автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.04
диссертация на тему: Художественно-языковая картина мира американской провинции

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Сапожникова, Юлия Львовна

Введение. С. 4-

Глава 1. Роль ключевой метафоры в создании художественно-языковой картины мира. 1.1.0. Картина мира и язык.

1.1.1. Различная трактовка понятия «картина мира» учеными. С. 16

1.1.2. Сущность картины мира: исследование данного понятия во всем многообразии его аспектов. С. 22

1.1.3 Разделение концептуальной и языковой картин мира. С. 28

1.1.4. ЯКМ и ее связь с объективной действительностью. С. 33

1.1.5. Типология ЯКМ и специфика художественно-языковой картины мира. С. 36-42 1.1.5.1. Интегральные структуры художественно-языковой картины мира и роль мотива в ее раскрытии. С. 42-50 1.2.0. Метафора и ее роль в создании художественно-языковой картины мира. С. 50

1.2.1 Косвенная номинация как особый вид вторичной номинации. С. 51

1.2.2. Различные описания феномена метафоры. С. 55

1.2.3. Различные типологии метафор. С. 67-73 1.2.3.1. Ключевая (корневая) метафора и ее роль в создании художественно-языковой картины мира. С. 73

Выводы. С. 77

Глава 2. Американская провинция глазами Шервуда Андерсона.

2.0. Шервуд Андерсон и его произведения в свете американской культурной традиции. С.79

2.1. Миропонимание: логика возникновения ценностных свойств мира. С. 87

2.2. Миропредставление.

2.2.1. Представления жителей Уайнсбурга о природе и человеке. С. 90

2.2.2. Общество и его жизнь.

2.2.2.1. Представления о браке. С. 92

2.2.2.2. Представления о семье. С. 97

2.2.2.3. Религия. С. 103

2.2.3. Представления о человеке и его месте в обществе. С. 114

2.2.4. Пространственно-временной компонент миропредставления.С. 126

2.3. Мироощущения.

2.3.1. Сущностный смысл бытия. С. 132

2.3.1.1. Самовыражение как смысл бытия. С. 133

2.3.1.2. Любовь как смысл бытия. С. 137

2.3.2. Прогностический аспект бытия. С. 143

2.3.3. Чувство реальности. С. 146

2.3.4. Умонастроения. С. 149

2.3.5. Воля к жизни. С. 151

2.4. Картина мира американской провинции в целом. С. 152

2.5. Ключевая метафора «grotesque». С. 157

2.6. Возможно ли освобождение? С. 160

Введение диссертации2003 год, автореферат по филологии, Сапожникова, Юлия Львовна

Заглавие данной работы «Языковая картина мира американской провинции на материале произведения Шервуда Андерсона «Уайнсбург, Огайо» подразумевает, что с помощью анализа языка данного художественного произведения нам удастся установить некоторые особенности представлений о мире, свойственные жителям американской провинции. Прежде чем перейти к практическому исследованию, мы должны доказать свое право делать какие-то выводы на основе языкового материала. Для этого необходимо остановиться на проблеме соотношения языка и культуры.

Все многообразие взглядов, касающихся соотношения языка и культуры, В.А.Маслова (58), а вслед за ней и И.Г.Ольшанский (67) предлагают объединить в три различных подхода. Согласно первому подходу, которого придерживаются в основном отечественные философы (например, Э.С.Маркарян), культура прямо воздействует на язык. Представители второго подхода (В.Гумбольдт, Э.Сепир, Б.Л.Уорф и т.д.) придерживаются противоположной точки зрения, отводя ведущее место языку, который, по их мнению, воздействует на культуру. И, наконец, согласно третьему подходу, которого придерживается автор данного исследования, язык и культура тесно взаимосвязаны и взаимно влияют друг на друга (исследования в рамках лингвокультурологии, этнолингвистики, лингвострановедения).

Концепцию взаимного влияния языка и культуры невозможно понять без анализа тех теорий, на основе которых она сформировалась и основные идеи которых рассматривала. Ведь третий подход является своего рода синтезом тех положений, которые выдвигались представителями первого и второго подходов.

Представитель первого подхода Э.С.Маркарян говорит о культуре как о проникающей во все аспекты социальной жизни и всеобъемлющей структуре: " Она (культура) чрезвычайно сложна, многолика и проникает буквально во все поры общественной жизни. Культура как бы разлита по всему телу социального организма" (177, 3); ".культура заполняет и насыщает собой все социальное пространство, образуемое кооперированной человеческой деятельностью. "(177, 44). Автор сравнивает культуру с биологическими механизмами регуляции, которые обеспечивают жизнеспособность человеческого организма, ведь она тоже представляет собой систему общих для всех членов данного социума средств и механизмов, правда эти механизмы являются внебиологическими, они становятся общедоступными благодаря научению и их способности быть зафиксированными в традиции (177). «Культура - это специфический способ деятельности людей и организации их жизни." (176, 216).

Структуру культуры, по мнению Э.С.Маркаряна, составляет большое число компонентов, каждый из которых имеет свою функцию, направленную на облегчение совместной деятельности и решение проблем, которые могут возникнуть в результате совместного существования. Одним из таких компонентов автор считает язык, функцией которого он называет обеспечение коммуникации между отдельными членами социума. Кроме того, он отмечает особую роль языка в создании "социорегулятивной подсистемы культуры", образование которой стало возможным во многом только благодаря языку, ведь он был источником особых коммуникативных механизмов, которые привели к возникновению таких компонентов культуры как мораль, религия и т.д.(176).

Подобной точки зрения придерживаются и некоторые зарубежные ученые. Так, например, Г.Хойджер (H.Hoijer) считает, что язык является частью культуры, так как язык - одна из многих способностей, приобретаемых человеком как членом общества (103). Г.Уорд (H.Ward) тоже поддерживает эту точку зрения и пишет в своей статье, что утверждения некоторых людей, что язык и культура не зависят друг от друга, правильно предостерегающие от поспешных выводов касательно отношений этих двух феноменов, по сути являются не совсем удачной полуправдой, а на самом деле язык относится к культуре как часть к целому. Но кроме того автор добавляет еще одно важное замечание: язык выступает еще и как инструмент овладения (изучения) культурой. Когда мы с легкостью применяем неиконические знаки, составляющие язык, когда мы имеем дело с лингвистическими формами, воплощающими систему значений, мы много узнаем о своей культуре (111, 37-39).

Представителями второго подхода проблема соотношения языка и культуры решается следующим образом: ими признается главенствующая роль языка. Несмотря на то, что работы сторонников данной точки зрения давно и хорошо известны, тем не менее вопросы, затронутые в трудах приверженцев данного подхода, до сих пор остаются остро дискуссионными и нерешенными.

Известный немецкий лингвист В.фон Гумбольдт занимался наряду с вопросами общего языкознания проблемой соотношения языка и духа народа и пришел к выводу о тождественности этих двух феноменов: "Язык есть как бы внешнее проявление духа народов: язык народа есть его дух, и дух народа есть его язык, и трудно представить себе что-либо более тождественное. Каким образом оказывается, что они сливаются в единый и недоступный пониманию источник, остается для нас загадкой."(42, 68). Он всячески подчеркивал "созидающую" силу языка, отказываясь видеть в нем нечто четко и навсегда зафиксированное: "Язык следует рассматривать не как мертвый продукт (Erzeugtes), но как созидающий процесс^Erzeugung)" (36, 69); "Даже его фиксация посредством письма представляет собой далеко не совершенное мумиеобразное состояние, которое предполагает воссоздание его в живой речи. Язык есть не продукт деятельности (Ergon), а деятельность (Energeia)" (36, 70). В своей работе " Язык и философия культуры" Гумбольдт говорит и о том, что " своеобразие языка влияет на сущность нации, как той, которая говорит на нем, так и той, для которой он чужой." (37, 377), поэтому он призывает изучать другие языки, так как они помогают понять внутренний (духовный) мир другого народа. Но несмотря на то, что Гумбольдт подчеркивал важную роль языка в формировании духа народа, в его мировоззрении, все же он понимал главенствующую роль последнего: "Образ мысли и мироощущение народа, придающие, как я только что сказал, окраску и характер его языку, с самого начала воздействуют на этот последний" (36, 163).

