автореферат диссертации по политологии, специальность ВАК РФ 23.00.02
диссертация на тему: Институционально-правовой транзит российского гражданского общества

Полный текст автореферата диссертации по теме "Институционально-правовой транзит российского гражданского общества"

На правах рукописи

>

Михайлова Ольга Леонидовна

ИНСТИТУЦИОНАЛЬНО-ПРАВОВОЙ ТРАНЗИТ РОССИЙСКОГО ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА

23.00.02 - политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии (юридические науки)

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук

Ростов-на-Дону - 2006

Работа выполнена в Ростовском юридическом институте МВД России

Научный руководитель: доктор юридических наук, доцент

Мясников Анатолий Павлович

Официальные оппоненты: доктор юридических наук, профессор

Акопов Леонид Владимирович;

доктор философских наук, профессор Шпак Виктор Юрьевич

Ведущая организация: Ростовский государственный университет

путей сообщения

Защита состоится 15 марта 2006 года в 11 часов на заседании диссертационного совета Д.203.011.01 по политическим и юридическим наукам при Ростовском юридическом институте МВД России по адресу: 344015, г. Ростов-на-Дону, ул. Маршала Еременко, 83, ауд. 502.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Ростовского юридического института МВД России.

Автореферат разослан 15 февраля 2006 года.

Ученый секретарь

диссертационного совета . Вакула И.М.

гООбАг ЭТБО

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования определяется общенациональной значимостью институционализации российского гражданского общества в ходе становления новой государственности.

Два десятилетия кардинальных либерально-демократических реформ оставили глубокий отпечаток на стратификационной структуре российского общества, причем необратимые социокультурные трансформации в его институциональном дизайне совпали с периодом глобализации, либерализации и вестернизации.

Падение авторитарных режимов в СССР, странах Восточной и Центральной Европы, разочарование в социалистических идеалах как таковых фактически инициировали саму возможность альтернативы либерального транзита гражданского общества. Не оправдала себя и модель «рыночного фундаментализма», ассоциирующаяся у большинства населения транзитивных обществ с увеличением социальной поляризации и снижением социальных гарантий. В сложившейся ситуации страны транзитивного перехода оказались перед дилеммой выбора: возможность повторить опыт индустриально развитых стран иллюзорна, а иные альтернативы не определены.

Кроме того, отмечая общую направленность движения к гражданскому обществу в России и в цивилизованном мире, тем не менее, необходимо констатировать наличие ряда специфических политико-правовых факторов, качественно по иному детерминирующих формирование и развитие общественных процессов.

Политико-правовая специфика российского гражданского общества такова, что результаты его становления трактуются диаметрально противоположно: от восторженных оценок быстрого роста и структурирования общественных институтов до пессимистических прогнозов о принципиальной невозможности строительства гражданского общества в российских условиях.

РОС. НАЦИОНАЛЬНАЯ 3 БИБЛИОТЕКА 1

С Петербург (М) '.

• О» Ш/^шягО и (

Таким образом, хотя о феномене гражданского общества написано достаточно много, все же общая концептуальная схема становления, разработка возможных стратегий его развития в различных государственно-правовых и социокультурных измерениях не определена, что свидетельствует о научной востребованности самой темы и необходимости ее различных интерпретаций.

В этой связи весьма актуален поиск объективных, осмысленных в национально-государственном и политико-правовом аспектах, критериев оценки транзита гражданского общества в России.

Степень научной разработанности темы. Появление новых политико-правовых форм общественных институтов, быстрая смена их функционального содержания в начале третьего тысячелетия требуют для адекватной интерпретации соответствующего теоретико-методологического арсенала.

Прежде всего, заслуживает внимания дуалистическая парадигма «от-крытое»-«закрытое» общество. Концептуализацию данных терминов впервые провел К. Поппер, а Дж. Сорос противопоставил его теорию идеям либерального фундаментализма.

В данном контексте заслуживает внимания проблема трансформации институтов гражданского общества в рамках глобализации и глобализма как вектора западноевропейской правовой культуры и политики, обсуждаемая в трудах 3. Бжезинского, К. Поланьи, С. Хантингтона, И. Валлерстайна, Ф. Фукуямы и др.

Стратификации и систематизации институтов современного гражданского общества уделено основное внимание в фундаментальных исследованиях Т. Парсонса, Р. Патнема, Д. Роулза, Ч. Рэйджина, Д. Берг-Шлоссера, Ж. Мера.

Закономерности развития гражданского общества как в странах со стабильной демократией, так и в странах транзитивного перехода в последнее время привлекают внимание Д. Растоу, Дж. Кина, А. Маклина.

В отечественной литературе теме институционального строительства

гражданского общества уделено достаточно пристальное внимание в трудах В.В. Иноземцева, П.Н. Цыганкова, А. Мельвиля, М.С. Кулиева.

Широкая дискуссия по поводу выбора дальнейшей стратегии развития институтов гражданского общества в России была представлена работами К.С. Гаджиева, И.В. Иванова, М.А. Делягина, М.В. Ильина.

Исследованию взаимосвязи политической модернизации и архаизации в российском гражданском обществе посвящены труды В.И. Пантина, В В. Лап-кина.

Новаторские неоинституциональные политико-правовые подходы апробированы в социоинженерных исследованиях формального и неформального сектора гражданского общества Ю.М. Резника, А.И. Соловьева, E.H. Старикова.

Рассмотрению развития гражданского общества в России и странах транзитивного перехода как составляющей институционального и духовного процесса в компаративно-правовом ключе посвящены исследования О. Савельзона, Л.В. Сморгунова, Ю.В. Шевченко.

Различные версии правовой интерпретации специфики регионализации гражданского общества в современной России предлагаются в работах российских ученых Л.В. Акопова, П.П. Баранова, В.В. Ильина, М.В. Мархгейм, B.C. Нерсесянца, А.И. Овчинникова, A.C. Панарина, В.Н. Синюкова, Ю.А. Тихомирова, Л.Л. Хоперской, В.Ю. Шпака и др.

Тем не менее, несмотря на достигнутый теоретико-методологический уровень категоризации и формализации феномена гражданского общества, концептуальные политико-правовые исследования транзита его институтов еще не проводились.

Объектом исследования являются институционально-правовые характеристики гражданского общества, а предметом - юридические и политические особенности институционализации российского гражданского общества.

Цель и задачи диссертационного исследования. Целью диссертационного исследования выступает институционально-правовой анализ транзитных закономерностей российского гражданского общества.

Для достижения данной цели в диссертации ставятся и решаются следующие исследовательские задачи:

- с помощью современного методологического инструментария провести политико-правовое исследование институционального строения гражданского общества;

- систематизировать классические подходы, интерпретирующие гражданское общество в западноевропейском политико-правовом контексте;

- определить концептуальную значимость политико-правового проекта «открытого общества», выявить конфликтогенные формы его институционали-зации;

- критически оценить политическую значимость и правовые последствия влияния глобализации на процесс трансформации институтов гражданского общества;

- выявить антиномичные формы институционализации гражданского общества в российском правовом пространстве;

- обосновать эффективные политико-правовые технологии регионализации российского гражданского общества;

- определить коммуникативную специфику институционально-правового строения гражданского общества в современной России.

Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что в

нем:

1. Систематизированы классические политико-правовые подходы к генезису транзитивности гражданского общества в западноевропейском контексте.

2. Открытое общество интерпретировано как гражданская форма институционально-правового контроля.

3. Выявлены юридические механизмы формирования гражданской иден-

тичности в процессе глобализации.

4. Определены транзитивные условия легализации гражданского общества на постсоциалистическом пространстве.

5. Раскрыта коммуникативная специфика институционально-правового строения гражданского общества в России

6. Дана характеристика юридических механизмов взаимодействия российского гражданского общества и государства.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. В классических западноевропейских политико-правовых проектах институционального дизайна гражданского общества позиционируются три полярных варианта: оппозиционный, реакционный и конвекционный. При оппозиционном варианте гражданское общество определяется как автономная сфера, противостоящая государству с помощью органов местного самоуправления, неформальных сетей и социальных движений. Реакционная традиция представляет его как основу экономических отношений в рамках капиталистической эксплуатации, обусловленной классовым неравенством и социальными конфликтами В рамках контрактуализма гражданское общество выступает в качестве сферы добровольных ассоциаций, представляющих площадки для диалога с государственной властью.

2. Открытое общество как гражданская форма институционально-правового контроля акцентирует внимание на сотрудничестве либеральных правительств и надправительственных международных организаций, объединяющихся для обеспечения мониторинга и коррекции политико-правовой трансформации транзитивных обществ. В реальном политическом процессе именно информационные технологии и ресурсы открытого общества были использованы при проведении так называемых «цветных» революций на постсоциалистическом пространстве как легальный вызов руководству правящих партий и критика государственно-правовых институтов, ускорившие транзитивные процессы.

3. Региональная модель гражданского общества, предполагающая унитарные национальные рамки, интегрирует социогражданскую и политико-право-вую идентичность. Глобализационные процессы в мире, межрегиональная миграция, актуализация проблемы прав человека способствуют разделению этих видов идентичности. Речь идет о поле гражданского действия добровольных ассоциаций, общественных движений, которые зачастую институционализируются в пространстве, формально расположенном вне политических и юридических норм конкретного государства. Наличие такого пространства свидетельствует о системном конфликте между локальным государством и гражданским обществом, понимаемом в глобальном смысле.

В этом контексте деятельность институтов гражданского общества представлена набором социальных, культурных, символических и политических практик носителей различных правовых культур.

4. Высокие трансакционные издержки делают политический, социокультурный и правовой рынок российского транзитивного общества непредсказуемым. Одновременно эти обстоятельства стабилизируют сложившуюся институциональную систему, независимо от степени ее эффективности, которая определяет, в конечном счете, направление политико-правового транзита гражданского общества. Низкая эффективность системы институтов транзитивных обществ, неустойчивость «правил игры» способствуют максимизации разницы между легальными и нелегальными механизмами ее функционирования, что находит свою поддержку у мощных лоббистских групп со специальными интересами.

