автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Художественный билингвизм и особенности русского художественного текста писателя-билингва

Полный текст автореферата диссертации по теме "Художественный билингвизм и особенности русского художественного текста писателя-билингва"

На правах рукописи

БАХТИКИРЕЕВА Улданай Максутовна

ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ БИЛИНГВИЗМ И ОСОБЕННОСТИ РУССКОГО ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТЕКСТА ПИСАТЕЛЯ-БИЛИНГВА

10.02.01 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Москва 2005

Работа выполнена на кафедре русского языка и методики его преподавания филологического факультета Российского университета дружбы народов

Официальные оппоненты:

член-корреспондент РАН, доктор филологических наук, профессор Воротников Юрий Леонидович

доктор филологических наук, профессор Маркелова Татьяна Викторовна

доктор филологических наук, профессор Хухуни Георгий Теймуразович

Ведущая организация:

Институт языкознания РАН

Защита состоится 28 октября 2005 года в 15 часов на заседании диссертационного совета Д 212.203.12 при Российском университете дружбы народов по адресу: 117198, г. Москва, ул. Миклухо-Маклая, 6, зал №1

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Российского университета дружбы народов

Автореферат разослан «_» сентября 2005 года

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук

Н.Ю. Нелюбова

2006 /29 Г 9

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Изменение мировоззрения в конце XX -начале XXI вв. обусловило уход определенной культурно-советской универсальности в прошлое. Для процессов структурирования нового геополитического пространства на рубеже веков характерно появление в русской и сопряженных с ней на основе ее языка национальных культурах новых реалий, в том числе негативных. В первую очередь удар пришелся по русскому языку1. Как следствие рельефно обозначились «старые»: «русскоязычный писатель», «национальные литературы на русском языке», «многонациональная литература», но, уже деля объединенную одной языковой культурой общность на «этнодома» (Ч. Гусейнов). Они приобрели особую актуальность и остаются предметом дискуссий и споров, поскольку становление каждого нового государства идет параллельно с возрождением языковой культуры, как ведущим критерием нации. Соединение истории с лингвистикой в новой исторической данности стало объективным, что обусловило возможность историко-лингвистического анализа процессов, характерных для единой в XX в. общности, в частности - русско-национального коммуникативного двуязычия/билингвизма.

Среди связанных с данным процессом проблем особое место занимает художественный билингвизм2- предмет эмоционального и заинтересованного обсуждения и ученых, и носителей обеих языковых культур. При этом художественный текст (далее - текст), обусловленный билингвальным творческим сознанием (это касаётся русских текстов авторов-билингвов, которых можно объединить в одну типологическую общность как русскоязычных), до сих пор остается одним из самых загадочных и малоизученных лингвистических объектов3. Это связано, прежде всего, с тем, что в лингвистике нет явного разделения коллективного и индивидуального • творческого билингвизма. Способ же объяснения такого типа русских текстов базировался, в основном, на анализе иноязычных слов, не связанном с речемыслительной деятельностью творческого билингвапьного индивида и закономерностями развития и взаимодействия различных языков и культур. Игнорирование особой функции русской языковой культуры как коммуникативной ценности для описания «чужой» - внешней по отношению к ней картины мира, не четкое соотнесение данного типа текстов с какой-либо культурой и признание в лингвистике принятого подхода, вели к отказу от их лингвистического анализа. Под таким углом зрения они вообще переставали

1 Поэт, писатель, лингвист, посол и председатель русскофонной группы стран-участниц Ген. Конференции ЮНЕСКО характеризует данные русскому языку сравнения как «поспешные патриотические определения начала 90-х», тем не менее, звучали они не иначе как «язык колонизаторов» и «оккупантов». См.: Сулеймеиов О О Нам по дороге// Родина. -М. 2004. Вып_№2.

2 «Как быть с этим, самым таинственным в литературе процессом - соприкосновения писателя, работающего внутри своего этнического мира, с другим языком?». См.: Т. Тостая. После. -М., 1995; Русский человек на рандеву-М.1996 (О романе А. Макина «Французское завещание»),

1 Литературный билингвизм всегда остается «на втором плане». См.: Мартине А Распространение языка и структурная лин] ' ика. Вып. 3 1999.

„ Л

быть объектам изучения лингвистов, что практически снимало с повестки дня вопрос о его исследовании и описании.

Современная лингвистика и лингводидактика4, оперируя понятием «языковая личность», приближаются к решению комплекса вопросов, входящих в понятие «билингвальная личность», в том числе к вопросу способа конструирования и описания действительности языковой личностью, чья речевая деятельность обусловлена взаимодействием двух языковых культур. Подходя к билингвальному обучению с культурологических позиций, ученые основываются на положении о том, что «всякая культура нового времени - это открытая система. Если она закрыта, этнос обречен», «любые формы этноцентризма только тормоз на пути к диалогу с миром»5. Проблемы коммуникативного коллективного билингвизма в обучении становятся все более актуальными в современной методике РКИ, поскольку потребность в квалифицированном владении русским языком остается одним из неотъемлемых условий дальнейшего существования, а старые подходы перестают отвечать мотивационным предпочтениям учащихся в полной мере.

Смена типов культурно-цивилизационного развития обусловила лавинообразный поток исследований, направленный на осмысление новых реалий в культуре, поиск приемлемых путей возрождения национальных языков, воспитание поликультурной личности, на осмысление, разработку и внедрение в образовательный процесс новых интегрированных систем. В этом контексте особую важность приобретает лингвокультурология. Она способствует «постановке и решению насущных общественно-политических задач», в которой осуществляется «комплексное изучение лингвистических и культурологических проблем, а также общетеоретическое исследование закономерностей развития языка и культуры Это направление становится одним га приоритетных в деятельности Российской академии наук» (Ю.С. Осипов 2003). В область этого «актуального и перспективного направления в русском и общем языкознании» (В.П. Нерознак 1997) входят «в том числе и те вопросы, которые принято было относить к социолингвистике и этнолингвистике» (В.А. Виноградов 2003).

Однако лингвокультурология в ее современном понимании оставляет «в тени» важную функцию русской языковой культуры - быть одной из форм выражения иной культуры, хотя такой тезис в 80-90-е гг. XX в. выдвигался в рамках лингвострановедения. Все это позволяет сделать вывод о том, что общество находится в процессе кардинального переосмысления образовательной парадигмы. В новых условиях развития русской и сопряженных с ней на основе русского языка национальных культур любая попытка ограничиться принятым формальным подходом делает анализ таких текстов в лингвистике неэффективным. Тогда как осмысление и описание творческого билингвизма

4 Связь языка и культуры особенно активно в последние годы стала разрабатываться в лингводидастическом плане. См.: Исаев М-И Актуальные аспекты рассмотрения комплексной проблемы «Язык и культура» -М„ Указ. конф. 2003. С.24.

5 Есаджатп БМ К проблеме определения понятий «билингвизм» и «билингвальное обучение»/ Мир русского слова. №4, 2003; См . А. Кадар Выход в открытый космос// Тамыр №2(10), 2003. _ . „_

может послужить базой для осмысления коммуникативного билингвизма и в его коллективном проявлении, жизнеутверждающей основе изменять окружающую действительность, в его нравственном, эстетико-философском смысле. Насколько велика функция художественного образа, созданных авторами, чье творчество обусловлено взаимодействием двух языковых культур, в историческом процессе? Какова их составляющая в осуществлении связи времен и предоставлении возможности той или иной культурно-исторической общности жить осознанно и достойно?

Необычайно перспективной представляется для разноаспектных исследований в языкознании и, прежде всего, в лингвокультурологии, проблема создания интериоризированных образов в российско-центральноазиатском, российско-кавказском, российско-среднеазиатском и др. пограничьях, а также проблема изучения лингвокультурной ситуации в российско-национальных лимитрофных зонах, а именно: каким образом внешняя социальная форма общения между этносами в результате интериоризации может способствовать формированию билингвальной личности. Появление (по Ю.М. Лотману -«выброс») культурного текста такого типа личности в XX в. и в настоящее время может являться результатом - ответом на особую историческую ситуацию в прошлом.

Основная идея диссертационного исследования заключается в постановке проблемы особых свойств обусловленного творческим билингвальным сознанием текста, в котором описывается национальный образ «первичной» культуры средствами «вторичной» языковой культуры, что выводит на познание, как природы билингвальной личности через ее приобретенный -русский язык, так и неисчерпаемых возможностей языка. Причем речь идет о языке, выражающим через свою систему речевых знаков значения, которые присущи иному языку. Но нельзя познать язык, «не выйдя за его пределы, не обратившись к его творцу, носителю, пользователю - к человеку, к конкретной языковой личности» (Ю.Н. Караулов 1987).

Сама идея исследования была обозначена Г.П. Мельниковым (1995), отметившим особенность русского текста Ч. Айтматова. Ученый указывает на то, что писатель пишет «о тюркском образе, следовательно, как носитель тюркского языка и культуры, он должен отображать присущие тюркской языковой культуре образы, а в то же время пишет на русском языке, который хорошо приспособлен для выражения содержания» индоевропейских образов. Каким образом разрешается данная коллизия?».

Актуальность направления исследования вытекает из противоречия между объективной потребностью в раскрытии феномена художественного билингвизма и обусловленных речемыслительной деятельностью творческой билингвальной личности особенностей текста в теории и практике современного образования и недостаточной их разработанностью в лингвистической науке. Задача лингвистического обоснования исследуемого объекта, его особенностей, причин и условий возникновения определяется необходимостью разработки его описания как особого вида речевой деятельности билингвальной личности и созданием специального методологического конструкта - выделением и обоснованием теоретических основ для лингвокультурологического анализа

з

русского текста, в котором речевыми средствами русской языковой культуры создан художественный образ «первичной» культуры.

Основанный на теории деятельности психологической школы Л.С. Выготского - А.Н. Леонтьева и достижениях современной когнитивной лингвистики «деятельностно-когнитивный» взгляд на язык определил специфику и основное достижение современного этапа развития лингвистической науки. В лингвистике окончательно осознан тот факт, что процесс порождения текста это особый вид речемыслительной деятельности, со своими целями и средствами, с присущей ей технологией. Рассмотрение билингвизма в творчестве как продукта речемыслительной деятельности неизбежно перемещает центр нашего внимания с этапа передачи (записи) текст на этап его создания, а значит, делает объектом лингвистического анализа не только чисто языковой, но и когнитивный аспект: творческое билингвальное сознание. При таком подходе резко увеличивается опасность выхода за пределы собственно лингвистического исследования, тогда как исследование психологических механизмов творческого сознания лежит вне пределов лингвокультурологии. Однако для реализации находящейся на стыке наук темы недостаточно опорных данных, почерпнутых только из классической теоретической лингвистики. Пограничный характер требует дополнительных построений, порождаемых новизной предмета. В этом смысле для создания теоретических основ по изучению данного типа текстов с лингвистических позиций трудно переоценить достижения по семиотике и типологии культуры тартуско-московской семиотической школы. Осмысление текста как культурной функции предоставляет возможность вывести рассмотрение исследуемой темы из когнитивной и культурологической плоскости в лингвокультурологическую путем осмысления реальности через ее условные и упрощенные знаковые модели и описания сложных систем и процессов простым и очевидным способом. Такой подход не противоречит положению о том, что «специалисты разных областей» приходят к «необходимости изучения языковой личности как целостного феномена, как фактора, интегрирующего разрозненные результаты исследовательской практики, вводящего их в русло единой лингвистической парадигмы» (Ю.Н. Караулов).

Особое место среди проблем, связанных с речемыслительной деятельностью, занимает вопрос о том, как с помощью восприятия какого-либо явления и поиска хранящейся информации о нем происходит синтез смысла, без которого не может появиться текст. Об этом виде особой психической ментальной деятельности, имеющим свою технологию и свои нормы, нам пока известно немного. Когда же мы рассматриваем речемыслительную деятельность билингвального индивида, перед нами встает задача более сложная. Однако без моделирования этого процесса невозможен сколь-нибудь полный лингвистический анализ обусловленных данной деятельностью текстов, осмысление процесса их создания и передачи. Поэтому в работе (3.1., 3.2.) представлена та «рабочая» модель процесса порождения текста билингвальной личностью, которая сложилась у автора на основе имеющихся в гуманитарных науках данных.

В настоящее время предпринимаются попытки переосмысления значения литературы второй половины XX в., роли и функции как созданных писателями художественных образов, так и самих писателей в историческом процессе, в частности - билингвов. Именно в этот период русская языковая культура сыграла свою историческую роль на огромном географическом пространстве, способствуя ознакомлению и взаимодействию разных культур6. Осмысление условий и причин появления русскоязычных авторов как результата данного взаимодействия обусловило введение в первую главу работы параграфов 1.4; 1.5.

Если передача текста русского или национального писателя - область достаточно изученная, легко регламентируемая литературной нормой и легко осознаваемая носителями языка, то передача русского текста нерусским писателем нередко относят к отступлениям от нормы. Поэтому их так трудно изучать и описывать. Адресат, даже лингвист, во многих случаях хотел бы рационально объяснить: почему писатель, «не будучи русским, поднимает тебя выше, чем некоторые кровные русские ... и мы (русские) приобщаемся к образности, переживаниям и мироощущению» другого народа (Г.П. Мельников) и почему такой текст является оптимальным и более адекватным в ситуации активного двуязычия. Но наши субъективные оценки имеют объективную основу. Задача лингвистики выявить эту основу, научиться работать с ней и описывать ее.

Цель исследования - создание теоретической базы и практического описания феномена художественного билингвизма, отраженного в тексте русскоязычного писателя тюркских этносов второй половины XX в., с лингвокультурологических позиций.

Объект исследования - феномен художественного билингвизма, воплощенный в русском тексте творческой билингвальной личности, в его взаимообусловленности с русско-национальным двуязычием как историко-лингвокультурной универсальностью.

Гипотеза исследования: Художественный билингвизм - это особый вид речемыслительной деятельности творческой билингвальной личности, которая путем усвоения способов осмысления действительности, выработанных предшествующими поколениями первичной и вторичной культур, получает доступ к достижениям общественного сознания обеих и способам их выражения/описания двумя языковыми системами. Обусловленные речевой деятельностью билингвального автора тексты, описывающие художественный образ первичной культуры на языке приобретенной, имеют свои особенности и кодируются в сознании носителей обоих языков как «необычные».

Цель и гипотеза исследования обусловили необходимость решения ряда исследовательских задач:

- определить уровень разработанности исследуемых проблем в лингвокультурологии;

6 «Скажем прямо: не бьшо бы русской литературы - не было бы и современной казахской, киргизской, туркменской, каракалпакской и многих других литератур». См.. Айтматов ЧТ В соавторстве с землею и водою. -Фрунзе, 1978. С.340,

См. также. Лейдерман НЛ. Спасать литературу - спасаться литературой (о статусе предмета «Литература» в российской школе)// Мир русского слова №3 (11) 2002.

- раскрыть содержание понятия «русскоязычный писатель», причины его становления в их обусловленности с историко-лингвокультурной универсальностью XX в. - активным двуязычием;

- на основе теоретических положений, существующих в смежных науках, выделить и обосновать лингвокультурологический аспект изучения текстов, обусловленных механизмом речемыслительной деятельности творческой билингвальной личности при создании и передачи образа «первичной» культуры на языке приобретенной;

- проанализировать специфику авторского перевода билингвального автора с родного на русский язык;

- рассмотреть влияние внутренней детерминанты национального языка на русский при создании билингвальным автором русского текста;

- доказать, что отличительным свойством русского текста не русского автора от текста русского являются «качества-стимуляторы» - продукт речемыслительной деятельности творческой билингвальной личности, воспринимаемые носителем русского языка как «отклонения» от нормы;

- на основе проведенного анализа определить соотнесенность текстов, обусловленных взаимодействием двух языковых культур, с русской и национальными культурами;

- показать важную роль русского языка, литературы и, шире - культуры в развитии сопряженных с ней «младописьменных» культур;

- доказать, что опыт овладения индивидом двумя языковыми культурами может быть действенным инструментом для формирования би- и полилингвальной личности в современной лингводидактике.

Методологической основой исследования является синтез - обобщение достижений классической теоретической лингвистики, прежде всего, системно-типологической теории языковой детерминанты Г.Г1. Мельникова, лингвокультурологической теории художественного текста В.М. Шаклеина (направленной на осуществление качественно нового подхода к тексту как к явлению определенной лингвокультуры), в сочетании с культурологическим (пониманием творческого сознания, акта коммуникации в семиотическом аспекте, теории взаимодействия литератур и культур Ю.М. Лотмана), литературоведческим (посвященные творчеству билинг вальных авторов, ускоренному развитию «младописьменных» литератур труды Г Д. Гачева), эстетико-философским (концепция М.М. Бахтина о двух формах познавательной активности: монологической и диалогической) и геополитическим циклами гуманитарного знания. Методическую стратегию исследования определяет также накопленный в отечественной и зарубежной филологической науке опыт по изучению билингвизма в творчестве: М С. Азизов, A.A. Акматалиев, М.А. Алексеев, Ю.Я. Барабаш, К. Балеевских, В.Г. Белинский, Г.Г. Гамзатов, И.Г. Васильева, LU. Джолдошева. А. Дима, И.Г. Иванова, H.A. Купина, A.C. Карпов, 3. Кедрина, В.Г. Левченко, Н.Л. Лейдерман, Ш. Мазанаев, Н.Г. Михайловская, М.В. Орешкина, В. Оскоцкий, С.Ю. Преображенский, Ж.М, Рыскулова, Т. Толстая и др.; работы ученых по проблемам коллективного билингвизма: Е.М. Верещагин, Л.С. Выготский, Л.В. Щерба, Б.М. Есаджанян и др.

В качестве частных методик использован метод аналогии как один из научных методов познания, метод лингвистического описания и лингвистического эксперимента. В качестве метода исследования к работе привлекается непосредственное общение с билингвальными авторами, казахстанскими языковедами, изучение и обобщение педагогического опыта в целях выявления трудностей, возникающих у студентов в процессе овладения иной языковой культурой. Опора на труды ученых, соотнесение теоретических положений и практического опыта билингвов: В.В. Набокова о Н.В. Гоголе, Э. Кассирера, Б. Дадье, Ч. Айтматова, О. Сулейменова, А. Кодара и др определило стратегию исследования по избранной проблематике и позволило подойти к исследуемой проблеме в соответствии с концепцией междисциплинарного решения актуальной проблемы - проблемы отношения к языку как к системе, моделирующей окружающий мир в сознании отдельного человека, в сознании этноса, субэтноса и составляющих его социальных групп.

Выбор материала для исследования обусловлен поставленными целью и задачами. Поскольку в центре внимания стоят вопросы художественного билингвизма русскоязычных, но не русских по происхождению писателей и воплощение его в тексте, их связь с процессами в культуре, привлекался материал, исследующий языковой материал художественных текстов. Выбор авторов не случаен. Исследуемые особенности взаимодействия языковых культур ярко отражены в текстах Ч. Айтматова, О. Сулейменова, А. Кодара. В настоящем исследовании проблема сужается до русско-казахского и русско-киргизского двуязычия. Поиском аналогий вызвано обращение к опыту и других авторов, получивших известность своим творчеством на русском языке. Работа иллюстрируется материалом из публицистических, художественных и научных текстов.

Научная новизна результатов исследования имеет, в первую очередь, методологический характер и определяется новым ракурсом изучения объекта: лингвокультурология Билингвизм, отраженный в художественном тексте, исследуется в его обусловленности историко-лингвокультурной универсальностью - русско-национальным двуязычием и общекультурными процессами. Впервые объект изучается в данном аспекте с анализом его основных периодов в развитии двух культур, прослеживается его динамика в Х1Х-ХХ вв. В работе определяется понятие «русскоязычный писатель», описываются условия и причины их возникновения; раскрывается механизм творческого процесса билингвальной личности по созданию образа первичной культуры на языке приобретенной; анализируются особенности, т.е. качества-стимуляторы, созданного им текста; анализируется влияние внутренней детерминанты языков агглютинативного типа на язык флективного типа в творческом процессе билингвального автора тюркского происхождения; выделяется и описывается тенденция развития и расширения возможностей русского языка посредством исследуемого типа текстов; доказывается историческое значение русского языковой культуры в развитии других культур, определяется место исследуемого типа текстов и роль их авторов в русской и национальной культурах.

Теоретическая значимость исследования определяется характером решения лингвистических проблем, связанных с явлением художественного билингвизма и особенностями его воплощения в русском тексте. Исследование выявило закономерность появления особых качеств в русском тексте автора-билингва при описании им национального образа, наиболее ценных как стимуляторы для его адекватного восприятия носителями русского языка. Такое взаимодействие языков и культур позволяет выявить влияние внутренней детерминанты первичной языковой культуры на приобретенный язык, что существенно расширяет проблемное поле отечественного языкознания и может послужить основой для дальнейшей разработки связанных с феноменом билингвизма проблем. Теоретическое осмысление художественного билингвизма является необходимым условием для формирования «вторичной» языковой личности в пределах постсоветской макросистемы, где изучение русского языка остается непременным условием реализации индивида как личности. Главной теоретической ценностью исследования является возможность объяснения способа создания и передачи билингвальной личностью первичной картины мира речевыми средствами вторичной языковой культуры, что открывает перспективы для практического описания возможностей русского языка в отражении системы значений существующих типов языков и культур. Разработка направления - русско-национальный художественный билингвизм органично дополняет изучение русского языка в рамках его культурного и социально-коммуникативного распространения через билингвапьные языковые ситуации, способствует нахождению отличий в последних механизмов языковых изменений от действующих в моноязычных ситуациях, через деятельность «вторичной» языковой личности способствует сохранению/ витальности русского языка как лингвистического капитала.

Практическая значимость. Результаты диссертационной работы и представленный в ней материал могут найти практическое применение в реальной возможности лингвистического анализа и практического описания широкого круга (малоизученного) взаимодействия национальных и русской языковых культур в той уникальной русско-национальной билингвальной ситуации прошлого столетия, которая во многом будет определять будущее взаимодействие языков и культур на постсоветском пространстве. Главной практической ценностью исследования является возможность лингвистического анализа текста автора, создающего художественный образ первичной культуры на языке приобретенной, что способствует пониманию отличий между художественным/индивидуальным и коллективным билингвизмом, выработке подходов в решении проблемы, связанной с формированием би- и полилингвальной личности. Практическая значимость материалов исследования заключается в возможности их использования в вузовских общих курсах по общему языкознанию, русскому языку, сопоставительной лингвоконцептологии, контрастивной лингвистике, в специальных курсах по лингвокультурологии, активным процессам в лексике русского языка, теории и практике перевода, а также в литературоведении, истории русского языка и литературы советскою периода, культурологии.

Апробация работы. Основные положения исследования были представлены и докладывались на 22 научных конференциях (см 36-38 стр. автореферата): 1-ой международной научной конференции «Языки и транснациональные проблемы»-, международном конгрессе «Русская словесность в мировом культурном пространстве»; II и III международной научной конференции «Язык и Культура»; международной конференции «Молодые ученые - науке, технологиям и профессиональному образованию для устойчивого развития: Проблемы и новые решения»; международной научно-практической конференции «Проблемы и перспективы сотрудничества государств-участников СНГ в формировании единого (общего) образовательного пространства» и других (Москва)-, международной научной конференции «Современная филология в международном пространстве языка и культуры» (Астрахань); XI-ой всероссийской научно-методической конференции «Изучение творческой индивидуальности писателя в системе филологического образования: наука - вуз - школа» (Екатеринбург)-, VIII международной конференции Ахановские чтения «Диалог языков и культур» в Казахском национальном университете им. аль-Фараби (Алматы); XIII международной научной конференции «Язык и Культура» им. проф. Сергея Бураго (Украина, Киев); III международной научной конференции «Национально-культурный компонент в тексте и языке» под эгидой МАПРЯЛ (Белоруссия, Минск).

Результаты исследования обсуждались на методических семинарах и курсах повышения квалификации преподавателей - русистов и языковедов средней и высшей школы в Казахстане (2003-2005 гг.): Акмолинской, Павлодарской, Кзылординской областей, в Павлодарском госуниверситете, Евразийском университете им. Л.Н. Гумилева (Астана) и реализовываются в рамках лингвистического проекта «Проблемы и перспективы формирования языковой личности молодого журналиста и филолога евразийского пространства» (с 2002 г.). Работа была обсуждена на заседании кафедры русского языка и методики его преподавания филологического факультета Российского университета дружбы народов (октябрь 2004).

Основные материалы исследований по теме диссертации отражены в 34 публикациях, в том числе - монографии.

На чашиту выносятся следующие положения:

1. Как государствообразующий и язык межнационального общения русский язык в XX в обусловил функционирование историко-лингвокультурной универсальности - русско-национальное двуязычие. Данная ситуация как обязательное условие коммуникации стало основой для возникновения в культурах разных народов русских текстов не русских по происхождению авторов и понятия «русскоязычный писатель».

2 Тексты билингвальных авторов на родном и русском языках, их авторские переводы с родного языка на русский доказывают постижение ими способа осмысления и описания действительности первичной и вторичной/русской языковыми культурами. Билингвальный автор при описании объекта первичной

культуры на языке вторичной (субъект 2), находится в процессе акта коммуникации (диалога) с первичной языковой личностью (субъект I).

