автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.03
диссертация на тему: Исследование жизни и творчества Алишера Навои в западно-европейском востоковедении

Полный текст автореферата диссертации по теме "Исследование жизни и творчества Алишера Навои в западно-европейском востоковедении"

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК

Ордена дружбы народов Институт мировой литературы им. А.М.Горького

ОД

На правах рукописи

Сатимов Умирбек

ИССЛЕДОВАНИЕ ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВА АЛИШЕРА НАВОИ В ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКОМ ВОСТОКОВЕДЕНИИ

Специальность:

10.01.03 - Литературы стран нового Зарубежья 10.01.05 - Литературы народов Европы, Америки и Австралии

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

МОСКВА - 1996

Работа выполнена на кафедрах немецкого языка, узбекской литературы и зарубежной литературы УРГЕНЧСКОГО ГОСУНИВЕРСИТЕТА им. Аль-Хорезми.

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор доктор филологических наук, профессор доктор филологических наук, профессор, заслуженный деятель науки Республики Узбекистан

КОРОГЛЫ Х.Г. ПАВЛОВА Н.С.

ХАЙИТМЕТОВ А.Х.

Ведущая организация: Музей литературы им. Алишера Навои

АКАДЕМИИ НАУК РЕСПУБЛИКИ УЗБЕКИСТАН

Защита состоится: _" ^_ 1996 г.

в_часов на заседании диссертационного совета Д. 002. 44. 02 по

филологическим наукам при институте мировой литературы им. A.M. ГОРЬКОГО РАН по адресу:

121069, Москва, ул. Поварская 25-а.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института мировой литературы имени А.М. Горького РАН.

Автореферат разослан " 3<Э * & ^_ 1996 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета Д. 002. 44. 02 по филологическим наукам,

доктор филологических наук: - H.H. ВОРОБЬЕВА

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

I.Актуальность исследования. В развитии культурных взаимоотношений Западной Европы со Средней Азией поистине значительную роль сыграл Эмир Низамеддин Алишер Навои, сочинения которого издавна публиковались и переводились в стра;нах Европы, около ста экземпляров рукописей трех десятков произведений которого накопились в библиотеках Западной Европы, способствуя возможным гуманитарным исканиям в различных сферах культурной жизни Германии,Франции,Англии, Италии, Австрии и т.д. Следовательно, изучение творческого наследия этого великого классика, привлекавшего внимание многочисленных исследователей и литераторов этих стран на протяжении почти четырех с половиной веков,объективно обеспечило формирование своеобразного навоиведения на этом континенте мира.

Однако,эволюция этого широкого исторического процесса, которая характеризуется долгими и бурными спорами, никогда еще целиком не рассматривалось с достаточной обстоятельностью и глубиной даже не смотря на то, что интерес западноевропейских специалистов к Навои постипенно расширяется и в научный оборот вводится новые темы исследования. К тому же, чрезвычайная отрывочность сведений об этом весомом материале Еообще, а так же об опыте и освещении, аналитических подходов его изучения постоянно указывают на отсутствие специальных обобщающих монографических работ, что и обусловило выбор темы данного диссертационного исследования.

II.Основная цель и задача работы - предельно полно изучить Солее четырёхвековую историю обсуждаемой проблемы, по возможности обобщить фактический материал, который в последствии позволит проследить восприятие з Западной Европе творчества Навои, создать целостное научное представление об этом; проанализировать конкретную динамику становления навоиведения на этом континенте и наметить его контуры; дать критический анализ заключений и подходов западноевропейских учёных о значении и месте творчества Навои, определяя при этом соответствие различных воззрений объективной исторической правде; дать аналитическое толкование факторов, положительно и отрицательно воздействующих на более широкую популяризацию узбекского

\

E"Yi<4v«". .Западной Европе'; хронологически обобщить издания подлинников и переводов проиьедений Навои на западноевропейские языки л проанализировать е этом процессе качество переводов на немецкий язык.

III.Методологической основой диссертации послужили фундаментальные принципы, отраженные в теоретических трудах видных русских, отечественных, зарубежных литературоведов и востоковедов.

Исследование жизни и творчества Навои зарубежными учеными естественно имеет разную степень объективности. Лишь наличие должной методологии, соответствующей предмету исследования, может обеспечить правильное пояснение сути изучения конкретного опыта и подходов в разные исторические периоды. Поэтому в реализации намеченных задач автором диссертации использован историю-сопоставительный метод, что диктовалось спецификой избранной темы.

IY.Степень изученности и научная новизна работы: К исследуемой теме частично выразили своё отношение знаменитые русские (И.Н.Березин, М.Никитский, А.Крымский, В.В.Еартольд, А.А.Семенов, Е.З.Бертельс, Л.Климович), западноевропейские (л.М.Элиот, А.Курел-ла), азербайджанские и турецкие (O.A.Мамедоьа, А.И.АгаеЕ. Л.А.Алиева, А.С.Левенд) ученые. Но в их трудах она была в той или иной степени полемизировала, что объясняется причинами разного порядка постановки вопросов и проблем.

Проблема отношения западноевропейских исследователей и почитателей к Навои интересовала и некоторых узбекских кавоиведов (О.Ша-рафиддинов, В.Захидов, Г.Каримов, Л.Каюмов, Г.СаломоЕ, К.Жураев С.Олимов, З.Саттарова, С.ХасаноЕ, Н.Отаманов.Ш.Каримов). Однако в и; трудах встречаются лишь" отдельные фактографические материалы, научные обобщения, Езятые разрозненно и повторно в основном из русски: источников, поскольку эти авторы не ставили перед собой задачу дат; общую оценку изучения и интерпретации Навои в Западной ЕЕропе.

Следует отметить, что к зрелым трудам узбекских литературоЕедо: в этой области относится докторская диссертация М.Н.ХолбекоЕа ("Ув бекско-французские литературные взаимосвязи",Ташкент,1991) и ег< отдельные статьи. В его работах более широко освещаются вопрос: связи творчества Нэвои с французской литературой и в сэотьетстви со сЕей темой они также не претендуют на специальное изучение исто

рии истории исследования Навои в Западной Европе. Следовательно

[аучная новизна данного исследования связана с его материалами и [роблемным экскурсом, где на основе научно-критического и истори-со-литературного анализа широкого круга источников и литературы шервые комплексно изучаются исследования жизни и творчества Навои з Западной Европе.

V. Теоретическое и практическое значение диссертационной работы

заключается в том, что она может быть использована при дальнейшем изучении истории узбеко-европейских литературных контактов. Приведённые в ней редчайшие сведения, подчерпнутые из западноевропейских источников, сделанные выводы и обобщения могут позволить заполнить в дальнейшем некоторые пробелы в узбекском навоиведении.

Содержание исследования может быть частично использовано при чтении лекций и проведение практических занятий на филологических факультетах в высших учебных заведениях по курсам "История узбекской литературы", "Теория и практика перевода", при чтении специальных курсов по культурным связзм Востока и Запада, при написании специальных учебников и учебных пособий по истории узбекской литературы. Приведённые в работе источники могут быть использованы и при составлении соотвегстеуюцих библиографических указателей литературы о Навои.

VI. Апробация диссертации : работа обсуждена на совместном заседании кафедр немецкого, английского языков и зарубежной литературы, а также на заседании кафедры узбекской литературы Ургенчского Государственного университета им.Аль-Хорезми и рекомендована к защите. Тема диссертации была включена в научно-исследовательский план Ургенчского Госуниверситета им.Аль-Хорезми.

По основным выводам работы диссертант с 1980 по 1995 годы регулярно выступал с докладами на традиционных научных конференциях профессорско-преподавательского состава Хорезмского Госпединститута им.В.И.Ленина и Ургенчского Государственного университета им.Аль-Хорезми, на конференциях слушателей ФПК Ташкентского Госуниверситета языков мира и на республиканских научно-практических конференциях. Материалы диссертации были применены при чтении курса лекций по предмету "История мировой литературы" на отделениях немецкого, ангийского языков факультета мировых языков и на факультете узбекского языка УрГУ им.Аль-Хорезми.

Основные положения диссертации были изложены в монографии объемом б 8 п.л., в ряде научных статей автора в журналах ("Узбек тили ва адаби&тий,"Адабий мерос", "Сан ва турмуш", "Гулистон","Еш-лик") и в выпущенных на русском языке сборниках ("Межнациональные отношения и литературные связи", "Взаимовлияние и преемственность литератур") и е тезисах научно-теоретических конференций.

Монография агтора получила положительную оценку в периодической печати Узбекистана (газ."Хорезмская правда", 4 февраля 1995 года; газ. "Хоразм хакикати", 19 апреля 1995 года ; газ. "Шонли мех-нат", 31 марта 1995 года), Туркменистана (газ."Дустлик байроги", 17 июня 1995 года), Каракалпакистана (газ."Аму тонги", 17 апреля 1995 года).

VII. Источниками исследования стали публикации, хранящиеся в государственных библиотеках гг. Москвы, Ленинграда, Ташкента, библиотеке ИНИИОН (г.Москвы). Основная часть материала из этих уникальных и впервые вводимых в научных оборот источников была собрана автором во время пребывания в Германии (1978г.) с целью научной стажировки, это означает , что данная работа написана в основном на материалах, опубликованных на немецком языке.

Огромное значение для разработки нашей теш имели работы русских (М.Никитский, Е.В.Бартольд, Е.И.Бертельс, А.А.Семёнов) востоковедов, а также ряда азербайджанских и немецких специалистов, где речь шла об опубликованных на английском, французском , испанском, итальянском языках источниках.

Кроме того, предпринятою в диссертации исследования основных проблем было бы, естественно, невозможно без публикаций западноевропейских исследований в узбекской периодике, также без публикации самих узбекских специалистов, имена которых былми перечислены Еыше.

VIII. Структура и объём диссертации : реферируемая рабок состоит из введения, . грех глав и заключения. Объём дисертацш 325 страниц машинописи, куда входит список, включающий 3'4 5' библиографических единиц.

IX. Основное содержание работы.

Глава I- "Эмир Нкзаммеддпн Алишер Назон ъ литературе и восто' коведении Западной Европы XVI- XIX. вв." состоитяз,четырех разделов

В первом разделе ("К истории знакомства Западной Европы с На-в начальном этапе"), опираясь на труды С.П.Толстова.И.С.Ерз-жого, В.В.Бартольда, И.Хаммера, П.Хулча, Х.Л.Готт- Шалькз, .де Клавихо, Б.Ерентиеса, М.М.Хапруллаева, М.Н.Холбекова, диссе-г предпринял попытку классифицировать исторические периоды куль-яых связен Запад-Росток.

Подчёркивается, что в специальных исследованиях (Мухтэров Ш. сидско-таджикская классическая литература во Франции, АДд, Э89; Алиева Л.А. Фузули в англоязычном литературоведении, .Баку, 1984Г; Мустафаева Ф.Д. Азербайджанский фольклор ка немец-языке, АКД, Баку, 1981г; Агаев AJÍ. Низами и немецкая литерату-АКД, Баку,1977г; Мамедова С.А.Кз истории изучения азербайджнской зии XIV-XVI be. в западноевропейкой востоковедении, АКД, Баку, 2г ; Гаибова P.A. Азербайджанская литературз втрудах ангийских ных, АКД, Баку, 194Sr) главенствует вывод - знакомство Западной опы через переводы с художественными ценностями Востока ходятся на XVII век и началось оно прежде всего переводами творчества Низами и Сзади. Но изученные нал: источники ■ртельс Е.Э. Навои, Москва, 1948г ) показывает, что приходится » da XVI зек и напалось всего с ¡iepevcf¿e>B поэм "ÇaObôi: са-

>" Алишера Навои и "Хашт бихишт" Хосрова Дехлеви.

Таким образом, в этом разделе обнаруживается, что Христоф Apio систематизировал отдельные произведения Дехлеви и Навои и ;дложил их европейским читателям в виде отдельной книги ("Палом-lecTBO трёх юных сыновей царя Серендипа, переложенное трудами Христофа Армено с перситского на итальянский язык", издав Е 1557 году в Венеции. Наванкое произведение на том же языке придавалось Е 1534,1611,1622,1623 года>:, издавалась она в перево-í на французский язык в 1719-м, в 1766-м - на голландский. Кроме "о в 1583 первая часть этой книги в переводе Йоханна Ветцела на лецкий язык была выпущена в Базеле, затем она трижды печаталась в "шциге в 1599-м,1630-м, а так же в 1723 годах. Таким образом, эта ;ira в течение 209 лет издавалась одиннадцать раз: в XYI веке че-ре раза, в XYII-м столько же и трижды в XVIII веке.(Еер-

льс,1948,С.78-79).

Появление этого проиведения, с сочным восточным колоритом, ка паде в XYI веке, его долгая и широкая известность ь литературной еде Европы привлекло внимание многих западноевропейских исследо-телеп, труди которых подробна ■•шали^пруюг^л д.чиноп гллн.--.

В частности, первым этой книге посвятил специальное исследование ("Старинный христианско-персидский роман-Путешествие трёх сыновей царя Серендипа",1866) немецкий востоковед Т.Бенфей.

Анализ его труда свидетельствует, что задавшись целью исследовать какими источниками пользовались при переводе Христофор, Бен-фей придерживается следующей точки зрения: он закючил, что первая часть перевода Христофора сделана на основе поэмы Хосрога Дехлев* "Хашт бихишт", вторая же часть на основе поэмыНизами "Хафт пайкар". Как заявляет исследователь, существовал ещё один персидский источник, который преподносит эту легенду даже лучше,..:чем Низами и, наверное, вторая часть книги Христофора позаимствована оттуда (С. 268)

Казалось, что Христофор озаглавив своё произведение внес ясность, что оно "переложено с персидского на итальянский язык" ( тс есть della Persiana nell Italiana lingua trappürtato,C.287). Этс естественно не позволило Бенфею предположить, что'произведение такого характера можно создать кроме персидского языка и на язык« староузбекском.

После Бенфея в серии "Материалы для семинарии восточных языков и литератур в Берлине" (1902,0.198-221) была издана (бе'з^подпи-си автора) статья на немецком языке "История трёх сыновей царя Цейлона". Но, как выявлено диссертантом, в ней так же напрасным бьш отрешение исследователя найти содержали* второй части перевод; Христофора в поэмах Низами и Дехлеви.

Да и после этого другие немецкие ученые (Сранкель,Болте,Гам-ман) продолжали диспут по поводу уточнения источников перевод, Христофора. Тщательное изучение их опыта показало, что они, как : Бенфей, не смогли выяснить, чьё же произведение послужило осново: для второй части книги Христофора. Все они на первый план выдвигал: мысли о том, якобы обе части книги Христофора сотканы с использова нием многих письменных и устных восточных источников и на основе и синтеза Христофором создано нечто наподобие гибрида.

Спустя более 70 лет вновь начала дискуссию на эту тему немец кий востоковед М.Пантке, посвятившая этой'.проблеме специальную дис сертационную работу (Арабский роман о Бахроме. К поиску источнико и исторических материалов", 1974).

М.Пантке, поставив перед собой' ¿адачу • отыскать источники послужившие основной для перевода Христофора, сопоставила его с сказками "Тысячи и одной ночи", арабскими легендами, историческим книгами ат-Табери, аль-Маъсуди, Фирдоуси ■ а так же произведениям

Низами и Дехлеви. Она подвергла критическому анализу и научный поиск в этом направлении свою: предшественников.

Однако изучение опытов и подходов М.Пантке показывают, что и она не смогла отыскать истину, стремясь обосновать все на анализах версии, что, первая - быть может,на Западе было одно целое оригинальное произведение, послужившее основой перевода Христофора; второе - данное произведение как " образец европейской литературы, одухотворенный восточными источниками" возможно принадлежит к собственным творению Христофора; третье - либо основой перевода послу-кило некая книга, которая позаимствована из персидских, индийских, арабских легенд и преданий; четвертое - корнями, питавшими книгу Христофора, служило, быть может, содержание едпкного текста составленного из двух отдельных произведений; пятое - поскольку вторая книги Христофора в корне отличается от поэм Низали и Дехлеви, значит, не исключено, что Христофор обрдщчлся к другим поэта)/, которых подражание Нивам;? писали "Хамсе" ( с.205-207).

Выяснилось, что М.Пантке, наряду с другими, не Еладела старым узбекским языком, и это затрудняло ее работу ? поисках источников, где была "скрыта" поэма Навои "Сабъаи сайер".

Сравнительное изучение ргбот, посврценрых дайной проблеме, показывает, что еще за четверть века до появления анализируемого труда М.Пантке эту задачу р>"-шил известный русский востоковед Е.Э.Бертельс, который научно обосновал, что ьторал часть книги Христофора позаимствована из поэмы Навои, что было, к сожалению, неизвестной М.Пантке (Вертельс,1948,с.78-81).

Кроме специального исследования Еенфей так же перевел книгу Христофора на немецкий язык. Однако перевод ("Путешествие трех сыновей царя Серендипа",1932) был издан липгь после его кончины.

Сопоставление перевода Бенфея с поэмой "Сабъаи сайер" Навои свидетельствует о том, что он в кем опустил духовное начало, восхваления, жалобы на судьбу, вознесение на небо, а так же содержавшиеся в поэме части, посвященные Джами,Низами,Дехлеви,Хусейну Баркаро и госпоже Ходиче, историю написания данной поэмы и некоторые другие части. Перевод Бенфея начинается с любовных похождений Бахрома. В переводе нет описаний эпизодов, содержащихся в поэме Навои и связанных с личностью Бахрома, положением его в качестве царя, знакомство с художником Мзони, свидание по его рекомендации с Диларом, как любовь царя к праздной жизни приводит страну к упадку. Изложение сразу же начинается с разлуки Диларом, его мук. Однако

согласно немецкому переводу, выздоровление Бахрома обеспечили, как у Навои, не советы врачей, а советы трех юных сыновей, их предприимчивость и способность. Итак, рассказы семи странников о семи дворцах также были осуществлены благодаря инициативе принца Серендипа. Последующие события в переводе полностью соответствуют подробностям Навои. Тема рассказа первого странника, как и е "Сабъ-аи сайер" Нагой - это щедрость, верность, честность и добросовестность, преданность друг другу. Еыеод, вытекающий из рассказа второго странника - это осуждение таких вредных качеств придворных вельмож, как плутовство, измена, зависть. Смысл рассказа третьего странника - возвышение храбрости, мужества, сердечности. Рассказ четвертого же путника посвящен возвышению справедливости, осуждению насилия. Пятый путник посвятил свой рассказ тому, что надобно вести дело с умом и предусмотрительно. Шестой странник Еысказывает мысль о том, к какому несчастью приводит клевета, фаяыо и обман. Рассказ последнего, седьмого странника, как и в узбекском тексте, состоит из приключений Диларом.

Анализ перевода Т.Бенфел еще раз подтверждает объективность заключения Е.Э.Бертельса о том, что вторая часть книги Христофора заимтсвована из поэм "Сабъаи сайер" Нагой. Вернее основу Еторой части книги Христофора, как свидетельствует перевод Т.Бенфея, составляет любовная история Бахрома Навои. Однако читатели Западной Европы до сих пор не осведомлены об этом. Но отраден тот факт, что "Сабъаи сайер" Навои веками являлся их любимым произведением.