Теми же проблемами (соотношением языка и культуры народа) занимались и американские ученые Э. Сепир и Б.Л. Уорф, которые впоследствии выдвинули гипотезу лингвистической относительности (она была связана с их разработками в области этнографии и этнолингвистики).

Американский ученый Э.Сепир изучал языки и культуру отдельных индейских племен и подчеркивал тесную взаимосвязь вокабуляра (одной из составных частей языка) и культуры, говоря, например, о том, что у народов незнакомых с теософией в словаре отсутствует слово, обозначающее данное понятие, и, наоборот, когда туземцы впервые узнали о лошади, они вынуждены были заимствовать или ввести свое собственное слово для ее именования, то есть словарь языка воспроизводит культуру народа, говорящего на нем: ".язык в своей лексике более или менее точно отражает культуру, которую он обслуживает."(74, 194); ".словарь, содержательная сторона языка, всегда выступает в виде набора символов, отражающих культурный фон данного общества" (74, 276). Но сам ученый призывал не смешивать эти два понятия (словарь и язык), и поэтому мы не можем говорить о постулируемой Э.Сепиром прямой связи языка и культуры. Продолжая исследования в этой области, ученый выдвигает гипотезу о том, что мы воспринимаем и интерпретируем окружающую нас действительность, исходя из языковых форм, то есть, что язык влияет на наше мировоззрение: " Люди живут не только в объективном мире вещей и не только в мире общественной деятельности, как это обычно полагают; они в значительной мере находятся под влиянием того конкретного языка, который является средством общения для данного общества. ."реальный мир" в значительной степени бессознательно строится на основе языковых норм данной группы. Мы видим, слышим и воспринимаем так или иначе те или другие явления главным образом благодаря тому, что языковые нормы нашего общества предполагают данную форму выражения" (цит. по 66, 114). Это высказывание Э.Сепира американский ученый Б.Л.Уорф выбрал в качестве эпиграфа своей статьи, в которой он выдвинул гипотезу лингвистической относительности. То, что было лишь одной из тем исследования в работах Э.Сепира, стало ведущим мотивом во всем творчестве Б.Л.Уорфа. При этом С.А.Васильев, например, считает, что Э.Сепир в своем высказыванию! под "реальным миром" понимал не окружающую нас реальную действительность (мир материальных объектов), который не зависит от нас, а картину мира, то есть тот образ мира, который складывается у нас в процессе познания (26).

Уорф изучал язык индейского племени хопи и некоторых других и сравнивал их с группой европейских языков, составляющих одну языковую семью и базирующихся на некогда общей культуре (он говорит о SAE - Standard Average European -среднеевропейский стандарт (перевод, предложенный Г.А.Брутяном)). И если у Э.Сепира, по мнению С.А.Васильева, речь идет лишь об активной роли языка в восприятии действительности, а не о языке как о созидающем картину действительности факторе, то Уорф делает крайние выводы из высказываний своего учителя (Уорф прослушал курс лекций Э.Сепира) и возводит язык в ранг определяющей силы, организующей тот хаос впечатлений, который и есть мир: «Мы расчленяем природу в направлении подсказанном нашим родным языком. . Мы расчленяем мир, организуем его в понятия и распределяем значения так, а не иначе в основном потому, что мы участники соглашения, предписывающего подобную систематизацию. Это соглашение имеет силу для определенного речевого коллектива и закреплено в системе моделей нашего языка» (87, 175).

Итак, по Уорфу язык упорядочивает разрозненную массу впечатлений (действительность) и организует их в определенную систему, навязываемую людям, говорящим на том или ином языке, и эта созданная языком система предопределяет формы нашего мышления и поведения. Чтобы доказать это положение, американский ученый приводит следующие примеры: в группе языков SAE наблюдается деление слов на две основные группы: имена существительные и глаголы, что, по его мнению, является причиной членения в действительности на предметы и их действия; в языке нутка имеется только один класс слов для всех явлений, поэтому они и не делят мир на предметы и их действия. Так, Уорф делает вывод, что язык определяет мышление. Следующий пример связан с практикой Уорфа как инженера по технике пожарной безопасности: он заметил, что люди ведут себя беззаботно (они могут курить и т.д.), если видят на цистернах надпись: «Пустые бензиновые цистерны» (а не «Наполненные бензиновые цистерны»), хотя первые еще опаснее, то есть язык определяет формы поведения людей.

Такое понимание приводит Уорфа к формулированию следующего утверждения: "Мы сталкиваемся, таким образом, с новым принципом относительности, который гласит, что сходные физические явления позволяют создать сходную картину вселенной только при сходстве или по крайней мере при соотносительности языковых систем" (87, 175).

Хотя все свои исследования Уорф проводит в области языка и культуры, мы не можем утверждать, что, по его мнению, язык воздействует на культуру, так как, приведя множество примеров данного воздействия, Уорф вдруг делает неожиданный вывод: "Между культурными нормами и языковыми моделями существуют связи, но не корреляции или прямые соответствия. .эти связи обнаруживаются., когда мы изучаем культуру и язык (.) как нечто целое, в котором можно предполагать взаимозависимость между отдельными областями, и если эта взаимозависимость действительно существует (курсив мой - Ю.С.), она должна быть обнаружена в результате такого изучения" (86, 168). То есть неопределенность позиции Уорфа по вопросу о соотношении языка и культуры становится очевидной.

Еще одним представителем данного подхода, является немецкий языковед Л.Вайсгербер, продолживший исследование идей о соотношении языка и духа народа, выдвинутых В.фон Гумбольдтом. Вайсгербер идет дальше учителя в этом вопросе, он объявляет примат языка над мышлением: «. .он (язык) передает членам языкового сообщества однородное духовное видение, и это следует распространить и помышление вообще." (25, 72). Говоря о том, что в каждом отдельном языке содержится миропонимание, свойственное данному народу, Вайсгербер еще раз подчеркивает, что возможность существования одинакового видения (интерпретации) мира разными народами практически отсутствует: «. .в родном языке каждого народа заложено некое миропонимание, и теперь следует добавить его миропонимание в том виде, который оно приобрело сообразно судьбам этого языкового сообщества, его географическому положению и истории, его духовным и внешним условиям. Насколько мало похожи все эти обстоятельства у двух народов, настолько же маловероятно, что в двух языках может существовать одна и та же картина мира, сложившаяся в результате этих обстоятельств и заложенная в конкретном языке» (25, 114).

Все выше описанные теории являются достаточно спорными, поэтому до сих пор они вызывают острые дискуссии, но объединяет их одно: все они приписывают языку силу определяющим образом влиять на мышление, мировоззрение и/или поведение людей. И хотя, по определению Тайлора, культура - это "такое сложное целое, которое включает знания, верования, искусство, мораль, закон, обычай и любые другие способности и привычки, приобретенные человеком как членом общества" (culture is "that complex whole which includes knowledge, beliefs, art, morals, law, custom, and any other capabilities and habits acquired by man as a member of society" (цит.по 104, 455)), и мы, казалось, могли бы приписать всем этим ученым авторство идеи о непосредственном влиянии языка на культуру (ведь "миропонимание", "мировоззрение", "поведение", так часто употребляемые ими термины, являются, согласно определению Тайлора, частью культуры), но это нам не удается из-за того, что эти авторы часто противоречат сами себе, последующей репликой часто отрицая свое предыдущее высказывание, что в целом делает их теории достаточно непоследовательными. Так, например, М.Блэк писал, что "в работах Уорфа различные формулировки основных положений часто противоречивы, многое преувеличено, а туманный мистицизм запутывает и без того довольно неясные рассуждения" (66, 199).

