автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Идеология и политический лексикон реформаторских проектов Н.И. Панина

Полный текст автореферата диссертации по теме "Идеология и политический лексикон реформаторских проектов Н.И. Панина"

004бьаьчо На правах рукописи

Бугров Константин Дмитриевич

ИДЕОЛОГИЯ И ПОЛИТИЧЕСКИЙ ЛЕКСИКОН РЕФОРМАТОРСКИХ ПРОЕКТОВ Н. И. ПАНИНА (60 - 80-ые гг. XVIII в.)

07 00 02 — Отечественная история

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

2 3 СЕН 2010

Екатеринбург — 2010

004608646

Работа выполнена на кафедре истории России ГОУ ВПО «Уральский государственный университет им. А. М. Горького».

Научный руководитель: доктор исторических наук, доцент

Редин Дмитрий Алексеевич Официальные оппоненты: доктор исторических наук, доцент

Ибнеева Гузель Вазыховна кандидат исторических наук Зубков Константин Иванович Ведущая организация: ФГОУ ВПО «Российская академия государственной службы при Президенте Российской Федерацию), г. Москва

Защита состоится 8 октября 2010 года в 14 часов на заседании диссертационного совета Д 212.286.04 по защите докторских и кандидатских диссертаций при ГОУ ВПО «Уральский государственный университет им. А.М Горького» по адресу: 620083, г. Екатеринбург, пр. Ленина, 51, комната 248

С диссертацией можно ознакомиться в диссертационном зале Научной библиотеки ГОУ ВПО «Уральский государственный университет им А М. Горького».

С

Автореферат разослан 0 сентября 2010 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

доктор исторических наук, доцент /1 у Л. Н. Мазур

<Мг

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования.

Особая роль XVIII в. для исторической судьбы России, обусловленная интенсивной рецепцией европейского интеллектуального, социального и политического опыта в этот период, является причиной постоянного интереса к «веку Просвещения» как внутри профессионального сообщества историков, так и за его пределами.

Секуляризация, масштабное проникновение в страну идей европейской политической философии, возникновение независимой печати - эти и подобные явления «века Просвещения» позволяют говорить о том, что значительная часть современного политического глоссария восходит своими корнями именно к XVIII в., когда оформлялся набор тематик и понятий, важных для светского политического пространства. Ряд важнейших политических дискурсов, выражающих представления о власти, складывается именно в этот период

Одной из наиболее ярких фигур политического пространства России второй половины XVIII в являлся Никита Иванович Панин - доверенный советник Екатерины П, фактический руководитель отечественной внешней политики, наставник великого князя Павла Петровича. Реформаторские проекты Панина, созданные в 60 - 80-х гг. XVIII в., являются одним из наиболее значимых памятников российской политической мысли своего времени. Идеи Панина о феномене власти, ее легитимации, реализации и сохранении были ориентированы на решение политических задач, актуальных для России эпохи дворцовых переворотов. Более того: несмотря на то, что многое из предложенного Паниным так и не воплотилось на практике, его реформаторские проекты оказали заметное влияние на развитие отечественной политической мысли в целом.

Изучение идеологии реформаторских проектов Н. И Панина является актуальным в двух отношениях Во-первых, подобные исследования позволяют пересмотреть ряд штампов, сложившихся

в историографии ХГХ-ХХ вв. и до сих пор сохраняющих мощное влияние на современную науку. Во-вторых, изучение идеологии реформаторских проектов Панина является важным для лучшего понимания истоков современного политического дискурса - например, понимания исходного смысла целого пласта аргументов, метафор, иносказаний. Проекты Панина фиксируют в проблемном поле эпохи ряд понятий, оказавших влияние на складывание современного политического глоссария: «Совет», «закон», «фундаментальный закон», «монархия», «самодержавие», «государство», «отечество», «гражданин».

Объектом настоящего исследования являются реформаторские проекты Н. И. Панина* комплекс документов, созданных в 60 - 80-х гг. XVIII в., выражающих взгляды Н. И. Панина на фундаментальные проблемы государственного устройства и методы решения этих проблем Непосредственным предметом исследования выступает идеология, отразившаяся в политическом языке этих проектов. В хронологическом отношении исследование охватывает 60 - 80-ые гг. XVIII в., поскольку именно этот период биографии Панина связан с созданием реформаторских проектов.

Биографии Н. И. Панина, его реформаторским проектам был посвящен ряд специальных трудов отечественных и зарубежных специалистов. Благодаря этим исследованиям были введены в научный оборот тексты реформаторских проектов, изучена история их создания, проанализировано участие Панина в придворной борьбе, его деятельность как видного администратора и политика, предложен ряд ценных и оригинальных выводов

Однако большинство существующих работ опирается в характеристике проектов Панина на оценки, присутствующие в дипломатической переписке или мемуарных источниках XVIII в. Вопрос о внутренней логике и концептуальных источниках самих проектов практически не затрагивался. Не получили должного освещения и вопросы о круге чтения Н. И. Панина, тесно связанные с выяснением его политических взглядов. Таким образом, степень на-

учной изученности заявленной проблемы не может считаться достаточной.

В основу методологической базы диссертации легли общеисторические методы и подходы, опирающиеся на принципы историзма, источниковедческого анализа и синтеза. Поскольку исследование ориентировано на эффективное восполнение отмеченного пробела в историографии, в ходе работы использовались методы историко-системного и историко-сравнительного анализа, а также специализированный инструментарий интеллектуальной истории политических понятий. Применение указанных методов позволило рассмотреть проекты Панина с точки зрения их внутренней логики, (прежде всего - через формирующий их политический лексикон), и одновременно оценить их в широком интеллектуальном контексте Нового времени.

Целью работы является анализ представленных в реформаторских проектах Н. И. Панина идей о феномене власти, ее легитимации, практической реализации и сохранении.

Достижение поставленной цели предполагает решение ряда конкретных исследовательских задач- определение источниковой базы и ее характеристика; анализ существующей российской и зарубежной историографии заявленной проблемы; выбор методов исследования, позволяющих достичь достоверных выводов; анализ концепции Императорского совета в идеологии реформаторских проектов Н. И. Панина; анализ ключевых понятий политического лексикона реформаторских проектов Н И Панина.

Научная новизна исследования.

1. Комплексный анализ всего круга реформаторских проектов Н. И. Панина (включая традиционно приписываемое Д И Фонвизину «Рассуждение о непременных государственных законах») с точки зрения внутреннего идейно-концептуального единства этого комплекса

2. Привлечение дополнительных материалов (альтернативные проекты реформ авторства других сановников Империи, тексты Екатерины II, политические трактаты из библиотеки Паниных, административные акты и указы), позволяющих рассматривать реформаторские проекты Панина в широком интеллектуальном и политическом контексте

3. Использование специальных методов интеллектуальной истории политических понятий, позволяющих изучать реформаторские проекты Н. И. Панина с точки зрения их внутренней логики и направленности.

4. Корректировка ряда устоявшихся представлений о политической деятельности Н. И. Панина (в том числе - представлений о заимствованиях Панина из политического опыта шведской «Эры Свобод», ограничительном характере концепции Императорского совета, мотивации предложенной Паниным реформы Сената, связи идей Панина с идеями «верховников» 1730 г).

Теоретическая значимость исследования. Основные выводы и положения диссертации могут служить для дальнейшего изучения феномена дворцовых переворотов, причем не только как постоянно воспроизводящейся модели, но и как важного элемента в складывании нового политического дискурса российской монархии, в котором стремление «законной монархии» к внутренней стабильности соседствовало с признанием законности нарушения правового статуса самого монарха Дальнейшие исследования, основанные на выводах и положениях данной диссертации, позволят прояснить те перемены, которые привнесла в представления о монархии эпоха дворцовых переворотов.

