автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.03
диссертация на тему: Художественная проза Артура Шницлера рубежа XIX - XX-го веков

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Проклов, Илья Николаевич

Введение.

Глава I. Проза А. Шницлера

1880-начала 1890-х годов.

1.1. Первые опыты.

1.2. «Гениальность и помешательство».

1.3.«Три эликсира».

1.4. Повесть «Смерть».

Глава II. Проза А. Шницлера 1890-х годов.

И. 1. «Молодая Вена».

11.2. «Комедиантки».

11.3. «Жена мудреца».

11.4. «Лейтенант Густль».

Глава III. Проза А. Шницлера

1900-х - начала 1910-х годов.

III. 1. «Преодоление импрессионизма».

III.2. «Сумеречные души».

HI.3. Символистская проза.

III.4. «Доктор Греслер, курортный врач».

Введение диссертации2002 год, автореферат по филологии, Проклов, Илья Николаевич

К концу 19-го века австрийская литература оформилась как часть национальной культуры, имеющей в своем активе достаточно богатые традиции. Не раз отмечалось, что австрийская литература на протяжении 19-го века развивалась и приобретала свой специфический облик под влиянием социально-политических событий.1 «Так сложилось, что она нерасторжимо связана с неверными, изменчивыми судьбами габсбургской государственности». Складывавшаяся под давлением обострившихся общественных противоречий культурная ситуация определяла особенности развития австрийской литературы и на рубеже 19-20-го веков. Новейшие общественные веяния накладывались на противоречивые результаты исторического развития. Основным фактором, определившим стремительное развитие австрийской литературы на рубеже 19-20-го веков, являлось культурное размежевание Австрии и Германии. Долгое время Австрия имела тесную связь на всех уровнях общественной жизни с собственно германским ядром. Обладая объединяющим языковым признаком, Австрия входила в единый германский, в том числе и культурный, ареал. Обратной связи практически не было: Австрия «столь близкая соседка Германии, - сетовал в 1915-м (!) году Гофмансталь, - что попросту выпадает из ее поля зрения».3 Австрия долгое время считалась провинцией, главным образом, в культурном значении. Ее литература, получившая значительный толчок в развитии в первой половине 19-го века благодаря в основном многообразному творчеству Франца Грильпарцера, в Европе и в самой Германии воспринималась как часть литературы немецкой. Кроме того, в пределах империи в продолжение всего 19-го века с разным успехом шло развитие различных национальных движений за независимость, и соответствующее развитие получали

1 Затонский Д.В. Австрийская литература в XX столетии. М., 1985; Путинцева Т. Австрийская новелла Х1Х-го века// Австрийская новелла Х1Х-го века. М., 1959, С.3-22.

2 Затонский Д.В. Австрийская литература в XX столетии. - М., 1985. - С.З. Гофмансталь Г.ф. Мы, австрийцы, и Германия // Гофмансталь Г. ф. Избранное. - М., 1995. - С.637. национальные литературы, в первую очередь - славянские. Этот фактор также сказывался на развитии австрийской литературы: «многонациональное начало проникло в творчество немецкоязычных писателей Австрии, в ее культуру в целом. Так, славянское не просто окружало немецкие области, и не просто славяне жили среди немецкоязычного населения этих австрийских областей: славянское было естественным субстратом - слоем-подосновой всей культуры в целом».1 Наличие славянской словесности в географических рамках империи, помимо прочего, оттеняло собственно австрийскую - немецкоязычную -словесность, конкретнее и четче определяя ее особенности, но одновременно, тесно взаимодействуя с ней и влияя на нее, представляла собой часть единого культурного процесса.

И еще один фактор - это социокультурный феномен «метрополии кича» Вены, развившийся и достигший своего высшего значения именно на рубеже веков. Вена, являясь столицей крупнейшей многонациональной и многоукладной империи, представляла собой воплощение собственной культурной, духовной и моральной традиции. Здесь на протяжении нескольких веков создавалась особая городская культура, в меньшей степени производившая, а в большей степени интегрировавшая в себя ценности не только национальных культур в рамках империи, но и значительного числа европейских. «В том-то и состоял истинный гений этого города, чтобы гармонично соединить все эти контрасты в Новое и Своеобразное, в Австрийское, в Венское», - писал Стефан Цвейг в своей книге-приговоре «Вчерашний мир». Город музыки, оперетты и театра был, по его же словам, «разноголосым и в то же время [.] великолепно оркестрированным городом». Но в то же время, по словам куда более критически настроенного Германа Броха, «в Вене 1870-1890-х господствовал ценностный вакуум»4, который определил духовно-моральную организацию не только столичной

Михайлов A.B. Из источника великой культуры // Золотое сечение. Австрийская поэзия XIX-XX веков. - М., 1988,- С. 8.

2 Цвейг С. Вчерашний мир. - М., 1991. - С. 51.

3 Там же, С. 54.

4 Broch Н. Holmannstahl und seine Zeit. Muenchen, 1964. - S. 36. буржуазии и аристократии, но и других слоев населения. «На подмостках распевала, вальсировала, заполняла кафе радостная, беззаботная Вена, город военных маршей, опереточных парадов и королей оперетты [.] А за кулисами и под сценой таился хаос неотвратимо близящегося конца».1 Наиболее расхожая характеристика эпохи, сформулированная в 1951-м году Г.Брохом как «веселенький апокалипсис», отчетливо отразила двойственность морали того времени. В упомянутой уже книге «Вчерашний мир» Стефан Цвейг, описывая разнузданность нравов, лицемерно скрываемую «покрывалом морали», которое «само-то было изрядно потерто и в нем полно прорех и дыр»2, восклицал: «И в этом тлетворном, густо насыщенном парфюмерией воздухе мы росли!» В конце века 20-го об этом в связи с личностью Артура Шницлера «вспоминает» чех Милан Кун дера: «В конце пуританского девятнадцатого столетия эротическое табу было еще мощным, но падение нравов пробудило к жизни столь же мощное стремление это табу перешагнуть. Стыд и бесстыдство пересеклись в тот момент, когда они обладали одинаковой силой. В момент необычайного эротического напряжения. Вена познала его на рубеже веков».4

Эти обстоятельства культурного, исторического, социального порядка сложились так, что в конце 19-го века в австрийскую литературу проникают и получают широкое распространение различные модернистские течения. «Они проявились особенно рано в Вене, уже в 70-80-е годы».5 А чуть позже - в 1890-е годы - облик австрийской литературы меняется кардинальным образом, что позволяет ей впервые занять «не просто заметное, но весьма влиятельное положение среди европейских литератур».6 Выдвижение австрийской литературы на рубеже 19-20-го столетий связано с

1 Затонский Д.В. Австрийская литература в XX столетии. - М., 1985. - С.43.

2 Цвейг С. Вчерашний мир. - М., 1991. - С. 209.

3 Там же, С 209.

4 Кундера М.Бессмертие. - СПб., 1996. - С.314.

5 Михайлов A.B. Австрийская литература // История всемирной литературы в 9-ти томах. - М., 1991. - Т.7. - С. 400.

6 Архипов Ю.И. Австрийская литература // История всемирной литературы в 9-ти томах. - М., 1991. - Т.8. -С.347. деятельностью определенного круга литераторов, именовавших себя «Молодой Веной». Наряду с Германом Баром, Гуго фон Гофмансталем, Рихардом Беер-Гофманом и другими, к их числу относится и Артур Шницлер (1863-1931).

К литературному творчеству Шницлер обратился весьма рано. «Вторым Шиллером» назвала одинадцатилетнего Артура его бабушка, выслушав один из первых лирических опытов внука под названием «Рим в огне» ("Rom in Brand"). Помимо стихосложения в 1870-х юный Шницлер проявлял интерес и к драматическим формам. Перу юного Артура принадлежит ряд драм на сказочные или античные сюжеты, большинство которых было уничтожено Шницлером по мере взросления. Отец Артура Шницлера - крупный врач и издатель научно-медицинского журнала - Иоганн Шницлер скептически относился к юношеским увлечениям сына и нередко им противился, испытывая определенную родительскую боязнь за профессиональное будущее своего отпрыска. Семейная традиция, пример и настойчивое желание отца, склонность самого Шницлера к новаторским в ту пору психотерапевтическим исследованиям и определенные в этом деле успехи, весьма высокий социальный статус врача были вескими аргументами в пользу медицинской деятельности. «Еще маленьким мальчиком я мечтал стать доктором, как папа»1, - писал Шницлер в своей автобиографической книге «Юность в Вене». Тем не менее, занятия медициной Шницлер продолжает совмещать с «пробой пера». Важной частью его творческого самосознания было ведение дневников. С 1876-го года Шницлер вел дневник нерегулярно, а с 1879-го - регулярно, чем отчасти объясняется интерес Шницлера к жанру «дневника» в художественной прозе. На протяжении всей своей жизни помимо ведения новых дневников, Шницлер периодически обращался к старым, перечитывая и перерабатывая их, используя нередко фиксированные прежде детали и прочий материал в художественных произведениях. Постоянное ведение дневника имело и то

1 Schnitzler A. Jugend in Wien. Eine Autobiographie. Hrsg. vonT.Nicki und H.Schnitzler. - Wien-Muencen-Zuerich, 1981,- S.92. значение, что становилось своеобразным самоанализом. «Никакой другой автор не вел столь подробный протокол о себе, как Шницлер»,1 - констатирует Ульрих Вайнцирль, автор биографической книги о Шницлере с характерным названием «Любовь, Сны, Смерть».

Более или менее систематически Артур Шницлер начал писать в начале 1880-х годов, в это же время он обращается к прозе. Конечно, многие произведения этого времени носят ученический характер. Ощутимо, что Шницлер находится в своеобразном творческом поиске, созвучном духу времени. Во второй половине 1880-х годов Шницлер пишет ряд разнообразных по теме произведений, проявляющих в Шницлере как писателя-естественника, так и писателя, чуткого к проблемам общественным, но обязательно в ракурсе межполовых отношений. В это время Шницлер испытывает определенное влияние распространяющихся в европейской литературе, и в частности во французской и немецкой, натуралистических тенденций. Но до сих пор в отечественном литературоведении, видимо, из-за отсутствия переводов произведений этого времени на русский язык, какое-либо влияние натурализма на творчество Шницлера отрицается. Зарубежное литературоведение подходит к этому вопросу с большей тщательностью, хотя недостаток материалов дает о себе знать. Прозаические произведения Шницлера 1880-х годов за редким исключением (новелла «Невеста» и повесть «Смерть») крайне редко переиздают даже в германоязычных странах, хотя о необходимости их включения в научную практику писал еще в 1935-м году один из первых исследователей прозы Шницлера Рихард Плаут: «.после выхода тома наследия: "Kleine Komoedie". можно думать о точных научных работах».

Конечно, не следует говорить о более или менее широком распространении натурализма в австрийской литературе, но в ряде произведений Шницлера 1880-х годов его влияние ощутимо. Тем не менее, эти натуралистические тенденции Шницлер трансформировал и облекал в форму художественно Weinzierl U. Arthur Schnitsler. Lieben. Traumen.Sterben. - Frankfurt am Main, 1998. - S.U.

2 Plaut R. Arthur Schnitzler als Erzaeler. Inaugural-Dissertation. - Frankfurt am Main, 1935,- S.6. психологического исследования, что в конечном итоге способствовало обретению той оптимальной формы импрессионистической новеллы, которая обычно связывается с высшим достижением Шницлера-прозаика. Именно на примере творчества Шницлера можно с успехом иллюстрировать близость натурализма и импрессионизма.

Традиционно отсчет творческого пути Шницлера ведется от цикла одноактных пьес «Анатоль», написанного Шницлером на рубеже 1880-1890-х годов, и повести 1892-го года «Смерть». Если «Анатоль» действительно оказался удачным драматическим дебютом Шницлера в большой литературе, то повесть явилась закономерным итогом экспериментов Шницлера в прозе периода 1880-х годов и, таким образом, стала этапным произведением. И при этом «Смерть» обозначила дальнейшие художественные интересы Шницлера, и в первую очередь, ведущую тему его творчества - взаимосвязь в жизненной человеческой практике любви и смерти. Проза и драматургия 1890-х годов проходит именно под знаком Эроса и Танатоса.

Последнее десятилетие 19-го века - наиболее плодотворное время в творческой биографии Артура Шницлера. Это десятилетие триумфа Шницлера-драматурга, его пьесы с успехом проходят на сценах Австрии и Германии, а чуть позже и России. С появления сборника новелл «Жена мудреца» Шницлер становится широко известен как прозаик. В это время обнаруживается другая особенность жизни и творчества Шницлера. Если проза 1880-х годов в значительной степени была обусловлена медицинскими интересами Шницлера, то проза 1890-х обусловлена в немалой степени событиями внутренней, чувственной биографии художника. Он был, в соответствии с модой, любвеобилен, и являлся, в сущности, таким же Анатолем, что и герой его одноактных пьесок: полуаристократ или, по меньшей мере, среднего достатка буржуа, вращающийся в полу- или околобогемной среде, та личность, что по-немецки звучит Lebemann, а по-русски недостаточно точно «прожигатель жизни». Проза и драматургия Шницлера этого времени насыщена интимно-чувственным содержанием.

Герои Шницлера, как, вероятно, и он сам, не знают никаких других треволнений, кроме любовных. Но в начале 20-го столетия в новелле «Лейтенант Густль» прежде асоциальный шницлеровский герой предстал в образе офицера кайзеровско-королевской армии, что сыграло решающую роль в жизни Шницлера. Трагедия Густля, обусловленная внутренним конфликтом человека с «диктатом кодекса чести»1, легла проекцией на жизнь писателя. Шницлер невольно вступил в конфликт с милитаристскими и властными кругами как писатель, но пострадал как гражданин. Последовала череда скандалов: сначала из-за новеллы «Лейтенант Густль», а затем из-за фривольной пьески «Хоровод», вследствие чего Шницлер был разжалован из офицеров. Но к этому времени Шницлер - знаменитый драматург и писатель, способный содержать себя литературным трудом.

