автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Полисемия глаголов деструкции в русском и английском языках

Полный текст автореферата диссертации по теме "Полисемия глаголов деструкции в русском и английском языках"

На праваэгрукописи

Султанова Алина Петровна

ПОЛИСЕМИЯ ГЛАГОЛОВ ДЕСТРУКЦИИ В РУССКОМ И АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКАХ

10.02.20 - сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Казань - 2008

□□345

003451892

Работа выполнена на кафедре романо-германской филологии государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Казанский государственный университет им. В. И. Ульянова-Ленина». Научный руководитель - доктор филологических наук профессор

Арсентьева Елена Фридриховна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук профессор

Байрамова Луиза Каримовна

кандидат филологических наук доцент Буланова Лейсан Наилевна

Ведущая организация - государственное образовательное

учреждение высшего профессионального образования «Казанский государственный энергетический университет»

Защита состоится «2Ъ> ноября 2008 года в «9» часов на заседании диссертационного совета Д.212.081.05 по присуждению ученой степени доктора филологических наук при государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Казанский государственный университет им. В. И. Ульянова-Ленина» по адресу: 420008, г. Казань, ул. Кремлевская, 18, корпус 2.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке им. Н. И. Лобачевского при государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Казанский государственный университет им. В. И. Ульянова-Ленина».

Автореферат разослан « 18 » октября 2008 г. Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Для современной лингвистики чрезвычайно актуальным является исследование типологических характеристик семантических универсалий. Одной из важнейших семантических универсалий является регулярная многозначность и вторичная лексическая номинация, разновидностью которой выступает метафора. Исследование вторичной метафорической номинации с позиции регулярной многозначности позволяет обнаружить как общие закономерности в развитии лексики языка, так и ярко выраженные особенности в эволюции словарного состава разных языков.

Актуальность настоящего исследования обусловлена все более возрастающим интересом к регулярным вторичным значениям (в сфере глагольной семантики), к метафоре, а также необходимостью сопоставительного анализа регулярных метафорических значений, развиваемых глаголами, в двух разносистемных языках с целью выявления универсальных и специфических черт.

Объектом настоящего исследования являются непроизводные глаголы русского и английского языков, первичные значения которых обозначают деструкцию.

Предметом настоящего исследования является семантическая классификация русских и английских полисемантов с первичным значением деструкции, метафорическая номинация и регулярная семантическая деривация в глагольной лексике со значением деструкции.

Целью данной работы является сопоставительный анализ моделей регулярной семантической деривации, объединяющих регулярные метафорические значения, развиваемые глаголами с первичным значением деструкции в русском и английском языках, обнаружение общих и специфичных черт ЛСГ глаголов, описание семантики глаголов двух неродственных языков.

Целостность и системность данной работы предопределяется следующими задачами:

1) определение теоретической базы исследования;

2) отбор русских и английских глаголов с первичным значением деструкции на основе фронтального анализа одноязычных и двуязычных толковых словарей;

3) выявление функционально-номинативной специфики глаголов с первичным значением деструкции в русском и английском языках;

4) проведение семантической классификации глаголов деструкции по первичному значению в русском и английском языках;

5) выявление межъязыковых семантических корреляций глаголов с первичным значением деструкции в русском и английском языках;

6) деривационный анализ регулярных метафорических значений глаголов с первичным значением деструкции в русском и английском языках;

7) описание моделей регулярной семантической деривации в русском и английском языках;

8) выявление межъязыковых регулярных деривационных корреляций глаголов с первичным значением деструкции в русском и английском языках;

9) определение общего и специфичного в группе глаголов с первичным значением деструкции в русском и английском языках по всем указанным параметрам.

Методы исследования. Основными методами являются: метод анализа словарных дефиниций, метод компонентного анализа, метод развернутых определений, сопоставительный метод. Метод компонентного анализа в исследованиях семантики русских и английских глаголов деструкции имеет одно из приоритетных значений. Однако в силу специфики словарных дефиниций некоторых лексем метод компонентного анализа не дает точного представления о семантической структуре рассматриваемого полисеманта и, соответственно, поставленные задачи не выполняются. Метод развернутых определений направлен на уточнение составляющих семантической структуры полисеманта, характеризующейся сложностью и многокомпонентностью. Данный метод использовался в процессе подготовительного этапа данной исследовательской работы. Широко использовался количественный метод, позволяющий передать соответствующую картину о ведущих номинативных, семантических, деривационных, функционально-стилистических

закономерностях русских и английских глаголов с первичным значением деструкции.

На сегодняшний день уже создана впечатляющая теоретическая база по изучению проблемы регулярной полисемии в русском и романо-германском языкознании. Это работы Ю. Д. Апресяна, Д. Н. Шмелева, Н. И. Бахмутовой, Н. В. Багичевой, Л. А. Новикова, И. А. Стернина, А. П. Чудинова, Е. В. Падучевой, В. Б. Гольдберг, Б. П. Кобрицова, Л. М. Васильева, Е. Л. Гинзбург, И. А. Голубовской, Т. М. Дупяк, Е. А. Кожемяковой, И. Г. Ольшанского, Т. А. Петрущенковой, В. Н. Прохоровой, Н. М. Шишкиной, Р. М. Гайсиной, Г. Н. Скляревской, Э. В. Кузнецовой, М. М. Покровского, Ж. П. Соколовской, К. А. Ивановой, В. К. Харченко, Н. А. Боровиковой, Т. А. Потапенко, И. А. Долгих,

A. Н. Шрамма, В. Г. Гака, С. Ульманна, Т. И. Новоселовой, Г. И. Михалева, С. К. Сеидмамедовой, А. А. Потебни, Н. А. Лукьяновой, Т. В. Матвеевой, Н. П. Потаповой, Н. М. Светличной, 3. Ю. Петровой, Т. Ф. Сапроновой, А. А. Кретова, Н. Б. Руженцевой, Т. Д Сергеевой, В. Д. Черняк, Н. П. Сидоровой, М.

B. Марчук, Т. А. Алексенко, Н. В. Никитина, Е. П. Поцыбиной, С. И. Камеловой, Е. Ю. Ваулиной, Т. Н. Омельяненко, О. Ю. Буйновой, Г. И. Кустовой, М. Н. Лапшиной, И. В. Световидовой, О. Ю. Герви, Д. С. Мухортова, Н. С. Карповой и других исследователей.

Глаголы с деструктивной семантикой привлекали внимание исследователей в разное время с точки зрения их семантической структуры, лексической и синтаксической сочетаемости, деривационных связей, часто также в качестве вспомогательного материала в описании каких-либо языковых аспектов (морфологии, грамматики, синтаксиса, стилистики). Отдельные глаголы со значением разрушения в том или ином аспекте в русском языке рассматривались авторами книги «Языковая номинация», А. М. Зализняк, Д. Н.

Шмелевым, А. А. Уфимцевой, Ю Д. Апресяном, Г. А. Кустовой, Л. П. Крысиным, 3. Ю. Петровой, Е. В. Падучевой, С. Б. Козинец, Т. Д. Сергеевой, в английском языке - И. В. Сентенберг, Л. Ю. Мироновой, Б. в. Ри1тап, Е. В. Дикусаровой, А. И. Клишиным. Известны работы, которые освещают частные подгруппы ЛСГ глаголов деструкции, например, глаголы нанесения удара (Ю. В. Фоменко), лишения жизни (в русском языке - И. В. Ивлиев, в английском языке - Ъ. УепсЦег, Б. в. Ри1тап, В. Б. Гольдберг), отделения (в русском языке -Л. Ф. Клеопатрова), горения (в русском языке - В. Д. Черняк), изменения поверхности объекта (в английском языке - С. И. Назаров), разделения (в русском языке - Н. А. Боровикова, в английском языке - 3. В. Данилова). Ряд авторов анализируют глаголы деструкции в рамках более крупных классов, например, таких, как класс глаголов обработки (Т. А. Новоселова), глаголов действия (Т. А. Кильдибекова), глаголов физического воздействия на объект (Л. Г. Бабенко, Т. А. Потапенко, А. П. Чудинов). В русском языке лексико-семантическое поле глаголов деструкции исследовалось с точки зрения семантической структуры Ф. Г. Фаткуллиной, в английском языке - О. В. Валько, в немецком языке - Е. В. Разовой. Глаголы деструкции выделялись в отдельную ЛСГ М. В. Прокоповым, Т. А. Потапенко, Э. X. Сувановой, Л. Г. Бабенко, Ф. Г. Фаткуллиной, Е. В. Разовой.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Семантическая классификация показала, что глаголы деструкции в обоих языках проявляют большую степень сходства в первичной номинации действительности, что объясняется сходством в восприятии действительности, общностью процесса разрушения как объекта номинации, необходимостью отразить этот процесс, его характеристики лексическими средствами языка. В обоих языках к основным видам разрушения относится разрушение при помощи нанесения удара и при помощи острого, режущего инструмента.

2. Регулярные метафорические значения глаголов деструкции объединяются моделями регулярной семантической деривации, которые являются правилом образования вторичных метафорических номинаций, называющих различные виды деятельности и процессы, имеющие место в объективной действительности.

3. Модели регулярной семантической деривации в русском и английском языках характеризуются общностью и спецификой, проявляющихся в общем или различном направлении развития семантики глаголов деструкции в обоих языках. Общность и специфика моделей регулярной семантической деривации характеризует универсальное и уникальное в структуре метафоры в языке различных этносов.

4. Общее в моделях регулярной семантической деривации детерминируется, во-первых, одинаковой деривационной базой, т.е. принадлежностью глаголов, развивающих регулярные метафорические значения, к одной ЛСГ, а, во-вторых, общностью образов, лежащих в основе единиц, использующихся во вторичной номинации, обусловленных единым восприятием действительности. Национально специфичное в моделях семантической деривации обусловлено разным языковым сознанием, воспринимающим и организующим

концептуализацию мира определенным образом, и соответственно, разными видами деятельности, моделями поведения, являющимися приоритетными для русского или английского этноса.

5. Функционально-стилистический анализ показал, что данная группа исследуемых глаголов и модели регулярной семантической деривации неоднородны с точки зрения принадлежности к разным стилям. Однако в обоих языках глаголы деструкции принадлежат в основном к межстилевой лексике. Модели регулярной семантической деривации русского и английского языков характеризуются принадлежностью к межстилевой и разговорной лексике.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые детальному сопоставительному изучению подвергаются регулярные метафорические значения глаголов с первичным значением деструкции в комплексе и взаимосвязи их функциональных, семантических и деривационных особенностей в русском и английском языках.

Теоретическая значимость. Выявленные закономерности в образовании регулярных вторичных метафорических значений глаголов деструкции позволяют изучить и разработать когнитивные правила, на основании которых можно прогнозировать пути развития глагольной семантики, а также определить набор метафорических моделей поведения, образа жизни, характерного для того или иного этноса.

Практическая значимость. Результаты исследования могут быть использованы при составлении одно- и двуязычных словарей, учебно-методических пособий по сопоставительной лексикологии, для разработки спецкурсов для студентов, изучающих английский и русский языки, в прикладной лексикографии, направленной на автоматическую обработку текста. Кроме того, результаты нашего исследования представляют интерес для теории концептуальной метафоры, возникшей и получившей широкое распространение в США и в настоящей время разрабатываемой в отечественной лингвистике.

Материал исследования был извлечен методом сплошной выборки из толковых словарей русского и английского языков.

Апробация работы. Основные положения данного исследования нашли отражение в публикациях в сборнике международной научной конференции «Межкультурная коммуникация. Типология языков. Теория перевода» (Москва-Казань, 2004), в сборнике международной научной конференции «Русская и сопоставительная филология: состояние и перспективы» (Казань, 2004), в сборнике всероссийской научной конференции с международным участием «Антропоцентрическая парадигма лингвистики и проблемы лингвокультурологии» (Стерлитамак, 2006), в сборнике международной научной конференции «В. А. Богородицкий: научное наследие и современное языковедение» (Казань, 2007), в сборнике международной научной конференции «Языковая семантика и образ мира» (Казань, 2008), на ежегодных научных конференциях Казанского государственного университета в 2006-2008 годах, на международной научно-практической конференции Татарского государственного гуманитарно-педагогического университета

«Сопоставительная филология и межкультурная коммуникация на современном этапе» (Казань, 2008).

Структура работы определяется задачами исследования. Она состоит из введения, трех глав, заключения, списка принятых в работе сокращений, списка лексикографических источников и списка научной литературы.

Содержание работы

Во введении обоснована актуальность поставленной проблемы; определены материал, объект, предмет и методы исследования; обозначены цель и определяемые ею задачи работы; отмечена научная новизна диссертации, ее теоретическая и практическая значимость; сформулированы положения, выносимые на защиту, и приведены сведения об апробации работы.

В главе 1 «Семантическая классификация глаголов деструкции в русском и английском языках» представлено теоретическое обоснование проблемы семантической классификации глаголов, осуществляется обзор научной литературы, освещающей проблемы семантической классификации глаголов с первичным значением деструкции, и методов семантической классификации глагольной лексики, анализируется семантическая структура русских и английских глаголов деструкции, проводится сопоставительный внутриязыковой и межъязыковой анализ семантической классификации глаголов деструкции в обоих языках, выявляются общие и специфичные черты в семантической классификации глаголов в обоих языках, и методом количественного анализа определяются наиболее частотные лексемные характеристики глаголов деструкции.

Семантическая классификация глаголов исследуемой ЛСГ осуществлена на основе их первичных значений, включающих категориально-лексическую сему «разрушать». Категориально-лексическая сема составляет семантическую основу группы и в каждом отдельном члене группы уточняется с помощью ядерных, субъядерных и дифференциальных сем.

В обоих языках были выделены следующие лексико-семантические подгруппы:

I. Лексико-семантическая подгруппа глаголов деструкции с акцентировкой ядерной семы разрушения выраженным и невыраженным способом (и орудием) действия.

II. Лексико-семантическая подгруппа глаголов деструкции с акцентировкой ядерной семы уничтожения выраженным и невыраженным способом (и орудием) действия.

III. Лексико-семантическая подгруппа глаголов деструкции с акцентировкой ядерной семы лишения жизни выраженным и невыраженным способом (и орудием) действия.

IV. Лексико-семантическая подгруппа глаголов деструкции с акцентировкой ядерной семы повреждения объекта выраженным и невыраженным способом (и орудием) действия.

V. Лексико-семантическая подгруппа глаголов деструкции с акцентировкой ядерной семы ранения объекта выраженным и невыраженным способом (и орудием) действия.

Внутриязыковой и межъязыковой анализ выделенных лексико-семантических подгрупп показал следующее.

В обоих языках выделяются глаголы деструкции выраженным способом (и орудием) действия и глаголы деструкции невыраженным способом действия. Исключением является подгруппа глаголов повреждения в английском языке, которая представлена лишь глаголами повреждения невыраженным способом (и орудием) действия.

В обоих языках семантическое объединение глаголов деструкции невыраженным способом действия включает микрогруппы с акцентировкой следующих дифференциальных сем: а) 'измельчать объект' (молоть; pulverize), б) 'делить объект на части' (ломать, треснуть, break, snap)-, в) 'разрушить объект до основания' (громить, крушить, destroy, zap, demolish)', г) 'удалить объект' (устранить, исключить; eliminate, delete)', д) 'прекращать существование кого-либо' (губить, убить, kill, slaughter, slay)-, е) 'перестать жить (об одушевленном субъекте)' (мереть, гибнуть; die, perish)', ж) 'повреждать объект' (портить, коверкать, spoil)', з) 'ранить объект' (калечить, увечить, hurt, mangle, mutilate), и) 'уничтожить объект' (уничтожить, истребить, annihilate, eradicate, extirpate).

В обоих языках семантическое объединение глаголов деструкции выраженным способом действия включает группировки с акцентировкой следующих субъядерных сем: а) 'разрушать при помощи нанесения удара (ударов) гибким инструментом (плетью, кнутом), рукой или каким-либо предметом в руке (палкой), копыт, рогов, ног' (бить, хлестать, бодать, лягать; hit, strike, kick, butt, lash, flog)', б) 'разрушать при помощи давления' (давить, жать, мять, комкать, press, squeeze, crumple)', в) 'разрушать при помощи сгибания' (гнуть, корежить; bend, warp)', г) 'разрушать при помощи рывка, резкого движения' (рвать, терзать, tear, rend, lacerate)', д) 'разрушать при помощи трения' (тереть, скрести; rub, scrape)', е) 'разрушать при помощи горения, сгорания' (жечь, палить; burn, scorch, sear)', ж) 'разрушаться вследствие воздействия природных условий' (гнить, киснуть, вянуть, блекнуть, decay, rot, wilt, wither)', з) 'разрушать при помощи острого, режущего инструмента (ножа, топора, ножниц, машинки)' (резать, рубить, пороть, колоть, царапать, cut, chop, hew, prick, scratch)', и) 'разрушать при помощи зубов' (грызть, кусать, жевать, bite, nibble, gnaw, champ)', к) 'уничтожать при помощи горения' (жечь, папить, burn, sear, singe); л) 'уничтожать при помощи погружения в воду' (топить, тонуть; scuttle, drown, sink)', м) 'лишать жизни при помощи удушения, погружения в воду, огнестрельного оружия' (топить, душить, стрелять, палить, drown, strangle, shoot)-, н) 'ранить при помощи острого инструмента, зубов, щипания' (щипать, кусать, щемить; pinch, bite).

В английском языке, помимо указанных группировок, также присутствуют группировки глаголов с акцентировкой следующих субъядерных сем: 'разрушать при помощи скручивания' (tweak, wring, twist), 'уничтожать при

помощи трения' (efface, erase), 'уничтожать при помощи взрыва' {explode), 'ранить при помощи рывка, трения, кипящей водой или паром' (chafe, maul, lacerate, scald), 'разрушать при помощи нанесения удара (ударов) ладони, кулаков' (slap, thump, punch), 'разрушать твердый неорганический объект' (corrode, erode), 'при помощи хирургической операции' (excise), 'давить, превращая объект в мягкую массу' (mash, squash), 'давить, размельчая объект' (crush, grind). В русском языке также имеются глаголы с акцентировкой следующих субъядерных сем: 'лишать жизни при помощи ядовитого вещества' (травить) и 'лишать жизни при помощи удара оружием' (разить), 'повреждать при помощи раскапывания' (ковырять).

В целом глаголы с первичным значением деструкции в обоих языках делятся на: 1) одни и те же лексико-семантические подгруппы; 2) внутри лексико-семантических подгрупп делятся в основном на одни и те же семантические группировки и микрогруппы с небольшими отличиями.