Исследуя вопросы знакомства Западной Европы с Нагой на начальном этапе, автор диссертации установил, что б узбекском навои-ведении существуют весьма прочпворечиЕые суждения по данной проблеме. В связи с чем диссертант внес ясность по многим искаженным ис-торико-хронологического аспекта проблемам, которые широко распространены в исследованиях узбекских навоиведов (Г.Каримова, Г.С'аломо-

ва, К.Жураева, С.Олимова, С.Хасанова, З.Саттаровой).

Во втором разделе первой главы ("Начало процесса сбора, издания рукописей произведений Навои и появление первых письменных сведений о нём в Западной Европе"), обобщая материалы ХУП-ХУШ веков, автором диссертации установлено, что история распространения рукописей произведений Навои в Западной Европе началось в первой половине XVII века. То есть в 1625 году (спустя 114 лет после кончины поэта) в библиотеку Бодлеян Оксфордского университета е Англии

попала первая рукопись его произведений - "Диван избранных стихов". Во второй половине ХУП века в кругу учёных Запада были известны и следующие рукописи произведений Навои "Гарайиб ус-сигар","Навадир уш-шабаб", "Бадаъе ул-васат","Фавайид ул-кибар", ""Фархад и Ширин", "Леши и Межнун", "Сабъаи сайер", "Садди Искандари".

При тщательном анализе источников автору удалось определить, что хранящиеся в Западной Европе рукописные произведения На-еои в подавляющем большинстве были доставлены в Германию, Австрию, Францию и Англию именно в тот период известными западноевропейски)«! путешественниками (ХУЬХУП веков) А.Олеариусом.Э.Кемпфером, С.Гот-либбом, Ж.Твернье, Ж.Шарденом, Г.Герсея, А.Шениксонозл, А.Мюллером,Х.Менцелем, Б.Вольтером, X.Ройтером, П.Флейфингом, И.Бехером, Андерсоном, Шзлигером.

Ознакомление с историей распространения рукописей произведений Навои в Западной Европе подтверждает, что оно не носило стихийного характерз , а было начато с определённой просветительской целью.Как свидетельствуют источники, среди книг Жана Жака Руссо (1712-1778) имелись рукописи произведений Навои. Дело в том, что Руссо, завоевавший популярность в Западной Европе благодаря своим педагогическим трактатам, этико-посветительским произведениям, естественно извлекал что-то для себя и из восточной дидактики, что видно из содержащихся б его произведениях набора дидактического учения.

Рассмотрение мотива появления первых письменных сведений о Навои в Западной Европе позволяет говорить о том, что накопленный в библиотеках Западной Европы богатейший достоверный материал об истории культуры кзродов Востока требовал исследования с исчерпывающими сведениями и разъяснениями по данной теме. Изданный два года

спустя после смерти Французского востоковеда Еартелеми д'Эрбело де Моленвиля (1625-1695) "Восточная библиотека - энциклопедический свод сведений, извлеченных из рукописей исторических сочинений мусульманских аЕторов"(1697) как раз и являтся одной из попыток удовлетворить этот спрос.

На осноге конкретных примеров автором доказывается, что историческое значение приведенных в этом энциклопедическом изданий сведений о' Навои состоит в том, что в Западной Европе до него не было ни одного письменного источника, знакомящего массы с ним. Д'Эрбело первым познакомил западноевропейцев с Навои в качестве поэта, пишущего на тюркском и персидском языках. Он первым донес до Западной

Европы сведения о его положении в государственных делах, высоком пофессиональном уровне как поэта, широте знаний как учёного, летописи его жизни, перечислил названия его произведений, назвал псевдоним, рассказал о его взаимоотношениях с Хусейном Байкаро и Ханде-миром, о популярности в стране.

В труде д'Эрбело о Навои есть две статьи. Первая озаглавлена "Али-Шир" и в ней даны сведения, относящиеся к биографии поэта, во второй статье, озаглавленной "Навои", приведены данные о творческом пути поэта (С.99,С.661). В работе делается, особый акцент на то, что д'Эрбело при обобщении материалов о Навои непосредственно опирался на рукописи произведений поэта "Фархад и Ширин", "Леши и Межнун", "Сабъаи сайёр", "Садди Искандари", "Гарайиб ус-сигар", "Навадир уш-шабаб", "Бадае^л-васат", "Фаваид ул-кибар".

На основе подробного анализа автором диссертации установлено, что д'Эрбело своими статьями о Навои подготовил соответствующую почву для зарождения Западной Европе навоиведения. В частности, примером подтверждающим это, могут служить наиболее полная по словам М.Никитского ("Эмир Низам-ед-дин Мир-Али-Шир е государственном и литературном его значении", СПб, 1856, С.4) "Хорошо составленная биография поэта", принадлежащая перу другого французского востоковеда барона Сильвестра де Саси. Он "подробно описал жизнь и деятельность поэта" (Холббков,1991,С.13), взял на себя труд исправить ошибки д'Эрбело.

Характеризуя работы С.де Саси ("' Описания и памятки рукописей бибшшотеки Рой" (1790) и "Воспоминании о прошлом Ирана"(1793) диссертант отмечает, что он,полностью пользуясь работами мемуаристов Давлет шаха и Сом Мирзо (Шарафиддинов 0. Навои, 1976, С.47),первым начал в западноевропейской науке изучения жизненной и творческой биограф™ Навои на научной основе, критически относясь к поиска/ предшественников (Саси,1790г.С.246-290; 1793 г.С.XIV; Никитский, 1856 С.4-5) и тем самым подготовил соответствующую почву для ознакомления с историческим обликом Навои в Западной Европе (Холбеков, 1991, С.13-14)

Подытоживая свои наблюдения, он первым в Западной Европе сделал наиболее объективные еыводы о Навои и дал ему следующую оценку: "Великий политияческий деятель и именитый поэт Али-Шир достой заниматься в истории литературы Востока самое высочайшее место"(Ша рафиддинов,197б,С.47).

Дальнейшие рассуждения диссератанта СЕязаны с определение

первоначальных изданий Навои в Западной ЕЕропе. В этом отношении в науке констатируется факт, что начало издания произведений Навои в Западной Европе приходится на XIX век(Березин."Описание турецко-татарских рукописей", 1847,ч. IV,отд. Ш^Ннкитский.ДВБб.С.Я; Бер-тельс,1948,С781; Шарзфиддинов,1976,С.51; Холбеков,1991,С.13).

Однако тщательные поиски автора показали, что первоначальное издание проведений поэта на этом континенте было осуществлено еще в XVIII веке. Доказательством данного утверждения может служить изданное в 1782 году в Австрии на основе зкзампляра турецкого перевода (хранящийся в Вене) сочинение Навои "Тарики мулуки Ажам"(Вена, 1782).

Далее, исследуя истоки славы Навои в Западной Европе XVIII века, диссертант пришёл к мнению, что она во многих случаях была связана с именем востоковеда А.Маастрихта, который в течение 13 лет издавал на немецком языке книгу д'Зрбело четыре раза (1776; 1777-1779; 1781-1783; 1785-1789) под названием "Восточная библиотека или универсальная книга д'Зрбело".

Сравнительное изучение перевода А.Мзестрихта со статьями д'Эр-бело показало, что он во всех немецких изданиях приводит французский текст без каких-либо изменений.

"В третье» разделе - "Зволюция процесса популярности среди нзучних кругов Западной Европы и немецкое востоководсние"-

■■ представлены анализы

'¿трудов видных ученых: Хаммера, Дж.Лейдена, Е.Эрскина, Р.М.Кальдеко-та, С.Г.Оусли, А.Кайзера, А.Ремюзо, А.Крафта, Э.Катремера, С.Давидо и др. В работе подчеркивается, что благодаря их труду в первой половине XIX века было достигнуто наиболее полное освещение жизненной и творческой биографии Навои в науке Западной Европы. Это в первую очередь касается статьи "Мир-Али-Шир", написанной крупным немецким востоковедом бароном Иозефом фок Хаммер-Пургшталом (1774-1856). В данной статье, появившейся на свет в связи с написанием истории персидской литературы, Навои фигурирует в качестве представителя литературы Ирана. Автор, основываясь на мемуарах Давлетшаха "Газки-рат уш-шуаро" и Сом Мирзо "Тухфзи Соми" обстоятельно освещает государственную деятельность поэта, рассказывает о его стараниях в роли строителя и благоустроителя, творческом положении, научно-просвети-

тельской деятельности. -

Статья Хаммера, которая помещена в его книге "История изящного речевого искусства Ирана" (1818), конечно, не является оригинальным произведением. В целом, из приведённых в ней имен деухсот поэтов 150 позаимствованы у Давлетшаха и 50 - у Сом Мирзо. То есть, упорядочив биографии восточных авторов в хронологическом плане, Хаммер взял у Давлетшаха данные о биографии Навои, а у Сом Мирзо - СЕеде-дения, касающиеся его творчества. Изученные диссертантом труды Э.Гибба, Х.Х.Шаедера, С.Ценкера, М.Никитского, Х.Арасли, также подтверждают, что данная книга Хаммера не что иное как перевод летописей восточных авторов.

Вне сомнения, статья Хаммера дала возможность европейцам шире ознакомится с образцами творчества Навои. Признавая Навои велики»/, вечно живущим на Востоке поэтом, он приводит е ней сведения о его следующих произведениях: "Хайрат ул-абрар","Фархад и Ширин"."Лайли и Межнун","Сабъаи сайер","Садди Искандари","Гарайиб ус-сигар","На-вадир уш-шабаб","Бада ,е ул-васат","ФаЕайид ул-кибар","Лисан ут-тайр","Чигил хадис","Тарихи мулики Ажам","Махбуб ул-кулуб"," Ме-зан ул-авзан".

Наблюдения показали, что Хзммер первым е Европе назвал Навои поэтом-подражателем.Естественно, такой подход, т.е. отнесение Навои к числу пассивных подражателей персидского поэта Арахи, отрицательно сказался на процессе его изучения и популяризации в Западной Европе в дальнейшем.

• Становление западноевропейской тюркологии имело принципиальное значение и для развития западноевропейского навоиведения. Следует отметить, что учёные-первой половины XIX века А.Ремиза ("Исследования различных взглядов на литературу и грамматику татарского языка и монголо-манжурскую литературу и грамматику",1820), А.Л.Давидо ("Первые этапы развития грамматики тюркских языков и литературы восточных народностей",1832), С.Давидо ("Тюрксакя грамматика,1936") убедительно доказали в своих трудах научно-практическую значимость староузбекского языка на примере творчества Навои.

В этой связи, останавливаясь на анализе трудов Э.Катремера, автор подчёркивает, что этот французский тюрколог в исторга! западноевропейского навоиведения считается родоначальником издателей

1.Статья де Эрбело была опубликована и на узбекском языке (см.: сб. Адабий мерос, 1987, 1(39), С.54-55).

подлинников произведений поэта. В раздел "Проиведениа Эмир-Алишерз Навои" его труда "Хрестоматия еосточно-туркской литературы" (1841) включены два научных проиведения Навои: "Мухакамат ул-лугатайия" и "Тарихи мулуки Ажам". Издание Э.Катремера несомненно облегчило проникновение в востоковедение Запада научного наследия НаЕои, которое не исползовалось еще в качестве достоверного источника.

Обстоятельно анализируя оценки немецкого ориенталиста А.Крафта из его книги "Арабские, персидские и тюркские рукописи, хранящиеся в Кайзерско-королевской Академии в Вене",(1842), диссертант устанавливает, что он, уделив серьёзное внимание изучению связей Навои с перситской и турецкой литературой, видвинул на повестку дня вопрос об изучении в порядке родословной тюркских литератур.

Однако, стало известно, что он, хотя и высоко возвелччил личность Навои в качестве ученого и государственного деятеля, но его некоторые фактические данные не совпадают с действительностью. (С.91).

Наблюдения диссертанта показывают, что в процессе всевозрастающего интереса к Навои в Европе XIX особое место занимают переведённые в 1826 году Лейдеши-Эрскиным на английский, 31828 году А.Крайзером на немецкий, в 1844 году Р.Кал£декотом и в 1871 году П.Куртайлом на французский языки "Мемуары" Захириддина Мухаммеда Еа-бура. Исторические данные, приведенные в "Бабурнаме" внесли огромный вклад в массовую популяризацию Навои в Западной Европе. Благодаря им, народы Западной' Евопы получили исчерпывающие сведения о поэте, о его историческом облике. Например, во-первых, о том, что Навои оставил на узбекском языке самое крупное и самое насыщенное гуманитарными идеями наследие. Во-вторых, о том, что Навои покровительствовал людям науки, искусства и литературы. В-третьих, о том, как заботился он о процветании страны. В-четвёртых, о том, что язык сочинений Навои соответствует считавшейся тогда основной ветЕью узбекского языка - андижанскому диалекту. В-пятых, о стиле письма Навои, жанрах его произведений,количестве и наименованиях, порядке стихосложения, двуяычии в поэзии. В-шестых, об отношении Навои к музыке. В-седьмых, о том, что известные деятели искусства испытали на себе влияние Навои как воспитателя. В-восьмых, о семейном положении Навои. В-девятых, о его роли в государственных делах. В-десятых, о том, что Навои был состоятельной личностью. В-одиннадцатых, о близких отношениях Навои с шахом Хусейном Банкаро. В-двенадцатых, о каллиграфии произведений НаЕои. В-тринадцатых, о пребывании Навои

в Самарканде и его жизни там. В-четырнадцатых, об уважительном отношении к Навои в Хорасане. В-пятнадцатых, о частных и общественных постройках, возведенные на личные средства Навои.

Однако, нельзя забывать, что на просторах Западной еЕропы в • пропаганде Навои как творца-подражателя вторым решающим фактором (Еслед за Хаммером) стала книга "Бабурнаме". В исследовании установлено, что его западноевропейские переводчики, из-за непонимания контекста Бабура, порой выдвигали на первый план такое чуждое науке утверждение, будто: " Навои-подражатель", .Так, например, Лейден и Зрскин, перепутаг смысл терминов "жавобия" (отЕет) и "вазн" (метрика), трактуют их как "подражание". А по сведениям Бабура, "Навои создал шесть книг месневи (двустиший): пять из них в виде ответов "Хамсе", а одна - "Лисан ут-таир" в метрике "Мантик ут-таир"(Аттара -У.С.). Однако в переводе Лейдена-Эскина читаем о том, что "Хамсе" написана в подражание "Пятерице", а "Линсан ут-таир" подражает "Мантик ут-тайр •". Отсюда делается вывод, якобы Навои - подражатель (Отажанов Н. Энг фикри Уткир. В жн.: Ёшлик,1988, N 2, С.64).

Такие данные содержатся и в немецком варианте "Бабурнаме".

Проанализированный автором материал говорит ещё о другом благоприятном условии для привлечения внимания на Западе этого периода к творчеству Навои, которое было обоспечено сочинением Давлатшаха бин Алауддавла Самарканди (1435/36 - 1495) "Тазкират уш-шуаро", где страницы 368-377 занимают исторические данные о нём.

Антология Давлетшаха была издана в 1819 году во Франции, Англии, Германии и Голландии.

Из анализа материала следует, что чрезвычайно популярными сочинениями среди западноевропейских учёных были "Бахаристак" Джами, "Рисале" Хусейна Байкаро, "РаЕзат ус-сафо" Мирханда, "Хабиб ус-си-яр" и "Хуласат ул-ахбар" Хандемира, "Тухфаи Соми" Сом Мирзо, которые оказали большое влияние популяризации Навои в Западной Европе XIX века.

Собранное в культурных центрах Западной Европы весомое духое-но-культурное наследие Востока естественно поставило на повестку дня необходимость его описания и составления соответствующих каталогов. Зачинателем подобного труда явились немецкие востоковеды А.Крафт,; Г.Флюгель, В.Перчь, английский учёный Ч.Рьё, позднее фран-цузкий описатель Э.Блоше и др.

Включение произведений поэта е эти каталоги также создали благоприятную возможность научному изучению и более широкой популяри-

ации Навои в Западной Европе.

Изучение каталогов дало автору, в сбою очередь, возможность оставить списки произведений Навои, хранящихся в библиотеках За-:адной Европы. В частности, в библиотеке Венского дворца:рукопись :од номером 305 -"Избранный сборник стихов"; рукопись под номером >48 - поэма "Сабъаи сайёр", озаглавленная "Бачром и Диларом"; руко-;ись под номером 774 - газели и душстишья; рукопись под номером 972 перевод на турецкий язык "Тарихи мулуки Ажам" (под названием "Та-1ихи фанан"); рукопись под номером 1209 - переписанная в 1497 году 'Мажалис ун-нафаис"; рукопись под номером 2005 - в этой антологии, [аряду с поэтами, написавшими на персидском и тюркском языках, при-¡едены образцы газелей Навои; рукописи под номерами 91,92 - "Китаб. гл-лугат фи лисани чигатай", составленные на основе произведений 1авои (словарь); рукопись под номером 776 - образцы из разных поэтических произведений Навои; рукопись под номером 778 - "Сборник 1збранных стихотворений". В Венской Королевской Акздемии под номе-юм 28 ещё одна рукопись - "Чагатайский словарь" произведений Навои.

■ Список рукописей произведений Навои, хранящихся в Британском дузее: "Мажалис ун-нзФзис". рукопись переложенная на персидский &ахри Султанбеком Амири. В источнике указаи инвентарный номер, ie известен год перевода; "Мажалис ун-нафаис", рукопись переписанна з 987/1579 году, инвентарный номер не указан; "Мажалис ун-нафаис" ?од переписания рукописи и инвентарный номер не указаны; "Махбуб лл-кулуб", рукопись переписана в 1640 году, инвентарный номер не /■казан; "Насаим ул-мухаббат мин шзмаим ул -футувват", рукопись пе-оеписана в XVII веке, инвентарный номер не указан; "Хамсе", пять галных поэм, рукопись переписана в 1221/1805-1807 году, инвентарный яомер не указан; "Хайрат ул-абрар", рукопись переписана в Исфахане з 1006/1598 году, украшена тремя миниатюрами, инвентарный номер не /казан; поэма "Фархад и Ширин", рукопись переписана в XVI веке, инвентарный номер не указан; сборник стихотворений 'Тарайиб ус-сигар", рукопись в двух экземплярах, один из них переписан в 887/1482 году при жизни Навои, инвентарный номер не указан; сборник стихотворений "Навадир уш-шабаб", рукопись переписана в 1041/1682 году, инвентарный номер не указан; сборник стихотворений "Гарайиб ус-сигар", рукопись переписана в XVI веке, инвентарный номер не указан; сборник "стихотворений "Гарайиб ус-сигар".рукопись переписана в XVII веке, инвнтарный номер не указан; сборник стихотворений "Гарайиб ус-сигар", рукопись переписана в XVIII веке, инвентарный номер не

указан; сборник стихотворений "Бада'-,е ул-васат, рукопись переписана в XVI веке, инвентарный номер не указан; Навои,"Сборник", единственный экземпляр перевода на перситский, осуществленный современником поэта Саилом Хамадани, год перевода рукописи не указан; рукопись'; переписанная в XVII веке, на 1-44-й страницах дан специально составленный словарь на турецком языке к поэтическим произведениям Навои, на 45-56-й страницах - введение к "Гарайиб ус-сигар", на 56-184-й страницах - один сборник, состоящий исключительно из газелей, инвентарный номер не указан; рукопись под номером Add 7911 -"Сборник", в его начале (отдельном виде) прилажено письмо Навои на имя Хусейна Байкаро с просьбой освободить его от государственных дел и разрешить паломничество в Мекку, год переписи рукописи'не известен; рукопись под номером Add 78 27/Ш - собрание избранных стихотворений, год переписи рукописи не' известен; "Мажалис ун-нафа-ис", инвентарный номер не указан, рукопись переведена на перситский Шах Алибоком в XV веке, название экземпляра подлинника оставленобез изменения.