Практическая значимость исследования. Материалы диссертации могут быть использованы в учебном процессе (преподавание истории России XVIII в., истории российской общественно-политической мысли, исторической лексикологии и семиотики), при организации дальнейших исследований по смежньм тематикам, а также в междисциплинарных исследовательских проектах.

Апробация работы. Результаты исследования изложены на конференциях и семинарах различного уровня, в том числе на семинаре Уральского межрегионального института общественных наук «Мораль и политика» (июль-август 2009 г., Светлогорск), международном научном семинаре «Russia and Modernity: Interdisciplinary Perspectives» (ноябрь 2009 г., Европейский университет, Флоренция), региональной научной конференции «Личность, общество, государство» (октябрь 2009 г., Екатеринбург), открытом научном семинаре «Стратегии актуализации ключевых понятий политического лексикона в периоды кризисов власти в Российской империи XVIII - нач XIX вв.» (апрель 2010 г, Екатеринбург). Тематика исследования неоднократно обсуждалась в течение 2009-2010 гг на постоянно действующем семинаре «История древней и новой России» кафедры истории России УрГУ.

В 2009-2010 гг. исследования по теме диссертации проводились в рамках реализации государственного контракта № П1949 от 29 10 2009 по теме «Формирование и актуализация ключевых понятий политического лексикона российской элиты в историческом контексте (1725-1789гг)» федеральной целевой программы «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009-2013 гг

По теме диссертации опубликовано 7 научных работ, в том числе одна - в ведущем рецензируемом научном журнале, определенном ВАК.

Положения, выносимые на защиту:

1. Проекты Панина признавали за монархом обширную, в принципе неограниченную - суверенную - власть («самовластие» или «право самодержавства») и не предполагали ограничения власти монарха путем перераспределения его прерогатив в пользу коллективных или представительных органов. Панин стремился не к легитимации расширения полномочий подобных органов, а к разработке конкретных мер по стабилизации положения в Импе-

рии. Совет был призван усилить власть монарха, поскольку система управления Империей, представленная в проектах Панина, предполагала постоянное личное руководство со стороны императора.

2. Присутствовавшие в проектах Панина элементы «сдерживания» суверенной власти императора касались не характера этой в принципе неограниченной власти, а способа ее реализации, что предполагало осознание самим монархом необходимости самоограничения в пользу искусства принимать взвешенные решения, договариваться, внушать подданным любовь и избегать «деспоти-чества». Такие элементы «сдерживания» вводились с помощью понятия «фундаментальные законы» и включали порядок престолонаследия, совокупность регламентов работы высших административных органов, правовые гарантии подданным Российской империи и относительную автономию судебной власти в лице наделенного правом представления Сената. Эта концепция монархии во многом опиралась на политическую философию Монтескье и опосредованно отсылала к идеализированному образу французской «консультативной» монархии

3. Критическая заостренность поздних проектов Панина не была связана со специфически оппозиционным характером идеологии этих проектов Конфликт, который сегодня может видеться столкновением между «абсолютистским» и «правовым» началами, в действительности должен восприниматься в первую очередь как личный конфликт между императрицей и ее влиятельным министром, естественным образом развивавшийся с течением времени. Признание этого позволяет скорректировать традиционные представления об истории российского конституционализма: проекты Панина в концептуальном отношении противоречили идеям вер-ховников 1730 г.

4. В своем политическом творчестве Панин опирался на многочисленные заимствования из европейской политической теории и практики. При этом основными источниками влияния можно счи-

тать французскую политическую теорию и практику, тогда как заимствования из практики шведской «Эры Свобод» в творчестве Панина отсутствовали. Исключением можно считать саму идею «неизменяемого» письменного закона, которая, возможно, была следствием осмысления Паниным статуса шведских Regeringsform 1719- 1720 гг. В целом же наборы понятий, с помощью которых Панин вел в своих проектах речь о власти, были частью официального дискурса, сложившегося в условиях кризиса власти рубежа 50-60-х гг. XVIII в. Этот концептуальный аппарат использовали многие представители политической элиты, в том числе и не бывшие сторонниками лично Панина

5. Используя республиканский политический лексикон, Панин стремился оправдать дворцовый переворот 1762 г. Таким образом, развитие в России идеологии, обосновывающей право нации на сопротивление тирану, в значительной степени является одним из аспектов многогранного феномена дворцовых переворотов Тираноборческая направленность панинского «Рассуждения о непременных государственных законах» не была связана с поиском аргументов против абсолютной монархии как таковой Если использование тираноборческого лексикона в Европе XVI-XVIII вв было направлено на обоснование права нации свергнуть монарха или передать его прерогативы в руки выборных органов, то в проектах Панина республиканский лексикон позволял post factum осмыслить и оправдать переворот 1762 г. Парадоксально, что республиканская идеология в России второй половины XVIII в. оказалась представлена не только в оппозиционных группах сторонников республиканского правления, но и в среде высших сановников империи, в полной мере приверженных абсолютистскому, «самодержавному» принципу.

Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка и приложений.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Введение включает обоснование проблемы исследования и ее актуальности, формулировку цели и задач, общую характеристику структуры работы.

Первая глава «Источники, историография проблемы и методы исследования» содержит характеристику источниковой базы, отечественной и зарубежной историографии и методов исследования.

Параграф 11 «Источники» посвящен характеристике источниковой базы исследования. Использованные источники можно разделить на три группы в соответствии с теми исследовательскими задачами, для решения которых они привлекались в ходе анализа идеологии и политического лексикона Н. И. Панина.

В первую группу входят собственно реформаторские проекты Н. И. Панина, которые представляют собой комплекс документов, созданных в 60-80-х гг. XVIII в. лично Паниным или его ближайшим окружением, и выражающих взгляды Н. И. Панина на фундаментальные проблемы государственного устройства и методы решения этих проблем. Этот комплекс включает в себя анонимный «План» июня 1762 г.1, проект создания Императорского совета и реформы Сената июля - августа 1762 г.2, «Рассуждение о непременных государственных законах»3, составленное в конце 70-х гг. XVIII в, «Прибавление к рассуждению о непременных государст-

1 План (несостоявшейся) или Росписание учреждаема«) вновь при дворе из 4 департаментов имеющаго быть Совета с назначением кому быть министром, и кому статским секретарем // РГАДА Ф 370. Оп 1 Д. 63

2 Проект Никиты Ивановича Панина об учреждении Императорскаго совета и о разделении Сената на департаменты, с приписками императрицы Екатерины и несостоявшимся по этому поводу манифестом ея//РГАДА Ф 10 Оп 1 Д. 4

3 Найденное в бумагах покойного графа Никиты Ивановича Панина разсуждение о непременных государственных законах // Бумаги гр Н и П. Паниных (записки, проекты, письма к В К Павлу Петровичу 1784-1791 гг) РГАДА Ф 1 Д 17 Л. 517

венных законах» П. И. Панина1 и записка великого князя Павла Петровича «Рассуждения вечера 28 марта 1783»2, которая является конспектом беседы Панина с Павлом Петровичем, состоявшейся за несколько дней до смерти Панина Все источники ранее были опубликованы, но в публикациях не были отражены черновые правки, в силу чего настоящее исследование построено на изучении оригиналов, хранящихся в Российском государственном архиве древних актов (РГАДА). Эти тексты могут расцениваться как достаточно точное выражение принадлежавших Панину политических идей и представлений.

Вторая группа источников включает тексты Панина, не входящие в круг реформаторских проектов, но позволяющие прояснить их внутреннюю логику - корреспонденция (в первую очередь, дипломатическая), записки и «мнения», план воспитания великого князя Павла Петровича, а также воспоминания о перевороте 1762 г., сообщенные Паниным датскому послу А. фон Ассебургу. Большая часть этих источников опубликована.

