История Нижнего Вилюя во 2-й половине XVIII-XX веков: опыт комплексного исследования

Захаров, Иван Иванович

автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: История Нижнего Вилюя во 2-й половине XVIII-XX веков: опыт комплексного исследования

Год: 2004
Автор научной работы: Захаров, Иван Иванович
Ученая cтепень: кандидата исторических наук
Место защиты диссертации: Якутск
Код cпециальности ВАК: 07.00.02

Диссертация по истории на тему 'История Нижнего Вилюя во 2-й половине XVIII-XX веков: опыт комплексного исследования'

Полный текст автореферата диссертации по теме "История Нижнего Вилюя во 2-й половине XVIII-XX веков: опыт комплексного исследования"

На правахрукописи

ЗАХАРОВ Иван Иванович

ИСТОРИЯ НИЖНЕГО ВИЛЮЯ ВО 2-й ПОЛОВИНЕ XVIII - XX ВЕКОВ: ОПЫТ КОМПЛЕКСНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ

07.00.02 - "Отечественная история"

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Якутск - 2004

Работа выполнена на кафедре всеобщей истории и этнографии исторического факультета Якутского государственного университета имени М.К. Аммосова.

Научный руководитель: доктор исторических наук,

профессор Анатолий Игнатьевич Гоголев

Официальные оппоненты: доктор исторических наук

Екатерина Назаровна Романова, кандидат исторических наук Лилия Иннокентьевна Винокурова

Ведущая организация: Институт социальных проблем труда

АН РС(Я)

Защита состоится " -¿Л" 2004 г. в "_" часов

на заседании диссертационного совета ДМ 021.004.02 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук по специальности 07.00.02. (Отечественная история) в Институте гуманитарных исследований АН РС(Я): 677027, РС(Я), г. Якутск, ул. Петровского, 1.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Института гуманитарных исследований АН РС(Я).

Автореферат разослан " ^ " ¿С Ы-й" 2004 г.

Ученый секретарь регионального диссертационного совета кандидат исторических наук

Борисов А.А.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования На рубеже XX—XXI вв. в исторической науке вновь пробудился интерес к проблемам региональной истории, научному краеведению. Безусловно, создание целостной картины исторического развития народов, населяющих Россию, является одним из приоритетных направлений гуманитарного знания. Особое место в этой области занимают вопросы социально -экономического и культурного развития российских провинций, более того, в исторической науке сложилось самостоятельное направление, такое, как "микроистория", конкретно занимающееся проблемами локальной истории. Важным аспектом современной проблематики является именно "учет регионального фактора в экономике, политической сфере, культуре — объективное требование при формировании стратегии перспективного развития страны"1.

В этом контексте научные традиции исторического краеведения, заложенные еще в 20-е гг. XX в. такими известными учеными, как С.Ф.Ольденбург, С.В.Бахрушин, М.Н.Тихомиров и др., сегодня ориентируют историков на новые методологические перспективы в изучении "местной истории".

В последнее время в региональной историографии появился корпус работ, использующих регионально-цивилизационный подход. Это исследования по Уралу, Сибири, Дальнему Востоку и т.д.2, в которых отражаются присущие этим районам особенности и темы.

1 Томатное СЛ. Местная история: проблемы методологии // Вопросы истории. - 1996. - № 9 - С. 161.

2 Ремизов А.В. Омское краеведение 1930—1960-х гг. Очерк истории: В 2 ч. -Омск, 1998; Матющенко В.И. Место краеведения в современной жизни // Краеведение Западной Сибири: Омская обл. конф. "История краеведения и музееведения Западной Сибири": Тез. докл. — Омск, 1988; Алексеев В.В., Артемов Е.Г. Регионализм в России: история и перспективы // Уральский исторический вестник. — Екатеринбург, 1996. — № 3; Быконя Г.Ф. История Ппиенисейского края: XVII — первая половина XIX в. — Красноярск, 1997.

Историческое краеведение с позиций современных методологических подходов можно рассматривать как особый "микромир" исторического познания. Так, по мнению С.А.Гомаюнова: "Мы обязаны по-новому взглянуть на то, что представляет собой «местная история»; «...место» — это в первую очередь не территория, а совокупность людей, осуществляющих определенную историческую деятельность. Специфика последней определяет лицо данного «места». «Место» выступает как особого рода «вместность», проявляющаяся в виде способности многих людей из поколения в поколение воспроизводить связи между собою, объединяться в устойчивую в пространстве целостность"3.

Продолжая мысль исследователя, хотелось бы добавить, что изучение этнотерриториальных групп как целостного исторического организма — не менее актуальная проблема в общей истории российских народов.

Как известно, особенности процесса освоения Якутии были обусловлены выделением локальных этнотерриторий. В разнообразных этнокультурных пересечениях и контактах формировались особые историко-этнографические зоны как по природно-географическому, так и по культурно-хозяйственному принципам. В этом плане особый интерес представляет Вилюйский регион, который характеризовался архаичностью традиционных элементов культуры и сложной этнической структурой, свидетельствующей о смешении; разных этнических традиций с самых ранних времен.

3 Гомаюнов С.А. Указ. соч.

что в географическом пространстве в Вилюйской экосистеме выделяется территория Нижнего Вилюя (современный Кобяйский улус), которая занимает пограничное положение между центральными и северо-восточными районами Якутии и выступает своеобразным буфером между Западной и Центральной Якутией.

На наш взгляд, изучение территории Нижнего Вилюя как особой историко-этнографической зоны на протяжении длительного хронологического среза может стать началом перспективного направления в области микроисторических исследований в рамках истории Якутии.

Объект и предмет исследования. Объектом исследования является наиболее малоизученная область исторического знания — региональная история. Предмет исследования — этническая и социально-экономическая история этнотерриториальной зоны Нижнего Вилюя во 2-й пол. XVШ-XX вв.

Цель и задачи исследования. Основной целью исследования является изучение истории Нижнего Вилюя со 2-й пол. XVIII — до конца XX в. В связи с этим необходимо было решить следующие задачи:

— воссоздание характерных особенностей исторического развития и хозяйственно-культурных традиций и описание их отличительных черт;

— характеристика этнодемографической ситуации и социокультурных факторов развития региона;

— подробный анализ социально-экономической истории региона, в т.ч. хозяйственной деятельности жителей Нижнего Вилюя, разработка перспектив комплексного развития региона;

— рассмотрение его социокультурного пространства через персонифицированный контекст истории.

— освещение формирования и развития рыночной экономики;

Методология и методика исследования. Предлагаемое диссертационное исследование основывается на методологических принципах историзма и научности, а также на цивилизационном подходе к изучаемой проблеме.

Работа построена на комплексном использовании проблемно -тематического и линейно-хронологического подходов к социально-историческому познанию. Наряду с методами включенного наблюдения, анкетирования, сравнительного анализа полевого материала, архивных исследований, большое значение имели устно-исторический, статистический, генеалогический и биографический методы.

Хронологические рамки работы охватывают 2-ю половину XVIII— XX вв. При исторической реконструкции событий автор обращался и к более ранним материалам (XVII в.).

Территориальные рамки исследования охватывают бассейн Нижнего Вилюя как особый историко-этнографический регион. С 1770 г. эта территория входит в границы Средне-Вилюйского улуса. Позднее он был переименован в Кобяйский улус.

Историография проблемы. История Нижнего Вилюя в историографическом плане до сих пор не выделена в качестве самостоятельного исследования.

Историографическое пространство изучаемой темы можно условно разделить на три группы. Первую составляют труды дореволюционных авторов. Следует отметить, что это был период накопления историко-этнографических знаний о народах Северо-Востока Азии, в т.ч. и о хозяйственно-культурных традициях Вилюйского региона. Вторую группу составляют труды общеисторического плана, третью — краеведческие исследования.

В дореволюционной литературе для нашей темы специальный интерес представляют работы А.Ф.Миддендорфа, Л.С.Берга,

М.С.Вруцевича4. Эти исследователи придерживались точки зрения о заселении бассейна р. Вилюй исключительно тунгусскими родами.

В капитальном труде Р.К.Маака "Описание Вилюйского округа" дается характеристика локальных особенностей традиционных хозяйств и культуры нижневилюйских якутов. В работе широко использованы этнографические сведения об условиях жизнеобеспечения, традиционном укладе, верованиях и обычаях населения Вилюя. Кроме того, приведены исторические данные о расселении, типах поселений, хозяйственных традициях, а также о численности и этнической структуре. В целом монографическое исследование Р.К.Маака является одним из первых обобщающих трудов по региональной ис-тории5.

Примерно в этот же период была издана работа ученого-фольклориста, политического ссыльного И.А.Худякова, посвященная характеристике этнотерриториальной группы северных якутов6. Особое внимание привлекает скрупулезное описание ученым важнейших сторон жизни якутского общества, таких, как культура повседневности, этническое самосознание, межэтнические контакты, социальные отношения и нормы обычного права. На основе богатого круга источников ИАХудяков выделяет самобытные черты периферийных групп как коренного, так и старожильческого населения.

Также к этой группе следует отнести работы В.Л.Серошевского, И.И.Майнова7 и др., которые в той или иной мере затронули различные аспекты региональной истории.

4 Миддендорф А.Ф. Путешествие на север и восток Сибири. — Ч. II. -СПб., 1878; Берг Л.С. Историко-этскнрафическое ознакомление с Якутским краем // Якутия: Сб. — Л., 1927; Вруцевич М.С. Обитатели, культура и жизнь в Якутской области. — СПб., 1981.

5 Маас Р.К. Вилюйский округ Якутской области. — Ч. III. — СПб., 1887.

6 Худяков H.A. Краткое описание Верхоянского округа. — Л., 1969.

7 Серошевский В.Л. Якуты. Опыт этнографического исследования. - Т. 1. -СПб., 1896; Матов ИМ Население Якутии // Якутия: Сб. - Л., 1927.

В плане методологической разработки темы огромное значите имеют фундаментальные работы В.Г.Богораза-Тана и В.И.Иохельсона,

посвященные исследованию пограничных историко-этнографических

комплексов .

Итак, в конце XIX в. появляется ряд оригинальных работ, характеризующих особенности локальной истории Якутии.

Ко второй группе историографических трудов относятся работы общеисторического характера с выходом на междисциплинарный уровень исследования. Историческим краеведением в этот период начинают заниматься профессиональные исследователи: Г.В.Ксе-нофонтов, САЛокарев, Г.А.Попов, Б.О.Долгих, С.В.Бахрушин, А.П.Окладников, И.С.Гурвич, О.В.Ионова, А.С.Парникова, С.И.Николаев, Ю.Г.Саушкин, И.В.Константинов, Ф.Г.Сафронов, В.Н.Иванов, А-НАлексеев, А.И.Гоголев, Е.Н.Романова и др.9

8 Богораз-Тан В.Г. Чукчи. — JL, 1934; Иохельсон В.И. К вопросу об исчезнувших народностях Колымского округа // Известия ВСОИРГО. — Т. 28, № 2. -Иркутск, 1897.