Среди русских и английских глаголов деструкции выраженным способом действия выделяются наиболее малочисленные и наиболее многочисленные группы глаголов.

В русском и английском языках наиболее многочисленными являются лексико-семантические группировки глаголов нанесения удара (в русском языке - 19,2%, в английском языке - 21,1% от количества глаголов деструкции выраженным способом (и орудием) действия) и глаголов разрушения при помощи острого, режущего инструмента (в русском языке - 19,2%, в английском языке - 21,1% от количества глаголов деструкции выраженным способом (и орудием) действия). В русском языке на втором месте по численности находится группировка глаголов деструктивного воздействия природных условий (8,3%), разрушения при помощи рывка, резкого движения (8,3%), разрушения при помощи давления (8,3%), лишения жизни выраженным способом действия (8,3%). В английском языке - группировка глаголов деструктивного воздействия природных условий (9,2%). На третьем месте в русском языке по численности находится лексико-семантическая группировка глаголов разрушения при помощи огня (7,1%). В английском языке -группировка глаголов разрушения при помощи давления (7,3%) и группировка глаголов ранения выраженным способом действия (7,3%). Самой малочисленной в русском языке является лексико-семантическая группировка глаголов повреждения выраженным способом действия (1,2%); в английском языке - группировка глаголов деструкции при помощи огня (3,7%). В английском языке отсутствует группировка глаголов повреждения выраженным способом действия.

Среди глаголов деструкции невыраженным способом действия в русском и английском языках наиболее многочисленной является группировка глаголов с акцентировкой ядерной семы разрушения объекта (в русском языке - 40%, в английском языке - 46,8% от количества глаголов деструкции невыраженным способом (и орудием) действия). На втором месте в русском языке находится группировка глаголов лишения жизни (24%), в английском языке -группировка глаголов уничтожения (18,8%), лишения жизни (18,8%). На

третьем месте по численности в русском языке находится группировка глаголов уничтожения объекта (20%), в английском языке - группировка глаголов ранения (12,5%). Самыми малочисленными группировками глаголов деструкции невыраженным способом действия в русском языке являются лексико-семантические группировки глаголов повреждения объекта (8%), ранения объекта (8%), в английском языке - группировка глаголов повреждения (3,1%).

Данные количественно-сравнительного анализа позволяют сделать следующие выводы. Во-первых, для русскоязычного и англоязычного сознания процесс деструкции представляется как разрушение объекта определенным способом действия, а именно: при помощи нанесения удара или при помощи острого, режущего инструмента. Во-вторых, для русского языка самой малочисленной является лексико-семантическая группировка глаголов повреждения выраженным способом действия. Самой малочисленной в английском языке является лексико-семантическая группировка глаголов разрушения при помощи огня, а группировка глаголов повреждения выраженным способом действия вообще отсутствует.

Выделенные лексико-семантические подгруппы, группировки и микрогруппы в соответствии с акцентировкой ядерных, субъядерных и дифференциальных сем были проанализированы с точки зрения межъязыковой эквивалентности и лакунарности отдельных лексем русского и английского языков. В результате данного анализа был сделан вывод о некоторой степени различия лексемного состава членов, образующих ЛСГ деструкции русского и английского языков, при более или менее одинаковой структуре самой ЛСГ деструкции в рассматриваемых языках. Это обнаруживается в наличии или отсутствии межъязыковых эквивалентных корреляций глаголов.

Большая степень межъязыковой эквивалентности наблюдается в целом во всех выделенных лексико-семантических группировках. Такое межъязыковое сходство детерминируется тем, что типы и виды деструктивных действий широко представлены в обоих языках в силу своей важности с точки зрения универсально значимого обозначения деструкции. Наряду с межъязыковым сходством в выделенных лексико-семантических группировках обнаруживаются незначительные различия, которые обусловлены морфологическими особенностями членов, составляющих данную ЛСГ, например, лексико-семантическую группировку глаголов повреждения в русском языке образуют непроизводные глаголы, в английском языке данная группировка отсутствует в силу отсутствия непроизводных глаголов с такой семантикой. Внутри лексико-семантических подгрупп также наблюдается большая степень межъязыковой эквивалентности на уровне группировок и микрогрупп. Исключения составляют отдельные микрогруппы: в русском языке присутствуют микрогруппы: «нарушать целостность при помощи резкого, тянущего движения», «поддаваться действию огня, уничтожаться огнем», «срезать при помощи рубанка»; в английском языке представлены микрогруппы: «делить на части с очень большой силой», «наносить удары при помощи ладони», «столкнуться с кем-либо, чем-либо», «размельчать объект

при помощи давления», «делать объект мягким вследствие давления», «приобретение объектом из ткани или мягким объектом закрученной формы», «удалить что-либо написанное при помощи трения», «взорвать».

В результате дефиниционного анализа мы выявили следующие различающиеся дефиниционные характеристики глаголов деструкции в русском и английском языках: дефиниционная характеристика «давить, нажимать» (12 лексем в русском языке и 4 лексемы в английском языке), дефиниционная характеристика «удалять» (11 лексем в русском языке и 5 лексем в английском языке), дефиниционная характеристика «резать» (3 лексемы в русском языке и 23 лексемы в английском языке), дефиниционная характеристика «разрушать» (5 лексем в русском языке и 11 лексем в английском языке), дефиниционная характеристика «неожиданно, внезапно» (1 лексема в русском языке и 7 лексем в английском языке). Кроме того, в обоих языках выделяются лакунарные дефиниционные характеристики. В русском языке лакунарными дефиниционными характеристиками для непроизводных лексем со значением разрушения являются следующие: «небрежно» (1 лексема), «мелкими щипками» (3 лексемы), «наносить поражение противнику» (1 лексема), «превращать в комок» (1 лексема), «яркими вспышками» (3 лексемы), «пробивать отверстие, делать углубление» (1 лексема), «натирать, растирать» (1 лексема), «разрушаться от сырости и тепла» (1 лексема), «резать тонкими узкими полосками» (1 лексема), «снимать поверхностный слой рубанком» (1 лексема), «умертвить отравой» (1 лексема), «нанести смертельный удар» (1 лексема). В английском языке лакунарными дефиниционными характеристиками для непроизводных лексем со значением деструкции являются следующие: «со звуком» (5 лексем), «неистово, яростно, с применением большой силы» (12 лексем), «резко, грубо» (6 лексем), «быстро» (4 лексемы), «повторяющееся действие» (8 лексем), «случайно» (2 лексемы), «при движении» (2 лексемы), «деформировать, измельчать при помощи давления; раздавить» (7 лексем), «наказать» (3 лексемы), «ударить ладонью» (одна лексема), «умышленно» (2 лексемы), «превращать в мягкую массу» (1 лексема), «медленно» (2 лексемы), «постепенно» (2 лексемы), «стереть написанное» (2 лексемы), «взорвать» (1 лексема).

Частотный анализ показал, что в русском и английском языках наиболее часто представлена дефиниционная лексемная характеристика «наносить удар, удары» (в 25 русских глаголах, в 30 английских глаголах). На втором месте в русском языке выступает дефиниционная характеристика «при помощи острого, режущего инструмента» (в 16 глаголах), в английском языке - это лексема «с силой» (в 18 глаголах). На третьем месте в русском языке располагаются дефиниционные характеристики «с силой», «давить, нажимать» (в 11 глаголах), в английском языке - это лексемы «при помощи острого, режущего инструмента», «делить на части» (в 14 глаголах).

В главе 2 «Метафорическая номинация в глагольной лексике со значением деструкции в русском и английском языках: функциональный аспект» дается характеристика производных метафорических значений глаголов деструкции с

функциональной точки зрения, выявляется общее и специфичное между русским и английским языком в этом аспекте.

В параграфе 2.1. «Номинативная функция производных метафорических значений глаголов деструкции в русском и английском языках» раскрывается проблема первичной и вторичной номинации, роль и значимость метафоры как продуктивного способа образования вторичной номинации на материале глаголов с первичным значением деструкции.

Номинативная функция глагольной метафорической номинации возникает из следующих ее особенностей: 1) особенностей глагольной семантики; 2) метафоричности, в основе которой лежит сопоставление одного процесса с другим. Особенности глагольной деструктивной семантики обуславливаются континуумным разнообразием типов и видов деструкции, которые дискретно реализуются в лексико-фразеологической системе любого языка. Эти особенности глагольной деструктивной семантики, а также сопоставление деструктивного процесса с процессом, который нуждается в обозначении, определяют не только номинативную функцию глагольной метафорической номинации, но и позволяют говорить о типах метафорических значений, развиваемых глаголами с первичным значением деструкции. Таким образом, в глагольной лексике с первичным значением деструкции выделяется два типа языковой метафоры: образные и утратившие образность метафоры. Анализ показал, что в русском и английском языках глаголы деструкции развивают целую сеть метафорических значений. В своем большинстве метафорические значения глаголов деструкции сохраняют связь с основным значением и относятся к метафорам, не утратившим свою образность (бить - 1. || 'оказывать сильное действие на ощущения, чувства и т.п.; стремительно проникать куда-либо (о свете, запахе и т.п.)' (БТС РЯ 2000: 80); грызть - 3. Разг. 'терзать, мучить, тревожить (о мыслях, чувствах)' (БТС РЯ 2000: 232); давить — 5. 'оказывать нажим на кого-либо, стремясь повлиять на кого-либо, добиться нужного результата' (БТС РЯ 2000: 237); hit-Ъ. 'wound the feelings of ; affect severely' (Hornby 2001: 622); cut - 11. 'cause pain or suffering like that caused by the cutting of flesh' (Hornby 2001:311-312); pierce - 4. (fig. of cold, pain, grief, a look, sound, ideas, etc.) 'penetrate; make itself felt; affect strongly' (Hornby 2001:962).

Сохранение в изучаемых глаголах связи их первичных и регулярных метафорических значений, т.е. сохранение образного компонента в семантике регулярных метафорических значений, обеспечивает специфичную номинативную функцию этих глаголов при назывании различных процессов и действий (речедеятельности, каузации душевного дискомфорта, физического дискомфорта, негативного отношения к кому-либо, чему-либо и т.д.). Для образования значений, обозначающих указанные процессы, используется номинация, которая в первичном значении называет другой процесс, являющийся достаточно сложным (т.е. имеет орудийность, локальность, объектность и т.п.), что говорит о сложности и многоаспектности метафорической глагольной номинации.

Представление о различных процессах и действиях, обозначаемых регулярными метафорическими значениями глаголов деструкции, создается за счет включения в семантику данных регулярных метафорических значений, наряду с базовыми семами, которые составляют основу моделей регулярной семантической деривации, главным образом сем, которые: а) характеризуют объект действия и субъект, его совершающий; б) позволяют отразить стилистические параметры процессов и действий, обозначаемых регулярными метафорическими значениями; в) указывают на эмоциональное отношение субъекта к процессу или действию, обозначаемому глагольной метафорической номинацией; г) акцентируют различные обстоятельственные характеристики протекания данных процессов или действий; д) определяют содержание этих процессов и действий. Эти семы могут быть представлены в комплексе и по отдельности.

Номинативная специфика исследуемых глаголов деструкции позволяет развивать метафорические значения, обозначающие многоаспектные и разнообразные процессы и действия, и определяет специфику вторичных метафорических значений, в результате чего сохраняется образность и связь первичного с вторичными метафорическими значениями.

Параграф 2.2. «Функционально-стилистическая характеристика глаголов деструкции в русском и английском языках» посвящен описанию глагольной лексики с первичным значением деструкции в функционально-стилистическом аспекте.

В соответствии со стилевой принадлежностью глаголы деструкции и их регулярные метафорические значения делятся на три класса: 1) книжные русские и английские глаголы деструкции и их регулярные метафорические значения (разить - Книжн. (БТСРЯ 2003: 1070); perish - literary (OED 2006: 1310), slay - archaic or literary (OED 2006: 1663), smite - literary (OED 2006: 1671), cleave - literary or old use (ССАЯ 1992: 180), hew ~ formal or literary (ССАЯ 1992: 492), moulder - often literary (ССАЯ 1992. 681), rend - literary (ССАЯ 1992: 881), 2a) литературно-разговорные русские и английские глаголы деструкции и их регулярные метафорические значения (тискать - Разг (БТСРЯ 2003: 1324), мереть - Разг (БТСРЯ 2003: 533), лупить - Разг. (ТСРЯ 2006: 334), драть - Разг (БТСРЯ 2003: 283), пыхать - Разг (БТСРЯ 2003: 1051), тормошить-Разг (БТСРЯ 2003: 1334), 2 палить - Разг. (БТСРЯ 2003: 776), 26) просторечные русские и английские глаголы деструкции и их регулярные метафорические, 2в) грубо-просторечные русские и английские глаголы деструкции и их регулярные метафорические значения (шибать -Разг-сниж. (БТСРЯ 2003: 1496), садануть - Разг-сниж (БТСРЯ 2003: 1139), шарахнуть - Разг- сниж (БТСРЯ 2003: 1490), 2г) русские и английские глаголы деструкции и их регулярные метафорические значения, относящиеся к жаргонизмам, 2д) русские и английские глаголы деструкции и их регулярные метафорические значения, относящиеся к сленговым единицам, 2е) русские и английские глаголы деструкции и их регулярные метафорические значения, относящиеся к неофициальным единицам (clobber - informal (OED 2006: 325), tweak - informal (ССАЯ 1992: 1144), slug - informal, chiefly N. Amer (OED 2006:

1668), -whack - informal (OED 2006: 2003), whop - informal (OED 2006: 2011), zap - informal (OED 2006: 2048), bust - informal (ССАЯ 1992: 131), 3) межстилевые русские и английские глаголы деструкции и их регулярные метафорические значения (губить (БТСРЯ 2003: 233), давить (БТСРЯ 2003: 237), жать (БТСРЯ 2003: 300), жечь (БТСРЯ 2003: 304), киснуть (БТСРЯ 2003: 429), bend (OED 2006: 152), burst (OED 2006: 233), butt (OED 2006: 236), champ (OED 2006: 286), chop (OED 2006: 306).

Проведенный количественный анализ глаголов деструкции с функционально-стилистической точки зрения показал, что в обоих языках наиболее широко представлены глаголы деструкции, незакрепленные в функционально-стилевом отношении, т.е относящиеся к межстилевому стандарту речевого общения (в русском языке этот класс составляет 81,2%; в английском языке - 81,9% от общего количества глаголов). На втором месте по численности в русском языке находятся глаголы, относящиеся к литературно-разговорной лексике (12,9% от общего количества глаголов); в английском языке - глаголы деструкции, относящиеся к книжному стандарту речевого общения (11,3% от общего количества глаголов). Третье место в русском языке принадлежит глаголам, относящимся к грубо-просторечной лексике (2,9% от общего количества глаголов); в английском языке - глаголам, которые относятся к разговорному стандарту речевого общения (4,5% от общего количества глаголов). Самой малочисленной в русском языке является группа глаголов, относящихся к книжной лексике (1% от общего количества глаголов).

Проведенный количественный анализ регулярных метафорических значений глаголов деструкции с функционально-стилистической точки зрения показал, что в обоих языках наиболее широко представлены глаголы, регулярные метафорические значения которых не закреплены в функционально-стилевом отношении, т.е. относятся к межстилевому стандарту речевого общения (в русском языке этот класс составляет 50,5%; в английском языке - 69,2% от общего количества регулярных метафорических значений глаголов деструкции). На втором месте по численности в русском языке находятся глаголы, регулярные метафорические значения которых являются литературно-разговорными (37,5% от общего количества регулярных метафорических значений русских глаголов деструкции); в английском языке -глаголы, регулярные метафорические значения которых относятся к неофициальной лексике (18,3% от общего количества регулярных метафорических значений английских глаголов деструкции). На третьем месте в русском языке находятся глаголы, регулярные метафорические значения которых относятся к грубо-просторечной лексике (10,2% от общего количества регулярных метафорических значений русских глаголов деструкции); в английском языке - глаголы, регулярные метафорические значения которых относятся к книжной лексике (4,6% от общего количества регулярных метафорических значений английских глаголов деструкции). В русском языке глаголы, регулярные метафорические значения которых относятся к книжной лексике, является самой малочисленной группой (1,4% от общего количества регулярных метафорических значений русских глаголов деструкции). В

английском языке самой малочисленной является группа глаголов, регулярные метафорические значения которых относятся к сленгу (0,3% от общего количества регулярных метафорических значений английских глаголов деструкции).

Таким образом, анализ показал, что регулярные метафорические значения русских и английских глаголов деструкции относятся как к межстилевой, так и к разговорной лексике примерно в одинаковой степени. Менее всего представлены регулярные метафорические значения русских и английских глаголов деструкции, принадлежащие к книжной лексике и к жаргонизмам.

В главе 3 «Метафорические модели регулярной семантической деривации глаголов деструкции в русском и английском языках» были выявлены и описаны общие и специфичные метафорические модели регулярной семантической деривации глаголов деструкции в русском и английском языках.

Проведенный внутриязыковой, а затем на его основе межъязыковой анализ общего и специфичного в регулярных метафорических переносах подтверждает общую идею о диалектическом единстве в структуре метафоры универсального и уникального.

С одной стороны, принадлежность процесса метафоризации к сфере мышления предопределило существование в языках различного строя одних и тех же образов для вторичной вербализации определенной информации. С другой стороны, метафоры представляют собой глубоко национальные по своему значению структуры, так как основу их составляет система духовных, морально-этических ценностей, вырабатываемых коллективным сознанием в процессе общественного развития.

Общее в семантической деривации исследуемых глаголов состоит, во-первых, в том, что они имеют общность направления семантической деривации, т.е. метафорические значения возникают на базе определенных общих образов. Кроме того, общность деривационной базы, т.е. принадлежность глаголов к одной ЛСГ, обуславливает в некоторой степени регулярность семантической деривации глаголов с первичным значением деструкции. Этот тезис позволяет доказать то, что метафорические значения русских и английских глаголов с первичным значением деструкции объединяются одинаковыми для русского и английского языков моделями регулярной семантической деривации:

1. Модель регулярной семантической деривации 'конкретное значение' —»'абстрактное значение' (убить - 5. Разг || 'напрасно, бесполезно растратить (силы, способности, жизнь и т.п.)' (БТСРЯ 2000: 1363); collapse - 3. 'fail suddenly and completely' (OED 2006: 338).

2. Модель регулярной семантической деривации 'флоральное/предметное значение' —► 'антропонимное значение' (вянуть - 2. 'терять силы, здоровье' (БТСРЯ 2000: 190); crumple - 1.2 (о/a person) 'suddenly flop down to the ground' (OED 2006: 417).

3. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —» 'передвигаться, перемещаться в каком-либо направлении' (резать - 5. || 'плывя, летая, бороздить поверхность, воздух' (Ефремова 2000: 493); cleave -1.3 'make

a way through (something) forcefully, as if by splitting it apart' (OED 2006: 321), pierce - 2. 'force a way through; penetrate' (OED 2006: 1332).

4. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —> 'воздействовать на эмоциональную сферу, производить сильное впечатление' (убить - 4. Разг. 'сильно поразить кого-либо, сразить' (БТСРЯ 2000: 1363), шарахнуть - 1. || 'поразить, ошарашить' (Ефремова 2000: 1002); kill - 3. informal 'overwhelm (someone) with an emotion' (OED 2006: 957), slay - 1.2 informal 'greatly impress or amuse (someone)' (OED 2006:1663).

5. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —> 'впадать в какое-либо состояние или находиться в каком-либо эмоциональном состоянии' (гореть - 6. 'быть охваченным каким-либо сильным чувством, со страстью отдаваться какому-либо чувству' (БТСРЯ 2000: 219), пылать - 4. 'быть охваченным каким-либо сильным чувством, страстью' (БТСРЯ 2000: 1051); burn - 3. 'be entirely possessed by (a desire or an emotion)' (OED 2006: 231232), burst - 1.3 'feel a very strong or irrepressible emotion or impulse' (OED 2006. 233)

6. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —* 'бить, ударить' (драть - 5. Разг 'пороть, сечь, бить, хлестать' (Ефремова 2000: 425), треснуть - 3. Разг-сток 'сильно ударить, стукнуть' (БТСРЯ 2000: 1343); crack- 2.2 'hit (someone or something) hard' (OED 2006: 401), flay - 1.2 'whip or beat (someone) so harshly as to remove their skin' (OED 2006: 659-660).

7. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —» 'сказать что-либо' {молоть — 2. Разг-сниж 'говорить что-либо вздорное, болтать' (БТСРЯ 2000: 553), пороть - 3. Разг 'говорить глупости' (БТСРЯ 2000: 926); chop - 3. 'say in a jerky or abrupt way' (WNWD 2000: 259); snap - 3. 'say something quickly and irritably' (OED 2006: 1674).

8. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —► 'причинять душевный дискомфорт' (грызть - 3. Разг 'терзать, мучить, тревожить (о мыслях, чувствах)' (БТСРЯ 2000: 232), давить - 3. 'вызывать мрачные, тяжелые мысли, приводить в подавленное состояние, настроение, угнетать, тяготить' (БТСРЯ 2000: 237); gnaw —1.2 'cause persistent distress or anxiety' (OED 2006: 739), hurt- 1.2 'cause distress to' (OED 2006: 849).

9. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —> 'критиковать или негативно высказываться по поводу чего-либо, кого-либо' {громить - 2. Разг 'выступать с резкими нападками против кого-либо; обличать' (БТСРЯ 2000: 228), лягнуть - 2. Разг 'сказать, написать о ком-либо что-либо неприятное, недоброе, неправильное; обидеть, оскорбить' (БТСРЯ 2000: 511); excoriate - 2. formal 'criticize (someone) severely' (OED 2006: 605), flay- 1.3 'criticize severely and brutally' (OED 2006: 659-660).

10. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —> 'наносить поражение противнику' (бить - 3. 'наносить поражение, побеждать; одерживать верх над кем-либо в чем-либо' (БТСРЯ 2000: 80), крушить - 2. Высок, 'уничтожать, истреблять' (БТСРЯ 2000: 476); beat - 2. 'defeat (someone) in a game or other competitive situation' (OED 2006: 143), crush - 4. 'destroy completely, esp. by the use of great force' (ССАЯ 1992: 249).

11. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —» 'проявлять к кому-либо какое-либо отношение, каким-либо образом обходиться с кем-либо' {уничтожить - 4. 'унизить, подавить кого-либо, поставить в безвыходное положение' (БТСРЯ 2000: 1390), резать - 9. Лиг 'ставить в безвыходное положение, губить' (БТСРЯ 2000: 1112), grzwfif - 2. 'afflict with cruelty, hardship, etc.; crush, oppress' (WNWD 2000: 625), smother - 1.1 'make (someone) feel trapped and oppressed by acting in an overly protective manner towards them' (OED 2006:1673).

12. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —> 'проявляться, обнаруживаться, оказывать воздействие (о звуках, свете)' (хлестать - 8. 'сильно действовать на органы чувств, поражая, оглушая и т.п. (о ярком свете, резких звуках и т.п.)' (БТСРЯ 2000: 1445), шибать - 3. (обычно со словами: в голову, в нос) только Зл 'с особой силой действовать на кого-либо (о запахе, вине и т.п.)' (БТСРЯ 2000: 1496); break - 16. b) 'cut through or penetrate (silence, darkness, etc.)' (WNWD 2000: 179), pierce - 6. 'sound sharply through' (WNWD 2000: 1090).

13. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —► 'причинять физическую боль или физический дискомфорт' (кусать - 3. Разг 'вызывать ощущение жжения, раздражать кожу (о крапиве, ветре, морозе)' (БТСРЯ 2000: 483), резать - 7. только Зл 'впиваясь в тело, причинять боль, врезаться' (БТСРЯ 2000: 1112), жечь - 4. || 'вызывать ощущение жжения, ожога. / О холоде, морозе (БТСРЯ 2000: 304); bite - 2.1 '(о/an object) press into a part of the body, causing pain' (OED 2006: 169), kill - 3.2 'cause pain or anguish to' (OED 2006. 957), nip- 1.1 (of the cold or frost) 'damage or hurt' (OED 2006: 1191).

14. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —> 'съесть или выпить что-либо' (истребить — 1. || 'съесть, выпить что-либо в большом количестве' (БТСРЯ 2000: AOS), уничтожить - 3. 'съесть или выпить что-либо без остатка' (БТСРЯ 2000: 1390); demolish - 1.3 Brit humorous 'eat up (food) quickly' (OED 2006: 462), sink - 9. Brit informal 'rapidly consume (an alcoholic drink)' (OED 2006: 1652).

В русском языке, кроме перечисленных моделей регулярной семантической деривации, выделяются следующие метафорические модели:

1. Модель регулярной семантической деривации 'антропонимное значение' —> '«климатическое» значение' (стегать — 2. 'сильно, с разлету ударять (о снеге, дожде и т.п.)' (Ефремова 2000: 701).

2. Модель регулярной семантической деривации 'антропонимное значение' —* 'бестиальное значение' (бить - 8. (только Зл) || 'издавать прерывистые звуки (о пении некоторых птиц)' (БТСРЯ 2000: 80).

3. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —» 'действовать, делать что-либо' (жать — 5. Разг.-сниж 'делать что-либо энергично, быстро, лихо, с азартом' (БТСРЯ 2000: 300), драть - 10. употребляется при обозначении какого-либо интенсивного, энергичного действия (Ефремова 2000: 425).

4. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —» 'с силой вырываться откуда-либо, устремляться потоком (о жидкости, паре)' (бить - 9.

'с силой вырываться откуда-либо, вытекать стремительной струей (о жидкости, о паре и т.п.)' (БТСРЯ 2000: 80), ударить - 10. Разг 'внезапно и с силой вырваться откуда-либо, устремиться вверх, внутрь и т.п. (о жидкости, о паре и т.п.)'(БТСРЯ 2000: 1372).

5. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —» 'стрелять, выстрелить' (садануть - 2. 'выстрелить' (БТСРЯ 2000: 1139), хлестать — 5. Разг. 'стрелять, поливая огнем (пулеметным, винтовочным и т.п.)' (БТСРЯ 2000: 1445).

6. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —» 'внезапно начаться' (садануть - 3. 'внезапно, неожиданно или с силой начаться; ударить' (БТСРЯ 2000: 1139), ударить -11. 'внезапно, неожиданно или с силой начаться, проявиться (о явлениях природы)' (БТСРЯ 2000: 1372).

7. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —» 'выделяться ярким цветом' (гореть - 5. || 'выделяться своим ярким цветом, окраской' (Ефремова 2000: 327-328), полыхать - 4. 'выделяться ярким светом, напоминающим пламя' (БТСРЯ 2000: 912).

8. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —> 'брать большую плату за что-либо' (лупить - 2. 'брать, назначать дорогую цену, плату за что-либо' (БТСРЯ 2000: 507), драть - 5. 'брать, назначать за что-либо непомерно высокую плату, цену' (БТСРЯ 2000: 283).

9. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —* 'добиться нужного результата' (бить - 4. || 'делать основной своей опорой что-либо, прибегать к чему-либо, добиваясь чего-либо' (БТСРЯ 2000: 80), давить -5. 'оказывать нажим на кого-либо, стремясь повлиять на кого-либо, добиться нужного результата' (БТСРЯ 2000: 237).

10. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —* 'смотреть на кого-либо, устремить взгляд' (жечь - 5. 'причинять нравственные страдания, мучить, тревожить' / О речи, взгляде и т.п. (БТСРЯ 2000: 304), колоть - 6. || 'зло, пристально, недоброжелательно смотреть' (Ефремова 2000: 691).

11. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —> 'плохо петь или играть на музыкальном инструменте' (драть - 9. Разг -сниж. 'громко кричать; громко и неблагозвучно петь, играть на каком-либо музыкальном инструменте' (Ефремова 2000: 425), терзать - 3. Шутл. 'играть на музыкальном инструменте с рвением, но плохо' (БТСРЯ 2000: 1317).

В английском языке, кроме перечисленных моделей регулярной семантической деривации, выделяются следующие метафорические модели:

1. Модель регулярной семантической деривации 'антропонимное значение' —» '«ландшафтное» значение' (shoot - 2.2 'extend sharply in a particular direction' (OED 2006: 1633), split - 1.2 'divide or cause to divide into parts or elements' (OED 2006: 1708); twist - 3. 'move in a winding course' (ССАЯ 1992: 1145).

2. Модель регулярной семантической деривации 'антропонимное значение' —► 'предметное значение' (bite - 1.3 (of an acid) 'corrode a surface'

(OED 2006: 169), perish - 2. (of rubber, food, etc ) 'lose its normal qualities; rot or decay' (OED 2006: 1310).

3. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —+ 'внезапно начать что-либо делать' (burst - 3. 'suddenly begin doing or producing something' (OED 2006: 233), explode - 2.2 'suddenly begin to move or start a new activity' (OED 2006:610).

4. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —» 'фотографировать, снимать сцену' (shoot - 5. 'film or photograph (a scene, film, etc)' (OED 2006: 1633), snap-4.1 'take a photograph' (OED 2006: 1717).

5. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' 'подстрекать, побуждать или вынуждать к чему-либо' (prick - 1.4 'provoke to action' (OED 2006- 1396); prod - 1.1 'stimulate or persuade (someone who is reluctant or slow) to do something' (OED 2006: 1404).

6. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —» 'получить, приобрести что-либо каким-либо образом' (wring - 1.3 'obtain (something) with difficulty or effort' (OED 2006: 2033), squeeze - 3. 'obtain (something) from someone with difficulty' (OED 2006: 1717).

7. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —> 'изменять размеры, объем, количество чего-либо' (chop - 2. 'abolish or reduce the size of (something) in a way regarded as ruthless' (OED 2006: 306), collapse -3.1 (of a price or currency) 'drop suddenly in value'(OED 2006: 338).

8. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —► 'внезапно осознать, понять что-либо' (hit - 3.2 'discover or think of, especially by chance' (OED 2006: 823), strike - 10.2 'discover, or think of, especially unexpectedly or by chance' (OED 2006: 1751).

9. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —* 'лишать кого-либо, чего-либо' (break - 7. 'lower in rank or grade; demote' (WNWD 2000: 179), bust - 2.2 chiefly US 'reduce (a soldier) to a lower rank; demote' (OED 2006: 235).

10. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —* 'удалять, исключать откуда-либо' (cut - 6.2 Computing 'delete (a part of a text or other display) completely so as to insert a copy of it else where' (OED 2006: 428), excise —1.1 'remove (a section) from a text or piece of music' (OED 2006: 604).

Количественный анализ распределения глаголов по вышеуказанным моделям показал, что наиболее регулярно в обоих языках представлена общая модель 'конкретное значение' —> 'абстрактное значение' (в русском языке -64,4%, в английском языке - 85,2% от всего количества глаголов). На втором месте по регулярности в русском языке находится специальная модель 'разрушать' —► 'причинять физическую боль или физический дискомфорт' (26,7% от всего количества глаголов); в английском языке - специальная модель 'разрушать' —> 'получить, приобрести что-либо каким-либо способом' (18,5% от всего количества глаголов). Третье место по регулярности в русском языке принадлежит специальной модели 'разрушать' —> 'причинять душевный дискомфорт' (18,8% от всего количества глаголов), в английском языке -частной модели 'разрушать' —► 'передвигаться, перемещаться в каком-либо

направлении' (17,8% от всего количества глаголов). В диссертации представлено дальнейшее распределение регулярных метафорических значений русских и английских глаголов деструкции по степени регулярности с указанием процентного соотношения. Наименее регулярными моделями в русском языке являются: общая модель 'антропонимное значение' —* 'бестиалъное значение' (2,9%), частная модель 'разрушать' —> 'воздействовать на эмоциональную сферу, производить сильное впечатление' (2,9%), частная модель 'разрушать' —> 'выделяться ярким светом' (2,9%), частная модель 'разрушать' —» 'внезапно начаться' (1,9%), специальная модель 'разрушать' —» 'плохо петь или играть на музыкальном инструменте' (1,9%), специальная модель 'разрушать' —> 'брать большую плату за что-либо' (1,9%), специальная модель 'разрушать' —* 'добиться нужного результата' (1,9%). Наименее регулярными моделями в английском языке являются: общая модель 'антропонимное значение' —> '«ландшафтное» значение' (3,7%), частные модели 'разрушать' —» 'воздействовать на эмоциональную сферу, производить сильное впечатление' (2,9%), 'разрушать' —»'внезапно начать что-либо делать' (2,9%), 'разрушать' —» 'фотографировать, снимать сцену' (2,2%), специальные модели 'разрушать' —* 'внезапно осознать, понять что-либо' (2,9%), 'разрушать' —» 'подстрекать, побуждать или вынуждать к чему-либо' (2,2%), 'разрушать' —»'съесть или выпить что-либо' (2,2%).

В результате межъязыкового корреляционного анализа лексем по межъязыковой соотнесенности первичного и вторичного значений были выявлены три типа межъязыковой корреляции их семантических структур.

1. Полисеманты, имеющие в русском и английском языках эквивалентные первичные значения и эквивалентные регулярные метафорические значения.

2. Полисеманты, имеющие в русском и английском языках эквивалентные первичные значения и частично эквивалентные регулярные метафорические значения.

3. Полисеманты, имеющие в русском и английском языках эквивалентные первичные значения и неэквивалентные регулярные метафорические значения.

Таким образом, наша классификация показывает, что регулярные метафорические значения развиваются в разных языках как по аналогичному пути семантической деривации, т.е. за счет аналогичной деривационной базы, так и по отличному. В нашем материале большую часть составляет второй тип (полисеманты, имеющие в русском и английском языках эквивалентные первичные значения и частично эквивалентные регулярные метафорические значения) - 42,8% от общего количества глаголов в обоих языках, затем идет третий тип (полисеманты, имеющие в русском и английском языках эквивалентные первичные значения и неэквивалентные регулярные метафорические значения) — 37,3% от общего количества глаголов в обоих языках. Менее значимым является первый тип (полисеманты, имеющие в русском и английском языках эквивалентные первичные значения и эквивалентные регулярные метафорические значения) - 1,7% от общего количества глаголов в обоих языках.

Количественный анализ показал, что языки в исследуемом аспекте проявляют среднюю степень параллелизма регулярной семантической деривации (42,8% полисемантов при межъязыковой эквивалентности первичных значений развивают частично эквивалентные регулярные метафорические значения и 1,7% полисемантов при межъязыковой эквивалентности первичных значений развивают эквивалентные регулярные метафорические значения).

В заключении представлена корреляция выводов по первой, второй, третьей главам и намечается направление дальнейших исследований семантических универсалий.

Общее в моделях регулярной семантической деривации детерминируется, во-первых, одинаковой деривационной базой, т.е. принадлежностью глаголов, развивающих регулярные метафорические значения, к одной ЛСГ, а, во-вторых, общностью образов, лежащих в основе единиц, использующихся во вторичной номинации, обусловленных единым восприятием действительности. Национально специфичное в моделях семантической деривации обусловлено разным языковым сознанием, воспринимающим и организующим концептуализацию мира определенным образом, и соответственно, разными видами деятельности, моделями поведения, являющимися приоритетными для русского или английского этноса.

Публикации в изданиях, рекомендованных ВАК:

1. Султанова, А. П. Метафора в семантической структуре русских глагольных полисемантов со значением разрушения / А. П. Султанова // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. - Киров: ВятГГУ, 2008. - №2 (2). - С. 85-88.

2. Султанова, А. П Метафорические модели в английском языке (на примере лексико-семантической группы глаголов разрушения) / А. П. Султанова // Вестник Чувашского университета. - Чебоксары: Чувашский гос. ун-т, 2008. - №3. - С. 184-186.

Результаты исследования отражены в следующих публикациях:

1. Султанова, А. П. Глаголы деструкции в русском и английском языках / А. П. Султанова // Русская и сопоставительная филология: состояние и перспективы: труды и материалы Международной научной конференции, посвященной 200-летию Казанского университета (Казань, 4-6 октября 2004г.).

- Казань: Казанский гос. ун-т, 2004. - С. 89-90.

2. Султанова, А. П. Регулярная многозначность в сфере глаголов деструкции русского и английского языков / А. П. Султанова, С. Г. Васильева // Межкультурная коммуникация. Типология языков. Теория перевода: материалы II международной научной конференции (Казань, 20-22 мая 2004г).

- Москва-Казань: МГУ - КГУ, 2004. - С. 245-253.

3. Султанова, А. П. Фразеологизмы с глагольным деструктивным компонентом в русском и английском языках / А. П. Султанова // Антропоцентрическая парадигма лингвистики и проблемы лингвокультурологии: материалы Всероссийской научной конференции с

международным участием (Стерлитамак, 14 октября 2005г.). - Стерлитамак: Стерлитамакская гос. пед. академия, 2006. - Т.2. - С. 39-41.

4. Султанова, А. П. Модели регулярной многозначности в русском и английском языках / А. П. Султанова II Языковая семантика и образ мира: материалы Международной научной конференции (Казань, 20-22 мая 2008г.). -Казань: Изд-во Казанского гос. ун-та, 2008. - 4.1. - С. 116-118.

