автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.09
диссертация на тему: Константы фольклорного сознания в устной народной прозе Урала

Полный текст автореферата диссертации по теме "Константы фольклорного сознания в устной народной прозе Урала"

На правах рукописи

004601917

ГОЛОВАНОВ Игорь Анатольевич

КОНСТАНТЫ ФОЛЬКЛОРНОГО СОЗНАНИЯ В УСТНОЙ НАРОДНОЙ ПРОЗЕ УРАЛА (XX-XXI вв.)

Специальность 10 01 09 - фольклористика

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

1 3 МАЙ 2010

Москва-2010

004601917

Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Челябинский государственный педагогический университет».

Официальные оппоненты

доктор филологических наук, профессор Зуева Татьяна Васильевна Московский педагогический государственный университет

доктор филологических наук, профессор Карпухин Иван Егорович Стерлитамакская государственная педагогическая академия

доктор филологических наук, профессор Федорова Валентина Павловна Курганский государственный университет

Ведущая организация

Смоленский государственный университет

Защита состоится 26 мая 2010 года в 15 00 часов на заседании диссертационного совета Д 501 001 26 по защите кандидатских и докторских диссертаций при Московском государственном университете им. MB Ломоносова по адресу 119992, г. Москва, МГУ, Воробьевы горы, 1-й корпус гуманитарных факультетов, филологический факультет.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке филологического факультета МГУ им MB Ломоносова

Автореферат размещен на сайте ВАК 1 марта 2010 г

Автореферат разослан « 11 » апреля 2010 г

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, доцент

А Б Криницын

Реферируемая диссертация посвящена анализу произведений устной народной прозы, записанных на территории Урала в XX - XXI вв , через призму констант фольклорного сознания как устойчивых смыслов и категорий традиционной духовной культуры

Фольклористика вступила сегодня в период критического осмысления и переосмысления своих фундаментальных понятий, категорий и методов, о чем свидетельствуют изданные в последние годы монографии, статьи, сборники материалов научных конференций В ходе дискуссии, развернувшейся на Первом всероссийском конгрессе фольклористов (Москва, 2006) и продолжившейся на Втором конгрессе фольклористов в 2010 году, был обозначен круг наиболее острых вопросов, требующих своего разрешения место фольклористики в контексте наук о традиционной культуре, соотношение архаических, классических и современных форм фольклора, национальный фольклор и процессы глобализации, предметное поле фольклористики, исторический опыт российской фольклористики и его современная интерпретация По-прежнему значим вопрос о типологической сущности фольклора как искусства слова, о функциях фольклорных текстов и их связи с жизнью общества, о причинах эволюции жанров фольклора К решению этих и многих других проблем можно подойти через обращение к категории фольклорного сознания, которая позволяет интегрировать данные фольклористики с достижениями философии, психологии, литературоведения, теории коммуникации и на этой основе систематизировать научные представления о реальном бытовании фольклора

Находящиеся в центре внимания диссертационного исследования константы традиционной культуры, воплощенные в русском фольклоре как результат постоянного духовного поиска людей, обеспечивают устойчивость существования российского общества и каждого отдельного человека в нем Все это определяет актуальность и значимость избранной темы исследования

Объектом диссертационного исследования выступает интегральный феномен русского народного художественного сознания, представленный в работе как фольклорное сознание

Предмет исследования - способы и формы объективации констант фольклорного сознания в прозаическом фольклоре Урала (по записям XX—XXI веков)

В фольклорных текстах разной жанровой принадлежности способы и формы художественного выражения содержания могут варьироваться в зависимости от конкретной эпохи, региональной специфики бытования произведений, определенных локальных традиций, но в своей основе они реализуют единые для фольклора смыслообразующие принципы

Цель диссертационного исследования - показать непрерывность развития русского прозаического фольклора через выявление основополагающих категорий воплощенной в нем духовной культуры как констант фольклорного сознания

з

Для достижения этой цели в работе поставлены и решены следующие задачи

1) раскрыть содержание понятия «фольклорное сознание», установить его структуру и описать характеристики как особого типа художественного освоения действительности,

2) рассмотреть систему жанров прозаического фольклора в контексте фольклорного сознания,

3) выявить соотношение общерусского, регионального и локального в фольклорной прозе Урала,

4) охарактеризовать основополагающие для русского фольклорного сознания константы на материале прозаического фольклора Урала,

5) исследовать динамику фольклорного сознания в новейших записях прозаического фольклора

Материал исследования представлен корпусом фольклорных текстов сказочной и несказочной прозы в записях второй половины XX - начала XXI века, сделанных в ходе фольклорно-этнографических экспедиций уральских вузов (Челябинского государственного педагогического университета, Челябинского государственного университета, Уральского государственного университета им А М Горького), опубликованных текстов уральского фольклора, представленных в различных сборниках и охватывающих период его современного бытования, а также текстов из личных архивов ученого-фольклориста А И Лазарева, лингвиста-краеведа В П Тимофеева и архива автора

Основу работы составили записи фольклорной прозы, полученные во время организованных автором ежегодных экспедиций студентов филологического факультета ЧГПУ по территории Южного Урала в течение последних 20 лет (1989-2009 гг) Места проведения экспедиций определялись исходя из различных принципов сбора полевого материала 1) первое знакомство с территорией, а значит, выявление локальных особенностей бытования фольклора (пос Бреды, Каолиновый, п Аркаим Челябинской области, пос Новобелокатай Республики Башкортостан и др), 2) поездки по следам экспедиций, проведенных ранее В Е Гусевым (40-50-е гг), А И Лазаревым (60-80-е гг ) и другими уральскими фольклористами (малые города, поселки и села Челябинской области Кыштым, Касли, Пласт, Усть-Катав, Катав-Ивановск, Сатка, Аша, Сим, Миньяр, Биянка, Карталы, Айлино, Октябрьское, Уйское, Кидыш, Кочкарь и др, а также населенные пункты Белорецкого и Белокатайского районов Республики Башкортостан) В последнем случае ставилась задача сопоставления материала и выявления на этой основе динамики фольклорной традиции в современную эпоху

В качестве дополнительного источника несказочной прозы в работе использованы материалы местной периодической печати, различные исторические, этнографические (научного или публицистического характера), а также литературно-художественные описания Урала Они дают представление о тематике, сюжетно-образном составе бытующих на Урале произведений фольклора, стали неотъемлемой частью фольклорного сознания собирателей-

краеведов, этнографов, археологов, путешественников и уже в этом качестве представляют интерес для фольклористического анализа

Теоретическую и методологическую основу исследования составили труды отечественных ученых, посвященные вопросам исторической поэтики, генезиса и структуры фольклорных жанров, их художественного содержания-А А Афанасьева, Ф И Буслаева, А Н Веселовского, А А Потебни, проблемам теории и истории фольклора В П Аникина, П Г Богатырева, В М Гацака, Е М Мелетинского, В Я Проппа В понимании специфики жанров сказочной и несказочной фольклорной прозы мы опирались на работы С Н Азбелева, В П Аникина, Б Г Ахметшина, Л Г Барага, В В Блажеса, Т В Зуевой, ЕА Костюхина, НА Криничной, ВП Кругляшовой, А И Лазарева, Т Г Леоновой, Э В Померанцевой, В К Соколовой, В П Федоровой, К В Чистова, Ю И Юдина

Исследование выполнено в русле современных работ по фольклористике, стремящихся установить общие закономерности в развитии, изменении и трансформации русского фольклора в целом и отдельных его жанров в частности Основополагающим в работе является подход к анализу фольклорных текстов с позиций историзма и системности

Историю фольклора можно рассматривать как историю смены его традиционных состояний жанры фольклора, возникшие и развивающиеся в разных исторических условиях, различаются по своим формальным признакам, принципам обобщения, характеру решения художественных задач Вместе с тем в определенную эпоху произведения фольклора, независимо от их жанровой принадлежности, объединяются в идейно-художественную систему, отражающую характерные для фольклорного сознания принципы соотношения идеала и действительности

Интегративный характер предпринятого исследования обусловил применение разнообразных методов: наряду с общенаучными методами анализа, синтеза, обобщения и систематизации использовались специальные методы - метод моделирования (на этапе реконструкции уровней и констант фольклорного сознания), историко-типологический (при изучении динамики отдельных жанров фольклорной прозы), сравнительно-типологический (при исследовании фольклорных текстов разных локальных традиций и разных эпох), а также элементы контекстуального, семантического и историко-этнографического анализа

Положения, выносимые на защиту:

1 Полноценный анализ художественного содержания произведений фольклора предполагает учет отраженных в нем коглективных представлений, знаний и оценок реальной действительности, в связи чем необходимо введение в фольклористический оборот научной категории «фольклорное сознание» Под фольклорным сознанием предлагается понимать идеальный объект как совокупность (систему) представлений, образов, идей, получающих свою репрезентацию в произведениях фольклора Фольклорное сознание выступает качественно особой духовной системой, которая живет относительно

самостоятельной жизнью и которую невозможно анализировать изолированно ог других явлений бытия носителей фольклора

2 Фольклорное сознание представляет собой многослойную, многоуровневую структуру В нем отчетливо выделяются мифологический и исторический уровни, которые не изолированы друг от друга, а находятся в отношениях дополнительности, напряженного взаимодействия и взаимовлияния Синтез этих двух уровней сознания создает у носителя фольклора стереоскопичность видения мира Именно благодаря сложному переплетению исторического и мифологического возникает феномен народной истории история в народном понимании предстает как совокупность имен и событий, образующих неоднородное, структурированное историческое пространство Каждый элемент этого пространства выступает центром

' смыслового притяжения, объектом познания и эмоционально-эстетического переживания Помимо мифологического и исторического уровней, в | фольклорном сознании разных исторических эпох могут быть представлены и другие уровни, сформированные под влиянием иных типов сознания религиозного, научного и практического (обыденного) сознания Указанные I разновидности сознания присутствуют внутри фольклорного фрагментарно и I редуцированно, что подтверждает их репрезентация в прозаических текстах

3 Фольклорное сознание получает свое реальное воплощение в фольклоре, поэтому его реконструкция осуществляется через анализ и осмысление фольклорных текстов Фольклорное сознание представляет собой обобщение, «укрупнение» и упорядочение тех концептов, которые реализованы в фольклорных текстах Поскольку фольклор является специфической художественно-образной сферой человеческой деятельности, особой формой художественного освоения действительности, фольклорное сознание имеет образную природу Вокруг образов, составляющих основное содержание фольклорного сознания, группируются мотивы, стереотипы, устойчивые представления Фольклорный образ не только отражает, но и обобщает действительность и является результатом ее идеализации

4 Взгляд на фольклор через категорию фольклорного сознания позволяет увидеть его системообразующие основания в пределах отдельных национальных разновидностей В русском прозаическом фольклоре эти основания предстают в виде пяти констант двух онтологических -пространство и время - и трех аксиологических соборность, софийность, справедливость Онтологические константы служат для структурирования мира, концептуализации и категоризации его составляющих, выполняя важнейшую для существования человека ориентирующую функцию Аксиологические константы отвечают потребности «очеловечивания» мира, наделения его смыслами Фольклорное сознание как часть коллективного народного опыта выполняет интегративную функцию, сохраняя и транслируя последующим поколениям заключенное в образах и мотивах духовное знание, ценностные ориентиры, критерии поведения, способствуя формированию этнического самосознания, обеспечивая устойчивость существования социума и человека как его части

5 Проведенный анализ онтологических и аксиологических констант фольклорного сознания дает представление о значимости данных категорий для художественного осмысления действительности в фольклоре Сложность и многомерность их организации в фольклорных жанрах порождена многообразием форм обобщения, присущих фольклорному сознанию Из аксиологических констант русского фольклора наиболее древней оказывается константа соборности Под соборностью понимается чувство единения, общности, которое испытывают все члены некоего социума, независимо от существующих между ними различий по полу, возрасту, социальному статусу и тд В русском фольклорном сознании соборность предстает не только как чувство, состояние души, но и как процесс, действие, требующее от человека духовного труда В уральском фольклоре данная константа специфически выражена в мотиве «заложенной головы», который отражает взгляд на жизнь отдельного человека с позиций общинного сознания (добровольная жертва человеком своей жизни ради общего блага признается значимой и социально одобряемой) Идея соборности реализована также в фольклорных повествованиях о монашеских общинах, где единство людей как идеал жизни помогает им не только преодолевать каждодневные трудности, но и защитить себя от внешних посягательств, и в ряде уральских легенд, объединенных локальным переживанием своей общности

