автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Иностранные военнопленные и интернированные в Западной Сибири: 1943-1956 гг.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Иностранные военнопленные и интернированные в Западной Сибири: 1943-1956 гг."

На правах рукописи

МАРКДОРФ Наталья Михайловна

ИНОСТРАННЫЕ ВОЕННОПЛЕННЫЕ И ИНТЕРНИРОВАННЫЕ В ЗАПАДНОЙ СИБИРИ: 1943-1956 гг.

Специальность 07.00.02 - Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

27 СЕН 2012

Новосибирск 2012

005047341

Работа выполнена в секторе истории социально-экономического развития Федерального государственного бюджетного учреждения науки Институт истории Сибирского отделения Российской академии наук

Научный консультант:

Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

доктор исторических наук, профессор Букин Сергей Семенович

доктор исторических наук, профессор Папков Сергей Андреевич

доктор исторических наук, профессор Мотревич Владимир Павлович

доктор исторических наук, профессор Кириллов Виктор Михайлович

Федеральное государственное бюджетное учреждение высшего профессионального образования «Саратовский государственный университет им. Н. Г. Чернышевского»

Защита состоится 22 октября 2012 г. в 10 час. 30 мин. на заседании Совета по защите докторских и кандидатских диссертаций Д 003.030.01 при Федеральном государственном бюджетном учреждении Институт истории Сибирского отделения Российской академии наук по адресу: 630090, г. Новосибирск, ул. Николаева, 8.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Федерального государственного бюджетного учреждения науки Институт истории Сибирского отделения Российской академии наук

Автореферат разослан « /Зъ сг/^тлЗ/иЯ 2012 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

доктор исторических наук, профессор

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность. История XX века оставила свой след в памяти миллионов людей, в различной мере втянутых в мировые войны, кардинально изменившие весь мир. Войны сопровождались уничтожением материальных и духовных ценностей, гибелью огромной массы людей. Трагичным порождением войны был плен - непременный спутник любых вооруженных конфликтов. Лишь во Второй мировой войне через жернова лагерей для военнопленных прошло свыше 35 млн. военнослужащих и гражданских лиц. Многие из них не вынесли жестоких испытаний и погибли.

В военное и послевоенное время широкая лагерная сеть была образована в СССР. В ведении Главного управления по военнопленным и интернированным (ГУПВИ) НКВД-МВД СССР находились 267 лагерей, 392 отдельных рабочих батальона (ОРБ), 178 спецгоспиталей. В них содержалось более 4 млн. чел. не менее тридцати национальностей1.

Тема военного плена стала активно разрабатываться лишь с начала 1990-х годов. За это время сложилось новое, динамично развивающееся направление исторических исследований. С самого начала в нем выделился региональный аспект. В ходе исследований в разрезе отдельных районов в научный оборот вводятся ранее неизученные данные, которые позволяют по-новому подойти к интерпретации и осмыслению общероссийской истории, объективно освещать проблемы военного плена, обсуждать их на международных форумах. Они обогащают ее фактическим материалом, способствуют не только сравнению различных научных концепций, подходов и методов, но и созданию новых направлений в рамках общей тематики.

Актуальность изучения региональной специфики содержания и трудового использования военнопленных и интернированных определяется многими причинами. Так, в Западной Сибири сказывались особенности географического положения, относительно слабое развитие социальной сферы и природно-климатические условия. Людей иной культуры и ментальности, не похожих на советских, «включали» в процесс восстановления и развития советской экономики. Руками военнопленных и интернированных в регионе были возведены жилые и административные здания и индустриальные объекты. На производстве и в быту складывались непростые, но значимые для судеб людей взаимоотношения. Исследование этих вопросов очень важно в научном отношении.

1 Букин С. С., Долголюк А. А. Формирование лагерей военнопленных и интернированных в

Сибири // Гуманитарные науки в Сибири. 2000. № 2. С. 49-53.

3

Изучение регионального военно-исторического наследия способствует формированию эффективной системы памятнико-охранительной пропаганды. Выявление и сохранение иностранных воинских захоронений времен Второй мировой войны имеет важное интернациональное значение, так как решает гуманитарную задачу помощи всем заинтересованным людям получить достоверные данные о судьбах своих близких.

Теоретическая и практическая значимость научного изучения феномена военного плена, лагерной системы продиктована формированием в обществе толерантного отношения и сопричастности к истории своей страны и региональной истории как ее части, важностью дальнейшего развития и укрепления международного сотрудничества и гармонизации отношений с европейскими странами, ликвидации «белых пятен» истории Второй мировой войны.

Степень научной разработанности темы. Историография различных аспектов военного плена и интернирования в годы Второй мировой войны и в послевоенный период в настоящее время насчитывает сотни публикаций как отечественных, так и зарубежных исследователей. В отечественной историографии проблемы можно выделить два этапа: 1) 1946-1990 гг.; 2) 1991 г. - до настоящего времени. Особенностью первого периода является идеологизированность отечественных публикаций, их немногочисленность по причине закрытости темы. В то же время были поставлены теоретически важные вопросы, разработка которых началась на втором этапе. Одним из первых правовые вопросы регулирования военного плена в 1954 г. изучил А. Б. Амелин1.

С 1950-х гг. рассматривается проблема коллаборационизма. Советские граждане, перешедшие на сторону противника, однозначно характеризовались как предатели и «отщепенцы», продавшие родину в годы лихолетья2.

Отличительной чертой этого этапа стало обращение советских историков к «разрешенным» Вопросам: судебного преследования пленных в СССР, правомерности уголовного наказания «нарушителей законов и обычаев войны», позитивной роли антифашистского движения в воспитании поверженных врагов, оценки деятельности Национального комитета «Свободная Германия» и Союза немецких офицеров.

В ФРГ поражение в войне рассматривалось как искупление вины за совершенные в СССР преступления немцев во Второй мировой войне. Антикоммунизм и «холодная война» не способствовали критическому анализу, воспомина-

1 Амелин А. Б. Международно-правовое регулирование военного плена: автореф. дис-серт...канд. юрид. наук. М., 1954.

2 Дембицкий Н. П. Судьба пленных // Война и общество, 1941-1945. М., 2004.

4

ния о войне сводились к Сталинграду, к нечеловеческим испытаниям, голоду, товариществу во время пребывания в плену. До середины 1950-х гг. немецкие историки и публицисты как «величайший позор 20-го столетия» оценивали факт содержания военнопленных на территории СССР. В этот период ещё не велось открытых дискуссий по историческим, политическим и моральным вопросам военного плена. Их обсуждение ограничивалось лишь отдельными статьями. В ГДР, как и в СССР, тема плена была или под запретом или освещалась в рамках строго идеологизированной заданности.

Со второй половины 1950-х гт. в зарубежных публикациях были поставлены вопросы последствий «лагерных заболеваний». В Великобритании и США изданы работы о военно-медицинской помощи раненным и больным, в том числе и пленным1. В 1950 г. по инициативе «Союза возвратившихся в Германию» и научно-врачебного совета началось создание специализированной библиотеки по «лагерным заболеваниям» и способам их лечения.

В 1960-х гг. в публицистике и научных изданиях ФРГ стали подниматься темы, связанные с критическим переосмыслением германо-советских международных отношений (обращение с советскими и немецкими военнопленными, судьба остарбайтеров в рейхе, содержание кладбищ советских солдат, судебное преследование в СССР), что свидетельствовало о возросшем интересе к проблемам плена. В 1960-1980 гг. судебные процессы над пленными во время репатриации (как незаконной попытки задержать военнопленных в СССР) рассмотрели немецкие историки Р. Петершаген, М. Ланг и А. Леманн2. С 1980-х гг. в ФРГ тема военного плена стала одной из наиболее важных и обсуждаемых в научных кругах. Особая роль была отведена сбору воспоминаний. Так, в 15-томном труде «К истории немецких военнопленных второй мировой войны. Немецкие военнопленные в Советском Союзе»3, написанном на основе воспоминаний, собранных в 19601970-е гг., семь томов посвящены жизни пленных в СССР. Признать это издание объективным нельзя хотя бы потому, что оно имело узкую источниковую базу. В воспоминаниях имелась чрезмерная доля субъективизма, не соответствующая действительности.

1 Grew F. The Army medical services. Administration // Histoiy of the Second World War. Vol. 1. London, 1953; FloryD. Prisronen; of War. New-York, 1956.

2 Petershagen R. Gewissen in Aufruhr. Berlin: Verlag der Nation, 1969; Lang M. Stalins Straf justiz gegen deutsche Soldaten. Die Massenprozesse gegen deutsche Kriegsgefangene in den Jahren 1949 und 1950 in historischer Sicht. Herford, 1981; Lehmann A. Gefangenschaft und Heimkehr. Deutsche Kriegsgefangene in der Sowjetunion. München, 1986.

3 Zur Geschichte der deutschen Kriegsgefangenen des Zweiten Weltkrieges. Die deutschen Kriegs-

gefangenen in der Sowjetunion / Hrsg. v. Maschke E. 15 Bände. München - Bielefeld, 1967-1974.

5

Современная историография складывается с начала 1990-х гг., когда для российских и зарубежных ученых были открыты засекреченные ранее фонды государственных и ведомственных архивов, проливающие свет на разные стороны военного плена в регионах нашего государства. Повысился качественный уровень научных трудов, появились диссертационные, монографические исследования, многочисленные публикации, посвященные общетеоретическим вопросам по истории военного плена, его отдельным аспектам, характеристике определенных национальных групп, деятельности лагерей в СССР. Стали складываться региональные научные центры по изучению проблем военного плена (Волгоград, Европейский север, Средний Урал, Западная и Восточная Сибирь, Дальний Восток).

Дискуссии, начатые в предыдущий период, продолжают современные российские исследователи. Различные точки зрения высказываются по вопросу правового статуса контингента лагерей. Так, В. П. Галицкий считал, что все захваченные на поле боя с оружием в руках солдаты имели статус военнопленных. Противоположных взглядов придерживался Н. А. Морозов, утверждавший, что немцы после Сталинградской битвы были лишены этого статуса. К необходимости более тщательной проработки понятийного аппарата в исторической науке, к разграничению правового положения иностранных пленных и военных преступников призывал В. Б. Конасов. К аналогичным выводам пришла исследовательская группа В. Фидлера, изучившая на основе международного законодательства правовой статус интернированных (в том числе осужденных) в СССР1. А. Е. Епифанов на основе анализа судебные процессов над пленными вермахта пришел к выводу, что многие из них были осуждены необоснованно, а часть настоящих военных преступников избежала наказания2.

До настоящего времени в российской и европейской историографии значительное место отводится обсуждению проблем: оценки ялтинских соглашений, поставивших вопрос о «репарациях трудом»; вопросов терминологии, дефиниций, определения (изменения) правового статуса военнопленных и интернированных из восточноевропейских стран. В работах немецких историков употребляются термины «депортация», «насильственная высылка», «насильственное переме-

' Fiedler Wilfried (Hrsg.). Deportation Vertreibung „Ethnische Säuberung". Völkerrechtlicher Stellenwert und wissenschaftliche Bewältigung in der Gefangenshaft (Forschungsergebnisse der Studiengruppe ftir Politik und Völkerrecht, Bd. 28). Meckenheim, 1999.

2 Епифанов А. E. Ответственность за военные преступления, совершенные на территории СССР в период Великой Отечественной войны (историко-правовой аспект): автореф. диссерт...до1сг. юрид. наук. М., 2001.

щение». В трудах российских исследователей гражданское население, вывозимое с освобожденной советскими войсками территории, названо интернированными. Интернирование немецких женщин, проблемы массовой депортации из Восточной Европы в СССР исследовали Ф. Клер, Г. Митцка, И. Шмидт, Д. Хендэл".

В современных отечественных исследованиях коллаборационизм представлен как сложное явление, имевшее под собой глубинные исторические, социально-экономические, психологические, идеологические причины2. В серии современных зарубежных изданий участники национальных формирований вермахта оцениваются в качестве идейных борцов за свержение большевистского тоталитарного строя и создание новой России - союзного с Германией государства, или как идеалисты, не видевшие националистической сущности германского фашизма3.

По оценкам некоторых российских историков, после войны само понятие «репатриация» приобрело своеобразный смысл, означающий насильственное, принудительное возвращение своих граждан и неграждан в СССР. В частности, Ю. Н. Арзамаскин указывал, что коллаборационизм был обусловлен объективными причинами, истоки которых были в национальной политике СССР4.

Определение депортации как насильственной миграции, одной из специфических форм политических репрессий, принуждения государством его подлинных или мнимых политических противников дал П. М. Полян5. Им были подняты важные вопросы необходимости разграничения терминов «этническая чистка» и «депортация», правового статуса, трудового использования (в частности, в угольной промышленности Кузбасса) интернированных, физи-

' Klier F. Verschleppt ans Ende der Welt. Schicksale deutscher Frauen in sowjetischen Arbeitslagern. Berlin-Frankfort, 1996; Mitzka H. Zur Geschichte der Massendeportation von Ostdeutschen in die Sowjetunion im Jahre 1945. Elnhausen, 1998; Schmidt I. Unfreiwillige Reise nach Sibirien: Jugend-erirmerungen einer alten Frau. Berlin - Brandenburg, 2005; Hendel D. Die Deportationen deutscher Frauen und Mädchen in die Sowjetunion 1944-1945. Berlin, 2008.

2 Семиряга M. И. Коллаборационизм. Природа, типология, проявления в годы Второй мировой войны. М., 2000.

3 Крикунов П. Казаки. Между Гитлером и Сталиным (Крестовый поход против большевизма). М., 2005.; Ланнуа Ф. Казаки Паннвица. 1942-1945. М., 2006; Науменко В. Г. Великое предательство. М., 2009.

4 Арзамаскин Ю. Н. Заложники второй мировой войны. Репатриация советских граждан в 1944-1953 гг. М„ 2001.

5 Полян П. М. География принудительных миграций в СССР: автореф. диссерт...докт. географ, наук. М„ 1998.

ческого состояния и репатриации из СССР1. А. С. Смыкапин дал определение категории военных преступников и на основе анализа оперативных материалов советской контрразведки описал формы и методы ее агентурной работы2. Т. А. Щелокаева3 выделила категории: военнопленных; интернированных; лиц, входивших в добровольческие отряды и лишенных свободы по причинам военного характера. К числу малоизученных проблем в отечественной историографии (ввиду труднодоступности информации) относятся вопросы организации агентурно-оперативной работы в лагерях. Отдельные ее аспекты освещались С. В. Карасевым, А. Е. Епифановым, А. Л. Кузьминых.

Объединяют усилия историков различных стран поиск ответов на спорные вопросы в оценках международных соглашений СССР и ФРГ 1957-1958 гг., их итогов, способствовавших возвращению военных преступников из СССР в Германию. Например, их значению посвятила свою монографию Т. И. Иларио-нова, обозначившая политико-правовые, философские смысловые составляющие репатриации, давшая оценку международных и политических процессов 1945-1961 гг.4.

Значительное место в отечественной и зарубежной историографии занимают дискуссионные вопросы политической работы с военнопленными в СССР. Работы ряда современных российских и немецких историков отличают отказ от узко политизированных оценок антифашистского движения и их организаций в СССР, попытки объяснить социально-психологическую мотивацию «немецкого коллаборационизма» в советских лагерях, изменение ценностных ориентиров и настроений пленных с точки зрения феномена политической культуры. Крупный комплекс архивных документов, характеризующий антифашистское движение в Германии и в СССР, был введен в научный оборот В. Б. Конасовым, Б. В. Петелиным5. Особенностям антифашистской работы в лагерях, реакциям военнопленных на политико-идеологические мероприятия посвящены публикации

1 Полян П. М. Жертвы двух диктатур. Остарбайтсры и военнопленные в Третьем Рейхе и их репатриация. М., 1996.

2 Смыкалин А. С. Пенитенциарная система Советской России 1917 - начала 60-х гг.: Историко-юридическое исследование: автореф. диссерт.. .докт. юрид. наук. Екатеринбург, 1998.

3 Щелокаева Т. А. Правовой статус иностранных военнопленных в СССР (1939-1956 гг. ): автореф. диссерт.. .канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2000.

4 Иларионова Т. С. Российские немцы в советско-западногерманских послевоенных отношениях: 1945-1961 гг. М., 2010.

5 Конасов В. Б., Петелин Б. В. Сопротивление и плен: документы и материалы по истории антифашистского движения сопротивления и военного плена в Германии и в СССР, 19331955 гг. Ч. I. Вологда, 2000.

Е. Ю. Бондаренко, В. Айльдемана, В. П. Галицкого и других историков1. В то же время, по мнению В. А. Всеволодова, апогей противоборства долга (присяги) и совести у бывших солдат вермахта приходится именно на период плена, названный К.-Х. Фризером «войной за колючей проволокой»2.

К числу наиболее разработанных тем в отечественной и зарубежной историографии относятся вопросы медико-санитарного обслуживания, материального снабжения, трудового использования контингента лагерей в СССР. В числе первых к этой проблеме обратились в Австрии в Институте по изучению последствий войн им. Больтцмана3. В Германии были выпущены книги А. Хиль-гера, К. Фритцше, Ф. Заппа и других ученых, повествующие о содержании и труде пленных в различных лагерях СССР. Труду на шахтах Кузбасса посвятил свое исследование Г. Зимат 4. На материалах Службы государственной безопасности бывшей ГДР Г. Фрайбергер, Й. Фроммер, А. Маркер, Р. Штайль в своей коллективной монографии показали влияние на здоровье бывших заключенных политического давления и преследования по идеологическим мотивам5. В советской историографии необходимо отметить диссертацию Г. А. Грибовской, написанную на материалах Военно-медицинского музея Министерства обороны РФ6. Автор провела сравнительный анализ медицинских документов, дала характеристику форм медицинского обслуживания больных в эвакогоспиталях.

1 Бондаренко Е. Ю. «Школы коммунизма» для японских военнопленных // Россия и АТР. 1994. № 1; Eildermann IV. Die Antifaschule. Erinnerungen an eine Frontschule der Roten Armee. Berlin, Dietz, 1985; Галицкий В. П. Проблемы антифашистского движения вчера, сегодня, завтра // Поиск исторической правды. Борьба антифашистских организаций против нацизма в период Второй мировой войны: история и современность. М., 2003.

2 Всеволодов В. А. Осуждение немецкими военнопленными преступлений вермахта// Треге-дия войны - трагедия плена. Сборник материалов международной научно-практической конференции. М., 1999; Фризер К. -X. Национальный Комитет «Свободная Германия»: «Война за колючей проволокой в лагерях военнопленных» // Вторая мировая война / Дискуссии, основные тенденции. Результаты исследований. М., 1996.

3 Kamer S. Im Archipel GUPVI. Kriegsgefangenschaft und Intemierung in der Sowjetunion, 1941-1956. Wien, München; Oldenburg, 1995.

4 HilgerA. Deutsche Kriegsgefangene in der Sowjetunion: 1941-1956. Kriegsgefangenenpolitik, Lageralltag und Erinnerung. Essen: Klartext-Verl., 2000; Fritzsche C. Das Ziel - Überleben. Sechs Jahre hinter Stacheldraht Zweibrücken (Germany), 2000; Sapp Franz. Gefangen in Stalingrad. 1943-1946. Bech-termünz Verlag. Augsburg, 2000; Simat H. Zwischen Taiga und Transsibirienbahn: Tatsachenbericht aus den Lagerregionen Jurga und Ansherka. Frankfurt, 1950.

5 Freyberger Harald, Frommer Jörg, Maercker Andreas, Steil Regina. Gesundheitliche Folgen politischer Haft in der DDR. Herausgegeben von der Konferenz der Landesbeauftrangten für die Unterlagen des Staatssicherheitsdienstes der ehemaligen DDR. Dresden, 2003.

6 Грибовская Г. А. Организация медицинского обслуживания раненных и больных военнопленных в период Великой отечественной войны. 1941-1945 гг. : диссерт...канд. мед. наук. Д., 1990.

Во многих работах предпринимались попытки подсчитать количество пленных и их долю в народном хозяйстве СССР. Одним из первых это сделал С. Г. Сидоров1.

В Западной Сибири работами С. С. Букина, А. А. Долголюка в 1990-е гг. было начато изучение истории пребывания пленных и интернированных в Сибири. Ими проведен анализ численности, трудового использования, повседневного быта, продовольственного снабжения" заболеваемости, медицинского обслуживания и смертности пленных2. Характеристика трудового использования иностранных военнопленных среди прочих категорий спецконтингента на угольных предприятиях Кузбасса была дана Р. С. Бикметовым3.

В числе первых проблемам сохранения кладбищ военнопленных и интернированных были посвящены публикации С. С. Букина, С. И. Кузнецова, В. П. Мотревича и других исследователей. В настоящее время на Урале, в Новосибирской и Иркутской областях труды этих авторов положены в основу проектов по установлению судеб военнопленных, выявлению мест их погребения и организации памятных мемориальных мест жертвам Второй мировой войны".

В то же время не все аспекты истории военного плена и интернирования, особенно в Западной Сибири, нашли должное освещение. К слабоизученным относятся следующие вопросы: агентурно-оперативная, следственная, идеологическая, политико-пропагандистская работа в лагерях и спецгоспиталях; состояние лечебного дела и его результативность; репатриация в Западную Сибирь власовцев и.белоэмигрантов, иных «режимных и подучетных» пленных и их трудовое использование в народном хозяйстве. Пока ещё не определено ко-

1 Сидоров С. Г. Труд военнопленных в СССР. 1939-1956 гг.: автореф. диссерг...до!сг. ист. наук. Волгоград, 2001.

2Букин С. С., Долголюк А. А. Военнопленные в Сибири: условия лагерного быта // Сибирь в XVI-XX веках: экономика, общественно-политическая жизнь и культура. Новосибирск, 1977; Их же. Продовольственная проблема в сибирских лагерях для военнопленных (1943-1949 гг.) // Социокультурное развитие Сибири ХУН-ХХ вв. Новосибирск, 1998; Их же. Трудовое использование военнопленных в Сибири // Из прошлого Сибири: Межвузовский сборник научных трудов. Новосибирск, 1999; Их же. Медицинская помощь военнопленным в сибирских лагерях // Социальные проблемы сибирских городов в ретроспективе XX века. Новосибирск, 2001; Их же. Гибель в плену: к урокам Второй мировой войны // Немецкий этнос в Сибири. Альманах гуманитарных исследований. Вып. 3. Новосибирск, 2002; Букин С. С. Военнопленные в Новосибирске. Исторический очерк и документальная коллекция. Новосибирск, 2005.

3 Бикметов Р. С. Использование спецконтингента в создании и наращивании экономического потенциала Кузбасса в конце 1920-х - второй половине 1950-х гг.: автореф. диссерт...докт. ист. наук. Барнаул, 2011.

4 Мотревич В. П. На братских могилах // Уральский федеральный округ: общественно-политический журнал. Екатеринбург, 2003. № 5.

10

личество осужденных за различные виды преступлений; не исследован процесс адаптации бывших военнопленных и интернированных в послевоенной Германии. Как следствие, назрела необходимость комплексного изучения проблемы пребывания и трудового использования иностранных военнопленных и интернированных в западносибирском регионе.

Целью диссертационного исследования является комплексный анализ размещения, медицинского обслуживания, эффективности трудового использования, репатриации военнопленных и интернированных. Достижение данной цели определило решение следующих задач:

- рассмотрение процесса формирования лагерной системы, динамики численности контингента лагерей;

- изучение условий лагерного быта, режима, охраны и их влияния на количество и качество трудовых ресурсов в лагерях;

- анализ организации, результативности лечения и оздоровления пленных и интернированных в лагерях и спецгоспиталях;

- исследование организации, процесса и итогов трудового использования военнопленных и интернированных в народном хозяйстве;

- характеристика агентурной, оперативной и следственной работы как способов внеэкономического принуждения к труду;

- изучение пропагандистско-агитационной деятельности политотделов и антифашистских организаций и ее влияния на итоги трудового использования контингента;

- исследование процесса, специфики этапов, результатов и значения репатриации.

Объест исследования: иностранные военнопленные, интернированные, «власовцы», «белоэмигранты», «военные преступники» и другие «режимные» группы, содержащиеся в лагерях, отдельных рабочих батальонах (ОРБ), спецгоспиталях НКВД-МВД СССР в Западной Сибири.

Предмет исследования: политические, социально-экономические, медицинские, физиологические, психологические, идеологические факторы, оказавшие влияние на организацию лагерей; содержание, трудовое использование и репатриацию иностранных военнопленных и интернированных.

Территориальные рамки работы охватывают Тюменскую, Новосибирскую, Кемеровскую области и Алтайский край в современных границах.

Хронологические рамки: 1943-1956 гг. Нижняя граница (1943 г.) обусловлена прибытием первых военнопленных в западносибирские лагеря, а также проводимыми мероприятиями по их организации. Верхняя хронологическая граница (1956 г.) обусловлена репатриацией последних осужденных пленных, находившихся в западносибирских исправительно-трудовых лагерях и тюрьмах.

11

Методология исследования базируется на широком круге теоретических разработок общесоциологического характера как отечественного, так и зарубежного происхождения, в той или иной степени касающихся военного плена. Основываясь на них, автор придерживался основополагающих принципов исторической науки, в качестве которых выступают историзм и объективность. В соответствии с ними любая проблема и наполняющие ее исторические факты рассматриваются в последовательном развитии и во взаимосвязи с объективными сторонами социальной действительности. В теоретико-методологической концепции работы важное место занял цивилизационный подход. Во Второй мировой войне между собой воевали представители разных цивилизаций со своей историей возникновения и развития, с разными конфессиями и культурой, с непохожим государственным и общественным устройством. В западносибирских лагерях содержались военнопленные и интернированные из многих европейских стран, Японии и других азиатских государств. Даже в жестких условиях лагерного режима и в производственной деятельности они демонстрировали свою самобытность, национальные традиции и менталитет. Их выявление стало одной из задач настоящего исследования.

В качестве теоретического подхода к изучению реальности лагерного быта использовался методологический индивидуализм. Он предполагает применение в ходе исследования такой теоретической позиции, которая игнорирует внелич-ностные структуры, акцентируя внимание на индивиде и отдельных жизненных ситуациях1. Такой подход продуктивен для изучения межличностных отношений в условиях лагерной повседневности.

Из общенаучных методов познания особое значение имели анализ и синтез, позволившие на основе изучения совокупности событий и объединения в разделы политического, социально-экономического, идеологического, правового, медицинского аспектов истории военного плена, изучив каждый из них в отдельности и совокупности, осветить общую картану, выделить особенности трудового использования различных категорий контингента в лагерях, ОРБ и их пребывания в медико-санитарных учреждениях.

Метод системного анализа позволил раскрыть внутренние механизмы функционирования системы ГУГТВИ (ОПВИ) НКВД-МВД СССР. Все процессы и явления рассмотрены в их взаимообусловленности, выявлены причинно-следственные связи и обобщены результаты.

Проблемно-хронологический метод определил структуру и принцип построения диссертации и ее отдельных разделов. Исторические события с учетом выяв-

1 Побережников И. В. Переход от традиционного к индустриальному обществу: теоретико-методологическая проблема модернизации. М., 2006.

12

ленных в них общего и особенного, количественных и качественных изменений были объединены в главах и разделах во временной последовательности, общей смысловой тематикой и проблематикой.

С помощью историко-генетического метода описаны причины, ход, динамика и значение исследуемых событий, что позволило в максимально возможной степени приблизиться к воспроизведению реальной истории изучаемого объекта. Были исследованы: вопросы организации лагерей, ОРБ и спецгоспиталей в Западной Сибири; структура, медицинская практика специализированных лечебных учреждений; режим, правонарушения и система наказаний; причины и меры по борьбе с побегами пленных; политико-пропагандистская работа и реакции на нее контингента; особенности трудового использования режимных категорий; процесс и результаты репатриации из Западной Сибири.

С применением историко-типачогического метода была проведена классификация источников и полученных из них новых данных. На основе систематизации характерных и специфичных для системы ГУПВИ (ОПВИ) НКВД-МВД СССР показателей выявлены закономерности в изучаемых событиях, раскрыта и обоснована суть происходящих процессов. В работе выделены периоды трудового использования, репатриации пленных и интернированных; дана классификация видов заболеваемости и смертности, данных о воинских кладбищах, типов правонарушений и наказаний, сведений о власовцах и белоэмигрантах по численности, национальному составу, воинским званиям, медико-санитарным показателям, социальной и партийной принадлежности.

Историко-ситуациопный метод использован для изучения региональных факторов в контексте военного и послевоенного времени, социалистической экономики, основанной на принудительном труде; меняющейся международной, политической, социально-экономической ситуации в стране и в Западной Сибири. В процессе трансформирующихся отношений между ГУПВИ (ОПВИ) НКВД/МВД СССР, управлениями лагерей, предприятиями, местными государственными и партийными органами власти исследованы правовые, производственные, материально-бытовые, кадровые, медико-санитарные вопросы. В рамках международных договоров, федеральных постановлений рассмотрены проблемы состояния учета, сохранения и ликвидации воинских некрополей; в зависимости от состояния трудовых ресурсов лагерей и экономического положения региона определены причины, стоимость, мероприятия и итоги репатриации по отдельным областям и в Западной Сибири в целом.

С помощью историко-кшпаративного метода произведены: сопоставление различных групп исторических источников; сравнение освещения одних и тех же событий в документах, отложившихся в центральных и региональных архивах; оценка одновременных факторов, событий, процессов и явлений

(типичных и специфичных) и их характеристик с позиций государственных и региональных властей, администраций лагерей и промышленных предприятий в разные хронологические периоды деятельности лагерей и спецгоспиталей (сравнение историко-типологическое, историко-генетическое).

С использованием историко-ретроспективного метода была дана характеристика фактов с позиции современных научных исследований в истории, экономике, медицине, правоведении, психологии.

