автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Комплексный анализ неисконной лексики в русской разговорной речи Среднего Приобья XVII века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Комплексный анализ неисконной лексики в русской разговорной речи Среднего Приобья XVII века"

На правах рукописи

Щитова Ольга Григорьевна

КОМПЛЕКСНЫЙ АНАЛИЗ НЕИСКОННОЙ ЛЕКСИКИ В РУССКОЙ РАЗГОВОРНОЙ РЕЧИ СРЕДНЕГО ПРИОБЬЯ XVII ВЕКА

10 0201 - Русский язык

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

АВТОРЕФЕРАТ

Томск-2008

003449809

Работа выполнена на кафедре русского языка ГОУ ВПО «Томский государственный университет»

Научный консультант доктор филологических наук, профессор

Блинова Ольга Иосифовна

Официальные оппоненты доктор филологических наук

Богословская Зоя Матиновна

доктор филологических наук, профессор Панин Леонид Григорьевич

доктор филологических наук, профессор Шелепова Людмила Ивановна

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Пермский

государственный университет»

Защита состоится «12» ноября 2008 года в_часов на заседании диссертационного совета Д 212 267 05 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук при ГОУ ВПО «Томский государственный университет» по адресу 634050, Томск, пр Ленина, 36

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Томского государственного университета

Автореферат разослан « 2- » октября 2008 г

Ученый секретарь диссертационного совета /) кандидат филологических наук, профессор

Л А Захарова

Общая характеристика работы

Диссертация посвящена исследованию непокойной лексики в русской разговорной речи Среднего Приобья XVII в , послужившей основой для формирования ранних переселенческих среднеобских говоров, складывающихся на территории сибирского пограничья русской культуры с культурой исконного сибирскою населения Исследование направлено на реконструкцию и полиас-пектное изучение корпуса иноязычных номинаций, входящих в лексический состав данного пограничного языкового континуума, на выявление характерных для него в XVII в внешних источников пополнения лексики, новых направлений языкового контактирования, тематических зон межъязыкового (и межкультурного) взаимодействия и изменений, произошедших с унаследованными от материнских говоров неисконными лексическими элементами в новых условиях В работе рассматриваются также проблема ассимиляции неисконной лексики на разных уровнях принимающего региолекта, особенности функционирования неисконной лексики в говорах Среднего Приобья XVII в , ареальный статус исследованного словарного материала

Актуальность темы. Обращение к XVII веку обусловлено тем, что допетровская эпоха - чрезвычайно важный и уникальный этап в истории русского языка и в истории русских среднеобских говоров К XVII столетию относится формирование русского национального языка, становление его норм, а разговорная речь жителей Среднего Приобья XVII в представляет собой ранние этапы формирования русских среднеобских говоров

Исследование неисконной лексики, функционирующей в разговорной речи Среднего Приобья XVII в и до сих пор не являвшейся объектом специального изучения, позволяет обратиться к проблеме формирования одной из систем сибирских говоров на ранней стадии их существования, определяя место единиц западного, уральско-алтайского и другого происхождения в составе неисконной лексики языкового континуума данного хронотопа и выявляя региональные особенности ассимиляции и функционирования неисконной лексики

Введение в научный оборот неопубликованных рукописных памятников, а также опора на существующие публикации местных деловых документов XVII в является актуальной задачей исторической лексикологии, лексикографии, диалектологии, источниковедения и других направлений современной лингвистики, поскольку расширяет источниковедческую базу для исследования истории русского национального языка во всем региональном многообразии его проявлений (см работы ЛЮ Астахиной, ГА Богатовой, Е Н Борисовой, С С Волкова, В Я Дерягина, А Н Качалкина, С И Коткова, Б А Ларина, В В Палагиной, ЕН Поляковой, Г П Смолицкой, ФП Филина, Н А Цомакион, Ю И Чайкиной, О В Бараковой и др)

Памятники сибирского (томского) делового письма XVII в предоставляют материал для исследований не только по исторической диалектологии, но и по

истории русского национального (литературного) языка, давая возможность пополнить имеющийся в арсенале исторической лексикологии корпус лексики новыми словами и их вариантами, а также внести коррективы в хронологию заимствования конкретных номинаций

В настоящее время в лингвистике не ослабевает интерес к проблемам заимствования, освещаемым в этимологическом, историко-лексикологическом, функционально-стилистическом, культурологическом, этнолингвистическом и других аспектах Процесс ассимиляции иностранных слов в языке-реципиенте обретает новые современные ракурсы исследования К таковым относится проведенный в диссертации комплексный анализ лексико-грамматической ассимиляции иноязычной лексики, направлений словообразовательной ассимиляции, в том числе словообразовательной членимости заимствований в разговорной речи Среднего Приобья XVII в , и др

Реферируемая работа является актуальной в связи с идеей евроазиатского диалога (Н С Трубецкой, Л Гумилев, Н И Толстой и др), фронтира -условной линии, границы, которой фиксируют разделение национальных групп (Ф Дж Теньер, Б Томмасен, П Верени) На лингвистическом уровне взаимодействие национальных групп может приводить к образованию своеобразных идиомов в зоне порубежья, включающих в себя элементы языков, которыми владеют данные национальные группы (Е В Перехвальская, 2006)

Границей между Россией и азиатским миром в начале XVII вв были возведенные на территории Западной Сибири остроги В 1596-1598 гг построен Нарымский острог, в 1604 г - Томский, в 1605 гг - Кетской, в 1618 г - Кузнецкий Изучение такого языкового континуума, складывающегося на стыке разных этнических культур, каким является русская разговорная речь средней части Обского бассейна, имеет культурологическое значение

Современная стадия кристаллизации лингвистического фронтира, зародившегося на территории Сибири в XVII в, представлена в исследованиях современных среднеобских говоров учеными Томской диалектологической школы (О И Блинова, 2003), в изысканиях в области заимствованной лексики современных сибирских говоров из аборигенных языков Сибири, которые ведутся диалектологами (А М Селищев, 1968, СИ Ольгович, 1963, Л В Петропавловская, 1979, 1983, 1988, А Е Аникин, 1985, 1986, 1987, 1992, 2000, 2004, Б Я Шарифуллин, 1990, 1994, 1998, ЛИ Шелепова, 1977, 1999, А И Федоров, 2000 и др )

Изучение начальной стадии формирования среднеобских говоров производится в диссертации на базе местных деловых документов XVII в

Сибирские памятники письменности XVII в послужили источником для исследования лексики тобольские, тюменские, кузнецкие и др - в трудах Л Г Панина, тюменские - в трудах Н В Лабунец, мангазейские, красноярские, приенисейские - в трудах Н А Цомакион, В Н Роговой, А В Кипчатовой,

-50 В Фельде (Борхвальдт), Л М Городиловой, забайкальские - в трудах А П Майорова, якутские - в трудах Н Г Самсонова и др

Реконструкция исходного состояния вторичного говора на материале томского говора произведена В В Палагиной в ее докторской диссертации (1973) и публикациях Истории прикетских говоров, выявлению их диалектной основы, фонетическому и морфологическому строю уделено пристальное внимание в диссертации Л А Захаровой (1969 и др ), фонетике и морфологии говора Мунгатского острога - в диссертации О А Любимовой (1969), Томского острога - у С Э Мазо (1970) В ряде изданий освещены некоторые процессы формирования лексической системы прикетских говоров, исследована разговорная лексика в памятниках Кетского и Нарымского острогов, антропонимия Кетского, Кузнецкого, Нарымского и Томского острогов, топонимия в историко-лексикологическом, лексикографическом и культурологическом аспектах, объектом исследования томских ученых стала лексика исходного состояния среднеобских говоров в составе отдельных тематических и лексико-семантических групп (работы И А Воробьевой, Л А Захаровой, Г Н Стариковой, Т А Шакурской и др) Неисконная лексика же в говорах Среднего Приобья XVII в не подвергалась комплексному исследованию

В современных лингвистических штудиях все чаще звучит мнение об актуальности совмещения синхронных аспектов анализа с диахроническими в рамках единой динамической системы (Б В Горнунг, 1960, Ю В Рождественский, 1990, 2000, ЮС Степанов, 2002, В Н Топоров, 2005, Л П Дронова, 2005,2006 и др ) Данная позиция находит свое развитие в реферируемой работе

В диссертации впервые подвергнута комплексному исследованию неисконная лексика западного и уральско-алтайского происхождения в томской разговорной речи XVII в , послужившей базой для формирования говоров Среднего Приобья, представляющего собой в XVII в пограничную сибирскую зону Московской Руси

Целью диссертационного сочинения является комплексное изучение характерных черт иноязычного фрагмента лексики томской разговорной речи XVII в как одной из составляющих лексической системы пограничного языкового континуума в начальный период становления среднеобского диалекта (среднеобских говоров)

Объект исследования составляет неисконная лексика, заимствованная из западных, уральских, алтайских и других языков, зафиксированная в томских деловых документах XVII в

Предметом являются хронолого-генетическая стратификация неисконных номинаций в русской разговорной речи Среднего Приобья XVII в , их семантика, ассимиляция в языке-реципиенте, специфика функционирования в среднеобском региолекте, особенности номинации (эквивалентности), деривационный потенциал, ареальный статус

Для достижения поставленной цели решаются следующие задачи

1) реконструировать корпус неисконных номинаций для русской разговорной речи Среднего Приобья XVII в по материалам томских деловых документов допетровской эпохи, установив источники и хронологию заимствования каждого слова, и выявить тематические зоны наиболее интенсивного межъязыкового взаимодействия, отразившиеся в составе неисконной лексики, зафиксированной в томских деловых документах XVII в ,

2) определить состав пласта досибирских заимствований, унаследованных русскими говорами среднеобского региона XVII в от материнских говоров Европейской части Российского государства, представить генетическую стратификацию иноязычной лексики, вошедшей в русские говоры Среднего Приобья в XVII в , на начальном этапе сибирского периода существования современных среднеобских говоров, и особенности состава сибирского пласта неисконной лексики,

3) показать источниковедческое и культурологическое значение исследования томских деловых документов XVII в в плане уточнения хронологии заимствований и фиксации лексического материала, не отмеченного в исторических словарях других регионов,

4) выявить семантические свойства досибирских и сибирских заимствований, итоги и особенности их семантической ассимиляции в русском языке и говорах Среднего Приобья,

5) установить направления и критерии словообразовательной ассимиляции заимствований в разговорной речи среднеобского фронтира допетровской эпохи,

6) изучить функциональную эквивалентность неисконной лексики в текстах томских деловых документов XVII в в аспекте функциональной ассимиляции в языке-реципиенте для выявления безэквивалентной и эквивалентной лексики, первичных и вторичных иноязычных номинаций в томской разговорной речи XVII в ,

7) описать лексико-грамматическую валентность слов неисконного происхождения в текстах памятников деловой письменности Среднего Приобья XVII в и выявить особенности сочетательных способностей иноязычной лексики сибирского периода, в том числе на разных этапах ассимиляции в томской разговорной речи XVII в ,

8) определить ареальный статус неисконных номинаций досибирского и сибирского периода вхождения в русский язык и его говоры, произвести типологию регионально ограниченной лексики Сибири и Среднего Приобья

Материалом для анализа послужили томские деловые документы XVII в , в значительной степени отражающие томскую разговорную речь приходные, расходные и таможенные книги, челобитные служилых людей и крестьян, отписки томских воевод, расспросные и пыточные речи, грамоты и др В основу исследования положены рукописи документов Сибирского приказа, хранящиеся в Российском государственном архиве древних актов, ф 214 (г Москва),

в Отделе редких книг Научной библиотеки Томского государственного университета, Государственном архиве Томской области, а также опубликованные документы и лексикографические источники «Словарь народно-разговорной речи г Томска XVII - начала XVIII века», авторами-составителями которого являются В В Палагина, Л А Захарова, ГН Старикова (Томск, 2002) и его картотека, хранящаяся в Томском государственном университете, «Словарь русской народно-диалектной речи в Сибири XVII - первой половины XVIII в » Л Г Панина (Новосибирск, 1991)

В процессе семантизации лексических единиц и для реализации сопоставительного аспекта исследования были использованы в качестве дополнительных источники более широкого ареала сибирские деловые документы и памятники, написанные на территории распространения материнских говоров, а также лексикографические источники названный выше словарь Л Г Панина, «Словарь языка мангазейских памятников XVII - первой половины XVIII вв » НА Цомакион (Красноярск, 1971), «Этимологический словарь русских диалектов Сибири Заимствования из уральских, алтайских и палеоазиатских языков» А Е Аникина (М , Новосибирск, 2000), Словарь русского языка X 1-ХVII вв , Словарь обиходного русского языка Московской Руси XVI-XVII вв (Т 1) (СПб , 2005), Материалы для словаря финно-угро-самодийских заимствований в говорах Русского Севера (Вып 1) (Екатеринбург, 2004), «Словарь народных географических терминов Тюменской области (южные районы)» Н В Лабунец (Тюмень, 2003), «Словарь географических терминов в русской речи Пермского края» Е Н Поляковой (Пермь, 2007), Историко-этимологический словарь русских говоров Алтая (Вып 1) (Барнаул, 2007), - а также материалы картотек Словаря русского языка Х1-Х\Щ вв , Словаря древнерусского языка (Институт русского языка им В В Виноградова РАН, г Москва), Словаря русских народных говоров (Институт лингвистических исследований РАН, г Санкт-Петербург)

Общий объем использованных в диссертации памятников составляет около 15 000 листов рукописей и 20 000 страниц публикаций

Для проведения исследования из разных источников извлечено в целях комплексного анализа 319 неисконных лексических единиц и более 610 дериватов, образованных на базе заимствований Кроме этого, в спектр анализа вовлечено 103 единицы исконного происхождения, необходимые для исследования тематических групп названий тканей, военной лексики, функциональной эквивалентности (особенностей номинации), лексико-грамматической валентности, регионального статуса иноязычных слов и тд

Научная новнзна исследования

1 Впервые осуществлено теоретически обобщенное комплексное исследование неисконной лексики в разговорной речи Среднего Приобья XVII в как одной из составляющих лексической системы пограничного языкового континуума в начальный период становления среднеобского диалекта Выполнен ана-

лиз ассимилщии неисконной лексики в семантическом, словообразовательном, лексико-грамматическом аспектах при совмещении синхронных и диахронических подходов к рассмотрению материала

2 Изучение неисконной лексики начального периода формирования говоров Среднего Приобья произведено на материале томской деловой письменности XVII в В научный оборот введены неопубликованные памятники томской деловой письменности XVII в

3 Реконструирован корпус неисконной лексики, заимствованной из западных языков (греческого, латинского, германских, романских, литовского, славянских), а также тюркских, монгольских, финно-угорских, самодийских и других, в составе разговорной речи населения средней части бассейна реки Оби XVII в Существующая методика реконструкции исходного состояния вторичного говора дополнена возможностью восстановления иноязычных единиц, не обнаруженных в документах, из зафиксированных в них дериватов, а также с привлечением памятников иной территориальной принадлежности и материалов современных сибирских говоров

4 Определен состав неисконного фрагмента лексики досибирского периода, унаследованной томскими говорами Среднего Приобья XVII в от материнских говоров русской метрополии, в аспекте хронологии и источников заимствования Выявлены генетическая стратификация иноязычной лексики, пополнившей русские говоры Среднего Приобья в сибирский период их существования, и особенности состава сибирского пласта неисконной лексики

5 Произведены хронологические коррективы и/или выявлено время первой письменной фиксации в русской письменности 22 иноязычных слов, зафиксирован лексический материал (6 иноязычных номинаций), не отмеченный в исторических словарях других регионов, предложена этимология отдельных сибирских заимствований На основании контекстного анализа томских деловых документов XVII в определена/уточнена семантика 36 иноязычных номинаций и/или их дериватов, имеющих сомнительные или недостаточные дефиниции в исторических словарях

6 Разработана методика анализа лексию-грамматической валентности неисконной лексики в принимающем языковом континууме, введено понятие индекса валентности как итогового количественного показателя лексико-грамматической валентности слова Выявлены особенности валентных способностей иноязычных номинаций сибирского периода на разных этапах лексико-грамматической ассимиляции

7 Установлен ареальный статус 319 неисконных номинаций досибирского и сибирского периода вхождения в русский язык и его говоры, произведена классификация регионально ограниченной лексики Сибири и Среднего Приобья

8 Научную новизну представляет комплексное использование критериев ассимиляции иноязычного слова в принимающем языковом континууме Среднего Приобья XVII в

Мегоды и приемы исследования

Цели и задачам работы соответствуют использованные традиционные и новейшие методы и приемы современной лингвистики Методологическую базу исследования составляют принципы историко-культурологического и системного подходов к лексическому материалу XVII в Методологические принципы исследования реализованы путем применения приемов описательного, сопоставительного, сравнительно-исторического методов, в рамках которого применялись общенаучные приемы непосредственного наблюдения, систематизации, интерпретации, доказательства, обобщения, количественного анализа, в процессе изучения неисконной лексики были реализованы лингвистические приемы внутренней реконструкции, компонентного, дистрибутивного, контекстного, типологического анализов, приема лингвогеографии, отбор фактического материала, положенного в основу диссертационного исследования, производился приемом сплошной выборки из текстов деловых документов XVII в

Теоретическое значение работы составляет разработка теории и методики комплексного исследования лексики неисконного происхождения в формирующейся системе ранних переселенческих говоров вторичного типа -русских говоров Среднего Приобья XVII в, а также вклад в решение актуальных проблем теории заимствования, касающихся этимологии неисконной лексики, критериев ассимилированности заимствований в языке-реципиенте, аспектов изучения ассимиляции и функционирования иноязычных слов

Комплексность данного исследования заключается в сопряжении синхронного и диахронического аспектов в рамках динамического подхода Ведущим аспектом исследования является синхронный в фокусе внимания находится синхронный срез формирующейся лексической системы говоров сибирской фронтирной зоны XVII в В русле семантики и семасиологии представлен анализ репрезентации неисконной лексикой предметно-тематических групп, функциональной эквивалентности иноязычных слов в русском языке и говорах Среднего Приобья XVII в Исследование словообразовательного уровня языкового пограничного континуума XVII в реализовано в процессе анализа словообразовательной ассимиляции неисконных лексических единиц в томской разговорной речи XVII в В синтагматическом ключе на синхронном срезе проведено изучение лексико-грамматической валентности неисконных номинаций в разговорной речи населения Среднего Приобья XVII в В синхронном аспекте решается вопрос территориального статуса неисконных лексических единиц, функционирующих в текстах томских деловых документов XVII в Динамический подход к анализу языковых явлений представлен в работе не только как диахронический, предполагающий исследование эволюции, развития и совершенствования языка, изучение его истории, но в большей степени как внимание к подвижности языковых элементов и их свойств в процессе функционирования языка в синхронии Динамика лексических процессов

в синхронном срезе языка проявляется (как движение) в переходе слов из одной языковой системы в другую и связанными с ним формальными и семантическими процессами, в реакции системы языка-реципиента на новозаимство-вание, в непрерывном развитии значений слов в составе лексико-семантических групп и тд, в изменении ряда языковых явлений от начала до конца XVII в Такой подход к исследованию непрерывно изменяющихся языковых явлений определенного временного среза, при котором ведущим аспектом является синхронный, в необходимых случаях дополняемый экскурсами в диахронию, квалифицируется в диссертации как динамический, поскольку представляет движение, преобразования и эволюцию языковых явлений

Комплексность данного исследования определяется совокупностью критериев ассимиляции иноязычной лексики в принимающей среде сибирского языкового континуума XVII в. в том числе результата семантической ассимиляции, деривационного потенциала, словообразовательной членимости в рамках словообразовательной ассимиляции, характера эквивалентности слов иноязычного происхождения (особенностей их номинации), лексико-грамматической валентности (индекса валентности) и т д

В итоге определен комплекс черт, характеризующих сущность и особенности неисконного фрагмента лексики разговорной речи населения Томского уезда XVII в, проявляющиеся на формальном (фонетическом, графическом), словообразовательном, морфологическом, лексическом (лексико-семантическом), синтаксическом уровнях

Разработан комплекс классификаций неисконной лексики, реконструированной по томским деловым документам XVII в тематическая, с точки зрения хронологии и источников заимствования, итогов семантической ассимиляции, функциональной эквивалентности, территории распространения В диссертации разработана и представлена типология неисконной лексики, квалифицированной как локально ограниченная лексика Сибири и Среднего Приобья