1900-е годы - период в творчестве Шницлера неоднозначный. С одной стороны, все лучшие новеллы и драмы, казалось бы, уже написаны, и произведения, в особенности прозаические, 1900-х представляет собой перепев более ранних. Однако, с другой стороны, в это время Шницлер благодаря некоторому видоизменению поэтологических средств, характеризовавших его импрессионистическую прозу, добивается новых для себя результатов, связанных с такими новеллами, как «Фрау Берта Гарлан», «Слепой Джеронимо и его брат», «Пастушья свирель», «Доктор Греслер, курортный врач». Обращает на себя внимание и то, что Шницлер обращается к жанру романа. С 1905-го по 1907-й год Шницлер пишет роман «Путь на волю» («Der Weg ins Freue»), «интересный широким ироническим изображением космополитического венского полусвета с его сомнительными вельможами и несомненными авантюристами, с его легко доступными дамами и интеллигентными девицами, тоскующими по настоящему чувству, которое так и не приходит».2 just R.-P., I.aermann К. A.Schnitzler: Zur Diagnose des Wiener Buergertums im Fin de siecle. - Stuttgart, 1977. -S.116.

2 Самарин Р. Артур Шницлер // Шницлер А. Жена мудреца. Новеллы и повести. - М., 1967. - С. 13.

На стыке десятилетий все сильнее ощущается влияние на творчество

Шницлера психоаналитических изысканий Зигмунда Фрейда. В 1913-м году

Шницлер написал новеллу «Фрау Беата и ее сын» («Frau Beate und ihr Sohn"), которая может служить художественной иллюстрацией изобретаемой

Фрейдом концепции о структуре человеческой психики. Представленный в 1 новелле «хаос эротического» есть практически единичным случаи, но на его основании о Шницлере часто судят как о человеке и писателе с аморальными и патологическими наклонностями. История восприятия новеллы достаточно громкая, но не такая скандальная по сравнению с «Лейтенантом Густлем» и "Хороводом".

Разразившаяся в 1914-м году война стала для Шницлера, как и для всякого европейца, а в особенности для рафинированного австрийца, и в еще большей степени для сверхрафинированного венца, тяжелейшим испытанием. За годы войны Шницлер, за исключением новеллы 1917-го года «Возвращение Казановы», не закончил ни одного произведения, хотя разрабатывал их множество. Но именно «с новеллы о Казанове и пьесы о Казанове для меня, вероятно, начинается новая поэтическая эпоха»,- писал в дневнике Шницлер.2 После новеллы «Возвращение Казановы» последовал ряд повестей и новелл, а именно: «Последнее письмо одного литератора» («Der letzte Brief eines Literaten", 1917), "Фройляйн Эльза" ("Fraulein Else", 1924), "Жена судьи" ("Die Frau des Richters", 1925), "Сон" ("Traumnovelle", 1926), "Игра на рассвете" ("Spiel im Morgengrauen", 1926), "Секундант" ("Der Sekundant", 1927-1931), "Бегство во мрак" ("Flucht in die Finsternis", 1931) и роман «Тереза» («Therese", 1928), где Шницлер, по выражению Антонии Марии Капуто, "расширяет поэтические рамки, в которые он по-прежнему включает старый круг тем: любовь, смерть и игра».3

1 Lantin R. Traum und Wirklichkeit in der Prosadichtung Arthur Schnitzlers. Inauguraldissertation. - Koeln, 1958. - S. 86.

2 Schnitzler A. Tagebuch 1817-1919. -Wien, 1985.- S.101.

3 Caputo A. M. Arthur Schnitzlers spaete Werke. Studien zu seiner Erzaehlkunst. - München, 1982.- S. 54.

В прозе 1920-х годов Шницлер оставался верен довоенной Австрии и к послевоенной действительности не обращался. Действие большинства его новелл развиваются еще во времена Австро-Венгерской монархии, по крайней мере, никаких указаний на современность ни в одной из них нет. Более того, в новелле «Игра на рассвете» в образе лейтенанта Вильгельма Казды, как пишет Вильям Рей в исследовании «Поздняя проза Артура Шницлера как вершина его творчества», Шницлер «приходит в некоторой степени к реабилитации старой австрийской армии»1. Тем не менее, уходя в мир художественных иллюзий, Шницлер не избежал влияния крушения старого мира, «милой» его сердцу Австрии. В июне 1926 года дочь Шницлера Лили вышла замуж за итальянского лейтенанта(!). Год спустя она - девятнадцатилетняя - покончила жизнь самоубийством. «Тем июльским днем закончилась моя жизнь»,2 - записал Шницлер в дневнике. Умер же Шницлер от кровоизлияния в мозг в 1931 -м году. «Разделив судьбу своей родины, разочарованный и всеми покинутый, Шницлер умер вскоре после конца империи. Ему еще посчастливилось вовремя уйти из жизни. Ибо сейчас он оказался бы если не в нацистском концлагере, то о среди безыменной толпы самоубийц», - писал в 1931-м году Генрих Манн.

Таким образом, с учетом сложившейся исторической обстановки, а именно в связи с 1-й Мировой войной, проза Шницлера отчетливо делится на два крупных периода. Первый период охватывает произведения 1880-х - начала 1910-х годов, то есть рубежа 19-20-го веков, второй - произведения 1917-1931-го годов. Произведения последнего периода в немецкоязычном литературоведении изучены достаточно полно, чего не скажешь о прозе Шницлера 1880-1910-х годов, которая крайне редко рассматривалась с точки зрения эволюции творческого метода писателя. Главная особенность австрийской литературы заключается в том, что «натурализм, импрессионизм, неоромантизм, неоклассицизм, критический реализм выступали на протяжении

1 Rey W.H. А.Schnitzler. Die spaete Prosa als Gipfel seines Schaffens. - Berlin, 1968. - S. 127.

2 Schnitzler A. Tagebuch. 1927-1930. - Wien, 1997. - S.281.

3 Манн Г. Хвала австрийской душе // Манн Г. Собрание сочинений в 8 т. - M., 1958. - Т.8. - С.613.

90-900-х гг. одновременно».1 Проза Шницлера этого времени также характеризуется тем, что является средоточием, местом столкновения, взаимовлияния и взимопроникновения различных течений и художественных методов. Однако при определенном художественном интересе Шницлера к натуралистическим, символистским, отчасти неоромантическим эстетическим концепциям, в прозе австрийского писателя доминировала идея отражения действительности в духовно-психической жизни человека, близкая к эстетике импрессионизма в живописи. На этой основе прозу Шницлера указанного периода часто называют импрессионистической. Разделяя это мнение, мы намерены более детально проследить эволюцию шницлеровского импрессионизма, определить характерные особенности метода, выявить связи имрессионистической прозы с тенденциями натуралистическими и символистскими, рассматривая при этом прозаическое творчество Шницлера как единый художественно-эстетический комплекс, распределяя художественные произведения Шницлера преимущественно в хронологическом порядке.

Критический и научный интерес к прозе Шницлера рубежа веков проявился еще при жизни писателя, хотя он значительно уступал интересу к его драматургии. Первые монографические работы, а именно книги

2 ^ о л

Александера Залкинда , Иозефа Карла Ратислава , Юлиуса Каппа , Роберта Росеу5, включали в себя критический разбор ряда прозаических произведений Шницлера 1890-1900-х годов. Так, Йозеф Ратислав, акцентируя свое внимание преимущественно на драматических произведениях, констатирует, что «в новеллах Шницлера мы находим те же конфликты, мотивы и настроения, что и в его драмах».6 Немногословно и емко Ратислав пишет о таких прозаических произведениях Шницлера, как «Смерть»,

1 Архипов Ю.И. Австрийская литература // История всемирной литературы в 9-ти томах. - М., 1991. -Т.8. - С. 348.

2 Salkind A. Arthur Schnitzler. Eine kritische Studie ueber seine hervorragendsten Werke. - Berlin, Leipzig, 1907.

J Ratislav J.K. Arthur Schnitzler. Eine Studie. - Hamburg, 1911.

4 Kapp J. Arthur Schnitzler. - Leipzig,1912.

5 Roseeu R. Arthur Schnitzler. - Berlin, 1913.

6 Ratislav J.K. Arthur Schnitzler. Eine Studie. - Hamburg, 1911, S.9.

Лейтенант Густль», «Фрау Берта Гарлан», «Греческая танцовщица», но ему принадлежит то мнение, что «художественное новаторство» писателя проявилось в «исследовании человеческой души (Psyche)».1

Книга Юлиуса Каппа отличается комплексным подходом к творческому наследию Шницлера, что определило структуру работы. Она имеет два раздела, первый посвящен произведениям драматическим, второй, соответственно, прозаическим. В свою очередь, новеллы и повести Шницлера Капп рассматривает в порядке их издания в сборниках, как-то: «Жена мудреца», «Сумеречные души», «Маски и чудеса». Также Капп обращается к произведениям Шницлера 1880-х годов «Мой друг Ипсилон», «Америка», «Другой», на которые с момента их публикования, по его словам, «не обращали внимания». Однако значительный недостаток работы Каппа заключается в том, что автор исключительно пересказывает содержание прозаических произведений Шницлера.

Все выше названные книги на сегодняшний день практически не представляют актуальной научной ценности, однако непреходящая заслуга авторов этих трудов заключается в том, что они запечатлели отношение к творчеству Шницлера при его жизни.

Первой крупной биографической работой и обзором творчества Артура Шницлера была монография Рихарда Шпехта: «Артур Шницлер. Поэт и его о произведения» , где обращение к прозе Шницлера занимает видное место.

Первая собственно научная работа принадлежит ученику Зигмунда Фрейда, психоаналитику Теодору Рейку. В 1913-м году Рейк издает книгу «Артур Шницлер как психолог»4, где героев произведений Шницлера рассматривает с точки зрения нарождающегося в то время психоанализа. Эта недооцененная в свое время работа Теодора Рейка явилась вкладом и в науку о психологии и в науку о литературе. Труд Рейка был востребован во время

1 Ibid, S.9.

2 Kapp J. Arthur Schnitzler. - Leipzig, 1912. - S. 144.

J Specht R. Arthur Schnitzler. Der Dichter und sein Werk. Eine Studie. - Berlin, 1922.

4 Reik T. Arthur Schnitzler als Psycholog. - Minden, 1913. так называемого «ренессанса» Шницлера в 1950-1980-х годов, так как автор впервые определил одно из ведущих направлений шницлероведения: роль сознательного и подсознательного в человеке и их передача в образах героев прозаических произведений Шницлера. Эта книга - первое значительное исследование отношения Шницлера к психоанализу и одна из первых попыток интерпретировать прозу Шницлера с точки зрения психоанализа.

В 1921-м году появилась работа Йозефа Кернера «Образы и проблемы Артура Шницлера».1 Данная работа, в отличие от всех выше названных, является строго литературоведческой работой. Кернер, лично знакомый со Шницлером и литераторами «Молодой Вены», открывает, в сущности, прозу Шницлера для науки, намечает приблизительную периодизацию и впервые пишет о связи прозы Шницлера с натуралистическими тенденциями.

Следующим этапом шницлероведения можно считать диссертацию Рихарда Плаута 1935-го года «Артур Шницлер как прозаик».2 Появившееся сразу после издания ранней прозы Шницлера в сборнике «Маленькая комедия»3, данное научное исследование не потеряло актуальности и сегодня. Рихард Плаут практически первым из шницлероведов обратился к ранней прозе Шницлера, пытаясь проследить эволюцию Шницлера-прозаика, начиная отсчет его прозаического творчества не с повести 1892-года «Смерть», а с более ранних новелл второй половины 1880-х годов. Заслуга Рихарда Плаута заключается и в том, что он впервые рассматривал новеллистику Шницлера в ее развитии. По сути дела, при всей своей неполноте и зачастую произвольной избранности анализируемых текстов, диссертационное исследование Плаута до сих пор является наиболее полной и концептуальной книгой, где исследуется проза Шницлера рубежа веков. Впоследствии совокупное прозаическое творчество Шницлера как одно из литературных явлений Западной Европы будет крайне редко являться предметом внимания исследователей, чаще всего лишь под определенным углом зрения и в связи с какой-либо сквозной темой.

1 Koerner J. Arthur Schnitzlers Gestalten und Probleme. - Zuerich, 1921.

2 Plaut R. Arthur Schnitzler als Erzaeler. Inaugural-Dissertation. - Frankfurt am Main, 1935.

3 Schnitzler A. Die kleine Komoedie: fruehe Novellen. - Berlin, 1932.

Один из первых исследователей прозы Шницлера, Плаут, обратился и к анализу особенностей метода Шницлера-прозаика. Так, например, он пишет, что «фельетонное, ирония, сатира в поразительном контрасте с лирическим, импрессионистическим образует специфическое очарование новелл»1, определяя, тем самым, особенности поэтики шницлеровской новеллы.

К сожалению, наметившийся научный интерес к прозе Шницлера, впрочем, как и к самой фигуре венского писателя, был прерван. Правда, в 1936-м году Бернхарду Блюме удалось опубликовать диссертацию, посвященную нигилистическому мировоззрению Артура Шницлера.2 Сложная межвоенная социально-политическая ситуация, рост националистических и расовых, антисемитских настроений, а затем Вторая Мировая война выявили «неактуальность» прозы Шницлера, что способствовало скорому его забвению. Например, в фашистской Германии он, наряду с другими участниками «Молодой Вены», был охарактеризован как представитель «больного, усталого, тухлого искусства». Следует отметить, что в СССР, в Москве в 1941-м году была защищена дисертация Е.Козинской на тему «Шницлер и литература загнивающего капитализма».4 Основная идея работы заключалась в констатации «бегства от реальности» Шницлера.5

В послевоенной Европе творческое наследие венского писателя получило второе рождение. С середины 1950-х годов творчество Шницлера в Европе и Северной Америке переживает своеобразный ренессанс, хотя, по мнению Линдкена, «литературоведение начало обращаться к творчеству Шницлера в середине 60-х годов, но о настоящем шницлеровском ренессансе следует говорить только с середины 70-х годов».6 Но факты свидетельствуют, что именно в 1950-е годы было положено начало процессу переосмысления творчества Шницлера, которое перестало пониматься как поэзия «сладких

1 Plaut R. Arthur Schnitzler als Erzaeler. Diss. - Basel, 1935. - S.84.

2 Blume B. Das nihilistische Weltbild A.Schnitzlers. - Stuttgart, 1936.

3 Wilhelm W. Hundert Jahre Oesterreich. - Salzburg, 1939. Цит.по: Urbach R.(Hrsg.) A.Schnitzler, sein Leben, sein Werk, seine Zeit. - Frankfurt am Main, 1981. - S.46.

