автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Исправительно-трудовые лагеря Куйбышевской области как региональная структура советской карательно-репрессивной системы - ГУЛАГ НКВД

Полный текст автореферата диссертации по теме "Исправительно-трудовые лагеря Куйбышевской области как региональная структура советской карательно-репрессивной системы - ГУЛАГ НКВД"

005012988

На правах рукописи

МАХАЕВА Валентина Васильевна

ИСПРАВИТЕЛЬНО-ТРУДОВЫЕ ЛАГЕРЯ КУЙБЫШЕВСКОЙ ОБЛАСТИ КАК РЕГИОНАЛЬНАЯ СТРУКТУРА СОВЕТСКОЙ КАРАТЕЛЬНО-РЕПРЕССИВНОЙ СИСТЕМЫ — ГУЛАГ НКВД (1937 —июнь 1941 г.)

Специальность 07.00.02 — Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

О^М^ог^^^1—! 9 мдр ¿012

Оренбург 2012

005012988

Работа выполнена на кафедре отечественной истории и археологии ФГБОУ ВПО «Поволжская государственная социально-гуманитарная академия»

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук, профессор Ипполитов Георгий Михайлович

Кужилин Сергей Филиппович, НОУ ВПО

«Самарский институт управления», профессор кафедры социально-гуманитарных дисциплин

Магомедов Рамазан Раджабович, доктор исторических наук, профессор, Оренбургский государственный педагогический университет, кафедра всеобщей истории, заведующий кафедрой

Ведущая организация:

ФГБОУ ВПО «Ульяновский государственный университет»

Защита состоится 19 апреля 2012 г. в 10 часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.180.03 при ФГБОУ ВПО «Оренбургский государственный педагогический университет» по адресу: 460844, Оренбург, ул. Советская, 19, ауд. 333.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ФГБОУ ВПО «Оренбургский государственный педагогический университет» по адресу: 460844, Оренбург, ул. Советская, 19.

Текст автореферата и объявление о защите размещены на сайте ВАК РФ www.vak.ed.gov.ru 16 марта 2012 г.

Автореферат разослан 16 марта 2012 г.

Ученый секретарь диссертационного л

совета доктор исторических наук, ^ А/'У/^

профессор х// Р. Р. Хисамутдинова

Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. В настоящее время в России происходит реформирование пенитенциарной системы. Оно немыслимо без обращения к советскому историческому опыту, особенно периода тоталитарного политического режима сталинизма, неотъемлемой составной частью которого являлась политика физического и психологического террора. Именно тогда была создана советская карательно-репрессивная система — ГУЛАГ НКВД, существенно повлиявшая на развитие СССР и приведшая к серьезным политико-экономическим и социокультурным последствиям, имеющим долгосрочный характер. Исторический феномен ГУЛАГа НКВД требует научного осмысления и переосмысления, которые позволят извлечь необходимые уроки из исторического прошлого. Их учет должен способствовать более эффективному реформированию пенитенциарной системы в РФ в рамках практической реализации политического курса на модернизацию страны.

В историческом пространстве и во времени создания, развития и функционирования советской карательно-репрессивной системы — ГУЛАГа НКВД особый исследовательский интерес представляют ее региональные структуры, в том числе и в Куйбышевской области. Они, будучи наиболее концентрированными, сыграли важную роль в экономическом и социокультурном развитии советских регионов. Исследование регионального аспекта в истории системы, указанной выше, позволяет выявить общее и особенное в ее функционировании, определить ее место и роль в социально-экономическом развитии Поволжья и страны в целом.

Объект исследования — советская карательно-репрессивная система — ГУЛАГ НКВД1.

Предмет исследования — создание, развитие и функционирование исправительно-трудовых лагерей на территории Куйбышевской области в качестве региональной структуры советской карательно-репрессивной системы.

Хронологические рамки исследования — 1937 — июнь 1941 г. Нижняя граница (1937 г.) — год развертывания сталинским политическим режимом так называемого большого террора. Именно тогда количество заключенных исправительно-трудовых лагерей перманентно увеличивалось. Верхняя граница (июнь 1941 г.) связана с началом 22 июня 1941 г. Великой Отечественной вой-

1 Данная система выполняла две функции — карательную и репрессивную. Известно, что уголовное наказание — мера государственного принуждения. Поэтому представляется закономерным, что советская пенитенциарная система карала преступников. Однако она стала механизмом претворения в жизнь репрессий, переросших в исследуемый период в государственный террор — преследование, устрашение и физическое уничтожение государством своих внутренних противников, проходившее вне рамок законодательного поля.

ны, когда в рассматриваемой системе появились новые аспекты, требующие специального исследования. Необходимость выявления институциональных основ советской карательно-репрессивной системы повлекла за собой включение в диссертацию материалов, относящихся к более раннему времени.

Территориальные рамки исследования включают Куйбышевскую область в границах 1937 — июня 1941 г.1, на территории которой дислоцировались крупные исправительно-трудовые лагеря — Самарлаг и Безымянлаг.

Степень изученности темы. Анализ историографических источников позволяет выделить два историографических периода в изучении проблемы — советский (1920-е — первая половина 1980-х годов) и современный. Они различаются методологическими подходами и перечнем рассматриваемых сюжетов. В рамках советской историографии возможно выделение историографических этапов. Но поскольку на всем протяжении названного периода научный поиск осуществлялся в системе координат марксистско-ленинской методологии, радикальных изменений концептуальной направленности в исследованиях не появилось. Поэтому количество и границы историографических этапов для характеристики данной проблемы принципиального значения не имеют.

В 1920-е — первой половине 1930-х годов, когда тенденция резкого ограничения доступа исследователей к архивным документам, директивного управления исторической наукой принимала все более устойчивый характер, сформировалось приоритетное направление — проблема принудительного труда в местах заключения. Авторы, исходя из классового похода, утверждали, что обязательность труда ничего общего не имеет с принудительностью труда. Это лишь мера перевоспитания. Но историографическая ценность таких публикаций заключается в том, что среди авторов были и руководящие работники пенитенциарной системы, способные показать процесс функционирования системы изнутри, раскрывая даже некоторые её недостатки. Так, А. А. Гершензон, освещая тему борьбы с преступностью в РСФСР, признавал перенаселенность лагерей. Начальник Главного управления мест заключения Е. Г. Ширвиндт давал классификацию мест заключения, обобщал опыт хозяйственного использования спецконтингента в интересах нэпа2. Кроме того, работы писались по горячим следам, что позволяло очевидцам передать дух того времени и свое видение советской пенитенциарной политики.

Начиная со второй половины 1930-х и до первой половины 1950-х годов издание научной литературы о советских лагерях практически прекратилось.

1 В то время она включала и территорию современной Ульяновской области. — В. М.

Ширвиндт Е. Г. Наше исправительно-трудовое законодательство. М., 1925; Исаев М. Основы пенитенциарной политики. М.; Л, 1927; Утевский Б. С. Советская исправительно-трудовая политика. М.. 1934. С. 151; и др.

Лишь в период оттепели (вторая половина 1950-х — первая половина 1960-х гг.) крупные ученые-правоведы предприняли попытки осветить изменения, происходившие в пенитенциарной системе, вызванные реализацией курса XX съезда КПСС на преодоление последствий культа личности Сталина'. Но подобная позитивная тенденция не получила дальнейшего развития. В изданных работах ощущалась нехватка анализа архивных документов, так как их основной массив являлся засекреченным. Жесткое давление цензуры привело к появлению запретных тем. Так, не оценивался, а просто умалчивался вклад труда заключенных в развитие экономики2.

Подводя итог рассмотрению советской историографии проблемы, отметим отсутствие комплексных исследований деятельности исправительно-трудовых лагерей (ИТЛ). Отдельные ее аспекты рассматривались главным образом в работах, освещающих развитие советской пенитенциарной системы в целом. Все труды выполнены в условиях жесткого идеологического диктата в отношении советской исторической науки и наличия цензуры. Это обязывало историков к определенному набору выводов.

Современный период развития отечественной исторической науки по данной проблематике начался со второй половины 1980-х годов, когда исторические реалии перестройки сделали возможными перемены в методологии исследований, становление ряда новых подходов, взглядов и оценок в изучении темы. Данная тенденция набрала силу в начале 1990-х годов, когда рождалась и продолжала укрепляться в дальнейшем новая российская государственность. Благодаря допуску исследователей к архивным документам карательно-репрессивных органов появились работы, в которых раскрывались вопросы организации и функционирования первых советских исправительно-трудовых учреждений (ИТУ), а также ИТЛ на различных этапах советской истории. Авторы осветили острые проблемы, о которых ранее умалчивалось: нечеловеческие условия содержания заключенных, бесплатный принудительный труд в ГУЛАГе в интересах экономики СССР3.

Таким образом, гулаговская тематика выходит на качественно новый уровень. Об этом свидетельствует монография Г. М. Ивановой, написанная на основе использования ранее засекреченных архивных документов, в которой про-

' Калинин В. Н., Угевский Б. С. Советские исправительно-трудовые учреждения. М., ¡960.

2 Кизилов И. И. НКВД РСФСР (1917—1930 гг.). М„ 1969; Поволжье в Великой Отечественной войне 1941—1945: сб. ст. Куйбышев, 1980.

'Кузьмине. И. Исправительно-трудовые учреждения в СССР (1917—1953). М., 1991; Хлевнюк О. В. Принудительный труд в экономике СССР. 1929—1941 годы // Свободная мысль. 1992. № 13. С. 73—84: Смирнов М„ Сигачев Д. Система мест заключения в СССР. 1929—1960: справочник. М., 1998; Исаков В. М. Труд осужденных в исправительно-трудовых учреждениях Советского государства (1917-1990 гг.). М„ 2000; и др.

анализирован ГУЛАГ в качестве социально-экономического и политико-правового феномена в истории Советского государства, уделено особое внимание проблеме становления и функционирования советского лагерно-промыш-ленного комплекса'. Увеличение числа исследований привело к появлению историографических работ2.

Комплексное изучение вопросов истории ГУЛАГА в последние годы становится одним из актуальных направлений исторической науки. Об этом свидетельствует большое количество соответствующих работ, в первую очередь диссертационного характера, в которых ученые пытаются воссоздать целостную картину деятельности гулаговских лагерей как в системе в целом, так и на уровне отдельных регионов3.

В региональной историографии, имеющей отношение к истории ИТЛ Куйбышевской области, историки А. В. Захарченко, А. И. Репинецкий, О. В. Петров, А. К. Синельник, введя в научный оборот новые архивные документы, проанализировали состав узников Безымянлага, их социально-бытовое обеспечение и трудовое использование, а также деятельность Управления Безымянского лагеря Особого строительства НКВД СССР4. Особую ценность представляет книга А. В. Захарченко и А. И. Репинецкого, в которой собраны архивные документы о деятельности одного из крупнейших лагерных комплексов системы ГУЛАГ — Управления Безымянского лагеря Особого строительства НКВД СССР (1940 — 1946 гг.). Каждый из четырех разделов книги историки сопроводили вступительными статьями, в которых дали обобщенную научную картину следующих проблем: организация и структурные изменения Безымянлага; труд заключенных, условия их содержания и санитарно-бытовое обслуживание и т.д.5 В то же время отсутствуют научные публикации по истории Самарлага.

' Иванова Г. М. История ГУЛАГа. 1918—1958: социально-экономические и политико-правовые аспекты. М., 2006.

2 Репинецкий А. И., Ипполитов Г. М. ГУЛАГ как исторический феномен: опыт историографического обзора // Клио. Журн. для ученых. 2011. № 4. С. 20—28.

