Идеи политкорректности и их воплощение в современном лингвориторическом пространстве

Савватеева, Любовь Васильевна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Идеи политкорректности и их воплощение в современном лингвориторическом пространстве

Год: 2008
Автор научной работы: Савватеева, Любовь Васильевна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Ростов-на-Дону
Код cпециальности ВАК: 10.02.01

Диссертация по филологии на тему 'Идеи политкорректности и их воплощение в современном лингвориторическом пространстве'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Идеи политкорректности и их воплощение в современном лингвориторическом пространстве"

РОСТОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ «РИНХ»

На правах рукописи

Савватеева Любовь Васильевна

ИДЕИ ПОЛИТКОРРЕКТНОСТИ И ИХ ВОПЛОЩЕНИЕ В СОВРЕМЕННОМ ЛИНГВОРИТОРИЧЕСКОМ ПРОСТРАНСТВЕ (НА МАТЕРИАЛЕ РУССКОГО ЯЗЫКА)

10.02.01 - русский язык Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Ростов-на-Дону 2008

003453454

Работа выполнена на кафедре Теоретической и прикладной коммуникативистики РГЭУ «РИНХ»

Научный руководитель: доктор филологических наук, доцент

Куликова Элла Германовна.

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, доцент

Кудряшов Игорь Александрович;

кандидат филологических наук, доцент Черкасова Марина Николаевна

Ведущая организация: Таганрогский институт

управления и экономики.

Защита диссертации состоится^ 1>/ц£^(лСУ/и1[200& года в 9.00 часов на заседании диссертационногосовета Д 212.101.01 при Кубанском государственном университете по адресу: 350040, г. Краснодар, Ставропольская 149, ауд. 231

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Кубанского государственного университета.

Автореферат разослан <5К*АКШ4К~2008года.

Ученый секретарь

диссертационного совета &7/ПСгу\ Н.М. Новоставская.

Общая характеристика работы

Реферируемая диссертация посвящена феномену политической корректности в современном лингвориторическом пространстве.

Переключение центра внимания лингвистов с вопросов внутренней организации языка на его прагматический аспект обусловило значимость целого комплекса проблем языкового воздействия. Термин «политкорректность» («политическая корректность»), несмотря на то, что его считают не самым удачным в социальных науках и не вписывающимся в систему лингвистических терминов [Ларина Ю.Е., 2007 : 86 ], стал достаточно широко известным. Его упоминают в современных учебных пособиях по межкультурной коммуникации для студентов-лингвистов. См.: [Тер-Минасова С.Г., 2004 : 277; Митусова O.A., Беляева И.В., 2007 : 83-84]; стоящее за ним содержание широко обсуждается в научных, публицистических и художественных текстах.

Исследователи отмечают неоднозначное отношение к феномену политкорректное™ как в самих англоязычных странах, где он возник, так и в России [Цурикова Л.В., 2001 : 94], поскольку намеренный отбор строго предписанных языковых средств общения для реализации дискурсивных стратегий вежливости зачастую лишает говорящего свободного выбора. Как правило, политкорректными признаются слова и обороты речи, эвфемистически замещающие такие номинации, которые задевают достоинство человека, ущемляют его права, дискриминируют его по какому-либо признаку. Однако само понятие эвфемии не достаточно четко отграничивается от ряда смежных явлений ( криптолалии, тропов типа перифразы, гиперболы, мейозиса и т.д.), поэтому оно нуждается в дальнейшей теоретической разработке. До сих пор ни понятие политкорректное™, ни коррелирующее с ним понятие эвфемии не представлены в качестве самостоятельных разделов в пособиях по стилистике, риторике и культуре русской речи.

Всем вышесказанным определяется актуальность исследования, параметрирующего новое для лингвистики понятие. Диссертация выполнена в русле насущных проблем современной русистики, лингвопрагматаки и социолингвистики, а также смежных дисциплин, касающихся вопросов языкового воздействия.

Объектом исследования являй>тся единицы языка (прежде всего -лексемы), способные к замещению тех средств номинации, которые содержат дискриминационные или оскорбительные смыслы.

Предметом исследования выступают, таким образом, прагматические функции языковых единиц, вовлеченных в орбиту идей политкорректное™ и ориентированных прежде всего на выполнение эвфемистической роли.

Цель диссертации состоит в комплексном исследовании лингвистического аспекта феномена политической корректности на материале современного русского языка.

Общая цель предопределила конкретные исследовательские задачи:

проанализировать существующие подходы, способы, средства, цели и мотивы изучения социальной обусловленности языка;

установить истоки и содержание феномена политической корректности;

- выявить функционально-семантическую сущность политкорректной лексики;

- определить основные понятия, играющие ключевую роль в исследовании (эвфемия, криптолалия, эйджизм, тендер, сексизм и др.);

описать в качестве метазнака сам термин «политическая корректность» с точки зрения его семиотических свойств (семантики, синтактики и прагматики);

установить критерии политкорректных и неполиткорректных лексем, словосочетаний, высказываний и текстов;

выяснить условия эксплицитной и имплицитной реализации идей политкорректное™ в современном лингвориторическом пространстве;

- исследовать роль эвфемизации в обеспечении политкорректное™ высказывания;

- проанализировать гендерно мотивированную лексику с точки зрения отражения идей политической корректности.

Для достажения поставленной общей цели и решения частных исследовательских задач были использованы следующие методы:

-социолингвистический анализ на основе метода корреляции языковых и социальных явлений;

-контекстуальный анализ (с учетом, в том числе, и «широкого контекста ситуации»);

-метод прагматаческой интерпретации; -метод лингво-идеологического анализа.

Научная новизна исследования. Классические и современные труды, посвященные проблеме социальной обусловленности языка, сформировали надежную базу многих теоретических положений о социально-языковых связях и зависимостях. Однако языковой аспект феномена политкорректное™ в русской языковой лингвокультуре еще не был (насколько мы можем судить) предметом монографического описания. Между тем, совершенно ясно, что в русском языке проявление феномена политической корректности имеет национально-культурные особенности. Предлагаемая работа является попыткой осмысления на материале русского языка социокультурной и собственно лингвистической природы явления, за которым закрепилось наименование «политическая корректность». Таким образом, научная новизна состоит прежде всего в том, что заявленная целеустановка - изучение того, как идеи

политкорректности отражаются в русском языке последних десятилетий, -реализуется впервые.

Методологической основой диссертации стали положения о разграничении внешней и внутренней лингвистики (И.А. Бодуэн де Куртене, Ф. де Соссюр), о конструктивном и деструктивном влиянии общества на язык (Л.П. Якубинский, Б.А. Ларин, Е.Д. Поливанов, A.M. Селищев, В.М. Жирмунский, Г.О. Винокур, P.A. Будагов, М.В. Панов, Л.И. Скворцов, В.М. Алпатов), о связи лексики с «идеократическими» системами XX века (М.Н. Эпштейн, Г.Г. Хазагеров, В.Н. Шапошников, H.A. Купина A.A. Мирошниченко), а также идеи современной лингвопрагматики, отраженные в трудах Ю.Д. Апресяна,

Ю.С. Степанова, Дж. Серля, Дж. Остина, А. Вежбицкой, Е.С. Кубряковой, В.Г. Гака, В.В. Колесова, В.Г. Костомарова, С.Г. Тер-Минасовой, Л.П. Крысина, Г.П. Немца, В.И. Карасика, В.И. Тхорика, В.П. Москвина, Г.Г. Почепцова, А.Г. Баранова, A.JI. Факторовича, Л.Ю. Буяновой, С.А. Мегентесова, Л.А. Брусенской, Л.В. Кирилиной, М.В. Ласковой, Э.А. Китаниной, М.В. Малащенко, Э.Г. Куликовой, Т.И. Сосновской, E.H. Рядчиковой, В.В. Дементьева, С.А. Сухих, Е.И. Шейгал, A.A. Романова, Д.С. Курлова, Н.Ю. Фанян, О.Д. Морозовой, А.Д. Шмелева и др.

Материалом исследования послужили прежде всего тексты СМИ 2002-2007 гг. («Независимая газета», «Российская газета», «Аргументы и факты», «Советкая Россия», «Совершенно секретно», «Русский вестник», «Известия», «Новые известия», «Итоги», «Огонек», «Новая газета», «Комсомольская правда», телепередачи «Намедни», «Бесплатный сыр», «К барьеру» и др.), а также художественные и публицистические тексты современных авторов ( Т. Толстая, Н. Ильина, М. Арбатова, Вл. Новиков, Д. Рубина, А. Баскина и др.). Из указанных источников извлекались текстовые фрагменты, содержащие слова и выражения, как соответствующие принципам политкорректности (эвфемизмы), так и нарушающие их. Особое внимание уделялось фрагментам, включающим авторские рефлексии по поводу корректности использованных единиц. Всего было привлечено к анализу более 2000 текстовых фрагментов. Важной источниковедческой базой стали также толковые словари, отражающие современное словоупотребление (см. список словарей и справочников). Для сопоставления использовался также лексический материал других языков - английского, немецкого, французского, извлеченный из трудов по типологии, социолингвистике, гендерологии, а также из соответствующих словарей. Это было необходимо потому, что сама культурно-поведенческая и языковая тенденция, получившая название «политкорректности», является привнесенной, заимствованной.

культуры и используемых в ней коммуникативных стратегий. Феномен политкорректной лексики неразрывно связан с более общими вопросами взаимодействия языка и социума, с анализом того социально-культурного фона, на котором возникает необходимость в

политкорректной лексике. Поэтому предпринятое исследование значимо для таких пограничных дисциплин, как социолингвистика,

лингвокультурология и психолингвистика. Идеологически мотивированное, интернациональное по своей сущности явление политической корректности представляет интерес для современной междисциплинарной науки в целом. Думаем, что проведенное исследование позволит с делать и некоторые прогнозы относительно развития преимущественных стратегий коммуникации в русской лингвокультуре.

Практическая направленность диссертации. Возможности

практического применения данного исследования предопределены особенностями самого феномена политической корректности, смысл которого - в стремлении избегать коммуникативных конфликтов и преодолевать коммуникативный дискомфорт. Поэтому материалы и выводы диссертации могут повлиять на выбор коммуникантами наиболее

оптимальных «бесконфликтных» средств языкового выражения. Как известно, в отечественной лексикографической традиции пока отсутствует такой жанр аспектных словарей, как словари политкорректной лексики и словари эвфемизмов, однако потребность в таких типах изданий очевидна. Полагаем, что материалы и выводы диссертации могут быть использованы при подготовке этих словарей. Материалы диссертации могут быть использованы при чтении таких курсов, как введение в языкознание (раздел «Язык и общество»), общее языкознание (разделы «Социолингвистика», «Психолингвистика»)), современный русский язык (раздел «Лексикология»), а также в процессе преподавания риторики, культуры речи, экспрессивной стилистики и коммуникативистики. Практическая значимость исследования состоит и в том, что на его основе могут разработаны учебные пособия и спецкурсы, знакомящие студентов с данной проблематикой и способствующие развитию у них навыков эффективной политкорректной коммуникации. Считаем также, что учет выявленных стратегий политкорректности может быть полезен широкому кругу специалистов по речевому воздействию: РЯ-менеджерам, журналистам, психологам, политтехнологам и политическим деятелям.

Положения, выносимые на защиту:

к центру (к ядерной лексике). Термин «политкорректность» и стоящее за ним понятие стали суперактуальны в течение всего двух десятилетий: появившись не ранее 80-х годов XX века, сегодня этот термин претендует на роль «ключевого слова эпохи», поскольку под влиянием стоящего за ним понятия каждый из носителей языка в наши дни вынужден корректировать свое речевое поведение.

2. Требование социальной и культурной толерантности в современных условиях дополняется требованием языковой толерантности, которую может обеспечить учет принципов политкорректного общения. Наиболее общей стратегией политической корректности является эвфемизация, представляющая собой один из результатов культурного развития, отраженный в языке. Именно эвфемизмы позволяют обращаться к табуированным темам, не нарушая терминологической точности.

3. Политическая корректность реализуется не только на уровне лексических единиц, но и в сфере грамматики, а именно в перестройке системы наименований лица по профессии и роду занятий и соответственно в структуре грамматической категории рода в современном русском языке, однако гендерно маркированные антропонимы с аффиксальным показателем женского рода по-прежнему остаются за пределами официально-делового стиля современного русского языка.

4. Политкорректная лексика в высшей степени чувствительна к общественным оценкам тех или иных явлений. С этим связана историческая изменчивость и динамичность единиц языка, которые оцениваются социумом как исключающие дискриминацию.

5. Сознательное нормирование языка в соответствии с идеями политкоррекитности в таких сферах, как политический дискурс и все виды институционального дискурса, является оправданным и необходимым. Понятие политкорректности коррелирует с понятиями прагматической и этико-речевой норм современного русского языка.

Апробация работы. Ход и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры теоретической и прикладной коммуникативистики РГЭУ «РИНХ», а также были доложены в форме научных докладов на следующих конференциях: «Язык. Дискурс. Текст» (РГПУ, март 2004 г.), «Правовая политика Российской Федерации в условиях современного социально-экономического развития» (Туапсе-Небуг, октябрь 2007 г.).