Диссертация вносит определенный вклад в разработку теории контактоло-гии, в частности проблемы заимствований допетровской эпохи, вошедших в русский язык и его говоры из совокупности западных, тюрко-монгольских, финно-угро-самодийских и других языков, островного влияния польского языка на русские говоры среднеобского региона XVII в

Результаты исследования представляют теоретическую значимость для исторической диалектологии и лексикологии определена роль неисконной лексики в формировании лексической системы говоров Среднего Приобья и региональной разновидности русского национального языка XVII в на ранних этапах их формирования, для разработки междисциплинарной проблемы фронтира и евразийского союза

Разработана методика анализа лексико-грамматической валентности неисконной лексики Выявлен набор валентностей на разных этапах ассимиляции иноязычных слов

Разграничены понятия адаптация и ассимиляция иноязычной лексики, обосновано изучение степени морфемной члетшости заимствованных слов в качестве критерия их ассимиляции в принимающем идиоме, введено понятие индекса валентности В научный оборот вовлечено около 10 ООО листов рукописей неопубликованных деловых документов XVII в

Практическая значимость

Результаты проведенного исследования представляют ценность для специалистов по русской исторической и современной лексикологии, диалектологии, истории языка, этимологии

Материалы диссертации могут найти применение в лексикографической практике при составлении общих и региональных исторических, а также этимологических словарей

Наблюдения и выводы, изложенные в работе, могут быть внесены в учебно-педагогическую практику преподавание исторической лексикологии русского языка, исторической диалектологии, региональной лексикологии, проведение спецкурсов и спецсеминаров по этимологии, чтение раздела «Лексика» в курсах «Современный русский язык», «Историческая грамматика русского языка», раздела о языке XVII-XVIII вв в курсе «История русского литературного языка»

Основные положения, выносимые на защиту

1 Томские деловые документы XVII в дают возможность реконструировать корпус неисконной лексики для русской разговорной речи Среднего Приобья XVII в , послужившей основой для формирования современных сред-необских говоров Неисконная лексика характеризуется тематическим разнообразием, в ее составе выделено более двенадцати тематических групп, имеющих сложную многоступенчатую иерархию Тематической зоной наиболее интенсивного межъязыкового взаимодействия, отразившейся в составе неисконной лексики, зафиксированной в томских деловых документах XVII в, является военная лексика, что детерминировано экстралингвистическими факторами регионального характера Тематическое сходство иноязычной лексики, заимствованной в сибирский период из западных и уральско-алтайских языков, связано со сферой товарно-денежных отношений (торговля, метрология, товары, налоги) Тематическая специфика иноязычных номинаций, транспонированных в XVII в из западных языков, представлена военным делом, из уральско-алтайских языков - с промыслами местного населения (охотой, рыболовством, собирательством) и обусловлена расширением круга общения жителей Московской Руси, их знакомством с ранее неизвестными народами и племенами Сибири

2 Иноязычная лексика досибирского периода истории среднеобских говоров, вошедшая в томские шворы XVII в в составе материнских, характеризуется генетическим и хронологическим разнообразием Генетическая стратификация неисконной лексики сибирского периода существования среднеобских

говоров (XVII в) отражает начальную стадию формирования пограничного языкового континуума, соединившего и преобразовавшего в себе две разнородные культуры - европейскую и азиатскую (западную и восточную) Сибирский пласт неисконной лексики томской разговорной речи XVII в составляют

а) номинации западного происхождения (германского, романского, греческого, литовского, польского, украинского и белорусского), б) лексика, заимствованная из тюркских, монгольских, тунгусо-маньчжурских, финно-угро-самодийских и других языков Особенностями процесса заимствования в сибирский период, отразившимися на лексическом строе томских деловых документов XVII в, являются а) проникновение в русскую разговорную речь сибирского фронтира лексики из тунгусо-маньчжурских и самодийских языков, являющихся единичными среди досибирских заимствований,

б) увеличение количества заимствований из автохтонных монгольских языков и диалектов, в) для русских говоров среднеобского региона XVII в ведущим является языковое влияние татарских языков и диалектов, г) благоприятные условия для островного влияния польского языка, проникновения в томскую разговорную речь XVII в и сохранения в ней полонизмов

Исследование среднеобских деловых документов XVII в дает возможность уточнить время первой фиксации целого ряда заимствований и/или их дериватов в русских письменных памятниках, а также выявить иноязычные слова, не зафиксированные в историко-этимологических словарях других регионов

3 Процессы семантической ассимиляции неисконных номинаций, вошедших в говоры Среднего Приобья в сибирский период, соответствуют языковым универсалиям, характерным для семантических преобразований

Преобладание пути семантической ассимиляции неисконных номинаций сибирского периода вхождения в русские говоры, в результате которого денотативная семантика русского слова остается идентичной значению его иноязычного прототипа, является отличительной чертой иноязычной лексики сибирского периода по сравнению с досибирскими заимствованиями и свидетельствует о том, что русские говоры среднеобского пограничья восприняли в значительной степени без изменения языковую информацию как западной, так и восточной культур, актуальную для первонасельников сибирского края Специализация семантики иноязычных единиц языка-источника, происходящая в процессе их освоения русскими говорами, связана с необходимостью терминологизации русского языка на стадии формирования национального языка как общерусской тенденцией Приобретение заимствованиями сибирского периода регионально специфических оттенков значения происходит в результате конкретизации семантики, расширения смысла, метафорического и метонимического переносов и др

4 О степени освоенности заимствований в принимающем идиоме можно судить, комплексно используя следующие словообразовательные критерии

а) морфемно-словообразовательное оформление иноязычных слов,

б) разноступенчатость деривации их производных,

в) многозначность дериватов,

г) образование производных путем семанпиеской и синтаксической деривации, развитие у них фразеологически связанных значений,

д) воздействие на заимствованные слова деривационного поля русского языка,

е) степень морфемной членимости иноязычных слов

Языковой континуум среднеобского пограничья приобрел по сравнению с говорами русской метрополии особенности, касающиеся деривационного потенциала досибирских заимствований Специфические черты деривационного потенциала сибирских заимствований

а) иноязычные номинации алтайско-уральского происхождения по своему деривационному потенциалу в несколько раз более активны, нежели западные заимствования,

б) словообразовательная ассимиляция в сибирских говорах XVII в тюркизмов, характеризующихся высшей степенью коммуникативной актуальности, протекает с большей интенсивностью, нежели слов, вошедших из других языков

5 Впервые в функциональном аспекте, а именно с точки зрения функциональной эквивалентности, исследуются иноязычные слова (а не их варианты) в сибирском говоре XVII в Одним из признаков ассимиляции неисконной лексики в формирующейся системе говоров среднеобского региона является отсутствие в ней полных эквивалентов по отношению к заимствованным словам Неисконные номинации томской разговорной речи XVII в вступают с другими лексическими единицами в отношения неполной эквивалентности синонимические и родовидовые Функциональная эквивалентность неисконной лексики в текстах томских деловых документов XVII в свидетельствует о единичных случаях дублетных отношений между неисконными лексемами и исконно русскими или ранее заимствованными словами в русской разговорной речи Среднего Приобья XVII в Отношения полной эквивалентности наблюдаются у вариантов, имеющих отличия в отношении

а) языка-источника,

б) языка-посредника,

в) времени заимствования (сибирский и досибирский период)

6 Важным критерием ассимиляции иноязычной лексики в языке-реципиенте является ее лексико-грамматическая валентность, зависящая от семантических, морфологических, синтаксических свойств неисюнных номинаций На разных этапах лексико-грамматической ассимиляции в принимающем языковом континууме иноязычные слова приобретают специфические валентные способности, зависящие от их категориальной и лексической семантики Характерной особенностью языкового континуума среднеобского фронтира XVII в является обстоятельственная пассивная валентность, свойственная

иноязычным этнонимам сибирского периода, и их пространственная грамматическая семантика как конкретизация характера обстоятельства

7 Ареальный статус неисконных номинаций, реконструированных для разговорной речи Среднего Приобья XVII в , позволил выделить среди досибир-ских заимствований группы общерусских и междиалектных лексических единиц, унаследованных от материнских говоров Корпус иноязычной лексики сибирского периода составляют 1) общерусские номинации (преимущественно западного происхождения), 2) междиалектные единицы (в основном алтайско-уральского происхождения), представляющие собой, во-первых, лексику, привнесенную в сибирские говоры из материнских, а во-вторых, иноязычные единицы, заимствованные из аборигенных языков русскими говорами Сибири и перенесенные из них в шворы российской метрополии, 3) локально ограниченная лексика Сибири, представленная сибиризмами разных типов лексическими, формальными (фонетическими, морфологическими, словообразовательными), семантическими и формально-семантическими Диалектное происхождение корпуса иноязычной лексики говоров Среднего Приобья XVII в составляет принадлежность в основном севернорусским говорам, а также среднерусским и в меньшей степени южнорусским

8 Культурологическое значение проведенного исследования заключается в том, что полиаспектный анализ неисконной лексики в разговорной речи фронтирной зоны XVII в позволил обнаружить результаты межкультурного (и межъязыкового) взаимодействия, выразившиеся в заимствовании определенных групп лексики, которая свидетельствовала о заимствовании культурном Генетическая стратификация тематических групп неисконной лексики (названий тканей, военной лексики и др) является отражением прежде всего культурно-исторических процессов Культурное заимствование привело к заимствованию языковому Динамика внешних источников пополнения лексики свидетельствует о связях русской культуры с соседними культурами аборигенов Сибири

Апробация работы

Диссертация обсуждалась на кафедре русского языка Томского государственного университета (16 05 2008) Основные положения диссертации апробированы на 42 научных мероприятиях разного ранга (международного - 16, всероссийского - 14 , регионального - 12), в их числе

* международный съезд русистов (Красноярск, КГПУ, 1-4 октября 1997 г), XIII международная научно-методическая конференция «Язык и культура» (Томск, ТГУ, 15-17 декабря 1997 г), международная конференция «XXI Дульзоновские чтения Вопросы грамматической и лексической типологии» (Томск, ТГПУ, июнь 1998 г), II международная научная конференция «Язык в поликультурном пространстве теоретические и практические аспекты» (Томск, ТПУ, 22-23 ноября 2002 г), II-III международные научно-методические конференция «Лингвистические и культурологические традиции

образования» (Томск, ТПУ, июнь 2002 г, 19-20 декабря 2003 г), международные конференции «Методика преподавания славянских языков и литератур как иностранных с применением технологии диалога культур» (Томск, ТГПУ, 18-20 сентября 2003 г, 22 сентября 2006 г), международная научная конференция «Актуальные проблемы русистики» (Томск, ТГУ, 21-23 октября 2003 г), международная научная конференция «Актуальные проблемы русистики языковые аспекты регионального существования человека» (Томск, ТГУ, 9-11 ноября 2005 г), международная научная конференция «Актуальные проблемы современного словообразования» (Кемерово, КемГУ, 1-3 июля 2005 г), международная научная конференция «Актуальные проблемы русской диалектологии» (Москва, Институт русского языка им В В Виноградова РАН, 23-25 октября 2006 г),

* всероссийская научная конференция «Русский язык прошлое, настоящее, будущее» (Саратов, Сыктывкар, 1996), всероссийская научная конференция «Современные образовательные стратегии и духовное развитие личности» (Томск, ТГПУ, 27-28 марта 1996 г), всероссийская научная конференция «Актуальные проблемы дериватологии, мотивологии, лексикографии» (Томск, ТГУ, 27-29 марта 1998 г), всероссийская научная конференция с международным участием «Текст и языковая личность» (Томск, ТГПУ, 26-27 октября 2007 г), всероссийская научная конференция «Проблемы лингвистического краеведения» (Пермь, ПГПУ, 27-29 ноября 2007 г),

* первое и второе научные совещания «Русская диалектная этимология» (Екатеринбург, УрГУ, 10-12 октября 1991 г, 17-19 апреля 1996 г), сибирская научная конференция «Проблемы развития творческого потенциала личности в системе педагогического образования» (Томск, ТГПУ, 27-29 ноября 1996 г), региональная научная конференция «История и методика славянских языков как иностранных в Сибирском регионе» (Томск, ТГПУ, 24-25 марта 2005 г), региональная научно-методическая конференция «Функциональный анализ значимых единиц русского языка» (Новокузнецк, КГПА, 27-28 сентября 2007 г) и др

По теме диссертации опубликовано 32 работы, в том числе 11 статей в изданиях, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией для публикации результатов докторских диссертаций

Структура работы

Диссертация состоит из введения, основной части, включающей пять глав, заключения, перечня источников, словарей, литературы, использованных в работе, списка сокращений, приложений

Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность темы диссертационного сочинения, определяются объект и предмет исследования, формулируются цель и задачи работы, ее новизна, теоретическое и практическое значение,

характеризуется фактический материал, методы и приемы его изучения, излагаются основные положения, выносимые на защиту, указывается структура работы

Первая глава диссертации «Теоретические основы изучения неисконной лексики в русской разговорной речи XVII в.» посвящена теоретическим проблемам контактологии и источниковедения, сопряженным с темой диссертации В ней представлены степень научной разработки темы диссертации в лингвистике, основные аспекты исследования иноязычной лексики русского языка XVII в в лингвистической литературе хронологический, генетический, тематический, системно-семантический, словообразовательный, функциональный, синтаксический, культурологический (этнолингвистический), ареальный и др В данной главе обосновывается возможность использования деловой письменности допетровской эпохи в качестве источника реконструкции неисконной лексики для русской разговорной речи XVII в

В обобщенное понятие неисконная лексика входит лексика неисконного происхождения, представляющая в структурном содержании словарного фонда говоров Среднего Приобья XVII в все хронологические пласты, начиная с праславянского и общеславянского

Понятие иноязычная лексика часто используется синонимично предыдущему, однако под ним понимается преимущественно лексика, транспонированная в древнерусский (восточнославянский) и русский язык в более позднее время, начиная с общевосточнославянскош периода (Х-Х1 вв) и заканчивая XVII веком, то есть в письменный период истории русского языка

Термин заимствованная лексика уточняет термин иноязычная лексика в аспекте освоенности заимствованная лексика - адаптированная и ассимилированная в языке-реципиенте лексика иноязычного происхождения

В понятие западноевропейские языки входят языки западной части территории Европы английский, голландский, немецкий, фризский, французский, испанский, итальянский К западным языкам в работе относятся западноевропейские, латынь и греческий, а также польский, украинский, белорусский и другие языки, распространенные западнее Руси XVII в

В область исследования в данной работе не попадает лексика, заимствованная в русский язык из старославянского Старославянизмы в русском языке подвергнуты тщательному изучению в работах АМ Селищева (1951-1952), А А Шахматова (1952), А Вайана (1952), ВП Бесединой-Невзоровой, ТА Ивановой (1977), ГА Хабургаева (1986), И С Улуханова (1974, 2004 и др ), А М Молдована (2003) ГИ Климовской (2003), К А Тимофеева (2003), ДН Шмелева, МЛ Ремневой (2003), АП Майорова (2006) и мн др Как известно, ситуация диглоссии на Руси Х1-ХУ11 вв , заключающаяся в сосуществовании старославянского и собственно русского (древнерусского) языков в рамках одного государства, привела к тому, что старославянский язык, будучи языком церковной христианской письменности, лег в основу книжно-

литературного русского языка (М Л Ремнева, 2003) Наше исследование посвящено языку повседневного общения, разговорной разновидности русского языка «Разговорная речь Московской Руси в ее сложном многообразии и развитии с XVI по конец XVII в должна изучаться как предпосылка и глубокая основа национального языка - более существенная и определяющая, чем традиции книжнославянского языка, тоже сохранившиеся в нем поныне, однако в убывающей, а не возрастающей прогрессии» (Б А Ларин, 1977)

Западным языкам несколько условно противопоставляются незападные, под которыми мы понимаем языки русского севера и аборигенного населения Сибири уральские, алтайские, палеоазиатские, - а также китайский (китайско-тибетской семьи языков), арабский (семито-хамитской семьи языков) и персидский, таджикский, армянский (индоевропейской семьи языков) В лингвистической литературе встречается объединение угро-финских и тюркских языков в одну группу восточных языков-источников русских заимствований (НА Кондратов, 1992) Таким образом, разграничение в работе западных и незападных языков производится комплексно по территориальным (географическим) основаниям с учетом генеалогического родства языков

В понятия томская разговорная речь, томские деловые документы, по мнению автора работы, включается соответственно разговорная речь, деловые документы, распространенные на территории Томского уезда XVII в (современной Томской и части Кемеровской областей) К Томскому уезду относились Томский, Кетской, Нарымский, Кузнецкий острога (ЗЯ Бояршинова, 1950) Томская разговорная речь XVII в рассматривается в диссертации как целостный региолект (языковой континуум определенного региона), характеризующийся общностью формирующейся лексической системы По сведениям, полученным из анализа сибирских документов XVII в, поселенцы, возводившие сибирские крепости, прибывали в основном из одних и тех же материнских регионов метрополии и часто посылались из одного острога на строительство другого (В В Палагина, 1989, 2007, Л А Захарова, 1989, 2004) Исследование территориальных групп современных среднеобских говоров показало их типологическое единство, которое доказано на уровне фонетики, морфологии и частично синтаксиса (Русские говоры Среднего Приобья, 1985, 1989) В XVII в были заложены основы типологического единства современных среднеобских говоров

К томским говорам XVII в, с нашей точки зрения, относятся говоры, распространенные на территории Томского уезда XVII в Для обозначения разговорной речи населения Томского острога и прилегающих земель принят также термин томский говор, ср «Судя по составу первонасельников Томска и его окрестностей, томский говор не мог иметь монодиалекгной основы» (В В Палагина, 2007)

В диссертации преимущественно используется понятие разговорная речь, а не народно-разговорная речь и не народно-диалектная речь, так как в круг

источников включены памятники, написанные не только крестьянским населением, но и сибирскими воеводами и другими людьми, находящимися на достаточно высокой ступени социальной лестницы населения сибирского города и его окрестностей, в круг нашего внимания попадает не только регионально ограниченная (диалектная), но и общерусская лексика неисконного происхождения

Вторая глава диссертации - «Отражение диалога культур в процессе лексического заимствования (на материале томских деловых документов XVII в.)» В ней на материале томской деловой письменности допетровской эпохи реконструируется корпус неисконной лексики в говорах Среднего Приобья XVII в и выявляются тематические зоны межъязыкового взаимодействия, отразившиеся в неисконном фрагменте лексики томской разговорной речи XVII в

В результате тематической классификации анализируемого фактического материала обнаружено тематическое разнообразие неисконной лексики, функционирующей в говорах Среднего Приобья XVII в, и выявлены следующие лексико-тематические группы

1) военная лексика,

2) тканеобозначения,

3) бытовая лексика названия посуды и домашней утвари (бочка, кадь, короб, котел, кумгал, лагун, *ларъ1, мусат, торель, туюс, чаша, шкатула, шпанка 'игла'), обуви, одежды и ее частей (баишак, калиги, коты, сапог, *уледи, чарки, чулок, чуни, азям, зипун, колпак, малахай, тулуп, ферезь, чекмень, шапка, штаны, шуба, чуга, японча, кушак, спень, тасма, татаур, *шнур (*снур), шнурок (снурок) и др), культурных растений и продуктов их переработки (анис, лук, лимон, *милдал 'миндаль', мушкат 'мускат', сандал, табак, фьялка, чай и др ), пищевых продуктов (арака 'спиртной напиток', изюм, тав-лия, харч и др), веществ, используемых в быту (купорос, медь, нашатырь, олифа, *спикидар 'скипидар'), построек и их частей (анбар, кирпич, лабаз, мурь (я), слега, урундук, чердак, чувал и др ), орудий наказания (кнут, таволга),

4) лексика торговли и мер (алман, алтын, деньга, кабак, калым, купить, ла-базна, товар, ярмарка, ясак, ансырь, бакша, бочка, дюжина, кипа, пара, пуд, фунт, юфть),

5) названия украшений (бирюза, буг(а), ентарь, жемчуг, изумруд, королек, *лал, мунчак, одекуй, серьга, тонпас, финиса, финифт, хрусталь, яхонт, яиша),

6) названия людей по национальности и социальному положению (поляк, браты 'буряты', гиляки 'нивхи', казак, калмак 'калмык', киргиз, чаты 'чатские татары', мугал 'монгол', самоеда 'самодийцы', другие обозначения местных народов, племен и родов алтырцы, долгирцы, кутугирцы, кучегуты, маты, матцы, маймаканцы, макагирцы, орчаки, чавуралы, чолкогирцы, чулюгильцы, шамагири и др , башлык 'служилый человек из аборигенного

