автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.09
диссертация на тему: Историческое сознание русского населения Сибири во второй четверти XVIII-конце XIX вв.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Историческое сознание русского населения Сибири во второй четверти XVIII-конце XIX вв."



На правах рукописи

Хмырова Светлана Рудольфовна

ИСТОРИЧЕСКОЕ СОЗНАНИЕ РУССКОГО НАСЕЛЕНИЯ СИБИРИ ВО ВТОРОЙ ЧЕТВЕРТИ XVIII - КОНЦЕ XIX ВВ.

Специальность: 07.00.09 - историография, источниковедение и методы исторического исследования

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Барнаул - 2006

Работа выполнена на кафедре отечественной истории Барнаульского государственного педагогического университета

Научный руководитель: доктор исторических наук,

профессор Демин Михаил Александрович

Официальные оппоненты: доктор исторических наук,

профессор Разгон Виктор Николаевич кандидат исторических наук Куприянова Ирина Васильевна

Ведущая организация: Нижневартовский государственный

гуманитарный университет

Защита состоится «27» марта 2006 года в 12.00 часов На заседании диссертационного совета ДМ 212.005.08 при Алтайском государственном университете по адресу: 656049, г. Барнаул, ул. Димитрова, 66, зал заседаний ученого совета.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Алтайского государственного университета.

Автореферат разослан « ^ » С^/М 2006 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

доктор исторических наук, профессор Е.В. Демчик

ЯООбА

лгп^

Актуальность темы исследования. Изучение особенностей исторического сознания русского населения Сибири и его развития во второй четверти XVIII конце XIX вв имеет важное значение для истории духовной культуры этого региона и России в целом Историческое сознание является одним из важнейших компонентов общественного сознания, в котором большое место занимает инвариантная часть В связи с эшм, анализ исторического сознания позволяет выявить базовые представления, сохраняющие свое значение вплоть до настоящего времени.

Особое место в исторических исследованиях последних десятилетий XX в занимает осмысление того, что именно из явлений прошло! о - и почему - сохранялось в памяти сменяющих дру1 друга поколений, как реинтерпрешровались эти события в различные исторические периоды, как в этом проявлялась смена социально-культурных представлений и понятий, как преобразовывалась сама память ближайших или же более отдаленных потомков То есть, говоря другими словами, как формировалось и развивалось историческое сознание

Большой комплекс различных по своему характеру источников, в той или иной степени отразивших особенности исторического сознания отдельных социальных и этноконфессиональных групп русского населения Сибири - крестьян, горнозаводских рабочих, старообрядцев и других был собран и проанализирован исследователями в течение XIX-XX вв Во второй половине XX в в социально-гуманитарных науках была разработана теория исторического сознания, определены его функции и выделены основные элементы структуры В связи с этим, в настоящее время важно, опираясь на накопленный ранее эмпирический материал, использовать эти теоретические разработки для изучения исторических представлений русских сибиряков второй четверги XVIII конца XIX вв , что создаст условия для более целостной их реконструкции

Происходивший в XX в. процесс размежевания социальных наук сопровождался их взаимопроникновением и взаимообогащением Это явление исследователи определяют как междисциплинарность Для него характерно использование моделей и методов одних дисциплин другими, что нередко приводит к модификации и самого предмета изучения Междисциплинарный подход призван синтезировать возможности разных дисциплин, изучающих отдельные аспекты социальной жизни человека и самого этот человека как социального существа Пго применение позволяет более полно раскрыть особенности исторического сознания как одного из элементов духовной культуры русского населения Сибири

В последнее время происходит переосмысление сциен I истских подходов н различных областях знаний Особенно это характерно для гуманитарных наук В связи с этим становится актуальным изучение внепаучных исторических знаний, что позволит определить как долго и для каких категорий населения они сохраняли гносеологическое значение.

Степень научной разработанности темы. Исследовательская лшература по проблемам исторического сознания рус<

дани населения Снипрн второй четкое НАЦИОНАЛЬНАЯ!

КА ]

'Д

тг

БИБЛИОТЕКА 1

С.Пет*р"---'

ОЭ т/

верти XVIII конца XIX вв. разделена нами на три группы: это работы, в которых рассматриваются вопросы общей теории исторического сознания, е1 о структуры и функции; исследования, посвященные разработке проблем развития историческою сознания русского народа в целом и анализу особенностей исторического сознания отдельных социальных и этноконфессиональных групп русского населения в рассматриваемый период; труды, связанные с различными аспектами изучения исторического сознания русского населения Сибири.

Разработка теории исторического сознания началась ещё до введения самого понятия в научный оборот в трудах В.Н Каразина, С.Д.Карпенко, Н И Воронова, К.Н.Бестужева-Рюмина, А.Н.Введенского и дру1 их.

В новейшей отечественной философской литературе проблема исторического сознания была поставлена в середине шестидесятых годов XX в. И.С Коном. Не разработка продолжена в работах Ю.А Левады, Б.Г Могильниц-кого, М.А.Барга, В.А Ельчанинова, Н.П Французовой, А И. Ракитова. В них даны определения понятия «историческое сознание», раскрыты его содержание, сущность и объем. В исследованиях А.Х.Самиева, М А.Барга, С В.Каменева, А.Н Панюкова, Р.А.Каменской определены основные структурные элементы исторического сознания, выявлена степень зависимости форм и методов историографии от исторического сознания, проанализировано соотношение понятий «историческое сознание», «историческая память», «историческая мысль», «историческая наука».

Социологический анализ исторического сознания представлен в работах Г Т.Журавлева, Б И.Меркушина, Ю К Фомичева. И.В.Ватин рассматривает историческое сознание как один из этапов эволюции человеческого сознания в целом

В современной зарубежной историографии, в первую очередь в западноевропейской исторической антропологии, сформировалась школа исследователей исторической памяти, что привело к смещению акцентов с анализа временных изменений в истории на ее движение в смысловом пространстве. Как пола!ают французские исследователи, историку особенно важно осмыслить, с чем связано внимание разных поколений - и, конечно, наш собственный интерес - к тем или иным элементам памяти о прошлом.

Б.Н.Путилов и М.С.Родионов предприняли попытку определить сущность понятия «историческое сознание» и его важнейшие признаки на основе фольклорного материала.

Таким образом, к настоящему времени создана солидная теоретическая база по проблемам историческою сознания, хотя место и функции его вненаучных форм, а также механизм взаимодействия с исторической наукой изучены недостаточно.

Вторая группа исследовательской литературы представлена работами, рассматривающими развитие исторического сознания русского этноса в целом, а также отдельных сословных и этноконфессиональных групп.

В Г Белинский, Н.Г Чернышевский, О.Ф Миллер, А.Н Пыиин, К С. Аксаков и ряд других авторов ХЕХ в дали анализ различных аспектов народного сознания, результаты которого применимы для изучения рассматриваемой темы

Исследователи советского периода особое внимание обращали на влияние классовой борьбы на формирование и эволюцию русского национального самосознания Этот аспект нашел отражение в работах К В Чистова, А.И. Клибанова, И.В Степанова, А.А Преображенского и других.

В трудах А.В.Буганова, М.М.Громыко, М.О.Шахова, Н С.Гурьяновой, Л Н.Пушкарева значительное внимание уделено особенностям формирования и эволюции исторического сознания отдельных групп русского населения, в первую очередь крестьянства, старообрядцев и солдат.

Н.М Александров, Т А Бернштам, Л.П.Вдовина, О Р Николаев, Б Н Тихомиров и другие подчеркивают самобытность русского национальною мировосприятия и самосознания, устанавливают связь между историческим сознанием и дохристианскими и христианскими воззрениями русского народа

Важный вклад в изучение особенностей исторического сошания русского этноса внесли исследователи русской литературы и фольклора С Н.Азбелевым, Б.1 [.Путиловым. Д.С Лихачевым, Ю Н.Морозовым, К.В.Чистовым и другими разработаны методы использования фольклора для реконструкции исторического сознания, выявлены его характерные черты на различных этапах развития народной культуры

Третья историографическая группа включает работы, касающиеся собственно вненаучных форм исторического сознания русского населения Сибири исследуемого периода

Результатом деятельности Г Ф Миллера. И П Фалька, П И Небольсина и других исследователей второй четверти XVIII - первой половины XIX вв. стало накопление и первоначальное научное осмысление материалов, связанных с историческим сознанием русских сибиряков

Во второй половине XIX в А П Щапов, а вслед за ним и многие обласши-ки, разрабатывая теоретическое обоснование своей концепции, утверждали, что русские сибиряки отличаются некоторой ущербностью исторической памяти

Решительный пересмотр этих общих оценок и суждений происходит в XX в Деятельность собирателей и исследователей первой четверти XX в. позволила выявить комплекс источников, свидетельствовавших о том, что русское население Сибири имело достаточно полные и устойчивые представления о прошлом Наиболее активную роль в этом сыграли А А Макаренко, В.Ф Миллер, И И Тыжнов. И А Чеканинский, П Н Шеффер и другие.

В 20 - 40-х гг в работах М А Азадовско! о, Г В.Кунгурова, С В Бахрушина, И Г Парилова продолжено изучение отдельных фупп источников фольклорных и леюписных, дан анализ исторических представлений, отразившихся в былинах городской рукописной литературе, летописях

Проблемы развития духовной культуры русского населения Сибири стали занимать значительное место в сибиреведении с 60-х п XX в. Можно выделить исследования общего характера, касающиеся русского населения Сибири в целом, и работы, посвященные отдельным социальным и этноконфессиональным группам в рассматриваемый период.

В трудах Д.А Кашкарова, ЯР Кошелева, М.Н Мельникова, В Г Мирзоева, А.И Пальцева, Е.К. Ромодановской, Н.Н Покровского, Л В Элиасова на основе анализа различных групп источников дана характеристика некоторых способов сохранения и передачи исторической памяти, выделены ключевые исторические события, нашедшие отражение в фольклорных, летописных и других материалах, обозначены основные каналы, по которым осуществлялись культурно-исторические контакты сибиряков с другими регионами России и Европы

Д.Я. Резун, В.А Ламин, А Р Ивонин, Т.С Мамсик. МВ Шиловский и ряд других ученых рассматривают историю Сибири с позиции теории фронгира Они выявили воздействие фронтирного положения региона на сознание русских сибиряков.

Из всех социальных и отноконфессиональных групп русского населения Сибири внимание исследователей 70-90-х гг XX в в большей степени привлекало крестьянство.

Наиболее полно исторические представления русских крестьян Сибири рассмотрены в монографии Н А Минснко «Культура русских крестьян Зауралья XVIII первой половины XIX вв » Она выделила и систематизировала знания крестьян о прошлом России, Сибири и своего района Ьй удалось доказать, что в исследуемый период в памяти крестьян сохранялись сведения обо всех важнейших событиях сибирской и российской истории.

Б Е Андюсевым проанализированы особенности традиционного сознания крестьян-старожилов Красноярского края во второй половине XVIII - 90-х гг XIX вв. Исследователь настаивает на необходимости рассматривать традиционное сознание как самостоятельный предмет изучения.

Вопросы формирования и развития исторических взглядов урало-сибирских старообрядцев, особенности их исторических сочинений, влияние на них христианской эсхатологии исследованы Н.Н.Покровским, Е.М.Юхименко. А.И.Мальцевым, В.ИБайдиным, А Т Шашковым, НС Гурьяновой Особое внимание заслуживаю! публикации важнейших старообрядческих произведений, с соответствующим источниковедческим и историческим комментарием.

Г.И.Агаповой, А А Гореловым, Т.Е.Мамсик, С В Голиковым. Н.А Ми-ненко дан анализ исторических представлений горнозаводского населения Урала и Сибири, обращено внимание на их тесную связь с проявлениями социального протеста.

В работах А Р. Ивонина, Н В. Побережникова, А.И. Куприянова, А.Н. Ко-пылова, Д.Я. Резуна, Ю.М.Гончарова, В.Ю. Сафронова, Л.А. Ситникова, М.К.Юрасовой и других дается анализ основных источников, отразивших знания

о прошлом казачества и городских сословий, поднимаются вопросы образования и воспитания, читательских интересов, анализируются социально-политические и религиозные взгляды горожан, что важно учитывать при разработке рассматриваемой темы

Завершая историографический обзор, можно сделать вывод, что несмотря на наличие ряда теоретических, общероссийских и сибиреведческих исследований, целое I ная реконструкция вненаучного исторического сознания русскою населения Сибири второй четверти XVIII конца XIX вв еще не проводилась и может стать предметом специального изучения.

Объект и предмет исследования. Объектом работы является историческое сознание русского населения Сибири В рамках данною исследования акцент сделан на рассмотрение сознания, а не знаний. Это определяется необходимостью анализа не только конкретных представлений об исторической дейсгви-гельности, то есть знаний о прошлом, но и аксиологического, ценностной) аспекта, характерного для сознания Введение категории «сознания» позволяет выделить те ценности, выработанные обществом - религиозные, нравеI венные, политические и другие, - на которые ориечгируются субъект или группа субъектов в тот или иной исторический период При эюм надо учитывать, чю понятие «историческое сознание» не имеет в современной науке однозначного определения. В работе автор отдает предпочтение пониманию исторического сознания как специфической формы духовного освоения действительности, характеризующейся способностью самоопределения в историческом времени и в социальном пространстве, так как зти кате! ории являются для всех этапов его развития базовыми, а процесс изменения преде явлений о них наиболее четко реконструируйся

Предметом исследования является выявление общих закономерное гей развития вненаучных форм исторического сознания русского населения Сибири во второй четверти XVIII - конце XIX вв

После зарождения в России исторической науки продолжает сохраняться гносеолог ическое и аксиологическое шачение донаучных форм историческог о сошания Совокупность этих форм, продолжавших существовать параллельно с научной формой историческою сознания, составляет вненаучное историческое сознание русскою населения рассматриваемого региона

При этом обращается внимание на то, что понятие «вненаучное историческое сознание;) охватывает более широкий круг явлений, чем «обыденное» Оно включает в себя христианский провиденциализм и эсхатологические теории, эпос, социально-утопические легенды, которые содержат достаточно сложные историософские построения, явно выходящие за рамки обыденных представлений о прошлом, хотя и не имеющие научной методологической основы

Цель и задачи исследования. Целью работы является целосшая реконструкция вненаучного исторического сознания русского населения Сибири во второй четверти XVIII конце XIX вв.

Исходя из этой цели, поставлены следующие задачи- охарактеризовать источники изучения вненаучных форм исторического сознания у русских сибиряков второй четверти XVIII - конца XIX вв ;

- проследить, какие социокультурные условия оказали влияние на развитие исторических представлений в исследуемый период;

- используя междисциилинарный подход, дать анализ форм исторического сознания и их особенностей у русского населения Сибири во второй четверти XVIII - конце XIX вв.;

вьивить те события истории России и Сибири, которые в наибольшей степени повлияли на развит ис исторического сознания русских сибиряков

Хронологические рамки исследования. Хронологические рамки работы охватывают период со второй четверти XVIII в. до конца XIX в Нижняя хронологическая граница исследования определяется следующими факторами Во-первых, в 20-30-е годы XVIII в начинают давать результаты преобразования, проведенные Петром I в области культуры и образования, в связи с чем намечается определенная рационализация сознания Во-вторых, в этот период в России зарождается и развивается отечественная историческая наука, связанная с западноевропейской рационалистической традицией Нового времени, то есть именно с этого времени можно вводить разграничение научною и вненаучного историческою сознания у русского населения Сибири В-третьих, с 30-х годов XVIII в. Сибирь активно включается в сферу научных интересов российских ученых, в том числе историков, формируются подходы к решению вопросов региональной истории.

Верхняя граница определяется тем, что в конце XIX в в большинстве районов Сибири начинает складываться новая, значительная группа русского населения Она формируется из числа переселенцев-новоселов, оказавшихся в Сибири в результате проведения в России буржуазных реформ 60-70-х гг XIX в , а »тем столыпинских аграрных преобразований. Новая волна переселенцев принесла с собой изменения в духовной культуре, в том числе в историческом сознании, связанные с началом распада традиционной народной культуры и формированием массовой, анализ которых выходит за пределы данного исследования

Территориальные рамки работы. Территориальные рамки диссертации включают Западную и Восточную Сибирь Это связано с тем, что. в рассматриваемое время прослеживается единый процесс расселения русского народа на территории Сибири, вследствие чего наблюдается определенное сходство в духовной культуре и историческом опыте. Для целостной реконструкции вненаучного исторического сознания необходимо использовать источники, происхождение которых связано с различными социальными и этноконфессиональными группами русского населения Но исторически сложилось так, что материалы, относящиеся к одной группе, например, старообрядцам, происходят преимущественно из Западной, а к крестьянам - из Восточной Сибири То же самое можно сказать и об отдельных группах источников, исторические песни и летописи в

большей степени представлены западносибирскими записями, исторические предания - восточносибирскими В результате определенных исторических обстоятельств произошло разъединение некоторых социальных и этноконфессиональных групп и расселение по различным районам Сибири, поэтому для определения их места в процессе эволюции вненаучного исторического сознания, требуется комплексное изучение источников, относящихся к этим группам

При рассмотрении некоторых аспектов исследуемой темы в качестве материала для сопоставления и общих выводов привлекаются источники, относящиеся к другим peí ионам России, в том числе северу Европейской части России и Уралу Это обусловлено тем, что между ними и Сибирью поддерживались устойчивые духовные связи, что позволяет привлечь для реконструкции исторических представлений сибиряков дополнительные и уточняющие данные с дру i их территорий.

Научная новизна работы состоит в том, что в ней предпринята первая попытка комплексного анализа представлений о прошлом русскою населения Сибири второй четверти XVIII - конца XIX вв. на основе современных разработок в области теории историческою сознания. На эмпирическом материале удалось показать, что в исследуемый период преобладали вненаучные формы исторического сознания. При этом, несмотря на складывание и развитие отечественной исторической науки, они продолжали выполнять не юлько аксиологическую, но и гносеологическую функции. Изучение всех групп источников дало возможность выявить противоречивость исторических представлений русских сибиряков, обусловленную, с одной стороны, сохранением устойчивых монархических настроений, а с другой влиянием социальных и религиозных движений, противостоящих государству Использование концептуальных положений о соотношении фольклора и исторической действительности позволило раскрыть особенности интепретации событий прошлого.

Методы исследования и его теоретическая база. В данной работе использованы историко-геиетический, хронологический, историко-типологический, сравнительно-исторический и герменевтический методы, системный анализ, а также принципы историзма и целостности.

Историко-генетический метод позволяет раскрыть закономерности формирования и развития исторического сознания у русского населения Сибири Хронологический метод использован при анализе изменений исторических представлений, взглядов и идей. Историко-типологический метод служит для соотнесения эмпирических данных с разработанной классификацией форм исторического сознания Сравнительно-исторический метод дает возможность сопоставим как одновременно существующие формы исторического сознания, так и быювавшие в разное время Это позволяв! рассматривать исследуемый период как один из этапов в развитии исторического сознания

Так как использованные в диссертации источники - это различные виды текстов, то в ряде случаев привлекается герменевтический метод. При этом мы

исходили из того, что предметом анализа является содержание текста, в котором фиксируется отражательная деятельность субъекта (автора текста), осуществляющаяся в определенных исторических и социокультурных условиях, зависящая от них и от субъективных намерений автора

Поскольку историческое сознание представляет собой достаточно сложное явление, важное значение имеет системный анализ, с помощью которог о возможно вычленить из всей его взаимосвязанной структуры отдельные аспекты, в которых наиболее ярко отражаются его существенные признаки или неповторимые особенности конкретных элементов.

Концептуальные положения диссертации разрабатывались с учетом исследований в области теории исторического сознания М А Ьарга. В А Ельчанинова, АН Пашокова; трудов по историографии истории Сибири ДЯ. Резуна, Н А Миненко, В К Мирзоева и истории духовной кулыуры урало-сибирских старообрядцев Н Н Покровского, Н.С Гурьяновой: работ по проблеме соотношения исторической действительности и фольклора С Н Азбелева, Б.Н. Путилова, В.К. Соколовой.

Практическая значимость диссертации заключается в том, что ее материалы могут бьпь использованы в исследованиях, посвященных истории духовной культуры русского населения и историографии Сибири Полученные результаты представляют интерес для проектирования регионального компонента вузовскою и школьною исторического образования и могут привлекался при написании учебных и методических пособий по исюрии культуры Сибири. Кроме тою, содержание диссертации может быть полезно для разработки проблем социальной философии и фольклористики, связанных с изучением исторического сознания, его форм и эволюции.

Апробация основных положений и выводов диссертации была осуществлена на конференциях и семинарах различного уровня, проходивших в Алтайском государственном универешете (1999, 2000, 2001, 2004 гг), Бийском педагогическом государственном университете (1999 г), Томском государственном университете (2001 г). Омском государственном педагогическом университете (2002 1 ), Иркутском государственном педаго! ическом >ниверситете (2004г.), Тобольском государственном историко-архитектурным музее-заповеднике (20041 ), Нижневартовском государственном педагогическом институте (2005 I ), на симпозиуме молодых ученых и аспирантов по проблемам устойчивого развития в Государственной Думе РФ (2002 г). По теме диссертации опубликован ряд статей в научных и методических сборниках. Диссертация обсуждалась на заседаниях кафедры отечественной истории и лаборатории историческсм о краеведения Барнаульского государственного педагогического университета

При определении структуры рабо1ы диссертантка исходила из поставленной цели представить по возможности целостную реконструкцию вненаучно-го исторического сознания русского населения Сибири во второй четверти XVIII - конце XIX вв и одновременно рассмотреть те сюжеты истории России и Сибири, которые в наибольшей степени повлияли на его формирование

Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка исполь кованных источников и литературы.

Во введении определяются ак гуальность и новизна темы, объект, предмет, цель и задачи исследования, хронологические и территориальные рамки работы, раскрывается содержание некоторых использованных в тексте понятий, дае1ся анализ изученности рассматриваемой темы, обосновывается практическая значимость диссертации.

Первая глава «Источники изучения, условия развития и формы исторического сознания русского населения Сибири второй четверти XVIII -конца XIX вв.» состоит из трех разделов

В разделе 1 1 «Источники изучения внснаучных предс1авлений о прошлом» дана характеристика основных групп исючников, в которых нашли отражение вненаучные формы ист орического сознания русского населения Сибири исследуемого периода.

