автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.04
диссертация на тему: Когнитивно-семантические аспекты полисемии в условиях экспрессивности английского глагола

Полный текст автореферата диссертации по теме "Когнитивно-семантические аспекты полисемии в условиях экспрессивности английского глагола"

На правах рукописи

БРОДСКАЯ МАРИЯ СЕРГЕЕВНА

КОГНИТИВНО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ПОЛИСЕМИИ В УСЛОВИЯХ ЭКСПРЕССИВНОСТИ АНГЛИЙСКОГО ГЛАГОЛА

Специальность 10.02.04 - германские языки

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

1 7 /-ПЭ ""И I ( К. ¿о 11

Пятигорск - 2014

005547360

005547360

Работа выполнена на кафедре английской филологии Института лингвистики, коммуникационного менеджмента и информационных технологий в ФГБОУ ВПО «Пятигорский государственный лингвистический университет»

Научный руководитель: кандидат филологических наук, доцент

Аксельруд Дина Ароновна ФГБОУ ВПО «Пятигорский государственный лингвистический университет», зав. кафедрой английской филологии Института лингвистики, коммуникационного менеджмента и информационных технологий

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Николаев Сергей Георгиевич, ФГАОУ ВПО «Южный федеральный университет», зав. кафедрой английской филологии Института филологии, журналистики и межкультурной коммуникации

доктор филологических наук, профессор Фомиченко Любовь Георгиевна, ФГАОУ ВПО «Волгоградский государственный университет», профессор кафедры английской филологии

Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Кабардино-Балкарский

государственный университет им. Х.М. Бербекова»

Защита диссертации состоится 05 июня 2014 г. в 10.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.193.02 в ФГБОУ ВПО «Пятигорский государственный лингвистический университет» по адресу: 357532, г. Пятигорск, проспект Калинина, 9, конференц-зал № 1.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ФГБОУ ВПО «Пятигорский государственный лингвистический университет» и на сайте ФГБОУ ВПО «ПГЛУ»: Ь«р/Луту^1и.ги.

Автореферат разослан 4 апреля 2014 года

Ученый секретарь диссертационного совета

Л.М. Хачересова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Реферируемое диссертационное исследование посвящено проблеме полисемии в глагольной группе английского языка. Исследование проводилось в рамках когнитивного подхода с применением когнитивно-семантического анализа.

Проблема многозначности слова наряду с проблемой структуры его отдельного значения долгое время являлась одним из самых дискутируемых вопросов семасиологии и лингвистики [Stern, 1931; Ulimann, 1962; Ginzburg et al., 1966; Lyons, 1977]. Наиболее крупные работы по полисемии были написаны во второй половине прошлого века [Апресян, 1974; Никитин, 1974; Шмелев, 1977; Уфимцева, 1986; Katz, Fodor, 1963; Wittgenstein, 1953; Fodor, 1975; Wierzbicka, 1996;]. Но в последнее время вопросы полисемии оказались обойденными вниманием исследователей. Практически для всех работ, написанных в XX веке и новое время характерно обращение к проблемам противопоставления полисемии и омонимии [Апресян, 1974; Зализняк, 2004; Кобозева, 2004], моносемности и полисемности [Ruhl, 1989; Crossley et. al., 2010], многозначности и широкозначности [Амосова, 1963; Лайонз, 1977; Колобаев, 1983; Архипов, 2001; Малютина, 2007; Плесская, 2012], и к попыткам выявить критерии их разграничения. Появился ряд работ по полисемии в языках различных типов или посвященных описанию конкретных ее участков, ограниченных частеречными рамками [Кубрякова, 2012]. Параллельно с этой проблемой рассматривались проблемы аналогии и тождества. Само существование полисемии признавалось лишь на лексическом уровне. А при наличии неоднозначности в синтаксических структурах их предлагалось называть омонимичными, а не многозначными. Как показало дальнейшее развитие науки, признание только лексической полисемии нельзя назвать исчерпывающим, потому как есть еще, как минимум, лексико-грамматическая полисемия, и существует когнитивно-семантическая полисемия [Демьянков, 1994; Geeraerts, 1997; Рахилина, 2000; Кубрякова, 2008; Rosch, 1973; 1975; Rosch, Mervis, 1975; Smith, Medin, 1981; Fillmore, 1982; Lakoff, 1987; Brugman, 1988; Brugman, Lakoff, 1988; Jackendoff, 1990; Lakoff, 1999; Evans, 2006].

Актуальность данной работы обосновывается теоретической неразработанностью когнитивно-семантической базы полисемии как одного из базовых ментальных процессов, способствующего изменению и развитию значения, в результате чего остался практически неописанным когнитивный механизм развития многозначности и не определена роль полисемии в создании экспрессивности. Исходя из того, что

основной проблемой коммуникации является лингвистическая и контекстуальная неоднозначность выражения, становится совершенно понятным, что существенные потери важной информации происходят при расхождении актуализированного значения с замыслами говорящего. Учитывая этот факт и то, что традиционные классические методы анализа значения слова не дают возможности адекватно декодировать неоднозначный текст, появилась необходимость применения более современных подходов, и, в частности, когнитивно-семантической методики для определения механизма функционирования полисемии. Выявление ментальных структур, стоящих за многозначными выражениями и определение их компонентного состава, а также правил генерирования этих единиц позволят снять многие препятствия при разработке образцов искусственного интеллекта, современных словарей и машин-переводчиков.

Объектом исследования стали глагольные группы с многозначным вершинным глаголом в английском языке.

В качестве предмета исследования выступили варианты полисемии глаголов в глагольной группе английского языка, объективирующих соответствующие фреймы и стилистические и экспрессивные средства, возникающие в результате сгенерированной полисемии.

Целью исследования является описание полисемии с применением когнитивно-семантического подхода, выявление механизма взаимодействия различных значений многозначного слова в соответствии с прагматическими и коммуникативными задачами и определение соотношений между концептуальной метафорой, метонимией и полисемией, а также установление когнитивно-семантической базы экспрессивности и ряда стилистических приемов, опирающихся на полисемию.

Целью исследования обусловлены следующие его основные задачи:

1) предоставить теоретическую и методологическую базу исследования;

2) описать явления полисемии и отграничить ее от омонимии и широкозначности;

3) выявить связи многозначности английского глагола со структурой фреймов, объективированных глагольными значениями;

4) выявить прототипичный фрейм и его варианты, связав деформации фреймов с приращением новых смыслов;

5) определить когнитивно-семантическую базу экспрессивности;

6) выявить роль полисемии в создании экспрессивности и образовании стилистических приемов зевгмы и игры слов.

Решение поставленных задач обусловило применение комплекса

методов исследования, включающего метод когнитивно-семантического анализа, семантической декомпозиции, когнитивного моделирования, интерпретационный метод, метод компонентного анализа, контекстуального анализа, стилистического и количественного анализа.

Теоретической и методологической базой исследования послужили: фреймовая семантика [Чейф, 1975, Fillmore, 1982], когнитивная грамматика [Langacker, 1991], когнитивная семантика [Демьянков, 1994; Рахилина, 2000; Lakoff, Johnson, 1980], теория прототипов [Rosch, 1973; 1975; Rosch, Mervis, 1975; Smith, Medin, 1981; Lakoff, 1987] теория воплощенного мира и лексико-концептуальных моделей [Jackendoff, 1990], когнитивная теория события [Rappaport, Levin, 1998; Talmy, 2000], теория концептуальной метафоры и метонимии [Lakoff, Johnson, 1980; Lakoff, Turner, 1989; Lakoff, 1993], семантические классификации глаголов [Vendler, 1967; Levin, 1993], теория регулярной полисемии [Апресян, 1971].

Материалом исследования стали предложения и минимальные текстовые единицы с многозначными английскими глаголами, полученные в результате сплошной выборки из художественных, публицистических и политических текстов, из Интернет-источников и словарей (общим объемом 3591 страница). Всего - 2839 примеров.

На защиту выдвигаются следующие положения:

1. Полисемия в глагольной группе в английском языке наиболее адекватно может быть описана при применении когнитивного подхода, который рассматривает ее как концептуальный феномен, проявляющийся в лексических единицах, сгруппированных вокруг какого-то прототипа и образующих многозначные концептуальные категории особого типа - радиальные категории. Радиальные категории характеризуются связанностью значений при помощи общих когнитивных принципов и формализуются в радиальных сетях.

2. В многозначной глагольной группе объективируются фреймы, репрезентирующие стереотипную ситуацию, поэтому актуализированная ими полисемия считается регулярной. Обязательными информационными компонентами фрейма являются единицы, составляющие событие. Событие в когнитивном описании состоит из предикатного слова, субъекта и объекта ситуации, а также элементов, обозначающих путь, инструмент, локацию, цель, время и др.

3. Источниками полисемии у английского глагола становятся лабильность и адаптивность слотов во фреймовой структуре, допускающие их замещения филлерами с разными семантическими характеристиками, что вызывает различные модификации фреймовых струк-

тур вплоть до преобразования их во фреймы другого концепта и создания новых дополнительных значений.

