автореферат диссертации по политологии, специальность ВАК РФ 23.00.02
диссертация на тему: Конфликт интересов внутри региональной элиты в период перехода от политики реформ к стратегии политической стабилизации

Полный текст автореферата диссертации по теме "Конфликт интересов внутри региональной элиты в период перехода от политики реформ к стратегии политической стабилизации"

На правах рукописи

Белоногов Юрий Геннадьевич

/

Конфликт интересов внутри региональной элиты в период перехода от политики реформ к стратегии политической стабилизации

Специальность 23.00.02 — Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата политических наук

Пермь, 2006

. Работа выполнена на кафедре государственного управления и истории Пермского государственного технического университета

Научный руководитель:

доктор исторических наук, доцент Мохов Виктор Павлович

Официальные оппоненты:

доктор политических наук, профессор Магомедов Арбахан Курбанович

кандидат политических наук, Борисова Надежда Владимировна

Ведущая организация:

Институт научной информации по общественным наукам РАН

Защита состоится «27» декабря 2006 г. в 13 часов на заседании Диссертационного совета К 212.189.04 при Пермском государственном университете по адресу: 614990, г. Пермь, ул. Букирева, 15, Пермский государственный университет, ауд. 301н (корпус 8).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Пермского государственного университета.

Автореферат разослан «25» ноября 2006 г.

Ученый секретарь Диссертационного Совета, кандидат исторических наук,

доцент

А.А. Борисов

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследован на, В начале XXI века возрос научный интерес к изучению переходных периодов развития российского общества, что связано с завершением в России сложной общесистемной трансформации. Важнейшим направлением в изучении переходных периодов признается анализ властных отношений, исследование содержания, форм, методов реализации власти, борьбы общественно-политических сил за ее обладание1.

Осмысление трансформации системы властных отношений не возможно без изучения проблематики элиты как ключевого актора политического процесса в переходные периоды2. Отнюдь не случайно важнейшим направлением исследований стало изучение состава элитных групп и тенденций его изменения, анализ функционирования элит и, в частности, практики внутриэлитных взаимодействий. Изучение внутриэлитных взаимодействий, по мнению исследователей, способствует осмыслению важных закономерностей политической трансформации в условиях переходного периода1. Одной из основных форм внутриэлитного взаимодействия являются внутриэлитные конфликты, анализ которых помогает понять направленность и содержание социально-политических процессов и служит методологией изучения переходных периодов4.

Как правило, внимание исследователей привлекают те переходные периоды, что связаны с исчезновением старой и формированием новой общественно-политической системы. Это объясняет повышенный интерес к изучению процессов «перестройки» и постсоветской России 1990-х гг., сопровождавшихся радикальным изменением политической системы.

Однако проводимый нынешним руководством страны политический курс, направленный на консолидацию власти и формирование новой модификации политического режима, актуализировал изучение несколько иных, внутрисистемных, переходов и роли элит в этом процессе. Между тем, открытый финал, данного переходного периода неизбежно предопределяет остроту и излишнюю полемичность в политических оценках. Для научного анализа более значимую ценность представляют уже законченный переходный период с вполне сложившимися и очевидными результатами. Изучение именно такой вдеально-типической ситуации, во многом дистанцированной от современной

1 Краснльников ДХ. Власть н политические партии в переходные периоды отечественной истории (1917-1918 гг., 1985-1993): опыт сравнительного анализа. Пермь, 1998, С. 3.

2 При этом в научной литературе констатируется пока еще слабая разработанность концептов трансформации элит и роли элит в процессах переходного периода. См.: Гельман В-Я., Тару-сина И Г. Изучение политических элит в России: проблемы и альтернативы // Эяитизм в России: «за» и «против». Сборник материалов Интернет - конференции, февраль - май 2002 г. Пермь: ПГТУ, 2002. С. 23.

3 См.: Гельман В.Я. «Тгапайол» по-русски: концепции переходного периода и политическая трансформация в России (1989-1996 гг.) //Общественные науки к современность. 1997. № 4. С. 71-73.

* См.: Афанасьев М.Н. Динамика конфликтов в правящих региональных группах // Власть. Общенациональный политический журнал. 1997, № 9, С. 36.

политической конъюнктуры, позволяет получить значимые объективные выводы.

В последнее время исследователи все чаще обращаются к анализу исторических реалий как необходимому «case study» при изучении закономерностей становления и развития институтов, процессов мира политического5. Данный подход позволяет наполнить политологическую терминологию конкретикой, показать развитие понятий, в том числе таких важнейших для политической науки, как «политический режим», «политическая система», «конфликт интересов».

По нашему мнению, для анализа собственно внутрисистемных переходов идеально-типической ситуацией является период 1950-1960-х гг., когда внешним отражением идущей трансформации политико-властных отношений стала ■серия «бархатных революций» внутри элиты. Обращение к реалиям данного внутрисистемного переходного периода должно представлять для современной политической науки теоретический интерес по нескольким причинам. Во-первых, изучение внутриэлитных конфликтов интересов в уже завершенный переходный период позволяет выявлять типологически общие тенденции поведения элитных групп в условиях внутрисистемных переходных периодов.

Во-вторых, постановка вопроса о внутриэлитных конфликтах интересов в советском обществе расширяет проблематику современной политической конфликтологии и одновременно позволяет изучать механизмы эволюции советской общественно-политической системы.

В-третьих, данный внутрисистемный переходный период представляется нам одним из истоков формирования важной составляющей политического процесса России 1990-х гг. — феномена «регионального вызова»6. Регионализация элит и государства7, подразумевающая существенное повышение политического статуса и роли региональной элиты в системе властных отношений, в постсоветской России 1990-х гт, стала результатом долговременных тенденций,

5 См.: Гаман-Голутвина ОЗ. Политические элиты России: вехя исторической эволюции. М.: РОССПЭН, 2006; Афанасьев М.Н. Невыносимая слабость государства, М.: РОССПЭН, 2006;-он же. Юшентелшм и российская государственность. М.: Центр конституционных исследований Московского общественного научного фонда, ] 997; Пивоваров Ю.С. Русская политика в ее историческом и культурном отношениях. М.: РОССПЭН, 2006; Российская историческая политология. Ростов-на-Дону: «Феникс», 1998.

4 Афанасьев М.Н. Региональный вызов: правящие региональные группировки в российском

политическом процессе // Трансформация российских региональных элит в сравнительной

перспективе: Материалы международного семинара ( Московский общественный научный фонд. М.1 Издательский центр научных и учебных программ, 1999, С, 9.

Одним из первых процессы регионализации элит н государства описал АЛС.Магомедов. См.: Магомедов А.К. Мистерия регионализма. Региональные правящие элиты и региональные идеологии в современной России: модели политического воссоздания «снизу» (сравнительный анализ на примере республик и областей Поволжья). М.: Московский общественный научный фонд, 2000.

определяемых ходом, темпами, спецификой процесса модернизации в СССР и России8.

Все это актуализирует дальнейшее изучение проблематики региональной советской элиты как одного из ключевых акторов трансформации политико-властных отношений в условиях переходного периода.

В качестве объекта исследования автор определяет региональную элиту как правящую группу, обладающую специфическими интересами и оказывающей влияние на процесс выработки и принятия государственных решений. Во внутриэлитном взаимодействии именно региональным элитам как самой многочисленной элитной группе, напрямую взаимодействующей с массами, отводится важная роль. Они выступают в качестве социально-политической основы всего элитного слоя, во многом предопределяя его общекорпоративные установки. Предметом исследования стал конфликт групповых интересов внутри региональной элиты как специфическая форма взаимоотношений властных групп во внутрисистемный переходный период.

В данной работе в качестве «case-study» выступает не территориальный, а исторический казус. Хронологические рамки исследования определяются 1960-ми годами как завершающим этапом внутрисистемного переходного периода. Его важной составляющей стал конфликт артикулированных интересов между властвующими группами советского общества.

Территориальные рамки исследования ограничиваются Пермской областью и Коми-Пермяцким автономным округом, ныне объединенными в один субъект Российской Федерации - Пермский край. Данный территориальный выбор объясняется, во-первых, возможностью анализа конфликта интересов в индустриально развитом регионе; во-вторых, однотипностью для советской региональной элиты общих проблем, породивших конфликт интересов, в переходный период.

Степень разработанности проблемы. Проблематика данного исследования является результирующей производной от таких направлений современных научных изысканий как изучение переходных периодов, региональная эли-толстая и политическая конфликтология.

Проблематика конфликта групповых интересов в период внутрисистемного перехода начала разрабатываться впервые в западной советологии в связи с изучением трансформации советской системы в 1950-1960-е гг., когда стали обнаруживаться все более видимые признаки некоторой либерализации политического режима. Исследователи закономерно искали источники произошедших изменений и в деятельности наиболее влиятельных групп интересов.

Разработка данной проблематики во многом была инициирована научной дискуссией о сущности И пределах реформирования советской политической системы и связывалась с критикой теории тоталитаризма. Начиная с 1950-х го-

8 Между тем, ведущие специалисты весьма справедливо констатируют слабую изученность в

современной российской политологии вопросов, связанных с формированием я функциони-

рованием властных групп на уровне регионов в советский период. См.: Перегудов С.П.. Ла-

пина Н.Ю., Семеяенко И.С. Группы интересов и Российское государство. М.; Эдиториал УРРС, 1999. С. 178.

дов, именно это направление научной мысли стало господствующим в западной советологии. Основатели ((классической» теории «тоталитаризма» {3. Бжезннский и К. Фридрих) представляли властные структуры советского общества неким «монолитом», безраздельно управляемым партийно-государственной верхушкой во главе с высшим партийным лидером, не допускавшим никакой иной политической самостоятельности*.

Позднее, с целью преодоления все более заметных недостатков концепции тоталитаризма10 при объяснении существовавшей действительности многие ее зарубежные и отечественные последователи признавали наличие влиятельных трупп интересов" и даже конфликта между ними'2. Но при этом некоторые из них продолжали считать, что даже констатация этого факта не противоречит родовым признакам «тоталитаризма»13.

Представления о советской властвующей элите как иском «монолите» уже вызывали серьезные возражения у значительной части западных исследователей, которые при изучении реалий советской политики в указанный период обнаружили наличие в ней влиятельных групп интересов'4.

Трансформация политической системы и серия «бархатных революций» внутри элиты считались закономерным результатом продолжавшегося конфликта в советском руководстве. Правда, среди исследователей — противников теории «тоталитаризма» существовали принципиальные разногласия по поводу характера и специфики деятельности групп интересов. Так, сторонники «плюралистической» модели (Г. Скштинг, Дж. Хог) вполне справедливо утверждали! что в основе политического взаимодействия в СССР лежит «бюрократический конфликт». Но при этом исследователи отводили высшему партийно-государственному руководству роль своеобразного «арбитра», чьей функцией являлось лишь посредничество в конфликтах групповых интересов.

Данный вывод стал предметом серьезной критики представителей другого направления, считавших недопустимым отождествлять реалии советской и западной политических систем, в том числе, и в отношении функционирования

* См.: Бжезинасий 3. Большой провал: Рождение в смерть коммунизма в XX веке. Нью-Йорк: Либерти, 1989.

]|> Подробней о критике взглядов сторонников концепции «тоталитаризма» см.: Орачеаа О.И. Эволюция советской политической системы 1953-1964 it. в зарубежной историография. Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук, Пермь. 1993. С. 2038.

" Си.: Политология (проблемы теории) / Ответственный редактор В А. Гуторов. Спб.: Издательство <Лань», 2000. С. 289.

13 Современные отечественные специалисты по проблемам тоталитаризма констатируют, что уже на протяжении 2950-х годов наблюдался необратимый переход от «монолита» тоталитарной к авторитарной системе. По их мнению, советская политическая система «при Л И. Брежневе» основывалась на балансе интересов разных групп правящего класса. См.: Тоталитаризм а Европе XX века. Из истории идеологий, движений, режимов н их преодоления /Л.С. Драбюш, H.II, Комолова. М.: Памятники исторической мысли, 1996. С. 480-481.

" См.: Komai J, The Socialist System. The Political Economy of Communism. Princeton, 1992. P. 48.

14 См.: Hough J., Fainsod M. How the Soviet Union is governed. Cambridge, Mass. 1979.

групп интересов. Сторонники «скорпоративистской» концепции (В. Брус, Дж. Эхолс) доказывали, что высшее руководство СССР продолжало играть исключительно важную роль в процессе выработки и принятия решений".

К заслугам западной политической науки следует отнести не только разработку проблематики групп интересов внутри советской элиты, но и постановку важной проблемы по взаимосвязи интересов властвующих групп и социальных слоев советского общества в переходный период. Изменение стратегии внутриполитического курса в конце 1960-х годов не являлось лишь результатом желаний центральной власти, а опиралось и на вполне определенное общественное ожидание'6.

Проблематика конфликта интересов внутри региональной элиты в историографии СССР «доперестроечного» периода являлась мало исследованной темой. Это объяснялось господствующими идеологическими установками на «сплочение рядов коммунистов», осуждением «фракционной деятельности», что не позволяло исследователям искать отличные от «генеральной линии» партии, отождествляемой с волей Центра, «групповые интересы» на региональном и местном уровне.

Проблематика конфликта интересов как движущей силы политических и экономических изменений фактически начала разрабатываться в отечественной науке в широком масштабе именно в переходный период «перестройки». Начало этому было положено дискуссией об альтернативах исторического развития в 1950-1960-е годы. При всей полемичности оценок некоторые участники этой дискуссии (Л.А. Опенхин) обратили внимание на существенные противоречия в рамках союзной элиты При выработке концепции стратегии общественного раз- * вития17.

В то же время в период «перестройки» начали появляться научные концепции, пытавшиеся создать определенную методологическую базу для объяснения процессов формирования и взаимодействия групп интересов во властвующей элите. Одной из наиболее успешных концепций стала теория «административно-бюрократического рынка». По мнению ее сторонников (В. Найшуль, Е.Т, Гайдар), в интересующий нас переходный период на смену «административно-командной системе» пришла принципиально иная модель экономических взаимоотношений — т.н. «экономика согласований», т.е. сложный «бюрократический рынок»1'. Согласно данной концепции, трансформация экономических

ls См.: Soviet Politics in the Brezhnev Era. New York, 1980.

" Cohen S.P. The friends and foes of Change. Reformism and Conservatism in Soviet Union // Slavic Review, 1979. Ks 2.

" См.: Опенкин Л.А. Были ли повороты в развитии советского общества в 30-е и 60-е голы? // Вопросы всторкн КПСС. 1988. Jfe 8. С, 52-65; Глотов В.И. О некоторых уроках исторического опыта деятельности КПСС во второй половине 50-х — первой половине 80-х годов // Вопросы истории КПСС. 1988. № 4, С. 57-73; Зубкова Е.Ю. Опыт и уроки незавершенных поворотов 1956 п 1965 гг,//Вопросы истории КПСС. 19S8. № 4. С. 74-85. " См.: Найшуль В. Высшая и последняя стадия социализма // Погружение в трясину. М.: Прогресс, 1991; Найшуль В. Либерализм и экономические реформы Ц Мировая экономика и международные отношения. 1992. К® 8; Гайдар Е.Т. Государство и эволюция: Как отделить собственность от власти и повысить благосостояние россиян. Спб.: Евразия, 1997.

отношений в систему «административно-бюрократического рывка» способствовала фактическому оформлению и артикуляции групповых интересов, которые оказывали существенное влияние на высшее партийно-государственное руководство в процессе выработки внутриполитического курса.

Важный вклад в исследование проблематики трупп интересов в рамках советской политической системы внесла концепция «социалистического корпоративизма» С.П. Перегудова, базировавшаяся на положениях теории «административно-бюрократического рынка». По мнению С.П. Перегудова, главной особенностью советского политического пространства являлось взаимодействие трупп интересов исключительно как бюрократических структур19. Согласование интересов являлось сутью этого неформального взаимодействия между представителями организованных интересов .

В историографии 1990 — 2000-х гг. проблематика конфликта интересов внутри правящей элиты продолжала разрабатываться. Правда, в большей степени этот подход использовался применительно к событиям 1953-1957 гг., т.е. периоду открытой политической борьбы претендентов за власть. Некоторые современные исследователи используют проблематику конфликта интересов при анализе периода 1945-1953 годов

Таким образом, научное изучение проблем происходившей политической трансформации неизбежно выводило исследователей на поиск источников изменений, усматривавшихся, в том числе, и в развернувшейся активности определенных трупп интересов внутри властвующей элиты. При всем разнообразии точек зрения на положение, роль и взаимодействие групп интересов в условиях советской политической системы у большинства российских и западных исследователей не осталось сомнений в том, что такие группы существовали и имели исключительное значение в функционировании всего общественного организма21.

Однако проблематика конфликта интересов внутри властвующей элиты в переходный период имеет ряд существенных недостатков, среди которых, в частности, следует назвать персонификацию конфликта интересов, слабую изученность конфликта интересов на региональном уровне и др.

19 Подробней см.: Перегудов С.П. Организованные интересы н Российское государство: смена парадигм // Политические исследования. 1994. №2- С. 76-87; 1994. № 5. С. 64-74. 30 Перегудов С.П. Корпорации, общество, государство: Эволюция отношений. М,: Наука, 2003. С. 37.

11 Подробнее см.: Левин М. Номенклатура - Arcanum Imperii: Технология управления против социологии управленцев И Куда идет Россия? Общее и особенное в современной Россия. М., 1997. С. 69-76; Рейман М. Послевоенное соперничество и конфликты в советском политическом руководстве // Вопросы истории. 2003. №3. С. 24-40; Жуков Ю.Н. Борьба за власть в руководстве СССР в 1945-1952 гг. // Вопросы истории. 1995. J&I. С. 23-39; Жуков ЮЛ. Борьба за власть в партийно-государственных верхах СССР весной 1953 г, // Вопросы истории. 1996, №5. С. 39-37; Пихоя Р.Г, О внутриполитической борьбе в советском руководстве, 194S-1958 гг. // Новая я новейшая история. 1995, №6, С, 3-14.

71 Перегудов СЛ., Лапина Н.Ю., Семененко Й.С. Группы интересов и Российское государство. М.: Эдиторяал УРРС, 1999. С. 45; Перегудов СЛ. Корпорации, общество, государство: Эволюция отношений. М.: Наука, 2003. С. 36.

Целью данной работы является анализ эволюции взаимоотношений групп интересов внутри региональной элиты в период внутрисистемного перехода от активного политического реформирования к стратегии политической стабилизации.

В соответствии с указанной целью работы в научном исследовании автором поставлены следующие задачи:

1) изучение структурирующих линий конфликтных разломов внутри региональной элиты;

2) анализ логики и динамики развития конфликта интересов между основными группами региональной элиты;

3) выявление общих закономерностей в стратегии поведения конфликтующих групп в переходный период при перераспределении политических ресурсов;

4) определение роли региональной элиты как специфической группы интересов в процессе изменения стратегии внутриполитического развития;

5) раскрытие значения конфликта групповых внутрнэлитных интересов в переходные периоды общественного развития.

Теоретическая и методологическан основа исследования. Теоретико-концептуальный уровень исследования включает в себя совокупность концепций, подходов и представлений о сущности, социальной базе, условиях возникновения и развития конфликта интересов в переходный период.

Фундаментом теории и методологии данного исследования послужили взгляды Р. Дарендорфа и Л. Козера23. С их точки зрения, конфликты как непременный атрибут общества, в котором существуют отношения господства и подчинения, неизбежны и носят универсальный характер. Л. Козер в своих работах подробно обосновал позитивную роль конфликтного взаимодействия в жизни общества.

Для объяснения политической трансформации общества в период внутрисистемного перехода использовалась теория модернизации, которая стала инструментом при характеристике общих тенденций развития советского общества и его политических институтов во второй половине XX века (В.А. Красильщиков, АХ. Вишневский, О.Л, Лсйбович и др.). Представители данной концепции отмечают внутреннюю конфликтность процесса модернизации, согласно которой общество, проходя определенные этапы в своем развитии, вынуждено переживать кризис самонденгификации1*.

Проблематика субъекта конфликта интересов предполагает использование элнтнстского анализа политико-властных отношений, в рамках которых элита предстает как социальная группа, обладающая собственным пошггиче-ским и социальным интересом, в целом отличающимся от интересов масс. Для

21 См.: Дарендорф Р. Элементы теории социального конфликта // Социологические исследо-

вания. 1994. №5. С. 142-147; Dahrendorf R. The Modern Social Conflict: An Essay on the Poli-

tics of Liberty. Berkeley: University of California Press, 1990; Coser LA. The Function of Social Conflict. London; Free Press, 1956.

24 См.: Лейбович О,Л. Реформа и модернизация в 1953-1964 гг. Пермь: ЗУУНЦ, 1993. С. 7-8, 62; Политические исследования. 1995. №6. С. 151.

анализа специфики конфликта интересов во властных структурах советского общества использовалась номенклатурная концепция элит, разрабатываемая в работах М.Н. Афанасьева, М.С. Восленского, О-В. Гаман-Голутвиной, НЛО. Лапиной, A3. Дуки, Т.П. Коржихииой, В.П. Мохова, В.П. Паппша, А.В. Понеделкова, А.М. Старостина, Ю.П. Свиридеико, Ю.Ю. Фигатнер.

Познанию специфики формирования групповых интересов и эволюции взаимоотношения конфликтных групп внутри элиты на стадии лозднеиндуст-риальной модернизации способствует теория «административно-бюрократического рынка» (В. Найшуль, Е.Т. Гайдар, А.В. Шубин и др.)21, которая наилучшим образом объясняет фактическую «легализацию» специфических интересов региональной элиты в целом и отдельных групп внутри нее.

Последний уровень методологии исследования включает в себя совокупность специально-политологических методов. В частности, в диссертации применялись методы сравнительно-политологического исследования, которые позволяют рассматривать конфликт интересов внутри элиты как отдельное исто-рико-политическое явление, имеющее свою логику и динамику развития; прослеживать эволюцию взаимоотношений внутри элиты на всем протяжении переходного периода с выделением определенных хронологических этапов в его развитии.

