автореферат диссертации по политологии, специальность ВАК РФ 23.00.01
диссертация на тему: Идея монархии в политической мысли Русского зарубежья

Полный текст автореферата диссертации по теме "Идея монархии в политической мысли Русского зарубежья"

Санкт-Петербургский государственный университет

На правах рукописи

ВАРАКСА АЛЕКСАНДР НИКОЛАЕВИЧ

Идея монархии в политической мысли Русского зарубежья /1920-1940-е гг./

Специальность: 23.00.01 теория политики, история и методология политической науки

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата политических наук

Санкт-Петербург 2003

Диссертация выполнена на кафедре международных политических процессов Санкт-Петербургского

государственного университета.

Научный руководитель: доктор политических наук,

профессор Ачкасов Валерий Алексеевич

Официальные оппоненты: доктор политических наук,

профессор Волков Виталий Александрович

кандидат философских наук, ст. преподаватель Полякова Наталья Валерьевна

Ведущая организация: Санкт-Петербургская лесотехническая

академия.

Защита состоится " •/Г" ^ey^f 2003 г. в часов

на заседании Диссертационного Совета К.212.232.10 по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата наук при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу: 199034, Санкт-Петербург, В.О., Менделеевская линия, д.5, философский факультет, ауд.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке им. A.M. Горького Санкт-Петербургского государственного университета.

Автореферат разослан " ^ » _2003 г.

Ученый секретарь Диссертационного Совета, кандидат социологических наук,

старший преподаватель ДА- Абгаджава

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ АКТУАЛЬНОСТЬ ИССЛЕДОВАНИЯ.

Настоящая диссертационная работа посвящена исследованию идейных основ "пореволюционного" /эмигрантского/ монархизма на материале работ философа И.А. Ильина, публициста И.Л. Солоневича, известных деятелей младоросского и евразийского движений 20-х, 30-х годов XX века.

Политическая история русского и других народов, некогда входивших в состав многонациональной Российской империи, на протяжении многих веков была связана с монархией и ее институтами. Падение самодержавия в России и разрушение монархической государственности закончились неудачной попыткой строительства буржуазного государства. Октябрьская революция и утверждение в России нового политического строя отодвинули на время проблему монархии, однако гражданская война и вызванный ею массовый исход беженцев из страны, ставших эмигрантами, заставил общественно-политическую мысль Русского зарубежья вернуться к монархической проблеме.

Феномен "пореволюционного" монархизма, который дала русская эмиграция в 20-е, 30-е годы до сегодняшнего времени остается не изученным до конца. Тема монархии и монархизма в России^ в последние годы приобрела излишне политизированный характер. Авторы, которые пишут о монархии сегодня, зачастую ограничиваются или безусловной критикой, или, наоборот, безудержным восхвалением ее, не затрудняя себя серьезным научным анализом.

Между тем история русской монархии - это наше прошлое, это огромный пласт материальной и духовной культуры народа России, который требует глубокого и всестороннего исследования. Изучение идейного наследия русского консерватизма, в том числе и послереволюционного, на взгляд

рос. национальи БИБЛИОТЕКА С.Петер§у ОЭ МОЯ

\11 ь^п ;

автора представленной работы, является, безусловно, важным и необходимым делом, способным помочь гражданам новой России осмыслить свое прошлое через призму настоящего, с учетом тех проблем, которые стоят перед страной, в том числе и в сфере государственного строительства. Как сказал более полувека назад философ Иван Ильин, "Грядущей России предстоит найти для себя свою, особую, оригинальную государственную форму", которая бы соответствовала "русским, национальным историческим данным..."1

СТЕПЕНЬ РАЗРАБОТАННОСТИ ТЕМЫ.

Несмотря на то, что литература по истории и проблемам, связанным с консерватизмом в России насчитывает немало содержательных работ, принадлежащих как отечественным, так и зарубежным авторам, специального исследования, посвященного изучению "пореволюционного" консерватизма и монархизма, его истории и идеологии, пока нет.

В основном тема "пореволюционного" монархизма и консерватизма, его идеологии получила развитие в работах о философе И. Ильине и евразийцах. Серьезный задел в изучении идейного наследия И. Ильина сделал эмигрантский исследователь Н. Полторацкий в работе "Иван Александрович Ильин. Жизнь, труды, мировоззрение". Взгляды философа И. Ильина по проблемам государства и права в России получили анализ в работах отечественных авторов И.Н. Зернова. А.Ю. Ильина, М.А.Реньш и других.

Обращаясь к теме послереволюционного монархизма нельзя обойти работы, в которых исследуются проблемы русской политической эмиграции. По известным причинам тема политической эмиграции в России смогла получить адекватное отражение в отечественной исторической и политической

1 Ильин И.А. О грядущей России: Избранные статьи. М., 1993. С.26.

науках только в постсоветский период, когда для исследователей были открыты закрытые фонды архивов и библиотек. Пожалуй, единственной работой, написанной в советское время и сохранившей свои научные достоинства, является монография Л.К.Шкаренкова "Агония белой эмиграции".

В начале 90-х годов у нас были переизданы две работы, принадлежащие эмигрантским авторам: М.И. Раеву и М.В. Назарову / "Россия за рубежом: История культуры русской эмиграции. 1919-1939" и "Миссия русской эмиграции"/.

Во второй половине 90-х годов вышло несколько работ отечественных авторов, посвященных изучению идейного наследия эмиграции. Среди этих работ наиболее содержательными, по мнению автора, являются монографии H.A. Омельченко и О.Д. Волкогоновой / "В поисках России. Общественно-политическая мысль Русского зарубежья о революции 1917 г., большевизме и будущих судьбах российской государственности" и "Образ России в философии Русского зарубежья"/.

Из последних отечественных работ, в которых нашла отражение среди прочих проблем и проблема идейного творчества русской послеоктябрьской эмиграции, следует отметить коллективную монографию "Русские без Отечества. Очерки антибольшевистской эмиграции 20-40-х годов". Названная работа почти целиком построена на новых архивных документах и материалах, которые позволяют более объективно оценить значение русской эмиграции для судеб Отечества, что выгодно отличает ее от многих других работ на тему эмиграции в России.

Теме русской послеоктябрьской эмиграции посвящено несколько работ зарубежных авторов. Деятельности радикально правых организаций в эмиграции посвящена работа американского исследователя Дж.Стефана: "Русские фашисты: Трагедия и фарс в эмиграции. 1925-1945". Проблематика евразийства и "сменовеховства" получила основное направле-

ние в работах М. Агурского и Л. Люкса. Выше мы уже называли исследования М.И. Раева и М.В. Назарова, которые впервые были изданы за рубежом.

К сожалению, по ряду причин объективного и субъективного характера тематика русского консерватизма в постреволюционный период на Западе, в том числе и у зарубежных ученых, занимающихся проблемами консерватизма в России /С. Картер, Л. Шапиро, Э. Таден, А. Валицкий/, не получила развития.

ЦЕЛИ ИССЛЕДОВАНИЯ.

Целью диссертационного исследования является реконструкция и анализ идеологии послереволюционного /эмигрантского/ монархизма на предмет ее соответствия /несоответствия/ идейной традиции русского консерватизма. Для реализации поставленной цели автором поставлены следующие задачи:

-реконструировать "идеальный" образ верховной власти в форме единодержавия на основе работ философа И.А. Ильина, публициста И.Л. Солоневича, а также идеологов младоросского и евразийского движений; -установить идейные позиции представленных авторов по вопросу о будущем монархии и политического строя в России; -определить общее и особенное в идеологии "пореволюционного" монархизма на фоне консервативной традиции в России;

-оценить актуальность и практическую значимость всех представленных программ "обновленного" самодержавия для новой, посткоммунистической России.

НАУЧНАЯ НОВИЗНА ИССЛЕДОВАНИЯ.

Научная новизна работы определяется тем, что автором впервые в отечественном обществознании предпринята попыт-

ка комплексного исследования и анализа идейных положений "пореволюционного" /эмигрантского/ монархизма с учетом тех изменений, которые произошли в стране за прошедшее после революции время. Через изучение идеологии "пореволюционного" монархизма был рассмотрен весь спектр проблем, имеющих отношение к развитию российской государственности, функционированию институтов политической власти и легитимации политического строя и других. На примере анализа программ "обновленного" самодержавия философа И.Ильина, публициста И.Солоневича, "неомонархических" концепций младороссов и евразийцев показано, как идеология монархизма "эволюционировала" от установок на "незыблемость основ" самодержавной власти российского императора до признания за народом права осуществлять контроль за деятельностью правительства и исполнительных структур власти. В диссертационном исследовании были использованы новые документы и материалы, которые, по мнению автора, проливают дополнительный свет на деятельность правых в эмиграции, установлены причины, обусловившие неудачу монархистов в эмиграции реализовать свои программно-политические цели.

ИСТОЧНИКИ ИССЛЕДОВАНИЯ.

Источниковую базу исследования составили:

- работы философа И.А.Ильина по проблемам монархии и государства в России;

- произведения публициста И.Л.Солоневича и в первую очередь его программный труд "Народная монархия";

работы евразийских авторов /Н.Н.Алексеева, П.П Сувчинского, П.Н.Савицкого, Л.П.Карсавина, Н.С.Трубецкого/; в которых дан проблемный анализ российской государственности и определены задачи по ее усовершенствованию;

-статьи и выступления /опубликованные/ лидера младороссов и

главного идеолога партии А.Л.Казем-Бека;

-работы дореволюционных консервативных мыслителей /Н.М.

Карамзина, К.Н. Леонтьева. К.П. Победоносцева, Л.А. Тихомирова и др./, в которых рассматриваются проблемы отечественной государственности и политического строя России;

-эмигрантские монархические издания и пресса; -произведения мемуарной литературы, в частности писателя Р.Б. Гуля, известного деятеля Русской Зарубежной церкви архиепископа Иоанна Сан-Францисского, бывшего депутата Государственной думы В.В. Шульгина, воспоминания князя Феликса Юсупова, генералов бывшей царской армии А.И. Деникина и П.Н. Врангеля и других авторов; -документы и материалы из Государственного архива Российской Федерации, Центрального архива ФСБ России, Российского центра хранения и изучения документов новейшей истории, как опубликованные в отдельных сборниках, так и выявленные самим автором в процессе поиска и изучения архивных фондов, в которых представлена история русской послеоктябрьской эмиграции.

МЕТОДОЛОГИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ.

Методологией исследования явились принципы историзма и научной объективности, что позволило автору исследовать идеологию послереволюционного монархизма как явление духовной культуры и политическую реальность в контексте определенного времени, с учетом данных исторической, политической и правовой науки. В ходе проведенного исследования автором, наряду с общенаучными методами исследования /описание, анализ, синтез, сравнение и др./, были использованы приемы и методы политологического анализа.

ПРАКТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ.

Представленный в работе теоретический и фактологический материал, выдвинутые автором положения и сделанные выводы /если они будут приняты научным сообществом/ могут

быть использованы при подготовке общих лекционных курсов по истории русской политической мысли, а также спецкурса по истории политической мысли русской послеоктябрьской эмиграции. Представленный в работе библиографический материал может быть полезен тем, кто занимается проблемами русской эмиграции.

АПРОБАЦИЯ РАБОТЫ.

Диссертация выполнена на кафедре международных политических процессов Санкт-Петербургского

государственного университета, обсуждалась на кафедре международных отношений Петрозаводского государственного университета в ноябре 2002 года и на кафедре международных политических процессов Санкт-Петербургского университета в сентябре 2003 года и была рекомендована к защите. Основные положения диссертации нашли отражение в публикациях автора /список представлен на последней странице автореферата/. Материалы диссертации использовались автором при подготовке и проведении лекционных занятий по курсу "Политология" в Петрозаводском государственном университете.

СТРУКТУРА ДИССЕРТАЦИИ состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка, приложения.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во ВВЕДЕНИИ обосновываются актуальность диссертационной работы и степень разработанности темы, определяются цели и задачи, подлежащие достижению в ходе проводимого исследования, научная новизна, теоретическая и практическая значимость, источники исследования, а также методология, используемая в диссертации.

ПЕРВАЯ ГЛАВА называется "ПОРЕВОЛЮЦИОННЫЙ" МОНАРХИЗМ КАК ПОЛИТИЧЕСКОЕ И ИДЕЙНОЕ

ТЕЧЕНИЕ РУССКОЙ ЭМИГРАЦИИ 1920-30-х годов". В первом параграфе "Политический монархизм"

исследуются проблемы, связанные с политико-организационным оформлением монархического движения в эмиграции в предвоенные годы. Русская политическая эмиграция была представлена многочисленными организациями и небольшими группами: от кадетов и меньшевиков до монархистов, позднее к ней присоединились политические эмигранты из СССР, оппоненты сталинскому режиму. В отличие от представителей либерально-республиканского лагеря эмиграции, которые уже перед революцией сумели создать свои политические организации, правым процесс партийного строительства пришлось начинать практически с самого начала, не имея при этом ни достаточного политического опыта, ни финансовых средств.

Первым шагом на пути к объединению правых монархических сил русской эмиграции стал съезд в немецком городе Бад-Рейхенгалле /1921/, получивший название "Съезда Хозяйственного Восстановления России". Утверждая монархию как "единственный путь к возрождению России", Рейхенгалльский съезд соединил восстановление монархического строя с решением следующих политических задач: восстановление права частной собственности на землю /предполагалось оставить за крестьянами захваченную и поделенную ими землю, возместив владельцам ее стоимость за счет средств государства/, восстановление широких гражданских и политических прав граждан. По существу, съезд в Рейхенгалле подтвердил по основным позициям столыпинский курс на проведение экономических и хозяйственных преобразований в стране, основой которых должен был стать крепкий хозяин, собственник земли. Одним из принципиальных вопросов съезда, который активно обсуждался участниками, был вопрос о монархии. На съезде были как сторонники восстановления неограниченной /самодержавной/ монархии образца до 1904 г., так и "конститу-

ционалисты" приверженцы идеи "народного

представительства" в той или иной форме. Несмотря на определенные расхождения с "абсолютистами" по вопросу о том, какой должна быть монархия в будущей России, большинство "конституционалистов" стояли на твердых антилиберальных позициях, отвергая любые формы сотрудничества с левыми.