Наибольшую роль при реконструкции историческою сознания русских сибиряков второй четверш XVIII - конца XIX вв. играют фольклорные источники Особое значение в данном стучае имеет исторический фольклор эпическая поэзия - былины и исюрические песни; духовные стихи; народная несказочная проза предания и леюнды. В работе рассмотрены особенности отдельных фольклорных жанров с точки фения отражения в них исторической действительности, а также охарактеризован сюжетный состав комплекса источников

В диссертации испотьзованы поздние редакции общесибирских леюписей и городские летописи второй четверти XVIII - конца XIX вв В своей совокупности они отражают характерные черты исторического сознания городских слоев населения. В то же время, без привлечения других групп источников, они не позволяют достаючно полно реконструировать исторические представления сибирских горожан. Лошческим дополнением летописей могут служить мемуарные источники, поскольку они дают возможность судить об индивидуальном переживании прошлого

Особую, достаточно большую, группу источников изучения исторического сознания русского населения Сибири исследуемого периода составляют исторические и полемические сочинения старообрядцев. В диссертации дана характеристика особенностей этих произведений Большинство из них создавалось в соответствии с утвердившимся каноном Обязательным было вписывание отдельных событий, носивших локальный характер, в общероссийскую церковно-политическую историю При этом практически все эти сочинения носят полемический характер и освещают только одну сторону исторического процесса - формирование и деятельность старообрядческих согласий в Сибири Их созданию предшествовал определенный подготовительный этап - собирание источников, составление тематических выписок из них, систематизация архивов, первичные записи устных преданий, воспоминаний.

Две группы источников - народная драма и лубок - позволяют уточнить некоторые аспекты исторического сознания русского населения Сибири, но они не являются основными при его изучении.

В работе устанавливается связь между определенными социальными и эт-ноконфессиональными группами русского населения Сибири и соответствующими видами источников Особое значение для казачества имел военно-исторический фольклор, отразивший специфику социального статуса этого сословия Для старообрядческой этноконфессиональной группы характерно широкое распространение духовных стихов и христианских легенд, разработанность комплекса исторических и генеалогических преданий, сохранение и развитие древнерусской литературной традиции в исторических и полемических сочинениях и другие особенности В городской среде большое значение имела письменная традиция и созданные в ее рамках летописи и мемуары Исторические предания играют важнейшую роль при реконструкции исторического сознания горнозаводского населения

В разделе 1 2. «Социокулыурные условия развития исторического сознания русского населения Сибири» анализируются условия, в которых проходило развитие исторического сознания у русских сибиряков во второй четверти XVIII - конце XIX вв и факторы, влияющие на этот процесс.

В работе рассмотрена роль колонизационных явлений для формирования новых тенденций в духовной культуре региона в исследуемый период, влияние традиционализма и консерватизма на общественное сознание, изменение статуса донаучных исторических представлений с момента возникновения отечественной исторической науки, значение сохранения отдельными группами населения устойчивых связей с их историческими центрами

В диссертации отмечены особенности официальной и вольнонародной колонизации Сибири в XVIII - XIX веках, показана роль крестьянского и казачье о сословий в процессе формирования и развития исторического сознания русских сибиряков.

Автор констатирует, что наибольшее влияние в Сибири в исследуемый период имели те историософские построения, которые в той или иной мере отражали идеи социального или религиозного протеста низших слоев русского общества. Это связано с особенностями общественного сознания тех категорий населения, которые принимали участие в заселении и освоении этого региона

Одной из самых устойчивых характеристик духовной культуры сибиряков можно назвать традиционализм и, даже, консерватизм, проявившиеся в приверженности к византийской и древнерусской литературным традициям Это обусловлено тем, что основные социальные группы сибирского общества (крестьянство, казачество, купечество) исторически являлись носителями наиболее устоявшихся взглядов

В исследуемый период между Сибирью и Европейской частью России развивались связи, в том числе духовные, которые обеспечивали постоянный приток

илей, учений, фольклорных и книжных произведений Так, урало-сибирские старообрядческие согласия поддерживали контакты с важнейшими центрами приверженцев старой веры Выгом, Веткой, Стародубьем, Керженцом. Представители поморского согласия подчеркивали выговское происхождение проповедников древнего благочестия в Сибири и значение для CBoei о творчества сформировавшихся там традиций

Как отмечает автор, процесс европеизации ускорил складывание светской и рационалистической составляющих в духовной культуре Сибири. На эволюцию исторического сознания отразились создание новой, светской по своему характеру. школы, снятие запретов на массовые театрализованные представления, введение нового календаря, гражданского шрифта и другие преобразования. Определенную роль сыграл приход на смену митрополитам-новгородцам выходцев с Украины С их появлением связано распроаранение в Сибири сочинений украинских писателей и публицистов, открытие театра в Тобольске, постановка филологического образования в школах и семинариях, использование рационалистических аргументов в проповедях

В разделе 1 3 «Формы исторического сознания русских сибиряков» рассмотрены вненаучные формы исторического сознания у русского населения Сибири - мифологическая, эпическая, провиденциалистская (религиозная), рационалистическая, выделены базовые понятия, которые определяют уровень их сформированное! и.

Первой ступенью становления исторического сознания, ею наиболее ранней формой является мифология Несмотря на неподвижность или цикличность времени в мифологии, замкнутость пространства, отсутствие фактографического и прагматического историзма, мифоло1ия рассматривается в диссертации как историческое протосознание, так как оно уже является определенной формой передачи представлений о прошлом

Особенностью исследуемою периода является то, что в чистом виде мифологическая форма исторического сознания (или iгрот осознания) уже не существовала у русского населения Сибири. То, что эта форма имела место в более ранние периоды развития общества, нашло отражение в эпических произведениях, фиксирующих уже более сложную форму исторического сознания эпическую

Автором раскрыты особенности отражения эпической формы исторического сознания в былинах, исторических песнях, преданиях Основные отличия между ними заключаются в том. какое место в каждой из этих групп эпических произведений занимают категории «времени» и «пространства».

В былинах категория времени характеризуется самостоятельностью «человеческого» и «природного» времени, параллельностью их сосуществования, относительной замкнутостью сюжетного и эпического пластов При этом большинство событий приурочено к конкретным пространственным ориентирам (Киев, Новгород, Днепр), но это не реальные географические пункты, а обобщенные образы, подобные 6oi атырским заставам, Калиновому мосту и другим В истори-

ческих песнях уже наблюдается стремление соотнести эпическую картин}' прошлого с исторической действительностью, следствием чего становятся конкретные хронолоические и географические привязки В преданиях пространство носит не эпический, а исторический характер, и его локализация служит дополнительным доказательством истинности рассказа, время не имеет принципиального значения Определяющим является лишь то, что события происходили в прошлом.

В диссертации обращено внимание на то, что для эпической формы исторического сознания не свойственно использование такой категории как «история». В Сибири во второй четверти XVIII - конце XIX вв. эпическая форма исторического сознания еще достаточно устойчива В то же время к концу исследуемого периода новые исторические события уже не включаются в эпическую картину мира Следствием этого является то, что со второй четверти XIX в практически не возникает новых сюжетов в исторических песнях

Традиционная культура русского этноса, особенно крестьянства, сформировалась на базе религиозного сознания В связи с этим изучение христианской (провиденциалистской) формы исторического сознания важно тля целостной его реконструкции.

Христианское историческое сознание в значительной степени формируется через освоение провиденциалистской концепции истории и различных эсхатологических учений В целом, провиденциализм преде швляет собой религиозную интерпретацию исторического процесса как осуществления божественного плана (промысла), спасительно направляющего его на достижение царства божия и недоступного человеческому пониманию («пути господни неисповедимы») Тесно связано с этими представлениями учение о конце света, смысле и завершении земной истории, конечных судьбах человека и человечества (индивидуальная и универсальная эсхатология).

Категория «времени» приобрела особое значение и христианской трапи-ции Время рассматривалось как календарное, счетное Точкой о [счета для него служило «рождество Христово» От этого провиденциальною и вселенского события время отсчитывалось в прошлое вплоть до «сотворения мира» и в будущее до его конца («светопреставление») В христианском сознании категория времени соотносится с его антиподом - вечностью, и юсподствует тотько в «царстве земном» Время в христианстве воспринимается как краткий промежуток, заключенный между двумя сферами вечности: «от грехопадения», с одной стороны, «до светопреставления» - с другой На этом отрезке оно было линейным, воспринималось как необратимое следование событий (столько-то лет от «сотворения мира», до или после «рождества Хрисюва»)

В средневековой традиции время было неотделимо от события, что лишало его всеобщности Предполагалось одномоментное существование прошлого и настоящего, настоящего и будущего. Произошло сближение представлений о времени и пространстве.

В диссер!ации показано, как в сибирских источниках рассматриваемого периода отражались мифоло1 ическая. эпическая и религиозная формы исторического сознания русско! о населения

Новой тенденцией, проявившейся в исследуемый период, стала рационализация вненаучных форм исторического сознания Это обусловлено воздействием на русскую духовную культуру рационалистических взглядов, сформировавшихся в Западной Европе в XVII в. и теоретических концепций эпохи Просвещения Преобразования Петра I и Екатерины II открыли доступ к новым идеям более широким слоям общества В то же время эта тенденция, как показывает проведенный в работе анализ источников, не стала доминирующей в Сибири во в юрой четверш XVIII - конце XIX вв

Автором сделан вывод о том, чю в исследуемый период в Сибири сохранялись и взаимодополняли друг дру!а шическая и христианская (религиозная) формы историческою сознания Этот комплекс исторических представлений можно определим как эпическое православие. Присутствие в ряде исторических и летописных сочинений элементов рационализма свидетельствует о том, что появилась реальная потребность не только в фиксации прошлого социального опыта, но и в таких его объяснениях которые апеллировали бы к разуму, а не к вере или традиции

Поскольку проанализированные источники не позволяют четко выделить этапы эволюции исторического сознания русского населения Сибири в исследуемый период, автором предпринята попытка выявшь изменения, которые претерпели исторические представления на протяжении рассматриваемого времени рационализация историческою сознания, затронувшая различные социальные и этноконфессиональные группы сибирского общества; индивидуализация переживания и осмысления прошлого: изменение форм фиксации исторической памяти.

Глава II "События прошлого во вненаучном историческом сознании русского населения Сибири во второй четверти XVIII - конце XIX вв.» состоит из трех разделов

В разделе 2 1 «Монарх и государство в историческом сознании русских сибиряков» раскрыта роль монархических и патриотических идей в историческом сознании народа в исстедуемый период При этом, на основе сибирских источников. подтверждается уже высказанное в науке положение что в сознании широких слоев населения раиеление понятий «отечество», «государство» и «монарх» практически не наблюдал ос I,

В народных представлениях существовали три формы монархии, которые соответствовали определенным этапам в становлении российской государственности великокняжескому, царскому, имперскому Каждый из них в историческом сознании народа четко персонифицирован Владимир - великий князь Киевский стал собирательным образом всех древнерусских князей - монархов раннего средневекового государства Завершение формирования централизованного государства и сакрализация монархической власти нашли отражение в образе

Ивана IV Грозного Переход от Московского царства к Российской империи ассоциировался в историческом сознании с личностью и деятельностью Петра Первого В отдельных источниках встречаются упоминания других великих князей, царей, императоров, но это единичные случаи

Наиболее сильное смешение эпических и христианских представлений проявилось в характеристике личности Владимира Святославича, великого князя Киевского С одной стороны - он является центром эпического мира, а с другой -христианским государем.

Эпический Владимир Красное Солнышко пирует вместе с богатырями, отправляет их на бой с вражеской силой, награждает победителей При этом нередко подчеркивается его несправедливость и жесюкость как правителя, готовность платить дань иноземным захватчикам

В работе выявлены те косвенные признаки, которые позволяют говорить о принадлежности Владимира Святославича к христианскому миру Во-первых, вход богатырей в гридницу Владимира всегда сопровождается набором традиционных жестов, основное место среди которых занимает христианский элемент Во-вторых, князю противостоят «неверные», «безбожные» враги, то есть не христиане. В-третьих, богатыри, выступающие на стороне великого князя Киевского Владимира против иноверных врагов, обращались за покровительством к Христу. Богородице, христианским святым. В то же время, в былинах по отношению к князю никогда не используются эпитеты «православный», «святой» и тому подобное

Исторические сочинения старообрядцев отразили несколько иное восприятие великого князя Владимира как христианского государя Это. по существу, официально-книжная тракт овка этого образа, сложившаяся еще в XI -XVI вв Для старообрядцев эпоха великого князя Владимира Святославича начинается с его крещения. Они абсолютно четко определяли роль Владимира в процессе принятия Русью христианства и считали его первым христианским правителем государства. Принятие новой веры воспринималось как акт личной воли князя («крестил», «утвердил»), что подчеркивало единоличный характер его власти В то же время и представители этой конфессиональной группы не называли князя Владимира святым, что может свидетельствовать о том, что они не усматривали в его власти сакрального значения.

Автором выделены те отличия, которые, по представлениям народа, существовали между княжеским и царским периодами в истории Российского государства. Власть царя, в отличии от княжеской, носила сакральный характер По существу, царь перестал быть «мирянином» и получил право самостоятельно проводить церковную службу Он воспринимался теперь как исполнитель «воли Божьей», наместник Бога на земле Постоянным становится употребление эпитетов «православный», «благоверный» При этом произошли изменения в отношениях между монархом и военно-служилым сословием, которые были вызваны формированием единоличной, самодержавной власти Бояре, воеводы, рядовые

стрельцы, канониры, солдаты утрачивают самостоятельную роль, коюрую играли их предшественники былинные богатыри, подчеркивается исключительное право царя казнить или миловать Отношение к царю определялось его способностью защитить внешние рубежи государства и укрепить его могущество.

Анализ сибирских источников, выполненный автором, подтверждает положительное отношение народа к царской власти и ее носителям, что во многом обусловлено ее сакрализацией.

Преобразования конца XVII - первой четверти XVIII вв сделали отношение к монарху более сложным, противоречивым и, как правило, зависимым от социальной и конфессиональной принадлежности. Личность Петра I подменила собой всех последующих императоров, хотя эja генденция не получила своею окончательного завершения.

Особое отношение к императору и олицетворяемому им государству проявилось в историческом сознании военно-служилых сословий и старообрядцев

В диссертации обозначены следующие тенденции, характерные для восприятия казаками и солдатами императора и его власти во второй четверти XVIII - конце XIX вв император - воплощение государства; отсутствие упоминаний о личных контактах между императором и рядовыми участниками собьмий, разграничение между «своим» и «чужими» монархами, император - вершитель военной и внешней политики государства. В целом императорская власть получила у казаков и солдат в Сибири положи 1ельную оценку, как высшая организующая сила, при определенном акценте на ее православный характер.

В исследовании отмечен противоречивый характер монархических представлений старообрядцев. С одной стороны, в исторических и полемических произведениях явно чувствуется следование определенному, однажды заданному канону Fro сущность определяется теми эсхатологическими преде 1авлениями, которые разделялись всеми старообрядцами Реформы патриарха Никона, по мнению защитников старой веры, с тали той хронологической гранью, после которой началось царствование антихриста в России и пересекся ряд «благочестивых государей» на русском престоле Упразднение патриаршества и принятие императорского титула, что воспринималось многими как отказ от освященного Ботом царскою звания, сделали Петра I центральной фигурой в теории об «императоре-антихристе» Для старообрядцев характерно отрица1ельное отношение к правящим императорам и новому, созданному Петром I, государству Подтверждения этому можно найти и в сибирских источниках второй четверги XVIII -конца XIX вв.

В то же время, старообрядцы сохранили приверженность традиционному для православия тезису о богоустановленности царской власти Они только внесли уточнение о том, что правящие в их времена монархи, особенно Петр I, не cooiBei-ствовали представлениям об идеальном царе, основанным tía Священном писании. Ни одно из известных в Сибири в исследуемый период старообрядческих согласий

не выработало альтернативы монархическому государству В некоторых случаях монархические представления брали верх над эсхатологическими

В работе отмечено, что во второй четверти XVIII конце XIX вв проявляется тесная взаимосвязь монархических и патриотических представлений При этом обращено внимание на то, что именно в переживании и интерпретации военного прошлото России с особой силой сказывается характерное для вненаучно-го исторического сознания эпическое православие

Вместе с тем, исследуемый период характеризуется углублением противоречий между представлениями об идеальном монархе и социально-политическими реалиями России.

В разделе 2 2 «Социально-политические и религиозные движения в исторической памяти народа» характеризуются представления русских сибиряков о важнейших социально-политических и религиозных конфликтах XVII - XIX вв Анализ источников, проведенный в диссертации, показал, что наиболее полное отражение в историческом сознании получило восстание под предводительством Степана Разина (1670-1671 гг)

В работе дана хараюеристика основных подходов к оценке восстания и личности его предводителя Сибирские источники исследуемого периода подтверждают противоречивость народного воспршпия личности и деятельности Степана Разина и его соратников С одной стороны - былинно-богатырский мифологизированный образ надежного и грозного заступника, способного защитить народ от боярского произвола, посчитаться с воеводами-взяточниками, искоренить неправду. С другой - великий грешник, часто пренебрегающий нравственными христианскими нормами. В некоторых случаях и сам бунт как социальное явление воспринимался как несчастье В диссертации эти противоречия объясняются размежеванием на сторонников и противников восстания в самой народной среде, а также попытками трактовать события 1670 - 1671 гг с христианских позиций.

В Сибири среди записей исторических песен разинского цикла преобладают песни о «сынке» Степана Разина. По мнению исследоваюлей, образ «сынка» -это образ народа, а песни о нем являются откликом на восстание тех. кто не участвовал в нем непосредственно, но сочувствовал ему Популярность этого сюжета в Сибири объясняется ее удаленностью о( места основных событий В сибирских источниках вождя крестьянской войны 1773-1775 гг Емельяна Пугачева, также связывают со Степаном Разиным, как его продолжателя, получившею прямой наказ возглавить и расширить крестьянское и казачье освободительное движение Установлено определенное сходство между фольклорными образами «сынка» Степана Разина и Емельяна Пугачева, получившими распространение в Сибири, особенно в горных округах Колывано-Воскресенском и Нерчинском, а также в Южном Зауралье где имелся прямой контакт с пугачевцами В диссертации выдвинуто предположение, что Емельян Пугачев - это конкретизация образа «сынка» Степана Разина на новом этапе развшия исторического сознания русских си-

биряков Таким образом, в народных представлениях данного периода наблюдается слияние двух крупнейших казацко-крестьянских выступлений в одно историческое событие, в ходе которого происходит смена руководителя движения При 31 ом образ Емельяна Пугачева подвергся сильной мифологизации

Определенное влияние на историческое сознание сибиряков оказали не только собственно народные движения ХУП-ХУШ вв, но и восстание декабристов, в котором низшие слои населения широкого учасшя не принимали Это объясняется длительными кон ¡актами жителей региона с декабристами, отбывавшими здесь каторгу и ссылку, а также усилением связей между Европейской част ью России и Сибирью.

Автор дает характеристику представлений русских сибиряков о причинах возникновения движения декабрисюв, его основных событиях, их роли в жизни сибирского общества

В работе подчеркнуто, что в исследуемый период на историческое сознание русских сибиряков большое влияние оказали процессы, связанные с борьбой внутри Русской православной церкви и её расколом Это объясняется 1ем, что Сибирь с конца XVII в стала одним из цешров, привлекавших к себе значительное число ревнителей старой веры, которые бежали сюда 01 преследований светских и церковных властей В то же время и само государство ссылало сюда известных «ересиархов^ и рядовых раскольников.

Одной из форм социальною протеста была старообрядческая эсхатология Взяв за основу общеправославную эсхатоло1 ическую теорию, старообрядцы изменили главный тезис, утверждая, что «последние времена» уже наступили, то есть антихрист царствует в мире. Учение о «лице» этою антихриста давало большие возможности для выражения недовольства против существующего порядка В сибирских источниках представлены три варианта этого учения теория чувственного антихриста (антихрист - определенный человек, чаще всею Никон или Алексей Михайлович), учение о духовном антихрист Ото «дух«, направление, господствующее в церкви и обществе), учение о «расчлененном» аншхристе (антихрист это ряд последоваюльно сменяющихся лиц). За отправную точку в последнем варианте была взята теория о Петре 1-ашихристе, наиболее распространенная в исследуемый период.

В работе 01 мечено, чю общим в отражении социально-политических и религиозных процессов в историческом сознании русских сибиряков во второй четверти XVIII - конце XIX вв является преломление событий через общехристиап-скую традицию Отличия заключаю 1ся в способах фиксации и передачи исюри-чсской памяти о них

В разделе 2 3 «Присоединение и освоение Сибири в исторических представлениях русского населения» раскрыты особенности народной трактовки важнейших общере! иональных и локальных событий прошлого.

Началом местной сибирской истории все слои и группы русскою населения считали поход Ермака. При этом различаю 1ся официальная концепция при-

соединения Сибири, основанная на провидеициалистских подходах и государственных интересах, и народная, эпическая, традиция, сближавшая Ермака и его товарищей с русскими былинными богатырями.

В фольклорных источниках Ермак вписан в эпическую картину мира. Он -один из военных вожаков-атаманов, обладающий богатырской силой, смекалкой, удалью. У Ермака, как и у других героев русского эпоса, есть предметы, которые или берегут его от злых сил, или приносят несчастье и гибель. Отмечена следующая тенденция- по мере удаления от той исторической эпохи, когда жил и действовал реальный Ермак Тимофеевич, усиливается мифологизация его образа.

В диссертации обращается внимание на то, что в фольклорных источниках более устойчиво сохраняются те события из биографии Ермака, которые не связаны с сибирским периодом его жизни Это объясняется, во-первых, малочисленностью его казаков-сподвижников для создания прочной историографической традиции, во-вторых, вытеснением сибирских событий 1аким масштабным собы-1ием как взятие Казани, в-третьих, изменением отношения определенной части казаков к Ермаку после признания ею государственной властью покорителем Сибири. Ермак рано стал героем официальной историографии. Государство и церковь использовали сибирский поход казаков для дальнейшего укрепления и распространения самодержавия и официального православия Эта версия нашла отражение в летописных и мемуарных источниках В ее основе лежала идея промысла божьего, предопределивше1 о действия Ермака.

В исследуемый период нарастает интерес к локальным историческим событиям В поле зрения авторов исторических источников попадаю! отдельный город или ссмья, история которых начинается значительно позднее экспедиции Ермака, в связи с чем она становится менее важным историческим событием. Сказалась и удаленность во времени рассматриваемой эпохи от похода Ермака

Среди локальных событий первостепенное значение имели те, которые были связаны с основанием населенных пунктов и их первопоселенцами. В диссертации охарактеризован!.! основные группы переселенцев и причины миграции русских за Урал, как они определялись самим пародом.

Осознание роли собьп ий местной истории наблюдалось и при передаче из а поколения в поколение гене&то! ических и топонимических преданий и легенд. В работе обращено внимание на стремление объяснить происхождение названий населенных пунктов исходя из природно-климатических особенностей местности и хозяйственного опыта, ю есть с рационалистических позиций.

У отдельных социальных и этноконфессиональных групп выделялись свои приоритеты среди событий локальной истории Казаки отдавали предпочтение военным действиям, отразившим роль этого сословия в защите восточных границ Российского государства Для старообрядцев на первом месте стояла жизнь общины, согласия, деятельность виднейших релишозных руководителей. Горожане наибольшее значение придавали официальной хронике и повседневным событиям Общей для всех категорий населения была тенденция к рационалистической интерпретации местной истории.

