автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.02
диссертация на тему: Категория дерогативности в разносистемных языках: семантика и функционирование

Полный текст автореферата диссертации по теме "Категория дерогативности в разносистемных языках: семантика и функционирование"

На правах рукописи

РАМАЗАНОВА Аминат Хабибовна

КАТЕГОРИЯ ДЕРОГАТИВНОСТИ В РАЗНОСИСТЕМНЫХ ЯЗЫКАХ: СЕМАНТИКА И ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ

(на материале даргинского, английского, русского и турецкого языков)

10.02,02 - Языки народов Российской Федерации; кавказские (даргинский) языки; 10.02.20 - Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

2 О АПР 2011

Махачкала - 2011

4844725

Диссертация выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Дагестанский государственный университет»

Научные руководители -

доктор филологических наук, профессор Кадыров Руслан Султанович; кандидат филологических наук, доцент Тетакаева Лейла Михайловна

Официальные оппоненты:

Ведущая организация -

доктор филологических наук, профессор Баранникова Татьяна Борисовна доктор филологических наук Темирбулатова Сапияханум Муртазалиевна

Институт языкознания РАН

Защита состоится « 28 » апреля 2011 г., в 14 часов, на заседании диссертационного совета Д. 212.053.05 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук в ГОУ ВПО «Дагестанский государственный университет» по адресу: 367025, Республика Дагестан, г. Махачкала, ул. М. Гаджиева, 37, ауд. № 42.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУ ВПО «Дагестанский государственный университет».

Автореферат разослан и выставлен на сайте ГОУ ВПО «Дагестанский государственный университет» «.28.» марта 2011 г.

Адрес сайта: \ууууу.<1си,гц

Ученый секретарь диссертационного совета

У. У. Гасанова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность диссертационной работы объясняется отсутствием полного, системного описания специфики средств выражения дерогативного значения в исследуемых разносистемных языках. Выбор темы диссертационного исследования обусловлен также тем, что средства реализации категории оценки вызывают все больший интерес в современном отечественном языкознании (И Я. Свинцицкий, 1985, В.Т. Гак, 1996, С.Ю. Ильина, 1997, В.Н. Цоллер, 1998, Г.Р. Сафиуллина, 2000, А.О. Магомедов, 2004, М.Г. Букулова, 2006, А.М. Яхина, 2008, А.К. Гацайниева, 2010, И. Устуньер, 2004, и другие). Не менее важным является и тот факт, что проблема оценки объекта речи в тексте художественного произведения еще не до конца исследована.

Объектом данного диссертационного исследования являются языковые средства реализации понятийной категории дерогативности в даргинском языке в сопоставлении с английским, русским и турецким языками.

Состояние исследования проблемы. Проблемы исследования языковых средств выражения функционально-семантической категории дерогативности в сопоставляемых языках мало представлены в академической литературе. Категория дерогативности исследовалась отдельными российскими и зарубежными учеными (И.В. Арнольд, И.Р. Гальпериным, Е.Б. Черкасской, И.П. Ивановой, Г Г. Тремасовой, И И. Сандомирской, Г.Г. Кошель, H. Marchand, V. Adams, L. Bauer, A. Wierzbicka), но данные исследования ограничивались анализом средств одного отдельного уровня языка, или же проводились в рамках одного (английского или русского) языка. Языковые средства выражения категории дерогативности в даргинском и турецком языках еще не были предметом лингвистических исследований. Если говорить о сопоставительном анализе использования функционально-семантической категории дерогативности в разносистемных языках, к каковым относятся даргинский, английский, русский и турецкий языки, то подобное исследование не представлено ни в одной из существующих лингвистических работ.

Предмет исследования - определенные нормативные способы выражения данной функционально-семантической категории на морфолого-словообразовательном, фономорфологическом, лексико-семантическом и фразеологическом уровнях, а также особенности функционирования дерога-тивов в художественном тексте на даргинском, английском, русском и турецком языках.

Научная новизна исследования заключается в выявлении лингвистических особенностей функционирования категории дерогативности в даргинском языке в сопоставлении с английским, русским и турецким языками. В работе представлена первая попытка специального сопоставительного исследования различных способов реализации уничижительной оценки на морфолого-словообразовательном, фономорфологическом, лексико-семантическом и фразеологическом уровнях четырех разносистемных языков.

Гипотеза исследования. Предполагаем, что дерогативность является универсальной функционально-семантической категорией, значение которой выражается в языках разных типологий морфолого-словообразовательными, фономорфологическими, лексико-семантическими и фразеологическими средствами в зависимости от особенностей концетуальной картины мира, присущей носителям даргинского, английского, русского и турецкого языков.

Цель настоящего исследования - выявить и сопоставить основные языковые средства выражения категории дерогативности в даргинском, английском, русском и турецком языках и особенности их функционирования в художественных текстах.

Для достижения данной «ели и для доказательства гипотезы необходимо решить следующие задачи:

- определить специфические особенности понятийной категории дерогативности;

- исследовать морфолого-словообразовательные, фономорфологиче-ские, лексико-семантические и фразеологические средства выражения деро-гативного значения в даргинском, английском, русском и турецком языках с целью выявления общих и специфических способов реализации отрицательной оценки, а также сходства и различия в выражении дерогативного значения средствами сопоставляемых языков;

- сопоставить различные тексты на даргинском, английском, русском и турецком языках в парадигме данной понятийной категории для выявления основных типов функционирования уничижительных форм.

Для достижения цели и реализации поставленных задач использовались следующие методы исследования: сопоставительный, описательный, контекстуального и стилистического анализа, когнитивной интерпретации. Кроме того, использованы метод сплошной словарной выборки с целью формирования корпуса исследуемой лексики и метод дефиниционного анализа по словарям.

Материалом исследования послужили лексические и фразеологические единицы, отобранные методом сплошной выборки из представительных лексикографических источников.

В качестве практического материала для определения роли дерогатив-ной лексики в общении, анализа типичных ситуаций ев использования и характера производимого эффекта послужили различные художественные тексты из современной даргинской, британской, американской, русской и турецкой литературы (общим счетом 28 отдельных произведений, представленные как в оригинале (на даргинском, английском, русском и турецком языках), так и в переводе (на русском языке)), приведенные в списке источников цитированных примеров.

Теоретическая значимость работы связана с выявлением различных способов реализации данной функционально-семантической категории на морфолого-словообразовательном, фономорфологическом, лексико-семантическом и фразеологическом уровнях разносистемных языков; обнаружением различных типов функционирования дерогативных форм в тексте.

Практическая ценность результатов исследования состоит в том, что они могут быть использованы в учебном процессе: при чтении ряда теоретических курсов - общего и сопоставительного языкознания, лексикологии и теоретической грамматики, в спецкурсах по дерогативной семантике, а также прагмалингвистике.

Методологическая и теоретическая база исследования подготовлена трудами ученых, исследующих идеи о «понятийной категории» (О. Есперсен, A.B. Бондарко, Э. Сэпир и др.), концепцию фразеологического значения (B.JI. Архангельский, A.B. Кунин), а также семантику фразеологических оборотов (B.JI. Архангельский, В.П. Жуков, A.B. Кунин, В.Н. Телия и др.), языковую и концептуальную картины мира (Н.Д. Арутюнова, H.H. Болдырев, А. Вежбиц-ка, В. фон Гумбольдт, Е.С. Кубрякова, Д.С. Лихачев, М.В. Никитин, Е.В. Ра-хилина, О.Н. Селиверстова, Г.Г. Слышкин и др.), теорию речевого акта, связанную с актуализацией в предложении субъективного, конкретного, контекстуально обусловленного смысла (H.H. Амосова, Н.Д. Арутюнова, А. Веж-бицка, Дж. Лакофф, Дж. Остин, Дж. Серль, НИ. Формановская и др.), проблему адекватного перевода (Л.С. Бархударов, В.Н. Комиссаров, Я.И. Рецкер, А. Д. Швейцер и др.).

На защиту выносятся следующие положения:

1. Дерогативность является функционально-семантической категорией, которая представляет собой результат актуализации таких компонентов, как оценочность, экспрессивность, эмотивность в семантике слова.

2. Передача значения функционально-семантической категории деро-гативности в даргинском, английском, русском и турецком языках осуществляется на всех уровнях языка как общими, так и специфическими морфолого-словообразовательными, фономорфологическими, лексико-семантическими и фразеологическими средствами.

3. Один и тот же оценочный компонент значения в языках разных типологий передается разными средствами - морфемой в английском и русском языках, и разными словами и словосочетаниями в даргинском и турецком языках.

4. В даргинском языке представлены все три типа композитных деро-гативов: лексико-синтаксический, морфологический и морфолого-синтаксический. Продуктивными моделями композитного образования деро-гативов в английском языке являются лексико-синтаксический и морфолого-синтаксический, а морфологическая модель практически не представлена. Русская система сложнопроизводных дерогативных наименований включает морфологический и морфолого-синтаксический способы. Сложнопроизвод-ные дерогативы турецкого языка не вписываются в данную классификацию, поскольку в них первые компоненты выступают определениями ко вторым и семантически сливаются с ними в неразложимое целое, а иногда они даже являются законченным предложением.

5. При общем основании для метафорического сравнения в переносных значениях зооморфизмов в даргинском, английском, русском и турецком языках выявлены различия. Такого рода различия обусловлены несовпадени-

ем тех свойств и качеств, которые выделяют языки разных типологий в животных, гггицах, растениях для образной оценки человека.

6. Для англичан характерно употребление неопределенного артикля перед именами собственными для выражения презрения. Подобное языковое явление отсутствует в даргинском, русском и турецком языках.

7, Реализация значения категории дерогативности в тексте осуществляется большей частью не одним отдельным языковым средством, а совокупностью языковых средств, представленных на разных уровнях,

Апробация данной работы осуществлялась в ходе обсуждения отдельных аспектов диссертации на кафедре теоретической и прикладной лингвистики Дагестанского государственного университета. Основные выводы и результаты исследования отражены в докладах на 3 Международных научно-практических конференциях (Махачкала 2009, Тюмень 2010, Тюмень 2010), на Всероссийской научно-практической конференции (Махачкала 2010), и ежегодных научно-методических конференциях преподавателей ДГУ (2008, 2009,2010). По материалам исследования опубликовано 7 статей.

Структура и объем диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы, списка лексикографических источников, списка источников цитированных примеров. Общий объем работы составляет 168 страниц.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении дается обоснование актуальности и научной новизны диссертации, указываются объект и предмет исследования, теоретическая и практическая значимость работы, приводятся методы анализа, формулируются цель, задачи, гипотеза и основные положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Категория дерогативности и языковая картина мира» рассматриваются такие вопросы, как роль языковой и концептуальной картин мира в практике исследования языков разных типов, основные составляющие функционально-семантической категории дерогативности - концепты эмо-тивности, экспрессивности и оценочности.

Получившее распространение в российской лингвистике понятие дерогативности происходит от английского прилагательного derogatory (от лат. derogare - make smaller букв, «преуменьшать»).

Derogatory (adj.) - пренебрежительный (прил.):

1) tending to lessen the merit or reputation of a person or thing; 2) showing a critical attitude towards somebody; 3) a statement intended to damage the mind of another; a hurtful statement; 4) concerning a degrading statement; can be an insult of anything or anyone, but usually pertaining to a racist remark {chink, ruski, nigga)\ 5) depreciatory; scornful or disparaging, i.e. declare that something is small or unimportant; belittle - 1) имеющий своей целью унизить достоинство или репутацию человека или чего-либо; 2) указывает на критическое отношение к кому-либо; 3) заявление с целью задеть чувства другого человека; обидное выражение; 4) относительно унизительного выражения; может быть оскорб-

лением чего угодно и кого угодно, но обычно относится к расистскому замечанию {китаёза, раски (пренебр. о русских), нигер); 5) обесценивающий; презрительный или пренебрежительный, т.е. заявлять, что что-то маленькое или неважное; преуменьшать/ уничижать.

Исходный английский термин используется как в отношении так называемых пейоративных аффиксов, так и в отношении слов, наименований и фразеологизмов, при помощи которых передается значение дерогативности.

Дерогативность - это особое языковое значение, связанное, прежде всего, с указанием на отрицательную оценку объекта (неодобрение, укоризна, ирония, пренебрежение, презрение, уничижительность и т.д.), которое выражается морфолого-словообразовательными, фономорфологическими, лекси-ко-семантическими средствами, или с помощью троп (таких, как метафора, ирония, сравнение и т.д.) и фразеологизмов.

Негативная оценка предназначена для воздействия на адресата, цель которой - вызвать у последнего определенное психологическое состояние, отрицательную эмоциональную реакцию, т.е. отразить не собственно семантический, а прагматический аспект знаковой ситуации. Таким образом, дерогативность является средством активизации прагматики.

Есть языки с богатыми морфолого-словообразовательными средствами выражения категории дерогативности, к которым можно отнести, например, русский язык. Чуть меньшее количество дерогативных суффиксов представлено в английском языке. Что касается даргинского и турецкого языков, то здесь дело обстоит еще сложнее, поскольку в данных языках очень мало дерогативных аффиксов. Следовательно, категория дерогативности в данных языках должна быть представлена другими формами выражения. Данный факт приводит к мысли, что каждый отдельно взятый язык имеет свой особый набор средств передачи отрицательного отношения к предмету речи.

Таким образом, категория дерогативности в даргинском, английском, русском и турецком языках распространяется не только на слова (с суффиксами, выражающими уничижительность) и словосочетания с компонентами, указывающими на отрицательную оценку объекта или уничижение / преуменьшение, но также и на различные лексико-семантические и фразеологические поля или группы, в семантике которых можно обнаружить негативную оценку референта, что является прямой аналогией использования дерогативных аффиксов для выражения пренебрежения, уничижения, преуменьшения, презрения.

Помимо фразеологии и дерогативных аффиксов, которые в даргинском и турецком языках малопродуктивны, функционально-семантическая категория дерогативности может отражаться и в свободных сочетаниях с различными прилагательными, в которых находит свое отражение концепт уничижительности, пренебрежения, малой величины, незначительности. Например: дарг.: eepxluhcu адам «гнильё» (о человеке), обдал чянни «глупец»; анг.: petty people «людишки»; турец.: budala kuzeni «глуповатого кузена», garip, ап-la§tlmaz bir qocuktum «странная и сумасбродная девочка».

Во второй главе «Языковые средства выражения категории дерога-тивности в даргинском языке в сопоставлении с английским, русским и турецким языками» в отдельности исследованы и сопоставлены различные способы реализации дерогативного значения на морфолого-словообразовательном, фономорфологическом, лексико-семантическом и фразеологическом уровнях даргинского, английского, русского и турецкого языков.

