автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Иностранцы в правящей элите России в первой половине XVIII века: проблема интеграции

Полный текст автореферата диссертации по теме "Иностранцы в правящей элите России в первой половине XVIII века: проблема интеграции"

На правах рукописи

Столяров Олег Дмитриевич

ИНОСТРАНЦЫ В ПРАВЯЩЕЙ ЭЛИТЕ РОССИИ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII ВЕКА: ПРОБЛЕМА ИНТЕГРАЦИИ

07.00.02 — Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Саратов — 2014

005550635

Работа выполнена в федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Самарский государственный университет»

Научный руководитель:

доктор исторических наук, профессор Дубман Эдуард Лейбович

Официальные оппоненты:

Артамонова Людмила Михайловна, доктор исторических наук, профессор, директор Социально-гуманитарного института Самарской государственной академии культуры и искусств

Майорова Алла Степановна, кандидат исторических наук, доцент, доцент кафедры истории России ФГБОУ ВПО «Саратовский государственный университет имени Н. Г. Чернышевского»

Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Московский государственный областной университет»

Защита состоится 25 июня 2014 г. в 15.00 часов на заседании совета по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата наук, на соискание ученой степени доктора наук Д 212.243.03 на базе ФБГОУ ВПО «Саратовский государственный университет имени Н. Г. Чернышевского» по адресу: 410012, г. Саратов, ул. Астраханская, 83, корпус XI, ауд. 408.

С диссертацией можно ознакомиться в Зональной научной библиотеке Саратовского государственного университета им. Н. Г. Чернышевского по адресу: г. Саратов, ул. Университетская, 42, читальный зал № 3, и на официальном сайте ФГБОУ ВПО «Саратовский государственный университет имени Н. Г. Чернышевского» http://www.sgu.ru/research/dissertation-council/d-212-243-03/каг^Иа15кауа^55е11аауа-51о1уагоуа-о1е£а

Автореферат разослан «_»

2014 г.

Учёный секретарь диссертационного совета доктор исторических наук

Чернова

Лариса Николаевна

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Первая половина XVIII в. представляет собой особый и во многих отношениях переломный этап развития Российского государства. Инициированные Петром I реформы затронули все основные сферы русского общества, во многих из которых произошли кардинальные перемены. «Эпоха дворцовых переворотов», охватывающая несколько последующих царствований, стала временем закрепления и отчасти расширения преобразований, осуществленных первым российским императором и его сподвижниками.

Первые десятилетия XVIII в. интересны тем, что именно в это время представители многих социальных групп стали играть гораздо большую роль в политической жизни России, чем в предыдущую эпоху, и в числе них были находившиеся на русской службе иноземцы. При Петре I в страну хлынула масса иностранцев. Некоторые из них заняли весьма видные места в бюрократическом аппарате, высшем военном и военно-морском командовании. Общеизвестно также беспрецедентное и признаваемое большинством исследователей могущество иноземцев в десятилетие правления Анны Иоанновны. Наконец, необходимо принимать во внимание то обстоятельство, что многие монархи этой эпохи сами были целиком или отчасти иностранного происхождения (Екатерина I и Иван VI), либо длительное время жили вне пределов России (Анна Иоанновна). Суммируя все эти факты, мы получаем весьма впечатляющую картину, позволяющую предположить, что иноземцы в данный период представляли собой группу весьма влиятельную.

Взаимодействие иностранной и русской частей правящей элиты, связанное с интеграционными процессами в первой из них, представляет особую значимость для более полного понимания политических и социальных процессов, протекавших в верхах российского общества. Речь идет о том, что первая половина XVIII в. (отчасти в совокупности с концом предшествовавшего столетия) стала временем постепенного ухода со сцены элиты старой и, соответственно, появления новых «элитных» групп, и, возможно, самой яркой из них стали иноземцы, чье взаимодействие с русской частью верхушки комплексно до сих пор не изучено.

Объект исследования - группа иностранцев, входивших в российскую правящую элиту в первой половине XVIII в.

Предметом является состав и численность данной группы, пути интеграции ее представителей в русское общество и правящую верхушку.

Хронологические рамки исследования. Нижней хронологической границей исследуемого периода выбран 1700 г., ознаменованный началом Северной войны, во-первых, послужившей для Петра I стимулом для начала ускоренной и более или менее системной модернизации страны, которая была напрямую связана с притоком иноземцев, а, во-вторых, способствовавшей тому, что значительную часть военного генералитета стали составлять иностранцы.

Заканчивается интересующий нас период ноябрем 1741 г., т.е. переворотом, в результате которого к власти пришла Елизавета Петровна, обещавшая покончить с иностранным засильем. Таким образом, хронологические рамки исследования - 1700-1741 гг.

Цель исследования — рассмотреть численность и состав группы иностранцев, входивших в российскую правящую элиту, исследовать их интеграцию в российское общество первой половины XVIII в.

Такая постановка цели диктует необходимость решения следующих задач:

- разработка методических приемов, позволяющих осуществить системный анализ иноземной части российской политической элиты;

- изучение интеграции иностранцев в правящую верхушку Российского государства на протяжении следующих периодов:

- 1700-1725 гг. (эпоха петровских преобразований);

- 1725-1730 гг. (период правления Екатерины I и Петра II);

- 1730-1741 гг. (царствование Анны Иоанновны и Ивана VI);

- анализ исследуемых процессов на примере карьеры одного из ярчайших представителей рассматриваемой группы - А. И. Остермана.

Методологической основой работы является принципы историзма и объективности, предполагающие рассмотрение исторических событий как фактов взаимосвязанных и взаимообусловленных. Для достижения поставленной цели и решения исследовательских задач был использован ряд методов. Статистический метод дает возможность анализировать исследуемые процессы, опираясь на численные показатели; историко-генетический метод позволяет выявлять причинно-следственные связи между историческими событиями; с помощью историко-сравнительного метода возможно выявление сущности исследуемых явлений по сходству и различию их свойств; ретроспективный метод помогает прослеживать динамику изучаемых явлений; описательно-повествовательный метод позволяет давать последовательное описание исторических событий; историко-биографический метод описывает частные проявления изучаемых процессов.

Под правящей элитой в данной работе понимается группа лиц, непосредственно влиявшая на политику российского государства на протяжении обозначенного временного промежутка, причем, речь идет не о групповом, а о личном влиянии каждого из фигурантов. Это означает, что к правящей группе следует относить тех деятелей, которые в силу занимаемых должностей, либо не обозначенной формально, но дающей себя знать на практике специфике отношений с правящими персонами, имели возможность оказывать на них влияние (при этом подразумевается прямой и более или менее постоянный рабочий или иной контакт с монархом). В историографии существует целый ряд точек зрения относительно критериев принадлежности тех или иных лиц к правящей элите. На сегодняшний день наиболее распространенной является та, согласно которой эту группу следует отождествлять с «генералитетом», включавшим в себя обладателей чинов первых нескольких классов Табели о рангах. Существуют, однако, иные, менее формальные подходы (Б. Миан-Уотерс, C.B. Черников).

Для решения задач диссертационного исследования была предложена система критериев, позволяющая определить границы правящей элиты России первой половины XVIII в. К ней были отнесены руководители важнейших центральных государственных учреждений, губернаторы, генерал-полицмейстеры Петербурга, члены Сената, Верховного тайного совета и Кабинета министров, главы придворных ведомств, генерал-адъютанты, полковники гвардейских полков, а также лица, оказывавшие сильное влияние на правящих персон и крупнейших государственных деятелей, и выступавших в роли их советников.

Данная совокупность была разделена на «ядро» (своего рода «сверхэлиту») и «периферийный» слой в соответствии со степенью влияния на внешнюю и внутреннюю политику Российской империи. К первой группе относятся президенты трех важнейших коллегий (Иностранных дел, Военной и Адмиралтейств-коллегии), члены Верховного тайного совета и Кабинета министров, деятели, пользовавшихся наиболее серьезным влиянием на правящих персон, и выступавших в роли их советников. Прочих лиц, причисленных нами к правящей элите, мы относим ко второй, менее влиятельной, группе. Кроме того, выделено ряд групп, непосредственно примыкавших к правящей элите (военный и военно-морской генералитет, кавалеры ордена Андрея Первозванного, камергерский корпус).

К иностранцам (иноземцам) отнесены лица иноземного происхождения, родившиеся вне пределов России, а также те, кто родился в Российском государстве (чаще всего это были потомки деятелей, перешедших на российскую службу в течение XVII в.), но в семьях, не до конца интегрированных в культурное пространство русского общества этого периода.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Разработана система критериев, позволяющая определить границы и состав правящей элиты в 1700-1741 гг. Предложена внутренняя стратификация этой группы в соответствии со степенью политического влияния входивших в нее лиц. Определены критерии интеграции иностранцев в русское общество и возможные пути их вхождения в правящую верхушку.

2. Выявлено, что начиная с эпохи преобразований Петра I, иностранцы занимают все более значительные позиции во властных структурах российского общества. Складывание группы иноземцев в политической элите страны было обусловлено, с одной стороны, потребностью государственных структур в квалифицированных специалистах, а с другой - специфическим отношением к ним самого царя, а также меняющимся менталитетом высших слоев русского общества.

3. Определено, что численность иностранцев в правящей верхушке постоянно менялась, но в целом наблюдается количественный рост этой группы (от 22% в 1725 г. до 36% в 1740 г.). Данная тенденция стала следствием совокупности факторов, в том числе личностных особенностей монархов, правивших страной в первой половине XVIII в.

4. Доказано, что входившие в российскую правящую элиту иноземцы достаточно активно интегрировались в русское общество. При этом они

представляли собой более или менее обособленную группу, в основной своей массе не принимали православия, не вступали в браки с русскими и т.п., т.е. их интеграция была лишь частичной. В послепетровское время интеграционные процессы еще более замедлились.

5. Сделан вывод, что после смерти Петра I начинается процесс фаворитизации значительной части правящей элиты, в том числе и входивших в нее иностранцев. Выросло число тех, кто попадал в политическую верхушку не вследствие заслуг, а в связи со спецификой своих личных отношений с монархами.

6. Доказано, что в период правления Анны Иоанновны количество иностранцев в российской правящей элите значительно увеличилось, и в той же степени возросло их влияние. Но при этом они не представляли собой сплоченной группы, «партии», и не проводили единой политической линии. Вместе с тем, следует отметить, что в 1730-х гг. в некоторых из примыкавших к правящей верхушке групп наблюдались процессы противоположные тем, которые протекали в политической элите — увеличение числа русских и уменьшение - иноземцев.

7. На примере карьеры А.И. Остермана показано, что способы и пути его интеграции в правящую верхушку были типичны для иностранцев, состоявших в изучаемый период на русской службе. Оставаясь западноевропейцем, не до конца интегрированным в российское общество, Остерман занял важнейшее место в системе управления государством, став крупным политическим деятелем.