9 Ксенофонтов Г.В. Ураангхай-сахалар. — Иркутск, 1937; Он же. Эллэйада. — М., 1971; Токарев С.А. Очерки истории якутского народа. — М., 1940; Он же. Общественный строй якутов в XVII—XVIII вв. — Якутск, 1945; Он же. Происхождение якутской народности. - М., 1945; Попов ГА. Очерки истории Якутии. — Якутск, 1924; Долгих Б. О. Родовой и племенной состав народов Сибири в XVII в. — М., 1960; Бахрушин C.B. Исторические судьбы Якутии // Якутия: Сб. — JL, 1927; Окладников А. П. Якутия до присоединения к Русскому государству // История Якутской АССР. - Т. 1. - М„ Л., 1955; Т. 2. - М., 1957; Гурвич U.C. Культура северных якутов-оленеводов. — М., 1977; Ионова О.В. Растительная пища якутов // Сб. ст. и мат. по этнографии народов Якутии. — Якутск, 1961; Она же. Жилищные и хозяйственные постройки якутов. Историко-этнотрафический очерк // Тр. Ин-та этнографии им. Миклухо-Маклая. — М., 1952. — Т. 18; Парникова А С. Расселение якутов в XVII — начале XX в. —Якутск, 1971; Николаев С. И. Основные этапы этнической истории вилюйских якутов // Краткие сообщения АН СССР. Ин-т этнографии им. Миклухо-Маклая,— М., 1957. — Вып. 27; Саушкин Ю.Г. Географические очерки природы и сельскохозяйственной деятельности населения в различных районах Советского Союза. — М., 1947; Константинов И.В. Материальная культура якутов XVIII в. (По материалам погребений). — Якутск, 1971; Сафронов Ф.Г. Якуты. Мирское управление в XVII в. — Якутск, 1987; Иванов В.Н. Социально-экономические отношения у якутов. XVII в. — Якутск, 1966; Алексеев А.Н. История и культура Востока Азии // Якутия: Железный век и эпоха средневековья. — Новосибирск, 1986; Гоголев А.И. Историческая этнография якутов. — Якутск, 1986; Романова КН. Якутский Ысыах: истоки и представления. — Новосибирск, 1994.

Определенное место в историографии проблемы занимают труды якутских исследователей В.Н.Васильева и А.А.Попова10.

В трудах В.Н.Васильева представлен богатый историко-этнографический материал по Хатанго-Анабарскому территориальному комплексу, где сформировалась новая этногруппа — долганы. Огромный материал также был собран по эвенкам и ессейским якутам. Проблему пограничных исследований в области хозяйственно-культурных типов продолжил этнограф А.А.Попов. Главным его трудом в области якутоведения стала работа "Материалы по истории религии якутов бывшего Вилюйского округа", собранные им в ходе полевых экспедиций в 20—30-е гг. XX в. Это исследование было высоко оценено В.Г.Богоразом-Таном. Работа А.А.Попова представляет собой первый опыт изучения локальной группы вилюйских якутов в области духовной культуры.

В целом, в работах второй группы объект исследования — регион выступает как территория, характеризующаяся своеобразным комплексом устойчивых особенностей — экономических, исторических, социокультурных и др. К этому кругу можно отнести работы экономико-географического профиля. Это исследования экономистов, демографов, географов, биологов, философов и др.11 В них содержатся разнообразные сведения, освещающие прошлое, современное состояние и перспективы развития Вилюйского региона. Безус-

10 См. кн.: Виктор Николаевич Васильев. Во имя возрождения, сохранения и развития культуры народов Сибири...: русская этнографическая традиция: Всероссийский научный полевой симпозиум (к 100-летию А.А.Попова и 125-летию В.Н.Васильева). — Якутск, 2003; Андрей Александрович Попов // Там же.

11 Игнатьева В.Б. Население РС(Я): динамика современных демографических процессов // Этносоциальное развитие РС(Я): потенциал, тенденции, перспективы. — Новосибирск, 1999; Региональные особенности сельского расселения в Якутии: Сб. науч. ст. — Якутск, 1981; Федорова E.H. Население Якутии. Прошлое и настоящее. — Новосибирск, 1999; Барашкова А.Е., Винокурова Т.З. Современная семья в РС(Я). — Якутск, 1994; Тихонов H.H. Социально-экономические проблемы якутской деревни. — Якутск, 1980; Попов Б.Н. Семейно-брачные отношения у якутов. — Якутск, 1986.

ловно, эти труды вносят свой существенный вклад в комплексное изучение провинциальной истории как целостной системы.

Третья группа включает историко-краеведческие работы на-

учно-популярного характера по истории улусов и наслегов , топонимике их местностей13 и др.

Итак, краткий историографический экскурс по теме подтверждает наш тезис о неразработанности проблемы "локальной истории", и в частности, его этнотерриториальных групп. Оценивая деятельность академических экспедиций, РГО, участие политссыльных и местной интеллигенции в историко-краеведческих исследованиях, следует подчеркнуть, что именно все это дало импульс к разработке новых концептуальных методологических принципов в изучении отечественной региональной истории как междисциплинарной гуманитарной ДИСЦИПЛИНЫ.

Источниковую базу диссертации составили опубликованные и неопубликованные материалы. Корпус архивных источников представлен документами Национального архива РС(Я). В фонде Якутского статистического комитета (ф. 343) содержатся данные по статистике начала XX в. о народонаселении, о половозрастном, национальном составе, роде занятий жителей Нижнего Вилюя. Анализ этих материалов демонстрирует эволюцию в экономико-хозяйственной и социально-культурной деятельности жителей.

В фонде Президиума Верховного Совета Якутской АССР (ф. 50) отложились законодательные и правительственные акты, материалы о деятельности местных органов управления, их переписка с республиканскими государственными структурами и др.

12 Амгинский улус: история, культура, фольклор. — Якутск, 1997; Мегино-Кангаласский улус: история, культура, фольклор. — Якутск, 2001; Старостина М.И. Личности Эльгетского улуса: Генеалогическое исследование. — Пермь, 1999; Захаров И.И. Кобяйский улус (Проблемы традиционной и современной этнологии). — Якутск, 1996.

13 Иванов М.С.—Багдарын Сюлбэ. Топонимика Якутии. — Якутск, 1985; Он же. По краям и вехам родимой земли. — Якутск, 1985.

В фонде Министерства просвещения Якутской АССР (ф. 57) имеются документы о социальной политике, формировании сети образовательных, медицинских и культурных учреждений, кадров и т.д. Особый интерес представляют личные архивные фонды, в которых содержатся анкеты, воспоминания и мемуары.

В Архиве ЯНЦ СО РАН изучена рукопись Я.Линденау "Описание якутов" (ф. 5), в которой приведены оригинальные этнографические наблюдения о вилюйских якутах. В работах Вилюйской научной экспедиции (1930-е гг.), организованной Институтом языка и культуры при СНК ЯАССР, приняли активное участие сотрудники С.И.Боло и ААСаввин. Так, в экспедиционных материалах С.И.Боло представлен уникальный свод источников по историческому фольклору нижневилюйских якутов. А.А.Саввин уделил особое внимание пищевому рациону локальных групп народа саха. В его специальном исследовании "Пища якутов до прихода русских" дается классификация системы традиционного питания и национальной кухни. Вилюйский тип культуры питания выделен в отдельную компоненту.

В диссертации привлечены статистические данные Госкомстата РС(Я), позволяющие установить численность, состав, динамику изменений, миграции, род занятий населения Кобяйского улуса. Архивные материалы, отражающие социально-экономическую историю населения Нижнего Вилюя периода трансформации их традиционной поселенческой структуры, способствовали выявлению демографических изменений в регионе.

родословий традиционного фамильного фонда использовались метрические книги, материалы ЗАГСа. Огромное значение представляют биографические материалы об известных родоначальниках и деятелях, сыгравших огромную роль в социально-экономическом, культурном и духовном развитии улуса.

В Кобяйском улусном краеведческом музее были изучены археологические, этнографические, исторические коллекции. Данный вид вещественных источников существенно дополняет представления о культуре села. В качестве историко-краеведческого источника было использовано эпистолярное наследие, хранящееся в музее.

Огромное значение для работы имеют полевые материалы, собранные диссертантом в течение 1984-2004 гг.: данные, полученные опросным путем, на основе которых составлены генеалогические описания, устные рассказы, фольклорные материалы по нижневи-люйской группе. Составлены социологические анкеты по изучению состояния и динамики национальной семьи и системы традиционной этнопедагогики.

В ходе работы дополнительно привлекались научные отчеты, хранящиеся в текущем архиве Института гуманитарных исследований АН РС(Я), откуда были извлечены материалы по современной социально-культурной ситуации в улусе.

В процессе исследования были привлечены опубликованные источники: законодательные акты, статистические материалы, данные периодической печати, воспоминания и мемуары, документы личного характера. Особо следует выделить материалы Комиссии по изучению производительных сил ЯАССР (КЯР) Академической комплексной экспедиции 1925—1930 гг., в которых имеются специальные разделы, посвященные социально-экономическому, демографическому, этнографическому и др. обследованиям.

Комплекс опубликованных источников обеспечил более высокую репрезентативность настоящего исследования, хотя имелись определенные трудности в связи с их разбросанным, многосоставным и несистематизированным характером. Вследствие этого диссертанту пришлось обобщить широкий массив опубликованных материалов.

Таким образом, с помощью представленного корпуса источников удалось раскрыть поставленную цель и решить задачи настоящего исследования.

Научная новизна диссертации заключена в самой постановке вопроса — изучение истории региона Нижнего Вилюя с охватом части Верхоянъя (территория современных наслегов Кировский и Ламын-ха) 2-й пол. XVIII—XX вв. Диссертация является одним из первых опытов комплексного изучения локальной истории, а именно — региона Нижнего Вилюя в широкой исторической ретроспективе. Впервые рассматривается этническая история региона, история его хозяйственного освоения и социально-экономического развития в сравнении с другими регионами (общее и особенное). В научный оборот введены новые неопубликованные материалы по ранней этнической истории, на основе которых представляется возможным говорить о наличии среди прародителей коренных жителей региона различного рода палеоазиатских и самодийских этнических групп по меньшей мере до начала XVII в., т.е. до начала массового переселения саха из центральных районов Якутии. С этого времени начинается эпоха освоения всего Вилюйского бассейна скотоводческими племенами. Исследование по этнотерриториальной группе позволит уточнить некоторые общие закономерности развития и становления этноса, впервые дается системная характеристика современного Ко-бяйского улуса в социально-экономическом, культурном и демографическом аспектах.

Практическая значимость диссертации заключается в том, что ее материалы могут быть использованы в этническом, историческом и

социологическом ракурсах при дальнейшем исследовании одного из наиболее слабоизученных регионов республики — Нижнего Вилюя (территория современного Кобяйского улуса). Данное исследование также может быть полезно при изучении традиционной национальной культуры и преподавании исторического краеведения в учебных заведениях республики в контексте региональной компоненты, а также для написания истории улусов Вилюйского региона. Результаты исследования и рекомендации автора могут быть учтены при разработке государственных программ по социально-экономическому и культурному развитию Вилюйской зоны.

Структура и основное содержание работы

Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы и приложений.

Во введении обосновываются выбор изучаемой темы и ее актуальность, раскрываются историография и источниковедческая база, методология и методы исследования, формулируются цели и задачи исследования.

Первая глава "Историко-хозяйственное развитие Нижнего Вилюя" состоит из трех параграфов. В первом параграфе "Формирование этнической структуры региона" автором проанализирована сложная этническая история региона и были составлены схематические генеалогические таблицы предков коренного населения. На основе анализа разнообразного круга источников автор пришел к выводу, что до начала XVII в. население Нижнего Вилюя состояло из этногрупп палеоазиатского, самодийского, тунгусского и тюркского происхождения. К ним, в частности, принадлежали племена уралоязычной группы, например, майааты, вероятно, имевшие

юкагирские корни. К тюркским прародителям предков относились этнонимы саяно-енисейского происхождения (кыргызы). По всей видимости, происхождение туматских племен до сих пор вызывает дискуссию. К тунгусоязычным, без сомнения, следует отнести предков ламутов.