Конечно, нашему описанию взглядов данных ученых, как и любой классификации, свойственна определенная доля схематичности и упрощения, и мы понимаем, что серьезным ученым не свойственна однолинейность представлений, и все они в той или иной мере видели и обратное влияние культуры на язык. Мы в данной работе говорим лишь об основных акцентах в их представлениях, а не об однолинейности.

Ученые, исследовавшие работы сторонников данного подхода, (Г.А.Брутян, С.А.Васильев) сходятся в одном: несомненной заслугой этих языковедов является то, что они обратили внимание на активную роль языка в познании и формировании картины мира, отрицая давнее убеждение, что язык - лишь инструмент образования мыслей.

Представителями третьего подхода проблема соотношения языка и культуры решается следующим образом: по их мнению, язык и культура взаимосвязаны и влияют друг на друга. Язык, с одной стороны, отражает культуру, являясь ее составной частью, а, с другой стороны, он - одно из главных условий ее существования (58), то есть мы не можем говорить о доминировании языка над культурой и наоборот. «Язык тесно связан с культурой: он «прорастает» в нее, выражает ее и развивается в ней. Язык есть важнейшее средство не только общения и выражения мысли, но и аккумуляции знаний культуры. Будучи одним из признаков нации, язык представляет собой главную форму выражения национальной культуры и ее существования.» (35, 42).

В рамках данного подхода в начале 90х годов возникла и развивается новая научная дисциплина - лингвокультурология. Эта наука появилась в связи с разработками фразеологической школы (под руководством В.Н.Телия) и трудами В.В.Воробьева, для нее характерно рассмотрение вопросов на стыке лингвистики, культурологии и антропологии: один из главных вопросов - это вопрос о том, как культура народа отражается в языке. Основанием для рассмотрения этих двух феноменов (языка и культуры) на общих методологических основаниях является тот факт, что они имеют много сходных характеристик. Многие ученые, рассматривавшие проблему соотношения языка и культуры, говорили о каких-то сходных признаках этих двух явлений (например, В.И.Постовалова, М.Хайдеггер, В.И. Хайруллин).

Но все эти ученые высказывались лишь об отдельных сходных чертах языка и культуры, а В.Н.Телия выделила все их общие характеристики (82, 224-226):

1) язык и культура - это формы сознания, отображающие мировоззрение человека;

2) они существуют в диалоге между собой, так как субъект речи и ее адресат -это всегда субъекты культуры;

3) они обладают индивидуальными или общественными формами бытия, то есть субъектом культуры или языка всегда является индивид или социум, личность или общество;

4) для обоих феноменов характерна нормативность;

5) еще одним важным свойством языка и культуры является историзм;

6) культура - это своеобразная историческая память народа, и язык хранит ее благодаря кумулятивной функции.

На основе сходства всех этих характеристик, мы могли бы прийти к выводу о изоморфности языка и культуры, но, наряду со сходством, имеются определенные различия между этими феноменами. Г.П.Нещименко в своей работе (63, 79-80) называет несколько таких различий. Во-первых, и язык и культура используют определенное количество знаковых систем. Знаковые системы, используемые языком, являются однородными (это различные формы этнического языка: литературный, разговорная речь и т.д.), поэтому мы можем сделать вывод о гомогенности языка. Что касается знаковых систем, характерных для культуры, они сильно отличаются друг от друга, то есть они неоднородны (мы можем вспомнить наряду с вербальным также язык жестов, иконический язык и т.д.), что говорит о гетерогенности культуры. Таким образом, язык и культура - это разные знаковые системы, и это является их главным отличием.

Во-вторых, для языка главной функцией является коммуникативная (организация четкого и успешного взаимодействия говорящего и слушающего), а у культуры превалирует эстетическая функция, когда самым важным является самовыражение творческой личности, а не стремление быть оцененным теми, кто увидит его творение. То есть «по своей сути, культура является феноменом индивидуальным и в известной степени элитарным, а не массовым.» (64, 33), в то время как для языка характерна ориентация на массового адресата.

Все выше названные особенности позволяют говорить нам о том, что язык и культура гомоморфны (то есть структурно подобны), а не изоморфны (58, 39).

Этот вывод делает возможным рассмотрение этих явлений во взаимодействии, что и является целью лингвокультурологии. В.Н.Телия говорит о том, что лингвокультурология «посвящена изучению и описанию корреспонденции языка и культуры в синхронном их взаимодействии» (82, 217).

В.В.Воробьев отмечает, что лингвокультурология имеет много точек соприкосновения с двумя другими научными дисциплинами: лингвострановедением и этнолингвистикой (34 и 35).

Если сравнивать лингвокультурологию и лингвострановедение, то можно обнаружить, что обе эти дисциплины связаны с изучением национальной культуры на основе изучаемого языка, но первая является наукой синтезирующего типа, так как она рассматривает различные проблемы на стыке культурологии и филологии, в то время как лингвострановедение является аспектом преподавания языка.

Что касается этнолингвистики, то эта наука, как и лингвокультурология имеет комплексный характер, так как исследования проводятся на стыке этнографии, которая изучает особенности быта и культуры какой-то этнической общности, и лингвистики. Но этнолингвистика в основном рассматривает вопросы о родстве языков и культур отдельных народностей, этнических групп.

Несмотря на соприкосновение отдельных аспектов этих дисциплин (лингвокультурологии, этнолингвистики и лингвострановедения), лингвокультурология является самостоятельной научной дисциплиной, имеющей свою специфику в изучении проблемы соотношения языка и культуры.

Лингвокультурология - комплексная научная дисциплина, изучающая взаимосвязь и взаимодействие культуры и языка в его функционировании и отражающая этот процесс как целостную структуру единиц в единстве их языкового и внеязыкового (культурного) содержания при помощи системных методов и с ориентацией на современные приоритеты, отражающие новую систему ценностей" (35,47).

Проблема взаимодействия языка и культуры в данной работе исследуется на художественном материале. Язык художественного текста, с одной стороны, утверждает приоритет языка над культурой, так как литература - это вербальная форма творческого преобразования реальности, поэтому в этом смысле художественная литература показывает колоссальные преобразовательные возможности языка. Художественные тропы, например, включают в себя не только информацию о культуре, но и ее оценку, поэтому художественный язык можно рассматривать как проявление способностей языка по отношению к культуре. С другой стороны, обращение к художественному тексту очевидно показывает то, как произведение вырастает из лона национальной культуры, то, как все его особенности (жанр, стиль и др.) в той или иной степени обусловлены состоянием культуры на данном историческом этапе. Таким образом, художественный материал ярко демонстрирует концепцию взаимовлияния языка и культуры, ведь в художественном произведении практически нельзя отделить культурное от языкового.

Поэтому неудивительно, что главным понятием, которым мы будем оперировать на всем протяжении нашей работы, будет понятие «картина мира», главный концепт лингвокультурологии.

Понятие «картина мира» широко применяется в современной науке. Существует много концепций языковой картины мира (ЯКМ) (15, 24, 28, 43, 65, 93), многие ученые размышляют о национальной картине мира (НКМ) (14, 48, 162), некоторые стараются разработать понятие художественной картины мира (ХКМ) (56, 122, 171, 178, 181, 182).

Разработка понятия ЯКМ позволяет расширить представления о сложных взаимосвязях между языком и культурой. Обращение к ХКМ выводит исследователя в целостный мир образов, которые воплощают существенные закономерности бытования национальной культуры на определенном этапе исторического развития. Художественный материал при этом органично сочетает в себе национальное и универсальное в мировой культуре, что позволяет провести многоуровневый анализ художественно-языковой ткани, последовательно проходя следующие ступени: уровень языковых средств (с рассмотрением отдельных лексем, фразеологизмов, высказываний) - идейно-тематический уровень (с анализом системы мотивов и ключевых метафор) - уровень собственно художественно-языковой картины мира.