Научная новизна настоящего исследования заключается в том, что в нем впервые проведен анализ группы иноземцев, входивших в российскую правящую элиту в 1700-1741 гг. с точки зрения ее численности, влияния и интеграционных процессов. В исследовании предложена оригинальная система критериев отбора тех или иных государственных деятелей как иностранного, так и русского происхождения в правящую верхушку, выявлена динамика ее количественных изменений. Определены критерии интеграции иностранцев в российское общество, и сделаны выводы, касающиеся этих процессов. Были рассмотрены пути вхождения иноземцев в правящую верхушку и изменения в соотношении между ними, происходившие на протяжении первой половины XVIII в.

Практическая значимость диссертации состоит в возможности использования ее материалов в преподавательской и научно-исследовательской деятельности, при подготовке курсов в высшей школе по истории России, спецкурсов, посвященных истории элит и т.п.

Апробация работы. Результаты исследования апробированы автором в ряде статей и тезисов, посвященных как иностранцам в российской правящей элите в первой половине XVIII в. в целом, так и различным аспектам государственной деятельности А.И. Остермана.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, четырех глав, разделенных на параграфы, заключения, списка использованных источников и литературы, шести приложений.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность темы, определяется объект, предмет, цели, задачи, хронологические рамки и методологическая база и методика исследования, характеризуется новизна, апробация и структура работы.

В первой главе «Историография и источнпковая база исследования»

дается обзор источников и историография проблемы.

В первом параграфе «Историография» рассматривается степень изученности темы.

Необходимо отметить, что специальные исследования по данной проблеме в отечественной и зарубежной историографии практически отсутствуют. Вместе с тем имеется значительный круг работ, освещающих те или иные ее аспекты и, прежде всего, вопросы о роли и месте иностранцев в событиях российской истории первой половины XVIII в.

Рассматриваемую литературу целесообразно классифицировать по хронологическому принципу.

Уже в XVIII и первой половине XIX вв. отечественные исследователи уделяют внимание наиболее влиятельным и ярким персонам из ближайшего окружения монархов. Было накоплено значительное количество данных, касающихся биографий виднейших представителей правящей элиты. Но при этом политическая верхушка почти не подвергалась анализу как группа.

М.М. Щербатов считал, что в царствование Анны Иоанновны произошла узурпации власти группой, состоявшей как из иностранцев, так и из русских, и возглавляемой Бироном1. Подобного взгляда придерживались и другие историки, делая, однако, акцент на «иностранном засилье»2. Отдельные авторы противопоставляли иноземцев, выдвинутых Петром I тем, которые пришли к власти при Анне3.

И.П. Шишкин приходит к выводу, что перевороты совершали «русские немцы и онемечившиеся русские», а представители старорусской аристократии были оттеснены «на второй план, и немецкий элемент полновластно воцаряется и господствует на Руси», причем, это, по мнению автора, касается не только аннинской эпохи, но и первого послепетровского пятилетия4.

Важным рубежом в исследовании обозначенной проблемы стали труды С.М. Соловьева, с работ которого начинается второй этап изучения проблемы. В отношении событий первой четверти XVIII в., историка в большей степени интересовала роль иностранцев в государственных преобразованиях, в частности, в коллежской реформе и последующем функционировании коллегий. Указывая, что на долю иноземцев пришлось большое количество

1 Щербатов М.М. О повреждении нравов в России. М., 1983. С. 52.

2 Напр. Мальгин Т. Зерцало российских государей с 862 по 1789 г. СПб., 1789.

3 Напр.: Устрялов Н.Г. Начертание русской истории для средних учебных заведений. СПб., 1840. С. 240; Карамзин Н. М. Записка о древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях. М., 1991. С. 38-39.

4 Шишкин И.П. События в Петербурге в 1740 и 1741 годах // ОЗ. 1858. № 5. С. 275-278.

ключевых постов в коллежской системе, Соловьев делает вывод, что в петровское время верховная власть за редкими исключениями не допускала иноземцев на вершины власти.

Анализируя ситуацию, сложившуюся после 1725 г., историк считал, что первоначальной причиной увеличения роли иностранцев в послепетровскую пору стала последовавшая после смерти царя-преобразователя борьба придворных «партий», и лишь затем возникли особые обстоятельства, связанные с приходом к власти Анны Иоанновны, которые еще более усилили их позиции. Переворот ноября 1741 г. расценивался им как результат «народного движения, направленного против преобладания иноземцев»5.

Е.П. Карнович попытался реабилитировать эпоху Анны Иоанновны в целом, и Э.И. Бирона в частности, признавая при этом ведущую роль иностранцев в ее правление6. В.А. Мякотин противопоставлял тех иностранцев, которые зимой 1730 г. выступали сторонниками Анны Иоанновны к власти, Бирону, впоследствии оттеснившему их от власти7.

Н.И. Костомаров видел причины возвышения иноземцев при Петре I в пристрастии государя к ним. Не формулируя эту концепцию, историк фактически делит петровских иноземцев на две группы. К первой он относит «обжившихся в России» выходцев из других стран, и рассматривает их присутствие как фактор, положительно сказывавшийся на ходе шедших в стране преобразований. Вторая же группа была представлена «искателями счастья, думавшими, что они пришли в такую страну, где и плохая работа может показаться отличною»8. Оценивая аннинского царствование, Костомаров отходит от традиционной концепции «бироновщины», считая, что, во-первых, этот период не был ознаменован засильем иностранцев в государственном аппарате и масштабными репрессиями, а, во-вторых, ключевая роль во внешней и внутренней политике страны принадлежала самой Анне.

В.О. Ключевский полагал, что возвышение иностранцев было связано не столько с личными пристрастиями Петра I, сколько с потребностью реформируемой государственной системы в специалистах. Историк придерживался традиционной концепции «бироновщины» и «немецкой партии», считая, что фактическим правителем страны был Бирон. Согласно его мнению, «немцы посыпались в Россию точно сор из дырявого мешка, облепили двор, обсели престол, забирались на все доходные места в управлении»9.

По мнению Д.А. Корсакова главным двигателем политической жизни России первой половины XVIII в. была начавшаяся при Петре I борьба старой родовой знати и «немецкой партии. Он полагал, что «самодержавие Анны Иоанновны явилось... олигархией, а еще вдобавок не национальной, а

5 Соловьев С.М. Сочинения: в 18 т. М„ 1991-1994. Т. 11. С 117.

6 Карнович Е.П. Значение бироновщины в русской истории // ОЗ. 1873. № 10, 11.

7 Мякотин В.А. Лекции по русской истории. СПб., 1892.

8 Костомаров Н.И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. М., 1995. С. 319.

9 Ключевский В.О. Полное собрание сочинений: в 9 т. Т.7. М., 1989. С. 177.

иноземной»10. Идею о засилье немцев в период правления Анны Иоанновны высказывали многие другие дореволюционные историки".

Для A.C. Алексеева ключевой фигурой царствования Петра II был

A.И. Остерман. Он писал, что Андрею Ивановичу в этот период удалось сформировать вокруг себя группу сторонников, большинство из которых были иноземцами'2.

Аргументы Е.П. Карновича получили дальнейшее развитие в трудах

B.Н. Строева, считавшего стержнем политической жизни страны во второй четверти XVIII в. противостояние старой знати и новой элиты. Концепцию «немецкой партии» исследователь называл мифом, указывая на многочисленные факты, свидетельствовавшие о вражде и соперничестве между влиятельными иноземцами с одной стороны, а с другой — о тесном сотрудничестве между ними и русскими вельможами13.

Для С.Ф. Платонова петровские иноземцы — инородный для России элемент, и фактор скорее отрицательный, вызывавший к тому же недовольство русских людей. После смерти царя перед состоявшими на русской службе иноземцами открылись еще более заманчивые, чем прежде, перспективы, что было следствием прихода к власти императрицы-иностранки. Рассматривая аннинское время, исследователь считал иностранцев, стоявших у власти в этот период, «временщиками, чуждыми России», а их господство стало следствием страха императрицы перед русской знатью. «Вся политика Анны — подводит итог Платонов — не только не дворянская, но даже не национальная»14.

Таким образом, уже в дореволюционной историографии были выявлены основные проблемы, сформулированы разнообразные точки зрения, касающиеся изучения иностранцев в правящей элите России XVIII в., введен в нацчный оборот весьма широкий круг источников.

Для ранней советской историографии характерно уменьшение интереса к данной проблеме. М.Н. Покровский считал, что зимой 1730 г. произошло столкновение торговой буржуазии, выразителем интересов которой был Верховный тайный совет, и феодального дворянства, выдвигавшего собственные проекты государственного устройства, однако победителями из этой схватки вышли немцы во главе с Бироном, что привело к «господству западноевропейского капитала над русской внутренней и внешней

10 Корсаков Д А. Воцарение императрицы Анны Иоанновны. Казань, 1880. С. 232.

11 Градовский А.Д. Высшая администрация России XVIII столетия и генерал-прокуроры. СПб., 1866; Андреев В.В. Представители власти в России после Петра I. СПб., 1870; Полевой H.A. Столетие России с 1745 по 1845. СПб., 1845; Водовозов В. Очерки из русской истории XVIII века. СПб., 1882; Лебедев А. Бироновщина. М., 1912; Божерянов И.Н. Век преобразования и переворотов. М, 1913.

12 Алексеев A.C. Сильные персоны в Верховном тайном совете Петра II и роль князя Голицына при воцарении Анны Иоанновны. М, 1898.

13 Строев В.Н. Бироновщина и Кабинет министров. М., 1909.

14 Платонов С.Ф. Лекции по русской истории. М, 1993. С. 335.

политикой»15. Говоря же о петровской эпохе, историк пишет, что «из иностранцев на первый план, прежде всего, специалисты «всякого рода»16,.

Не менее интересна точка зрения C.B. Вознесенского, который, отталкиваясь, как и многие дореволюционные исследователи, от идеи, что главным фактором политической жизни послепетровской России была борьба между «старыми» и «новыми» людьми, считал обе эти «партии» дворянскими и реакционными, в то время как Петр I выступал выразителем интересов буржуазии. Исследователь выделяет еще одну «партию» - немецкую, которая, по его мнению, начала формироваться при Екатерине I, и начало этому положил фавор Голштинского герцога17.

Впрочем, в историографии встречаются и точки зрения, отрицающие сколько-нибудь серьезную роль иноземцев как группы во внутриполитической борьбе данного периода. Так, М.С. Ольминский полагал, что «националистические лозунги в переворотах XVIII в. были только внешней формой, прикрытием каких-то других интересов, более существенных»18.

Произошедшее в 1930-е гг. развенчание «антиисторической школы Покровского» не слишком изменило историографическую ситуацию в отношении рассматриваемой проблемы — исследователи по-прежнему стояли на слегка видоизмененной концепции «бироновщины». Так, М. Семин рисует картину «немецкого засилья» самыми мрачными красками, утверждая, что Анна Иоанновна, питавшая, «злобу и ненависть ко всему русскому», отдала власть «шайке немецких проходимцев», и «эта свора чужеземных авантюристов с исключительной жестокостью помогала русским феодалам взимать крестьянские подати и разорять страну»19. Подобных взглядов придерживалось большинство историков этого и отчасти последующего периода, и в той же мере это касается учебной, а также справочно-энциклопедической литературы.

