автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Китайцы-хакка в Южном Китае и Юго-Восточной Азии

Полный текст автореферата диссертации по теме "Китайцы-хакка в Южном Китае и Юго-Восточной Азии"

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ИМ. М. В. ЛОМОНОСОВА ИНСТИТУТ СТРАН АЗИИ И АФРИКИ

На правах рукописи

СКОРЛЫГИНА Наталья Владимировна

КИТАЙЦЫ-ХАККА В ЮЖНОМ КИТАЕ И ЮГО-ВОСТОЧНОЙ АЗИИ

(ХУШ-Х1Х ВЕКА)

Специальность 07.00.03 - Всеобщая история

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Москва 2005

Работа выполнена на кафедре истории Китая Института стран Азии и Африки при МГУ им. М. В. Ломоносова

Научный руководитель:

Доктор исторических наук, заведующий кафедрой истории Китая Института стран Азии и Африки при МГУ им. М. В. Ломоносова профессор Тертицкий К. М.

Официальные оппоненты;

доцент кафедры Юго-Восточной Азии и Дальнего Востока Института стран Азии и Африки при МГУ им. Ломоносова, к.и.н. Ульянов М. Ю

гл. науч. сотр. Института Дальнего Востока РАН, д.и.н. Усов В. Н.

Ведущая организация:

Институт востоковедения РАН

Защита состоится «_»_2005 г. в_часов

на заседании Диссертационного совета Д.501.002.04 в Институте стран Азии и Африки при МГУ им. М. В. Ломоносова по адресу: 101999 г. Москва ул. Моховая, д. 11.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института стран Азии и Африки при МГУ им. М. В. Ломоносова

Автореферат разослан «_»_2005 г.

Ученый секретарь Диссертационного совета:

кандидат исторических наук Е. В. Волкова

Общая характеристика работы

Данная диссертация посвящена анализу исторических событий, в которых принимали участие общины одного из субэтносов ханьцев -хакка. Эта группа, формирование которой в меньшей степени обусловлено общностью происхождения и в большей - условиями жизни, играет важную роль как в политической, деловой и общественной жизни как Китая, так и китайской диаспоры во многих странах мира.

Объектом исследования является субэтнос хакка, его история, культурные и психологические особенности, а также динамика его развития.

Актуальность темы обусловлена как логикой развития современной синологии, где в последние десятилетия прослеживается устойчивая тенденция к изучению исторических и культурных процессов на региональном и локальном уровнях, так и общим усилением внимания современных общественных наук к этническим проблемам. Хакка, чей удельный вес в политике, экономике и культуре Китая и Юго-Восточной Азии на порядок превосходит их долю в населении этих регионов, на данный момент переживают этап интеграции под влиянием происходящего в последние годы интенсивного и масштабного распространения среди хакка их культуры и ценностей. Влияние ассоциаций хакка в диаспоре постоянно растет. Однако до настоящего времени история и культура этого субэтноса, заслуживающие всестороннего анализа, не получили в отечественном китаеведении должного освещения, в результате чего наши представления о многих процессах, протекающих в общественной жизни КНР, Тайваня и китайской диаспоры, являются неполными.

Задачи исследования. Основной задачей данной диссертации является реконструкция и анализ исторических событий, в которых хакка приняли заметное участие, и изучение их роли в этих событиях. История хакка является неотъемлемой частью истории Китая. Так, анализ миграций хакка позволяет дополнить знания о демографических процессах в Китае, вызванных такими событиями, как вторжение в Китай кочевников в IV в., мятеж Хуан Чао (874-884), наступление монгольских войск и падение династии Сун в конце Х1П в. Рассмотрение роли субэтнического фактора в созданном хакка «Небесном государстве» тайпинов может помочь при анализе причин и хода причин тайпинского восстания (1851-1864). Исследование войны между хакка и пунти в Гуандуне (1855-1868) позволяет дополнить историю Южного Китая чрезвычайно важным, но малоизученным историческим эпизодом. Не менее важное место их история занимает в истории государств, куда часть хакка переселилась в ХУП1-Х1Х веках, покинув пределы Китая. В ХУП1-Х1Х веках хакка. добывавшие золото

РОС У < > I* \«г! ЬНАЯ Ь' . , "ГРКЛ

их

на о. Борнео (Калимантан), стали одной из ведущих экономических сил и практически автономным политическим объединением на территории этой голландской колонии. В княжествах полуострова Малакка экономическая деятельность хакка (добыча олова) стала основой благосостояния всех участников политического процесса, и соперничество как между самими хакка, так и между внешними силами вокруг результатов этой деятельности во многом определяли историю этого региона на протяжении всего XIX века. Достаточно сказать, что деятельность хакка во многом облегчила британскую экспансию на п-ове Малакка: конфликт между группировками хакка в Ларуте в 1861 году и Селангорская война (1867-1873), в которой хакка принимали активное участие, привели к установлению в княжествах Перак и Селангор системы, вынуждавшей султанов прислушиваться к рекомендациям британского резидента по всем вопросам, кроме касавшихся веры. На основе резидентской системы в 1896 году были сформированы Малайские федеративные штаты под британским протекторатом.

Другой задачей исследования является установление степени внутренней устойчивости субэтноса хакка и анализ динамики развития этого субэтноса как в условиях китайской социально-политической модели, так и при отсутствии традиционных механизмов контроля за пределами Китая.

Степень изученности проблемы. Систематическое изучение хакка было начато в середине XIX века и особенно интенсифицировалось после публикации в 1933 году работы китайского историка Ло Сянлиня «Введение в изучение хакка». Благодаря работам полевых исследователей 60—90-х гг. XX века были подробно изучены социальные отношения в деревнях хакка, их обычаи и отношения с другими субэтническими группами. Комплексные исследования, результаты которых, в частности, представлены в статьях и книгах М. Коэна, Чэнь Юньдуна, Лёнг Cay Тенга, в достаточной мере полно освещают общие тенденции в развитии субэтноса хакка, хотя единая позиция по проблемам выделения стадий миграции хакка, датировки формирования этой субэтнической группы, происхождения диалекта хакка в современной науке так и не сложилась. В опубликованных работах история и культура хакка исследуются либо в контексте истории Китая, либо в отдельно взятой стране за его пределами, а ни одной серьезной попытки рассмотреть миграционный процесс в комплексе пока предпринято не было. В целом следует констатировать, что в изучении субэтноса хакка существуют пробелы, заслуживающие заполнения.

Научная новизна. В мировой синологии до сих пор никто не рассматривал историю субэтноса хакка с точки зрения его внутренней целостности, прочности, устойчивости к потрясениям, тогда как

исторические материалы, позволяющие провести такое исследование, существуют. В отечественной синологии это первая работа, посвященная хакка. Она позволяет заполнить определенный пробел в изучении Южного Китая, история которого, в особенности в XIX веке, не может быть написана без внимания к этому вопросу, поскольку хакка тогда были инициаторами или принимали участие в самых мощных социальных и политических столкновениях в этом регионе. Диссертация также содержит сведения о малоизвестных фактах из истории Малайзии и Индонезии, обычно ускользающие из поля зрения специалистов по этим странам.

Практическая значимость данного исследования обусловлена влиянием, которое хакка оказывают на общественную жизнь КНР, Тайваня и стран Юго-Восточной Азии. Данная работа представляет собой исследование, результаты которого могут дополнить общие научные знания о динамике развития этноса и теории конфликта. Это исследование также включает анализ значительных объемов фактического материала, который будет полезен при изучении процессов в китайской диаспоре во всем мире, что является одной из наиболее актуальных задач современного китаеведения.

Апробация работы. Данная работа была обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры истории Китая ИСАА при МГУ 31 мая 2005 г. Отдельные положения работы были отражены в 3 публикациях. Основные выводы проведенного исследования были апробированы на конференции «История Китая» (2004).

Структура работы. Данная работа содержит введение, четыре главы, заключение и семь приложений. Во введении сформулированы главные цели и основные положения данного исследования. В первой главе, «Источники и литература по теме диссертации», представлены основные сведения о литературе и источниках по проблеме хакка на разных языках. Вторая глава, «История и формирование субэтноса хакка». посвящена обзору существующих концепций, связанных с периодизацией миграции хакка и датировки времени формирования этого субэтноса, а также описанию основных этнокультурных характеристик хакка, включая такие, как язык, название, культура, специфика социальной и хозяйственной жизни. Третья глава, «Хакка в Южном Китае (ХУП-Х1Х вв.): формирование самосознания», посвящена периоду формирования субэтнического единства хакка. Она состоит из трех разделов, посвященных войне хакка и пунти (1855-1868 гг.), христианизации хакка и восстанию тайпинов (1851-1864 гг.), а также зарождению «образа хакка» в китайской культуре. В четвертой главе, «Миграция хакка в страны Южных морей: распад внутреннего единства», рассматриваются общины хакка на о. Борнео (совр. Калимантан) и в западных малайских княжествах в ХУШ-Х1Х веках, где они развивались в условиях отсутствия привычных механизмов,

ранее регулировавших отношения внутри общины. В заключении подводятся итоги исследования. В приложениях содержатся переводы летописей, фольклорных произведений и отрывков из источников, посвященных сюжетам, о которых рассказывается в работе.

Содержание работы

Хакка - это субэтническая группа ханьцев, проживающая, по преимуществу, в Южном Китае, на Тайване, в Гонконге и за рубежом (в первую очередь, в «странах Южных морей» - Индонезии, Малайзии и др.). Современные хакка - это потомки уроженцев Северного Китая, переселившихся на юг в ходе череды последовательных миграций, в новое время расселившихся по всему Южному Китаю, а в последнее столетие - и по всему миру. Этот субэтнос привлекает внимание как китайских, так и зарубежных исследователей несколькими особенностями. Прежде всего, хакка, составляя ничтожный процент населения Китая, тем не менее, являют собой мощную и многочисленную группу среди хуацяо. В некоторых странах, в первую очередь в ЮВА, экономическая, а порой и политическая, элита в основном представлена хакка.

В политических, экономических и культурных кругах разных стран видных деятелей хакка можно встретить как сегодня, так и на разных этапах истории. Так, к числу хакка принадлежали Дэн Сяопин, Го Можо, маршалы НОАК Чжу Дэ и Е Цзяньинь, бывший премьер-министр Сингапура Ли Куан Ю (Ли Гуанъяо), экс-президент Тайваня Ли Дэнхуэй и нынешний президент Чэнь Шуйбянь. Следует отметить, что хакка являются некоторые важные политические фигуры, о чьем китайском происхождении знают немногие: например, покойный глава бирманского государства Не Вин или премьер-министр Таиланда Таксин Чинават. В 1984 году хакка составляли 50% ПК Политбюро ЦК КПК [ЕгЬа^И 1992].

Установление точной численности хакка представляет собой серьезную проблему, поскольку хакка официально не выделяются в субэтническую группу и не включаются в КНР в переписи отдельной статьей. Подсчеты, сделанные разными исследователями в разное время, кардинальным образом расходятся между собой. По приблизительным данным, всего в мире проживает 30-35 млн. хакка. Большая их часть живет на территории КНР и Тайваня. Вне Китая, согласно современным подсчетам, по количеству проживающих хакка лидируют Малайзия (ок. 1, 6 млн) и Индонезия (ок. 2 млн.). Основным отличительным признаком хакка является их диалект -кэцзяхуа. Носители диалекта хакка проживают в 127 уездах Китая, 32 уезда из них - чисто хаккаязычные. Район наибольшей концентрации хакка - это провинция Гуандун, в 17 уездах которой проживают только

хакка, а в 44 - хакка и носители других диалектов. Все чисто хаккаязычные уезды в Гуандуне находятся на востоке и северо-востоке провинции (за исключением одного - Чиси). Это Мэйсянь, Дапу, Синнин, Ухуа, Цзяолин, Фэншунь, Хэпин, Лунчуань, Цзыцзинь, Хэюань, Ляньпин, Шисин, Индэ, Вэнъюань, Жэньхуа, Тинъюань. В провинции Фупзянь хаккаязычными являются уезды Нинхуа, Чанпин, Шанхай, Упин, Юндин, Цзянлэ, Шасянь и Наньпин. В провинции Цзянси - Сюньу, Аньюань, Диннань, Луннань, Цяньнань, Синьфэн, Нанькан, Даюй, Чунъи, Шанъю. На Тайване хакка составляют более 10% всего населения и живут практически во всех уездах; центрами их расселения считаются уезды Таоюань, Синьчжу и Мяоли. Диалектом хакка также пользуется часть переселенцев из Китая, живущих в Малайзии, Тайланде, Индонезии, Бирме и т.д. Хакка составляют '/6 населения Сингапура.

В первой главе, «Источники и литература по теме диссертации», содержится краткий обзор материалов, легших в основу данной работы, и основных исследований по рассматриваемым в ней темам. Источники. Информация о хакка содержится в широком спектре письменных («описания местностей» (фанчжи), клановые хроники, «списки деяний» (синчжуан), мемуары, административные документы, переписка, эпиграфические источники) и устных источников (фольклорные материалы, личные устные свидетельства). Основные источники, используемые в данной работе - это «описания местностей» (фанчжи) и клановые хроники (цзупу или цзяпу). Обширная информация о хакка содержится в фанчжи, освещающих историю как тех уездов, где хакка составляют большинство населения («Цзяин чжоучжи» [1898], «Чиси сяньчжи» [1928], «Юндин сяньчжи» [1941]), так и тех, где хакка проживают совместно с другими субэтническими группами китайцев («Эньпин сяньчжи» [1934], «Кайпин сяньчжи» [1931], «Синьнин сяньчжи» [1893], «Гаомин сяньчжи» [1894] «Янцзян сяньчжи» [1925]). Среди сочинений этого жанра особое место занимает хроника уезда Цзяин (совр. Мэйсянь), написанная членом академии Ханьлинь Вэнь Чжунхэ (л! ■№ ЭД). Помимо подробнейшего описания ландшафта, природы, хозяйства, обычаев этого уезда, считающегося «родиной» хакка, в ней содержатся первый словарь диалекта хакка и размышления автора о происхождении этого субэтноса. Хроники центральных и западных уездов Гуандуна являются едва ли не единственным источником информации о войне хакка и пунти (18551868). Однако сведения, содержащиеся в них, требуют серьезного критического анализа, так как составители хроник всегда пристрастны и придерживаются позиции одной из сторон конфликта. Из всех уездных хроник с точки зрения правоты хакка написана только одна -«Чиси сяньчжи» (1928), что неудивительно, поскольку само появление на карте префектуры (тин), которая позже стала уездом Чиси, было

результатом войны, и к этому моменту на этих землях жили только хакка. Авторы остальных хроник - «Эньпин сяньчжи» (1934), «Кайпин сяньчжи» (1931), «Синьнин сяньчжи» (1893), «Гаомин сяньчжи» (1894) и других - поддерживают позицию пунти. В большинстве хроник хакка именуются «кэфэй» ( Щ В , бандиты-хакка) или «кэцзэй» ( Иг RÎ , разбойники-хакка), а сами события междоусобной войны - «кэфэй луань» (ÇHSL, смуты бандитов-хакка). Реальную картину событий можно восстановить только при сопоставлении информации, содержащейся этих хрониках.

Ценность клановых хроник хакка в том, что в них зафиксированы перемещения клана за всю его историю, которая зачастую возводится к шанским (клан Дэн из Хуэйчжоу) или чжоуским (клан Е из Хуэйчжоу) временам. В них можно встретить упоминания о важных исторических деятелях хакка или, как в хронике клана Сюй из Хэпина, рассуждения о хакка как о народе. Недостатки и достоинства этого жанра подробно рассмотрены во второй главе.

При написании данной диссертации использовались различные фольклорные материалы: это пословицы, поговорки, народные приметы, легенды, обрядовые материалы, колыбельные, анекдоты и так называемые «горные песни». Эти материалы были почерпнуты как из печатных сборников [Hakka Songs 1882, 1883-1, 1883-2, 1883-3, 1884; Chung 2002], так и из личных расспросов, а также из аудиоинтервью с пожилыми жителями Сингапура, записанных Сингапурскими национальными архивами в рамках проектов «Oral Traditions» и «Chinese Dialect Groups». Не все они вошли в текст диссертации, однако были активно использованы при реконструкции культурного и социально-психологического контекста происходивших событий.

Обширная информация о жизни хакка содержится в эпиграфических источниках. В диссертации использованы данные, почерпнутые из надписей на стелах и надгробиях в уезде Юндин провинции Фуцзянь, Куала-Лумпуре, Малакке и о. Пинанг в Малайзии; памятных надписей в храмах Куала-Лумпура, Малакки, Сингапура и Пинанга. Изучение этих надписей позволяет получить информацию об объектах поклонения выходцев из разных уездов и статистике пожертвований, а анализ этой информации порой дает интересные результаты: так, например, в Малакке прослеживается распространение культов Дабогуна и Сяньшие, которые в основном исповедуют хакка, среди выходцев из уезда Хайчэн провинции Фуцзянь, не являющихся хакка.

В отдельную группу следует выделить источники, перевод которых приводится в приложении к данной диссертации. Вследствие губительного климата, войн и потрясений практически не сохранилось китайских источников о жизни сообществ хакка в труднодоступных районах о. Борнео и Западной Малайзии. В приложениях к данной диссертации собрано то немногое, что удалось найти.

