автореферат диссертации по политологии, специальность ВАК РФ 23.00.02
диссертация на тему: Интерпретации пространства представителями малочисленных народов Севера в различных социокультурных средах

Полный текст автореферата диссертации по теме "Интерпретации пространства представителями малочисленных народов Севера в различных социокультурных средах"

На правах рукописи

□□344БВ19

Симонова Вероника Витальевна

ИНТЕРПРЕТАЩШ ПРОСТРАНСТВА ПРЕД СТАВИТЕ ЛЯЛ Ш МАЛОЧИСЛЕННЫХ НАРОДОВ СЕВЕРА В РАЗЛИЧНЫХ СОЦИОКУЛЬТУРНЫХ СРЕДАХ

Специальность 23 00 02 Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата социологических наук

Москва -2008 " -у .

003446619

Диссертация выполнена в Центре исследования межнациональных отношений Института социологии РАН

Научный руководитель

доктор социологических наук Мукомель Владимир Изявпч

Офицначьные оппоненты

доктор социоаогнческнч наук, профессор Малнкова Наиля Рамагановпа

кандидат социолопгаеских наук Аксенова Ольга Владимировна

Ведущая организация

Социологический институт Российской

академии наук (СИ РАН),

сектор истории российской сошюлопш

Защита состоится «08» октября 2008г в 14 00 часов на заседании Диссертационного совета Д 002 011 02 в Институте социолопш РАН по адресу 117218 г Москва, у а Кржижановского, д 24<'35, к 5, ауд 303

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института социолопш РАН

Автореферат разослан « сентября 2008г

Ученый секретарь Диссертационного совета

Кандидат философских наук ¿> 0 ЕЮ Рождественская

£ _

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Акт} алымсть темы исследования

Различное восприятие социального и географического пространства принимающим населением II приезжими становится важным фактором распространения ксенофобных настроений, серьезным препятствием успешной адаптации мигрантов к социальной среде локальных социумов Особое значение приобретает дифференциация социальной среды районов выхода и вселения, а также сложившиеся в процессе социатнзащш мигрантов социально-культурные традиции интерпретации пространства. Повседневное восприятие пространства мигрантами, сближение практик его ннтерпретащш местным населением н мигрантами становится одним из ключевых факторов процесса взаимной интеграции

Другой проблемой явчяется то, что современные мегаполисы становятся все менее пространственно гомогенными, представляя собой совокупность существенно отличающихся районов, привлекательность которых весьма различна, причем каждый район отличается не тотько типом обитателей, но и типом случайно встречаемых чужеземцев, посещающих его нлп следующих через него Свобода передвижения в границах города превратилась в наше время в главный стратифицирующий фактор1 Анализ повседневных практик восприятия опасности тех или иных территорий города н выработки «безопасных» маршрутов приезжими позволяет осознать специфику разных стадий адаптации к среде российского мегаполиса

Наконец, повседневное восприятие пространства является одним из компонентов конструирования этнической идентичности в современном российском обществе Обращение к проблеме интерпретации пространства студентами, представителями малочисленных народов в различных социально-культурных средах (Санкт-Петербурге и районах традиционного обитания) обусловтено несколькими причинами существенной дифференциацией среды нч традиционного обитания и условий мегаполиса, значительными различиями

1 Бауман 3 11ндпвид>алтированное общество -М Логос, 2005 С 111-112

3

социокультурных традиций и практик между этими мигрантами н принимающим населением, различием социокультурных практик до и носче приезда в мегаполис

Соцнотогнческий анализ пространственных интерпретаций представителями малочисленных народов, вписанных в различные социокультурные среды, позволяет проанализировать значимые тенденции трансформащш современного российского общества в условиях глокализацин, глубже понять такие социальные феномены, как идентичность, социально-политические интенции и фреймы современного толкования и социальной утилизации традиционной культуры

Степень научной разработанности проблемы

Данное диссертационное исследование посвящено пространственным интерпретациям повседневной жизни представителен малочисленных народов Севера Фок\сом нсследоваши являются интерпретации географического п социального пространств в различных социокультурных средах

Тема пространства, пространственной организации II пространственных социокультурных интерпретации является малоизученным феноменом в поле российской науки В А Тншков отмечает, что «росашские пространства пока не осчастливлены аналитическим взглядом представнтетямп нашей профессии»2 «Пространство» - это болезненная, важная тема общественной коммуникации, пишет росашскнй социолог пространства А Ф Филиппов П Бурдье отстаивает точку зрения, что социальная наука есть не что иное как «сощгальная топотогня» и должна бьггь соотнесена с репродукцией социального пространства3 По мнению датского антрополога К Хаструп, современные псстедовання все более углубляются в проблематику пространственных отношешш и в будущем этот интерес будет только расти

Анализ пространственных интерпретаций малочисленных народов Севера также находится вне поля академического интереса социологов, тогда как социологическое осмысченне социально-политических интерпретаций

2 Тншков В А Реквием по этносу - М Наука 2003 С 278

3 Бурдье П Социотогня соцнатьного пространства - СПб Алетейя, 2005

пространства необходимо для изучения современного российского общества в условиях глобализации н локализации Социальные интерпретации пространства во многом могут помочь осмыслить такие социальные процессы, как «культурный номадизм», когда современное общество предпочитает динамику статике, и мобильность индивидов и социальных групп определяет их шансы на успех (3 Бауман), и «днспленсмент» (А Аппадурап) - отсутствие социального прикрепления к одной географической точке

Подобный методологический подход поможет провести научный анализ социальной н кутьтурной жизни мало'шсленных народов Севера в современном мире, поможет глубже понять такие социальные феномены как идентичность, социально-политические интенции н фреймы современного толкования и социальной утилизации традиционной культуры

В российской науке подобной тематике не уделялось достаточного внимания На сегодняшний день можно говорить о росте научного интереса к современной жизни индигенного населения Севера, Сибири и Дальнего Востока России (А О Бороноев, А А Бурыкин, Н Б Бахтин, П Я Гонтмахер, С В Соколовский, А В Смоляк, Ч М Таксами, А А Сирина и др ), однако проблемы пространственных интерпретации российского Севера остаются вне поля зрения социологов и социальных антропологов Среди работ, касающихся данной проблематики, можно выделить работы следующих исследователей российского Севера, Сибири и Дальнего Востока (Д Андерсон, А Блок, Н Бахтин, П Витебский, А Кинг, П Ретман, Д Костер, О Хаоек, К Хамфри, П Швайцер и ДР)

Сощючошя пространства и пространственных интерпретаций является перспективным методологическим направлением, позволяющим ч^чше понять особенности социальной организации и деятельности индивидов

Социокультурная трактовка практик включения физического пространства в жизнь сообществ имеет методологическую ценность при исследовании повседневной активности индивидов

В зарубежных социальных науках подобным теоретическим вопросам уделяется большое внимание Изучением пространства занимается социология, социальная (культурная) антропология, гуманитарная (социальная) география

Среди теоретических построений изучения пространства и пространственной организации можно выделить следующие основные направления неомарксистское понимание креативности пространства (Дж Аррн, Э Гпдденс, Д Грегори, А Лефевр, Д Мэссп М де Серто, Д Харвей), антропологическое понимание креативности места (place making) (К Бассо, П Бурдье, М Родман, Н Лове л, Э Холл), энвапрончентальное понимание ландшафта и локальности (П Видал де Ла Блаш, Ф Десколя, С Джетт, Т Ингольд, И Фу-Туан, Э Х1фш) Социально воображаемое понимание пространства и локальности в условиях глобализации рассматривалось Б Андерсоном, А Аппадурап, А Гупта, М Кастельсом, К Касторнадисом, Дж Ферпосоном,М Фуко,Э Хобсбаумом

Данная тематическая классификация не является статичной Например, вопросы дискурсивного конструирования места напрямую связаны с проблемами социальной идентификации и культурной принадлежности индивидов к социально - географическому контексту «Чувство места», о котором пишет Д Мэссн, также затрагивает вопросы политики и рассматривает понятие культурного «наследства», которое, в том числе, бььло освещено Э Гидденсом н Э Хобсбаумом Интерпретации пространства тесно связаны с проблемами восприятия времени и толкованием культурного прошлого, а также воображаемой идентификацией и глобализацией Глобализация никак не является унификацией напротив, глобализация социальных отношений является источником разнообразного географического развития, и в итоге, все эти процессы связаны с воображаемой историей места, которая является продуктом множества слоев как локального, так н глобального контекста4 Э Хобсбаум, в свою очередь выделяет функции социального прошлого как формализованного социального прошлого, гораздо более «сурового» с того момента, как оно устанавливается в качестве моделей настоящего 5

4Masse\D Space, Place and Gender Minneapolis Blackwell Publisheis 1994 P 156

s Hobsbaum E J The Social Function of the Past II Past and Present, No 55,1972 P 4

Пространственно-временная организация сопряжена с соцноку тьтурнымп 1штерпретацпямн пространства места Э Гщденс, например, предлагает рассмотреть исторический фрейм предыдущих эпох, которые находились под властью сезонного деления однако ннкто не мог сказать о времени без пространственной привязки «где''» 6 О пространстветшых метафорах в языке также писали Д Лакофф ц M Джонсон Концепция места, как мифического и иллюзорного узла/если использовать понимание Д Мэссн, находит свое отражение в работах Э Гндденса и Э Хобсбаума Так Э Гндденс пишет о шотландских книгах, которые имеют культурный смысл неразрывный с «вековой» традицией локальной идентичности, хотя являются продуктом изобретения XVIII И Гофман также затрагивает вопросы воображаемой нденшчности с точки зрения театра социальных ролей и их соотношения с локальным контекстом 8

Прохсемический подход Э Холла рассматривает проблематику социальных ролей, отраженных в пространственной организации, что также можно проследить в работах П Бурдье В данном ключе проксемический подход ведет к дискурсивному пониманию локальности Л АппадураинМ Фуко

Т Ричардсон и О Дженсен выступают за соотношение дискурса и пространства, и аргументируют культурно-ориентированное понимание «пространственности» социальной жганн Пространство выступает одновременно в качестве материала для социального производства пространства и одновременно его основанием a-prion, которое сочетает в себе как практики, так и символические значения Социальные агенты, в свою очередь «прикрепляют» эти значения к окружающей среде9 Дискурсивное понимание пространства основывается на соцноку льтурной дифференциации и распределении социальных смыслов Пространство, таким образом, является социальным продуктом, нагруженным политической идеологией

Понимание пространства от территориальности (А С Ахнезер) до днскурсивностн (М Фуко) охватывает широкий диапазон проблем

* Giddens 4 The Consequences of Modernity Stanfoid University of Stanfoid Piess 1990 P 17-22 'MasseyD Space, Place and Gender Minneapolis Blacks ell Publishers, 1994 P 89

* Гофман И Представление себя другим в повседневной жизни - M Канон-Пресс, 2000

' Richardson Т, Jensen О В Linking Discourse and Space Towards a Cultural Sociology in Analyzing

Spatial Policy Discourses // Urban Studies, Vol 40, No 1 2003 P 10

социокультурных интерпретаций Пространство н идентичность диалектически взаимосвязаны

Д Лен анаипир-ует пространство дома, как идентичность жильца, где дом выполняет функцию символического ландшафта индивида, который располагается в системе координат социального неравенства Посредством концепции рецнпрокацни (П Бурдье, Б Малиновский) и диалектики, Д Лен предлагает дис локальный аналго отношений людей и мест Так, дом не будет являться лишь символическим выражением индивидуальности, поскольку человеческая жизнь подразумевает социальный опыт и вовлеченность других, ннднвнд социален, он формируется н развивается посредством символических интеракций

Пространство не является статичной категорией и не может анализироваться лишь с позиции территориальности Пространство является продуктом социокультурной креативности и социокультурного воображения, а также политическим конструктом

В российской социолопш, социальной антрополопш и гуманитарной географии изучение пространства в основном связано с географическими образами Культурный ландшафт понимается в эхолого-соцнальном ключе (где прпродно-географические условия и «культура сообществ людей» рассматриваются как «целое») и анализируется как результат воздействия человека на природный ландшафт «Природное» и «культурное» выст} пает в диалектическом соотношешш друг с другом (Ю Л Веденин, Д Н Замятин, В Л ВН Каганскнй, ТМ Красовская, М Е Кулешова, В В Куклнна, И И Магии) Социология пространства также представлена в работах А С Ахиезера, А Т Бикбова, Л Е Бляхера, В В Вагина, С В Герасимовой О Е Трущенко, А Ф Филиппова, Н А Черняевой, С А Ч)йкнной По отдельным аспектам исследования близкими по разрабатываемой теме исследования являются работы Л М Дробнжевой, С В Соколовского, В А Тншкова

Объектом исследования являются представители малочисленных народов в различных социокультурных средах

Предметом исследованпя являются социальные практики интерпретации пространства представителями малочисленных народов Севера

Цель исследования - рассмотрен, влияние социокультурной среды на интерпретацию пространства представителям! малочисленных народов Севера, Сибири п Дальнего Востока

В задачи диссертационного исследования входит:

- анализ теоретических подходов к пониманию пространства, места,

- анализ практик освоения пространства в среде мегаполиса (Санкт-Петербург) н в национальных селах Хабаровского края, относимых к территориям компактного проживания малочисленных народов (Владимировка, Сикачн-Алян, Найхин, Даерга, Джарн, Джуен, Кондон, В Эконь),

- исследование вариативности пространственных интерпретации и их влияния на локальную идентичность,

- изучение пространственного фрейма интерпретации времени и исторического прошлого,

- изучение дискурсивного конструирования процессов культурного ренессанса н их привязки к конкретным местам, как ведущих тенденций обращения к культурным корням

Гипотезы исследования заключаются в следующем

- социокультурная среда определяет пространственные интерпретащш н оказывает влияние на выбор маршрутов перемещений в географическом и социальном пространстве индивидов и социальных групп

- социокультурные аспекты идентичности находят свое пространственное выражение в повседневной жизни Фреймы пространственных интерпретаций являются результатом вовлечения в социокультурную среду

- академический и образовательный дискурсы «места» оказывают сильное влияние на культурную идентичность представителен малочисленных народов Севера

- интерпретации пространства связаны с интерпретациями времени, выступающего в качестве «идеализированного прошлого» и «материального» свидетельства «живой» культурно-исторической идентичности

Теоретико-методологические основы исследования составляют подходы к изучению социальных, политических и культурных аспектов пространства, места, локальности и ландшафта, разработанные в трудах А Аппадуран, П Бергера, П