4. Деформация прототипической структуры фрейма в конвенциональном употреблении не должна быть значительной, чтобы не вызывать противодействие контекста или когнитивно-прагматический антагонизм. Наличие умышленно созданного когнитивно-семантического и прагматического конфликта между значениями многозначного слова и контекстом ведет к созданию стилистического эффекта с приращением экспрессивного значения.

5. Полисемия, являющаяся наряду с концептуальной метафорой и концептуальной метонимией одним из основных ментальных процессов, становится катализатором развития значения и порождения новых смыслов, а возможность ее появления обусловлена антропоцентризмом самой коммуникации и человеческого опыта.

6. В когнитивном понимании выделение фигуры в определенной ситуации мотивирует ее лингвистическую актуализацию и активирует коммуникацию. В то время как образная выделенность отличается от мотивированной выделенности (салиентности), потому что создает определенные препятствия для декодирования, возникновение экспрессивности на ее основе объясняется именно наличием этого препятствия, сгенерированного в нарушение традиционного употребления.

7. Полученная на фоне экспрессивности зевгма опирается в когнитивном плане на смещенные или перекрещивающиеся фреймы с частичным наложением семантических признаков, объективируемые параллельными синтаксическими структурами.

8. Игра слов отличается от зевгмы тем, что в ее механизме происходит умышленное смешение различных представлений о реальной ситуации и появление в результате еще одной ментальной репрезентации картины мира или другого интерпретатора события, или отнесения фона события к другому фрагменту картины мира. А такое нарушение установленного порядка формирования события по правилам стилистики приводит к созданию стилистического эффекта.

Научная новизна работы состоит в том, что при принятии за основу современных семантических классификаций глагола в английском языке, были использованы когнитивно-семантические методики декомпозиции ментальных структур, объективированных многозначными единицами, и была доказана связь между различными вариантами полисемии и видами фреймов, лежащих в основе глагольных групп с полисемантичным глаголом. Параллельно с этим были выявлены трансформации фреймов, которые способствовали развитию концеп-

туальной метонимии и метафоры и приводили к образованию новых экспрессивных значений. Было доказано также, что когнитивно-семантическая база таких синкретических стилистических приемов как зевгма и игра слов или состоит из групп фреймов с перекрещивающимися и смещенными структурами, или же опирается на транспонирование частей когнитивного события в другую ситуацию или другой фрагмент картины миры.

Практическая ценность работы определяется возможностью использовать полученные результаты для оптимизации лексикографического описания многозначных лексем, для совершенствования методик машинного перевода, для применения основных положений и материалов диссертации в практике преподавания ряда лингвистических дисциплин (спецкурсов по стилистике, по когнитивной лингвистике, по фреймовой семантике и в курсе лексикологии). Кроме того, возможно использование результатов когнитивно-семантического анализа в практике преподавания английского языка при анализе явлений полисемии и омонимии в речи.

Апробация работы. Материалы диссертации апробировались в виде докладов и сообщений на научно-методических конференциях в ФГБОУ ВПО «Пятигорский государственный лингвистический университет»: «Университетские чтения» (г. Пятигорск, 2012; 2013) и «Молодая наука» (г. Пятигорск, 2011; 2013), в сообщениях на международной конференции в ФГБОУ ВПО «Пятигорский государственный лингвистический университет» «Теоретические и прикладные аспекты исследования языков народов мира». Симпозиум XI (часть 2): материалы VII Международного конгресса «Мир через языки, образование, культуру: Россия - Кавказ - Мировое сообщество» (Пятигорск 2013). '

Основные научные положения и результаты диссертационного исследования отражены в 9 публикациях автора, общим объемом 2,8 п.л. из них 3 публикации в изданиях, рекомендованных ВАК при Министерстве образования и науки РФ.

Композиционно диссертационная работа состоит из Введения, трех глав, Заключения, Библиографического списка, Списка использованных словарей, Списка источников иллюстративного материала и Списка сокращений. Библиографический список включает 246 источников, из них 174 на иностранных языках. Общий объем диссертации составляет 199 страниц, основной текст - 172 страницы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении определяются предмет и объект исследования, обосновываются актуальность и научная новизна работы, формулируются основная цель, задачи и методы исследования, приводятся положения, выносимые на защиту, оценивается теоретическая и практическая значимость диссертации.

В Первой главе «Проблема полисемии в лингвистике» рассматриваются различные подходы к проблеме полисемии в лингвистике, выделяются спорные вопросы и определяется возможности применения современных методик анализа к проблеме многозначности.

Лингвисты, философы и психологи давно занимались феноменом полисемии, так как проблема многозначности крайне важна для изучения семантической репрезентации и обработки языка в процессе коммуникации. В традиционных подходах полисемию рассматривают как явление, которое появляется при перечислении в одной словарной статье разных значений слов. При этом под полисемией подразумевают и необходимость выбора значения, подходящего по контексту.

Широкое применение термина «полисемия» положило начало большому количеству споров среди исследователей. Многие считали, что полисемии не существует, что это всего лишь продукт лингвистического анализа, ведь говорящий редко обращает внимание на множественность значений употребляемого слова, до тех пор, пока не станет автором шутки или каламбура.

Исследования значения слова в традиционной лингвистике напрямую связаны с проблемой референции, которая появляется даже с вполне конкретными словами, употребленными в референциально непрозрачных контекстах. Для ее разрешения применяли подход, в котором значение слова приравнивалось к образу. Так если одному слову соответствуют несколько образов, то оно становится неоднозначным. Если же несколько разных выражений продуцируют один и тот же образ, то они синонимичны. Однако во многих случаях эти утверждения не находят подтверждения, так как образы, возникающие у говорящего или слушающего, не визуализируются. Кроме того, зачастую сложно подобрать универсальный образ, объединяющий характерные черты представителей одного класса.

В классической семантической теории лексико-семантические репрезентации состоят из дефиниций, поэтому по мере ее развития получили широкое распространение методы дефиниционного и компонентного анализа.

При таком подходе лексикон делится на поддающиеся определению сложные термины и на набор непроизводных элементов, которые становятся базой для создания сложных образов на основе набора

комбинаторных процессов (соединения, отрицания и т.д.). Главным преимуществом классической теории является ее огромный объяснительный потенциал.

В середине XX века разработка новой рационалистической и ин-тенциональной теории семантики [Ка1г, Рос1ог, 1963] привела к новому витку развития семантической теории. Дж. Катц и Дж. Фодор попытались сформулировать универсальную семантическую теорию, объясняющую систему правил, составляющих лингвистическую компетенцию носителя языка. Цель семантической теории, по их мнению, состоит в разработке общей схемы, представляющей значение, с обязательным семантическим описанием каждого значения каждой лексической единицы.

В рамках этого подхода полисемия описывается следующим образом: 1) значение многозначного слова представлено единичной (абстрактной) дефиницией, а разные значения определяются контекстом; 2) каждое значение многозначного слова связано со своим собственным набором необходимых и достаточных условий применения [Ка1г, Рос1ог, 1963; Ка1г, 1972; \Vierzbicka, 1996; воёёаг(1, 2000].

Основная проблема классической семантической теории заключалась в том, что на самом деле лишь небольшая часть слов или концептов обладает четким определением. Два с половиной тысячелетия исследований философами значений разнообразных важных концептов, таких как: знание, справедливость, правда, красота и т.д. показали, что в одной дефиниции очень сложно перечислить все необходимые и достаточные условия для употребления слова. В большинстве случаев удается лишь указать на некоторые необходимые условия, такие, например, как в случае с терминами, обозначающими естественные виды.

В отечественном языкознании также существовали разные подходы к исследованию многозначности. Литература о полисемии и связанных с нею языковых явлениях в нем весьма обширна. В ней представлены самые разнообразные концепции, вплоть до полного ее отрицания.

В реферируемой работе избрана точка зрения М.В. Никитина, который считает, что полисемия - это конститутивное свойство естественного языка, так как значения многозначного слова связаны содержательно между собой. И в качестве доказательств этого он утверждает, что возможно их содержательное взаимодействие, что общность формы сказывается на их ономасиологическом потенциале и осмыслении, и что есть определенная мера содержательной близо-сти/дистантности значений, позволяющая различать полисемию и

омонимию [Никитин, 2007, с. 176].

Проанализировав некоторые теории полисемии, разработанные в отечественном языкознании, можно сделать вывод, что все они группируются вокруг двух проблем: 1) соотношение многозначности или полисемии с широкозначностью; 2) соотношение полисемии и омонимии.

Впервые о многозначности и широкозначности писала H.H. Амосова [Амосова, 1963, с. 114]. Она отмечала, что эта проблема носит сугубо теоретический характер, так как носители языка, не задумываясь, актуализуют каждое из значений многозначного слова в соответствии с необходимостью его использования в определенном контексте. В то время как широкозначность (эврисемия) конкретизируется в контексте, но не изменяется и не исчезает. Поэтому широкозначность в отличие от полисемии можно считать в какой-то мере процессом, упрощающим, универсализирующим семантику слова, в то время как полисемия развивает креативные и экспрессивные параметры значений.