К третьей группе относятся источники, позволяющие реконструировать исторический контекст создания Н И. Паниным реформаторских проектов. В эту группу входят законодательные и актовые материалы (указы, манифесты, регламенты, а также конституционные акты Швеции 1719 и 1720 гг.3), законоподготовительные документы (проекты и записки Екатерины И, проекты А. П. Бестужева-Рюмина, М. И Воронцова, Д. В Волкова,

1 Прибавление к разсуждению, оставшемуся после смерти министра графа Панина, сочиненное генералом графом Паниным, о чем между ими разсуждалось иметь полезным для Российской империи фундаментальные права, не пременяе-мыя на все времена никакою властию (черновик) // Бумаги гр Н и П Паниных (записки, проекты, письма к В К Павлу Петровичу 1784-1791 гг) РГАДА. Ф 1 Д 17

2 Разсуждения вечера 28 марта 1783 г // РГАДА Ф 1 Д 57

3 Regenngsformen 1719 К М ts allemädigst konfirmerade regeringsform daterad Stockholm den 21 febr 1719 Stockholm SNS, 2005 URL http //wvvw sns se/zino aspx?articleID=833 (дата обращения 03 03 2010), Regenngsformen 1720 Kongl Maj ts och Riksens Ständers faststälda regenngsform daterad Stockholm den 2 maj 1720 Stockholm SNS, 2005 URL http //www sns se/zmo asp\?articleID=834 (дата обращения 03 03 2010)

11

Я. П. Шаховского, Б. Миниха1, замечания на проект Панина - три анонимных и одно принадлежащее А. Н. Вильбоа), публицистика («Наказы» Екатерины II и Павла Петровича тексты А. П. Сумарокова, М. М. Щербатова, А. Н. Радищева и ряда других авторов), дипломатическая корреспонденция (переписка иностранных дипломатов при российском дворе), мемуарные материалы (тексты С. А. Порошина, Е. Р. Дашковой и др.). Сюда также могут быть отнесены источники личного происхождения из фонда Паниных в РГАДА - описи книг из собрания Паниных, а также опись бумаг Н. И. Панина2, которые впервые привлекаются к изучению политических воззрений последнего.

Особое место в этой группе занимают привлеченные к исследованию иностранные политические тексты, которые могли воздействовать на Панина - книги, о знакомстве с которыми Панина сообщается в «Записках» учителя великого князя Павла Петровича С. А Порошина или в иных источниках, а также издания, вышедшие до 1783 г. и представленные в каталогах книжных собраний Паниных. Среди них - труды Монтескье, Пуфендорфа, Руссо, Ват-теля, Тессина, Барнета и ряда других авторов В целом источнико-вую базу можно считать достаточно полной для получения достоверных результатов исследования.

В параграфе 1.2 «Отечественная историография» рассмотрены основные отечественные исследования по теме диссертации.

1 [Бестужев-Рюмин А П.] Для Всевысочайшего Ея Императорского Величества известия и благоизобретения // Архив князя Воронцова. Кн 3 Бумаги графа Михаила Ларионовича Воронцова М, 1871 С. 356-367, Даневский П К Приложения II Даневский П. Н История образования Государственного совета в России СПб, 1859 С 4-9, Всеподданнейший доклад сената с представлением мнения действительного тайного советника князя Шаховского о преобразовании гражданских штатов, которые высочайшими именными указами 1762 июля 23 и августа 9 повелено было разсмотреть правительствующему сенату // РГАДА Ф. 370 Оп. 1. Д 21, [Миних Б ] Записки фельдмаршала графа Миниха СПб, 1874, и др

2 Опись бумаг графа Никиты Ивановича Панина//РГАДА Ф. 1274. Оп 1 Д. 137в; Оригинальные и переводные произведения XVII, XVIII и XIX в в рукописном виде из книжной коллекции Паниных // РГАДА Ф 1274 Оп 1 Ч 2 С 149-165, Печатные издания из библиотеки Паниных//РГАДА Ф 1274, Оп. 1, ч 2

Еще в XIX в в историографии наметились две основные исследовательские концепции, причем речь шла преимущественно о проекте 1762 г.

С В. Соловьев, В. О. Ключевский, Н Д Чечулин не считали, что проект носил «ограничительный» характер1, тогда как В. А. Бильбасов, Е. С. Шумигорский, М. К. Любавский и ряд других историков поддерживали мнение об «ограничительном» характере проекта Панина, основываясь преимущественно на свидетельствах декабриста М. А. Фонвизина (племянника панинского секретаря, драматурга Д И Фонвизина) о существовании «конституции Фонвизина - Панина», а также на концепции «шведских заимствований», восходящей к мемуарам Е. Р. Дашковой2.

Возможность для кардинальной реинтерпретации политической истории XVIII в. открылась в 20 - 30-х гг. XX в, во многом благодаря выходу на авансцену марксистской исследовательской парадигмы. Своеобразный «креативный поворот» был сделан в 30-е гг. XX в. Г. А. Гуковским3, расценившим панинские проекты как часть масштабного столкновения различных групп дворянства. После Гуковского различные аспекты проблемы были исследованы историками литературы - Ю. М Лотманом, Г. П. Макогоненко, К. В Пигаревым, а сегодня - А. Зориным и В. Проскуриной4

1 Соловьев С. М История России с древнейших времен Кн V СПб ,[б\г], Ключевский В О Курс русской истории Ч V. // Ключевский В О Сочинения В 9 т Т 5 М , 1989, Чечулин Н Д Проект Императорского совета в первый год царствования Екатерины II СПб ,1894

2 Бильбасов В А Панин и Мерсье де ла Ривьср // Бильбасов В А Исторические монографии Т4 СПб, 1901 С 1-83, ШумигорскийЕ С Император ПавелI Жизнь и царствование СПб, 1907, Любавский М К. История царствования Екатерины П М, 2001.

3 Гуковский Г А Очерки по истории русской литературы XVIII века. Дворянская фронда в литературе 1750-1760-х гг. М-Л, 1936

4 ПигаревКВ. Творчество Фонвизина М, 1954 ЛотманЮ М Руссо и русская культура XVIII - начала XIX века // Лотман ГО М Собрание сочинений Т. 1 Русская литература и культура Просвещения М., 2000 С. 5-206, Макогоненко Г П Денис Фонвизин (Творческий путь) М -Л, 1961, Зорин А Кормя двуглавого орла Литература и государственная идеология в России в последней трети XVIII - первой трети XIX века. М, 2004, Проскурина В Мифы империи Литература и власть в эпоху Екатерины II М, 2006

13

Доминирующей в советской историографии стала концепция «потаенной конституции», восходящая все к тем же свидетельствам М. А. Фонвизина. Эту концепцию развивал Н. Я. Эйдельман, а также М. М. Сафонов, опубликовавший в 1974 г. две записки Павла Петровича1.

Однако на рубеже 80 - 90-х гг. XX в. в отечественной историографии начался пересмотр концепции екатерининского «просвещенного абсолютизма» (прежде всего, в работах А. Б. Каменского и О. А. Омельченко). В этот период был подготовлен ряд работ, посвященных непосредственно политической деятельности Н. И. Панина в ее различных аспектах: исследования А. В. Гаврюшкина, Е. М. Мироновой, Г. В. Ибнеевой и А. Б. Плотникова2. Уже после 2000 г. вышли монографические исследования И. В Курукина и Е. Н. Марасиновой3, а также ряд статей С. В. Польского1. В этих работах реформаторское творчество Н. И. Панина рассматривается в новаторском ключе.

Параграф 1.3 «Зарубежная историография» посвящен зарубежной историографии проектов Панина, в первую очередь — англоязычной. В зарубежном историческом сообществе реформаторские проекты Панина оказались востребованы в 70 - 80-е гг. XX в., в годы своеобразной исследовательской ревизии, получившей имя «реабилитации царизма». Особое значение здесь имеют труды

1 Эйдельман Н Я Герцен против самодержавия Секретная политическая история России XVIII - XIX веков и Вольная печать М., 1973, Сафонов М М Конституционный проект Н И Панина - Д. И Фонвизина // Вспомогательные исторические дисциплины Вып 6 М, 1974 С. 261-280.