Предметом исследования является произведение Шервуда Андерсона «Уайнсбург, Огайо».

Цель работы - выявление языковой картины мира, воплощающей характерные черты образа американской провинции, представленного в произведении Шервуда Андерсона «Уайнсбург, Огайо». Поставленная цель определила конкретные задачи исследования: систематизировать существующие представления о художественно-языковой картине мира и о ключевой метафоре, выявить особенности миропонимания, миропредставления, мироощущения, характерные для жителей американской провинции, проследить развитие ключевой метафоры «grotesque» и ее влияние на понимание всего текста художественного произведения, установить позицию автора по отношению к описываемой им американской провинции.

В ходе лингвистического анализа применялось несколько методов. Благодаря использованию методов компонентного и контекстологического анализа было установлено соотношение языкового значения и текстуального смысла отдельных слов. При выявлении особенностей миропредставления, мироощущения и миропонимания был использован метод тематического и лингвокультурологического поля, а также элементы метода мотивного анализа. Все названные методы применялись в их проекции на выявление общих закономерностей провинциальной культуры.

Методологической основой исследования послужили труды JI.A. Закса, Б.С. Мейлаха, Н.П. Скурту, Д.С. Лихачева, Ю.М. Лотмана, конкретизирующих понятие художественной картины мира. При рассмотрении вопроса о ключевой метафоре значимыми стали положения, выдвинутые в трудах С.Пеппера, М.Блэка, В.Н.Телия.

Научная новизна работы обусловлена тем, что в рамках данного исследования впервые были систематизированы существующие представления о ключевой метафоре, на основе анализа которой и была исследована картина мира американской провинции. Кроме того, в данной работе рассматривается содержание понятия «художественно-языковая картина мира» и его структура.

Актуальность работы обусловлена тем, что понятие «языковая картина мира» приобретает все большую значимость при исследовании художественных произведений. Но в связи с тем, что методика практического выявления картины мира того или иного автора на основе анализа его произведений четко не установлена, попытка применения этого понятия на практике, особенно в области художественной культуры (представляющая собой комбинированный (литературоведческий и лингвокультурологический) подход), может рассматриваться как актуальная.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Художественно-языковая картина мира американской провинции"

Заключение.

Задачей данной работы было выявление языковой картины мира, воплощающей характерные черты образа американской провинции, представленного в произведении Шервуда Андерсона «Уайнсбург, Огайо».

Термин «картина мира», возникший как метафора, долгое время считался лишь красивым образным выражением, не отражающим сути обозначаемого понятия. И, казалось бы, действительно, каким образом мы можем вычленить хоть какую-нибудь информацию о мире из слов, с помощью которых мы этот окружающий нас микрокосмос описываем. Сам мир не имеет голоса, он не может рассказать о себе, выявив таким образом свою истинную суть. Только через людей, которые в нем живут и составляют некие представления о нем, которые чаще всего выражаются в словах, мир приобретает голос. И в таком случае термин «картина мира» становится действительно точным обозначением данного понятия, так как он отражает субъективный характер представлений о мире, то, что мы имеем дело с тем видением, изображением мира, которое строит в своем сознании человек.

Подтверждение своей точки зрения мы находим у В.И. Тюпы, утверждающего, что «мир безгласен, поэтому в своем телесном, вещном пространственно-временном облике он не может противостоять слову героя. На речевом уровне он существует лишь в слове и неотделим от говорящего, от его «интенционального», интерпретирующего сознания» (128, 83).

Поэтому когда мы работаем с каким-то художественным произведением, мы не просто имеем дело со словами его составляющими, но одновременно мы можем, исходя из этих слов, выявить то видение мира, то изображение его сущностных характеристик, которое существует в сознании писателя. P.M. Фрумкина говорит, что каждый лингвист, который исследует какое-то текстовое целое и разбирается с его смысловой организацией, «незаметно для себя следует в иной мир, нежели мир «язык», а именно - в мир «действительность» (цит. по 121, 47).

Но так как субъектом картины мира в случае с художественным произведением является писатель, сразу же возникает вопрос о том, какую действительность он описывает. Ведь художник в сознании практически каждого человека ассоциируется с вымышленными мирами, миром фантазии, тем миром, в котором он может дать волю своему воображению. Поэтому кто-то возможно мог бы возразить, что даже если писатель и описывает вполне реальный мир в какое-то определенное время, мы не можем утверждать, что имеем дело с изображением реальной действительности. Но сила искусства как раз и заключается в том, что даже погружая нас в какую-то фантастическую или сказочную реальность, воображаемый микрокосмос, автор хочет поделиться своими мыслями о том, что волнует его в нашей сегодняшней жизни, о тех вечных вопросах смысла жизни, которые и составляют суть картины любого мира. Аристотель, например, говорил, что в отличие от истории, которая занимается лишь фиксацией фактов, литература свободно обращается с фактами, но в то же время она связана с глубинным движением действительности (161). Если же автор заинтересован в изображении некоего локального мира, каких-то отдельных личностей, то и через них он всегда переходит к рассмотрению всеобщих ценностей, так как в жизни любого человека эти истины являются определяющими судьбу и саму жизнь. Г.Д. Гачев так говорит об этом: «Точка зрения, с которой литература смотрит на мир, - промежуточная между сущностью бытия и его временной формой, причем каждая из этих двух «действительностей», во-первых, ценна (равно как и не имеет цены) сама по себе, а во-вторых, поверяется другой» (161, 72).

Особенный характер художественного освоения действительности, соединяющего в себе исследование вопросов как локального, так и универсального значения, отмечают многие философы. К.Г. Юнг, например, писал, что «каждый творчески одаренный человек - это некоторая двойственность или синтез парадоксальных свойств; соединяющий, с одной стороны, «нечто человечески-личное», а с другой, -«внеличный человеческий процесс», он является носителем и ваятелем как личных желаний и устремлений, так и «бессознательно действующей души человечества» (цит. по 181, 64).

Таким образом, мы можем утверждать, что хотя сам Шервуд Андерсон заглавием своего произведения подчеркивает, что он описывает лишь городок Уайнсбург в штате Огайо, речь в нем идет о провинции в целом. Что же касается национального характера описываемой в произведении картины мира, то, как мы уже отмечали раньше, именно в языковой картине мира, по нашему мнению, и содержится информация об особенностях национальной культуры. В первую очередь это проявляется в выборе тех признаков, которые кладутся в основу каждого слова в процессе номинации. Достаточно вспомнить, например, слово «suitor», этимологию которого мы рассматривали в практической части: оно содержит в себе значение «преследовать», в русском эквиваленте английского слова «поклонник», главным становится элемент поклонения, который был использован как ведущий признак в процессе означивания. То есть для разных культур характерна особая, непохожая на применяемую в других культурах категоризация явлений окружающей действительности, что и отражается в языке. Но следы национальной специфики мы можем найти не только в отдельных словах, но и в тропах. Например, любой учебник по межкультурной коммуникации в качестве одной из характерных черт американцев называет их материализм, склонность оценивать человека по его материальному благосостоянию. Эта характерная национальная черта послужила основой метафорического высказывания «Money is a great open door», которое мы встречаем у Шервуда Андерсона. Таким образом, мы видим, что в содержательной стороне языка дается картина мира какого-то определенного этноса. Оливер У. Холмс говорил, что каждый язык - это храм, в котором хранится душа тех, кто говорит на этом языке («Every language is a temple in which the soul of those who speak it is enshrined» (цит. no 84, 79)).

Объектом картины мира, создаваемой Шервудом Андерсоном в его произведении, является американская провинция. Когда мы говорим о провинции, мы подразумеваем не только некую территорию, расположенную вдали от больших городов, сколько, в первую очередь, людей, там живущих, и их образ жизни. Какой рисует Шервуд Андерсон американскую провинцию?

