автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.07
диссертация на тему: Историко-этнографическая динамика и современное положение русской диаспоры в Китае

Полный текст автореферата диссертации по теме "Историко-этнографическая динамика и современное положение русской диаспоры в Китае"

Курто Ольга Игоревна

Историко-этнографическая динамика и современное положение русской

диаспоры в Китае

Специальность 07.00.07 - этнография, этнология и антропология

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

2 О ОПТ 2011

Москва-2011

Работа выполнена в Центре этнополитических исследований Института этнологии и антропологии им H.H. Миклухо-Маклая РАН

Научный руководитель: академик, д.и.н., профессор

Тишков Валерий Александрович (ИЭА РАН) Официальные оппоненты: д.и.н.

Чешко Сергей Викторович (ИЭА РАН) к.и.н.

Шаронова Виктория Геннадьевна (ИРИ РАН) Ведущая организация: Институт востоковедения РАН

Защита состоится

/ /ICflöjlL

2011 года в 14.30 часов на заседании диссер-

тационного совета Д 002.117.01 по защите диссертаций на соискание учёной степени доктора и кандидата исторических наук при Институте этнологии и антропологии им H.H. Миклухо-Маклая РАН по адресу: 119991, Москва, Ленинский проспект, 32-А.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института этнологии и антропологии им H.H. Миклухо-Маклая РАН.

Учёный секретарь

диссертационного совета,

д.и.н.

А.Е. Тер-Саркисянц

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ДИССЕРТАЦИИ.

Актуальность темы. Выезд населения за пределы своей страны и процесс формирования диаспор - явление, имеющее давние исторические корни. Нередко оно является индикатором происходящих в стране исхода экономических, политических, социальных, культурных, религиозных или каких-либо иных перемен. Одной из стран, в которых за долгие годы межгосударственных контактов сформировалась русская диаспора, является Китай.

Термин «русские» в рамках данного исследования применяется в отношении всех русскоязычных носителей русской культуры, независимо от их этнической принадлежности и страны исхода. В подавляющем большинстве случаев речь идёт о мигрантах из России и стран бывшего Советского Союза. В аналогичном ключе используется и термин «китайцы», обозначающий в нашей работе всех граждан КНР независимо от их этнической принадлежности. В чем причина такого «обобщающего» подхода? Жители бывшего СССР, а ныне граждане независимых государств (России, Украины, Белоруссии и т.д.), не являющиеся специалистами в области антропологии, в бытовом общении с трудом различают выходцев из восточной и юго-восточной Азии1. Схожая ситуация характерна и для граждан Китая, общающихся с европейцами'. В итоге, в повседневной жизни народы прибегают к неким унифицированным, эмоционально окрашенным кодировкам. Данные кодировки имеют вид краткого высказывания и используются для обозначения не только какого-либо одного народа, но даже целой группы народов, объединённых неким общим свойством или характеристикой (антропологическими особенностями, местом проживания, общими культурными традициями). Поэтому в Китае «русскими» или «советскими» будут не только этнические русские, но и белорусы, чеченцы, татары,

' Из-за этого в бытовом общении в отношении жителем восточной и юго-восточной Азии нередко исполняется обобщающий термин «китайцы», или грубое «желтолицые» (бран.), «узкоглазые» (бран.).

: Иностранцев китайцы нередко называют «заморские дьяволы/черти», или ещё более тр\бо «белые обезьяны» (бран.), «большеносые» (бран.).

V \

Ч Л

коми и др. Такое отношение со стороны китайцев объединяет самых разных людей, что подтверждается, в частности, высказыванием одного из советских эмигрантов в Нью-Йорке: «Всё равно все говорим, хотя бы между собой, по-русски, а не на иврите или на армянском»3. При этом сама диаспора может сохраняться даже при утрате своей культурной отличительности, поскольку в её основе лежит политическая миссия - служения, сопротивления, борьбы и реванша4.

В китайской научной литературе в отношении русских, проживавших на территории страны в разные промежутки времени, использовались и продолжают использоваться различные термины. Например, в нашем исследовании встречается понятие «русское национальное меньшинство», или «элосыцзу». К данной категории лиц относятся граждане КНР русской национальности, компактно проживающие в Синьцзян-уйгурском АР, АР Внутренняя Монголия и частично в провинции Хэйлунцзян. Они включают в себя две группы лиц. К первой группе относятся так называемые «эцяо» (букв, «российские эмигранты»), т.е. русские, мигрировавшие в Китай до Октябрьской революции и «белоэмигранты», а также «суцяо» (букв, «советские эмигранты») - граждане СССР, выехавшие из страны. Ко второй группе относятся «хуаэ хоуи» (букв, «потомки китайцев и русских»). В отношении данной категории лиц китайские учёные в последние годы всё чаще используют определение «хуньсюэ миньцзу» (букв, «народ со смешанной кровью»), подчёркивающее смешанное происхождение русских граждан Китая.

В названии диссертации используется термин «диаспора». В настоящее время в академических кругах нет единства по поводу содержания этого понятия. Хотя большинство исследователей соглашается с тем, что для диаспоры характерны; наличие и поддержание коллективной памяти и представления или

3 Тишков В.А. Исторический феномен диаспоры. Слабое™ традиционного подхода. // Этнографическое обозрение. 2008 г., № 4, С. 44-58. // vvmv.world.lib.ru |Дата обращения

08.08.20 П.].

4 Там же.

мифа о «первичном Родине»; убеждение в необходимости служить интересам Родины; чувство отчуждения от доминирующего коллектива в принимающем обществе; «миф о возвращении» на Родину; чувство взаимопомощи; существование организационных форм этой взаимопомощи (землячества, национатьно-культурные и политические движения; клубы и т.д.); способность к самоорганизации.

По мнению академика В.А. Тишкова диаспора - «это культурно отличительная общность на основе представления об общей родине и выстраиваемых на этой основе коллективной связи, групповой солидарности и демонстрируемого отношения к родине»5. Данное определение отличается от иной, хорошо известной формулировки, согласно которой диаспора - это совокупность населения определённой этнической или религиозной принадлежности, проживающая в стране или районе нового расселения. В.А. Тишков полагает, что такое определение имеет серьёзные недостатки. Во-первых, оно позволяет понимать под диаспорой все случаи крупных человеческих перемещений на транснациональном и даже на внутригосударственном уровнях в исторически обозримой перспективе. Например, московских и ростовских армян можно классифицировать как бывшую внутреннюю и нынешнюю внешнюю диаспору государства Армении в России. В таком случае под категорию диаспоры подпадают огромные массы населения: около трети населения Израиля, около четверти населения США и Канады. А нередко диаспоры в их традиционном понимании могут численно превышать население стран исхода6.

Другим важным недостатком упомянутого определения является неучтённая возможность перемещения государственных границ, в результате которого культурно-родственное население оказывается в нескольких странах, никуда не переезжая. Например, после распада СССР русские, белорусы и укра-

5 Тишков B..I. Исторический феномен диаспоры. Слабости традиционного подхода. // Этнографическое обозрение. 2008 г., № 4, С. 44-58. // www.worldlib.ru |Дата обращения 08.08.201!.).

6 Та w же.

иниы, расселившиеся по всей территории огромного советского государства, оказашсь разделёнными государственными границами независимых стран. Хотя, безусловно, сама вероятность возникновения диаспоры при таких условиях сохраняется. Вопрос тогда заключается в том, по какую сторону границы возникает диаспора, а по какую - «основная территория проживания»7.

По мнению английского исследователя У. Сафрана для диаспоры характерны следующие отличительные особенности: 1) рассеянность из первоначального «центра» по крайней мере в два «периферийных» места; 2) наличие памяти или мифа о «первородине» (homeland); 3) «вера, что они не являются и не будут полностью приняты новой страной»; 4) видение первородины как места неизбежного возвращения; 5) преданность поддержке или восстановлению этой родины; 6) наличие групповой солидарности и чувства связи с первороди-ной8. Недостатком этой характеристики является идея наличия одного и обязательного места исхода и обязательной связи с этим местом. По мнению других учёных диаспора проявляет не столько «ориентацию на свои культурные корни в каком-то особом месте и желании возврата, сколько стремление воссоздавать культуру (часто в сложной и обновлённой форме) в различных местонахождениях»

Миф о первородине включает в себя географическую локацию, историческую версию, культурные достижения и культурных героев. С течением времени он приобретает форму устойчивой коллективной идеологии, находящей своих адептов в каждом новом поколении. Представители диаспоры воспринимают свою родину или родину своих предков с романтизмом и ностальгией, надеясь со временем туда возвратиться. Причин для переезда в другую страну

7 Там ж-е.

в Таи же\ Safran W. Diasporas in Modem Societies: Myths of Homeland and Return. // Diaspora. 1991. Vol. 1, N. 1, pp. 83-84.

' TmiiKoa В. I. Исторический феномен диаспоры. Слабости традиционного подхода. // Этнографическое обозрение. 200S г., № 4, С. 44-58. // wwvv.world.lib.ru [Дата обращения 08.08.2011.).

может быть несколько. Часть мигрантов выезжает из страны по политическим причинам, угрожающим их жизни или сохранению привычного для них жизненного уклада. Нередко диаспоры формируются в результате переезда из менее благополучной социальной среды в более благополучные и обустроенные социальные и политические сообщества. Экономические соображения остаются в числе основных факторов. Однако идеальная родина и политическое отношение к ней нередко различается. Для членов диаспоры главным условием возвращения на родину зачастую являются такие преобразования в своей стране, которые приведут её в соответствие с идеальным представлением о пей.

На протяжении Х1Х-ХХ вв. Дальний Восток являлся территорией интенсивных внутренних и внешних миграций. Географические факторы и ход развития истории превратили Приамурье и Приморье в районы сосуществования представителей разных народов и культур, наиболее многочисленными из которых были и остаются русские и китайцы. Имея многолетнюю историю двухсторонних контактов, мы многое друг о друге не знаем, а потому не только межличностное, но и межгосударственное сотрудничество для наших стран несколько осложнено.

По мнению автора, секрет успеха двухстороннего сотрудничества России и Китая состоит в ревизии положительного и отрицательного опыта выстраивания отношений. Русское население Китая обладает этим опытом в полной мере. Оно испытало на себе всё - и годы российско-китайской дружбы, и годы враждебности. Его представители сумели интегрироваться в китайское сообщество и найти в нём своё место. Вот почему изучение русских, проживающих в Китае в настоящее время, способно дать ключи к пониманию китайского менталитета и особенностей коммуникации с носителями китайской культуры, а сама тема исследования актуальна в настоящее время - время быстрого развития и активизации двухстороннего сотрудничества. Однако проблема состоит в том, что внимание учёных многие годы привлек&чи русские сообщества, отделённые от нас временем, например, община албазинцев, Русская духовная миссия, русские харбинцы, белоэмигранты Шанхая и пр. Нынешняя же жизнь русских Китая ос-

7

таётся в большинстве случаев за пределами интересов исследователей. Во многом это объясняется тем, что у учёных старшего поколения часто нет опыта жизни в современных русских сообществах Китая, а среди молодёжи, имеющей такой опыт, нет желания заниматься научной деятельностью. В итоге, в настоящее время общая численность русских Китая, районы их проживания, особенности жизни, историческая динамика развития практически неизвестны научному сообществу. А значит, в выстраивании отношений с китайскими партнёрами, русские предприниматели, например, не имеют возможности опираться на опыт «предыдущих поколений», и каждый русский, оказавшийся в КНР, заново прокладывает себе путь там. где можно было бы воспользоваться советом и опытом соотечественников.

Дополнительную актуальность теме исследования придаёт значимость Китая с точки зрения геополитических интересов России. Русское сообщество является весомым фактором в реализации российской внешнеполитической стратегии и продвижении национальных интересов в дальневосточном регионе. Русские Китая могут рассматриваться как важный демографический, интеллектуальный и социокультурный ресурс, способный не только повысить эффективность внешней политики и экономических связей РФ в восточном направлении, но и содействовать решению приграничных проблем современной России.

По убеждению автора материалы и выводы исследования, могут быть востребованы не только в научных кругах, но и среди представителей самых разных профессий, чья деятельность связана с Китаем. Всё это подтверждает актуальность рассматриваемой темы.

В данной работе автор пытайся найти ответы на следующие вопросы:

1) Кем представлена современная «русская диаспора» Китая?

2) Как и когда она сформировалась?

3) В чём причины приезда русских в Китай?

4) Как изменялось русское сообщество Китая с течением времени?

5) Какие этнические факторы, способствуют объединению и сплочению русских, проживающих в Китае? и др.

Результатом исследования стало создание целостной картины русского сообщества Китая в настоящее время, выявление исторических периодов и событий, повлиявших на выезд русских из страны, выявление причин миграции, а также этнических факторов, способствующих объединению русских в Китае и т.д.

Объект исследования. Объектом исследования является современная русская диаспора в Китае.

Предмет исследования. Предметом исследования является историческая динамика расселения русских в Китае и, как следствие, их образ жизни, исторические способы адаптации и интеграции, а также способы сохранения русской этничности и культуры.

Территория. Территориально исследование охватывает провинции Гирин (Цзилинь), Гуандун, Ляонин, Хэйлунцзян, Чжэцзян, Цзянсу, АР Внутренняя Монголия, Синьцзян-уйгурский АР, о-в Хайнань, города Гуанчжоу, Пекин, Сянган (Гонконг), Тяньцзинь, Харбин, Шанхай и др. Вдоль границы провинции Хэйлунцзян с Россией возникали русские поселения, жители которых находились в непосредственном контакте с китайцами. В целом ряде населённых пунктов АР Внутренняя Монголия и Синьцзян-уйгурский АР до сих пор проживают потомки смешанных браков. Русские сообщества, сформировавшиеся во всех вышеназванных районах, рассматриваются в рамках данного исследования.

Хронологические рачки. В исследовании рассматривается весь период российско-китайских отношений. Однако нас интересуют, прежде всего, те исторические события, которые оказали влияние на формирование современного русского сообщества в Китае. А потому, например, албазинцы, отсчитывающие свою историю с XVII в. и практически утратившие генетическое родство с русскими предками, теоретически не имеют отношения к современному русскому

сообществу. Однако предпринятые в конце XIX в. членами Русской духовной

9

миссии усилия по укреплению в душах албазинцев православной веры и памяти об исторических корнях дали положительные результаты. В итоге, в таких городах как Пекин и Харбин сохраняются общины албазинцев, указывающие своё русское происхождение.

В ходе работы нами также было установлено, что именно те города, которые привлекли русское население в конце XIX в., являются центрами русской диаспоры и в настоящее время.

Цель работы: выявить, описать и проанализировать тенденции развития, а также процессы изменения положения русской диаспоры в Китае.

Для достижения данной цели были поставлены следующие задачи:

1) обозначить временные промежутки наиболее активных миграций русских в Китай;

2) установить причины, побуждавшие русских к переселению;

3) определить основные районы проживания русских в Китае;

4) определить, являются ли русские сообщества Китая «союзом соотечественников» или представляют собой несвязанные локальные группы;

5) определить главные факторы, объединяющие русское население Китая;

6) выявить бытовые и культурные особенности жизни русских в Китае.

Гипотезы.

1. Русское население Китая проживает, преимущественно, в приграничных с Россией районах.

2. Русские Китая - это потомки «белых» эмигрантов, мигрировавших в Китай после Октябрьской революции и после прихода к власти большевиков.

3. Русские Китая сохраняют русскую культуру, язык и веру, поддерживая тесную связь друг с другом.