4. Введение в исследовательскую парадигму работы понятия способ описания русскоязычным писателем художественного образа первичной культуры на языке вторичной культуры позволило установить, что: 1) художественное освоение действительности билингвальным индивидом (его речетворческая деятельность) в отличие от монолингвального проходит в иных условиях; 2) отличительным свойством его русских текстов от текстов русских писателей при описании одного того же объекта являются особые качества - продукт взаимодействия двух языковых культур в одной личности, нередко воспринимаемые носителем русского языка как «отклонения» от норм литературного языка.

5. Эти «отклонения» находят свое объяснение через осмысление своеобразия внутренней формы языка, накладывающего отпечаток на своеобразие языковых единиц всех уровней, т.е. «внутренней детерминанты» языков. Создание киргизского, казахского национального образа на русском языке диктует двуязычному автору пользоваться способом описания, в котором зафиксирован итоговый результат процесса осмысления действительности русской культурой, со свойственной ей событийной детерминантой, т.е. «заранее заготовленными и узуально закрепленными за определенными смыслами словоформами, из которых никакой морфемы не выкинешь», как это делает носитель русского языка. Типовой способ осмысления действительности, заключенный во внутренней форме тюркских языков с их качественно-признаковой детерминантой, требует, чтобы словоформа собиралась «из корневой морфемы и служебных морфем для данного конкретного случая» (Г.П. Мельников 2003). В силу различных способов выражения данных типов языков автор-билингв при передаче образа национальной культуры создает «нестандартные» средства выражения, прибегает к «эксплуатации» тех возможностей русского языка, которые для этого наиболее приспособлены. Такие качества текста «стимулируют» внимание читателя, владеющего знаниями (литературная норма) о том, что стандартно и типично для его языковой культуры. В имплицитном виде - в виде языкового чутья эти знания содержатся в сознании каждого носителя языка и позволяют ему оценивать любой текст с точки зрения того, насколько соответствует использованный в нем вариант способу описания подобного смысла писателем, принадлежащим к его языковой культуре. Если при чтении русского текста автора-билингва такого соответствия не наблюдается, то в сознании воспринимающего/русского появляется оценочная реакция типа' «Русский так не пишет...». Однако вместе с тем данные качества текста предоставляют ему возможность расширить диапазон своего существования (В. Гумбольдт), приобщиться к образности и переживаниям, который есть у тюрков (Г.П. Мельников).

6. Наличие в русской языковой культуре такого способа описания свидетельствует о высокой степени ее кодируемое ги, указывает на ее коммуникативную ценность, доказывает ее неоценимую роль в развитии сопряженных с ней национальных культур.

7. Появлению текстов авторов-билингвов предшествует изменение мировоззрения и следующее за ним образование нового культурно-языкового пространства. Овладение иным языком (иноязычие) открывает доступ к последующему уровню культурно-цивилизационного развития общества. Вариант межкультурной коммуникации, представленный в текстах билингвальных авторов, объединяет два «центра-сознания», что позволяет определить их как интегрированные, представляющие ценность для развития обеих культур.

8. На современном этапе развития лингвистики и лингводидактики проблемы коммуникативного билингвизма (при введении в сознание обучаемого второго языка, т.е. при формировании би- и полилингвальной личности) находят свое разрешение при изучении особенностей процесса создания и передачи текста творческой билингвальной личностью.

Структура исследования. Цель и задачи исследования определили композицию работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается выбор темы, ее актуальность, определяются объект, предмет, цели, задачи, материал и методы исследования, формулируется рабочая гипотеза, раскрывается научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, излагаются положения, выносимые на защиту.

Глава 1. Историко-лингвокультурологические предпосылки для изучения особенностей творческого процесса билингвальной личности национального русскоязычного писателя (вторая половина XX века).

Уходящий корнями в древнюю античность феномен билингвизма, свидетельствует о закономерности появления би-/полилингвальных авторов в истории мировой культуры . Очевидно, что творчество на двух/более языках активизируется при смене мировоззрения и в ходе формирования новой исторической общности с характерной для нее историко-лингвокультурной универсальностью, определяемой в данной работе как определенный исторический период взаимодействия двух и более культур, в котором языком межкультурной коммуникации является язык наиболее развитой к тому времени письменной культуры Это характерно структурированию католической Западной и православной Восточной Европы, Центральной и Средней Азии, когда мусульманский мир наращивал свой территориальный императив и позже, когда в 20-х годах XX в сформировалась сплошная культурно-историческая

7 Геродот считал скифов (VII в до н j) полиязычным народом «Царя скифов, объезжавшего страну, всегда сопровождал» переводчики» См ■ Cyteimcum О О Тюрки в доистории//АС АЛАН Л°3(8) 2002; В «Филологическом трактате» (Спор о двух языках» 1499) владевший

арабским, фарси и тюркским языками ученый, поэт и переводчик Алишер Навои писал. «И с годами я проник в суть языка тюркского, в правила и основы стихосложения ею, кои были неведомы мне дотоле, и превозмог чатруднения мои на стезе преданейшего разрешения трудностей, и я обрел великие преимущества и узрел высшие совершенства)) (Int Res.).

область, включающая в себя Россию, Украину, Белоруссию, Молдавию, Прибалтику (Латвию, Литву. Эстонию), Закавказье (Азербайджан, Армения). Центральную Азию (Казахстан, Киргизия) и Среднюю Азию (Таджикистан, Туркмения, Узбекистан). Наиболее к тому времени письменно развитый и государствообразующий русский язык определил тенденции литературного подъема на этом пространстве, вовлекая соседние культуры и давая мощный толчок их развитию. Разница в функционировании между национальными и русским языками, обязательность знания русского языка, появление билингвальных личностей, рождение литератур на национальных языках свидетельствовало о возникновении структуры нового государства. Русский язык перестал совпадать только с русской языковой культурой8 как в «геолингвистическом», так и «культурно-духовном пространстве»'.

Развитие русской и сопряженных с ней на основе русского языка национальных культур требовало новых способов описания объектов в новых условиях коммуникации и выдвигало «посредников», создававших образ своей культуры на русском языке, что способствовало ее адекватному восприятию носителями русской языковой культуры. Единая культурно-историческая общность в XX в. стала оперировать устойчивым понятием - «русскоязычный писатель». О чем свидетельствует творчество киргизов Чингиза Айтматова, Мара Байджиева, Шербото Токомбаева; абхазца Фазиля Искандера; казахов Олжаса Сулейменова, Аскара Сулейменова, Ануара Алимжанова, Ауезхана Кодара; чукчи Юрия Рэтхэу; украинца Виталия Коротича, осетинки Езетхан Ураймаговой, белорусов Василя Быкова, Алеся Адамовича; узбеков Тимура Пулатова, Учкуна Назарова; карачаевцев Халимат Байрамуковой, Муссы Батчаева; балкарца Кайсына Кулиева; таджика Тимура Зульфикарова; лакца Эфенди Капиева; ненки Анны Неркаги; грузннов Нодара Думбадзе, Александра Эбаноидзе, Чабуа Амирэджиби; молдованина Иона Друцэ; чуваша Геннадия Ай|и; нанайца Григория Ходжера; манси Ювана Шесталова; азербайджанцев Чингиза Гусейнова, Максуда и Рустама Ибрагимбековых; ногайца Иссы Капаева; корейца Анатолия Кима; башкира Анатолия Генатуллина; ингушей Идриса Базоркина, Багаудина Зязикова; крымского татарина Эрика Кудусова; татарина Михаила Львова; единственного - пишущего на русском - уйгура Исраила Ибрагимова и многих других на русском и родном языках.

Восторженно отмеченный A.C. Пушкиным рассказ «Долина Ажитугай» черкеса «Султана Казы-Гирея (потомка крымских Гиреев)», писателя и русского офицера, но верного «привычкам и преданиям наследственности» 10, доказывает факт рождения данного понятия еще в XIX в. К этому времени русская литература, пройдя путь взаимодействия с Западом, достигла своего вершинного развития. Ее возникновение и стремительный рост стали доказательством того, что устная поэзия как «исторически первая форма литературы» в критический

* Гачев Г Д. Национальные образы мира Центральная Азия. -М , 2002.

* Солнцев В, Михапьченко В. Введение Письменные языки мира Языки Российской Федерации. Социолингвистическая энциклопедия. Книга 1 М , 2000.

10 A.C. Пушкин: «Россия может быть на Кавказе носительницей идей насилия и приносить народам Востока грубое вторжение и разрушение векового уклада. Но Россия - часть .. цивилизации. Нести эту цивилизацию на восток - ее историческая миссия». См.: ЮМ Лотман Русская литература послепетровской эпохи и христианская традиция. -М., 1994.

момент развития самосознания народа дает твердую почву для рождения литературного языка. Под напором устных преданий сквозь схоластические, наднациональные церковнославянские писания пробивались народные литературы: русская, украинская, белорусская, обретая как географическую и национальную границы, так и признаки родства в стадиальной общности народов.

Русская литература искала выходы для дальнейшей эволюции. Культура «коллективистской направленности» тяготела к Востоку (С.Г. Тер-Минасова 2003) и нашла выход через описание «чужого» образа: калмыка и тунгуса, цыгана и черкешенки, Хаджи Мурата и Черного араба. Этим достигалось более четкое осознание своей национальной специфичности, т.е. «войдя в некоторую культурную общность, культура начинает резче культивировать свою самобытность» (Ю.М. Лотман). Традиционным экстенсивным путем охвата окраинных народов в пределах русской письменности осваивал Казахстан и Киргизию М.М. Пришвин (очерк «Адам и Ева», повесть «Черный араб») по заданию журнала «Русское богатство». Однако освоение Востока на данном историческом этапе не характеризуется динамичностью. Лучшие умы России понимали необходимость более конструктивных и продуктивных действий".

Просветительская деятельность в российских окраинных землях сказалась на зонах соприкосновения языков и культур. На русско-киргизском пограничье середины XIX - начала XX в. сложилась ситуация, когда миссия русского просвещения не была выполнена в силу разного рода обстоятельств. Произошел своеобразный парадигмальный сдвиг в культурах народов: сначала Россия в свою культурную орбиту вовлекала бесписьменные народы, потом пришло время, когда они должны были идти к вершинам русской классики. На Украине на русском языке пишет Т. Шевченко, в Прибалтике - Ю. Балтрушайтис, на Кавказе - осетины К. Хетагуров, И. Кануков, чеченец У. Лаудаев, ингуш Ч. Ахриев, кабардинцы Ш. Ногмов и И. Атажукин, адыг Адиль-Герей Кешев и др..

Культура кочевников Центральной Азии также испытывала давление изнутри. Законы имманентного развития культуры для осмысления своею «я» требовали наличие «другого» и фольклорное сознание искало выход для дальнейшего развития. В XIX в. первым проводником в диалоге Руси и Степи стал в совершенстве владевший казахским и русским языками ученый востоковед и одновременно блестящий офицер русской армии, потомок казахских ханов Чокан Валиханов. Ф.М. Достоевский - друг и наставник Ч. Валиханова в письме от 14 декабря 1856 г., очевидно понимая важность и необходимость «исповеди инородца» на русском языке, советует ему написать о себе и своем народе: «Это была бы новость, которая заинтересовала бы всех. Так было бы ново, а вы, конечно, знали бы, что написать. Не великая ли цель, не святое ли дело, быть чуть ли не первым из своих, который бы растолковал России, что такое Степь, ее значение и ваш народ относительно России, и в то

" «Кавказ ожидает христианских миссионеров Но легче для нашей лености в замену слова живого выливать мертвые буквы и посылать немые книги » См.: Пушкин А С Путешествие в Арзрум во время похода 1829 года// Сосг. М Н Виролайнен -М.: Слово/ЗЬОУО, 1999. С 454; «Там на Востоке - тайник богатых откровений». См.. Лермонтов М.Ю Избранные произведения в 2-х т., т. I. -М„ 1973. С 596.

же время служить своей родине просвящениым ходатайством за нее у русских. Вспомните, что вы первый киргиз, образованный по европейски вполне. ...Не смейтесь над моими утопическими соображениями и гаданиями о судьбе вашей, мой дорогой Валихан. Я так вас люблю, что мечтал о судьбе вашей по целым дням» |2.

Другой казахский просветитель Абай Кунанбаев в XIX в., не обольщаясь, ориентировал свой народ на русскую культуру и ислам, как разумную и рациональную религию13. Для национальных культур, сопряженных с русской, XX в. стал определяющим и самоценным периодом. Культура приобрела новые цивилизаиионные формы; восточная парадигма тюркских этносов поменялась на европейскую. Приобщение к европейским литературным формам шло через русский язык. Таким образом, путь из центра в степь был отброшен, и пограничная цивилизация проявила не меньшую активность и способность к экспансии культурных ценностей за пределы своих границ в направлении «чужого» центра. Это был путь «диких» народов к вершинам русской классики. Уже в 1836 году Послесловие A.C. Пушкина: «Всгг явление неожиданное в нашей литературе! Сын полудикого Кавказа становится в ряды наших писателей; черкес изъясняется на русском языке свободно, сильно и живописно. Мы ни одного слова не хотели переменить» - красноречиво свидетельствовало о том, что слово европейца стало анахронизмом в сравнении с исповедью «инородца», который сам поведал о себе народу русскому на русском языке. Это понимал J1.H. Толстой, считавший, что «Хаджи Мурат» не лучший образец «чужого» национального образа, и Ф.М. Достоевский, не сочинявший свои записки о «степном быте», а советовавший Ч. Валиханову написать о себе и своем народе. Все эти факты позволяют выдвинуть тезис о том, что в части литературы русская культура относительно вовлеченных в единую культурно-историческую общность наций и народностей являла собой крупную цивилизацию, зону для переноса своей языковой культуры, одновременно испытывая влияние сопряженных с ней культур, в частности, центральноазиатской.

В начале нового столетия и тысячелетия казахская культура, не смотря на все трудности ее становления в рамках культурной парадигмы XX в (условия были отнюдь не благоприятными14), обогащена взаимодействием с русской

12 См . Достоевский Ф М Письма (1832-1859). Книга I. Т 28 // Полное собрание сочинений в

30-ти томах. Им: Наука, Ленинградское отделение. -Ленин! рад, 1985 С. 248-250. " «Нужно учиться русской грамоте Духовные богатства, знания, искусство ... несметные тайны хранит в себе русский язык Чтобы избежать пороков русских, перемять их достижения, надо изучить их »зык . Потому что русские, узнав иные языки, приобщаясь к мировой культуре, стали такими, какие они есть. Русский язык откроет нам глаза на мир. Просвещение полезно и для религии». См. Гячее Г.Д. Национальные образы мира. Свразия Космос кочевника, земледельца и горца. -М., 1999 С.283

м См.. Сулейменова ЭД. Смагулова Ж.С Языковая ситуация и языковое планирование в Казахстане /Под общ.ред ЭД. Сулейменовой. -Алматы, 2005; Камболов ТТ. Языковая ситуация и языковая политика в Северной Осетии. Автор, дисс. . д-ра филол наук -Нальчик, 2002, Пошатаева А В. Литература Севера// Республиканская газета коренных малочисленных народов РС(Я) 15.02.02 и др.

культурой15. Следовательно, понятие «русскоязычный писатель» в своем значении потенциально содержит комплекс проблем исторического, культурного, лингвистического, социального, политического характера. И как понятие оно обладает устойчивостью для языкового и временного пространства в пределах русской и национальных культур Х1Х-ХХ вв., а в XXI - и географического. Определение О О. Сулейменова природы двуязычных авторов16 аналогично положению Ю.М. Лотмана о том, что на границе двух семиотических миров функционирует билингвальный механизм, обеспечивающий перевод сообщения одного семиотического мира в другой. В этом контексте становится чрезвычайно актуальной точка зрения Г.Д. Гачева, высказанная им задолго до появления парадигмального сдвига в сознании общества: «Двуязычие - это диалог мировоззрений, систем мира. При нем получается стереоскопичность зрения, объемность мышления. С другой стороны

- на этом уровне появляется плодотворная самокритика мысли и слова. Ибо «двуязычник», живя между двух моделей мира, явственно ощущает недостаточность, относительность каждой из них, чего не видит самоуверенный «одноязычник», на каком бы великом языке он не мыслил» (1988). Монологизм в эстетико-философской концепции личности М.М. Бахтина отрицает наличие вне себя другого равноправного сознания, другого равноправного «Я» («Ты»). Единство мира обеспечивается диалогом, приводящим в единство множество единичных центров-сознаний, не давая миру распасться на солипсические монады. Все это позволяет рассматривать творческое билингвальное сознание как механизм, обеспечивающий диалогом единство двух языковых картин мира.

Национальная народная поэзия киргизов и казахов на границе с другим семиотическим миром - русской культурой, стала частью целого. Усваивая внешнюю точку зрения на себя как на специфическую культуру, она «одновременно воздействовала на другую часть, как определенная база диалога

- основа смыслопорождающих процессов» (Ю.М. Лотман). Возник билингвальный механизм, пограничный роман - текст, который носители языка

" «Освоение русской кулыуры казахами . . явление, .. повлиявшее на интеллектуальный горизонт нации в целом ... Звук и мысль, весь речевой строй языка, на котором творили великие романисты девятнадцатого столетия, образы , вошедшие в наше сознание, оставили благодарный свет поистине великой культуры Они способствовали пониманию реальных достоинств русского народа и русской культуры в отличие от всех и всяческих искажений ... Именно поэтому отношение подавляющего числа казахов к одному из самых больших европейских народов определяется не воспоминаниями об агрессивно-истерических кликушах, мечтающих о реставрации, но теми культурными следами, которые оставила в нашем национальном сознании русская гуманистическая традиция. В этом и состоит смысл подлинной культуры - сближение народов на основе понимания» См Назарбаев НА Было это на Земле// Родина. -М , 2004. С.11

16 «Это интеллигенция, рожденная на границе двух миров . , пограничный пласт - результат взаимодействия контактирующих культур и проводник дальнейшего взаимопроникновения.

Она сама и произведение, и знак интеграла между двумя средами. Пограничная полоса не только разделительная линия, но и линия соединения Вот это диалектическое состояние борьбы и единства противоположных сред в полной мере воплощается в данной личности, определяя прогрессивный и драматический характер ее деятельности и существования. И понимание своей природы необходимо для осознания долга и призвания - проводников процесса взаимодействия культур». См.- Сулейменов О О Доклад на симпозиуме ассоциаций писателей стран Азии и Африки. 1977 -Алма-Ата, 1989. С 54-55.

однозначно не соотносят ни с русской, ни с национальной культурой, поскольку его сознание достаточно явно реагирует на данный тип текстов. Глава 2. Лингвистические предпосылки для изучения речетворческой деятельности билингвальной личности национального русскоязычного писателя. Носители языка, признавая за билингвами совершенное знание иного языка, нередко сопровождают свое признание замечаниями. Французы в стихах англичанина О. Уайльда находили «много погрешностей», а тексты шведа А. Стринберга, перед печатью им «приходилось всегда исправлять» (М.П. Алексеев 1981). В.Г. Белинский находит «недостатки и неправильности в языке» «Мертвых душ», хотя считает поэму «высокохудожественным» произведением и «национальным», а его автора русским национальным поэтом: «Здесь русский дух, здесь Русью пахнет!» (1950). В.В. Набоков считает, что в период создания «Диканьки» и «Тараса Бульбы» Гоголь «чуть было не стал автором украинских фольклорных повестей» (1996). Но «сорочинцы, миргородцы, парубки, казаки Сечи запорожской - с особыми жизненно-сюжетными ситуациями, преданиями, языком и юмором», по Гачеву, раздвинули границы русской литературы. В воспоминаниях современников (М.А. Максимович), Гоголь прекрасно владел украинским языком. Он, как «двуязычник», живущий одновременно в двух моделях мира, не мог не взаимодополнять их. Ситуация диалога между двумя мирами постоянно сообщает ему креативную, продуктивную, эвристическую кросс-культурную позицию. Особенно явно ощущается присутствие Гоголя-билингва в его ранних произведениях, созданных до «Мертвых душ», где он потенциально существует в двух культурно-лингвистических контекстах.

Знание языков позволили В.В. Набокову стать'в американской и мировой культуре признанным явлением. Однако он отмечал, что русская языковая традиция отразилась на новом языке творчества. Его роман «Ада» даже называли «смесью русского, французского и английского языков» (a medley of Russian, French, and English). Все эти примеры подтверждают мысль известного философа М. Мамардашвили о том, что «материя» - материнский язык «обладает свойством непрерывности, бесконечности- куда бы мы ни шли, мы не можем отступиться от своего бытия в ней. И куда бы мы ни пришли, мы остаемся внутри этой бесконечности» (1992).

Творчество Ч. Айтматова стало фактом не только киргизской, но и русской литературы. Его русский «естественен и изящен, как это бывает, когда писатель думает на том языке, на каком пишет» (3. Кедрина, М. Азизов, М. Плисецкий и др.). Творчество Ч. Айтматова на русском языке - объект научных исследований (около 40 известных нам канд. и докт. дисс ) в России и Франции, Сирии и Германии, Индии и Америке, Италии и Бельгии и т.д. Тем не менее, в восприятии русского человека отдельно взятый абзац «Белого парохода» звучит как сказка, хотя написан чистым и красивым реалистическим языком: «Русские писатели, если бы они писали сказку, писали бы ее языком сказочным, а произведение реалистическое - совершенно другим языком, реалистическим» (С. Залыгин 1979). Он «нерусский, осмеливается пускаться в диалектизмы и неологизмы, ...свобода языка■ заговорил на русском, как власть имеющий и играющий». Айтматовым «влиты в русскую литературную традицию такие .. .образы, котор" •ч русский по происхождению писатель и на материале русской

жизни создать не может». Такое же было, когда в русскую литературу вошел «нацмен из Малороссии - Гоголь» (Г.Д. Гачев 2002), Бабель и др.

Овладеть русской языковой культурой и быть русским писателем для Ч. Айтматова отнюдь «не значит жить на Оке, не обязательно «акать» или «окать», но обязательно: хранить в своей душе художественный, духовный опыт предшественников как свой собственный и сокровенный. «Невозможно создавать современную прозу, не впитав классического реализма Толстого и Чехова. ...Ресурсы русского языка неисчерпаемы Когда я пишу по-русски, то чувствую (хотя почти невозможно «сформулировать» это чувство), что выражаю себя совершенно особым и неповторимым образом»(1978).

По В.Г. Костомарову, в норме у человека не бывает двух материнских языков, как двух родных матерей, однако он считает, что «выученный язык может стать в жизни человека важнее родного, который, однако, и при забвении остается матерью» (1991). Навсегда выбравший русский язык в качестве языка творчества «Олжас Сулейменов казахский поэт, творящий на русском языке, целиком остается поэтом казахским, родным сыном этого прекрасного гордого народа, исстари сочетавшего свои надежды и чаяния с надеждами и чаяниями народа русского» (Л. Мартынов). До него в русской поэзии «ни разу так подлинно не говорила русская Азия» (Б. Слуцкий). «Казах - автор русских стихов о России, Франции, Америке, но больше всего о казахской степи» бывает и «Чоканом! Конфуцием, Блоком, Тагором!» (Дм. Молдавский).

Как и в случае с Ч Айтматовым и А. Кодаром, в работах, посвященных творчеству О. Сулейменова, отмечают взаимодействие русской литературы с казахским мировосприятием: «Он владеет им (русским языком) свободно и тонко..., чувствуется органическое усвоение русской стихотворной культуры». Е. Сидоров пишет: «Природная одаренность разлита повсюду, ... не допускает в стихи стереотипного сознания, отполированного до унылого глянца» (1996). Для него «слово было не только средством создания образа, но представляло собственно лингвистический интерес». Одна из особенностей поэтических текстов Сулейменова заключается в индивидуально-авторских фразеологизмах: «Ведь только понятое - подлинно; Сознание - это сонмы знаний; Сомненье соткано из мнений; Конец - вот истина, что бесконечна; Свободен в выборе лишь тот, кто с миром вровень; Ты высшую храбрость познал - не бояться позора; Будь с гордым горд- он не отец пророка, будь с робким робок■ он тебе не раб; Крест - самый точный символ божества• единство достигается борьбою, два черта (две черты), иуды два. схватившись, в споре, возрождают бога; Каждому племени нужен один человек, ушибленный звездой; Каждому из нас дано быть ближним, не оценишь, если не был лишним; В любви не признаются на латыни, не ссорятся, не спорят на латыни. Всяк сотворенный природой красив, все наши беды от нетерпения■ если не дадено - не проси - не проси, не ловя язя в озере, где караси; Долгожители кто? Не начальники, и не гении, но молчальники; жена и муж есть Бог, Истина всегда нелепа» ими. др.

Его «филологическое чутье» (Л. Аннинский) проявилось в прочтении им «Слова о полку Игореве» (АзиЯ). Ср. например: «Единъ же Изяславъ сынъ Васильковъ позвони своими острымя мечи о шеломы Литовсюя; притрепа славу деду своему Всеславу, а самъ подъ чрълеными шиты на кроваве траве

притрепань Литовскыми мечи. И схотию на кровать и рекъ: «Дружину твою, Княже, птицъ крилы приоде, а звери кровъ полизаша». Выделенные в данном отрывке строки Мусин-Пушкин перевел как: «На семь то одре лежа произнесъ онъ». Множество других поправок близки по аналогии варианту В И Стеллецкого: «и с милою на кровать». О. Сулейменов дает свой вариант разбивки строки: «исхоти юна кров» («умирать от потери крови» - устойчивое сочетание в славянских языках), который точнее грамматически и литературно17 Он пишет, что «читать «Слово» ему помогало природное двуязычие, знание культурных взаимоотношений Руси и Поля, увлечение этимологией, чувство слова и образа» '8.