В конце 50-х - начале 70-х гг. эта картина начала меняться за счет появления довольно большого количества работ, посвященных внешней и внутренней политике России первой половины XVIII в., в которых освещалась деятельность отдельных иностранцев на русской службе20. Среди них стоит выделить труды П.В. Черниковой, которая, оперируя понятием «бироновщина», видела ее суть не в «немецком засилье», а в усилении бюрократического аппарата, причиной которого было противостояние рядового дворянства

15 Покровский М.Н. Избранные произведения. Т. 2. М., 1965. С. 136.

16 Там же. С. 67.

17 Вознесенский C.B. Дворянская реакция после смерти Петра Великого // Русское прошлое. Пг., 1923. Т. 2.

18 Ольминский М.С. Государство, бюрократия и абсолютизм в истории России. М., 1925. С. 146.

19 Семин М. Бироновщина// Исторический журнал. 1938. № 4. С. 25.

20 Напр.: Некрасов Г.А. Роль России в Европейской международной политике 1725 - 39 гг. М., 1973; Троицкий С.М. Русский абсолютизм и дворянство в XVIII веке. М., 1974.

феодальной аристократии. По мнению автора, масштабы «террора» были гораздо более скромными, чем было принято считать21.

В 1970-е гг. в советской историографии утвердилась точка зрения, сторонники которой отождествляли правящую элиту с генералитетом, под которым понималась совокупность обладателей чинов с первого по четвертый класс Табели о рангах.

Из исследований современного периода наибольший интерес представляют работы Н.И. Павленко, Е.В. Анисимова, H.H. Петрухинцева и И.В. Курукина. Из них ближе всех к традиционной концепции «бироновщины» стоит Н.И. Павленко, считающий, что «немцы при Анне Иоанновне занимали важнейшие должности в правительстве, в то время как при Петре I иностранные наемники использовались в качестве специалистов и не занимали руководящих постов в правительственном механизме»22.

Е.В. Анисимов, полемизируя с Ключевским, утверждает, что «немцы посыпались в Россию задолго до царствования Анны, и их количество никогда не было устрашающе для национального существования русского народа». Что же касается правления Анны Иоанновны, то в правящей верхушке в этот период при дворе «действительно закрепились иноземцы. Но кто же они? Да все те же наши старые знакомые - Б.Х. Миних и А.И. Остерман». Историк отмечает значительный вклад иностранцев петровского и более позднего периода в российскую науку, военное дело, промышленность и т.д., а также то, что находившихся на русской службе иноземцев «вовсе не ставили... в какие-то особые, сказочные условия»23.

А.Б. Каменский рассматривает борьбу между «немецкой» и «русской» партиями как противостояние петровских выдвиженцев и представителей старой правящей верхушки. Приход Анны Иоанновны к самодержавной власти, по его мнению, был победой «новых» людей, которые в ее правление выступили продолжателями петровской внешней и внутренней политики24.

В целом же современные исследователи (речь идет главным образом о И.В. Курукине и H.H. Петрухинцеве), полагая, что при Анне Иоанновне количество иностранцев в правящей элите и их влияние увеличилось, не склонны разделять прочие положения традиционной концепции «бироновщины».

C.B. Черников, анализируя состав генералитета петровского времени, приходит к выводу, что процент иноземцев среди генералов увеличивался вплоть до Полтавской битвы, а затем начал падать25. В работе же, посвященной дворянским имениям Центрально-Черноземного региона России, Черников утверждает, что высокопоставленные иностранцы на русской службе были

21 Черникова П.В. Политические процессы в 30-х годах XVIII века. М., 1972.

22 Павленко Н.И. Анна Иоанновна. Немцы при дворе. М., 2002. С. 261.

23 Анисимов Е.В. Россия без Петра. СПб., 1994. С. 429-430.

24 Каменский А.Б. Российская империя в XVIII в. Традиция и модернизация. М., 1997. С. 160.

25 Напр.: Черников C.B. Военная элита России 1700-1725 гг.: меритократические и аристократические тенденции в кадровой политике Петра I // Правящие элиты и дворянство России во время и после петровских реформ (1682-1750). М., 2013.

крайне слабо интегрированы в экономическую жизнь русского общества, и лишь немногие из них обладали земельными владениями в центральной части России26.

Большой интерес для настоящего сочинения представляют исследования, касающиеся немецкого населения Москвы конца XVII - начала XVIII вв. Эти работы рисуют нам картину более или менее замкнутого сообщества иноземцев, довольно хорошо интегрированного, тем не менее, в русское общество27.

Так, H.H. Петрухинцев, анализируя состав офицеров русских войск иностранного происхождения, приходит к выводу, что при Петре I наиболее существенную роль среди иноземцев играли, родившиеся в России и не являвшиеся иностранцами в полном смысле этого слова. Что касается религиозной интеграции, исследователь отмечает, что в православие чаще переходили католики, чем протестанты, которые были более склонны к замкнутости в рамках своего круга — с одной стороны, это свидетельствует об их большей адаптированности к русскому обществу, с другой — мешало дальнейшей интеграции этих людей28.

Из иностранных исследований наибольший интерес представляют работы Б. Миан-Уотерс и Д. ле Донна, которые рассматривают интересующих нас иностранцев в контексте разнообразных проблем, касающихся российской правящей элиты в целом, однако не выделяют их как особую, не до конца

29

интегрированную группу в составе политической верхушки .

Таким образом, рассматриваемая проблема освещена в литературе достаточно полно (если не брать в расчет то обстоятельство, что собственно интеграции иностранцев в российское общество посвящено относительно мало работ), однако обобщающего исследования на эту тему на сегодняшний день не существует.

Во втором параграфе «Источники» рассмотрена источниковая база исследования. Ее составил значительный комплекс архивных и опубликованных документов. В диссертации были использованы материалы трех центральных архивов — Российского государственного архива древних актов (РГАДА), Российского государственного военно-исторического архива

26 Черников С.В. Дворянские имения Центрально-Черноземного региона России. Рязань, 2003.

27 Ковригина В.А. Немецкая слобода Москвы и ее жители в конце XVII - первой четверти XVIII в. М., 1998; Опарина Т.А. Полковник Александр Лесли и православие // Иноземцы в России в XV-XVII в. М., 2006; Орленко С.П. Выходцы из Западной Европы в России XVII в. (правовой статус и реальное положение). М., 2004; Петрухинцев Н.Н. Некоторые тенденции в развитии иноземного офицерского корпуса России в конце XVII - начале XVIII века // Война и оружие. Ч. II. СПб., 2011; Усенко О.Г. Отношение к «немцам» в России XVII века (на примере движений социального протеста) // Иноземцы в России в XV-XVII в. М, 2004.

28 Петрухинцев Н.Н. Некоторые тенденции в развитии иноземного офицерского корпуса России в конце XVII - начале XVIII века // Война и оружие. Ч. II. СПб., 2011.

29 Meehan-Waters В. Autocracy and Aristocracy. The Russian Service Elite of 1730. New Brunswick - New Jersey, 1982; Le Donne J. Absolutism and Ruling Class. The Formation of the Russian Political Order, 1700-1825. N. I., 1991.

(РГВИА) и Отдела рукописей Российской государственной библиотеки (ОР РГБ).

Работа с фондом «Уголовные дела по государственным преступлениям и событиям особой важности» (Ф. 6), содержащим материалы следствия над рядом иностранцев на русской службе (A.M. Девиером, Г. Фиком, А.И. Остерманом, Б.Х. Минихом и Р.Г. Левенвольде), позволила выявить отдельные факты биографий этих деятелей30. В делах фондов «Переписка разных лиц» (Ф. 11), «Внутреннее управление (Ф. 16), «Финансы» (Ф. 19) и «Царские подлинные письма» (Ф. 142) были изучены письма, адресованные в 1730-х гг. Э.И. Бирону, отдельные бумаги А.И. Остермана, а также документы, принадлежавшие ближайшим сотрудникам Анны Иоанновны - Бирону, Ягужинскому и др. Кроме того, в работе были использованы некоторые материалы фонда «Дела военные» (Ф. 20)31, где содержатся сведения об ушедших в отставку в начале 1740-х гг. генералах-иноземцах.

Среди материалов РГВИА особую значимость имеют ведомости Военной коллегии (Ф. 489), содержащие списки находившихся на действительной службе лиц, имевших генеральские и обер-офицерские чины военно-сухопутной службы32. Они позволяют проследить динамику количественного соотношения иностранцев и русских в военном генералитете.

Ряд дел фонда «Материалы о найме иностранцев на русскую службу» (Ф. 495)) освещает начальные ступени карьеры Б.Х. Миниха, Я.В. Брюса и других иностранцев. Анализ документов этого фонда позволил лучше понять механизмы перехода иноземных военных специалистов разных рангов на русскую службу. В частности, это позволяют сделать списки иноземных офицеров, прибывавших в 1719-1721 гг. для поступления на военную службу33.

Документы фонда «Дела Военной коллегии - генералитет» (Ф. 393 РГВИА) дают возможность выявить роль и место в правящей элите ряда высокопоставленных лиц иноземного происхождения, в частности, Брауншвейгского принца, Гессен-Гомбургского и Левендаля (прошения, поступавшие на имя Антона Ульриха за тот период, когда он был фактическим руководителем Военной коллегии и его письма Ласси; прошения, директору Артиллерийской канцелярии Л.Г. Гессен-Гомбургскому; донесения Ревельскому губернатору У.Ф. Левендалю и ряд иных материалов)34.

В работе были использованы отдельные письма Э.И. Бирона (ОР РГБ), которые характеризуют его роль в хозяйственной жизни двора35.

При изучении государственной политики в отношении иностранцев особое значение приобретают законодательные акты, регулировавшие правовое положение иноземцев в России. Из 53 опубликованных в Полном собрании

30 РГАДА. Ф. 6. Д. 159, 195, 197, 199,171, 304, 305, 306, 307.

31 Там же. Ф. 11. Д. 392, 393, 515; Ф. 16. Д. 185, 588; Ф. 19. Д. 181; Ф. 20. Д. 50; Ф. 142. Д. 615.

32 РГВИА. Ф. 489. Д. 7367, 7385, 7386, 7387, 7390, 7395.

33 Там же. Ф. 495. Д. 113, 114, 109, 117, 118, 121.

34 Там же. Ф. 393. Д. 41, 119, 515, 546, 547, 548.

35 ОР РГБ. Ф. 64. Д. 25, 32.

законов (Вып. I) манифестов, датированных 1700-1741 гг. шесть (около 11 %) посвящены исследуемой проблеме36, что само по себе дает определенное представление о месте, которое занимали акты, посвященные иностранцам, в общем массиве законодательства того времени.