Ю.Д. Апресян выделил еще один вид многозначности - речевую многозначность, которую он обозначил, как представленность узуального значения в речевом употреблении двумя или более вариантами, выбор между которыми обусловлен экстралингвистическим контекстом, в частности, знаниями о мире. Речевая многозначность слова, по мнению, Ю.Д. Апресяна не ведет к признанию слова многозначным (полисемичным) как единицы языка [Апресян, 1974, с. 176].

С явлением речевой многозначности также тесно связан принцип диффузности значений [Шмелев, 1977, с. 86], который считается решающим фактором, определяющим семантику полисемичного слова. Диффузность значений многозначного слова помогает сделать лингвистическое выражение связанным при помощи расщепления фразы и употребления каждого из значений в локальном контексте.

Практически все исследования полисемии, так или иначе, затрагивают и омонимию, пытаясь описать и разграничить эти два понятия. Основой этого разграничения становится положение о том, что омонимия - явление случайное и редкое, в котором за совпадением формы слов обнаруживается полное отсутствие каких-либо связей между отдельными значениями. Что же касается полисемии, то в ней под значением какой-то языковой формы понимается «некая общая идея, инвариантное содержание, присутствующее в близких, но все же различающихся между собой значениях многозначного слова» [Кобозева, 2004, с. 40].

Однако приходится признать, что противопоставление между по-

лисемией и омонимией градуально и что существуют типы полисемии, более или менее удаленные от омонимии. Такое положегше вещей объясняет некоторые колебания в существующих современных словарях, по поводу того, квалифицировать ли данное явление как полисемию или как омонимию [Апресян, 1974].

Проблеме полисемии посвящена также работа A.A. Зализняка, который приводит классификацию различных типов совмещения значений в одном слове, таких как: склеивание, сплав, мерцание (осцилляция) и результат принципа тернарной семантики [Зализняк, 2004]. Но эта классификация исключает из анализа сознательную игру слов, когда происходит сталкивание в одном слове отчетливо различающихся смыслов ради комического эффекта, то есть все варианты создания экспрессивности на базе полисемии выпадают из этой классификации.

Другая классификация полисемии, опирающаяся на качество связи между различными значениями многозначного слова приведена в работе М.А. Кронгауза [2005, с. 126-130]. В ней автор выделяет радиальную схему связи значений, в которой все значения слова в точке пересечения имеют какой-то инвариант, и второй вид связи значений -цепочечная связь, в которой избирается главное значение, а остальные по цепочке образуются от него. Следует отметить, что подобная классификация стала наиболее приближенной к когнитивному описанию полисемии в современной лингвистике.

В свою очередь Е.В. Рахилина отмечает, что создание сетевых или цепочечных структур в когнитивной семантике - это только начало теории полисемии, важнейшей задачей которой остается описание типов и способов перехода от одного значения к другому, предполагая, что в этом процессе участвуют общие семантические механизмы [Рахилина, 2000].

Перечисленные современные подходы, существующие в лингвистике, показывают, что явление полисемии нельзя считать окончательно изученным и исчерпанным, потому что в нем есть «динамика развития и вектор системности» [Стернина, 1999, с. 231].

В результате исследования выявлено, что все теоретические лингвистические исследования, предшествующие когнитивной лингвистике, сосредоточили свое внимание на признании или непризнании наличия многозначности у одного слова. От этого и зависело признание самого явления полисемии как такового или отнесение вариативности значения к варианту омонимии.

Как показывают многочисленные научные работы по этой проблеме в современной лингвистике существование полисемии уже не оспаривается, так как многочисленные факторы, свидетельствующие

о наличии регулярно действующей цепочки развития значения от мо-носемного слова к полисемантичному и далее к широкозначному, являются подтверждением этого факта. В то же время в лингвистике не описан сам механизм полисемии и правила ее функционирования. Кроме того, не делались попытки объяснить появление в ряде случаев экспрессивных значений на фоне конвенционального употребления. Поэтому выдвигается предположение о том, что применение когнитивного подхода сможет пролить свет на эти проблемы.

Во Второй главе «Когнитивно-семантические основания полисемии» выделяются различные виды полисемии (в том числе регулярная, нерегулярная и межкатегориальная), а также описываются когнитивно-семантические структуры, предопределяющие ее появление. В процессе анализа обнаруживается зависимость фреймовой структуры от качественных характеристик вершины глагольной группы и в качестве примера проводится детальный когнитивно-семантический анализ многозначного глагола take.

Проведенное исследование показало, что в основе полисемии лежат два базовых свойства языка: стремление к «экономности высказывания» и актуализация только релевантного для понимания компонента. Первое свойство состоит в том, что вместо того, чтобы давать подробное описание своих мыслей, говорящий полагается на языковой опыт и способности слушающего, которые помогут ему достичь необходимой интерпретации. А второе основано на утверждении, что лингвистический код, используемый человеком для коммуникации, не способен полностью актуализировать смысл высказывания, следовательно, должен быть дополнен прагматическими инференциями, что делает полисемию необходимой.

Кроме того, механизм порождения значений, действующий в естественном языке, настолько мощный и результативный, что словарный состав языка не в состоянии учесть все потенциальные значения, которые могут возникнуть в определенных контекстах. Поэтому и в этом случае полисемия, демонстрирующая способность слов выражать разные значения в разных контекстах, становится одним из самых креативных факторов языка.

Считается, что способность создавать значения ингерентна в человеке настолько, что он даже не замечает действия процесса полисемии при порождении новых смыслов. Уже само это утверждение показывает, насколько важны знания об этом механизме. То, что говорящий может без каких-либо специальных знаний понимать значение высказывания в целом и точно оценить роль каждой лексической и грамматической формы в процессе его наблюдений, свидетельствует о

наличии особых когнитивно-семантических механизмов, обеспечивающих адекватную интерпретацию значений в каждом конкретном контексте.

Выделяется два основных вида полисемии:

1) по частотности использования ее моделей полисемию подразделяют на регулярную (логическую или системную) и нерегулярную. Первая вызывается метонимией, а вторая - метафорическими процессами [Аргез]ап, 1974, р. 18].

Внутри регулярной полисемии в свою очередь есть несколько вариантов ее образования: спецификация, метафоризация и метонимиза-ция. Первый вариант представляет собой логическую градацию внутри понятия, и поэтому он не обладает экспрессивными свойствами. Что касается метонимизации и метафоризации, то, если они проходят на уровне мыслительного процесса, они тоже необразные. Если же метафора или метонимия создаются с целью определенного выдвижения для образования экспрессивного значения, то возникает нерегулярная полисемия, которая не генерируется системно, а зависит от прагмати-ко-экспрессивных факторов.

2) по наличию категориального изменения или функционального сдвига Б. Завада выделяет межкатегориальную полисемию |^ашас1а, 2005]. Этот вид хорошо известен всем как самый продуктивный способ словообразования в английском языке - конверсия. Ее выделение объясняется тем, что в ней кроме передачи основного значения слова-источника появляются еще и столь непредсказуемые новые значения, что просто результатом словообразования это явление объяснить трудно.

При проведении данного исследования исходным положением было утверждение, что полисемия в глагольной группе наиболее адекватно может быть описана при применении когнитивно-семантического анализа. Поэтому она рассматривалась как концептуальный феномен, объективированный в лексических единицах, сгруппированных вокруг какого-то прототипа и образующих многозначные концептуальные категории особого типа - радиальные категории. Оказалось, что в радиальной категории все значения связаны друг с другом на основе общих когнитивных принципов и формализованы в радиальных сетях, что обосновывает регулярность полисемии.

Построение радиальных категорий привело к выводу о том, что многозначная глагольная группа объективирует группы определенных фреймов. Под фреймом в работе понимается ментальная структура, используемая для репрезентации знаний о ситуациях реального мира, которые обычно считаются стереотипными. Фреймы включают разные

виды информации, а их обязательные компоненты являются отражением события.

Событие в когнитивном описании соответствует фрагменту реальной картины мира и состоит из предикатного слова, субъекта и объекта ситуации, а также компонентов, обозначающих путь, инструмент, локацию, цель, время и др. В предложении же они будут актуализированы глагольной группой с зависимыми от предиката аргументами, набор которых обусловлен семантическими свойствами и ва-лентностными возможностями вершинного глагола.

Структурно фрейм состоит из набора общих концептуальных категорий (слотов) и их описаний (филлеров). Каждому компоненту фрейма соответствует слот с определенным набором когнитивно-семантических свойств, который заполняется совместимым с ним филлером. Слоты лабильны, адаптивны и взаимосвязаны, что позволяет замещать их разными филлерами и делает их источниками полисемии.

Фреймы объективируются в языке определенными конструкциями, которые соответствуют типу фрейма и событию, происшедшему в определенной ситуации. По фреймовой теории они могут взаимодействовать друг с другом, используя связанные между собой слоты. И деформации устойчивых конфигураций фреймов создает большие возможности для генерирования стилистически-окрашенных высказываний.