4 Козинская E. Шницлер и литература загнивающего капитализма. Диссертация. - М.,1940.

5 Цит. по: Heresch Е. Schnitzler und Rußland. Aufnahme, Wirkung, Kritik. - Wien, 1982. - S. 139.

6 Lindken H.-U. Erlaeuterungen zu A.Schnitzler: Leutnant Gustl, Freulein Else. - Hollfeld, 1989. - S.5. девушек» («suessen Maedels»). Шницлероведение развивалось столь динамично, что в США в 1961-м году было основано Международное общество Артура Шницлера, которое издавало специализированный журнал, посвященный исключительно многообразному творчеству Шницлера.

В рамках «шницлеровского ренессанса» была востребована проза Шницлера, которая рассматривалась под всевозможными аспектами и точками зрения. В первую очередь исследователи обращались к актуальной для послевоенной литературной науки теме творческой психологии, и в этом свете особому анализу подвергалась связь прозы Шницлера с психологией и психоанализом. В частности, ряд работ был посвящен личным и творческим взаимоотношениям Артура Шницлера и Зигмунда Фрейда. Меньше внимания уделялось социальному значению прозы Шницлера, его импрессионистическому методу, жанровой и образной структуре новеллистики Шницлера, романам. Следует отметить, что чрезвычайно редко исследователи обращались к ранней прозе Шницлера, в которой отчетливо прослеживаеися влияние натурализма, и совершенно не существует ни развернутого исследования, ни даже более или менее развернутой концепции о включении прозы Шницлера в широкий контекст взаимодействия различных художественных методов, определивших ряд значительных литературных течений рубежа веков.

Основным предметом исследователей прозы Шницлера в 1950-1980-е годы стал герой, являющийся поэтологическим центром и основным элементом поэтики новеллистики Шницлера. Именно в это время герой прозы Шницлера стал осмысляться как так называемый импрессионистический тип человека. Особое внимание стало уделяться и отношению автора к своему герою.

Так, в 1958-м году Рудольф Лантин опубликовал диссертацию под романтическим названием «Мечта и действительность в прозаических произведениях Артура Шницлера».1 Лантин, обозревая эту тему в мировой литературе, приходит к выводу об определенной родовой связи новеллистики

1 Lantin R. Traum und Wirklichkeit in der prosadichtung Arthur Schnitzlers. - Koeln, 1958. немецкого романтизма и новеллистики рубежа 19-20-го веков, в частности новеллистики Артура Шницлера. Открытая Лантиным тема будет подхвачена Христой Мельхингер, написавшей работу «Иллюзия и действительность в драматических произведениях Шницлера».1 Несмотря на то, что книга посвящена драматургии Шницлера, вводные рассуждения автора представляют определенный интерес и по отношению к прозе австрийского художника. Мельхингер аргументированно доказывает, что творчество Шницлера, в первую очередь, драматическое, не имеет никакого отношения к натуралистической концепции.

Наиболее значительным научным трудом на тему соотношения автора и героя является научное исследование 1968-го года Готтфрида Юста «Ирония и сентиментальность в прозаических произведениях Артура Шницлера.2 Несмотря на якобы ограниченную область исследования, заявленную в названии, Юст поднимает множество проблем, связанных с интерпретацией прозы Шницлера. Хотя Юст избегает наименования «импрессионизм» по отношению к методу Шницлера, он рассматривает его прозу с тех же позиций, что и более поздние исследователи собственно импрессионизма прозы Шницлера. В «интерпретационной части» своего исследования он исходит из трех составлющих «иронии и сентиментальности». В своем исследовании Юст во главу угла ставит «сентиментального героя в его тематических модификациях»,3 затем обращается к «языково-стилистическому»4 аспекту и особенностям так называемой «повествовательной перспективы»5. Юст не рассматривает прозу Шницлера в целом, выделяя для анализа конкретную частную проблему в рамках «большой» заявленной темы какую-либо новеллу. При этом Юст, как правило, избегает «канонических» произведений Шницлера и обращается к новеллам преимущественно «второго ряда» - «Другой», «Убийца», «Дневник Ренегонды», «Чужая», «Предсказание». Более всего Юст

1 Melchinger Ch. Illusion und Wirklichkeit im dramatischen Werk Arthur Schnitzlers. - Heidelberg, 1968.

2 Just G. Ironie und Sentimentalitaet in den erzaelenden Dichtungen Arthur Schnitzlers. - Berlin, 1968.

3 Ibid, S.40-84.

4 Ibid, S.84-100.

5 Ibid, S.100-130. разработал проблему «иронического дистанцирования» автора от своего героя и пришел к выводу, что зачастую подобная авторская стратегия указывает на неспособность Шницлера решить им же поднятые проблемы.

Исследованию «сверхъестественных демонических сил» в прозе Шницлера посвящает свою книгу Михаэль Имбоден под названием «Сюрреальные компоненты в прозаических произведениях Артура Шницлера».1 По его мнению, основой поэтики новеллы Шницлера является намеренное смешение реальности и обмана, переплетение повседневности и «демонической сверхчувственности».

В 1970-х годах проза Шницлера стала средоточием открытой дискуссии о литературном импрессионизме. Так, импрессионистическому творчеству Шницлера посвящена книга 1981-го года Ральфа Вернера2, применившего в своем исследовании кибернетические методы: «Импрессионизм как литературное понятие. Исследование на примере Артура Шницлера». С положительной стороны эту книгу характеризует объемная теоретическая часть. Вернер прослеживает «жизнь» понятия «импрессионизм» в эстетических и философских концециях 2-й половины 19-го века и первой трети 20-го века. Он полагает нецелесообразным использование этого понятия как историко-литературной категории, хотя признает, что как особое художественное мировоззрение венский импрессионизм имеет право на существование. Что касается практических результатов, то они выглядят не совсем убедительно, но это легко объясняется экспериментальным характером данного исследования. Акцентируя внимание на лексико-грамматической характеристике шницлеровской импрессионистической прозы, Вернер упускает из виду полный объем понятия литературного импрессионизма.

В 1973-м году в Восточном Берлине вышло крупное исследование Манфреда Дирша «Эмпириокритицизм и импрессионизм. О связи между философией,

1 Imboden M. Die surreale Komponente im erzählenden Werk Arthur Schnitzlers. - Bern u.a., 1971.

2 Werner R. M. Impressionismus als literarhistorischer Begriff: Untersuchung am Beispiel Arthur Schnitzlers. Frankfurt am Main, 1981. эстетикой и литературой на рубеже 19-20-го веков в Вене»1. Некоторая часть этого труда посвящена проблеме отношения прозы Шницлера 1890-1900-х годов к учению Маха о «комплексах очущений». Дирш видел в махизме философско-психилогическую базу импрессионистической техники прозы Шницлера и отстаивал утверждение, что австрийский физик и философ оказал сильнейшее и определяющее влияние на творчество венского писателя. По мнению Дирша, основной принцип импрессионизма прозы Шницлера заключается в художественной фиксации процесса отражения внешней реальности во внутреннем мире человека, и именно в этом сказалось влияние концепции Эрнста Маха. Эта работа восточногерманского ученого содействовала распространению и укоренению мнения о влиянии Маха на «Молодую Вену», и на Шницлера в частности. Так, Рольф Аллердиссен, нисколько не сомневаясь, развивает тему и настаивает на «зависимости» Шницлера от Маха, а также Зигмунда Фрейда. Перу Аллердиссена принадлежит крупная исследовательская работа, в который он подверг тщательному исследованию прозу Шницлера с позиции ее отношения к импрессионизму: «Артур Шницлер: Импрессионистическая ролевая игра и скептический морализм в его прозаических произведениях» . У Аллердиссена, в отличие от Манфреда Дирша, Шницлер предстает как автор, исполненный «гуманного скепсиса» и «высочайшей степени отвественности».3 Аллердиссен тщательно исследует героя прозаических произведений Шницлера, и ему принадлежит окончательная формулировка героя Шницлера как «импрессионистического типа».

Социокультурным условиям литературной деятельности Шницлера посвящена книга Рольф-Петера Янца и Клауса Лаерманна: «Артур Шницлер:

1 Diersch M. Empiriokritizismus und Impressionismus: über Beziehungen zwischen Philosophie, Ästhetik und Literatur um 1900 in Wien. - Berlin, 1973.

2 Allerdissen R. Arthur Schnitzler: impressionistisches Rollenspiel und skeptischer Moralismus in seinen Erzaehlungen. - Bonn, 1985.

3 Ibid, S. 270. диагноз венской буржуазии Fin de siecle».1 Авторы этой книги обращаются к анализу социально-общественной жизни Вены рубежа веков, а в качестве иллюстраций используют прозаические произведения Артура Шницлера, который является для них одновременно и порождением той среды и эпохи, и ее критиком.

Достойны упоминания и работы, посвященные поздней прозе Шницлера. В первую очередь, это - книга 1968-го года Вильяма Рея «Артур Шницлер: Поздняя проза как вершина его творчества».2 Именно благодаря Рею в шницлероведении установилась окончательная периодизация прозаического творчества Шницлера. «Поздняя проза» как определенный этап в периодизации творчества Шницлера - понятие, которое получило распространение и научный статус благодаря книге Рея, хотя и в современной Шницлеру критике 1920-х годов встречается это словоупотребление. Исследуя произведения 1920-х годов, Рей постоянно обращается к прозе Шницлера 1880—1910-х годов, и именно ему принадлежит определение ранней прозы Шницлера как «клинического реализма»3. Емкий и даже беглый анализ повести «Смерть» до сих пор является одним из самых интересных и ярких.

Другая книга о поздней прозе принадлежит итальянской исследовательнице Антонии Марии Капуто: «Поздние произведения Артура Шницлера»4. Как и Рей, она богато иллюстрирует разбор поздних новелл примерами из предшествующей прозы, но, в отличие от Вильяма Рея, она значительно расширяет рамки поздней прозы, включая туда произведения начала 1910-х годов: «Пастушья свирель», «Доктор Греслер, курортный врач», «Фрау Беата и ее сын».

Из поздних работ выделяются две книги, написанные исследовательницами Шницлера. Первая - монография Михаэллы Перлман «Сон в литературе

1 Janz R.-P., Laermann K. Arthur Schnitzler: zur Diagnose des Wiener Buergertums im Fin de siecle. - Stuttgart,

1977. 2

Rey W.H. Arthur Schnitzler: die späte Prosa als Gipfel seines Schaffens. - Berlin, 1968.

3 Ibid, S.15.

4 Caputo A. M. Arthur Schnitzlers spaete Werke. Studien zu seiner Erzaehlkunst. - München, 1982. модернизма. Исследование на примере произведений Артура Шницлера»1, вторая - объемная, 500-страничная, монография Констанце Фридль «Артур Шницлер: Поэтика воспоминания» . Михаэлла Перлман анализирует прозу Шницлера исключительно под тем углом зрения, который обозначен в названии книги. Перлман рассматривает сон в рамках психоаналитического учения, и, по существу, она продолжает тему исследования научно-творческих отношений Шницлера с Зигмундом Фрейдом, но в более широком контексте. Та часть книги, которая посвящена непосредственно проблеме сна в творчестве Шницлера, отличается широким охватом материала. На примере творчества Шницлера Перлман обосновывает «тенденцию литературы модернизма к углублению повествования внутрь» ("Verinnerung des Erzaelens")3. Среди большого количества исследуемых Перлман произведений оказываются и произведения юного Шницлера, например, небольшая новелла 1880-го года «Весенняя ночь в морге», которая до настоящего времени не становилась предметом научного интереса.

Книга Констанце Фридль обобщает богатый теоретический материал, посвященный проблеме памяти в психологии, философии, в естественных науках, искусстве и литературе. На этом фоне она обращается к месту темы памяти и воспоминаний в структуре и поэтике шницлеровской новеллы.

Из «вспомогательных» источников выделяются две работы. Первая - это незаменимый для исследователя творческого наследия Шницлера историко-литературный труд Рейнхарда Урбаха «Комментарий к прозаическим произведениям и драматическим сочинениям Шницлера»4. Вторая работа принадлежит упоминаемой уже Михаэлле Перлман, которая в 1987-м году издала книгу «Артур Шницлер»5. Эта книга представляет собой краткий обзор творчества Шницлера, а также - обобщающий предыдущие исследования

1 Perlmann M. L. Der Traum in der literarischen Moderne: Untersuchungen zum Werk Arthur Schnitzlers. - München, 1987.

2 Fliedl K. Arthur Schnitzler: Poetik der Erinnerung. - Wien u.a., 1997.

J Perlmann M. L. Der Traum in der literarischen Moderne: Untersuchungen zum Werk Arthur Schnitzlers. - München, 1987. - S.210.

4 Urbach R. Schnitzler-Kommentar zu den erzaelenden Schriften und Dramatiscen Werken. - Muenchen, 1974

5 Perlmann M. L. Arthur Schnitzler. - Stuttgart, 1987. анализ прозаического и драматического творчества Шницлера по формально-жанровому признаку и хронологическому принципу. Подобная структура позволяет проследить эволюцию Шницлера-прозаика и увидеть степень разработки той или иной проблемы прозаического творчества Шницлера.