Жизнь в провинции течет по раз и навсегда заведенному порядку, день проходит за днем, неделя сменяет неделю, а люди совершают одни и те же действия и не могут ни на йоту отклониться от этой установленной рутины. При этом никто из них не знает, кем и когда были установлены те правила, по которым они живут сейчас, но все уверены, что эти законы единственно правильные и не подлежат обсуждению, не говоря уже об изменении. Такое послушание и подчинение этим нормам вырабатывается с детства, когда ребенку, который еще не может составить собственного представления об окружающем его мире, внушаются определенные правила, за отклонение от которых он наказывается, а за соблюдение - поощряется. В дальнейшем, когда он вырастает, эти правила оказываются настолько укоренившимися в его сознании, что лишь какое-то потрясение, невероятное событие в его жизни может привести к изменению вдолбленных с детства норм. Но чаще всего людям не приходится испытать что-либо подобное, потому что весь общественный механизм построен таким образом, чтобы отгородить их от возможных потрясений. Поэтому эти установления приобретают облигаторный характер и становятся руководством в каждодневной жизни. Тем же людям, которым по какой-то счастливой случайности удается избежать внушения непреложных в данном обществе истин в детстве, во взрослой жизни приходится либо беспрекословно принимать их на веру, либо становится вечно обсуждаемым и осуждаемым изгоем, с которым никто из «правильно настроенных» жителей не будет общаться. Большинство отказывается общаться с этими противостоящими избитым истинам людьми, так как при интерпретации окружающих их мира и людей они используют те схемы понимания, которые заложены в их сознании, а все, что не вписывается в схему, считается чуждым и враждебным элементом. Для обозначения подобных «чуждых» большинству людей у Шервуда Андерсона часто используется слово «queer», которое в своем первоначальном значении подчеркивает лишь тот факт, что человек чем-то отличается от остальных (что, в общем-то, не является редкостью, так как сложно найти абсолютно похожих людей), в произведении оно приобретает значение проклятия, так как в провинции непохожесть на других превращает человека в опасную парию, от которой она пытается избавиться любыми способами. Неприязнь и преследование непохожих на большинство людей вполне объяснимы: ведь признание права этих людей на индивидуальность означает одновременно и правильность другого образа жизни, а не того, который считается единственно возможным в данном социуме.

Таким образом, мы видим, что представления о мире жителей провинции (то есть их картина мира) лишены главного свойства - противоречивости. Как мы установили в теоретической части, картина мира представляет собой противоречивое, напряженное целое, которое находится в постоянном становлении за счет борьбы противоположных тенденций, и поэтому она должна обладать одновременно полярными свойствами: быть конечной и бесконечной, прерывной и непрерывной, внутренней и внешней и т.д. Для картины мира американской провинции характерна однобокость, единый, шаблонный характер видения, поэтому неудивительно, что Шервуд Андерсон в качестве ключевой метафоры на протяжении всего произведения использует слово «grotesque» для описания этого свойства картины мира. Это слово используется для обозначения чего-то, что является смешным из-за несоответствия или неестественности; ассоциативное содержание смыслового компонента «неестественный» (значит, несоответствующий природе, в которой сосуществуют противоположности, => однобокий, односторонний) и становится той базой, на которой выстраивается новое метафорическое значение этого слова. Данная ключевая метафора охватывает весь текст, разрастается в нем и реализуется через мини-метафоры (например, «twisted apples», «queer» и т.д.), которые включаются в определенные смысловые отношения, добавляя, таким образом, новые содержательные оттенки самой ключевой метафоре. Анализ развития данной ключевой метафоры на протяжении всего художественного произведения помогает охватить все структуры картины мира, описываемые художником: возникая на уровне миропонимания, ключевая метафора «grotesque» на уровне миропредставления обогащается мотивами греховности природы и человека, мотивом пустоты и мотивом маски, на уровне мироощущения - мотивом одиночества, безысходности, мотивом «живых мертвецов» и т.д. Таким образом, можно утверждать, что работа с данной ключевой метафорой помогла выявить языковую картину мира американской провинции.

В своем произведении Шервуд Андерсон создает негативную картину мира, так как стремление к стабильности, к сохранению установленных предыдущими поколениями истин превращается у жителей американской провинции в фобию, которая тормозит любое, даже позитивное развитие. Они обрекают себя на застой, скучную, однообразную, лишенную всякого смысла жизнь, принимая существующие представления о мире как данность, и отказываясь от выработки своих собственных воззрений на окружающую реальность. Эти люди сами отгородились от настоящей жизни щитом правил и установлений, которые разрушают их внутреннюю сущность и превращают в винтики общественного механизма, в живые трупы. Но все-таки автор использует не только черные краски при создании картины мира американской провинции, он добавляет и несколько светлых пятен, связывая надежду на спасение, в первую очередь, с теми, кто несмотря на все трудности не перестает бороться за свое право на собственное мнение и подчиняется лишь своему внутреннему голосу, и, наконец, с писателями, способными рассказать о тех, кто не имеет собственного голоса, и тем самым открыть всем людям правду.

Таким образом, авторская модель мира, являющаяся одновременно и культурной моделью, своей цельностью подтверждает глубинную взаимосвязь языка и культуры, которая в художественном произведении представлена в наиболее ярком виде.

Список научной литературыСапожникова, Юлия Львовна, диссертация по теме "Германские языки"

1. Anderson S. Winesburg, Ohio / a group of tales of Ohio small town life. N.-Y.: B.W. Huebsch, 1919.

2. Андерсон Ш. Рассказы. M, Л.: Гослитиздат, Ленингр.отд-ние, 1959.

3. Андерсон Ш. Избранное /Сост. и пред. М. Ландора. М.: Худ. лит-ра, 1983.

4. Справочно-библиографическая литература:

5. Керлот Х.Э. Словарь символов: мифология, магия, психоанализ. М.: REFL -BOOK, 1994.

6. Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1990.

7. Словарь литературоведческих терминов. М.: Просвещение, 1974.

8. Тресиддер, Дж. Словарь символов. М.: Изд.-торговый дом «Гранд», 1999.

9. Холл, Дж. Словарь сюжетов и символов в искусстве. М.: Крон-Пресс, 1997.

10. Chamber's 20th Century Dictionary / ed. by W. Geddie. Bombay, New Delhi/ Calcuta, etc: Allied Publishers, 1969.

11. Everyman's Thesaurus of English Words and Phrases / revised by D.C. Browing. Glasgow: Chancellor Press, 1982.

12. Origins / a short etymological dictionary of modern English. Lnd: Routledge & KeganPaul, 1958.

13. Roget's Thesaurus of English Words and Phrases. Lnd: Penguin Books, 1984.

14. Webster's Third New International Dictionary of the English Language. In 3 vol. Chicago, Lnd, Paris, Rome, etc: Encyclopaedia Britannica, Inc, 1993.

15. Лингвистика, лингвокультурология:

16. Антипов Г.А., Донских О.А., Марковина И.Ю., Сорокин Ю.А. Текст как явление культуры. Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1989.

17. Апресян Ю.Д. Избранные труды, том 2. Интегральное описание языка и системная лексикография. М.: Школа «Языки рус.культуры», 1995.

18. Арутюнова Н.Д. Языковая метафора // Лингвистика и поэтика. М.: Наука, 1979.

19. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Языки рус.культуры, 1998.

20. Белянин В.П. Психолингвистические аспекты худ. текста . М.: Изд-во МГУ, 1988.

21. Бессонова О.М. Очерк сравнительной теории метафоры // Научное знание: логика, понятия, структура. Новосибирск: Наука, 1987.

22. Бляхер Е.Д., Волынская Л.М. Научная метафора: к методологии исследования трансляции знания // Философские науки. М., 1989. № 2. - с. 29 - 38.

23. Брагина А.А. Лексика языка и культура страны: Изучение лексики в лингвострановедческом аспекте. М.: Русский язык, 1981.