Отпечатано с готового оригинал-макета в ООО ТФ «БИНОМ» г Казань, ул Ямашева, д 10 Подписано в печать 17 10 08 г Бумага офсет 80 г Печать ризографическая Формат 60x84 1/16 Уел печ л 1,5 Заказ № 189 от 17 10 2008 г Тираж 120

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Султанова, Алина Петровна

Введение

Глава 1. Семантическая классификация глаголов деструкции в русском и английском языках

1.1. Теоретическое обоснование проблемы семантической классификации глаголов

1.2. Семантическая классификация глаголов деструкции в русском языке

1.3. Семантическая классификация глаголов деструкции в английском языке

1.4. Общее и специфичное в структурировании глаголов деструкции в русском и английском языках

Выводы по главе

Глава 2. Метафорическая номинация в глагольной лексике со значением деструкции в русском и английском языках: функциональный аспект

2.1. Номинативная функция производных метафорических значений глаголов деструкции в русском и английском языках

2.2. Функционально-стилистическая характеристика глаголов деструкции в русском и английском языках

Выводы по главе 2 •

Глава 3. Метафорические модели регулярной семантической деривации глаголов деструкции в русском и английском языках

3.1. Теоретические проблемы полисемии.

Регулярная многозначность

Введение диссертации2008 год, автореферат по филологии, Султанова, Алина Петровна

Для современной лингвистики чрезвычайно актуальным является исследование типологических характеристик семантических универсалий. Одной из важнейших семантических универсалий является регулярная многозначность и вторичная лексическая номинация, разновидностью которой выступает метафора. Исследование вторичной метафорической номинации с позиции регулярной многозначности позволяет обнаружить как общие закономерности в развитии лексики языка, так и ярко выраженные особенности в эволюции словарного состава разных языков.

Античность определила метафору как загадку [Аристотель 1978: 174], в которой подмечаются сходства вследствие перенесения «имени или с рода на I вид, или с вида на род, или по аналогии.» [Квятковский 1966: 156], и обнаружила, что она настолько «приятна и красива, что в самой блестящей речи светит собственным светом» [Античные теории языка и стиля 1936: 218]. В современных исследованиях метафора трактуется «как способ семантической деривации, ведущий к расширению семантической структуры слова и развитию полисемии, либо как универсальная когнитивная операция «освоения» внеязыкового пространства, способствующая категоризации в ментальном пространстве человека, поступающей извне информации в процессе познания им окружающего мира» [Колпакова 2004: 182]. Современная лингвистика таюке наделяет метафору «статусом системного языкового процесса и системного продукта» [Карпов 2003: 173], которую как «языковое явление можно систематизировать и классифицировать» [Скляревская 1987: 60]. Теория регулярной многозначности, т.е. «повторяемости семантического соотношения между первичными и вторичными значениями лексических единиц» [Чудинов 1988: 83], представляет особый интерес в изучении метафоры как системного явления.

Феномен регулярных метафорических значений свидетельствует о системности лексико-семантического строя языка и языковой метафоры как одного из закономерных способов расширения семантической структуры слова. Интерес к однотипным вторичным значениям возник именно на основе системного подхода к изучению языка в целом с 60-70-х годов прошлого столетия, хотя факты однотипных вторичных значений отмечались ранее. Примерно в это же время началась новая волна исследований в области метафоры как системной многоаспектной динамической концепции, связанной с изучением закономерностей человеческого мышления. Именно поэтому приоритетным научным направлением в сфере гуманитарного знания становится антропоцентризм, т.е. микрокосм человека, его деятельность, интересы, освоение и познание им действительности. Антропоцентрическое направление в лингвистике особым образом проявляется в решении проблемы метафорической номинации разнообразных процессов и действий, имеющих место в окружающем мире, с позиции регулярной многозначности.

Актуальность настоящего исследования обусловлена все более возрастающим интересом к регулярным вторичным значениям (в сфере глагольной семантики), к метафоре, а также необходимостью сопоставительного анализа регулярных метафорических значений, развиваемых глаголами, в двух разносистемных языках с целью выявления универсальных и специфических черт.

Предметом настоящего исследования является семантическая классификация русских и английских полисемантов с первичным значением деструкции, метафорическая номинация и регулярная семантическая деривация в глагольной лексике со значением деструкции.

Объектом настоящего исследования являются непроизводные глаголы русского и английского языков, первичные значения которых обозначают деструкцию.

Лексико-семантическая группа глаголов с первичным значением деструкции в русском и английском языках у различных авторов характеризуется разнородностью состава, а также неодинаковым количеством составляющих ее членов. Так, например, исследователи отмечают, что по данным толковых и Обратного словаря русского языка, в современном русском языке свыше 400 слов, в семантической структуре которых присутствует сема деструктивности [Фаткуллина 1997: 67]. Это обусловило выделение лексико-семантической группы глаголов деструкции в обоих языках в соответствии с целями и задачами нашего исследования.

1. Глаголы с первичным значением деструкции в обоих языках характеризуются разной степенью узуальности своего значения. Для описания моделей регулярной семантической деривации мы воспользовались материалами толковых словарей, которые, как правило, не отражают индивидуально-авторское словоупотребление, что является «целесообразным в рассмотрении вопроса о степени регулярности моделей семантической деривации» [Чудинов 1986: 23]. Поэтому объектом нашего исследования стали узуальные, уже закрепленные в лексикографических источниках, вторичные метафорические значения.

2. В работах, посвященных изучению глаголов с данной семантикой, обращалось внимание на их тесную связь с семантическими сферами «уничтожение» и «повреждение», в основе которых лежит понятийная категория степени деструкции (см., например, [Скорнякова 1987], [Потапенко 1983], [Разова 2003]). Особенностью данной группы является то, что она включает в свой состав глаголы с широким спектром значений от незначительного повреждения субъекта или объекта до их полного уничтожения.

Во-первых, это глаголы с первичным значением выраженного способа действия: а) со значением нанесения удара (в русском языке это глаголы: садануть, шарахнуть, ударить, бить, дубасить, колотить, лупить, тузить, шибать, стегать, хлестать, лягать, брыкать, бодать, кокать, долбить, в английском языке — hit, punch, slug, smite, strike, swipe, thump, whack, slap, collide, crash, batter, clobber, pound, pummel, whop, beat, belabour, flog, lash, thrash, butt, kick); б) со значением давления (в русском языке это глаголы: гнести, давить, жать, тискать, мять, комкать, топтать; в английском языке - crush, grind, trample, crush, mash, squash, press, squeeze, crumple)', в) со значением сгибания, скручивания (в русском языке это глаголы: гнуть, корежить, коробить; в английском языке — bend, warp, distort, twist, tweak, wring); г) со значением рывка, резкого движения (в русском языке это глаголы: драть, рвать, терзать, теребить, тормошить, трепать, дергать; в английском языке — tear, rend, rip, lacerate, flay, rip); д) со значением трения (в русском языке это глаголы: тереть, скрести, скоблить; в английском языке — rub, chafe, efface, scrape); e) со значением горения (в русском языке это глаголы: I.палить, жечь, полыхать, пылать, пыхать; в английском языке — scorch, sear, singe, burn); ж) со значением воздействия природных условий (в русском языке это глаголы: гнить, преть, тлеть, киснуть, блекнуть, вянуть, линять; в английском языке — decay, moulder, rot, fade, wilt, wither, shrivel, corrode, erode, crumble); з) со значением действия при помощи острого, режущего инструмента (в русском языке это глаголы: резать, рубить, сечь, кромсать, пороть, строгать, тесать, стричь, брить, колоть, вонзать, пронзать, тыкать, пырять, царапать; в английском языке — chop, cleave, hack, hew, mince, sever, slash, excise, clip, mow, pare, scarify, trim, shave, lop, whittle, scratch, scrape, snick, pierce, prick, prod, stab, thrust); и) со значением действия при помощи зубов (в русском языке это глаголы: овевать, грызть, кусать, глодать; в английском языке — champ, crunch, bite, gnaw, nibble, nip).

Во-вторых, это глаголы со значением уничтожения выраженным и невыраженным способом действия. В русском языке это глаголы: устранить, исключить, уничтожить, истребить, разорить, топить, тонуть, жечь; в английском языке — eliminate, delete, annihilate, eradicate, extirpate, obliterate, zap, burn, explode, efface, erase, scuttle, sink).

В-третьих, это глаголы со значением лишения жизни выраженным и невыраженным способом действия. В русском языке это глаголы: губить, убить, уничтоэ/сить, истребить, гибнуть, мереть, разить, травить, душить, топить, стрелять, 2.палить, тонуть', в английском языке — cull, kill, slaughter, slay, die, perish, choke, strangle, stifle, smother, shoot, drown.

В-четвертых, это глаголы со значением повреждения выраженным и невыраженным способом действия. В русском языке это глаголы: коверкать, портить, ковырять', в английском языке — spoil.

В-пятых, это глаголы со значением ранения выраженным и невыраженным способом действия. В русском языке это глаголы: калечить, увечить, щипать, щемить, кусать, колоть', в английском языке — hurt, mangle, mutilate, excoriate, pinch, nip, cut, stab, maul, lacerate, scald, chafe.

3. В наш анализ были включены лишь непроизводные полисеманты с первичным значением деструкции. В русском языке данные непроизводные полисеманты были отобраны в соответствии со «Словообразовательным словарем русского языка» А. Н. Тихонова. Исключение составили полисеманты, которые являются дериватами производящих недеструктивных глаголов (лопнуть, треснуть), а также производные полисеманты, характеризующиеся однократностью действия (шарахнуть, садануть, пырнуть, лягнуть, рухнуть). В английском языке при отборе непроизводных глаголов мы руководствовались следующим правилом: «к простым глаголам относятся глаголы, не имеющие в своем составе ни префиксов, ни суффиксов, например, do, run, take» [Качалова, Израилевич 1995: 106]. Однако в данную ЛСГ мы также включили некоторые глаголы, имеющие в своем составе суффиксы или префиксы. При морфологическом разборе данных глаголов на составляющие (приставку, корень, суффикс), выяснилось, что в английском языке не существует отдельных слов, включающих лишь выделенные корни, например, nihil в глаголе annihilate, tort в глаголе distort, radic в глаголе eradicate, mol в глаголе demolish, slanght в глаголе slaughter и т.д. Данные глаголы также вошли в ЛСГ деструкции. В сферу нашего анализа мы включили лишь лексемы, зафиксированные в лексикографических источниках.

4. ЛСГ глаголов с первичным значением деструкции в русском и английском языках включает лексемы с развитой семантической структурой. В английском языке количество зафиксированных в «Оксфордском словаре английского языка» вторичных ЛСВ у некоторых глаголов достигает 14 ЛСВ (например, strike, cut), в русском языке присутствуют глаголы, развивающие до 20 ЛСВ, зафиксированных в «Большом толковом словаре русского языка» (например, ударить). В сферу нашего анализа попали лишь регулярные метафорические значения, развиваемые русскими и английскими глаголами с первичным значением деструкции.

5. В качестве единицы описания регулярных метафорических значений мы используем термин модель регулярной семантической деривации, которая, с одной стороны, является «правилом, позволяющим получить толкование производной лексемы из толкования исходной» [Падучева 2004: 149] и, таким образом, соприкасается с когнитивной лингвистикой и с теорией концептуальной метафоры. С другой стороны, модели регулярной семантической деривации отражают исторические связи производных значений с производящими и представляют значимость для теории регулярной многозначности, одной из целей которой является разграничение омонимии и полисемии.

Материал исследования был извлечен методом сплошной выборки из толковых словарей русского и английского языков (см. Список лексикографических источников). В настоящей работе исследуются в основном непроизводные лексемы; в русском языке ЛСГ глаголов деструкции включает 101 лексему, в английском языке - 133 лексемы.

Несмотря на тот факт, что разработка проблемы регулярной многозначности началась сравнительно недавно, на сегодняшний день уже создана впечатляющая теоретическая база по изучению данной проблемы в русском и романо-германском языкознании. Это работы Ю. Д. Апресяна [Апресян 1971, 1974], Д. Н. Шмелева [Шмелев 1964, 1973, 1977], Н. И. Бахмутовой [Бахмутова 1977, 1984], Н. В. Багичевой [Багичева 1995]; JI. А. Новикова [Новиков 1982], И. А. Стернина [Стернин 1985], А. П. Чудинова [1979, 1985, 1986, 1988, 1998-2001, 2004], Е. В. Падучева [1988, 1998, 1999, 2004], В. Б. Гольдберг [Гольдберг 1988], Б. П. Кобрицова [Кобрицов 2004], Л. М. Васильева [Васильев 1971, 1975, 1985], Е. Л. Гинзбург [Гинзбург 1985], И. А. Голубовской [Голубовская 1989], Т. М. Дупяк [Дупяк 1994], Е. А. Кожемяковой [Кожемякова 2001], И. Г. Ольшанского [Ольшанский 1982], Т.

A. Петрущенковой [Петрущенкова 1980], В. Н. Прохоровой [Прохорова 1980], Н. М. Шишкиной [Шишкина 2004], Р. М. Гайсиной [Гайсина 1990], Г. Н. Скляревской [Скляревская 1987], Э. В. Кузнецовой [Кузнецова 1974, 1975, 1978, 1982], М. М. Покровского [Покровский 1959], Ж. П. Соколовской [Соколовская 1979], К. А. Ивановой [Иванова 1958], В. К. Харченко [Харченко 1989], Н. А. Боровиковой [Боровикова 1985], Т. А. Потапенко [Потапенко 1978], И. А. Долгих [Долгих 1984], А. Н. Шрамма [Шрамм 1981],

B. Г. Гака [Гак 1977], С. Ульманна [Ульманн 1970], Т. И. Новоселовой [Новоселова 1972, 1985]; Г. И. Михалева [Михалев 1990]; С. К. Сеидмамедовой [Сеидмамедова 1993]; А. А. Потебни [Потебня 1958], Н. А. Лукьяновой [Лукьянова 1979, 1986], Т. В. Матвеевой [Матвеева 1982; 1986], Н. П. Потаповой [Потапова 1982], Н. М. Светличной [Светличная 1971], 3. Ю. Петровой [Петрова 1988], Т. Ф. Сапроновой [Сапронова 1997], А. А. Кретова [Кретов 1982; 1984], Н. Б. Руженцевой [Руженцева 1985], Т. Д. Сергеевой [Сергеева 1984], В. Д. Черняк [Черняк 1989], Н. П. Сидоровой [Сидорова 1978], М. В. Марчук [Марчук 1987], Т. А. Алексенко [Алексенко

1987], Н. В. Никитина [Никитин 1988], Е. П. Поцыбиной [Поцыбина 1993], С. И. Камеловой [Камелова 1997], Е. Ю. Ваулиной [Ваулина 1997], Т. Н. Омельяненко [Омельяненко 1998], О. Ю. Буйновой [Буйнова 1998], Г. И. Кустовой [Кустова 2000, 2001, 2002], М. Н. Лапшиной [Лапшина 1996], И. В. Световидовой [Световидова 2000], О. Ю. Герви [Герви 2001], Д. С. Мухортова [Мухортов 2003], Н. С. Карповой [Карпова 2007] и других исследователей.

Деструктивная деятельность является характерной не только для человека. Такой вид деятельности в человеческом понимании свойственен абсолютно всем одушевленным и неодушевленным предметам, которые способны воздействовать на какой-либо объект, изменяя его качественные и количественные характеристики. Тем не менее, деструктивная деятельность является неизбежной для человечества в объективной реальности, и, следовательно, в русском и английском языках основное количество лексем с семантикой разрушения передает обозначение деструктивных действий, выполняемых человеком. О. В. Валько отмечает, что «наличие нескольких участников и разных компонентов ситуации деструктивного действия обуславливает сложный характер номинации и неоднородность распределения семантических и категориальных признаков в структуре значения глаголов, возможность информационно-семантических сдвигов при их употреблении» [Валько 2005: 6-7]. В ситуации деструктивной деятельности Ф. Г. Фаткуллина выделяет следующие компоненты: 1) способ совершения действия, 2) орудие или средство действия, 3) целенаправленность действия, 4) результат действия, 5) характер объекта действия [Фаткуллина 1997: 117]. Каузативная ситуация деструктивной деятельности сходна с каузативной ситуацией физического воздействия. В каузативной ситуации физического воздействия исследователи выделяют основные компоненты: 1) каузатор, который является субъектом/источником физического воздействия; 2) объект воздействия; 3) внутренний или внешний характеризатор. Характеризаторы уточняют индивидуализирующие особенности действия, обозначаемого глаголом, т.е. они являются интерпретационными компонентами значения. Внешний характеризатор определяет отношения объекта воздействия к другим объектам и месту совершения действия, а внутренний — фиксирует свойства, признаки, характеристики и процессы, присущие объекту воздействия и изменяемые каузатором [Маркот 1990: 11]. О. В. Валько, наряду с основными компонентами ситуации деструктивного действия, выделяет факультативный компонент, а именно, инструмент, который занимает промежуточное положение между . субъектом и объектом, характеризуя его роль как посредническую (медиальную), так как «в процессе реализации действия он является объектом по отношению к субъекту, но в то же время субъектом по отношению к объекту ситуации» [Валько 2005: 101]. Ряд ученых, характеризуя каузативную ситуацию выделяют такие признаки как: 1) намеренность и целенаправленность действия (см., например, [Балли 1955], [Максапетян 1990], [Апресян 1995]); 2) контролируемость действия субъектом, а также ответственность субъекта за выполненное действие; 3) воспринимаемый характер результата каузативного действия (см., например, [Лакофф 2004], [Валько 2005]). Виды деструктивной деятельности весьма разнообразны, что подтверждается лексическим составом с деструктивной семантикой русского и английского языков.