Весьма осторожно к фигуре Шницлера и его месту в литературе подходят восточногерманские литературоведы, считая, что «в творчестве Шницлера может быть прослежен новый этап в развитии литературы критического реализма»1 и называя главной темой творчества Артура Шницлера «несколько десятилетий из жизни австрийского общества».2

Судьба прозаического наследия Шницлера в России неоднозначна. В дореволюционной России Шницлер был необыкновенно популярен в русской художественной среде. Его драмы и новеллы переводили на русский язык тотчас после их появления на родине писателя. Полное собрание сочинений Шницлера в России было опубликовано на несколько лет раньше, чем в Австро-Венгрии. Русская критика 1898-1914-го годов обращалась к творчеству Шницлера весьма часто, но интерес распространялся преимущественно на драматургию. Тем не менее, в журнальных статьях и литературных очерках русские критики обращались, по меньшей мере, к двум прозаическим произведениям Шницлера - повести «Смерть» и новелле «Жена мудреца». Среди них следует упомянуть З.Венгерову, Е.Гуковского, П.Когана, Л.Козловского, О.Норвежского, Л.Оболенского, П.Звездича и Л.Троцкого. В связи с войной интерес к Шницлеру постепенно угасал, но в 1914-м году А.И.Куприн написал открытое письмо Шницлеру, где называл последнего «заячьей душой»3, правда, в силу недоразумения.

Первой отечественной монографией, посвященной творчеству Шницлера, была книга А.Евлахова 1926-го года «Артур Шницлер»4. Она не является научным исследованием; написанная высокопарным, «чувственным» языком

1 История немецкой литературы в 3 томах. Пер. с нем. Общ. ред. А Дмитриева. - М., 1986. - Т. 3. - С. 28. Там же, С. 29.

J Куприн А.И. Открытое письмо А.Шницлеру // Куприн А.И. О литературе. - М.,1959. - С.248

4 Евлахов A.M. А.Шницлер. - Баку, 1926. символистов и преисполненная восхищением перед фигурой Шницлера, эта работа скорее выражает личное отношение автора к писателю. Вслед за монографией А.Евлахова последовала разгромная на нее рецензия В.Фриче1, заклеймившая и Шницлера, и его русского поклонника. Лишь в конце 1960-х годов волна «шницлеровского ренессанса» докатилась и до СССР. В 1967-м году издательством «Художественная литература» был издан сборник прозаических произведений Артура Шницлера с обстоятельным предисловием Р.М.Самарина, по мнению которого, проза Шницлера достойна «пристального и дружелюбного внимания» . Самарину «представляется возможным говорить о Шницлере как о писателе, входящем в орбиту критического реализма того ■j времени.» Этому сборнику была посвящена рецензия Ю.И.Архипова в журнале «Иностранная литература»4, после которой изучение прозаического творчества Шницлера приостановилось на двадцать лет. Правда, следует выделить научный труд Л.Г.Андреева 1980-го года «Импрессионизм»5, где определенное место отведено анализу прозы Шницлера. Рассматривая творчество Шницлера как импрессионистическое, Л.Г.Андреев приходит к выводу, что «Шницлер . двигался по тому пути, на котором неизбежно было не только развитие, но и преодоление импрессионизма».6 Также стоит отметить статью В.Папазяна «А.Шницлер в русской и советской критике»7. Обозревая многочисленные преимущественно дореволюционные статьи, посвященные творчеству Шницлера, автор приходит к выводу, что «несомненна и внешняя, и глубокая внутренняя связь творчества Шницлера с философскими, эстетическими, естественнонаучными исканиями и открытиями о эпохи рубежа веков». Однако данная связь не конкретизируется.

1 Фриче В. Рецензия на книгу: Евлахов A.M. А.Шницлер. Баку, 1926 // Печать и революция. - М.,1926.-№6. -С.195.

2 Самарин Р. Артур Шницлер // Шницлер А. Жена мудреца. Новеллы и повести. - М., 1967. - С. 3.

3 Там же, С. 7.

4 Архипов Ю.И. Однотомник Шницлера// «Иностранная литература». - 1968.- №2. - С. 264.

5 Андреев Л.Г. Импрессионизм. - M., 1980.

6 Там же, С. 171-172.

7ПапазянВ. А.Шницлер в русской и советской критике// Научные труды ТГУ. Сб.80. - Тюмень, 1981. - С. 76-82.

8 Там же, С.78.

Постперестроечные годы наметили некий литературоведческий интерес к творчеству Шницлера. В последнее десятилетие появилось диссертационное исследование, посвященное драматургическому творчеству Шницлера.1 Обращение к прозаическому наследию Шницлера носило эпизодический характер. Так, А.И.Жеребин в 1994-м году опубликовал статью «Новеллистика А.Шницлера в контексте русской литературы»2 и написал ввступительную статью к сборнику новелл Шницлера «Барышня Эльза», увидевшего свет в том же году. В этих работах А.И.Жеребин настаивает, что «ни реалистом, ни натуралистом Шницлер уже не был. [.] В то время как реализм стремился воссоздать в литературе самый предмет, у Шницлера целью описания становится передача впечатления, эмоционального ореола, которым предмет этот окружен».4 По мнению А.И.Жеребина, «особенности неброского шницлеровского модернизма отчетливо сближают его с творчеством Мопассана и Чехова.»5. Эту тему развивает А.А.Смирнов в статье «А.Чехов и А.Шницлер (к постановке вопроса)»6 в сборнике статей «Чехов и Германия», где пишет, что «проза Шницлерам представляет собой отличный от чеховского итог эволюции мопассановской новеллы, для которой характерно изображение локального жизненного эпизода, минимальное количество героев, эротический подтекст в центре повествования".

Данная попытка А.А.Жеребина и А.И.Смирнова рассматривать творчество Шницлера в контексте развития литературы и литературных связей свидетельствует о растущем интересе к фигуре австрийского писателя и «признании» его в качестве крупного художника рубежа 19-20-го столетий. Тем не менее, проза Шницлера в отечественном литературоведении представляет

1 Васильева A.B. Драматургия Артура Шницлера 90-х годов 19-го века. Дисс. канд. филол. наук. - М.:МГУ, 1995.

2 Жеребин А.И. Новеллистика А.Шницлера в России // Типология жанров и литературный процесс. - СПб., 1994. - С. 35-44.

3 Жеребин А.И. Новеллы А.Шницлера в контексте русской литературы. // Шницлер А. Барышня Эльза: новеллы. - СПб., 1994.

4 Там же, С. 8.

5 Там же.

6 Смирнов А. Чехов и Шницлер // Чехов и Германия. - М., 1996. - С. 71-79

7 Там же, С. 78. собой мало исследованную область. Более того, большая часть прозаических произведений после Октябрьской революции не переиздавалась, и немалая часть на русский язык не переведена вообще. Австрийское, немецкое, американское, частично французское, итальянское, польское и чешское литературоведение в течение полувека занималось прозаическим наследием Шницлера столь тщательно, что на сегодняшний день в науке о литературе статус Шницлера в качестве классика, по меньшей мере, немецкоязычной литературы не подвергается никакому сомнению.

Таким образом, актуальность темы обусловлена значением творчества Шницлера для австрийской литературы рубежа веков и ее последующего развития, а также отсутствием в отечественном литературоведении специального исследования, посвященного прозе Шницлера вообще, и прозе рубежа 19-20-го веков в частности. Научный интерес к прозе Шницлера обусловлен также необходимостью осмысления литературы рубежа веков в контексте развития художественных методов, течений и направлений.

Объектом диссертационного исследования является проза Артура Шницлера 1880-х - 1910-х годов, а именно его новеллы и повести.

Основная цель работы - исследовать проблемы творческой эволюции Артура Шницлера на материале прозы рубежа 19-20-го веков

Цель определила следующие задачи:

1) проанализировать тексты новелл и повестей Шницлера 1880-1910-х годов с точки зрения их художественных особенностей, определивших своеобразие поэтики произведений писателя в указанный период;

2) определить характерные особенности импрессищистической прозы Шницлера;

3) определить отношение прозы Шницлера 1880-1910-х годов к ряду художественных течений этого времени, как-то: натурализму, импрессионизму, символизму; и на этой основе:

4) проследить творческую эволюцию Шницлера-прозаика.

26

Научная новизна заключается в том, что данной диссертации впервые в отечественной литературе предпринимается попытка осмыслить прозаическое творчество Артура Шницлера 1880-1910-х годов как единый художественно-эстетический комплекс и определить при этом его закономерности. Прослеживается творческая эволюция Шницлера-прозаика, в первую очередь -Шницлера-импрессиониста; вводится в научный оборот ряд непереведенных произведений Шницлера, пополняется научная картина австрийской литературы рубежа 19-20-го веков на основе исследования особенностей художественной прозы Артура Шницлера.

Практическая ценность данной диссертационной работы заключается в возможности использования ее результатов для создания наиболее полной картины состояния австрийской литературы на рубеже 19-20-го веков, а также для дальнейшего изучения в отечественной науке прозы Артура Шницлера. Результаты исследования могут быть применены в лекционных курсах и на семинарах по немецкоязычной литературе. В контексте междисциплинарных связей результаты работы могут быть использованы в качестве иллюстрации взаимодействия литературы и психологии. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, приложения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Художественная проза Артура Шницлера рубежа XIX - XX-го веков"

Заключение

Проза Артура Шницлера разделяется на два крупных периода: прозу рубежа 19-20-го веков и позднюю прозу 1920-х годов. В свою очередь, довоенная проза четко подразделяется на три периода, почти совпадающими с рамками десятилетий: ранняя проза 1880-начала 1890-х, проза расцвета импрессионизма 1890-х годов, включая новеллу «Лейтенант Густль» 1900-го года, проза кризиса импрессионизма 1900-начала 1910-х годов.

Период ранней прозы Шницлера мы определяем следующими временными рамками: появлением на свет первых ученических «эскизов» в начале и середине 1880-х годов и написанием в 1892-м году повести «Смерть». Медицинское образование, совместная работа в течение нескольких лет с ведущими учеными-новаторами и собственная практика, специализация в области психологии и психопатологии - все это сказалось на раннем творчестве и продолжало сказываться на последующем творчестве Шницлера, а более поздний интерес Шницлера к учению Зигмунда Фрейда предопредлил позднее творчество Шницлера.

Ранняя проза Артура Шницлера, а именно проза 1880-х годов, отличается неоднородностью и многоообразием тем, проблем, используемых художественных средств и приемов. В это время на творчество Шницлера ощутимо влияли распространявшиеся в немецкой литературе натуралистические тенденции. Шницлер обращается к натуралистическому комплексу проблем, но в их решении идет собственным путем. С одной стороны, проза Шницлера этого периода проходит под знаком его занятий медициной. Такие новеллы как: «Весенняя ночь в морге», «Сын», «Богатство», «Невеста», повесть «Смерть» выявляют в нем, по выражению Вильяма Рея, «клинического реалиста»1. Эти произведения, несомненно, принадлежат человеку, чьи наблюдения за жизнью подкреплены богатой научной и врачебной практикой. Видимо, именно по этой причине Шницлер идет дальше натуралистов, предлагая часто смелые, неоднозначные и даже

1 Rey W. H. A.Schnitzler. Die spaete Prosa als Gipfel seines Schaffens. Berlin, 1968, S. 15. провокационные пути решения «натуралистических» вопросов генетической предопределенности и влияния на человека среды и окружения («Сын», «Богатство», «Смерть»), темперамента («Невеста»). С другой стороны, ряд эскизов и новелл 1880-х показывает, что Шницлер пытается «эстетизировать» и субъективизировать стремление натурализма к правде жизни. Шницлер, имея целью описание жизненных процессов, в изучении человека использовал художественные средства по сути своей «антинатуралистические». Шницлер обильно пользовался приемом иронического дистанцирования, приемом «мнимой» объективности. Кроме того, в рамках ранней прозы Шницлер апробировал ряд художественных приемов, впоследствии определивших импрессионистический метод Шницлера 1890-х годов. Так, новеллы «Наследство» и «Другой» явились первыми художественными опытами по созданию внутреннего монолога, который в новелле 1900-го года «Лейтенант Густль» увенчал расцвет шницлеровского импрессионизма. Постепенно синтез «эстетизированного натурализма» ранней прозы Шницлера с попыткой проникновения в глубины человеческой психологии способствовал развитию импрессионистического письма Шницлера, о чем свидетельствует заключительное произведение периода - повесть «Смерть».

В данном процессе «сглаживания» социальных проблем сказывалось влияние общественно-моральной ситуации в Вене того времени, которая совершенно не способствовала воспроизведению в литературных произведениях «всей правды жизни». Шницлер как писатель австрийский, более того - венский, избегает социальных проблем и противоречий, обращаясь по большей части к личной жизни человека. Хотя, нельзя не признать, в ряде новелл этого периода социально-сословные противоречия обуславливают развитие внутреннего действия. Среди героев ранней прозы Шницлера отчетливо выделяются люди одинокие, овдовевшие, сумасшедшие, потенциальные и настоящие самоубийцы, игроки и преступники: такая галерея персонажей украсила бы творчество любого натуралиста. Но общественный статус не является предметом интереса Шницлера, он стремится проникнуть под «покрывало морали» (С.Цвейг), вскрывая глубинные психические мотивы человеческих поступков. В этом стремлении Шницлер проходит некоторую эволюцию. Если самые ранние эскизы «Какая мелодия», «Он ждет бога, свободного от обязанностей», «Америка», новеллы «Мой друг Ипсилон», «Наследство», «В театре» указывают на то, что Шницлеру пока еще не удается развернуть масштабное «исследование» человеческой психики, то новеллы «Богатство», «Сын», «Невеста», в особенности повесть «Смерть» выявляют значительный успех Шницлера-прозаика на этом пути художественного изучения человека.

Достаточно широко Шницлер обращается и к основной в будущем теме своих сочинений - теме любовных отношений. Уже в ранний период тема любви тесно связана с темой смерти. В таких новеллах, как «Мой друг Ипсилон», «Наследство», «Другой», «Три эликсира» Шницлер предпринимает настойчивые попытки более естественной, оправданной и убедительной связи тем любви и смерти. В произведениях конца 1880-х годов за редким исключением эта тема еще лишена меланхолического, лирико-трагического настроения, свойственного зрелому творчеству автора.

В отличие от ранней прозы Шницлера новеллы 1890-х годов написаны «на одну тему». Именно в это время Шницлер оформился как «певец любви и смерти». Однако при всей схожести и подобии ситуаций, стилевых и композиционных приемов каждая новелла этого времени отличается присущим только ей своеобразием.