Один из сохранившихся источников - это «Ланьфан гунсы лидай няньцэ» ( = «Погодные записи компании Ланьфан»).

Этот источник объемом примерно четыре тысячи иероглифов представляет собой описание событий, в которых участвовало золотодобывающее товарищество хакка Ланьфан-гунсы в ХУШ-Х1Х веках. В нем приводятся краткие биографии «капитанов»2 Ланьфан-гунсы от ее основателя, Ло Фанбая (1733—1795), до последнего капитана Лю Ашэна (1812-1880). Хроника была составлена зятем Лю Ашэна Е Сянъюнем (И" М хс) на основе архивов Ланьфан-гунсы, Об авторе известно крайне мало - лишь то, что Е Сянъюнь сыграл огромную роль в удержании своих соотечественников от восстания и кровопролития после того, как компания Ланьфан была принудительно распущена голландской администрацией. Эту хронику обнаружил знаменитый голландский китаист Яан Якоб Мария де Гроот (1854-1921гг.) и, пользуясь знакомством с капитаном Лю Ашэном, попросил сделать для него копию. Так был сохранен китайский текст, перевод которого приводится в Приложении 5.

До недавних пор считалось, что «Погодные записи компании Ланьфан» - единственный документ, написанный самими китайцами на Борнео. Однако в 1993 китайская исследовательница Юань Бинлин обнаружила среди неразобранных манускриптов в Лейденском университете ранее неизвестную летопись - «Сяньши гуши» «Истории былых времен»). Этот документ представляет собой ксилограф толщиной 13,5 см. (27 листов). Объем текста - шесть тысяч иероглифов. Судя по надписи, сделанной на обложке рукой неизвестного голландского синолога, автор этого текста - некий «У Шисю из Монтрадо». Летопись охватывает период с 1837 по

1841 годы и в основном посвящена внутреннему конфликту в федерации Хэшунь (союзе золотодобывающих гунсы Монтрадо), когда из нее были изгнаны Кэнвэй-гунсы и Синьу-гунсы, а Даган-гунсы стало единственной мощной силой в этой федерации. Этот источник является прекрасным описанием конфликта между сообществами хакка на

1 «Капитан» ^_чин, который присваивали лидеру местной китайской общины в

странах, находящихся в колониальном владении Практика назначения «капитанов» берет свое начало еще во времена существования Малаккского султаната, когда султан назначал одного из представителей знати посредником для общения с иностранцами Позже такая традиция утвердилась при португальском господстве, а потом была взята на вооружение голландцами При присвоении авторитетному представителю китайской общины чина капитана преследовалось несколько целей' во-первых, создание рычагов влияния на многочисленное китайское население своих владений, и, во-вторых, укрепление контактов с местным населением через посредство китайцев, которые во многих странах ЮВА фактически монополизировали посредническую функцию. Голландская, а потом и английская администрация, убедившись в функциональности системы «китайских капитанов», стали насаждать ее в тех своих владениях, где удельный вес китайской общины был особенно велик (о Пинанг, Сингапур и т д )

Борнео. К сожалению, за недоступностью источника, который пока не издан и существует лишь в оригинале в единственном экземпляре, перевод, включенный в Приложение 6, сделан с перевода Юань Бинлин на английский язык.

Китайские источники о жизни хакка в Западной Малайзии встречаются еще реже, поскольку многие из них были уничтожены в ходе второй мировой войны. Главный источник о жизни хакка в Западной Малайзии, «Краткая история Яп Тет Лоя», написанная его адъютантом Хиу Фатом, была утеряна кланом Яп во время японской оккупации, а британский исследователь Стэнли Мидлбрук, работавший с ее копией, погиб в тюрьме Чанги, не завершив работу. Сохранились лишь обширные отрывки из этого документа, вошедшие в его исследование жизни Яп Алоя, опубликованное посмертно [Middlebrook 1989]. Единственный доступный источник, который удалось разыскать, - это краткий «список деяний» (синчжуан, frltK) Яп Алоя, авторство которого приписывается ему самому. Китайский текст его утерян, сохранился лишь анонимный перевод, опубликованный в 1957 году в «Journal of the South Seas Society» под заголовком «Перевод выдержек, относящихся к селангорским войнам до 1874 года, из хроники, составленной на китайском языке Яп Алоем». Он представляет собой документ, разбитый на небольшие параграфы (с 1 по 97). Документ охватывает период с 1837 по 1874 годы и в основном освещает войны за контроль над Куала-Лумпуром между хуэйчжоусцами и цзяинцами. Этот текст наглядно демонстрирует распад единства хакка под влиянием довлевших над их сообществами экономических разногласий. Документ, переведенный с использованием реконструкции китайского текста, сделанной малайзийским ученым Сюй Юньцяо, приведен в Приложении 7.

Отдельного упоминания заслуживает категория работ, занимающая промежуточное положение между источниками и литературой -мемуары, дневники и путевые заметки.

Они особенно полезны для изучения жизни хакка в труднодоступных районах, таких как о. Борнео и западные малайские княжества, поскольку при скудости китайских источников основные сведения об устройстве общества и организации хозяйственной деятельности хакка черпаются из анализа путевых заметок европейцев.

В 1834 году англичанин Джордж Эрл совершил плавание из Сингапура в Синкаванг на о. Борнео с целью установить прямую торговлю с хакка, контролировавшими золотые прииски в районе Монтрадо. Не без труда ему удалось проникнуть через голландские кордоны вглубь острова, первым среди европейцев посетить долину Монтрадо и быть представленным самому главе федерации Хэшунь, контролировавшей этот район. Вернувшись, Эрл представил подробный отчет о путешествии в журнал Королевского Азиатского общества [Earl

1836]. Осенью 1838 года двое американских миссионеров, Элайху Доти и Вильям Польман, совершили путешествие по Борнео - от Самбаса через Монтрадо в Понтианак - с целью распространения миссионерской литературы. Они оставили ценнейшие сведения о внутренней жизни Монтрадо и Мандора, в том числе о состоянии образования и нравственного воспитания у китайских старателей [Doty, Pohlman 1838]. В 1878-1881 гг. знаменитая британская путешественница Изабелла Бёрд-Бишоп (1831-1904) совершила путешествие в «золотой Херсонес» - считается, что под этим названием Птолемей подразумевал Малайзию. В ее записках содержится обширная информация о жизни хакка в малайских княжествах, начиная от численности китайского населения в оловодобывающих районах и заканчивая обычаями хакка и их манерами в быту.

Воспоминания о личных контактах с хакка, наблюдения за экономическим и политическим развитием их объединений содержатся в записках таких государственных деятелей, как основатель Сингапура Томас Стэмфорд Раффлз (1781-1826), «белый раджа» Саравака Джеймс Брук (1803-1868), первый британский резидент малайского княжества Перак Джеймс Бёрч (1826-1875), губернатор Стрейтс-Сетлментс3 Фрэнк Светтенхэм (1850-1946) и другие.

Самые известные и популярные мемуары, посвященные жизни хакка, принадлежат перу Хань Суинь (наст, имя Чжоу Гуанху), -широко известной на Западе писательницы, чей отец был хакка, а мать - бельгийкой. В своей книге «Корявое дерево» [Han 1972] она рассказывает историю свого клана, часть которого переселилась из гуандунского уезда Мэйсянь в Сычуань, говорит о месте хакка в истории этой провинции и о жизненном укладе своей семьи. Своим успехом она подала пример многим хакка, склонным к литературной деятельности, которые записывают истории своих семей [напр. Chung 2005], содержащие обширную информацию как о событиях, в которых принимали участия хакка, так и о традициях, образе мысли, социальном статусе этого субэтноса.

Литература. Изучение хакка, на начальном этапе носившее описательный, а не научный характер, началось в середине XIX века и было связано с распространением христианства в Китае. Миссионеры-протестанты, обнаружившие, что хакка более восприимчивы к христианской проповеди, чем другие жители Южного Китая, параллельно с миссионерской деятельностью начинают изучение

3 «Стрейтс-Сетлментс - в 1826-1946 колония Великобритании в Юго-Восточной Азии Первоначально включала остров Пинанг с расположенной на полуострове Малакка провинцией Уэлсли, островом Сингапур и г Малакка < > Административный центр до 1832 года - Джорджтаун (на Пинанге), с 1832 г - Сингапур До 1867 г Стрейтс-Сетлментс входил в состав Британской Индии, в 1867 г стал колонией короны» [Стрейтс-Сетлментс].

истории этой субэтнической группы. Среди них следует выделить Р. Лехлера, Т. Хамберга, Э. Эйтеля. В 1855 году Р. Лехлером был составлен первый словарь диалекта хакка; Т. Хамберг публикует работу о Хун Сюцюане и причинах тайпинского восстания [Hamberg 1855], а во второй четверти XIX века появляются первые описательные работы, освещающие широкий спектр вопросов, связанных с жизнью хакка [Lechler 1878,Piton 1874, Eitel 1873, 1893].

Систематизированное изучение и популяризацию истории хакка начал китайский ученый Ло Сянлинь (1906-1978). В своей работе «Введение в изучение хакка» [Ло 1933] он исследует происхождение хакка, историю их миграций, диалект хакка, черты характера, присущие этой субэтнической группе, и выдвигает теорию о существовании пяти последовательных волн миграции хакка. Хотя никто не подвергает сомнению огромное научное значение этого исследования, однозначно позитивная трактовка исторической роли хакка позволила некоторым более поздним исследователям обвинить Ло Сянлиня, хакка по происхождению, в субъективности [Leong 1997]. В 1955 году в дополнение к этой работе Ло Сянлинь опубликовал «Собрание исторических материалов, относящихся к хакка» - фрагменты клановых хроник, проливающие свет на происхождение и историю этого субэтноса.

В 1968 году была опубликована работа американского антрополога Майрона Коэна «Хакка, или "народ гостей": диалект как социокультурная переменная в Юго-Восточном Китае», автор которой привлекает внимание к роли диалекта в истории хакка. На примере взаимоотношений хакка с носителями кантонского диалекта в Гуандуне и Гуанси он доказывает общий тезис о том, что в Южном Китае диалектные различия были фактором, влияющим на социальный статус населения этого региона.

В 1992 году в журнале «China Quarterly» была опубликована работа Мэри Эрбо «Тайная история хакка: Китайская революция как предприятие хакка» [Erbaugh 1995], посвященная в основном роли хакка в китайских Советах в 20-30-х гг. XX в.

Одной из наиболее новаторских работ, посвященных хакка, стала изданная в 1997 году книга австралийского профессора Лёнг Сау Тенга «Миграция и этнос в китайской истории: Хакка, пэнминь и их соседи» [Leong 1997]. Она необычна как по общему подходу, так и по структуре: книга поделена на две основные части: первая посвящена хакка, а вторая - так называемым «пэнминь» (|i R) - «народу навесов», мигрантам-отходникам, осваивавшим горные области долины Янцзы. Обнаруживая сходство между хакка и пэнминь, Лёнг подводит читателя к мысли, что на выделение субэтноса хакка из общей мигрантской среды в огромной степени повлияло возникновение «этнориторической» литературной традиции и мифа об «избранности»

хакка, тогда как весь комплекс черт и стереотипов, ассоциирующихся с этой субэтнической группой, есть ни что иное, как порождение двух дихотомий: «оседлые» - «мигранты» и «жители равнин» - «жители гор» [Leong 1997].

В 60-х гг. XX века деревни хакка на полуострове Цзюлун («Новых территориях»), в Гонконге и на Тайване становятся объектом полевого изучения британских и американских этнографов. В основу работ этого направления легли теоретические исследования Мориса Фридмана, который непосредственно не занимался изучением хакка, но, написав ряд революционных работ по структуре клана в Южном Китае [Freedman 1958, 1966], положил начало череде локальных исследований. В результате развития этого направления, продолжавшегося до конца 90-х, были досконально изучены различные социальные и культурные процессы в деревнях хакка. Среди таких работ следует выделить исследования Э. Андерсона [Anderson 1967], M. Берковитца и Э.Пуна [Berkovitz, Poon 1969], Б. Пастернака [Pasternak 1968], Дж. Хэйза [Hase 1989,1990, 1995], H. Констэбл [Constable 1994].

В 1968 году британский ученый Дж. Роберте защитил диссертацию по войне хакка и пунти (1855-1868). Это было первое комплексное исследование этого ключевого эпизода в истории хакка, к сожалению, так и не увидевшее свет.

С 70-х годов начинают публиковаться работы, посвященные общинам хакка за пределами континентального Китая. В данной области работали такие исследователи, как Чэнь Юньдун [Chen 1998] (Тайвань), Чи Лиеу Сёнг [Chee 1971] (Малайя), Чжан Дэлай [Zhang 2002] (Сабах), Тянь Жукан [Tien 1997] (Саравак) и другие.

Начало изучению китайских гунсы на Борнео было положено в XIX веке голландскими исследователями, среди которых можно выделить П. Вета, В. ван Peca, С. Шанка. В основном их исследования базировались на материалах того времени, содержавших сведения о контактах с китайским населением района Монтрадо. Собранные ими данные были дополнены Я.Я. де Гроотом, который в своей работе «Китайские гунсы на Борнео» [de Groot 1898] описал другую группу хакка, Ланьфан-гунсы в Мандоре.

Работу де Гроота над историей Ланьфан-гунсы продолжил Ло Сянлинь, дополнивший собранные де Гроотом сведения подробным описанием жизни основателя Ланьфан-гунсы Ло Фанбая и других «президентов» этого гунсы. В своей работе «Исследование республики, основанной Ло Фанбо в Западном Борнео» [Ло 1961] Ло Сянлинь выдвинул гипотезу о сходстве Ланьфан-гунсы с демократической республикой западного типа на основании некоторых присущих гунсы черт - таких как выборный характер должностей, всеобщее право голоса и равенство перед законом. Его теория не получила широкой

поддержки у последующих исследователей, за исключением этнически мотивированных ученых-хакка.

В 1970 году британским ученым Джеймсом Джексоном, была предпринята первая попытка обобщить имевшиеся к тому времени знания о гунсы хакка на Борнео. Его работа «Китайцы на золотых месторождениях Западного Борнео» [Jackson 1970] охватывает все аспекты деятельности гунсы, начиная от технологии добычи золота и заканчивая взаимоотношениями китайцев с европейской администрацией.

В 1994 году свою работу «Истоки китайских гунсы» опубликовал австралийский ученый Ван Тай Пэнг [Wang 1994]. В ней он обращает внимание на структурную преемственность между добывающими товариществами хакка на Борнео и более ранними организациями хакка-рудокопов (в частности нелегальными) в Юньнани и Гуандуне.

В 2000 году все имеющиеся исследования по вопросу китайских гунсы на Борнео обобщила в своей работе «Китайские демократии: исследование гунсы Западного Борнео (1776-1884)» китайская исследовательница Юань Бинлин [Yuan 2000]. Основываясь на немногочисленных китайских источниках, а также на работах голландских и британских исследователей, Юань Бинлин составила наиболее исчерпывающее на сегодняшний день описание жизни китайских гунсы.

Научному изучению общин хакка в современной Западной Малайзии положил начало Стэнли Миддлбрук, представитель британской администрации Малайи, который собрал все доступные материалы по этому вопросу и, благодаря всеобъемлющим знаниям о регионе в целом, вписал их в контекст политической истории Малайи. После его смерти другой исследователь, Джон Гуллик, издал его записи, дополнив их собственными материалами, в виде монографии «Яп Алой (1837-1885)» [Middlebrook, Gullick 1989]. Эта книга до сих пор является наиболее полным и проработанным исследованием, посвященным деятельности хакка на оловянных приисках Западной Малайзии. Другие монографии Дж. Гуллика и работы малайзийских ученых китайского происхождения - Ван Чжиюаня, Сюй Юньцяо, Ли Елиня - продолжают анализ деятельности хакка на оловянных рудниках Западной Малайзии. В сентябре 1988 года американская исследовательница Шэрон Карстенс опубликовала библиографическое исследование «От мифа к истории: Яп Алой и героическое прошлое малайзийцев китайского происхождения» [Carstens 1988], в котором были собраны и проанализированы все сведения об уцелевших источниках времен столкновений между собой групп хакка в западных малайских княжествах.

В отечественной синологии тема хакка не получила должного освещения. Единственная работа, посвященная этому субэтносу - это

лингвистическое исследование А.Н. Алексахина «Диалект хакка (китайский язык)» [Алексахин 1987]. Некоторая информация о роли хакка в истории Тайваня содержится в работе Ф.А.Тодер «Тайвань и его история (XIX в.)» [Тодер 1978], а в исследовании H.H. Чебоксарова «Типы традиционного сельского жилища народов Юго-Восточной, Восточной и Центральной Азии» [Чебоксаров 1979] приводятся краткие сведения о «домах-деревнях» хакка.

Во второй главе, «История и образование субэтноса хакка». приводится история миграций этого субэтноса и сложившиеся в ее ходе социальные и культурные особенности, отличающие хакка от других субэтносов ханьцев.