В ядро изучаемой ЛСГ и в русском, и в английском языках входят глаголы, обозначающие непосредственно разрушительные действия выраженным и невыраженным способом действия (типа ломать, рушить, крушить, громить, молоть, треснуть, лопнуть, садануть, шарахнуть, ударить, бить, дубасить, колотить, лупить, тузить, шибать, стегать, хлестать, лягнуть, брыкать, бодать, кокать, долбить, гнести, давить, жать, тискать, мять, комкать, топтать, гнуть, корежить, коробить, драть, рвать, терзать, теребить, тормошить, трепать, дергать, тереть, скрести, скоблить, 1.палить, жечь, полыхать, пылать, пыхать, гнить, преть, тлеть, киснуть, блекнуть, вянуть, линять, резать, рубить, сечь, кромсать, пороть, строгать, тесать, стричь, брить, колоть, вонзать, пронзать, тыкать, пырять, царапать, жевать, грызть, кусать, глодать, break, split, crack, rupture, hit, punch, slug, smite, strike, swipe, thump, whack, slap, collide, crash, batter, clobber, pound, pummel, whop, beat, belabour, flog, lash, thrash, butt, kick, crush, grind, trample, crush, mash, squash, press, squeeze, crumple, bend, warp, distort, twist, tweak, wring, tear, rend, rip, lacerate, flay, rip, rub, chafe, efface, scrape, scorch, sear, singe, burn, decay, moulder, rot, fade, wilt, wither, shrivel, corrode, erode, crumble, chop, cleave, hack, hew, mince, sever, slash, excise, clip, mow, pare, scarify, trim, shave, lop, whittle, scratch, scrape, snick, pierce, prick, prod, stab, thrust, champ, crunch, bite, gnaw, nibble, nip). Это ядро ЛСГ окружено лексикой, в семантике которой присутствует сема 'разрушение', имеющая статус субъядерной семы; ядерными же семами в семантической структуре этой лексики являются семы: 'уничтожение', 'повреждение', 'ранение' или 'лишение жизни'. Таким образом, пограничными членами исследуемой ЛСГ, семантика которых пересекается с семантикой ядерных членов в семе 'разрушение', являются глаголы уничтожения выраженным и невыраженным способом действия (типа устранить, исключить, уничтожить, истребить, разорить, топить, тонуть, жечь, eliminate, delete, annihilate, eradicate, extirpate, obliterate, zap, burn, explode, efface, erase, scuttle, sink), глаголы ранения (типа калечить, увечить, щипать, ъцемить, кусать, колоть, hurt, mangle, mutilate, excoriate, pinch, nip, cut, stab, maul, lacerate, scald, chafe), глаголы повреждения (коверкать, портить, ковырять, spoil), глаголы лишения жизни (губить, убить, уничтожить, истребить, гибнуть, мереть, разить, травить, душить, топить, стрелять, 2.палить, тонуть, cull, kill, slaughter, slay, die, perish, choke, strangle, stifle, smother, shoot, drown). Некоторые глаголы деструкции имеют диффузную семантику, т.е. одновременно могут входить в разные подгруппы в соответствии с ядерными семами в их семантической структуре, определяющими их принадлежность к центральной или периферийной подгруппе (например, топить, тонуть, жечь, кусать, колоть, burn, efface, erase, cut, stab).

Глаголы с деструктивной семантикой привлекали внимание исследователей в разное время с точки зрения их семантической структуры, лексической и синтаксической сочетаемости, деривационных связей. Степень исследованности отмеченных параметров, а также членов, составляющих данную ЛСГ, характеризуется разнородностью.

Работ, посвященных изучению глаголов деструкции, достаточно много. Однако в большинстве этих работ глаголы деструкции рассматриваются не как системное явление, а как иллюстративный вспомогательный материал в описании каких-либо языковых аспектов (морфологии, грамматики, синтаксиса, стилистики), либо рассматриваются отдельные лексемы (см., например, в русском и английском языках: [Языковая номинация 1977], в русском языке: [Зализняк 1973, 1974, 1975, 1980], [Шмелев 1977], [Уфимцева 1980], [Сергеева 1984], [Апресян 1995], [Кустова 1997], [Крысин 1984], [Петрова 1996, 2002], [Падучева 2004], в английском языке: [Сентенберг 1984], [Миронова 2004], [Pulman 1983], [Дикусарова 1995], [Клишин 2000]). Известны работы, которые освещают частные подгруппы ЛСГ глаголов деструкции, например, глаголы нанесения удара (см., например, в русском языке: [Фоменко 1975]), лишения жизни (см., например, в немецком языке: [Даугатс 1973], [Скорнякова 1997], в русском языке: [Ивлиев 1998], в английском языке: [Vendler 1967], [Pulman 1983], [Гольдберг 2000]), отделения (см., например, в русском языке [Клеопатрова 1985]), горения (см., например, в русском языке [Черняк 1989]), изменения поверхности объекта (см., например, в английском языке [Назаров 1987]), разделения (см., например, в русском языке [Боровикова 1982], в английском языке [Данилова 1983]). Ряд авторов анализируют глаголы деструкции в рамках более крупных классов, например, таких, как класс глаголов обработки (см., например, [Новоселова 1985]), глаголов действия (см., например, [Кильдибекова 1983]), глаголов физического воздействия на объект (см., например, [Бабенко 1999], [Потапенко 1976, 1982], [Чудинов 1986]). Следует отметить, что в ряде работ исследователи, анализируя глаголы деструкции, либо те или иные семантические явления и привлекая глаголы деструкции в качестве примера, используют различную терминологию. Одни авторы предпочитают пользоваться термином «глаголы деструкции, деструктивные глаголы, глаголы с деструктивной семантикой» (см., например, [Козинец 1999], [Фаткуллина 1997, 2002], [Валько 2005]), другие - «глаголы разрушения» (см., например, [Бабенко 1999], [Разова 2003]), третьи -«глаголы с общим значением разрушительного воздействия на объект» (см., например [Потапенко 1976]). Анализ научной литературы показал, что глаголы деструкции классифицируются на основе их первичных значений при помощи метода компонентного анализа или метода ступенчатой идентификации. Глаголы деструкции были выделены в отдельную ЛСГ М. В. Прокоповым [Прокопов 1945], Т. А. Потапенко [Потапенко 1982], Э. X. Сувановой [Суванова 1985], Л. Г. Бабенко [Бабенко 1999], Ф. Г. Фаткуллиной [Фаткуллина 2002], Е. В. Разовой [Разова 2003]. Данные семантические классификации у разных исследователей включают различное количество лексем и, обусловлено, это, на наш взгляд, целями и задачами конкретного исследования. Краткое описание работ по изучению, выделению и отграничению ЛСГ глаголов деструкции, выполненных вышеупомянутыми исследователями, приводится в параграфе 1.1. настоящей работы.

В семантико-деривационном аспекте рассматривались следующие подгруппы глаголов деструкции: в русском языке глаголы разделения (см., например, [Боровикова 1982, 1985]), глаголы обработки (см., например, [Новоселова 1985]), глаголы физического воздействия (см., например, [Чудинов 1986, 1988], [Ваулина 1994]). Ряд работ посвящен анализу семантической структуры и исследованию направления и причин семантической деривации отдельных глаголов деструкции (в русском языке, например, см. [Козинец 1999]), в английском языке - (см., например, [Иванова 1957], [Данилова 1983], [Сентенберг 1984], [Клишин 2000], [Карпова 2007]).

Таким образом, анализ научной литературы по ЛСГ глаголов деструкции показал, что на сегодняшний день не решены следующие вопросы:

1) не выявлены все метафорические модели регулярной семантической деривации глаголов деструкции;

2) не проведена отдельная семантическая классификация глаголов деструкции с учетом акцентировки тех или иных ядерных, субъядерных и дифференциальных признаков; таким образом, существует необходимость для научного исследования, так как семантическая классификация такого рода позволяет проникнуть в механизм формирования вторичных регулярных значений, и, следовательно, изучить структуру моделей регулярной семантической деривации;

3) не выявлены механизмы формирования вторичных регулярных значений, развиваемых глаголами деструкции;

4) не описана номинативная общность и этноспецифика глаголов деструкции в русском и английском языках.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые детальному сопоставительному изучению подвергаются регулярные метафорические значения глаголов с первичным значением деструкции в комплексе и взаимосвязи их функциональных, семантических и деривационных особенностей в русском и английском языках. Данная исследовательская работа при ее теоретической обоснованности позволяет выявить общие и специфические черты в развитии регулярных метафорических значений в двух разносистемных языках и внести вклад в развитие теории регулярной многозначности и концепции системности метафоры как основного способа регулярной семантической деривации в глагольной лексике.

Цель работы — провести сопоставительный анализ моделей регулярной семантической деривации, объединяющих регулярные метафорические значения, развиваемые глаголами с первичным значением деструкции в русском и английском языках, определить общие и специфичные черты ЛСГ глаголов, семантики глаголов двух неродственных языков.

При сопоставительном межъязыковом анализе регулярных метафорических значений, развиваемых глаголами с первичным значением деструкции, мы считаем целесообразным опираться на принцип системности, ориентированный на «объяснение связей и законов композиции, которые отсутствуют у отдельно взятых элементов и неизбежно появляются при объединении, слиянии этих элементов в определенное целое» [Карпов 2003: 3]. Целостность и системность данной работы предопределяется следующими задачами, которые мы поставили перед собой:

1) определение теоретической базы исследования;

2) отбор русских и английских глаголов с первичным значением деструкции на основе фронтального анализа одноязычных и двуязычных толковых словарей;

3) выявление функционально-номинативной специфики глаголов с первичным значением деструкции в русском и английском языках;

4) семантическая классификация глаголов деструкции по первичному значению в русском и английском языках;

5) выявление межъязыковых семантических корреляций глаголов с первичным значением деструкции в русском и английском языках;

6) деривационный анализ регулярных метафорических значений глаголов с первичным значением деструкции в русском и английском языках;

7) описание моделей регулярной семантической деривации в русском и английском языках;

8) выявление межъязыковых регулярных деривационных корреляций глаголов с первичным значением деструкции в русском и английском языках;

9) определение общего и специфичного в группе глаголов с первичным значением деструкции в русском и английском языках по всем указанным параметрам.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что выявленные закономерности в образовании регулярных вторичных метафорических значений глаголов деструкции позволяют изучить и разработать когнитивные правила, на основании которых можно прогнозировать пути развития глагольной семантики, а также определить набор метафорических моделей поведения, образа жизни, характерного для того или иного этноса.

Методы исследования. Основными методами являются: метод анализа словарных дефиниций, метод компонентного анализа, метод развернутых определений, сопоставительный метод. Метод компонентного анализа в исследованиях семантики русских и английских глаголов деструкции имеет одно из приоритетных значений. Однако в силу специфики словарных дефиниций некоторых лексем метод компонентного анализа не дает точного представления о семантической структуре рассматриваемого полисеманта и, соответственно, поставленные задачи (классификация глагольной лексики, анализ метафорических значений глаголов) не выполняются. Метод развернутых определений направлен на уточнение составляющих семантической структуры полисеманта, характеризующейся сложностью и многокомпонентностью. Данный метод использовался в процессе подготовительного этапа данной исследовательской работы.

Широко использовался количественный метод, направленный «на изучение языка и речи при помощи подсчетов и измерений» [Языкознание 2000: 231]. Количественный метод позволяет передать соответствующую картину о ведущих номинативных, семантических, деривационных, функционально-стилистических закономерностях русских и английских глаголов с первичным значением разрушения.

При сопоставительном исследовании ход изложения нашего материала осуществляется следующим образом: сначала анализируется языковой материал, исследуется общая проблематика, затем на основе полученных результатов анализируется собственный материал. Данный принцип в науке получил название дедуктивного, т.е. «от общего к частному».

Практическая значимость исследования заключается в том, что результаты исследования могут быть использованы при составлении одно- и двуязычных словарей, учебно-методических пособий по сопоставительной лексикологии, для разработки спецкурсов для студентов, изучающих английский и русский языки, в прикладной лексикографии, направленной на автоматическую обработку текста. Кроме того, результаты нашего исследования представляют интерес для теории концептуальной метафоры, возникшей и получившей широкое распространение в США и в настоящей время разрабатываемой в отечественной лингвистике.

Апробация работы. Основные положения данного исследования нашли отражение в публикациях в сборнике международной научной конференции «Межкультурная коммуникация. Типология языков. Теория перевода» (Москва-Казань, 2004), в сборнике международной научной конференции «Русская и сопоставительная филология: состояние и перспективы» (Казань, 2004), в сборнике всероссийской научной конференции с международным участием «Антропоцентрическая парадигма лингвистики и проблемы лингвокультурологии» (Стерлитамак, 2006), в сборнике международной научной конференции «В. А. Богородицкий: научное наследие и современное языковедение» (Казань, 2007), в сборнике международной научной конференции «Языковая семантика и образ мира» (Казань, 2008), на ежегодных научных конференциях Казанского государственного университета в 2006-2008 годах, на международной научно-практической конференции Татарского государственного гуманитарно-педагогического университета «Сопоставительная филология и межкультурная коммуникация на современном этапе» (Казань, 2008).

Структура работы определяется задачами исследования. Она состоит из введения, трех глав, заключения, списка принятых в работе сокращений, списка лексикографических источников и списка научной литературы.

Во введении обосновывается актуальность поставленной проблемы; определяются материал, объект, предмет и методы исследования; обозначается его цель и определяемые ею задачи; раскрывается научная новизна диссертации, ее теоретическая и практическая значимость; формулируются положения, выносимые на защиту, и приводятся сведения об апробации работы.

В первой главе представлено теоретическое обоснование проблемы семантической классификации глаголов, осуществляется обзор научной литературы, освещающей проблемы семантической классификации глаголов с первичным значением деструкции, анализируется семантическая структура русских и английских глаголов деструкции, проводится сопоставительный анализ семантической классификации глаголов деструкции в обоих языках, выявляются общие и специфичные черты в семантической классификации глаголов в обоих языках и методом количественного анализа определяются наиболее частотные лексемные характеристики глаголов деструкции.

Вторая глава посвящена проблеме первичной и вторичной номинации, метафоре как продуктивному способу вторичной номинации на материале глаголов деструкции в русском и английском языках. В данной главе осуществляется функционально-стилистический анализ глаголов деструкции.

В третьей главе дана общая характеристика теоретических проблем регулярной многозначности, описываются модели регулярной семантической деривации в русском и английском языках, выявляются общие и национально специфические модели регулярной семантической деривации, методом количественного анализа устанавливаются наиболее значимые участки вторичной номинации для глаголов с первичным значением деструкции в обоих языках.

В заключении подводятся общие итоги исследования и намечаются перспективы дальнейшей работы, связанной с изучением других аспектов этой проблемы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Полисемия глаголов деструкции в русском и английском языках"

Выводы по главе 3

По принятой в данной работе исследовательской исходной установке на сопоставительный анализ глаголов, которые по первичному значению объединяются в ЛСГ с категориально-лексической семой разрушения, анализировались регулярные метафорические значения, развиваемые этими глаголами. Для описания однотипных метафорических значений мы использовали понятие модели семантической деривации, которое предполагает объединение регулярных вторичных значений полисемантов, имеющих сходные первичные значения.

В результате проведенного исследования, мы определили, что в обоих языках глаголы с первичным значением деструкции развивают регулярные метафорические значения и объединяются следующими моделями семантической деривации:

1. Модель регулярной семантической деривации 'конкретное значение' —» 'абстрактное значение'.

2. Модель регулярной семантической деривации 'флоральное/предметное значение' —» 'антропонимное значение'.

3. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —> 'передвигаться, перемещаться в каком-либо направлении'.

4. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —> 'воздействовать на эмоциональную сферу, производить сильное впечатление'.

5. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —> 'впадать в какое-либо состояние или находиться в каком-либо эмоциональном состоянии'.

6. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —> 'бить, ударить'.

7. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —» 'сказать что-либо'.

8. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —» 'причинять душевный дискомфорт'.

9. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —» 'критиковать или негативно высказываться по поводу чего-либо, кого-либо'.

10. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —» 'наносить поражение противнику'.

11. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —» 'проявлять к кому-либо какое-либо отношение, каким-либо образом обходиться с кем-либо'.

12. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —» 'проявляться, обнаруживаться, оказывать воздействие (о звуках, свете)'.

13. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —» 'причинять физическую боль или физический дискомфорт'.

14. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —» 'съесть или выпить что-либо'.

В русском языке, кроме перечисленных моделей регулярной семантической деривации, выделяются следующие метафорические модели:

1. Модель регулярной семантической деривации 'антропонимное значение' —» '«климатическое» значение'.

2. Модель регулярной семантической деривации 'антропонимное значение' —» 'бестиальное значение'.

3. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —» 'действовать, делать что-либо'.

4. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —» 'с силой вырываться откуда-либо, устремляться потоком (о жидкости, паре)'.

5. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —» 'стрелять, выстрелить'.

6. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —> 'внезапно начаться'.

7. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —> 'выделяться ярким цветом'.

8. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —» 'брать большую плату за что-либо'.

9. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —> 'добиться нужного результата'.

10. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —> 'смотреть на кого-либо, устремить взгляд'.

11. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —> 'плохо петь или играть на музыкальном инструменте'.

В английском языке, кроме перечисленных моделей регулярной семантической деривации, выделяются следующие метафорические модели:

1. Модель регулярной семантической деривации 'антропонимное значение' —> '«ландшафтное» значение'.

2. Модель регулярной семантической деривации 'антропонимное значение' —» 'предметное значение'.

3. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —> 'внезапно начать что-либо делать'.

4. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —> 'фотографировать, снимать сцену'.

5. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —> 'подстрекать, побуждать или вынуждать к чему-либо'.

6. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —» 'получить, приобрести что-либо каким-либо образом'.

7. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —» 'изменять размеры, объем, количество чего-либо'.

8. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —» 'внезапно осознать, понять что-либо'.

9. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —» 'лишать кого-либо, чего-либо'.

10. Модель регулярной семантической деривации 'разрушать' —» 'удалять, исключать откуда-либо'.

Сопоставительный анализ данных внутриязыкового количественного анализа показал, что в обоих языках в качестве основного результата регулярной семантической деривации выступает абстрактизация глагола с первичным значением конкретного действия, т.е. употребление глагола с первичным значением деструкции с абстрактными существительными. Для русского языка также значимым результатом регулярной семантической деривации являются метафорические значения 'разрушать —» 'причинять физический дискомфорт', 'разрушать —» 'причинять душевный дискомфорт', 'разрушать —» 'проявлять к кому-либо какое-либо отношение, каким-либо образом обходиться с кем-либо'. Для английского языка значимым результатом регулярной семантической деривации являются метафорические значения 'разрушать —» 'получить, приобрести что-либо каким-либо способом', 'разрушать —» 'передвигаться, перемещаться в каком-либо направлении' и 'разрушать —»'причинять душевный дискомфорт'.

В результате межъязыкового корреляционного анализа лексем по межъязыковой соотнесенности первичного и вторичного значений мы выявили три типа межъязыковой корреляции их семантических структур.

1. Полисеманты, имеющие в русском и английском языках эквивалентные первичные значения и эквивалентные регулярные метафорические значения.

2. Полисеманты, имеющие в русском и английском языках эквивалентные первичные значения и частично эквивалентные регулярные метафорические значения.

3. Полисеманты, имеющие в русском и английском языках эквивалентные первичные значения и неэквивалентные регулярные метафорические значения.