Научная новизна исследования состоит в следующем:

1) в рамках авторитарного общества советского типа установлено существование артикулированного внутршлитного конфликта интересов, который являлся способом разрешения назревших противоречий в обществе;

2) показана специфика развития внутрнэлитных конфликтов на региональном уровне в авторитарном обществе советского типа;

3) выявлена и раскрыта взаимосвязь между внутриэлитным конфликтом интересов и изменением стратегии внутриполитического курса в переходный период как необходимая предпосылка для инеттуционализации новой модификации политической системы;

4) определены типовые политические практики разрешения внутри-элитных конфликтов на основе консолидации элиты и сдерживания массового политического участия;

5) проанализированы методологические аспекты проблемы формирования и функционирования региональных групп интересов в условиях реализации конфликта интересов в авторитарном обществе;

6) для анализа проблематики конфликта интересов внутри региональной элиты в период внутрисистемного перехода использован в качестве «case-study» конкретно-исторический эмпирический материал.

Теоретическая и практическая значимость диссертации состоит в том, что содержащийся в ней анализ может быть использован в политологии для последующей разработки такого направления современной теории кон-

2> Найшуль В, Высшая и последняя стадия социализма // Погружение в трясину, М., 1991, С, 31; Шубин А.В. От «застоя» к реформам. СССР в 1917-1985 nr. М.: РОССПЭН, 2001, С. 105116.

фликта как внутриэлитные конфликты интересов. В частности, важным направлением в дальнейшем изучении должен стать анализ содержания экономических и социальных интересов основных групп внутри региональной элиты, формальных и неформальных процедур по реализации их интересов. Конфликт интересов подразумевал и столкновение социальных ресурсов основных групп в элите, которые отражали, пусть даже и в опосредованной форме, интересы определенных слоев населения. Конкретная детализация взаимосвязи групп интересов внутри элиты и их возможной социальной базы поможет прояснить вопрос о социальной основе изменений внутриполитического курса высшего руководства в период позднеиндустриальной модернизации.

Результаты исследования имеют значение для политологического изучения сущности и характера трансформации системы властных отношений во внутрисистемный переходный период.

Содержащийся в диссертационной работе эмпирический и аналитический материал может быть использован в преподавании курсов «Политология», «Конфликтология», «Теория организации» и др. для подготовки специалистов в сфере государственного н муниципального управления,

Источниковая база исследования представлена несколькими группами материалов. Основным источником диссертации стали документы органов политической администрации выбранного в качестве «case-study» хронологического периода. Автором было изучено более 500 дел в Государственном общественно-политическом архиве Пермском области (ГОПАПО).

К используемым источникам относятся нормативные документы (Устав и Программа партии, резолюции партийных пленумов и съездов); публичные выступления представителей высшего и регионального руководства (доклады и речи на съездах, пленумах, конференциях и активах партийных, советских и общественных организаций); делопроизводственные материалы центральных, региональных и местных партийных, государственных учреждений, общественных организаций; статистические материалы; материалы периодической печати.

Данные источники обладают определенной политической спецификой: в условиях фактического существования монополии партийно-государственных структур на информационные ресурсы многие материалы неизбежно несли ярко выраженную идеологическую направленность. Тем не менее, они позволяют четко идентифицировать внутриэлитные конфликтные группы по отношению к проводимому курсу.

Особым видом источников сталп воспоминания и мемуары представителей советской властвующей элиты, где подробно раскрываются механизмы реализации формальных и неформальных политический практик конфликтных групп26.

н См.: Хрущев Н.С. Воспоминания: Избранные фрагменты. М.: ВАГРИУС, 1997; Горбачев М.С, Жизнь и реформы. В 2-х книгах. М.: Новости, 1995; Байбаков U.K. Сорок лет в правительстве. М.: Республика, 1997; Гришин В.В. От Хрущева до Горбачева: Политические портреты пяти геноекови А.Н. Косыгина. Мемуары. М.: АСПОЛ, 1996 и др.

Основные положения) выносимые на защиту*

1, В рамках авторитарного общества советского типа установлено существование артикулированного конфликта интересов, который, как правило, носит внутриэлитный характер и является способом разрешения назревших противоречий в обществе. Субъектами данного политического конфликта выступают именно группы интересов, находящиеся на более высоком уровне внутри-элитной организации, нежели клиентелы. Постановка научной проблемы позволяет рассматривать конфликт интересов внутри элиты в качестве неотъемлемого признака внутрисистемного переходного периода.

2. Зарождение внутриэлитного конфликта интересов, его развитие и разрешение является важным содержанием переходного периода от одной разновидности политической системы к другой. Внутриэлитный конфликт интересов в условиях трансформации авторитарной советской общественно-политической системы не привел к появлению к качественно иной (демократической) модели развитая. Вышедшие победителями из внутриэлитных баталий группы интересов являлись, в большей степени, защитниками и хранителями существовавших политических традиций.

3, Во внутрисистемный переходный период от политики реформ к стратега и политической стабилизации региональная элита в силу специфики своего положения проявляет себя как конфликтная группа в трех «системах координат». В условиях формирования нового политического пространства конфликт интересов структурируется, во-первых, по критерию обладания власти, во-вторых, по уровням власти, в-третьих, по «отраслевому» принципу. Для региональной элиты доминантой развития конфликта является защита внутриэлитных интересов от стихийного воздействия масс.

4. Разрешение конфликта интересов во властвующей элите происходит путем выработки нового стратегического курса политического руководства страны, что находит свое выражение в инстщуционализации политического режима в рамках политики «сдирижированного консенсуса». Данная модель внутриэлитного взаимодействия подразумевает разрешение как элит-массовых, так и внутриэлитных противоречий на основе достижения социально-политического баланса интересов.

Апробация результатов работы. Основные положения исследования были изложены в выступлениях на V и VIII Всероссийских научно-практических конференциях «Формирование гуманитарной среды и внеучебная работа в ВУЗе, техникуме, школе» (Пермь, 27 мая 2003 г., 25 апреля 2006 г.); VII Всероссийской научной конференции «Урал индустриальный. Бакунинские чтения» (Екатеринбург, Институт истории и археологии РАН, УГТУ-УПИ, 1-2 ноября 2005 Г.); Всероссийских Интернет - конференциях «Пермская элита: становление, развитие, современное состояние» (Пермь, январь-март 2003 г.), «Номенклатура и номенклатурная организация власти в России XX века» (Пермь, ноябрь 2003 - март 2004 гг.); межвузовской научной конференции «Историк и время», посвященной памяти профессора Ю.А. Черных (Пермь, 12 января 2006 г.). Теоретические положения диссертации были апробированы на

методологических семинарах кафедры государственного управления и истории ПГТУ.

Структура диссертации определена целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка источников и литературы.

П. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность избранной научной проблемы, показывается степень ее разработанности, определяются цель и задачи исследования, хронологические рамки, раскрывается методологическая основа исследования, анализируется научная новизна работы и ее научно-практическая значимость, характеризуется нсточниковая база, формулируются выносимые на защиту положения.

Первая глава «Конфликт интересов внутри региональной элиты в условиях внутрисистемного переходного периода: теория и методология исследования» посвящена базовым теоретическим положениям изучаемой научной проблемы, которая, по мнению автора, разбивается на две сюжетные линии. Каждой из них посвящен отдельный параграф данной главы.

В первом параграфе первой главы «Конфликт интересов внутри региональной элиты как исследовательская проблема» рассматривается проблематика конфликта интересов.

В данной работе понятие «конфликт» трактуется в наиболее приемлемой для большинства исследователей интеракционистской парадигме. В зависимости от специфики ее применения понятие «политический конфликт» как особая ферма взаимодействия людей, социальных групп, общностей и институтов определяется через другие понятия («противоборство», «противоречие», «конкуренция») и их производные. Предметом данного вида конфликта являются специфические политические ресурсы. В качестве субъектов политического конфликта могут выступать и группы интересов.

В диссертации автор анализирует соотношение понятий «группы интересов», «группы давления», «лобби», «клиентела». «Широкое» толкование групп интересов позволяет определить их как объединения и организации, которые «сводят» граждан на основе определенных специфических целей или функций27.

Формирование «группы интересов» предполагает осознание единства групповых интересов, уже выходящих за рамки персонифицированной лояльности какому-либо политическому лидеру. Как правило, такой переход становится возможным в период политической борьбы вокруг концепции реформ, когда наиболее отчетливо происходит «кристаллизация» групп интересов .

11 Пересудов СЛ., Лапина Н.Ю., Семененко И.С. Группы интересов и Российское государство. М.: Элитарная УРРС, 1999. С 27.

м Гаман-Гопутвина О.В, Группы интересов: ретроспектива // Политая, 2000. № 4. С. 42-44.

В соответствии с предложенное Г, Алмондом и Д. Пауэллом типологией по степени специализации и организованности групп интересов, в данной работе раскрывается деятельность именно институциональных групп интересов.

Автор полагает, что для характеристики трупп интересов в советском обществе не корректно применять критерии политического развития демократических стран Запада, в которых сформировались независимые от государства общественные структуры со своими методами влияния на власть. Исследование природы групповых интересов в России должно учитывать наличие иной политической традиции, производной, по справедливому мнению О.В. Гаман-Голутвиной, от мобилизационного типа осуществлявшегося на протяжении ХУШ-ХХ вв. процесса модернизации29.

Как считает ряд отечественных специалистов (С.П. Перегудов, Р.Г. Пихоя), главной особенностью советской политической традиции являлось взаимодействие групп интересов исключительно как бюрократических структур. В условиях фактического отсутствия негосударственных форм собственности, монополизации политического пространства единственной массовой партией, неразвитости институтов гражданского общества, группы интересов не были автономными и независимыми от власти. Поэтому единственно возможной в СССР формой реализации конфликта групповых интересов стало их столкновение именно внутри партийно-государственной элиты.

С методологической точки зрения, конфликт интересов внутри регионально Й элиты в изучаемый период качественно отличался от форм внутри-элитных взаимоотношений в период существования тоталитарного режима. Проходившая тогда борьба за власть предусматривала противоборство за влияние на единоличного лидера партии-государства внутриэлитных кланов, построенных по принципу клиентелы. В тот период роль региональных интересов сводилась к минимуму, поскольку центральная власть почти полностью подчиняла их себе. Во многом это объяснялось сложившейся системой экономических и, соответственно, политических отношений, в которой региональной элите была предназначена лишь функция транслятора и исполнителя диктуемой воли центральной элиты.

Применительно к изучаемому периоду следует говорить об активизации собственно групп интересов внутри элиты. Формирование региональных трупп интересов связывается нами с постепенным освобождением местных руководителей от жесткой опеки центральной власти и усилением их политического влияния.

Основой внутриэлитных конфликтов во внутрисистемный переходный период является столкновение интересов в связи с перераспределением властных ресурсов в процессе институционализацин новой разновидности советской политической системы. Передел властных ресурсов между элитой и массами, между различными иерархическими группами и ветвями элиты, в том числе и

Гамап-Голутвипа О.В. Российские политические элиты, факторы эволюции // Элитизм в Россия: «за» и «против». Сборник материалов Интернет - конференции, февраль — май 2002 г. Пермь: ПГТУ, 2002. С. 65-91,

на региональном уровне, может привести к изменению соотношения материальных и социальных ресурсов, находящихся в распоряжении различных групп общества.

По нашему мнению, к факторам, определившим причины и природу внутриэлитных конфликтов, следует отнести начатые в переходный период два взаимозависимых процесса: постепенное формирование новой модели экономических отношений («административно-бюрократического рынка») и развернувшаяся между преемниками И.В. Сталина политическая борьба за власть. Они предопределили превращение региональной элиты и ее основных сегментов во влиятельные труппы интересов.

Формирование «экономики согласований» способствовало слому сложившейся при административно-командной системе вертикали подчинения и директивных методов управления. Создаваясь под воздействием потребностей экономической практики, модель «административно-бюрократического рынка» фактически институционализировала специфические интересы региональной элиты (и основных групп внутри нее), одновременно усиливая ее политические позиции.

Начало превращению региональной элиты во влиятельную группу интересов положила и политическая борьба за власть. В данном контексте она интересна нам как столкновение ветвей властвующей элиты за приоритет своих корпоративных интересов в общественном развитии. Победивший в политических баталиях представитель имешго партийной ветви властной «вертикали» был вынужден проводить мероприятия, способствовавшие, в том числе, и повышению номенклатурного статуса регионального политического руководства.

Важным фактором, повлиявшим на формирование конфликтных групп на региональном уровне, стали предпринятые по его инициативе политические преобразования, которые способствовали серьезным изменениям в системе властных отношений. Отношение к проводимому политическому курсу являлось главным критерием для структуризации конфликтного поля и выявления влиятельных групп интересов. Именно в кризисной для властных институтов ситуации, к которой следует отнести проведение политической реформы, могло проявляться столкновение интересов, связанное с изменением статусных позиций групп внутри региональной элиты.

В условиях внутрисистемного переходного периода региональная элита проявляла себя в качестве конфликтной группы, как правило, в трех «системах координат». Во-первых, реструктуризация экономического и политического пространства четко обозначила артикулированные противоречия по вертикали системы управления. В ходе реформаторского курса были затронуты коренные интересы групп на местном, региональном (областном и республиканском) и общесоюзном уровне властной иерархии, что не могло не отразиться на изменении выполняемых ими функциональных обязанностей в сложившемся «разделении труда».

Во-вторых, сама региональная элита в изучаемый переходный период не являлась однородной ни по своему составу, ни по своим интересам. В ее рамках выделялись группы интересов, влияние которых определялось ролью, которую

они жрали в системе властных отношений, и значимостью своих артикулированных интересов для функционирования советской политической системы. В соответствии с функциональным подходом, в региональной элите автор выделяет группы, которые структурировали конфликтные разломы в изучаемый период. Это - политический (партийный), административный (советский), хозяйственный (индустриальный и аграрный) сегменты региональной элиты. Конфликт интересов между ними в процессе выработки социально-экономической и политической стратегии развития страны является главной особенностью данного внутрисистемного переходного периода.

Наконец, региональная элита проявила себя в период внутрисистемного перехода как группа со специфическими интересами, значительно отличающимися от интересов масс. Б данном случае элита выступала как единое целое, осознававшее свой совокупный интерес на удержание власти и сохранение контроля над массами. Опасность расширения народной инициативы «снизу» способствовала консолидации интересов региональной элиты, выступившей в качестве базового «рубежа обороны» для защиты статусных позиций и привилегированного положения всей властвующей элиты.

Таким образом, становление региональной элиты как политически значимой группы интересов проявилось именно во внутриэлитных конфликтах переходного периода, в условиях столкновения интересов в связи с перераспределением властных ресурсов. Итоговым результатом данных конфликтов стала ин-ституционализация новой разновидности политической системы - модели «партийного государства».

Во втором параграфе первой главы «Теоретико-методологические подходы к анализу трансформации властных отношений в переходные периоды» рассматриваются современные концепции изучения структурных изменений политико-властных отношений в период ннсппуционализации новой общественно-политической системы, а также дается общая характеристика переходного периода от политики реформ к стратегии политической стабилизации.

В первом разделе данного параграфа «Основные теоретические подходы к анализу переходных периодов» автор рассматривает теорию демократического транзита, системный подход, теорию модернизации и элитистский подход каждая из которых, в свою очередь, включает в себя большой спектр разнообразных направлений исследований.

Теоретический анализ трансформации властных отношений в переходный период получил ощутимый импульс для своего развития в рамках транзи-тологического направления политологических исследований. Теоретическая и практическая значимость научных работ в рамках транзитологии особенно актуализировалась в условиях волны «глобальной демократизации»3". В исследованиях Д. Растоу, С. Хантингтона, Ф. Шмиттера, Г. О'Доннела были раскрыты основные стадии таких переходов; на материалах стран Восточной Европы и

м Вайнштейн ПИ. Закономерности я проблемы поспсоммувнсхнческих трансформаций // Политические институты на рубеже тысячелетий. Дубна: ООО «Феникс+», 2001. С. 136.

Латинской Америки дан сравнительный анализ переходных процессов; предпринимались попытки создать идеально-типические конструкции трансформации властных отношений в период перехода. При этом многие исследователи при анализе переходных периодов обращают пристальное внимание на деятельность элит в процессах политической трансформации, констатируя их главенствующую роль и вторичную, «ведомую» роль масс31 ■

Определенный итог в изучении развития западной транзитолопш и применения транзитологических концепций к анализу российской трансформации 1990-х гг. подвел В.Я. Гельман32.

Рассмотрение процесса политической трансформации в посткоммунистической России поставило под определенное сомнение концептуальные установки транзитологов. Большинство российских исследователей не рассматривает политический режим современной России как демократический. Наоборот, господствует представление о политическом режиме, объединяющем в себе отдельные (часто формальные) элементы демократии при фактическом преобладании черт авторитаризма. Более того, трапзктологический подход в качестве средства анализа может быть применен лишь к такому типу переходных процессов как переход от авторитаризма к демократии.

Очевидные недостатки теории «демократического транзита» при изучении проблематики властных отношений в переходный период преодолеваются в рамках системного подхода. Его сторонники (Д.Г, Красилышков, Н.Ф. Наумова, Г.Л. Куприяшин) в соответствии с сущностным критерием (состояние общественной системы) под переходным периодом понимают ситуации, для которых обязательно характерна кардинальная смена одной общественно-политической системы другой. Именно такие межсистемные ситуации являются главным объектом исследований в рамках системного подхода, раскрывающего свой несомненный позитивный потенциал при анализе таких переходов.

В рамках данного общеметодологичсского подхода собственно внутрисистемные ситуации характеризуются доминированием элементов одной общественной системы и отчетливой динамикой в направлении сохранения ее целостности и завершенности. Этот процесс сопровождается воспроизводством дифференцированных элементов данной системы и уничтожением (или преобразованием) элементов, не соответствующих этому системному качеству . Однако при изучении таких переходов сама общественно-политическая система предстает несколько статичным образованием, поскольку вопрос о движущих силах и их деятельности отходит на второй план.

Рассмотрение внутрисистемного переходного периода в контексте трансформации политико-властных отношений и соответствующего изменения стра-

нам же. С. 152-153.

35 См.: Гельман ВЛ. Трансформация в России: политический режим и демократическая оп-

позиция. М.: Московский общественный научный фонд, 1999.

35 Красильников Д.Г. Власть и политические партии в переходные периоды отечественной истории (1917-191Е; 1985-1993): опыт сравнительного анализа. Пермь: Издательство ПТУ, 1998. С. 300.

тегии внутриполитического курса является приоритетной в рамках циклической модели теории модернизации. Подобная трактовка методологической проблемы при изучении переходного периода позволяет понять причины, движущие силы и последствия данного научного явления.

С точки зрения ее сторонников (В.И. Пантин, В.В. Лапкин, В.В. Ильин, A.C. Панарнн, A.C. Ахиезер, ОЛ. Лейбович), процессы российской политической модернизации можно представить в виде последовательных этапов, каждый из которых состоит из четырех чередующихся друг за другом фаз (реформы, переход к контрреформам, контрреформы и переход к реформам). Под «реформой» в данной концепции понимается «не просто изменение системы государственного управления, а по преимуществу либерализация политической и экономической жизни, на основе которой происходят дифференциация и усложнение политической системы как таковой»м. «Контрреформы» предстают продолжением уже начатого цикла модернизации, но другими средствами. В рамках «контрреформ» осуществляются соответствующие данной политической традиции мероприятия по возрождению управляемости и стабилизации общества.

С точки зрения сторонников теории модернизации, главным результатом переходного периода является приобщение общества иди какой-либо сферы общественной жизни к новым принципам функционирования, включение иных механизмов развития. В соответствии с данным тезисом под окончанием внутрисистемного «переходного периода» понимается достижение обществом состояния, при котором происходящие изменения не выводят его за рамки установившегося качества, но обеспечивают эффективное функционирование в новых условиях35.

Для анализа внутрисистемного переходного периода важное значение имеет элитистский подход. С точки зрения некоторых его сторонников (A.B. Дука), элитам, возникающим при переходе от аграрного к индустриальному обществу как исторически определенной форме существования властных групп, отводится доминирующая роль в поддержании порядка в обществе в условиях его межсистемной трансформации. Концепция A.B. Дуки принципиально важна и для изучения внутрисистемных переходов, поскольку позволяет определить роль элиты в становлении политических и социальных порядков. Элиты выступают как организаторы общества, спасающие его от распада при резко изменяющихся внешних и внутренних условиях, и поэтому априори являются «институционализирующим институтом»36.

Пантин В.И, Лапкин В.В. Волны политической модернизации в истории России, К обсуждению гипотезы // Политические исследования. 1998, № 2. С. 43

31 Вашптейн Г.И. Главный критерий модернизации — смена парадигм развития общества Н Россия в условиях трансформаций. Историко-политовогический семинар: Материалы. Москва: Фонд развития политического центризма, 2002. Вып. J& 1S-19, С, 69-74.

36 Дука A.B. Властные элиты: социологический анализ // Элнтнзм в России: «за» и «против». Сборник материалов интернет-конференции, февраль - май 2002 г. / Под общей ред. Мохо-ва В.П. Пермь: ПГТУ, 2002. С 33-47.

Значимой для понимания проблематики внутриэлитаого конфликта в условиях внутрисистемного перехода является концепция О.В, Гаман-ГолутвикоЙ, которая рассматривает развитие злит в связи с существованием двух типов развития — инновационного и мобилизационного. В зависимости от типа развития формируются специфические механизмы элитообразования. Развитие элит предстает как перманентная борьба «верховной власти» со своим главным инструментом модернизации — «политическим классом»37.

С ее точки зрения, в условиях переходов о неизбежностью происходят конфликты между верховной властью и правящим слоем. В рамках внутрисистемных периодов происходит изменение отношений между ними, в ходе которого политический класс освобождается от ряда обязанностей перед верховной властью, приобретает в ходе политических переворотов дополнительные права, которые позволяют ему снизить свою социальную активность. В результате модернизационное развитие переходит в стадию социальной стагнации.

Наконец, для нашего исследования важна позиция Н.Ю. Лапиной, которая хронологически локализует зарождение и становление региональных элит38.

Таким образом, в современной российской политологической литературе уже накоплен определенный теоретико-методологический инструментарий для анализа межсистемных и внутрисистемных трансформаций.

Во втором разделе второго параграфа «Общая характеристика переходного периода от политики реформ к стратегии политической стабилизации» аргументируется использование (в качестве «case-study») изучаемого хронологического периода для анализа внутрисистемного переходного периода.

Во-первых, на протяжении данного десятилетия фактически завершилась смена моделей экономического развития советского общества, выразившейся в переходе от «административно-хомапдной» модели к модели «административно-бюрократического рынка».