Совершенно естественно, что все многозначные слова актуализируют наиболее сложный и многочисленный набор фреймов. Наибольший интерес вызвала полисемия у предикатных слов - глаголов, прилагательных и предлогов, так как по частотности они наиболее многозначны. При этом самыми частотными в коммуникации являются глаголы, имеющие до пятнадцати значений и позволяющие носителям языка пользоваться знакомыми и доступными средствами для получения новых смыслов, обходясь минимальным материалом и опираясь на базовые механизмы развития лексикона. Поэтому для анализа когнитивно-семантического механизма полисемии в качестве объекта исследования и были выбраны английские глаголы.

Многозначность английского глагола наиболее вариативно отражает его фреймовую структуру, актуализованную различными значениями этого глагола. Все дополнительные значения и приращения смысла можно получить в результате различных модификаций фреймовых структур и преобразования их во фреймы другого концепта, при заполнении слотов не конвенциальными филлерами, а просто совместимыми с семантикой всей конструкции.

Для проведения полного когнитивно-семантического анализа был выбран один из наиболее частотных глаголов, у которого один из наиболее длинных списков значений — глагол take. В процессе исследования этого глагола был выделен прототипичный фрейм для всех его значений. Он имеет не только прототипическую конструкцию, но и его вершинный глагол актуализирует базовое значение take [pick up something or someone], присутствующее во всех его других многочисленных значениях.

В основе этого значения в базовой конструкции лежит идея контакта [CONTACT], По классификации Б. Левин у глаголов ее объективирует группа глаголов со значением [TOUCH] [Levin, 1993, p. 155]. И действительно, если проанализировать, каким образом осуществляется любой контакт, то он совершается при помощи какого-либо соприкосновения: физического, эмпирического или ментального. Поэтому про-тотипическая конструкция фрейма глагола take должна обязательно включать в качестве базового компонент [TOUCH]. Но, поскольку take не является прототипичным глаголом в группе touch, а представляет собой следующий уровень категоризации, то в нем к базовому компоненту добавляется значение «удержания» [HOLDING]. Таким образом, комбинация [TOUCH + HOLD] составляет ядро всех конструкций, актуализирующих все фреймы глагола take. Формула прототипического значения данного глагола имеет следующий вид: TAKEproto= [TOUCH + HOLD],

Практически все словарные дефиниции отмечают в значении take наличие двух основных вариантов значения [pick up something or someone] и [move someone or something from one place to another] [VDE, 2004, p. 846]. При изменении структуры фрейма и замещении обязательных компонентов другими появляются дополнительные значения: [CHANGE OF POSSESSON] или [CHANGE OF LOCATION], Поэтому были выделены три кластера под-значений take: [TAKEproto+ Possession], [TAKEpro,o+Movement] и еще одно частично десемантизи-рованное под-значение.

Кроме вершинного глагола в структуре фреймов в качестве основных элементов присутствуют еще некоторые компоненты: базовый компонент [AGENT], выраженный именной группой (NP) которая обозначает живое существо (человека или животное [Concrete, Animate]). А так как базовое значение take является переходным, то наличие объекта в его дистрибуции также является обязательным. Компонент [OBJECT] объективируется именной группой (NP), обозначающей, как одушевленный, так и неодушевленный объект [Concrete, Animate/ Inanimate]. Еще одним обязательным компонентом может стать «инст-

румент» [INSTRUMENTHand]> который всегда подразумевает «руку» и воспринимается по умолчанию, даже если находится в импликации.

В процессе коммуникации прототипичная структура фрейма может быть подвергнута изменениям и трансформирована в новые фреймы с генерированным новым значением путем добавления новых слотов или при помощи замещения одного слота другим.

Результаты анализа показали, что добавляемыми слотами могут быть: «качество» [QUALITY], «путь» [PATH], «источник» [SOURCE], «цель» [GOAL], «направление» [DIRECTION], а также «местоположение» [LOCUS] и «местонахождение» [LOCATION],

Приведем основные варианты замещения слотов, а все остальные под-варианты и их комбинации приведены в диссертации.

Первый кластер под-значений включает четыре типа:

1. Структура значений первого типа представляет собой сочетание конкретного одушевленного субъекта действия и конкретного одушевленного или неодушевленного объекта действия без указания на изменение принадлежности объекта. Формально ее можно представить следующим образом:

Agent (NP, [+Conc., +Anim.]) + TAKEproto + Instrument (Hand)expi/impi. + Object (NP2 [+Conc., +Anim./Inanim.])

E.g. He took the torch and moved slowly toward the hole. (BDA&D, p. 139)

2. Второй тип значений фиксирует появление в некоторых случаях употребления глагола take значения «приобретения» [POSSESSION], Семантически оно связано с идеей «удержания» [HOLDING], а наличие инструмента «рука» [HAND] предполагает обладание.

Agent (NP, [+Con., +Anim.]) + TAKEprolo + Instrument (Hand)impncii/elicit + Possession + Object (NP2 [+Conc„ +Inanim.])

E.g. Sansa took the flower timidly, struck dumb by his gallantry. (MGGofTh, p. 202)

3. Третий тип выделяет такие употребления глагола take, в которых ко всем перечисленным компонентам добавляется еще один из компонентов, обозначающих «путь» или «качество» производимого действия, или их сочетание.

1) Agent (NP, [+Conc., +Anim.]) + TAKEproto + Possession + Instrument^ + Path (Force) + Object (NP2 [+Concrete, +Animate/ Inanimate])

E.g. Instead you found that our men had already taken the city. (MGGofTh, p. 81)

2) Agent (NPj [+Concrete, +Animate]) + TAKEproto + Instrument,^, + Possession + Path (Force) + Quality (Illegality) + Object (NP2

[+Concrete, +Animate/ Inanimate])

E.g. Possible terrorists kill shoppers, reportedly take hostages in Nairobi. [http://www.articles.latimes.com/2013/sep/21/world/la-fg-wn-kenya-mall-20130921]

4. Четвертый тип представляет базовый фрейм с конкретным одушевленным агентом, в котором к имплицитному компоненту [INSTRUMENTHand] может быть добавлен имплицитный компонент [PATH] (камера, ручка и др.), вытесняющий в ряде случаев «инструмент» полностью. Объект при этом уходит в импликацию и происходит экспликация компонента «местоположение» [LOCUS].

Agent (NP, [+Conc., +Anim.]) + TAKEproto + Possession + Path (Money)impi + Objectimpi + Locus (NP2 [+Conc., + Inanim.])

E.g. I've taken a flat up in Edinburgh - I'd adore it if you wanted to stay. ' So generous and hospitable of her. (BJ, p. 103)

Еще одним вариантом такой структуры может быть схема, когда компонент «приобретение местоположения» стимулирует появление нового нетипичного для этого кластера значений компонента «направление» [DIRECTION], а инструмент «рука» [INSTRUMENTHand] заменяется названием другой части тела (имплицитно).

Agent (NP, [+Conc., +Anim.]) + TAKEproto +Possession + Instrument (Part of body)impi + Object (NP2 [+Conc., + Anim./Inanim.] + Lo-cusimpi + Direction [IN]

E.g. "I am just about to take tea; pray come and have some with me. " (TJRRH, p. 7)

Langdon took another bite of apple. (BDA&D, p. 131) Во фреймах, где «агент» [AGENT] объективирован неодушевленным существительным, находящийся в импликации компонент [INSTRUMENT] может быть выражен либо некоторой частью агента, либо быть абстрактным.

Agent (NP! [+Conc., +Inanim.]) + TAKEprolo + Possession + Instrument (Root)impl + Locationimpl + Direction [Down]

E.g. The fuchsia cuttings had taken and were looking good. (OD) Второй кластер под-значений [TAKEprot0+ Movement] подчиняется тем же правилам актуализации, которые характерны для всех глаголов движения, так как внимание в них акцентировано не на приобретении чего-либо в собственность, а на выборе вектора движения.

Такие изменения появляются из-за существующей возможности перехода глаголов из одного аспектуального класса в другой (по классификации 3. Вендлера). Например, глагол take в первичным значением, обозначающим «совершение» (accomplishment) под воздействием изменений, происходящих в структуре фрейма может перейти в груп-

пу глаголов «деятельности» (activity).

У значений глагола take, подпадающих под концепт «движение», основными компонентами становятся либо цель движения [GOAL], либо отправная точка движения [SOURCE], либо путь [PATH].

Во втором кластере значений глагола take было выделено 4 подгруппы, которые связаны с направлением векторов движения:

Первой самой обширной группой является группа с вектором, направленным на агента [ТО + AGENT], который начинает выполнять роль Экспериенцера или Реципиента. «Местоположение» [LOCUS] в нем совмещается с Экпериенцером.

RecipientLocus (NP, [+Concrete, +Animate]) + Takepr„,0 +Movement + TO + Object (NP2 [+Concrete, +Inanimate/ Abstract])

e.g. "I will take your gift, О Bilbo the Magnificent!" (TJRRH, p. 209) Во второй и третьей группах варианты изменения значения связано с введением во фрейм других векторов: [FROM + AGENT], [FROM + LOCUS + TO + AGENT], [FROM + AGENT + TO + GOAL], [FROM SOURCE TO AGENT], [TO + GOAL + CO-EVENT],

Четвертая группа характеризуется полным вытеснением базового семантического компонента [OBJECT], при сохранении [Takeproto]. В этом случае актуализация идеи «контакта» [CONTACT] и «удержания» [HOLDING] происходит в ментальное™. И такие трансформации приводят к полному переходу глагола take в под-концепт глаголов движения, к которому приписаны такие глаголы как: go, come, move, turn и др.