Таким образом, наша классификация показывает, что регулярные метафорические значения развиваются в разных языках как по аналогичному пути семантической деривации, т.е. за счет аналогичной деривационной базы, так и по отличному. В нашем материале большую часть составляет второй тип (полисеманты, имеющие в русском и английском языках эквивалентные первичные значения и частично эквивалентные регулярные метафорические значения) — 42,8% от общего количества глаголов в обоих языках, затем идет третий тип (полисеманты, имеющие в русском и английском языках эквивалентные первичные значения и неэквивалентные регулярные метафорические значения) - 37,3% от общего количества глаголов в обоих языках. Менее значимым является первый тип (полисеманты, имеющие в русском и английском языках эквивалентные первичные значения и эквивалентные регулярные метафорические значения) — 1,7% от общего количества глаголов в обоих языках.

Количественный анализ показал, что языки в исследуемом аспекте проявляют среднюю степень параллелизма регулярной семантической деривации (42,8% полисемантов при межъязыковой эквивалентности первичных значений развивают частично эквивалентные регулярные метафорические значения и 1,7% полисемантов при межъязыковой эквивалентности первичных значений развивают эквивалентные регулярные метафорические значения).

Заключение

Модели регулярной семантической деривации представлены в русском и английском языках регулярными метафорическими значениями, развиваемыми глаголами с первичным значением деструкции. Данные регулярные метафорические значения выполняют определенную номинативную функцию — называют различные виды деятельности и процессы, имеющие место в объективной действительности (речевая деятельность, каузация душевного и физического дискомфорта, прекращение социально-личностных отношений, прекращение существования нематериальных объектов и т.д.).

Выявление и описание моделей регулярной семантической деривации, характерных для русских и английских глаголов деструкции, позволило обнаружить закономерности в развитии семантической структуры исследуемых глаголов, а также выявить общность и специфику в направлении развития семантики глаголов деструкции в обоих языках. Полученные результаты вновь подтверждают, во-первых, факт реальности системности языка в целом, а во-вторых, указывают на универсальное и уникальное в структуре метафоры в языке различных этносов. Универсальное в структуре метафоры на материале глаголов деструкции обнаруживается в общности образов, лежащих в основе регулярных метафорических значений, объединяемых моделями регулярной семантической деривации, характерными для обоих языков. Принципиально единым является использование русских и английских глаголов деструкции для номинации прекращения социально-личностных отношений, разрушения нематериальных объектов, воздействия на эмоциональную сферу, каузации душевного дискомфорта, каузации физического дискомфорта, плохого отношения к кому-либо, к чему-либо, резкой критики, движения, проявления, обнаружения (о свете, звуке, запахе). Образность, составляющая основу вторичных номинативных значений, оказывается объективной для русского и английского этносов. Глаголы деструкции в обоих языках в основном употребляются для номинации деятельности, действий, процессов, имеющих отрицательные, пагубные для человека последствия. Таким образом, метафора, как инструмент познания мира, высвечивает единое мировидение этих двух наций. Специфичным в русском языке является использование глаголов деструкции для номинации интенсивного действия, не связанного с процессами разрушения, воздействия на органы чувств, движения жидкости, пара, получения необходимого результата, направления взгляда. Для английского языка характерной является номинация таких видов деятельности и процессов, как изменение размеров, объема, стоимости, получение или приобретение чего-либо, побуждение к какой-либо деятельности, нанесение профессионального удара по мячу, мыслительная деятельность. Своеобразие моделей регулярной семантической деривации в русском и английском языках определяется, безусловно, специфичностью образного компонента, детерминированного специфичностью языкового сознания. Однако следует отметить и грамматические особенности глаголов деструкции в русском и английском языках, которые могут влиять на развитие семантической структуры глагола. В русском языке ЛСГ разрушения включает в основном непроизводные глаголы несовершенного вида, данные глаголы в первичном значении могут быть либо переходными, либо непереходными. Особенностью же английской системы глаголов является их способность функционировать как в качестве переходных и каузативных, так и непереходных и инактивных. Соответственно, вторичные значения у подобных лексем развиваются как по пути развития семантической структуры переходного глагола, так и по пути развития семантики непереходного глагола.

Данные нашего материала иллюстрируют, что модели регулярной семантической деривации в русском и английском языках объединяют вторичные значения, в основном характеризующие деятельность человека или процессы, связанные с ним, т.е. данная образная параллель для обоих языков оказывается наиболее значимой. Количественное распределение изучаемого материала показывает, что для обоих языков наиболее распространенным является использование глаголов деструкции для обозначения разрушения нематериальных объектов, прекращения социально-личностных отношений, уничтожения каких-либо социальных явлений. В русском языке также значимым является употребление глаголов деструкции для обозначения каузации душевного и физического дискомфорта и проявления какого-либо отношения. В английском языке значимым является употребление глаголов деструкции для обозначения каузации душевного дискомфорта, получения, приобретения чего-либо каким-либо способом и движения в каком-либо направлении.

Развитие регулярных вторичных метафорических значений глаголов деструкции обусловлено особенностями семантики их первичных значений. Семантическая классификация показала, что анализируемые глаголы в обоих языках проявляют большую степень сходства в первичной номинации действительности, что объясняется сходством в восприятии действительности, общностью процесса разрушения, как объекта номинации, необходимостью отразить этот процесс, его характеристики лексическими средствами языка. Неслучайным является результат количественного анализа первичных значений глаголов деструкции. В обоих языках к основным видам разрушения относят разрушение при помощи нанесения удара и при помощи острого, режущего инструмента.

С точки зрения функционально-стилистической принадлежности исследуемые глаголы по первичному значению принадлежат в основном к межстилевой лексике. Регулярные метафорические значения русских и английских глаголов деструкции характеризуются принадлежностью к межстилевой и разговорной лексике.

Итак, общее в моделях регулярной семантической деривации детерминируется, во-первых, одинаковой деривационной базой, т.е. принадлежностью глаголов, развивающих регулярные метафорические значения, к одной ЛСГ, а, во-вторых, общностью образов, лежащих в основе единиц, использующихся во вторичной номинации, обусловленных единым восприятием действительности. Национально специфичное в моделях семантической деривации обусловлено разным языковым сознанием, воспринимающим и организующим концептуализацию мира определенным образом, и соответственно, разными видами деятельности, моделями поведения, являющимися приоритетными для русского или английского этноса.

Анализ моделей регулярной семантической деривации, а также семантической структуры первичных значений глаголов представляет не только теоретический, но и практический интерес. Результаты анализа семантических структур глаголов одной ЛСГ могут использоваться в лексикографии в качестве дополнительного критерия разграничения полисемии и омонимии. Неоценимую помощь в решении этой сложной проблемы окажет функционально-синтагматический анализ регулярных вторичных значений. Результаты, полученные путем лексико-семантического и функционально-синтагматического анализов, будут являться важным обоснованием в пользу объединения разных слов в один полисемант или, наоборот, разделения полисеманта на два омонимичных слова. Нам представляется необходимым продолжать наши дальнейшие исследования именно в этом направлении.

Список научной литературыСултанова, Алина Петровна, диссертация по теме "Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание"

1. Агеева, Ю. В. Семантическая деривация в русском языке новейшего периода (на материале адъективной лексики): автореф. . канд. филол. наук / Ю. В. Агеева. Казань, 1997. - 16с.

2. Алексенко, Т. А. Регулярность полисемии в терминосистемах современного английского языка: дис. . канд. филол. наук / Т. А. Алексенко. М., 1987. - 194с.

3. Античные теории языка и стиля / под ред. О. Фрейденберг. — М.; JI.: ОГИЗ, Соцэкгиз, 1936. -368с.

4. Апресян, Ю. Д. О регулярной многозначности / Ю. Д. Апресян // Известия АН СССР. Отделение литературы и языка. Т. XXX Вып. 6. - М., 1971. - С. 509-523.

5. Апресян, Ю. Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка / Ю. Д. Апресян. -М.: «Наука», 1974. 367с.

6. Апресян, Ю. Д. Избранные труды. Лексическая семантика / Ю. Д. Апресян. М.: Языки русской культуры, 1995. - Т. I - VIII. - 472с.

7. Аристотель. Риторика (Книга III) / Аристотель // Аристотель и античная литература. М.: Наука, 1978. - С. 164-229.

8. Арнольд, И. В. Семантическая структура слова и методика ее исследования / И. В. Арнольд. Л.: Просвещение, 1966. - 192с.

9. Арнольд, И. В. Семантика. Стилистика, Интертекстуальность: сб.ст; науч. ред. П. Е. Бухарин. / И. В. Арнольд. СПб.: Изд-во С.-Пб. ун-та, 1999. - 444с.

10. Арнольд, И. В. Стилистика: современный английский язык: учебник для вузов / И. В. Арнольд. 4-е изд., испр. и доп. - М.: Флинта; Наука, 2002. -384с.

11. Арсентьева, Е. Ф. Фразеология и фразеография в сопоставительном аспекте / Е. Ф. Арсентьева. — Казань: Изд-во Казанского гос. ун-та, 2006. -172с.

12. Арутюнова, Н. Д. Наивные размышления о наивной картине мира / Н. Д. Арутюнова // Язык о языке М., 2000. - С. 7-23.

13. Арутюнова, Н. Д. Метафора / Н. Д. Арутюнова // Большой энциклопедический словарь. М.: «Издательство ACT», 2000. С. 296-297.

14. Арутюнова, Н. Д. Язык и мир человека / Н. Д. Арутюнова. — М.: Языки русской культуры, 1999. 896с.

15. Афанасьева, С. П. Регулярная полисемия абстрактных существительных со значением процесса (на материале английской строительной терминологии): дис. . канд. филол. наук / С. П. Афанасьева. — JT., 1984. — 185с.

16. Байрамова, JI. К. Введение в контрастивную лингвистику / JI. К. Байрамова. — Казань: Изд-во Казанского ун-та, 2004. 116с.

17. Багичева, Н. В. Регулярное варьирование семантики существительных, обозначающих отношения родства: дис. . канд. филол. наук / Н. В. Багичева. Екатеринбург, 1995. - 240с.

18. Балалыкина, Э. А. Русское словообразование / Э. А. Балалыкина, Г. А. Николаев. Казань: Изд-во Казанского ун-та, 1985. - 183с.

19. Балли, Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка / Ш. Балли. М.: Изд-во иностранной литературы, 1955. - 416с.

20. Балли, Ш. Французская стилистика / Ш. Балли пер. с фр. К. А. Долинина., [под ред. Е. Г. Эткинда]. М.: Изд-во иностранной литературы, 1961. - 394с.

21. Баранчеева, Е. И. К вопросу о границах ЛСГ (на примере ЛСГ глаголов обработки) / Е. И. Баранчеева // Аспирантский сборник НГПУ. — Новосибирск, 2003. Ч.З. - С. 73-78.

22. Бахмутова, Н. И. О понятии регулярности в развитии переносных значений слов / Н. И. Бахмутова // Проблемы развития языка: межвуз. сб. ст.- Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1977. Вып. 1. — С. 26-35.

23. Бахмутова, Н. И. О типологии регулярных переносных значениях глагола / Н. И. Бахмутова // Русский глагол в сопоставительном освещении: сб. ст. -Саратов, 1984.-С. 106-116.

24. Безродных, А. И. Проблема классификации глагольной лексики (глаголы физического действия) / А. И. Безродных // Вопросы филологии и методики ее преподавания. Киров, 2000 — С. 5-13.

25. Бельчиков, Ю. А. Лексическая стилистика. Проблемы изучения и обучения / Ю. А. Бельчиков. — 2-е изд., испр. и доп. М.: КомКнига, 2005. — 176с.

26. Беляевская, Е. Г. Семантика слова: учебное пособие для ин-тов и фак. ин.яз.: для изучающих англ. яз. / Е. Г. Беляевская. М.: Высшая школа, 1987.- 127с.

27. Бессарабова, Н. Д. Метафора как языковое явление / Н. Д. Бессарабова // Значение и смысл слова. М., 1987. - С. 156-173.

28. Блэк, М. Метафора / М. Блэк // Теория метафоры. М., 1990. - С. 153-173.

29. Борисенкова, Л. М. Морфологическая и семантическая деривация в когнитивном аспекте (на материале немецкого языка): монография / Л. М. Борисенкова. — Смоленск: Универсум, 2006. — 303с.

30. Боровикова, Н. А. Особенности семантической структуры лексико-семантической группы глаголов разделения / Н. А. Боровикова // Семантические классы русских глаголов: межвузовский сборник научных трудов. Свердловск, 1982. - С. 66-70.

31. Боровикова, Н. А. Регулярная многозначность в лексико-семантических группах русских глаголов: автореф. дис. . канд. филол. наук / Н. А. Боровикова. — Воронеж, 1985.

32. Боярская, Е. JI. Когнитивные основы формирования новых значений полисемантичных существительных современного английского языка: дис. . канд. филол. наук / Е. JL Боярская. Калининград, 1999. — 217с.

33. Буйнова, О. Ю. Производно-метафорическое значение в развитии семантической структуры слова: дис. . канд. филол. наук / О. Ю. Буйнова. -М., 1998.- 188с.

34. Булыгина, Т. В. К построению типологии предикатов в русском языке / Т. В. Булыгина // Семантические типы предикатов. М., 1982. — С. 7-85.

35. Валько, О. В. Фрейм деструктивного действия и особенности его актуализации (на материале английского языка): дис. . канд. филол. наук / О. В. Валько. Кемерово, 2005. - 190с.

36. Васильев, Jl. М. Теория семантических полей / Jl. М. Васильев // Вопросы языкознания, 1971. -№5.-С. 105-113.

37. Васильев, JI. М. Полисемия / Jl. М. Васильев // Исследования по семантике. Уфа, 1975. - С. 3-10.

38. Васильев, JT. М. Семантика русского глагола: учебное пособие для факультета повышения квалификации / JT. М. Васильев. М: Высшая школа, 1981.- 184с.

39. Васильев, JT. М. Принципы семантической идентификации глагольной лексики / JL М. Васильев // Семантические классы русских глаголов: сб. ст. — Свердловск: Изд-во Уральского гос. ун-та, 1982. С. 11-15.

40. Васильев, JT. М. Значение в его отношении к системе языка: учебное пособие по спецкурсу / JL М. Васильев. Уфа: Изд-во Башкирского гос. унта, 1985.-62с.

41. Васильева, С. Г. Современный русский язык. Лексикология и фразеология: учебное пособие для вузов по специальности «Филология» / С. Г. Васильева. Казань: РИЦ «Школа», 2005. - 156с.

42. Ваулина, Е. Ю. Метафоризация глагола в современном русском языке (на материале глаголов активного физического воздействия): дис. . канд филол. наук / Е. Ю. Ваулина. С-Пб., 1994. - 160с.

43. Ваулина, Е. Ю. Метафоризация глагола в современном русском языке (на материале глаголов активного физического воздействия): автореф. дис. . канд филол. наук / Е. Ю. Ваулина. С-Пб., 1994. - 21с.

44. Виноградов, В. В. Русский язык (грамматическое учение о слове) / В. В. Виноградов. М., Л., 1947. - 639с.

45. Виноградов, В. В. Основные типы лексических значений слова / В. В. Виноградов // Вопросы языкознания, 1953. №5. - С. 3-29.

46. Виноградов, В. В. Основные типы лексических значений / В. В. Виноградов. Избранные труды. Лексикология и лексикография. — М., 1977. -С. 162-189.

47. Гайсина, Р. М. Лексико-семантическое поле глаголов отношения в современном русском языке / Р. М. Гайсина. Саратов, 1981. - 195с.

48. Гайсина, Р. М. К семантической типологии глаголов русского языка / Р. М. Гайсина // Семантические классы русских глаголов: межвузовский сборник научных трудов. Свердловск, 1982. - С. 15-21.

49. Гак, В. Г. Сопоставительная лексикология / В. Г. Гак. М.: «Международные отношения», 1977. — 264с.

50. Гак, В. Г. Метафора: универсальное и специфическое / В. Г. Гак // Метафора в языке и тексте / В. Г. Гак и др.; Отв. ред. В. Н. Телия; АН СССР, Ин-т языкознания. М.: Наука, 1988. - Гл. 1.- С. 11 - 26.

51. Гальперин, И. Р. Стилистика английского языка: учебник для вузов / И. Р. Гальперин. М.: Высшая школа, 1977. - 332с.

52. Гарипова, Н. Д. К лингвистической характеристике глагольных метафор в современном русском языке / Н. Д. Гарипова // Вопросы теории и методики русского языка. Ульяновск, 1969. — С. 305-313.

53. Гарипова, Н. Д. К характеристике семантической структуры многозначных глаголов / Н. Д. Гарипова // Очерки по семантике русского глагола: сб. ст. Уфа: Ульяновский гос. пед. ин-т им. И. Н. Ульянова, 1971. — С.3-11.

54. Герви, О. Ю. Виды лексической полисемии в структуре дискурса (на материале английского языка): дис. . канд. филол. наук / О. Ю. Герви. — М., 2001.-242с.

55. Гинзбург, Е. JI. Конструкции полисемии в русском языке. Таксономия и метонимия / Е. Л. Гинзбург. М.: Наука, 1985. - 223с.

56. Глазунова, О. И. Логика метафорических преобразований / О. И. Глазунова. С-Пб., 2000. - 190с.

57. Гольдберг, В. Б. Контрастивный анализ лексико-семантических групп (на материале английского, русского и немецкого языков): учебное пособие / В. Б. Гольдберг. Тамбов: Тамбовский ун-т, 1988. - 56с.

58. Голубовская, И. А. Структурно-семантические особенности глагольной полисемии: автореф. дис. . канд. филол. наук / И. А. Голубовская. Киев: Киевский гос. ун-т им. Т. Г. Шевченко, 1989. — 27с.

59. Гопштейн, М. А. Полисемия в разных частях речи (в современном английском языке): автореф. дис. . канд. филол. наук / М. А. Гопштейн. -М., 1977.-21с.

60. Гусев, С. С. Наука и метафора / С. С. Гусев. Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1984.- 152с.

61. Данилова, 3. В. Семантическая структура английских глаголов break, burst, crack, cut, smash, split, tear: автореф. дис. .канд. филол. наук / 3. В. Данилова. Киев, 1983. - 22с.

62. Демьянков, В. 3. «Событие» в семантике, прагматике и координатах интерпретации текста / В. 3. Демьянков // Изв. АН СССР. Серия литературы и языка. 1983. - Т. 42. - № 4. - С. 320-329.

63. Денкс, Е. Н. Библиография советской литературы по лексико-семантическим группам глаголов (словообразование) / Е. Н. Денкс, Э. В. Кузнецова // Семантические классы русских глаголов. Свердловск, 1982. — С. 141-150.