Миграции хакка. Одна из наиболее ярких особенностей субэтноса хакка заключается в том, что он сложился в результате череды миграций северных китайцев на юг. Первым установить закономерность развития этих миграционных процессов попытался По Сянлинь в своей работе «Введение в изучение хакка» [1933], сформулировав теорию пяти миграционных волн:

1. 317 г. - хакка переселяются из долины Хуанхэ на юг вплоть до центральной Цзянси.

2. 874—884 гг., мятеж Хуан Чао: хакка переселяются в Южную Цзянси и Западную Фуцзянь, центром расселения становится область Тинчжоу в Фуцзяни.

3. 1276 г., бегство сунского двора на юг, наступление монголов: хакка переселяются в Северо-Восточный Гуандун. Центр расселения - современный уезд Мэйсянь.

4. 1682 г., отмена запрета на заселение приморских земель: хакка заселяют центральные и западные уезды провинции Гуандун.

5. 1867 г., завершение войны хакка и пунти: хакка расселяются за пределы континентального Китая.

С этой периодизацией согласны не все исследователи, поскольку валидность опорных источников JIo Сянлиня - клановых хроник -вызывает сомнение. Как доказала Ху Сяньцзинь, складывание клановых хроник как жанра произошло не ранылее династии Сун, тогда же началось систематическое ведение генеалогий [Ни 1948]. Следовательно, сведения о более ранних временах, содержащиеся в хрониках, могут быть не совсем достоверными. Еще один повод сомневаться в валидности клановых хроник хакка состоит в том, что такие хроники нередко становились объектом подделки, составленной для того, чтобы доказать принадлежность мигрантской группы к клану, владеющему землей, на которую претендуют мигранты [Averiii 1983].

К тому же некоторые исследователи [Leong 1997] задаются вопросом, с какого момента хакка можно считать единым субэтносом. Ведь все ханьское население Южного Китая также имеет северное, мигрантское происхождение, однако лишь незначительная часть его

слилась в группу хакка. Более того, существовали группы, близкие к хакка по образу жизни и хозяйства: например, так называемые пэнминь (ЙВК), сезонные мигранты, позже осевшие в горных районах Цзянси. Они, как и хакка, оказались в невыгодном положении по отношению к более ранним поселенцам, находились с ними в конфликтных отношениях, не были признаны местными властями и вели, как и хакка, высокогорное сельское хозяйство (подробнее см. [ Leong 1997, Averiii 1983]. Однако ни одна из этих групп не оформилась в самостоятельный субэтнос со своим языком, культурой, традициями и этническим сознанием.

Автор, вслед за Лёнг Cay Тенгом, полагает, что о формировании субэтноса хакка нельзя говорить до их переселения в Линнань (регион за хребтом Наньлин, включающий провинции Фуцзянь, Гуандун и Гуанси), где оформились основные культурные и хозяйственные традиции, выделяющие субэтнос хакка среди других групп китайцев. Более точную версию выдвигают Майрон Коэн и Лео Мозер: они считают, что субэтнос хакка как диалектное единство сформировался во времена компактного проживания хакка в западной Фуцзяни в период между династиями Тан и Южная Сун [Cohen 1968; Moser 1985]. А кристаллизация самосознания у хакка произошла еще позже - в XIX веке, в ходе конфликтов с конкурирующими группами [Cohen 1968].

Уникальным элементом самосознания хакка является и сам их этноним. Слово «хакка» («кэцзя», &Ш)5 имеет в основе своей понятие ® (кэ, «гость»), которое, воспринимаясь русским человеком как нейтральное, в китайском языке является негативно окрашенным, означая «чужие», «пришлые», «инородцы». Совершенно очевидно, что это экзоним, позже воспринятый хакка как самоназвание.

По предположению Вэнь Чжунхэ, это название восходит к разделению населения на «ту» (местных) и «кэ» (пришлых), впервые появляющемуся в сунских реестрах [Цзяин чжоучжи 1898]. Другая версия состоит в том, что это имя было дано хакка их соседями, которые воспринимали их как «чужих» [Leong 1997].

Сами хакка восприняли слово «хакка» как самоназвание не сразу. В хрониках в разное время встречаются разные названия хакка: лай (3)5) или лайжэнь (3fcA), синьжэнь (#гЛ), тай - от личного местоимения «я», которое так звучит на диалекте хакка. Однако зачастую эти названия переиначивались соседями хакка так, чтобы придать им оскорбительное звучание. Это нашло отражение в форме их записи: так, в хронике уезда Дунгуань хакка названы «нгашоу» (айляо ШШ), где к каждому слову прибавлен ключ «собака» [Leong 1997]. В Гуанси «местные» называли хакка «лай» (пришельцы) также с ключом «собака» (Щ [Kuhn 1997].

5 Хакка - это прочтение иероглифов на диалекте хакка

16

Относительно причин, побудивших хакка принять этот термин как этноним, существует множество версий. Наиболее обоснованной автору кажется теория, выдвинутая Лёнг Cay Тенгом. Он полагает, что у хакка никогда не было территории с крупным городским центром, которую они могли считать своей и с которой могли бы себя идентифицировать, в отличие от чаочжоусцев и гуанчжоусцев, у которых такой центр был. Таким образом, они были вынуждены принять экзоним «хакка» [Leong 1997].

Происхождение диалекта хакка (кэцзяхуа) также является предметом дискуссий. Наиболее популярная теория, сформулированная Ло Сянлинем и отвечающая этноцентрическим воззрениям хакка, состоит в том, что диалект хакка происходит от древнего северного диалекта ханьцев и сохранил сходство с современным классическим китайским. Это подкрепляет претензии хакка на статус наследников великой китайской культуры и хранителей древних традиций классического Китая. Этой версии придерживались даже европейские наблюдатели [Eitel 1983].

С другой стороны, современный мэйсяньский субдиалект хакка, считающийся классическим, обладает всеми признаками южнокитайского диалекта (финалями -р, -t, -к, начальным звуком д, глубоким гласным -[ Э: ]-) и лексически схож с кантонским. Некоторые современные исследования показывают, что диалект хакка не имеет прямого отношения к северным диалектам, а является подгруппой древнего южнокитайского диалекта - языка мигрантов, переселившихся на юг в эпоху Хань [Norman 1988].

Двигаясь на юг, мигранты оказывались на землях, поделенных между местным населением, из-за чего хакка были вынуждены занимать неплодородные, гористые земли. В горах под влиянием тяжелых условий у хакка сложился самобытный образ хозяйствования. Как и многие горные народы Китая, они освоили террасное земледелие. Орошение террасных полей стимулировало освоение сложных и эффективных ирригационных механизмов, в том числе системы подъема воды на верхние поля и последовательного отвода ее на нижние. Как показано в четвертой главе диссертации, эту технику хакка успешно применяли не только в сельском хозяйстве, но и в области горной добычи - например, для отделения золота от породы и автоматической сортировки крупинок по массе под напором воды. Вследствие ограниченности равнинных, пригодных для рисоводства, земель хакка освоили менее прихотливые сельскохозяйственные культуры: бобы, арахис, батат, плодовые деревья, которые могли расти на узких полосках земли, отвоеванных у крутых горных склонов. Позже, когда табакокурение утвердилось в Китае, основой хозяйственной жизни многих горных уездов, населенных хакка (например, уезда Юндин в Фуцзяни), стало выращивание табака.

Однако, несмотря на все усилия, хакка не удавалось повысить производительность своей земли настолько, чтобы обеспечить себе безбедное существование. Скудость земли привела к распространению среди хакка такого явления, как отходничество. В разное время оно принимало разные формы - от экспедиций с материка на Тайвань в сельскохозяйственный сезон, где хакка работали за часть урожая, до найма на работу в горнодобывающие компании и строительные артели, а позже - заключения контрактов с иностранными вербовщиками и выезда в другие страны в качестве кули.

Уже к XVI веку среди хакка формируются профессиональные группы рудничных рабочих. Известно, что хакка работали на медных рудниках Юньнани, на оловянных рудниках в уезде Боло в Хуэйчжоу [Wang 1994]. Как свидетельствует «Хуэйчжоу фучжи», в 1560 году несколько десятков тысяч рудокопов-хакка захватили несколько серебряных рудников между уездами Чанлэ и Хайфэн в Хуэйчжоу (цит. по [Wang 1994]). Дж. Роберте пишет, ссылаясь на хронику уезда Гуйсянь, что в правление Даогуан администрация уезда Гуйсянь в Гуанси переселяла хакка в этот район, нуждаясь в квалифицированной рабочей силе на серебряных месторождениях [Roberts 1868]. В середине XVIII века началась миграция хакка на серебряные рудники Вьетнама [Wang 1994], в то же время хакка прибывают на богатый золотом о. Борнео, а с начала XIX века крупные группы хакка начинают добычу олова на территории современной западной Малайзии (см. главу четвертую).

Другим традиционным способом реализации своих экономических интересов для хакка стало вступление в армию, наемные войска и бандитские формирования. На протяжении многих веков войска Южного Китая в своей основе комплектовались из хакка. Хакка составляли значительную часть армии Южной Сун. Ополчения хакка, как показано в третьей главе диссертации, проявляли выдающуюся доблесть при подавлении мятежей, что высоко ценило правительство. В богатых кланах хакка считалось хорошим тоном отдавать хотя бы одного сына в поколении в военные чиновники [Han 1972]. Хакка также составляли значительную часть Красной армии. Маршал Чжу Дэ, один из инициаторов ее создания, был хакка из Сычуани; маршал Е Цзяньинь также был хакка родом из Мэйчжоу [Moser 1985]. И сегодня среди высших военных чинов как КНР, так и Тайваня доля хакка во много раз превышает процентное отношение хакка к остальному населению Китая.

Постоянное отсутствие мужчин дома обусловило складывание специфической структуры семьи и смещение гендерной роли женщин. Женщины-хакка были гораздо свободнее в своих действиях, чем другие китаянки. Эта свобода диктовалась, в первую очередь, сравнительной бедностью и мобильностью сообщества хакка - в этих условиях

женщина должна была в большей степени полагаться на себя. У хакка женщины играли ведущую роль во всем, что касалось сельскохозяйственных работ, а кроме того, традиционно были допущены в те сферы деятельности, которые в других частях Китая считались исключительно мужской прерогативой. Традиция бинтовать ноги, распространенная в большинстве районов Китая, не привилась у женщин-хакка. Как отмечают А. Вулф и Чжуан Инчжан, женщины-хакка отличались от прочих китайских женщин не тем, что они работали, а другие - нет, а тем, что женщины-хакка работали вне дома -в поле, на строительстве [Wolf, Chuang 1994]. Тем не менее, несмотря на более высокий статус женщины в семье, говорить о равноправии полов у хакка ни в коем случае нельзя. Хакка, как и прочие ханьцы, топили девочек [Roberts 1968], и статус женщин у них не поднялся настолько, чтобы женщин наравне с мужчинами стали чтить как предков [Wolf, Chuang 1994].

Специфический хозяйственный и жизненный уклад хакка привел к формированию у их соседей ряда этнических стереотипов. Один из самых распространенных стереотипов состоит в том, что все хакка -бедняки. Действительно, изначально хакка были заметно беднее своих соседей, которым принадлежала основная часть пахотной земли, однако следует отметить, что в результате миграции на новые земли хакка нередко быстро богатели. Тем не менее, представление о хакка как о бедняках закрепилось в сознании их соседей, да и сами хакка не отрицают этого, сделав бедность предметом своей гордости: они считают, что бедность породила позитивный комплекс черт: честность, бережливость (в глазах соседей — скупость), чувство локтя, взаимное уважение полов [Constable 1994].

Другой стереотип состоит в том, что хакка - варвары, далекие от китайской цивилизации. Соседи хакка не считали их китайцами; иногда их причисляли к яо, иногда - к шэ и другим национальным меньшинствам. Хакка, напротив, яростно отстаивали свое китайское происхождение, заявляя, что они - наследники «неиспорченных людей древности» [Фэнху цзацзи], избежавшие монгольской и маньчжурской варваризации. Обвинения в варварстве хакка всегда воспринимали очень болезненно, поскольку, вне зависимости от принадлежности к тому или иному субэтносу, в рамках китайского менталитета в основе позитивной идентичности лежит отождествление своей группы с классической китайской цивилизацией. Также хакка рассматривали приписываемый им консерватизм как свое достоинство, полагая, что именно верность традициям позволила им сохранить древние обычаи Китая. Они говорили, что их «предки носили одежду и головные уборы, [которые были приняты у жителей] Центральной равнины [времен] Сун» («Фэнху цзацзи», цит. по [Ло 1965]).

Еще один стереотип формировался по линии интеллектуальность/ примитивность. Гуандунцы считали, что хакка тупы и неотесанны. Хакка, в свою очередь, настаивали на том, что могут «пахать в поле и читать книги», то есть их сила в том, что они могут совмещать учение с трудом.

Богатые военные традиции хакка и их склонность к разрешению конфликтов военным путем, отмеченная многими наблюдателями [см. Ьеогщ 1997], привели к формированию у соседей хакка как в Китае, так и за его пределами крайне настороженного отношения к этой группе. Грозная репутация у хакка сохранилась и в наши дни.

По личному впечатлению автора, для хакка характерна высокая самооценка. Автор не помнит ни одного случая, чтобы респондент заявил о том, что он (она) - хакка, без гордости.

Среди многочисленных культурных особенностей хакка наиболее самобытными и широко известными являются традиции устного народного творчества и своеобразный архитектурный стиль, выработанный хакка во время их обитания на западе провинции Фуцзянь.

Фольклор хакка очень богат, наиболее известный его жанр -«горные песни» (|1|^), названные так по месту обитания хакка. Это -песни-переклички, в которой каждая группа поет по строфе. Обычно в горных песнях четыре строки, в каждой из которых по семь слогов. Рифмуются либо все строки, либо - что происходит чаще - первая, вторая и четвертая строки рифмуются между собой, а третья выпадает из общей рифмы. Также записаны и исследованы многочисленные пословицы, поговорки, колыбельные, народные приметы хакка.

У хакка существует самобытная архитектура - так называемые «тулоу» (± Ш, «земляные крепости»). Более двухсот тысяч тулоу сохранились в регионе Южная Цзянси - Западная Фуцзянь - СевероВосточный Гуандун, где хакка проживали более четырехсот лет, после чего часть их снова двинулась на юг. Именно этот регион считается главным очагом архитектурной традиции хакка, которая не получила продолжения в районах их более позднего расселения. «Земляные крепости», или, как их называют в русскоязычной литературе, «дома-деревни» [Чебоксаров 1979], бывают разных форм и размеров, и, хотя наиболее непривычный вид имеют круглые сооружения, представляющие собой несколько концентрических колец, статистически больше среди тулоу квадратных домов. Тулоу -сооружение, имеющее ярко выраженное оборонительное назначение и вмещающее в себя всех жителей клана или нескольких кланов, которым принадлежит дом. У тулоу глухая, достигающая полутора метров в толщину внешняя стена, которая выполняет функцию крепостной стены. Все жилые помещения обращены окнами внутрь дома, на общую галерею; наружу смотрят только амбразуры. В пределах замкнутой

стены может помещаться еще несколько более низких колец или периметров - максимум пять, обычно один-два. Внешний периметр тулоу достигает в высоту пяти этажей. Внутрь здания ведет главный вход - хорошо укрепленные, обитые железом ворота, которые запираются на массивный засов. Также существуют и боковые выходы, ведущие к наружным хозяйственным постройкам (таким как мукомольня и рисорушка). Но в основном жизнеобеспечивающие сооружения, например колодцы, находятся во внутреннем дворе, который может находиться в общем пользовании, а может быть поделен между семьями.

Итак, в результате многовековой миграции ветвей северокитайских кланов на юг там возник субэтнос хакка, обладающий рядом социокультурных и экономических особенностей, ярко выделяющих его среди других субэтносов ханьцев. Эти особенности хакка сложились не как результат сохранения принесенного с Севера культурного наследия или автономного развития независимой от окружающих субэтносов культуры, а прежде всего из-за мигрантского статуса этой группы. Поздняя миграция привела к необходимости занимать земли, на которых традиционное земледелие не было возможно, в результате чего хакка овладели специфическими хозяйственными навыками (такими как террасное земледелие, использование нетрадиционных сельскохозяйственных культур и сложных ирригационных сооружений) и закрепили их в традиции. В социальном плане такая организация жизни повлекла за собой формирование у хакка традиций отходничества и частых переселений, а также изменение социального статуса и экономической роли женщин. Наиболее известный фольклорный жанр у хакка, «горные песни», не мог бы возникнуть, если бы у хакка в поле женщины не работали наряду с мужчинами. Конфликты с окружающими китайцами привели к появлению у хакка жилой архитектуры фортификационного назначения и формированию комплекса представлений о себе и об окружающих субэтносах. Однако полностью субэтническое самосознание у хакка не складывается до миграции хакка в густонаселенные уезды Южного Китая в ХУ1П-Х1Х веках.