Технологии разрешения данных противоречий представлены в рамках транзитных стратегий: неоинституционального правового детерминизма, в котором уделяется основное внимание совершенствованию именно правовых институтов и социокультурной каузальности, а следовательно, главный акцент делается не на правотворчество и правореализацию, а на поиск адекватных правовых ценностей и стереотипов, обусловленных национально-культурными традициями.

5. Политико-правовая специфика институционального транзита российского гражданского общества преимущественно представлена процессами де-формализации правил правовой коммуникации, внешней политической мимикрии и социкультурной архаизации. Правовая деформализация выражается в особой деформации официальных политико-правовых институтов, в ходе которой формальные коммуникации в значительной мере замещаются самовоспроизводящимися неформальными видами с последующим их встраиванием в соответствующие правоотношения. Эффект усиливается при несовместимости учреждаемых нормативно-правовых институтов с традициями сложившейся практики, что катализирует их замещение неформальными нормами. Внешняя политическая мимикрия состоит в моделировании скопированных извне демократических, либеральных институтов, подражании неорганическим юридическим процедурам при фактической подмене их содержательных оснований.

6. Институциональное оформление государствостроительного процесса -важнейший элемент, структурирующий поток общественных изменений, задающий темп и характер политико-правового транзита гражданского общества, отношений элитарных и неэлитарных его слоев. Эволюция российской государственности обусловлена отношениями исполнительной и законодательной ветвей власти, в которых формируются институциональные предпосылки и факторы взаимодействия государства и гражданского общества.

7. Эффективное гражданское общество предполагает наличие системы правовых механизмов влияния граждан на государственные структуры. В этой связи проблема взаимодействия институтов гражданского общества и органов государственной власти в России может быть плодотворно разрешена в рамках концепции открытого государства.

Этимологически концепция «открытого государства» перекликается с концепцией «открытого общества», однако акцент делается на приоритетной роли государства в процессе структурирования социума. Концепция открытого государства, сочетающая в себе элементы нормативизма и неоинституциона-

лизма, исходит из того, что контрагентом государства является деятельное плюралистическое гражданское общество, при этом в перспективе государство все более становится подконтрольным гражданскому обществу, а общество ориентировано на конструктивное взаимодействие с государством.

Основными критериями открытости государства выступают: мера влияния политических партий и общественных организаций на политику государства; степень демократичности выборов и адекватности представительства интересов гражданского общества в органах власти, свобода доступа граждан к официальной информации.

Теоретико-методологической основой исследования выступают принципы формальной и диалектической логики, системного моделирования, концепции современной глобалистики. В качестве методологической базы исследования выбраны общенаучные и частнонаучные методы, включая компаративные, институциональные, системно-структурные, функциональные, прогностические и другие.

Специфика исследования потребовала использования институционально-правового, транзитивного конфликтологического и исторического подходов. В ходе анализа были задействованы труды зарубежных и отечественных юристов, политологов, философов, государственных деятелей, а также политико-правовые материалы, касающиеся концептуальных и практических аспектов транзита институтов гражданского общества в их государственно-правовом и политическом измерении.

Научно-теоретическая и практическая значимость исследования. Содержание диссертационной работы позволяет определить направления эффективной научной программы дальнейшего исследования стратегии развития институтов гражданского общества в России, в ней проведен анализ транзита российского гражданского общества, дана оценка перспектив и тенденций его становления.

Основные результаты диссертации уточняют юридические и политиче-

ские механизмы взаимодействия государства и гражданского общества.

Научные материалы диссертации могут быть использованы при преподавании учебных дисциплин юридического и политического профиля.

Апробация результатов исследования. Теоретические выводы и положения диссертации докладывались и обсуждались на пяти всероссийских научных конференциях: По теме диссертационного исследования опубликовано 3 работы общим объемом 1,5 п.л.

Диссертация обсуждалась на кафедре государственно-правовых и политико-философских дисциплин Ростовского юридического института МВД России.

Структура диссертации обусловлена целью и задачами исследования, а также избранной автором логикой изложения материала. Диссертация состоит из введения, двух глав, шести параграфов, заключения, списка литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, оценивается степень ее научной разработанности, определяются цели и задачи, характеризуется методологическая основа, формулируются положения, выносимые на защиту, отмечаются научная новизна, теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования, приводятся сведения об апробации его результатов.

В первой главе «Институциональный дизайн гражданского общества: политико-правовые проекты», состоящей из трех параграфов, обсуждаются основные версии институционализации гражданского общества в политико-правовом процессе, дается их развернутая характеристика, обосновывается теоретико-методологическая и понятийно-категориальная база исследования

Первый параграф «Политико-правовая транзитивность гражданского общества в западноевропейском контексте: генезис классических вариантов» посвящен анализу различных проектов институционализации гражданского общества в европейском политико-правовом пространстве.

Диссертант показывает, что гражданское общество - емкий смысловой концепт, имеющий множество измерений и различных интерпретаций в теории права и политологии. Исследуя этимологию понятия гражданского общества, диссертант отмечает, что оно в категориальном плане восходит к использованному уже Платоном термину «котота ро1Мке», что отражает сущность понимания полиса, представляющего одновременно город-государство-общество. В качестве важнейшей характеристики «политического общества» Аристотель выделяет его «самодостаточность» и автономность.

Диссертант отмечает, что теоретический и категориальный контекст древнегреческой интерпретации гражданского общества был дополнен в концепции Цицерона, особое значение в которой имеет природа происхождения государства, его органическая связь с «гражданской общиной», лежащей в ос-

новании государственности как таковой. Согласно Цицерону, государство есть производная от гражданской общины, функция гражданской общины. Таким образом, согласно латинскому термину «societas civilis» гражданское общество и государство представляют собой определенные функции, конкретное выражение политической деятельности свободных граждан.

По мнению диссертанта, античное понимание гражданского общества дает ключ к правовой трактовке этого понятия. Гражданское общество концептуализируется в рамках института гражданства, понимаемого как форма политико-правовой взаимосвязи между гражданином и государством.

В средневековье представление о наличии определенного независимого от власти поля человеческого существования, было аргументировано Фомой Аквинским, Ж. Боденом, Т. Гоббсом, Дж. Локком, Б. Спинозой, которые использовали понятия «гражданское» и «политическое» как синонимы. Однако для Локка далеко не каждое политическое общество было гражданским, ибо с последним он связывал договорные и равноправные отношения, поэтому для него абсолютная монархия была вне гражданского общества1. Гоббс, также основываясь на договорном характере гражданского общества, одной из форм его полагал абсолютную монархию2.

Тем не менее западноевропейская традиция понимания гражданского общества в целом конституируется на римской интерпретации гражданственности с определенными поправками в рамках концепций «естественного права» и общественного договора.

Диссертант отмечает, что становление новоевропейской цивилизации уточняет содержание договорных отношений, стандартов и норм общежития. С этой точки зрения, гражданское общество - это политико-правовое единство или единение лиц, основанное на соглашении (договорных обязательствах)

1 ЛоккДж Два трактата о правлении // Локк Дж. Соч. в 3-х т. М., 1988. Т.З. С. 312— 313.

2 Гоббс Т Основы философии. О гражданине // Гоббс Т. Соч. в 2-х т М., 1989 Т 1 С. 339-342.

граждан с государством и его представителями.

В качестве основополагающих принципов, на которых функционирует гражданское общество, Гегель называл наряду с принципами частной собственности и личной свободы «публичность» и «всеобщую осведомленность», свободно формирующееся общественное мнение, а также справедливые и строго соблюдаемые законы. Он связал гражданское общество с суммой социальных практик, учрежденных логикой капиталистической экономики, но не сводимой к экономике3.

Марксистская традиция, не считая гражданское общество сферой свободы индивидов, трактует его в конфликтологическом плане. Маркс в рамках соотношения базиса и надстройки понимал гражданское общество как основу экономических отношений, ведущих к капиталистической эксплуатации.

Классическая дихотомия (либерализм-марксизм) в интерпретации гражданского общества была дополнена теорией рационального контрактуализма, который институционализацию гражданского общества связывает с институтами государства. Согласно этому гражданское общество может эффективно защититься от посягательств властных структур лишь путем обращения к законным политическим и правовым институтам. В рамках контрактуализма гражданское общество относится к сфере добровольных ассоциаций и местного участия.

Таким образом, в классических западноевропейских теориях представлены три основных варианта отношений между государством и гражданским обществом, которые характеризуют их специфику: оппозиционный, реакционный и конвекционный, причем каждый из них интерпретирует правовой институт гражданства по-своему.

Диссертант заключает, что разные подходы к гражданскому обществу определяют гражданство в терминах права как статус, связанный с государством, как институционализированное участие или как оппозиционные практики

3 Гегель Г.В.Ф. Политические произведения. М., 1978. С. 343.

без ориентации на государство. Соответственно, понятие гражданско1 о общества лишено или гражданских практик или гражданских прав.

Во втором параграфе «Открытое общество как гражданская форма институционально-правового контроля» диссертант проводит анализ современных концепций открытого общества в контексте организации гражданского контроля за государственными институтами.

Диссертант показывает, что классические подходы к формированию гражданского общества, объединяет одна большая теоретико-методологическая платформа - акцентуация внимания на происхождении и эволюции правовых и политических институтов, сложившихся до эпохи глобализма и постиндустриализма.

Понятие гражданского общества приобрело новое измерение в связи с развитием сектора некоммерческих организаций, или «третьего сектора». Под неприбыльным (третьим) сектором понимается совокупность (система) групп населения и организаций, не ставящих перед собой целей увеличения личного дохода непосредственно через участие в работе таких групп и организаций или через владение ими. Первые два сектора - это совокупность государственных институтов и деловых частных организаций и предприятий.