Agent (NP, [+Concrete, +Anim.]) + Takeproto + Movement + Direction + Goallmpi

E.g Kohler took a sharp left and entered a wide hallway adorned with awards and commendations. (BDA&D, p. 12)

Третий кластер под-значений образует побочную ветвь значения глагола take, указывающую не на его прототипическое значение, а скорее на скалярность времени и пространства в событии, и на расширение локуса. Данные исследования не дают возможности утверждать, что в этом кластере под-значений наблюдается появление нового значения глагола. Скорее всего, в нем происходит его десемантиза-ция. Так глагол take начинает актуализировать протяженность во времени.

E.g. Camera #86 could take weeks to locate. (BDA&D, p. 37) В таких фреймах компонент [AGENT] может объективироваться конкретным, неодушевленным существительным или «пустым» (empty) местоимением it, являющимся квантором «всеобщности» для обозримого пространства, которое соотнесено с определенным диапа-

зоном времени.

It took her two hours to finally print out something that she thought ic as at least half decent. (ACPS, p. 200)

Еще одним образцом частичной десемантизации глагола take могут быть примеры в сочетании с отглагольными существительными stretch, bow, step и др., в которых take начинает обозначать ограниченность диапазона времени.

1) It seemed as though the whole of Ireland had come out of hibernation, taken a big stretch and a yawn and suddenly started living again. (ACPS, p. 93)

Проведенное исследование позволило проследить зависимость фреймовой семантики от когнитивно-семантических свойств слота и филлера, которая определяет возможность или создания семантического расширения со сгенерированным новым значением, или отбрасывания неудачной комбинации компонентов фрейма.

Результатом изменения обязательного комплекта параметров у когнитивно-семантического слота может стать образование совершенно нового фрейма, принадлежащего другому концепту. То есть в этом случае мы будем иметь дело с другой ветвью полисемии, в которой появится новое слово, когнитивно-семантические параметры которого не будут иметь ничего общего с прототипическим значением многозначного слова.

Продуктивность полисемии, основанной на концептуальной метафоре и метонимии, ни у кого не вызывает сомнения, так как ее развитие соответствует общим мыслительным процессам. Поэтому результаты полученного расширения семантики нет необходимости заносить в лексикон, так как они могут быть сгенерированы в любой нужный момент.

Такое ветвление фреймов и прорастание их в другие концепты, а затем и их дальнейшее развитие на основе других концептуальных структур, с одной стороны, приводит к появлению радиальных категорий, обеспечивающих взаимосвязь кластеров концептов в определенных частях когнитивных доменов. С другой стороны, существование таких категорий свидетельствует о размытости и нечеткости границ концептов, расширяющих креативные возможности у носителей данного языка.

Нарушение параметров фрейма не должно быть значительным, так как это может привести к большой разнице между значениями слов, которая будет вызывать противодействие контекста или когнитивно-прагматический антагонизм. Когнитивно-прагматический антагонизм - это наличие когнитивно-семантического и прагматического

конфликта между значениями многозначного слова и их дистрибуцией.

В Третьей главе «Когнитивно-семантические аспекты экспрессивности, основанной на полисемии» рассматриваются концептуальная метафора и концептуальная метонимия, образующие основу полисемии и определяется роль полисемии и объективируемых ею фреймовых структур в создании экспрессивности.

Исследования когнитивно-семантической базы полисемии показывают, что концептуальная метафора и концептуальная метонимия вместе с полисемией представляют основные ментальные процессы, обеспечивающие развитие значения и порождение новых смыслов. При этом полисемия, практически полностью опираясь на первые два явления, в то же время становится катализатором всего процесса востребованности новых значений, так как свойственное языку стремление к экономии и потребность использовать уже имеющиеся и доступные языковые средства являются главными в человеческом общении.

Оставаясь основой полисемии, концептуальная метонимия и метафора получают наибольшую возможность для своего появления из антропоцентризма самой коммуникации и из человеческого опыта. Изучение их использования и развития на материале глагольной группы английского языка показывают неразрывную связь этих единиц с фреймовой структурой и различными трансформациями внутри нее.

Исследование показало, что наиболее продуктивным способом метонимического расширения глагола take является замена прототипичного «инструмента» [INSTRUMENTHand] на другую часть тела человека.

E.g. Three riders had taken me, not as a man takes a woman but from behind, as a dog takes a bitch. (MGGofTh, p. 521)

She took her seat again and glanced down at all the other applicants for the job. (ACPS, p.209)

Схема 1

Такой метонимический перенос наиболее ярко проявляется в маргинальных значениях глагола take, где как бы отсутствует процесс «taking» и вроде бы происходит его десемантизация. На самом же деле

исследуемый глагол, сочетаясь с отглагольными существительными sip, glance, bite и т.д., высвечивает, актуализированное ими значение краткости действия, одновременно сохраняя присущие ему значения «контакта» (руками, глазами, губами и пр.) и «удержания».

E.g. "Ah," said Witchfinder Sergeant Shadwell, and took another drag on his cigarette. (GNPTGO, p. 97)

No, go on, dear boy, take a look, please. (GNPTGO, p. 41)

Данные анализа полисемии глагола lake также подтверждают то, что в глагольной группе метонимия зачастую становится базой для развития метафоры. Например, механизм метонимического расширения глагола take, при котором ингерентный «инструмент» [INSTRUMENTHand] меняется на другие части тела агента, в случае замены одушевленного агента на неодушевленный, становится триггером для создания целой ветви новых метафорических значений.

Например, в семантической структуре глагола может сохраниться элемент [POSSESSION], но когда к нему добавляется элемент «направление» [DIRECTION] «инструмент» [INSTRUMENT] уходит в импликацию.

E.g. His clothing took fire, and for an instant the khal was clad in wisps of floating orange silk and tendrils of curling smoke, grey and greasy. (MGGofTh, p. 552)

Таким образом, процедура развития полисемии у глагола take состоит из следующих этапов:

1) Появление у базового значения [Takeproto] семы [POSSESSION] путем экспликации элемента «инструмент» [INSTRUMENTHand];

2) Добавление структурных элементов «путь» [PATH], «качество» [QUALITY], «местоположение» [LOCUS] к базовой структуре исследуемого глагола;

3) Замена инструмента «рука» (HAND) на другую часть тела, добавление структурного элемента «направление» [DIRECTION];

4) Замена одушевленного субъекта действия на неодушевленный;

5) Смещение фокуса во фрейме с «приобретения» [POSSESSION] на «перемещение» [MOVEMENT] и полное вытеснение инструмента. Появление новых структурных элементов «источник» [SOURCE], «цель» [GOAL], «местонахождение» [LOCATION], присущих глаголам движения.

6) Полное вытеснение прототипического значения «приобретение».

7) Вытеснение элемента «инструмент» [INSTRUMENT], с частичной десемантизацией глагола и переходом его в разряд детерми-

нантов времени или пространства.

Перечисленные этапы развития полисемии свидетельствуют о том, что многозначный глагол take стал примером радиальной категории, так как в нем происходит разрастание его семантической структуры с переходом ряда ее фреймов из одного концепта в другой. На схеме 2 показано образование новой ветви значений глагола take, которые стали развиваться в группе глаголов движения.

Схема 2

Agent«-.« -г- Tatep,0!B ~ [Possfssion] -г Instrument (Hand] - [Path] - [Quality] + [Locus]

Agents Таксисе — [Possession] - Instrument [part of bo<Jv] - [Path] ^[Locus] — [Direction]

Agenw» Take.,,

kgeofttiB *■ Take - [Movement] [Source] ->- [«

з

w

w

Итак, появление новых значений у глаголов, принадлежащих к одному классу, проходит по одинаковой схеме, что позволяет спрогнозировать пути дальнейшего развития их значений и что еще раз подтверждает регулярность концептуальной полисемии.

Разрастание семантической структуры глагола в результате перехода ряда ее фреймов из одного концепта в другой свидетельствует в то же время о том, что существуют некоторые ограничения на каждый вариант полисемии, потому что слова из-за своей семантики по-разному проходят весь процесс приобретения многозначности. А это значит, что могут быть разработаны правила, позволяющие спрогнозировать направления развития того или иного расширения значения в каждом конкретном случае.

В когнитивном понимании базовые компоненты фрейма - это выделенная фигура и фон, траектор и цель, профиль и база, фокус и пресуппозиция и др. Выделение фигуры в определенной ситуации мотивирует ее лингвистическую актуализацию и активирует коммуникацию.