Все названные этнические субстраты примерно с конца XVII и до середины XVIII в. ассимилировались с тюркскими группами предков саха. При этом диссертант учел тот факт, что до аборигенов на Нижнем Вилюе в исследуемых местностях обитали разнородные племена палеоазиатской первоосновы — это, например, "тигиилээх сирэйдээхтэр", дьирикинэйдэр, саамайдар и еще множество племен неизвестного происхождения. Все они вели межродовые столкновения как с майаатами, так и с туматами. В итоге всех этих конфликтов основная масса указанных племен была истреблена, многие вымерли от массовых эпидемий, а остатки смешались с майаатами и туматами. Исследователем установлено, что к началу XVII в. среди автохтонных основ родообразований оставались в основном кыргызы, майааты и незначительная часть туматов.

В результате этих столкновений основная их масса была оттеснена на север и в соседние районы.

Таким образом, к моменту массового переселения на Вилюй тюркоязычных скотоводов здесь в основном находились майааты и кыргызы, а также незначительная часть эвенов и туматов. Многие исследователи относят все названные этногруппы к тунгусской ветви (по меньшей мере до 2-й пол. XVIII в.). В процессе работы автором на основе архивных и письменных источников, собственных полевых исследований доказывается тезис о смешанном этническом составе населения Нижнего Вилюя. Составлено родословное древо родов и наслегов, прослежено возникновение фамильного фонда современных Сметаниных, Кобяковых, Тереховых, Левиных и т.д.

Диссертантом выдвигается гипотеза, согласно которой к аборигенной части предков саха Нижнего Вилюя (возможно, в целом всего Вилюйского региона) относились группы Чачы (Кэбээйи), Куокуй и Тыайа. По всей вероятности, наиболее древние предки нижневилюй-цев происходили из района расположения современного Кобяя (Чачы), что подтверждается материалами устной истории и ее сопоставлением с опубликованными письменными и архивными источниками, а также фольклорными данными по исследуемой теме.

Установлено, что родоначальником предков кобяйских саха являлся Чачы, который, согласно историческим преданиям, считался предводителем тюркоязычной родоплеменной знати (кыргызы). Данный факт частично подтверждается еще и тем, что в архивных источниках Кобяй значится как Чачы.

Многие исследователи этап до начала появления письменных источников, т.е. до XVII в., условно называют доякутским. Автор продолжает свои исследования и рассматривает якутский этап, который охватывает период с XVII до XIX в., как эпоху массового освоения всего бассейна Вилюя саха из центральной части Якутии, с которыми смешались аборигенные племена Нижнего Вилюя.

В параграфе "Особенности хозяйственного освоения региона" диссертантом подробно анализируются характерные черты хозяйственных традиций коренных жителей. До XVII в. основной формой хозяйственной деятельности были исключительно рыболовство, охота и собирательство (заготовка сосновой заболони, кореньев и плодов дикорастущих растений).

С вхождением Якутии в состав Российского государства (с начала XVII в.) в исследуемом регионе меняются структура формы правления на местах, система распределения земельных наделов, а также хозяйство и быт жителей. Постепенно начинает внедряться новая отрасль хозяйства — скотоводство. Однако в отличие от других

регионов Якутии с патриархально-родовым строем здесь сохранялись традиционные формы социальных взаимоотношений. Местное общество, как правило, развивалось на основе родовых доклассовых отношений, основанных на общинной собственности под началом старейшин того или иного отцовского рода. Главы различных родовых объединений, прибегая более к авторитету, нежели к власти, сосредотачивали вокруг себя определенное количество земельных владений и скота. В целом, социальная и имущественная дифференциация в данном регионе была не так ярко выражена, как в других улусах.

Таким образом, в данном параграфе диссертант установил и подробно описал места наиболее известных поселений, детально проанализировал процесс развития хозяйственных комплексов с учетом их отличительных особенностей. Весьма интересными и полезными для научной разработки темы стали сохранившиеся воспоминания старожилов, согласно которым земля распределялась среди коренных жителей подушно, в зависимости от их социального и материального статуса. Малоимущим семьям по указанию наслежного князца оказывалась посильная помощь.

Автор обращает особое внимание на своеобразное периферийное положение исследуемого региона, так как все это создавало специфические условия и трудности для его развития.

Историческая характеристика XIX в. региона позволяет судить о развитии различных форм хозяйствования, куда помимо традиционных занятий (рыболовство, охота, скотоводство, собирательство) стали включаться традиции земледельческой культуры. Традиционные ремесла, особенно кузнечество, получили дальнейшее развитие в связи с проникновением товарно-денежных отношений. Тем не менее пограничное положение, многосоставная этническая структура, архаичность традиционной культуры, сохранение традиционного уклада

жизни препятствовали формированию целостного регионального самосознания.

XX в. для Вилюйского региона стал началом интенсивного промышленного освоения края. Что касается советского периода, то данный регион и тогда отставал как по экономическим, так и социальным показателям. Установление советской власти на его территории имело свои особенности, власть на местах устанавливалась стихийно, преимущественно мирным путем.

В задачи социалистического преобразования села входило создание коллективных и кооперативных хозяйств. В первую очередь Нижний Вилюй стал объектом комплексного научного исследования академической экспедицией (КЯР), что сыграло исключительную роль при принятии государственных программ по развитию данного региона. Итак, с 30-х гг. XX в. в Кобяйском районе начинаются широкомасштабные аграрно-индустриальные преобразования.

Анализируя численность населения, исследователь приходит к заключению, что его учет с самого начала велся формально и далеко не всегда точно, с грубейшими отклонениями. Сборщики ясака, например, вели учет эпизодически и включали в список лишь трудоспособное население (так называемые ревизские души), без учета пожилых людей и детей, нередко некоторые населенные пункты вовсе не учитывались. В 30—40-е гг. XX в. подобная тенденция учета населения фактически продолжалась: в статистические отчеты включались только колхозники, но далеко не каждый числился в составе коллективных хозяйств. Таким образом, можно говорить об относительном характере учета численности населения региона.

Проведенный диссертантом анализ хозяйственных традиций автохтонного населения Вилюя выявил, что вторым по социальной значимости и главным показателем материальной обеспеченности

коренных жителей в советский период стало скотоводства. Традиционные занятия — рыболовство и охота — отошли на второй план. Также широкое распространение получило развитие хлебопашества и огородничества. К сожалению, занятия земледелием осложнялись рядом природно-географических, экономических и других причин. Если до конца XVII в. традиционной формой хозяйственной деятельности аборигенов преимущественно оставалась присваивающая, то с начала XVIII в. она постепенно оттесняется другим производящим занятием — скотоводством, которое со второй половины XVIII в. во многих хозяйствах становится преобладающим, но с сохранением традиционных видов занятий. Примерно с 30-х гг. XX в. внедряется новый вид хозяйственной деятельности — земледелие. Позднее стал наблюдаться спад сельскохозяйственного производства, что можно охарактеризовать как общую тенденцию.

Особый научный интерес в работе представляет история наслегов Кировский и Ламынха, включенных в 1959 г. в состав Кобяйско-го улуса. Важно, что здесь автором проанализировано возникновение эвенкийских фамилий Кривошапкиных, Кейметиновых, Захаровых и т.д., рассмотрены реальные исторические события 2-й пол. XVIII в., советского и современного времени. Полевые исследования также были проведены на местах компактных поселений изучаемых местностей — Сэбен-Кюеле и Сеген-Кюеле Кобяйского улуса. Необходимо подчеркнуть, что в процессе анализа социально-экономического положения в Ламынхинском и Кировском наслегах автором были выявлены высокая стоимость жизни, низкий уровень производства и рыночной экономики. Следует обратить внимание, что в Ламынхин-ском наслеге, который находится в 460 км от п. Сангар (Кобяйский улусный центр), в связи с ухудшением социально-экономической обстановки и снижением уровня жизни населения, в последние годы наблюдается сокращение численности коренных народов Севера. К

2000 г. в указанных наслегах население сократилось на 7%. К концу

2001 г. в регионе проживали 771 эвен, 10 эвенков и 2 долгана. В условиях экономических реформ стал наблюдаться спад объемов промышленного производства, основного капитала, грузоперевозок. Одной из наиболее острых экономических проблем, порождающих социальную нестабильность, продолжает оставаться завоз грузов. Автор считает, что сложившаяся обстановка требует принятия решительных мер: важно остановить снижение реальных доходов населения, спад основных отраслей и производств северной экономики. Для обеспечения занятости и увеличения доходности населения за счет собственного производства предполагается создание на местах компактного проживания малочисленных народностей Севера производств по глубокой переработке продукции оленеводства, пантового сырья, восстановление мастерских по выделке и пошиву меховых изделий и др.

В параграфе "Регион в условиях формирования рыночной экономики" дается обстоятельный обзор перехода региона к рыночным отношениям.

В конце 90-х гг., XX в. с переходом страны к рыночным взаимоотношениям, а также обретением республикой суверенитета в Вилюйской зоне стали отмечаться относительные изменения в структуре сельского хозяйства. По состоянию на 1 января 1999 г., в улусе было 13 сельхозпредприятий и 41 крестьянское хозяйство (напр., ГУЛ "Сеген", ГУЛ "Себян", Сангарское ПТО и др.), где имелось 1412 голов КРС, 9602 оленя и др.; произведено 15163,6 ц мяса в живом весе. Валовый доход молока составил в физическом весе 3966 ц, что составляет 66,67% от уровня 1997 г. Здесь следует учесть один важный фактор: в частных крестьянских хозяйствах не менее 60% общей стоимости потребляемых продуктов питания (в основном мясомолочная продукция) обеспечивается за счет собственных доходов,

в особенности в наиболее устойчивых из них. Эти хозяйства (а их более 500, т.е. около 10% от общего количества различных форм собственности) укрупнились на основе различных форм собственности на землю, живность, недвижимость и прочие виды. Более 80% из них (около 5000 дворов) являются хозяйствами в основном скотоводческого типа, производящими продукцию для личного потребления. С начала XXI в. ситуация изменилась, и многие хозяйства (в особенности негосударственного — частного сектора) стали поставлять свой товар на рынок.

По мнению диссертанта, земля данного региона, по сравнению с другими, отличается относительно высоким плодородием, и при правильном ее использовании и соответствующей агротехнологии взращивания огородных культур было бы вполне возможно обеспечить потребности улуса основными видами овощей.

Что касается уровня развития скотоводства, то, как показал анализ, он не достиг достаточного развития. Автор останавливается на объективных и субъективных причинах этого явления.

Относительно традиционных отраслей хозяйства, таких, как рыболовство и охота, следует отметить, что и в наши дни в подсобном хозяйстве каждой семьи они считаются одними из важнейших занятий, наряду с земледелием, и играют большую роль как в государственном, так и частном секторе экономики. Об этом свидетельствует развитие в последние годы пушного, звероводческого и рыболовного промыслов в улусе. Наметившаяся к середине 90-х гг. XX в. тенденция уменьшения некоторых показателей улова и воспроизводства рыболовного хозяйства в последние годы стала более-менее выравниваться. В этом отношении неоценима роль профессиональных охотников, рыболовов. Более того, имеется возможность роста этих показателей при условии правильного и рационального использования рыболовно-охотничьих угодий региона.