Бурдье, Э Гидзенса, Д Грегори, Э Дюркгейма, Дж Комарофф, Дж Комзрофф, И Копытофф А Лефевра, Т Лукмана, М Мосса, Д Мэсси, Д Фергюсона, М Фуко, Д Харвен, Э Хохла, а также исследовательские подходы Б Андерсона, В де Ла Блаша, М Вебера, А Геннепа, К Гирца И Гофмана, Т Ингольда, Дж Мнда, М М Мерло-Понти, А Шютца

Феноменологая А Шютца, П Бергера, Т Лукмана, феноменолопи воспрпятня М Мерло-Понти в сочетании с гуманитарным подходом В де Ла Блаша к географическому пандшафту предлагает посмотреть на место не как на отдетьный объект, но как на символическое отношение к ландшафту Каждое место должно быть рассмотрено феноменологически в его отношении к контексту Феноменолопи открыла перспективу ннтерсубъектнвности как социальной модели человека Место стало рассматриваться в его сочетании с фактами и ценностью, выстраивая компромисс между объективностью карты и субъективностью опыта Необходимо анализировать пространственные факты в отношешш к индивидам л социальным группам10 Проксемическнй анализ ЭХочла дополняет феноменологию места и позволяет рассмотреть культурно-пространственный аспект повседневности

Временное и пространственное давление соотносится с движением и коммуникацией в пространстве, с географической этастнчностью социальных отношешш и индивидуального опыта Концептуальный вопрос пространственной организации заключается также в поле социального неравенства, то, что можно обозначить как «власть геометрии» 11 В эпоху глобализации становится важным вопросом то, каким образом люди думают о местах, каким образом понимают и пережпвают «локальный контекст» Й Ф Туан определяет место как социальный конструкт, которое не поддается количественному измерению и не является у ннверсальнон категорией 12

Идентичность места (Д Мэсси) конструируется посредством обращения к «перевернутой», внутренне ориентированной истории, которая обращается в

10 Ley D Social Geography and the Taken for Gianted World // Transactions of the Institute of British Geographers New Senes, Vol 2, №4 1977 Pp 498-Я2

" Massey D Space Place and Gender Minneapolis Blackwell Publishers 1994 P89

12 Tuaii Y F Senses of Place// Western Folkloie Vol 56, №1, 1997 Pp 92-94

10

прошлое, к усвоенным моделям происхождения Однако нельзя говорить об идентичности места как о наследственной категорхш она возникает, в первую очередь, как реакция на локальность 13

М Фуко выделяет «реальные места» н «фундаментально нереальные пространства» Гетеротопия (дискурсивное пересечение пространства и времени) является общим архивом (general archive) поскольку инкорпорирует желание заключить в одном месте все времена, все эпохи, все формы14 Дискурсивно гетеротопни встроены в культуру и социальную структуру общества Музеи являются одним из ярких примеров гетеротогаш, символическим посланием миру о заключенных в одном месте многочисленных эпохах, материально ц пространственно выраженных Габитус места П Бурдье представляется системой диспозиции, связанных с территорией и воображаемым ландшафтом, который из локальной перспективы постепенно переходит в национальную сферу, и становится общепринятым и социально разделяемым нормативным императивом

Пространство и место можно понимать как продукты человеческой деятельности и воображения (Б Андерсон, А Лефевр, Д Харвей) И если создание мест есть способ конструирования прошлого, тот священный инструмент, которым творится человеческая история, то это также является и средством конструирования социальной традиции и идентичности 15

А Аппадураи считает пространственное измерение целым проблемным комплексом Проблема места есть скорее проблема культурно-определенных локалыюстей, и место продуцирует значение, а значение может быть встроено в него А Аппадураи вводит понятие «этноскенпа», под которым он понимает «ландшафты групп с общей идентичностью, которые некогда были связаны определенной территорией, сообществами или городами В современном глобализирующемся мире группы находятся в постоянном движении, постоянно переопределяя самих себя» Пространство понимается не как «пространство мест», но как «пространство течений» (А Аппадураи, М Кастельс) Под течениями

13 Osborne В S Landscapes, Memory Monuments and Commemoration Putting Identity in Its Place, DRAFT, 2001 www metropolis net

14 Foucault M Of Other Spaces//Diacritics, Vol 16, JS? 1,1986 Pp 22-27

15 Basso К H Wisdom Sits in Places Landscapes Among the Western Apache Albuquerque University of New Mexico Press, 1996

понимаются, например, миграции, информационные потоки пли движение товаров 3 Бауман рассматривает современное общество как следствие «реванша» номаднческого общества у оседтого Современное общество больше не нуждается во властно-политической модели, организованной по принципу паноптикума (М Фуко) Паноптнческую модель политических отношений сменяет синоптическая, где динамичность и мобильность выступают гораздо более важными структурирующими факторами чем жесткое пространственное прикреплише (3 Бауман)

Концепции культурной коммодификацин, социокультурного понимания аутентичности места (В Н Давыдов) также используются для анализа эмпирической базы исследования Процессы социокультурного присвоения пространства и превращения его в культурный ландшафт имеют под собой политические и экономические основания и актуальны в отдельных регионах Снбнрп п Дальнего Востока16

Изучение этнической идентичности и миграции, социально-политических процессов пост-советской культурной дислокальностн (СВ Бурыкнн, JIM Дробижева, В И Мукомель, М Я Рожанскнй, В А Тишков, Е Р Ярская-Смирнова) также связано с проблематикой интерпретации пространства и места

«Место» имеет свои собственный «характер», который не зависит от географических границ но связан с переживанием социального и культурного опыта места «Пленники мест» (А Гупта, Дж Ферпосон) и создатели (creators) пространства (Д Харвей, А Лефевр, К Касториадпс) являются социологическими концептами, которые, находясь в диалектической взаимозависимости, предлагают новое видение проблем интерпретации пространства, интерпретации временной н географической протяженности Социальные и культурные тенденции постсоветского периода не могут быть адекватно поняты и изучены в отрыве от днскурсивно-локального контекста и феноменологического осмысления социокультурной интерпретации пространства

16 Давыдов В Н, Карбапнов НИ, Симонова В В Ценпцева В Г Агинская street, танец с огнем и алюминиевые стрелы присвоение кутьтурных ландшафтов Хабаровск Хабаровский научный центр ДВО РАН, Хабаровский краевой краеведческий музей им НII Гродекова 2006

Методика работы включает анализ литературных источников на русском, ангшшском языках Также было рассмотрено несколько источников на немецком и норвежском языках Основную методику исследования составляют следующие методы социологии наблюдение, биографические, структурированные, полу структурированные и глубинные интервью (время каждого интервью варьируется от 30 минут до 6 часов), фокус-группы, анкетный опрос (с целью выявления потенциальных информантов для дальнейшей исследовательской работы), сбор и анализ тематических сочинений Также был проведен анализ личных документов (видео-фильмы, фотоальбомы)

Составление первоначальной анкеты, техника взятия интервью н работа с личными документами проводилась с учетом методологических комментариев П Бурдье, С Пннк, В В Семеновой, Дж Маркуса, М Фишера, В А Ядова

Эмпирическую ба|у исследования составляют результаты обработки и анализа следующих экспедиционных и полевых материалов

- 103 глубинных интервью (65 кассет по 90 мин), с представителями малочисленных народов Севера

- 50 неструктурированных интервью со студентами из числа малочисленных народов Севера, проходящих обучение в университете им А И Герцена в Санкт -Петербурге, жителями национальных сел Хабаровского края

- 2 фокус-группы со студентами го числа малочисленных народов Севера, проходящих обучение в университете им А И Герцена в Санкт - Петербурге

- 40 тематических сочинений на тему «образ моего народа»

- анкетный опрос 42 респондентов (весь первый курс РГПУ им А И Герцена), с целью выявления потенциальных, информантов и социальных сетей для последующей качественной исследовательской работы

- наблюдение, веденне полевых заметок

Материалы были получены в процессе сбора полевых данных в г Санкт -Петербурге в общежитии института народов Крайнего Севера (ИНКС) Дополнительные материалы были собраны в университете Технологии и Дизайна и в Полярной Академии в 2001 - 2005гг Также материалы были получены в экспедициях 2002г, 2004г в Хабаровском крае - в Нанайском районе. Солнечном

районе, районе нм Почины Оснпенко, Хабаровском сельском районе Сбор материала осуществлялся в селах (Владнмнровка, В Эконъ, Даерга, Джарн, Джуен, Кондон Найхин, Снкачн-Алян, Троицкое) Научная новизна исследования:

- расширено методологическое понимание социологических н соцналыю-антропологнческнх категорш! пространства, места,

- проанализированы пространственные ннтерпретащш информантов в контексте разчичных географических и социокультурных сред, проведен сравнительный анализ понимания пространства и влияния пространственных интерпретации на локальную идентичность п повседневные практики,

- изучена роль академического и образовательного дискурсов в процессе ннтерпретащш исторического прошлого и «культурного наследства» и связанного с ним локального контекста,

- выявлены процессы культурного ренессанса п утилизации истории как основы конструирования локальной идентичности

Положения, выпосимые на защиту:

1 Пространственные ннтерпретащш являются социокультурными конструктами, и «естественность пространства» социально и культурно обусловлена

2 Освоение культурного ландшафта мегаполиса определяется социальной средой и ее локализацией Интерпретация географического и социального пространства обусловлена «символическими барьерами», нарративамн о страхах и стереотипами социального взаимодействия в различных средах

3 Дискурсивное конструирование этнической идентичности связано с локальным контекстом и продуцируется системой образования Профессиональные знания студентов - северян, поручаемые в мегаполисе (этнография, культурология, лингвистика) формируют представ чеши об образе жизни и чокальном контексте

4 Процессы культурного ренессанса, характерные для ннднгенных народов Севера, базируются на ретроспективном сценарии повседневности

Перфоманс культуры основывается на социальной интерпретации «места», «исторического прошлого» и «культурных корней»

5 Идеализация традиционной культуры включает такие элементы как археологические памятники, музеи, составные ландшафта Социальные процессы культурного ренессанса невозможны без апелляции к локальному контексту Апробация положений диссертационного исследования Результаты данного диссертационного исследования были представлены в 20 публикациях общим объемом 21 п л (ем «Список пу блнкашш»), а также в виде докладов, подготовленных для всероссийских и международных научных конференций «Возможности и границы использования социологических методов II социальных технологий в современном обществе» (Санкт - Петербург, СПбГУ, факультет социологии 14-15 ноября 2002 г), «Религиозная ситуация на Северо-Западе России и в странах Балтии» (Санкт - Петербург, СПбГУ, факультет соцнолопш 9-10 декабря 2002 г), «Культурл и менталитет населения Снбнрн» (Санкт - Петербург, СПбГУ, факультет социологии 22-24 октября 2003 г), «Социальное и культурное пространство города» (Санкт - Петербург, СПбГУ, факультет соцнолопш 27-28 октября 2004 г), «Менталыюсть этнических культур» (Санкт - Петербург, СПбГУ, факультет соцнолопш 9-10 июня 2005 г), «Этнонсторня и археология Северной Евразии теория, методологая и практика исследования» (Иркутск, Иркутский государственный технический университет, 924 мая 2007 г ) В том числе результаты исследования представлялись на 5-м и б-м конкурсах научных работ памяти Г В Старовойтовой «Галатея» (2004, 2005), статьи «Интерпретация социальной среды Петербурга студентами-северянами» (2004), «Гражданское общество = права человека + право культуры» (2006) заняли призовые места на конкурсе работ молодых ученых «Ресурсный центр» факультета соцнолопш СПбГУ (2005), статья «Социальная драма культуры и интеграционные стратепш индпгенных народов в совремешюм обществе» получила призовое место, на конкурсе молодых ученых Санкт-Петербургского государствешюго университета (2003) Статья «Перфоманс обрядности как этнокультурный парадокс» (2004) получила первое место в категории «аспиранты» в области гуманитарных наук

По результатам исследования также были проведены семинары совместно с Давыдовым В Н «Коренные народы Сибири самопрезентация, перфоманс и аутентичность» (Норвежский национальный технический университет, институт социальной антропологии, Тронхейм, Норвегия, 20 октября 2005 г) п «Интерпретация пространства» (Центр исследования Сибири, Исследовательский институт им Макса Планка, Хале, Германия, 26 января 2006 г) Практическая значимость

Результаты, представленные в диссертационном исследовании, могут быть использованы при разработке региональных целевых программ (национальной политики, молодежной политики, культуры, образования) и в законотворчестве по вопросам, касающимся коренных малочисленных народов Севера Результаты исследования могут также использоваться для рафаботкн конкретных социальных и образовательных проектов, направленных на адаптацию и интеграцию представителей малочисленных народов Севера в высокоурбанизированнон среде Полученные результаты можно испотьзовать в учебном процессе при подготовке следующих курсов «социология пространства», «социология миграции», «этнополитическая конфликтология», «социология социально-политических институтов», «социология Севера»

Стру ктура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы, приложения

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во «Введении» предлагается общая характеристика работы, обосновывается ее актуальность, рассматривается уровень и степень разработанности проблемы, определяется объект и предмет исследования, обосновываются исследовательские цели и задачи Характеризуются основные теоретико-методологические подходы, эмпирическая база исследования, определяются положения, выносимые на защиту, выдвигаются аргументы методологической и практической значимости результатов и выводов исследования

В Главе I «Основные методологические подходы к исследованию пространства в социальных науках» анализируются основные теоретические подходы к исследованию пространства в социально-политическом и социокультурном контексте Рассматривается понимание «культуры» как академического концепта Доказывается, что понятие «культуры» все больше связывается с научным осмыслением «локального» и «пространственного» контекста

В §1 первой павы «Динамика аналитического понимания культуры, от «холиша» к «пространственности»» рассматриваются социологические и социально-антропологические концепты культуры, которые представляли II меняли академический взгляд на культуру II структуру социальных наук о культуре

Понимание культуры от широких теоретических моделей, предложенных такими классиками как К Клакхон, Б Малиновский, АР Рэдклпфф-Браун, К Левн-Стросс, Т Парсонс, Э Прнчард постепенно сменяются интерпретативнымп вариативными моделями, зависимыми от контекста (X Арендт, К Гирц, Э Холл)

Современное понимание концепта культуры аналитически зависимо от понимания пространства и места Ошошение людей к «месту» уже давно рассматривался в антропологической концепции культуры (А Гупта, Дж Фергюсон, К Хаструп) А Аппадураи, например, понимает глобализацию, как процесс детерриторизацин и дисплейсмента при исследовании различных социальных гр\ пп и сообществ