64. Деринг, Т. Н. Из истории о ЛСГ глаголов разрушения / Т. Н. Деринг // Молодая филология. Новосибирск, 1998. - Вып.2. - С. 212-217.

65. Дикусарова, Е. В. Семантико-синтаксические свойства отыменной глагольной конверсии типа N—>Y (падежно-семантический и словосочетательный подход): автореф. дис. .канд. филол. наук / Е. В. Дикусарова. — Пятигорск, 1995. 16с.

66. Долгих, А. И. Семантическая деривация и различные группировки русской лексики: учебное пособие / А. И. Долгих. Воронеж: Воронежский гос. пед. ин-т, 1984.

67. Долгих, Н. Г. Теория семантического поля на современном этапе развития семасиологии / Н. Г. Долгих // Филологические науки, 1973. №1. - С. 89-98.

68. Дупяк, Т. М. Системные критерии разграничения полисемии и широкозначности / Т. М. Дупяк // Функциональные и семантические особенности языковых явлений. Волгоград, 1994.-С. 129-137.

69. Дэвидсон, Д. Что означают метафоры / Д. Дэвидсон // Теория метафоры: сб.ст. М.: Прогресс, 1990. - С. 173 - 193.

70. Дюжикова, Е. А. Развитие метафорических значений сложных существительных в английском языке: дис. . канд. филол. наук / Е. А. Дюжикова М., 1984. - 205с.

71. Жданова, О. П. Лексико-семантические группы русских глаголов / О. П. Жданова. Иркутск, 1989. - 356с.

72. Зайнуллина, Л. М. Лингвокогнитивное исследование адъективной лексики (на материале английского, немецкого, русского, башкирского, французского и немецкого языков) / Л. М. Зайнуллина. Уфа: РИО БашГУ, 2003. - 256с.

73. Зализняк, Анна А. Семантическая деривация в синхронии и диахронии. Проект «каталога семантических переходов» / Анна А. Зализняк // Вопросы языкознания, 2001. № 2. - С. 13-25.

74. Зализняк, Анна. А. Феномен многозначности и способы его описания / Анна А. Зализняк // Вопросы языкознания, 2004. № 2. — С. 20-45.

75. Зализняк, А. М. О группировке значений в словообразовательном гнезде бить / А. М. Зализняк // Научные труды Ташкентского ун-та, 1973. -Вып.449. С. 44-50.

76. Зализняк, А. М. Семантическая соотносительность производных и производящих слов в словообразовательном гнезде бить / А. М. Зализняк // Научные труды Ташкентского ун-та, 1974. Вып.466. - С.30-37.

77. Зализняк, А. М. Синонимические связи компонентов словообразовательного гнезда бить / А. М. Зализняк // Ученые записки Ташкентского пед. ин-та, 1975. Т. 143. - Вып.1. - С.382-389.

78. Зализняк, А. М. Типы одноименности в словообразовательном гнезде бить / А. М. Зализняк // Научные труды Ташкентского ун-та, 1980. Вып. 629. - С. 24-28.

79. Звегинцев, В. А. Семасиология / В. А. Звегинцев. М.: Изд-во МГУ, 1957. -321с.

80. Звегинцев, В. А. Очерки по общему языкознанию / В. А. Звегинцев. М.: Изд-во МГУ, 1962. - 384с.

81. Золотова, Г. А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса / Г. А. Золотова. М., 1982. - 368с.

82. Золотова, Г. А. Слово в «Синтаксическом словаре» / Г. А. Золотова // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. 1983. — Т. 42. - Вып.1. - С. 27-32.

83. Иванова, К. А. Пути и типы развития лексических значений многозначных глаголов в английском языке: лекция / К. А. Иванова. Л., 1957. - 30с.

84. Ивлиев, И. В. Лексикографическое описание глаголов со значением лишения жизни в русском языке: дис. . канд. филол. наук / И. В. Ивлиев. -М., 1998.-199с.

85. Калашникова, Т. В. Роль метафоры в становлении языковых значений (на примере сакральной лексики в германских языках): дис. . канд. филол. наук / Т. В. Калашникова. М., 1995. - 227с.

86. Камалова, А. А. Категория состояния как понятийное поле и способы его выражения в современном русском языке / А. А. Камалова // Исследования по семантике, Уфа: Башкирский гос. ун-т им. 40-летия октября. 1983. - С. 71-81.

87. Камелова, С. И. О механизме формирования переносных значений / С. И. Камелова // Облик слова. М., 1997. - С. 58-64.

88. Караулов, Ю. Н. Общая и русская идеография / Ю. Н. Караулов. М., 1976.-356с.

89. Карпов, В. А. Язык как система / В. А. Карпов, 2-е изд., испр. М.: Едиториал УРСС, 2003. - 304с.

90. Карпова, Н. С. Роль метафоры в развитии лексико-семантической системы языка и языковой картины мира (на материале английских и русских неологизмов): автореф. дис. . канд. филол. наук / Н. С. Карпова. — Саратов, 2007.-21с.

91. Карпова, Н. С. Роль метафоры в развитии лексико-семантической системы языка и языковой картины мира (на материале английских и русскихнеологизмов): дис. . канд. филол. наук / Н. С. Карпова. — Саратов, 2007. — 248с.

92. Касарес, X. Введение в современную лексикографию / X. Касарес пер. с исп. Н. Д. Арутюновой. — М.: Изд-во иностранной литературы, 1958. — 354с.

93. Качалова, К. Н. Практическая грамматика английского языка / К. Н. Качалова, Е. Е. Израилевич. — М.: Юнвес, 1995. — 560с.

94. Кильдибекова, Т. А. Структура поля глаголов действия: учебное пособие / Т. А. Кильдибекова. Уфа: БГУ, 1983. - 75с.

95. Кильдибекова, Т. А. Глаголы действия в современном русском языке. Опыт функционально-семантического анализа / Т. А. Кильдибекова. -Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1985. 160с.

96. Клеопатрова, JI. Ф. Некоторые аспекты сопоставления семантически близких групп слов / JI. Ф. Клеопатрова // Семантические классы русских глаголов: межвузовский сборник научных трудов. Свердловск, 1982. — С. 41-45.

97. Клишин, А. И. Конкретные и абстрактно-метафорические значения в структуре глагола (на материале английского языка): дис. . д-ра филол. наук / А. И. Клишин. С.-Пб, 2000. - 284с.

98. Кобозева, И.М. Лингвистическая семантика: учебник для вузов / И. М. Кобозева. М.: Эдиториал УРСС, 2000. - 350с.

99. Кожемякова Е. А. Развитие полисемии современных цветообозначений из синкретичного обозначения их древних форм / Е. А. Кожемякова // Теория языкознания и русистика: наследие Б. Н. Головина. — Н. Новгород, 2001. С. 169-172.

100. Кожина, М. Н. Стилистика русского языка: учебник для студентов пед. ин-тов / М. Н. Кожина. М.: Просвещение, 1983. - 223с.

101. Колпакова, Г. В. Семантика языковой единицы / Г. В. Колпакова. — Казань: Изд-во Казанского гос. ун-та, 2004. 216с.

102. Колшанский, Г. В. Контекстная семантика / Г. В. Колшанский. — М.: Наука, 1980.- 150с.

103. Кононова, И. В. Метафорическое варьирование семантики английского глагола: дис. . канд. филол. наук / И. В. Кононова. СПб., 1998. - 166с.

104. Кодухов, В. И. Введение в языкознание / В. И. Кодухов. 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Просвещение, 1987. - 286с.

105. Козинец, С. Б. Факторы развития переносных значений в гнездах деструктивных глаголов / С. Б. Козинец // Предложение и слово: сб.ст. — Саратов: Изд-во Саратовского пед. ин-та, 1999. С. 128-132.

106. Кретов, А. А. Семантические процессы внутри ЛСГ глаголов зрительного восприятия / А. А. Кретов // Исследования по семантике. Уфа, 1982. — С. 74-79.

107. Кретов, А. А. Функционирование лексико-семантической группы глаголов зрительного восприятия в современной русской прозе / А. А. Кретов // Проблемы глагольной семантики: сб. ст. Свердловск, 1984. - С. 78-85.

108. Крысин, Л. П. Социолингвистические аспекты изучения современного русского языка / Л. П. Крысин. М.: Наука, 1989. - 186с.

109. Крысин, Л. П. Русский литературный язык на рубеже веков / Л. П. Крысин // Русская речь. -2000. -№1. С. 35-40.

110. Кузнецова, Э. В. Полисемия и ее отношение к слову и понятию / Э. В. Кузнецова // Язык и мышление. М.: Наука, 1967. - С.208-214.

111. Кузнецова, Э. В. Метод ступенчатой идентификации в описании лексико-семантической группы слов / Э. В. Кузнецова // Проблемы моделирования языка: сб.ст. Тарту, 1969. -Ч. 2. - Вып. 3. - С. 228-238.

112. Кузнецова, Э. В. Русские глаголы «приобщения объекта» как функционально-семантический класс слов (к вопросу о природе лексико-семантических групп слов): автореф. . канд. филол. наук / Э. В. Кузнецова. -М., 1974.

113. Кузнецова, Э. В. О соотношении многозначности и функциональной эквивалентности слов / Э. В. Кузнецова // Филологические науки. — 1978. -№2.-С. 97-103.

114. Кузнецова, Э. В. Лексикология русского языка / Э. В. Кузнецова. М., 1982.- 151с.

115. Кузнецова, Э. В. Итоги и перспективы семантической классификации русских глаголов / Э. В. Кузнецова // Семантические классы русских глаголов: сб. ст. Свердловск: Изд-во Уральского гос. ун-та, 1982. - С. 3-10.

116. Кунин, А. В. Курс фразеологии современного английского языка / А. В. Кунин. — М.: Высшая школа, 1986. — 336с.

117. Курлова, И. В. Выражение эмоционального состояния глаголами различных групп: дис. . .канд. филол. наук / И. В. Курлова. М., 1996. - 22с.

118. Кустова Г. И. Модели семантической деривации (семантическая парадигма глаголов способа) / Г. И. Кустова // Труды международного семинара «Диалог г97» по компьютерной лингвистике и приложениям. М., 1997.-С. 165-169.

119. Кустова, Г. И. Когнитивные модели в семантической деривации и система производных значений / Г. И. Кустова // Вопросы языкознания. 2000. — №4. -С. 85-109.

120. Кустова Г. И. Неметафорические когнитивные модели в семантической деривации / Г. И. Кустова // Обработка текста и когнитивные технологии: сб. ст. Казань, 2001. - С. 204- 215.

121. Лазарева, Э. А. Библиография советской литературы по лексико-семантическим группам глаголов / Э. А. Лазарева, Э. В. Кузнецова // Классы слов и их взаимодействие. Свердловск, 1979. - с. 141-154.

122. Лакофф, Дж. Метафоры, которыми мы живем / Дж. Лакофф, М. Джонсон // Теория метафоры: сб. ст. М.: «Прогресс», 1990. - С. 387-415.

123. Лакофф, Дж. Женщины, огонь и опасные вещи. Что категории языка говорят нам о мышлении / Дж. Лакофф. М.: Языки славянской культуры, 2004. - 792с.

124. Лапшина, М. Н. Семантическая деривация в когнитивном аспекте (на материале английского языка): дис. . д-ра филол. наук / М. Н. Лапшина. -СПб., 1996.-331с.

125. Лепешев, И. Я. Проблемы фразеологической стилистики и фразеологической нормы в современном белорусском и литературном языке: автореф. дис. . д-ра филол. наук / И. Я. Лепешев. Минск, 1984. — 37с.

126. Лещева, Л. М. Связь лексических значений в семантической структуре слова: дис. . канд. филол. наук / Л. М. Лещева. Минск, 1985.

127. Липилина, Л. А. Когнитивные аспекты семантики метафорических инноваций: дис. . канд. филол. наук / Л. А. Липилина. Калининград, 1998. -253с.

128. Литвин, Ф.А. Многозначность слова в языке и речи: учебное пособие для пед. ин-тов по спец. №2103 «Иностр.яз.» / Ф. А. Литвин. М.: Высшая школа, 1984. - 119с.

129. Лукашевич, Е. В. Теория значения слова: эволюционно-прогностический аспект: дис. . д-ра филол. наук / Е. В. Лукашевич. М., 2003.

130. Лукьянова, Н. А. Экспрессивная лексика разговорного употребления / Н. А. Лукьянова. Новосибирск: Наука, Сиб. отд-ние, 1986. — 230с.

131. Маккормак, Э. Когнитивная теория метафоры / Э. Маккормак // Теория метафоры: сб. ст. М.: «Прогресс», 1990. - С. 358-386.

132. Максапетян А. Г. Каузация. Лингвистические и экстралингвистические аспекты / А. Г. Максапетян. Ереван, 1990.

133. Марков, В. М. О семантическом способе словообразования в русском языке / В. М. Марков. Ижевск: Удмуртский гос. ун-т им. 50-летия СССР,1981.-30с.

134. Маркот, Я. И. Семантико-синтаксическая структура предложений с глаголами физического воздействия в современном английском языке: автореф. дис. . канд. филол. наук /Я. И. Маркот. Минск, 1990. - 22с.

135. Марчук, М. В. Динамика лексических значений многозначных слов: автореф. дис. . д-ра филол. наук / М. В. Марчук. — М., 1996. — 59с.

136. Матвеева, Т. В. Лексическая экспрессивность в языке: учебное пособие / Т. В. Матвеева. Свердловск, 1986. — 92с.

137. Медникова, Э.М. Значение слова и методы его описания / Э. М. Медникова. М.: Высшая школа, 1974. - 202 с.

138. Миронова, Л. Ю. Вид глагола и соотношение лексико-семантических вариантов многозначного слова: дис. . канд. филол. наук / Л. Ю. Миронова. — Тамбов: Тамбовский гос. ун-т им. Г. Р. Державина, 2004. — 218с.

139. Михалев, Г. И. Регулярная полисемия относительных прилагательных брянских говоров: автореферат дис. . канд. филол. наук / Г. И. Михалев. — Л.: Лен. гос. пед. ин-т им. А. И. Герцена, 1990. 20 с.

140. Морковкин, В. В. Слово как номинативная и коммуникативная единица / В. В. Морковкин // Probleme der sprachlichen Nomination: сб. ст. — Leipzig,1982.-С. 60-74.

141. Мухортов, Д. С. Вариативность значения слова в функционально-дифференцированной речи: дис. . канд. филол. наук / Д. С. Мухортов. -М., 2003.-207с.

142. Назаров, С. И. Семантика и функционирование глаголов, обозначающих изменение поверхности предмета / С. И. Назаров // Семантика и функционирование английского глагола: сб. науч. тр. — Горький: Изд-во ГГПИ, 1985.-С. 90-95.

143. Назаров, С. И. Семантика и функционирование английских каузативных глаголов, обозначающих изменение состояния предмета: автореф. дис. . канд. филол. наук / С. И. Назаров. — Л., 1987. 16с.

144. Налимов, В. В. Вероятностная модель языка. О соотношении естественного и искусственного языков / В. В. Налимов. М.: Наука, 1974. -272с.

145. Никитин, М. В. Основы лингвистической теории значения / М. В. Никитин. -М.: Высшая школа, 1988. 168с.

146. Николаева, Т. М. Системный характер семантических изменений / Т. М. Николаева // Языковая семантика и образ мира: 200-летию Казанского гос. университета посвящается. Казань, 1998. - С. 87-92.

147. Ничман, 3. В. К вопросу о лексико-семантических группах слов / 3. В. Ничман // Проблемы русского языка: сб. науч. тр. — Новосибирск: Новосибирский пед. ин-т, 1973. — Вып. 31. С. 57-65.

148. Новиков, Л. А. Семантика русского языка: учебное пособие / Л. А. Новиков. М.: Высшая школа, 1982. - 272с.

149. Новоселова, Т. И. Об изучении тематических групп лексики / Т. И. Новоселова // Русский язык в школе. — 1972. — №1.

150. Новоселова, Т. И. Об особенностях многозначности глаголов обработки / Т. И. Новоселова //Лексико-семантические группы современного русского языка: сборник научных трудов. Новосибирск: изд-во НГПИ, 1985. - с. 5563.

151. Овакимян, Л. Б. Когнитивные аспекты семантики производного слова: дис. . канд. филол. наук/ Л. Б. Овакимян. -М., 1995.

152. Огурцов, А. П. Этапы интерпретации системности научного знания / А. П. Огурцов // Системные исследования: ежегодник. М., 1974.

153. Омельяненко, Т. Н. Пути образования общеупотребительных и терминологических значений в семантической структуре английскогосуществительного: автореф. дис. . канд. филол. наук / Т. Н. Омельяненко. — М., 1998.

154. Опарина, Е. О. Концептуальная метафора / Е. О. Опарина // Метафора в языке и тексте. М., 1988. - С. 65-77.

155. Ольшанский, И. Г. Полисемия в системе языка и структуре текста / И. Г. Ольшанский // Иностранные языки в высшей школе. — М.: Высшая школа, 1982.-Вып. 17.-С. 81-93.

156. Падучева, Е. В. О парадигме регулярной многозначности (на примере глаголов звука) / Е. В. Падучева // НТИ/ВИНИТИ. Серия 2. - 1998. - №4. -С. 28-40.

157. Падучева, Е. В. Парадигма регулярной многозначности глаголов звука / Е. В. Падучева // Вопросы языкознания. 1998. - №5. - С.2-23.

158. Падучева, Е. В. Семантика глаголов выбора / Е. В. Падучева // Изв. АН СССР. Серия литературы и языка. - Т.57. - 1999. - №2. - С. 19-26.

159. Падучева, Е. В. Динамические модели в семантике лексики / Е. В. Падучева. М.: Языки славянской культуры, 2004. - 608с.

160. Потапова, Н. П. О динамических аспектах системы значений глаголов / Н. П. Потапова // Теоретические проблемы деривации: сб.ст. Пермь, 1982.

161. Петрова, 3. Ю. Системный характер ^метафорических значений и употреблений слов в русском языке (на материале обозначений эмоциональных состояний человека): дис. . канд. филол. наук / 3. Ю. Петрова. М., 1989. - 24с.

162. Петрова, JI. А. Взаимодействие глагольных и именных парадигм во внутрисловной деривационной структуре многозначной глагольной лексемы (на материале глаголов физического действия): автореф. дис. . канд. филол. наук / Л. А. Петрова. М., 1992. - 16с.

163. Петрущенкова, Т. А. Регулярная полисемия глагола и образование новых значений: автореф. дис. . канд. филол. наук / Т. А. Петрущенкова. Л., 1980.-21с.

164. Плотникова, С. В. Высокочастотные глаголы в современном русском языке: лексико-семантическая классификация и регулярная многозначность: автореф. дис. . канд. филол. наук / С. В. Плотникова. — Екатеринбург: Уральский гос. пед. ун-т, 1996. 22 с.