Методология. В ходе работы нами использовались, главным образом, сравнительно-исторический. аналитический и этнографический подходы.

Методы исследования. Цели, задачи, методологические и теоретические основы диссертационного исследования обусловили применение комплексной методики, включающей в себя наблюдение, изучение и анализ архивных докуЮ

ментов, статистических материалов и прессы, опрос респондентов, анкетирование. Основной этнографический материал был получен в ходе наблюдения и опроса. Ввиду того, что всегда существует опасность неверно истолковать увиденное или услышать то, что не соответствует действительности, оба эти метода постоянно комбинировались, что позволяло сделать более выверенные выводы. Возможность наблюдать и участвовать в жизни русского населения Китая была у автора в период проведения экспедиционных исследований: I) г. Шанхай (КНР), сентябрь 2006 г. - июль 2007 г.; 2) г. Ляньюньган, пров. Цзянсу (КНР), апрель 2007 г.; 3) г. Санья, о-в Хайнань (КНР), март-апрель 2007 г.; 4) г. Лабдарин, г. Хайлар, село Шивэй, село Эньхэ, АР Внутренняя Монголия (КНР), август 2009 г.; 5) г. Харбин, пров. Хэйлунцзян (КНР), май-сентябрь 2009 г.; 6) г. Далянь, г. Пекин, г. Тяньцзинь, г. Хух-Хото (КНР), август-сентябрь 2010 г.; 7) г. Пекин, г. Шанхай (КНР), январь 2011 г. и другие.

Нами было опрошено 95 человек. Все опрошенные имеют длительный опыт проживания в Китае и выработали собственные адаптационные модели. Методом глубокого интервью было опрошено 30 человек. Из опрошенных пять человек в возрасте до тридцати лет, находящиеся в Китае в связи с получением образования; основная масса опрошенных - лица в возрасте ог 42 до 56 лет. приехавшие в Китай с чётко обозначенными целями (работа по контракту, бизнес-проект, контроль за производством и т.д.); восемь человек - лица преклонного возраста (ог 68 лет и выше), родившиеся в Китае. В тендерном составе опрашиваемых отмечатся перевес женщин, было опрошено женщин - 17, мужчин - 13. Многие из опрошенных попросили не указывать в исследовании их фамилий или даже имён. Лица молодого и среднего возраста, объясняя причину, говорили о том, что это позволяет им быть более откровенными в беседе. Лица старшего возраста боялись «реакции со стороны китайских властей», а также осуждения их неудачных высказываний «друзьями китайской молодости».

Помимо глубоких интервью источником ценной этнографической информации было каждодневное общение с русскими жителями Китая, которое не прерывалось и после нашего возвращения в Россию и осуществлялось с помощью

и

современных средств связи (сотовая связь, электронная почта, скайп и т.п.). Таким способом нам удалось регулярно опрашивать ещё 65 человек, тридцать три из которых женщины, а тридцать два - мужчины. В целом, всех опрошенных можно разделить на несколько групп: 1) пожилые люди, родившиеся в Китае (например, представители русского национального меньшинства из Трёхречья, русские харбинцы): 2) представители современной русской диаспоры Китая (бизнесмены, студенты, лица, работающие по контракту и др.); 3) лица, оказавшиеся в Китае в результате стечения обстоятельств (например, жёны бизнесменов) и т.п. В возрастном плане опрошенных можно разделить на: I) молодёжь (от 20 до 27); 2) лиц средних лет (30-45 лет); 3) лица старше 65 лет. Полученные сведения - это ценный этнографический материал, анализ которого позволит лучше понять образ жизни русских мигрантов.

В период проживания в Китае нам удалось установить тесные дружественные связи с представителями многих русских объединений, воочию наблюдать их деятельность, быть сопричастным к реализации ряда проектов. Все полученные в ходе наблюдения данные неизменно проходили проверку опросом или повторным наблюдением. Опросы носили преимущественно неформальный характер, имеющий форму беседы, переписки или обмена информацией по текущим событиям. Неоднократно предпринимаемые нами попытки проведения опроса методом анкетирования неизменно проваливались. При этом не помогали ни авторитетные рекомендации, ни длительные дружеские отношения. Причинами отказа либо скупых, односложных ответов являются опасение последствий, отсутствие времени и безразличие/неуважение к самой процедуре. А потому только неофициальная беседа в тёплой обстановке давала по-настоящему серьёзные результаты. В итоге, значительная часть материала была получена в ходе так называемого неструктурированного глубокого интервью.

Источники.

* й^овора., зак лючённые между Россией и Китаем Используемые в исследовании международные договора относятся к урегулированию таких вопросов, как границы, статус граждан России на территории

Китая, условия торговли и т.д'°. Публикация межгосударственных соглашений регулярно осуществлялась и осуществляется как в советское", так и в наше время12. Знание такого рода источников помогает понять характер контактов между странами, определить атмосферу, в которой происходило обшение между гражданами России и Китая в разные исторические периоды.

• Архивные документы архивохранилищ (Архив внешней политики Российской империи (АВПРИ), Государственный архив Хабаровского края (ГАХК), Государственный архив Иркутской области (ГАИО), От-

Исторические акты о подвигах Трофея Хабарова на Амуре в I649-I6i 1 гг. //Сын Отечества. СПб., 1840 г., кн. I.; Венюков МЛ. Трактаты европейских государств с Китаем 1862 г. / Кяхта, 1862 г.; Венюков МЛ. Очерк старых и новых договоров с Китаем. / СПб, 1861 г.; изд. 2, 1863 [-.; Юзефович Т. Договоры России с Востоком. Политические и торговые. СПб., 1869 г.; Договоры России с Китаем. / Сост. Балкашин H.H. Иркутск. 1881 i.; Сборни к договоров России с Китаем, 1689-1881. / |Иэд. Д. Пещуров). СПб: М-во ин. дел, 1889 г.; Свод между народных постановлений, определяющих взаимные отношения между между Россией и Кшаем, 1689-1897. / СПб.: Типография В.Ф. Киршбаума, 1900 г.; Сборник договоров и дипломатических доку ментов по делам Дальнею Востока 1895-1905. / СПб., 1906 г.

11 Гримм ЭЛ. Сборник договоров и дру тих доку ментов по истории между народных отношений на Дальнем Востоке (1842-1925). М„ 1927 г.; Первые шаги русског о империализма на Дальнем Востоке 1883-1903. / Красный архив. 1932 г., Т. III; Сборник договоров России с другими государствами. 1856-1917 гг. М: Гос. издательство политической литературы. 1952 г., 464 е., 564 е., 372 е.; Русско-китайские отношения 1689-1916. Официальные доку менты. М, 1958 т., 136 е.; Первые документы о связях Китая с Россией. Хрестоматия по истории Китая в средние века (XV - XVII вв.). Глав. ред. Симоновская JI.U.. М„ I960 г. // wvvw.vostlit.info/Texls/Dokumeniy/China/X V/Chiestoma t/index. In in (Дцта обращения 10.03.2011.1; KupinyiioaiA.il. B.K. ¡¡люхер в Китае. 1924-1927 гг. Документированный очерк. Документы. М.: Hay ка, 1970 т., 187 е.; Русско-китайские отношения в XVII веке: Материалы и доку менты в 2- томах. VI., 1969-1972 гг. // Сетевая версия В. Тру .хин. 2010 г. Н www.ostrog.ucoz.ru/publikacii 2/4 82 9.htm I Дата обращения 15.06.201 |.|; Русско-китайские отношения в XVIII веке: Материалы и документы. Т. 1. 1700-1725. / М., 1978 г.

'* Внешняя политика России на Дальнем Востоке кон. XIX - нач. XX вв. М., 1993 г.; Сборник российско-китайских дог оворов, 1949-1999. М., 1999 г.

13

дел рукописей Государственной библиотеки им. В.И. Ленина, Российский государственный архив древних актов (РГАДА, б. ЦГАДА)). Архивные документы позволили более детально изучить вопрос пребывания русских в Монголии. Используемые в работе документы посвящены истории возникновения и работы русского консульства в Урге (АВГ1РИ, ГАИО). Некоторые документы представляют собой отчёты о деятельности консульства (ГАИО, РГАДА) и т.д.

* Мемуары, дневники, путевые заметки

Авторами данных работ в большинстве случаев являлись военные и гражданские чиновники. Очевидцы многих событий, повлиявших на взаимоотношения наших народов, отразили в своих воспоминаниях много деталей, дополняющих общую картину бы га и сосуществования на едином территориальном пространстве народов двух разных культур. Работы содержат и аналитические разделы, значимые для комплексной оценки ситуации, отражающие субъективный взгляд на события. Мемуары, путевые заметки, написанные в увлекательной манере привлекательны для простого читателя и для исследователей. В этих работах присутствует актуальная для нашего времени идея толерантности, идея необходимости проявления уважения к соседним народам, изучении чужой культуры и этикета.

* Местная периодическая печать (русскоязычные газеты «Шанхайская заря» ('934 г.), газета «Советское Приаргунье», «Дальневосточные ведомости». журнал «Берега дружбы» и др.)

Материалы газет предоставляют обширные сведения о жизни русских на Дальнем Востоке. В них, среди прочего, был опубликован ряд материалов о миграциях русских в Китай. Жизнь «русского» Шанхая отражалась на страницах «Шанхайской зари», ныне не существующей. Самым известным и единственным на сегодняшний день русским журналом, издаваемым в Китае, является журнал «Берега дружбы», официально существующий как приложение к китайскому журналу «Партнёры». Созданный в последние годы, журнал обязан своим существованием энтузиазму нескольких русских жителей г. Харбина, в ча-

стности председателю «Русского клуба в Харбине» М. Кушнаренко, а также одному из руководителей клуба Л. Жебокритской. Журнал ориентирован на широкий круг читателей и издаётся на личные финансовые средства его создателей. «Берега» пользуются большой популярностью, поскольку отражают текущие события в жизни русского сообщества Китая.

Несмотря на типовую ограниченность используемых источников, можно с уверенностью утверждать, что полученные материалы составляют репрезентативную источниковую базу, достаточную для реализации поставленных в диссертационном исследовании задач. Сильной стороной источниковой базы данной работы является тот факт, что многие из источников (прежде всего, полученные в ходе полевых исследований) вовлекаются в научный оборот впервые, а содержащиеся в них сведения проливают свет на ранее неизвестные науке стороны жизни современной русской диаспоры Китая.

Научная новизна исследования. Тема присутствия русских в Китае, российская колонизация северной Маньчжурии, а также русская диаспора привлекали и привлекают внимание многих исследователей в России и за её пределами. Накоплен обширный материал, освещающий самые различные аспекты такого присутствия. Однако вопросы, связанные с нынешним, современным положением русских в Китае почти не нашли отражения в исследованиях. Настоящая работа - это первая попытка осуществить комплексный анализ положения русского населения Китая, его территориальной и этнической специфики, адаптации в иноязычной и инокультурной стране. Наше исследование делает акцент на исторической динамике формирования современной русской общины и современном положении русских в Китае.

Работа над темой позволила:

1) ввести в научный оборот ранее неизвестные или малоизвестные научному миру сведения о русском населении Китая, собранные автором в процессе его полевых исследований:

• выявить новые факты из жизни ныне практически забытой Желту-гинской республики;

• получить в ходе полевых работ и глубоких интервью ранее неизвестные сведения о жизни представителей русского национального меньшинства Китая, проживающих в г. Лабдарине, г. Хайларе, г. Хух-Хото, сёлах Шивэй и Эньхэ (АР Внутренняя Монголия);

• получить в ходе полевых работ и глубоких интервью ранее неизвестные сведения о русских жителях Ляньюньгана, впервые описав данное сообщество в научном исследовании;

• опросить, описать и проанализировать жизненный уклад современного русского населения городов Гуанчжоу, Далянь, Пекин, Санья, Харбин, Шанхай и др.;

2) выявить и проанализировать в комплексе основные места проживания современных русских сообществ Китая;

3) выявить их региональную специфику;

4) установить ключевые этнические факторы, способствующие объединению русских в Китае;

5) создать целостную картину русской диаспоры в Китае;

6) выявить ранее неизвестные адаптационные модели у ряда русских сообществ и т.д.

Данное исследование - это первая работа, представляющая комплексный анализ всей современной русской диаспоры Китая. Многие из описанных в данной работе современных русских сообществ, в частности современные русские сообщества Ляньюньгана, Хайнаня, Хух-Хото и др., описываются в научном исследовании впервые.

Теоретическая и практическая значимость работы. Собранный и проанализированный материал позволяет проследить исторические и этнографические особенности процесса формирования современной русской диаспоры в Китае, установить районы проживания её представителей, выявить сходства и различия между русскими сообществами разных китайских городов, выявить

этнические факторы, способствующие объединению русских в Китае и др. Изучение опыта культурного взаимодействия русской диаспоры с китайским социумом имеет конкретное практическое значение: его результаты могут быть учтены как российскими административными органами в отношениях с Китаем, так и представителями российского бизнеса, науки и культуры. Собранный и обобщённый материал может оказать помощь студентам исторических и регио-новедческих специальностей в подготовке курсовых и дипломных проектов. Материалы могут быть использованы в курсе лекций по вопросам истории освоения русскими Дальнего Востока, истории русской эмиграции, межкультурной коммуникации, а также как практическое пособие.

Апробация работы осуществлялась в виде докладов и статей на различных научно-практических конференциях и форумах: 9-10 июня 2009 г. - «V Кадашевские чтения» (г. Москва); 26-27 ноября 2009 г. - Конференция-семинар молодых учёных «Науки о культуре XXI в.» (г. Москва); 7-8 декабря 2009 г. - «VI Кадашевские чтения» (г. Москва); 29-30 марта 2010 г. - XL Научная конференция «Общество и государство в Китае» в ИВ РАН (г. Москва); 1-3 ноября 2010 г. - III Международная научная конференция РАИЖИ и ИЭА РАН «Женская история и современные тендерные роли: переосмысливая прошлое, задумываясь о будущем» (г. Череповец); 28-30 ноября 2010 г. - Международный общественный и научный форум «Власть, семья, этнос: тендерные роли в XXI в.» (г. Москва); 23-27 мая 2011 г, - Feminisms in a Transnational Perspective 2011: Women Narrating Their Lives and Actions. IUC (г. Дубровник, Хорватия) и др.

Ряд вопросов, рассмотренных в диссертационном исследовании, поднимался автором в телевизионной передаче «Слово за слово» телеканала «Мир» (тема выпуска: «Китайский трудовой десант», апрель 2009 г.), куда автор был приглашён в качестве эксперта.

Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, пяти глав, заключения, списка источников и литературы и приложения, состоящего из девяти параграфов.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ.

Во Введении обосновывается актуальность избранной темы, определяется объект и предмет диссертационного исследования, рассматривается степень научной разработанности проблемы, формулируются цель и задачи работы, описываются методологические основания и источники исследования, раскрываются научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы.

В первой главе «Обзор опубликованных источников и литературы», состоящей из трёх параграфов, подробно рассматривается историография русского присутствия в Китае, созданная в России, Китае и других странах. Особый акцент сделан на историю изучения вопроса в нашей стране. Параграф, посвященный этой теме, состоит из трёх разделов: 1) дореволюционная историография; 2) советская историография; 3) историография постсоветского периода. В рамках данной главы автор попытался ответить на следующие вопросы: во-первых, какие темы привлекали наибольшее внимание исследователей в разные годы, во-вторых, какие темы в настоящее время наименее изучены либо не изучены вовсе. Временные рамки рассматриваемых вопросов - вторая половина XIX в. и до настоящего времени, т. е. весь период существования историографии вопроса.