Благодаря правительственной программе и указам Президента РС(Я) в регионе проводится ряд мероприятий, направленных на экономическое развитие улуса и поддержку традиционных отраслей хозяйства. С мая 1997 г. на территории Кобяйского улуса действует Усть-Вилюйский национальный парк площадью 1 млн 16 тыс. га. Он расположен в междуречье рек Ляписка и Дянышка, в районе 40 островов с богатой фауной и флорой. В зонах активной рекреации Ко-бяйский рыбозавод добывает рыбу (в пределах 10—15 т ежегодно — 1996—1997 гг.), что составляет лишь четверть того, что можно вылавливать без ущерба для воспроизводства рыбных запасов. Охотники концерна "Сахабулт" ведут промысел ондатры. Диссертант обращает внимание на объективные причины, препятствующие развитию традиционных отраслей. Это в первую очередь стихийные бедствия. Так, в результате паводка 1998 г. был нанесен урон флоре и фауне региона.

Таким образом, можно констатировать, что с середины 90-х гг. XX в. в рассматриваемом регионе стали наблюдаться: рост поголовья скота за счет индивидуальных и крестьянских скотоводческих хозяйств; расширение посевных площадей под агротехнические культуры и их ассортимента; повышение плодородности почвы; внедрение новаций технического и организационного характера. Изученные материалы показывают, что в марте 2001 г. в Кобяйском улусе зафиксирована тенденция роста поголовья скота и других показателей сельского хозяйства. С целью создания в регионе республиканского резервного фонда грубых кормов (силос, сенаж, брикетированное сено) в 2002-2005 гт. предусматривается ежегодное выделение финансовых средств на мелиоративные работы.

Идет интенсивное развитие Усть-Вилюйского природного парка в рамках республиканской программы "Ытык-Сирдэр" (Священные

места), создаются историко-культурные комплексы. В перспективе планируется развитие туризма, в т.ч. международного.

Подчеркивая исключительно важную роль и огромное значение для промышленного развития улуса шахты "Сангарская", диссертант останавливается на факте ее ликвидации, что повлекло за собой массовый выезд высококвалифицированных специалистов за пределы улуса, начавшуюся безработицу и другие неблагоприятные социальные последствия.

Автор анализирует наметившуюся в настоящее время тенденцию развития промышленности. До внедрения газовой отрасли ведущее место, безусловно, принадлежало угледобывающей промышленности. В этом отношении приоритетными можно считать учреждение ГУЛ угольного разреза "Мироновский" (1988) и разработку Белогорского угольного месторождения в п. Сангар, мощностью от 300 тыс. т до 1 млн т в год. В перспективе планируется поставка угля даже за пределы улуса.

В работе на фоне рассмотрения основных направлений социально-экономического развития и перехода к рыночным отношениям намечены основополагающие контуры дальнейшего индустриалыю-аграрного развития улуса. Кроме вышеназванных автор отмечает сферу жилищно-коммунального хозяйства и бытового обслуживания населения, а также реконструкцию отраслей энергетики и газовой промышленности, развитие дорожного строительства, частного предпринимательства и, разумеется, дальнейшее стимулирование сельскохозяйственного производства в многоукладной экономике. Примечательно, что в настоящее время почти все населенные пункты Кобяй-ского улуса газифицированы.

Диссертант анализирует ряд официальных документов, среди которых важное место занимает правительственная программа социально-экономического развития региона на 2002—2006 гг., которая

предусматривает строительство автодорог по направлениям Майма-га—Тюбатцы, Батамай-Сеген с завершением строительства в 2004 г., Кобяй-Бэс-Кюель с вводом в 2006 г. В 2001 г. в соответствии с правительственной программой дирекцией "Стройсельгазификация" и ОАО ННГК "Саханефтегаз" принято решение до 2005 г. завершить газификацию всех населенных пунктов региона. Следует отметить, что с 2000 г. финансирование газификации производилось на основе 2%-ных отчислений АК "АЛРОСА".

Стратегическое значение имеет то, что с 2003 г. Кобяйский улус вошел в группу алмазных провинций и теперь АЛРОСА будет ежегодно отчислять на его социальное развитие определенную долю процента из своих акций с целью стимуляции ключевых отраслей промышленности, сельского хозяйства, культуры и образования. Взамен для АЛРОСА из улуса предусматривается поставка рыбной продукции, интенсификация разработки месторождений полезных ископаемых.

В ходе работы исследователь отметил рост частной предпринимательской деятельности. Так, в Кобяйском улусе появились небольшие частные предприятия по изготовлению мебели, продукции народных промыслов, по пошиву верхней одежды и меховых изделий, но вместе с тем существуют проблемы по приобретению специального оборудования, инструментов и доставке материалов, связанные с отсутствием завоза ГСМ для нужд частных потребителей, которые могут быть разрешены только при соответствующем финансировании со стороны государства.

Анализ современного социально-экономического развития региона показал, что возможность более интенсивного его развития тормозится множеством проблем, для устранения которых требуются финансовые, материальные и кадровые ресурсы.

Во второй главе "Социально-культурное развитие и демографическая ситуация в регионе " отдельно дается анализ развития демографической ситуации в современном Кобяйском улусе, выделяются особенности происходящих в нем этнодсмографических процессов. Освещается история образования, культуры, здравоохранения с момента их становления — по настоящее время.

В первом параграфе "Динамика численности населения и тенденции развития семьи" рассматривается демографическая ситуация в регионе в XX в., т.к. автор считает эту проблему одной из наиболее важных при разработке исследуемой темы. Отправной точкой исследования послужили характеристика динамики численности населения и социально-демографическая характеристика тенденций развития семьи, статистические сведения и полевые материалы самого автора. На основе полевых иследований составлены подробные аналитические расчеты динамики численности населения, развития семьи, охарактеризованы быт и традиционный уклад коренного населения региона. Все эти материалы призваны показать современную панораму исторического развития региона. Как известно, семейно-брачные отношения уходят корнями в глубокую древность, в процессе развития общества видоизменяясь и совершенствуясь. На это влияют многие факторы, в том числе урбанизация сельскохозяйственных местностей и становление рыночных отношений.

В качестве отличительных особенностей развития народонаселения Кобяйского улуса можно выделить дифференцированность многих демографических процессов — снижение численности населения, нестабильную динамику городских и сельских жителей, отрицательное сальдо миграционного оборота, тенденции падения уровня рождаемости и повышения уровня смертности.

Принимая во внимание, что определяющим моментом в истории является производство и воспроизводство непосредственной

жизни, в работе семья рассматривается в историческом развитии как отдельный социальный институт.

Во втором параграфе "Становление и развитие образования" особое внимание уделяется персонифицированному контексту истории Кобяйского улуса. Здесь освещается жизнедеятельность известных личностей, уроженцев Кобяйского улуса, внесших огромный вклад в его развитие: это Герой Соц. Труда, кавалер орденов Ленина, Октябрьской Революции, Трудового Красного Знамени, депутат Верховного Совета ЯАССР и СССР, засл. агроном ЯАССР, засл. работник сельского хозяйства РСФСР М.Ф.Спиридонов, засл. деятель искусств РФ и РС(Я), лауреат премии Союза композиторов России им. Д.Шостаковича, академик Академии духовности РС(Я) З.К.Степанов, государственный советник юстиции II класса, прокурор РС(Я), засл. юрист РС(Я) и РФ Н.Е.Полятинский, засл. учитель РФ ААЛевина, засл. учительница РС(Я) А.И.Захарова, д-р эконом, наук Х.Н.Дьяконов, академик Нью-Йоркской Академии наук, канд. физ.-мат. наук М.Н.Дьяконов, академик Е.Е.Петров, д-р мед. наук ВА.Аргунов, д-р тех. наук А.Е.Местников, канд. мед. наук П.И.Захаров и многие другие.

Не только в республике, но и далеко за ее пределами известны имена нар. писателя РС(Я), крупного прозаика Н.АЛугинова, талантливого скульптора, народного художника РС(Я) ПА. Захарова.

В параграфе "Становление и развитие здравоохранения", посвященном здравоохранению, автор останавливается на вкладе в становление и развитие медицинских учреждений Кобяйского улуса, М.Н.Яковлевой-Тереховой, Е.Я.Куликова и засл. врача РС(Я) и РФ, отличника высшего образования СССР, отличника санитарно-эпидемиологической службы республики, действительного академика Академии полярной медицины. СО АМН РФ П.Н.Яковлева, засл.

врача РС(Я), канд. мед. наук, отличника здравоохранения, лауреата Государственной премии, почетного гражданина РС(Я) П.И.Захарова. В данном разделе работы плодотворно используется биографический метод изучения истории.

В параграфе "Культурное развитие региона" рассматривается история становления, укрепления и развития культуры и искусства в Кобяйском улусе, которая связана с именами таких известных деятелей культуры и искусства, как прозаик, драматург и поэт Т.Е.Сметанин, поэт И.Р.Петров, писатели П.А.Степанов—Ламутский, братья А.В. и Д.В.Кривошапкины, В.С.Кейметинов-Баргачаан и др.

Концептуальная линия исследования позволила осветить демографическую ситуацию в регионе и сделать подробное социокультурное описание отраслей образования, культуры и здравоохранения.

В заключении диссертации подведены итоги исследования, которые позволяют автору сделать следующие основные выводы.

Особенностью этнической истории Нижнего Вилюя является ее сложный, многосоставной характер. В частности, установленным фактом можно считать наличие в регионе различных элементов этнических образований палеоазиатского, самодийского, тунгусского и тюркского компонентов до начала XVII в. Таким образом население Нижнего Вилюя формировалось на фоне разновременных миграционных волн. В дальнейшем начинается период массового освоения региона тюркоязычными этнообразующими группами из центральных районов. В результате смешения указанных этногенетических элементов в изучаемом регионе образовалась обособленная часть саха. Этот сложный процесс шел в течение многих веков и завершился примерно в конце XVIII в. Таким образом, в истории исследуемого региона можно условно выделить два этапа: до XVII в. -доякутский, а с XVIII в. — якутский.

Массовое освоение всего Вилюйского бассейна скотоводами -саха началось с XVII в., но развитие скотоводства в регионе фактически завершилось только в начале 2-й половины XVIII в. в силу преобладания видов хозяйственнои деятельности, связанных с укоренившимися с древних времен традиционными занятиями — рыболовством, охотой и собирательством. Земледелие стало активно развиваться только после 30-х гг. XX в.

Относительное отставание в социальном и экономическом развитии региона в разные периоды можно объяснить причинами субъективного и объективного характера. К первым относятся неразвитость общественно-политической инфраструктуры в регионе и нестабильность экономического развития в целом по всей Якутии, ко вторым — его сложное, специфическое географическое расположение, обуславливающее по сей день сложную транспортную доступность отдаленных населенных пунктов.

Тем не менее исследуемый регион во все времена славился традиционными видами хозяйствования: рыболовством и охотничьим промыслом, и считался одним из лучших поставщиков их продукции в РС(Я) и России. Как уже отмечалось раньше, скотоводство стало развиваться сравнительно поздно и укрепилось как отдельная обособленная отрасль лишь в конце XVIII в. В работе подробно описаны традиционные формы самоуправления на местах, система распределения земельных наделов, хозяйство и быт коренных жителей.

Особо хотелось бы подчеркнуть, что автором изучены основные пути расселения и места поселений исследуемых местностей, развитие хозяйственных занятий населения и их отличительные особенности. Характерно, что почти до 40-х гг. XX в. статистический учет велся весьма формально и несистематически, при этом охват населения составлял в лучшем случае не более 40—50%, а трудоспособного

— и того меньше. Вследствие этого было допущено много погрешностей, которые в процессе исследования удалось уточнить. При советской власти главной отраслью хозяйства стало скотоводство в сочетании с земледелием и рыболовством, развитие региона в общем и целом носило экстенсивный характер. Интенсификация всей совокупности отраслей народного хозяйства реально наметилась лишь в середине 80-х гт. XX в., но ее начало можно отнести только к последним годам.