165. Позднякова, Н. Г. Основные закономерности развития семантической структуры слова в современном английском языке: автореф. дис. . канд. филол. наук / Н. Г. Позднякова. М., 1987.

166. Покровский, М.М. Избранные работы по языкознанию / М. М. Покровский. М.: Изд-во АН СССР, 1959. - 382с.

167. Полевые структуры в системе языка / 3. Д. Попова, И. А. Стернин, Е. И. Беляева и др.; науч. ред. 3. Д. Попова. — Воронеж: изд. Воронежского ун-та, 1989.- 196с.

168. Попова Т. В. Деривационно-семантическое пространство русского глагола: автореф. дис. . канд. филол. наук / Т. В. Попова. — Екатеринбург, 1998.-57с.

169. Потапенко, Т. А. К вопросу о лексико-семантических признаках глаголов с общим значением воздействия на предмет / Т. А. Потапенко // Актуальные вопросы грамматики и лексики современного русского языка, 1976 С. 112130.

170. Потапенко, Т. А. Лексико-семантическая характеристика глаголов с общим значением разрушительного воздействия на объект / Т. А. Потапенко // Филологические науки. — 1982. — №2.

171. Потебня, А. А. Из записок по русской грамматике. 1-Й. / А. А. Потебня. -М.: Учпедгиз, 1958. 536с.

172. Потебня, А. А. Эстетика и поэтика / А. А. Потебня. М.: «Искусство», 1976.-614с.

173. Поцыбина, Е. П. Роль метафоры в развитии семантики глаголов тематической группы «Процессы земледельческого труда»: автореф. дис. . канд. филол. наук / Е. П. Поцыбина. М., 1993. - 30с.

174. Прокопов, В. В. Основные лексико-семантические группы русских глаголов / В. В. Прокопов. Самарканд, 1945.

175. Прохорова, В. Н. Полисемия и лексико-семантический способ словообразования в русском языке: лекции по спецкурсу для студентов заочников гос. ун-тов / В. Н. Прохорова. М.: Изд-во МГУ, 1980. - 88с.

176. Разова, Е. В. Семантика и валентность глаголов разрушения в современном немецком языке: дис. . канд. филол. наук / Е. В. Разова. -Вологда, 2003.-178с.

177. Рахилина, Е. В. О тенденциях в развитии когнитивной семантики / Е. В. Рахилина // Известия РАН. Серия литературы и языка. — 2000. — Т. 59. № 3. -С.3-16.

178. Ричарде, А. Философия риторики / А. Ричарде // Теория метафоры: сб. ст. М.: Прогресс, 1990. - С. 44-67.

179. Руженцева, Н. Б. Функциональные особенности глаголов созидания в современном русском языке / Н. Б. Руженцева // Слово в системных отношениях на всех уровнях языка. Свердловск, 1985.

180. Сальникова, Н. Н. Регулярная лексическая полисемия существительных в современном английском языке в соотношении со словообразованием: автореф. дис. . канд. филол. наук / Н. Н. Сальникова. — Л., 1980. 17с.

181. Светличная, Н. М. Системность лексики писателя (на материале словоупотребления глаголов горения в произведениях Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Чехова, Толстого, Бунина, Горького): автореф. дис. . канд. филол. наук / Н. М. Светличная. Л., 1971.

182. Световидова, И. В. Перенос значения и его онтология в английском и русском языках: дис. . канд. филол. наук / И. В. Световидова. М., 2000.

183. Сеидмамедова, С. К. Регулярная полисемия в сфере производных прилагательных современного английского языка: автореф. дис. . канд. филол. наук / С. К. Сеидмамедова. М.: Моск. лингвист, ун-т, 1993 - 27 с.

184. Сентенберг, И. В. Лексическая семантика английского глагола: учебное пособие к спецкурсу / И. В. Сентенберг. М.: Изд-во МГПИ им. В. И. Ленина, 1984. -96с.

185. Сергеева, Т. Д. Вопросы семантической типологии глагольной лексики / Т. Д. Сергеева. Барнаул: АГУ, 1984. - 82с.

186. Сидорова, Н. П. Системная организация лексико-семантической группы глаголов звучания и их взаимосвязи с другими глагольными группами / Н. П. Сидорова. М., 1996. - 101с.

187. Скляревская, Г. Н. Языковая метафора в словаре. Опыт системного описания / Г. Н. Скляревская // Вопросы языкознания. 1987. - №2. - С. 5865.

188. Скляревская, Г. Н. Метафора в системе языка / Г. Н. Скляревская. СПб.: Наука, 1993. - 151с.

189. Скорнякова, Р. М. Проблемы языковой номинации / Р. М. Скорнякова. Кемерово: Кузбассвузиздат, 1993. - 70с.

190. Скребцова, Т. Г. Принципы анализа производных значений глаголов физического действия / Т. Г. Скребцова // Теоретический и практический аспекты лексикографии. — Иваново, 1997. С. 178-183.

191. Смирницкий, А. И. К вопросу о слове («проблема тождества слова») / А. И. Смирницкий. М.: Труды Института языкознания, 1954. — Т.4. — С. 3-49.

192. Современный русский литературный язык: учебник / П. А. Лекант, Н. Г. Гольцова, В. П. Жуков и др.; под ред. П. А. Леканта. 6-е изд., стер. - М.: Высшая школа, 2004. - 462с.

193. Соколовская, Ж. П. Система в лексической семантике. Анализ семантической структуры слова / Ж. П. Соколовская. — Киев: «Вища школа», 1979.- 189с.

194. Степанова, Г. В. Семантика многозначного слова: учебное пособие / Г. В. Степанова. Калининград: Изд-во КГУ, 1978. - 50с.

195. Степанова, Г. В. Многозначное слово как структура / Г. В. Степанова // Лекции по русскому языкознанию. Калининград: Изд-во КГУ, 1975. - С. 3652.

196. Степанова, Г. В. Введение в семасиологию русского языка / Г. В. Степанова, А. Н. Шрамм. Калининград: Изд-во КГУ, 1980. — 72с.

197. Стефанский Е. Е. Семантика и функционирование глаголов пространственного удаления в русском и польском языках / Е. Е. Стефанский // Функциональные исследования. — М., 1997. — Вып.5. — С.38-47.

198. Стернин, И. А. Лексическое значение слова в речи / И. А. Стернин. -Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1985. 170с.

199. Суванова, Э. X. Лексико-семантическая классификация непроизводных глаголов в современном русском языке: автореф. . канд. филол. наук / Э. X. Суванова. М., 1985.

200. Супрун, А. Е. Принципы сопоставительного изучения лексики / А. Е. Супрун // Методы сопоставительного изучения языков. — Пермь, 1988. — С. 26-31.

201. Телия, В. Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц / В. Н. Телия. -М.: Наука, 1986. 143с.

202. Телия, В. Н. Метафоризация и её роль в создании языковой картины мира / В. Н. Телия // Роль человеческого фактора в языке. М., 1988. - С. 173-205.

203. Теория метафоры: сборник / Пер. под ред. Н. Д. Арутюновой, М. А. Журинской; вступит, ст. и сост. Н. Д. Арутюнова; Авт. примеч. М. А. Кронгауз. М.: «Прогресс», 1990. - 511с.

204. Труфанова, М. Ю. Лексико-семантические группы глаголов обработки в современном русском языке (парадигматика и синтагматика): автореф. дис. . канд. филол. наук / М. Ю. Труфанова. Барнаул, 1999. - 22с.

205. Ульманн, С. Семантические универсалии / С. Ульманн // Новое в лингвистике. М., 1970. - Вып. 5. - С. 250-299.

206. Улуханов, И. С. Словообразовательная семантика в русском языке и принципы ее описания / И. С. Улуханов. 3-е изд., стер. - М.: Едиториал УРСС, 2004.-254с.

207. Усик Е. Г. К вопросу о взаимодействии лексико-семантической группы в немецком и русском языках (на материале ЛСГ глаголов физического воздействия на объект) / Е. Г. Усик // Филология. Саратов, 1999. - Вып. 4. -С. 70-73.

208. Уфимцева, А. А. К вопросу о лексико-семантической системе языка / А. А. Уфимцева // Вопросы языкознания. 1962. - №4. - С. 36-46.

209. Уфимцева, А. А. Типы словесных знаков / А. А. Уфимцева. М.: Наука, 1974.-206с.

210. Уфимцева, А. А. Семантика слова / А. А. Уфимцева // Аспекты семантических исследований. — М., 1980. — С. 29.

211. Уфимцева, А. А. Лексическое значение. Принцип семасиологического описания лексики / А. А. Уфимцева. — М.: Наука, 1986. — 240с.

212. Фаткуллина, Ф. Г. Особенности семантики деструктивной лексики в современном русском языке / Ф. Г. Фаткуллина // Язык как многомерное явление: межвуз. сб. статей. СПб., Бирск, 1996. - С. 70-75.

213. Фаткуллина, Ф. Г. Лексико-семантическое поле глаголов деструктивной семантики / Ф. Г. Фаткуллина // Языки и литературы народов Башкортостана в евразийском диалоге культур: материалы конференции. Уфа, 1997. - С. 8789.

214. Фаткуллина, Ф. Г. О деструктивной лексике русского языка / Ф. Г. Фаткуллина // Языковая семантика и образ мира: Тезисы международной научной конференции. Казань, 1997. - Книга 1. - С. 64-66.

215. Фаткуллина, Ф. Г. Семантические потенции глагола «разрушать» / Ф. Г. Фаткуллина // Теория поля в современном языкознании: Материалы научно-теоретического семинара. Уфа, 1997. — Ч. 4. - С. 117-118.

216. Фаткуллина, Ф. Г. Деструктивная лексика в современном русском языке / Ф. Г. Фаткуллина // Актуальные проблемы дериватологии, мотивологии, лексикографии: Материалы конференции. Томск, 1998. - С. 92-95.

217. Фаткуллина, Ф. Г. Способы репрезентации деструктивной семантики в современном русском языке / Ф. Г. Фаткуллина // Актуальные проблемы филологии: Материалы конференции. Уфа, 1997. - С. 67-68.

218. Фаткуллина Ф. Г. Деструктивная лексика в современном русском языке: автореф. дис. . д-ра филол. наук / Ф. Г. Фаткуллина. Уфа, 2002. — 54с.

219. Филин, Ф. П. Очерки по теории языкознания. Избранные труды / Ф. П. Филин. М., 1982. - 336с.

220. Фоменко, Ю. В. Деструктивные глаголы в русском языке / Ю. В. Фоменко // Вопросы лексикологии русского языка: науч. тр. Новосибирск: НГПИ, 1971.-Вып. 27.-С. 54-60.

221. Фоменко, Ю. В. Класс глаголов «удара» в русском языке / Ю. В. Фоменко // Вопросы теории русского языка: науч. тр. Новосибирск: НГПИ, 1975. -Вып. 119. - С. 23-26.

222. Фоменко, Ю. В. Глаголы русского языка, объединенные семой удара / Ю. В. Фоменко // Актуальные проблемы русской лексикологии: межвуз. сб. науч. тр. Новосибирск: НГПУ, 1998. - С. 23-41.

223. Хакимзянова, Д. Ф. Семантическая деривация глаголов физического воздействия на объект в русском, английском и татарском языках: дис. . канд. филол. наук / Д. Ф. Хакимзянова. — Казань: 2008. 209с.

224. Харченко, В. Н. Переносные значения слова / В. Н. Харченко. Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1989. - 195с.

225. Хуршудянц, А. С. Опыт исследования системных отношений в лексике: автореф. дис. . канд. филол. наук / А. С. Хуршудянц. М., 1971. - 29с.

226. Цыганова, Е. Б. Метафорическая номинация речевой деятельности (на материале глаголов русского и английского языков): дис. . канд. филол. наук / Е. Б. Цыганова. Казань, 2008. — 263с.

227. Чейф, У. Значение и структура языка / У. Чейф. 2-е изд. стер. — М.: Едиториал УРСС, 2003. - 424с.

228. Чепасова, А. М. Русский глагол: учебное пособие / А. М. Чепасова, И. Г. Казачук. 2-е изд. — Челябинск: Изд-во Челяб. гос. пед. ун-та, 2002. — 387с.

229. Черкасова, Е. Т. Опыт лингвистической интерпретации тропов (метафора) / Е. Т. Черкасова // Вопросы языкознания. 1968. - №2. - С. 28-38.

230. Черняк, В. Д. Проблема синонимии и лексико-грамматическая классификация слов: учебное пособие к спецкурсу / В. Д. Черняк. Л.: РТП ЛГПИ им. А. И. Герцена, 1989. - 80с.

231. Черняк, В. Д. Параллельные синонимические ряды и регулярная многозначность / В. Д. Черняк // Лексическая семантика: сб. ст. Свердловск, 1991.- 115с.

232. Чудинов, А. П. О регулярной многозначности семантически близких глаголов / А. П. Чудинов // Русский язык в школе: сб. ст. — М.: «Просвещение», 1979. № 4. - С. 105-108.

233. Чудинов, А. П. Семантическое варьирование русского глагола: пособие по спецкурсу / А. П. Чудинов. Свердловск: Изд-во Свердл. пед. ин-та, 1984. -72с.

234. Чудинов, А. П. Регулярная многозначность в глагольной лексике: пособие к спецкурсу / А. П. Чудинов. — Свердловск: Изд-во Свердловского пед. ин-та, 1986.- 80с.

235. Чудинов, А. П. Типология варьирования глагольной семантики / А. П. Чудинов. Свердловск: Изд-во Уральского ун-та, 1988. - 144с.

236. Чудинов, А. П. Россия в метафорическом зеркале. Когнитивное исследование политической метафоры / А. П. Чудинов. Екатеринбург, 2001. - 238с.

237. Чудинов, А. П. Метафорическая мозаика в современной политической коммуникации / А. П. Чудинов. — Екатеринбург, 2003. — 248с.

238. Чупрякова, О. А. Семантическая глагольная деривация в говорах Волго-Камья : дис. . канд. филол. наук / О. А. Чупрякова. Казань, 2006. - 183с.

239. Шаховский, В. И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе (на материале английского языка): дис. . д-ра филол. наук / В. И. Шаховский. М., 1988. - 402с.

240. Шведова, Н. 10. Глагол как доминанта русской лексики / Н. Ю. Шведова // Филологический сборник: К 100-летию со дня рождения акад. В. В. Виноградова. М., 1995. - С. 414-421.

241. Шишкина, Н. М. Национальная специфика полисемии глаголов речевой деятельности в русском и английском языках: автореф. дис. . канд. филол. наук / Н. М. Шишкина. Воронеж, 2004. - 19с.

242. Шматина О. Ф. ЛСГ глаголов воздействия как часть лексико-семантической системы языка / О. Ф. Шматина // Текст: варианты интерпретации.-Бийск, 1998. —С. 170-174.

243. Шмелев, Д. Н. Очерки по семасиологии русского языка / Д. Н. Шмелев. — М., 1964.-244с.

244. Шмелев, Д. Н. Семантические признаки слов / Д. Н. Шмелев // Русский язык в национальной школе. — 1968. №5.

245. Шмелев, Д. Н. Современный русский язык. Лексика / Д. Н. Шмелев. — М.: Просвещение, 1977.— 334с.

246. Шмелев, Д. Н. Проблемы семантического анализа лексики / Д. Н. Шмелев. 2-е изд. стер - М.: Комкнига, 2006. - 280с.

247. Шрамм, А. Н. Структурные типы лексических значений слова / А. Н. Шрамм // Филологические науки. 1981. - №2. - С. 58-64.

248. Языковая номинация (общие вопросы) / А. А. Уфимцева и др.; отв. ред. чл.-корр. АН СССР Б. А. Серебренников, д-р филол. наук А. А. Уфимцева; АН СССР, Ин-т языкознания. М.: «Наука», 1977. - 359с.

249. Языковая номинация. Виды наименований / А. А. Уфимцева и'др.; отв. ред. чл.-корр. АН СССР Б. А. Серебренников, д-р филол. наук А. А. Уфимцева; АН СССР, Ин-т языкознания. М.: «Наука», 1977. - 358с.

250. Berggren, D. The use and abuse of metaphor / D. Berggren // The Review of Metaphysics. 1962. - Vol. 16. - №2.

251. Beardsley, M. C. The metaphorical twist / M. C. Beardsley // Philosophy and Phenomenological Research. 1962. - Vol. 29. - №3.

252. Cruse, D. A. Meaning in language. An Introduction to Semantics and Pragmatics / D. A. Cruse. -N.Y.: Oxford University Press, 2000. 124p.

253. Jackendoff, R. Foundations of Language: Brain, Meaning, Grammar, Evolution / R. Jackendoff. Oxford: Oxford University Press, 2002. - 478p.

254. Langacker, R. W. Nouns and Verbs / R. W. Langacker. // Language. March 1987.-Vol. 63. -№1. - P. 53-94.

255. Leech G. N. Meaning and the English Verb / G. N. Leech. London: Longmann, 1975. - 13 lp.

256. Levin, B. English Verb Classes and Alternations: A Preliminary Investigation / B. Levin. Chicago, IL: University of Chicago Press. - 1993. - 334p.

257. Lyons, J. Linguistic Semantics. An Introduction / J. Lyons. Cambridge: Cambridge University Press, 1995. - 376p.

258. MacCormac, E. R. Metaphor and Myth in science and religion / E. R. MacCormac. — Durham, 1976.

259. Miller George, A. WordNet: An On-line Lexical Database / A. George Miller, R. Beckwith, C. Fellbaum, D. Gross, K. Miller // International Journal of Lexicography. 1990. - №3 (4). - P. 235-244.

260. Lakoff, G. Conceptual metaphor in everyday language / G. Lakoff, M. Johnson // The Journal of Philosophy. 1980. - Vol. 77. - №8.

261. Persson, G. Meanings, Models, and Metaphors. A Study in Lexical Semantics in English / G. Persson. Stockholm: Almquist and Wiksel International, 1990. -21 Op.

262. Polysemy. Theoretical and Computational Approach. Oxford, New York: Oxford University Press, 2000. - 228p.

263. Pulman, S. G. Word meaning and belief / S. G. Pulman. London and Canberra: Croom Helm, 1983. - 180p.

264. Semantic and Lexical Universals: Theory and Empirical Findings / Ed. By C. Goddard, A/ Wierzbicka. — Amsterdam: Benjamins, 1994. 5 Юр.

265. Vendler, Z. Verbs and Times / Z. Vendler // Linguistics in Philosophy. — Ithaca, N.Y.: Cornell University Press, 1967. P. 97-121.