6 Категория софийности представляет собой сложный комплекс трех взаимосвязанных сущностей Любовь, Красота и Добро Эти сущности взаимозависимы и взаимообусловлены, их единство соответствует народному пониманию Мудрости Выделенность такой ценностной доминанты, как Красота, соотносится с созерцательным типом мышления носителей русской культуры Все составляющие константы софийности выражают типичное для русского человека представление о нормальном бытии, соответствующем принятому людьми порядку В фольклорных произведениях данные смыслы неразрывны, согласованы друг с другом, что подчеркивается цельностью образов, которые их воплощают

7 Одна из поздних, но не менее значимых констант русского фольклора -константа справедливости Справедливость предполагает сопоставление того, как есть в реальности, с тем, как должно быть - с точки зрения народного сознания Сама необходимость обращения к понятию «справедливость» связана с отсутствием гармонии между реальным и желаемым Константа справедливости широко представлена в уральской несказочной прозе в образах «народных заступников» - Ермака, Пугачева, Салавата Юлаева и «царя-избавителя» Петра I Через изображение этих персонажей раскрывается народный идеал исторической личности, проявляются социальные и этические воззрения людей

8 Динамика фольклорного сознания наиболее отчетливо проявляется в эволюции фольклорных жанров, в их формальных и содержательных трансформациях, взаимопереходах и взаимодействиях В контексте фольклорного сознания под жанром понимается тип внутренней организации произведений, неразрывно связанный с воплощением и передачей в них

художественнЬго содержания, за которым стоят коллективные представления носителей фольклора о реальности, ее интерпретации и оценки под определенным углом зрения Развитие жанра корректируется и направляется в соответствии с меняющимися коллективными потребностями людей Судьба жанров русской народной исторической прозы тесно связана с эволюцией фольклорного сознания Постепенное движение фольклорного сознания от мифа к истории изменило основную функцию преданий акцент перемещается с истории общества на историю человека Современный несказочный фольклор все активнее фокусирует внимание на личном, индивидуальном, внутрисемейном Отсюда нарастающая популярность таких жанровых форм, как семейные предания и мемораты Актуализация легендарных образов и мотивов служит целям духовной идентификации человека, отвечает его стремлению осмыслить свое место в мире В быличке зафиксирована история ощущений, переживаний, сопровождающих человека в его повседневной, обыденной жизни

9 Уральский фольклорный материал дает основание судить о наличии, по крайней мере, трех локальных традиций, соответствующих выделению трех социокультурных зон 1) горнозаводского Урала, 2) зоны казачьих поселений и 3) переходной зоны, представленной по преимуществу крестьянским населением, в том числе смешанным по этническому составу, испытавшим влияние городской культуры и образа жизни Каждая из этих локальных традиций имеет свои особенности в жанрово-поэтическом отношении На характер прозаического фольклора Урала, помимо особенностей местного быта, природы, исторической жизни, оказал влияние разнородный в социальном, территориальном и этническом отношении состав населения Взаимодействие различных устно-поэтических традиций расширило круг фольклорных мотивов, образов и сюжетов Приемы повествования, заимствованные рассказчиками друг у друга, подверглись обобщению

10 Наряду с актуальным процессом демифологизации в современном фольклоре наблюдается не меньшая значимость процесса ремифологизации Активность мифологического уровня сознания запускает в действие компенсаторные психологические механизмы, позволяющие снять напряжение, возникшее у современного человека под давлением жизненных проблем Кроме того, с помощью мифологических мотивов и образов восполняются ограниченные возможности рационального осмысления реальной действительности Типологический аспект проблемы ремифологизации сознания позволяет утверждать, что этот процесс обусловлен эсхатологическими переживаниями человека на рубеже веков

11 В сохранении значимости фольклорного сознания значительна роль средств массовой информации Освещая те или иные события, авторы современных публикаций неосознанно возбуждают воображение и творческую фантазию носителей фольклора, а иногда и прямо «эксплуатируют» дремлющие архетипы сознания своих читателей Выделенные в работе пять основных циклов, в рамках которых традиционно реализуются мифо-фольклорные мотивы, показывают, что в центре внимания каждого цикла

находятся «пограничные» темы, волнующие современного человека жизнь -смерть, счастье - несчастье, здоровье - болезнь В уральских региональных СМИ для удовлетворения тяги людей к необъяснимому характерно обращение к местным достопримечательностям Аркаиму, Невьянской башне, Таганаю и другим Отсутствие общепризнанных научных данных объяснительной силы о каждом из этих локусов дает основу для возникновения «слухов и толков», а фольклорное сознание определяет место этих слухов в художественной системе

12 Новейшие тексты несказочной прозы позволяют судить об активном процессе фольклоризации событий и героев текущей истории, в том числе имеющих узколокальный характер Подобные рассказы часто принимают форму мемората или фабулата в рамках жанра былички Сохраняя «старые» сюжеты и мотивы, рассказчики вводят в них новые имена, насыщают художественное пространство современными реалиями и обстоятельствами жизни. Продуктивными для современного Урала сюжетами фольклорной несказочной прозы являются повествовования о кыштымском Алешеньке, чебаркульскоч «новом святом» Славике и чудиновской Дуняше Анализ процесса фольклоризации этих образов позволил выявить механизмы зарождения, развития и распространения «слухов и толков» в условиях недостаточной информации о событиях, изначальной их странности и необычности

Научная новизна диссертационного исследования заключается в следующем

1) впервые теоретически обосновано использование в фольклористике термина «фольклорное сознание», раскрыто содержание соответствующего понятия, установлена структура фольклорного сознания, рассмотрены способы и формы его объективации,

2) охарактеризована система жанров прозаического фольклора, исследованы вопросы их эволюции в контексте функционирования фольклорного сознания,

3) произведена типология жанров несказочной прозы на основе коммуникативного принципа,

4) выявлена региональная и локальная специфика устной народной прозы Урала, показано ее соотношение с общерусской традицией,

5) установлено содержание онтологических и аксиологических констант фольклорного сознания в прозаическом фольклоре Урала по записям XX -начала XXI века,

6) проанализирована динамика фольклорного сознания в новейших текстах фольклорной прозы Урала в контексте общерусской традиции,

7) исследованы механизмы фольклоризации и мифологизации героев и событий местной истории на материале уральской несказочной прозы

Теоретическая значимость диссертации определяется постановкой и решением ряда методологических проблем современной фольклористики проблемы онтологической природы фольклора, соотношения в нем общерусского, регионального и локального начал, динамики фольклорной

традиции, судьбы жанров несказочной прозы, специфики фольклоризации событий местной истории в современную эпоху и др Предложенный в работе целостный анализ фольклорного сознания - в единстве его содержания и форм воплощения - позволяет полнее представить функции фольклора как художественной системы, обеспечивает глубину изучения конкретных произведений, жанров и видов фольклора

Практическая значимость диссертации связана с возможностью использования ее результатов и выводов в университетских курсах устного народного творчества, теории фольклора, традиционной народной культуры, спецкурсов по проблемам фольклористики, теории текста, анализа и интерпретации художественного произведения, региональных аспектов изучения духовной культуры, при подготовке учебников и учебных пособий по названным курсам Материалы диссертации найдут применение при составлении сводов регионального фоликлора Урала, словарей духовной культуры, хрестоматий и сборников по традиционной культуре

Апробация результатов исследования. Основные положения представленной работы были изложены автором на 32 научных конференциях, семинарах и симпозиумах различного уровня, в том числе на международных научных конференциях «Россия и Восток проблемы взаимодействия» (Челябинск, 1995), «Филология на рубеже тысячелетий» (Ростов-на-Дону,

2000), «Русское литературоведение в новом тысячелетии» (Москва, 2002), «Фольклор и традиционная культура» (Москва, 2003, 2004), «Язык и культура» (Москва, 2005), «Культура провинции» (Курган, 2005), Третьи Лазаревские чтения «Традиционная культура сегодня теория и практика» (Челябинск, 2006), «Литера1ура в контексте современности» (Челябинск, 2007, 2009), «Слово, высказывание, текст в когнитивном, прагматическом и культурологическом аспектах» (Челябинск, 2008, 2010), Четвертые Лазаревские чтения «Лики традиционной культуры история и современность» (Челябинск, 2008), «Славянские языки и культуры прошлое, настоящее, будущее» (Иркутск, 2009), на Первом и Втором всероссийских конгрессах фольклористов (Москва, 2006, 2010), I Конгрессе РОПРЯЛ (Санкт-Петербург, 2008), на всероссийских научных конференциях Дергачевские чтения «Русская литература национальное развитие и региональные особенности» (Екатеринбург, 1998), «Фольклорный текст-98» (Пермь, 1998), «Филологические и лингвистические аспекты анализа текста» (Стерлитамак, 1999), «На рубеже эпох специфика художественного сознания» (Магнитогорск,

2001), «Лингвистический и эстетический аспекты анализа текста» (Соликамск,

2002), а также на заседаниях кафедры литературы и фольклора ЧелГУ (2004), кафедры литературы и методики преподавания литературы ЧГПУ (2009,2010)

По теме диссертации опубликовано 58 работ, в том числе монография «Константы фольклорного сознания в устной народной прозе Урала (ХХ-ХХ1 вв)» и 8 статей в ведущих рецензируемых изданиях, включенных в перечень ВАК Министерства образования и науки Российской Федерации

Структура работы. Исследование состоит из введения, пяти глав, заключения, библиографического списка и списка источников

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы диссертации, формулируются ее цель и задачи, дается характеристика анализируемого материала, методов и методологической базы исследования, определяется его научная новизна, теоретическая и практическая значимость, выдвигаются положения, выносимые на защиту

В первой главе «Фольклорное сознание как особый тип художественного освоения действительности» дается теоретическое обоснование концепции диссертационного исследования раскрывается содержание понятия «фольклорное сознание», устанавливается его структура, дается характеристика основных уровней, определяются способы и формы объективации фольклорного сознания, рассматриваются закономерности их реализации в фольклорных текстах.