Судя по сведениям Р.А.Николсона в коллекции Э.Броуна хранятся ещё два рукописных произведения Навои: "Мажалис ун-нафаис", упорядоченное в 937/1530 году; сборник "Гарайиб ус-сигар", упорядоченное на кашгарском языке е 1241/1825-26 годах.

Согласно данным, содержащихся в "Указателе тюркских рукописей", немецкого востоковеда Вильгельма Перча в Берлинской Королевской библиотеке хранятся следующие произведения Навои: рукопись под номером 380 - сборник "Нагадир ун-нихая", переписана в год смерти поэта; рукопись под номером 382 - поэма "Сабъаи сайёр", переписана в 1136/1723 году; рукопись под номером 332 - поэма "Jleiinn и Межнун" и другие поэмы из "Пятерицы", переписана в 1136/1723 году; рукопись под номером 383 - поэма "Садди Искандари", переписана в 1136/1723 году; рукопись под номером 384 - поэма "Садди Искандари", год переписи не известен. Последние дев экземпляра именованы одинаково -"Искакдарнаме".

Произведения Навои, хранящиеся в Национальной Библиотеке Парижа в коллекции Ш.Шефера, состоит из нижеследующего:рукопись под номером 1345 - "Дивани Фани", переписана в XVII веке; рукопись под номером 962 - переписана Б 973/1565 году. В его составе: "Махбуб ул-кулуб", "Мажалис ун-нафаис", "Хамсат мутахаййирин"; рукопись под номером 935 - "Мажалис ун-нафаис", переписана в XV Ееке, при жизни поэта; рукопись под номером 955 - "Мажалис ун-нафаис", переписана в

XVII веке; рукопись под номером 370 -"Хамсат ул-мутахахашшрин",переписана в XVII веке; рукопись под номером 976 -"Хамсат ул-мутахай-йирин", переписана в 939/1582 году; рукопись под номером 978 -"Сабъаи сайёр". Отдельная книга с повествованием Шайха Сзнъона, украшена шестью миниатюрами, переписака з XVI Ееке; рукопись под номером 980 - поэма "Фархад и Ширин", переписана в XVII веке; рукопись под номером 996, поэма "Лисан ут-тайр", украшена шестью миниа-'тюргми, переписана в Бухаре в 960/1558 году; рукопись под номером 999 - позма "Хайрзт ул-абрар", переписана в XVI веке; рукопись под номером 1008 - поэма "Лейли и Межнун", переписана в 889/1484 году; рукопись под номером 997 -"Диван" Навои, переписана в 989/1581 году; рукопись под номером 991 - "Диван" Навои, переписана XVI веке; рукопись под номером 994 - "Диван" Навои, переписана в XVIII веке; рукопись под номером 1003 - отрывки из разных произведений Навои, дата переписи не известка; рукопись под номером - отрывки из разных произведений поэта, год переписи не известен; "Куллият" Навои, рукопись переписана в 1059/1649 году в Мешхеде, инвентарный номер не указан (в коллекции Белена); "Куллият",Навои, рукопис переписана в 930 (9?21/1525 году.

Кроме вышеуказанных, г-.-зпедиции в Англию и Францию профессором X.Сулей>ланом найдены ещё неизвестные в науке следующие рукописи поэта: "Дивани Фани", составлен самим поэтом; Диван "Еадоъе ул-бидоя", составлен самим поэтом; "Хамсе", переписано в 1465 году, рукопись, полностью содержавшая все пять поэм; "Хамсе"- переписано в Бухаре е 1559 году, рукопись, полностью содержащая все пять поэм; "Избранный Диван", рукопись хранится в личной библиотеке Королевы Англии Елизаветы II в Виндзоре; "Хамсе", рукопись, полностью содержавшая все пять позм, хранится в личной библиотеке Корлевы Англии Елизаветы II в Виндзоре, год переписи не указан ("Ёшлик",1991,N1-2, С.9-10).

Очевидно, накопленный весомый фонд рукописей произведений Навои и др. авторов и постоянно растущая потребность обращения исследователей в Западной Европе к ним, несомненно требовали создания соответствующих словарей, которые могли бы облегчить осмысление произведений Навои. Французский востоковед Паве де Куртайл, в совершенстве владеющий тюркскими языками, осознавая подобную необходимость; на основе материалов "Хамсе" Навои, "Бзбурнзме" Бабурз, "Шажзраи тэрокиме" Абдулгази Бзходпрхачз создал "Восточно-тюркский словарь"(1870).

Труды П.де Куртейла, конечно, не ограничиваются лишь составлением упомянутого словаря. Его статья, опубликованная в "Журнале Азия"(1874,т.3,С.4?-62), об издании А.Босиком и Беленом поэмы Навои "Махбуб ул-кулуб" послужила дальнейшему обогащению знаний западноевропейского читателя о дидактических учениях поэта.

Во второй половине XIX века в развитии навоиведения в Западной Европе немало сделано и английскими-востоковедами. В частности Х.М.Эдиот ("История Индии",1872,т.4,С.527-529) и Н.Кин("Биографии восточных поэтов",1894,С.59), создали в это время содержательные и довольно обстоятельные биографические очерки, в которых приведены единые и расположенные в хранологическом порядке данные из различных восточных и западных источников, тем самым они дали своим читателям возможность ознакомиться с более подробными сведениями о Навои (Семенов,1940,0.23-27).

Следует отметить,, что другой английский ученый С.Г.Оусли в очерке "Элир Али-Шир" и его "Высокая стена крепости Александра" (Персидские поэты",1846,С.50-53) одним из первых в Европе исследовал тематические мотивы "Хамсе" Навои на . -критической основе, опираясь на анализы "Садди Искандари" и труды Джами (Никитский, 1855, 0.74, Семёнов, 1940, С.22).

Широко известный в Егропе труд турецкого учёного' Сами-Бея Фравери "Популярный историко-географический словарь" (1894, т.4, С.3190-3191), содержащий статьи и четкие сведения о жизненной и творческой деятельности поэта, также послужил тому, что имя Навои становилось в западных регионах известным и ппиитяслл-ы

. 'ТУ раздел ( I главы) -/'Появление широкомасштабных иссле-даваний'о Навои в Западноевропейской науке и немецкой ли*ературе:-

• " посЕящен анализу трудов двух видных учёных Ф.А.Белена и Х.Вамбери.

Франсуа-Альфонс Белен, опираясь на ДЕа "Куллията" Навои, труды Хандемира,' Шарафиддина Али Язди, Сильвестра де Саси, Барьбе де Майнера, Ш.Шефера, Э.Катремера, опубликовал в 1861 году в журна-ле"Азия" (т.17, С.175-256, 280-357) своё первое исследование "Очерк жизни и творчества Али-Шира-Навои",где были и помещены французские переводы-произведений "Мажалис ун-нафаис" и "Хамсзт ул-мутахаййи-рин" поэта.

В 1866 году в том же журнале в подборке "Мудрецы Востока"

(т.7, С.523-552, т.8, С. 126-154) было опубликовано второе исследование Белена, озаглавленное "Философско-эстетические взгляды и достоинства Мир-Али-Шира Навои". Первые 8 страниц данного исследования посвящены анализу поэмы "Махбуб ул-кулуб". Остальные 50 страниц состоят из её переводов и комменатриев.

Если говорить о достоинствах переводов, то они видятся в комментариях, которых свыше 300. Правда, в обоих случаях тексты переводов имеют наукообразную форму. Зная староузбекский язык, Белен смог довести до своего читателя научные ("Мажалис ун-нафаис") и, интерпретируя с прозой, поэтические ("Хамсат ул-мутахгМирин", "Махбуб ул-кулуб") тонкости текстов Навои (Шарафиддинов,1973, С.50, Холбеков, 1991, С.13-14, Холбеков, Узбек-француз адабий алокалари тарихидан. В сб.:Адабий мерос, 1987, N 1 (39), С.56-57).

В период работы старшим консулом в Стамбуле (совместно с турецким учёным А.Васиком) Белен создал свой последний труд о НаЕОи, издав в подлиннике его поэмы "Махбуб ул-кулуб" (Константинополь, 1871-1873).

Как указывают его исследователи Е.З.Бертельс, О.Шарафиддинов, М.Холбеков, А.А.Семёнов, в своих трудах Белен правильно оценил общественное положение Навои з ту зпоху, масштабно осветил насколько он прославился, каким влиянием пользовался, какие прозаические, поэтические, исторические, философско-дидактические, литературоведческие, этико-эстетические произведения создал, как богат их язык и в чём выражается их научно-художественная ценность, подробно остановился на характерных чертах личности поэта и подробно осветил его благотворительную деятельность. Словом, он первым составил в Западной Европе широкомасштабную научную, жизненно-творческую биографию поэта, написанную на основе исторических документов персидских и тюркских авторов, список рукописей произведений НаЕОи, хранящихся в Национальной библиотеке Парижа, уточнял историю их написания и переписи, начинал спор в науке о литературном стиле Навои.

Просмотр накопленных материалов говорит о том, что после трудов Хаммера и переводов записок Бабура следующим фактором отрицания самобытности Навои становились труды Белена, т.к. его перу принадлежат выводы о том, что "Навои - подражатель и вольный переводчик Низами, Дехлеви и Джами". Осноеной причиной такого подхода в его трудах, как уточняется в работе, ягляется то, что при изучении Навои в руки Белена попадает один из зкземляров "Махзан ул-асрар" Низами. Однако Белен, будучи неосведомленным о том, что этот узбеке-

кий вариант поэмы является вольным переводом Хайдара Хореэми одноимённой поэмы Низами, напрямую называет её автором Навои и полное совпадение этого вольного перевода Хайдара Хореэми как по форме, так и содержанием с поэмой Низами склоняет Белена к мысли и служит доказательством того, будто Навои является подражателем Низами.

К тому же ясно, что переведенный до Белена на западноевропейские (сперва в 1846 Шлехт-Вссердом на немецкий, через него на французский) языки "Еахаристан" Джами является, как и у Навои, литературным сеодом о поэтах, живших и творивших в Х-XV вв.

Труды Белена неоднакратно подвергались резкой критике многими видными навоиведами. Тут нужно учитывать и тот факт, что ошибки, допущенные Беленом, явились отправной точкой для многих исследователей и отчасти стали одной из причин развития в мире навоиведения. Его труды сыграли свою положительную роль хотя бы потому, что. они вели В.В.Бартольда, А.Куреллу, Л.Арагона, Я.Экмана, Я.Рыпку и др. к спору с ним, итогом чего явилось "новое открытие великого поэта" в навоиведении Западной Европы.

Нельзя умалчивать ещё об одном: Белен, в своих исследованиях о Навои не имел прямого умысла к фальсификации, основные издержки его работы были обусловлены в большинстве случаев исторической ог-. раниченностью его знаний и следует всегда помнить о том, что понять смысл и "код" чужой культуры сложно, поскольку группа разных индивидов воспринимает эту "чужую" культуру по разному.

Поэтому при оценке деятельности Белена в диссертации учтено, что труды его создавались в те времена, ■ когда отсутствовало полное научное описание произведений Навои, не было авторитетных аналитических источников должного уровня, рукописи его произведений не были полностью сосредоточены в каком-либо одном месте и не существовало их массового издания. В силу этого востоковеды действовали в пределах возможности, то есть пользовались тем, чем располагали, опираясь лишь" на известные источники, в условиях разрозненности каждый в отдельности и по личной инициативе решая проблемы востоковедения без какого-либо единого крупного центра, объединяющего их.

Кроме того, во времена Белена в западноевропейской нзуке проблемы соотношения традиционного и оригинального в восточной литературе не были исследованы.

Результаты изучения трудов известного тюрколога Хермана Вам-бери показывают, что он приступил к изучению Навои в связи с озна-

кошением с рукописями его произведений в Венской Королевской библиотеке в период работы над переводом словаря "Абушка'Ч 1852 ) на венгерский язык. Таксй путь "связей" позеолил ему войти в востоковедение как лексикографу-навоиведу.

Хронологический анализ собранных диссерантом материалов позволяет говорить о том, что данный перевод Вамбери дал толчок к зарождению в Западной Европе традиций составлений словарей произведений Навои, ибо спустя четыре года после издания Вамбери увидел свет "Тюркско-арабско-персидский словарь" (1866) другого европейсокого учёного И.Т.Ценкера.

. В 1870 году был опубликован "Восточно-тюркский словарь" П.де Куртайла, а в 1Э02 году тюрколог И.Куно, переработав, издал на немецком языке "Чагатайско-тюрко-османский словарь" узбекского лексикографа Сулеймана Бухари. В этом же году другой немецкий тюрколог М.Хартман обнародовал немецкий переработанный вариант словаря другого узбекского языкоЕеда Мухаммеда Садика "Усси лисани тур-ки"(1897). В 1910 году Е.Д.Росс издал на английском языке словарь Мирзо Мехдихана "МаъОани лугат", который был в 1942 году напечатан Я.Экманом и на немецком языке. В 1956 году увидел свет переработанный К.Х.Менге другой немецкий образец того же немецкого словаря.

Учитывая то, что в них даются в основном пояснения к отрывкам произведений Навои, а примеры из других классиков служат для разъяснения сути и сходства слов, взятых из Навои, Я.Экман ("Чагатайская литература", 1964 ) особо отмечает, что "их можно назвать словарём языка Навои, то есть просто - "Словарь Навои".

Таким образом, из приведённых в диссертации фактов становится ясно, что в науке Запздной Европы развивался традиционный процесс . лексикографирования произведений Навои, и эта работз, начало кого-• рой заложил Вамбери,имеет к сегодняшнему дню полутэровековую историю.

Вамбери ( в отличии от своих предшественников) рассматривал творчество Навои как целостное художественно-эстетическое, нравственно-философское, лингЕО-историческое явление. В этой связи он в изданной на немецком языке книге "Путешествие по Средней Азии" (1874,С.303) разъясняет, что' ''Навои - редкостный образец гениальной поэзии. Он оставил 32 самостоятельных произведения, посвященных поэзии и истории, нравственнности и логике"'.

Ни' один из предшественников не мог объективно объяснить в чем суть "Хамсе", то есть ответа Навои путешествующим учителям-создателям произведений этого цикла. В книге "Пособие по чагатайское

языку"(1867,С.30) он подчеркивает:"мысль о том,что духовные ценности можно создавать лишь на персидском языке - глубоко ошибочна доказательством ему является написание Навои крупного прозведения (речь идёт о "Хамсе" - С.У.) на тюркском языке.

Вамбери оценивал творчество Навои как неосуществимую мечту предводителей исламского мира и как продолжение просветительских идей. Чтобы убедить в этом европейцев он приводит некоторые доказа-тельства( Вамбери, 1867, С.30-31, 173-134).

Когда он писал, что такие произведения Навои как "Хамсат ул-мутахаййиркн", "Мажалис ун-нафаис", "Фархзд и Ширин" заслужили внимание многих его приверженцев, он был глубоко убежден, что Навои не замыкался в скорлупе лишь своей эпохи.

Изучая генетическую основу поэм "Фархад и Ширин", "Лейли и Межнун" Навои, их художественный уровень, Вамбери сравнил их с уровнем легенд "1000 и одной ночи".

В работах "Кудатку билиг" (1870,0.26-28), "Шайбани наме" (1885,0.18-21) Вамбери затронуты основные факторы совершенствования его художественного творчества, в них обосновываются и научные суждения об упущениях и ошибках в рукописях при переписи произведений Навои (хранящихся в библиотеках Иранского шаха и Академии Прусского Королевства), указываются пути их устранения в дальнейших текстологических работах.

В истории западноевропейского навоиведения Вамбери является также первым ученым, взяешимся за выяснение словесного богатства произведений Навои. В предисловиях произведений: "Два современных поэта Центральной Азии • : Мунио и Эмир", " Махтумкули" (1892) на примера/; сравнений прризведений Навои, Еабура,Абдулгази Еаходир-хана, он убедильно показал, что в поэзии Навои присутствуют слова персидского, арабского, азербайджанского, туркменского происхождения и пласт слов других тюркских языков.

Он , останавливаясь на вопросах влияния Навои на творчество тюркоязычных поэтов, таких как Бабур, Мухаммед Салих, Хилали, Ахли, Суфи Аллаяр, Машраб, Мискин, Ризаи, Равнак, Фузули, Бедил, Махтум-кули, Валлахи, Мукис, Амири и других, особо подчёркивает, что в этом пласте просветительского творчества существуют незабываемые нравственные следы газелей и пятистиший Навои, что творчество Навои как литераторз тюркских народов является частью духовной жизни всей Центральной Азии (Вамбери, 1892,0.148-149). В труде "Пособие по ча-тайскому языку" Вамбери обосновал также вывод о том, что благодаря

художественному влиянию Навои во всей литературе Турккстана утвердился единый тюркский дух и благодяря этому устойчивому духу "в среднеаэиатско-тюркском направлении творчества народных поэтов достигло совершества (Вамбери, 1867, С.31-33).

Вамбери и является одним из первых' немецких переводчиков Навои. При сопоставлении его переводов из поэм "Фархад и Ширин", "Махбуб ул-кулуб", также ряда газелей прослеживается , что он в этом процессе не стремился к сохранению размеров и объёмов строк, таких художественных элементов как редиф, рифма и стопа. Он, хотя и в ущерб художественности, избрал путь комментирования значения. В его переводах хотя и сохранены национальный колорит изложения событий и ситуаций, основные черты образов героев в том же виде, что и в оригинале, но в них не хватает полнокровной образности, что характерно для дословного перевода (Вамбери, 1867,С. 173-139). .

Осуществлённое в Главе II - "Навоиведение в Западной Европе XX века" - исследование со всей очевидностью показывает, что утверждение западноевропейского навоиведения, как процесса, было далеко не простым и гладким. В этот период уже довольно четко обозначились два направления, связанные с разными представлениями о сущности творчества Навои. Представители первого направления (Л.Бува, Э.Блоше, Э.Броун, К.Броккельман, В.Айлерс, Э.Фазе, А.Мамдух, П.Хорн, П.А.Басани, А.Еомбачи и' другие) под сильным воздействием Белена встали на путь необъективного толкования сути его творчества.

Сторонники второго же направления (М.Хартман, А.Курелла, Т.Менцель, И.Анжелика, Л:Арагок, Я.Экман, Я.Рыпка, В.Хинц, Ф.Таеш-нер, Й.Немет .К.Кеннеди, Э.Браунбаум, Р.Зшполи, А.Просик и другие), продолжая традиции Вамбери, неуклонно стремились к всестороннему объективному анализу творческого наследия поэта и достигли значительных успехов. Совершенно естественно, что первый раздел данной главы.. .("По пути отрицания оригинальности творческого наследия поэта",}-, начинается с анализа взглядов западноевропейских ученых первой половины XX века, периода острых дисскусий о самобытности творчества НаЕои. Первым начал дискуссию в этом направлении, следуя во взглядах за Беленом, французский учёный Л.Бува.