Понятие культуры в современном научно-теоретическом плане должно бьгть сопоставлено с локальными тенденциями, п процессы культурной коммоднфикацш! (П Джексон, Э Кастен, И Копьггофф) являются центральными в анализе любой культурной ситуации сегодняшнего дня

Аналитический концепт «времени» также является неотъемлемым звеном в процессе понимания культурных и социальных процессов локальности п глобализации С помощью данного концепта можно сконструировать свой собственный объект - дикаря, примитивность, «Другого» (Фабпан 1983)

В §2 первой главы «Основные теоретические концепции и ¡учения пространственной организации в социологии, социальной антропологии,

гуманитарной географии» анализируются основные методологические подходы к исследованию пространства, места, локальности и ландшафта в социологии, социальной антропологии и гуманитарной географии

Невозможно отделить «социальное» от «пространственного», «географического», «экологического» и «временного» Социачыше отношения индивидов вписаны в структуру окружающего пространства Пространство «окружает» социальные отношения, но с другой стороны, социальные отношения формируют окружающее пространство в его физическом, культурном и дискурсивном восприятии Изучение пространственной организации, по мнению Э Холла, является ключевым компонентом анализа культуры, поскольку позволяет детально проанализировать модели использования пространства, которые люди принимают как само собой разумеющиеся, как имплицитно встроенные элементы

Д Харвей видит в пространстве «естественность», вытекающую нз приняли смыслов обыденного знания (соттоп^епве теапи^) Пространство является результатом множества социальных действий и практик

Архитектура пространства берберского дома, тщательно проанализированная П Бурдье. демонстрирует социальные отношеши, субординацию и отражает особенности как религиозного видения так и социальной структуры общества Э Гидденс рассматривает нсследоваши П Бурдье в рамках временной географии и связывает ее с властными отношешимн, социальной и системной интеграцией

М Мерло-Понтн анализирует восприятие пространства как ситуативное По мнению М де Серто, пространство есть не что иное, как история, повествование пли нарратив о жизни людей и социальном контексте А Лефевр пишет о пространстве как о репродукции социальных отношеши! Пространства трансформируются и выполняют определенную функцию «программирования» социального поведения и повседневная жизнь буквально «колонизирована» пространственной организацией

Поль Видал де Ла Блаш считается основателем гу машггарной географш1 как научной дисциплины Он отстаивал точку зрения, что ландшафты являются резу льтатом свободной (сЬоке-такт«) деятельности социальных групп

Д Мэссп ставит сложные вопросы переосмысления нашего чувства места в контексте глобализации Феноменология восприятия М Мерло-Понтп описывает отношения между телом и его миром П Бергер и Т Лукмзн описывают опыт индивида, как одновременно и тела, н объекта обладающего телом

М Фуко говорил о гетеротопиях, местах сосредоточения социально политических интерпретаций времени н пространства (к гетеротопням М Фуко относил, например, музеи и кладбища)

Современные дефиниции географических регионов, границ, социальной топологии напрямую связаны с концепциями постколонпалпзма и глобализации и новое осмысление и переосмысление пространства в том числе, как «пространства течений» (М Кастетьс) не может оставаться без должного внимания (А Аппадуран, А Гупта, Дж Фергюсон, К Хаструп)

В § 3 первой главы «Некоторые современные подходы к исследованию повседневном жизни народов Севера» рассматриваются исследования, проведенные за последние десять-пятнадпать лет, делается попытка проанализировать теоретический дискурс исследовании ннднтенных народов Севера зарубежной и российской наукой

Содержание работ российских ученых, в значительной части, посвящается общим проблемам хозяйства, землепользования, утраты языковых навыков и культурных ценностей (П Швайтцер) Культура представлена как «чистота» ускользающего момента, который отдаляет каждое последующее поколение от «чистой» традиции, и, как следствие, каждое поколение все больше «теряет», по сравнению с предыдущим Западная п российская науки стремились создать свой «образ» индигенных групп «С девятнадцатого века появление романтизма в России привело к тому, что сентиментализм сменило восхищение «благородным Тунгусом», что является своего рода вариантом «гордого Ирокеза» (П Швайтцер)

Понятия «современного» и «традиционного» также являются обсуждаемой темой в современной науке, о чем свидетельствует интерес зарубежных ученых к феномену адаптации эссенцпатистскпх концепшш в процессе изучения культур народов Севера (А Блок О Хабек)

Вопросы «идентичности» и «национальности» рассматривались с точки зрения схемы построения отношенш! с «другими» народами, а также собственного позициошфовання в поле рыночных отношений (Д Андерсон, К Хамфри) Диалектика «дикости» н «цивилизации», «культуры» н «природы», Пространство тундры как медиатор между «дикостью» инднгенных групп и «цивилизованным» пространством русских анализируется А Кннгом П Ретманн, П Витебским

А Б Островский, Е С Новик рассматривают социально-культурные процессы у малочисленных народов Севера с точки зрения структуралистского подхода В своих исследованиях 3 П Соколова рассматривает стату с коренных малочисленных народов Севера в современном росашском обществе, А А Снрпна уделяет внимание трансформации этнической идентичности эвенков

Процессы «романтнзащш» культуры, столь актуальные сегодня, остаются без должного внимания исследователей, но именно они теснейшим образом связаны с такими социальными феноменами как национализм, ку льтурная идентичность, презентация

В Главе II «Пространство мегаполиса: социокультурный ландшафт студентов-северян» рассматриваются особенности восприятия среды г Санкт-Петербурга молодыми мигрантами из числа малочисленных народов Севера, приехав штш в город с целью получения высшего образования В главе анализируется дискурс интерпретации городского культурного ландшафта и социальной среды мегаполиса студентами-северянами

В § 1 второй главы «Культурный ландшафт города• описание социальной топонимики» рассматривается дискурсивное освоение городского пространства н факторы, влияющие на «маршруты» студентов-северян Под маршрутами понимаются дискурсивные социальные практики освоения физического пространства н интерпретации социального пространства Некоторые «маршруты» являются нарративно обусловленными

Дискурс «центра», городской архитектуры, музеев как свидетельства «культурности» города является фоновой частью освоения городского пространства На начальном этапе знакомства с Петербургом студентам-северянам помогает университет

Основным пространственным покосом Петербурга студентов - северян является их общежитие и университет, а также досуговые места, которые располагаются в сравнительной близости к общежитию Микромир общежития создает свой собственный культу рный ландшафт, который одновременно определяет комфорт и барьер дальнейшему освоению городского физического и социального ландшафта В параграфе предлагается описание «вернакулярнон» географии общежития и связанных с ней повседневных практик Рассматриваются маркеры географических маршрутов и интерпретации социальной среды мегаполиса, выработанные информантами в результате совместного проживания в общежитии

Центральный район города нередко выступает в качестве «символа» Петербурга Освоение центрального района представляется более важной задачей, чем освоение других районов г Санкт-Петербурга и Ленинградской области Ориентироваться в Санкт-Петербурге для большинства информантов означает ориентироваться в центре города и в районе, где располагается их общежитие Для некоторых информантов остается проблематичным освоение города они плохо ориентируются в физическом пространстве Петербурга, и даже на старших курсах не всегда хорошо осваивают городское пространство Иногда информанты говорили, что испытывали, на первый взгляд, несколько необоснованный страх к большому городу Они плохо знали город и не стремились его осваивать Вечерние прогулки с друзьями ограничивались небольшим радиусом по уже традиционно сложившемуся маршруту

В § 2 второй главы «Интерпретация социального пространства мегапочиса» рассматриваются и анализируются модели восприятия социального пространства города, то, как студенты-северяне воспринимали, оценивали и говорили о жителях города В параграфе рассматриваются коммуникативные модели, применяемые в процессе общения с жителями города, процессы выстраивания социальных стратепш информантов Характерной моделью интерпреташш социальной среды мегаполиса является сравнительная модель с местом предыдущего проживания и Москвой Опыт взаимодействия с москвичами и петербуржцами способствует выстраиванию сравнительных паттернов

социальных сред г Москвы н г Санкт-Петербурга Взаимодействие с жителями двух городов, в основном, происходит в общественном транспорте Схема «если спросишь, как пройти » является базисной единицей анализа восприятия жителей Москвы п Петербурга студентами-северянами, исходя из которой, формируются предпочтения и симпатии той или иной социальной среды Большинство информантов положительно отзывались о социальной среде г Санкт-Петербурга, которая, по их мнению, значительно выигрывала по сравнению с московской социальной средой Упор делался на то, что г Санкт-Петербург - это «культурная столица России» и жители города соответствуют этому статусу Однако некоторые информанты говорили совершенно противоположные вещи Москва гораздо больше располагала этих информантов в сравнении с г Санкт- Петербургом, а москвичи представлялись как более «культурные», нежели петербуржцы

Географические маршруты в городе во многом строятся в зависимости от интеграции в социальную среду общежития п академическую среду вуза Ориентация в социальном пространстве города отражается в коротких нарратцвах студентов - северян об их контактах с жителями города Большая часть нарративов о встречах с жителями города относится к повседневной жизни в общежитии, существующим этническим стереотипам, а также случайных, по мнению информантов, бесед на дискотеках и в ночных клубах

Ориентирование в социальном пространстве города ограничивается деятельностью нацнолистнческих группировок, которые создают серьезный барьер формированию более разнообразных географических маршрутов студентов -северян в г Санкт - Петербурге, затрудняя тем самым их социальную интеграцию

В § 3 второй главы «Интерпретация ночного пространства города» рассматривается временная структура социальных практик, основанная на ночном времени суток Основная цель параграфа - это постановка проблемы изучения социального восприятия ночи н связанных с этим пространственных интерпретащш, т к социальные практики студентов-северян смещаются на ночное время

В параграфе рассматриваются экономические и досуговые практики, связанные с ночным временем, а также осущесталяется попытка социологического

описания ночи Концепция ночи связана с пространственной интерпретацией Различные социокультурные контексты порождают различное понимание ночи п по-разному влияют на социальные практики мигрантов - северян

Рядом со студенческим общежитием есть место, которое студенты называют «пьяной дорогой» (дорога к бару) Эта дорога обретает свой символический смысл с наступлением темноты Интерпретации пространства ночного города и ночной среды предыдущего места жительства пересекаются, п. мигрант воспринимает социальный контекст мегаполиса, в том числе, опираясь на предыдущий опыт «ночного видения» пространства

Автором рассматриваются нарратпвы о ночных практиках студентов-северян, их повседневное «знание ночи» В сошюлопш попытки анализа ночи носят редкий и фрагментарный характер Автор аргументлгрует, что изучение восприятия ночп и социальных ночных практик нуждается в глубоком социологическом осмыслении Автор проводит параллель между социальной интерпретацией ночи, идентификацией места и чувством страха

В § 4 второй главы «Символические ограничения географических маршрутов, чувство места и чувство страха» анализируются нарратпвы о месте и повседневных географических перемещениях В параграфе анализируются представления о сакральных местах и особенностях переживания географического пространства Подобный фольклор приобретает статус «страшных историй» в молодежной среде студентов-северян и интерпретируется несколько иначе в большом городе

Представления о природе, как о «живой», «одухотворенной» и гармоничной экосистеме меняются, когда студенты-северяне попадают в среду мегаполиса Информанты допускали «деление» природы на две качественно различные субстаншш естественную п искусственную

Информанты пнтерпретировалн чувство страха соответственно месту их нахождения Страхи обладают социальным характером II определяют как географические, так п социальные маршруты информантов В г Санкт-Петербурге, например студенты-северяне стараются обходить те места, где, по их мнению, мопт находиться представители националистических группировок

Этноскейпы мифологических персонажей природного ландшафта (нарративы о духах мест) и улиц мегаполиса пересекаются, а географический контекст выступает скорее культурным конструктом, нежели статичным условием окружающей среды Маршруты, ограниченные «страхом шума» и «страхом тишины» демонстрируют социальные отношения сквозь призму ннтерпретащш пространства

В § 5 второй главы «Локализация этнической идентичности и пространство ее дискурсивного конструирования» анализируются нарративы этнической идентичности студентов-северян и их научно-дискурсивные основания Предлагается анализ конструирования локальной идентичности посредством системы образования, где этническая идентичность выступает как днскурсивно-локальный феномен

Выводы, сделанные в данном параграфе, вытекают нз материалов тематических сочинений, проведенных среди первокурсников кафедры культурологии Лейтмотивом практически для всех нарратнвов является понимание информантами «культуры» как утраченной ценности Говорить о сегодняшней жизни люден для большинства информантов означает говорить о «прошлом», об исторических «корнях» Только два нарратнва касались проблем современной жизни (деликатесная оленина, ставшая дороже говядины, пожелание социального развития региона, где будет все «как в нормальных округах») В одном сочинении информант замели, что, возможно, его текст не соответствует «нормам ответа» Подобное замечание наводит на размышление о том, что существуют «правильные» и «неправильные» модели о том, «как» и «что» следует или не следует говорить и писать о вопросах культуры и повседневной жизни

Система образования является транслятором подобных моделей п часто представляет образ «другого» посредством эссенцналистских концепций, которые проявляются в нарративах о народах Севера, как о «безвременных детях природы» (А Блок) «Вопросы крови» и репрезентация «ннаковости» являются основными составляющими этнической идентичности у опрошенных студентов - северян в Петербурге Ориентацию на прошлое как на идеальную модель идентичности можно соотнести с концепцией прнморднальных связей индивидов, социальной группы и культуры Вместе с высшим образованием молодые люди получают

«культурное образование», своего рода «культурное отношение к культуре» Знание профессии оборачивается знанием «правильного образа жизни»

Дискурс образования в мегаполисе выявляет проекцию локальной иденппшостп на новый повседневный уклад студентов-северян У студентов-северян утрачивается привязка к конкретному месту Традиционное знание утратило свои «географические координаты», но его можно получить, как любое другое знание, в крупном городе Глокалнзация ку льтуры для нндигенных народов Севера обернулась ретроспективной интерпретацией этнической идентичности, этнической истории

В главе 3 «Локальный контекст практик интерпретации пространства п культурного ренессанса» анализируются попытки реконструкции традиционных праздников и обрядов на локальном уровне, освещаются такие социальные процессы как «культурный ренессанс», «формирование идентичности места», «перфоманс ритуалов» н «ретроспективный сценарии повседневности»