В ряде случаев, когда дерогативное значение относится к лексической единице целиком, экспрессия неодобрения в сопоставляемых языках может создаваться средствами, имеющими «внешнюю форму», т.е. формальное выражение. Это, прежде всего, звукоподражания и словообразовательные средства, среди них суффиксы и аффиксы. В даргинском языке функционирует ряд уничижительных суффиксов, однако лишь несколько из них являются продуктивными суффиксами. Такие суффиксы, как -къя (-къа), -укь, -кь (-къа), -а, -ни (-ч), -ц1, -т1, -уч1, -яхъ, -х1 (х1а), -хъ, -у, -ъу, -и, -р, -д. '-ди в сочетании с нейтральными словами создают лексемы с дерогативной оценочностью. Например: дуг1кья «шалопай, бродяга, бомж», макрукьа «плут, хитрец / гусь лапчатый», жачукъ «задира, спорщик», держлукъ «алкаш», бисут! / биснакь / биснахъ «плакса, нюня», сиркьи «тряпьё», хьунрукь «бабник», верх1а «низкий, недостойный», хъямх1а «сожительница, прелюбодейка», ирхуч! «трус», ха-барчи «болтун, балабол», чяйчи «чаехлеб», рушбатчи «взяточник», г1яярчи «гуляка», садакьачи «попрошайка», хЫнчруг «работничек» (в смысле «лоботряс»), хияпатчи «провокатор», бугътанчи «кляузник, сплетник, клеветник», гЫрзачи «жалобщик», сунт!у «сопляк», хъунт1у «хлюпик, зануда», хунту «нечестивец, хапуга», бевлу «забияка», ъибгуди «аккуратист», симсир «жадина», верша «изменник, предатель», марга «грубая / мужеподобная женщина», балк1а «хромой», лянк1а «кривой», ъамч1а «облезлый, лысый», ухъяна «дылда», Встречаются прилагательные, в которых суффикс -а может быть заменен на -къа: варса - варскьа «упрямый», терса - ткрскъа «задиристый», макъ-кьа «горбатый».

Суффикс -р в некоторых случаях придает словам увеличительно-уничижительный оттенок, поскольку он указывает на чрезмерное увлечение, злоупотребление чем-либо, или дает отрицательную оценку того, что имеет (из частей тела) размер больше нормы, Например: базнар «сплетник», г1яму.тар «хитрец / аферист / хитрюга», кантбар «тряпочница», кьунбар «лжец», х1улбар / х1улбарай (цуд.) «глазастый», ганжубар «зубастый», цулбар / цулбарай (цуд.) «зубастый», кьунхъбар / къёнхъбарай (цуд.) «носатый», чякьнар «лохматый», супилтар «усач» (усатый), лих1бар «ушастый», к1унт1бар / к1унт1барай (цуд.) «губастый».

Адъективные классные суффиксы -чев (конечный -в представляет собой варьирующий экспонент мужского класса; ср. -чер - женский класс, -чеб - класс предметов) и -кар в сочетании с именами также образуют дерогати-вы; например: эулмушр «деспот», мухЬичев - мух1ликар «трепач», питникар «интриган», гЫкълукар «умник», тамяхЫар «жадина».

При сопоставлении дерогативных суффиксов даргинского и английского языков мы выявили существенное различие в количестве уничижительных суффиксов в последнем. Так, на данном уровне категория дерогативно-сти в английском языке выражена не только уничижительными суффиксами, но и, так называемыми, полуаффиксами. К наиболее продуктивным дерога-тивным суффиксам в английском языке можно отнести: -let, -ling, -у, -ie, -eer, -aster, -ardV -art, -ster, -о и его варианты -егоо/ -агоо/ -гоо/ -оо. Например: chicklet «цыпочка», kinglet «царёк», priestling «попик», manling «человечек», tubby «пузатый», bony «костлявый», crony «дружок», shorty «коротыш», smoothie пренебр. «галантный кавалер, сердцеед», meanie «придира, мелочный человек, жадина», oldie «старушенция / старушка», fictioneer пренеб. «плодовитый романист», pulpiteer «проповедник», pamphleteer «писака», poetaster «рифмоплёт», philosophaster «жалкий философ, псевдофилософ», poli-ticaster «политиканишка», stinkard «низкий, подлый человек», sluggard «увалень, лентяй», fibster «лгунишка», oldster «старикашка», bangster «задира, хвастун», youngster «желторотик», oldo «старикашка», hippo «жирный», kiddo «дитё», dipso сл. «алкоголик, алкаш», bazoo «брехня».

Однако некоторые лингвисты полагают, что пренебрежительную оценку передают не суффиксы: -eer, -ster, -ard, -ling, употребляющиеся с агенти-вами, а сами дериваты в целом: huckster «торгаш», fraudster «трюкач (мошенник)», lewdster «распутник, подлец», pollster пренебр. «лицо, производящее опрос общественного мнения», black-marketeer «мошенник», hireling «наемник».

Как мы уже отмечали выше, передача значения уничижительности, презрительности в английском языке может осуществляться и посредством полуаффиксов (semi-affixes) [Marchand 1960], например, -monger, -monkey, -аре, -jerk, -slinger, -Hop / -hopper (word-monger «фразер, любитель красивых или высоких слов», panicmonger /fear-monger «паникер», newsmonger «сплетник, сплетница», scandalmonger «сплетник, кляузник», broom-monkey «уборщик», beer-jerker / soda-jerk «бармен», beer-slinger «бармен», mudslinger «создатель сплетен», доел, «специалист по обливанию грязью», clod-hopper «увалень», soda-hopper «бармен»). Ряд полуаффиксов можно продолжить такими полусуффиксами, как -eater, -fighter, -killer, -wrangler, -wrestler, которые объединены одним значением: «любитель, страстный поклонник», «зависящий от того, что выражено первым компонентом». Например, cheese-eater «информатор, стукач», cake-eater «плейбой», booze-killer / whiskey-killer «любитель выпить», lady-killer «дамский угодник», pen-wrestler неодобр, «журналист». Дериваты с -wrangler, -wrestler, так же как и дериваты с -jerk, -slinger, образуют синонимические ряды, например, («обжора», «пьяница») booze-wrangler, booze-wrestler, bottle-wrangler, bottle-wrestler, pot-wrestler.

Значение «любитель, страстный поклонник», передаваемое полуаффиксами -eater, -fighter, -killer, -wrangler, -wrestler в английском языке, в даргинском и турецком языках реализуется сочетаниями слов, где второй компонент - лексема душман (букв, «враг», заимствованная из тюркских языков) в даргинском языке и лексемы dayman (букв, «враг») и dtifkiin (букв, «склонный

к чему-либо; падкий до чего-либо») в турецком языке - получает значение «любитель» или «тот, кто много потребляет» то, что выражено первым компонентом, Например: (дарг.) дерччата душман «алкоголик» (букв, «любитель выпить»), бершлла душман / куннила душман «обжора» (букв, «любитель поесть»); (турец.) alkol(lu) dü^matu «алкоголик» (букв, «любитель выпить»), уетеЩО dü$mcmi «обжора» (букв, «любитель поесть»), igkiye düfkündür «алкоголик» (букв, «он любитель выпить»),

В турецком языке встречаются дерогатавы с аффиксами -man/ -теп, -Ii/ -Ii/ -1и/ -Iii, -(i)msi, -si, -msa, -mse/ -msi/-msi/ -msu/ -msü (при гласных основах) и -imsa, -imsa, umsa, -ümse (при согласных основах), -ci, -ci, -cu, -cii (при гласных и звонких согласных основах) и -gi, -gi, -gи, -gü (при глухих согласных основах), например: щтап «жирный», doktmbagli yanlar «дебри», aggözlü «прожорливый», nazli «жеманный», kibirli «кичливый/ надменный», kemikli «костлявый», kisitli «куцый», ikiytízlü «лицемерный», sümüklü «сопливый», kadmsi «женоподобный», erkeksi «мужеподобный», minare kirmasi «каланча» (о человеке), dag ayisi «деревенщина», eyyam efendisi «приспособленец», аг-zuhalci «писака», yüzegüliicü «подхалим», yalanci «враль», tafraci «хвастун», rüfvetgi «взяточник», igkici «выпивоха», otlakgi «дармоед», иукиси «соня», yankesici «жулик», agla-msa-mak «хныкать», aci-msa/-msi-task «притворно горевать», ben-wise-mek «присваивать» <= ben «я».

В турецком языке всего один аффикс, который употребляется для образования имен уменьшительных, в отдельных случаях с уничижительным оттенком. Выделяют следующие варианты этого аффикса: -cik, -cik, -сик, -ctik (при гласных и звонких согласных основах) и -gik, -gik, -дик, -gük (при глухих согласных основах). Например: а) от имен существительных собственных: Mehmelgík «Мехметущка» (прозвище анатолийских крестьян и турецких солдат); б) от имен существительных: kapi «дверь» - kapicik «дверка», ev «дом» -evcik «домишко», Шар «книга» - kiíapgik «книжонка», рагтак «палец» -parmacik «пальчик», ауак «нога» - ayacik «ножонка» (конечный согласный -к отпадает перед аффиксом -cik), кщдик «пташка»,

Имеются также случаи, когда присоединение аффикса -sis/ -siz/ -suz/ -siiz к нейтральному слову дает дерогативное наименование. Например: kafasiz «дурак», beyinsiz «безмозглый», ahlaksiz «беспутный, развратник», ijfetsiz «развратница», yüzsüz «наглый», edepsiz «грубиян, бесстыдник, хулиган», huysuz «сварливый», gelimsiz «щуплый / дохлый», faydasiz «никчемный», gulsuz «оборванец», namussuz «подлец». Однако мы полагаем, что пренебрежительную оценку передает не аффикс -siz/ -siz/ -suz/ -süz, употребляющийся с именами, а сами дериваты в целом, поскольку оттенок дерогативности зависит от лексико-семантического свойства существительного.

Русский язык богат дерогативными суффиксами, которые передают разнообразные негативные коннотации - презрение, пренебрежение, иронию, уничижительность. Приведем некоторые из них: -(а), -ак-, -ях-, -л-, -ан, -ун, -ул, -ень, 'уг/-яг-/-аг-/-юг-, -щин-, -ин, -нича-/ -ича-, -ствова-, -ячк(а), -ищ-, -ущ-, -ющ-, -аст-, -ист: доставала, журналюга, мазила, худющий, писака, подпевала, добрячка, гуляка, политика«, драчун, растеряха, интриган, литератур-

щи на., зубрила, оригинальничать, острячка, воротила, критика//, болтун, детина, хасбулатовн/ияа, прихвостень, говорун, подгоняла, носастый, домина, казёш//ш/а, актерствовать, наивничать, горлан, домии/е, умничать, скопии/е, очкастый, сборище, глазастый, работяга, попугайничать.

Помимо них можно выделить немало уменьшительных суффиксов, которые выражают пренебрежительное, презрительное отношение к предмету обсуждения: -очек-, -ишк/ -юшк-/ -ашк-/ -яшк-, -онк, -ёнк(а), -ищ, -очка, -ушка, -ок, -ек, -ец, -ико, -ецо, -ечк(о), -це, -ице: Николашка (о русском царе Николае II), французишка, письмег/о, танцоришка, дружочек, актеришка, бумажонка, президенташка, человечигика, адвокатишка, юбчонка, купчишка, человечек, личико, помощничек, лошадёнка, армяшка, делишки, американка, Алексашки (о роде Долгоруких), книжица, избенка, сельпо, письмишко, старикашка, комнатенка, книжонка, растеньице, дружок, комнат>»«-а, политический капитале?/, опекунишка, аристократишка, дельце.

При сопоставлении всех вышерассмотренных дерогативных аффиксов и полуаффиксов видно, что значения, передаваемые ими в языках разных типологий, в основном совпадают:

значение дарг. яз. англ. яз. русск. яз. турец. яз.

-кь -у (-ie) -к -ci/-ci/-си/

-ml -ling -ищ -си

-а -aster -гш -дг/ -дУ-ди/

-кьа (кь) -monger -уг(а) -fii

уничижение -кар -monkey -яг -h

-чев/ чер -ape -аг

~Р -jerk -юг

-чи/'-ч -slinger -ак(а)

-Ч1 -hop -ях(а)

-xl/ -xla -hopper -л

-у -eater -ан

-ъу -fighter -ун

-н -killer

-хъ -wrangler -wrestler

-кьа/-кья -ie -нича/-ича -ci/-ci/-си/

> -къи -y •ущ -cti

-кь -let -аст -gi/ -gi/-gu/

-кар -ling -ист -gti

презрение -чев/-чер -ian (с именами -УФ) -h/-li/-lu/

-Р собственными) •ан -lu

-чи/ -ч -ень

-ц1 •У'Ф)

-у -яг

-ъу -аг

-д/-ди -юг

-ёнк(а)

-ячк(а)

-ашк

-яшк

увеличительно- -Р -ищ

уничижительное -ин

-ster -очек -cik/ -cik/

-let -ишк(а•) -cuk/ -ciik

-ie -юшк'-ашк/ -Qik/ -gik/

-ey -яшк -gnk/-giik

уменьшительно- -y -ишк(о)

уничижительное -ette -онк(а)

-ling -ка

-et -ица

-ikin -очка

-ушка

-ёнка

-ак

-ок

-ек

-ПК

-ец

-ышко

-1Ш1КО

-ико

-ецо

-ушко

-очко

-ечко

-це

-гще

-ицо

-ичек

-чик

-кьа/'-къя -y/-ie -ан -h/-li/-lu/

-а -eer -ак(а) -Hi

-къа/-кь -ard/ -art -ях(а) -man/ -men

-кар -ster -л

пренебрежение -нее/-чер -ling -ун

-Р -kin/ -kins -ишк

-чи/ -v -ist -ашк

-у -ish (Dickenish) -яшк

-ъу -0/-eroo/-aroo/ -ка

-д/-ди -н -гоо/-оо -тк

-а -мЛ -ствова- -0)т$г

-кьа/-кь -ау/ег -щин -.У/

сходство/ псевдо- -тта

сходство -тэе/ -тьи'

-тнУ -тш/

-гтяа/

тяа/

-итза/ -

йтье

Однако, как видно из таблицы, какое-то определенное значение категории дерогативности представлено в большей мере, а какое-то в меньшей в том или ином из рассматриваемых языков. Так, если в даргинском литературном языке нет уменьшительно-уничижительных суффиксов, в английском языке зафиксированы 9 подобного рода суффиксов. В русском языке уменьшительно-уничижительное значение передается большим количеством деро-гативных суффиксов. В турецком языке всего один уменьшительный аффикс, который в некоторых случаях получает уничижительную коннотацию (встречаются различные варианты этого аффикса). Что же касается увеличительно-уничижительных суффиксов и аффиксов, они представлены только в даргинском и русском языках, в английском и турецком языках они йе встречаются.

Не последнее место занимает композитное образование дерогативов. Например, в даргинском языке слово шин «вода» контаминируется с различными лексическими единицами. Среди таким путем образованных сложных субстантивов можно назвать и связанную с этим словом кличку людей Шим-мудж. Образование и значение этого слова таковы: шин - 'вода' + буджан 'пьющий' => шинбудж -> шшшудж «водохлеб» (в Сергокале существует род, носящий эту кличку). Наиболее часто встречающимися дерогативными наименованиями данного типа словообразования в даргинском языке являются лексические единицы, где вторым элементом выступает причастие ъагар «не имеющий». Например: бек1агар «безалаберный» (букв, «безголовый»), х1яжатагар «безалаберный», ях!агар «наглец», баркьагар «лодырь, зевака», т1апиагар / дуругъалаагар / мехкагар / дагъриагар «бестолковщина, дурак», инсстагар «хам, изверг», кьадриагар «мелкая сошка», х1яяагар «нахал», бях1агар «скользкий, двуличный человек», урезиагар «бесстыдник», кабиза-гар «бесхарактерный», т1яг1ямагар «грубиян».