Первый труд Л.БуЕЫ, связанный с творчеством Навои, был опубликован^ 1902 году в журнале" Азия" (т.19,С.367-372), где речь шла о новом экземпляре рукописи "Мухакамат ул-лугатайин". Позднее появилось его исследование "Эссе о цивилизации в эпоху тлмуридоЕ"

(1926) и "История империи монголов" (1927), где говорилось об авторской индивидуальности Навои. Л.Бува в обоих трудах голословно пишет, что "Махбуб ул-кулуб" Навои является имитацией "Саодатнаме" "Мантик ут-тайир" Фариддадина Аттара, его поэма "Хайрат ул-абрар" же заимствована из персоязычных авторов (Бува, 1926,0. 236-237; 1927, С.205-207 ; Холбеков, 1991,0.14-15).

Английский Еостоковед Э.Дж.Броун в своей книге "История персидской литературы (1920), написанной на основе материалов 1265-1501гг., бессистемно излагает свои езгляды о творчестве НаЕои (С.422,423,425,437,439,453,456,457,505,506,508 ; Семёнов,1940,С.31), полностью защищает беспочвенные измышления Белена. ' ~ Вполне естественно, эти необоснованные утверждения Л.Бувы и Э.Дж.Броуна неоднократно критиковались В.В.Бартольдом (1928,С.102),Е.Э.Бертельсом (1948,С.82), А.К.Боровковым (Холбеков,1991,С.15), А.А.Семёновым (1940,С.32), Х.Риттером (Ислам,2931,т.19, С.44-45), Я.Рыпкой (Ори-енталише литературцайнтунг, 1940, N 3, С.121-122).

Кроме этого, как единогласно отмечают вышеназванные критики, следуя га Беленом, Л.Бува и Э.Дж.Броун не смогли в достаточной степени оценить политическую деятельность Навои, характеризуя его \ как человека, далёкого от светской, в том числе и государственной, службы вообще, как суфия, которому безразличны заботы и горечи мирской жизни.

ч Ещё одним доказательством негативного влияния езглядов Белена на других западноевропейских навоиведов является работа Э.Блоше "Описание восточных рукописей в Национальной библиотеке Парижа" (1926). Кстати, в ней Блоше пишет, что "поэмы Навои не блещут воображением, не светят священным огнём вдохновения божественного ис-' кусства,навсегда ограничиваются пассивным подражанием великим поэтам, имена коих были прославлены в "анналах персидской литературы" (Блоше, 1926', С.95; Бертельс, 1948, С.82).

По мнению диссертанта Э.Блоше в процессе описания восточных рукописей Национальной библиотеки Парила, еидимо, столкнулся с тем, что в некоторых случаях названия произведений Навои совпали с названиями творений персидских классиков, что не позволило ему расставить другие акценты. Говоря по словам Е.Э.Бертельса (1948.С.82) "можно предполагать, что трескучей риторикой здесь скрыт тот простой факт, что Блоше вообще никогда не читал Навои и довольствовался изучением одних названий его произведений".

Изучая отношения узбекских ученых к Э.Блоше, диссертант отмечает, что академик В.Захидов, называя его "буржуазны?/ националис-том-востокоЕедом", подчёркивает, что " М.Никитский в своей мзгист-рской.диссертации подверг критике расистский взгляд западного "востоковеда" Э.Блоше на Алишера Навои" (Захидов В.Ю.Мир идей и оразов Навои, Ташкент, 1961, С.41)..Но по сути дела, В.Захидов абсолютно не был знаком ни с диссертацией М.Никитского, ни с трудами Э.Блоше, так как первый труд Э.Блоше, где речь идёт о Навоп, появился спустя 44 года после диссертации М.Никитского. Словом, Э.Блоше является одним из востоковедов, которые с любовью и почтением относились к узбекской культуре. Свидетельством тому служит его статья•(объёмом 40 страниц) "Надписи на памятниках Самарканда" (1897). Именно он создал з своём труде "Каталог арабских, персидских и тюркских рукописей из восточной коллекции Шарля Шефера" (1900) возможность ознакомиться Западу с 35 вариантами 17 парижских рукописей произведений Навои. К тому же, именно он переводом на французский язык (1901) "Тазкират уш-шуара" Давлетшаха преумножил славу Навои в Западной Европе.

В ряде работ учёных этого периода господствовали лженаучные утверждения об авторской индивидуальности и литературном влиянии Навои на других тюркоязычных поэтов, где без всяких фактических оснований, без сравнительного анализа заявляется, что классики тюркоязычных литератур не самодостаточны, они яеляются, в лучшем случае, выразителями восточной отсталости. Эта несамодостаточность и отсталость их творчества объясняется тем, что они являются подражателями несамодостаточного Навои (см.работы Э.Фазе и А.Х.Мамдуха "Антология османо-турецкой поэзии", 1909; П.Хорка "Тюркская литература" 1925 ; А.Бомбачи "История турецкой литературы" 1956; П.А.Басани "История персидской литературы" 1960 и др.).

Острые дискуссии о самобытности творчества Навои, которые начались в первой половине ХХ-века в Западной Европе в широком масштабе, приобрели во второй половине этого столетия ещё более бурный характер. В качестве примера можно назвать тот факт, что известный арабист и тюрколог К.Броккельман издал в 1952 году труд Навои "На-саим ул-мухаббат мин шамаин ул-футувват" под заголовком "Биографии тюркских мистиков и современников Навои". В предисловии, написанном на немецком языке, он отрацает своеобразие творчества поэта и его индивидуально-авторское значение, допускает более серьёзные ошибки, чем его предшественники и современники. Например, "Лисан ут-тайр"

Навои он считает переводом поэмы "Мантик ут-тшф" Аттара, а "Мажа-лис ун-нафаис" его - переводом "Тазкират уш-шуаро" Давлетшаха. О "Мухакамат ул-лугатайн" придерживается мнения, что Навои в нём лишь перенёс на свой родной язык существующие в персидском языке правила и порядки. Про "Хамсе" Навои он открыто пишет следующее:"Seine Наш-sa ist eine Nachahmung von Nisamis Werk mit gleichem Titel - его "Хамсе" является подражанием произведен™ Низами под таким же заглавием". И, наконец, полемизируя о творчестве Навои, он делает сле-дующиее обобщение : "Blieb aber in allen Werken Von persischen Vorbildern abhangig - Во всех своих произведениях он оставался в полной зависимости от своих персидских предков". Следует отметить, что при всём этом он напрасно ссылается на знаменитый труд Е.Э.Бер-тальса "Навои и Аттар". Ведь об этом труде Е.Э.Бертельс (1948,С.81) пишет : "В работе" Навои и Аттар", в которой я показал, что Навои даже и там, где он сознательно хотел быть близким к персидскому оригиналу, все же давал вполне оригинальное произведение, резко отличавшееся по характеру и всему мировоззрению от оригинала".

Подытоживая анализ основных положений труда К.Броккельмана, диссертант отмечает, что он не был в достаточной мере знаком с образцами творчеств Аттара, Низами, Джами, Давлетшаха и Навои.

Опираясь на результаты критического анализа переполненной злорадства статьи "Али-Шир,Мир : "Мухакамат ул-лугатайн" немецкого арабиста и ирановеда В.Айлерса (Ориенталише литературцайтунг, ■ 1968, N 3-4р.181-183), диссертант показывает односторонность и необъективность его подходов к анализируемому материалу, где он преподносит Навои как националистского лингвиста, противопоставляющего персидский и тюркский языки. В.Айлерс в анализируемой статье о Навои лишь раскрывает свою шовинистическую сущность. Думается, достаточно будет привести одно из его сравнений, для того, чтобы продемонстрировать склонность В.Айлерса к шовинизму. Он говорит о том, что тюркский язык, который возвеличил Навои -" беспризорное дикое растение, а персидский язык - дерево, растущее в ухоженном'саду "(С. 182). -------

Второй раздел (II главы/-

"Новое открытие великого поэта в Западной,£вропе и немецкое литература -V ведение-начинается анализом суждений Э.И.Гибба, которые включены в его книгу "История османской поэзии" (т.2, 1902), где содержатся ценные наблюдения о сильном влиянии творчества Навои на традиционные жанры османо-турецкой поэзии XVI-XVII вв. и на произведения ту. редких позтое этой эпохи.

Исходя из сути изученных материалов (Семенов, 1940, С.23 ; Крымский, 1914, С.122-123 ; Алиева, 1984, С.67; Шарафиддинов, 1973,С.48; Захидов, 1961,С.9-10), в исследовании подчёркивается, что до Э.И.Гибба в Западной Европе никто не пытался изучить творчество Навои в рамках философии суфизма, никто не коснулся его су-фистических философских взглядов. Однако, академик Захидов, не сумевший отказаться от идеологизированных схем, методологических' догм и вульгарно-социологической трактовке вопроса вообще, причисляет Э.И.Гибба к буржуазным националистам, сторонникам пантюркизма и панисламизма за то, что он назвал Навои поэтом суфизма, представителем мистицизма. Думается, что как в трудах Е.Э.Бертальса и многих узбекских навоиведов (А.Хайитметов, Н.Камилов, Е.Исхзкое, С.Олимов, М.Хайруллаев), специально изучавшего эту проблему английского философа Дж.Тримменгема, так и Э.Гибб умышленно не вызволял Навои из "петли" суфизма, мистицизма и богословия, не придавая его творчеству черты революционной идеологии. Очевидно, В.Захидов вообще не знаком с трудами Э.И.Гибба, ибо ему не был бы безразличен следующий вывод этого "буржуазного националиста,пантюркиста и панисламиста": "Навои является первой грандиозной фигурой, который писал на тюркском языке. Хотя он писал довольно много на персидском языке, но его.тюркоязычное наследие имеет высочайшее значение, которое долгое время служило образцом для османских поэтов" (Шарафиддинов, 1973, С.480).

Изучение Навои в первой половине XX века в Западной Европе в определённой степени связано также с именем австрийского ученого М.Хартмана, написавшего около десятка трудов об истории и культуре узбекского народа.

В-его книгу ("Чагатайский язык",1902) Еключены немецкие переводы газелей и отрывки из двух частей поэмы "Махбуб ул-кулуб" Навои, осуществлённые с источников на арабском языке.

Во время работы над этой книгой в Турции он получил возможность ознакомиться с содержанием рукописей почти всех произведений Навои, хранящихся в библиотеках Стамбула, о чём свидетельствуют его труды "Восточно-тюркские рукописи из коллекции Хартмана" (1902), "Полиграфия в Туркестане" (1904). Из содержания этих трудов Хартмана стало, ясным, что в 1903 году он побывал в Ташкенте, Коканде, Андижане," Самарканде, оттуда увёз 133 редкостные рукописи, среди которых имеются следующие произведения Навои : "Хамсе" (692 с.), "Хам-се"(544с.) и в конце даны "Сакийнаме", "Гаржиъбанд", "Махбуб ул-ку-

луб" (в двух экземплярах) (260 е.), "Наэм ул-жавахир" (312 е.).

Кроме этого, Хартман привёз в Европу 60 важных литографических изданий, 7 из которых принадлежат Навои : Поэмы Алишера Навои (Ташкент, Брайденбах, Мулла Мухаммед Насих, Домла Али-Мухаммед Ахун Оглы, 1895 (239 е.); Поэмы Алишера Навои (Ташкент, Каменский, Шах-мурад Ибн-Мулла Шахнемат Ахун, 1893, 208 с.) ; поэмы Алишера Навои ( Лахтин, Хаджа Эшан Ибн-Али Хаджа Эшан, 1884, 288 с.) ; поэма Али. шера Навои ( Стамбул, Махмуд Бей, Бухзрский собиратель книг Сали-ходжа, по хижри 1319, 233 с.) ; Амир Навои (Ильин, Гулям Расулход-жа, 1899,158 с.) ; Поэмы Алишера Навои (Ташкент, Штаб, Мулла Абдул-лох Ходжи Оглы, 1900, 167 с.) ; Навои (Ташкент, Мулла Юсуф Ахун, 167 е.). В диссертации даётся подробный анализ трудов Хартмана, касающихся творчества Навои.

В этот период во французском издании "Исламской энциклопедии" (1913-1942) был и анализ отдельных черт творчества Навои в сравнении с творчеством Юсуфа Баласагунского, Ахмеда Яссави, Ахмеда Юг-наки и Бабура. Дальнейшее обобщение материалов свидетельствует о том, что немецкий литературовед Т.Менцель е статье "Тюркская литература", опубликованной в серии "Восточные литературы" (1925), анализируя роль Навои в Герзтской среде, заключает : "Алишер Навои , впитавший в себя трёхсотлетние достижения Гератской культуры, писавший на чагатайском языке, также прекрасно, как и на персидском, ещё при жизни своими лирическими произведениями стал предметом подражания, идеалом для османско-турецких поэтов. То есть, будучи учеником Джами и Хафиза, Навои 150 лет постоянно оказывал сильнейшее влияние на османско-турецкую литературу" (С.283). Следует подчеркнуть, что появление на свет знаменитого труда В.В.Бартольда о Навои означало явное отставание западноевропейского навоиведения от русского.- Вслед за работой Х.Риттера, опубликованной на осноге исследования В.В.Бартольда "Мир-Али-Шир и политическая жизнь",в журнале "Ислам" ( 1931, т.19), был опубликован ещё один немеций перевод того же труда В.В.Бартольда, осуществлённый В.Хинцом ("Герат в период правления тимурида Хусейна Байкаро", 1938). В 1940 году в журнале "Ориенталише литературцайтунг" (С.119-122) опубликована статья Я.Рыпки, где автор выступил против некорректности отдельных мест данного перевода, которые подробно охарактеризованы в диссертации.

За немецким переводом последовал его английский вариант перевода, помещенный в третьей части труда В.В.Бартольда "Исследования по истории Центральной Азии" (1962), "где был напечатан портрет по-

эта". Отзываясь об этом переводе, Б.Хинц высоко оценивает его как весомый вклад английских учёных в навоиведении (Ориенталише литера-турцайтунг, 1968, N 5-6, С.272).

Следует напомнить, что журнал "Советская литература", издаваемый на немецком языке, порой'был такие популяризатором Навои. В 1946 году (И 1,С.89-90) в редакционной статье, посвященной жизни и творчеству Навои,предпринимается попытка наметить творческую позицию поэта, как сторонника просвящённого абсолютизма.

В работе особо отмечено, что в первой половине ХХ-Еека на западноевропейских языках появились не только переводы научных и художественных произведений Навои, но и переводы художественных произведений, посвященных поэту. Например, французский перевод исторического романа "Навои" Айбека (выполненный в 1948 году А.Ораном), безусловно дал возможность французским читателям верно понять личность поэта во многих аспектах.

Начиная с 40-х годов ХХ-века творчество Навои стало отчётливо осознаваться в Западной Европе как богатое художественно-культурное и научное наследие, образец идеалов социально-нравственного равновесия своей эпохи. Место его в истории мировой литературы стало по праву значиться рядом с бессмертными гениями Запада и Востока Фирдоуси, Низами, Джами, Руставели, Боярдо, Ариосто, Тассо, Петрарки, Хафиза и Саади. Именно в таком аспекте изучалось творчество Навои в труде немецкого академика А.Куреллы "Новое открытие великого поэта", который был издан в 1940 году сразу же на трёх .■■г:::-Г"'-Источниках ("Литературная газета",' 1940, 10 мая ; "Интернациональная литература", 1940, N 7. "Литература и искусство Узбекистана",1940, N 6,С.79-85). Это всестороннее освещение наследия Навои стало одним из значительных достижений западного навоизедения. Статья была повторно опубликована в его книге "За что мы боролись?" (1976). Подобное название статьи объясняется тем, что почти все западноевропейские ориенталисты , используя количественную оценку гениев поэзии Востока, данную Гёте, долное время называли в этом числе семь имён (Фирдоуси, Хафиза, Низами, Саади, Анвари, Руми, Джами), а в связи с пятисотлетним юбилеем Навои А.Курелла решается на новое открытие восьмого светила Востока, поскольку "семь великих светил",Гёте в качестве количественной оценки гениев поэзии Востока не удовлетворила его : "Несомненно, он достоин занять место в ряду этих "семи великих светил." (Курелла, 1976, С.268).

В целом при обширном сравнительном анализе немецкий академик пришёл к; следующим выводам :" Некоторые филологи, не изучая поэти-

ческие произведения Навои, считали его "подражателем", "эпигоном" или же просто "переводчиком" персидских предшественников, особенно Низами. Новое открытие этого великого поэта разоблачает лженаучность этих бессмысленных взглядов. Ведь, как нами обнаружено,под именем Навои подразумевается человек, поэт, который намного опередил своих предшественников, прославленных в Западной Европе в качестве "семи великих светил" Востока, грандиозная ренессанскзя фигура: государственный деятель, философ, литератор, художник, строитель, гений и мастер, учёный и опора правы, слоеом, зеркало своей эпохи...Он являлся одним из первых поэтов Средней Азии, сумевшим противопоставить ум и интеллект против низменных устоез, его всемирная известность в пределах всех земель, находившихся е распоряжении тюркских народностей, от Кабула и Ферганы до Азербайджана и Крыма и с течением столетий не утрачено" (Курелла, 1976. С.271).

А.Курелла является одним из талантливых западноевропейских переводчиков Навои. Подробное сравнительное изучение опубликованной в 40-х годах в трёх журналах в немецком переводе поэмы "Фархад и Ширин" Навои позволило нам сделать вывод, что данный перевод А.Ку-реллы представляет собой пример, свидетельствующий о том, что созданная на арузе жемчужина узбекской литературы , в частности произведения Навои, могут быть достойньа/ образом переизложены на западные языки. Он появился как закономерный результат большого вкуса, ответственности и мастерства (Internationale Literatur, 1940, N 7; Sowjetliteratur, 1946, N 1; Neues Leben, 1946, N 1).

Дальнейшие поиски диссертанта показывают, что во второй половине XX века образцы поэзии Навои были переведены на французский, испанский, польский, румынский, болгарский языки. Появляются на этих же языках (И.Бечка, Н.Зимова-Горчицова, Л.Грежебечек, Э.Бродская) многие исследования о нем.

"Переводчики великого поэта болгары Стефан Сганчев, И.Милаев, поляки В.Слободник и К.Яворский, аргентинец Л.Орсетти, румыны И.Ол-теану и В.Мариан, французы П.Лугнет и Е.Квиприне, чех Кноблох и другие стремились довести до своих читателей прелесть, мудрость и изящество стихов узбекского поэта."(Каримов Ш. Жахонгашта шеърият.В жн.:Ёшлик, 1988, N 2, С.65).

К этому времени также усилилось внимание к научным произведениям Навои. Р.Девереукс выпустил е 1966 году в Лейдене "Мухокамат ул-лугатайн" Навои на английском и арабском языках. Как доказывают специалисты Р.ДереЕеукс в процессе издания тщательно сопостаглял его с другим английским переводом, который был

опубликован е 1964 году в журнале "Мусульманский мир" доктором Х.Э.Даугласом, снабдил свой перевод с помощью специалистов Дайгла-вом и Н.Кохеном дополнительными коментариями ( Отзжанов, 1968,С.63).Издание Р.ДереЕеукса вызвало в научной среде Западной Европы бурное обсуждение (Оринталише литературцайтунг, 1968, N 3-4,0.181-182).

Во второй полоЕине XX века в навоиведении бьшшей ГДР (Х.Юн-гер, Д.Шулъц, Г.Дудек) усилился особый интерес к творчеству Навои, которое изучалось в общем контексте литературы народов СССР, что наглядно видно из изданных в Лейпциге книг"Литература народов СССР"(1967,2-е иданке,1968) и "Зарубежные писатели" (1971).