Растущее внимание к проблематике гражданского общества и деятельности организаций третьего сектора характерно не только для стран, претерпевающих процессы посткоммунистической модернизации, но и для стран с устойчивой демократической системой. В последнем случае именно на примере негосударственных организаций, эффективно решающих сложные проблемы и не извлекающих для себя при этом прибыли, многие аналитики пытаются найти выход из старой дилеммы: агрессивный эгоизм - обезличивающий коллективизм.

Своеобразным компромиссом транзитивных и сетевых версий институ-ционализации гражданского общества, по мнению диссертанта, может выступать концепция «открытого общества» К. Поппера. Ее теоретико-методоло-

гический арсенал включает в себя ряд принципов, востребованных современным политико-правовым дискурсом: принцип идеологической пластичности, принцип деперсонификации власти, согласно которому при демократическом устройстве общества власть не может опираться на лидера; принцип легализованного воспроизводства власти; принцип толерантности как права каждого познавать и формулировать постулаты и ценности и права их отстаивать; принцип моральной ответственности власти и другие.

В конечном итоге реализация данных принципов должна привести к созданию эффективной системы институционального гражданского контроля. Контроль над властью обязателен, поскольку всегда может случиться так, что избранные во власть нанесут вред гражданам. В этой связи, цель такого контроля - предупреждение бездействия или бессилия власти.

Поппер подчеркивал, что демократические институты необходимы не только для контроля за деятельностью власти в условиях демократии, но и для подготовки долгосрочных политических программ, которые имеют институциональный характер. Очевидно, что речь идет о политических партиях, которые формируют такие программы на пути к власти и после удачных выборов начинают их осуществление.

При этом под институциональными формами контроля понимаются эффективно функционирующие политические партии и организации, возникающие в рамках гражданского самоуправления, призванные защищать свободу критики, мысли, существования.

Дальнейшее развитие концепция «открытого общества» получила в трудах финансиста Дж Сороса, критикующего идеологию «рыночного фундаментализма», провоцирующего возникновение «общества сделки», которое не может быть признано открытым обществом. Обмен ценностями и идеями между людьми является предметом торговли, а общественные институты, обязанные служить всем гражданам, подчиняются требованиям свободного рынка, то есть настраиваются на получение прибыли за предоставление своих услуг на продажу.

Диссертант отмечает, что Дж. Сорос выступает за сотрудничество демократических государств для контроля за деятельностью международного капитала, призванного в материальном смысле участвовать в поддержке деятельности государства на благо всех его граждан. В практическом аспекте именно технологии и ресурсы Сороса были использованы при проведении так называемых «цветных» революций на постсоциалистическом пространстве

На основе проведенного анализа концепций диссертант дает рабочее определение открытого общества - это несамостоятельная форма бытия, существующая и развивающаяся благодаря создаваемым гражданами формальным и неформальным организациям, являющимся выражением гражданского самоуправления, с целью избрания законодательной власти, которой граждане передают свои полномочия по реализации установленных законов, регулирующих взаимодействие между организациями, а также нормы поведения граждан в том объеме, в каком они признают это необходимым.

В третьем параграфе «Гражданская идентичность в процессе глобализации» диссертант проводит исследование глобальных форм институционали-зации гражданского общества.

Традиционная модель гражданского общества в либеральной и марксистской интерпретациях предполагала унитарные национальные рамки, объединяющие правовые институты на основе региональной идентичности За последние десятилетия глобальные процессы в мире, миграция, распространение ценностей прав человека ограничивают рамки унитарной модели гражданского общества и гражданства.

В этой связи диссертант отмечает, что гражданство все больше трактуется не только в формально правовых терминах, но и как набор культурных, символических и политических практик, через которые индивиды и группы выдвигают требования новых прав или борются за существующие Другими словами, гражданство представляет собой набор институционально укорененных социальных практик, возникающих из национальных организаций и

разных политических культур локальной окружающей среды.

Глобализация в правовой плоскости означает возникновение наднациональных институтов, к которым апеллируют субъекты гражданского общества,

например, Европейской Союз с сопутствующей ему меганациональной формой I ражданства (европейское гражданство).

Диссертант подчеркивает, что к числу движущих сил глобализации традиционно относят распространение в обществе демократических ценностей и их институциональное воплощение. С расширением пространства демократии в центре исследовательского внимания оказался вопрос о том, почему в одних странах демократия «работает», а в других - «пробуксовывает».

Процессы актуализировали негативный опыт, обусловленный резко возросшим социальным неравенством, углублением цивилизационных расколов, разочарованием в либеральной идее и демократических ценностях открытого общества.

Россия также в полной мере испытала все неизбежные в этой ситуации «социальные последствия», эффект социального опустошения, которое произ-

I

водит рыночная экономика, осуществляемая бесконтрольно. Другими словами, глобальная мощь транснациональных корпораций нуждается в институциональном контроле на глобальном же уровне, и только гражданское общество может обеспечить такой контроль и стабилизирующую мировую экономику систему социально-правовых обязательств.

Диссертант показывает, что существует множество противоречий между «естественными» социальными потребностями человека и требованиями «рациональности» и эффективности, диктуемыми рыночной экономикой. Неизбежно грядущая за этим социальная катастрофа, суть которой определяется как культурное вырождение, есть прямой результат стремительного и безжалостно- г

го разрушения фундаментальных социальных институтов.

Возможности людей ограничены не законами рынка, а лишь нормами са- '

мого общества. Поэтому возникает настоятельная необходимость введения

нормативных ограничений, определяемых национально-культурными традициями, ментальным измерением и политико-правовыми регулятивами на рыночную сферу.

Доминирование только частного интереса ускорит культурное вырождение любого сообщества, позволяющего рынку бесконтрольно и своевластно определять законы жизнедеятельности социума.

Во второй главе «Антиномичные тенденции политико-правовой трансформации российского гражданского общества», состоящей из трех параграфов, анализируются транзитные закономерности становления гражданского общества в России.

В первом параграфе «Транзитивныеусловия легализации гражданского общества на постсоциалистическом пространстве» диссертант исследует противоречивый процесс транзита гражданского общества в реформируемых государствах, ранее принадлежащих к социалистическому лагерю.

Постсоциалистическое пространство до сих пор является предметом дискуссий представителей различных политико-правовых школ, которые с помощью традиционных научных инструментов попытались интерпретировать основные тренды его транзита. Однако вследствие неадекватности полученных теоретико-правовых и политических обобщений в научной среде возник даже синдром «постсоциалистической аномальной зоны» - особого политико-правового пространства, где общие закономерности не действуют Тем не менее, по мнению диссертанта, потенциал исследования постсоциалистических трансформаций в рамках транзитологической парадигмы еще далеко не исчерпан.

Для выведения общей целостной картины транзита социума необходимо преодолеть инерцию традиционного мышления, отказаться от механического перенесения концептуальных схем, обогатив основные принципы транзитоло-гического подхода теоретическими достижениями последних десятилетий. Диссертант доказывает, что объективная картина институционализации гра-

жданского общества в постсоциалистических странах может быть дана в рамках системного подхода в его сочетании с институциональным и кроссре-гиональным компаративно-правовым анализом.

Исторически в начале 90-х годов двадцатого века в странах постсоциалистического пространства возникли переходные режимы, объявившие своей целью введение рыночной экономики и демократических институтов. Этапы демократизации этих стран в «сжатом» виде воспроизводят логику становления в них институтов гражданского общества.

На первом этапе акцентированной либерализации происходит легитимизация абсолютно новых институтов гражданского общества, апробация механизмов их взаимоотношений с государством. Диссертант обращает внимание, что постсоциалистические страны в процессе модернизации были вынуждены ориентироваться на западные образцы гражданского общества, которые, попадая в иной социокультурный контекст, оказывали деформирующее влияние на традиционалистские основы этих стран и сами, в свою очередь, подвергались существенной модификации.

Второй этап становления гражданского общества в этих странах происходит при ревальвации базовых ценностей - приоритета государственного начала, иерархичности, стремления к гармонии, патернализма, коллективизма. На третьем этапе, как правило, высокие трансакционные издержки делают политический, социокультурный и правовой рынок транзитивных обществ теневым, что не объясняется в классических моделях гражданского общества.

Диссертант, трактуя причины «теневизации» транзитивных обществ, связывает адекватное их истолкование с двумя альтернативными позициями: десотиан-ства (правовой подход, связанный с именем Э. де Сото) и мюрдализма (культурологический подход, намеченный Г. Мюрдалем)4.

4 Латов Ю.В , Нестик Т.А. "Плохие" законы или культурные традиции? // Общественные науки и современность. 2002. № 9. С. 35-47.

Десотианство - направление неоинституционализма, уделяющее основное внимание в развитии общества совершенствованию именно правовых институтов. Мюрдализм основывается на тезисе о неправомерности использования западных теоретических стереотипов для анализа восточных обществ. Главный акцент в этой теории делается не на формальные нормы права, а на те ценности, традиции, которые часто нигде не зафиксированы и даже не осознаны, но гораздо основательнее «программируют» поведение людей, чем кодексы и законы.

Диссертант рассматривает конкретные примеры трансформации институтов гражданского общества на постсоциалистическом пространстве в рамках десотианства и мюрдализма, сравнивает соответственно различные стратегии преодоления теневизации гражданского общества, делает заключения об их эффективности.

В целом, диссертант приходит к выводу о том, что вводимые в ходе правовой реформы формальные институты в постсоциалистических транзитивных странах при обоих вариантах неизбежно и закономерно вступают в противоречие с неформальными, культурными нормами гражданского общества.

Во втором параграфе «Коммуникативная специфика институцио-налыю-правового строения гражданского общества в России: альтернативные стратегии» проводится анализ политико-правовых факторов, оказывающих воздействие на структурирование гражданского общества в России

Диссертант показывает, что специфика развития России в последние годы не укладывается в общепринятые проекты перехода от авторитарных к демократическим системам, что создает потребность в переосмыслении опыта политической трансформации, поиске новых подходов и методов анализа этих процессов.

Путь ускоренной либерализации российского общества, ориентированный в основном на заимствование моделей западных демократий, привел к неоднозначным результатам: небывалому по масштабам процессу социального

расслоения; исчезновению зарождавшегося среднего класса; национальной и конфессиональной дискретизации населения; росту апатии и отчуждения.