Однако следует отметить, что композитное образование дерогативов в сопоставляемых языках может иметь характер:

1) лексико-синтаксического, если между компонентами подобных образований нет ни определительных, ни сочинительных связей:

(дарг.) ъабдал-мех1ур «псих, ненормальный» (ъабдал «дурной», мех1ур «дурной»), гъай-мез «скандал, склока» (гъай «слова», мез «язык»), мискин-пякьир «жалкий, бедный» (мискин «бедный», пякьир «жалкий»), вяв-ч1яр «склока» (вяв «крик», ч1яр «крик»), гап-чях1ъала «бахвальство», п!ягъ-ала «пустая болтовня», лих1би чап1 «вислоухий» (лих1би «уши», чаи/ «вислое»), х1улби ч1ип1 «моргун» (х1улби «глаза», ч1ип1 «моргание»), кани хус «вислопу-зый» (кани «живот», букв, хус «вислый»), мех1е дахъ «дурак / идиот» (мех1е «мозг», дахъ «много, обильно»), хьутни cynml «сопливый» (хъутни «сопли», cynml «сопение, нюхание»);

(анг.) cow-sort «негодяй», shit-face «урод», blockhead «болван», dishwater «бурда», dump-ass «тупица / безмозглый», kiss-ass «подхалим / лизоблюд», chatterbox «болтун / трепач», skinflint «жмот / скряга», beanpole «каланча», shoe-box «конура» (о комнате), bore-drag «канитель», lickspittle «подхалим», crybaby «плакса»;

2) морфологического, когда оно осуществляется с помощью специальных морфологических средств и не имеет прямых параллелей в синтаксисе:

(дарг.) шятруг «слюнтяй», раччамяхъ «шантрапа», аъбяхъ «ротозей», палдак1уч1 «лоботряс», мухЫихъус «болтун», къакъмуш «горбун»;

3) морфолого-синтаксического:

(дарг.) хъусбухъала (цуд.) / жёжбит1апа (цуд.) «черепаха» (об очень медлительном человеке), бек1бяхъ «сорвиголова», мезлукь «интриган», к1ибях1ян «лицемер» (букв, «двуликий»), набдруг «недотёпа» (букв, «морко-воежка» или «морковоглот»), кьунбуж «лжец», зузбяхъ «верзила», биргбяхь «лентяй», сасгьабатай «упрямец»;

(анг.) long-tongued «сплетник», bribe-taker «взяточник», cross-eyed «косоглазый», cat-lover «кошатник», bow-legged «кривоногий», bloodsucker «кровопийца», money-grubber «торгаш», hog-rubber «свинопас», story-teller «лгун», apple-polisher «подхалим», faultfinder «придира».

Из вышеизложенного видно, что в даргинском языке представлены все три способа: лексико-синтаксический, морфологический и морфолого-синтаксический. Продуктивными способами образования дерогативов данного типа в английском языке являются лексико-синтаксический и морфолого-синтаксический; морфологический способ образования сложных дерогатив-ных наименований в английском языке не зафиксирован. В русском языке морфологический и морфолого-сингаксический способы образования композитных дерогативов являются наиболее продуктивными: буквоед, ротозей, пучеглазый, лизоблюд, стихоплёт, живодёр, белоручка, двуруишик, подкаблучник, лежебока, дармоед, мракобес, пустомеля, самодур, рифмоплёт, вертихвостка, краснобай, лупоглазый, лоботряс, лицемер, кривотолки, кровосос, пустозвон, мордобой, нервотрёжа, головомойка, полотёр, сорвиголова, душегуб, молокосос, всезнайка, губошлёп, головорез, тугодум, хромоножка, толстопузый, крохобор, второсортный, твердолобый, зубоскал, голодранец, косоглазый, низкопробный, сумааиедитй.

В турецком языке также функционируют подобные сложнопроизвод-ные дерогативные наименования. Однако они имеют свою специфику, кото-

рая выражается в том, что в них (сложнопроизводных уничижительных наименованиях) первые компоненты выступают определениями ко вторым и семантически сливаются с ними в неразложимое целое. Иногда к первому слову добавляется аффикс принадлежности, второе слово - имя прилагательное - остается без изменений. Дерогатив данного типа является законченным предложением: первое слово - подлежащее, второе - сказуемое. Например: genesidutfik (gene-si-diifiik - букв, gene-si «его подбородок» (si - аффикс принадлежности - 3 л. ед. ч.) йЩйк «понизившийся; низкий; опустившийся») «болтливый», elipek (el-i-pek) «скупой», kihbiktir «подкаблучник», serdengecti «сорвиголова»; оба компонента - глагольные формы: dedikodu «сплетни».

Также имеет место удвоение звукового состава слова, когда и значение и звуки повторяются полностью или частично. Примерами в даргинском языке могут послужить слова: дярдяраг «трещотка» (от дяр - подражание звуку), т1ярт1яраг «квакушка», где редупликация сочетается с суффиксом -аг и метафорическим переосмыслением; кьиркьир «скряга, жмот», nhipnlup «болтун», бик1и-х1ебик1и «склока», х!япур-чяпур / ахар-хахар / пяхъ-къут! / халам-балам «тяп-ляп», кьяш-къаш «ужимки», iflunlu-Kbunlup «скареда / жмот; финтифлюшки», аррашанай-рашанай «ветреная женщина», т1имир-химир «всякая всячина», хъяч!-хъуч1 «толкотня», гъуя-гьарай «шумиха», бусбусси «соня», ттяттяй «аляповатый»; в английском языке: chit-chat «болтовня / трескотня», riff-raff «шушера», wish-wash «вздор, чушь», knick-knack «безделушка», wheeler-dealer «деляга», teeny-weeny «крошечный», pip-squeak «пигалица», clap-trap «околесица». Однако в английском языке повторение без изменения в звуковом составе (полное повторение) встречается сравнительно редко: pooh-pooh v. «высмеивать, отзываться с презрением», pretty-pretty (face) «кукольное личико».

В турецком языке также представлены: kibirli kibirli «кичливо», где удвоение сочетается с аффиксом -li, garpik gurpuk «корявый», pohpohgu «льстец» (редупликация + аффикс -gu), eli sikt «прижимистый», yikik ddkiik «развалюха» (о доме), pat potior «трескотня» (редупликация + аффикс -lar), vir vir «брюзжание», oviine oviine «хвастливо», hdbiirlene bdbiirlene «кичливо» (редупликация + аффикс -lene), siislii piislil «расфуфыренный», mizmiz «придира», pth pirtt «барахло», htrtr pirti «хлам», hvir sivir «безделица», cici bid «безделушка», yirtik pirtik elbise «лохмотья», kargacik burgacik «каракули», crrcir «трещотка / болтун», piripon /pinpirik «старикашка», krnk dokiik «хлам», gangan «болтовня».

Однако если в даргинском, английском и турецком удвоении главным чаще оказывается аллитерация (в даргинском и турецком языках иногда имеет место и аффиксация; в турецком языке нередко встречается полное повторение), в русском языке наряду с повтором усилению значения способствуют префиксация и падежные изменения (т.е. грамматические средства): глаза-стая-преглазастая, тюфяк-тюфяком, дурак-дураком, носатый-преносатый, дуб-дубом, ревмя-ревёт, рожа-рожей, кигимя-шштт. Кроме того, необходимо отметить, что в турецком языке встречаются два вида подобных дерога-тивных наименований: а) один из компонентов (чаще второй), не имея само-

стоятельного значения, рифмуется с первым; например: eskipüskü «старьё», ufak-tefek «мелкий, крохотный; козявка» (о человеке); б) ни один из компонентов не имеет самостоятельного значения, например: едц Ьйсщ «огрызок», abuk sabuk «пустая болтовня», abur cubttr «мешанина», ivir zivir «барахло / галиматья».

Средством создания дерогативной оценки, характерной для всех рассматриваемых в данной работе языков, является метафоризация лексики. Метафора является одним из основных средств, с помощью которых создается образность, негативная оценочность, экспрессивность, что способствует выявлению субъективной оценки предмета. Например: магьмун чакъа «тупица» (букв, «тупая овца»), хЬшч1ё мацца «тряпка» (о слабовольном человеке) (букв, «жеваные овцы»); dirty dog «подлец», grave owl «недовольный человек»; kaz kafah «безмозглый; дубина» (букв, «с головой гуся»), ¡cardan arslan «пустоголовый человек».

Метафора часто выступает как средство оценки: 1) тех или иных качеств - черт характера, внешности (щулерк / weed / глиста / karga, leylek «тощий, долговязый человек», маймун / gorilla «страшилище»); 2) социального статуса (милихъ / имиала / peanut i sprat / sinek «мелкая сошка»); 3) уровня образованности, пола и возраста (хъяша / bud / gaylak «молокосос», ч1ит1я («цыпленок») / cub / köpek «щенок»); 4) профессии (pill-bag «докторишка», bagman «коммивояжер», corpse-provider «хирург», gerund-grinder «учитель»); 5) национальности (frog-eater «француз», bean-eater «житель Бостона», pigtail «китаец»),

Однако следует отметить, что оценочность метафоры имеет национально-культурную специфику, которая обусловливает несовпадение картин мира и тем самым отличие в метафорическом переосмыслении ряда значений. Например, разные языки находят в животных и растениях отличные свойства и качества, которые за ними закрепляются и переносятся на человека для его образной оценки. В метафора?:, свойственных всем четырем языкам, мы находим сходства и различия в основании оценки, например:

языки

даргинский английский русский турецкий

синка - bear- медведь - ayi~

тучный, жирный человек Злой, грубый, уродливый человек увалень, бестактный человек грубый, неотесанный, невоспитанный

кьаз - goose - гусь, гусыня - kaz-

высокомерный человек глупый, легкомысленный человек ненадежный, хитрый, пройдоха; глупая упрямый

т1ерх1- P'g- свинья - domuz, а!(ак -

гнилой человек жирный грязнуля подлый человек

х1яйван - beast - животное - каууат -

невоспитанный человек зверюга, грубый, ужасный человек грубый человек низменный, грубый человек

змх1е - ass- осёл - е$ек -

упрямый глупый глупый дурак, остолоп

маймун - monkey, аре - обезьяна - таутип -

урод хитрый, злобный, мягкотелый шутник шут

гъунранк - bedbug - клоп - Ьасакьп -

кровопийца важный, надутый человек мелюзга, шкет мелюзга

КЬЯЛ - cow - корова - тек -

о толстой неуклюжей женщине неуклюжий человек о толстой неуклюжей женщине тупой

и(улерк - worm - глиста - киН(йи) ~

высокий и очень худой ничтожный человек высокий и очень худой непоседа

жанивар - insect - насекомое - Ьвсек -

недостойный человек ничтожество о незначительном человеке маленький, смуглый; козявка

ч1ич1ала - serpent,adder,snake змея, гадюка - уйап -

подлый, изворотливый хитрый, коварный, злобный коварный, расчетливый, предатель коварный, подлый, гад

к1урк!ур - важничающий, надменный, чванливый, но ничего из себя не представляющий turkey cock - надутый, важный человек индюк - высокомерный, надменный, важничающий глупец gurk /hindi /culuk важничающий, разыгрывающий из себя смельчака

кьяца - непоседа goat- дурак, «козел» коза- вздорная, взбалмошная, наглая, вызывающая женщина keçi -упрямец

Как можно заметить, зооморфный образ, выбираемый в даргинском, английском, русском и турецком языках для выражения отрицательной оценки человека, его поведения, внешности, поступков, специфичен. Возьмем, к примеру, метафору, в которой содержится сравнение с ослом. В даргинском, русском и турецком языках данный образ {эмхк /осёл /ишак / е$ек) символизирует человека, который покорно выполняет тяжелую работу (эмхкван узес (букв, «как ишак работать»), эмхк мехъле буаннира х1янчи камгкдирху «пойдёт осёл на свадьбу - ему и там работа найдётся» (букв, «даже если осёл пойдёт на свадьбу, его работа меньше не станет»); ср. с турецким фразеологизмом: e$egi diigiine gagirmqlar, "уа su Idzmdrr, ya odun" - «позвали ишака на свадьбу, «должно быть, вода понадобилась или дров нет» - подумал он»; работает как ишак, ишачить с утра до вечера); кроме того, в даргинском сознании образ «осла» {эмхк) ассоциируется с упрямством в сочетании с глупостью: лях1би гьадатанне эмхк саб «упрямец» (букв, «если надеть уши, будет осёл»), эмхкван хкнцизур «не стал слушаться» (букв, «как осёл упрямился»), эмхк берхкрачи «очень долго делать что-то» (букв, «пока ишак сгниёт»), У турков этот образ связан также с невзрачным, неярким, невыразительным человеком. Метафора ass («осёл») в английском языке указывает на недостаток интеллекта у кого-либо. Или, например, если в английском и русском языках символика метафоры «павлин» указывает на такие отрицательные черты мужчин, как хвастовство и позерство, в даргинском языке метафору тавуз («павлин») используют для указания на красоту девушки; в турецком языке tavus («павлин») - это символ высокого положения.

Таким образом, в языках разных типологий тождественные зооморфные номинации имеют следующие различия в значениях:

1) при общем основании для метафорического сравнения переносные значения зооморфизма или свойственные ему оценочные коннотации не совпадают. Например: синт «тучный, жирный человек», bear «злой, грубый че-

ловек», медведь «о бестактном человеке», ayi «грубый, неотесанный человек». В английском, русском и турецком языках у слов bear, медведь, ayi развивается оценочность, которой в даргинской параллели синка нет. Английское bear, русское медведь и турецкое ayi содержат оценку внутренних качеств человека (характеристику особенностей воспитания и поведения), в то время как даргинское синка характеризует в основном особенности внешности.

2) семантические компоненты, которые составляют переносное значение зооморфизма совершенно не совпадают. Ср.: кьяца «о непоседе» - goat «дурак, «козёл» - коза «о взбалмошной женщине / девушке» - kegi «об упрямце»; кьаз «высокомерный» - goose «глупый, легкомысленный» - гусь «хитрый, пройдоха» - kaz «упрямый». Подобные расхождения в метафорическом переносе являются результатом национально-культурной специфики, поскольку тот или иной «образ» животного имеет свою символику в различных языках.

Специфичным для даргинского языка способом реализации значения дерогативности является выражение значения уничижения в формах дейксиса в сирхинском диалекте: ъай, ъал, ъак1, ъах, ъат;

ъайе, ъале, ъак1е, ъахе, ъате.