Количественные (статистический, статистико-комбинаторный) методы позволили выявить количественные характеристики, провести их анализ, усилить доказательность выводов. Динамика численности и ее процентное соотношение были сведены в таблицы, размещенные в приложениях в соответствии с проблематикой исследования. Благодаря методу технологии OLAP реализована статистическая обработка компьютерной базы данных (БД) «Иностранные военнопленные и интернированные Второй мировой войны, захороненные на территории Западной Сибири», созданной на основе списков захороненных в Западной Сибири, кладбищенских книг, актов о смерти, о несчастных случаях на производстве, аутопсии, строевой отчетности. В БД 12 394 записи распределены и проанализированы по 12 параметрам (пол, возраст, национальность, подданство, звание, даты смерти и захоронения, номера квадрата и могилы, лагерь, отделение и населенный пункт). Также были использованы методы: историко-биографический (по оперативно-следственным и учетным делам), картографирование лагерей, ОРБ, спецгоспиталей, цитирование из архивных, мемуарных источников и работ современных психологов.

Источниковая база. Исследование основано как на опубликованных, так и впервые вводимых в научный оборот архивных источниках из 67 фондов 15 государственных центральных (РГВА, ГА РФ, РГАЭ, ММНА, ВМММОРФ), региональных (ГАКО, ГАНО, ЦХАФАК, ОСД УАДАК, ГУТО ГАСПИТО) и ведомственных архивов (ИЦ ГУВД Алтайского края, Кемеровской и Тюменской областей). Отдельные сведения получены в документальных фондах Новокузнецкого краеведческого музея, научно-технического музея КМК, Амурского областного краеведческого музея и музея «Мемориальный интернациональный комплекс жертвам II Мировой войны и репрессий» Одессы. При отборе, классификации и анализе учитывались информативность, уникальность и типичность различных видов исторических документов. По уровню принятия, субъекту издания, типам и видам выделены: 1) международные конвенции, договоры, соглашения, дипломатические акты; 2) официальная делопроизводственная, организационно-распорядительная и отчетно-контрольная документация высших органов государственной и местной власти, отделов ГУПВИ и подведомственных ему учреждений; 3) учетно-статистические материалы; 4) оперативные, агентурные,

14

следственные документы; 5) информационно-справочные и картографические материалы; 6) политико-пропагандистские документы; 7) источники личного происхождения (опубликованные, репринтные мемуары, воспоминания жителей Сибири, записанные в 2000-2011 гг.; 8) литературные произведения военнопленных; 9) кино-фото-изобразительные материалы: фотографии кладбищ и памятников; фильмы о пребывании бывших пленных в Кузбассе.

Деятельность УНКВД-УМВД в размещении, обустройстве жилого фонда, учете, численности, в решении жилищно-бытовых условий, материально-техническому обеспечению контингента, кадровых проблем, укрепления охраны и режима представлена делопроизводственной, информационно-статистической и отчетно-контрольной документацией федеральных, местных государственных и ведомственных органов власти и изучена с помощью историко-генетического метода.

Вопросы учета умерших в плену, организации их захоронения, состояния кладбищ рассмотрены на основании сопоставительного анализа приказов, распоряжений, переписки УМВД с ГУПВИ МВД СССР, краевыми, областными, городскими исполкомами, что позволило выявить общие проблемы, степень выполнения хозяйственными, партийными организациями международных и общесоюзных обязательств. Расположение кладбищ, их современное состояние географически локализовано с помощью картографического материала, проектной документации, ситуационных планов, актов, протоколов обследований кладбищ Ассоциацией «Военные мемориалы», кадастровых картосхем, фотографий мемориальных объектов. Ряд сведений о современной дислокации кладбищ получен из опросов местных жителей.

Состояние лечебного дела в лагерных амбулаториях, стационарах и спецгоспиталях, заболеваемость и причины смертности характеризуют государственные и ведомственные инструкции, материалы переписки между администрацией госпиталей и ГУПВИ, лагерями и хозорганами; документы военно-медицинского учета (систематическая строевая и оперативная отчетность, этапные списки, учетные дела на умерших), истории болезней, акты аутопсии. Реакции контингента на проводимый курс лечения изучены по оперативным материалам.

Организация трудового использования пленных и интернированных, выполнение норм выработки, производственные отношения между управлениями лагерей, хозорганами, государственными и партийными структурами исследованы на основе сравнения сведений из делопроизводственной и отчетно-статистической документации западносибирских лагерей, отложившейся в центральных и региональных архивах.

Агентурно-розыскная работа отдела контрразведки (ОКР) СМЕРШ НКВД Западносибирского военного округа, оперотделов лагерей была исследована на основе сопоставительного анализа рассекреченных ориентировок, ведомственной переписки, оперативных дел (разработки, учета, наблюдения, фильтрации и розыска); протоколов допросов. Характеристика агентурно-осведомительской сети дана на основе изученных оперативно-отчетных документов, докладных записок оперотделов региональных УНКВД-УМВД.

Определенную долю скептицизма в достоверности содержащейся в них информации вызывают ряд вынесенных спецорганами обвинительных заключений и приговоров по итогам рассмотрения оперативных и следственных дел по следующим причинам: наличия ориентировок НКВД-МВД СССР по разоблачению как можно большего числа «враждебного элемента»; низкой продуктивности аген-турно-осведомительской сети; большого количества дел-формуляров при достаточно коротких сроках их рассмотрения; отсутствие опыта у части оперативных работников. Поэтому все показатели классифицировались, сопоставлялись, проверялись и дополнялись сведениями из отчетно-распорядительных документов.

Состояние политико-пропагандистской работы отражали материалы ведомственной переписки УНКВД краев и областей, газеты для военнопленных, заявления о вступлении добровольцами в формирующиеся на территории СССР национальные части; листовки, воззвания, резолюции митингов, отзывы и обращения пленных. Сопоставляя сведения из этого комплекса документов с агентурно-оперативными сводками, обзорами и справками оперативных отделов, докладами о политико-моральном состоянии контингента, об итогах выборов в антифашистские комитеты, письмами и отзывами пленных в контексте трансформирующихся государственных Идеологических парадигм, международной обстановки, можно проследить эффективность советской пропаганды, ее воздействие на убеждения подневольного контингента.

Характеристика категорий «власовцы» и «военные преступники» дана на основе сопоставительного анализа материалов центральных, но в большей степени ведомственных архивов: отчетности перед ГУПВИ МВД СССР лагерей, строевых записок, докладов об агентурной, оперативной и следственной работе, ведомственных приказов. Ряд сведений получен из опубликованных и записанных автором воспоминаний. В архивах ИЦ ГУВД Тюменской и Кемеровской областей был изучен комплекс учетных, личных, фильтрационных и дел-формуляров этих категорий.

Нормативно-правовые документы УМВД и санитарных учреждений наиболее показательно отражали процесс и результаты репатриации. Сравнение и систематизация данных строевой отчетности, этапных списков позволили уточнить количество репатриированных по областям и Западной Сибири в целом.

Типовые акты обследования эшелонов в пути, материалы ревизий и проверок, телеграфная переписка ГУПВИ МВД СССР с лагерями; Главсанупра с УМВД Приморья помогли определить причины и количество санитарных потерь в пути.

Научная новизна. На основе широкого круга источников, в том числе впервые вводимых в научный оборот, комплексно исследована степень влияния различных факторов на содержание, режим, медицинское обслуживание, рентабельность и организацию труда иностранных военнопленных, интернированных в Западной Сибири.

Впервые обстоятельно изучены численность, национальный состав, воинские звания, физическое состояние, содержание, трудовое использование «власовцев» и «военных преступников» в Кемеровской области; рассмотрен вопрос об экономической рентабельности режимных отделений лагеря № 525 и режимного лагеря № 464.

Исследованы организация, состояние и итоги лечебного дела, роль западносибирских спецгоспиталей как лечебно-диагностических и консультативных центров в восстановлении физического состояния контингента.

Проанализированы задачи, результаты деятельности отдела контразведки СМЕРШ Западносибирского военного округа, оперативно-чекистских отделов в западносибирских проверочно-фильтрационных лагерях (ПФЛ), лагерях и спецгоспиталях: специфика, организация агентурно-оперативной, следственной работы и ее влияние на режим, производственный процесс, материальное, финансовое состояние лагерей.

Определено количество осужденных в лагерях. Показаны эволюция государственных политико-идеологических задач и направлений, в соответствии с которыми осуществлялась агитационно-пропагандистская деятельность как в годы войны, так и после ее окончания, ее значение в решении производственных вопросов; влияние периодических изданий для военнопленных на становление и развитие антифашистского движения, а также реакции контингента на агитационные мероприятия.

Были найдены следственные материалы, история болезни, акты о смерти и аутопсии, которые позволили проследить основные этапы биографии выдающегося ученого, горного инженера, доктора геологических наук, заведующего Лабораторией Алтайского Горного Округа (1909 г.), управляющего акционерным обществом «Копикуз» В. Н. Мамонтова.

Определены количественный и качественный состав административно-хозяйственного и медицинского персонала, причины текучести кадров, уточнена динамика побегов, комплекс мер по их ликвидации, значение мероприятий УМВД, партийных и государственных органов власти для организации труда

пленных и интернированных. Произведено картографирование дислокации лагерей, ОРБ и спецгоспиталей в Западной Сибири.

С помощью созданной компьютерной базы данных определены численность и процентное соотношение по национальностям, подданству, воинским званиям, возрасту захороненных как по отдельным кладбищам, так и в Западной Сибири в целом. Составлен каталог 56 западносибирских кладбищ с указанием общих исторических сведений, географической локализации, времени открытия, ликвидации и передачи под юрисдикцию региональных органов власти, сохранности, наличия памятного знака, численности погребенных. Определены перспективы дальнейшей работы по поиску утраченных воинских некрополей.

Дополнительная характеристика дана процессу, основным репарационных этапам и их специфике. Показано значение репатриации как фактора, влиявшего на эффективность трудового использования контингента лагерей и отдельного рабочего батальона (ОРБ). Уточнено количество отправленных на родину, рассчитаны финансовые затраты на их репатриацию. На основе воспоминаний бывших немецких военнопленных и интернированных рассмотрены вопросы их социально-психологической адаптации в послевоенной Германии.

Основные положения, выносимые на защиту.

— В условиях острого дефицита трудовых ресурсов военных и первых послевоенных лет военнопленные и интернированные стали важным источником пополнения кадрами трудовых коллективов промышленности и строительства.

— Из всех «режимных категорий», задействованных в сибирской экономике, самая низкая производительность труда наблюдалась у «власовцев», а позднее -у «военных преступников». Это снижало производственные показатели деятельности тех лагерей и лагерных отделений, в которых они содержались.

— Действенная система лечения и оздоровления обитателей западносибирских лагерей по объективным и субъективным причинам формировалась медленно. Более эффективно она начала функционировать лишь со второй половины 1947 г.

— Относительно высокие показатели смертности военнопленных и интернированных объяснялись их чрезвычайной физической ослабленностью при поступлении в сибирские лагеря, а также плохой подготовленностью последних к их приему и содержанию. В то же время официальная политика и практическая деятельность руководства страны и ГУПВИ была направлена на сохранение «трудового фонда».

— Агентурная, оперативная и следственная работа позволяла выявлять среди пленных государственных преступников, организаторов саботажа и вредителей. Одновременно она способствовала укреплению антифашистского движения и в определенной мере решению производственных задач. Деятель-

ность спецорганов не всегда была объективной. Имелись многочисленные случаи фальсификаций, подтасовок, негативно сказывавшихся на судьбах людей.

- Деятельность антифашистского движения в лагерях происходила в условиях открытой и скрытой конфронтации военнопленных. Тем не менее, с помощью антифашистских активов, разнообразных пропагандистско-агитационных форм, а также за счет усиления карательных мер, в 1948-1949 гг. появилась возможность решать ряд производственных проблем.

- Репатриация военнопленных и интернированных привела к улучшению качественного состава рабочей силы, сокращению расходов на восстановление ее трудоспособности; способствовала сохранению определенной устойчивости лагерной экономики.

Научно-практическая значимость работы. Материалы, обобщения и выводы, полученные в диссертации, могут быть использованы историками, психологами, политологами, культурологами, экологами для обобщающих трудов, в том числе по истории Кузбасса, Алтайского края, Новосибирской и Тюменской областей, Сибири, СССР, РФ; при разработке учебных курсов, при написании монографий, учебников, при дальнейшем исследовании истории военного плена.

Составленная в ходе исследования компьютерная база данных по захороненным в Западной Сибири пленным и интернированным помогла в обработке крупного массива информации, а также установлении мест погребения по запросам частных лиц из европейских стран, что подтверждает практическую значимость исследования для современного общества.

Апробация результатов исследования. Основные положения и материалы диссертации были обсуждены в секторе истории социально-экономического развития и Ученом совете Института истории СО РАН, на кафедре отечественной истории НФИ КемГУ.

Результаты исследования отражены в учебных курсах; при разработке справочника «Историко-культурное и природное наследие»; в курсе лекций, прочитанных в Университете Сорбонна № 1 (Париж, 2007 г.); в материалах семинаров, круглых столов, на тренингах по истории немцев Сибири, России в Российско-немецких домах Томска, Новосибирска и Центров немецкой культуры г. Новокузнецка и г. Благовещенска, BIZ - Образовательно-информационных центрах Москвы, Украины и Казахстана.

Основные положения и результаты диссертационного исследования изложены в монографии, сборнике документов и материалов, публикациях в журналах, входящих в перечень ВАК; в иных научных изданиях, в докладах на научных конференциях.

Отдельные результаты диссертации использованы ООО экологическим агентством ИнЭкА - консалтинг при обследовании и картографировании природоохранных территорий Новокузнецка. Компьютерная база данных «Захороненные на территории Западной Сибири иностранные военнопленные и интернированные» передана в распоряжение информационных центров ГУВД Тюменской и Кемеровской областей.

Структура диссертации определена в соответствии с исследовательскими целью, задачами и логикой изложения материала. Диссертация включает введение, 6 глав, заключение, список источников и используемой литературы, приложения (165 таблиц, 4 карты).

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обоснованы актуальность темы, дана характеристика историографии, источников; определены цель, задачи, объект, предмет исследования, методология, территориальные и хронологические рамки, научная новизна, сформулированы выносимые на защиту положения, практическая значимость и апробация работы.

В главе 1 «Историография, источники и методы их исследования» характеризуются основные проблемы, отраженные в научных публикациях по истории военного плена как в нашей стране, так и за рубежом; источники, методы исследования.

Глава 2 «Формирование лагерной сети в Западной Сибири» посвящена изучению истории становления системы УНКВД-УМВД, лагерей, ОРБ. В разделе «.Размещение и численность военнопленных и интернированных» дана характеристика основных этапов формирования лагерей, прослежена динамика численности, национальный состав, распределение контингента по промышленным предприятиям и строительным организациям западносибирских областей. Можно выделить военный и послевоенный периоды пребывания и трудового использования иностранных военнопленных и интернированных в Западной Сибири: 1) с мая 1943 г. по сентябрь 1944 г. больных на лечение принимал спецгоспиталь № 1512 в Славгороде; начали свою деятельность лагеря: № 93 в Тюменской области (май 1943 г.), № 199 в Новосибирской области (июль 1944 г.), в Кемеровской области — № 142, № 162 и № 203; в декабре 1944 г. организованы проверочно-фильтрационные лагеря № 0314 и № 0315, часть контингента из которых была направлена в лагеря для военнопленных; 2) апрель 1945 - первая половина 1949 гг. — период основной деятельности лагерей для военнопленных (№№ 36, 93, 128, 199, 503, 511, 526), ОРБ № 1104 и спецгоспиталей НКВД -МВД СССР (№ 2494, № 1407) на территории Западной Сибири, завершившийся

репатриацией большинства военнопленных и интернированных; 3) август 1949 - июль 1950 гг. - период работы режимного лагеря МВД СССР №464 в Кузбассе. В 1943-1948 гг. лагеря планомерно пополнялись иностранной рабочей силой. Ввиду высоких заболеваемости и смертности, деятельности оперативно-розыскных служб в лагерях численность контингента постоянно менялась.

В Кемеровскую область летом 1945 г. из Юденбурга были репатриированы около 20 тыс. власовцев и белоэмигрантов. После проведенной фильтрации в ПФЛ № 0314 и № 0315 более 6 000 «власовцев» сконцентрировал крупнейший в Западной Сибири лагерь МВД СССР № 525, отделения которого в Прокопьевске и в Сталинске изначально были ориентированы на содержание и трудовое использование режимных, осужденных пленных и интернированных.

Более 50 % от общего количества пленных были закреплены за промышленными предприятиями. Несмотря на то, что при распределении контингента приоритет был отдан Дальневосточному и Восточносибирскому экономическим регионам, доля пленных и интернированных в составе рабочих и служащих в Западной Сибири в 1946 г. составила 2,8 %. В Кемеровской области они были преимущественно распределены по угольным и химическим предприятиям, в Тюменской — на торфоразработках и в лесной промышленности, в Новосибирской области и Алтайском крае — в машиностроении, на строительстве предприятий тяжелой индустрии. Во всех западносибирских областях труд пленных и интернированных активно использовался в жилищно-гражданском строительстве и в сельском хозяйстве.

За 1946-1948 гг. доля иностранных рабочих в западносибирском экономическом районе увеличилась до 3 %, так как преимущество при распределении новых трудовых ресурсов было отдано угольным трестам. Со второй половины 1947 г. завоз подневольных рабочих на промышленные предприятия осуществлялся по строго согласованному с министерствами и ведомствами графику и в соответствии с их планами. Самый высокий процент военнопленных от общей численности занятых наблюдался в строительных организациях Министерства предприятий тяжелой индустрии. Например, в тресте «Кемеровотяжстрой» доля иностранных рабочих колебалась от 19,5 % (1946 г.) до 25,7 % (1947 г.); 29,9 % (1948 г.) и 15,3 % (1949 г.). По тресту «Алтайстрой» военнопленные составляли 17,7 % (1946 г.); 29,4 % (1947 г.) и 7,8 % (1948 г.). Всего численность военнопленных и интернированных, прибывших в регион в 1943-1950 гг., составляла 97,5 тыс. чел.: в Кемеровской области - 54-€0 тыс.; в Тюменской области - 4—4,5 тыс.; в Новосибирской области — 12-15 тыс.; в Алтайском крае -16-17 тыс.1

1 Букин С. С., Долголюк А. А. Формирование лагерей военнопленных и интернированных в Сибири // Гуманитарные науки в Сибири. 2000. № 2. С. 49-53.

21

В разделе «Условия лагерного быта» рассмотрены вопросы материально-бытового обеспечения контингента продуктами питания, обмундированием, топливом; показана деятельность мастерских и подсобных хозяйств. В 19431947 гг. самыми неблагополучными по жилищно-бытовым условиям и, как следствие, по медицинским показателям являлись лагеря Кемеровской области и Алтайского края. Ввиду несогласованности действий руководителей НКВД -МВД разного ранга медленно и на очень низком количественном и качественном уровне решались жилищно-бытовые проблемы, плохо было организовано снабжение лагерей продовольствием и обмундированием. В условиях военного и послевоенного времени сказывался дефицит помещений, строительных материалов и финансовых средств.

Роль подсобных хозяйств в деле обеспечения контингента продовольствием, а мастерских — одеждой и обувью, стала значительной лишь после того, как удалось отладить механизм их работы. Действовавшие в лагерях мастерские существенного дохода не приносили и никак не влияли на улучшение финансового состояния лагерей. В то же время они помогали поддерживать лагерное хозяйство, ремонтировать обувь и другие личные вещи пленных. В мастерских был задействован контингент, не выводимый на контрагентские работы.

В 1946-1947 гг. были ликвидированы мелкие подкомандировки, часть малокомплектных лагерных отделений, а освободившийся контингент был направлен на укомплектование крупных промышленных и строительных трестов. Этот комплекс мер позволил улучшить контроль над размещением трудовых ресурсов, повысить эффективность их труда. Проведенные за 1948-1950-е гг. мероприятия по улучшению жилищно-бытовых условий, а также усилившийся медицинский контроль над санитарным состоянием и снабжением в лагерях привели к стабилизации физического состояния военнопленных. Коренное изменение жилищно-бытовых условий во многом способствовало росту производительности труда пленных, занятых на промышленном производстве.

В разделе «Режим и охрана военнопленных и интернированных» автор приходит к заключению, что одной из трудно решаемых являлась проблема качественного подбора кадров. Нарушения лагерного режима, жесткая необходимость организации производственного процесса выдвинули вопросы комплектования вольнонаемными кадрами, укрепления режима и охраны контингента на первый план. Ротация административно-хозяйственных управленцев, привлечение на службу лиц, обладавших опытом работы в органах МВД, позволили ликвидировать многие просчеты в управлении и к концу 1947 г. более качественно организовать охрану контингента, укрепить режим, что способствовало упорядочению производственных отношений между лагерями и промышленными предприятиями, администрацией лагерей и руководством гарнизонов

конвойных войск. Тем не менее, до конца решить проблему комплектования качественным персоналом лагеря, гарнизоны конвойных войск и вневедомственную охрану так и не удалось, о чем свидетельствовали многочисленные нарушения режима и побеги военнопленных.

Глава 3 «Медико-санитарное обслуживание иностранных военнопленных и интернированных» содержит три раздела. В разделе «Организация лечения и оздоровления в лагерях» дана характеристика заболеваемости, смертности военнопленных в разные годы. В 1943-1944 г. удельный вес алиментарной дистрофии в общем количестве заболеваний колебался в пределах 60-80 %. Отмечается, что проблема укомплектованности медицинскими кадрами лагерей была одной из самых острых. Наем и ротация медицинских кадров не зависели от национальной принадлежности, а определялись лишь их личностными и деловыми качествами.

Стационары и амбулатории в должной мере не обеспечивались медикаментами, хозяйственным инвентарем и постельными принадлежностями, из-за запоздалой госпитализации в лазареты увеличивались заболеваемость и смертность. К началу 1948 г. недокомплект медицинских кадров в основном был ликвидирован. Это удалось сделать за счет привлечения военнопленных терапевтов, хирургов, отоларингологов, дерматологов, санитарных и зубных врачей. Например, в Кемеровской области штатное расписание предусматривало наличие 55 врачей и 57 фельдшеров. На долю пленных приходилось 70 % от общей численности медицинских работников. В Тюменской области должности врачей, санитаров были на 50 % заполнены военнопленными и немцами спецпоселенцами.

В 1945-1947 гг. стационарные больные составляли более 25 % от общей численности контингента. В результате проведенных мероприятий по оздоровлению, а также благодаря репатриации на родину больных и нетрудоспособных, процент смертности в 1947 г. по сравнению с 1946 г. снизился на 23 %, а в 1948 г. составлял 2,4 % от общего числа всех санитарных потерь. По возрастным категориям процентное соотношение умерших молодых лиц трудоспособного возраста (15-45 лет) как офицерского, так и рядового состава, преобладало над старшими возрастными категориями, что объяснялось неблагоприятными условиями труда, использованием ослабленных людей в цехах основного производства, в шахтах, на работах в гражданском строительстве. В Кузбассе доля смертности в угольной промышленности была самой высокой в западносибирском регионе. Это было обусловлено тяжелыми условиями труда и привлечением на работы режимного контингента, продолжительность рабочего дня которого составляла 12 часов. В 1948-1949 гг. смертность значительно сократилась и составила 2,4 % и 0,7 %. Был отлажен механизм медико-санитарного об-

служивания в лагерях. Исходя из анализа архивных документов, общее число умерших насчитывало 13 265 чел. В Кемеровской области число умерших равнялось 7 137 чел. (12,4%); в Новосибирской области - 3 953 чел. (19,7 %); в Тюменской области - 318 чел. (7,1 %); на территории Алтайского края -2 857 чел. (16,8 %). Всего по Западной Сибири смертность составила 13,6 % от общего числа военнопленных и интернированных.

Недооценка опасности распространения эпидемии, отсутствие карантинных ограничений и эпидемических барьеров, недостаточная вакцинация и иммунизация привели к вспышке сыпного и брюшного тифов (особенно среди японских пленных) в лагерях Алтайского края и Кемеровской области. Сопутствующими заболеваниями на фоне ослабленного иммунитета являлись воспаление легких, грипп, сердечно-сосудистые заболевания, дававшие высокий процент летальных исходов. Первые случаи заболевания сыпным тифом в лагерях зарегистрировали в ноябре 1945 г., но медицинский персонал ставил диагноз грипп, поэтому администрация санкций на наложение карантина не дала Военнопленных продолжали выводить на работы хозорганов. Увеличению заболеваемости и смертности способствовала несвоевременная госпитализация больных с подозрением на тиф. Например, в алтайских лагерях около 35 % больных умерли в бараках, тогда как по документам они значились лазаретными больными.

В 1943-1947 гг. основными причинами, обусловившими рост заболеваемости и смертности, являлись: высокий уровень психо-физиологического напряжения; поступление в лагеря значительного числа нетрудоспособных; нехватка помещений для лазаретов и амбулаторий или их переуплотненность; дефицит медикаментов; случаи включения больных дистрофией в I—III группы трудоспособности (в спецгоспитали и стационары они не направлялись, лечение проходили амбулаторно). В результате количество нетрудоспособных пленных и интернированных увеличивалось постоянно, на восстановление их трудоспособности требовались немалые финансовые ресурсы.

Мероприятия ГУПВИ МВД СССР по трудовому использованию пленных и интернированных сочетались с комплексом мер по их физическому оздоровлению (контроль над бытовыми условиями и нормами питания, постоянное инспектирование лагерей ГУПВИ/ОПВИ МВД СССР). Меры по устранению проблем, препятствующих эффективной работе оздоровительных учреждений, проведенные в лагерях в 1948-1949 гг., позволили улучшить качество трудовых ресурсов. Применение современных методов лечения и диагностики, организация индивидуального ухода за тяжелобольными, контроль над своевременным выполнением врачебных назначений свидетельствовали о совершенствовании лечебного дела в западносибирских лагерях. Весь медицинский персонал и контингент в обяза-

тельном порядке подвергался ежегодной сезонной вакцинации к различным инфекционным заболеваниям (тифы, туберкулез).

В отличие от фашистской Германии в СССР не проводилось политики, направленной на физическое уничтожение узников лагерей. Руководством ГУПВИ перед лагерными администрациями постоянно ставились задачи по сохранению «трудового фонда», по оздоровлению военнопленных и интернированных. Совместно с местными властными структурами была создана сеть сцецгоспита-лей. В лагерях функционировали лазареты комнаты отдыха, а позднее и специальные оздоровительные лаготделения. С другой стороны, объективные трудности военных и послевоенных лет не позволяли обеспечить нормальных жилищных условий и качественное питание. В таких условиях в данное время жили очень многие гражданские жители. Местные хозяйственные и партийные органы всеми возможными способами оказывали давление на региональные управления НКВД-МВД с требованием вывода на работы как можно большего числа людей. Все эти причины негативно сказывались на здоровье людей.

Во втором разделе «Лечебное дело в спецгоспиталях» изучена деятельность трех специальных госпиталей на территории Западной Сибири. Спецгоспиталь № 1512, действовавший в Славгороде Алтайского края в годы войны, в силу объективных причин вынужден был сокращать сроки лечения пациентов, направляемых из лагеря № 93. Руководство госпиталя преследовало цель обслуживания максимального количества больных, зачастую в ущерб качеству их лечения. Как следствие, снижения заболеваемости и смертности в тюменском лагере № 93 не произошло, так как возвращавшиеся из госпиталя нуждались в дополнительном лечении, помещались в стационары или направлялись обратно в госпиталь. Тем не менее, благодаря самоотверженности медиков всем поступившим больным оказывалась неотложная квалифицированная помощь, было организовано качественное их выхаживание, исходя из местных условий и ограниченных медикаментозных средств.

В послевоенное время западносибирский регион, в котором сложилась неблагоприятная эпидемиологическая обстановка и наблюдался относительно высокий уровень санитарных потерь среди контингента лагерей, испытывал потребность в специализированных медицинских учреждениях (хотя бы по одному в области или в крае) с коечным фондом не ниже 4-5 % к общему количеству военнопленных. Однако на территории Алтайского края, Кемеровской и Тюменской областей (до декабря 1948 г.) из-за отсутствия подходящего жилого фонда спецгоспиталей не было. Единственный в регионе спецгоспиталь № 2494 не обеспечивал необходимой лечебной помощью даже один новосибирский лагерь № 199. С открытием спецгоспиталя № 1407 в г. Сталинске, удалось максимально приблизить квалифицированную медицинскую помощь к кузбасским лаге-

25

рям; сократить государственные расходы по перевозкам из области в область (больных - в спецгоспитали, выздоровевших — обратно в лагерь); успешнее по сравнению с лагерными стационарами лечить инфекционные заболевания; более результативно восстанавливать физическое состояние людей. Спецгоспитали стали лечебно-консультативными, диагностическими базами для лечебных учреждений в лагерях, а также научными и учебными центрами по специализированной профессиональной переподготовке врачебного и среднего медицинского персонала в системе НКВД-МВД СССР.

В разделе «Проблемы учета умерших и организации захоронений» автор приходит к заключению, что в послевоенные годы никакого ухода за кладбищами иностранных военнопленных в Западной Сибири не велось. Более того, региональными органами власти и местным населением часть из них была уничтожена. Аналогичная ситуация наблюдалась в других частях страны. Таким образом, Советский Союз, его центральные и местные власти не выполняли международные и государственные обязательства по сохранению погребений бывших военных и гражданских лиц иностранных государств. В одних случаях причинами такого положения стало отсутствие официальных разрешительных документов на проведение захоронений, серьезные нарушения при ведении отчетно-учетной документации (матрикулярных списков, актов на погребение). К тому же, с 1958 г. произошло сокращение финансирования восстановительных работ, затраты на эти цели и на поддержание порядка были переложены на региональные бюджеты. Местные власти постарались избавиться от таких кладбищ. По составленным в региональных государственных учреждениях и ведомствах ¡актам ликвидированными захоронениями объявили даже те, которые не были затронуты ни хозяйственной деятельностью, ни местным населением. Однако были и такие, которые оказались в зоне активного промышленного освоения (горные и торфоразработки), гражданского строительства; были заброшены, распаханы под сельскохозяйственные угодья. Некачественное оформление учетной документации, грубые нарушения процедуры и порядка погребения привели к невозможности в настоящее время установить точное число умерших и захороненных на отдельных кладбищах и в целом на территории Западной Сибири.