2 Гаврюшкин А В Граф Никита Панин Из истории русской дипломатии XVIII века. М, 1989, Миронова Е М Внешнеполитические взгляды и деятельность Н. И Панина (1762-1772) Автореф дисс .. канд ист наук. М, 1990, Ибнее-ваГ. В Политические группировки при восшествии на престол Екатерины П Автореф дисс канд ист наук. Казань, 1994, Плотников А. Б. Политические проекты Н. И. Панина Автореф дисс . канд ист. наук. М, 1997.

3 Курукин И. В Эпоха «дворских бурь» Очерки политической истории послепетровской России, 1725-1762 гг. Рязань, 2003, Марасшгова Е Н Власть и личность Очерки русской истории XVIII века. М., 2008,

М. Раеффа, а также инспирированные его идеями работы Д. Рансела и У. Глизона2.

В своих работах Раефф противопоставлял англо-французское Просвещение и догоняющую модель «хорошо организованного полицейского государства». Следуя за Раеффом, Д. Рансел, автор единственной специальной монографии по теме, представил политическую деятельность Панина как сложный механизм, в котором тяга к «хорошо организованному государству» постоянно тормозилась инерцией борьбы между придворными группировками, опиравшимися на традиционные «сети социального патронажа». Однако эти придворные «партии» у Рансела были наделены устойчивыми социальными признаками, что позволило приписать Панину стремление ограничить власть императрицы. Таким образом, анализ Рансела остался в поле традиционных дискурсов историографии. В 1981 г. У. Глизон попытался расширить анализ Рансела и продемонстрировать преимущественное влияние на Панина и его круг теорий Пуфендорфа и Вольффа.

Из современных работ следует отметить труд С. Уиттакер3, в котором проекты Н. И. Панина предстают как первый шаг к трансформации диалога между общественностью и правительством в качественно иную форму — форму представительства.

Кроме того, к исследованию компаративного аспекта темы был привлечен обширный массив литературы: работы по истории политической теории и практики монархий европейского Нового времени, истории европейской общественно-политической мысли Нового времени.

1 См, напр Польской С В Русский конституционализм XVIII - начала XIX в М, 2010. URL- http //www perspectivy lnfo/misl/idea/russkn konstitucionalizm xvni

nachala xix v 2009-12-11 htm (дата обращения к ресурсу 3 03 2010)

2 RaefFM Political Ideas and Institutions in Imperial Russia. Boulder, Oxford, 1994, Ransel D The Politics of Cathenman Russia. The Panin's Party. New Haven, 1975, Gleason W. Moral Idealists, Bureaucracy, and Catherine the Great New Brunswick, 1981

3 Whittaker С Russian Monarchy Eighteenth-Century Rulers and Writers m Political Dialogue DeKalb, 2003.

Анализ существующей российской и зарубежной историографии позволяет сказать: несмотря на то, что некоторые аспекты заявленной проблемы можно считать хорошо изученными, в целом исследования по данной тематике тяготеют к традиционной парадигме, заданной историческими трудами XIX в. Рассмотрение имеющейся по теме литературы дало возможность определить перспективные направления исследования, позволяющие добиться новых научных результатов. Центральные для нашей работы вопросы о концептуальных источниках и политическом лексиконе реформаторских проектов Панина ранее практически не рассматривались специалистами.

Параграф 1 4 «Методы исследования» посвящен методологии исследования, которая включает как классические для исторической науки подходы (методы историзма, исторического анализа и синтеза, историко-системный и историко-сравнительный методы), так и специализированный инструментарий интеллектуальной истории политических понятий.

Под определением «политическое понятие» в диссертации понимается лексическая единица, описывающая атрибуты и функции власти Понятия актуализируются политическими акторами и приобретают значения в процессе оправдания (либо делегитимации) тех или иных властных отношений.

Специфика стратегий актуализации политического лексикона в России XVIII в. во многом обусловлена отсутствием в рассматриваемый исторический период публичного пространства политических дискуссий. Выработка политического процесса протекала в узком кругу, закрыто; полемика была в основном сосредоточена вокруг конкретных законодательных проектов. Но и такая полемика предполагала отбор определенного круга понятий, наделенных специфическими значениями, коннотациями и интонациями и необходимых для дискуссии вокруг подготовки того или иного решения, а также для оформления собственно политического акта коммуникации.

В этой связи в диссертации использованы методы и приемы «кембриджской школы» (Кв. Скиннер, Дж. Покок) истории понятий, предполагающие отказ от представления о политической мысли как о наборе «вечных тем», неизменных констант или «конституирующих субъектов», ориентацию на личность автора текста и реконструкцию авторских значений (meanings) понятий в их историческом контексте1. Подобный подход представляется эффективным для изучения сложной связи политической деятельности и политической мысли.

В соответствии с используемыми методами были сформулированы методические задачи исследования: реконструкция словоупотребления базовых концептов политического лексикона, реконструкция интеллектуальных связей реформаторских проектов Панина с другими текстами и концепциями, и реконструкция исторического контекста создания этих проектов.

Вторая глава «Концепция Императорского совета в идеологии реформаторских проектов Н И Панина» полностью посвящена анализу концепции Совета в реформаторских проектах Панина в интеллектуально-политическом контексте второй половины XVIII в.

Параграф 2 1 «Политические намерения Н И. Панина в перевороте 28 июня 1762г.» посвящен анализу принятых в историографии объяснений участия Панина в свержении Петра III. Большинство исследователей сходится в интерпретации проектов Н И Панина как «ограничивающих самодержавие», исходя из свидетельств о том, что переворот 1762 г. сопровождался конфликтами между различными группировками заговорщиков. Однако отсутствие убедительной трактовки причин свержения Петра III не позволяет оценить и мотивы вступления Н. И. Панина в заговор.

1 См Skinner Q Visions of Politics Vol I Regarding the Method Cambridge, 2002; Pocock J G A. The Re-descnption of Enlightenment // Proceedings of the British Academy Vol 125 Oxford, 2004 P. 101-117, БивирМ Роль контекстов в понимании и объяснении // История понятий, история дискурса, история менталитета. М,2010

Правление Петра III не подвергалось открытой, публичной атаке до его свержения, и практически все тексты, с которыми сегодня мы имеем дело - это не аргументы, призванные «совершить» переворот, идеологически подготовив его, а лишь оправдания этого переворота, сделанные post factum. Можно сделать вывод об отсутствии прямой связи между заговором против Петра III и изменениями политического дискурса, доминировавшего в государственной элите Российской империи.

В параграфе 2.2 «Преемственность в создании проекта Императорского совета Н И Панина 1762 г » проводится анализ анонимного «Плана» совета при особе императора, созданного еще до свержения Петра III (июнь 1762 г.), концептуально близкого к проекту Панина. По-видимому, реформа готовилась не только при Петре III, но и для него, именно император должен был стать «шефом и президентом» Совета.

Существование альтернативного проекта Совета при Петре III позволяет пересмотреть устоявшееся историографическое клише о группе влиятельных представителей элиты, попытавшихся извлечь пользу из свержения импульсивного деспота и восшествия на трон нелегитимной императрицы. Таким образом, реформаторские намерения вряд ли могут считаться основной причиной вступления Панина в заговор.

В параграфе 2 3 «Концепция Императорского совета и критика Н. И Паниным имперской системы управления» проанализирована критика Паниным имперской системы управления в проекте 1762 г. В своем докладе Панин решительно отверг мысль о возможном наделении Сената законотворческими полномочиями. При этом аргументы Панина черпали свою силу не из констатации неэффективности работы Сената, а из признания априорного превосходства единоличного управления над коллегиальным.