Образная выделенность отличается от мотивированной выделен-

ности (салиентности), так как предполагает создание определенного препятствия для декодирования, основанного на самых разных языковых чертах, вызывающих избыточность. При обычной выделенное™ происходит выдвижение фигуры на каком-то фоне, или, другими словами, внимание говорящего фокусируется на каком-то компоненте ситуации. Возникновение же экспрессивности на основе образной выделенное™ объясняется противопоставлением фигуры и фона, в результате которого создается серьезное препятствие в декодировании, нарушающее правила общепринятого употребления.

Наиболее яркие примеры такого выдвижения проявляются в стилистических приемах зевгмы и игры слов. Когнитивную трактовку зевгмы как синкретического стилистического приема следует начинать с когнитивного понимания ситуации, которая актуализируется этими конструкциями. Если в одном предложении обычно объективируется одна ситуация, то в примерах с зевгмами все гораздо сложнее, потому что кроме метафоры, опирающейся на многозначность, в ней как в синкретическом приеме присутствует еще и нестандартное употребление синтаксической конструкции. Поэтому объяснение механизма зевгмы должно обязательно учитывать специфику события, которое ею описывается. А для полной корректности когнитивно-семантического анализа зевгмы следует обратиться к Теории события, принятой в когнитивной лингвистике.

События, в соответствии с их лингвистическими репрезентациями, можно разделить на простые, состоящие только из одного под-события, и сложные, состоящие из нескольких под-событий, каждое из которых может само по себе представлять самостоятельное событие.

Важным свойством события является его темпоральность, то есть оно может иметь некоторую протяженность или происходить мгновенно. Комбинация под-событий может также предстать в виде серии действий или изменений состояний.

В зависимости от структуры события можно выделить несколько видов зевгмы:

1. She possessed two false teeth and a sympathetic heart (HOWL). В этом предложении есть сложное событие с двумя под-событиями, развивающимися одновременно и в какой-то момент говорящий накладывает одно из них на другое. В результате получается пересечение частей фреймов с созданием стилистического эффекта, то есть происходит смещение фрейма (frame-shifting) в сторону описания внутреннего мира человека.

2. By the time I reached it (my house), the sun and my father had risen. Второй пример является образцом события, состоящего из под-

событий, объединенных дополнительным темпоральным маркером by the time I reached it, которые протекают параллельно: восход солнца и пробуждение человека.

3. The newly elected president took his oath and his seat. В третьем примере событие состоит из последовательных под-событий, то есть происходит небольшой темпоральный сдвиг между ними.

Если рассмотреть механизм зевгмы более подробно, то можно выделить два ее типа:

1) Первый тип характеризуется замещением компонента правой дистрибуции предиката таким же компонентом, обладающим контрастными характеристиками, то есть замена конкретного объекта абстрактным и наоборот.

2) В зевгмах второго типа происходит замещение компонента правой дистрибуции предиката другим компонентом, например, вытеснение компонента «объект» [OBJECT] компонентом «местоположение» [LOCATION], или замещение компонента «качество» [QUALITY] компонентом «местонахождение» [LOCATION] и т.д.

Рассмотрим примеры зевгмы первого типа с заменой объекта действия. Например,

She tracks sand in as well as ideas, and I have to sweep up after her two or three times a day.

[http://grammar.about.eom/od/rs/g/syIlepsisterm.htm]

Sub-event, - Agent (NP, [+Conc., +Anim.]) + Track + Object (NP2 [+Conc., +Inanim.]

Sub-event? —

Agent (NP, [+Conc".," +Anim.])+ Track" J + Object (NP3 [+Abstract])

Схематически это выглядит так:

Схема 3

В этой схеме Event обозначает описанное в зевгме событие, состоящее из двух под-событий sub-event! и sub-event2. В левой дистрибуции у предиката [Predicate] есть деятель [Agent], в правой же указан объект действия [Object], В первом под-событии происходит полная реализация всего фрейма, а во втором к готовой конструкции подсое-

диняется правая дистрибуция из другого события, которое генерируется параллельно. То есть говорящий имплицитно объединяет левую дистрибуцию первого под-события и его предикат с новой правой ди-

f

атрибуцией. Знак «обоюдонаправленная стрелка» * обозначает отношение тождества между агентами обоих под-событий. Знак «полая

стрелка» Л- указывает на изменение значения, происходящее в том фрейме, куда она направлена.

Общая модель всей фигуры иллюстрирует частичный параллелизм двух фреймов с одним многозначным глаголом. В результате замены обязательного элемента во фрейме глагола, а именно: замены конкретного объекта абстрактным, происходит умышленное столкновение его прямого значения с метафорическим, вследствие чего и возникает стилистический эффект.

Рассмотрим пример зевгмы второго типа с полным вытеснением одного из компонентов правой дистрибуции и заменой его на другой. Например,

And May's mother always stood on her gentility, and Dot's mother never stood on anything but her active little feet. (DCCB, p. 225)

Sub-event, - Agent (NP, [+Conc„ +Anim.]) + Stand On + Object (NP2 [+Abstract]

Sub-event? -

: Agent (NP, f'+Conc,,+Âmm.]) + Stand Ön ; + Location (NP3 [+Conc., +Inan.])

Структура этого события выглядит так:

Схема 4

В рассматриваемом примере наблюдается изменение аспектуаль-ного типа предиката. В своем базовом значении глагол stand обозначает состояние, заключающееся в сохранении вертикального положения с опорой на ноги. Обязательным компонентом фрейма будет «местонахождение» [LOCATION], Однако при замещении его другим - компонентом «объект» [OBJECT], предикат приобретает переходность и новое значение «придерживаться чего-то». Стилистический эффект

достигается благодаря неожиданному столкновению не только семантических, но и синтаксических структур.

Итак, в зевгме происходит совмещение или перекрещивание нескольких различных фреймов с частичным наложением семантических признаков. Говорящий генерирует высказывание, затем, в определенный момент, происходит семантический и синтаксический слом, который заставляет декодирующего вернуться в начало высказывания и найти элемент, вызывающий появление неоднозначной интерпретации. При этом ее моделирование с помощью когнитивно-семанти-еского анализа становится возможным при опоре на формальные описания когнитивно-семантической декомпозиции фреймов, актуализированных в конкретных лингвистических единицах. И именно исследование этих формул позволяет наиболее точно отразить механизм порождения экспрессивных значений в глагольной группе.

В игре слов действует отличный от зевгмы механизм, в котором происходит умышленное смешение разных представлений о ситуации и появление другого интерпретатора события, или отнесение фона к другому фрагменту картины мира.

Представим общую схему этого вида игры слов на примере схемы каламбура The Junior Quartet played Brahms last night. Brahms lost.

Схема 5

(The Junior Quartet) выделен на фоне «концертный зал» (concert hall). Он выполняет действие play над неким имплицированным «объектом» [OBJECT] (музыкальные инструменты), чтобы достигнуть «цели» [GOAL] (Brahms). Действие play содержит в импликации компонент «качество» [QUALITY], который в результате игры музыканта может эксплицироваться в одном из полярных свойств: good/bad. В параллельном же под-событии, генерируемом благодаря амбигуентности многозначного глагола play, на фоне «спортивная площадка» выделяется некий «агент», выполняющий действие над неким «объектом» [OBJECT]. В результате интерпретации игры слов возникает сумми-

рующий фрейм, объединяющий «цель» [GOAL] (Brahms) из первого под-события и «качество» [QUALITY] (lost) из второго.

Такое нарушение конвенционального порядка передачи события по правилам стилистики приводит к созданию стилистического эффекта.

Полученные результаты исследования свидетельствуют о несомненной перспективности применения когнитивно-семантических методик к анализу не только глагольных групп, но и других многозначных слов. А выделенные фреймовые структуры, стоящие за конкретными языковыми единицами, могут быть использованы для разграничения полисемии и омонимии. Анализ смоделированных лингвистических явлений открывает большие возможности для дальнейших исследований в области семантики, а также позволяет по-иному взглянуть на механизмы создания композиционности и генерирования сложных лингвистических структур и стилистических приемов.

Основные положения и результаты диссертационного исследования отражены в следующих публикациях автора:

Научные статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях (по перечню ВАК при Минобрнауки РФ):

1. Бродская, М.С. Об одном из механизмов полисемии в английском языке [Текст] / М.С. Бродская // Филологические науки. Вопросы теории и практики (входит в перечень ВАК). - Тамбов: Грамота, 2013. - № 9, ч. 1. - С. 32-36 (0,6 пл.).

2. Бродская, М.С. Полисемия и создание стилистического эффекта [Текст] / М.С. Бродская // Филологические науки. Вопросы теории и практики (входит в перечень ВАК). - Тамбов: Грамота, 2013. -№ 9, 4.2.-С. 49-51 (0,4 п.л.).

3.Бродская, М.С. О когнитивно-семантических механизмах зевгмы и игры слов [Текст] / М.С. Бродская // Филологические науки. Вопросы теории и практики (входит в перечень ВАК). - Тамбов: Грамота, 2013.-№ 11,ч. 1,-С. 41-44(0,4 п.л.).