В третьей главе диссертации, «Хакка в Южном Китае (ХУШ -XIX вв.): формирование самосознания», рассматривается этап миграции хакка, когда они покидают горные районы, где проживали компактно, и расселяются по всему Южному Китаю. Этот период, который начинается во второй половине XVII в. и завершается в конце XIX века, особенно важен в истории хакка, поскольку именно тогда формируется их субэтническое самосознание. Если основные признаки хакка как субэтноса, как отмечалось выше, сложились в период их проживания в пограничной зоне Фуцзяни, Гуандуна и Цзянси, то осознание себя как единой группы формируется лишь во время

миграции хакка в густонаселенные районы Южного Китая, прежде всего во время расселения по провинции Гуандун. В процессе кровопролитных вооруженных конфликтов и поиска других путей утверждения своих интересов в недружественной среде у хакка формируется осознание себя как единой и самобытной группы, имеющей общие цели и противопоставляющей себя другим этническим сообществам.

Массовая миграция хакка в западные уезды Гуандуна с северо-востока этой провинции и запада Фуцзяни началась в XVII веке и продолжалась в течение всего XVIII века. Это переселение было обусловлено появлением в этой части провинции большого массива свободных земель вследствие двух последовательных «Указов о переселении из приграничных территорий» (ii fr^) от 1661 и 1664 годов, направленных на подавление сопротивления Чжэнов на Тайване. Согласно этим указам, все население морского побережья должно было переселиться вглубь континента на 50 ли, а впоследствии еще на 30 ли. Однако при этом в результате депортации населения из оборота было выведено 31 693 цинь (158 465 га) земли, и казна каждый год начала терять около 300 тыс. лянов налогов. В итоге в 1683 году указ был отменен, и правительство было вынуждено принять меры, поощряющие заселение брошенных территорий. Для этого прекрасно подходили многочисленные, но безземельные хакка.

С целью освоения пустующих земель в 1732-1733 гг. генерал-губернатор Гуандуна Омида переселил за счет казны хакка из

Хуэйчжоу и Чаочжоу в так называемый район «Сыи» (И 6, «четыре уезда»), включавший в себя уезды Кайпин, Эньпин, Синьнин и Хэшань. Каждой группе из пяти семей давали 100 му (7 га) земли.

При поддержке правительства начинается массовая миграция хакка в центральные и западные уезды Гуандуна. Многие хакка переселялись на юг по собственной инициативе и становились арендаторами у землевладельцев из числа местного населения, которым правительство передавало крупные участки земли - тысячу цин (6,6 тыс. га) — под освоение, освобождая их от налогов на 6-10 лет. Новый хозяин приглашал арендаторов-хакка, которые платили ему 90% урожая в первый год, когда землевладелец предоставлял арендатору орудия, семена и рабочий скот, 80% во второй (уже не предоставлял ничего), 70% в третий и 60% в год далее [Leong 1997].

Население Гуандуна в этот период разделяется на две группы: переселенцы-хакка и коренное население этих уездов, за которыми закрепляется название «пунти» ( Ф tfï , «местные», в отличие от «пришлых», хакка).

Хакка, благодаря сплоченности и упорному труду, быстро богатеют и избавляются от положения арендаторов, становясь конкурентами местных элит. Образуется слой хакка-землевладельцев, и между двумя

группами возникает конфликт вокруг права собственности на обрабатываемую землю. Ситуация осложняется тем, что хакка нередко отказываются платить ренту, прибегают к самовольному захвату земель и защищают свои права или претензии с оружием в руках. Со временем элита хакка вступает в конкуренцию не только за землю, но и за власть, претендуя на места на уездных экзаменов, количество которых было установлено без учета массового притока хакка в уезды, населенные пунти. Пока хакка не выделили отдельную квоту (в 1788 году в уезде Синьнин, в 1811 году в Кайпине и Дунгуане, в 1812 году в Синьани и Гаомине), между ними и местным населением существовала напряженность, готовая перерасти в открытый конфликт. Но и после выделения квот, очевидно, хакка не раз случалось их превышать, ущемляя тем самым интересы пунти.

Ситуация накаляется в середине XIX века, когда Китай сотрясают мятежи и войны: конфликты с западными державами, тайпинское восстание (1856-1861), восстание Нянь («факельщиков») (1853-1868), восстание хуэй в Юньнани и Сычуани (1855-1874), восстания мяо (1850-1872) и, наконец, восстание «красных повязок» в самом Гуандуне. В условиях нехватки военной силы правительству приходится прибегать к услугами местных шэньши - как пунти, так и хакка, - вербовавших на свои средства ополченцев. В результате после подавления беспорядков под контролем шэньши, преследовавших свои локальные интересы, оказываются боеспособные, вооруженные и хорошо организованные военные отряды.

В этой обстановке в Гуандуне начинается кровопролитная война между хакка и пунти (1855-1868).

Обычно поводом к началу войны между хакка и пунти считают следующий эпизод. Когда «красные повязки» напали на столицу уезда Хэшань, они убили малолетнего сына местного богатого землевладельца-хакка Гао Саня ( Ж = ). Он, стремясь отомстить, профинансировал набор армии «молодцов» из местных хакка, над которой начальником поставил военного цзюйжэня Ма Цунлуна (Ц>Ьк ~Ж). Ма Цунлун одержал ряд крупных боевых побед над мятежниками, за что генерал-губернатор Лянгуан Е Минчэнь дал ему особые

полномочия, однако Ма Цунлун не ограничился истреблением «красных повязок», а принялся разбойничать и грабить деревни пунти в Кайпине и Эньпине. Пунти не могли оставить это безнаказанным, и начались первые масштабные сражения.

В 1854 году начинаются первые боевые действия в Кайпине, в Эньпине группы ополченцев с обеих сторон спешно вооружаются. В начале 1855 года в Эньпине хакка совершают рейды по деревням пунти, убивая по нескольку сотен человек за набег. Администрация уездов принимает первые меры по примирению сторон, однако они не

приносят результатов. В марте 1856 года боевые действия распространяются на уезд Синьнин.

И пунти, и хакка начинают создавать комитеты самообороны (Л1), которые занимаются вербовкой войск и поставкой продовольствия и оружия. Эти комитеты самообороны зачастую были прямым продолжением тех организаций, которые набирали ополчение для борьбы с «красными повязками».

В 1857 году складываются несколько укрепленных баз хакка, куда стекаются войска и беженцы, изгнанные пунти. Это Нафу на границе Эньпина и Синьнина, Шэньцзин на границе Кайпина и Синьнина и самая крупная - Цаочун на полуострове Чиси, где скапливается армия хакка в 10 тыс. человек. В 1858-1859 гг. гонконгский купец Тань Саньцай предпринимает авантюрную попытку штурма Цаочуна, однако, несмотря на полученную обманным путем поддержку британских властей Гонконга, он терпит неудачу.

В 1860 году была предпринята первая крупномасштабная попытка примирения хакка и пунти, когда был создан комитет, в который вошли шэньши от обеих сторон, и началась работа по урегулированию взаимных претензий. Однако через некоторое время в уезде Гаомин по невыясненным причинам перемирие было нарушено, и боевые действия возобновились. К 1862 году хакка в основном были разбиты и изгнаны из Эньпина и южного Кайпина, но продолжали успешно обороняться на полуострове Чиси. В том же году провинциальное правительство наконец вмешалось в конфликт и попыталось нормализовать положение, однако так и не добилось заметных успехов.

В феврале 1863 года хакка совершают крупную ошибку, захватив город Гуанхай, где стоял провинциальный гарнизон. После этого хакка объявляются мятежниками, и начинаются целенаправленные действия правительства по ликвидации крепостей хакка при содействии отрядов пунти. Освободив Гуанхай в сентябре 1863 года, провинциальные войска осаждают крепость Укэн в Гаомине, где сосредоточились более полутора сотен тысяч хакка. Правительство обещает хакка дать им землю, если те сложат оружие, и около 165 тысяч человек сдаются в плен. Их четырьмя потоками конвоируют в места нового поселения, однако часть этих мест находятся на территории, которую пунти считают своей - в районе Нафу - Шэньцзин - Дахушань. Пунти нападают на хакка, не давая им поселиться на новом месте, и бои продолжаются.

В 1866 году генерал Сюй Вэньсю взял крепость хакка в Нацзи, и около 40 тысяч пленных были выселены в Гаочжоу, Лэйчжоу, Ляньчжоу и на Хайнань, а также в Хунань, Гуанси и Фуцзянь. В апреле 1868 году войска под командованием губернатора Цзян Или начинают масштабную операцию против последнего опорного пункта хакка -Цаочуна. Более 30 тыс. солдат правительственных войск осаждают

Цаочун, и в мае 1868 года хакка прекращают сопротивление. Цзян Или своим указом закрепляет за хакка земли в областях Цаочун, Тяньтоу, Чиси, Банбо и Тунгу, а земли хакка в Чунлине, Уши, Лундуне, Нафу, Шэньцзине и Сыцзю навечно передает пунти. В 1868 году земли хакка на полуострове Чиси отделили от Синьнина в административном плане и сделали отдельной префектурой (тин). Сегодня это уезд Чиси на юго-востоке провинции Гуандун. Оценки человеческих потерь в ходе войны сильно различаются - от 200 тыс. до 1 млн. человек с каждой стороны.

Война хакка и пунти - первое масштабное столкновение, в котором хакка выступили как единая группа. Налицо мобилизация населения по принципу принадлежности к одной из субэтнических групп, противопоставление себя другой группе и стереотипизация враждебного субэтноса. Результатом этого конфликта стало не только появление у хакка своей земли (префектуры Чиси), но и формирование у хакка из разных уездов чувства своего внутреннего единства.

Формирование этого субэтноса сопровождается активным распространением среди хакка неортодоксальных идей. В XIX веке часть хакка принимает христианское учение и участвует в восстании тайпинов (1851-1864).

Миссионеры Базельского евангелического общества, прибывшие в Китай в 1840-х годах, постепенно отказываются от попыток христианизировать гуандунцев и чаочжоусцев и сосредотачиваются на проповеди среди хакка, которые продемонстрировали высокую восприимчивость к учению Христа. Как пишут Дж. и Р. Лутцы, к концу XIX века Цзяин становится самой христианизированной административной единицей Китая.

Проповедь христианства имела очень важный побочный результат: общеизвестно, что брошюра Лян Афа 6 , китайского ученика лондонского миссионера Роберта Моррисона, подтолкнула предводителя тайпинов Хун Сюцюаня к формулировке своего учения. Хун Сюцюань, как и другие лидеры тайпинов, были хакка из уезда Хуасянь. Семья Хун Сюцюаня мигрировала в Хуасянь не позднее 1732 года; сам вождь тайпинов был представителем пятого поколения переселенцев в этот уезд [Kuhn 1997].

Восстание тайпинов как массовое движение зародилось в среде хакка, населяющих северо-запад провинции Гуандун и восток провинции Гуанси. В этих районах, как и в Гуандуне в целом, хакка жили бедно и находились в состоянии постоянного конфликта с соседями. В силу условий своего существования хакка были весьма

6 Эта брошюра оказала особое влияние на Хун Сюцюаня, в частности, потому, что тезис о тщете идолопоклонства был в ней проиллюстрирован неудачами на экзаменах тех китайцев, которые для этого взывают к помощи идолов По всей видимости, Хуну брошюра Лян Афа помогла справиться с последствиями шока, который он получил в результате собственного провала

восприимчивы к антиправительственной агитации. А постоянные конфликты с соседями вынуждали даже не имеющих бунтарских настроений хакка присоединяться к тайпинам в целях самозащиты. Так, Хун Жэньгань сообщает, что к тайпинам примкнуло множество хакка, разбитых в войне с пунти в 1850 году. Ши Дакай, один из лидеров тайпинов, примкнул к ним после того, как пунти прогнали всех хакка из уезда.

Хун Сюцюань приказал своим последователям продать имущество и собраться в районе Цзиньтяня для обучения. Нередко бывало, что распродавалось имущество целых деревень хакка, а их жители отправлялись в лагерь у Цзиньтяня, который рос день ото дня. Постепенно сообщество тайпинов приобрело вид сложившейся боевой организации. В программе тайпинов особыми пунктами провозглашались общественная собственность на продукты производства, уравнительное землепользование, запрещалось курение опиума и проституция. Женщины, как было принято у хакка, принимали активное участие в делах тайпинов. В частности, они служили в армии: существовал специальный женский отряд, которые получили у противников прозвище «большеногие дикарки» (дацзяо маньпо, Ими командовала Хун Сюаньцзяо младшая

сестра Хун Сюцюаня.

Диалект хакка, пишет Мэри Эрбо, сыграл большую роль как объединяющий фактор в восстании тайпинов. Помимо того, что на начальном этапе он служил языком, на котором общались между собой повстанцы из разных районов, лидеры тайпинов на протяжении всего восстания поощряли его использование в официальных документах. Переписка тайпинов пестрит диалектными оборотами, которые иногда использовались специально для того, чтобы ввести в заблуждение противника в случае захвата документов [ЕгЬаицЬ 1992].

Все вышеуказанное демонстрирует, что в движении тайпинов, несмотря на его космополитический характер, был очень силен субэтнический элемент хакка, который действовал и как мотивационный, и как организующий фактор.

В начале XIX века происходит еще одно важное изменение: начинает формироваться литературный миф о превосходстве хакка над другими южнокитайскими субэтносами ханьцев. Первое этнориторическое сочинение о происхождении хакка принадлежит кисти Сюй Сюйцзэна, главы академии Фэнху в Хуэйчжоу, который в 1908-1909 написал очерк о происхождении и сути названия «хакка». В этом сочинении утверждались стереотипы, которые впоследствии заимствовали многие авторы-хакка: «хакка - потомки северных ханьцев», «хакка - хранители древних традиций», «хакка - патриоты», «женщины-хакка независимы и занимают почетное место в обществе», «среди женщин-хакка не бывает проституток» и прочие. Вслед за ним к

истории хакка обращается Вэнь Чжунхэ, который говорит о сходстве диалекта хакка с языком времен эпохи Тан, чем еще раз утверждает миф о близости хакка к «неиспорченным людям древности». В 1901 другой поэт-хакка, Хуан Цзуньсянь, пишет: «Я часто говорю, что хакка - древний народ с Цетральной равнины (т.е., с Севера, из колыбели китайской цивилизации - Н.С.), о чем свидетельствует их письменный и устный язык». Таким образом, в XIX веке зарождается миф о хакка, который закрепляется в более поздних произведениях, в частности, в классической работе Ло Сянлиня «Введение в изучение хакка» (1933). Вслед за Ло Сянлинем и его предшественниками в наше время публикуются многочисленные статьи и книги, в которых воспевается блестящее прошлое хакка и которые служат инструментом формирования у хакка субэтнического сознания.

Итак, мы показали, что во второй половине династии Цин у хакка начинается процесс формирования субэтнического сознания, который активизируется в XIX веке, когда хакка принимают участие в первом масштабном конфликте с другим субэтносом как единая и сплоченная сила. В то же время, хакка пытаются выделиться в самобытную группу через участие в неортодоксальных идеологических движениях, таких как христианство и движение тайпинов. В XIX веке начинает складываться и комплекс «этнориторических» сочинений, формирующих миф о превосходстве хакка над другими обитателями юга Китая, который до сих пор обладает для хакка заметной притягательностью. XIX век хакка в Китае завершают как сложившая субэтническая группа.

В четвертой главе, «Миграция хакка в страны Южных морей: распад внутреннего единства», рассматривается история общин хакка, существовавших в ХУШ-Х1Х вв. на о. Борнео и в княжествах полуострова Малакка в отрыве от традиционных механизмов социального и государственного контроля. Учитывая специфику миграции трудовой силы хакка, когда подавляющее большинство мигрантов составляли молодые мужчины, очевидно, что воспроизводство на новых территориях такого контролирующего механизма, как клан, было невозможно. В то же время, там отсутствовали привычный китайский административный аппарат и, следовательно, традиционные формы взаимоотношений с государством в этих условиях были неприменимы. При этом и на о. Борнео, и в малайских княжествах существовали предпосылки для экономического конфликта между китайскими мигрантами. В такой обстановке устойчивость связей, объединяющих хакка, подвергалась испытанию, а отношения между группами мигрантов принимали специфические формы, которые мы и рассмотрим в нижеследующих разделах.

Золотодобывающие товарищества хакка на о. Калимантан (Борнео) (ХУШ-Х1Х вв.). Золото стало предметом экспорта с Борнео еще в XIII

веке, а с конца XVII века китайские торговцы начали вывозить золото из Самбаса [Jackson 1970]. Китайцы-золотодобытчики впервые появились на о. Борнео в 1750-х годах по приглашению правителей-малайцев, которые, услышав об успехе султана Палембанга, пригласившего китайцев на свои оловянные рудники, решили попробовать ввезти из Китая старателей на золотые россыпи Борнео [Jackson 1970].

Большинство китайских рудокопов, прибывающих на Борнео, составляли хакка. Как уже говорилось во второй главе диссертации, хакка, с X века живущие в горных районах, умело применяли свои уникальные ирригационные знания в сфере добычи руд, и уже в XVI века в их среде формируются профессиональные группы, занимающиеся добычей серебра, меди, олова и угля в Южном Китае [Wang 1994]. Более того, традиционный хозяйственный уклад хакка, для которого характерно террасное земледелие и освоение менее прихотливых, чем рис, сельскохозяйственных культур (арахис, бобы), давал им возможность существовать в условиях скудости пригодной к возделыванию земли. А гибкая структура семьи и более активная и самостоятельная, чем принято в Китае, тендерная роль женщин позволяла мужчинам-хакка на долгое время покидать Китай и принимать участие в долгосрочных экономических предприятиях.