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных словарей (справочников) и библиографии, включающей 227 наименований.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении определяются предмет и объект изучения, обосновываются актуальность и новизна исследования, теоретическая и практическая значимость, методика анализа, а также формулируются положения, выносимые на защиту.

Первая глава «Теоретические основы исследования» содержит разработку понятийного аппарата диссертации.

Антропоцентрическая лингвистика стремится к постижению особенностей языкового действия и воздействия, поэтому особенно актуальным оказывается сегодня проникновение в суть влияния знаковых структур на сознание, человека. Выполнить эту задачу можно только с опорой на общегуманистическую парадигму когда в центре исследований оказывается человек - отправитель речи и ее реципиент.

В современной лингвистике, с ее антропоцентрической направленностью, внимание сосредоточено на всех обстоятельствах формирования, развития и функционирования языковых единиц и категорий в том числе - и на обстоятельствах социального плана.

Традиционно проблема социальной обусловленности языка изучалась в двух аспектах: 1. социальная дифференциация языка в связи с социальным расслоением общества; 2. социальные условия развития и функционирования языка. Процесс социальной детерминации языка может рассматриваться на различных ярусах социальной и социо-этнической структуры - от наций и классов до первичного звена — речевого акта, анализируемого в контексте социальной ситуации.

Поскольку под политической корректностью имеют в виду прежде всего языковую политкорректность, то есть стремление убрать из речи (и из языка) те слова и выражения, которые могут задеть чувство собственного достоинства языковой бестактностью, дискриминировать личность прямолинейным указанием на стояние здоровья или возраст, фактически речь идет о сознательном воздействии общества с его идеологией на язык или - шире - о соотношении языка и сознания.

Феномен политкорректное™ отражает зависимость речевой коммуникации от социально значимых идеологических оценок, ценностных ориентации и норм общественного сознания. Термин «политическая корректность» и стоящее за ним понятие можно отнести к разряду «модных». Будучи заимствованным, термин сегодня высокочастотен в современных российских СМИ, он используется (толкуется, обсуждается) в пособиях по лингвокультурологии, теории перевода и межкультурной коммуникации, но еще не стал достоянием отечественной лексикографии (лингвистических словарей), и потому можно говорить о его некодифицированности и, как следствие, о его семантической недоосвоенности.

Как известно, мощная культурно-поведенческая и языковая тенденция, которая получила название «политической корректности» (political correctness - PC), сформировалась на базе английского языка - в США. Это связано с интересом западной идеологии вообще и англоязычной в частности к отдельному человеку (но не к коллективу - в отличие от

принципов русского мира).

В русской лингвокультуре, основная идея политкорректности о приоритете индивидуума (личности) над коллективным стала характерной в постсоциалистический период.

Политическая корректность появилась тогда в английской лингвокультуре, когда возникла потребность найти новые способы языкового выражения взамен тех, которые задевают достоинство индивидуума, ущемляют его человеческие права в отношении каких-либо его свойств - расы, национальности, пола, возраста, состояния здоровья и умственного развития.

Критерием политкорректного (там, где это не очевидно) стало использование языковых единиц в нейтральном или положительном контексте в самих дискриминируемых группах.

Статус политически корректной единицы изменчив в языке и речи: то, что представлялось вполне приемлемым одному поколению носителей языка, может расцениваться как недопустимое и дискриминирующее другим поколением. Динамичность политкорректной лексики обусловлена необходимостью с помощью эвфемистических номинаций вновь и вновь смягчать сущность того, что может быть воспринято как дискриминация.

Под влиянием идей политической корректности меняются нормы современной коммуникации, особенно публичной. Но эти новые нормы еще не кодифицированы. Задача современной лексикографии состоит в том, чтобы сориентировать носителей языка относительно того, какие единицы наиболее уместны в соответствии с правилами политической корректности и исключают даже имплицитную дискриминацию.

Вторая глава называется «Политкорректность и стратегия эвфемизации».

Важнейшей стретегией, с помощью которой реализуется в речи феномен политической корректности, является эвфемизация.

Эвфемистические выражения, призванные замещать исходное обозначение позитивно окрашенными наименованиями, наиболее пригодны для реализации идей политической корректности. Осознавая негативную оценку денотата, адресант, следующий идеям политической корректности, использует вторичную номинацию с установкой на уменьшение негативного эффекта высказывания. К политически корректной лексике относится особый пласт слов и устойчивых выражений, которые специально создавались для того, чтобы не обидеть чувства социально ущемленных людей, смягчить существующую в обществе дискриминацию. В современном русском языке эвфемистическая лексика пополняет ряды синонимов: эвфемизация представляет собой стилистический прием, и благодаря эвфемизации расширяется круг прежде всего стилистических и эмоционально-экспрессивных синонимов. Эвфемизация способствует закреплению в узусе политически корректных выражений.

Толкование понятия эвфемии не является единообразным в лингвистической науке. Наряду с распространенным пониманием эвфемизма как слова или выражения, служащего в определенных условиях для замены таких обозначений, которые представляются говорящему нежелательными, не вполне вежливыми, слишком резкими, грубыми, нетактичными или неприличными, существует и более узкое понимание эвфемизма только как слова или выражения, заменяющего табуизированные единицы. См. подробнее: [Крысин Л.П., 2004 :265-266]. Эвфемизмы представляют собой «словесные зашифровки», смягчающие, вуалирующие предмет сообщения, но все-таки позволяющие каждому носителю языка (естественно - при условии хорошего владения языком) понять смысл сказанного, их следует отличать от тех средств языка, которые предназначены для «конспирации», для создания «тайных» языков (криптолалии - «тайноречия»). Собственно лингвистические признаки не могут помочь в разграничении явлений эвфемии и криптолалии. Различие между ними возможно провести с учетом особенностей акта коммуникации и широкого контекста ситуации. Как считает В.П. Москвин [2001 : 61], ситуация тайноречия и ситуация эвфемии противостоят друг другу по составу коммуникантов. Состав участников ситуации тайноречия: 1. адресант (говорящий, пишущий); 2. адресат (слушающий, читающий); 3. контрагент (коммуникант, от которого адресат и адресант пытаются скрыть информацию). Сокрытие информации происходит посредством элементов тайноречия (намеки, недомолвки, иносказания).

Дезинформация (заведомое искажение истины, или нарушение постулата Г. Грайса «Будь правдив!») и эвфемия (смягчение, вуалирование, или, с точки зрения лингвопрагматики, нарушение максимы четкости и ясности изложения) противопоставлены также функционально - по своей коммуникативной цели. Выше отмечалось, что основное назначение политкорректной лексики состоит в создании благоприятных условий коммуникации, в сглаживании конфликтов. Но хорошо известно и то, что дезинформация или сокрытие информации являются «универсальными конфликтогенами» [Непшекуева Т.С., 2006 : 18]. Будучи обнаруженной, дезинформация не сгладит, а, наоборот, спровоцирует конфликт.

По своему устройству перифраза похожа либо на фрагмент кроссворда, либо на загадку. В структуре перифразы можно выделить две части: ядерную и ключевую. Ключевая («отгадочная», конкретизирующая) часть прямо называет какой-либо характерный признак обозначаемого объекта и тем самым обеспечивает возможность более или менее однозначной

расшифровки перифразы. Ядерная часть перифразы косвенно,

иносказательно-метафорически либо с помощью более широкого по

значению слова (часто - родового наименования) указывает на обозначаемый объект.

Политическая корректность также может реализоваться в системе перифраз. Ср.: «Все эти труженики полей, машинисты доильных аппаратов, операторы подъемников (вместо крестьян, дояров и лифтеров) - попытка повысить статус малопрестижных профессий. Царя ведь никто не назовет работником престола. А следовало бы, по справедливости» (Т. Толстая «Политическая корректность»).

Расширительное понимание эвфемии (неразграничение эвфемизмов и криптолапии, эвфемизации и дезинформации или включение эвфемизмов в систему тропеических средств) не способствует ее адекватному описанию. Эвфемизмы можно отделить от иных речевых стратегий (криптолапии, дезинформации или усиления изобразительно-выразительных возможностей сообщения - тропов) по функциональному признаку, если под функцией понимать (в духе идей пражского лингвистического кружка) цель, назначение языковых единиц.

Табу - это «запрет на употребление тех или иных слов, выражений или собственных имен» [Леонтьев A.A., 1998 : 501], который в древности сформировался под воздействием веры в магическую функцию языка. Эвфемия может быть рассмотрена как способ (причем - самый продуктивный) табуирования. С помощью эвфемизмов замещается запретное слово. Чтобы выполнять функцию табуирования, слово должно в одном из значений совпадать с запретным. Можно указать традиционные лексические группы, охваченные языковым запретом. С древнейших времен существует табу на называние смерти, покойника, гроба, кладбища. Именно под влиянием табу сформировались выражения (отчасти - устаревшие): скончаться, кончиться, усопший, его не стало, нет больше с нами, предать земле, ритуальные услуги.

Согласно представлениям о политической корректности, неприемлемы слова типа калека, инвалид, толстый. В английском языке cripple 'калека' заменяется на handicapable 'увечный', fat 'толстый' заменяется на big-boned 'ширококостный' [Курлов Д.С., 2006 : 114]. Определенные традиции эвфемистических замен такого рода лексики есть и в русском языке. Уже в советской печати возражали против слова больной в применении к пациентам, к посетителям медицинских учреждений, потому что слово это оскорбляет и «закрепляет ярлык неизлечимости, неприятно напоминает о страданиях» (Т. Толстая «Политическая корректность»). В современном английском языке, в соответствии с требованиями политической корректности, имущественная дискриминация смягчается помощи эвфемистических замен: poor 'бедные' в печати заменяется на needy 'нуждающиеся' или на deprived 'лишенные благ'. Для русского лингвориторического пространства такие замены не характерны.

В последние два десятилетия слово пенсионер приобрело сразу два пейоративных отгенка значения: один связанный с возрастом, другой — с имущественным положением. Ср. характерный заголовок статьи:

Стыдно ли быть пенсионером?

В России на этот вопрос положительно ответят, наверное, 90% людей, перешедших на этот социальный уровень по возрасту. По официальной формулировке пенсионных и социальных «органов» (да и в среде самих пенсионеров) это звучит проще и жестче - по старости. А старость - не радость, как не крути. Тем более, что простому пенсионеру - из числа тех самых 90 % - и крутить нечем. И уходить на пенсию - страшно. Как, зачастую, ни плохи условия работы, явно недостойна получаемая за эту работу зарплата, работающий человек чувствует себя относительно уверенно... Ведь уже на следующий день «молодой» пенсионер вдруг понимает, что через месяц не хватит денег, чтобы оплатить счета на коммунальные услуги... (Приазовский край, 2007, №41).

В российских условиях слова и словосочетания пенсия, пенсионер, уйти на пенсию многими воспринимаются как напоминающие о социальной ущербности. Поэтому (особенно - в присутствии лица, о говорят) оказывается предпочтительной эвфемия с помощью парафраз типа заслуженный отдых, уйти на заслуженный отдых.

В основу наивно-языкового восприятия расы положен

непосредственно воспринимаемый признак - цвет. Цветовые характеристики осознаются в современном лингвориторическом пространстве как расистские или имеющие националистический подтекст, соответствующие наименования почти всегда стилистически и коннотативно нагружены в дискурсе. Термин «раса» выходит за пределы узкоспециального антропологического дискурса и включается в систему обыденных представлений, переживая смысловую трансформацию. При этом базовая структура понятия (раса - это большая группа людей; принадлежность к расе определяется по некоторым зрительно воспринимаемым признакам; существует несколько рас) сохраняется. В соответствии с этими критериями языковое сознание выделяет желтую, черную, белую и красную расы, причем из всей совокупности признаков, формирующих представление о расе в научной картине мира, избирается один - цвет кожи. В наивном восприятии мира этот признак оказывается

доминирующим.

Наиболее наглядно в языке представляется оппозиция белой и черной рас, сформированная не столько историческим опытом русскоязычного социума, сколько различными видами дискурса (прежде всего - художественного и публицитического.) Оппозитивные отношения становятся основной метафорического осмысления: жить как белые люди, жить как белый человек Характерно, что перифраза на основе признака «цвет кожи» Черный континент сформировалась только как замена ониму Африка (ср. наименования других континентов: Европа - Старый континент, Старый Свет, Северная Америка — Новый Свет, Антарктида — Ледовый

континент, Австралия - Зеленый континент ). В русской лингвокультуре черные чаще обозначает не афро-американцев, а выходцев с Кавказа.

Другие оппозиции белые - желтые, белые - краснокожие (в русском языке у слова красный нет значения 'относящийся к индейцам', красный употребляется в этом значении только в составе прилагательного краснокожие; редко используется и наименование красная раса-, в этом значении используется множественное число - краснокожие) выражены в языке менее отчетливо.

Можно указать градации неполиткорретных наименований. Ср.: «эмотивный компонент виден более или менее отчетливо, если взять два или более слов, относящихся к одному и тому же объекту, но активизирующих совершенно разные эмоции. Типичный пример такого рода - использования слов black 'чернокожий', negro 'негр', colored 'цветной', nigger 'черномазый', которые все обозначают 'человек с темным цветом кожи', но активизируют совершенно разное отношение к описываемому лицу (лицам) со стороны говорящего» [Блакар Р., 1987 : 96].