Публикации в других изданиях:

4. Бродская, М.С. О роли полисемии в создании экспрессивности / [Текст] / М.С. Бродская // «Молодая наука - 2011: материалы региональной межвузовской научно-практической конференции студентов, аспирантов и молодых ученых. - Пятигорск: ПГЛУ, 2011.— Часть I. - С. 31-34 (0,2 п.л.).

5. Бродская, М.С. О роли полисемии и омонимии в создании стили-

стических приемов / [Текст] / М.С. Бродская // Университетские чтения — 2012: материалы научно-методических чтений ПГЛУ. - Часть И. - Пятигорск: ПГЛУ, 2012. - С. 15-20 (0,3 п.л.).

6. Бродская, М.С. О категориях полисемии в английском языке (на материале глаголов контакта/удара) / [Текст] / М.С. Бродская // Университетские чтения-2013: материалы научно-методических чтений ПГЛУ. - Пятигорск: ПГЛУ, 2013. - Часть II. - С. 17-22 (0,3 п.л.).

7. Бродская, М.С. О роли валентности в создании экспрессивного эффекта / [Текст] / М.С. Бродская // Молодая наука - 2013: материалы региональной межвузовской научно-практической конференции студентов, аспирантов и молодых ученых. - Пятигорск: ПГЛУ, 2013. - Часть I. - С. 51-54 (0,2 п.л.).

8. Бродская, М.С. О семантическом аспекте игры слов / [Текст] / М.С. Бродская // Молодая наука - 2013: материалы региональной межвузовской научно-практической конференции студентов, аспирантов и молодых ученых. — Пятигорск: ПГЛУ, 2013. -Часть I. - С. 54-57 (0,2 пл.).

9. Бродская, М.С. К вопросу о лингвистическом механизме переноса значений [Текст] / М.С. Бродская // Теоретические и прикладные аспекты исследования языков народов мира: материалы VII Международного конгресса «Мир через языки, образование, культуру: Россия - Кавказ - Мировое сообщество». (14-18 октября 2013 г.). Симпозиум XI. Пятигорск: ПГЛУ, 2013. - Часть II. - С. 13-18 (0,3 пл.).

Подписано в печать 31.03.2014 Формат 60x841/16. Бумага офсетная. Печать офсетная. Усл.печл. 1,4. Уч.-издл. 1,3. Тираж 100 экз. Заказ

Пятигорский государственный лингвистический университет 357532 Пятигорск, пр. Калинина 9 Отпечатано в Центре информационных и образовательных технологий

ПГЛУ

Текст диссертации на тему "Когнитивно-семантические аспекты полисемии в условиях экспрессивности английского глагола"

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ «ПЯТИГОРСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ

УНИВЕРСИТЕТ»

04201459061 На правах рукописи

БРОДСКАЯ МАРИЯ СЕРГЕЕВНА

КОГНИТИВНО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ПОЛИСЕМИИ В УСЛОВИЯХ ЭКСПРЕССИВНОСТИ АНГЛИЙСКОГО ГЛАГОЛА

Специальность 10.02.04 - германские языки

Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Научный руководитель -кандидат филологических наук, доцент Д.А. Аксельруд

Пятигорск - 2014

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ..............................................................................................................4

ГЛАВА I. ПРОБЛЕМА ПОЛИСЕМИИ В ЛИНГВИСТИКЕ............................12

1.1. Проблема полисемии в зарубежной лингвистике....................................15

1.2. Проблема полисемии в отечественном языкознании..............................21

1.2.1.Полисемия и широкозначность.............................................................22

1.2.2.Полисемия и омонимия.........................................................................25

1.3 Полисемия и когнитивная семантика........................................................28

ВЫВОДЫ ПО ПЕРВОЙ ГЛАВЕ..........................................................................35

ГЛАВА II. КОГНИТИВНО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ ПОЛИСЕМИИ........................................................................................................36

2.1. Семантика и виды полисемии....................................................................36

2.2. Соотношение полисемии и омонимии......................................................44

2.3. Амбигуентность и неопределенность.......................................................45

2.4. Полисемия и структура фрейма.................................................................58

2.4.1.Валентность и фреймовая структура....................................................58

2.4.2.Фреймовая структура как основа актуализации полисемии.............62

2.5. Технология когнитивно-семантического анализа

английского глагола take............................................................................79

ВЫВОДЫ ПО ВТОРОЙ ГЛАВЕ........................................................................102

ГЛАВА III. КОГНИТИВНО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ЭКСПРЕССИВНОСТИ, ОСНОВАННОЙ НА ПОЛИСЕМИИ.......................104

3.1. Концептуальная база полисемии.............................................................104

3.1.1.Концептуальная метонимия и полисемия.........................................104

3.1.4.Концептуальная метафора и полисемия............................................116

3.2. Полисемия, основанная на метонимическом расширении...................122

3.2. Полисемия, основанная на метафорическом расширении....................129

3.4. Полисемия и экспрессивность.................................................................138

3.5. Полисемия и зевгма...................................................................................143

3.6. Игра слов и полисемия..............................................................................156

ВЫВОДЫ ПО ТРЕТЬЕЙ ГЛАВЕ......................................................................166

ЗАКЛЮЧЕНИЕ....................................................................................................168

БИБЛИОГРАФИЯ...............................................................................................173

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ СЛОВАРЕЙ................................................194

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ ИЛЛЮСТРАТИВНОГО МАТЕРИАЛА.............195

ИНТЕРНЕТ-ИСТОЧНИКИ.................................................................................196

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ.................................................................................198

ВВЕДЕНИЕ

Проблема многозначности слова наряду с проблемой структуры его отдельного значения долгое время являлась одним из самых дискутируемых вопросов семасиологии и лингвистики вообще [Stern, 1931; Ullmann, 1962; Ginzburg, et. al., 1966; Lyons, 1977]. Наиболее крупные работы по полисемии были написаны во второй половине прошлого века [Апресян, 1974; Никитин, 1974; Шмелев, 1977; Уфимцева, 1986; Wittgenstein, 1953; Katz, Fodor, 1963; Fodor, 1975; Wierzbicka, 1996]. Но в последнее время вопросы полисемии оказались обойденными вниманием исследователей. Практически для всех работ, написанных в XX веке и в новое время характерно обращение к проблемам противопоставления полисемии и омонимии [Апресян, 1974; Зализняк, 2004; Кобозева, 2004], моносемности и полисемности [Ruhl, 1989; Crossley et. al., 2010], многозначности и широкозначности [Амосова, 1963; Лайонз, 1977; Ко-лобаев, 1983; Архипов, 2001; Малютина, 2007; Плесская, 2012], и попыткам выявить критерии их разграничения. Появился ряд работ по полисемии в языках различных типов или посвященных описанию конкретных ее участков, ограниченных частеречными рамками [Кубрякова, 2012]. Параллельно с этой проблемой рассматривались проблемы аналогии и тождества. Само существование полисемии признавалось лишь на лексическом уровне. А при н аличии неоднозначности в синтаксических структурах их предлагалось называть омонимичными, а не многозначными. Как показало дальнейшее развитие науки, признание только лексической полисемии нельзя назвать исчерпывающим, потому как есть еще, как минимум, лексико-грамматическая полисемия, и существует когнитивно-семантическая полисемия [Демьянков, 1994; Geeraerts, 1997; Рахилина, 2000; Кубрякова, 2008; Rosch, 1973; 1975; Rosch, Mervis, 1975; Smith, Medin, 1981; Fillmore, 1982; Lakoff, 1987; Brugman, 1988; Brugman, Lakoff, 1988; Jackendoff, 1990; Lakoff, 1999; Evans, 2006].

Актуальность данной работы обосновывается теоретической неразработанностью когнитивно-семантической базы полисемии как одного из базо-

вых ментальных процессов, способствующего изменению и развитию значения, в результате чего остался практически неописанным когнитивный механизм развития многозначности и не определена роль полисемии в создании экспрессивности. Исходя из того, что основной проблемой коммуникации является лингвистическая и контекстуальная неоднозначность выражения, становится совершенно понятным, что существенные потери важной информации происходят при расхождении актуализированного значения с замыслами говорящего. Учитывая этот факт и то, что традиционные классические методы анализа значения слова не дают возможности адекватно декодировать неоднозначный текст, появилась необходимость применения более современных подходов, и, в частности, когнитивно-семантической методики для определения механизма функционирования полисемии. Выявление ментальных структур, стоящих за многозначными выражениями и определение их компонентного состава, а также правил генерирования этих единиц позволят снять многие препятствия при создании образцов искусственного интеллекта, современных словарей и машин-переводчиков.

Научная новизна работы состоит в том, что при принятии за основу современных семантических классификаций глагола в английском языке, были использованы когнитивно-семантические методики декомпозиции ментальных структур, объективированных многозначными единицами, и была доказана связь между различными вариантами полисемии и видами фреймов, лежащих в основе глагольных групп с полисемантичным глаголом. Параллельно с этим были выявлены трансформации фреймов, которые способствовали развитию концептуальной метонимии и метафоры и приводили к образованию новых экспрессивных значений. Было доказано также, что когнитивно-семантическая база таких синкретических стилистических приемов как зевгма и игра слов или состоит из групп фреймов с перекрещивающимися и смещенными структурами, или же опирается на транспонирование частей когнитивного события в другую ситуацию или другой фрагмент картины миры.