Диссертант полагает, что такая трансформация институционального дизайна российского гражданского общества была закономерным итогом наложения трех политико-правовых процессов: деформализации правил внутренней коммуникации, внешней политической мимикрии и социокультурной архаизации.

В результате этих процессов в России сложилась кланово-олигархическая система, для которой характерны: параллельное существование формальных и теневых институтов власти; контроль олигархов над основными ресурсами власти, включая средства массовой информации; дробление политического режима на десятки региональных типов; неэффективность судебной и правоохранительной систем; эрозия ряда избирательных процедур, трансформация представительной демократии в управляемую.

Деформализация правил выражается в особой деформации официальных политико-правовых институтов, в ходе которой формальные коммуникации в значительной мере замещаются неформальными и встраиваются в соответствующие отношения. Диссертант указывает на теоретико-методологическую недостаточность существующих подходов к анализу деформализации, предметно аргументирует необходимость рассмотрения деформализированной коммуникации как определенным образом устроенной специфической самовоспроизводящейся системы координации и взаимодействий.

Внешняя политическая мимикрия - вторая знаковая характеристика российского государства и гражданского общества, суть которой состоит в моделировании скопированных извне демократических, либеральных институтов, подражании неорганическим юридическим процедурам при фактической подмене их содержательных оснований. Отсюда российская государственность, согласно внешним оценкам, не считается демократической, скорее - авторитарной и имперской, причем эти же оценки автоматически переносятся и на рос-

сийское гражданское общество.

Архаизация институционального дизайна российского гражданского общества - еще один элемент политико-правового процесса, происходящего в России. Архаизация - результат следования субъекта культурным программам, которые исторически сложились в пластах культуры, сформировавшихся в более простых условиях и не отвечающих возрастающей сложности мира, характеру и масштабам опасностей. Архаизация выступает как форма регресса, в которой программы деятельности носят специфический для догосударственного общества характер, связанный с локальной культурой.

Оценивая политико-правовые факторы, определяющие специфику становления российского гражданского общества, диссертант делает вывод о том, что они в научной литературе зачастую характеризуются исключительно в негативном свете как показатели, ставящие под сомнение само существование гражданского общества в России. Данный подход контрпродуктивен, так как заведомо сужает рамки исследования, обедняет объективную оценку многогранных транзитных тенденций российского гражданского общества.

Более того, процесс деформализации правил в постсоветской России, снижая эффективность формальных политико-правовых институтов, одновременно способствует стабилизации институциональной среды гражданского общества, развитию его консолидационных внутренних связей.

На основе эмпирического материала диссертант проводит оценку политико-правового потенциала возникновения дисфункциональных последствий российской социетальной системы, выделяет несколько вариантов отношений между легальным и теневым секторами гражданского общества.

В третьем параграфе «Юридические механизмы взаимодействия российского гражданского общества и государства» исследуются перспективные правовые формы диалога между государственной властью и институтами гражданского общества.

Диссертант подчеркивает, что оптимальную стратегию искомых инсти-

туциональных и духовных инноваций в России еще только предстоит выработать.

Институциональное оформление государствостроительного процесса в любой стране было и остается важнейшим фактором, задающим темп и характер трансформаций институтов государственной власти, отношений элитарных и неэлитарных слоев.

Именно в этих взаимосвязях в конечном счете и проявляются цели и принципы власти, реальная, а не показная конфигурация политического спектра, формируются институциональные предпосылки и факторы развития государства и гражданского общества.

Перспектива их взаимодействия состоит в том, что государство все более становится подконтрольным гражданскому обществу, а гражданское общество -все более государственно-ориентированным, то есть таким, которое не только формирует свои интересы, но и соотносит их с национально-государственными. Этимологически концепция «открытого государства» перекликается с концепцией «открытого общества». Однако для последней было характерно сосредоточение внимания на критике тоталитаризма, тогда как разработка политико-правовых механизмов влияния гражданского общества на государство оставалась вне поля зрения.

Таким образом, по мнению диссертанта, концепция открытого государства - это попытка нового подхода к проблемам российской государственности, сочетающая в себе элементы как традиционного нормативизма и институцио-нализма, так и гражданственности.

Диссертант выделяет ряд критериев открытости государства: меру влияния политических партий и общественных организаций на поведение государства, степень демократичности выборов и адекватности представительства гражданского общества в органах власти, свободу доступа граждан к официальной информации.

Основным каналом передачи импульсов от гражданского общества к го-

сударству являются политические партии, которые составляют важный сегмент гражданского общества и одновременно часть государства в той мере, в какой их представители посредством выборов и других легитимных процедур (формирование правительства) становятся членами законодательных и исполнительных органов власти.

Для оптимизации диалога институтов гражданского общества и власти диссертант предлагает продолжить практику проведения открытых общественных площадок, начатую по инициативе Президента РФ, когда в 2001 г был созван «Гражданский форум» с участием всего спектра общественных объединений. В этом ключе диссертант положительно оценивает деятельность федеральной Общественной палаты, региональных общественных палат, консультативных общественных советов.

В целом, учитывая роль выборных органов и выборов в концепции открытого государства, необходимо, по мнению диссертанта, дальнейшее реформирование порядка формирования Совета Федерации на основе прямых выборов избирателями кандидатур из числа выдвигаемых региональными законодательными и исполнительными органами государственной власти претендентов. Кроме того, существующая система организации современной политической инфраструктуры выборов должна быть приведена в соответствие с деятельностью современных политических партий парламентского типа

В ст. 12 Конституции существует положение о том, что органы местною самоуправления не входят в систему органов государственной власти. Данное положение, по мнению диссертанта, не учитывает того, что местное самоуправление - это форма публичной власти, решения его органов имеют юридическую силу, и оно выполняет ряд государственных функций. Самоуправление - это и компонент гражданского общества, и база государства. Это переходное звено от общества к государству, самый массовый канал их взаимодействия

Создание открытого государства необходимо для гармонизации общественных отношений, что невозможно без адекватного правового регулирования

Концепция открытого государства ориентирована на поиски политико-юридических составляющих открытой, прозрачной, публичной и эффективной организации политической власти, тесно связанной с гражданским обществом.

В заключении содержатся основные выводы диссертационного исследования, намечаются перспективы дальнейшей разработки обозначенной тематики.

По теме диссертации автором опубликованы следующие работы:

1. Михайлова О.Л. Будущее гражданского общества в России: правовая деформализация институциональных коммуникаций // Национальная безопасность современной России: основные угрозы: Сборник материалов международной научно-практической конференции. Ч. 1. Ростов н/Д, 2005. - 0,5 п.л.

2. Михайлова О.Л. Формирование гражданского общества в западноевропейском политико-правовом контексте: классические подходы // Материалы диссертационных исследователей докторантов, адъюнктов и соискателей: Сборник научных трудов. Ч. 1. Ростов н/Д, 2005. - 0,5 п.л.

3. Михайлова О.Л. Политико-правовые технологии регионализации гражданского общества на постсоциалистическом пространстве // Материалы диссертационных исследователей докторантов, адъюнктов и соискателей: Сборник научных трудов. Ч. 2 Ростов н/Д, 2005. - 0,5 п.л.

Печать цифровая. Бумага офсетная Гарнитура «Тайме». Формат 60x84/16. Объем 1,0 уч.-изд.-л.

Заказ № 818. Тираж 100 экз. Отпечатано в КМЦ «КОПЯЦЕНТР» 344006, г. Ростов-на-Дону, ул. Суворова, 19, тел 247-34-Î

•-"so

a

2,0DG A ЪЧ^О

С w

/

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата юридических наук Михайлова, Ольга Леонидовна

Введение

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава 1. ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЙ ДИЗАЙН ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА: ПОЛИТИКО-ПРАВОВЫЕ ПРОЕКТЫ.

§ 1. Политико-правовая транзитивность гражданского общества в за-падноеропейском контексте: генезис классических вариантов.

§ 2. Открытое общество как гражданская форма институциональноправового контроля.

§ 3. Гражданская идентичность в процессе глобализации.

Глава 2. АНТИНОМИЧНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ ПОЛИТИКО-ПРАВОВОЙ ТРАНСФОРМАЦИИ РОССИЙСКОГО ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА.

§ 1. Транзитивные условия легализации гражданского общества на постсоциалистическом пространстве.

§ 2. Коммуникативная специфика институционально-правового строения гражданского общества в России: альтернативные стратегии.

§ 3. Юридические механизмы взаимодействия российского гражданского общества и государства.

Введение диссертации2006 год, автореферат по политологии, Михайлова, Ольга Леонидовна

Актуальность темы исследования определяется общенациональной значимостью институционализации российского гражданского общества в ходе становления новой государственности.

Два десятилетия кардинальны: шберально-демократических реформ оставили глубокий отпечаток на стрснификационной структуре российского общества, причем необратимые социокультурные трансформации в его институциональном дизайне совпали с периодом глобализации, либерализации и вестернизации.

Падение авторитарных режимов в СССР, странах Восточной и Центральной Европы, разочарование в социалистических идеалах как таковых фактически инициировали саму возможность альтернативы либерального транзита гражданского общества. Не оправдала себя и модель "рыночного фундаментализма", ассоциирующаяся у большинства населения транзитивных обществ с увеличением социальной поляризации и снижением социальных гарантий. В сложившейся ситуации страны транзитивного перехода оказались перед дилеммой выбора: возможность повторить опыт индустриально развитых стран иллюзорна, а иные альтернативы не определены.

Кроме того, отмечая общую направленность движения к гражданскому обществу в России и в цивилизованном мире, тем не менее, необходимо констатировать наличие ряда специфических политико-правовых факторов, качественно по иному детерминирующих формирование и развитие общественных процессов.

Политико-правовая специфика российского гражданского общества такова, что результаты его становления трактуются диаметрально противоположно: от восторженных оценок быстрого роста и структурирования общественных институтов до пессимистических прогнозов о принципиальной невозможности строительства гражданского общества в российских условиях.