До хакка разработку золота в этих районах вели даяки. Способы добьгчи у них были крайне примитивными - либо мытье золотого песка в ручьях, либо промывка верхних слоев золотоносного грунта. Хакка, обосновавшись на Борнео, ввели в употребление технологии совершенно нового уровня: карьерную добычу золота с применением сложной гидравлической техники.

Население китайских районов, которое за исчезающе малым исключением составляли хакка, делилось на две большие группы:

1. Так называемые «чистые хакка» - переселенцы, родиной которых были уезды Цзяин и Дапу и которые говорили на мэйсяньском субдиалекте хакка.

2. Выходцы из входивших в область Хуэйчжоу уездов Хайфэн и Луфэн и входивших в область Чаочжоу уездов Фэншунь и Хэпо, которые носили в обиходе имя «баныианькэ» ( Щ Uj 3? ), считались полухакка-полухокло4 и говорили на диалекте с элементами хокло (южнофуцзяньского).

Первичной организацией рудокопов-хакка была артель, основанная на принципе долевого участия. В последней четверти XVIII века интеграция этих артелей приводит к формированию более сложных сообществ, получивших название «гунсы» Среди них следует

выделить два основных гунсы: федерацию Хэшунь (ЭДМб),

4 Хокло (фулао, ШШ) - жители Южной Фуцзяни

28

контролировавшую золотоносный район Монтрадо, и Ланьфан-гунсы (под властью которого находилась область Мандор. Ланьфан-гунсы было монолитным объединением, тогда как Хэшунь представляла собой федерацию 14 автономных гунсы. Это были самые крупные и богатые образования такого рода на территории Западного Борнео: так, в Мандоре обитало более 20 тыс. человек [Ланьфан гунсы], в каждом из крупных гунсы федерации Хэшунь числилось по 600-800 человек [Yuan 2000]. Практически все население Мандора составляли «чистые хакка», тогда как федерацию Хэшунь контролировали банъшанъкэ. До 1823 года, то есть до ликвидации суверенитета гунсы голландцами, гунсы фактически обладали всеми признаками государства.

Каждое гунсы занимало определенную территорию и обладало военной силой и мощной системой укреплений, позволявших ее оборонять. Во всех гунсы существовали свои законы. Как правило, они отличались исключительной суровостью. Административная власть в гунсы была сосредоточена в главном управлении (цзунтин, ЙЙ). В компетенцию цзунтин входило содержание здания компании и управление другими видами общественной собственности, поддержание дорог, троп через джунгли и крупных водных резервуаров, выплата содержания «чиновникам», финансирование военных мероприятий, организация празднований и т.д. Средства на все это черпались из разных источников. С населения взимались налоги - подушный налог с каждого дееспособного мужчины, месячный налог с опиекурилен, налог на каждую забитую свинью. Власти также получали доход с таможенных станций на реках и от выдачи лицензий на производство и продажу водки и содержание игорных заведений. Председатель цзунтин, он же глава федерации, носил титул бо ОЙ) или тайгэ (Ж??), а при голландцах, с 1823 года, - цзябидань (капитан, ф В Монтрадо ему помогала в управлении коллегия тинчжу (Ш ±), включавшая представителей всех федеративных гунсы, по одному от каждого. Бо и тинчжу считались наемными служащими, и их труд вознаграждался: так, глава федерации получал в месяц 50 гульденов золотом, жил и питался за казенный счет в здании цзунтин и бесплатно снабжался опиумом. В Ланьфан-гунсы главе цзунтин подчинялись два футоужэнь (ж1] it А), один из которых помогал тайгэ в работе в цзунтин, а второй управлял «столицей» (рыночным городом).

Гунсы было больше чем экономико-административным объединением. Все члены гунсы считались «братьями», Я.З&. Однако это распространялось только на лаокэ - рудокопов, которые

давно работают в данном гунсы и имеют право на паевое участие в прибыли, иными словами, полноправных членов гунсы. Но существовала и другая категория, синькэ (Sr ^), - новоприбывшие иммигранты, которые, как правило, прибывали на Борнео, не имея

возможности оплатить проезд, и гунсы, к которому принадлежали его земляки, вносило за него нужную сумму. Далее синькэ работал в долг, пока расходы гунсы не будут покрыты. Избавившись от долгов, новоприбывший иммигрант не был обязан оставаться в исходном гунсы, однако, как правило, он дожидался возможности стать его полноправным пайщиком.

Каждый год в праздник Гуань-ди - в тринадцатый день восьмого месяца - в здании гунсы проходила церемония посвящения синькэ в члены гунсы [Yuan 2000]. Глава гунсы, церемониймейстер и новые члены гунсы капали по капле своей крови в чашу с рисом и водкой, после чего каждый делал по глотку. Этот ритуал формально закреплял тот факт, что на нового брата с этого момента распространяется покровительство гунсы, а он, в свою очередь, обязуется следовать всем предписаниям, включая обязательство откликнуться на призыв к оружию.

Для всех гунсы была характерна замкнутость, то есть существование определенных условий, ограничивающих доступ в гунсы или к его правящим структурам. Чаще всего условием было происхождение из определенного уезда или принадлежность к определенной фамилии. Так, по уставу Даган-гунсы, одиннадцать из тринадцати управляющих крупных месторождений и шесть из семи управляющих мелких приисков должны были носить фамилию Чжэн, Хуан или У. В Ланьфан-гунсы его глава должен был быть выходцем из Цзяина, а футоужэнь главного управления - уроженцем уезда Дапу.

Федерация Хэшунь образовалась в 1776 году в результате объединения 14 старательских товариществ из района Монтрадо. Эти гунсы были автономны, хотя не имели права самостоятельно собирать налоги - это была прерогатива цзунтина Хэшунь, который также принимал все стратегические решения. Среди гунсы было три крупнейших объединения, которые в разное время играли ведущую роль в федерации: Даган, Саньтяогоу и Цзелянь. Население федерации Хэшунь в подавляющем большинстве составляли баныианъкэ. О некоторых гунсы известно, к каким земляческим группам они принадлежали. Так, члены Даган и Саньтяогоу были выходцами из уездов Хуэйлай (Чаочжоу) и Луфэн (Хуэйчжоу), но принадлежали к разным фамильным группам: Даган - к У, Хуан и Чжэн, а Саньтяогоу -к Вэнь и Чжу. Члены Синьбафэнь и Цзюфэньтоу происходили из уезда Хайфэн (Хуэйчжоу), а Кэнвэй - из уезда Хуэйян (Хуэйчжоу) [Yuan 2000].

Изначально самым могущественным в федерации Хэшунь было Цзелянь-гунсы. Первый раскол в федерации произошел в 1805 году, когда внутри Хэшунь образовалось две крупных коалиции. В центре одной было Цзелянь гунсы, во главе оппозиции находились Даган и Саньтяогоу-гунсы. В 1807 году началась война, в ходе которой

Цзелянь-гунсы попыталось отвести воду из своего резервуара в карьеры, принадлежащие Даган-гунсы, чтобы затопить их, но Даган, оперативно мобилизовавшее 400 человек, сумело опередить Цзелянь и среди ночи затопить их собственные карьеры. После, перетянув на свою сторону Шилюфэнь, Шисаньфэнь и Цзюфэньтоу, Даган разбило враждебную коалицию. Имущество трех побежденных гунсы было поровну поделено между победителями [Yuan 2000]. В 1808 году Даган и Саньтяогоу ликвидировали Синьбафэнь-гунсы за то, что последнее помогало Ланьфан-гунсы при нападении на Монтрадо. Вместе с Синьбафэнь было уничтожено и разделено между победителями Цзюфэньтоу. В 1822 году между Даган и Саньтяогоу произошел конфликт за контроль над регионом JIapa, Даган победило, и те, кто входил в Саньтяогоу, в полном составе бежали среди ночи из Монтрадо. В ходе событий, описанных в «Историях былых времен» (см. Приложение 6), Даган-гунсы устранило Кэнвэй и Синьу-гунсы и стало практически безраздельно властвовать в федерации. Но, несмотря на свою мощь, оно не смогло оказать достойное сопротивление голландским войскам, которые поставили своей целью обложить Монтрадо подушным налогом, выплачиваемым золотом. К 1840 году на Борнео осталось только три крупных гунсы: Даган, Саньтяогоу и Ланьфан [Yuan 2000]. После череды кровопролитных войн в 1854 году голландцам удалось захватить Монтрадо и ликвидировать его автономию.

Ланьфан гунсы было создано выходцем из Цвяина Ло Фанбаем и его земляками, связанными с ним клятвой. От федерации Хэшунь его отделяло примерно 60 миль. В отличие от Хэшунь, Ланьфан-гунсы было монолитной компанией, расширявшейся за счет поглощения соседних товариществ. В 1775 году Ло Фанбай и его земляки, связанные с ним клятвой, предприняли свой первый военный поход -они напали на золотые прииски Шаньсинь, которые за несколько лет до этого начали разрабатывать хакка из Дапу, и подчинили их себе. Впоследствии Ло Фанбай захватил месторождение Минвонг, где работали около 500 хакка из Дапу. Однажды он попытался захватить и Монтрадо, однако вынужден был отступить [Ланьфан гунсы, 1.8].

Наступил момент, когда интересы Ланьфан-гунсы и федерации Хэшунь столкнулись с интересами голландской администрации; стороны заняли диаметрально противоположные позиции: Ланьфан-гунсы предпочло жить дальше под протекторатом голландцев, в то время как гунсы Монтрадо оказали ожесточенное сопротивление. Ланьфан-гунсы просуществовало 108 лет. К концу XIX века из-за бездарности нескольких глав компании, регулярных стычек с даяками Ландака и истощения мавдорских залежей золота оно пришло в упадок. После смерти в 1884 году последнего главы Ланьфан-гунсы голландцы

ввели войска и ликвидировали гунсы под предлогом того, что оно является «китайским тайным обществом» [Chin 1981].

История гунсы на Борнео показывает, что ввиду подавляющего преобладания хакка среди эмигрантов антагонизм между хакка и не-хакка, актуальный в Китае, на Борнео воспроизведен не был. В тех случаях, где можно об этом говорить, конфликт пролегала по линии «чистые хакка» (уроженцами Цзяина и Дапу) - «баньшанькэ» (хакка из Чаочжоу и Хуэйчжоу). Если в основе интеграции гунсы явно заметны земляческие и квазиродственные принципы, то конфликты между гунсы носили чисто экономический характер. Как видно на примере федерации Хэшунь, во вражде между гунсы трудно выявить субэтническую подоплеку: земляки сражались между собой, коалиции перестраивались с огромной скоростью, и с обеих сторон при этом находились хакка. Даже в конфликте между «чистыми хакка» и баньшанькэ противостояние групп не было нерушимым правилом: так, Синьбафэнь-гунсы из федерации Хэшунь помогало Ланьфан-гунсы во время вторжения последнего в Монтрадо. В конфликте с внешними силами (голландцами) хакка также не продемонстрировали единства: Ланьфан-гунсы избрало сотрудничество с колониальными властями, тогда как федерация Хэшунь вступила с голландцами в долгую кровопролитную войну.

Несмотря на то, что участники описанных выше событий идентифицировали себя как хакка, они, очевидно, не придавали этому факту первостепенного значения, и устойчивой интеграции на субэтнической почве у них не наблюдалось.

Объединения и конфликты хакка в западных малайских княжествах (XIX век). Принято считать, что хакка появились на территории современной Малайзии еще в ХП1 веке. Это были бойцы разбитой антимонгольской армии Вэнь Тяньсяна. Однако массовая миграция их в западные малайские княжества началась лишь в XIX веке в связи с открытием богатых месторождений олова.

В княжества п-ова Малакка хакка принесли технологию добычи олова, заметно превосходящую малайскую. Основной технологией у малайцев была промывка руды («лампан»), когда рудокопы снимали почву со склонов, сбрасывали ее в ручей, и вода вымывала грязь, оставляя оловянную руду. Хакка же внедрили в Малайе добычу олова карьерным способом, что резко повысило выход олова и обусловило последующее процветание малайских оловянных месторождений [Chau, 2001].

Большинство рабочих, которые приезжали в княжества на территории современной западной Малайзии, были либо теми, кого в Европе было принято называть «кули», то есть рабочими, заранее заключавшими договор с нанимателем и только после этого отправлявшимися в другую страну, либо так называемыми «людьми-

свиньями» (чжуцзай Äff), у которых, как правило, не было определенного работодателя (последних было большинство). Таких рабочих на борт корабля брали в долг, а после прибытия в место назначения корабль оставался в гавани до тех пор, пока рабочий не выкупится сам или пока его не выкупит посредник (обычно это был родственник), на которого рабочий впоследствии трудился до тех пор, пока долг - денежный или моральный - не был выплачен.

Хакка, которые приезжали в малайские княжества в XIX в., были поставлены в несколько иные условия, чем у себя на родине. Во-первых, в княжествах п-ова Малакка не было предпосылок для конфликта «пришлые» - «местные», характерного для отношений хакка и их соседей в Китае. В положение «чужих» были поставлены все китайские иммигранты в первом поколении.

Во-вторых, особенности хозяйственной деятельности хакка в малайских княжествах - добычи олова - сами по себе служили стимулом для интеграции и исключали замыкание любой субэтнической группы, в том числе и хакка, в самой себе. Олово, в отличие от золота, которое хакка добывали на Борнео, было продуктом, не способным в необработанном виде принести доход; для его получения был необходим рынок сбыта и каналы реализации, к которым, в соответствии с традиционной расстановкой сил, хакка доступа не имели. В этой связи хакка, занимавшимся добычей и обработкой олова, неизбежно приходилось устанавливать тесные деловые контакты с другими этническими группами.

В таких условиях в княжествах п-ова Малакка сложилась комплексная структура самоорганизации эмигрантов, которая связывала между собой несколько групп, объединенных общими экономическими интересами и принципом взаимной лояльности. Такой смешанной структурой стали тайные общества, действующие в традиции Тяньдихуэй и сохраняющие все ее внешние признаки,

однако чисто номинально воспринимающие основной тезис Тяньдихуэй - свержение Цин.

Наиболее крупным из всех обществ было общество Исин или

основанное в 1730 году на Пинанге. В 1818 и 1825 годах были открыты отделения в Малакке и Сингапуре соответственно. Основу общества составляли ремесленники и рудокопы из Синьхуэя, Чжаоцина и других уездов Гуандуна. В период расцвета в Исине состояли 250 тыс. человек. Его противником стало общество Дабогун ("ifi &), которое было куда малочисленнее, чем Исин - в момент наибольшего расцвета в нем было всего 6 тыс. членов [Чжоу 1990]. Большинство в этом обществе составляли фуцзяньские купцы, однако хакка также играли в нем заметную роль.

Истинным выразителем интересов хакка стало общество Хайшань (Щ Iii), образовавшееся в 1823 году. Большинство крупных конфликтов в

WX. .-. 4 'НАЛЬИАЯ 6» „c'UTEKA С Чеюрбурс N1 РЬ

истории малайских княжеств XIX в. произошло с его участием. В него в основном входили рудокопы-хакка, прибывавшие в малайские княжества для работы на оловянных рудниках. В 1861 году малочисленный Дабогун заключил союз с Хайшанем против Исина [Чжоу 1990]. Хайшань был наиболее тесно связан с традиционной сферой деятельности хакка - добычей полезных ископаемых, в то время как его союзник и партнер Дабогун занимался по преимуществу морской торговлей и перевозками.

Интересы китайских тайных обществ не ограничивались лишь китайской общиной, что привлекало к ним похожие организации других народов. Так, в 60-х гг. XIX в. к Исину и Хайшаню примкнули мусульманские тайные общества «Белые флаги» (в 1863 г.) и «Красные флаги» (в 1865 г.) соответственно.

Деловые, идеологические и политические интересы тайных обществ были неразрывно связаны между собой. Глава тайного общества автоматически становился первым лицом в китайском поселении или области - «капитаном». Яп Алой, глава общества Хайшань в Куала-Лумпуре, был капитаном этого места и держателем монополий на основные статьи дохода в Куала-Лумпуре. Фуцзяньцы Тан Ки Сун и Тан Хёк Ни были ганчжу1 и главами Исин в княжестве Джохор. Чунг Кенг Куи был главой Хайшаня в Ларуте и одновременно его капитаном.

Под руководством тайных обществ в малайских княжествах разворачивается конфликт вокруг двух крупных статей дохода: 1) торговля на Пинанге; 2) контроль над крупными оловянными месторождениями.

Массовые вооруженные столкновения между Исином и Дабогуном на Пинанге начались в 1861 году. Самое крупное столкновение между ними произошло в Джорджтауне в 1867 году. На момент его начала в тайных обществах Пинанга состояло около 35 тыс. человек. В 1877 и 1881 годах произошли еще два крупных столкновения. На фоне конфликта на Пинанге в континентальных малайских княжествах шли войны между рудокопами-хакка.