1 Под звездочкой даны языковые единицы, реконструированные в качестве прогаводящих слов га основе зафиксированных в томских деловых документах XVII в дериватов

населения Сибири', катун(я) 'титул женщины в феодальной Монголии', кон-тайша 'монгольский титул', кутукта 'верховное духовное лицо у мусульман', лаба 'буддийский монах в Тибете', ланза 'титул в феодальной Монголии', табун 'глава татарской волости', тайша 'титул у некоторых местных народов Сибири', киштым 'данник', князь, мастер, царь, шляхта 'мелкое дворянство в Польше'и др),

7) промысловая лексика охоты, звероловства и кожевенного дела (барсук, ирбиз, кайр, камас, корсак, кыс, манул, мерлужка, морж, ровдуга, росомаха, сафьян, *сур, таган, тогуш, толом(я) ушкан, пальма, чукрей), рыболовства и судоходства (каюк, кета, кумка, морда, муксун, нельма, чалбыш, урак, бечева, коч, тиска 'ковер из бересты для покрытия лодок', шогла, ишяка), собирательства (кандык, курлук, сарана, хмель),

8) лексика животноводства (коневодства) аркан, буланый, игрень, катырь, коур, саврас, табун 'стадо', чал,

9) обозначения ландшафта (буерак, булак, елань, карш(а), курья, сакма, шлях, яр),

10) религиозная лексика шайтан (шейтан), шаман, шишига,

11) названия поселений (кош, улус, юрт),

12) единичные слова других тематических групп (вербчюд, коиша, книга, польской, тамга, шерть, шкода и др )

На основе зафиксированных в томских деловых документах XVII в дериватов реконструированы в качестве производящих слов иноязычные единицы *гарус, *изумруд, *лал, *ларь, *милдал, *спикидар, *сур, *уледи, *ишур (*снур)

В разговорной речи среднеобского пограничного языкового континуума XVII в, послужившей основой для формирования среднеобского диалекта, функционировало значительное количество неисшнной лексики, в структурном содержании которой отразилось взаимодействие славянской культуры с западной и восточной Лексико-тематическая классификация неисконных номинаций способствует выявлению зон инокультурного влияния в процессе формирования русской региональной картины мира Репрезентация тематических групп иноязычной лексикой отражает источники и специфику формирования лексико-семантической системы в начальный период становления русского национального языка и диалектов позднего образования, к которым относятся среднеобские говоры Унаследованные от материнских говоров досибирские заимствования, а также иноязычные слова сибирского периода тематически связаны с особенностями существования русских переселенцев в Сибири

• Активное функционирование в томской разговорной речи XVII в военной лексики детерминировано экстралингвистическими факторами регионального характера главной целью освоения Сибири было расширение границ Московской Руси и охрана завоеванных рубежей

В составе военной лексики неисконного происхождения западные заимствования составляют около 66 %, а восходящие к уральским, алтайским и др языкам - примерно 34 %

Военная лексика западного происхождения, реконструированная для томской разговорной речи XVII в по памятникам деловой письменности, разнообразна в семантическом отношении В тематической группе «Военное дело», имеющей иерархическую структуру, в наибольшей степени репрезентированы номинациями западного происхождения тематические подгруппы «Воинское снаряжение» (збруя, мушкет, пансырь, пистолет, протазан, пушка и др) и «Воинские должности и звания» (полковник, прапорщик, рейтар, ротмистр, солдат и др) Названия огнестрельного оружия, заимствованные из языков Западной Европы, отражают источники вооружения служилых людей сибирских острогов

Неисконная военная лексика, вошедшая в русские говоры среднеобсюго фронтира в сибирский период, на 80 % транспонирована из западных языков из германских (карабин, пистолет, рота, фурма), романских (колобарда (колобард), польского (полковник, протазан, рейтар), белорусского {мушкет) 20 % неисконных военных номинаций сибирского периода имеют тюркское происхождение (аманат 'заложник-абориген', пальма 'вид копья', ясырь ' пленник-абориген')

Сравнительный анализ военной лексики западного и уральско-алтайского происхождения в томских деловых документах XVII в , заимствованной в сибирский период, позволяет сделать вывод о том, что военный строй томских служилых людей был организован преимущественно по западному образцу и испытал крайне незначительное влияние военного опыта автохтонного населения

В томских говорах XVII в, функционировавших в регионе сибирского фронтира, где возрастает коммуникативная актуальность военной лексики, наблюдается тенденция к терминологизации заимствований (полковник), филиация семантики общерусских военных номинаций, отражающая региональную специфику русских говоров Среднего Приобья XVII в {куяк, ясырь и др)

• Тканеобозначения в томских деловых документах XVII в в значительной степени представлены единицами неисконного происхождения, что отражает общерусскую тенденцию ткани - один из видов привозимых из заграницы товаров, доставляемых в Сибирь в качестве жалованья служилым людям Тематическая группа «Ткани» на 64 % репрезентирована лексикой иноязычного происхождения, из 63 % неисконных компонентов тематической подгруппы «Шерстяные ткани» к западноевропейским языкам восходит 58 %, 5,3 % тюркизмов, 31,5% слов исконно русского происхождения Тематические подгруппы шелковых и хлопчатобумажных тканей в основном состоят из неисконных номинаций (соответственно на 100% и 88 %) 67 % слов тематической подгруппы «Льняные ткани» исконно русского происхождения Таким образом, номинации иноязычного происхождения доминируют в названиях

шерстяных, шелковых и хлопчатобумажных тканей, названия же льняных тканей в основном исконно русские

Денотативный аспект анализа семантической структуры неисконных тка-необозначений приводит к обнаружению особенностей смысловой структуры лексических единиц иноязычного происхождения на фоне исконно русской лексики тканеобозначения неисконнош происхождения актуализируют те компоненты лексического значения, которые указывают а) на зарубежное происхождение ткани аглинское, иастрафиль - 'изготовленные в Англии', лундыш -'лондонская (ткань)', анбурские (сукна) - 'гамбургские', 'азиатские, восточные (ткани)' - изуфрь, дараги (дороги), зендень, киндяк, 'бухарская (ткань)' -кутня, 'китайская' - камка, китайка, 'персидская (ткань)' - фарабат [семантический множитель 'домашнего изготовления' характерен для исконно русских наименований тканей сермяга, хрящ, крашенина и др ], б) особенности колористического оформления материи или технологии создания набивного узора (киндяк), узора в виде полос (дороги, кутня), разводами (камка) и др [исконно русские названия тканей характеризуются дифференцирующим семантическим компонентом 'неокрашенные' или 'окрашенные в домашних условиях'], в) особенности технологии создания лицевой поверхности тканей за рубежом 'начесная' (сукно аглинское, анбурское, кармазин, лундыш, настрафиль, скорлат, яренк), 'ворсовая' (трип, бархат) Таким образом, в семантической структуре тканеобозначений неисконного и исконно русского происхождения находит выражение категория чужой — свой

Иноязычные номинации тематической группы промысловой лексики заимствованы преимущественно из алтайско-уральских языков

Тематическая общность иноязычных номинаций, транспонированных в сибирский период из западных и уральско-алтайских языков, представлена сферой товарно-денежных отношений (торговля, метрология, товары, налоги) Тематическая специфика сибирских заимствований западного происхождения связана преимущественно с военным делом, уральско-алтайского - с промыслами местного населения (охотой, рыболовством, собирательством) и обозначением сибирских неславянских народностей, племен и их представителей

Третья глава «Неисконная лексика разговорной речи Среднего При-обья XVII столетня в аспекте хронологии и источников заимствования» представляет хронологическую и генетическую стратификацию неисконной лексики в говорах Среднего Приобья XVII в

Впервые обобщенные в таблицах (помещенных в Приложении к диссертации) сведения по хронологии и источникам заимствования всего корпуса неисконной лексики, реконструированной для разговорной речи Среднего Приобья XVII в, позволили произвести ее классификацию по данным основаниям и выявить два хронологических пласта заимствования досибирского и сибирского периодов истории среднеобских говоров Под заимствованиями досибирского периода в истории среднеобских говоров (досибирскими заимствованиями)

понимается неисконная лексика, заимствованная в материнские говоры до XVII в и вошедшая в их составе в говоры Среднего Приобья К заимствованиям сибирского периода (сибирским заимствованиям') относится иноязычная лексика, транспонированная в говоры среднеобского бассейна в XVII в

Первый раздел третьей главы - «Стратификация досибирских заимствований в говорах приобского регнона XVII в.» Иноязычная лексика досибир-ского периода характеризуется генетическим и хронологическим разнообразием В составе неисконного фрагмента лексики, заимствованной русским языком в досибирский период, выделяются две группы

1) лексика западного происхождения, вошедшая в русский язык из греческого, латинского, германских (готского, немецкого, голландского, шведского, исландского), романских (французского, итальянского, испанского, румынского), литовского, польского и украинского языков,

2) заимствования из алтайских (тюркских, монгольских), уральских (финно-угорских, самодийских), китайского, персидского, армянского и других языков Каждой из этих групп посвящены отдельные параграфы в названном разделе Хронологическая стратификация досибирских заимствований, реконструированных для русской разговорной речи среднеобского фронтира XVII в, также подчеркивает их разнородность, каждый последующий хронологический пласт лексики характеризуется большим количественным наполнением по сравнению с предыдущим

Во втором разделе третьей гаавы «Генетическая стратификация иноязычной лексики сибирского периода вхождения в томские говоры XVII в.» установлено, что состав неисконной лексики сибирского периода существования среднеобских говоров (XVII в) отражает начальную стадию формирования пограничного региолекта, соединившего и преобразовавшего в себе как европейскую, так и азиатскую культуры К сибирскому пласту неисконной лексики относятся номинации западного происхождения, поступающие в томские говоры через материнские из германских (аглинское, анбурское, дюжина, карабин, коч, пистолет, рота, *снур, снурок, стамед, фурма, ярмарка, бумазея), романских языков (колобарда, пистоль, трип, табак), а также польского (лядунка, пара, полковник, польской, поляк, протазан, рейтар, *спикидар, фьялка, шкатула, *шнур, шнурок, шпанка), белорусского (мушкет) и греческого (лагун, тавлия, тонпас, финиса, финифт)

В томских говорах XVII в возникли благоприятные условия для островного влияния польского языка, проникновения и сохранения в них полонизмов, о чем свидетельствуют а) ранние фиксации полонизмов в русской письменности, связанные с томскими деловыми документами XVII в спикидарной -Томск, 1627 г, а по данным Картотеки СлРЯ XI-XVII вв, словосочетание «масло спикинардное» употреблено в Материалах по истории медицины в 1661 г (ПЯ Черных 2 169), б) семантические и фонетические особенности полонизмов, функционирующих в говорах Среднего Приобья XVII в,

«опережающие» общерусские тенденции на раннем этапе освоения иноязычных неологизмов (шкатула, шнурок) Слово шкатула употреблено в томских документах 1627 г в значении 'коробка, ящичек для хранения ценностей', близком семантике польскому прототипу ягкаШ1а 'коробка' (М Фасмер 4 447) в отличие от семантики русского шкатула, по данным П Я Черных, впервые употребленном в русской письменности в 1627 г в значении 'царская сокровищница' (ПЯ Черных 2 415) «И он де ©ндр'Ьн тсЬ человитную и явку положил к сев-Ь в шклтулу ».Томск, 1627 г (РГАДА, ф 214, стб 181, л 204) Полонизм шнурок с начальным ш-, близкий по фонетическому облику польскому згпиг, хгпигек (М Фасмер 4 462), зафиксирован в томских деловых документах 1640 г « шнурки толковые лхншурл » (ПГ Головачев 147), в то время как в материнских говорах, начиная со Словаря Р Джемса 1618— 1619 гг, известна форма снюрок, восходящая к скандинавскому япиог 'то же', а формы с начальным ш-, по данным П Я Черных, зафиксированы в русских памятниках со второй половины XVIII в (ПЯ Черных 2 419)

Отличительной особенностью процесса заимствования в сибирский период, отразившегося на лексическом строе деловых документов приобского региона XVII в , становится проникновение в разговорную речь русского населения сибирского фронтира лексики из тунгусо-маньчжурских и самодийских языков, представленной единичными номинациями среди досибирских заимствований, а также увеличение количества заимствований из местных сибирских монгольских языков и диалектов Для говоров Среднего Приобья XVII в ведущим языковым влиянием является тюркское

Генеалогическая конкретизация тюркизмов позволила прийти к выводу о том, что среди тюркских заимствований сибирского периода существования русских переселенческих говоров Среднего Приобья (XVII в) увеличивается процентное содержание восточно-тюркских элементов В XVII в для данного региолекта ведущим является языковое влияние татарских языков и диалектов Сибирские деловые документы XVII в дают возможность внести хронологические коррективы, уточнить время первой фиксации отдельных заимствований в русских письменных памятниках иноязычных слов западного происхождения и/или их производных (пистолет, сткидарной, трип, шкатула, шнурок), иноязычных лексем уральского, алтайского, китайского и др происхождения (или их дериватов), имеющих в XVII в общерусское распространение (елань, калмак, караулить, киргиз, нашатырь, таборы, тунгус, чай, ясырь), локально ограниченных лексических единиц тюрко-монгольскош происхождения (браты, кайр, кандык, контайию, кутукта, ташиа, тиски, тогуш, чувал)

Томские рукописи XVII в иллюстрируют ранние употребления сибириз-мов, не зафиксированных в исторических словарях других регионов багасары, кучегуты, орчаки, катун(я), урак 'сушеная рыба' Данные хронологические коррективы имеют источниковедческое значение

Четвертая глава «Ассимиляция неисконной лексики, функционирующей в русских среднеобскнх говорах начального периода их формирования» состоит из четырех разделов, представляющих различные аспекты анализа ассимиляции неисконных номинаций в русском языке и его говорах

В работе разграничиваются понятия адаптация и ассимиляция Адаптация (лат айарХаПо 'приспособление, прилаживание') - формальное, те фонетическое и морфологическое, освоение иноязычной лексемы принимающим языком Формальное приспособление иноязычного слова к фонетическим нормам, а также включение лексемы в морфологические парадигмы заимствующего языка еще не означает, что данное слово полностью освоено языком, органически вошло в его лексико-семантическую систему Ассимиляция (лат аязтйаио 'уподобление, отождествление') - семантическое, словообразовательное, синтаксическое, функциональное освоение заимствования языком-реципиентом Если иноязычное слово стало базой для образования дериватов, словообразовательных цепочек и словообразовательного гнезда, если оно имеет устойчивое изменившееся (по сравнению с языком-источником) или не изменившееся, но устойчивое в новой языковой системе лексическое значение, обладает определенным и разнообразным набором лексических валентностей, вступает в синонимические, антонимические, родовидовые и другие парадигматические отношения с лексическими единицами принимающего идиома, - то есть если налицо признаки семантической, словообразовательной и синтаксической освоенности иноязычного слова, то оно, следовательно, является полноправным членом словаря данного языкового континуума, полностью уподобилось по своим свойствам исконным элементам его лексико-семантической системы В данной диссертации изучается ассимиляция неисконной лексики в формирующейся системе говоров среднеобского бассейна XVII в на лексическом, словообразовательном и синтаксическом уровнях Фонетические и морфологические особенности заимствований данного региолекга учтены в классификации локально ограниченной лексики Сибири В первом разделе четвертой главы «Итоги семантической ассимиляции неисконной лексики в говорах Среднего Приобья XVII в.» с учетом общих логических отношений между понятиями выявлены итоги семантической ассимиляции, характерные для иноязычной лексики, представленной в томских деловых док}'мент ах XVII в

Процессы семантической ассимиляции иноязычных слов, заимствованных русской разговорной речью жителей Среднего Приобья в сибирский период, подпадают под языковые универсалии, характерные для семантических преобразований В итоге семантической ассимиляции неисконной лексики в русском языке представлена следующая типология отношений семантики иноязычного слова со значением его иноязычного прототипа семантическое тождество заимствования и его иноязычного прототипа, специализация лексического значения заимствования, абстрагирование/расширение смысла лексемы-

прототипа, изменение (усложнение или упрощение) структуры лексического значения, трансформация лексического значения неисконной номинации в языке-рецшшеше, проходящая по типу метонимического или метафорического переноса

В итоге семантической ассимиляции большинства иноязычных слов сибирского периода вхождения в русские говоры среднеобского региона денотативная семантика русского слова остается тождественной значению его иноязычного прототипа Такова специфическая черта процесса заимствования неисконных номинаций сибирского периода в сравнении с досибирскими заимствованиями, которая свидетельствует о том, что русский региолект среднеобского пограни-чья воспринял в значительной степени без изменения языковую информацию как западной, так и восточной культур, актуальную для русских первонасель-ников сибирского края Изучение итогов семантической ассимиляции неисконной лексики в русском языке и его говорах позволяют сделать вывод о закономерностях семантических трансформаций при переходе лексического материала из одной языковой системы в другую и выявить типологию данных преобразований на примере семантически близких слов разных языков в составе лексико-тематической группы, дающие возможность предложить этимологию заимствований

Конкретизация семантики иноязычных прототипов, происходящая в процессе их освоения русскими говорами, связана с необходимостью терминологизации русского языка на стадии формирования национального языка как общерусской тенденцией

Семантические преобразования ассимилирующейся в сибирских говорах неисконной лексики имеют регионально специфический характер и обусловлены особенностями существования русского языкового континуума среднеобского пограничья, отражающими региональные черты жизни и деятельности насельников Сибири, и в том числе Среднего Приобья

Приобретение заимствованиями сибирского периода регионально специфических оттенков значения происходит в результате конкретизации семантики, расширения смысла, метафорического и метонимического переносов и др Семантическая ассимиляция общерусских иноязычных слов сибирского периода заимствования нередко имеет свои особенности в сибирских говорах, и в том числе говорах Среднего Приобья

Выявление динамики значений, семантических типологий является особенно результативным на материале целых лексико-семантических групп и широкого круга языков (О Н Трубачев, 1988, В Н Топоров, 2005) С другой стороны, и этимология отдельного слова, включенная в общую типологическую схему преобразования значения, представляется более убедительной Использование приема семантической типологии позволило предложить и обосновать этимологии слов фарабат 'сорт шелка персидского производства' и ишях 'дорога' (см также JIВ Куркина, 1971, ГМ Шатров, 1985)

Во втором разделе четвертой главы «Словообразовательное освоение заимствований в разговорной речи среднеобского фронтира допетровской эпохи» решается проблема деривационного потенциала неисконной лексики

Неисконная лексика, входя в систему русского языка, испытывает на себе влияние его словообразовательного уровня Деривационная активность иноязычных слов свидетельствует о глубине их словообразовательной ассимиляции Для выявления прочности ассимиляции заимствований в принимающем идиоме в диссертации использован комплекс словообразовательных критериев

1) морфемно-словообразовательное оформление иноязычных слов,

2) разноступенчатость деривации их производных, а также многозначность дериватов,

3) образование производных путем семантической и синтаксической деривации, развитие у них фразеологически связанных значений,

4) воздействие на заимствованные слова деривационного поля русского языка Под воздействием деривационного поля на иноязычные слова понимается

влияние активных процессов словопроизводства в принимающем языке на деривационный потенциал заимствований - их способность к продуцированию производных Воздействие на заимствованные слова деривационного поля языка-реципиента выражается в том, они попадают под влияние продуктивных словообразовательных категорий - совокупности производных слов с разными формантами, мотивированных словами одной части речи и имеющих одно и то же общее словообразовательное значение, распадающееся на частные словообразовательные значения, 5) степень морфемной членимости иноязычных слов, данный критерий впервые применен для определения высокой степени ассимиляции заимствований в русской разговорной речи среднеобского фронтира XVII в

Словообразовательный уровень языка является менее проницаемым для иноязычного влияния по сравнению с его лексической системой Деривационная активность неисконной лексики подчиняется продуктивным процессам словообразовательной системы языка-реципиента Однако функционирование говоров Среднего Приобья в условиях изоляции от материнских говоров в XVII в привело к тому, что языковой континуум среднеобского пограничья приобрел по сравнению с материнскими говорами специфические черты, касающиеся деривационного потенциала досибирских заимствований, вошедших в томскую разговорную речь из говоров российской метрополии Об этом свидетельствуют а) отдельные заимствования, не имеющие производных в материнских говорах и проявляющие свою деривационную активность в разговорной речи Среднего Приобья XVII в (капкан), б) дериваты, не зафиксированные в речи на европейской территории Московской Руси XVII в (бирюсковой, изумрудцовой, капканщик, поскупить, сандалинной, улусишной, хмелевье, юхотной, по-юртовски, по-киргизкие и др ), в) семантические, лекси-ко-семантические и фонетико-семантические варианты общерусских лексем, образованных на базе заимствованных слов (кирпичной 'умеющий класть кирпичи',