Объектом исследования стали глагольные группы с многозначным вершинным глаголом в английском языке.

В качестве предмета исследования выступили варианты полисемии глаголов в глагольной группе английского языка, объективирующих соответствующие фреймы и стилистические и экспрессивные средства, возникающие в результате сгенерированной полисемии.

Целью исследования является описание полисемии с применением когнитивно-семантического подхода, выявление механизма взаимодействия различных значений многозначного слова в соответствии с прагматическими и коммуникативными задачами и определение соотношений между концептуальной метафорой, метонимией и полисемией, а также установление когнитивно-семантической базы экспрессивности и ряда стилистических приемов, опирающихся на полисемию.

Целью исследования обусловлены следующие его основные задачи:

- предоставить теоретическую и методологическую базу исследования;

- описать явления полисемии и отграничить ее от омонимии и широко-значности;

- выявить связи многозначности английского глагола со структурой фреймов, объективированных глагольными значениями;

-выявить прототипичный фрейм и его варианты, связав деформации фреймов с приращением новых смыслов;

- определить когнитивно-семантическую базу экспрессивности;

-выявить роль полисемии в создании экспрессивности и образовании

стилистических приемов зевгмы и игры слов.

Решение поставленных задач обусловило применение комплекса методов исследования, включающего метод когнитивно-семантического анализа, семантической декомпозиции, когнитивного моделирования, интерпретационный метод, метод компонентного анализа, контекстуального анализа, стилистического и количественного анализа.

Теоретической и методологической базой исследования послужили:

фреймовая семантика [Чейф, 1975; Fillmore, 1982], когнитивная грамматика [Langacker, 1991], когнитивная семантика [Lakoff, Johnson, 1980], теория прототипов [Rosch, 1973; 1975; Rosch, Mervis, 1975; Smith, Medin, 1981; Lakoff, 1987; Демьянков, 1994; Рахилина, 2000] теория воплощенного мира и лекси-ко-концептуальных моделей [Jackendoff, 1990], когнитивная теория события [Rappaport, Levin, 1998; Talmy, 2000], теория концептуальной метафоры и метонимии [Lakoff, Johnson, 1980; Lakoff, Turner, 1989; Lakoff, 1993], семантические классификации глаголов [Vendler, 1967; Levin, 1993], теория регулярной полисемии [Апресян, 1971].

Теоретическая значимость работы заключается в теоретической разработке полисемии как триггера (запускающего механизма) процесса востребованности новых значений и как когнитивно-семантической основы возникновения экспрессивности в глагольной группе. Это положение обосновывается выявлением прототипичной фреймовой структуры, актуализированной различными значениями многозначного глагола, и определением зависимости этих значений от различных деформационных процессов, протекающих во фрейме. Значимость исследования состоит в описании стилистических приемов зевгмы и игры слов как синкретических явлений, соединяющих многозначность со специфической синтаксической структурой и опирающихся на транспонирование фреймовых структур из одного концепта в другой или из одного ментального фрагмента картины мира в другой.

Практическая ценность работы определяется возможностью использовать полученные результаты для оптимизации лексикографического описания многозначных лексем, для совершенствования методик машинного перевода, для применения основных положений и материалов диссертации в практике преподавания ряда лингвистических дисциплин (спецкурсов по стилистике, по когнитивной лингвистике, по фреймовой семантике и в курсе лексикологии). Кроме того, возможно использование результатов когнитивно-семантического анализа в практике преподавания английского языка при анализе явлений полисемии и омонимии в речи.

На защиту выдвигаются следующие положения:

1. Полисемия в глагольной группе в английском языке наиболее адекватно может быть описана при применении когнитивного подхода, который рассматривает ее как концептуальный феномен, проявляющийся в лексических единицах, сгруппированных вокруг какого-то прототипа и образующих многозначные концептуальные категории особого типа - радиальные категории. Радиальные категории характеризуются связанностью значений при помощи общих когнитивных принципов и формализуются в радиальных сетях.

2. В многозначной глагольной группе объективируются фреймы, репрезентирующие стереотипную ситуацию, поэтому актуализированная ими полисемия считается регулярной. Обязательными информационными компонентами фрейма являются единицы, обозначающие событие. Событие в когнитивном описании состоит из предикатного слова, субъекта и объекта ситуации, а также элементов, обозначающих путь, инструмент, локацию, цель, время и др.

3. Источниками полисемии у английского глагола становятся лабильность и адаптивность слотов во фреймовой структуре, допускающие их замещения филлерами с разными семантическими характеристиками, которые вызывают различные модификации фреймовых структур вплоть до преобразования их во фреймы другого концепта и создания новых дополнительных значений.

4. Деформация прототипической структуры фрейма в конвенциональном употреблении не должна быть значительной, чтобы не вызывать противодействие контекста или когнитивно-прагматический антагонизм. Наличие умышленно созданного когнитивно-семантического и прагматического конфликта между значениями многозначного слова и контекстом ведет к созданию стилистического эффекта с приращением экспрессивного значения.

5. Полисемия, являющаяся наряду с концептуальной метафорой и концептуальной метонимией одним из основных ментальных процессов, становится катализатором развития значения и порождения новых смыслов,

а возможность ее появления обусловлена антропоцентризмом самой коммуникации и человеческого опыта.

6. В когнитивном понимании выделение фигуры в определенной ситуации мотивирует ее лингвистическую актуализацию и активирует коммуникацию. В то время как образная выделейность отличается от мотивированной выделенности (салиентности), потому что создает определенные препятствия для декодирования, возникновение экспрессивности на ее основе объясняется именно наличием этого препятствия, сгенерированного в нарушение традиционного употребления.

7. Полученная на фоне экспрессивности зевгма опирается в когнитивном плане на смещенные или перекрещивающиеся фреймы с частичным наложением семантических признаков, объективируемые параллельными синтаксическими структурами.

8. Игра слов отличается от зевгмы тем, что в ее механизме происходит умышленное смешение различных представлений о реальной ситуации и появление в результате еще одной ментальной репрезентации картины мира или другого интерпретатора события, или отнесения фона события к другому фрагменту картины мира. А такое нарушение установленного порядка формирования события по правилам стилистики приводит к созданию стилистического эффекта.

Материалом исследования послужили предложения и минимальные текстовые единицы с многозначными английскими глаголами, полученные в результате сплошной выборки из художественных, публицистических и политических текстов, из Интернет-источников и словарей (общим объемом 3591 страница). Всего - 2839 примеров.

Апробация работы: основные научные положения и результаты диссертационного исследования отражены в 9 публикациях автора, из них 3 публикации в изданиях, рекомендованных ВАК РФ:

1. Бродская, М.С. Об одном из механизмов полисемии в английском языке [Текст] / М.С. Бродская // Филологические науки. Вопросы теории и

практики (входит в перечень ВАК). - Тамбов: Грамота, 2013. - № 9, ч. 1. -С. 32-36.

2. Бродская, М.С. Полисемия и создание стилистического эффекта [Текст] / М.С. Бродская // Филологические науки. Вопросы теории и практики (входит в перечень ВАК). - Тамбов: Грамота, 2013. - № 9, ч. 2. - С. 49-51.

3. Бродская, М.С. О когнитивно-семантических механизмах зевгмы и игры слов [Текст] / М.С. Бродская // Филологические науки. Вопросы теории и практики (входит в перечень ВАК). - Тамбов: Грамота, 2013. - № 11, ч. 1. -С. 41-44.

Материалы диссертационного исследования нашли отражение на международных и региональных конференциях: «Молодая наука» (Пятигорск, 2011; 2013); «Университетские чтения» (Пятигорск, 2012; 2013); Теоретические и прикладные аспекты исследования языков народов мира. Симпозиум XI (часть 2). Материалы VII Международного конгресса «Мир через языки, образование, культуру: Россия - Кавказ - Мировое сообщество» (Пятигорск, 2013).

Цели и задачи диссертационного исследования предопределили его структуру. Диссертация состоит из Введения, трех глав, Заключения, Библиографического списка, Списка использованных словарей, Списка источников иллюстративного материала и Списка сокращений.

Во Введении определяются предмет и объект исследования, обосновываются актуальность и научная новизна работы, формулируются основная цель, задачи и методы исследования, приводятся положения, выносимые на защиту, оценивается теоретическая и практическая значимость диссертации.

В Первой главе «Проблема полисемии в лингвистике» рассматриваются различные подходы к проблеме полисемии в лингвистике, выделяются спорные вопросы и определяются возможности применения современных методик анализа к проблеме многозначности.

Во Второй главе «Когнитивно-семантические основания полисемии» выделяются различные виды полисемии, описываются когнитивно-

семантические структуры, предопределяющие ее появление, выявляется зависимость фреймовой структуры от качественных характеристик вершины глагольной группы и в качестве примера проводится детальный когнитивно-семантический анализ многозначного глагола take.

В Третьей главе «Когнитивно-семантические аспекты экспрессивности, основанной на полисемии» рассматри