Причиной первого крупного конфликта был раздел сфер влияния на богатом месторождении Ларут в княжестве Перак. После того, как две крупные группы хакка — цзяинцы и хуэйчжоусцы — открыли два находящихся неподалеку друг от друга месторождения, в Ларуте сложились две крупных враждующих группировки: «Си-куан» (Сыцюнь («четыре округа»), Н Я) и «Го-куан» (Уцюнь («пять округов»), ЕР). Первая из них - это группа, связанная с Исином и

1 Ганчжу :Ё , держатель права на обработку определенного участка земли и сопутствующих привилегий - монополий на продажу опиума, спиртного и свинины, а также на содержание игорных домов и ломбардов, которые приносили огромный доход

объединяющая в себе хакка, гуандунцев и чаочжоусцев. Вторая была партией хакка, принадлежащих к Хайшаню и Дабогуну. Вооруженный конфликт между ними начался в 1861 году, в него были втянуты противоборствующие группировки малайской знати, и лишь в 1874 году с вмешательством начальника полиции Пинанга Тристрама Спиди, которого пригласили навести порядок в Ларуте, враждующие стороны удалось развести. Конфликт был перенесен в долину р. Кинта, где хакка из Цзяина, принадлежащие к Исину, и хакка из Хуэйчжоу, принадлежащие к Хайшаню, продолжали сражаться.

Такой же конфликт происходит и в княжестве Селангор, где в 1869 году начинается война между основателем Куала-Лумпура Яп Алоем (Е Ялаем, хуэйчжоуским хакка, и его соперником и земляком Чонг

Чонгом (Чжан Чаном, я). Чонг Чонг, принадлежавший к Исину и поддерживаемый цзяинскими хакка, в союзе с малайскими раджами совершил три похода на Куала-Лумпур: в сентябре-октябре 1870 года, в мае-июне 1871 ив августе 1871 - июле 1872 года. Два первых похода окончились неудачно для нападающих, причем Чонг Чонг во втором походе пропал без вести, а войну продолжил его малайский союзник Сайед Машхор. Третий поход увенчался успехом, и Куала-Лумпур был практически стерт с лица земли. Яп Алой, бежавший в Келанг, набрал новую армию и в 1872 году отбил Куала-Лумпур.

Ситуация в западных малайских княжествах показывает, что у местных китайских эмигрантов социальные институты формировались не совсем так, как на Борнео. Основной единицей самоорганизации эмигрантов становятся тайные общества, границы которых совпадают с границами субэтнических групп. Однако хакка при этом оказываются как с одной, так и с другой стороны линии конфликта. Как можно видеть на примере Селангорских войн, цзяинские и хуэйчжоуские хакка принадлежали к противоборствующим группировкам, причем враждебные отношения между ними носили постоянный характер и воспроизводились на всех крупных месторождениях Западной Малайзии. Даже земляческое единство не было нерушимым; так, Чонг Чонг и Яп Алой были земляками, однако принадлежали к разным тайным обществам и пребывали в состоянии войны. Как и на Борнео, субэтнос . хакка распался под давлением экономического противоборства и утратил единство.

Заключение. Формирование субэтноса хакка, которое началось в XIII веке, к XIX веку завершилось складыванием уникальной субэтнической группы, обладающей собственным диалектом, культурой, хозяйственной самобытностью и субэтническим самосознанием. Эта группа как в Китае, так и в эмиграции обладала высокой мобильностью, адаптивностью и предприимчивостью. В Китае субэтнос хакка характеризовала тесная сплоченность; наблюдатели отмечают, что «их чувство групповой солидарности

(цзудан чжии Ш 3£ ¿1 т®) очень крепко. В случае нужды на зов откликнется сотня - с копьями и пиками на плечах, не боящихся смерти» [Сюньчжоу фучжи]. Противопоставляя себя «местным», хакка действовали как единая группа, и при сохранении более тонких земляческих различий на первый план все же выходила принадлежность к общности хакка.

Несмотря на негативное отношение китайского правительства к мигрантам, хакка нормально вписывались в традиционные социальные роли. Они были востребованы государством как квалифицированная и мобильная рабочая сила при заселении пустующих земель и как сплоченная и скоординированная военная сила при подавлении мятежей.

Как уже было отмечено, война хакка и пунти 1885-1868 гт. носит все признаки конфликта между субэтносами, где фактором, определяющим участие в нем конкретного индивида, является принадлежность к одной из групп. В ходе этого конфликта самоосознание хакка как единого субэтноса укрепилось за счет противопоставления другой группе, пунти. В это же время зарождается и развивается литературная традиция, формирующая и распространяющая миф о превосходстве хакка над другими жителями Южного Китая и воспевающая традиционные ценности хакка. XIX век хакка завершают как сформировавшийся субэтнос.

Однако в эмиграции, где не было традиционных форм взаимоотношения с государством, субэтнос хакка демонстрирует неустойчивость. Единство хакка распадается на более мелкие, сплоченные единицы - земляческие объединения или фамильные союзы, либо тайные общества. Уровень идентификации себя с единой субэтнической группой крайне низок. Случаев, когда экономические противоречия игнорируются во имя сохранения субэтнического единства, зафиксировано не было.

В золотодобывающих общинах о. Борнео основной формой самоорганизации становится гунсы - сообщество, организованное по земляческому или фамильному принципу, связанное едиными экономическими интересами и скрепленное побратимской клятвой. Иногда гунсы объединялись в федерации, такие как федерация Хэшунь в Монтрадо, в основе которых лежал принцип субдиалектного единства. На Борнео можно выделить две крупные группы хакка: «чистые хакка» из горных гуандунских уездов Пзяин (Мэйсянь) и Дапу, говорящие на мэйсяньском субдиалекте хакка, и «баныианькэ» - выходцы из Хуэйчжоу и Чаочжоу, использующие субдиалект с элементами южнофуцзяньского диалекта. Эти две группы, как правило, не смешивались. Однако, находясь в конкурентных экономических отношениях, они не обязательно враждовали между собой, и союзы между гунсы, принадлежащим к разным группам, были вполне

возможны. Так, Синьуфэнь-гунсы в Монтрадо, состоявшее из баныианькэ, находилось в тайном союзе с Ланьфан-гунсы, «чистыми хакка», против федерации Хэшунь, а бежавшее из федерации Кэнвэй-гунсы, также состоявшее из баныианькэ, взывало к покровительству Ланьфан-гунсы [Сяньши гуши, 46-51]. Между собой гунсы вели кровопролитные войны; не только единство хакка, но даже земляческое единство, как в случае с Саньтяогоу-гунсы и Даган-гунсы, не выдерживало конфликта экономических интересов.

В княжествах полуострова Малакка мы наблюдаем другую картину: основной единицей самоорганизации китайских мигрантов становятся тайные общества, в основе которых лежит принадлежность к субэтническим группам: хакка (общество Хайшань) и фуцзяньцы (Дабогун), с одной стороны, и гуандунцы (Исин) - с другой. Линия конфликта пролегает примерно вдоль тех же субэтнических границ, что и в Китае. Однако при анализе объединений оловодобытчиков, связанных с торговыми тайными обществами Пинанга, становится очевидно, что хакка оказываются с обеих сторон линии конфликта. Цзяинские хакка примыкают к гуандунскому обществу Исин, а хуэйчжоуские - к Хайшаню. Но даже землячество порой распадается на разные группировки в случае конфликта. Так, в Селангоре ясно просматривается вражда между группой хуэйчжоусцев из Ампанга и цзяинцами из Канчинга, однако негласной властью в Канчинге обладает хуэйчжоуский хакка Чонг Чонг, принадлежащий к обществу Исин, который возглавляет борьбу со своими земляками из Ампанга. Здесь, как и на Борнео, о единстве хакка как субэтноса говорить не приходится. Основной вывод, который можно сделать из всего сказанного выше, состоит в том, что единство хакка как общности в ХУШ-ХГХ вв. было непрочно и распадалось при наличии конфликтующих интересов внутри группы. Однако этот вывод следует дополнить несколькими наблюдениями. Во-первых, в устойчивости группы важную роль играло наличие или отсутствие в данной местности традиционных механизмов государственного контроля, к которым может апеллировать то или иное субэтническое сообщество для реализации своих интересов. В Китае, как можно видеть, для хакка была открыта возможность поднять свой статус как группы через традиционные механизмы. Так, в Гуандуне, выступив на стороне власти при подавлении мятежа «красных повязок», хакка утвердили себя в роли «государевой руки», что дало им возможность некоторое время беспрепятственно утверждать свои земельные претензии, попирая интересы гуандунцев-пунти. На Тайване хакка, проявив рвение при подавлении мятежей Линь Шуанвэня (1786) и Дай Чаочуня (1862), также сумели на законных основаниях обратить оружие против своих конкурентов-фуцзяньцев и утвердить свои интересы.

В то же время, в глазах правительств Борнео (голландцев) и княжеств на территории современной Западной Малайзии (малайских султанов и британской колониальной администрации) все китайцы были в значительной мере одинаковы, и все они оказались на положении «чужих», «хакка». В таких условиях внтуриэтнический конфликт утрачивает остроту.

Также немаловажную роль в смягчении субэтнических противоречий в эмиграции играет отсутствие традиционных механизмов участия в управлении. Если в Китае через получение ученой степени можно было поднять статус своей группы, то в эмиграции до новейшего времени вершиной власти, доступной китайцу, был статус лидера локальной общины (капитана), зависящий прежде всего от имущественного критерия. Такая структура вертикального прогресса автоматически поднимает статус экономического преуспевания в иерархии ценностей, расставляет приоритеты в конфликте и обесценивает субэтнические чувства.

Как в Китае, так и за его пределами хакка участвовали в целом ряде важнейших исторических событий, достаточно часто объединяясь на основе принадлежности к этому субэтносу. У хакка сложилось определенное самосознание, а у других китайцев - «образ хакка», включавший в себя как негативные, так и позитивные стереотипы. Тем не менее, на протяжении всей своей истории до второй половины XX века хакка представляли собой неустойчивое единство, которое распадалось, как только они оказывались за рамками традиционных механизмов. В условиях современности функцию основного инструмента пропаганды и поддержания единства хакка в Китае и за рубежом выполняют литература, СМИ, агитационные мероприятия земляческих и клановых объединений и государственных организаций, что выводит их хакка на новый этап и позволяет предположить, что «фактор хакка» по-прежнему будет играть значительную роль в социальной, деловой и политической жизни Китая и стран Юго-Восточной Азии.

Список работ по теме диссертации:

1. Скорлыгина Н. В. Хакка в Южном Китае. - «Вестник Московского университета». 2002, №3. - 1 п.л.

2. Скорлыгина Н. В. Яп Алой и роль китайских рудокопов в основании Куала-Лумпура. - История Китая: Материалы китаеведческой конференции ИСАА при МГУ (Май 2004 г.). М., 2005. -0,5 п.л.

3. Скорлыгина Н. В. Земляные крепости хакка. - «Восточная коллекция». 2002, №1. - 1 пл.

Подписано в печать 29 09.2005 г. Печать РИЗО. Тираж 100 экз. Усл.печ.л.2,5. Заказ № 081 Отпечатано на базе Издательского центра ИСАА при МГУ Москва, ул Моховая, 11

РНБ Русский фонд

2007-4

5803

2 5 ОКТ 2005

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Скорлыгина, Наталья Владимировна

Введение. ф 1. Источники и литература по теме диссертации.

1.1. Источники.

1.2. Литература.

2. История и образование субэтноса хакка.

2.1. Миграции хакка.

2.2. Этноним «хакка».

2.3. Диалект хакка (кэцзяхуа).

2.4. Социально-экономические и культурные особенности субэтноса хакка.

2.4.1. Социально-экономические особенности субэтноса 25 хакка

2.4.2. Культура хакка.

2.4.2.1. Устное народное творчество.

2.4.2.2. Архитектура.

3. Хакка в Южном Китае (ХУШ-Х1Х вв.): формирование самосознания.

3.1. Война хакка и пунти (1855-1868 гг.).

3.2. Христианизация хакка и восстание тайпинов.

3.2.1. Распространение христианства среди хакка.

3.2.2. Хакка и восстание тайпинов (1851-1864).

3.3. Зарождение литературного мифа о хакка.

4. Миграция хакка в страны Южных морей: распад внутреннего единства

4.1. Золотодобывающие товарищества хакка на о. Калимантан 68 • (Борнео) (ХУШ-Х1Х вв.).

4.2. Объединения и конфликты хакка в западных малайских княжествах (XIX век).

Введение диссертации2005 год, автореферат по истории, Скорлыгина, Наталья Владимировна

Данная диссертация посвящена истории одного из наиболее своеобразных этнографических феноменов в Китае - хакка, субэтноса этнических китайцев (ханъцзу) Эта группа, формирование которой в меньшей степени обусловлено общностью происхождения и в большей - условиями жизни, играет важную роль в политической, деловой и общественной жизни как Китая, так и китайской диаспоры во многих странах мира

Объектом исследования является субэтнос хакка, его история, культурные и психологические особенности, а также динамика его развития

Актуальность темы обусловлена как логикой развития современной синологии, где в последние десятилетия прослеживается устойчивая тенденция к изучению исторических и культурных процессов на региональном и локальном уровнях, так и общим усилением внимания современных общественных наук к этническим проблемам Хакка, чей удельный вес в политике, экономике и культуре Китая и Юго-Восточной Азии на порядок превосходит их долю в населении этих регионов, на данный момент переживают этап интеграции под влиянием происходящего в последние годы интенсивного и масштабного распространения среди хакка их культуры и ценностей Влияние ассоциаций хакка в диаспоре постоянно растет Однако до настоящего времени история и культура этого субэтноса, заслуживающие всестороннего анализа, не получили в отечественном китаеведении должного освещения, в результате чего наши представления о многих процессах, протекающих в общественной жизни КНР, Тайваня и китайской диаспоры, являются неполными

Задачи исследования Основной задачей данной диссертации является реконструкция и анализ исторических событий, в которых хакка приняли заметное участие, и изучение их роли в этих событиях

История хакка является неотъемлемой частью истории Китая Так, анализ миграций хакка позволяет дополнить знания о демографических процессах в Китае, вызванных такими событиями, как вторжение в Китай кочевников в IV в, мятеж Хуан Чао (874-884), наступление монгольских войск и падение династии Сун в конце XIII в Рассмотрение роли субэтнического фактора в созданном хакка «Небесном государстве» тайпинов может помочь при анализе причин и хода причин тайпинского восстания (1851-1864) Исследование войны между хакка и пунти в Гуандуне (1855-1868) позволяет дополнить историю Южного Китая чрезвычайно важным, но малоизученным историческим эпизодом Не менее важное место их история занимает в истории государств, куда часть хакка переселилась в ХУШ-Х1Х веках, покинув пределы Китая В ХУШ-Х1Х веках хакка, добывавшие золото на о Борнео

Калимантан), стали одной из ведущих экономических сил и практически автономным политическим объединением на территории этой голландской колонии В княжествах полуострова Малакка экономическая деятельность хакка (добыча олова) стала основой благосостояния всех участников политического процесса, и соперничество как между самими хакка, так и между внешними силами вокруг результатов этой деятельности во многом определяли историю этого региона на протяжении всего XIX века Достаточно сказать, что деятельность хакка во многом облегчила британскую экспансию на п-ове Малакка конфликт между группировками хакка в Ларуте в 1861 году и Селангорская война (1867-1873), в которой хакка принимали активное участие, привели к установлению в княжествах Перак и Селангор системы, вынуждавшей султанов прислушиваться к рекомендациям британского резидента по всем вопросам, кроме касавшихся веры На основе резидентской системы в 1896 году были сформированы Малайские федеративные штаты под британским протекторатом

Другой задачей исследования является установление степени внутренней устойчивости субэтноса хакка и анализ динамики развития этого субэтноса как в условиях китайской социально-политической модели, так и при отсутствии традиционных механизмов контроля за пределами Китая

Степень изученности проблемы. Систематическое изучение хакка было начато в середине XIX века и особенно интенсифицировалось после публикации в 1933 году работы китайского историка JIo Сянлиня «Введение в изучение хакка» Благодаря работам полевых исследователей 60-90-х гг XX века были подробно изучены социальные отношения в деревнях хакка, их обычаи и отношения с другими субэтническими группами Комплексные исследования, результаты которых, в частности, представлены в статьях и книгах М Коэна, Чэнь Юньдуна, Ленг Cay Тенга, в достаточной мере полно освещают общие тенденции в развитии субэтноса хакка, хотя единая позиция по проблемам выделения стадий миграции хакка, датировки формирования этой субэтнической группы, происхождения диалекта хакка в современной науке так и не сложилась В опубликованных работах история и культура хакка исследуются либо в контексте истории Китая, либо в отдельно взятой стране за его пределами, а ни одной серьезной попытки рассмотреть миграционный процесс в комплексе пока предпринято не было В целом следует констатировать, что в изучении субэтноса хакка существуют пробелы, заслуживающие заполнения

Научная новизна В мировой синологии до сих пор никто не рассматривал историю субэтноса хакка с точки зрения его внутренней целостности, прочности, устойчивости к потрясениям, тогда как исторические материалы, позволяющие провести такое исследование, существуют В отечественной синологии это первая работа, посвященная хакка Она позволяет заполнить определенный пробел в изучении Южного Китая, история которого, в особенности в XIX веке, не может быть написана без внимания к этому вопросу, поскольку хакка тогда были инициаторами или принимали участие в самых мощных социальных и политических столкновениях в этом регионе Диссертация также содержит сведения о малоизвестных фактах из истории Малайзии и Индонезии, обычно ускользающие из поля зрения специалистов по этим странам

Практическая значимость данного исследования обусловлена влиянием, которое хакка оказывают на общественную жизнь КНР, Тайваня и стран Юго-Восточной Азии Данная работа представляет собой исследование, результаты которого могут дополнить общие научные знания о динамике развития этноса и теории конфликта Это исследование также включает анализ значительных объемов фактического материала, который будет полезен при изучении процессов в китайской диаспоре во всем мире, что является одной из наиболее актуальных задач современного китаеведения.