Дейктонимические формы этих двух рядов близки друг к другу и по форме и по содержанию. Их употребление в определенной степени связано с глаголами семантики визуального восприятия типа важий «увидеть», вякьи-жий «глядеть» и т.д. Но самая примечательная особенность этих форм заключается в том, что они содержат элемент уничижения, пейоративности, эмоционально-оценочной коннотации. Особенно это характерно для первого горизонтального ряда. Формы же второго горизонтального ряда при использовании для выражения определенной эмоциональной экспрессии без соответствующих глаголов визуального восприятия содержат оттенок недовольства говорящего. Такой же оттенок уничижения встречается в формах дейксиса в цудахарском диалекте: изия, ития, ик1ия, ихия, иштая, ихтая, иттая, ик1тая букв, «только посмотри на этого, того (на расстоянии, выше или ниже говорящего), на этих, тех (ниже, на расстоянии или выше говорящего»). Эти формы имеют ярко выраженное дерогативное значение, поскольку передают пренебрежительное, презрительное или уничижительное отношение к человеку или к людям, о которых идет речь.

Категория дерогативности находит свое выражение и в значении большого количества фразем и идиом. Особенно широко распространено выражение дерогативной оценки личности посредством ее сравнения с какими-либо представителями фауны - животными, птицами, насекомыми, рыбами и продуктами их жизнедеятельности.

Оценочные коннотации подобных сравнений весьма разнообразны и во многом зависят от того, какими символическими характеристиками наделен объект, с которым сравнивают данную личность. Например, в даргинском языке такая отрицательная черта человека, как «глупость» приписывается следующим представителям фауны; маза «овца», чакъа «овца», х1яйван «жи-

вотное», эмх1е «осел», лях1и ттукку «улитка», къаз «гусь»; в английском языке: coot «лысуха», bat «летучая мышь», mole «крот», chimpanzee «шимпанзе», goose «гусь», fish «рыба», sheep «овца», pig «свинья», donkey «осел», owl «сова», lark «жаворонок», jackdaw «галка», calf «теленок»; в русском языке: баран, овца, осел, индюк, гусь, жираф, попугай] в турецком языке: deve «верблюд», е$ек «осел», inek «корова», ayi «медведь», kaz «гусь», коуип «овца» и др. Таким образом, в исследуемых языках мы находим как общие (къаз /goose / гусь / kaz-, маза / sheep / овца / коуип; эмх1е / donkey / осел / е$ек), так и специфичные для даргинской (хШван, лях1и ттукку), английской (coot, bat, mole, chimpanzee, fish, owl, lark, jackdaw, calf), русской (индюк, жираф, попугай) и турецкой (deve, ayi) языковых картин мира образы, реализующие сему «глупость».

Образ зайца в исследуемых языках можно считать «универсальным» при обозначении трусости: г1яраюгъуна ypjdupa xlypa «пугливый, трусливый человек» (букв, «с заячьим сердцем»); as timid as a hare «трусливый как заяц», hares many pull dead lions by the beard «молодец среди овец»; tavjon yürekli «трусливый как заяц». Специфичными же для данных этносов символами трусости являются образы тусух1яри «жук», маза «овца», г1ярг1я «курица» (дарг.); rabbit «кролик», deer «олень» (англ.); крыса, таракан (русск.); serge «воробей», kurbaga «лягушка» (турец.).

Немало фразеологизмов с соматизмами служат для передачи физических признаков человека: (дарг.) кьуя бек1 «головастик» (букв, «молоткастая (некруглая) голова»), кьуржу бек1 «лохматый человек», вякьо х!улбар «пучеглазый», ч!ипа вях1 «толстая бессмысленная физиономия» (букв, «плетенная корзина лицо»); (англ.) skin and bones «кожа да кости», throat of brass «труба иерихонская, грубый голос», bag of bones «заморыш, кожа да кости», walking corpse /skeleton «живые мощи, ходячий скелет», hatchet face «кувшинное рыло», pudding face «толстая бессмысленная физиономия»; (турец.) surat dü$kiinu «образина, страшила», bir deri bir kemik «кожа да кости», canlr cenaze «кожа да кости», «живые мощи».

Одним из ярких показателей национально-культурной специфики фразеологических средств выражения дерогативности в даргинском языке является употребление традиционных дагестанских имён в составе ФЕ с целью выражения пренебрежительного отношения к человеку: ъажа Бит «грязнуля», уччу Мямма «выпивоха», Мяммала миржит «место скопления попрошаек», х1янях1у Мажид «интриган, склочник», лагъзилла Салимат «транжира», малла Насруттин «глупец; хитрец», ванкьу Папа «неуклюжая, неумеха», щерла Пяйиш «легкомысленная женщина», вя Х1алимат «назойливый, всюду сующий свой нос человек», нана Зайнаб «дура», ачиб Чикар «обидчивый человек», базичи Х1ява «человек, который всюду сует свой нос». Примечательно, что в субстантивных ФЕ даргинского языка (имя прилагательное + имя собственное) основная оценочная функция, как правило, выполняется прилагательным, но есть исключения. Поскольку иногда сами имена собственные могут содержать в себе элемент дерогативной оценки, например: женские имена Сайгибат, Бика\ и мужские имена Мямма - сокращенная форма от

Мах1яимад, и Мажид - сокращенная форма от Абдулмаджид. В английском и русском языках это, например, такие имена, как Cain, Herod, Каин или Ирод: to rob Peter to pay Paul «поддерживать одно в ущерб другому», raise Cain «начать буянить, скандалить», sham Abraham «притворяться больным, симулировать», Simon Риге «лицемер», calamity Jane «пессимист, паникер», Joseph Surface «лицемер», nice Nelly «ханжа, педант», Nosey Parker «человек, который всюду сует свой нос», a Paul Pry «чрезмерно любопытный человек».

Последний фразеологизм также является примером еще одного специфичного для английского языка способа выражения пренебрежительного отношения к объекту оценки - употребления неопределенного артикля перед именем или фамилией человека, что несвойственно ни даргинскому, ни русскому, ни турецкому языкам, в силу отсутствия подобного языкового явления в данных языках.

В турецком языке нами было зафиксировано всего три фразеологизма с использованием имён собственных: Nuh zamanmdan kalma «допотопный, старомодный», inek §aban «корова, неумелый человек», deli Raziye «сумасбродка, чудачка; легкомысленная, ветреная девчонка».

Из приведенных выше примеров дерогативных ФЕ (с именами собственными) видно, что в даргинском и английском языках мужчины нередко характеризуются через женские имена, а в турецком языке женщины - через мужские имена. Например: ачиб Чикар «обидчивый человек» (букв, «обиженная Чикар») или базичи Xlma «человек, который всюду сует свой нос» (букв, «любопытная Хава»), где женские имена Чикар и Jйява дают негативную характеристику как женщин, так и мужчин; to be Nervous Nelly «нерешительный человек», где женское имя Nelly метафорически используется в отношении обоих полов; inek §aban «корова, неумелый человек» (букв. «Шабан корова»), где мужское имя Çaban реализует отрицательную сему при оценке навыков и умений мужчин и женщин. Необходимо отметать тот факт, что в подобных фразеологизмах очень ярко проявляется национально-культурная специфика, свойственная всем рассматриваемым в данной работе языкам, поскольку имена собственные - это один из факторов создания национально-культурного компонента.

В третьей главе «Особенности функционирования дерогативов в художественной литературе на даргинском, английском, русском и турецком языках» анализируются типы функционирования уничижительных форм в художественном тексте.

Проанализировав функционально-семантические особенности более 900 дерогативов в художественных текстах на даргинском, английском, русском и турецком языках, можно отметить, что наиболее регулярно дерогати-вы используются с уничижительной функцией. Однако в ряде случаев авторы прибегают к использованию дерогативов с уменьшительной функцией. При этом уменьшительная функция в чистом виде у дерогативов в тексте не встречается, поскольку уменьшительное значение дерогатива добавляется к основным компонентам эмоционального значения, таким как пренебрежительность, уничижительность, ирония, презрение и т.п. К дерогативам также

часто прибегают как к средству экспрессивного усиления значения, выраженного в тексте, средству маркирования стиля речи.

Пренебрежительная функция дерогативов находит свое выражение в следующих отрывках из художественных произведений на даргинском, английском, русском и турецком языках:

«Мера сегъуна кумекчи рагъаррухъил!» (Абу-Бакар А. Даргала рурс-би, с. 49) (;кумекчи «помощничек»). «Подумаешь, заступница нашлась!»

You 're a bungler, Pelissier! An old stinker is what you arel An upstart in the craft of perfumery, and nothing more (Suskind P. Perfume. The Story of a Murderer). «Ты халтурщик, Пелисье! Вонючий хорек! В парфюмерном деле ты выскочка, и больше ничего!»

... а в окно смотреть тоже не особенно забавно. Поле, Дорога. Елки-палки. Домишко и огород (Набоков В. Хват).

"Hflseyin pis, Hiiseyin çirkin, edepsiz... Ööö, " diye yere tukiiriiyordum (Güntekin R. N. Çalikuçu). «Хюсейн плохой... Хюсейн противный, наглый...» -и плевала на пол.

При анализе подобных примеров мы выявили, что в текстах на даргинском и русском языках функция пренебрежения реализуется в основном мор-фолого-словообразовательными средствами (дерогативными суффиксами), в отличие от текстов на английском и турецком языках, в которых то же значение передается большей частью лексико-семантическими средствами {bungler «халтурщик», stinker «скунс» / «мерзавец», upstart «выскочка»; pis «отвратительный», çirkin «уродливый» I «противный»).

Кроме того, отмечаются случаи использования дерогативных форм как средств выражения эмоционально-экспрессивных смыслов с косвенной референтной отнесенностью:

Илав парикмахерли узусира шагъарлизир курсани делч1унси Къасум сай, г1е, um Даштемирла урши. Илбагъандан шанта ил хъайс Къасумхана ибси у бедибси саби. Амма илавад дах1личир дяхъурби черли дуравхъунсили «Къасумхана axleimy иш, кьасабхана саби!» или иру (Абу-Бакар А. Даргала рурсби, с. 147). «...там (в парикмахерской) ведает ученый цирюльник Касум, сын Даш-темира, и поэтому зовут ее в ауле «касумхана»; впрочем, те, кто ушел отсюда со шрамами на подбородке, называют это строеньице не «Касумхана», а «ка-сабхана», это значит по-русски «скорняцкая» или «бойня».

...she had lost her entire fortune, scraped together from almost a century of hard work, and was living in a tiny furnished room in the rue des Coquilles (Suskind P. Perfume. The Story of a Murderer), «...она потеряла все свое скопленное по крохам, нажитое тяжким вековым трудом имущество и ютилась в крошечной меблированной каморке на улице Кокий.

Но его черный костюм был потрепан и пятнист, галстучек, обычно завязанный так, чтобы в узле скрыть протертое место, показывал сегодня жалкую зазубрину... (Набоков В. Соглядатай).

Ara stra mektebimize, çenesinde keçi sakaltna benzeyen bir kiiçiik sakal tajiyan, gözltiklü bir papaz gelip giderdi (Güntekin R. N. Çahkuçu). «К нам в школу приходил аббат в очках, с маленькой козьей бородкой».

Дерогатив направляет негативный смысл к предметам, связанным с денотатами дерогатива. Здесь дерогатив служит средством выражения отрицательного отношения к обозначаемому предмету, но это отношение в контексте высказывания транслируется к образам Касума, Мадам Гайар, Смурова и школьного аббата.

В художественных текстах часто встречаются прозвища-дерогативы, употребление которых имеет своей целью дать меткую характеристику персонажей; но только не в тех случаях, когда автор употребляет национально-окрашенные прозвища, поскольку подобные негативно-оценочные названия национальностей передают пренебрежительное, презрительное отношение к представителям данных народов:

Бачулра, урши, xlyuu ит деряслукь Ршиидла гъуни хкбурцни... (Абу-Бакар А. Даргала рурсби, с. 123). «Знаю, сынок, что не пойдешь по следам пьяницы Рашида...».

Балладу ну чичила сайрил гъайик1уси? Мухтарличила, г1е, гк, ит шан-тани сунес Къакьмуш идбаг ибси чеу бихьибси адамличша. ...Х1ебалас сенсеи бетаурал, амма итх1ели наб Къакьмуш идбаглис уркъубяхъес дигиагур (Абу-Бакар А. Даргала рурсби, с. 10). «Ведь я о ком говорил? О Мухтаре, которого люди прозвали Горбатым пророком. ...Сам не знаю почему, захотелось мне подразнить Горбатого пророка».

Mr. Jacobs himself, familiarly blown as Old Goggles, from his habit of wearing spectacles, imposed no painful awe... (Eliot G. The Mill on the Floss). «Сам мистер Джейкобз, которого мальчики называли между собой Старый Очкарик, не внушал ему ни страха, ни почтения,..».

One day, because the ring-master called him a Frog-Eater, or something like that and maybe a little worse... (London J. Moon Face). «Однажды, когда хозяин ринга назвал его Лягушатником, или чем-то подобным и даже может быть еще хуже...».

Сега с Маратом из Красных Домов и Васька Сопля с восьмого барака отправились после школы па Крестовские склады жечь крыс...(Сорокин В. Мишень),

Lapaci Necmiye'yi insandan saymak tabii dogru olamazdi (Guntekin R. N. Qahku$u). «Неженка Неджмие не могла идти в счет».

В следующем отрывке имеет место дерогативация мелиоративной лексики, так как при отрицательном отношении субъекта к объекту оценки даже возвышенные, поэтические слова часто получают ироничный, саркастический, негативный оттенок значения:

"... If we could bottle your luck, we'd have a weapon of mass destruction on our hands." (Meyer S. Eclipse, p. 16). «Имей мы возможность разлить твое невезение по бутылкам, у нас в руках оказалось бы оружие массового поражения».

Существительное с положительной коннотацией luck «везение / удача» в сочетании с фразой a weapon of mass destruction «оружие массового поражения» приобретает в контексте негативную коннотацию - «невезение / несчастье».

Или, например, положительные характеристики siralari siisleyen «украшение парт», htirmetim vardtr «я уважаю / обожаю» выражают в контексте чувства прямо противоположные - неприязнь, иронию, сарказм.

On siralari silsleyen agirba$h simf birincileri hemen i§e koyulmu$lardi (Güntekin R. N, Caliku$u). «Первые ученицы класса - украшение передних парт - тотчас принялись за работу».

Biliyorsunuz ki, size hürmetim vardir, dedim. Sizi agagtan a§agt yuvar-lamaya mecbur olursam рек üzülürüm (Güntekin R. N. £aliku§u). «Вам известно, что я вас просто обожаю! Поэтому будет очень неприятно, если мне вас придется спустить с дерева».

Однако большей частью негативное отношение к описываемому в тексте выражается с помощью лексем с выражением уничижительности в семантике слова:

XIнжар!,.. - вяв-ч1ярухъи кьачагь, гышила халадешли плача х1улбазирад нургъбира дачли дурадикиб (Абу-Бакар А. Даргала рурсби, с. 68). «Мерзавец!.,. - заголосил бандит и даже прослезился от ярости».

Не was an abomination from the start (Suskind P. Perfume. The Story of a Murderer). «Он был с самого начала чудовищем».

