительных сводов, для которых функция образца не являлась основной, но тем не менее была постоянно им присуща.

Серии поклонных или аналойных икон, малоформатных и чаще всего двусторонних, чье основное назначение определяется участием в богослужении, являлись, по нашему мнению, идеальными сводами моделей для иконописца, как по составу иконографии, так и по их специфическому иконному стилю. Участие этих серий в богослужении и несомненное благословение церковью делали их особо авторитетными в исполнении вторичной для них функции образцов. Художественная практика поствизантийской эпохи продолжает подобное использование аналойных икон, что усе доказано наукой (двусторонние иконы-таблетки конца XV в. новгородского Софийского собора). Примером византийских серий поклонных икон является комплект из 12 двусторонних икон (сохранилось четыре) начала XII ве-

а в монастыре св. Екатерины на Синае. Исследование никла II на-вй рукописи показало, что ихонные литургические серии становят-я в поэднепалеологовсхое время, через их копирование в миниатю-IX, составной часть» рукописной книги образцов. И это оконча-:льно проясняет указанную дополнительную функцию аналойных сон.

На основе миниатюр афонсхой рукописи был определен и другой <п византийских произведений, имевший постоянную функцию обраэ->в для художника: иллюстрированный стишной Календарь или более |рокий по составу лицевой Менологий (с минимальным текстом или ;з него). Как правило, это были личные книги.

Таким образом, как удалось выяснить, обиход византийского 'дожника ХИ-ХУ вв. составляли специальные книги образцов, ли-!вые менологии и календари, серии-списки литургических икон, а >кяе толковые подлинники. Схожий набор памятников входил, судя I рухописи 0.1.58, в обиход скриптория Иаерского монастыря, 'от обильный материал давал необходимую пищу уму мастера, пре-1ставляя в его пользование многочисленные образцы иконографии и иля. При схожести источников византийских и поствиэантийсхих стеров в работе последних преобладало не творческое мбинирование схем и мотивов, хах у византийских художников, а, -преимуществу, копирование одной модели с вариацией в деталях, нако, в творчестве ведудих мастеров эпохи можно видеть продол-ние собственно византийского, более свободного, метода работы образцами.

В заключении представлены итоги работы, рассматривается яэанная с ними перспектива дальнейших исследований.

Во-первых, введение в научный оборот рухописи 0.1.58 ставит новой остротой вопрос о значении образцов для поствиэантийсхой

живописи. Очевидна и важность уяснения их значения на более ранних этапах развития изобразительного искусства стран византийского ореала, и здесь середина XV в. выступает принципиальный рубежом. В этом ракурсе решения проблемы вероятно и более частное направление исследования, во многом ставшее возможным благодаря выводам настоящей работы - изучение роли в искусстве аналойных ихон, связанных с богослужением, как византийских Х1-ХУ вв., так и русских ХЧ-ХЧИ вв.

Во-вторых, намечаются пути дальнейшего поиска и выявления исполненных по книгам образцов монументалиста византийских и западных средневековых произведений (вне круга храмовой росписи), рассмотрение которых даст возможность уточнить типологию и конкретное содержание этих книг.

Наконец, выводы настоящей работы дают основание для постановки и решения проблемы традиционализма и новаторства греческих и русских прорисей XVII-XIX вв.

Публикации по теме работы:

1. Греко-грузинская рукопись из собрания Гос. Публичной библиотеки им. М.Е.Салтыкова-Щедрина // Древнерусское искусство. Рукописная книга." Сборник 3. М., 1983. С.342-367 (2 а.л.)

2. К вопросу о типологии двусторонних икон-таблеток конца XV века из новгородского Софийского собора // Материалы научной конференции. 125 лет новгородскому музею. Новгород, 1991. С.86-93 (0,5 а.л.)

3. Роль образца в поствизантийском искусстве // XVIII Международный конгресс византинистов. Резюме сообщений. Т. I. П., 1991. С.314-315 (0,5 а.л.)

4. Греческие и славянские иконы XV-XVII веков. Вступитель-ая статья к каталогу выставки "Поствиэантийская живопись. Иконы V-XVIII веков в собраниях Москвы, Рязани, Твери и Сергиева По-ада". Гос. Музей изобразительных искусств имени А.С.Пушкина, осква, 1991. С.9-18 (1,5 а.л.)

5. Господние н Богородичные праздники. Святые. Двусторонние коны-таблетки. Тверь (?), XV век. Статья каталога // Указ. оч., H 24, с.186-188 (0,5 а.л.)

6. Двунадесятые праздники. Гексаптих. Москва, начало XVII ека. Статья каталога // Указ. соч., H 56, с.199-200 (0,5 а.л.)

7. Patterns in Post-Byzantine Art // Acts of XVIIl international Congress. Washington (в печати) (0,5 а.л.)

8. Византийские иконы proskynesis в богослужебном обиходе. / ВосточнохристианскиЯ храм. Литургия и искусство. Сборник стаей. Москва (в печати) (1 а.л.)