Особую значимость представляют документы петровского времени, касающиеся юридической стороны положения иностранцев на российской службе («Регламент о управлении Адмиралтейства и верфи» др.). Табель о рангах важна для изучения данной проблемы во-первых, как документ, отражавший структуру и стратификацию служилого сословия изучаемого периода, в том числе и иноземцев, во-вторых, как законодательный акт, в составлении которого принимал активное участие один из иностранцев на русской службе - А.И. Остерман37. В работе были использованы некоторые законодательные акты Елизаветы Петровны и ряд других законов38.

Материалы делопроизводства ряда государственных учреждений, прежде всего, Верховного тайного совета39 и Кабинета министров40 дают значительный массив сведений, касающихся участия иностранцев в принятии тех или иных политических решений и отчасти в придворной борьбе.

К этой же группе примыкают государственные и политические проекты, которые, будучи составленными крупнейшими должностными лицами иностранного происхождения, намечали важнейшие линии внешней и внутренней политики Российской империи41. Служебная переписка иностранных дипломатов42, особенно ценна тем, что в ней можно найти как данные, касающиеся официальных акций российского правительства (например, о назначении тех или иных находившихся на русской службе иноземцев на высшие должности и т.п.), так и сведения о явной и закулисной борьбе при дворе, степени и способах влияния различных государственных деятелей на монархов и т.д.

Особую группу источников составляет частная переписка и мемуары находившихся на русской службе (К.Г. Манштейн, Б.Х. Миних и др.) и приезжавших с иными целями в Россию (Я. де Лирия, леди Рондо, П. фон Хавен и др.) иностранцев, а также русских вельмож и государственных деятелей (Феофан Прокопович, Н.Б. Долгорукова, И.И. Неплюев и др.)43.

36 ПСЗ. Т. 4. № 1910, Т. 6. № 3621, 3778, Т. 7. № 4541, Т. 9. № 6693, Т. 11. № 8030.

37 Там же. Т. 6. № 3890, 3937.

38 Там же. Т. 3. № 1358, Т. 4. № 1890, Т. 7. № 5008, Т. 11. № 8476, 3673, Т. 12. № 8867.

39 РИО. Тт. 55, 56, 63, 69, 79, 84, 94, 101.

40 Там же. Тт. 104, 106, 108, 111, 114, 117, 120, 124, 126, 130, 138, 146.

41 Записка П.И. Ягужинского о состоянии России // ЧОИДР. 1860. Т. 4; Остерман А.И. Генеральное состояние дел и интересов Всероссийских со всеми соседними и другими иностранными государствами в 1726 г. //Северный архив. 1828. № 1-2.

42 РИО. Т. 3, 15, 34, 52, 58, 64, 66, 75, 81, 85, 86, 91, 92, 96; Восемнадцатый век. Т. 2.

43 Переписка Бирона с кн. А. И. Шаховским // РА. 1916. № 2; Письма А. П. Волынского к Бирону // РА. 1906. № 3; Бирон Э.И. Записка // Со шпагой и факелом. М., 1991; Миних Б.Х. Очерк, дающий представление об образе правления Российской Империи // Безвременье и временщики. М., 1996; Манштейн К. Г. Записки о России. Ростов н/Д., 1998; Лирия де Я. Записки о пребывании при императорском российском дворе в звании посла короля

Использование всего комплекса архивных и опубликованных источников самого разного характера позволяет решить поставленные в данном исследовании цели и задачи.

Вторая глава «Иностранцы в правящей элите России в 1700-1730 гг.» посвящена иностранцам в российской правящей элите в первое тридцатилетие XVIII в.

В первом параграфе «Западноевропейцы и трансформация правящего слоя России в период петровских преобразований» рассматривается интеграция иноземцев в российскую правящую верхушку при Петре I (17001725 гг.).

Петр I, проводя модернизацию государственных структур и российской жизни вообще, в числе прочего «по-настоящему открыл ворота страны перед иноземцами»44, которые до этого занимали в государственном аппарате, армии и при дворе не в пример более скромные места. Важной вехой для карьеры многих из них в России большинство исследователей считает манифест от 16 апреля 1702 г., который призывал иностранцев приезжать в Россию с тем, чтобы поступать на государственную службу и «заведения различных художеств»45.

В конце 1700 г. в российской правящей элите насчитывалось пять иностранцев (JI.A. Блументрост, Я.В. Брюс, A.A. Вейде, A.A. Виниус и И.И. Чамберс), а к моменту смерти Петра I их было восемь (Я.В. Брюс, императрица Екатерина Алексеевна, П.И. Ягужинский, A.M. Девиер, К.И. Крюйс, JI.JI. и И.Л. Блументросты, А.И. Остерман), и они составляли приблизительно 22% правящей верхушки. Как видно, количество иноземцев в правящей группе в данный период росло, хотя и медленно. Важной вехой в этом процессе стала коллежская реформа, в результате которой в правящую верхушку вошли К.И. Крюйс и Г. Фик. Кроме того, ряд иноземцев упрочили свое положение, получив должности вице-президентов второстепенных коллегий.

Из 15 иностранцев, входивших в петровскую эпоху в правящую верхушку, лишь двое (герцог де Круа и супруга царя Екатерина Алексеевна; около 13%) были включены в ее состав без предварительной службы на более низких

испанского // Россия XVIII в. глазами иностранцев. Л., 1989; Рондо. Письма дамы, прожившей несколько лет в России, к ее приятельнице в Англию // Безвременье и временщики. М., 1996; Берк K.P. Путевые записки о России // Беспятых Ю.Н. Петербург Анны Иоанновны в иностранных описаниях. СПб., 1997; Хавен П. Путешествие в Россию // Беспятых Ю.Н. Петербург Анны Иоанновны в иностранных описаниях. СПб., 1997; ВильбуаФ. Рассказы о российском дворе // ВИ. 1991. № 12. 1992. № 1, 4, 5; Своеручные записки княгини Натальи Борисовны Долгорукой, дочери фельдмаршала графа Бориса Петровича Шереметьева // Безвременье и временщики. М., 1996; Неплюев И.И. Записки. СПб., 1893; Миних Э. Записки // Безвременье и временщики. М., 1996; Феофан Прокопович. Краткая повесть о смерти Петра Великого. СПб., 1831; Феофан Прокопович. История о избрании и восшествии на престол блаженной и вечно достойной памяти государыни императрицы Анны Иоанновны. СПб., 1837.

44 Анисимов Е В. Россия без Петра. СПб., 1994. С. 428.

45 ПСЗ. Т. 4. № 1910.

ступенях (иная картина наблюдается в высшем военном командовании - здесь многие только поступившие на русскую службу иноземцы сразу же получали высокие чины и должности46). В восьми случаях (около 53%) основанием для включения в правящую элиту стала успешная военная и военно-морская служба, в шести (40%) - статская, в одном (около 7%) - придворная. В период Северной войны преобладающим фактором была именно успешная военная служба (она сыграла свою роль в 8 случаях из 12), а в последующий период наблюдается явное преобладание статской (с 1721 г. по 1725 г. в правящую группу вошли трое иностранцев, и все они служили по гражданской части).

В одиннадцати случаях (около 73%) причины выдвижения иноземцев в правящую элиту были исключительно служебного характера (заслуги и проявленные на службе способности), в одном (около 7%) - лишь факторы личного порядка (Екатерина), в трех (20%) - сочетание того и другого.

Таким образом, в 1700-1725 гг. иностранцы попадали в правящую верхушку преимущественно по причинам сугубо служебного характера, причем, военная служба превалировала над статской.

К началу 1700 г. из пяти иностранцев, входивших в правящую верхушку, трое (Брюс, Вейде и Виниус) родились в России, все имели русифицированный вариант имени, Виниус обладал земельными владениями в центральной части России и был православным. Однако ни один из них не был женат на русской.

К началу же 1725 г. из восьми иностранцев в правящей элите все имели русифицированный вариант имени и трое (Брюс и оба Блументроста) родились в России,. Четверо были женаты на русских (Ягужинский, Девиер, Остерман и, разумеется, Екатерина Алексеевна), двое перешли в православие (Ягужинский и императрица), еще двое (Брюс и Ягужинский) имели земельные владения в центральной части России.

Таким образом, в 1700-1725 гг. не наблюдается однозначной тенденции к большей или меньшей интеграции иностранной части правящей элиты в российское общество. С одной стороны, к концу правления Петра увеличилось количество иностранцев, женившихся на русских и перешедших в православие, с другой - уменьшилось количество родившихся в России. Следует отметить, что в данный период стабильно высоким было число иноземцев, называвшихся русскими именами.

К началу Северной войны иностранцы составляли около половины военно-сухопутного генеральского состава. В дальнейшем их количество увеличивалось, и этот процесс достиг пика начале 1709 г., когда иностранцы составляли около 74% сухопутного генералитета (25 из 34). Однако после Полтавской битвы ситуация стала меняться, и уже к концу 1713 г. они составляли лишь 44% обозначенной группы. Данная тенденция получила развитие и в более поздний период, хотя вплоть до конца правления Петра I иноземцы составляли значительную часть сухопутного генералитета (41-47%).

46 Напр.: РГВИА. Ф. 495. Д. 113, 114, 117, 118.

16

В 1700-1725 гг. военно-морской флот почти полностью находился под контролем иноземцев - из 19 адмиралов их было 15 (около 79%). К концу правления Петра из двенадцати адмиралов девять были иноземцами.

В период с 1700 г. вплоть до смерти Петра I орден Андрея Первозванного получили 23 человека, не считая иностранных государей и дипломатов, а также самого царя. Среди них было 8 иностранцев (около 35%). Иную картину можно наблюдать на материале камергерского корпуса, который в этот период начал формироваться как будущая придворная элита - из девяти лиц, пожалованных камергерским чином, четверо были иностранцами.

Во втором параграфе «Начало процесса фаворитизации правящей группы Российской империи во второй половине 1720-х гг. и иноземцы» рассмотрена группа иностранцев в правящей элите Российской империи в годы правления Екатерины I и Петра II.

В течение царствования Екатерины в составе правящей верхушки произошли существенные перемены. В 1726 г. в отставку ушел Я.В. Брюс, занимавший посты президента Берг-коллегии и директора Артиллерийской канцелярии, а в конце ее правления под суд был отдан генерал-полицмейстер и генерал-адъютант A.M. Девиер. Им на смену пришли зять новой императрицы Голштейн-Готторпский герцог, ставший членом Верховного тайного совета и одним из влиятельнейших советников Екатерины, И.Я. Гинтер, занявший пост директора Артиллерийской канцелярии, граф Ф.М. Санти, ставший обер-церемонимейстером, И.А. Менгден и И.Я. Дюпре, назначенные губернаторами Астраханской и Смоленской губерний. К началу 1730 г. количество иностранцев, входивших в состав правящей верхушки, составляло 10 человек (П.И. Ягужинский, А.И. Остерман, Л.Л. и И.Л. Блументросты, И.А. Менгден, И.Я. Дюпре, П.П. Ласси, Б.Х. Миних, П.И. Сивере и Г. Фик).