Таким образом, хотя о феномене гражданского общества написано достаточно много, все же общая концептуальная схема становления, разработка возможных стратегий его развития в различных государственно-правовых и социокультурных измерениях не определена, что свидетельствует о научной востребованности самой темы и необходимости ее различных интерпретаций.

В этой связи весьма актуален поиск объективных, осмысленных в национально-государственном и политико-правовом аспектах, критериев оценки транзита гражданского общества в России.

Степень научной разработанности темы. Появление новых политико-правовых форм общественных институтов, быстрая смена их функционального содержания в начале третьего тысячелетия требуют для адекватной интерпретации соответствующего теоретико-методологического арсенала.

Прежде всего, заслуживает внимания дуалистическая парадигма "открытое"-"закрытое" общество. Концептуализацию данных терминов впервые провел К. Поппер, а Дж. Сорос противопоставил его теорию идеям либерального фундаментализма.

В данном контексте заслуживает внимания проблема трансформации институтов гражданского общества в рамках глобализации и глобализма как вектора западноевропейской правовой культуры и политики, обсуждаемая в трудах 3. Бжезинского, К. Поланьи, С. Хантингтона, И. Валлерстайна, Ф. Фу-куямы и др.

Стратификации и систематизации институтов современного гражданского общества уделено основное внимание в фундаментальных исследованиях Т. Парсонса, Р. Патнема, Д. Роулза, Ч. Рэйджина, Д. Берг-Шлоссера, Ж. Мера.

Закономерности развития гражданского общества как в странах со стабильной демократией, так и в странах транзитивного перехода в последнее время привлекают внимание Д. Растоу, Дж. Кина, А. Маклина.

В отечественной литературе теме институционального строительства гражданского общества уделено достаточно пристальное внимание в трудах В.В. Иноземцева, П.Н. Цыганкова, А. Мельвиля, М.С. Кулиева.

Широкая дискуссия по поводу выбора дальнейшей стратегии развития институтов гражданского общества в России была представлена работами К.С. Гаджиева, И.В. Иванова, М.А. Делягина, М.В. Ильина.

Исследованию взаимосвязи политической модернизации и архаизации в российском гражданском обществе посвящены труды В.И. Пантина, В.В. Лап-кина.

Новаторские неоинституциональные политико-правовые подходы апробированы в социоинженерных исследованиях формального и неформального сектора гражданского общества Ю.М. Резника, А.И. Соловьева, E.H. Старикова.

Рассмотрению развития гражданского общества в России и странах транзитивного перехода как составляющей институционального и духовного процесса в компаративно-правовом ключе посвящены исследования О. Са-вельзона, JI.B. Сморгунова, Ю.В. Шевченко.

Различные версии правовой интерпретации специфики регионализации гражданского общества в современной России предлагаются в работах российских ученых JI.B. Акопова, П.П. Баранова, В.В. Ильина, М.В. Марх-гейм, B.C. Нерсесянца, А.И. Овчинникова, A.C. Панарина, В.Н. Синюкова, Ю.А. Тихомирова, JI.JT. Хоперской, В.Ю. Шпака и др.

Тем не менее, несмотря на достигнутый теоретико-методологический уровень категоризации и формализации феномена гражданского общества, концептуальные политико-правовые исследования транзита его институтов еще не проводились.

Объектом исследования являются институционально-правовые характеристики гражданского общества, а предметом - юридические и политические особенности институционализации российского гражданского общества.

Цель и задачи диссертационного исследования. Целью диссертационного исследования выступает институционально-правовой анализ транзитных закономерностей российского гражданского общества.

Для достижения данной цели в диссертации ставятся и решаются следующие исследовательские задачи:

- с помощью современного методологического инструментария провести политико-правовое исследование институционального строения гражданского общества;

- систематизировать классические подходы, интерпретирующие гражданское общество в западноевропейском политико-правовом контексте;

- определить концептуальную значимость политико-правового проекта "открытого общества", выявить конфликтогенные формы его институционализации;

- критически оценить политическую значимость и правовые последствия влияния глобализации на процесс трансформации институтов гражданского общества;

- выявить антиномичные формы институционализации гражданского общества в российском правовом пространстве;

- обосновать эффективные политико-правовые технологии регионализации российского гражданского общества;

- определить коммуникативную специфику институционально-правового строения гражданского общества в современной России.

Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что в нем:

1. Систематизированы классические политико-правовые подходы к генезису транзитивности гражданского общества в западноевропейском контексте.

2. Открытое общество интерпретировано как гражданская форма институционально-правового контроля.

3. Выявлены юридические механизмы формирования гражданской идентичности в процессе глобализации.

4. Определены транзитивные условия легализации гражданского общества на постсоциалистическом пространстве.

5. Раскрыта коммуникативная специфика институционально-правового строения гражданского общества в России.

6. Дана характеристика юридических механизмов взаимодействия российского гражданского общества и государства.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. В классических западноевропейских политико-правовых проектах институционального дизайна гражданского общества позиционируются три полярных варианта: оппозиционный, реакционный и конвекционный. При оппозиционном варианте гражданское общество определяется как автономная сфера, противостоящая государству с помощью органов местного самоуправления, неформальных сетей и социальных движений. Реакционная традиция представляет его как основу экономических отношений в рамках капиталистической эксплуатации, обусловленной классовым неравенством и социальными конфликтами. В рамках контрактуализма гражданское общество выступает в качестве сферы добровольных ассоциаций, представляющих площадки для диалога с государственной властью.

2. Открытое общество как гражданская форма институционалыю-право-вого контроля акцентирует внимание на сотрудничестве либеральных правительств и надправительственных международных организаций, объединяющихся для обеспечения мониторинга и коррекции политико-правовой трансформации транзитивных обществ. В реальном политическом процессе именно информационные технологии и ресурсы открытого общества были использованы при проведении так называемых "цветных" революций на постсоциалистическом пространстве как легальный вызов руководству правящих партий и критика государственно-правовых институтов, ускорившие транзитивные процессы.

3. Региональная модель гражданского общества, предполагающая унитарные национальные рамки, интегрирует социогражданскую и политико-право-вую идентичность. Глобализационные процессы в мире, межрегиональная миграция, актуализация проблемы прав человека способствуют разделению этих видов идентичности. Речь идет о поле гражданского действия добровольных ассоциаций, общественных движений, которые зачастую институционализируются в пространстве, формально расположенном вне политических и юридических норм конкретного государства. Наличие такого пространства свидетельствует о системном конфликте между локальным государством и граждан-ским обществом, понимаемом в глобальном смысле.

В этом контексте деятельность институтов гражданского общества представлена набором социальных, культурных, символических и политических практик носителей различных правовых культур.

4. Высокие трансакционные издержки делают политический, социокультурный и правовой рынок российского транзитивного общества непредсказуемым. Одновременно эти обстоятельства стабилизируют сложившуюся институциональную систему, независимо от степени ее эффективности, которая определяет, в конечном счете, направление политико-правового транзита гражданского общества. Низкая эффективность системы институтов транзитивных обществ, неустойчивость "правил игры" способствуют максимизации разницы между легальными и нелегальными механизмами ее функционирования, что находит свою поддержку у мощных лоббистских групп со специальными интересами.

Технологии разрешения данных противоречий представлены в рамках транзитных стратегий: неоинституционального правового детерминизма, в котором уделяется основное внимание совершенствованию именно правовых институтов и социокультурной каузальности, а следовательно, главный акцент делается не на правотворчество и правореализацию, а на поиск адекватных правовых ценностей и стереотипов, обусловленных националыю-куль-турными традициями.

5. Политико-правовая специфика институционального транзита российского гражданского общества преимущественно представлена процессами деформализации правил правовой коммуникации, внешней политической мимикрии и социкультурной архаизации. Правовая деформализация выражается в особой деформации официальных политико-правовых институтов, в ходе которой формальные коммуникации в значительной мере замещаются самовоспроизводящимися неформальными видами с последующим их встраиванием в соответствующие правоотношения. Эффект усиливается при несовместимости учреждаемых нормативно-правовых институтов с традициями сложившейся практики, что катализирует их замещение неформальными нормами. Внешняя политическая мимикрия состоит в моделировании скопированных извне демократических, либеральных институтов, подражании неорганическим юридическим процедурам при фактической подмене их содержательных оснований.

6. Институциональное оформление государствостроительного процесса - важнейший элемент, структурирующий поток общественных изменений, задающий темп и характер политико-правового транзита гражданского общества, отношений элитарных и неэлитарных его слоев. Эволюция российской государственности обусловлена отношениями исполнительной и законодательной ветвей власти, в которых формируются институциональные предпосылки и факторы взаимодействия государства и гражданского общества.

7. Эффективное гражданское общество предполагает наличие системы правовых механизмов влияния граждан на государственные структуры. В этой связи проблема взаимодействия институтов гражданского общества и органов государственной власти в России может быть плодотворно разрешена в рамках концепции открытого государства.

Этимологически концепция "открытого государства" перекликается с концепцией "открытого общества", однако акцент делается на приоритетной роли государства в процессе структурирования социума. Концепция открытого государства, сочетающая в себе элементы нормативизма и неоин-ституционализма, исходит из того, что контрагентом государства является деятельное плюралистическое гражданское общество, при этом в перспективе государство все более становится подконтрольным гражданскому обществу, а общество ориентировано на конструктивное взаимодействие с государством.

Основными критериями открытости государства выступают: мера влияния политических партий и общественных организаций на политику государства; степень демократичности выборов и адекватности представительства интересов гражданского общества в органах власти, свобода доступа граждан к официальной информации.

Теоретико-методологической основой исследования выступают принципы формальной и диалектической логики, системного моделирования, концепции современной глобалистики. В качестве методологической базы исследования выбраны общенаучные и частнонаучные методы, включая компаративные, институциональные, системно-структурные, функциональные, прогностические и другие.