Во-вторых, фундаментальные экономические изменения стали необходимой основой для определенной трансформации политико-властных отношений. Прежде всего, это отразилось в институционализации новой модификации советской политической системы — модели «партийного государства».

В-третьих, внутренняя трансформация советской политической системы сопровождалась, как полагает значительная часть исследователей, постепенной сменой политического режима, характеризующего взаимоотношения власти и масс. В изучаемый период завершился необратимый переход от тоталитарного к авторитарному политическому режиму.

Наконец, последним аспектом переходного периода является изменение стратегии внутриполитического курса развития страны, что выражалось в переходе от активной реформистской деятельности к политической стабилизации. По мнению автора, именно изменение стратегии внутриполитического курса

57 Подробней см.: Гаман-Голутвина О.В. Политические элиты России: вехи исторической эволюции, М„ 2006. С. 52-64.

31 См.: Лапша НЛО-Региональиые элиты России. М,: ИНИОНРАН, 1997.

становится ключевым фактором для осмысления указанных выше политических тенденций.

С этих позиций изучаемый в качестве «case-study» период является внутренне единым, имеющим свои качественные отличия от предшествующего и последующего этапов советской политической истории. По мнению автора, главной спецификой данного внутрисистемного переходного периода является конфликт интересов внутри региональной элиты.

Во второй главе «(Развитие конфликта интересов внутри региональной элиты в период внутрисистемного перехода», состоящей из двух параграфов, на местном материале рассматривается логика и специфика развития конфликта интересов внутри региональной элиты в переходный период. По мнению автора, переходный период 1960-х гг. является типовым для анализа трансформаций внутриэлитных конфликтов в рамках внутрисистемного развития, на примере которого можно показать пределы и специфику конфликтности во внутриэлитных группах.

В первом параграфе «Формирование конфликтных отношений в условиях политической реформы» исследуется проблематика формирования конфликтных групп, рассматривается содержание их специфических интересов, раскрываются значимые факторы динамики конфликта интересов в условиях противодействия региональной элиты навязываемому «сверху» политическому курсу.

Важным свидетельством перехода конфликта из латентной стадии в стадию открытых действий стала реализация на рубеже 1950-1960-х гг. политической реформы, направленной на значительное ограничение влияния политической и административной ветвей элиты на региональном и местном уровне. Одновременно данная реформа являлась катализирующим фактором «кристаллизации» групп интересов внутри региональной элиты. Реализация основных направлений политической реформы структурировала конфликтное поле: идентифицировала состав участников, артикулировала их групповые позиции, выявила существенные противоречия В интересах конфликтных групп.

Формирование региональных групп интересов включало в себя осознание группой общности своих интересов, политическую идентификацию, мобилизацию имеющихся в ее распоряжении властных ресурсов. Формы и каналы артикуляции групповых интересов ограничивались возможностями, которые предоставляла номенклатурная организация советской властвующей элиты. Для этого часто использовались традиционные формы политического участия (партийные съезды и конференции, партийно-хозяйственные активы, сессии советов всех уровней и др.), где представители конфликтных групп высказывали свое мнение по проблематике политического курса.

Важной формой артикуляции интересов конфликтных групп в условиях политической реформы стала выработка предложений в ходе ограниченных временем публичных дискуссий по проектам директивных или общепартийных документов, когда допускалась относительная свобода высказываний. Жанром подобных дискуссий стали многочисленные предложения по «улучшению» и

«совершенствованию» отдельных мероприятий политической реформы, реализация которых тфйвела бы к трансформации политической системы.

Главной формой артикуляции групповых интересов региональной элиты стало обоснование политических и административных практик, шедших вразрез с существовавшими институциональными нормами, которые регулировали деятельность властных структур. Нарушение норм партийного Устава (особенно в отношении принципа систематической сменяемости кадров) являлось своеобразной формой давления на вышестоящие элитные группы с целью компрометации навязываемых «сверху» новаций.

Акторами артикуляции групповых интересов были, как правило, представители властвующей элиты регионального и местного уровня. Являясь главными организаторами групповых интересов, лидеры внутриэлнтных трупп лишь в крайних случаях выступали в роли единоличных выразителей данных интересов. Мнения представителей элиты передавались на более высокую ступень вертикали власти как альтернативные. Это позволяло региональным и местным руководителям информировать Центр об инициативах «с мест», но оставить за собой возможность политического маневра в случае отрицательного отношения к данным предложениям.

Формирование политического конфликта проходило по нескольким направлениям. Анализ показывает, что во внутрисистемный переходный период конфликт интересов формируется, во-первых, по вопросу об отношении к власти и степени допуска к власти внеэлитных слоев, во-вторых, по уровням власти, в третьих, по «отраслевым» группам региональной элиты.

Первое направление политического конфликта в указанный переходный период проходило по линии «элиты — массы». Властвующая элита выступала в данном случае как единое целое, поскольку осознавала свой совокупный интерес на удержание власти и сохранение контроля над массами. Навязываемые «сверху» мероприятия по демократизации властных институтов усилили институциональное напряжение во взаимоотношениях элиты и масс, угрожая политическому статусу и привилегированному положению слоев властвующей элиты.

Опасность расширения народной инициативы способствовала консолидации интересов основных трупп региональной элиты, которые пресекали обсуждение представлявших угрозу своим властным позициям радикальных предложений. В качестве выразителя политических интересов региональной »литы была «выдвинута» партийная часть номенклатуры, имевшая право консолидированного мнения всей региональной элиты перед лицом союзной власти.

Га часть властной элиты, которая хотела опереться в своих преобразованиях на внеэлипше силы, оказалась слишком слаба и не получила ощутимой поодержки ни внутри элиты, ни в массах, тем более, что сторонники альтернативных позиций не могли и не хотели напрямую обращаться к массам за поддержкой.

Региональная элита стремилась свести элит-массовое взаимодействие к внутриэлитному, выдавая руководителей номенклатурных групп за представителей масс. Для региональной элиты было характерно неприятие участия масс в

выработке и принятии политических решений, поэтому на всех уровнях и во всех ветвях региональной власти были найдены конкретные средства по нейтрализации влияния масс на выработку политических решений.

Второе направление конфликтных противоречий обозначилось во взаимоотношениях центрального, регионального и местного уровней власти. Главной цепью предпринятой политической реформы, с точки зрения группы Н.С. Хрущева, являлось ослабление влияния номенклатурной составляющей в региональной политической и административной элите. Данный политический интерес союзного Центра диктовался необходимостью придания большего динамизма деятельности властвующей элиты, для которой сложившиеся номенклатурные практики стали серьезным препятствием на пути повышения эффективности управленческой и политической деятельности.

Однако уже в начале реализации политической реформы представители региональной элиты открыто выражали недовольство проводимыми преобразованиями, которые затрагивали их коренные интересы.

Третье направление политического конфликта отмечалось во взаимоотношениях политической, административной и хозяйственной ветвями региональной элиты. Данная реформа спровоцировала борьбу за перераспределение между ними властных ресурсов (прежде всего, контроль над низовым аппаратом) и изменение своего статуса в системе политических отношений.

На основании вышеизложенного автор делает вывод о невозможности разрешения внутриэлитного конфликта интересов в рамках проводимого высшим руководством страны политического курса.

Во втором параграфе «Разрешение внутриэлитного конфликта интересов как фактор перехода к стратегии политической стабилизации» рассматриваются проблемы урегулирования конфликта интересов внутри элиты как необходимой предпосылки институционализации новой модификации политической системы. Данная стратегия разрешения конфликта интересов базировалась на сохранении элитой господствующих позиций путем отказа от продолжения реализации политической реформы.

По мнению автора, разрешение конфликта интересов соответствовало одному из описанных в политологии сценариев выхода из неопределенности в переходный период - сценарию «сообщество элит» (В Л. Гельман), Данная идеально-типическая модель предполагает достижение политического компромисса при переделе сфер влияния между элитными группировками по «вертикали» и «горизонтали» власти; блокирование демократизации с целью сохранения статусных позиций и консолидации власти в условиях минимизации конкуренции.

Практика разрешения элит-массовых противоречий во внутрисистемный переходный период показывает, что региональная элита стремится стабилизировать и укрепить свои статусные позиции как особой социально-политической группы в рамках модели «управляемой демократии». Во-первых, данная модель предусматривает существенное замедление темпов циркуляции элиты, минимизацию каналов по оказанию влияния внеэлитных слоев на ее кадровый состав. Во-вторых, в условиях «управляемой демо1фатии» происходит встраивание

общественной инициативы в структуру интересов элит, «канализация» выдвигаемых «снизу» радикальных требований при соблюдении видимости опоры на «мнение общественности». Одновременно в арсенале властвующих групп закрепляется минимальный набор обязательств элиты перед обществом, реализация которых обеспечивает необходимую поддержку новому внутриполитическому курсу руководства страны и со стороны масс.

Данные задачи были достигнуты, прежде всего, за счет одобренной союзным Центром целенаправленной политики региональной и местной элиты по снижению темпов сменяемости руководящего кадрового состава выборных органов власти, усиления административного контроля над ходом и результатами выборов, установления системы «политической фильтрации» для продвижения по служебной лестнице на значимые статусные позиции.

Не менее важным направлением выполнения указанных выше задач стало сворачивание форм общественного участия в работе аппарата власти. Многообразие форм общественных начал, выполнявших функции аппарата, в некоторых партийных и советских комитетах к концу переходного периода было сведено исключительно к деятельности постоянных комиссий, состоявших из членов актива. Сохранившиеся формы общественных начал выполняли отчетливо выраженную представительскую функцию, показывая тем самым культивировавшееся идеологической доктриной «единение властп и народа». Однако на практике общественные структуры были отстранены от реальных рычагов влияния на выработку элитой политического курса.

Контроль аппарата власти над общественной инициативой достигался за счет многовариантного административного влияния на кадровый состав общественных органов, в том числе, путем кооптирования штатных работников на руководящие должности, включением руководителей общественных структур в состав номенклатуры или даже штаты органов власти. Деятельность общественных начал в вопросах планирования работы, определения сфер компетенции, делегирования властных полномочий и проявления собственной инициативы была жестко ограничена со стороны аппарата власти.

Таким образом, мероприятия региональной элиты по кадровой стабилизации и сворачиванию общественных начал перекрывали важнейшие каналы демократизации властных институтов советского общества.

Разрешение конфликта интересов проходило и по линии «Центр - регионы». Региональные элиты добились от Центра расширения сфер своей компетенции в регулировании политической жизни на местах, что увеличивало их возможность корректировать внутриполитический курс элит Центра.

В данном параграфе показаны существовавшие механизмы воздействия региональных элит на высшее руководство страны (с целью отмены наиболее одиозных политических новаций), в том числе такие, как допущение массовых нарушений формальных практик деятельности.

Высшее политическое руководство страны было вынуждено пойти на уступки интересам региональных и местных элит. Идеологический тезис о «преемственности руководства» приобрел важное содержание; впервые в истории советской региональной элиты Центр фактически санкционировал практику

выдвижения на руководящие посты представителей «с мест», оставив за собой право хоотроля над первыми лицами региональной элиты и их замены в исключительных случаях. Таким образом, политический курс «стабильности кадров» являлся важнейшим завоеванием региональных и местных элит н стал гарантией от «кадрового произвола» Центра.

Расширение сфер компетенции региональной элиты в регулировании вопросов местной жизни проявилось и в практике сворачивания общественных начал в работе аппарата власти. Установка на сохранение форм общественных начал стало предметом бюрократического торга между центральными, региональными и местными политическими и административными элитами. Можно утверждать, что вышедшие в конце изучаемого периода постановления высших органов относительно форм, функций, властных полномочий общественных начал в работе административного аппарата основывались на сложившейся к тому времени практике на местах.

Создание штатных отделов означало перевод важнейших направлений работы под контроль аппарата. Это свидетельствовало о восстановлении в арсенале региональной элиты утраченных б начале развития конфликта политических ресурсов, необходимых для оказания влияния на выработку решений.

Наконец, важное направление разрешения конфликта интересов в данный переходный период отмечалось во взаимоотношениях политической, административной и хозяйственной ветвями региональной элиты. Необходимым основанием отчетливо выраженного компромисса интересов стало неприятие политического курса Н.С. Хрущева и радикальной демократической инициативы масс.

Исследователи отмечают формирование в указанный период своеобразного «общественного договора» между политико-административной и хозяйственной ветвями элиты. Одной из сторон данного компромисса интересов стало более четкое распределение функциональных обязанностей внутри региональной элиты при первенствующем значении ее партийной ветви.

Представители основных ветвей региональной элиты выражали заинтересованность в стабилизации своего кадрового состава как необходимой предпосылки эффективного функционирования. Артикулированный курс на стабилизацию кадрового состава свидетельствовал о появлении внутренней сплоченности как принципиально нового качества внутриэлитних связей. Стабильность политического статуса стала важнейшим завоеванием для всех групп интересов внутри региональной элиты. Данный союз являлся фундаментальной социально-политической основой новой модификации советской политической системы, сформировавшейся в период внутрисистемного перехода.

В Заключении подводятся итоги исследования, сформулированы основные выводы, определяются перспективы возможных дальнейших разработок в данном научном направлении.

П1. ОПУБЛИКОВАННЫЕ РАБОТЫ АВТОРА ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

1. Белоногов Ю.Г. Конфликт интересов в региональной элите в период внутрисистемного перехода: постановка исследовательской проблемы // Вопросы социально-гуманитарного знания. Приложение к журналу «Человек, Сообщество. Управление». Краснодар, 2006. (0,37 пл.).

2. Белоногов Ю.Г. Советская властвующая элита и экономическая реформа А.Н. Косыгина: борьба за выбор стратегии // Пермская элита: становление, развитие, современное состояние: Материалы Интернет-конференции (январь-март 2003 г.). Пермь: ПГТУ, 2003. (0,75 п.л.).

3. Белоногов Ю.Г. Актуальные проблемы развития советского общества в 1960 — 1970-е гг. в контексте процесса модернизации // Ученые записки студентов и аспирантов Гуманитарного факультета. Пермь: ПГТУ, 2003. Вып. 9. (0,18 пл.).

4. Белоногов Ю.Г. Причины сворачивания экономической реформы 1965 г.; основные подходы к изучению проблемы И Ученые записки студентов и аспирантов Гуманитарного факультета. Пермь: ПГТУ, 2003, Выл, 9. (0,25 п.л.).

5. Белоногов Ю.Г. Идея принудительной ротации кадров и теоретические разногласия внутри региональной номенклатуры (по материалам обсуждения проекта Устава КПСС) // Номенклатура и номенклатурная организация власти в России XX века: Материалы Интернет-конференции (ноябрь 2003 - март 2004 гг.). Пермь: ПГТУ, 2004. (1 п.л.).

6. Белоногов Ю.Г. Проблемы отношения партийного аппарата к общественным началам в партийной работе в 1960-е гг. // Сборник научных трудов аспирантов гуманитарного факультета, Пермь: ПГТУ, 2005. (0,5 п.л.).

7. Белоногов Ю.Г. Интересы крестьянства во внутриноменклатурной борьбе 1960-х годов // Астафьевские чтения. Современный мир и крестьянская Россия. Пермь: Издательство «Курсив», 2005. Вып. 3. (0,25 п.л.).

8. Белоногов Ю.Г. Ликвидация системы совнархозов: позиция региональной номенклатуры // Урал индустриальный. Бакунинские чтения: Материалы VII Всероссийской научной конференции, ноябрь 2005 г. В 2-х тт. Екатеринбург: ООО «Издательство УМЦ УПИ», 2005. Т. 1. (0,31 пл.).

9. Белоногов Ю.Г. Актуальные проблемы изучения политики «стабильности кадров» региональной номенклатуры во второй половине 1960-х годов // Формирование гуманитарной среды и внеучебная работа в ВУЗе, техникуме, школе: Материалы УШ Всероссийской научно-практической конференции: В 3-х т. Пермь: ПГТУ, 2006. Т. 2. (0,18 пл.).

10. Белоногов Ю.Г. Конфликты интересов внутри региональной номенклатуры 1960-х годов: к постановке проблемы // АНТРО: Анналы научной теории развития общества. Пермь: ПГТУ-ЗУИЭП, 2006, Вып. 2. (0,88 пл.).

Подписано в печать 24.11.06. Формат 60X90/16. Набор компьютерный. Тираж 100 экз. Объём 1,0 уч.изд. п.л. Заказ № 525/2006.

Издательство

Пермского государственного технического университета 614600, г. Пермь, Комсомольский пр., 29, к. 113 тел. (342) 219-80-33

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата политических наук Белоногов, Юрий Геннадьевич

Введение С.

Глава 1. Конфликт интересов внутри региональной элиты в условиях внутрисистемного переходного периода: теория и методология исследования С.

§1. Конфликт интересов внутри региональной элиты как исследовательская проблема С.

§2. Теоретико-методологические подходы к анализу трансформации властных отношений в переходные периоды С.

1.2.1. Основные теоретические подходы к анализу переходных периодов С.

1.2.2. Общая характеристика переходного периода от политики реформ к стратегии политической стабилизации С.

Глава 2. Развитие конфликта интересов внутри региональной элиты в период внутрисистемного перехода С.

§1. Формирование конфликтных отношений в условиях реализации политической реформы С.

§2. Разрешение внутриэлитного конфликта интересов как фактор перехода к стратегии политической стабилизации С.

Введение диссертации2006 год, автореферат по политологии, Белоногов, Юрий Геннадьевич

Актуальность темы исследования. В начале XXI века возрос научный интерес к изучению переходных периодов развития российского общества, что связано с завершением в России сложной общесистемной трансформации. Важнейшим направлением в изучении переходных периодов признается анализ властных отношений, исследование содержания, форм, методов реализации власти, борьбы общественно-политических сил за ее обладание1.

Осмысление трансформации системы властных отношений не возможно без изучения проблематики элиты как ключевого актора политичеа ского процесса в переходные периоды . Отнюдь не случайно важнейшим направлением исследований стало изучение состава элитных групп и тенденций его изменения, анализ функционирования элит и, в частности, практики внутриэлитных взаимодействий. Изучение внутриэлитных взаимодействий, по мнению исследователей, способствует осмыслению важных закономерностей политической трансформации в условиях переходного периода3. Одной из основных форм внутриэлитного взаимодействия являются внутриэлитные конфликты, анализ которых помогает понять направленность и содержание социально-политических процессов и служит методологией изучения переходных периодов4.

Как правило, внимание исследователей до сих пор привлекают «классические», межсистемные переходные периоды отечественной истории, свя

1 Красильников Д.Г. Власть и политические партии в переходные периоды отечественной истории (1917-1918 гг., 1985-1993): опыт сравнительного анализа. Пермь, 1998. С. 3.

2 Правда, в научной литературе констатируется пока еще слабая разработанность копцеп-тов трансформации элит и роли элит в процессах переходного периода. См.: Гельман В.Я., Тарусина И.Г. Изучение политических элит в России: проблемы и альтернативы // Элитизм в России: «за» и «против». Сборник материалов Интернет - конференции, февраль - май 2002 г. Пермь: ПГТУ, 2002. С. 23.

См.: Гельман В.Я. «Transition» по-русски: концепции переходного периода и политическая трансформация в России (1989-1996 гг.) // Общественные науки и современность. 1997. №4. С. 71-73.

4 См.: Афанасьев М.Н. Динамика конфликтов в правящих региональных группах // Власть. Общенациональный политический журнал. 1997. № 9. С. 36. 3 занные с исчезновением старой и формированием на ее «обломках» новой общественно-политической системы. Данное обстоятельство объясняет повышенный интерес к изучению процессов периода «перестройки» и постсоветской России 1990-х гг., сопровождавшихся радикальным изменением политической системы. Реализация нынешним Президентом Российской Федерации политического курса, направленного на консолидацию власти и формирование новой модификации политического режима, актуализировала изучение собственно внутрисистемных переходов и роли элит в этом процессе.

Между тем, данный внутрисистемный переходный период пока имеет незавершенный характер. Открытый финал этого переходного периода неизбежно сопровождается остротой и иногда (в некоторых отношениях) излишней полемичностью в политических оценках, свойственных жанру публицистики. Для собственно научного анализа более значимую ценность представляет уже законченный переходный период с вполне сложившимися и очевидными результатами. Изучение такой идеально-типической ситуации, во многом дистанцированной от современной политической конъюнктуры, позволяет получить научные выводы, полезные при анализе современного политического развития.

Безусловно, к такой идеально-типической ситуации относится внутрисистемный переходный период 1950-1960-х гг., когда общесистемные преобразования затронули все сферы жизнедеятельности советского общества. Главным содержанием данного переходного периода стала институционали-зация новой модификации политической системы.

С нашей точки зрения, изучение этого внутрисистемного переходного периода, внешним отражением которого явилась серия «бархатных революций» внутри элиты, должно представлять для современной политической науки теоретический интерес по нескольким причинам. Во-первых, изучение внутриэлитных конфликтов интересов в уже завершенный переходный период позволяет выявить типологически общие тенденции поведения элитных групп в условиях внутрисистемных переходных периодов.

Во-вторых, постановка вопроса о внутриэлитных конфликтах интересов в советском обществе расширяет проблематику современной политической конфликтологии. Без анализа конфликта интересов сложно изучать механизмы эволюции советской общественно-политической системы. Между тем, проблематика конфликта политических интересов в советском обществе (специфика формирования, протекания, разрешения) является недостаточно изученной и излишне идеологизированной.

В-третьих, данный внутрисистемный переходный период представляется нам одним из истоков формирования важной составляющей политического процесса России 1990-х гг. - феномена, названного М.Н. Афанасьевым «региональным вызовом»5.

Регионализация элит и государства6, под которой в данном случае понимается существенное повышение политического статуса, места и роли региональной элиты в системе властных отношений, в постсоветской России 1990-х гг. стала результатом долговременных тенденций, определяемых ходом, темпами, спецификой процесса модернизации в СССР и России. Между тем, ведущие специалисты весьма справедливо признают слабую изученность в российской научной литературе вопросов, связанных с формированием и функционированием властных групп на уровне регионов в советский период7.

5 Афанасьев М.Н. Региональный вызов: правящие региональные группировки в российском политическом процессе // Трансформация российских региональных элит в сравнительной перспективе. Материалы международного семинара (Серия «Научные доклады», выпуск № 71). М.: Московский общественный научный фонд, Издательский центр научных и учебных программ, 1999. С. 9.