В отечественной филологии исследование взаимосвязи между народным сознанием и народной культурой было положено трудами Ф И Буслаева, А Н Афанасьева, А А Потебни и других ученых В XX веке эта проблема выдвинулась на первый план, что проявилось в устойчивой традиции использования фольклористами сочетания «фольклорное сознание» - без точного его определения Так, например, в работах Б Н Путилова это обозначение встречается уже в 70-е годы XX века «В основах своих фольклорное сознание (возникшее в глубокой древности) < > продолжает творчески действовать и в условиях, когда реализм уже открыт как метод искусства» [Путилов 1975]

В широко известной и наиболее цитируемой работе «Фольклор и народная культура» Б Н Путилов неоднократно употребляет термин «фольклорное сознание», тем самым признавая правомерность и даже необходимость его использования для осмысления особенностей фольклора, но нигде не раскрывает содержание этого понятия, ср «Реальные события, оказываясь в поле зрения фольклора, трансформировались, обретая специфический вид и получая особенную трактовку, перерастали в вымысел, органически преобразовывались в художественную конструкцию по специфическим законам фольклорного сознания» [Путилов 2003]

Е А Костюхин, рассуждая о специфике художественной системы фольклора, отмечает, что она определяется «особым миропониманием, так называемым «фольклорным сознанием», корни которого уходят в историческое прошлое человечества» [Костюхин 2004] К понятию фольклорного сознания обращается и Т В Зуева в своей рецензии на сборник христианских легенд «В легендах проявляется религиозное и одновременно фольклорное сознание христианских народов, согласно которому чудо представляет собой нечто повседневное, естественное, само собой разумеющееся» [Зуева 2007]

Наиболее близко к пониманию сущности фольклорного сознания подошел в своих трудах С Н Азбелев Рассуждая о способах материализации результатов творческого процесса в разных видах искусства, ученый указывает на специфику фольклора «Материальное бытие фольклорного произведения -

хранение его памятью в «закодированном» виде Для его восприятия необходимо, чтобы кто-то воссоздал произведение по памяти» [Азбелев 1982] Обращает на ссбя внимание выделение ученым такой ментальной категории, как память Именно память, являющаяся важнейшей частью сознания человека, по мнению С Н Азбелева, выступает естественной формой хранения фольклора В предложенной ученым модели появления произведения и его восприятия фольклорной традицией сознанию субъекта творческого процесса отводится ведущая роль именно в нем под влиянием совокупности внешних стимулов (побуждающего к творчеству воздействия окружающей среды, жизненных впечатлений, знакомства с уже существующими произведениями и т д) протекает творческий акт, завершающийся внешним результатом -звучащим текстом произведения «Постоянная фиксация любых результатов творчества только памятью наиболее кардинально определяет в конечном счете все особенности творческого процесса, свойственного как устному эпосу, так и вообще фольклорной традиции» [Азбелев 1982] Таким образом, устность как конституирующее свойство фольклора детерминирует ключевые особенности его фиксации и хранения - в «контейнере» индивидуального сознания, усвоившего (и освоившего) фольклорную традицию

Четкое определение содержания понятия «фольклорное сознание» может способствовать осмыслению важнейших закономерностей фольклора, его связи с действительностью, динамики фольклорной традиции в ту или иную историческую эпоху

Под фольклорным сознанием в диссертации понимается идеальный объект как совокупность (система) представлений, образов, идей, получающих свою репрезентацию в произведениях фольклора Фольклорное сознание следует рассматривать как качественно особую духовную систему, которая живет относительно самостоятельной жизнью и которую невозможно анализировать изолированно от других явлений бытия носителей фольклора

По справедливому замечанию М С Кагана, «поведение и деятельность человека не запрограммированы генетически, не транслируются из поколения в поколение стойким наследственным кодом и не передаются поэтому каждому индивиду императивно, от рождения, через ансамбль управляющих его активностью инстинктов, а направляются прижизненно обретаемыми индивидом потребностями, способностями и умениями, опосредуемыми опытом предшествующих поколений и его собственным» [Каган 1997] В фольклоре и фольклорном сознании как его источнике (генераторе) и идеальном аналоге зафиксирован именно этот опыт предшествующих поколений в рамках определенной этнической культуры Через фольклорное сознание, которое приобщает людей к духовному опыту этноса, формируются необходимые каждому члену сообщества качества

Поскольку фольклор - это специфическая форма художественного освоения действительности, фольклорное сознание имеет образную природу Образы составляют его основное содержание, вокруг них группируются мотивы, стереотипы, устойчивые представления Художественный образ не просто отражает, но и обобщает действительность, раскрывая в единичном,

случайном сущностное, неизменное, общее В отличие от понятия, которое разлагает явления на составляющие, образ транслирует целостное и обобщенное впечатление Фольклорный образ, как правило, является результатом идеализации действительности наряду с реальными чертами, он отражает желаемые характеристики Индивидуальные черты изображаемого не столь важны, более значимо то общее, что объединяет объект изображения с определенным типом объектов Характер вымысла в фольклоре, в отличие от вымысла в других видах искусства и прежде всего в литературе, «это не просто преувеличения, заострения, создания увлекательного сюжета, это принцип «осуществления» идеала, когда иного пути к его достижению не имеется» [Лазарев 1985]

Фольклорное сознание получает свое реальное воплощение в фольклоре, поэтому его реконструкция осуществляется через анализ и осмысление фольклорных текстов Фольклорное сознание представляет собой обобщение, «укрупнение» и упорядочение тех концептов, которые присутствуют (реализованы) в фольклорных текстах Во многих своих фрагментах фольклорное сознание смыкается с обыденным языковым сознанием, образуя интегральный феномен коллективного народного сознания С помощью языка человек категоризует и концептуализирует все многообразие мира, а с помощью фольклора он достигает его целостного понимания для осуществления преобразующей деятельности

Центральной проблемой фольклорного сознания является отношение «человек - мир» В этом заключается его философская сущность, которая не исключает онтологической, гносеологической, аксиологической и эстетической его природы К анализу этого отношения фольклорное сознание подходит с точки зрения не отдельного человека, а коллектива, социума Как писал В Е Гусев, в центре образного моделирования действительности в фольклоре оказывается то, что «затрагивает интересы не отдельно взятой личности или выделившейся из общего группы, а непременно всего коллектива как целого» [Гусев 1967]

Фольклорное сознание представляет собой многослойную, многоуровневую структуру В нем отчетливо выделяются два основных уровня — мифологический и исторический Названные уровни не изолированы друг от друга, между ними существуют напряженные отношения противопоставленности и взаимовлияния

Первый уровень является наиболее древним, поскольку возникновение мифологического типа мышления предшествует возникновению собственно фольклорного сознания Мифология как способ понимания природной и социальной действительности зарождается на ранних ступенях общественного развития Она тесно связана с мифологическим мышлением, которому свойственно неотчетливое разделение субъекта и объекта, предмета и знака, вещи и слова, существа и его имени, пространственных и временных отношений, происхождения и сущности Для мифологического мышления характерна замена объяснения вещи и мира повествованием о его происхождении и творении Мифологическое событие, как правило, отделено

ог настоящего значительным промежутком времени и воплощает не просто прошлое, но особую форму первопредметов и перводействий Происходящее в мифе выступает своего рода образцом для воспроизведения, повторения в настоящем и будущем При этом само различение прошлого, настоящего и будущего для мифологического мышления нерелевантно Мир с позиций мифологического сознания составлен из одноранговых объектов, нерасчленимых на признаки (каждая вещь рассматривается как интегральное целое) Фольклор как самостоятельная художественная система формируется на основе мифологии 'и продолжает функционировать, опираясь на мифологические образы и мотивы

Второй уровень фольклорного сознания - исторический - соответствует новому (по сравнению с мифологическим) пониманию действительности и ее интерпретации В отличие от статичною мифологического членения мира на бинарные оппозиции, исторический уровень определяется представлением о текучести, изменяемости мира, его необратимости Этот уровень соответствует иному пониманию времени - не циклическому, а историческому Историческое сознание организует события в причинно-следственный ряд события прошлого последовательно предстают как результат каких-то других, относительно более ранних событий Иными словами, историческое сознание предполагает отсылку к некоторому предыдущему, но не первоначальному состоянию, которое, в свою очередь, связано такими же причинно-следственными отношениями с предшествующим, еще более ранним состоянием Если в мифологическом сознании события соотносятся с первоначальным, исходным состоянием, которое «никогда не исчезает», а в процессе времени постоянно повторяется один и тот же онтологически заданный текст, то историческое сознание предполагает линейное и необратимое время Идея эволюции является системообразующей для данного типа сознания

Синтез двух типов сознания - исторического и мифологического — создает стереоскопичность народного видения мира, препятствует одномерному его восприятию Именно благодаря сложному переплетению в фольклорном сознании исторического и мифологического уровней возникает феномен народной истории История в народном понимании - это совокупность определенных имен и событий, образующих неоднородное, структурированное историческое пространство Каждый элемент этого пространства (имя или событие) является центром смыслового притяжения, объектом познания и/или эмоционально-эстетического переживания

Помимо мифологического и исторического уровней, в фольклорном сознании разных исторических эпох могут быть представлены и другие уровни, сформированные под влиянием соответствующих типов сознания религиозного, научного, а также практического сознания Однако указанные разновидности сознания присутствуют внутри фольклорного фрагментарно и редуцированно, это именно дополнительные уровни в сознании носителей фольклора, которые получают репрезентацию в фольклорных текстах

Взгляд на фольклор через категорию фольклорного сознания позволяет увидеть его системообразующие основания в пределах отдельных

национальных разновидностей В русском прозаическом фольклоре эти основания возможно представить в виде пяти констант - наиболее устойчивых, постоянных, пронизывающих все жанры ментальных «русел», «матриц», категорий двух онтологических и трех аксиологических

Онтологические константы - пространство и время - служат для художественного структурирования мира, концептуализации и категоризации его составляющих Они выполняют важнейшую для существования человека ориентирующую функцию Аксиологические константы служат для «очеловечивания» мира, наделения его смыслами В русском фольклорном сознании целесообразно выделять три важнейших константы соборность, софийность и справедливость

Первая константа - соборность - состоит в понимании единства человека с миром, его причастности к миру природы, миру людей и к миру смыслов Соборность наделяет часть целого смыслом целого Путь к соборности как согласованности индивидуальных сознаний лежит не в последовательном научении, а в нравственном очищении Другими словами, для русского фольклорного сознания значительно важнее не познание мира, а понимание его, органическая причастность к нему Соборность предстает как духовное объединение и воссоединение разнородного Носитель фольклорного сознания не противопоставляет себя миру, не возвышается над миром и не выделяет себя из него Думается, что именно эта константа способствовала формированию хорового, или симфонического (Л П Карсавин), начала русской культуры

Софийность представляет собой сложный комплекс трех взаимосвязанных сущностей Любовь, Красота и Добро Любовь выполняет в этом триединстве синтезирующую и одухотворяющую функции, она служит источником видения Красоты Красота и Любовь, связанные вместе, рождают желание творить Добро Все три сущности переплетены, взаимосвязаны и взаимообусловлены, их единство соответствует народному пониманию Мудрости (отсюда - софийность) Выделенность такой ценностной доминанты, как Красота, в составе рассматриваемой константы, соотносится с созерцательным типом мышления, присущим носителям русского языка и культуры Созерцательность в русском сознании оценивается выше прагматичности, под которой понимается стремление к расчетливости, получению материальной выгоды Созерцательность позволяет достигнуть внутреннего покоя, необходимого для размышлений о мире Не случайно в фольклоре русский человек предстает как человек думающий, рефлексирующий над собой и миром Его волнуют проблемы сущности мира, смысла жизни, смысла существования человека

Справедливость - константа осмысления отношений «человек - мир», имеющих ключевое значение для фольклорного сознания Она организует понимание места отдельного человека в мире людей, оценки миром его деятельности Это образное преломление представлений о Добре и Зле Поиски правды как совершенного состояния человека на земле, борьба правды и кривды составляют стержень многих фольклорных сюжетов В уральской несказочной прозе константа справедливости репрезентируется двумя

основными образами - «народного заступника» и «царя-избавителя», а также серией мотивов, группирующихся вокруг них

В самом общем виде фольклорное сознание - это осмысление человеком мира через фольклорные мотивы, образы и сюжеты Обращение к ним происходит подспудно данные конструкты хранятся на глубинном уровне сознания и могут быть воспроизведены в различных ситуациях Исходя из того, что произведения фольклорной прозы часто не имеют устойчивой композиции и стабильном формы (хотя причины этого в сказках и несказочной прозе различны), важнейшим сюжетообразующим элементом в них выступает мотив

Первым в отечественной фольклористике суть мотива выявил А Н Веселовский Согласно определению А Н Веселовского, под мотивом следует понимать «простейшую повествовательную единицу, образно ответившую на разные запросы первобытного ума или бытового наблюдения» [Веселовский 1940] Такая повествовательная единица, по мнению ученого, характеризуется некоторой устойчивостью (под мотивом он понимал формулу, отвечавшую на вопросы, которые природа всюду ставила человеку, либо закреплявшую особенно яркие, казавшиеся важными или повторявшиеся впечатления действительности)