Он мечтает породнить в душе Азию и Запад (Е Сидоров). И всю свою жизнь он стремится «возвысить степь, не унижая горы». Его активная позиция проявляется в его деятельности в качестве председателя русскофонной группы стран-участниц Генеральной Конференции ЮНЕСКО по сохранению русского языка как языка межнационального общения, по расширению его функционирования за пределами ЮНЕСКОвской группы с включением в орбиту ее территориального императива страны не только СНГ и Балтии, но и стран Восточной Европы. Для того, чтобы в определенной степени, насильно вводимая в XX в. русская языковая культура сознательно воспринималась как культурный, цивилизационный феномен и лингвистический капитал.

В его русских поэтических текстах казахский фольклор стал почвой для новаторства. Поэт вводит в них казахские слова, которые вошли в речь жителей Средней Азии - и русских, и таджиков, и украинцев. Почти каждое из них легко переводимо и почти каждое теряет при переводе какую-то долю яркости В его стихи и поэмы врываются ритмы казахского эпоса (Дм. Молдавский). «Русский так не пишет Он может написать лучше или хуже Но так -никогда ... И стихи из под его пера выходили какие-то особенные. .. Взяв на вооружение поэтический строй русской речи, он оставался удивительно национальным» (Г. Серебряков).

Билингв - А. Кодар - казахский поэт новой волны, критик и переводчик национальной классики, ученый культуролог и философ убежден в том, что на каком бы языке не мыслили казахи, круг их суждений вращается вокруг создания национальной культуры и осмысления нацгюнальной истории Двуязычие для него - постоянная возможность инобытия или инвариантов, возможность вненаходимости Каждый язык ведет себя в сознании писателя абсолютно как собственник, требуя особого к нему отношения. Поэтому «на казахском я выражаюсь не так, как на русском И русский язык диктует мне свои правила и опыт, свои средства выражения, отличные от казахского» Кодар, как и Кассирер, Набоков, Дадье, говорит о трудностях творчества на чужом языке.

17 Позже разбиение О. Сулейменова было использовано Д.С Лихачевым (об этом подробно ЕД Федюнькин «Склока о полку Игореве» в 1997-98 годах в газете «Вести Дубны»)

18 По М Ауэзоеу, О Сулейменов представлен в «АЗиЯ» как славист, тюрколог, шумеролог историк, лингвист, литературовед, философ; этнограф, палеограф, знаток летописей, пол, драматург, публицист; гражданин, общественный деятель и тд. «Объединенные в одной личности эти грани формируют собеседника ушедших и грядущих времен, воскрешая в памяти образ универсального мозга исторических ситуаций Возрождения». См ММ Аулов Осененный выдохом вечности - словом// Вместе с Олжасом 1996. С 159-166

«Это приводит к раздвоению личности, к некой прострации, когда отчуждаешься ото всего и всему противостоишь. Это приводит к иному уровню сознания, к иным ценностям, неведомым для моноязычных».

В «стремлении к диалогу с миром», по Кодару, очень актуально искусство перевода. При чтении его переводов на русский язык средневековых казахских поэтов-жырау запечатленная в поэтическом тексте кочевничья (домусульманская, языческая) картина мира представляется ожившей в силу рельефно проступающей ритмики казахского поэтического слога. А. Кодар чувствует специфику этого типа словесно-художественного творчества, которое функционально шире представленного в общепризнанной классификации поэзии, и выводит исследовательскую мысль за пределы узко дисциплинарных координат. Причины неадекватности до-кодаровских переводов кроются в желании переводчиков тюркскую поэтику «втиснуть в метрику русского стиха» (Кодар), в непонимании различной передачи мировосприятия кочевником и земледельцем, заложенных во внутренней форме слова, которая обусловлена своеобразием внутренней формы языка, его неповторимой «физиономией» (Гумбольдт). Носитель русского языка замечает в переводах Кодара «эксплуатацию» синтаксических возможностей русской языковой системы, провоцирующих мысль: «Русский так не пишет». Тогда как передача значений казахского слова требует этой «эксплуатации», накладывая на язык перевода отпечаток агглютинативной языковой системы.

Наиболее полно агглютинация развивается в больших языковых кочевых коллективах в условиях дискретного режима, где повод коммуникации обусловлен потребностью получения сведения об интегрированном результирующем состоянии общеизвестных людей, вещей, мест и т.п., сложившемся за определенный период времени. Кочевой народ собирался вместе и вел интенсивный процесс обмена социально значимой информацией («ретранслирование») в определенные периоды года, что не провоцировало опасности «испорченного телефона», а значит, и потребности чрезвычайного усложнения формальной языковой техники как это имеет место в крупных оседлых, однородных коллективах, переходивших на флективный языковой строй (напр.: в русском). Для языкового общения в условиях кочевья каждый акт коммуникации служит для восстановления непрерывности прерываемой сюжетной линии, огражающей траекторию существования единичного или группового индивида Тут важными становятся устойчивость, однотипность и простота используемой языковой техники как средства формирования и поддержания единства социального сознания (Г П Мельников). Отсюда у казахов/киргизов19 было развитым искусство сказания, воспроизводящее, «самопроизводящее» и передающее следующим поколениям типовой способ

" «Кара-киргизы и казак-киргизы отличаются даже от своих соплеменников тюркского происхождения необыкновенным умением говорить бегло, не останавливаясь, и не запинаясь Излагая свои мысли точно и ясно, он умеет придать своей речи известную долю изящества и даже в самом обыкновенном разговоре при построении фраз и периодов у него является часто ясно ритмический размер, так что предложения следуют друг за другом в виде стихов и куплетов и производит впечатление стихотворения». Их «поэзия - высокое искусство» См ■ Радчов В В Образцы народной литературы северных тюркских племен СПб . 1885. ч.5, с.3-23

отражения окружающей действительности, осуществляя, таким образом, связь времен. Основной способностью здесь «является память, а не мышление, умение слушать, а не рассуждать»20.

Кочевник заинтересован, прежде всего, в сведениях о признаках, которые в масштабах истекшего периода получают социальную окраску - значимых, существенных, качественных, достойных того, чтобы о них знало все общество. И в этом отношении они близки к сведениям, передаваемым языковыми средствами в большом однородном оседлом коллективе с его флективной техникой. Разница состоит в том, что киргиз/казах «собирает» словоформу из корневой морфемы и служебных морфем для данного конкретного случая. Коллекционность морфем предоставляет возможность слушателю в акте коммуникации получать постоянно обновляющуюся новыми свойствами и признаками информацию об объекте. Следовательно, при переводе на русский язык использование не стандартных для русского языка речевых средств является необходимым и оправданным, например, причастных и деепричастных форм русского, способных передать динамику и континиум развития действия тюркских языков. Ср. напр., перевод А. Кодара «Слово жырау Казтугана», где текст заканчивается темой-подлежащим - жырау Казтуган, а все перечисленные до нее определения - сведения являются ее свойствами и признаками. В отличие от носителя русского языка, намекающего на то, какими могут быть характеристики элементов последующих звеньев речевого потока, носитель казахского напоминает характеристики элементов предшествующих звеньев: такой-то + такой-то + такой-то +...= жырау Казтуган!. Передаваемую с помощью цепочек словоформ синтаксически однотипную и чрезвычайно лексически разнообразную информацию на казахском Кодару удалось адекватно передать в русском тексте.

Хайдегтер, говоря о диалоге «между домами», считает его «невозможным», но добавляет слово «почти» Вайсгербер, считая, что власть родного языка над человеком абсолютно непреодолима, очевидно, имеет в виду ту «бесконечность бытия» (Мамардашвили), от которой индивиду-билингву не уйти, так как «иноязычие не может перебить голоса крови» (Кодар). Даже, если иноязычие - «мачеха роднее, чем мать» (Костомаров). Но все это, отнюдь, не постулирует отсутствие возможности отражения действительности двумя способами. Исходя из собственного опыта, Ч Айтматов уверен, что в детстве человек может органически усвоить два параллельно пришедших к нему языка и больше, если эти языки были равнодействующими с первых лет- «Для меня русский не в меньшей степени родной, чем киргизский, родной с детства, родной на всю жизнь» (1978).

Иноязычие - это постижение мира, по-другому расчлененного и объективированного в конкретном языке21, обретение нового инструмента в познании мира и выход на новый виток развития индивида как личности.

20 Переход к письменной оседлой культуре знаменовался чудовищной деградацией памяти См.. Нуржапов Б Город и степь/ЛГамыр №2( 10), 2003 С 48

21 «Изучить чужой язык не значит привесить новые ярлычки к знакомым объектам Овладеть языком - значит научиться по-иному анализировать то, что составляет предмет языковой коммуникации». См.: Мартине А Указ. соч С.382

Умение найти и использовать «нужный» способ описания на ином языке -навык, который не приобретается путем чтения грамматик. Он возникает только в результате активного усвоения индивидом своей языковой культуры (национальной) и опыта классической (русской) литературы. Пребывание внутри «бесконечности» материнского языка и овладение иным позволяет билингвальной личности относительно монолингвальной раздвинуть рамки мировидения22, поскольку создание образа своей культуры, например, на русском языке требует от авторов - тюрков использовать выработанный в общественном сознании носителей русского языка способ описания действительности. Но не все значения, присущие казахскому/киргизскому образу можно передать на русском. И в этом случае объект обрастает новыми тонами, расширяя ментальные возможности не только автора, но и читателя. Ориентируясь в стихиях обеих языковых культур, билингвальный писатель делает и своего читателя «гражданином мира», способным верно понять те культурные артефакты, с которыми он сталкивается при чтении, но которые не принадлежат к его культуре. Читатель начинает делать «своим» «чужое» через свой язык, конструируя вокруг себя культурный ореол и ситуацию, сообразно той, которую создает опережающее обыденность сознание творческой билинг вальной личности.

«Инаковость» текста осмысляется читателем благодаря литературной норме, непосредственно участвующей в осмыслении и оценке способа описания действительности носителем языка, защищающей и делающей престижным наиболее оптимальный на данной стадии развития общественного сознания способ описания объекта. Она является знанием носителя языка - языковым чутьем «природного» лингвиста. Эти знания позволяют ему оценивать любой текст с точки зрения соответствия читаемого им варианта способу описания подобного смысла автором - носителем того же языка, поэтому он замечает «неудачи» Стринберга, «иностранный акцент» Суинберна, «некоторые погрешности» Уайльда, «неправильности» в языке Гоголя, ярко выраженную на русском языке национальную идентичность русскоязычных писателей

Процесс порождения текста билингвальной личностью - особый речемыслительный процесс, обусловливающий технологию, цели и среда ва деятельности на приобретенном языке. При чтении русских текстов авторов-билингвов, воспринимая адекватный художественный образ иной культуры и «расширяя диапазон» своего существования, носитель языка приобщае!ся к мироощущению другого народа. При этом нередко находит в них некие «неправильности в языке», выражая тем самым возникающие в своем языковом сознании рефлексивную реакцию и интуитивное суждение, оформленные в мысль- «Носитель языка так не пишет».

" По В Набокову, «Гоголь привнес в русский «материал» то, чего сами русские писатели не внесли» Пушкин, Блок, Белый полнее открывают город Гоголя, а не создают новый его образ. Странность этого города была по-настоящему понята и передана, когда по Невскому проспекту прошел такой человек, как Гоголь. Русская литература, до Гоголя и Пушкина была «подслеповатой» Только Гоголь, (затем Лермонтов и Толстой) увидел желтый и лиловый цвета.

Глава 3 Творческая билингвальная личность: особенности создания художественного образа первичной культуры на языке приобретенной культуры. Создание «чужого» образа, как акт творческого сознания постоянно подразумевает «другого» - партнера в его осуществлении, чем вызывает к жизни два встречных процесса. 1. Культура постоянно создает собственными усилиями «чужого», иначе кодирующего мир. Созданный по контрасту с собственными доминирующими кодами «чужой» образ экстериоризируется культурой вовне и проецируется на вне ее лежащие культурные миры. Как. например, этнографические описания европейцами «экзотических» культур, в т.ч. и русской или описание Тацитом быта германцев23. Из той же категории путешествие М. Пришвина в «дикую страну», напоминавшую ему «первую библейскую Книгу Бытия с ее кочевниками - пастухами» (В Д Пришвина). Книга Бытия для него заслонила бытие. Развитие культуры по пути вовлечения «чужого» в свою культуру, описания/ подражания - необходимое условие развития любой культуры. Но описание «чужого» русскими писателями провоцируют мысли о том, что «Черный араб» был написан в духе подражания Корану (В. Левченко); «Повесть о Ходже Насреддине» Л. Соловьева и «Звезды над Самаркандом» С. Бородина принадлежат русской прозе, но если их лишить мысленно «незаемного восточного колорита», то они «потускнеют, как потускнела бы ... проза Ф. Искандера без ее органичной погруженности в мир абхазской жизни» (В. Оскоцкий 2001); Как бы точен не был в красках, А. Бестужев-Марлинский, автор интересных произведений на дагестанскую тематику - он не может считаться национальным писателем Дагестана24.

2 Образ кочевника как внешняя культурная структура, вводился русскими писателями во внутренний мир своей культуры на русском языке - процесс интериоризации. По Ю.М. Лотману, внутренний образ внешней культуры обладает языком общения с культурным миром, в который он инкорпорирован. Но эта коммуникативная легкость связана с утратами определенных, и часто наиболее ценных как стимуляторы, качеств копируемого внешнего объекта. Это. собственно, и имела русская культура: описание русскими писателями образа «инородческих племен», отражавшее осмысление и нормы языковою кодирования информации «чужого» сознанием русского человека. Возникает неизбежное диалектическое противоречие, например- «Россия - Запад», породившая «тип русского западника» - фигуру, выполнявшую роль представителя ЗападаПолученный текст является «своим» для русской

21 В основу определения творческого сознания билингвальной личности положено условное определение творческого сознания монолингва Ю М Лотмана См К вопросу о взаимодействии культур (семиотический аспект)// История и типология русской культуры -СПб., 2002. С.67-68.

!4 «Русскоязычная художественная литература о Дагестане не имеет своего паспорта, незаслуженно забыта средней и высшей школой». См Мазанаев ЦI Указ соч 2' «О ней судили в соответствии со своим пониманием Запада, и о Западе судили, глядя на западников Не случайно славянофилы и другие традиционалисты и сторонники национальной самобытности часто были людьми, получившими образование в немецких университетах, моряками-англоманами, как Шишков. Шихматов-Ширинский. дипломатами, всю жизнь прожившими за границей, как Тютчев или Константин Леонтьев, а некоторые русские сторонники западного просвещения никогда не бывали в Европе, как Пушкин, или, попав в нее, оказывались ей совершенно чужды, как Белинский» См : Лотман МЮ Указ соч

культуры: образ преломлен через призму восприятия русского человека и на его языке. В то же время он принадлежит к той, образ которой в нем описывается: для осознания «чужой» точки зрения на себя. Такого рода культурное переживание - необходимое звено во внутренних структурах обеих культур.

Культурное переживание Россией Востока в XIX в. плодотворно отразилось на организации русской культуры. И «Хаджи Мурат», над которым Л.Н. Толстой работал с редким усердием, и «Черный араб» и др. стали необходимыми элементами в ее структуре. Однако процесс ттериоризации не отображает итоговый результат процесса осмысления действительности «чужой» культурой, а вырабатывает в общественном сознании своей культуры типовой способ осмысления «чужого». Русский писатель описывал объект, но не видел субъекта в иначе кодирующем мир носителе «азиатского» сознания. В русской культуре происходил «выброс» текстов в восточном стиле, но это не был реальный Восток. Процесс именования и процесс осмысления объектов «другого» мира осваивается им через речемыслительную деятельность носителя русского языка. Создание же реального «чужого» образа и нахождение адекватного варианта его актуального значения на своем языке требует осмысления (вычленения и категоризации объектов действительности) как это происходит в культуре «чужого» образа26.

Такое осмысление выводит нас на эстетико-философскую концепцию личности М.М. Бахтина, в основе которой лежит представление о двух формах познавательной активности: монологической - познание вещей и любых объектов знания, в т.ч. и человека, как вещей, и диалогической - познание другого субъекта («Двоица» - по Гачеву; перекличка с «я» и «другим» Сартра) Введя в единый контекст диалогизм понимания идеи «Я» и «Другого», М. Бахтин показал, что полифоническому мышлению доступны такие стороны человеческого бытия, которые не поддаются художественному освоению с монологических позиций Монологизм отрицает наличие вне себя равноправного сознания, другого равноправного «Я» («Ты»). При таком подходе «Другой» остается только объектом сознания, но не другим сознанием. Следовательно, механизм творческого сознания автора монолингва - это интеллектуальное устройство, способное на родном языке создавать тексты, отображающие свою картину мира с присущими ей качествами, и посредством интериоризации чужой культуры в свою - тексты, отображающие картину мира иной культуры с утерей определенных качеств, наиболее ценных как стимуляторы Данный вывод позволяет выдвинуть тезис о наличии таких качеств в тексте авторов-билингвов, в частности - русскоязычных.

По М. Бахтину, для того, чтобы схватить личность в целом нужна позиция вненаходимости. Это находит аналогию в деятельности билингвов (вненаходимость, инобытие, дом, ставший безумием и т.п.). Принцип устройства речемыслительной деятельности творческого билингвального сознания изоморфно и бахтинской категории «двуголосого слова», понимаемой как единая

2(1 А Горький' «Можно ли написать «Хаджи Мурата» лучше? Нам кажется нельзя, а Толстому казалось можно» См.. Лочунов К Толстой - рассказчик и повествователь Вступительная статья// Л.Н. Толстой. Повести и рассказы. М„ 1986. С 13.

синтаксическая конструкция, формально принадлежащая одному говорящему, но реально содержащая два находящихся в диалогических отношениях голоса.

Отраженные в двух языках фрагменты мира не всегда имеют взаимооднозначные соответствия. Одному фрагменту в переводимом языке может соответствовать некоторое множество элементов в переводе и наоборот. Установление соответствия всегда подразумевает выбор, который сопряжен с «вненаходимостью» и имеет характер находки, озарения. Перевод «непереводимого» является механизмом создания - двуголосого слова - новой мысли, в основе которого лежит не просто однозначное преобразование, а более адекватная модель, метафора. При сравнении способов выражения одной и той же мысли средствами первичного и приобретенного языков творческая билингвальная личность различает систему значений данных языковых культур. Диалог двух субъектов в одном сознании ведет к осмыслению и пониманию семантических характеристик языковых единиц двух различных систем: что в первичном языке (напр., киргизском или казахском) выражается имплицитно, а в приобретенном (русском) - эксплицитно и наоборот. Дело здесь не в различиях языкового строя, который часто рассматривают как условие разного «видения мира», а в том, что различия эти лишь обусловливают «видение картины». По Г.П. Мельникову, различие в строе языка приводит «к различию в способах коммуникативной классификации конкрегных и абстрактных смыслов и, следовательно, к специфике членения смыслов на значения при передаче ситуативного содержания». В итоге содержание остается одним и тем же, независимо от того, на «каком языке» думают участники коммуникативного акта27. Ср. напр.: манкурт - раб, не помнящий своего прошлого; манкурт не знал, кто он, откуда он родом-племенем, не ведал своего имени, не помнил своего детства, отца и матери - одним словом, манкурт не осознавал себя человеческим существом» и др. (Айтматов); «Обращение к дорогому человеку -айналайн. «Кружусь вокруг тебя» - подстрочный перевод. «Принимаю твои болезни» и «Любовь моя» - смысловые переводы»» и др. (Сулейменов); Сагыныш - это радость тоски и томленья,/ Белоснежного чувства живое струенье,/ Снежных хлопьев без запаха дым / Это снег не разлуки, а радостной встречи,/ он рисует глаза твои, руки и плечи /.. Изождался тебя - «сагындым» (Кодар).

В казахском языке смыслы слов манкурт, айналайн, сыгыныш оказываются в числе ближайших, поскольку выражены одним словом, для чего потребовалась - однословная номинация; в русском узуальным способом ассоциированных с ближайшим, что требует когноминации (использование узуальных смыслов большего числа слов «в качестве предконечных для намека на определенные компоненты конечного смысла»), В сознании автора-билингва каждый язык - специализированный и социализированный психический механизм со своими отличиями в условиях общения и внеязыковом сознании, которые и обусловливают нетождественность коммуникативной функции в двух языках, ее вариативность В русском тексте номинативный замысел слова

" По Г П Мельникову, язык - это, прежде всего, коммуникативное устройство, а не инструмент мышления «собственно мышление, с точки зрения Геннадия Прокольевича, не вербально и универсально». ЗубкаваЛ.Г. Указ. соч Мельникова ГП за 2003, С.12-13

манкурт выражается через цепь намеков, выбираются речевые знаки для ею высказывания с целью возбуждения в сознании читателя сложившегося образа или с целью формирования нового. Конечный номинативный смысл слова, благодаря системе намеков через ассоциации языковых и внеязыковых единиц психики, предпринятых автором, в процессе передачи текста направляет деятельность слушающего/ русского на адекватное восприятие свойств «чужого» национального образа. Этим определяется свойство билингвальной личности отражать действительность в ее национально-специфическом варианте, инварианте и в ее глобальном проявлении

Анализ текстов билингвального автора репрезентативно демонстрирует его способность к эффективной герменевтической деятельности - овладевать иным языком как способом осмысления и описания действительности. Описываемый автором национальный образ первичной культуры как объект сознания подвергается им осмыслению. Вычленяя в нем свойства, отражающие культурный опыт народа и его национальную специфику, автор описывает внутренние формы национальной культуры, которые тесно переплетены с внутренними формами национального языка Ср. напр., употребление Айтматовым названий верблюда от рождения и до взрослого состояния (бота, кайманча, атан, бура и т.д.); описание состояния животного: «атанное»\ использование лексики: алтын мекре, талгак, казанак, бечара, бейбак, гадание на кумалаках, кречетоглазый и др.

В русском тексте, чаще всего через контекст (окружение лексической единицы в рамках дискурса и в пределе - весь текст), автором выполняется высказывание, которое для русского читателя становится сообщением. Контекст билингва «намекает» читателю, какая часть высказывания является коммуникативной темой, а какая - ремой, какая часть смысла задумана как предиканд коммуникативного суждения, а какая - как предикатор (по Г.П. Мельникову). Предикатор, воздействуя на предиканд, видоизменяется и преобразуется в результате этого воздействия, в обновленное знание - предикат. В результате сформировавшийся предикат после восприятия речевых знаков включается во внеязыковую картину мира русского читателя как средство уточнения характеристик слова манкурт. Следовательно, в русском тексте билингвального автора расширяется и функция заимствований, в отличие от текста русского автора, обращавшегося к тюркизмам в целях создания восточного колорита. В русском тексте заимствованное манкурт, обрастая «намеками» автора-билингва, выполняет коммуникативную предикацию и художественную функцию. Тогда как тюркизмы в текстах русских писателей часто выполняют номинативную функцию, поскольку остаются лишь в воображении слушающего, на его «оперативном экране». Вносимые во внеязыковое сознание читателя дополнит ел ьные поправки и намеки не огражают всех его реальных значений. За исключением некоторых произведений напр., A.C. Пушкина «Путешествие в Арзрум...», изучавшего азербайджанский язык А. Бестужева-Марлинского в «Мулла-Нур».

Следовательно, при создании «чужого» образа монолингвальная творческая личность может объяснять систему коммуникативных связей, процесс циркуляции некоторых уже сформулированных сообщений, но не

образование новых. Для возникновения той закономерной и целесообразной неправильности, составляющей сущность нового сообщения, необходима личность, способная интегрировать различные языковые культуры (как семиотические структуры) в единое целое В интегрированном тексте-билингвального автора различное наполнение двух языков снимается как в структурном целом и культуры получают возможность дальнейших коммуникативных связей. Когда такое взаимодействие языковых культур оказывается выполнившим свою роль, наступает период, когда в культуре уменьшается «выброс» такого типа текстов. Затем, пройдя период организации, культура вновь выдвигает способный осуществлять контакт с иным семиотическим миром билингвальный механизм - два субъекта, находящихся в диалогических отношениях (С1+С2).

В этом случае познание объекта происходит вследствие его осмысления с точек зрения двух равноправных субъектов [(С1+С2) —>0]. В таком типе речемыслительной деятельности С1 не подавляет С2, а служит импульсом для творческого процесса. Осмысление объекта с позиций двух субъектов как модель поведения становится регулятором речемыслительной деятельности билингва и автоматизирует деятельность, направленную на создание образа С1 на языке С2. Норму желательного «образа результата» задает С1. Зная нормы способа реализации объекта/образа на языке С2, С1 преобразовывает его в соответствии с законами данного языка. Степень соответствия результата этой нормы всегда выше, чем когда мы рассматривали бы деятельностную природу создания и передачи того же объекта в паре: «Субъект» - «Объект» (С1~>0). Это соотношение аналогично схеме Ю.М. Лотмана в работе «Феномен

I Внешний объект Автоматически Текст

1 (текст <—> фотографирующе —> (фотография)

| действительности) е устройство

По Ю.М. Лотману, данная система, не создает нового сообщения, и «сама по себе, сколь ее ни усложняй количественно, акта мысли не способна моделировать, даже, если присоединить к ней систему «импульс-действие» ». В диссертации (3.1.) обосновывается положение о том, что новое сообщение возможно в случае самовнесения внешней культуры внутрь другой культуры на языке последней, т.е. когда она экспансирует культурные ценности за пределы своих границ в направлении «цивилизационного центра», каким в отношении «младописьменных» являлась русская литература. Внешняя культура, инкорпорировавшая себя сама внутрь иной, способна сохранять качества, утрачивающиеся при копировании/фотографировании В этом видится одно из проявлений «агрессивности неклассических объектов» (которым оперируют культурологи) какими по отношению к письменно развитому русскому являлись к тому времени казахский и киргизский языки.