Новеллистика 1890-х годов свидетельствует об обретении Шницлером собственной манеры письма. Этот период по праву считается временем расцвета шницлеровского импрессионизма, связанный со сборником новелл «Жена мудреца».

Главная особенность импрессионистической прозы Шницлера заключается в том, что реальную действительность он сводит к роли повода или предлога. Реальность - как в импрессионистической живописи - лишь необходимый материал, интерпретация которого и является предметом изображения автора. Шницлер стремится отоброжать отражение действительности в духовно-психической жизни человека. Но при этом Шницлер не просто передает внутреннее состояние героя, но всю мозаику быстро меняющихся локальных настроений и впечателений. Динамика действия переносится в эмоционально-психическую сферу, а реальная действительность становится первичным материалом, внешним стимулятором для восприятия героя. Так, при незначительности сюжета создается напряженность и глубина действия.

Эволюция Шницлера-импрессиониста значительна. В первых произведениях («Комедиантки», «Маленькая комедия», «Небесная постель») Шницлер только «нащупывает» те методы и средства, которые будут развиты в новеллах сборника «Жена мудреца», а в конечном итоге приведут к вершинному произведению импрессианистического периода - новелле «Лейтенант Густль». В продолжение 1890-х Шницлер уже умеет гармонично синтезировать композиционные элементы, жанрово-стилевые, собственно стилевые, и подчинять все это раскрытию психической деятельности героя.

В отличие от ранних произведений импрессионистическую прозу Шницлера мы рассматривали в строго хронологическом порядке, но с позиций исключительно литературных и эстетических, лишь при необходимости обращаясь к философской составляющей, а при исследовании особого импрессионистического героя - к социально-сословной составляющей. Импрессионизм Шницлера как явление сложное и многогранное необходимо было ввести в более широкий теоретический и практический контекст, который подразумевает и литературную традицию: тот же натурализм, французские зачатки литературного импрессионизма и европейскую новеллистику психологического толка; и непосредственно импрессионизм во французской живописи, который дал своему литературному аналогу общую ориентацию восприятия и определил стилевую составляющую литературного импрессионизма; и наиболее влиятельные эстетико-философские концепции, в особенности махизм, наметивший иное соотношение человека и действительности, что в литературе называется отношением героя к действительности. Именно эти компоненты, эти удачно совпавшие во времени факторы в австрийском художественном мировидении конца 19-го столетия, представляются нам трехчастной основой шницлеровского импрессионизма. В свое время Бар писал, что импрессионизм есть только техника. С ним можно согласиться, но если под техникой подразумевать не только стилистико-синтаксические принципы, но и технику композиционную и технику организации художественного образа. Новеллистика 1890-х, которую мы называем импрессионистической, характеризуется совершенствованием, а подчас и сменой стилевых и композиционных приемов; кроме того, период импрессионизма означал появление и распространение нового героя, также нового типа героя и нового типа отношения автора к этому типу героя.

Принимая во внимание различные способы организации композиции и художественного образа, становится очевидной эволюция Шницлера-импрессиониста, равно как и периодизация его импрессионистического прозаического творчества. Первый период - это новеллистика 1890-х -частично начала 1900-х годов; этот период обозначил расцвет импрессионистического творчества Шницлера, завершившийся новеллой 1900-го года «Лейтенант Густль». Второй период - проза с начала 1900-х годов до начало 1910-х годов, когда были написаны новеллы «Пастушья свирель» и «Доктор Греслер, курортный врач», окончательно определившие кризис шницлеровского импрессионизма, поскольку в это время становилось ощутимым влияние Фрейда, и у Шницлера проявились признаки разочарования в художественном познании иррационального составляющего человеческой психики, и появилось стремление воспроизводить исключительно последствия этого иррационального составляющего.

Начало нового века ознаменовало перемену художественных интересов Шницлера-прозаика. С одной стороны, проза 1900-х заметно продолжает сюжетные и стилевые традиции шницлеровской прозы 1890-х, с другой стороны, намечается и осуществляется трансформация, подчас радикальная, ряда свойственных прозе Шницлера признаков.

Шницлер решается на написание более крупных произведений, каковыми являются «Фрау Берта Гарлан», «Слепой Джеронимо и его брат». Расширение эпических рамок потребовало и изменения, даже усовершенствования героя и жанрово-стилевых компонентов. В конечном счете, это повлекло за собой своего рода кризис шницлеровского импрессионизма, выразившегося в разложении специфических форм воспроизведения течения психических действий, которые определяли импрессионистический метод Шницлера 1890-х годов.

Проза 1900-х годов отличается, во-первых, своей неровностью. Наряду с изящными новеллами и исполненными высокого жизненного оптимизма повестями Шницлер пишет и несколько откровенно слабых новелл, новелл с неубедительным развитием событий и неестественным финалом. Последние, как правило, представляют собой не самый удачный синтез художественных приемов, свойственных Шницлеру 1890-х годов, с новыми темами и новым героем.

Во-вторых, Шницлер расширяет область чувств и личностных свойств своего героя. Герой новелл Шницлера перестает в основном быть носителем «комплекса ощущений», а начинает представлять собой человеческий характер. Тем не менее, Шницлер продолжает художественное экспериментирование в познании человеческой психики. Однако Шницлер все меньше пытается анализировать «движения души», а только отражает их последствия. Область бессознательного, а вернее художественное ее познание, все менее занимает Шницлера; она становится все более непознаваемой, это «потемки души». На смену художественному психоанализу все чаще приходит нарративное начало, на первый план выступают действия и поступки героев, внешний план начинает доминировать над эмоционально-психическим, но последний все равно обеспечивает и обусловливает событийную часть.

В-третьих, Шницлер все чаще обращается к символистской поэтике. Символистские произведения Шницлера значительно уступают остальной прозе писателя. Однако новелла «Пастушья свирель», включая в себе и элементы символизма, и будучи по форме близкой импрессионистическим новеллам Шницлера, определяет развитие прозы Шницлера в 1920-е годы, но одновременно и резюмирует достижения Шницлера в прозе 1900-х годов.

Таким образом, проза Артура Шницлера рубежа 19-20-х веков представляет собой хорошую иллюстрацию крайне сложного переплетения, взаимопроникновения и взаимовлияния литературных течений и направлений этого времени. В прозаических произведениях Шницлера сосуществуют и, надо признать, гармонично, и натуралистическая проблематика, и импрессионистическая техника и мировидение, и символистские приемы. Подобная стратегия сближает Шницлера с самыми значительными новеллистами этого времени А.П.Чеховым и Мопассаном. Как и Чехову, Шницлеру удалось в пестрой мозаике образов, фигур, ситуаций зафиксировать подлинный дух, стиль, характер эпохи в ее австрийской разновидности. Как и Мопассан, Шницлер, используя, по выражению Антонии Марии Капуто, «обилие любовных и женских историй»1 , неизбежно приоткрывал «покрывало морали» (С.Цвейг), поднимая проблемы нравственности и морали и невольно разоблачая «вечные инстинкты человека-зверя» (Г.Бар). Неслучайно современники называли Шницлера «австрийским Чеховым» и «австрийским Мопассаном». Но главное, что объединяет Чехова, Мопассана и Шницлера как новеллистов, - это интерес к личности как психическому феномену, реализующимся в повседневной жизни, интерес к человеку со всей совокупностью моральных, психических качеств, что обусловило углубленный психологизм их прозаических произведений. Однако Шницлер избегал «больших» тем, сосредоточив свои

1 Caputo А. М. Arthur Schnitzlers spaete Werke. Studien zu seiner Erzaehlkunst. München, 1982, S.28 творческие силы на изображении особенностей человеческой психики, чем обеспечил себе в европейском масштабе более скромное место. Он, подхватив «мотив внутреннего разлада», являющимся «старейшей австрийской темой»1, расширял область изображаемых и исследуемых личностных свойств человека, что потребовало от Шницлера обновления многих поэтологических средств и языка художественной литературы. Именно австрийскому писателю немецкоязычная литература обязана созданием и развитием формы повествования, обычно именуемой внутренним монологом. Шницлер открывал для литературы область бессознательного, столь распространенную тему литературы 20-го века. Причем в этом направлении на рубеже 19-20-го веков Шницлер действовал независимо от Фрейда.

В контексте развития австрийской литературы роль Шницлера значительна. Не будет преувеличением утверждение, что Шницлер в значительной степени способствовал избавлению автрийской словесности от комплекса провинциализма и стоял у истоков австрийской прозы 20-го столетия. Именно благодаря новаторству литераторов «Молодой Вены» и, прежде всего, Артура Шницлера австрийская литература вышла из тени литературы немецкой и заняла весьма высокое положение среди европейских литератур.

1 Hacker F. Im falschen Leben gibt es kein richtiges // Literatur und Kritik. 1982, 163/164, S.42.

174

Список научной литературыПроклов, Илья Николаевич, диссертация по теме "Литература народов стран зарубежья (с указанием конкретной литературы)"

1. Schnitzler А. Das erzaehlerische Werk. Band 1-7. Frankfurt am Main: Fischer, 1989.

2. Шницлер А. Полное собрание сочинений. Т. 1-9. М.:Саблин, 1903-1911.

3. Шницлер А. Жена мудреца. Новеллы и повести. М.: «Художественная литература», 1967. - 700 с.

4. Schnitzler А. Entworfenes und Verworfenes: Aus dem Nachlass. Hrsg. von R.Urbach. Frankfurt am Main: Fischer, 1977. - VIII, 526 S.

5. Шницлер А. Сумеречные души. Новеллы. Пер. С.М.Антика. -М.-Пг.: Гос. изд., 1923. 117 с.

6. Шницлер А. Маски и чудеса. Пг.-М.:«Петроград»,192-.-126 с.

7. Шницлер А. Полное собрание сочинений. Т. 1-2. Киев-Пб.

8. Харьков: Ф.АЛогансонъ. 1903-1904. Шницлер А. Избранные рассказы. - СПб: Изд. ред. журн.

9. Пробуждение», 1912. 128 с. Шницлер А. Сон и явь. Новелла. M.-JL: «Земля и фабрика», 1927.- 104 с.

10. Шницлер А. Возвращение Казановы. М.: МП «Вернисаж», 1993.- 141 с.

11. Schnitzler А. Die kleine Komoedie: fruehe Novellen. Berlin: S.Fischer, 1932. - 329 S.

12. Schnitzler A. Aless kann Verfuehrung sein: Apforismen, Sprueche und Parabeln. Berlin: Der Morgen, 1989. - 133 s.

13. Schnitzler A.Aphorismen und Notate: Gedanken ueber Leben und Kunst. Leipzig, Weimar, 1985. - 209 s.

14. Письма, дневники, воспоминания.

15. Schnitzler А. Tagebuch 1879-1892. Wien: Verlag der Oesterreichischen Akademie der Wissenschaften, 1987. - 488 S.

16. Schnitzler A. Tagebuch 1909-1912. Wien: Verlag der Oesterreichischen Akademie der Wissenschaften, 1981. - 460 S.

17. Schnitzler A. Tagebuch 1813-1916. Wien: Verlag der Oesterreichischen Akademie der Wissenschaften, 1983. - 432 S.

18. Schnitzler A. Tagebuch 1817-1919. Wien: Verlag der Oesterreichischen Akademie der Wissenschaften, 1985. - 428 S.

19. Schnitzler A. Tagebuch 1893-1902 . Wien: Verlag der Oesterreichischen Akademie der Wissenschaften, 1989. - 502 S.

20. Schnitzler A. Briefe, 1875-1912. Hrsg. von T.Nicki und H.Schnitzler. Frankfurt am Main: Fischer, 1981. - X,1044 S.

21. Schnitzler A. Briefe, 1913-1931. Hrsg. von T.Nicki und H.Schnitzler. Frankfurt am Main: Fischer, 1984. - VII, 1195 S.

22. Schnitzler A. und Brahm O. Der Briefwechsel. Hrsg. und eingel. von O.Seidlin. -Berlin: Selbstverlag der Gesellschaft fuer Theatergeschichte, 1953. 266 S.

23. Schnitzler A., Waissnix O. Liebe, die starb vor der Zeit: Ein Briefwechsel. Hrsg. von T.Niehl und H.Schnitzler. 2 Aufl. -Wien u.a.: Molden, 1981.- 156 S.

24. Schnitzler A. und Beer-Hofmann R. Briefwechsel: 1891 1931. Hrsg. von Konstanze Fliedl. - Wien: Europa-Verl., 1992. - 349 S.

25. Schnitzler A. R.M.Rilke. Briefwechsel // Wort und Wahrheit 13. - 1958. - S.283.

26. Schnitzler A. F.Nabl. Briefwechsel // Studium Generale 24. - 1971. - S.513-530.

27. Schnitzler A. Jugend in Wien. Eine Autobiographie. 3 Aufl. Wien u.a.: Molden, 1981.-384 S.

28. Hoffmannstahl H. v. und Schnitzler A. Briefwechsel. Hrsg. von T.Nicki und H.Schnitzler. Frankfurt am Main: Fischer, 1964. - 411 S.178

29. Brandes G. und Schnitzler A. Ein Briefwechsel. Hrsg von Kurt Bergel. Bern: Francke, 1956.-240 S.

30. Der Briefwechsel A.Schnitzlers mit Max Reinhardt und dessen Mitarbeitern. Hrsg von R.Wagner. Salzburg: Mueller, 1971. - 145 S.

31. Freud S. Briefe an A.Schnitzler // Neue Rundschau 66. 1955. - S.95-106.

32. T.Reiks unveroeffentlichte Briefe an A.Schnitzler // Literatur und Kritik 173/174. -1983.-S.182-197.

33. Работы по философии, истории, культуре.

34. Беер Т. Мировоззрение одного современного естествоиспытателя. Некритический реферат соч. Э.Маха: "Анализ ощущений". М.: Журнал "Правда", 1905.-64 с.

35. Белецкий В.Н. Австрийская нация продукт многовекового развития //Новая и новейшая история. - 1971. - N 6. - С.13-25.

36. Борев Ю.Б. Эстетика. В 2-х томах. 5-е изд., допол. - Смоленск: Русич, 1997.

37. Вейнингер О. Пол и характер. М.: Латард, 1997. - 358 с.