Этапы промышленного освоения в регионе носили очаговый характер. Становление промышленности началось сравнительно поздно — только с 60-х гг. XX в. (угледобывающая отрасль (Сангары) и газовая). Ликвидация шахты "Сангарская", низкая материально-техническая оснащенность и слабое обеспечение сырьем ведущих отраслей промышленности и сельского хозяйства, недостаточное финансирование здравоохранения, культуры и образования, массовый выезд высококвалифицированных специалистов за пределы улуса, неблагоприятная социальная обстановка и прочие факторы пагубно отразились на социально-экономическом развитии улуса в целом.

С конца 90-х гг. XX в. начинается новый этап развития улуса на фоне перехода к рыночной экономике: это реконструкция угледобывающей и газовой промышленности, дальнейшая разработка полезных ископаемых, развитие транспортной сети, реформа энергоресурсов и жилищно-коммунального хозяйства, совершенствование услуг, предоставляемых населению, дальнейшее стимулирование сельскохозяйственного производства и прочих направлений развития всей системы многоукладной экономики региона.

Итак, в результате тщательной систематизации изученного материала была реконструирована реальная историческая картина региона в хронологической последовательности. Был проведен ком-

плексный анализ 2-й пол. XVIII в. и фактически до начала XXI в.: сделан обзор основных этапов социально-экономического развития с их подробной характеристикой, включая ранний этап этнической истории, хозяйственного освоения региона, экономическое развитие, культурно-образовательную характеристику и анализ демографических процессов в регионе до настоящих дней. Диссертантом предложены рекомендации по социально-экономическому, культурному развитию улуса в перспективе.

Апробация работы. Диссертация обсуждалась на заседании кафедры всеобщей истории и этнографии ЯГУ. Некоторые результаты диссертационного исследования были изложены автором на научно-практических конференциях ЯГУ (2001, 2003 гг.).

По теме диссертации изданы и подготовлены следующие работы:

1. Захаров И.И. Кобяйский улус (Проблемы традиционной и современной этнологии). — Якутск: ГУЛ "Полиграфист", 1996. — 148 с.

2. Захаров И.И. Кэбээйи сахалара (Кобяйские якуты): Этнографический обзор XVII-XX вв. - Якутск: ГУЛ "Полиграфист", 1996. — 79 с. - На якут. яз.

3. Захаров И.И. Кэбээйи сахаларын теруттэрэ (Происхождение кобяйских якутов) // Чолбон. - 1996. — № 2. — С. 22—26. — На якут. яз.

4. Захаров И.И. Майя, ацтеки, майааты: Историческое обследование закрепления автохтонных жителей Нижневилюйского субрегиона VII-XVI веков // Илин. - 2000. - № 4. - С. 46-51.

5. Захаров И.И. История Кобяйского улуса XVII—XX вв.: Исто-рико-социологический обзор — Якутск: Триада, 2004. — 352 с. — В печати.

6. Захаров И.И. Этническая история региона Нижнего Вилюя // Якутский архив. — 2004. — N° 2. — С. 42-44. — В печати.

зо

Подписано в печать 02.06.2004. Формат 60х 84/16. Бумага тип. №2. Гарнитура «Тайме». Печать офсетная. Печ. л. 2,0. Уч.-изд. л. 2,5. Тираж 100 экз. Заказ //Т Издательство ЯГУ, 677891, г. Якутск, ул. Белинского, 58.

Отпечатано в типографии издательства ЯГУ

.ИЗ 912

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Захаров, Иван Иванович

Введение.

Глава 1. Историко-хозяйственное развитие Нижнего Вилюя.

1.1. Формирование этнической структуры региона,.

1.2. Особенности хозяйственного освоения региона.

1.3. Регион в условиях формирования рыночной экономики

Глава 2. Социально-культурное развитие и демографическая ситуация в регионе.

2.1. Динамика численности населения и тенденции развития семьи.

2.2. Становление и развитие образования.

2.3. Становление и развитие здравоохранения.

2.4. Культурное развитие региона.

Введение диссертации2004 год, автореферат по истории, Захаров, Иван Иванович

Актуальность исследования На рубеже XX—XXI вв. в исторической науке вновь пробудился интерес к проблемам региональной истории, научному краеведению. Безусловно, создание целостной картины исторического развития народов, населяющих Россию, является одним из приоритетных направлений гуманитарного знания. Особое место в этой области занимают вопросы социально-экономического и культурного развития российских провинций, более того, в исторической науке сложилось самостоятельное направление, такое, как «микроистория», конкретно занимающееся проблемами локальной истории. Важным аспектом современной проблематики является именно «учет регионального фактора в экономике, политической сфере, культуре — объективное требование при формировании стратегии перспективного развития страны»1.

Историческое краеведение с позиций современных методологических подходов можно рассматривать как особый «микромир» исторического познания. Так, по мнению С.А.Гомаюнова: «Мы обязаны по-новому взглянуть на то, что представляет собой «местная история»; «.место» — это в первую очередь не территория, а совокупность людей, осуществляющих определенную историческую деятельность. Специфика последней определяет лицо данного «места». «Место» выступает как особого рода «вмест-ность», проявляющаяся в виде способности многих людей из поколения в поколение воспроизводить связи между собою, объединяться в устойчивую в пространстве целостность»3

Продолжая мысль исследователя, хотелось бы добавить, что изучение этнотерриториалъных групп как целостного исторического организма — не менее актуальная проблема в общей истории российских народов.

Как известно, особенности процесса освоения Якутии были обусловлены выделением локальных этнотерриторий. В разнообразных этнокультурных пересечениях и контактах формировались особые историко-этнографические зоны как по природно-географическому, так и по культурно-хозяйственному принципам. В этом плане особый интерес представляет Вшнойский регион, который характеризовался архаичностью традиционных элементов культуры и сложной этнической структурой, свидетельствующей о смешении разных этнических традиций с самых ранних времен.

Несмотря на изученность многих фрагментов и событий истории Вилюя, работ, где был бы дан структурный анализ региональной истории Вилюя как ареала формирования и развития локальных этнотерриториаль-ных комплексов, до сих пор нет. Следует заметить, что в географическом пространстве в Вилюйской экосистеме выделяется территория Нижнего Вилюя (современный Кобяйский улус), которая занимает пограничное положение между центральными и северо-восточными районами Якутии и выступает своеобразным буфером между Западной и Центральной Якутией.

Цель и задачи исследования. Основной целью исследования является изучение истории Нижнего Вилюя со 2-й пол. XVIII — до конца XX в. В связи с этим было необходимо решить следующие задачи:

- воссоздание характерных особенностей исторического развития и хозяйственно-культурных традиций и описание их отличительных черт;

- характеристика этнодемографической ситуации, анализ социокультурных факторов развития региона;

- подробный анализ социально-экономической истории региона, в т.ч. хозяйственной деятельности жителей Нижнего Вилюя, разработка перспектив комплексного развития региона;

- рассмотрение его социокультурного пространства через персонифицированный контекст истории;

- освещение формирования и развития рыночной экономики.

Методология и методика исследования. Предлагаемое диссертацонное исследование основывается на методологических принципах историзма и научности, а также на цивилизационном подходе к изучаемой проблеме.

Территориальные рамки исследования охватывают бассейн Нижнего Вилюя как особый историко-этнографический регион. С 1770 г. эта территория вошла в границы Средне-Вилюйского улуса, позднее переименованного в Кобяйский улус.

В дореволюционной литературе для нашей темы специальный интерес представляют работы А.Ф. Миддендорфа, JI.C. Берга, М.С. Вруцевича4. Эти исследователи придерживались точки зрения о заселении бассейна р. Вилюй исключительно тунгусскими родами.

В капитальном труде Р.К. Маака «Описание Вилюйского округа» дается характеристика локальных особенностей традиционных хозяйств и культуры нижневилюйских якутов. В работе широко использованы этнографические сведения об условиях жизнеобеспечения, традиционном укладе, верованиях и обычаях населения Вилюя. Кроме того, приведены исторические данные о расселении, типах поселений, хозяйственных традициях, а также о численности и этнической структуре. В целом монографическое исследование Р.К.Маака является одним из первых обобщающих трудов по региональной истории5.

Примерно в этот же период была издана работа ученого-фольклориста, политического ссыльного И.А. Худякова, посвященная характеристике этнотерриториальной группы северных якутов6. Особое внимание привлекает скрупулезное описание ученым важнейших сторон жизни якутского общества, таких, как культура повседневности, этническое самосознание, межэтнические контакты, социальные отношения и нормы обычного права. На основе богатого круга источников И.А.Худяков выделяет самобытные черты периферийных групп как коренного, так и старожильческого населения.

В плане методологической разработки темы огромное значение имеют фундаментальные работы В.Г. Богораза-Тана и В.И. Иохельсона, посвященные исследованию пограничных историко-этнографических комплексов8.

Итак, в конце XIX в. появляется ряд оригинальных работ, характеризующих особенности локальной истории Якутии.

Ко второй группе историографических трудов относятся работы общеисторического характера с выходом на междисциплинарный уровень исследования. Историческим краеведением в этот период начинают заниматься профессиональные исследователи: Г.В.Ксенофонтов, С.А.Токарев, Г.А.Попов, Б.О.Долгих, С.В.Бахрушин, А.П.Окладников, И.С.Гурвича, О.В.Ионова, АС.Парникова, С.И.Николаев, Ю.Г.Саушкин, И.В.Константинов, Ф.Г.Сафронов, В.Н.Иванов, АН.Алексеев, АИ.Гоголев, Е.Н.Романова и др.9

В трудах В.Н.Васильева представлен богатый историко-этнографический материал по Хатанго-Анабарскому территориальному комплексу, где сформировалась новая этногруппа — долганы. Огромный материал также был собран по эвенкам и ессейским якутам. Проблему пограничных исследований в области хозяйственно-культурных типов продолжил этно1раф А.А. Попов. Главным его трудом в области якутоведения стала работа «Материалы по истории религии якутов бывшего Вилюйского округа», собранные им в ходе полевых экспедиций в 20—30-е гг. XX в. Это исследование высоко оценено В.Г.Богоразом-Таном. Работа АА.Попова представляет собой первый опыт изучения локальной группы вилюйских якутов в области духовной культуры.

Третья группа включает историко-краеведческие работы научно-популярного характера по истории улусов и наслегов12, топонимике их местностей работы13.

Итак, краткий историографический экскурс по теме подтверждает наш тезис о неразработанности проблемы «локальной истории», и в частности, его этнотерриториальных групп. Оценивая деятельность академических экспедиций, РГО, участие политссыльных и местной интеллигенции в историко-краеведческих исследованиях, следует подчеркнуть, что именно это дало импульс к разработке новых концептуальных методологических принципов в изучении отечественной региональной истории как междисциплинарной гуманитарной дисциплины.

