автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.03
диссертация на тему: Историко-философская концепция Гегеля

Полный текст автореферата диссертации по теме "Историко-философская концепция Гегеля"

АКАДЕМИЯ НАУК СССР ОРДЕНА ТРУДОВОГО КРАСНОГО ЗНАМЕНИ'

. институт шосош ; 1

На правах рукописи

■ нгуен дань тнонг

ИСТОРИКО-ФИЛОСОФСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ ГЕГЕЛЯ Спецкаяьпооть - 09.00.03 - История фжлософнн

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой отепенн кандндатафияософсюк наук

Москва 1991

Работа выполнена в секторе иотории западной филооофии Инотитута философии АН СССР.

Научный руководитель: профеоаор,доктор философоких наук М.А.КИССВЛЬ

Официальные оппоненты:

доктор философоких наук,профессор И.М.Кутасова кандидат филооофских наук доцент В.Ю.Царев

Ведущая организация: Второй Ыоаковокий Ордена Ленина

государственный медицинский инотитут

Защита оостоитсягг&З- мая 1991 г. в 16. часов на заседании специализированного Совета Д0022901

Адрес: 119842 Москва, Волхонка, 14 Инотитут философии АН СССЗР

С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале библиотеки ЖАН

Автореферат разослан ■ Л 4' 'апреля 1991 г.

УЧЕ1ЫЙ СЕКРЕТАРЬ СОВЕТА кандидат философских науд

Д.В.ШШКОВ

За последние три десятилетия историко-философская концепция Гегеля неоднократно рассматривалась в советской литературе. Специально этой теме посвящены работы А.С.Богомолова, Т.И.Ойзермана, В.В.Соколова. Важные результаты, имеющие отношение к нашей теме, содержатся в трудах В.Ф.Асмуса, К.С.Бакрадэе, А.В.Г^лыги, Ю.Н.Давыдова, Э.В.Ильенкова, А.М.Кзримского, М.А.Кисселя, В.Н.Кузнецова, А.Ф.Лосева, Н.В.Мотропшловой, И.С.Царского, М.Ф.Овсянникова, А.П. Огурцова я др.

В советской литературе выяснены следующие проблемы, связанные

с историко-философской концепцией Гегеля.

- роль ее в формировании философии диалектического материализма;

- принцип единства логического и исторического как методологическая основа гегелевской реконструкции историко-философского процесса;

- метод восхождения от абстрактного к конкретному в применении к общей конструкции гегелевской системы;

- идеалистический характер историко-философской концепции Гегеля и вызванные этан деформации эмпирического материала;

■ - плодотворные идеи в отдельных разделах лекций Гегеля по истории философии (особенно при характеристике античной философской мысли).

Однако нельзя сказать, что все проблемы в данной области исследования решены вполне успешно и убедительно. Диссертант ставил перед собой еледтт<?.иссл9дрвах,9льски9..вадатя=

- дать максимально подробное и полное изложение историко-философской концепция Гегеля в целом, а не выборочно, как вто зачастую делаюсь в советской литературе;

- раскрыть логику построения историко-философского процесса

в каждую историческую эпоху (античность, средневековье, новое время);

- выделять наиболее интересные янпднн дуальные характеристики философов в каждую из трех эпох;

- более полно и систематически раскрыть методологические принципы гегелевского подхода к историко-философскому процессу, спе-

циально обратив внимание на:

а) принцип развития.

б) принцип конкретности,

в) связь философских идей с общий пухом исторической эпохи;

г) связь (философских идей с обыденном сознанием;

д) связь философии с другими формами духовной культуры, а особенно с религией и искусством.

Признавая сильные стороны историко-философское концепции Гегеля, диссертант в то хе время стремился избежать некритического отношения к ней. В связи с этим он специально подчеркивает несостоятельность гегелевской модели историко-философского процесса как однонаправленного движения к абсолютной истине, когда каждая концепция рассматривается исключительно как ступень к последующее концепции, а та - к следу щей, вплоть до того момента, пока не появилась философия самого Гегеля, после которой, вроде бы, философам уже нечего делать. Диссертант показывает, что такая модель историко-философского процесса в сущности противоречит самому эмпирическому материалу, собранному Гегелем, когда он показывает возрождение ранее встречавшихся воззрений в совершенно иных исторических контекстах, вытеснение самых совершенных и тщательно разработанных философских концепций (например, неоплатонизма) довольно примитивными (с абстрактно философской точки зрения) воззрениями, которые, однако, в гораздо большей степени соответствуют изменившемуся духу времени.