Становление монархического движения в эмиграции было осложнено нерешенностью вопроса о престолонаследии. Попытка объединить эмиграцию, предпринятая на Зарубежном съезде /1926/, показала серьезные расхождения между правыми и правоцентристами в вопросах стратегии и тактики антибольшевистского движения. Большинство правых по-прежнему считало, что борьбу с большевиками необходимо вести под монархическим флагом, правоцентристы не разделяли подобного мнения, считая, что провозглашение России монархией в нынешних условиях внесет новый раскол.

Политические решения, принятые съездом, не могли удовлетворить ни тех, кто связывал с Зарубежным съездом свои надежды на создание широкой коалиции антибольшевистских сил под руководством вел. князя Николая Николаевича, ни тех, кто выступал с "крайне правых" позиций, исключавших возможность какого-либо компромисса в монархическом вопросе с либерально настроенной частью эмиграции.

К концу 20-х годов монархическое движение в эмиграции переживало идейный и возрастной кризис, который еще более углубился с кончиной вел.кн. Николая Николаевича в 1929 году. После смерти великого князя монархисты, входившие формально в коалицию с "правоцентристами", заявили о своем отказе от дальнейшего сотрудничества с ними. Делался вывод, что главной неудачей монархистов было то, что они встали под знамена Белого движения и отказались от создания коалиции исключительно монархических сил (имелся в виду союз с "легитимистами", приверженцами вел. князя Кирилла).

Политический кризис в эмиграции конца 20-х годов совпал с резким изменением международной обстановки. При практически полном отсутствии какой-либо активности со стороны либерального лагеря эмиграции, политическая жизнь эмиграции была оживлена деятельностью различных "пореволюционных" движений и групп, выступавших с критикой как "старых" правых, так и левых. Наибольшую активность в этот период проявила эмигрантская молодежь; которая стала задавать общий тон в эмигрантской среде. По словам немецкого исследователя Л. Люкса, молодое поколение эмиграции взяло в свои руки "знамя национального возрождения, которое стало развеваться в русской интеллигенции с 1905 года."2

"Пореволюционеры" ставили перед собой цель -претворение в жизнь русской национальной идеи в духе соборности и православия с использованием положительного опыта большевистской революции. Что касается путей "национального возрождения", то здесь имелся ряд вариантов как идейного, так и политического плана. Типично "пореволюционной" монархической организацией был Союз Младороссов /с 1934 г. - Младоросская партия/. Младороссы соединили в своей идеологии монархизм с социалистической моделью развития. Главным оппонентом младороссов из числа молодежных организаций эмиграции выступал Национально-Трудовой Союз Нового Поколения /НТСНП/. В идейном плане "новопоколенцы" были близки к фашистам. Важное место в пропагандистских материалах НТСНП отводилось "рабочему вопросу". В вопросе о будущем государственном строе России они выступали с позиции "непредрешенства", полагая, что форму политического устройства России должно определить новое Учредительное собрание, составленное из представителей всего народа. Родственными НТСНП организациями были Русский Национальный Союз Участников Войны /РНСУВ/ и Российское Народно-Имперское /штабс-ка-

2-

Люкс Л. К вопросу об истории идейного развития "первой русской

эмиграции/Вопр.философии. 1992. № 9. С. 161.

питанское/ Движение, последнее возглавил Иван Солоневич. "Новые правые", как и большинство "старых правых" связывали свои политические планы с фашистской Германией. Однако их увлечение фашизмом и прогерманская ориентация оттолкнули от них подавляющую часть русской эмиграции, видевшей в Германии и Гитлере главного врага России.

Вторая мировая война радикально размежевала эмиграцию. Как отмечает в своей книге В. Поремский, в прошлом активный участник НТСНП, "центральная политическая проблема - проблема пораженчества и оборончества" -разделили как эмиграцию, так и население Советского Союза. "И в эмиграции, и в России были как оборонцы, так и пораженцы. Первые настроения породили в эмиграции советских патриотов, а в России - защитников Сталинграда. Вторые - охранный корпус в Югославии и Власовское движение."3

Война подвела своеобразную черту в истории "первой" русской эмиграции. Ни одна из довоенных эмигрантских организаций не смогла возродиться после войны, многие из политически активных деятелей послеоктябрьской эмиграции отошли от политики. Бывший лидер младороссов Александр Казем-Бек в 1957 г. вернулся в Советский Союз.

Последним "островком" русского монархизма стала Аргентина, куда после войны переехал И.Солоневич и где организовал выпуск, похоже, последней русской монархической газеты за пределами России. Монархизм как политическое и идейно-организационное движение в русской довоенной эмиграции фактически перестал существовать, став достоянием истории.

Во втором параграфе "Идея монархии и русская консервативная традиция" исследуются идейные корни "пореволюционного" монархизма, показана общая эволюция

3 Поремский В.Д. Стратегия антибольшевистской эмиграции. М., 1998. С. 161.

монархической идеи в России на фоне политической истории российского государства.

Идея монархии, как убедительно показал в своем капитальном труде английский ученый Дж.Фрэзер, имеет языческое происхождение и находит свое объяснение в первобытной магии. Так, начав с простого заклинателя духов, знахарь или колдун постепенно объединяет в своем лице бога и светского правителя. Культ "человекобога" сформировался, в своих основных чертах, в ранний период истории религии, когда боги и люди продолжали рассматриваться, как существа во многом одного и того же порядка и не были еще разделены непроходимой пропастью, которая разверзлась между ними в сознании позднейших поколений.4

Культ верховного "царебожества" наиболее укрепился у народов Востока. В период знакомства западных народов -македонян и греков, а затем римлян - с политическими традициями Азии, культ "царебожества" был принесен в Европу, однако так и не смог там прижиться. От столкновения евангельского учения с языческой государственностью Рима произошла своеобразная равнодействующая, причем направления ее были различны на Западе и на Востоке. Наделение монархов божественными предикатами проникло в Западную Европу и Восточную /Русь/. Однако, если на Западе всегда сильным было правовое, договорное начало, ограничивающее абсолютность монархии и не допускающее превращения в "политическую постройку древнеязыческого стиля". На востоке Европы, в России, таких "ограничителей" не было. Московское государство, по словам правоведа Н. Алексеева, было не только государством православным, но и государством восточным, и монархические традиции Востока внедрялись в него не окольным путем, через Византию, но непосредственно из азиатского мира. В силу чего черты восточной монархии в Московском государстве были выраже-

См.: Фрэзер Дж. Золотая ветвь: Исследования магии и религии. М., 1998. С. 103

ны более ярко, чем на западе и Византии.5

Первым идею царской власти на Руси попытался обосновать митрополит Иларион в своем религиозно-философском трактате "Слово о Законе и Благодати" /XI век/. Князь, носитель верховной власти, рассматривался Иларионом как "Причастник Божественного царства", несущий ответственность за свои деяния исключительно перед Богом. Как покажет время, идеи, высказанные Иларионом, попали на благодатную почву и были прочно усвоены "верхами" и "низами" русского общества и никем не оспаривались. Длительная изоляция Московского государства от Европы, сопряженная с постоянной военной опасностью на его границах, укрепили институты самодержавной власти, окончательно утвердив тот образ монархии и верховной власти, который мы видим в эпоху царствования Ивана Грозного и его преемников.

Петровская эпоха внесла в идеологическую доктрину русского самодержавия элементы "договорной теории", но не изменила существенным образом ее содержания. Феофан Прокопович сформулировал концепцию "образцовой, высшей обязанности" царя на государственной службе. Теперь подданным царя вменялось не только за страх, но и за совесть беспрекословно исполнять его высочайшую волю. Политика "просвещенного абсолютизма", которая наиболее яркое выражение нашла в период царствования Екатерины II, стремилась учитывать как запросы "просвещенных" верхов, так и настроения многомиллионной крестьянской России, которая продолжала сохранять приверженность "старине" и видела в царе исключительно "помазанника божьего". С начала 19 века либерализм составил серьезную идейную оппозицию официальному самодержавию в России и вызвал кризис его легитимности, показателем которого стало выступле ние декабристов на Сенатской площади с республиканскими

См.: Алексеев H.H. Христианство и идея монархии/ Алексеев Н. Русский народ и государство. М., 1998. С. 59-60.

лозунгами. Попытки С.С.Уварова и других идеологов официального самодержавия дать ему новое обоснование, опиравшееся на православно-соборную традицию, большого успеха не имели. Курс, принятый Николаем I, не допускал каких-либо изменений в системе государственной власти России, император продолжал оставаться полностью независимым в своих решениях, участие народа и его представителей в управлении государством исключалось.

Вместе с тем идеи конституционализма продолжали зреть в русском обществе на протяжении всего XIX века. Системный кризис власти на рубеже столетий привел к революции 19051907 гг., которая окончательно развеяла надежды на возможность компромисса между верховной властью и обществом без учреждения института народного представительства. После подписания Манифеста Николаем II Россия фактически перестала быть самодержавной монархией, хотя за императором были оставлены значительные полномочия, а сам он сохранил титул "самодержца".6

Отречение императора Николая II от власти в марте 1917 г. и практически одномоментное крушение монархической государственности в России, казалось, поставили последнюю точку в истории русской монархии и тех идеях, которые питали ее на протяжении столетий, если бы не новая Октябрьская революция, в одночасье повалившая только что установленные конструкции буржуазного государства в России.

Гражданская война и массовый исход беженцев из России, породивший первую русскую эмиграцию, вновь вызвали к жизни у определенной части русской эмиграции настроения в пользу восстановления монархии в России. Первым откликнулся на эти настроения Рейхенгапльский съезд, поставивший целью восстановление в России монархии /"без старых недостатков, но на старом фундаменте"/.

См.: Ольденбург С.С. Царствование императора Николая II. Ростов-на-Дону, 1998. С. 320.

Эта идея нашла отклик в монархической среде Русского зарубежья. Идею возрождения монархической России, в том или ином виде поддерживали представители разных политических сил: от "абсолютистов", сторонников восстановления "незыблемых" основ самодержавной власти, до "конституционалистов".

Монархическому течению в эмиграции противостояло республиканско-демократическое, представители последнего иначе, чем монархисты, оценивали сложившуюся после революции в России обстановку и не разделяли политических установок монархистов относительно возможности и целесообразности восстановления имперско-монархических институтов власти. Главным возражением республиканцев против монархии в России было то, что монархическая власть имела вотчинный характер и опиралась на помещичьий класс, который был полностью уничтожен в стране после революции. Попытка восстановления монархии "сверху", по их нению, неизбежно обернется новой гражданской войной.7

ВТОРАЯ ГЛАВА называется "Идея монархии в творчестве И.А.Ильина и И.Л.Солоневича". В первом параграфе "Монархическая программа философа И.Ильина" исследуется монархическая концепция, представленная в работах И.Ильина, и дается ее анализ.

Большинство исследователей творчества И.А.Ильина обходило эту тему, считая, по-видимому, ее не столь интересной, а главное, не актуальной для настоящего времени. Между тем проблема монархии и монархизма в России занимала И.Ильина на протяжении длительного времени, о чем говорит список его работ на эту тему и их хронология.

Самым крупным произведением философа на эту тему является его капитальное исследование "О монархии и республике", над которым он работал на протяжении длительного времени, в том числе и в период своего пребывания в эмиграции. Логическим продолжением этой рабо

См.: Милюков П.Н. Монархия и республика. Париж, 1929.

ты стали статьи И.Ильина, в которых рассматриваются проблемы монархии применительно к России и "пореволюционному" времени, из сборника "Наши задачи: Историческая судьба и будущее России: Ст. 1948-1954 гг.", опубликованные уже после кончины философа в 1956 году. Кроме этих работ проблема монархии нашла отражение в произведениях И.Ильина, посвященных вопросам государства и права/ как, например, "Общее учение о праве и государстве", "О сущности правосознания" и др./.

В работах И.Ильина как ученого и общественного деятеля четко прослеживается линия на познание природы государства с целью его усовершенствования. Теоретической и методологической основой для достижения этой задачи стала разработанная им "концепция правосознания", в которой использованы элементы теории естественного права. Естественное право, согласно И.Ильину, лежит в основе положительного права и определяет его внутреннее содержание. Государство же является необходимым и целесообразным способом поддержания естественного права через его "положительно-правовое провозглашение и реализацию". Высшая цель государства состоит в обеспечении всему народу и каждому индивиду в отдельности его права на "самобытное определение себя в жизни, т.е. право на жизнь, внешне свободную и внутренне самостоятельную".8

При определении места и роли государства в жизни общества И.Ильин близок к Г.Гегелю, для которого государство и общество не есть противостоящие друг другу части, а один живой организм. Государство, опираясь на общую волю "государственно-организованного" народа, призвано утвердить права и свободы личности в пределах границ его влияния.

Стремясь уйти от ошибок в сравнительном анализе монархической и республиканской форм государства, мыслитель ставит предметом своего исследования не "внеш-

£

Ильин И.А. О сущности правосознания / Ильин И. Собр.соч. Т.4., М., 1994. С. 157.

ние", формальные признаки монархии и республики, а "внутренние" их различия. Единственно верным критерием оценки монархии и республики, с точки зрения И.Ильина, является природа монархического и республиканского "правосознания". "Всякая государственная форма, по И.Ильину, есть, прежде всего, "порождение" не личного, "индивидуального", но "множества сходно живущих, сходно построенных правосознаний". Главный недостаток республиканской формы правления И.Ильин видел в том, что в основе ее лежит пафос отрицания вечных и последних религиозно-органических основ народного правосознания.9

Государство, организующее земную жизнь, по мнению мыслителя, не должно самоустраняться от духовных запросов человека. Падение монархии в России стало результатом ослабления в народе монархического "правосознания", которое требует укрепления через соответствующее воспитание народа.

Восстановление России, по мысли И.Ильина, должно начаться с восстановления здорового, действенного правосознания. Он исходит из того, что новой России будет нужен новый человек, с "обновленным - религиозным, познавательным, нравственным, художественным,

гражданским, собственническим и хозяйственным укладом". Для И.Ильина вопрос власти - это вопрос, прежде всего, этического, нравственного, религиозного характера. Философ особо подчеркивает, что "истинная сила власти состоит в ее способности звать, не грозя, и встречать верный отклик в народе. Ибо власть есть, прежде всего, и больше всего - дух и воля, т.е. достоинство и правота наверху, которым отвечает свободная лояльность снизу".10

Восстановление монархии в России, по И.Ильину, возможно лишь на демократическом /но не парламентском/

Полторацкий Н.П. Иван Александрович Ильин. Жизнь, труды, мировоззрение. Нью-Йорк, 1989. С. 194.