В Архиве ЯНЦ СО РАН изучена рукопись Я.Линденау «Описание якутов» (ф. 5), в которой приведены оригинальные этнографические наблюдения о вилюйских якутах. В работах Вилюйской научной экспедиции (1930-е гг.), организованной Институтом языка и культуры при СНК

ЯАССР, приняли активное участие сотрудники С.И.Боло и А.А.Саввин. Так, в экспедиционных материалах С.И.Боло представлен уникальный свод источников по историческому фольклору нижневилюйских якутов. А.А.Саввин уделил особое внимание пищевому рациону локальных групп народа саха. В его специальном исследовании «Пища якутов до прихода русских» дается классификация системы традиционного питания и национальной кухни. Вилюйский тип культуры питания выделен в отдельную компоненту.

Материалы, посвященные социокультурным процессам, извлечены из фонда текущего архива Администрации Кобяйского улуса. Изученные документы позволяют воссоздать полноценную картину развития улуса в динамике на протяжении XX в. При составлении генеалогических родословий традиционного фамильного фонда использовались метрические книги, материалы ЗАГСа. Огромное значение представляют биографические материалы об известных родоначальниках и деятелях, сыгравших огромную роль в социально-экономическом, культурном и духовном развитии улуса.

Огромное значение в работе имеют полевые источники, собранные в течение 1994—2004 гг. Они представляют собой экспедиционные материалы, полученные опросным путем генеалогические описания, устные рассказы, фольклорные данные по нижневилюйской группе. Составлены социологические анкеты по изучению состояния и динамики национальной семьи и системы традиционной этнопедагогики.

Комплекс опубликованных источников обеспечил более высокую репрезентативность настоящего исследования, хотя имелись определенные трудности в связи с их разбросанным, многосоставным и несистематизированным характером. Вследствие этого диссертанту пришлось обобщить огромный массив опубликованных материалов.

Научная новизна диссертации подразумевается в самой постановки вопроса — изучение истории региона Нижнего Вилюя с охватом части Верхоянья (территория современных наслегов Кировский и Ламынха) 2-й пол. XVTII-XX вв. Диссертация является одним из первых опытов комплексного изучения локальной истории, а именно — региона Нижнего Вилюя в широкой исторической ретроспективе. Впервые рассматривается этническая история региона, история хозяйственного освоения и социально-экономического развития в сравнении с другими регионами (общее и отличительное). В научный оборот введены новые неопубликованные материалы по ранней этнической истории, на основе которых представляется возможным говорить о наличии среди прородителей коренных жителей региона различного рода тюркских, палеоазиатских и самодийских этнических групп по меньшей мере до начала XVII в., т.е. до начала массового переселения саха (курыканские и кангло-кыпчакские и пр. компоненты) из центральных районов Якутии. С этого времени начинается эпоха освоения всего Вилюйского бассейна скотоводческими племенами. Исследование по этнотерриториальной группе позволяет уточнить некоторые общие закономерности, развитие и становление этноса; впервые дается структурная характеристика современного Кобяйского улуса в социально-экономическом, культурном и демографическом аспектах.

Практическая значимость диссертации заключается в том, что ее материалы могут быть использовании в этническом, историческом и социологическом ракурсах при дальнейшем исследовании одного из наиболее слабо изученных регионов республики — Нижнего Вилюя (территория современного Кобяйского улуса). Данное исследование также может быть полезно при изучении традиционной национальной культуры и преподавании исторического краеведения в учебных заведениях республики в контексте региональной компоненты, а также для написания истории улусов Вилюйского региона. Результаты исследования и рекомендации автора могут быть учтены при разработке государственных программ по социально-экономическому и культурному развитию Вилюйской зоны.

Апробация работы. Тема исследования выступала предметом обсуждения на научно-практической конференции ЯГУ в 2001 г. — на заседании кафедры всеобщей истории и этнографии ЯГУ.

Работа состоит из введения, двух глав (глава I «Историко-хозяйственное развитие Нижнего Вилюя», глава 2 «Социально-культурное развитие и демографическая ситуация в регионе»), заключения, списка литературы и приложений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "История Нижнего Вилюя во 2-й половине XVIII-XX веков: опыт комплексного исследования"

Заключение

Недостаточность источниковой базы обусловила определенные трудности при построении и изложении авторских научных концепций. Фрагментарность документальной базы, разнообразность и несистематизиро-ванность исторических и демографических данных, наличие лакун в ранней этнической истории стали объективными препятствиями при разработке концептуального изложения данной темы. Кроме того, приходится констатировать, что широкий охват исторического времени требовал от нас выявления глубинных связей на протяжении нескольких веков, а это в свою очередь привело к изучению проблемы как непрерывного исторического процесса.

Итак, в результате разработки настоящей темы автор пришел к следующим выводам:

Исследуемый регион, являясь своеобразной границей, условно разделяющей запад и восток Якутии, выступает как бы буферной границей регионов РС(Я), такое пограничное положение региона создавала специфические черты развития.

Особенностью этнической истории Нижнего Вилюя является её сложный многосоставный характер. Краткий ретроспективный обзор этно-территориальной группы показал, что еще до XVII в. в регионе присутствовали различные этнические объединения палеоазиатского, самодийского, тунгусского и тюркского компонентов.

Аборигенное население региона составляли племена уралоязычного происхождения (по последним данным ряда исследователей, это майааты, восходящие к протоюкагирам), тюркские этногруппы (кыргызы), тунгусы и, возможно, остатки туматов (в некоторых источниках их называли «пешими якутами»).

До майаатов, туматов и кыргызов в исследуемом регионе проживали разнородные палеоазиатские и самодийские племена — "тигиилээх сирэй-дээхтэр", "дьирикинэйдэр", "саамайдар" и другие роды неизвестного происхождения, между которыми происходили периодические межродовые столкновения. В результате основная их масса была оттеснена на север, а оставшаяся часть ассимилирована. К моменту хозяйственного освоения региона этническими группами из Центральной Якутии среди аборигенов оставались в основном кыргызы (тюрки), майааты и незначительная часть туматов и эвенов. Подавляющая часть туматов и тунгусов, по всей видимости, еще до XVII в. была оттеснена на север и в соседние регионы.

Исследования этнической истории нижневилюйской зоны привели к заключению, что на территорию данного региона основная масса скотово-дов-саха из Центральной Якутии переселилась в первой половине XVII в. Сложный процесс культурогенеза завершился примерно в конце XVIII в.

Что касается хозяйственных традиций, то известно, что до середины XVIII в. основными занятиями нижневилюйских аборигенов являлись рыболовство, охота и собирательство.

Таким образом, основы устойчивой локальной системы жизнеобеспечения населения Нижнего Вилюя были связаны с их адаптацией к природной среде обитания.

Характерной чертой хозяйственно-культурного типа нижневилюйских якутов была его архаичность, т.е. преобладание рыболовства, охоты и собирательства. Скотоводство как часть хозяйственно-культурного комплекса распространилась в конце второй половины XVIII в., земледелие стало активно проникать только с начала XX в. И если до конца XVII в. традиционной формой хозяйственной деятельности аборигенов преимущественно оставалась присваивающая, то с начала XVIII в. она постепенно оттесняется другим производящим занятием — скотоводством, которое со 2-й половины XVTII в. во многих хозяйствах становится преобладающим, но с сохранением традиционных видов занятий.

В XIX в. в регионе развиваются различные формы хозяйствования, куда, помимо традиционных занятий (рыболовство, охота, скотоводство, собирательство), уже включалась земледельческая культура. Традиционные ремесла, особенно кузнечество, получили дальнейшее развитие в связи с проникновением товарно-денежных отношений. Тем не менее пограничное положение, многосоставная этническая структура, архаичность традиционной культуры, сохранение традиционного уклада жизни препятствовали формированию целостного регионального самосознания.

XX в. для Вилюйского региона стал отправной точкой интенсивного промышленного освоения края. Установление советской власти в данном регионе вследствие изолированности и слабой степени социальной дифференциации общества происходило преимущественно мирным путем.

В задачи социалистической модернизации села входило создание коллективных и кооперативных хозяйств. В первую очередь Нижний Вилюй стал объектом комплексного научного обследования академической экспедицией (КЯР), что сыграло исключительную роль при разработке и принятии государственных программ по развитию данного региона. Итак, с 30-х гг. XX в. в Кобяйском районе начинаются широкомасштабные аграрно-индустриальные преобразования.

Традиционное якутское общество начинает подвергаться глубоким изменениям, сопровождавшимся перегибами в ходе коллективизации. Особое внимание в этом периоде занимает тема репрессий, и в этом плане история Кобяйского района не является исключением. Трагедия самих жителей улуса, чурапчинских переселенцев и финнов в ходе сталинских репрессий наглядно проиллюстрировала деформацию в национальной политики центра по отношению к подвластным территориям. В ходе Великой Отечественной войны Кобяйский улус понес невосполнимые потери, так как на фронт ушла трудоспособная часть мужского населения, а многие оставшиеся в тьшу женщины, старики и дети умерли от голода и болезни, что негативно отразилось на генофонде и демографии улуса. Это подтверждают статистические данные о приросте его населения за годы Второй мировой войны.

В послевоенный период в регионе преобладающей формой хозяйствования по-прежнему оставался аграрный сектор. Начиная с середины 60-х гг. XX в., когда колхозы реорганизовывались в совхозы, произошла механизация сельскохозяйственного производства, был обеспечен минимум социальных гарантий, но одновременно начала насаждаться психология социального иждивенчества. В этот период отмечается некоторый застой в аграрном производстве, что же касается хозяйственных традиций, то уровень развития охоты и рыболовства стабилизировался. Рассматривая аграрный сектор Кобяйского улуса, следует отметить, что его особенностью являлся экстенсивный путь развития.

Что касается промышленного освоения региона, то оно носило очаговый характер. Становление угледобывающей и газовой промышленности началось сравнительно поздно — с начала 1960-х гг. Ликвидация шахты "Сангарская", ее низкая материально-техническая оснащенность и слабое обеспечение сырьем, выезд высококвалифицированных специалистов создали неблагоприятную демографическую и социальную ситуацию в регионе.

С конца 1990-х гг. начинается новый этап развития улуса на фоне перехода к рыночной экономике. Об этом свидетельствуют реконструкция предприятий угольной и газовой промышленности, систематическая разработка полезных ископаемых, реформирование предприятий энергетики и жилищно-коммунального хозяйства, совершенствование предоставляемых населению услуг, интенсификация сельскохозяйственного производства И т.д.

Последовательно утверждается частная собственность на скот, недвижимость, землю, связанная с успешным продвижением товарной сельхозпродукции на рынок, активно развиваются фермерские и крестьянские хозяйства.

Наметившийся в середине 1990-х гг. спад некоторых показателей рыболовецкого хозяйства (улова и воспроизводства) стал в последние годы преодолеваться, и сегодня уже можно констатировать относительную стабилизацию и, более того, возможность роста этих показателей при условии их правильного и рационального использования.

Что касается промышленного сектора экономики, то начинается интенсивная газификация села, развиваются угледобывающая промышленность, транспорт, связь, частное предпринимательство. Крайне негативное влияние на развитие региона оказала ликвидация Сангарской шахты, материально-технический износ оборудования, недостаточное сырьевое обеспечение ведущих отраслей промышленности и сельского хозяйства, массовый выезд высококвалифицированных специалистов за пределы улуса и пр.

Стратегическим направлением в развитии улуса стало то, что в 2003 г. Кобяйский улус вошел в группу алмазных провинций, и в этой связи АК "АЛРОСА" планирует ежегодное отчисление долевых финансовых ресурсов для дальнейшего социально-экономического и культурного развития улуса и принятия своевременных экологических мер. Улус в свою очередь будет поставлять АК «АЛРОСА» рыбную продукцию, каменный уголь, газ и другие природные богатства.