Диссертант подчеркивает, также, что гегелевская концепция в некоторых отношениях сильно устарела, особенно в том, что касается истории средыевековой мысли, хотя'несомненную заслугу Гегеля составляет выдвижение на передний план противоположности номинализма и реализма не говоря уже о глубокой общей характеристике особенностей средневекового способа мышления. Историческая ограниченность Гегеля сказалась и в его характеристике восточной философии. Здесь Гегель обращает внимание на застойный характер исторического процесса в Юго-Восточной Азии и существование в нем архаических форм социально-политического устройства (кастовый отрой в Индии, политический деспотизм в Китае). Это служит для него основанием несколько поверхностного отношения к философской мысли этого регио-

на. Он несправедлив, когда пишет, что "здесь имеется либо разрушение всего особенного, безмерное, восточная возвышенность, либо... оно представляет собою нечто сухое, рассудочное, бездуховное, нечто не могущее воспринять в себя спекулятивные понятия"*.

Односторонним является и взгляд Гегеля на индусскую философию, которая по его мнению, движется в рамках религии подобно тому, как схоластическая философия двигалась в рамках христианской до-таатики, клала в основание и тлела своей предпосылкой церковную веру". Эта характеристика относится главным образом к веданте, да и та в своем высшем философском выражении, как, например, у Шан-кары (IX в. н.э.) приобретает форму необычайно глубокой и филигранно разработанной системы абсолютного идеализма. Согласно Шапка ре "абсолютное бытие по своей природа есть самообнаруживающееся сознание"^. Это именно то, что Гегель называет абсолютны!.', духом, хотя и трактует его гораздо более развернуто, в фордах культуры. Но не надо забывать, что Шанкара жид раньше Гегеля почти на тысячу лет.

Таким образом, актуальность проведенного исследования заключается в том, чтобы выделить в гегелевской истории философии жизнеспособное и ценное, отметив в то же время устаревшее и ошибочное с точки зрения современного состояния историко-философских знаний.

Диссертапия состоит из двух глав, введения и заключения. В первой главе "Методологические предпосылки" подробно анализируется содержание гегелевского введения в историю философии, которое по своей глубине не уступает широко известному введению к лекциям по философии истории. Чтобы оттенить специфику гегелевского подхода к историко-философскому процессу, в первом параграфе этой главы дается краткая характеристика основных концепций истории философии от Аристотеля до Шеллинга. Здесь диссертант обращает внимание, в частности, на антитезу "идеализма" и "реализма", которую углубил н популяризировал вслед за Кантом Ф.Шиллер и которой широко пользовался впоследствии Гегель. Интересные и новые для того времени положения были я в лекциях по истории философии Шеллинга, которые

-1 Гегель Г.В.Ф. Соч., Т.П. С.НО.

2 Чаттерджи С., Датта Д. Введение в индийскую философию. М., 1955. С.Зло.

недавно были опубликованы в. переводе на русский язык. Диссертант . отмечает, что целый ряд формулировок Ееллинга по узловым моментам истории новой философии не только предвосхищает гегелевские оценки, но и зачастую содержит более ясное изложение сути дела. Это касается характеристики таких мыслителей, как Декарт, Спиноза, Лейбниц, Фихте. Эти характеристики вполне сохраняют свое значение и сейчас. Философию Фихте, в частности, Шеллинг рассматривает как "перевернутый спинозизм", поскольку абсолютному объекту Спинозы, полностью уничтожившему субъект, Фихте противопоставляет субъект в его абсолютности, а неподвижному бытию Спинозы - действие"*.

Второй параграф первой главы "гегелевские принципы реконструкции есторико-йилосоДского пропесса" занимает центральное-место в этой главе. С присущим ему диалектическим искусством Гегель вскрывает исходную антиномию в самом понятии истории философии. "Относительно истории философии нам раньше всего может придти в голову мысль, что в самом этом предмете содержится явное внутреннее противоречие. Ибо'философия хочет познать неизменное, вечное, сущее само по себе; ее цель - истина. История же сообщает о том, что существовало в одно время, а в другое время исчезло и вытеснено другим. Если же мы исходим из того, что истина вечна, то она не входит в сферу преходящего и не имеет истории. Бели же она имеет историю, то так как история есть лишь изображение ряда минувших образов познания, в ней нельзя найти истину, ибо истина не есть минувшее"2.

Разрешение втой антиномии Гегель находит в идее развития. Истина необходимо имеет историю, потому что она вырабатывается постепенно и в полном объеме - как абсолютная истина - представляет собой результат исторического развития. Все промежуточные стадия процесса познания - односторонние, абстрактные, фрагментарные и потому внутренне противоречивые, неадекватные воплощения абсолютной истины. Но в ходе историко-философского процесса выступающие друг за другом концепция восполняют собственную односторонность я постепенно складываютоя в гармоническую и всеобъемлющую целост-

1 Фридрих Вильгельм йозвф Шеллинг. Сочинения в 2-х томах. Т.2. М., 1989. С.389,390,418^421,438,450,451,466(прим.),467.