В заключении подводятся основные итоги исследования

Становление и развитие в ХУШ-Х1Х вв отечественной исторической науки сьнрало значительную роль в духовной кульгуре России и, в юм числе, Сибири Постепенно складывается научная форма историческою сознания. Распространение светской школы, периодической печати, укрепление связей между центральными районами и окраинами страны дали возможной ь расширить обмен знаниями и ускорить их получение. В то же время, определяющее влияние на развитие исторического сознания в исследуемый период продолжали оказывать сословная и конфессиональная принадлежность, особенности социально-экономического развития региона, степень отдаленности от политических и культурных центров страны.

В историческом сознании русского населения Сибири во второй четверти XVIII - конце XIX вв преобладали вненаучные формы, которые отличаются такими чергами, как чувственно-ценностное осмысление прошлого с фаны, региона и своей социальной группы, мифологизм и стереотипность, использование обыденной лексики. Особую роль играло эпическое православие (сочетание эпической и провиденциапистской форм), но постепенно нарастало значение элеменюв рационализма и прагматизма.

Для значительного большинства населения Сибири во второй четверти XVIII - конце XIX вв вненаучное историческое сознание продолжало сохранять свое гносеологическое и аксиологическое значение. Традиционализм и, в некоторых случаях, даже консерватизм духовной культуры Сибири и ее территориальная отдаленность от центра способствовали этому

Историческое сознание русских сибиряков с наибольшей полнотой отразилось в фольклорных, летописных, мемуарных источниках и сочинениях старообрядцев Каждая из вышеперечисленных фупп источников может быть соотнесена с одной из форм исторического сознания. Так, фольклор отражает эпическую форму, летописи, исюрические и полемические сочинения старообрядцев - про-виденциалистскую (христианскую), в мемуарах и 1С\ же сочинениях старообрядцев явственно проемафивае!ся тенденция использовать рационалистические подходы для подтверждения своих построений.

Процесс развития вненаучного исторического сознания русских сибиряков в рассмотренный период проходил в условиях сохранения значения монархических и, тесно с ними связанных, патриотических настроений При этом исторический опыт многих социальных и этноконфессиональных групп русскою населения Сибири был связан с социальным и религиозным протестом, имевшим ме-сю в конце XVII XIX вв. Этим обусловлена определенная прошворечивость, характерная для вненаучных форм исторического сознания Среди наиболее популярных исторических личностей выделяются цари Иван Грозный, Алексей Михайлович, император Петр I, а наряду с ними - Ермак, Степан Разин. Ьмельян Пугачев, протопоп Аввакум и другие деятели раскола, декабристы

Во второй четверти XVITI - конце XIX вв только у старообрядцев сложилась целостная концепция истории, в основе которой лежали эсхаюлогические взгляды Для других групп можно говорить лишь о фрагментарных исторических представлениях В то же время, для всех характерно выстраивание исторических событий в рамках определенного пространственно-временного континуума

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях

1 Хмырова С.Р Культура и быт городского населения Алтая в XVTII - начале XX вв. // История культуры Алтая. Ч I. Культура Алтая с древнейших времен до начала XX века. Барнаул- Пикет, 1999 С 138-144 (0,4 п.л ).

2. Хмырова С Р , Ан С А , Кунгурова О Ф. Художественный текст как носитель «духа эпохи» (стратегия понимания) // Текст- Варианты интерпретации. Материалы V межвузовской научно - практической конференции Бийск НИЦ БиГПИ, 2000. С 3-7 (авт вклад - 0,1 п л )

3 Хмырова С Р.. Ан С А , Кунгурова О Ф Дух эпохи в вечной тайне времени- (Реконструкция «духа эпохи» как способ исторического познания) // Гуманизация образования - путь становления личности Педагогический опыт Вып 17. Барнаул: Изд-во АКИПКРО, 2000 С. 93-100 (авт. вклад - 0, 15 п.л )

4 Хмырова СР Некоторые аспекты проблемы формирования исторического сознания школьников // Предметно-педагогическое творчество Вып 4 Барнаул, 2001 С 51-56 (0,4 п л )

5 Хмырова С Р., Кунгурова О.Ф. Духовное измерение исторического времени в народной историографии и философии славянофилов // Пространство культуры в архео лого-этнографическом измерении Западная Сибирь и сопредельные территории- Материалы XII Западно-Сибирской археолого-этно-графической конференции Томск' Изд-во Томскою гос ун-та, 2001. С 100-102 (авт вклад - 0,1 п л )

6 Хмырова С Р , Кунгурова О Ф. Исторические концепции времени у славянофилов и в народной историо1рафии // Жизненные силы славянства на рубеже веков и мировоззрений Материалы международного конгресса: Ч. ! Барнаул, 2001 С 97 -102 (авт вклад 0,2 пл)

7. Хмырова С Р Роль традиции в формировании исторического сознания русских сибиряков в XVIII - 60 - 70 гг. XIX вв // Традиционная культура в системе образования, ее роль в формировании национального сознания- Материалы межрегиональной научно-практической конференции Барнаул Изд-во АГУ, 2002. С. 92 - 95 (0,2 п.л.).

8. Хмырова С Р Особенности исторического сознания уралосибирских старообрядцев в XVIII - конце XIX вв // Культурология традиционных сообществ: Материалы Всероссийской научной конференции молодых ученых. 8-9 февраля 2002 г Омск, 2002. С 91 - 95 (0,25 п.л.)

9 Хмырова С Р, Кунгурова О.Ф Временной континуум в исторических концепциях старообрядцев (XVIII - пер. пол. XX вв.) // Философия, методология

и история знаний- Материалы Всероссийской конференции. Барнаул: Изд-во АГУ, 2003. С. 229 - 231 (авт.вклад - 0,1 п.л.).

10. Хмырова С Р., Кунгурова О.Ф. Историческое переживание как способ освоения человеком истории социума // Педагогическое образование в современном классическом университете России: Сб. материалов Барнаул: Изд-во АГУ, 2003. С. 96-107 (авт.вклад - 0,35 п.л.).

11. Хмырова С.Р. Монарх и государство в историческом сознании русских сибиряков XVIII - XIX вв. // Вестник Международного центра азиатских исследований 12/2004. М. - Иркутск: Изд-во ИГЛУ, 2004. Кн. 1. С. 158 - 165 (0,4 пл.).

12. Хмырова С.Р Провиденциализм и эсхатологизм в исторических представлениях русских сибиряков в XVIII - XIX вв. // Русские: Материалы VII - го Сибирского симпозиума «Культурное наследие народов Западной Сибири». Тобольск, 2004. С. 234 - 238 (0,25 п.л.).

13. Хмырова С.Р. Монархические представления в историческом сознании русских сибиряков второй четверти XVIII - XIX вв. // Западная Сибирь: Проблемы истории, историографии и источниковедения: Материалы окр. науч. конф., посвященной 300-летию со дня рождения Г.Ф. Миллера. Нижневартовск, 2005. С. 96-103 (0,3 п.л.).

_JIP № 020648 от 16 декабря 1997 г._

Подписано в печать 20.02.2006 г. Формат 60x84/16. Бумага для множительных аппаратов. Печать ризографная. Гарнитура «Times New Roman». Усл. печ. л. 1. Тираж 100 экз. Заказ № I .

Издательство АГАУ 656049, г. Барнаул, пр. Красноармейский, 98 62-84-26

löоб A

»-4275

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Хмырова, Светлана Рудольфовна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. Источники изучения, условия развития и формы исторического сознания русского населения Сибири второй четверти XVIII - конца XIX вв.33

1.1. Источники изучения вненаучных представлений о прошлом.

1.2. Социокультурные условия развития исторического сознания русского населения Сибири.

1.3. Формы исторического сознания русских сибиряков

ГЛАВА II. События прошлого во вненаучном историческом сознании русского населения Сибири во второй четверти XVIII - конце XIX вв.108

2.1. Монарх и государство в историческом сознании русских сибиряков.

2.2. Социально-политические и религиозные движения в исторической памяти народа.

2.3. Присоединение и освоение Сибири в исторических представлениях русского населения

Введение диссертации2006 год, автореферат по истории, Хмырова, Светлана Рудольфовна

Актуальность темы исследования. Изучение особенностей исторического сознания русского населения Сибири и его развития во второй четверти XVIII - конце XIX вв. имеет важное значение для истории духовной культуры этого региона и России в целом. Историческое сознание является одним из важнейших компонентов общественного сознания, в котором большое место занимает инвариантная часть. В связи с этим, анализ исторического сознания позволяет выявить базовые представления, сохраняющие свое значение вплоть до настоящего времени.

Особое место в исторических исследованиях последних десятилетий XX в. занимает осмысление того, что именно из явлений и феноменов прошлого - и почему - сохранялось в памяти сменяющих друг друга поколений, как реинтерпретировались эти события в различные исторические периоды, как в этом проявлялась смена социально-культурных представлений и понятий, как преобразовывалась сама память ближайших или же более отдаленных потомков. То есть, говоря другими словами, как формировалось и развивалось историческое сознание.

Большой комплекс различных по своему характеру источников, в той или иной степени отразивших особенности исторического сознания отдельных социальных и этноконфессиональных групп русского населения Сибири - крестьян, горнозаводских рабочих, старообрядцев и других, был собран и проанализирован исследователями в течение XIX-XX вв1. Во второй половине XX в. в социально-гуманитарных науках была разработана теория исторического сознания, определены его функции и выделены основные элементы структуры. В связи с этим, в настоящее

1 Например: Миненко Н.А. Культура русских крестьян Зауралья XVIII - первой половины XIX вв. - М., 1991; Голиков С.В. и др. Горнозаводские центры и аграрная среда в России: взаимодействие и противоречия (XVIII - перв. пол. XIX вв.). - М., 2000; Покровский Н.Н. Идейные истоки исторической литературы урало-сибирских время важно, опираясь на накопленный ранее эмпирический материал, использовать эти теоретические разработки для изучения исторических представлений русских сибиряков второй четверти XVIII - конца XIX в., что создаст условия для более целостной их реконструкции.

Проходивший в XX веке процесс размежевания социальных наук, сопровождался их взаимопроникновением и взаимообогащением. Это явление исследователи определяют как междисциплинарность2. Для него характерно использование моделей и методов одних дисциплин другими, что нередко приводит к модификации и самого предмета исследования. Б.Г.Могильницкий считает, что междисциплинарный подход призван синтезировать возможности разных дисциплин, изучающих отдельные «аспекты социальной жизни человека и самого этого человека как социального существа»3. По мнению Е.Б Рашковского междисциплинарность обеспечивается, во - первых, присутствием элементов исторического воззрения и даже исторических методик в любой из развитых форм знаний, а, во - вторых, тем, что историческая наука, изучая человека и человеческое время, использует для этого различные виды текстов4. Применение междисциплинарного подхода позволяет более полно раскрыть особенности исторического сознания как одного из элементов духовной культуры русского населения Сибири.

В последнее время происходит переосмысление сциентистских подходов в различных областях знаний. Особенно это характерно для гуманитарных наук. В связи с этим становится актуальным изучение вненаучных исторических знаний, которое позволит определить как дол

2Савельева И.М., Полетаев А.В. История и время. В поисках утраченпого.-М., 1997.-С.98-99

3 Могильницкий Б.Г. Междисциплинарный синтез: уроки школы «Анналов» //Методологический синтез: прошлое, настоящее, возможные перспективы. - Томск, 2002.-С. 10-11

4 Рашковский Е.Б. Memorandum. Вместо предисловия // Там же - С. 198-199 го сохраняли они гносеологическое значение и для каких категорий населения.

Объект и предмет исследования. Объектом данного исследования является историческое сознание русского населения Сибири. В рамках данного исследования акцент будет сделан на рассмотрение сознания, то есть осмысления и переживания разными группами сибирского общества знаний о прошлом . Это определяется необходимостью анализа не только конкретных представлений об исторической действительности, то есть знаний о фактах, но и аксиологического, ценностного аспекта, характерного для сознания. Введение категории «сознания» позволяет выделить те ценности, выработанные обществом - религиозные, нравственные, политические и другие, - на которые ориентируются субъект или группа субъектов в тот или иной исторический период. При этом надо учитывать, что понятие «историческое сознание» не имеет в современной науке однозначного определения. Как нам кажется, целям нашего исследования с наибольшей полнотой отвечает определение исторического сознания как специфической формы духовного освоения действительности, характеризующейся способностью самоопределения в историческом времени и в социальном пространстве5, так как эти категории являются для всех этапов его развития базовыми, а процесс изменений представлений о них наиболее четко реконструируется.

Историческое сознание - универсальная форма в структуре общественного сознания. Оно всегда социально детерминировано. Его содержательная сторона и, вместе с тем, социальные функции изменяются и обогащаются. Основными компонентами исторического сознания как формы общественного сознания являются: во-первых, устная и фиксированная социальная память; во-вторых, ретроспективная реконструкция

5Каменская Р.А. Историческое сознание: Автореф. дис. . к.ф.н. - Волгоград, 1999. -С. 10. исторических фактов и приведение их в систему; в-третьих, осознание закономерностей исторического процесса; в-четвертых, общественно-историческое предвидение и социальные проекты, планы преобразования общественного бытия.

Предметом исследования является выявление общих закономерностей развития вненаучных форм исторического сознания русского населения Сибири во второй четверти XVIII - конце XIX вв.

После зарождения в России исторической науки продолжает сохраняться гносеологическое и аксиологическое значение донаучных форм исторического сознания. Совокупность этих форм, продолжавших существовать параллельно с научной формой исторического сознания, мы определяем как вненаучное историческое сознание.

При этом следует обратить внимание на то, что понятие «вненаучное историческое сознание» охватывает более широкий круг явлений, чем «обыденное». Так, например, оно включает в себя христианский провиденциализм и эсхатологические теории, эпос, социально-утопические легенды, которые содержат достаточно сложные историософские построения, явно выходящие за рамки обыденных представлений о прошлом, хотя и не имеющие научной методологической основы.

Цель и задачи исследования. Целью исследования является целостная реконструкция вненаучного исторического сознания русского населения Сибири во второй четверти XVIII - конце XIX вв.

Исходя из этой цели, поставлены следующие задачи:

- охарактеризовать источники изучения вненаучных форм исторического сознания у русских сибиряков второй четверти XVIII - конца XIX вв.;

- проследить, какие исторические условия оказали влияние на развитие вненаучного исторического сознания русского населения Сибири в исследуемый период; используя междисциплинарный подход, дать анализ форм исторического сознания и их особенностей у русского населения Сибири во второй четверти XVIII - конце XIX вв.;

- выявить те события истории России и Сибири, которые в наибольшей степени повлияли на развитие исторического сознания русских сибиряков.

Хронологические рамки исследования. Хронологические рамки работы охватывают период со второй четверти XVIII в. до конца XIX в. Нижняя хронологическая граница исследования определяется следующим. Во-первых, в 20-30-е годы XVIII в. начинают давать результаты преобразования, проведенные Петром I в области культуры и образования, в связи с чем намечается определенная рационализация сознания. Во-вторых, в этот период в России зарождается и развивается отечественная историческая наука, тесно связанная с западноевропейской рационалистической традицией Нового времени. Поэтому, именно с этого времени можно вводить разграничение научного и вненаучного исторического сознания у русского населения Сибири. В-третьих, с 30-х годов XVIII в. Сибирь активно включается в сферу научных интересов российских ученых, в том числе историков, формируются подходы к решению вопросов региональной истории.

Верхняя граница определяется тем, что в конце XIX в. в большинстве районов Сибири начинает складываться новая, значительная группа русского населения. Она формируется из числа переселенцев-новоселов, оказавшихся в Сибири в результате проведения в России буржуазных реформ 60-70-х гг. XIX в., а затем столыпинских аграрных преобразований. Новая волна переселенцев принесла с собой изменения в духовной культуре, в том числе в историческом сознании, связанные с началом распада традиционной народной культуры и формированием массовой, анализ которых выходит за пределы данного исследования.

Территориальные рамки работы. Территориальные рамки исследования включают и Западную, и Восточную Сибирь. Это связано с тем, что в рассматриваемое время прослеживается единый процесс расселения русского населения на территории Сибири, вследствие чего наблюдается определенное сходство в духовной культуре и историческом опыте. Для целостной реконструкции вненаучного исторического сознания необходимо использовать источники, происхождение которых связано с различными социальными и этноконфессиональными группами русского населения. Но исторически сложилось так, что материалы, относящиеся к одной группе, например, старообрядцам, происходят преимущественно из Западной, а к крестьянам - из Восточной Сибири. То же самое можно сказать и об отдельных группах источников: исторические песни и летописи в большей степени представлены западносибирскими записями, исторические предания - восточносибирскими. В результате определенных исторических обстоятельств произошло разъединение некоторых социальных и этноконфессиональных групп и расселение по различным районам Сибири, поэтому для определения их места в процессе эволюции исторического сознания, требуется комплексное изучение источников, относящихся к этим группам.

При рассмотрении некоторых аспектов исследуемой темы в качестве материала для сопоставления и общих выводов привлекаются источники, относящиеся к другим регионам России, в том числе северу Европейской части России и Уралу. Это обусловлено тем, что между ними и Сибирью поддерживались наиболее устойчивые духовные связи, что позволяет привлечь для реконструкции исторических представлений сибиряков дополнительные и уточняющие данные с других территорий.

Степень научной разработанности темы. Исследовательская литература по проблемам исторического сознания русского населения Сибири второй четверти XVIII - конца XIX вв. может быть разделена на три группы: работы, в которых рассматриваются вопросы общей теории исторического сознания, его структуры и функции; исследования, посвященные разработке проблем развития исторического сознания русского народа в целом в рассматриваемый период и анализу особенностей исторического сознания отдельных социальных и этноконфессиональ-ных групп русского населения; труды, раскрывающие различные аспекты изучения исторического сознания русского населения Сибири.

Проблема исторического сознания в русской философии истории начинает активно обсуждаться, по мнению А.Н. Панюкова6, после выхода в свет в 1811 г. книги Н.С. Арцыбашева «Приступ к повести о русских». В разное время в этом обсуждении приняли участие В.Н. Каразин, С.Д. Карпенко, Н.И. Воронов, К.Н. Бестужев-Рюмин, А.И. Введенский и другие представители отечественной дореволюционной социально-философской мысли7. При этом следует обратить внимание на то, что само понятие «историческое сознание» еще не было введено в научный оборот.

В новейшей отечественной философской литературе проблема исторического сознания была поставлена в середине шестидесятых годов И.С. Коном8. Он определяет историческое сознание как «.осознание обществом, классом, социальной группой своей исторической идентичности, своего положения во времени, связи своего настоящего с прошлым и будущим»9. И.С. Кон особо подчеркивает, что историческое сознание - это, прежде всего, идентификация исторического «Я» и исторического «Мы». Отдельную работу с анализом исторического сознания

6 Панюков А.Н. Социально-философское исследование исторического сознания: Автореф. дис. . д.ф.н. - Новосибирск, 1999. - С. 4-5.

7 Каразин В.Н. Речь о истинной и ложной любви к Отечеству. - СПб., 1818; Карпенко С.Д. Земля души и небо тела. - СПб., 1860; Воронов Н.И. Одна из настоятельных потребностей для многостороннего изучения России. - СПб., 1864; Бестужев-Рюмин К.Н. Чему учит русская история. - СПб., 1884; Введенский А.И. Общественное самосознание в русской литературе. - СПб., 1910.

8 Кон И.С. Проблемы истории и истории философии // Методологические и историографические вопросы исторической науки: Сб. науч. тр. - Томск: Изд-во Томского университета, 1966.-С. 14-56.

Там же. - С. 15. опубликовал в 1969 г. Ю.А. Левада10. Под историческим сознанием он понимает: «.все многообразие стихийно сложившихся или созданных наукой форм, в которых общество воспроизводит свое движение во времени»11. Научное значение определения Ю.А. Левады состоит в выделении особой роли факторов стихийности в процессе формирования исторического сознания. Эти положения И.С. Кона и Ю.А. Левады получили развитие в работах Б.Г. Могильницкого «О природе исторического познания» и «Историческое познание и историческое сознание»12. «Историческое сознание, - пишет Б.Г. Могильницкий, - это совокупность представлений, присущих обществу в целом и составляющим его социальным группам в отдельности, о своем прошлом, как и о прошлом всего человечества. Каждая национальная и социальная общность обладает определенным кругом исторических представлений, включающим в себя, в первую очередь, представления о своем происхождении, важнейших событиях и деятелях своего прошлого, соотношения их с историей других стран»13. Эти позиции, во многом, разделяет А.И. Ракитов14. Анализируя сущность и содержание исторического сознания, он, как правило, воспроизводит приведенное выше определение.

М.А. Барг обосновывает и убедительно аргументирует идею, что в историческом сознании отражается «движение социальной природы человека» и только в «историческом сознании это отражение достигает своей адекватной формы»15. При этом М.А. Барг понимает «истори

10 Левада Ю.А. Историческое сознание и научный метод // Философские проблемы исторической науки. -М., 1969. С.81-96.

11 Там же-С. 85.

1 7

Могильницкий Б.Г. О природе исторического познания. - Томск: Изд-во Томского ун-та, 1978. - 234 е.; Он же. Историческое познание и историческое сознание // Историческая наука: Вопросы методологии. - М.: Мысль, 1986. - С. 96-111; Он же Историческое сознание и историческая наука // Исторические воззрения как форма общественного сознания. В 2-х ч. - Саратов, 1995. - 4.1. - С. 10-18.

13 Могильницкий Б.Г. О природе исторического познания. - С. 124-125.

14 Ракитов А.И. Историческое познание: Системно-гносеологический подход. - М.: Политиздат, 1982.-С. 52-63.

15 Барг М.А. Эпохи и идеи: Становление историзма. - М.: Мысль, 1987. - С. 7. и ческое сознание в собственном смысле слова» - как такую форму общественного сознания, «.в которой совмещены все три модуса исторического времени - прошлое, настоящее и будущее»16.

A.M. Гендин считает, что основу исторического сознания личности и общественных групп образует социальная память. Социальная память (или «мыслимое прошлое») представляет собой духовные следы прошлого в настоящем и включает представления о прошлом как на уровне обыденного сознания, так и на теоретико-идеологическом уров

1П не . A.M. Гендин подчеркивает: «Историческое сознание, будучи временным срезом (наряду спрезентистским и прогностическим сознанием) индивидуального и общественного сознания в целом, охватывает не только представления, знания о прошлом на обыденном и теоретико-идеологическом уровнях, но и комплекс общественно-психологических по своей природе, социально обусловленных чувств, эмоций, переживаний (гордость за славное прошлое своего народа, страны, патриотические настроения, чувства сопричастности к героическим

1 Q деяниям предков, ответственности за судьбу Отечества и другое» . Социальная память, воплощающаяся в историческом сознании масс, является важным аспектом духовной истории человечества.