Взгляды А Н Веселовского на сущность мотива получили дальнейшее развитие в работах В Я Проппа Опираясь на материал сказки, исследователь приходит к выводу, что «мотив не одночленен, не неразложим», мотив разлагается на «элементы, из которых каждый в отдельности может варьировать» [Пропп 1969] Н А Криничная, отвечая на вопрос о структуре мотива применительно к несказочной прозе, указывает «мотив составляют, как правило, следующие элементы субъект - центральный персонаж, объект, на который направлено действие, само действие (чаще это функция героя) или состояние, обстоятельства действия, определяющие локально-временные рамки предания, а также обозначающие способ действия» [Криничная 1987]

Мотив выступает художественным выражением действия, являющегося стержнем того или иного эпизода и концентрирующего вокруг себя все основные детали данного эпизода, мотив - это «организующее начало» целого предания, легенды или, что гораздо чаще встречается, одна из составных частей произведения

Фольклорные мотивы обладают двумя важными характеристиками Во-первых, они не являются строго локальными, наоборот, в большинстве своем входят в общерусский или даже в международный «арсенал» мотивов являются «местными» по применению и универсальными (наднациональными) по возникновению Мотивы порождены сходными культурно-историческими и социально-экономическими условиями существования этносов, и лишь специфические особенности изображенных в произведении событий придают им конкретизацию Во-вторых, мотивы не являются «привязанными» лишь к одному фольклорному жанру А И Лазарев, исследуя предания рабочих Урала, пришел к выводу, что «основные мотивы преданий не являются исключительной принадлежностью этого жанра» [Лазарев 1970] Этот тезис справедлив и по отношению к другим жанрам прозаического фольклора

По мнению Н А Криничной, «наличие в преданиях мотивов, присущих былине, сказке, быличке, обычно трактуемое как проникновение их из одного жанра в другой, не всегда может быть объяснено именно таким образом Чаще < > присутствие сказочных и былинных мотивов в предании объясняется общими истоками и первоначальным синкретизмом протоэпических форм, из недр которых в соответствии с определенными общественными потребностями отпочковались в результате развития и эволюции конкретные эпические жанры сказка, предание, былина, быличка В каждом из названных жанров, взятом в отдельности, сохранились древнейшие следы их первоначального, коренящегося в мифологии родства Эта исконная нерасчлененность протоэпических форм отчасти удерживается до сих пор в фольклоре народов, сравнительно недавно находившихся на ранней ступени общественного развития» [Криничная1987]

В отличие от Н А Криничной, мы считаем, что «нерасчлененность форм» фольклора характерна не только для его первоначального, древнейшего состояния в связи с генетической связью фольклора с мифологией, но является перманентной особенностью его бытования, поскольку именно в таком нерасчлененном виде фольклорные мотивы, сюжеты и образы представлены на ментальном уровне - в сознании носителей фольклора

Сложное, многокомпонентное единство мотивов и образов получает свою репрезентацию в конкретных произведениях фольклора в зависимости от ряда факторов коммуникативной ситуации, интенций рассказчика, богатства и многообразия хранимых в его памяти художественных форм и, наконец, его творческого потенциала Строгая дифференциация фольклорных жанров существует лишь в сознании ученого-фольклориста, который целенаправленно стремится разграничить анализируемые явления, чтобы потом синтезировать на этой основе новое знание

Конечно, какие-то мотивы и образы со временем забываются, стираются из памяти народной, другие появляются вновь Однако и новые и старые произведения находятся в одном общем русле - в русле общезначимой традиции Эта традиция и есть «ядро» народной памяти Традиционные мотивы возбуждают в человеке воспоминания о давно минувшем, о когда-то слышанных рассказах отцов и дедов Именно традиция направляет мысль собеседников - носителей фольклора по заданному руслу, заставляет работать память в определенном направлении Это способствует созданию духовно-психологической близости между рассказчиком и слушателями На основе фольклорных традиций выкристаллизовываются сюжетные мотивы

Как показал анализ, типичной особенностью сознания носителя фольклора является переход в цепочке воспоминаний от одной точки в прошлом к другой, находящейся в еще более далеком прошлом (при этом само повествование развернуто к настоящему, а возможно, и к будущему) Многократность воспроизведения эмоционально и эстетически переживаемых рассказов-воспоминаний, их варьирование в зависимости от контекстов коммуникации завершаются кристаллизацией фольклорных форм Названные этапы перехода от бытового рассказа к художественному творчеству обеспечивают

непрерывность функционирования фольклора, связывают фольклорную прозу современности с устно-поэтическими традициями прошлых эпох

Во второй главе «Жанровая система прозаического фольклора» понятие жанра рассматривается в контексте фольклорного сознания, анализируется система жанров прозаического фольклора, освещаются вопросы их эволюции, существующие классификации жанров несказочного фольклора дополняются авторской типологией, произведенной на коммуникативной основе

Понимание жанра в современной фольклористике разнообразно и во многом противоречиво Наиболее близкой к нашей точке зрения является концепция жанра, предложенная В П Аникиным По мнению ученого, под жанром понимается «тип внутренней композиционно-структурной организации произведений, неразрывно сопряженной с воплощением и передачей содержания определенного назначения Жанровые признаки есть прежде всего признаки его целевой установки» [Аникин 1996]

Понятие жанра объединяет несколько компонентов, среди которых важную роль играет тематическая близость произведений, сходство приемов и средств выражения идейно-тематического единства, но определяющим является «угол зрения на воспроизводимую реальность» (В П Аникин) Только общность всех компонентов позволяет говорить о бытовании отдельного жанра

В контексте фольклорного сознания под жанром будем понимать тип внутренней организации произведений, связанный с воплощением и передачей в них художественного содержания, за которым стоят коллективные представления носителей фольклора о реальности, ее осмысление и оценка под определенным углом зрения Тот или иной жанр выступает вариантом интерпретации действительности с точки зрения носителей фольклора

Для обозначения процесса освоения, адаптации, переосмысления фактов реальной действительности средствами фольклора в работе используется термин «фольклоризация» Способами фольклоризации выступают формы обобщения - идеализация и типизация с присущими им приемами гиперболизации, ретардации и тд Обобщение происходит в сознании человека, «наполненного» стереотипами фольклорного мышления Часть этих стереотипов внушена ему через коллективное бессознательное, заключенное в фольклоре, который изображает явления жизни в форме, способной удовлетворить людей с разными вкусами, склонностями, опираясь на многовековую связь с творчеством самых отдаленных эпох Развитие жанра корректируется и направляется коллективными потребностями людей Разные жанры в истории своего развития сближались, на стыке были возможны временные и долголетние жанровые образования

Мы разделяем мнение В П Аникина о том, что жанры представляют собой мыслительные фигуры и структурные модели, в которые укладывается типологически постигаемый жизненный материал В соответствии с этим проблема жанра в фольклоре рассматривается как проблема возникновения и развития типологических универсальных систем и моделей отражения действительности, присущих фольклорному сознанию

С этих позиций сказка трактуется в диссертации как сложившийся вид фольклорной прозы, который имеет несколько жанровых разновидностей, с собственной системой образов, характерными особенностями вымысла и композицией Это устно-поэтический рассказ фантастического, аллегорического, авантюрного или анекдотического характера с установкой на осмысление жизненных истин с помощью художественного вымысла

При анализе и оценке содержания сказки любой жанровой разновидности, с одной стороны, необходимо учитывать, что первоосновой каждого сказочного сюжета является миф «Перерастая» в сказку, он продолжает присутствовать в ее содержании не как отживший рудимент ее архаической структуры, а как обязательный, необходимый элемент данного вида фольклорной прозы Иначе говоря, постоянное и повторяющееся во всех сказочных сюжетах не может не иметь актуального семантического наполнения Если вынуть из сказки ее мифологическое содержание, то она перестанет существовать как таковая С другой стороны, сказочный фольклорный сюжет представляет собой не воспоминание о «реальном» историческом прошлом (как в преданиях), а скорее, отклик на настоящее, имеющий фантастическую форму

Своеобразие сказочной поэтики обусловлено сведением воедино прошлого и настоящего, мифологических «воспоминаний» и бытовой повседневности Благодаря такому соположению, сопоставлению, а нередко столкновению различных эпох достигается глубокое сказочное осмысление жизни При этом сами сказочные сюжеты являются результатом возникшего в народном сознании противоречия, запечатлевшего исторический опыт поколений

В происхождении сказки существенную роль сыграл процесс демифологизации времени и места действия, переход от строгой локализации событий к неопределенности сказочного времени и пространства Отмеченные черты сказочного фольклорного текста в силу традиции сохраняют свою актуальность и в современном бытовании

В данной главе получил освещение один из актуальных для фольклористики вопросов — о дифференциации жанров несказочной прозы и прежде всего преданий, легенд и быличек К этой проблеме в свое время обращались С Н Азбелев, В П Аникин, Э В Померанцева, В Я Пропп, К В Чистов и другие ученые Были предложены различные классификации - по тематическому, структурному, функциональному основанию, все эти классификации можно рассматривать как дополняющие друг друга, однако общепризнанных критериев разграничения понятий до сих пор не выработано

Трудности жанровой дифференциации имеют в данном случае объективный характер и обусловлены особенностями воспроизведения фольклорных текстов для несказочной прозы свойственна тесная связь с речевым и ситуационным контекстами, отсутствие композиционных и стилистических канонов Как отмечает К В Чистов, данные произведения «обычно не рассказываются без внешнего повода и не имеют зачинов и концовок, формально выделяющих их из обыденного речевого потока» [Чистов 1964]

В диссертации предлагается решение обозначенной проблемы на основе коммуникативного принципа Поскольку функционирование любого фольклорного шкета как устного словесного произведения осуществляется в условиях коммуникативного акта, он выступает частью коммуникативного события Коммуникативные процессы имеют конвенциональную природу, которая не всегда эксплицируется и не всегда рефлексируется исследователями Именно на основе коммуникативных признаков возможно разграничение определенных разновидностей текстов

Среди фольклорных жанров выделяются те, которые предполагают наличие определенных коммуникативных ожиданий, и те, которые не связаны с ожиданиями слушателей Прозаические жанры фольклора оказываются в этом отношении строго дифференцированными Так, наличие традиционного зачина и других композиционных элементов в фольклорной сназке маркирует факт определенных коммуникативных ожиданий при ее воспроизведении Вместе с тем исполнение сказки не носит жестко предписанного характера, можно лишь говорить о ситуациях, благоприятствующих воспроизведению этих текстов (например, ситуации коллективного ожидания, корпоративного общения и др ) Неспешность повествования, членимость текста на коммуникативные сегменты разной степени напряженности, разноуровневые повторы (лексические, грамматические, смысловые) также свидетельствуют об определенности коммуникативной ситуации и наличии коммуникативных ожиданий

Произведения несказочной прозы представляют собой противоположный по коммуникативным особенностям разряд прозаических текстов Типичная ситуация их воспроизведения - бытовая речевая коммуникация Объединяясь общей установкой на достоверность, жанры несказочной прозы реализуют разнообразные интенции носителей фольклора В одних случаях рассказчик стремится поделиться со слушателем личными переживаниями (занимающими и тревожащими его), тем самым вводит собеседника в свой «ближний» мир, рассказывает о себе или своих близких, используя доверительные интонации В других ситуациях (как правило, в общении с чужаком) ему необходимо восстановить факты, проливающие свет на местную историю, важную для него самого и составляющую общий интерес для всех жителей данной местности Иногда обращение к событиям далекого прошлого требуется рассказчику для того, чтобы лучше понять и объяснить настоящее Подобного рода события не входят в круг ближнего мира конкретного человека, но переживаются им и «связывают» в некий значимый узел информацию о прошлом, настоящем и будущем

Быличка ближе всех остальных жанров несказочной прозы находится к личной сфере человека Коммуникативная установка былички -удовлетворение потребности человека в необычном и необъяснимом Чаще всего быличка рассказывается от первого лица и носит характер свидетельского показания рассказчик сообщает о пережитом им самим случае или ссылается на авторитет лица, от которого он об этом слышал В быличке как элементе коммуникативной ситуации доминирует информативная функция, а эстетическая - вторична