2 Гегель. Соч., Т.П. М., 1932. С.14.

ность, которую Гегель и называет Абсолютном Духом. Это и есть принцип единства логического и исторического, который Гегель открыл и который он же часто нарушал, искусственно подгоняя исторический материал под абстрактную схему своей теоретической философии.

Отбрасывая или предавая забвению факты, не укладывавшиеся в его схему, Гегель представил всю историю философии как движение к абсолютной истине, якобы воплощенной в ого собственной системе воззрений. Вслед за Гегелем эту ошибку повторили представители некоторых других течений общественной г,мели. В своей рациональной форме принцип единства логического и исторического требует тоге, чтобы историко-философское исследование не только описывало фактическую последовательность идей, но и находило сущностные связи между различными концепциями и выделяла в них смысловое единство и актуально значимое "здесь и теперь" философское содержание. По невозможен, однако, завершающий синтез, который ба раз п навсегда исключал дальнейший прогресс философского знания.

Принцип единства логического и исторического неразрывно связан с принципом восхождения от абстрактного к конкретно:,7, согласно которому развитие есть становление целостности посредством синтеза абстрактных моментов, выявленных в ходе исторического процесса. Этот принцип указывает на критерий предпочтения одной философской концепции, по сравнению с другой. Из ряда концепций тэ предпочтительнее, которая наиболее содержательна, т.е. в наибольшей степени приближается к единству многообразия и более всего свободна от односторонности взгляда на вещи. В этом отношении Аристотель, например, предпочтительнее своего учителя Платона, поскольку последний тяготел к умозрительному единству за счет эмпирического многообразия.

Важнейшее методологическое значение имеет гегелевский принцип связи философии с современной ей эпохой. Здесь Гегель выступает провозвестником культурологического подхода к истории философии. В связи с этим он очень интересно решает проблему возникновения философии. Необходимой предпосылкой возникновения философии является свобода мышления. "Шшление должно существовать для себя, получить существование в своей свободе, оторваться от природного а выйти из созерцательной погруженности; она (философия-дисс.)

должна как свободная войти в себя и таким образом достигнуть сознания свободы"*. Из этого следует, что философия возникает тогда, когда человеческое мышление отрывается от удовлетворения интересов повседневной жизни и поднимается над действительность», чтобы сделать ее предметом рассмотрения. Здесь стоит процитировать самого философа: "С практической стороны с этим связан расцвет действительной политической свободы... Вследствие этой общей связи политической свободы со свободой мысли философия выступает в истории лишь там и постольку, где и поскольку образуется свободный государственный строй"5*.

Во второй главе "Историко-ДияосоДский пропесс в истолковании Гегеля" три параграфа. Первый параграф посвящен концепции античной философии. По общему мнению именно с этим разделом связаны наивысшие достижения Гегеля как историка философии. Здесь, прежде всего, диссертант обращает внимание на периодизацию античной философии. Внутри каждого из трех основных периодов, на которые Гегель делит тысячелетнюю историю античной мысли, он выделяет еще определенные фазы, они-то и представляют наибольший интерес с историко-философской точки зрения. Первая фаза от Оелеса до Анаксагора характеризуется Гегелем как "наивное мышление". Вместе с софистами в философии появляется уже индивидуальное "я", противостоящее внешнему ыи-ру, а в лице Сократа впервые выступает уже "свобода самооознания". Третью фазу образуют уже воззрения Платона и Аристотеля, когда самосознание углубляется до познания "конкретной идеи", т.е. действительности, в самом средоточии которой содержится мышление. Аристотель рассматривается особенно Уэ дробно: изложение его взглядов занимает почти четвертую часть второго тома лекций по истории философии.

Согласно Гегелю принципиальное значение Аристотеля в истории шели состояло в том, что он впервые построил философскую систему, стремящуюся свести к единству ("подчинить понятию") многообразие фактических данных ив разных областей знания. Манеру ариототежев- . ского философствования Гегель определяет как спекулятивно-мыслящий эмпиризм, ибо эмпирическое, взятое в его синтезе, есть "спехуяя-

1 Гегель. Соч., Т.П. С.88.

" Там же. С.89.

тивное понятие". Движение мысли после Аристотеля он рассматривает как борьбу противоположностей догматизма (стоицизм л эпикурейство) и скептицизма.