В 4-й главе «Трудовое использование иностранных военнопленных и интернированных» рассмотрены две проблемы. В разделе «Вовлечение военнопленных и интернированных в производственную деятельность» отмечено, что все мероприятия ГУПВИ МВД СССР по линии трудового использования контингента лагерей проводились в сочетании с комплексом мер по его физическому оздоровлению. В 1943-1945 гг. в лагеря прибывали в основном

26

физически слабые и не способные к полноценной трудовой деятельности люди. При выводе таких пленных на работы на промышленные предприятия и в строительные организации они не могли выполнять нормы выработки даже на легких работах.

Высокий процент больных и длительно нетрудоспособных обусловил уменьшение плановых заданий, и, как следствие, ежедневного заработка, что позволило начальникам лагерей отчитаться о выполнении всех производственных показателей и в целом сгладить безрадостную реальную картину состояния трудовых ресурсов. Реальный вклад военнопленных и интернированных оказывался ниже, чем первоначально планировалось. Эффект от их использования на производстве снижался. Сокращалась доходность лагерей от контрагентской деятельности. В свою очередь это вело к удорожанию стоимости содержания контингента, невозможности полной реализации существующих норм по продовольственному обеспечению, созданию приемлемых жилищно-бытовых условий. Действующие по принципу самоокупаемости лагеря не могли покрывать расходы на содержание контингента, нуждались в государственных дотациях. Из всех лагерей, существовавших в Сибири, к концу 1945 г. прибыльным стал лишь один - № 199, дислоцировавшийся в г. Новосибирске.

Значительного повышения производительности туда не произошло и в 1946 — 1947 гг., хотя в производственных показателях можно проследить определенную динамику. Улучшение качества трудовых ресурсов было достигнуто за счет репатриации больных и ослабленных; по-прежнему до конца не был решен комплекс санитарных, медицинских, жилищно-бытовых проблем. В малокомплектных, не отвечающих санитарным нормам подкомандировках, допускались многочисленные нарушения режима. Из-за бесконтрольности администрации в них необоснованно удлинялся рабочий день, имели место значительные перерывы в питании, что приводило к физической деградации людей, низкой производительности их труда и в конечном итоге - к нецелесообразности существования самих подкомандировок. Производственные отношения осложняли постоянные конфликты между лагерями, хозорганами обкомами и райкомами, приводившие к срывам договорных обязательств. Как следствие, в целом о рентабельности производственной деятельности большинства лагерей не приходилось говорить и в этот период.

Использование военнопленных и интернированных было оправдано в тяжелых социально-экономических условиях военного и послевоенного времени, так как позволяло покрывать постоянный дефицит трудовых ресурсов, прежде всего на угледобыче, торфоразработках, лесозагатовках, в машиностроении и на строительстве. За счет более качественной организации производственного процесса в 1948-1949 гг. были достигнуты более высокие результаты в тру до-

вом использовании пленных и интернированных. Только в этот период и благодаря достигнутым результатам лагеря для военнопленных стали полностью покрывать расходы на свое содержание.

В разделе «Труд «власовцев» и «военных преступников» в индустрии Кузбасса» исследованы вопросы пребывания, труда репатриантов, попавших в западносибирские лагеря для военнопленных. Правовой статус, трудовое использование и режим содержания «власовцев» определяло «положение о режимных лагерях» от 1944 г. В отличие от других западносибирских регионов «власовцы» и «военные преступники» были сосредоточены в Кузбассе, в котором часть лагерных отделений лагеря № 525 действовали как режимные. Это была особая категория военнопленных, которая в связи с имеющимися на них компрометирующих материалов, репатриации не подлежала. Их предполагалось максимально использовать в промышленности с тяжелыми и вредными условиями труда. Даже после вынесения приговора практически все осужденные остались на территории Кузбасса.

Труд «власовцев» использовался в основном на угледобыче (тресты «Моло-товуголь», «Куйбышевуголь»), а также на наиболее трудоемких строительных работах в Кузбассе («Кузбассшахтострой», «Кузбасспромстройматериалы»), «Сибстройпуть», «Востокжилстрой»), На эффективность труда «режимных» («подучетных») военнопленных в Кемеровской области самым серьезным образом оказали влияние высокие заболеваемость и смертность. Только за вторую половину 1945 г. количество санитарных потерь в лагере МВД СССР № 525 составило 182 чел. (48,5 % от общего числа умерших в этой категории военнопленных) или 4,6 % от общего числа умерших в Кемеровской области.

За 1946-1947 гг. заболеваемость алиментарной дистрофией выросла на 3040 %, количество нетрудоспособных увеличился на 34,3 %, а в январе 1948 г. в лагерном отделении № 25/13/7 был объявлен режим чрезвычайного положения. Физическая деградация основной массы контингента происходила еще и потому, что незанятые на подземных работах в угольной промышленности власовцы, как правило, в выходные дни привлекались к строительству в зоне и ремонту дорог, чем лишались полноценного отдыха. Кроме того, в течение всего рабочего дня амбулаторные больные задействовались на переборке картофеля, а военнопленные III группы трудоспособности (42,6 %) и больные дистрофией (4,8 %) использовались на производстве (на подземных работах) наравне с 1-Й категориями по 1012 часов в сутки, в том числе на земляных, погрузочно-разгрузочных работах, относящихся к среднему и тяжелому физическому труду. В лазарете больные дистрофией размещались скученно, при дефиците медикаментов и при практически полном отсутствии лечения.

Это был самый нерентабельный в трудовом использовании контингент, содержание которого себя не оправдывало, что повлекло за собой снижение всех

28

производственных показателей одного из крупнейших в Западной Сибири лагеря № 525. На организацию и эффективность труда «режимных» пленных (как и доходность отделений) оказали влияние нерешенность медицинских и сани-тарно-бытовых проблем; высокая степень эксплуатации и интенсивный характер выполняемых работ на производстве с особо опасными условиями труда; высокий уровень производственного травматизма; просчеты в организации режима и охраны. Среди «власовцев» был отмечен высокий процент лиц, склонных к побегам и саботажу. Власовцы, бывшие эмигранты и члены их семей являлись категориями пленных, наименее адаптированными к условиям сибирской лагерной повседневности как физически, так и социально-психологически.

«Режимных» пленных отличала незаинтересованность к труду. Показатели производительности их труда достигались за счет предельно допустимого увеличения рабочего дня (до 12 часов), максимально высоких норм выработки и привлечения на самые сложные и трудоемкие участки работ. Чрезмерные нервно-физические перегрузки приводили к преждевременному износу человеческого организма, к увеличению смертности среди лиц трудоспособных возрастов.

В Кузбассе действовал режимный лагерь № 464 (1949-1950 гг.), в который направлялись осужденные за воинские и экономические преступления. После завершения массовой репатриации пленных и интернированных потребность кузбасских промышленных предприятий в дополнительной рабочей силе была по-прежнему велика, поэтому «режимный» контингент за исключением подследственных и больных, направлялся на горные работы и строительство.

Постоянная фильтрационно-следственная работа среди осужденных и подследственных осложняла финансовое состояние в лагерях № 525 и № 464, так как эти военнопленные и интернированные на контрагентские работы не выводились, активно использовались на допросах, в судебных процессах в качестве свидетелей, находились под судом, часто переводились из одного отделения в другое, отправлялись тюрьмы. Лагерь № 464 до начала 1950 г. был дотационным, убытки от его деятельности составили 708 тыс. руб. Однако в первой половине 1950 г. он стал рентабельным, стоимость всех выполненных работ составила более 18 млн. руб.

Глава 5 «Методы и способы внеэкономического воздействия и принуждения к труду» состоит из двух разделов. В первом из них «Агентурная, оперативная и следственная работа» прослежена динамика задач, видов деятельности Отдела контразведки СМЕРШ Западносибирского военного округа, оперотделов лагерей и спецгоспиталей; дана характеристика агентурно-осведомительской сети; типов преступлений и наказаний; определено количество осужденных за воинские и экономические преступления пленных.

В январе 1945 г. при УНКВД краев и областей создавались оперативно-чекистские отделения и отделения по делам о военнопленных и интернированных, которые выполняли задачи агентурно-оперативной, следственной, антифашистской и воспитательной работы. В период массового поступления контингента в западносибирском регионе организация агентурно-осведоми-тельской сети была затруднена по целому ряду причин. С формированием двух новых подразделений при УНКВД краев и областей возникла двойственность подчинения лагерных оперативно-чекистских отделений. В июне 1945 г. оперативно-чекистские отделения лагерей преобразовали в подотчетные УНКВД оперативно-чекистские отделы с разграниченными функциями: 1-е отделение -агентурно-оперативное; 2-е отделение - следственное; 3-е отделение - по проведению антифашистской работы. Лагеря испытывали острый дефицит переводчиков. Большинство военнопленных, знающих русский язык, были настроены антисоветски и не желали сотрудничать с оперативно-следственными органами.

Постоянные оперативно-следственные и агентурные мероприятия были направлены на решение производственных задач, укрепление режима содержания и подавление сопротивления военнопленных и интернированных, не смирившихся с новым статусом и положением, осуществлявших экономические (саботаж, вредительство) и идеологические (агитация, пропаганда) диверсии. Это приводило к срывам государственных заданий на важнейших объектах народного хозяйства, к человеческим потерям, влияло на морально-психологический климат на производстве и в лагерях. Агентурные и оперативные мероприятия позволили обезвредить и привлечь к ответственности государственных преступников, с помощью репрессивных мер укрепить позиции антифашистского.движения. Контролируя деятельность управленческого и хозяйственного аппарата, оперативные отделы способствовали укреплению финансовой дисциплины, сокращению задолженности лагерей.

В разделе «Политико-пропагандистская и антифашистская деятельность в лагерях, ОРБ и спецгоспиталях» исследованы задачи, формы, методы и результаты политико-пропагандистской работы, антифашистского движения. Идеологическое «воспитание» соотносилось с производственными задачами лагерей, в соответствии с которыми строилась деятельность политотделов. Эволюция идеологических парадигм в контексте меняющейся международной обстановки и экономической ситуации в стране и регионе определяла пропагандистские, агитационные формы работы как разъяснительного, так и силового характера. Проводимая в лагерях агитационно-пропагандистская работа среди военнопленных и интернированных долгое время оценивалась не удовлетворительно. Об этом свидетельствовали донесения многочисленных проверок. Из содержащихся в них материалов следовало, что руководство ГУПВИ МВД СССР считало, что в ряды антифашистов вступало намного меньше пленных,

чем бы им хотелось. Не удовлетворяло их и активное отторжение многими узниками лагерей идеологии социализма и коммунизма. По их мнению, отдельные руководители хозяйственных органов недооценивали важность и необходимость проведения данного вида работы. Кроме того, они ставили в вину директорскому корпусу чинимые ими препятствия по репатриации на родину передовиков производства, что расходилось с обещаниями, данными им администрацией лагерей.

«Воспитание новых сторонников социалистического строя» происходило с большим трудом и постоянно наталкивалось на непонимание, скрытое сопротивление, а иногда открытую конфронтацию и националистические настроения контингента лагерей. Наиболее высокая степень сопротивления антифашистской деятельности наблюдалась в 1945-1947 гг. Определенных успехов в пропагандистской, культурно-досуговой, политико-воспитательной работе политотделы достигли в последующие два года. В этот период среди военнопленных и интернированных было развернуто социалистическое соревнование. Однако за стахановские «прорывы» приходилось расплачиваться здоровьем и человеческими жизнями.

В 6-й главе «Репатриация иностранных военнопленных и интернированных» дан анализ целей, этапов и итогов репатриации военнопленных и интернированных. В разделе «Возвращение военнопленных и интернированных на родину (1945—1947 гг.)» констатируется, что в этот период репатриация в основном проводилась с целью сохранения и восполнения «трудового фонда» лагерей и отдельного рабочего батальона № 1104 и способствовала улучшению его качественного состава и снижению стоимости рабочей силы, сокращению расходов на восстановление ее трудоспособности и лечение, что позволяло в определенной мере повышать уровень рентабельности лагерей. Тяжелое социально-экономическое положение в Западной Сибири в послевоенное время обострило проблему эффективности трудового использования военнопленных и интернированных. В 1945-1947 гг. не задействованные на контрагентских работах больные, инвалиды, женщины и дети, лица старших возрастов в западносибирских лагерях и ОРБ составляли от 30 до 65 %. Увеличение количества иностранной рабочей силы за счет ввоза новых партий интернированных из лагерей и тюрем Германии не способствовало улучшению ее качества и повлекло за собой неизбежные проблемы в распределении и организации труда контингента лагерей и отдельных рабочих батальонов, поскольку поставило под угрозу срыва выполнение государственных планов (прежде всего в угледобыче) на стратегически важных объектах народного хозяйства.

В 1945-1947 гг. было репатриировано 33,3 тыс. нетрудоспособных пленных и интернированных, что являлось важным фактором сохранения и восполнения трудовых ресурсов, улучшения рентабельности и эффективности производства в

послевоенное время. Отправка на родину преимущественно больных, сильно ослабленных в физическом отношении людей яыялась сложной проблемой. В целом же эту крупномасштабную акцию региональные УМВД и Управления сибирских лагерей выполнили успешно.

В разделе «Особенности репатриации в 1948—1950 гг.» указывается, что одной из главных задач ГУПВИ (ОПВИ) УМВД СССР являлась реализация решения правительства о полной репатриации военнопленных и интернированных, поэтому в срок, оставшийся до полной ликвидации лагерей, предполагалось максимально рационально и эффективно использовать военнопленных и интернированных, работающих на стройках, предприятиях министерств и ведомств, с условием жесткого соблюдения правил охраны труда и техники безопасности. В этот период в лагеря перестали завозить интернированных из лагерей и тюрем Европы. В то же время промышленность по-прежнему нуждалась в привлечении дополнительных трудовых ресурсов. Отгок трудовых ресурсов из региона негативно сказывался на их деятельности.

За период 1948—1950 гг. было отправлено на родину 50,5 % контингента, содержащегося в Западной Сибири, что потребовало серьезного вклада материальных, финансовых и людских ресурсов. Всего в 1945-1950 гг. из Западной Сибири было репатриировано 67 360 военнопленных и интернированных. В том числе: из лагерей Тюменской области - 2 200 чел., Алтайского края - 9 563 чел., Новосибирской области - 10 246 чел., Кемеровской области - 45 351 чел. На территории Западной Сибири в лагерях ГУЛАГа остались осужденные за воинские, экономические и политические преступления.

В разделе «Проблемы социально-психологической адаптации репатриантов в послевоенном обществе» на основе анализа мемуарной литературы, изданной в Германии, публикаций современных российских психологов констатируется, что социально-психологическая адаптация вернувшихся из советского плена в послевоенной Европе происходила болезненно и зависела от тяжести условий жизни в плену, перенесенных болезней (алиментарная дистрофия, брюшной тиф, патологическое голодание), физических и психологических травм. Все освобожденные из лагерей нуждались во врачебной, особенно психологической и социальной поддержке. Потребовалась помощь психологов и длительное лечение, чтобы вновь вернуться к полноценной жизни. Проблемы адаптации, психофизические патологии бывших пленных и интернированных, поведение людей в экстремальных условиях были в центре внимания проведенного в Копенгагене в июне 1954 г. конгресса по социальной медицине, разработавшего комплекс мер по социальной реабилитации бывших узников лагерей в обществе, а также предоставившего перечень мер и рекомендаций по преодолению последствий плена в правительственные структуры с целью создания новой социальной программы.

С 1950 г. в ФРГ действует общественная организация «Союз возвратившихся в Германию» («Союз вернувшихся домой»), при которой в 1952-м г. был создан научно-врачебный совет, изучающий «лагерные заболевания» и способы их лечения, исследующий адаптационные механизмы человека, как в условиях военного плена, так и в послевоенной мирной жизни. Одним из результатов деятельности организации явилось оказание финансовой помощи нуждающимся в медицинской и психологической реабилитации. По инициативе организации был принят закон о военнопленных, гарантирующий им различные права и льготы. В Германии действует Международная федерация военнопленных, осуществляющая тесные контакты с правительствами, государственными и общественными структурами ряда европейских стран.

В заключении подводятся основные итоги работы. В военные и послевоенные годы в СССР была основана широкая сеть лагерей и лаготделений, контролируемых Главным управлением по военнопленным и интернированным (ГУПВИ) НКВД-МВД. При их создании учитывались потребность хозяйственных организаций региона в рабочей силе и возможность максимальной занятости военнопленных и интернированных в Западной Сибири. Они являлись одной из социальных групп, за счет которой происходило комплектование производственных коллективов ведущих отраслей экономики (преимущественно в промышленности и строительстве, приоритетных для каждой области).

На производительности труда пленных и интернированных сказывались нерешенность хозяйственно-бытовых, медицинских, продовольственных проблем. Нормативные государственные документы, ведомственные инструкции и договоры с хозяйствующими субъектами предусматривали для военнопленных и интернированных восьмичасовой рабочий день. С целью повышения доходности лагерей и отдельных лаготделений, их руководители часто переводили пленных с объекта на объект, использовали их на сверхурочных работах. Такая практика приводила к росту физического, нервно-эмоционального напряжения, к увеличению санитарных потерь, вносила диссонанс в производственные отношения. В то же время, руководство хозорганов, областные и партийные комиссии не допускались на территорию лагерных отделений, в связи с этим были лишены возможности осуществлять контроль над жизнеобеспечением людей, принимать своевременные меры по их снабжению.

На укрепление производственной и финансовой дисциплины была направлена деятельность оперативных отделов лагерей. Агентура и осведомители вели наблюдение за рациональным использованием рабочего времени, количественными и качественными результатами труда. Осуществляя контроль над деятельностью управленческого и хозяйственного аппарата оперативные отделы способствовали укреплению финансовой дисциплины.

Политотделы и антифашистские активы по возможности контролировали показатели использования трудовых ресурсов лагерей, производительность труда и его охрану, чем способствовали повышению эффективности трудового использования пленных и интернированных. В то же время рекордные показатели обеспечивались искусственно за счет приписок результатов труда других бригад, отдельных работников, или двойной отчетности.

Социальная, физиологическая, психологическая, трудовая адаптация иностранных рабочих к новой этнической социокультурной среде и к неблагоприятным природно-климатическим условиям происходила медленно. Высокая степень социально-психологической дезадаптации к новым жизненным реалиям наблюдалась в среде «власовцев», что было обусловлено устойчивой физической деградацией людей, особенностями их национального менталитета, враждебным отношением со стороны гражданского населения, администрации, охраны и иного персонала лагерей. В отличие от других категорий военнопленных на контрагентские работы направлялись «власовцы» как рядового, так и офицерского состава. При дефиците трудовых ресурсов в Кузбассе это позволяло на короткий срок обеспечить трудоемкие и опасные участки рабочей силой, перенеся «центр тяжести» с вольнонаемных работников на режимный контингент.

В 1943 - первой половине 1948 гг. заметного улучшения физического состояния людей достигнуть не удалось. Одним из методов улучшения качественного состояния «трудового фонда» лагерей являлась репатриация. Эффективность лагерной экономики возрастала, так как сокращались расходы на восстановление трудоспособности ослабленных и лечение больных людей.

Стараясь не допустить сокращения трудовых ресурсов, ГУПВИ МВД СССР постоянно направлял в регион крупные партии военнопленных и интернированных. Однако качественного улучшения «трудового фонда» лагерей до сентября 1948 г. не произошло. Причиной такого положения являлось поступление в 1945-1947 гг. в основном ослабленных и нетрудоспособных интернированных (в том числе из спецлагерей Германии) и больших санитарных потерь, что отрицательно сказывалось на результатах хозяйственной деятельности лагерей и отдельного рабочего батальона.

В качестве одного из стимулов первоочередной репатриации пленных и интернированных на родину руководством ГУПВИ и управлений лагерей декларировался высокопроизводительный труд. На практике лишь единицы передовиков производства, выполняющих и перевыполняющих нормы выработки, были включены в состав репатриантов. Как следствие, ударный труд для основной массы людей становился своего рода политической декларацией, идеологической уловкой. В то же время, с экономической точки зрения такое решение было целесообразным.

В 1943-1947 гг. лагеря постоянно нуждались в дотациях со стороны государства. Основными причинами низкой эффективности их производственной деятельности являлись: использование ослабленных пленных и интернированных на промышленных предприятиях с особо тяжелыми условиями и высокой интенсивностью труда; низкий профессионализм, скрытый и даже явный саботаж; нарушения лагерями и хозорганами взаимных обязательств по соблюдению режима труда, продолжительности рабочего дня, техники безопасности, а также использование карательно-репрессивных методов стимулирования труда при нерациональном использовании рабочего времени.

Труд военнопленных и интернированных широко применялся в народном хозяйстве западносибирского региона. Его использование было оправдано в условиях острого дефицита вольнонаемных работников в военное и послевоенное время. В 1948-1949 гг. были достигнуты более высокие результаты производительности труда, что стало следствием улучшения физического состояния людей, более качественной организации производственного процесса. В свою очередь это способствовало росту рентабельности лагерей и их отделений.

Список основных работ, опубликованных по теме диссертации

Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных изданиях, рекомендованных ВАК:

1. Маркдорф Н. М. Организация лечебного дела и трудоиспользование иностранных военнопленных в Западной Сибири в 1943-1948 гг. (на примере Алтайского края) // Вестник Самарского научного центра РАН. 2008. Т. 10. №4(26). С. 1131-1140.

2. Маркдорф Н. М. Лагерный персонал и охрана иностранных военнопленных в лагерях Западной Сибири (1945-1949 гг.) // Гуманитарные науки в Сибири. 2008. № 2. С. 94-98.

3. Маркдорф Н. М. Возвращение иностранных военнопленных из лагерей МВД СССР Западной Сибири на родину: общесоюзные и региональные аспекты (1945-1950-е годы) // Вестник Самарского научного центра РАН. 2009. Т. 11. № 2 (28). С. 163-170.

4. Маркдорф Н. М. Проблемы сохранения и восстановления иностранных воинских захоронений Второй мировой войны в Западной Сибири: 19431990-е гг. // Известия Алтайского государственного университета. 2009. №4/1 (64)/1. С. 140-147.

5. Маркдорф Н. М. Власовцы и белоэмигранты в лагерях Кемеровской области (1945-1955 гг.) // Гуманитарные науки в Сибири. 2010. № 4 (68/1). С. 93-96.

6. Маркдорф Н. М. История становления лечебного дела в спецгоспиталях Народного комиссариата внутренних дел — Министерства внутренних дел СССР Западной Сибири: 1942-1950-е гг. // Известия Алтайского государственного университета. 2010. № 4/1. С. 165-172.

7. Маркдорф Н. М. О специфике агентурной, оперативной и следственной работы в западносибирских лагерях НКВД-МВД СССР (1943-1950) // Известия Самарского научного центра РАН. 2010. Т. 12. № 6. С. 102-109.

8. Маркдорф Н. М. Антифашистское движение военнопленных в западносибирских лагерях НКВД-МВД СССР и его роль в организации трудового процесса // Известия Саратовского государственного университета. 2010. Т. 10. С. 109-114.

9. Маркдорф Н. М. К вопросу о толерантности иностранных военнопленных в послевоенном советском обществе // Вестник Кемеровского государственного университета культуры и искусств. 2012. № 18. С. 51-56.

10. Маркдорф Н. М. Агентурно-оперативная и следственная работа в лагерях НКВД-МВД СССР: источниковедческий аспект // Вестник Красноярского государственного педагогического университета им. В. П. Астафьева. 2012. №1 (19). С. 357-359.

11. Маркдорф Н. М. Социально-психологическая адаптации репатриантов в послевоенной Германии // Гуманитарные науки в Сибири. 2012. № 1. С. 78-81.

12. Маркдорф Н. М. Медико-санитарное обеспечение иностранных военнопленных и интернированных в лагерях и рабочих батальонах Западной Сибири: 1943—1950 годы // Вестник Омского университета. 2012. № 3. С. 132-135.

Монографии и сборники документов:

13. Маркдорф-Сергеева Н. М., Бикметов Р. С. Иностранные военнопленные в Кузбассе. Документы и материалы. Кемерово, 2002.252 с.

14. Маркдорф Н. М. Иностранные военнопленные, интернированные, власовцы, белоэмигранты в Западной Сибири: 1942-1956 гг. М., 2011.234 с.

Статьи в других научных изданиях:

15. Маркдорф Н. М. Немецкие военнопленные в Сталинске // Индустриальный потенциал регионов России: Всероссийские научные чтения. Кемерово, 1999. С. 196-198.

16. Маркдорф Н. М. Немецкие военнопленные на предприятиях юга Кузбасса // Германия и Россия в XX веке: две тоталитарные диктатуры, два пути к демократии: Материалы Международной научной конференции, посвященной 10-летию объединения Германии. Кемерово, 2001. С. 178-182.

17. Маркдорф-Сергеева Н. М. Отношение к военнопленным в Сталинске в послевоенные годы // Наука и образование: Материалы Всероссийской научной конференции. Белово, 2002. С. 117-121.

18. Маркдорф Н. М. Положение немецких военнопленных в Сталинске (19451956 гг.) // Тоталитарный менталитет: проблемы изучения, пути преодоления: Материалы Международной научной конференции. Кемерово, 2003. С. 218-226.

19. Маркдорф (Сергеева Н. М.), Бикметов Р. С. Иностранные военнопленные в Кузбассе. Проблемы изучения // КЛИО: журнал для ученых. №3 (22). СПб., 2003. С. 173-186.

20. Sergeeva (Markdorß Natalia. Problems of research and preservation of the foreign war prisoners burial memorial complexes (1943-1952) in the Southern Siberia (Kuzbass) // Abstracts and papers of V International congress of IASSA. (Alaska, USA, May, 2004). Anchored (USA): University Fairbanks, 2004. S. 67-68.

21. Маркдорф H. M. Захоронения иностранных военнопленных в Кузбассе в 1940-1950-е годы // Немцы в Сибири: история, язык, культура: Материалы Международной научной конференции. Красноярск, 2005. С. 67-75.

22. Маркдорф Н. М. В условиях военного плена // Человек в экстремальных условиях: Материалы XVIII Международной научной конференции. СПб., 2005. С. 6-9.

23. Маркдорф Н. М. Возвращение из плена // Немцы Сибири: история и современность: Материалы V Международной научно-практической конференции. Омск, 2006. С. 55-58.

24. Маркдорф Н. М. О деятельности лагеря для военнопленных № 525 МВД СССР // Aus Sibirien - 2006: Научно-информационный сборник: Материалы III Международной научно-практической конференции «Стеллеровские чтения». Тюмень, 2006. С. 65-68.

25. Маркдорф Н. М. Проблема толерантности во взаимоотношениях немецких военнопленных с населением Западной Сибири в 1940-1950-е годы // Российское государство, общество и этнические немцы: основные этапы и характер взаимоотношений (XIV-XIX вв.): Материалы Международной XI научной конференции. М., 2007. С. 337-350.

26. Маркдорф Н. М. Проблемы социально-психологической адаптации бывших немецких военнопленных в условиях послевоенного мира // Политическое насилие в исторической памяти Германии и России: Сборник научных статей. Кемерово, 2007. С. 359-368.

27. Маркдорф Н. М. Репатриация иностранных военнопленных из лагерей МВД СССР Западной Сибири (1945-1950 гг.) // Актуальные проблемы истории Саяно-Алтая и сопредельных территорий: Материалы II Международной научно-практической конференции. Ч. 2. Абакан, 2007. С. 70-78.

28. Маркдорф Н. М. Трудовое использование и содержание интернированных Германии и Польши в отдельном рабочем батальоне № 1104 на территории Западной Сибири // Aus Sibirien - 2008: Научно-информационный сборник. Тюмень, 2008. С. 112-116.

29. Маркдорф Н. М. Немецкие военнопленные в Западной Сибири (19431950 гг.): проблемы трудового использования // Научное сообщество этнических немцев в Центральной Азии и России: современное состояние и перспективы: Материалы Международной научно-методической конференции. Караганда, 2008. С. 76-86.

30. Маркдорф Н. М. Спецгоспиталь №1407: размещение, деятельность, медицинское обслуживание военнопленных и интернированных // Амурская область: история и современность: Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Благовещенск, 2009. С. 23-30.

31. Маркдорф Н. М. Эффективность трудового использования интернированных и мобилизованных немцев в лагерях для военнопленных НКВД-МВД СССР и ОРБ № 1104 в Западной Сибири (1945-1949 гг.) // Немцы России -

прошлое, настоящее, перспективы становления: Материалы Международной научно-практической конференции. Томск, 2009. С. 108-111.

32. Маркдорф Н. М. К вопросу о содержании и трудовом использовании власовцев и казаков-белоэмигрантов в лагерях для военнопленных МВД СССР в Кузбассе (1945-1955) // Казачество Сибири: от Ермака до наших дней (история, язык, культура): Материалы Международной научно-практической конференции. Тюмень, 2009. С. 107-113.

33. Маркдорф Н. М. Об особенностях трудовой деятельности лагеря НКВД-МВД СССР № 93 для военнопленных в Тюмени (1943-1948) // Тобольск научный: Материалы шестой Всероссийской научно-практической конференции. Тобольск, 2009. С. 200-204.

34. Маркдорф Н. М. Особенности региональной политики по сохранению и восстановлению иностранных воинских захоронений Второй мировой войны в Западной Сибири // Этнические немцы России: исторический феномен «народа в пути»: Материалы XII Международной научно-практической конференции. М., 2009. С. 286-294.

35. Маркдорф Н. М. Участие сибиряков в Великой Отечественной войне // Казаки в Тюменском регионе: от Ермака до наших дней (краткий очерк): Коллективная монография. Тюмень, 2010. С. 86-96. (13 п. л., авторский вклад 0,4 п. л.).

36. Маркдорф Н. М. К вопросу о пребывании иностранных военнопленных на территории Алтайского края (1943-1948) // Соприкосновение с историей: история и культура немцев Сибири: Материалы II межрегиональной и III Международной научно-практических конференций. Барнаул, 2010. С. 168-179.