Специфика исследования потребовала использования институционально-правового, транзитивного конфликтологического и исторического подходов. В ходе анализа были задействованы труды зарубежных и отечественных юристов, политологов, философов, государственных деятелей, а также политико-правовые материалы, касающиеся концептуальных и практических аспектов транзита институтов гражданского общества в их государственно-правовом и политическом измерении.

Научно-теоретическая и практическая значимость исследования.

Содержание диссертационной работы позволяет определить направления эффективной научной программы дальнейшего исследования стратегии развития институтов гражданского общества в России, в ней проведен анализ транзита российского гражданского общества, дана оценка перспектив и тенденций его становления.

Основные результаты диссертации уточняют юридические и политические механизмы взаимодействия государства и гражданского общества.

Научные материалы диссертации могут быть использованы при преподавании учебных дисциплин юридического и политического ирофиля.

Апробация результатов исследования. Теоретические выводы и положения диссертации докладывались и обсуждались на пяти всероссийских научных конференциях: По теме диссертационного исследования опубликовано 3 работы общим объемом 1,5 п.л.

Диссертация обсуждалась на кафедре государственно-правовых и политико-философских дисциплин Ростовского юридического института МВД России.

Структура диссертации обусловлена целью и задачами исследования, а также избранной автором логикой изложения материала. Диссертация состоит из введения, двух глав, шести параграфов, заключения, списка литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Институционально-правовой транзит российского гражданского общества"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Процессы становления гражданского общества в XXI веке приобрели особую политическую и правовую актуальность. Падение левоавторитарных режимов в СССР и странах Восточной и Центральной Европы, разочарование в социалистических идеалах как таковых вызвало кризис левых сил и фактически поставило под вопрос саму возможность антикапиталистической альтернативы. С другой стороны, не оправдала себя и неолиберальная модель, ассоциирующаяся у большинства населения с увеличением социальной поляризации, снижением социальных гарантий и затягиванием поясов. В сложившейся ситуации новые демократии оказались на перепутье: возможность повторить опыт индустриально развитых стран иллюзорна, а социалистическая альтернатива утопична.

В этой связи модернизация социальных институтов гражданского общества требует пересмотра роли государства, которое после проведения массовой приватизации стало, по выражению О'Доннелла, анемичным и сложило с себя социальные функции. Нереализованность гражданских прав привела к социальной апатии и слабости гражданского общества, прежде всего, в России.

Как известно, эффективность функционирования политико-правовой системы в значительной мере определяется соцоправовой культурой, для которой в большинстве постсоветских стран характерны клиентелизм, коррупция, надежда на чудо, на то, что к власти может прийти идеальный правитель и решить все проблемы. Подобный тип политической культуры, характерный для традиционного общества, способствует процветанию популизма и сохранению неоавторитаризма как правого, так и левого толка, что препятствует политической модернизации. В то же время хотелось бы отметить, что возможна и обратная связь: изменение политической системы может способствовать модернизации политической культуры.

Демократические преобразования привели к огромным позитивным изменениям в политическом развитии постсоветских стран, значительно изменили их облик. Вместе с тем ко многим нерешенным проблемам, доставшимся демократическим правительствам в наследство от советского режима, добавились новые, возникшие непосредственно в ходе "демократического транзита". Региональные политические элиты осознали, что тот период, в который вступили их страны с завоеванием демократии, будет не кратким, мгновенно приносящим благоденствие и процветание, а весьма долгим и в конечном счете выльется в особую историческую фазу с собственными противоречиями и закономерностями развития.

Речь идет, прежде всего, о нерешенности социально-экономических проблем, представляющей собой главную угрозу самим основам демократического режима, о проблеме взаимосвязи экономики и демократии и способности новой власти разработать и, что особенно важно, реализовать стратегию уменьшения бедности и социального неравенства. Это также идеологический спор о соотношении или приоритетности "либеральной" либо "управляемой" демократии, основным содержанием которой является проблема организации эффективного институционального контроля, выраженного в существовании реальной прерогативы институтов гражданского общества - партий, ассоциаций, движений, общественных объединений, союзов оказывать влияние на правовой процесс.

Еще один немаловажный фактор специфики институционализации гражданского общества на постсоветском пространстве - слабоструктурированная многопартийность. Если еще относительно недавно многопартийность рассматривалась как однозначное свидетельство демократизации общества, то ныне именно в функционировании многих слабых, "игрушечных" и фрагментарных партий исследователи склонны видеть угрозу политической стабильности; они все больше склоняются к выводу о том, что двухпартийная модель, которую не столь давно считали недостаточно демократичной с чередованием у власти предсказуемых и влиятельных партий является все же наиболее адекватной в деле консолидации демократии.

Однако главная проблема функционирования партийно-политической системы коренится в неверии электората в способность партий обеспечить позитивные перемены - неверии, проявляющемся в абсентеизме. Все с большей силой пробивает себе дорогу тенденция отхода от партий и ориентации на приоритет личности - политического лидера, зачастую не принадлежащего ни к партиям, ни к социальным движениям. С этой проблемой тесно связана и роль так называемых региональных лидеров, политическая активность которых опирается на идеологию "открытого общества" и поддержку западных (прежде всего, американской) демократий.

И тут же, в этом же раскрывается иная сторона либерального популизма: он несет в себе авторитаристские задатки; выиграв выборы, популистский лидер очень скоро, при известных условиях, определяемых в немалой степени как теми силами, которые привели его к власти, так и особенностями его политического становления и самой его личности, может превратиться в авторитарного руководителя; в конечном счете, популизм может открыть дорогу "новому авторитаризму".

Объективно это не что иное, как путь к так называемому новому корпоративизму, укреплению местных элит, формулированию ими ультралиберальных и ультранационалистических по характеру требований и к возможной в силу всего этого потере демократии.

Крайне дискуссионной является проблема соотношения модернизации и традиционализма в процессе демократизации, способности к адаптации традиционного сектора в стремительно меняющемся мире.

На современном же этапе в условиях анклавной модернизации понятие традиционализма существенно трансформируется. Если раньше традиционализм выступал в качестве препятствия на пути к модернизации общества и всеобщему благоденствию, то ныне, после пережитого многими постсоветскими странами достаточно разрушительного опыта "шоковой терапии", показавшего неспособность населения к восприятию реформ "в одночасье", без надлежащей подготовки, все более крепнет точка зрения о том, что традиционализм является необходимым амортизатором, смягчающим наиболее острые проявления радикального реформирования.

Таким образом, в новых условиях необходимость сильного государства и сильного гражданского общества очевидна, при этом государство должно быть дружественным и находиться на службе у гражданского общества, а не наоборот.

Политико-правовая модернизация требует и совершенствования деятельности политических институтов, в первую очередь, повышения эффективности партийно-политической системы. В России политические партии не исчерпали своих возможностей и продолжают играть важнейшую роль в экономических и политических преобразованиях.

Большое внимание в процессе политической модернизации должно уделяться проблеме управляемости. Речь идет о совершенствовании принципов федерализма (при федеральной форме правления), разумном сочетании президентской вертикали и децентрализации при все более активной передаче ряда функций местным органам власти.

Таким образом, успешная институционализация российского гражданского общества невозможна без решения ряда вышеназванных назревших задач, а их решение, в свою очередь, во многом определяется спецификой уже сложившихся социальных коммуникаций на базе политико-правовых традиционных ценностей.

Список научной литературыМихайлова, Ольга Леонидовна, диссертация по теме "Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии"

1. Федеральный закон от 4 апреля 2005 г. № 32-Ф3 "Об Общественной палате Российской Федерации".

2. Федеральный закон от 28 июня 1995 г. № 98-ФЗ "О государственной поддержке молодежных и детских общественных объединений" (с изм. и доп. от 21 марта 2002 г., 29 июня, 22 августа 2004 г.)

3. Федеральный закон от 19 мая 1995 г. № 82-ФЗ "Об общественных объединениях" (с изм. и доп. от 17 мая 1997 г., 19 июля 1998 г., 12, 21 марта, 25 июля 2002 г., 8 декабря 2003 г., 29 июня, 2 ноября 2004 г.)

4. Федеральный закон от 15 апреля 1998 г. № 66-ФЗ "О садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях граждан" (с изм. и доп. от 22 ноября 2000 г., 21 марта 2002 г., 8 декабря 2003 г., 22 августа, 2 ноября 2004 г.)

5. Федеральный закон от 12 января 1996 г. № 7-ФЗ "О некоммерческих организациях" (с изм. и доп. от 26 ноября 1998 г., 8 июля 1999 г., 21 марта, 28 декабря 2002 г., 23 декабря 2003 г.)

6. Федеральный закон от 11 июля 2001 г. № 95-ФЗ "О политических партиях" (с изм. и доп. от 21 марта, 25 июля 2002 г., 23 июня, 8 декабря 2003 г., 20, 28 декабря 2004 г., 21 июля 2005 г.)1. Монографии и статьи

7. Аврорина Л.В. Влияние Гражданского форума на взаимодействие НКО и власти // Вклад негосударственных некоммерческих организаций в решение социальных проблем в России. М., 2003.

8. Айвазян М.С., Варданян В.В. и др. Открытое государство: политико-правовое видение // Государство и право. 2003. № 5.

9. Алексеев А.И., Симагин Ю.А. Аграрный характер российского менталитета и реформы в сельской местности России // Российские регионы в новых экономических условиях. М., 1996.

10. Антология мировой правовой мысли: В 5 т. М., 2003.

11. Арато А. Концепция гражданского общества: восхождение, упадок и воссоздание и направления для дальнейших исследований // Политические исследования. 1995. № 3.

12. Аринин А.Н. Права и свободы человека и эффективное развитие России // Общественные науки и современность. 2002. № 1.

13. Аристотель. Соч.: В 4 т. М., 1986. Т. 4.

14. Артюхович Д.В. Гражданская активность личности: социально-философский анализ: Дис. канд. филос. наук. Северо-Кавказский государственный технический университет, 2002.

15. Афанасьев М. Клиентелизм и российская государственность. М.,2000.