Оценивая труд немецкого историка Р.Роямера, который переводил "Шарафнзме" Адуллаха Марворида (Баени), писаря Хусейна Еайкаро на немецкий язык под названием "Государственные переписки эпохи ти-муридов"(1952) диссертантом делаются выводы, что благодаря этому труду представители ученого мира имели возможность уточнить очень многое, касающееся биграфии Навои. Приведенные в данной книге исторические документы отражают реапьное историческое положение поэта, его позиции в государственных делах, его должность и полномочия, взаимоотношения между поэтом и султаном, исторические события, связанные с его назначением правителем Астрабада, подробности выдвижения его на должность диванбеги, события, связанные с поломничестЕОМ поэта в Мекку, отношение различных видных исторических лиц к Навои. В них также имеются сведения о взаимоотношениях Джами и Навои, о произведениях "Мажалис ун-нафаис", "Мухакамат ул-лугатайн", о произведениях посвященных по заданию Хусейна Байкаро Навои. Очевидно не зря писал Т.Ганжаи о том, что, переводя "Шарафнаме" Баёни, Р.Роемер выполнял для науки Западной Европы очень большую и кропотливую работу ( Ориенс, 1955,1-8,С.155).

Выводы диссертанта о статье "Навои" Л.Арагона, опубликованной в его книге "Советская литература" (1955) и в журнале "Шарк Юл-дузи" (1987, N 4), объясняются тем, что он в ней даёт обоснованную критику старого подхода и исследует "Хамсе" Навои с новых позиций. То есть, опираясь на традиции восточной поэтики он доказывал, что Навои, продолжал и развивая традиции сумел продемонстрировать художественные возможности и тончайшие поэтические нюансировки узбекского языкз. Утверждая нелереспективность недооценки самобытности Навои в Западной Европе Л.Арагон пишет : "Среди поэтов мира Навои во весь голос читает свои газели. Перед ним склоняют колени великие поэты современности _ чилиец Нерудо, кубинец Гильен, испанец Аль-

берти, филадельфиец Лонгфелло, изгнанный иэ Родины Назым Хикмет и Незвал. Литературное наследие Навои веками жило и будет жить в сердцах народов." (1987,С.180).

Несомненно, выступление Л.Арагона положительно влияло на верное осмысление поэтических положений Навои во Франции. Так например, в "Большой энциклопедии Ларусс" (1963) и "Литературном словаре" (1968) даётся заключение о Навои, лишённое категорически/; отрицании авторской индивидуальности (Холбеков, 1991, С.15-16).

Начало признания литературно-критических взглядов Навои научными кругами западной Европы положила статья немецкого навоиведа И.Анжелики "Алишер Навои, "Мажалис ун-нафаис", опубликованная в "Ориенталише литературцайтунг" (1962, N 11-12, С.617-621). В ней она особое внимание уделяет девяти рукописным экземплярам "Мажалис ун-нафаис" Навои, обобщает достоинства и недостатки посвящённых этой поэме исследований К.Броккельмана, Х.Риттера, А.с.Левенда, С.Ганиевой и, высоко оценивая литературно-эстетическую значимость взглядов Навои, заключает, что произведение это является достойным источником изучения развития литературно-критической мысли культурной среды эпохи тимуридов (С.621).

Во второй половике ХХ-века западноевропейское навоиведение затронуло проблему исследования творческого наследия Навои как единого целого. Особо выделяются в этом отношении труды немецкого литературоведа Я.Экмана "Чагатайская литература" (1964), "Мир Али Шир" ■(1957), "Образцы чагатайского языка.Отрывки из диванов Навои" (1959).' Анализ его исследования "Чагатайская литератур" дал возможность диссертанту убедиться в том, что в Западной Европе впервые он исследовал все пять поэм "Хамсе" ("Хайрат ул-абрар", "Фархад и Ширин", "Лайли и Межнун","Сабъаи сайёр","Садди Искандари"), вошедшие в "Хазайин ул-маони" четыре дивана ("Гарайиб ус-сигар", "Навадир уш-шабаб","Фавайид ул-кибар","Еадэ е ул-васат"), поэмы "Махбуб ул-кулуб" и "Лисан ут-тайр", произведения "Чагил хадис", "Вак-фия","Назм ул-жавахир","Тарихи мулуки Ажам","Мажалис ун-нафаис", "Холати Саййид Хасан Ардашер", "Холати Пахлаван Махмуд","Хам-сат ул-мутахаййирин","Мезан ул-авзан","Насаим ул-мухаббат"... "Му-хакамат ул-лугатайн","Сакийнаме" и касыды Навои. Особый интерес представляет тот факт, что в этом исследовании он критически переосмысляя жизненный' и творческий путь поэта плодотворно использовал размышления и выводы, обобщения известных узбекских навоиведов Ай-бека.О.Шарафиддинова, А.Хайитметова, В.Захидова, С.Ганиевой, М.Куш-

жанова, М.Салъе, А.Усманова.Т.Жалолова, Т.Шакира,турецких учёных Фауда Купрюли, Абдулкадыра Инана, З.Валиди Тсгана, Риза Нура, Хаса-на Али, Ибрахима Кутлука, Исмаила Хажи, М.Аэима, Мирза Балы, Р.Уй-гуна, А.Хафиз-оглы, туркменских учёных П.Акылжаева, Ш.Батырова, западноевропейских и русских востоковедов Белена, Вамбери, Л.Бувы,

B.В.Бартольда, М.Никитского,А.А.Семёнова,А.Дейча,Л.Г.Бать,А.К.Боров-кова, П.Г.Скосырва, А.Ю.Якубовского, И.Ю.Крачковского, А.Н.Болдыре-

C.Малова, Л.Климовича, И.С.Брагинского, П.Овшаровой, Е.Д.Свидиной. Кроме того, в своём исследовании он непосредственно опирался на рукописи произведений Навои, тогда как многие западные исследователи из-за незнания языка не могли позволить себе подобное, что и явилось причиной многих ошибок и противоречий в оценке творчества поэта. Я.Экман же широко пользовался в своих наблюдениях, кроме рукописных произведений Мирханда, Хандемира, Сом Мирзо, Бабура, Давлет-шаха, Хусейна Байкаро, Кашифи, еще и произведениями Навои, изданными на основе латинской графики в 1873, 1876,1895, 1896, 1979, 1903 гг. в Стамбуле, 1881 в Хиве, в 1907 в Бухаре, в 1884, 1888, 1893, 1896, 1897, 1898, 1901 гг. в Ташкенте, в 1918 в Коканде, 1925 в Ашхабаде, 1926 в Баку, 1928 в Самарканде, с 1940 по 1960 гг.(на основе кирилицы под редакцией X.Алимжана, Г.Гуляма, Уйгуна, С.Абдул-лы, С.Мирзаева, П.Шамсиева, С.Айни, Г.Каримова, И.Султана) и с 1917г. переводами его произведений на русский (А.Н.Кононова, А.Дейча, Л.Пенковского,Н.Ф.Лебедева, С.Липкина, Е.Э.Бертельса) и на персидский (Фахри Хирати, Хакима Шахмухаммеда Казвиний, Али Асахара Хикмата, Туркана Ганжаи) языки, что доказывает научную достоверность его исследований.

Таким образом, закончив свои наблюдения, опираясь на достижения большого навоиведения,Я.Экман подводит итог : "Навои единственный чагатайский поэт, который обращался ко многим литературным жанрам того времени, и во всех жанрах сумел'создать великолепные произведения. Он является зачинателем многих направлений науки : первый историк тюркской литературы, учёный, создавший основы восточного стихосложения, первый лингвист, поднявшийся до изучения богатства и художественных возможностей тюркского языка. Выражаясь словами Хусейна Байкаро, "он- тюркоязычный правитель словесного богатства. " (Зкман,1464,С.351).

Западные учёные, высоко отзываясь об исследованиях Я.Экмана в области навоиведения, справедливо отмечают, что его труды являются самыми авторитетными. В частности, его немцкий оппонент М.Гетц

подчёркивает : "Из источников, написанных на западноевропейских языках, посЕященных изучению жизни и творчеству Навои, следует остановиться в первую очередь на исследовании Я.Экыана, где делается главный акцент на всестороннее изучение проблемы. Весьма оригинальный и редкий материал о Навои содержится в этом труде." (Ориенталише литературцайтунг, 1968, N 11-12,0.578).

Собранный диссертантом материал позволил сделать выводы о том, что процесс исследования в Западной Европе XX века творчества Навои не ограничивался работами филологического или философского направления. В работах искусствоведов этого столетия' также свтре-чатюся разного рода комментарии, определения и пояснения, касающиеся Навои. В частности, искусствоведы Э.Диц, К.Дием, А.Гронман,Г.Го-езеке, С.Арменаг, А.Томас, Д.Дере, Е.Поеториус дают высокую оценку деятельности поэта в качестве покровителя наук, культуры, искусства и литературы.

Однако, в отдельных работах, например в статье Г.Гоезеке "Миниатюры из ДиЕана Мир Алишера Навои" (1962), на примере Дивача "Аш-рагат" и основываясь на труды О.Блау, П.Блау, М.Мюллера, К.Брокель-ыана с точки зрения искусствоведения специально изучаются рукописи диванов поэта.

Одной из отличительных черт западноевропейского навоиведения второй половины XX века является то, что к этому времени оно достигло определённых успехов в определении места Навои в истории философии Востока. В этой связи особому анализу в диссертации подвергалась статья английского философа Дж.С.Тримменгема "Стадии суфизма: Кубравия, Яссавия, Накшбандия" ("Фан ва турмуш",1990,Ы 2), где учёный анализируя философию суфизма стадиально относит Навои к последователям Накшбанди, отводит ему достойного место среди известных суфистов, которые внесли большой вклад в развитие философского мышления народов Центральной Азии: Абу Якуба Юсуфа ал-Хамадани, Абдул-лаха Гиждувани (умер в 1220 г.), Орифа Ривгари (умер в 1259 г.), Махмуда Аншари (умер 1272 г.), Азизана Али ар-Роштани (умер в 1316 г.), Мухаммеда Баба ас-Саммаси (умер в 1340 г.), Махмуда бин-Мухам-меда Бахаваддина ан-Накшбанди (1318-1389), Насриддина Убайдуллаха ал-Ахрвра бин Мухаммеда аш-Шоши.

Показательно также, что до Дж.С.Тримменгема, как правило, в науке утверждалось, что "Лисан ут-тайр" Навои появилось под влиянием творчество Аттара, а о влиянии на поэта и Кубро через посредство Аттара до него нигде и не доказалось (С. 26-27).

Из проанализированных материалов диссертации следует, что ь

последнее время итальянский переводчик Р.Зипполи приступил к переводу поэзии Навои на свой родной язык и сопоставлению при .помощи компьютера газели Хафиза и Навои для того, чтобы опровергнуть ложные и необоснованные взгляды о подражательском характере творчества Навои. Он даёт меткую характеристику творчеству Навои в теской сея-зи с традициями восточной поэзии и подчеркивает: "Навои, воплатив в себе поэзию Востока, смог Еыраэить в ней душевные чувства тюркских народов. Он творец, мечтавший о разностороннем совершенстве человека. В итальянской литературе его можно сравнить с Данте и даже ставить выше его" (Узбекистан саънати ва адаби&ти, 1991, 4 октября).

Поиски диссертанта показали, что сегодня очень содержательны первые результаты навоиведекия в Канаде и США, формирующиеся под плодотворным влиянием западноевропейского навоиЕедения XX века. В заокеанских университетах стали вводиться лекционные курсы по Навои, начали получать своё отражение на страницах антологий, , учебных пособий, монографий и журнальных статей исследования, посвященные жизненной и творческой биографии поэта и изучению его творчества в сравнении с творчеством других тюркоязычных классиков.

Следует отметить, что наиболее проницательные заокеанские учёные,занимающиеся вопросами тюркологии, в конечном итоге всякий раз хорошо осознавали бессмысленность антинаучных оценок по отношению к творчеству Навои отдельных западноевропейских авторитетных специалистов, что наглядно видно из проанализированных в диссертации работ профессора Тарантовского университета Э.Брзунбаума ("Османская и чагатайская литература",1976), профессором Вашингтонского университета И.Сиржаутаса ("Пусть у каждого народа будет свой Навои", 1991) и докторанта Оксфордского университета К.Кеннеди ("Знаете ли Навои?",1988), профессора Колумбийского университета А.Проси-ка ("Изучение наследия и национальный вопрос в Средней Азии",1578).

К сожалению, наряду с успехами в изучении Навои в этой части мира, приходилось говорить о диссертации и о серьёзных недостатках трудов профессора Колумбийского университета Э.Олворта ("Литературная политика в Узбекистане",1964) и другие.

Глава III!) Она, разумеется, не" случайно называется "Некоторые спорные

Ki

вопросы.-,западноевропейского навоиведения и их воплощение в немецком навоиве'дении".

. Лбо обобщение обширного материала в перыдуших главах помогло диссертанту уточнить многие детали, внести ясность в ранее спорные вопросы.

\

Одним из таких спорных вопросов является определение должностного статуса Навои в государственных делах. По данной проблеме в .. немецком навоиведении существуют различные точки зрения, нет единства мнений в мировом навоиведении.

В частности, все западноевропейские востоковеды (за исключением В.Хинца, Р.Роемера, Я.Экмана) определяют должностной статус Навои в государственных делах как "великого визиря" или "первого министра". На самом же деле, в исторических документах, созданных современниками Навои и касающихся этих проблем, мы сталкиваемся с совершенно другой картиной. Диссертант, тщательно изучив эволюцию становления подобных мнений и опираясь на такие исторические документы, как "Равзат ус-сафо", Мирханда, "Макарим ул-ахлак", Хандеми-ра, "Тазкират уш-шуаро" Давлетшаха, "Бабурнаме" Бабура, "Тухфаи Со-ми" Сом Мирзо, "Оташкада" Лутф-Алибека Азара, "Мемуары" Кашифи, "Рисале" Хусейна Байкаро, на труды В.В.Бартольда, Я.Экмана, Ф.Куп-рюли, В.Хинца, Таржибахши, З.В.Тогана и на приведенные в книге Р.Роемера 59 исторических документов и высочайших'указов, изданных Хусейном Байкаро, пришёл к заключению, что "визирство", устойчиво приводимое в западноевропейском навоиведении при определении его государственной должности или же представление его в качестве "первого министра" Хусейна Байкаро совершенно противоречит исторической правде. Изучение вышеназванных материалов позволило определить, что в государственно-управленческих делах периода Хусейна Байкаро Навои имел'высочайшие полномочия диванбеги (одновременно возглавлял и тюркский, и персидский диваны) и великого эмира, имеющего юридические права управлять страной от имени шаха.

Проведенное исследование позволило наметить в интерпритации "Хамсе" Назои ■ два исторически сложившихся непримиримых подхода: первый - попытка объективного анализа и конкретной оценки оригинальности "Хамсе" (Вамбери, А.Курелла, Я.Зкман, Я.Рыпка, Л.Арагон и др.); второй - игнорирование художественной оригинальности "Хамсе" (Ф.- А.Белен, Э.Блоше, Л.Бува, Э.Броун, К.Броккельнан и др). Совершенно необъективные взгляды сторонников второго подхода в какой-то мере распространились и в русском навоиведении, например, в двух трудах В.А.Бартольда ("Из прошлого турок", Петроград, 1917, С. 10-11,"Мир-Али-Шир и политическая жизнь", С.103).

В большинстве случаев заключения сторонников второго подхода стали догмами и переписывались один за другим. Ведь в фундаментальных трудах видных назоиведов (Е.Э.Бертельс, Н.И.Конрад, А.А.Семёнов, А.А.Стариков, П.Г.Скосырев, Г.Араслы, А;Климович, Б.В.Лунин,

В.Жирмунский, А.Н.Болдырев, А.Дейч, З.В.Тоган, Л.Арагон, А.А.Гваха-рия, Ф.Кязымов, Дж.Эфтихар, Ю.З.Ширвани, Г.Бегдели, И.Орбели, Ж.На-гиева, С.Н.Наэрулаева, Айбек, Т.Жалолов, Е.Исхоков, Б.Вадиходжаев, А.Каюмов, С.Эркинов, Ш.М.Шукуров, Ш.Шарипов, А.Хайитметов, Б.Мурта-эаев, А.Рустамов, Х.Расулов, С.Хзсанов, М.Маллаев и другие) на основе генетико-типологического и сравнительного анзлизз'выявлены кроме традиционной близости изобразительно-выразительных средств и огромная творческая, национально-оригинальная самобытность "Хамсе" этих трёх великих поэтов. А в немецком востоковедении, напри-

мер в "Ширин..." (1809), "Искандернаме" (1824), "Хафт пайкар" (1824) Хаммера,"Загадки Турандота" - символические изображения, взятые из "Хафт пайкара" (1824,1869) Ф.Рюкерта, "История шаха Бахрама и его рабыни" (1967) Х.Бюргеля,"Жизнь и произведения Низами: переводы "Махзан ул-асрара", "Хосров и Ширин", "Лайли и Межнун" (1871) венгерского востоковеда В.Бехере, академическом издании "История иранской литературы" (1959), "Время Фархада" (1931), "Фархад и Ширин" (1933) Х.Дуды, "Хафт пайкар" - романтический эпос Низами Ганд-жяви" (1934) Х.Риттера, "Вечный Восток" (1958), "Лайли и Межнун" (1959) шведского востоковеда Р.Гельпке и других источниках эти проблемы не получили глубокого научно-сравнительного отражения. Всё это показывает, что признание оригинальности "Хамсе" Навои, объективному и научному её толкованию сторонниками второго подхода, как нам кажется, мешало следующее: отсутствие в их работзх сравнительно-типологического и генетического анализа произведений цикла "Хамсе"; непонимание ими целей и задач хамсетворчества Навои, изложенных в .предесловии и послесловии поэм самим поэтом, также незнание специфики традиций хамсотворчества Востока, которое предполагает обязательное наличие пяти поэм, обязательной схожести тематики и образов поэм, траидиционной повторности места происхождения событий, разрешения схожих задач героями, общность философско-эстетических, нравственных проблем, близости названия поэм и схожести истолкования восточно-дидактических проблем в поэмах этого цикла.

Объективное исследование подобных проблем в западноевропейском востоковедении было достигнуто лишь во второй половине XX века. Велика в этом заслуга чешского учёного Я.Рыпки. В книге "История персидско-таджикской литературы" (1970), написанной под его руководством, в связи с анализом творчества Низами скрупулёзно изучаются традиции сложения "Хамсе" и высказываются совершенно объективные, соответствующие реальной действительности мысли о том, что"фи-лософско-дидактическая поэма "Махзан ул-асрар" Низами является под-

.ражанием перейдено-таджикскому поэту Санои. Но поэма Низами вышла за границы обычного подражания своими литературно-художественными . достоинствами и стала восприниматься как оригинальное и самобытное творение.