1 Меликян А. М. Советская исправительно-трудовая политика: 1921—1941 гг.: автореф. дис. ... д-ра ист. наук. Краснодар, 2005; Белых Н. Ю. Особенности формирования и функционирования лагерной экономики в 1938—1953 гг. (на материалах ВЯТЛАГА — Вятского исправительно-трудового лагеря НКВД—МВД СССР) .автореф. дис.... канд. ист. наук. Ижевск, 2010; v. др.

4 Синельник А. К. Градостроительная история Самарского края. Самара, 2000; Петров О. В. Строительство предприятий и социально-бытовых объектов авиационной промышленности на территории Куйбышевской области в годы Великой Отечественной войны (1941—1945): дис. ... канд. ист. наук. Самара, 2002; Захарченко А. В. Проблемы социально-бытового обеспечения и трудового использования узников Безымянлага II Изв. Самар. науч. центра Рос. акад. наук. 2007. Т. 9, № 2; Захарченко А. В., Репинецкий А. И. Узники Безымянлага: состав, трудовая деятельность (1940—1942 гг.) II Вестн. архивиста. 2010. № 2.

' Захарченко А. В., Репинецкий А. И. Строго секретно. Особстрой — Безымянлаг. 1940—1946 (Из истории системы лагерей НКВД Куйбышевской области). Самара, 2008.

Следовательно, в современной российской историографии проблемы имеются серьезные исследования гулаговской проблематики. Однако нет оснований утверждать, что история ИТЛ на территории Куйбышевской области получила комплексную научную разработку.

В зарубежной историографии проблемы в 1950—! 960-е годы историки перешли от разрозненных публикаций к комплексным исследованиям истории ГУЛАГа, уделяя основное внимание масштабам сталинских репрессий и системе принудительного труда. Однако узость источниковой базы, отсутствие доступа в советские архивы на протяжении долгого времени по-прежнему обуславливали субъективные оценки и неточности в их работах'. В начале 1990-х годов зарубежные исследователи стали опираться на рассекреченные в нашей стране архивные документы советской карательно-репрессивной системы, поэтому их работы на современном этапе вносят заметный вклад в историографию анализируемой темы2. Так, английский историк Е. Бэкон, опираясь на гулаговские отчеты, реконструировал процесс управления лагерями в СССР в 1937—1953 гг., дал оценку численности лагерных контингентов, описал использование труда заключенных в различных отраслях советской экономики и объем производимых ими работ, условия их содержания и т.д.3 В статье Н. Верта сделан вывод, что в СССР в течение многих десятилетий функционировала разветвленная система лагерей, равной которой не было нигде в XX веке, и в которой во времена Сталина — всего одно поколение назад — содержался каждый шестой взрослый гражданин страны4.

Таким образом, несмотря на то, что отдельные аспекты темы затрагивались отечественными и зарубежными авторами, историография на современном этапе развития не располагает специальным трудом, где бы раскрывался исторический опыт функционирования исправительно-трудовых лагерей Куйбышевской области в качестве региональной структуры советской карательно-репрессивной системы — ГУЛАГа НКВД в 1937 — июне 1941 г.

1 Schapiro L. From Lenin to Stalin. A History of the Communist Party of the Soviet Union. Cambridge University Press, 1964; Rosefielde S. An Assessment of the sources and uses of Gulag forced labour, 1929 — 1956 //Soviet Studies. 198!. ХХХ1Ш1. P. 51—87; и др.

;Stetmer R. Archipel GULag: Stalins Zwangslager — Terrorinstrumet und Wirtschaftsgigant: Entstellung, Organisation und Funktion des sowjetischen Lagersystems 1928—1956. Paderborm; Ferdinans Schoningh, 1996; Куртуа С., Верт H., Панне Ж.-Л. и др. Черная книга коммунизма. Преступления, террор, репрессии. М., 2001; Котек Ж., Ригуло П. Век лагерей: лишение свободы, концентрация, уничтожение. Сто злодеяний. М., 2003.

Bacon Ed. The GULAG at War: Stalin's Forced Labor System in the Light of the Archives. London,

1994.

' Верт H. ГУЛАГ через призму архивов. Новые источники, факты и выводы. Статья была опубликована в журнале «Восточная Европа» («Osteuropa») (57-й год издания, вып. 6, июнь 2007. С. 9— 30), переведена с немецкого на русский язык Ю. Симоновым и размещена в Интернете на сайте «Вар-лам Шаламов» [Электронный ресурс], URL: http://shalamov.rU/research/61/l.html.

Цель исследования — комплексный анализ создания, развития и функционирования исправительно-трудовых лагерей Куйбышевской области как региональной структуры советской карательно-репрессивной системы — ГУЛАГа НКВД в 1937 — июне 1941 г., их влияния на экономическую и социокультурную жизнь региона. Для достижения поставленной цели определены следующие задачи:

- исследовать генезис и эволюцию карательно-репрессивной системы Советского государства;

- изучить развитие ГУЛАГа НКВД;

- раскрыть процесс становления и развития советской карательно-репрессивной системы в исследуемом районе;

- осветить историю создания, становления и развития лагерей ГУЛАГа НКВД на территории Куйбышевской области — Самарлага и Безымянлага;

- проанализировать функционирование ИТЛ на территории Куйбышевской области как региональной структуры советской карательно-репрессивной системы — ГУЛАГа НКВД.

Методологические основы исследования. Диссертация базируется на диалектическом подходе, подразумевающем рассмотрение темы в многообразии возникающих глубинных связей и отношений, а также на принципах историзма и объективности в изучении явлений, процессов, связей и отношений. Фундаментальным постулатом стало представление о системном характере объекта и предмета исследования. В работе широко использовались приоритетные общенаучные (анализ и синтез; исторический и логический, классификационный, контент-анализ, факторный анализ и др.) и специально-исторические (сопоставительный, синхронный и диахронный, метод периодизации и др.) методы исследования рассматриваемой темы.

Источниковая база. При работе над диссертацией использовались источники, которые условно разделены на следующие группы: архивные документы и материалы; опубликованные документы и материалы; источники личного происхождения (мемуары, дневники, эпистолярии); периодическая печать; научно-справочная литература.

Архивные документы и материалы составляют наиважнейшую часть ис-точниковой базы диссертации, так как они выступают своеобразным «арбитром достоверности». Исследовались документы и материалы, отложившиеся в федеральных и региональных государственных архивных учреждениях, а также ведомственных архивах. Федеральные государственные архивные учреждения: Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ), Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Региональные государственные архивные учреждения: Центральный государственный архив Са-

марской области (ГУСО ЦГАСО), Самарский областной архив социально-политической истории (ГУСО СО ГАСПИ). Ведомственные архивы: Архив Главного управления внутренних дел Самарской области (А ГУВД СО), Отдел специальных фондов Информационного центра Главного управления внутренних дел по Самарской области (ОСФ ИЦ ГУВД СО), Архив Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Самарской области (А ГУФСИН СО). Анализ документов и материалов из архивов трех уровней позволил обеспечить комплексный подход к исследованию рассматриваемой проблемы. В совокупности в диссертации использованы материалы 15 архивных фондов, которые передают информацию, имеющую отношение к объекту и предмету исследования. Значительное количество используемых материалов введены в научный оборот впервые.

Документы, извлеченные из архивов, составляют документальную основу исследования. В ней выделяются несколько групп источников. Первая группа — документация ЦКВКП(б), региональных и местных органов компартии, включающая решения партийных съездов, пленумов, Политбюро ЦК ВКП(б) — КПСС, республиканских, краевых, областных и районных партийных организаций, а также материалы партийных органов по различным аспектам деятельности советской карательно-репрессивной системы и ее региональной составляющей. Значимость данного комплекса источников объясняется особым положением, которое занимала в советской политической системе компартия, представлявшая собой «руководящую и направляющую силу» и определявшая развитие всех сфер советского общества. Использовались документы фонда 17 — Центральный Комитет КПСС, в первую очередь те, из которых можно составить представление о формах и методах партийного руководства советской карательно-репрессивной системой в фазе ее становления и развития. В ГУСО СО ГАСПИ необходимую информацию для изучения рассматриваемой темы содержат фонды Куйбышевского обкома компартии (Ф. 656) и политотдела Управления Особого строительства (Ф. 1817). Так, переписка обкома партии с руководством Особстроя позволяет выявить взаимоотношения данной структуры с местными органами власти, нерешенные проблемы строительства. В фонде политотдела Управления Особого строительства отложились стенограммы партийных собраний и конференций, проводимых партийной организацией Особстроя. Здесь доминировала тематика, имеющая отношение (как прямое, так и косвенное) к производственной деятельности. Однако в выступлениях коммунистов поднимались проблемы реакции на руководящие указания ЦК ВКП(б).

Вторая группа источников — законодательные и подзаконные нормативные акты советских органов власти: кодексы, законы и указы Президиума Верховного Совета СССР, постановления и распоряжения ЦИК и СНК

Союза ССР, директивы и приказы ОГПУ—НКВД СССР, ГУЛАГ и его региональных организационно-структурных элементов. Среди источников данной группы особое место занимают приказы и директивы ОГПУ—НКВД, в том числе принятые совместно с Прокуратурой СССР, основная часть которых отложилась в ГАРФ (Ф. 9401 — Народный комиссариат внутренних дел (Министерство внутренних дел СССР) и Ф. 9414 — Главное управление мест заключения Министерства внутренних дел СССР). Имеются они в региональных и ведомственных архивах. Так, в А ГУВД СО в Отделе спецфондов и реабилитации Информационного центра ГУВД СО (Ф. 6, 7) сохранились копии приказов по Самарлагу и Безымянлагу. Некоторые документы, характеризующие отдельные аспекты предыстории ГУЛАГа, хранятся в ГАРФ в фонде Р-393 (исправительно-трудовые лагеря), в ГУСО ГАСПИ: Ф. Р-187 — документы Сызранского горисполкома (1917—2005 гг.). Власть и управление; Ф. Р-11 — документы Сызранского отдела управления. Организация общественного порядка (1918—1924 гг.).

Третья группа источников — огромный массив делопроизводственной документации1. В достаточно хорошо сохранившемся фонде 9414 — Главное управление мест заключения Министерства внутренних дел СССР — особую ценность представляют приказы начальников ГУЛАГа, протоколы совещаний при начальнике ГУЛАГа, докладные записки и рапорты руководства ГУЛАГа на имя наркома внутренних дел, переписка ГУЛАГа с ЦК ВКП(б), Совнаркомом СССР и РСФСР, Прокуратурой, Верховным судом СССР и РСФСР, региональными органами ГУЛАГа и ИТЛ, производственные, финансовые планы и отчеты, ведомственная статистика, фотодокументы и служебные карточки сотрудников лагерей. Пристальное внимание уделялось исследованию таких своеобразных источников, как протоколы совещаний командно-политического состава отделов и подразделений, доклады по результатам служебных проверок, отчеты, рапорта, объяснительные записки, характеризующие различные аспекты деятельность ИТЛ Куйбышевской области. Причем если служебные отчеты лагерного руководства плотно насыщены конкретным и объемным материалом, отражающим производственные показатели лагерных предприятий, то отчетная документация командно-политического состава отделов и подразделений ИТЛ Куйбышевской области отличается большой степенью критичности. Особенно когда речь идет о выявленных серьезных недостатках в работе низовых структур учреждений, а также о просчетах со стороны руководителей разного уровня,

1 Инструкции, циркуляры и распоряжения партийных и советских органов, ОГПУ—НКВД, ГУЛАГа, их региональных структур, управлений ИТЛ, переписка между различными организациями, в том числе между органами государственного управления и ЦК ВКП(б).

которые в отчетных документах, высылаемых в НКВД СССР, старались скрыть или сгладить1.