кирпищик 'печник', киязец 'глава небольшою племени, области', кутеной 'подкупленный', куятной 'одетый в куяк' и тд), г) дериваты, свидетельствующие о продуктивности отдельных словообразовательных типов, характеризующихся особыми частными словообразовательными значениями, не распространенными в говорах метрополии ('лицо, названное по орудию деятельности' капкан-щик, кирпищик, 'деятельность по добыче чего-л ' хмелевье и др )

Неисконные номинации сибирского периода вхождения в томские говоры подвергаются словообразовательной ассимиляции по тем же параметрам, что и досибирские заимствования Около 30 % иноязычных слов (из 62 лексических единиц) томской разговорной речи XVII в, заимствованных в сибирский период из уральско-алтайских и других незападных языков, продуцируют дериваты, причем наибольшую активность в этом отношении проявляют тюркизмы Среди деривационно активных слов незападного происхождения преобладают названия представителей аборигенного населения, главным образом этнонимы (калмак, киргиз, тунгус, саяны, бухаретин, чаты, киштым), названия поборов (алман, ясак), промысловая лексика (кандык, тогуш, чукрей) Лишь 11 % иноязычных лексем западного происхождения, вошедших в русский язык в сибирский период, активны в деривационном отношении (4 лексические единицы из 35) и представляют преимущественно бытовую лексику (лагун - лагунец, спикидар - спикидарной, табак - табачной, табатчик, рейтар - рейтарской)

Сравнительный анализ деривационного потенциала сибирской лексики, заимствованной из разных источников, позволяет сделать вывод о том, что словообразовательная ассимиляция тюркизмов в сибирских говорах XVII в, характеризуясь высшей степенью коммуникативной актуальности, протекает с большей интенсивностью, нежели слов, вошедших из других языков Данное положение обусловливается тем, что ассимиляция тюркизмов в русских говорах поддерживается непосредственными контактами носителей русского языка с местным тюркским населением сибирского фронтира XVII в

В третьем разделе четвертой главы «Функциональная эквивалентность ненсконной лексики в текстах томской деловой письменности XVII в.» выявляется наличие/отсутствие по отношению к неисконным номинациям конкурирующих единиц в системе принимающего языкового континуума Важным показателем ассимиляции неисконной лексики в принимающей языковой системе является отсутствие в ней полных эквивалентов (дублетных наименований) по отношению к заимствованным словам

Под функциональной эквивалентностью слов иноязычного происхождения понимается способность данных номинаций употребляться в речи на месте других единиц лексико-семантической системы данного языкового континуума

Разграничение безэквивалентных и эквивалентных неисконных наименований осуществляется в диссертации прежде всего по синтагматическим основаниям, с точки зрения особенностей их функционирования в речи (тексте) -

с позиции их взаимозаменяемости в одном и том же контексте без изменения смысла целого Данный подход сопряжен со вниманием к парадигматическим характеристикам неисконных лексем и их эквивалентов в сигнификативном, прагматическом и денотативном аспектах

К безэквивалентным наименованиям среди иноязычной лексики относятся такие слова, которые не имеют в текстах письменных памятников XVII в функциональных эквивалентов Необходимость разграничения первичных и вторичных номинаций среди неисконной лексики связана с тем, что первичные номинации обладают большей жизнеспособностью и легче усваиваются в системе принимающего языка Квалификация иноязычных лексем как первичных или вторичных номинаций производится в денотативном аспекте

Под первичными номинациями, вслед за Э В Кузнецовой (1989, понимаются единицы, для которых в языке не существует дублетов, исконно русских или ранее заимствованных, имеющих идентичную денотативную соотнесенность Первичные номинации служат для наименования реалий, ранее неизвестных и/или не имевших названий в языке Все безэквивалентные наименования являются первичными номинациями аманат, кайр 'мускус, получаемый из подбрюшной сумочки бобра', камыс, кыс, морж, мурь(я) 'отверстие для дыма в юртах аборигенов', нашатырь, олифа, парус, тиски, чувал 'очаг, примитивная печь, сооружаемая в юртах аборигенов', шейтан и др

Вторичные номинации именуют уже обозначенные ранее предметы и явления, денотативный компонент их лексического значения находится в отношении тождества с денотативным смыслом исконных или заимствованных в предыдущее время слов

Эквивалентные иноязычные наименования составляют слова, по отношению к которым в языке-реципиенте существуют функциональные эквиваленты, исконно русские или ранее заимствованные, способные выполнять аналогичную семантическую функцию в речи (тексте) Аналогичность семантической функции слов в определенном тексте понимается как их соотнесенность с одним и тем же денотатом в пределах данного текста

Среди эквивалентных наименований центральное место занимают вторичные номинации, которые именуют уже обозначенные ранее в языке реалии и понятия Вторичные номинации имеют аналоги в языке-реципиенте и вступают с эквивалентньми словами принимающего языка, исконными или заимствованными в предыдущее время, 1) в дублетные отношения, 2) в отношения ареальной или 3) эмотивно-экспрессивной синонимии

Исследование функциональной эквивалентности лексики иноязычного происхождения помогает установить закономерности функциональной ассимиляции заимствований в принимающем языке, лингвистические причины укоренения неисконных номинаций на почве языка-реципиента

В результате анализа языка томских деловых документов XVII в в аспекте функциональной эквивалентности неисконной лексики выявлено два пласта

лексики неисконного происхождения безэквивалентная (12,8 %) и эквивалентная (87,2 %) Безэквивалентные неисконные наименования репрезентируют предметы и понятия, заимствованные из жизни других этносов и неизвестные ранее носителям русского языка и его среднеобских говоров Это бытовая, промысловая, религиозная лексика (чувал, тиски, парус, саадак - сайдак, шептан и др ) Безэквивалентная неисконная лексика, не испытавшая конкуренции со стороны исконных или ранее заимствованных единиц лексико-семантической системы русского языка, большей частью была ассимилирована принимающим языковым континуумом и сохранилась в последующие эпохи развития русского языка Исключение составили обозначения потерявших коммуникативную актуальность понятий - историзмы (саадак - сайдак, кайр) Эквивалентная лексика иноязычного происхождения в процессе перехода из одной языковой системы в другую испытала на себе влияние своих функциональных эквивалентов Характер данного влияния зависит от тех смысловых отношений, в которые вступают неисконные лексемы с их эквивалентными наименованиями языка-реципиента

Анализ функциональной эквивалентности номинаций неисконного происхождения позволил выявить типологию отношений иноязычных слов и их аналогов (функциональных эквивалентов), а также представить неисконную лексику каждого типа с точки зрения особенностей номинации (как первичные или вторичные номинации)

1 Безэквивалентные наименования - первичные номинации (12,8 %)

2 Эквивалентные наименования - вторичные и первичные номинации (87,2 %)

2 1 Синонимы абсолютные (дублеты) - вторичные номинации (1,3 %) 2 2 Синонимы идеографические - первичные номинации (37,3 %) 2 3 Гипонимы - первичные номинации (36,7 %)

2 4 Синонимы ареалыго (локально) дифференцированные - вторичные номинации (5 %)

2 5 Синонимы эмотивно-экспрессивные (коннотативные) - вторичные номинации (2 %)

2 6 Синонимы комбинированного типа ареально-семантические, конно-тативно-семантические и ареально-коннотативно-семантические -первичные номинации (4,9 %) В томских деловых документах XVII в статус первичных номинаций был присвоен 91,7 % лексем от общего количества неисконных апеллягивов, а статус вторичных номинаций - 8,3 % лексем Заимствования - первичные номинации - «делают возможным аутентичное воспроизведение иного, не характерного для данного социума образа жизни с присущими ему специфическими реалиями» (В Н Немищенко, 2002) (анис, атлас, бархат, бумага, верблюд, гайтан, алман, арака, куяк, милдал, мушкат, перец, тиски, чувал и др) Данные заимствования при коммуникативной актуальности обозначаемых ими понятий быстро ассимилируются в языке-рецепторе

Для усвоения в принимающем языке неисконных вторичных номинаций нужны дополнительные условия Из иноязычных вторичных номинаций труднее всего усваиваются в языке-реципиенте дублетные наименования Терминологизация речи за счет заимствований обусловлена предпочтением к специальной лексике с затемненной внутренней формой, с непрозрачным для носителей языка-рецептора внутренним строением и внутренней формой (караул - сторожа)

Ассимиляция иноязычных лексем, являющихся вторичными номинациями, возможна в случае их дифференциации с исконно русскими или ранее заимствованными эквивалентами по ареальной маркированности или по эмотивно-экспрессивной окраске В последнем случае происходит нейтрализация избыточной эмотивности эквивалентной единицы лексико-семантической системы принимающего языка при помощи заимствованного слова (чалбыш - осетрик)

Приходя к выводам относительно характеристики функциональной эквивалентности иноязычной лексики, вошедшей в русские говоры Среднего Приобья в сибирский период, важно отметить следующее

1 Абсолютное большинство иноязычной лексики, пополнившей разговорную речь жителей Среднего Приобья XVII в , является первичными номинациями, не имеющими дублетов и выполняющими денотативную функцию в складывающейся системе говоров данного фронтира

2 Безэквивалентные заимствования, являясь первичными номинациями, служащими для наименованиями новых коммуникативно актуальных предметов и явлений, не испытывают конкуренции со стороны иных лексем, исконно русских или ранее заимствованных, что облегчает процесс их ассимиляции в языке-акцепторе Абсолютное большинство единиц данной группы было заимствовано русским языком и сохранилось вплоть до Х1Х-ХХ1 вв в русском литературном языке и его говорах

3 Возникающее на ранних этапах заимствования смысловое тождество (дублетность) иноязычных номинаций преодолевается в говорах Среднего Приобья путем семантической дифференциации лексем (алман -ясак)

4 Неисконные номинации, выполняющие идентичную семантическую функцию в речи, вступают в дублетные отношения со словосочетаниями и таким образом оправдывают свое существование в языковом континууме, служа для замены словосочетаний однословными наименованиями (снурок, шнурок -пояс литовской, шкатула — коробка немецкая)

5 Отличительной особенностью эквивалентности неисконных номинаций, вошедших в русскую разговорную речь среднеобскош фронтира в XVII в, по сравнению с эквивалентными свойствами более ранних заимствований являются их дублетные отношения (хотя и в единичных случаях) с другими лексическими единицами, транспонированными в одно и то же время из разных языков (тюркизм мунчак и заимствование из ненецкого языка одекуй,), а также отношения абсолютной эквивалентности, возникающие между вариантами, имеющими один и тот же язык-источник, но вошедшие в русский язык при

участии разных контактирующих языков (пистолет - из немецкого и пистоль -из французского) Иноязычные неологизмы XVII в вступают в отношения полной семантической эквивалентности с заимствованиями досибирского периода (табун, XVII в - мурза, XIV в) Конкуренция между дублетными иноязычными словами приводит к затуханию употребления одного из них или к семантической дифференциации (алман-ясак)

В итоге можно заключить, что большая часть неисконных номинаций, функционирующих в текстах деловых документов Среднего Приобья XVII в , не вступает в дублетные отношения с исконными или ранее заимствованными единицами принимающего языка и, следовательно, заполняя определенные лакуны в лексико-семантической системе сибирского говора, не относится к избыточным языковым средствам, что оказывается фактором, обеспечивающим интенсивность процесса ассимиляции заимствований

В четвертом разделе четвертой главы «Лекснко-грамматнческая валентность ненсконной лексики в русской разговорной речи Среднего Приобья XVII века» изучается лексико-грамматическая валентность слов неисконного происхождения как один из показателей процесса ассимиляции заимствований в принимающем языковом континууме Анализ синтагматики иноязычных слов в языке-реципиенте наименее разработан в лингвистической литературе по сравнению с фонетическим, морфологическим, семантическим, словообразовательным аспектами изучения освоения заимствований

В результате разработанной методики анализа лексико-грамматической валентности неисконной лексики введено понятие индекса валентности неисконных номинаций - числовой характеристики слова, учитывающей все типы валентности (активную и пассивную, обязательную и факультативную, субъектную, предикативную, атрибутивную, объектную, обстоятельственную, комплетивную), реализованные в сочинительных и предикативных сочетаниях словоформ и подчинительных словосочетаниях, с учетом разнообразия синтаксической семантики неисконных номинаций, частеречной принадлежности дополняющих их компонентов, а также способов и средств связи иноязычного слова с другими словами Схема анализа лексической валентности, предложенная В Г Гаком (1998), дополнена

• характеристикой синтаксической функции и грамматической семантики иноязычного слова, реализующего валентность, поскольку способность брать на себя те или иные функции в словосочетании и предложении, разнообразие этих функций является, на наш взгляд, одним из параметров синтаксической ассимиляции в рамках лексико-грамматической, внимание к синтаксической функции и семантике заимствования является крайне важным, особенно в том случае, когда иноязычная номинация демонстрирует предикативную валентность в составе предикативного сочетания словоформ (грамматической основы предложения) и может выражать как семантический субъект, так и семантический объект (ср , например, предикативную валентность заимствований л аба

'монах-священник у буддистов' и тунгус, в рамках которой может быть реализована семантика заимствования как субъекта, так и объекта действия в составе предикативного сочетания словоформ лаба прислал - посылай был лаба, тунгусы кочуют - посланы тунгусы и др ), кроме этого, бывает необходима конкретизация грамматической семантики заимствования по характеру атрибута, объекта, обстоятельства в том случае, если иноязычная номинация является зависимым членом в подчинительном словосочетании, проявляя пассивную валентность (например, при выявлении особенностей обстоятельственной пассивной валентности иноязычных этнонимов сибирского фронтира XVII в отмечается частота их функционирования в обстоятельственных словосочетаниях в пространственном значении посыпан был е орчаки « Посыл дн вылъ ис Томсково с!гь воярскои Петр'ь Оаеанскои да толл\лк федка Федоров с служнлыл\н людми в орчаки ко князцом к Коготок» да к Ератял\ иво к Могондю Кокшекову да к Букою Отчектову », Томск, 1647 г (РГАДА, ф 214, ед хр 381, л 246),

• анализом типа синтаксической связи иноязычного слова с другими компонентами словосочетания или сочетания словоформ (сочинительная, подчинительная, комплетивная и тд), а также средств связи (предложная, беспредложная, порядок слов и т д ), данный аспект позволяет выявить разнообразие синтаксических и морфологических средств выражения синтаксической семантики, возникающей в процессе функционирования иноязычных единиц в потоке речи

Индекс валентности слов неисконного происхождения определяется в работе с учетом всего возможного разнообразия перечисленных параметров лексико-грамматической валентности, то есть семантической валентности иноязычной лексемы и морфолош-синтаксических средств ее выражения в аспекте ассимиляции «Различие между семантическими валентностями и другими типами зависимостей выражается в том, что валентностей у большинства слов немного и их морфологическое выражение часто идиоматично, т е зависит не только от содержания валентности, но и от того слова, которому она принадлежит» (Ю Д Апресян, 1995)

Сопоставление результатов лексико-грамматической ассимиляции доси-бирских заимствований и иноязычных новаций сибирского периода по данным томской деловой письменности позволяет сделать вывод о высокой интенсивности процесса ассимиляции в томских говорах XVII в иностранных слов, входящих в говоры Среднего Приобья в сибирский период, поскольку индекс валентности сибирских заимствований в целом соотносим с индексом валентности заимствований XV-XVI вв Кроме того, иноязычные слова сибирского периода заимствования реализуют все возможные типы валентностей сочинительную, предикативную, субъектную, атрибутивную (активную и пассивную), объектную пассивную, комплетивную

Вьывлены особенности валентных способностей иноязычных слов, проявляющиеся на разных этапах лексико-грамматической ассимиляции Апелляти-вы иностранного происхождения, находящиеся на начальном этапе заимствования, в первую очередь приобретают в языке-реципиенте предикативную и сочинительную валентность Характер предикативной валентности данных номинаций зависит от их категориальной и лексической семантики одушевленные личные существительные сочетают предикативную валентность с субъектной семантикой, неличные существительные реализуют предикативную и объектную пассивную валентность, выражая семантический объект «кочуют кучюгуты и врдты и маты и Саяны», Томск, 1620 г (ГФ Миллер, 2 258), «починили урундукъ», Томск, 1675 г (РГАДА, ф 214, кн 698, л 342 об ) Иноязычные новации с низким индексом валентности находятся на ранних стадиях ассимиляции орчаки, ланза, маймаканцы, чаты, ал-ман, мурья, нашатырь, урундук, чувал, пальма, яиша

В процессе дальнейшей ассимиляции иноязычные номинации приобретают наряду с предикативной и сочинительной другие типы валентности атрибутивную, комплетивную (количественную), обстоятельственную и тд - при актуализации заимствованием разнообразной синтаксической семантики Такие слова имеют высокий индекс валентности мунчак, одекуй, ирбиз, чук-рей, барсук, елань, бакша 'коробка', кумач, фарабат, тогуш, кайр, киргиз, мугал, тунгус, тайша, киштым, бакша 'религиозный деятель' и др

Например, иноязычное обозначение сорта шелка персидского производства фарабат репрезентирует пассивную валентность, входя в состав сочетаний словоформ с сочинительной связью «куплено крдшенин и флрлБлту н гарусу», Томск, 1658 г (РГАДА, ф 214, кн 359, л 12) - сочинительную валентность, в объектных глагольных словосочетаниях «куплено фдрЛБАту», Томск, 1658 г (Там же, л 5) - реализована объектная обязательная валентность, количественно-именных «три фунта фдрАКАту», Томск, 1658 г (там же, л 6) - комплетивная валентность, определительных именных «(куплено) шелку фдрАБАту», Томск, 1652 г (РГАДА, ф 214, кн 305, л 2) - определительная факультативная валентность Индекс валентности - 4

Обстоятельственная пассивная валентность, свойственная иноязычным этнонимам сибирского периода, и их пространственная грамматическая семантика как конкретизация характера обстоятельства являются характерной особенностью языкового континуума среднеобского фронтира XVII в

Выводы, опирающиеся на исследование лексико-грамматической валентности иноязычных слов, согласуются с другими критериями определения степени их ассимиляции в системе принимающего идиома

Глава пятая «Ареальиый статлс неисконных номинаций разговорной речи Среднего Прнобья XVII в.» посвящена определению региона функционирования неисконных номинаций, реконструированных для разговорной речи Среднего Приобья XVII в, и их классификации Для установления общерусской

или диалектной природы неисконной лексики, функционирующей в русских говорах Среднего Приобья XVII в, данный словарный материал сопоставляется с лексическим составом памятников рассматриваемой эпохи, написанных на другой территории России XVII в

Неисконная лексика, реконструированная для разговорной речи Среднего Приобья по материалам томских деловых документов XVII в , с точки зрения ареала функционирования в XVII в распределяется по группам общерусская, междиалектная и локально ограниченная лексика Сибири К общерусской лексике относятся неисюонные номинации, зафиксированные на всей территории Московского государства XVII в, в памятниках севернорусских, среднерусских и южнорусских говоров Широкий ареал функционирования слов данной группы приводит с течением времени к закреплению их преимущественного большинства в составе русского литературного языка В состав междиалектной лексики входят иноязычные слова, распространенные в ряде диалектов, причем не только территориально граничащих, но и отдаленных друг от друга В локально ограниченную лексику Сибири XVII в (сибиризми) включены иноязычные номинации, территория функционирования которых в допетровскую эпоху ограничена сибирским регионом

В качестве диалектизлюв XVII в рассматриваются «слова обиходно-разговорного словаря, зафиксированные памятниками не на всей территории бытования русского языка, а лишь на ее части, а также слова, либо совсем не отмеченные историческими словарями и словарями русского литературного языка, либо отмеченные до и после XVII в как характерные для говоров и памятников только отдельных районов России» (Е Н Полякова, 2002) Под регионализмами понимаются «слова различных сфер функционирования, зафиксированные только в памятниках отдельных территорий» (там же) и не сохранившиеся в современных русских народных говорах (О С Мжель-ская, 1987) Встречается и более широкое понимание регионализмов, включающих в себя как диалектные слова, так и региональные историзмы (А П Майоров, 2006)

Под сибиризмами мы понимаем региональные лексические единицы в единстве их формы и значения, сфера употребления которых в XVII в ограничивается территорией Сибири При этом данные номинации могут быть отмеченными или не отмеченными в современных сибирских говорах