С былинками тесно связаны легенды Так же, как и былички, легенды обращены к сверхъестественному и удовлетворяют ту же потребность людей в необычном, выходящем за рамки повседневности, но на другом уровне - не бытовом, а сакральном При этом легенды представляют собой по преимуществу рассказы о далеком прошлом, в то время как былички обычно являются повествованиями о недавно минувшем

Коммуникативная значимость легенд связана с передачей в них сакральной информации Через образы святых, религиозных святынь в ходе общения устанавливается связь поколений Воспроизводя легенду, рассказчик стремится преодолеть бытовое осмысление событий, выходит на уровень непреходящих ценностей Отсюда типичным содержанием легенд является повествование о библейских событиях, толкование христианской символики Немалая часть текстов повествует о чудесах, творимых Иисусом Христом

Самым сложным и многообразно коммуникативно востребованным из жанров несказочной прозы является предание Как и легенды, эти произведения могут проливать свет на факты местной истории, весьма удаленные по времени от коммуникативной ситуации Не случайно В К Соколова понимает под преданиями «передаваемую из поколения в поколение устную народную летопись, основное назначение их - сохранить память о важных событиях и деятелях истории, дать им оценку» [Соколова 1970]

Важнейшая коммуникативная функция преданий - удовлетворение эмоционально-познавательных потребностей человека Предания воспроизводятся при трансляции информации от поколения к поколению, от местного жителя к приезжему или в коммуникации местных жителей, когда требуется дать уточнение, продемонстрировать осведомленность в знании каких-либо фактов местной истории

Основным источником пополнения преданий является такая форма несказочной прозы, как мемораты В этих устных рассказах о сравнительно недалеком прошлом происходит первоначальный отбор фактов реальной действительности (он осуществляется в процессе устной передачи впечатлений участника или очевидца другому человеку)

Все жанры прозаического фольклора объединяются в стройную систему, которая находится в постоянном развитии В определенные эпохи история фольклора происходит сближение или размежевание жанров, они вступают в разнообразное взаимодействие друг с другом В соответствии с этим изучение современной устной народной прозы на уровне жанровой специфики связано с изучением проблем исторической поэтики фольклора в целом

В третьей главе «Фольклорная проза Урала: соотношение общерусского, регионального и локального» рассматриваются вопросы региональной специфики духовной к>льтуры Урала, определяется своеобразие мировоззрения уральца, освещается история собирания и изучения жанров прозаического фольклора Урала, выявляется их региональная и локальная специфика, характеризуется соотношение с общерусской традицией

Региональный подход в фольклористике позволяет реконструировать особенности национальной культуры в ее уникальном историческом развитии,

воссоздать особый мир социокультурных ценностей на определенной территории Как отмечает Т В Зуева, общерусское, локальное и региональное в фольклоре - это «его иерархически взаимосвязанные уровни Русский фольклор - это прежде всего духовное достояние нации, всех русских, живущих на одной территории, говорящих на одном языке, имеющих общую историю, общих предков и общие духовные идеалы» [Зуева 2002] Однако в реальном функционировании фольклор всегда представлен в разнообразных местных модификациях, поэтому целесообразно изучать его региональные или локальные особенности Так, на региональном уровне можно говорить об особенностях фольклорного репертуара, жанрового состава произведений При этом региональная и локальная специфика фольклора всегда имеет подчиненное положение по отношению к его общерусским свойствам

' Локальные/региональные явления фольклора рассматриваются в работе не как абстракции, а как конкретные воплощения общенародного фольклора Применительно к фольклору Урала целесообразно использовать термин «региональный фольклор», поскольку различия между фольклором, например, отдельных населенных пунктов не столь значительны по сравнению с объединяющими их чертами Общее в уральском фольклоре проявляется в изображении событий, осмыслении определенных социальных категорий, в отборе тем и героев

Уральский фольклор представляет собой часть духовной культуры Урала, которая выступает результатом взаимодействия ряда культур особой горнозаводской культуры, являющейся наиболее характерной и самобытной для данного региона, культур русских крестьян-старожилов, укоренившихся на Урале с ХУП-ХУШ вв , казаков, уральских и оренбургских, а также местных этнических общностей, заселивших Урал раньше русских

Доминанту культуры Урала составляет горнозаводская культура именно в ее недрах сформировался типичный облик уральца с характерным для него мироощущением и мировосприятием Этот облик, сочетающий многовековые крестьянские традиции и то новое, что рождено процессом европеизации России, во всей полноте отражен в фольклорных произведениях

Социальной основой горнозаводской культуры стало население горных заводов, преимущественно состоявшее из крестьян различных категорий -государственных, крепостных, беглых, вынужденно или добровольно переселившихся на Урал с разных российских территорий Противоречивое сочетание в сознании местных рабочих опыта заводской работы с архетипическими структурами крестьянского сознания сформировало особый тип уральца Отдаленность от культурных центров страны, отсутствие налаженной транспортной системы также способствовали тому, что на Урале происходила консервация доиндустриальных методов промышленного хозяйствования и традиционной культуры

В итоге в сознании типичного уральца, связанного с работой на горных заводах, сложным образом переплелись элементы городского и деревенского сознания Работа на заводе давала ему возможности для развития интеллектуальных и физических способностей, патриархальный быт позволял

сохранять приверженность традиционной культуре и ценностям Многонациональный состав Урала определил веротерпимость уральцев, особенности природы сформировали их суровый, сдержанный, даже замкнутый нрав, вместе с тем уральца отличают предприимчивость, вольнолюбие, широта души и независимость характера

Уральский фольклорный материал дает основание судить о наличии, по крайней мере, трех локальных традиций, соответствующих выделению трех социокультурных зон 1) горнозаводского Урала, 2) зоны казачьих поселений и 3) переходной зоны, представленной по преимуществу крестьянским населением, в том числе смешанным по этническому составу, испытавшим влияние городской культуры и образа жизни

Каждая из этих локальных традиций имеет свои особенности в жанрово-поэтическом отношении Для жителей горнозаводской зоны наиболее продуктивными являются жанры несказочной прозы (предания, легенды) и сказки (бытовые и волшебные с социально-бытовым конфликтом), в преданиях и легендах разрабатываются образы Пугачева, Демидова и других персонажей местной истории Самыми актуальными для казачьего населения оказываются песенные жанры (лирические и исторические песни), в содержании несказочной прозы акцент смещен с большой истории на малую (историю семьи, рода, села) и на образы православных святых, отраженные в легендах и духовных стихах (отмечается популярность культов икон Богоматери, местночтимых святых) На смешанных территориях наблюдается слияние регионального с общерусской традицией и отмечается общая тенденция к разрушению традиционных жанров по преимуществу бытуют частушки и жестокий романс (как и на всей территории Урала), а также переходные формы несказочной прозы, представляющие собой контаминацию преданий, легенд и быличек

Первые случаи записи уральского фольклора относятся к XVII веку Начиная с этого времени, произведения несказочной прозы - предания, легенды - попадают в виде пересказов историй, услышанных этнографами, историками, писателями во время их поездок по Уралу, в географические, этнографические и литературные сочинения Достаточно назвать имена В Н Татищева, И И Железнова, П П Семенова-Тян-Шанского, А С Пушкина, В И Даля, Ф М Решетникова, Д Н Мамина-Сибиряка, В И Немировича-Данченко, А И Кирпищиковой, П И Мечьникова (А Печерского), В Г Короленко

В начале и середине XX века активную фольклорно-этнографическую деятельность вели ИЕ Ончуков, ЕМ Блинова, ПП Бажов, ВП Бирюков, М Г Китайник и многие др Благодаря усилиям этих исследователей был собран и частично опубликован значительный материал по устной народной прозе Урала Ценным вкладом в изучение несказочной прозы стал изданный в начале 60-х гг под редакцией В П Кругляшовой сборник «Предания реки Чусовой», снабженный обстоятельными наблюдениями над бытованием уральских текстов В 1967 году вышел из печати сборник «Фольклор на родине Мамина-Сибиряка», в котором зафиксированы жанры дооктябрьского

горнозаводского фольклора Урала в том виде, «как они сохранились к нашему времени» [Кр>гляшова 1969] Примерно в это же время начал выпуск периодических сборников материалов и исследований по фольклору Башкирии Л Г Бараг

В 1970-80-е годы активизируется экспедиционная собирательская деятельность ряда уральских вузов Уральского, Башкирского университетов, Пермского, Челябинского, Курганского и Стерлитамакского педагогических институтов, Челябинского государственного университета Возникают региональные научные школы фольклористики под руководством В П Кругляшовой, Л Г Барага, И В Зырянова, А И Лазарева, В В Блажеса, Б Г Ахметшина, В П Федоровой, И Е Карпухина и других ученых В настоящее время в арсенале отечественной фольклористики находится значительное количество произведений уральской несказочной прозы, с разнообразными сюжетами и богатой поэтикой

Традиция собирания русского сказочного фольклора на Урале была положена в конце XIX века ПА Словцовым Более пятидесяти уральских текстов вошло в известный сборник А Н Афанасьева - в записях С Буевского, А Зырянова, Д Петухова и др Наиболее полное представление о бытовании русской сказки на старом Урале дает сборник Д К Зеленина «Великорусские сказки Пермской губернии», впервые изданный в Петрограде в 1914 году В XX веке ценные публикации уральского прозаического фольклора, в том числе и сказочного, сделаны В П Бирюковым в его сборниках «Дореволюционный фольклор на Урале» (1936 г ) и «Урал в его живом слове» (1953 г )

Интенсивным собиранием и изучением уральской сказки занимался А И Лазарев По итогам многолетних экспедиций по территории Южного Урала им был опубликован ряд научных статей, посвященных эволюции сказочного фольклора, в центральных и местных сборниках Ряд сборников уральского и зауральского сказочного фольклора в его современном бытовании выпущен В П Федоровой, В П Тимофеевым и В Н Бекетовой Все эти работы дают достоверный материал для выявления региональных особенностей русской сказки на Урале

Уральская сказка как явление фольклора сложилась в русле общерусской традиции, однако особенности местного быта, природы, исторической жизни оказали свое влияние на содержание и форму сказок По словам А И Лазарева, традиционная восточнославянская сказка на Урале быстрее и отчетливее, чем в других регионах, реагировала на действие времени, вбирала в себя ростки нового мировоззрения, связанного, в частности, с критическим отношением к чудесному и «эстетике вымысла» [Лазарев 1996]

На характер уральского сказочного репертуара, кроме природных условий, своеобразия быта и особенностей местной истории, оказал влияние чрезвычайно пестрый состав населения взаимодействие различных сказочных традиций расширяло круг сказочных сюжетов, образов, обобщению подвергались приемы повествования, заимствованные рассказчиками друг у друга В восточнославянскую сказочную традицию проникали образы и мотивы из эпоса татар, башкир, мордвы, хантов и манси

Особую группу текстов составляют сказки, бытующие на горнозаводском Урале По признанию многих исследователей, именно в заводской среде особенно бережно сохранялись элементы традиционного фольклора, в том числе сказочного О богатой сказочной традиции в условиях горнозаводского Урала свидетельствуют записи, сделанные А Н Зыряновым, В И Далем, Д К Зелениным, Е Н Елеонской, В П Бирюковым, В Н Серебренниковым Хорошей сохранносш традиционных форм русскою фольклора способствовали не только особые условия горнозаводского быта, но и инокультурное окружение, влияние старообрядческой прослойки в среде рабочих

В четвертой главе «Константы фольклорного сознания в прозаическом фольклоре Урала» раскрываются особенности репрезентации онтологических и аксиологических констант фольклорного сознания в устной народное прозе Урала по записям ХХ-ХХ1 вв

Взаимосвязанные категории пространства и времени, всегда занимавшие важное место в структуре художественного текста, лишь в XX веке стали полноценным объектом научных исследований Будучи важнейшими текстообразующими категориями фольклора, они не раз становились предметом научных изысканий в работах С Ю Неклюдова иФМ Селиванова проанализированы особенности хронотопа эпических жанров фольклора, рассмотрена роль эпического пространства в сюжетообразовании, отражение архаической модели мира в пространственно-временном отношении в фольклорных произведениях стало предметом глубокого анализа Е М Мелетинского, Н И Толстого, В Н Топорова, теоретические аспекты пространственно-временной организации произведений фольклора получили основательную разработку в трудах В П Аникина