38. Власова З.Г. Некоторые вопросы австрийской культуры, ее языка и стиля //Научные труды. Моск. ин-т международн. отношений. Вопросы языка и литературы М.,1974. - Вып.13. - С.46-58.

39. Гаман Р. Импрессионизм в искусстве и жизни. М.: Изогиз, 1935. - 179 с. Гофмансталь Г. ф. Избранное. - М.: Искусство, 1995. - 846 с. Дадун Р. Фрейд. - М.: Изд-во АО "Х.Г.С.", 1994. - 512.

40. Кампиц П. Австрийская философия. // Вопросы философии. 1990. - N 12. -С.150-167.

41. Краус В. В роли предтечи: австрийская культура в силовом поле европейских культурных течений //Иностранная .литература. 1991. - N 2. - С.230-235.

42. Ломброзо Ч. Гениальность и помешательство. М.: Республика, 1995. - 398с.

43. Мах Э. Анализ ощущений и отношение физического к психическому. Изд. 2-е. М.: Скирмунт, 1908. - 307 с.

44. Моклер К. Импрессионизм. Его история, его эстетика, его мастера. М.: Ю.И.Лепковский, 1909. 158 с.

45. Нири К. Философская мысль в Австро-Венгрии. М.: Мысль, 1987. - 190 с.

46. Полтавский М.А. История Австрии. Пути государственного и национального развития: В 2 ч. М., 1992.

47. Полтавский М.А. Становление и развитие австрийской народности (до середины XIX в.) //Вопросы истории. 1983. - N 3. - С.47-59.

48. Пристер Е. Краткая история Австрии. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1952. -XX, 509 с.

49. Рейтерсвед Р. Импрессионисты перед публикой и критикой. М.: Искусство, 1974.-298 с.

50. Фрейд 3. «Я» и «Оно»: Труды разных лет. В 2-х кн. Тбилиси: «Мерани», 1991.

51. Фрейд 3. Избранное. Ростов на Дону: Феникс, 1998. - 351 с.

52. Фрейд 3. Художник и фантазирование. М.: Республика, 1995. - 400 с.

53. Цвейг С. Вчерашний мир. М.: Радуга, 1991. - 542 с.

54. Чегодаев А.Д. Импрессионисты. М.: Искусство, 1971. 156 с.

55. Энциклопедия импрессионизма и постимпрессионизма. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2000.-320 с.

56. Bobek Н., Lichtenberger Е. Wien. Bauliche Gestalt und Entwicklung seit der Mitte des 19. Jahrhunderts. Graz, Koeln: Böhlau, 1966. - 394 S.

57. Deutschland und Oesterreich: Ein bilaterales Geschichtsbuch. Wien-Muenchen: Jugend und Volk, 1980. - 596 S.

58. Fuchs A. Geistige Stroemungen in Oesterreich 1867-1918. Wien: Globus Verlag, 1949. - XXXV, 320 S.

59. Grosse G., Schmidt K. Wien: Album. Leipzig: Brockhaus, 1983. - 175 S.

60. Die Habsburger: Ein biografische Lexikon. 2 Aufl. - Wien: Ueberreiter, 1988. -447 S.181

61. Heer F. Land im Strom der Zeit. Oesterreich gestern, heute, morgen. Wien -Muenchen: Herold, 1958. - 387 S.

62. Hermand J. Der Schein des schoenen Lebens. Studien zur Jahrhundertwende. -Frankfurt am Main, 1972. 313 S.

63. Picard M. Das Ende des Impressionismus. Erlenbach-Zürich: Rentsch, 1920. - 671. S.

64. Quellen und Forschungen zur vaterlaendischen Geschichte, Literatur und Kunst. -Wien: Braumueller, 1849. 521 S.

65. Wien um 1900:Klimt, Schiele und ihre Zeit: Ausstg. des Eroeffnungsubilaeums des Sezon Museum of Art, 7. Okt.-5.Dez. Wien; Tokio, Vorw., 1989 - 536 S. Wien. - Muenchen: Bucher, 1990. - 132 S.

66. Zoellner E. Geschichte Oesterreichs. Von den Anfaengen bis zur Gegenwart. 4. Aufl. - München: Oldenbourg, 1970. - 680 S.

67. Работы по истории и теории литературы

68. Аксельрод И.И. Литературно-критические очерки. Минск: Белтрестпечать, 1923.- 188 с.

69. Альтенберг П. Как я это вижу. СПб.: EOS, 1908. - 271 с.

70. Андреев А.Г. Импрессионизм. М.: МГУ, 1980.-249 с.

71. Аничков Е.В. Предтечи и современники. СПб.: Освобождение, 1910. - 444с.

72. Архипов Ю.И. Существует ли австрийская культура? // Вопросы литературы. 1968,- N 12. - С.203-208.

73. Балашов Н., Павлова Н. Феномен австрийской литературы: (работы сов. литературоведов) //Литературная газета. 1987. - 26 авг. N 35. - С. 15.

74. Бахтин М.М. Литературно-критические статьи. М.: Художественная литература, 1986.-541 с.

75. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. 2-е изд. - М.: Искусство, 1986.-444 с.

76. Бахтин М.М.Вопросы литературы и эстетики: Исследования разных лет. -М.: Худож.лит., 1975. 502 с.

77. Белый А. Символизм как миропонимание. М.: Республика, 1994. - 528 с.

78. Брандес Г. Литературные портреты. СПб.: Юровский, 1896. - 508 с.

79. Браунер А. Современная "Молодая Германия"// Северный вестник. СПб, 1895.-№11.-с.259-270

80. Вальцель О. Импрессионизм и экспрессионизм в современной Германии (1890-1920). -Пб.: "Academia", 1922.-94 с.

81. Вальцель О. Проблема формы в поэзии. Пб.: "Academia", 1923. - 72 с.

82. Вендель Г. От натурализма к мистицизму // Современный мир. 1908, СПб. -№3, отд. 1. - с.142-170.

83. Волков Е.М. Немецкий натурализм. Роман. Повесть. Новелла. -Иваново, 1980. 96 С.

84. Выготский JI.C. Психология искусства. Анализ эстетической реакции. Изд. 5-е, испр. и доп. - М.: Лабиринт, 1997. - 416 с.

85. Гинзбург Л.Я. О литературном герое. Л.: Сов. писатель, 1979. - 222 с.

86. Гинзбург Л .Я. О психологической прозе. Л.: Худож. лит., 1977. - 443 с.

87. Гугнин A.A. Австрийская литература XX века: статьи, переводы, комментарии, библиография. Выпуск первый. Новополоцк-Москва, 2000. -208 с.

88. Евнина Е.М. Западноевропейский реализм на рубеже XIX-XX веков. М.: Наука, 1967. - 262 с.

89. Жирмунский В.М. Немецкий романтизм и современная мистика. СПб: Аксиома, Новатор, 1996. - XL, 232 с.

90. Жирмунский В.М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика. Л.: Наука, 1977.-407 с.

91. Зарубежная лит. ХХ-го века. Учебник под ред. Андреева Л.Г. М.: Высшая школа, 1996. - 575 с.

92. Затонский Д.В. Австрийская литература в XX столетии. М.: «Худож. лит.», 1985.-444 с.

93. Затонский Д.В. Искусство романа и XX век. М.: «Худож. лит.», 1973. - 535с.

94. Затонский Д.В. Франц Кафка и проблемы модернизма. М.: «Высшая школа», 1965. - 114 с.

95. Золотое сечение. Австрийская поэзия XIX-XX веков. М.: Радуга, 1988. - 816с.

96. Импрессионисты, их современники, их соратники. Живопись. Графика. Литература. Музыка. Под ред.: А.Д.Чегодаева и др. М.: Искусство, 1975. 319 с.

97. История немецкой литературы. В 5-ти томах. Под общ. ред. Н.И.Балашова. -М.: Изд-во Академии наук СССР, 1963-1976.

98. История немецкой литературы. Учеб. пособие для факультетов и институтов иностр. языков./ Н.А.Гуляев, И.П.Шибанов, В.С.Буняев и др. М.: Высшая школа, 1975. - 526 с.

99. История немецкой литературы: В 3 т. Пер. с нем./Общая ред.А.Дмитриева. -М.: Радуга, 1985.

100. Карельский A.B. Беседы по истории западных литератур. Вып.2: Хрупкая лира. Лекции и статьи по австрийской литературе XX века. М.: РГГУ, 1999. -303 с.

101. Карельский A.B. От героя к человеку: Два века западноевропейской литературы. М.: Сов. писатель, 1990. - 397 с.

102. Ковров А. Из Германии// Русское богатство. 1896, СПб. - №1. - с. 130-149.

103. Ковров А. Из Германии// Русское богатство. 1897, СПб. - №2. - с.86-101.

104. Коган П. Ницшеанские мотивы в немецкой литературе // Русская мысль. -1904, М.-Пб. Кн. 12, отд.ХУ. - с. 146-163.

105. Краткая литературная энциклопедия. В 9-ти т. М.: Сов. энциклопедия, 1962-1978.

106. Ландсберг Г. Долой Гауптмана! М.: Скорпион, 1902. - 91 с.

107. Лосев А.Ф. Проблема символа и реалистическое искусство. 2-е изд., испр. -М.: Искусство, 1995. - 320 с.

108. Лосев А.Ф. Проблема художественного стиля. Киев: "Collegium", "Киевская Академия Евробизнеса", 1994. - 288 с.

109. Мандель Е.М. Драматургия Гауптмана конца XIX-начала XX века. (Метод, вопросы поэтики). Автореф. дисс. на соиск. учен, степени д-ра филол. наук. -Л., 1978.-31 с.

110. Мандель Е.М. Немецкий натурализм 1880-90-х годов и ранние драмы Г.Гауптмана. Проблемы русской и зарубежной литературы. Саратов, 1965, с.334-395.

111. Мелетинский Е.М. Историческая поэтика новеллы. М.: Наука, 1990. 279 с. Меринг Ф. Избранные труды по эстетике: В 2-х т. - М.: Искусство, 1985. Миловидов В.А. Натурализм: метод, поэтика, стиль. - Тверь: ТГУ, 1993. - 72с.

112. Миловидов В.А. О романтизме и поэтике натурализма // Вопросы романтического миропонимания, метода, жанра и стиля. Межвуз. сб. науч. трудов. -Калинин: КГУ, 1986. - С.71-86.

113. Миловидов В.А. Поэтика натурализма. Тверь: ТГУ, 1996. - 164 с. Наливайко Д.С. Искусство: направления, течения, стили. - Киев:1. Мистецтво», 1985. -365 с.

114. Наумович Л.С. Принципы создания характера в новеллах Стефана Цвейга. -В кн.: Категория характера в эстетике и художественном творчестве: Сб. научн.тр. М.: МПГИ, 1980. - С.93-110.

115. Нечепорук Е.И. Критическая проза Германа Гессе об австрийских писателях //БрегаТавриды. -Симферополь, 1998. N 1. - С. 141 - 147.

116. Нодиа Н.О. Эстетическая система группы "Молодая Вена" Начало: сб.работ молодых ученых. - МД990. - С.58-66.

117. Охотникова Г.П. К проблеме типологии немецкой новеллы конца Х1Х-начала XX веков. (Я.Вассерман, Л.Тома, Г.Манн, Т.Манн). В кн.: Проблемы метода и жанра в зарубежной литературе. -М.: МПГИ, 1978. - С.128-149.

118. Охотникова Г.П. Немецкая новелла конца XIX начала XX века (проблема жанра). Автореф.дис. канд. филол. наук. -М., 1979. - 16 с.

119. Павлова Н.С. Типология немецкого романа, 1900-1945. М.: Наука, 1982. -279 с.

120. Полонский Г. Философия и социология модернизма в Германии // Современный мир. 1909, СПб. - №6. - С.27-40.

121. Полубояринова JI.H. Поэтика австрийской прозы XIX века: Учеб.пособие. -Кемерово: Кузбассвузиздат, 1995. -99 с.

122. Пузиков А.И. Эмиль Золя. Очерк творчества. М.: Гослитиздат, 1969. - 183с.

123. Путинцева Т. Австрийская новелла XIX-го века. Австрийская новелла XIX-го века. М.: Гос. изд-во худ. лит-ры, 1959. - С.3-22.

124. Ревальд Дж. История импрессионизма. JI.-M.: Искусство, 1959. - 455 с.

125. Рожновский C.B. Прошлое и настоящее австрийской словесности. Не совсем академические раздумья //Иностранная литература. 1981. - N 9. - С. 183-189.

126. Русакова A.B. Австрийская литература: к проблеме изучения //Проблемы истории зарубежных литератур. Вып.1. История и современность в зарубежных литературах. Л., 1979. - С.146-151.

127. Русская и зарубежная литература конца XIX-начала XX века: основные течения. Орел: ОГУ, 1998. - 278 с.

128. Словарь литературоведческих терминов. Ред.-сост. Л.И.Тимофеев и С.В.Тураев. М.: Просвещение, 1974. - 509 с.

129. Современное зарубежное литературоведение: страны Западной Европы и США: Концепции, школы, термины: Энциклопедический справочник. М.: Интрада, 1996. - 317 с.

130. Сучков Б.Л. Исторические судьбы реализма. М.: Сов. писатель, 1977. - 528с.

131. Таран П.В. Австрийская литература в России (Х1Х-ХХвв.) //Литература и жизнь. М.,1978. - С. 181-196.

132. Таран П.В. Австрийская литература: ее прошлое и настоящее //Писатель и жизнь. М.,1974. - С.164-181.

133. Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика: Учеб. пособие. М.: Аспект Пресс, 1999.-334 с.

134. Троцкий Л.Д. Сочинения.-Т.20: Культура старого мира. М.-Л.: Гос. изд-во, 1926.-520 с.

135. Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. М.: Наука, 1977. - 574с.

136. Урбан Р. Новая немецкая литература за последние 20 лет. (1888-1906). -СПБ.: Вестник знания, 1909. 94 с.

137. Фогт Ф., Кох М. История немецкой литературы от древнейших времен до настоящего времени. СПб: Просвещение, 1901. - 802 с.

138. Фриче В. Вопросы брака и семьи в современной западной литературе // Образование. 1902, СПб. - №1. - с.55-68.