Критика Панина имела целью не просто наметить путь к преодолению административного беспорядка с помощью создания нового правительственного органа - ее целью было обоснование

необходимости полного контроля монарха над процессом законотворчества и принятия решений. Средством такого контроля и должен был стать Императорский совет.

В параграфе 2 4 «Проблема ограничения власти монарха в проекте Императорского совета Н И Панина» рассмотрен вопрос о том, предполагал ли проект Н. И. Панина ограничение императорской власти. Под «ограничением» обычно подразумевается перераспределение властных прерогатив монарха в пользу коллективных органов. В число механизмов подобного перераспределения включают отсутствие четкого порядка смещения императорских советников и статских секретарей, а также необходимость «контрассигнирования» исходящих распоряжений статскими секретарями. Таким образом, вопрос о том, действительно ли предложенный Паниным Императорский совет был призван ограничить власть монарха, может быть сведен к вопросу о том, предполагали ли проекты Панина передать этому правительственному органу часть прерогатив монарха

Центральным аргументом в пользу интерпретации проекта Императорского совета как попытки ограничить власть монарха, является утверждение о «шведских заимствованиях» в концепции Императорского совета, опирающееся на сведения из мемуаров Е. Р. Дашковой и дипломатическую переписку французского посланника Л. де Бретейля. В Швеции после падения абсолютизма Карла XII власть короля была жестко ограничена риксродом (Государственным советом) и риксдагом. Однако между реформаторским проектом Н. И. Панина и административной, политической и правовой практикой шведской «Эры Свобод» (с которой он был отлично знаком) невозможно найти содержательные сходства

Важнейшая черта проекта Панина - отраслевая специализация «штатцких министров» - не была характерна для Швеции «Эры Свобод»; напротив, подобная специализация в риксроде была ликвидирована «формой правления» 1720г, которая лишила президентов коллегий мест в риксроде. Сам Панин, прекрасно знавший

шведскую политическую систему изнутри и охотно рассуждавший о ней в дипломатической переписке, не ссылался на Швецию как на источник вдохновения

Таким образом, устойчивое представление о «шведских заимствованиях» в политическом творчестве Панина можно признать мифом, который основан на некритическом прочтении произвольной выборки текстов. Скорее, Панин находился под влиянием традиций французской монархии, в которой королевские советы были центральным элементом управления Императорский совет в том виде, в каком Н. И. Панин обрисовал его в поданном Екатерине II проекте манифеста, не располагал возможностями для легального ограничения власти монарха

Параграф 2 5 «Идеология проекта Н. И Панина 1762 г в интеллектуально-политическом контексте рубежа 50 - 60-х гг XVIII в » посвящен сравнению идей Н. И. Панина с другими проектами реформ рубежа 50 - 60-х гг XVIII в. В разном виде создание консультативного и координационного органа предлагалось многими из видных имперских сановников указанного периода. Таким образом, можно говорить о концептуальном единстве, характерном для проектов политических реформ российской политической элиты, созданных на рубеже 50-60-х гг. XVIII в.

Под «советом» подразумевался коллективный орган, как правило - с регламентированными функциями, способный без покушений на прерогативы «самодержавного» монарха вносить порядок в течение дел. Такая концепция, по-видимому, опиралась как на восприятие западноевропейской политической философии, так и на собственный административно-политический опыт представителей отечественной элиты. Более того: эта концепция сама по себе не была новой, ее интеллектуальные корни можно проследить до Средних Веков и далее, как в Европе, так и в России О необходимости управлять с помощью Совета, состоящего из министров, говорилось в трудах Монтескье и Пуфендорфа, отсылки к которым присутствуют в проекте Панина; Панин также был знаком с «По-

литическим завещанием» Ришелье, в котором говорилось о необходимости подобного Совета.

Концепция Совета была одной из центральных тем в политическом лексиконе российской государственной элиты рубежа 5060-х гг. XVIII в. В проектах реформ органов верховной власти, созданных в этот период, поиск путей выхода из кризиса политической элитой Империи воплотился в конкретных формулировках. В этом контексте проект Императорского совета, предложенный Н. И. Паниным в 1762 г., является лишь частью - пусть и наиболее яркой - комплекса проектов российской политической элиты, созданных в условиях нестабильности рубежа 50 - 60-х гг. XVIII в.

Именно это время стало периодом активного политического поиска, в ходе которого политическими акторами исследовалась взаимная зависимость «законности» в управлении Империей и правильной организации монархом своего «совета». Впрочем, общность концептуального и идейного поля не подразумевала единства конкретных политических стратегий носителей этих понятий и идей.

Таким образом, концепция Императорского совета не предусматривала ни возможности легального ограничения власти монарха, ни даже возможности возникновения в Совете оппозиции. Предложенный Паниным консультативный орган должен был не ограничивать, а, напротив, усиливать власть монарха, ослабленную ростом влияния коллегиальных органов и фаворитизмом Элементы же «сдерживания» власти монарха в проектах Панина были связаны не с концепцией Совета, а с принципиальным изменением положения Сената, «фундаментальными законами» и спецификой понимания Н. И. Паниным принципов реализации власти монарха.

Третья глава «Политический лексикон реформаторских проектов Н И. Панина» посвящена анализу ключевых понятий, с помощью которых Панин вел речь об определенных политических вопросах (характер и генезис власти монарха, способы ее практи-

ческой реализации и сохранения, повиновение подданных и право «нации» сменить суверена).

Параграф 3 1 «Понятие "самодержавие" в идеологии проектов Н И Панина» посвящен рассмотрению ключевого понятия, употреблявшегося Паниным для описания власти монарха.

Еще в петровскую эпоху сложились два варианта понимания концепта «самодержавие» («самовластие»). Одно и то же понятие могло использоваться как для обозначения формы правления, в которой власть сконцентрирована в руках одного человека (эквивалент заимствованного из европейской политической философии понятия «монархия» или «единоличное правление», «единоначалие»), так и для обозначения характера высшей власти, принадлежащей монарху (эквивалент понятия «суверенитет»). Позднее понятие «самодержавие» обрело дополнительное значение, начав ассоциироваться с концептом «деспотизм».

Сам Н. И. Панин использовал понятие «самодержавие» именно в значении «суверенитет» (как в реформаторских проектах, так и в дипломатической переписке). Таким образом, определение власти монарха как «самодержавной», настойчиво повторявшееся в текстах реформаторских проектов Панина, было не риторическим штампом, но инструментально ориентированным концептом Шведские конституционные акты 1719 и 1720 гг. декларировали отказ от «суверенитета» (понятого как «неограниченное королевское единовластие»), тогда как Панин в своих проектах характеризовал власть монарха именно как суверенную - «самодержавную» Однако практическое применение неограниченной власти монарха зависело в проектах Панина от сложной механики политического баланса.

Параграф 3 2 «Понятие «фундаментальной закон» и идея политического баланса в проектах Н И Панина» посвящен анализу терминологии, с помощью которой Панин демонстрировал преимущества определенного самоограничения суверенной власти. Речь о «фундаментальном законе» в России шла и раньше, причем

на официальном уровне (например, в Манифесте о даровании вольности и свободы всему российскому дворянству 1762 г.). Соответствующая терминология достаточно прочно вошла в политический лексикон политической элиты.

Важнейшим и по-настоящему новаторским элементом, предложенным Н. И Паниным в 1762 г, было сенатское право представления, представавшее в проекте манифеста как элемент петровской традиции со ссылкой на «Генеральный регламент». Однако в действительности Панин полностью переосмыслил положения «Регламента». В его понимании право представления касалось не только пробелов в действующем законодательстве, требовавших от Сената выносить решения на утверждение монарху, но и возможных случаев «утеснения» действующих законов со стороны самого монарха. В панинском проекте манифеста формулировка «его величества указам и высокому интересу противно» трансформировалась в аналогичную по форме, но концептуально иную по содержанию формулировку «касаться и утеснять наши (императорские. - К. Б.) государственные законы или народа нашего благосостояние».