Трудно определить статус выражения лиг/о кавказской национальности. Если определяемое существительное стоит во множественном числе {лица), то можно подумать, что речь идет о гетерогенном значении грамматической формы, что передается смысл 'разные'. Если же используется единственное число, такой смысл становится невозможным и возникает негативная реакция, связанная с тем, что такой национальности в принципе не существует.

Напряженные отношения между различными народами и национальными группами рождает у людей, выступающих публично (журналистов, комментаторов, депутатов, политических деятелей), боязнь неточным словом, неловким выражением усилить эту напряженность, невольно способствовать межэтническим раздорам. Отсюда - шаг к ложной интерпретации смысла некоторых единиц как слишком прямого, грубого, а самих этих единиц - как могущих нанести моральный ущерб адресату или тем, о ком идет речь. Именно такой боязнью, по мысли Л.П. Крысина [2004 : 275], обусловлена замена однословного наименования национальностей народов Кавказа, Средней Азии и некоторых других регионов описательными оборотами лицо армянской национальности (вместо армянин), лицо узбекской национальности (вместо узбек) и даже лицо кавказской национальности, хотя такой национальности, как кавказец, не существует.

В современном русском языке, описывающем сферу национальных взаимоотношений, есть только «ростки» политической корректности, ибо до сих пор даже нормативные («охранительные») толковые словари без ограничительных, стилевых или эмоционально-экспрессивных помет включают слова типа негр, цветной и под. (см. СОШ), подобные слова используются в авторском тексте при толковании слов (см. БСЖ). В то же время идеи политкорректности уже достаточно широко распространены, они

обсуждаются в научных, учебных и популярных (художественных и публицистических) текстах, они постепенно овладевают умами и уже сейчас нередко корректируют выбор речевых единиц в условиях как публичной, так и частной коммуникации.

Исключение из языка всех проявлений расизма и эйджизма соответствует и русскому речевому этикету, с которым политкорректное общение имеет обширную зону пересечений.

Третья глава называется «Идеи политической корректности в аспекте гендерологии».

Андрогенность европейских языков, будучи их универсальным свойством, корректируется, однако, путем включения в словарный состав наименований человека, коррелятивных по признаку грамматического рода.

Главный тезис феминистской мысли состоит в том, что природа женщины не дана, а создана, и то, что выдается за свойство, есть результат силового воздействия. Угнетение - ключевая метафора в дискурсе феминизма.

В языке отражаются определенные стереотипы, то есть особые формы хранения знаний и оценок, то есть концепты ориентирующего поведения. Тендерные стереотипы представляют собой один из видов социальных стереотипов, в основе которых принятые в обществе представления о маскулинном и феминном и их иерархии. По наблюдениям В.Н. Телии [1996 : 264], в русской культуре (и это отражается в

русской фразеологии) распространен стереотип женщины-домоседки, что объясняется перенесением на Русь «теремной культуры» Византии. Более того, паремии нередко закрепляют нелестное мнение о женщинах:

Умных женщин не бывает, Место женщины - на кухне, У бабы волос долог, ум короток, Курица не птица - баба не человек, Баба с возу - кобыле легче, Бабьи умы разорят домы, Спроси женщину, что нужно делать, и сделай наоборот, Женская логика и т.п. По мнению представителей феминистской лингвистики, символическое поле языка фиксирует стремительно устаревающее в современном обществе тендерное распределение ролей, когда мужчина предпринимает нечто творческое, новаторское, а удел женщины - это домашний очаг, воспитание детей и сплетни с соседками. Современные европейские языки, в том числе и русский, не просто антропоцентричны, но они андроцентричны, то есть рисуют картину мира с точки зрения мужчин и «в пользу мужчин», «женское» же предстает главным образом в роли объекта или вообще игнорируется. В этом «мужском мире» женщины девиантны и несовершенны или же их

делают попросту невидимыми. Ср.: «Женское непременно оказывается на нижней ступени. Например, главный редактор журнала «Политические исследования» заметил, что гордится почти полным отсутствием женских текстов на страницах его журнала» [ Нехаенко Ю.М., 2005 : 70].

Одной из основных целей феминизма как общественного движения является элиминирование различных проявлений тендерной дискриминации. «В обращениях с женщинами наблюдается гораздо больше цинизма и фамильярности, чем к мужчинам. Например, уважаемая лондонская газета Тайме встречу тогдашних премьер-министра Великобритании Маргарет Тэтчер с президентом Индии Индирой Ганди охарактеризовала как girl's talk. Точный перевод с английского этого словосочетания будет звучать как девчоночья болтовня» [Нехаенко Ю.М.. 2005 : 58]. В то же время, как отмечают исследователи, на русской почве вполне актуальны и этикетные представления о преимуществе женщин.

Тендерные особенности символического пространства русского языка нередко связаны с социальной и профессиональной дискриминацией

женщин. В то же время распространение современных идей политической корректности ограничивает использование сексистских слов и выражений.

Политическая корректность требует убрать из языка все те языковые единицы, которые задевают чувства, достоинство индивидуума, и

заменить их нейтральными или положительными эвфемизмами. Нейтральная, или политкорректная, лексика исключает слова, которые могут быть

расценены как проявление эйджизма, расизма и сексизма. Первые два

понятия коррелируют исключительно со сферой лексики, а понятие «сексизм» соотносится, помимо лексики, с грамматической категорией - с грамматическим родом.

Сексизм - это уничижительное отношение к тому или иному полу (чаще, конечно, к женскому), проявление пренебрежительности к представителям одного пола как к менее развитым, менее способным по сравнению с представителями другого пола (ср. систему установок, определяющих социальное неравенство женщин ссылками на коренные пороки женской природы, будто бы неспособной к социальному и культурному творчеству). Это слово зафиксировано в новейших толковых словарях.

дискриминации женщин. Благодаря влиянию глобализации и

существенному распространению феминизма, на почве которого сформировалась тендерная лингвистика, стала возможна существенная корректировка тендерных номинаций.

Одной из важнейших функций языка обоснованно считается выражение вежливости в акте коммуникации, и существует особая

функционально-семантическая модель вежливости, центральным

компонентом которой является обращение, то есть наименование лица, к которому обращаются с речью. Ср. обращение молодой человек, подразумевающее только мужчину и никогда не используемое по отношению к молодой женщине. В учреждениях (поликлиниках, почтовых отделениях и т.д.) г. Ростова-на-Дону осенью 2007 года были вывешены листовки такого содержания:

Уважаемые жители Ростовской области!

Предупредим угрозы террористических актов на территории России и нашего региона С этой целью: если вы, находясь в общественном транспорте, заметили подозрительного человека (в том числе и женщину), имеющего при себе какую-нибудь ручную кладь, проконтролируйте га выход...

В европейских языках практически уже исчезли специальные обращения к незамужней женщине: miss, mademoiselle, Fräulein и т.п. Их либо вообще не употребляют, либо употребляют к значительно более узкому кругу адресатов, например, только к девочкам. К явлениям того же порядка относится зафиксированное словарями широкое распространение нейтрального референциального титула Ms., используемого для обозначения лиц женского пола без указания на их семейное положение и употребляемое симметрично референциальному титулу Mr В Германии с 1980 года принято лишь одно официальное обращение к лицам женского пола - Frau. Таким образом, налицо устранение дискриминационной маркировки по матримониальному признаку.

В современном русском языке, как известно, отсутствует общепринятое литературно-нейтральное обращение к незнакомому человеку. К людям молодого возраста обращаются молодой человек или девушка А.Г. Балакай находит следующие прагматические оттенки у этих обращений:

Молодой человек - Вежливое или официально обращение значительно старшего по возрасту к незнакомому юноше, молодому мужчине; Официально-вежливое, снисходительное, с оттенком упрека или назидания обращение старшего по возрасту, положению к юноше, молодому

мужчине.

Обращение девушка квалифицируется им как разговорное (обращение к незнакомой девушке, молодой женщине) или просторечное (обращение к продавщице, официантке, приемщице службы быта). См. [Балакай А.Г., 2006 : 143].

С последним разграничением трудно согласиться: почему обращение девушка в случае, если так обращаются к продавщице или официантке, уже оказывается за границами литературного языка и относится к просторечию? На наш взгляд, никакого различия в прагматике и стилистических характеристиках тут нет.

Но если для обращения к молодым по возрасту людям современный язык предлагает какие-то варианты в границах литературного языка (пусть

и разговорной его разновидности), то никакого приемлемого обращения к людям старшего поколения нет вообще. Ср.:

«А вот мы не знаем, как обращаться к людям незнакомым! «Улица корчилась безъязыкая» и, помучавшись, выход нашла «Женщина! У вас чулок порвался. Мужчина! Сдачу забыли. Все чаще слышишь эти окрики, и, по-моему, они ужасны, но чем их заменить, чем?» (Н. Ильина «Дороги и судьбы»).

Обращения мужчина, женщина А.Г. Балакай совершенно справедливо относит к просторечным. Обращение женщина «звучит чудовищно» [Брусенская Л. А., Высоцкая И. А., 2004 : 138]. Неприемлемость этих обращений связана, конечно, с тем, что они акцентируют идею пола, выводят признак пола на первый план. Ср.:

Нынче очень распространено обращение по обобщенному половому признаку: «Мужчина! Вы последний за сахаром?» Вынужден откликаться: «Нет, женщина! За мной еще женщина Отошла» (Ю. Соколов «Я к вам пишу»).

Современный культурный человек, не желающий обращаться к незнакомым людям «по половому признаку», заполняет лакуну формами извинения. Никаких тенденций заполнить лакуну политкорректными выражениями - идентичными (симметричными) к мужчинам и женщинам, не дискриминирующими по матримониальному признаку и т.п. - пока не наблюдается. Но уже то, что обращения мужчина, женщина отвергаются культурной средой и заменяются словами Извините, Простите, может быть расценено как движение в сторону политической корректности. Что касается знакомых людей, то в соответствии с правилами хорошего тона их надо как можно чаще называть по имени или по имени и отчеству.

Даже в современной ситуации отсутствия общепринятого

нейтрального обращения к незнакомому человеку, номинации,

акцентирующие признак пола, не корректны.

В заключении подведены итоги исследования и намечены дальнейшие перспективы работы. Проведенный анализ позволяет сделать вывод о наличии феномена политической корректности в современном русском лингвориторическом пространстве, о способах его реализации, а также об особенностях тендерного восприятия и отражения человеком окружающей действительности в рамках тендерной в свете идей политкорректное™.

Антропоцентрический подход к языку предполагает усиленное внимание ко всем параметрам человеческой личности, отражающимся в языке. К таким параметрам относятся сведения о национальности и возрасте, тендерные характеристики и особенное™ внешности. Экзистенциальный статус личности базируется на сущностных характеристиках пола и возраста. Если исходить из того, что окружающий мир более структурирован людьми, а не предопределен природой, следует признать правомочными попытки

сознательного регулирования и коррекции тех или иных языковых стереотипов.

Феномен политической корректности исследуется в современной междисциплинарной науке с различных точек зрения - идеологической, социкультурной, лингвопрагматической и лингводидактической. При всей неоднозначности идей политкорректности их бесспорный позитивный смысл уже в том, что они акцентируют внимание на роли языка в создании той или иной атмосферы в отношениях между людьми, что людям предлагается представить себя на месте тех, кто испытывает на себе влияние негативной оценки из-за того, что чем-то отличается от остальных, от большинства.

Термин «политическая корректность» и стоящее за ним понятие стали актуальны в течение всего двух десятилетий: появившись не ранее 80-х годов XX века, сегодня этот термин претендует на роль «ключевого слова эпохи», поскольку под влиянием стоящего за ним понятия каждый из носителей языка сегодня вынужден корректировать свое речевое поведение и формировать определенную «социокультурную чувствительность», навыки осознанного выбора приемлемых речевых стратегий. Будучи привнесенным в русскую лингвокультуру извне, термин и выражаемый им концепт стремительно адаптируются на русской почве под воздействием процессов глобализации. Эти процессы оказывают огромное воздействие на социокультурную динамику локальных цивилизаций, усиливают взаимозависимость стран и народов, формируют новую интегральную культуру. Справедливо считается, что глобализация в современном мире - это ядро всех трансформаций.

В своем радикальном проявлении политическая корректность настаивает на переосмыслении и изменении языковых норм, считая сознательное нормирование вполне продуктивным фактором. Такое нормирование необходимо именно в современных условиях. Языковое состояние конца XX - начала XXI вв. справедливо характеризуется как бурно меняющееся и нестабильное. Периоды активных общественных изменений вообще характеризуются ускорением языковых процессов, ростом инноваций в лексической и стилистической системах.

языковой и культурной нормы. Обычной стала детабуизация грубопросторечной лексики, формируется привыкание к подобной лексике (отчасти поддерживаемое и лексикографией). Заметно расшатывается система тематических табу (то есть обычным стало публичное обсуждение таких тем, которые в советское время были исключены из публичной). Вообще значительно увеличилась в сознании людей степень публично допустимого в разговорной речи, очень часто используются слова и выражения, которые еще двадцать лет назад никогда публично не произносились. Увеличивается количество людей, считающих возможным для себя пренебрежительно относиться к нормам речевого этикета.