6 Одним из первых процессы регионализации элит и государства описал А.К.Магомедов. См.: Магомедов А.К. Мистерия регионализма. Региональные правящие элиты и региональные идеологии в современной России: модели политического воссоздания «снизу» (сравнительный анализ на примере республик и областей Поволжья). М.: Московский общественный научный фонд, 2000.

7 Перегудов С.П., Лапина Н.Ю., Семененко И.С. Группы интересов и Российское государство. М.: Эдиториал УРРС, 1999. С. 178.

Наконец, отметим актуальность анализа политических процессов и институтов в рамках case-study исторического периода советского общества (исторического кейса). В последнее время все чаще исследователи говорят о развитии исторической политологии, в рамках которой на конкретном историческом материале анализируются закономерности становления и развития о институтов, процессов мира политического . Анализ отдельных исторических ситуаций (периодов, процессов, тенденций) позволяет наполнить политологическую терминологию конкретикой, показать развитие понятий, в том числе таких важнейших для политической науки как политический режим, политическая система, конфликт интересов. Именно на основе анализа исторического материала современные российские исследователи подготовили и опубликовали работы политологического характера, которые стали вехой в развитии важных отраслей политологии9, в том числе, такой как политическая элитология (О.В.Гаман-Голутвина, М.Н.Афанасьев, А.В.Дука, А.В.Понеделков и др.)10.

Все это актуализирует изучение политического поведения, статуса, места региональной номенклатуры, ставшей одним из главных действующих участников политической жизни на протяжении последних десятилетий функционирования советской общественно-политической системы, и проблематики конфликта интересов внутри региональной элиты как одного из ключевых акторов трансформации политико-властных отношений в условиях переходного периода.

8 См.: Российская историческая политология. Ростов-на-Дону, «Феникс», 1998.

9 Пивоваров Ю.С. Русская политика в ее историческом и культурном отношениях. М.: РОССПЭН, 2006.

10 См.: Афанасьев М.Н. Невыносимая слабость государства. М.: РОССПЭН, 2006; он же. Клиентелизм и российская государственность. М.: Центр конституционных исследований Московского общественного научного фонда, 1997; Гаман-Голутвина О.В. Политические элиты России: вехи исторической эволюции. М.: РОССПЭН, 2006; она же. Политические элиты России: вехи исторической эволюции. М.: Интеллект. 1998; Региональные элиты Северо-Запада России: политические и экономические ориентации / Отв. ред. А.В.Дука. СПб: Алетейя, 2001; Понеделков А.В. Элита: (Политико-административная элита: проблемы методологии, социологии, культуры). Ростов-на-Дону: Изд-во СевероКавказского научного центра. 1995 и др.

В качестве объекта исследования автор определяет региональную элиту как правящую группу, обладающую специфическими интересами. Во внутриэлитном взаимодействии региональным элитам как самой массовой элитной группе, напрямую взаимодействующей с массами, отводится важная роль. Они выступают в качестве базовой социально-политической основы всего элитного слоя, во многом предопределяя его общекорпоративные установки путем оказания влияния на процесс выработки и принятия государственных решений. Предметом исследования стал конфликт групповых интересов внутри региональной элиты как специфическая форма взаимоотношений властных групп во внутрисистемный переходный период.

В данной работе в качестве «case-study» выступает не территориальный, а исторический казус. Хронологические рамки исследования определяются 1960-ми годами как особым периодом, в рамках которого завершился внутрисистемный переход. Его важной составной частью стал конфликт интересов внутри властвующих групп советского общества. Результатом начатой высшим политическим руководством страны сложной трансформации системы властных отношений явилось столкновение артикулированных интересов основных групп союзной, региональной и местнШеррнта|)иальные рамки исследования ограничиваются Пермской областью и Коми-Пермяцким автономным округом, ныне объединенными в один субъект Российской Федерации - Пермский край. Данный территориальный выбор объясняется, во-первых, возможностью анализа конфликта интересов в индустриально развитом регионе со значительными объемами сырьевых ресурсов; во-вторых, однотипностью для советской региональной элиты общих проблем, породивших конфликт интересов, в переходный период.

Степень разработанности проблемы. Проблематика данного исследования является результирующей производной от таких направлений со

11 Более подробно хронологические рамки исследования обоснованы во втором параграфе главы первой диссертации. временных научных изысканий как изучение переходных периодов, региональная элитология и политическая конфликтология.

Наблюдавшиеся с конца 1980-х гг. масштабные процессы политической трансформации актуализировали социальный заказ на исследования переходных процессов общественного развития. Многие теоретико-методологические аспекты властных отношений в переходные периоды разрабатывались в работах сторонников методологии системного подхода (Г.Л. Куприяшин, Н.Ф. Наумова, Д.Г. Красильников и др.)12, теории «демократического транзита» (Д. Растоу, С. Хантингтон, Ф. Шмиттер, Г. О'Доннелл и их российские последователи)13 и иных направлений в изучении данной проблематики.

При этом многие исследователи при анализе переходных периодов обращали пристальное внимание на деятельность элит в процессах политической трансформации. Так, современные представители транзитологии констатируют главенствующую роль политических элит и вторичную, «ведомую» роль масс: «По мере изучения новых общественных процессов все большее признание в современной политологии получает мнение о том, что представители элиты, а не массы являются важнейшим субъектом общественно-политических трансформаций»14.

17

Наумова Н.Ф. Системные характеристики переходного периода // Системные исследования. Методологические проблемы. Ежегодник. 1989-1990. М., 1991. С. 205-214; Куприяшин Г.Л. Политическое развитие // Кентавр. 1994. № 2. С. 109-127; Красилышков Д.Г. Власть и политические партии в переходные периоды отечественной истории (19171918; 1985-1993): опыт сравнительного анализа. Пермь: Издательство ПГУ, 1998; Он же. Межсистемные политические ситуации в России в XX в.: Проблемы теории и истории. Пермь: Издательство ПГУ, 2001;

13 Растоу Д. Переходы к демократии // Политические исследования. 1996. № 5. С. 5-15; Харитонова О.Г. Генезис демократии. Попытка реконструкции логики транзитологиче-ских моделей // Политические исследования. 1996. №5. С. 70-78; Фадеев Д.А. От авторитаризма к демократии: закономерности переходного периода // Политические исследования. 1992. № 1-2. С. 117-123; Стрижевская Ю. Переходы от авторитарных режимов // Общественные науки и современность. 1992. № 5 и др.

14 Вайнштейн Г.И. Закономерности и проблемы посткоммунистических трансформаций // Политические институты на рубеже тысячелетий. Дубна: ООО «Феникс+», 2001. С. 152153.

В то же время в зарубежной и отечественной элитологии была поставлена проблема необходимости изучения региональных элит для адекватного понимания процессов политического развития.

Важным направлением исследований, повлиявшим на разработку указанной в данной работе научной проблемы, стала политическая конфликтология. В работах современных российских исследователей (А.В. Глухова, А.И. Соловьев, В.И. Сперанский, В.В. Смирнов и др.)15, которые, в свою очередь, не могли не учитывать наработки «классиков» (К. Маркса, М. Вебера, Р. Дарендорфа, JI. Козера и др.), рассматривались разнообразные теоретико-методологические аспекты изучения политических конфликтов, в том числе и такой его разновидности как конфликты интересов. Между тем, отчетливо назрела необходимость подтверждения теоретических положений на эмпирическом материале.

Проблематика конфликта групповых интересов в изучаемый период внутрисистемного перехода имеет свою историографию. Она начала разрабатываться впервые в западной советологии в связи с изучением трансформации политической системы СССР в посттоталитарный период, когда стали обнаруживаться все более видимые признаки некоторой либерализации политического режима. Исследователи закономерно искали источники произошедших изменений и в деятельности наиболее влиятельных групп интересов.

Разработка данной проблематики во многом была инициирована научной дискуссией о сущности и пределах реформирования советской политической системы и связывалась с критикой теории тоталитаризма. Начиная с

15 Глухова А.В. Политические конфликты: основания, типология, динамика (теоретико-методологический анализ). М.: Эдиториал УРСС, 2000; Соловьев А.И. Конфликты в государственно-административной сфере // Политические исследования. 1997. № 4; Сперанский В.И. Конфликт: сущность и особенности его проведения // Социально-политический журнал. 1995. № 3; Он же. Основные виды конфликтов: проблемы классификации // Социально-политический журнал. 1995. № 4; Он же. Конкретные факторы и причины конфликтов // Социально-политический журнал. 1996. № 3. Смирнов В.В. Политический конфликт: динамика, возможности контроля // Конфликтный менеджмент в политических и экономических структурах («круглый стол») // Социологические исследования. 1994. №3.

1950-х годов, именно это направление научной мысли стало господствующим в западной советологии. Основатели «классической» теории «тоталитаризма» (3. Бжезинский и К. Фридрих) представляли властные структуры советского общества неким «монолитом», безраздельно управляемым партийно-государственной верхушкой во главе с высшим партийным лидером, не допускавшим никакой иной политической самостоятельности16.

Позднее с целью преодоления все более заметных недостатков концепции тоталитаризма17 при объяснении существовавшей действительности в последующий период многие ее зарубежные и отечественные последователи признавали наличие влиятельных групп интересов18 и даже серьезных противоречий между ними19.

Но при этом некоторые из них продолжали считать, что даже констатация этого факта не противоречит родовым признакам «тоталитаризма», главным из которых, по их мнению, являлся всеобъемлющий, «тотальный» идейно-политический контроль партийно-государственной верхушки над обществом. «Классическая социалистическая система - это не монолит, внутри нее присутствуют группы и конфликты, - отмечал американовенгерский экономист Янош Корнай. - Тем не менее, структура власти в

20 этой системе является нерасчлененной и тоталитарной» .

16 См.: Бжезинский 3. Большой провал: Рождение и смерть коммунизма в XX веке. Нью-Йорк: Либерти, 1989.

17 Подробней о критике взглядов сторонников концепции «тоталитаризма» см.: Ораче-ваО.И. Эволюция советской политической системы 1953-1964 гг. в зарубежной историографии. Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Пермь, 1993. С. 20-38.

1X

См.: Политология (проблемы теории) / Ответственный редактор В.А. Гуторов. Спб.: Издательство «Лань», 2000. С. 289.

19 Современные отечественные специалисты по проблемам тоталитаризма констатируют, что уже на протяжении 1950-х годов наблюдался необратимый переход от «монолита» тоталитарной к авторитарной системе. По их мнению, советская политическая система «при Л.И. Брежневе» основывалась на балансе интересов разных групп правящего класса. См.: Тоталитаризм в Европе XX века. Из истории идеологий, движений, режимов и их преодоления / Я.С. Драбкии, Н.П. Комолова. М.: Памятники исторической мысли, 1996. С. 480-481.

20 Kornai J. The Socialist System. The Political Economy of Communism. Princeton, 1992. P. 48.

Представления о советской властвующей элите как неком «монолите» уже со второй половины 1960-х гг. вызывали серьезные возражения у значительной части западных исследователей, которые при изучении реалий советской политики в постсталинский период обнаружили наличие в ней влиятельных групп интересов. К их числу традиционно относили министерства и ведомства, возглавлявшие наиболее важные отрасли экономики; армейский генералитет и военно-промышленный комплекс; отраслевые отделы аппарата ЦК КПСС; региональную партийно-государственную элиту21.

Трансформация политической системы и серия «бархатных революций» внутри властвующей элиты считались закономерным результатом продолжавшегося конфликта в высшем политическом руководстве. В западной советологии появляется концепция «кремлинологии», сторонники которой (К. Линдем, С. Плосс, М. Татю) предметом научного анализа избрали борьбу высших политических деятелей за власть. В своих выводах «кремлиноло-ги» основывались на тщательном изучении продвижений и понижений по службе, употребляемых в официальных документах формулировок. Предполагалось путем изучения их тайного смысла, недомолвок раскрыть суть

00 конфликтов и разногласий в номенклатуре . Очевидно, сама методика и методология исследования, изучение исключительно высшего уровня партийного руководства уже не могли полностью удовлетворить научный интерес западных ученых.

Правда, среди иных исследователей - противников теории «тоталитаризма» также существовали принципиальные разногласия по поводу характера и специфики деятельности групп интересов. Сторонники «плюралистической» модели (Г. Скиллинг, Дж. Хог) вполне справедливо утверждали, что в основе политического взаимодействия в СССР лежит «бюрократический конфликт». Но при этом исследователи отводили высшему партийно

21 См.: Hough J., Fainsod М. How the Soviet Union is governed. Cambridge, Mass. 1979.

22 Подробней см.: ОрачеваО.И. Эволюция советской политической системы 1953-1964 гг. в зарубежной историографии. Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Пермь, 1993. С. 49-51. государственному руководству роль своеобразного «арбитра», чьей функцией являлось лишь посредничество в конфликтах групповых интересов. По их мнению, данное обстоятельство позволяло отождествлять принципы выработки и принятия решений в СССР и странах Запада с «плюралистической» моделью демократии.

Данный вывод стал предметом серьезной критики представителей другого направления, считавших недопустимым отождествлять реалии советской и западной политических систем, в том числе, и в отношении функционирования групп интересов. Сторонники «корпоративистской» концепции (В. Брус, Дж. Эхолс) доказывали, что высшее руководство СССР продолжало играть исключительно важную роль в процессе выработки и принятия решений. Соответственно, группы интересов не были автономными и независимыми от власти; наоборот, они являлись составной частью бюрократической системы и действовали по ее правилам23.

Г.Алмонд, Дж.Пауэлл, К.Стром, Р.Далтон полагают, что «институциональные группы нередко приобретают огромное значение» при авторитарных режимах, «чиновники сферы образования, партийные чиновники, юристы, директора предприятий, офицеры военной службы, а также правительственные органы, представляющие другие социальные единицы, занимают весьма важное место в артикуляции интересов в коммунистических режимах»24.

Следует согласиться с Чарльзом Ф.Эндрейном, который полагает, что в СССР после смерти Сталина произошел переход от элитистской мобилизационной системы к авторитарному бюрократическому режиму25.

К заслугам западной политической науки следует отнести не только разработку проблематики групп интересов внутри советской элиты, но и по

23 Soviet Politics in the Brezhnev Era. New York, 1980.

24 Алмонд Г., Пауэлл Дж., Стром К., Далтон Р. Сравнительная политология сегодня: Мировой обзор. М.: Аспект Пресс, 2002. С. 133.

Чарльз Ф.Эндрейн Сравнительный анализ политических систем. Эффективность осуществления политического курса и социальные преобразования. Пер. с англ. М.: Издательский дом «ИНФРА-М, Издательство «Весь мир», 2000. С. 176- 177.

12 становку важной проблемы по взаимосвязи интересов властвующих групп и социальных слоев в переходный период. Изменение стратегии внутриполитического курса в изучаемый переходный период не являлось лишь результатом желаний центральной власти, а опиралось и на вполне определенное общественное ожидание26.

Проблематика конфликта интересов внутри региональной элиты в научной литературе «доперестроечного» периода являлась вообще мало исследованной темой. Это объяснялось господствующими идеологическими установками на «сплочение рядов коммунистов», осуждением «фракционной деятельности», что не позволяло исследователям искать отличные от «генеральной линии» партии, отождествляемой с волей Центра, «групповые интересы» на региональном и местном уровне27. Курс на принципиальное неприятие конфликтов во властвующей элите не предусматривал поиск в ней противоречий, что значительно сужало «проблемное поле» ИССЛеДОВа

028 нии .

Проблематика конфликта интересов движущей силы политических и экономических изменений фактически начала разрабатываться в отечественной науке в широком масштабе именно в переходный период «перестройки», когда верховная власть оправдывала реформаторский курс необходимостью преодоления сформировавшегося еще в период «застоя» «механизма торможения». Начало этому было положено дискуссией об альтернативах исторического развития в послевоенный период. При всей полемичности оценок некоторые участники этой дискуссии (JI.A. Опенкин) обратили

Cohen S.F. The friends and foes of Change. Reformism and Conservatism in Soviet Union // Slavic Review. 1979. № 2.

Согласно постулатам советской идеологии, «с построением развитого социализма перерастание неантагонистических противоречий в антагонистические становится объективно невозможным». См.: Философский энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1983. С. 546.

См.: Сперанский В.И. Конфликт: сущность и особенности его проведения // Социально-политический журнал. 1995. № 3. С. 152. внимание на существенные противоречия в рамках союзной элиты при вы

29 работке концепции стратегии общественного развития .

В то же время в период «перестройки» начали появляться научные концепции, авторы которых пытались создать определенную методологическую базу для объяснения процессов формирования и взаимодействия групп интересов во властвующей элите. Одной из наиболее успешных концепций стала теория «административно-бюрократического рынка». По мнению ее сторонников (В. Найшуль, В. Константинов, Е.Т. Гайдар и др.), в интересующий нас переходный период на смену «административно-командной системе» пришла принципиально иная модель экономических взаимоотношений - т.н. «экономика согласований», т.е. сложный «бюрократический

30 рынок» .

Согласно данной концепции, трансформация экономических отношений в систему «административно-бюрократического рынка» способствовала фактическому оформлению и артикуляции групповых интересов, которые оказывали существенное влияние на высшее партийно-государственное руководство в процессе выработки внутриполитического курса.

Важный вклад в исследование проблематики групп интересов в рамках советской политической системы внесла концепция «социалистического корпоративизма» С.П. Перегудова, базировавшаяся на положениях теории «административно-бюрократического рынка». По мнению С.П. Перегудова, главной особенностью советского политического пространства являлось взаимодействие групп интересов исключительно как бюрократических

29 См.: Опенкин Л.А. Были ли повороты в развитии советского общества в 50-е и 60-е годы? // Вопросы истории КПСС. 1988. № 8. С. 52-65; Глотов В.И. О некоторых уроках исторического опыта деятельности КПСС во второй половине 50-х - первой половине 80-х годов // Вопросы истории КПСС. 1988. № 4. С. 57-73; Зубкова Е.Ю. Опыт и уроки незавершенных поворотов 1956 и 1965 гт. // Вопросы истории КПСС. 1988. № 4.

30 См.: Найшуль В., Константинов В. Технология планового управления. М., 1986; Найшуль В. Высшая и последняя стадия социализма // Погружение в трясину. М.: Прогресс, 1991; Найшуль В. Либерализм и экономические реформы // Мировая экономика и международные отношения. 1992. № 8; Найшуль В. Юноч к реформам находится в нерыночной сфере // Общественные науки и современность. 1994. № 4; Гайдар Е.Т. Государство и эволюция: Как отделить собственность от власти и повысить благосостояние россиян. Спб.: Евразия, 1997. структур31. Соответственно предметом «административно-бюрократического торга» являлись не просто интересы определенных групп и их представителей, а бюрократически ориентированные интересы. Не диктат сверху и не диктат снизу, а именно согласование интересов являлось сутью этого неформального, как считает С.П. Перегудов, взаимодействия между представителями организованных интересов32.

В историографии 1990 - 2000-х гг. проблематика конфликта интересов внутри правящей элиты продолжала разрабатываться. Правда, в большей степени этот подход использовался применительно к событиям открытой политической борьбы претендентов за власть после смерти И.В. Сталина. Некоторые современные исследователи используют проблематику конфликта интересов при анализе периода существования тоталитарного режима33.

Таким образом, научное изучение проблем происходившей политической трансформации неизбежно выводило исследователей на поиск источников изменений, усматривавшихся, в том числе, и в развернувшейся активности определенных групп интересов внутри властвующей элиты. При всем разнообразии точек зрения на положение и роль групп интересов в условиях советской политической системы у большинства российских и западных исследователей не осталось сомнений в том, что такие группы существовали и имели исключительное значение в функционировании всего общественного организма34.

31 Подробней см.: Перегудов С.П. Организованные интересы и Российское государство: смена парадигм // Политические исследования. 1994. № 2. С. 76-87; 1994. № 5. С. 64-74.

32 Перегудов С.П. Корпорации, общество, государство: Эволюция отношений. М.: Наука, 2003. С. 37.

33 Подробнее см.: Левин М. Номенклатура - Arcanum Imperii: Технология управления против социологии управленцев // Куда идет Россия? Общее и особенное в современной России. М., 1997. С. 69-76; Рейман М. Послевоенное соперничество и конфликты в советском политическом руководстве // Вопросы истории. 2003. №3. С. 24-40; Жуков Ю.Н. Борьба за власть в руководстве СССР в 1945-1952 гг. // Вопросы истории. 1995. №1. С. 23-39; Жуков Ю.Н. Борьба за власть в партийно-государственных верхах СССР весной 1953 г. // Вопросы истории. 1996. №5. С. 39-57; Пихоя Р.Г. О внутриполитической борьбе в советском руководстве. 1945-1958 гг. // Новая и новейшая история. 1995. №6. С. 3-14.

34 Перегудов С.П., Лапина Н.Ю., Семененко И.С. Группы интересов и Российское государство. М.: Эдиториал УРРС, 1999. С. 45; Перегудов С.П. Корпорации, общество, государство: Эволюция отношений. М.: Наука, 2003. С. 36.

Однако проблематика конфликта интересов внутри властвующей элиты в переходный период имеет ряд существенных недостатков, в частности,

7 С персонификация конфликта интересов , слабая изученность конфликта интересов на региональном уровне и др.

Целью данной работы является анализ эволюции групповых интересов внутри региональной элиты в период внутрисистемного перехода от активного политического реформирования к стратегии политической стабилизации.

В соответствии с указанной целью работы перед научным исследованием автором поставлены следующие задачи:

- изучение структурирующих линий конфликтных разломов внутри региональной элиты;

- анализ логики и динамики развития конфликта интересов между основными группами региональной элиты;

- выявление общих закономерностей в стратегии поведения конфликтующих групп в переходный период при перераспределении политических ресурсов;

- определение роли региональной элиты как специфической группы интересов в процессе изменения стратегии внутриполитического развития;

- раскрытие значения конфликта групповых внутриэлитных интересов в переходные периоды общественного развития.

Теоретическая и методологическая основа исследования. Теоретико-концептуальный уровень методологии включает в себя совокупность концепций, подходов и представлений о сущности, социальной базе, условиях возникновения и развития конфликта интересов в переходный период.