Считая "Хамсе" Низами первичным, некоторые исследователи не смогли понять, что появление других "Пятериц" явились итогом строгого следования определённым литературным канонам назире. В итоге, они всех авторов объявили подрачателями Низами. Однако, ни Хосров Дехлеви, ни Абдурахман Джзми не подвергались столь долгим и части/ упрёкам как Алишер Навои, " который на малораспространённом тюркском языке создал в 1482-85 гг. "Хамсе", придерживаясь всех традиций канонов этого жанра и воссоздал в художественной форме все противоречия и сложности своей эпохиГ

Изучая вопросы преодоления в Западной Европе отрицательного отношения к "Хамсе" Навои, диссертант особо отмечает, что значительную роль сыграл в этом направлении, переведённый на немецкий язык в 1955 Году Х.Риттером труд И.И.Крачковского "Ранняя история повести о Межнуне и Лайли в арабской литературе", где особо выделяется мысль, что" среди произведений, посвященных трагедии любви Лайли и Межнуна, самые выдающиеся и первоначальные образцы написаны в Азербайджане - Низами, в Средней Азии - Навои (С.2).

Немаловажное значение имел также в этом отношении переведённый в 1972 году на венгерский язык известный труд Н.И.Конрада "Средневосточное Возрождение и Алишер Навои". Несомненно, читая его, венгерский учёный мир лишний раз убеждается в огромном значении "Хамсе" Навои, созданного е совершенно иных условиях, в эпохе и среде, где главенствовало совершенно иное отношение к тюркскому языку.

Ещё одним из спорных вопросов навоиведения Западной Европы является вопрос о литературной принадлежности Навои. Некоторые учёные (А.Курелла.И.Немет, Т.Менцель, Д.Шульц, Г.Дудек, И.Анжелика, Х.Юнгер, Я.Рыпка, К.Кеннеди, Э.Браунбаум, Р.Зипполи, А.Просик и др.) справедливо отмечали, что Навои является классиком узбекской литературы. Но отдельные учёные ( Хаммер, де Саси, Белен, О.Шпиес, П.А.Басани, Й.Бенцинг, Л.Бува, Э.Броун, С.Арслан, Т.Шакир, Азимза-де, Б.Хайит, З.Олворт, Я.Экман, Ж.Уиллер и др.) необоснованно считали его представителем персидской, чагатайской, персидско-чагатайской, османо-турецкой и персидско-тюркской литературы.

Несмотря на то, что подобные утверждения подверглись сильной критике тюркологами Западной Ееропы ещё XIX (Вамбери, "История Бу-

хары и Трансаксонии",1868,С.158) и XX веков (И.Немет.Ориенталише литературцайтунг,1962, N 1-2, С.65), однако, определённый круг исследователей всё ещё не отказался от этого утверждения. Так, Я.Экман настаивает в своих трудах ("Чагатайско-тюркский язык", 1959, С.138-160, "Чагатайская литература",1964) на том,что 1405-1502 гг. считается периодом чисто чагатайской литературы,а Навои является классиком этой же литературы,а также основателем её языка. Выходит, что он не имеет никакого отношения к узбекской литературе и узбекскому языку.

Собственно, в его трудах явно чувствуется влияние исследований живших и творивших в Германии учёных-туркестанцев С.Арслана, Х.Турсуна, Азимзаде, особенно доктора философских наук Т.Шакира ("Алишер Навои и национальная идеология", 1937; "Идеология тюркского языка в Туркестане и Алишер Навои", 193Э). Примером этому служат отдельные труды Б.Хайита "Молодая узбекская литература"(1962), "Два представителя современной литературы узбек-тюрков Туркестана: Чул-пан и Кадыри" (1964), "Советская восточная политика на примере Туркестана" (1962) и профессора Й.Бенцинга "Узбекская и ново-уйгурская литература" (1964).

Словом, лейтмотивом всех положений авторов в перечисленных работах является то, что Навои - "чужеземец" в узбекской литературе и истории своего родного народа.

Поиски диссертанта подтверждают, что в позаимствованной из труда Б.Хайита "Молодая узбекская литература" книге американского литературоведа Э.Олворта "Литературная' политика в Узбекистане" (1964) и преемственно в отзывах, написанных Ж.Уиллером ("Вопросы Центральной Азии", 1966,V. 53,2, С.216), И.Бенцингом (Ориенталише литературцайтунг, N 7-8, С.375) к этой книге, Навои выглядит также, как поэт-классик, творчество которого не имеет ничего общего с узбекской литературой из-за "Китайской стены", построенной им между чагатайской и узбекской литературой. А в труде итальянского литературоведа П.А.Басани ("История персидской литературы",i960) НаЕои представлен как представитель персидской литературы.

В западноевропейском литературоведении 70-х годов XX Бека появились утверждения, что Навои является классиком османо-турецкой литературы. Одним из авторов подобного утверждения является немецкий литёратуровед О.Шпиее, автор труда "Лекции по истории тюркских литератур" (1974).

Естественно, все перечисленные источники подверглись в диссертации специальному анализу в соответствующем аспекте.

В западноеропейском навоиведении ещё окончательно не решён вопрос о национальной принадлежности этого .узбекского поэта. Даже в относительно последних изданиях об этом встречаются весьма спорные суждения. Так, например, в вышеупомянутых трудах Я.Экмана и Р.Рое-мера утверждается мысль о том, что по национальной принадлежности Навои был уйгуром. В диссертации, определяя причины подобных утверждений, следогало подчеркнуть, что распространению таких версий е Западной Европе через труды Я.Экмана и Р.Роемера способствовала статья З.В.Тогана о Навои, опубликованная в турецком издании "Исламской энциклопедии" (т.1,0.51).

А в 80-х годах XX в. в Западной Европе стали появляться утверждения с ещё одним добавлением, что, принадлежавший как тЕорец иранской культуре, Навои является по национальности уйгуром. Такое мнение якобы обоснованно в подвергнутой критике диссертантом статье "Господство тюрков" (С.86-93), входящей в книгу "Дехканы, муллы, шахиншахи" (1983) немецкого историка Б.Брентиеса.

Интерпретация персоязычного наследия Навои также является дискуссионной проблемой западноевропейского навоиведения. В этой связи необходимо подчеркнуть, что отдельные учёные, отдавая пред. почтение персояэычному наследию поэта, считали его "вечно живущим как на тюркском, так и на персидском языках, поэтом" (Хашер) и ставят его в один ряд с известным на Западе персидским поэтом Хафи-зом (Р.Зипполи).

Но, не смотря на это, некоторые исследователи, в частности, Х.Риттер без всяких обоснований делит творчество Навои на две противоположные ветви - положительные и отрицательные (Ислам, 1931, С. 142-143). По его мнению у Навои два лица: склонный к пессимизму как представитель суфизма - персоязычный Фани, известный в мировой литературе как гуманист - тюркоязычный Навои. Поэтому, опираясь на авторитетные труды известных навоиведов (Е.Э.Бертельс, Р.Х.Фаррух, С.Айни, Х.Сулейман, А.Хайитметов, Н.М.Маллаев, В.Ю.Захидов, А.Мир-заев, Ш.Шамухамедов), которые были посвящены персояэычному наследию поэта,на основе сопоставительного анализа произведения, подвергшиеся влиянию Хафиза (Навои "Дивани Фани" и Гёте "Западновосточный Диван").диссертантом отвергнуты приведённые выше гипотезы этого . немецкого учёного, объяснив их стремление желаемое выдать за действительное.

Близость и дружба между Навои и Хусейном Байкаро служили не личным, а общественным интересам в самом широком смысле. До нас дошли многие исторические документы, подтверждающие сказанное, но

они в науке еще не использованы в целях освещения этой темы. В связи с чем и навоиведении Западной Европы на проблемы взаимоотношений между НаЕои и султаном существуют различные точки зрения. Даже знаменитые навоиведы критиковали Белена за "крайнюю идеализацию дружбы Султан-Хусейна и Навои" (Бертельс, 1948,0.82).-

А другие немецкие учёные (В.Хинц, Х.Риттер, Ф.Таеш-

нер, Д.Шульц, Х.Юнгер, Г.Дудек) наоборот, специально старались "держать Навои вдали от дворца и шаха", выдумывая противоречия между поэтом и правителем. Для внесения ясности в споры на эту тему в диссертации представлено пространное доказательство - тексты шахских укззов, свидетельствующие об их взаимоотношениях.

В западноевропейском навоиведении причины назначения■ Навои правителем Астрабада также освещены неоднозначно. Некоторые биографы поэта, неправильно излагая востановленные В.В.Бартольдом факты расхождения между Хусейном Байкаро и Навои, дошли до того, что на суд читателя были предложены такие преувеличения, что "Навои был сослан в Астрабад" (А.Курелла, Х.Юнгер, Д.Шульц, Г.Дудек и другие). Некоторые же связывали это обстоятельство с внутреннеполитическим положением страны, опираясь на то, что созданные Навои сооружения якобы принесли серьёзный ущерб казне (Я.Рыпка, В.Хинц, Ф.Таешнер). Но, ссылаясь на труды З.В.Тогана и Ф.Купрюли, лишь Р.Роемер связал это решение Султан-Хусейна с внешнеполитической обстановкой. Е ходе иследования стало известны)/, что был совершенно прав сторонник последней точки зрения. Потому что назначение Навои правителем Астрабада в высочайшем указе Султан-Байкаро-непосредственного инициатора этого события, комментируется именно с этой точки зрения.

В заключении даны основные положения и выводы, вытекающие из исследованного в диссертации круга проблем. Автор, в частности, подчёркивает, что изучение проблемы "Исследования жизни и творчества Алишера Навои в западноевропейском востоковедении" свидетельствует о том, что богатое научно-художественное наследие этого неповторимого узбекского мыслителя сыграло огромную роль в развитии и совершенс-твонии культурных связей Западной Ееропы и Средней Азии. Ибо оно, вызывавшее особый интерес в Западной ЕЕропе на протяжении 429 лет, создало почву всевозможным поискам и исканиям! обеспечило формирование своеобразного навоиведения в этой части земного шара ещё в прошлом веке.

Безусловно, всему этому, как правило/, способствовали своеоб-

разно-художественные, многогранно-научные произведения А.Навои, отражающие передовые гуманистические идеи, и их общечеловеческая сила.

Историко-сравнительное и комплексно-системное изложение объективности-необъективности подходов к исследования жизни и творчества Навои в Западной Европе показывает, что навоиведение на этом континенте мира прошло сложный эволюционный путь. Прошло оно через многочисленные бурные споры , не замыкаясь в рамках отдельных стран и народностей, прежде чем объявило его "Восьмым светилом Востока" (А.Курелла).

Хронолигические аспекты исследования подтверждают, что Навои (наряду с Хосровом Дехлеви) стал одним из классиков восточных литератур, произведения которого были впервые переведены на западноевропейские языки. Его поэма (из цикла "Хамсе") "Сабъаи сайёр" была переложена на итальянский язык еще в 1557 году - ровно через 56 лет после смерти автора и первым переводчиком Навои в Западной Европе являлся уроженец из Тебриза (Азербайджан) Христофор Армено. Из сказанного, в частности, следует, что начальным этапом знакомства Западной Европы с' творчеством Навои является XVI век.

Остальные ведущие классики восточных литератур (например, Низами, Дехлеви, Джами, Хафиз, Саэди, Фирдоуси и др.) были переведены на западноевропейские языки более 100 лет позже, чем Навои, о чем свидетельствуют изданные в XVII веке книги немецкого путешественника А.Олеалиуса ("Персидский цветник",1654, "Путешествие в Персию через Москву", 1555) и французского путешественника К.Шардека ("Путешествие 'кавалера Шардена в Перста и другие страны Востока", 168о).

Историческое развитие культурных связей Запада и Востока привело к тому, что первые письменные сведения о поэте в Западной Европе появились в двух статьях ("Навои" и "Али-Шир") энциклопедического издания известного французского востоковеда Бартелеми Моллен-еиля де Эбрело "Восточная библиотека" (1697), при написании которых были непосредственно использованы наряду с рукописями других восточных летописцев и рукописи произведений самого Навои, что означает, что первоначальное изучение Навои на Западе началось уже в XVI веке, но носило, разумеется, описательный характер.

Первым произведением Навои, ставшим известным в Западной Европе в рукописном варианте, является его "ДиЕан" избранных стихов, который"был представлен в 1625 году в Оксфордский университет. Как нам удалось уточнить в XVII веке в Западной Европе в частных коллекциях и разных библиотеках находились также такие рукописи произведении Навои как "Хазойин ул-маони", содержащий 4 отдельных дивана

("Гарайиб уд-сигар","Навадир уш-шабаб","Бэда <е ул-васат","Фаваид ул-кибар"), четыре поэмы из цикла "Хамсе" ("Фархад и Ширин","Лайли и Межнун","Сабъаи сайёр","Садди Искандари") и "Диван" избранных стихов. Таким образом,- можно сказать, что история распространения экземпляров рукописей произведений Навои в Западной Европе началось в первой четверти XVII векз. В целом XVI- XIX вв. являются в истории западноевропейского навоиведениа периодом сбора рукописей произведений поэта и сбора письменных сводов восточных источников о нём и периодом появления первых изданий его произведений на Западе, собрание и описание рукописей его произведений, изучение литературы о нём, публикации переводов из его творчества на западноевропейских языках, исследования его жизненной и творческой деятельности, составления словарей к его произведениям, использования его трудов в качестве достоверных источников и т.п.

Издание подлинников произведений Навои было осуществлено в Западной Европе лишь в XIX веке. Соответственное место в этом занимал французский востоковед Э.Катремер, который справедливо считается родоначальником среди издателей Навои в Европе. Впервые были изданы в подлиннике научные произведения Навои ("Тарихи мулуки Ажам", "Мухакамат ул-лугатайн").

Напечатанное в 1782 году в Вене (под названием "Тарихи фа-нан") на турецком языке его произведение "Тарихи мулуки Ажам" означало появление первого произведения Алишера Навои в Западной Европе в XVIII веке.

Наиболее точная биография Навои на Западе была создана впервые французскими учёными XVIII века. Один из основателей "Школы живых восточных языков" в Париже Сильвестр де Саси, желая устранить недостатки, допущенные де Эрбело, на основании данных персидских летописей Давлетшаха Самарканди бин Алаудавла и Сом Мирзо осветил достаточно для того времени мере жизненную, творческую биографию Навои, традиция которой в первой половине XIX века была продолжена австрийским историком Йозефом фон Риттер-Хаммер-Пургшталем и во второй половине того же столетия французским тюркологом Франсуа-Альфонс Беленом. Однако, все они, оказавшиеся под одинаково сильным влиянием восточных источников XVI зека, не смогли дать научно-критическую оценку творчеству поэта. В этой связи уместно будет отметить, что научное изучение биографии Навои в Западной Европе было осуществлено лишь в XX веке немецкими учёными. Наиболее полный свод фактов, связанный с биографией Навои, почерпнутый из первоисточников и из достижений большого навоиведения даны в рабо-

так Я.Экмана, Х.Риттерз, В.Хинца. Успехи западноевропейской науки в этом направлении были непосредственно связаны с достижениями русского навоиведения. Важную роль в этом, разумеется, сыграла переведённая на немецкий и английский языки, работа В.В.Бартольда "Мир-Али-Шир и политическая жизнь".

Наблюдения в востоковедческих и литературоведческих работах западноевропейских учёных доказывают, что научное наследие Навои оказало заметное влияние на развитие ориенталистики в Западной Европе. Начиная, с XVIII века его произведения, посвященные истории, истории суфизма, языкознания, теории и истории литературы ("Мажалис ун-нафаис", "Тарихи мулуки Ажам","Мезан ул-авзан","Мухакамат ул-лу-гатайн","Насаим ул-мухаббат") использовались в качестве ценных научных источников западноевропейской востоковедческой науки, о чем свидетельствует подведенные анализы работ учёных-историков,литературоведов и тюркологов (С.де Саси, Хаммер-Пургшталь, А.Ремюза, С.Гор Оусли, А.Л.Давидо, К.Броккельман, К.Менге, Д.Росс, Т.Ценкер, Р.Девереукс, Я.Экман, Э.Броун, Э.Блоше, И.Бенцинг, Х.ВамОери, М.Хартман, Ф.А.Белен, Л.Бува, П.де Куртайл, М.Катремер).

В истории западноевропейского навоиведения XIX век является более важной ступенью в изучении и освоении Навои научными кругами, познания его на более научной основе. Так как получившие заметное смысловое развитие литературные контакты между Западом и Востоком в этот период оказали благотворное влияние на развитие в Западной Ев-.ропе тюркологии, следовательно, А.Ремюза, С.Давидо, А.Давидо, создавшие в XIX веке на Западе сильную школу тюркской филологии, в своих исследованиях, уделив серьёзное внимание исследованию истории тюркского(староузбекского) языка, убедительно доказали, что его литературно-художественное совершенствование тесно связано с творчеством Навои. В этой связи не следует забывать, что западноевропейские исследования XIX века в области навоиведения складывались в основном под влиянием широко развитии тюркской традиции Катремером, Вамбери, П.де Куртайлом, Беленом и др.

В XIX веке большой вклад в дело знакомства массового читателя с Навои в Западной Европе, росту его славы на этом континенте внёс и такой фактор, как перевод бна западноевропейские (английский, немецкий и французский) языки "Бабурнаме" - воспоминания Захириддина Мухаммеда Бабура, где преведены самые ценные и обширные данные о жизни и творчестве поэта.

Немаловажная заслуга в этом английских востоковедов, первых переводчиков мемуара Бабура на Западе джона Лейдена, Вильяма Эрски-

на, Р.М.Кальдекота, немецкого востоковеда А.Кайзера, франц/экого востоковеда А. П. де Куртайла.

Благоприятные условия для привлечения внимания востоковедения Западной Европы в XIX веке к творчеству Навои были созданы переведённым на западноевропейские языки сочинением Давлетшаха Самарканди "Тазкират уш-шуаро" ("Антология о поэтах" (1435/36 - 1495), где даны правдивые сведения о Навои (С. 368-377).

Также черезвычайно популярные среди западных исследователей труды восточных летописцев Хасанходжи Нисари ("Музаккири ахбаб"), Мирзо Хайдара Дуглати ("Тарихи Рашиди"), Сом Мирзостухфаи Соми"), Хасанходжи Азимбади ("Аштари ишк"), Джами ("Бахаристан"), Хусейна Байкаро-("Мажалис ул-ушшок"), Хандемира ("Хуласат ул-ахбар","Хабиб ус-сияр"), Зайниддина Васифи ("Бадае ул-вакое") и другие способствовали тому, что Алишер навои как поэт, учёный и политический деятель стал известен в Западной Европе.

Оценивая некоторые итоги западноевропейских интерпретаций творческого наследия Навои во второй половине XIX века, следует подчеркнуть и их глубокую противоречивость. Прежде всего бросается в глаза то, что за этот период непрерывно развивались источниковедческая база и библиографическая оснащенность, тематическая разновидность исследований за счёт новых направлений.

Первым в истории западноевропейского наЕоиведения франц/зкий тюрколог Ф.А.Белен посвятил специальные широкомасштабные работы изучению жизни и творчества поэта. Однако, говоря в них о самодостаточности творчества Навои вообще, об индивидуальном своеобразии его "Хамсе" в частности, он допустил ряд грубых ошибок. Следовательно и на Западе и на Востоке известно, что у истоков ошибочного, необъективно-антинаучного толкования сути творчества Навои стоял, назвавший поэта подражателем Низами, Дехлеви и Джами, французский учёный Ф.А.Белен.