Однако есть и противоположная - «встречная» - тенденция «смягчения» речевых норм. Таким противоположным по целям, результатам и стратегиям используемых языковых средств является феномен политической корректности. Поэтому изучение этого явления как в русском, так и в других лингвориторических пространствах совершенно необходимо для обеспечения «целесообразного функционирования» (термин Л.В. Щербы) языка. Результатом таких усилий должно стать ответственное, осмотрительное и вдумчивое употребление ресурсов русского языка.

Наше понимание реальности, как результат индивидуальных и социальных процессов, опосредовано языком, который меняет, избирает и трансформирует наш опыт. Язык задает интерпретативную рамку опыту. Реальный мир влияет на мир информационный, но и законы последнего в свою очередь влияют на событийный мир. Поэтому использование политкорректных языковых единиц есть фактор не только речевого взаимодействия, но и мировоззрения (мировидения) в целом. Овладение нормами политической корректности неотделимо от общей целенаправленной работы по поддержанию норм этики и культуры речи в современном российском обществе и формированию у людей внимания к собственной речевой культуре.

Одним из направлений современного лингвокультурного развития является эвфемизация, позволяющая обращаться к табуированным понятиям без нарушения семантической точности. Благодаря эвфемизмам, можно избежать оскорбительного звучания высказывания. Эвфемистические выражения менее точны по сравнению с табуируемыми и используются тогда, когда говорящий стремится избежать любого проявления эмоциональности и смягчить слишком сильные чувства или слишком прямые номинации.

Главным постулатом современной лингвистической науки считается экспансизм, поскольку языкознание ищет ответы на свои вопросы за пределами собственно лингвистики, заимствуя при этом методы анализа, свойственные другим областям знания. Новое знание может быть получено на стыке наук, затем на его базе может сформироваться междисциплинарное исследование. В современной философии науки отмечаются три стадии развития: частнонаучная (дисциплинарная наука), исследования на стыке наук и междисциплинарные исследования. Феномен политической корректности,

исследуемый вначале в рамках социальных и политических наук, стал затем объектом и лингвистики, лингвокультурологии и лингвосоциологии. В настоящее время этот феномен становится объектом единой междисциплинарной науки.

Как известно, к важнейшим постулатам лингвистики XXI века относится также экспланаторность, а дескрипция признается недостаточной, однако изучение феномена политической корректности в русском языке последних десятилетий надо начинать со сбора и описания фактов, поскольку такой базы данных еще не существует.

Развитие коммуникативной лингвистики во второй половине XX века означало выход науки о языке из кризиса и возвращение в круг ее проблем самого человека, то есть признание ее гуманитарного характера. Исследование феномена политической корректности представляет собой дальнейшее развитие антропоориентированного изучения языка, в результате чего может быть получено не только собственно лингвистическое новое знание, но и новое знание в области смежных наук о человеке. Лингвистика в антропоцентрической парадигме получает новый стимул, новые цели и перспективы для приложения своих усилий к исследованию языкового общения людей. Политическая корректность языковых форм неотделима от политической корректности в поведении, в поступках. Сегодня углубленное изучение проблемы «человек в языке» немыслимо без учета феномена политической корректности. Долгие годы «декоммуникативного» изучения и преподавания русского языка на всех уровнях привели к отсутствию представлений о русском речевом идеале у носителей русского языка. В последнее время положение изменилось: дисциплины риторического цикла стали обязательными на всех этапах обучения. В лингвистической науке выработаны четкие критерии элитарной языковой личности (ср. работы Ю.Н. Караулова, Г.П. Немца, Б.О. Сиротининой, В.И. Карасика, С.А. Сухих, Г.Г. Почепцова, К.Ф. Седова, Г.Г. Инфантовой, Л.Ю. Буяновой и мн. др.). Думаем, что неотъемлемым признаком (обязательным, необходимым, но, естественно, не исчерпывающим, недостаточным) элитарной языковой личности является владение всем арсеналом средств политической корректности.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Савватеева Л.В. Коммуникативная ситуация: политкорректность и стратегия вежливости// Северо-Кавказский регион: Известия Высших учебных заведений, 2008. (Журнал, утвержденный ВАК) 0,5 п.л.

2.Савватеева Л.В.Метаязык коммуникации: Лингвистическая политкорректность и социальная толерантность // Вестник Тамбовского университета (Журнал, утвержденный ВАК ), 2008, № 10, 0,55 п. л.

3. Савватеева Л.В. Политкорректность в условиях новой экономики // Материалы Международной научной конференции «Юридическая риторика

в современном информационном пространстве», Ростов - на - Дону, 2007. 0,2 пл.

4. Куликова Э.Г., Савватеева J1.B. Русский язык: современная коммуникативная ситуация// Материалы международной научной конференции «Правовая политика государства в период социально-экономического развития», Ростов - на - Дону/Туапсе, 12-14 октября 2007. 0,4 пл./0,2п.л.

5. Куликова Э.Г. Савватеева J1.B. Категория «сексизм» в фокусе политической корректности// Материалы Всероссийской научно-практической конференции «Проблемы воспитания толерантности и профилактика экстремизма в молодежной среде». Ростов н/Д: ИППК ЮФУ. 19 апреля 2008. 0,3 пл./0,15 пл.

6. Савватеева JI.B. Конфликтогенность: политкорректность vs диффамация // Ученые записки юридического факультета вып 6. Ростов н /Д: РГЭУ «РИНХ». 0,4 пл.

7. Куликова Э.Г., Савватеева JI.B. Лингвориторическая сущность стратегии эвфемизации в аспекте идей политкорректности // Информационная ойкумена ментального мира: язык, культура, право. Краснодар: КубГУ, 2008. 0,6 пл./ 0,3 пл.

8. Куликова Э.Г. Савватеева Л.В. Коммуникативная стратегия эвфемизации: когнитивная и лингвистическая сущность // Вестник Таганрогского института управления и экономики, 2008., №3. 1 п.л./0,5п.л

9.Савватеева Л.В. Эвфемизмы и система тропеических средств// Концептуальные проблемы литературы: художественная когнитивность. Материалы III Международной научной заочной конференции. 30 октября 2008 г., Ростов н/Д: ПИ ЮФУ. 0,4 пл.

10. Савватеева Л.В. Эвфемизация как лингвоюридическая составляющая толерантности//Материалы Международной научно-практической конференции «Юридическая наука и методология преподавания юридических дисциплин в условиях реформирования высшего образования». Ростов н/Д/ Туапсе: РГЭУ «РИНХ». 10-12 октября 2008. 0,3 пл.

Печать цифровая Бумага офсетная Гарнитура «Тайме». Формат 60x84/16 Объем 0,8 уч-изд-л. Заказ № 990 Тираж 100 экз Отпечатано в КМЦ «КОПИЦЕНТР» 344006, г. Ростов-на-Дону, ул Суворова, 19, тел. 247-34-88

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Савватеева, Любовь Васильевна

Введение.

Первая

глава. Теоретические основы исследования.

§ 1. Разработка идей политкорректности в современной социолингвистике.

§ 2. Семантическое и прагматическое содержание социолингвистического термина «политическая корректность.

Выводы по первой главе.

Вторая

глава. Политкорректность и стратегия эвфемизации.

§ 1. Когнитивная и лингвистическая сущность эвфемизации.

§ 2. Эвфемизмы и смежные явления.

2.1. Эвфемизмы и криптолалия.

2.2. Эвфемизмы и дезинформация.

2.3. Эвфемизмы и система тропеических средств.

§ 3. Табу и эвфемизмы в диахронии.

§ 4. Эвфемизмы-антропонимы, смягчающие различные типы дискриминации.

4.1. Эвфемизмы-антропонимы, смягчающие дискриминацию по возрасту.

4.2. Эвфемизмы-антропонимы, смягчающие дискриминацию, связанную с физическими или умственными недостатками.

4.3. Эвфемизмы-антропонимы, смягчающие имущественную дискриминацию и дискриминацию по признаку оседлости.

§ 5. Расовые и национальные отношения в зеркале идей политической корректности.

Выводы по второй главе.

Третья

глава. Идеи политической корректности в аспекте гендерологии.

§ 1. Тендерные асимметрии в естественном языке и дискриминация женщин.

§ 2. Категория «сексизм» в системе идей политкорректности.

§ 3. Проблемы корректного обращения.

Выводы по третьей главе

Введение диссертации2008 год, автореферат по филологии, Савватеева, Любовь Васильевна

Переключение центра внимания лингвистов с вопросов внутренней организации языка на его прагматический аспект обусловило значимость целого комплекса проблем языкового воздействия. Термин «политкорректность» («политическая корректность»), несмотря на то, что его считают не самым удачным в социальных науках и не вписывающимся в систему лингвистических терминов [Ларина Ю.Е., 2007 : 86 ], стал достаточно широко известным. Его упоминают в современных учебных пособиях по межкультурной коммуникации для студентов-лингвистов. См.: [Тер-Минасова С.Г., 2004 : 277; Митусова О.А., Беляева И.В., 2007 : 83-84]; стоящее за ним содержание широко обсуждается в научных, публицистических и художественных текстах.

Исследователи отмечают неоднозначное отношение к феномену политкорректности как в самих англоязычных странах, где он возник, так и в России [Цурикова JI.B., 2001 : 94], поскольку намеренный отбор строго предписанных языковых средств общения для реализации дискурсивных стратегий вежливости зачастую лишает говорящего свободного выбора. Как правило, политкорректными признаются слова и обороты речи, эвфемистически замещающие такие номинации, которые задевают достоинство человека, ущемляют его права, дискриминируют его по какому-либо признаку. Однако само понятие эвфемии не достаточно четко отграничивается от ряда смежных явлений ( криптолалии, тропов типа перифразы, гиперболы, мейозиса и т.д.), поэтому оно нуждается в дальнейшей теоретической разработке. До сих пор ни понятие политкорректности, ни коррелирующее с ним понятие эвфемии не представлены в качестве самостоятельных разделов в пособиях по стилистике, риторике и культуре русской речи.

Всем ' вышесказанным определяется актуальность исследования, параметрирующего новое для лингвистики понятие. Диссертация выполнена в русле насущных проблем современной русистики, лингвопрагматики и социолингвистики, а также смежных дисциплин, касающихся вопросов языкового воздействия.

Объектом исследования являются единицы языка (прежде всего — лексемы), способные к замещению тех средств номинации, которые содержат дискриминационные или оскорбительные смыслы.

Предметом исследования выступают, таким образом, прагматические функции языковых единиц, вовлеченных в орбиту идей политкорректности и ориентированных прежде всего на выполнение эвфемистической роли.

Общая цель предопределила конкретные исследовательские задачи: проанализировать существующие подходы, способы, средства, цели и мотивы изучения социальной обусловленности языка; установить истоки и содержание феномена политической корректности; выявить функционально-прагматическую сущность политкорректной лексики; определить основные понятия, играющие ключевую роль в исследовании (эвфемия, криптолалия, эйджизм, тендер, сексизм и др.); описать в качестве метазнака сам термин «политическая корректность» с точки зрения его семиотических свойств (семантики, синтактики и прагматики); установить критерии политкорректных и неполиткорректных лексем, словосочетаний, высказываний и текстов; выяснить условия эксплицитной и имплицитной реализации идей политкорректности в современном лингвориторическом пространстве; исследовать роль эвфемизации в обеспечении политкорректности высказывания;

Для достижения поставленной общей цели и решения частных исследовательских задач были использованы следующие методы:

- социолингвистический анализ на основе метода корреляции языковых и социальных явлений;

- контекстуальный анализ (с учетом, в том числе, и «широкого контекста ситуации»);

- метод прагматической интерпретации;

- метод лингво-идеологического анализа1.

Идея лингво-идеологического анализа высказана в работе: [Мирошниченко А.А. , 1995: 24-25], затем применена в ряде других исследований, ср.: [Сосновская Т.И., 2006]. Как считает А.А. Мирошниченко, «увидеть за тем или иным языковым явлением лингво-идеологему непросто, для этого требуется ряд процедур, по крайней мере одна из которых, восходящая к языковому чутью, не вполне рефлектируется. Объединения функции исследователя и пользователя — вот что такое языковое чутье.Метод лингво-идеологического анализа, включающий не вполне рефлектируемые процедуры, соответственно не вполне удовлетворяет требованиям позитивистской научной методологии. Это справедливо и, более того, необходимо, так как исполнитель лингво-идеологического анализа является основным инструментом и необходимым приложением к методу, подобно тому, как лозохождение неосуществимо без хорошего лозоходца» [там же].

Научная новизна исследования. Классические и современные труды, посвященные проблеме социальной обусловленности языка, сформировали надежную базу многих теоретических положений о социально-языковых связях и зависимостях. Однако языковой аспект феномена политкорректности в русской языковой лингвокультуре еще не был (насколько мы можем судить) предметом монографического описания. Между тем, совершенно ясно, что в русском языке проявление феномена политической корректности имеет национально-культурные особенности. Предлагаемая работа является попыткой осмысления на материале русского языка социокультурной и собственно лингвистической природы явления, за которым закрепилось наименование, «политическая корректность». Таким образом, научная новизна состоит прежде всего в том, что заявленная целеустановка — изучение того, как идеи политкорректности отражаются в русском языке последних десятилетий, -реализуется впервые.