В историографии истории русской диаспоры и культуры в Китае в работах российских учёных до Октябрьской революции 1917 г. прослеживается два главных исследовательских направления. Первое - это работы о Русской духовной миссии в Пекине. Второе направление затрагивало различные вопросы, связанные со строительством и функционированием КВЖД. В исследованиях второго направления также можно выделить несколько групп: 1) комплексные научные труды, отражающие экономико-политическое и историко-культурное положение в районе строительства КВЖД и прилегающих территорий; 2) путеводители по региону; 3) работы, посвящённые теме эффективного функционирования КВЖД, обеспечения работников железной дороги всем необходимым;

4) книги о жизни и труде русских граждан, осевших на китайской территории и т.д.

Крайне небольшой, но значимой в рамках рассматриваемой темы является группа работ, посвященных Желтугинской республике. Однако из-за малочисленности выделить их в отдельное направление затруднительно. Не оформившимися в отдельное направление являются также труды, посвящённые торговым отношениям между Россией и Китаем. Помимо прочего, внимание исследователей привлекали история албазинцев и некоторые другие вопросы.

В советский период тема русского присутствия в Китае переживала не самые лучшие исследовательские времена. История «белой» эмиграции, присутствие русских в Маньчжурии, Русская духовная миссия и пр. долгое время не получали должного внимания. Наиболее существенные научные исследования и разработки были сделаны в рамках изучения истории дипломатических отношений между Россией-СССР и Китаем. Отдельные темы (изучение русского языка в Китае, христианство в Китае и др.) поднимались в разные годы существования советской власти. Однако на общем фоне они выглядят скорее случайными, нежели закономерными. В результате можно утверждать, что изучение рассматриваемого вопроса в советский период регулировалось не научным интересом к тому или иному историческому факту, а политическим заказом и существующей политической ситуацией. Некоторые исследовательские «новшества» начинают появляться лишь во второй половине 1970-х годов.

За последние два десятилетия было издано большое количество книг о русском присутствии в Китае. От двух предыдущих этапов данный исследовательский период отличается свободой в выборе тем и широтой привлекаемых для работы материалов. Это привело к тому, что число публикаций с каждым годом растёт с геометрической прогрессией.

Сопоставление работ российских и китайских исследователей показывает,

что и теми и другими вопрос взаимодействия и взаимовлияния двух народов

изучается поверхностно и в основном под «своим» углом зрения. Российские

исследователи делают упор на изучение истории русского присутствия в Китае

19

в основном до 1960-х годов. Их интересует культурное наследие албазинцев, квждинцев, белоэмигрантов, советских специалистов. Вместе с тем, практика сосуществования на китайской территории местного населения и русских мигрантов обычно остаётся без должного внимания. Китайские же исследователи чаще всего видят в этом историческом опыте лишь агрессию русских, не замечая мощного культурного и экономического толчка, который дало стране русское присутствие в разные исторические периоды.

Иностранных исследователей русское присутствие в Китае интересует в основном как проявление внешней политики нашей страны, а также с позиции влияния российской политики на ту страну, к которой принадлежит тот или иной учёный. Кроме того, следует отметить внимание исследователей к теме строительства КВЖД и «белой эмиграции».

Вторая глава исследования называется «Становление контактных зон и начало российского присутствия в Китае». Она состоит из трёх параграфов: 1) «Русское поселение в Китае в первой половине XIVв.»; 2) «Заселениерусскими Сибири и Дальнего Востока и образование контактных зон»', 3) «Апбазинцы как историко-этнографический феномен».

Первый параграф второй главы посвящен первым упоминаниям о русских, проживающих в Китае. Нами установлено, что самые ранние свидетельства относятся к началу XIV в. В 1330-е годы русские входили в состав отборных частей Пекинской гвардии и находились на службе у китайского императора. Позднее следы присутствия этой группы в Китае исчезли, тем не менее, именно Русский полк императорской гвардии являлся первой известной науке крупной русской общиной в Китае.

Второй параграф рассказывает об освоении русскими Сибири и Дальнего Востока, формировании в регионе «контактных зон» между русскими и китайцами. В третьем параграфе главы рассматривается история формирования общины албазинцев - наиболее ранней группы русских, ассимилированных, но сохранивших вплоть до настоящего времени память о своих исторических корнях.

Таким образом, вторая глава освящает процесс установления первых русско-китайских контактов, выявляет первые предпосылки к возникновению русских сообществ на территории Китая, устанавливает первых русских, имевших опыт длительного проживания на землях сопредельного государства.

Третья глава исследования называется «Опыт адаптации и первые сообщества русских в Китае. Эволюция общин».

Первый параграф «Русская диаспора в Пекине и её роль в эволюции русского сообщества Китая» состоит из четырёх разделов: 1) «Русская духовная миссия в Пекине»; 2) «Советские граждане в Пекине»; 3) «Посольство РФ в КНР и православный храм на его территории»; 3) «Ябаолу». В нём прослеживается эволюция русского сообщества от момента его зарождения в XVIII в. и до настоящего времени. Автором было установлено, что данная община, являясь одной их старейших в Китае, сохраняет своё важное консолидирующее значение для всех

Второй, третий и четвёртый параграфы, охватывают всю северную часть Китая, непосредственно граничащую с Россией («Русское население Синьцзяна и его значение в развитии российско-китайских отношений», «Приграничная торговля и её роль в формировании русского сообщества в Китае: г. Кяхта и Монголия», «АР Внутренняя Монголия и её роль в истории русского присутствия в Китае»), Близость границы определила характер межэтнических отношений в регионе. Начиная с самых ранних контактов, русские и китайцы тесно сотрудничали друг с другом: обменивались навыками, торговали, изучали национальные особенности друг друга. В итоге, русские поселения и русские сообщества сосредоточенные в китайской приграничной полосе, имеют старейшую историю, продолжая развиваться.

Положенные в основу четвёртого параграфа, в свою очередь, делится на разделы: 1) «Русские в Трёхречье»; 2) «Русские старообрядцы в Маньчжурии»; 3) «Русское национальное меньшинство в Китае в настоящее время»; 4) «Сёла Шивэй и Эньхэ»; 5) «г. Хайлар; г. Лабдарин»; 6) «г. Хух-Хото». Положенные в

основу данной главы собственные полевые исследования автора позволяют

21

ввести в научный оборот ранее неизвестные страницы истории русской общины Внутренней Монголии.

Пятый и шестой параграфы («Тяньцзинъ в жизни русской колонии и современного русского сообщества», «Русская диаспора в Шанхае и её эволюция») тесно связаны с колониальным периодом в истории Китая, а также периодом «белой» русской эмиграции. Возникнув ещё в XIX в., русские сообщества этих городов сформировали ту буферную зону, которая сумела воспринять колоссальный поток беженцев из России, хлынувший в Китай после Октябрьской революции, на несколько лет превратившись в центры «белой» эмиграции за рубежом.

Седьмой параграф радикально отличается от всех предыдущих и последующих. Он рассматривает малоизвестную страницу русско-китайской истории -опыт незаконных поселений на территории Китая русских золотоискателей. Желтугинская республика, являясь, по существу, многонациональной общиной, превратилась в некое образование, основанное на российских принципах государственности.

Четвёртая глава исследования называется «Процесс диаспорообразова-ния в XX и XXI в.: от плановых и вынужденных переселений к стихийным миграциям русских в Китай». Первый параграф данной главы посвящен Харбину («Русское сообщество Харбина и историческая динамика его развития»). На рубеже веков в соответствии с российско-китайским межправительственным соглашением в Харбине и на близлежащих территориях были созданы условия для возникновения крупнейшего русского сообщества в Китае. В государстве с чуждой культурой возник мощный очаг русской культуры, долгие годы сохранявший ту русскую специфику, которой с приходом к власти большевиков уже не было в России.

Второй параграф Главы («Эволюция русского сообщества Даляня и Порт-Артура») перекликается с предыдущим, поскольку рассматривает русское сообщество, сформировавшееся в регионе в период царской власти и в рамках программы по укреплению дальневосточных позиций России в Азии. В пара-

графе прослеживается эволюция местном русской общины с момента зарождения и вплоть до наших дней.

Параграф «Русские в Гуанчжоу: от советских специалистов до российских бизнесменов» наглядно иллюстрирует сотрудничество СССР и КНР, раскрывает тему русского присутствия в годы советской власти. Русское сообщество в Гуанчжоу на заре своего существования испытаю влияние периода советско-китайской дружбы, сейчас оно переживает новый этап - время рыночных отношений.

Русские Тайваня - уникальное явление в истории российско-китайских отношений. Представители данного сообщества испытали на себе тяготы и лишения, спровоцированные не только миграцией после Октябрьской революции, но и бегством с «континентального» Китая после прихода в нём к власти коммунистов. Политические коллизии, двойной статус острова (как провинции КНР и как независимого государства) оказали влияние на эволюцию русского сообщества Тайваня. Данный вопрос рассмотрен в четвёртом параграфе («Исторические и этнокультурные особенности русского сооби^ества на Тайване»),

Как в XVIII в., так и в нынешние годы активное взаимодействие двух культур и народов наблюдается в приграничной зоне. Неслучайно в Маньчжоули, Суйфэньхэ и Хэйхэ постоянно проживает большое число русских. Общины этих городов рассмотрены в пятом параграфе («Русское сообщество приграничных китайских городов (Маньчжоули, Суйфэньхэ, Хэйхэ) как пример адаптации этнического сообщества в иноку.льтурной среде»).

Параграф ■.-.Адаптационная модель русских Ляньюньгана» посвящён необычному русскому сообществу. Своим появлением оно обязано строительству Тяньваньской АЭС, привлёкшей в Китай большое число русских специалистов и членов их семей. История русского присутствия в Китае знает примеры подобных массовых миграций (КВЖД, работа на китайских объектах советских специалистов и пр.). Как и в более ранние периоды времени жизнь «тяньваньской общины» ограничиваюсь условиями действия межгосударственного соглашения о сотрудничестве. После окончания срока действия контракта рус-

23

ские специалисты вернулись на Родину. Однако их опыт проживания в Китае представляет большой интерес для данного исследования.

Из всех городов Китая представителям русского бизнес-сообщества более всего полюбился г. Сянган (Гонконг). Выгодные условия для ведения бизнеса, щадящий режим налогообложения, возможность общения с финансовой элитой мира привлекают в Гонконг всё больше русских. Результаты исследования данной общины представлены в седьмом параграфе диссертации («Русские Сянгана (Гонконга): бизнес как фактор этнической консолидации»).

В параграфе «Русские о-ва Хайнань: новая модель этнической адаптации» исследуется одно из самых молодых русских сообществ Китая. Возникшее в годы активизации межгосударственных контактов, оно впитало веяния нового времени. Его отличительной чертой является ориентация на туристическую индустрию.

В девятом параграфе («Современные группы русских как неотъемлемый компонент генетически различных русских сообществ») рассмотрены группы русских, образовавшиеся в Китае за последние двадцать лет. Они присутствуют во всех районах проживания представителей современной русской диаспоры. Это студенты, преподаватели, предприниматели и бизнесмены, жёны или мужья русских мигрантов.

Пятая глава посвящена факторам, способствующим консолидации русского населения Китая, сохранению им национальной идентичности, исторической памяти, языка, культуры, религиозной принадлежности.

Заключение.

Перед началом исследовательских работ нами было выдвинуто три гипотезы. Во-первых, «русское население Китая проживает, преимущественно, в приграничных с Россией районах». Данная гипотеза подтвердилась лишь частично. Действительно, в таких приграничных районах, как Синьцзян-уйгурский АР, АР Внутренняя Монголия, провинция Хэйлунцзян проживает многочисленное русское население, часть которого относится к русскому национапьному меньшинству Китая, а часть сформирована мигрантами более позднего периода (со-

ветские и современные мигранты). Однако районы проживания русских в Китае этим не ограничиваются. Нами было установлено, что практически во всех крупных городах восточной части Китая (особенно в тех, с которыми у России есть регулярное транспортное сообщение) проживают крупные русские сообщества, состоящие преимущественно из мигрантов последних двадцати лет. В Китай они приезжают с деловыми, образовательными, туристическими и матримониальными целями.

Во-вторых, «русские Китая - это потомки «белых» эмигрантов, мигрировавших в Китай после Октябрьской революции и после прихода к власти большевиков». Данная гипотеза практически не нашла подтверждения. На момент исследования в Китае не осталось потомков белых эмигрантов (за крайне небольшим исключением), поскольку все они скончались либо выехали в другие страны (Россия, Австралия, Бразилия и т.д.). Потомки от смешанных браков с русскими компактно проживают лишь в АР Внутренняя Монголия и Синьцзян-уйгурском АР, но из-за сильной ассимиляции они считают себя «китайцами русского происхождения». Остальное русское население представлено в основном мигрантами последних двадцати лет.

В-третьих, русские Китая сохраняют русскую культуру, язык и веру, поддерживая тесную связь друг с другом. Данная гипотеза подтвердилась частично. Нами было установлено, что основными факторами, способствующими сохранению русской идентичности, действительно являются русская культура, русский язык и православная вера. Однако, русские, проживающие в Китае, весьма разобщены, живут небольшими тесными коллективами и зачастую игнорируют общение со своими соотечественниками. Причиной этого нередко является чрезмерная занятость.

В ходе нашего исследования были установлены периоды наиболее активных миграций русских в Китай, значимых для последующего процесса диаспо-рообразования. Во-первых, начиная с середины XIX в., в городах Пекин, Тянь-цзинь, Шанхай, на территории Монголии и Синьцзяна были открыты русские

консульства и созданы русские концессии, что привлекло в Китай значительное

25

число русских. Во-вторых, крупное русское сообщество сформировалось на китайской земле в период существования незаконного поселения Желтугинская республика (1883-1886 гг.). В-третьих, массовый приток русских в Китай наблюдался в годы освоения Маньчжурии, строительства КВЖД, работ в г. Дальний и г. Порт-Артур, т.е. с 1898 г. - года основания г. Харбин и до Русско-японской войны (1903-1905 гг.). В-четвёртых, огромнейшую роль в формировании русского сообщества в Китае сыграли Октябрьская революция и приход к власти большевиков. Два этих события послужили началом формирования крупных миграционных потоков из России, сделавших Китай одним из важнейших центров «белой» русской эмиграции. В-пятых, в годы коллективизации в Китай устремились староверы Сибири и Дальнего Востока. В-шестых, длительное время в Китае жили и работали советские военные и специалисты в различных областях народного хозяйства, помогавшие китайским коммунистам прийти к власти и восстановить экономику. После окончания Второй мировой войны и до начала Культурной революции новые партии советских граждан (военных, инженеров, архитекторов, химиков, физиков и т.д.) помогали китайскому народу справиться с противниками коммунизма и наладить жизнь в стране. Новым значимым для рассматриваемого нами вопроса этапом стало восстановление дружественных связей между странами, которое произошло в 1989 г. после визита М.С. Горбачёва в Китай, приведшего к нормализации отношений и восстановлению межпартийных связей.

Главными причинами миграций являются 1) изменение политической ситуации в стране (белоэмигранты); 2) поиск более благоприятных условий для профессиональной и творческой реализации (русские предприниматели середины и конца XIX в., частично «квждинцы»); 3) экономическая целесообразность (частично «квждинцы»; современные предприниматели и представители бизнеса; строители Тяньваньской АЭС; современные работники по контракту); 4) стремление сохранить собственную культурную, религиозную и т.д. самобытность (староверы); 5) браки с гражданами Китая (трёхреченцы, современные россияне); 6) политический заказ (советские специалисты); 7) получение

образования (студенты); 8) командировка в Китай члена семьи (жёны и дети русских дипломатов и служащих, сотрудников Тяньваньской АЭС, бизнесменов и предпринимателей).