35 Противоречия внутриэлитных групп интересов в связи с реализацией хозяйственной реформы во второй половине 1960-х гг. порой сводятся к личной неприязни Л.И. Брежнева и А.Н. Косыгина. См.: Александров-Агентов A.M. Семеро из Политбюро // Новое время. 1993. № 23. С. 40; Смиртюков М. Штрихи к портрету // Премьер известный и неизвестный. Воспоминания о А.Н. Косыгине. М., 1997. С. 148; Байбаков Н.К. Из записок полпреда // Там же. С. 137.

Фундаментом теории и методологии данного исследования послужили взгляды Р. Дарендорфа и Л. Козера, которые считаются основателями конфликтологии как самостоятельной научной дисциплины36. С их точки зрения, конфликт является непременным атрибутом любого общества, в котором существуют отношения господства и подчинения. Следовательно, конфликты неизбежны и носят универсальный характер; они полностью никогда не исчезают. Л. Козер в своих работах подробно обосновал позитивную роль конфликтного взаимодействия в жизни общества.

Для объяснения политической трансформации общества в период внутрисистемного перехода использовалась теория модернизации, которая стала инструментом при характеристике общих тенденций развития советского общества и его политических институтов во второй половине XX века (В.А. Красильщиков, А.Г. Вишневский, О.Л. Лейбович и др.)37.

Одновременно следует согласиться с мнением С.В. Пронина о том, что «в процессе модернизации увеличивается значение институционализированных, регулируемых общественных конфликтов, в которых ведущую роль играют многообразные группы интересов как социальных, так и корпоративных субъектов, институтов и движений»38.

Проблематика субъекта конфликта интересов предполагает использование элитистского анализа политико-властных отношений, в рамках кото

36 См.: Дарендорф Р. Элементы теории социального конфликта // Социологические исследования. 1994. № 5; Coser L.A. The Function of Social Conflict. London: Free Press, 1956.

37 См.: Опыт российских модернизаций. XVIII-XX века. М.: Наука, 2000; Красильщиков В.А. Вдогонку за прошедшим веком: Развитие России в XX веке с точки зрения мировых модернизаций. М.: РОССПЭН, 1998; Красильщиков В., Гутник В., Кузнецов В., Белоусов А., Клепач А. Модернизация: Зарубежный опыт и Россия. М.: Информарт, 1994; Вишневский А.Г. Серп и рубль: Консервативная модернизация в СССР. М.: ОГИ, 1998; Лейбович О.Л. Модернизация в России: К методологии изучения современной отечественной истории. Пермь: ЗУУНЦ, 1996; Лейбович О.Л. Реформа и модернизация в 1953-1964 гг. Пермь: ЗУУНЦ, 1993; Алексеев В.В., Алексеева Е.В., Денисевич М.Н., По-бережников И.В. Региональное развитие в контексте модернизации. Екатеринбург, 1997; Пантин В.И., Лапкин В.В. Волны политической модернизации в истории России: К обсуждению гипотезы // Политические исследования. 1998. № 2. С. 39-51; Российская модернизация XIX-XX веков: Институциональные, социальные, экономические перемены. Уфа, 1997.

См.: Политические исследования. 1995. № 6. С. 151. рых элита предстает как социальная группа, обладающая собственным политическим и социальным интересом, в целом отличающимся от интересов населения. Для анализа специфики конфликта интересов во властных структурах советского общества, на наш взгляд, в большей степени соответствует номенклатурная концепция элит, разрабатываемая в работах М.С. Восленского, О.В.Гаман-Голутвиной, А.В.Дуки, Т.П. Коржихиной, Н.Ю.Лапиной, В.П. Мохова, В.П. Пашина, А.В.Понеделкова, А.М.Старостина, Ю.П. Свириденко, Ю.Ю. Фигатнер и др.39. В рамках эли-тистского подхода особо следует выделить политологические исследования, в которых исследовались различные аспекты существования и развития номенклатуры советского общества40. Номенклатура в этих работах предстает как отдельная, самостоятельная социальная группа, занимающая властные позиции в советском обществе. Данный подход предполагает поиск внутренней организации господствующих политических и социальных сил в обществе, согласование их специфических интересов.

39 Восленский М.С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М.: МП «Октябрь»; Советская Россия, 1991; Свириденко Ю.П., Пашин В.П. Коммунистическая номенклатура: истоки, сущность, содержание. М.: ГАСБУ, 1995; Свириденко Ю.П., Пашин В.П. Кадры коммунистической номенклатуры: Методы подбора и воспитания. М.: ГАСБУ, 1998; Пашин В.П., Пашин А.В. Некоторые теоретические аспекты становления института номенклатуры в СССР // Номенклатура и номенклатурная организация власти в России XX века. Материалы Интернет-конференции (ноябрь 2003 - март 2004 гг.). Пермь: ПГТУ, 2004. С. 5-12; Лапина Н.Ю.Региональные элиты России. М.: ИНИОН РАН, 1997; Мохов В.П. Советская номенклатура как объект научного анализа // Ученые записки гуманитарного факультета. Выпуск 1. Пермь: ПГТУ, 2000. С. 62-71; Мохов В.П. Региональная политическая элита России (1945-1991 годы). Пермь: Пермское книжное издательство, 2003; Мохов В.П. Номенклатура как политический институт в истории советского общества второй половины XX века // Номенклатура и номенклатурная организация власти в России XX века. Материалы Интернет-конференции (ноябрь 2003 - март 2004 гг.). Пермь: ПГТУ, 2004. С. 33-50; Мохов В.П. Институциональная природа номенклатуры // Власть, государство и элиты в современном обществе. Сборник материалов второго всероссийского научного семинара «социологические проблемы институтов власти в условиях российской трансформации» (16-18 октября 2003 г., Санкт-Петербург) / Под ред. А.В.Дуки и В.П. Мохова. Пермь: ПГТУ, 2005. С. 41-58; Коржихипа Т.П., Фигатнер Ю.Ю. Советская номенклатура: становление, механизмы действия // Вопросы истории. 1993. №7. С. 25-38.

40 См., напр.: Гаман-Голутвипа О.В. Указ.соч.; Понеделков А.В. Элита: (Политико-административная элита: проблемы методологии, социологии, культуры). Ростов-на-Доиу: Изд-во Северо-Кавказского научного центра. 1995; Афанасьев М.Н. Указ.соч. и др.

Общеметодологическое значение для анализа проблемы внутриэлит-ного конфликта интересов имеет концепция О.В.Гаман-Голутвиной, в которой она раскрывает взаимоотношения «верховной власти» и «политического класса» в условиях модернизационного развития41. Верховная власть выступает как представитель интересов государства, политическая элита выступает, с одной стороны, как инструмент модернизации, мобилизуемый верховной властью, с другой стороны, как выразитель не только государственных интересов, но и интересов хозяйствующих субъектов, что порождает конфликт интересов между государством и обществом, между верховной властью и политическим классом.

Познанию исторической специфики формирования групповых интересов и эволюции взаимоотношения конфликтных групп внутри элиты на стадии позднеиндустриальной модернизации способствует теория «административно-бюрократического рынка» (В. Найшуль, Е.Т. Гайдар, А.В. Шубин и др.)42, которая наилучшим образом объясняет фактическую «легализацию» специфических интересов региональной элиты в целом и отдельных групп внутри нее.

Последний уровень методологии исследования включает в себя совокупность специально-политологических методов. В частности, в диссертации применялись методы сравнительно-политологического исследования, сравнительно-исторического анализа, системный подход и др. Сравнительно-политологический метод позволяет рассматривать конфликт интересов внутри элиты как отдельное историческое и политическое явление, имеющее свою логику и динамику развития; прослеживать эволюцию взаимоотношений внутри элиты на всем протяжении переходного периода с выделением определенных хронологических этапов в его развитии.

41 Гаман-Голутвина О.В. Политические элиты России: вехи исторической эволюции. М., 2006. С.59-73.

42 Найшуль В. Высшая и последняя стадия социализма // Погружение в трясину. М., 1991. С. 31; Шубин А.В. От «застоя» к реформам. СССР в 1917-1985 гг. М.: РОССПЭН, 2001. С.105-116.

Научная новизна исследования состоит в следующем:

1) постановка проблемы позволит утверждать о существовании артикулированного внутриэлитного конфликта интересов в рамках авторитарного общества советского (этатистского) типа, который является способом разрешения назревших противоречий в обществе;

2) показана специфика развития внутриэлитных конфликтов на региональном уровне в авторитарном обществе советского типа;

3) выявлена и раскрыта взаимосвязь между внутриэлитным конфликтом интересов и изменением стратегии внутриполитического курса в переходный период как необходимая предпосылка для институционализа-ции новой модификации политической системы;

4) определены типовые политические практики разрешения внутриэлитных конфликтов на основе консолидации элиты и сдерживания массового политического участия;

5) проанализированы методологические аспекты проблемы формирования и функционирования региональных групп интересов в условиях реализации конфликта интересов в авторитарном обществе этатистского типа;

6) для анализа проблематики конфликта интересов внутри региональной элиты в период внутрисистемного перехода использован в качестве «case-study» конкретно-исторический эмпирический материал.

Теоретическая и практическая значимость диссертации состоит в том, что содержащийся в ней анализ может быть использован в политологии для последующей разработки такого направления современной теории конфликта как внутриэлитные конфликты интересов. В частности, важным направлением в дальнейшем изучении должен стать анализ содержания экономических и социальных интересов основных групп внутри региональной элиты, формальных и неформальных процедур по реализации их интересов. Конфликт интересов подразумевал и столкновение социальных ресурсов основных групп в элите, которые отражали, пусть даже и в опосредованной форме, интересы определенных слоев населения. Конкретная детализация взаимосвязи групп интересов внутри элите и их возможной социальной базы поможет прояснить вопрос о социальной основе изменений внутриполитического курса высшего руководства в период позднеиндустриальной модернизации.

Результаты исследования имеют значение для политологического изучения сущности и характера трансформации системы властных отношений во внутрисистемный переходный период.

Содержащийся в диссертационной работе эмпирический и аналитический материал может быть использован в преподавании курсов «Политология», «Конфликтология», «Теория организации» и др. для подготовки специалистов в сфере государственного и муниципального управления.

Источниковая база исследования. Источниковую базу исследования составили несколько групп опубликованных и архивных источников. Использованные источники обладают существенной спецификой, без учета которой сложно анализировать полученный эмпирический материал. В условиях фактического существования монополии партийно-государственных структур на информационные ресурсы источники неизбежно несли ярко выраженную идеологическую направленность. Влияние жесткого идеологического контроля, широкомасштабные манипуляции власти общественным сознанием не могли не отразиться на характере подачи материала и его содержании43.

Классификация использованных источников проведена на основе определения сходства признаков их происхождения, содержания и формы предназначения. Источниковую базу исследования составили несколько групп.

1. Нормативно-правовые документы КПСС (Устав и Программа партии, резолюции партийных пленумов и съездов), аппарат которой еще за

43 Подробней о специфике источников советского периода см.: Источниковедение: Теория. История. Метод. Источники российской истории / И.Н. Данилевский, В.В. Кабанов, О.М. Медушевская, М.Ф. Румянцева. М.: РГГУ, 1998. С. 519-527.

21 долго до изучаемого хронологического периода перестал быть просто аппаратом массовой политической партией и превратился в важное звено бюрократической государственной структуры44. Руководящая роль партии проявлялась в том, что директивные решения ее высших органов определяли основу законодательной и практической деятельности государственных структур и массовых организаций. В данных документах отражались все принципиальные вопросы стратегии и тактики внутриполитического развития страны.

2. Публичные выступления представителей высшего и регионального руководства (доклады и речи на съездах, пленумах, конференциях и активах партийных, советских и общественных организаций; официальные произведения представителей элиты)45. Публичные выступления представителей элитных групп позволяют выделять сходство и разнородность интересов в позициях основных групп внутри элиты по ключевым вопросам жизни общества.

3. Делопроизводственные материалы центральных, региональных и местных политических и административных учреждений, общественных организаций. В свою очередь, делопроизводственная документация классифицируется на организационно-распорядительную, плановую, учетную, кон

44 См.: Программа КПСС. Принята XXII съездом КПСС. М.: «Правда», 1961. 144 е.; Устав КПСС. Принят XIX съездом партии. Частичные изменения внесены XX съездом КПСС. М.: Госполитиздат, 1958. 31 е.; Устав КПСС. Утвержден XXII съездом КПСС. М.: Госполитиздат, 1965. 31 е.; Устав КПСС. Утвержден XXII съездом, частичные изменения внесены XXIII и XXIV съездами КПСС. М.: Политиздат, 1983. 62 е.; Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (1898-1986) / Институт марксизма - ленинизма при ЦК КПСС. В 15 т. 9-е изд., доп. и испр. М., 1983-1989. Т. 8-12.; Справочник партийного работника. Выпуски 1-10. М.: Госполитиздат - Политиздат, 1957-1970; Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам. Сборник документов. Т. 4-8. М.: Политиздат, 1968-1972.

45 Хрущев Н.С. Строительство коммунизма в СССР и развитие сельского хозяйства: В 8 т. М., 1962-1964. Т. 1-8; Брежнев Л.И. Ленинским курсом: Речи и статьи. М., 1974-1983. Т. 1-9; КПСС. Съезд (22; 1961; Москва). Стенографический отчет. М., 1962. Т 1-3; КПСС. Съезд (23; 1966; Москва). Стенографический отчет. М., 1966. Т 1-2; КПСС. Съезд (24; 1971; Москва). Стенографический отчет. М., 1971. Т 1-2; Президиум ЦК КПСС. 19541964 гг. Черновые протокольные записи заседаний. Стенограммы. Постановления. Т. 1. М.: РОССПЭН, 2003; СССР. Верховный Совет. Созыв 5. Сессии 1-6; Созыв 6. Сессии 17; Созыв 7. Сессии 1-7. Стенографический отчет. М.: Госполитиздат, 1958-1970. трольную, отчетную; последний вид делопроизводственной документации составляет текущая переписка.

Под учетной документацией понимается, прежде всего, весь справочный материал по подготовке вопросов. Данные справки, во многом предопределявшие содержание постановления или директивы, свидетельствуют о приоритетах в интересах определенных групп внутри региональной элиты.

К отчетным документам делопроизводственного характера следует отнести справки, информации, докладные записки, отчеты для вышестоящих органов власти о проделанной работе. В данных отчетах проводился мониторинг общественного мнения, фиксировались высказываемые массами и представителями элиты предложения.

Особым подвидом архивных источников делопроизводственного характера является статистическая документация. К таковой следует отнести ежегодные общие статистические отчеты политических и административных органов власти, статистические отчеты по составу и сменяемости кадров региональной номенклатуры, по штатам освобожденных партийных и советских работников.

Важным подвидом делопроизводственной документации является собственно текущая переписка органов власти по широкому спектру вопросов. Интерес представляет переписка не только по «горизонтали», но и по «вертикали» управления. Многообразие просьб, обращений и прилагающегося к ним справочного материала позволяет выделять определенные группы внутри элиты и фиксировать противоречия в интересах между ними.

Особый научный интерес представляет текущая переписка (в том числе, и секретного характера) между региональными и центральными властными структурами (ЦК КПСС, Бюро ЦК КПСС по РСФСР, Президиум Верховного Совета СССР, ВСНХ, Госплан, Совет Министров СССР, союзные и республиканские министерства и ведомства и др.). Она не только отчетливо позволяет судить о характере взаимоотношений центральных и региональных элит в изучаемый период, но и проясняет подлинные мотивы (групповые интересы) в их деятельности.

Следует отметить, что во всех органах власти и управления (в том числе, на региональном и местном уровне), помимо общего делопроизводства, по определенному кругу вопросов велось и секретное. В данной исследовательской работе задействована информация и с документов под грифом «для служебного пользования», «секретно», «совершенно секретно».

4. Статистические материалы46. Особую ценность для исследования представляют статистические сборники, посвященные деятельности региональных политических организаций и органов государственной власти на Урале47.

5. Материалы периодической печати (передовые статьи печатных органов, публикации отдела партийной жизни, хроники деятельности партийных организаций, официальные биографические справки и т. д.).

При общей характеристике советской прессы следует учитывать фактическую монополию партийных и государственных структур в сфере средств массовой информации. К тому времени уже сложилась определенная система периодической печати. Ее основу составляла партийная печать, возглавляемая центральным печатным органом КПСС - газетой «Правда».

46 См.: Народное хозяйство СССР (в 1960-1970 гг.). Статистические ежегодники. М.: Гос-статиздат- «Статистика», 1961-1971; Народное хозяйство РСФСР (в 1960-1970 гг.). Статистические ежегодники. М.: Госстатиздат - «Статистика», 1961-1971; СССР в цифрах (в

1960-1970 гг.). Краткие статистические сборники. М.: Госстатиздат - «Статистика»,

1961-1971; Пермская область в цифрах. Статистический сборник. Свердловск: Свердловское отделение издательства «Статистика», 1970; Основные показатели развития сельского хозяйства Пермской области и связанных с ним отраслей (1913-1978 гг.). Статистический сборник. Пермь: Пермское книжное издательство, 1980; По директивам партийных съездов. Коммунисты Пермской области в борьбе за развитие народного хозяйства (1939-1975 гг.). Сборник документов и материалов. Пермь: Пермское книжное издательство, 1976; Свердловская область в цифрах. 1966-1970 гг. Статистический сборник. Свердловск: Свердловское отделение издательства «Статистика», 1971; Свердловская область за 50 лет. Свердловск: Свердловское отделение издательства «Статистика», 1984.

47 См.: Пермская областная организация КПСС в цифрах. 1917-1973. Статистический сборник. Пермь: Пермское книжное издательство, 1974; Идеям партии верны. Т. 1. Свердловская областная партийная организация в цифрах. 1903-1982. Свердловск: Средне-Уральское книжное издательство, 1983; В боевых рядах Ленинской партии. Челябинская областная партийная организация в цифрах. 1917-1977. Челябинск: ЮжноУральское книжное издательство, 1978.

Партийная печать была представлена также широко разветвленной сетью центральных, региональных и местных периодических изданий. Партийную прессу органически дополняли советская печать и печать общественных организаций.

В тех условиях официальная печать являлась средством идеологического воздействия на массы. Авторы статей в своих выводах во многом были обязаны придерживаться официальных установок. Определенные ограничения на характер подачи материала, выбор сюжетов, оценки авторов накладывала и цензура.

Тем не менее, даже на страницах центральных периодических изданий могли встретиться публикации, авторы которых в завуалированной форме критиковали отдельные положения тех или иных преобразований, косвенным образом отражая интересы определенных групп элиты. Подчас при характеристике официальной позиции упоминалось в безличной форме и мнение «несогласных». Поэтому официальная периодическая печать, даже с учетом фактического отсутствия т.н. свободы слова, может служить своеобразным источником при изучении проблематики внутриэлитного конфликта интересов.

6. Воспоминания и мемуары представителей основных ветвей центральной и региональной элиты.

Специфика научной проблематики исследования предполагает использование и информации источников личного происхождения, которая также подтверждает существование определенных противоречий внутри властвующей элиты по вопросам стратегии общественного развития. Диапазон авторов воспоминаний весьма разнообразен: это бывшие руководители партии и государства48, представители их ближайшего окружения49, ответст

48 См.: Хрущев Н.С. Воспоминания: Избранные фрагменты. М.: ВАГРИУС, 1997; Горбачев М.С. Жизнь и реформы. В 2-х книгах. М.: Новости, 1995.

49 См.: Александров-Агентов А. Брежнев и Хрущев. Записки помощника четырех Генеральных секретарей // Новое время. 1993. № 22, 23; Байбаков Н.К. Сорок лет в правительстве. М.: Республика, 1997; Гришин В.В. От Хрущева до Горбачева: Политические портреты пяти генсеков и А.Н. Косыгина. Мемуары. М.:, 1996; Кунаев Д. О моем време

25 венные работники центрального аппарата министерств и ведомств50, руководители регионального и местного уровня51. Особую ценность представля

52 ют воспоминания «первых лиц» Пермской области .

Важным источником диссертационной работы стали документы органов региональной и местной политической администрации. Автором было изучено более 500 дел в Государственном общественно-политическом архиве Пермском области (ГОПАПО).

Структура исследования. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка источников и литературы. ни // Простор. 1991. № 10-12; От оттепели до застоя / Составитель Г.В. Иванова. М.: Советская Россия, 1990; Семичастный В.Е. Беспокойное сердце / Сост., общ. ред. Г.А. Юдинковой. М.: ВАГРИУС, 2002; Шелест П.Е. Да не судимы будете: Дневники, записи, воспоминания члена Политбюро ЦК КПСС. М.: Квинтэссенция, 1994; Шепилов Д.Т. Непримкнувший. М.: ВАГРИУС, 2001.

50 См.: Арбатов Г.А. Затянувшееся выздоровление (1953-1985 гг.). Свидетельство современника. М.: Международные отношения, 1991; Брутенц К.Н. Тридцать лет на Старой площади. Мемуары. М.: Международные отношения, 1998; Карнаухов С.В. Старая площадь: Надежды и разочарования: Наблюдения и раздумья бывшего работника аппарата ЦК КПСС. М.: Мир дому твоему, 2001; Королев Ю.А. Кремлевский советник. М.: Олимп, 1995; Красиков С. Возле вождей. М.: Современник, 1997; Премьер известный и неизвестный: Воспоминания о А.Н. Косыгине. М.: , 1997; Прибытков В. Аппарат. Спб.: ВИС, 1995.

51 См.: Александрович Ю.М. Как молоды мы были. Челябинск: Челябинское книжное издательство, 2001; Анатолий Березин: Личность и эпоха. / Сост. Кругов Н.С. и др. Саранск: Мордовское книжное издательство, 2001; Борисов С.З. Алмазы и вожди. М.: , 2000; Клименко И.Е. Думы о былом: Размышления о времени, о людях, о себе. 3-е изд., доп. Смоленск: Союз журналистов Смоленской области, 2000; Лощенков Ф.И. От Сталина до Горбачева: Жизненные наблюдения. Ярославль: ЛИЯ, 2000; Н.Г. Корытков: Человек и руководитель: Сборник воспоминаний о Почетном гражданине г. Твери / Сост. Корсаков С.Н. и др. Отв. ред. и сост. Черников Н.Н. Тверь, 2001; Нуриев З.Н. От аула до Кремля: Воспоминания и размышления. Уфа: Китап, 2000; Панев З.В. Вехи в пути: Воспоминания. / Сост. Панева Н.З. Сыктывкар: Коми - книжное издательство, 2000; Топорков В.Ф. Время раздумий и перемен: Записки секретаря райкома партии. М.: Политиздат, 1989.