Сходную точку зрения высказывает Н.П. Французова, говоря о том, что историческое сознание представлено не только научными знаниями. Оно включает также обыденное сознание, совокупность стихийно складывающихся представлений, социально-психологические аспекты, оценку, переживание прошлого. Происходит отбор социально значимых знаний, осуществляется связь прошлого, настоящего и будущего в про

16 Там же.- С. 49.

17 Гендин A.M. Понятие социального будущего и его методологическое значения для прогнозирования // Методологические вопросы общественно-исторического предвидения: Проблемы социального прогнозирования. Вып. XI. - Красноярск: Изд-во КГПИ, 1986.-С. 19-20.

18 Гендин A.M. Указ. соч. - С. 20. цессе использования знаний о прошлом для анализа сущности современных явлений и предвидения будущего19.

В.А. Ельчанинов отказался от общего определения исторического сознания. Он выделяет содержание, сущность и объем исторического сознания, подчеркивая диалектическое единство этих понятий, и убедительно показывает недопустимость их подмены. «По своему содержанию историческое сознание, - пишет он, - охватывает всю совокупность существующих представлений, понятий теорий, в которых общество отражает свое прошлое бытие»20. Сущность исторического сознания, по утверждению В.А. Ельчанинова, заключается в многообразной по форме отражения оценке исторической действительности. В объем содержания исторического сознания он включает такие формы исторического сознания, в которых социальный субъект фиксирует свое отношение к прошлой действительности, то есть оценивает ее, и переживает различным образом свое прошлое21.

Таким образом, можно отметить, что современная философская наука не дала точного, однозначного определения понятия «историческое сознание». В то же время, достаточно полно выявлены признаки исторического сознания в целом и отдельных его форм, социальные функции.

Следует заметить, что в последнее время историческое сознание активно изучается социологами. Социологический анализ исторического прошлого направлен, прежде всего, на конкретное изучение процессов его функционирования и тенденций развития. Социологический анализ позволяет выяснить реальный уровень исторического сознания масс, различных социальных групп и корпораций, его включенность в общественное сознание и практическую деятельность людей. Основная цель социо

19 Французова Н.П. История и историческое сознание в экзистенциализме Карла Яс-перса // Социальные теории и современность. - М., 1993. - Вып. 9. - С. 50-64.

20 Ельчанинов В.А. Историческое сознание: Учеб. пособие. - Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2002. - С. 7-16; Он же. Актуальные проблемы теории исторического сознания. - Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2004. - С. 14-22.

21 Там же. - С. 32^0. логического анализа - оценить состояние исторического сознания в определенный период развития общества. Соответственно, Г.Т. Журавлев, Б.И. Меркушин, Ю.К. Фомичев дают такое определение: «.являясь сложным и многогранным духовным образованием, историческое сознание включает в себя систему знаний, взглядов, восприятий, представлений, эмоций, чувств, традиций, обрядов, художественных образов, идей, теорий, концепций, в которых индивиды, социальные группы, классы, народы и нации, человечество осознают прошлое, воспроизводят свое дви

22 жение в пространстве и времени . Историческое сознание, по их мнению, отражает состояние стабильности и изменчивости в общественном развитии и способствует тем самым связи времен и поколений, обеспечению преемственности общественного развития.

Серьезную попытку решить проблему этапов эволюции сознания предпринял И.В. Ватин. По его мнению, сознание человечества прошло в своем развитии несколько этапов. Ученый выделяет четыре сменяющих друг друга типа сознания: мифологический (наиболее ранний, когда человек ощущал себя песчинкой, растворенной в бездне космоса, игрушкой в руках высших сил, собственное Я в условиях такого мироощущения исчезало, растворялось под давлением бездны неизвестного, враждебного, чуждого); эпический (когда общественное МЫ довлеет над индивидуальным Я, подчиняет его себе), исторический (когда происходит своеобразное уравновешивание МЫ и Я, человек начинает осознавать свою индивидуальность, ценность, свою роль в этом мире, но его оценки все же определяются критериями общественной значимости деяний того или иного исторического лица, общенационального значения того или иного исторического события); лирический тип сознания (когда «Я» довлеет над «МЫ», когда человек, уже осознавший свою исключительность и неповторимость, стремится

22 Журавлев Г.Т., Меркушин Б.И., Фомичев Ю.К. Историческое сознание: Опыт социологического исследования // Вопросы истории. - 1989. - №6. - С. 119. прежде всего к самовыражению, используя исторические события лишь как повод для обнародования собственных чувств, мыслей, переживаний)23.

Исследование И.В. Ватина выполнено на стыке философии и психологии. В нем историческое сознание рассматривается как этап эволюции человеческого сознания в целом, а не как одна из форм общественного сознания. Предложенные И.В. Ватиным подходы могут способствовать более четкому структурированию процесса развития фольклора, в том числе исторического, который наиболее полно отразил изучаемые нами формы исторического сознания. Как и в социологии, это пока только отдельные работы, которые могут иметь продолжение.

В отечественной фольклористике также разрабатываются вопросы, связанные с историческим сознанием. Так М.С. Родионов попытался выделить в самостоятельные понятия «историческое сознание» и «процесс ис-торизации сознания». По его мнению «историческое сознание - это идеальное воспроизведение истории (отражение истории), выражающееся в способности обнаруживать причинно - следственные связи и проводить исторические аналогии», а «процесс историзации сознания — 1) объективный процесс, происходящий на основе влияния событий общественной жизни на людей и характеризующийся усилением интереса к истории; 2) деятельность субъектов по формированию потребности в исторических знаниях»24.

Б.Н. Путилов выделил некоторые признаки, характерные для исторического сознания:

1) приобретение способности проецировать факты настоящего на будущее и таким образом прогнозировать (часто очень точно) возможное развитие событий;

Ватин И.В. Человеческая субъективность. - Ростов/Дон: Изд-во Ростовск. ун-та, 1984.-С. 56-79,140-150.

24 Родионов М.С. Эволюция жанра русской исторической песни XVII века в контексте процесса развития исторического сознания народа: Автореф. дис.канд.филол.наук. - Челябинск, 1998.- С.9.

2) обязательное соотнесение вымысла с определенными историческими фактами, лицами, с историческими представлениями народа;

3) использование элементов официальной идеологии, если они соотвест-вуют народному представлению о происходящих событиях;

4) на этапе своего становления историческое сознание «ориентирует» преимущественно на те события, что имеют для нации, для государства непреходящее значение25. При этом самого понятия «историческое сознание» он не вводит.

В рамках разработки теории исторического сознания к настоящему моменту определены основные элементы его структуры (формы и уровни), выявлена степень зависимости форм и методов историографии от исторического сознания, проанализировано соотношение понятий «историческое сознание», «историческая память», «историческая мысль», «историческая наука».

В то же время, в отечественном обществознании продолжается уточнение структуры исторического сознания. Если говорить об его уровнях, то здесь большинство исследователей выделяют обыденный и научно-теоретический уровни. При этом И.Я. Лернер дает несколько упрощенную характеристику обыденного уровня исторического сознания: это любовь к родному очагу, уважение к могилам предков, знание исто

26 рии своего села (города) . А.Х. Самиев, С.В. Каменев, Р.А. Каменская отмечают, что обыденное историческое сознание достаточно сложное явление, имеющее такие характерные черты, как мифологизированность, стереотипность, наличие специфического понятийного аппарата, эмоционально-ценностное осмысление прошлого и современных социаль

25 Путилов Б.Н. Эпический мир и эпический язык // История, культура, этнография и фольклор славянских народов. — М,. 1983. - С.170-184.

26 Лернер И.Я. Развитие творческих способностей в процессе исторического познания // Преподавание истории в школе. - 1982. - №12. - С. 10-12. ных процессов и другие . Наиболее устойчивые представления сложи

2R лись в науке о научно-теоретическом уровне исторического сознания . Определены такие его характеристики, как освоенность всей совокупности исторических знаний и представлений; овладение методологией исторического познания; использование научного понятийного аппарата и так далее, однако их анализ выходит за рамки данного исследования.

При классификации форм исторического сознания во многих социально-философских и историографических исследованиях наметилась тенденция тесно связывать их с формами фиксации, характерными для соответствующего этапа развития духовной культуры. Так, А.Х. Самиев, говоря о формах исторического сознания, рассматривает мифологию, фольклор, художественную литературу, искусство, науку29. М.А. Барг, Р.А. Каменская, А.Н. Панюков выделяют мифологическую, эпическую, религиозную и другие формы исторического сознания, но при этом дают, в основном, развернутую характеристику форм проявления исторического сознания — мифа, эпоса, летописей, социальной утопии, научной концепции и тому подобное.30

В конце 80-х - 90-е гг. XX в. в ряде работ было рассмотрено соотношение таких категорий, как «историческая память», «историческое сознание», «историческая мысль», «историческая наука»31. При этом наиболее широким понятием можно считать «историческое сознание».

27 Самиев А.Х. Генезис и развитие исторического сознания. — Душанбе, 1988; Каменев С.В. Источники формирования и гносеологические особенности обыденных знаний о прошлом: Автореф. диск. ф.н. — Томск, 1987. - С. 25-56; Каменская Р.А. Указ. соч.

-С. 10-14.

Барг М.А. Указ. соч. - С. 60-66; Ельчанинов В.А. Историческое сознание и проблемы его формирования. - С. 66-86.

29 Самиев А.Х. Структура исторического сознания: Автореф. дис. . к.ф.н. - М., 1978.

30 Барг М.А. Указ. соч. - С. 51-60; Каменская Р.А. Указ. соч. - С. 10-14; Панюков А.Н. Историческое сознание: сущность, структура, тенденции развития (методологический анализ): Автореф. дис. . канд. философ, наук. - Новосибирск, 1995. -С.16-18

Л I

См.: Исторические воззрения как форма общественного сознания. - Ч. 1. — Саратов, 1995. - С. 3-18; 23-30; Колесник И.И. Зарождение и развитие историографических знаний в России (XVIII - нач. XIX вв.): Авторф. дис. д.и.н. -М., 1991.

Историческая (или, в некоторых случаях, социальная) память, создавая особую информационную среду, вовлекая в духовную деятельность по усвоению информационных потоков прошлого различные социальные субъекты, формирует, по сути, практический, обыденный уровень исторического сознания. То есть, историческую память можно рассматривать как базовый компонент вненаучного исторического сознания. Понятие «историческая наука (научная теория)» и «историческая мысль» по своему содержанию выступают как компоненты научно-теоретического исторического сознания. Таким образом, все вышеперечисленные понятия (в том или ином качестве) укладываются в понятие «историческое сознание», так как оно является наиболее всеобъемлющим.

В современной зарубежной историографии, в первую очередь в западноевропейской исторической антропологии, сформировалась целая школа исследователей исторической памяти, что привело к смещению акцентов с анализа временных изменений в истории на ее движение в

32 смысловом пространстве . Как полагают французские исследователи, историку особенно важно осмыслить, с чем связан интерес разных поколений — и, конечно, наш собственный интерес - к тем или иным, не обязательно взаимосвязанным, элементам памяти о прошлом33. Само понятие «историческое сознание» в данном случае не вводится, но отдельные его компоненты подробно изучаются. Происходит развитие основных направлений исторических исследований, связанных с французской «Школой Анналов».

Если говорить о разработанности общетеоретических вопросов, связанных с историческим сознанием, его структурой и функциями, применительно к теме нашего исследования, следует обратить внимание на то, что к настоящему моменту еще недостаточно четко определены

32 Франция - память/ П.Нора, М.Озуф, Ж. де Пюнмеж, М.Винок. - СПб., 1999.

33 Бессмертный Ю.Л. Тенденции переосмысления прошлого в современной зарубежной историографии // Вопросы истории. 2000. - №9. - С. 153-154; Нора П. Между памятью и историей // Франция - память. - СПб., 1999. - С. 17-50. место и функции донаучных форм исторического сознания после возникновения исторической науки, хотя в ряде исследований намечены некоторые подходы к решению этой проблемы34.

Вторая группа представлена исследованиями, рассматривающими развитие исторического сознания русского этноса в целом, а также отдельных сословных и этноконфессиональных групп. В работах В.Г. Белинского, Н.Г. Чернышевского, О.Ф. Миллера, А.Н. Пыпина, К.С. Аксакова35 и ряда других авторов XIX в. анализируются различные аспекты народного сознания, которые современной наукой включаются в понятие историческое сознание. В основном ими рассматривались соотношения языческого и христианского начал в сознании русского народа, роль знаний о прошлом в процессе формирования национального самосознания. Была поставлена проблема соотношения исторической действительности и эпической картины прошлого.

В советский период особое внимание обращалось на влияние, которое оказывала классовая борьба на формирование и эволюцию русского национального самосознания. В работах К.В. Чистова, А.И. Клибанова, И.В. Семенова, А.А. Преображенского и других36, на первое место среди факторов, влияющих на него, выдвигаются социальный протест и участие широких слоев русского населения в процессах, связанных с преобразованиями в России XVIII в. и в военных событиях

34 Пономарев A.M. Превращение русских исторических знаний в науку. - Ярославль, 1987; Колесник И.И. Зарождение и развитие историографических знаний в России (XVIII - нач. XIX вв.): Автореф. дис. . д.и.н.-М., 1991.

35 Белинский В.Г. Сочинение. 2-е изд. - СПб., 1896. - Т. VIII. С. 386-387; Чернышевский Н.Г. [Рецензия] . Песни разных народов / Пер. Н. Берг. - М., 1854 // Полн. собр. Соч. - Т. II. - М., 1949. - С. 294—317; Миллер О. Сравнительно-критические наблюдения над слоевым составом народного русского эпоса: Илья Муромец и богатырство киевское. - СПб., 1892; Аксаков К.С. Богатыри времен князя Владимира по русским песням // Аксаков К.С., Аксаков И.С. Литературная критика. - М., 1981. -С. 94-136; и др.

36 Чистов К.В. Русские народные социально-утопические легенды. М., 1967; Клиба-новА.И. Народная социальная утопия в России. XIX век. М., 1978; Семенов Н.В. Крестьянская война в России. JL, 1966. Т. 1: Восстание Степана Разина; Преображенский А.А. Патриотизм - историческая память народа. М., 1985; и др.

XVIII - первой половине XIX вв. При этом исследователи отмечают устойчивость в сознании русского населения социально-утопических и эсхатологических ожиданий. В то же время, обращено внимание на то, что начиная с эпохи петровских преобразований, включение народных масс в исторические события начинает расширяться, как в количественном, так и в качественном отношении, что приводит к «уплотнению» исторического времени, расширению пространственных границ и требует более быстрого усвоения историческим сознанием новых событий и процес-сов37.

Исследователи второй половины XX века значительное внимание уделили особенностям формирования и эволюции исторического сознания отдельных групп русского населения в рассматриваемый период, в первую очередь крестьянства, старообрядцев и солдат. В работах А.В. Буганова систематизированы и проанализированы исторические представления русских крестьян, характерные для XIX века, и определена их роль в процессе формирования национального самосознания38. М.М. Громыко дает характеристику представлений крестьян о прошлом как важной составляющей их духовной культуры XVIII-XIX веков39. Она придает большое значение способам фиксации и сохранения исторических знаний. В.М. Соловьеву, изучавшему события, связанные с восстанием Степана Разина, удалось показать сложность, неоднородность исторического сознания крестьян40. Опираясь на различные источники, В.М. Соловьев приходит к выводу о том, что основное влияние на

37 Литвин Э.С. Образ Суворова в русском народном творчестве // Русский фольклор. Т. IV. - М.; JI., 1959. - С. 37^3; Емельянов Л.И. Историческая песня и действительность // Русский фольклор. Т. X. - М.; Л., 1966 и др.

Буганов А.В. Русская история в памяти крестьян XIX века и национальное самосознание. - М., 1992; Буганов А.В., Громыко М.М. О воззрениях русского народа. — М., 2001. ig

Громыко М.М. Мир русской деревни. - М., 1991; Она же. Культура русского крестьянства XVIII-XIX веков как предмет исторического исследования // История СССР. 1987.-№3.-С. 48-59.

40 Соловьев В.М. Анатомия русского бунта: Степан Разин: Мифы и реальность. - М., 1994. историческое сознание крестьян вплоть до начала XIX века оказывали христианская, православная традиция и настроения социального протеста.

Характерные черты исторического сознания старообрядцев выявлены и проанализированы в работах Д.Н. Капаева, О.В. Пари лова, М.О. Шахова41. В центре внимания этих исследователей находится социально-философский анализ мировоззрения старообрядцев. Так, М.О. Шахов рассматривает старообрядческие доктрины как этап в развитии православного историософско-эсхатологического учения42. При этом, опираясь на результаты своих исследований, он считает, что следует признать очень тесную зависимость исторического и религиозного сознания у представителей этой конфессиональной группы43. Н.С. Гурьянова и P.O. Крамми пришли к выводу о том, что старообрядцы разработали собственные принципы построения исторического сочинения и определили свое место в истории России44. Опираясь на анализ старообрядческих сочинений, созданных представителями выговской литературной школы в XVIII в., Н.С. Гурьянова определила наиболее характерные для староверов особенности исторического сознания: преемственность между старообрядческой общиной или согласием и Киевской Русью; сохранение народного варианта монархизма; постоянное привлечение византийских и древнерусских сочинений для подтверждения сво

41 Капаев Д.Н. Русское старообрядчество: социально-философский анализ: Автореф. дис. . к.ф.н. - М., 1999; ПариловО.В. Типологические особенности старообрядчества и славянофильства и их значение в развитии русского национального самосознания: Автореф. дис. . к.ф.н. - Н.Новгород, 2000; Шахов М.О. Старообрядческое мировоззрение: религиозно-философские основы и отношение к обществу: Автореф. дис. д.ф.н. -М., 2000.

42 Шахов М.О. Указ. соч. - С. 10-21.

43 Там же. - С.20-21.

44 Гурьянова Н.С., Крамми P.O. Историческая схема в сочинениях писателей выговской литературной школы // Старообрядчество в России (XVII-XVIII вв.). - М., 1994. -С.120-138. их историософских настроений; обостренный эсхатологизм45. Е.И. Дергачева-Скоп и В.Н. Алексеев определили круг старообрядческой четьей литературы и проанализировали особенности их книжной культу

46 ч-г ры, которую они рассматривают как средневековую по своей сути . По мнению Е.И. Дергачевой-Скоп и В.Н. Алексеева, утрата дониконовской книжной традиции могла привести старообрядцев к разрыву с истори

В работах Э.С. Литвина, Л.Н. Пушкарева рассмотрены некоторые особенности восприятия исторического процесса, характерные для солдатской среды, в том числе преобладание военно-патриотической проблематики в источниках, созданных этой группой населения48.

В качестве подтверждения отдельных положений в вышеперечисленных работах привлекается и сибирский материал, но его анализ не является основной целью исследований.

В начале 60-х гг. XX в. усиливается интерес к проблемам, связанным с изучением особенностей исторического сознания русского этноса и в фольклористике.

На страницах журнала «История СССР» началась дискуссия об историзме эпоса и соотношении эпоса и истории49. В разное время в ней

45 Гурьянова Н.С. История и человек в сочинениях старообрядцев XVIII века. - Новосибирск, 1996; Она же. Монарх и общество: к вопросу о народном варианте монархизма // Старообрядчество в России (XVIII-XX века). - М., 1999. - С. 126-148.

46 Дергачева-Скоп Е.И., Алексеев В.Н. Книжная культура старообрядцев и их четья литература: К проблеме типологии чтения // Археография книжных памятников. — Новосибирск, 1996.-С. 9-39.

47Там же.-С. 14.

АО

Литвин Э.С. Образ Суворова в русском народном творчестве // Русский фольклор. - Т. IV. - М.; Л., 1959. - С. 37-43; Пушкарев Л.Н. Солдатская песня - источник по истории военного быта русской регулярной армии XVIII - первой половины XIX века // Вопросы военной истории России. XVIII - первая половина XIX века. - М., 1969.-С. 422—432.

49 Рыбаков Б.А. Исторический взгляд на русские былины // История СССР. 1961. №5, 6; Подходы, сохраняющие актуальность. (Из выступлений на дискуссии по историзму в 1964 г. // Фольклор: Проблемы историзма. 1988. - М., 1988. - С. 244-271; Азбелев С.Н. Народный эпос и история // Русская литература. - 1983. - №2. - С. 104— 117; Фольклор и историческая действительность: Тезисы докладов. - Махачкала, 1976. приняли участие В.П. Аникин, С.Н. Азбелев, Д.М. Балашов, Д.С. Лихачев, В.Я. Пропп, Б.Н. Путилов, Б.А. Рыбаков, Ф.М. Селиванов, К.В. Чистов50 и др. В результате определились два подхода к проблеме соотношения исторической действительности и ее отражения в эпосе. Первый подход заключается в том, что эпос (былина, историческая песня) в своем содержании повторяет реальный ход событий или какие-то его существенные моменты, а герой эпоса является историческим лицом, также известным по летописи, в следствии чего эпос представляет собой ценный исторический источник51. Другая точка зрения состоит в том, что эпос отражает не столько конкретные исторические факты или деятельность отдельных личностей, сколько уровень исторического сознания народа. До настоящего времени в фольклористике продолжается обсуждение этих двух точек зрения52.

Уровень развития исторического сознания во многом определяется тем, как понимаются его носителями такие категории, как «время» и «пространство». Категории «времени» и «пространства» в историческом фольклоре рассмотрены в работах Д.С. Лихачева, Ф.М. Селиванова, С.Ю. Неклюдова, Ю.Н. Морозова и других.

50 Аникин В.П. Теория фольклорной традиции и ее значение для исторического исследования былин. - М., 1980; Азбелев С.Н. Народный эпос и история.; Балашов Д.М. Эпос и история (к проблеме взаимосвязей эпоса с исторической действительностью) // Русская литература. - 1983. - №4. - С. 103-117; Лихачев Д.С. «Единичный исторический факт» и художественное обобщение в русских былинах // Славяне и Русь. - М., 1968. - С. 429—436; Пропп В.Я. Фольклор и действительность: Избр. статьи. - М., 1976; Путилов Б.Н. Экскурсы в теорию и историю славянского эпоса. - СПб., 1999; Рыбаков Б.А. Древняя Русь. Сказания. Былины. Летописи. - М., 1963; Селиванов Ф.М. Изображение человека в былинах // Фольклор: Поэтическая система. - М., 1977; Чистов К.В. О сюжетном составе русских народных преданий и легенд (Методологические вопросы) // История, культура, фольклор и этнография славянских народов. - М., 1968. - С. 318-335 и др.

51 Рыбаков Б.А. Древняя Русь. Сказания. Былины. Летописи. М., 1963.

52 Азбелев С.Н. Народный эпос и история (к изучению национального своеобразия) // Русская литература. - 1983. - №2. - С. 104—117, и др.