В ОСФ ИЦ ГУВД СО анализировались материалы Ф. 7, образованного по документальным материалам Управления строительства Куйбышевского гидроузла и Самарлага НКВД СССР (1930—1940 гг.). Документы общего делопроизводства представлены приказами руководства строительства Куйбышевского гидроузла по вопросам производства, приказами по административно-хозяйственным вопросам, документацией главной бухгалтерии. Их анализ позволяет составить более углубленные представления о производственной деятельности строителей Куйбышевского гидроузла, в интересах которого и создали Самар-лаг. Также в данном ведомственном архиве анализировались материалы фонда 6, образованного по документальным материалам Управления Особого строительства НКВД СССР и Безымянлага. Документы общего делопроизводства включают приказы руководства Особстроя по Самарскому ИТЛ НКВД СССР по вопросам строительства, экономики, административно-хозяйственным вопросам, документацию главной бухгалтерии. Анализ таких документальных материалов позволяет проследить деятельность ряда отделов и служб Особстроя и Безымянского ИТЛ.

В А ГУФСИН СО в фонде 24 (отдел мест заключений и трудовых поселений УНКВД по Куйбышевской области) сосредоточен большой массив делопроизводственной документации, дающей представления о хозяйственной жизни колоний, а также отдельных лагерных пунктов. Анализ подобных документов позволяет выявить специфические особенности процесса генезиса советской карательно-репрессивной системы в исследуемом регионе.

В конечном итоге из групп источников, охарактеризованных выше, черпался материал, дающий основу понимания процесса становления, развития и функционирования карательно-репрессивной системы — ГУЛАГа НКВД в целом, а также ИТЛ Куйбышевской области как региональной структуры упомянутой выше системы в частности. Кроме того, изучение документов данного вида дает представление о специфике управления местами лишения свободы.

Четвертая группа источников — бухгалтерско-финансовая документация: сметы расходов на содержание различных организационных структур, сводные бухгалтерские отчеты и объяснительные записки к ним, сводные годовые отчеты о производственной деятельности ИТЛ Куйбышевской области; штатные расписания, тарифные сетки и должностные оклады; руководящие материалы по вопросам труда и заработной платы заключенных; справки, расчеты

1 Подобные документы отложилась в ГУСО ЦГАСО (Ф. 2064. Управление Особого строительства Наркомата внутренних дел СССР).

и нормативные расчеты по содержанию ИТЛ Куйбышевской области, а также многие другие документы их финансовой и производственной деятельности. Бухгалтерско-финансовая документация позволяет решить ряд исследовательских задач, связанных с изучением трудовой деятельности и кадровым обеспечением исследуемых ИТЛ (отложилась в фондах ГУСО ЦГАСО — Ф. 2064, а также в ряде дел А ГУВД СО фонда 1 (Приволжская ОУМТ и ВС МВД РФ (1937—1991 гг.)).

Опубликованные документы и материалы. Различные аспекты истории советской карательно-репрессивной системы и ГУЛАГа позволяют исследовать документы, помещенные в сборник «Главное управление лагерей. 1918—1960». Он составлен по хроникально-тематическому принципу и дает представление о возникновении и развитии в СССР репрессивной системы и ее центрального аппарата — Главного управления лагерей. Публикуются документы ВЦИК, ЦИК СССР, СНК СССР, регламентирующие деятельность ИТЛ, а также документы ОГПУ — НКВД СССР, отражающие организационную структуру, статистические данные, режим и производственную деятельность всех исправительно-трудовых учреждений страны. Основная часть представленных документов была прежде недоступна исследователям'. Ценный материал для понимания проблемы принудительного труда заключенных ГУЛАГа сосредоточен в сборнике документов «Экономика ГУЛАГА и ее роль в развитии страны, 1930-е годы». Использование в нем ранее не публиковавшихся секретных документов из фондов СНК СССР и НКВД позволило создать достаточно полное представление о динамике численности заключенных, условиях их жизни, роли и удельном весе их труда в решении задач хозяйственного строительства2. Различные аспекты сталинской репрессивной политики, системы лагерей и спецпоселений раскрываются и в других сборниках документов3. Есть определенный материал по рассматриваемой теме и книге «ВЧКЛПУ: документы и материалы», в которую, в частности, включены ранее недоступные документы, хранящиеся в архиве Гу-веровского института (США)4.

Однако поистине источниковым прорывом в проблематике ГУЛАГа можно считать подготовленный отечественными и зарубежными учеными фундаментальный многотомник «История сталинского Гулага». Он выделяется не только своей фундаментальностью, но и огромной научной значимостью. Так, последнее издание содержит обширный комплекс архивных материалов, хранящихся в фондах ГАРФ, ЦА ФСБ РФ, РГАСПИ, РГАНИ и архива НИПЦ «Мемо-

' Главное управление лагерей. 1918—1960: сб. док. М., 2000.

2 Экономика ГУЛАГА и ее роль в развитии страны, 1930-е годы: сб. док. / сост. М. И. Хлусов. М., 1998.

' Дугив А. Н. Неизвестный ГУЛАГ: Документы и факты. М., 1999; Сталинские стройки ГУЛАГа. 1930—1953: сб. док. М„ 2005; и др.

4 ВЧК/ГПУ: документы и материалы / сост. Ю. Г. Фельштинский. М., 1995.

риал». Уникальность издания выражается, во-первых, в объеме, репрезентативности и тщательности подбора опубликованных документов, позволяющих объективно и всесторонне исследовать историю советской карательно-репрессивной системы и ГУЛАГа, во-вторых, в наличии в каждом томе вступительных статей, раскрывающих понимание проблемы авторами сборника1.

Особую значимость для данной диссертации представляет уже анализировавшаяся выше книга самарских ученых А. В. Захарченко и А. И. Репинецкого2. Авторы сосредоточили в книге 284 документа из фондов ГАРФ, ГУСО ЦГАСО, ГУСО СО ГАСПИ, имеющих непосредственное отношение к истории Управления Безымянского лагеря Особого строительства НКВД СССР (1940—1946 гг.). Документы отработаны на высоком археографическом уровне.

Источники личного происхождения (мемуары, дневники, зпистолярии) представляют важный информативный ряд для диссертации. Несмотря на субъективно-эмоциональный характер воспоминаний жертв политических репрессий и очевидцев лагерной действительности, они представляют собой существенный источник информации, позволяющий детализировать и оживить историю ГУЛАГа3.

Периодическая печать. Определенное количество сведений почерпнуто из эмигрантских изданий «Посев», «Социалистический вестник», а также из советских изданий — журналов «Соловецкие острова», «Советская юстиция». Ценный источниковый материал сосредоточен в некоторых номерах газеты «Сталинская стройка», издававшейся Особстроем и сохранившейся в ГУСО СО ГАСПИ4.

Научно-справочная литература. Хорошим подспорьем для исследователей является справочник, подготовленный обществом «Мемориал» (Москва) и ГАРФ, в котором дается краткая характеристика около пятисот лагерей5, а также справочное издание, посвященное истории центрального аппарата органов внутренних дел и государственной безопасности СССР, где впервые приводятся сведения о структуре ведомств и биографические данные об их руководителях6. Своеобразным источником, содержащим информацию о лагерной субкультуре,

' История сталинского Гулага. Конец 1920-х — первая половина 1950-х годов: собр. документов: в 7 т. М„ 2004—2005.

2 Захарченко A.B., Репинецкий А. И. Строго секретно...

" Юшнгер А. Советская каторга // APP. Берлин, 1928. Т. 19; Белых П. И. Своими глазами (Воспоминания узника ГУЛАГа). Новокузнецк, 1997; Правда о ГУЛАГе: свидетельствуют очевидцы. Тула, 1991; Поживши в ГУЛАГе: [сб. восп.] / сост. А. И. Солженицын. М., 2001; и др.

4 ГУСО СО ГАСПИ. Ф. 1818. Оп. I. Д. I.

'Система исправительно-трудовых лагерей в СССР. 1923—1960: Справочник. М., 1S98.

6 Лубянка. ВЧК — ОГПУ — НКВД — НКГБ — МГБ — МБД - - КГБ. 1917-1960: Справочник. М..

1997.

социально-бытовом и правовом положении заключенных, является справочник, подготовленный бывшим узником ГУЛАГа Ж. Росси1.

Научная новизна исследования заключатся в том, что впервые в отечественной историографии всесторонне и комплексно исследован исторический феномен исправительно-трудовых лагерей Куйбышевской области как региональной структуры советской карательно-репрессивной системы — ГУЛАГа НКВД в 1937 — июне 1941 г. Проанализированы исторические условия создания ИТЛ, влияние совокупности различных факторов на их развитие и функционирование. В научный оборот введено значительное число архивных документов (особенно из региональных и ведомственных архивов), ранее неизвестных или мало известных научной общественности. Представлены результаты авторского анализа создания, развития и функционирования ИТЛ Куйбышевской области как региональной структуры советской карательно-репрессивной системы — ГУЛАГа НКВД в 1937 — июне 1941 г., раскрыта их роль в экономической и социокультурной жизни исследуемого региона.

Практическая значимость исследования определяется его результатами, которые дают возможность более полного переосмысления создания, развития и функционирования исправительно-трудовых лагерей Куйбышевской области как региональной структуры советской карательно-репрессивной системы — ГУЛАГа НКВД в 1937 — июне 1941 г. Вводимые в научный оборот новые архивные данные, сформулированные выводы и уроки могут быть использованы при последующем исследовании различных аспектов рассматриваемой темы, послужить исходным материалом для подготовки обобщающих трудов, монографий, статей, сборников документов, учебных пособий по истории отечественной пенитенциарной системы. Материалы диссертации могут стать полезными властным структурам, предметно занимающимся сегодня реформированием пенитенциарной системы России.

Основные положения, выносимые на защит)"

1.В процессе генезиса и эволюции советской карательно-репрессивной системы — предыстории ГУЛАГа (1918 г. — первая половина 1929 г.) — сформировался исторический феномен, суть которого — абсолютизация принудительного труда политических и уголовных заключенных в исправительно-трудовых лагерях. При полной поддержке советской власти ИТЛ стали функционировать в рамках исследуемой системы вне законодательного поля, безгласно и бесконтрольно.

2. В 1937 — июне 1941 г. советская карательно-репрессивная система — ГУЛАГ НКВД органически вписалась в предвоенную экономику СССР. При

1 Росси Ж. Справочник по ГУЛАГу: в 2 частях. М„ 1991.

этом усилили карательную составляющую в режиме содержания заключенных. Вместо принятия действенных мер по улучшению их положения как бесплатной рабочей силы, принудительно трудившейся в интересах предвоенной экономики Советского Союза, высшее партийно-государственное руководство страны решило списать серьезные недостатки в функционировании лагерей на «вредительство» и «врагов народа», затаившихся в ГУЛАГе.

3.В развитии и становлении советской карательно-репрессивной системы в Куйбышевской области имелась специфика: отсутствовали классические лагеря принудительного труда; в НТК не содержалось политических заключенных; появились первые лагерные пункты, а затем — первый классический лагерь — Сызраньлаг. Но бесчеловечная оценка заключенных в качестве бесплатной рабочей силы, из которой необходимо выжать (до ее смерти) максимальную экономическую выгоду, равнодушие и нежелание администрации проявлять заботу хотя бы об элементарном жизнеобеспечении узников, ничем не отличались от складывавшейся и развивавшейся советской карательно-репрессивной системы—ГУЛАГа НКВД.

4. Отличительная особенность ИТЛ на территории Куйбышевской области— гибкая адаптация их организационной структуры под решение крупномасштабных экономических задач, поставленных перед ними. Несмотря на строгий лагерный режим, и в Самарлаге, и в Безымянлаге получила большое распространение лагерная преступность, борьба с которой осуществлялась жестким применением репрессий. Лагерная преступность стимулировалась постоянной нуждой, голодом, низким морально-психологическим состоянием заключенных. Была выстроена коррупционная система отношений, преодолевавшая лагерный режим и пускавшая корни по обе стороны колючей проволоки. Значительного снижения лагерной преступности достигнуть так и не удалось.