139. Фриче В. Новые женщины в современной немецкой литературе // Русская мысль. 1899, М.,СПб. - Кн.6, отд. XVI. - с. 168-186.

140. Фриче В. Очерки по истории западно-европейской литературы. М.: Польза, 1908.-254 с.

141. Циглер Т. Умственные и общественные течения девятнадцатого столетия // Мир Божий. 1900, СПБ. - №12. - с.253-290.

142. Шебештьен Д. Австрийская литература в ее связи с литературами Дунайского региона. //Иностранная литература. 1983. - N 10. - С. 176-181.

143. Шепелевич JL Наши современники: Историко-литературные очерки. Спб.: типогр. М.М.Стасюлевича, 1899. - 253 с.

144. Шиллер Ф.П. Курс истории западной литературы. История западноевропейской литературы нового времени. Том 3. М.: Гос. уч.-пед. изд-во Наркомпроса РСФСР, 1938. - 376 с.

145. Шкловский В.Б. О теории прозы. -M.-JL: "Круг", 1925. 189 с.

146. Шкловский В.Б. Художественная проза. Размышления и разборы. М.: Сов. писатель, 1959. 627 с.

147. Шюке А. История немецкой литературы. М.-Пг.: Гос. изд., 1923. - 254 с.

148. Эткинд Е.Г. «Внутренний человек» и внешняя речь. Очерки психопоэтики русской литературы XVIII-XIX вв. М.: Школа «Языки русской культуры», 1999.-448 с.

149. Aspetsberger F. Der Historismus und die Folgen: Studien zur Literatur in unserem Jahrhundert. Frankfurt am Main: Athenaeum, 1987. - 374 S.

150. Aust H. Novelle. Stuttgart: Metzler, 1990. - 185 S.

151. Bahr H. Studien zur Kritik der Moderne. Frankfurt am Main: Rütten & Loening, 1984. - 325 S.

152. Bahr H. Prophet der Moderne: Tagebücher 1888 1904. - Wien u.a.: Böhlau, 1987. -228 S.

153. Bahr H. Selbstbildnis. Berlin: S.Fischer, 1923. - 309 S.

154. Berti K.D., Mueller U. Vom Naturalismus zum Expressionismus Literatur des Keiserreichs. - Stuttgart: Klett, 1990. - 189 S.

155. Broch H. Hofmannstahl und seine Zeit. Muenchen: Piper, 1964. - 196 S.

156. Deutsche Literatur im 20. Jahrhundert. Strukturen und Gestalten. Hrsg. von H.Friedmann und O.Mann. 4. veraend. und erw. Aufl. Bd. 1-2. Heidelberg: Rothe, 1961.

157. Deutsche Literaturgeschichte. Stuttgart: J.B.Metzler, 1992. - 626 S.

158. Deutsche Literaturgeschichte in Bildern. 2 Bd.- Leipzig: Bibliographisches Institut, 1969.

159. Die Wiener Moderne. Literatur, Kunst und Musik zwischen 1890 und 1910. -Stuttgart: Philipp Reclam, 1981. 725 S.

160. Dittrich R. Die Literarische Moderne der Jahrhundertwende im Urteil der oesterreichischen Kritik: Unters, zu K.Kraus, H.Bahr und H.v.Hofmannstahl. -Frankfurt am Main u.a.: Lang, 1988. -286 S.

161. Dostojewskij und die russische Literatur in Oesterreich seit der Jahrhundertwende. Kiteratur. Theater. SPb.: Verlag Fantakt, 1994. - 240 S.

162. Emonts M. Zur Technik der Psychologie in der Novelle // GermanischRomanische Monatsschrift. XII. Jahrgang. - Heidelberg, 1924. - S.328-340.

163. Epochen der deutschen Literatur. Berlin: Ernst Klett, 1989. - 788 S.

164. Fuer und wider eine oesterreichische Literatur. Hrsg. von K.Bartsch et. al. -Koenigstein/Ts: Athenaeum, 1982. 192 S.

165. Handbuch der deutschen Erzaelung. Hrsg. K. K. Polheim. Duesseldorf: Bagel, 1981.-653 S.

166. Hermand J. Stile, Ismen, Etiketten: zur Periodisierung der modernen Kunst. -Wiesbaden: Athenaion, 1978. 198 S.

167. Jugend in Wien: Literatur um 1900: Eine Ausst. des Dd. Literaturarchiv im Schiller-Nationalmuseum Marbach am Neckar. 2. Aufl. - Marbach am Neckar: Dt. Schillges., 1987.-443 S.

168. Magris C. Der habsburgische Mythos in der oesterreichischen Literatur. -Salzburg: O. Mueller, 1966.-355 S.

169. Mahal G. Naturalismus. München: W. Fink, 1975. - 260 S.

170. Malmede H. H. Wege zur Novelle. Theorie und Interpretationion der Gattung Novelle in der deutschen Literaturwissenschaft. Stuttgart, Berlin, Köln, Mainz: Kohlhammer, 1966.-204 S.

171. Moebius H. Der Positivismus in der Literatur des Naturalismus: Wissenschaft, Kunst u. soziale Frage bei Arno Holz. München: Fink, 1980. - 239 S.

172. Mueller K. Das Dekadenzproblem in der oesterreichischen Literatur um die Jahrhundertwende: dargelegt an Texten von Hermann Bahr, Richard von Schaukai , Hugo von Hofmannsthal und Leopold von Andrian. Stuttgart: Heinz, 1977. - 152 S.

173. Naturalismus: bürgerliche Dichtung und soziales Engagement / hrsg. von H. Scheuer. Stuttgart: Kohlhammer, 1974. - 264 S.

174. Osterreichische Literatur des 20. Jahrhunderts: Einzeldarstellungen / von einem Autorenkolletiv unter Leitung von Horst Haase und Antal Madl; Redaktionund

175. Gesamtbearbeitung Hannelore Prosche. Berlin: Volk und Wissen Volkseigener Verlag, 1990. - 880 S.

176. Rath W. Die Novelle: Konzept und Geschichte. Goettingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 2000. - 366 S.

177. Rieckmann J. Aufbruch in die Moderne: die Anfänge des Jungen Wien: österreichische Literatur und Kritik im Fin de siècle. Königstein-Ts.: Athenäum, 1985. - 232 S.

178. Schader B. Schwindsucht, zur Darstellung einer tödlichen Krankheit in der deutschen Literatur vom poetischen Realismus bis zur Moderne. Frankfurt am Main u.a.: Lang, 1987. - III, 318 S.

179. Schlaffer H. Poetik der Novelle. Stuttgart: Metzler, 1993. - VII, 323 S.

180. Sprengel P. Geschichte der deutschsprachigen Literatur 1870-1900: von der Reichsgruendung bis zur Jahrhundertwende. Muenchen: Beck. (Geschichte der deutschen Literatur von den Anfaengen bis zur Gegenwart; Bd. IX/1), 1998. - 825 S.

181. Stefan Zweig lebt: Akten des 2. Internationalen Stefan Zweig Kongresses in Salzburg 1998. Hrsg. von Sigrid Schmid-Bortenschlager. Stuttgart : Heinz, 2000. -213 S.

182. Theorie und Kritik der deutschen Novelle von Wieland bis Musil / hrsg. von K. K. Polheim. Tübingen: Niemeyer 1970. - XV, 197 S.

183. Thon L. Die Sprache des deutschen Impressionismus. Muenchen: M. Hueber Verlag, 1928.- 174 S.

184. Worbs M. Nervenkunst. Literatur und Psychoanalyse in Wien der Jahrhundertwende. Frankfurt am Main: Europäische Verl., 1983. - 383 S.

185. Zieger K. Die Aufnahme der Werke von Emile Zola durch die oesterreichische Literaturkritik der Jahrhundertwende. Bern u.a.: Lang, 1986. - 318 S.

186. Работы по творчеству А.Шницлера.

187. Архипов Ю.И. Однотомник Шницлера. «Иностранная литература». - 1968. - №2. - С. 264-266.

188. Брандес Г. Артур Шницлер. Шницлер А. Полное собрание сочинений. Т.1-10.-М.: Саблин,1903-1910. -Т.1, 1903. - С. 5-12.

189. Венгерова 3. А.Шницлер. Литературные характеристики. Кн.З. - Спб., 1910. - С.96-122.

190. Евлахов A.M. А.Шницлер. Баку: 2-я Гостип. Азполиграфтреста, 1926. -121с.

191. Ел.Б. Артур Шницлер//«Всемирный вестник». 1904,- №1.- С. 1-12.

192. Жеребин А.И. Новеллистика А.Шницлера в России. В кн.: Типология жанров и литературный процесс. - СПб., 1994. - С. 35-44.

193. Жеребин А.И. Новеллы А.Шницлера в контексте русской литературы. // Шницлер А. Барышня Эльза: новеллы. СПб: Северо-Запад, 1994. - С. 5-20.

194. Звездич П. Большой поэт маленького поколения// «Современный мир». -1912.- №2.- С. 61-68.

195. Коган П.С. Философия жуира//«Русская мысль». 1903. - №5. - С. 66-78.

196. Козловский Л. Артур Шницлер// «Новый журнал для всех», 1908, №2, С.82-90.

197. М-ин Д. А.Шницлер // Шницлер А. Полное собрание сочинений.Т. 1-2. -Киев-Пб.-Харьков: Ф.АЛогансонъ, 1903.- Т.1.- С.

198. Норвежский, Оскар. А.Шницлер. Литературные силуэты. СПб., 1909. - С. 61-65.

199. Папазян В. А.Шницлер в русской и советской критике. В кн.: Научные труды ТГУ. Сб.80. - Тюмень, 1981. - С. 76-82.

200. Пильский П.М. Во мраке касты («Поединок» Куприна и «ЛГ» Шницлера)// «Русская мысль». 1905. - №11. - С. 66,67.

201. Протест Шницлера// «Отечество». 1915,- №1.- С.4.

202. Смирнов A.A. Чехов и Шницлер (к постановке вопроса). Чехов и Германия. М.:МГУ, 1996. - С. 71-79.

203. Abels N. Sicherheit ist nirgends: Judentum und Aufklärung bei Arthur Schnitzler. -Königstein/Ts.: Athenäum, 1982. 167 S.

204. Akten des Internationalen Symposiums "Arthur Schnitzler und Seine Zeit". Hrsg. von Giuseppe Farese. Bern u.a.: Lang, 1985. - 313 S.

205. Allen R. H. An annotated Arthur Schnitzler bibliography: editions and criticism in German, French, and English 1879-1965. Chapel Hill: University of North Carolina Press, 1966,- XIII, 151 S.

206. Allerdissen R. Arthur Schnitzler: impressionistisches Rollenspiel und skeptischer Moralismus in seinen Erzaehlungen. Bonn: Bouvier, 1985. - 300 S.

207. Althaus H. Zwischen Monarchie und Republik. Schnitzler-Hofmannsthal-Kafka-Musil. Muenchen: Fink, 1976. - 188 S.

208. Arthur Schnitzler in neuer Sicht. Hrsg. von H. Scheible. Muenchen: Fink, 1981.- 368 S.

209. Arthur Schnitzler, Aspekte und Akzente: Materialien zu Leben und Werk. Hrsg. H.-Ul.Lindken. Frankfurt am Main u.a.: Lang, 1984. - III, 547 S.

210. Arthur Schnitzler. Hrsg. von Gotthart Wunberg. München: Ed. Text + Kritik, 1998. (Text + Kritik; 138/139) - 174 S.

211. Arthur Schnitzler: sein Leben, sein Werk, seine Zeit. Hrsg. von H. Schnitzler und T.Nicki. Stuttgart, Muenchen u.a. : Dt. Bücherbund, 1982. - 368 S.

212. Baumann G. Arthur Schnitzler: die Welt von Gestern eines Dichters von Morgen.- Frankfurt am Main, 1965. 43 S.

213. Baumer F. Arthur Schnitzler. Berlin: Colloquium-Verlag, 1992. - 109 S.

214. Berlin J. B. An annotated Arthur Schnitzler bibliography, 1965-1977. München: W. Fink, 1978. - 80 S.

215. Bohnen K. Arthur Schnitzler-"Renaissance? Ein Wort zur Einfuehrung // Text und Kontext 10, 2. 1982. - S.215-219.

216. Boner G. Arthur Schnitzlers Frauengestalten. Zürich: Girsberger, 1930. - 117 S.

217. Caputo A. M. Arthur Schnitzlers spaete Werke. Studien zu seiner Erzaehlkunst. -München: Univ., Diss., 1982. 294 S.

218. Cysarz H. Das Imaginaere in der Dichtung A.Schnitzlers // Wissenscaft und Weltbild. 13. Jahrgang. - Heft 2. - Wien, 1960. - S.102-112.

219. Farese G. Arthur Schnitzler. Ein Leben in Wien, 1862-1931. München: Beck, 1999.-359 S.

220. Fliedl K. Arthur Schnitzler: Poetik der Erinnerung. Wien u.a.: Boehlau, 1997. 7 567 S.

221. Fritsche A. Dekadenz im Werk A.Schnitzlers. Bern: Lang, 1974. - 278 S.

222. Gruskova A. Mily pornograf: Arthur Schnitzler v suvislostiach. Bratislava: Theatrum Mundi, 1999. - 173 S.

223. Gutt B. Emanzipation bei Arthur Schnitzler. Berlin: Spiess, 1978. - 198 S.

224. Hacker F. "Im falschen Leben gibt es kein richtiges" // Literatur und Kritik. -1982. 163/164. - S.36-44.

225. Heresch E. Schnitzler und Rußland. Aufnahme, Wirkung, Kritik. Wien: Braumüller, 1982. - VIII, 208 S.

226. Hinck V. Träume bei Arthur Schnitzler: 1862 bis 1931. Feuchtwangen: Kohlhauer, 1986.- 327 S.1.boden M. Die surreale Komponente im erzählenden Werk Arthur Schnitzlers. -Bern u.a.: Lang, 1971.- 131 S.