В этих языках, обусловленных моделью фиксированного порядка слов («зависимое слово/языковой элемент + главное слово/языковой элемент), объективная картина мира репрезентируется дстерминативными функциональными, динамическими подстраивающимися элементами. Это говорит о выраженном предметном (субстанционально-функциональном) и

образном (детализирующе-функциональном) языковом мышлении казахов/ киргизов и о главной черте агглютинативной словоформы - «временности». По мере необходимости словоформа собирается из корня и служебных морфем, но состав морфем в значительной степени определяется ситуацией, контекстом, уровнем предварительной осведомленности собеседника. После передачи содержания словоформа «рассыпается» на составляющие морфемы после временного пребывания в «собранном» состоянии. Принадлежность того или иного слова к определенному классу языковых единиц, в отличие от таковых в русском, устанавливается в сравнительно большей зависимое! и от характера их синтаксического окружения на уровне предложения, контекста. Ср., строки из плача Найман-Аны русского варианта романа «Буранный полустанок»; Мен ботасы олген боз мая/Тулыбын келип искеген./ = (Мен бота+сы ол+ген боз мая/Гулыб+ын кел+ип ис+ке+ген. Буквально• Я верблюжонка умершею сирая (несчастная) верблюдица, шкуру его пришедшая вдохнуть). Мен - Я; бота+сы олген - у которой умер верблюжонок (олген бота - умерший верблюжонок; путем прибавления морфемы +сы, получаем выражение притяжательного падежа им. сущ.: бота); олген выступает в словосочетании со словом ботасы -как функционально-причастная форма глагола и служит определением слову .иен; словосочетание боз мая - является также определением к слову мен. Подлежащее: Я верблюжонка умершего сирая (несчастная) верблюдииа. Глаголы келип и искеген имеют две функциональные формы: 1) пришедший (ая) и вдохнувший (ая) - функционально-причастная форма глагола; 2) пришел (ла)-я и вдохнул (а)-я - функциональная собственно-глагольная, сказуемостная форма глагола. Сказуемое: Тулыбын келип искеген.

Структура данного предложения состоит из двух определительных словосочетаний: первое содержит конкретное значение и является подлежащим, а второе - общее абстрактное понятие - сказуемым. Подобный своеобразный и относительно простой характер структурирования и связи элементов в системе предложения обусловлен «коллекционностью морфем» в процессе построения самых различных языковых конструкций. При рассмотрении примеров подобных признаковых слов (ботасы олген, келип искеген) следует переводить их на русский язык «атрибутивными именами» типа: умерший, пришедшая, вдохнувшая как признак, имеющий отношение к действию «умереть», «прийти», «вдохнуть». Собственно, как это и делают исследуемые писатели2* в отличие от переводчиков29. Наличие в русском языковой системе возможности адекватно передать значения, присущие иной языковой культуре, говорит о ее высокой кодируемости.

Таким образом, развитая гибкая и мобильная система технических средств сказывания казахов/киргизов нацелена на напоминание характеристик элементов предшествующих звеньев. При изучении текста русскоязычного автора

28 См. например, Ч Айтматов, М. Шаханов «Плач охотника над пропастью (Исповедь на исходе века)» Алматы: Изд-во Руаи, 1996. С 11

29 «Ах, восточные переводы, как болит от вас голова ». Тратили колоссальную - подчас невосстановимую - энергию собственного творчества. Вливали свою кровь . «с казахского» (на самом деле - литературно обрабатывая невыразительный подстрочник) переводил прозу Юрий Казаков, с туркменского. - Людмила Петрушевская». См " Т.Толстая После 1995.

тюркского происхождения особое внимание должно уделяться эпическим картинам тюркских этносов и средствам их выражения, поскольку в основе художественных средств поэтики сказаний-сказываний лежит экстенсивное использование лексических, лексико-фразеологических ресурсов, образная, изобразительная семантика тюркских языков. Для отражения реальной казахской картины мира русский человек должен владеть типовым способом описания действительности носителями казахского языка, т.е. активизировать те речевые средства языка, которые способны передать присущие образу данной культуры значения (качества, наиболее ценные как стимуляторы). Ср., напр. и первую встречу матери - Найман-Аны с сыном - манкуртом В русском тексте песня-плач передается Ч. Айтматовым так: «И сразу все поняла и зарыдапа, топча землю ногами, горько и страшно, кривя судорожно прыгающие губы, пытаясь остановиться и не в силах справиться с собой ...». На языке оригинала: «Аягымен жер тепктеп, аузы-басы кемсендеп, озм озг тежей алмай, ал кеп бгр анырасын, боздасын сорлы ана». Подлежащим является слово с конкретным значением «ана» (мать) с определительными «боздасын сорлы», а все что до него - сказуемое, состоящее из «цепочек» словоформ: «Аягымен жер тепкшеп» - букв.: «ногами землю топча»; «аузы- басы кемсендеп» - «с кривящимся (от горя) лицом»; «озм озг тежей алмай» - «сама с собой не справляющаяся»/ не владеющая»/ «не могущая взять себя в руки». В исполнении билингва присущая казахской языковой системе «цепочка словоформ» лексически разнообразная и синтаксически однотипная несет новые сведения о теме-подлежашем для слушателя и на русском языке в определенном ритме.

Наличие двух разных типов языков, языкового поведения и чуткое реагирование читателя ставит перед автором-билингвом проблему «смены кода» и «заставляют» ее осознать существование отношений выбора между языковыми средствами, наличие правил этого выбора на «вторичном» языке Это «заставляет» билингвальную личность «изменять» нормы общения В русском тексте появляются необычные словообразовательные модели построения высказывания, заимствованные элементы из первичного языка приобретают новые эстетические функции (в сравнении с текстами русских писателей) и т.д. Следовательно, каждый субъект, в т.ч. билингв, как потребитель двух языков в процессе речевой деятельности производит новое, собственное, но в соответствии с нормами и диалектикой развития коммуникативной и познавательной функций конкретного языка (ийрек толкун+ы, алабаш+и, Сары-озек+и, озек+цы, боранлин+цы идр)

Говоря о ценности авторского перевода, необходимо отметить, что он является таким же уникальным и неповторимым авторским текстом, как и его прототип. В авторском переводе разрешение задач и целей перевода приобретает несколько иной характер и содержание, чем в переводе профессиональном Ср напр, изменение Ч. Айтматовым названия повести на киргизском языке «Саманчинын жолу» (букв.: Дорога Соломщика; в переводе на русский -Млечный путь) на «Материнское поле», которое повлекло за собой изменение ее композиционной структуры. На русском языке повесть состоит из 18 глав, на киргизском - из 8. В повести «Первый учитель» художественное время охватывает больше 35 лет из жизни героев. Но в русском тексте био! рафия и

жизнь Дюйшена дана с большими временными пропусками и только в конкретном отрезке времени (20-е годы в аиле) изображена довольно подробно. В киргизском тексте период до прихода в аил более детальный: «Дуйшен атасы менен хеше темир жолдо иштеп журуп, Михаил Семенович деген карыя мугалимдин колунда эки киш окип жургенун, аскерге баргандагасын, актар менен согушкандагасын кызыгып угар элек». В русском сказано коротко: «Слушая Дюйшена, мы мысленно сражались вместе с ним на фронтах с белыми». Исчезли детали совместной с отцом работы на железной дороге, учебы у учителя Михаила Семеновича и др.

Автор, выступая в роли переводчика своих текстов, направляет свои усилия на выражение внутренней «экзистенции» народа, заключенных в конкретной языковой системе. Методы, средства, приемы, к которым он прибегает в процессе передачи на иной язык всех значений, присущих национальному образу, вызваны необходимостью - сделать их достоянием читателя, к которому обращено произведение. Таким образом, языковая картина мира, имеющая в каждом языке свои особенное™, в общих функциональных, понятийных планах становится в принципе типичной, автор и читатель понимают друг друга.

Создание индивидуально-авторских фразеологизмов и афоризмов, их видоизменение, «наращивание» коммуникативных функций в тюркизмах и т.п., наблюдаемые в текстах билигвов-тюрков - индивидуальные особенности речевой деятельности на русском языке не русского человека, которые в обобщенной форме становятся понятными для носителей русского языка. В этом проявляется коммуникативная, познавательная функция знаковой системы языка, в частности - русской, как универсальной социальной сущности, в формах которой обеспечивается отражение, познание и преобразование окружающей действительности в рамках практической целесообразности, в т.ч. русско-национального двуязычия.

Акт информационного обмена, в ходе которого исходное сообщение трансформируется в новое в соответствии с законами той или иной языковой системы в работе называется актом творческого сознания билингва. Механизм творческого сознания билингвалъного писателя - это интеллектуальное устройство, способное создавать на родном и на приобретенном языке тексты, адекватно отображающие художественный образ первичной языковой культуры Здесь кроется ответ и на решение актуального вопроса в период «ревизии» культурного наследства: К какой культуре принадлежат такого типа тексты? Они для русского адресата и свои, и чужие одновременно: «своим» является язык текста, а «чужим» - качества-стимуляторы внешнего объекта, отсутствующие в тексте русского писателя при описании им «чужого» образа. В равной мере таковыми они являются, например, для киргизе-/ казахоязычных читателей: текст является «своим» в силу описываемого объекта и «чужим» из-за языка описания. Но это приводит и к антагонизму между общественным и индивидуальным сознанием, и в нашем уже, казалось бы, полифоническом мире XXI в.: «В родах корчится старый наш мир,/ Но за что наказанье мне это./ Для казахов я - дерзкий кафир,1А для русских - дикарь в эполетах...» (А. Кодар).

Если в науке произошло понимание того, что в отличие от монолингва свобода лингвокультурного самоопределения творческого билингвального индивида, расширяет его ментальные возможности от бытия-в-мифе до бытия-в-мире30 и субъект становится «гражданином мира», то практика показывает, что антагонизм не утрачивает своей актуальности. Он является неизменным свойством двух диалектически развивающихся процессов- «глобализации» (как идеологической надстройки) и «национализации» (как базисной основы) и определяет драматический и прогрессивный характер деятельности творческой билингвальной личности.

По Ю.М. Лотману, двойственная роль интериоризированного образа «порождает коллизии большой сложности, а порой и отмеченные печатью трагизма»: бытие в «двух домах» требует «компенсации». Спроецированное на деятельность билингва, данное положение позволяет обнаружить, что процесс создания на «чужом» языке «своего» образа вызывает определенные коллизии г

(«инобытие, вненаходимость, сознательное безумие»). Автору требуются колоссальные усилия по «высвобождению из плена» родного, чтобы заставить слово зазвучать двуголосо и текст с «чужим» образом стал одновременно «жим» (

(своим) и «чужим» для носителя русской языковой культуры. Кроме того, •>

необходимо учитывать идеологические надстройки культурной эпохи, усложнявшие речетворческую деятельность двуязычного писателя в XX в По Ж. Маритену, тоталитарные государства, как, например, режим Сталина и Ги глера, «не изгоняли Гомера» - как наивно декретировал Платон, но пытались его «приручить» (вспомним, хотя бы, запрет на появление произведений О Сулейменова в центральной печати - на целых 13 лет после выхода «АзиЯ» или «укороченного «Сандро из Чегема» Ф. Искандера и др.).

В этом контексте огромный интерес представляют писатели, русские по происхождению, но родившиеся вне русской культуры, и создававшие образ окружающей. Чье слово также звучит двуголосо. И.П. Шухова называют «классиком отечественной (казахской) литературы, выдающимся казахстанским русским писателем». В текстах, высоко оцененных в свое время М Горьким, нет «нет ни одной лишней детали, отсутствует описание, ...есть художественное изображение на богатом и чарующе образном (русском) языке Образ аксакала Чиграя считают лучшим образом казаха в русской классической литературе, образ, символизирующий собой нечто неистребимое и вечное, как сама *

казахская земля». Отсюда становится понятным сожаление писателей и ученых, ратующих за необходимость изучения произведений, в которых выражается

10 По А Кодару, казахи - носители языка - эмпирики. Постижение мира им доступно интуитивно, на уровне условных рефлексов «свой - чужой» и «я прав, потому что я всегда прав» Это «голая ментальная масса, не утруждающая себя даже тем, чтобы обосновать свое право на превосходство, продолжающая свое бытие-в-мифе, добровольно отказываясь от бытия-в-мире, поскольку все неказахское воспринимается ими как что-то чуждое и одиозное, опасное для их локального существования» Казахи-билингвы наиболее приспособлены существовать и в модусе прошлого, и в модусах настоящего и будущего, чье пограничное, медиумное состояние помогает им отличить миф от реальности и культивировать только то, что способно к реальной репрезентации Они предпочитают «бытию-в-мифе» «бытие-в-мире», поскольку по своему образованию и воспитанию принадлежат не к этническому, а к гуманитарному дискурсу

взаимодействие культур и языков. Как и Ш. Мазанаев из Дагестана, ученик И.П. Шухова - писатель из Казахстана С. Санбаев сетует: «Жаль, что образцы его прозы не представлены в наших школьных учебниках» (Статья: «Творчество, востребованное временем», 2004).

По В.Г. Белинскому, к национально-самобытной литературе относится собрание произведений и писателей, воспроизводящих дух того народа, среди которого они рождены и воспитаны, жизнью которого они живут и духом которого дышат. Данный вывод заставляет соотнести тексты таких авторов с культурой - объектом. Но вопреки мнению В.Г. Белинского, они также ценны для русской культуры. По меньшей мере, для двух культур богатый материал хранят в себе как тексты русских авторов - узбекистанцев, таджикистанцев и т.д., отражающие «чужой» национальный образ, так и русские тексты нерусских писателей, отражающие «свой». Хотя любая национальная культура определяет типовой набор ситуаций, формы, типы речи, нх содержание, наличие общего языка скорее ведет к взаимопониманию принадлежащих к различным культурам коммуникантов. Взаимопонимание, помноженное на общий для них культурно-исторический опыт, безусловно, способствует их духовному сближению. Сравнение текстов этнических русских писателей, работающих внутри «чужой» культуры, и русскоязычных авторов-билингвов, может привести к интересным выводам в области исследований по вариативности языка и способствовать выявлению общего.

Глава 4. Лингводидактические проблемы и перспективы изучения русско-национального художественного билингвизма.

В конце XX в. языковые факторы в качестве подсистем, влияющие на формирование государственной системы, наравне с географическими и другими, стали определять развитие более сложной постсоветской макросистемы. Язык как измерение уникальной национальной и этнической идентичности, формирующий и поддерживающий чувство национальной солидарности стал рассматриваться не просто как часть культуры, но как дело политики, экономики и религии. Конкретизация содержательных сторон языковых изменений позволяет посмотреть на них с системных позиций и осмыслить явление русско-национального двуязычия.

Исторически к началу XX в. русский язык как государствообразующий и язык межнационального общения был способен объединить все сопряженные с русской национальные кулыуры. Идея солидарной заботы о будущем, воплощенная в нем. объединяла в течение XX в. всех перед лицом ощутимой угрозы потери будущего или распада его упорядоченной картины. Она была направлена на продление существования привычного уклада жизни и одновременно была существенно более значимой. С учетом накопленного опыта можно констатировать факт, что альтернативы равноправному существованию двух и более языков в новых условиях нет. Главное объединяющее значение русской языковой культуры видится в том, что она была способна направить стремление людей к коллективному стилю мышления, идентификации с человеческим сообществом, способствовать росту поликультурного сознания и росту идентичностей. Именно данная языковая культура при всем богатстве культурного разнообразия, хотя и не без ущемления национальных приоритетов.

все-таки, способна была посредством диалога со всеми сопряженными с ней культурами приобщить к мировой цивилизации В новых условиях она также способна привести к конечной цели развития человечества - глобальному партнерству культур ради мира3'.

В поиске новой самоидентификации народов коммуникативный билингвизм не может быть заведомо отброшен в угоду «чистоте» той или иной языковой культуры. Двухкомпонентность наций и народностей в языковом отношении -очевидный факт32. Русско-национальный билингвизм и, прежде всего, художественный является ярким доказательством выхода многих народов и этносов на новый виток культурно-цивилизационного развития. Дву- и полиязычие в мире становится объективной реальностью. Важным и необходимым здесь остается условие постоянного осмысления наработанного капитала и осуществление научного подхода в разработке новых учебно-практических материалов. И здесь, как представляется, важная роль должна отводиться изучению интегрированного текста, обусловленного русско-национальным двуязычием. Такой текст - единое целое, образованное в результате взаимодействия национальной культуры, воплощенной в «преимущественно вербальном и передаваемым через живую цепь поколений» -Степном знании (Кодар), как способе осмысления действительности, и русской культуры - в ее классической литературе - письменной и увековеченной. Такой текст необходим для дальнейшего развития обеих культур. В русском тексте не русского по происхождению писателя прописан образ будущего разных народов, на языке понятном не только отдельно взятому народу, но всему русскоязычному сообществу, а через переводы с русского всему миру33. Их изучение может реально способствовать осознанию учащимся факта взаимосвязи национального и общечеловеческого. Овладение иной языковой культурой не вредит его национальному как единственному способу человеческого бытия в мире, но является доступом к возможности осуществления универсального подхода к миру. Обращаясь к своему национальному и «чужому» национальному он и обретает свой универсализм.

При всей неоднозначности ситуации призванные закономерностями эволюции культуры творческие билингвальные личности достигли своих целей и выполнили свои задачи, став «пассионариями» своего этноса, «ходатаем» за свой народ, прежде всего, у народа русского, никогда не забывая о своем происхождении. Решение вопроса о соотнесенности писателя с родной или

11 «У русского языка ныне открываются преимущества, которые гарантируют ему будущее за пределами России Русский язык давно участвует в обмене веществ нашей культуры как необходимый элемент ...Нам легче договориться друг с другом' мы значительно быстрее, чем Европа, «найдем общий язык» - в прямом и переносном смысле В прямом - он у нас есть Пока есть1 Такая перспектива делает русский язык еще более ценным достоянием, которым надо дорожить Поспешные патриотические определения начала 90-х уступят новым -«международный язык культурного и делового сотрудничества» См С'учеймсит О О Нам по дороге//Родина -М , 2004 Вып№2 С.21-22

1! «Двуязычие не разделяет, а сплачивает казахов, одних по принципу избытка, других - по недостатку По языку казахи - двухкомпоиентная нация, в одной части которой преобладает казахский язык, а в другой - русский». См.. Кодар А А Истоки Степного Знания (опыт философии казахской истории). -Алматы. 2002. С.113

Творчество Ч. Айтматова переведено с русского язык на 147 языков мира.

приобретенной языковой культурой остается во власти самой творческой билингвальной личности. Набоков причисляет себя к американским писателям. Гоголь и Окуджава - к русским, Искандер говорит, что он русский писатель, но певец Абхазии. Их прогрессивная и драматическая деятельность видится, прежде всего, в том, что они способствуют обретению своими читателями нового качества. Их творчество - диалог культур, в котором «переплавляются непродуктивное в продуктивное,... статика в динамику, традиция в инновацию, переосмысливается старое, и новое в третьих смыслах, происходит формирование уникального особенного, через которое только и возникает новое видение всеобщего»34.

Ярким свидетельством возрождения национальных языков и стремления сохранить русский язык в качестве языка межкультурной коммуникации является деятельность самих творческих билингвальных личностей. Их объединяет убежденность в реальной возможности овладения двумя языками, если они равнодействующие с раннего возраста (Ч. Айтматов, О. Сулейменов, А. Кодар, И. Друцэ, Ю. Рытхэу, Ч. Амираджэби, В. Санги и др.). Их практический опыт является подтверждением справедливости теоретических положений ученых.

По Л.С. Выготскому, изучение нескольких языков является фактором, благоприятствующим психическому развитию ребенка, а их различие способствует лучшему пониманию родного языка. Л.А, Булаховский подчеркивает полезность изучения второго языка, что помогает созданию абстракции и способности освобождения языковой формы от конкретного содержания, которое скрыто за ней в отдельных языках. Об этом говорит опыт Э. Кассирера: «Проникновение в «дух» нового языка всегда порождает впечатление приближения к новому миру - миру со своей собственной интеллектуальной структурой. Это подобно открытию чужой страны, и самое большое приобретение ... - свой собственный язык предстает в новом свете. Соотносительные термины двух языков редко приложимы к одним и тем же предметам и действиям. Они покрывают различные поля, которые, взаимопроникая, создают многоцветную картину и различные перспективы нашего опыта» (1998). По мнению африканского писателя Б. Дадье, язык «представляет собой как бы точку, где в результате слияния двух потоков рождается нечто новое», многоязычие служит делу распространения человеческой мысли, делу взаимопоинимания и солидарности» (1968).

По Л.В. Щербе, «сравнение языков делает человека внимательным к тончайшим нюансам мысли; овладение другим языком - это освобождение мысли от плена слова, знакомство с иной картиной мира». Признавая колоссальное образовательное значение русско-национального двуязычия, он отмечает, что можно «лишь завидовать тем народам, которые силою вещей осуждены на двуязычие». Как и Л.С. Вьпотский, отводивший в обучении решающую роль педагогическому воздействию в условиях двуязычия/ многоязычия, Л.В. Щерба убежден, что обучение двум языкам необходимо,

' См.: Давыдов Л.П. Письма о казахею

»»ОС. ЙАЦИвНА'Л! БИБЛИОТЕКА С. Петербург 09 V» «и

, 2003. С.16-19.

«нужно только рационализировать это сравнение, поставить его на научных основаниях, а не представлять его на волю стихий»33.

В настоящее время учеными накапливается опыт по сравнительно-сопоставительному описанию языков, описанию русско-национального билингвизма, билингвальному обучению в странах СНГ (Л.В Екшембаева, Ш.К. Жаркынбекова, Э.Д. Сулейменова, Г.Е. Утебалиева, Н.Ж. Шаймерденова, А.К. Шаяхметова и др. в Казахстане-, Т.П. Млечко, Е.А. Погорелая и др.- в Молдове) Уже на протяжении десяти лет концепция билингвального образования реализуется в процессе преподавания в Армении (Б.М. Есаджанян). Конкретные пути ее реализации находят выражение в параллельном обучении двум языкам на двух языках с обеспечением и углубленного изучения европейского/ восточного языка.

Очевидно, опыт армянских ученых является оптимальным подходом в билингвальном обучении в новых условиях, поскольку стержнем, на который нанизывается все обучение, является родной язык. Формирование билингвизма, приближающегося к координативному типу, т.е. с доминирующей системой первичного языка, допускающей нарушение нормы и узуса - с сохранением основной языковой системы - вторичного языка, дает возможность для системного овладения обоими. Этот опыт является действенным шагом в осуществлении рационального обучения языковой личности нового формата, хотя и будет подвержен осмыслению согласно практической целесообразности в каждом из новых государств.

Осмыслению логики мышления новой генерации учащихся с позиций специфики глобализирующегося и одновременно «национализирующегося» мира в определенной мере способствует отрицание отживших принципов старой концепции в преподавании языков, опыт которой строился в основном по принципу: русский + национальный язык, что было оправдано в XX в, но является недостаточным в сложившихся условиях Позиция - русско-национальный билингвизм в СНГ трансформируется в формулу: национальный язык + русский язык + европейский и/или восточный36. В этом свете недопустимым становится игнорирование потенциала, заложенного в русских текстах билингвальных авторов, где понимание языковой культуры выражается в ее национально-специфическом варианте, инварианте.

Современная лингвистика выдвигает перед исследователем, занимающимся проблемой билингвизма в художественном творчестве, ряд вопросов, требующих осмысления этого феномена не только на уровне анализа явно

и «К сожалению, методика эта еще плохо разработана, ... нет ни хороших грамматик, ни русских, ни узбекских. Добавим грамматики разных национальностей в пределах Союза (ССР) должны, прежде всего, сбросить с себя иго русской грамматики » Щерба Л В К вопросу о двуязычии//Языковая система и речевая деятельность -Л, 1974 С 3\1;ГП Мельников в 70-х годах подвергал критике стремление установить в системе тюркских языков аналогичные категории русского языка, ведущее к усложнению и чрезмерной нагрузке теории данных языков; Тюркское языкознание, по О Сулейменову, являясь младшим детищем индоевропейского, послушно повторило цели методы и ошибки своей родительницы (1975) м «В государствах Евразии, еще сохраняющих двуязычие, вызревают повышенные требования «три-четыре». И русский - обязательно. Казахстан в этом отношении остается лидером» См.: Сулейменов О О. Нам по дороге// Родина №2. -М., 2004. С.21.

»'ха -ь !

/ , 34

>> 1> * » '>

выраженного языковыми средствами внешнего проявления конкретной культуры, но и на уровне «внутренних форм данного типа языка, которые тесно переплетаются с внутренними формами всей культуры» (Г.П. Мельников)».