В произведениях устного народного поэтического творчества пространство и время качественно отличаются от соответствующих категорий в литературе в литературном произведении они выстраиваются произвольно, согласно замыслу и творческому методу автора, в фольклорном же тексте их функционирование подчинено традиции и жанровой природе произведения

В современных филологических работах наметились два основных подхода к проблеме изучения пространства и времени в художественном тексте одни исследователи предпочитают анализ нерасчлененного единства пространства-времени, другие считают более целесообразным исследование компонентов хронотопа раздельно, независимо друг от друга Поскопьку наш материал позволяет выделить жанровые образования, в которых категория пространства выступает текстовой доминантой, мы будем придерживаться второго подхода

Как показал анализ, определяющим в осмыслении пространства в фольклоре оказывается отношение к нему человека пространство может быть освоенным и неосвоенным, структурированным и неструктурированным, замкнутым и безграничным, потенциально опасным и подконтрольным человеку Создавая в произведениях новый, художественный мир, носители фольклорного сознания не дублируют действительность, а постигают ее смысл По замечанию П А Флоренского, постижение этого смысла «созерцающему

глазу художника дается в живом соприкосновении с реальностью, вживанием и вчувствованием в реальность» [Флоренский 1993] Созданию художественного целого предшествует мысленное расчленение действительности на составляющие, выбор объекта, его границ, поэтому понимание фольклорного текста невозможно без анализа отраженных в нем характеристик пространства

Наиболее последовательно константа пространства представлена в топонимических преданиях В основе каждого такого предания лежит исторический факт, который «вспоминается» в связи с осмыслением того или иного пространственного объекта Возникновение и функционирование топонимических преданий тесным образом связано с культурной интерпретацией пространства, потребностью прояснить внутреннюю форму его обозначений, раскрыть основу соотнесения пространственных категорий с категоризацией мира человеческим сознанием

Среди уральских топонимических преданий по своим эстетическим свойствам особую группу составляют тексты, объясняющие происхождение тюркских топонимов Интерес к такого рода наименованиям в традиционной культуре Урала не угасает до сих пор Так, например, в архиве А И. Лазарева содержатся материалы, дающие оригинальную интерпретацию целого ряда уральских топонимов Они интересны в силу отражения в них мифопоэтических представлений о пространстве в интерпретации башкир Слово Урал, по версии рассказчика, восходит к башкирскому «ура», что означает «окружай» (ср ураим - «окружать буду, обойду», урала -«обмотайся», уралды — «обмотался, окружил себя») Для большей наглядности носитель фольклора поясняет «Например, я держу длинный пояс с одной стороны, а вы с другой Вы говорите мне «Урал», и я, делая вокруг себя круги, дохожу до вас» Далее делается заключение «Я думаю, что Урал так назвали за то, что горы сами обмотали земной шар каменным поясом» (АЛ, зап в 1988 году в с Долгодеревенское Челябинской обл отФ Хасанова)

В топонимических преданиях, интерпретирующих тюркские по происхождению названия, содержится важная информация о мифопоэтическом восприятии мира, его структурировании, концептуализации и оценке Данные предания функционируют не только в башкирской, но и в русской среде, где воспроизводятся как естественный источник поэтизации жизненного пространства Обращение к мифологическим мотивам для прояснения смысла названия в уральских преданиях может быть объяснено природным своеобразием края на Урале сошлись главные компоненты русской природы -лес, вода (реки, озера) и степь, специфика уральского ландшафта добавила к этим стихиям горы, а все вместе сформировало «чудесный» облик Урала Не случайно Е Н Елеонская в начале XX века отмечала «Величественный, таинственный характер Урала, часто еще покрытого девственными лесами, настраивает психику местных жителей на особый лад, делает ее особенно восприимчивой ко всему неведомому, таинственному» [Елеонская 1915]

В качестве инструментов изучения пространства в работе применяются термины локус и топос, под которыми понимаются различные пространственные объекты Первый термин восходит к работам Ю М Лотмана,

в которых обсуждается приуроченность героя произведения к определенному месту (что создает некое функциональное поле персонажа) Понятие «топос» известно со времен Аристотеля и определяется им как общие места, общие исходные пункты, которые служат для изложения темы В современной научной литературе локус соотносится с закрытым, конкретным пространственным образом, отсылающим к действительности, а топос - с открытым пространственным образом, местом разворачивания смыслов Разграничение топоса и локуса соответствует разграничению идеального и реального, архетипического и конкретного Архетипическими топосами выступают «хранящиеся в коллективном подсознании человечества мифологические извечные образы», «универсальные понятия» [Хайнади 2004] Таким образом, если топос - обобщенное место разворачивания определенных (в нашем случае - заданных традицией и сохраняемых в сознании носителей фольклора) смыслов, то локус представляет собой некое ограниченное пространство художественного текста, имеющее референтную соотнесенность с действительностью

Как показывает проанализированный материал, локус в фольклорном тексте закономерно предстает как топос В частности, легенды и предания очень часто имеют привязку к местам, находящимся на границе или за пределами освоенного человеком пространства Обычно это водные локусы (родники, омуты, водовороты) или пещеры Так, например, в уральской легенде о пещере Изматовка представлена оригинальная трактовка христианских мотивов о святых мощах «Мы раньше ходили с иконой в нее < > Слышали, что там люди жили Там раньше гробница была < > А в гробнице лежали кости какие-то Не знаю, какие кости там были Это раньше, как стары старики были, Христа распинали Вроде его кости там были Такой вот гроб, он вроде как хрустальный был тогда Лазили, глядели Там родничок был возле этой гробницы, вода текла свежая, теперь-то ничего нет» (АФЭК ЧелГУ, зап В Жогиной в 1977 году вд Серпиевка Челябинской обл отПГ Баранковой, 1906 г р) В этом тексте звучат отголоски библейской легенды о погребении Христа По священному писанию, высеченное в скале пространство, в которое был помещен гроб Христа, скорее всего, было пещерой (Евнг от Матфея 27 60, от Марка 15 46, от Луки 23 53) По другой интерпретации, в апокрифическом евангелии Фомы, пещера - место рождения Христа [Мифы народов мира Т 2 311] Тем самым пещера наделяется семантикой святости, именно поэтому в них скрываются от мира святые и отшельники Подобная трактовка обнаруживается и в записанных на Урале легендах о пещере Игнатия, святой Елене и других (АФЭК ЧелГУ, зап В Жогиной в 1977 году в д Серпиевка Челябинской обл от ФИ Княпина, 1901 гр)

Пространство фольклорных текстов не является идеальным, абстрактным, оно вещно, заполнено важными для человека смыслами В анализируемых в работе преданиях пространство измеряется объектами, созданными или освоенными людьми Все значимые для человека части пространства получают наименования, вокруг которых и пульсирует творческая мысль носителей фольклора Именно значимые части пространства и заполняющие его вещи

«высветляют» в нем «парадигму и свой собственный порядок», как писал В Н Топоров [Топоров 1983]

Былинка репрезентирует другую модель пространства, в ней воспроизводится полицентрический образ мира, восходящий к языческим представлениям славян В основе модели - анимистическое восприятие действительности все пространство одушевлено, каждый уголок окружающего и освоенного человеком мира имеет своего «хозяина» (духа) Вступая на ту или иную территорию, подконтрольную определенному духу, человек должен устанавливать с ним отношения, чтобы обеспечить себе беспрепятственное и успешное осуществление деятельности

Специфика пространственной организации былички состоит в противоречии между «реальным», явленным в тексте пространством и ^идеальным», мыслимым как целостное пространством, в котором существует человек, то есть, по сути, между локус<*м и топосом Так, с одной стороны, пространство каждого текста является ограниченным, замкнутым, четко локализованным дом, двор, поле, лес, водный локус, дорога и тд С другой стороны, в быличках воссоздается бесконечный континуум мозаичного мира, где непрерывно осуществляется действие демонических сил В результате былички транслируют чувство мистического единения человека с обозримой (и необозримой) вселенной, актуализируют одновременно любопытство и страх перед непонятным, необъяснимым, а потому потенциально опасным миром

Наиболее значимой, семиотически нагруженной стороной пространства в быличке оказывается пограничье, границы между отдельными частями структурированного пространства В главе представлен анализ типичных для былички топосов - леса, поля, дороги и др

Константа времени в фольклоре также выступает смыслообразующей категорией Как показал проведенный анализ, время в фольклоре - не только прошлое или далекое прошлое, оно почти всегда будущее через народную память ведется разговор с потомками, строится образ грядущего Вместе с тем каждое воспроизведение фольклорного текста - это актуализация и настоящего момента Настоящее незримо присутствует в фольклорных текстах Сам отбор сюжетов, событий, героев, выделение их из общего ряда фактов говорит об этом Через прошлое постигается настоящее и устанавливается связь с будущим

Воспоминания о минувшем и представления о будущем призваны противостоять размеренности настоящего, они волнуют, будят чувства, эмоции, ощущения Обращение к прошлому, а через него к будущему - это всегда попытка восполнить недостающее в настоящем утрату, «недостачу» (термин В Я Проппа) - в сказке, отсутствие справедливости - в предании или легенде, забвение сакральных знаний - в быличке Конечно, применительно к разным жанрам фольклора следует говорить о различной степени «отсылки» настоящего к прошлому Так, например, время действия былин строго локализовано в прошлом это некая «эпическая эпоха», идеальная «старина», не имеющая непосредственных выходов к новому времени В народной лирической пссне время оказывается замкнутым, сюжетно ограниченным

В лирике важнейшим оказывается настоящее время как «обобщение «всегдашнего» в человеческой жизни, настоящее время каждого исполнения песни» (Д С Лихачев) Для сказки характерно время прошедшее, это время условное, тесно связанное с сюжетом, замкнутое внутри сказочного сюжета, оно последовательно движется в одном направлении, никогда не возвращаясь назад

В жанрах несказочной прозы, широко бытующих на современном Урале, преимущественно изображается прошлое в преданиях и легендах в форме фабулага это далекое прошлое, в быличках и устных рассказах в форме мемората - недавнее

Важными для понимания особенностей реализации категории времени в преданиях представляются замечания Н А Криничной о специфике этого жанра в системе эпического фольклора « это едва ли не единственный из эпических жанров, который сопутствует человечеству на протяжении всего его развития» [Криничная 1988] Мифологическое предание отражает мифологическое время и мировоззрение человека той эпохи, а историческое предание - это уже продукт исторического сознания как порождения более поздней эпохи, но в сочетании с древнейшим, мифологическим уровнем сознания

Необходимо учитывать также особенности региональной и локальной истории Значимым для нас является положение Д С Лихачева о том, что время в художественных текстах «воспринимается благодаря связи событий -причинно-следственной или психологической, ассоциативной» [Лихачев 1987] Иначе говоря, категория времени проявляется в произведениях через соотнесенность изображаемых событий с моментом повествования, взаимную ориентированность плана прошлого и плана настоящего

Исследуемый материал позволил выделить три группы преданий, в которых категория времени выступает важной составляющей повествования Первая, наиболее многочисленная группа текстов организуется традиционным для уральской несказочной прозы мотивом продажи (или аренды) земли, где в роли собственников выступают башкиры, а в роли покупателей (арендаторов) -русские Вторая группа текстов - повествования о первопоселенцах, относящиеся к генеалогическим или топонимическим преданиям В них актуализирована семантика начала как границы отсчета нового времени, некой точки референции Третью группу преданий составляют повествования о «золотом веке» как прекрасном, гармоничном, благополучном времени, без войн и конфликтов Характеристики «золотого» времени, приписываемые прошлому, составляют тот идеальный образ мира, к которому стремятся рассказчики в настоящем или мечтают достичь его в будущем Не случайно для таких текстов характерна семантика изобилия «в этих лесах в давние времена пушных зверей было много», «когда-то жили богатые племена кочевников», «много лет тому назад в этих краях был густой лес», «леса, богатые зверьем и вольной дичью», «свободные земли» и т п