53 Лихачев Д.С. «Эпическое время» русских былин // Академику Б.Д. Грекову ко дню семидесятилетия: Сб. статей. - М., 1952. - С. 55-63; Он же. Время в произведениях русского фольклора // Русская литература. - 1964. - №4. - С. 32^17; Селиванов Ф.М. К вопросу об изображении времени в былинах // Русский фольклор. - Т. 16. - Л., 1976. - С. 68-81; Неклюдов С.Ю. Время и пространство в былине // Славянский

В работах С.Н. Азбелева, Б.Н. Путилова, М.С. Родионова54 определено, что особенности национального фольклора непосредственно связаны с самосознанием народа. В то же время, он оказывает влияние на процесс развития национального самосознания, формируя определенную систему этических примеров и образцов. Выводы вышеназванных исследователей еще раз подтверждают, что исторический фольклор является важным источником для реконструкции исторического сознания, в том числе и в изучаемый период.

Аналогичные проблемы рассматривали во второй половине XX в. и зарубежные этнографы и фольклористы, занимавшиеся славянским и русским фольклором55.

В исследованиях конца XX в. больше внимания стало уделяться таким проблемам, как связь между историческим сознанием и дохристианскими и христианскими воззрениями русского народа; самобытность русского национального мировосприятия и самосознания56.

Работы, относящиеся ко второй группе, позволяют выделить основные подходы к изучению процессов формирования и развития характерных особенностей исторического сознания у русского населения России. фольклор. - М., 1972; Морозов Ю.Н. Замкнуто ли эпическое время былин? // Русский фольклор. - Т. 28. - JL, 1995. -С. 178-184; Он же. Былины как ретроисторические произведения: Автореф. дис. . к.фил.н. - М., 1988; и др.

5 Азбелев С.Н. Самосознание славян в героическом эпосе и исторических песнях // История, культура, этнография и фольклор славянских народов. - М., 1993. — С. 103— 141; Путилов Б.Н. Эпическое сказительство: Типология и этническая специфика. — М., 1997; Родионов М.С. Эволюция жанра русской исторической песни XVI века в контексте процесса развития исторического сознания народа: Автореф. дис. . к.фил.н. - Челябинск, 1998; и др.

55 Пушкарева H.JI. Этнография восточных славян в зарубежных исследованиях (1945-1990). СПб., 1997.

56 Бернштам Т.А. Русская народная культура и народная религия // Этнографическое обозрение. - 1989. - №1. - С. 91-100; Агеева О.Г. К вопросу о патриотическом сознании в России первой четверти XVIII века // Мировосприятие и самосознание русского общества. - М., 1994. - С. 47; Николаев О.Р., Тихомиров Б.Н. Эпическое православие и русская культура (материалы и постановка проблемы) // Русская литература. - 1993. - №1. - С. 3-21; Национальное сознание и народная память // Русские.

Третья группа включает труды, касающиеся собственно вненауч-ного исторического сознания русского населения Сибири исследуемого периода.

Во второй четверти XVIII - первой половине XIX вв. происходило постепенное накопление материалов, так или иначе относящихся к изучению исторического сознания русских сибиряков. Г.Ф. Миллером, И.П. Фальком, П.И. Небольсиным57 и другими были сделаны записи отдельных преданий, легенд, выявлены письменные источники, отражающие эту сторону общественного сознания. Таким образом, в этот период началось накопление и научное осмысление материалов по исследуемой проблеме.

В связи с разработкой теоретического обоснования областничества во второй половине XX в., начинается более глубокое изучение исторических представлений русских сибиряков. В основном привлекался материал фольклорных источников.

Некоторые исследователи доказывали, что русские сибиряки отличаются ущербностью исторической памяти. Так Н.М. Ядринцев утверждал: «Сибиряк забыл не только вынесенную из России, но и собственную историю. Это отсутствие исторических традиций объясняется постоянными приливами и смешением населения, его разнородностью, как и

58 отдаленностью от центра истории» . А.П. Щапов и большинство областников придерживались аналогичных взглядов на уровень развития исторической памяти русских сибиряков59. По существу они игнорировали то, что в 30-40-е гг. XIX в. С.И. Гуляеву удалось собрать достаточно большой

М., 1997. - С. 647-653; Очерки истории русской культуры XIX века. — Т. I. - М., 1998.

57 Миллер Г. История Сибири. - Т. 2. - М., 2000. - С. 51, 129; Небольсин П. Заметки на пути из Петербурга в Барнаул // Отечественные записки. - 1849. - Т. 64. -№5-6.

58 Ядринцев Н.М. Сибирь как колония. - СПб., 1892. - С. 342.

59 Щапов А.П. Историко-географические и этнологические заметки о сибирском населении // Щапов А.П. Собр. соч. Дополн. том. - Иркутск, 1937. - С. 130-171; Потанин Г.Н. Русская народность в Сибири // Волжско-Камская газета. - 1873. - №106. комплекс фольклорных источников, которые позволили ему утверждать, что русские в Сибири не оторвались полностью от своего прошлого60.

Решительный пересмотр этих общих оценок и суждений происходит в начале XX в. Деятельность собирателей и исследователей первой четверти XX в. позволила создать основу для выработки новых подходов в изучении духовной культуры русского населения Сибири, в том числе особенностей эволюции исторического сознания. Наиболее активную роль в этом процессе сыграли А.А. Макаренко, В.Ф. Миллер, И.И. Тыжнов, И.А. Чеканинский, П.Н. Шеффер61 и другие.

В первой половине XX в., появились отдельные исследования, касающиеся общих и частных вопросов рассматриваемой нами темы. Работы М.К. Азадовского посвящены изучению русской эпической традиции л в Сибири, а также начальному этапу развития сибирской литературы . Он обратил внимание на то, что сохранение эпической традиции в Сибири способствовало передаче исторической памяти у русского крестьянства. Анализу преимущественно иркутских летописных и литературных источников посвящены работы Г.В. Кунгурова . В связи с вопросами колонизации Сибири, С.В. Бахрушин проанализировал некоторые поздние летописи и обратил внимание на то, что в них отразились устные предания конца XVI-XVII вв.64 И.Г. Парилов собрал и проанализировал былины, исторические песни и предания, сохранившиеся у русского на

60 Гуляев С.И. О сибирских круговых песнях // Отеч. записки. - 1839. -№5. - С. 53.

61 Макаренко А.А. Сибирские песенные старины // Живая старина. - 1907. - Вып. 1, отд. 1. - С. 1-20; - Вып. 2, отд. 2. - С. 25^4; - Вып. 3, отд. 2. - С. 55-68; - Вып. 4, отд. 2. — С. 88-95; Миллер В.Ф. Исторические песни из сибирской народной словесности. — М., 1910, 1924; Тыжнов И.И. Заметки о городовых летописях Сибири: Ч. 1. Летописи города Тобольска. - СПб., 1898; Сборник Кирши Данилова / Изд. Публ. библиотеки под ред. П.Н. Шеффера. — СПб., 1901; Чеканинский И.А. Енисейские старины и исторические песни // Этнографическое обозрение. — 1915. -№1-2.

62 Азадовский М.К. Эпическая традиция в Сибири. - Чита, 1921; Он же. Очерки литературы и культуры Сибири. - Иркутск, 1947.

3 Кунгуров Г.В. Ранние культурные и литературные интересы в старой Сибири (XVII-XIX вв.) // Ученые записки Иркутского пед. ин-та, 1941. - Вып. VII. - С. 76111.

64 Бахрушин С.В. Очерки по истории колонизации Сибири в XVI-XVII вв. - М., 1928. селения Нарыма65. По его мнению, сохранность эпической традиции на протяжении нескольких столетий свидетельствует об устойчивом интересе русских сибиряков к истории Киевской Руси и Московского государства.

Проблемы развития духовной культуры русского населения Сибири второй четверти XVIII - конца XIX вв., и в том числе исторического сознания, стали занимать значительное место в сибиреведении с 60-х гг. XX в. Можно выделить работы общего характера, касающиеся русского населения Сибири в целом, и работы, посвященные отдельным социальным и этноконфессиональным группам, или отдельным аспектам рассматриваемой темы.

К первой категории можно отнести исследования Д.А. Кашкарова, Я.Р. Кошелева, М.Н. Мельникова, В.Г. Мирзоева, А.И. Пальцева, Е.К. Ромодановской, Н.Н. Покровского, JI.E. Элиасова, а также коллективные монографии «История Сибири» (т. II), «Очерки русской литературы Сибири» (т. I)66. В этих работах, на основе анализа различных групп источников (фольклорных, летописных, литературных и других), была дана характеристика некоторых способов сохранения и передачи исторической памяти, выделены ключевые исторические события, нашедшие отражение в вышеназванных источниках, обозначены основные каналы, по которым осуществлялись культурно-исторические контакты

65 Парилов И.Г. Русский фольклор Нарыма. - Новосибирск, 1947.

66 КошелевЯ.Р. Вопросы русского фольклора Сибири. - Томск, 1963; МирзоевВ.Г. Историография Сибири (XVIII в.). - Кемерово, 1963; Элиасов JI.E. Русский фольклор Восточной Сибири: В 3-х ч. - Улан-Удэ, 1958-1963; Ромодановская Е.К. О круге чтения сибиряков в XVII-XVIII вв. в связи с проблемой изучения областных литератур // Исследования по языку и фольклору. - Новосибирск, 1965. - Вып. 1. С. 223-254; Пальцев А.И. Менталитет и ценностные ориентации этнических общностей (на примере субэтноса сибиряков): Автореф. дис. . к.ф.н. - Новосибирск, 1998; Кашкаров Д.А. Религиозное сознание населения Южного Зауралья второй половины XVIII - первой пол. XIX вв.: Автореф. дис. . к.и.н. - Курган, 2000; Покровский Н.Н. Общее и особенное в народном сознании Сибири XVII - сер. XIX в. // Сибирь в прошлом, настоящем и будущем. Вып. I. Новосибирск, 1981. С. 67-68; История Сибири: В 5-ти т.; Т. 2. - Новосибирск, 1968; Очерки русской литературы Сибири: Т. 1. - Новосибирск, 1982; Мельников М.Н. Фольклорные взаимосвязи восточных славян Сибири. Фольклор старожильческого русского населения: Опыт типологии. - Новосибирск, 1988. сибиряков с другими регионами России и Европой.

В работах Д.Я. Резуна, В.А.Ламина, А.Р.Ивонина, Т.С. Мамсик, М.В. Шиловского и ряда других ученых история Сибири рассматривается с позиции теории фронтира. В них выявлено воздействие фронтирного положения региона на сознание русских сибиряков .

Из всех социальных и этноконфессиональных групп русского населения Сибири внимание исследователей 70-90-х гг. XX в. в большей степени привлекало крестьянство68. В работах этого периода дана характеристика источников, позволяющих изучать особенности его исторического сознания. На основе собранного учеными обширного эмпирического материала, определено значение отдельных исторических событий и целых эпох для русских крестьян Сибири в XVIII - первой половине XIX вв. При этом, как правило, для структурирования материала за основу берется не эволюция исторического сознания, а хронологическая последовательность самих событий или их принадлежность к общероссийской и сибирской истории.

Наиболее полно исторические представления русских крестьян Сибири соответствующего периода рассмотрены в монографии Н.А. Миненко «Культура русских крестьян Зауралья XVIII - первой половины XIX вв.»69. Она выделила в самостоятельные группы знания кре

67 Ивонин А.Р. Казаки на сибирском фронтире в XVIII-XX вв. // Фронтир в истории Сибири и Северной Америки в XVII-XX вв.: общее и особенное.- Новосибирск, 2003.-Вып.З.-С.41-51; Ламин В.А., Резун Д.Я. Предисловие // Резун Д.Я., Ламин В.А., Мамсик Т.С., Шиловский М.В. Фронтир в истории Сибири и Северной Америки в XVII-XX вв.: общее и особенное.- Новосибирск, 2001.-С. 3-7.; Шиловский М.В. Фронтир и переселение // Фронтир в истории Сибири и Северной Америки в XVII-XX вв.: общее и особенное.- Новосибирск, 2003.-Вып.3.-С. 101-118 и др.

68 Миненко Н.А. Фольклор в жизни западносибирской деревни XVIII - 60-х гт. XIX в. // Советская этнография. - 1983. — №3. - С. 86-97; Она же. История культуры русского крестьянства Сибири в период феодализма. - Новосибирск, 1986. - С. 28^10; Она же. Культура русских крестьян Зауралья XVIII - перв. пол. XIX вв. - М., 1991; Крестьянство Сибири XVIII - начала XX в.: Классовая борьба, общественное сознание и культура. -Новосибирск, 1975; Крестьянство Сибири в эпоху феодализма. - Новосибирск, 1982. -С. 424-433; 444-452.

69 Миненко Н.А. Культура русских крестьян Зауралья XVIII - первой половины XIX вв.-М., 1991. стьян о прошлом России, Сибири, своего района. Ей удалось доказать, что в исследуемый период в памяти крестьян сохранялись сведения обо

7П всех важнейших событиях сибирской и российской истории .

В работах Б.Е. Андюсева проанализированы особенности традиционного сознания крестьян-старожилов в 60-х гг. XVIII-90-х гг. XIX вв. на материалах Красноярского края. Исследователь настаивает на необходимости рассматривать традиционное сознание как самостоятельный предмет изучения.71

В работах Н.Н. Покровского, Е.М. Юхименко, А.И. Мальцева,

ТУ

В.И. Байдина, А.Т. Шашкова, Н.С. Гурьяновой , были рассмотрены вопросы формирования и развития исторических взглядов урало-сибирских старообрядцев, особенности их исторических сочинений, влияние на них христианской эсхатологии. Особое внимание заслуживают осуществленные в этот период публикации важнейших старообрядческих сочинений, в том числе относящихся ко второй четверти XVIII - 80-90-х гг. XIX вв., с соответствующим источниковедческим и историческим комментари

ТХ ем . Учитывая, что значительная часть старообрядцев принадлежала к крестьянскому сословию, то эти две группы исследований тесно пересекаются.

70Там же.-С. 86-103.

71 Андюсев Б.Е. Традиционное сознание крестьян-старожилов Приенисейского края 60-х гг. XVIII -90-х гг. XIX вв.: опыт реконструкции.- Красноярск: РИО КГПУ, 2004.

72 Покровский Н.Н. Антифеодальный протест урало-сибирских крестьян-старообрядцев в XVIII в. - Новосибирск, 1974; Он же. Идейные истоки исторической литературы урало-сибирских часовенных // Известия СО РАН. История, философия, филология. — 1991. - Вып. 1. — С. 3-8; и др.; Юхименко Е.М. К вопросу о связях Сибири с Выгом и роли братьев Семеновых: (Новонайденное «Слово о житии Иоанна Выгорецкого») // Источники по истории общественного сознания и литература периода феодализма. - Новосибирск, 1991. - С. 223-245; Мальцев А.И. Староверы-странники в XVIII - первой половине XIX в. - Новосибирск, 1996; Гурьянова Н.С. Старообрядческие сочинения XIX в. о «Петре 1-антихристе» // Археография и источниковедение Сибири. - Новосибирск, 1980.-С. 136-153; и др.

73 Юхименко Е.М. Указ. соч. - С. 232-245; Памятники литературы и письменности крестьян Зауралья: В 2-х т. - Свердловск-Екатеринбург, 1991-93; Духовная литература староверов востока России XVIII-XX вв. - Новосибирск, 1999.

В некотором смысле к двум вышеназванным группам работ примыкают и те, которые посвящены рассмотрению исторических представлений горнозаводского населения74. Долгое время исследователи основное внимание уделяли классовому аспекту. В действиях героев легенд и преданий видели социальный протест нарождающегося пролетариата, а в их длительном бытовании — способ передачи накопленного опыта борьбы. Основное внимание в этих исследованиях обращалось на то, какие события отложились в исторической памяти представителей этой социальной группы. Эта же тенденция сохраняется и в работах последних лет, только без классового подхода.

Специальных исследований, посвященных развитию исторического сознания у казачества и городских сословий в рассматриваемый период нет, но в ряде работ А.Р.Ивонина, Н.В.Побережникова,

A.И. Куприянова, А.Н. Копылова, Д.Я. Резуна, Ю.М.Гончарова,

B.Ю. Сафронова, JI.A. Ситникова, М.К. Юрасовой и других дается ана

74 Агапова Т.И. Из истории классовой борьбы на алтайских горных предприятиях в

XVIII в. // Краеведческие записки. - Вып.1. - Барнаул, 1956. - С.69-91; Мамсик Т.С. Фольклорные герои и историческая действительность: (по материалам легенды о братьях Белоусовых) //Общественный быт и культура русского населения Сибири (XVIII - начало ХХвв.) - Новосибирск, 1983. -С.120-134; Горелов А.А. Кирша Данилов - реальное лицо // Русский фольклор. - Т. 28. - СПб., 1995. - С. 97-110;Голиков С.В. и др. Горнозаводские центры и аграрная среда в России: взаимодействие и противоречия (XVIII - первая половина XIX в.). - М., 2000.

75 Резун Д.Я. Городские летописи как источник по истории социальной борьбы и культуры городов Сибири XVII - нач. XVIII вв. // Источники по культуре и классовой борьбе феодального периода. - Новосибирск, 1982. - С. 17—47; Он же. Очерки истории изучения сибирского города: XVIII век. - Новосибирск, 1991; Сафро-новВ.Ю. Тобольск - культурный центр Западной Сибири в XVIII в. - Омск, 1999; ЮрасоваМ.К. «Домовая летопись» инженерного капитана Ивана Андреева // Изв. Омского гос. Историко-краеведческого музея. - Омск, 1997. - №5. - С. 15-19; Куприянов А.Н. О круге чтения детей и юношества в городах Сибири в первой половине XIX в. // Русская книга в дореволюционной Сибири. Новосибирск, 1984. - С. 4556; Он же. Чтение и его роль в досуге горожан Западной Сибири в первой половине

XIX века // Русская книга в дореволюционной Сибири. - Новосибирск, 1986. -С. 152-167; Он же. Русский город в первой половине XIX века: общественный быт и культура горожан Западной Сибири. - М., 1995; Копылов А.Н. Культура русского населения Сибири в XVII-XVIII вв. - Новосибирск, 1968. - С. 57-109; Ситников JI.A. Книжные сокровища Сибири. - Новосибирск, 1985. - С. 15-37; Ивонип А.Р., Колупа-ев Д.В. Казаки на Алтае в XVIII-XIX столетиях: Исторические очерки.- Барнаул, 2003; Побережников Н.В. Исторические представления казачества Урала в XVIIIлиз основных источников, отразивших исторические представления этих сословий, поднимаются вопросы образования и воспитания, читательских интересов, анализируются социально-политические и религиозные взгляды горожан, то есть проблемы, близкие теме нашего исследования.

Завершая историографический обзор, можно сделать вывод, что несмотря на наличие ряда теоретических, общероссийских и сибиревед-ческих исследований, целостная реконструкция вненаучного исторического сознания русского населения Сибири второй четверти XVIII - конца XIX вв. еще не проводилась и может стать предметом специального изучения.

Научная новизна работы состоит в том, что в ней предпринята первая попытка комплексного анализа представлений о прошлом русского населения Сибири второй четверга XVIII - конца XIX вв. на основе современных разработок в области теории исторического сознания. На эмпирическом материале удалось показать, что в исследуемый период преобладали вненаучные формы исторического сознания. При этом, несмотря на складывание и развигае отечественной исторической науки, они продолжали выполнять не только аксиологическую, но и гносеологическую функции. Изучение всех групп источников дало возможность выявить противоречивость исторических представлений русских сибиряков, обусловленную, с одной стороны, сохранением устойчивых монархических настроений, а с другой - влиянием социальных и религиозных движений, противостоящих государству. С целью достижения целостности анализа, в работе использован междисциплинарный подход, позволивший привлечь для решения историографических проблем теоретические разработки социальной философии и фольклористики (концегпуальные положения о соотношении фольклора и исторической действительности)

Методология исследования и его теоретическая база. При проведении данного исследования использованы историко-генетический, хронологический, историко-типологический, сравнительно

XIX вв. (по материалам казачьего фольклора) // Урало- Сибирское казачество в панораме веков — Томск, 1994.- С. 66-75. исторический и герменевтический методы, системный анализ, а также принципы историзма, целостности, ценностный подход.

Историко-генетический метод позволяет раскрыть закономерности формирования и развития исторического сознания у русского населения Сибири. Хронологический метод использован при анализе изменений исторических представлений, взглядов и идей. Историко-типологический метод служит для соотнесения эмпирических данных с разработанной классификацией форм исторического сознания. Сравнительно-исторический метод дает возможность сопоставить как одновременно существующие формы исторического сознания, так и бытовавшие в разное время. Это позволяет рассматривать исследуемый период как один из этапов в развитии исторического сознания.

Так как использованные в диссертации источники - это различные виды текстов, то в ряде случаев привлекается герменевтический метод. При этом мы исходили из того, что предметом анализа является содержание текста, в котором фиксируется отражательная деятельность субъекта (автора текста), осуществляющаяся в определенных исторических и социокультурных условиях, зависящая от них и от субъективных намерений автора.

Поскольку историческое сознание представляет собой достаточно сложное явление, важное значение имеет системный анализ, с помощью которого возможно вычленить из всей его взаимосвязанной структуры отдельные аспекты, в которых наиболее ярко отражаются его существенные признаки или неповторимые особенности конкретных элементов.

В основу диссертационного исследования положены разработки в области теории исторического сознания М.А. Барга, В.А. Ельчанинова, А.Н. Панюкова, Б.Г.Могильницкого; исследования по проблемам историографии истории Сибири Д.Я. Резуна, Н.А. Миненко, В.К. Мирзоева; по истории духовной культуры урало-сибирских старообрядцев Н.Н. Покровского, Н.С. Гурьяновой; по проблеме соотношения исторической действительности и фольклора С.Н. Азбелева, Б.Н. Путилова, В.К. Соколовой.

Практическая значимость диссертации заключается в том, что ее материалы могут быть использованы в исследованиях, посвященных истории духовной культуры русского населения и историографии Сибири. Полученные результаты представляют интерес для проектирования регионального компонента вузовского и школьного исторического образования и могут привлекаться при написании учебных и методических пособий по истории культуры Сибири. Кроме того, содержание диссертации может быть полезно для разработки проблем фольклористики и социальной философии, связанных с изучением исторического сознания, его форм и эволюции.

Апробация основных положений и выводов диссертации была осуществлена на конференциях и семинарах различного уровня, проходивших в Алтайском государственном университете (1999, 2000, 2001, 2004 гг.), Бийском педагогическом государственном университете (1999 г.), Томском государственном университете (2001 г.), Омском государственном педагогическом университете (2002 г.), Иркутском государственном педагогическом университете (2004г.), Тобольском государственном историко-архитектурным музее-заповеднике (2004г.), Нижневартовском государственном педагогическом институте (2005 г.), на симпозиуме молодых ученых и аспирантов по проблемам устойчивого развития в Государственной Думе РФ (2002 г.). По теме диссертации опубликовано ряд статей в научных и методических сборниках. Диссертация обсуждалась на заседаниях кафедры отечественной истории и лаборатории исторического краеведения Барнаульского государственного педагогического университета.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Историческое сознание русского населения Сибири во второй четверти XVIII-конце XIX вв."