В качестве особенностей текстов русскоязычного писателя тюркских этносов, отражающих внутреннюю форму их национальных культур, выступают не только заимствования, авторские ремарки, но и имя автора. Особого внимания требует выражение времени и пространства, на которое следует обращать особое внимание. К примеру, в кочевых языках нет слова пространство в западном его понимании. И в этом смысле для кочевника «нет границ, он свободно проницает стены и везде чувствует себя как дома» и вместе с тем для оседлого (любого земледельца) кочевник «всегда является чужим». Принцип оседлой идеологии «дома», «родины», «земли», «места» не работает в кочевой ментальности. Здесь отсутствует диалектическое противопоставление «свое»/»чужое». Кочевник не подвластен оседлому коду, власть которого кончается за границами полиса - города-государства (Б. Нуржанов).

Автор-«кочевник» для адекватного выражения особенностей своей языковой культуры прибегает к аналитическим грамматическим формам и синтаксическим конструкциям, «эксплуатирует» синтаксические возможности русского языка, что делает неповторимым стиль его русских текстов.

Анализ интегрированного текста (как художественно воплощенный билингвизм), поставленный на научных основаниях, способен раздвинуть рамки мировидения, расширить «диапазон» учащегося и стать одним из важных объектов исследования идей культурной глобализации на основе сочетания всеобщего, национального и индивидуального опытов. Изучение данного типа текстов будет способствовать формированию личности «с широким взглядом на мир, гордой за свою национальную литературу, но чуждой великодержавной спеси; влюбленной в родное слово и обр/азы русской литературы, но толерантной к «инаковости» - и не только с уважением, но с эстетическим интересом воспринимающей своеобразие иноязычной культуры и ее образов; любопытной к тому, что не похоже на свое, личности, способной впитывать в себя все богатство духовной культуры человечества» (Н.Л. Лейдерман). Существование билингвального творческого сознания на протяжении всех этапов развития мировой культуры является свидетельством того, что оно продвигало мир к глобализации ог века к веку, структурируясь в разные географические и языковые образования - от одной культурно-цивилизационной парадигмы к другой. Би- и полилингвизм как бытие в мире становится неотъемлемым свойством языковой личности, открывающим доступ к следующему уровню культурно-цивилизационного развития.

В Заключении подводятся итоги, формулируются основные выводы, определяются перспективы развития основных положений проведенного исследования.

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

1. Бахтикиреева У.М. Творческая билингвальная личность: национальный русскоязычный писатель и особенности его русского художественного текста: Монография. -М.: Изд-во: Триада, 2005. -192 с.

2. Бахтикиреева У.М. Творчество писателя-билингва в би- и полингвальиом образовании (к вопросу о гуманизации и демократизации образования) // Вопросы филологии №1(19), 2005. -С.71-77.

3. Бахтикиреева У.М. Русскоязычный писатель: проблемы художественного билингвизма (с лингво-культурологических позиций) // «Язык и Культура». Научное издание. Серия «Филология». Вып.7. Т.4, ч.1. -Киев, Издательский дом Дмитрия Бураго, 2004. -С.207-214.

4. Бахтикиреева У.М. К вопросу о построении лингвистических основ для изучения речетворческой деятельности писателей-билингвов // Вестник высшей школы «Альма Матер». - №3,2005. -С.51-55.

5. Бахтикиреева У.М. Бытие в мире. К проблеме двуязычия на постсоветском пространстве // Вестник актуальных прогнозов: Россия. Третье тысячелетие. -№10,2004. -С.148-149.

6. Бахтикиреева У.М. Русский язык национальных писателей // Язык и культура: Материалы II Межвузовской научной конференции. -М.: Вопросы филологии, 2003 г. -С.62-64.

7. Бахтикиреева У.М. Художественный билингвизм в свете лиш вистической концепции Г.П.Мельникова // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия «Иностранные языки». -№ 1, 2004. - С.89-94.

8. Бахтикиреева У.М. К вопросу о построении теории взаимодействия культур (на примере художественных текстов русскоязычных писателей) // Современная филология в международном пространстве языка и кульгуры: Труды международной научной конференции молодых ученых. -Астрахань, Изд-во: Астраханский университет, 2004. -С.12-15.

9. Бахтикиреева У.М., Исаев М.И. Художественный текст писателя-билингва в билингвальном образовании // Вопросы филологии №1(19), 2005. -С.29-33.

10. Бахтикиреева У.М. Значение идей основоположников системной лингвистики для изучения творческой билингвальной личности // Вестник Казахского национального университета имени Аль-Фараби. Серия: Филология. -№3(85), 2005. -Алматы: Изд-во КГУ им. Аль-Фараби. -С.46-50.

11. Бахтикиреева У.М. Особенности художественного текста писателя-билингва // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия «Русский и иностранные языки и методика их преподавания». -№ 1(2), 2004. -С.43-50

12. Бахтикиреева У.М. Творческая билингвальная личность: о русскоязычном писателе-билингве // Изучение творческой индивидуальности писателя в системе филологического образования: наука - вуз - школа: Сборник научных трудов Всероссийской научно-методической конференции. -Екатеринбург: Изд-во Словесник, 2005.4.2. -С. 179-187.

13. Бахтикиреева У.М. Фоновая и безэквивалентная лексика в романе Ч.Айтматова «Буранный полустанок» как хранитель коллективного опыта //

Вопросы современной лингвистики и литературоведения. Рукопись депонир. в ИНИОН РАН №48599 от 22.10.1993. - 5 с.

14. Бахтикиреева У.М. К вопросу о консерватизме тюркских языков И Лингвистические вопросы по русскому языку: Материалы XXIX научной конференции молодых ученых и специалистов ист.-филол. фак-та РУДН. Рукопись депонир. в ИНИОН РАН №48690 от 02.12.1993. - 6с.

15. Бахтикиреева У.М. Художественные функции лексики с национально-культурной семантикой (на материале романа «Буранный полустанок») // Актуальные проблемы теории журналистики, филологии и методики преподавания русского языка как иностранного: Материалы XXX научно-теоретической конференции молодых ученых и специалистов. -М.: Изд-во РУДН, 1995. -С.21-24.

16. Бахтикиреева У.М., Шаклеин В.М. О национально-культурной специфике тюркизмов в произведениях Ч.Айтматова // Итоги и перспективы развития методики: Теория и практика преподавания русского языка и культуры России в иностранной аудитории. Тезисы докладов и сообщений международной научной конференции. -М.: Изд-во РУДН, 1995. -С.88

17. Бахтикиреева У.М. Художественный текст писателя-билингва // Теория и практика русистики в мировом контексте», посвященной 30-летию МАПРЯЛ. Симпозиум «Пути и средства повышения мотивации обучения русскому языку как иностранному: Тезисы международной научной конференции. -М.: Изд-во РУДН, 1997. -С.212.

18. Бахтикиреева У.М. Проблемы билингвального образования и воспитания для устойчивого будущего // Непрерывное экологическое образование и воспитание для устойчивого будущего: Сборник научных докладов международной конференции. -Шымкент: Изд-во МЭГА, 1999. 4.2. -С.3-6.

19. Бахтикиреева У.М. А.С.Пушкин и кочевая Азия // А.С.Пушкин и современность. К 200-летию со дня рождения поэта: Доклады и сообщения международной конференции. -М.: Изд-во РУДН, 1999. Часть 1. -С.100-101.

20. Бахтикиреева У.М. Проблемы изучения художественных текстов в высшей школе // Молодые ученые - науке, технологиям и профессиональному образованию для устойчивого развития. Проблемы и новые решения: Материалы международной конференции. -М.: Изд-во АМИ, 1999. -С. 18-21.

21. Бахтикиреева У.М. О творчестве Чингиза Айтматова // Доклады и выступления Симпозиума ЮНЕСКО «О роли интеллектуала в современном мире» к 70-летию Ч.Айтматова. -Париж: ЮНЕСКО, 1999. -С.47-49.

22. Бахтикиреева У.М. К вопросу о диалоге культур поля и степи (в рамках современной гуманистической литературы писателей Центральной Азии) // Восток - Запад. Диалог культур и цивилизаций: Материалы второй межвузовской научной конференции молодых ученых. -М.: Изд-во РУДН, 2000. -С.80-86.

23. Бахтикиреева У.М. О роли интеллектуала в современном обществе и функции художественного образа в историческом процессе // Научно-популярный журнал «АС-АЛАН». -Люберцы, Моск. обл.: Изд-во «Мир дому твоему». - №3(8), 2002. -С.27-41.

24. Бахтикиреева У.М. О восприятии творчества Чингиза Айтматова // Универсально-типологическое и национально-специфическое в языке и культуре: Материалы всероссийской научно-практической конференции: в 3-х ч., 4.2. -М.: Изд-во РУДН, 2003. -С.398-404.

25. Бахтикиреева У.М. Мой Олжас // Научно-популярный журнал «АС-АЛАН». -Люберцы, Моск. обл.: Изд-во «Мир дому твоему». - № 1(10), 2003. -С.480-488, 519-520.

26. Бахтикиреева У.М. Национально-маркированные словесные образы в романе Ч. Айтматова «И дольше века длится день» // Методические рекомендации: К изучению национально-маркированных словесных образов в художественном тексте. -Щучинск: Изд-во «Лидер - Тур», 2004. -20 с.

27. Бахтикиреева У.М. Проблемы и перспективы би- и полингвального образования в рамках постсоветской макросистемы // Проблемы и перспективы сотрудничества государств-участников СНГ в формировании единого (общего) образовательного пространства: Труды международной научно-практической конференции. -М.: Изд-во РУДН, 2004. -С.688-698.

28. Бахтикиреева У.М. К проблеме двуязычия на постсоветском пространстве // Языки и транснациональные проблемы: Научные труды I международной конференции. ИЯ РАН, Гос. ун-т им. Г.Р. Державина, Ин-т исследования и развития лит процессов в Австрии и в мире (Вена, Австрия). -М.-Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2004. -С. 368-372.

29. Бахтикиреева У.М. Творчество писателя билингва (к вопросу об интеграции систем филологического образования государств-участников СНГ) // Проблемы и перспективы сотрудничества государств-участников СНГ в формировании единого (общего) образовательного пространства: Труды международной научно-практической конференции. -М.: Изд-во РУДН, 2004 -С.698-703.

30 Бахтикиреева У.М. Влияние русской языковой культуры на младописьменные литературы // Русская словесность в мировом культурном контексте: Материалы международного Конгресса. -М.: Фонд Достоевского, 2004. -С.106-108.

31. Бахтикиреева У.М. О прозе Ч Айтматова // Материалы XXVII научно-теоретической конференции молодых ученых и специалистов -М.: Изд-во РУДН, 1992. -С. 8-9.

32 Бахтикиреева У.М Я казахский бы выучил только за то, что он на латинице?// Проблемы и перспективы воспитания языковой культуры и формирования языковой личности молодого журналиста и филолога евразийского пространства: Труды международной научно-практической конференции -Алматы: Изд-во Школа XXI века, 2005. -С 168-180.

33. Бахтикиреева У.М. Диалог культур: О художественном билингвизме и художественном тексте национального русскоязычного писателя // Национально-культурный компонент в тексте и языке: Материалы докладов III международной научной конференции под эгидой МАПРЯЛ: в 3-х ч., ч,1. -Минск: Изд-во МГЛУ, 2005. -С.235-237.

34. Бахтикиреева У.М. Историко-культурные условия и причины возникновения писателей-билингвов: Россия - Центральная Азия // Альманах «Тамыр». - № 1(15), 2005. -Алматы, 2005. -С.9-18.

!

Бахтнкнреева Улданай Максутовна (Россия)

Художественный билингвизм н особенности русского художественного текста писателя-билингва

Диссертация посвящена теоретическому осмыслению и практическому описанию особенностей русского художественного текста писателя-билингва и творческой личности билингвального автора - представителя казахского и киргизского культур. Оба объекта исследования фокусируют комплекс проблем, а именно: положительный перенос культурного влияния литературы и русского языка; процессы создания художественного образа творческой билингвальной личностью на родном и приобретенном - русском языке. В научный оборот

• вводятся понятия: способ описания художественного образа первичной культуры писателя на языке приобретенной культуры и качества-стимуляторы художественного текста национального русскоязычного писателя.

1 Решаются проблемы авторского перевода с казахского и киргизского языков на

* русский язык.

Ouldanai М. Bakhtikireeva (Russia)

Creative bilingualism and the works of fiction's peculiarities of bilingual writers

The thesis is devoted to the Russian text of a national writer who writes in Russian and г. creative linguistic personality of bilingual writer - a representative of Kazakh and Kirghiz cultures. The both objects focus complex of problems such as: national mentality and culture experience in interaction; positive transferring of the Russian Literature and Language's culture influence; processes of creation of national image by bilingual writer in two languages: the native and the acquired - the Russian Language. The are two notions in turn of science: the way of national image'

^ description in an acquired language and attribute-characters of bilingual writer's

work of fiction. The problem of author's translation from Kazakh and Kirghiz into Russian is touched upon in the thesis.

i

Подписано в печать-^■ ^ ^*Гформат 60x84/16. Тиражэкз. Усл. печ. Заказ

Типография Издательства РУДН 117923, ГСП-1, г. Москва, ул. Орджоникидзе, д. 3

\

»15991

РНБ Русский фонд

2006-4 12959

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Бахтикиреева, Улданай Максутовна

ВВЕДЕНИЕ.

1. ИСТОРИКО-ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ ДЛЯ ИЗУЧЕНИЯ ОСОБЕННОСТЕЙ ТВОРЧЕСКОГО ПРОЦЕССА БИЛИНГВАЛЬНОЙ ЛИЧНОСТИ 21 НАЦИОНАЛЬНОГО РУССКОЯЗЫЧНОГО ПИСАТЕЛЯ (ВТОРАЯ ПОЛОВИНА XX ВЕКА)

1.1. Художественный билингвизм в истории культуры и 21 перспективы его изучения в лингвокультурологии

1.2. Содержание понятия национальный «русскоязычный» 37 писатель

1.3. Историко-культурные условия и причины возникновения 47 писателей-билингвов: Россия - Центральная Азия.

1.4. Становление русской и центральноазиатских (киргизской, 69 ' казахской) культур на уровне литературы.

1.5. Взаимодействие русской и центральноазиатских (киргизской, 79 казахской) культур на уровне литературы.

2. ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ ДЛЯ ИЗУЧЕНИЯ РЕЧЕТВОРЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ БИЛИНГВАЛЬНОЙ ЛИЧНОСТИ НАЦИОНАЛЬНОГО РУССКОЯЗЫЧНОГО 97 ПИСАТЕЛЯ

2.1. Идеи основоположников системной лингвистики и изучение феномена творческой билингвальной личности национального 97 русскоязычного писателя.

2.2. Творчество писателя-билингва в восприятии носителя 110 языковой культуры.

2.3. Чингиз Айтматов. «Русские писатели писали бы другим 122 языком».

2.2.1 .Особенности авторского перевода с киргизского языка 131 на русский

2.4. Олжас Сулейменов. «Русский так не пишет».

2.5. Ауэзхан Кодар: «И русский язык диктует мне свои правила и 157 опыт, свои средства выражения, отличные от казахского»

3. ТВОРЧЕСКАЯ БИЛИНГВАЛЬНАЯ ЛИЧНОСТЬ: ОСОБЕННОСТИ СОЗДАНИЯ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ОБРАЗА ПЕРВИЧНОЙ КУЛЬТУРЫ НА ЯЗЫКЕ ПРИОБРЕТЕННОЙ КУЛЬТУРЫ.

Ф 3.1. Создание «чужого» художественного образа на языке своей культуры.

3.2. Процесс создания художественного образа первичной культуры на языке приобретенной культуры

3.3. О влиянии внутренней детерминанты первичного языка на приобретенный язык. Качества-стимуляторы: как решается эта коллизия Айтматовым?.

3.3.1. Фразеологизмы как качества-стимуляторы текста.

3.4. Философские аспекты креативного двуязычия.

4. ЛИНГВОДИДАКТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ И

ПЕРСПЕКТИВЫ ИЗУЧЕНИЯ РУССКО-НАЦИОНАЛЬНОГО ХУДОЖЕСТВЕННОГО БИЛИНГВИЗМА

4.1. Коллективное двуязычие: типы и проблемы.

4.2. Способы овладения русской языковой культурой творческой билингвальной личностью: из языковой биографии билингвальных авторов.

4.3. Речетворческая деятельность русскоязычного писателя как высшая форма функционирования «вторичной» языковой личности

4.4. Пути решения проблем русско-национального билингвизма в современных условиях.

4.5. Типы противопоставлений художественных текстов для лингводидактических целей.

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Бахтикиреева, Улданай Максутовна

Актуальность исследования. Изменение мировоззрения в конце XX - начале XXI века обусловило уход определенной культурно-советской универсальности в прошлое. Для процессов структурирования нового геополитического пространства на рубеже веков характерно появление в русской и сопряженных с ней на основе ее языка национальных культурах новых реалий, в том числе негативных. В первую очередь удар пришелся по русскому языку. Поэт, писатель, лингвист, посол и председатель русскофонной группы стран-участниц Генеральной Конференции ЮНЕСКО характеризует данные русскому языку сравнения как «поспешные патриотические определения начала 90-х», тем не менее, звучали они не иначе как «язык колонизаторов» и «оккупантов» [Сулейменов 2004, с. 21]. Как следствие рельефно обозначились «старые»: «русскоязычный писатель», «национальные литературы на русском языке», «многонациональная литература», но, уже деля объединенную одной языковой культурой общность на «этнодома» (Ч. Гусейнов). Они приобрели особую актуальность и остаются предметом дискуссий и споров, поскольку становление каждого нового государства идет параллельно с возрождением языковой культуры, как ведущим критерием нации. Соединение истории с лингвистикой в новой исторической данности стало объективным, что обусловило возможность историко-лингвистического анализа процессов, характерных для единой в XX веке общности, в частности - русско-пационалыюго коммуникативного двуязы чия/билингвшма.

Среди связанных с данным процессом проблем особое место занимает художественный билингвизм - предмет эмоционального и заинтересованного обсуждения и ученых, и носителей обеих языковых культур. «Как быть с этим, самым таинственным в литературе процессом соприкосновения писателя, работающего внутри своего этнического мира, с другим языком?» [Толстая 1995; 1996]. При этом художественный текст (далее - текст), обусловленный билингвальным творческим сознанием (это касается русских текстов авторов-билингвов, которых можно объединить в одну типологическую общность как русскоязычных), до сих пор остается одним из самых загадочных и малоизученных лингвистических объектов. По утверждению А. Мартине, литературный билингвизм всегда остается «на втором плане» [Мартине 1999]. Это связано, прежде всего, с тем, что в лингвистике нет явного разделения коллективного и индивидуального -творческого билингвизма. Способ же объяснения такого типа русских текстов базировался, в основном, на анализе иноязычных слов, не связанном с речемыслительной деятельностью творческого билингвального индивида и закономерностями развития и взаимодействия различных языков и культур. Игнорирование особой функции русской языковой культуры как коммуникативной ценности для описания «чужой» - внешней по отношению к ней картины мира, не четкое соотнесение данного типа текстов с какой-либо культурой и признание в лингвистике принятого подхода, вели к отказу от их лингвистического анализа. Под таким углом зрения они вообще переставали быть объектом изучения лингвистов, что практически снимало с повестки дня вопрос о его исследовании и описании.

Современная лингвистика, оперируя понятием «языковая личность», приближается к решению комплекса вопросов, входящих в понятие «билингвальная личность», в частности - к вопросу способа конструирования и описания действительности языковой личностью, чья речевая деятельность обусловлена взаимодействием двух языковых культур. М.И. Исаев подчеркивает, что связь языка и культуры особенно активно в последние годы стала разрабатываться и в лингводидактическом плане [Исаев 2003, с. 24]. Подходя к билингвальному обучению с культурологических позиций, ученые основываются на положении о том, что «всякая культура нового времени - это открытая система. Если она закрыта, этнос обречен» [Есаджанян 2003], «любые формы этноцентризма только тормоз на пути к диалогу с миром» [Кодар 2003, №2(10)]. Проблемы коммуникативного коллективного билингвизма в обучении становятся все более актуальными в современной методике РКИ, поскольку потребность в квалифицированном владении русским языком остается одним из неотъемлемых условий дальнейшего существования, а старые подходы перестают отвечать мотивационным предпочтениям учащихся в полной мере.

Смена типов культурно-цивилизационного развития обусловила лавинообразный поток исследований, направленный на осмысление новых реалий в культуре, поиск приемлемых путей возрождения национальных языков, воспитание поликультурной личности, на осмысление, разработку и внедрение в образовательный процесс новых интегрированных систем. В этом контексте особую важность приобретает лингвокультурология. Она способствует «постановке и решению насущных общественно-политических задач», в которой осуществляется «комплексное изучение лингвистических и культурологических проблем, а также общетеоретическое исследование закономерностей развития языка и культуры. Это направление становится одним из приоритетных в деятельности Российской академии наук» [Осипов 2003]. В область этого «актуального и перспективного направления в русском и общем языкознании» [Нерознак 1997] входят «в том числе и те вопросы, которые принято было относить к социолингвистике и этнолингвистике» [В.А. Виноградов 2003].

Однако лингвокультурология в ее современном понимании оставляет «в тени» важную функцию русской языковой культуры - быть одной из форм выражения иной культуры, хотя такой тезис в 80-90-е гг. XX века выдвигался в рамках лингвострановедения. Все это позволяет сделать вывод о том, что общество находится в процессе кардинального переосмысления образовательной парадигмы. В новых условиях развития русской и сопряженных с ней на основе русского языка национальных культур любая попытка ограничиться принятым формальным подходом делает анализ таких текстов в лингвистике неэффективным. Тогда как осмысление и описание творческого билингвизма может послужить базой для осмысления коммуникативного билингвизма и в его коллективном проявлении, жизнеутверждающей основе изменять окружающую действительность, в его нравственном, эстетико-философском смысле. Насколько велика функция художественного образа, созданных авторами, чье творчество обусловлено взаимодействием двух языковых культур, в историческом процессе? Какова их составляющая в осуществлении связи времен и предоставлении возможности той или иной культурно-исторической общности жить осознанно и достойно?

Необычайно перспективной представляется для разноаспектных исследований в языкознании и, прежде всего, в лингвокультурологии, проблема создания интериоризированных образов в российско-центральноазиатском, российско-кавказском, российско-среднеазиатском и др. пограничьях, а также проблема изучения лингвокультурной ситуации в российско-национальных лимитрофных зонах, а именно: каким образом внешняя социальная форма общения между этносами в результате интериоризации может способствовать формированию билингвальной личности. Появление (или по Ю.М. Лотману - «выброс») культурного текста такого типа личности в XX в. и в настоящее время может являться результатом - ответом на особую историческую ситуацию в прошлом.

Основная идея диссертационного исследования заключается в постановке проблемы особых свойств обусловленного творческим билингвальным сознанием текста, в котором описывается национальный образ «первичной» культуры средствами «вторичной» языковой культуры, что выводит на познание, как природы билингвальной личности через ее приобретенный - русский язык, так и неисчерпаемых возможностей языка. Причем речь идет о языке, выражающим через свою систему речевых знаков значения, которые присущи иному языку. Но нельзя познать язык, «не выйдя за его пределы, не обратившись к его творцу, носителю, пользователю - к человеку, к конкретной языковой личности» (Караулов 1987).

Сама идея исследования была обозначена Г.П. Мельниковым [1995], отметившим особенность русского текста Ч. Айтматова. Ученый указывает на то, что писатель пишет «о тюркском образе, следовательно, как носитель тюркского языка и культуры, он должен отображать присущие тюркской языковой культуре образы, а в то же время пишет на русском языке, который хорошо приспособлен для выражения содержания» индоевропейских образов. Каким образом разрешается данная коллизия?».

Актуальность направления исследования вытекает из противоречия между объективной потребностью в раскрытии феномена художественного билингвизма и обусловленных речемыслительной деятельностью творческой билингвальной личности особенностей текста в теории и практике современного образования и недостаточной их разработанностью в лингвистической науке. Задача лингвистического обоснования исследуемого объекта, его особенностей, причин и условий возникновения определяется необходимостью разработки его описания как особого вида речевой деятельности билингвальной личности и созданием специального методологического конструкта - выделением и обоснованием теоретических основ для лингвокультурологического анализа русского текста, в котором речевыми средствами русской языковой культуры создан художественный образ «первичной» культуры.

Основанный на теории деятельности психологической школы Л.С. Выготского - А.Н. Леонтьева и достижениях современной когнитивной лингвистики «деятельностно-когнитивный» взгляд на язык определил специфику и основЕюе достижение современного этапа развития лингвистической науки. В лшЕгвистике окончательно осознан тот факт, что процесс порождения текста это особый вид речемыслительной деятельности, со своими целями и средствами, с присущей ей технологией. Рассмотрение билингвизма в творчестве как продукта речемыслительной деятельности неизбежно перемещает центр нашего внимания с этапа передачи (записй)" текст) на этап его создания, а значит, делает объектом лингвистического анализа не только чисто языковой, но и когнитивный аспект: творческое билингвальное сознание. При таком подходе резко увеличивается опасность выхода за пределы собствеЕшо лингвистического исследования, тогда как исследование психологических механизмов творческого сознания лежит вне пределов лингвокультурологии. Однако для реализации находящейся на стыке наук темы недостаточно опорных данных, почерпнутых только из классической теоретической лингвистики. Пограничный характер требует дополнительных построений, порождаемых новизной предмета. В этом смысле для создания теоретических основ по изучению данного типа текстов с лингвистических позиций трудно переоценить достижения по семиотике и типологии культуры тартуско-московской семиотической школы.