5. В исследуемых ИТЛ социально-бытовые условия заключенных являлись исключительно тяжелыми. Они обеспечивали лишь самый минимум необходимого для поддержания жизни узников. Как следствие, происходил рост уровня смертности контингента. Однако трудовая деятельность заключенных была организована в строгом соответствии с требованиями НКВД и ГУЛАГа, хотя имели место и недостатки, так как принудительный труд не может являться эффективным (вообще и в частности). Сложившаяся система, несмотря на жесточайшую эксплуатацию принудительного труда узников, давала зачастую организационные сбои, но все-таки функционировала в интересах выполнения крупномасштабных экономических задач.

Апробация результатов исследования. Основные идеи диссертации были апробированы посредством научных сообщений автора на ежегодных методологических семинарах аспирантов и соискателей исторического факультета

Поволжской государственной социально-гуманитарной академии, а также на научно-методических семинарах руководящего состава ГУФСИН России по Самарской области. Диссертант выступил на межвузовской научно-практической конференции «Место и роль УИС в механизме Российского государства», состоявшейся 10 марта 2011 г. на базе Самарского юридического института Федеральной службы исполнения наказаний. Материалы диссертации частично использованы соискателем при проведении уроков по истории в специальной школе филиала № 2 Центра Образования при исправительных учреждениях Самарской области Министерства образования и науки Самарской области, а также на занятиях по служебной подготовке сотрудников аппарата ГУФСИН по Самарской области.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка источников и использованной литературы, приложений.

Основное содержание работы

Во введении обоснована актуальность, определены объект и предмет исследования, его хронологические и территориальные рамки, степень научной разработанности темы, сформулированы цель и задачи, дана характеристика ис-точниковой базы, методологии, научной новизны и практической значимости работы.

Первая глава «Советская карательно-репрессивная система (1918 — июнь 1941 г.)» посвящена анализу процесса генезиса и эволюции системы, упомянутой выше, в 1918 — июне 1941 г.

В первом параграфе «Карательно-репрессивная система Советского государства: генезис и эволюция (1918 — первая половина ¡929 г.)» рассматривается процесс зарождения и развития данной системы, составляющий предысторию ГУЛАГа — НКВД. Установлено, что данная предыстория связана с возникновением и функционированием в первые годы советской власти сначала концентрационных лагерей, а затем лагерей принудительных работ. В условиях Гражданской войны советская власть с лета 1918 г. стала использовать концентрационные лагеря для изоляции классовых противников'.

3 апреля 1919 г. Ф. Э. Дзержинский внес на коллегию НКВД проект постановления ВЦИК «О концентрационных лагерях»2. В процессе доработки проекта родилось новое название — «лагеря принудительных работ». Оно

' В них ранее содержались военнопленные Первой мировой войны. — В. М.

2 ГАРФ, Ф. Р-393. Оп. 1. Д. 19. Л. 59—59 об., 80.

придавало политически нейтральному понятию «концентрационный лагерь», еще не имевшему в тот период зловещего звучания, определенный классовый карательно-воспитательный оттенок. Причем генезис советской карательно-репрессивной системы шел в режиме перманентного наращивания усилий и темпов. Если в конце 1919 г. на территории РСФСР действовал 21 лагерь, то в ноябре 1920 г. их имелось уже 84, где содержалось 25 336 человек заключенных и 24 400 военнопленных Гражданской войны'.

Официально к началу 1921 г. в РСФСР существовало пять типов лагерей принудительных работ: I. Лагеря особого назначения. 2. Концентрационные лагеря общего типа. 3. Производственные лагеря. 4. Лагеря для военнопленных. 5. Лагеря распределители. Однако подобная дифференциация лагерей мало влияла на характер и условия содержания заключенных и во многом являлась формальной. Данные лагеря — новые, неизвестные ранее в России карательные учреждения, которые формировались наряду с традиционными, исторически сложившимися видами мест заключения. Но именно они стали впоследствии основным каналом реализации карательно-репрессивной политики Советского государства. Важная веха в предыстории ГУЛАГа НКВД — принятие 26 марта 1928 г. постановления ВЦИК и СНК РСФСР «О карательной политике и состоянии мест заключения», которым предписывалось в целях действительного использования принудительных работ как средства уголовной репрессии разработать проект изменения законодательства о принудительных работах на началах: а) бесплатности, б) хозяйственной выгодности, в) «такой их организации, чтобы они представляли собой реальную меру репрессии по сравнению с общественными работами, организуемыми для безработных органами Народного комиссариата труда»2.

Следовательно, в процессе генезиса и эволюции советской карательно-репрессивной системы — предыстории ГУЛАГа (1918 г. — первая половина 1929 гг.) — сформировался исторический феномен, суть которого — абсолютизация принудительного и бесплатного труда заключенных в исправительно-трудовых лагерях, подчиненных ОГПУ, которое смогло оформить его в своего рода жестко структурированную подсистему в рамках советской карательно-репрессивной системы. Заключенные в полной мере ощущали всю жесткость уголовной репрессии — принудительного труда. Разумеется, ОГПУ, как задающий генератор, смогло осуществить все вышесказанное при полном понимании и поддержке органов государственной власти и управления Советского государства и руководящих структур правящей в стране компартии. Именно благодаря

' ГАРФ. Ф. Р-393, Оп. 13. Д. !в. Л. 111-112.

2 Сборник нормативных актов по советскому исправительно-трудовому праву (1917—1959 гг.). М„ 1959. С. 202—207.

им анализируемая подсистема стала функционировать в рамках советской карательно-репрессивной системы вне законодательного поля, безгласно и бесконтрольно. Ее острие было направлено на политических заключенных — всевозможных разгромленных противников советской власти, а также и против уголовного элемента. Анализируемая система стала носить ярко выраженный карательно-репрессивный характер.

Второй параграф «Советская карательно-репрессивная система — ГУЛАГ НКВД (¡930 — июнь 1941 г.)» раскрывает динамику формирования и развития системы собственно ГУЛАГ — НКВД. Доказано, что начало процесса ее формирования совпало по времени с началом «великого перелома», когда в стране начался политический режим сталинизма, неотъемлемым атрибутом которого стали лагеря принудительного труда. Причем сразу были взяты на вооружение форсированные темпы: если в 1932 г. в СССР функционировали 11 лагерей ГУЛАГа, в которых содержались 268 700 заключенных, то в середине 1937 г. уже было 18 ИТЛ с числом заключенных 820 900 человек1.

История ГУЛАГа — НКВД началась 25 апреля 1930 г., когда совершенно секретным приказом ОГПУ № 130/63 образовано Управление лагерями (УЛАГ) ОГПУ под руководством Ф. И. Эйхманса2. Оно было призвано осуществлять свою деятельность строго на основании «Положения об исправительно-трудовых лагерях», принятого СНК СССР 7 апреля 1930 г. Согласно ему в ИТЛ направлялись лица, приговоренные судом к лишению свободы на срок не ниже трех лет, а также лица, осужденные во внесудебном порядке постановлениями Коллегии или Особого совещания ОГПУ3. Лагеря находились в ведении ОГПУ, которое руководило их деятельностью на основе внутриведомственных нормативных актов, утверждало организационную структуру и штатный состав работников каждого лагеря. Данный политический орган наделялся неограниченной властью над судьбами заключенных, которые, попав в сферу его полномочий, фактически выпадали из юрисдикции действующего законодательства.

Важная веха в истории собственно ГУЛАГа — образование 10 июля 1934 г. НКВД СССР4. Новому наркомату передали все ИТЛ ОГПУ. НКВД СССР, получив в свое распоряжение ИТЛ, сразу же взял курс на продолжение и укрепление традиции, заложенной ОГПУ, — выжимка последних жизненных сил из нетрудоспособных заключенных. Это во многом объясняется тем, что с начала 1930-х годов труд заключенных становится все более важным фактором

' Земсков В. Н. Заключенные в 1930-е годы: социально-демографические проблемы // Отечественная история. 1997. № 4. С. 54, 57.

2 Об организации управления лагерями ОГПУ. Приказ ОГПУ № 130/63 от 25 апреля 1930 г // ГАРФ.Ф. 9401.0л. 1а. Д. 1.Л. 14.

'СЗ СССР. 1930. №22. Ст. 248.

'СЗСССР. 1934. №36. Ст. 283.

развития советской экономики. Основу гулаговского хозяйства составляли лагеря с их огромным резервуаром мобильной и практически бесплатной рабочей силы. Бесплатность принудительного труда, создававшая иллюзию его дешевизны, являлась привлекательной для директивной экономики, обладавшей высокими мобилизационными способностями, но отнюдь не материальными стимулами. Создавался откровенно варварской тип эксплуатации принудительного труда заключенных. Положение заключенных все более ухудшалось. Это стало одной из характерных особенностей ГУЛАГа как советской карательно-репрессивной системы нового типа. Другая характерная особенность — всестороннее засекречивание деятельности ГУЛАГа, набиравшее темпы со второй половины 1930-х годов.

В 1937 — июне 1941 г. развитие советской карательно-репрессивной системы — ГУЛАГа НКВД проходило наиболее интенсивно. Данная система стала занимать еще более важное место в СССР, где политический режим сталинизма решительно упрочил свои позиции. В стране развернулся террор, принявший огромный размах. На 1 января 1941 г. в ИТЛ и ИТК1 содержалось 1 876 834 заключенных, из них 555 589 (29,6%) отбывали наказание за так называемые контрреволюционные преступления, 1 321 245 человек (70,4%) находились в местах лишения свободы за совершение уголовных, должностных, воинских и других преступлений. Значительные изменения в лагерную жизнь заключенных внес секретный Указ Президиума Верховного Совета СССР «О лагерях НКВД СССР» от 15 июня 1939 г. Он предписывал отказаться от системы условно-досрочного освобождения лагерных контингентов. Осужденный, отбывающий наказание в лагерях НКВД СССР, должен отбыть установленный судом срок наказания полностью. Огромный контингент заключенных составлял бесплатную рабочую силу в системе координат принудительного труда, возведенного в абсолют. Не случайно начиная с 1938 г. заметно активизируется хозяйственная деятельность НКВД. Причем ему доверяются, в том числе, объекты, имеющие не только сугубо экономическое, но и оборонное значение, что имело особую значимость в предвоенный период.

К 1940 г. лагерная экономика охватывала 20 отраслей народного хозяйства, среди которых ведущими были цветная металлургия (на ее долю приходилось 32,1% всей товарной продукции ГУЛАГа), лесоэксплуатация (16,3%) и топливная промышленность (4,5%). Доля выполненных капитальных работ по НКВД в общем объеме государственного капстроительства не была постоянной и варьировала от 6,2% (1700 млн. руб.) в 1935 г. до 14,9% (в среднем 3659 млн. руб.) в 1941—1944 гг. Однако положение заключенных, вносящих столь крупный вклад

' ИТК — Исправительно-трудовая колония. — В. М.

в развитие экономики СССР, ухудшалось. Об этом свидетельствует повышение уровня смертности. Если в 1937 г. в лагерях умерло 25 376 заключенных, то в 1938— 90 546 человек1. Между тем вместо разработки действенных мер по улучшению положения заключенных ИТЛ высшее партийно-государственное руководство СССР решило серьезные недостатки в функционировании лагерей списать на «вредительство» и «врагов народа», затаившихся в ГУЛАГе. В ходе чистки кадрового состава НКВД были репрессированы более 30 руководящих сотрудников тюремно-лагерной сферы. Еще одним средством усиления партийного контроля над анализируемой системой стало создание в конце 1930-х годов в партийно-административной структуре ГУЛАГа политических органов, не имевших аналогов в мировой пенитенциарной практике. Роль политорганов в системе НКВД, и особенно в ГУЛАГе, являлась весьма значительной. Могущество политотдела ГУЛАГа и высокое положение его начальника (должность входила в номенклатуру ЦК партии большевиков) определялись возросшей ролью партийных организаций в системе НКВД и свидетельствовали о тесном сращивании высшего партийного руководства с начальствующим составом НКВД СССР.