16. Ахиезер А. Как открыть "закрытое" общество // Вестник высшей школы. 1998. № 1-2.

17. Ахиезер A.C. Архаизация в российском обществе как методологическая проблема // Общественные науки и современность. 2001. № 3. ,

18. Ахиезер A.C. Россия большое общество//Вопросы философии. 1993. № 1.

19. Ачкасов В.А., Елисеев С.М., Ланцов С.А. Легитимация власти в постсоциалистическом российском обществе. М., 1996.

20. Ашин Г.К. Правящая элита и общество // Свободная мысль. 1993. №7.

21. Бабаев В.К., Баранов В.М. Общая теория права. Краткая энциклопедия. Нижний Новгород, 1997.

22. Барсукова С.Ю. Неформальная экономика и система ценностейроссиян// Социологические исследования. 2001. № 1-4.

23. Бауман 3. Индивидуализированное общество. М., 2002.

24. Бек У. Формирование концептуальной парадигмы гражданского общества. М., 2001.

25. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. М., 1995.

26. Берман Г. Дж. Западная традиция права: эпоха формирования. М.,2000.

27. Бирюков Н.И., Сергеев В.М. Между дуализмом и соборностью. Интеграционная функция политической культуры // Общественные науки и современность. 1998. № 4.

28. Богатуров А. Десять лет парадигмы освоения // Pro et Contra. 2000. Т. 5. № 1.

29. Бойме К. Теория трансформации новая междисциплинарная отрасль знания? // Государство и право. 1994. № 7.

30. Бойцова J1. Гражданин против государства? // Общественные науки и современность. 1994. № 4.

31. Булдаков В.П. Красная смута. Природа и последствия революционного насилия. М., 1997.

32. Бурдье П. Социология политики. М., 1993.

33. Бурханов P.A., Коган J1.H., Руденкин В.Н. Очерки политической теории. Нижневартовск, 1994.

34. Варламова Н.В., Пахоленко Н.Б. Между единогласием и волей большинства. Политико-правовые аспекты консенсуса. М., 1997.

35. Васович В. Переход к демократии в посткоммунистических странах (парадоксы перехода-демократизации)//Вестник МГУ. 1998. № 2.

36. Вебер М. Избранные произведения. М., 1990.

37. Витюк В.В. Гражданское общество: современное содержание понятия // Проблемы формирования гражданского общества. М., 1993.

38. Витюк В.В. Становление идеи гражданского общества и ее историческая эволюция. М., 1995.

39. Вишневский А. Серп и рубль. Консервативная модернизация в СССР. М., 1998.

40. Вишневский А.Г. Подъем смертности в 90-е годы: факт или артефакт // Население и общество. 2000. № 45.

41. Вишневский А.Г. Постсоветское демографическое пространство: восточное пространство или интегральная часть Европы // Мировая экономика и международные отношения. 1998. № 9.

42. Вишневский А.Г. Федерализм и модернизация // Общественные науки и современность. 1996. № 4.

43. Волгин О.С. Гражданское общество: социально-философский анализ. М., 2000.

44. Волков В. Монополия на насилие и скрытая фрагментация российского государства // Политические исследования. 1998. № 5.

45. Воскресенский А. Политическая наука в России: интеллектуальный поиск и реальность. М., 2000.

46. Гаджиев К.С. Гражданское общество и правовое государство // Мировая экономика и международные отношения 1991. № 9.

47. Гайдар Е. Дни поражений и побед. М., 1996.

48. Гегель Г.В. Политические произведения. М., 1978.

49. Гегель Г.Ф. Философия права. М., 1990.

50. Гельман В.Я. Федеральная политика и местное самоуправление // Власть. 1997. № 9.

51. Гельман В.Я. Постсоветские политические трансформации (наброски к теории) // Политические исследования. 2001. № 1.

52. Гельман В.Я. Региональная власть в современной России: институты, режимы и практики // Политические исследования. 1998. № 1.

53. Гельман В.Я., Рыженков С.С., Бри М. Россия регионов: трансформация политических режимов. М., 2000.

54. Гидденс Э. Устроение общества. Очерк теории структурации. М.,2003.

55. Гоббс Т. Соч.: В 2 т. М., 1989. Т. 1.

56. Голенкова З.Т. Альтернативы и перспективы развития гражданского общества в России // Гражданское общество: теория, история, современность М., 1999.

57. Голенкова З.Т. Проблемы формирования гражданского общества. М, 1993.

58. Голосов Г. Партийные системы России и стран Восточной Европы. М., 1998.

59. Голосов Г. Поведение избирателей в России: теоретические перспективы и результаты региональных выборов//Политические исследования. 1997. №4.

60. Голосов Г. Сравнительное изучение регионов России: проблемы методологии. М., 1998.

61. Голосов Г.В., Лихтенштейн A.B. "Партии власти" и российский институциональный дизайн: теоретический анализ // Политические исследования. № 1.

62. Гражданское общество // Pro et Contra. 1997. Т. 2. № 4.

63. Гражданское общество в России: структуры и сознание. М., 1998.

64. Гражданское общество и правовое государство: предпосылки формирования. М., 1999.

65. Гражданское общество, правовое государство и право. "Круглый стол". Государство и право. 2002. № 1.

66. Грамши А. Избранные произведения: В 3 т. М., 2004. Т. 3: Тюремные тетради.

67. Грамши А. Избранные произведения. М., 1957. Т. 3.

68. Грамши А. Искусство и политика. М., 1991. Т. 1.

69. Гриффите Д.С. Правовой плюрализм и социальное действие права // Государство и право. 1995. № 3. С. 9-14.

70. Давид Р., Жффре-Спиноза К. Основные правовые системы современности. М., 1996.

71. Давыдов Ю.Н. Макс Вебер и современная теоретическая социология. М., 1998.

72. Данилов В.П. Падение советского общества: коллапс, институциональный кризис или термидорианский переворот? // Куда идет Россия?. Кризис институциональных систем: век, десятилетие, год. М., 1999.

73. Дарендорф Р. Дорога к свободе: демократизация и ее проблемы в Восточной Европе // Вопросы философии. 1990. № 9.

74. Де Сото Э. Загадка капитала. Почему капитализм торжествует на Западе и терпит поражение во всем остальном мире. М., 2001.

75. Де Сото Э. Иной путь. Невидимая революция в третьем мире. М.,1995.

76. Дондурей Д. Язык глобализации и российское телевидение // Кос-мополис. 2003. № 2.

77. Драгунский Д.Н. Гражданская война цивилизаций//Космополис. 2003. № 2.

78. Дука A.B., Здравомыслова Е.А. Фазы развития гражданского общества: (к методологии исследования общественных движений) // Социология общественных движений: Концептуальные модели. М., 1992.

79. Дюверже М. Политические партии. М., 2000.

80. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии. М., 1991.

81. Елисеев С.М. Выйти из "бермудского треугольника": о методологии исследования носткоммунистических трансформаций // Политические исследования. 2002. №11.

82. Завершинский К.Ф. Когнитивные основания политической культуры: опыт методологической рефлексии//Политические исследования. 2002. № 3.

83. Завершинский К.Ф. Легитимность. М., 2001.

84. Здравомыслова Е.А. Парадигмы западной социологии общественных движений. СПб., 1993.

85. Зорькин В.Д. Позитивистская теория права в России. М., 1978.

86. Ильин В.В., Панарин А.С. Философия политики. М., 1994.

87. Ильин М.В. Концептуализация политики. М., 2005.

88. Ильин М.В. Основные методологические проблемы сравнительной политологии // Политические исследования. 2001. № 6.

89. Ильин М.В. Политический дискурс: слова и смыслы // Политические исследования. 1994. № 1.

90. Ильин М.В. Слова и смыслы: опыт описания ключевых политических понятий. М., 1997.

91. Ильин М.В., Сморгунов Л.В. Сравнительная политология // Политическая наука. 2001. № 2.

92. Институт губернатора в России: традиции и современные реальности. М., 1997.

93. Каа Д. ван де. О международной миграции и концепции второго демографического перехода // Мир в зеркале международной миграции. М., 2002.

94. Кандель П.Е. Национализм и проблема модернизации в посттоталитарном мире // Политологические исследования. 1994. № 6.

95. Кант И. Сочинения. М., 2002.

96. Капустин Б. Конец "транзитологии"? (О теоретическом осмыслении первого посткоммунистического десятилетия) // Политические исследования. 2001. №4.

97. Касьян Н.Ф. Консенсус в современных международных отношениях: международно-правовые вопросы. М., 1983.

98. Качанов Ю.Л. Политическая топология: структурирование политической действительности. М., 1995.

99. Качоха В.Н. К. Поппер: альтернатива обществу будущего // Вопросы философии. 2002. № 6.

100. Кин Д. Демократия и гражданское общество. М., 2001.

101. Кирдина С.Г. Институциональные матрицы и развитие России. Новосибирск, 2001.

102. Клямкин И.М., Лапкин В.В. Дифференциация ориентаций в российском обществе: факторы влияния // Политические исследования. 1994. № 6.

103. Комаров С.А. Общая теория государства и права. М., 1998.

104. Коэн Дж.Л., Арато Э. Гражданское общество и политическая теория. М., 2003.

105. Кривушин А.Т. Проблемы государства и общества в домарксистской мысли. Л., 1978.

106. Крыштановская О.В. Трансформация старой номенклатуры в новую российскую элиту//Общественные науки и современность. 1995. № 1.

107. Ку A.C. Парадокс гражданское общество без гражданства. Социологические исследования. 2003. № 12.

108. Кувалдин В. Президентство в контексте российской трансформации. М., 1998.

109. Кулиев М.Р. Гражданское общество и право: опыт теоретического исследования: Дис. . докт. юрид. наук. М., 1997.

110. Лапкин В.В. Пути свободы в сложном обществе // Политические исследования. 2003. № 12.

111. Латов Ю.В., Нестик Т.А. "Плохие" законы или культурные традиции? // Общественные науки и современность. 2002. № 9.