Приведем характерный пример предания с мотивом «золотого века» «Говорят, давно это было, еще задолго до того, как пришли в эти края русские

Ехал молодой башкир на коне Может быть, искал пропавший скот, а может -новые пастбища Застала его в пути ночь Остановился он на ночевку у небольшой речки, развел костер, вскипятил чай А когда попробовал его, удивился очень уж сладкая вода оказалась в речке Вернувшись домой, рассказал он об этом отцу С той поры и прозвали эту речку Шакарлой, потому как «шэкер» по-башкирски «сахар» Позднее по берегу этой реки образовалось село, названное в честь этой реки - Шакарла» (ФА ЧГПУ, зап в 2006 году в с Старобелокатай Республики Башкортостан от Г И Ужеговой, 1949 г р )

В легендах категория времени реализуется в соответствии с христианскими представлениями людей Настоящее, прошлое и будущее оказываются тесно связанными и обусловленными свыше Идея заданное™ определенных моментов в судьбе людей как результат проверки соответствия их деятельности этическим нормам христианства - одна из основных в легендах

В сказках категория времени значима лишь при изложении последовательности событий Время в сказке традиционно замедляется -посредством троекратного повторения сюжетных моментов, действий и поступков героев Реальное время часто обнаруживает себя через использование рассказчиком характерных для той или иной исторической эпохи предметных деталей, социальных категорий От «космического» хронотопа традиционной сказки современная сказка переходит к пространственно-временной конкретизации, например «А Иван крестьянский сын стал с царской дочерью жить да поживать, да и теперя живут», «Вот когда сделался он царем, достал тут отца и мать И стали они жить да быть, да и топеречь живут»

Таким образом, категория времени своеобразно реализуется в исследуемых жанрах фольклорной прозы В преданиях и легендах представления о прошлом, настоящем и будущем людей объединяются в сложный семантический комплекс В преданиях генерализуется идея корректировки истории, причем история понимается и как осмысление прошлого, оценка значимости настоящего и как проекция в будущее, а в легендах темпоральный аспект позволяет выявить соответствие или несоответствие описываемых событий и героев морально-этическим нормам христианства В сказках время носит мифологически неконкретный характер, однако в связи с характерным для сегодняшнего бытования сказки процессом демифологизации сказочное повествование наделяется некоторыми конкретными временными характеристиками

Анализ аксиологических констант начинается в работе с константы соборности, исчерпывающий анализ проявлений которой в фольклорных текстах затруднен, поскольку она разлита, растворена в них (в силу своей универсальности) В уральском фольклоре значительную часть составляют произведения, повествующие о начале заводов, шахт - объектов, с которыми была тесно связана трудовая жизнь людей Один из традиционных мотивов, который воспроизводится в подобных преданиях, - мотив «заложенной головы» «Сказывают еще, будто если в плотину заложить человека живого, то

плотина-то, крепче стоит» (АКДЛФ УрГУ, зап В Заниной и Н Кутыревой в 1979 г в г Нязепетровске Челябинской обл от А С Манекиной, 1904 гр, №192) Мотив «заложенной головы» отражает взгляд на жизнь отдельного человека с позиций общинного, соборного сознания добровольная жертва своей жизни ради общего блага признается носителями фольклора значимой и социально одобряемой

Наиболее отчетливо представление о добровольности жертвы проявляется в предании, записанном в г Златоусте «В эти места пришли люди и решили строить завод < > Три раза строили плотину и три раза ее уносило Вот тогда-то и пошел слух, будто человеческая голова нужна, чтобы плотину не смывало Старухи-кликухи разнесли, что непременно человеческая готова нужна, и девичья на особицу < > Была у нас на заводе девушка Федосья-красавица Наговорили ей старухи о слухах, и решила Федосья помочь людям» (ФА ЧГГТУ, зап А Огаровой в 1996 году в пос Строителей г Златоуста от 3 А Калетинской) Данное предание отличается от большинства записываемых сегодня текстов с мотивом «заложенной головы» В позднем фольклоре акцент в повествовании переносится с добровольной жертвы на картины тяжелого труда на рудниках и горных заводах

Константа софийности рассматривается на широком материале устной народной прозы Особое внимание уделено пониманию соотношения Добра и Зла В фольклорных текстах добро - не просто человеческая добродетель, это оценка деятельности человека с позиций полезности для него самого, для его душевного (духовного) мира В быличках актуализируется существование некоторых норм поведения человека, несоблюдение которых вредит человеку, может разрушить его внутренний мир В наших записях представлен целый ряд быличек, отражающих народное представление о том, что нельзя чрезмерно тосковать, убиваться по покойнику «когда тоскуешь больно о мертвеце, он приходит» (ФА ЧГПУ, зап Т Архаровой в 2000 году в г Миньяр Челябинской обл от Н Р Малаховой, 1938 гр ) (ср Колл 9, № 12, 14, 19, 26, 27) После смерти близкого человека поступают так «Надо в вечеру, когда уж темно будет, заглянуть в печь и сказать такие слова «Как в трубе ничто не вижу, так тебя видеть не буду» Ко мне он не приходил» (ФА ЧГПУ, зап Е Коузовой в 2000 году в д Колослейка Ашинского р-на Челябинской обл от П Р Викуниной, 1920 гр) Комментарии фольклороносителя, в которых дается оценка событию, подчеркивается необходимость соблюдения заведенного порядка, выполнения человеком определенных норм, весьма значимы

Понимание Добра в фольклорных текстах чаще всего раскрывается через его отнологическую оппозицию - Зло Носителя фольклорного сознания волнуют не только проявления зла, но и его причины, генезис Показателен в этом отношении фольклорный текст о происхождении нечистой силы По мнению рассказчика, нечисть появилась на земле после сотворения мира «Господь < > сбросил на Землю всю непокорную и злую небесную силу, которая подняла мятеж против своего Создателя» (ФА ЧГПУ, зап М Полянской в 1992 году в д Харлуши Челябинской обл от Т Полянской,

1930 г р ) Дифференциация духов на «доброхотов» и «прочих чертей» связана с местом их падения Домовые оказались добрее, но «при этом неизвестно, отобрались ли сюда те, которые были подобрее прочих, или уж так случилось, что приселившись поближе к людям, они обжились и обмякли, но только эти духи не сделались злыми врагами как водяные, лешие и прочие черти» (ФА ЧГПУ, зап от того же информанта) Примечательно, что в легенде объединены христианские и дохристианские представления нечистая сила, под которой подразумеваются различные духи природы, стала восприниматься таковой лишь под влиянием христианского мироощущения

Черт в быличках всегда несет в себе зло, никогда не выступает в качестве благодетеля, как, например, домовой С точки зрения носителей фольклорного сознания, таков порядок бытия зло повсеместно, с ним всегда приходится вступать в борьбу Нужно соблюдать определенные правила, чтобы не быть побежденным злом «Там (в тюрьме), говбрят, он удавился черти навещать стали, пугался очень, вот видно и удавился» (ФА ЧГПУ, зап К Печеркиной в 1998 году в г Касли Челябинской обл от ТН Овчинниковой, 1952 гр) Зло можно победить лишь с помощью мудрости или крестной силы «Мальчик попросил их, чтобы они принесли крест, потому что черт гоняет его по горе и не отпускает» (ФА ЧГПУ, зап О Цивилевой в 1998 году в г Снежинске Челябинской обл от И А Селиванова, 1937 г р )

Функционирование черта в разных жанрах фольклорной прозы определяет неоднозначность этого образа Устные рассказы о черте делятся на две жанровые группы 1) легенды и предания о черте как искусителе, носителе злого начала и 2) сказки и анекдоты о глупом черте

Образ черта, широко распространенный в быличках, в легендах выполняет функции универсального воплощения зла Так, именно посредством косвенного упоминания данного образа в одном из уральских текстов («чертово яблоко») обозначено отношение старообрядцев к неприемлемому для них продукту -картофелю « брат с сестрой схлестнулись, поимели сношение И из-за этого умерли Их вместе в одну могилу схоронили И говорят «Как сука с кобелем» И выросла на этой могиле картофка Про нее стал народ говорить «Чертово яблоко» (АЛ, зап В П Бирюковым в 1943 году в д Мыльниково Шадринского р-на Курганской обл от X Д Воробьевой, 1876 г р )

Константа справедливости - самая поздняя из числа аксиологических констант Она связана с представлением о нарушении некоторого порядка, заведенного в мире людей Исправление действительности находится в руках конкретных людей Они могут заниматься этим по своему статусу старший в семье (отец, мать), судья, барин (ср погов Приедет барин - все рассудит), начальник, староста и т п Наивысший в этом смысле - царь-батюшка Но исправить положение может и простой человек, равный другим по званию И тогда это народный заступник В преданиях о «народных заступниках» или «царях-избавителях» на первое место выступает художественное исследование личности, основанное на традиционных мифоло1 ических моделях

Образ Пугачева как реализация народных представлений о справедливости - центральный в уральских преданиях Подобно тому как в волшебной сказке

социально обездоленный становится царем, так и в преданиях о Пугачеве бывший казак, бедняк обретает царскую власть «Пугачев шайки собирал, чудеса творил За бедных, за низкий класс был Старики говорили, что он вообразил себя за царя Я, говорит, Петр Федорович, царь» [Фольклор Урала 1949]

С образом Пугачева в преданиях связано использование мотива мудрого суда В этом мотиве получило отражение древнее представление, что божественные силы оказывают покровительство невиновному [Чистов 2003] Однако в преданиях мифологические элементы, изначально входившие в рассматриваемый мотив, приобретают реалистический характер «Вскоре он [Пугачев] вышел на площадь, где народ собрался, и стал судить схваченного казаками приказчика «Обижал народ9» - «Обижал, измывался над нами» Постановил тут же повесить приказчика Повесили при одобрительных криках крепостных» [Материалы и исследования 1974]

К числу мотивов, с помощью которых раскрывается сущность Пугачева как «народного заступника», относится мотив пожалования, одаривания им своих подданных, который часто соединяется с мотивом мудрого суда Так, например, в одном из преданий рассказывается о «царском» дознании, проводимом Пугачевым с целью выяснить, где запрятаны клады заводчика Лугинина (Илларион Лугинин - реальное историческое лицо, владелец Саткинского железоделательного завода)

В преданиях наказывается не только социальное зло, но и нравственные пороки лень, воровство, самодурство В одном из пугачевских преданий рассказывается « сгорела и наша старая церковь мужики, что с Пугачевым пришли, самогонки лишку хватили и спалили А сам он тогда в Касеве находился, в избе Данилки Шитова < > Утром вышел он к народу в императорской форме и ветел тут же выпороть перед всеми озорников, которые зря пожар затеяли» [Народные сказки, легенды 1969]

Идея справедливости в уральских преданиях связывается также с образом «доброго царя», «царя-избавителя» Петра I Обращает на себя внимание близость Петра к образам Ермака, Пугачева, Салавата Юлаева Различие между реальными прототипами оказывается гораздо более значительным, чем между соответствующими фольклорными персонажами В большинстве преданий при изображении народного вождя, заступника или царя используются одни и те же традиционные средства Такое сходство объясняется генетической общностью образов каждый из них в какой-то мере восходит к древним патриархально-родовым представлениям о вожде Константа справедливости присутствует также в уральских преданиях о происхождении зла, жестокостях заводчиков

Реализуется константа справедливости и в сказках Современная запись социально-бытовой сказки - «Правда и Кривда» (613) - обращает нас к славянской древности, где названные образы включались в один ряд с такими важнейшими универсальными мифологическими оппозициями, как доля -недоля, правый - левый, жизнь - смерть, являющимися основой дуалистического представления о мире в целом В центре сказочного сюжета-спор Кривды и Правды о том, «чем лучше жить» (правдой или ложью9) За