Таким образом, ГУЛАГ как советская карательно-репрессивная система нового типа осуществляла в интересах экономики страны откровенно варварскую эксплуатацию принудительного труда заключенных, положение которых все более ухудшалось. Подобное уже стало устойчивой тенденцией, перманентно прогрессирующей.

Вторая глава «Создание исправительно-трудовых лагерей на территории Куйбышевской области и их функционирование в качестве региональной структуры советской карательно-репрессивной системы (1937 — июнь 1941 г.)» посвящена истории ИТЛ, дислоцировавшихся на территории Куйбышевской области и составлявших элементы региональной структуры советской карательно-репрессивной системы — ГУЛАГа НКВД.

В первом параграфе «Становление и развитие советской карательно-репрессивной системы в исследуемом регионе» анализируется процесс генезиса и эволюции системы, указанной выше, в территориальных рамках, определенных в диссертации.

Утверждается, что появление ИТЛ Куйбышевской области в качестве региональной структуры советской карательно-репрессивной системы — ГУЛАГа НКВД — историческая закономерность, обусловленная в первую очередь процессом генезиса и эволюции политического режима сталинизма в Советском Союзе. Между тем на историю ИТЛ Куйбышевской области не могла не оказать влияния специфическая конкретно-историческая обстановка, связанная прежде

1 История сталинского ГУЛАГа... Т. 3. С. 40—41.

всего с процессом становления и развития советской карательно-репрессивной системы в исследуемом регионе. В конце 1920-х — начале 1930-х годов в Сред-неволжском крае была создана структура пенитенциарных учреждений, включавшая следственные изоляторы с отделениями пересыльных пунктов и ИТК. Всего в ИТУ Средневолжского края на 1932 г. содержалось 6690 заключенных1. Классических лагерей принудительного труда, подчиненных ОГПУ, во второй половине 1920-х гг. здесь не имелось. Это является спецификой становления и развития советской карательно-репрессивной системы в исследуемом регионе в 1920-е — начале 1930-х годов. Отсутствие заключенных по контрреволюционным преступлениям можно также отнести к особенностям ИТУ Куйбышевской области.

Однако 5 января 1931 г. создается Сызранский ИТЛ с подчинением не региональным органам руководства учреждениями советской карательной системы, а именно ОГПУ2, то есть по сложившейся к тому времени в СССР организационной схеме3. По состоянию на 15 апреля 1931 г. в Сызраньлаге числилось 7500 заключенных4. Данный ИТЛ имел сугубо целевое назначение, так как был создан в интересах строительства железной дороги по договору с НКПС5. Налицо проявление общесоюзной тенденции, к тому времени принимавшей устойчивый характер, — утилитарное использование бесплатного принудительного труда в интересах решения государственных экономических задач. Сызраньлаг функционировал недолго, чуть более 7 месяцев. Был «ликвидирован в связи с окончанием работ; весь л. е., з/к6 и охрана переведены на Беломорстрой»7.

Между тем его столь краткосрочное существование в историческом пространстве и во времени может служить серьезным аргументом к следующему тезису обобщающего характера: советская карательно-репрессивная система исследуемого региона выходила на качественно новый уровень, когда наряду с ИТК начинают функционировать ИТЛ — основные структурные элементы все более набиравшего силу ГУЛАГа. Причем в формирующейся лагерной системе Куйбышевской области бесчеловечная оценка заключенных в качестве бесплатной рабочей силы, из которых необходимо выжать максимальную экономическую выгоду, равнодушие и нежелание администрации проявлять заботу хотя бы об элементарном жизнеобеспечении заключенных ничем не отличается от

'А ГУВД СО. Ф. 5. Оп. I. Д. 39. Л. 51.

2 ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1.Д. 1.Л. 50.

' Организация лагеря объявлена приказом ОГПУ № 84/47 от 25.02.31 г. (А ГУФСИН СО. Ф. 24. Д. 84. Л. 4.).

4 ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1.Л.40.

5 Там же. Л. 20—29.

6 Л. е., з/к — личный состав, заключенные. — В. М.

1 Приказ ОГПУ № 528/256 от 17.09.31 г. IIА ГУФСИН СО. Ф. 24. Д. 84. Л. 54.

складывающейся и развивающейся во всей системе ГУЛАГа НКВД. И это выглядит закономерным.

Второй параграф «Лагеря ГУЛАГа НКВД на территории Куйбышевской области: Самарлаг и Безьшянлаг» раскрывает историю создания и развития этих ИТЛ.

С появлением на территории Куйбышевской области Самарского и Безы-мянского ИТЛ исследуемый регион окончательно вписался в советскую карательно-репрессивную систему ГУЛАГа НКВД, которая по всей стране превратилась в лагерно-промышленный комплекс с бесчеловечной эксплуатацией бесплатного принудительного труда заключенных в интересах развития экономики СССР. Именно в интересах строительства Куйбышевского гидроузла и был создан 2 сентября 1937 г. Самарский ИТЛ (Самарлаг)', в котором 1 октября 1937 г. уже работали 2159 заключенных2, а к 1 декабря 1940 г. — 41 2193. Производственные задачи, поставленные перед Самарлагом, были объемными4. Режим эксплуатации заключенных — беспощадный, перманентно усиливающийся. Однако грандиозное строительство, в интересах которого и был создан Самарлаг, начало давать сбои5. Строительство Куйбышевской ГЭС решили в конечном итоге сначала законсервировать, а затем и вовсе свернуть: 6 ноября 1940 г. Самарлаг расформировали . Самарский ИТЛ за короткий период своего создания и развития прошел путь, типичный для многих советских гулаговских лагерей. Разумеется, со своими особенностями, обусловленными в первую очередь спецификой того энергокомплекса — гидроэлектростанции на реке Волге со вспомогательными предприятиями на территории Куйбышевской области.

Вторым крупным лагерем на территории Куйбышевской области стал комплекс лагерей, входивших в структуру Управления Особого строительства НКВД СССР (УОС, Особстрой) и получивших название Безымянлаг. Его назначение — строительство авиационных заводов накануне Великой Отечественной войны. Вначале организовали два лагеря — Зубчаниновский и Безымянский (последний наиболее крупный). Его запланированная максимальная вместимость составляла 3,5 тыс. человек. Зубчаниновский лагерь впоследствии вошел в качестве отдельного участка в стремительно разраставшийся лагерный комплекс — Безымянлаг.

1 АГУВДС0.Ф.5.0п. 1.Д. 2. Л. 6-7.

2ГАРФ.Ф. Р-9414. Оп. I.Д. 641. Л. 22.

' ГАРФ. Ф. Р-9414. Оп. 1. Д. 1140. Л. 140.

4 Общая стоимость работ по Куйбышевскому гидроузлу указывалась в 1938 г. как примерно 4—

5 млрд. рублей (ГУЛАГ: главное управление лагерей... С. 717).

5 Это зафиксировано в секретном приказе НКВД СССР № 87 от 11 июня 1939 г. «О ходе строительства Куйбышевского гидроузла с января по май месяц 1939 г.» (ГАРФ. Ф. Р-9401. Оп. 1а. Д. 39. Л. 130—131 об.).

6 Приказ НКВД СССР № 001407 от 06.11.40 // А ГУ В Д СО. Ф. 5. Оп. I. Д. 16. Л. 56.

Бессменным руководителем Особстроя и Безымянлага за весь период его существования' являлся старший майор госбезопасности2 А. П. Лепилов, который руководил исследуемой организационной структурой с 25 августа 1940 г.3 Всего в конце сентября 1940 — июне 1941 г. Безымянлаг принял 100,7 тыс. заключенных, став одним из наиболее крупных лагерей в системе ГУЛАГа4.

Однако столь громадный контингент заключенных, находившийся в нечеловеческих условиях содержания, не смог достаточно эффективно обеспечить выполнение задач Особстроя. Главным образом — из-за общих проблем, связанных с применением подневольного труда на гулаговских стройках: отсутствие должного стимулирования заключенных, необходимой квалификации большинства подневольных строителей, низкая производственная культура и такой же уровень механизации, что снижало производительность труда, приводило к потерям времени и материальных ресурсов. Имелась также тенденция к экстенсивному методу решения производственных задач — всемерному увеличению количества заключенных.

В третьем параграфе «Функционирование ИТЛ на территории Куйбышевской области как региональной структуры ГУЛАГ НКВД» раскрывается создание и развитие организационной структуры анализируемых ИТЛ, обеспечение необходимых условий содержания заключенных, организация их трудовой деятельности в анализируемых ИТЛ.

Организационную структуру и штаты исследуемых в диссертации ИТЛ устанавливал ГУЛАГ НКВД СССР. При этом основной акцент все более переносился на обеспечение решения силами и средствами ИТЛ производственных задач5. Оргструктура ИТЛ привязывалась к численности заключенных (за исключением некоторых штатных должностей). Стержнем ее являлись жесткая иерархия и типизация, особое положение 3-го отдела (оперативного, оперативно-чекистского). Причем до февраля 1941 г. ГУЛАГ курировал как сами лагеря, так и производство на объектах Наркомата. После 26 февраля 1941 г. приказом наркома Л. П. Берии из ГУЛАГа были выделены самостоятельные производственные главки, которые подчинялись непосредственно Наркомату, в их числе значился и Особстрой6. Теперь ГУЛАГ непосредственно отвечал только за лагер-

1 Безымянлаг закрыт 24 апреля 1946 г. (Приказ МВД СССР № 00350 от 28.04.1946 г. Н А ГУВД СО. Ф. 5. Оп. 1.Д. 56. Л. 8—9).

2 Впоследствии генерал-майор инженерно-технической службы. — В. М.

' Приказ НКВД СССР Лг 001203 от 25 авг. 1940 г. //А ГУВД. Ф. 5. Оп. 1. Д. 38. Л. 21.

* ГУСО ЦГАСО. Ф. Р-2064. Оп. 2. Д. 198. Л. 20. Д. 203. Л. 77.

! Приказ НКВД СССР № 001019 «О переустройстве ГУЛАГа НКВД СССР« от 19 августа 1940 г. // ГУЛАГ, 1918—1960: документы. С. 457—458.

6 ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 1 а. Д. 86. Л. 26—28.

ный сектор, административные аппараты лагерей и производственных объектов были разделены на самостоятельные единицы.

В Безымянлаге его специфика как региональной структуры ГУЛАГа НКВД проявилась в полной мере. И Особстрой, и Безымянский лагерь возглавлял один начальник — А. П. Лепилов, имевший двух заместителей — по лагерю и по производству (главный инженер). Заместитель начальника УОС по лагерю имел полномочия прежде всего в таких вопросах, как коммунально-бытовое обслуживание, снабжение и медико-санитарное обеспечение лагерного населения, руководство военизированной охраной лагеря, учет и распределение заключенных по видам работ, контроль за состоянием режима. Сам же А. П. Лепилов обладал всеми административными рычагами и на строительных объектах, и в лагере, к тому же в течение нескольких месяцев сохранял за собой должность заместителя начальника ГУЛАГа. В структуру аппарата Безымянлага входили следующие отделы и отделения1: коммунально-бытовое отделение; отдел общего снабжения; 2-й отдел2; инспекция военизированной пожарной охраны; САНО3; Штаб ВОХР. Начальник политотдела — заместитель начальника УОС и заместитель начальника УОС — начальник оперативно-чекистского отдела, возглавлявшие соответствующие аппаратные подразделения, имели полномочия вмешиваться в деятельность всех звеньев управления Особстроя — и по вопросам строительства, снабжения, финансовой, хозяйственной деятельности, и по вопросам Безымянлага5. Все изменения в оргструктуре Безымянлага имели целью усилить режим централизации, подчиненной интересам своевременного и качественного выполнения производственных задач, поставленных партийно-государственным руководством Союза ССР.