В первом разделе пятой главы «Общерусская и междиалектная неисконная лексика в составе русских говоров Среднего Приобья ХУП в.» внимание сосредоточено на общерусской и междиалектной лексике досибирского и сибирского периодов

Досибирские заимствования обязаны своим существованием в составе формирующейся лексической системы говоров Среднего Приобья материнским говорам русской метрополии В соответствии с разработанной типологией неисконной лексики томских говоров XVII в с точки зрения ареала

их распространения в русском языке XVII в выявлены следующие группы досибирских заимствований, функционирующих в разговорной речи Среднего Приобья XVII в

а) общерусская лексика, география функционирования которой охватывает регионы распространения материнских северновеликорусского, южновеликорусского наречий и среднерусских говоров, а также говоров Сибири К данной группе неисконной лексики относятся праславянские и общеславянские заимствования, абсолютное большинство номинаций, вошедших в материнские говоры в 1Х-ХУ вв (из уральско-алтайских - карт, коты, мурза, улус, шерть, ясак и др , из западных языков - збруя, кармазин, мушкат, селитра, шкода, шняка и др

б) междиалектная лексика, ареал распространения которой в XVII в ограничен на материнской территории первоначального расселения жителей Среднего Приобья XVII в и охватывает сибирский регион, статусом междиалектной лексики наделены в основном заимствования XVI в (бечева, бисяга, камас, кис, мусат, сакма, чалбыш, чуга, ишяхта, шлях и др), и они составляют 83,3 %, междиалектные номинации, заимствованные до XVI в, единичны мурза, гиогла (16,6 %) Особенностью досибирской неисконной лексики, реконструированной для разговорной речи Среднего Приобья XVII в , является тот факт, что в составе междиалектной лексики количественным преимуществом обладают иноязычные слова незападного происхождения, среди которых фнн-но-угорские заимствования (камас, курья, лабаз, морда, кис, морж, нельма, ровдуга, росомака, туюс, уледи, чуни) составляют 81 % всех досибирских финно-угорских заимствований (16 лексических единиц)

Исследование ареала функционирования иноязычных слов, вошедших в говоры Среднего Приобья в сибирский период, позволяет выделить следующие группы иноязычной лексики

а) общерусскую, территория употребления которой в XVII в является неограниченной, статус общерусских лексем в XVII в имеют в основном иноязычные слова, вошедшие в русский язык и говоры Среднего Приобья в сибирский период (XVII в ) из западных языков аглинское (сукно), бумазея, дюжина, карабин, пистолет, рота, ярмарка, пистоль, трип, табак, лагун, тонпас 'топаз', финифт, лядунка, пара, полковник, польской, поляк, протазан, рейтар, *снур снурок, *спикидар, фьялка, шпанка, мушкет и др ,

удельный вес локально не ограниченных по своему употреблению слов алтай-ско-уральского происхождения в данной группе лексики значительно меньше по сравнению с лексикой западного происхождения сибирского периода и с досибирской лексикой (ансырь, барсук, калмык, кумач, наиштырь, ясырь, яшма и др ),

б) междиалектную, внутри которой отчетливо выделяются две подгруппы

• иноязычная лексика, унаследованная от материнских говоров (фарабат, чарки, шишига),

• заимствованная в сибирские говоры и через них вошедшая в говоры русской метрополии (калмак, киргиз, сарана), в) локально ограниченную лексику Сибири, территория функционирования которой ограничена сибирским регионом, классификация иноязычных слов данной группы представлена во втором разделе пятой главы «Русская неисконная локально ограниченная лексика Сибири в томской деловой письменности XVII века»

В XVII в ареальное функционирование иноязычных слов сибирского периода, имеющих западное и алтайско-уральское происхождение, характеризуется следующими особенностями

а) лексика западного происхождения в значительной своей части (более 72 % -26 лексических единиц) является общерусской, и лишь единичные номинации (анбурское, фурма) имеют статус междиалектных слов,

б) функционирование лексики алтайско-уральского происхождения в большей мере, чем западной, имеет локально ограниченный характер (около 90 % иноязычных лексем незападного происхождения сибирского периода от 65 лексических единиц), общерусская лексика в данной группе составляет около 10 % (ансырь, барсук, калмык, кумач, ясырь и др), статус междиалектной лексики свойствен 52 % лексических единиц, заимствованных из тюркских, монгольских, тунгусо-маньчжурских, финно-угорских, самодийских и других языков в сибирский период (малахай, киргиз, фарабат, чарки, шишига и др )

Выявление ареала функционирования междиалектных заимствований на территории материнских говоров позволяет определить диалектное происхождение неисконного фрагмента формирующейся лексической системы говоров Среднего Приобья Междиалектную иноязычную лексику составляют номинации, относящиеся к различным материнским говорам

а) преимущественным количеством обладают лексемы, унаследованные говорами Среднего Приобья от материнских севернорусских говоров бися-га, камас, кис, курья, лабаз, ровдуга, сакма, туюс, уледи, фарабат, чарки, шишига и др и незнакомые группам других говоров (около 50 % от числа всех междиалектных лексических единиц),

б) севернорусским и среднерусским говорам обязаны своим существованием в речи населения Томского уезда XVII в досибирские заимствования бечева, морда, морж, мусат, росомака, остяк, чалбыш и иноязычные слова сибирского периода анбурское, киргиз и др (около 35 % междиалектных лексических единиц),

в) ареал функционирования, ограниченный материнскими южнорусскими и среднерусскими говорами, имеют досибирские западные заимствования шляхта, гилях, шогла и др (более 11 % междиалектных лексических единиц),

г) из южнорусских говоров, по мнению автора, вошли в среднеобские доси-бирское заимствование из украинского языка чуга, а также полонизм шлях (известный и в среднерусских говорах)

Под диалектным происхождением лексики вторичного говора понимается принадлежность диалектного лексического материала материнским говорам (В В Палагина, 2007) О диалектном происхождении корпуса иноязычной лексики говоров Среднего Приобья XVII в свидетельствуют в основном междиалектные номинации, унаследованные от севернорусских говоров На втором месте по количественному составу находятся заимствования, имеющие в качестве ареала первичного функционирования на материнской территории XVII в севернорусские и среднерусские говоры В целом корпус междиалектной иноязычной лексики томских говоров XVII в на 85 % состоит из заимствований, унаследованных от северновеликорусского и/или средневеликорусского наречий Южнорусские говоры также оказали влияние на формирующуюся лексическую систему томских говоров, о чем свидетельствуют досибирские заимствования, привнесенные в разговорную речь Среднего Приобья XVII в из южновеликорусского наречия (шлях, чуга) Влияние южнорусского наречия на сибирские говоры может быть не только непосредственным, но и опосредованным среднерусскими говорами

Итак, диалектное происхождение корпуса иноязычной лексики говоров Среднего Приобья XVII в составляет в основном принадлежность севернорусским говорам, а также среднерусским и в меньшей степени южнорусским

Раздел второй пятой главы «Русская неисконная локально ограниченная лексика Сибири в томской деловой письменности XVII века» представляет классификацию локально ограниченной лексики Сибири XVII в

С опорой на разработанную нами методику из текстов томских деловых документов выделены сибиризмы разных типов лексические, формальные (фонетические, морфологические, словообразовательные), семантические и формально-семантические

Лексические сибиризмы заимствованы в говоры Среднего Приобья непосредственно из аборигенных языков сибирского региона и называют явления предметного и непредметного мира, расширившие привычную языковую картину мира русских переселенцев, находящихся в постоянном контакте с коренным сибирским населением Более всего это обозначения нерусского населения Сибири - различных племен, народностей и их представителей (алтырцы, браты, канун(я), кутукта, саяны, тунгус) Неисконные сибиризмы отражают особенности общественных и товарно-денежных отношений (аманат, алман, кыштьш, бакша) Среди сибиризмов присутствует также промысловая (кайр, коч, пальма, тиски, чукрей) и бытовая (чувал, мурь/мурья) лексика, которая фиксирует те культурные заимствования русских первона-сельников сибирского края, которые были необходимы им для того, чтобы выжить в новых трудных условиях

Установление территории функционирования данных слов в сибирском регионе XVII в позволило обнаружить иноязычные лексемы, отмеченные только

на территории Среднего Приобья бакгиа 'религиозный деятель', буг(а), кумка, мурь(я), орчаки, чавуралы, чувал и др

Формальные, семантические и формально-семантические сибиризмы имеют лексические корреляты в говорах российской метрополии и отличаются от своих общерусских и междиалектных соответствий по форме и/или по значению Формальные сибиризмы представлены фонетическими, морфологическими и словообразовательными модификациями слов, унаследованными русскими говорами Среднего Приобья XVII в от материнских говоров

Фонетические сибиризмы отличаются от своих общерусских коррелятов фонетическим (графическим) обликом среднеобсюе колобарда (калаберда) -общерусское алебарда, соответственно шнурок - снурок, юфь - юфть

Морфологические сибиризмы отличаются от общерусских лексем каким-либо грамматическим (морфологическим) значением, например родовой принадлежностью, при тождестве лексического значения (карш - карша)

Локально специфические с точки зрения словообразовательной структуры лексемы появляются преимущественно среди дериватов заимствований (чатцы, сандалинной, нзумрудцовой, улусиишой и др )

Семантические сибиризмы характеризуются своеобразием семантики по сравнению с формально тождественными общерусскими единицами (куяк 'вид панциря сибирских аборигенов', кушак 'пояс восточного происхождения', тавлия 'часть мясной туши', чемодан 'футляр, чехол на оружие', шапка 'воинский шлем')

Формально-семантические сибиризмы представлены единичными случаями (финиса 'украшение из финифти' - финифт 'эмаль для покрытия металлических изделий')

В говорах Среднего Приобья выделяется группа вторичных заимствований -иноязычных слов, вошедших в сибирские говоры независимо от заимствований, воспринятых материнскими говорами метрополии Российского государства калмак, катун(я), курлук, мунгал, тонгус

Дальнейшая судьба сибиризмов XVII в позволяет выделить в их составе

а) слова, вошедшие в литературную разновидность современного русского языка (кета, муксун),

б) диалектизмы, сохранившиеся в современных говорах (бакша, коч, мурья, пальма, тиска, чувал),

в) регионализмы (= региональные историзмы), отмеченные в томской деловой письменности XVII вив дальнейшем утраченные русским языком (алман, алтырцы, багасары, кайр, колобарда, тавлия, финиса, чукрей и др ) Таким образом, в русских говорах Среднего Приобья XVII в функционирует значительное количество языковых единиц разного типа, составляющих особенность данного пограничного языкового континуума

В заключении обобщены результаты проведенного исследования, подведены его итоги (см положения, выносимые на защиту) и намечены перспективы дальнейшей работы

В диссертации теоретически обоснована и апробирована модель комплексного исследования неисконной лексики вторичных говоров XVII в, особые условия становления которых связаны с диалогом русской и соседних культур Полиаспектный анализ неисконной лексики в разговорной речи фронтирной зоны XVII в позволил обнаружить результаты межкультурного (и межъязыкового) взаимодействия, выразившиеся в заимствовании определенных групп лексики, которая свидетельствовала о заимствовании культурном Исследование неисконной лексики, функционирующей в разговорной речи Среднего Приобья XVII в , произведено на лексическом, словообразовательном, морфо-лош-синтаксическом уровнях языка в комплексе синхронно-диахронных взаимодополняющих аспектов динамическом, генетическом, тематическом, системном, семасиологическом, грамматическом, функциональном (парадигматическом и синтагматическом), ареальном, культурологическом, источниковедческом Комплексный подход к исследованию неисконной лексики позволил выявить общерусские тенденции и региональные особенности среднеобских говоров на начальном этапе их формирования

Приложения содержат словник и 19 обобщающих таблиц, объективирующих выводы по разделам диссертации

Основное содержание диссертации отражено в публикациях:

Публикации в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, рекомендованных ВАК РФ

1 Щитова О Г Процесс словообразовательной ассимиляции иноязычной лексики в русском языке как отражение культурных и языковых тенденций / О Г Щитова // Вестн Том гос пед ун-та Сер Гуманит науки (филология) -2004 -Вып 1 (38) - С 15-20 (0,55 п л)

2 Щитова О Г Культурно-языковые ценности в региональном компоненте образования (на материале томских памятников письменности XVII в ) / О Г Щитова // Вестн Том гос пед ун-та Сер Педагогика - 2005 -Вып 2 (46)-С 158-162 (0,65 п л)

3 Щитова, О Г Функционирование иноязычных средств в тексте / О Г Щитова // Вестн Том гос пед ун-та Сер Гуманит науки (филология) -2005 -Вып 3(47)-С 74-78 (0,52 п л)

4 Щитова О Г Лексико-грамматическая валентность иноязычной лексики в русской разговорной речи XVII века / О Г Щитова // Вестн Том гос пед ун-та Сер Гуманит науки (филология) -2005 - Вып 3(47)-С 136141 (0,49п л)

5 Щитова О Г Репрезентация иноязычной лексикой концепта «Шерстяные ткани» в томских памятниках деловой письменности XVII в / О Г Щитова // Вестн Новосиб гос ун-та Сер История Филология -2005 - Т 4, вып 4 Филология - С 89-93 (0,5 п л )

6 Щитова О Г Польские заимствования в томской разговорной речи XVII в / О Г Щитова // Вестн Том гос ун-та - 2006 - № 291 Сер «Филология» -С 195-199 (0,75 и л)

7 Щитова О Г Реконструкция неисконной лексики тематической группы «Военное дело» в томской разговорной речи XVII века / О Г Щитова // Вестн Том гос пед ун-та Сер Гуманит науки (филология) - 2006 -Вып 5 (56) - С 28-34 (0,8 п л )

8 Щитова О Г Функционально-стилевая миграция заимствований как один из критериев их ассимиляции в языке-реципиенте / О Г Щитова // Вестн Том гос ун-та -2007 -№294 - С 102-108(1 п л)

9 Щитова О Г Лексико-семантическая группа названий тканей в томских деловых документах XVII века / О Г Щитова // Вестн Том гос ун-та -2007 -№295 - С 55-62(1 п л)

10 Щитова О Г Русская локально ограниченная лексика Сибири неисконного происхождения в деловой письменности XVII века культурно-языковой аспект / О Г Щитова // Вестн Том гос пед ун-та Сер Гуманит науки (филология) -2007 -Вып 2(65) - С 12-19 (0,8 и л)

11 Щитова О Г Закономерности семантической ассимиляции неисконной лексики среднеобских говоров (на материале томских деловых документов XVII века) / О Г Щитова // Вестн Том гос пед ун-та Сер Гуманит науки (филология) - 2007 - Вып 2 (65) - С 45-52 (0,88 п л )

Монография

Щитова О Г Неисконная лексика в разговорной речи Среднего Приобья

XVII в монография / О Г Щитова - Томск Изд-во Том пед ун-та, 2008 -

480с (28,1 п л)

Публикации в журналах, сборниках статей, материалах конференций и других изданиях

1 Щитова О Г Степень ассимиляции западноевропейских заимствований в русском языке / О Г Щитова // Жанрово-стилевая специфика лексики русского языка XVI-XVII веков межвуз сб науч тр - Красноярск Изд-во Краснояр пед ин-та, 1987 - С 95-104 (0,5 п л)

2 Щитова О Г Словообразовательная адаптация западноевропейских заимствований в русской разговорной речи XVII в (на материале томских памятников письменности) / О Г Щитова // Русские старожильческие говоры Сибири сб науч тр - Томск Изд-во Том ун-та, 1987 -С 62-71 (0,5 п л)

3 Щитова О Г Германские заимствования в томской разговорной речи XVII в [Текст] / О Г Щитова // Вопросы слово- и формообразования в индоевропейских языках -Томск Изд-во Том ун-та, 1988 - С 116-125 (0,5 п л)

-414 Щитова О Г Статус западноевропейских слов в лексическом составе томских деловых документов XVII в / О Г Щитова // Русские старожильческие говоры Сибири - Томск Изд-во Том ун-та, 1990 - С 64-73 (0,5 п л )

5 Щитова О Г Западноевропейские заимствования в деловых документах XVII в (к проблеме функциональной валентности слова) / О Г Щитова // Функциональный анализ значимых единиц русского языка - Новокузнецк Изд-во Новокузнец пед ин-та, 1992 - С 114-120 (0,4 п л)

6 Щитова ОГК истории западноевропейских заимствований в русском языке культурологический аспект / О Г Щитова // Современные образовательные стратегии и духовное развитие личности материалы секции "Язык в социально-культурном пространстве" Всерос конф (27-28 марта 1996 г) -Томск Изд-во Том пед ун-та, 1996 - Ч 2 - С 91-95 (0,25 п л)

7 Щитова О Г Аспекты изучения иноязычной лексики русского языка метод разработка / О Г Щитова - Томск Изд-во Том гос пед ун-та, 1996 -35 с (1,75 п л)

8 Щитова О Г Шлях семантический аспект этимологии / О Г Щитова // Этимологические исследования - Екатеринбург Изд-во Урал ун-та, 1996 - Вып 6 Материалы 1-2 науч совещ по рус диалект этимологии (Екатеринбург, 10-12 октября 1991 г, 17-19апреля 1996г) - С 151-156(0,3 п л)

9 Щитова О Г Лексико-семантическая группа названий шерстяных тканей в томских деловых документах XVII века / О Г Щитова // Материалы Всерос науч конф «Русский язык прошлое, настоящее, будущее» А Актуальные проблемы русистики Ч I А 1 История языка - Саратов, Сыктывкар, 1996 - С 24-29 (0,3 п л )

10 Щитова О Г Деривационный потенциал заимствований в русском языке (на материале томских деловых документов XVII в ) / О Г Щитова // Вопросы индоевропейского словообразования и классической филологии сб ст памяти Г M Шатрова - Томск Изд-во Том ун-та, 1997 - С 206213 (0,47 п л)

11 Щитова О Г Формальная лексическая валентность заимствований в русском языке XVII в (по томским документам) / О Г Щитова // Материалы Междунар съезда русистов в Красноярске в 2 т - Красноярск Изд-во Краснояр пед ун-та, 1997 - Т 1 - С 68-70 (0,15 п л)

12 Щитова О Г Лексико-грамматическая валентность ранних заимствований в томских деловых документах XVII в / О Г Щитова // Проблемы лексикологии, мотивологии и дериватологии межвуз сб ст - Томск Изд-во Том ун-та, 1998 - С 117-124 (0,47 п л)

13 Щитова О Г Лексико-грамматическая валентность как критерий ассимиляции заимствований в русском языке / О Г Щитова // Язык и культура сб науч ст XIII междунар науч -метод конф, посвящ 120-летию Том гос унта - Томск Изд-во Том ун-та, 1999 Разд I-VII - С 76-82 (0,4 п л )

14 Щитова О Г Отражение диалога культур в славянских заимствованиях XVII в / О Г Щитова // Методика преподавания славянских языков и литератур как иностранных с применением технологии диалога культур материалы междунар конф (18-20 сентября 2003 г) -Томск Изд-во Том пед ун-та, 2004 - С 145-154 (0,5 п л)

15 Щитова О Г Словообразовательная ассимиляция заимствований томской народно-разговорной речи XVII века / О Г Щитова // Актуальные проблемы современного словообразования тр междунар науч конф (Кемерово, КемГУ, 1-3 июля 2005 г) - Томск Изд-во Том ун-та, 2006 -С 238-243 (0,47 п л)

16 Щитова О Г Сибирские деловые документы XVII в как источник изучения иноязычной лексики русских говоров Среднего Приобья / О Г Щитова // Актуальные проблемы русской диалектологии тез докл Междунар туч конф - М Ин-т рус яз им В В Виноградова РАН, 2006 -С 194-196(0,1 и л)

17 Щитова О Г Денотативный аспект анализа семантики неисконных тканео-бозначений (по памятникам сибирского делового письма) / О Г Щитова // Актуальные проблемы русистики материалы Междунар науч конф , по-свящ юбилею акад МАН ВШ, д-ра филол наук, проф О И Блиновой (Томск, 9-11 ноября 2005 г) - Томск Изд-во Том ун-та, 2006 -Вып 3 Языковые аспекты регионального существования человека - С 574-581 (0,44 п л)

18 Щитова О Г Функциональная эквивалентность неисконной лексики в старорусской деловой письменности / О Г Щитова // Функциональный анализ значимых единиц русского языка межвуз сб науч ст - Новокузнецк РИО КузГПА, 2007 -Вып 2 -С 59-69 (0,68 п л)

19 Щитова О Г Заимствования сибирского фронтира XVII в (на материале томской деловой письменности) / О Г Щитова // Проблемы лингвистического краеведения материалы Всерос науч -практ конф, посвящ 75-летию д-ра филол наук, проф Е Н Поляковой (г Пермь, 27-29 ноября 2007 г) -Пермь Изд-во Перм пед ун-та, 2007 - С 322-327 (0,35 п л)

20 Щитова О Г Сибирские заимствования русских говоров среднеобского по-граничья XVII в по материалам деловой письменности / О Г Щитова // Человек-текст-эпоха сб ст и материалов -Вып 3 Социокультурные аспекты освоения Сибири - Томск Изд-во Том ун-та, 2008 - С 8-28 (1,07 п л)

Сдано в печать 24 09 2008 г Печать трафаретная

Тираж 100 экз Бумага офсетная

Формат 60x84/16 Уч изд л 2,55

Заказ 366/Н Уел -печ л 2,78

Издательство

Томского государственного педагогического университета г Томск, ул Герцена, 49

Тел (3822)52-12-93 E-mail tipograf@tspu edu ru

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Щитова, Ольга Григорьевна

Введение.