10 Ильин И.А. О сильной власти / Ильин И. Наши задачи. Т.1., М., 1992. С.318.

основании, воспитывающем в индивиде правильное понимание свободы и гражданскую ответственность. Причем философ считает, что воспитание гражданина должно начинаться с воспитания у него гражданской ответственности. Дать политическую свободу не подготовленному к ней индивиду чревато серьезными последствиями.

Исходя из своего видения будущей России, И.Ильин формулирует следующие основные принципы, которым должно отвечать политическое устройство страны: во-первых, диктатором, вождем или монархом не должно быть лицо непопулярное в народе; во-вторых, форма будущего государства должна отличаться новизной и будить надежды в народе; в-третьих, все государственные органы должны быть ответственными (если это будет монарх, то ответственность должна быть организована в пределах династической корпорации перед лицом династического совета); в-четвертых, всякая подрывная деятельность в отношении органов власти должна жестко пресекаться.11

К числу важнейших задач верховной власти философ относит воспитание в народе патриотизма, силы суждения, собственного достоинства и ответственности, а как результат всего этого способности к самоуправлению. Государь должен иметь "верную, творческую и устойчивую социальную, отнюдь не социалистическую, идею или план ведения государственных дел в неуклонном направлении свободной духовности и хозяйственной продуктивности".

Оставаясь-убежденным монархистом, И.Ильик допускал, что при неблагоприятных для установления монархии условиях следует временно отказаться от немедленного ее провозглашения, в противном случае, это могло бы нанести вред монархическому делу и скомпрометировать саму идею монархии.

11 См: Ильин И.А. Основы государственного устройства: Проект основного закона Российской Империи. М., 1996. С. 42-59.

Для И.Ильина монархия всегда оставалась наиболее совершенной формой государственного правления, даже с учетом тех "искажений", которые он находил в реальном ее воплощении. Позицию мыслителя в вопросе монархии трудно критиковать, поскольку его учение представляет смешение рационального и утопического. Идеальный образ монархии для И.Ильина - в прошлом. Как всякая утопия, монархический идеал И.Ильина претендует на совершенство, что в социальной жизни, в отличие от природной, невозможно в принципе, история неоднократно подтверждала эту истину.

Во втором параграфе "Идея "народной" монархии в публицистике И.Л.Солоневича" анализируется подход автора к проблеме монархии и монархической государственности в России.

И.Солоневич - одна из наиболее ярких и нетипичных фигур Русского зарубежья 30-х годов прошлого века. Прибыв в эмиграцию сравнительно поздно, в 1934 году, И.Солоневич активно включился в политическую жизнь. Программным произведением И.Солоневича стала "Народная монархия", в котором представлен "новый" взгляд автора на русскую историю и государство.

Главным тезисом И.Солоневича стал тезис об "особом русском пути", которым шла Россия и ее народ на протяжении многих веков с момента образования древнерусского государства до Петра I. Исторические, политические и географические условия, в которые был поставлен русский народ, по мнению И.Солоневича, предопределил его выбор в пользу Империи и монархии, которые были "органично" связаны между собой.12

В отличие от стран Запада, где монархия почти сразу же приняла форму абсолютизма, в Московском государстве, по утверждению И.Солоневича, власть царя никогда не была абсолютной. В лице русского монарха "кристаллизировались" интересы всего общества. Царь по своему положению находил-

Солоневич И.А. Народная монархия. М., 1991. С. 16.

ся над всеми, он был выразителем "мнения" всего народа, а не отдельных его частей, что ставило его в особое положение. В отсутствии политико-правовых норм, призванных регулировать отношения царя и его подданных И.Солоневич видит подлинный демократизм Московской Руси. Вопрос об ограничении прав верховной власти в московском государстве никогда не стоял, поскольку общество и народ были заинтересованы в исключительном укреплении царской власти.

По утверждению И.Солоневича, монархия возникла в России "естественным" путем как необходимый инструмент управления Империей, поскольку условия существования русского народа требовали сильной и авторитетной власти, способной быстро мобилизовать население на решение тех или иных задач. Причину упадка авторитета монархии и ослабление государства И.Солоневич видит в реформах Петра, который стремясь насаждать западные образцы государственности, фактически разрушил единство между властью и народом, которые составляли основу "крепости" Руси на протяжении веков.

Принцип "Народу - сила мнения, Царю - сила власти", по мнению И.Солоневича, должен снова стать основой жизни государства. В своей модели будущего государственного устройства России И.Солоневич стремится совместить идею царского единодержавия с идеей народовластия.

Наделяя земство определенными властными полномочиями в решении вопросов местного самоуправления, И.Солоневич тем не менее отстаивал права верховной власти вмешиваться в деятельность любых властных структур, которые своими действиями наносят вред государству и его интересам. Права самоуправления ограждаются законом от административного и бюрократического произвола, но не ограждаются от вмешательства со стороны верховной власти. Земский собор в системе органов государственной власти мыслился автору "Народной монархии" как консультативный представительный орган при государе, который "представительствует" голос

"всей Русской Земли", но не интересы партий и сословий.13

И.Солоневич настаивает на том, что московское самодержавие до того, как его разрушил Петр I, было не только проводником имперской идеи, но и заступницей простого народа от боярского произвола. И.Солоневич говорит о Московской Руси как о "золотом" времени, когда не в теории, а на практике была осуществлена "симфония" властей - царской, церковной и земской, когда самодержавие с опорой на "мизинных людей" преодолело боярский сепаратизм и создало по-настоящему "народную" монархию.

Будущую Россию как и будущую монархию, по мысли И.Солоневича, необходимо отстраивать заново, предварительно отбросив все чужие заимствования. Дело строительства будущего русского государства необходимо отдать в руки трудящегося народа, который своим природным инстинктом найдет ту форму /разумеется, монархическую!/ государства, которая наиболее соответствует его нуждам и интересам. В русском "мужике" И.Солоневич распознал носителя имперско-монархической традиции, которая укоренилась в народном сознании со времен Древней Руси. Русская монархия всегда была "плоть от плоти" народа, -подчеркивает И.Солоневич, - когда монархия будет "прокламирована", она "сразу же получит непоколебимую моральную опору" в многомиллионной мужицкой толпе, о монархии мечтающей".14

Идеал монархии, представленный И.Солоневичем, близок монархическому идеалу философа И.Ильина в том отношении, что для того и другого образ совершенного самодержавия ассоциируется с прошлым, который был искажен и утратил свои природные черты. С нашей точки зрения, монархический идеал, представленный И.Солоневичем, является той же утопией, со всеми присущими ей признаками. Переход московс

13 Солоневич И.Л. Политические тезисы Российского Народно-Имперского движения/ Политическая история русской эмиграции. 1920-1940 гг. М., 1999. С. 418.

14 Солоневич И.Л. Белая империя. М., 1997. С. 72-73.

кого самодержавия в стадию абсолютизма, вопреки утверждению И.Солоневича, был вызван закономерными процессами развития страны, а отнюдь не "злой" волей Петра, якобы погубившего "Святую Русь" и навязавшего ей чужое обличье. Уверенность И. Солоневича, что на "пореволюционной" российской почве возможно возрождение традиций допетровского времени, вызывает большие сомнения. Идеал московского самодержавия, который, бесспорно, талантливо изобразил на страницах "Народной монархии" ее автор, почти ничего не говорил русскому крестьянину и рабочему, другое дело - программа "экспроприации", выдвинутая большевиками, которая была и понятной и доступной народу. Идеал царя справедливого и грозного, если принять его существование в сознании народа, удачно совместился с реальным Владимиром Лениным, который призывал бить помещиков и капиталистов как обидчиков простого народа.

ТРЕТЬЯ ГЛАВА называется "Неомонархические концепции младороссов и евразийцев". В ней

рассматриваются неомонархические проекты, представленные в работах идеологов движения младороссов и евразийцев.

В первом параграфе "Младороссы и монархическая идея" представлена программа "обновленной" монархии, выдвинутая младороссами, и весь комплекс проблем, связанных с политикой младороссов.

Движение младороссов - одно из наиболее интересных в идейном плане "пореволюционных" течений русской эмиграции 20-х, 30-х годов. Организационное и идейное становление младороссов завершилось к концу 20-х годов. Сборник статей под общим названием "К молодой России" стал политическим манифестом движения, которое возглавил А.Казем-Бек.

Младороссы решительно отвергли идею "контрреволюции", которая для них ассоциировались с планами определенной части правых военным путем восстановить "старый порядок".

Контрреволюция, как исключительно военная акция по свержению большевиков, была ими категорически отвергнута. Вместо идеи контрреволюции младороссы выдвинули идею новой, на этот раз "национальной революции", которая должна была привести Россию к порядку и процветанию. На смену диктатуре большевиков должна была прийти "национальная диктатура". Младороссы проявили большой интерес к фашистскому движению в Италии, видя в нем родственное себе по духу. А. Казем-Бек заявлял, что идея "национальной" революции, которую на практике стремится осуществить фашизм, близка русским националистам. Внимательно наблюдая за событиями в Италии, младороссы также внимательно следили за происходящим в СССР, находя там много общего. "Через эволюцию марксизма Россия идет туда же, куда идет Италия через "перманентную революцию", -говорил А.Казем-Бек.15

Из победы И.Сталина над "внутренней оппозицией" в партии младороссов сделали вывод, что в Советском Союзе начался процесс "национализации" большевистской революции, который выдвинул новых лидеров, людей прагматичных, целеустремленных, живущих интересами страны. Будущая Россия ассоциировалась у младороссов с молодым поколением в Советском Союзе. Практически уравняв цели "национальной революции" с программой построения "социализма в одной стране", младороссы фактически солидаризировались с линией, проводимой советским руководством в лице И.Сталина.

Свое отношение к будущей национальной власти в России младороссы определили лозунгом: "Младороссы поклялись проложить Царю дорогу в Кремль". Будущую российскую государственность младороссы рассматривали как "неомонархическую", или "социальномонархическую".

Взяв за основу положения, выдвинутые Л.А.Тихомировым, о "наднациональном", "надпартийном" характере монархичес-

15 Бодрость! 1936. 10 мая.

монархической власти в России, младороссы поместили институт самодержавия в политическую систему советской государственности. Младоросский лозунг "Царь и Советы!" означал, что будущая монархия должна быть связана со всеми социальными слоями и группами общества и сочетаться с советской системой управления. В отличие от буржуазной государственности, которая, по мнению младороссов, построена на разобщении интересов народа и правящей группы, советская - позволяет обеспечить надежный и эффективный контроль за деятельностью властей. Не упускали младороссы и идеологическую направленность советского строя. Новый общественный строй /монархия/, в представлении младороссов, должен стать "наиболее совершенным и наиболее передовым общественным строем, несущим самые смелые и самые радикальные преобразования. "Монархия должна воплощать итог всех созидательных усилий человека, всех видов творчества и инициативы", - указывал А. Казем-Бек.16

Программа "максимум" младоросской партии утверждала будущую монархию в России в форме единоличной, наследственной власти, правящей через посредство "национального отбора": Советов и государственной партии. Новый государственный строй должен обеспечить мирное сотрудничество граждан, национальных, профессиональных, хозяйственных и прочих интересов общества под руководством авторитетной, "воспитывающей и арбитрирующей" власти.

КГ числу несомненных достижений в Советском Союзе младороссы относили плановый характер советской экономики, позволяющей решать сложные

народнохозяйственные задачи. Младороссы мыслили будущее государство как "организованное народное хозяйство", где все происходит в соответствии с целями или идеалами, которые ставит перед собой государство, отличительной чертой которого является организация и управление отдельными отрас

16 Младоросс. 1930. № 1. С. 4

лями экономики и общественной деятельности посредством корпораций.17

"Мода" на корпоративизм у младороссов несомненно была связана с "изучением" ими опыта фашистской Италии и ряда других стран, в которых в указанный период времени использовались элементы корпоративизма, тем более, что эти страны по уровню экономического и социального развития были близки России.

Ни 1935 год, ни последующие годы так и не дали "окончательного перелома", о котором с энтузиазмом писала младоросская пресса. И.Сталин переиграл младороссов. Политические процессы в Советском Союзе должны были продемонстрировать решимость и твердость советского руководителя не допустить какую-либо оппозицию проводимому курсу. "Советский термидор", на который делали ставку младороссы и сходно с ними мыслившие деятели эмиграции, не состоялся. Эмигрантский писатель Р.Гуль дал, на наш взгляд, не лишенную правоты оценку. По его словам, русская эмиграция "не предвидела и не могла предвидеть всего масштаба переустройства мира, начатого большевиками в России и затем перенесенного на другие страны, относя "перегибы" к эксцессам революции, к гильотине на Гревской площади..."18

Вместе с тем, несмотря на все ошибки и промахи младороссов, им нельзя отказать в известной оригинальности. Соединив царя с народом в формуле "Царь и Советы", младороссы фактически поставили точку над божественной институцей царской власти. Монарх отныне больше не выполняет функцию "божьего пристава", задачи у него чисто мирские: направлять деятельность общества и управительных структур на решение вопросов социального благополучия общества.

Младороссы пытались найти возможный компромисс между

Т7-

Бодрость! 1938. 24 апр.

18 Гуль Р. Я унес Россию. Т.1. М., 2001. С. 213

"старым" и "новым". Их вера в революцию основывалась на вере молодого поколения эмигрантов в существование Третьего Пути для России, который должен был, по их мнению, вывести ее на путь возрождения и прогресса. Действительность, однако, оказалась много сложнее, чем ее видели младороссы.

Во втором параграфе "Идея и принципы "народного самодержавия" в политической программе евразийства" исследуются теоретические подходы идеологов евразийского движения к проблемам будущего государства, его политического устройства.