В настоящее время в улусе развернулось строительство автодорог круглогодичного сообщения республиканского и федерального значения, которые разрешат сложные проблемы улуса по улучшению сухопутных, водных, воздушных путей сообщения. К сожалению, ввиду чрезвычайно сложной транспортной инфраструктуры улуса завоз грузов осуществляется только в кратковременный летний период навигации, с большими перебоями и по сокращенной транспортной схеме. Кроме того, проявляется хроническая нехватка финансовых, материально-технических, сырьевых и кадровых ресурсов.

В соответствии с правительственной программой социально-экономического развития региона на 2002—2006 гг. предусматривается строительство автодорог по направлениям: Маймада — Тюбятцы, Батамай — Сиэгэн с завершением в 2004 г., Кобяй — Бэс Куел с вводрм в 2006 г. К 2005 г. планируется полностью завершить газификацию всех населенных пунктов региона.

Начинается интенсивное развитие Усть-Вилюйского природного парка. В перспективе планируется во всех пригодных местностях региона предусмотреть развитие туризма, в т.ч. международного.

На территории исследуемого региона, в местах компактного проживания малочисленных народностей для обеспечения занятости и увеличения доходности собственного производства предполагается внедрение системы полной переработки пантового сырья, а также восстановление мастерских по выделке и пошиву меховых изделий и др.

Как известно, с социально-экономическими процессами тесно связана этнодемографическая ситуация в исследуемом регионе.

Наиболее быстрый темп роста численности жителей Кобяйского улуса наблюдался в 1939—1959 гг. (точнее, начиная с 1945 г.). Этот период характеризуется тем, что происходит интенсивный миграционный приток населения, преимущественно русского и русскоязычного, из других регионов СССР в промышленные зоны улуса, прежде всего в Сангары, где находились угледобывающие шахты. В этот же период отмечается и некоторый рост общего числа сельских жителей, что, безусловно, связано с возвращением мужчин с фронта, восстановлением прерванных семейных отношений, т.е. главным образом за счет естественного прироста.

Второй период интенсивного заселения территории Кобяйского улуса приходится на 1960—1979 гг., когда происходит расширение его промышленного освоения за счет не только угольных, но и газовых месторождений, требовавшее привлечения дополнительной рабочей силы из-за пределов республики. О масштабах механического прироста косвенно свидетельствуют темпы роста сельского населения, когда его общая численность в рассматриваемый период возросла примерно на 1162 чел. Таким образом, в советское время можно выделить два периода массовых «трудовых миграций», вызванных развитием экономического потенциала исследуемого региона. Следует отметить, что обозначенные хронологические рамки интенсивного заселения территории Кобяйского улуса выделены нами условно.

До конца 1980-х гг., как и в предшествующие десятилетия, численность населения Кобяйского улуса продолжала расти и достигла максимума в 1989 г. — 20354 чел. Вместе с тем почти с этого же года начинается процесс постепенной убыли населения: в 1989—2003 гг. общее число жителей улуса уменьшилось на 6254 чел. Существенное сокращение их численности было обусловлено, главным образом, кардинальным изменением характера миграционного движения: приток населения сменяется его довольно устойчивым во времени постепенным оттоком. Несомненно, что существенное воздействие на развитие миграционной ситуации оказала нараставшая напряженность на внутреннем рынке труда, вызванная, главным образом, спадом промышленного производства, приостановкой работ по разведке и разработке месторождений альтернативных, кроме угля и газа, полезных ископаемых и соответственно сокращением рабочих мест. Именно поэтому наибольшей миграционной подвижностью характеризуются такие населенные пункты, как Сангар, Промышленный и Мастах, имевшие так называемую «промышленную специализацию», в которых формирование населения происходило прежде всего за счет выходцев из других регионов бывшего СССР. Кроме того, убыль населения исследуемого региона объясняется и расширением внутриреспубликанской миграции, т.е. участившимися переселениями как внутри улуса, так и за его пределы. Как правило, основой таких переселений служат продолжающееся высвобождение части сельских трудовых ресурсов вследствие реформирования сельского хозяйства, растущая социальная привлекательность более крупных населенных пунктов или городских поселений.

Безусловно, с этнодемографическими процессами тесно переплетаются проблемы развития национальной семьи. Прежде всего следует выделить постепенное стирание различий между условиями жизни в городе и деревне, распространение этнически смешанного расселения, выравнивание социальной структуры коренного и инонационального населения, которые способствуют увеличению количества браков между городскими и сельскими жителями, экзогамных (интернациональных) браков, рождению детей с биэтническим происхождением и др.

Следует заметить, что в сельских местностях Кобяйского улуса основная часть семей по-прежнему характеризуется заключением преимущественно эндогамных браков, где стараются придерживаться национальных обьгчаев и традиций, связанных с почитанием старших, культом матери и отца, бережным отношением к Природе.

В 1990-е гг., как тенденцию можно наблюдать постепенную трансформацию семьи, традиционных семейных ценностей. За последние годы резко увеличилось число этнических неполных семей. У женщин средних возрастных групп существует проблема создание семьи.

Переходя к вопросам развития сети социально-культурной инфраструктуры улуса: образование, культура, здравоохранение, необходимо обратить внимания на следующее. Для анализа социокультурного контекста истории становления и развития улуса был применен биографический метод, широко используемый в современных исторических исследованиях. Его особенность состоит в том, что через биографические данные отдельных людей можно получить целостное представление о развитии того или иного явления или процесса. Организаторская и творческая деятельность ряда известных личностей проявилась в таких областях, как образование, здравоохранение и культура.

В советский период система школьного образования в Кобяйском улусе полностью сформировалась.

В 1990 гг. в образовательной сфере Республики Саха (Якутия) произошли кардинальные изменения в перестройке всей системы образования, и главным образом в ее регионализации, и развитии нациолнальной школы. Основные идеи этих преобразований были сформулированы в Концепции обновления и развития национальных школ Якутии, приоритетным направлением которой стало признание конституционного права обучения и воспитания детей на родном языке.

Вплоть до 60-х гг. XX в. развитию здравоохранения в Кобяйском улусе уделялось недостаточно внимания. В этих условиях немногочисленные работники медицинских учреждений улуса сумели обеспечить бесперебойное функционирование имеющихся медицинских учреждений.

Что касается современного состояния уровня здравоохранения, наряду с успехами, имеются и определенные трудности. Прежде всего, они связаны со снижением качества повседневной жизни и ухудшением уровня медицинского обслуживания, с моральным износом их материально-технической базы, отсутствием определенного порядка предоставления медицинских услуг различным категориям населения, профилактической работы и т.д. Кроме того, как правило, сельские жители не имеют достаточных денежных доходов.

Основная сеть учреждений культуры в исследуемом регионе была также создана в советский период, она состоит из библиотек, клубов, музеев, киноустановок, детских музыкальных школ, национального театра и др. В работе учреждений культуры и искусства Кобяйского улуса в 1990-е гг. можно выделить несколько ключевых направлений: возрождение национальных культур народов Якутии, расширение сферы массовой культуры и развитие самодеятельного искусства. Пробуждение интереса и приобщение населения к духовной культуре коренных народов республики происходит прежде всего в клубных учреждениях улуса, в которых можно выделить объединения тойуксутов, олонхосутов, хомусистов и др.

На современном этапе продолжается социально-культурное развитие региона с сохранением многовековых этнических традиций. В улусе сформировалась сеть образовательных, медицинских, культурных учреждений. Благодаря творческой активности передовых представителей, интеллигенции удалось существенно сократить разрыв в социально-экономическом и культурном уровне Кобяйского улуса по сравнению с другими улусами.

Заключая в целом работу, хотелось бы надеяться, что материалы диссертации будут полезны при изучении общих вопросов:

- этнической истории и хозяйственного освоения региона;

- культуры народов региона;

- социально-экономического развития;

- демографических и социокультурных процессов.

Разрабатываемая тема непосредственно связана с историкокраеведческими исследованиями, которые в последнее время приобрели академический статус, сформированы собственные концептуальные и методологические принципы. Так, в трудах С.А.Гомаюнова, С.О.Шмидта, Ю.А.Афанасьева и др. высказывается идея о необходимости комплексного изучения провинциальной истории, как целостного исторического организма. В ведущих гуманитарных центрах России регулярно проводятся конференции по методологии и методике региональной истории и исторического краеведения (г. Москва, Санкт-Петербург, Рязань, Омск, Новосибирск и др.).

В этом плане наше диссертационное исследование продолжает академические традиции исторического краеведения. Таким образом, оно представляет собой первый опыт обобщающего изучения локальной истории и раскрывает цельную историческую картину Нижне-Вилюйского региона, как особой природной и историко-культурной зоны.

127

Список научной литературыЗахаров, Иван Иванович, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Алексеев В.В., Артемов Е.Г. Регионализм в России: История и перспектива // Уральский исторический вестник. — Екатеринбург, 1996. — № 3.

2. Боло С.И Об историческом фольклоре якутов // Соц. Якутия. — 1945. 9 янв

3. Гомаюнов С.А. Местная история: проблемы методологии // Вопросы истории. — 1996. — № 9.

4. Губелъман А.И. (Ярославский Е.М.). Тойоны, эсеры. (События в Якутске) // Известия ВЦИК. — 1918. — 14 мая.

5. Гурьев К.Н. Бастакы уоттар (Первые огни) // Газ. «Ленинец». — 1978. 19 апр.

6. Дабаан. 1999. - И марта; 10 апр.; 17 апр.; 2001. - 14 апр.

7. Журнал ведомства внутренних дел. — Ч. 7. — СПб., 1854. — С. 5.

8. Иванов В.И. Кузнечное дело у якутов в XVIII в. // Якутский архив. — 1966. Вып. 3. - С. 45.

9. Колониальная политика Московского государства в Якутии в XVII в. // Сб. архивных документов. Л., 1936. - С. 37, 39, 68, 69, 109, 110, 117, 239-241.

10. Ленинец. — 1986. — 20 февр.

11. Наумов Г.В. К истории хозяйственного освоения бассейна Вилюя // Уч. записки ИЯЛИ ЯФ СО АН СССР. Вып. 2. - Якутск, 1955.

12. Николаев С.И. Основные этапы этнической истории вилюйских якутов // Краткие сообщения АН СССР. Ин-т этнографии им. Миклухо-Маклая. Вып. 27. - М., 1957.

13. Полярная звезда. — 1969. — Вып. 6.

14. Рыбаковский Э. Укрощение огня // Соц. Якутия. — 1982. -21 мая.

15. Славин С.В. Советский Север // Просвещение. — М., 1980.

16. Труды ИЯЛИ ЯФ СО АН СССР. Вып. 1(6). - Якутск, 1959.1. С. 50.

17. П.Чолбон. ~ 1991. № 3, 4, 10; 1993. - № 2; 1994. - № 5, 6. 18.Якутская область в 1910 г. (По данным официального отчета 1912 г.) // Правительственный вестник. — СПб., (1912. — 12 дек.).1.. Неопубликованные

18. Архив администрации Кобяйского улуса — без номера.

19. Архив Кобяйского улуса (без названия). On. 1. Д. 21. Л. 21.

20. Архив ЯНЦ СО РАН. Ф. 4: Личный фонд деятеля истории и литературы Саввина А.А. Пища якутов до развития земледелия (опыт историко-этнографической монографии). Оп. 12. Ед.хр. 59. Л. 207. 209, 206.

21. Ленинградское отделение архива АН СССР. Ф. 21. Оп. 5. Д. 45. Л. 43, 51.