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В ходе нашего исследования сделана попытка реконструировать процесс развития исторического сознания русского населения Сибири во второй четверти XVIII - конце XIX вв. на теоретическом и эмпирическом уровнях. Был использован междисциплинарный подход, привлечены современные разработки социальной философии и фольклористики.

В результате проделанной работы мы пришли к следующим выводам.

Среди источников изучения исторического сознания выделены те группы, которые имеют для рассмотренного периода наибольшее значение: фольклорные (исторический эпос, предания, духовные стихи), летописные (общесибирские и городские летописи), мемуарные (ранние мемуары), исторические сочинения старообрядцев. В результате соотнесения каждой из вышеперечисленных групп с отдельными категориями русского населения Сибири, были установлены различия в способах фиксации исторической памяти: у крестьян, казаков, горнозаводских рабочих преобладала устная форма, у горожан и старообрядцев - письменная.

Условиями, влиявшими на развитие исторического сознания русских сибиряков в XVIII - XIX вв., являются:

- продолжение переселения в Сибирь различных категорий населения в рамках вольнонародной колонизации, государственных мероприятий, ссылки;

- сохранение более устойчивой, чем в Европейской части России, приверженности древнерусским культурным традициям;

- становление и развитие отечественной исторической науки, интенсификация и разнообразие потока информации;

- поддержание систематических связей отдельных групп населения Сибири с своими историческими центрами;

- распространение светской идеологии и культуры.

Формами исторического сознания, характерными для исследуемого периода, были такие как эпическая, провиденциалистская, рационалистическая, а также их сочетание (эпическое православие). Основными их чертами можно назвать чувственно-ценностное осмысление прошлого страны, региона, своей социальной группы; мифологизм и стереотипность; использование обыденной лексики. Все это позволило рассматривать их как вненаучные формы. Анализ источников показал, что для большинства населения Сибири они продолжали сохранять как аксиологическое, так и гносеологическое значение во второй четверти XVIII -конце XIX вв. Это не исключало знакомства с научными исследованиями и их использования, но подобная практика носила фрагментарный характер.

Большое влияние на историческое сознание русских сибиряков в изученный период оказали события военной истории России, в первую очередь Казанского похода Ивана Грозного, Северной, Семилетней, русско-турецких войн, Отечественной войны 1812 года. В их интерпретации с наибольшей полнотой проявился синтез эпической и православной картины мира и воплотились представления о службе монарху как служению Родине.

В то же время, исторический опыт многих групп русского населения Сибири был связан с социальным и религиозным протестом, имевшим место в конце XVII - XIX вв. Поэтому для них сохранялась актуальность крестьянско-казацких выступлений под предводительством Степана Разина и Емельяна Пугачева, церковного раскола, движения декабристов. Оценки этих событий в изученный период были неоднозначными. В них соединились христианские представления о греховности любого насилия, наивный монархизм с идеалами русского богатырства.

Важную роль в становлении исторического сознания всех социальных групп сыграло переживание и осмысление процессов, связанных с присоединением Сибири к России и ее освоением. В памяти сохранились события, носившие как общерегиональный, так и локальный характер. К первой категории относятся деятельность Ермака и его сподвижников, присоединение отдельных территорий Сибири к России, ко второй - истории населенных пунктов, монастырей и церквей, отдельных семей.

Историческое сознание в исследуемый период носило противоречивый характер, проявившийся в сочетании эпического православия и рационализма, монархизма и протестных настроений, интереса к общероссийским событиям и тяготения к локальной истории.

Во второй четверти XVIII - конце XIX вв. только у старообрядцев сложилась целостная концепция истории, в основе которой лежали эсхатологические взгляды. Для других групп можно говорить лишь о фрагментарных исторических представлениях. В то же время, для всех характерно выстраивание исторических событий в рамках определенного пространственно-временного континуума.

Общность исторического сознания русских сибиряков в исследованный период выражалась в наличии базовых ценностей, таких как христианство, патриотизм, монархизм, и единстве исторической памяти. При этом отмечены отличия и противоречивые интерпретации в оценке отдельных фактов, существовавшие между разными группами населения региона, обусловленные их социальным опытом.

Соединение общего и особенного позволило воссоздать целостную картину развития исторического сознания русского населения Сибири во второй четверти XVIII - конце XIX вв. и выделить в качестве основной тенденции продолжение синтеза различных форм и уровней отражения прошлого.

За рамками данной работы осталось исследование влияния на сознание русских сибиряков исторических представлений коренного населения региона. Данная проблема требует привлечения новых источников и специального изучения. Кроме того, большой интерес представляет трансформация исторического сознания русских жителей Сибири в начале XX в. в результате модернизационных процессов и появления здесь больших групп населения из европейской части страны. Этот сюжет мы также планируем рассмотреть в ходе дальнейших исследований.

Список научной литературыХмырова, Светлана Рудольфовна, диссертация по теме "Историография, источниковедение и методы исторического исследования"

1. АРХИВНЫЕ ДОКУМЕНТЫ

2. Российский государственный архив литературы и искусства Фонд 191 (П.К Ефремова). Опись 1. Д.1824.

3. Фонд 323 (В.Ф. Миллера) Опись 1. Д.24. Фонд 615 (ж. Литературное обозрение). Опись 1. Д. 53. Фонд 1416 ( В.П.Бирюкова). Опись 1. Д.4, лл. 44-45. Д. 6. Фонд 2640 (П.Г.Богатырева). Опись 1. Д.143.

4. Рукописный отдел института русской литературы Фонд 163, оп. 1,№59.

5. Фонд 265 (Архив «Русской старины»). Опись 3, № 35, лл. 1-3. Разряд V, колл. 78, п. 1, № 143; п. 2, № 56, 115, 133. Разряд V, колл. 120, п. 5, № 5. Разряд V, колл. 119, п. 5, 3 25.

6. Российский государственный архив древних актов.

7. Фонд 199. ( Г.Ф.Миллера), портф. 526, ч. 2, д. 4, лл. 5-6.; д. 8, лл. 44 об.

8. Санкт-Петербургский филиал архива Российской академии наук. Фонд 3. Опись 10-а. Д. 195/

9. Библиотека Российской академии наук. Собрание В.Г. Дружинина, №122(153), лл.101-101об. Собрание В.Г. Дружинина, №647, л.310.

10. Российская государственная библиотека. Собрание Е.В. Барсова, №507, лл.144-144об.

11. Центр хранения архивных фондов Алтайского края. Фонд 193 ( С.И.Гуляева).

12. Благодарим д.и.н., профессора Д.Я. Резуна за возможность использовать фотокопии материалов из фондов СПбО АРАН и РГАДА.

13. Тобольский филиал Государственного архива Тюменской области. Собрание рукописных книг, №2, лл.75об.-145об., 146-155.

14. Научная библиотека Томского государственного университета. Фонд редких книг и рукописей, собр. Г.К. Тюменцева.1. ОПУБЛИКОВАННЫЕ ИСТОЧНИКИ

15. Байкальские легенды и предания. Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1984. 256 с.

16. Бардина П.Е. Жили да были: Фольклор и обряды томских сибиряков. -Томск, 1997.

17. Былины в записях и пересказах XVII-XVIII вв. М.; Л.: Изд-во Акад. наук, 1960. 320 с.

18. Былины и песни Алтая: Из собрания С.И. Гуляева. Барнаул, 1988. -390 с.

19. Былины Севера. В 2-х т. М.; Л.: АН СССР, 1938.

20. Дворянская империя XVIII века: (Основные законодательные акты). -М., 1960.-224 с.

21. Домовая летопись Андреева по роду их // Чтение в Обществе истории и древностей российских. 1870. - Кн. IV, отд. V. - С. 63 - 176.

22. Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым. СПб.; Тропа Троянова, 2000. - 431 с. (есть другие издания).

23. Духовная литература староверов востока России XVIII-XX вв. Новосибирск, 1999.-799 с.

24. Ипатов Иван. Разглагольствие тюменского странника // Духовная литература староверов востока России XVIII-XX вв. Новосибирск: Сибирский хронограф, 1999. - С. 509-531.

25. Иркутская летопись: (Летопись П.И. Пежемского и В.А. Кротова) // Труды Восточно-Сибирского отдела Русского географического общества. Иркутск, 1911. - №5.

26. Исторические песни XVII века. Л.: Наука, 1966. - 284 с.

27. Исторические песни XVIII века. -М.; Л.: Наука, 1971. -385 с.

28. Исторические песни XIX века. Л.: Наука, 1973. - 356 с.

29. История про древнее благочестие // Духовная литература староверов востока России XVIII-XX вв. Новосибирск: Сибирский хронограф, 1999.-С. 31.

30. Конюхов И.С. Кузнецкая летопись. Новокузнецк: Кузнецкая крепость, 1995.- 183 с.

31. Легенды, предания, бывальщины. М.: Современник, 1989. - 286 с.

32. Летописи сибирские. Новосибирск: Новосиб. кн. изд-во, 1991. -272 с.

33. Макаренко А.А. Сибирские песенные старины // Живая старина. 1907. Вып. I, отд. I. - С. 1-20; - Вып. И, отд. II. С. 25^4; Вып. III, отд. II. - С. 55-68; - Вып. IV, отд. II. - С. 88-95.

34. Миллер В.Ф. Исторические песни из Сибири // Изв. Отделения русского языка и словесности Академии наук. 1904. - Т. IX. -№1.

35. Миллер В.Ф. Исторические песни русского народа XVI-XVII вв. Сибири // Изв. Отделения русского языка и словесности Академии наук. Т. XCIII.

36. Мисюрев А.А. Легенды Горной Колывани. Барнаул: Алт. кн. изд-во, 1989.-294 с.

37. О. Валентин. Родословие часовенных Зауралья // Духовная литература староверов востока России XVIII-XX вв. Новосибирск: Сибирский хронограф, 1999. - С. 54-64.

38. Песни и сказания о Разине и Пугачеве. М.; Л.: Академия, 1935. -422 с.

39. Песни казаков Сибирского казачьего войска. Семипалатинск, 1905. -С. 3-4.

40. Письмо М.И. Галанина к С.И. Тюменскому от 2 октября 1774 г. // Духовная литература староверов востока России XVIII-XX вв. Новосибирск: Сибирский хронограф, 1999. - С. 47-49.

41. Полное собрание русских летописей. Т. 36: Сибирские летописи. -Ч. 1. Группа Есиповской летописи. - М.: Наука, 1987. - 382 с.

42. Послание о вере // Духовная литература староверов востока России XVIII-XX вв. Новосибирск: Сибирский хронограф, 1999. — С. 5053.

43. Рукопись о древних отцах. Житийная редакция // Духовная литература староверов востока России XVIII-XX вв. Новосибирск: Сибирский хронограф, 1999. - С. 42—46.

44. Рукопись о древних отцах. Основная редакция // Духовная литература староверов востока России XVIII-XX вв. Новосибирск: Сибир-^ий хронограф, 1999. - С. 32-41.

45. Русская народная драма XVII-XX вв. М.: Искусство, 1953. - 355 с.

46. Русская эпическая поэзия Сибири и Дальнего Востока. Новосибирск: Наука, 1991.-497 с.

47. Русские народные песни о крестьянских войнах и восстаниях. М.-Л., 1956.

48. Русско-китайские отношения в XVIII в.: Материалы и документы: В 2-х тт.: Т. 1.-М., 1969.

49. Сибирские сказы, предания, легенды: Сборник А.А. Мисюрева. -Новосибирск, 1959.-231 с.

50. Слово о житии Иоанна Выгорецкого // Источники по истории общественного сознания и литературы периода феодализма. Новосибирск: Наука, 1991. - С. 232-245.

51. Сперанский М.Н. Повесть о городах Таре и Тюмени // Труды Комиссии по древнерусской литературе. Вып. 1. - Л., 1932. - С. 1232.

52. Филиппов И. История Выговской старообрядческой пустыни. -СПб., 1862.

53. Фольклор казаков Сибири. Улан-Удэ, 1969.

54. Фольклор Русского Устья: Сборник. Л., 1986.1. ИССЛЕДОВАНИЯ

55. Агапова Т.И. Из истории классовой борьбы на алтайских горныхпредприятиях в XVIII в. // Краеведческие записки. Вып. 1. - Барнаул, 1956.-С. 69-91.

56. Агеева О.Г. К вопросу о патриотическом сознании в России первой четверти XVIII века // Мировосприятие и самосознание русского общества. М., 1994.-С. 47.

57. Азадовский М.К. История русской фольклористики. М.: Учпедгиз, 1958.-381 с.

58. Азадовский М.К. Очерки литературы и культуры Сибири. Иркутск: Обл. кн. изд., 1947. - 147 с.

59. Азадовский М.К. Русская былевая традиция в Сибири и на Алтае // Азадовский М.К. Статьи и письма. — Новосибирск, 1978. — С. 111— 139.

60. Азадовский М.К. Эпическая традиция в Сибири. Чита, 1921. - 112 с.

61. Азбелев С.Н. Академик Всеволод Миллер и историческая школа: эпосоведческие труды и их оценки // Русский фольклор. XXXI. -СПб.: Наука, 2001.-С. З^И.

62. Азбелев С.Н. Историзм былин и специфика фольклора. JL: Наука, 1982.-327 с.

63. Азбелев С.Н. Исторические песни русских солдат // Русская речь. -М., 2000. -№1. С. 95-104.

64. Азбелев С.Н. Народный эпос и история (к изучению национального своеобразия) // Русская литература. 1983. - №2. - С. 104-117.

65. Азбелев С.Н. О происхождении песен, посвященных «грозному царю» Ивану Васильевичу // Русский фольклор. Т. XXVIII. - JL, 1996. - С. 44-62.

66. Азбелев С.Н. Отношение предания, легенды и сказки к действительности (с точки зрения разграничения жанров) // Славянский фольклор и историческая действительность. М., 1965.-С. 165-178.

67. Азбелев С.Н. Самосознание славян в героическом эпосе и исторических песнях // История, культура, этнография и фольклор славянских народов. М., 1993. - С. 221-234.

68. Аксаков К.С. Богатыри времен князя Владимира по русским песням // Аксаков К.С., Аксаков И.С. Литературная критика. М., 1981. С. 90139.

69. Александров В.А., Бочарникова В.И., Колесников А.Д., Кудрявцев

70. Ф.А. . Дальнейшее заселение Сибири // История Сибири: Т. 2. Сибирь в составе феодальной России. Л.: Наука, 1968. - С. 357-364.

71. Александров Н.М. Крестьянский менталитет в дореволюционной России // Век нынешний, век минувший. — 2000. Вып. 2. - С. 3546.

72. Алексеев В.Н. Иконография Ермака // Сибирь в прошлом, настоящем и будущем: Вып. I. Новосибирск, 1981. - С. 152-153.

73. Андреев А.И. Черепановская летопись // Исторические записки. -Т. 13.-М., 1941 (1942).-С. 308-323.

74. Андреева О.В. Книжное дело // Очерки русской культуры XIX века:

75. Т. 3. Культурный потенциал общества. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2001.-С. 387^43.

76. Аникин В.П. Теоретические проблемы историзма былин в науке советского времени.- Вып. 1-3. М., 1978-1980. - Вып. 2. - С.35 - 46

77. Аникин В.П. Теория фольклорной традиции и ее значение для исторического исследования былин. М.: Изд-во МГУ, 1980. - 331 с.

78. Аникин В.П. Циклы и циклизация в русском фольклоре // Русский фольклор. XXX. СПб.: Наука, 1999. - С. 3-14.

79. Аникин В.П., Круглое Ю.Г. Русское народное поэтическое творчество. -JL: Высш. шк.: 1983.-351 с.

80. Анучин В.И. Дедовщина в Сибири // Живая старина. 1908. - Вып. 1. -С. 5-7.

81. Байдин В.Н. Кирша Данилов и Родион Набатов // Проблемы истории, русской книжности, культуры и общественного сознания. Новосибирск: Изд-во СО РАН, 2000. - С. 125-141.

82. Балашов Д.М. Эпос и история: (к проблеме взаимосвязей эпоса с исторической действительности) // Русская литература. 1983. - №4. -С. 103-117.

83. БаргМ.А. Историческое сознание как проблема историографии // Вопросы истории. 1982. - №12. - С. 49-66.

84. Барг М.А. Шекспир и история. М.: Наука, 1976. - С. 40-46.

85. БаргМ.А. Эпохи и идеи: Становление историзма. М.: Мысль, 1987. -348 с.

86. Бахрушин С.В. Очерки по истории колонизации Сибири в XVI-XVIIвв. М., 1928.-375 с.

87. Бахрушин С.В. Научные труды. Т. 3. М.: Изд-во Акад. Наук СССР, 1955.- 376 с.

88. Белинский В.Г. Полное собрание сочинений: Т. 5. М., 1954. -С. 404-418.

89. Белявский И.Г., Шкуратов В.А. Проблемы исторической психологии. Ростов-на-Дону: Изд-во Рост, ун-та, 1982. - 224 с.

90. Бернштам Т.А. Русская народная культура и народная религия // Этнографическое обозрение. 1989. - №1. - С. 91-100.

91. Бессмертный Ю.Л. Тенденции переосмысления прошлого в современной зарубежной историографии // Вопросы истории. 2000. -№9.-С. 152-158.

92. Бестужев-Рюмин К.Н. Чему учит русская история. СПб., 1884.

93. Болонев Ф.Ф. Старообрядцы Забайкалья в XVII-XX вв. Новосибирск, 1994.-141 с.

94. Болонев Ф.Ф. Старообрядцы Алтая и Забайкалья: Опыт сравнительной характеристики. Барнаул: Изд-во БЮИ, 2000. - 47 с.

95. Бояринова З.Я. Дальнейшее заселение Сибири // История Сибири:

96. Т. 2. Сибирь в составе феодальной России. Л.: Наука, 1968. -С.181-198.

97. Буганов В.И. Крестьянские войны в России XVII-XVIII вв. М., 1976.- 222 с.

98. Буганов А.В. «Наш православный царь призадумался, его царская персонушка переменилася.» // Российская провинция. 1994. - №2. -С. 87-93.

99. Буганов А.В. Историческая личность в массовом сознании XIX в. // Православие и культура этноса. М.: Старый сад, 2000. - С. 28.

100. Буганов А.В. Русская история в памяти крестьян XIX века и национальное самосознание. М., 1992.

101. Бураева С.В. Письменные источники по истории книжной культуры старообрядцев Западного Забайкалья: Автореф. дис. . канд. ист. наук. Улан-Удэ, 1999. - 24 с.

102. Буслаев Ф.И. Народная поэзия: Исторические очерки. СПб., 1887.

103. Ватин Н.В. Человеческая субъективность. Ростов/Дон: Изд-во Рост, ун-та, 1984.-197 с.

104. Введенский А.И. Общественное самосознание в русской литературе. -СПб., 1910.

105. Вдовина Л.Н. Национальное самосознание как системообразующий фактор русской культуры XVIII века: (К постановке проблемы) //

106. Русская культура в переходный период от Средневековья к Новому времени: Сб. ст. -М., 1992. С. 25-32.

107. Веселовский А.Н. Из лекций по истории эпоса / Публ. В.М. Гацака // Типология народного эпоса. М., 1975. - С. 290-305.

108. Веселовский А.Н. Разыскания в области русского духовного стиха. -СПб., 1881-1883. (Сб. ОРЯС, Т. 32, №4, т. 28, №2).

109. Винокурова Н.В. Книга в культурной жизни провинции: Тобольск

110. XVIII — первой трети XIX века // Пятые Макушинские чтения: Тез. докл. науч. конф., 25-26 мая 2000 г. г. Томск. Новосибирск, 2000. -С. 58-60.

111. Власова З.И. Скоморохи и фольклор. СПб., 2001. - С. 290-305.

112. Волкова В.Н. Светская рукописная книга Сибири XIX века как явление отечественной культуры // Пятые Макушинские чтения: Тез. докл. науч. конф., 25-26 мая 2000 г. г. Томск. Новосибирск, 2000. -С. 71-74.

113. Володкевич А.Ф. Личные библиотеки и круг чтения сословных «низов» Сибири (первая половина XIX века) // Книжное дело в Сибири (конец XVIII начало XX в.). - Новосибирск: Изд-во ГПНТБ СО АН СССР, 1991.-С. 28-49.

114. Воронов Н.Н. Одна из настоятельных потребностей для многостороннего изучения России. СПб., 1864.

115. Всеволодский-Гернгросс В.Н. Русская устная народная драма. М.: Изд-во Акад. Наук СССР, 1959. - 136 с.

116. Гаврилов О.Ф. Историческое сознание и его социальные функции (методологический анализ): Автореф. дис. . к.ф.н. Томск, 1986. -24 с.

117. Гендин A.M. Понятие социального будущего и его методологическое значение для прогнозирования // Методологические вопросы общественно-исторического предвидения: Проблемы социального прогнозирования. Вып. XI. - Красноярск: Изд-во КГПИ, 1986. - С. 12-33.

118. Голикова С.В. и др. Горнозаводские центры и аграрная среда в России: взаимодействия и противоречия (XVIII перв. пол. XIX в.). - М.: Наука, 2000. - 261 с.

119. Гончаров Ю.М. Сибирская купеческая семья второй половины XIXначала XX в.: (по материалам компьютерной базы данных купеческих семей Томской губернии): Автореф. . к.и.н. Барнаул, 1997. -27 с.

120. Горелов А.А. О датировке оригинального сборника Кирши Данилова

121. Вестн. Ленингр. ун-та. 1958. - № 20. Серия ист., яз. и лит.- Вып. 4.- С. 116-117.

122. Горелов А.А. Кирша Данилов реальное лицо // Русский фольклор. -Т. 28. - СПб., 1995. - С. 97-110.

123. Горелов А.А. Народные песни о Ермаке: Автореф. дис. . канд. фи-лол. наук. Л., 1963. - 24 с.

124. Горелов А.А. Отечественная война 1812 года и русское народное творчество // Русский фольклор. XXX. СПб.: Наука, 1999. - С. 120— 150.

125. Горелов А.А. Трилогия о Ермаке из сборника К. Данилова // Русский фольклор: Т. VI.-М.; Л., 1961.-С. 344-376.

126. Горюшкин Л.М., Миненко Н.А. Историография Сибири дооктябрьского периода (конец XVI начало XX в.). - Новосибирск: Наука, 1984.-318 с.

127. Громыко М.М. Западная Сибирь в XVIII в. Новосибирск: Наука, 1965.- 267 с.