Основываясь на своей концепции русской истории, которая нашла отражение в работах видных теоретиков движения Г.В.Вернадского, П.Н. Савицкого и других авторов, евразийцы выдвинули положение, согласно которому российская государственность имеет специфичный характер, отличный как от Европы, так и от Азии, но склонный по ряду признаков к последней. Русское государство 16-20 веков, по мнению П. Савицкого, является "в большей мере продолжением скифской, гуннской и монгольской державы, чем государственных форм дотатарской Руси".19

Государственный строй допетровской Руси, по утверждению евразийцев, имел под собой прочное "религиозно-бытовое" основание. Всякий русский, независимо от своего социального положения и рода занятий, принадлежал к одному культурному миру, имел одно мировоззрение и один кодекс морали,-который не делал никакого различия между знатным боярином и простолюдином, поскольку каждый из них принадлежал к одному православному миру.20 Это основание, служившее основой единения классов и сословий Московской Руси, было разрушено, на смену православной соборной монархии пришла "антинациональная" монархия, ко-

Т9

Савицкий П.Н. Евразийская концепция русской истории /Савицкий П. Континент Евразия. М., 1997. С. 125.

20 См.: Трубецкой Н.С. Взгляд на русскую историю не с Запада, а с Востока/ Трубецкой Н. Наследие Чингисхана. М., 1999.

торая навсегда осталась чуждой народу. Русская революция, по утверждению евразийцев, стала расплатой за ошибки, которые были совершены правящими верхами императорской России, за их безразличие к национальным, историческим и культурным традициям русского народа и народов евразийского мира.

Евразийская концепция государства исходила из признания за народом верховной власти в государстве. Евразийцы не отрицали принципа "большинства", который взят за основу в западных демократиях, но считали его принципом "чисто техническим" и "относительным". Главный изъян западных демократий евразийцы видели в том, что народ на словах декларируемый источником власти в государстве, на деле ее лишен.

Принимая советский строй в качестве основы дальнейшего развития и совершенствования, евразийцы предполагали внести в него ряд изменений, прежде всего это касалось функции Советов, которые ими рассматривались как органы подлинного народовластия. Согласно принятой евразийцами схеме организации органов власти в государстве, вся законодательная и исполнительная власть в стране принадлежит Всесоюзному Съезду Советов, в перерывах между которыми она осуществляется специально созданными на съезде органами. На местах власть принадлежит советам. Средоточение всех нитей местного управления в губернских /уездных, волостных/ исполкомах устраняло, по мысли евразийцев, дробление местного управления.

Чтобы придать устойчивость советской системе, евразийцы предполагали начало демократическое /Советы/, уравновесить началом олигархическим /правящая группа/ и началом единодержавным. Советская система слагается из диктатуры единой партии и из ряда "представительных" учреждений. Первая воплощает начало постоянное, вторые - начало подвижное. Правильное сочетание этих двух начал и составляет основную задачу евразийской политики.21

21-

Алексеев H.H. Евразийцы и государство/ Алексеев Н. Русский народ и

государство. М., 1998. С.182.

!

(

)

Будущую государственность России-Евразии участники движения мыслили "идеократической". Отличительной чертой такой государственности является общность мировоззрения ("миросозерцания", по-евразийски), которое представляет своего рода "свод принципов", на которых строится евразийское государство. Знание этих принципов и руководство ими является необходимым условием для кандидатов в правящую элиту ("правящий отбор") государства. По мнению идеологов евразийства, с теоретической и практической стороны важно не то, каковы функции главы государства, срочны или бессрочны его полномочия, наиболее важным и принципиальным вопросом является вопрос о способе формирования "правящего отбора", именно в нем находится главный нерв государства.

Идеократическому государству, по словам Н.Трубецкого, соответствует известный максимализм, "активное и руководящее участие государства в хозяйственной жизни и развитии культуры". Вследствие этого "государственного максимализма", идеократический строй требует, чтобы власть, с одной стороны, была чрезвычайно сильной, с другой, - чтобы она находилась близко к населению.22

По мнению П.Сувчинского, будущая российская власть неминуемо будет требовать от масс огромного напряжения и жертв, требовательность власти может быть плодотворной только в том случае, если ответственность будет лежать на всех, если не будет "вынесенной" инстанции верховной власти, на которую легко свалить все обвинения и просчеты в государственном управлении.23

Общественный строй евразийского государства можно определить как "самодержавно-однопартийную" монархию, такой политический режим всегда возглавляет один человек, но обязательно вождь или лидер некой корпорации или партии, у которой есть своя идеология. Верхушке этой корпорации (пар

Трубецкой Н.С. О государственном строе и форме правления/ Евраз.хроника. Париж, 1927. Вып.8 С. 3-8.

Сувчинский П.П. Монархия или сильная власть/ Евраз.хроника. Париж. 1927. Вып.9. С.23.

тии) принадлежит право от всего народа принимать как законодательные акты, так и исполнительно-распорядительные. Носитель верховной власти в евразийском государстве /формально их два: глава государства и некий совет, политически от него независимый/ осуществляет свою власть в рамках определенных "обязательств". Исполняющий обязанности главы государства может быть смещен со своего поста, если в его деятельности будут обнаружены отклонения от "норм-принципов" государства. Носитель верховной власти - "первый гражданин" государства, наравне со всеми он несет свое бремя ответственности.

Программы реформирования государственного строя постреволюционной России, представленные младороссами и особенно евразийцами, хотя и апеллируют к прошлому, в значительной степени расходятся с основополагающими принципами того идеала русской монархии, который сформировался в общественно-политической мысли России предшествующих столетий. Взяв за основу "Государство Правды" как идеальный образ государственности для России, евразийцы подвергли его модернизации, наделив его функциями современного социального государства. Вопреки утверждениям некоторых современных авторов, евразийское государство - государство светское, его идеология не носит характера религиозной догмы, как это пытаются представить критики евразийства. Евразийское государство не покушается на духовную свободу своих граждан.

Проект евразийского государства представляет несомненный интерес. Оставаясь на почвеннических позициях, евразийцы тем не менее, по нашему мнению, сумели продвинуться вперед в плане осмысления проблем отечественной государственности.

В ЗАКЛЮЧЕНИИ излагаются выводы, к которым автор пришел в ходе своего исследования.

По теме диссертации имеются следующие авторские публикации:

1. Монархическая идея в политической мысли России // Ученые записки Института Права Санкт-Петербургского государственного финансово-экономического университета. Вып. 10. СПб., 2003. - 1 п.л.

2. К проблеме монархии и монархизма в России. М., 2003. - 0.5 п.л. // Деп. в ИНИОН РАН.

3. К истории русской политической эмиграции в 20-е годы прошлого века. М., 2003. - 0.5 п.л. // Деп. в ИНИОН РАН.

ЛР ИД № 02969 от 06.10.2000. Гигиенический сертификат № 10.КЦ.34.953.П.00136.03.99 от 05.03.99. Подписано в печать 10.11.03. Формат 60x84 '/16. Бумага офсетная. Печать офсетная. Уч.-изд.л.1.6. Усл.кр.-отт. . Тираж 75 экз. Изд. № 172.

Петрозаводский государственный университет Типография Издательства Петрозаводского государственного университета 185640, Петрозаводск, пр. Ленина, 33

IM9Û5

I I

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата политических наук Варакса, Александр Николаевич

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА ПЕРВАЯ.

ПОРЕВОЛЮЦИОННЫЙ" МОНАРХИЗМ КАК ПОЛИТИЧЕСКОЕ И ИДЕЙНОЕ ТЕЧЕНИЕ В РУССКОЙ ЭМИГРАЦИИ 1920-30-х ГОДОВ.

1.1. Политический монархизм.

1.2. Идея монархии и русская консервативная традиция.

ГЛАВАВТОРАЯ.

ИДЕЯ МОНАРХИИ В ТВОРЧЕСТВЕ И.А.ИЛЬИНА

И И.Л.СОЛОНЕВИЧА.

2.1. Монархическая программа философа И.А.Ильина.

2.2. Идея "народной" монархии в публицистике И.Л.Солоневича.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ.

НЕОМОНАРХИЧЕСКИЕ КОНЦЕПЦИИ МЛАДОРОССОВ И ЕВРАЗИЙЦЕВ.

3.1. Младороссы и монархическая идея.

3.2. Идея и принципы "народного самодержавия" в политической программе евразийства.

Введение диссертации2003 год, автореферат по политологии, Варакса, Александр Николаевич

Актуальность исследования. Политическая история русского и других народов, некогда входивших в состав Российской империи на протяжении многих веков была связана с монархией и ее институтами. Падение монархического строя в России привело к разрушению основ самой государственности, Гражданской войне и массовому "исходу" значительной части населения, которая была не готова признать легитимность установившегося политического режима.

Послереволюционная эмиграция стала, без преувеличения, событием большого исторического масштаба; ее численный и интеллектуальный состав уникальны в своем роде. О значении и роли этой эмиграции для России было сказано не мало. Известный деятель "первой" волны эмиграции архиепископ Иоанн Сан-Францисский уподобил русскую эмиграцию "большому кораблю", который, покинув родную гавань, зажил "своей, по-своему полной, жизнью, ощущая, впрочем, что он лишь часть целого, что он лишь корабль своей Родины, а не ее гавань. Этот корабль поддерживал с Родиной "радиосвязь", принимал иногда шлюпки с "твердой земли" и сам отпускал от себя шлюпки на эту землю. Связь корабля с гаванью была не только в том, что он к ней формально оставался приписан, - она была в большем: корабль был частью Родины в водах мира".1

Долгое время у нас в стране деятельность эмиграции или замалчивалась, или интерпретировалась крайне тенденциозно, что не могло не создать о ней искаженного представления, особенно это касалось деятельности политической эмиграции, которая целиком была "записана" в антисоветский помещичье-реставраторский лагерь.

Процесс серьезного изучения русской послеоктябрьской эмиграции начался лишь с конца 1980-х годов, когда были открыты "спецхраны" библиотек и архивные фонды, содержащие книги и материалы по истории

1 Архиепископ Иоанн Сан-Францисский. Избранное. Петрозаводск, 1992. С. 49.

Русского зарубежья. За прошедшие десять с лишним лет немало сделано в изучении эмиграции, вышло значительное количество работ и различных публикаций, что свидетельствует о большом общественном и научном интересе к проблемам зарубежной эмиграции. Вместе с тем, что надо признать, еще остается достаточно проблем, которые требуют дополнительного и более глубокого исследования.

Одной из таких тем, которая пока не получила должного освещения в отечественной и мировой науке, является политическая история эмиграции, и в частности, проблема "пореволюционного" монархизма. Те работы, которые мы имеем на сегодняшний день, не дают полного и исчерпывающего ответа по существу поставленной проблемы. Более того, тема монархии и монархизма в последнее время приобрела излишне политизированный характер, что осложняет процесс объективного научного исследования, многие публикации, которые появились и продолжают появляться в отдельных изданиях, требуют критического к себе отношения.

Проблема монархии имеет большое научное значение. История царской и императорской России - это огромный пласт материальной и духовной культуры, который был создан нашими предками за многовековую историю Государства Российского. Идеология этого государства, как и история его народа, неотделимы друг от друга, являются частью нашего общего прошлого, которое мы не имеем права игнорировать и замалчивать.

Изучение идеологии русского самодержавия является важным и необходимым делом, способным помочь нам избежать тех ошибок, которые дважды приводили к краху государственности, в 1917 и 1991 годах. Как писал более полувека назад замечательный русский философ Иван Ильин, "Грядущей России предстоит найти для себя - свою, особую, оригинальную государственную форму", которая бы соответствовала "русским, национальным историческим данным.".2

1 Ильин И.А. О грядущей России: Избранные статьи. M., 1993. С. 26.

Степень научной разработанности проблемы. Проблематика отечественного консерватизма нашла отражение в работах как российских, так и зарубежных авторов. Наиболее обстоятельным исследованием в этой области стала коллективная монография "Русский консерватизм 19 столетия. Идеология и практика", написанная ведущими специалистами Института российской истории РАН: В.Я.Гросулом, Г.С.Интенбергом, В.М.Твардовской, К.Ф.Шацилло и Р.Г.Эймонтовой. В работе исследуются истоки русского консерватизма, его разновидности, показана связь отечественной консервативной мысли с идеями европейского консерватизма. Названная монография стала, по существу, первой работой по проблемам русского консерватизма за последние десятилетия, написанной с новых методологических позиций. Ее авторы предприняли попытку отойти от устоявшихся в отечественной науке подходов к консерватизму и рассмотреть проблему без идеологической зашоренности.

Из зарубежных ученых, давно занимающихся проблемами русского консерватизма и написавших по нему работы, следует назвать имена Эдварда Тадена, Леонарда Шапиро, Анджея Валицкого и других.4 Большой научный интерес представляет работа Ежи Шацкого "Утопия и Традиция",5 в которой исследуются духовные истоки консерватизма как социального и культурного явления.

В нашей стране за последние годы вышло немало работ, авторы которых поставили предметом своего изучения феномен консерватизма применительно к переживаемому Россией времени.6

Все чаще исследователи консерватизма в России стали обращаться к творчеству известных общественных деятелей и мыслителей консервативной

3 Русский консерватизм 19 столетия. Идеология и практика / Под ред. В.Я.Гросула. М., 2000.

4 Thaden Е. Conservative nationalism in nineteenth century Russia. Seatle, 1964. Shapiro L. Rationalism and nationalism in Russian nineteenth-century. Political thought. London. 1964; Walicki An. The Slavophile controversy. History of a conservative Utopia in Nineteenth-Century Russian Thought. London, 1975; Carter S. Russian nationalism: yesterday, today, tomorrow. London, 1990.

5 Шацкий E. Утопия и традиция / Пер. с польск.М., 1990.