Особого внимания заслуживает назначение Голштинского герцога в Верховный тайный совет в качестве первоприсутствующего, и, что еще важнее, его чрезвычайно сильное влияние на императрицу. В течение рассматриваемого периода впервые столь высокое место занял человек, не имевший ни государственных заслуг, ни способностей к управлению.

При Петре II в составе иностранной части российской правящей элиты произошли более значительные изменения, чем в предыдущее царствование. Ушли с политической арены Голштинский герцог и И.Я. Гинтер, на должность которого был назначен Б.Х. Миних, умер К.И. Крюйс, чье место занял П.И. Сивере. Кроме того, Ян Сапега, Миних и П.П. Ласси стали губернаторами, а Генрих Фик стал главой Коммерц-коллегии, оставаясь номинально ее вице-президентом. При Петре II получила развитие тенденция, заложенная в предыдущее царствование - теперь главой столичной губернии стал иноземец, причем, не из тех, кто служил в России десятилетиями, а Ян Сапега, не имевший никаких заслуг, но пользовавшийся расположением императора. Менее года спустя Сапега оставил службу, и на его должность был назначен Б.Х. Миних. К началу 1730 г. иностранцы составляли до 24% политической элиты, чуть более, чем к началу правления Петра II.

Относительно путей вхождения иностранцев в российскую правящую верхушку в указанный период, можно сделать следующие выводы: из 10 выделенных нами лиц двое (Голштинский герцог и Ян Сапега) были включены в ее состав без предварительной службы на более низких ступенях. В пяти случаях основанием для включения в правящую элиту стала успешная военная и военно-морская служба, в трех - статская. В восьми случаях причины выдвижения иноземцев в нее были служебного порядка, в двух сыграли роль факторы личного характера.

Таким образом, в 1725 - начале 1730 гг. в основном сохранялись пропорции петровского царствования. Однако необходимо отметить небольшое увеличение числа людей, не имевших никаких заслуг и даже государственных дарований, и попавших в правящую группу исключительно в связи с расположением монархов.

К началу 1730 г. из 10 входивших в правящую элиту иностранцев лишь Г. Фик не имел русифицированного варианта имени. Трое (братья Блументросты и Менгден) родились в России, двое (Остерман и Ягужинский) были женаты на русских, а бывший генерал-прокурор, кроме того, был православным и имел земельные владения в центральной части России. Таким образом, иностранцы, входившие в правящую элиту накануне прихода к власти Анны Иоанновны, представляли собой более обособленную от «русской» ее части группу, чем при Петре I.

В период правления Екатерины I состоялось б награждений орденом Андрея Первозванного, из которых два пришлись на долю иностранцев (Сапега и Остерман). При Петре II эту награду получили только трое, и среди них не было ни одного иноземца. К концу правления Петра из десяти кавалеров ордена иностранцев было двое (Ягужинский и Остерман). Корпус военно-сухопутного генералитета по ведомости 1729 г. составлял 70 человек, 31 из которых (около 44%) был иностранного происхождения47. Следовательно, наряду с тенденцией к увеличению численности всей группы в целом48, наблюдается увеличение количества генералов иностранного происхождения, но процентное соотношение между иноземцами и русскими осталось почти неизменным. Иная ситуация имела место в камергерском корпусе - в царствование Екатерины I из одиннадцати получивших это звание лиц иноземцами были лишь двое - ее фавориты П.И. Сапега и Р.Г. Левенвольде, а при Петре II оно было пожаловано четверым, и среди них лишь К.Г. Левенвольде был иностранцем.

В годы правления Петра II присутствие значительного количества иностранцев в правящей верхушке и генералитете, очевидно, не воспринималось большинством представителей российского шляхетства как серьезная и требующая немедленного разрешения проблема. В дворянских проектах зимы 1730 г. этому вопросу внимания не уделено.

47 РГВИА. Ф. 489. Д. 7395.

48 К концу 1724 г. на российской службе находилось 37 военно-сухопутных генералов, 16 из которых (около 43%) были иностранцами.

Таким образом, при Екатерине I и Петре II наблюдается, с одной стороны, ряд новых тенденций, которые получат дальнейшее развитие в аннинское десятилетие, а с другой - весьма мощная инерция петровского царствования.

Третья глава «Проблема «иностранного засилья» в 1730-1741 гг.» посвящена рассмотрению места и роли иноземцев в российской правящей элите в 1730-1741 гг.

В первом параграфе «Иноземцы у тропа Анны Иоанновны» исследуется группа иностранцев в политической верхушке в правление Анны Иоанновны.

1730-е гг. были отмечены значительными кадровыми перестановками, в результате которых очень немногие из тех, кто занимал высшие должности к началу правления Анны, оставались на них к его концу. Среди иностранцев таковых было двое — А.И. Остерман (вице-президент Коллегии иностранных дел) и П.П. Ласси (генерал-губернатор Лифляндии). Многие должности переходили от одних иноземцев к другим: главой Коммерц-коллегии стал К.Л. Менгден, директором Медицинской канцелярии и лейб-медиком — И.Б. Фишер, президентом Академии наук - К. Бреверн, директором Артиллерийской канцелярии — Л.Г. Гессен-Гомбургский.

В руках иноземцев оказался ряд ключевых должностей, которых они до этого не занимали. Так, А.И. Остерман стал первым кабинет-министром, Б.Х. Миних занял должность президента Военной коллегии, К. Принценстерн возглавил Штатс-контору, К.А. Шемберг - Генерал-берг-директориум, Э.И. Бирон и Р.Г. Левенвольде получили высшие придворные должности. Кроме того, появились гвардейские полковники иностранного происхождения. Первым из них стал назначенный уже в 1730 г. главой Измайловского полка К.Г. Левенвольде, а к концу правления Анны Иоанновны полковником двух гвардейских полков был А.У. Брауншвейгский.

Однако следует отметить, что некоторые важные должности в течение правления Анны Иоанновны перешли от иностранцев к русским. Так, президентом Адмиралтейств-коллегии был назначен Н.Ф. Головин, а обер-шталмейстером - А. Б. Куракин. Похожая ситуация сложилась с губернаторскими должностями: если к концу правления Петра II было три губернатора-иноземца (в том числе Петербургский генерал-губернатор Миних), то к моменту смерти Анны Иоанновны их осталось двое.

Рассматривая должностные перестановки, произошедшие в течение аннинского десятилетия, следует сделать вывод, что по формальным признакам иностранцы значительно упрочили свое могущество по сравнению с предыдущими царствованиями. Накануне смерти Анны Иоанновны они составляли приблизительно 36% правящей верхушки, т.е. на 12% больше, чем к концу правления Петра II.

Ближайшими сотрудниками императрицы, следует считать Э.И. Бирона, А.И. Остермана, П.И. Ягужинского, К.Г. Левенвольде, Б.Х. Миниха и А.П. Волынского. Среди названных лиц иностранцем не был лишь последний, но особым расположением императрицы он пользовался недолго (17381740 гг.). Особого внимания также заслуживает то обстоятельство, что в состав

Кабинета министров на всем протяжении его существования входил А.И. Остерман, а в 1734-36 гг. - П.И. Ягужинский.

Анализируя пути вхождения иностранцев в российскую правящую элиту в указанный период, следует отметить, что из всех выделенных лиц (21 человек) пятеро (Э.И. Бирон, Г.К. Кейзерлинг, принц Антон Ульрих, И.Б. Фишер и К.А. Шемберг; около 24%) были включены в ее состав без предварительной службы на более низких ступенях. В пяти случаях (около 24%) основанием для включения в правящую элиту стала успешная военная служба, в семи (около 33%) — статская.

В одиннадцати случаях (около 52%) причины выдвижения иностранцев в правящую элиту были исключительно служебного характера, в восьми (около 38%), напротив, сыграли свою роль факторы личного порядка, в двух (около 10%) — сочетание того и другого. Более чем вдвое возросло количество лиц, чье возвышение было обусловлено отнюдь не государственными заслугами. Таким образом, процесс «фаворитизации» правящей элиты в 1730-е гг. пошел гораздо активнее, чем в предыдущее пятилетие.

К концу правления Анны Иоанновны из 16 иностранцев, входивших в российскую правящую элиту, лишь трое (Остерман, Миних и Ласси; все трое начали службу при Петре I; около 19%) имели русифицированный вариант имени. Земельными владениями в центральной части России обладал только Рейнгольд Левенвольде, женаты на русских были трое (Остерман, Густав Бирон и Антон-Ульрих; около 19%). Ни один из них не родился в России и не перешел в православие. Очевидно, что за десять лет аннинского правления иностранная часть правящей элиты стала гораздо в меньшей степени интегрирована в российское общество.

Особенно показательны в этом смысле пожалования орденом Андрея Первозванного. К концу правления Анны Иоанновны из 14 обладателей ордена иноземцами были 10 (около 71%). Кроме того, по сравнению со второй половиной 1720-х гг. увеличилось число пожалований камергерских званий иностранцам - из 22 человек, получивших этот чин, девять были иноземцами (около 41%).

Согласно ведомости Военной коллегии от 1738 г. за девять лет, прошедших со времени составления предыдущего списка, количество военно-сухопутных генералов сократилось до 56 человек, 30 из которых (около 54%) были иностранцами49. Т.е. за этот период, большая часть которого пришлась на царствование Анны Иоанновны, число иноземцев в данной группе увеличилось приблизительно на 10%. Иная тенденция наблюдалась в военно-морском флоте. Уже в конце 1732 г. из двенадцати и находившихся на действительной службе адмиралов, лишь пятеро (около 42%) были иностранцами. Иными словами, за менее чем два года, прошедших с момента воцарения Анны Иоанновны, доля иностранцев в высшем военно-морском командовании сократилась почти вдвое.

45 РГВИА. Ф. 489. Д. 7387.

Необходимо особо отметить, что в период аннинского правления имело место недовольство русских вельмож и дворян тем обстоятельством, что ближайшими советниками новой императрицы стали иностранцы. Донесения иностранных дипломатов этого периода пестрят сообщениями о недовольстве русских расположением императрицы к находящимся на российской службе иноземцам по самым разным поводам.

Во втором параграфе «Эпилог «немецкого засилья» - царствование Ивана IV» рассмотрены роль и место иностранцев в российской правящей верхушке в период царствования Ивана VI.

Назначение Бирона регентом не было проектом иностранцев, а явилось следствием отсутствия более подходящих кандидатов, всеобщей растерянности перед лицом надвигавшихся перемен и опасности появления на политическом горизонте новых и непредсказуемых фигур, и, наконец, активности самого герцога.