В § 1 третьей главы «Культурная биография средств передвижения-социальное формирование этнознания местности» рассматриваются пространственные практики и связанные с ними социальные отношения на примере социоку льтурных функций лодок п мотоциклов

Современные исследования в культурной географгш и феноменолопш ландшафтов положили начало тенденциям пересмотра конструктов отношений между местом и идентичностью Благодаря ряду концепщш перемещения (displacement), как эмпирически верифицированных феноменов, «вещи» рассматриваются как материатьное свидетельство социальных отношений II, прослеживая их «культурную биографию» (А Аппадуран, И Копытофф, Н Ссорпн-Чайков), можно проанализировать социальный контекст п культурную ситу ашпо

В национальных селах Хабаровского края широко используются лодки и катера для передвижения по рекам Амур и Амгунь Сегодня лодки обладают не только утилитарной функцией, но играют важную роль в социальной жизни сел Деревянные лодки становятся символом «мастерства», а также атрибутом спортивных соревновании Железные катера и мотоциклы рассматриваются как

«социальные машины», помогающие поддерживать социальную организацию деревень Престарелые жители села, особенно женщины, не имеющие навыков вождения, нуждаются в поддержке молодежи, в социальные обязанности которых входит помощь в транспортировке пожилых людей, так же как и «доставка» сверстников в ночной клуб н обратно «Игра с мотоциклами» является важным элементом сощгалшации подрастающих жителей села Лодки и мотоциклы выступают в качестве посредников, которые «транспортируют» людей не только в географическом, но и в социальном и культурном пространствах

В §2 третьей главы «Идеология архива и кучыпурная пропаганда в постсоветском локальном музее» рассматривается принцип генеалогии власти в пошшашш М Фуко в локальном музее В данном параграфе музей рассматривается как пространство-пересечение сакрального, мистического п политического Социальная роль музеев приобретает все большую значимость для нндигенных сообществ Процессы культурного ренессанса и политическая стратегия музеев являются взаимосвязанными тенденциями В параграфе анализируются принципы осуществления социального контроля посредством конструирования прошлого и утилизации истории Идеология архива есть логика написания «истории» и «контр-псторш1» посредством репрезентации материальных объектов, как доказательства исторических собьгпш н традиционной повседневности Политика культурного ренессанса в данном параграфе анализируется в терминах культурного обладания, которое проявляет себя через обладание материальными предметами-доказательствами особенной культурной традиции Музей - пространство дискурсивных границ, материальное воплощение которых есть структурирование экспозиции по принципу национальной прш1ЭДлежности, где этичность выступает структурирующим принципом экспозиционного пространства

В § 3 третьей главы «Социальные парадоксы культурной реконструкции» рассматриваются реконструкции таких традиционных ритуалов как «медвежш! праздник», «кормление огня», а также театральные постановки, включающие такие сюжеты как «шаманский танец», танец «невесты Амура» н «детские игры» В данном параграфе делается акцент на социальной интерпретации

реконструируемых сюжетов традиционной культуры и вовлечение таковой в поле социально-экономических практик

Концепция перфоманса открывает возможность анализа эссенциалистского толкования локальной идентичности - от обыденного сознания до академического дискурса Современные процессы культурного ренессанса связаны с процессами романтизации культурного прошлого как модели повседневной жизни Реконструкция «традиционных» обрядов, транслируемая публичным и образовательным дискурсом, интерпретируется информантами одновременно как символический сценарий и как «аутентичный полигон» политической и социальной видимости локальной группы

В § 4 третьей главы «Пространственные интерпретации культурного прошлого» локальный контекст выступает в качестве дискурсивной практики В параграфе используется метафора культуры как «машины времени», которая является утопичным концептом повседневности, отражающей представления информантов о «настоящей культуре» В параграфе предлагается анализ «этнокультурных мастерских», где изготавливаются сувениры Дискурс этнографии играет важную роль для мастеров, поскольку он обеспечивает вещи «легитимностью значений» Вещь не так ценна, как заключенная в ней мифологическая нагрузка, заимствованная из этнографических источников и мастерские превращаются в «фабрики культуры»

«Традиционное прошлое» подвергается социальному переосмыслению, и нередко следование «историко-траднционным» паттернам поведения интерпретируется как неоспоримая ценность н «панацея» от насущных современных социальных проблем

Археологические памятники, петроглифы, расположенные на берегу р Амур, интерпретируются с оттенком мистицизма Они становятся объектами локалтацнп культу рного прошлого

В данном параграфе анализируется этнографический пример из работы M Харриса, повествующий о «культе груза», который является метафоршшым отражением феномена «культурного ожидания» Представленга о культуре, транслируемые этнографией и системой образования и являются тем сказочным

«грузом», который будет обязательно доставтен, благодаря стараниям ученых, общественных деятелей и национальных активистов Ретроспективный вектор идентичности всегда связан с локальным контекстом, пониманием «наследства» и «корней» Представления о культуре, основанные на эссенцналистскнх концепциях, выполняют роль фантастической машины времени, осуществляющей транспортировку в прошиое готовых ответов на вопросы сегодняшнего дня

В Заключении подводятся основные итоги исследования, очерчивается круг проблем для дальнейшей исследовательской работы

Интерпреташш пространства в различных социокультурных средах выявляют такие важные социокультурные процессы как формирование локальной идентичности, ретроспективный сценарий повседневности, утилизация традиции

В диссертационной работе был представлен анализ теоретических подходов к пониманию пространства, места, вариативности пространственных интерпретаций и их влияния на локальную идентичность

Процессы культурного ренессанса, идеализации традиционной культуры, характерные для малочисленных народов Севера, базируются на ретроспективном сценарии повседневности, социальной интерпретации «места», «исторического прошлого» и «культурных корней» Время получает пространственную компоненту, оно «материализуется» посредством практик интерпретаций пространства и становится свидетельством этнокультурной идентичности представителей малочисленных народов Севера

Интерпретация географического и социального пространства города обусловлена нарратнвамн о «страхах», переживаемых в разтичных социокультурных средах Перемещение в социокультурном пространстве мегаполиса опосредовано интерпретацией пространства предыдущего поселения Дискурс «места», транслируемый системой образования, формирует этнокультурную идентичность представителей малочисленных народов Севера в мегаполисе Музеи способствуют политизированию пространства, поскольку представляют историю в ее «естественном» состоянии

Практики интерпретации пространства представителями народов Севера можно охарактеризовать как институционализирующиеся социальные практики.

поскольку ош! формируют социальные определения «ку тьтуры», «наследства», п «обладания прошлым» Все это ведет к выстраиванию новых форм социальных и межэтнических отношении в современном российском обществе

Основпме положения и выводы днссертационпого исследования представлены в следующих публикациях:

Монография

1) Симонова В В Агинская street, танец с огнем и алюминиевые стрелы присвоение культурных ландшафтов Хабаровск ДВО РАН, издательство Гродековского музея, 2006 - 192с (12 пл) В соавторстве с Давыдовым ВН, Карбанновым Н И , Целшцевой В Г

Статьи, опубликованные в журналах, рекомендованных ВАК РФ

2) Симонова В В Транссиб путь в жизни жизнь в пути // СоцИс, № 5, 2007(1 2п л)

3) Симонова В В Культура как машина времени гштерпретация пространства // Журнал социологии и социальной антропологии № 3, 2006 (1 6 п л )

4) Симонова В В Научно-практическая конференция «культура и менталитет населения Сибири // СоцИс, № 5 2004 (0 1 п л)

Публикации по теме диссертации в других изданиях

5) Симонова В В ,/ Возможности и границы использования социологических методов и социальных технологий в современном обществе Тезисы научно-практической конференции СПб 2002 (0 1 и л )

6) Симонова В В В соавторстве с Давыдовым В Н Студенты-северяне в Петербурге ¡! Записки Гродековского музея Выпуск 6 ' Отв ред Рубан Н И Хабаровск, 2003 (0 5 п л)

7) Симонова В В В соавторстве с Давыдовым В Н Место шаманизма в жизни современных нанайцев / Религиозная ситуация на Северо-Западе России и в

странах Балтии Материалы международной научной конференции СПб , 2002 (0 4 п л )

8) Симонова В В В соавторстве с Давыдовым В Н Студенты-северяне в Петербурге Мобилизация северной идентичности // Сибирь Проблемы сибирской идентичности / Ред А О Бороноев, СПб 2003 (0 5 п л)

9) Симонова В В В соавторстве с Давыдовым В Н Традиционные религиозные представления нанайцев современная ситуация // Культура и менталитет населения Сибири Тезисы Международной научно-практической конференщш/ Отв ред А О Бороноев, СПб 2003 (0 2 п л )

10) Симонова В В Локальность и семантика пространства // Записки Гродековскогомузея Выпуск 7/Отв ред Рубан Н И Хабаровск, 2004 (0 6 п л )

11) Симонова В В Геометрическое пространство Петербурга (на примере студентов нз числа малочисленных народов Севера) // Социальное п культурное пространство города СПб 2004 (0 1 п л )

12) Симонова В В Интерпретация социальной среды Петербурга студентами-северянами // Тревога н надежды моего поколения ценности, политическое участие, повседневные практики российской молодежи начала XXI века. Сборник статей участников Пятого конкурса научных работ студентов и аспирантов памяти Г В Старовойтовой «Галатея» / Под ред В В Коспошева, СПб 2004(05 пл)

13) Симонова В В Драматургия инднгенности и трансформащш культуры в контексте современности /< ментальность этнических культур Материалы международной научной конференции / Ред И Ф Кефелп, СПб 2005 (0 3 п л )

14) Симонова В В Социальная драма ку иьтуры и интеграционные стратегии индпгенных народов в современном обществе // Интеграция, коммуникация, управление / Отв ред В Н Троян, СПб 2005 (0 5 п л )

15) Симонова В В Феномен современного шамашпма (На примере материала собранного в нанайском районе Хабаровского края 2002, 2004) // Религиозная ситуация на Северо-Западе Росаш н в странах Балтии Сборник статей по итогам II международной научной конференции / Сост А Ю Грнгоренко, А М Прнлуцкнй, СПб ООО Светоч, 2005 (0 3 п л )

16) Симонова В В Экономические практики современных этнофоров «эксплуатация» традиционного знания (на примере малочисленных народов Севера)'/ Этносоциальные процессы в Сибири Выпуск 7 i Отв Ред Ю В Попков, Новосибирск Сибирское научное издательство, 2006 (0 3 и л )

17) Симонова В В Люди, лодки, мотоциклы культурная биография средств передвижения '/ Сибирская ментальность и проблемы социокультурного развития региона Всероссийская на;, чно-практгпескач конференция Том 1 / научный ред Ц Ц Чонропов, Улан-Удэ ВСГТУ 2006 (0 3 п л )

18) Симонова В В Перфоманс обрядности как этнокультурный парадокс //Проблемы сибирской моральности ! Ред А О Бороноев СПб Астернон, 2004 (Обил)

19) Симонова В В Гражданское общество = права человека + право культуры // Теория и практика становления и развития гражданского общества в России'Ред ММ Соколов СПб Норма 2006(0 6п л)

20) Симонова В В Колонизация утопией Н Байкальский археологический проект Этнонсторня и археология Северной Евразии теория, методология и практика исследования < Отв Ред А В Харинскпй Иркутск Издательство Иркутского государственного технического университета, 2007 (0 3 и л )

Подписано в печать 02 09 2008 Заказ 458 Тир. 100 экз , объем 1 4 п л Копировальный центр «Восстания -1» Санкт-Петербург, ул. Восстания, 6-11

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата социологических наук Симонова, Вероника Витальевна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I ОСНОВНЫЕ МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ К

ИССЛЕДОВАНИЮ ПРОСТРАНСТВА В СОЦИАЛЬНЫХ НАУКАХ

§1. Динамика аналитического понимания культуры: от «холизма» к пространственности».

§2. Основные теоретические концепции изучения пространственной организации в социологии, социальной антропологии, гуманитарной географии.

§3. Некоторые современные подходы к исследованию повседневной жизни народов Севера.

ГЛАВА II ПРОСТРАНСТВО МЕГАПОЛИСА: СОЦИОКУЛЬТУРНЫЙ ЛАНДШАФТ СТУДЕНТОВ-СЕВЕРЯН

§1. Культурный ландшафт города: описание социальной топонимики.

§2. Интерпретация социального пространства мегаполиса.

§3 Интерпретация ночного пространства города.

§4. Символические ограничения географических маршрутов: чувство места и чувство страха.

§5. Локализация этнической идентичности и пространство ее дискурсивного конструирования.

ГЛАВА III ЛОКАЛЬНЫЙ КОНТЕКСТ ИНТЕРПРЕТАЦИИ ПРОСТРАНСТВА И КУЛЬТУРНОГО РЕНЕССАНСА

§1. Культурная биография средств передвижения: социальное формирование этнознания местности.

§2. Идеология архива и культурная пропаганда в постсоветском локальном музее.

§3. Социальные парадоксы культурной реконструкции.

§4. Пространственные интерпретации культурного прошлого.

Введение диссертации2008 год, автореферат по политологии, Симонова, Вероника Витальевна

Различное восприятие социального и географического пространства принимающим населением и приезжими становится важным фактором распространения ксенофобных настроений, серьезным препятствием успешной адаптации мигрантов к социальной среде локальных социумов. Особое значение приобретает дифференциация социальной среды районов выхода и вселения, а также сложившиеся в процессе социализации мигрантов социально-культурные традиции интерпретации пространства. Повседневное восприятие пространства мигрантами, сближение практик его интерпретации местным населением и мигрантами становится одним из ключевых факторов процесса взаимной интеграции.

Другой проблемой является то, что современные мегаполисы становятся все менее пространственно гомогенными, представляя собой совокупность существенно отличающихся районов, привлекательность которых весьма различна, причем каждый район отличается не только типом обитателей, но и типом случайно встречаемых чужеземцев, посещающих его или следующих через него. Свобода передвижения в границах города превратилась в наше время в главный стратифицирующий фактор (Бауман 2005: 111-112). Анализ повседневных практик восприятия опасности тех или иных территорий города и выработки «безопасных» маршрутов приезжими позволяет осознать специфику разных стадий адаптации к среде российского мегаполиса.

Наконец, повседневное восприятие пространства является одним из компонентов конструирования этнической идентичности в современном российском обществе. Обращение к проблеме интерпретации пространства студентами, представителями коренных малочисленных народов в различных социально-культурных средах (Санкт-Петербурге и районах традиционного обитания) обусловлено несколькими причинами: существенной дифференциацией среды их традиционного обитания и 3 условий мегаполиса; значительными различиями социокультурных традиций и практик между этими мигрантами и принимающим населением; различием социокультурных практик до и после приезда в мегаполис.