Апробация работы. Данная-, работа была, обсуждена^ и рекомендована к защите на заседании кафедры истории Китая ИСАА при МГУ 31 мая 2005 г Отдельные положения работы были отражены в 3 публикациях Основные выводы проведенного исследования были апробированы на конференции «История Китая» (2004)

Структура работы Данная работа содержит введение, четыре главы, заключение и семь приложений Во введении сформулированы главные цели и основные положения данного исследования В первой главе, «Источники и литература по теме диссертации», представлены основные сведения о литературе и источниках по проблеме хакка на разных языках Вторая глава, «История и формирование субэтноса хакка». посвящена обзору существующих концепций, связанных с периодизацией миграции хакка и датировки времени формирования этого субэтноса, а также описанию основных этнокультурных характеристик хакка, включая такие, как язык, название, культура, специфика социальной и хозяйственной жизни Третья глава, «Хакка в Южном Китае (ХУН-Х1Х вв ) формирование самосознания», посвящена периоду формирования субэтнического единства хакка Она состоит из трех разделов, посвященных войне хакка и пунти (1855-1868 гг), христианизации хакка и восстанию тайпинов (1851-1864 гг), а также зарождению «образа хакка» в китайской культуре В четвертой главе, «Миграция хакка в страны Южных морей распад внутреннего единства», рассматриваются общины хакка на о Борнео (совр Калимантан) и в западных малайских княжествах в ХУШ-Х1Х веках, где они развивались в условиях отсутствия привычных механизмов, ранее регулировавших отношения внутри общины В заключении

Заключение научной работыдиссертация на тему "Китайцы-хакка в Южном Китае и Юго-Восточной Азии"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Формирование субэтноса хакка, которое началось в XIII веке, к XIX веку завершилось складыванием уникальной субэтнической группы, обладающей собственным диалектом, культурой, хозяйственной самобытностью и субэтническим самосознанием Эта группа как в Китае, так и в эмиграции обладала высокой мобильностью, адаптивностью и предприимчивостью

В Китае субэтнос хакка характеризовала тесная сплоченность, наблюдатели отмечают, что «их чувство групповой солидарности (цзудан чжии Ш'Л^-Ш) очень крепко В случае нужды на зов откликнется сотня - с копьями и пиками на плечах, не боящихся смерти» [Сюньчжоу фучжи] Противопоставляя себя «местным», хакка действовали как единая группа, и при сохранении более тонких земляческих различий на первый план все же выходила принадлежность к общности хакка.

Несмотря на негативное отношение китайского правительства к мигрантам, хакка нормально вписывались в традиционные социальные роли Они были востребованы государством как квалифицированная и мобильная рабочая сила при заселении пустующих земель и как сплоченная и скоординированная военная сила при подавлении мятежей

Как уже было отмечено, война хакка и пунти 1885-1868 гг носит все признаки конфликта между субэтносами, где фактором, определяющим участие в нем конкретного индивида, является принадлежность к одной из групп. В ходе этого конфликта самоосознание хакка как единого субэтноса укрепилось за счет противопоставления другой группе, пунти В это же время зарождается и развивается литературная традиция, формирующая и распространяющая миф о превосходстве хакка над другими жителями Южного Китая и воспевающая традиционные ценности хакка XIX век хакка завершают как сформировавшийся субэтнос

Однако в эмиграции, где не было традиционных форм взаимоотношения с государством, субэтнос хакка демонстрирует неустойчивость Единство хакка распадается на более мелкие, сплоченные единицы - земляческие объединения или фамильные союзы, либо тайные общества Уровень идентификации себя с единой субэтнической группой крайне низок Случаев, когда экономические противоречия игнорируются во имя сохранения субэтнического единства, зафиксировано не было

В золотодобывающих общинах о Борнео основной формой самоорганизации становится гунсы - сообщество, организованное по земляческому или фамильному принципу, связанное едиными экономическими интересами и скрепленное побратимской клятвой. Иногда гунсы объединялись в федерации, такие как федерация Хэшунь в Монтрадо, в основе которых лежал принцип субдиалектного единства На Борнео можно выделить две крупные группы хакка «чистые хакка» из горных гуандунских уездов Цзяин (Мэйсянь) и Дапу, говорящие на мэйсяньском субдиалекте хакка, и «баныианъкэ» — выходцы из Хуэйчжоу и Чаочжоу, использующие субдиалект с элементами южнофуцзяньского диалекта Эти две группы, как правило, не смешивались. Однако, находясь в конкурентных экономических отношениях, они не обязательно враждовали между собой, и союзы между гунсы, принадлежащим к разным группам, при условии взаимной выгоды были вполне возможны Так, Синьуфэнь-гунсы в Монтрадо, состоявшее из баныианъкэ, находилось в тайном союзе с Ланьфан-гунсы, «чистыми хакка», против федерации Хэшунь, а бежавшее из федерации Кэнвэй-гунсы, также состоявшее из баныианъкэ, взывало к покровительству Ланьфан-гунсы [Сяньши гуши, 46-51] Между собой гунсы вели кровопролитные войны, не только единство хакка, но даже земляческое единство, как в случае с Саньтяогоу-гунсы и Даган-гунсы, не выдерживало конфликта экономических интересов

В княжествах полуострова Малакка мы наблюдаем другую картину основной единицей самоорганизации китайских мигрантов становятся тайные общества, в основе которых лежит принадлежность к субэтническим группам: хакка (общество Хайшань) и фуцзяньцы (Дабогун), с одной стороны, и гуандунцы (Исин) - с другой Линия конфликта пролегает примерно вдоль тех же субэтнических границ, что и в Китае Однако при анализе объединений оловодобытчиков, связанных с торговыми тайными обществами Пинанга, становится очевидно, что хакка оказываются с обеих сторон линии конфликта Цзяинские хакка примыкают к гуандунскому обществу Исин, а хуэйчжоуские - к Хайшаню Но даже землячество порой распадается на разные группировки в случае конфликта Так, в Селангоре ясно просматривается вражда между группой хуэйчжоусцев из Ампанга и цзяинцами из Канчинга, однако негласной властью в Канчинге обладает хуэйчжоуский хакка Чонг Чонг, принадлежащий к обществу Исин, который возглавляет борьбу со своими земляками из Ампанга Здесь, как и на Борнео, о единстве хакка как субэтноса говорить не приходится

Основной вывод, который можно сделать из всего сказанного выше, состоит в том, что единство хакка как общности в ХУШ-Х1Х вв было непрочно и распадалось при наличии конфликтующих интересов внутри группы Однако этот вывод следует дополнить несколькими наблюдениями Во-первых, в устойчивости группы важную роль играло наличие или отсутствие в данной местности традиционных механизмов государственного контроля, к которым может апеллировать то или иное субэтническое сообщество для реализации своих интересов В Китае, как можно видеть, для хакка была открыта возможность поднять свой статус как группы через традиционные механизмы Так, в Гуандуне, выступив на стороне власти при подавлении мятежа «красных повязок», хакка утвердили себя в роли «государевой руки», что дало им возможность некоторое время беспрепятственно утверждать свои земельные претензии, попирая интересы гуандунцев-пунти На Тайване хакка, проявив рвение при подавлении мятежей Линь Шуанвэня (1786) и Дай Чаочуня (1862), также сумели на законных основаниях обратить оружие против своих конкурентов-фуцзяньцев и утвердить свои интересы

В то же время, в глазах правительств Борнео (голландцев) и княжеств на территории современной Западной Малайзии (малайских султанов и британской колониальной администрации) все китайцы были в значительной мере одинаковы, и все они оказались на положении «чужих», «хакка» В таких условиях внтуриэтнический конфликт утрачивает остроту

Также немаловажную роль в смягчении субэтнических противоречий в эмиграции играет отсутствие традиционных механизмов участия в управлении Если в Китае через получение ученой степени можно было поднять статус своей группы, то в эмиграции до новейшего времени вершиной власти, доступной китайцу, был статус лидера локальной общины (капитана), зависящий прежде всего от имущественного критерия Такая структура вертикального прогресса автоматически поднимает статус экономического преуспевания в иерархии ценностей, расставляет приоритеты в конфликте и обесценивает субэтнические чувства

Как в Китае, так и за его пределами хакка участвовали в целом ряде важнейших исторических событий, достаточно часто объединяясь на основе принадлежности к этому субэтносу У хакка сложилось определенное самосознание, а у других китайцев - «образ хакка», включавший в себя как негативные, так и позитивные стереотипы. Тем не менее, на протяжении всей своей истории до второй половины XX века хакка представляли собой неустойчивое единство, которое распадалось, как только они оказывались за рамками традиционных механизмов В условиях современности функцию основного инструмента пропаганды и поддержания единства хакка в Китае и за рубежом выполняют литература, СМИ, агитационные мероприятия земляческих и клановых объединений и государственных организаций, что выводит их хакка на новый этап и позволяет предположить, что «фактор хакка» по-прежнему будет играть значительную роль в социальной, деловой и политической жизни Китая и стран Юго-Восточной Азии

Список научной литературыСкорлыгина, Наталья Владимировна, диссертация по теме "Всеобщая история (соответствующего периода)"

1.1 Алексахин 1987 -АлексахинА Н Диалект хакка (китайский язык) М , 1987

2. Алексеев 1958 Китайская классическая проза в переводах академика В М Алексеева М, 1958

3. Гончареико 1988 — Гончаренко С Н Китайские капитаны в Малайе функции и социальный статус (XVII - XIX вв) - ОГК, тезисы докладов ч II М , 1988

4. Кормазов 1927 Кормазов В А Золотопромышленность в Хэйлунцзянской провинции. - Вестник Маньчжурии, 1927, №3

5. Ло Гуаньчжун 1984 -Ло Гуанъчжун Троецарствие (пер В.Панасюка) МД984

6. Малявин 1988 Малявин В В Китайцы - Календарные обряды и обычаи народов Восточной Азии Годовой цикл М, 1988

7. Позднеев 1897-ПозднеевД Описание Маньчжурии т.1 СПб, 1897

8. Рифтин 1979 Рифтин Б Л От мифа к роману Эволюция изображения персонажа в китайской литературе. М., 1979

9. Рудаков 1903 Рудаков А Материалы по истории китайской культуры в гириньской провинции (1644 - 1902 гг ) Т 1 Владивосток, 1903

10. Тодер 1978 Тодер Ф А Тайвань и его история (XIX в ). М , 1978

11. Тюрин 1980 Тюрин В А История Малайзии М, 1980

12. Чебоксаров 1979 Чебоксаров НН. Типы традиционного сельского жилища народов Юго-Восточной, Восточной и Центральной Азии. М , 1979, с 142-148.

13. Ши Найань 1959- ШиНайанъ Речные заводи (пер А.Рогачева) М,1959

14. Эберхард 1977 Эберхард В Китайские праздники М., 1977

15. Ahem, Gates 1981 Ahem ЕМ, Gates Н The Anthropology of Taiwanese Society Stanford, 1981

16. Anderson 1967 Anderson E Prejudice and Ethnic Stereotypes in Rural Hong Kong -Kroeber Anthropological Society Papers No 37(1967)

17. Avenll 1983 Averil, S The Shed People and the Opening of the Yangzi Highlands -Modern China, Vol 9 No. 1 (Jan 1983), c. 84-126

18. Benton 1992 Benton G Mountain Fires. The Red Army's Three-Year War in South China, 1934-1938. California, 1992

19. Berkowitz, Poon 1969 Berkowitz M, Poon E Political Disintegration of Hakka Villages A Study of Drastic Social Change in the New Territories of Hong Kong - Chung Chi, Vol 8 No. 2 (May 1969), с 16-31

20. Birch 1976. The Journals of J W W Birch, First British Resident to Perak, 1874-1875 Kuala Lumpur, 1976.

21. Bird 1883 Bird Bishop I L The Golden Chersonese And The Way Thither New York, 1883

22. Brown 1966 Brown M J Negotiating Ethnicities in China and Taiwan California Univ Press, 1966

23. Carstens 1988 Carstens S From Myth to History Yap Ah Loy and the Heroic Past of Chinese Malaysian - JSEAS, Vol XIX, No. 2 (Sept 1988), с 185-207

24. Chang 2005 Chang Ching-ju Four Centuries of Taiwanese Hakka - Sinorama, 19 05 2005

25. Chau 2001 Chau Leminh The Role of the Overseas Chinese in the Malayan Tin Industry MSc IB Coursework 2001 (International Business South Bank University, London).

26. Chee 1971 Chee Liew Seong The Hakka Community in Malaya With Special Reference to Their Associations, 1801-1968 Kuala Lumpur, 1971

27. Chin 1981 Chin J M. The Sarawak Chinese Kuala Lumpur, 1981

28. The Chinese in Borneo 1878-1879 -Anon The Chinese in Borneo. CRw, Vol VII (18781879), c. 1-11

29. Chinese Dialect Groups собрание аудиозаписей «Chinese Dialect Groups» National Archives of Singapore.

30. Clung Peng 2004 Anon Ching Peng Trip Back Here was Very Emotional - The Straits Times, 22 10 2004

31. Choong 2002 (a) Choong Kwee Kim Tycoon With a Midas Touch - The Star, 04 02 2002

32. Choong 2002 (b) Choong Kwee Kim. Viceroy With a Colorful Personality - The Star, 22 04 2002

33. Chong 2002 Chong С Honoured in Penang for His Generosity. - The Star, 6.12 2002.

34. Chow 2002 Chow How Ban Short Road With a Long Story - The Star, 22 02 2002

35. Chung 2002 Chung Yoon-Ngan The Origins of the Hakka Chinese Kuala Lumpur, 2002

36. Cleaveland 1973 CleavelandN Bang' Bang1 Ampang California, 1973

37. Cohen 1968 Cohen ML The Hakka or 'Guest People' Dialect as a Sociocultural Variable m Southeastern China - Ethnohistory, Vol. 15 (1968), с 237-292

38. Constable 1994 Constable N Christian souls and Chinese spirits. A Hakka Community in Hong Kong London, 1994.

39. Day 1966 Day С The Dutch in Java NY, 1966.

40. Debernardi 2002 Debernardi J Expanding the Boundaries of Europe and China European Freemasons and Chinese Sworn Brotherhoods in Penang - Paper presented at the conference The Penang Story A Celebration of Coltural Diversity. Penang, 2002

41. Doty, Pohlman 1838 Doty E, Pohlman W J Tour in Borneo, from Sambas through Montrado to Pontianak, and the Adjacent Settlements of Chinese and Dayaks, during the Autumn of 1838 - CR, Vol. VIII, c 283-310

42. Duyvendak 1927 Duyvendak J L L Chinese m the Dutch West Indies - The Chinese Social and Political Science Review Vol. XI, No. 1 (1927), c 1-13

43. Earl 1938-Earl G W Sketch of the Island of Borneo. -JRAS, 1837-1838.

44. Eberhard 1974 Eberhard W Studies in Hakka Folktales. Taipei, 1974

45. Eitel 1873 Eitel E J An Outline History of the Hakkas - CRw, Vol 2 No 3 (1873)

46. Eitel 1893 Eitel E J Ethnographical Sketches of the Hakka Chinese - CRw, Vol 20 No 4 (1893).

47. Erbaugh 1992 Erbaugh M The Secret History of the Hakkas. The Chinese Revolution as a Hakka Enterprise - CQ, No. 132 (1992 Dec), c 937-968

48. Ex-Communist 2004 Anon Ex-Communist Chief Chmg Peng Visits Singapore - The Straits Times, 10.10.2004

49. Faure, Siu 1995 Faure D, Siu H (ed) Down to Earth- The Territorial Bond in South China Stanford University Press, 1995

50. Firmstone 1905 Firmstone H W Chinese Names of Streets and Places in Singapore and Malay Peninsula -JSBRAS, No 42 (February 1905) Singapore, 1905