Методологической основой диссертации стали, положения о разграничении внешней и внутренней лингвистики (И.А. Бодуэн де Куртене, Ф. де Соссюр), о конструктивном и деструктивном влиянии общества на язык (Л.П. Якубинский, Б.А. Ларин, Е.Д. Поливанов, A.M. Селищев, В.М. Жирмунский, Т.О. Винокур, Р.А. Будагов, М.В. Панов, Л.И. Скворцов, В.М. Алпатов), о связи лексики с «идеократическими» системами XX века (М.Н. Эпштейн, Г.Г. Хазагеров, В.Н. Шапошников, Н.А. Купина А.А. Мирошниченко), а также идеи современной лингвопрагматики, отраженные в трудах Ю.Д. Апресяна,

Ю.С. Степанова, Дж. Серля, Дж. Остина, А. Вежбицкой, Е.С. Кубряковой, В.Г. Гака, В.В. Колесова, В.Г. Костомарова, С.Г. Тер-Минасовой, Л.П. Крысина, Т.П. Немца, В.И. Карасика, В.И. Тхорика, В.П. Москвина, Г.Г. Почепцова, А.Г. Баранова, А.Л. Факторовича, Л.Ю. Буяновой, С.А. Мегентесова, Л.А. Брусенской, Л.В. Кирилиной, М.В. Ласковой, Э.А. Китаниной, М.В. Малащенко, Э.Г. Куликовой, Т.И. Сосновской, Е.Н.

Рядчиковой, В.В. Дементьева, С.А. Сухих, Е.И. Шейгал, А.А. Романова, Д.С. Курлова, Н.Ю. Фанян, О.Д. Морозовой, А.Д. Шмелева и др.

Материалом исследования послужили прежде всего тексты СМИ 2002-2007 гг. («Независимая газета», «Российская газета», «Аргументы и факты», «Советская Россия», «Совершенно секретно», «Русский вестник», «Известия», «Новые известия», «Итоги», «Огонек», «Новая газета», «Комсомольская правда», телепередачи «Намедни», «Бесплатный сыр», «К барьеру» и др.), а также художественные и публицистические тексты современных авторов ( Т. Толстая, Н. Ильина, М. Арбатова, Вл. Новиков, Д. Рубина, А. Баскина и др.). Из указанных источников извлекались текстовые фрагменты, содержащие слова и выражения, как соответствующие принципам политкорректности (эвфемизмы), так и нарушающие их. Особое внимание уделялось фрагментам, включающим авторские рефлексии по поводу корректности использованных единиц. Всего было привлечено к анализу более 2000 текстовых фрагментов. Важной источниковедческой базой стали также толковые словари, отражающие современное словоупотребление (см. список словарей и справочников). Для сопоставления использовался также лексический материал других языков - английского, немецкого, французского, извлеченный из трудов по типологии, социолингвистике, гендерологии, а также из соответствующих словарей. Это было необходимо потому, что сама культурно-поведенческая и языковая тенденция, получившая название «политкорректности», является привнесенной, заимствованной.

Теоретическая значимость работы заключается, прежде всего, в выявлении функционально-прагматической сущности лингвистических единиц, обладающих свойством «политкорректности», и в разработке принципов их описания. Понимание механизмов, лежащих в основе политической корректности, помогает постичь сущность языковой культуры и используемых в ней коммуникативных стратегий. Феномен политкорректной лексики неразрывно связан с более общими вопросами взаимодействия языка и социума, с анализом того социально-культурного фона, на котором возникает необходимость в политкорректной лексике. Поэтому предпринятое исследование значимо для таких пограничных дисциплин, как социолингвистика, лингвокультурология и психолингвистика. Идеологически мотивированное, интернациональное по своей сущности явление политической корректности представляет интерес для современной междисциплинарной науки в целом. Думаем, что проведенное исследование позволит сделать и некоторые прогнозы относительно развития преимущественных стратегий коммуникации в русской лингвокультуре.

Практическая направленность диссертации.

Возможности практического применения данного исследования предопределены особенностями самого феномена политической корректности, смысл которого - в стремлении избегать коммуникативных конфликтов и преодолевать коммуникативный дискомфорт. Поэтому материалы и выводы диссертации могут повлиять на выбор коммуникантами наиболее оптимальных «бесконфликтных» средств языкового выражения. Как известно, в отечественной лексикографической традиции пока отсутствует такой жанр аспектных словарей, как словари политкорректной лексики и словари эвфемизмов, однако потребность в таких типах изданий очевидна. Полагаем, что материалы и выводы диссертации могут быть использованы при подготовке этих словарей.

Материалы диссертации могут быть использованы при чтении таких курсов, как введение в языкознание (раздел «Язык и общество»), общее языкознание (разделы «Социолингвистика», «Психолингвистика»)), современный русский язык (раздел «Лексикология»), а также в процессе преподавания риторики, культуры речи, экспрессивной стилистики и коммуникативистики. Практическая значимость исследования состоит и в том, что на его основе могут разработаны учебные пособия и спецкурсы, знакомящие студентов с данной проблематикой и способствующие развитию у них навыков эффективной политкорректной коммуникации. Считаем также, что учет выявленных стратегий политкорректности может быть полезен широкому кругу специалистов по речевому воздействию: PR-менеджерам, журналистам, психологам, политтехнологам и политическим деятелям.

Положения, выносимые на защиту:

1. Терминологическое сочетание «политическая корректность», будучи заимствованным из западной социологии, пока трудно отнести к семантически освоенным по формальным признакам: оно отсутствует в толковых словарях даже новейших словоупотреблений (типа РЯ-XXI). В то же время на примере этого термина наглядно видно, что актуальные неологизмы в современном русском языке в очень короткие сроки преодолевают расстояние от периферии к центру (к ядерной лексике). Термин «политкорректность» и стоящее за ним понятие стали суперактуальны в течение всего двух десятилетий: появившись не ранее 80-х годов XX века, сегодня этот термин претендует на роль «ключевого слова эпохи», поскольку под влиянием стоящего за ним понятия каждый из носителей языка в наши дни вынужден корректировать свое речевое поведение.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных словарей (справочников) и библиографии. Структура продиктована логикой анализа материала: во введении формулируются цели и задачи исследования, его теоретическая и практическая значимость; в первой главе представлен понятийный аппарат диссертации (идеи политической корректности

Заключение научной работыдиссертация на тему "Идеи политкорректности и их воплощение в современном лингвориторическом пространстве"

Выводы по третьей главе

Андрогенноеть европейских языков, будучи их универсальным свойством, корректируется, однако, путем включения в словарный состав наименований человека, коррелятивных по признаку грамматического рода.

Тендерные особенности символичского пространства русского языка нередко связаны с социальной и профессиональной дискриминацией женщин. В то же время распространение современных идей политической корректности ограничивает использование сексистских слов и выражений.

Магистральный путь развития современных языков вообще и русского языка в частности состоит не столько в движении по пути достижения полной тендерной симметрии, сколько в устранении отраженной в них дискриминации женщин. Благодаря влиянию глобализации и существенному распространению феминизма, на почве которого сформировалась тендерная лингвистика, стала возможна существенная корректировка тендерных номинаций.

В современном русском языке гендерно маркированные антропонимы с аффиксальным показателем женского рода, даже соответствующие системной грамматической норме, по-прежнему остаются за пределами официально-делового стиля. Однако они востребованы и частотны в других стилях и жанрах современного русского литературного языка - в разговорной речи, в художественной литературе и публицистике. Поскольку женские корреляты к исходным номинациям мужского рода составляют нежесткую, подвижную часть нормы, которая в современных условиях детерминируется идеями политической корректности, необходим специальный тендерный словарь с разветвленной и дифференцированной системой прагматических помет, которые помогли бы строить целесообразные, уместные и политически корректные высказывания.

Заключение

Антропоцентрический подход к языку предполагает усиленное внимание ко всем параметрам человеческой личности, отражающимся в языке. К таким параметрам относятся сведения о национальности и возрасте, тендерные характеристики и особенности внешности. Экзистенциальный статус личности базируется на сущностных характеристиках пола и возраста. Если исходить из того, что окружающий мир более структурирован людьми, а не предопределен природой, следует признать правомочными попытки сознательного регулирования и коррекции тех или иных языковых стереотипов.

Термин «политическая корректность» и стоящее за ним понятие стали актуальны в течение всего двух десятилетий: появившись не ранее 80-х годов XX века, сегодня этот термин претендует на роль «ключевого слова эпохи», поскольку под влиянием стоящего за ним понятия каждый из носителей языка сегодня вынужден корректировать свое речевое поведение и формировать определенную «социокультурную чувствительность», навыки осознанного выбора приемлемых речевых стратегий. Будучи привнесенным в русскую лингвокультуру извне, термин и выражаемый им концепт стремительно адаптируются на русской почве под воздействием процессов глобализации. Эти процессы оказывают огромное воздействие на социокультурную динамику локальных цивилизаций, усиливают взаимозависимость стран и народов, формируют новую интегральную культуру. Справедливо считается, что глобализация в современном мире — это ядро всех трансформаций.

Как известно, все исследователи современного состояния русского языка и современной лингвокультурной ситуации подчеркивают такие негативные явления, как чрезвычайно высокий уровень агрессивности в речевом поведении людей (начиная с бытовых разговоров и заканчивая парламентскими дебатами). Вербальная агрессия отражает накопленную людьми агрессивность, обусловленную длительным подавлением ее внешними силами, а также страхом перед окружающим миром при резком изменении обстоятельств существования. Сегодня допускается крайне негативная экспрессивность при обсуждении того, с чем не согласен говорящий, жесткость в оценке поведения собеседника и т.п. Необыкновенно активизировался жанр речевой инвективы, опирающийся не только на допустимые в литературном языке средства дискредитации оппонента, но и на те экспрессивные обороты речи, которые находятся далеко за пределами языковой и культурной - нормы. Обычной стала детабуизация грубопросторечной лексики, формируется привыкание к подобной лексике (отчасти поддерживаемое и лексикографией). Заметно расшатывается система тематических табу (то есть обычным стало публичное обсуждение таких тем, которые в советское время были исключены из публичной коммуникации). Вообще значительно увеличилась в сознании людей степень публично допустимого в разговорной речи, очень часто используются слова и выражения, которые еще двадцать лет назад никогда публично не произносились. Увеличивается количество людей, считающих возможным для себя пренебрежительно относиться к нормам речевого этикета

Однако есть и противоположная - «встречная» - тенденция «смягчения» речевых норм. Таким противоположным по целям, результатам и стратегиям используемых языковых средств является феномен политической корректности. Поэтому изучение этого явления как в русском, так и в других лингвориторических пространствах совершенно необходимо для обеспечения «целесообразного функционирования» (термин JI.B. Щербы) языка. Результатом таких усилий должно стать ответственное, осмотрительное и вдумчивое употребление ресурсов русского языка.

Список словарей и справочников1

1. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М.: Советская энциклопедия, 1969.

2. Балакай А.Г. Словарь русского речевого этикета: ок. 6000 этикетных слов и выражений. 3-е изд., испр. и доп. М.: Астрель: ACT: Хранитель, 2007. 767 с.

3. Колесников Н.П. Толковый словарь названий женщин. Более 7000 единиц. М.: Астрель ACT, 2002. 607 с.

4. Культурология. XX век. Словарь. СПб: Университетская книга, 1997. 630 с.

5. Лексические трудности русского языка. Словарь-справочник / А.А. Семенюк (руководитель авторского коллектива), И.Л. Городецкая, М.А. Матюшина и др. М.: Русский язык - Медиа, 2003. 586 с.

6. Мокиенко В.М., Никитина Т.Г. Большой словарь русского жаргона. СПб.: «Норинт», 2000. 717 с. (БСЖ)

7. Новейший словарь иностранных слов и выражений. Минск: Современный литератор, 2007. 976 с.

8. Новиков А.Б. Словарь перифраз русского языка. На материале газетной публицистики. 2-е изд. М.: Русский язык, 2000. 221 с.

9. Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. Вып. 1. /Под общим рук. акад. Ю.Д. Апресяна. М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. 511 с.

Сокращенные наименования словарей и справочников приводятся (после полного названия словаря) только в том случае, если эти сокращения использованы в тексте диссертации.

10. Ожегов С.И. Словарь русского языка. 9-изд-е. М., 1972. (СО).

11. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. 2- изд-е. М.: «АЗЪ», 1994. 907 с. (СОШ).

12. Рогожникова Р.П., Карская Т.С. Школьный словарь устаревших слов русского языка: По произведениям русских писателей ХУ III-XX вв. М.: Просвещение: Учеб. Лит., 1996. 608 с.

13. Руднев В.П. Словарь культуры XX века. М.: Аграф, 1999. 381 с.

14. Русский словарь языкового расширения. Составил А.И. Солженицын. М. Русский путь, 1990. 272 с.

15. Русское культурное пространство. Лингвокультурологический словарь. М.: Гнозис, 2004. 315 с.