227. Jandl E. Die Novellen A.Schnitzlers. Wien: Univ. Diss., 1950. - 161 S.

228. Janz R.-P.; Laermann K. Arthur Schnitzler: zur Diagnose des Wiener Buergertums im Fin de siecle. Stuttgart: Metzler, 1977. - XVII, 202 S.

229. Just G. Ironie und Sentimentalitaet in den erzaelenden Dichtungen Arthur Schnitzlers. Berlin: Erich Scmidt Verlag, 1968. - 149 S.

230. Kann R.A. Das Oesterreich Aschnitzlers // Forum. Nov. 1959. - Heft 71. -S.421-423.

231. KappJ. Arthur Schnitzler. Leipzig: Xenien,1912. - 178 S.

232. Kawohl B. Arthur Schnitzler: Personalbibliographie 1977 1994. - Gießen: Kletsmeier, 1996. - 80 S.

233. Koerner J. Arthur Schnitzlers Gestalten und Probleme. Zuerich: Amalthea-Verl., 1921.-226 S.

234. Melchinger Ch. Illusion und Wirklichkeit im dramatischen Werk Arthur Schnitzlers. Heidelberg: Winter, 1968. - 138 S.

235. Moehrmann R. Impressionistische Einsamkeit bei Schnitzler. Dargestellt an seinem Roman "Der Weg ins Freie" // Wirkendes Wort 23/6. 1973. - S.390-400.

236. Noltenius R. Hofmannsthal Schroeder - Schnitzler. Moeglichkeiten und Grenzen des modernen Aphorismus. - Stuttgart: Metzler, 1969. - 256 S.

237. Offermanns E.L. Arthur Schnitzler: das Komödienwerk als Kritik des Impressionismus. München: Fink, 1973. - 244 S.

238. Perlmann M. L. Arthur Schnitzler. Stuttgart: Metzler, 1987. - VIII, 195 S.

239. Perlmann M.L. Der Traum in der literarischen Moderne: Untersuchungen zum Werk Arthur Schnitzlers. München: Fink, 1987. - 245 S.

240. Ratislav J.K. Arthur Schnitzler. Eine Studie. Hamburg: Berlagsgesellschaft Hamburg m.b.h., 1911.-43 S.

241. Reik T. Arthur Schnitzler als Psycholog. Frankfurt am Main: FischerTaschenbuch-Verl., 1993.- 239 S.

242. Reik T. Arthur Schnitzler als Psycholog. Minden: Bruns, 1913. - V, 302 S.

243. Rey W.H. Arthur Schnitzler: die späte Prosa als Gipfel seines Schaffens. Berlin: Schmidt, 1968. - 198 S.

244. Ringel E. Das Selbstmordproblem bei Schnitzler // Literatur und Kritik 161/162. -1982.-33-51.

245. Salkind A. Arthur Schnitzler. Eine kritische Studie ueber seine hervorragendsten Werke. Berlin, Leipzig: Wigand, 1907. - 130 S.

246. Scheible H. Arthur Schnitzler und die Aufklaerung. Muenchen: Fink, 1977. -124 S.

247. Scheible H. Liebe und Liberalismus: ueber Arthur Schnitzler. Bielefeld: Aisthesis, 1996,- 199 S.

248. Scheible H. Arthur Schnitzler in Selbstzeugnissen und Bilddokumenten. Reinbek bei Hamburg: Rowohlt, 1976. - 156 S.

249. Schoerske C.E. Schnitzler und Hofmannsthal. Politik und Psyche im Wien des Wien Fin de Siecle // Wort und Wahrheit 17. 1962. - S.367-381.

250. Seidler H. Die Forschung zu Arthur Schnitzler seit 1945 // Zeitschrift fuer ddeutsche Philologie. 1976. - 95/4 - S.567-595.

251. Specht R. Arthur Schnitzler. Der Dichter und sein Werk. Berlin: Fischer, 1922. -349 S.

252. Sperber M. A.Schnitzler II // Literatur und Kritik. 1982. - 163/164. - S. 16-22.

253. Stock F. Casanova als Don Jufn Bemerkungen über Schnitzlers Novelle "Casanovas Heimfahrt" und sein Lustspiel "Die Schwestern oder Casanova in Spa" // Arcadia 13. - 1978.- S.56-65.

254. Storck J.W. Die Humanitaet des Skeptikers. Zur Gegenwartigkeit A.Schnitzlers // Literatur und Kpitik. 1982. - 163/164. - S.45-68.

255. Surowska B. Flaubertische Motive in Ss Novelle "Die Toten schweigen"// Orbis Litterarum 40. 1985. - S. 372-379

256. Tarnowski-Seidel H. Arthur Schnitzler: Flucht in die Finsternis: eine produktionsästhetische Untersuchung. München: Fink, 1983. - 175 S.

257. Thome H. Kernlosigkeit und Psyche. Zur Rekonstruktion von Schnitzlers Psychologie. Fin de siecle. Zu Naturwissenschaft und Literatur der Jahrhundertwende im deutsch-skandinavischen Kontext. Muenchen, - S.62-87.

258. Urbach R. Arthur Schnitzler. Velber bei Hannover: Friedrich, 1968. - 134 S.

259. Urbach R. Schnitzler-Kommentar zu den erzaelenden Schriften und Dramatiscen Werken. Muenchen: Winkler Verlag, 1974,- 210 S.

260. Urban B. A.Schnitzler und S.Freud: Aus den Anfaengen des "Doppelgaengers" // Germanisch-Romanische Monatsschrift 24. 1974. - S.193-223.

261. Wagner R., Vacha B. Wiener Schnitzler-Auffuerengen 1891-1970. Muenchen: Prestel, 1971,- 183 S.

262. Wagner R. Arthur Schnitzler. Eine Biographie. Wien, München: Molden, 1981. -416 S.

263. Wagner R. Frauen um Arthur Schnitzler. Wien, München: Jugend und Volk, 1980. - 159 S.

264. Wegbereiter der Moderne: Studien zu Schnitzler, Hauptmann, Th. Mann, Hesse, Kaiser, Traven, Kafka, Broch, von Unruh und Brecht; Festschrift für Klaus Jonas.Hrsg. von Helmut Koopmann. Tübingen: Niemeyer, 1990. - VIII, 208 S.

265. Weinzierl U. Arthur Schnitzler: Lieben, Traeumen, Sterben. Frankfurt am Main: Fischer-Taschenbuch-Verl., 1998. - 288 S.

266. Werner R. M. Impressionismus als literarhistorischer Begriff: Untersuchung am Beispiel Arthur Schnitzlers. Frankfurt am Main: Lang, 1981. - 369 S.

267. Willenberg H. Die Darstellung des Bewusstseins in der Literatur: vergleichende Studien zu Philosophie, Psychologie u. dt. Literatur von Schnitzler bis Broch. -Frankfurt am Main: Akademische Verlagsgesellschaft, 1974. 169 S.1. Какая мелодия

268. Эта история словно сказка.

269. Какая мелодия! Только гений способен был сотворить ее! Только гений мог совершить нечто экстраординарное посредством простого и короткого мотива, совершить так, что слушатель уносился далеко от действительности в несказанном восхищении и наслаждении.

270. Какая мелодия! Она была прелюдией к бездонному блаженству для него и для нее.

271. Спустя несколько лет город обежала весть, что еще недавний виновник торжеств всадил себе пулю в сердце. Да, молодой композитор был мертв! Почему он застрелился? Никто, конечно, не знал. Ушло ли с ним нечто большее на этот вопрос уже никто не ответит.203

272. Это была музыка небесных сфер, которая била из него ключом.1. Какая мелодия!»

273. Он ждет бога, свободного от обязанностей.

274. Ах, ты его ждешь. А кто это, собственно, свободный от обязанностей бог?»

275. Это невозможно объяснить, что должно чувствовать.»

276. Я это уже чувствую, ответил я, но, как всегда, опрометчиво. - Бог, гм, бог свободный от обязанностей. на такое сравнение способен только очень смелый человек!

277. Представь себе», сказал Альбин.

278. Я уже представил, отвечал я. - Он уходит оттуда с сознанием своей божественности, но у него нет сферы применения своей божественности. Юпитер без должности.»

279. Ты близок к истине в своем предположении», сказал мой друг Альбин.

280. Освобожденная от обязанностей богиня», сказал он звонким голосом, и я испытал чувство стыда и облегчения одновременно.

281. Да-да, богиня, освобожденная от обязанностей», поспешил я согласиться.

282. Она идет с печатью гения на челе, но кто знает это кроме Видящего? Познание тяжелое искусство, а мир слеп!»

283. Слеп, слеп», воскликнул я потрясенный.

284. Свободный от обязанностей бог, фантазировал он дальше, - свободен от обязанностей, конечно, в самых высоких, небесных сферах, в которых теряется последний след его великолепного бытия.»

285. Да, сказал я, - и развивающиеся одежды несут его на небывалые высоты». «Знаешь, - оживившись, обратился он ко мне, - что Бог библии ничего не делал?»

286. Это замечание вызвало у меня удивление. Но он продолжал: «Теперь он, конечно, точно занят; но что же он делал, прежде чем создать мир, перед теми шестью днями, в последний из которых он сотворил наш несчастный род?»

287. При этих словах он взял блокнот и карандаш, чтобы увековечить это Apercu.

288. Альбин внимательно меня слушал и улыбался. «Да-да, сказал он совсем тихо, - верно, верно. - это мы!1. Мы. Это мы?»

289. Его взгляд сказал мне, что я не имею с ним ничего общего. Мы?. Он!

290. Я посмотрел на друга Альбина, а он хотел увидеть в моих глазах священный трепет.

291. Он встал, отмерил большими шагами зал кафе, снял с вешалки шляпу и пиджак. Я понял его.

292. Он тотчас вмешался в заурядность, в толпу. Он безмолвно подал мне руку и ушел, как освобожденный от обязанностей бог.1. Америка.

293. Корабль пристал к берегу, и я ступил на землю Нового Света.

294. Я один стою на берегу. Но не об Америке думаю я, от которой я некогда требовал счастья, того счастья, которое мне осталась должна родина. Я думаю о другом.

295. Как забавно это было тогда! Безумно и глупо! Я вижу ее лицо, вижу, как она закатила свои лукавые глаза и как из ее уст раздался возглас: «Америка!» Как мы смеялись тогда, и как пьянил меня аромат нашей Америки, испускавшийся из ее волос.

296. Это чудесное слово стало нашим надолго. Поначалу мы произносили его снова и снова, когда целовали друг другу уши; потом мы шептали его, потом долго о нем думали. Но, в конце концов, мы все-таки пришли в себя

297. Прохожие смотрели на нас с нескрываемым удивлением, особенно один усатый молодой человек, после чего он еще долго улыбался. Я рассердился и подумал: «Да, мне хотелось бы с тобой поехать».

298. Я отправился в город, носильщик последовал за мной. На мгновение я остановился, закрыл глаза: обманчивая игра чувств напомнила мне тот аромат, исходивший из волос Анны, когда мы открывали Америку.1. Наследство

299. Эмиль вздрогнул. Он хотел что-то возразить, а выражение его лица приняло обиженный вид. Но тут же ему встретился взгляд мужа Аннетт, столь серьезный и повелительный, что Эмиль только и смог выдавить стиснутым голосом: «Каким образом.»

300. А тот другой продолжал: «Я благодарю вас, сударь, что вы не нашли нужным все отрицать, и тем самым избавляете нас от лишних объяснений. Мне, надеюсь, не нужно вам называть последнюю причину моего визита?» Он снял шляпу и провел рукой по лбу и глазам.

301. Я в любое время в вашем распоряжении», ответил Эмиль беззвучно, но достаточно отчетливо.

302. Я не ожидал ничего другого», ответил вдовец.

303. Только я вынужден, как бы печально это не было, настаивать на спешном разрешении этого дела. Завтра днем состоятся похороны Аннетт».

304. Итак, послезавтра рано утром», предложил Эмиль, причем его лицо приняло такое чрезвычайно услужливое выражение, что даже господа с соседних столов посмотрели на них.

305. Все молчали, и все были серьезны. И всем казалось, что газовый свет стал мутнее, и коньяк уже не горячил как обычно. И стук лошадиных копыт на улице звучал устало и печально.216 В театре

306. Те двое мужчин положили флейтиста в узком проходе, ведущим на улицу, положили прямо на пол и спокойно остались стоять. Один из них произнес:

307. Люди заходили с улицы. Директор была в отчаянии. «Я вас очень прошу, не привлекайте внимания, отбивалась она от любопытных, - ведь ничего не произошло. Я прошу вас, господа, покинуть помещение. Где же доктор?»

308. Нет, ответила директор, - это же Вендельмайер».

309. Князь посмотрел вниз на публику, некоторые головы повернулись к нему. Он прочитал в обращенных на него взглядах вопрос и кивнул приветливый ответ. Он уведомил свой верный народ успокаивающей улыбкой, что флейтист Флориан Вендельмайер совершенно здоров.

310. Другой. ( Из дневника одного близкого родственника покойной)1. Один ¡-совсем один.

311. Какая ночь! Я не могу спать!. Едва минула полночь. Мне надо туда тотчас же. что мне делать здесь, в моей квартире. Через полчаса это наваждение пройдет. Все снова будет ясно. Но до того времени, сколько часов еще.

312. Вечерами же я пристально смотрю в эти безмолвные, улыбающиеся, загадочные глаза.

313. Сын. (Из записок одного врача)

314. Ее глаза быстро заморгали, и рот болезненно скривился:- Господин доктор, вы должны меня выслушать. Мне так тяжело!

315. Она заплакала. Бедная женщина! Я не мог вымолвить ни слова. Но после короткой паузы она продолжила:

316. И я заклинала его, чтобы он подождал до следующей недели, до завтра, до сегодняшнего вечера. Нет, он не соглашался, я должна была дать ему денег, якобы я их спрятала, и он кричал, ругался, вырывал ящики, переворачивал кровать. А потом. потом.

317. С этими словами я встал и позвал сиделку. Но фрау Эберляйн не отпускала мою руку, которую я протянул ей на прощание. Вопрос стоял в ее глазах.- Да.- сказал я.- Я благодарю вас! ответила она.

318. Я дал сиделке необходимые распоряжения и ушел с намерением прийти завтра пораньше.