В учении Эпикура Гегель различает канонику (обоснование критерия истины), философия природы и мораль. Истину Эпикур определяет как "правильное мнение", а "правильное" означает "подтвержденное ощущением". В метафизике Эпикур отстаивал атомизм, выступая против идеи объективной целесообразности мироздания, за что Гегель и подвергает его критике. Вообще, теоретическое своеобразие учения Эпикура Гегель недооценил.Скептицизм по мысли Гегеля выполняет роль диалектического отрицания в история античной мысли, подготавливая своей разрушительной критикой новый подъем философского творчества, наступивший вместе с неоплатонизмом.

При характеристике неоплатонизма Гегель не скупится на похвалы, эго во многом удовлетворяет содержание неоплатонизма, но он не согласен с методом развертывания этого содержания особенно у Плотина. В системе Плотина нет имманентного развития философского содержания, т.е. нет диалектики в гегелевском смысле этого слова. При этом Гегель отмечает, что неоплатонизм преодолевает противоположность субъективного и объективного и "возносится в высшую сферу мышления мышления", но делает это недостаточно систематически, не поднимаясь до плавного логического развития основоположений в сястецу. В отношении формы изложения Гегель подчеркивает значение Прокха (410-485 н.э.). 7 него он, в частности, отмечает определение идеи хак троичности: "...три абстрактные момента, которые он раскрывает в своей теологии суть одно, бесконечное ■ предел, последние два определения мы встречаем также и у Платона . Гегель подробно разбирает одну за другой триады Прокха и делает вывод, что "Прокл представляет собой вершину неоплатонической философии", а неоплатонизм в целой завернает развитие античной мысли, будучи выспим теоретическим продуктом языческого миросозерцания.

Во втором параграфе "Кпяттпи«. средневековой ДияосоДяи" главное внимание обращается на историческое своеобразие средвевеково-го способа философствования. По Гегелю средневековая философия

1 Гегель. Соч., Т.П. К.-4.; Ю35. С.бб.

есть развитие принципов христианского миросозерцания, стремление философски осмыслить и теоретически оправдать догматы христианской религии. Христианская религия сама по себе ужо обладает глубочайшим философским содержанием. "В рамках христианства основой философии служит тот факт, что у человека появилось сознание истины, духа в себе и для себя, а затем то, что человек испытывает потребность сделаться причастным этой истине... Таким образом, для христианской религии важнее всего, чтобы человеку открылось содержание идеи, чтобы... человек дошел до сознания единства божественной и человеческой природы... Но так как дух не природен, а есть ляль то, чем он себя делает, то только этот процесс внутри себя, процесс создания этого единства есть впервые дух..."^. '

Это принципиально важное положение, которое-дает ключ к понй ыанив всего массива средневековой мысли: ведь эта последняя, еслй брать ее как целое, есть не что иное, как развертывание, систематизация элементов христианского миросозерцания, попытка "примирить" догматы христианства с требованиями философской мысли и философски?:! критерием истины. Противоборство различных точек зрения происходит неминуемо в рамках этой общей основы, без углубления в которую невозможно адекватно представить себе средневековый псто-рико-филооофский процесс.

Несомненную заслугу Гегеля составляет анализ арабской философии как предпосылки западноевропейской схоластики, хотя сведения Гегеля в этом отношении были очень скудными. Все же Гегель упоминает основные имена, и поныне составляющие гордость мировой культуры: Аль-Кинди, Аль-Фараби, АвицУна, Аль-Газали, ибн Туфайль и, конечно, Аверроес. "К арабам примыкают и еврейские философы, из которых выдается Моисей Маймонид... У Моисея Маймонида, как и у отцов церкви, в основание кладется исторический элемент, и Он трактуется в очень строгой абстрактной метафизике... Единство Бога он трактует как уже трактовали этот вопрос древние.элеаты и неоплатоники, в том сынсле, что истиной является не множественное, а само себя порождающее и снимающее единое"^.

1 Гегель. Соч. Т.Х1. С.80,83,

2 Там же. С.106.

Схоластическую философию Гегель опять-таки трактует, прежде всего, в ее целостности как особый стиль философствования, обоснования философских истип: обцая форма схоластической философии, доведенная до виртуозности Фомой Аквинским, заключалась в том, что устанавливалось некое положение, затем против него приводятся возражения и, наконец, эти возражения опровергаются с помощью контрсиллогизмов и проведения специальных различий. Тон Гегеля по отношению к схоластике - резко критический: "Как бы ни были возвышенны предметы пх (схоластов-дисс.) исследования, какими бы ни были среди них благородные глубокомысленные учение лица, всо же в целом схоластика прецставляот собой варварскую философию рассудка, лишенную всякого реального содержания. Она в нас не вызывает подлинного интереса, и мы не можем к ней возвратиться. Ибо, хотя ее материалом служит религия, всо же мысль получила такую хитроумную разработку, что эта форма пустого рассудка вертится лишь в беспочвенных сочетаниях категорий"*. По нашему мнению, такая критика представляется сейчас - в свете полутора столетий непрерывного изучения средневековой философии после смерти Гегеля - даже чрезмерной.