24. Брутян Г.А. Гипотеза Сепира Уорфа. Ереван: Луйс, 1968.

25. Брутян Г.А. Язык и картина мира // Философские науки. М., 1973. №1. -с.108-111.

26. Брутян Г.А. Языковая картина мира и ее роль в познании // Методологические проблемы анализа языка. Ереван: Изд-во Ерев.ун-та, 1976. с. 5763.

27. Вайсгербер Й.Л. Родной язык и формирование духа. М.: Изд-во МГУ, 1993.

28. Васильев С.А. Философский анализ гипотезы лингвистической относительности. Киев: Наукова Думка, 1974.

29. Васильев С.А. Синтез смысла при создании и понимании текста. Киев: Наукова думка, 1988.

30. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М.: Русские словари, 1997.

31. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков. М.: Языки рус. культуры, 1999.

32. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Лингвострановедческая теория слова. М. Русский язык, 1980.

33. Винокур Г.О. Филологические исследования: Лингвистика и поэтика. М.: Наука, 1990.

34. Вовк В.Н. Языковая метафора в художественной речи: Природа вторичной номинации. Киев: Наукова думка, 1986.

35. Воркачев С.Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании // Филологические науки. М., 2001. -№1.-с. 64-72.

36. Воробьев В.В. К понятию поля в лингвокультурологии (общие принципы) // Русский язык за рубежом. М.,1991. - №5. - с. 101-106.

37. Воробьев В.В. О понятии лингвокультурологии и ее компонентах // Язык и культура: вторая международная конференция (доклады). Киев, 1993. -с.42-47.

38. Гумбольдт В.фон. Избранные труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1984.

39. Гумбольдт В.фон. Язык и философия культуры. М.: Прогресс, 1985.

40. Добровольская Д.О. Национально-культурная специфика во фразеологии // Вопросы языкознания. М., 1997. № 6. - с. 37 - 48.

41. Дымарский М.Я. Проблемы текстообразования и художественный текст (на материале русской прозы XIX XX вв.). СПб.: Изд-во С.-Петербургского унив-та, 1999.

42. Жоль К.К. Мысль. Слово. Метафора: Проблема семантики в философском освещении. Киев: Наукова думка, 1984.

43. Исследования по структуре текста: сборник статей / отв. ред. Т.В.Цивьян. М.: Наука, 1987.

44. Караулов Ю.Н. Общая и русская идеография. М.: Наука, 1976.

45. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987.

46. Картина мира: лексикон и текст / сборник научных трудов: вып.375. М.: Изд-во МГЛУ, 1991.

47. Колшанский Г.В. Соотношение субъективных и объективных факторов в языке. М.: Наука, 1975.

48. Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и языке. М.:Наука, 1990.

49. Корнилов О.А. «Языковые модели мира» как отражение национальных менталитетов // Россия и Запад: диалог культур (тезисы конференции МГУ, ноябрь 1994). М.: MAAL, 1994.-с. 81-83.

50. Корнилов О.А. Языковые картины мира как отражения национальных менталитетов. Автореф. дис. . докт. культурол. наук. М., 2000.

51. Корнилов О.А. Языковые картины мира как отражения национальных менталитетов. Дисс. . докт. культурол. наук. М., 2000.

52. Кузневич З.А. Языковая личность в литературно-художественном дискурсе Э.Хемингуэя. Дис. . канд. филол. наук. Иркутск, 1999.

53. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем // Язык и моделирование социального взаимодействия: сборник статей (под общ. ред. В.В. Петрова). М.: Прогресс, 1987.-е. 126 170.

54. Лебедева Л.Б. Высказывания о мире: содержательные и формальные особенности // Логический анализ языка: Противоречивость и аномальность текста. М.: Наука, 1990. с. 52-59.

55. Левин Ю.И. Избранные труды. Поэтика. Семиотика. М.: Языки рус. культуры, 1998.

56. Литература. Язык. Культура. М.: Наука, 1986.

57. Логический анализ языка. Знание и мнение: сборник научных трудов /отв. ред. Н.Д. Арутюнова. М.: Наука, 1988.

58. Ю.М. Лотман и тартуско-московская семиотическая школа. М.: Гнозис, 1994.

59. Ляпон М.В. Языковая личность: поиск доминанты // Язык-система. Язык-текст. Язык-способность. М.: Институт рус. языка РАН, 1995. с. 260-276.

60. Маслова В.А. Введение в лингвокультурологию. М.: Наследие, 1997.

61. Метафора в языке и тексте /отв.ред. доктор филол.наук В.Н.Телия/. М.: Наука, 1988.

62. Минский М. Остроумие и логика когнитивного бессознательного // Новое в зарубежной лингвистике. Вып.23. Когнитивные аспекты языка. М.: Прогресс, 1988. -с. 281 -309.

63. Москвин В.П. Русская метафора: параметры классификации // Филологические науки. М., 2000. № 2. - с. 66 - 74.

64. Национально-культурная специфика речевого поведения. М.: Наука, 1977.

65. Нещименко Г.П. Язык и культура в истории этноса \\ Язык-Культура-Этнос. М.: Наука, 1994.-е. 78-98.

66. Нещименко Г.П. К постановке проблемы «язык как средство трансляции культуры» // Язык как средство трансляции культуры. М.: Наука, 2000. с. 30-45.

67. Новикова Н.С., Черемисина Н.В. Многомирие в реалии и общая типология языковых картин мира // Филологические науки. М., 2000. №1. - с. 40-49.

68. Новое в лингвистике (вып.1). М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1960.

69. Ольшанский И.Г. Лексика, фразеология, текст: лингвокультурологические компоненты //Язык и культура: сборник обзоров. М.: ИНИОН РАН, 1999. с. 10 - 26.

70. Опарина Е.О. Лингвокультурология: методологические основания и базовые понятия // Язык и культура: сборник обзоров. М.: ИНИОН РАН, 1999. с. 27 -48.

71. Петров В.В. Метафора: от семантических представлений к когнитивному анализу // Вопросы языкознания. М., 1990. № 3. - с. 135 - 145.

72. Рахилина Е.В. Когнитивная семантика: История. Персоналии. Идеи. Результаты // Семиотика и информатика, вып. 36: сборник научных статей. М.: Языки рус.культуры; Русские словари, 1998. с. 274-320.

73. Реферовская Е.А. Коммуникативная структура текста в лексико-грамматическом аспекте. Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1989.

74. Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира. М.: Наука, 1988.

75. Семантическая специфика национальных языковых систем. Воронеж: Изд-во воронеж.ун-та, 1985.

76. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. М.: Прогресс, Изд. группа «Универс», 1993.

77. Серебренников Б.А. Роль человеческого фактора в языке: Язык и мышление. М.: Наука, 1988.

78. Скляревская Г.Н. Метафора в системе языка. СПб: Наука, 1993.

79. Сукаленко Н.И. Аккумулятивная функция языкового знака и проблемы культурологии // Язык и культура: вторая международная конференция (доклады). Киев, 1993. с. 22-29.

80. Тарасов Е.Ф. Язык и культура: методологические проблемы // Язык-Культура-Этнос. М.: Наука, 1994.-е. 105-112.

81. Текст как отображение картины мира. Сборник научн. трудов МГИИЯ им. М.Тореза: вып.341. М.: Моск. гос. ин-т иностр. языков, 1989.

82. Телия В.Н. Типы языковых значений. Связанное значение слова в языке. М.: Наука, 1981.

83. Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. М.: Наука, 1986.

84. Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. М.: Языки рус.культуры, 1996.

85. Теория метафоры/общ.ред. Н.Д. Арутюновой и М.А. Журинской. М.: Прогресс, 1990.

86. Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. М.: Слово, 2000.

87. Толочин И.В. Метафора и интертекст в англоязычной поэзии. СПб: Изд-во СПб унив-та, 1996.