Какой вы, однако, негодяй (Набоков В. Соглядатай).

Nedense, beni teyzelerimin yaninda birakmaya yana§amtyor, ihtimal, bir siginti vaziyetine dü$memden korkuyordu (Güntekin R. N. Qaliku§u) (dü^memden «приживалка», «нахлебница»), «Оставить же меня на попечении теток ему почему-то не хотелось. Возможно, он боялся, что я попаду в положение нахлебницы»,

Стараясь, казалось бы, смягчить негативные реакции читателя на какие-нибудь не очень «привлекательные» факты автор иронизирует и тем самым акцентирует внимание именно на них:

Дубуртазиб илгъунти адамтас «мучила бурдибси гавлаг» бик1ули би-рар. ... Гьайгьай, Даштемир ибсиу биачли илухъначи тяп эмхерухъличи чар-гас урчила гили къяйда балбикири (Абу-Бакар А. Даргала рурсби, с. 9). «В горах таких людей называют «Не завязанный мешок проса» .. ,И конечно, имя «Даштемир» шло старику не больше, чем ишаку крепкое черкесское седло иноходца»,

Здесь автор иронизирует по поводу того, что его персонаж болтун каких поискать. Использование дерогативных ФЕ мучила бурдибси гавлаг «болтун» (букв, «не завязанный мешок проса»), эмхерухъличи чаргас урчила гили кьяйда бачбикес «подойти как ишаку крепкое черкесское седло иноходца» только подчеркивает ироничный тон, заданный именем персонажа «Даштемир» (букв. «Железный камень»), которое является насмешкой его неспособности хранить молчание. Даже сам персонаж с иронией говорит о том, что пытаясь сохранить секрет друга (за что он даже получил сто рублей), он «стал чахнуть»: есть не может, спать не может.

Ашура баягъи ит дабрумалауста, шантани сунес кьакьмуш идбаг чеу бихьибси Мухтарла рурси сарри, Гьай-гьай, дабрумала устадешлизив axletipu Мухтар идбаг ветаурси. Ил ак!убх1ейчивад кьакьмуш сайри, ва илини диру-

mu чакмара кьакьмушти дири. Гъайла къант1а, валризи сен х1ела хъяб балк1сив или хьарбаибх1ели, ил бик1ули саби: «Се бархьси леба, гьатЫ, дила чархлишб?» «Она (Ашура) была дочерью того самого сапожника Мух-тара, которого прозвали Горбатым пророком. Он и родился горбатым, и сапоги, которые он шил, выходили горбатыми; словом, когда спросили верблюда, отчего у него шея кривая, верблюд ответил: «А что у меня прямое?» (Абу-Бакар А. Даргинские девушки, с. 18).

Характеризуя внешность персонажа дерогатив къакьмуш «горбатый» и метафоричная ирония валризи сен xlena хъяб балк1сив или хьарбаибх1ели, ил бик1ули саби: «Се бархьси леба, гьат1и, дила чархлизиб?» (когда спросили верблюда, отчего у него шея кривая, верблюд ответил: «А что у меня прямое?») в действительности дают оценку его сущности, внутренним качествам, и показывают, что все его поступки и действия «горбатые», т.е. отличаются крайним эгоизмом, скаредностью, ограниченностью.

"There are still a few open deadlines (at college). And a few places willing to make exceptions." I could just imagine the motivations behind such exceptions. And the dollar amounts involved (Meyer S. Eclipse, p. 10). «(В колледже) Ещё осталось несколько открытых крайних сроков. И несколько мест, где сделают исключения». Я лишь примерно могла представить причины, объясняющие эти исключения. И их размер в долларах США».

Ирония персонажа, Беллы Свон, направлена против коррумпированных чиновников образования, подход к которым легко найти при наличии необходимой суммы наличных,

В романе Р.Н. Гюнтекина «Птичка певчая» Фериде часто иронизирует по поводу хрупкости и изнеженности своего кузена Кямрана. Таким образом автор показывает сложные противоречивые чувства главной героини к своему кузену - ревность, ненависть, любовь:

...kuzenimin kadin ell gibi temiz ve süslü ellerini islak ellerimin boyasryla berbat edecektim (Güntekin R. N. Qahku$u). «...A ведь так можно испачкать чистенькие и нежные ручки кузена».

Qitnkü Allah esirgesin evde kavga gikarsa kuzenimin hali ne olur? Vaktiyle nazik ayakltmna yedikleri ta§i imutmami$lardir samrtm... (Güntekin R. N. Qali-ku$u). «Не дай Аллах, дома начнется драка.,, Что станет с моим кузеном?,. Кажется все помнят, что было, когда я ушибла камнем его нежные ножки...».

Некоторые художественные тексты изобилуют дерогативной лексикой. Обилие дерогативов, однако, не мешает, а, напротив, помогает постичь истинную цель автора, который использует дерогативную форму для стилевого маркирования разговорной речи:

Пандахьи! ... Пе, ил къачагъ сайри, бек1бяхь сайри, се-дигара барес таваккал бирхъусири, amia илис пандахьи сай вик1ес чилра eupxleüpu (Абу-Бакар А. Даргала рурсби, с. 69). «Трус! ... Он был разбойник, игрок, сорвиголова, готовый на любой риск, но не трус».

"Chickenshit bastard," Jerry said, panting with pain as he halted momentarily at the bathroom (Dick Ph. K. A Scanner Darkly). «Трусливый ублюдок, -

задыхаясь от боли, выдавил Джерри, остановившись на секунду на пороге ванной».

Она смеялась, верно, над тем, что вот - какой-то чурбан предлагает ей сесть зароячь... (Набоков В. Соглядатай).

ваНЬа Ыгт ЪийаЫ кигет gбziine ке$Игт1§И ((ЗОДекш II. N. СаЬки^и) (ЬисЫа букв, «дурень, болван»). «Очевидно, она (Нериман) наметила своей жертвой моего глуповатого кузена».

В заключении подводятся итоги исследования.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора:

Статьи, опубликованные в журналах, рекомендованных ВАК РФ:

1. Лексико-семантические средства выражения значения презрения в разносистемных языках // Вестник Самарского государственного университета. - Самара, 2010. - №5 (79). Гуманитарная серия. Языкознание. - С. 156160.

2. К вопросу о морфологических и фономорфологических средствах выражения категории дерогативности // Известия ДГПУ. - Махачкала, 2011. — №1 (14). Общественные и гуманитарные науки. - С. 101-105.

Статьи, опубликованные в других изданиях:

3. К вопросу о деривативах с суффиксами-дерогативами // Сопоставительная типология естественных языков, Материалы международной научно-практической конференции. - Махачкала, 2009, С. 193-195.

4. Метафора - дерогатив // Современная лингвистическая ситуация в международном пространстве. Материалы международной научно-практической конференции. - Тюмень, 2010. С. 99-101.

5. К проблеме употребления нестандартной лексики в художественных текстах // Экология языка на перекрёстке наук. Материалы международной научно-практической конференции.-Тюмень, 2010. С. 155-157.

6. Особенности классификации дерогативных ФЕ даргинского языка // Вопросы кавказского языкознания. - Махачкала, 2011. С. 73-75.

7. Употребление имён собственных в ФЕ для выражения отрицательной субъективной оценки личности // Вопросы кавказского языкознания. -Махачкала, 2011. С. 75-77.

Формат 60x84 1/16. Гарнитура Тайме. Бумага офсетная. Тир. 100 экз. ♦Размножено ИП «Султанбегова Х.С.». Махачкала, ул. М.Гаджиева, 34.*

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Рамазанова, Аминат Хабибовна

Введение.

Глава I. Категория дерогагивности и языковая картина мира.

1.1. Дерогативность как понятийная категория.

1.2. Эмотивный концепт как составляющая понятийной категории дерогативносги. Лингвистические методы исследования эмотивных концептов.

1.2.1. Концептуальная картина мира.

1.2.2. Языковая картина мира.

1.3. Проблема оценочности и ее семантический статус. Концепты экспрессивности и оценки.

Выводы.

Глава II. Языковые средства выражения категории дерогативности в даргинском языке в сопоставлении с английским, русским и турецким языками.

2.1. Морфолого-словообразовательные и фономорфологические средства

2.2. Лексико-семантические средства.

2.3. Фразеологические средства.

Выводы.

Глава III. Особенности функционирования дерогативов в художественной литературе на даргинском, английском, русском и турецком языках.

3.1. Вариативность использования дерогативпой лексики в тексте.

3.2. Типы функционирования уничижительных форм.

Выводы.

Введение диссертации2011 год, автореферат по филологии, Рамазанова, Аминат Хабибовна

В современном мире с его ускоренными темпами развития, кажется, не угнаться за всеми теми «достижениями» современной цивилизации, которые имеют место во всех сферах человеческой деятельности. В числе таких «достижений» в современных языках можно упомянуть стремление к снижению литературной нормы языка, что приводит к употреблению деро-гативной, часто ненормативной, лексики не только в речи, но и в художественной литературе. В качестве подтверждения можно привести большое количество художественных произведений, в числе которых даже признанные шедевры мировой литературы, не говоря уже о произведениях современных нам писателей, изобилующие дерогативной лексикой. Следует отметить, что употребление подобной лексики часто вызвано необходимостью дать оценку (преимущественно отрицательную) человеку и всему, что его окружает. В такой ситуации оказывается важным выяснить, какие языковые средства реализуют значение категории дерогативности, которое заключается в выражении пренебрежительности, уничижительности, презрительности, преуменьшения, в языках разных типологий.

Актуальность диссертационной работы объясняется отсутствием полного, системного описания специфики средств выражения дерогативного значения в исследуемых разносистемных языках. Выбор темы диссертационного исследования обусловлен также тем, что средства реализации категории оценки вызывают все больший интерес в современном отечественном языкознании (И.Я. Свинцицкий, 1985, В.Т. Гак, 1996, С.Ю. Ильина, 1997, В.Н. Цоллер, 1998, Г.Р. Сафиуллина, 2000, А.О. Магомедов, 2004, М.Г. Бу-кулова, 2006, А.М. Яхина, 2008, А.К. Гацайниева, 2010, И. Устуньер, 2004, и другие). Не менее важным является и тот факт, что проблема оценки объекта речи в тексте художественного произведения еще не до конца исследована. '

Состояние исследования проблемы. Проблемы исследования языковых средств выражения функционально-семантической категории дерога-тивности в сопоставляемых языках мало представлены в академической литературе. Категория дерогативности исследовалась отдельными российскими и зарубежными учеными (И.В. Арнольд, И.Р. Гальпериным, Е.Б. Черкасской, И.П. Ивановой, Г.Г. Тремасовой, И.И. Сандомирской, Г.Г. Кошель, В.А. Кузнецовой, А.И. Москаленской, Б. Понеш, Н. Marchand, V. Adams, L. Bauer, A. Wierzbicka), но данные исследования ограничивались анализом средств одного отдельного уровня языка, или же проводились в рамках одного (английского или русского) языка. Языковые средства выражения категории дерогативности в даргинском и турецком языках еще не были предметом лингвистических исследований. Если говорить о сопоставительном анализе использования функционально-семантической категории дерогативности в разносистемных языках, к каковым относятся даргинский, английский, русский и турецкий языки, то подобное исследование не представлено ни в одной из существующих лингвистических работ.

Объектом данного диссертационного исследования являются языковые средства реализации понятийной категории дерогативности в даргинском языке в сопоставлении с английским, русским и турецким языками.

Предмет исследования - определенные нормативные способы выражения данной функционально-семантической категории на морфологословообразовательном, фономорфологическом, лексико-семантическом и фразеологическом уровнях, а также особенности функционирования дерога-тивов в художественном тексте на даргинском, английском, русском и турецком языках.

Научная новизна исследования заключается в выявлении лингвистических особенностей функционирования категории дерогативности в даргинском языке в сопоставлении с английским, русским и турецким языками. В работе представлена первая попытка специального сопоставительного исследования различных способов реализации уничижительной оценки на морфолого-словообразовательном, фономорфологическом, лексико-семантическом и фразеологическом уровнях четырех разносистемных языков.

Гипотеза исследования. Предполагаем, что дерогативность является универсальной функционально-семантической категорией, значение которой выражается в языках разных типологий морфологословообразовательными, фономорфологическими, лексико-семантическими и фразеологическими средствами в зависимости от особенностей концептуальной картины мира, присущей носителям даргинского, английского, русского и турецкого языков.

Цель настоящего исследования - выявить и сопоставить основные языковые средства выражения категории дерогативности в даргинском, английском, русском и турецком языках и особенности их функционирования в художес'1 ВС11 пых текстах.

Для достижения данной цели и для доказательства гипотезы необходимо решить следующие задачи:

- определить специфические особенности понятийной категории дерогативности;

- исследовать морфолого-словообразовательпые, фономорфологические, лексико-семантические и фразеологические средства выражения деро-гативного значения в даргинском, английском, русском и турецком языках с целыо выявления общих и специфических способов реализации отрицательной оценки, а также сходства и различия в выражении дерогативного значения средствами сопоставляемых языков;

- сопоставить различные тексты на даргинском, английском, русском и турецком языках в парадигме данной понятийной категории для выявления основных типов функционирования уничижительных форм.

Для достижения цели и реализации поставленных задач использовались следующие методы исследования: сопоставительный, описательный, контекстуального и стилистического анализа, когнитивной интерпретации. Кроме того, использованы метод сплошной словарной выборки с целью формирования корпуса исследуемой лексики и метод дефиниционного анализа по словарям.

Материалом исследования послужили лексические и фразеологические единицы, отобранные методом сплошной выборки из представительных лексикографических источников.

В качестве практического материала для определения роли дерогатив-ной лексики в общении, анализа типичных ситуаций её использования и характера производимого эффекта послужили различные художественные тексты из современной даргинской, британской, американской, русской и турецкой литературы (общим счетом 28 отдельных произведений, представленные как в оригинале (на даргинском, английском, русском и турецком языках), так и в переводе (на русском языке)), приведенные в списке источников цитированных примеров.

Теоретическая значимость работы связана с расширением толкования понятия дерогативности; выявлением различных способов реализации данной функционально-семантической категории на морфологословообразовательном, фономорфологическом, лексико-семантическом и фразеологическом уровнях разносистемных языков; обнаружением различных типов функционирования дерогативных форм в тексте.

Практическая ценность результатов исследования состоит в том, что они могут быть использованы в учебном процессе: при чтении ряда теоретических курсов - общего и сопоставительного языкознания, лексикологии и теоретической грамматики, в спецкурсах по дерогативной семантике, а также прагмалингвистике.