Кадровые перестановки октября 1740 — ноября 1741 гг., касавшиеся иностранцев, проходили в основном в рамках того круга должностей, которыми они обладали к концу предшествовавшего царствования. В частности, после отставки Б.Х. Миниха военную коллегию фактически возглавил отец императора, а директором Фортификационной конторы стал И.Л. Люберас; обер-камергером был назначен фаворит правительницы саксонский посланник М.К. Линар; должность тайного секретаря правительницы досталась бывшему учителю Анны Леопольдовны К.И. Геннигеру; Антон Ульрих по инициативе Бирона был снят с должности полконика Кирасирского лейб-гвардии полка, а вместо него был назначен П.П. Ласси. После падения регента иностранцами была утрачена должность Московского генерал-губернатора, которую в конце правления Анны Иоанновны занял брат фаворита Карл Бирон.

Накануне елизаветинского переворота иностранцы составляли 30% правящей элиты, т.е. на 6% меньше, чем к началу царствования Ивана VI.

Из четырех лиц, включенных в данный период в правящую элиту, только М.К. Линар вошел в ее состав без предварительной службы на более низких ступенях. Лишь в одном случае (И.Л. Люберас) основанием для включения стала успешная военная и статская служба, а факторы личного порядка сыграли свою роль в трех случаях.

К концу регентства Анны Леопольдовны в российской правящей верхушке из 15 иностранцев четверо (Остерман, Ласси, Ю. Менгден и Геннигер; около 29%) имели русифицированный вариант имени. В отношении же земельных владений, перехода в православие, рождения в России и браков с русскими с момента смерти Анны Иоанновны ничего не изменилось.

В рассматриваемый период состоялось пять пожалований орденом Андрея Первозванного, и единственным иностранцем среди награжденных был М.К. Линар. Накануне елизаветинского переворота из 15 находившихся на службе Андреевских кавалеров семеро были иноземцами. Камергерский чин был пожалован троим, и среди них не оказалось ни одного иностранца.

В четвертой главе «Иностранец в политической элите России первой половины XVIII века (Андрей Иванович Остерман)» проанализирована

карьера одного из наиболее крупных российских государственных деятелей иностранного происхождения данной эпохи — А.И. Остермана.

В первом параграфе «Путь западноевропейца в российскую правящую группу» рассмотрена биография А.И. Остермана вплоть до его включения в правящую элиту, пути его интеграции в русское общество.

Остерман принадлежал к той группе иноземцев, которые попадали в Россию более или менее случайно, не имея определенных видов на будущее, т.е. был авантюристом, если не по характеру, то в силу специфики своего положения. В правящую элиту он вошел лишь спустя восемнадцать лет после начала службы, что было типично для петровской эпохи. Карьере Остермана в немалой степени способствовало то обстоятельство, что он оказался готов к довольно активному интегрированию в русское общество — уже при Петре I он стал называться Андреем Ивановичем, женился на представительнице старорусской аристократии и обзавелся земельными владениями в центральной части России. В правящую верхушку Остерман вошел в 1721 г., став одним из наиболее влиятельных сотрудников царя в сфере внешней политики.

Во втором параграфе «Остерман в политической элите империи (1721-1741)» исследуется карьера Остермана в составе российской правящей элиты.

Данный временной отрезок может быть разделен на четыре этапа. В течение первого из них (1721-1723 гг.) он продолжал оставаться в роли «неформального» члена элиты, не имея должности столь серьезной, чтобы ее обладателя можно было отнести к политической верхушке на основании официального статуса. На втором этапе (1723-1726 гг.) эта ситуация меняется, т.к. он становится вице-президентом Коллегии иностранных дел. На третьем (1726-1727 гг.) Остерман был включен в состав Верховного тайного совета, и получает целый ряд других должностей и пожалований, т.е. входит в высший слой, «ядро» правящей верхушки. Наконец, четвертый, и наиболее продолжительный этап, охватывающий временной промежуток с опалы Меншикова (1727 г.) до падения самого Остермана, характеризуется тем, что Андрей Иванович в этот период был в числе ближайших советников и сотрудников сначала Петра II, а затем Анны Иоанновны и Анны Леопольдовны. Таким образом, карьера Остермана была тесно связана с судьбой иноземцев в российской правящей элите в целом.

В Заключении подводятся наиболее значимые итоги исследования.

1. Была разработана система критериев, позволяющих определить границы российской правящей элиты применительно к первой половине XVIII в. Сделан вывод, что политическая верхушка в указанный период представляла собой достаточно узкую группу людей, приближенных к правящей персоне и способных влиять на принятие важнейших политических решений. Выявлен перечень высших государственных должностей, обладатели которых входили в ее состав (президенты коллегий, руководители других крупных центральных государственных учреждений, губернаторы и градоначальники Санкт-Петербурга, члены Сената, Верховного тайного совета и Кабинета министров, главы придворных ведомств, генерал-адъютанты и полковники гвардейских

полков). Также к правящей группе были отнесены лица, не занимавшие вышеназванных постов, однако обладавшие значительным влиянием на монархов, и выступавшие в роли их советников. Анализ политической элиты позволил разделить ее на «ядро» и «периферию».

К «ядру» отнесены президенты трех «главнейших» коллегий, члены Верховного тайного совета и Кабинета министров, а также те государственные деятели, которых можно назвать ближайшими сотрудниками монархов, т.е. лица, имевшие возможность в качестве советников правящих персон влиять на наиболее важные политические решения. "Периферия", соответственно, охватывает совокупность лиц, не вошедших в "ядро".

Кроме того, было выявлено пять примыкавших к правящей элите групп (военно-сухопутный и военно-морской генералитет, кавалеры ордена Андрея Первозванного и Александра Невского, камергеры), достаточно репрезентативных для проведения количественного анализа входивших в них лиц. Это дает возможность увидеть, каким образом процессы, протекавшие в политической элите, сказывались на более широкой совокупности лиц, стоявших на ступеньку ниже правящей верхушки.

Характерной особенностью правящей элиты первой половины XVIII в. по сравнению с предшествующей эпохой явилось включение в ее состав значительного количества иностранцев, т.е. лиц иноземного происхождения, родившихся в России или за ее пределами, и от рождения не принадлежавших к православной конфессии.

В исследовании были определены критерии интеграции иностранцев в русское общество и возможные пути их вхождения в правящую элиту, что позволило выделить важнейшие этапы этого процесса в первой половине XVIII в.

2. Показано, что в 1700-1725 гг. группа иностранцев, входивших в российскую правящую элиту, была немногочисленной, однако имела тенденцию к постепенному увеличению (к концу правления Петра - 22% от общего числа). Определены две основные причины данного явления: во-первых, острая потребность модернизируемых царем вооруженных сил и государственного аппарата в квалифицированных специалистах, в роли которых зачастую могли выступать лишь иноземцы; во-вторых, особенности личности самого Петра I, имевшего пристрастие к иностранцам, в частности, к выходцам из Немецкой слободы. Чаще всего большим, чем другие, влиянием пользовались иноземцы, родившиеся в России. Однако в целом степень интеграции иностранцев в русское общество была довольно низкой. Среди путей интеграции служебные факторы преобладали над личными, а военная служба — над статской. Для того, чтобы занять место в правящей группе, требовался, как правило, достаточно большой срок службы в России и определенные заслуги. Людей случайных в политической элите было относительно немного. В группах же, примыкавших к правящей верхушке, присутствие иноземцев было более заметным. Так, уже в 1700 г. они составляли 50% военно-сухопутного генералитета, а накануне Полтавского сражения их количество достигло 74%. В последующий период наблюдается, однако,

противоположная тенденция, и к концу правления Петра иноземцы составляли около 43% этой группы. В еще большей степени «иностранное засилье» имело место в других выделенных нами группах - военно-морском флоте (75% адмиралов к концу данного периода), среди Андреевских кавалеров (около 27%) и камергеров (около 44% назначений на эти должности в данный период).

3. В течение второй половины 1720-х гг. изучаемая группа выросла, однако ненамного - с 22 до 24% от общего количества членов правящей элиты, т.е. имело место продолжение сложившейся при Петре I тенденции к постепенному увеличению числа иностранцев в политической верхушке. Что касается путей проникновения иноземцев в российскую верхушку, здесь также были сохранены тенденции петровского времени, однако в качестве единичных случаев зафиксированы и противоположные явления, в частности, огромное влияние при Екатерине I Голштинского герцога, который до своего включения в Верховный тайный совет не прослужил России ни дня, а также не имел особенных государственных дарований. Степень же интеграции иностранцев в русское общество по сравнению с предыдущим периодом уменьшилась еще больше. Таким образом, на этом этапе наблюдается, с одной стороны, продолжение процессов, протекавших в петровскую эпоху, а с другой - новые тенденции, которые более полно проявили себя уже в следующее царствование.

3. Правление Анны Иоанновны стало временем наибольшего могущества иностранцев. В течение 1730-х гг. происходил быстрый рост количества иноземцев в российской правящей элите: если к началу 1730 г. они составляли около 24% этой группы, то к октябрю 1740 г. — 36%, Что еще важнее, преимущественно иностранцами оказалось укомплектовано ее «ядро», в которое в данный период входили такие крупные политические деятели, как Э.И. Бирон, А.И. Остерман, П.И. Ягужинский, Б.Х. Миних и К.Г. Левенвольде. Одним из проявлений этого процесса явилось то обстоятельство, что высшими орденами империи в это десятилетие награждались преимущественно иноземцы. Продолжался процесс, основы которого были заложены во второй половине 1720-х гг. - входившие в политическую верхушку иностранцы становились группой все более обособленной от русской части правящего слоя, чему способствовало то обстоятельство, что многие из них были выходцами из Курляндии. Это, однако, не привело к формированию «немецкой партии» в политическом смысле данного слова. Напротив, более прочное, чем ранее, положение иноземцев в государственных структурах имело следствием их разобщение, особенно ярко проявившееся после смерти Анны Иоанновны. Интеграционные процессы, происходившие в первое тридцатилетие XVIII в., фактически остановились. При этом продолжался начавшийся в предыдущее пятилетие процесс «фаворитизации», однако его особенностью в 1730-е гг. стало то обстоятельство, что для приобретения серьезного политического веса фаворитам приходилось искать свои места в официальных и неофициальных управленческих структурах. Тем не менее, такое беспрецедентное могущество иноземцев в сочетании с внешними проявлениями этого явления (к концу аннинского царствования около 71% Андреевских кавалеров составляли иноземцы) вызывало неудовольствие многих русских вельмож и части

шляхетства. Данным обстоятельством объясняется популярность выдвинутого Елизаветой Петровной тезиса о необходимости борьбы с «иностранным засильем». Увеличивается также доля иноземцев в военно-сухопутном генералитете. Однако в военно-морском флоте наблюдается противоположная тенденция - если к моменту смерти Петра II 80% адмиралов были иноземцами, то уже к концу 1735 г. их число сократилось до 22%, т.е. можно говорить о резком повороте в данной сфере в сторону русских. Таким образом, с одной стороны, имело место то, что можно назвать «иностранным засильем» в правящей верхушке, однако эта узкая группа, по-видимому, отнюдь не стремилась проводить «антирусскую» кадровую политику.