См.: Галаншин К.И. Вчера, сегодня, завтра. Спб.: ООО «Ассоциация «Невская книга», 2000; Коноплев Б.В. Убеждений своих не меняю. Пермь: ИПК «Звезда», 2002.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Конфликт интересов внутри региональной элиты в период перехода от политики реформ к стратегии политической стабилизации"

Заключение

Одной из главных составляющих внутрисистемного переходного периода является трансформация системы политико-властных отношений, которая качественно активизирует деятельность групп интересов, выступающих в условиях реализации политики реформ как конфликтные группы. Вектор и содержание процесса трансформации в переходный период во многом предопределяется результатами артикулированного конфликта интересов при выработке стратегии социально-экономического и политического развития страны. В авторитарном обществе советского типа конфликт интересов носит внутриэлитный характер и является способом разрешения назревших противоречий. Зарождение данного конфликта, его развитие и разрешение образовывает содержание переходного периода от одной разновидности политической системы к другой.

Внутриэлитный конфликт интересов во многом провоцируется проведением радикального внутриполитического курса реформ, затрагивающим коренные интересы большинства акторов политической жизни. Именно в этих кризисных для них условиях «институциональной нестабильности» особенно отчетливо проявляются артикулированные интересы основных групп в борьбе за сохранение или изменение своего политического статуса.

Структурирующие конфликтные разломы определяются артикулированными противоречиями в процессе перехода от политики реформ к стратегии политической стабилизации. Основой внутриэлитных конфликтов во внутрисистемный переходный период является столкновение интересов в связи с перераспределением властных ресурсов. Передел властных ресурсов между элитой и массами, между различными иерархическими группами и ветвями элиты, в том числе и на региональном уровне, приводит к изменению соотношения материальных и социальных ресурсов, находящихся в распоряжении различных групп общества.

Разрешение конфликта интересов во властвующей элите происходит путем выработки политическим руководством страны нового стратегического курса, что находит свое выражение в институционализации политического режима в рамках политики «сдирижированного консенсуса». Данная модель внутриэлитного взаимодействия подразумевает разрешение как элит-массовых, так и внутриэлитных противоречий на основе достижения социально-политического баланса интересов.

Субъектами данного вида политических конфликтов выступают именно группы интересов, одной из которых является региональная элита. Во внутрисистемный переходный период региональная элита проявляет себя в качестве конфликтной группы, как минимум, в трех «системах координат». Во-первых, один из основных внутриэлитных конфликтов формируется по вопросу о характере власти (политического режима) и степени допуска к власти внеэлитных слоев.

Важным механизмом претворения в жизнь политической реформы является существенное сокращение дистанции между элитами и массами. Это достигается за счет усиления механизма «циркуляции» элит и активного приобщение «общественных сил» к процессу принятия элитой политических решений. Данные мероприятия потенциально могут привести к существенному перераспределению властных полномочий и изменению сложившихся функциональных ролей групп внутри региональной элиты. Одновременно вовлечение в активную политическую жизнь не обработанных «аппаратной системой» людей с радикальными демократическими настроениями потенциально опасно нарастанием институционального напряжения между элитами и массами и потерей контроля над общественной инициативой «снизу». Для региональной элиты доминантой развития конфликта является защита внутриэлитных интересов от стихийного воздействия масс.

Именно региональная (местная) элита выступает в качестве своеобразного «рубежа обороны» для защиты статусных позиций всей элиты, являясь базовой социальной основой всего элитного слоя и предопределяя его общекорпоративные установки.

В условиях реализации политической реформы региональная элита по вопросу о допуске к власти внеэлитных слоев «раскалывается» на неравные части. При этом ее меньшая часть выступает за продолжение реализации демократических политических практик, предусматривающих широкое привлечение внеэлитных групп к властной деятельности, поддержание высокого уровня вертикальной мобильности для более значительного обновления персонального состава элиты и более активное ее рекрутирование из масс. Большинство же представителей региональной элиты выступают за стабилизацию политического режима на путях реализации тех практик, которые подразумевают создание искусственных барьеров для масс с целью защиты элитой своего привилегированного статусного положения.

Сдерживая очевидный радикализм масс, региональная элита неизбежно выполняет функцию стабилизатора системы властных отношений. Главным содержанием совокупного интереса региональной элиты в условиях политической реформы становится потребность в осуществлении стратегии политической стабилизации. Сближению основных групп интересов в региональной элите способствует боязнь расширения народной инициативы, выражавшейся в продолжении и углублении демократических преобразований.

Как показывает практика разрешения элит-массовых противоречий во внутрисистемный переходный период, региональная элита стремится стабилизировать и укрепить свои статусные позиции как особой социально-политической группы в рамках модели «управляемой демократии». Во-первых, данная модель предусматривает проведение целенаправленной политики по существенному замедлению темпов циркуляции элиты, использованию «административного ресурса» для минимизации каналов по оказанию влияния внеэлитных слоев на ее кадровый состав.

Во-вторых, в условиях «управляемой демократии» путем институционализации политических практик по сведению элит-массовых отношений фактически к внутриэлитным, «бюрократической рационализации» и формализации деятельности сохранившихся форм общественной активности в работе аппарата власти происходит встраивание общественной инициативы в структуру интересов элит, «канализация» выдвигаемых «снизу» радикальных требований при соблюдении видимости опоры на «мнение общественности». Тем самым фактически перекрываются важнейшие каналы по демократизации властных институтов. Региональная элита постепенно приобретает все более закрытый характер.

Следует отметить, что одним из результатов разрешения элит-массовых противоречий во внутрисистемный переходный период является формирование негласного «общественного договора», по которому в арсенале интересов властных групп элиты закрепляется минимальный набор обязательств перед обществом. Их реализация обеспечивает властвующей элите необходимую поддержку со стороны масс, отчасти проявляющих «социальную усталость» от политики реформ.

Второй из структурирующих конфликтных разломов внутри элиты характеризуется артикулированными противоречиями между различными уровнями власти (т.е. между центральными и региональными элитами) по поводу распределения ресурсов (властных, финансовых, материальных и др.). Если в период широкомасштабного реформаторского курса Центр вынужденно передает в регионы часть своих властных полномочий в политической и экономической сферах, то в условиях осуществления стратегии политической стабилизации он пытается вернуть утраченные ранее позиции.

Выстраивание вертикали власти в рамках внутрисистемного переходного периода происходит уже в русле иной политической стратегии и достигается путем бюрократического торга за статусные позиции между центральными и региональными элитами. Достигаемый баланс интересов данных акторов политического процесса предполагает учет в высших эшелонах власти артикулированных интересов региональной элиты, которая получает возможность оказывать корректирующее влияние на выработку стратегии внутриполитического курса. В целях сохранения политической стабильности Центр соглашается на сворачивание наиболее раздражавших региональную элиту мероприятий предыдущего курса. Вероятно, основой для их взаимоотношений в условиях стратегии политической стабилизации является «невмешательство» Центра во внутренние дела регионов, если те, в свою очередь, соблюдают лояльность к политическому курсу центрального руководства.

Третья структурирующая линия конфликтных разломов в переходный период пролегает между «отраслевыми» группами элиты, чьи артикулированные интересы в обобщенной форме отражают ее политическая, административная и хозяйственная ветви. Конфликт интересов между ними в процессе выработки социально-экономической и политической стратегии развития страны также является важной составляющей внутрисистемного переходного периода.

Реформаторский курс открывает широкие возможности для перераспределения между группами интересов властных ресурсов и, соответственно, изменения статусных позиций в системе внутриэлитных отношений. Можно полагать, что политическая острота в развитии этого конфликта является производной от степени и характера затронутых в ходе реформ интересов данных групп.

Разрешение конфликта интересов внутри региональной элиты «цементируется» на основе сохранения господствующих позиций в системе властных отношений путем принципиального отказа от продолжения реализации активной реформаторской политики и неприятия радикально демократической инициативы масс. Внешним отражением достигнутого компромисса интересов становится закрепление более четкого распределения функций между отраслевыми группами элиты.

Одновременно в переходный период появляется внутренняя сплоченность как принципиально новое качество корпоративных внутриэлитных связей в условиях реализации стратегии политической стабилизации. Стабильность статуса становится важнейшим завоеванием для всех групп интересов внутри региональной элиты.

Результаты внутриэлитного конфликта интересов во многом предопределяют особенности последующего политического развития. В частности, внутриэлитный конфликт интересов в условиях трансформации авторитарной советской общественно-политической системы не привел к появлению к качественно иной (демократической) модели развития. Главными победителями данных баталий в изучаемый внутрисистемный переходный период на региональном уровне выходят политическая и административная ветви элиты, являющиеся, в большей степени, защитниками и хранителями существовавших политических традиций. Их совокупный интерес учитывается при реализации стратегии политической стабилизации.

Таким образом, разрешение внутриэлитного конфликта интересов, являющегося имманентной чертой внутрисистемного переходного периода, рассматривается нами, во-первых, как необходимый фактор перехода к стратегии политической стабилизации, во-вторых, как предпосылки для ин-ституционализации новой (во многом более адекватной по отношению к изменившимся условиям) модификации политической системы и, в-третьих, как фактор изменения политического режима.

Все это объясняет необходимость дальнейшего изучения проблематики конфликта интересов внутри региональной элиты как одного из ключевых акторов трансформации политико-властных отношений в условиях внутрисистемного переходного периода. Результаты данного исследования, проведенного в рамках исторического кейса на основе уже завершившегося переходного периода, представляют, по мнению автора, актуальность, прежде всего, для современной российской политики, переживающей стадию внутрисистемного перехода.

Список научной литературыБелоногов, Юрий Геннадьевич, диссертация по теме "Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии"

1. Официальные нормативные документы

2. Верховный Совет. Созыв 5. Сессии 1-6; Созыв 6. Сессии 1-7; Созыв 7. Сессии 1-7. Стенографический отчет. М.: Госполитиздат, 1958-1970.

3. Идеологические комиссии ЦК КПСС. 1958-1964: Документы / Сост. Е.С. Афанасьева и др. М.: РОССПЭН, 1998. 552 с.

4. Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (1898-1986) / Институт марксизма -ленинизма при ЦК КПСС. В 15 т. 9-е изд., доп. и испр. М., 1983-1989. Т. 812.

5. Конституция (Основной Закон) СССР. М.: Политиздат, 1977. 48 с.

6. Президиум ЦК КПСС. 1954-1964 гг. Черновые протокольные записи заседаний. Стенограммы. Постановления. Т. 1. / Главный ред. А.А. Фурсенко. М.: РОССПЭН, 2003. 1344 с.

7. Программа КПСС. Принята XXII съездом КПСС. М.: «Правда», 1961. 144 с.

8. Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам. Сборник документов. Т. 4-8. М.: Политиздат, 1968-1972.

9. Справочник партийного работника. Выпуски 1-10. М.: Госполитиздат -Политиздат, 1957-1970.

10. Устав КПСС. Утвержден XXII съездом, частичные изменения внесены XXIII и XXIV съездами КПСС. М.: Политиздат, 1983. 62 с.12. Статистические материалы

11. В боевых рядах Ленинской партии. Челябинская областная партийная организация в цифрах. 1917-1977. Челябинск: Южно-Уральское книжное издательство, 1978. 240 с.

12. Идеям партии верны. Т. I. Свердловская областная партийная организация в цифрах. 1903-1982. Свердловск: Средне-Уральское книжное издательство, 1983. 208 е.; Т. II. Свердловская областная организация КПСС. 1903-1981. Хроника. 272 с.

13. Народное хозяйство Пермской области за годы Советской власти. Статистический сборник. Пермь: Книжное издательство, 1977. 144 с.

14. Народное хозяйство РСФСР за 60 лет. Статистический сборник. М.: Статистика, 1977. 367 с.

15. СССР в цифрах (1960-1970 гг.). Краткие статистические сборники. М.: Госстатиздат «Статистика», 1961-1971.

16. Основные показатели развития сельского хозяйства Пермской области и связанных с ним отраслей (1913-1978 гг.). Статистический сборник. Пермь: Пермское книжное издательство, 1980. 131 с.

17. Пермская область в цифрах. Статистический сборник. Свердловск: Свердловское отделение издательства «Статистика», 1970. 247 с.

18. Пермская областная организация КПСС в цифрах. 1917-1973. Статистический сборник. Пермь: Книжное издательство, 1974. 215 с.

19. Пермская областная организация КПСС. 1883-1980 гг.: Хроника. Пермь: Книжное издательство, 1981. 296 с.

20. И. Пермская область. Административно-территориальное деление на 1 июля 1969 г. Пермь: Книжное издательство, 1969. 507 с.

21. По директивам партийных съездов. Коммунисты Пермской области в борьбе за развитие народного хозяйства (1939-1975 гг.). Сборник документов и материалов. Пермь: Пермское книжное издательство, 1976. 234 с.

22. Свердловская область в цифрах. 1966-1970 гг. Статистический сборник. Свердловск: Свердловское отделение издательства «Статистика», 1971. 148 с.13. Периодические издания

23. Правда. Орган ЦК КПСС. 1960-1970.

24. Известия Советов депутатов трудящихся. Орган Верховного Совета и Совета Министров СССР. 1960-1970.

25. Советская Россия. Орган Верховного Совета и Совета Министров РСФСР. 1960-1970.

26. Звезда. Орган Пермского обкома КПСС и областного Совета депутатов трудящихся. 1960-1970.

27. Блокнот агитатора: Орган отдела пропаганды и агитации Пермского обкома КПСС. 1960-1970.

28. Вечерняя Пермь. Орган Пермского городского комитета КПСС и городского Совета депутатов трудящихся. 1960-1970.

29. Коммунист. 1960-1970. № 1 -24.

30. Агитатор. 1960-1970. № 1-24.

31. Партийная жизнь. 1960-1970. № 1-24.

32. Политическое самообразование. 1960-1970. № 1-24.

33. Архивные документы Государственный общественно-политический архив Пермской области (ГОПАПО).

34. Фонд Пермского областного комитета КПСС. Ф. 105. Оп. 24 (1957 г.). Д. 82, 84,91а.

35. Оп. 25 (1958 г.). Д. 106,107,112, 117, 155.

36. On. 26 (1959 г.). Д. 99,105,11 la, 142.

37. On. 27 (1960 г.). Д. 76, 79, 80, 81, 82, 85, 88, 89, 90, 91, 94, 97, 98, 100, 104,105, 106,107, 108,109, 111, 136,143, 146, 149.

38. On. 28. (1961 г.). Д. 3, 5, 7, 10, 14, 18, 20, 22, 73, 75, 78, 79, 80, 82, 87, 91, 92,93, 94, 95, 96,98, 99, 100, 103,133.

39. On. 29. (1962 г.) Д. 3, 6, 8, 12, 16, 17, 20, 21, 28, 31, 33, 47, 49, 51, 56, 66, 68, 71, 73, 74, 79, 84, 85, 87, 88, 89, 90, 91, 92, 93, 95, 92, 99, 120, 122, 123, 145.

40. On. 283 (1965 г.). Д. 3, 4, 5, 6, 8, 10, 12, 13, 15, 17, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 51, 52, 56, 63, 64, 65, 66, 73, 77, 78, 80, 82, 83, 85, 86, 87, 89, 94, 98, 99, 102, 108, 123,133, 143.

41. Оп. 286 (1966 г.). Д. 3, 8, 11, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 48, 50, 53, 54, 61,62,63, 64, 65, 66, 71, 73, 74, 75, 79, 81, 82, 84, 101,119,123, 134.

42. Оп. 287 (1967 г.). Д. 6, 9, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 32, 40, 43, 44, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60, 61, 62, 69, 70, 74, 77, 79, 81, 83, 99, 141, 154, 179.

43. Оп. 290 (1968 г.). Д. 4, 5, 6, 9, 13, 38, 41, 44, 45, 57, 59, 60, 63, 68, 70,110.

44. Оп. 293 (1969 г.). Д. 35, 38, 39,48, 60, 63, 117.

45. Оп. 296 (1970 г.). Д. 70, 83, 84, 85, 89, 99, 100, 104, 175.

46. Оп. 297 (1971 г.). Д. 66, 69, 72, 85, 92, 111, 143.

47. Оп. 298 (1972 г.). Д. 58, 59, 62, 76, 84, 96, 97, 137.

48. Оп. 300 (1973 г.). Д. 75, 77, 78, 85, 89,156.

49. Оп. 302 (1974 г.). Д. 75, 78,90, 106, 107, 109, 110.

50. Оп. 304 (1975 г.). Д. 54, 74, 75, 76, 78, 83, 142.

51. Оп. 305 (1976 г.). Д. 84, 142.1. Оп. 307. Д. 1,4.

52. Оп. 308. Д. 9,10,11,12, 15, 16,17, 18,19, 20.

53. Фонд Пермского городского комитета КПСС. Ф. 1. Оп. 45. Д. 724; Оп. 77. Д. 12; Оп. 79. Д. 114; Оп. 80. Д. 21; Оп. 81. Д. 22, 23, 35, 39, 134; Оп. 82. Д. 14,23,112; Оп. 83. Д. 15, 16; Оп. 85. Д. 60; Оп. 87. Д. 61.

54. Фонд Пермского промышленно-производственного парткома (19621965 гг.). Ф. 7200. On. 1. Д. 1, 7, 22, 23,24,25, 26, 31.

55. Фонд парткома Чусовского производственного колхозно-совхозного управления (1964-1965 гг.). Ф. 7202. On. 1. Д. 1,4, 5.

56. Фонд парткома Соликамского производственного колхозно-совхозного управления (1962-1964 гг.). Ф. 7209. Оп. 2. Д. 1, 5; Оп. 3. Д. 3, 4, 9,10.

57. Фонд парткома Добрянской промышленно-производственной зоны (1963-1964 гг.). Ф. 7220. On. 1. Д. 1, 3, 11.

58. Фонд Красновишерского промышленно-производственного парткома (1962-1964 гг.). Ф. 7221. Оп. 1.Д. 3,9, 10,11, 13, 14, 19, 20,21,41,42,43.

59. Фонд парткома Верещагинского производственного колхозно-совхозного управления (1962-1965 гг.). Ф. 7222. Оп. 2. Д. 2, 4, 5, 7, 10, 11, 14, 16,17,18,24.

60. Фонд парткома Осинского производственного колхозно-совхозного управления (1962-1964 гг.). Ф. 7224. On. 1. Д. 1, 6, 13, 15.

61. Фонд парткома Кунгурского производственного колхозно-совхозного управления (1962-1964 гг.). Ф. 7227. Оп. 2. Д. 1, 2, 4, 13, 14, 16, 31.

62. Фонд парткома Чердынского производственного колхозно-совхозного управления (1962-1964 гг.). Ф. 7229. On. 1. Д. 1, 2, 7, 16.

63. Фонд парткома Чернушинского производственного колхозно-совхозного управления (1962-1965 гг.). Ф. 7233. On. 1. Д. 1, 2, 13, 19, 20, 24, 37.

64. Фонд парткома Пермского производственного колхозно-совхозного управления (1962-1964 гг.). Ф. 7234. Оп. 2. Д. 1, 2, 5, 6, 10, 12, 15, 24,26,27.

65. Фонд парткома Ильинского производственного колхозно-совхозного управления (1962-1965 гг.). Ф. 7238. On. 1. Д. 1, 7, 8, 9, 16, 20, 21, 22,23,29, 30.

66. Фонд парткома Суксунского производственного колхозно-совхозного управления (1964-1965 гг.). Ф. 7245. On. 1. Д. 1, 2, 5, 6.

67. Фонд парткома Частинского производственного колхозно-совхозного управления (1962-1964 гг.). Ф. 7247. On. 1. Д. 1, 2, 3, 10, 14, 15, 21,25.

68. Фонд парткома Куединского производственного колхозно-совхозного управления (1962-1964 гг.). Ф. 7248. On. 1. Д. 2, 10,15, 16,18.

69. Фонд Нытвенского промышленно-производственного парткома (1964 г.). Ф. 7257. On. 1. Д. 2,4, 12.

70. Фонд Гайнского промышленно-производственного парткома (1962-1965 гг.). Ф. 7258. On. 1. Д. 15, 16,19, 20, 21, 22.

71. Фонд Косинского районного парткома Коми-Пермяцкого округа (1963-1964 гг.). Ф. 7280. On. 1. Д. 1,2,3, И, 13, 17.

72. Фонд парткома Очерского производственного колхозно-совхозного управления (1963-1964 гг.). Ф. 7294. On. 1. Д. 5, 6, 7, 8, 13, 20, 21, 22,23,26.

73. Воспоминания и мемуары 1. Абоеин-Едигес П. Сквозь ад: В поисках третьего пути. М.: Молодая гвардия, 1991. 364 с.

74. Александров-Агентов А. Брежнев и Хрущев. Записки помощника четырех Генеральных секретарей // Новое время. 1993. № 22.

75. Александров-Агентов А. Семеро из Политбюро // Новое время. 1993. №23. С. 38-44.

76. Александрович Ю.М. Как молоды мы были. Челябинск: Книжное издательство, 2001. 448 с.

77. Анатолий Березин: Личность и эпоха. / Сост. Кругов Н.С. и др. Саранск: Мордовское книжное издательство, 2001. 247 с.

78. Арбатов Г.А. Затянувшееся выздоровление (1953-1985 гг.). Свидетельство современника. М.: Международные отношения, 1991. 399 с.

79. Байбаков Н.К. Сорок лет в правительстве. М.: Республика, 1997. 317с.

80. Байбаков Н.К. От Сталина до Ельцина. М.: Газ Оил пресс, 1998. 352 с.

81. Борисов С.З. Алмазы и вожди. М.: Алроса (Алмазы России Саха), 2000. 207 с.

82. Брутенц КН. Тридцать лет на Старой площади. Мемуары. М.: Международные отношения, 1998. 565 с.

83. Бурлацкий Ф. Вожди и советники. О Хрущеве, Андропове и не только о них. М.: Политиздат, 1990. 383 с.

84. Галаншин К.И. Вчера, сегодня, завтра. Спб.: ООО «Ассоциация «Невская книга», 2000. 240 с.

85. Гришин В.В. От Хрущева до Горбачева: Политические портреты пяти генсеков и А.Н. Косыгина. Мемуары. М.: АСПОЛ, 1996. 336 с.