Методологическая и теоретическая база исследования подготовлена трудами ученых, исследующих идеи о «понятийной категории» (О. Есперсен, А.В. Бондарко, Э. Сэпир и др.), концепцию фразеологического значения (В.Л. Архангельский, А.В. Кунин), а также семантику фразеологических оборотов (В.Л. Архангельский, В.П. Жуков, А.В. Кунин, В.II. Телия и др.), языковую и концептуальную картины мира (О.А. Алимурадов, Н.Д. Арутюнова, С.А. Аскольдов, Н.Н. Болдырев, А. Вежбицка, В. фон Гумбольдт, В.И. Карасик, Е.С. Кубрякова, Д.С. Лихачев, М.В. Никитин, Е.В. Рахилина, О.Н. Селиверстова, Г.Г. Слышкип, Г.В. Токарев и др.), теорию речевого акта, связанную с актуализацией в предложении субъективного, конкретного, контекстуально обусловленного смысла (Н.Н. Амосова, Н.Д. Арутюнова, А. Вежбицка, Д. Гордон, Дж. Лакофф, Дж. Остин, Дж. Серль, Н.И. Форманов-ская и др.), проблему адекватного перевода (Л.С. Бархударов, В.Н. Комиссаров, Я.И. Рецкер, А.Д. Швейцер и др.).

На защиту выносятся следующие положения: ’

1. Дерогативпость является функционально-семантической категорией, которая представляет собой результат актуализации таких компонентов, как оценочность, экспрессивность, эмотивность в семантике слова.

2. Передача значения функционально-семантической категории дерогативности в даргинском, английском, русском и турецком языках осуществляется на всех уровнях языка как общими, так и специфическими морфоло-го-словообразовательными, фономорфологическими, лексикосемантическими и фразеологическими средствами.

3. Один и тот же оценочный компонент значения в языках разных типологий передается разными средствами - морфемой в английском и русском языках, и разными словами и словосочетаниями в даргинском и турецком языках.

4. В даргинском языке представлены все три типа композитных дерогативов: лексико-синтаксический, морфологический и морфологосинтаксический. Продуктивными моделями композитного образования де-рогативов в английском языке являются лексико-синтаксический и морфо-лого-синтаксический, а морфологическая модель практически не представлена. Русская система сложнопроизводных дерогативных наименований включает морфологический и морфолого-синтаксический способы. Сложнопроизводные дерогативы турецкого языка не вписываются в данную классификацию, поскольку в них первые компоненты выступают определениями ко вторым и семантически сливаются с ними в неразложимое целое, а иногда они даже являются законченным предложением.

5. При общем основании для метафорического сравнения в переносных значениях зооморфизмов в даргинском, английском, русском и турецком языках выявлены различия. Такого рода различия обусловлены несовпадением тех свойств и качеств, которые выделяют языки разных типологий в животных, птицах, растениях для образной оценки человека.

6. Для англичан характерно употребление неопределенного артикля перед именами собственными для выражения презрения. Подобное языковое явление отсутствует в даргинском, русском и турецком языках.

7. Реализация значения категории дерогативности в тексте осуществляется большей частью не одним отдельным языковым средством, а совокупностью языковых средств, представленных на разных уровнях.

Апробация данной работы осуществлялась в ходе обсуждения отдельных аспектов диссертации на кафедре теоретической и прикладной лингвистики Даггосуниверситета. Основные выводы и результаты исследования отражены в докладах на 3 Международных научно-практических конференциях (Махачкала 2009, Тюмень 2010, Тюмень 2010), на Всероссийской научно-практической конференции (Махачкала 2010), и ежегодных научнометодических конференциях преподавателей ДГУ (2008, 2009, 2010). По материалам исследования опубликовано 7 статей.

Структура и объем диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы, списка лексикографических источников, списка источников цитированных примеров. Общий объем работы составляет 168 страниц.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Категория дерогативности в разносистемных языках: семантика и функционирование"

Результаты исследования имеют как теоретическое, так и практическое значение. В теоретическом плане они представляют собой еще один шаг в изучении структуры различных групп лексики в даргинском, английском, русском и турецком языках, способствуют разработке проблемы языковой оценки. Практическая ценность работы заключается в том, что ее результаты могут быть использованы в практике преподавания даргинского, английского, русского и турецкого языков, в частности, на занятиях по интерпретации текста, в спецкурсах по семасиологии, а также в лекциях и семинарских занятиях но лексикологии даргинского, английского, русского и турецкого языков.

Заключение

Данная работа, посвященная одной из актуальных и малоразработан-ных проблем - исследованию понятийной категории дерогативности - и проведенная па парадигматическом и синтагматическом уровнях, позволяет заключить, что дерогативность охватывает все сферы человеческой жизни. Сам человек со всеми его недостатками внешности, характера и порождаемой им социальной действительности является источником дерогативности. Важными составляющими понятийной категории дерогативности являются концепты эмотивности, экспрессивности и оценки. Дерогативы - это слова негативной оценки, со значением пренебрежительности, презрительности, уничижительности, преуменьшения, которые также служат средством маркирования стиля речи, средством экспрессивного усиления, выраженного в тексте.

Дерогативы В своем употреблении подчинены существующим ЯЗЫКОВЫМ нормам, то есть определенным исторически сложившимся или принятым и, тем самым, обязательным для всех говорящих правилам употребления дерогативов в речи. В этом смысле вполне определенно можно говорить о нормативном и ненормативном употреблении отдельных групп и разрядов дерогативов.

Резкий рост популярности дерогативов в речи связан с особым функциональным потенциалом подобных единиц, с их привлекательностью, особой выразительностью. К тому же, они доступны самому широкому кругу носителей языка. Дерогативпые языковые единицы содержат в себе не только негативную эмоциональную оценку, они также имеют своей целыо прямо или образно выразить коммуникативное намерение, речевую агрессию, а также тем или иным способом воздействовать на адресата.

Дерогативная лексика является одним из средств передачи выразительности и, следовательно, избыточного смысла, который зачастую подменяет буквальный смысл фразы. Суть употребления дерогативной лексики

139 сводится к тому, что автор выражает уничижительную оценку не впрямую, а посредством довольно ограниченного набора легко узнаваемых морфологословообразовательных, фономорфологических, лексико-семантических и фразеологических средств.

Русский язык, синтетический по своему характеру, богат морфологословообразовательными средствами выражения категории дерогативности. Анализ морфолого-словообразовательных способов реализации уничижительной оценки в даргинском, английском и турецком языках показал, что в данных языках характерные для русского языка дерогативные аффиксы представлены слабо, а потому недостаточное число лексем с дерогативными аффиксами компенсируют фономорфологический, лексико-семантический и фразеологический уровни.

Список научной литературыРамазанова, Аминат Хабибовна, диссертация по теме "Языки народов Российской Федерации (с указанием конкретного языка или языковой семьи)"

1. Абдуллаев З.Г. Даргинский язык. 2. Морфология Текст. / З.Г. Абдуллаев. М.: Наука, 1993. - 473 с.

2. Абдуллаев З.Г. Даргинский язык. 3. Словообразование Текст. / З.Г. Абдуллаев. М.: Наука, 1993. - 443 с.

3. Арнольд И.В. Стилистика современного английского языка Текст. / И.В. Арнольд. — Ленинград, 1981. — 295 с.

4. Арнольд И.В. Интерпретация художественного текста: типы выдвижения и проблемы экспрессивности Текст. / И.В. Арнольд // Экспрессивные средства английского языка: сб. науч. работ. — Ленинград, 1975. — 137 с.

5. Арнольд И.В. Лексикология современного английского языка Текст. / И.В. Арнольд.-М.: Изд-во лит. на иностр. яз., 1959.— 361 с.

6. Арсентьева Е.Ф., Сафиуллииа Г.Р. Сопоставительный анализ фразеологизмов с заіемненной внутренней формой в английском и турецком языках Текст. / Н.Ф. Арсентьева, Г.Р. Сафиуллииа// Реальность, язык и сознание. Вып. 1.-Тамбов, 1999.

7. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека Текст. / Н.Д. Арутюнова. М.: Языки русской культуры, 1999. - 896 с.

8. Арутюнова Н. Д. Вторичные истинностные оценки: правильно, верно

9. Текст. / ГІ.Д. Арутюнова // Логический анализ языка. Ментальные действия. М., 1993. - С. 67 - 78. '

10. Арутюнова ГІ.Д. Метафора и дискурс Текст. / Н.Д. Арутюнова // Теория метафоры. М., 1990. - С. 5 - 32.

11. Арутюнова Н.Д. Функциональные тины языковой метафоры Текст. /

12. Н.Д. Арутюнова // Изв. АН СССР, Сер. лит. и яз. — М., 1978, №4. С. 333 -343.

13. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений: Оценка. События. Факт. Текст. / Н.Д. Арутюнова. М., Наука, 1988. - 341 с.

14. Архангельский В.Л. Устойчивые фразы в современном русском языке Текст. / В.Л. Архангельский. Ростов-на-Дону: Изд-во РГУ, 1964. — 315 с.

15. Банин В.А. Субстантивная метафора в процессе коммуникации Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / В.А. Банин. М., 1996. - 16 с.

16. Банина Е.Н. Оценочный компонент значения в семантике метафоры: па материале современного английского языка Текст.: дис. . канд. филол. наук / Е.Н. Банина. — Киров, 2001. — 159 с.

17. Белова А.В. Окказиональные наименования личностных характеристик в англоязычных журналах Текст. / А.В. Белова // Проблемы английской неологии: материалы науч. конф. М., 2002. — с. 55- 60.

18. Беляева Т.М., Хомяков В.А. Нестандартная лексика английского языка Текст. / Т.М. Беляева, В.А. Хомяков. — Л.: Издательство ЛГУ, 1985. -136 с.

19. Бенвенист Э. Общая лингвистика Текст. / Э. Бенвенист. М.: Прогресс,1974.-447 с.

20. Болдырев Н.Н. Концепт и значение слова Текст. / Н.ІІ. Болдырев // Методологические проблемы когнитивной лингвистики. Воронеж, 2001. -С. 25-36.

21. Бондарко А.В. Основы функциональной грамматики. Языковая интерпретация идеи времени Текст. / А.В. Бондарко. СПб, 1999. - 260 с.

22. Бондарко А.В. Понятийные категории и языковые семантические функции в грамматике Текст. / А.В. Бондарко // Универсалии и типологические исследования. М., 1974. - С. 54-80.

23. Брандес М.П. Стилистический анализ (на материале немецкого языка) Текст. /М.П. Брандес.-М., 1971.-С. 48-70.

24. Букулова М.Г. Соматическая фразеология тюркских языков: на материале турецкого языка Текст.: дис. . канд. филол. наук / М.Г. Букулова. -М., 2006.-335 с. •149

25. Буряковская А.А. Диминутивность в английской языковой картине мира Текст.: дис. . канд. филол. наук / А.А. Буряковская. Тула, 2008. - 154 с.

26. Василенко В.А. Ценность и оценка Текст.: автореф. дис. . канд. философ. наук / В.А. Василенко. Киев, 1964. - 21 с.

27. Вежбицка А. Сопоставление культур через посредство лексики и прагматики Текст. / Л. Вежбицка; Пер. с анг. А.Д. Шмелева. — М.: Языки славянской культуры, 2001. — 272 с.

28. Вежбицка А. Язык. Культура. Познание: Пер. с анг. / Огв. ред., сост. М.А. Кронгауз; Вступ, ст. Е.В. Падучевой. М.: Российские словари, 1996.-411 с.

29. Вендшла Т.И. Русская языковая картина мира сквозь призму словообразования (макрокосм) Текст. / Т.И. Вендина. М.: Ипдрик, 1998.-240 с.

30. Виноградов В.В. Основные типы лексических значений слова Текст. /

31. B.В. Виноградов // Лексикология и лексикография: Избранные труды. -М., 1977.-С. 162- 189.

32. Витгенштейн Л. Философские работы Текст. / Пер. с нем. М. С. Козловой и Ю. А. Асеева. Ч. I./ Л. Витгенштейн. М.: Гнозис, 1994.

33. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки Текст. / Е.М. Вольф. -М.: Наука, 1985.-228с.

34. Вольф Е.М. Глава IX. Эмоциональные состояния и оценка Тексі. / Е.М. Вольф // Функциональная семантика: оценка, экспрессивное і ь, модальность. М.: Ин-т Языкознания РАИ, 1996.-С. 148-158.

35. Вольф Е.М. Оценочное значение и соотношение признаков «хорошо/плохо» Текст. / Е.М. Вольф // Вопросы языкознания. 1986. - №5.1. C. 98- 106.

36. Вульфсон Р.Е. Эмоционально-оценочная лексика и контекст Текст. /

37. Р.Е. Вульфсон // Русский язык в школе. 1991. - №4. - С. 33-36.150

38. Гак В.Г. Эмоции и оценки в структуре высказывания Текст. / В.Г. Гак // Вестник Московского университета. Серия 9, Филология. ■— М., 1997 № 3 - С. 87 — 93.

39. Гак В.Г. Метафора: универсальное и специфическое Текст. / В.Г. Гак // Метафора в языке и тексте. — М.: Наука, 1988. — С. 11 — 26.

40. Галкина-Федорук Е.М. Об экспрессивности и эмоциональности в языке Текст. / Е.М. Галкина-Федорук // Сборник статей по языкознанию: под. общ. ред. В.А. Звегинцева. — М.: Наука, 1958. — С. 103-124.

41. Гальперин И.Р., Черкасская Е.Б. Лексикология английского языка Текст. / И.Р. Гальперин, Е.Б. Черкасская. М., 1956. -297 с.

42. Гальперин И.Р. Очерки по стилистике английского языка Текст. / И.Р. Гальперин. М., 1958. - 459 с.

43. Гальперин И.Р. Стилистика английского языка Текст. / И.Р. Гальперин. -М., 1981.-334 с.

44. Гималетдинова Г.К. Экспрессивность именных суффиксальных дериватов в английском и татарском языках Текст.: дис. . канд. филол. наук / Г.К. Гималетдинова; Казан, гос. ун-т. Казань, 2005. - 216 с.

45. Горелов И.Н. Энаптиосемия как столкновение противоречивых тенденций языкового развития Текст. / И.Н. Горелов // Вопросы языкознания. 1986. №4-С. 86-96. '

46. Гумбольдт В. фон, Избранные труды по языкознанию Текст. / В. Фон Гумбольдт. М.: Прогресс, 1984. - 400 с.

47. Гура А.В. Символика животных в славянской народной культуре Текст.

48. А.В. Гура.-М., 1997.-31 с. '151

49. Гюнеш Б. Фразеологизмы с глагольным компонентом со значением «человек, его качества и поведение»: с позиции носителя турецкого языка Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / Б. Гюнеш. — М., 2008. -20 с.

50. Есперсен О. Философия грамматики: пер. с англ. Текст. / О. Есперсен. -М., 1958.-400 с.

51. Желтухина М.Р. Тропологическая суггестивность масс-медиального дискурса: о проблеме речевого воздействия тропов в языке СМИ: Монография Текст. / М.Р. Желтухина. Волгоград, 2003. - 656 с.

52. Жельвис В.И. Эмотивный аспект речи Текст. / В. И. Жельвис // Психолингвистическая интерпретация речевого воздействия: Учебное пособие. -Ярославль, 1990. — 81 с.

53. Жельвис В.И. Слово и дело: Юридический аспект сквернословия Текст. / В.И. Жельвис // Юрислингвистика-2: Русский язык в его естественном и юридическом бытии. Межвузовский сборник научных трудов. Барнаул: Изд-во Алтайского гос. ун-та, 2000. - С. 194-206.