Философию Возрождения Гоголь рассматривает еще болео кратко, чем средневековую. Здесь серьезного анализа удостаивается только Дж.Бруно и, хотя и в меньшей степени, - Ванини. Характерно, что оба эти мыслителя стали мучениками нарождавшегося свободного мыш-- дения.

Но главный удар схоластическому миросозерцанию нанесла Реформация, которую Гегель называет даже "революцией" в области духа. "Таким образом, начало субъективности сделалось теперь моментом самой религии, этим оно получило свое абсолютное признание... Теперь исполнилось слово о поклонении Богу в духе. Но дух суще- ■ ствует лишь под условием свободной духовности субъекта, ибо лишь эта духовность может вступить в отношение к духу... С этим находится в связи то обстоятельство, что спекулятивная разработка догматического содержания (религии - дисс.) была совершенно оставлена в стороне... Связь философии со средневековой теологией, та-киы образом, в католической церкви в главном сохранилась. Ыапро-

~ 1 Гегехь. Соч. Т.Н.С. 154.

тив, в протестантизме субъективно религиозное начало отделилось от философии, и лишь затем оно воистину впервые воскресло к новой жизни"*.

Философское значение Реформации до самого последнего времени явно недооценивалось в советской историко-философской литературе, так что в этом отношении гегелевское наследие оказывается особенно актуальным. Реформации нельзя свести только к событию в истории религии, она оказала воздействие (прямо или косвенно) на все стороны жизни западно-европейского общества в переломную эпоху утверждения новых общественных отношений. Реформация бросила вызов автоматическому подчинению духовной традиции и тем стимулировала самостоятельное философское мышление, опирающееся на собственный критерий достоверности, а но на внешний авторитет.

Лютер освободил религиозное чувство, Декарт сделал то же самое в отношении философского мышления. Общей особенностью новой философии являются непрестанные попытки примирения противоположностей, которыми пронизано философское сознание, освободившееся от наивного онтологизма античности и догматизма средневековья. "Этим высшим раздвоением является противоположность между мышлением и бытием и интерес всех философских учений направлен на постижение их единства... Философия поэтому распадается на две основные формы разрешения этой противоположности, реалистическую и идеалистическую философию, т.е. на философию, заставляющую возникнуть объективность и содеркание мысли из восприятий, и философию, исходящую в своем искании истина из самостоятельности мыш- ' ления"2.

Шесте с противоположностью мышления и бытия, знания и его предмета Гегель отмечает и другие противоположности, составляющие основное содержание историко-философского процесса нового времени. Это "идея Бога и его бытие", противоположность добра и зла, "противоречие между человеческой свободой и необходимостью". И материализм ("реализм"), и идеализм в равной степени, но каждый по-своему, стремятся достичь одной и той же цели: понять эта проти-

1 Гегель. Соч. Т.Х1.СЛ99, 200.

2 Там хе. С.207, 208.

юложности в их единстве. Но само сознание этой цели сообразно дему диалектическому закону развивается постепенно и лишь в са-и конце становится вполне отчетливым. Отсюда и три основные сту-ш философии нового времени: метафизика ХУЛ века, пытавшаяся ре-•ь основную задачу неадекватными средствами рассудочного мшле-затем отрицание этой метафизики, выступившее как чистге уче-1 о познании и, наконец, на третьей стадии происходит возвраще-к метафизике, но уже обогащенной критическим рассмотрением про-мы познания.

Основоположник новой философии Декарт "как это делал позднее яе и Фихте, начинает с "я" как с чего-то такого, что безуслов-цостоверно: я знаю, что нечто представляется во мне. Тем самым ософия сразу перенесена в совершенно другую область, а лменно зносена в сферу субъективности"*. Субъективистский отправной I? предельно обостряет проблему отношения мышления к бытия, кого невозможно решить в русле дуализма. Это понял уже Спиноза, которого "душа и тело, ииалеиио к бытие перестают быть от- . >ными особенны?,га вещами, существующими каждая сама по себе"... гочное воззрение об абсолютном тождестве Спиноза впервые еде-приемлемым для европейского способа мышления""*. Здесь Гегель аодом затрагивает необычайно актуальный для нашего времени во! о необходимости взаимного обогащения философских традиций да и Востока, тем более, что. исторически такое взаимодействие сходило неоднократно.