86. Горбачев М.С. Жизнь и реформы. В 2-х книгах. Книга 1. М.: Новости, 1995. 597 е.; Книга 2. М.: Новости, 1995. 652 с.

87. Ефремов JI.H. Как снимали Хрущева // Диалог. 1993. № 7. С. 46-55.

88. Заболотных А.П. С любовью к людям: Записки председателя райисполкома. Пермь: Пермское книжное издательство, 1972. 150 с.

89. Из поколения непобежденных: Воспоминания, документы, архивные материалы, фотографии. Оренбург: Книжное издательство, 1999. 159 с.

90. Карнаухов С.В. Старая площадь: Надежды и разочарования: Наблюдения и раздумья бывшего работника аппарата ЦК КПСС. М.: Мир дому твоему, 2001.319 с.

91. Клименко И.Е. Думы о былом: Размышления о времени, о людях, о себе. 3-е изд., доп. Смоленск: Союз журналистов Смоленской области, 2000. 551 с.

92. Коноплев Б.В. Убеждений своих не меняю. Пермь: ИПК «Звезда», 2002.216 с.

93. Королев Ю.А. Кремлевский советник. М.: Олимп, 1995. 320 с.

94. Н.Г. Корытков: Человек и руководитель: Сборник воспоминаний о Почетном гражданине г. Твери / Сост. Корсаков С.Н. и др. Отв. ред. и сост. Черников Н.Н. Тверь: Книжное издательство, 2001. 320 с.

95. Красиков С. Возле вождей. М.: Современник, 1997. 527 с.

96. Кунаев Д. О моем времени // Простор. 1991. № 10. С. 5-49; № 11. С. 853; № 12. С. 2-44.

97. КъезаД. Прощай, Россия! М.: ТОО «Гея», 1997. 272 с.

98. Леонид Ильич Брежнев: Материалы к биографии / Сост. Аксю-тин Ю.В. М.: Политиздат, 1991. 348 с.

99. Лигачев Е.К. Предостережение. М.: Правда Интернэшнл, 1998. 463 с.

100. Лощенков Ф.И. От Сталина до Горбачева: Жизненные наблюдения. Ярославль: ЛИЯ, 2000. 79 с.

101. Микоян А.И. Так было. Размышления о минувшем. М.: ВАГРИУС, 1999. 637 с.

102. Мухитдинов Н.А. Река времени (от Сталина до Горбачева). Воспоминания. М., 1995.

103. Молева Н.М. Когда отшумела оттепель. М.: Издательство МПИ, 1991. 167 с.

104. Никита Сергеевич Хрущев: Материалы к биографии. М.: Политиздат, 1989.367 с.

105. Нуриев З.Н. От аула до Кремля: Воспоминания и размышления. Уфа: Китап, 2000. 390 с.

106. От оттепели до застоя / Составитель Г.В. Иванова. М.: Советская Россия, 1990. 256 с.

107. Панев З.В. Вехи в пути: Воспоминания. / Сост. Панева Н.З. Сыктывкар: Коми книжное издательство, 2000. 591 с.

108. Печепев В. Горбачев: К вершинам власти. М.: Господин Народ: Феномен Горбачева, 1991. 190 с.

109. Премьер известный и неизвестный: Воспоминания о А.Н. Косыгине. М.: Республика, 1997. 256 с.

110. Прибытков В. Аппарат. Спб.: ВИС, 1995. 224 с.

111. Рыжков Н.И. Десять лет великих потрясений. М.: Ассоциация «Книга. Просвещение. Милосердие», 1995. 576 с.

112. Семичастный В.Е. Беспокойное сердце / Сост., общ. ред. ГЛ. Юдинковой. М.: ВАГРИУС, 2002.460 с.

113. Такими помним эти годы: Непреднамеренная дилогия // Урал. 1992. № 10. С. 122-145.

114. Таранов И. Годы, люди, встречи. Ставрополь: Ставропольское книжное издательство, 1995. 111 с.

115. Топорков В.Ф. Время раздумий и перемен: Записки секретаря райкома партии. М.: Политиздат, 1989. 175 с.

116. Хрущев НС. Воспоминания: Избранные фрагменты. М.: ВАГРИУС, 1997.510 с.

117. Хрущев Н.С. Время. Люди. Власть: Воспоминания: В 4 кн. М.: Информационно-издательская компания «Московские новости», 1999. Книга 1. 848 е.; Книга 2. 847 е.; Книга 3. 704 е.; Книга 4. 728 с.

118. Шахназаров Г.Х. С вождями и без них. М.: ВАГРИУС, 2001.591 с.

119. Шелест П.Е. Да не судимы будете: Дневники, записи, воспоминания члена Политбюро ЦК КПСС. М.: Квинтэссенция, 1994. 612 с.

120. ШепиловД. Т. Непримкнувший. М.: ВАГРИУС, 2001. 400 с.2. Литература21. Монографии и статьи

121. Авторханов А. Сила и бессилие Брежнева: Политические этюды. Frankfiirt-fm-Main, 1979. 358 с.

122. Авторханов А. Технология власти. М.: «Слово»: Центр «Новый мир», 1991.638 с.

123. Аксенов Ю.С., Виноградов JI.К. Некоторые проблемы развития общества в 70-е годы. Действие механизма торможения // Вопросы истории КПСС. 1988. №2. С. 110-133.

124. Александров Ю. Сущность советского социализма // Свободная мысль. 1999. №8. С. 85-95.

125. Алексеев В.В., Алексеева Е.В., Денисевич М.Н., Побережников И.В. Региональное развитие в контексте модернизации. Екатеринбург Лувен, 1997.

126. Алмонд Г., Пауэлл Дж., Стром К., Далтон Р. Сравнительная политология сегодня: Мировой обзор. М.: Аспект Пресс, 2002.

127. Андреев С.Ю. Наше прошлое, настоящее, будущее: структура власти и задачи общества // Постижение. М.: Прогресс, 1989. С. 481-587.

128. Артамонов В. Катастрофы в истории российской государственности // Общественные науки и современность. 1994. № 3.

129. АрендтХ. Истоки тоталитаризма. М.: ЦентрКом. 1996. 672 с.

130. Афанасьев М.Н. Бюрократия как социально-политический феномен // Вестник Академии Наук СССР. 1989. № 7.

131. Афанасьев М. Государство и номенклатура: попытка необходимых уточнений // Политические исследования. 1996. № 2. С.68-74.

132. Афанасьев М.Н. Динамика конфликтов в правящих региональных группах // Власть. Общенациональный политический журнал. 1997. № 9. С. 36-39.

133. Афанасьев М.Н. Клиентела в России вчера и сегодня // Политические исследования. 1994. № 1. С. 121-126.

134. Афанасьев М.Н. Невыносимая слабость государства. Очерки национальной политической теории. М.: РОССПЭН, 2006. 272 с.

135. Афанасьев М. Н. Правящие элиты и государственность посттоталитарной России. М.-Воронеж, 1996. 224 с.

136. Ашин Г. Правящая элита и общество // Свободная мысль. 1993. № 7. С. 58-69.

137. Ашин Г.К. Рекрутирование элиты // Власть. Общенациональный политический журнал. 1997. № 5.

138. Ашин Г.К. Смена элит // Общественные науки и современность. 1995. №1.

139. Бадовский Д.В. Советская политическая элита: от «организации профессиональных революционеров» к номенклатурной системе // Вестник Московского университета. Серия 12. Политические науки. 1995. №11.

140. Бадовский Д.В. Трансформация политической элиты в России от «организации профессиональных революционеров» к «партии власти» // Политические исследования. 1994. № 6. С. 42-58.

141. Барзилов С., Чернышев А. Провинция: элита, номенклатура, интеллигенция // Свободная мысль. 1996. № 1.

142. Барзилов С., Чернышев А. Регион как политическое пространство // Свободная мысль. 1997. № 2.

143. Барсуков Н.И. Как был «низложен» Н. Хрущев (по неопубликованным материалам) // Общественные науки. 1989. № 6. С. 123-137.

144. Барсуков Н.И. Коммунистические иллюзии Н.С. Хрущева // Диалог. 1991. №5. С. 75-83.

145. Барсуков Н.И. На переломе. Советское общество в послевоенные десятилетия // Свободная мысль. 1994. № 6. С. 95-106.

146. Бахшиев Д.Ю. Новое в Уставе КПСС. М.: «Московский рабочий», 1966.48 с.

147. Бжезинский 3. Большой провал: Агония коммунизма / Квинтэссенция: Философский альманах / Сост. В.И. Мудрагей, В.И. Усанов. М.: Политиздат, 1990. 447 с.

148. Бондарь В.Я. Истоки и сущность негативных процессов в партийной жизни в 70-х начале 80-х годов // Вопросы истории КПСС. 1989. № 5. С. 18-31.

149. Борзикова JI.B., Докторова Л.Д., Лебедев П.Н. На вершине управленческой пирамиды // Социологические исследования. 1990. № 1. С. 34-41.

150. Борзихина И.В., Борзихина А.И. Предпосылки кризиса советской политической системы (1965-1985 гг.) // Межвузовский сборник научных трудов. Серия: Гуманитарные и социальные науки. Выпуск 2. Магнитогорск, 2000. С 206-212.

151. Борисов Ю.С. Становление командно-бюрократической системы // ЭКО. 1989. № 1. С.145-161.

152. Боффа Дж. От СССР к России: история неоконченного кризиса. М.: Международные отношения, 1996. 320 с.

153. Брукан С. Плюрализм и социальные конфликты: Социально-исторический анализ социалистического общества. Прага: «Прогресс», 1990. 254 с.

154. Буртин Ю. Новый строй. О номенклатурном капитализме: Статьи. Диалог. Интервью. М.: «ЭПИцентр»; Харьков: «Фолио», 1995. 192 с.

155. Вайнштейн Г.И. Закономерности и проблемы посткоммунистических трансформаций // Политические институты на рубеже тысячелетий. Дубна: ООО «Феникс+», 2001. С Л 36-171.

156. Вайнштейн Г.И. Российский транзит и проблема типологического разнообразия «глобальной демократизации» // Политические институты на рубеже тысячелетий. Дубна: ООО «Феникс+», 2001. С. 410-443.

157. Васильев Л. Кризис социализма // Через тернии. М.: Прогресс, 1990. С. 5-59.

158. Вишневский А.Г. Серп и рубль: Консервативная модернизация в СССР. М.:ОГИ, 1998.430 с.

159. Власть и оппозиция: Российский политический процесс XX столетия / Аксютин В.Ю., Волобуев О.В., Данилов А.А. и др. М.: РОССПЭН, 1995. 400 с.

160. Власть, демократия, привилегии: Материалы круглого стола. // Вопросы философии. 1991. № 7. С. 46-67.

161. Водолазов Г. Дано иное: От номенклатурного социализма к номенклатурной демократии. М.-Харьков, 1996. 167 с.

162. Волкогонов Д.А. Сталинизм: сущность, генезис, эволюция. // Вопросы истории. 1990. №3. С. 3-17.

163. Восленский М.С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М.: МП «Октябрь»; Советская Россия, 1991. 623 с.

164. Вяткин КС. Лоббизм по-немецки // Политические исследования. 1993. № 1.С. 179-183.

165. Гаджиев К.С. Тоталитаризм как феномен XX века // Вопросы философии. 1992. №2.

166. Гайдар Е.Т. Государство и эволюция: Как отделить собственность от власти и повысить благосостояние россиян. Спб.: Евразия, 1997. 222 с.

167. Галлямов Р. Политические элиты российских республик: особенности трансформации в переходный период // Политические исследования. 1998. №2. С. 108-115.

168. Гаман-Голутвина О.В. Группы интересов: ретроспектива // Политая. 2000. № 4. С. 38-49.

169. Гаман-Голутвина О.В. Политические элиты России: вехи исторической эволюции. М.: Интеллект, 1998. 416 с.

170. Гаман-Голутвина О.В. Политические элиты России: вехи исторической эволюции. М.: РОССПЭН, 2006. 448 с.

171. Гельман В.Я., Тарусина КГ. Изучение политических элит в России: проблемы и альтернативы // Элитизм в России: «за» и «против». Сборник материалов Интернет конференции, февраль - май 2002 г. Пермь: ПГТУ, 2002. С. 6-28.

172. Гельман В.Я. «Transition» по-русски: концепции переходного периода и политическая трансформация в России (1989-1996 гг.) // Общественные науки и современность. 1997. № 4. С. 64-81.

173. Гельман В.Я. Трансформация в России: политический режим и демократическая оппозиция. М.: Московский общественный научный фонд, 1999. 240 с.

174. Глотов В.И. О некоторых уроках исторического опыта деятельности КПСС во второй половине 50-х первой половине 80-х годов // Вопросы истории КПСС. 1988. № 4. С. 57-73.

175. Глухова А.В. Политические конфликты: основания, типология, динамика (теоретико-методологический анализ). М.: Эдиториал УРСС, 2000. 280 с.

176. Гончаров П. Политический транзит: от концепции модернизации к парадигме транзитологии // Вестник МГУ. Сер. 18. Социология и политология. 2006. № 2.

177. Гордон Л., Клопов Э. Что это было?: Размышления о предпосылках и итогах того, что случилось с нами в 30-40-е годы. М.: Политиздат, 1989. 318 с.

178. Горланов Г.В. Экономические привилегии: Источники и формы проявления. М.: Экономика, 1990. 111 с.

179. Городецкий Д. Механизм торможения и его социально-экономические основания // Вопросы экономики. 1988. № 12. С. 42-46.

180. Группы интересов // Политические исследования. 1992. № 5-6. С. 163166.

181. Данилов А.А. Высшие органы власти СССР в первые послевоенные годы // Историческая наука на рубеже веков / Под ред. А.А. Фурсенко. М.: Наука, 2001.С. 303-325.

182. Данилов А.А. Изменения высших органов власти в СССР в 1945-1952 гг. // Сталин. Сталинизм. Советское общество. М., 2000. С. 212-230.

183. Дарендорф Р. Элементы теории социального конфликта // Социологические исследования. 1994. № 5. С. 142-147.

184. Дедков И. Время Хрущева. Взгляд из провинции // Свободная мысль. 1996. № 1.С. 116-122.

185. Дилигенский Г.Г. Демократия на рубеже тысячелетий // Политические институты на рубеже тысячелетий. Дубна: ООО «Феникс+», 2001. С. 27-44.

186. Дмитриев А.В., Кудрявцев В.Н., Кудрявцев С.В. Введение в общую теорию конфликтов (Юридическая конфликтология). М.: РАН, Центр конфликтологических исследований, 1993. Ч. I—II.

187. Дука А.В. Властные элиты: социологический анализ // Элитизм в России: «за» и «против». Сборник материалов интернет-конференции, февраль май 2002 г. / Под общей ред. В.П.Мохова. Пермь: ПГТУ, 2002. С. 29-64.

188. Дука А.В. Перспективы социологического анализа властных элит // Журнал социологии и социальной антропологии. 2000. Т. III. № 1 (9). С. 6482.

189. Дука А.В. Трансформация местных элит: институционализация общественных движений: от протеста к участию // Мир России. 1995. Т.4. №2. С. 106-117.

190. Жуков Ю.Н. Борьба за власть в руководстве СССР в 1945-1952 гг. // Вопросы истории. 1995. № 1. С. 23-39.

191. Жуков Ю.Н. Борьба за власть в партийно-государственных верхах СССР весной 1953 г. //Вопросы истории. 1996. № 5. С. 39-57.

192. Захаров Н., Козлова Н. Письма из недалекого прошлого // Свободная мысль. 1993. № 7. С. 79-89.

193. Зезина М.Р., Сивохина Т.А. От сталинской диктатуры к «коллективному руководству». М.: МГУ, 1993. 34 с.

194. Злобин Г.В., Румынина В.В. Традиции и новаторство в политике Н.С. Хрущева: Семинар-диспут // Преподавание истории в школе. 1998. №3. С. 41-48.

195. Зубкова Е.Ю. Общество и реформы. 1945-1964. М.: Издательство «Россия молодая», 1993. 200 с.

196. Зубкова Е.Ю. Опыт и уроки незавершенных поворотов 1956 и 1965 гг. // Вопросы истории КПСС. 1988. № 4. С. 74-85.

197. Зубкова Е.Ю. Реформы Хрущева: культура политического действия. // Свободная мысль. 1993. № 9. С.97-107.

198. Иванов Ю.М. Очерки теории и практики тоталитарного социализма. М., 1997. 144 с.

199. Ильин В.В., Панарин А.С., Ахиезер А.С. Реформы и контрреформы в России: Циклы модернизации процесса. М.: МГУ, 1996. 400 с.

200. Ильин М.В. Слова и смыслы. Опыт описания ключевых политических понятий. М.: РОССПЭН, 1997. 432 с.

201. Капустин Б.Г. Теоретические идеи транзитологии // Россия в условиях трансформаций. Историко-политологический семинар. Материалы. Выпуск № 18-19. Москва: Фонд развития политического центризма, 2002. С. 56-63.

202. Карл Т.Н., Шмиттер Ф. Демократизация: концепты, постулаты, гипотезы (Размышления по поводу применимости транзитологической парадигмы при изучении посткоммунистических трансформаций) // Политические исследования. 2004. № 4.

203. Карташев В.А. Система систем: Очерки общей теории и методологии. М.: Издательство «Прогресс-Академия», 1995. 325 с.

204. Кодин М.И. Современный политический процесс в России: Общественно-политические объединения и политическая элита: Теоретико-методологические проблемы исследования. М., 1997.

205. Козина И. Case study: некоторые методические проблемы // Рубеж: Альманах социальных исследований. 1997. № 10-11. С. 177-189.

206. Козырев Г.И Конфликтология. Группа и конфликт // Социально-политический журнал. 1999. № 6. С. 106-121.

207. Козырев Г.И. Конфликты в организациях // Социально-политический журнал. 2001. № 2. С. 136-139.

208. Конфликтология / Под ред. проф. В.П. Ратникова. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2001.

209. Кордонский С.Г. Социальная структура и механизм торможения // Постижение. М., 1989. С. 36-51.

210. Корэ/сихина Т.П. Рождение административно-командной системы управления // Административно-командная система управления. Проблемы и факты. М., 1992. С.4-26.

211. Коржихина Т.П., Фигатнер Ю.Ю. Советская номенклатура: становление, механизмы действия // Вопросы истории. 1993. № 7. С. 25-38.

212. Красильников Д.Г. Власть и политические партии в переходные периоды отечественной истории (1917-1918 гг., 1985-1993): опыт сравнительного анализа. Пермь, 1998. 305 с.

213. Красильников Д.Г Межсистемные политические ситуации в России в XX в.: Проблемы теории и истории. Пермь: Издательство ПГУ, 2001. 252 с.

214. Красильщиков В., Гутник В., Кузнецов В., Белоусов А., Клепан А. Модернизация: Зарубежный опыт и Россия. М.: Информарт, 1994.

215. Красильщиков В.А. Вдогонку за прошедшим веком: Развитие России в XX веке с точки зрения мировых модернизаций. М.: РОССПЭН, 1998. 263 с.

216. Крыштановская О.В. Трансформация старой номенклатуры в новую российскую элиту // Общественные науки и современность. 1995. № 1. С. 51-65.

217. Куколев КВ. Трансформация политических элит в России // Общественные науки и современность. 1997. № 4. С. 82-91.

218. Куприяшин Г.Л. Политическое развитие // Кентавр. 1994. № 2. С. 109127.

219. Лапина Е.Ю. Региональные элиты России. М.: ИНИОН. 1997. 64 с.

220. Лапина Н., Чирикова А. Стратегии региональных элит: экономика, модели власти, политический выбор. М.: ИНИОН. 2000.

221. Лапина Н.Ю. Формирование современной российской элиты (проблемы переходного периода). М.: ИНИОН, 1995. 60 с.

222. Левин М. Бюрократия и сталинизм // Вопросы истории. 1995. № 3. С. 16-28.

223. Левин М. Номенклатура Arcanum Imperii: Технология управления против социологии управленцев // Куда идет Россия?. Общее и особенное в современной России / Под общ. ред. Т.Н. Заславской. М.: Аспект-пресс, 1997. С. 69-76.

224. Лейбович О.Л. Модернизация в России: К методологии изучения современной отечественной истории. Пермь: ЗУУНЦ, 1996. 150 с.

225. Лейбович О.Л. Реформа и модернизация в 1953-1964 гг. Пермь: ЗУУНЦ, 1993. 182 с.

226. Лейн Д., Росс К. Политбюро ЦК КПСС 1966-1991 гг. // Кентавр. 1994. №4. С. 129-142.

227. Любарский Г.Ю. Теория динамики сложной социальной системы (I-II) // Политические исследования. 2004. № 2,3.

228. Магарил С.А. Элиты России как инструмент модернизации // Социально-гуманитарные знания. 2001. № 1.

229. Макаров Д. Политические перемещения и крушение коммунистической власти в СССР // Общественные науки и современность. 1993. № 1. С. 134-141.

230. Мартынов А.В. Системная трансформация постсоциалистического мира. М.: Эдиториал УРСС, 2004.

231. Маслов Н.Н. Идеология сталинизма: история утверждения и сущность (1929-1956). М.: Знание, 1990. 63 с.

232. Мацудо Киёхиро. Взаимоотношения между государственными и партийными органами в СССР: На примере сельских районов, 1962-1965 гг. // Новый мир истории России: Форум японских и российских исследователей. М., 2001. С. 397-412.

233. Медведев Р. Н.С.Хрущев: политическая биография. М.: Книга, 1990. 303 с.

234. Медведев Р. О Сталине и сталинизме. М.: Прогресс, 1990. 483 с.

235. Медведев Р.А. Личность и эпоха: Политический портрет Л.И.Брежнева. Кн. 1. М.: Новости, 1991. 336 с.

236. Меэ/сенин Н.М. О противоречиях развития общества в 50-е середине 80-х годов // Вопросы истории КПСС. 1990. № 1. С. 19-22.

237. Мельвшь А.Ю. Демократические транзиты: теоретико-методологические и прикладные аспекты. М.: Московский общественный научный фонд, 1999. 106 с.

238. Мельвиль А.Ю. О траекториях посткоммунистических трансформаций // Политические исследования. 2004. № 2.

239. Мельвшь А.Ю. Опыт теоретико-методологического синтеза структурного и процедурного подходов к демократическим транзитам // Политические исследования. 1998. № 2. С. 6-38.