Относительно оргструктуры Самарлага необходимо подчеркнуть, что она (в отличие от оргструктуры Безымянлага) не обладала большой спецификой и являлась типовой для гулаговской системы ИТЛ6. Правда, Самарлаг (подобно Безымянлагу) был создан для решения силами и средствами заключенных крупной государственной экономической задачи. Следовательно, складывались в какой-то степени специфические отношения между Куйбышевстроем и непосредственно Самарлагом. Ясно, что последний подчинялся первому. Однако Куй-бышевстрой и Самарлаг возглавляли разные должностные лица, но оба со ста-

1 ГУСО ЦГАСО. Ф. Р-2064. Оп. 1. Д. 198. Л. 12, 14,24.

2 2-й отдел — Учетно-распределигельный отдел. — В. М.

САНО — Санитарный отдел. —В. М.

4 ВОХР — военизированная охрана. — В. М.

5 ГУСО ЦГАСО. Ф. Р-2064. Оп. 2. Д. 28. Л. 8-24.

В структуру аппарата управления Самарлага входили следующие отделы: обшеадминистра-тивкый, учетно-распределительный. третий отдел, культурно-воспитательный, снабжения, санитарный. финансовый, контрольно-плановый, производственно-технический.

тусом «начальник»1 (в Безымянлаге имелся заместитель начальника Особстроя по лагерю). В соответствии с приказом НКВД СССР № 00672 от 10 октября 1938 г. Самарлаг получил статус отдельного лагеря, созданного для выполнения ударной хозяйственной задачи — строительства гидроэлектростанции на реке Волге со вспомогательными предприятиями на территории Куйбышевской области с численностью (в соответствии со штатным расписанием) 82 сотрудника2. Небезынтересно и то, что 3-й отдел СКГУ Куйбышевстрой и созданный в начале 1940 г. политический отдел3, так же как и в Особстрое, вмешивались в любые аспекты компетенции Самарлага. Это накладывало некоторый отпечаток на функционирование стройной и типовой организационной структуры Самарлага. Но здесь налицо рельефное проявление развития в целом советской карательно-репрессивной системы ГУЛАГа НКВД СССР.

В исследуемых ИТЛ создавались необходимые условия содержания заключенных. Здесь имелись следующие составляющие: 1) лагерный режим, борьба с его нарушениями и с лагерной преступностью; 2) социально-бытовое обеспечение заключенных.

Лагерный режим в исследуемых ИТЛ базировался на «Временной инструкции о режиме содержания заключенных в ИТЛ НКВД СССР», введенной в действие приказом НКВД СССР 2 августа 1939 г.4 Режим содержания заключенных в Самарлаге и Безымянлаге отличался детальной регламентацией, суть которой — сделать лагерный режим до предела жестким и рациональным. Осужденный должен был работать не менее 11 часов. На сон отводилось 8 часов5. Заключенных размещали так, чтобы тратилось минимум сил на дорогу до места работы. Большое распространение получила лагерная преступность. Происходили постоянные хищения как государственного, так и принадлежащего другим заключенным имущества. Особое беспокойство администрации лагеря вызывали отказ заключенных от работы и побеги. Побеги происходили постоянно, несмотря на строгий режим содержания. Этому способствовали условия работы (крупные строительные площадки, близость крупного города), а также беспечность представителей администрации и охраны. Случаи побегов заключенных тщательно расследовались, и виновные несли суровое наказание вплоть до расстрела6. Но, несмотря на жесткие меры пресечения побегов, они не прекращались. Всего в 1941 г. из Безымянлага бежало 475 человек, из них задержали 315

'АГУВДСО.Ф. 5. Оп. 1.Д. 2. Л. 29; Д. 17. Л. 6.

2 А ГУВД СО. Ф. 5. Оп. I. Д. 52. Л. 4,12.

1А ГУВД СО. Ф. 5. Оп. !. Д. 34. Л. 2.

4 А ГУВД СО. Ф. 5. Оп. !. Д. 29. Л. 4—14.

5 Подъем, завтрак — в 6.00, развод на работу — 7.00, отбой ко сну — 22.00 (ГУСО ЦГАСО. Ф. Р-2064. Оп. 2. Д. 26. Л. 136).

6 ГУСО ЦГАСО. Ф. Р-2064. Оп. 1. Д. 214. Л. 1.

(66,3%)'. Для лагерной преступности имелось одно благоприятное обстоятельство — постоянная нужда, голод и, конечно же, низкий моральный уровень обитателей лагерей. Именно они и создавали питательную среду для выстраивания коррупционной системы отношений, преодолевавшей лагерный режим и пускавшей корни по обе стороны колючей проволоки2.

В борьбе с лагерной преступностью администрация ИТЛ пыталась использовать такую профилактическую меру, как доведение приговоров судов, в первую очередь расстрельных, до всех заключенных. Начальник УОС А. П. Лепи-лов издавал специальные приказы, которые, как правило, оглашались перед строем заключенных на вечерних поверках3. Это приносило некоторый эффект. Однако в практике другой меры — выездные сессии судов в лагерях — имели место организационные сбои. В целом значительного снижения лагерной преступности достигнуть так и не удалось.

И в Самарлаге, и в Безымянлаге к заключенным относились как к расходному материалу, который, однако, должен был выполнять свое предназначение как можно больший срок, с минимальной затратой сил и средств на его «поправку» с целью отсрочки конечной «даты износа». Именно в таком алгоритме принимались меры по социально-бытовому обеспечению заключенных, которые были неимоверно тяжелыми. Это отразилось в первую очередь на состоянии смертности заключенных. Очевидцы вспоминали, что в Самарлаге почти каждый день «вывозили из лагеря покойников на санях по пять-семь гробов из горбыля, увязанных мерзлой веревкой»4. В Безымянлаге на тысячу заключенных смертность составила: в октябре 1940 г. — 2,6%; ноябре 1940 г. — 2,8%; в декабре 1940 г. — 3,5%5. Смертности лагерного населения и трудопотерям из-за болезней способствовал в полной мере низкий уровень санитарного состояния. Заключенные ИТЛ жили скученно. В Самарлаге основным типом жилища являлся наземный каркасный барак с засыпкой. Кубатура такого барака — 1560 куб. м и строительная квадратура — 420 кв. м. Эти бараки были рассчитаны на 208 человек при вагонной системе и 330 человек — при нарной системе. Однако когда такие бараки Самарлага перешли в собственность Безымянлага, то в них стали располагать по 400 и более человек. К концу 1940 г. в бараках на одного человека приходилось в среднем по 1 кв. м, в землянках 0,8 кв. м — заключенные там размещались на сплошных нарах, расположенных в два яруса6.

' ГУСОСО ГАСПИ.Ф. 1817. Оп. 1.Д. 20. Л. 25.

2 Например, были случаи, когда заключенные работали на конкретный заказ, воруя для рабочих за определенную плату заводское имущество (ГУСО СО ГАСПИ. Ф. 656. Оп. 20. Д. 42. Л. 50—55).

3 ГУСО ЦГАСО. Ф. Р-2064. Оп. 1. Д. 22. Л. 5; Д. 214. Л. 4—5,15, 33, 70—71 об., 73.

4 Павлов А. Запасная столица. М., 2002. С. 52.

5 Захарченко А. В., Репинецкий А. И. Строго секретно... С. 270.

"Там же. С. 270,264,248.

Самая серьезная проблема — питание заключенных и их вещевое обеспечение. Питание заключенных не обеспечивало возмещение их энергозатрат, понесенных на принудительных работах. Основной едой заключенных являлся хлеб. Он распределялся по трудовым показателям. Выполнявшим до 70% нормы — 450 г в сутки, 100% — 675 г, 125% — 900 г. Отказавшихся выходить на работу помещали в штрафные изоляторы и выдавали по 350 г, а содержащимся в камерах-одиночках без выхода на работу — 300 г. Между тем лагерная администрация исходила из того, что заключенные обеспечиваются питанием согласно существующим нормам. В вещевом же снабжении заключенных Безы-мянлага слабым звеном являлось обеспечение: валенками — 23% списочного состава заключенных; матрацами — 58%; одеялами — 60%. Обеспеченность бельем заключенных составляла 110%, а матрацами — только 12%'.

Подобное положение дел в исследуемых ИТЛ являлось типичным для всей гулаговской системы. Правда, принимались меры по улучшению социального обеспечения, но не из соображений гуманности, а, как выражались тогда в документах внутреннего лагерного делопроизводства, — для «сохранения рабочего фонда лагеря»2. Так, предпринимались робкие попытки улучшить организацию питания заключенных. 4 ноября 1940 г. заместитель начальника У ОС по лагерю А. А. Буцневия послал письмо секретарю Куйбышевского обкома ВКП(б) М. Я. Канунникову с просьбой о содействии в выделении Безымянлагу овощей5. В целом социально-бытовое обеспечение заключенных анализируемых ИТЛ позволяло использовать бесплатную рабочую силу вплоть до ее смерти.

В диссертации доказано, что в анализируемых ИТЛ самое пристальное внимание уделялось организации трудовой деятельности заключенных. Администрация исследуемых ИТЛ смогла организовать трудовую деятельность заключенных в строгом соответствии с требованиями НКВД и ГУЛАГа. Так, в Самарлаге улучшили подбор бригадиров, в основном из числа осужденных уголовников4. ВБезымянлаге к началу 1941 г. окончательно сложились стройная внутренняя структура лагеря и направления его производственной деятельности, охватившие 16 объектов строительства. Причем у каждого участка имелась своя зона ответственности. Однако случались и оргпросчеты. Так, в 1-м районе Безымянлага в ноябре — декабре 1940 г. рабочая сила использовалась на 70%5. За это принимались меры дисциплинарной ответственности к соответствующим должностным лицам. Например, А. П. Лепилов своим приказом от 3 февраля

' Захарченко А. В., Репннецкий А. И. Строго секретно... С. 276.

2 ГУСО ЦГАСО. Ф. Р-2064. Оп. 2. Д. 72. Л. 1—2, 10.

' ГУСО СОГАСПИ. Ф. 656. Оп. 18. Д. 26. Л. 36.

"ГАРФ.Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1140. Л. 141.

5 ГУСО ЦГАСО. Ф. Р-2064. Оп. 1. Д. 2. Л. 2.

1941 г. освободил от занимаемой должности начальника 1-го района А. С. Кузнецова за то, что тот не обеспечил безусловное выполнение плана по строительству заводов, «четкую организацию труда, использование всех ресурсов»1.

Характерно, что руководство исследуемых ИТЛ осознавало: только административно-принудительными мерами резкого повышения производительности труда достичь невозможно. Поэтому применялись меры материального поощрения заключенных. Так, администрация Самарлага до принятия секретного Указа Президиума Верховного Совета СССР «О лагерях НКВД СССР» от 15 июня 1939 г., которым отменялось условно-досрочное освобождение, широко практиковала систему зачетов, введенную в ГУЛАГе в первой половине 1930-х годов. При выполнении нормы на 121% и выше срок засчитывался как один к трем, иными словами, один день работы засчитывался за три дня заключения в лагере2. Однако здесь имели место и перекосы. С одной стороны, вроде бы возник стимул к росту производительности труда, с другой — появились приписки якобы выполненных работ, на что обращали внимание инспектирующие органы в своих актах. Кроме того, в первую очередь шли зачеты дней уголовникам Самарлага3. В Приказе по У ОС от 15 января 1941 г. определялись следующие льготы заключенным-ударникам: повышенные нормы питания заключенным, отлично работающим на производстве; организация спецбараков и землянок для заключенных, работающих отлично, создание им улучшенных бытовых условий, с обязательным обеспечением постельными принадлежностями, радио, культурными уголками4.