Локк выдвигает на передний план проблему познания, которую тует имманентно, т.е. исключительно с позиции самосознания, реняего опыта. Характерно, что, но сочувствуя общему направо взглядов Лохка, Гегель в то жо время достаточно объективен, у заметить не только недостатки учения английского философа, прогресс, связанный с его именем. "Ибо за ним та заслуга, что ставил путь голых дефиниций, которыми обыкновенно начинали фи-$ствование, и сделал попытку выводить всеобщие понятия, ста;>, например, показать, каким образом субстанциальность возни-субъективно из предмета. Это ваг вперед по сравнению со Спи-

Гегель. Соч. Т.Х1.С.260.

2 Там же. С.281.

г 14 -

нозofl, сразу же начинающим с аксиом и дефиниций, которые, таким образом, не оправданы... Таким образом, порядок изложения, принятый Локком, совершенно правильный, но диалектическое рассмотрение ем совершенно оставлено, так как он лишь анализирует происхождение всеобщего из эмпирически конкретного. Но здесь Кант справедливо бросает упрок Логасу: не единичное есть источник всеобщих представлений, а рассудок". Инэче говоря, заслуга Локка в том, что он покончил с псевдоматематпческим методом, практиковавшееся в метафизике ХУЛ века,и поставил задачу генетического подхода к логическому мышлению, но понял эту задачу узко психологически.

Лога: подготовил торжество антиметафизической тенденция в фпло софии ХУШ, но прежде, чем это произошло, рационализм нашел наиболее совершенное по току времени воплощение в системе Лейбница. Здесь, на наш взгляд, особенно интересна общая характеристика доктрины Лейбница как синтеза спинозовской и локковской точек зрения. "В то время как Спиноза утверпцал, что существует лишь одна всеобщая субстанция, а у Локка мы видим в качестве основы конечные определения (Локк исходит пз индивидуального "я" и его внешнего ц внутреннего опыта - дисс.). Лейбниц, напротив, своим основным принципом индивидуальности представляет собой по существу ... для со-бя-бытие, монаду, но мыслимую монаду, хотя она еще не выступает у него как "я", как абсолютное понятие. Противоположные принципы, выступающие у Спинозы и Локка отдельно, восполняют друг друга в его философии, так как он своим принципом индивидуации внешне вое-

о

полнил Спинозу . Эта характеристика дает пример гегелевского искусства установления логических с&лзей между различными концепциями, копрые при обычном рассмотрении предстают только в виде эмпирической последовательности отдельных идей и их сочетаний.

Философию ХУШ в. Гегель рассматривает очень бегло, но тем не менее охватывает все наиболее заметные явления философской мысли. Ои начинает с Х.Вольфа, который,,по его мнению "превратил философию в достояние немецкого народа". Выходя sa пределы Германии, Гегель обогревает три течения философской мысли. В первую очередь

1 Гегель. Соч. ТШ. С.318,319.

2 Там же. С.340.

оп анализирует линию Беркли-Юма, квалифицируя ее как "субъектпн-irafl идеализм". Это определение пшроко распространилось в советской литературе, но зга, по-видимому, следует признать весьма спорным. Дело в том, что позднейшие произведения Беркли ("Алцифрон", "Си-рис") выражают точку зрения неоплатонизма. Что же касается Ема, то здесь надо учитывать, ^то.Юм вовсе но растворяет мир в идеях, по лишь отмечает, что нате убеждение в существовании внесшего мира не допускает теоретического доказательства," но само-то ото убеждение залохэно в нас природой и, следовательно, неискоренимо. Вообще, Геголь, как нам представляется, недооценивает значение философии Юма я тонкость его аргументации, приравнивая позицию шотландского мирлнтоля к традиционному скептицизму. IIa полутора страничках текста Гегель анализирует и Шотландскую школу здравого смысла во главо о Т.Ридом, который отверг теор:г<о ^цой английского эмпиризма и обратился к принципу непосредственного знания, чтобы преодолеть скептицизм Вла.

Гегель, как т> знаем, не сочувствует материализму, но тегл пе менее достаточно подробно изучает французский материализм. Он говорит о Дидро, Гольбахе, Робине, Гельвеции и заканчивает анализом социальной философии Руссо. Здесь бросается в глаза, что он считает вполне оправданной резкую критику французских порядков в философии Просвещения.