Социологический анализ пространственных интерпретаций представителями коренных малочисленных народов, вписанных в различные социокультурные среды, позволяет проанализировать значимые тенденции трансформации современного российского общества в условиях глокализации, глубже понять такие социальные феномены, как идентичность, социально-политические интенции и фреймы современного толкования и социальной утилизации традиционной культуры.

Степень научной разработанности проблемы

Данное диссертационное исследование посвящено пространственным интерпретациям повседневной жизни коренных малочисленных народов Севера. Фокусом исследования являются интерпретации географического и социального пространств в различных социокультурных средах, а также связи пространственных интерпретаций, этнической идентичности и процессов культурного ренессанса.

В российской науке изучению пространственных интерпретаций у малочисленных народов Севера не уделялось достаточного внимания, хотя можно говорить о росте общего научного интереса к современной жизни индигенного населения Севера, Сибири и Дальнего Востока России (А.О. Бороноев, А.А. Бурыкин, Н.Б. Бахтин, П.Я. Гонтмахер, С.В. Соколовский, А.В. Смоляк, Ч.М. Таксами, А.А. Сирина, и др.). Тем не менее, проблемы пространственных интерпретаций малочисленных народов Севера остаются вне поля зрения социологов и социальных антропологов.

Среди работ, касающихся данной проблематики, можно выделить работы следующих исследователей российского Севера, Сибири и Дальнего Востока (Д. Андерсон, А. Блок, Н. Бахтин, П. Витебский, А. Кинг, П. Ретман, Ю. Слезкин, Д. Костер, О. Хабек, К. Хамфри, П. Швайцер и др).

Пространственная организация, ее социокультурное трактование имеет методологическую ценность в исследовании социокультурных процессов и повседневной активности индивидов. В зарубежных социальных науках подобным теоретическим вопросам уделяется большое внимание. Изучением пространства и пространственных интерпретаций в частности занимается социология, социальная (культурная) антропология, гуманитарная (социальная) география.

Среди теоретических построений изучения пространства и пространственной организации можно выделить следующие основные направления: неомарксистское понимание креативности пространства (Дж. Арри, Э.Гидденс, Д. Грегори, А. Лефевр, Д. Мэсси, М. де Серто, Д. Харвей); антропологическое понимание креативности места (place making) (К. Бассо, П. Бурдье, М. Родман, Н. Ловел, Э. Холл), энвайронментальное понимание ландшафта и локальности (П. Видал де Ла Блаш, Ф. Дескола, С. Джетт, Т. Ингольд, Й. Ф. Туан, Э. Хирш). Социально воображаемое понимание пространства и локальности в условиях глобализации (Б. Андерсон, А. Аппадураи, А. Гупта, М. Кастельс, К. Касториадис, Дж. Фергюсон, М. Фуко, Э. Хобсбаум).

Данная тематическая классификация не является статичной. Например, вопросы дискурсивного конструирования места напрямую связаны с проблемами социальной идентификации и культурной принадлежности индивидов к социально - географическому контексту. «Чувство места», о котором пишет Д. Мэсси, также затрагивает вопросы политики и понятия культурного «наследства», которое в том числе было освещено Э. Гидденсом и Э. Хобсбаумом.

Интерпретации пространства тесно связаны с проблемами восприятия времени и толкованием культурного прошлого, а также воображаемой идентификацией и глобализацией. Глобализация никак не является унификацией: напротив, глобализация социальных отношений является источником разнообразного географического развития, и в итоге, все эти 5 процессы связаны с воображаемой историей места, которая является продуктом множества слоев, как локального, так и глобального контекста (Massey 1994: 156). Э. Хобсбаум, в свою очередь, выделяет функции социального прошлого как формализованного социального прошлого, гораздо более «сурового» с того момента, как оно устанавливается в качестве моделей настоящего (Hobsbaum 1972: 4).

Пространственно-временная организация сопряжена с социокультурными интерпретациями пространства, места. Э. Гидденс, например, предлагает рассмотреть исторический фрейм предыдущих эпох, которые находились под властью сезонного деления, и никто не мог сказать о времени без пространственной привязки «где?» (Giddens 1990: 17-21). О пространственных метафорах в языке также писали Дж. Лакофф и М. Джонсон. Концепция места как мифического и иллюзорного узла, (Giddens 1990: 17-21) если использовать понимание Д. Мэсси, находит свое отражение в работах Э. Гидденса и Э. Хобсбаума. Так Э. Гидденс пишет о шотландских килтах, которые имеют культурный смысл неразрывный с «вековой» традицией локальной идентичности, хотя являются продуктом изобретения XVIII. И. Гофман также затрагивает вопросы воображаемой идентичности с точки зрения театра социальных ролей и их связь с локальным контекстом (Гофман 2000).

Проксемический подход Э. Холла, затрагивает проблематику социальных ролей, отраженных в пространственной организации, что также можно проследить в работах П. Бурдье. В данном ключе проксемический подход ведет к дискурсивному пониманию локальности А. Аппадураи и М.Фуко.

Т. Ричардсон и О. Дженсен выступают за соотношение дискурса и пространства, и аргументируют культурно-ориентированное понимание «пространственности» социальной жизни. Пространство выступает одновременно в качестве материала для социального производства пространства и одновременно его основанием a-priori, которое сочетает в 6 себе как практики, так и символические значения. Социальные агенты, в свою очередь «прикрепляют» эти значения к окружающей среде (Richardson, Jensen 2003: 10). Дискурсивное понимание пространства основывается на социокультурной дифференциации и распределении социальных смыслов. Пространство, таким образом, является социальным продуктом, нагруженным политической идеологией.

Понимание пространства от территориальности (А.С. Ахиезер) до дискурсивности (М. Фуко) охватывает широкий диапазон проблем социокультурных интерпретаций. Пространство и идентичность диалектически взаимосвязаны.

Д. Лей анализирует пространство дома, как идентичность жильца, где дом выполняет функцию символического ландшафта индивида, который располагается в системе координат социального неравенства. Посредством концепции реципрокации (П. Бурдье, Б. Малиновский) и диалектики, Д. Лей предлагает дислокальный анализ отношений людей и мест. Так, дом не будет являться лишь символическим выражением индивидуальности, поскольку человеческая жизнь подразумевает социальный опыт и вовлеченность других; индивид социален, он формируется и развивается посредством символических интеракций.

Пространство, таким образом, не является статичной категорией и не может анализироваться лишь с позиции территориальности. Пространство является продуктом социокультурной креативности и социокультурного воображения, а также не в последнюю очередь политическим конструктом (policy construct).

В российской социологии, социальной антропологии и гуманитарной географии изучение пространства в основном связано с географическими образами. Культурный ландшафт понимается в эколого-социальном ключе (где природно-географические условия и «культура сообществ людей» рассматриваются как «целое») и анализируется как результат воздействия человека на природный ландшафт. «Природное» и «культурное» выступает в 7 диалектическом соотношении друг с другом (Ю.А. Веденин, Д.Н.Замятин, B.JI. В.Н. Каганский, Т.М. Красовская, М. Е. Кулешова, В.В. Куклина, И.И. Митин). Социология пространства также представлена в работах А.С. Ахиезера, А.Т. Бикбова, JI.E. Бляхера, В.В. Вагина, С.В. Герасимовой, О.Е. Трущенко, А.Ф. Филиппова, Н.А. Черняевой, С.А. Чуйкиной. По отдельным аспектам исследования близкими по разрабатываемой теме исследования являются работы JI.M. Дробижевой, С.В. Соколовского, В.А. Тишкова.

Объектом исследования являются представители коренных малочисленных народов в различных социокультурных средах

Предметом исследования являются социальные практики интерпретации пространства представителями коренных малочисленных народов Севера

Цель исследования - рассмотреть влияние социокультурной среды на интерпретацию пространства представителями малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока

В задачи диссертационного исследования входит:

- анализ теоретических подходов к пониманию пространства, места

- анализ практик освоения пространства в среде мегаполиса (Санкт-Петербург) и в национальных селах Хабаровского края, относимых к территориям компактного проживания коренных малочисленных народов (Владимировка, Сикачи-Алян, Найхин, Даерга, Джари, Джуен, Кондоп, В. Эконь)

- исследование вариативности пространственных интерпретаций и их влияния на локальную идентичность

- изучение пространственного фрейма интерпретаций времени и исторического прошлого

- изучение дискурсивного конструирования процессов культурного ренессанса и их локального прикрепления как социально-политического условия современных тенденций обращения к культурным корням в социально - политическом поле

Гипотезы исследования заключаются в следующем a. Социокультурная среда определяет пространственные интерпретации и оказывает влияние на выбор маршрутов перемещений в географическом и социальном пространстве индивидов и социальных групп b. Социокультурные аспекты идентичности находят свое пространственное выражение в повседневной жизни. Фреймы пространственных интерпретаций являются результатом дискурсивных практик c. Академический и образовательный дискурсы «места» оказывают сильное влияние на культурную идентичность представителей малочисленных народов Севера d. Интерпретации пространства связаны с интерпретациями времени, выступающего в качестве «идеализированного прошлого» и «материального» свидетельства «живой» культурно-исторической идентичности

Теоретико-методологические основы исследования составляют подходы к изучению социальных, политических и культурных аспектов пространства, места, локальности и ландшафта, разработанные в трудах А. Аппадураи, П. Бергера, П. Бурдье, Э. Гидденса, Д. Грегори, Э. Дюркгейма, Д. Комарофф, Дж. Комарофф, И. Копытофф, А. Лефевра, Т. Лукмана, М. Мосса, Д. Мэсси, Д. Фергюсона, М. Фуко, Д. Харвей, Э.Холла; а также исследовательские подходы Б. Андерсона, В. де Ла Блаш, М. Вебера, А. Геннепа, К. Гирца, И. Гофмана, Т. Ингольда, Дж. Мида, М. М. Мерло-Понти, А. Шютца.

Феноменология А. Шютца, П. Бергера, Т. Лукмана, феноменология восприятия М. Мерло-Понти в сочетании с гуманитарным подходом В. де Ла Блаша к географическому ландшафту предлагает посмотреть на место не как на отдельный объект, но как на символическое отношение к ландшафту. Каждое место должно быть рассмотрено феноменологически в его отношении к контексту. Феноменология открыла перспективу интерсубъективности как социальной модели человека. Место стало рассматриваться в его сочетании с фактами и ценностью, выстраивая компромисс между объективностью карты и субъективностью опыта, таким образом, необходимо анализировать пространственные факты в отношении к индивидам и социальным группам (Ley 1977). Проксемический анализ Э.Холла дополняет феноменологию места и позволяет рассмотреть культурпо-пространственный аспект повседневности.

Временное и пространственное давление соотносится с движением и коммуникацией в пространстве, с географической эластичностью социальных отношений и индивидуального опыта. Концептуальный вопрос пространственной организации заключается также в поле социального неравенства, то, что можно обозначить как «власть геометрии» (Massey 1994). В эпоху глобализации становится важным вопросом то, каким образом люди думают о местах, каким образом понимают и переживают «локальный контекст». Йи Фу-Туан определяет место как социальный конструкт, которое не поддается количественному измерению и не является универсальной категорией (Massey 1994: 89).

Идентичность места (Д. Мэсси) конструируется посредством обращения к «перевернутой», внутренне ориентированной истории, которая обращается в прошлое, к усвоенным моделям происхождения. Однако нельзя говорить об идентичности места как о наследственной категории, она возникает, в первую очередь, как реакция на локальность (Osborne 2001).

М. Фуко выделяет «реальные места» и «фундаментально нереальные пространства». Гетеротопия (дискурсивное пересечение пространства и

10 времени) является общим архивом (general archive) поскольку инкорпорирует желание заключить в одном месте все времена, все эпохи, все формы (Foucault 1986). Дискурсивно гетеротопии встроены в культуру и социальную структуру общества. Музеи являются одним из ярких примеров гетеротопии, символическим посланием миру о заключенных в одном месте многочисленных эпохах, материально и пространственно выраженных. Габитус места П. Бурдье представляется системой диспозиций, связанных с территорией и воображаемым ландшафтом, который из локальной перспективы постепенно переходит в национальную сферу, и становится общепринятым и социально разделяемым нормативным императивом.

Пространство и место можно понимать как продукты человеческой деятельности и воображения (Б. Андерсон, А. Лефевр, Д. Харвей). И если создание мест есть способ конструирования прошлого, тот священный инструмент, которым творится человеческая история, то это также является и средством конструирования социальной традиции и идентичности (Osborne 2001).

А. Аппадураи считает пространственное измерение целым проблемным комплексом. Проблема места есть скорее проблема культурно-определенных локальностей, и место продуцирует значение, а значение может быть встроено в него. А. Аппадураи вводит понятие «этноскейпа», под которым он понимает «ландшафты групп с общей идентичностью, которые некогда были связаны определенной территорией, сообществами или городами. В современном глобализирующемся мире группы находятся в постоянном движении, постоянно переопределяя самих себя». Пространство понимается не как «пространство мест», но как «пространство течений» (А. Аппадураи, М. Кастельс). Под течениями понимаются, например, миграции, информационные потоки или движение товаров. 3. Бауман рассматривает современное общество как следствие «реванша» номадического общества у оседлого. Современное общество больше не нуждается во властно-политической модели, организованной по принципу паноптикума (М.Фуко).

Паноптическую модель политических отношений сменяет синоптическая, где динамичность и мобильность выступает гораздо более важным структурирующим фактором, чем жесткое пространственное прикрепление (3. Бауман).

Концепции культурной коммодификации, социокультурного понимания аутентичности места (В.Н. Давыдов) также используются для анализа эмпирической базы исследования. Процессы социокультурного присвоения пространства и превращения его в культурный ландшафт имеют под собой политические и экономические основания и актуальны в отдельных регионах Сибири и Дальнего Востока (Давыдов В.Н. и др. 2006).

Изучение этнической идентичности, миграции и социально политических процессов культурной дислокальности на пост-совегского общества (JI.M. Дробижева, С.В. Бурыкин, В.А. Тишков, М.Я. Рожанский Е. Р. Ярская-Смирнова) также связано с проблематикой интерпретации пространства и места.