4. В течение недолгого царствования Ивана VI наблюдается резкое ослабление группы иностранцев в российской правящей элите, проявившееся не столько в количественном (30% от общего числа членов политической верхушки к ноябрю 1741 г. вместо 36% к моменту смерти Анны Иоанновны), сколько в качественном отношении — на смену крупным политическим деятелям предыдущего десятилетия, пришли люди, еще менее приспособленные для того, чтобы играть роль правителей империи. Главной причиной подобных изменений стало обострение политической борьбы, начавшееся еще в конце правления Анны Иоанновны и усилившееся после ее смерти. При том, что иноземцы по-прежнему удерживали ключевые позиции в управлении страной, при Анне Леопольдовне наметился своего рода «поворот к русским», особенно ярко проявившийся в назначениях в Сенат и пожалованиях высших орденов. Одной из влиятельнейших фигур нового царствования стал М.Г. Головкин, соперничавший с Остерманом и другими иностранцами. Таким образом, можно заключить, что недолгое царствование Ивана стало в этом отношении более или менее плавным переходом между аннинским и елизаветинским царствованиями, став в своем роде эпилогом одного и прологом другого.

5. Рассмотрев основные события биографии и карьеры одного из наиболее ярких и влиятельных представителей изучаемой группы — А.И. Остермана — удалось установить, что он принадлежал к той части иноземцев, которые попадали в Россию более или менее случайно, не имея определенных видов на будущее, т.е. был авантюристом, если не по характеру, то в силу специфики своего положения. В правящую элиту он попал лишь спустя восемнадцать лет после начала службы российскому престолу, что было типично для петровской эпохи. Карьере Остермана в немалой степени способствовало то обстоятельство, что он оказался готов интегрироваться в русское общество — уже при Петре I его стали называть Андреем Ивановичем. Кроме того, он женился на представительнице старорусской аристократии и обзавелся земельными владениями в центральной части России. В правящую верхушку Остерман вошел в 1721 г., став одним из наиболее влиятельных сотрудников царя в сфере внешней политики. С этого времени и до ноября 1741 г. его карьера может быть разделена на четыре этапа. В течение первого из них (17211723 гг.) он продолжал оставаться в роли «неформального» члена элиты, не имея должности столь серьезной, чтобы ее обладателя можно было отнести к

политической верхушке на основании официального статуса. На втором этапе (1723-1726 гг.) эта ситуация меняется, т.к. Андрей Иванович становится вице-президентом Коллегии иностранных дел. На третьем (1726-1727 гг.) - входит в состав Верховного тайного совета, и получает целый ряд других должностей и пожалований, т.е. включается в состав высшего слоя, «ядра» правящей верхушки. Наконец, четвертый, и наиболее продолжительный этап, охватывающий временной промежуток с опалы Меншикова (1727 г.) до падения самого Остермана, характеризуется тем, что Андрей Иванович в этот период входил в число ближайших советников и сотрудников сначала Петра II, а затем Анны Иоанновны и Анны Леопольдовны. Таким образом, карьера Остермана была тесно связана с судьбой иноземцев в российской правящей элите в целом.

Таким образом, в первой половине XVIII в. в российской правящей элите сложилась группа иностранцев. Люди, в нее входившие, активно интегрировались в русское общество, однако данный процесс был лишь частичным, т.е. подавляющее большинство рассматриваемых лиц не становились русскими в полной мере, продолжая оставаться иноземцами. На протяжении обозначенного периода их численность и влияние на внешнюю и внутреннюю политику страны росло. Пиком могущества иностранцев стало правление Анны Иоанновны, однако даже в течение этого царствования они не представляли собой сколько-нибудь сплоченной политической «партии», не проводили единой политической линии.

Список работ, опубликованных по теме диссертации

Публикации в ведущих рецензируемых изданиях, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией:

1. Столяров О. Д. Внутриполитическая деятельность А.И. Остермана в период правления Анны Иоанновны // Вестник Самарского государственного университета. Гуманитарная серия. Самара, 2011. № 7 (88). С. 44-48. - 0,32 п.л.

2. Столяров О. Д. Иностранцы в правящей элите России в первой половине XVIII века: проблема критериев отбора // Вестник Самарского государственного университета. Гуманитарная серия. Самара, 2012. № 8/2 (99). С. 73-76. - 0,33 п.л.

3. Столяров О. Д. Дворцовый переворот ноября 1741 г. и иностранцы в правящей элите // Вестник Самарского государственного университета. Гуманитарная серия. Самара, 2013 № 8/2 (109). С. 33-35. - 0,23 п.л.

Публикации в иных изданиях

1. Столяров О. Д. Внешнеполитическая деятельность Остермана в 172541 гг. // Социум и культура в процессе международной интеграции: изменение феноменов культуры. Самара, 2008. С. 219-224. - 0,12 п.л.

2. Столяров О. Д. Роль А. И. Остермана во внутренней политике в период правления Анны Иоанновны // Платоновские чтения: XIV Всероссийская конференция молодых историков. Самара, 2008. С. 60-63. - 0,19 п.л.

3. Столяров О. Д. Роль А. И. Остермана во внешней политике Российской империи в первой половине 30-х гг. XVIII в. // Платоновские чтения: XV Всероссийская конференция молодых историков. Самара, 2009. С. 19-21. -0,08 п.л.

4. Столяров О. Д. Позиция А. И. Остермана в русско-турецком военном конфликте 1735-39 гг. // Платоновские чтения: XVI Всероссийская конференция молодых историков. Самара, 2010. С. 28-30. - 0,13 п.л.

5. Столяров О. Д. Классификация иностранцев, входивших в состав правящей элиты в период правления Анны Иоанновны // Платоновские чтения: XVIII Всероссийская конференция молодых историков. Самара, 2012. С. 21-24. -0,13 п.л.

6. Столяров О. Д. Иностранцы в правящей элите России в 1700-1725 гг. // Платоновские чтения: XIX Всероссийская конференция молодых историков. Самара, 2013. С. 17-19. - 0,09 п.л.

Подписано в печать 19 апреля 2014 г. Формат 60 х 84/16. Бумага офсетная Печать оперативная. Объем - 1,5 усл. п.л. Тираж 110 экз. Заказ № 2514. 443011 г. Самара, ул. Академика Павлова, 1 Отпечатано УОП СамГУ

Текст диссертации на тему "Иностранцы в правящей элите России в первой половине XVIII века: проблема интеграции"

«МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ФГБОУ ВПО «САМАРСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

На правах рукописи

04201460663

СТОЛЯРОВ ОЛЕГ ДМИТРИЕВИЧ

ИНОСТРАНЦЫ В ПРАВЯЩЕЙ ЭЛИТЕ РОССИИ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII ВЕКА: ПРОБЛЕМА ИНТЕГРАЦИИ

Специальность 07.00.02 - отечественная история

Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор Э.Л. Дубман

Самара 2014

Оглавление

Введение...................................................................................3-21

Глава I. Историография и источниковая база исследования..................22-62

§ 1. Историография....................................................................22-49

§ 2. Источники..........................................................................50-62

Глава II. Иностранцы в правящей элите России в 1700-1730 гг..............63-97

§ 1. Западноевропейцы и трансформация правящего слоя России в период

петровских преобразований..........................................................63-79

§ 2. Начало процесса фаворитизации правящей группы Российской империи

во второй половине 1720-х гг. и иноземцы.......................................79-97

Глава III. Проблема «иностранного засилья» в 1730-1741 гг.................98-143

§ 1. Иноземцы у трона Анны Иоанновны.......................................98-125

§ 2. Эпилог «немецкого засилья» - царствование Ивана VI...............126-143

Глава IV. Иностранец в политической элите России первой половины XVIII

века (Андрей Иванович Остерман).............................................144-182

§ 1. Путь западноевропейца в российскую правящую группу............144-162

§ 2. Остерман в политической элите империи (1721-1741 гг.)............162-182

Заключение...........................................................................183-189

Список использованных источников и литературы.........................190-216

Приложения..........................................................................217-227

Введение

Первая половина XVIII в. представляет собой особый и во многих отношениях переломный этап развития Московского государства. Инициированные Петром I реформы затронули все основные сферы российского общества, во многих из которых произошли кардинальные перемены. «Эпоха дворцовых переворотов», охватывающая несколько последующих царствований, возможно, не менее важна, ибо это было время закрепления и отчасти расширения тех преобразований, которые были осуществлены первым российским императором и его сподвижниками.

Что касается окружения царя, первая половина XVIII в., интересна тем, что именно в это время представители многих социальных групп стали играть гораздо большую роль в политической жизни России, чем в предыдущую эпоху, и в числе них были находившиеся на русской службе иноземцы. При Петре I в страну хлынула масса иностранцев, и некоторые из них заняли весьма видные места в бюрократическом аппарате, высшем военном и военно-морском командовании. Общеизвестно также беспрецедентное и признаваемое большинством исследователей могущество иноземцев в десятилетие правления Анны Иоанновны, время царствования которой до сих пор часто именуется (впрочем, условно) «бироновщиной», а иногда — «остермановщиной». Наконец, необходимо принимать во внимание то обстоятельство, что многие монархи этой эпохи сами были целиком или отчасти иностранного происхождения (Екатерина I и Иван VI), либо длительное время жили вне пределов России (Анна Иоанновна). Суммируя все эти факты, мы получаем весьма впечатляющую картину, позволяющую предположить, что иноземцы в данный период представляли собой группу не только весьма влиятельную и во многом определявшую политическое лицо страны, но и любопытную в других отношениях.

В частности, одним из наиболее значимых, и в то же время наименее исследованных вопросов является проблема интеграции этих людей в русское общество, его структуры, как традиционные, так и те, что зародились

в начале царствования Петра I и появлялись уже в течение первой половины XVIII в.

Актуальность обозначенной темы работы определяется тем обстоятельством, что взаимодействие иностранной и русской частей правящей элиты, напрямую связанное с интеграционными процессами в первой из них, имеет особую важность для более полного понимания политических, социальных и прочих процессов, протекавших в верхах российского общества. Речь идет о том, что первая половина XVIII в. (отчасти в совокупности с концом предшествовавшего столетия) стала временем постепенного ухода со сцены элиты старой и, соответственно, появления новых «элитных» групп, и, возможно, самой яркой из них стали иноземцы, чье взаимодействие с русской частью политической верхушки комплексно до сих пор не изучено1.

Таким образом, сюжеты, касающиеся иностранцев, входивших в российскую правящую элиту, связаны с целым рядом других актуальных проблем. Важнейшими из них являются, во-первых, изменение принципов комплектования правящей верхушки как группы, и ее роли в политической жизни страны; во-вторых, модернизация и европеизация страны, проводившаяся Петром в первой четверти XVIII в.; в-третьих, расстановка политических сил и борьба между ними за власть в послепетровское время (особенно это касается десятилетия «иностранного засилья» - царствования Анны Иоанновны).