37. Маркдорф Н. М. О численности советских военнопленных в Германии и немецких военнопленных и интернированных в СССР: 1941-1955 гг. // Соприкосновение с историей: история и культура немцев Сибири: Материалы II межрегиональной и III Международной научно-практических конференций. Вып. 2. Барнаул, 2010. С. 179-189.

38. Маркдорф Н. М. Репатриация японских военнопленных из лагерей для военнопленных НКДВ-МВД СССР Западной Сибири // Дальний Восток России и страны Азиатско-Тихоокеанского региона: Материалы Международной научно-практической конференции. Ч. 1. Благовещенск, 2010. С. 150— 176.

39. Маркдорф Н. М. Организация медицинского контроля над трудовым использованием иностранных военнопленных в Западной Сибири (19431950) // Вестник Кемеровского государственного университета: Журнал теоретических и прикладных исследований. 2010. № 1(41). С. 218-223.

40. Маркдорф Н. М. К вопросу об организации оперативно-агентурной работы в лагерях, спецгоспиталях НКВД-МВД СССР Западной Сибири (19431950) // Немцы Сибири: история и культура: Материалы VI Международной научно-практической конференции Омск, 2010. С. 84-90.

41. Маркдорф Н. М. Лагерь № 464 МВД СССР для военнопленных: содержание и трудовое использование режимного и осужденного контингента // К 65-летию Великой Победы: взгляд из XXI века: Сборник научных трудов / под общ. ред. Н. М. Маркдорф, А. П. Яркова. Новокузнецк, 2010. С. 113-126.

42. Маркдорф Н. М. О казаках и казачьих формированиях вермахта // К 65-летию Великой Победы: взгляд из XXI века: Сборник научных трудов / под общ. ред. Н. М. Маркдорф, А. П. Яркова. Новокузнецк, 2010. С. 92-108.

43. Маркдорф Н. М. К вопросу об оперативной и следственной работе среди власовцев и казаков-эмигрантов в лагерях НКВД-МВД СССР в Западной Сибири (1944-1955) // Казачество Сибири от Ермака до наших дней: Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Тюмень, 2010. С. 137-142.

44. Маркдорф Н. М. О физическом состоянии и трудовом использовании казаков-эмигрантов и власовцев в лагерях НКВД-МВД СССР Западной Сибири (1945-1955 годы) // Сибирское казачество: история и современность: Сборник научных статей. Омск, 2011. С. 192-201.

45. Маркдорф Н. М. Проблемы сохранения иностранных воинских захоронений в Западной Сибири: исторический опыт, перспективы и значение для современности // Вузовская корпоративная организация и гражданское общество: Материалы Международной научно-практической конференции. Омск, 2011. С. 123-130.

46. Маркдорф Н. М. О политико-просветительской деятельности газеты «На-хрихтен» для немецких военнопленных в западносибирских лагерях (19451949 гг.) // Гражданская идентичность и внутренний мир российских немцев в годы Великой Отечественной войны и в исторической памяти потомков: Материалы XIII Международной научной конференции. М., 2011. С. 193-206.

47. Маркдорф Н. М. О советских немцах, немцах-спецпоселенцах в западносибирских лагерях НКВД-МВД СССР для военнопленных: 1943-1950 гг. // Начальный период Великой Отечественной войны и депортация российских немцев: взгляды и оценки через 70 лет: Материалы III Международной научно-практической конференции. М., 2011. С. 769-775.

48. Маркдорф Н. М. О культурно-просветительной работе среди военнопленных и интернированных в Западной Сибири (1945—1955) // Вопросы германской истории: Сборник научных трудов. Днепропетровск, 2011. С. 278-290.

49. Маркдорф Н. М. К вопросу о правовом статусе иностранных военнопленных и интернированных в современной историографии // Aus Sibirien-2011: научно-информационный сборник. Тюмень, 2011. С. 132-136.

50. Маркдорф Н. М. Репатриация в Западную Сибирь: «крест судьбы» или расплата за предательство? // Россия и Германия. Научный гумбольдтовский журнал. М., 2012. № 1(3). С. 5-9.

Подписано к печати 09.08.2012. Формат 60х84'/16. Бумага офсетная. Гарнитура «Тайме». Уч.-изд. л. 2,5. Усл. печ. л. 2,5. Тираж 100 экз. Заказ № 1056

Издательство КемГУКИ: 650029, г. Кемерово, ул. Ворошилова, 19. Тел. 73-45-83. E-mail: izdat@kemguki. ru

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора исторических наук Маркдорф, Наталья Михайловна

Введение.

Глава 1. Историография, источники и методы их исследования.

1.1. Историография проблемы военного плена.

1.2. Источники и методы их исследования.

Глава 2. Формирование лагерной сети в Западной Сибири.

2.1. Размещение и численность военнопленных и интернированных.

2.2. Условия лагерного быта.

2.3. Режим и охрана в лагерях и ОРБ.

Глава 3. Медико-санитарное обслуживание иностранных военнопленных и интернированных.

3.1. Организация лечения и оздоровления в лагерях.

3.2. Лечебное дело в спецгоспиталях.

3.3. Проблемы учета умерших и организации захоронений.

Глава 4. Трудовое использование иностранных военнопленных и интернированных.

4.1. Вовлечение военнопленных и интернированных в производственную деятельность.

4.2. Труд «власовцев» и «военных преступников» в индустрии Кузбасса.

Глава 5. Методы и способы внеэкономического воздействия и принуждения к труду.

5.1. Агентурная, оперативная и следственная работа.

5.2. Политико-пропагандистская и антифашистская деятельность в лагерях,

ОРБ и спецгоспиталях.

Глава 6. Репатриация иностранных военнопленных и интернированных.

6.1. Возвращение военнопленных и интернированных на родину (1945-1947 гг.).

6.2. Особенности репатриации в 1948-1950 гг.

6.3. Проблемы социально-психологической адаптации репатриантов в послевоенном обществе.

Введение диссертации2012 год, автореферат по истории, Маркдорф, Наталья Михайловна

Актуальность исследования. История XX века оставила свой след в памяти миллионов людей, в различной мере втянутых в мировые войны, кардинально изменившие весь мир. Войны сопровождались уничтожением материальных и духовных ценностей, гибелью огромной массы людей. Трагичным порождением войны был плен — непременный спутник любых вооруженных конфликтов. Во власти противника оказались миллионы военнослужащих и гражданских лиц. Лишь во Второй мировой войне через жернова лагерей для военнопленных прошло свыше 35 млн военнослужащих и гражданских лиц. Многие из них не вынесли жестоких испытаний и погибли.

В военное и послевоенное время широкая лагерная сеть была образована в СССР. В ведении Главного управления по военнопленным и интернированным (ГУПВИ) НКВД-МВД СССР находились 267 лагерей, 392 отдельных рабочих батальона (ОРБ), 178 спецгоспиталей. В них содержалось более 4 млн чел. не менее тридцати национальностей1.

Тема военного плена активно разрабатывается с начала 1990-х годов. Сложилось новое, динамично развивающееся направление исторических исследований. С самого начала в нем выделился региональный аспект. В ходе исследований в разрезе отдельных районов в научный оборот вводятся ранее неизученные данные, которые позволяют по-новому подойти к интерпретации и осмыслению общероссийской истории, объективно освещать проблемы военного плена, обсуждать их на международных форумах. Они обогащают ее фактическим материалом, способствуют не только сравнению различных научных концепций, подходов и методов, но и созданию новых направлений в рамках общей тематики.

Актуальность изучения региональной специфики содержания и трудового использования военнопленных и интернированных определяется многими причинами. Так, в Западной Сибири сказывались особенности географического положения, относительно слабое развитие социальной сферы и природно-климатические условия. Людей иной культуры и ментальности, не похожих на советских, «включали» в про

1 Букин С.С., Долголюк А.А. Формирование лагерей военнопленных и интернированных в Сибири // Гуманитарные науки в Сибири. 2000. № 2. С. 49-53. цесс восстановления и развития советской экономики. Руками военнопленных и интернированных в регионе были возведены жилые и административные здания и индустриальные объекты. На производстве и в быту складывались непростые, но значимые для судеб людей взаимоотношения. Исследование этих вопросов очень важно в научном отношении.

Изучение масштабов, роли и последствий военного плена, влияния посттравматического синдрома на физическое, психическое и моральное состояние личности, а также поведение человека в экстремальных условиях, имеет важное практическое значение для психологии. Опыт западносибирских врачей спецгоспиталей в изучении этиологии, патогенеза и при лечении многих видов «лагерных» болезней в условиях военного и послевоенного времени был бесценен и во многом обогатил как отечественную, так и мировую медицину.

Вопросы выявления и сохранения иностранных воинских захоронений времен Второй мировой войны актуальны в России, США, Японии и в европейских странах, не исключением в данном случае является и Западная Сибирь. С 1999 г. под руководством Документационного центра Объединения «Саксонские мемориалы», при сотрудничестве с федеральными землями Нижняя Саксония и Северный Рейн-Вестфалия, а также при поддержке ряда федеральных министерств и общественных организаций Германии и России осуществляется сотрудничество в рамках научного исследовательского проекта по выяснению судеб попавших в плен немецких и советских военнослужащих2. На межгосударственном уровне его значимость подчеркивается обменом дипломатическими нотами между министрами иностранных дел Германии и России. Существенный вклад в этот проект вносят поисковая служба Российского Красного Креста и Ассоциация «Военные мемориалы» . На территории Российской Федерации (в том числе и в Западной Сибири) осуществляется комплекс практических мероприятий по реализации правительственных соглашений о воинских захоронениях, которые заключены с Венгрией, Италией, Германией, Монголией, Польшей, Словакией, Финляндией, Чехией.

В современном российском обществе есть определенное недопонимание важности и необходимости выявления имен и судеб не только погибших советских солдат,

2 Кладбище Хаммельбург (Бавария) / Сост. Клаус-Дитер Мюллер, Райхард Отто, Рольф Келли, Вили Каммерер. Кассель: Народный Союз Германии по уходу за военными могилами, 2002. С. 238.

О деятельности Ассоциации «Военные мемориалы». М., 2002. С. 3-8. но и иностранных, уважительного отношения к кладбищам бывших военных противников, поскольку нередки акты бессмысленного вандализма по отношению к мемориалам военнопленных. В настоящее время имеются обращения граждан Германии о розыске погребений погибших родственников, захороненных на территории Западной Сибири, сведения о которых в немецких архивах им найти не удалось. Полученные в ходе работы данные позволяют заинтересованным лицам и родственникам погибших получить необходимую информацию о месте и сроках гибели иностранных военнопленных. Эта проблема важна для ученых, исследующих историю международных отношений Российской Федерации, Германии и других европейских стран.

Изучение регионального военно-исторического наследия способствует формированию эффективной системы памятнико-охранительной пропаганды. Важно выявление и сохранение воинских некрополей не только как исторических мемориальных комплексов, части европейского культурного наследия, памятников трагедии общечеловеческого масштаба, но и как памяти о целом поколении, заплатившего своими жизнями за ошибки, амбиции, «идеологическую заданность» политиков своих стран.

Изучение судеб выданных в Юденбурге («трагедия Лиенца») советскому командованию казаков - одна из актуальных тем в российской и зарубежной историографии, так как не только позволяет восполнить пробел в истории российской эмиграции, казачества, власовской армии, но и свидетельствует о неоднозначном отношении общества в оценках нравственных проблем коллаборационизма и предательства.

Теоретическая и практическая значимость научного изучения феномена военного плена, лагерной системы продиктована формированием в обществе толерантного отношения и сопричастности к истории своей страны и региональной истории как ее части, необходимостью воспитания гражданственности, важностью дальнейшего развития и укрепления международного сотрудничества и гармонизации отношений с европейскими странами, в ликвидации «белых пятен» истории Второй мировой войны. Значение этого исследования не только в обобщении разрозненной информации, но и создании на основе комплексного изучения истории военнопленных и интернированных в Западной Сибири определенного «фундамента» для философских, психологических, культурологических исследований на региональном, всероссийском и международном уровнях, в контексте диалога культур, мировоззрений, различных-социальных систем.

Целью диссертационного исследования является комплексный анализ размещения, медицинского обслуживания, эффективности трудового использования, репатриации военнопленных и интернированных. Достижение данной цели определило решение следующих задач:

- рассмотрение процесса формирования лагерной системы, динамики численности контингента лагерей;

- изучение условий лагерного быта, состояния режима, охраны и их влияния на количество и качество трудовых ресурсов в лагерях;

- анализ организации, результативности лечения и оздоровления пленных и интернированных в лагерях и спецгоспиталях;

- исследование организации, процесса и итогов трудового использования военнопленных и интернированных в народном хозяйстве;

- характеристика агентурной, оперативной и следственной работы как способов внеэкономического принуждения к труду;

- изучение пропагандистско-агитационной деятельности политотделов и антифашистских организаций и ее влияния на итоги трудового использования контингента;

- исследование процесса, специфики этапов, результатов и значения репатриации.

Объект исследования: иностранные военнопленные, интернированные, «власовцы», «белоэмигранты», «военные преступники» и другие «режимные» 1руппы, содержащиеся в лагерях, отдельных рабочих батальонах (ОРБ), спецгоспиталях НКВД-МВД СССР в Западной Сибири.

Проблема правового статуса контингента лагерей дискуссионна в исследованиях современных отечественных историков. В диссертации под военнопленными понимаются лица из состава вооружённых сил, попавшие во власть неприятеля во время вооруженных конфликтов, или боевых действий4 (в лагерях - категория «А»)5.

Интернирование (франц. interner - водворять на жительство, от лат. internus -внутренний) - в международном праве принудительное задержание иностранных граждан воюющим или нейтральным государством во время вооружённого конфликта6.

4 Женевская конвенция об обращении с военнопленными от 12 августа 1949 года // Женевские конвенции о защите жертв войны. М., 1954. С. 69-129; Дипломатический словарь. Т. 1 / Под ред. А.А. Громыко, А.Г. Ковалева, П.П. Севастьянова, С.Л. Тихвинского. М., 1985. С. 7.

5 Приказ НКВД СССР № 00101 от 22.02.1945 г.

6 Новейший словарь иностранных слов и выражений. М., 2001. С. 348. п

По мнению С.И. Кузнецова , следует различать интернированных иностранных граждан и интернированных иностранных военнослужащих. Исходя из норм международного права, интернирование применялось главным образом в отношении граждан одной из воюющих сторон, проживающих постоянно или находящихся временно на территории другой воюющей стороны.

К интернированным группы «Б» (арестованным) относились представители гражданского населения, которые по каким-либо признакам представляли опасность для власти, устанавливаемой на освобожденной советскими войсками территории.

Трудоспособные граждане, вывезенные из Восточной Европы и мобилизованные в рабочие батальоны для восстановления народного хозяйства СССР, в лагерях и отдельных рабочих батальонах (ОРБ) относились к категории интернированных группы «Г». В «Справке о распределении контингента интернированных, мобилизованных и арестованных по республикам, краям и областям» от 01.05.1945 г. указано на различия между категориями «интернированные», «мобилизованные» и «арестованные». В дальнейших документах подобная градация отсутствует и употребляется единый термин «интернированные»8.

В группу «В» входили участники национальных строевых формирований вермахта (РОА, частей Походного атамана Казачьего Стана генерал-майора Т.Н. Дома-нова, XV Казачьего кавалерийского корпуса генерал-лейтенанта Хельмута фон Пан-нвица, Казачьего учебного и резервного полков под командованием генерала А.Г. Шкуро, Русского Охранного Корпуса генерал-лейтенанта Б.А. Штейфона, Отдельного русского полка СС «Варяг» под командованием полковника М.А. Семенова) и восточных легионов (русских, татар, узбеков, таджиков, армян, азербайджанцев). В исторических документах эта группа независимо от их этнической принадлежности и гражданства называлась «власовцы» или «репатрианты».

Категория «белоэмигрантов» («эмигрантов») включала:

1) участников враждебных по отношению к СССР зарубежных организаций, действовавших в европейских странах в 1920-1940-е гг., служивших офицерами в немецких строевых формированиях;

7 Кузнецов С.И. Японцы в сибирском плену, 1945-1956. Иркутск, 1997.261 с.

8 РГВА. Ф. 1п. Оп. Зи. Д. 70. Л. 1, 1а.

2) бывших военнослужащих русской (царской) армии - подданных различных европейских государств (или без определенного гражданства), а также лиц до войны проживавших в СССР.

В группу «В» входили и члены семей (жены и дети) казаков Казачьего стана. «Власовцы» и «белоэмигранты», репатриированные на основании Ялтинских соглашений9 в июне 1945 г. из г. Юденбурга (Австрия) в СССР, проходили фильтрацию в ПФЛ № 0314 и № 0315 и в лагере НКВД СССР для военнопленных № 525, выполнявшего в течение всего периода своей деятельности не только производственные задачи (содержание, трудовое использование), но и функции фильтрации и проверки. В категорию «репатрианты»10 входили также поляки, арестованные СМЕРШ в январе-апреле 1945 г., латыши, эстонцы, литовцы, белорусы из различных областей, вошедших в состав СССР в 1939-1940 гг.

В лагерях НКВД-МВД СССР содержались hilfswilliger (хмей - с нем. желающий помочь) - так называемые «добровольные помощники» вермахта, набиравшиеся (в том числе мобилизовавшиеся принудительно) из местного населения на оккупированных территориях СССР и из числа советских военнопленных. Они не только служили во вспомогательных частях водителями, санитарами, саперами, поварами, но и привлекались к непосредственному участию в боевых действиях, операциях против партизан и местного населения11.

По своему правовому статусу вышеперечисленные группы лиц относились к «режимным» военнопленным12 и передаче из лагерей на спецпоселение подлежали только в крайнем случае. В 1948-1950 гг. после завершения массовой репатриации из лагерей, ОРБ и спецгоспиталей некоторые из них были направлены в режимный лагерь № 476 на Урале, часть - в Красногорский офицерский режимный лагерь № 27, остальные - в режимный лагерь № 464 в Кузбассе, или были осуждены и отбывали срок в западносибирских тюрьмах, ИТЛ и ИТК до 1955-1956 гг. Эти лица составили

9 Советский Союз на международных конференциях периода Великой Отечественной войны, 19411945 гг.: Сборник документов. Т. 4. Крымская конференция руководителей трех союзных держав - СССР, США и Великобритании (4-11 февраля 1945 г.) / Министерство иностранных дел СССР. М., 1979. С. 198.

10 Иларионова Т.С. Российские немцы в советско-западногерманских послевоенных отношениях: 1945-1961 гг. М., 2010. С. 80-81.

11 Контрразведывательный словарь. Высшая краснознаменная школа Комитета Государственной Безопасности при Совете Министров СССР им. Ф.Э. Дзержинского. 1972 г. [Электронный ресурс] // URL: http: // tipolog.atspace.com/countdic/counterintelIdictionaryl.htm. (дата обращения: 22.12.2009 г.).

12 Положение о режимных лагерях, утвержденное приказом НКВД СССР за № 001130 от 09.09.1944 г. // Военнопленные в СССР. Документы и материалы. С. 456-459. подучетные» категории, так как в отношении них были заведены дела специального, оперативного учетов или проверки в ходе агентурно-оперативных мероприятий, ввиду подозрений в проведении подрывной деятельности, диверсий, создании враждебных организаций и групп. К «подучетным» относились также лица, отбывшие наказание в ИТЛ и тюрьмах и возвращенные в лагеря для военнопленных, военные преступники, которые в связи со своей прошлой враждебной деятельностью рассматривались как представляющие опасность для Советского государства13.

Под репатриацией (от лат. re - вновь и patria - отечество) в работе понимается:

1) возвращение на родину лиц, задержанных или задержавшихся по каким-либо причинам в чужой стране, оказавшихся за ее пределами вследствие войны, то есть пленных, беженцев, интернированных, эмигрантов;

2) насильственное возвращение в СССР на основании Ялтинских соглашений бывших граждан и неграждан СССР14.

В исторических документах упоминаются такие категории военнопленных западносибирских лагерей, как «арестованные», «подследственные», «осужденные» (за политические, имущественные преступления), «военные преступники» (осужденные за воинские преступления)15.

Ряд исследователей считает16, что оставшиеся в СССР в 1949-1956 гг. после массовой репатриации осужденные за различные воинские, политические, экономические или иные виды преступлений, рассматриваемые советским правительством исключительно как военные преступники, в соответствии с международными обязательствами СССР и национальным законодательством лишались статуса «военнопленный», то есть в 1950-е гг. таких субъектов права, как военнопленные, в СССР больше не существовало.

Судя по документам (строевой отчетности, оперативным, учетным делам), в процессе постоянной фильтрации пленных и интернированных в лагерях осуществ

13 ИЦ ГУВД АК. Ф. 17. Оп. 1. Д. 2. Л. 67.

14 Иларионова Т.С. Указ. соч. С. 52-53.

15 Щелокаева Т.А. К вопросу об уголовном преследовании иностранных военнопленных в СССР (19431956 гг.) // Современная преступность: состояние, тенденции, средства преодоления. Екатеринбург, 1999. С. 98-100; Её же. Правовой статус иностранных военнопленных в СССР (1939-1956 гг.): автореф. диссерт.канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2000. С. 16.

16 Епифанов А.Е. Судебное преследование немецких военнопленных в СССР // Россия и Германия в XX веке. В 3-х томах. Т. 3. Оттепель, похолодание и управляемый диалог. Русские и немщл после 1945 г. / Под. ред. К. Аймермахера, Г. Фольперт. М., 2010. С. 101; Карель П., Беддекер Г. Немецкие военнопленные Второй мировой войны 1939-1945 гг. М., 2004. С. 148, лялся их перевод из одной категории в другую (например, интернированных в военнопленные и наоборот; военнопленные во «власовцы» и наоборот). Осужденные, отбывшие наказание в ИТЛ и тюрьмах, возвращались в лагеря. К тому же, в 1940-е гг. ввиду переполненности тюрем арестованных, подследственных, а зачастую и осужденных и приговоренных к каторжным работам, содержали в режимных лагерных отделениях или штрафных ротах.

Часть осужденных военнопленных в последние годы XX в. была реабилитирована и, следовательно, в 1950-е гг. лишилась своего статуса незаконно. Кроме того, на основании Женевской конвенции об обращении с военнопленными 1949 г. режим военного плена применялся и по отношению к осужденным военнопленным17. В ходе визита в Москву, состоявшегося в сентябре 1955 г., канцлера ФРГ Конрада Аденауэра в числе первоочередных была достигнута договоренность об освобождении и репатриации оставшихся осужденных пленных и интернированных немцев из СССР18.

Предмет исследования: политические, социально-экономические, медицинские, физиологические, психологические, идеологические факторы, оказавшие влияние на организацию лагерей; содержание, трудовое использование и репатриацию иностранных военнопленных и интернированных.

Территориальные рамки работы охватывают те регионы Западной Сибири, в которых в годы Второй мировой войны и в послевоенный период находились лагеря, ОРБ и спецгоспитали НКВД-МВД СССР для военнопленных и интернированных, а именно: Тюменскую, Новосибирскую, Кемеровскую области и Алтайский край в их современных границах.

Новосибирская область (юго-восточная часть Западносибирской равнины) и Алтайский (юго-восточная часть Западной Сибири) край были образованы постановлением ЦИК СССР от 28.09.1937 г. в результате разделения Западно-Сибирского края на Алтайский край и Новосибирскую область19.

17 Суржикова Н.В. Иностранные военнопленные Второй мировой войны на Среднем Урале (1942-1956 гг.): ав-тореф. диссерт. канд. ист. наук. Екатеринбург, 2001. С. 4; Мотревич В.П. Военные преступники // Уральская историческая энциклопедия. Екатеринбург, 1998. С. 122; Его же. Осужденные интернированные гражданские лица и военнопленные Второй мировой войны в Свердловской области в 1949-1956 гт. // Уральский вестник международных исследований. Вып. 4. Екатеринбург, 2005. С. 85-86.

18 Русский архив: Великая Отечественная. Немецкие военнопленные в СССР. М., 199. С. 474-485.

19 ЦХАФ АК: Отдел специальной документации. Путеводитель. М., 2001. С. 775-776; Справочник административно-территориальных изменений на Алтае 1917-1980. Барнаул, 1987. С. 36.

Кемеровская область (в ее современных границах), расположенная на юго-востоке Западной Сибири и находящаяся почти на равном расстоянии от западных и восточных границ Российской Федерации, была образована Указом Президиума Верховного Совета СССР «Об образовании Кемеровской области в составе РСФСР» от 26.01.1943 г. Её площадь - 95,5 тыс. км2, что составило 4 % территории Западной Сибири и 0,56 % территории России20. В новую область вошли 17,5 % территории Новосибирской области, 9 из 12 городов областного подчинения, 17 из 20 рабочих поселков, 23 из 75 районов. Население Кемеровской области составило 42 % от прежней численности всего населения Новосибирской области. Областным центром стал г. Кемерово.

Тюменская область, занимающая большую часть Западно-Сибирской равнины, была образована на основании Указа Президиума Верховного Совета СССР от 14.08.1944 г.21, ее площадь составила 1 361,9 тыс. км2.

Хронологические рамки: 1943-1956 гг. Нижняя граница (1943 г.) обусловлена прибытием первых партий иностранных военнопленных в западносибирские лагеря, а также проводимыми мероприятиями (строительство и обустройство зон) по их организации. Можно выделить военный и послевоенный периоды пребывания и трудового использования иностранных военнопленных и интернированных:

1) в ноябре-декабре 1942 г. были приняты решения о строительстве лагерных зон Тюменского лагеря № 93 и размещении военнопленных в Кемеровской области; с мая 1943 г. по сентябрь 1944 г. больных на лечение принимал спецгоспиталь № 1512 в Славгороде; начали свою деятельность лагеря: № 93 в Тюменской области (май 1943 г.), № 199 в Новосибирской области (июль 1944 г.), в Кемеровской области -№ 142, № 162 и № 203; в декабре 1944 г. организованы проверочно-фильтрационные лагеря № 0314 и № 0315, часть контингента из которых была направлена в лагеря для военнопленных;

2) апрель 1945 - первая половина 1949 гг. - период основной деятельности лагерей для военнопленных (№№ 36, 93, 128, 199, 503, 511, 526), ОРБ № 1104 и спецгоспиталей НКВД-МВД СССР (№ 2494, № 1407) на территории Западной Сибири, завершившийся репатриацией большинства военнопленных и интернированных;

20 Интернет-портал органов государственной власти Кемеровской области [Электронный ресурс] // URL: http://www.kemobl.ru/PASPORT/geogr.asp?n=3&sn=l (дата обращения: 03.03.2011 г.).

21 Паспорт Тюменской области за 1945 г. ГУТО ГАСПИТО. Ф. 3893. Оп. 2. Д. 3. Л. 1; Административно-территориальное деление Тюменской области (XVII-XX вв.). Тюмень, 2003. С. 204.

3) август 1949 - июль 1950 гг. - период работы режимного лагеря МВД СССР № 464 в Кузбассе.

В исследовании верхняя хронологическая граница (1956 г.) обусловлена репатриацией последних осужденных иностранцев, находившихся в ИТЛ и тюрьмах на территории Западной Сибири. Можно отметить также, что 1957-1961 гг. датированы акты о закрытии и ликвидации последних кладбищ военнопленных и интернированных в изучаемом регионе.

Методология исследования базируется на широком круге теоретических разработок общесоциологического характера как отечественного, так и зарубежного происхождения, в той или иной степени касающихся военного плена. Основываясь на них, автор придерживался основополагающих принципов исторической науки, в качестве которых выступают историзм и объективность. В соответствии с ними любая проблема и наполняющие ее исторические факты рассматриваются в последовательном развитии и во взаимосвязи с объективными сторонами социальной действительности. В теоретико-методологической концепции работы важное место занял цивилизационный подход. Во Второй мировой войне между собой воевали представители разных цивилизаций со своей историей возникновения и развития, с разными конфессиями и культурой, с непохожим государственным и общественным устройством. В западносибирских лагерях содержались военнопленные и интернированные из многих европейских стран, Японии и других азиатских государств. Даже в жестких условиях лагерного режима и в производственной деятельности они демонстрировали свою самобытность, национальные традиции и менталитет. Их выявление стало одной из задач настоящего исследования.

В качестве теоретического подхода к изучению реальности лагерного быта использовался методологический индивидуализм. Он предполагает применение в ходе исследования такой теоретической позиции, которая игнорирует внеличностные структуры, акцентируя внимание на индивиде и отдельных жизненных ситуациях22. Такой подход продуктивен для изучения межличностных отношений в условиях лагерной повседневности.

22 Побережников И.В. Переход от традиционного к индустриальному обществу: теоретико-методологическая проблема модернизации. М., 2006. С. 114.

Из общенаучных методов познания особое значение имели анализ и синтез, позволившие на основе изучения совокупности событий и объединения в разделы политического, социально-экономического, идеологического, правового, медицинского аспектов истории военного плена, изучив каждый из них в отдельности и совокупности, осветить общую картину, выделить особенности трудового использования различных категорий контингента в лагерях, ОРБ и их пребывания в медико-санитарных учреждениях.

Метод системного анализа позволил раскрыть внутренние механизмы функционирования системы ГУПВИ (ОПВИ) НКВД-МВД СССР. Все процессы и явления рассмотрены в их взаимообусловленности, выявлены причинно-следственные связи и обобщены результаты.

Проблемно-хронологический метод определил структуру и принцип построения диссертации и ее отдельных разделов. Исторические события с учетом выявленных в них общего и особенного, количественных и качественных изменений были объединены в главах и разделах во временной последовательности, общей смысловой тематикой и проблематикой.

С помощью историко-генетического метода описаны причины, ход, динамика и значение исследуемых событий, что позволило в максимально возможной степени приблизиться к воспроизведению реальной истории изучаемого объекта. Были исследованы: вопросы организации лагерей, отдельного рабочего батальона (ОРБ) №1104 и спецгоспиталей в Западной Сибири; структура, медицинская практика специализированных лечебных учреждений; режим, правонарушения и система наказаний; причины и меры по борьбе с побегами пленных; политико-пропагандистская работа и реакции на нее контингента; особенности трудового использования режимных категорий; процесс и результаты репатриации из Западной Сибири.