В целом в исследуемых ИТЛ на территории Куйбышевской области проблема организации труда заключенных решалась целенаправленно. Была создана система, которая, несмотря на жесточайшую эксплуатацию принудительного труда узников, давала зачастую организационные сбои, но все-таки функционировала в интересах выполнения крупномасштабных экономических задач.

В заключении подведены итоги диссертационного исследования, сделаны основные выводы о том, что создание, развитие и функционирование ИТЛ на территории Куйбышевской области в 1937 — июне 1941 г. в качестве региональной структуры советской карательно-репрессивной системы ГУЛАГа НКВД подтверждает следующее: их сущность и содержание обусловливались конкретно-исторической обстановкой, а также субъективным фактором — личностными качествами первых лиц государства и их окружения, составлявшими кадровое ядро политического режима в СССР.

1 ГУСО ЦГАСО. Ф. Р-2064. Оп. 2, Д. 5. Л. 95—97.

гГАРФ.Ф. 9414. Оп. 1.Д. II40. Л. 141.

'А ГУВД СО. Ф. 5. Д. 3. Л. 11-13.

4 См.: Захарченко А. В., Репинецкий А. И. Строго секретно... С. 101.

Формулируются уроки, извлеченные из обобщенного исторического опыта по теме исследования:

1. Во втором десятилетии XXI века властные структуры, проводя реформу пенитенциарной системы, подчиняя ее в первую очередь укреплению правопорядка в стране, повышению эффективности и качества борьбы с преступностью, обязаны исходить из высших интересов обеспечения национальной безопасности государства, но при этом оставаться в рамках конституционного пространства, что исключит любые правонарушения, злоупотребления и пр. Законность и правопорядок должны быть положены в основу сущности, содержания, средств, форм и методов функционирования обновленной уголовно-исполнительной системы в Российской Федерации.

2. Нельзя обеспечить стройное функционирование современной пенитенциарной системы без продуманного теоретико-методологическою обоснования рекомендуемых мероприятий. Начинать надо с обеспечения такого положения дел, когда каждый субъект организационной структуры в рамках уголовно-исполнительной системы имел бы юридически оформленную зону ответственности, прав и обязанностей. При этом сотрудники пенитенциарной системы должны быть надежно ограждены от влияния партийно-политических факторов.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Махаева, В, В. Советская пенитенциарная система: из истории функционирования Самарского исправительно-трудового лагеря (1937 — июнь 1941 г.) / В. В. Махаева // Клио. Журн. для ученых. 2011. № 1. С. 70— 72. (Реестр ВАК)

2. Махаева, В. В. ГУЛАГ НКВД: Из истории создания и развития Бе-зымянского исправительно-трудового лагеря (1940 — июнь 1941 г.) I В. В. Махаева II Клио. Журн. для учепых. 2011. № 2. С. 70—72. (Реестр ВАК)

3. Махаева, В. В. Исправительно-трудовые лагеря Куйбышевской области как региональная структура советской карательно-репрессивной системы — ГУЛАГ НКВД (1937 — июнь 1941 г.). Монографическое исследование I В. В. Махаева. Самара, 2010.162 с.

4. Махаева, В. В. Уголовно-исполнительная система: Исторические аспекты социальной деятельности / В. В. Махаева II Вестн. Самар. юрид. ин-та ФСИН России : межвуз. сб. науч. статей по проблемам юридических, гуманитарных и социально-экономических наук. Самара, 2006. Вып. 4. С. 27—32.

5. Арефьев, С. Н. Становление новой исправительно-трудовой системы в Самарской губернии / С. Н. Арефьев, А. А. Красильников, В. В. Махае-

ва 11 Ремесло окаянное. Очерки по истории уголовно-исполнительной системы Самарской области. Самара, 2004. Т. 1, гл. 8. С. 84—120.

6. Ерофеев, В. В. «Вклад Особстроя в дело разгрома фашизма огромен...» / В. В. Ерофеев, В. В. Махаева // Там же. Гл. 10. С. 132—145.

7. Махаева, В. В. Генезис и эволюция тоталитарного политического режима сталинизма в Советском Союзе (на примере ИТЛ Куйбышевской области 1930—1940 п .) / В. В. Махаева // Место и роль УИС в механизме Российского государства: материалы межвуз. науч.-практ. конф. (10 марта 2011 г.) / под общ. ред. Р. А. Ромашова. Самара: СЮИ ФСИН России, 2011. С. 107—110.

8. Махаева, В. В. Деятельность исправительно-трудовых лагерей и предшествующая им уголовно-процессуальная практика (30—40-е гг. XX в.) / В. В. Махаева, В. О. Белоносов // Там же. С. 111—116.

Подписано в печать 14.03.2012 г. Усл. печ. л. 1,8. Тираж 100 экз. ФГБОУ ВПО «Оренбургский государственный педагогический университет» 460844, г. Оренбург, ул. Советская, 19

Текст диссертации на тему "Исправительно-трудовые лагеря Куйбышевской области как региональная структура советской карательно-репрессивной системы - ГУЛАГ НКВД"

61 12-7/468

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «ПОВОЛЖСКАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ СОЦИАЛЬНО-ГУМАНИТАРНАЯ АКАДЕМИЯ»

На правах рукописи

МАХАЕВА Валентина Васильевна

ИСПРАВИТЕЛЬНО-ТРУДОВЫЕ ЛАГЕРЯ КУЙБЫШЕВСКОЙ ОБЛАСТИ КАК РЕГИОНАЛЬНАЯ СТРУКТУРА СОВЕТСКОЙ КАРАТЕЛЬНО-РЕПРЕССИВНОЙ СИСТЕМЫ — ГУЛАГ НКВД

(1937 —июнь 1941 г.)

Специальность 07.00.02 — Отечественная история

Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Научный руководитель:

доктор исторических наук, профессор ИППОЛИТОВ Георгий Михайлович

//

Самара 2012

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ.............................................................................................................3

Глава 1. СОВЕТСКАЯ КАРАТЕЛЬНО-РЕПРЕССИВНАЯ СИСТЕМА (1918 —июнь 1941 г.)...........................................................................................30

1.1. Карательно-репрессивная система Советского государства:

генезис и эволюция (1918 — первая половина 1929 г.)..................................30

1.2. Советская карательно-репрессивная система — ГУЛАГ НКВД

(1930 —июнь 1941 г.).....................................................................................54

Выводы по первой главе...............................................................................86

Глава 2. СОЗДАНИЕ ИСПРАВИТЕЛЬНО-ТРУДОВЫХ

ЛАГЕРЕЙ НА ТЕРРИТОРИИ КУЙБЫШЕВСКОЙ ОБЛАСТИ И ИХ

ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ В КАЧЕСТВЕ РЕГИОНАЛЬНОЙ СТРУКТУРЫ

СОВЕТСКОЙ КАРАТЕЛЬНО-РЕПРЕССИВНОЙ СИСТЕМЫ

(1937 —июнь 1941 г.)...........................................................................................88

2.1. Становление и развитие советской карательно-репрессивной

системы в исследуемом регионе.....................................................................88

2.2. Лагеря ГУЛАГа НКВД на территории Куйбышевской области: Самарлаг и Безымянлаг.................................................................................107

2.3. Функционирование ИТЛ на территории Куйбышевской области как

региональной структуры ГУЛАГа НКВД.....................................................129

Выводы по второй главе.............................................................................168

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.................................................................................................170

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ...............................................174

ПРИЛОЖЕНИЯ.................................................................................................209

Список сокращений...........................................................................................229

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования. В настоящее время в России происходит реформирование пенитенциарной системы. Оно немыслимо без обращения к советскому историческому опыту, особенно периода тоталитарного политического режима сталинизма, неотъемлемой составной частью которого являлась политика физического и психологического террора. Именно тогда была создана советская карательно-репрессивная система — ГУЛАГ НКВД, существенно повлиявшая на развитие СССР и приведшая к серьезным политико-экономическим и социокультурным последствиям, имеющим долгосрочный характер. Исторический феномен ГУЛАГа НКВД требует научного осмысления и переосмысления, которые позволят извлечь необходимые уроки из исторического прошлого. Их учет должен способствовать более эффективному реформированию пенитенциарной системы в РФ в рамках практической реализации политического курса на модернизацию страны.

В историческом пространстве и во времени создания, развития и функционирования советской карательно-репрессивной системы — ГУЛАГа НКВД особый исследовательский интерес представляют ее региональные структуры, в том числе и в Куйбышевской области. Они, будучи наиболее концентрированными, сыграли важную роль в экономическом и социокультурном развитии советских регионов. Исследование регионального аспекта в истории системы, указанной выше, позволяет выявить общее и особенное в ее функционировании, определить ее место и роль в социально-экономическом развитии Поволжья и страны в целом.

Объект исследования — советская карательно-репрессивная система — ГУЛАГ НКВД1.

Данная система выполняла две функции — карательную и репрессивную. Известно, что уголовное наказание — мера государственного принуждения. Поэтому представляется закономерным, что советская пенитенциарная система карала преступников. Однако она стала механизмом претворения в жизнь репрес-

Предмет исследования — создание, развитие и функционирование исправительно-трудовых лагерей на территории Куйбышевской области в качестве региональной структуры советской карательно-репрессивной системы.

Хронологические рамки исследования — 1937 — июнь 1941 г. Нижняя граница (1937 г.) — год развертывания тоталитарным политическим режимом «большого террора». Именно тогда количество заключенных исправительно-трудовых лагерей перманентно увеличивалось. Верхняя граница (июнь 1941 г.) связана с началом 22 июня 1941 года Великой Отечественной войны, в годы которой в советской системе ГУЛАГа НКВД появились новые аспекты1, требующие специального исследования. Необходимость выявления институциональных основ советской карательно-репрессивной системы повлекло за собой включение в диссертацию материалов, относящихся к более раннему времени.

Территориальные рамки исследования включают Куйбышевскую область в границах 1937 — июня 1941 г., на территории которой дислоцировались крупные исправительно-трудовые лагеря — Самарлаг и Безымянлаг.

Степень научной разработанности темы. Отечественную историографию можно разделить на два основных периода: советский (1920-е — 1991 г.) и постсоветский (начиная с 1992 г.), в рамках которых выделяются различные этапы и подходы в исследовании темы.

Осмысление проблемы карательно-репрессивной системы советского государства началось одновременно с ее генезисом в двадцатые годы и наращивало темпы в первой половине тридцатых3. Характерно то, что первыми авторами стали руководители правоохранительных органов страны. Среди таких работ выделяется книга начальника Главного управления мест заключения НКВД

сий, переросших в исследуемый период в государственный террор — преследование, устрашение и физическое уничтожение государством своих внутренних противников, проходившее вне рамок законодательного поля.

1 См., напр.: ГУЛАГ в годы войны: докл. нач. ГУЛАГа НКВД СССР В. Г. Наседкина. Ав1уст 1944 г. / публ. подгот. А. И. Кокурин // Ист. арх. = Hist. arch. М., 1994. № 3. С. 60—86; Ивашов Л., Еме-лин А. ГУЛАГ в годы Великой Отечественной войны // Воен.-ист. журн. 1991. № 1. С. 14—24; и др.

2 В то время она включала территорию современной Ульяновской области. — В. М.

3 Познышев С. В. Основы пенитенциарной науки. М., 1923; Исаев М. Основы пенитенциарной политики. М.; Л, 1927; Реформа исправительно-трудового дела // Сов. юстиция. 1930. № 15; и др.

Е. Ширвиндта. Она содержит классификацию мест заключения, статистические данные об их количестве, численности заключенных, обобщает опыт хозяйственного использования спецконтингента в интересах новой экономической политики1. В 1928 году вышла книга А. А. Гершензона, посвященная борьбе с преступностью в РСФСР. В разделе, отведенном описанию мест заключения, автор даже признавал некоторые негативные стороны действующей системы, в частности факт перенаселенности лагерей2.