Объект исследования - группа иностранцев, входивших в российскую правящую элиту в первой половине XVIII в.

Предметом исследования является состав и численность данной группы, пути интеграции ее представителей в русское общество и правящую верхушку.

1 Заметим, что для понимания этого взаимодействия необходимо также изучение обратного процесса, т.е. «европеизации» русской части правящей элиты, однако анализ этой проблемы выходит за рамки данного исследования.

Нижней хронологической границей исследуемого периода выбран 1700 г., ознаменованный началом Северной войны, во-первых, послужившей для Петра I стимулом для проведения ускоренной и более или менее системной модернизации страны, которая была напрямую связана с притоком иноземцев, а, во-вторых, способствовавшей тому, что значительную часть военного генералитета стали составлять иностранцы.

Заканчивается интересующий нас период ноябрем 1741 г., т.е. переворотом, в результате которого к власти пришла Елизавета Петровна, объявившая свое будущее царствование патриотическим и обещавшая покончить с иностранным засильем. Таким образом, хронологические рамки исследования - 1700-1741 гг. В тексте же работы условно используется понятие «первая половина XVIII в.».

Цель исследования - рассмотреть численность и состав группы иностранцев, входивших в российскую правящую элиту, исследовать их интеграцию в российское общество первой половины XVIII века.

Такая постановка цели диктует необходимость решения следующих

задач:

- разработка методических приемов, позволяющих осуществить системный анализ иноземной части российской политической элиты;

- изучение интеграции иностранцев в правящую верхушку Российского государства на протяжении следующих периодов:

- 1700-1725 гг. (эпоха петровских преобразований);

- 1725-1730 гг. (период правления Екатерины I и Петра II);

- 1730-1741 гг. (царствование Анны Иоанновны и Ивана VI);

- анализ исследуемых процессов на примере карьеры одного из ярчайших представителей рассматриваемой группы - А.И. Остермана.

Методологической основой работы являются принципы историзма и объективности, предполагающие рассмотрение исторических событий как фактов взаимосвязанных и взаимообусловленных. Для достижения поставленной цели и решения задач был использован ряд методов.

Статистический метод дает возможность анализировать исследуемые процессы, опираясь на численные показатели. В частности, в исследовании проведены подсчеты, касающиеся численного соотношения между иноземцами и русскими в российской правящей элите, а также в ряде групп, которые обозначены как примыкавшие к политической верхушке, например, в военно-сухопутном и морском генералитете. Этот метод является для данного исследования одним из базовых.

Историко-генетический метод позволяет выявлять причинно-следственные связи между историческими событиями; с помощью историко-сравнительного метода возможно выявление сущности исследуемых явлений по сходству и различию их свойств; ретроспективный метод дает возможность прослеживать динамику изучаемых явлений; описательно-повествовательный метод позволяет давать последовательное описание исторических событий; историко-биографический метод описывает частные проявления изучаемых процессов, и активно используется в данной работе при анализе карьеры А.И. Остермана и ряда других лиц.

Говоря о методологии и методике данной работы, следует, прежде всего, определить конкретное содержание двух понятий - «иностранцы» и «правящая элита».

В историографии существуют различные точки зрения относительно вопроса, кого следует относить к иноземцам. Лиц иностранного происхождения, родившихся вне пределов России, все исследователи, разумеется, причисляют к данной группе, однако вопрос о тех, кто родился на территории нашей страны (в том числе и людях, чьи родители приняли православие еще до их рождения) остается спорным. Большинство современных исследователей, не давая как такового определения иностранцев, фактически причисляют к ним всех лиц иностранного происхождения, за исключением тех, кто был православным от рождения2.

2 Напр. Курукин И. В. Эпоха «дворских бурь»: Очерки политической истории послепетровской России. Рязань, 2003; Черников C.B. Российская элита эпохи реформ

6

Некоторые авторы, впрочем, придерживаются иных точек зрения - так, Е.В. Анисимов считает, что П.И. Ягужинского необходимо относить к русским3, а В.О. Ключевский относит к иноземцам П.П. Шафирова4. В данной работе слова «иностранцы» и «иноземцы» используются как синонимы.

Итак, к иностранцам мы относим лиц иноземного происхождения, родившихся вне пределов России, а также тех, кто родился в Российском государстве (чаще всего это были потомки деятелей, перешедших на российскую службу в течение XVII в.), но в семьях, не до конца интегрированных в культурное пространство русского общества этого периода. Наиболее адекватным (и традиционным5) критерием отбора этих лиц является их религиозная принадлежность. В соответствии с этим принципом мы относим к иностранцам, в частности, Я.В. и Р.В. Брюсов, чей дед вступил на русскую службу в 1647 г., но которые, тем не менее, оставались кальвинистами6, в то время как П.П. Шафиров, родители которого перешли в православие еще до рождения будущего вице-канцлера7, иностранцем, согласно выбранным нами критериям, не является.

Элиты характеризуется, как правило, как «доминирующие (господствующие) общественные группы, вырабатывающие и осуществляющие государственную, культурную и социально-экономическую

о

политику» . Основоположниками теории элит считаются итальянские социологи рубежа XIX и XX вв. Г. Моска и В. Парето, а также немецко-

Петра Великого: состав и социальная структура // Государство и общество в России XV -начала XX века: сборник статей памяти Н.Е. Носова. СПб., 2007; Петрухинцев H.H. Некоторые тенденции в развитии иноземного офицерского корпуса России в конце XVII -начале XVIII века // Война и оружие. Часть II. СПб., 2011.

3 Анисимов Е.В. Россия в середине XVIII века. М., 1986. См. также Павленко Н.И. Анна Иоанновна. Немцы при дворе. М., 2002.

4 Ключевский В.О. Полное собрание сочинений в 9 т. / Т. 5. М., 1989. С. 128.

5 Белобородова КН. Этноним «немец» в России XVII-XX вв. (к проблеме формирования русской национальной идентичности) // Пространство власти: исторический опыт России и вызовы современности. М., 2001. С. 174.

6 Филимон А.Н. Яков Брюс. М., 2003. С. 24.

7 Базарова Т.А. Первый российский вице-канцлер П.П. Шафиров: пути интеграции в российскую политическую элиту // Правящие элиты и дворянство России во время и после петровских реформ (1682-1750). М., 2013. С. 123.

8 Всемирная энциклопедия: Философия. М., 2001. С. 1259.

итальянский исследователь Р. Михельс. Моска полагал, что любое общество делится на две большие группы - управляемая масса и управляющее ею меньшинство, которое он называл «господствующим» или «политическим классом». В противоположность марксизму, это деление зиждилось не на экономическом базисе, а на политике. Элиты, по мнению исследователя, обладают одной важной особенностью, отсутствующей у масс -организованностью. Таким образом, Моска связывал правящую группу с бюрократическим аппаратом9.

Ту же точку зрения мы находим у Р. Михельса, также оперировавшего понятием «господствующего» или «политического класса»10.

Более широкое толкование понятия «элита» мы находим у другого «патриарха» данного учения - В. Парето, который полагал, что каждая сфера общественной жизни формирует собственную привилегированную группу, состоящую из людей, в силу тех или иных обстоятельств достигших наибольших в данной области. Лица, обладающие наибольшим влиянием и богатством, образуют элиту, в составе которой исследователь особо выделяет экономическую, политическую, военную и религиозную верхушку. Тем не менее, Парето использует данный термин и в более узком смысле, имея в виду те группы, которые Моска называет «политическими классами». Таким образом, Парето выделяет правящие и неправящие элиты".

Некоторый интерес для нас представляет взгляд Моски на пути развития элит, среди которых он выделял два основных - аристократический и демократический; первый характеризуется тенденцией к замкнутости правящей группы и политическим консерватизмом, второй - напротив, открытостью и готовностью к принятию новаций. Эта точка зрения перекликается с известными рассуждениями Парето об элитах «львов» и «лисиц», а также с процессами, протекавшими в российской правящей

9 Моска Г. Правящий класс // Социологические исследования. № 10. С. 187.

10 Ашин Г.К. Элитология. История, теория, современность. М., 2010. С. 128.

11 Парето В. Компендиум по общей социологии. М., 2008.

верхушке в первой половине XVIII в., для которой была характерна довольно высокая степень открытости и склонности к реформаторству.

У многих исследователей последующего периода, стоявших на позициях теории элит, или элитизма, сложились более четкие воззрения по вопросу о соотношении элиты и бюрократического аппарата - некоторые из них склонны отождествлять элиту и верхушку бюрократии, другие же полагают, что последняя является административным орудием элиты12. Так, М. Вебер считал, что на смену аристократии как правящей группе приходит

1 Ч

совокупность профессионалов - бюрократия .

Таким образом, элитизм как учение содержит следующие положения. Во-первых, постулируется неизменность разделения общества на привилегированное меньшинство и управляемую массу. Во-вторых, предполагается, что данная градация базируется не на экономике, а на политике. Впрочем, настаивая на этом тезисе, многие последователи теории элит выделяют ряд привилегированных групп в соответствии с различными критериями. Так, К. Маннгейм различает политические, интеллектуальные и религиозные элиты14, а современный российский исследователь Т.К. Ашин -политические, экономические и религиозные15. В соответствии с этим многие авторы склонны полагать, что в составе любой социальной элиты существует два слоя, верхний из которых наделен политической властью, и может быть назван политической, или правящей элитой.

Поскольку нас интересует именно элита правящая, следует остановиться, прежде всего, на значении этого термина. В современной исторической литературе существует, в частности, следующее определение: «социальная группа, занимающая доминирующее положение в аппарате управления государством... под правящей элитой следует понимать не узкую группу наиболее видных политических деятелей..., а определенный

12 Напр. Санистебан Л. Основы политической науки. М., 1992. С. 32.

13 Ашин Г.К. Указ. соч. С. 141.

14 Там же. С. 148.

15 Там же. С. 152.

социальный слой, точнее - определенные социальные группы, представители

которых в силу своего происхождения, богатства и т.д. имели

преимущественное право на занятие высших, командных постов в

государственном аппарате»16. При этом авторы данной монографии

настаивают на том, что конкретные контуры данной группы для каждой

эпохи различны17. Тот же или близкий к тому смысл вкладывают в данное

18

понятие и другие исследователи . Проблема конкретных критериев встает особенно остро, если пытаться разрешить ее применительно к первой половине XVIII в., времени, когда происходит весьма серьезная трансформация данной группы.

Отметим, что в отечественной и отчасти зарубежной историографии существует весьма влиятельная тенденция относить к правящей элите данного периода представителей «генералитета», т.е. первых нескольких классов Табели о рангах, причем, относительно того, какие именно чины следует туда включать, единого мнения на данный момент не существует. Так, H.H. Петрухинцев19 и C.B. Черников20 говорят о первых пяти классах, И.В. Курукин - о четырех21, Д. Jle Донн - о трех22. Этот разнобой �