Но, на самом деле, Ф.А.Белен является продолжителен таких беспочвенных обвинений, вернее он лишь их развивал и распространил шире. А начало некорректной трактовки творчества Навои было положено Хаммер-Пургшталем, который впервые в истории западноевропейского навоиведения обвинил Навои в подражательстве персидскому поэту Ара-хи. После Хаммера продолжали преподносить западным читателям подобные ложные сведения английские учёные Дж.Лейден, В.Эрскин, считавшие Навои подражателем Фахриддидина Аттара и"Хамсе"- его подражанием произведениям хамсетворцев Востока. Обобщённо говоря, труды Ф.А.Белена стали третьим, решающим фактором игнорирования в науке

Западной Европы оригинальности творчества Навои.

Хотя несостоятельность подобных утверждений была доказана еще в хранящихся в то время в библиотеках Западной Европы вместе с произведениями Навои трудах восточных авторов (XVI века) Мирзо Хайдара Дуглати ("Тарихи Рашиди") и Хасаходжи Нисари ("Музаккири ахбаб"), но ничего не знали об этом факте Хаммер, Дж.Лейден, В.Эрскин и Ф.А.Белен.

Для западноевропейского навоиведения второй половины XIX века характерно то, что в нём в изучении Навои сложились два противоречивых направления: объективная и необъективная трактовка самобытности творчества поэта. Особенно явны эти противоречия в исследованиях Ф.А.Белена и Х.Вамбери, которые приобрели соответствующих приемников, подготовили почву к ещё большим противоречиям в развит™ навоиведения в XX веке.

В то же время прослеживается тот факт, что те антинаучные концепции, неправильно истолковавшие авторскую индивидуальность поэта, всё чаще сменялись концепциями, признающими художественную оригинальность его творчества. Наиболее характерными исследованиями в этом аср°кте являются труды учёных-современников Ф.А.Белена и Х.Вамбери С.Гор Оусли, Х.М.Элиота, Х.Кина и др.

Интерес представителей западноевропейской науки к творчеству Навои, ярко вспыхнувший во второй половине XIX века, был весьма значимой вехой в зарождении многих традиций навоиведения. Учёные-тюркологи, квалифицированные специалисты в частных областях ( истории, языка и литературы) сделают очень много для популяризации общечеловеческих идей Навои, его творчества в Западной Европе. Любой тюрколог (историк, языковед и литературовед) этого периода считал необходимым ознакомиться с произведениями Навои. Но для этого нужно было преодолеть некоторые трудности, связанные со знанием языка, что требовало создания словарей к произведениям Навои. Появившийся словарь "Абушка" стал основой возникновения в дальнейшем в Западной Европе новых специальных, традиционных, лексикографических работ, представлявших лексикон Навои (П.де Куртайл, Т.Ценкер, М.Хартман, К.Менге, Д.Росс, Я.Экман).

Научная и художественная зрелость произведений Навои привлекли пристальное внимание ряда учёных и литераторов Западной Европы начиная с XVI века по настоящее время. В связи с чем были изданы подлинники и переводы (на английский, немецкий, испанский, французский, болгарский, ' чешский, польский, голландский, венгерский языки) ряда произведений Алишера Навои: "Махбуб ул-кулуб", "Сакина-

ме", "Фархад и Ширин", "Насаим ул-мухаббат", "Тарихи мулуки Ахам", "Мухакамат ул-лугатаин", "Сабъаи сайёр", "Мажалис ун-нафаис", "Хам-сат ул;мутахаййирин", и часть газелей. Кстати, издание текстов его произведений ( по мнению специалистов) отвечает научным требованиям. А переводы образцов художественного творчества Навои свидетельствуют о том, что созданные на арузе жемчужины узбекской литературы могут быть достойным образцом и переложены на западноевропейские языки. Изучение истории переводов произведений Навои нз западноевропейские языки псказало, что хотя первым переводчиком его на Западе является Христофор Армано, но (по слоезм Бертельса) " имени Навои переводчик не назвал. Читатели не знали с кем из восточных авторов они имебт дело". Однако имя Навои было указано лишь н перево-. дах второй половины XX века. Эта работа в Европе качалась с переводов на немецкий и французский языки таких произведений Навои, как " Мажалис ун-нафаис", "Хамсат ул-мутахаййирин", "Махбуб ул-ку-луб","Фархад и Ширин" и ряд газелей Ф.А.Белена и Х.Вамбери.

Интерес к творчеству Назои приобретает более целенаправленный научный характер в Западной Европы в XX веке. Видные учёные этого времени (Э.И.Гибб, З.Браунбаум, Т.Менцель), продолжая традиции Вам-бери, на примерах конкретных анализов пришли к выводам, что творчество Навои веками оказывало положительное влияние на всю тюркоя-зычную литературу Центральной Азии и особенно на османо-турецкую литературу, считая, что подобное влияние может оказывать только обладатель богатого духовного наследия, создавший высокочеловеческие, высокоидейные, этико-эстетические ценности.

Особенно XX век, когда произошло "новое открытие великого поэта", стал для западной науки Бременем переоценок и открытий неповторимости и своебразия творчества Нааои.

Большую роль в этом отношении сыграли труды неординарных и одарённых немецких исследователей А.Куреллы и Я.Экмана. В Западной Европе они первыми начали системное научное изучение творчества Алишерз Навои, как явления многоохватного. Впервые в истории литературоведческой науки Западной Европы эти ученые подвергли специальному исследованию обширный материал: все пять поэм "Хамсе" ("Хайрат ул-абрар", "Фархад и Ширин", "Лайли и Межнун", "Сабъаи сайёр", "Садди Искандари"), все' четыре дивана "Хазайин ул-маони" ("Гарайиб.ус-сигзр", "Навадир уш-шзбаб", "Бада1 ,е,ул-васат"; "Фавз-йид ул-кибзр") и другие произведения, такие как "Махбуб ул-кулуб", "Лисан ут-тайр", "Чигил-хадис", "Еакфия", "Назм ул-шавахир", "Тари-ха мулуки Ажам", "Мажалис ун-нзфаис","Холати Саййид Хасан Ардашар",

Холати Пахлаван Махмуд", "Хамсат ул-мутухаййирин", "Мезан ул-ав-зан", "Насаим ул-мухаббат", "Мухакамат ул-лугатайн", "Сакинаме", "Таржиъбанд", также касиды Навои.

Именно западноевропейскими навоиведами XX века было определено, что Нзеои как представитель суфизма занимает важное место в истории философии Востока и его произведения являются законными плодами идей течения Кубравия и учений Накшбандия (Э.Гибб, Дж.Триымен-гем).

Наряду с эти}/, в XX Ееке особенно яено стало еидно, что из-за исторической ограниченности и вопреки шаблонным характера/ своих знаний некоторые ориенталисты на протяжении многих лет придерживались не соответствующих реальной действительности суждений о • творчестве поэта.

И важно учитывать ещё то обстоятельство, что в исследованиях этого времени учёных бывшего ГДР чувствовались яркие следы идеологизированных схем и методологических установок. Существенным недостатком трудов учёных этого региона является модернизация исторического образа поэта. Все они (особенно, А.Курелла, Д.Шульц), не считаясь с исторической обстановкой, придавали Навои черты атеистического мировозрения.

Обобщение обширного материала показало, что всё ещё многие вопросы , связанные с жизнью и творчеством Навои, остаются в западноевропейском навоиведения спорными. В частности,по вопроса)/ должностного статуса Навои в государственных делах, художественной оригинальности "Хамсе", литературной и национальной принадлежности поэта, интерпретация его персоязычного творчества, взаимоотношения Султана Байкаро и Навои, назначение Навои правителем Астрабада, его политической деятельности и материального положения, в западноевропейской науке существуют различные точки зрения, нет единства мнений.

Все более неуместным начинают выглядеть стремления отдельных учёных этого столетия (Э.Блоше, Л.Бува, Э.Дж.Броун) доказать подра-жательский характер творчества Навои и его националистские идеи (В.Айлерс). Но мало сказать, что западноевропейское такое восприятие творчества Навои нашего столетия является приемственн^э/, важно подчеркнуть при этом, что оно в значительной мере опосредовано эпигонством, предубеждениями и различного рода ложными стереотипами (К.Броккельман, Б.Хайит, Т.Шакир, О.Шпиес, Э.Олворт, А.Васани, А.Бомбачи и др.), которые ещё более искажали творческий и национально-литературный облик Навои в научном сознании заладноевропей-

цев.

Разумеется, нельзя не признать, что отношение к творческому наследию Навои в западноевропейской науке XX века было более двойственным, чем в XIX веке.

Из изученных источников наглядно видно,- что с одной стороны отношение определённых кругов востоковедов Западной Европы к Навои, которого можно поставить в один ряд с великими классиками мировой литературы, было весьма прохладным и традиционно высказывалось в его адрес немало несправедливых упрйков. С другой стороны, конечно, по мере углублённого изучения наследия Навои, проникновения в мир •его поэзии, отдельные западноевропейские учёные приходят к убеждению, что он в свою очередь - самобытный, великий мастер восточной поэзии.

Отрицание самобытности творчества Навои О.Л.Беленом, Э.Бло-ше.Э.Броуком, Е.Гиббом, К.Броккельыаном и др., как нам кажется, в основном связано с недопониманием традиций сложения "Хамсе" на Востоке, которая предполагает обязательное наличие пяти поэм; обязательной схожести тематики и образов поэм "Пятериц"; традиционной повторности места происхождения событий в поэмах цикла "Хамсе"; разрешения схожих задач героями этих поэм; общности и схожести их философско-этшесккх, нравственных проблем; близости и схожести названия этого цикла; схожести истолкования восточно-философских и дидактических проблем в них; наличия предшественников Нзеои в традиции "Хамсе"; обязательности сравнительно-типологического изучения "Пятерицы" Навои с произведениями этого цикла других восточных классиков; обязательности тщательного изучения введения к "Хамсе", где каждым поэтом излагаются цели и задачи конкретного поэтического творения этого цикла.

К тому же, как доказано в типологических исследованиях,со стороны моделей и видов метра "Пятерицы" Низами, Дехлеви, НаЕОИ имеют одинаковый характер и состав. Также " общей закономерностью для всех трёх "Пятериц" является традиционное использование определённых художественны;-: приёмов, сохранение некоторых наиболее важных деталей образов. Кроме идейной общности (гуманизм, интернационализм, торжество добра и т.п.), многие поэмы этого цикла объединяют литературно-традиционная преемственность, жанровое единство и эстетические принципы их авторов", что, еозможно,ввело отдельных западноевропейских исследователей Навои в заблуждение.

Споры Еокруг "Пятерицы" НаЕои показывают, что к пониманию осоенностей традиций сложения "Хамсе" учёные Западной Европы пришли

много позднее, чем в России.

Тем не менее, научное сообщество Западной Европы XX века,несмотря на отдельные недостатки и упущения, позаимствовав многое из достижения русских навоиведов (В.В.Бартольд, Е.Э.Бертельс, А.А.Семёнов, М.Никитский, А.Дейч, Л.Г.Бать, А.К.Боровков, П.Г.Скосырев, А.Ю.Якубовский, И.Ю.Крачковский, А.Н.Болдырев, С.Мэлов, Л.Климович, И.С.Брагинский, П.Овшарова, Е.Д.Свидина), в основном пришло к выводу, что поэмы "Хамсе" Навои построены на основе большой человеческой любви и основной заслугой Навои в идейно-художественном плане является постановка общечеловеческих проблем в нём. Хотя и его предшественники (Низами, ДехлеЕи, Джами) возвеличивали в произведениях подобного типа человеческий разум, воспевали гуманистические идеалы, поднимали проблемы морально-эстетического характера, но по сравнению с ними, западноевропейской наукой XX века отмечена большая реалистичность эпизодов поэм "Хамсе" Навои.

Словом, представители учёного мира Западной Европы XX века (Я.Экман, А.Курелла, А.Арагон, Я.Рыпка) признали, что в числе великих гигантов мировой литературы и Алишер Навои был вправе использовать любой сюжет для художественного воплощения сеоих философс-ко-эстетических, морально-этических, социальных взглядов и придя к правильной и объективной оценке традиций сложения "Хамсе" на Востоке, места узбекского поэта в ней, его литературных позиций, восточной традиции назире (т.е. ответа в стихах), её отражения в его творчестве, привлекли внимание учёных-востоковедов к тому, что великий поэт Алишер Навои на малораспространенном ( в то время ) тюркском языке создал оригинальное "Хамсе", придерживаясь всех традиций и канонов этого жанра поэтического творчества. "Он в нем в художественной форме воссоздал все противоречия и сложности своей эпохи" (Я.Рыпка).

Несомненно, что в преодолении в Западной Европе отрицательного отношения к "Хамсе" Навои большую роль сыграли и научные переводы исследований русских востоковедов. По этому поводу особо нужно отметить значение переведённых на немецкий и венгерские языки трудов И.Ю.Крачковского "Ранняя история повести о Межнуне и Лайде в арабской литературе", Н.И.Конрада "Средневосточное Возрождение и Алишер Навои", где на основе конкретных и убедительных анализов поэмы "Хамсе" были определены место и значение этого узбекского поэта в истории мировой литературы в одном ряду с блистательными представителями Востока и Запада - Фирдоуси, Низами, Джами, Дехлеви, Руставели, Хофизом, Саади, Петраркой, Боярдо, Ариосто, Тассо и др.

к оогодшшщоыу д1ш новошюдонио поророоло в мировую, инторно-циопальйу/з пауку. Исследования ведутся уже на многих языках. На сав-ремэнном этапе выделились американские, канадские» аргентинские ученые, занимавшиеся изучением творчества Навои (Э.Олворт, И.Сиржаутас, А.Просик, Ж.Уиллвр, К.Кеннеди, Э.Браунбаум). В росте научного уровня навоиведения в подобной масштабе огромна заслуга русских востокове -дов и литературоведов, ученых тюркоязычных и персоязычных стран и , конечно, западноевропейских исследователей.

Но из исследования автора очевидно, что в целом история и современное состояние западноевропейского навоиведения в той или иной степени связаны с работами ученых и литераторов таких, как Х.Армено, Б.Ы.де Эрбело, ¿.Маастрихт, С.де Саси, И.Хаммер, А.Кайзер, А.Крафт , Г.Флигель, В.Перч, А.Мюллер, М.Хартман, Т.Бенфей, О.Блау, Ф.А.Белен, Х.Вамбери, И.Ашгелика, Х.Дудек, Д.Щульц, Х.Юнгер, П.Хорн, К.Менге , К.Броккелъман, О.Шпиес, Я.Экман, Я.Бенцинг, Р.Роемер, Б.Брентиес , ВДйлерс, Т.Менцель, Х.Раттер, В.Хинц, М.Панкте, Ш.Гамшн, Вольте , Франке ль, Ф.Таешнер, Ж.Лвйдон, В.Эрскин, А. Л. Давид о, С .Давид о, Р.М . Кадвдекот, С.Г.Оусли, Ч.Рье, Э.И.Гибб, Д.Росс, И.Аветараниан, А.Оран, Х.Э.Дауглас, Н.Кохен, Х.Стори, Ж.С.Трименгеы, Х.М.Элиот, Э.Броун, А. Ремтао, Л,Д.Куртайл, Э.Блоше, 1.Бува, Э.Катрвмер, Л.Арагон, А.Курел-ла, Б.ЩБенка, НгЗшяова-Горчицова, Е.Кноблох, Д.Греяебичек, Я.Рнпка, Х.Дуда, Э.Бродская, И.Немет,_С.Станчев, И.Малаев, В.Слабодник, К. Яворский, И.Олтеану,В.Мариан,'Р.Зипполи, А.Боибачи, А.Басани, З.Фа -за, Д.Деверекуо, Т.Ценкер, Мацдух, Сами-Бей: 'фрашери, Б.Хайит, Т.Ша-кир, Т.Ганжаи и др..

Думается, проведенное диссертантом исследование ни в коей мере не Является исчерпывающим, и, естественно, в будущем можно оаидать выявления новых фактов и материалов по исследовании Навои западноевропейскими учеными, т.к. оно столь обширно и широко иш начато. При этом нуяно овметить, что взаимовлияние и взаимосвязь культур Средней Азии и Западной Европы протекает, конечно, не в вакууме. Они вписаны в болэа широкие рамки международного, культурного взаимодействия.' К". ~тйму; • _же; "V восприятие Навои в Западной Европе в длитель -ном (27-XX вв.} историческом периоде осуществлялось путем шревода его сочинений, издания, сбора описания и лексикографирования рукописей его произведений, преподавания его творчества в вузах и Восточ -ных семинариях (Х.Вамбери, М.Хартман), путем использования его научного наследия в качестве достоверных источников и, наконец, исследования его жизненной и творческой биографии.

- 52 -

Основное содешание диссертации излокено в слэдуших публикациях ;

Монография :

1. Инкордан ицроргача (От отрицания до признания). Ургенч, "Хоразм" тадририят нашр булиш, 1995, Тираж: 1000, 8 п.л..

Статьи :

2. Нешс адабиётида Бабур ва Алишер Навои иеоди (Творчество Бабура я ¿литера Навои в ненецкой литературе). В нуры.: Адабий глерос , 1984, 2(30), 7 п.л..

3. Минта^алар от доврур таратиб (Известен по западным континентам) В аурн.: Фан ва турмут, 1985, £ 2, 0,3 п.л..

4. Меросишзшшг нешсча тараимаои (Ненецкий перевод нашего па еле -для). В гурн.: Адабий мероо, 1986, 1(35), I п.л..

5. Исторические корни фальсификации тюркоязычных литератур Средней Азии на Бападе. В сб.: Взаимовлияние и преемственность литера -

тур. Иэд-во: Ташкентский Ордена Дружбы народов ГЕИ, Ташкент, 1988 0,5 п.л...

6. Шардшуносликка да^лдор "дарвеш", (Хартыан ва Навоий), (Дервиш , шгевдий отношение к востоковедении (Хартыан и Навои). В ¿.урн. : Фан ва турмуш, 1988, £ 3, 04 п.л..

7. Муштараклик. Асрлар оша ^офиз - Навоай - Гёте ыупоираси /<Зозву -чио творчества Хафиза, Навои и Гёте). В аурн.: Гулистон, 1989 , £ 2, 0,8 п.л..

8. Навоий хусусида акадешк Альфред Курелла сТдкрлари (Академик Альфред Курелла о Навои). В Еурн.: Гулистон, 1990, 0,7 п.л..

9. Лол булиб. колди, деб келтирманг имон (0 спорных вопросах шра идей Навои). В куры.: Ёшлик, 1990, И 2, 0,8 п.л..

10. Западная критика о значении литературного наследия Алишера Навои В сб.: Межнациональные отношения и литературные связи". Парные труды ТПШ шл.Низаш. Ташкент, 1991, 0,4 п.л..

Д. Алшдер Навоий вазирыи ё улуг .¿¡дар? (Визирь или волшши ог/др? Западные навоиведы о государственное должностной статусе Навои) .

„ 53 -

В хурн.: Узбек тили ва адабиёти, 1993, Г 3, 08 п.л..

2. Алшпер Навоий ва Хусайн Бой^аро ыуносабатлари (0 взаимоотношениях Алишера Навои и Хусейна Еайкаро. На примерах исследований навоиведов Запада и Востока). В курн.: Узбек тили ва адабиёти, 1994, £ 3, 0,6 л.л..

Тезисы докладов и материалы конференции :

3. Хориний Гарб лугатчилигида Алишор Навоий суэлиги (Словник произведений Алишэра Навои в западноевропейской лексикографии). Худонественный пэревод и международные связи узбекской литературы: Материалы республиканской конференции (24-25 апреля 1992г.), Самарканд, 1932.