С применением историко-типологического метода была проведена классификация источников и полученных из них новых данных. На основе систематизации характерных и специфичных для системы ГУПВИ (ОПВИ) НКВД-МВД СССР показателей выявлены закономерности в изучаемых событиях, раскрыта и обоснована суть происходящих процессов. В работе выделены периоды трудового использования, репатриации пленных и интернированных; дана классификация видов заболеваемости и смертности, данных о воинских кладбищах, типов правонарушений и наказаний, сведений о власовцах и белоэмигрантах по численности, национальному составу, воинским званиям, медико-санитарным показателям, социальной и партийной принадлежности.

Историко-ситуационный метод использован для изучения региональных факторов в контексте военного и послевоенного времени, социалистической экономики, основанной на принудительном труде; меняющейся международной, политической, социально-экономической ситуации в стране и в Западной Сибири. В процессе трансформирующихся отношений между ГУПВИ (ОПВИ) НКВД/МВД СССР, управлениями лагерей, предприятиями, местными государственными и партийными органами власти исследованы правовые, производственные, материально-бытовые, кадровые, медико-санитарные вопросы. В рамках международных договоров, федеральных постановлений рассмотрены проблемы состояния учета, сохранения и ликвидации воинских некрополей; в зависимости от состояния трудовых ресурсов лагерей и экономического положения региона определены причины, стоимость, мероприятия и итоги репатриации по отдельным областям и в Западной Сибири в целом.

С помощью историко-компаративного метода произведены: сопоставление различных групп исторических источников; сравнение освещения одних и тех же событий в документах, отложившихся в центральных и региональных архивах; оценка одновременных факторов, событий, процессов и явлений (типичных и специфичных) и их характеристик с позиций государственных и региональных властей, администраций лагерей и промышленных предприятий в разные хронологические периоды деятельности лагерей и спецгоспиталей {сравнение историко-типологическое, историко-генетическое).

С использованием историко-ретроспективного метода была дана характеристика фактов с позиции современных научных исследований в истории, экономике, медицине, правоведении, психологии.

Количественные (статистический, статистико-комбинаторный) методы позволили выявить количественные характеристики, провести их анализ, усилить доказательность выводов. Динамика численности и ее процентное соотношение были сведены в таблицы, размещенные в приложениях в соответствии с проблематикой исследования. Благодаря методу «технологии OLAP» реализована статистическая обработка компьютерной базы данных (БД) «Иностранные военнопленные и интернированные Второй мировой войны, захороненные на территории Западной Сибири», созданной на основе списков захороненных в Западной Сибири, кладбищенских книг, актов о смерти, о несчастных случаях на производстве, аутопсии, строевой отчетности. В БД 12 394 записи распределены и проанализированы по 12 параметрам (пол, возраст, национальность, подданство, звание, даты смерти и захоронения, номера квадрата и могилы, лагерь, отделение и населенный пункт). Также были использованы методы: историко-биографический (по оперативно-следственным и учетным делам), картографирование лагерей, ОРБ № 1104, спецгоспиталей, цитирование из архивных, мемуарных источников и работ современных психологов.

Научная новизна. На основе широкого круга источников, в том числе впервые вводимых в научный оборот, комплексно исследована степень влияния различных факторов на содержание, режим, медицинское обслуживание, рентабельность и организацию труда иностранных военнопленных, интернированных в Западной Сибири.

Впервые обстоятельно изучены численность, национальный состав, воинские звания, физическое состояние, содержание, трудовое использование «власовцев» и «военных преступников» в Кемеровской области; рассмотрен вопрос об экономической рентабельности режимных отделений лагеря № 525 и режимного лагеря № 464.

Исследованы организация, состояние и итоги лечебного дела, роль западносибирских спецгоспиталей как лечебно-диагностических и консультативных центров в восстановлении физического состояния контингента.

Проанализированы задачи, результаты деятельности отдела контразведки СМЕРШ Западносибирского военного округа, оперативно-чекистских отделов в западносибирских проверочно-фильтрационных лагерях (ПФЛ), лагерях и спецгоспиталях: специфика, организация агентурно-оперативной, следственной работы и ее влияние на режим, производственный процесс, материальное, финансовое состояние лагерей.

Определено количество осужденных в лагерях. Показаны эволюция государственных политико-идеологических задач и направлений, в соответствии с которыми осуществлялась агитационно-пропагандистская деятельность как в годы войны, так и после ее окончания, ее значение в решении производственных вопросов; влияние периодических изданий для военнопленных на становление и развитие антифашистского движения, а также реакции контингента на агитационные мероприятия.

Были найдены следственные материалы, история болезни, акты о смерти и аутопсии, которые позволили проследить основные этапы биографии выдающегося ученого, горного инженера, доктора геологических наук, заведующего Лабораторией Алтайского Горного Округа (1909 г.), управляющего акционерным обществом «Ко-пикуз» В.Н. Мамонтова.

Определены количественный и качественный состав административно-хозяйственного и медицинского персонала, причины текучести кадров, уточнена динамика побегов, комплекс мер по их ликвидации, значение мероприятий УМВД, партийных и государственных органов власти для организации труда пленных и интернированных. Произведено картографирование дислокации лагерей, ОРБ и спецгоспиталей в Западной Сибири.

С помощью созданной компьютерной базы данных определены численность и процентное соотношение по национальностям, подданству, воинским званиям, возрасту захороненных как по отдельным кладбищам, так и в Западной Сибири в целом. Составлен каталог 56 западносибирских кладбищ с указанием общих исторических сведений, географической локализации, времени открытия, ликвидации и передачи под юрисдикцию региональных органов власти, сохранности, наличия памятного знака, численности погребенных. Определены перспективы дальнейшей работы по поиску утраченных воинских некрополей.

Дополнительная характеристика дана процессу, основным репатриационным этапам и их специфике. Показано значение репатриации как фактора, влиявшего на эффективность трудового использования контингента лагерей и отдельного рабочего батальона (ОРБ). Уточнено количество отправленных на родину, рассчитаны финансовые затраты на их репатриацию. На основе воспоминаний бывших немецких военнопленных и интернированных рассмотрены вопросы их социально-психологической адаптации в послевоенной Германии.

Основные положения, выносимые на защиту:

- В условиях острого дефицита трудовых ресурсов военных и первых послевоенных лет военнопленные и интернированные стали важным источником пополнения кадрами трудовых коллективов промышленности и строительства.

- Из всех «режимных» категорий, задействованных в сибирской экономике, самая низкая производительность труда наблюдалась у «власовцев», а позднее — у «военных преступников». Это снижало производственные показатели деятельности тех лагерей и лагерных отделений, в которых они содержались.

- Действенная система лечения и оздоровления обитателей западносибирских лагерей по объективным и субъективным причинам формировалась медленно. Более эффективно она начала функционировать лишь со второй половины 1947 г.

- Относительно высокие показатели смертности военнопленных и интернированных объяснялись их чрезвычайной физической ослабленностью при поступлении в сибирские лагеря, а также плохой подготовленностью последних к их приему и содержанию. В то же время официальная политика и практическая деятельность руководства страны и ГУПВИ была направлена на сохранение «трудового фонда».

- Агентурная, оперативная и следственная работа позволяла выявлять среди пленных государственных преступников, организаторов саботажа и вредителей. Одновременно она способствовала укреплению антифашистского движения и в определенной мере решению производственных задач. Деятельность спецорганов не всегда была объективной. Имелись многочисленные случаи фальсификаций, подтасовок, негативно сказывавшихся на судьбах людей.

- Деятельность антифашистского движения в лагерях происходила в условиях открытой и скрытой конфронтации военнопленных. Тем не менее, с помощью антифашистских активов, разнообразных пропагандистско-агитационных форм, а также за счет усиления карательных мер, в 1948-1949 гг. появилась возможность решать ряд производственных проблем.

- Репатриация военнопленных и интернированных привела к улучшению качественного состава рабочей силы, сокращению расходов на восстановление ее трудоспособности; способствовала сохранению определенной устойчивости лагерной экономики.

Научно-практическая значимость работы. Материалы, обобщения и выводы, полученные в ходе диссертационного исследования, могут быть использованы историками, военными медиками, психологами, политологами, культурологами, экологами для обобщающих трудов, в том числе по истории Кузбасса, Алтайского края, Новосибирской и Тюменской областей, Сибири, СССР, Российской Федерации; при разработке учебных теоретических курсов и спецкурсов, при написании монографий, учебников и учебных пособий, а также при дальнейших исследованиях истории военного плена.

Составленная в ходе исследования компьютерная база данных по захороненным в Западной Сибири пленным и интернированным помогла в обработке крупного массива информации, а также установлении мест погребения по запросам частных лиц из европейских стран, что подтверждает практическую значимость исследования для современного общества.

Апробация результатов исследования. Основные положения и материалы диссертации были обсуждены в секторе истории социально-экономического развития и Ученом совете Института истории СО РАН, на кафедре отечественной истории НФИКемГУ.

Результаты исследования отражены в учебных курсах; при разработке справочника «Историко-культурное и природное наследие»; в курсе лекций, прочитанных в Университете Сорбонна № 1 (Париж, 2007 г.); в материалах семинаров, круглых столов, на тренингах по истории немцев Сибири, России в Российско-немецких домах Томска, Новосибирска и Центров немецкой культуры г. Новокузнецка и г. Благовещенска, BIZ - Образовательно-информационных центрах Москвы, Украины и Казахстана.

Основные положения и результаты диссертационного исследования изложены в монографии, сборнике документов и материалов, публикациях в журналах, входящих в перечень ВАК; в иных научных изданиях, в докладах на научных конференциях.

Отдельные результаты диссертации использованы ООО экологическим агентством ИнЭкА - консалтинг при обследовании и картографировании природоохранных территорий Новокузнецка. Компьютерная база данных «Захороненные на территории Западной Сибири иностранные военнопленные и интернированные» передана в распоряжение информационных центров ГУВД Тюменской и Кемеровской областей.

Структура диссертации определена в соответствии с исследовательскими целью, задачами и логикой изложения материала. Диссертация включает введение, 6 глав, заключение, список источников и используемой литературы, приложения (165 таблиц, 4 карты).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Иностранные военнопленные и интернированные в Западной Сибири: 1943-1956 гг."

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В военные и послевоенные годы в СССР была основана широкая сеть лагерей и лаготделений, контролируемых Главным управлением по военнопленным и интернированным - ГУПВИ (ОПВИ) НКВД-МВД СССР. При их организации учитывались потребность хозяйственных организаций региона в рабочей силе и возможность максимальной занятости военнопленных и интернированных в Западной Сибири. Они являлись одной из социальных групп, за счет которой происходило комплектование производственных коллективов ведущих отраслей экономики, приоритетных для каждой области). Иностранные военнопленные, интернированные, «власовцы» и «белоэмигранты» были задействованы на угольных предприятиях, в металлургической, машиностроительной, военной, химической, лесной и бумажной промышленности; на строительстве шахт, предприятий тяжелой индустрии, электростанций, железных и шоссейных дорог, жилищно-гражданских массивов и в сельском хозяйстве.

На государственном уровне организацию и деятельность лагерей, характер производственных отношений определяли и регулировали директивы, положения и инструкции, выполнение которых в местных условиях зависело от складывающейся социально-экономической ситуации.

Во второй половине 1943 - 1947 гг. на производительность труда военнопленных и интернированных повлияли нерешенность хозяйственно-бытовых, санитарных, медицинских, продовольственных проблем. К числу наиболее серьезных недостатков в бытовом и хозяйственном обслуживании контингента в целом относились: а) отсутствие теплых помещений при дефиците топлива, ввиду чего температура в помещениях была 4-12°; б) пропускная способность бань, дезокамер, прачечных, парикмахерских (или полное отсутствие таковых) не соответствовали лимитной численности пленных, что затрудняло их санитарную обработку; в) острая нехватка зимнего обмундирования; г) отсутствие в достаточном количестве и ассортименте запасов продовольствия.

Нормативные государственные документы, ведомственные инструкции и договоры с хозяйствующими субъектами предусматривали для военнопленных и интернированных восьмичасовой рабочий день. С целью повышения доходности лагерей и отдельных лаготделений, их руководители часто переводили пленных с объекта на объект, использовали их на сверхурочных работах. Такая практика приводила к росту физического, нервно-эмоционального напряжения, к увеличению санитарных потерь, вносила диссонанс в производственные отношения. В то же время, руководство хозор-ганов, областные и партийные комиссии не допускались на территорию лагерных отделений, в связи с этим были лишены возможности осуществлять контроль над жизнеобеспечением людей, принимать своевременные меры по их снабжению.

Только во второй половине 1947 г. началась совместная плановая работа администрации предприятий и Управлений лагерей по обеспечению военнопленных и интернированных топливом, материальным имуществом, и с декабря этого же года снабжение рабочих горнорудной, топливной, лесной, машиностроительной промышленности стало первоочередным. Проведенные за 1948-1950-е гг. мероприятия по снабжению (в том числе продукцией подсобных хозяйств и мастерских ширпотреба), улучшение жилищно-бытовых и санитарно-гигиенических условий, отлаженный механизм производственных отношений Управлений лагерей и хозорганов способствовали стабилизации физического состояния людей, сохранению, улучшению качества трудовых ресурсов и более высокой результативности их трудового использования.

На протяжении 1943-1950 гг. серьезными и трудно решаемыми являлись вопросы охраны иностранных военнопленных в лагерях (низкий качественный потенциал административно-хозяйственного персонала, систематический недокомплект боевого состава гарнизонов конвойных войск и ВОХР). Проведенный комплекс политико-воспитательных мероприятий для личного состава, создание разветвленной сети вспомогательных команд, расконвоирование пленных позволили лишь частично справиться с труднейшей кадровой проблемой, но в тоже время, укрепить режим, дисциплину, эффективность труда и с 1947 г. снизить побеги из лагерей. Несмотря на политико-административные и карательно-репрессивные меры, до конца решить проблему комплектования качественным персоналом лагеря, гарнизоны конвойных войск и вневедомственную охрану не удалось, поэтому сохранялись нарушения режима и побеги военнопленных, что отрицательно сказывалось на организации трудовой деятельности лагерей.

Региональными УМВД государственные и международные обязательства по организации учета умерших и порядка их погребения, сохранению и охране воинских некрополей в 1943-1961 гг. в Западной Сибири не выполнялись. В итоге это привело к уничтожению (утрате) кладбищ иностранных военнопленных и интернированных, к невозможности точного учета умерших и захороненных на территории Западной Сибири. Кладбища для контингента создавались на городских и сельских территориях, исходя из удобства лагерей, без учета экономических интересов и целесообразности в регионах, поэтому большинство захоронений попали под хозяйственное освоение и были уничтожены. О некачественном учете, недооценке важности его организации свидетельствовал тот факт, что подекадные списки, составляемые начальниками САНО и лагерных отделений, не совпадали с отчетными данными учетных отделений Управлений лагерей, искусственно занижавших показатели смертности.

В военное и послевоенное время западносибирский регион с высоким уровнем санитарных потерь среди военнопленных и интернированных испытывал острую потребность в специализированных медицинских учреждениях. После войны единственный в Западной Сибири (1945 - декабрь 1948 г.) госпиталь № 2494 (несмотря на его медицинский и технический потенциал) не мог обеспечить необходимой лечебной помощью даже один новосибирский лагерь № 199. Это стало одной из причин устойчивого роста заболеваемости и смертности (1945 - первая половина 1948 гг.).

С открытием госпиталя № 1407, благодаря профессиональным медицинским кадрам, хорошей его оснащенности оборудованием удалось максимально приблизить качественную медицинскую помощь к лагерям; более эффективно по сравнению с лагерными стационарами восстанавливать физическое состояние и трудоспособность людей. На протяжении второй половины 1943 - 1947 гг. «трудовой фонд» в лагерях отличал низкий качественных уровень, что было обусловлено слабой постановкой лечебно-санитарной и противоэпидемической работы в лагерях. Итогом деятельности ГУПВИ и его медицинского отдела стала более качественная деятельность лечебных специализированных учреждений в Западной Сибири. Врачи спецгоспиталей смогли поставить барьер распространению эпидемических заболеваний сыпным тифом, дизентерией, туберкулезом; консультировали и обучали врачебно-медицинский персонал лагерей и в конечном итоге добились сокращения смертности пленных и интернированных, прежде всего от алиментарной дистрофии, туберкулеза и сопутствующих им заболеваний. Опыт экстренного развертывания и деятельности по типу хирургического, терапевтического, инфекционного, то есть многопрофильных лечебно-диагностических, санитарно-профилакгических, консультативных учреждений (как и западносибирских врачей) по оказанию квалифицированной помощи, в изучении этиологии, патогенеза, прогнозов, лечения «лагерных» болезней в условиях военного и послевоенного времени, был бесценен и во многом обогатил как отечественную, так и мировую медицину.

Наряду с производственной до середины 1946 г. лагеря для военнопленных выполняли фильтрационные функции. Так как в начальный период деятельности (19431944 гг.) розыскная работа в основном была направлена на фиксацию негативных настроений, ликвидацию на производстве саботажа и диверсий контингента, то глубокую и всестороннюю его разработку осуществлять оказалось невозможным. Отсутствовали переводчики, не учитывались специфические психологические и национальные особенности военнопленных и интернированных, их родственные отношения и принадлежность к землячеству.

В 1945 - первой половине 1946 гг. деятельность ОКР СМЕРШ ЗапСибВО характеризовалась высокими темпами по розыску и разработке военных преступников, немецко-фашистских пособников в составе прибывшего в Кемеровскую область контингента. Через территориальные органы НКВД по месту жительства и последнего пребывания «подучетных» лиц, входивших в состав добровольческих формирований, в ходе тщательной проверки, агентурного изучения фиксировались, всесторонне изучались их родственные связи и всевозможные личные контакты.

Если в 1945 - первой половине 1946 гг. деятельность оперотделов была нацелена на создание разветвленной агентурно-осведомительской сети для более тщательного изучения состава лагерей, то со второй половины 1946 г. решались задачи укрепления антифашистской работы. Деятельность оперативных отделов была направлена на укрепление производственной и финансовой дисциплины, чем способствовала решению производственных задач карательно-репрессивными мерами. С учетом опыта предыдущих лет «неблагонадежных» военнопленных, склонных к совершению диверсий, переводили на второстепенные объекты, во вспомогательные цеха и на подсобные работы. Агентура и осведомители вели наблюдение за рациональным использованием рабочего времени, количественными и качественными результатами труда. Был принят комплекс мер по предотвращению голодовок и умышленного членовредительства.

С помощью агентурно-оперативных и следственных мероприятий удалось ликвидировать открытое и латентное сопротивление части пленных и интернированных; предотвратить многие диверсии на производстве и побеги; выявить «военных преступников»; раскрыть хищения материальных и финансовых средств лагерным персоналом, ликвидировать иные нарушения режима. Через организацию контроля над деятельностью управленческого и хозяйственного аппарата оперативные отделы способствовали укреплению финансовой дисциплины, совершенствованию работы по охране социалистической собственности, а в целом в 1948-1949 гг. сокращению финансовой задолженности лагерей.

Агентурно-оперативные и следственные мероприятия сочетались с идеологической «обработкой» пленных и интернированных. Проведение политико-пропагандисткой работы диктовалось необходимостью повышения производительности и качества труда, укрепления производственной дисциплины. В условиях «выбора»: приспособления (по причине выживания), принятия по идейным убеждениям, или противоборства (как явного, так и скрытого), отторжения (морально-психологического) новой идеологии, военнопленные выбирали различные варианты.

Сопротивление навязанным методам политической работы приводило к стойкому противостоянию антифашистских активов с одной стороны и их «идеологических противников» - с другой. Степень конфронтации, и соответственно, частота внутрилагерных конфликтов зависели от идеологического и классового фанатизма, религиозных убеждений, довоенного социального (классового) статуса пленных. Идеологическое противостояние было стойким и сохранялось до полной ликвидации лагерей. В силу своих убеждений часть военнопленных в 1944-1947 гг. отвергало любые формы и методы политической пропаганды, антифашистские активы были немногочисленны, чтобы в значительной степени воздействовать на ценностные ориентиры и мировоззрение. Оперативные отделы фиксировали упадок духа, ухудшение физического состояния людей, что влияло на восприятие пленными агитационно-политических мероприятий. Пропагандистский тезис о пробуждении в «обманутых немцах» классовой пролетарской солидарности во многом дезориентировал политаппараты Управлений лагерей, ограничивал формы, методы и тематику политико-пропагандистских мероприятий. Идеологизированность, демагогия и декларативность отталкивали, нежели привлекали пленных в ряды антифашистов. Так как в числе приоритетных в 1944— 1946 гг. лагеря решали медико-санитарные, производственные проблемы, то вопросы организации политико-воспитательной работы зачастую уходили на второй план.

В 1947-1949 гг. политотделами и антифашистскими активами в качестве первоочередных были определены производственные задачи (контроль над физическим состоянием людей, производительностью труда, соблюдением техники безопасности). Становлению массовой политической работы, мобилизации военнопленных и интернированных на производительный и сознательный труд посредством пропаганды передового опыта, новаторства и организации социалистического соревнования в лагерях содействовали периодические массовые издания для военнопленных. Однако идеологически окрашенная тематика вызывала стойкое ее отторжение в лагерях.

С 1947 г. начался медленный рост антифашистских кадров, были проведены первые конференции активистов. В то же время предвыборная кампания 1948 г. в антифашистские комитеты отразила сопротивление части пленных агитационно-пропагандистским методам работы, продолжавшееся до 1949 г. и ликвидированное активными карательными мерами.

Социалистическое соревнование в 1945-1948 гг. носило формальный характер. Рекордные показатели обеспечивались искусственно за счет приписок результатов труда других бригад, отдельных пленных, или двойной отчетности. Не практиковалась пропаганда передового опыта. Производственные совещания бригадиров с участием перевыполняющих нормы военнопленных были редки, а ударники труда не поощрялись и содержались в одинаковых с лодырями условиях. Однако культурно-досуговая деятельность, направленная на развитие творческого потенциала людей, позволила «включить» адаптационные механизмы, тем самым способствовала улучшению психологического климата, и, как следствие, в определенной мере, сокращению заболеваемости, смертности, производственного травматизма и повышению производительности труда.

Социальная, физиологическая, психологическая, трудовая адаптация иностранных рабочих к новой этнической социокультурной среде происходила медленно в силу суровых климатических условий, тяжелых условий труда, национального менталитета пленных. Наиболее высокая степень дезадаптации наблюдалась среди «власовцев» и «белоэмигрантов», что во многом было обусловлено враждебным отношением со стороны советских рабочих, администрации, охраны и персонала лагерей. «Режимные» военнопленные использовались преимущественно на производстве с вредными условиями труда при его максимальной продолжительности, поэтому рост санитарных потерь прежде всего трудоспособных категорий сохранялся повсеместно. Дезадаптирующим фактором являлся и так называемый «психоз колючей проволоки».

Власовцы» и иной «режимный» контингент, несмотря на их физическое состояние и возраст, репатриации не подлежали, так как являлись «подучетной» категорией, находящейся в стадии постоянных оперативно-следственных мероприятий, что, в свою очередь, снижало процент выводимых на контрагентские работы, объясняло причины нерентабельности их труда и низкой окупаемости режимных лагерных отделений. На контрагентские работы выводился как рядовой, так и офицерский состав. При дефиците трудовых ресурсов в Кузбассе, специализирующимся на угледобыче, металлургии, химии и машиностроении, это в определенной степени позволяло на короткий срок обеспечить самые трудоемкие и опасные участки рабочей силой, перенося «центр тяжести» с вольнонаемного рабочего на «режимный» контингент, но, в тоже время, приводило к устойчивой физической деградации людей и в конечном итоге к увеличению смертности.

Репатриация иностранцев на родину проходила в несколько этапов и напрямую зависела от складывающейся международной обстановки и отношений СССР с ФРГ и США, социально-экономической ситуации в стране и регионе. На протяжении второй половины 1943 - первой половины 1948 гг. улучшения физического состояния контингента со стороны Управлений лагерей и администрации промышленных предприятий достигнуть не удалось. Постоянно росли расходы на содержание и лечение пленных, их труд не всегда оправдывал затрат на содержание, что вело к устойчивому росту стоимости подневольной рабочей силы. «Избавляясь» от нетрудоспособных пленных и интернированных, и поставщик трудовых ресурсов - лагерь, и работодатель - промышленное предприятие, с одной стороны, содействовали сохранению определенной устойчивости лагерной экономики, с другой, способствовали решению производственных задач (увеличение выпуска валовой продукции), поставленных правительством страны и необходимых для стабильной деятельности базовых, приоритетных отраслей народно-хозяйственного комплекса в Западной Сибири. Репатриируя больных, ослабленных и инвалидов, региональные УМВД сокращали расходы на восстановление их трудоспособности и лечение, тем самым происходило и снижение стоимости рабочей силы, что в свою очередь способствовало росту эффективности производства в регионах, специализирующихся на угледобыче, металлургии, машиностроении, торфоразработках, лесозаготовках, с высокой степенью эксплуатации подневольного труда.

Стараясь не допустить сокращения трудовых ресурсов, ГУПВИ МВД СССР все заявки от западносибирских УМВД удовлетворял полностью, постоянно пополняя регион новыми крупными партиями военнопленных и интернированных. Однако качественного улучшения трудовых ресурсов в лагерях и ОРБ № 1104 до сентября 1948 г. не произошло. Причиной такого положения являлось поступление в 19451947 гг. в основном ослабленных и нетрудоспособных интернированных (в том числе из спецлагерей Германии) и высоких санитарных потерь, что неизбежно влекло снижение рентабельности производственных лагерей, привлечение хозорганами других категорий спецконтингента, ставило под угрозу срыва выполнение плановых заданий на промышленных предприятиях во всех областях Западной Сибири.

В качестве одного из стимулов первоочередной репатриации пленных и интернированных, но в то же время стараясь сохранить и закрепить за промышленными предприятиями трудоспособных, администрация Управлений лагерей (в соответствии с рекомендациями ГУПВИ МВД СССР) освобождала лишь единицы передовиков производства, выполняющих и перевыполняющих нормы выработки. Как следствие, ударный труд для основной массы военнопленных и интернированных становился политической декларацией, идеологической уловкой. Однако с экономической точки зрения такое решение было целесообразным.

В 1943-1947 гг. лишь нескольким лагерям для военнопленных удавалось покрывать затраты на их содержание за счет производственной деятельности. Многие нуждались в постоянных дотациях со стороны государства ввиду нерешенности жилищ-но-бытовых, снабженческих, кадровых, медицинских проблем, неэффективной организации труда, несогласованности в производственных отношениях УНКВД-УМВД с руководством промышленных предприятий, местными государственными и партийными органами власти; нецелевого использования, нерационального распределения пленных и интернированных по промышленным объектам областей, зачастую с многочисленными нарушениями медицинского освидетельствования и без учета физического состояния фонда труда.

Причин относительно низкой эффективности производственной деятельности лагерных отделений и ОРБ было немало. Основными из них являлись следующие: преимущественное использование ослабленных в физическом отношении пленных и интернированных на промышленных предприятиях с особо тяжелыми условиями и высокой интенсивностью труда; низкий профессионализм, нежелание выполнять нормы выработки (несмотря на то, что от этого зависело жизнеобеспечение лагерей); постоянные нарушения лагерями и хозорганами договоров и взаимных обязательств (в том числе финансовых) и складывающиеся в процессе производства сложные взаимоотношения по выполнению правил режима труда, соблюдению продолжительности рабочего дня, предоставлению положенного времени на отдых, организации действенного контроля над производственными и бытовыми условиями; несоблюдение техники безопасности; дефицит необходимого инвентаря, инструмента, спецодежды и обуви; преобладание карательно-репрессивных методов стимулирования труда; непроизводительное использование рабочего времени; многочисленные нарушения трудовой дисциплины.

Труд военнопленных и интернированных широко применялся в народном хозяйстве западносибирского региона. Его использование было оправдано в тяжелых социально-экономических условиях военного и послевоенного времени, так как позволяло покрывать острый дефицит трудовых ресурсов. В 1948-1949 гг. были достигнуты более высокие результаты в организации и трудовом использовании пленных и интернированных, что, прежде всего, стало возможным за счет улучшения физического состояния контингента, более качественной организации производственного процесса, позволило повысить производительность труда и ценой неимоверных усилий добиться рентабельности лагерных отделений.

Список научной литературыМаркдорф, Наталья Михайловна, диссертация по теме "Отечественная история"

1. АРХИВНЫЕ ИСТОЧНИКИ: Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ):

2. Ф. 952 Тюремный отдел Министерства внутренних дел СССР. 1938-1959 гг. Оп. 1. Д. 306.

3. Ф. Р.-7523 Верховный Совет СССР. 1937-1989 гг.: Оп. 15. Д. 100.

4. Ф. Р.-9401с Народный комиссариат внутренних дел СССР (НКВД-МВД СССР).1934-1960 гг.:1. Оп. 1а. Д. 204, 333,334.1. Оп. 1с. Д. 205. Т. 14.

5. Оп. 1. Д. 1, 142, 524, 533, 619, 637, 644, 657, 685, 701, 716, 718, 719, 728, 735, 736, 737,738, 777, 778, 779, 781, 807, 815, 822, 834, 835, 842, 845, 873, 921, 992, 1313, 2012,2227, 2434, 2435, 2227, 2664,2665, 2911.

6. Оп. 2. Д. 2,134,137,142,143,199,205,269, 505, 779.1. Оп. 3. Д. 1,2,13.1. Оп. 12. Д. 205. Том 13.1. Оп. 21а. Д. 4.

7. Ф. Р.-9405 Специальный отдел Министерства внутренних дел СССР. 1943-1947 гг.: Оп. 1 Д. 203.