Наделенному правом представления Сенату отводилась роль балансира в политической системе. Эти предложения Панина явились следствием восприятия им идей Монтескье. «Дискурс Монтескье», однако, был актуализирован и самой императрицей - возможно, под влиянием Панина. В целом ряде текстов - включая инструкцию генерал-прокурору А. А. Вяземскому и «Наказ» - императрица использовала те же концепты, что и Панин в своих реформаторских проектах; этот лексикон восходил к трактату Монтескье «О духе законов».

«Фундаментальные законы» Панина представляли собой совокупность регламентов работы высших политических органов, перечень правовых гарантий, даруемых населению, а также установленный порядок престолонаследия. Они были тесно связаны с идеей стабильности и сохранения власти: во избежание коллапса мо-

нарху необходимо точно знать свои права, «чтоб самому не преступить пределов, ознаменованных его правам самодержавнейшею всех на свете властию, а именно, властию здравого рассудка».

Параграф 3.3 «Легитимация переворота 1762 г в проектах Н И Панина право "нации" на свержение "тирана"» посвящен анализу использования Паниным республиканского политического лексикона. Речь в данном случае идет не столько о республиканизме как симпатии к представительной форме правления, сколько о парадигме идей классического республиканизма.

Эта парадигма опиралась на идею «гражданской добродетели», подразумевавшую готовность «граждан» к активному участию в жизни государства и жертвам во имя «общего блага». Особую важность для политического языка классического республиканизма имела метафора кризиса, ведущего к упадку гражданской добродетели, гражданской доблести - отсюда и «политическая паранойя» этого лексикона, подразумевавшая постоянную готовность нации сделать выбор между свободой и рабством, благом и злом

В «Рассуждении о непременных государственных законах» присутствуют скрытые цитаты из таких авторов, как Руссо и Ват-тель, отсылающие к республиканской парадигме Нового времени Эти идеи стали для Панина - активного участника переворота 1762 г. - своеобразным интеллектуальным инструментом оправдания. Ярким свидетельством этого стала присутствующая в первой редакции «Рассуждения» характеристика «горделивого государя» -несколько перефразированная цитата из предсмертной речи полковника кромвелевской армии Ричарда Рамбольда, участвовавшего в мятеже герцога Монмаута и казненного в 1685 г. (на закате жизни, в 1826 г., эти слова повторит и третий президент США Т. Джефферсон). Панин воспринял слова Рамбольда из французского перевода книги «History of His Own Time» английского историка Гилберта Барнета, епископа Солсберийского.

Не является риторической фигурой и отказ Панина в «Рассуждении» считать Россию деспотией. Подобное признание имело бы далеко идущие последствия, поскольку в концепции Монтескь, которую Панин разделял, деспотизм не сводился к злоупотреблению властью. Деспотизм концепции Монтескье - это социально обусловленный феномен, который, провоцируя бесконечные перевороты, на деле остается статичным. Пространство же «истребившейся формы правления», деградирующей монархии, о которой писал Панин, оставляло у «нации» возможность сделать политический выбор между благом и злом

В этом контексте декларируемое «Рассуждением» право нации на свержение «тирана» следует связывать в первую очередь с легитимацией переворота 1762 г. Опиравшаяся на республиканский лексикон аргументация в пользу права «нации» на свержение «тирана» была, по нашему мнению, нацелена не столько на критику правления Екатерины II, сколько на осмысление и легитимацию переворота 1762 г. Элементы республиканского лексикона в политическом дискурсе о свержении Петра III позволяли не подготовить это свержение, а оправдать его.

Частые кризисы власти требовали осмысления происходивших изменений, и ответ был найден - в использовании республиканского языка, позволявшего обосновать право нации на сопротивление тирану и проникшего даже в тексты официальных манифестов. Стремясь к стабильности, российская политическая элита была готова post factum признать право нации на восстание против «тирана».

В заключении в сжатой форме приводятся основные выводы работы, отмечаются перспективные области их дальнейшего применения в исторических исследованиях.

Итоговые выводы диссертации таковы: идеология реформаторских проектов Н. И. Панина была монархической и абсолютистской Политический идеал Панина представлял собой монархию во главе с суверенным императором Консультативный орган - Со-

вет - должен был не ограничивать, а, напротив, усиливать власть монарха Вместе с тем, Панин признавал необходимость сохранения в неприкосновенности «фундаментальных законов», а в исключительных случаях - и право «нации» свергнуть «тирана».

Представления Панина о власти, выраженные в его реформаторских проектах, невозможно понять вне контекста поздней эпохи дворцовых переворотов Только учитывая всю важность, которую Панин придавал поиску средств избавления от политической нестабильности эпохи дворцовых переворотов, можно оценить идеологию реформаторских проектов Панина, одновременно признававшую неограниченный монарший суверенитет («самодержав-ство») и необходимость рационального самоограничения этой власти во имя политической стабильности и лояльности подданных

Настоящие выводы могут служить для дальнейшего изучения феномена дворцовых переворотов как важного элемента в складывании нового дискурса российской монархии, где стремление «законной монархии» к стабильности соседствовало с признанием законности нарушения подданными правового статуса самого монарха.

Приложения включают публикацию чернового текста проекта Н. И. Панина 1762 г. (тексты собственноручного чернового доклада и черновой текст проекта соответствующего манифеста) и перевод преамбул шведских конституционных актов (Regenngsformer) 1719 и 1720 гг. (в соавторстве с Дж. Лундблад). Источники подготовлены к публикации впервые.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

Статья в ведущем рецензируемом научном журнале, определенном ВАК

1 Бугров К Д «Дискурс Монтескье»: роль интеллектуальных заимствований в политических проектах Н. И. Панина // Известия Уральского государственного университета. 2009. № 4(66). Серия 2 Гуманитарные науки. С 32-43.

Статьи в сборниках научных трудов

1 Бугров К Д Примеры из античной истории в «Путешествии. .» А. Н Радищева // Актуальные проблемы отечественной и зарубежной истории. Сборник научных трудов студентов, магистрантов и аспирантов Вып. 2. - Екатеринбург: НПМП «Волот»,

2008 -С.92-99

2. Бугров К Д. Реформаторские проекты Н. И. Панина в политическом пространстве екатерининской империи // Вторые Кремлевские чтения: материалы Всероссийской научно-практической конференции «Екатерина II и имперское многообразие России, опыт политического и культурного взаимодействия» (Казань, 2526 сентября 2009 г.) - Казань: Изд-во «Фэн» АН РТ, 2010. -С. 193-206

3 Бугров К Д «Самодержавная власть» в «умеренной монархии»1 к характеристике реформаторского проекта Н. И. Панина 1762 г. // Платоновские чтения: материалы и доклады XV Всероссийской конференции молодых историков (Самара, 20-21 ноября

2009 г.). - Самара: Изд-во «Самарский университет», 2009 -С. 155-158.

4 Бугров К Д К характеристике понятия «фундаментальный закон» в российском конституционализме XVIII в (на примере проектов Н. И. Панина) // Актуальные проблемы современной науки и образования. Исторические науки. Материалы всероссийской научно-практической конференции с международным участием Т III. - Уфа- РИЦ БашГУ, 2010. - С. 155-158.

5. Бугров К. Д Политические проекты Н. И. Панина (60 - 80-е гг XVIII в.)' к вопросу о методологических перспективах изучения // Личность. Общество Государство: материалы регион студ. науч. конференции. - Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2010. -С. 58-60.

6. Бугров К Д «Дело А П. Волынского» в политическом контексте начала 60-х гг. XVIII в • Н. И Панин и Екатерина II // Наука и современность - 2010. Сборник материалов [международной научно-практической конференции. 4 1.- Новосибирск. Изд-во «СИБПРИНТ», 2010 -С. 114-117.