Анализ показывает, что в начале тридцатых годов в советской историографии по рассматриваемой теме выделилось приоритетное направление — проблема принудительного труда3. Вместе с тем в силу конкретно-исторической обстановки классовый подход и принцип партийности к оценке событий в подобных работах ярко выражен. Так, авторы утверждали, что обязательность труда ничего общего не имеет с его принудительностью4, что труд в советских лагерях только перевоспитывает5.

Начиная со второй половины тридцатых и до первой половины пятидесятых годов, то есть в условиях прогрессирующего культа личности И. В. Сталина, выпуск в свет литературы об исправительно-трудовых учреждениях СССР практически прекратился. Косвенно тема затрагивалась в ряде публикаций, в которых налицо апологетика советской системы исполнения наказания. Работы базировались на постулате «усиления классовой борьбы по мере продвижения к социализму» и в силу своей крайней тенденциозности и догматизма не могут рассматриваться как серьезные научные исследования. Тем не менее это историографическая реальность6.

1 Ширвиндт Е. Г. Наше исправительно-трудовое законодательство. М., 1925.

2 Гершензон А. А. Борьба с преступностью в РСФСР. М., 1928.

3 Утевский Б. С. Как советская власть исправляет преступников. М., 1930; Авербах И. Л. От преступления к труду (опыт анализа и обобщения методики работ в области «перековки» в Дмитровском и других исправительно-трудовых лагерях) / под ред. А. Я. Вышинского. М., 1936.

4 Утевский Б. С. Советская исправительно-трудовая политика. М., 1934. С. 151.

5 Беломорско-Балтийский канал имени Сталина. История строительства. 1931—1934 гг. М., 1934; Рыкачев Як. Инженеры Беломорстроя. М., 1934; и др.

6 Заковский Л. Шпионов, диверсантов и вредителей уничтожим до конца. М., 1937; Вышинский А. Я. Подрывная работа разведок капиталистических стран и их троцкистско-бухаринской агентуры. М., 1938; Пруссак А. Из истории канала Москва—Волга // Вопр. истории. 1945. № 4; и др.

В период «хрущевской оттепели» (вторая половина 1950-х — примерно первая половина 1960-х гг.) первыми о ГУЛАГе заговорили крупные ученые-правоведы. Авторы пытались переосмыслить изменения в пенитенциарной системе, вызванные реализацией курса XX съезда КПСС на преодоление последствий культа личности Сталина1. В это время знаковой стала и повесть А. И. Солженицына «Один день Ивана Денисовича»2.

После свертывания хрущевской оттепели в советской историографии во второй половине 1960-х — первой половине 1980-х гг. лагерная проблематика рассматривалась историками в качестве самостоятельного предмета исследования3, в комплексе с другими аспектами исследуемых проблем4. Над авторами довлела жесткая цензура. Так, в исторической литературе о Поволжье, не оценивался, а просто умалчивался вклад труда заключенных в развитие экономики5. В целом же такие работы не выходили за рамки определенных идеологических ограничений, привязывавших исследователей к определенному набору выводов.

В конце горбачевской перестройки стали появляться исследования, основанные на архивных материалах карательно-репрессивных органов6. Особенно следует отметить работы В. Н. Земскова. Он, получив некоторый доступ к архивным документам, ввел в научный оборот отдельные данные, которые в то

1 Калинин В. Н., Утевский Б. С. Советские исправительно-трудовые учреждения. М., 1960.

2 Солженицын А. И. Один день Ивана Денисовича // Новый мир. 1962. № 11.

3 Арефьев Н. А. Из истории становления новой системы ИТУ в нашей стране // Тр. ВНИИ МВД СССР. М., 1977. № 44; Дорошенко И. А. Первые исправительно-трудовые учреждения. Страницы истории // Бюл. ВНИИ МВД СССР. 1979. № 7;

4Ф. Э. Дзержинский — руководитель ВЧК—ОГПУ. М., 1967; Кизипов И. И. НКВД РСФСР (1917—1930 гг.). М., 1969; Кузьмина А. С. Становление исправительно-трудовых учреждений Сибири (1917—1924 гг.). Омск, 1980; и др.

5 Поволжье в Великой Отечественной войне в 1941—1945: сб. ст. Куйбышев, 1980; Мышенцев Н. П. Индустриальное развитие Среднего Поволжья в годы Великой Отечественной войны // Научные труды Куйбыш. пед. ин-та. 1975. Т. 156. С 6—31.

6 Бугай Н. Ф. К вопросу о депортации народов СССР в 30—40-х годах // История СССР. 1989. № 6. С. 135—144; Дугин А. Н. Говорят архивы: Неизвестные страницы ГУЛАГА // Социально-полит, науки. 1990. № 7. с. 22—26; Трус Л. С. Введение в лагерную экономику // Экономика и организация промышленности. 1990. № 5. С. 135—149; Цаплин В. В. Архивные материалы о числе заключенных в конце 30-х гг. // Вопр. истории. 1991. № 4—5. С. 157—163; Еланцева О. П. БАМ: малоизвестные страницы истории 30-х гг. // Изв. ЦК КПСС. 1991. № 8. С. 144—147; Козлов А. Г. Из истории колымских лагерей (1932—1937 гг.) // Краевед, зап. / Магадан, обл. краевед, музей. Магадан, 1991. Вып. 17. С. 61—91; и др.

время несли на себе элемент сенсационности1. Стали достоянием гласности итоги Всесоюзных переписей населения 1937 и 1939 гг., в ходе которых в особом порядке переписывались граждане, обозначенные как «контингент НКВД». Впервые опубликованные данные спецпереписей позволили увидеть динамику количественного роста заключенных, в том числе кадрового состава органов внутренних дел2. Характерно, что история советских карательных органов и репрессивной политики привлекла внимание не только историков, но и юристов, раскрывавших вопросы организации и функционирования первых исправительно-трудовых учреждений, анализировавших деятельность органов исполнения

3

наказании в советский период .

Таким образом, в советской исторической науке, в условиях, когда она развивалась под жестким государственным идеологическим и политическим диктатом, а в методологии истории классовый подход и принцип партийности к оценке событий и явлений являлись монопольными, системного и комплексного осмысления рассматриваемой темы не произошло. Освещены ее отдельные фрагменты и сюжеты.

В постсоветской историографии появившаяся в распоряжении исследователей архивная база (ранее засекреченная) придала новый импульс изучению истории советской пенитенциарной системы. Опубликованы целевые работы по истории ГУЛАГа. Вначале — в формате научных статей4, а затем — моногра-

1 Земсков В. Н. «Архипелаг ГУЛАГ»: глазами писателя и статистика // АиФ. 1989. № 45. С. 6—7; Его же. ГУЛАГ (Историко-социологический аспект) // СОЦИС. 1991. № 6, 7.

2 Поляков Ю. А., Жиромская Б., Киселев И. Н. Полвека молчания: Всесоюзная перепись населения 1937 г. // СОЦИС. 1990. № 8. С. 30—32; Всесоюзная перепись населения 1937 г.: Краткие итоги. М., 1991.

3 Гиляров Е. М., Михайличенко А. В. Становление и развитие ИТУ советского государства

(1917_1925). Домодедово, 1990; Кузьмин С. И. Исправительно-трудовые учреждения в СССР (1917—

1953). М., 1991; и др.

4 Иванова Г. М. ГУЛАГ: государство в государстве // Советское общество: возникновение, развитие исторический финал. М., 1997. Т. 2; Хлусов М. И. Система ГУЛАГа как элемент власти // Власть и общество в СССР: политика репрессий (20-40-е гг.). М„ 1999. С. 192—215; Марковин Ю. О системе внесудебных смертных казней (убийств) политзаключенных в ГУЛАГе // Карта = Каг1а. Рязань, 2000. № 26/27. С. 82—84; Иванова Г. М. ГУЛАГ языком документов // Нов. и новейшая история. 2001. № 4. С. 148—154; Оличева О. А. «Перековка» ГУЛАГом: деятельность культурно-воспит. частей в сов. лагерях (конец 20-х — 1941 г.) // Наше отечество: страницы истории. М., 2003. С. 99—105; Рассказов

фий, в которых анализировались различные аспекты истории ГУЛАГа1. Так, огромный труд проделали авторы серии статей «ГУЛАГ: структура и кадры», про-

2

следившие историю создания, функционирования и развития лагерной системы . Увидела свет специальная научно-справочная литература3.

О выходе изучения истории ГУЛАГа на качественно новый уровень свидетельствуют два фактора: 1) появление работ историографического4 и источнико-

. 6 7

ведческого характера; 2) защита кандидатских и докторских диссертаций. Характерно, что благодаря расширению источниковой базы, исследователи обратились к изучению таких вопросов, которые никогда ранее не являлись предметом специального рассмотрения. Так, Ю. А. Горчева исследовала историю ла-

Л. П. Роль ГУЛАГа в предвоенных пятилетках // Экономическая история: Ежегодник. 2002. М., 2003. С. 269—319; Тараканов Ю. В. К вопросу о становлении советской пенитенциарной системы (1918— 1922 гг.) // Изв. Самар. науч. центра Рос. акад. наук. 2007. Т. 10; и др.

1 Иванова Г. М. Гулаг в системе тоталитарного государства. М., 1997; ГУЛАГ: его строители, обитатели и герои / под ред. Н. В. Добровольского. М.; СПб., 1998; Исаков В. М. Труд осужденных в исправительно-трудовых учреждениях Советского государства (1917—1990 гг.). М, 2000; Земсков

B. Н. Спецпоселенцы в СССР. 1930—1960. М., 2003; и др.

2 Кокурин А. И., Моруков Ю. Н., Петров Н. В. ГУЛАГ: структура и кадры // Свободная мысль. 1999. № 8. С. 109—128; № 9. С. 110—123; № 11. С. 107—125; № 12. С. 94—111; 2000. № 1. С. 108— 123; № 2. С. 110—125; № 3. С. 105—123; № 5. С. 99—116; № 6. С. 109—124; № 7. С. 107—121; № 8.

C. 111—128; № 9. С. 103—124; № 10. С. 104—119; № 11. С. 109—121; № 12. С. 89—110; 2001. № 1. С. 103—118; № 3. С. 111—128; №4. С. 82—112; № 5. С. 96—118; № 6. С. 101—125; № 7. С. 97—118; № 9. С. 97—122; № 10. С. 104—125; № 11. С. 99—123; № 12. С. 96—116; 2002. № 2. С. 93—122.

3 Смирнов М., Сигачев Д. Система мест заключения в СССР. 1929—1960. Справочник. М., 1998.

4 Степанов М. Г. Политические репрессии в СССР периода сталинской диктатуры (1928— 1953 гг.): взгляд советской и постсоветской историографии. Абакан, 2009; Тимохова Е. А. ГУЛАГ в СССР: основные тенденции отечественной и зарубежной историографии // Вестн. гуманит. ин-та ТГУ. 2010. № 2 (6); Репинецкий А. И., Ипполитов Г. М. ГУЛАГ как исторический феномен: опыт историографического обзора // Клио. Журн. для ученых. 2011. № 4; Пажит Ю. Ю. Система ГУЛАГа НКВД СССР накануне и в годы Великой Отечественной войны в современной историографии [Электронный ресурс]. URL: http://war-history.ru/library/7ichl95.

5 Попов В. П. Государственный террор в советской России. 1923—1953 гг.: источники и их интерпретация // Отеч. архивы. 1992. № 2; Рождение ГУЛАГа: дискуссии в верхних эшелонах власти: постановление Политбюро ЦК ВКП(б). 1929—1930 гг // Ист. арх. = Hist. arch. 1997. № 4. С. 142—156; и др.

6 Ширяева И. В