Завершающий раздел гегелевских лекций по истории философии составляет "новеИшая немецкая философия". Здесь Гегель выдвигает знаменитую пораллель между Французской революцией и тем, что мы в настоящее время называем "ненецкой классической философией". Гегель утверждает: "В кантовском, фихтевском и шеллинговском философских учениях революция дана и выражена в форме мысли... В движении этой великой эпохи всемирной истории... приняли участие лишь два народа, немецкий и французский, как бы они ни были противоположны друг другу, или, пожалуй, именно потому, что они противоположны друг другу... В Германии это начало ворвалось бурей как мысль, дух, понятие, во Франции аа - в действительность"*. Это не единичный пример того, как Гегель умеет оценивать философские концепции культурологически, а не только как "филиацию идей",

1 Гегель. Соч. Т.Н.С. 404.

в чем его многократно (и ошибочно) обвиняли. В том и состоит его сила как историка философии, что он соединяет и то, и другое: имманентный анализ движения философской мысли на протяжении веков и включение, функционирование »той мысли в контексте реальной истории.

Стержень всего философского движения, начатого Кантом, составляет неуклонное приближение к одной цели: полному уяснению г всестороннему обосновании принципа тождества мышления и бытия. Пра такой интерпретации система Гегеля автоматически предстает как венец всего всемирно-исторического процесса развития. Гегель глубоко заблуждался, думая, что его философская система вобрала в себя все рациональное содержание предшествующих учений. Это типичное заблуждение системосозидателя, свойственное не одному только Гегелю. Но, надо сказать, ни один философ ни до, ни после Гегеля, не смог с такой тщательностью в энциклопедической широтой в пол-боре эмпирического материала обосновать свою претензию на абсолютную истину. Тем не менее, то, что осталось в истории философии от грандиозного замысла Гегеля, представляет собой определенную совокупность относительных истин, в которых по общему правилу содержатся и крупиц» абсолютное истины. На эти крупицы мы и старались обратить внимание в данном реферате, отмечая в то хе самое время и слабости гегелевской концепции. К числу таких слабостей относится и тезис о тождестве ювленяя и бытия как средоточии немецкой классической философии. По нрвечу мнению это далеко не самое главное в исторически значимое в »той замечательной эпохе философского творчества.

В аакхючении диссертации перечисляются некоторые наиболее существенные выводы из проделанного исследования:

I. Историко-философская концепция Регехя представляет собой грандиозную попытку показать единство я логическую преемственную связь трех основных эпох развития европейскойфилософской мысли. И в целом ату попытку нужно щжзнать условной. В самом цехе: развитие античной философии подготовило до некоторой степени возникновение средневековой мысли, так или иначе тяготеввей то к платонизму, то к армстотелизму. В свое очередь, средневековая философы своим имманентным развитием подготовила в собственном лоне семена своего отгащаняя, которые дали всходы в фялософхя Бекона а Декарта

у которых формируется совершенно новая установка субъекта по отношение к внешнему миру.

2. С большим искусством пользуется Гегель диалектическим принципом антитез при характеристика эволюции философской мысли в рамках данной эпохи. Здесь достаточно напомнить привычную для нас антитезу номинализм-реализм применительно к схоластике, идеализм-реализм применительно к новой философии, догматизм-скептицизм применительно к античной.

3. Успешно работает в гегелевской реконструкции историко-философского процесса и схема восхождения от абстрактного к конкретному. Здесь можно сослаться, прежде всего, на изображение имманентного движения мысли в рамках философской революции, начатой Кантом. Линия - Кант - Фихте - Шеллинг - Гегель наглядно демонстрирует это движение от абстрактного к конкретному, движение к внутренне расчлененной гармонизованной целостности от первоначального дуализма ишанентного я трансцендентного, развернутого в философии Канта.

4. Сильную сторону историко-философской концепции Гегеля составляет демонстрация глубокой укорененности философской мысли в общем духе времени, "нравственной субстанции" народа. Здесь Гегель выступает как провозвестник культурологического подхода к истории мысли. Он превосходно умеет показать преломление "субстанциального" в судьбе единичного. Такова его характеристика трагедии Сократа, в которой проступает трагедия афинского полиса накануне его падения.

5. Гегель - мастер локальных исторических характеристик. Он превосходно умеет оттенить специфику исторического события, своеобразную морфологию той или иной философии, уникальный исторический смысл, индивидуальную физиономию различных учений. Он делает это проникая в ядро соответствущей концепция, выделяя я определяя принцип данного учения. Этому приему Гегеяя особенно полеэно учиться я нам, дабы преодолеть окончательно атавизмы антиисторического схематизма.

Однако достоинства историко-философской концепции Гегеля, как то всегда бывает, тесно связаны о ее недостатками. К числу последняя можно отнести следующие:

Гегель везде ■ всюду выдвигает не передний пяан значение спе-кулятявной - умозрительной - фклософяя, явно недооценивая рожь по-

зитивного естественнонаучного знания в эволюции философской мысли.