Подписано в печать 31 08 2010. Формат 60x84 1/16. Уел печ л 1,5 Тираж 100 экз Заказ № 15Т-

Отпечатано в ИПЦ «Издательство Уральского университета» 620083, г Екатеринбург, ул. Тургенева, 4

Текст диссертации на тему "Идеология и политический лексикон реформаторских проектов Н.И. Панина"

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Уральский государственный университет им. A.M. Горького»

04201007 094 На правах рукописи

Бугров Константин Дмитриевич

ИДЕОЛОГИЯ И ПОЛИТИЧЕСКИЙ ЛЕКСИКОН РЕФОРМАТОРСКИХ ПРОЕКТОВ Н.И. ПАНИНА (60 - 80-ЫЕ ГГ. XVIII В.)

07.00.02 - Отечественная история

Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Научный руководитель: доктор исторических наук, доцент Редин Д.А.

Екатеринбург - 2010

Содержание

Введение..................................................................................................................3

Глава I. Источники, историография проблемы

и методы исследования......................................................................................11

§1.1 Источники..............................................................................................11

§ 1.2 Отечественная историография.............................................................24

§1.3 Зарубежная историография..................................................................43

§ 1.4 Методы исследования...........................................................................52

Глава П. Концепция Императорского совета в идеологии

реформаторских проектов Н. И. Панина.......................................................62

§ 2.1 Политические намерения Н. И. Панина в перевороте 28 июня

1762 г...............................................................................................................62

§ 2.2 Преемственность в создании проекта Императорского совета

Н. И. Панина 1762 г........................................................................................70

§ 2.3 Концепция Императорского совета и критика Н. И. Паниным

имперской системы управления...................................................................82

§ 2.4 Проблема ограничения власти монарха в проекте Императорского

совета Н. И. Панина.......................................................................................93

§ 2.5 Идеология проекта Н. И. Панина 1762 г. в интеллектуально-

политическом контексте рубежа 50 - 60-х гг. XVIII в.............................114

Глава П1. Политический лексикон реформаторских проектов

Н. И. Панина.......................................................................................................141

§ 3.1 Понятие «самодержавие» в идеологии проектов Н. И. Панина.....141

§ 3.2 Понятие «фундаментальной закон» и идея политического баланса в

проектах Н. И. Панина.................................................................................163

§ 3.3 Легитимация переворота 1762 г. в проектах Н. И. Панина: право

«нации» на свержение «тирана».................................................................193

Заключение.........................................................................................................220

Список источников и литературы................................................................225

Приложения.......................................................................................................259

Приложение 1. Черновой собственноручный доклад Н. И. Панина и черновые тексты проектов манифестов об учреждении Императорского

совета и о разделении Сената на департаменты. 1762 г..........................260

Приложение 2. Перевод преамбул шведских «Форм правления» 1719 и 1720 гг. на русский язык.............................................................................287

Введение

Особая роль XVIII в. для исторической судьбы России, обусловленная интенсивной рецепцией европейского интеллектуального, социального и политического опыта в этот период, является причиной постоянного интереса к «веку Просвещения» как внутри профессионального сообщества историков, так и за его пределами. Ряд важнейших политических дискурсов, выражающих представления о власти, складывается именно в этот период.

Секуляризация, масштабное проникновение в страну идей европейской политической философии, возникновение независимой печати - эти и подобные явления «века Просвещения» позволяют говорить о том, что значительная часть современного политического глоссария восходит своими корнями именно к XVIII в., когда оформлялся набор тематик и понятий, важных для светского политического пространства.

Подобные тематики и понятия нашли выражение в политическом творчестве российской государственной и интеллектуальной элиты XVIII в. Одним из ярчайших представителей этой элиты был Н. И. Панин1, автор ряда реформаторских проектов, которые фиксируют целый ряд таких понятий: «Совет», «закон» (и «фундаментальный закон»), «фундаментальные права», «монархия», «республика», «самодержавие», «государство», «отечество», «гражданин» — в проблемном поле эпохи.

Целью настоящей работы является рассмотрение идеологии и политического лексикона реформаторских проектов Н. И. Панина, его представлений о феномене власти, ее легитимации, практической реализации и сохранении. Объектом исследования являются реформаторские проекты

1 Н. И. Панин (18 сентября 1718 г. - 31 марта 1783 г.) - русский дипломат и государственный деятель, граф, наставник (обер-гофмейстер) великого князя Павла Петровича с 1760 г. Один из активных участников переворота 1762 г. и свержения Петра III. После переворота предложил Екатерине II план реформы политического механизма Российской империи, однако этот план был проведен в жизнь лишь частично. С 1762 г. и до самой смерти Панин занимал позицию доверенного советника Екатерины И (несмотря на начавшееся с середины 70-х гг. XVIII в. охлаждение в отношении императрицы к Панину); являясь «первоприсутствующим членом» коллегии иностранных дел, фактически руководил российской внешней политикой в указанный период, явившись инициатором «Северной системы» в российской дипломатии. В конце жизни, уже тяжело болея, Н. И. Панин создал еще несколько реформаторских проектов (все они дошли до нас в записи его брата П. И. Панина, его доверенного секретаря Д. И. Фонвизина и самого великого князя Павла Петровича).

Н. И. Панина - комплекс документов, созданных в 60 — 80-х гг. XVIII в. и выражающих взгляды Панина на фундаментальные проблемы государственного устройства и методы решения этих проблем. Непосредственным предметом исследования выступает идеология, отразившаяся в политическом языке этих проектов. В хронологическом отношении исследование ограничено 60 — 80-ми гг. XVIII в., поскольку именно этот период биографии Панина связан с созданием реформаторских проектов.

Изучение идеологии и политического лексикона, которые Панин своего использовал для разговора о конкретных государственных реформах, является актуальным в двух отношениях. Во-первых, подобные исследования позволяют пересмотреть ряд штампов, сложившихся в историографии XIX-XX в. и до сих пор сохраняющих мощное влияние на современную науку. Во-вторых, изучение идеологии реформаторских проектов Панина является важным для лучшего понимания истоков современного политического дискурса - например, понимания исходного смысла целого пласта аргументов, метафор, иносказаний и т.д.

В основе классических трудов, посвященных политической истории и истории общественной мысли России XVIII в., традиционно лежали представления о направленном прогрессе (позволявшие сравнивать тех или иных акторов в терминах «прогрессивности» или «реакционности»), о государственных или классовых «интересах» (дававшие почву для сравнения уже в терминах «пользы» и «вреда», «успеха» и «провала»). Если значимость самого факта существования проектов Панина как определенной вехи в российской политической истории отмечают практически все современные исследователи, то политические ориентиры создателя этих проектов остаются не вполне ясными. Подчас концептуальные «общие места» - начиная с «права» и «закона» и заканчивая «вольностью» и «Просвещением» -способны представить политическую философию второй половины XVIII в.

набором банальностей, вращающимся вокруг дихотомии «законность — беззаконие».

Несмотря на то, что в последние 20 лет исследовательское пространство исторической науки неуклонно расширяется в сторону междисциплинарности и методологической плюральности, изучение политического наследия Н. И. Панина до сих пор во многом основывается на устойчивой историографической традиции, говорящей об извечном противостоянии «правовых» и «абсолютистских» начал в истории России. В рамках этой традиции акцентируется «ограничительный» характер политических предпочтений Панина1, связанный с попытками ограничения власти монарха «аристократическими институциями»2 или даже «представительской законодательной ассамблеей»3.

Ведущий представитель «кембриджской школы» политической истории Кв. Скиннер отмечает в этой связи: «Для того, чтобы понимать, необходимо классифицировать, но классифицировать незнакомое можно только с помощью знакомых терминов»; поэтому существует опасность, что историк на основании собственных представлений создаст такое историческое описание, которое сами фигуранты исследования «не стали бы - или даже не сумели бы - считать описанием того, что они делали»4. Представляется, что подобные описания могут привносить в исторические исследования определенный телеологизм, представляющий исторический процесс как направленный и измеряемый процесс эволюции социально-политических институтов в сторону заданного образца.