Главными районами проживания русских в Китае в настоящее время являются города Гуанчжоу, Далянь, Лабдарин, Пекин, Санья, Сянган (Гонконг), Тайбэй, Тяньцзинь, Хайлар, Харбин, Шанхай и др., сёла Шивэй, Эньхэ и др., автономные районы Внутренняя Монголия, Синьцзян-уйгурский, провинции Гирин (Цзилинь), Гуандун, Ляонин, Чжэцзян, Хэйлунцзян, Цзянсу и др.

В ходе работы нами было установлено; что всё русское население Китая представляет собой ряд локальных сообществ, имеющих различную историю, безразличных друг к дру1у, сотрудничающих либо враждующих. В последние годы ряд инициативных групп предпринимает попытки по объединению русских Китая в рамках одной или нескольких организаций. Примерами таких организаций являются созданный недавно Координационный совет соотечественников в Китае, а также Русские клубы в Гуанчжоу, Даляне, Пекине, Санье, Харбине, Шанхае и др. Работа данных организаций имеет как положительные стороны, так и свои серьёзные недостатки. Важным критерием оценки их деятельности является мнение самих русских, проживающих в Китае, а оно бывает различным.

Нами был сделан вывод о том, что главными факторами, способствующими объединению русского населения Китая, являются русский язык, Церковь и вышеупомянутые русские клубы. Православная религия является связующим звеном не только для современных мигрантов, но также для потомков смешанных русско-китайских браков. Русский язык позволяет свободно общаться представителям различных национальностей и гражданам различных стран (особенно гражданам стран СНГ). Русские клубы объединяют всех независимо от вероисповедания и гражданства, создавая удобную площадку для общения и взаимопомощи.

Исследование позволило установить, что, находясь в чужой стране длительный период времени, русские сохраняют приверженность двум главным

27

культурным элементам. Первое - это кухня. Из всех представителей современного русского сообщества Китая сильнее всего процессу ассимиляции подверглись жители Трёхречья - потомки смешанных браков. Тем не менее, несмотря на то, что все они родились в Китае и не знают другой Родины, они сохраняют свои русские вкусовые пристрастия, передавая их из поколения в поколение. Не вызывает удивления тот факт, что современные мигранты тем более сохраняют приверженность национальной кухне. Вторая отличительная черта русских Китая - приверженность православию, если, конечно, мигрант не является последователем какой-либо иной религиозной системы. Православная вера - важный консолидирующий и отличительный элемент русского сообщества. При этом глубина веры и так называемая «воцерковлённость» в данном случае значения не имеет. Православие воспринимается именно как атрибут или символ Родины.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

Статьи, опубликованные в ведущих научных журналах и изданиях, утверждённые ВАК Министерства образования и науки Российской Федерации:

1. Курто О.И. Желтугинская республика: опыт социального обустройства на границе России и Китая. // Археология, этнография и антропология Евразии, 2011 г., № 3 (47), С. 135-142.

2. Курто О.И. Мужской мир, мужские ценности: повседневность у мужчин-старателей «Желтугинской республики» 1883-1886 гг. II Женщина в российском обществе. 2011 г., № 1 - С. 66-76.

3. Курто О.И. Отечественная историческая литература о русском присутствии в Китае. // Новая и новейшая история. 2011 г., июль-август, № 4, 224 с. - С. 54-68.

4. Курто О.И. Понятие «русские харбинцы» и его современное значение. // Этнографическое обозрение, 2011 г., № 1, С. 141-155.

5. Курто О.И. Рецензия на: Доклад о развитии философии и социальных наук в высших учебных заведениях Китая (1978-2008). Этнология. Гуйлинь, 2008 (на кит. яз.). // Этнографическое обозрение. 2011 г., № 4 - С. 200-202.

6. Курто О.И. Рецензия на: О.Г. Гончаренко. «Русский Харбин». М.: Вече, 2009. 256 с. (Русские за границей). // Этнографическое обозрение, 2010 г., № 3, С. 164-166.

Другие публикации:

1. Курто О.И. Православие в Китае. // Русский Дом. 2009 г., № 8. М.: Московская газетная типография, 57 с. - С. 50-51.

2. Курто О.И. Православие в Китае. // Мир Божий. Духовная жизнь и православная культура. (07.2009. - 06.2010.), № 14. М.: ЛинДИнтер, 112 с.-С. 94-97.

3. Курто О.И. Новые принципы формирования и функционирования китайской семьи в XXI веке. // Власть, семья, этнос: тендерные роли в XXI веке. Материалы Международного общественного и научного форума (28-30 ноября 2010 г., Москва). М.: ИЭА РАН, 2010 г., 369 с. - С. 148-152.

4. Курто О.И. Хищники-желтугинцы: к истории мужской повседневности второй половины XXI века. // Женская история и современные тендерные роли: переосмысливая прошлое, задумываясь о будущем. Материалы Третьей международной научной конференции РАИЖИ и ИЭА РАН, 1-3 ноября 2010 г., Череповец. М.: ИЭА РАН, 2010 г. Т. 2, 476 с. - С. 242-247.

5. Курто О.И. Повседневность и быт воспитанниц школы при Конвенте сестёр францисканок-миссионерок Пресвятой Девы Марии (1924-1950 гг.) в г. Харбине. // Материалы Четвёртой международной научной конференции РАИЖИ и ИЭА РАН, 20-22 октября 2011 г., г. Ярославль, с. 556-Т. 1, С. 345-347.

6. Курто О.И. Ваньши сяньшичжуи. // Духовная культура Китая: энциклопедия: в 5 т. + доп. том. // Гл. ред. M.J1. Титаренко; Ин-т Дальнего Востока РАН. М.: Вост. лит., 2006 г. - Т. 6: Искусство, 2010 г., 1031 с. - С. 541-542.

7. Курто О.И. Чжэнчжи бопу. // Духовная культура Китая: энциклопедия: в 5 т. + доп. том. II Гл. ред. M.JI. Титаренко; Ин-т Дальнего Востока РАН. M.: Вост. лит., 2006 г. - Т. 6: Искусство, 2010 г., 1031 с. - С. 840841.

8. Курто О.И. Китайская шкатулка в сердце Москвы. // Мир Божий. Духовная жизнь и православная культура. (07.2010. - 06.2011.), № 15. М.: Р-Мастер, 112с.-С. 63-66.

9. Olga Kurto. The Students of the Franciscan Sister's Missionaries of Mary Boarding School (1924-1950, Harbin, China): Women Narrating Their Lives. // Feminisms in a Transnational Perspective 2011: Women Narrating Their Lives and Actions. IUC Dubrovnik, May 23-27, 2011. Materials and Abstracts. Zagreb, 2011. - PP. 21, 27.

Публикации в сети Интернет:

1. Курто О.И. В Москве Пекин? // www.abirus.ru

2. Курто О.И. Интервью с директором русского ресторана «Лосия» в Харбине Ху Хуном. II www.ricolor.org

3. Курто О.И. История российско-китайских отношений (Нерчинский договор). // www.abirus.ru

4. Курто О.И. Китайские христианские секты. Поместная церковь Уитнесса Ли. // www.ricoIor.org

5. Курто О.И. Кто вы, русские харбинцы? И www.ricolor.org

6. Курто О.И. Новая модель китайской семьи. // www.ethnoproject.ru

7. Курто О.И. Политическое решение - семейная норма. // www.ethnoproject.ru

8. Курто О.И. Русские банки в Китае. // www.bankir.ru

9. Курто О.И. Сердца четырёх. // www.abirus.ru

Ю.Курто О.И. Сидя на сопках Маньчжурии. // www.ricolor.org

11.Курто О.И. Социализация детей в традиционном китайском обществе. // www.ethnoproject.ru

12.Курто О.И. Сянган: 10 лет с Китаем. II www.abirus.ru

13.Курто О.И. Храм по имени «Вопреки». // www.ricolor.org

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание учёной степени кандидата исторических наук

Подписано в печать: 03.10.2011. Формат 60*90 1/16. Бумага для множительных аппаратов. Ризограф. Усл. печ. л. - 1. Тираж 100 экз. Заказ № 30.

Отпечатано: Участок оперативной печати Института этнологии и антропологии РАН г. Москва, Ленинский пр-т, 32 А. Тел.: (495) 938-17-47

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Курто, Ольга Игоревна

Глава 1. Обзор опубликованных источников и литературы.

§ 1. Отечественная историография русского присутствия в Китае.

Дореволюционная историография.

Советская историография.

Историография постсоветского периода.

§: 2. Китайская историография русского присутствия в Китае.

§ 3. Иностранная историография русского присутствия в Китае.

Глава 2. Становление контактных зон и начало российского присутствия в Китае.

§ 1. Русское поселение в Китае в первой половине XIV в. Русские путешественники.

§] 2. Заселение русскими Сибири и Дальнего Востока и образование контактных зон.

§ 3. Албазинцы как историко-этнографический феномен.

Глава 3. Опыт адаптации и первые сообщества русских в Китае. Эволюция общин.

§ 1. Русская диаспора в Пекине и её роль в эволюции русского сообщества Китая.

§ 2. Русское население Синъцзяна и его значение в развитии российско-китайских отношений.

3. Приграничная торговля и её роль в формировании русского сообщества в Китае: г. Кяхта и Монголия.

§; 4. АР Внутренняя Монголия и её роль в истории русского присутствия в Китае.

§] 5. Тяньцзинь в .жизни русской колонии и современного русского сообщества.

§ 6. Русская диаспора в Шанхае и её эволюция.

§5 7. Феномен Желтугинскойреспублики.

Глава 4.

§ 1. Русское сообщество Харбина; историческая динамика развития.

§ 2. Эволюция русского сообщества Даляня и Порт-Артура.

§' 3. Русские в Гуанчжоу: от советских специалистов до российских бизнесменов. 4. Исторические и этнокультурные особенности русского сообщества на Тайване

§ 5. Русское сообщество приграничных китайских городов (Манъчжоули, Суй-фэнъхэ, Хэйхэ) как пример адаптации этнического сообщества в инокультур-ной среде.

§; 6. Адаптационная модель русских Лянъюньгана.

§ 7. Русские Сянгана (Гонконга): бизнес как фактор этнической консолидации.

§ 8. Русские о-ваХайнань: новая модель этнической adanmaijuu.3\A

9. Современные группы русских как неотъемлемый компонент генетически различных русских сообществ.

Глава 5. Факторы этнической консолидации.

§ 1. Феномен русских клубов.342 Заключение.

Список источников и литературы.

Архивные источники.370 Опубликованные источники.

Периодическая печать.

Полевые материалы автора.

Введение диссертации2011 год, автореферат по истории, Курто, Ольга Игоревна

Актуальность темы. Выезд населения за пределы своей страны и процесс формирования диаспор - явление, имеющее давние исторические корни. Нередко оно является индикатором происходящих в стране исхода экономических, политических, социальных, культурных, религиозных или каких-либо иных перемен. Одной из стран, в которых за долгие годы межгосударственных контактов сформировалась русская диаспора, является Китай.

Термин «русские» в рамках данного исследования применяется в отношении всех русскоязычных носителей русской культуры, независимо от их этнической-принадлежности и страны исхода. В подавляющем большинстве случаев речь идёт о мигрантах из России и стран бывшего Советского Союза. В аналогичном ключе используется и термин «китайцы», обозначающий в нашей работе всех граждан КНР независимо от их этнической принадлежности. В чём причина такого «обобщающего» подхода? Жители бывшего СССР, а ныне граждане независимых государств (России, Украины, Белоруссии и т.д.), не являющиеся специалистами в области антропологии, в бытовом общении с трудом различают выходцев из восточной и юго-восточной Азии1. Схожая ситуа

1 Из-за этого в бытовом общении в отношении жителей восточной и юго-восточной Азии нередко используется обобщающий термин «китайцы», или грубое «желтолицые» (бран.), «узкоглазые» (бран.). ция характерна и для граждан Китая, общающихся с европейцами2. В итоге, в повседневной жизни народы прибегают к неким унифицированным, эмоционально окрашенным кодировкам. Данные кодировки имеют вид краткого высказывания и используются для обозначения не только какого-либо одного народа, но даже целой группы народов, объединённых неким общим свойством или характеристикой (антропологическими особенностями, местом проживания, общими культурными традициями). Поэтому в Китае «русскими» или «советскими» будут не только этнические русские, но и белорусы, чеченцы, татары, коми и др. Такое отношение со стороны китайцев объединяет самых разных людей, что подтверждается, в частности, высказыванием одного из советских эмигрантов в Нью-Йорке: «Всё равно все говорим, хотя бы между собой, по-русски, а не на иврите или на армянском»3. При этом сама диаспора может сохраняться даже при утрате своей культурной отличительности, поскольку в её основе лежит политическая миссия — служения, сопротивления, борьбы и реванша4.

В китайской научной литературе в отношении русских, проживавших на территории страны в разные промежутки времени, использовались и продолжают использоваться различные термины. Например, в нашем исследовании встречается понятие «русское национальное меньшинство», или «элосыцзу». К данной категории лиц относятся граждане КНР русской национальности, компактно проживающие в Синьцзян-уйгурском АР, АР Внутренняя Монголия и частично в провинции Хэйлунцзян. Они включают в себя две группы лиц. К первой группе относятся так называемые «эцяо» (букв, «российские эмигран

2 Иностранцев китайцы нередко называют «заморские дьяволы/черти», или еще более грубо «белые обезьяны» (бран.), «большеносые» (бран.).

3 Тишков В.А. Исторический феномен диаспоры. Слабости традиционного подхода. // Этнографическое обозрение. 2008 г., № 4, С. 44-58. // www.world.1ib.ru [Дата обращения 08.08.2011.].

4 Там же. ты»), т.е. русские, мигрировавшие в Китай до Октябрьской революции и «белоэмигранты», а также «суцяо» (букв, «советские эмигранты») - граждане СССР, выехавшие из страны. Ко второй группе относятся «хуаэ хоуи» (букв, «потомки китайцев и русских»). В отношении данной категории лиц китайские учёные в последние годы всё чаще используют определение «хуньсюэ миньцзу» (букв, «народ со смешанной кровью»), подчёркивающее смешанное происхождение русских граждан Китая.

В названии диссертации используется термин «диаспора». В настоящее время в академических кругах нет единства по поводу содержания этого понятия. Хотя большинство исследователей соглашается с тем, что для диаспоры характерны: наличие и поддержание коллективной памяти и представления или мифа о «первичной Родине»; убеждение в необходимости служить интересам Родины; чувство отчуждения от доминирующего коллектива в принимающем обществе; «миф о возвращении» на Родину; чувство взаимопомощи; существование организационных форм этой взаимопомощи (землячества, национально-культурные и политические движения; клубы и т.д.); способность к самоорганизации.