51. Fortier 1958 Fortier D H The Chinese in North Borneo. - Colloquium on Overseas Chinese. NY, 1958, c. 11-17.

52. Franke, Chen 1982 Franke W, Chen Tieh Fan Chinese Epigraphic Materials in Malaysia, Vol 1 Kuala Lumpur, 1982

53. Freedman 1958 Freedman M Lineage Organization in Southeastern China London, 1958

54. Freedman 1966 Freedman M Chinese Lineage and Society- Fukien and Kwangtung London, 1966

55. Gulhck 1992 GullickJM Rulers and Residents Influence and Power in the Malay States, 1870-1920 Singapore, 1992

56. Gulhck 1998 GullickJM A History of Selangor (1766-1939) Kuala Lumpur, 1998

57. Gulhck 2000 GullickJM History of Kuala Lumpur (1857-1939) MBRAS, 2002

58. Hakka Folk-Lore 1883 -Anon Hakka Folk-Lore CRw, Vol. 12 No 3 (1883), c. 182-188

59. Hakka Songs 1882 -Anon Hakka Songs CRw, Vol 11 No 1 (1882), c 32-33

60. Hakka Songs 1883 -Anon Hakka Songs CRw, Vol 12 No 3 (1883), c 193-195

61. Hakka Songs 1884 (a) -Anon Hakka Songs. CRw, Vol 12 No. 6 (1884), c 507-510.

62. Hakka Songs 1884 (b) -Anon Hakka Songs CRw, Vol. 13 No. 1 (1884), c 20-23

63. Han 1972 —HanSuyin The Crippled Tree London, 1972

64. Hase 1989 Hase PH A Song from Sha Tau Kok on the 1911 Revolution - JHKBRAS, Vol 29 (1989), c 382-4

65. Hayes 1966-Hayes J Old British Kowloon JHKBRAS, Vol 6 (1966), c 120-137

66. Hayes 1968 -Hayes J Itinerant Hakka Weavers -JMBRAS, Vol. 8 (1968), c 162-165

67. Hoong 1969 Hoong Yip Yat The Development of the Tin Mining Industry in Malaya. Kuala Lumpur, 1969

68. How Kuala Lumpur Grew, 2000 Anon How Kuala Lumpur Grew - The Daily Express Kota Kmabalu, 13 02 2000.

69. Hu 1948 Hu Hsien-chin The Common Descent Group in China and Its Functions New York, 1948

70. Keppel 1847 Keppel H The Expedition to Borneo of H.M S Dido for suppression of Piracy, with extracts from the Journal of James Brooke, Esq, of Sarawak 2 Vols London, 1847

71. Irwin 1955 Irwin G. Nineteenth-century Borneo1 A Study in Diplomatic Rivalry Singapore, 1955

72. Jackson 1968 Jackson J C Sarawak A Geographical Survey of a Developing State London, 1968

73. Jackson 1970 -Jackson J C Chinese m the West Borneo Goldfields. Univ. of Hull, 1970

74. Khoo 2001 Khoo Kay Kim. Who were the Early Sikhs in Malaya? - New Straits Times, 27 08 2001

75. Khoo 2002 Khoo Kay Kim Tanjong Hilir, Perak, Larut and Kmta The Penang-Perak Nexus in History - Paper presented at the conference The Penang Story A Celebration of Coltural Diversity Penang, 2002.

76. Kiang 1992 Kiang C Y The Hakka Odyssey and Their Taiwan Homeland Elgin, 1992

77. Kuhn 1997 Kuhn P Origins of the Taiping Vision Cross-Cultural Dimensions of a Chinese Rebellion - Comparative Studies in Society and History, Vol 19 No 3 (1997 Jul), c. 350-366.

78. Kwok 1998 Kwok Kian Woon Historical Formation and the Growth of a Diversified Communities of Overseas Chinese in Singapore - The Encyclopedia of the Chinese Overseas (Ed Lynn Pan). Singapore, 1998

79. Leong 1997 Leong Sow-Theng Migration and Ethnicity in Chinese History Hakkas, Pengmin and Their Neighbors. Stanford, California, 1997

80. Levesque 1969 Levesque L S J Hakka Beliefs and Customs Translated by Maynard Murphy Taizhong, 1969

81. Lim 2000 Lim Pui Huen Continuity and Connectedness The Ngee Heng Kongsi of Johor, 1844-1916 Institute of Southeast Asian Studies (ISEAS), 2000

82. Loh 1988 Loh Kok Wah F Beyond the Tin Mines Coolies, Squatters and New Villagers in the Kinta Valley, Malaysia, c 1880-1980 Singapore, 1988

83. Lubis Lubis A -R. The History of Papan and the Mandaihng People (http //www mandaihng org/mandailinge/columns/histp htm).

84. Lubis 1999 Lubis A -R The Mandaihng Migration to 19th Century West Malaysia Kuala Lumpur, 1999

85. Lubis 2001 -Lubis A -R Mandaihng Movement to Malaysia The Star, 29 10 2001

86. Lutz 1998 Lutz J G, Lutz R R Hakka Chinese confront Protestant Christianity, 18501900 With the autobiographies of eight Hakka Christians, and commentary New York, 1998.

87. Lynn Pan 1998 Lynn Pan (ed) The Encyclopedia of the Chinese Overseas Singapore 1998

88. Mahani 2001 Mahani M Flags of Conflict - The Star, 25 10 2001

89. Middlebrook 1949 Middlebrook S M How Malaya is Governed London 1949

90. Middlebrook 1989 Middlebrook S M, Gullick, J M Yap Ah Loy (1837-1885) Kuala Lumpur, 1989

91. Moser 1985 -Moser L J The Chinese Mosaic Peoples and Provinces of China, 1985

92. Norman 1988 Norman J. Chinese. - Cambridge Language Survey Cambridge 1988

93. Notices on Modern China 1835-1838 Anon Notices on Modern China - CR, Vol IV (May 1835-April 1836), с 567

94. Oral Traditions собрание аудиозаписей «Oral Traditions» National Archives of Singapore

95. Pasternak 1968 Pasternak В Athropy of Patrilineal Bonds in a Chinese Village in Historical Perspective - Ethnohistory, Vol 15, No 3 (Summer 1968), с 293-327

96. Pasternak 1969 Pasternak В The Role of Frontier in Chinese Lineage Development J AS, Vol 28, No 3 (May 1969), с 551-561

97. Penang Elites 2002 -Anon Penang Elites'Link to Secret Societies The Star, 8 04 2002

98. Raffles 1817- Raffles T S. The History of Java London, 1817

99. Roberts 1968 Roberts JAG The Hakka-Punti war. - Thesis submitted for the Degree of Doctor of Philosophy at the University of Oxford Oxford, 1968.

100. Roth 1896-Roth H L The Natives of Sarawak and North Borneo London, 1896

101. She is Yap Ah Loy's Daughter 1980 Anon She is Yap Ah Loy's Daughter - The Star, 15 10 1980

102. Smith 1971 Smith С The Emergence of Chinese Elite in Hong Kong - JHKBRAS, Vol 11 (1971), с 75-115

103. Smith 1988 -Smith С The Archives of the Basel Mission JHKBRAS, Vol 28 (1988), с 203-207

104. Smith 1994 Smith С The German-Speaking Community in Hong Kong, 1846-1918 -JHKBRAS, Vol 34 (1994), с 1-55

105. Skinner 1977 Skinner W Regional Systems m Late Imperial China. - Paper presented at the Second Annual Meeting of the Social Science Histoiy Ann Arbor, 1977

106. Strauch 1983 Strauch J. Community and Kinship in Southeastern China The View from the Multihneage Villages of Hong Kong -JAS, Vol. 43 no 1 (Nov 1983), с 21-50

107. Swettenham 1881 Swettenham F Some Account of the Independent Native States of the Malay Peninsula, p I -JSBRAS, No.6. (Dec. 1881)

108. Swettenham 1907 Swettenham F British Malaya An Account of the Origin and Progress of British Influence in Malaya London, 1907

109. Teng 1970 Teng S Y Hung Jen-Kan, Prime Minister of the Taipmg Kingdom and His Modernization Plans. - UCJ, Vol. 6 (1970), с 68-95

110. T'ien 1994 T'ien Ju-K'ang. The Chinese of Sarawak: A Study of Social Structure Kuching, 1997

111. Translation of Extracts 1957 Anon Translation of Extracts from a Record made m Chinese by Yap Ah Loy relating to the War in Selangor befofe the year 1874 - JSSS, Vol 13 No 1 (1957), c. 1-26. См Приложение 7

112. Uhalley 1967 Uhalley, S (Jr) A New Look at the Diplomatic Missions of 1853-54 to Taiping-Held Nanking - Chung Chi, Vol 6 No. 2 (1967 May), с 171-190

113. Vaillant 1920 Louis Vaillant Contribution a l'étude anthropologique des Chinois Hakka de la province de Moncay (Tonkin) - L'Anthropologie XXX (1920).

114. Wang 1994 Wang Tai Peng. The Origins of Chinese Kongsi in Borneo Kuala Lumpur, 1994

115. Wang Gungwu 1994 Wang Gungwu The Hakka in Migration History - Кэцзя янъцзю цзикань, №5 (1994), с 1-36

116. Watson 1983 Watson J Rural Society Hong Kong's New Territories - CQ, No 85 (Sept 1983), с 480-490

117. Wolf, Chuang 194 Wolf A, Chuang Ying-Chang Fertility and Women's Labour Two Negative (But Instructive) Findings - Population Studies, Vol 48, No 3 (Nov 1994), с 427-433

118. Yinger 1985 Yinger M. Ethnicity - Annual Review of Sociology, Vol. 11 (1985), с 151180

119. Zhang 2002 Zhang Délai. The Hakkas of Sabah: Survey of Their Impact on the Modernization of the Bornean Malaysian State Kota Kinabalu, 2002

120. Го 1998 -ГоЖэнъдэ Цзекай сыхуэйдан чжэньмяньму (Приоткроем завесу тайны над истинным лицом тайных обществ) Малайсия кэцзяжэнь цзунхуэй, Куала-Лумпур, 1998

121. Гаояо СЧ -Ma Чэнту (ред ) Гаояо сяньчжи (Хроника уезда Гаояо) Б м , 1938

122. Кайпин СЧ Чжан Цихуан (ред) Кайпин сяньчжи (Хроника уезда Кайпин) Б м, 1931

123. Кэцзяхуа цыдянь 1994 Чжан Вэйгэн (ред). Кэцзяхуа цыдянь (Словарь диалекта хакка) Гуандун жэньминь чубаньшэ, 1994

124. Ланьфан гунсы Е Сянъюнъ Ланьфан гунсы лидай няньцэ (Погодные записи компании Ланьфан) См Приложение 5

125. Ли Елинь 1997 -Ли Елинъ (ред). Цзилунпо кайточжэде цзуцзи: Цзябидань Е Ялайдэ ишэн (Следы первопоселенцев Куала-Лумпура- Жизнь капитана Яп Алоя) Куала-Лумпур, 1997

126. Ло Сянлинь 1933 Ло Сянлинь Кэцзя янцзю даолунь (Введение в изучение хакка) Синьнин, 1933

127. Ло Сянлинь 1961 Ло Сянлинь Сиполочжоу Ло Фанбо соцзянь гунхэго као (Исследование республики, основанной Ло Фанбо в Западном Борнео) Гонконг, 1961

128. Ло Сянлинь 1965 Ло Сянлинь Кэцзя шиляо хуэйпянь (Собрание исторических материалов по хакка) Гонконг, 1965

129. Лю Чунхань 1998 Лю Чунханъ. Цзилунпо цзябидань Е Алай (Капитан Куала-Лумпура Яп Алой) Малайсия чжунхуа дахуэйтан, Куала-Лумпур, 1998

130. Лю Чунхань 2002 Лю Чунхань Цзилунпо вэйда гунсяньдэ хуажэнь сяньцюй жэньу Е Алай (Китайский первопроходец, внесший огромный вклад в развитие Куала-Лумпура, - Яп Алой). Сингапурский международный телеканал, 12 апреля 2002 года1

131. Лю Личуань 2000 Лю Личуань. Е тань «кэцзя» сэнвэй чусяньдэ няньдай (К дискуссии о времени возникновения названия «хакка»). Шэньчжэнь, 2000

132. Люши цзупу 1908 Лю Чжаньчэн (ред) Люши цзичжу чунею лидай цзупу (Заново собранные и прокомментированные погодные хроники клана Лю) Б м , 1908

133. Май Люфан 1991 Май Люфан Гэти юй цзитуань фаньцзуй ситун фаньцзуй сюэ чу тань (Индивидуальная и организованная преступность первые исследования в области изучения организованной преступности) Тайбэй, 1991

134. Синьнин СЧ Линь Гогэн, Хуан Жунси (ред) Синьнин сяньчжи (Хроника уезда Синьнин) Б м , 1893

135. Синьцзяпо 1969. Синьцзяпо ибай уши нянь (Сто пятьдесят лет Сингапуру) Сингапур, 1969.

136. Сунь Сяофэнь 2001 Сунь Сяофэнь Сычуаньдэ кэцзяжэнь юй кэцзя вэньхуа ("Сычуаньские хакка и культура хакка) Чэнду, 2000

137. Сюй Юньчжан 2001 Сюй Юньчжан Кэцзя сянсянь Е Ялай юй Цзилунподэ кайпи (Выдающиеся хакка. Яп Алой и возникновение Куала-Лумпура) - Чжанчжоу кэцзя вэньхуа 2001, №4

138. Сяныпи гуши УШисю Сяньши гуши (Истории былых времен). См Приложение 6

139. Тань Юаньсян 1998 Тань Юаньсян Кэцзя шэндянь (Священные каноны хакка) Шэньчжэнь, 1998

140. Тукэ седоу Тукэ седоу цзайнань шэньчжун (Войны хакка и пунтпи - великое горе) -ШрУ/ЬгоаскаБШ^Иап^с! сп/си^еЛа^Иап/О! 929101243.htm.

141. Тулоу гуши 1996 Тулоу гуши (Истории о земляных крепостях) - Чжунго Юндин тулоу вэнъхуа цуншу Юндин тулоу вэньхуа яньцзю хуйбянь,1996.

142. Тулоу фэнцин 1996 Тулоу фэнцин (Обычаи жителей земляных крепостей) -Чжунго Юндин тулоу вэнъхуа цуншу Юндин тулоу вэньхуа яньцзю хуйбянь,1996

143. Хуагун 1984 Хуагун чуго шиляо хуйбянь (диу цзи) (Сборник исторических материалов по отъезду рабочих из Китая (том 5)) Пекин, 1984

144. Цзяин чжоучжи Вэнъ Чжунхэ (ред) Цзяин чжоучзи (Хроника области Цзяин) Б м , 1898

145. Чжоу 1990 Чжоу Наньцзин (ред) Шицзе хуацяо хуажэнь цыдянь (Всемирная энциклопедия китайцев за рубежом) Пекин, 1990

146. Чжунго шэньми 1994 Чжунго шэньми вэньхуа кэ чжиши (Культурологические знания о китайской мистике) Шанхай, 1994

147. Чэнь Жуньтан 1989 Чэнь Жунътан. По ми, би се, гань гуй! (Победим суеверия, расправимся с ересью, изгоним бесов1,) - Дуннанья хуажэнь минъцзянъ цзунцзяо Сянган, 1989

148. Чэнь Юньдун 1998 Чэнь Юньдун Тайваньдэ кэцзяжзнь (Хакка на Тайване) Тайбэй, 1998.

149. Чиси СЧ — Лай Цзиси (ред) Чиси сяньчжи (Хроника уезда Чиси). Б. м.,1928

150. Эньпин СЧ-Гуй Дянь (ред.) Эньпин сяньчжи (Хроника уезда Эньпин) Б м,1934

151. Юндин СЧ Чжан Чаонань, Линь Шаннанъ (ред). Юндин сяньчжи (Хроника уезда Юндин) Б м, 1941

152. Юндин тулоу 1990 Юндин тулоу (Земляные крепости уезда Юндин) - Фуцзянь фэньу силе Фучжоу, 1990.

153. Ян Шаньюн 2001 Ян Шаныон Фада мицзи (Раскрытые секреты) - Шидайбао, 22 07 2001

154. Янцзян СЧ-Янцзян сяньчжи (Хроника уезда Янцзян) Б. м., 19251. ПРИНЯТЫЕ СОКРАЩЕНИЯ

155. МЭАЦ Материалы постоянной экспозиции ассоциации клана Цю в г Джорджтаун (о1. Пинанг, Малайзия).

156. СЧ сяньчжи (уездная хроника)

157. Chung Chi Chung Chi Journal1. CQ China Quarterly1. CR Chinese Repository1. CRw China Review

158. CSSH Comparative Studies in Society and History JAS - Journal of Asian Studies JRAS - Journal of the Royal Asiatic Society JSEAS - Journal of Southeast Asian Studies

159. Рис 1 Область компактного проживания хакка (ок 1550 г) и область их расселения (ок1850 г) на территории Южного Китая

160. Рис 2 Основные маршруты миграции хакка в Южном Китае

161. Рис 3 Война хакка и пунти (1856 г)

162. Рис 4 Передвижение групп хакка, 1856-1864 гг

163. Рис 5 Золотые прииски Западного Борнео (ок 1850 г )

164. Рис 6 Хакка в западных малайских княжествах

165. Полный текст выступления можно прослушать на сайте http //www rsi com sg/ch/news/malaysia/ /malayieport04122002 htm (путунхуа)