Место» имеет свой собственный «характер», который не зависит от географических границ, но связан с переживанием социального и культурного опыта места. «Пленники мест» (А. Гупта, Дж. Фергюсон) и креаторы пространства (Д. Харвей, А. Лефвр, К. Касториадис) являются социологическими концептами, которые, находясь в диалектической взаимозависимости, предлагают новое видение проблемам пространства, интерпретациям локальности, временной и географической эластичности. Современные социальные и культурные тенденции в условиях рыночной экономики постсоветского периода не могут быть адекватно поняты и изучены в отрыве от диску рсивно-локального контекста и феноменологического осмысления социокультурной пространственной креативности.

Методика работы включает: анализ литературных источников на русском, и английском языках, в том числе было проработано несколько

12 источников на немецком и норвежском языках. Основной метод сбора эмпирических данных - наблюдение, биографические, структурированные, полуструктурированные и глубинные интервью (время каждого интервью варьируется от 30 минут до 6 часов), фокус-группы. В том числе был проведен анкетный опрос (с целью выявления потенциальных информантов для дальнейшей исследовательской работы), сбор и анализ тематических сочинений, анализ личных документов (видео-фильмы, фотоальбомы).

Составление первоначальной анкеты, техника взятия интервью и работа с личными документами проводилась с учетом методологических комментаирев П. Бурдье, С. Пинк, В.В. Семеновой, Дж. Маркуса, М. Фишера, В. А. Ядова.

Эмпирическую базу исследования составляют результаты обработки и анализа следующих экспедиционных и полевых материалов:

- 103 глубинных интервью (65 кассет по 90 мин.), с представителями коренных малочисленных народов Севера;

- 50 неструктурированных интервью со студентами из числа малочисленных пародов Севера, проходящих обучение в университете им. А.И. Герцена в Сапкт - Петербурге, жителями национальных сел Хабаровского края;

- 2 фокус группы со студентами из числа малочисленных народов Севера, проходящих обучение в университете им. А.И. Герцена в Санкт-Петербурге;

- 40 тематических сочинений на тему «образ моего народа»;

- анкетный опрос 50 респондентов, с целью выявления потенциальных информантов и социальных сетей для последующей качественной исследовательской работы;

- наблюдение, ведение полевых заметок.

Материалы были получены в процессе сбора полевых данных в г. Санкт-Петербурге в общежитии института народов Крайнего Севера (ИНКС). Дополнительные материалы были собраны в университете Технологии и Дизайна и в Полярной Академии в 2001 — 2005гг. Также материалы были получены в экспедициях 2002г., 2004г. в Хабаровском крае

13 в Нанайском районе, Солнечном районе, районе им. Полины Осипенко, Хабаровском сельском районе. Сбор материала осуществлялся в селах (Владимировка, Даерга, Джари, Джуен, Сикачи-Алян, Найхин, Кондон, В. Эконь). Экспедиционная поездка осуществлялась совместно с Давыдовым В.Н. как часть дипломного проекта и не подлежала отдельному финансированию. Целью экспедиции было выявление особенностей интерпретации пространства у мигрантов из числа малочисленных народов Севера, которые были проинтервьюированы в г. Санкт - Петербурге. Основной задачей экспедиции был поставлен анализ социокультурного контекст одних и тех же информантов в различных средах.

Научная новизна исследования:

- расширено методологическое понимание социологических и социально-антропологических категорий пространства, места; проанализированы пространственные интерпретации информантов в контексте различных географических и социокультурных сред, проведен сравнительный анализ понимания пространства, и влияния пространственных интерпретаций на локальную идентичность и повседневные практики;

- изучена роль академического и образовательного дискурсов в процессе интерпретации исторического прошлого и «культурного наследства» и связанного с ним локального контекста;

- выявлены процессы культурного ренессанса и утилизации истории как основы конструирования локальной идентичности.

Положения, выносимые на защиту:

1. Пространственные интерпретации являются социокультурными конструктами и «естественность пространства» (Д. Харвей) социально и культурно обусловлена;

2. Освоение культурного ландшафта мегаполиса определяется социальной средой и ее локализацией. Интерпретация географического и социального пространства обусловлена «символическими барьерами» нарративов о страхах и стереотипах социального взаимодействия в различных средах;

3. Дискурсивное конструирование этнической идентичности связано с локальным контекстом и продуцируется системой образования. Профессиональные знания студентов - северян, получаемое в мегаполисе (этнография, культурология, лингвистика) становятся знанием образа жизни и локального контекста;

4. Процессы культурного ренессанса, характерные для индигенных народов Севера, базируются на ретроспективном сценарии повседневности. Перфоманс культуры основывается на социальной интерпретации «места», «исторического прошлого» и «культурных корней»;

5. Идеализация культуры включает элементы пространства, такие как археологические памятники, составные ландшафта. Социальные процессы культурного ренессанса невозможны без апелляции к особенностям локального контекста.

Апробация положений диссертационного исследования

Диссертационная работа выполнена при поддержке РГНФ № проекта 05-03-03380а, Норвежского научного совета (Norges Forsninsgrad). Результаты данного диссертационного исследования были представлены в 20 публикациях общим объемом 21 п.л. (см. «Список публикаций»), а также в виде докладов, подготовленных для всероссийских и международных научных конференций: «Возможности и границы использования социологических методов и социальных технологий в современном обществе» (Санкт - Петербург, СПбГУ, факультет социологии 14-15 ноября

15

2002 г.); «Религиозная ситуация на Северо-Западе России и в странах Балтии» (Санкт - Петербург, СПбГУ, факультет социологии 9-10 декабря 2002 г.); «Культура и менталитет населения Сибири» (Санкт - Петербург, СПбГУ, факультет социологии 22-24 октября 2003 г.); «Социальное и культурное пространство города» (Санкт - Петербург, СПбГУ, факультет социологии 27-28 октября 2004 г.); «Ментальность этнических культур» (Санкт - Петербург, СПбГУ, факультет социологии 9-10 июня 2005 г.); «Этноистория и археология Северной Евразии: теория, методология и практика исследования» (Иркутск, Иркутский государственный технический университет, 9-24 мая 2007 г.). В том числе результаты исследования представлялись на 5-м и 6-м конкурсах научных работ памяти Г.В. Старовойтовой «Галатея» (2004, 2005), статьи «Интерпретация социальной среды Петербурга студентами-северянами» (2004); «Гражданское общество = права человека + право культуры» (2006) заняли призовые места на конкурсе работ молодых ученых «Ресурсный центр» факультета социологии СПбГУ (2005), статья «Социальная драма культуры и интеграционные стратегии индигенных народов в современном обществе» получила призовое место; на конкурсе молодых ученых Санкт-Петербургского государственного университета (2003). Статья «Перфоманс обрядности как этнокультурный парадокс» (2004) получила первое место в категории «аспиранты» в области гуманитарных наук.

По результатам исследования также были проведены семинары совместно с Давыдовым В.Н.: «Коренные народы Сибири: самопрезентация, перфоманс и аутентичность» (Норвежский национальный технический университет, институт социальной антропологии, Тронхейм, Норвегия, 20 октября 2005 г.) и «Интерпретация пространства» (Центр исследования Сибири, Исследовательский институт им. Макса Планка, Хале, Германия, 26 января 2006 г.). Практическая значимость

Результаты, представленные в диссертационном исследовании, могут быть использованы для разработки социально политических проектов и в законотворческой системе по вопросам, касающимся малочисленных народов Севера. Результаты исследования могут также использоваться для разработки конкретных социальных и образовательных проектов, направленных на адаптацию и интеграцию представителей коренных малочисленных народов Севера в высокоурбанизированной среде. Полученные результаты можно использовать в учебном процессе при подготовке следующих курсов: «социология пространства», «социология миграции», «этнополитическая конфликтология», «социология социально-политических институтов», «социология Севера».

Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы, приложения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Интерпретации пространства представителями малочисленных народов Севера в различных социокультурных средах"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Повседневное восприятие пространства является одним из .ключевых факторов формирования этнической идентичности, социальной и культурной интеграции. Особый интерес представляют практики пространственных интерпретаций мигрантами из числа малочисленных народов Севера, обучающимися в мегаполисе и получивших бесценный опыт рефлексии географического и социокультурного контекста как высокоурбанизированной, так и низкоурбанизированной сред.

Успешная адаптация мигрантов в среде мегаполиса зависит от адекватного восприятия ими географического и социального пространств мегаполиса. Социальное конструирование «места» во многом определяет будущие стратегии поведения мигрантов. Социальный опыт жизни в местах традиционного проживания мигранта переплетается с опытом дискурсивного толкования особенностей локального контекста.

Мигранты из числа малочисленных народов испытывают на себе влияние социокультурной среды мегаполиса, вследствие чего происходит трансформация их идентичности. Микромир общежития создает особый социальный контекст, формирующий дискурсивно-региональную «северную» идентичность.

Студенты-северяне могут рассматриваться как новый поток мигрантов в среду города, которые впоследствии проявляют себя в регионах как представители национальной интеллигенции. То, каким образом мигранты-северяне воспринимают и интерпретируют среду мегаполиса, впоследствии будет оказывать влияние на их социальную активность в регионах, «на местах».

Образ г. Санкт-Петербурга оказывает сильное воздействие на восприятие города еще до момента его первого посещения. Чужой опыт воспринимается как естественный и модель последующего ориентира в среде мегаполиса начинает формироваться с момента принятия решения получать образование в г. Санкт-Петербурге. Адаптируя социальные модели ориентации и восприятия городского пространства, мигранты начинают формировать свой социальный и культурный ландшафт Петербурга, что может быть охарактеризовано как «вернакулярная география» города м и гранто в-северян.

Формирование социокультурного ландшафта города для студентов-северян соотносится с пониманием физического пространства города, как масштабного, что иногда приводит к «необоснованному» страху перед городским пространством, страху «потеряться» в неосвоенном месте. Страх перед городским пространством корректирует представление образа города у мигрантов. Топонимический фрейм очерчивает круг возможных маршрутов и помогает формировать социальное знание городского ландшафта, приемлемое и оптимальное для социальной активности.

Тема «культурных страхов» как символических барьеров перемещения в социальном пространстве открывает новую перспективу пространственного социологического анализа. Чувство страха является социальным конструктом и варьируется в зависимости от социальных и культурных факторов. Социологический анализ «чувства страха» имеет локальную природу и выводит исследователя к пониманию «социальных страхов», таких, как например, страх быть ограниченным в карьерном росте

179 или же социальной мобильности. Пространственное и социальное обретает новые формы при рассмотрении «страха» и его культурных параметров.

Студенты-северяне ведут ночной образ жизни. Ночные социальные практики и пространственное восприятие имеют свою специфику. Ночная занятость и ночной досуг задают особую временную структуру повседневности студентов-северян, обусловленную темным временем суток. Во многом это связано с возможностью дополнительного заработка, когда студенты - северяне вынуждены работать по ночам, чтобы поддержать себя экономически.

Социальное пространство города, его культурные интерпретации являются частью социокультурного городского ландшафта. Для информантов социальное пространство мегаполиса выступает в качестве динамичной категории, которая варьируется в зависимости от переживаемого опыта. На первый план выступает понятие «инаковости». Социальное пространство мегаполиса отличается от привычной среды, и это отличие дискурсивно вербализируется и выстраивает устоявшиеся рамки мнения о городской среде. Социальные сети информантов редко выходят за рамки повседневности среды общежития. Социальное взаимодействие обусловливается дискурсивно сконструированной средой «сообщества северян».

Социальное пространство г. Санкт-Петербурга является комплексной территорией для социального и культурного освоения. Топонимика города выстраивается по принципу интеграции в социальную среду общежития и академическую среду ВУЗа. Интеграция в социальном пространстве города сопряжена с рядом сложностей, о чем, в числе прочего, свидетельствуют короткие нарративы студентов — северян об их контактах с жителями города. Большая часть нарративов посвящается жизни в общежитии «среди своих», существующим этническим стереотипам.

Трудности интеграции в социальном пространстве города усиливаются деятельностью неофашистских группировок, которые создают

180 серьезный барьер формированию более широких географических маршрутов студентов-северян в г. Санкт-Петербурге, затрудняя тем самым их социальную интеграцию.

Специфика этнографического и культурологического образования способствует стиранию границ между профессиональным знанием и образом жизни. Интерпретация географического и социального пространства мегаполиса обусловлена нарративами о «страхах», переживаемых в различных социокультурных средах. Перемещение в социокультурном пространстве мегаполиса опосредовано интерпретацией пространства предыдущего поселения. Дискурс «места», транслируемый системой образования, формирует этнокультурную идентичность представителей малочисленных народов Севера в мегаполисе.

Процессы культурного ренессанса, характерные для индигенных народов Севера, базируются на ретроспективном сценарии повседневности. Культурные и социальные практики представителей малочисленных народов Севера основываются на социальной интерпретации «места», «исторического прошлого» и «культурных корней». Время приобретает пространственное измерение, оно «материализуется» посредством практик интерпретаций пространства и становится компонентом этнокультурной идентичности. Габитус места, отраженный в повторяющихся социокультурных интерпретациях пространства, создает образы локальной идентичности и предлагает альтернативы этнокультурного развития.

Традиционное прошлое воскресает в материальных объектах, предметах искусства и современной живописи, сюжеты которой, часто заимствованы из мифологии индигенных народов Севера.

Музей является местом, где воплощаются социальные желания видеть исторические эпохи прикрепленными к одной географической точке и дискурсивно за ней закрепленными. Подобное пространственное прикрепление дает возможность контроля над историческим временем, наделяет индивида и социальную группу возможностью не только управлять временем, но и воспроизводить его путем отбора социально приемлемых элементов культуры. Интерпретации пространства приобретают политическую значимость, поскольку воспроизводят общество в его «естественном» историческом ракурсе, демонстрируют прошлое таким, «какое оно было», утверждая тем самым «естественный» порядок вещей.

Такие важные социокультурные процессы, как формирование локальной идентичности, ретроспективного сценария повседневности, утилизация традиции, во многом определяются опытом интерпретации пространства в различных социокультурных средах. Практики интерпретации пространства представителями малочисленных народов Севера можно охарактеризовать как институционализирующиеся социальные практики, поскольку они формируют социальное определение «культуры», «наследства» и «обладания прошлым», что ведет к выстраиванию новых форм социальных и межэтнических отношений в современном российском обществе.

Список научной литературыСимонова, Вероника Витальевна, диссертация по теме "Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии"

1. Абельс X. Интеракция, идентичность, презентация. Введение в интерпретативную социологию / Пер. с нем., СПб.: Алетейя, 1999. - 272с.