В истории античной мысли Гогель явно недооценивает Демокрита с его атомизмом, которому было суждено блестящее будущее в истории науки. Всю проблематику новой философии Гегель существенно обедняет тем, что по сути дела исключает из рассмотрения всю проблему взаимоотношения философии (метафизики) п естествознания. Хотя он, разумеется, говорит о противостояния идеализма и реализма, о роли опыта и опытного знания, но не учитывает, что само формирование рационализма Ш1 в. не объясняется одной лишь имманентной логикой идей, а в решающей степени связано с рефлексио{£ над только что народившимся естествознанием Галилея - Бойля-Ньютона. Непошшанпе научной проблематики и ее принципиального значения для философской мысли особенно сказалось в почти анекдотической характеристике основоположника классической физики И.Ньютона как "варвара в обращении с понятиями". Гегель совершенно не учитывает, что физико-математическое естествознание имеет собственную логическую структуру, совершенно не совпадающую с его излюбленной категориальной диалектикой. Недоразумение заходит так далеко, что Гегель противопоставляет великому ученому мистика Беме, у которого мышление все пронизано диалектикой. Гегелю невдомек, что кроме диалектики божественного и человеческого существует наука о природе как особая культурно-историческая ценность, значение которой с течением времени все возрастает.

2. Тут выясняется, что гегелевская схема однонаправленного движения Философской мыски, в котором всякое последующее построение "снимает предыдущее" - серьезно упрощает действительность. Дело в том, что диалектическая схема снятия не работает, если брать ее абсолютно, как это делает Гегель, утверждая, что в его философии "сняты" все противоречия и преодолены слабости всех предшествующих учения. Схема восхождения от абстрактного к конкретному предполагает выделение определенного аспекта объективного процесса, будь то социальная реальность или движение идей. Бели таким процессом является, скажем, такой отрезок историко-философского процесса как ненецкая классическая философия от Кавта и до Гегеля, то гегелевский синтез обладает какой-то убедительностью лишь постольку, поскольку ва основу оценки берется соотношение субъекта

я объекта, мшиения в биты. Но такое соотношение отнюдь не исчерпывает всего содержанвя философских учений Канта, Фихте и Шеллинга. Особенно это относится к Канту. Кантовское учение о структуре физико-математического естествознания в "Критике чистого разума" вообще не имеет ки малейших аналогов у остальных великих идеалистов, которых ми привыкли рассматривать в одном ряду о ним: Кант по сути деда родоначальник философии наука в в атом своем качестве "никакого" "снятия" его учения в "высшем синтезе" не произошло. Ввиду гетерогенности проблематики в целом зти два учения нельзя поставить в один ряд. То же самое в с Фихте, л с Шеллингом. 1оэтому вряд ли стоит преувеличивать возможности универсального высшего синтеза. Кант аналитически расчленяет культуру на самодеятельные области: науку, философию, мораль, искусство, религию. Гегель нанизывает их на один стержень, устанавливая субординацию дежду ними и, у него получается, что ценнее всего фихооофия. Так ш 8то ва самом деле? Имеет ли вообще смысл субординировать науку, искусство и философию? Ведь каждая из втих форд культуро-творче-:тва имеет уникальное содержание и выполняет специфическую функцию.

3. Сама же система философия Гегеля не мсжет быть воплоще-шеы абсолютной истины ввиду своей внутренней противоречивости. [ здесь примирение противоположностей оказывается иллюзорным. !реди этих противоречий можно выделить расхождение между вриото-'елевским понятием божества и христианским символом веры. Гегель роводит различие между абсолютной идеей и абсолютным Духом, ко-орый становится Духом, только открываясь людям в формах культу->ы, а не в одном лишь историческом акте очеловечения.

Бог, таким образом, органически нуждается в людях в разевает свою сущность всторяческв, что не совместимо с его исходным онятием как всереальнейшего существа: ведь развивался согласно нтнчным представлениям только то, что нуждается, т.е. вмеет ' едостаток, который в восполняется в процессе развития. Абсохют-о же совершенное существо не может быть затронуто процеосом* иэ-энений.

Отсюда в окончательный вывод: воторвко-фиософская концепция эгеля оказывается плодотворной в тон случае, если использовать j выборочно, всяквЯ рва связывая о имеющимся в навек распоряже-

(ши фактическим материалом в ничуть ее сяецуя ее глобальному схематизму. При таком подходе многие частные характеристики Гегеля я диалектические приемы систематизации оказываются до сих пор пхо дотворшши в практике нсторико-фихософокнх исследования.