Глава 1. Теоретические основы изучения иноязычной лексики в русской разговорной речи XVII века.

Глава 2. Отражение диалога культур в процессе лексического заимствования (на материале томских деловых документов XVII века).

2.1. Методика реконструкции неисконной лексики в составе томской разговорной речи XVII века.

2.2. Тематические зоны межъязыкового взаимодействия в неисконной лексике русских говоров Среднего Приобья XVII века.

2.2.1. Тематическая группа «Военное дело» как выражение региональной специфики разговорной речи жителей острогов Среднего Приобья.

2.2.2. Иноязычные тканеобозначсния в томских деловых документах XVII века на фоне исконно русской лексики (особенности денотативной семантики).

2.2.3. Хозяйственно-бытовая лексика. 2.2.4. Лексика денотативной сферы «Торговля».

2.2.5. Номинации украшений.

2.2.6. Названия людей по национальности и социальному положению.

Выводы.

Глава 3. Неисконная лексика разговорной речи Среднего Приобья XVII века в аспекте хронологии и источников заимствования.

3.1. Стратификация досибирских заимствований в говорах приобского региона XVII века.

3.1.1. Хронологическая стратификация реконструированной досибирской лексики западного происхождения.

3.1.2. Досибирская неисконная лексика тюрко-монгольского, финно-угро-самодийского и др. происхождения в аспекте хронологии и источников заимствования.

3.2. Генетическая стратификация иноязычной лексики сибирского периода вхождения в томские говоры XVII века.

3.2.1. Иноязычная лексика западного происхождения.

3.2.2. Заимствования из алтайских, уральских и др. языков.

3.3. Тюркизмы в разговорной речи Среднего Приобья XVII века.

3.4. Хронологические коррективы письменной фиксации заимствований по материалам томских деловых документов XVII века.

Выводы.

Глава 4. Ассимиляция неисконной лексики, функционирующей в русских среднеобских говорах начального периода их формирования.

4.1. Итоги семантической ассимиляции неисконной лексики в говорах Среднего Приобья XVII века.

Выводы.

4.2. Словообразовательная ассимиляция заимствований разговорной речи среднеобского фронтира допетровской эпохи.

Выводы.

4.3. Функциональная эквивалентность неисконной лексики в текстах томской деловой письменности XVII века.

Выводы.

4.4. Лексико-грамматическая валентность неисконной лексики в русской разговорной речи Среднего Приобья XVII века.

Выводы.

Глава 5. Ареальный статус неисконных номинаций разговорной речи

Среднего Приобья XVII века.

5.1. Общерусская и междиалектная неисконная лексика в составе русских говоров Среднего Приобья XVII века.

5.2. Русская неисконная локально ограниченная лексика Сибири в томской деловой письменности XVII века.

Выводы.

Введение диссертации2008 год, автореферат по филологии, Щитова, Ольга Григорьевна

Диссертация посвящена исследованию неисконной лексики в разговорной речи Среднего Приобья XVII в., послужившей основой для формирования русских (ранних) переселенческих среднеобских говоров, складывающихся на территории сибирского пограничья русской культуры с культурой исконного сибирского населения. Исследование направлено на реконструкцию и полиаспектное изучение корпуса неисконных номинаций, входящих в лексический состав данного пограничного языкового континуума, на выявление характерных для него в XVII в. внешних источников пополнения лексики, новых направлений языкового контактирования и тематических зон межъязыкового (и культурного) взаимодействия, а также изменений, произошедших с унаследованными от материнских говоров неисконными лексическими элементами в новых условиях. В работе рассматриваются также проблема ассимиляции неисконной лексики на разных уровнях принимающего региолекта, особенности функционирования неисконной лексики в говорах Среднего Приобья XVII в., ареальный статус исследованного словарного материала.

Актуальность темы. Обращение к XVII веку обусловлено тем, что допетровская эпоха - чрезвычайно важный и уникальный этап в истории русского языка и в истории русских среднеобских говоров. К XVII столетию относится формирование русского национального языка, становление его норм, а разговорная речь жителей Среднего Приобья XVII в. представляет собой ранние этапы формирования русских среднеобских говоров, имеющих переселенческий характер. Массовое переселение в XVII в. было связано с началом активного освоения русскими Сибири, являющейся частью азиатского мира, населенной многочисленными монгольскими и тюркскими племенами.

Исследование неисконной лексики, функционирующей в разговорной речи Среднего Приобья XVII в. и до сих пор не являвшейся объектом специального изучения, позволяет обратиться к проблеме формирования одной из систем сибирских говоров на ранней стадии их существования, определяя место единиц западного, уральско-алтайского и другого происхождения в составе неисконной лексики языкового континуума данного хронотопа и выявляя региональные особенности ассимиляции и функционирования неисконной лексики.

Изучение начальной стадии формирования среднеобских говоров производится в диссертации на базе местных деловых документов XVII в. Введение в научный оборот неопубликованных рукописных памятников, а также опора на существующие публикации местных деловых документов XVII в. является актуальной задачей исторической лексикологии, лексикографии, диалектологии, источниковедения и других направлений современной лингвистики, поскольку расширяет источниковедческую базу для исследования истории русского национального языка во всем региональном многообразии его проявлений (см. работы Л.Ю. Астахиной, Г.А. Богатовой, Е.Н. Борисовой, С.С. Волкова, В.Я. Дерягина, А.Н. Качалкина, С.И. Коткова, Б.А. Ларина, В.В. Палагиной, Е.Н. Поляковой, Г.П. Смолицкой, Ф.П. Филина, Н.А. Цомакион, Ю.И. Чайкиной, О.В. Бараковой и др.).

Памятники сибирского (томского) делового письма XVII в. предоставляют материал для исследований не только по исторической диалектологии, но и по истории русского национального языка, давая возможность пополнить имеющийся в арсенале исторической лексикологии корпус лексики новыми словами и их вариантами, а также внести коррективы в хронологию заимствования конкретных номинаций.

В настоящее время в лингвистике не ослабевает интерес к проблемам заимствования, освещаемым в этимологическом, историко-лингвистическом, культурологическом, этнолингвистическом, функционально-стилистическом и других аспектах. «Изучение заимствований имеет большое значение не только для истории языка, но и для истории культурно-исторических связей между народами» [ИЛРЛЯ, 1981, с. 12]. Процесс ассимиляции иностранных слов в языке-реципиенте обретает новые современные ракурсы исследования. К таковым относится проведенный в диссертации комплексный анализ лексико-грамматической ассимиляции иноязычной лексики, направлений словообразовательной ассимиляции, в том числе словообразовательной члеиимости заимствований в разговорной речи Среднего Приобья XVII в., и др.

Среднеобские говоры вторичного типа начинали складываться на базе материнских говоров европейской территории Московской Руси, представляющих в ситуации сибирского пограничья славянский язык и культуру, принесенные с Запада. Славянская культура в XVII в. транспонировала с собой в Сибирь и те элементы культуры, которые сама усвоила у народов Западной Европы, западных тюркских, монгольских и других народов. В дополнение к этому западному «наследству» в период заселения Сибири приобретаются новые культурные достижения местных этносов, прежде всего связанные с традиционным укладом жизни автохтонного населения. В результате такого наслоения, слияния образуется нечто качественно новое, не равное простой сумме слагаемых. В XVII в. происходит самое начало формирования качественно нового языкового континуума, исследование которого в аспекте фронтира становится предметом междисциплинарного исследования и имеет культурологическое значение.

В современных лингвистических штудиях все чаще звучит мнение об актуальности совмещения синхронных аспектов анализа с диахроническими в рамках единой динамической системы [Горнунг, 1960; Рождественский, 1990; Степанов, 2002; Топоров, 2005; Дронова, 2005, 2006 и др.]. Данная позиция находит свое развитие в представленной работе.

В диссертации впервые подвергнута комплексному исследованию неисконная лексика западного и уральско-алтайского происхождения в томской разговорной речи XVII в., послужившей базой для формирования говоров Среднего Приобья, представляющего собой в XVII в. пограничную сибирскую зону Московской Руси.

Целью диссертационного сочинения является комплексное изучение характерных черт иноязычного фрагмента лексики томской разговорной речи XVII в. как одной из составляющих лексической системы пограничного языкового континуума в начальный период становления среднеобского диалекта (среднеобских говоров).

Объект исследования составляет неисконная лексика, заимствованная из западных, уральских, алтайских и других языков, зафиксированная в томских деловых документах XVII в.

Предметом являются хронолого-генетическая стратификация неисконных номинаций в русской разговорной речи Среднего Приобья XVII в., их семантика, ассимиляция в языке-реципиенте, специфика функционирования в среднеобском региолекте, особенности номинации (эквивалентности), деривационный потенциал, ареальный статус.

Для достижения цели решаются следующие задачи:

1) реконструировать корпус неисконных номинаций для русской разговорной речи Среднего Приобья XVII в. по материалам томских деловых документов допетровской эпохи, установив источники и хронологию заимствования каждого слова, и выявить тематические зоны наиболее интенсивного межъязыкового взаимодействия, отразившиеся в составе неисконной лексики, зафиксированной в томских деловых документах XVII в.;

2) определить состав пласта досибирских заимствований, унаследованных русскими говорами среднеобского региона XVII в. от материнских говоров Европейской части Российского государства; представить генетическую стратификацию иноязычной лексики, вошедшей в русские говоры Среднего Приобья в XVII в., на начальном этапе сибирского периода существования современных среднеобских говоров, и особенности состава сибирского пласта неисконной лексики;

3) показать источниковедческое и культурологическое значение исследования томских деловых документов XVII в. в плане уточнения хронологии заимствований и фиксации лексического материала, не отмеченного в исторических словарях других регионов;

4) выявить семантические свойства досибирских и сибирских заимствований, итоги и особенности их семантической ассимиляции в русском языке и говорах Среднего Приобья;

5) установить направления и критерии словообразовательной ассимиляции заимствований в разговорной речи среднеобского фронтира допетровской эпохи;

6) изучить функциональную эквивалентность неисконной лексики в текстах томских деловых документов XVII в. в аспекте функциональной ассимиляции в языке-реципиенте для выявления безэквивалентной и эквивалентной лексики, первичных и вторичных иноязычных номинаций в томской разговорной речи XVII в.;

7) описать лексико-грамматическую валентность слов неисконного происхождения в текстах памятников деловой письменности Среднего Приобья XVII в. и выявить особенности сочетательных способностей иноязычной лексики сибирского периода, в том числе на разных этапах ассимиляции в томской разговорной речи XVII в.;

8) определить ареальный статус неисконных номинаций досибирского и сибирского периода вхождения в русский язык и его говоры; произвести типологию регионально ограниченной лексики Сибири и Среднего Приобья.

Материалом для анализа послужили томские деловые документы XVII в., в значительной степени отражающие томскую разговорную речь: приходные, расходные и таможенные книги, челобитные служилых людей и крестьян, отписки томских воевод, расспросные и пыточные речи, грамоты и др. В основу исследования положены рукописи документов Сибирского приказа, хранящиеся в Российском государственном архиве древних актов, ф. 214 (г. Москва), в Отделе редких книг Научной библиотеки Томского государственного университета, Государственном архиве Томской области, а также опубликованные документы и лексикографические источники: «Словарь народно-разговорной речи г. Томска XVII - начала XVIII века», авторами-составителями которого являются В.В. Палагина, J1.A. Захарова, Г.Н. Старикова (Томск, 2002) и его картотека, хранящаяся в Томском государственном университете, «Словарь русской народно-диалектной речи в Сибири XVII - первой половины XVIII в.» Л.Г. Панина (Новосибирск, 1991).

В процессе семантизации лексических единиц и для реализации сопоставительного аспекта исследования были использованы в качестве дополнительных источники более широкого ареала: сибирские деловые документы и памятники, написанные на территории распространения материнских говоров, а также лексикографические источники: названный выше словарь Л.Г. Панина, «Словарь языка мангазейских памятников XVII - первой половины XVIII вв.» Н.А. Цомакион (Красноярск, 1971), «Этимологический словарь русских диалектов Сибири: Заимствования из уральских, алтайских и палеоазиатских языков» А.Е. Аникина (М.; Новосибирск, 2000), Словарь русского языка XI-XVII вв., Словарь обиходного русского языка Московской Руси XVI-XVII вв. (т. 1) (СПб., 2005), Материалы для словаря финно-угро-самодийских заимствований в говорах Русского Севера (Вып. 1) (Екатеринбург, 2004), «Словарь народных географических терминов Тюменской области (южные районы)» Н.В. Лабунец (Тюмень, 2003), «Словарь географических терминов в русской речи Пермского края» Е.Н. Поляковой (Пермь,

2007), Историко-этимологический словарь русских говоров Алтая (вып. 1) (Барнаул, 2007), - а также материалы картотек Словаря русского языка XI-XVII вв., Словаря древнерусского языка (Институт русского языка им. В.В. Виноградова РАН, г. Москва), Словаря русских народных говоров (Институт лингвистических исследований РАН, г. Санкт-Петербург).

Общий объем использованных в диссертации памятников составляет около 15 ООО листов рукописей и 20 000 страниц публикаций.

Таким образом, для проведения исследования из разных источников извлечено в целях комплексного анализа 319 неисконных лексических единиц и более 610 дериватов, образованных на базе заимствований. Кроме этого, в спектр анализа вовлечено 103 единицы исконного происхождения, необходимые для изучения лексико-семантической группы названий тканей, тематической группы военной лексики, особенностей номинации (эквивалентности), регионального статуса иноязычных слов и т.д.

Научная новизна исследования

1. Впервые осуществлено теоретически обобщенное комплексное исследование неисконной лексики в разговорной речи Среднего Приобья XVII в. как одной из составляющих лексической системы пограничного языкового континуума в начальный период становления среднеобского диалекта. Выполнен анализ ассимиляции неисконной лексики в семантическом, словообразовательном, лексико-грамматическом аспектах при совмещении синхронных и диахронических подходов к рассмотрению материала.

2. Изучение неисконной лексики начального периода формирования говоров Среднего Приобья произведено на материале томской деловой письменности XVII в. В научный оборот введены неопубликованные памятники томской деловой письменности XVII в.

3. Реконструирован корпус неисконного фрагмента лексики, заимствованной из западных языков (греческого, латинского, германских, романских, литовского, славянских), а также тюркских, монгольских, финно-угорских, самодийских и других, в составе разговорной речи населения средней части бассейна реки Оби XVII в. Существующая методика реконструкции исходного состояния вторичного говора дополнена возможностью восстановления иноязычных единиц, не обнаруженных в документах, из зафиксированных в них дериватов, а также с привлечением памятников иной территориальной принадлежности и материалов современных сибирских говоров.

4. Определен состав неисконного фрагмента лексики досибирского периода, унаследованной томскими говорами Среднего Приобья XVII в. от материнских говоров русской метрополии, в аспекте хронологии и источников заимствования. Выявлены генетическая стратификация иноязычной лексики, пополнившей русские говоры Среднего Приобья в сибирский период их существования, и особенности состава сибирского пласта неисконной лексики.

5. Произведены хронологические коррективы и/или выявлено время первой письменной фиксации в русской письменности 22 иноязычных слов; зафиксирован лексический материал (6 иноязычных номинаций), не отмеченный в исторических словарях других регионов; предложена этимология отдельных сибирских заимствований. На основании контекстного анализа томских деловых документов XVII в. определена/уточнена семантика 36 иноязычных номинаций и/или их дериватов, имеющих сомнительные или недостаточные дефиниции в исторических словарях.

6. Разработана методика анализа лексико-грамматической валентности неисконной лексики в принимающем языковом континууме, введено понятие индекса валентности как итогового количественного показателя лексико-грамматической валентности слова. Выявлены особенности валентных способностей иноязычных номинаций сибирского периода на разных этапах лексико-грамматической ассимиляции.

7. Установлен ареальный статус 319 неисконных номинаций досибирского и сибирского периода вхождения в русский язык и его говоры; произведена классификация регионально ограниченной лексики Сибири и Среднего Приобья.

8. Научную новизну представляет комплексное использование критериев ассимиляции иноязычного слова в принимающем языковом континууме Среднего Приобья XVII в.

Методы и приемы исследования. Целям и задачам работы соответствуют использованные традиционные и новейшие методы и приемы современной лингвистики. Анализ материала производился в диахроническом плане этимологический разбор и этимологический анализ неисконной лексики, судьба неисконных номинаций в современных среднеобских говорах) и в синхронии (неисконные номинации как составной элемент формирующейся лексико-семантической системы русских говоров Среднего Приобья в начальный период их формирования).

Методологическую базу исследования составляют принципы историко-культурологического и системного подхода к лексическому материалу XVII в. Историко-культурологическая интерпретация фактического материала предполагает выявление взаимосвязи между лексическим составом языка и историко-региональными реалиями. На этом уровне происходит сопряжение неисконной лексики языкового континуума с материальной культурой народа. «Структурно-системный подход предполагает признание того, что в каждый исторический период лексический состав языка представляет собой совокупность единиц, связанных различного рода семантическими, деривационными, функциональными и т.д. отношениями и образующих ряд структурно организованных подсистем, входящих в общую лексико-семантическую систему» [Черепанова, Смолина, 1999, с. 222-223].

Методологические принципы исследования реализованы путем применения ряда исследовательских методов.

В качестве основного использован описательный метод, в рамках которого применялись общенаучные приемы непосредственного наблюдения, систематизации, интерпретации. Приемы систематизации реализованы в различных классификациях исследуемого материала. Общенаучным является также квантитативный метод (прием количественного анализа), применение которого вызвано признанием связи между количественными и качественными показателями, одним из основных законов диалектики.

Прием системного анализа использовался для описания организации лексики в лексико-грамматические классы, тематические, лексико-семантические группы, синонимические ряды и другие объединения [см. Филин, 1957]; для выявления и описания всех видов взаимосвязей лексем неисконного происхождения с другими единицами лексических множеств: семантических, дистрибутивных, словообразовательных и др.

Приемы компонентного анализа использованы в процессе изучения семантической структуры неисконных номинаций в составе лексико-семантических и предметно-тематических групп, при выявлении особенностей семантики заимствований по сравнению с их иноязычными прототипами, в процессе исследования функциональной эквивалентности неисконных номинаций в текстах деловых документов XVII в.

Анализ лексического материала потребовал обращения к приёмам дистрибутивного метода. «В настоящее время под дистрибуцией понимается совокупность окружений, в которых данная единица встречается в речи» [Степанов, 2002, с. 203]. Приемы дистрибутивного метода потребовались в процессе контекстуального исследования семантики неисконных единиц и их сочетательных способностей на разных этапах освоения в принимающей языковой системе.

Приемы лингвогеографии использованы при ареальной характеристике неисконной лексики.

Сопоставительный метод применен для «подчеркивания родства или семантической связи изучаемых фактов и для выявления их своеобразия» [Плотников, 1984, с. 170]. Сопоставление фактов контактирующих языков позволило исследовать пути и итоги семантической ассимиляции неисконной лексики в принимающей языковой системе. При помощи сопоставительного метода путем сравнения языковых явлений в говорах европейской метрополии и в говорах Среднего Приобья XVII в. выявлены общерусские и региональные характеристики неисконной лексики в процессе ее функционирования в среднеобском региолекте. На сопоставительное изучение фактов одного языка опирается метод внутренней реконструкции (подробнее об этом см. 2.1).