2. Алексеенко Е.А. Культ медведя у кетов. СПб. Кунсткамера, Европейский дом, 1995. -416с.

3. Андерсон Б. Воображаемые сообщества. Размышления об истоках и распространении национализма / Пер. с англ., М.: Канои-Пресс-Ц, Кучково Поле, 2001. -288с.

4. Андерсон Дж. Д. Тундровики: экология и самосознание таймырских эвенков и долган. Новосибирск: Издательство Сибирского отделения РАН, 1998. -248с.

5. Аргентов А. Первый день на Ледовитом морс и первая ночь. Путевые заметки (рукопись). 1887. ГАИО 239-1-610.

6. Ахиезер А.С. Территориальная миграция реализация потребности в полноте бытия // Общественные науки и современность. 2007. №3

7. Барт Р. Введение в структурный анализ повествовательных текстов. От структурализма к постструктурализму. М.: Прогресс, 2000. 536с.

8. Бауман 3. Текучая современность. М.: Питер, 2008. 240с.

9. Бауман 3. Индивидуализированное общество / Пер. с англ., М.: Логос, 2002. -390с.

10. Бек У. Что такое глобализация? Ошибки глобализма ответы на глобализацию / Пер. с нем., М.: Прогресс-Традиция, 2001. - 304с.

11. Белановский С.А. Глубокое интервью М.: Николо-Медиа, 2001. 320 с.

12. Белановский С.А. Методика и техника фокусированного интервью. Учебно-методическое пособие. М.: Наука, 1993. — 352 с.

13. Белановский С.А. Метод фокус-групп. М.: Издательство Магистр, 1996. — 272 с.

14. Бергер П., Лукман Т. «Социальное конструирование реальности», М.: Acadcmia-Центр, Медиум 1995. 323с.

15. Березницкий С.В. и др. История и культура нанайцев. СПб. Наука. 2003.

16. Березницкий С.В. Мифология и верования орочей. СПб. Центр «Петербургское востоковедение». 1999. — 189 с.

17. Бодрийяр Ж. К критике политической экономии знака, М., Библиоп Русская книга, 2004. - 304с.

18. Бодрийяр Ж. Общество потребления. Его мифы и структуры / Пер. с фр., М.: Республика, Культурная революция 2006. — 269 с.

19. Бойко В.И. Эвенки бассейна Енисея. Новосибирск, 1992.

20. Бойко В.И. Опыт социологического исследования проблем развития народов Нижнего Амура. Новосибирск: Наука, 1973.

21. Бороноев А.О., Емельянов Ю.Н., Скворцов Н.Г. Особенности развития и взаимоотношений социологии и антропологии // Проблемы теоретической социологии / Под ред. А.О. Бороноева, СПб.: ТОО ТК «Петрополис», 1994, с. 152 168

22. Бурдье П. Социальное пространство: поля и практики / Пер. с франц.; Отв. ред. перевода, сост. и послесл. Н.А. Шматко, М.: Алетейя, 2005. 576 с.

23. Бурдье П. Социология социального пространства / Пер. с франц. Общая редакция перевода Н.А. Шматко, Институт экспериментальной социологии, Москва, СПб.: Алетейя ,2005.-288 с.

24. Бурыкип А.А. Очерки по топонимике и экономике Восточной Сибири. СПб.: Петербургское Востоковедение, 2006. 224с.

25. Бурыкин А.А. Шаманы те, кому служат духи. СПб.: Азбука-классика, Петербургское востоковедение, 2007. — 288с.

26. Василевич Г.М. Эвенки поэты и переводчики. Советская этнография, №1, 1950.

27. Ватолина Ю.В. Метод наблюдения в социологии (на основе опыта Вальтера Беньямина). СПб.: Изд-во С. Петреб. Ун-та, 2006. 143с.

28. Бахтин Н.Б., Головко Е. В. Социолингвистика и социология языка. СПб.: ИЦ Гуманитарная Академия, Изд-во Европейского университета в Санкт Петербурге, 2004.

29. Вебер М. Избранное. Образ общества. М.: Юрист, 1994. 704с.

30. Веденин Ю.А., Кулешова М.Е. Культурный ландшафт как объект культурного и природного наследия // Известия РАН, 2001, №1. С.7-14.

31. Геннеп А. Обряды перехода. M.: Восточная литература, РАН, 2002. 198с.

32. Новик Е.С. Обряд и фольклор в сибирском шаманизме. М.: Восточная литература РАН, 2004. 304с.

33. Гидденс Э. Устроение общества. М.: Академический проект, 2003. — 528с.

34. Гирц К. Интерпретация культур. М.: РОССПЭН, 2004. 560с.

35. Голенкова З.Т. (Отв. Ред.) Социальная стратификация российского общества, М., 2003.

36. Гофман А.Б. Существует ли общество? От психологического редукционизма к эпифспоменализму в интерпретации социальной реальности // СоцИс № 1, 2005.

37. Гофман И. Анализ фреймов. М.: Институт социологии РАН, Институт фонда общественное мнение, 2004. 752 с.

38. Гофман И. Представление себя другим в повседневной жизни. М.: Канон-Прссс-Ц, 2000. 304 с.

39. Губогло М.Н. Идентификация идентичности: Этносоциологические очерки. М.: Наука, 2003. 764 с.

40. Дебор Г. Общество спектакля / Пер. с фр., М. 2000.

41. Дробижева JI.M. Методологические проблемы этпосоциологических исследований // Социологический журнал. №3-4, 2006.

42. Давыдов В.Н. Культурная аутентичность и коренные народы: институциональные процессы и политика идентичности // Журнал социологии и социальной антропологии / Ред. В.В. Козловский, №3, 2006.

43. Делез Ж. Переговоры. СПб.: Наука, 2004. 234с.

44. Деррида Ж. Голос и Феномен. СПб.: Алетейя, 1999. 208с.

45. Гурко Е. Деконструкция. Тексты и интерпретация. Минск: Экономпресс, 2001. — 320с.

46. Деррида Ж. Эссе об имени. СПб.: Алетейя, 1998.-190

47. Дуглас М. Чистота и опасность. М.: Каноп-Пресс-Ц, 2000.

48. Замятин Д.Н.Гуманитарная география: пространство и язык географических образов. СПб.: Алетейя, 2003.

49. Замятин Д. II. Социокультурное развитие Сибири и его образно-географичсские контексты // Проблемы Сибирской Ментапьности / Ред. А.О Бороноев, СПб.: Аслерион, 2004. 308 с.

50. Здравомыслов А. Трансформация смыслов в национальном дискурсе //Язык и этнический конфликт. М. 2001.

51. Золотарев A.M. Родовой строй и религия ульчей. Хабаровск, 1939.

52. Кармадонов О. А. Социология символа. М.: Academia, 2004. 352 с.

53. Карбаинов Н.И. «Нахаловки» Улан-Удэ: гражданское общество на взлетной полосе // Отечественные записки, №6. 2005.

54. Красовская Т.М., Калуцков В.Н. (Отв. Ред.) Культурный ландшафт. Теоретические и региональные исследования. Третий юбилейный выпуск трудов семинара «Культурный ландшафт». М.: Изд-во. Моск. Ун-та, 2003.

55. Клакхон К. Зеркало для человека СПб.: Евразия, 1998. 352с.

56. Козеренко А., Крейдлин Г. Тело как объект природы и тело как объект культуры. Фразеология в контексте культуры //Языки русской культуры / Ред. В.Н. Телия, М., 1999. -333с.

57. Конопацкий А. Прошлого великий следопыт (Академик А. П. Окладников: страницы биографии). Новосибирск: Сибирский хронограф, 2001.- 492 с.

58. Коркюфф Ф. Новые социологии. СПб.: Алетейя, 2002. 179с.

59. Кочешков Н.В. Декоративное искусство народов Нижнего Амура и Сахалина. СПб.: Наука. 1995.

60. Куликов М.И. Чукотка зигзаги истории малых народов Севера. Великий 11овгород: НовГУ им. Ярослава Мудрого 2002. 496 с.

61. Лаку-Лабарт, Поэтика и политика // Поэтика и политика, СПб.: Алетейя, 1999. -350с.

62. Ланклю Ж. Символизм. Пер. с фр. А. В. Тавровского // Культурная антропология / (ред.) Емельянов Ю.Н., Скворцов Н.Г СПб.: издательство С. Петербургского yn-ia, 1995.

63. Лисовский В.Т. (отв. Ред.) Социология молодежи. СПб.: Изд-во С.-Петербургского ун-та, 1996.

64. Лич Э. Культура и коммуникация. Логика взаимосвязи символов. Пер. с англ. М.: Восточная литература, 2001. 142 с.

65. Логман Ю.М. Семиосфера. СПб.: Искусство, 2004. 704 с.

66. Луман Н. Понятие общества. // Проблемы теоретической социологии / Ред. А. О. Бороноев, СПб.: «Петрополис», 1994. — с. 248

67. Малиновский Б. Научная теория культуры. М.: ОГИ, 2005. 184с.

68. Мердок Дж. П. Социальная структура. М.: ОГИ, 2003.

69. Мосс М. Общества обмен личность. М.: Восточная литература РАН, 1996. 360с.

70. Мукомель В.И. Миграционная политика России. Постсоветские контексты. М.: Диполь-Т, 2005.-351с.

71. Нильсен Ф. Глаз бури. СПб.: Алетейя, 2004. 348 с.

72. Островский А.Б. Мифология и верования нивхов. СПб.: 1997 288 с.

73. Рафаэль Ф. Работа памяти: воссоздание прошлого перед лицом вызова современности // Проблемы теоретической социологии / Ред. А.О. Бороноев, Издательство С. Петербургского государственного университета, 1996. — 316с.

74. Романов П., Ярская-Смирнова Е. Социология тела и социальной политики // Журнал социологии и социальной антропологии, №2, 2004.

75. Рожанский МЛ. (Ред.) Местное самоуправление: борьба за ресурсы, поиск ресурсов (сельские сообщества Прибайкалья) М.: МОНФ, 2007.

76. Рэдклифф-Браун А.Р. Структура и функция в примитивном обществе. М.: Восточная литература РАН, 2001.

77. Рэдклифф-Браун А.Р. Метод в социальной антропологии, М.: Канон-Пресс-Ц, 2001 -С.416

78. Самар Ю.А. Тотемизм и его ритуалы в образе жизни нанайцев и ульчей. Хабаровск, 1995.-160 с.

79. Сем ТЛО. Календарные обряды в традиционной культуре тунгусоязычных пародов Приамурья и Приморья. СПб. МАЭ РАН 2000. 333с.

80. Семенова В.В. Качественные методы: введение в гуманистическую социологию. М., 1998.-292 с.

81. Семенова В.В., Мещеркина Е. Биографический метод в социологии: история, методология и практика. М.: Институт социологии РАН, 1994. 147с.

82. Скворцов Н.Г. Проблемы этничности в социальной антропологии. СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского государственного университета, 1996.

83. Слезкин Ю. Арктические зеркала. Россия и малые народы Севера. М.: НЛО, 2008.-512с.

84. Смоляк А.В. Шаман: Личность, Функции, Мировоззрение. М., 1991. 280с.

85. Соколовский С.В. Права меньшинств. Антропологические, социологические и международно-правовые аспекты. М.: МОНФ, 1997.

86. Симонова В.В. Культура как машина времени: интерпретация пространства // Журнал социологии и социальной антропологии, №3, 2006, е. 110-128

87. Симонова В.В. Перфоманс обрядности как этнокультурный парадокс // Проблемы сибирской ментальности / (Ред.) А.О. Бороносв, СПб.: Астерион, 2004.

88. Сурова Е.Э. Глобальная эпоха: полифония идентичности. СПб.: «Осипов», 2005, -352 с.

89. Тайлор Э.Б. Первобытная культура. М.: 1989. 573с.

90. Теннис Ф. Общность и общество. СПб.: Владимир Даль, 2002.

91. Тишков В.А. (интервью) // Журнал социологии и социальной антропологии. 2001. Том IV. №4.

92. Тишков В.А. Реквием по этносу. М.: Наука, 2003. 544с.

93. Томпсон П. Голос прошлого. Устная история. М.: Весь Мир, 2003.

94. Тураев В.А. (Отв. Ред.) История и культура орочей. СПб.: Наука, 2001.

95. Утех ин И. Очерки коммунального быта. М.: ОГИ, 2001. 277с.

96. Филиппов А. Ф. Социология пространства // «Логос», 2000, № 2 (23). С. 113— 151.

97. Филиппов А.Ф. О понятии теоретическая социология // Социологический журнал, № 1-2, 1997.

98. Филиппов А.Ф. Принципиальные публикации // Сообщество профессиональных социологов wmv.socioloii.net/Filippov.html#fl

99. Филиппов А.Ф. Социология пространства. СПб.: «Владимир Даль», 2008. 286с.

100. Филипс Л., Йоргенсен М.В. Дискурс анализ. Теория и метод. Харьков: Гуманитарный Центр, 2004. — 336с.

101. Фуко М. «Нужно защищать общество». СПб.: Наука, 2005. 312с.

102. Фуко М. Археология знания. СПб.: Издательский центр «Гуманитарная Академия», 2004. 416с.

103. Хобсбаум Э.Д. Принцип этнической принадлежности. Нации и национализм. М.: Праксис, 2002.-416 с.

104. Пешкова А.Ф. Методологические подходы к изучению городской пространственной сегрегации // Российское городское пространство: попытка осмысления / (отв. ред.) В.В. Вагин; серия «научные доклады» вып. 116. М.: МОНФ, 2000. 165с.

105. Шрадср X. Экономическая антропология. СПб.: Петербургское востоковедение, 1999.- 192с.

106. Шютц А. Избранное: мир светящийся смыслом, М.: РОССПЭН, 2004. 1056с.

107. Шютц А. Смысловая структура повседневного мира. М.: Общественное мнение, 2003.-336с.

108. Щспанская Т.Б. Система: тексты и традиции субкультуры. М.: ОГИ., 2004 286 с.

109. Щепапская Т.Б. Культура дороги в русской мифоритуальной традиции XIX-XX вв. М.: Индрик, 2003. 528 с.

110. Эванс-Причард Э. История антропологической мысли. М.: Восточная литература РАН, 2003.

111. Эвапс-Причард Э. Теории примитивной религии. М.: ОГИ. 2004. 142 с.

112. Юдина Т.Н. Социология миграции. М.: Академический Проект, 2004. 399с.