6 Ачкасов В.А. "Взрывающаяся архаичность": традиционализм в политической жизни России. СПб., 1997; Гудименко Д. Политическая культура России: Преемственность эпох / Полис. 1994. № 2; Консерватизм и либерализм: История и современность. Материалы международной научной конференции. СПб., 2002 и др. ориентации. "Теории официальной народности" и деятельности С.С.Уварова посвящено исследование И.К.Качалова. Несомненным достоинством этой работы стало то, что ее автор по-новому, попытался взглянуть на существо проблемы, отойти от расхожих представлений о деятельности теоретика "официальной народности" и его детища. По мнению И.К.Качалова, "теория официальной народности" появилась в довольно уникальный, с точки зрения развития русского национального самосознания момент, когда общественные интересы русской интеллигенции, обычно находившейся в оппозиции к самодержавию, совпали на время с интересами самого самодержавия".7

Сразу несколько работ за последнее время было написано о творчестве одного из самых заметных мыслителей "пореформенного" консерватизма Л.А.Тихомирове.8

Проблеме монархии как культурно-историческому феномену русской политической культуры посвящено исследование Л.В.Рухтаевой.9 В конце своей работы автор приходит к выводу, что идеология официального монархизма на рубеже веков переживала период острейшего кризиса, выходом из которого мог бы стать только кардинальный пересмотр основ самодержавной идеологии, к чему, однако, интеллектуальная элита правящего режима была не готова.

В докторской диссертации Г.В.Лобачевой "Монархическая идея в массовом сознании россиян (1881-1917 годы)"10 предпринята попытка воссоздать образ верховной власти в массовом сознании населения России, проследить процесс эволюции монархических настроений в массах на отрезке указанного времени. Г.В.Лобачева в проведенном ею исследовании

7 Качалов И.К. "Теория официальной народности" и ее создатели. Автореф. дис. канд. ист. наук. Минск, 1995. С. 15; См. также: Зорин А. Идеология "православия-самодержавия-народности": Опыт реконструкции / Новое литературное обозрение. 1997. № 26.

8 См.: Карцов А.С. Политическая теория Л.А.Тихомирова: Канд. диссертация. СПб., 1998; Пролубников А.В. Концепция монархической государственности Л.А.Тихомирова. Канд. диссертация. М., 1998; Цаганов В.И. Идея русского самодержавия и ее развитие в творчестве Л.А.Тихомирова. Канд. диссертация. Нижн. Новгород, 2000.

9 Рухтаева Л.В. Идея монархической власти в российской политической культуре конца 19начала 20 веков. Канд. диссертация. Екатеринбург, 1995.

10 Лобачева Г.В. Монархическая идея в массовом сознании россиян / 1881-1917 годы. Докт. диссертация. Саратов. 1999. показывает, что в 80-е годы XIX века под влиянием первомартовской трагедии общество переосмыслило социальную ценность монархии и осознало верховную власть как духовную категорию; в 90-е годы законность российского самодержавия и его нравственная состоятельность вновь были поставлены под сомнение; первые годы XX века отличались нарастанием антагонизма между властью и обществом; в ходе первой революции и позже государственно-институциональные представления русского народа претерпели радикальные перемены, демифологизация и десакрализация представлений о верховной власти вписались в общий контекст социальных и политических противоречий и обострили их; с началом мировой войны существование монархии какое-то время ассоциировалось с идеей целостности и жизнеспособности России, что вызвало всплеск монархических настроений; затем отчуждение населения от власти стало всеобщим, самодержавие потеряло авторитет, а в 1917 году, когда власть зашла в политический тупик, монархия рухнула.

Тема "пореволюционного" монархизма и его идеологии получила развитие в работах, посвященных творчеству философа И.А.Ильина в эмиграции. Среди работ об И.А.Ильине в первую очередь следует выделить фундаментальное исследование Н.П.Полторацкого "Иван Александрович Ильин. Жизнь, труды, мировоззрение",11 вышедшее в США в конце 1980-х годов.

Из работ отечественных авторов, в которых исследуются политико-правовые взгляды философа И.А.Ильина, следует назвать работы И.Н.Зернова "Концепция монархической государственности И.А.Ильина", М.А.Реньш "Идея государственности в социальной философии И.А.Ильина" и Ильина А.Ю. «Проблемы будущей Российской государственности в политической философии И.А. Ильина».12

11 Полторацкий Н.П. Иван Александрович Ильин: Жизнь, труды, мировоззрение. Нью-Йорк, 1989. Он же. Монархия и республика в восприятии И.А.Ильина. Нью-Йорк, 1979.

12 Зернов И.Н. Концепция монархической государственноет И.А.Ильина. Канд. Диссертация. М., 1998; Реньш М.А. Идея государственности в социальной философии И.А.Ильина. Канд. диссертация.

Обращаясь к теме послереволюционного монархизма нельзя обойти работы, в которых рассматриваются проблемы русской политической эмиграции. К сожалению, из-за господствовавшего в СССР "идеологического" подхода к проблемам послеоктябрьской эмиграции, советские историки не могли объективно подойти к изучению этих проблем. Пожалуй, единственной работой, которая сохранила свои научные достоинства, является монография историка Л.К.Шкаренкова "Агония белой эмиграции",13 впервые изданная в 1981 году. Работа написана по материалам "пражского" архива русской эмиграции, который после Второй мировой войны был передан СССР.

В перестроечное время вышла книга В.В.Костикова "Не будем проклинать изгнанье.",14 написанная в форме эссе, она стала первой попыткой объективного рассказа о судьбах русской эмиграции "первой волны". Вместе с тем в некоторых суждениях автора, особенно это касается деятельности "правых", по-прежнему присутствует значительная доля субъективизма.

В 1994 году у нас вышли сразу две книги, посвященные истории русской эмиграции. В работе М.И.Раева "Россия за рубежом: История культуры русской эмиграции. 1919-1939" достаточно полно представлена культурная жизнь Русского зарубежья. В центре внимания автора - проблемы культурной адаптации эмигрантов. Отдельная глава книги посвящена издательскому делу в эмиграции. В ней автор отмечает, что "за исключением чисто технических и специальных, а также имевших исключительно политическую направленность изданий самыми долговечными и авторитетными были журналы, издававшиеся либералами или умеренными социалистами. Несмотря на то, что преобладающее большинство "средних" русских эмигрантов были консервативны и придерживались монархических

13 Шкаренков Л.К. Агония белой эмиграции. М., 1981.

14 Костиков В.В. Не будем проклинать изгнанье. (Пути и судьбы русской эмиграции). М., 1990. убеждений, ни одна газета или журнал правого толка не пользовались таким успехом, как либеральные издания"15.

В книге М.В.Назарова "Миссия русской эмиграции" показана деятельность различных эмигрантских (преимущественно правых) организаций. Отдельная глава посвящена Русской Зарубежной церкви. В работе в целом объективно показана деятельность различных политических сил в эмиграции. Причину неудачи правых автор видит в отсутствии у них единства. "Хотя монархические настроения в эмиграции преобладали, -указывает автор, - они, кажется, не ощущались как сущностно важные политически активной ее частью (она соглашалась на непредрешенчество). А у подчеркнуто монархических организаций вся энергия, похоже, уходила на полемику с доминировавшим в печати левым флангом".16

В последние годы в нашей стране вышли работы, авторы которых предметом своего исследования ставили идейные воззрения эмиграции. В 1996 году вышла монография Н.А.Омельченко, в которой показана эволюция либеральной и либератльно-консервативной мысли в условиях эмиграции. К числу проблем, в постановке которых, по мнению автора, эмиграции принадлежит несомненный приоритет, следует отнести "проблему национальных (в том числе народнических) и доктринальных (марксистских) истоков большевизма, анализ особенностей русского исторического процесса и места России в Европе (историческая концепция России у евразийцев),

17 вопрос об особенностях и причинах поражения российского либерализма".

В 1998 году вышло исследование О.Д.Волкогоновой, в котором представлены основные идейные течения русской эмиграции. По словам О.Д.Волкогоновой, "философия русской истории, созданная в эмиграции, -уже прошлое, но прошлое, которое не только имеет аналоги с современностью, но и составляет блестящую страницу отечественной

13 Раев М.И. Россия за рубежом: История культуры русской эмиграции. 1919-1939/Пер. с англ. М., 1994. С. 107.

16 Назарова М.В. Миссия русской эмиграции. М., 1994. С. 247.

17 Омельченко H.A. В поисках России. Общественно-политическая мысль русского зарубежья о революции 1917 г., большевизме и будущих судьбах российской государственности. СПб., 1996. С. 535. культуры, прошлое, в котором содержится немало стимулов для развития современной мысли".18

За последние годы вышло немало работ, посвященных евразийству.19 Изучению политической теории евразийского движения посвящено

-in исследование К.В.Пишуна. Названная работа является единственным на сегодняшний день исследованием, в котором изучены концептуальные положения политической теории евразийства.

Изучению евразийства как культурно-исторического явления посвящена работа В.В.Хобта "Евразийство как явление российской 1 политической культуры". Названное исследование будет, несомненно, интересно тем, кто занимается проблемами взаимосвязи культуры и политики.

В диссертационном исследовании О.О.Баскакова предпринята попытка научного анализа политической идеологии монархической эмиграции, дан анализ взглядов монархистов на вопросы общественного устройства России, на экономическое, социальное и внешнеполитическое положение, на вопросы церковной жизни и территориальной организации государства.22

В журнальной статье С.Онегиной "Пореволюционные политические движения российской эмиграции в 1920-30-е годы" показан процесс политико-организационного и идейного оформления "пореволюционных" движений в эмиграции. По заключению автора, несмотря на определенную идейную близость отдельных "пореволюционных" организаций, единой идеологии у них никогда не было и вряд ли это было возможно. "Все пореволюционные течения ставили перед собой единую цель - претворение в

18 Волкогонова О.Д. Образ России в философии Русского Зарубежья. М., 1998. С. 307.

19 См.: Исаев И. Евразийство: Идеология государственности / Обществ, науки и современность. 1994. № 5; Данилов С. Идея единодержавия и проблема организации верховной власти в политической философии евразийства/ Феномен политической власти. Тверь, 1993; Хоружий С. Трансформация славянофильской идеи в 20 веке / Философия. 1994. № 11 и др.

20 Пишун K.B. Политическое учение евразийства / опыт системной реконструкции и интерпретации. / Канд. диссертация. Владивосток, 1999. С. 158.

21 Хо&га B.B. Евразийство как явление российской политической культуры. Канд. диссертация. Уссурийск, 2001.

22 Баскаков О.О. Идеология русской монархической эмиграции 20-30-х годов 20 века. Канд. диссертация. М., 1999. жизнь российской исторической идеи."23 Что же касается путей и средств достижений этой идеи, то здесь имелись весьма существенные различия. С.В.Онегина к "пореволюционерам" относит как представителей старшего поколения эмиграции, в том числе "сменовеховцев" и евразийцев, так и молодого - младороссов, "новопоколенцев" и "русских фашистов".

Из последних отечественных работ по эмиграции, в которых нашла отражение проблема идейного творчества эмигрантов, следует назвать коллективную монографию "Русские без Отечества. Очерки антибольшевистской эмиграции 20-40-х годов". Исследование построено на новых архивных документах, позволяющих более объективно оценить историческую роль послеоктябрьской эмиграции. Как справедливо указывают авторы, "восприятие эмигрантской философии в нынешних условиях российской действительности не нуждается ни в какой снисходительности с нашей стороны и не должно быть утилитарно, тем более что ее антикоммунистический запал уже не представляется политически интересным, а выглядит куда привлекательней как показатель научной ценности факта обращения к прошлому с целью прогнозировать будущее".24

Тема русской послеоктябрьской эмиграции нашла отражение и в работах зарубежных авторов. Из книг, имеющих непосредственное отношение к теме диссертации, следует назвать работу американского историка Дж.Стефана "Русские фашисты: Трагедия и фарс в эмиграции. 1925-1945".25

Изучению проблем "сменовеховства" и евразийства посвящена работа М.Агурского "Идеология национал-большевизма",26 изданная во Франции в 1980 году. Несомненный интерес для тех, кто занимается проблемами евразийства, может представлять статья немецкого исследователя Л.Люкса

23 Онегина С. Пореволюционные политические движения российской эмиграции в 20-30-е годы. / К истории идеологии / Отечеств, история. 1998. № 4. С. 96.

24 Русские без Отечества: Очерки антибольшевистской эмиграции 20-40-х годов. М., 2000. С. 426.

25 Стефан Дж. Русские фашисты: Трагедия и фарс в эмиграции 1925-1945 / Пер. с англ.М., 1992.

26 Агурский М. Идеология национал-большевизма. Париж, 1980.

Евразийство и консервативная революция" (первоначально опубликована в журнале "Вопросы философии").

Надо признать, что большинство исследователей, как у нас, так и за рубежом проявляют недостаточный интерес к изучению идеологий, ограничиваясь в основном евразийством и "сменовеховством". Причину низкого "спроса" на эмигрантские идеологии М.И.Раев объясняет тем, что "политическая жизнь в эмиграции превращалась в битву с ветряными мельницами". Все попытки эмиграции, каким-либо образом оказывать влияние на происходящие в СССР события, по его словам, "показали свое полное бессилие, что-либо изменить на Родине".

Цели исследования. Целью диссертационного исследования является реконструкция и анализ идеологии послереволюционного /эмигрантского/ монархизма на предмет ее соответствия /несоответствия/ идейной традиции русского консерватизма. Для реализации поставленной цели автором поставлены следующие задачи:

- реконструировать "идеальный" образ верховной власти в форме единодержавия на основе работ философа И.А. Ильина, публициста И.Л. Солоневича, а также идеологов младоросского и евразийского движений;

- установить идейные позиции представленных авторов по вопросу о будущем монархии и политического строя в России;

- определить общее и особенное в идеологии "пореволюционного" монархизма на фоне консервативной традиции в России;

- оценить актуальность и практическую значимость всех представленных программ "обновленного" самодержавия для новой, посткоммунистической России.

Научная новизна работы определяется тем, что автором впервые в отечественном обществознании предпринята попытка комплексного исследования и анализа идейных положений "пореволюционного" /эмигрантского/ монархизма с учетом тех изменений, которые произошли в

27 Люкс Л. Евразийство и консервативная революция / Вопр. философии. 1996. № 3.

28 Раев М.И. Указ. соч. С. 21. стране за прошедшее после революции время. Через изучение идеологии "пореволюционного" монархизма был рассмотрен весь спектр проблем, имеющих отношение к развитию российской государственности, функционированию институтов политической власти и легитимации политического строя и других. На примере анализа программ "обновленного" самодержавия философа И.Ильина, публициста И.Солоневича, "неомонархических" концепций младороссов и евразийцев показано, как идеология монархизма "эволюционировала" от установок на "незыблемость основ" самодержавной власти российского императора до признания за народом права осуществлять контроль за деятельностью правительства и исполнительных структур власти. В диссертационном исследовании были использованы новые документы и материалы, которые, по мнению автора, проливают дополнительный свет на деятельность правых в эмиграции, установлены причины, обусловившие неудачу монархистов в эмиграции реализовать свои программно-политические цели.