54. Жуков В.П. Русская фразеология Текст.: учеб. пособие. 2-е изд., испр. и доп. / В.Г1. Жуков. - М.: Высш. шк., 2006. - 408 с.

55. Заботкипа В.И. Новая лексика современного английского языка Текст.: учеб. пособ. для ин-тов и фак-тов иностр. яз. / В.И. Заботкина. М.: Высшая школа, 1989. - 126 с.

56. Иванов JI.IO. Текст научной дискуссии: Дейксис и оценка |Текст. / JI.IO. Иванов. М.: НИП «2Р», 2003. - 208 с.

57. Иванова И.П. Структура английского имени существительного Текст. / И.П. Иванова.-М., 1975.- 167 с.

58. Ильина С.Ю. Косвенная оценочность и средства ее выражения в современном английском языке Текст.: дис. . канд. филол. паук / С.Ю. Ильина. Н. Новгород, 1997. - 172 с.

59. Ионова С.В. Эмотивность текста как лингвистическая проблема Текст.: дис. . канд. филол. наук / С.В. Ионова. Волгоград, 1998. - 197 с.

60. Исакова С.Ш. Средства выражения категории диминутивное™ в английском и в русском языках (на материале английской и русской художественной прозы ХІХ-ХХ вв.) Текст.: дис. . канд. филол. наук / С.Ш. Исакова. Махачкала: ДГПУ, 2006. - 190 с.

61. Казарцева О.М. Культура речевого общения: теория и практика обучения Текст.: Учеб. пособие / О.М. Казарцева. М., 1998. - 560 с.

62. Каращук 11.М. Аффиксальное словообразование в английском языке Текст. / П.М. Каращук. М.: Высшая школа, 1965. — 173 с.

63. Кацнельсон С.Д. Общее и типологическое языкознание Текст. / С.Д. Кацнельсоп. Л.: Наука ЛО, 1986. - 344 с.

64. Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление Текст. / С.Д. Кацнельсон. Л., 1972.-216 с.

65. Киселева Л.А. Практическая стилистика русского языка: Лексика. Фразеология. Словообразование Текст. / Л.А. Киселева. М.: Прогресс, 1962.-210 с.

66. Киселева Л.А. Вопросы теории речевого воздействия Текст. / Л.А. Киселева. Л., 1978. - 159 с.

67. Киселева Л.А. О некоторых типах лексического значения слова |Тексті / Л.А. Киселева // Ученые записки Ленингр. гос. пед. ин-та им. А.И. Герцена, Т. 324. Л. : ЛГПИ им. А.И. Герцена, 1969. — С. 270-275.

68. А.Н. Колесниченко. Ростов-на-Дону, 2008. - 185 с.

69. Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и в языке Текст. / Г.В. Колшанский. М.: Наука, 1990. — 103 с.

70. Колшанский Г.В. О природе контекста Текст. / Г.В. Колшанский // Вопросы языкознания. 1959. - №4. - С. 43-57.

71. Кононов А.Н. Грамматика турецкого языка Текст. / А.Н. Кононов. — Стамбул, 1995. -293 с.

72. Корнилов О.А. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов Текст. / О.А. Корнилов. — М., 2003. — 349 с.

73. Кочеткова Е.В. Языковые средства выражения негативной оценки мира и человека в поэзии Игоря Северянина Текст.: дис. . канд. филол. наук/ Е.В. Кочеткова. Хабаровск, 2004. - 197 с.

74. Кошелев А.Д. Референциальный подход к анализу языковых значений Текст. / А.Д. Кошелев // Московский лингвистический альманах. Вып. 1. -М., 1996.-С. 82-194.

75. Кубрякова Е.С. Типы языковых значений. Семантика производного слова Текст. / Е.С. Кубрякова. М.: Наука, 1991. - 200 с.

76. Кузнецова Э.В. Лексикология русского языка Текст. / Э.В. Кузнецова. -М., 1982.-216 с.

77. Кунин А.В. Курс фразеологии современного английского языка (Текст.: Учеб. пос. для ин-тов и фак. иностр. яз. / А.В. Кунин. М.: Высш. шк., Дубна: Изд. Центр «Феникс», 1996. - 381 с.

78. Лакофф Дж. Женщины, огонь и опасные вещи: Что категории языка говорят нам о мышлении Текст. / Дж. Лакофф. М., 2004. - 792 с.

79. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живём Текст. / Дж. Лакофф, М. Джонсон. М.: Едиториал УРСС, 2004. - 256 с.

80. Литвин Ф.А., Гутман Е.А., Черемисипа М.И. Сопоставительный анализзооморфных характеристик Текст. / Ф.А. Литвин, Е.А. Гутман, М.И. Че154рсмисина // Национально-культурная специфика речевого поведения. — М.: Наука, 1977.-С. 147-166.

81. Лопатин В.В. Оценка как объект грамматики Текст. / В.В. Лопатин // Русский язык: Проблемы грамматической семантики и оценочные факторы в языке (Виноградовские чтения ХІХ-ХХ). — М.: Наука, 1992. — С. 70 —75.

82. Лукьянова Е.А. Оценочные модели как основа тексторождения (на материале общественно-политической публицистики) Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / Е.А. Лукьянова. СПб, 2004. - 20 с.

83. Лукьянова Н.А. О соотношении понятий экспрессивность, эмоциональность, оценочность Текст. / Н.А. Лукьянова // Актуальные проблемы лексикологии и словообразования. Новосибирск, 1976. — С. 3 - 21.

84. Лукьянова Н.А. Экспрессивность в системе словаря и речи Текст. / Н.А. Лукьянова // Человеческий фактор в языке: Языковые механизмы экспрессивности. М.: Наука, 1991. —С. 157— 178.

85. Лукьянова Н.А. Экспрессивная лексика разговорного употребления (проблемы семантики) Текст. / Н.А. Лукьянова. Новосибирск: Изд-во Наука, сибирское отделение, 1986. -231 с.

86. Магомедов А.О. Стилистические средства даргинского языка Текст.: дис. . канд. филол. наук / А.О. Магомедов. Махачкала, 2004. — 154 с.

87. Маркелова Т.В. Семантика и прагматика средств выражения оценки в русском языке Текст. / Т.В. Маркелова // Филологические науки. 1995. № 3. - С. 47-49.

88. Маркелова Т.В. Метафорическая ценность фразеологизмов с опорным компонентом зоонимом или фитонимом Текст. / Т.В. Маркелова, О.Г. Хабарова // Филологические науки. 2005. — №5. - С. 17 - 27.

89. Маркелова Т.В. Функционально-семантическое поле оценки в русском языке Текст. / Т.В. Маркелова // Вестник МГУ, Сер. 9. Филология. -1994. -№4. С. 12-19.

90. Махмутова А.Іі. Оценочные существительные со значением лица женского пола в русском и английском языках Текст.: дис. . канд. филол. наук / А.Н. Махмутова; Казан, гос. ун-т. Казань, 2002. - 209 с.

91. Медникова Э.М. Значение слова и методы его описания: на материале соврем, анг. яз. Текст. / Э.М. Медникова. — М.: Высшая школа, 1974. -202 с.

92. Мещанинов И.И. Типологические сопоставления и типология систем Текст. / И.И. Мещанинов //Филол. науки. 1958.- № 3. - С. 3-13.

93. Мусаев М.-С. М. Лексика даргинского языка (сравнительноисторический анализ) Текст. / М.-С. М. Мусаев. Махачкала: ДГУ, 1978.- 129 с.

94. Палий С.П., Палий О.Л. Деривативы с “относительными суффиксами” как структурно-маркированные образования английского просторечия Электронный ресурс. / С.П. Палий, О.Л. Палий. — Режим доступа: http://frgf.utmn.ru

95. Писанова Т.В. Национально-культурные аспекты оценочной семантики (эстетическая и этическая оценки) Текст.: автореф. дис. . док. филол. наук / Т.В. Писанова. — М., 1997. 39 с.

96. Попова З.Д., Стернин И.А. Очерки по когнитивной лингвистике Текст. / З.Д. Попова, И.А. Стернин. Воронеж, 2001. - 192 с.

97. Рахимкулова Г.Ф. Окказионализмы в прозе Владимира Набокова и проблемы игрового стиля Текст. / Г.Ф. Рахимкулова // Текст. Интертекст. Культура: сб. докл. междунар. науч. конф. М., 2001. - С. 331 - 342.

98. Розенталь Д.Э., Голуб И.Б., Теленкова М.А. Современный русский язык Текст. / Д.Э. Розенталь, И.Б. Голуб, М.А. Теленкова. М.: Айрис-пресс, 2002.-559 с.

99. Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира Текст. / Под ред. Б.А. Серебрянникова. М., 1988. — 212 с.

100. Русская грамматика, т. 1. Фонетика. Фонология. Ударение. Интонация. Словообразование. Морфология Текст. / Под'ред. В.В. Виноградова. -М.: Наука, 1980.

101. Сандомирская И.И. Глава пятая. Эмотивный компонент в значении глагола (на материале глаголов, обозначающих поведение) Текст. / И.И. Сандомирская // Человеческий фактор в языке: Языковые механизмы экспрессивности. М.: Наука, 1991.-С. 114-135.

102. Сафиуллина Г.Р. Фразеологические единицы с затемненной внутренней формой в английском и турецком языках Текст): дис. . канд. фи-лол. наук / Г.Р. Сафиуллина. Казан. Гос. ун-т. — Казань, 2000. - 258 с.

103. Свасьян К.А. Примечания к переводу «Веселой пауки» (“La Gaya Scienza”) Ф. Ницше С. 670 Текст. К.А. Свасьян // Ницше Ф. Человеческое, слишком человеческое; Веселая наука; Злая мудрость: Сборник / Пер. с нем. - М.: ООО “Попурри”, 1997. - 704 с.

104. Свипцицкий И.Я. Фразеологические средства субъективной оценки личности в современном английском языке Текст.: дис. . капд. филол. наук / И.Я. Свинцицкий. Киев, 1985. - 237 с.

105. Селиверстова О.Н. «Когнитивная» и «концептуальная» лингвистика: их соотношение Текст. / О.Н. Селиверстова // Язык и культура: Факты и ценности. — М., 2001. С. 294 - 307.

106. Селиверстова О.Н. Понятия «множество» и «пространство» в семантике синтаксиса Текст. / О.Н. Селиверстова // Известия АН СССР. . Факты и ценности: к 70-летию Ю. Степанова. М.: Языки славянской культуры, 2001. - 293 — 308 с.

107. Сергеева Л.А. Категория оценки и аспекты ее описания Текст. / Л.А. Сергеева // Исследования по семантике: Семантические категории в русском языке: Межвуз. сб. науч. ст. Уфа: БГУ, 1996. — С. 63 - 76.

108. Сергеева Л.А. Оценочное значение и категоризация оценочной семантики: опыт интерпретационного анализа Текст.: автореф. дис. . докт. филол. наук / Л.А. Сергеева; Уфа, 2004. — 45 с.

109. Сергеева Л.А. Проблемы оценочной семантики Текст.: Монография / Л.А. Сергеева. М.: Изд-во МГОУ, 2003. - 140 с.

110. Скребнев Ю.М. Очерк теории стилистики (Текст. / Ю.М. Скребпев. — Горький, 1975.— 175 с.

111. Слышкин Г.Г. Дискурс и концепт (о лингвокультурном подходе к изучению дискурса) Текст. / Г.Г. Слышкин // Языковая личность: институциональный и персональный дискурс. Волгоград, 2000. - С. 38 - 45.

112. Соколова Г.Г. Составляющие копнотативного значения фразеологических единиц Текст. / Г.Г. Соколова // Лингвистические проблемы перевода. М.: Изд-во Моск. Ун-та, 1981. - С. 54 - 61.

113. Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры Текст. / Ю.С.

114. Степанов. М., 1997. - 824 с. ■

115. Стернин И.А. Проблемы анализа структуры значения слова Текст. / И.А. Стернин. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1979. - '156 с.

116. Стернин И.А. методика исследования структуры концепта Текст. / И.А. Стернин // Методологические проблемы когнитивной лингвистики.- Воронеж, 2001. С. 58 - 65.

117. Сэпир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии Текст. /

118. Э. Сэпир.-М., 1965.- 656 с.

119. Телия В.Н. Деятельностные аспекты языка Текст. / В.Н. Телия. М.: Наука, 1988.-212 с.

120. Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц Текст. / В.Н. Телия. М.: Наука, 1986. — 143 с.158

121. Телия В.Н. Механизмы экспрессивной окраски Текст. / В.II. Телия // Человеческий фактор в языке: Языковые механизмы экспрессивности. -М.: Наука, 1991.-С. 33 -66.

122. Телия В.Н. Русская фразеология: Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты Текст. / В.Н. Телия. М.: 1Лк. «Языки рус. культуры», 1996. - 288 с.

123. Телия В.Н. О различии рациональной и эмотивной (эмоциональной) оценки Текст. / В.Н. Телия // Функциональная семантика: оценка, экспрессивность, модальность. М.: Ип-т Языкознания РАН, 1996. — С. 31 —38.

124. Телия В.Н. Метафора и ее роль в создании языковой картины мира Текст. / В.Н. Телия // Роль человеческого фактора в языке. М., 1988.1. С. 173 -204.

125. Тремасова Г.Г. Языковые средства выражения сатирического смысла Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / Г.Г. Тремасова. М., 1979. -26 с.

126. Туранский И.И. Семантическая категория интенсивности в английском языке (Текст. / И.И. Туранский. М.: Высш. шк., 1990. - 173 с.

127. Устуньер И. Зооморфная метафора, характеризующая человека, в русском и турецком языках Текст.: дис. . канд. филол. наук / И. Устуньер.- Екатеринбург, 2004. 172 с.

128. Уфимцева А.А. Слово в лексико-семантической системе языка Текст. / А.А. Уфимцева. М.: Наука, 1968. -287 с.

129. Уфимцева А.А. Лексическое значение. Принцип семиологического описания лексики Текст. / А.А. Уфимцева. Новосибирск: Едиториал УРСС, 2002. - 240 с.

130. Фомина М.И. Современный русский язык. Лексикология. 3-є изд., испр. и дон. Текст. / М.И. Фомина. — М.: Высшая школа, 1990. - 415 с.

131. Фреге Г. Логика и логическая семантика Текст. / Г. Фреге; М.: Аспект Пресс, 2000. 512 с.

132. Френкель Е.И. Семантико-логические свойства оценочных единиц современного английского языка Текст. / Е.И. Френкель // Лексическая и синтаксическая семантика: Межвуз. сб. науч. тр. Саранск, 1989. - С. 142- 147.

133. Халанская А. Динамические процессы в лексике в конце XX века (па материале русского и английского языков) Электронный ресурс. / А. Халанская / Режим доступа: http://depfolang.kubsu.ru/ld~ialanskaia.html

134. Харченко В.К. Разграничение оценочпости, образности, экспрессивности и эмоциональности в семантике слова Текст. / В.К. Харченко // Русский язык в школе. М., 1976. - №4. - С. 68 - 70.