8. Ф. Р.-9408 Отдел проверочно-фильтрационных лагерей Народного комиссариата внутренних дел СССР. 1941-1946 гг.: Оп. 1. Д. 1,2.

9. Ф. Р.-9423 Хозяйственное управление (ХОЗУ) Министерства внутренних дел СССР. 1934-1960 гг.: Оп. 2. Д. 4.

10. Ф. Р -9526 Управление Уполномоченного совнаркома СССР Совета Министров

11. СССР по делам репатриации. 1944-1953 гг.:1. Оп. 2. Д. 1-3.1. Оп. 4. Д. 1-4.1. Оп. 6. Д. 57.

12. Российский государственный архив экономики (РГАЭ):

13. Ф. 1562 Центральное статистическое Управление СССР (ЦСУ) ПРИ Совете Министров СССР. 1918-1991 гг.: Оп. 3. Д. 876, 893, 902, 920, 951, 958, 987, 995. Оп. 15. Д. 3230, 3733.

14. Ф. 5675 Учреждения по руководству переселением в СССР. 1949-1954 гг.: Оп. 3. Д. 396, 655, 849.

15. Российский государственный военный архив (РГВА):

16. On. 13a. Д. 1-12. On. 14a. Д. 9.

17. On. 15a. Д. 9, 11, 12, 13, 15, 17, 20, 22, 43, 76, 79, 82, 109, 125, 126, 170, 331, 345, 347, 352, 353, 354, 358, 362-365. On. 17a. Д. 1, 5, 7, 9, 17.

18. On. 21a. Д. 5,36,37,38,39 (Том 2), 40 (Том 3), 41 (Том 4), 42,43,45,46,49,50,51,61,62.

19. On. 23a. Д. 1,2,4, 5, 7, 8, 9, 10, 11,12, 13, 14.1. On. 32a. Д. 1.1. On. 33a. Д. 1-3.1. On. 37a. Д. 1, 3.

20. On. 9в. Д. 2, 9, 19, 72, 73, 75.1. On. 15в. Д. 1, 75.1. On. 25в. Д. 37.1. On. 32в. Д. 1.

21. On. Зг. Д. 9,10, 11,12, 13, 19,21,23.1. On. 4г. Д. 3.1. On. 9г. Д. 2.1. On. Юг. Д. 3.1. On. 11г. Д. 2,3.

22. On. Ole. Д. 96 (Том 1), Д. 96 (Том 2), 842,1115.

23. Оп. 4з. Д. 9,11, 13,19,23,26.1. Оп. 5з. Д. 2.

24. Оп. 6з. Д. 7,20, 21,26,27, 31, 36.

25. Оп. 8з. Д. 1,2,4, 5, 12, 17, 122, 123.

26. Оп. Юз. Д. 3,4, 6,7,9, 11.

27. Оп. 11з. Д. 2,3, 4,6, 7, 9,11, 13, 14, 16.

28. Оп. 13з. Д. 5, 9 (Том 1), 12, 13, 16, 17, 109.

29. Оп. 14з. Д. 9, 14, 109, 178, 179.1. Оп. 15з. Д. 3,4, И, 12.1. Оп. 17з. Д. 2, 5, 13.

30. Оп. 01и. Д. 5, 6, 8, 10, 11, 12, 13, 15, 16. Оп. Зи. Д. 1-7, 10,11, 13, 15, 16, 73, 131. Оп. 4и. Д. 10, 11,20,21,32. Оп. 5и. Д. 6, 8, 9, 13, 14, 25

31. Оп. 6и. Д. 4, 9, 11, 12, 14, 17, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 45, 131, 132, 135, 136, 138, 139-141. Оп. 10и. Д. 1.

32. Ф. Зп Политотдел ГУПВИ МВД СССР:1. Оп. 6. Д. 2.1. Оп. 7. Д. 1, 3.1. Оп. 8. Д. 1.1. Оп. 15. Д. 1,7.1. Оп. 13. Д. 7.

33. Ф. 4п Антифашистский отдел при политотделе ГУПВИ МВД СССР:1939-1950 гг.:1. Оп. 2. Д. 3.1. Оп. 3. Д. 6.1. Оп. 4. Д. 1.1. Оп. 5. Д. 15.1. Оп. 13. Д. 7.1. Оп. 15. Д. 174,429.1. Оп. 15а. Д. 428,429.

34. On. 19-Н. Д. 147, 151, 152, 153, 154, 155, 156, 157, 158, 159, 160, 161, 162, 234, 241, 278,279, 378, 379, 380.

35. On. 20-Н. Д. 374, 377, 378, 379, 380, 381, 382, 383, 440, 441.

36. On. 21-Н. Д. 102, 116, 315, 492, 493, 501, 502, 503, 504, 505, 512, 514, 515, 516, 517,518, 519, 520, 521, 522, 523, 524, 548, 549, 657, 658, 659, 664, 665, 666.

37. Ф. 7п Учреждения по делам военнопленных УМВД Алтайского края. Отдел по деламвоеннопленных и интернированных, лагеря № 36, 128, 511:1. On. 1. Д. 22,38,39.

38. Оп. 2. Д. 1,2, 3,4, 5, 6, 7, 8, 9.1. Оп. 4. Д. 1.1. Оп. 5. Д. 2,4.1. Оп. 6. Д. 3.

39. Оп. 10. Д. 2,4, 6,9,10,11,13, 15, 16,24,25,26, 75, 76, 77, 78, 79, 80, 82, 88, 89, 94.

40. Оп. 11. Д. 11, 12,13,14,21,22.

41. Оп. 12. Д. 1,2, 3,4, 5, 18,19,26, 36,37, 38, 79.

42. Оп. 14. Д. 1, 3, 5,6,7, 8,9,10,11,12, 13, 18, 26.

43. Ф. 124п Учреждения по делам военнопленных и интернированных УМВД Тюменскойобласти. Отдел по делам военнопленных и интернированных, лагеря № 93 УМВД

44. Тюменской области: 1943-1961 гг.:

45. Оп. 1. Д. 1,2, 3,4, 5, 6,9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16,17, 18,21.1. Оп. 2. Д. 1,2,3,4.1. Оп. 4. Д. 1.1. Оп. 5. Д. 2,3,4.1. Оп. 6. Д. 3.

46. Ф. 166п Объединенный архивный фонд. Учреждения по делам военнопленных и интернированных УМВД Новосибирской области (лагерь № 199, спецгоспиталь № 2494): Оп. 1. Д. 1.

47. Оп. 2. Д. 1,2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9. Оп.З. Д. 1,2.

48. Ф. 467п Учетные дела на военнопленных румын, убывших на формирование добровольческих национальных румынских частей: Оп. 1. Д. 11.

49. Ф. 468п Учетные дела на военнопленных венгров, убывших на формирование добровольческих национальных венгерской части: Оп. 1. Д. 1,2,3.

50. Ф. 470п Учетные дела на военнопленных чехословаков, убывших на формирование добровольческих национальных чехословакских частей: Оп. 2. Д. 7.

51. Мемориальный музей немецких антифашистов в г. Красногорске (ММНА): Н.В.Ф. Инв. № 1463/17, 1463/18, 1463/27, 1463/29, 1463/31, 1463/32, 1463/34, 1463/35, 1661/1, 1661/18, 1661/59; 1661/61, 1661/104, 1661/105, 1661/106, 1661/108, 1661/156, 1654/16.

52. Фонд A.A. Крупейникова. Рабочая тетрадь № 556.

53. Государственный архив Кемеровской области (ГАКО):

54. Ф. П-75 Кемеровский Обком КПСС:1. Он. 1.Д. 151,205.1. Он. 2. Д. 3, 4, 201,205.1. Он. 3. Д. 124.1. Он. 8. Д. 39.

55. Ф. Р-164 Кузнецкий угольный комбинат «Кузбассуголь»: Он. 2. Д. 31.

56. Ф. Р-177 Кузнецкий угольный комбинат «Кузбассуголь»: Оп 8. Д. 29,49,60,68.

57. Ф. Р-194 Государственный каменноугольный трест «Кагановичуголь» комбината1. Кузбассуголь»:1. Оп. 1. Д. 6,34.

58. Оп. 2. Д. 6,10, 11,18,19,22,31,32, 39. Оп. 4. Д. 36.

59. Ф. Р-210 Государственный каменноугольный трест «Кемеровоуголь» комбината1. Кемеровоуголь»:1. Оп. 3. Д. 49.1. Оп. 5. Д. 32.

60. Ф. Р-248 Шахта № 5/7 «Анжеро-Судженская»: Оп. 2. Д. 5,9, 14-16, 19. Оп. 3. Д. 6, 7.

61. Ф. Р-279 Государственный каменноугольный трест «Молотовуголь» комбината «Кузбассу голь»: Он. 2. Д. 16,23.

62. Ф. Р-312 Шахта «Северная»: Он. 1. Д. 47,49.

63. Ф. Р-349 Государственный каменноугольный трест «Анжероуголь» комбината «Кузбассуголь»:1. Он. 1. Д. 11.

64. Ф. Р-395 Государственный каменноугольный трест «Прокопьевскуголь» комбината1. Кузбассуголь»:1. Он. 1.Д. 12,39,43.1. Он. 4. Д. 2.

65. Ф. Р-415 Государственный каменноугольный трест «Сталинуголь» комбината «Кузбассуголь»: Он. 1. Д. 12,15,54, 67.

66. Ф. Р-432 Шахта имени И.В. Сталина «Коксовая»: Он. 1. Д. 29.

67. Ф. Р-440 Шахта «Зиминка»: Оп. 1. Д. 5.

68. Ф. Р-441 Шахта «Тырганские уклоны»: Оп.6. Д. 22,23.

69. Ф. Р-442 Шахта № 7 имени М.И. Калинина: Оп. 1. Д. 14.

70. Ф. Р-443 Шахта № 9 имени Л.М. Кагановича: Оп. 1. Д. 26.1. Ф. Р-444 Шахта «Южная»:1. Оп. 1. Д. 17,33.

71. Ф. Р-445 Шахта № 5/6 имени К.Е. Ворошилова: Оп. 1. Д.З.

72. Ф. Р-446 Шахта № 11 «Манеиха»: Оп. 1. Д. 11, 16.

73. Ф. Р-456 Государственный угольный комбинат «Кемеровоуголь»: Оп. 1. Д. 1,9, 11, 13, 16,23,28, 34, 35,48, 49,416. Оп. 4. Д. 3, 28, 29, 34, 36, 39, 42, 43, 45, 53.

74. Ф. Р-483 Государственный каменноугольный трест «Куйбышевуголь» комбината1. Кузбассуголь:1. Оп. 2. Д. 7,11.

75. Ф. Р—581 Западносибирская государственная горнотехническая инспекция Министерства угольной промышленности СССР: Оп. 5. Д. 26,29.

76. Ф. Р-626 Государственный каменноугольный трест «Ленинуголь» комбината «Кузбассуголь»: Оп. 6. Д. 8, 9, 12,16.

77. Государственный архив Новосибирской области (ГAHO):

78. Ф. П-4 Новосибирский областной комитет КПСС (обком КПСС):1. Ф. 4. Оп. 10. Д. 447.1. Оп. 4. Д. 233.1. Оп. 33. Д. 805, 893.1. Оп. 34. Д. 183, 194.

79. Ф. 720 Управление местной промышленности Новосибирского горисполкома: Оп. 2. Д. 263.

80. Отдел специальной документации управления архивного дела Алтайского края1. ОСД УАДАК):

81. Ф. Р-2 Схемы и списки японских военнопленных, захороненных на территории Алтайского края: Оп. 4. Д. 1,2; Д. 3. Том 1-2.

82. Ф. Р-5 Алтайский краевой военный комиссариат. Сибирский военный округ г. Барнаула: 1946-1949 гг.: Оп. 1.Д.4, 5, 6,7, 8, 9.

83. Центр хранения архивного фонда Алтайского края (ЦХАФ АК):

84. Ф. Р-312 Исполком Барнаульского городского Совета депутатов трудящихся: 19451948 гг.:

85. Оп. 1а. Д. 116, 120,128, 132,133,180, 181,182, 194, 198. Оп. 5. Д. 37,46, 86, 87.

86. Ф. Р-718 Годовые отчеты основной деятельности предприятий Алтайского края. Годовые статистические отчеты городов и районов Алтайского края. Паспорта населенных пунктов:

87. Оп. 1а. Д. 29; 30; 31, 36; 37; 38, 56, 58, 61,63,65, 66, 68, 73, 74, 84.

88. Оп. 4. Д. 87, 91, 95, 97, 98, 180, 187,195, 199,208,211,214,238, 248,276,280.

89. Оп. 29. Д. 14, 15, 16, 17, 18, 20, 22, 23, 25, 26, 29, 30, 31, 35, 36, 37, 38, 41, 47, 52, 54,56, 58, 60, 61, 63, 65, 66, 67, 68, 70, 73, 74, 75, 78, 79, 81, 84, 87, 90, 91, 93, 95, 96, 97,98, 100.

90. Государственное Учреждение Тюменской области «Государственный архив социально-политической истории Тюменской области» (ГУТО ГАСПИТО):

91. Ф. 7 Промышленный отдел Тюменского горкома КПСС: 1941-1955 гг.: Оп. 1. Д. 1054, 1055, 1096, 1109, 1160, 1165, 1220, 1264. Оп. 4. Д. 7, 8,11,14,15,33. Оп. 5. Д. 1,5, 32,33,51.

92. Ф. 103 Тюменский горком КПСС: Протоколы, отчеты партийных организаций: 19441954 гг.:1. Оп. 20. Д. 1.

93. Ф. 107 Тюменский горком КПСС: Протоколы, отчеты партийных организаций промышленных предприятий: 1943-1948 гг.: Оп. 1. Д. 823, 832.

94. Ф. 124 Протоколы общих партийных собраний Фанеркомбината г. Тюмени: 19421954 гг.: Оп. 4. Д. 3.

95. Ф. 260 Протоколы общих партийных собраний: 1942-1955 гг.: Оп. 2. Д. 13.

96. Ф. 1003 Первичная партийная организация фанеркомбината Центрального районаг. Тюмени: 1942-1948 гг.:

97. Оп. 1. Д. 12, 13, 14, 16, 17, 18,20, 21, 22,23, 114.

98. Ф. 1096 Протоколы заседаний Бюро партийных организаций: 1941-1955 гг.:

99. Оп. 1. Д. 1109, 1113, 1117, 1119, 1120, 1164, 1165, 1192, 1208, 1219, 1220, 1240, 1262,1263, 1264, 1265, 1291, 1292, 1294.

100. Ф. 1439 Первичная партийная организация ДОКА «Красный Октябрь» (Первичная организация КПСС производственного объединения «Тюменмебель», Калининский район г. Тюмени): 1941-1949 гг.: Оп. 1.Д. 5,6, 7, 8, 13. Оп. 2. Д. 14,15,16.

101. Ф. 3894 Паспорт Тюменской области за 1945 год: Оп. 2. Д. 3

102. Информационный Центр Главного Управления внутренних дел Алтайского края (ИЦ ГУВД АК):

103. Ф. 17 Отдел по реабилитации и архивной информации. Управление НКВД-МВД СССР:

104. Оп. 1. Д. 1,2,3,4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20,21,22.

105. Информационный Центр Главного Управления внутренних дел Кемеровской области (ИЦ ГУВД КО):

106. Ф. 5 Фонд личных, учетных, архивно-следственных дел: Арх. 17101-17122.

107. Ф. 11 Архивный фонд ликвидированных органов:

108. Оп.1. Д. 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20 Кладбищенские книги, списки, картосхемы, акты, приказы по лагерям Кемеровской области: 19441950 гг.

109. Арх. 4451, 4452, 4453, 4551, 4552 Личные дела «власовцев» и «белоэмигрантов» за 1949-1950 гг.

110. П. 1. Д. 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7 Приказы начальников Управлений лагерей МВД №525, № 526 за 1945-1947 гг.

111. П. 4. Д. 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7 Приказы по личному составу по Управлению лагерей для военнопленных за 1945-1948 гг.

112. П. 5. Д. 1, 2, 3, 4, 5 Списки и сведения по личному составу лагерей для военнопленных

113. МВД СССР № 503, № 525, № 526 Кемеровской области за 1946-1948 гг.

114. П. 6. Д. 1, 2, 3 Сведения по личному составу лагерей для военнопленных МВД СССР503, № 525, № 526 по Кемеровской области за 1945-1948 гг.

115. П. 7. Д. 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11 Приказы по Управлению лагеря МВД № 525 за1945-1949 гг.

116. П. 8. Д. 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8 Приказы начальников Управлений лагерей МВД СССР № 525, № 464 за 1945-1949 гг.

117. П. 9. Д. 1, 2, 3,4 Приказы по личному составу по Управлению лагерей № 503, № 525, № 526 за 1945-1946 гг.

118. П. 10. Д. 1, 2, 3, 4, 5, 6 Докладные записки об агентурно-оперативной и следственной работе за 1944-1946 гг.

119. П. 11. Д. 1, 2, 3, 4, 5, 6 Докладные записки об агентурно-оперативной работе ОКР «СМЕРШ», ОКР ПФЛ № 0315 за 1945-1946 годы. Приказы по кадрам лагеря 0315 и его отделениям.

120. П. 12. Д. 1, 2, 3, 5, 7 Приказы по Управлениям лагерей МВД № 503, № 525, № 526 за 1946-1949 гг. Книги приказов по ОРБ № 1104 за 1945-1948 гг.

121. П. 13. Д. 1, 2, 3, 4 Исходящая переписка по личному составу спецгоспиталя № 1407. Книга приказов по ОРБ № 1104 за 1945-1947 гг.

122. П. 14. Д. 1, 2, 3, 4 Переписка спецгоспиталя № 1407 с Отделом по делам военнопленных и интернированных, лагерями МВД и хозорганами по личному составу за 19491950 гг.

123. П. 15. Д. 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8 Переписка с политотделом Управления и МВД по Кемеровской области по вопросам политического воспитания личного состава за 19491950 гг.

124. П. 16. Д. 1,2,3,4,5,6 Книги приказов по спецгоспиталю № 1407 за 1949-1950 гг.

125. Информационный Центр Главного Управления внутренних дел Тюменской области (ИЦ ГУВД ТО):

126. Ф. 2 Личные дела власовцев Тюменской области: д. 44,45,49, Ю919,10920.

127. Архив Новокузнецкого краеведческого музея:

128. Ф. НФ-Д. Оп. 1. Раздел. 4 Доклад о деятельности лагеря для военнопленных № 525 МВД СССР за период 1945-1959 гг.

129. Архив научно-технического музея Кузнецкого металлургического комбината (КМК) г. Новокузнецка:

130. On. 1. Д. 626,627 Книги приказов за 1945-1950 гг. Положение о вооружено-вахтерской (сторожевой) охране промышленных предприятий, сооружений, учреждений и новостроек. М.: Издательство «за индустриализацию», 1936. - 13 с.

131. Документальный фонд Амурского областного краеведческого музея: Инв. № АОМ 2567, 2568,2569.

132. Архив «Мемориального интернационального комплекса жертвам Второй мировой войны и репрессий (реконструированный участок бывшего III христианского кладбища, кладбища иностранных военнопленных лагеря № 159»г. Одессы

133. Основной фонд. Инв. № 123,124.1. ОПУБЛИКОВАННЫЕ ИСТОЧНИКИ:

134. СБОРНИКИ АРХИВНЫХ ДОКУМЕНТОВ:

135. Венгерские военнопленные в СССР: Документы 1941-1953 годов / Сост.: В.Л. Воронцов, Е.М. Варга, В. Л. Воронцов, В.И. Коротаев, Л.А. Пылова, Н.С. Тархо-ва. М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2005. 544 с.

136. Военнопленные в СССР. 1939 -1956. Документы и материалы / Сост.: М.М. Загорулько, С.Г. Сидоров, Т.В. Царевская; Под ред. М.М. Загорулько. М.: Логос, 2000. 1118 с.

137. Военнопленные и интернированные граждане Германии: путь на родину из СССР (1940-1950-е годы): Документы, факты, комментарии / Сост., автор предисловий и примечаний Н.Ф. Бугай; автор комент. В.Б. Конасов. М.: Готика, 2001. 304 с.

138. Война Германии против Советского Союза 1941-1945 гг. Документальная экспозиция / Под ред. Р. Рюпопа. Берлин: Stiftung Topographie des Terrors, 1994.287 с.

139. Война и судьбы: Вторая мировая без ретуши / Сост. Н.С.Тимофеев, С.Д. Бобров. Невинномысск: без издательства, 2002. С. 37-42.

140. Доклад Совместной российско-американской комиссии по делам военнопленных и лиц, пропавших без вести. Апрель 2001 г. М., 2001.88 с.

141. Дистергефт М. В ТЕ ГОДЫ: Графическая серия. М.: Готика, 2000.46 с.

142. Женевская конвенция об обращении с военнопленными от 12 августа 1949 года // Женевские конвенции о защите жертв войны. М., 1954. С. 69-129.

143. Историко-культурное и природное наследие: справочник / Автор-составитель Н.М. Маркдорф. Новокузнецк: НФИ КемГУ. 286 с.

144. Книга памяти умерших советских военнопленных. Кладбище Хаммельбург (Бавария) / Редакционная коллегия: К.-Д. Мюллер, Р. Отто, Р. Келлер, В. Каммерер и др. Кассель: Народный Союз Германии по уходу за военными могилами, 2002.152 с.

145. Книга памяти шахтеров, погибших в период Великой Отечественной войны. 1941-1945 годы / Составители: Бикметов P.C., Киселев Ю.П., Малышев Ю.Н., Петров А.И., Тихонов Г.С., Заболотская К.А. М.: Недра, 1995. 396 с.

146. Конвенция о законах и обычаях сухопутной войны от 5 (18) октября 1907 года // Международное право в избранных документах. М., 1957. Т. 3. С. 41-46.

147. Маркдорф-Сергеева Н.М., Бикметов P.C. Иностранные военнопленные в Кузбассе в 1940-е годы: Документы и материалы. Кемерово: Кузбассвузиздат, 2002.252 с.

148. Органы государственной безопасности в СССР в годы Великой Отечественной войны: Сборник документов и материалов. Челябинск: Южно-Уральское книжное издательство, 1981.

149. Русский архив: Великая Отечественная. Немецкие военнопленные в СССР 1941-1945 гг.: Сборник документов и материалов. Кн. 2. Т. 24 (13-3) / Авторы-составители В.Н. Вартанов, Н.И. Никифоров, О.В. Саксонов и др. М.: ТЕРРА Книжный клуб, 2002. 512 с.

150. Сквозь плен. Немецкие военнопленные в Советском Союзе. 19411956 гг.: Фотоальбом / Мемориальный музей немецких антифашистов. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 2007. 90 с.

151. Тюменцы фронту: Сборник документов / Отв. ред. В.П. Петрова, зд-е 2-е, доп. Тюмень: ОАО «Тюменский дом печати», 205.352 с.

152. Чтобы выжить. Творчество военнопленных 1942-1950 / Составитель альбома И.П. Кузьмичева. М.: «Рейталь», 2000. 32 е., илл.1. МЕМУАРЫ:

153. Кито Кюдзю. Сибирь в сердце японца. Новосибирск: Наука, 1992. 135 с.

154. Польская Е. Это мы, Господи, пред тобою. Невинномысск: Изд-во «Не-винномысская городская типография, 1998. 505 с.

155. Emendörfer M. Rückkehr an die Front. Erlebnisse eines deutschen Antifaschisten. Berlin: Militär Verlag der DDR, 1972. 227 s.

156. Emendörfer J. Geheime Überwachung. Mein Vater Emendörfer. Frankfurt Oder, 1997. 120 s.

157. Hecht Herbert Willi Paul. Sibirische Glocken: Glaube und Hoffnung. Gernrode, 2006. 130 s.

158. Hendel Daniela. Die Deportationen deutscher Frauen und Mädchen in die Sowjetunion 1944-1945. Berlin, 2008. 87 s.

159. Liemann (Lemann) Kurt «Lager № 7 «Krasnaja Gorka» in Prokopjewsk». Berlin, 1997. 330 s.

160. Maschke E. (Hg.). Zur Geschichte der deutschen Kriegsgefangenen des Zweiten Weltkrieges. Bd. I-XXII. München, 1962-1974.

161. Mitzka Herbert. Zur Geschichte der Massendeportation von Ostdeutschen in die Sowjetunion im Jahre 1945. Elnhausen, 1998.

162. Polster G. Wir waren schon halbe Russen. Berlin, 1999. 63 s.

163. Rulk S. Unvollständige Chronik 1945-1950: Ein Tagebuch zur Werwolf-Legende. Berlin, 1997. 456 s.

164. Schmidt I. Unfreiwillige Reise nach Sibirien: Jugenderinnerungen einer alten Frau. Berlin Brandenburg, 2005. 156 s.

165. Simat H. Zwischen Taiga und Transsibirienbahn: Tatsachenbericht aus den Lagerregionen Jurga und Ansherka. Frankfurt, 1950.220 s.

166. Stege E.-M. Bald nach Hause Skoro domoi. Berlin, 1993. 212 s.1. КИНО-ДОКУМЕНТЫ:

167. Смыкалин A.C. «Строители» из дивизии СС // Уральский рабочий. Екатеринбург, 1995. 17 января.

168. Скворчевская Л. Мы хотим только, чтобы люди знали // Europe-Express. Берлин. № 27. 4 июля 2004.

169. Рейзвих-Костина Т. Официальное открытие пока не состоялось // К новым рубежам. Рубцовск, 1993 г. 3 июня.

170. Рейзвих-Костина Т. Десять тысяч йен в фонд памятного знака японским военнопленным // К новым рубежам. Барнаул, 1992 г. 6 июня.

171. Цветкова Н.В. История строительства дороги Алтайская-Артышта (Алтайский край) // Знамя Ильича. Барнаул, 2004. № 79. 31 июля.1. СПРАВОЧНАЯ ЛИТЕРАТУРА:

172. Административно-территориальное деление Тюменской области (XVII-XX вв.) / Под ред. В.П. Петровой. Составители: Бакунина Т.И., Елохова Е.Ф., Любушки-на Т.В. и др. Тюмень: ООО ТНЦ «Тюмень НИИ Гипрогаз», ФГУ ИПП «Тюмень», 2003. 304 с.

173. Административно-территориальное деление Сибири. Новосибирск, 1966. 220 с.

174. Алтайский край: Административно-территориальное деление: Справочник / Сост. Т.Н. Глухов, С.И. Зинченко. Барнаул: Алтайское книжное издательство, 1977. 200 с.

175. Алтайский край в 4-й Сталинской пятилетке: Альбом / Алтайская краевая библиотека. Барнаул: Типография «Алтайская правда», 1949.40 с.

176. Алтайский край. Атлас / Сост. и подготовка к изданию ФГУП «ПО Инже-нергеодезия»; Отв. ред. JI.B. Щукина. Новосибирск: ПО Инженергеодезия, 2005.120 с.

177. Алтайский край. Атлас. Новосибирск: ФГУП «Новосибирская картографическая фабрика», 2008.120 с.

178. Большая Тюменская энциклопедия. Т. А-3 / Гл. ред. Г.Ф. Шафранов-Куцев. Тюмень: НИИ региональных энциклопедий ТюмГУ, 2004.511 с.

179. Всеяпонская ассоциация бывших военнопленных. М.: Без издательства, 1990.23 с.

180. Большой экономический словарь / Под ред. А.Н. Азрилияна. 7-е изд., доп. М.: Институт новой экономики, 2008. С. 1472 с.

181. Дипломатический словарь. Т. 1 / Под ред. A.A. Громыко, А.Г. Ковалева, П.П. Севастьянова, C.JI. Тихвинского. М.: «Наука», 1985. С. 7.

182. Кемеровская область. Атлас. Новосибирск: ФГУП «ПО Инженергеодезия», 2004. 96 с.

183. Менеджмент: Словарь-справочник. М. «Анкил», 2005. 808 с.

184. Новейший словарь иностранных слов и выражений. М.: ООО «Издательство ACT», 2001.976 с.

185. О деятельности Ассоциации «Военные мемориалы». М.: Без издательства, 2002. 11 с.

186. Справочник административно-территориальных изменений на Алтае 1917-1980. Барнаул, 1987. 360 с.

187. Центр хранения архивного фонда Алтайского края: отдел специальной документации. Путеводитель / Составители: Е.Д. Егорова, А.А. Гусейнова, Г.А. Зави-дия и др. М.: Звенья, 2001. С. 775-776.

188. ДИССЕРТАЦИИ И АВТОРЕФЕРАТЫ:

189. Амелин А.Б. Международно-правовое регулирование военного плена: Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Специальность: 12.00.01. Теория и история государства и права. М., 1954.15 с.

190. Базаров О.Д. Японские военнопленные в Бурятии (1945-1948 гг.): Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Специальность: 07.00.02 Отечественная история. Иркутск, 1997.18 с.

191. Бикметов P.C. Спецконтингент на шахтах Кузбасса в 1930-е середина 1950-х гг.: Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Специальность: 07.00.02 - Отечественная история. Кемерово, 2000.29 с.

192. Бондаренко Е.Ю. Иностранные военнопленные на дальнем Востоке России (1914-1956 гг.): Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук. Специальность: 07.00.02 Отечественная история. Владивосток, 2004.47 с.

193. Боркова Е.В. Спецконтингент в Северо-Западной Сибири в 1930-е начале 1950-х гг.: Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Специальность: 07.00.02 - Отечественная история. Екатеринбург, 2005.24 с.

194. Варга Е.-М. Венгерские военнопленные и интернированные в Советском Союзе в свете российских архивных источников (1941-1956): Автореферат диссертации на соискание докторской степени (phd). Будапешт, 2008.13 с.

195. Вертилецкая Е.В. Репатрианты в Свердловской области в 1943 1950-х гг.: Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Специальность: 07.00.02 - Отечественная история. Екатеринбург, 2004.20 с.

196. Власова И.В. Работа с военнопленными в тыловых районах советских фронтов в годы Великой Отечественной войны: Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата исторических наук. Специальность: 07.00.02 Отечественная история. М., 1994.18 с.