Объектом настоящего исследования стала идеология "пореволюционного" монархизма как совокупность идей, представлений, ценностных установок, взглядов на институт монархии в России.

Предметом исследования выступили программные заявления, речи, статьи, выступления, работы, переписка деятелей зарубежья по проблемам государства, власти и института монархии в истории России. Идеология "пореволюционного" монархизма рассматривается в работе на двух уровнях: на теоретико-концептуальном и программно-политическом.

Методологией исследования явились принципы историзма и научной объективности, что позволило автору исследовать идеологию послереволюционного монархизма как явление духовной культуры и политическую реальность в контексте определенного времени, с учетом данных исторической, политической и правовой наук. В ходе проведенного исследования автором, наряду с общенаучными методами (описание, анализ, синтез, сравнение и др.), были использованы методы политологического анализа.

Хронологические рамки исследования охватывают период с начала 1920-х до конца 30-х и частично начала 40-х годов. Это время соответствует формированию, развитию и закату "первой" русской эмиграции. Этот период был отмечен наиболее значительными попытками интеллектуальной части эмиграции выработать идеологию, стратегию и тактику борьбы с большевизмом в России.

Как отмечает М.В.Назаров, в этот период "эмигрантской монархизм был занят осмыслением своей сущности (в том числе в полемике с антимонархистами) и приобрел новые черты, отличавшие его от дореволюционного".29

Со второй половины 1940-х годов на смену "первой" эмиграции, которая сформировалась преимущественно на ценностях старой, дореволюционной России, приходит "вторая", послевоенная эмиграция, которая не знала "той России", новые эмигранты в большинстве своем были ориентированы на либеральные ценности и идеи. Произошедшая смена поколений эмиграции практически полностью вытеснила правых из активной политической жизни. Уход из жизни в начале 1950-х годов Ивана Ильина и Ивана Солоневича лишил оставшихся в эмиграции монархистов своей идейных вождей.

Источниковую базу исследования составили:

- работы философа И.А. Ильина по проблемам монархии и государства;30

- произведения публициста И.Л.Солоневича;31

- работы евразийских авторов;32

29 Назаров М. Русская эмиграция о путях воссоздания Российской монархии / Держава. 1996. № 1. С. 30.

30 Ильин И.А. О монархии и республике / Ильин И. Собр. соч. Т. 4; Он же. Из лекций "Понятия монархии и республики" / Там же. Он же. Общее учение о праве и государстве / Там же и др.

Солоневич И.Л. Народная монархия. М., 1991; Он же. Белая империя. М., 1997. и др.

32 Алексеев Н.Н. Русский народ и государство. М., 1998; Савицкий П.Н. Континент Евразия. М., 1997; Трубецкой Н.С. Наследие Чингисхана. М., 1999 и др.

-статьи и выступления (опубликованные) А.Л.Казем-Бека;33 -работы дореволюционных консервативных мыслителей и государственных деятелей;34 -монархическая пресса;35

-произведения мемуарной литературы: воспоминания о жизни в эмиграции архиепископа Иоанна Сан-Францисского, писателей Р.Б.Гуля, В.С.Варшавского, Ф.А.Степуна, бывшего депутата Государственной Думы В.В.Шульгина, князя Ф.Ф.Юсупова, генералов бывшей царской армии А.И.Деникина и П.Н.Врангеля.36

-документы и материалы из Государственного архива Российской Федерации, Центрального архива ФСБ России, Российского центра хранения и изучения документов новейшей истории, как опубликованные в отдельных сборниках, так и выявленные самим автором.

К сожалению, политическая эмиграция, особенно правая, в отечественных архивах представлена не полно: архивы многих эмигрантских организаций были безвозвратно утрачены в годы Второй мировой войны, другая часть материалов осела в иностранных архивах и у частных лиц, что делает их практически недоступными для отечественного исследователя.

При работе над темой диссертации были использованы различные информационно-справочные издания.38

33 Казем-Бек А.Л. К Молодой России. Париж, 1928; Он же. О пореволюционном монархизме /Младоросс. 1930. № 1; Он же. Сущность монархии и республики / Там же. См. также Рончевский Р.П. Младороссы. Материалы к истории сменовеховского движения. Лондон, 1973.

34 Карамзин H.M. Записка о древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях. М., 1991; Леонтьев K.H. Византия и славянство / Леонтьев К. Избранное. М., 1993; Победоносцев К.П. Московский сборник. М., 1896; Тихомиров Л.А. Монархическая государственность. СПб., 1992 и др.

35 Список монархических изданий, использованных в настоящей работе, дан в "Приложении".

36 Архиепископ Иоанн Сан-Францисский. Избранное. Петрозаводск, 1992; Гуль Р.Б. Я унес Россию: Антология эмиграции. М., 2001. Т. 1-3; Варшавский B.C. Незамеченное поколение. М., 1992; Степун Ф.А. Бывшее и несбывшееся. СПб., 2004 Шульгин B.B. Последний свидетель. М., 2002; Юсупов Ф. Воспоминания. М., 2001; Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т. 1-3. М., 2002; Врангель П.Н. Воспоминания. Т. 1-2. М., 2002.

37 Политическая история русской эмиграции. 1920-1940 гг. / Документы и материалы. М., 1999; Русская военная эмиграция 20-40-х годов: Документы и материалы. Т. 1-3. М., 1998-2001.

38 Русское зарубежье: Золотая книга эмиграции: Первая треть 20 века: Энциклопедический биографический словарь. М., 1997; Попов А.В. Русское Зарубежье и архивы. Документы Российской эмиграции в архивах Москвы: проблемы выявления, комплектования, описания, использования / Материалы к истории русской политической эмиграции. М., 1998; Сводный каталог периодически и продолжающихся изданий Русского зарубежья в библиотеках Москвы (1917-1996 г.). М., 1999 и др.

Анализ всей совокупности привлеченного к исследованию материала позволил автору работы осмыслить интеллектуальную и политическую жизнь Русского зарубежья, выявить содержание и место монархической идеи в политическом жизни эмиграции, установить пути дальнейшей эволюции монархического идеала.

Теоретическая и практическая значимость работы определяется теми целями и задачами, которые были поставлены автором. Представленный в работе теоретический и фактологический материал, выдвинутые автором положения и сделанные выводы /если они будут приняты научным сообществом/ могут быть использованы при подготовке общих лекционных курсов по истории русской политической мысли, а также спецкурса по истории политической мысли русской послеоктябрьской эмиграции. Представленный в работе библиографический материал может быть полезен тем, кто занимается проблемами русской эмиграции.

Апробация работы. Диссертация выполнена на кафедре международных политических процессов Санкт-Петербургского государственного университета, обсуждалась на кафедре международных отношений Петрозаводского государственного университета в ноябре 2002 года и на кафедре международных политических процессов Санкт-Петербургского университета в сентябре 2003 года и была рекомендована к защите.

По теме диссертации имеются следующие авторские публикации:

1. Монархическая идея в политической мыли России// Ученые записки Института Права Санкт-Петербургского государственного финансово-экономического университета. Вып. 10. СПб., 2003.

2. К проблеме монархии и монархизма в России. М., 2003. // Деп. в ИНИОН РАН.

3. К истории русской политической эмиграции в 20-е годы прошлого века. М., 2003. // Деп. в ИНИОН РАН.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав по два параграфа в каждой, заключения, библиографического списка и приложения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Идея монархии в политической мысли Русского зарубежья"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В диссертационном исследовании "Идея монархии в политической мысли Русского зарубежья. 1920-40-е годы" были изучены концептуальные модели будущей российской государственности на основе работ философа И.А.Ильина, публициста И.Л.Солоневича, младоросских и евразийских авторов.

Проведенное автором исследование позволило ему прийти к выводу, что попытка заново осмыслить идею монархии с целью ее дальнейшей адаптации к условиям послереволюционного времени оказалась не вполне успешной. На это повлияли как объективные, так и субъективные причины.

Идейные и политические разногласия среди участников монархического движения по вопросу о будущем монархии в России были углублены расколом между приверженцами Вел.князя Кирилла Владимировича, заявившего о своих правах на царский престол, и теми, кто ставил под сомнение эти права. Все это сделало невозможным выработать единую консолидированную позицию по монархической проблеме.

В идейном плане монархическое движение в эмиграции было представлено двумя основными течениями: теми, кто выступал за полное восстановление самодержавных прав монарха и считал необходимым уже в эмиграции провозглашение будущей России монархическим государством, и теми, кто полагал невозможным полное восстановление разрушенного двумя революциями статус-кво, считая ошибочной позицию тех деятелей монархического лагеря, которые стояли на позициях легитимизма. Названные течения в монархическом движении в эмиграции можно условно назвать "абсолютистским" и "конституционным". "Абсолютисты" в теоретическом плане не привнесли ничего нового в идеологию русского монархизма. Большинство "конституционалистов", которых не следует причислять к сторонникам парламентаризма и конституционной монархии, были настроены антизападнически и стояли на антилиберальных позициях.

По их мнению, Россия жива "своей правдой", необходимо отказаться от слепого подражания Западу и вернуться к опыту предков, который следует обстоятельно изучить с целью более эффективного использования в деле строительства новой российской государственности. Общим для И.А.Ильина, И.Л.Солоневича и других монархически мыслящих авторов в Русском зарубежье было стремление обосновать идею особой "русской конституции", которая, формально не ограничивая самодержавной власти монарха законами, давала бы широкие возможности для народа участвовать в выработке решений, принимаемых верховной властью.

Как справедливо указывает польский ученый и исследователь проблемы современного консерватизма Е.Шацкий, "отношение традиционалистов Нового времени к общественным изменениям очень неоднозначно, оно колеблется между искренним восхищением нескончаемой изменчивостью социального мира и признанием иллюзорности этой изменчивости, затрудняющей правильное понимание неизменных принципов".

Особенностью политической концепции философа И.А.Ильина стало то, что в ней одновременно использованы элементы теории естественного права и учение о "правосознании". Природу монархии (республики) И.А.Ильин видит в наличии устойчивых признаков монархического (республиканского) "правосознания", которые определены свыше, но имеют под собой вполне земной смысл. Монархическое "правосознание" в понимании И.А.Ильина имеет более высокий ранг, нежели республиканское. В монархическом "правосознании" заключена высшая и абсолютная ценность (божественное начало), чего нет и не может быть в республиканском, чисто рационалистическом, утилитарном.

Падение монархии в России, по мнению философа, стало результатом ослабления в народе монархического "правосознания", которое требует постоянного укрепления через соответствующее воспитание. Второй

229 Шацкий Е. Утопия и традиция. М., 1990. С. 382. причиной И.А.Ильин называет отсутствие необходимых идейных кадров монархистов, которые были бы опорой и поддержкой для государя.

Восстановление монархии И.А.Ильин ставит в прямую зависимость от наличия этих двух необходимых условий. Высшей целью политики, по мысли философа, является достойная и творческая жизнь человеческого духа, а положительное право и политическая организация государства есть только средства на этом пути.

Грядущая Россия видится И.А.Ильину демократическим (в подлинном смысле слова) государством, где право и закон будут определяющей нормой жизни в обязательном согласии с христианской моралью и справедливостью. Но при этом считает философ, русское государство должно быть устроено на исконно русских началах. Идеалом такого государства для философа является русская монархия, которая в своем первоначальном виде была выражением этого высокого идеала.

В целом, как нам представляется, монархический идеал И.А.Ильина носит весьма отдаленный от реальности характер. Мы разделяем мнение тех авторов, которые склонны видеть в этом идеале пример консервативной утопии XX столетия.

Славянофильский идеал монархии представил нам в своем программном произведении "Народная монархия" писатель И.Л.Солоневич. По мысли автора "Народной монархии", политический институт монархии возник в России "естественным путем" как необходимый инструмент управления Империей. В своем определении русской монархии И.Л.Солоневич главный акцент делает на "народности" русского самодержавия, которое, как он считает, представляло интересы всего народа, а не какой-то его части. Самодержавие в России никогда не было "неограниченным", по мнению автора, поскольку рядом с царем всегда было "общественное мнение", представленное церковью с Земским собором, которые вместе "поправляли" государя, когда в этом возникала необходимость, но не мешали заниматься ему повседневной деятельностью на благо государства. В этом И.Л.Солоневич видит силу самодержавия в допетровской Руси и считает его образцовым.

Аксаковская формула "Народу - сила мнения, Царю - сила власти" нашла у автора "Народной монархии" полное признание. В своем произведении он практически полностью воспроизводит нам славянофильский идеал Соборной монархии, правда, несколько "осовремененный" идеями корпоративизма и социальной справедливости в духе нового времени.

Идеал монархии, представленный И.Л.Солоневичем, близок монархическому идеалу И.А.Ильина в том отношении, что для того и другого образ совершенного самодержавия ассоциируется с прошлым, который был затемнен и искажен временем. По нашему мнению, политический идеал И.Л.Солоневича является такой же утопией, что и философа И.А.Ильина, со всеми присущими ей признаками. Монархические концепции И.А.Ильина и И.Л.Солоневича по своему содержанию вполне вписываются в традиционную модель русского самодержавия.

Программы реформирования политического и государственного строят послереволюционной России, выдвинутые младороссами и евразийцами, хотя и апеллируют к прошлому и "старине", в значительной степени расходятся с основополагающими принципами того идеала русской монархии, который сформировался в общественно-политической и религиозной мысли России предшествующих столетий.

Политическая модель нового русского самодержавия, представленная младороссами, интересна в том плане, что в ней были объединены, казавшиеся несоединимыми ранее, идеи монархизма, корпоративизма и "пореволюционного" социализма. Оставаясь в целом на позициях консервативного мыслителя Л.А.Тихомирова относительно характера и функций верховной власти, младороссы привнесли в идеологию монархизма дополнительный элемент социальности. Они фактически полностью "освободили" монарха от задач религиозного характера, вменив ему в качестве основной и главной обязанности быть ведущей силой государственного и социального строительства, консолидировать общество и быть гарантом гражданского мира.