По мнению академика В.А. Тишкова диаспора — «это культурно отличительная общность на основе представления об общей родит и выстраиваемых на этой основе коллективной связи, групповой солидарности и демонстрируемого отношения к родине» 5. Данное определение отличается от иной, хорошо известной формулировки, согласно которой диаспора — это совокупность населения определённой этнической или религиозной принадлежности, проживающая в стране или районе нового расселения. В.А. Тишков полагает, что такое определение имеет серьёзные недостатки. Во-первых, оно позволяет понимать под диаспорой все случаи крупных человеческих перемещений на

5 Тишков В.А. Исторический феномен диаспоры. Слабости традиционного подхода. // Этнографическое обозрение. 2008 г., № 4, С. 44-58 // www.world.lib.ru [Дата обращения 08.08.2011.]. транснациональном и даже на внутригосударственном уровнях в исторически обозримой перспективе. Например, московских и ростовских армян можно классифицировать как бывшую внутреннюю и нынешнюю внешнюю диаспору государства Армении в России. В таком случае под категорию диаспоры подпадают огромные массы населения: Ъколо трети населения Израиля, около четверти населения США и Канады. А нередко диаспоры в их традиционном понимании могут численно превышать население стран исхода6.

Другим важным недостатком упомянутого определения является неучтённая возможность перемещения государственных границ, в результате которого культурно-родственное население оказывается в нескольких странах, никуда не переезжая. Например, после распада СССР русские, белорусы и украинцы, расселившиеся по всей территории огромного советского государства, оказались разделёнными' государственными границами независимых стран. Хотя, безусловно, сама вероятность возникновения диаспоры при таких условиях сохраняется. Вопрос тогда заключается в том, по какую сторону границы возникает диаспора, а по какую - «основная территория проживания»1.

По мнению английского исследователя У. Сафрана для диаспоры характерны следующие отличительные особенности: 1) рассеянность из первоначального «центра» по крайней мере в два «периферийных» места; 2) наличие памяти или мифа о «первородине» (homeland); 3) «вера, что они не являются и не будут полностью приняты новой страной»; 4) видение первородины как места неизбежного возвращения; 5) преданность поддержке или восстановлению этой родины; 6) наличие групповой солидарности и чувства связи с первороди-ной8. Недостатком этой характеристики является идея наличия одного и обязательного места исхода и обязательной связи с этим местом. По мнению других

6 Там же.

1 Там же.

8 Там эюе; Safran W. Diasporas in Modem Societies: Myths of Homeland and Return. // Diaspora. 1991. Vol. 1, N. 1, pp. 83-84. учёных диаспора проявляет не столько «ориентацию на свои культурные корни в каком-то особом месте и желании возврата, сколько стремление воссоздавать культуру (часто в сложной и обновлённой форме) в различных местонахождениях» 9.

Миф о первородные включает в себя географическую локацию, историческую версию, культурные достижения и культурных героев. С течением времени он приобретает форму устойчивой коллективной идеологии, находящей своих адептов в каждом новом поколении. Представители диаспоры воспринимают свою родину или родину своих предков с романтизмом и ностальгией, надеясь со временем туда возвратиться. Причин для переезда в другую страну может быть несколько. Часть мигрантов выезжает из страны по политическим причинам, угрожающим их жизни или сохранению привычного для них жизненного уклада. Нередко диаспоры формируются в результате переезда из менее благополучной социальной среды в более благополучные и обустроенные социальные и политические сообщества. Экономические соображения остаются в числе основных факторов. Однако идеальная родина и политическое отношение к ней нередко различается. Для членов диаспоры главным условием возвращения на родину зачастую являются такие преобразования в своей стране, которые приведут её в соответствие с идеальным представлением о ней.

На протяжении Х1Х-ХХ вв. Дальний Восток являлся территорией интенсивных внутренних и внешних миграций. Географические факторы и ход развития истории превратили Приамурье и Приморье в районы сосуществования представителей разных народов и культур, наиболее многочисленными из которых были и остаются русские и китайцы. Имея многолетнюю историю двухсторонних контактов, мы многое друг о друге не знаем, а потому не только

9 Тишков В.А. Исторический феномен диаспоры. Слабости традиционного подхода. // Этнографическое обозрение. 2008 г., № 4, С. 44-58. // www.world.lib.ru [Дата обращения 08.08.2011.]. межличностное, но и межгосударственное сотрудничество для наших стран несколько осложнено.

По мнению автора, секрет успеха двухстороннего сотрудничества России и Китая состоит в ревизии положительного и отрицательного опыта выстраивания отношений. Русское население Китая обладает этим опытом в полной мере. Оно испытало на себе всё - и годы российско-китайской дружбы, и годы враждебности. Его представители сумели интегрироваться в китайское сообщество и найти в нём своё место. Вот почему изучение русских, проживающих в Китае в настоящее время, способно дать ключи к пониманию китайского менталитета и особенностей коммуникации с носителями китайской культуры, а сама тема исследования актуальна в настоящее время — время быстрого развития и активизации двухстороннего сотрудничества. Однако проблема состоит в том, что внимание учёных многие годы привлекали русские сообщества, отделённые от нас временем, например, община албазинцев, Русская духовная миссия, русские харбинцы, белоэмигранты Шанхая и пр. Нынешняя же жизнь русских Китая остаётся в большинстве случаев за пределами интересов исследователей. Во многом это объясняется тем, что у учёных старшего поколения часто нет опыта жизни в современных русских сообществах Китая, а среди молодёжи, имеющей такой опыт, нет желания заниматься научной деятельностью. В итоге, в настоящее время общая численность русских Китая, районы их проживания, особенности жизни, историческая динамика развития практически неизвестны научному сообществу. А значит, в выстраивании отношений с китайскими партнёрами, русские предприниматели, например, не имеют возможности опираться на опыт «предыдущих поколений», и каждый русский, оказавшийся в КНР, заново прокладывает себе путь там, где можно было бы воспользоваться советом и опытом соотечественников.

Дополнительную актуальность теме исследования придаёт значимость Китая с точки зрения геополитических интересов России. Русское сообщество является весомым фактором в реализации российской внешнеполитической стратегии и продвижении национальных интересов в дальневосточном регионе. Русские Китая могут рассматриваться как важный демографический, интеллектуальный и социокультурный ресурс, способный не только повысить эффективность внешней политики и экономических связей РФ в восточном направлении, но и содействовать решению приграничных проблем современной России.

По убеждению автора материалы и выводы исследования, могут быть востребованы не только в научных кругах, но и среди представителей самых разных профессий, чья деятельность связана с Китаем. Всё это подтверждает актуальность рассматриваемой темы.

В данной работе автор пытался найти ответы на следующие вопросы:

1) Кем представлена современная «русская диаспора» Китая?

2) Как и когда она сформировалась?

3) В чём причины приезда русских в Китай?

4) Как изменялось русское сообщество Китая с течением времени?

5) Какие этнические факторы, способствуют объединению и сплочению русских, проживающих в Китае? и др.

Результатом исследования стало создание целостной картины русского сообщества Китая в настоящее время, выявление исторических периодов и событий, повлиявших на выезд русских из страны, выявление причин миграции, а также этнических факторов, способствующих объединению русских в Китае и Т.д.

Объект исследования. Объектом исследования является современная русская диаспора в Китае.

Предмет исследования. Предметом исследования является историческая динамика расселения русских в Китае и, как следствие, их образ жизни, исторические способы адаптации и интеграции, а также способы сохранения русской этничности и культуры.

Территория. Территориально исследование охватывает провинции Гирин (Цзилинь), Гуандун, Ляонин, Хэйлунцзян, Чжэцзян, Цзянсу, АР Внутренняя Монголия, Синьцзян-уйгурский АР, о-в Хайнань, города Гуанчжоу, Пекин, Сянган (Гонконг), Тяньцзинь, Харбин, Шанхай и др. Вдоль границы провинции Хэйлунцзян с Россией возникали русские поселения, жители которых находились в непосредственном контакте с китайцами. В целом ряде населённых пунктов АР Внутренняя Монголия и Синьцзян-уйгурский АР до сих пор проживают потомки смешанных браков. Русские сообщества, сформировавшиеся во всех вышеназванных районах, рассматриваются в рамках данного исследования.

Хронологические рамки. В исследовании рассматривается весь период российско-китайских отношений. Однако нас интересуют, прежде всего, те исторические события, которые оказали влияние на формирование современного русского сообщества в Китае. А потому, например, албазинцы, отсчитывающие свою историю с ХУЛ в. и практически утратившие генетическое родство с русскими предками, теоретически не имеют отношения к современному русскому сообществу. Однако предпринятые в конце XIX в. членами Русской духовной миссии усилия по укреплению в душах албазинцев православной веры и памяти об исторических корнях дали положительные результаты. В итоге, в таких городах как Пекин и Харбин сохраняются общины албазинцев, указывающие своё русское происхождение.

В ходе работы нами также было установлено, что именно те города, которые привлекли русское население в конце XIX в., являются центрами русской диаспоры и в настоящее время.

Цель работы: выявить, описать и проанализировать тенденции развития, а также процессы изменения положения русской диаспоры в Китае.

Для достижения данной цели были поставлены следующие задачи:

1) обозначить временные промежутки наиболее активных миграций русских в Китай;

2) установить причины, побуждавшие русских к переселению;

3) определить основные районы проживания русских в Китае;

4) определить, являются ли русские сообщества Китая «союзом соотечественников» или представляют собой несвязанные локальные группы;

5) определить главные факторы, объединяющие русское население Китая;

6) выявить бытовые и культурные особенности жизни русских в Китае.

Гипотезы.

1. Русское население Китая проживает, преимущественно, в приграничных с Россией районах.

2. Русские Китая - это потомки «белых» эмигрантов, мигрировавших в Китай после Октябрьской революции и после прихода к власти большевиков.

3. Русские Китая сохраняют русскую культуру, язык и веру, поддерживая тесную связь друг с другом.

Методология. В ходе работы нами использовались, главным образом, сравнительно-исторический^ аналитический и этнографичеаалй подходы.

Методы исследования. Цели, задачи, методологические и теоретические основы диссертационного исследования обусловили применение комплексной методики, включающей в себя наблюдение, изучение и анализ архивных документов, статистических материалов и прессы, опрос респондентов, анкетирование. Основной этнографический материал был получен в ходе наблюдения и опроса. Ввиду того, что всегда существует опасность неверно истолковать увиденное или услышать то, что не соответствует действительности, оба эти метода постоянно комбинировались, что позволяло сделать более выверенные выводы. Возможность наблюдать и участвовать в жизни русского населения Китая была у автора в период проведения экспедиционных исследований: 1) г. Шанхай (КНР), сентябрь 2006 г. - июль 2007 г.; 2) г. Ляньюньган, пров. Цзянсу (КНР), апрель 2007 г.; 3) г. Санья, о-в Хайнань (КНР), март-апрель 2007 г.; 4) г. Лабдарин, г. Хайлар, село Шивэй, село Эньхэ, АР Внутренняя Монголия (КНР), август 2009 г.; 5) г. Харбин, пров. Хэйлунцзян (КНР), май-сентябрь 2009 г.; 6) г.

Далянь, г. Пекин, г. Тяньцзинь, г. Хух-Хото (КНР), август-сентябрь 2010 г.; 7) г. Пекин, г. Шанхай (КНР), январь 2011 г. и другие.

Нами было опрошено 95 человек. Все опрошенные имеют длительный опыт проживания в Китае и выработали собственные адаптационные модели. Методом глубокого интервью было опрошено 30 человек. Из опрошенных пять человек в возрасте до тридцати лет, находящиеся в Китае в связи с получением образования; основная масса опрошенных - лица в возрасте от 42 до 56 лет, приехавшие в Китай с чётко обозначенными целями (работа по контракту, бизнес-проект, контроль за производством и т.д.); восемь человек - лица преклонного возраста (от 68 лет и выше), родившиеся в Китае. В тендерном составе опрашиваемых отмечался перевес женщин, было опрошено женщин - 17, мужчин - 13. Многие из опрошенных попросили не указывать в исследовании их фамилий или даже имён. Лица молодого и среднего возраста, объясняя причину, говорили о том, что это позволяет им быть более откровенными в беседе. Лица старшего возраста боялись «реакции со стороны китайских властей», а также осуждения их неудачных высказываний «друзьями китайской молодости».

Помимо глубоких интервью источником ценной этнографической информации было каждодневное общение с русскими жителями Китая, которое не прерывалось и после нашего возвращения в Россию и осуществлялось с помощью современных средств связи (сотовая связь, электронная почта, скайп и т.п.). Таким способом нам удалось регулярно опрашивать ещё 65 человек, тридцать три из которых женщины, а тридцать два - мужчины. В целом, всех опрошенных можно разделить на несколько групп: 1) пожилые люди, родившиеся в Китае (например, представители русского национального меньшинства из Трёхречья, русские харбинцы); 2) представители современной русской диаспоры Китая (бизнесмены, студенты, лица, работающие по контракту и др.); 3) лица, оказавшиеся в Китае в результате стечения обстоятельств (например, жёны бизнесменов) и т.п. В возрастном плане опрошенных можно разделить на: 1) молодёлсь (от 20 до 27); 2) лиц средних лет (30-45 лет); 3) лица старше 65 лет. Полученные сведения - это ценный этнографический материал, анализ которого позволит лучше понять образ жизни русских мигрантов.

В период проживания в Китае нам удалось установить тесные дружественные связи с представителями многих русских объединений, воочию наблюдать их деятельность, быть сопричастным к реализации ряда проектов. Все получен/ ные в ходе наблюдения данные неизменно проходили проверку опросом или повторным наблюдением. Опросы носили преимущественно неформальный характер, имеющий форму беседы, переписки или обмена информацией по текущим событиям. Неоднократно предпринимаемые нами попытки проведения опроса методом анкетирования, неизменно проваливались. При этом не помогали ни авторитетные рекомендации, ни длительные дружеские отношения. Причинами отказа либо скупых, односложных ответов являются опасение последствий, отсутствие времени и безразличие/неуважение к, самой процедуре. А потому только неофициальная« беседа в тёплой обстановке давала по-настоящему серьёзные результаты. В итоге, значительная часть материала была получена в X ходе так называемого неструктурированного глубокого интервью. Источники,

• Договора, заключённые между Россией и Китаем Используемые в исследовании международные договора относятся к урегулированию таких вопросов, как границы, статус граждан России на территории Китая, условия торговли и т.д10. Публикация межгосударственных соглашений

10 Исторические акты о подвигах Ерофея Хабарова на Амуре в 1649-1651 гг. // Сын Отечества. СПб., 1840 г., кн. 1.; ВешоковМ.И. Трактаты европейских государств с Китаем 1862 г. / Кяхта, 1862 г.; ВешоковМ.И. Очерк старых и новых договоров с Китаем. / СПб, 1861 г.; изд. 2, 1863 г.; Юзефович Т. Договоры России с Востоком. Политические и торговые. СПб., 1869 г.; Договоры России с Китаем. / Сост. Балкашин H.H. Иркутск, 1881 г.; Сборник договоров , России с Китаем, 1689-1881. / [Изд. Д Пещуров]. СПб: М-во ин. дел, 1889 г.; Свод международных постановлений, определяющих взаимные отношения между между Россией и Китаем, 1689-1897. / СПб.: Типография В.Ф. Киршбаума,1900 г.; Сборник договоров и дипломатических документов по делам Дальнего Востока 1895-1905. / СПб., 1906 г. регулярно осуществлялась и осуществляется как в советское11, так и в наше время12. Знание такого рода источников помогает понять характер контактов между странами, определить атмосферу, в которой происходило общение между гражданами России и Китая в разные исторические периоды.

• Архивные документы архивохранилищ (Архив внешней политики Российской империи (АВПРИ), Государственный архив Хабаровского края (ГАХК), Государственный архив Иркутской области (ГАИО), Отдел рукописей Государственной библиотеки им. В.И. Ленина, Российский государственный архив древних актов (РГАДА, б. ЦГАДА)).