197. Говоров И.В. Репатриация на Северо-Западе РСФСР 1944-1949 гг.: Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Специальность: 12.00.01: Теория и история государства и права. СПб., 1998.21 с.

198. Гребенщикова И.В. Организационно-правовые основы осуществления репатриации в СССР: Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Специальность: 12.00.01 Теория и история государства и права. Екатеринбург, 2008. 33 с.

199. Дембицкий Н.П. Советские военнопленные в годы Великой Отечественной войны: Автореферат на соискание учёной степени кандидата исторических наук. Специальность: 07.00.02 Отечественная история. М., 1996.27 с.

200. Дробязко С.И. Восточные формирования в составе Вермахта (1941 -1945 гг.): Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Специальность: 07.00.02 Отечественная история. М., 1996.26 с.

201. Карасев C.B. Японские военнопленные на территории Читинской области (1945-1949 гг.): Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Специальность: 07.00.02 Отечественная история. Иркутск, 2002.30 с.

202. Карасев C.B. История плена: советско-японская война и ее последствия (1945-1956 годы): Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук. Специальность: 07.00.02 Отечественная история. Улан-Удэ, 2007.38 с.

203. Конасов В.Б. Политика советского государства в отношении немецких военнопленных (1941 1956 гг.): Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук. Специальность: 07.00.02 Отечественная история. М., 1998. 37 с.

204. Кузнецов С.И. Японские военнопленные в СССР после Второй мировой войны (1945-1956 гг.): диссертация на соискание ученой степени доктора исторических наук. Специальность: 07.00.02 Отечественная история. Иркутск, 1994.346 с.

205. Ларичкина Ю.А. Иностранные военнопленные на территории Курской области: 1943-1950 гг.: Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Специальность: 07.00.02 Отечественная история. Курск, 2006.28 с.

206. Морозов H.A. ГУЛАГ в Коми крае. 1929-1956 гг.: Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук. Специальность: 07.00.02 -Отечественная история. Екатеринбург, 2000.45 с.

207. Погребной Н.Г. Деятельность немецких антифашистов в Советском Союзе в годы Великой Отечественной войны: Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Специальность: 07.00.02 Отечественная история. Киев, 1964.311 с.

208. Полян П.М. География принудительных миграций в СССР: Автореферат Диссертации на соискание ученой степени доктора географических наук. Специальность: 25.00.24 Экономическая, социальная и политическая география. М., 1998,35 с.

209. Рожкова Е.К. Иностранные военнопленные и интернированные на Южном Урале в 1943-1950-е гг.: Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Специальность: 07.00.02 Отечественная история. -Оренбург, 2002.26 с.

210. Сидоров С.Г. Труд военнопленных в СССР. 1939-1956 гг.: Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук. Специальность: 07.00.02 Отечественная история. Волгоград, 2001.42 с.

211. Суржикова Н.В. Иностранные военнопленные Второй мировой войны на Среднем Урале (1942-1956 гг.): Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Специальность: 07.00.02 Отечественная история. Екатеринбург, 2001.26 с.

212. Щелокаева Т.А. Правовой статус иностранных военнопленных в СССР (1939-1956 гг.): Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Специальность: 12.00.01. Теория и история государства и права. Екатеринбург, 2000.22 с.

213. МОНОГРАФИИ, СТАТЬИ И ТЕЗИСЫ ДОКЛАДОВ:

214. Агаджанян H.A. Адаптация и резервы организма. М.: Физкультура и спорт, 1983. 176 с.2Андрющенкова A.B. Посттравматическое стрессовое расстройство при ситуациях утраты объекта экстраординарной значимости // Журнал неврологии. 1995. № 5. С. 73-89.

215. ЗАрзамаскин Ю.Н. Заложники второй мировой войны. Репатриация советских граждан в 1944-1953 гг. / Серия: Российская историческая военно-политическая библиотека. М.: Фокус, 2001. 145 с.

216. Багликова М.С. К вопросу о нормативно-правовой базе, регулирующей условия содержания немецких военнопленных в лагерях НКВД-МВД 1941-1954 гг. // Гсторичш i полгголопчш дослщження. Донецьк: Вид-во ДонНУ, 2003. № 2 (14). С.146-153.

217. Безбородова И.В. Дела персонального учёта иностранных военнопленных как источник по истории деятельности управления по делам военнопленных и интернированных НКВД-МВД СССР // Вестник архивиста. 1997. № 1. С. 72-82.

218. Барлас Т.В. Особенности социально-психологической адаптации при психосоматических и невротических нарушениях // Психологический журнал. 1994. №6. С. 116-120.

219. Безбородова И.В. Иностранные военнопленные и интернированные в СССР: из истории деятельности Управления по делам военнопленных и интернированных НКВД-МВД СССР в послевоенный период (1945-1953 гг.) // Отечественная история. 1997. № 5. С. 165-173.

220. Безбородова И.В. Военнопленные Второй мировой войны. Генералы вермахта в плену. М.: Изд-во Центра РГГУ, 1998.208 с.

221. Белокуров O.B. Проблемы квалификации хищения вверенного имущества. М.: ИГ «Юрист», 2003. - 117 с. Электронный ресурс. // URL: http: // www.allpravo.ru/library/docl 0 Ip0/instrum3374/print3378.html (дата обращения: 12.12.2009).

222. Бикметов P.C. Спецконтингент как одна из форм пополнения и формирования рабочих кадров в угольной промышленности Кузбасса. // Октябрь 1917 года: уроки истории и современность. Кемерово: Кузбассвузиздат, 1997. С. 80-82.

223. Бикметов P.C. Использование труда спецконтингента на угольных предприятиях Кузбасса в 1946-1955 гг. // Книга Памяти шахтёров Кузбасса 1946-1960 гг. Т. 1. Ч. 1. Самара: Самарский Дом печати, 1998. С. 36-48.

224. Бикметов P.C. Под конвоем в шахту: спецконтингент в угольной промышленности Кузбасса (середина 1930-1950-х гг.). Кемерово: Изд-во ГО КГТУ, 2002. 180 с.

225. Бикметов P.C., Заболотская К.А. Шахтерские кадры Кузбасса. Этапы развития. Изменение численности и состав // Угольная промышленность Кузбасса. 1721— 1996 гг. Кемерово: АО Кемеровское книжное издательство, 1997. С. 136-200.

226. Бикметов P.C., Заболотская К.А. Принудительный труд лиц немецкой национальности на шахтах Кузбасса в годы Великой Отечественной войны // Актуальные проблемы новейшей отечественной истории. Кемерово: Кузбассвузиздат, 1999. С. 150-165.

227. Бислен И.И. Организация лечебно-эвакуационного обеспечения раненных и больных в Висло-Одерской наступательной операции // Труды ВММ. Л.: Изд-во ВММ МО РФ, 1956. С. 160-176.

228. Бондаренко Е.Ю. Конец молчанию. Новые страницы о жизни японских военнопленных в бывшем СССР // Россия и АТР. 1992. № 2. С. 17-21.

229. Бондаренко Е.Ю. Долгое возвращение из плена // Проблемы Дальнего Востока. 1994. № 4. С. 24-27.

230. Бондаренко Е.Ю. «Школы коммунизма» для японских военнопленных // Россия и АТР. 1994. № 1. С. 18-22.

231. Бондаренко Е.Ю. Японские военнопленные на Дальнем Востоке России в послевоенные годы. Владивосток: Изд-во Дальневосточного университета, 1997.67 с.

232. Боркова Е.В. Лагерь военнопленных № 93 в Тюмени (1943-1948 гг.) // Диалог культур и цивилизаций: Тезисы V Всероссийской научной конференции молодых историков, посвященной 170-летию со дня рождения Д.И. Менделеева. Тобольск: Наука, 2004. С. 86-89.

233. Борозняк А.И. Антифашистские комитеты в западных оккупационных зонах Германии весной и летом 1945 года // Возникновение Второй мировой войны и антифашистская борьба в Европе. Екатеринбург: Изд-во Уральского госуниверситета, 1990. С. 15-17.

234. Бояндин И.Т. Санитарно-эпидемиологическое обеспечение репатриированных и военнопленных // Военно-медицинский журнал. 1946. № 3. С. 44-47.

235. Бродский Е.А. Это известно не многим / ММНА, Красногорск. М.: Рей-талъ, 1996. 392 с.

236. Бугай Н.Ф. Репатриация военнопленных немцев из СССР Электронный ресурс. // URL: http://www.rau.su/observer/N0396/3ll.HTM (дата обращения: 18.12.2008).

237. Будко A.A., Грибовская Г.А. Медицинское обслуживание военнопленных в период Сталинградской наступательной операции // Военно-исторический журнал. 2003. № 2. С. 67-71.

238. Будко A.A., Грибовская Г.А. Сталинградский подвиг милосердия // Военно-исторический журнал. 2003. № 5 (517). С. 68-72.

239. Букин С.С. Немецкие военнопленные в СССР // 50 лет победы Советского народа над фашизмом в Великой Отечественной войне: Материалы научной конференции. Новосибирск: Наука, 1995. С. 275-280.

240. Букин С.С. Смертность военнопленных в лагерях Сибири в годы Второй мировой войны и послевоенный период // Народонаселенческие процессы в региональной структуре России ХУ11-ХХ вв. Новосибирск: Наука, 1996. С. 170-175.

241. Букин С.С. Воспоминания немецких военнопленных о Сибири как исторический источник// Сибирь на рубеже Х1Х-ХХ веков. Новосибирск, 1997. С. 98-102.

242. Букин С.С. На, фриц, закури! // Родина. 1998. № 1. С. 88-91.

243. Букин С.С. Немецкие военнопленные на советских предприятиях // ЭКО.1998. С. 132-141.

244. Букин С.С. Сибирская эпопея немецких военнопленных // Немецкий этнос в Сибири: Альманах гуманитарных исследований. Вып. 1. Новосибирск: Наука,1999. С. 94-100.

245. Букин С.С. В чужой земле: Памяти военнопленных, умерших в Новосибирской области в 1944-1948 гг. Новосибирск: Изд-во Гуманитарные технологии, 2000.311 с.

246. Букин С.С. Немецкие военнопленные в российской провинции: впечатления о пережитом // Немецкий этнос в Сибири: Альманах гуманитарных исследований. Вып.2. Новосибирск: Гуманитарные технологии, 2000. С.144-151.

247. Букин С.С. Роль военнопленных в социально-экономическом развитии Западной Сибири (1943-1949 гг.) // Память о войне. 55-летию Победы посвящается: Материалы музейных чтений: Сборник статей. Новосибирск, 2000. С.59-64.

248. Букин С.С. Немецкие военнопленные о жизни в России // Воинский подвиг защитников Отечества: традиции, преемственность, новации: Материалы межрегиональной научно-практической конференции. 4.3. Вологда: Наука, 2000. С. 16-20.

249. Букин С.С. Военнопленные в Новосибирске. Исторический очерк и документальная коллекция. Новосибирск: Наука-Центр, 2005. 138 с.

250. Букин С.С. Формирование лагерей военнопленных и интернированных в Сибири // Гуманитарные науки в Сибири. Серия: Отечественная история. 2000. № 2. С.49-53.

251. Букин С.С., Долголюк A.A. Продовольственная проблема в Сибирских лагерях для военнопленных (1943-1949 гг.) // Социокультурное развитие Сибири XVTI-XX вв. Новосибирск: Наука-Центр, 1998. С. 131-144.

252. Букин С.С., Долголюк A.A. Военнопленные в Сибири: условия лагерного быта // Сибирь в XIV-XX веках, экономика, общественно-политическая жизнь, культура. Новосибирск: Изд-во СО РАН, 1997. С. 220-236.

253. Букин С.С., Долголюк A.A. Трудовое использование военнопленных в Сибири // Из прошлого Сибири: Межвузовский сборник научных трудов. Вып. 3. Ч. 2. Новосибирск: НГУ, 1999. С. 106-125.

254. Букин С.С., Долголюк A.A. Формирование лагерей военнопленных и интернированных в Сибири // Гуманитарные науки в Сибири. 2000. № 2. С. 49-53.

255. Букин С.С., Долголюк A.A. Медицинская помощь военнопленным в сибирских лагерях // Социальные проблемы сибирских городов в ретроспективе XX века. Новосибирск, 2001. С. 121-125

256. Букин С.С., Долголюк A.A. Гибель в плену: к урокам второй мировой войны // Немецкий этнос в Сибири: Альманах гуманитарных исследований. Вып. 3. Новосибирск: Изд-во СО РАН, 2002. С. 169-179.

257. Букин С.С., Тимошенко А.И. Военнопленные в Новосибирске (19441948 гг.) // Левобережье в Новосибирске. Страницы истории. Новосибирск: Изд-во СО РАН, 1999. С. 190-192.

258. Букин С.С., Тимошенко А.И. Лагеря военнопленных в Сибири // Вторая мировая война и послевоенное устройство мира: Тезисы международной научной конференции. Омск: Наука, 1999. С. 133-137.

259. Букин С.С., Тимошенко А.И. Социально-демографический состав сибирских строителей в 1946-1970 гг. // Иркутский историко-экономический ежегодник: Материалы чтений, посвященных памяти В.Н. Шерстобаева. Иркутск: Изд-во ИГУ, 2000. С. 178-184.

260. Буцко О.В. Начало Великой Отечественной войны и первые немецкие военнопленные // Сторшки военноУ icTOpi'i Укра'ши: 36ipmiK наукових статей / HAH Укра'ши: 1н-т icTopi'i УкраУни. Вип. 6. Кшв, 2002. С. 108-111.

261. Буцко О.В. В идеологическом «котле»: настроения немецких военнопленных в советских лагерях (1941-1945 гг.) // Сторшки военноУ icropii УкраУни: 36ipHHK наукових статей / HAH Укра'ши. 1н-т icropii Укра'ши. Вип. 8. Ч. 2. Кшв, 2004. С. 118-128.

262. Веригин С.Г., Лайдинен Э.П. Интернированные финны // Север 1995. №3. С. 91-102.

263. Вертилецкая Е.В., Мотревич В.П. Репатрианты в Свердловской области в 1945-1947 гг. // Документ. Архив. История. Современность: Сборник научных трудов. Вып. 4. Екатеринбург: Изд-во УрГУ, 2004. С. 179-193.

264. Вещугина Т.С. Некоторые аспекты социально-психологической адаптации больных с психическими расстройствами пограничного уровня // Журнал неврологии. 1995. №4. С. 67-71.

265. Вилюнас В. Психология эмоций. СПб.: Питер, 2004.496 с.

266. Войтенко М.Ф., Грибовская Г.А. Гуманизм советской военной медицины // Военно-медицинский журнал. 1985. № 1. С. 67-72.

267. Всеволодов В.А. Срок хранения постоянно! // ММНА, М.: НПО LOKO-мотив» technology, 2003.272 с.

268. Галлимулина Н.М. Военнопленные немцы в СССР: меж двух идеологий // Политическое насилие в исторической памяти Германии и России: сборник научных статей. Кемерово: Кузбассвузиздат, 2007. С. 290-299.

269. Галицкий В.П. Архивы о лагерях японских военнопленных в СССР // Проблемы Дальнего Востока. 1990. № 6. С. 115-123.

270. Галицкий В.П. Вражеские военнопленные в СССР // Военно-исторический журнал. 1990. № 9. С. 17-45.

271. Галицкий В.П. Цифры, которых мы не знали // Новое время. 1990. № 24. С. 18-24.

272. Галицкий В.П. Социально-психологические аспекты межгрупповых отношений в условиях военного плена // Социологические исследования. 1991. № 10. С. 48-63.

273. Галицкий В.П. Венгерские военнопленные в СССР // Военно-исторический журнал. 1991. № 10. С. 19-23.

274. Галицкий В.П. Японские военнопленные: правда и домыслы. // Военно-исторический журнал. 1991. № 4. С. 66-78.

275. Галицкий В.П. Участие немецких военнопленных офицеров в антифашистском движении в плену в СССР 1941-1950 // НКСГ 50 лет: Сборник материалов российско-германской научно-практической конференции. Красногорск, 1994. С.108-110.

276. Галицкий В.П. Гитлеровцы против Гитлера: создание антифашистского движения среди немецких военнопленных офицеров в 1941-1945 гг. // Военно-исторический журнал. 1995. №. 1. С. 18-24.

277. Галицкий В.П. Финские военнопленные в лагерях НКВД (1939-1953 гг.). М.: Грааль, 1997.246 с.

278. Галицкий В.П. Японские военнопленные в СССР // Новая и новейшая история. 1999. № 3. С. 18-33.

279. Герман A.A. Документы ГКО СССР и НКВД о репатриации советских граждан // К 65-летию Великой Победы: взгляд из XXI века: Сборник научных трудов / Под общ. ред. Н.М. Маркдорф, А.П. Яркова. Новокузнецк: Изд-во НФИ ГОУ ВПО КемГУ, 2010. С. 56-63.

280. Гофман И. Власов против Сталина. Трагедия Русской освободительной армии, 1944-1945 / Иоахим Гофман; пер. с нем. В.Ф. Дизендорфа. М.: ACT: Астрель, 2006. 539 с.

281. Данилов В.А. Немецкие военнопленные на Урале // «Aus Sibirien-2005»: научно-информационный сборник, посвященный 60-летию окончания Второй мировой войны и 75-летию Тюменского госуниверситета. Тюмень: ИПЦ «Экспресс», 2005. С. 46-47.

282. Данилов В.Н. ГКО и использование иностранной рабочей силы в СССР (1941-1945 гг.) // Военно-исторические исследования в Поволжье. Вып. 1. Саратов: СГУ, 1997. С. 81-90.

283. Дембицкий Н. П. Судьба пленных // Война и общество, 19411945. Книга 2. М., 2004. С. 232-264.

284. Долголюк A.A. Военнопленные в Кузбассе // Сибирь фронту: Материалы Всероссийской научной конференции, посвящённой 55-летию Победы в Великой Отечественной войне (12.05.2000 г., Кемерово). Кемерово: Кузбассвузиздат, 2000. С.170-173.

285. Долголюк A.A. Изменение половозрастной структуры сибирских строителей в 1946-1970 гг. II Социально-демографическое развитие Сибири в XX столетии: Сборник научных трудов. Вып. 1. Новосибирск: Институт истории СО РАН, 2003. С. 227-240

286. Долголюк A.A. Совершенствование условий и организации труда на стройках Сибири // Социально-демографическое развитие Сибири в XX столетии: Сборник научных трудов. Вып. 1. Новосибирск: Институт истории СО РАН, 2003. С. 240-274.

287. Дробязко С.И. Под знаменем врага (Антисоветские формирования в составе гитлеровских вооруженных сил -1941-1945 гг.). М.: ЭКСМО, 2004.606 с.

288. Епифанов А.Е. Ответственность гитлеровских военных преступников и их пособников. Историко-правовой аспект. Волгоград: ВГУ, 1997. 215 с.

289. Епифанов А.Е. Сталинградский плен. 1942-1956 гг. (немецкие военнопленные в СССР) / Серия «Трагедия войны трагедия плена». Книга 2 // ММНА, Академия военных наук. М., 1999. 350 с.

290. Ерин М.Е., Баранова Н.В. Немцы в советском плену (по архивным материалам Ярославской области) // Отечественная история. 1995. № 6. С. 133-143.

291. Еськов В.Н., Мотревич В.П. Военнопленные Второй мировой войны на Урале. Екатеринбург: АПНБ, 2008. 60 с.

292. Жирнов Е. Операппарат обворовывает военнопленных через ресторан // Коммерсантъ ВЛАСТЬ. 2000. № 45. С. 53-56.

293. Земсков В.Н. Насильственная репатриация или счастливое возвращение // Россия в XX веке. 1993. № 5. С. 7-15.

294. Иваницкий Г.М. Репатриация немецких военнопленных из Советского Союза // Трагедия плена: Сборник материалов Международной научно-практической конференции. Красноярск, 1996. С. 118-121.

295. Иваницкий Г.М. К истории немецких военнопленных во Второй мировой войне // Информационный бюллетень. 1977. № 18. С. 26-35.

296. Иларионова Т.С. Российские немцы в советско-западногерманских послевоенных отношениях: 1945-1961 гг. М: ООО «МИРОС», 2010. 224 с.

297. Карель П., Беддекер Г. Немецкие военнопленные Второй мировой войны 1939-1945 гт. М.: Изд-во Эксмо, 2004.448 с.

298. Карасев C.B. Оперативно-чекистская работа в лагерях японских военнопленных // Вестник Иркутского государственного технического университета. Иркутск: Изд-во ИрГТУ, 2001. № Ц. с. 158-161.

299. Карасев C.B. О работе главного управления исполнения наказаний Иркутской области с японскими кладбищами // Силовые структуры, как социокультурное явление: История и современность. Иркутск: Изд-во ОН И РИО ВСИ МВД России, 2001. С. 193-194.

300. Карасев С. В. К вопросу о японских военнопленных в Монголии (19451947 гг.) // Россия и Восток: взгляд из Сибири в начале тысячелетия. Иркутск: «Оттиск», 2002. С. 36-38.

301. Карасев C.B. Японские военнопленные в Читинской области (1945— 1949 гг.) // Социогенез Северной Азии: прошлое, настоящее, будущее. Иркутск: Изд-во ИрГТУ, 2003. С. 160-163.

302. Карасев C.B. Японские военнопленные на территории Читинской области (1945-1945 гг.). Иркутск: Изд-во ИрГТУ, 2003. 154 с.

303. Карасев C.B. Японские военнопленные в Читинской области (1945-1949 гг.) // Сибирь и Япония в Северо-Восточной Азии: Материалы Российско-Японского семинара 8-9 сентября 2002 г. Иркутск: Изд-во «Оттиск», 2003. С. 66-72.

304. Карасев C.B. Последний император Китая: интернирование в Советский Союз // Силовые структуры России: страницы истории. Иркутск: Изд-во ОНИ РИО ВСИ МВД России, 2004. С. 213-240.

305. Карасев C.B. Японские военнопленные: мифы и реальность // Вестник Иркутского гостехуниверситета. Иркутск: Изд-во ИрГТУ, 2004. № 4. С. 41-45.

306. Карасев C.B. Иностранные военнопленные в японском плену в период Второй мировой войны // Вестник Иркутского государственного технического университета. Иркутск: Изд-во ИрГТУ, 2005. № 3. Т. 2. С. 42-47.

307. Карасев C.B. Политическое воспитание военнослужащих японской армии в 1941-1945 годах (на примере Квашунской армии) // Силовые структуры России и военные конфликты. Иркутск: Изд-во РИО ВСИ МВД РФ, 2005. С. 79-103.

308. Карасев C.B. Содержание в плену в СССР высшего командного состава армий, противостоящих войскам РККА в ходе советско-японской войны 1945 г. // Вестник Иркутского гостехуниверситета. Иркутск: Изд-во ИрГТУ, 2006. № 3. С. 134—139.

309. Карасев С. В. Проблемы плена в советско-японской войне и их последствии (1945-1956 годы). Иркутск: Изд-во ИрГТУ, 2006. 354 с.

310. Карель П., Бедекер Г. Немецкие военнопленные Второй мировой войны 1939-1945 гг. Серия «Энциклопедия военной истории». М.: «Эксмо», «Изографус», 2004. 448 с.

311. Карнер C.B архипелаге ГУПВИ. Военный плен и интернирование в Советском Союзе 1941-1956 гг. / Пер. с нем. М.: Изд-во Российского государственного гуманитарного университета, 2002. 303 с.

312. Карпов В. Пленники Сталина. Сибирское интернирование японской армии. 1945-1956 гг. Киев-Львов: 1н-т украшознавства îm. I. Крипякевича HAH Украши, 1997. 326 с.

313. Катасонова Е. Л. Японские военнопленные в СССР: большая игра великих держав. М.: Институт востоковедения, 2003.432 с.

314. Кирхнер К. Власов против Сталина, Зейдлиц против Гитлера // Родина. 1997. № 8. С. 72-74.

315. Кнопов М.Ш. Военная эпидемиология в годы Великой Отечественной войны. М.: Медицина, 2005.320 с.

316. Коваленко В.Г. Новейшая финляндская историография о советских военнопленных в Финляндии // Отечественная история. 1998. № 5. С. 158-160.

317. Ковалев Б.Н. Коллаборационизм в России в 1941-1945 гг.: типы и формы. Великий Новгород: НовГУ им. Ярослава Мудрого. 2009. 371 с.

318. Кокурин А., Петров Н. НКВД-НКГБ-СМЕРШ: Структура, функции, кадры (1944-1951 гг.) // Свободная мысль. 1997. № 10. С. 93-101.

319. Колеров М. Военнопленные на стройках коммунизма. По материалам «Особой папки» Л.П. Берии (1946-50) // Родина. 1997. № 9. С. 79-83.

320. Конасов В.Б. Как лечили военнопленных // Резонанс. 1990. № 19. С. 14-16.

321. Конасов В.Б. Гриф секретности снят: К истории немецких военнопленных в СССР. Вологда, 1991.340 с.

322. Конасов В.Б. К вопросу о численности военнопленных // Вопросы истории. 1994. № 11. С. 26-30.

323. Конасов В.Б. Долгий путь на Родину: репатриация немецких военнопленных из СССР // Новый часовой. 1994. № 2. С. 53-75.

324. Конасов В.Б. Судьбы немецких военнопленных в СССР: Дипломатические, правовые и политические аспекты проблемы: Очерки и документы. Вологда: Изд-во Вологодского института повышения квалификации и переподготовки педагогических кадров, 1996.320 с.

325. Конасов В.Б. Репатриация последних немецких военнопленных (по материалам российских архивов) II Вестник архивиста. 1997. № 5. С. 72 -84.

326. Конасов В.Б. Приемники Сталина и проблемы немецких военнопленных. // Отечественная история. 1998. № 5. С. 167-174.

327. Конасов В.Б. Судебное преследование немецких военнопленных в СССР. Внешнеполитический аспект проблемы. М: Институт военной истории Министерства обороны Российской федерации, 1998.163 с.

328. Конасов В.Б. Финские военнопленные второй мировой войны // Север. 2002. №11-12. С. 178-191.

329. Конасов В.Б., Кузьминых A.JI. Немецкие военнопленные в СССР: историография, библиография, справочно-понятийный аппарат. Вологда: Вологодский институт развития образования, 2002. 160 с.

330. Конасов В.Б., Терещук, A.B. Узники войны (К истории иностранного военного плена в России и СССР) // Новый часовой. 1994. № 1. С. 37-42.

331. Конасов, В.Б., Терещук, A.B. Долгий путь на родину (Репатриация немецких военнопленных из СССР) // Вопросы истории. 1994. № 11. С. 54-58.

332. Конасов В.Б., Терещук A.B. К истории советских и немецких военнопленных (1941-1945 гг.) // Новая и новейшая история. 1996. С. 54-72.

333. Коротков Г.И. Сколько немецких военнопленных погибло в СССР? // Военно-исторический журнал. 1997. № 5. С. 93-94.

334. Крикунов П. Казаки. Между Гитлером и Сталиным (Крестовый поход против большевизма). М.: Яуза ЭКСМО, 2005.608 с.

335. Крупейников A.A. Тяжкая ноша плена: Статьи 1993-2000. М.: Рейттаръ, 2001.208 с.

336. Котлеров М. Военнопленные в системе принудительного труда в СССР (1945-1950) // Отечественные записки. 2003 № 3. С. 111-119.

337. Кузнецов С.И. Сколько японцев похоронено в СССР // «Версия» Региональный ежемесячник. Иркутск. 1991. № 5. С. 163-182.

338. Кузнецов С.И. Проблемы военнопленных в российско-японских отношениях после второй мировой войны: Учебное пособие. Иркутск: Изд-во Иркутского госуниверситета, 1994. 190 с.

339. Кузнецов С. И. Французские военнопленные периода второй мировой войны в СССР // Иностранцы в России: интернирование, плен, ссылка: Научно-информационный бюллетень (октябрь 1994). Иркутск, 1994. С. 163-182.

340. Кузнецов С.И. Корейцы в советско-японской войне 1945 г. и проблема репатриации // Корейцы в России: Научно-информационный бюллетень (Декабрь 1994). Иркутск, 1994. С. 63-65.

341. Кузнецов С.И. Японцы в сибирском плену (1945-1956 гг.). Иркутск: ИГУ, 1997.261 с.

342. Кузнецова И.П. Зона милосердия. М.: Изд-во Сабашниковых, 2005.160 с.

343. Кузнецов С.И., Базаров О.Д. В сибирском плену (Японские военнопленные в Восточной Сибири). Улан-Удэ, 1994. 85 с.

344. Кузнецов С.И., Базаров О.Д. Японские военнопленные в Сибири (19451956) (Источниковедческий аспект) // Байкальская историческая школа: проблемы региональной истории: Тезисы научной конференции. Иркутск, 1994. С. 117-118.

345. Кузьмина М.А. Плен: Японские военнопленные в Хабаровском крае. Комсомольск-на-Амуре: Изд-во Комсомольского-на-Амуре государственного пединститута, 1996. 156 с.

346. Кузьминых АЛ. Иностранные военнопленные Второй мировой войны на Европейском Севере СССР (1939-1949 гг.). Вологда: Книжное наследие, 2005.340 с.

347. Кузьминых A.JI. Медико-санитарное обслуживание военнопленных в лагерях и спецгоспиталях Архангельской и Вологодской областей (1939 1949 гг.) // Вестник Поморского университета. Серия. Гуманитарные и социальные науки. 2006. №2(10). С. 12-20.

348. Кузьминых A.JI., Старостин С.И., Сычев А.Б. «Теперь я прибыл на край света.». Т. 1: Из истории учреждений для содержания иностранных военнопленных и интернированных в Вологодской области (1939-1949 гг.): очерки и документы. Вологда: б.и., 2009. 503 с.

349. Кузьминых А.Д., Старостин С.И., Сычев А.Б. Иностранные военнопленные и интернированные, умершие в Вологодской области в 1943-1949 гт. Вологда: б.и., 2009.439 с.

350. Кузьминых АЛ., Мельник Т.Ф. Военнопленные в Молотовске. 1944-1948 годы // Поморский летописец: альманах. Архангельск, 2010. Вып. 2. С. 267-287.