Наиболее удачное решение проблемы диалога верховной власти и общества младороссы нашли в формуле "Царь и Советы", которая, по замыслу ее авторов, должна была на деле соединить царя с народом и не дать в будущем вновь развиться бюрократическому "средостению". Программа младоросской партии утверждала будущую государственность России в форме единоличной, наследственной монархии, правящей через посредство "национального отбора": самоуправляющихся советов и государственной партии, которая одновременно является партией правящей. Новый государственный строй должен был обеспечить "соборное" единство всех граждан под руководством арбитрирующей, пользующейся авторитетом верховной власти монарха.

При всем своеобразии выдвинутых ими идей их формула "Царь и Советы" была отнюдь не новой для русского консерватизма. Схожие мысли, как было показано в настоящей работе, в свое время были высказаны философом К.Н.Леонтьевым.

Несмотря "на привязку" политической концепции младороссов к традициям допетровской Руси, их полития - явление вполне современное, созвучное с идеями двадцатого века, который внес существенные коррективы во все имеющиеся идеологические течения, обогатив их новыми идеями.

Проект организации верховной власти в будущем евразийском государстве, выдвинутый представителями этого движения в 1920-30-х годах, был ориентирован на принципиально новую модель государственного устройства.

Русская идея в ее политическом измерении, по мнению идеологов евразийства, требовала осуществления подлинного народовластия, которое должно сочетать в себе принцип народной автократии с самодержавным принципом организации верховной власти. Прообразом такого государства должно было стать "Государство Правды", ставившее в основу своей деятельности защиту принципов социальной справедливости, духовной и религиозной свободы с твердой приверженностью "старине". Взяв за основу "Государство Правды" как идеально типический образ государственности для России они подвергли его серьезной модернизации, наделив его функциями современного социально-правового государства. Будущее государство евразийцы охарактеризовали как государство "идеократическое", "демотическое" и "гарантийное" одновременно. Главную проблему западных демократий евразийцы видели в том, что народ, формально декларируемый источником власти в государстве, на деле ее лишен. Евразийское государство, по замыслу его авторов, должно быть построено на иных принципах, где интересы народа должен представлять сам народ, политические партии и другие посреднические структуры между народом и политической властью для этой задачи неприемлемы.

В качестве положительного примера реального участия народа в управлении государством евразийцы находили СССР, политическая система которого создает условия для выявления мнения народа и отбора для аппарата управления государством наиболее способных людей.

Система советов с необходимыми исправлениями, призванными улучшить их деятельность, по мнению евразийцев, должна стать основанием будущей государственности. Чтобы придать устойчивость и эффективность системе управления государством, они предполагали начало демотическое, t выраженное советами, уравновесить началом олигархическим, наличием особой "правящей группы" и началом самодержавным. Исходя из места и роли государства в системе идеократии, политическая власть, с одной стороны, должна быть достаточно сильной, с другой стороны, она должна стоять близко к народу. В связи с этим назначение выборов и функционирование выборных учреждений в идеократическом государстве должно быть не менее развито, чем в демократическом, но основано оно должно быть на совершенно иных принципах, поскольку демократический строй предполагает многопартийность, а идеократический ее отвергает. В соответствии с этим изменяется и само понятие "партия", которая берет на себя функцию государственно-идеологической организации.

Политический строй евразийского государства следует определить как "самодержавно-однопартийную монархию". Государством управляет человек, наделенный достаточно широкими полномочиями, но обязательно член некоей корпорации или партии, которая может его отрешить от власти, если деятельность его как главы государства входит в противоречие с теми принципами, на которых устроено общество.

Проекты усовершенствования государственного строя, выдвинутые младороссами и евразийцами, отличает, в лучшую сторону, стремление выйти за рамки православной традиции государственности, ставящей царя над обществом и видящей в нем исключительно "помазанника Божия". Младороссы и евразийцы вернули царя на землю, превратив его исключительно в "слугу народа".

В целом же надо признать, попытки синтеза монархической идеологии с республиканскими идеями выглядят не очень убедительно из-за сложности примирить две, по сути, несовместимых на государственное устройство позиции. Это в равной степени относится как к И.А.Ильину и И.Л.Солоневичу, так и к младороссам и евразийцам. При определенном различии между идейными течениями в "пореволюционном" монархизме между ними было и немало общего. Это общее проявилось прежде всего в том, что и те и другие, пытаясь реанимировать идею русского самодержавия, вынуждены были прибегать к доводам разума. Попытка возродить идею монархии "на старом фундаменте, но без старых недостатков", о необходимости чего было заявлено с трибуны Рейхенгалльского съезда, по большому счету не удалась. Идейные поиски монархистов были ограничены рамками преимущественно старой модели самодержавия, которая исчерпала себя в идейном и практическом плане.

Вместе с тем, как нам представляется, игнорировать идейное наследие мыслителей прошлого, в том числе и монархически мыслящих, было бы неправильно и неразумно. История не раз доказывала, что многие политические проекты прошлого, даже самые "рациональные", не были полностью свободны от элементов утопии. В качестве примера можно привести концепцию правового государства Джона Локка, которая до сих пор не нашла своего полного воплощения в том виде, в каком была впервые заявлена. Надо учитывать, что в каждой, даже самой кажущейся фантастической идее, может находиться рациональное зерно, которое, упав на новую почву, может дать совершенно неожиданные результаты.

Как отмечает в своем исследовании С.В.Евдокимов, "современный человек уже лишился веры в религию и идеологию, однако можно надеяться, что новые формы утопии и социально-политических верований не заставят себя долго ждать. Какие конкретные формы примет политическая утопия в будущем, нам остается только догадываться, однако ее сущность вряд ли сильно изменится - она по-прежнему будет состоять в защите будущего - от угрозы растворения в настоящем".230

Изучение монархии важно для нас потому, что политическая культура современной России несет в себе еще достаточно много архаичного. Как доказывает в своей работе Л.Г.Аврутина, источники легитимации политической власти в России имеют преимущественно традиционный характер, рационально-легальные (по терминологии М.Вебера) пока недостаточны и неэффективны. "Особенность легитимации политической власти в России, - отмечает автор, - в пореформенный период конца 20 века, состоит в том, что попытки легитимировать власть по другим основаниям, более высокого уровня, имеют тенденцию к возвращению к традиционным способам легитимации".

А это означает, что проблемы монархии и монархизма в России остаются актуальными для отечественного обществознания.

230 Евдокимов С.В. Политическая утопия в эпоху модерна и постмодерна: Канд. диссертация. М., 2001. С. 174-175.

231 Аврутина Л.Г. Легитимация политическая власти в России: анализ, проблемы, приоритеты. Канд. диссертация. М., 2001. С. 174.

Список научной литературыВаракса, Александр Николаевич, диссертация по теме "Теория политики, история и методология политической науки"

1. Аврутина Л.Г. Легитимация политической власти в России: Анализ, проблемы, приоритеты. Канд. диссертация. М., 2001. - 187 с.

2. Агурский М. Идеология национал-большевизма. Париж: Имка-Пресс, 1980.-321 с.

3. Алексеев Н.Н. Евразийцы и государство // Алексеев Н. Русский народ и государство. М., 1998. - С. 169-185.

4. Алексеев Н.Н. На путях к будущей России // Там же. С. 282-371.

5. Алексеев Н.Н. О гарантийном государстве // Там же. С. 372-385.

6. Алексеев Н.Н. Русский народ и государство // Там же. С. 68-119.

7. Алексеев Н.Н. Теория государства // Там же. С. 386-624.

8. Алексеев Н.Н. Христианство и идея монархии // Там же. С. 48-67.

9. Алыниц Л.Н. Начало самодержавия в России. Государство И.Грозного. Л.: Наука, 1988. - 241 с.

10. Андрушкевич И. Легитимность в толковании испанского философа Ортега-и-Гассет//Политая. 2000. - № 4. - С. 181-193.

11. Архиепископ Иоанн Сан-Францисский. Избранное. Петрозаводск: святой остров, 1992. - 575 с.

12. Афонский Л. Еще раз о монархической идее // Москва. 1998. - № 12.-С. 127-133.

13. Афонский Л. Современная Россия и идея народной монархии // Москва. 2001. - № 8 - С. 126-142.

14. Ачкасов В.А. "Взрывающаяся архаичность": традиционализм в политической жизни России. СПб: Изд-во СПбГУ, 1997. - 160 с.

15. Ачкасов В.А., Елисеев С.М., Ланцов С.А. Легитимация власти в постсоциалистическом российском обществе. М.: Аспект-Пресс, 1996. - 127 с.

16. Бердяев Н.А. Дневник философа (Спор о монархии, о буржуазности и о свободе мысли) // Путь. 1926. - № 4. - С. 137-142.

17. Бердяев Н.А. Дневник философа (О духе времени и монархии) // Путь. 1927. - № 6. - С. 87-90.

18. Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. М.: Наука, 1990.-224 с.

19. Бердяев Н.А. Ответ (автора) на письмо монархиста в редакцию журнала "Путь" // Путь. 1926. - № 3. - С. 108-111.

20. Бердяев Н.А. Русская идея. Основные проблемы русской мысли 19 века и начала 20 века // О России и русской философской культуре, философы русского послеоктябрьского зарубежья. М., 1990. - С. 43-271.

21. Бердяев Н.А. Царство Божие и царство кесаря // Путь. 1925. - № 1. - С. 24-39.

22. Варшавский B.C. Незамеченное поколение. М.: Информ-экспресс, 1992.-387 с.

23. Вебер М. Избранные произведения. М,: Прогресс, 1990. - 806 с.

24. Верба И., Гусарова JI. Эволюция русских политических партий в эмиграции (1920-1940 гг.) // Кентавр. 1995. - № 3. - С. 96-113.

25. Вернадский Г.В. Московское государство в 2 кн. М.: АГРАФ, 1999.

26. Волкогонова С.Д. Образ России в философии Русского зарубежья. -М.: РОССПЭН, 1998. 325 с.

27. Врангель П.Н. Воспоминания генерала барона П.Н.Врангеля в двух кн. М,: Терра, 1992.

28. Гаев Н. Власть как общественное явление // Русский вестник: Орган независимой монархической мысли. 1939. - № 3. - С. 52-75.

29. Галкин А.А., Рахшмир П.Ю. Консерватизм в прошлом и настоящем: О социальных корнях консервативной волны. М.: Наука, 1987. -192 с.

30. Горбов Я. В защиту монархии // Русский вестник: Орган независимой монархической мысли. 1938. - № 2. - С. 49-60.

31. Гудименко Д. Политическая культура России: Преемственность эпох//Полис. 1994. -№ 2. -С. 156-164.

32. Гуль Р. Я унес Россию: Антология эмиграции. М.: Б.С.Г. - ПРЕСС, 2001. - Т. 1-3.

33. Гумилев Л.Н. Ритмы Евразии. М.: ЭКОПРОСС, 1993. - 576 с.

34. Гусев В. Консервативная политология И.Ильина // Социс. 1992. -№ 4. - С. 64-70.

35. Давиденко А.В. Эволюция правомонархических концепций политического устройства России (1900-1917 гг.): Канд. диссертация. Хабаровск, 2001. - 285 с.

36. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М.: Книга, 1991. - 574 с.

37. Данилов С. Идея единодержавия и проблема организации верховной власти в политической философии евразийства // Феномен политической власти: Сб. науч. Тр. Тверь, 1993. - С. 1319.

38. Деникин А.И. Очерки русской смуты, в пяти кн. Минск: Харвест, 2002.

39. Дугин А. Теория евразийского государства // Алексеев Н. Русский народ и государство. М., 1998. - С. 5-20.

40. Евдокимов С.В. Политическая утопия в эпоху модерна и постмодерна: Канд. диссертация. М., 2001. - 182 с.

41. Елисеев С.М. Легитимность власти. СПб., 1996. - 220 с.

42. Жадан П.В. Русская судьба: Записки члена ГТС о Гражданской и Второй мировой войне. М.: ТЕРРА, 1991. - 240 с.

43. Зеньковский В.В. История русской философии. 2-е изд. - Париж: Имка-Пресс, 1989. - Т. 1-2.

44. Зернов И.Н. Концепция монархической государственности И.А.Ильина: Канд. диссертация. М., 1998. - 136 с.

45. Зорин А. Идеология "православия-самодержавия-народности": Опыт реконструкции // Новое литературное обозрение. 1997. - № 26.-С. 71-104.

46. Ильин И.А. Наша государственная задача // Русский колокол. -1927. -№ 1.-С. 32-40.

47. Ильин И.А. Наши задачи: Историческая судьба и будущее России: Ст. 1948-1954 гг. М,: Рарог, 1992. - Т. 1-2.

48. Ильин И.А. Основы государственного устройства: Проект Основного Закона Российской Империи. М,: Рарог, 1996. - 160 с.

49. Ильин И.А. Из лекций "Понятия монархии и республики" // Ильин И. Собр. соч.: в 10 т. Т. 4. - М., 1994. - С. 545-576.

50. Ильин И.А. Общее учение о праве и государстве // Там же. С. 45148.

51. Ильин И.А. О монархии и республике // Там же. С. 415-544.

52. Ильин И.А. О сущности правосознания // Там же. С. 149-414.

53. Ильин А.Ю. Проблемы будущей Российской государственности в политической философии. И.А.Ильина. Канд. диссертация. — СПб.,1998.-243 с.

54. Исаев И.А. Евразийство: Идеология государственности // Общественные науки и современность. 1994. - № 5. - С. 42-55.

55. История России: Народ и власть: Из лекций, прочитанных в рос. университетах // Сост. Ю.А.Сандулов. СПб.: Лань, 1997. - 445 с.

56. Казанский П.Е. Власть Всероссийского Императора. М.: Москва,1999.-512 с.

57. Казем-Бек А. О пореволюционном монархизме // Младоросс. 1930. -№ 1.-С. 2-4.

58. Казем-Бек А. Сущность монархии и республики // Младоросс. -1931.-№8.-С. 3-5.

59. Карамзин Н.М. Записка о древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях. М.: Наука, 1991. - 127с.

60. Карцов А.С. Политическая теория Л.А.Тихомирова: Автореф. дис. канд. полит. Наук. СПб., 1998. - 29 с.