240. Мельник В.А. Современный словарь по политологии. Минск: Книжный Дом, 2004. 640 с.

241. Мерзляков JI.K Номенклатура и тоталитаризм: характер симбиоза // История России: диалог российских и американских историков. Саратов,1994. С. 59-70.

242. Механизм торможения: Истоки, действие, пути преодоления. Сборник статей / Сост. Ю.С. Аксенов. М.: Политиздат, 1988. 287 с.

243. Модели Э. Портрет изменяющейся элиты: Члены ЦК КПСС с 1939 по 1990 гг. // Политические процессы в условиях перестройки / Под ред. О.В. Крыштановской. Выпуск 2. М., 1991. С. 33-47.

244. Морен Э. О природе СССР. Тоталитарный комплекс и новая империя. М.: РГГУ: Научно-издательский центр «Наука для общества», 1995. 220 с.

245. Морозов В.А., Антипин А.Я. Хрущевская оттепель. Йошкар-Ола: Марийский государственный педагогический университет, 2001. 167 с.

246. Мохов В.П. Региональная политическая элита России (1945-1991 гг.). Пермь: Пермское книжное издательство, 2003. 238 с.

247. Мохов В.П. Советская номенклатура как объект научного анализа // Ученые записки гуманитарного факультета. Выпуск 1. Пермь: ПГТУ, 2000. С. 62-71.

248. Мохов В.П. Элитизм и история: Проблемы изучения советских региональных элит. Пермь: Пермский государственный технический университет, 2000. 204 с.

249. Мохов В.П. Элиты как руководящая и направляющая сила индустриального общества // Элитизм в России: «за» и «против». Сборник материалов Интернет конференции, февраль - май 2002 г. Пермь: ПГТУ, 2002. С. 114-133.

250. Мухаев Р.Т. Политология: учебник для вузов. Издание второе. М.: «Издательство ПРИОР», 2001. 432 с.

251. Мясников О. Смена правящих элит: «консолидация» или вечная схватка?//Политические исследования. 1993. № 1. С. 52-60.

252. Найшуль В. Высшая и последняя стадия социализма // Погружение в трясину. М.: Прогресс, 1991. С. 31-62.

253. Найшуль В. Ключ к реформам находится в нерыночной сфере // Общественные науки и современность. 1994. № 4. С. 5-14.

254. Найшуль В. Либерализм и экономические реформы // Мировая экономика и международные отношения. 1992. № 8. С. 69-81.

255. Найшуль В., Константинов В. Технология планового управления. М., 1986.

256. На пороге кризиса: Нарастание застойных явлений в партии и обществе. М.: Политиздат, 1990. 447 с.

257. Наумова Н.Ф. Системные характеристики переходного периода // Системные исследования. Методологические проблемы. Ежегодник. 19891990. М, 1991. С. 205-214.

258. Николаев А.Н. Становление технократической элиты в России: Историко-социологические аспекты. Саратов: Издательство Саратовского университета, 1995. 166 с.

259. Нуреев Р.М, Рунов А.Б. Назад к частной собственности или вперед к частной собственности? // Общественные науки и современность. 2002. № 5. С. 5-23.

260. Обичкип О.Г. Краткий очерк Устава КПСС. М.: Политиздат, 1986. 144 с.

261. Оболонский А.В. Какую политическую систему мы унаследовали (Анатомия «доапрельского» политического режима) // Советское государство и право. 1990. № 10. С. 59-71.

262. Оболонский А.В. Механизм торможения: человеческое измерение // Советское государство и право. 1990. № 1. С. 80-87.

263. Оболонский А.В. Постсоветское чиновничество: квазибюрократический правящий класс // Общественные науки и современность. 1996. № 5. С. 5-15.

264. Оболонский А.В. Формальные и неформальные группы в аппарате государственного управления // Советское государство и право. 1983. № 5. С. 28-35.

265. Опенкин JI.A. Были ли повороты в развитии советского общества в 50-е и 60-е годы? // Вопросы истории КПСС. 1988. № 8. С. 52-65.

266. Опыт российских модернизаций. XVIII-XX века. М.: Наука, 2000. 246 с.

267. Осипов А.Г. Крах административно-командной системы. М.: Знание, 1990. 64 с.

268. Очерки истории Пермской областной партийной организации. Пермь: Пермской книжное издательство, 1971. 488 с.

269. Павлов B.C. Поражение. Почему захлебнулась «косыгинская реформа» //Родина. 1995. № 11.

270. Пантин В.К, Лапкин В.В. Волны политической модернизации в истории России: К обсуждению гипотезы // Политические исследования. 1998. № 2. С. 39-51.

271. Пантин В.И. Глобализация и проблемы развития демократических институтов в России // Политические институты на рубеже тысячелетий. Дубна: ООО «Феникс+», 2001. С. 396-409.

272. Пантин В.И. Циклы и ритмы истории. Рязань: Рязанское армянское культурное общество «Араке», 1996. 158 с.

273. Пастухов В.Б. От номенклатуры к буржуазии: «новые русские» // Политические исследования. 1993. № 2. С. 49-56.

274. Пастухов В.Б. «Новые русские»: появление идеологии // Политические исследования. 1993. № 3. С. 15-26.

275. Пашин В.П., Свириденко Ю.П. Кадры коммунистической номенклатуры: Методы подбора и воспитания. М.: ГАСБУ, 1998. 243 с.

276. Пашин В.П., Свириденко ЮЛ. Коммунистическая номенклатура: истоки, сущность, содержание. М.: ГАСБУ, 1995. 172 с.

277. Перегудов С.П., Лапина Н.Ю., Семененко И.С. Группы интересов и Российское государство. М.: Эдиториал УРРС, 1999. 352 с.

278. Перегудов С.П. Корпорации, общество, государство: Эволюция отношений. М.: Наука, 2003. 352 с.

279. Перегудов С.П. Новый российский корпоративизм: от бюрократического к олигархическому // Политические исследования. 1998. № 4. С. 114116.

280. Перегудов С.П. Организованные интересы и Российское государство: смена парадигм // Политические исследования. 1994. № 2. С. 76-87; 1994. № 5. С. 64-74.

281. Пивоваров Ю.С. Русская Власть и публичная политика (Заметки историка о причинах неудачи демократического транзита) // Политические исследования. 2005. № 6; 2006. № 1.

282. Пивоваров Ю.С. Русская политика в ее историческом и культурном отношениях. М.: РОССПЭН, 2006. 167 с.

283. Пихоя Р.Г. О внутриполитической борьбе в советском руководстве. 1945-1958 гг. // Новая и новейшая история. 1995. №6. С. 3-14.

284. Пихоя Р.Г. Советский Союз: История власти. 1945-1991. Изд. 2, испр., доп. Новосибирск: Сибирский хронограф, 2000. 684 с.

285. Плимак Е.Г., Пантин И.К. Драма российских реформ и революций (сравнительно-политический анализ). М.: Издательство «Весь Мир», 2000. 360 с.

286. Пляйс А.Я. Трансформация партийных и политических систем и диалектика взаимодействия их основных типов // Политические системы современной России и послевоенной Германии: Сборник материалов российско-германского круглого стола. Волгоград: Принт, 2005.

287. Побережников И.В. Переход от традиционного к индустриальному обществу: теоретико-методологические проблемы модернизации. М.: РОССПЭН, 2006. 240 с.

288. Погружение в трясину: Анатомия застоя. М.: Прогресс, 1991. 704 с.

289. Политология (проблемы теории). / Ответственный редактор В.А. Гуторов. Спб.: Издательство «Лань», 2000. 384 с.

290. Поляков JT.B. Кризисы российской модернизации // Куда идет Россия?. Общее и особенное в современной России / Под общ. ред. Т.И. Заславской. М.: Аспект-пресс, 1997. С. 106-113.

291. Поляков JI.B. Методология исследования российской модернизации // Полис. 1997. №3. С. 5-15.

292. Понеделков А.В. Политическая элита: генезис и проблемы ее становления в России. Ростов-на-Дону: Изд-во Северо-Кавказского научного центра, 1995.

293. Понеделков А.В. Элита: (Политико-административная элита: проблемы методологии, социологии, культуры). Ростов-на-Дону: Изд-во СевероКавказского научного центра, 1995. 208 с.

294. Пономарев А.Н. Н.С.Хрущев: путь к лидерству. М.: Знание, 1990. 63 с.

295. Попов Г.Х. С точки зрения экономиста // Наука и жизнь. 1987. № 4.

296. Попов Г.Х. Система и зубры // Наука и жизнь. 1988. № 3.

297. После Пленума. Смещение Н.С. Хрущева: Версия для партактива // Коммунист. 1991. № 4. С. 107-116.

298. Преториус Р. Теория конфликта // Политические исследования. 1991. №5. С. 139-142.

299. Проблемы политической трансформации и модернизации России / Под ред. Мельвиля А.Ю. М. Московский общественный научный фонд, 2001. 220 с.

300. Пронин И.И. Руководящие кадры: подбор, расстановка и воспитание. Издание второе, перераб. и доп. М.: Мысль, 1981. 224 с.

301. Пугачев Б.М. Развитие советских и постсоветских элит // Россия и современный мир. 1995. № 3. С. 102-118.

302. Пыжиков А.В. Модель «общенародного государства»: идеология и практика // Свободная мысль. 1999. № 12. С. 76-86.

303. Пыжиков А.В. Советское послевоенное общество и предпосылки хрущевских реформ // Вопросы истории. 2002. № 2. С. 33-43.

304. Пыжиков А.В. Опыт модернизации советского общества в 1953-1964 годах: Общественно-политический аспект. М.: Гамма, 1998. 299 с.

305. Пыжиков А.В. Политические преобразования в СССР (50-60-е годы). М.: Квадрат С, 1999.305 с.

306. Пыжиков А.В. Управленческая перестройка 1962-1964 гг.: Замыслы и результаты // Свободная мысль XXI. 2002. № 1. С. 104-111.

307. Пыжиков А.В. Хрущевская «оттепель». М.: OJIMA-ПРЕСС, 2002. 511 с.

308. Радаев В.В., Шкаратан О.И. Социальная стратификация: Учебное пособие. М.: Аспект-Пресс, 1996. 318 с.

309. Разумов Е.З. Проблемы кадровой политики КПСС. М.: Политиздат, 1983. 192 с.

310. Растоу Д. Переходы к демократии // Политические исследования. 1996. №5. С. 5-15.

311. Региональные элиты Северо-Запада России: политические и экономические ориентации / Отв. ред. А.В.Дука. СПб: Алетейя, 2001.

312. Региональные элиты России: проблемы, подходы, гипотезы: (Программа исследования) / Быстрова А.С., Горьковенко В.В., Даугавет А.Б., Дука А.В. (рук.), Корниенко А.В. СПб.: СПбФ ИС РАН, 1999.

313. Рейман М. Послевоенное соперничество и конфликты в советском политическом руководстве // Вопросы истории. 2003. № 3. С. 24-40.

314. Розов Н. Цикличность российской политической истории как болезнь: возможно ли выздоровление? // Политические исследования. 2006. № 3. С. 8-28.

315. Россия в условиях трансформаций. Историко-политологический семинар. Материалы. Выпуск № 18-19. М.: Фонд развития политического центризма, 2002. 205 с.

316. Российская историческая политология. Курс лекций: Учебное пособие / Отв. Ред. Кислицын С.А. Ростов-на-Дону, «Феникс», 1998. 608 с.

317. Российская модернизация XIX-XX веков: Институциональные, социальные, экономические перемены / Отв. ред. академик РАН В.В. Алексеев. Уфа, 1997. 142 с.

318. Руткевич М.Н. О социальной структуре советского общества // Социологические исследования. 1999. № 4.

319. Сивохина Т.А., Зезина М.Р. Апогей режима личной власти. «Оттепель». Поворот к неосталинизму. Общественно-политическая жизнь в СССР в середине 40-х 60-е годы. М.: МГУ, 1993. 31 с.

320. Сироткип В, Номенклатура в историческом разрезе // Через тернии. М.: Прогресс, 1990. С. 292-334.

321. Сироткин В. Номенклатура: Заметки историка // Вестник Академии Наук СССР. 1990. № 6. С. 12-26.

322. Смирнов В.В. Политический конфликт: динамика, возможности контроля // Конфликтный менеджмент в политических и экономических структурах («круглый стол») // Социологические исследования. 1994. № 3. С. 122127.

323. Смирнов B.C. Экономические причины краха социализма в СССР // Отечественная история. 2002. № 6. С. 91-110.

324. Соловьев А.И. Институциональные эксперименты в пространстве политической культуры: реалии российского транзита // Политическая наука в современной России: время поиска и контуры эволюции. Ежегодник 2004. М.: Российская политическая энциклопедия, 2004.

325. Соловьев А.И. Конфликты в государственно-административной сфере //Политические исследования. 1997. №4. С. 154-165.

326. Сорман Г. Брежневский ренессанс. Либерализм в России это большое недоразумение? // Новое время. 1992. № 50. С. 57.

327. Сперанский В.И. Конфликт: сущность и особенности его проведения // Социально-политический журнал. 1995. № 3. С. 152-160.

328. Сперанский В.И. Основные виды конфликтов: проблемы классификации // Социально-политический журнал. 1995. № 4. С. 171-173.

329. Сперанский В.И. Конкретные факторы и причины конфликтов // Социально-политический журнал. 1996. №3. С. 130-136.

330. Стариков Е.Н. Аппарат и «бюрократия» // Звезда. 1995. № 6.

331. Стариков Е.Н. Маргиналы и маргинальность в советском обществе // Рабочий класс и современный мир. 1989. № 4. С. 142-155.

332. Стариков Е.Н. От классового общества к сословному?: Редистрибутив-ная экономика и социальная структура. // Бюрократия и общество. М., 1991. С. 105-124.

333. Стрижевская Ю. Переходы от авторитарных режимов // Общественные науки и современность. 1992. № 5. С. 145-154.

334. Тарусина И.Г. Элитисты и плюралисты в современной политической теории: Историографический экскурс //Полис. 1997. № 4. С. 148-153.

335. Титаренко Л.Г. Псевдотехнократизм в советском обществе: социально-философский анализ // Социологические исследования. 1991. № 7.

336. Титаренко Л.Г. Технократическое сознание: присуще ли оно советскому обществу? // Философские науки. 1991. № 1. С. 3-16.

337. Тоталитаризм в Европе XX века. Из истории идеологий, движений, режимов и их преодоления / Я.С. Драбкин, Н.П. Комолова. М.: Памятники исторической мысли, 1996. 540 с.

338. Тоталитаризм как исторический феномен. М.: Философское общество СССР, 1989. 395 с.

339. Травин И.И. Мифологемы и предрассудки Административной системы (Опыт систематизации) // Философская и социологическая мысль. 1989. № 2. С. 59-62.

340. Туманов В.А. Советская политическая система от революции до перестройки // Политические исследования. 1991. № 1. С. 234-236.

341. Уроки реформы 1965 г. / Отв. Ред. Воробьев Ю.Ф. М.: Институт экономики РАН, 1992.150 с.

342. Файнбург З.И. Не сотвори себе кумира. Социализм и «культ личности»: Очерки теории. М.: Политиздат, 1991. 317 с.

343. Фалин В. Конфликты в Кремле: Сумерки богов по-русски. М.: Центр-полиграф, 1999. 394 с.

344. Харитонова О.Г. Генезис демократии. Попытка реконструкции логики транзитологических моделей // Политические исследования. 1996. № 5. С. 70-78.

345. Хасбулатов Р.И. «Бюрократия тоже наш враг». Социализм и бюрократия. М.: Политиздат, 1989. 334 с.

346. Хасбулатов Р.И. Бюрократическое государство. М.: Мегаполис-Теком, 1991.254 с.

347. Хлевнюк O.JI. Советские региональные руководители: политизация номенклатуры // Куда идет Россия?. Кризис институциональных систем. Международный симпозиум 15-16 января 1999 г. Под общ. ред. Т.И. Заславской. М.: Аспект-пресс, 1999. С. 97-100.

348. Холодков В. Государственный социализм и образование нового класса в СССР // Вопросы экономики. 1992. № 1. С. 126-135.

349. Червяков В.В. Новая номенклатура // Социологические исследования. 1992. № 11. С. 65-67.

350. Чернев А.Д. 229 кремлевских вождей: Политбюро, Оргбюро, Секретариат ЦК Коммунистической партии в лицах и цифрах. М., 1996. 336 с.

351. Чешков М.А. «Вечно живая» номенклатура? // Мировая экономика и международные отношения. 1995. № 6. С. 32-43.

352. Шайкевич А. Портрет в манере Рубенса: Верховный Совет СССР эпохи застоя // Общественные науки и современность. 1991. № 2. С. 105-118.

353. Шкаратан О.И., Фигатнер Ю.Ю. Старые и новые хозяева России (от властных отношений к собственническим) // Мир России. 1992. Том 1. №1. С. 67-91.

354. Шляпентох В.Э. Советский Союз нормальное тоталитарное общество: (Опыт объективного анализа) // Социологические исследования. 2000. № 2. С. 115-124.

355. Шубин А.В. От «застоя» к реформам. СССР в 1917-1985 гг. М.: РОС-СПЭН, 2001.767 с.

356. Щербань Н.В. Раздумья о недавнем прошлом: поиски новых подходов // Отечественная история. 2002. № 3. С. 100-114.

357. Эндрейн Ч.Ф. Сравнительный анализ политических систем. Эффективность осуществления политического курса и социальные преобразования. Пер. с англ. М.: Издательский дом «ИНФРА-М, Издательство «Весь мир», 2000.

358. Яницкий О.Н. Модернизация в России в свете концепции «общества риска» // Куда идет Россия?. Общее и особенное в современной России / Под общ. ред. Т.И. Заславской. М.: Аспект-пресс, 1997. С. 37-47.

359. Яшин В. Причины кризиса административно-командной системы и ее противоречия//Вопросы экономики. 1992. № 1.С. 145-147.

360. Bialer S. Stalin's Successors: Leadership, Stability and Change in the Soviet Union. Cambridge (Mass.): Cambridge University Press,1980. 321 p.

361. Blackwell R.E. Elite Recruitment and Functional Change: An Analysis of the Soviet Obkom Elite, 1950-1968 // Journal of Politics. Gainesville, 1972. Vol. 34. № 1.Р. 124-152.

362. Brzezinski Z.K., Friedrich C.J. Totalitarian Dictatorship and Autocracy. Cambridge (Mass.): Harvard University Press, 1965. 439 p.

363. Cohen S.F. The friends and foes of Change. Reformism and Conservatism in Soviet Union // Slavic Review. 1979. № 2. P. 187-223.

364. Coser L.A. The Function of Social Conflict. London: Free Press, 1956. 1881. P

365. Dahrendorf R. The Modern Social Conflict: An Essay on the Politics of Liberty. Berkeley: University of California Press, 1990. 219 p.

366. Deutscher I. Russia in Transition // Ironies of History. Essays on Contemporary Communism. L., 1967. P. 27-51.

367. Gorlizki Y. Stalin's cabinet: The Politburo and decision making in post-war years//Europe Asia studies. Glasgow, 2001. Vol. 53, № 2. P. 291-312.

368. Harris J.R. The Great Urals: Regionalism and the Evolution of the Soviet System. L.; Ithaca: Cornel UP, 1999.235 p.

369. Hough J., Fainsod M. How the Soviet Union is governed. Cambridge (Mass.): Harvard University Press, 1979. 679 p.

370. Hough J.F. Soviet Leadership in Transition. Washington D.C.: The Brookings Institutions, 1980.176 p.

371. Interest Groups in Soviet Politics / Ed. by Skilling H.G. and Griffiths F. Princeton (N.J.): Princeton University Press, 1973. 433 p.

372. Janos A.C. Interest Groups and the Structure of Power: Critique and Comparison // Studies in Comparative Communism. Los Angeles, 1979. Vol. XIII. № 1.Р. 82-88.

373. Kornai J. The Socialist System. The Political Economy of Communism. Princeton, N.J.: U.P., 1992. XXVIII, 644 p.

374. Malia M. The Soviet Tragedy: A History of Socialism in Russia, 19171991. N.Y., 1996. X, 575 p.

375. Moses J.C. Regional Party Leadership and Policy-Making in the URSS. New York: Praeger, 1974.265 p.

376. Mechanism of Power in the Soviet Union. L, 2000. XII, 277 p.

377. The Politic of Modernization in Eastern Europe. Testing the Soviet Model. New York: Praeger, 1974.

378. Skilling H.G. Interest Groups and Communist Politics // Between Totalitarianism and Pluralism / Ed. A.Dallin. N.Y., L.: Garland Publishing, 1992.

379. Social Consequences of Modernization in Communist Societies. Baltimor -L., 1976.

380. Soviet Politics in the Brezhnev Era / Ed. D.Kelley. New York: Praeger, 1980.1.. Диссертации и авторефераты диссертаций

381. Воронцов A.JI. Общественно-политические процессы в жизни советского общества (1953-1964 гг.): Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук / Курский государственный технический университет. Курск, 1999. 22 с.

382. Згоржельская С.С. Борьба консервативной и реформаторской тенденции в общественно-политической жизни СССР, 1953-1964 годы. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук / МГУ им. М.В. Ломоносова. М., 1997. 27 с.

383. Лыхипа Н.Д. Руководство Пермской областной партийной организации местными Советами по совершенствованию стиля и методов их работы в 1956-1965 гг. Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Пермь, 1973.

384. Невоструев Н.А. Партийное руководство местными Советами Западного Урала (1971-1975 гг.). Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Пермь, 1982. 266 с.

385. Орачева О.И. Эволюция советской политической системы 1953-1964 гг. в зарубежной историографии. Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Пермь, 1993.

386. Попов В.Г. Деятельность Пермской областной партийной организации по развитию общественно-политической и трудовой активности трудящихся (1966-1970 гг.). Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Пермь, 1973.

387. Смирное А.В. Противоречия советской политической системы и ее кризис: Историко-политологический анализ. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата политических наук / Воронежский государственный университет. Воронеж, 1998. 19 с.

388. Смолкин О.А. Реформирование местных органов власти и управления в 1953-1964 гг.: (На материалах Кемеровской, Новосибирской и Томской областей). Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Томск, 1997. 19 с.

389. Тарусина КГ. Трансформация элит и внутриэлитных взаимодействий: Томская область в сравнительной перспективе. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата политических наук. Пермь, 2004. 30 с.