1 Петрова В. А. Политическая борьба вокруг сенатской реформы 1763 года II Вестник Ленинград, ун-та. Сер. История, язык, литература. 1967. №8. С. 57-66; Эйдельман H. Я. Герцен против самодержавия. Секретная политическая история России XVIII - XIX веков и Вольная печать. М.: Мысль, 1973. С. 111-130; Сафонов M. M. Конституционный проект Н. И. Панина - Д. И Фонвизина // Вспомогательные исторические дисциплины. M.: Наука, 1974. С. 271; Вдовина Л. Н. Дворянский конституционализм в политической жизни России XVIII в. / Монархия и народовластие в культуре Просвещения. M.: Наука, 1995. С. 36-48; Минаева H. В. Никита Иванович Панин // Вопросы истории, 2001. № 7. С. 74; Каррер д'Анкосс Э. Екатерина II. Золотой век в истории России. M : РОССПЭН, 2006. С. 54-55.

2 Елисеева О. И. Геополитические проекты г. А. Потемкина. M.: ИРИ. РАН, 2000; Захаров В. Ю. «Всемилостивейшая жалованная грамота российскому народу» 1801 г. в контексте развития конституционных идей в России во второй половине XVIII - начале XIX вв. Монография. M.: Прометей, 2002; Каррер д'Анкосс Э. Екатерина II. Золотой век в истории России. M.: РОССПЭН, 2006.

3 WhittakerC. Russian Monarchy: Eightecnth-Centuiy Rulers and Writers in Political Dialogue. DeKalb: North Illinois Press, 2003. P.256-257; Писарснко К. А. Тайны дворцовых переворотов. M.: Вече, 2009. С. 348-359.

4 Skinner Q. Visions of Politics. Vol. I. Regarding the Method. Cambridge: Cambridge University Press, 2002. P. 58-59.

Предполагал ли Панин ограничить власть монарха и передать часть его прерогатив коллегиальным органам? Был ли Панин поклонником шведской «Эры Свобод»? Стремился ли он модернизировать Россию в соответствии с современными европейскими образцами? Это лишь основные вопросы из целого комплекса проблем, поиск решения которых ведет от опирающихся на мемуарные источники и корреспонденцию иностранных дипломатов оценочных характеристик реформаторских проектов в целом (как воплощения «олигархических», «аристократических», «конституционных» или «ограничительных» устремлений Панина) к тщательному анализу содержания текстов реформаторских проектов, ориентированному на извлечение максимума информации . Такой анализ позволит не только дать положительный либо отрицательный ответ на эти вопросы, но и понять, как должны эти вопросы быть заданы, чтобы ответы на них обладали релевантностью2.

Стремление к релевантной, исследовательски обоснованной реконструкции политической истории предполагает, в частности, представление об этой истории как об истории соответствующего языка, с помощью которого политические акторы обращались к определенному проблемно-тематическому кругу, напрямую связанному с историческим контекстом (вспомним в этой связи выражение другого представителя «кембриджской школы», новозеландского историка Дж. Покока о том, что «политика - это язык, которым общество говорит само с собой»). К изучению политических взглядов Н. И. Панина мы подходим в первую очередь как к

1 Напомним об истории изучения творческого наследия кн. М.М. Щербатова - на протяжении более чем ста лет он однозначно оценивался как «реакционер» (см., напр.: Федосов И.А. Из истории русской общественной мысли XVIII столетия. М.М.Щербатов. М.: Просвещение, 1967), и лишь в 90-е гг. XX в., благодаря работам Т.В.Артемьевой (Артемьева Т. В. Михаил Щербатов. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1994) исследовательское сообщество по-настоящему «открыло» для себя Щербатова-просветителя. Другой пример — всесторонняя и глубокая переоценка социально-политических процессов XVIII в., фактическое повторное открытие феномена «просвещенного абсолютизма» в трудах А. Б. Каменского и О. А. Омельченко. Важно, что эти исключительно значимые для истории России Нового времени исследовательские шаги, в сущности, не были прямым следствием открытия новых источниковых комплексов, позволивших открыть иное измерение проблемы — переоценка стала возможной благодаря набору интеллектуальных инструментов и исследовательских методик, отличных от тех, что использовались ранее.

2 Релевантность (англ. relevance) - степень соответствия запроса и найденной по этому запросу информации, уместность («адекватность») результата применительно к результатам поиска либо экспертизы, позволяющая оценить степень практической применимости этих результатов.

изучению истории применения присущего этому историческому актору лексикона, позволявшего выразить определенную идеологию.

Достижение поставленной цели предполагает решение ряда конкретных исследовательских задач: определение источниковой базы и ее характеристика; анализ существующей российской и зарубежной историографии заявленной проблемы; выбор методов исследования, позволяющих достичь достоверных выводов; анализ концепции Императорского совета в идеологии реформаторских проектов Н. И. Панина; анализ основных понятий, лексиконов и проблематик, характерных для проектов Панина.

Для достижения этих задач в настоящем исследовании наряду с традиционным инструментарием исторической науки (источниковедческий анализ и синтез, метод историзма, историко-системный и историко-сравнительный методы) используется инструментарий «кембриджской школы» политической истории. Использование этого методологического инструментария позволяет уяснить внутреннюю логику политической истории, оценить многообразие российского интеллектуального наследия, продвинуться дальше на пути взаимной теоретической и практической интеграции гуманитарных и социальных наук, а также переосмыслить ряд устоявшихся, традиционных историографических оценок и штампов, соблюдая важнейший методологический принцип — проведение реконструкции значений понятий в строгом соответствии историческому контексту второй половины российского XVIII в. Применение указанных методов также позволяет «вписать» политическую теорию и практику России XVIII в. в общеевропейский контекст, избегая традиционных для историографии схем «донор — акцептор» или «ведущий — ведомый».

В структурном отношении настоящая работа состоит из введения, основной части, разделенной на три главы, заключения, списка источников и литературы, а также двух приложений.

Введение включает обоснование проблемы исследования, его актуальности, формулировку цели и задач, предмета и объекта, общую характеристику работы.

Первая глава содержит характеристику источниковой базы, историографический обзор, а также методологический очерк, более подробно раскрывающий приведенные выше принципы исследования, основанные как на традиционных методах исторических исследований, так и на методах «кембриджской школы» политической истории, постепенно набирающей популярность в России.

Вторая глава полностью посвящена анализу концепции Совета в реформаторских проектах Панина в интеллектуально-политическом контексте второй половины XVIII в. В центре внимания преимущественно находится проект 1762 г., создание которого связано с драматической ситуацией дворцового переворота и свержения Петра III, а также последовавшей политической борьбой в окружении новой императрицы. Рассмотрены вопросы о возможной связи между реформаторскими намерениями Панина и его участием в заговоре против Петра III, о предполагаемом влиянии на концепцию Совета заимствованиях из иностранного политического опыта (в т.ч. - опыта шведской «Эры Свобод»), а также о том, обладал ли Императорский совет, по замыслу Панина, явным или скрытым потенциалом ограничения власти монарха. Глава включает анализ панинского проекта 1762 г. в сравнении с политическими проектами других видных имперских сановников рубежа 50-60-х гг. XVIII в. (А. П. Бестужева-Рюмина, М. И. Воронцова, Д. В. Волкова, Б. Миниха, Я. П. Шаховского и ряда других).

Третья глава посвящена анализу ключевых понятий, с помощью которых Панин вел речь об определенных политических вопросах. Этот анализ опирается на реконструкцию соответствующих проблематик (характер и генезис власти монарха, способы ее практической реализации и сохранения, повиновение подданных и право нации на произвольную смену

суверена), для обращения к которым Панин использовал различные концептуальные наборы. Зафиксировать характер стратегий актуализации понятий в р