16. Словарь тендерных терминов / Под ред. А.А. Денисовой. М.: «Информация - XXI век», 2002. 249 с.

17. Словарь модных слов / Владимир Новиков. М.: Зебра Е, 2005. 156 с.

18. Словарь русского языка. Т. 1-4. М., 1985-1988. (MAC).

19. Словарь современного русского литературного языка АН СССР. Т. 1-17. М., 1948-1964. (БАС).

20. Словарь усилительных словосочетаний русского и английского языков / Составитель И.И. Убин. М., 1995.

21. Словарь языка Пушкина / Отв. ред. Акад. АН СССР В.В. Виноградов. 2-е изд-е, доп. Т. 1-4. Российская Академия наук. Институт русского языка им. В.В. Виноградова. М.: «Азбуковник», 2000.

Солганик Г.Я. Толковый словарь. Язык газеты, радио, телевидения. М.: ООО «Издательство ACT»: ООО «Издательство Астрель», 2002. 752 с. (СС).

Сомов В.П. Словарь редких и забытых слов. М.: Гуманитарный издательский центр Владос, 1996 .763 с.

Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. М.: Академический проект, 2004. 992 с.

Стилистический энциклопедический словарь русского языка / под ред. М.Н. Кожиной. 2- изд-е, испр. И доп. М.: Флинта: Наука, 2006. 696 с.

Толковый словарь современного русского языка. Языковые изменения конца XX столетия / Под ред. Г.Н. Скляревской. СПБ, 2001. (РЯ-ХХ).

Толковый словарь русского языка начала XXI века. Актуальная лексика / Под ред. Г.Н. Скляревской. М.: Эксмо, 2006. 1136 с. (РЯ-ХХ1).

Толковый словарь русского языка / Под ред. Д.Н. Ушакова. Т. 1-4. М., 1935-1940. (СУ).

Толковый словарь языка Совдепии / Под ред. Мокиенко В.М., Никитиной Т.Г. СПб: Фолио-пресс, 1998. 700 с. (СЯС).

Харченко В.К. Словарь богатств русского языка. М.: Астрель, 2006. 843 с.

Частотный словарь русского языка / Под ред. Л.Н. Засориной. М., 1977. (ЧС).

Энциклопедия. Русский язык. / Под ред. Ю.Н. Караулова. М.: Научное издательство «Большая Российская энциклопедия», Изд-во «Дрофа», 1997. 703 с.

Эффективная коммуникация: история, теория, практика. Словарь-справочник / Отв. ред. М.И. Панов. М.: ООО «Агентство «КРПА Олимп», 2005. 960 с.

Список научной литературыСавватеева, Любовь Васильевна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Ажгихина Н. Тендерные стереотипы в современных масс-медиа // Тендерные исследования. 2000, № 5. Харьков, 2000. С. 260275.

2. Азнабаева JI.A. Принципы речевого поведения адресата в конвенциональном общении. Автореф. дис. . докт. филол. наук. Уфа, 1999. 48 с.

3. Айвазова С.Г. Тендерное равенство в контексте прав человека. М.: Эслан, 2001. 76 с.

4. Айвазова С.Г. К истории феминизма // Общественные науки и современность. 1992, № 3. С. 153-169.

5. Айвазова С.Г. Русские женщины в лабиринте равноправия. М.: ЗАО «Редакционно-издательский комплекс Русанова», 1988. 408 с.

6. Алпатов В.М. Об антропоцентрическом и системоцентрическом подходах к языку // Вопросы языкознания, 1993. №3. С. 3-18.

7. Апресян Ю.Д. Интегральное описание языка и системная лексикография // Апресян Ю.Д. Избранные труды. Т. 2. М., Языки русской культуры, 1995. С. 135-177.

8. Апресян Ю.Д. Коннотация как часть прагматики слова (лексикографический аспект) // Русский язык. Проблемы грамматической семантики и оценочные факторы в языке. М., Наука. 1992. С. 45-64.

9. Апресян Ю.Д. Отечественная теоретическая семантика в конце XX столетия // Известия РАН. Сер. лит-ры и яз. 1999. Т. 58. № 4. С. 39-53.

10. Апресян Ю.Д. Прагматическая информация для толкового словаря // Прагматика и проблемы интенсиональности. М.: Ин-т языкознания АН СССР. 1988. С. 7-44.

11. Апресян Ю.Д. Принципы описания значения граммем // типология конструкций с предикатными актантами. Д.: Наука, 1985. С. 61-65.

12. Апресян Ю.Д. Формальная модель языка и представление лексикографических знаний // Вопросы языкознания. 1990. № 6. С. 123-139.

13. Апресян Ю.Д. Языковые аномалии: типы и функции // Филологические иследования. М.: Наука, 1990. С. 60-73.

14. Арапова Н.С. Эвфемизм // Русский язык. Энциклопедия / под ред. Ю.Н. Караулова. Изд-е 2, перераб. и доп. М.: «Большая Российская энциклопедия», Издательский дом «Дрофа», 1997. С. 636.

15. Арапова Н.С. Эвфемизмы // Языкознание. Большой энциклопедический словарь под ред. В.Н. Ярцевой. М.: Научное издательство «Большая Российская энциклопедия», 1998. С. 590.

16. Арестова О.Н. Тендерная специфика при работе с Интернетом на современном этапе его развития // Аудиториум. ру: <http: // www.auditorium.ru/conf/psihol/arestova.gen.htm>.

17. Артемова А.Д. Учение живой этики как методология науки // Гуманитарные исследования: традиции и инновации. Сборник научно-методических трудов. Саранск: Красный Октябрь, 2004. С. 221224.

18. Базылев В.Н. Общее языкознание. М.: Гардарики, 2007. 285с.

19. Баскова Ю.С. Эвфемизмы как средство манипулирования в языке СМИ (на материале русского и английского языков). Автореф. дис. . канд. филол. наук. Краснодар, 2006. 23 с.

20. Беркнер С.С. Язык как инструмент политики // Эссе о социальной власти языка. Воронеж : ВГПУ, 2001. С. 85-89.

21. Блакар P.M. Язык как инструмент социальной власти (теоретико-эмпирические исследования языка и его использования в социальном контексте) // Язык и моделирование социального взаимодействия. М.: Прогресс, 1987. С. 88-125.

22. Болинджер Д. Истина проблема лингвистическая // Язык и моделирование социального взаимодействия. М.: Прогресс, 1987. С. 2343.

23. Бортник Г.В. «Обидная» категория // Русская речь, 2001, № 2. С. 51-54.

24. Борухов Б.Л. Стиль и вертикальная норма // Стилистика как общефилологическая дисциплина. Сборник научных трудов. Калинин, 1989. С. 4-21.

25. Брагина А.А. Наблюдения над категорией рода в русском языке // Вопросы языкознания, 1981, № 5. С. 65-82.

26. Бредемайер К. Черная риторика. Власть и магия слова. Пер. с нем. 4- изд., перераб. М.: Альпина Бизнес Букс, 2006. 184 с.

27. Брусенская Л.А., Высоцкая И.В. Какому русскому языку нужно обучать студентов? // Вестник Академии. РГЭУ «РИНХ», 2004, № 1.С. 132-140.

28. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). М.: Языки славянской культуры, 1997. 702 с.

29. Бушев А.Б. Риторический феномен семантической расплывчатости // Русский язык: исторические судьбы и современность: II Международный конгресс исследователей русского языка: Труды и материалы. М., 2004. С. 354-355.

30. Вайнрих X. Лингвистика лжи // Язык и моделирование социального взаимодействия. М.: Прогресс, 1987. С. 44-87.

31. Вандышева А.В. Гендерно ориентированная лексика в языковой картине мира. Дис. . канд. филол. наук. Ростов н/Д., 2007. 175 с.

32. Варбот Ж.Ж. Табу // Русский язык. Энциклопедия / под ред. Ю.Н. Караулова. Изд-е 2, перераб. и доп. М.: «Большая Российская энциклопедия», Издательский дом «Дрофа», 1997. С. 552-553.

33. Введение в тендерные исследования. Ч. 1. Учебное пособие / Под ред. И.А. Жеребкиной. Харьков: ХЦГИ, 2001; СПб.: Алетейя, 2001. 708 с.

34. Введение в тендерные исследования. Ч. 11. Хрестоматия / Под ред. С.В. Жеребкина. Харьков: ХЦГИ, 2001; СПб.: Алетейя, 2001. 980 с.

35. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М.: Русские словари, 1997. 411 с.

36. Вепрева И.Т. О языковой рефлексии на словесное обновление современной эпохи // Русский язык сегодня. Активные языковые процессы конца XX века. Сборник статей / под ред. Л.П. Крысина. М.: Азбуковник, 2003. С. 416-425.

37. Виноградов В.В. Русский язык. Грамматическое учение о слове. М.: Высшая школа, 1972. 614 с.

38. Виноградов В.В. Проблемы русской стилистики. М.: Высшая школа, 1981. 320 с.

39. Винокур Г.О. Маяковский новатор языка // Избранные работы по русскому языку. М., 1959. С. 15-27.

40. Вольперт Р.Х. К проблеме коннотативных значений грамматической метафоры // Семантика на разных языковых уровнях. Рига: изд-во Латвийского государственного университета, 1979. С. 2529.

41. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки. М.: УРСС. 2002. 261 с.

42. Воробьев В.В. О понятии лингвокультурологии и ее компонентах // Язык и культура: Вторая международная конференция. Доклады. Киев, 1993. С. 42-48.

43. Воробьев В.В. Культурологическая парадигма русского языка: Теория описания языка и культуры во взаимодействии. М.: Ин-т рус. яз. им. А.С. Пушкина, 1994. 76 с.

44. Воронина О.А. Социокультурные детерминанты развития тендерной теории в России и на Западе // Общественные науки и современность. 2000, № 4. С. 9-20.

45. Гаврилова И.Б. Редукция эвфемизмов // Актуальные проблемы современной лингвистики. Материалы всероссийской научной конференции, посвященной 85-летию А.Я. Загоруйко. Ростов н/Д: Изд-во РГПУ, 2005. С. 60-61.

46. Гак В.Г. Прагматика // Энциклопедия «Русский язык». М., Дрофа, 1997. С. 360-361.

47. Гак В.Г. Сопоставительная прагматика // Филологические науки, 1992. № 3. С.78-89.

48. Гак В.Г. Языковые преобразования. М., Языки русской культуры. 1998. 763 с.

49. Галактионова И.В. Номинативный аспект категории рода у существительных, входящих в родовые пары // Функциональные и семантические характеристики текста, высказывания, слова / Вопросы русского языкознания. Вып. У111. М., 2000. С. 142-150.

50. Тендер и культура; Учебное пособие для студентов гуманитарных факультетов / Отв. Ред. М. Хегай. Душанбе, 1999. 242 с.

51. Говердовский В.И. Диалектика коннотации и денотации // Вопросы языкознания, 1985, № 2. С. 71-77.

52. Горошко Е.И. Мужской и женский стили письма // Словарь тендерных терминов / Под ред. А.А. Денисовой. М.: «Информация -XXI век», 2002. С. 156-157.

53. Горошко Е.И. Образы мужчины и женщины в языковом сознании // Словарь тендерных терминов / Под ред. А.А. Денисовой. М.: «Информация XXI век», 2002. С. 164-166.

54. Горошко Е.И. Особенности мужского и женского вербального поведения (психолингвистический анализ). Дис. . канд. филол. наук. М., 1996. 138 с.

55. Горошко Е.И. Особенности мужского и женского стиля письма // Тендерный фактор в языке и коммуникации. Иваново, 1999. С. 28-41.

56. Граудина JI.K. Вопросы нормализации русского языка. Грамматика и варианты. М.: Наука, 1980. 360 с.

57. Григоренко О.В. Современные наименования лиц по роду занятий // Русский язык в школе, 2005, № 4. С. 76-79.

58. Гринберг Дж. Некоторые грамматические универсалии, преимущественно касающиеся порядка значимых элементов. Пер. с англ. Е.М. Сморгуновой // Зарубежная лингвистика. 11. Избранное. М.: Прогресс, 1999. С. 160-208.

59. Гринберг Дж., Осгуд Ч., Дженкинс Дж. Меморандум о языковых универсалиях. Пер с англ. P.M. Фрумкиной // Зарубежная лингвистика. 11. Избранное. М.: Прогресс, 1999. С. 117-131.

60. Даниленко В.П. Дисциплинарная структура грамматики // Филологические науки, 1992, № 3. С. 68-78.

61. Даниленко В.П. Еще раз о грамматическом статусе лексикологии // Филологические науки, 2005, № 5. С. 28-35.

62. Девкин В.Д. О неродившихся немецких и русских словарях // Вопросы языкознания, 2001, № 1. С. 85-96.

63. Девкин В.Д. Очерки по лексикографии. М.: Прометей, 2000. 397 с.

64. Дементьев В.В. Непрямая коммуникация. М.: Гнозис, 2006.376 с.

65. Димитрова С. Изменения в болгарском языке послевоенного периода // Русский язык сегодня. Активные языковые процессы конца XX в. Вып. 2. М.: «Азбуковник», 2003. С. 117-124.