4. Выявление литературных связей восточной и немецкой литературы. Материалы традиционной научно-теоретической конференции преподавателей Хорезмского государственного педагогического инсти -тута иц.В.И.Ленина, посвященной 70-летии Великой Октябрьской социалистической революции. Ургенч, 1567.

5. XIX аср Гарбий Европа шар^шунослиги ва Алшзер Навоий (Западноевропейское востоковедение XIX века и Алишер Навои) Тез. докладов нацчной конференции УрГУ, посвященной 50-летию победы над фашизмом. Ургенч, 1995.

;б. Навоий Гарб иардшунослигида тасаввуф вакпли сифатида (Навои в западном востоковедении как представитель суфизма) Тез. докладов научной конференции, посвященной 50-летни победы над фа -тизцом. Ургенч, 1995.

На опубликованные работы автора имеются следущие рецензии : I. Фомина Е., Салаев К. Знают, читают, любят (Хорезмские ученые о творчестве Алииора Навои). В газ.: Хорезмская правда, 4 февраля 1995 года.

2. Йуманиёзов X. Иыкордан кцроргача (От отрицания до признания). Б газ.: Шонли мезраат, 31 марта 1995 года.

3. Абдул^акамов М. Саккизинчи муъкиза мохияти (Суть восьмого чуда). В газ.: Аму тонги, 14 апреля 1995 года (Республика Кара -калпакистан).

4. Абдулхакимов М. Саккизинчи муъжиза мохияти (Суть восьмого чуда). В газ.; Хоарзм ха^икати, 19 апреля 1995 года).

5. Рузиыбаев С., Ёкубов И., йулдошев Р. Инкордан икроргача (От отрицания до признания). В газ.» Дустлид байроги, 17 ишя 1995 года (Республика Туркменистан).

Текст диссертации на тему "Исследование жизни и творчества Алишера Навои в западно-европейском востоковедении"

"/ ßf

■S//

МИНИСТЕРСТВО ВЫСШЕГО И СРЕДНЕГО СПЕЦИАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ РЕСПУБЛИКИ УЗБЕКИСТАН

УРГЕНЧСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ имени АЛЬ-ХОРЕЗМИ

ИСЛЕДОВАНИЕ ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВА АЛИШЕРА НАВОИ В ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКОМ ВОСТОКОВЕДЕНИИ

Сатимое Умирбек

10.01.03- Литературы стран нового Зарубежья

10.01.05-Литературы народов Европы, Америки и Австралии

Диссертация на соискании ученой степени доктора филологических наук

МОСКВА - 199В

ОГЛАВЛЕНИЕ

Стр.

Введение................................................1 - 24

ГЛАВА 1. ЭМИР НИЗАМЕДДИН АЛИШЕР НАВОИ В

ЛИТЕРАТУРЕ И ВОСТОКОВЕДЕНИИ ЗАПАД -

НОЙ ЕВРОПЫ XVI - XIX ВЕКОВ................24-158

8,1. К истории знакомства Западной Европы с

Навои в начальном этапе................................24-52

62. Начало процесса сбора, издания рукописей произведений Навои и появление первых письменным сведений о нем в Западной

Европе....................................................................53-81

63. Эволюция процесса популярности Алишера Навои среди научных кругов Западной

Европы XIX века..................................................81 - 122

64. Появление широкомасштабных исследований

о Навои в Западноевропейской тюркологии. 122 - 158

ГЛАВА II. НАВОИВЕДЕНИЕ В ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЕ

XX ВЕКА..........................................................158 - 284

61. По пути отрицания оригинальности твор -

чества поэта........................................................159 - 197

62. Новое открытие великого поэта......................197 - 284

ГЛАВА III. НЕКОТОРЫЕ СПОРНЫЕ ВОПРОСЫ ЗАПАДНОЕВ -

РОПЕЙСКОГО НАВОИВЕДЕНИЯ.............. 284 - 352

ЗАКЛЮЧЕНИЕ........................................ 353 - 373

БИБЛИОГРАФИЯ...................................... 374 - 402

НВЕДЕВЙЕ

Человечеству неизвестна ни одна культура., раззивающа-ясд в абсолютном отрыве от обшэкультурного процесса или ж существующая вне влияний инонациональных культур. Возможно поэтому исследование и анализ разновидностей меж™ культурных связей, способствующих взажшеблшшнш различных культур, з то ж вреш и их носителей, в последние годы привлекают все больше внимание ученых-специалистов, Интерес этот не случаен, так как нити, связывающие определенную культуру с другой, особенно в последнем столетии также ice больше и объективно укрепились и продолжают укрепляться, выполняя благородную миссию в равжчньос сферах культурной жизни народов мира.

Бесспорно, подобные влияния к связи, во многих случаях, явно прослезпизаются в итогах духовно-идейного общения между народами, осуществляемых в историческом провесе развития общечеловеческой цивилизации.

Современная наука твердо подтверждая то, что особая роль в этом принадлежит литературное обмену, значительно преуспела в изучении вопросов подобных явлений. Ибо как отмечается в теоретических обобщениях в этом направлении, каждая определенная надионалъная литература не моиет появиться случайно в инонациональной среде целиком и полностью. Она последовательно проникает в нее, так правило, в процессе общественного развития своими редкими мемчужина-

ж, творениями гениальных, неповторимых мыслителей, постепенно пополняющих страницы истории этого процесса, таете обеспечивающих и определяющих каждый по себе с силой влияния своего творчества динамику развития литературных контактов национальных сторон. I именно эти факторы определяют содержание национально-литературных отношений, способствуй возможным научным поискам о себе в "чуаюй" среде.

С этой точки зрения изучение проблемы восприятия и интерпретации творчества подобных гениальных классиков, в том числе и Эмира Низамеддина Алитера Навои, в зарубежном, в частности,, западноевропейском востоковедении приобретает особую актуальность. Так как он является (как с глубокой признательностью отмечается в науке Запада и Востока) одним из ведущих представителей мировой литературы, вклад которого в общую историю развития и совершенствования культурных взаимоотношений между Средней Азией и Западной Европой значительно весом. Разумеется, подобная актуальность обусловливается также широкой известностью Навои в сводах и обзорах, излагающих историю различных литератур в рамках общей истории культуры человеческого общества, где его имя устойчиво перечисляется в одном ряду с именами Данте, Шекспира, Руставели, Низами, Жвфиаа, Джами и др..

Как свидетельствуют библиографы поэта, к сегодняшнему дню о жизненной и творческой биографии Бавок созданы в мировом масштабе, в частности, и в Западной Европе, более тысячи книг, диссертаций и статей (58, о. 64). Естественно, и ныне не только в Узбекистане, но и за его пределами

постоянно растет интерес к исследованиям его жизни и творчества, расширяется круг и диапазон переводов его сочинений на многие языки. Разумеется, все это говорит о том, что Иавои, наряду с такими классиками мировой литературы, как Гомер, Данте, Шэкспир, Фирдоуси, Визами и др. продолжает давать богатый материал для науки и литературы современности.

Факты подтверждают, что начиная с ХШ века по вторую половину XIX столетия собраны в библиотеках Западной Европы около 100 экземпляров редчайших рукописей его научных, прозаических сочинений и, конечно, поэтических произведений, содержащих более 240 тысяч стихотворных строк, созданных в результате грандиозного и кропотливого труда ж вот уже более 5 веков служащих делу совершенствования человека, целостности его веры. Кроме того, многие ценные рукописи этого великого мыслителя находились и в личных коллекциях отдельных его западных поклонников (Хам-мер- Пургшталь, Ф-А. Белен, Ж. I. Руссо, X. Вамбери, Л Аветара-ниан, М. Хартман, К. Броккельман, 3. Ераунбаум и др.).

Ныне в Парижской Национальной библиотек», Венской королевской библиотеке, библиотеке Венгерской Академик наук, Британском музее, библиотеках университетов Оксфорда, Берлина, Венеции (даже в библиотеках университетов Торонто, Вашингтона) хранится наследие Навои в старинных рукописях, а именно пять поэм из цикла "Хамсе"("Пятерица")5 свод его лирики "Хазайин-ул-маоня" ("Сокровищница мыслей") полностью и в виде 4-х отдельных диванов ("Диковины детства", "Редкости юности", "Диковины среднего возраста", "Назида-

ния старости") и кзадая по отдельности его поэм "Хайрат ул-абрар", "Фархад и Ширин", "Лейли и Шджнун", "Сабъаи сайер", "Садди Мскандари".

В культурных центрах этого региона также можно видеть переписанные в разное время диваны избранных стихов ж "Еу-лият" (полное собрание рукописных произведений) и рукописи крупных произведений "Лисан ут-тайр" ("Яеш птиц"), "Хамоат ул-мутахаййирин" ("Пятерицы смятенных"), "Шхбуб ул-кулуб" ("Возлюбленный сердец"), "Шжалис ун-нафакс" ("Собрание поэтов"), "Еасаим ул-мухаббат" ("Ветры из сада любви"), "Тарихи мулуки Ажам" ("История персидских царей") , "Мухокамат-ул-лугатайн" ("Спор двух языков"), "Ме-зая ул-авзан" ("Мера стихов"), "Девани Фани" ("Сборник персидских стихов") и другие редчайшие рукописи произведений поэта.

Кроме того, библиотеки Запада украшают редчайшие рукописи лексикографических работ восточных авторов, в частности, "Шъбани лугат" Шшдза, Мэхдихана, составленный на основе произведений йавои через 80 лет после смерти поэта специально для толкования его произведений, словари произведений поэта подобного типа "Абушка", "Бадоъе ул-лугат", "Санглох". "Чигатойча-усмонча лугат", "Чигатайчо-форсча лугат", "Лугати чигатойи ва турки усмони", также "Еитоб ул-лугат фи лисони чигатойи" Фатх-Алихан-Пожара, "Чигатой-ча лугат" Алибека Шжу&ш и другие словники. Достоверным источником для западноевропейской научной общественности до сего дня служат 28 рукописей самостоятельных произведений Навои, хранящихся в таких культурных центрах Западной

Европы как Париж, Берлин, Лондон, Гота, Тюбинген, Шзнхен, Шшт, Милана, Веймар, Амстердам, Стокгольм, Майнц, Висбаден, Среди них есть переписанные при жизни Навои рукописи, имещке величайшую историческую ценность.

Более того, уже в начале прошлого века в библиотеках Западной Европы были собраны, представляющие исторические данные о жизни и творчестве Навои, рукописи произведений известных восточных летописцев-мемуаристов Давлетшаха Са-марканди ("Тазкират уш-шуаро"), Хандемира ("Макарим ул-ах-лак", "Хабиб ус-сияр", "Хулосат ул-ахбар"), Бабура ("Ба-бурнаме"), Зайниттина Еасифи ("Бадое ул-вак»е"), Дутф-Али-бек-Азара ("Оташкада"), Риза-Кулихан-Хидаята ("Мажма ул-фусахо"), Сом Шрзо ("Тухфаи Сомя"), Мирзо-Хайдар-йгг-лати ("Тарихи Рашиди"), Фахри Хжрави ("Латаифнама"), Хасанхаджи Насири ("1(!узаккири ажбаб") и др..

Очевидно, что зто весомое культурное наследие, волею судьбы ненашедшее своего места на родине, обеспечило утверждение широкой славы Эмира Низамеддина Алишера Навои в европейских континентах. Соответственно, наследие поэта о давних времен было в центре внимания ученых-филологов и историков Запада. Известно огромное количество навоивед-чеоких работ, представляющих долгую историю и положение западноевропейского восприятия поэта. В историческом развитии западноевропейского навоизедения за прошедший период свое особое место занимают работы немецкой, французской, английской, итальянской, венгерской, испанской, чешской, болгарской, польской, румынской творческой интеллигенции.

Ещэ одной важной стороной вопроса стало возрастание

- б ~

рож и значения западноевропейского навоиведения в мировом масштабе, выход его на мировую арену и появление его преемников ж поклонников. Ибо на современном этапе под его влиянием вццелклйсь американские, канадские, аргентинские ученые, занимающиеся изучением творчества Кавои в рамках достижения мирового навоиведения (И. Оиржаутас, Э. Браунба-ум, А. Просик, К. Кеннеди и др.).

Наблюдения и анализы подтверждают, что современное положение навоиведения в Западной Европе неразрывно связано с работами немецких авторов А. Маеотрихта, Яаммера-Щфг-шталя, JL Кайзера., А. Крафта, Т. Денкера, Г, Флшгелн, В, Перча, А. Мхшера, М. Хартмана, Т. Бенфея, Ю. Клапрота, О, Елау, А, Куре ллы, й. Анжелики, Г. Дудека, Д. Пальца, X. Юнгера, Я. Якюба, П. Хорна, К. Мэнге, К Броккельмана, 0. Шиеса, К Зкмана, Я. Бенцинга, Р. Роемера, Б. Брентиеса, В. Айлерса, Т. Ценкера, Т. Менцеля, X Риттера, R Хинця, М. Шнтке, а Гаммана, Вольте, Франке ля, К Дуды, Г. Гоезеке, Ф. Таешнера и также трудами таких английских ученых, как Ж, Лейден, В, Эрекин, L JL Давидо, С. Давидо, Р. М. Калъдекот, С. Г. Оусли, Я Рье, Э. И. Гибб, А. С. Бавериж, X. Бавериж, Д, Росс, JL Аветарианиан, X. Э. Дауглас, Е Кохен, X. Стори, Ж, С. Тримменгем, Е Еин, 3L 11 Злиот и др..

Несомненно, в широком размахе развития навоиведения на Западном континенте немаловажную роль сыграли труды, созданные французскими востоковедами, писателями и литературоведами Д. Эрбело, С. де Саси, А, Ремюво, Ф-А. Беленом, А. де Куртайлом, Э, Вжж, Л. Бувой, Э. Еатремером, Е Шеффе-ром, Л. Арагоном, 3. Фазе.

Кроме того, панорама Навои и Запад не исключает из себя научную и литературную деятельность чешских ученых Б. И. Еечки, Е Зимова-Горчицовой, Е. Кноблоха, К Гржебкчека, Я. Рыпки, венгерских исследователей и переводчиков X, Вамбе-ри, £ Немета и Э. Бродской, болгарских, польских, румынских авторов С. Станчева, И. Шлеева, Е Слабодника, К Яворского, И. Олтеану, В. Мариана, итальянских и испанских поклонников поэта X. Аршно, Р. Зипполи, Р. Девереукса, А. Бомбачи, А. Басани. Аналитическое обобщение значимости и известности Алишера Навои в Западной Европе в определенной степени вобрало в себя работы живших и творивших в Германии узбекских ученых. Речь идет о Б. Хайите, С. Арелане, X Турси-не, Т. П&кира, Азимзаде. Подобное наблюдается в трудах жившего в Италии азербайджанского ученого Т. Гакжаи и писавшего на французском языке турецкого ученого Сами-Бея Фрамерк,

В ходе исследования выяснилось, что в изучении жизненно-творческой деятельности Навои в западноевропейском востоковедении и литературоведении принимали участие более 100 ученых и писателей, переводчиков и издателей, путешественников и владельцев библиотек. И если многие из них создали специальные труды о жизни и творчестве Навои (монографии, очерки, статьи, рецензии и др.), то некоторые занимались переводами, изданиями, комментариями и текстс-логи-ческими изучениями его наследия, часть из них полемизировала о нем з связи с исследованиями различных востоковедческих тем, а другая часть была связана с творчеством Навои благодаря лексикографии, то есть составлением специ-

альных словарей его сочинений, отдельные I© них пользовались творчеством его яри разработке проблем и научных тем, связанных с актуальными вопросами истории ж культуры Средней Азии, они же занимались сбором восточных письменных сведений о поэте и редчайших рукописей произведений Навои и одновременно с их описанием в соответствующих каталогах.

Безусловно, приведенные выше отдельные факты подтверждают то, что в истории духовного общения между народами Западной Европы со Средней Азией и развития взаимосвязей литератур этих регионов, поистине значительнув роль сыграл Эмир Низамеддин Алишер Навои, сочинения которого издавна публиковались, переводились, переиздавались в странах Западной Европы, около ста экземпляров рукописей трех десятков произведений которого накопились в Германии, Франции, Англии, Италии, Австрии, способствуя возможным гуманитарным исканиям в различных сферах их культурной жизни. Значение сказанного определяется, прежде всего, тем, что изучение творческого наследия и жизненной деятельности этого великого классика, видного государственного деятеля (последнего периода эпохи тимуридов), привлекавшего внимание исследователей и литераторов этих стран на протяжении почти четырех с половиной веков, объективно обеспечило формирование своеобразного навоиведения на этом континенте мира.

Однако, эволюция и динамика этого широкого исторического процесса, которые характеризуются долгими и бурными спорами, никогда еще целиком не рассматривались с достаточной обстоятельностью и глубиной даже несмотря на

то, что интерес западноевропейских специалистов к Еавои -"полномочному представителю линии Ренессанса на огромном пространстве Центральной зоны Старого Света5* (Е И. Конрад) постепенно расширяется и в научный оборот вводятся новые темы исследования. К тому же, чрезвычайная отрывочность сведений об этом весомом материале вообще, а так же об опыте и освещении аналитических подходов его изучения постоянно указывают на отсутствие специальных обощающих монографических работ, что позволяет обосновать бесспорную актуальность настоявшего исследования.

Очевидно, проблема исследования жизни и творчества Алшпера Навои в Западноевропейском востоковедении очень сложна и изучение имеющей более 400 летнюю историю связей его творчества с Западной Европой также довольно многогранно. К тому же, установившееся в Западной Европе навои-ведение до сегодняшнего дня прошло через бурные многогранные споры долгий эволюционный путь и его характерными чертами являются двойственность и противоречивость. То есть изученные источники показывают, что особенно начиная со второй половины XIX века по сегодняшний день исследование научного и художественного наследия Еавои в Западной Европе его в том или ином направлении продолжается в разделенном на положительный и отрицательный полюса виде. Факты несомненно подтверждают, что в множественных западноевропейских навоиведческих научных исследованиях сперва явно прослеживается то, что Западная Европа не была поклонницей Алшпера Навои как и других наших восточных предков, хотя он и внес в сокровищницу мировой классической литературы с

жемчужинами своего мышления огромный своеобразный вклад как Двят8, Шекспир, Хафжз, и другие многие

гении прошлого. С другой стороны» з некоторых достижениях западноевропейской науки Навои был признан "тюркоязычным правителем словесного богатства59 (ЯЭкман) и объявлен "восьмым светилом Востока" С А. Курелла), заслуживая внимание исследователей. Очевидно, основной пласт вопросов и проблем, связанных с восприятием и интерпретацией Навои в Западной Европе т причины противоречивого толкования его творчества в западноевропейском навоиведеник ещз не ¡©учены в науке. Отсутствует обобщающая работа в аналитическом плаке, осуществление которой является на сегодняшний день важной проблемой и представляет огромный теоретический и практический интерес.

Таким образом, объективное изучение теш "Исследование жизни и творчества Алишера Навои в западноевропейском востоковедении" в научно-критическом анализе безусловно даст возможность выявить причины двойственного восприятия, противоречивой интерпретации, проследить сущность процесса отрицания и признания в Западной Европе творчества поэта, обогатившего мировоззрение человечества, поднявшего на высшую ступень художественный мир тюркских народов. Поэтому основной целью и задачей данной работы являются предельно полно изложить более четырехвековую историю обсуждаемой проблемы, по возможности обобщить в ксторико-со-ноставительном аспекте факти