Архивные документы позволили более детально изучить вопрос пребывания русских в Монголии. Используемые в работе документы посвящены истории возникновения и работы русского консульства в Урге (АВПРИ, ГАИО). Некоторые документы представляют собой отчёты о деятельности консульства (ГАИО, РГАДА) и т.д.

• Мемуары, дневники, путевые заметки

11 Гримм Э.Д. Сборник договоров и других документов по истории международных отношений на Дальнем Востоке (1842-1925). М., 1927 г.; Первые шаги русского империализма на Дальнем Востоке 1883-1903. /Красный архив. 1932 г., Т. П1; Сборник договоров России с другими государствами. 1856-1917 гг. М.: Гос. издательство политической литературы. 1952 г., 464 е., 564 е., 372 е.; Русско-китайские отношения 1689-1916. Официальные документы. М., 1958 г., 136 е.; Первые документы о связях Китая с Россией. Хрестоматия по истории Китая в средние века (XV -XVII вв.). Глав. ред. Симоновская Л.В. М., 1960 г. // www.vostlitjnfo/Texts/Dokumenty/China/XV/Chrestomat/index.htm [Дата обращения 10.03.2011.]; Коршунова А.И. В.К. Блюхер в Китае. 1924-1927 гг. Документированный очерк. Документы. М.: Наука, 1970 г., 187 е.; Русско-китайские отношения в XVII веке: Материалы и документы в 2- томах. М., 1969-1972 гг. // Сетевая версия В. Трухин. 2010 г. // www.ostrog.ucoz.ru/publikacii2/482 9.htm [Дата обращения 15.06.2011.]; Русско-китайские отношения в XVIII веке: Материалы и документы. Т. 1. 1700-1725. /М., 1978 г.

12 Внешняя политика России на Дальнем Востоке кон. XIX - нач. XX вв. М., 1993 г.; Сборник российско-китайских договоров, 1949-1999. М., 1999 г.

Авторами данных работ в большинстве случаев являлись военные и гражданские чиновники. Очевидцы многих событий, повлиявших на взаимоотношения наших народов, отразили в своих воспоминаниях много деталей, дополняющих общую картину быта и сосуществования на едином территориальном пространстве народов двух разных культур. Работы содержат и аналитические разделы, значимые для комплексной оценки ситуации, отражающие субъективный взгляд на события. Мемуары, путевые заметки, написанные в увлекательной манере привлекательны для простого читателя и для исследователей. В этих работах присутствует актуальная для нашего времени идея толерантности, идея необходимости проявления уважения к соседним народам, изучении чужой культуры и этикета.

• Местная периодическая печать (русскоязычные газеты «Шанхайская заря» (1934 г.), газета «Советское Приаргунье», «Дальневосточные ведомости», журнал «Берега дружбы» и др.) Материалы газет предоставляют обширные сведения о жизни русских на Дальнем Востоке. В них, среди прочего, был опубликован ряд материалов о миграциях русских в Китай. Жизнь «русского» Шанхая отражалась на страницах «Шанхайской зари», ныне не существующей. Самым известным и единственным на сегодняшний день русским журналом, издаваемым в Китае, является журнал «Берега дружбы», официально существующий как приложение к китайскому журналу «Партнёры». Созданный в последние годы, журнал обязан своим существованием энтузиазму нескольких русских жителей г. Харбина, в частности председателю «Русского клуба в Харбине» М. Кушнаренко, а также одному из руководителей клуба Л. Жебокритской. Журнал ориентирован на широкий круг читателей и издаётся на личные финансовые средства его создателей. «Берега» пользуются большой популярностью, поскольку отражают текущие события в жизни русского сообщества Китая.

Несмотря на типовую ограниченность используемых источников, можно с уверенностью утверждать, что полученные материалы составляют репрезентатинную источниковую базу, достаточную для реализации поставленных в диссертационном исследовании задач. Сильной стороной источниковой базы данной работы является тот факт, что многие из источников (прежде всего, полученные в ходе полевых исследований) вовлекаются в научный оборот впервые, а содержащиеся в них сведения проливают свет на ранее неизвестные науке стороны жизни современной русской диаспоры Китая.

Научная новизна исследования. Тема присутствия русских в Китае, российская колонизация северной Маньчжурии, а также русская диаспора привлекали и привлекают внимание многих исследователей в России и за её пределами. Накоплен обширный материал, освещающий самые различные аспекты такого присутствия. Однако вопросы, связанные с нынешним, современным положением русских в Китае почти не нашли отражения в исследованиях. Настоящая работа - это первая попытка осуществить комплексный анализ положения русского населения Китая, его территориальной и этнической специфики, адаптации в иноязычной и монокультурной стране. Наше исследование делает акцент на исторической динамике формирования современной русской общины и современном положении русских в Китае.

Работа над темой позволила:

1) ввести в научный оборот ранее неизвестные или малоизвестные научному миру сведения о русском населении Китая, собранные автором в процессе его полевых исследований:

• выявить новые факты из жизни ныне практически забытой Желху-гинской республики;

• получить в ходе полевых работ и глубоких интервью ранее неизвестные сведения о жизни представителей русского национального меньшинства Китая, проживающих в г. Лабдарине, г. Хайларе, г. Хух-Хото, сёлах Шивэй и Эньхэ (АР Внутренняя Монголия);

• получить в ходе полевых работ и глубоких интервью ранее неизвестные сведения о русских жителях Ляныоньгана, впервые описав данное сообщество в научном исследовании;

• опросить, описать и проанализировать жизненный уклад современного русского населения городов Гуанчжоу, Далянь, Пекин, Санья, Харбин, Шанхай и др.;

2) выявить и проанализировать в комплексе основные места проживания современных русских сообществ Китая;

3) выявить их региональную специфику;

4) установить ключевые этнические факторы, способствующие объединению русских в Китае;

5) создать целостную картину русской диаспоры в Китае;

6) выявить ранее неизвестные адаптационные модели у ряда русских сообществ и т.д.

Данное исследование - это первая работа, представляющая комплексный анализ всей современной русской диаспоры Китая. Многие из описанных в данной работе современных русских сообществ, в частности современные русские сообщества Ляныоньгана, Хайнаня, Хух-Хото и др., описываются в научном исследовании впервые.

Теоретическая и практическая значимость работы. Собранный и проанализированный материал позволяет проследить исторические и этнографические особенности процесса формирования современной русской диаспоры в Китае, установить районы проживания её представителей, выявить сходства и различия между русскими сообществами разных китайских городов, выявить этнические факторы, способствующие объединению русских в Китае и др. Изучение опыта культурного взаимодействия русской диаспоры с китайским социумом имеет конкретное практическое значение: его результаты могут быть учтены как российскими административными органами в отношениях с Китаем, так и представителями российского бизнеса, науки и культуры. Собранный и обобщённый материал может оказать помощь студентам исторических и регио-новедческих специальностей в подготовке курсовых и дипломных проектов. Материалы могут быть использованы в курсе лекций по вопросам истории освоения русскими Дальнего Востока, истории русской эмиграции, межкультурной коммуникации, а также как практическое пособие.

Апробация работы осуществлялась в виде докладов и статей на различных научно-практических конференциях и форумах: 9-10 июня 2009 г. - «V Кадашевские чтения» (г. Москва); 26-27 ноября 2009 г. - Конференция-семинар молодых учёных «Науки о культуре XXI в.» (г. Москва); 7-8 декабря 2009 г. - «VI Кадашевские чтения» (г. Москва); 29-30 марта 2010 г. - XL Научная конференция «Общество и государство в Китае» в ИВ РАН (г. Москва); 1-3 ноября 2010 г. - Ш Международная научная конференция РАИЖИ и ИЭА РАН «Женская история и современные тендерные роли: переосмысливая прошлое, задумываясь о будущем» (г. Череповец); 28-30 ноября 2010 г. — Международный общественный и научный форум «Власть, семья, этнос: тендерные роли в XXI в.» (г. Москва); 23-27 мая 2011 г. - Feminisms in a Transnational Perspective 2011: Women Narrating Their Lives and Actions. IUC (г. Дубровник, Хорватия) и др.

Ряд вопросов, рассмотренных в диссертационном исследовании, поднимался автором в телевизионной передаче «Слово за слово» телеканала «Мир» (тема выпуска: «Китайский трудовой десант», апрель 2009 г.), куда автор был приглашён в качестве эксперта.

Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, пяти глав, заключения, списка источников и литературы и приложения, состоящего из девяти параграфов.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Историко-этнографическая динамика и современное положение русской диаспоры в Китае"

Заключение.

Перед началом исследовательских работ нами было выдвинуто три гипотезы. Во-первых, «русское население Китая проживает, преимущественно, в приграничных с Россией районах». Данная гипотеза подтвердилась лишь частично. Действительно, в таких приграничных районах, как Синьцзян-уйгурский АР, АР Внутренняя Монголия, провинция Хэйлунцзян проживает многочисленное русское население, часть которого относится к русскому национальному меньшинству Китая, а часть сформирована мигрантами более позднего периода (советские и современные мигранты). Однако районы проживания русских в Китае этим не ограничиваются. Нами было установлено, что практически во всех крупных городах восточной части Китая (особенно в тех, с которыми у России есть регулярное транспортное сообщение) проживают крупные русские сообщества, состоящие преимущественно из мигрантов последних двадцати лет. В Китай они приезжают с деловыми, образовательными, туристическими и матримониальными целями.

Во-вторых, «русские Китая — это потомки «белых» эмигрантов, мигрировавших В' Китай после Октябрьской революции и после прихода к власти большевиков». Данная гипотеза практически не нашла подтверждения. На момент исследования в Китае не осталось потомков белых эмигрантов (за крайне небольшим исключением), поскольку все они скончались либо выехали в другие страны (Россия, Австралия, Бразилия и т.д.). Потомки от смешанных браков с русскими компактно проживают лишь в АР Внутренняя Монголия и Синьцзян-уйгурском АР, но из-за сильной ассимиляции они считают себя «китайцами русского происхождения». Остальное русское население представлено в основном мигрантами последних двадцати лет.

В-третьих, русские Китая сохраняют русскую культуру, язык и веру, поддерживая тесную связь друг с другом. Данная гипотеза подтвердилась частично. Нами было установлено, что основными факторами, способствующими сохранению русской идентичности, действительно являются русская культура, русский язык и православная вера. Однако, русские, проживающие в Китае, весьма разобщены, живут небольшими тесными коллективами и зачастую игнорируют общение со своими соотечественниками. Причиной этого нередко является чрезмерная занятость.

В ходе нашего исследования были установлены периоды наиболее активных миграций русасих в Китай, значимых для последующего процесса диаспорообразования. Во-первых, начиная с середины XIX в., в городах Пекин, Тяньцзинь, Шанхай, на территории Монголии и Синьцзяна были открыты русские консульства и созданы русские концессии, что привлекло в Китай значительное число русских. Во-вторых, крупное русское сообщество сформировалось на китайской земле в период существования незаконного поселения Желтугинская республика (1883-1886 гг.). В-третьих, массовый приток русских в Китай наблюдался в годы освоения Маньчжурии, строительства КВЖД, работ в г. Дальний и г. Порт-Артур, т.е. с 1898 г. - года основания г. Харбин и до Русско-японской войны (1903-1905 гг.). В-четвёртых, огромнейшую роль в формировании русского сообщества в Китае сыграли Октябрьская революция и приход к власти большевиков. Два этих события послужили началом формирования крупных миграционных потоков из России, сделавших Китай одним из важнейших центров «белой» русской эмиграции. В-пятых, в годы коллективизации в Китай устремились староверы Сибири и Дальнего Востока. В-шестых, длительное время в Китае жили и работали советские военные и специалисты в различных областях народного хозяйства, помогавшие китайским коммунистам прийти к власти и восстановить экономику. После окончания Второй мировой войны и до начала Культурной революции новые партии советских граждан (военных, инженеров, архитекторов, химиков, физиков и т.д.) помогали китайскому народу справиться с противниками коммунизма и наладить жизнь в стране. Новым значимым для рассматриваемого нами вопроса этапом стало восстановление дружественных связей между странами, которое произошло в 1989 г. после визита М.С. Горбачёва в Китай, приведшего к нормализации отношений и восстановлению межпартийных связей.

Главными причинами миграций являются 1) изменение политической ситуации в стране (белоэмигранты); 2) поиск более благоприятных условий для профессиональной и творческой реализации (русские предприниматели середины и конца XIX в., частично «квждинцы»); 3) экономическая целесообразность (частично «квждинцы»; современные предприниматели и представители бизнеса; строители Тяньваньской АЭС; современные работники по контракту); 4) стремление сохранить собственную культурную, религиозную и т.д. самобытность (староверы); 5) браки с гражданами Китая (трёхреченцы, современные россияне); 6) политический заказ (советские специалисты); 7) получение образования (студенты); 8) командировка в Китай члена семьи (жёны и дети русских дипломатов и служащих, сотрудников Тяньваньской АЭС, бизнесменов и предпринимателей).

Главными районами провеивания русских в Китае в настоящее время являются города Гуанчжоу, Далянь, Лабдарин, Пекин, Санья, Сянган (Гонконг), Тайбэй, Тяньцзинь, Хайлар, Харбин, Шанхай и др., сёла Шивэй, Эньхэ и др., автономные районы Внутренняя Монголия, Синьцзян-уйгурский, провинции Гирин (Цзилинь), Гуандун, Ляонин, Чжэцзян, Хэйлунцзян, Цзянсу и др.

В ходе работы нами было установлено, что всё русское население Китая представляет собой ряд локальных сообществ, имеющих различную историю, безразличных друг к другу, сотрудничающих либо враждующих. В последние годы ряд инициативных групп предпринимает попытки по объединению русских Китая в рамках одной или нескольких организаций. Примерами таких организаций являются созданный недавно Координационный совет соотечественников в Китае, а также Русские клубы в Гуанчжоу, Даляне, Пекине, Санье, Харбине, Шанхае и др. Работа данных организаций имеет как положительные стороны, так и свои серьёзные недостатки. Важным критерием оценки их деятельности является мнение самих русских, проживающих в Китае, а оно бывает различным.

Нами был сделан вывод о том, что главными факторами, способствующими объединению русского населения Китая, являются русский язык, Церковь и вышеупомянутые русские клубы. Православная религия является связующим звеном не только для современных мигрантов, но также для потомков смешанных русско-китайских браков. Русский язык позволяет свободно общаться представителям различных национальностей и гражданам различных стран (особенно гражданам стран СНГ). Русские клубы объединяют всех независимо от вероисповедания и гражданства, создавая удобную площадку для общения и взаимопомощи.

Исследование позволило установить, что, находясь в чужой стране длительный период времени, русские сохраняют приверженность двум главным культурным элементам. Первое — это кухня. Из всех представителей современного русского сообщества Китая сильнее всего процессу ассимиляции подверглись жители Трёхречья — потомки смешанных браков. Тем не менее, несмотря на то, что все они родились в Китае и не знают другой Родины, они сохраняют свои русские вкусовые пристрастия, передавая их из поколения в поколение. Не вызывает удивления тот факт, что современные мигранты тем более сохраняют приверженность национальной кухне. Вторая отличительная черта русских Китая - приверженность православию, если, конечно, мигрант не является последователем какой-либо иной религиозной системы. Православная вера - важный консолидирующий и отличительный элемент русского сообщества. При этом глубина веры и так называемая «воцерковлённость» в данном случае значения не имеет. Православие воспринимается именно как атрибут или символ Родины.

Список научной литературыКурто, Ольга Игоревна, диссертация по теме "Этнография, этнология и антропология"

1. Архивные источники.