112. Левин И.Б. Гражданское общество на Западе и в России. Социологические исследования. 1996. № 5.

113. Лейст О.Э. Гражданского общество, государство и право. Теориягосударства и права: Курс лекций. М., 1997.

114. Лейст О.Э., Мачин И.Ф. Гражданское общество и современное государство // Вестник Московского ун-та. Серия 11. Право. 1995. №.4.

115. Локк Дж. Два трактата о правлении // Локк Дж. Соч.: В 3 т. М., 1988. Т. 3.

116. Луман Н. Власть. М., 2001.

117. Луман Н. Теория общества. М., 1999.

118. Макарычев А. С. Принципы и параметры общественного выбора (исследования вирджинской школы) // Политические исследования. 1995. № 4.

119. Максименко В.И. Соблазн и иллюзия глобального управления. Pro et Contra. 2002. № 4.

120. Макфол М., Марков С., Рябов А. Формирование партийно-политической системы в России. М., 2002.

121. Макфол М., Петров Н., Рябов А. Россия в избирательном цикле 1999-2000 годов. М., 2000.

122. Малиновский П. В. Глобализация 90-х годов: Время выбора. Глобализация: Контуры XXI века. М., 2002. Ч. 1.

123. Мамут Л.С. Народ в правовом государстве. М., 1999.

124. Маркс К., Энгельс Ф. Собр. соч. М., 1978. Т. 3.

125. Мартынов А. Теоретический аспект исследования постсоциалистической трансформации: институциональный подход // Общество и экономика. 2002. № 8-9.

126. Массовый утилитаризм как импульс динамики общества // Общественные науки и современность. 1998. № 6.

127. Матузов H.H. Гражданское общество: сущность и основные принципы // Правоведение. 1995. № 3.

128. Мельвиль А. Политические ценности и ориентации и политические институты. М.,1998.

129. Меркель В., Круассан А. Формальные и неформальные институты в дефективных демократиях // Политические исследования. 2002. № 2.

130. Местное самоуправление в России: политика, практика, право. М., 1998.

131. Мюрдаль Г. Современные проблемы "третьего мира". М., 1972.

132. Норт Д. Вклад неоинституционализма в понимание проблем переходной экономики. М., 2002.

133. Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М., 1997.

134. Нуреев Р. Трансформация экономических институтов в постсоветской России. М., 2000.

135. Общая и прикладная политология. М., 1997.

136. О'Доннел Г. Делегативная демократия. Пределы власти. 1994. № 2-3.

137. Олейник А.Н. "Бизнес по понятиям": об институциональной модели российского капитализма // Вопросы экономики. 2001. № 5.

138. Олейник А.Н. "Жизнь по понятиям": институциональный анализ повседневной жизни "российского простого человека" // Политические исследования. 2001. № 2.

139. Пантин В.И., Лапкин В.В. Волны политической модернизации в истории России. К обсуждению гипотезы. Политические исследования. 1998. №2.

140. Парсонс Т. Система современных обществ. М., 1997.

141. Пастухов В. Власть и общество на поле выборов, или Игры с нулевой суммой // Политические исследования. 1999. № 5.

142. Патнем Р. Чтобы демократия сработала. Гражданские традиции в современной Италии. М., 2001.

143. Патрушев С. В. Институционализм в политической науке: Этапы, течения, идеи, проблемы // Политическая наука. 2001. № 2.

144. Перегудов. С.П. Гражданское общество как политический феномен // Свободная мысль. 1992. № 9.

145. Петров Н. Выборы и общество. М., 2000.

146. Платон. Соч.: В 3 т. М., 1971. Т. 3.

147. Плинин A.C. Права человека в условиях становления гражданского общества. М., 2005.

148. Поланьи К. Великая трансформация: политические и экономические истоки нашего времени. СПб., 2002.

149. Поликарпов В.В. "Новое направление" 50-70-х гг.: последняя дискуссия советских историков // Советская историография. М., 1996.

150. Политические учения Древнего Рима. М., 1977.

151. Поппер К. Открытое общество и его враги. М., 1992.

152. Постсоциалистическая трансформация в России: становление новой институциональной системы // Социально-экономические модели в современном мире и путь России. М., 2003.

153. Правовые основы взаимосвязи гражданского общества и государства. М., 2004.

154. Проблемы формирования гражданского общества. М., 1993.

155. Радаев В. Есть ли шанс создать российскую национальную теорию в социальных науках // Pro et Contra. 2000. T. 5. № 3.

156. Радаев B.B. Новый институциональный подход и деформализа-ция правил в российской экономике // Экономическая социология: новые подходы к институциональному и сетевому анализу. М., 2002.

157. Растоу Д. Переходы к демократии: попытка динамической модели // Политические исследования. 1996. № 5.

158. Растоу Д. Транзитивный переход как проблема политической социологии. М., 1999.

159. Рашковский Е. Гражданское общество: религиозное измерение проблемы //Международная экономика и международные отношения. № 5. 1996.

160. Резник Ю.М. Формирование институтов гражданского общества (социоинженерный подход) // Социологические исследования. 1994. № 10.

161. Рихард А., Внук-Липиньский Э. 2002. Источники политической стабильности и нестабильности в Польше // Социологические исследования. № 6.

162. Российский федерализм и проблемы развития гражданского общества. М., 2000.

163. Роуз Р. Жизнь в антисовременном обществе. Конституционное право: Восточноевропейское обозрение. 1999. № 3.

164. Роуз Р. Россия как общество песочных часов: конституция без граждан // Конституционное право: Восточноевропейское обозрение. 1995. № 3.

165. Рэйджин Ч., Берг-Шлоссер Д., Мер Ж. Политическая методология: качественные методы. М.,1999.

166. Рябов, А. "Партия власти" в политической системе современной России. М., 1998.

167. Савельзон О. Развитие открытого общества в России и Израиле как компонент институционального и духовного процесса // Философские исследования. 2003. № 2.

168. Саква Р. 1997. Режимная система и гражданское общество в России // Политические исследования. № 1.

169. Сартори Дж. Управляемая демократия и управляющая демократия // Мир политики. Суждения и оценки политологов. М., 1992.

170. Селигмен А. Проблема доверия. М., 2002.

171. Семитко А.П. Развитие правовой культуры как правовой прогресс. Екатеринбург, 1996.

172. Сергеев В.М. Демократия как переговорный процесс. М.,1999.

173. Сишоков В. Н. Российская правовая система. Саратов, 1994.

174. Скотт Дж. Оружие слабых: обыденные формы сопротивлениякрестьян // Крестьяноведение. Теория. История. Современность: Ежегодник. М., 1996.

175. Слесарева Г.Ф. Гражданское общество в истории политической мысли Европы (от античности до первой трети XIX века) // Методика. 2000. №10.

176. Слесарева Г.Ф. Конституционализм и его становление в России // Реформы и реформаторы в России: уроки истории и современность. М., 1997.

177. Смольков В. Гражданское общество и пути его формирования. М„ 2004.

178. Соловьев А.И. Институциональный дизайн российской власти: исторический ремейк или матрица развития? // Общественные науки и современность. 2004. № 2.

179. Сорос Дж. Кризис мирового капитализма: Открытое общество в опасности. М., 1999.

180. Сорос Дж. Новый взгляд на открытое общество. М., 1997.

181. Становление гражданского общества в России (правовой аспект). Саратов, 2002.

182. Стариков E.H. Социальная структура переходного общества (опыт "инвентаризации") // Политические исследования. 1994. № 4.

183. Стремоухов A.B. Человек и его правовая защита теоретические проблемы. СПб., 1996.

184. Сукисян М.А. Власть и управление в России: история традиций и новаций в теории и практике государственного строительства. М., 1996.

185. Теоретические проблемы современного российского конституционализма // Государство и право. 1999. № 4.

186. Титов В.Н. Неформальные практики в России. Социальный механизм функционирования и воспроизводства системы неформальной экономики // Общественные науки и современность. 2005. № 8.

187. Туровский Р.Ф. Губернаторы и "олигархи": история отношений //

188. Политика в регионах: губернаторы и группы влияния. М., 2002.

189. Туровский Р.Ф. Федеральные округа: политико-географический подход в теории и на практике // Федерализм. 2003. № 1.

190. Федотова В.Г. Анархия и порядок. М., 2000.

191. Фрай Т., Журавская Е. Рэкет и общественные блага: роль регулирования // Научные труды РЕЦЭП1998. Вып. 4.

192. Фромм Э. Бегство от свободы. М., 2002.

193. Фукуяма Ф. Доверие: социальные добродетели и сотворение благоденствия // Неприкосновенный запас. 1999. № 2.

194. Хабермас Ю. Демократия, разум, нравственность. Московские лекции и интервью. М.,1995.

195. Хабермас 10. Моральное сознание и коммуникативное действие. СПб., 2000.

196. Хлонин А. Гражданское общество или социум клик: российская дилемма // Политая. 1997. № 1.

197. Ходкинсон В., Маккарти К. Структурирование гражданского общества: проблемы правовых практик. М., 2002.

198. Цицерон. Диалоги. М., 1966.

199. Черныш М.Ф. К проблеме эмпирических исследований гражданского общества // Проблемы формирования гражданского общества. М., 1993.

200. Чиркин В.Е. Российская Конституция и международный опыт // Государство и право. 1998. № 12.

201. Шевченко Ю. Между гражданским обществом и авторитарным государством (о пользе политических партий в России) // Pro et Contra, 2000. T. 5. № 1.

202. Шевченко IO. Между экспрессией и рациональностью: об изучении электорального поведения в России // Политические исследования. 1998. № 1.

203. Шестопал Е. Гражданская культура в современной России. М.,1999.

204. Штомпка П. Социология социальных изменений. М., 1996.

205. Эйзенштадт Ш.Н. Парадокс демократических режимов: хрупкость и изменяемость // Политические исследования. 2002. № 3.

206. Ядов В.А. Россия как трансформирующееся общество // Общество и экономика. 1999. № 2.