351. Ланнуа Ф. Казаки Паннвица. 1942-1945 / Пер. с франц. Д. Акулова, Н. Баулиной. М.: ACT, 2006. 680 с.

352. Лискин И.О рыцарях и живодерах. Памяти генерал-лейтенанта Г. фон Паннвица (1898-1947) // Вестник РОВС. № 2. С. 83-87.

353. Максимов М. На грани и за ней // Знание сила. 1988. № 7. С. 73-79.

354. Мамонтов В.Н. Список рудных месторождений Алтайского округа: (золото, серебро, медь, свинец и цинк). Барнаул: Типо-литография Главного Управления Алтайского округа, 1908.493 с.

355. Мамонтов В.Н. Кемеровское месторождение каменного угля на реке Томи (Отчет о разведках). Томск, 1910 (Товарищество «Печатня С.П. Яковлева»). 110 с.

356. Мамонтов В.Н. На поисках Алтайского метеорита. Т. 10. Томск, 1910. 126 с.

357. Мамонтов В.Н. Геологические исследования и полезные ископаемые в районе Ухта-Печора Камской железной дороги. СПб., 1911. 112 с.

358. Марасанов P.A., Мельничук А.Н. Медицинское обеспечение раненных и больных немецких военнопленных в годы Великой Отечественной войны // Военно-медицинский журнал. 1981. № 5. С. 19-22.

359. Медведев Ж. Крепостные спецконтингенты Красной Армии // ЭКО. 1995. №5. С. 151-171.

360. Медведев P.A. Русские и немцы через 50 лет после мировой войны // Кентавр. 995. № 1. С. 9-20.

361. Михеева JI.В. Спасский лагерь для военнопленных и интернированных: история в документах // Казахстан между Западом и Востоком: проблемы национальной и всемирной истории: Научный сборник. Караганда: КарГУ им. Е.А. Букетова, 2000. С. 126-135.

362. Михеева Л.В. Иностранные военнопленные и интернированные в Центральном Казахстане (40-е гг. XX столетия) // Отан тарихы. 2000. № 3-4. С. 137-140.

363. Михеева Л.В. К истории евреев, интернированных в Центральный Казахстан в годы второй мировой войны // Евреи в Казахстане: история, религия, культура:

364. Сборник материалов I международной научно-исторической конференции. Алматы, 2003. С. 196-204.I

365. Михеева Л.В. Репатриация военнопленных и интернированных второй мировой войны // Вестник Карагандинского университета. Серия история, философия, право. 2005. № 3(39). С. 80-83.

366. Михеева Л.В. Трудовое использование военнопленных и интернированных второй мировой войны // Вестник Карагандинского университета. Серия история, философия, право. 2006. № 2(42). С. 23-27.

367. Морозов H.A. Особые лагеря МВД СССР в Коми СССР (1948-1954 гг.). -Сыктывкар, 1998. С. 108-109.

368. Мотревич В.П. Кладбища военнопленных: что дальше? // Международное общество прав человека. Уральская группа. Специальный выпуск. Первоуральск, 1992. С. 11-15.

369. Мотревич В.П. Новые материалы по истории военнопленных Второй мировой войны // Распад фашистского блока и проблемы послевоенного устройства: Тезисы межвузовской научной конференции (10-12 июня 1992 г.). Екатеринбург, 1992. С. 85-87.

370. Мотревич В.П. Солдаты вермахта в рабочих спецовках // Международное общество прав человека. Уральская группа. Специальный выпуск. Первоуральск,1992. С. 49-55.

371. Мотревич В.П. Новые материалы по истории военнопленных Второй мировой войны // Распад фашистского блока и проблемы послевоенного устройства. Екатеринбург: УрГУ, 1992. С. 85-87.

372. Мотревич В.П. Иностранные граждане на Урале в годы Великой Отечественной войны // Урал в Великой Отечественной войне 1941 1945 гг. Екатеринбург, 1995. С. 97-99.

373. Мотревич В.П. Иностранные воинские захоронения в Свердловской области: выявление, благоустройство и проблема сохранности // Культурное достояние Урала и Сибири. Екатеринбург: УрГУ, 1995. С. 99-100.

374. Мотревич В.П. Военнопленные немецкие генералы на Урале // Архивы Урала. № 2(4). Екатеринбург, 1996. С. 226-228.

375. Мотревич В.П. Погибли на Урале (Судьба депортированных в Свердловскую область высших государственных деятелей Эстонской Республики) // Архивы Урала. Екатеринбург. 1996. № 1. С. 46-49.

376. Мотревич В.П. Иностранные граждане на Урале в первой половине XX в.: численность, состав, трудоиспользование // Россия и Западная Европа: взаимодействие индустриальных культур. Т. 1. Екатеринбург: ИИА РАН, 1996. С. 111-114.

377. Мотревич В.П. О результатах эксгумации японских военнопленных на кладбище спецгоспиталя № 2929 МВД СССР в г. Нижний Тагил Свердловской области // Ценности и идеология в современной России. Екатеринбург: УГТУ, 1996. С. 86-89.

378. Мотревич В.П. Иностранные воинские захоронения в Свердловской области // Проблемы военного плена: история и современность. Вологда: ВИПК, 1997. С. 189-191.

379. Мотревич В.П. Иностранные воинские кладбища в Тюменской области // Культурное наследие Азиатской России: Материалы 1-го Сибиро-Уральского конгресса. Тобольск: ТГПИ, 1997. С. 52-53.

380. Мотревич В.П. Иностранные воинские захоронения в Свердловской области: современное состояние, проблемы сохранности и благоустройства // Архивы Урала. Екатеринбург. 1997. № 1(5). С. 236-243.

381. Мотревич В.П. Военнопленные немецкие генералы на Урале в конце 1940-х начале 1950-х гг. // Первые уральские военно-исторические чтения. Екатеринбург: УГТУ, 1998. С. 105-106.

382. Мотревич В.П. Военные преступники // Уральская историческая энциклопедия. Екатеринбург, 1998. С. 122.

383. Мотревич В.П. Военнопленные // Уральская историческая энциклопедия. Екатеринбург, 1998. С. 120-121.

384. Мотревич В.П. Иностранные воинские кладбища в Екатеринбурге // Екатеринбург вчера, сегодня, завтра. Екатеринбург: ИИА УрО РАН, 1998. С. 145-148.

385. Мотревич В.П. Эксгумация останков венгерских военнопленных в Ново-лялинском районе Свердловской области // Екатеринбург вчера, сегодня, завтра. Екатеринбург: ИИА УрО РАН, 1998. С. 117-120.

386. Мотревич В.П. Эксгумация останков японских военнопленных в Оренбургской области // Урал в прошлом и настоящем. Ч. 1. Екатеринбург: ИИА УрО РАН, 1998. С. 469-471.

387. Мотревич В.П. Японские воинские захоронения в Свердловской области: современное состояние и перспективы эксгумации // Этнокультурная история Урала, XVI XX вв. Екатеринбург: УрГУ, 1999. С. 49-52.

388. Мотревич В.П. Вермахт на Среднем Урале // Урал. 2000. № 7. С. 69-74.

389. Мотревич В.П. Иностранные воинские захоронения в Свердловской области: численность, дислокация, современное состояние // Военный комментатор. Екатеринбург: УрГУ. 2000. № 1. С. 65-89.

390. Мотревич В.П. Немецкие воинские кладбища на Среднем Урале: численность, дислокация, современное состояние // Вторые уральские военно-исторические чтения. Екатеринбург: УрГУ, 2000. С. 77-79.

391. Мотревич В.П. Военные преступники в Свердловской области в 1949 -1956 гг. // Военный комментатор: Военно-исторический альманах. Екатеринбург: Изд-во Гуманитарного университета, 2001. № 1(2). С. 77-96.

392. Мотревич В.П. Германские воинские кладбища Второй мировой войны в Свердловской области: численность, дислокация и современное состояние // Немцы на Урале и в Сибири (XVI XX вв.). Екатеринбург: Изд-во «Волот», 2001. С. 260.

393. Мотревич В.П. Захоронения военнопленных Второй мировой войны на территории Тюменской области // Великий подвиг народа. Екатеринбург: Изд-во «Волот», 2001. С. 56-64.

394. Мотревич В.П. Кладбища военнопленных Второй мировой войны на Среднем Урале // Документ. Архив. История. Современность: Сборник научных трудов. Вып. 1. Екатеринбург: Изд-во УрГУ, 2001. С. 172-193.

395. Мотревич В.П. Кладбища иностранных граждан на территории Северного округа // Уральский Север в панораме тысячелетий. Североуральск: «Север», 2001. С.39-44.

396. Мотревич В.П. Благоустройство мест захоронений иностранных военнослужащих на территории г. Екатеринбурга // Екатеринбург: от завода крепости к евразийской столице. Екатеринбург: Изд-во «Филантроп», 2002. С. 182-183.

397. Мотревич В.П. Вермахт на Среднем Урале // Зона. 2002. № 5. С. 114-119.

398. Мотревич В.П. Иностранные воинские захоронения // Екатеринбург. Энциклопедия. Екатеринбург: УрО РАН, 2002. С. 245-246.

399. Мотревич В.П. Осужденные интернированные гражданские лица и военнопленные в Свердловской области в 1949-1956 гг. // Документ. Архив. История. Современность: Сборник научных трудов. Вып. 2. Екатеринбург: Изд-во УрГУ, 2002. С. 208-221.

400. Мотревич В.П. На братских могилах // Уральский федеральный округ: общественно-политический журнал. № 5. Екатеринбург, 2003. С. 43-51.

401. Мотревич В.П. Кладбища военнопленных Второй мировой войны в Курганской области // Емельяновские чтения: Материалы Первой межрегиональной научно-практической конференции (Курган, 19-20 апреля 2006 г.). Курган: КГУ, 2006. С. 126-129.

402. Мотревич В.П., Мамяченков В.Н. Материально-бытовое положение спецпереселенцев и военнопленных на Урале в 1940-е гг. // История репрессий на Урале: идеология, политика, практика. Нижний Тагил: НТГПИ, 1997. С. 112-117.

403. Мотревич В.П., Попов H.H., Суржикова Н.В. Иностранные военнопленные // Екатеринбург. Энциклопедия. Екатеринбург: УрО РАН, 2002. С. 244-245.

404. Мотревич В.П., Суржикова Н.В. Иностранные военнопленные Второй мировой войны в Свердловске // Екатеринбург вчера, сегодня, завтра. Екатеринбург: ИИА УрО РАН, 1998. С. 143-145.

405. Мотревич В.П., Суржикова Н.В. Вещевое снабжение военнопленных в лагерях Свердловской области // Урал в стратегии Второй мировой войны. Екатеринбург: ИИА УрО РАН, 2000. С. 123-125.

406. Науменко В.Г. Великое предательство / Научная редакция, предисловие П.Н. Стрелянова. М.: «Посев», 2009. 544 с.

407. Наумов В.П. Судьба военнопленных и депортированных граждан СССР. Материалы комиссии по реабилитации жертв политических репрессий // Новая и новейшая история. 1996. № 2. С. 91-112.

408. Нилов Е. Лагерь № 447 (О. Пудога в лагере для военнопленных). 19451947 гг. // Север. 1995. № 4. С. 137-145.

409. Орлов М.А. Договорные отношения между предприятиями и лагерями военнопленных и интернированных (на материалах Западной Сибири 1940-х гг.) // Гуманитарные науки в Сибири. 2007. № 2. С. 52-55.

410. Павлов М. Казацкая Голгофа Электронный ресурс. // Русская Германия ОЖШЕ N-22/2005 // http://www.rg-rb.de/2005/22/li.shtml (дата обращения: 04.07.2008).

411. Перевощиков Д.В. Военнопленные в Удмуртии. 1941-1949 гг. // Вопросы истории. 2010. № 2. С. 132-137.

412. Побережников И.В. Переход от традиционного к индустриальному обществу: теоретико-методологическая проблема модернизации. М.: РОССПЭН, 2006. 240 с.

413. Полян П.М. Жертвы двух диктатур. Остарбайтеры и военнопленные в Третьем Рейхе и их репатриация / Институт изучения последствий войн им. Л. Больцмана, Грац-Вена. М.: Ваш Выбор ЦИРЗ, 1996.442 с.

414. Полян П.М. Не по своей воле. История и география принудительных миграций в СССР. М.: О.Г.И «Мемориал, 2001. 326 с.

415. Полян П.М. Интернированные немцы в СССР // Вопросы истории. 2001. №8. С. 113-123.

416. Полян П.М. Советские граждане в Рейхе: сколько их было? // СОЦИС. 2002. №5. с. 95-100.

417. Пономарев А. «Какая он свинья.»: Еще раз о генерале Власове // Родина. 2010. №5. С. 58-62.

418. Попов А.Б. Пленные большой войны: иностранные военнопленные в СССР в 1941-1945 гг. Росгов-на-Дону: Изд-во Ростовского университета, 2000.286 с.

419. Пронин А.В. Трагедия плена: гуманизм против бесчеловечности // Военно-исторический журнал. М., 1998. № 1. С. 94 96.

420. Пянкевич В.JI. Репарация и труд военнопленных как источники восстановления экономики СССР после Второй мировой войны. СПб.: Нестор, 1999. 30 с.

421. Райский Н.С. Вторая мировая война и судьбы польских военнопленных // Отечественная история. 1998. № 5. С. 136-144.

422. Решетников А. «А Родина милей.»: Белая эмиграция и Великая Отечественная война// Родина. 2010. № 5. С. 63-65.

423. Ржешевский О., Иваницкий Г.М. Правда и ложь о жизни немецких военнопленных//Военно-исторический журнал. 1978. № 10. С. 78-82.

424. Рябкова A.B., Темплинг В.Е. Архив лагеря военнопленных в Тюмени // «Aus Sibirien-2005»: научно-информационный сборник, посвященный 60-летию окончания Второй мировой войны и 75-летию Тюменского госуниверситета. Тюмень: ИПЦ «Экспресс», 2005. С. 109-111.

425. Савоняко М.А. Правовые основы военного плена // Трагедия войны. Фронт и плен (к 50-летию окончания Второй мировой войны): Сборник материалов научной конференции (4-8 июня 1995 г.). Минск: ТИП СФПБ, 1995. С. 34-42.

426. Свинина Н.М. Японские военнопленные в Сибири // «Aus Sibirien-2005»: научно-информационный сборник, посвященный 60-летию окончания Второй мировой войны и 75-летию Тюменского госуниверситета. Тюмень: ИПЦ «Экспресс», 2005. С. 112-113.

427. Семиряга М.И. Приказы, о которых мы не знали: Сталин хотел вывезти из Германии в СССР всех трудоспособных немцев // Новое время. 1994. № 15. С. 56-57.

428. Семиряга М.И. Судьбы советских военнопленных // Вопросы истории. 1995. № 4. С. 19-33.

429. Семиряга М.И. Военнопленные изменники Родины или жертвы войны? // Проблемы военного плена: история и современность: Материалы Международной научно-практической конференции. Вологда, 1997. С. 9-17.

430. Семиряга М.И. Коллаборационизм. Природа, типология и проявления в годы Второй мировой войны. М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2000. 863 с.

431. Сидоров С.Г. Организация питания военнопленных в СССР в 19411945 гг. // Вестник ВолГУ. Серия 4: История. Философия. Вып. 1. Волгоград, 1996. С. 74-78.

432. Сидоров С.Г. Труд военнопленных в СССР, 1939-1956 гг. Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2001. 508 с.

433. Смирнов Ю.В. Пленные японской армии в послевоенное время // «Aus Sibirien-2005»: научно-информационный сборник, посвященный 60-летию окончания Второй мировой войны и 75-летию Тюменского госуниверситета. Тюмень: ИПЦ «Экспресс», 2005. С. 117-119.

434. Смыкалин A.C. Создание агентурной сети среди военнопленных немцев в СССР И Вопросы истории. 1997. № 4. С. 147-150.

435. Смыкалин A.C. Иностранные военнопленные на территории Урала в 1942-1956 гг. // Российский исторический журнал. 2001. № 1. С. 28-38.

436. Смыкалин A.C. Правовой статус и особенности содержания немецких военнопленных в СССР в 1942-1956 гг. // Правоведение. 2001. № 1. С. 209-216.

437. Советские и немецкие военнопленные в годы войны / Сост.: В Селеме-нев, Ю. Зверев, К.-Д. Мюллер, А. Харитонов. Дрезден-Минск, 2004. 512 с.

438. Советская пропаганда в годы Великой Отечественной войны: «коммуникация убеждения» и мобилизационные механизмы / Сост. А Лившин, И. Орлов. М.: РОССПЭН, 2007. 806 с.

439. Стецовский Ю.И. Военнопленные // История советских репрессий. Т. 1. М.: Изд-во «Знак-СП», 1997. С. 90-101.

440. Суржикова Н.В. Из истории лагеря № 476 для военнопленных Второй мировой войны // Первые уральские военно-исторические чтения: Материалы региональной научной конференции. Екатеринбург, 1996. С. 95-99.

441. Суржикова Н.В. Архивно-следственные дела военнопленных как исторический источник (по материалам УГААО СО) // Тезисы докладов студенческой научной конференции (Екатеринбург, 1999). Екатеринбург, 1999. С. 109-113.

442. Суржикова Н.В. Осужденные военнопленные на Среднем Урале (19491956 гг.) // Урал индустриальный: Материалы третьей региональной научной конференции. Екатеринбург, 1999. С. 84-89.

443. Темплинг В Л. Военнопленные Второй мировой войны в Тюмени // Ежегодник Тюменского областного краеведческого музея: 1999. Тюмень: Изд-во «Тюмень», 2000. С. 102-111.

444. Томилов В.А., Грибовская Г.А. Организация лечения раненных и больных военнопленных в госпиталях тыла страны в годы Великой Отечественной войны // Военно-медицинский журнал. 1995. № 5. С. 40-43.

445. Точенов C.B. Лагерь № 48 // Отечественная история. 2001. № 5. С. 112-125.

446. Труды Терапевтической клиники. Том II / Под ред. И.М. Рыбакова. Горь-ковское областное изд-во, 1942. 310 с.

447. Франкл В. Человек в поисках смысла. М.: Прогресс, 1990.366 с.

448. Франкл В. Сказать жизни «Да!»: Психолог в концлагере / Пер. с нем. Д. Орловой, Д. Леонтьева. Изд. 2-е. М.: Изд-во «Альпина-нон-фикшн», 2011. 239 с.

449. Чайковский А.С. Плен. За чужие и свои грехи (Военнопленные и интернированные в Украине 1939-1953 гг.). Кшв: Парламентское изд-во, 2002.503 с.

450. Чайковский А.С. За чужие и свои грехи (Военнопленные и интернированные в Украине 1939-1953 гг.). Кшв: Парламентское изд-во, 2006.972 с.

451. Чуев С.Г. Проклятые солдаты: Предатели на стороне III рейха. М.: Яуза: ЭКСМО, 2004. 574 с.

452. Шамбаров В.Е. Казачество: путь воинов Христовых. М.: Алгоритм, 2009. 688 с.

453. Швец Ю.П. Промышленность Алтайского края в годы Великой Отечественной войны // Вторая мировая война: история и современность. Барнаул, 2001. Кн. 2. С. 121-124.

454. Швец Ю.П. Тракторостроение на Алтае в годы Великой Отечественной войны // Вторая мировая война: история и современность. Кн. 2. Барнаул, 2001. С.125-126.

455. Шипулина ЕЛ. Лиенц казачья голгофа. 1945-2005. Оттава, 2005.211с.

456. Щелокаева Т.А. Правовой статус иностранных военнопленных на территории Кировской области в 1942-1956 гг. (К постановке проблемы) // Актуальные проблемы гуманитарного и экономического образования в негосударственных вузах. Киров МГЭИ. 1998. С. 77-79.

457. Щелокаева Т.А. О международных обязательствах СССР по обращению с военнопленными в годы второй мировой войны // Юридический вестник. 1998. № 19. С. 112-113.

458. Щелокаева Т.А. К вопросу об уголовном преследовании иностранных военнопленных в СССР (1943-1956 гг.) // Современная преступность: состояние, тенденции, средства преодоления. Екатеринбург: УрГЮА. 1999. С. 98-100.

459. Щелокаева Т.А. Советское законодательство о военнопленных (1939-1941 гг.) // Российское государство на пороге XXI века. Киров: ВятГПУ, 2000. С. 68-69.

460. Эйхельберг Е.А. Военнопленные в Тюменской области // «Aus Sibirien-2005»: научно-информационный сборник, посвященный 60-летию окончания Второй мировой войны и 75-летию Тюменского госуниверситета. Тюмень: ИПЦ «Экспресс», 2005. С. 143-145.

461. Юнгмайстер A.B. Вшськовополонеш та штерноваш на УкраУш i в Одеськш область 1944-1951 рр. (погляд зсередини). Одеса: Астропринт, 2007.152 с.

462. Bukin S.S. Die Organisation der sozialen Arbeit im Raum Novosibirsk // Menschenrechte und soziale Arbeit. Dokumentation zur Fachtagung. Coburg, 1999. S. 55-60.

463. Bussler Peter. Kleine Häfen am großen en Elbestrom. Die Wiederentdeckung der Aquarelle und Zeichnungen des Berliner Malers Kurt Sieth. Bremerhaver, 2002.138 s.

464. Eildermann W. Die Antifaschule. Erinnerungen an eine Frontschule der Roten Armee. Berlin, Dietz, 1985. 227 s.

465. Epifanov A.E., Maier Hein. Die Tragödie der deutschen Kriegsgefangenen in Stalingrad. Von 1942 bis 1956 nach russischen Archivunterlagen. Biblio Verlag: Osnab-rüch, 1996. 338 s.

466. Flory D. Prisrones of War. New-York, 1956. 126 p.

467. Fritzsche Claus. Das Ziel Überleben. Sechs Jahre hinter Stacheldraht. Zweibrücken (Germany), 2000. 304 s.

468. Gollman Sabine Elisabeth. Kärntner in sowjetischer Kriegsgefangenschaft während und nach dem Zweiten Weltkrieg. Kriegsfolgen Forschung. Graz, 1999.176 p.

469. Goiynia Victor. After 1945: Two German Paths to Democracy // Together across the Abyss into the Future П. Berlin: KARUNA ZEITUNG-Verlag, 2001. P. 31—43.

470. Grew F. The Army medical services. Administration // History of the Second World War. Vol. 1. London, 1953. 408 p.

471. Hilger А. Deutsche Kriegsgefangene in der Sowjetunion: 1941-1956. Kriegsgefangenenpolitik, Lageralltag und Erinnerung. Essen: Klartext-Verl., 2000.486 s.

472. Hoffmann Joachim. Istorija vlasovskoj armii / perevod s nemeckogo Je. Ges-sen Paris: YMCA-PRESS, 1990. 300 s.

473. Hoffmann Müller-Enbergs Wielgohs. Wir waren in der DDR? Ein biographisches Lexikon. Unter Mitarbeit war Olab W. Reimann und Rernd Rainer Barth. Bundeszentrale für politische Bildung. Bonn:Verlag Links Druch Gmbh, 2000.1040 p.

474. Karasev S.V. The last emperor of China in the Soviet Union // Journal of Slavic Military Studies. 2005, June. Vol. 18. N. 2. P. 207-227.

475. Karner S. Im Archipel GUPVI. Kriegsgefangenschaft und Internierung in der Sowjetunion, 1941-1956. Wien, München; Oldenburg, 1995. 269 s.

476. Карпов В. Бранщ Сталша. Сиб1рське ¡нтернування японськоУ арми. (японською мовою), пер. Рьодз1 Нагасе. Хоккайдо.: Вид-во «Хоккайдо С1мбун», 2001.373 с.

477. Карпов В. 1нтернування японськоУ apMi'i Збройними Силами СРСР в сершп 1945 року // 36ipHHK наукових праць гумаштарного факультету НащональноУ академй' оборони УкраУни. № 2 (39). 2004. 72 с.

478. Карпов В. Полтина обробка японсысих вшськовополонених в таборах та Ух onip радянськш систем! цшностей (1945 1949 рр.) // Вюник icropii*. Збгрник наукових статей КиУвськоУ полггехшки. КиУв, 2004.237 с.

479. Карпов В. Репатр1ащя японсысих вшськовополонених з СРСР в Япошю (1946-1956 рр.) // HayKOBi записки: 36ipHHK наукових статей Нацюнального педагогичного ушверситету ¡меш М.П.Драгоманова / Укл. П.В. Дмитренко, JI.JI. Макаренко. КиУв: НПУ, 2004.274 с.

480. Klier Freya. Verschleppt ans Ende der Welt. Schicksale deutscher Frauen in sowjetischen Arbeitslagern. Berlin Frankfurt, 1996.234 s.

481. Kuznezov S.I. Le Goulag en Siberie // Siberie. De L'Oural au Kamtchatka. Petit Fute. Paris, 1998. P. 192-193.

482. Kuznezov S.I. Polacy na Syberii we wspolczesnej syberyjskiej historiografii // Siberia w historii i kulturze narodu polskiego. Wroclaw, 1998. S. 509-512.

483. Kuznezov S.I. The situation of Japanese Prisoners of War in Soviet Camps. // The Journal of Slavic Military Studies. Vol.8, N3. London, 1995. S. 123-128.

484. Kügelgen Bernt von. Die Front war überall, Erlebnisse, Kampf des Nationalkomitees «Freies Deutschland». Berlin: Verlag der Nation, 1998. 448 p.

485. Lang M. Stalins Strafjustiz gegen deutsche Soldaten. Die Massenprozesse gegen deutsche Kriegsgefangene in den Jahren 1949 und 1950 in historischer Sicht / Unter Mitw. H. Dressler, K. Mayer. Herford: Mittler, 1981.147 s.

486. Левикш B.B. Про процес репатр1ацй шмецысих вшськовополонених з СРСР у 1945-1956 роках // Сторшки boghhoi icropii Укра'ши: 36ipHHK наукових статей / HAH Укршни 1н-т icTopi'i Укршни. Вип. 7. Ч. 2. Khib, 2003. С. 190-199.

487. Левикш В.В. Перебування шмецысих вшськовополонених у Радянському CoKßi. 1сторюграфш питания // Сторшки boghhoi icropii' Укра'ши: Збгрник наукових статей / HAH Украши 1н-т icropii Укра'ши. Вип. 8. Ч. 1. Кшв, 2004. С. 114-124.

488. Lehmann А. Gefangenschaft und Heimkehr. Deutsche Kriegsgefangene in der Sowjetunion. München, 1986. 345 s.

489. Motrevich V.P., Mironov D.A. Die Gefangenfchaft // Österreichisches schwarzes Kreuz. 1993. № 1. S. 14-15.

490. Overmans Rüdiger. Soldaten hinter Stacheldraht. Deutsche Kriegsgefangene des Zweiten Weltkriegs in Zusammenarbeit mit Ulrike Goeken. Haidi. Berlin - München Propyläen Verlag, 2000.288 s.

491. Petershagen Rudolf. Gewissen in Aufruhr. Berlin: Verlag der Nation, 1969. -136 s.

492. Потильчак О.В. Полонеш шмецью вояки в таборах на теренах Украши в 1944 рощ // Визвольний шлях. 2000. Кн. 11. С. 31-41.

493. Потильчак О.В. До питания про використання вшськовополонених шмщв на вщбудовчих роботах у 4epHiroBÎ та обласи восени 1944 року // .Штература та культура Полюся. Вип. 17. / Вщпов. ред. i упоряд. Г.В. Самойленко. Н1жин: НДПУ, 2001. С. 224-225.

494. Потильчак О.В. Радянсысий вшськовий полон та ^ернування в Украпп (1939-1954). Кшв: Вид-во Нац. пед. ун-т îm. М.П. Драгоманова, 2004.482 с.

495. Потильчак О.В. Радянсьи табори вшськовополонених в Украпп (19391954): оргашзацшно-структурний аспект. Кшв: Вид-во Нац. пед. ун-т iM. М.П. Драгоманова, 2004. 88 с.

496. Потильчак О.В. Поховання шоземних вшськовополонених та 1нтернованих Друго! cBiTOBOÏ BiftHH в Укра\н1. Кшв: Вид-во Нац. пед. ун-т îm. М.П. Драгоманова, 2004. 53 с.

497. Retours d'URSS: Les prisoners de guerre et les internés française dans les archives soviétiques 1945-1951. Coordonné par Catherine Klein-Gousseff. Paris: CNRS Édi-tiones, 2001.428 s.

498. Rürur Reinhard (Hrsg.) Der Krieg gegen die Sowjetunion 1941-1945. Eine Dokumentation zum 50. Jahrestag des Überfalls auf die Sowjetunion und zur Ausstellung der „Topographie des Terrors". Berlin, 1991.

499. Sapp Franz. Gefangen in Stalingrad. 1943-1946. Bechtermünz Verlag. Augsburg, 2000. 360 s.

500. Серпйчук В. Новггая каторга. Вшськовополонеш та ¡нтерноваш другоГ CBiTOBOi вшни в УРСР. Кшв: Украша. Вид. Спшка, 2001.188 с.

501. Sowjetische Speziallager in Deutschland 1945 bis 1950 / Hrsg. Von Sergej Mironenko, Lutz Niethammer und Alexandr von Plato in Verbindung mit Volkhard Knigge und Günter Morsch. Bd. 1,2: Studien und Berichte. Berlin, 1998.456 s.

502. Varga Eva Maria. Magyar hadifoglyok a Szovjetuniöban. Dokumentumok 1941-1953. Föszerk: ROSZSZPEN-MKTTK, Moszkva-Budapest, 2006. 616 c.

503. Zayas A. Die Wehrmacht Untersuchungsstelle. Deutsche Ermittlungen über alliierte Völkerrechtsverletzungen im Zweiten Weltkrieg, 3. Aufl. München, 1980.277 s.

504. Zur Geschichte der deutschen Kriegsgefangenen des Zweiten Weltkrieges. Die deutschen Kriegsgefangenen in der Sowjetunion / Hrsg. v. Maschke E. 15 Bände. München -Bielefeld, 1967-1974. 344 s.