Осмысление текста как культурной фуЕжции предоставляет возможность вывести рассмотрение исследуемой темы из когнитивной и культурологической плоскости в лингвокультурологическую путем осмысления реальности через ее условные и упрощенные знаковые модели и описания сложных систем и процессов простым и очевидЕЕым способом. Такой подход не противоречит положению о том, что «специалисты разных областей» приходят к «необходимости изучения языковой личности как целостного феномена, как фактора, интегрирующего разрозненные . результаты исследовательской практики, вводящего их в русло единой лингвистической парадигмы» [Караулов 1987].

Особое место среди проблем, связанных с речемыслительной деятельностью, занимает вопрос о том, как с помощью восприятия какого-либо явления и поиска хранящейся информации о нем происходит синтез смысла, без которого не может появиться текст. Об этом виде особой психической ментальной деятельности, имеющим свою технологию и свои нормы, нам пока известно немного. Когда же мы рассматриваем речемыслительную деятельность билингвалыюго индивида, перед нами встает задача более сложная. Однако без моделирования этого процесса невозможен сколь-нибудь полный лингвистический анализ обусловленных данной деятельностью текстов, осмысление процесса их создания и передачи. Поэтому в работе (З.1., 3.2.) представлена та «рабочая» модель процесса порождения текста билингвалыюй личностью, которая сложилась у автора на основе имеющихся в гуманитарных науках данных.

В настоящее время предпринимаются попытки переосмысления значения литературы второй половины XX века, роли и функции как созданных писателями художественных образов, так и самих писателей в историческом процессе, в частности - билингвов. Именно в этот период русская языковая культура сыграла свою историческую роль на огромном географическом пространстве, способствуя ознакомлению и взаимодействию разных культур: «Скажем прямо: не было бы русской литературы - не было бы и современной казахской, киргизской, туркменской, каракалпакской и многих других литератур» [Айтматов 1978, с. 340]. Осмысление условий и причин появления русскоязычных авторов как результата данного взаимодействия обусловило введение в первую главу работы параграфов 1.4; 1.5.

Если передача текста русского или национального писателя -область достаточно изученная, легко регламентируемая литературными нормами языков и легко осознаваемая носителями этих языков, то передача русского текста нерусским писателем нередко относят к отступлениям от нормы. Поэтому их так трудно изучать и описывать. Адресат, даже лингвист, во многих случаях хотел бы рационально объяснить: почему писатель, «не будучи русским, поднимает тебя выше, чем некоторые кровные русские . и мы (русские) приобщаемся к образности, переживаниям и мироощущению» другого народа [Мельников 1995, с. 11-13] и почему такой текст является оптимальным и более адекватным в ситуации активного двуязычия. Но наши субъективные оценки имеют объективную основу. Задача лингвистики выявить эту основу, научиться работать с ней и описывать ее.

Цель исследования - создание теоретической базы и практического описания феномена художественного билингвизма, отраженного в тексте русскоязычного писателя тюркских этносов второй половины XX в., с лингвокультурологических позиций.

Объект исследования - феномен художественного билингвизма, воплощенный в русском тексте творческой билингвалыюй личности, в его взаимообусловленности с русско-национальным двуязычием как историко-лингвокультурной универсальностью.

Гипотеза исследования: Художественный билингвизм - это особый вид речемыслителыюй деятельности творческой билингвальной личности, которая путем усвоения способов осмысления действительности, выработанных предшествующими поколениями первичной и вторичной культур, получает доступ к достижениям общественного сознания обеих и способам их выражения/описания двумя языковыми системами. Обусловленные речевой деятельностью билингвального автора тексты, описывающие художественный образ первичной культуры на языке приобретенной, имеют свои особенности и кодируются в сознании носителей обоих языков как «необычные».

Цель и гипотеза исследования обусловили необходимость решения ряда исследовательских задач:

- определить уровень разработанности исследуемых проблем в лингвокультурологии;

- раскрыть содержание понятия «русскоязычный писатель», причины его становления в их обусловленности с историко-лингвокультурной универсальностью XX века - активным двуязычием;

- на основе теоретических положений, существующих в смежных науках, выделить и обосновать лингвокультурологический аспект изучения текстов, обусловленных механизмом речемыслительной деятельности творческой билингвальной личности при создании и передачи образа «первичной» культуры на языке приобретенной;

- проанализировать специфику авторского перевода билингвального автора с родного на русский язык;

- рассмотреть влияние внутренней детерминанты национального языка на русский при создании билингвальным автором русского текста;

- доказать, что отличительным свойством русского текста не русского автора от текста русского являются «качества-стимуляторы» - продукт речемыслительной деятельности творческой билингвальной личности, воспринимаемые носителем русского языка как «отклонения» от нормы;

- на основе проведенного анализа определить соотнесенность текстов, обусловленных взаимодействием двух языковых культур, с русской и национальными культурами;

- показать важную роль русского языка, литературы и, шире - культуры в развитии сопряженных с ней «младописьменных» культур;

- доказать, что опыт овладения индивидом двумя языковыми культурами может быть действенным инструментом для формирования би- и полилингвальной личности в современной лингводидактике.

Методологической основой исследования является синтез -обобщение достижений классической теоретической лингвистики, прежде всего, системно-типологической теории языковой детерминанты Г.П. Мельникова, лингвокультурологической теории художественного текста В.М. Шаклеина (направленной на осуществление качественно нового подхода к тексту как к явлению определенной лингвокультуры), в сочетании с культурологическим (пониманием творческого сознания, акта коммуникации в семиотическом аспекте, теории взаимодействия литератур и культур Ю.М. Лотмана), литературоведческим (посвященные творчеству билингвальных авторов, ускоренному развитию «младописьменных» литератур труды Г.Д. Гачева), эстетико-философским (концепция М.М. Бахтина о двух формах познавательной активности: монологической и диалогической) и геополитическим циклами гуманитарного знания. Методическую стратегию исследования определяет также накопленный в отечественной и зарубежной филологической науке опыт по изучению билингвизма в творчестве: М.С. Азизов, A.A. Акматалиев, М.А. Алексеев, Ю.Я. Барабаш, К. Балеевских, В.Г. Белинский, Г.Г. Гамзатов, И.Г. Васильева, Ш. Джолдошева, А. Дима, И.Г. Иванова, H.A. Купина, A.C. Карпов, 3. Кедрина, В.Г. Левченко, Н.Л. Лейдерман, Ш. Мазанаев, Н.Г. Михайловская, М.В. Орешкина, В. Оскоцкий, С.Ю. Преображенский, Ж.М. Рыскулова, Т. Толстая и др.; работы ученых по проблемам коллективного билингвизма'. Е.М. Верещагин, Л.С. Выготский, Л.В. Щерба, Б.М. Есаджанян и др.

В качестве частных методик использован метод аналогии как один из научных методов познания, метод лингвистического описания и лингвистического эксперимента. В качестве метода исследования к работе привлекается непосредственное общение с билингвальными авторами, казахстанскими языковедами, изучение и обобщение педагогического опыта в целях выявления трудностей, возникающих у студентов в процессе овладения иной языковой культурой. Опора на труды ученых, соотнесение теоретических положений и практического опыта билингвов: В.В. Набокова о Н.В. Гоголе, Ч. Айтматова, О. Сулейменова, А. Кодара и др. определило стратегию исследования по избранной проблематике и позволило подойти к исследуемой проблеме в соответствии с концепцией междисциплинарного решения актуальной проблемы - проблемы отношения к языку как к системе, моделирующей окружающий мир в сознании отдельного человека, в сознании этноса, субэтноса и составляющих его социальных групп.

Выбор материала для исследования обусловлен поставленными целью и задачами. Поскольку в центре внимания стоят вопросы художественного билингвизма русскоязычных, но не русских по происхождению писателей и воплощение его в тексте, их связь с процессами в культуре, привлекался материал, исследующий языковой материал художественных текстов. Выбор авторов не случаен. Исследуемые особенности взаимодействия языковых культур ярко отражены в текстах Ч. Айтматова, О. Сулейменова, А. Кодара. В настоящем исследовании проблема сужается до русско-казахского и русско-киргизского двуязычия (центральноазиатский регион). Поиском аналогий вызвано обращение к опыту и других авторов, получивших известность своим творчеством на русском языке. Работа иллюстрируется материалом из публицистических, художественных и научных текстов.

Научная новизна результатов исследования имеет, в первую очередь, методологический характер и определяется новым ракурсом изучения объекта: лингвокультурология. Билингвизм, отраженный в художественном тексте, исследуется в его обусловленности историколингвокультурной универсальностью - русско-национальным двуязычием и общекультурными процессами. Впервые объект изучается в данном аспекте с анализом его основных периодов в развитии двух культур, прослеживается его динамика в Х1Х-ХХ веках. В работе определяется понятие «русскоязычный писатель» в русской и сопряженных с ней национальных культурах, описываются условия и причины их возникновения; раскрывается механизм творческого процесса билингвальной личности по созданию образа первичной культуры на языке приобретенной; анализируются особенности, т.е. качества-стимуляторы, созданного им текста; анализируется влияние внутренней детерминанты языков агглютинативного типа на язык флективного типа в творческом процессе билингвального автора тюркского происхождения; выделяется и описывается тенденция развития и расширения возможностей русского языка посредством исследуемого типа текстов; доказывается историческое значение русского языковой культуры в развитии других культур, определяется место исследуемого типа текстов и роль их авторов в русской и национальной культурах.

Теоретическая значимость исследования определяется характером решения лингвистических проблем, связанных с явлением художественного билингвизма и особенностями его воплощения в русском тексте. Исследование выявило закономерность появления особых качеств в русском тексте автора-билингва при описании им национального образа наиболее ценных как стимуляторы для его адекватного восприятия носителями русского языка. Такое взаимодействие языков и культур позволяет выявить влияние внутренней детерминанты первичной языковой культуры на приобретенный язык, что существенно расширяет проблемное поле отечественного языкознания и может послужить основой для дальнейшей разработки связанных с феноменом билингвизма проблем. Теоретическое осмысление художественного билингвизма, в частности русско-национального способно ответить на актуальные вопросы, связанные с возрождением национальных языков и возросшим национальным сознанием в новых государствах, а также является необходимым условием для формирования «вторичной» языковой личности в пределах постсоветской макросистемы, где изучение русского языка остается непременным условием реализации индивида как личности.

Главной теоретической ценностью исследования является возможность объяснения способа создания и передачи билингвалыюй личностью первичной картины мира речевыми средствами вторичной языковой культуры, что открывает перспективы для практического описания возможностей русского языка в отражении системы значений существующих типов языков и культур.

Разработка направления - русско-национальный художественный билингвизм органично дополняет изучение русского языка в рамках его культурного и социально-коммуникативного распространения через билингвальные языковые ситуации, способствует нахождению отличий в последних механизмов языковых изменений от действующих в моноязычных ситуациях, через деятельность «вторичной» языковой личности способствует сохранению/ витальности русского языка как лингвистического капитала.

Практическая значимость. Результаты диссертационной работы и представленный в ней материал могут найти практическое применение в реальной возможности лингвистического анализа и практического описания широкого круга (малоизученного) взаимодействия национальных и русской языковых культур в той уникальной русско-национальной билингвальной ситуации прошлого столетия, которая во многом будет определять будущее взаимодействие языков и культур на постсоветском пространстве. С одной стороны, такой подход будет способствовать поднятию статуса национальных языков, их развитию, с другой поддержанию научного и практического интереса к русской языковой культуре, что, представляется, очень важным в сложившихся условиях.

Главной практической ценностью исследования является возможность лингвистического анализа текста автора, создающего художественный образ первичной культуры на языке приобретенной, что способствует пониманию отличий между художественным/индивидуальным и коллективным билингвизмом, практическому описанию взаимодействия русской и многих других национальных языковых культур на уровне художественного текста, выработке подходов в решении проблемы, связанной с формированием би- и полилингвальной личности. Практическая значимость материалов исследования заключается в возможности их использования в вузовских общих курсах по общему языкознанию, русскому языку, сопоставительной лингвоконцептологии, контрастивной лингвистике, в специальных курсах по лингвокультурологии, активным процессам в лексике русского языка, теории и практике перевода, а также в литературоведении, истории русского языка и литературы советского периода, культурологии.

Апробация работы. Основные положения исследования были представлены и докладывались на 22 научных конференциях: 1-ой международной научной конференции «Языки и транснациональные проблемы»; международном конгрессе «Русская словесность в мировом культурном пространстве»; II и III международной научной конференции «Язык и Культура»; международной конференции «Молодые ученые -науке, технологиям и профессиональному образованию для устойчивого развития: Проблемы и новые решения»; международной научно-практической конференции «Проблемы и перспективы сотрудничества государств-участников СНГ в формировании единого (общего) образовательного пространства» и других (.Москва); международной научной конференции «Современная филология в международном пространстве языка и культуры» {Астрахань)', XI-ой всероссийской научно-методической конференции «Изучение творческой индивидуальности писателя в системе филологического образования: наука — вуз - школа» (Екатеринбург); VIII международной конференции Ахановские чтения «Диалог языков и культур» в Казахском национальном университете им. аль-Фараби (Алматы); XIII международной научной конференции «Язык и Культура» им. проф. Сергея Бураго (Украина, Киев)', III международной научной конференции «Национально-культурный компонент в тексте и языке» под эгидой МАПРЯЛ (Белоруссия, Минск).

Результаты исследования обсуждались на методических семинарах и курсах повышения квалификации преподавателей - русистов и языковедов средней и высшей школы в Казахстане (2003-2005 гг.): Акмолинской, Павлодарской, Кзылординской областей, в Павлодарском госуниверситете, Евразийском университете им. J1.H. Гумилева (Астана) и реализовываются в рамках лингвистического проекта «Проблемы и перспективы формирования языковой личности молодого журналиста и филолога евразийского пространства» (с 2002 г.). Работа была обсуждена на заседании кафедры русского языка и методики его преподавания филологического факультета Российского университета дружбы народов (октябрь 2004).

Основные материалы исследований по теме диссертации отражены в 34 публикациях, в том числе - монографии.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Как государствообразующий и язык межнационального общения русский язык в XX веке обусловил функционирование историко-лингвокультурной универсальности - русско-национальное двуязычие. Данная ситуация как обязательное условие коммуникации стало основой для возникновения в культурах разных народов русских текстов не русских по происхождению авторов и понятия «русскоязычный писатель».

2. Тексты билингвальных авторов на родном и русском языках, их авторские переводы с родного языка на русский доказывают постижение ими способа осмысления и описания действительности первичной и вторичной/русской языковыми культурами. Билингвальный автор при описании объекта первичной культуры на языке вторичной (субъект 2), находится в процессе акта коммуникации (диалога) с первичной языковой личностью (субъект 1).

3. Введение в исследовательскую парадигму работы понятия способ описания русскоязычным писателем художественного образа первичной культуры на языке вторичной культуры позволило установить, что: 1) художественное освоение действительности билингвальным индивидом (его речетворческая деятельность) в отличие от монолингвального проходит в иных условиях; 2) отличительным свойством его русских текстов от текстов русских писателей при описании одного того же объекта являются особые качества - продукт взаимодействия двух языковых культур в одной личности, нередко воспринимаемые носителем русского языка как отклонения от норм литературного языка.

4. Эти отклонения находят свое объяснение через осмысление своеобразия внутренней формы языка, накладывающего отпечаток на своеобразие языковых единиц всех уровней, т.е. «внутренней детерминанты» языков. Создание киргизского, казахского национального образа на русском языке диктует двуязычному автору использовать способ описания, в котором зафиксирован итоговый результат процесса осмысления действительности русской культурой, со свойственной ей событийной детерминантой, т.е. «заранее заготовленными и узуально закрепленными за определенными смыслами словоформами, из которых никакой морфемы не выкинешь», как это делает носитель русского языка. Типовой способ осмысления действительности, заключенный во внутренней форме тюркских языков с их качественно-признаковой детерминантой, требует, чтобы словоформа собиралась «из корневой морфемы и служебных морфем для данного конкретного случая» (Г.П. Мельников 2003). В силу различных способов выражения данных типов языков билингвальный автор при передаче образа национальной культуры создает не стандартные средства выражения, прибегает к «эксплуатации» тех возможностей русского языка, которые для этого наиболее приспособлены.

5. Такие качества текста «стимулируют» внимание читателя, владеющего знаниями (литературная норма) о том, что стандартно и типично для его языковой культуры. В имплицитном виде - в виде языкового чутья эти знания содержатся в сознании каждого носителя языка и позволяют ему оценивать любой текст с точки зрения того, насколько соответствует использованный в нем вариант способу описания подобного смысла писателем, принадлежащим к его языковой культуре. Если при чтении русского текста автора-билингва такого соответствия не наблюдается, то в сознании воспринимающего/русского появляется оценочная реакция типа: «Русский так не пишет.». Однако вместе с тем данные качества текста предоставляют ему возможность расширить диапазон своего существования (В. Гумбольдт), приобщиться к образности и переживаниям, который есть у тюрков (Г.П. Мельников).

6. Наличие в русской языковой культуре такого способа описания свидетельствует о высокой степени ее кодируемости, указывает на ее коммуникативную ценность, доказывает ее неоценимую роль в развитии сопряженных с ней национальных культур.

7. Появлению текстов билингвальных личностей предшествует изменение мировоззрения и следующее за ним образование нового культурно-языкового пространства. Овладение иным языком (иноязычие) открывает доступ к последующему уровню культурно-цивилизационного развития общества. Вариант межкультурной коммуникации, представленный в текстах билингвапьных авторов, объединяет два «центра-сознания», что позволяет воспринимать их как структурное целое и определить их как интегрированные, представляющие ценность для развития обеих культур. 8. На современном этапе развития лингвистики и лингводидактики проблемы коммуникативного билингвизма (при введении в сознание обучаемого второго языка, формировании «вторичной» языковой личности) могут находить свое решение и при изучении особенностей процесса создания и передачи текста творческой билингвальной личностью.

Структура исследования. Цель и задачи исследования определили композицию работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Художественный билингвизм и особенности русского художественного текста писателя-билингва"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенное исследование, показывает, что феномен художественного билингвизма таит в себе неисчерпаемые возможности для лингвистики, культурологии и, безусловно, литературоведения. Он же предоставляет возможность говорить о малоизученности данного явления в психолингвистическом, психологическом и философском аспектах. Основываясь на данных этой работы, можно ограничиться некоторыми предварительными выводами.

Знания о том, что типично, в имплицитном виде (в виде языкового чутья) содержатся в сознании любого носителя языка и позволяют ему оценивать любой текст с точки зрения того, насколько соответствует использованный в нем вариант способу описания подобного смысла писателем, принадлежащим к его языковой культуре. Если при чтении русского текста писателя-билингва такого соответствия не наблюдается, то в сознании воспринимающего (русского) появляется оценочная реакция типа: «Русский писатель так бы не писал.» (С. Залыгин), «Русский так не пишет» (Г. Серебряков), «в нашей поэзии ни разу так подлинно не говорила русская Азия» (В. Портнов), «Мир дяди Сандро или Чика -абхазский, но (опять это «но»!) выражен-то он в стихии русского языка. Как быть с этим, самым таинственным в литературе процессом -соприкосновения писателя, работающего внутри своего этнического мира, с другим языком?» (Т. Толстая) и т.п.

Художественный текст русскоязычного писателя - это комплексная единица, позволяющая исследовать как когнитивный, так и чисто языковой аспект речемыслительной деятельности творческой билингвальной личности. Он отражает не только нормы языкового кодирования информации билингвами, но и нормы сложного билингвального осмысления (вычленения и категоризации объектов действительности первичной культуры и нахождения их актуального значения на языке приобретенной культуры). Речь идет об «избирательном отношении» к действительности (A.A. Леонтьев). В русском художественном тексте писателя-билингва как в способе описания национального образа первичной культуры рельефно проявляется взаимосвязь между продуктами языковой и ментальной деятельности двух разных способов отражения действительности. Эту взаимосвязь можно охарактеризовать следующим образом: способ описания русскоязычным писателем художественного образа первичной культуры отображает и закрепляет выработавшийся в этом первичном национальном общественном сознании типовой способ осмысления фрагментов действительности, но речевыми средствами приобретенной языковой культуры, в которой, в свою очередь, выработан свой способ описания этих же фрагментов. То есть, в этом способе описания зафиксированный итоговый результат процесса осмысления мира той или иной культурой передается внешней культуре на естественном языке последней. Наличие в русской языковой культуре данного способа описания объекта свидетельствует о высокой степени ее кодируемости. Такой способ описания обусловлен тем, что «вторичный» языковой мир представлен в сознании творческого билингвального индивида как второй субъект наравне с первым. Национальный образ «первичной» языковой культуры предстает в этом случае в качестве объекта одновременно для двух субъектов. То есть речевая деятельность творческой билингвальной личности проходит в отличных от носителя языка условиях. Наличие двух разных типов языков и языкового поведения и чуткое реагирование читателя ставит перед такой личностью проблему «смены кода» и «заставляют» ее осознать существование отношений выбора между языковыми средствами, наличие правил этого выбора на «вторичном» языке. Это «заставляет» билингвальную личность «изменять» нормы общения. В русском тексте появляются необычные словообразовательные модели построения высказывания, заимствованные элементы из первичного языка писателя приобретают новые эстетические функции (в сравнении с русскими писателями) и т.д. Благодаря чему достигается создание адекватного художественного (казахского/киргизского) образа.

До возникновения лингвокультурной универсальности билингвизма (русско-национального) конца XIX - начала XX века в русской языковой культуре отсутствовал способ описания того или иного фрагмента действительности, в качестве которого выступала иная культура. И она была вынуждена сама создавать способ осмысления и описания. Что, собственно, и происходило в русской культуре XIX века, когда русская классическая литература сама описывала образы Запада и Востока. Но это не был реальный Запад и Восток. Созданный русской языковой культурой способ осмысления и описания образов западных культур и восточных -«инородческих» племен является способом описания действительности с точки зрения русского человека. «Другой» (М.М. Бахтин) мир в монолингвальном восприятии представлен как объект, но не субъект. Но такие описания, такое «культурное переживание Россией» есть необходимый этап ее развития (Ю.М. Лотман).

Опираясь на понятие «способ описания русскоязычным писателем художественного образа первичной культуры на языке приобретенной культуры», текст билингвального автора, определяется с точки зрения русского адресата как «отклонение» от способа описания того же объекта русским писателем. Такое отклонение - органичный объект лингвистики. Они нарушают узуальный и понятный, а значит, оптимальный в стандартных условиях общения способ передачи информации определенного типа (описания «чужого» по отношению к русской культуре образа). Однако при сопоставлении русских текстов русского и нерусского писателей различия в способах описания одного и того же объекта позволяют говорить об адекватности и неадекватности описания этого объекта.

Один способ описывает образ внешней культуры с точки зрения русской языковой культуры на «другой» мир (субъект - объект), другой - с точки зрения национальной и русской языковых культур на «свой» мир [(субъект + субъект) - объект)]. При оценке русского текста русскоязычного писателя в сознании русских всплывает оценка: «русский так не писал бы»; в сознании, например, казахов (монолингвов), если писатель казах, появляется некое отчуждение, поскольку национальный образ передан «чужой» языковой культурой. Отсюда возникают вопросы типа: К какой культуре отнести творчество писателей-билингвов? (Ш. Мазанаев, Т. Толстая и др.).

Способ описания писателем-билингвом художественного образа «первичной» культуры на языке «вторичной» культуры существенно затрудняет для него не только процесс именования, но и процесс осмысления объектов, которые в обеих языковых культурах освоены различными путями, различными способами духовного освоения действительности. Язык как средство общения представляет собой оязыковленное мышление, т.е. средство выражения мысли и орудие оформления ее. «Мышление предполагает активную конструктивную деятельность по переструктурированию исходных данных, их расчленение, синтезирование и дополнение» [НФЭ, 2001, с.626]. В ходе коммуникативной познавательной деятельности субъекта - носителя языка происходят сложные процессы по динамическому освоению актуальных фрагментов объективного мира (картины мира) в форме специфической, вторичной знаковой системы - языка. В форме языка (звуковой или речевой) создается параллельная языковая картина мира. Если «отличать систему значений языковых знаков данного языка от тех смыслов, которые ими выражаются, не проводя при этом грани между эксплицитными и имплицитными смыслами, то можно «обнаружить» при сравнении способов выражения одной и той же мысли средствами разных языков различие в «видении мира», вытекающее из различия языкового строя. На самом же деле это будет лишь различием в системе значений . между тем, что мы привыкли выражать эксплицитно, а представитель другого языка имплицитно, и наоборот» [Мельников 1971, с.14].