2. Архив внешней политики Российской империи (АВПРИ): Ф. 292.

3. Консульство в Урге. 1865. Ед. хр. 2. Л. 14.; Консульство в Урге. Оп. 732. Ед. хр. 23. Л. 2.

4. Государственный архив Хабаровского края (ГАХК):

5. Ф. 830. Оп. 1. Д. 75. Л. 244, 250.

6. Государственный архив Иркутской области (ГАИО): Ф. 24.

7. Оп. 11/2. Ед. хр. 22. Докладная записка Ургинского консула. Л. 8;

8. Оп. 11/3. Д. 121. Отчет о 25-летней деятельности Ургинского консульства1861-1886 гг.). Л. 21,31.

9. Отдел рукописей Гос. б-ки им. В.И. Ленина:

10. Ф. 310. № 361. Л. 70 об.-85.

11. Рос. гос. архив древних актов (РГАДА, б. ЦГАДА):

12. Ф. 126. Монгольские дела. Оп. 1. 1618 г. Д. 1. Л. 5.1.. Опубликованные источники.

13. Венюков М.И. Очерк старых и новых договоров с Китаем. / СПб, 1861 г.; изд. 2, 1863 г.

14. Венюков М.И. Трактаты европейских государств с Китаем 1862 г. / Кяхта, 1862 г.

15. Внешняя политика России на Дальнем Востоке кон. XIX нач. XX вв. М., 1993 г.

16. Гримм Э.Д. Сборник договоров и других документов по истории международных отношений на Дальнем Востоке (1842-1925). М., 1927 г.

17. Договоры России с Китаем. / Сост. Балкашин H.H. Иркутск, 1881 г.

18. Исторические акты о подвигах Ерофея Хабарова на Амуре в 1649-1651 гг. // Сын Отечества. СПб., 1840 г., кн. 1.

19. Карту нова А.И. В.К. Блюхер в Китае. 1924-1927 гг. Документированный очерк. Документы. М.: Наука, 1970 г., 187 с.

20. Первые документы о связях Китая с Россией. Хрестоматия по истории Китая в средние века (XV ХУЛ вв.). Глав. ред. Симоновская Л.В. М., 1960 г. // www.vostlit.info/Texts/Dokumentv/China/XV/Chrestomat/index.htm Дата обращения 10.03.12011..

21. Первые шаги русского империализма на Дальнем Востоке 1883-1903. / Красный архив. 1932 г., Т. Ш.

22. Русско-китайские отношения 1689-1916 гг. Официальные документы. М., 1958 г., 136 с.

23. Русско-китайские отношения в XVII веке: Материалы и документы в 2- томах. М., 1969-1972 гг. // Сетевая версия В. Трухин. 2010 г. // www.ostrog.ucoz.ru/publikacii 2/4 82 9.htm Дата обращения 15.06.2011..

24. Русско-китайские отношения в XVEH веке: Материалы и документы. Т. 1. 1700-1725./М., 1978 г.

25. Сборник договоров и дипломатических документов по делам Дальнего Востока 1895-1905./СПб., 1906 г.

26. Сборник договоров России с другими государствами. 1856-1917 гг. М.: Гос. издательство политической литературы. 1952 г., 464 е., 564 е., 372 с.

27. Сборник договоров России с Китаем, 1689-1881. / Изд. Д. Пещуров. СПб: М-во ин. дел, 1889 г.

28. Сборник российско-китайских договоров, 1949-1999. М., 1999 г.

29. В Маньчжурии 70000 русских эмигрантов. // Шанхайская заря, 20 ноября 1934 г., С.4.

30. Дальневосточные ведомости, 2005-2007 гг.

31. Ишаев В.И. Китайские женихи оказываются фиктивными мужьями. // Российская газета. 30 октября 1999 г., С. 3.

32. Ищенко С. Почему Хрущёв сдал Порт-Артур. // Свободная пресса, 5 июня 2011 г. // www.svpressa.ru Дата обращения 19.07.2011.

33. Кайгородов А. Русские заимки в Трехречье (по личным наблюдениям). // Советское Приаргунье. 1993 г., № 56, 20 июля, С. 3.

34. Климов Д. На пенсию в Китай. // Новые известия, 07.06.2007. // www.informchina.ru Дата обращения 12.08.2011.

35. Котов Ф. Амурская область переезжает в Китай? // Амурское утро, 3 января 2007 г.

36. О.Р. Русская старина, ожившая на тяньцзиньской сцене. // Рубеж. 15 марта 1941 г., №12.-С. 12-13

37. Письмо в редакцию. // Слово, 5 марта 1930 г., С. 5.

38. Полуяткова Е. Меняю однокомнатную квартиру во Владивостоке на аппартаменты в Суйфэньхэ. // Комсомольская правда. Владивосток. 17 ноября 2007 г., С. 14.

39. Русские переселяются жить в Китай. // Свободная пресса, 16.02.2011. // www.svpressa.ru Дата обращения 10.08.2011..

40. Yl.Tapacoe А. Как Россия выдавила Ивана в Китай. // Новая газета. № 90 (1793), 17.08.2011., С. 2-3.

41. Тепляков С. Синьцзян: русский остров в Китае. Интервью с E.H. Наземцевой. // Алтайская правда. 27.05.2011. // www.ap22.ru Дата обращения 22.08.2011..

42. АХарченкова Д. На пенсию в Китай. // Дальневосточные ведомости. 4-11 июля 2007 г.

43. Четверть века. 25-летие Богоявленского храма в Чжабее. // Слово, 16 февраля 1930 г., С. 5.1.. Полевые материалы автора.

44. Интервью с А. Балябиной-Ли. (ПМА, АР Внутренняя Монголия, г. Лабдарин, август 2009 г.).

45. Интервью с Александром К. (ПМА, г. Санья, о-в Хайнань, март-апрель 2007 г.

46. Интервью с Алексеем Р. (ПМА, г. Москва, июль 2010 г.).

47. Интервью с Антониной Ивановной (ПМА, г. Хайлар, АР Внутренняя Монголия,август-сентябрь 2009 г.).

48. Интервью с Владимир К. (ПМА, г. Санья, о-в Хайнань, март-апрель 2007 г.

49. Интервью с Д. Поздняевым (ПМА, г. Москва, 15.08.2011.).

50. Интервью с Дарьей Лубсановой (ПМА, г. Москва, 21.09.2010.).

51. Интервью с директором русского ресторана г-ном Ху Хуном (ПМА, г. Харбин, пров. Хэйлунцзян, июнь-август 2009 г.).

52. Интервью с Дмитрием К. (ПМА, г. Санья, о-в Хайнань, март-апрель 2007 г.1. ЗА

53. Ю.Интервью с З.К. (ПМА, г. Москва, март 2010 г.).

54. Интервью с Иваном Ланом. (ПМА, АР Внутренняя Монголия, г. Лабдарин, август 2009 г.).

55. Интервью с Л. Жебокритской. (ПМА; г. Москва, 05.02.2010.)

56. Интервью с Ли Сяоцзюнем (ПМА, г. Хух-Хото, АР Внутренняя Монголия, август-сентябрь 2010 г.).

57. Интервью с Ли Хунцю (ПМА, г. Хух-Хото, АР Внутренняя Монголия, август-сентябрь 2010 г.).

58. Интервью с Максимом С. (ПМА, г. Санья, о-в Хайнань, март-апрель 2007 г.)

59. Интервью с Марией (ПМА, г. Хух-Хото, АР Внутренняя Монголия, август-сентябрь-2010 г.).

60. Интервью с Марией К. (ПМА, г. Шанхай, КНР, сентябрь 2006 г. июль 2007 г.).

61. Интервью с Марией Л. (ПМА, г. Санья, о-в Хайнань, март-апрель 2007 г.

62. Интервью с Натальей С. (ПМА, г. Москва, март 2010 г.).

63. Интервью с председателем «Русского клуба г. Санья» О. Колосовым (ПМА, г. Москва, май 2011 г.).

64. Интервью с С.А. (ПМА, г. Москва, март 2010. г.)

65. Интервью с секретарём Исследовательского общества по изучению русского национального меньшинства (ПМА, АР Внутренняя Монголия, г. Лабдарин, август 2009 г.).

66. Интервью с Танитой К. (ПМА, г. Харбин, пров. Хэйлунцзян, КНР, июнь-август 2009 г.)

67. Интервью с Ху Хуном (ПМА, г. Харбин, пров. Хэйлунцзян, КНР, июнь-август 2009 г.).

68. Интервью с Цзан Ин (Катей Цзан) (ПМА, г. Москва, 07.08.2011.).

69. Интервыо с членами семьи Л.В. Ведерниковой (ПМА, АР Внутренняя Монголия, г. Лабдарин, август 2009 г.)

70. Интервью с членами семьи Т. Кайгородовой-Ма (ПМА, АР Внутренняя Монголия, г. Лабдарин, август 2009 г.)

71. Интервью с Я.М. Мусгафиным (ПМА, г. Москва, 29.04.2010.).

72. ПМА, г. Шанхай, КНР, сентябрь 2006 июль 2007 гг.

73. ПМА, г. Далянь, г. Пекин, г Тяньцзинь, г. Хух-Хото, КНР, август-сентябрь 2010 г.

74. ПМА, г. Лабдарин, г. Хайлар, село Шивэй, село Эньхэ, АР Внутренняя Монголия, КНР, август 2009 г.

75. ПМА, г. Санья, о-в Хайнань, КНР, март-апрель 2007 г.

76. ПМА, г. Ляньюньган, пров. Цзянсу, КНР, апрель 2007 г.

77. ПМА, г. Москва, май 2008 г.

78. ПМА, г. Харбин, пров. Хэйлунцзян, КНР, май-сентябрь 2009 г.

79. ПМА, г. Далянь, пров. Ляонин, КНР, август-сентябрь 2010 г.

80. ПМА, г. Пекин, г. Шанхай, КНР, январь 2011 г.1. Литература.

81. Аблаэюей H.H. Репатрианты из Китая в СССР: проблемы интеграции в советское общество (1934-1960 гг.). // Со-циально-демографическое развитие Сибири в XX столетии: Сб. статей. Новосибирск, 2003 г., вып. 1., С. 198-239

82. Аблажей H.H. С Востока на восток: Российская эмиграция в Китае. Новосибирск: Изд-во СО РАН, 2007 г., 300 с.

83. Александров В.А. Русские. // Народы России: энциклопедия; гл. ред. В.А. Тишков. М., Большая Российская энциклопедия, 1994, 479 с.

84. Амурская Калифорния // Сибирские рассказы из жизни приискового люда. СПб.: Типография М.М. Стасюлевича, 1888 г., С. 273-322.

85. Аргудяева Ю.В. Русские в Трёхречье. // Проект «Абирус». // www.abirus.ru Дата обращения 04.04.2011.

86. Аргудяева Ю.В. Русские старообрядцы в Маньчжурии. Владивосток: ДВО РАН, 2008 г., 400 с.

87. Белоусов С. Дважды завербован: По материалам книги А. Веспы «Секретный агент Японии». // Проблемы Дальнего Востока. 1991 г., № 4-6, 1992 г. № 1-3.

88. ХЪ.Боголепов М. И., Соболев М. Н. Очерки русско-монгольской торговли. Томск, 1911 г., 408 с.

89. Болыная энциклопед1'я. Под ред. Южакова С.Н. Спб. Книгоиздательское Т-во «Просвещение», 1900-1907 гг., 22 Т. Т. 15, Пенька-Пуль. УШ+794 с.

90. П.Ван Чжичэн. История русской эмиграции в Шанхае. Пер. с кит. яз. Пань Чэнлун, Сяо Хуэйчжун, Лю Юйцинь, Бэй Вэньли, Л.П. Черникова. Предисл. Л.П. Черниковой. М.: Русский путь: Библиотека-фонд «Русское Зарубежье», 2008 г., 576 с.

91. Виноградов Дм. Приключения фуяшки. // «Русский репортёр». М.: «Эксперт», №39(118), 15 октября 2009 г. //www.expert.ru/russian reporter/2009/39/russkie у kitae/ Дата обращения 03.07.2011.

92. Галенович ЮМ. Китайская мозаика: Сборник статей о современном Китае и наших взаимоотношениях с ним. М.: ИДВ РАН, 2009 г., 416 с.

93. Гелъбрас В.Г. Россия в условиях глобальной китайской миграции. М.: Муравей, 2004 г., 203 с.

94. Горький М. Жизнь Клима Самгина. / Собр. соч. Т. XI, С. 521-522.

95. Границы Китая: история формирования. / Под общ. ред. B.C. Мясникова и Е.Д. Степанова. М.: Памятники исторической мысли, 2001 г., 470 с.

96. Губин С. Русская община на Тайване. // Фонд «Русский мир», 20.03.2009. // www.russkiymir.ru Дата обращения 23.08.2011..

97. Гутин И.Ю. Динамика численности русского населения Автономного района Внутренняя Монголия КНР (1949-2000-е гг.). // Вестник Московского университета. Серия 13. Востоковедение, 2011 г., № 2, С. 72-85.

98. Гутин И.Ю. Динамика численности русского населения Синьцзян-Уйгурского автономного района (1949-2000 гг.). // Вестник МГИМО-Университета. № 3 (18) 2011 г., С.74-82.

99. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 1-4. М.: Русский язык, 1989 г.

100. Далянь: Путеводитель. Пекин: «Китайский туризм», 2006 г.32Даревская Е. М. Сибирь и Монголия. Очерки русско-монгольских связей в конце XIX начале XX в. Омск, 1994 г., 164 с.

101. Дуброва Я. П. Поездкшв Монголию. // Известия ВСОРГО. Иркутск, 1886 г. Т. 16, №13, С. 37.

102. Ъ5.Дятлова Е. Русские в КНР о китайцах как людях и деловых партнёрах. // Диаспоры. Под ред. А.Р. Вяткина. 2006 г., №1, С. 121-147.

103. Единархова Н. Е. Русские купцы в Монголии // Восток. М., 1996. № 1. С. 79-87.

104. Еленевская М., Фиалкова Л. Гуманитарии как транснациональная научная диаспора (взгляд изнутри). // «Диаспоры». Под ред. А.Р. Вяткина. М., 2009 г., № 1, С. 174-203.

105. ЪЪЖаренова О., Кечил Н., Пахомов Е. Интеллектуальная миграция россиян: ближнее и дальнее зарубежье. М.: Гном и Д, 2000 г., 128 с.

106. ЪЭЖмегач Я. Ч. Между родиной и диаспорой (хорваты в Германии). // Диаспоры. М., №1,2009 г., С. 74-84.

107. АО.Завитков. В тайге. // Сибирские рассказы из жизни приискового люда. СПб.: Типография М.М. Стасюлевича, 1888 г., С. 1-91.

108. Иваницкий Г. Научная диаспора: проблемы и решения. // «Знание сила». М., 2003 г., № 7, С. 28-34. // www.znanie-sila.ru/online Дата обращения 10.08.2011..

109. Иванова О. Наши люди в Болливуде. В индийском кино всё чаще попадаются русские лица. // Информационный портал фонда «Русский мир», 08.07.2011. // www.russkiymir.ru Дата обращения 09.08.2011..

110. История Китая: Учебник. Под редакцией A.B. Меликсетова. 2-е изд, испр. и доп. М.: Изд-во МГУ, Изд-во «Высшая школа», 2002 г., 736 с.

111. Казанин М.И. В штабе Блюхера. Воспоминания о Китайской революции 19251927 годов. М.: Наука, 1966 г., 167 с.