135. Хомяков В.А. Структурно-семантические и социально-стилистические особенности английского экспрессивного просторечия Текст. / В. А. Хомяков. Вологда, 1974. - 104 с.

136. Худяков И.Н. Об эмоционально-оценочной лексике Текст. / И.Н. Худяков // Филологические науки. 1980. - №2. - С. 78 - 82.

137. Цоллер В.Н. Эмоционально-оценочная энантиосемия в русском языке Текст. / В.Н. Цоллер // Филологические пауки. М., 1998 - № 4. - С. 76 -83.

138. Чейф У.Л. Значение и структура языка Текст. / У.Л. Чейф. М.: Прогресс, 1975. - 432 с.

139. Человеческий фактор в языке: Языковые механизмы экспрессивности

140. Текст. / Отв. ред. В.Н. Телия. М.: Наука, 1991. -214 с.160

141. Шанский Н.М. Лексикология современного русского языка. Изд. 2-е, испр. Текст. / Н.М. Шанский. М.: Просвещение, 1972. - 327 с.

142. Шаховский В.И. Эмотивный компонент значения и методы его описания Текст. / В.И. Шаховский. Волгоград, 1983. - 96 с.

143. Шаховский В.И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка Текст. / В.И. Шаховский. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та,1987,- 190с.

144. Шаховский В.И Эмотивная семантика слова |Текст. / В.И. Шаховский // Коммуникативные аспекты значений: Межвуз. сб. науч. работ. Волгоград: ВГГІИ, 1990. - С. 29 - 40.

145. Шевченко О.А. Функционирование категории эмотивности в рекламных текстах Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / О.А. Шевченко.- Пермь, 2004. 23 с.

146. Шляпкина О.А. Структура языкового концепта оценки в современном английском языке (на материале оценочных глаголов) Текст.: дис. . канд. филол. наук / О.А. Шляпкина; Поморский гос. ун-т. им. М.В. Ломоносова. Архангельск, 2005. - 197 с.

147. Шмелев Д.Н. Современный русский язык. Лексика Текст. / Д.Н. Шмелев. М.: Просвещение, 1977. - 335 с.

148. Adams V. An Introduction to Modern English Word-Formation Текст. / V. Adams. London: Longman Group Ltd., 1973. - 230 p.

149. Bauer L. English Word-Formation Текст. / L. Bauer. — Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1983. — 31 1 p.

150. Fauconnier G. Mental Spaces: Aspects of Meaning Construction in Natural Language Текст. / G. Fauconnier. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1998.

151. Galperin l.R. Stylistics Текст. / I.R. Galperin. М., 1981. - 335 p.

152. Lehrchner G. Stylistic Text. Linguistic Текст. / G. Lehrchner. — Berlin, 1980.-№65.-pp. 27-64.

153. Langacker R. Concept, Image and Symbol: The Cognitive Basis of Grammar Текст. / R. Langacker. Berlin, N.Y.: Moutori de Gruyter, 1991.

154. Lewis C.J. The Modes of Meaning // Semantics and Philosophy of Language Текст. C.J. Lewis / Urbana: The University of Illinois Press, 1952. P. 50-63.

155. Marchand II. The Categories and Types of Present-day English Word-Formation |Текст. / LI. Marchand. Wiesbaden, 1960. — 373 p.

156. Riffalterre M. Stylistic Contexts // Word. v. 2. Текст. / M. Riffatterre. -N.Y., 1990.-pp. 318-344.

157. Wierzbicka A. Cross-cultural pragmatics: The semantics of human interaction Текст. / A. Wierzbicka. Berlin, N.Y.: Mouton de Gruyter, 1991. - 5021. P

158. Akalin S. Turk folklorinda kuslar. Esra Matbaasi Текст. / S. Akalin. Ankara, 1993.

159. Qoruhlu Y. Tiirk Sanatinda Hayvan Sembolizmi. Seyran yay Текст. / Y. Qoruhlu. istanbul, 1995.

160. Deliorman A. Bugtinku Manasi ile Bozkurt Tiirk Kultiiru Текст. / A. De-liorman. MaYIS, 1967.

161. Erginsoy U. Islam Maden Sanatrnm Gelismesi Текст. / U. Erginsoy. istanbul, 1978.

162. Список лексикографических источников

163. Абдуллаев С.Н. Русско-даргинский словарь Текст. / С.Н. Абдуллаев. -Махачкала, 1950.

164. Айнбиндер М.И. Англо-русский словарь-справочник. Новейшие модели словообразования в языке Америки и Англии Текст. / М.И. Айнбиндер.- СПб.: АДИА-М+ДЕАН, 1996. 32 с.

165. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов Текст. / О.С. Ахма-нова. М.: СЭ, 1966. - 608 с.

166. Баженова Е.А. Категория оценки // Стилистический энциклопедический словарь русского языка Текст. / Е.А. Баженова. — М, 2003. С. 139 - 146.

167. Баскаков А.Н., Голубева Н.П. Btiytik Turkge-Rusga Sozluk Текст. / А.Н. Баскаков, Н.П. Голубева. М. - istanbul, 1994. - 950 с.

168. Большая Советская Энциклопедия: В 30 т. Т.9. Текст. / гл. ред. А.М. Прохоров. М.: «Советская Энциклопедия», 1972. — 624 с.

169. Большой оксфордский толковый словарь английского языка Текст. / Под ред. А. Делаханти и Ф. Макдоналда. М.: «Астрель»: ACT, 2007. - VIII, 807, 1. с.

170. Булыгина Т.В., Крылов С.А. Лингвистический энциклопедический словарь Текст. / Т.В. Булыгина, С.А. Крылов. М., 1990.

171. Быстрова Е.А. Краткий фразеологический словарь русского языка Текст. / Е.А. Быстрова, А.П. Окунева, Н.М. Шанский. СПб.: отд-ние изд-ва «Просвещение», 1992.-271 с.

172. Горбачевич К.С. Словарь сравнений и сравнительных оборотов в русском языке: Около 1300 словарных’статей Текст. / К.С. Горбачевич. -М.: ООО «Издательство АСТ»: ООО «Издательство Астрель»: ЗАО НПП «Ермак», 2004. 285 с.

173. Жуков А.В. Лексико-фразеологический словарь русского языка: Более 1400 фразеологизмов Текст. / А.В. Жуков. М.: ООО «Издательство Астрель»: ООО «Издательство АСТ», 2003. — 603 с.163

174. Жюльен Н. Словарь символов Текст. / Н. Жюльен. Челябинск, 1999. — 498 с.

175. Исаев М.-Ш. А. Русско-даргинский словарь Текст. / М.-Ш. А. Исаев. — Махачкала: Дагучпедгиз, 1988. 509, [2] с.

176. Козлова Т.В. Идеографический словарь русских фразеологизмов с названиями животных Текст. / Т.В. Козлова. — М., 2001. — 208 с.

177. Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г., Лузина Л.Г. Краткий словарь когнитивных терминов Текст. / Под общей редакцией Е.С. Куб-ряковой. — М., 1996. 245 с.

178. Кунин А.В. Англо русский фразеологический словарь Текст| / А.В. Кунин. - М., 1956. - 1455 с.

179. Кунин А.В. Англо-русский фразеологический словарь Текст. / А.В. Кунин Изд. 3-е, испр., в двух книгах. - М.: Сов. Энциклопедия, 1967а. -книга I-С. 1 -738.

180. Кунин А.В. Англо-русский фразеологический словарь Текст. / А.В. Кунин Изд. 3-е, испр., в двух книгах. - М.: Сов. Энциклопедия, 19676. -книга II — с. 739 - 1264.

181. Кунин А.В. Англо-русский фразеологический словарь Текст. // Лит. ред. М.Д. Литвинова. 4-е изд. - М.: Рус. яз., 1984. - 944 с.

182. Леонович О. А. Краткий словарь английских прозвищ: Учеб. Пособие Текст. / О.А. Леонович. М.: Высшая школа, 2007. - 183 с.

183. Лингвистический энциклопедический словарь Текст. // Гл. ред. В.И. Ярцева. М.: Сов. Энциклопедия, 1990. — 685 с.

184. Магомедов Н. Г. Даргинско-русский фразеологический словарь: опыт собирания и перевода образных выражений даргинского языка на русский Текст. / Н.Г Магомедов. Махачкала, 1997. - 214 с.

185. Матвеева Т.В. Учебный словарь: русский язык, культура речи, стилистика, риторика Текст. / Т.В. Матвеева. М., 2003. - 432 с.

186. Мустафаев Э.М.-Э., Щербинин В.Г. Biiyuk Rusga-Tiirkge Sozllik Текст. /

187. Э.М.-Э. Мустафаев, В.Г. Щербинин. М. - Istanbul, 1996. - 1022 с.

188. Мюллер В.К. Большой англо-русский словарь 5-е, стереотип Текст. /

189. В.К. Мюллер. М., 2006. - 832 с.

190. Огольцев В. М. Словарь устойчивых сравнений русского языка (синони-мо антонимический) Текст. / В.М. Огольцев. - М.: Астрель, 2001. - 800 с.

191. Ожегов С.И. Словарь русского языка Текст. / С.И. Ожегов. Екатеринбург: Урал-Совегы, 1994. — 800 с.

192. Русское культурное пространство: Лингвокультурологический словарь. Вып. I Текст. / И.С. Брилева, Н.П. Вольская, Д.Б. Гудков, И.В. Захаренко, В.В. Красных. М.: Гнозис, 2004. - 318 с.

193. Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры: Изд. 2-е, испр. и дон. Текст. / Ю.С. Степанов. — М.: Академический Проект, 2001. 990 с.

194. Турецко-русский и русско-турецкий словарь. 6-е изд., стереотип Текст. / Т. Е. Рыбальченко. — М.: Рус. яз. - Медиа, 2006. — 694, [10] с.

195. Химик В.В. Большой словарь русской разговорной экспрессивной речи Текст. / В.В. Химик. — СПб.: Норипт, 2004. 708 с.

196. Щербинин В.Г. Большой русско-турецкий словарь. — 4-е изд., стереотип Текст. / В.Г. Щербинин. М.: Живой язык, 2006. — 680 с.

197. Энциклопедический словарь символов Текст. / Авт. сост. Истомина Н.1. A.-М., 2003,- 1056 с.

198. Языкознание. Большой энциклопедический словарь Текст. / Гл. ред.

199. B.Н. Ярцева. -2-е изд. М.: Большая Российская энциклопедия, 1998.

200. The Oxford Dictionary of English Proverbs / by W.G. Smith rev. by P. Harvey. Oxford: Claredon press, 1963. - 740 p.

201. Список источников цитированных примеров

202. Абу-Бакар А. Даргала рурсби Текст. / А. Абу-Бакар. — Махачкала, 1965.275 с.

203. Абу-Бакар А. Даргинские девушки Текст. / А. Абу-Бакар // Повести / пер. с дарг. М.: «Молодая гвардия», 1971. — С. 5 - 157.

204. Гюнтекин Р. Н. Птичка певчая Текст. / Р.Н. Гюнтекип. — Махачкала: Даг. кн. изд-во, 1986. 336 с.

205. Дик Ф.К. Помутнение Электронный ресурс. / Ф.К. Дик. Режим доступа: http://webreading.ru

206. Евтушенко Е. Ардабиола Текст. / Е. Евтушенко // Юность №8, 2000.

207. Зюскинд П. Парфюмер. История одного убийцы Электронный ресурс. / П. Зюскинд. Режим доступа: http://lib.aldebaran.ru

208. Корнев П.П. Последний город Электронный ресурс. / Г1.Н. Корнев. -Режим доступа: http://lib.aldebaran.ru

209. Мейер С. Затмение. Сумерки. Книга 3 Электронный ресурс. / С. Мейер.

210. Режим доступа: http://!ib.aldebaran.ru

211. Набоков В. Соглядатай Текст. / В. Набоков. — СПб.: Издательский Дом «Азбука-классика», 2008. — 112 с.

212. Набоков В. Terra incognita Электронный ресурс. / В. Набоков. Режим доступа: http://russianeurope.ru

213. Набоков В. Встреча Электронный ресурс. / В. Набоков. Режим доступа: http://russianeurope.ru

214. Набоков В. Хват Электронный ресурс. / В. Набоков. Режим доступа: http://russianeurope.ru

215. Набоков В. Занятой человек Электронный ресурс. / В. Набоков. Режим доступа: http://russianeurope.ru

216. Набоков В. Пильграм Электронный ресурс. / В. Набоков. Режим доступа: http://russianeurope.ru

217. Набоков В. Случай из жизни Электронный ресурс. / В. Набоков. Режим доступа: http://russianeurope.ru

218. Сорокин В. Мишень Электронный ресурс. / В. Сорокин. Режим доступа: http://srkn.ru

219. Сэлинджер Д.Д. Над пропастью во ржи. Повести. Рассказы: Пер. с англ. Р. Райт-Ковалевой. Предисл. А. Мулярчика Текст. / Д.Д. Сэлинджер. -М., 1991,- 198, |2] с.

220. Aldington R. Death of а Него Текст. / R. Aldington. М.: Высшая школа, 1985.-350 с.

221. Below S. The Adventure of Augie March Текст. / S. Below. London: Penguin Books, 1966. — 617 p.

222. Dick Ph. K. A Scanner Darkly Электронный ресурс. / К. Ph. Dick. Режим доступа: http://lib.aldebaran.ru

223. Eliot G. The Mill on the Floss Электронный ресурс. / G. Eliot. Режим доступа: http://literature.org

224. Galsworthy J. The Forsyte Saga. To Let. Book Three Текст. / J. Galsworthy.- М.: Progress Publishers, 1975. 256p.

225. Giintekin R. N. (^alikusu Электронный ресурс. / R. N. Gtintekin. Режим доступа: http://franklang.ru

226. Hailey A. The Final Diagnosis Текст. / A. Flailey. London: Pan Books,1975.-500 p.

227. James P.D. Devices and Desires Текст. / P.D. James. London: Faber and Faber Limited, 1989. - 408p.

228. Jerome K. Jerome Three Men in a Boat to Say Nothing of the Dog Текст. / К. J. Jerome. Moscow, 1964. - 238 p.

229. Lawrence D.FI. The Kangaroo Электронный ресурс. / D.FI. Lawrence. -Режим доступа: http://literature.org

230. London J. Moon Face Электронный ресурс. / J. London. Режим доступа: http://literature.org

231. London J. Valley of The Moon Электронный ресурс. / J. London. Режим доступа: http://1 iterature.org

232. Maugham W.S. Theatre Текст. / W.S. Maugham. М., 1998. - 300p.

233. Meyer S. Eclipse Текст. / S. Meyer. New York: Hachette Book Group, 2007. - 327 p.

234. Salinger J.D. The Catcher in the Rye Текст. / J.D. Salinger; М., 2005. — 232 P

235. Shaw I. The young lions Текст. /1. Show. Lnd.: Pan books, 1979. -541 p.

236. Suskind P. Perfume. The Story of a Murderer Электронный ресурс. / P. Suskind. Режим доступа: http://lib.aldebaran.ru