Таким образом, в творческом сознании билингвального автора происходит сложный процесс (диалог) «приведения в соответствие» двух систем значений и адекватной передачи их с языка на язык. В этом случае билингвальная творческая личность относительно монолингвальной находится в ситуации «раздвоения личности», «некой прострации», «отчуждения», «противостояния», «вненаходимости», «инобытия», «дома и вне», «безумия, ставшего домом» (Гоголь, Кассирер, Набоков, Кодар, Искандер, Дадье и др.), поскольку в его сознании происходит диалог между двумя субъектами. Полифоническому мышлению, отмечал М.М. Бахтин, доступны такие стороны человека и, прежде всего, мыслящее человеческое сознание и диалогическая сфера его бытия, которые не поддаются художественному освоению с монологических позиций. Чтобы схватить личность в целом нужна позиция вненаходимости. Ее нельзя раскрыть ни как объект безучастного нейтрального анализа, ни путем вчувствования - она сама должна раскрыться в диалоге с «Другим». Постоянное нахождение творческой билингвальной личности в ситуации диалога (субъект + субъект) определяет и доказывает «прогрессивный и драматический характер ее деятельности и существования» [Сулейменов 1977, с.54-55].

Умение найти и использовать «нужный» способ описания на языке «вторичной» культуры - навык, который не приобретается путем чтения грамматик. Он возникает только в результате активного усвоения писателем (русскоязычным) своей языковой культуры (национальной) и опыта классической (русской) литературы.

Развитие русской и сопряженных с ней на основе русского языка национальных культур требовало новых способов описания тех или иных объектов в новых условиях коммуникации (ситуация национально-русского билингвизма). Поэтому культура выдвигала «посредников», или «проводников», создававших национальные образы на языке русской культуры, приводя ее в вид, способствующий адекватному восприятию носителями русской языковой культуры, т.е. для совершения акта коммуникации со свойственными ему целями: выработке адекватного представления «чужого» образа. При этом он часто выступает в роли заново осмысляющего уже осмысленного национальным (например, казахским) сознанием фрагмента действительности, поскольку его задача -адекватное переложение этого фрагмента речевыми средствами русской языковой культуры, которая уже может иметь свой способ описания этого фрагмента с точки зрения русского человека. Порождаемый при этом смысл для него не является «новой мыслью» в отличие от «старых». Облаченное в речевые средства «вторичной» культуры расширяется понятийное поле фрагмента действительности. Здесь находит свое лингвистическое объяснение гумбольдтовское «расширение диапазона существования» человека и гачевское: «стереоскопичность зрения, объемность мышления» писателя-билингва. Но это также часто приводит к известной оценке, которую дает русский адресат: «Русский так бы не писал.» или к оценке соплеменника, которую можно было бы сформулировать так: «Он пишет на русском, какой же он казахский писатель.» и т.п.

В отличие от монолингвального индивида свобода культурного самоопределения творческого билингвального индивида, расширяет его ментальные возможности от бытия-в-мифе до бытия-в-мире, делает данного субъекта «гражданином мира», способным верно понять те культурные артефакты, с которыми он сталкивается, но которые не принадлежат к его культуре. С другой стороны, - приводит к антогонизму между общественным и индивидуальным сознанием. «В родах корчится старый наш мир, Но за что наказанье мне это: Для казахов я - дерзкий кафир, А для русских-дикарь в эполетах» (А. Кодар). Возможность «жить в двух домах» уравновешивается («компенсируется») драматической ситуацией, на которую обречена или которой вознаграждена (?) билингвальная личность писателя. С нашей точки зрения, за этими строками кроется проблема становления поликультурной личности XXI века. Она вызвана эволюционированием культуры, диктующей необходимость жить в национальном и общечеловеческом мирах. Ее, на наш взгляд, уже осязаемая почва и легитимность есть показатель того, что воспитанию и обучению би- и полилингвальной личности нового формата, уделяется все больше внимания. Монологические воззрения прошлого тысячелетия переосмысливаются в связи с полифонической картиной нового тысячелетия в современной лингвистике и лингводидактике.

Важнейшую роль в осмыслении и оценке способа описания писателем-билингвом художественного образа «первичной» культуры на языке «вторичной» культуры играет литературный язык, в данном случае -русский. Литературная норма в подавляющем большинстве случаев защищает, делает престижным наиболее оптимальный на данной стадии развития общественного сознания способ описания объекта. Поэтому она непосредственно участвует в закреплении и распространении способа его осмысления. Усвоив нормы русского литературного языка, творческая билингвальная личность усваивает выработанный предшествующими поколениями способ осмысления фрагментов внутреннего и внешнего мира, и, тем самым, получает доступ к достижениям русского общественного сознания. Но не все значения осмысленного национальным (к примеру, казахским) общественным сознанием могут уложиться в рамки русского литературного языка и наоборот. Тогда творческое сознание билингва создает, творит то, что носителями русской языковой культуры может оцениваться как отклонения от нормы.

Совмещение двух языковых культур «с разными системами образов» (Г.П. Мельников) в одном творческом сознании и «выброса» текста, полученного в результате этого совмещения - это, безусловно, коллизия. Такое диалогическое общение «обрекает» писателя на «муки» («инобытие», «вненаходимость», «шизофреническая ситуация» и т.д.), но именно оно позволяет ему из средств языка «вторичной» культуры находить те, которые скрыты от писателя-монолингва - носителя данной языковой культуры. В частности, «особенность Айтматова заключается в том, что он находит из еще ненайденных русских средств такие, которые приспособлены для выражения образов другой (тюркской) культуры» (Г.П. Мельников). «Стереоскопичность зрения, объемность мышления, . плодотворная самокритика мысли и слова «двуязычника», живущего между двух моделей мира, явственно ощущающего недостаточность, относительность каждой из них» (Г.Д. Гачев) и дает возможность ему находить ему во «вторичной» языковой культуре новые резервы. Благодаря текстам писателей-билингвов мир не обособляется только в своих «этнодомах», не «бытует» только «в-мифе», не распадается на отдельные монады.

Общество стало перед необходимостью осмысления и выработки новой философии образования в новом тысячелетии, в частности -филологического, где мы столкнулись с необходимостью признать, что проект прошлого века не оправдывает всех надежд на него возлагаемых в новом столетии. Ожидаемый прогресс в воспитании подрастающего поколения зависит от целей, которые для себя определит филологическое образование.

Н.Л. Лейдерман в одной из своих работ подчеркивает, что художественное сознание человечества есть нечто единое, это какая-то «пневматосфера», которая обволакивает всю цивилизацию целиком, и ей нипочем никакие железные занавесы, идеологические барьеры, политические конфронтации, социально-экономические различия. По мнению ученого, русская литература существует в огромном ментальном поле, создаваемом духовной энергией всего цивилизационного человечества. И такие, предположения, считает он: «мы можем делать с нашими учениками, если будем видеть литературный процесс в масштабах художественных направлений и течений» [Лейдерман 2003, с.52]. В этом контексте задача осмысления и освоения художественных произведений писателей-билингвов видится как неотъемлемая часть дальнейшей эволюции цивилизации. В этом случае образовательный эффект, о котором пишет ученый, будет более объемным и продуктивным. Изучение художественных текстов писателей, объединивших в своем творчестве две культуры, неизбежно будет способствовать формированию личности «с широким взглядом на мир, гордой за свою национальную литературу, но чуждой великодержавной спеси; влюбленной в родное слово и образы русской литературы, но толерантной к «инаковости» - и не только с уважением, но с эстетическим интересом воспринимающей своеобразие иноязычной культуры и ее образов; любопытной к тому, что не похоже на свое; личности, способной впитывать в себя все богатство духовной культуры человечества» [Лейдерман, там же].

Колоссальный объем материала культурного общечеловеческого, национального (этнокультурного), индивидуального характера, содержащийся в произведениях писателей-билингвов ждет дальнейшего внимательного исследования и изучения, поскольку в них в художественной форме заложены культурные концепты глобального характера, понятные всем, независимо от принадлежности к какой-либо культуре; этнокультурные, присущие только для определенного лингвокультурного сообщества; присущие отдельным личностям -индивидуальные концепты. Творческое кредо известных русскоязычных писателей-билингвов созвучно мысли Шнитке о том, что чем больше культур отражается в художественном произведении, тем ценнее его духовное содержание, поскольку культурное многообразие, культурный плюрализм воспринимается такой личностью как проявление глубинных основ творческого потенциала и самоопределения человека во времени и пространстве.

Мы характеризуем творческую билингвальную личность как личность, способную функционировать на всех уровнях межкультурной коммуникации: глобальном, обладая потенциалами общечеловеческого (общепланетарного) языкового сообщества; межнациональном, имея в себе способность к восприятию национальной (этнокультурной) языковой культуры представителей разных лингвокультур; межличностном, обладая способностью с пониманием относиться к индивидуальным различиям в структуре личности. То есть, ей свойственно понимание культуры в ее глобальном проявлении, в инварианте, и в ее национально-специфическом варианте.

Существование билингвального творческого сознания на протяжении многих веков является свидетельством того, что мир шел к глобализации шаг за шагом, от века к века, структурируясь в разные географические и языковые образования - от одной культурно-цивилизационной парадигмы к другой. Художественно воплощенный билингвизм, по нашему мнению, наилучшим образом может быть использован для исследования идей культурной глобализации на основе сочетания всеобщего, национального и индивидуального опытов.

Общество, шагнувшее в третье тысячелетие, «обречено» на обязательное двуязычие и полиязычие - бытие-в-мире, поскольку они выступают в качестве компенсирующей системы, открывающей доступ к последующему уровню культурно-цивилизационного развития. Современная лингвистика стоит перед неизбежностью более глубокого и более объемного изучения феномена художественного билингвизма. Его исследование и изучение содержит в себе то осмысление, которое необходимо для решения лингвистических и лингводидактических задач современности и будущего.

Список научной литературыБахтикиреева, Улданай Максутовна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Лбдыкадыров А. Национальное и интернациональное в творчестве Чингиза Айтматова: Автореф. дне. канд. филол. наук. -М.,1973.

2. Аврорип В.А. Двуязычие и школа // Проблемы двуязычия и многоязычия. -М., 1972. С.49-62.

3. Аврорип В.А. Проблемы изучения функциональной стороны языка. JI., 1975.

4. Азизов М.С. Художественные особенности языка повестей Ч.Айтматова. -Махачкала, 1971.

5. Азизов М.С. Мастерство Чингиза Айтматова: Автореф. дне. .канд. филол. наук. -Махачкала, 1974.

6. Айтматов Ч.Т. В соавторстве с землею и водою. Очерки, статьи, беседы, интервью. -Фрунзе: Кыргызстан, 1978. 408 с.

7. Айтматов Ч.Т. Собрание сочинений в семи томах. Том седьмой. Статьи. Выступления. Эссе. Диалоги. -М.: Туркестан, 1998. 504 с.

8. Айтматов Ч.Т, Шаханов М.Ш. Плач охотника над пропастью (Исповедь на исходе века). -Алматы: Рауан, 1996. 384 с.

9. Актуальные проблемы формирования языковой личности средствами полилингвизма, культуры и национальных традиций/ Под ред. проф. В.Ф. Габдулхакова. Казань, 1998. 208с.

10. Айылчиев К.А. Стилевое своеобразие двуязычного творчества Чингиза Айтматова: Автореф. дис. канд. филол. наук. -Бишкек: Кирг. гос. ун-т, 1992. 23 с.

11. Акматалиев A.A. Роль творчества Ч. Айтматова в развитии взаимосвязи и взаимообогащепия современной литературы Киргизии и Казахстана. Автореф. дис. . канд. филол. наук. -Фрунзе: Кирг.гос.ун-т, 1982. 22с.

12. Акматалиев A.A. Творчество Чингиза Айтматова во взаимодействии с тюркоязычными литературами народов СССР, взаимосвязей и взаимообогащения современных литератур Киргизии и Казахстана: Автореф. дис. .докт. филол. наук. -Фрунзе: Кирг.гос.ун-т, 1990. 43 с.

13. Анастасиади Э.Н., Закарян JI.A. Некоторые итоги эксперимента по билипгвалыюму обучению // Русский язык в Армении. 1999. №3. С. 20-23.

14. Асаналиев К. Чингиз Айтматов: Поэтика художественного образа: Автореф.дис. . докт. филол. наук. -Фрунзе, Кирг. гос. ун-т, 1989.

15. Алпатов В.М. Глобализация и развитие языков //Материалы II Международной научной конференции «Язык и культура». -М., 17-21 сент. 2003.С.18-19.

16. Алпатов В.М. Русский язык в современном мире // Решение национально-языковых вопросов в современном мире/Под ред. Челышева Е.П. -М.: Златоуст, 2003. С.426-430.

17. Аннинский Л. Пройдя сквозь дебри //Вместе с Олжасом. -RDW-Baumbach, Германия, 1996. С.121-129.

18. Аннинский J1. Меж свободой и волей // Родина. -М.: Изд-во журнала «Родина», 2004. Вып.№2. С.23-25.

19. Арагон Луи. Самая прекрасная на свете повесть о любви //Культура и жизнь. -М. 1959. Вып.№7. С.40.

20. Арутюнов С.А. Этнические процессы и язык //Расы и народы. Ежегодник.-М.: Наука, 1985.

21. Архангельская H.A., Архангельский J1.M. «Люди, это я!» Семейио-нравственное воспитание и литература//Литературное обозрение №6, 1981.-М.: Правда. С.25-31.

22. Атаходжаев A.A. Роль тюрко-согдийского билингвизма в истории цивилизации Центральной Азии //Материалы II Международной научной конференции «Язык и культура». -М.: Вопросы филологии. 17-21 сент. 2003, с.577.

23. Ауозов М.М. Осененный вечным выдохом вечности словом// Вместе с Олжасом. -RDW-Baumbach, Германия, 1996.

24. Ахметжанова З.К. Сопоставительное исследование лексики тюркских (каз., кирг., узб.) и русского языков: Автореф. дис. .канд. филол. наук. -Алма-Ата, 1981.

25. Ахутина 7.В. Порождение речи. Нейро-лингвистический анализ синтаксиса. -М.: изд-во МГУ, 1989.-213с.

26. Баймухаметов Ж. Номадология в казахстанском контексте//Тамыр №2(10), 2003. С.15-19.

27. Балеевских К. Писатель билингв: свой среди чужих? // Ярославский педагогический вестник. 2003.

28. Барабаш Ю.Я. Мой бедный протеже. Проза Шевченко // Вопросы литературы. № 6. -М., 2002.

29. Барабаш Ю.Я. Почва и судьба. Гоголь и украинская литература: у истоков. -М., 1995,с.81-84.

30. Баскаков А. Н. Современные проблемы развития тюркских языков в Российской Федерации //Материалы II Международной научной конференции «Язык и культура». -М., 17-21 сент. 2003.С.17-18.

31. Баскаков H.A. Историко-типологическая характеристика структуры тюркских языков: Словосочетание и предложение. М.: Наука, 1975. С.288.

32. Баскаков H.A. Двуязычие и проблема взаимопроникновения различных уровней при взаимодействии языков / на материале тюркских языков // Проблемы двуязычия и многоязычия. -М., 1972.

33. Бахтикиреева У.М. Художественные функции лексики с национально-культурным компонентом семантики в художественной прозе Чингиза Айтматова: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. -М.: РУДН 1995.

34. Бахтикиреева У.М. К вопросам: о роли интеллектуала в современном обществе и функции художественного образа в историческом процессе. На примере творчества Ч. Айтматова // АС АЛАН. -М.: Мир дому твоему, 2002. Вып. №1(10) 2002. С.5-23.

35. Бахтикиреева У.М. Русский язык национальных писателей //Вопросы филологии. М., 17-21 сентября 2003. С.62-64.

36. Бахтикиреева У.М. Мой Олжас // АС АЛАН. -М.: Мир дому твоему, 2003. Вып. №1(10) 2003. С.480-528.

37. Бахтикиреева У.М. Творчество писателя-билингва (к вопросу об интеграции систем филологического образования государств-участников СНГ) // Там же. С.698-703.

38. Бахтикиреева У.М. Бытие в мире. К проблеме двуязычия на постсоветском пространстве //Вестник актуальных прогнозов: Россия. Третье тысячелетие. -М.: Изд. Журнала«Родина». №10, 2004. -С.148-149.

39. Бахтикиреева У.М. Творческая билингвальная личность: руссоязычный национальный писатель и особенности его русского художественного текста (монография). -М.: Изд-во Триада, 2005. 192с.

40. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. -М., 1979. С.344.

41. Бахтин М.М. Проблемы речевых жанров //Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. 2-ое изд. -М., 1986, С.250-296.

42. Бахтин М.М. Литературно-критические статьи. М.: Художествен, лит-ра. 1986. 448 с.

43. Белинский В.Г. Сочинения в одном томе. -М.: Молодая гвардия, 1950. 798 с.

44. Бердяев H.A. О назначении человека. -М., 1993.

45. Бердяев H.A. Судьба России. Самосознание. -Ростов н/Дон, 1997.

46. Богин Г.И. Модель языковой личности и ее отношение к разновидностям текстов: Автореф.дисс. . д-ра филол. наук. -JI., 1984.

47. Бодуэн де Куртею И.А. Избранные труды по общему языкознанию: в 2-х т. -М.: АН СССР, 1963. Т.2.

48. Болдырев H.H. Антропоцентричность языка с позиций разных культур // Филология и культура: Мат-лы Междун.научн.конф. 4.1. -Москва-Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р.Державина. 2001. С. 15-20.

49. Бороздина П.А. В двух измерениях: Современное двуязычное творчество // Вестник Воронеж. Гос. унив-та. Сер. 1. Гуманитар. Науки. -Воронеж. 1997. Вып. 2. С.78.

50. Будагов P.A. Литературные языки и языковые стили // Проблемы лингвостилистики/Учебное пособие по курсу «Теория языка». -М., 1979. С.5-30.

51. Будагов P.A. Что такое развитие и совершенствование языка? М.: Наука,1977.

52. Булаховський JI.A. Нариси з загального мовознавства // Булаховський Л.А. Вибр. Прац 1: В 5 томах.-Т. 1, Киев, 1975

53. Брабин Г. Родной язык и мозг // Курьер ЮНЕСКО. -М., Париж. 1982, №3.

54. Брагина A.A. Лексика языка и культура страны. -М.: Русский язык. 1986. 151 с.

55. Вайнрайх У. Одноязычие и многоязычие // Новое в лингвистике, вып.У1. Языковые контакты. -М., 1972. С. 25-60.

56. Вайнрайх У. Одноязычие и многоязычие // Зарубежная лингвистика. Вып. 3. 1999. С. 7-42.

57. Вайнрайх У. Языковые контакты. -Киев: Вища школа, 1979. 263 с.

58. Вайсгербер Л. Родной язык и формирование духа. -М., 1993.

59. Валуйцева И.И., Хухупи Г.Т. Межкультурная адаптация художественного текста как переводческая проблема // Материалы II Международной научной конференции «Язык и культура». -М.: Вопросы филологии. 17-21 сент., 2003. С.239-240.

60. Васильева И.Г. Стилистическое своеобразие романа Чингиза Айтматова «Буранный полустанок» как произведения современной советской интернациональной литературы // Русский язык в школе. М., 1981. Вып. №5. С. 79-84.

61. Валиханов Ч. Собрание сочинений в 5-ти томах. Т.1. -Алма-Ата, 1956.

62. Валиханов Ч.Ч. Избранные произведения. -Алма-Ата, Изд. Академии наук, 1964. Собр. Соч. в 5-ти т., т. 1,431 с.

63. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. -М.: Русские словари. 1996.1\. Верещагин Е.М. Психологическая и методическая характеристики двуязычия (билингвизма). -М., 1969, 160 с.

64. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. К вопросу о лингвостраповедческом аспекте прочтения произведений русской и классической литературы // Липгвострановедение и текст. -М. 1987. С. 5-29.

65. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Об учебном лингвостраповедческом словаре безэквивалентной лексики // Лингвострановедческий аспект преподавания русского языка иностранцам. -М. 1974. С. 65-80.

66. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура. -М.: 1990. 246с.

67. Верещагин Е.М. Язык и культура: Липгвострановедение в преподавании русского языка как иностранного. Методическое руководство. -3-ье издание. -М.: Русский язык, 1983.269 е.

68. Верещагин Е.М. Лингвострановедение и текст. Сб.статей / Ин-т рус.яз. им.А.С.Пушкина. М.: Русский язык, 1987. 178 с.

69. Виноградов В.А. Язык и культура в их соотношении и взаимодействии //Материалы II Международной научной конференции «Язык и культура». -М.: Вопросы филологии. 17-21 сент., 2003. С.18-19.

70. Виноградов В.А. Диглоссия // Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н.Ярцева. -М.: Сов. Энциклопедия, 1990 685с.; Интерференция // Там же; Конвергенция // Там же.

71. Виноградов В. В. К построению теории поэтического языка: Учение о системах речи литературных произведений // Временник отдела словесных искусств. III. Поэтика: Сб. статей. -Л., 1927.

72. Виноградов В.В. О языке художественной литературы. -М., 1980. 360 с.

73. Виноградов В.В. Язык Гоголя // Н.В.Гоголь: Материалы исследования / Под ред. В.В. Гиппиуса. -М., Л., 1936. Т. 1-2.

74. ВинокурГ.О. Избранные работы по русскому языку. -М,: Учпедгиз, 1959. 654 с.

75. Войнович В.О. О литературе разрешенной и написанной без разрешения // Русская филология. Украинский вестник. Вып. №1. -Киев, 1994. С.64-65.

76. Воробьев В.В. Лингвокультурологическая парадигма личности. -М., 1996.

77. Выготский J1.C. К вопросу о многоязычии в детском возрасте // Умственное развитие детей в процессе обучения. -М., 1935.

78. Выготский JI.C. Избранные психологические исследования. -М., 1956. С.72.

79. Выготский JI.C. Мышление и речь // Собр. Соч. -М.: Просвещение, 1982-1984. -Т.2, 1983.-417 с.

80. Выготский JI.C. Собр. Соч. -Т.З. Проблемы развития психики /Под ред. A.M. Матюшкина. -М.: Педагогика, 1983. -368 с.

81. Габдулхаков В.Ф. Современная языковая коммуникация и технология развития речевой деятельности в условиях билингвизма. Казань, 1999. 207 с.

82. Гавранек Б. К проблематике смешения языков // Новое в лингвистике. Вып. 6. -М.: Прогресс, 1972. С. 94-111.

83. Гальперин И.Р. Языковое сознание и некоторые вопросы взаимоотношения языка и мышления // Вопросы философии. 1977, №4. С.64-68.

84. Гак В.Г. К диалектике семантических отношений в языке // Принципы и методы семантических исследований. -М., 1976.

85. Гамзатов Г.Г. Двадцатый век как эпоха национальных литератур и региональных литературных общностей. //Материалы II Международной научной конференции «Язык и культура». -М.: Вопросы филологии. 17-21 сент. 2003. С.470-471.

86. Гачев Г.Д. Национальные образы мира. -М., 1988.

87. Гачев Г.Д. Наука и национальные культуры / Гуманитарный комментарий к естествознанию. -Ростов-на-Догну: Изд-во РГУ, 1992. 316 с.

88. Гачев Г.Д. Любовь, человек, эпоха. -М., 1965. С.3-45.

89. Гачев Г.Д. Национальные образы мира. Центральная Азия. -М.: Издательский сервис, 2002. 784 с.

90. Гачев Г.Д. Национальные образы мира. Евразия. Космос кочевника, земледельца и горца. -М„ 1999. 367 с.

91. Городилова Г.Г., Е.А.Хамраева. Русский язык как государственный в субъектах Федерации. Особенности построения курса. М.: Мир русского слова №(17) 4, 2003.

92. Гражданская З.Т. Английская литература 1871 1917 гг. // Зарубежная литература XX века / Под ред.: проф. З.Т. Гражданской. Изд. 2-ое.- М., 1973. 752 с.

93. Гришина О.Н. Проблемы контекстно-вариативного членения текста в стиле языка художественной и научной прозы // В кн.: Функциональные стили и преподавание иностранных языков. -М., 1982. С.59-68.

94. Губарева Н. Творчество Чингиза Айтматова и новаторство тенденции киргизской, туркменской и казахской повести. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. -Фрунзе, 1990.

95. Гумбольдт В.фон. Избранные труды по языкознанию. -М.: Прогресс, 1984. 397с.

96. Гумбольдт В.фон. О сравнительном изучении языков применительно к различным эпохам их развития // Звегинцев В.А. История языкознания XIX-XX веков в очерках и извлечениях. 4.1. -М., 1964. С.83.

97. Гумбольдт В.фон. Об изучении языков, или план систематической энциклопедии всех языков// Гумбольдт В.фон. Язык и философия культуры. -М., 1985.

98. Гумбольдт В.фон. О различии организмов человеческого языка и о влиянии этого различия на умственное развитие человеческого рода. -СПб., 1854. С.7-57.

99. Гумилев JI.H. Древние тюрки. -М., 1993. 524 с.

100. Гумилев JI.H. Энтогенез и биосфера земли. Третье издание стереотипное. -JL: Гидрометеоиздат, 1990. 528 с.

101. Гумилев JI.H. Древняя Русь и Великая степь. -М.: Мысль, 1992. 781 с.

102. Гусейнов Ч. Лета к воспоминаниям клонят // Дружба народов. -М., 2004. №4.

103. Гюббенет КВ. Основы филологической интерпретации художественного текста. -М. 1991.

104. Давыдов A.U. Письма о казахской литературе//Тамыр №2(10, 2003. С.16-19.

105. Давыдов А.П. Диалог культур на евразийском npocTpancTBe//www.strana-oz.ru|news|.