Прием семантической типологии (как частный случай типологического и, шире — сопоставительного метода), способствующий выявлению типичных, повторяющихся и репрезентированных в родственных и неродственных языках направлений семантических преобразований, подтвердил надежность предложенных версий этимологического анализа иноязычных слов.

Использование приемов сравнительно-исторического метода позволило определить семантические и другие изменения лексических единиц неисконного происхождения на разных этапах истории русского языка и среднеобских говоров.

Отбор фактического материала, положенного в основу диссертационного исследования, производился приемом сплошной выборки из текстов деловых документов XVII в., написанных на территории Томского уезда.

Теоретическое значение работы составляет разработка теории и методики комплексного исследования лексики неисконного происхождения в формирующейся системе ранних переселенческих говоров вторичного типа — русских говоров Среднего Приобья XVII в., а также вклад в решение актуальных проблем теории заимствования, касающихся этимологии неисконной лексики, критериев ассимилированности заимствований в языке-реципиенте, аспектов изучения ассимиляции и функционирования иноязычных слов.

Комплексность данного исследования заключается в сопряжении синхронного и диахронического аспектов в рамках динамического подхода. Ведущим аспектом исследования является синхронный: в фокусе внимания находится синхронный срез формирующейся лексической системы говоров сибирской фронтирной зоны XVII в. В русле семантики и семасиологии представлен анализ репрезентации неисконной лексикой предметно-тематических групп, функциональной эквивалентности иноязычных слов в русском языке и говорах Среднего Приобья XVII в. Исследование словообразовательного уровня языкового пограничного континуума XVII в. реализовано в процессе анализа словообразовательной ассимиляции неисконных лексических единиц в томской разговорной речи XVII в. В синтагматическом ключе на синхронном срезе проведено изучение лексико-грамматической валентности неисконных номинаций в разговорной речи населения Среднего Приобья XVII в. В синхронном аспекте решается вопрос территориального статуса неисконных лексических единиц, функционирующих в текстах томских деловых документов XVII в. Динамический подход к анализу языковых явлений представлен в работе не только как диахронический, предполагающий исследование эволюции, развития и совершенствования языка, изучение его истории, но в большей степени как внимание к подвижности языковых элементов и их свойств в процессе функционирования языка в синхронии. Динамика лексических процессов в синхронном срезе языка проявляется (как движение) в переходе слов из одной языковой системы в другую и связанными с ним формальными и семантическими процессами, в реакции системы языка-реципиента на новозаимствование, в непрерывном развитии значений слов в составе лексико-семантических групп и т.д., в изменении ряда языковых явлений от начала до конца XVII в. Такой подход к исследованию непрерывно изменяющихся языковых явлений определенного временного среза, при котором ведущим аспектом является синхронный, в необходимых случаях дополняемый экскурсами в диахронию, квалифицируется в диссертации как динамический, поскольку представляет движение, преобразования и эволюцию языковых явлений.

Комплексность данного исследования определяется совокупностью критериев ассимиляции иноязычной лексики в принимающей среде сибирского языкового континуума XVII в., в том числе результата семантической ассимиляции, деривационного потенциала, словообразовательной членимости и др. в рамках словообразовательной ассимиляции, характера эквивалентности слов иноязычного происхождения (особенностей их номинации), лексико-грамматической валентности (индекса валентности) и т.д.

В итоге определен комплекс черт, характеризующих сущность и особенности неисконного фрагмента лексики разговорной речи населения Томского уезда XVII в., проявляющиеся на формальном (фонетическом, графическом), словообразовательном, морфологическом, лексическом (лексико-семантическом), синтаксическом уровнях.

Разработан комплекс классификаций неисконной лексики, реконструированной по томским деловым документам XVII в.: тематическая, с точки зрения хронологии и источников заимствования, итогов семантической ассимиляции, функциональной эквивалентности, территории распространения. В диссертации разработана и представлена типология неисконной лексики, квалифицированной как локально ограниченная лексика Сибири и Среднего Приобья.

Диссертация вносит определенный вклад в разработку теории контактологии, в частности проблемы заимствований допетровской эпохи, вошедших в русский язык и его говоры из совокупности западных, тюрко-монгольских, финно-угро-самодийских и других языков; островного влияния польского языка на русские говоры среднеобского региона XVII в.

Результаты исследования представляют теоретическую значимость для исторической диалектологии и лексикологии: определена роль неисконной лексики в формировании лексической системы говоров Среднего Приобья и региональной разновидности русского национального языка XVII в. на ранних этапах их формирования; для разработки междисциплинарной проблемы фронтира и евразийского союза.

Разработана методика анализа лексико-грамматической валентности неисконной лексики. Выявлен набор валентностей на разных этапах ассимиляции иноязычных слов.

Разграничены понятия адаптация и ассимиляция иноязычной лексики, обосновано изучение степени морфемной членимости заимствованных слов в качестве критерия их ассимиляции в принимающем идиоме, введено понятие индекса валентности. В научный оборот вовлечено около 10 ООО листов рукописей неопубликованных деловых документов XVII в.

Практическая значимость. Результаты проведенного исследования представляют ценность для специалистов по русской исторической и современной лексикологии, диалектологии, истории языка, этимологии.

Материалы диссертации могут найти применение в лексикографической практике: при составлении исторических и региональных исторических, и этимологических словарей.

Наблюдения и выводы, изложенные в работе, могут быть внесены в учебно-педагогическую практику: преподавание исторической лексикологии русского языка, исторической диалектологии, региональной лексикологии, проведение спецкурсов и спецсеминаров по этимологии, чтение раздела «Лексика» в курсах «Современный русский язык», «Историческая грамматика русского языка», раздела о языке XVII-XVIII в. в курсе «История русского литературного языка».

Основные положения, выносимые на защиту

1. Томские деловые документы XVII в. дают возможность реконструировать корпус неисконной лексики для русской разговорной речи Среднего Приобья XVII в., послужившей основой для формирования современных среднеобских говоров. Неисконная лексика характеризуется тематическим разнообразием, в ее составе выделено более двенадцати тематических групп, имеющих сложную многоступенчатую иерархию. Тематической зоной наиболее интенсивного межъязыкового взаимодействия, отразившейся в составе неисконной лексики, зафиксированной в томских деловых документах XVII в., является военная лексика, что детерминировано экстралингвистическими факторами регионального характера. Тематическое сходство иноязычной лексики, заимствованной в сибирский период из западных и уральско-алтайских языков, сибирских заимствований западного и уральско-алтайского происхождения, связано со сферой товарно-денежных отношений (торговля, метрология, товары, налоги). Тематическая специфика иноязычных номинаций, транспонированных в XVII в. из западных языков, представлена военным делом, из уральско-алтайских языков — с промыслами местного населения (охотой, рыболовством, собирательством) и обусловлена расширением круга общения жителей Московской Руси, их знакомством с ранее неизвестными народами и племенами Сибири.

2. Иноязычная лексика досибирского периода истории среднеобских говоров, вошедшая в томские говоры XVII в. в составе материнских, характеризуется генетическим и хронологическим разнообразием. Генетическая стратификация неисконной лексики сибирского периода существования среднеобских говоров (XVII в.) отражает начальную стадию формирования пограничного языкового континуума, соединившего и преобразовавшего в себе две разнородные культуры — европейскую и азиатскую (западную и восточную). Сибирский пласт неисконной лексики томской разговорной речи XVII в. составляют: а) номинации западного происхождения (германского, романского, греческого, литовского, польского, украинского и белорусского); б) лексика, заимствованная из тюркских, монгольских, тунгусо-маньчжурских, финно-угро-самодийских и других языков. Особенностями процесса заимствования в сибирский период, отразившимися на лексическом строе томских деловых документов XVII в., являются: а) проникновение в русскую разговорную речь сибирского фронтира лексики из тунгусо-маньчжурских и самодийских языков, являющихся единичными среди досибирских заимствований; б) увеличение количества заимствований из автохтонных монгольских языков и диалектов; в) для русских говоров среднеобского региона XVII в. ведущим является языковое влияние татарских языков и диалектов; г) благоприятные условия для островного влияния польского языка, проникновения в томскую разговорную речь XVII в. и сохранения в ней полонизмов.

Исследование среднеобских деловых документов XVII в. дает возможность уточнить время первой фиксации целого ряда заимствований и/или их дериватов в русских письменных памятниках, а также выявить иноязычные слова, не зафиксированные в историко-этимологических словарях других регионов.

3. Процессы семантической ассимиляции неисконных номинаций, вошедших в говоры Среднего Приобья в сибирский период, соответствуют языковым универсалиям, характерным для семантических преобразований.

Преобладание пути семантической ассимиляции неисконных номинаций сибирского периода вхождения в русские говоры, в результате которого денотативная семантика русского слова остается идентичной значению его иноязычного прототипа, является отличительной чертой иноязычной лексики сибирского периода по сравнению с досибирскими заимствованиями и свидетельствует о том, что русские говоры среднеобского пограничья восприняли в значительной степени без изменения языковую информацию как западной, так и восточной культур, актуальную для первонасельников сибирского края. Специализация семантики иноязычных единиц языка-источника, происходящая в процессе их освоения русскими говорами, связана с необходимостью терминологизации русского языка на стадии формирования национального языка как общерусской тенденцией. Приобретение заимствованиями сибирского периода регионально специфических оттенков значения происходит в результате конкретизации семантики, расширения смысла, метафорического и метонимического переносов и др.

4.0 степени освоенности заимствований в принимающем идиоме можно судить, комплексно используя следующие словообразовательные критерии: а) морфемно-словообразовательное оформление иноязычных слов; б) разноступенчатость деривации их производных; в) многозначность дериватов; г) образование производных путем семантической и синтаксической деривации, развитие у них фразеологически связанных значений; д) воздействие на заимствованные слова деривационного поля русского языка; е) степень морфемной членимости иноязычных слов.

Языковой континуум среднеобского пограничья приобрел по сравнению с говорами русской метрополии особенности, касающиеся деривационного потенциала досибирских заимствований. Специфические черты деривационного потенциала сибирских заимствований: а) иноязычные номинации алтайско-уральского происхождения по своему деривационному потенциалу в несколько раз более активны, нежели западные заимствования; б) словообразовательная ассимиляция в сибирских говорах XVII в. тюркизмов, характеризующихся высшей степенью коммуникативной актуальности, протекает с большей интенсивностью, нежели слов, вошедших из других языков.

5. Впервые в функциональном аспекте, а именно с точки зрения функциональной эквивалентности, исследуются иноязычные слова (а не их варианты) в сибирском говоре XVII в. Одним из признаков ассимиляции неисконной лексики в формирующейся системе говоров среднеобского региона является отсутствие в ней полных эквивалентов по отношению к заимствованным словам. Неисконные номинации томской разговорной речи XVII в. вступают с другими лексическими единицами в отношения неполной эквивалентности: синонимические и родовидовые. Функциональная эквивалентность неисконной лексики в текстах томских деловых документов XVII в. свидетельствует о единичных случаях дублетных отношений между неисконными лексемами и исконно русскими или ранее заимствованными словами в русской разговорной речи Среднего Приобья XVII.в. Отношения полной эквивалентности наблюдаются у вариантов, имеющих отличия в отношении а) языка-источника, б) языка-посредника, в) времени заимствования (сибирский и досибирский период).

6. Важным критерием ассимиляции иноязычной лексики в языке-реципиенте является ее лексико-грамматическая валентность, зависящая от семантических, морфологических, синтаксических свойств неисконных номинаций. На разных этапах лексико-грамматической ассимиляции в принимающем языковом континууме иноязычные слова приобретают специфические валентные способности, зависящие от их категориальной и лексической семантики. Характерной особенностью языкового континуума среднеобского фронтира XVII в. является обстоятельственная пассивная валентность, свойственная иноязычным этнонимам сибирского периода, и их пространственная грамматическая семантика как конкретизация характера обстоятельства.

7. Ареальный статус неисконных номинаций, реконструированных для разговорной речи Среднего Приобья XVII в., позволил выделить среди досибирских заимствований группы общерусских и междиалектных лексических единиц, унаследованных от материнских говоров. Корпус иноязычной лексики сибирского периода составляют: 1) общерусские номинации (преимущественно западного происхождения); 2) междиалектные единицы (в основном алтайско-уральского происхождения), представляющие собой, во-первых, лексику, привнесенную в сибирские говоры из материнских, а во-вторых, иноязычные единицы, заимствованные из аборигенных языков русскими говорами Сибири и перенесенные из них в говоры российской метрополии; 3) локально ограниченная лексика Сибири, представленная сибиризмами разных типов: лексическими, формальными (фонетическими, морфологическими, словообразовательными), семантическими и формально-семантическими. Диалектное происхождение корпуса иноязычной лексики говоров Среднего Приобья XVII в. составляет принадлежность в основном севернорусским говорам, а также среднерусским и в меньшей степени южнорусским.

8. Культурологическое значение проведенного исследования заключается в том, что полиаспектный анализ неисконной лексики в разговорной речи фронтирной зоны XVII в. позволил обнаружить результаты межкультурного (и межъязыкового) взаимодействия, выразившиеся в заимствовании определенных групп лексики, которая свидетельствовала о заимствовании культурном. Генетическая стратификация тематических групп неисконной лексики (названий тканей, военной лексики и др.) является отражением прежде всего культурно-исторических процессов. Культурное заимствование привело к заимствованию языковому. Динамика внешних источников пополнения лексики свидетельствует о связях русской культуры с соседними культурами аборигенов Сибири.

Апробация работы. Диссертация обсуждалась на кафедре русского языка Томского государственного университета (16.05.2008). Основные положения диссертации апробированы на 42 научных мероприятиях разного ранга (международного - 16, всероссийского - 14 , регионального - 12), в их числе: международный съезд русистов (Красноярск, КГПУ, 1-4 октября 1997 г.), XIII международная научно-методическая конференция «Язык и культура» (Томск, ТГУ, 15-17 декабря 1997 г.), международная конференция «XXI Дульзоновские чтения: Вопросы грамматической и лексической типологии» (Томск, ТГПУ, июнь 1998 г.), II международная научная конференция «Язык в поликультурном пространстве: теоретические и практические аспекты» (Томск, ТПУ, 22-23 ноября

2002 г.), II-III международные научно-методические конференция «Лингвистические и культурологические традиции образования» (Томск, ТПУ, июнь 2002 г., 19-20 декабря 2003 г.), международные конференции «Методика преподавания славянских языков и литератур как иностранных с применением технологии диалога культур» (Томск, ТГПУ, 18-20 сентября 2003 г., 22 сентября 2006 г.), международная научная конференция «Актуальные проблемы русистики» (Томск, ТГУ, 21-23 октября

2003 г.), международная научная конференция «Актуальные проблемы русистики: языковые аспекты регионального существования человека» (Томск, ТГУ, 9-11 ноября 2005 г.), международная научная конференция «Актуальные проблемы современного словообразования» (Кемерово, КемГУ, 1-3 июля 2005 г.), международная научная конференция «Актуальные проблемы русской диалектологии» (Москва, Институт русского языка им. В.В. Виноградова РАН, 23-25 октября 2006 г.); всероссийская научная конференция «Русский язык: прошлое, настоящее, будущее» (Саратов, Сыктывкар, 1996), всероссийская научная конференция «Современные образовательные стратегии и духовное развитие личности» (Томск, ТГПУ, 27-28 марта 1996 г.), всероссийская научная конференция «Актуальные проблемы дериватологии, мотивологии, лексикографии» (Томск, ТГУ, 27-29 марта 1998 г.), всероссийская научная конференция с международным участием «Текст и языковая личность» (Томск, ТГПУ, 26-27 октября 2007 г.), всероссийская научная конференция «Проблемы лингвистического краеведения» (Пермь, ПГПУ, 27-29 ноября 2007 г.); первое и второе научные совещания «Русская диалектная этимология» (Екатеринбург, УрГУ, 10-12 октября 1991 г., 17-19 апреля 1996 г.), сибирская научная конференция «Проблемы развития творческого потенциала личности в системе педагогического образования» (Томск, ТГПУ, 27-29 ноября 1996 г.), региональная научная конференция «История и методика славянских языков как иностранных в Сибирском регионе» (Томск, ТГПУ, 24-25 марта 2005 г.), региональная научно-методическая конференция «Функциональный анализ значимых единиц русского языка» (Новокузнецк, КГПА, 27-28 сентября 2007 г.) и др.

По теме диссертации опубликовано 32 работы, 11 статей издано в сборниках, рекомендованных ВАК для публикации результатов докторских диссертаций.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, основной части, включающей пять глав, заключения; перечня источников, словарей, литературы, использованных в работе, списка сокращений, приложений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Комплексный анализ неисконной лексики в русской разговорной речи Среднего Приобья XVII века"

ВЫВОДЫ

1. Определен ареал функционирования в XVII в. неисконной лексики, заимствованной в досибирский период существования среднеобского диалекта. Досибирские заимствования обязаны своим существованием в составе формирующейся лексической системы говоров Среднего Приобья материнским говорам Русской метрополии.

В соответствии с разработанной типологией неисконной лексики томских говоров XVII в. с точки зрения ареала их распространения в русском языке XVII в. выявлены следующие группы досибирских заимствований, функционирующих в разговорной речи Среднего Приобья XVII в.: а) общерусская лексика, география функционирования которой охватывает регионы распространения северновеликорусского, средневеликорусского, южновеликорусского наречий, сибирских говоров; к данной группе неисконной лексики относятся праславянские и общеславянские заимствования, а также абсолютное большинство номинаций, вошедших в материнские говоры в IX-XV вв.; б) междиалектная лексика, ареал распространения которой в XVII в. ограничен на материнской территории первоначального расселения жителей Среднего Приобья XVII в. и охватывает сибирский регион; статус междиалектной лексики приобретают в основном заимствования XVI в. (бечева, бисяга, камас, кис, мусат, сакма, чалбыш, чуга, шляхта, шлях и др.), и они составляют 83,3 % слов данной группы; междиалектные номинации, заимствованные до XVI в, единичны: мурза, шогла (16,6 %). В составе междиалектной лексики, реконструированной для разговорной речи Среднего Приобья XVII в, количественным преимуществом обладают иноязычные слова незападного происхождения, среди которых финно-угорские заимствования (камас, курья, лабаз, морда, кис, морж, нельма, ровдуга, росомака, туюс, уледи, чуни) составляют 81 % всех досибирских финно-угорских заимствований (16 JIE).

2. Исследование ареала функционирования иноязычных слов, вошедших в говоры Среднего Приобья в сибирский период (XVII в.), позволяет выделить с данной позиции следующие группы иноязычной лексики: а) общерусскую, ареал употребления которой в XVII в. является неограниченным; статус общерусских лексем в XVII в. имеют в основном иноязычные слова, вошедшие в русский язык и говоры Среднего Приобья в сибирский период (XVII в.) из западных языков: аглинское (сукно), бумазея, дюжина, карабин, пистолет, рота, ярмарка, пистоль, трип, табак, лагун, тонпас 'топас', финифт, лядунка, пара, полковник, польской, поляк, протазан, рейтар, *снур. снурок, *спикидар, фьялка, шпанка, мушкет и др.; , удельный вес локально не ограниченных по своему употреблению слов алтайско-уральского происхождения в данной группе лексики значительно меньше по сравнению с лексикой западного происхождения сибирского периода и с досибирской лексикой (ансырь, барсук, калмык, кумач, нашатырь, ясырь, яшма и др.); б) междиалектную, внутри которой отчетливо выделяются две подгруппы: иноязычная лексика, привнесенная из материнских говоров (фарабат, чарки, шишига); заимствованная в сибирские говоры и через них вошедшая в говоры русской метрополии (калмак, киргиз, сарана); в) локальнодиалектную, ареал функционирования которой ограничен сибирским регионом; типология иноязычных слов данной группы представлена в следующем разделе «Русская неисконная локально ограниченная лексика Сибири в томской деловой письменности XVII века».

3. В XVII в. ареальное функционирование иноязычных слов сибирского периода, имеющих западное и алтайско-уральское происхождение, характеризуется следующими особенностями: а) лексика западного происхождения в значительной своей части (более 72 %) является общерусской, и лишь единичные номинации (5,5 %) имеют статус междиалектных слов; б) функционирование лексики алтайско-уральского происхождения в большей мере, чем западной, имеет локально ограниченный характер (около 90 % иноязычных лексем незападного происхождения сибирского периода от 65 JIE); общерусская лексика в данной группе составляет около 10 %; статус междиалектной лексики свойствен 52 % лексических единиц, заимствованных из тюркских, монгольских, тунгусо-маньчжурских, финно-угорских, самодийских и др. языков в сибирский период.