22. Линденау Я., Гмелин И., Этнографические записи. Жилище якутов (1938-1941) // Архив ЯНЦ СО РАН. Ф. 5. On. 1. Д. 151. Л. 107.

23. Линденау Я. Архив ЯНЦ СО РАН. Ф. 5.: Описание якутов Рукописи. (1741-1745). On 1. Д. 151. Л. 107, 151; Оп. 12. Ед.хр. 59. Л. 209, 206, 27.

24. Научный отчет по результатам социологического исследования «Народ и власть: анализ общественного мнения Республики Саха (Якутия)». Ч. 1. Текущий архив ИГИ АН РС(Я) 2001-2003.

25. Фонд администрации улуса — без номера.

26. Фонды Кобяйского улусного краеведческого музея — без номера; Кобяйский район — 50 лет (1937—1987): Спец. выпуск администрации Кобяйского района (брошюра), посвященный 50-летию образования района.

27. Фонды музея археологии и этнографии Якутского госуниверситета.1. Сборники и труды

28. Башарин Г.П. Общественный строй якутов в начале XVII в. // Вопросы истории. — Якутск, 1950.

29. Берг Л. С. Историко-этнографическое ознакомление с Якутским краем // Якутия: Сб. Л., 1927.

30. Гоголев З.В. Обнаружение берестяной урасы // Сб. статей и материалов по этнографии народов Якутии. — Якутск, 1961. — Вып. II.

31. Заборовская И.В. Искусство художественной обработки дерева у якутов (по материалам музеев Якутии): Сб. науч. статей Якутского республиканского краеведческого музея им. Е.Ярославского. — Якутск, 1957. — Вып. 2.

32. Ионова О.В. Жилищные и хозяйственные постройки якутов. Историке-этнографический очерк // Тр. Ин-та этнографии им. Миклухо-Маклая. М., 1952. - Т. 18.

33. Ионова О.В. Растительная пища якутов // Сб. ст. и мат. по этнографии народов Якутии. — Якутск, 1961.

34. Николаев С.И. Основные этапы этнической истории вилюйских якутов // Краткие сообщения АН СССР. Ин-т этнографии им. Миклухо-Маклая. Вып. 27. - М., 1957.

35. Николаев С.И. Рыбная пища дореволюционных вилюйчан // Сб. ст. И мат. по этнографии народов Якутии. — Вып. 2. — Якутск, 1961.

36. Региональные особенности сельского расселения в Якутии: Сб. науч. ст. — Якутск, 1981.

37. Сборник научных статей Якутского республиканского краеведческого музея. — Вып. 2.- Якутск, 1957.1.I. Литература

38. Алексеев А.Н. История и культура Востока Азии // Древняя Якутия: Железный век и эпоха средневековья. Новосибирск, 1996.

39. Алексеев В.В., Артемов Е.Г. Регионализм в России: История и перспектива // Уральский исторический вестник. — Екатеринбург, 1996. — N° 3.

40. Боло С.И. Прошлое якутов до прихода русских на Лену. — Якутск, 1994. — На якут, яз.; Он же. Об историческом фольклоре якутов // Соц. Якутия. 1945. — 9 янв.

41. Башарин Г.П. Опыт периодизации классового общества в Якутии. — Якутск, 1950.

42. Башарин Г.П. Общественный строй якутов в начале XVII в. // Вопросы истории. — Якутск, 1950.

43. Барашкова А.С., Винокурова Т.З. Современная семья в Республике Саха (Якутия). — Якутск, 1994.

44. Быконя Т.Ф. История Приенисейского края: XVII — 1-я пол. — XIX в. Красноярск, 1997.

45. Василевич Г.М. Эвенки. — Л., 1969.

46. Вруцевич М. С. Обитатели, культура и жизнь в Якутской области. — СПб., 1981.

47. Гуревич И.С. Культура северных якутов-оленеводов. — М., 1997.

48. И. Голикова А.И. Якуты. СПб., 1907.

49. Геденштром М. Отрывки о Сибири. — СПб., 1830.

50. Гоголев А.И. Историческая этнография якутов. — Якутск, 1986.

51. Гоголев А.И. О работе археологической экспедиции Якутского госуниверситета. — Якутск: ЯГУ, 1976.

52. Гоголев А.И. Лекции по исторической этнографии. — Якутск, 1980.

53. Гурьев К.Н., Захаров П.Н., Алексеев А.А. Родной очаг (Тереебут туелбэ). — Якутск, 1999.

54. Долгих Б. О. Родовой и племенной состав народов Сибири в XVII в. М., 1960. - Т. 5.

55. Ефименко П.П. Первобытно-общинное общество. — 2-е изд. — М.;Л., 1938.

56. Захаров ИИ Кобяйский улус. — Якутск, 1996.

57. Захаров И. И. Кэбээйи сахалара (Кобяйские якуты) — Якутск, 1997. — На якут. яз.

58. Зуев Ю.А. Тамги лошадей из вассальных княжеств // Новые материалы по древней и средневековой истории Казахстана. Алма-Ата, 1960.

59. Зыков Ф.М. Поселения, жилища и хозяйственные постройки якутов в XIX — начале XX веков. — Новосибирск, 1986.

60. Зыков Ф.М. Ювелирные изделия якутов. — Якутск, 1976.

61. Иванов В.Н. Социально-экономические отношения у якутов. — Якутск, 1966.

62. Игнатьева В.Б. Население Республики Саха (Якутия): Динамика современных демографических процессов // Этносоциальное развитие РС(Я): потенциал, тенденции, перспективы. — Новосибирск, 1999.

63. Кобяйский улус в годы Великой Отечественной войны. — Сангар,1995.

64. Колмогоров В.Е. История Ситтинцев до 1917 г. — Якутск, 1993. — На якут. яз.

65. Константинов ИВ. Якутия и ее соседи в древности. — Якутск,1975.

66. Константинов ИВ. Материальная культура якутов XVIII века (По материалам погребений). — Якутск, 1971.

67. Корчак-Чепурковский Ю.А. Избранные демографические исследования. М., 1971.

68. Ксенофонтов Г.В. Ураангхай-сахалар. — Иркутск, 1937.

69. Кузнецова И.Л. Жилища, одежда и пища минусинских и ачинских инродцев // Минусинские и ачинские инородцы. — Красноярск, 1898.

70. Кызласов И.Л. История Южной Сибири в средние века. — М., 1984.

71. Маак Р.К Вилюйский округ. Ч. 3. - СПб., 1887.

72. Миддендорф А.Ф. Путешествие на Север и Восток Сибири. — Ч. II. СПб., 1878.36. Народы Сибири. М., 1956.

73. Носов М.М. Эволюция развития якутской одежды с конца XVIII в. до 1920 г. Вып. 2. - Якутск, 1957.

74. Окладников А.П. J J История Якутской АССР. Т. 1. - М., JI. 1955. - Т. 2. - М., 1957.

75. Очерки общей этнографии. Азиатская часть СССР. — М., 1960.

76. Парникова А.С. Расселение якутов в XVII — начале XX в. — Якутск, 1971.

77. Пекарский Э.К. Словарь якутского языка. — М.; Л., 1907—1930.

78. Плеханов Г.В. Искусство и литература. — М., 1948.

79. Попов Н.А. О якутах, их образе жизни, питании и болезнях. — Якутск, б/г.

80. Потапов И.А. Якутская народная резьба по дереву. — Якутск,1972.

81. Прогрессирующая депопуляция общества // Реформирования России: мифы и реальность. — М., 1994.

82. Романова Е. Н. Якутский праздник «Ысыах»: Истоки и представления. — Новосибирск, 1994.

83. Саушкин Ю.Т. Географические очерки природы и сельскохозяйственной деятельности в различных районах Советского Союза. — М., 1947.

84. Серошевский ВЖ Якуты. Опыт этнографического исследования. — СПб., 1896.

85. Славин С.В. Советский Север // Просвещение. — М., 1980.

86. Степанов Н.Н. Якутия в XVII в. — Якутск, 1953.

87. Степанов Н.Н. Якутия в XVII в. -2-е изд. М., 1992.

88. Софронеев П. С. Якуты в первой половине XVIII века. — Якутск,1972.

89. Софронов Ф.Г. Якуты. Мирское управление в XVII в. — Якутск,1987.

90. Сулбэ Б. Топонимика Якутии. — Якутск, 1985.

91. Токарев С.А. Общественный строй якутов в XVII—XVTII вв. — Якутск, 1945. Он же. Происхождение якутской народности. — М., 1945. Он же. Очерки истории якутского народа. — М., 1940.

92. Тихонов Н.Н. Социально-экономические проблемы якутской деревни. — Якутск, 1980.

93. Худяков И. А. Краткое описание Верхоянского округа. — Л., 1969.

94. Эргис Г.У. Исторические предания и рассказы якутов. — Ч. 11. — М.; Л., 1960.1.. Полевые исследования Информаторы

95. Информация коренных жителей региона. Полевой материал автора по сбору сведений за 1993—1997 гг.

96. Социолого-демографическое анкетирование населенных пунктов и семейных структур улуса в 1993—1997 гг.

97. Информация заслуженного работника народного хозяйства Республики Саха (Якутия), почетного гражданина Кобяйского улуса, ветерана тыла Т.Н.Полятинской, полученная в июле 1998 г.

98. Отдел краеведения Центральной библиотеки п. Сангар.

99. Библиотека национальной средней школы Сиэгэн Куелэ.

100. Сведения из отдела статистики Госкомстата Республики Саха (Якутия) по Кобяйскому улусу за 1989—2000 гг.

101. А.В.Васильев — начальник управления сельского хозяйства улуса.

102. П.П.Кондаков — начальник госкомсельпродинспекции улуса.

103. И.Н.Спиридонов — начальник финансово-казначейского управления улуса.

104. Информация ст. инспектора Усть-Вилюйского природного парка А. Шаповалова (май 1999 г.).

105. Отчет депутата Государственного Собрания (Ил-Тумэн) Республики Саха (Якутия) Х.Н.Дьяконова об итогах соц-экон. развития Кобяйского улуса в 2000 г. и задачах на 2001 г.

106. Информации начальника Кобяйского улусного управления сельского хозяйства А.В.Андреева и начальника госсельпродинспекции П.П. Кондакова (май 2001 г.).

107. Материалы III сессии Кобяйского улусного собрания народных депутатов (апрель 2001 г.).

108. Информация депутата Государственного Собрания (Ил-Тумэн) Республики Саха (Якутия) Г.Г.Местникова (август 2001 г.).

109. Интервью главы администрации Кобяйского улуса А.А.Гуляева (август 2001 г.).

110. Информация, полученная из Центра занятости населения Кобяйского улуса в декабре 2001 г.

111. Информация заслуженного врача ЯАССР и РСФСР, отличника здравоохранения, почетного гражданина Кобяйского улуса М.Н.Яковлевой-Тереховой (1995 г.).

112. Социологический опрос населения Кобяйского улуса (1993—2002 гг.) .

113. Данные Госкомстата РС(Я) и РФ.

114. То же по Кобяйскому улусу.

Полный текст автореферата диссертации по теме "История Нижнего Вилюя во 2-й половине XVIII-XX веков: опыт комплексного исследования"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Захаров, Иван Иванович

Введение диссертации2004 год, автореферат по истории, Захаров, Иван Иванович

Заключение научной работыдиссертация на тему "История Нижнего Вилюя во 2-й половине XVIII-XX веков: опыт комплексного исследования"

Список научной литературыЗахаров, Иван Иванович, диссертация по теме "Отечественная история"

Похожие темы диссертаций