106. Дадье Б. Люди между двумя языками // Иностранная литература. №4, -М., 1968. №4. С.245.

107. Дадыэ/санова М. Природа двуязычных произведений Чингиза Айтматова и проблемы художественного перевода: Автореф. дис. канд. филол.наук. -М., 1986.

108. Дешериев Ю.Д. Закономерности развития литературных языков пародов СССР в советскую эпоху. Развитие общественных функций литературных языков. -М.: Наука, 1976.

109. Дешериев Ю.Д. Введение// Развитие национально-русского двуязычия. -М., 1976.

110. Дешериев Ю.Д. О роли русского языка в развитии социальной жизни пародов РФ. -М.: Наука, 1978.

111. Джолдошева Ч.Т. Роль авторского перевода в творчестве Ч. Айтматова // Современная киргизская повесть и проблемы перевода. -Фрунзе, 1981. 165с. -С.124-162.

112. Дима А. Принципы сравнительного литературоведения. -М.: Прогресс. 1977.

113. Добровольский Д.О. Национально-культурная специфика по фразеологии (1) // Вопросы языкознания. 1998. № 6. С.48-57.

114. Долинин К.А. Интерпретация текста. -М., 1985. 288 с.

115. Донская Т.К. Лингвистическое развитие учащихся в процессе обучения русскому языку в школе: Метод, рекомендации. -J1., 1989. 36 с.

116. Достоевский Ф.М. Письма (1832-1859). Книга 1. Т.28 // Полное собрание сочинений в 30-ти томах. Изд.: Наука, Ленинградское отделение. -Ленинград, 1985. С. 248-250.

117. Дюришин Д. Теория сравнительного изучения литературы. -М., 1979. С.65.

118. Есаджанян Б.М. Билингвалыюе обучение как фактор формирования поликультурной личности (в системе углубленного обучения русскому языку)// X конгресс МАПРЯЛ «Русское слово в мирвой культуре». Сб.докладов, пленарное зачедание. Т. 1. СПб, 2003. С.114-123.

119. Есаджанян Б.М. К проблеме опредления понятий «билингвизм» и «билингвальпое обучение». -М, Мир русского слова. №4, 2003. С.47-53.

120. Жаксылыков А. Образы, мотивы и идеи с религиозной содержательностью в произведениях казахской литературы. Типология, эстетика, генезис. -Алматы: Казак университеты, 1999. 422 с.

121. Жаксылыков А. Эссеистика Ауэзхана Кодара // Тамыр №2(10, 2003. С.28-33.

122. Жанабаев К. О героической поэзии // Ай, №1,2. -Алматы, 1994.

123. Жаркынбекова U1.K Сопоставительная лингвокопцептология как новое перспективное направление в современной лингвистике// Жизнь языка и язык жизни. Сб. статей/Под общ.ред. Н.Ж. Шаймерденовой. -Алматы: Казак университет!, 2005. -С.212-220.

124. Жирмунский В.М. Сравнительное литературоведение: Запад и Восток. -Л., 1979. С.20.

125. Жлуктеико Ю.А. Лингвистические аспекты двуязычия. -Киев, 1974. 176 с.

126. Жмаев А. Билингвизм и Чингиз Айтматов // Взаимовлияния и взаимообогащение литератур пародов СССР. / Межвуз. тематич. сб. -Фрунзе, 1978. С. 54-64.

127. Загорская О.В. Эстетическая функция языка в соотношении с его основной функцией. // В кн.: Коммуникативная и поэтическая функция художественного текста. -Воронеж, 1982.

128. Зайдия С. Творчество Чингиза Айтматова и его восприятия в Сирии: Автореф. дис. .канд. филол. наук. М., 1979.

129. Залыгин С. Литературные заботы. -М., 1979, с.363.

130. Золотова Г.А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. -М., 1982. С.348-357.

131. Иванов Вяч. Вс., Топоров В.Н. Славянские языковые моделирующие семиотические системы: древний период. -М.: Наука, 1965. 296 с.

132. Зубкова JI.Г. О главном лингвистическом труде Г.П. Мельникова // Г.П. Мельников. Системная типология языков / Отв. редактор Л.Г. Зубкова. -М.: Наука, 2003. С.6-17.

133. Ибраилюв К.Б. Философско-познавательные измерения мифологического сознания в контексте современной социальной мысли (по творчеству Чингиза Айтматова). Автореф. дисс. .канд. философ, наук. Бишкек. HAH KP Институт философии и права. 1999.

134. Иванова И.Г., Купина H.A. Авторские ремарки в произведениях Чингиза Айтматова// Русская речь. -М., 1984. С. 41-48.

135. Иванова C.B. Лингвокультурологический аспект исследования языковых единиц: Автореф. дис. .д-ра филол.наук. -Уфа, 2003.

136. Иванчикова Е.А. Видовременной контекст в художественном повествовании // Синтаксис и стилистика. М., 1976. С.272-282.

137. Иванчикова Е.А. Об изобразительных возможностях синтаксических средств в художественном тексте // Русский язык. Проблемы художественной речи. Лексикология и лексикография. -М., 1981. С.92-110.

138. Игнатова И.Б. Обучение грамматическому строю русской речи исностранпых студентов-филологов как основа формирования языковой личности будущего учителя: Дисс. докт. пед. наук. -СПб, 1997,420 с.

139. Игнатова И.Б. Текст как основная единица обучения иностранных студентов-филологов // Вопросы коммуникативной методики в национальной школе. -М., 1989.

140. Имедадзе Н.В. Экспериментально-психологические исследования овладения и владения вторым языком. -Тбилиси, 1979.

141. Исаев М.И. Актуальные аспекты рассмотрения комплексной проблемы «Язык и культура» //Материалы II Международной научной конференции «Язык и культура». -М., 17-21 септ. 2003.С.24-25.

142. Исаев М.И. Словарь этнолингвистических терминов. -М.: Флинта: Наука, 2001.

143. Исаев М.И., Галазов А.Х. Народы братья, языки - братья. -Ордж., 1987.

144. Исенов А. Художественное своеобразие повестей Айтматова: Автореф. дисс. .канд. филол. наук. Алма-Ата, 1982.

145. Историко-культурный аспект лексикологического описания русского языка. 4.1. М., 1991. 158 с., 4.2. М., 1991. 111 с.//АН СССР. Ин-т русского языка. 1991.

146. Казахское слово в русском художественном тексте. Копыленко М.М., Ахметжапова З.К. и др. Отв. ред. Демесинова ИХ. /АН КазССР. Ин-т языкознания. -Алма-Ата, 1990.

147. Каирэ/санов А.К. Млечный путь Евразии /Научное издание. -Астана: Евразийский Национальный Университет им. Л.Н. Гумилева, 2004. 280 с.

148. Камболов Т.Т. Языковая ситуация и языковая политика в Северной Осетии: история, современность, перспективы. Автор, дисс. . д-ра филол. паук. -Нальчик, 2002.31 с.

149. Капралова JI. «Космос России», бюллетень «Русская культура вне границ». Вып.6. -М., 1998.

150. Карасик В.И. Оценочная мотивировка, статус лица и словарная личность // Филология, 1994. №3.

151. Караулов ЮЛ Русский язык и языковая личность. -М.: Наука. 1987.

152. Караулов ЮМ. Мир писателя в зеркале лексической семантики (о слове горячий у Пушкина и Достоевского) // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Лингвистика. №4. -М., 2003. С.110-118.

153. Караулов Ю.Н. Национальная специфика языка и ее отражение в нормативном словаре. Сб.статей/АН СССР. Отв. ред. Ю.Н.Караулов. M.: Наука. 1988. 171 с.

154. Караулов Ю.Н. Лингвистическое конструирование и тезаурус литературного языка. -М.: Наука, 1981. 366 с.

155. Казан З.Д. Роль языкового фактора в межнациональном общении. Кубан. гос. технол. Ун-т. -Краснодар, 1995.

156. Каримов М. Некоторые вопросы художественного перевода с казахского и киргизского на узбекский язык (на материале произведений Чингиза Айтматова и Мухтара Ауэзова): Автореф. дис. канд. филол. наук. -Ташкент, 1975.

157. Карлинский А.Е. Основы теории взаимодействия языков. -Алма-Ата: Гылым, 1990.

158. Карпов A.C. Методические рекомендации к изучению советской прозы 70-х годов. -M.: УДН, 1987.42 с.

159. Кассирер Э. Избранное. Опыт о человеке. -М., 1998. 784 с.

160. Кедрина 3. Золотая жила. -М., 1991.

161. Ким В. Литературно-эстетические взгляды Чингиза Айтматова: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. -Л., 1983.

162. Климов В.В. Языковые контакты // Общее языкознание: Формы существования, функции, история языка. М.: Наука, 1970. - 604с.

163. Кляшторпый С. Симбиоз // Родина. -M.: 2004. Вып.№2. С. 16-20.

164. Кодар A.A. Очерки по истории казахской литературы. -Алматы, 1999. 152 с.

165. Кодар А. Мировоззрение кочевников в свете Степного Знания//Культуриые контексты Казахстана: История и современность. -Алматы, 1998. С.56-65.

166. Кодар А. Легенда о Коркуте в перекрестье историологии и герменевтики// Культурные контексты Казахстана: История и современность. -Алматы, 1998. С.66-70.

167. Кодар A.A. Казахстанская культура: от миражей к реальности // Альманах «Тамыр», №1 (2), 2000., а также в Электронном варианте журнала «Арба». Интернет ресурс. http://www.arha.ru/a art/articles/2000356-2.html. 22.12.2000.

168. Кодар A.A. Истоки Степного Знания (опыт философской истории) // Там же.

169. Кодар A.A. Поэты в доспехах //О поэзии средневековых жырау. -Алматы, 2000.

170. Кодар A.A. «Мустанги» и «пони»: поле десоциализации//Тамыр №2(4), 2001. С.3-8.

171. Кодар A.A. Поэзия Омара Хайама и казахское устнопоэтическое творчество // Тамыр. №2 (4) -Алматы, 2001. С.38-42.

172. Кодар А. Интервью с самим собой // Тамыр №3(13), 2004. С.3-8.

173. Колшанский Г.В. Контекстная семантика. -М.: Наука, 1980. 150 с.

174. Копдильяк Э.Б. да. Соч.: в 3-х т. -М., 1980. Т.1.

175. Костомаров В.Г. Еще раз о понятии «родной язык» // Русский язык в СССР. -М.,1991, №1.

176. Костомаров В.Г. Русский язык в иноязычной среде. -М., 1991. 47 с.

177. Крысин Л.П. О речевом поведении человека в малых социальных общностях //Язык и личность/Отв. ред. Д.Н. Шмелев. -М., 1989.

178. Кубрякова Е.С. Композиционная семантика и ее особенности в сфере словообразования // Проблемы семантического анализа лексики. -М.: Русские словари, 2002. С. 53-55.

179. Кубрякова Е.С., Шахнарович A.M., Сахарный JI.B. Человеческий фактор в языке и речи: Язык и порождение речи. М., Наука, 1991.

180. Кузьмина Р.И. Передача стилевого своеобразия романа Ч. Айтматова «И дольше века длится день» в переводе на английский язык // Киргизская литература во взаимоотношении с зарубежными литературами. -Фрунзе, 1986. С.49-54.

181. Кулжанова Р. Кентавр казахской культуры. -Алматы, 2001.

182. Кулибина Н.В. Чтение художественной литературы на уроке русского языка как частный случай диалога культур// Тезисы докладов ученых России. III Конгресс МАПРЯЛ.-М., 1994. С.66.

183. Купина H.A. Тоталитарный язык. Екатеринбург-Пермь, 1995.

184. Курманходэ/еаев Р. Проблема нравственного воспитания и формирования личности в творчестве Чингиза Айтматова: Автореф.дис. .канд-та филол. наук. -Ташкент, 1989.

185. Ласская О.Г. К проблеме изучения языкового сознания // Актуальные проблемы исследования языка: теория, методика, практика обучения: Межвузовсктй сборник научных трудов. -Курск: Изд-во Курск. Гос.ун-та. 2003. С. 38-3

186. Левченко В.Г. Чингиз Айтматов. -М.: Советский писатель, 1983. 232 с.

187. Лейдерман Н.Л. Спасать литературу спасаться литературой (о статусе предмета «Литература» в российской школе). // Мир русского слова №3 (11) 2002. С.58-66.

188. Лейдермаи Н.Л. Что такое литературное образование? // Мир русского слова. №(16)3,2003. С.45-53.

189. Леонтьев A.A. Национальные особенности коммуникации как междисциплинарная проблема. Объект, задачи и методы этпопсихолипгвистики //Национально-культурная специфика речевого поведения. -М.: Наука, 1977. С.5-14.

190. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М.: Политиздат, 1975.

191. Лингвистика текста. Сб.научн. трудов//Моск.пед.ип-т ин.яз., вып. 103,1976.

192. Лингвистика текста. Куйбышев: Куйбыш.гос.уп-т, 1976.

193. Лингвокогнитивные проблемы межкультурпой коммуникации: Сб.статей/Ред. В.В.Красных, А.И.Изотов М.: Филология, 1997.-144с.

194. Логический анализ языка: Ментальные действия. М., 1993.

195. Логический анализ языка: Образ человека в культуре и языке./Отв. Н.Д.Арутюнова, И.Б.Левонтина М.:Индрик, 1999.

196. Лихачев Д.С. Внутренний мир художественного произведения // Вопросы литературы. М., 1968. №8. С. 74-87.

197. Лихачев Д.С. Барокко и его русский вариант XVII века // Русская литература. 1969. №2. С. 18-19.

198. Ломунов К. Толстой рассказчик и повествователь / Вступительная статья // Л.Н. Толстой. Повести и рассказы. -М.: Худож. лит-ра, 1986. С.5-13.

199. Лотман IO.M. Текст и структура аудитории. Уч.зап.//Тартуск.ун-т, 1977, вып. 422.- С.55-61.

200. Лотман М.Ю. Семиотика культуры в тартуско-московской семиотической школе. Предварительные замечания // История и типология русской культуры. -СПб., 2002. С. 5-20.

201. Лотман Ю.М. История и типология русской культуры. -СПб: Искусство-СПб, 2002. 768 с.

202. Лотман М.Ю. К построению теории взаимодействия культур (семиотический аспект) // Семиосфера. СПб.: Искусство СПБ, 2000. 704 с.

203. Лотман Ю.М. Память в культурологическом освещении // Семиосфера. СПб.: Искусство СПБ, 2000, 704 с.

204. Лотман Ю.М. О содержании и структуре понятия «художественная литература» // О русской литературе. СПб.: Искусство-СПБ, 1997.

205. Лотман Ю.М. О семиосфере // Избранные статьи в 3-х томах. Таллинн: Александра, 1992. Т.1. С. 14-16-20.

206. Лотман Ю.М. Проблема византийского влияния на русскую культуру в типологическом освещении // Избранные статьи . Там же. Т.1. С. 122-125.

207. Лотман Ю.М. Культура как субъект и сама-себе субъект. Там же. Т.З. С.370-371.

208. Лотман Ю.М. Мозг текст - культура - искусственный интеллект. Там же. Т. 1. С.32.

209. Лотман Ю.М. Анализ поэтического текста. -JI., 1972. С.204-205.

210. Луначарский A.B. Статьи о литературе. Том первый. Русская литература XIX-пачала XX века. -М.: 1988. 479 с.

211. Лурия А.Р. Развитие речи и формирование психических процессов // Психологическая наука в СССР. -М., 1959. Т.1.

212. Мазанаев Ш. Многоязычие в мировой литературе // Литературный Дагестан. Приложение №14.14.01.2003.

213. Максимович М.А., Собр. соч., т. 1. Киев, 1876, с. 529.

214. Мамардишвши М. Законы ипаконемыслия // Здесь и теперь. -М.,1992.

215. Маритеи Ж. Ответственность художника // Самосознание европейской культуры XX века: Мыслители и писатели Запада о месте культуры в современном обществе. -М.: Полтиздат, 1991. 366 с. С. 154-207.

216. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. T.l, с.188., Т.23, с.9.

217. Марков Б.В. Язык как форма жизни // Аргументация, интерпретация, риторика: Электронный журнал. Вып. 1, 2000. -Argumentation.spb.ru

218. Марковина И.Ю. Национально-специфическое в межкультурной коммуникации // Антипов Г.А. и др. Текст как явление культуры. -Новосибирск, 1999. С. 185-207.

219. Марр Н.Я. Избранные работы, т.4. -М., 1937. С.184-186.

220. Мартине А. Распространение языка и структурная лингвистика // Зарубежная лингвистика. Вып. 3. 1999. С.43-45.

221. Мартине А. Основы общей лингвистики// Новое в зарубежной лингвистике.-Вып.Ш. -М.,1963

222. Максимова Т. Образно-речевая система Чингиза Айтматова (Творчество: контекст): Автореф. дис. .канд. филол.иаук. -Алма-Ата, 1982.

223. Мартынов JI. Земля поэта // Вместе с Олжасом. -RDW-Baumbach, Германия, 1996. С.134-136.

224. Маруншак О. Многообразие в единстве литературы социалистического реализма. Чехословацкие писатели о Средней Азии. Художественные традиции в Киргизии. Чингиз Айтматов человек, журналист, писатель): Автореф.дис. .канд-та филол.иаук. -М., 1966.

225. Маслова В.А. Связь мифа и языка // Фразеология в контексте культуры. -М., 1991. С.103-127.

226. Мирза-Ахмедова Л. Национальная эпическая традиция в творчестве Чингиза Айтматова: Автореф. дис. .канд.филол.иаук. -М., 1981.

227. Многоязычие и литературное творчество / Отв. редактор М.П.Алексеев. -JL, 1981.337 с.

228. Маслова В.А. Связь мифа и языка // Фразеология в контексте культуры. -М., 1991. С.103-127.

229. Мельников Г.П. Стенограмма отчета заседания по защите кандидатской диссертации. -М., 22.12.1995.

230. Мельников Г.П. Системная типология языков: Принципы, методы, модели. // Г.П.Мельников /Отв. ред. Л.Г. Зубкова. М.: Наука, 2003. 395 с.

231. Мельников ГЛ. Где центр глубинной евразийской культуры? (Идеи евразийства в свете достижений системной типологии языков) // Дельфис. -М., 2001. №1(25) С.77-81.

232. Мельников Г.П. Системная типология языков: синтез морфологической классификации языков со стадиальной. -М.: РУДН, 2000.

233. Мельников ГЛ. Язык и речь с позиций системной лингвистики // Язык и речь. -Тбилиси, 1977.

234. Мельников Г.П. Принципы системной лингвистики в применении к тюркологии // Структура и история тюркских языков. -М.: Наука, 1971. С. 121-137.

235. Мельников ГЛ. Семантика и проблемы тюркологии // Советская тюркология. №6, 1971.

236. Мельников ГЛ. Логико-грамматический уровень и детерминанта тюркского строя // Шестой Всесоюзный сипозиум по теории и практике научного и технического перевода. -Москва; Баку: Изд-во АзНИИНТИ, 1972. С.53-54.

237. Мельников Г.П. Логико-грамматический уровень и детерминанта тюркского строя //Шестой Всесоюзный сипозиум по теории и практике научного и технического перевода. -Москва; Баку: Изд-во АзНИИНТИ, 1972. С.53-54.

238. Мельников 7~!П. Причины возникновения агглютинации в языках банту, семитских и кечуа //Тезисы докладов на конференции ученых соцстран «Теоретические проблемы языков Азии и Африки». М.: Наука, 1980. С.40-43.

239. Мечковская Н.Б. Язык и религия. -М., 1998.

240. Мечковская Н.Б. Языковой контакт // Общее языкознание. Минск: Выш. школа, 1983.-456 с.

241. Миньяр-Белоручев Р.К. Методика обучения иностранным языкам или лингводидактика? // Иностранные языки в школе, 1996, №1.

242. Млечко Т.П. Языковая социализация в многоязычном государстве // Жизнь языка и язык жизни. Сб. статей/ Под общ.ред. Н.Ж. Шаймердеповой. -Алматы: Казак университет!, 2005. -С.277-286.

243. Муратова О. Проблемы воссоздания индивидуального своеобразия автора: Автореф.дисс. .канд. филол.наук. -Фрунзе, 1982.

244. Набоков В.В. Лекции по русской литературе. -М.: Независимая газета, 1996. 440 с.

245. Навои А. «Филологический трактат в двух частях «Спор о двух языках». 4.2. 1499, -Ьир://якипклуеЬяегу15.ш/ёос/роН11к/5асНкоу/1пс1ех.Ь1т

246. Назарбаев НА. Было это на Земле . Об истории // Родина. -М.: Родина, 2004. С.9-11.

247. Наурзбаева А.Б. О средствах выражения национального своеобразия в творчестве Ч. Айтматова как двуязычного писателя // Вестник Моск.ун-та. Сер.9, Филология, 1984 №3. С.33-37.

248. Нерознак В.П. Предисловие // В.М. Шаклеип. Лингвокультурная ситуация и исследования текста /Монография. -М.: Общество любителей российской словесности, 1997. С.3-4.

249. Нестеров М.Н. Проблема лингвостилистического изучения жанров художественной речи /Стилистика жанров русской художественной речи. -Брянск, БГПИ, 1991, С.140-143.

250. Новиков В. Идейно-эмоциональная выразительность стиля: О языке повести Ч.Айтматова «Джамиля» // Вопросы литературы. -М., 1984 №12, С.63-79.

251. Новиков Л.А. О семантическом переоформлении заимствованных слов в русском языке//РЯШ. 1963. №3.

252. Новиков JI.A. Методология и практика лингвистического толкования художественного текста // Русский язык за рубежом. -М., 1978. №3. С. 7-53.

253. Новиков JI.A. Лингвистическое толкование художественного текста. -М.,1979. 256с.

254. Новиков JI.A. Избранные труды. Т.1. Проблемы языкового значения. -М.: Изд. РУДН, 2001.

255. Новикова Н.С., Черемисииа Н.В. Мпогомирие в реалии и общая типология языковых картин мира // ФН, 2000. №1. С.40-49.

256. Новый иллюстрированный энциклопедический словарь. -М.: Большая Российская энциклопедия, 2000.

257. Новая философская энциклопедия в четырех томах. -М.: Мысль, 2001.

258. Нуржанов Б. Город и степь//Тамыр №2(10), 2003. С. 41-49.

259. Нуриева А. Выход в открытый космос// Тамыр №2(10), 2003. С.6-10.

260. Общее языкознание: Учеб. пособие для филол. факультетов вузов / Н.Б. Пауль Г. Принципы истории языка. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1960. - 500с.

261. Одиннадцатое заседание Совета по русскому языку при правительстве РФ, 25.09.2003// -М., Мир русского слова. №4, 2003.

262. Осипов Ю.С. Приветствие Президента РАН академика Ю.С. Осипова // Материалы II Международной научной конференции «Язык и культура». -М., 17-21 сент. 2003.С.5.

263. Оскоцкий В.Д. От какого наследства мы не отказываемся (Заметки полемические, ностальгические .)// Вопросы литературы. -М.: 2001, №6.

264. Оскоцкий В.Д. В содружестве талантов. Семь портретов. -М., 1978. 223 с.

265. Орешкина М.В. Особенности освоения тюркских слов в современном русском языке: Автореф. дис. .канд.филол.наук. -М., 1992.

266. Орешкина М.В. Тюркские слова в современном русском языке (Проблемы освоения). -М.: Academia, 1994. -160 с.

267. Орозакунов Ш. Вопросы сюжетно-композиционного построения повестей Чингиза Айтматова: Автореф.дис. .канд.филол.паук. -Фрунзе, 1982.

268. Орусбаев А.О. В первом ряду лингвистов Казахстана// Жизнь языка и язык жизни. Сб. статей/Под общ.ред. Н.Ж. Шаймерденовой. -Алматы: Казак университет^ 2005. -С.453-467.

269. Палиевский П.В. Литература и теория. -М.: Наука, 1979. С.53-74.

270. Папанинова Н. Художественное воплощение философской проблематике в прзе Чингиза Айтматова: Автореф.дис. .капд.филол.наук. -М.,1988.

271. Пархоменко В.А. Проблемы источниковедепья. -М.- Л., 1940, т.З, С. 391.

272. Пауль Г. Принципы истории языка. -М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1960. 500с.

273. Петренко В.Ф. Основы психосемантики. -Смоленск, 1997.

274. Плисецкий М. Поиски и достижения Ч.Айтматова. -М., 1991. С.288-291.

275. Погорелая Е.А. Языковая ситуация и языковая политика (русский язык в Приднестровье). Автореф.дис. . докт. филол.наук. -М., 2003. 47 с.

276. Полуяхтов И. Тамыр: коренное прошлое и корневое будущее//Тамыр №2(10), 2003. С.3-6.

277. Потанин Г.Н. Восточные мотивы в средневековом европейском эпосе. М., 1899. 856 с.

278. Потанин Г.Н. Статья о Ч. Валиханове // Валиханов Ч. Избранные произведения. -Алма-Ата, 1958,т.5. С.90-94.

279. Пошатаева A.B. Литература Севера // Республиканская газета коренных малочисленных народов РС(Я) 15.02.02.

280. Пришвина В.Д. Наш дом. -М., 1977.

281. Преображенский С.Ю. Литературная норма и стиль писателя: О романе Ч.Айтматова «Буранный полустанок». Русская речь. -М, 1984, №1. С.39-45.