Междиалектная лексика сибирского периода в основном унаследована сибирскими говорами от материнских, однако в составе данной группы имеются заимствования, получившие распространение в русских говорах Урала и европейской Руси из сибирских говоров (калмак, киргиз, сарана, тиски).

4. Выявление ареала функционирования междиалектных заимствований на территории материнских говоров позволяет определить диалектное происхождение неисконного фрагмента формирующейся лексической системы говоров Среднего Приобья. Под диалектным происхождением лексики вторичного говора понимается принадлежность диалектного лексического материала материнским говорам [Палагина, 2007, с. 68]. Междиалектная иноязычная лексика говоров Среднего Приобья XVII в. состоит их номинаций, относящихся к различным материнским говорам: а) преобладают лексемы, унаследованные говорами Среднего Приобья от материнских севернорусских говоров: бисяга, камас, кис, курья, лабаз, ровдуга, сакма, туюс, уледи, фарабат, чарки, шишига и др. и незнакомые группам других говоров (около 50 % от числа всех междиалектных лексических единиц); б) севернорусским и среднерусским говорам обязаны своим существованием в речи населения Томского уезда XVII в. досибирские заимствования бечева, морда, морж, росомака, остяк, чалбыш и иноязычные слова сибирского периода анбурское, киргиз и др. (около 31 % междиалектных лексических единиц); в) только в среднерусской (московской) письменности зафиксирован германизм сибирского периода фурма (около 4 % междиалектных иноязычных номинаций); г) ареал функционирования, ограниченный материнскими южнорусскими и среднерусскими говорами, имеют досибирские западные заимствования шляхта, шлях, шогла (более 11 % междиалектных лексических единиц); д) из южнорусских говоров, по мнению автора, вошли в среднеобские досибирское заимствование из украинского языка чуга, а также полонизм шлях (известный и в среднерусских говорах).

Можно сделать вывод о том, что диалектную основу иноязычной лексики говоров Среднего Приобья XVII в. составляют в основном номинации, унаследованные от севернорусских говоров. На втором месте по количественному составу находятся заимствования, имеющие в качестве ареала первичного функционирования на материнской территории XVII в. севернорусские и среднерусские говоры. В целом корпус междиалектной иноязычной лексики томских говоров XVII в. на 85 % состоит из заимствований, унаследованных от северновеликорусского наречия и среднерусских говоров. Южнорусские говоры также оказали влияние на формирующуюся лексическую систему томских говоров, о чем говорят досибирские заимствования, привнесенные в разговорную речь Среднего Приобья XVII в. из южновеликорусского наречия (шлях, чуга). Влияние южнорусского наречия на сибирские говоры может быть не только непосредственным, но и опосредованным среднерусскими переходными говорами .

Итак, диалектное происхождение иноязычной лексики говоров Среднего Приобья XVII в. составляют в основном севернорусские говоры, а также среднерусские и в меньшей степени южнорусские.

5. С опорой на разработанную нами методику из текстов томских деловых документов выделены сибиризмы разных типов: лексические, формальные (фонетические, морфологические, словообразовательные), семантические и формально-семантические. Лексические сибиризмы заимствованы в говоры Среднего Приобья непосредственно из аборигенных языков сибирского региона и называют явления предметного и непредметного мира, расширившие привычную языковую картину мира русских переселенцев, находящихся в постоянном контакте с коренным сибирским населением. Более всего это обозначения нерусского населения Сибири -различных племен и народностей. Неисконные сибиризмы отражают особенности общественных товарно-денежных отношений (алман, кыштым, бакша1). Статус сибиризмов имеет также промысловая (коч, тиски, чукрей) и бытовая (чувал, муръ -мурья) лексика, которая фиксирует те культурные заимствования русских первонасельников сибирского края, которые были необходимы им для того, чтобы выжить в новых трудных условиях.

Среди лексических сибиризмов выделяется группа иноязычной лексики, отмеченной только на территории Среднего Приобья: бакша 'религиозный деятель', буг/буга, кумка, мурь(я), орчаки (арчаки), чавуралы, чувал и др.

Формальные, семантические и формально-семантические сибиризмы имеют лексические корреляты в говорах российской метрополии и отличаются от своих общерусских и междиалектных соответствий по форме и/или по значению.

Формальные сибиризмы представлены фонетическими, морфологическими и словообразовательными модификациями слов, транспонированных в русские говоры Среднего Приобья XVII в. из материнских говоров. При этом локально специфические с точки зрения словообразовательной структуры лексемы появляются преимущественно среди дериватов заимствований (сандалинной, изумрудцовой, улусишной и др.). Семантические регионализмы Сибири характеризуются своеобразием семантики по сравнению с формально тождественными общерусскими единицами (куяк 'вид панциря сибирских аборигенов', кушак 'пояс восточного происхождения'. тавлия 'часть мясной туши', чемодан 'футляр, чехол на оружие', шапка 'воинский шлем'). Формально-семантические сибиризмы представлены единичными случаями (финиса 'украшение из финифти').

Дальнейшая судьба сибиризмов XVII в. позволяет выделить в их составе а) слова, вошедшие в литературную разновидность современного русского языка (кета, муксун); б) диалектизмы, сохранившиеся в современных говорах (бакша1 'коробка как мера сыпучих товаров', коч, мурья, пальма, тиска, чувал); в) регионализмы (= региональные историзмы), отмеченные в томской деловой письменности XVII в. и в дальнейшем утраченные русским языком (алман, алтырцы, багасары, бакша2 'религиозный деятель у некоторых местных народов Сибири', кайр, колобарда, тавлия, финиса, чукрей и др.).

Таким образом, в русских говорах Среднего Приобья XVII в. функционирует значительное количество языковых единиц разного типа, составляющих особенность данного пограничного языкового континуума.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Изучение начального периода формирования среднеобских говоров опирается на аиализ памятников сибирской деловой письменности XVII в., в которых находят отражение черты живой разговорной речи, проявляющиеся на всех языковых уровнях. Особые условия становления исследуемого региолекта связаны с диалогом русской и соседних культур, иноязычным окружением, что в первую очередь отражается на лексическом уровне языка в процессе лексического заимствования.

В разговорной речи среднеобского пограничного языкового континуума XVII в., послужившей основой для формирования среднеобского диалекта, функционировало значительное количество неисконной лексики, происхождение которой свидетельствует о взаимодействии славянской культуры с западной и восточной. Неисконная лексика характеризуется тематическим разнообразием, в ее составе выделено более двенадцати тематических групп, внутри которых обнаружена сложная многоступенчатая иерархия: 1) военная лексика, 2) тканеобозначения, 3) бытовая лексика (названия посуды и домашней утвари; обуви, одежды и ее частей; культурных растений и продуктов их переработки; пищевых продуктов; веществ, используемых в быту; построек и их частей; 4) лексика торговли и мер; 5) названия украшений; 6) названия людей по национальности и социальному положению; 7) промысловая лексика (лексика охоты, звероловства и кожевенного дела; рыболовства и судоходства; собирательства; 8) лексика коневодства; 9) обозначения ландшафта; 10) религиозная лексика; 11) названия поселений; 12) единичные слова других тематических групп. На основе зафиксированных в томских деловых документах XVII в. дериватов реконструированы в качестве производящих слов иноязычные единицы *гарус, *изумруд, *лал, *ларъ, *милдал, *спикидар, *лал, *сур, *уледи, *шнур ( *снур) и др.

Лексико-тематическая классификация неисконной лексики позволяет выявить зоны инокультурного влияния в процессе формирования региональной картины мира. Репрезентация тематических групп иноязычной лексикой отражает источники и специфику формирования лексико-семантической системы в начальный период становления русского национального языка и диалектов позднего образования, к которым относятся среднеобские говоры. Унаследованные от материнских говоров досибирские заимствования, а также иноязычные слова сибирского периода тематически связаны с особенностями существования русских переселенцев в Сибири.

Активное функционирование в томской разговорной речи XVII в. военной лексики детерминировано экстралингвистическими факторами регионального характера: главной целью освоения Сибири было расширение границ государства и охрана завоеванных рубежей. Неисконная военная лексика, пополнившая русские говоры среднеобского фронтира в сибирский период, на 80 % заимствована из западных языков: из германских, польского, белорусского; 20 % иноязычных слов сибирского периода тюркского происхождения. Следовательно, военный строй томских служилых людей организован преимущественно по западному образцу и испытал крайне незначительное влияние военного опыта местного сибирского населения.

Тканеобозначения в томских деловых документах XVII в. в значительной степени представлены единицами неисконного происхождения, что отражает общерусскую тенденцию: ткани - один из видов привозимых из заграницы товаров, доставляемых в Сибирь в качестве жалованья служилым людям. Особенности смысловой структуры неисконных тканеобозначений, выявленные путем сравнительного анализа денотативного значения иноязычных слов на фоне исконно русских, связаны с зарубежным опытом текстильного производства. В семантической структуре тканеобозначений неисконного и исконно русского происхождения находит выражение категория чужой - свой.

Объединяющее начало, обусловливающее тематическое сходство сибирских заимствований западного и уральско-алтайского происхождения, представлено сферой товарно-денежных отношений (торговля, метрология, товары, налоги). Тематическая специфика иноязычных неологизмов XVII в, транспонированных из западных языков, связана с военным делом, из уральско-алтайских языков - с промыслами местного населения (охотой, рыболовством, собирательством) и обусловлена расширением круга общения граждан Московской Руси, их знакомством с ранее неизвестными народами и племенами Сибири.

Иноязычная лексика досибирского периода истории среднеобского диалекта, вошедшая в томские говоры XVII в. в составе материнских, разнообразна в генетическом и хронологическом отношении. Состав неисконной лексики, заимствованной в сибирский период, отражает начальную стадию формирования пограничного языкового континуума, соединившего и преобразовавшего в себе разнородные культуры - европейскую и азиатскую (западную и восточную). Содержание сибирского пласта неисконной лексики томской разговорно речи XVII в. составляют: а) номинации западного происхождения (германского, романского, греческого, литовского, польского, украинского и белорусского); б) лексика, заимствованная из тюркских, монгольских, тунгусо-маньчжурских, финно-угро-самодийских и других языков.

Характерными чертами, присущими процессу лексического заимствования в русских говорах среднеобского фронтира XVII в. и отразившимися на лексическом строе томских деловых документов XVII в., являются: а) ведущее языковое влияние татарских языков и диалектов; б) проникновение в разговорную речь сибирского фронтира лексики из тунгусо-маньчжурских и самодийских языков, являющихся единичными среди досибирских заимствований (гиляки, орчаки (арчаки) и др. этнонимы, обозначения рыб кета, кумка 'нерпа', тиски 'вареные куски бересты, сшитые вместе, употреблявшиеся для покрытия лодок', шаман; толом 'рукоятка тесака', тунгус и др.); в) увеличение количества заимствований из местных сибирских монгольских языков и диалектов (бакша 'мера объема сыпучих тел', браты, буг(а), ирбис (ирбиз), мугал, тайша и др.); г) благоприятные условия для островного влияния польского языка, проникновения и сохранения в них полонизмов, о чем свидетельствуют ранние фиксации полонизмов в русской письменности, связанные с томскими деловыми документами XVII в., а также семантические и фонетические особенности полонизмов, функционирующих в говорах Среднего Приобья XVII в., «опережающие» общерусские тенденции на раннем этапе освоения иноязычных неологизмов.

Исследование среднеобских деловых документов XVII в. дает возможность уточнить время первой фиксации целого ряда заимствований и/или их дериватов в русских письменных памятниках, а также выявить иноязычные слова, не зафиксированные в историко-этимологических словарях других регионов.

Процессы семантической ассимиляции неисконных номинаций, вошедших в говоры Среднего Приобья в сибирский период, соответствуют языковым универсалиям, характерным для семантических преобразований.

Преобладание пути семантической ассимиляции неисконных номинаций сибирского периода вхождения в русские говоры, в результате которого денотативная семантика русского слова остается идентичной значению его иноязычного прототипа, является отличительной чертой иноязычной лексики сибирского периода по сравнению с досибирскими заимствованиями и свидетельствует о том, что русский региолект среднеобского пограничья аутентично воспринял языковую информацию как западной, так и восточной культур, актуальную для первонасельников сибирского края. Специализация семантики иноязычных единиц языка-источника, происходящая в процессе их освоения русскими говорами, связана с необходимостью терминологизации русского языка на стадии формирования национального языка как общерусской < тенденцией. Приобретение заимствованиями сибирского периода регионально специфических оттенков значения происходит в результате конкретизации семантики, расширения смысла, метафорического и метонимического переносов и др.

О степени освоенности заимствований в языке-реципиенте можно судить, комплексно используя следующие словообразовательные критерии: ,а) морфемно-словообразовательное оформление иноязычных слов; б) разноступенчатость деривации их производных; в) многозначность дериватов; г) образование производных путем семантической и синтаксической деривации, развитие у них фразеологически связанных значений; д) воздействие на заимствованные слова деривационного поля русского языка; е) степень морфемной членимости иноязычных слов; данный критерий впервые применен для определения степени ассимиляции заимствований в разговорной речи Среднеобского фронтира XVII в.

Языковой континуум среднеобского пограничья приобрел по сравнению с говорами русской метрополии особенности, касающиеся деривационного потенциала досибирских заимствований. Об этом свидетельствуют: а) отдельные заимствования, не имеющие производных в материнских говорах и проявляющие свою деривационную активность в разговорной речи Среднего Приобья XVII в. (капкан); б) дериваты, не зафиксированные в речи на европейской территории Московской Руси XVII в. (бнрюсковой, нзумрудцовой, капкангцик, поскупить, сандалинной, улусишной, хмелевъе, юхотной; по-юртовски, по-киргизкие и др.); в) семантические, лексико-семантические и фонетико-семантические варианты общерусских лексем, образованных на базе заимствованных слов (кирпичной 'умеющий класть кирпичи', кирпищик 'печник'; князец 'глава небольшого племени, области', купленой 'подкупленный'; куятной 'одетый в куяк' и т. д.); г) дериваты, свидетельствующие о продуктивности отдельных словообразовательных типов, характеризующихся особыми частными словообразовательными значениями, не распространенными в говорах метрополии ('лицо, названное по орудию деятельности': кирпищик, капканщик 'охотник'; 'деятельность по добыче чего-л.': хмелевье и др.).

Специфические черты деривационного потенциала сибирских заимствований: а) иноязычные номинации алтайско-уральского происхождения по своему деривационному потенциалу в несколько раз более активны, нежели западные заимствования; б) словообразовательная ассимиляция в сибирских говорах XVII в. тюркизмов, характеризующихся высшей степенью коммуникативной актуальности, протекает с большей интенсивностью, нежели слов, вошедших из других языков (например, западных).

Одним из признаков ассимиляции неисконной лексики в принимающей языковой системе является отсутствие в ней полных эквивалентов по отношению к иноязычным неологизмам. Неисконные номинации томской разговорной речи XVII в. вступают с другими лексическими единицами в отношения неполной эквивалентности: синонимические (отношения идеографической, эмотивно-экспрессивной, ареальной, эмотивно-семантической, ареально-семантической синонимии) и родовидовые. Анализ денотативного и коннотативного компонентов семантики иноязычных номинаций и их эквивалентов позволяет квалифицировать абсолютное большинство иноязычных слов как первичные номинации, занимающие определенные лакуны в формирующейся системе диалекта. Вторичные иноязычные номинации, служащие для обозначения уже названных ранее предметов или явлений, легче ассимилируются в принимающей системе региолекта в случае эмотивной или ареальной дифференциации. Изучение функциональной эквивалентности неисконной лексики в текстах томских деловых документов XVII в. позволяет сделать вывод о единичных случаях дублетных отношений между неисконными лексемами и их аналогами (исконно русскими или ранее заимствованными словами) в русской разговорной речи Среднего Приобья XVII в. Дальнейшее функционирование дублетов приводит к их семантической дифференциации или исчезновению одной из конкурирующих единиц. Отношения полной эквивалентности наблюдаются у вариантов, в том числе заимствованных из разных языковых источников.

Важным критерием ассимиляции иноязычной лексики в языке-реципиенте является ее лексико-грамматическая валентность, зависящая от семантических, морфологических, синтаксических свойств неисконных номинаций. На разных этапах лексико-грамматической ассимиляции в принимающем языковом континууме иноязычные слова приобретают специфические валентные способности, зависящие от их категориальной и лексической семантики. Характерной особенностью языкового континуума среднеобского фронтира XVII в. является обстоятельственная пассивная валентность, свойственная иноязычным этнонимам сибирского периода, и их пространственная грамматическая семантика как конкретизация характера обстоятельства.

Ареальный статус неисконных номинаций, реконструированных для разговорной речи Среднего Приобья XVII в., позволил выделить среди досибирских заимствований группы общерусских и междиалектных лексических единиц, унаследованных от материнских говоров. Корпус иноязычной лексики сибирского периода составляют 1) общерусские номинации (преимущественно западного происхождения: дюжина, карабин, пистолет, рота и др.), 2) междиалектные единицы (в основном алтайско-уральского происхождения), представляющие собой, во-первых, лексику, привнесенную в сибирские говоры из материнских (ансырь, барсук, кумач, ясырь и др.), а во-вторых, иноязычные единицы, заимствованные из языков аборигенного населения Сибири и транспонированные в говоры российской метрополии (калмак, киргиз, сарана); 3) локально ограниченная лексика Сибири, представленная сибнризмамн разных типов: лексическими, формальными (фонетическими, морфологическими, словообразовательными), семантическими и формально-семантическими.

Определена территория функционирования слов последней группы в сибирском регионе XVII в. Среди лексических сибиризмов выделяется группа иноязычной лексики, отмеченной только на территории Среднего Приобья: бакша 'религиозный деятель', буг(а), кумка, мурь(я), орчаки (арчаки), чавуралы, чувал и др.

Дальнейшая судьба сибиризмов XVII в. позволяет выделить в их составе а) регионализмы (— региональные историзмы), отмеченные в томской деловой письменности XVII в. и в дальнейшем утраченные русским языком (алман, алтырцы, багасары, кайр, колобарда, тавлия, финиса, чукрей и др.); б) диалектизмы, сохранившиеся в современных говорах (бакша 'коробка', коч, мурья, пальма, тиска, чувал)', в) слова, вошедшие в литературную разновидность современного русского языка (кета, муксун).

Таким образом, комплексный подход к исследованию неисконной лексики позволил выявить общерусские и регионально специфические черты ее корпуса в говорах Среднего Приобья на начальном этапе их формирования.

Список научной литературыЩитова, Ольга Григорьевна, диссертация по теме "Русский язык"

1. ААЭ I = Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографическою экспедициею имп. Акад. наук. Т. 1. - СПб., 1836. 12941598 гг.

2. ААЭ II = Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографическою экспедициею имп. Акад. наук. Т. II. - СПб., 1836. 12981613 гг.

3. ААЭ III = Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографическою экспедициею имп. Акад. наук. Т. III. - СПб., 1836. 1613— 1645 гг.

4. А. Дедил. воев. избы = Акты Дедиловской воеводской избы 1659-1732 гг. -Хранятся в СПб. ФИРИ РАН, ф. 134, оп. 2.

5. АИ III = Акты исторические, собранные и изданные Археографическою комиссиею. СПб., 1841.-Т. III. 1613-1645 гг.

6. АИ V = Акты исторические, собранные и изданные Археографическою комиссиею. Т. V. - СПб., 1842. 1676-1700 гг.

7. Акты Александрова Свирского монастыря XVII в. Рукопись. СПб. ФИРИ РАН, ф. 3, on. 1.

8. Акты Астраханской воеводской избы XVII в. Хранятся в СПб. ФИРИ РАН, ф. 178, № 1794, отписка 2.

9. Акты Московского уезда, XVII в. Хранятся в СПб. ФИРИ РАН, к. 249, № 7.

10. АМГ I = Акты Московского государства, изд. Акад. наук. Т. 1 : Разрядный приказ. Московский стол / под ред. Н.А. Попова. - СПб., 1890. 1571-1634 гг.

11. АМГ II = Акты Московского государства, изд. Акад. наук. Т. II : Разрядный приказ. Московский стол / под ред. Н. А. Попова. - СПб., 1894. 1635-1659 гг.

12. АМГ III = Акты Московского государства, изд. Акад. наук. Т. III : Разрядный приказ. Московский стол / под ред. Д. Я. Самоквасова. - СПб., 1901. 16601664гг.13.