113. Ядов В.А. Стратегия социологического исследования. Описание, объяснение, понимание социальной реальности. М.: Добросвет, 2003. — 596 с.

114. Appadurai A. Introduction: Place and Voice in Anthropology Theory // Cultural Anthropology, 1988. Vol. 3.No 1. Pp. 16-20

115. Anderson D. G. The Evenkis of Central Siberia, Endangered Peoples of Arctic. London Westport, Connecticut: Greenwood press, 2000.

116. Balzcr M. M., Vinokurova U. A. Nationalism, Interethnic Relations and Federalism: The Case of the Sakha Republic (Yakutia) // Europe-Asia Studies, Vol.48, №1, 1996, ppl01-120

117. Barfield T. The dictionary of Anthropology. Blackwell, 2005.

118. Bartels D. A., Bartels A.L. When the North Was Red: Aboriginal Education in Soviet Siberia. Montreal: McGill-Queen's University Press, 1995.-126p.

119. Basso K.H. Wisdom sits in Places: Landscapes among the Western Apache. Albuquerque: University of New Mexico Press, 1996.

120. Basso K. Western Apache language and culture: essays in linguistic anthropology. Tucson: University of Arizona Press, 1990.

121. Bourdieu P. Habitus // Habitus: A Sense of Placc / Ed. by J. Hiller, E. Rooksby. Aldershot: Ashgate Publishing, 2002.

122. Bourdieu P. The Berber House. The Anthropology of Spacc and Placc // Locating Culture / (ed.) S.M. Low and D.L. Zuniga; Oxford: Blackwell, 2005.

123. Bohme H. Vom Kultus zur Kultur (wissenschaft) zur historishen Semantik des Kulturbegriffs // Kulturwissenschafit - Literaturwissenschaft. Positionen, Themen, Perspektiven / Glaser R., Luserke M. (Hg.): Opladen: Westdeutcher Verlag, 1996. S. 48-68

124. Bloch A. Bicultural education in the North: ways of preserving and enhancing Indigenous peoples' languages and Traditional knowledges // Munster Waxmann Verlag / (ed.) E. Kasten, 1998, pp. 139-157

125. Bloch A. Between Socialism and the Market: Indigenous Siberian Evenki Grapple with Change. PhD Dissertation, University of Pitsburg, 1996.-211 p.

126. Bloch A. Red Ties and Residential Schools. Indigenous Siberians in a Post-Soviet State. Philadelphia: University of Pensilvania Press, 2004. 235 p.

127. Boeck F. Place as cultural and natural texture // Locality and belonging / (cd.) N. Lovell, London and New York: Routledge, 1998.

128. Brenner N. The Urban Question as a Scale Question: Reflections on Henri Lefcbvrc, Urban Theory and the Politics of Scale // Internationa. Journal of Urban and Regional Research, Vol.24 June, 2000.

129. Certeau M. The Practice of Everyday Life. University of California press, 2002.

130. Chene D.M., Gupta A., Ferguson J. Anthropological Locations: Boundaries and Grounds of a Field Science. Berkeley: University of California Press, 1997.

131. Clifford J., Marcus G., Writing Culture: The Poetics and Politics of Ethnography, University of California Press, 1986.

132. Cohen E. A Phenomenology of Tourist Experience // The Sociology of Tourism, (ed.) Y. Apostolopoulos, S. Leivadi, A. Yiannakies, London and New York: Routledge, 2004.

133. Comaroff J., Comaroff J. Ethnography on an awkward scale, postcolonial anthropology and the violence of abstraction // Ethnography. Vol. 4 (2).2003, pp. 147-179

134. Cubitt E.T. National Identity, Popular Culture and Everyday Life. Oxford, New York, 2002.

135. Dilley R. The problem of context. New York, Oxford, 1999.

136. Eller J. Coughlan R. The Poverty of Primordialism // Theory of ethnicity, New York: Free press, 1993.

137. Eyles J. Thinking Geographically: the Editor as Tailgunner / Research in Human Geography, (ed.) J. Eyles, 1993.

138. Eyles J. (ed.) Research in Human Geography. Oxford, 1988.

139. Fabian J. Time and the Other. New York, 1983.

140. Foucault M. Of Other Spaces // Diacritics, Vol. 16 No. 1. 1986, pp.22-27

141. Gell A. The Anthropology of Time. Oxford, 1996.

142. Giddens A. The Consequences of Modernity. Stanford: University of Stanford Press,1990.

143. Gill V. Imagined Geographies // Human Geography today / (ed.) D. Massey, Oxford: Blackwell Publishers, 1999.

144. Goody J. Food and Love. A Cultural History of East and West. London, New York: Verso, 1998.-305 p.

145. Goonwerdena K. The Urban Sensoriun: Space, Ideology and the Aesthticization of Politics // Editorial Board of Antipode, Oxford: Blackwell Publishers, 2005, pp. 47-71

146. Gupta A, Ferguson J. Culture, Power, Place. Exploration in Critical Anthropology. London: Duke University Press, 1997. 361 p.

147. Habeck J. O. What it means to be a herdsman the practice and Image of Reindeer Husbandry among the Komi ofNothcrn Russia, 2005 -271p.

148. Hall E. T. Beyond Culture. New York, Anchor Books, 1989.

149. Hall E. T. Proxemics. The Anthropology of Space and Place // Locating culture, (ed.) Setha M. Low and Denise Lawrence Zuniga, Blackwell: Blackwell Publishing 2003. -- 422 p.

150. Hann C. Epilogue // The Cartography of Copyright Cultures. Versus the Proliferation of Public Properties. Properties of Culture Culture as Property. Pathways to Reform in Post-Soviet Siberia / (ed) E. Kasten. 2004, pp 289-304

151. Harris M. Cows. Pigs, Wars and Witches: The Riddles of Culture. New York: Random House, 1974.

152. Hirsch E. Constructing Environment // Anthropology Today. Vol. 7. No 6 (Dec.).1991, pp.16-19.

153. Hobsbawm E. J. The Social Function of The Past // Past and Present. No.55, 1972.

154. Ноёт I. Theatre and Political Process. New York, Oxford, 2004.

155. Humphrey C. The Domestic Mode of Production in Post-Soviet Siberia // Anthropology Today, Vol.14 №3, 1998, pp. 2-7

156. Humphrey C. The Unmaking of Soviet Life: Everyday Economies After Socialism. Cornell University Press, 2002.-265 p.

157. Jackson P. Commodity Cultures: the Traffic in Things // Royal Geographical Society, 1999.

158. Jaggar Ph. J. Cultural Performance and Economic-Political Goals // The Politics of Cultural Performance / (ed.) D. Parkin, L. Caplan, H. Fisher. Oxford: Berghahn, 1996, pp. 218236

159. Jett S.C. Place-Naming Environment and Perception Among the Canyon de Chelly Navacho of Arizona // Professional Geographer. Vol. 49. No.4, 1997, pp. 481-493

160. Jordan P., Filtchenko A. Continuity and Change in Eastern Khanty Language Worldview. Rebuilding Identities // Pathways to Reform in Post-Soviet Siberia / (ed.) E. Kastcn Berlin: Dietrich Reimer Verlag, 2005, pp. 63-88

161. Kerr T. Who speaks land stories? Inexpert voicing of Place // Limina Vol. 12. 2006.

162. King A. Reindeer herders' culturescape in the Koryak Autonomus Okrug. People and the land // Pathways to reform in Post-Soviet Siberia / (ed.) E. Kasten, Berlin: Dietrich Reimer Verlag, 2002, pp. 63-83

163. King A. "Without Deer There Is No Culture, Nothing"; Anthropology and Humanism // American Anthropological Association, 2003, 27(2), pp.133-164

164. Kirtsoglou E., Theodossopoulos D. 'They are taking our Culture away'. Tourism and Culture Commodification in the Garifuna Community of Roatan // Critique of Anthropology, Vol. 24(2), 2004, pp. 135-157

165. Kopytoff I. The Cultural Biography of Things // The social life of things / (ed.) A. Appadurai, 1999.

166. Kupina J.A. Heritage and/or Property: Ethnographic Collections in Russian Museums. Properties of Culture as Property // Pathways to Reform in Post-Soviet Siberia / (ed.) E. Kasten 2004, pp. 203-315

167. Lakoff G., Johnson M. Metaphors We Live By. Chicago and London, 1981.

168. Larsen T. Den Globale Samtalen. Modernisering, representasjon og subjektkonstruksjon //1 Meyer og Steffensen (red). Norgc, Museum eller framtidslaboratorium? Kulturkstcr, Bergen. 1996.

169. Lash S., Urry J. Economies of Signs and Space. Sage, 1994. 360 p.

170. Levinson C. S. Language and Space // Annu. Rev.Anthropology, Nitherlands, 1996.

171. Lcfebvre H. The Production of Space. Blackwell Publishing, 1991.

172. Lewcllen T.C. The Anthropology of Globalization. London, Westport: Bergin and Carvey, 2002.

173. Ley D. Social Geography and the Taken for Granted World // Transactions of the Institute of British Geographers, New Series Vol.2 №4, 1977, pp498-512

174. Lovell N. Locality and Belonging, London and New York: Routledge, 1998.

175. Lofgen A. Choreograohics of Life: Youth, Place and Migration // Voices from the North: New Trends in Nordic Human Geography / (ed.) J. Ohman, K. Simonsen, Ashgate Publishing, 2003.

176. Liihrmann S. Beyond Repatriation — Collaborations between Museums and Alaska Native Communities // Properties of Culture Culture as Property. Pathways to Reform in Post-Soviet Siberia / (ed). E. Kasten, 2004, pp. 217-229

177. Mann A. Imaging Prehistory: Pictorial Reconstructions of the Way We Were // American Anthropologist №105 (1): 2003, pp. 139-148.

178. Martin A. The Practice of Identity and an Irish Sense of Place // Gender, Place and Culture, №4(1), 1997.

179. Miller T.R. Object Lessons: Wooden Spirits, Wax Voices, and Collecting the Folk // Properties of Culture Culture as Property. Pathways to Reform in Post-Soviet Siberia / (ed). E. Kasten, 2004, pp. 171-202

180. Massey D. Space, Place and Gender. Blackwell Publishing, 1994.

181. Massey D. Power-geometry and Progressive Sense of Place // Mapping the Future: Local Cultures, Global Change / (ed.) J. Bird, B. Curtis, T. Puttnam, G. Robertson, L. Tickner, London and New York: Rotledge, 1993, pp. 59-60

182. Morley D. Robins K. Space of Identity: Global Media, Electronic Landscapes and Cultural Boundaries. Routledge 1995.

183. Murray W. E. Geographies of Globalization. London and New York: Routledge, 2006.

184. Nichols B. Ideology and Image. Bloomington: Indiana University press, 1981.

185. Osborne B. S. Landscapes, Memory, Monuments and Commemoration: Putting Identity in its Placc, DRAFT, www.mctropolis.net, 2001.

186. Pika A. Neotraditionalism in the Russian North. Indigenous Peoples and the Legacy of Perestroika. Canadian Circumpolar Institute, 1999.

187. Pile S. Human Agency and Human Geography Revisited: a Critique of 'New Models' of the Self // Transactions of the Institute of British Geographers, New Series, Vol.81, №1,1993, ppl22-139

188. Pink S. Doing Visual Ethnography: Images, Media and Representation in Research. Sage, 2001.-208 p.

189. Polowy T. Between Heaven and Earth: The Myth of Siberia in Russian Culture, The Slavic and East European Journal, Vol.39, №1, 1995, pp.134-136

190. Rabinow P. Anthropos Today. Princeton and Oxford, 2003.

191. Rethmann P. Chto delat? Ethnography in the Post-Soviet Cultural Context // American Anthropologist, Vol.99, №4, 1997, pp.770-774

192. Robertson G. Traveler's Tales. London and New York: Routledge, 1994.

193. Rodman M. C. Empowering Places: Multilocality and Multivocality // American Anthropologist, Vol.94, №3, 1992. pp. 640-656.

194. Rosmary К. В., Welsh I., Critical Reflection on Reflexive Modernization // Sociological Theory and the Environment / (ed.) R. Dunap, E. Rowman, Littlefield Publishers, 2001.

195. Silvey R., Lawson V. Placing the Migrant // Annals of Association of American Geographers, 89(1), 1999. pp. 121-132

196. Simonsen K. Bodies, Sensations, Space and Time: The Contribution from Henry Lefebvre // Geogr.Ann., 87B(1): Rodkilde University, 2005, pp. 1-14

197. Slezkin Y. In the Soviet House of Culture: a Century of Perestroikas // Russian Review, Vol.56, №2, 1997, pp. 313-315

198. Smith B. R. 'All been washed away now': tradition, change and indigenous knowledge in a Queensland aboriginal land claim // Negotiating local knowledge/ (ed.) J. Pottier, London: Sterling, Virginia, 2003.

199. Soja E. History: Geography: Modernity // The Cultural Studies / (ed.) S. During, Routledge, 1993.

200. Tuan Y.F. Senses of Place // Western Folklore, Vol.56, №1, 1997, pp. 92-94.

201. Tverfjell H. O. Hemme pa tundraen, Konflikt og samarbeid blant nenets og komi reinnomader pa Kanin, Nenets Autonome Okrug, Arkhangelsk fylke, Nord-Russland, BarentsKultur, Tomion Kirjapaino, 2001.

202. Thomas S. Dueling Landscapes: Singing Places and Identities in Highland Bolivia// Ethnography Vol.44, №2, 2000. Pp.257-280

203. Thompson B. J. Ideology and the Social Imaginary. An Appraisal of Castoriadis and Lefort // Theory and Society, Vol. 11, №5, 1982.

204. Vidal de la Blache P., Martonne E. Principles of Human Geography. London: Constable Publishers, 1926.

205. Vitebsky P. Reindeer People living with animals and spirits in Siberia, Harper Collins Publisher, 2005. 480 p.

206. Wagner R. Condensed Mapping // Emplaced Myth / (ed.) Rumscy A., Wciner J., University of Hawai Press, 2001.

207. Ziker J. Peoples of the Tundra: Northern Siberians in the Post-Communist Transition. Prospect Heights, IL: Waveland Press, 2002.

208. Zimmerer K. S. Human Geography and the "New Ecology": The Prospect and Promise of Integration // Annals of Association of American Geographers, Vol.84, №1, 1994, pp.108-125

209. Znamcnsky. А.Л., Siberian History of Russia and Native Dimensions // Russian Review, Vol.54, №2, 1995.