128. Громыко М.М. Культура русского крестьянства XVIII-XIX вв. как предмет исторического исследования // История СССР. 1987. — №3. -С. 49-59.

129. Громыко М.М. Мир русской деревни. М.: Молодая гвардия, 1991. -С. 275-285.

130. Громыко М.М., БугановА.В. О воззрениях русского народа. М.: Паломник, 2000. - 540 с.

131. Гуляев С.И. Алтайские каменщики // С.-П. Ведомости. 1845. -№20-30.- С. 89-121.

132. Гуляев С.И. О сибирских круговых песнях // Отеч. записки. 1839. -№5.-С. 53.

133. Гуляев С.И. Этнографические очерки Южной Сибири // Библиотека для чтения. 1848. - Т. 90. - Вып. X.

134. Гуревич А.Я. История ментальностей и соцальная история // Вестник

135. РГНФ.- 1999.-№3.-С. 94-101.

136. Гурьянова Н.С. Крестьянский антимонархический протест в старообрядческой эсхатологической литературе периода позднего феодализма. Новосибирск, 1988. - 96 с.

137. Гурьянова Н.С. Поморские исторические сочинения XVIII в // Источники по истории общественной мысли и культуры эпохи позднего феодализма.- Новосибирск: Изд-во СО АН СССР, 1988.- С. 96-102.

138. Гурьянова Н.С. Царь и государственный герб в оценке старообрядческого автора XVIII в. // Источники по культуре и классовой борьбе феодального периода. -Новосибирск , 1982.- С. 82-86.

139. Гурьянова Н.С. История и человек в сочинениях старообрядцев XVIII века. Новосибирск: Наука, 1996. - С. 64-66.

140. Гурьянова Н.С. Монарх и общество: к вопросу о народном варианте монархизма // Старообрядчество в России (XVII-XX вв.). М., 1999. -С. 126-148.

141. Гурьянова Н.С. Проблема исторического повествования в интерпретации писателей выговской литературной школы // Известия СО АН СССР. История, философия, филология. 1991. Вып. 3. С. 14-18.

142. Гурьянова Н.С. Старобрядческая литературная школа в контексте русской культуры XVIII в. // Славянские литературы. Культуры и фольклор славянских народов. М., 1998. - С. 117-132.

143. Гурьянова Н.С. Старообрядческие сочинения XIX в. о «Петре I-антихристе» // Археография и источниковедение Сибири. Новосибирск, 1980.-С. 136-153.

144. Гурьянова Н.С. Старообрядческое эсхатологическое учение как социальный миф // Источники по русской истории и литературе: Средневековье и Новое время. Новосибирск: Изд-во СО РАН, 2000. -С. 94-122.

145. Гурьянова Н.С., Крамми P.O. Историческая схема в сочинениях писателей выговской литературной школы // Старообрядчество в России (XVII-XVIII вв.).-М., 1994.-С. 120-138.

146. Гусев В.Е. Новая антология русских исторических песен // Живая старина. 2002. - №1. - С. 55-56.

147. Гусев В.Е. Русский фольклорный театр XVIII начала XX века. - Л.: Наука, 1980.

148. Дворецкая Н.А. Сибирский летописный свод (вторая половина XVII в.). Новосибирск: Наука, Сиб. отд-ние, 1984. - 135 с.

149. Дворецкая Н.А. Археографический обзор списков повестей о походе Ермака // Труды Отдела древнерусской литературы. М.; Л., 1957. -Т. XIII. - С. 467^82.

150. Демин М.А. Коренные народы Западной Сибири в русской историографии конца XVI первой трети XVIII в.: Автореф. д.и.н. -Томск, 1997-46с.

151. Демин М.А. Коренные народы Сибири в ранней русской историографии.: Учеб. пособие. СПб. - Барнаул: Изд-во Барн. пед. ун-та, 1995.- 197 с.

152. Дергачева-Скоп Е.И., Алексеев В.Н. Книжная культура старообрядцев и их четья литература: К проблеме типологии чтения // Археография книжных памятников. Новосибирск, 1996. - С. 9-39.

153. Должиков В. Сибирь и «русский вопрос» // Русская идея. Барнаул, 1992. С. 57-62.

154. Домановский JI.B. Крымская война в русском народном творчестве // Русский фольклор: Т. VI. - М.; Д., 1961. - С. 245-269.

155. Домановский JI.B. Народные песни, предания и рассказы о декабристах // Сов. этнография. 1956. - №2. - С. 18-32.

156. Дронкина О.И. Сибирский летописный свод: задачи и итоги изучения

157. Историческая наука на пороге третьего тысячелетия: Тез. докл. — Тюмень, 2000. С. 41-42.

158. Ельчанинов В.А. Актуальные проблемы теории исторического сознания. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2004. - 116 с.

159. Ельчанинов В.А. Историческое сознание: Учеб. пособие. Барнаул:

160. Изд-во Алт. ун-та, 2002. 110 с.

161. Ельчанинов В.А. Историческое сознание и проблемы его формирования // Закономерности формирования общественного сознания. Барнаул, 1984. С. 66-86.

162. Ельчанинов В.А. О содержании исторического сознания // Диалектика форм и уровней общественного сознания: Межвуз. сб. науч. тр. -Барнаул: Изд-во АТУ, 1989. С. 22-32.

163. Емельянов Л.И. Историческая песня и действительность // Русский фольклор. Т. X. - М.; Д., 1966. - С. 221-227.

164. Емельянов Л.И. Некоторые вопросы генезиса исторической песни // Историко-литературных сборник. М.; Д., 1957. - С. 88-92.

165. Емельянов Л.И. О границах метода и «единицах историзма» // Русский фольклор: Т. XIX. - Л., 1979. - С. 120-121.

166. Журавлев Г.Т., Меркушин В.Н., Фомичев Ю.К. Историческое сознание: опыт социологического исследования // Вопросы истории. -1989.-№6.-С. 118-130.

167. Зензинов В. Старинные люди у холодного океана: Ретроспект. сб. -Якутск: Якутский край, 2001. 350 с.

168. Зенько А.П. Русские старожилы Приобья : на стыке культур // Русские старожилы : Материалы Ш-го Сибирского симпозиума «Культурное наследие народов Западной Сибири»,- Тобольск- Омск, 2000. -С. 45.

169. ЗубковаЕ.Ю., Куприянов А.И. Ментальное измерение истории: поиски метода // Вопросы истории. 1995. - №7. - С. 153-160.

170. Ивонин А.Р. Казаки на сибирском фронтире в XVIII-XX вв.// Фрон-тир в истории Сибири и Северной Америки в XVII-XX вв.: общее и особенное.- Новосибирск: РИПЭЛплюс, 2003. -Вып.З. С.41-51.

171. Ивонин А.Р., Колупаев Д.В. Казаки на Алтае в XVIII XIX столетиях: Исторические очерки. - Барнаул: Изд-во АГИИК, 2003. - 155 с.

172. Иркутск. Три века: Страницы жизни. Иркутск. 1986.- с. 209-210.

173. Историческая память населения России: (материалы «круглогостола») // Отечественная история. 2002. - №3. - С. 194-202.

174. Исторические воззрения как форма общественного сознания: В 2-х ч.-Ч. 1.-Саратов, 1995.

175. Казарян П.Л. Ссылка в Сибирь (конец XVI-начало XIX в.). Владивосток: Изд-во Якутского гос. ун-та, 1999. — 56 с.

176. Калугин В.И. Герои русского эпоса: Очерки о русском фольклоре. -М.: Современник, 1993. 351 с.

177. Каман Э. Заметки об источниках русских духовных стихов // Живая старина. 1999. - №2. - С. 10-11.

178. Каменев С.В. Источники формирования и гносеологические особенности обыденных знаний о прошлом: Автореф. дис. . к.ф.н. -Томск, 1987.-22 с.

179. Каменская Р.А. Историческое сознание: Автореф. дис. . к.ф.н. -Волгоград, 1998.-26 с.

180. КапаевД.Н. Русское старообрядчество: социально-философский анализ: Автореф. дис. . к.ф.н.-М., 1999.-21 с.

181. Каразин В.Н. Речь о истинной и ложной любви к Отечеству. -СПб., 1818.

182. Карпенко С.Д. Земля души и небо тела. СПб., 1860.

183. Кашкаров Д.Н. Религиозное сознание населения Южного Зауралья второй половины XVIII первой пол. XIX вв.: Автореф. дис. . к.и.н. - Курган, 2000. - 22 с.

184. Киселева М.С. Эпический герой и феномен «двоеверия» в культуре Древней Руси // Человек. 2000. - Вып. 3. - С. 73-86.

185. Клейн JI.C. Концепция времени в традиционной культуре // Время и календарь в традиционной культуре: Тезисы докл. Всероссийской научной конф. СПб.: Изд-во «Лань», 1999. - С. 3-9.

186. Клибанов А.И. Народная социальная утопия в России, XIX в. М.: Наука, 1978.-342 с.

187. Колесник И.И. Зарождение и развитие историографических знаний в России (XVIII нач. XIX вв.): Автореф. дис. . д.и.н. - М., 1991. -31с.

188. Колесников А.Д. Состав переселенцев в Сибирь // Вопросы формирования русского населения Сибири в XVII начале XIX вв. -Томск: Изд-во Томского ун-та, 1978. - С. 3-16.

189. Колесников А.Д. Ссылка и заселение Сибири // Ссылка и каторга в Сибири (XVIII начало XX в.). - Новосибирск: Наука, 1975. -С. 38-58.

190. Колесницкая И.М. Народное поэтическое творчество как исторический источник // Очерки истории русской этнографии, фольклористики, антропологии. Л., 1965. - (Труды Института этнографии АН СССР).-С. 64-81.

191. Кон Н.С. Проблемы истории и истории философии // Методологические и историографические вопросы исторической науки: Сб. науч. тр. Томск: Изд-во Томского ун-та, 1966. - С. 14-56.

192. Копылов А.Н. Ермак и его дружина в культурной традиции Сибири XVII-XIX вв. // Сибирь в прошлом, настоящем и будущем: Вып. 1. -Новосибирск, 1981.-С. 19-21.

193. Копылов А.Н. Культура русского населения Сибири в XVII-XVIII вв. Новосибирск: Наука, 1968. - 167 с.

194. Копылов А.Н., Ромодановская Е.К., Альтшуллер М.Г. Культура // История Сибири: Т. 2. Сибирь в составе феодальной России. Л.: Наука, 1968.-С. 323-343.

195. Костина А.В. К проблеме соотношения цикличности и линейности времени мифа и массовой культуры // Мир психологии. 2002. -№3.-С. 146-156.

196. Кошелев Я.Р. Из старых записей русского фольклора // Из истории культуры Сибири -Вып. 1. Томск. 1966. - С. 5-23.

197. Кошелев Я.Р. Вопросы русского фольклора Сибири. Томск: Изд-во Томск, ун-та, 1963. - 351 с.

198. Кошелев Я.Р. Сибирь и русская фольклористика (дооктябрьский период): Автореф. дис. . докт.филол.наук. Томск, 1964. -36 с.

199. Кравцов Н.И., Лазутин С.Г. Русское устное народное творчество. -М.: Высшая школа, 1983. 448 с.

200. Крестьянские войны в России XVII-XVIII вв.: проблемы, поиски, решения. М.: Наука, 1974. - 447 с.

201. Крестьянство Сибири в эпоху феодализма. Новосибирск: Наука, 1982.-С. 424-433.

202. Кривоносов Я.Е. Беловодье -земля непокорства и духовных исканий: История и поиски земли Беловодья. Крестьянство в конце XVIII начале XIX вв.//Барнаул, 1995.- №2.- С. 158-164.

203. Кривошапкин М.Ф, Енисейский округ и его жизнь. СПб., 1865.

204. Криничная Н.А. Русская народная историческая проза. JL: Наука, 1987.-325 с.

205. Кузнецов С.В. Культура русской деревни // Очерки русской культуры XIX века: Т. 1. Общественно-культурная среда. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1998. - С. 203-264.

206. КунгуровГ.Ф. Ранние культурные и литературные интересы в старой Сибири (XVII-XIX вв.) // Учен. зап. Иркутского пед. ун-та. -1941. Вып. VII. - С. 76-111.

207. КунгуровГ.Ф. Сибирь и литература. Иркутск: Вост.- Сиб. кн. изд., 1965.-204 с.

208. Куприянов А.И. О круге чтения детей и юношества в городах Сибири в первой половине XIX в. // Русская книга в дореволюционной Сибири: Книгописная деятельность и круг чтения сибиряков. Новосибирск: Изд-во ГПНТБ СО АН СССР, 1984. - С. 45-56.

209. Куприянов А.И. Русский город в первой половине XIX века: общественный быт и культура горожан Западной Сибири. М.: «АИРО-XX», 1995.-160 с.

210. Куприянов А.И. Чтение и его роль в досуге горожан Западной Сибири в первой половине XIX века // Русская книга в дореволюционной Сибири: Распространение и бытование. Новосибирск: Изд-во ГПНТБ СО АН СССР, 1986.-С. 152-167.

211. Лазарев А.И. Эпическая народная поэзия в Барабе // Учен, записки Бийского пед. ун-та. 1957. - Вып. 1. - С. 55-80.

212. Ламин В.А., Резун Д.Я. Предисловие// Резун Д.Я.,Ламин В.А., Мам-сик Т.С., Шиловский М.В. Фронтир в истории Сибири и Северной

213. Америки в XVII-XX вв.: общее и особенное. Новосибирск: Изд-во ИДМИ, 2001.- С.3-7.

214. Левада Ю.А. Историческое сознание и научный метод // Философские проблемы исторической науки.- М. 1969. С. 81-96.

215. Левашев B.C. Региональные особенности русского фольклора Забайкалья: Кн. 4: Исторические песни. Чита, 1999. - 121 с.

216. Лекторский В.А. Научное и вненаучное мышление: скользящая граница // Научные и вненаучные формы мышления. — М., 1996. -С. 27—45.

217. Леонова Т.Г. Свидетельство Э. Андреоли о бытовании сказок и преданий в Сибири в середине XIX в. // Фольклор и литература Сибири. -Омск, 1980.-С. 12-24.

218. Лернер И.Я. Развитие творческих способностей в процессе исторического познания // Преподавание истории в школе. 1989. - № 12. С. 10-12.

219. Липец Р. Фольклорные материалы из архива С.И. Гуляева // Сов. этнография. 1953.-№1. - С. 204-208.

220. Литвин Э.С. О некоторых художественных особенностях русской народной исторической песни // Основные проблемы эпоса восточных славян. М., 1958.-С. 119-130.

221. Литвин Э.С. Образ Суворова в русском народном творчестве // Русский фольклор. Т. IV. - М.; Л., 1959. - С. 37-43.

222. Литвин Э.С. Русские исторические песни XIX в. // Русский фольклор. VI. М.; Л., 1961. - С. 240-244.

223. Лихачев Д.С. «Единичный исторический факт» и художественное обобщение в русских былинах // Славяне и Русь. — М., 1968. -С. 429—436.

224. Лихачев Д.С. «Эпическое время» русских былин // Академику Б.Д. Грекову ко дню семидесятилетия: Сб. статей. М., 1952. -С. 55-63.

225. Лихачев Д.С. Время в произведениях русского фольклора // Русская литература. 1964. - №4. - С. Ъ2-А1.

226. Логинова Н.А. Социальное мышление личности в контексте исторического времени // Мир психологии. 2002. - №3. - С. 191-196.

227. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М.: Политиздат, 1991.-524 с.

228. Лосев А.Ф. Античная философия истории. М.: Наука, 1977. -207 с.

229. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек текст - семи-осфера - история. - М.: «Языки русской культуры», 1999. - 464 с.

230. Лурье С.В. Историческая этнология. М.: Аспект-пресс, 1997. -С. 259-284; 323-334.

231. Любавский М.К. Историческая география России в связи с колонизацией. СПб.: Лань, 2000. - 302 с.

232. Любимова Г.В. Время и возраст в традиционном мировосприятии крестьян-сибиряков // Время и календарь в традиционной культуре: Тезисы докл. Всероссийской научной конф. СПб.: Изд-во «Лань», 1999. - С. 38^42.

233. Люцидарская А.А. Старожилы Сибири: Историко-этнографические очерки XVII начало XVIII вв. - Новосибирск, 1992.

234. Мальцев А.И. Конфессиональный фактор в истории колонизации Сибири и Северной Америки// Фронтир в истории Сибири и Северной Америки в 17-20 вв.: общее и особенное. Новосибирск: РИ-ПЭЛплюс, 2002. - Вып. 2. - С.50-62.

235. Мальцев А.И. Староверы-странники в XVIII первой половине XIX в. - Новосибирск: Сибирский хронограф, 1996. - 267 с.

236. Мамсик Т.С. Побеги как социальное явление: Приписная деревня Западной Сибири в 40-90-е годы XVIII в. Новосибирск: Наука, 1978.-207 с.

237. МамсикТ.С. Фольклорные герои и историческая действительность: (по материалам легенды о братьях Белоусовых) // Общественный быт и культура русского населения Сибири (XVIII начало XX в.). - Новосибирск: Наука, 1983. - С. 120-134.

238. Манасеин B.C. Книжные собрания г. Иркутска в XVIII и первой половине XIX столетия // Из истории книги, библиотечного дела и библиографии Сибири. Новосибирск, 1969. - С. 114-145.

239. Матханова Н.П. Сибирская мемуаристика первой половины XIX века как социокультурный феномен // Гуманитарные науки в Сибири. -2005.-№3.-С. 11-15.

240. Межов В.И. Сибирская библиография: В 3-х тт. СПб., 1891-1892.

241. Мельников М.Н. Опыт культурной типологии поселений восточных славян в Сибири в связи с изучением фольклора // Сибирский фольклор. Новосибирск, 1980. - С. 3-14.

242. Мельников М.Н. Фольклорные взаимосвязи восточных славян Сибири. Фольклор старожильческого русского населения: Опыт типологии. Новосибирск: НГПИ, 1988. - 92 с.

243. Миллер В.Ф. Исторические песни из сибирской народной словесности. М., 1910.

244. Миллер В.Ф. Очерки русской народной словесности: В 3-х т. М., 1897-1924.

245. Миллер Г.Ф. История Сибири. В 2-х тт. М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1999. - Т. I. - 630 е.; т. II. - 796 с.

246. Миллер О.Ф. Сравнительно-критические наблюдения над слоевым составом народного русского эпоса: Илья Муромец и богатырство киевское. СПб., 1869.

247. Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры. В 3 т. Т. 2, ч. 2. М.: «Прогресс-Культура», 1994. - 496 с.

248. Миненко Н.А. Культура русских крестьян Зауралья XVIII перв. пол. XIX вв. -М.: Наука, 1991.-222 с.

249. Миненко Н.А. Об отношении русских крестьян Сибири к политическим ссыльным (XVIII первая половина XIX вв.) // Общественно-политическая мысль и культура сибиряков в XVII - первой половине XIX века. - Новосибирск: Изд-во НГУ, 1990. - С. 30^4.

250. Миненко Н.А. Северно-русские традиции в культуре русских крестьян Сибири периода феодализма // Бахрушинские чтения 1991 г.: Социально-культурное развитие Сибири. Новосибирск: Новосиб. гос. ун-т, 1991.-С. 3-12.

251. Миненко Н.А. Ссыльные крестьяне «поляки» на Алтае в XVIII -первой половине XVIII в. // Политические ссыльные в Сибири (XVIII - нач. XX вв.). - Новосибирск, 1983. - С. 198-214.

252. Миненко Н.А. Фольклор в жизни западносибирской деревни XVIII -60-х гг. XIX в. // Советская этнография. 1983. -№3. - С. 86-97.

253. Мирзоев В.Г. Историография Сибири (XVIII в.). Кемерово: Кн. изд-во, 1963.-263 с.

254. Мирзоев В.Г. Историография Сибири: (Домарксистский период). -М.: Мысль, 1970.-391 с.

255. Миронов М.Е. Социальная природа и функции обыденного сознания: Автореф. дис. . докт. философ, наук. М., 1992. - 32 с.

256. Могильницкий Б.Г. Историческое сознание и историческая наука // Исторические воззрения как форма общественного сознания. В 2-х ч. -Саратов, 1995.-Ч. 1.-С. 10-18.

257. Могильницкий Б.Г. Историческое познание и историческое сознание // Историческая наука: Вопросы методологии. М.: Мысль, 1986.-С. 96-111.

258. Могильницкий Б.Г. О природе исторического познания. Томск: Изд-во Томского ун-та, 1978. — 234 с.

259. Мордовцев Д.Л. Ванька Каин: Исторический очерк. — СПб., 1887.

260. Морозов Ю.Н. Былины как ретроисторические произведения: Автореф. дис. . канд. филол. наук.-М., 1988.-21 с.

261. Морозов Ю.Н. Замкнуто ли эпическое время былин? // Русский фольклор: Т. XXVIII.-Л., 1995.-С. 178-184.

262. Мыльников А.С. Картина славянского мира: взгляд из Восточной Европы: Представления об этнической номинации и этничности XVI начала XVIII века. - СПб.: Петербургское Востоковедение, 1999.-400 с.

263. Мыльников А.С. На перепутьях исторической памяти: (Размышления в связи с «археографическим открытием» Сибири) // Проблемы истории, русской книжности, культуры и общественного сознания. -Новосибирск: Изд-во СО РАН, 2000. С. 65-70.

264. Надеждин Н.И. Об этнографическом изучении народности русской // Записки РГО. СПб., 1847. - Кн. 2. - С. 61-115.

265. Небольсин П.И. Заметки на пути из Петербурга в Барнаул // Отечественные записки. 1849. - Т. 64. - №5-6.

266. Неклюдов С.Ю. Время и пространство в былине // Славянский фольклор. М., 1972. - С. 3-21.

267. Никитина С.Е. Устная народная культура и языковое сознание. М.: Наука, 1993.-187 с.

268. Никифоров А.И. О фольклорном репертуаре XII-XVIII вв. // Из истории русской советской фольклористики. Л., 1981.-С. 151-200.

269. Николаев О.Р. К вопросу о классификации народных легенд // Устные и письменные традиции в духовной культуре народа: Тезисы докладов. Сыктывкар, 1990. - Ч. 1. - С. 61-62.

270. Николаев О.Р., Тихомиров Б.Н. Эпическое православие и русская культура (материалы и постановка проблемы) // Русская литература. 1993. -№1. -С. 3-21.

271. Новичкова Т.А. Антропонимы в песенно-эпической традиции: к интерпретации былинных имен // Русский фольклор. XXX. СПб.: Наука, 1999.-С. 92-100.

272. Островский Г.С. Из истории русского городского примитива второй половины XVIII-XIX вв. // Примитив и его место в художественной культуре Нового и Новейшего времени. М., 1983. — С. 101-115.