112. Кайгородов А. Потерянная земля: (Ист.-этногр. очерк). Рукопись. М., 1990-1994 г., С. 1-20.

113. Кайгородов А.М. Русские в Трехречье (по личным воспоминаниям). // Сов. этнография. 1970, № 2, С. 140-152.

114. Карамзин Н.М. История Государства Российского. В ХП т. Под ред. А.Н. Сахарова. М.: Наука, 1989 г.

115. Кафе «Астория»: Учанская улица, 5. Интервью с Арчибольдом Цзянем. // Международное радио Тайваня, 27 марта 2010 г. // www.rti-ru.liveiournal.com/50745.html Дата обращения 23.08.2011..

116. Юту с В.Л. Административная реконструкция русской деревни в Китае. // Сибирская деревня. Омск, 2010 г. В 3-х тт. Т. 3, С. 234-245.

117. Константинов A.B., Константинова H.H. Забайкалье: Ступени истории (с древнейших времён до 1917 года). Новосибирск: Изд-во СО РАН, 2007, 262 с.

118. Кузин A. (akuzin). Taipei guide: Русское кафе «Astoria». I I www.a-kuzin.liveioumal.com Дата обращения 24.08.2011..

119. Кузьмин Ю. В., Дэмбэрэл К. Русская колония в Урге (1861-1920 гг.) в российской историографии // Диаспоры в историческом времени и пространстве, Иркутск, 1994 г.

120. Курто О.И. (Пожидаева О.И.). Русские банки в Китае. // «Банкир.ру», 16 марта 2007 г. // www.bankir.ru Дата обращения 20 ноября 2008 г.

121. Зб.Курто О.И. Китайская шкатулка в центре Москвы. // Мир Божий, № 15, 20102011 гг., С. 93-96.

122. Ларин В.Л. Азиатско-Тихоокеанский регион в начале XXI века: вызовы, угрозы, шансы Тихоокеанской России. Владивосток: ДВО РАН, 2010 г., 100 с.

123. Ленинская политика СССР в отношении Китая (1917-1967): Сб. ст. М.: Наука, 1968 г., 257 с.

124. Лукин A.B. Медведь наблюдает за драконом. Образ Китая в России в XVII-XXI веках. М.: ACT: Восток-Запад, 2007 г., 598 с.

125. Лю Валентин. Россияне на Тайване, кто они? // Международное радио Тайбэя, 10.02.1999 г. // www.world.lib.ni/w/walentin 1/russtw03doc.shtml Дата обращения 22.08.2011..ve>A

126. Лю Куши. "Китайские русские" на правобережье реки Аргунь. // «Живая старина»; гл. «Фольклор и этнокультурные контакты». 2001 г., № 2, С. 33-34.

127. Мамаева H.JI. Коминтерн и Гоминьдан. 1919-1929. Ин-т Дал. Востока РАН. М.: РОССПЭН, 1999 г., 375 с.71 .Мартынова М.Ю. Косовский узел: этнический фактор. // http://www.etnograf.ru/node/148 Дата обращения 05.08.2011..

128. Н. Г-в. Олёкминская Калифорния // Сибирские рассказы из жизни приискового люда. СПб.: Типография М.М. Стасюлевича, 1888 г., С. 238-272.

129. На китайской земле: Воспоминания советских добровольцев 1925-1945. Издание 2-е, доп. М.: Наука, 1977 г., 445 с.81 .Наземцева E.H. Русская эмиграция в Синьцзяне (1920-1930-е гг.). Барнаул, 2010 г., 26 л.

130. Немного истории клуба. // Материалы официального сайта «Русского клуба в Гуанчжоу». // www.russianguangzhou.org/node/53 Дата обращения 02.08.2011..

131. Обухов В.Г. Схватка шести империй. Битва за Синьцзян. / Военные тайны XX века. М.: Вече, 2007 г.84.0писание Маньчжурии (с картой) / Под ред. Дм. Позднеева. Т. 1. СПб.: Типография Ю.Н. Эрлих, 1897 г., 325 с.

132. Палладий (Кафаров П.И.). Русское поселение в Китае в первой половине XIV века. //Живая старина, СПб., 1894 г., вып. 1, С. 65-67.

133. Попов A.B. Русская диаспора в Синьцзян-Уйгурском автономном районе Китая // Национальные диаспоры в России и за рубежом в XIX-XX вв. М.: Институт российской истории России РАН. 2001.

134. Перминов В.В. Начало и конец русского Трёхречья. // Информационный портал «Города Сибири». // www.xxl3 .ru/pages/perminov.htm Дата обращения 14.07.2011. v

135. Пикуль B.C. Барбаросса. Миниатюры. // Гл. «Желтухинская республика». М.: ACT, Вече. 2007 г., 608 с.

136. Письмо приаргунских казаков президенту России Д.А. Медведеву. // www.arguncrisis.ru/pismo-argunskix-kazakov-prezidentu-rossii/ Дата обращения 11.07.2011..

137. Православие в Китае. М.: Отдел внешних церковных связей Московского патриархата, 2010 г., 250 с.

138. Пушкарёва H.JI. Возникновение и формирование российской диаспоры за рубежом. // Отечественная история. 1996 г., № 1, С. 53-65.

139. Русская духовная миссия в Китае (XVIII — XX вв.) // Посольство России в Китае, 10 октября 2010 года. // www.russia.org.ru Дата обращения 01.02.2011.

140. Русские в Китае. Под общ. ред. и предисл. A.A. Хисамутдинова; М.В. Дроздов, Т.Н. Калиберова, Д.А. Поздняев, Л.П. Черникова, A.A. Хисамутдинов и др. Шанхай: Изд. Координационного совета соотечественников в Китае и Русского клуба в Шанхае, 2010.

141. Русский клуб в Гонконге отметил 10-летие грандиозным балом. // Официальный сайт Координационного совета соотечественников в Китае. 10.11.2009. // www.russianchina.org/abroad/2009/ll/10/1617#more-1617 Дата обращения 14.08.2011..

142. Рылъский В.В. На русском кладбище в Харбине. // Урал. Екатеринбург, 2005 г., №2. Ч. «Тагильская тетрадь», С. 85-112. // www.magazines.russ.ru/ural/2005/2/ry5.html Дата обращения 03.07.2011.

143. Рылъский В.В. Поездка в Япули. // Урал. Екатеринбург, 2005 г., №2. Ч. «Тагильская тетрадь», С. 85-112. // www.magazines.mss.ru/ural/2005/2/rv5.html Дата обращения 03.07.2011.

144. Рычило Б.П., Солнцев М.В. Пекин. Новый русский путеводитель по достопримечательностям столицы Китая. М.: Муравей-Гайд, 2000 г., 296 с. // www.abirus.ru/content/564/623/626/632/745.html Дата обращения 22.07.2011..

145. Самарин А. Валерий Типпсов: К стенке ставить и ноги расставлять на ширине плеч надо не мигрантов, а толстосумов. // Информационный портал фонда «Русский мир», 09.08.2011. // www.russkivmir.ru Дата обращения 09.08.2011..

146. Семибратов В. Завещано Малмыжу. // www.rusvera.mrezha.ru/1 lZ13.htm Дата обращения 25.03.2011.

147. Сергеева A.B. Русские: стереотипы поведения, традиции, ментальность. 6-е изд., М.: Флинта: Наука, 2008 г., 320 с.

148. Серебренников И.И. Мои воспоминания. Т. 2. В эмиграции (1920-1924). Тяньцзинь: Наше знание, 1940 г.

149. Сибирский Вестник. СПб., 1818 г., ч. 2, отд. Ш.

150. Скачков U.E. Очерки истории русского китаеведения. М.: Наука, 1977 г., 505 с.

151. Сладковский М.И. Очерки экономических отношений СССР с Китаем. М.: Внешторгиздат, 1957 г., 455 с.

152. Сорокин В.В. Памятные места Мясницкой улицы. // Гл. «По Москве исторической»; Наука и жизнь, № 3, 2000 г. // www.nauka.relis.ru/12/0003/12003108.htm Дата обращения 27.07.2011 J.

153. Старосельская H. Повседневная жизнь «русского» Китая. // Серия «Живая история. Повседневная жизнь человечества». М.: Молодая гвардия,2006 г., 424 с.

154. Степанов В.В., Тишков В.А. Россия в этническом измерении (по результатам переписи 2002 г.). // Этносоциология. Социологические исследования, 2005 г., № 9, С. 64-74. // www.ecsocman.edu.ru/data/219/958/1216/006.STEPANQV.pdf Дата обращения 05.08.2011..

155. Суйфэньхэ сегодня. // Интернет-портал «AsiaData». // www.asiadata.ru Дата обращения 09.08.2011.

156. ИЗ. Тарасов А. Русские в Китае. // «Эксперт Сибирь», № 31 (173), 27 августа2007 г. // www.expert.nl/printissues/siberia/2007/31/russkie v kitae/ Дата обращения 08.07.2011.

157. Тарасов А.П. Русские в приграничном Китае. // Восток. 2005 г., № 4, С. 65-82.

158. Телицын B.JI. Пылающий Китай. Военные конфликты в Китае и советские «добровольцы». М:: ЭКСМО, 2003 г., 352 с.

159. Тихвинский СЛ. Век стремительных перемен. // Отд-ние ист.-филол. Наук. М.: Наука, 2005 г.

160. Тихвинский С.Л. Выдающийся русский китаевед Н.Я. Бичурин. // С.Л. Тихвинский, Г.Н. Пескова. // Новая и новейшая история. 1977 г., № 5, С. 146159.

161. Тишков В.А. Исторический феномен диаспоры. Слабости традиционного подхода. // Этнографическое обозрение. 2008 г., № 4, С. 44-58. // www.world.lib.ru Дата обращения 08.08.2011..

162. Традиционная культура: Научный альманах. / Гл. ред. В.Л. Кляус. М.: «Традиционная культура». 2011 г., ,№ 2 (42), С. 32-42.

163. Трусевич Х.И. Посольские и торговые сношения России с Китаем (до XIX века). М.: типография Т. Малиновского, 1882, 293 с.

164. Хисамутдинов А. Русские в Китае. Тяньцзиньская ветвь эмиграции. — Проблемы Дальнего Востока, 1999 г., № 2. // www.ricolor.org/ Дата обращения 18.03.2011.

165. Черепанов А.И. Записки военного советника в Китае. М.: Наука, 1976 г., 230 с.

166. Черникова Л.П. Об авторе. // Официальный сайт «Русского клуба в Шанхае». // www.russiaashanghai.com Дата обращения 10.08.2011..

167. Черникова Л.П. Питер-Шанхай. Нить одной судьбы. / «Русский клуб в Шанхае», 20.12.2001. / www.russianshanghai.com Дата обращения 22.02.2011.

168. Чёртова дюжина московских привидений. // Историко-культурологический проект «Москва, которой нет», 09.12.2002. // www.moskva.kotoroy.net/press/23.html Дата обращения 27.07.2011..

169. Шастина Н.П. Алтын-ханы Западной Монголии. // Советское востоковедение, 1949 г., № 6, С. 383-395.

170. Шефов H.A. Русско-японская война (1904-1905 гг.). // Самые знаменитые войны и битвы России. М.: Вече, 2000 г. // www.rusempire.ru/ Дата обращения 22.07.2011..

171. Шнирельман В.А. Очарование седой древности: Мифы о происхождении в современных школьных учебниках. // "Неприкосновенный запас", 2004 г., №5(37). // www.scepsis.ru/library/id 162.html Дата обращения 05.08.2011..

172. Яковлев А.И. Страны Востока: синтез традиционного и современного. Пособие для студентов высших учебных заведений. М.: Восточный университет, 2007 г., 168 с.

173. Янков А.Г. Синофобия-русофобия: реальность и иллюзии. // Этносоциология. 2010 г., С. 65-71.

174. Ярошенко Al Черновики статей. // Восточное Полушарие, 12.03.2006. // www.poIusharie.com/ Дата обращения 03.07.2007.

175. Литература на иностранных языках.

176. Grosse V. Report on Russian Refugee Situation. Shanghai, 1930,25 June.

177. Maurice Baring. With The Russians in Manchuria. London, 1905.

178. Safran W. Diasporas in Modern Societies: Myths of of Homeland and Return. // Diaspora. 1991. Vol. 1,N. l,pp. 83-84.

179. Smith A. The Ethnic Revival in the Modern World. Cambridge: Cambridge University Press. 1981.

180. Stepniak S. The Russian peasantry, their agrarian condition, social life and religion. Sonnenschien and со., the second vol., 1888, 651 p.

181. И я цзинь те. Тянь-шэнь хуй кэ (.Бичурин И. Беседы в собрании ангелов). Пекин; 1810 г.

182. Лань Хуа, Се Чунъхэ. Краткая история русских эмигрантов в среднем и верхнем течении Хэйлунцзяна. (Хэйлунцзян чжун шан ю эцяо цзяныпи). Хэйлунцзян, 2008 г.

183. Хулуньбэйэр мэн миньцзу чжи. (Описание национальностей Хулуньбуирского аймака). Хух-Хото: Народное издательство Внутренней Монголии, 1997 г., С. 21-28.

184. Хулуньбэйэр пш яолань'2002. (Основные показатели города Хулуньбуир на 2002 г.). Хайлар: редакция «Основных показателей города Хулуньбуира», 2002 г., С. 41.

185. АЪ Ханъвэнъ. История китайско-русских отношений. Шанхай, 1935 г., С. 64-65 (на кит. яз.)11 .ЧжоуЖобинь. История китайско-русских связей. Сянган, 1960 г., С. 1-2 (на кит. яз.).1. Ъ&Ъ

186. Чэнъ Дэнъюанъ. Очерки истории отношений Китая с Россией. Шанхай, 1929 г., С. 14-17 (на кит. яз)1. Интернет-ресурсы.1. www.chinaiob.ru/ Дата обращения 08.02.2011.

187. Официальный сайт «Русского клуба в Урумчи». // www.russiamirumqi.ru Дата обращения 22.08.2011..

188. Официальный сайт Внутренней Монголии КНР. // www.nmg.gov.cn Дата обращения 21.08.2011..

189. Официальный сайт компании «Инфинити групп». // www.hk.infinitv-group.ru/ Дата обращения 15.08.2011..

190. Официальный сайт компании ЗАО «Атомстройэкспорт» www.atomstroyexport.rn/about/rus/l Дата обращения 01.07.2011.

191. Официальный сайт модельного агентства «Wump». // www.wump.ru/ Дата обращения 08.02.2011.

192. Официальный сайт общественного объединения «Русский клуб, Тайвань». // www.russiaclub.tw Дата обращения 24.08.2011..

193. Официальный сайт Посольства России в Китае. // www.russia.org.cn/rus/ Дата обращения 22.07.2011..

194. Официальный сайт фан-клуба Чжеки Чана в России. // www.jackie-chan.ru/club art essay8.php4 Дата обращения 15.08.2011..

195. Сайт Национального бюро статистики Китая. / National Bureau of Statistics of China. // www.stats.gov.cn Дата обращения 03.03.2011..1. Видео-ресурсы.

196. Мясников B.C. Россия и Китай. 400 лет взаимоотношений. // Телеканал «Культура», проект «ACADEMIA», цикл лекций, 11-12.04.2011. // www.tvkultura.ni Дата обращения 13.04.2011.

197. Чайный домик на Мясницкой стал золотым. // Официальный сайт телевизионной программы «Вести»; 04.03.2005. // www.vesti.ru/ Дата обращения 27.07.2011..