66. Дмитриев А.В., Сычев А.А. Смех. Социофилософский анализ. М.: Альфа-М, 2005. 592 с.

67. Дмитриева O.JI. Семантическая обусловленность функционирования деривационно связанных вариантов рода в речи // Деривация и история языка. Пермь, 1987. С. 85-95.

68. Дурнова С.Е. Деловая культура // Гуманитарные исследования: традиции и инновации. Сборник научно-методических трудов. Саранск: Красный Октябрь, 2004. С. 224-226.

69. Ежова Е. К вопросу о языке вражды в российских СМИ // Русский язык и активные процессы в современной речи. Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Москва-Ставрополь, 2003. С. 398-401.

70. Едличка А. О пражской теории литературного языка // Пражский лингвистический кружок. М.: Прогресс, 1967. С. 544-556.

71. Едличка А. Типы норм языковой коммуникации / Пер. с чешек. // Новое в зарубежной лингвистике. Теория литературного языка в работах ученых ЧССР. Вып. XX. М.: Прогресс, 1988. С. 135-160.

72. Ермакова О.Б. Человек и цвет в русской языковой картине мира: цвет и раса // Вестник Московского университета. Сер. 9. Филология. 2007, № 3. С. 129-134.

73. Ермолаева Е.О. Тендерные различия пользователей PC (персональных компьютеров) // Словарь тендерных терминов / Под ред.

74. A.А. Денисовой. М.: «Информация XXI век», 2002. С. 60-61.

75. Ерофеева Е.В. Статус просторечия в современном русском языке // Русский язык сегодня. Вып. 2. Активные языковые процессы конца XX века / Отв. Ред. Л.П. Крысин. М.: «Азбуковник», 2003. С. 434-443.

76. Есперсен О. Философия грамматики. Пер. с англ.

77. B.В.Пассека и С.П.Сафроновой. Изд-е 2. М.: УРСС, 2002. 404 с.

78. Ефимцева Г.А., Волгина Е.А. О мужском и женском вариантах английского языка в свете культуры английской речи // Известия Ростовского государственного педагогического университета. Филология. Вып. 1. Ростов н/Д.: РГПИ, 1998. С. 116-119.

79. Женщина в обществе: мифы и реалии. Сборник статей / Редактор-составитель Круминг Л.С. М.: Информация XXI век, 2000. 332 с.

80. Жирмунский В.М. Национальный язык и социальные диалекты. Гос. изд-во «Художественная литература». Л., 1936. 298 с.

81. Жукова Е.А. Язык средств массовой информации: современное состояние // Языковая система и речевая деятельность: лингвокультурологический и прагматический аспекты. Материалы

82. Международной научной конференции. Вып. 1. Ростов н/Д.: НМЦ «Логос», 2007. С. 185-187.

83. Заботкина В.И. Семантика и прагматика нового слова (на материале английского языка). Автореф. Дис. . докт. Филол. наук, М., 1991. 51 с.

84. Зарайский А.А. Истоки британской социолингвистики // Филология на рубеже тысячелетий. Материалы Международной научной конференции. Вып. 2. Язык как функционирующая система. Ростов н/Д, 2000. С. 229-231.

85. Здравомыслова Е., Темкина А. Социальное конструирование тендера // Социологический журнал. 1998, № 3/4. С. 171-181.

86. Здравомыслова Е., Темкина А. Социальное конструирование тендера как феминистская теория // Женщина. Тендер. Культура. М.: МЦГИ, 1999. 368 с.

87. Зеленская В.В. Лингвистические исследования: тендерный аспект // Дискурс: концептуальные признаки и особенности их осмысления. Межвузовский сборник научных трудов. Вып. 1. Краснодар, 2007. С. 135-142.

88. Земская Е.А., Китайгородская М.В. Наблюдения над просторечной морфологией // Городское просторечие: Проблемы изучения. М., 1984. С. 66-102.

89. Золотова Г.А., Онипенко Н.К., Сидорова М.Ю. Коммуникативная грамматика русского языка. М., изд-во МГУ. 1998. 524 с.

90. Зубкова Е.М. Методологические аспекты социологического анализа тендерной проблематики // Гуманитарные исследования: традиции и инновации. Сборник научно-методических трудов. Саранск: Красный Октябрь, 2004. С. 226-231.

91. Зубкова Л.Г. Язык в отношении к миру и человеку // Человек. Язык. Искусство. Материалы Международной научно-практической конференции МГПУ. М., 2001. С. 92-94.

92. Каган В.Е. Когнитивные и эмоциональные аспекты тендерных установок у детей 3-7 лет // Вопросы психологии. 2000, № 2. С. 65-69.

93. Калашова А.Ш. Политический дискурс: аспекты социального воздействия. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Краснодар, 2006. 29 с.

94. Капанадзе Л.А. Современное городское просторечие и литературный язык // Городское просторечие: Проблемы изучения. М.: Наука, 1984. С. 5-12.

95. Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием. М.: Эксмо «Алгоритм», 2006. 863 с.

96. Карпова А.С. Об эвфемистической функции фразеологических единиц // Актуальные проблемы филологии и методики преподавания. Межвузовский сборник. Ч. 1. Ростов н/Д.: Изд-воРГПУ, 2001. С. 152-156.

97. Карцевский С.О. Об асимметрическом дуализме лингвистического знака // Звегинцев В.А. История языкознания Х1Х-ХХ веков в очерках и извлечениях. Ч. 2. М.: Просвещение, 1965. 495 с.

98. Касевич В.Б. Язык экологии и экология языка // Семиотика. Лингвистика. Поэтика. К столетию со дня рождения А.А. Реформатского. М.: Языки славянской культуры, 2004. С. 57-69.

99. Кашкин В.Б. Коммуникативная мимикрия и социальная власть // Эссе о социальной власти языка. Воронеж : ВГПУ, 2001. С. 2130.

100. Кибрик А.Е. Константы и переменные языка. СПб: Алетейя, 2003. 719 с.

101. Кирилина А.В. Тендер: лингвистические аспекты. М.: Институт социологии РАН, 1999. 189 с.

102. Кирилина А.В. Мужская и женская речь // Словарь тендерных терминов / Под ред. А.А. Денисовой. М.: «Информация -XXI век», 2002. С. 151-154.

103. Кирилина А.В. О применении понятия «тендер» в русскоязычном лингвистическом описании // Филологические науки, 2000, № 3.

104. Китанина Э.А. Прагматика иноязычного слова в русском языке. Монография. Ростов н/Д.: РГЭУ «РИНХ», 2005. 415 с.

105. Клепач Е.В. Языковая мода: эволюция лингвокультурных форм. Дис. . канд. филол. наук. М., 2000. 210 с.

106. Ковтун JI.C. основная идея шахматовской лексикографии // Вопросы языкознания, 1971, № 2. С. 62-63.

107. Колесов В.В. Язык и ментальность. СПб.: «Петербургское востоковедение», 2004. 240 с.

108. Копелиович А.Б. Именная категория лица в ее отношении к грамматическому роду. Материалы для спецкурса. Изд-е 2. Владимир: ВГПУ, 1997. 96 с.

109. Костомаров В.Г. Наш язык в действии. Очерки современной русской стилистики. М.: Гардарики, 2005. 287 с.

110. Костомаров В.Г. Языковой вкус эпохи. Из наблюдений над речевой практикой масс-медиа. М.: Педагогика-Пресс, 1994. 248 с.

111. Кронгауз М.А. Обращения как способ моделирования коммуникативного пространства // Логический анализ языка: Образ человека в культуре и языке. М.: Языки русской культуры, 1999. С. 124-134.

112. Кронгауз М.А. Изменения в современном речевом этикете // Жизнь языка. Сб. статей к 80-летию М.В. Панова. М.: Языки славянской культуры. 2001. С. 263-268.

113. Кронгауз М.А. Семантика: Учебник для вузов М.: российский государственный гуманитарный университет, 2001. 399 с.

114. Крылова Т.В. Наивно-языковые представления о вежливости и обслуживающая их лексика // Языковая картина мира и системная лексикография / Отв. ред. Ю.Д. Апресян. М.: Языки славянской культуры, 2006. С. 241-404

115. Крысин Л.П. Эвфемизмы в современной русской речи // Крысин Л.П. Русское слово, свое и чужое. Исследования по современному русскому языку и социолингвистике. М.: Языки славянской культуры, 2004. С. 262- 286.

116. Крысин Л.П. Толерантность языковой нормы // Язык и мы. Мы и язык. Сборник статей памяти Б.С. Шварцкопфа / Отв. ред. Р.И. Розина. М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 2006. С. 175- 184.

117. Кубрякова Е.С. Когнитивная лингвистика и проблемы композиционной семантики в сфере словообразования // Известия АН. Серия литературы и языка, 2002. Т. 61, № 1. С. 13-24.

118. Кубрякова Е.С. Проблемы представления знаний в языке // Структуры представления знаний в языке. М.: ИНИОН, 1994. С. 5-31.

119. Кубрякова Е.С. Эволюция лингвистических идей во второй половине XX века (опыт парадигмального анализа) // Язык и наука конца 20 века. Под ред. Ю.С. Степанова. Институт языкознания РАН, М., 1995. С. 206 — 227.

120. Кубрякова Е.С., Александрова О.В. О контурах новой парадигмы знания в лингвистике // Структура и семантика художественного текста. Доклады У 11-й Международной конференции. М.: МГОПИ, 1999. С. 186-197.

121. Кукаренко Н.Н. Социально-философский анализ проблемы равноправия тендерных перспектив. Автореф. дис. . филос. наук. Архангельск, 1999. 24 с.

122. Куликова JI.B. Концепт «чужой» в теории межкультурной коммуникации (русско-немецкий контекст) // Вестник МГУ, Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2004, № 1. С. 179-187.

123. Куликова Э.Г. Норма в лингвистике и паралингвистике. Монография. Ростов н/Д.: РГЭУ «РИНХ», 2004. 300 с.

124. Купина Н.А. Риторика в играх и упражнениях. Учебное пособие для студентов гуманитарных факультетов университетов. 2-изд-е, испр. и доп. М.: Флинта: Наука, 2002. 232 с.

125. Курлов Д.С. Политическая корректность в современной художественной литературе и СМИ // Концептуальные проблемы литературы: художественная когнитивность. Материалы международной научной конференции. Ростов н/Д.: Изд-во РГПУ, 2006. С. 113-117.

126. Курочкина Л.В. Языковые способы выражения политкорректности в творчестве М. Арбатовой // Концептуальные проблемы литературы: художественная когнитивность. Материалы международной научной конференции. Ростов н/Д.: Изд-во РГПУ, 2006. С. 118-121.

127. Лакофф Дж. Мышление в зеркале классификаторов // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23. М.: Прогресс, 1988. С. 1251.

128. Лангаккер Р.У. Когнитивная грамматика / Пер. С.П. Петрова, М., 1992. 147 с.

129. Лаптева О.А. О влиянии функционального расслоения литературного языка на его грамматику // Синтаксис и норма. М.: Наука, 1976. С. 5-12.

130. Ларин Б.А. Об эвфемизмах // Ларин Б.А. История русского языка и общее языкознание. Избранные работы. М.: Наука, 1977. С. 108-115.

131. Ларина Ю.Е. Прагматика термина как семиотическое свойство (на материале русской лингвистической терминологии). -Дис. . канд. филол. наук. Ростов н/Д., 2007. 157 с.

132. Ласкова М.В. Грамматическая категория рода в-аспекте тендерной лингвистики. Дис. . докт филол наук. Ростов н/Д, 2001. 302 с.

133. Лейчик В.М. Изменение стилистической системы в современном русском языке // Язык и мы. Мы и язык. Сборник статей памяти Б.С. Шварцкопфа / Отв. ред. Р.И. Розина. М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 2006. С. 184-194.

134. Лемов А.В. Система, структура и функционирование научного термина (на материале русской лингвистической терминологии). Автореф. дис. . докт. филол. наук. Нижний Новгород, 2000. 32 с.

135. Леонтович О. Русские и американцы: парадоксы межкультурного общения. М.: Гнозис, 2005. 351 с.

136. Леонтьев А.А. Табу // Языкознание. Большой энциклопедический словарь под ред. В.Н. Ярцевой. М.: Научное издательство «Большая Российская энциклопедия», 1998. С. 501.

137. Леонтьев А.А. Универсально-сопоставительная лингвистика // Язык: теория, история, типология. М.: Эдиториал УРСС, 2000. С. 210-213.

138. Лучик М. Существительные с двойной родовой принадлежностью в русском и польском языках. Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1993. 22 с.

139. Макаров М.Л. Основы теории дискурса. М.: ИНДГК «Гнозис», 2003. 280 с.

140. Маковский М.М. Феномен табу в традициях и в языке индоевропейцев. Сущность. Формы. Развитие. Изд. 2-е, доп. М.: КомКнига, 2006. 280 с.

141. Малащенко М.В. Имя в парадигмах лингвопрагматики. Монография // Ростов н/Д.: Ростовский государственный университет, 2003.312 с.

142. Малишевская Д.Ч. Базовые концепты культуры в свете тендерного подхода (на примере оппозиции «мужчина/женщина») // Фразеология в контексте культуры / Отв. ред. В.Н. Телия. М.: «Языки русской культуры», 1999. С. 180-186.