88. Уорф Б.Л. Отношение норм поведения и мышления к языку // Новое в лингвистике (вып.1). М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1960. с. 135-168.

89. Уорф Б.Л. Наука и языкознание // Новое в лингвистике (вып.1). М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1960. с. 169- 179.

90. Фразеология в контексте культуры / Сборник материалов Межд. симп. «Фразеология в контексте культуры» (Москва, Ин-т языкознания РАН, 8-10 июня 1998 г.) Отв. ред. В.Н. Телия. М.: Языки рус.культуры, 1999.

91. Фурманова В.П. Межкультурная коммуникация и лингвокультуроведение в теории и практике обучения иностранным языкам. Саранск: Изд-во Мордов.ун-та, 1993.

92. Хайруллин В.И. Лингвокультурологические и когнитивные аспекты перевода. Дис. . д-ра филол. наук. М., 1995.

93. Харченко В.К. Переносные значения слова. Воронеж: Изд-во Воронеж, унта, 1989.

94. Художественный текст: Структура. Язык. Стиль. СПб: Изд-во С.-Петербургского университета, 1993.

95. Цивьян Т.В. Лингвистические основы балканской модели мира. М.: Наука, 1990.

96. Этнопсихолингвистика. М.: Наука, 1988.

97. Язык и личность. М.: Наука, 1989.

98. Языковая номинация (Виды наименований). М.: Наука, 1977.

99. Языковая номинация (Общие вопросы). М.: Наука, 1977.

100. Яковлева Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия). М.: Гнозис, 1994.

101. Asch Solomon Е. The metaphor: a psychological inquiry // Person Perception and Interpersonal Behavior. Stanford: Stanford University Press, 1958. p. 86 - 94.

102. Black M. Models and Metaphors: studies in language and philosophy. Ithaca, N.-Y.: Cornell university Press, 1962.

103. Critical Inquiry. Special Issue on Metaphor. 1978. - vol.5. - № 1.

104. Goatly A. The language of metaphors. Lnd, N.-Y.: Routledge, 1997.

105. Hoijer H. Linguistic and Cultural Change // Language in culture and society: A Reader in Linguistics and Anthropology. p. 455-466.

106. Language in culture and society: A Reader in Linguistics and Anthropology. N.-Y., Lnd.: Harper and Row Publishers, 1964.

107. Language, thought and culture (ed. by P.Henle). Ann Arbor: The University of Michigan Press, 1958.

108. McCabe A. Conceptual Similarity and the Quality of Metaphor in Isolated Sentences Versus Extended Contexts // Journal of Psycholinguistic Research. 1983. -vol.12.-№ 1.-p. 41-68.

109. Metaphor and thought /ed.by Andrew Ortony (2nd edition). Cambridge: Cambridge University Press, 1993.

110. Mooij J,J.A. A study of metaphor. Amsterdam, N.-Y., Oxford: North Holland Publishing Company, 1976.

111. Philosophical Perspectives on Metaphor /ed.by Mark Johnson. Minneapolis: University of Minnesota Press, 1981.

112. Searle John R. Expression and Meaning. Studies in the Theory of Speech Acts. Cambridge: Cambridge University Press, 1979.

113. Ward H.G. Cultural Anthropology and Linguistics // Language in culture and society: A Reader in Linguistics and Anthropology. p. 36-39.

114. Wierzbicka A. Different cultures, different languages, different speech acts: Polish vs. English // Journal of Pragmatics. Volume 9, Nos 2/3, June 1985. - p. 145-178.1. Литературоведение:

115. Борев Ю.Б. Искусство интерпретации и оценки. Опыт прочтения «Медного всадника». М.: Советский писатель, 1981.

116. Введение в литературоведение. Литературное произведение: Основные понятия и термины: Учебное пособие. М.: Высш. шк.; Издательский центр «Академия», 2000.

117. Волков И.Ф. Теория литературы: Учебное пособие для студентов и преподавателей. М.: Просвещение; Владос, 1995.

118. Гаспаров Б.М. Из наблюдений над мотивной структурой романа М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита» // Даугава. Рига, 1988. - № 10. - с. 96-106.

119. Гаспаров Б.М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования. М.: «Новое литературное обозрение», 1996.

120. Гей Н.К. Художественный мир образа // Литературная учеба. М., 1981. -№2.-с. 186-192.

121. Гинзбург Л.Я. О психологической прозе. М.: INTRADA, 1999.

122. Есин А.Б. Принципы и приемы анализа литературного произведения: Учебное пособие. М.: Флинта, Наука, 1998.

123. Купина Н.А. Смысл художественного текста и аспекты лингвосмыслового анализа. Красноярск: Изд-во Краснояр.ун-та, 1983.

124. Лихачев Д.С. Внутренний мир художественного произведения // Вопросы литературы. М., 1968. № 8. - с. 74 - 87.

125. Методология анализа литературного произведения. М.: Наука, 1988.

126. Мотив как средство создания эстетического единства произведения // Художественный текст: Структура. Язык. Стиль. СПб: Изд-во СПб ун-та, 1993. с. 61 -66.

127. Нестеренко А.А. Теория литературы и методология анализа художественного произведения. Витебск: Педагог, 1993.

128. Новиков Л.А. Художественный текст и его анализ. М.: Русский язык, 1988.

129. Слово и образ (Сборник статей) /Сост. В.В. Кожевникова. М.: Просвещение, 1964.

130. Тюпа В.И. Художественность литературного произведения. Вопросы типологии. Красноярск: Изд-во Краснояр. ун-та, 1987.

131. Уэллек Р., Уоррен О. Теория литературы. М.: Прогресс, 1978.

132. Хализев В.Е. Теория литературы. М.: Высшая школа, 1999.

133. Храпченко М.Б. Познание литературы и искусства. Теория. Пути современного развития. М.: Наука, 1987.

134. Шемелева Л.М. Мотивы. .//Лермонтовская энциклопедия /Г л .ред. В .А. Мануйлов. М., 1981.-с. 290-291.

135. Anderson S. Man and his Imagination // The Intent of the Artist /ed., with an introduction, by Augusto Centeno. Princeton: Princeton University Press, 1941.

136. Segre C., Kemeny T. Introduction to the Analysis of the Literary Text /Tr. by J. Meddemmen. Bloomington @ Indianapolis: Indiana University Press, 1988.

137. Литература о Шервуде Андерсоне:

138. Гайсмар, М. Шервуд Андерсон: Последний из провинциалов // Гайсмар, М. Американские современники. М.: Прогресс, 1976.

139. Десяткова Т.М. Шервуд Андерсон в американской критике // Сборник трудов к проблемам романтизма и реализма в зарубежной лит-ре конца века. М.: Моск. облает, педагогич. институт, 1973. с. 324-332.

140. Иваник А. К специфике новеллистического мастерства Ш. Андерсона в «Уайнсбурге, Огайо» // Вопросы романтизма и реализма в зарубежной литературе. Днепропетровск: Днепр, госуд. ун-т, 1969. с. 120-136.

141. Якименко Н.Л. «Уайнсбург, Огайо» Ш.Андерсона в контексте духовных исканий американской литературы 10-20х годов века // Филологические науки. М, 1989.-№2.- с. 32-38.

142. Anderson David D. Sherwood Anderson: An Introduction and Interpretation. N.-Y., Chicago, San Francisco, Toronto, London: Holt, Rinehart and Winston, Inc., 1967.

143. Calverton V.F. The Liberation of American Literature. N.-Y.: Charles Scribner's Sons, 1932.

144. Carabine К. Sherwood Anderson's Novels: "An excessive Waste of Faith". Charleston: Mark Twain Journal, 1983.

145. Chase Clevelend B. Sherwood Anderson. N.-Y.: Robert M. McBride & Co, 1927.

146. Collins J. Taking the literary pulse. Psychological studies of life and letters. N.-Y.: George H. Doran Company, 1924.