273. Очерки истории книжной культуры Сибири и Дальнего Востока. Т. 1. Конец XVII середина 90-х годов XIX века. - Новосибирск: Изд-во ГПНТБ СО РАН, 2000. - 316 с.

274. Очерки русской литературы Сибири: В 2-х т. Новосибирск: Наука, 1982.-Т. 1.-826 с.

275. Пальцев А.И. Менталитет и ценностные ориентации этнических общностей: (на примере субэтноса сибиряков): Автореф. дис. . к.ф.н. Новосибирск, 1998. — 24 с.

276. Панченко A.M., Успенский Б.А. Иван Грозный и Петр Великий: концепция первого монарха // ТОДРЛ. Т. XXXVII. Л., 1983. -С. 54-78.

277. Панюков А.Н. Историческое сознание: сущность, структура, тенденции развития (методологический анализ): Автореф. дис. . канд. философ, наук. Новосибирск, 1995. -23 с.

278. Панюков А.Н. Социально-философское исследование исторического сознания: (на материалах отечественной общественной мысли): Автореф. дис. . докт. филос. наук. Новосибирск, 1999. - 31 с.

279. Парилов И.Г. Русский фольклор Нарыма. Новосибирск, 1947.

280. Парилов О.В. Типологические особенности старообрядчества и славянофильства и их значение в развитии русского национального самосознания: Автореф. дис. . канд. философ, наук. Н.Новгород, 2000. - 22 с.

281. Побережников Н.В. Исторические представления казачества Урала в XVIII-XIX вв. (по материалам казачьего фольклора) // Урало-Сибирское казачество в панораме веков. — Томск: Изд-во Томского гос. ун-та, 1994. С. 66-75.

282. Побережников Н.В. Легендарный герой в исторической действительности (фольклор и открытый протест зауральских крестьян второй половины XVIII в.) // Традиционные обряды и искусство русского и коренных народов Сибири. Новосибирск, 1987. - С. 41-51.

283. Побережников Н.В. Слухи как фактор крестьянского движения в Западной Сибири XVIII первой половины XIX вв. // Общественно-политическая мысль и культура сибиряков в XVII - первой половине XIX века. - Новосибирск: Изд-во НГУ, 1990. - С. 45-67.

284. Подходы, сохраняющие актуальность. (из выступлений на дискуссии по историзму, 1964 г.) // Фольклор: Проблемы историзма. -1988. М., 1988. - С. 244-271.

285. Поздеева И.В. Конкретно-исторические знания и искусство истории //Книга: Исследования и материалы. Т. 71.-М., 1995.-С. 97-115.

286. Поздеева И.В. Литургический текст как исторический источник // Вопросы истории. 2000. - №6. - С. 112-120.

287. Покровский Н.Н. Книги Татарского бунта 1722 // Источники по истории русского общественного сознания периода феодализма.- Новосибирск, 1986.-С. 171-173.

288. Покровский Н.Н. Антифеодальный протест урало-сибирских крестьян-старообрядцев в XVIII в. Новосибирск, 1974. - С. 323-337.

289. Покровский Н.Н. Идейные истоки исторической литературы урало-сибирских часовенных // Известия СО АН СССР. История, философия, филология. 1991. - Вып. 3. - С. 3-8.

290. Покровский Н.Н. Новые сведения о крестьянской старообрядческой литературе Урала и Сибири XVIII в. // Историческое повествование Древней Руси. Л., 1976. - (Труды Отд. древнерусской литературы. Т. 38).-С. 165-173.

291. Покровский Н.Н. Обзор сведений судебно-следственных источников о политических взглядах сибирских крестьян конца XVII середины XIX вв. // Источники по культуре и классовой борьбе феодального периода. Новосибирск, 1982. - С. 48-79.

292. Покровский Н.Н. Общее и особенное в народном сознании Сибири XVII сер. XIX в. // Сибирь в прошлом, настоящем и будущем: -Вып. I. - Новосибирск, 1981. - С. 67-68.

293. Покровский Н.Н., Зольникова Н.Д. Староверы-часовенные на востоке России в XVIII-XX вв. — М.: Памятники исторической мысли, 2002. 469 с.

294. Пономарев A.M. Превращение русских исторических знаний в науку. Ярославль, 1987. - 186 с.

295. Потанин Г.Н. Русская народность в Сибири // Волжско-Камская газета.-1873.-№106.

296. Потанин Г.Н. Юго-западная часть Томской губернии в этнографическом отношении // Этнографический сборник РГО: Вып. IV. — СПб., 1864.

297. Преображенский А.А. «Веков связующая нить.»: Преемственность воен.-патриот. традиций рус. народа (XIII нач. XIX в.). - М.: Рус. слово, 2002.- 174 с.

298. Преображенский А.А. Патриотизм историческая память народа. -М.: Политиздат, 1985. - 176 с.

299. Пропп В.Я. Фольклор и действительность // Пропп В.Я. Фольклор и действительность. -М., 1976.-С. 110-115, 120-121.

300. Путилов Б.Н. Эпическое сказительство: Типология и этническоя специфика. М., 1997.

301. Путилов Б.Н. Героический эпос и действительность. Л.: Наука, 1988.-С. 210-217.

302. Путилов Б.Н. О некоторых проблемах изучения исторической песни // Русский фольклор: Т. 1. М.-Л., 1956. - С. 66-75.

303. Путилов Б.Н. О некоторых проблемах изучения русских исторических песен // Основные проблемы эпоса восточных славян. М., 1958. - С. 110-118.

304. Путилов Б.Н. Об историзме русских былин // Русский фольклор. -Т. X. М.; Л., 1966. - С. 103-126.

305. Путилов Б.Н. Экскурсы в теорию и историю славянского эпоса. -СПб.: Петербургское востоковедение, 1999.-288 с.

306. Путилов Б.Н. Эпический мир и эпический язык // История, культура, этнография и фольклор славянских народов. М., 1983. - С. 170— 184.

307. Пушкарев Л.Н. Ермак в кругу богатырей русского эпоса // Сибирь в прошлом, настоящем и будущем: Вып. 1. Новосибирск, 1981. -С. 18-19.

308. Пушкарев Л.Н. Солдатская песня источник по истории военного быта русской регулярной армии XVIII - первой половины XIX века // Вопросы военной истории России. XVIII - первая половина XIX вв. - М., 1969. - С. 422-432.

309. Пушкарев Л.Н. Человек о мире и самом себе: (Источники об умонастроениях русского общ. рубежа XVII-XVIII вв.). М.: Наука, 2000.

310. Пушкарева Н.Л. Этнография восточных славян в зарубежных исследованиях (1945-1990). СПб.: Русско-Балтийский информационный центр БЛИЦ, 1997. - 333 с.

311. Пыпин А.Н. До-Петровское предание в XVIII веке // Вестник Европы. 1886. - Кн. 6. - С. 680-717; Кн. 7. - С. 306-345.

312. Пыпин А.Н. История русской этнографии: СПб., 1890-1892. Т. I, IV.

313. Рабочий класс в Сибири в дооктябрьский период. Новосибирск: Наука, 1982.-457 с.

314. Разгон В.Н. Сибирское купечество в XVIII первой половине XIX в.: Региональный аспект предпринимательства традиционного типа.- Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 1998. — 660 с.

315. Разумова И.А. Потаенное знание современной русской семьи: Быт. Фольклор. История. М.: Индрик, 2001. - 376 с.

316. Ракитов А.И. Историческое познание: Системно-гносеологический подход. М.: Полит, издат., 1982, - С. 52-63.

317. Резун Д.Я. Городские летописи как источник по истории социальной борьбы и культуры городов Сибири XVII-XVIII вв. // Источники по культуре и классовой борьбе феодального периода.- Новосибирск, 1982.-с. 17-47.

318. Резун Д.Я. Колонизация Сибири и ее специфика// Фронтир в истории Сибири и Северной Америки в XVII-XX вв.: общее и особенное.- Новосибирск: РИПЭЛплюс, 2003. Вып.З. - С. 13-32.

319. Резун Д.Я. О некоторых исторических категориях городской культуры Сибири XVII — XIX вв.// Роль Сибири в истории России.- Новосибирск, 1993. С.З - 12.

320. Резун Д.Я О составе источников сибирского городоведения XVIII-XIX вв. (1750-1844 гг.) // Источники по истории русского общественного сознания периода феодализма. Новосибирск, 1986. -С.105-119.

321. Резун Д.Я. К истории быта и нравов в Сибири XVII в. // Городская культура Сибири: традиции и новации. — Новосибирск, 2002. — С. 813.

322. Резун Д.Я. О некоторых исторических категориях городской культуры Сибири XVII-XIX вв. // Бахрушинские чтения 1993 г.: Роль Сибири в истории России. — Новосибирск: Новосиб. гос. ун-т, 1993. -С. 3-12.

323. Резун Д.Я. Очерки истории изучения сибирского города. XVIII век. -Новосибирск: Наука, 1991.-208 с.

324. Ремнев А.В. Самодержавие и Сибирь: Административная политика в первой половине XIX в. Омск: Изд-во Омского ун-та, 1991.-237 с.

325. Ровинский Д.А. Русские народные картинки: Кн. V. СПб., 1881. -(Сб. Отделения русского языка и словесности Академии наук. Т. XXVII).

326. Родионов М.С. Эволюция жанра русской исторической песни XVI века в контексте процесса развития исторического сознания народа: Автореф. дис. . канд. филос. наук. Челябинск, 1998.-21 с.

327. Ромодановская Е.К. Новые материалы по истории сибирской литературы XVIII в. // Экономика, управление и культура Сибири XVII-XIX вв. Новосибирск, 1965. - С. 304-310.

328. Ромодановская Е.К. О круге чтения сибиряков в XVII-XVIII вв. в связи с проблемой изучения областных литератур // Исследования по языку и фольклору. Новосибирск, 1965. - Вып. 1. - С. 223-254.

329. Русские старожилы Сибири: Историко-антропологический очерк. -М.: Наука, 1973.-189 с.

330. Рыбаков Б.А. Древняя Русь. Сказания. Былины. Летописи. М.: Б.Н., 1963.-361 с.

331. Рыбаков Б.А. Исторический взгляд на русские былины // История СССР. 1961.-№5, 6.

332. Савушкина Н.И. Новые записи народной драмы в Сибири. Вып. 5. -Омск, 1981.-С. 120-128.

333. Савушкина Н.И. Народный театр в Сибири // Фольклор и литература Сибири: Вып. 1. - Омск, 1974. С. 57-61.

334. Самиев А.Х. Генезис и развитие исторического сознания. Душанбе: Дониш, 1988.- 120 с.

335. Самиев А.Х. Структура исторического сознания: Автореф. дис. . канд. философ, наук. М., 1978. - 20 с.

336. Сафронов В.Ю. Тобольск культурный центр Западной Сибири в XVIII в.: Автореф. дис. . канд. ист. наук. - Омск, 1999. - 23 с.

337. Селиванов Ф.М. Духовные стихи в системе русского фольклора // Устные и письменные традиции в духовной культуру народа: ч. 1. — Сыктывкар, 1996. С. 74-76.

338. Селиванов Ф.М. Изображение человека в былинах // Фольклор: Поэтическая система. М., 1977.

339. Селиванов Ф.М. К вопросу об изображении времени в былинах // Русский фольклор: Т. XVI. Л., 1976. - С. 68-81.

340. Селиванов Ф.М. О специфике исторической песни // Специфика фольклорных жанров. М., 1973. - С. 52-67.

341. Селиванов Ф.М. Общественно-эстетические функции былин // Сибирский фольклор. Новосибирск, 1983. - С. 3-18.

342. Селиванов Ф.М. Художественные сравнения в русских народных духовных стихах // Фольклор: Проблемы тезауруса. М., 1994. — С. 180-217.

343. Селищев A.M. Забайкальские старообрядцы. Семейские. Иркутск, 1920.

344. Семёнов Н.В. Крестьянская война в России. Л., 1966. - Т. 1. Восстание Степана Разина.

345. Сибирь XVIII в. в путевых описаниях Г.Ф.Миллера. Новосибирск: НИЦ «Сибирский хронограф», 1996. - 311 с.

346. Сидельников В.М. Русский народный театр Сибири // Проблемы литературы Сибири XVII-XX вв. Новосибирск, 1974. - С. 24-36.

347. Ситников J1.A. Археографический обзор списков Черепановской летописи // Сибирское источниковедение и археография. Новосибирск, 1980.-С. 154-175.

348. Ситников Л.А. Книжные сокровища Сибири. Новосибирск: Запад-но-Сиб. кн. изд-во, 1985. - 112 с.

349. Скафтымов А.П. Поэтика и генезис былин. Саратов, 1994.

350. Скрыбыкина Л.Н. Былины русского населения северо-востока Сибири. Новосибирск: Наука, 1995. - 185 с.

351. Смирнов Ю.Н. Русские эпические сюжеты в Сибири и на Дальнем Востоке // Фольклорное наследие народов Сибири и Дальнего Востока. Горно-Алтайск, 1986. - С. 244-299.

352. Соколова В.К. Изображение действительности в разных фольклорных жанрах: (на примере соотношения преданий с историческими песнями и былинами) // Русский фольклор. Т. XXVIII. - Л., 1995. -С.35-44.

353. Соколова В.К. О некоторых типах исторических преданий // История, культура, фольклор и этнография славянских народов. М., 1968.-С. 248-273.

354. Соколова В.К. Русские исторические песни XVI-XVIII вв. М.: Наука, 1960.-381 с.

355. Соколова В.К. Русские исторические предания. М.: Наука, 1970. -288 с.

356. Соколова В.К. Современное состояние преданий // История, культура, этнография и фольклор славянских народов. М., 1978. - С. 423437.

357. Соколова В.К. Фольклор как историко-этнографический источник // Сов. этнография. 1960. - №4. - С. 14-16.

358. Соловьев В.М. Анатомия русского бунта: Степан Разин: мифы и реальность. М.: ТИМР, 1994. - 251 с.

359. Соловьев В.М. Русская фольклорная традиция о разинском восстании // Вестн. Московского ун-та. Серия 8. История. 1995. - №5. -С. 19-29.

360. Соловьев В.М. Современники и потомки о восстании С.Т. Разина. -М.: Изд-во ун-та дружбы народов, 1991. 165 с.

361. Соловьев JI.A. Исторические песни Сибири о событиях, связанных с восстанием декабристов // Декабристы и Сибирь. Новосибирск, 1977.-С. 231-238.

362. Соловьев С.М. Сочинения. В 18 кн. История России с древнейших времен. М.: Мысль, 1992-1994. - Т.1.

363. Спасский Г. Известия о новейшей летописи Сибирской, сочиненной Ильей Черепановым // Сибирский вестник. 1821. - №14.

364. Сперанский М.Н. Повесть о городах Таре и Тюмени // Труды Комиссии по древнерусской литературе АН СССР: Т. 1. JL, 1932. -С. 101-132.

365. СтариковЕ.Н. Обыденное сознание: Автореф. дис. . канд. философ. наук. Воронеж, 1974. - 24 с.

366. Сысоева Е.К. Народная школа // Очерки русской культуры XIX века: Т. 3. Культурный потенциал общества. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2001.-С. 10-67.

367. Тихонова Е.А. Категория времени в русских преданиях о заселении и освоении Восточной Сибири // Время и календарь в традиционной культуре: Тезисы докл. Всероссийской научной конф. СПб.: Изд-во «Лань», 1999.-С. 193-196.

368. Тихонова Е.Л. Образ первопоселенца в русских преданиях о заселении и освоении Забайкалья // Русский фольклор Сибири: Худож. образ. Улан-Удэ, 1997. - С. 3-18.

369. Тихонова Е.Л. Повествовательная система русских преданий Восточной Сибири о заселении и освоении края (XX века): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Улан-Удэ, 1999.-23 с.

370. Толычева Т. Предания о Демидовых и демидовских заводах // Русский архив. 1878. - Кн. 2.

371. Тыжнов И.И. Заметки о городовых летописях Сибири: Ч. 1. Летописи города Тобольска. СПб., 1898.

372. Тыжнов И.И. Обзор иностранных известий о Сибири второй половины XVII века // Сибирский сборник. СПб., 1887. - С. 147-156.

373. Ульянова М.Р. Сельская община и беглые ссыльные в устных и письменных преданиях сибирского крестьянства // Русский фольклор Сибири: Художественный образ. Улан-Удэ, 1997. - С. 19-26.

374. Успенский Б.А. История и семиотика // Успенский Б.А. Избранные труды. Т. 1. - М., 1994. - С. 20-23, 27-30.

375. Успенский Б.А. Царь и бог // Успенский Б.А. Избранные труды. -Т. 1.-С. 110-218.

376. Успенский Б.А. Царь и патриарх: харизма власти в России: (Византийская модель и ее русское переосмысление). М.: Школа «Языки русской культуры», 1998.

377. Успенский Б.А. Царь и самозванец: самозванчество в России как культурно-исторический феномен // Успенский Б.А. Избранные труды. Т. 1.-С. 77-109.

378. Устьянцев В.Б. Историческое сознание и социальная память // Исторические воззрения как форма общественного сознания. В 2-х ч. -Саратов, 1995.-Ч. 1.-С. 3-10.

379. Ухов П.Д. Постоянные эпитеты в былине как средство типизации и создания образа // Основные проблемы эпоса восточных славян. -М., 1958.-С. 158-171.

380. Феоктистова Н.К. Русские предания об исчезнувших народах: (Система мифологических мотивов): Автореф. дис. . канд. филол. наук. -Омск, 1999.

381. Франция память / П. Нора, М. Озуф, Ж. де Пюнмеж, М. Винок. -СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1999. - 328 с.

382. Французова Н.П. История и историческое знание в экзистенциализме Карла Ясперса // Социальные теории и современность. М., 1993.-Вып. 9.-С. 50-64.

383. Чеканинский И.А. Енисейские старины и исторические песни // Этнографическое обозрение. — 1915. -№1-2.

384. Чекунова А.Е. Видовые особенности и терминология письменных источников конца XVII первой четверти XVIII века // Отечественная история. - 2001. - №4. - С. 162-170.

385. Черная JI.A. Русская культура переходного периода от Средневековья к Новому времени. М.: «Языки русской культуры», 1999. -С. 100-114.

386. Чернецов А.В. К 190-летию первой публикации сборника Кирши Данилова // Русская словесность. — 1993. №4. - С. 11-15.

387. Чистов К.В. О сюжетном составе русских народных преданий и легенд: (Методологические вопросы) // История, культура, фольклор и этнография славянских народов. М., 1968. - С. 318-335.

388. Чистов К.В. Русские народные социально-утопические легенды XVII-XIX вв. М.: Наука, 1967.

389. Чистякова Е.В. Формирование новых принципов исторического повествования // Русская литература на рубеже двух эпох (XVII начала XVIII в.). -М., 1971.-С. 173.

390. Шабанов М.П. Роль ссыльных в земледельческом освоении Западной Сибири в XVII-XIX вв. // Из истории освоения юга Западной Сибири русским населением в XVII начале XX вв. — Кемерово: Кузбассвузиздат, 1997.-С. 118-127.

391. Шакинко И.М. Кирша Данилов и Урал // Урал. 1983. - №12. -С. 145-147.

392. Шахов М.О. Старообрядческое мировоззрение: религиозно-философские основы и отношение к обществу: Автореф. дис. . докт. филос. наук. М., 2000. - 37 с.

393. Шелегина О.Н. Адаптация русского населения в условиях освоения территории Сибири: Социокультурные аспекты XVIII начало XX в.: Вып. 2. - М.: Логос, 2002. - 160 с.

394. Шептаев Л.С. Историческая действительность и традиции в прозе разинского цикла // Вопросы литературы и фольклора. Воронеж, 1972.-С. 134-144.

395. Шептаев Л.С. Народные песни и повествования о Степане Разине в их историческом развитии: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Л., 1969.-24 с.

396. Шептаев Л.С. Ранние предания и легенды о Разине // Славянский фольклор и историческая действительность. М., 1965. - С. 78-98.

397. Шептаев Л.С. Сказы о Степане Разине XIX века // Историко-литературный сборник. Л., 1966. - (Уч. записки Ленингр. гос. пед. ин-та. Т. 275). - С. 294-358.

398. Шеффер П.Н. Заметки о Сборнике Кирши Данилова // Изв. Отделения русского яз. и словесности имп. Академии наук. — 1897. Т. 2, кн. 1. -С. 34-53.

399. Шиловский М.В. Специфика колонизации США и Сибири// Фронтир в истории Сибири и Северной Америки в 17-20 вв.: общее и особенное. Новосибирск: РИПЭЛплюс, 2002. - Вып. 2. - С.36-49.

400. Шиловский М.В. Фронтир и переселение// Фронтир в истории Сибири и Северной Америки в XVII-XX вв.: общее и особенное. — Новосибирск: РИПЭЛплюс, 2003. Вып.З. - С. 101-118.

401. Шубарина Л.В. Ермак и сибирский поход казаков в историческом сознании русского народа: Автореф. дис. . канд. ист. наук. Челябинск, 1998.-22 с.

402. Щапов А.П. Историко-географические и этнологические заметки о сибирском населении // Щапов А.П. Собр. соч. Дополн. том Иркутск, 1937.-С. 130-171.

403. Элерт А.Х. Экспедиционные материалы Г.Ф.Миллера как источник по истории Сибири. Новосибирск: Наука, Сиб. Отд-ние, 1990. -247 с.

404. Элиасов JI.E. Декабристы в фольклоре Сибири // Сибирь и декабристы. Иркутск, 1978. - С. 52-65.

405. Элиасов JI.E. Русский фольклор Восточной Сибири. Ч. II. Народные предания. -Улан-Удэ: Буряткнигоиздат, 1960. - 307 с.

406. Элиасов JI.E. Русский фольклор Восточной Сибири: 4.1. - Улан-Удэ: Буряткнигоиздат, 1958.

407. Юдин Ю.Н. Традиции фольклорного мышления в исторических свидетельствах народной поэзии и древнерусской письменности // ТОДРЛ.-Т.ХХХУИ.-Л., 1983.-С. 130-138.

408. Юламанова Г.М. Истинность научного и ненаучного познания: Автореф. дис. . канд. филос. наук. Уфа, 2001. - 24 с.

409. Юрасова М.К. «Домовая летопись» инженерного капитана Ивана Андреева // Изв. Омского гос. историко-краеведческого музея. -Омск, 1997.-№5.-С. 15-19.

410. Юхименко Е.М. К вопросу о связях Сибири с Выгом и роли братьев Семеновых: (Новонайденное «Слово о житие Иоанна Выгорецко-го») // Источники по истории общественного сознания и литературы периода феодализма. Новосибирск, 1991. - С. 223-245.

411. Ядринцев Н.М. Раскольничьи общины на границе Китая // Сибирский сборник. Кн. 1. СПб., 1889. - С. 21-47.

412. Ядринцев Н.М. Сочинения: В 2-х т. Т. 1. Тюмень: Изд-во Ю. Мандрыки, 2000. - 479 с.