61. Качалов И.К. Теория официальной народности и ее создатели: Автореф. дис. канд. ист. наук. Минск, 1995. - 19 с.

62. К Молодой России: Сборник Младороссов. Париж, 1928. - 69 с.

63. Коваленко В., Костин А. Политические идеологии: история и современность // Вест. Моск. Ун-та. Сер. 12. 1997. - № 2. - С. 4574.

64. Консерватизм и либерализм: История и современность. Материалы международной научной конференции, 15 февраля 2002 г. / Под ред. А.С.Карцова.

65. Короткова А. Нравственные искания "первой волны" Русского зарубежья // Человек и современный мир: методологические и методические вопросы. СПб., 1997. С. 8-15.

66. Костиков В.В. Не будем проклинать изгнанье. Пути и судьбы русской эмиграции. М.: Междунар. отношения, 1990. - 464 с.

67. Кудинов О.А. Конституционно-правовые теории российской белоэмиграции // Журнал российского права. 2001. - № 9. - С. 132138.

68. Леонтович B.B. История либерализма в России. М.: Русский путь, 1995. -550 с.

69. Леонтьев К.Н. Избранное. М.: Рарог, 1993. - 399 с.

70. Леонтьев К.Н. Избранные письма, 1854-1891. СПб.: Пушкин. Фонд, 1993.-637 с.

71. Лисица Ю.Т. Иван Александрович Ильин как правовед и государствовед // Вопр. философии. 1991. - № 5. - С. 146-158.

72. Лобачева Г.В. Монархическая идея в массовом сознании россиян (1881-1917 годы): Автореф. диск. докт. ист. наук. Саратов, 1999. -35 с.4 73. Люкс Л. Исторические очерки в России, Германии и Западе. М,:

73. Московский Философский Фонд, 2002. 304 с.

74. Люкс Л. К вопросу об истории идейного развития "первой" русской эмиграции// Вопр. философии. 1992. - № 9. - С. 160-164.

75. Макиавелли Н. Государь. М.: Планета, 1990. - 56 с.

76. Марков Н.Е. Войны темных сил. М,: Москвитянин, 1993. - 160 с.

77. Медушевский А.Н. Демократия и авторитаризм: Российский конституционализм в сравнительной перспективе. М.: РОССПЭН, 1997.-650 с.

78. Милюков П.Н. Монархия и республика. Париж, 1929. - 31 с.

79. Мосс М. Социальная функция священного / Пер. с фр. СПб.: Евразия, 2000. - 447 с.

80. Назаров М.В. Миссия русской эмиграции. 2-е изд., испр. - М.: Родник, 1994.-416 с.

81. Назаров М. Монархические организации Русского зарубежья // Держава. 1996. - № 2. - С. 76-82.

82. Назаров М. Русская эмиграция о путях воссоздания Российской монархии // Держава. 1996. - № 1. - С. 29-35.

83. Назаров М.В. Кто наследник Российского престола? М.: Русская идея, 1998.- 334 с.j- 84. Никандров Н. Иван Солоневич возвращается с чужбины // Лат.

84. Америка. 1997. - № 2. - С. 87-100.

85. Новикова Л., Сиземская И. Политическая программа евразийцев: Реальность или утопия? // Общественные науки и современность. -1992.-№ 1.-С. 104-109.

86. О Евразии и евразийцах: Библиографический указатель / Сост. А.В.Антощенко, Р.М.Беляева и др. Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ,1997.-99 с.

87. Ольденбург С.С. Царствование императора Николая II. Ростов-на-Дону: Феликс, 1998. - 576 с.

88. Омельченко Н.А. В поисках России. Общественно-политическая мысль Русского зарубежья о революции 1917 г., большевизме и будущих судьбах российской государственности. СПб: РХГИ, 1996.-560 с.

89. Онегина С.В. Пореволюционные политические движения российской эмиграции в 20-30-е годы // Отечественная история.1998.-№4.-С. 87-99.

90. Пайпс Р. Три "почему" русской революции. М.: Феникс, 1996. -94 с.

91. Пайпс Р. Россия при старом режиме/ Пер. с англ. — М.: Независимая газета, 1993.-421 с.

92. Паламарчук П. Под монаршим стягом: Обзор эмигрантской монархической прессы//Родина. 1993.-№ 1.-С. 116-118.

93. Палеолог М. Царская Россия накануне революции. М.: Политиздат, 1991. - 494 с.

94. Пивоваров Ю. Может ли спасти Россию самодержавная монархия? (О чем думается после прочтения книг Ив.Ильина "О монархии и республике"). //Вопр. философии. 1991. - № 6. - С. 76-84.

95. Пивоваров Ю. Русская власть и исторические типы ее осмысления // Полития. 2000. - № 4. - С. 5-37.

96. Писаренко К.А. Об эволюции форм правления европейских государств в новое и новейшее время. М.: Археографический центр, 1998. - 80 с.

97. Пишун К.В. Политическое учение евразийства / опыт системной реконструкции и интерпретации / Канд. диссертация. Владивосток, 1999. 176 с.

98. Победоносцев К.П. Московский сборник. М.: Изд-во синодальной типографии, 1896. - 304 с.

99. Политическая история русской эмиграции. 1920-1940 гг.: Документы и материалы / Под ред. А.Ф.Киселева. М.: ВЛАДОС,1999.

100. Полторацкий Н.П. Иван Александрович Ильин. Жизнь, труды, мировоззрение. Нью-Йорк: Эрмитаж, 1989. - 417 с.

101. Понятовский С. Мемуары: Пер. с польск. М.: ТЕРРА, 1995. - 367 с.

102. Попандопуло В. Монархия и демократия // Русский вестник: Орган независимой монархической мысли. 1939. - № 3. - С. 19-43.

103. Попов А.В. Русское зарубежье и архивы: Документы Российской эмиграции в архивах Москвы: проблемы выявления, комплектования, описания, использования // Материалы к истории русской политической эмиграции. Вып. 4 М., 1998. - 382 с.

104. Поремский В.Д. Стратегия антибольшевистской эмиграции. Избранные статьи 1934-1997 гг. М.: ПОСЕВ, 1998. - 288 с.

105. Прянишников Б.В. Незримая паутина. ВЧК-ГПУ-НКВД против Белой эмиграции. СПб: ЧасПик, 1993. - 464 с.

106. Прянишников Б.В. Новопоколенцы. Спринг Сильвер, 1986. - 367 с.

107. Пушкарев С.Г. Обзор русской истории. Ставрополь: Кавказский край, 1993.-416 с.

108. Раев М.И. Россия за рубежом: История культуры русской эмиграции. 1919-1939: Пер. с англ. / Предисл. О.Казниной. М.: Прогресс-Академия, 1994. - 296 с.

109. Рар А. Владимир Путин. "Немец" в Кремле / Пер. с нем. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2002. - 320 с.

110. Рахшмир П. Эволюция консерватизма в новое и новейшее время // Новая и Новейшая история. 1990. - № 1. - С. 48-62.

111. Ренын М.А. Идея государственности в социальной философии И.А.Ильина: Канд. диссертация. Владивосток, 1997. - 181 с.

112. Рончевский Р.П. Младороссы. Материалы к истории сменовеховского движения. Лондон: Заря, 1973. - 41 с.

113. Российский зарубежный съезд в Париже. Париж, 1926. - 56 с.

114. Русская военная эмиграция 20-40-х годов: Документы и материалы. -М.: ГЕЯ.- 1988-2001.-Т. 1-3.

115. Русская идея: В кругу писателей и мыслителей Русского зарубежья. М.: Искусство, 1994. - 2000. - 497 с.

116. Русский консерватизм 19 столетия. Идеология и практика / Под ред. В.Я.Гросула. М.: Прогресс-традиция, 2000. 440 с.

117. Русское зарубежье: Золотая книга эмиграции: Первая треть 20 века: Энциклопедический биографический словарь / Под общ. Ред. В.В.Шелохаева. М.: РОССПЭН, 1997. - 748 с.

118. Рухтаева JI.B. Идея монархической власти в российской политической культуре конца 19 начала 20 веков: Канд. диссертация. - Екатеринбург, 1995. - 145 с.

119. Савельев А.Б. Российский абсолютизм конца 19 начала 20 вв. в отечественной историографии: Канд. диссертация. - М., 2001. -286 с.

120. Сборник Российских политических программ. 1917-1995. -Клайпеда, 1990. 48 с.

121. Сводный каталог периодических и продолжающихся изданий Русского зарубежья в библиотеках Москвы (1917-1996 гг.). М.: Пресса, 1999. - 386 с.

122. Седунов А. Самодержавие: Превращение идеи // Преподавание истории в школе. 1997. - № 2. - С. 13-20.

123. Сокольская И. Консерватизм: идея или метод? // Полис. 1998. - № 5. - С. 48-58.

124. Соловьев Э. У истоков Российского консерватизма // Полис. 1997.- № 3. С. 137-147.

125. Солоневич И.Л. Белая империя. Статьи 1936-1940 гг. М.: Москва, 1997.-357 с.

126. Солоневич И.Л. Народная монархия. М.: Феникс, 1991. - 511 с.

127. Солоневич И.Л. Наша страна. XX век. М.: Москва, 2001. - 448 с.

128. Солоневич И.Л. Политические тезисы Российского народно-имперского (штабс-капитанского) движения // Наш современник. -1992.-№12.-С. 139-159.

129. Солоневич И.Л. Россия в концлагере. М.: Москва, 1999. - 557 с.

130. Солоневич И.Л. Сборник статей. Шанхай: Изд-во Российского народно-имперского (Штабс-капитанского) движения, 1942. - 199 с.

131. Солоневич И.Л. Уроки и плоды революции // Москва. 1997. - № 4.- С. 3-9.

132. Степун Ф.А. Бывшее и несбывашееся. СПб.: Алетейя, 2000. - 646 с.

133. Стефан Дж. Русские фашисты: Трагедия и фарс в эмиграции. 19251945 / Пер. с англ. М.: Прогресс, 1992. - 442 с.

134. Столыпин П.А. Нам нужна Великая Россия: Полн. собр. речей в Государственной думе и Государственном совете. 1906-1911 гг. / Сост. Ю.Г.Фелыптинский. М.: Мол. гвардия, 1991. - 411 с.

135. Сувчинский П.П. Монархия или сильная власть // Евраз. Хроника. -Париж, 1927. Вып. 9. - С. 22-24.

136. Тальберг Н. Православная монархия // Двуглавый орел. 1927. -№ 7-9.

137. Тимонин Е.Н. Судьбы русской монархической эмиграции (19171927 гг.)//Вопр. истории и литературы. Омск, 1995. - С. 48-55.

138. Тихомиров JI.A. Монархическая государственность. СПб.: Российский Имперский Союз-Орден, 1992. - 680 с.

139. Томсинов В.А. Николай Николаевич Алексеев // Вест. Моск. ун-та. Сер. 11.- 1996.-№ 11.-С. 3-12.

140. Троцкий Л.Д. Преданная революция. — М.: НИИ культуры, 1991. -254 с.

141. Трубецкой Н.С. Наследие Чингисхана / Сост. А.Г.Дугин. М.: АГРАФ, 1999. - 554 с.

142. Уваров С.С. Меморандум Николаю 1 // Новое литературное обозрение. 1997. - № 26. - С. 96-100.

143. Успенский Б.А. Царь и Патриарх: Харизма власти в России. М.: Языки русской культуры, 1998. - 676 с.

144. Федотов Г.П. Новый град: Сб. статей / Под ред. Ю.П.Иваска. Нью-Йорк: Изд-во им.Чехова, 1952. - 379 с.

145. Федорова-Кузнецова И.В. Монархия как институт политической власти: Канд. диссертация. Саратов, 1997. - 146 с.

146. Фрэзер Дж. Золотая ветвь: Исследование магии и религии / Пер. с англ. М.: ООО ACT, 1998. - 784 с.

147. Хенкин С.М. Монархия и демократия: Испанский путь к правопреемству // Политая. 2000. - № 4. - С. 134-159.

148. Хобта В.В. Евразийство как явление российской политической культуры: Канд. диссертация. Уссурийск, 2001. - 194 с.

149. Хоружий С.С. Трансформация славянофилской идеи в 20 веке // Вопр. философии. 1994. - № И. - С. 52-62.

150. Циганов В.И. Идея русского самодержавия и ее развитие в творчестве Л.А.Тихомирова: Канд. диссертация. Нижн. Новгород, 2000.-213 с.

151. Цимбаев Н.И. Славянофильство. Из истории русской общественно-политической мысли 19 века. М.: МГУ, 1986. - 270 с.

152. Черняев Н.И. Мистика, идеалы и поэзия русского самодержавия. -М.: Москва, 1998. 432 с.

153. Чистяков К.А. "Активизм" в среде российской эмиграции: идеология, организация, практика (1920-1930-е гг.): Канд. диссертация. М., 2000. - 200 с.

154. Шабанов Я.В. Российское зарубежье и фашизм в Европе в 1920-1930-х годах: Канд. диссертация. М., 1997. - 225 с.

155. Шацкий Е. Утопия и традиция: Пер. с польск. М.: Прогресс, 1990. - 454 с.

156. Шкаренков П.К. Агония белой эмиграции. 2-е изд. - М.: Мысль, 1986.-270 с.

157. Шмидт С.О. У истоков российского абсолютизма: Исследование социально-политической истории времени Ивана Грозного. М.: Прогресс-Культура, 1996. - 496 с.

158. Шубарт В. Европа и душа Востока: Пер. с нем. М.: Русская идея, 2000. - 448 с.

159. Шульгин В.В. Дни. 1920: Записки. М.: Современник, 1989. - 599 с.

160. Юзефович Л.А. Самодержец пустыни (Феномен судьбы барона Р.Ф.Унгерн-Штернберга). М.: Эллис Лак, 1993. - 272 с.

161. Carter St.K. Russian nationalism: yesterday, today, tomorrow. London, Printer Publishirs, 1990.

162. Shapiro L. Rationalism and nationalism in Russian nineteenth-century. Political thought. London. 1964.

163. Thaden E. Conservative nationalism in nineteenth century Russia. Seatle, 1964.

164. Walicki An. The Slavophile controversy. History of a conservative Utopia in Nineteenth-Century Russian Thought. London, 1975.137