147. Critical essays on Sherwood Anderson /Ed. By D.D. Anderson. Boston, Massachusetts: G.K. Hall @ Company, 1981.

148. Fagin N.B. The phenomenon of Sherwood Anderson: a study in American life and letters. Baltimore: the Rossi-Bryn Company, 1927.

149. Gregory H. Editor's Introduction: A Historical Interpretation // The Portable Sherwood Anderson. N.-Y.: Penguin Books, 1977.

150. Halleck R.P. The Romance of American Literature. N.-Y.; Cincinati; Chicago; Boston; Atlanta: American Book Company, 1934.

151. Hatcher H. Creating the Modern American Novel. N.-Y.: J.J. Little and Ives Company, 1935.

152. Howe I. The Book of the Grotesque // The Modern American Novel: Essays in Criticism. N.-Y.: Random House, 1966. p. 35-46.

153. Howe I. Sherwood Anderson, Winesburg, Ohio // The American Novel: From J.F. Cooper to W. Faulkner /Ed. by Wallace Stegner. N.-Y., London: Basic Books, Inc., Publishers, 1965. p. 154-165.

154. Lewisohn L. Expression in America. N.-Y.; Lnd: Harper & Brothers, Publishers, 1932.

155. Lovett R.M. Sherwood Anderson //After the Genteel Tradition. American Writers 1910 1930 / Ed. By Malcolm Cowley. Carbondale: Southern Illinois University Press, 1964.-p. 75-82.

156. Taylor W.D. Sherwood Anderson. N.-Y.: Frederick Ungar Publishing Co., 1977.155. 20th Century American Literature: A Soviet View. Moscow: Progress Publishers, 1976.

157. Whipple Т.К. Spokesmen. Berkley and Los Angeles: University of California Press, 1963.1. Культурология:

158. Арцишевский Р.А. Мировоззрение: сущность, специфика, развитие. Львов: Издат. объединение «Вища школа», 1986.

159. Бертельс А.Е. Художественный образ в искусстве Ирана IX-XV веков. М.: Издат. фирма «Восточная лит-ра» РАН, 1997.

160. Бляхер Е.Д., Волынская Л.М. Соотношение общей картины мира и картин мира частных наук // Научная картина мира (логико-гносеологический аспект): сборник научных трудов. Киев: Наукова Думка, 1983. с. 43 - 51.

161. Волкова Е.В. Произведение искусства предмет эстетического анализа. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1976.

162. Гачев Г.Д. Жизнь художественного сознания. Очерки по истории образа. 4.1. М.: Искусство, 1972.

163. Гачев Т.Д. Национальные образы мира: Курс лекций. М.: Академия, 1998.

164. Горанов К. Художественный образ и его историческая жизнь. М.: Искусство, 1970.

165. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М.: Искусство, 1984.

166. Гуренко Е.Г. Проблемы художественной интерпретации (философский анализ). Новосибирск: Наука, 1982.

167. Дремов А.К. Художественный образ. М.: Советский писатель, 1961.

168. Дышлевый П.С., Яценко Л.В. Научная картина мира и мир культуры // Научная картина мира (логико-гносеологический аспект): сборник научных трудов. Киев: Наукова Думка, 1983. с. 5 - 37.

169. Еремеев А.Ф. Границы искусства. М.: Искусство, 1987.

170. Журавлев В.В. Мир художественной культуры: Философские очерки. М.: Мысль. 1987.

171. Завалова Н.Д., Ломов Б.Ф., Пономаренко В.А. Образ в системе психической регуляции деятельности. М.: Наука, 1986.

172. Закс Л.А. Художественное сознание. Свердловск: Изд-во Урал, ун-та, 1990.

173. Зись А.Я. Философское мышление и художественное творчество. М.: Искусство, 1987.

174. Культура и мироотношение: межвузов, сборник научных статей. Петрозаводск: Изд-во Петрозаводск, госуд. ун-та. 1990.

175. Культура: теории и проблемы. Учебное пособие для студентов и аспирантов гуманитарных специальностей /Т.Ф. Кузнецова, В.М. Межуев, И.О. Шайтанов и др. М.: Наука, 1995.

176. Культура, человек и картина мира. М.: Наука, 1987.

177. Маркарян Э.С. Очерки теории культуры. Ереван: Изд-во АН Армянской ССР, 1969.

178. Маркарян Э.С. Теория культуры и современная наука (логико-методологический анализ). М.: Мысль, 1983.

179. Мейлах Б.С. Процесс творчества и художественное восприятие: Комплексный подход: опыт, поиски, перспективы. М.: Искусство, 1985.

180. Микешина JI.A. Научная картина мира как мировоззренческая форма знания // Научная картина мира (логико-гносеологический аспект): сборник научных трудов. Киев: Наукова Думка, 1983. с. 62 - 69.

181. Мостепаненко М.В. Физическая картина мира: понятие, проблемы, перспективы развития // Философские науки. М., 1985. № 3. - стр. 76-81.

182. Пестрякова JI.C. Художественная картина мира: логико-гносеологический аспект. Дис. .канд. филос. наук. Саратов, 2001.

183. Скурту Н.П. Искусство и картина мира. Кишинев: Штиинца, 1990.

184. Суворова А.Н. Картина мира и проблема ее типологизации. Дис. . .канд. филос. наук. Самара, 1996.

185. Творчество в искусстве искусство творчества. М.: Наука; Смысл, 2000.

186. Фейнберг E.JI. Две культуры. Интуиция и логика в искусстве и науке. М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1992.

187. Фесенкова JI.B. Общая картина мира и проблема жизни во Вселенной // Философские науки. М., 1981. № 3. - с. 57 - 63.

188. Хайдеггер М. Время картины мира // Новая технократическая волна на Западе. М.: Прогресс, 1986.-е. 93-118.

189. Художественное творчество: вопросы комплексного изучения / 1986. JL: Наука, 1986.

190. Человек и социокультурная среда: научно-аналитический обзор. М.: ИНИОН АН СССР, 1989.

191. Яковлев Е.Г. Проблемы художественного творчества. М.: Высшая школа, 1972.

192. Яковлев Е.Г. Эстетика: Учебное пособие. М.: Гардарики, 1999.

193. Goodman N. Languages of Art: an Approach to a theory of symbols. Indianapolis & N.-Y.: The Bobbs Merrill Company, Inc., 1968.

194. Hauser A. The philosophy of Art History. Cleveland & N.-Y.: Meridian Books. The World Publishing Company, 1963.

195. The language of art and art criticism: Analytic Questions in Aesthetics / by Joseph Margolis. Detroit: Wayne State University Press, 1965.

196. Myers Bernard S. Understanding the Arts. N.-Y.: Holt, Rinehart & Winston, Inc., 1958.

197. Pepper Steven C. World Hypotheses (a Study in Evidence). Berkeley and Los Angeles: University of California Press, 1942.

198. Samovar L.A., Porter R.E. Communication between cultures. 2nd edition. N.-Y. Wadsworth Publishing Company, 1995.

199. Turner Victor W. Dramas, fields and metaphors: symbolic action in human society. Ithaca and Lnd: Cornell University Press, 1974.1. Психология:

200. Выготский JI.С. Психология искусства /Общ.ред. В.В. Иванова. 3-е изд. М.: Искусство, 1986.

201. Леонтьев А.Н. Психология искусства и художественная литература // Литературная учеба. М., 1981,-№2.-с. 177-185.

202. Леонтьев А.Н. Избранные психологические произведения: в 2х томах. Том II. М.: Педагогика, 1983.

203. А.Н. Леонтьев и современная психология (Сборник статей памяти А.Н. Леонтьева). М.: Изд-во Моск. ун-та, 1983.

204. Рождественская Н.В. Психология художественного творчества (Учебное пособие). СПб: СПб госуд. ун-т, 1995.

205. Чеснокова И.И. Проблема самосознания в психологии. М.: Наука, 1977.