143. Мейе А. Введение в сравнительное изучение индоевропейских языков. М.; JL, 1938. 580 с.

144. Мельчук И.А. Курс общей морфологии. Т. 11. Москва-Вена: Языки русской культуры, 1998. 543 с.

145. Милославский И.Г. Морфологические категории современного русского языка. М.: Просвещение, 1981. 254 с.

146. Мирошниченко А.А. Толкование речи. Основы лингво-идеологического анализа. Ростов н/Д.: Изд-во РГУ, 1995. 112 с.

147. Митусова О.А., Беляева И.В. Теория перевода: семантика и прагматика языковых единиц. Учебное пособие. Ростов н/Д., 2007. 167 с.

148. Морозова О.Н. Дискурс согласия в диалогическом пространстве. Монография. М.: Ин-т языкознания РАН, ТвГУ, ТГСХА, 2005. 220 с.

149. Москвин В.П. О разновидностях перифразы // Русский язык в школе, 2001, № 1. С. 74-77.

150. Москвин В.П. Точность и неточность как стилистические категории // Русский язык в школе, 2002, № 6. С. 73-77.

151. Москвин В.П. Эвфемизмы: системные связи, функции, способы образования // Вопросы языкознания, 2001, № 3. С. 58-70.

152. Мучник И.П. Грамматические категории глагола и имени в современном русском литературном языке. М.: Наука, 1971. 298 с.

153. Немец Г.П. Корреляции метаязыков и локутивная прагматика // Прагматика лингвосемантических интерпретаций в текстовых структурах // Москва-Сочи-Краснодар, 2004. С. 6-35.

154. Немец Г.П. Прагматическое параметрирование социолингвистики // Прагматика лингвосемантических интерпретаций в текстовых структурах // Москва-Сочи-Краснодар, 2004. С. 36-69.

155. Непшекуева Т.С. Внутриличностный конфликт как лингвистический феномен. Автореф. дис. . докт. филол. наук, Краснодар, 2006. 57 с.

156. Нехаенко Ю.М. Тендерное символическое пространство: трансформация в условиях глобализма. Ростов н/Д.: Изд-во СКНЦ ВШ, 2005. 140 с.

157. Нещименко Г.П. Динамика речевого стандарта современной публичной вербальной коммуникации: проблемы, тенденции развития // Вопросы языкознания, 2001, № 1. С. 99-131.

158. Норман Б.Ю. О креативной функции языка (на материале славянских языков) // Славяноведение, 1997. № 4. С. 26-34.

159. Ольшанский И.Г. Лингвокультурология в конце XX в.: итоги, тенденции, перспективы // Лингвистические исследования в конце XX в.: Сб. обзоров. М.: ИНИОН РАН, 2000. С. 26-55.

160. Опарина Е.О. Лексические коллокации и их внутренние модусы // Фразеология в контексте культуры / Отв. ред. В.Н. Телия. М.: «Языки русской культуры», 1999. С. 139-144.

161. Остапенко В.Е. Принципы формального решения проблемы соотношения между термином и словом // Ученые записки Тартуского университета. Вып. 912. Квантитативная лингвистика и автоматический анализ текстов. Тарту, 1990. С. 67-77.

162. Островская И.В. Эмоциональные концепты в русской и английской лингвокультурах (когнитивный и тендерный аспекты). Автореф. Дис. . канд. Филол. наук. Краснодар, 2006. 23 с.

163. Палкевич О.Я. Языковой портрет феномена иронии (на материале современного немецкого языка). Автореф. . канд. филол. наук. Иркутск, 2001. 24 с.

164. Пермякова О.В. Выражение тендерной идентичности в новеллах Анны Гавальды // Проблемы функционирования языка в-разных сферах речевой коммуникации. К 80-летию проф. М.Н.

165. Кожиной. Материалы Междунароной научной конференции (Пермь, 57 октября 2005 г.). Пермь: Перм. Ун-т, 2005. С. 274-279.

166. Плунгян В.А. Общая морфология. Введение в проблематику. Учебное пособие М.: Едиториал УРСС, 2000. 384 с.

167. Попова JI. Психологические исследования и тендерный подход // Женщина. Тендер. Культура. С., 1999. С. 119-130.

168. Постовалова В.И. Лингвокультурология в свете антропологической парадигмы (к проблеме оснований и границ современной фразеологии) // Фразеология в контексте культуры. М.: Языки русской культуры, 1999. С. 25-33.

169. Потебня А.А. Из записок по русской грамматике. Т.З. М.: Просвещение, 1968. 551 с.

170. Потебня А.А. Мысль и язык. Киев: СИНТО, 1993. 191 с.

171. Потебня А.А. Теоретическая поэтика. М.: Высшая школа, 1990. 235 с.

172. Почепцов Г.Г. История русской семиотики до и после 1917 года. М., 1998. 349 с.

173. Почепцов Г.Г. Теория коммуникации. М.: Центр, 1998. 352с.

174. Почепцов Г.Г. Языковая ментальность: Способ представления мира //Вопросы языкознания, 1990, № 6. С. 110-122.

175. Протченко И.Ф. Лексика и словообразование русского языка советской эпохи. М.: Наука, 1975. 350 с.

176. Пушкарева H.JL Кому он нужен, этот тендер? // Социальная история 1998/1999. М., 1999. С. 155-177.

177. Рахманин B.C. Социальные проблемы языка в современном мире // Эссе о социальной власти языка. Воронеж : ВГПУ, 2001. С. 1320.

178. Реформатский А.А. Введение в языкознание. М., 1996. 320с.

179. Рождественский Ю.В. Введение в общую филологию. Учебное пособие для филол. факультетов ун-тов М.: Высшая школа, 1979. 224 с.

180. Рождественский Ю.В. Лекции по общему языкознанию. М.: Высшая школа, 1990. 381 с.

181. Розенталь Д.Э. А как лучше сказать? Книга для учащихся старших классов средней школы. Изд-е 2. М.: Просвещение, 1988. 176 с.

182. Розина Р.И. Человек и личность в языке // Логический анализ языка. Избранное 1988-1995 / Редколлегия: Н.Д. Арутюнова, Н.Ф. Спиридонова. М.: Индрик, 2003. 369-374.

183. Русский язык и советское общество. Словообразование современного русского литературного языка / Под ред. М.В. Панова. М.: Наука, 1968. 300 с.

184. Русский язык конца XX столетия (1985-1995). М.: «Языки русской культуры», 1996. 480 с.

185. Рутер О.А. Табу в фольклорных поэмах М. Цветаевой (лингвистический аспект). Автореф. дис. . канд. филол. наук. Ростов н/Д, 2007. 27 с.

186. Семиниченко Е.А. Этический аспект аббревиации // Вопросы экономики и права. Сборник статей аспирантов и соискателей. Вып. 2. Ростов н/Д.: РГЭУ «РИНХ, 2004. С. 137-140.

187. Сенько Е.В. Неологизация в современном русском языке конца XX века: межуровневый аспект. Автореф. дис. . докт. филол. наук. Волгоград, 2000. 45 с.

188. Соловьева Т.К. Речевая интенция неодобрения в русском языке (номинативный и коммуникативно-прагматический аспекты). Автореф. дис. . канд. филол. наук, Тверь, 2005. 18 с.

189. Сорокалетов Ф.Н. Лексико-семантическая система и словарь национального языка // Современность и словари. М.: Наука, 1980. С. 5-18.

190. Сорокина Т.С. Функциональные основы теории грамматической синонимии // Вопросы языкознания, 2003, № 3. С. 92112.

191. Сосновская Т.И. Социальная детерминация грамматических форм в современном русском литературном языке. Дис. . канд. филол. наук. Ростов н/Д., 2006. 160 с.

192. Сосой О.А. Типология имен собственных в составе ФЕ современного немецкого языка (на материале газетно-публицистических текстов). Дис. . канд. филол. наук. Ярославль, 2002. 142 с.

193. Социолингвистический аспект имени собственного ( к ХУ Международному Конгрессу по ономастике, 13-17 августа 1984 года, Лейпциг). Научно-аналитический обзор. М.: АН СССР, ИНИОН, 1984. 59 с.

194. Степанов Ю.С. Альтернативный мир, Дискурс, Факт и принцип Причинности // Язык и наука конца XX века. М: изд-во АН РФ, 1995. С. 35-55.

195. Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка. Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства / Отв. Ред. В.П. Нерознак. М.: Наука, 1985. 333 с.

196. Степанов Ю.С. Методы и принципы современной лингвистики. М.: Едиториал УРСС, 2005. 312 с.

197. Стернин И.А. Социальные факторы и публицистический дискурс // Массовая культура на рубеже XX-XXI веков. Человек и его дискурс. Сборник научных трудов /Под ред. Ю.А. Сорокина, М.Р. Желтухиной. ИЯ РАН, М.: «Азбуковник», 2003. С. 91-108.

198. Стросон П.Ф. Идентифицирующая референция и истинное значение // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13: Логика и лингвистика (Проблемы референции). М., 1982. С. 109-132.

199. Сухих С.А. Табу и эволюция сознания // Личность в пространстве языка и культуры. Юбилейный сборник. М., Краснодар: Кубанский гос. университет, 2005. С. 301-310.

200. Табурова С.К. Эмоциональный уровень мужской и женской языковой личности и средства ее выражения (на материале пленарных дебатов Бундестага). Дис. . канд. филол. наук. М., 1999. 178 с.

201. Тарасенко Р.В. Слова общего рода в русском языке. Дис. . канд. филол. наук. М., 1994. 190 с.

202. Тарасов Е.Ф. Язык как средство трансляции культуры // Фразеология в контексте культуры / Отв. ред. В.Н. Телия. М.: «Языки русской культуры», 1999. С. 34-40.

203. Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. М.: Наука, 1986. 141 с.

204. Телия В.Н. Коннотация // Большой энциклопедический словарь. Языкознание. М.:БСЭ. 1998. С. 236-237.

205. Телия В.Н. Типы языковых значений. М., Наука, 1981.131 с.

206. Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. М.: Изд-во Московского университета, 2004. 352 с.

207. Тер-Минасова С.Г. Язык, личность, интернет // Вестник МГУ. Сер. 19. 2000, № 4. С. 33-43.

208. Трофимова Е.И. Еще раз о «Гадюке» А. Толстого (попытка тендерного анализа) // Филологические науки, 2000, № 4. С. 3-11.

209. Туманян Э.Г. Язык как система социолингвистических систем: Синхронно-диахроническое исследование. М.: Наука, 1985. 280 с.

210. Тэн Н.Е. Некоторые особенности лингвистических терминов // Лексикология и фразеология: новый взгляд. Раздел «Лексикология». Тезисы межвузовской конференции. М.: МГЗПИ, 1990. С. 127-129.

211. Уэст К., Зиммерман Д. Создание тендера (doing gender) // Гендерные тетради. Вып. 1. СПб., 1997. С. 94-124.

212. Хазагеров Т.Г., Ширина Л.С. Общая риторика. Курс лекций. Словарь риторических фигур. 2- изд. Ростов н/Д: Феникс, 1999. 317 с.

213. Хрестоматия к курсу «Основы тендерных исследований». М.: МЦГИ / МВШСЭН, 2000. 396 с.

214. Цурикова JI.В. Политическая корректность как социокультурный и прагмалингвистический феномен // Эссе о социальной власти языка. Воронеж : ВГПУ, 2001. С. 94-102.

215. Шапошников В.Н. О стилевой конфигурации русского языка на рубеже XXI века // Словарь и культура русской речи. К 100-летию со дня рождения С.И. Ожегова. М.: Изд-во «Индрик», 2001. С. 353-363.

216. Шапошников В.Н. Русская речь 1990-х. Современная Россия в языковом отображении. М.: МАЛП, 1998. 243 с.

217. Шейгал Е.И. Семиотика политического дискурса. М.: ИТДГК «Гнозис», 2004. 326 с.

218. Шкуратова С.Ю. Неологизм как объект лексикографического исследования // Вестник МГУ. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2004, № 2. С. 115-125.

219. Щербинина Ю.В. Русский язык. Речевая агрессия и пути ее преодоления. Учебное пособие. М.: Флинта: Наука, 2004. 224 с.

220. Эпштейн М.Н. Идеология и язык (построение модели и осмысление дискурса) // Вопросы языкознания, 1991, № 6. С. 19-33.

221. Якобсон P.O. В поисках сущности языка //Семиотика. Антология / Под ред. Ю.С. Степанова. М.: Деловая книга, 2001. С. 111128.

222. Lakoff R. Language and women's Place // Language in Society. 1973. № 2. P. 45-59.

223. Seriot P. Analyse du discours politique sovietique. P., 1985. -XI, 362 P

Полный текст автореферата диссертации по теме "Идеи политкорректности и их воплощение в современном лингвориторическом пространстве"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Савватеева, Любовь Васильевна

Введение диссертации2008 год, автореферат по филологии, Савватеева, Любовь Васильевна

Заключение научной работыдиссертация на тему "Идеи политкорректности и их воплощение в современном лингвориторическом пространстве"

Список научной литературыСавватеева, Любовь Васильевна, диссертация по теме "Русский язык"

Похожие темы диссертаций