истиной спорщики обращаются к третьей стороне и слышат в ответ «В наше время лучше жить кривдою» Выбор в качестве арбитров писаря и судьи не случаен и, по-видимому, определяется двойственным отношением народа к чиновному люду с одной стороны, они вершат чужие судьбы и от них ожидают правого суда, а с другой стороны, они связаны с системой, которая часто ложь выдает за истину В результате спора Правда ослеплена, но финал сказки провозглашает торжество истинных ценностей жизни праведник прозревает и женится на царевне (ФА ЧГГТУ, зап О Гафаровой в 1997 году в д Водопойка Увельского р-на Челяб обл отНЗ Трапезникова, 1930 гр )

Представленный в работе анализ реализации онтологических и аксиологических констант в устной народной прозе Урала дает понимание значимости данных категорий для художественного осмысления действительности в фольклоре Сложность и многомерность их организации в фольклорных жанрах порождена многообразием форм обобщения, присущих фольклорному сознанию

В пятой главе «Динамика фольклорного сознания в новейших записях сказочной и несказочной прозы» прослеживаются изменения в художественном осмыслении действительности по новейшим записям устной народной прозы Урала, исследуются процессы ремифологизации сознания современного человека, на материале текстов уральской несказочной прозы выявляются механизмы фольклоризации и мифологизации героев и событий местной истории

Современные тексты сосредоточивают внимание носителя фольклора на ценности того, что он имеет здесь и сейчас, поскольку от его индивидуальной воли не зависят глобальные события в мире У человека рубежа XX - XXI вв отсутствует ощущение постоянной гармонии с миром и цельности бытия, которое определяется пониманием причастности к общему, и потому он вынужден надеяться прежде всего на себя и узкий круг семьи

Если раньше поиск ответов на вопросы бытия, выбор моделей поведения был связан с «большой» историей, то теперь этот поиск ограничен рамками истории двух-трех поколений и событиями жизни в пределах «ближнего» пространства В то же время нельзя исключать возможности сохранения в сознании современных носителей фольклора фактов далекой истории Пугачев, Демидов, Петр I Такая глубина исторического взгляда вполне допустима сегодня, однако у нее другой источник происхождения это уже не отражение «вселенского» размаха мифологического уровня фольклорного сознания, а сложное по своей природе обыденное сознание современного человека, включающее мифологический, исторический, религиозный и научный уровни Содержание этих уровней сознания сложным образом переплетено, поскольку ни один из них не способен дать человеку удовлетворительные ответы на все возникающие у него вопросы

Проблемы, стоящие перед современным человеком, многомерны, многоаспектны, их нельзя решить с опорой лишь на одну, реалистическую «систему измерения» Отсюда - актуализация образов и мотивов легендарной прозы, которая занимает одно из центральных мест в попытках современных

людей осмыслить мир и свое место в нем Легенда - это сакральная история, перекодированная сознанием с помощью фольклорных средств и приемов В ней отражен внутренний мир человека, его непроявленные поступки, действия, его поиски идеала, соотнесения себя, своей жизни, жизни своего духа с идеальным миром, миром духовных ценностей и констант Иными словами, обращение к легендарным образам и мотивам служит целям духовной идентификации носителя фольклора (в преданиях же он реализует свою потребность ориентироваться во времени и пространстве, но в итоге обретает все ту же духовную идентификацию)

Быличка сегодня - это зафиксированная в устно-поэтическом тексте история ощущений, переживаний человека, в определенной степени актуализация его подсознания, но в конечном итоге - тот же ответ на потребность в самоидентификации Современные тексты быличек свидетельствуют о «размывании» традиционных верований Так, в одном из произведений рассказывается «Я чашки мыла, потом на стол их ставила, перевернув Вдруг одна из них как поедет по столу Проехала сантиметров пятнадцать и остановилась Полтергейст какой-то А может, и домовой хулиганит» (ФА ЧГПУ, зап А Мищенко в 2001 году в г Челябинске от А Стрепетовой, 1980 гр) Типичный мотив «домовой шалит» приписан в данном примере заимствованному представлению, но опора на мифологический уровень сознания сохраняется рассказчица не желает объяснить происшедшее рационалистически Жанр былички в целом можно определить как лабильный, легко приспосабливающийся к новым условиям «Живучесть» его связана с тем, что он обслуживает потребности людей в непознанном, необычном

Думается, что основная функция устной несказочной прозы во всех ее жанровых разновидностях (предания, легенды, былички) - через прошлое объяснять человеку настоящее и готовить его встречу с будущим «Вспомогательные» жанровые формы - мемораты, фабулаты, «слухи и толки» - выполняют важную в данной системе кумулятивную роль в них накапливается, отбирается, осмысляется тот жизненный материал, который в дальнейшем получит закрепление в текстах преданий, легенд и быличек

Мифо-фольклорная составляющая в сознании современного человека по-прежнему является значимой активно участвует в познании мира, его отдельных фрагментов, в понимании единства и целостности мира, взаимообусловленности его частей По мнению известного фольклориста Е А Костюхина, древнейшие мифологические представления не умирают, стереотипы мифологического мышления живы, как и прежде Характеризуя культурную ситуацию рубежа ХХ-ХХ1 веков, ученый отмечает «Современные философы видят еще более серьезные основания для существования мифологического мышления в наши дни» [Костюхин 2004] Причины этого, на наш взгляд, коренятся в растущем культурном пессимизме людей, утрате авторитета науки и научного знания, во фрагментарности и эклектичности представлений о мире у человека рубежа веков

Современное состояние словесного творчества позволяет говорить о том, что процесс мифологизации (а точнее - ремифологизации) вновь стал актуальным развитие культуры вовсе не означает линейного увеличения в ней доли рационального и прагматического С одной стороны, так называемые «современные мифы» являются компенсаторным психологическим механизмом, позволяющим нашему современнику снимать напряжение, возникшее под давлением будничных проблем С помощью этого механизма он прорывается от рутинного, обыденного, повседневного к чему-то необычному, чудесному и тем самым обогащает субъективное переживание своей жизни «чтобы событие стало праздничным, к нему должно присоединиться что-то из иной сферы бытия » (М М Бахтин)

С другой стороны, в искусстве с помощью художественного образа, а также различных изобразительно-выразительных средств компенсируются ограниченные возможности рационального описания состояния человека Потребность выразить свою мысль точно приводит к необходимости передать ее косвенно, через отдельное, которое в определенную культурную эпоху является одновременно типичным

Типологический аспект проблемы взаимодействия между мифом и устно-поэгическим творчеством предполагает, что фольклорные произведения создаются в' сходных культурно-исторических, социально-экономических ситуациях с возникшими ранее мифологическими сюжетами Одним из первых на повторяемость явлений культуры в пространстве и времени с этих позиций обратил внимание Э Б Тайлор «Всякое систематическое изучение мифологии < > обнаруживает в этих порождениях фантазии последовательный переход от одной стадии к другой и в то же время однообразие результата вследствие однообразия причины» [Тайлор 1989] Иначе говоря, «явления, имеющие в своей основе сходные общие причины, должны беспрестанно повторяться» [Там же]

Процесс обновления «старой» фольклорной традиции и повторения спроса на тот или иной ранее выработанный мотив, образ иногда обусловлен эсхатологическими субъективными переживаниями, предчувствием катастрофы Не случайно в научной литературе все чаще подчеркивается значение мифа для разрешения психологических критических состояний, которые возникают в переломные моменты человеческой жизни или истории народа в целом

Сюжетные мотивы и типы в процессе эволюции подвергались обобщению, представления о конкретных лицах и подлинных фактах забывались, оставались лишь общие схемы и очертания Как писал А Н Веселовский, «они где-то в глухой, темной области нашего сознания, как многое испытанное, пережитое, видимо, забытое и вдруг поражающее нас, как непонятное откровение, как новизна и вместе с тем старина, в которой мы не даем себе отчета, потому что часто не в состоянии определить сущности того психического акта, который негаданно обновил в нас старые воспоминания » [Веселовский 1940]

В сохранении значимости мифологического и тесно связанного с ним фольклорного уровней сознания человека значительна роль средств массовой информации Так, например, многие фольклорные произведения об НЛО и энлонавтах, снежном человеке, «барабашке» и других загадочных явлениях

часто возникают именно под влиянием СМИ Публикации журналистов в доступной и занимательной форме доводят до читателей те или иные события, возбуждая их воображение и творческую фантазию Нередко через медийные тексты «эксплуатируются», приводятся в движение существующие в дремлющем состоянии архетипы сознания читателей

В работе выделены пять основных тем, в рамках которых традиционно реализуются мифо-фольклорные мотивы в медиадискурсе древние цивилизации и культуры, зомби («живые мертвецы»), внеземные существа и цивилизации, «проклятые» места, провидцы и пророчества Таким образом, мифо-фольклорные мотивы оказываются востребованными в современном медийном дискурсе, как правило, в тех случаях, когда авторы поднимают актуальные для читателей «пограничные» темы жизнь - смерть, счастье -несчастье, здоровье - болезнь За каждой из этих тем кроется по-прежнему непознанное человеком, а потому притягательное, как любая тайна

Примечательно, что особенность человеческого сознания не различать, не видеть свою погруженность в «мифологическую среду» свойственна и СМИ Подобно обычному носителю фольклора, журналисты не только используют фольклорные константы своего сознания для создания текстов, но и порождают новые «мифы», «слухи и толки», которые включаются в разработку фольклорным сознанием читателей

Что касается уральских региональных СМИ, то для удовлетворения тяги людей к удивительному, необъяснимому, непознанному чаще всего они обращаются к местным достопримечательностям К их числу прежде всего относится открытая в коне XX века на Южном Урале раннегородская цивилизация Аркаим, по возрасту соответствующая египетским пирамидам Среднего Царства, городской культуре Крита, поздним слоям знаменитых цивилизаций Индии Помимо Аркаима, внимание местных СМИ привлекают окутанная легендами и преданиями Невьянская башня (знаменита не только своими подземными ходами, но и тем, что в ее подземелье Демидовы тайно плавили серебро, что подтверждено историческими документами), гора Таганай близ города Златоуста (в прежние времена была прибежищем старообрядцев, а в настоящее время стала местом притяжения разного рода аномальных явлений НЛО, шаровых молний, световых столбов и проч, вызывающих многочистенные слухи и толки), остров Вера на озере Тургояк, знаменитый своими дольменами (тайна этих древних каменных построек не раскрыта до сих пор), перевал Дятлова на склоне горы Халат Сяхыл (где в 1959 году при загадочных обстоятельствах погибла группа туристов) и другие Для фольклорного сознания притягательны все эти места, но наибольшее количество бытующих текстов связано с Аркаимом

В главе показывается, что важной особенностью жизни современного носителя фольклора является фольклоризация событий текущей истории, в том числе имеющих частный, локальный характер В круг переживаемого и осмыспяемого им включаются многочисленные факты его собственной жизни, жизни его родных и знакомых, отдельного населенного пункта

Рассказы о событиях личной и местной истории очень часто принимают форму мемората или фабулата в рамках жанра былички И это не случайно, поскольку быличка относится к числу самых продуктивных жанров традиционного фольклора в сегодняшних условиях Ее актуальность обусловлена всплеском «суеверного сознания» в целом, что, по-видимому, свидетельствует о неблагополучии, шаткости человека в мире, где он чувствует себя окруженным необъяснимыми, зачастую представляющимися враждебными силами и существами И хотя современное мифологическое сознание отличается от традиционного мировоззрения - целостного, синкретичного, воспринимающего мир во всех его проявлениях, ощущающего взаимозависимость людей и природы, оно сохраняет суеверные представления, находя им место в своей жизни Чаще всего быличка рассказывается не потому, что доставляет эстетическое удовольствие, а потому, что рассказчик знает факт, достойный внимания

В главе анализируется один из продуктивных сюжетов современной уральской мифологической прозы - о кыштымском Алешеньке Эта история в конце 90-х годов прошлого века широко освещалась в местной и центральной прессе и на телевидении, что создавало благодатную почву для возникновения различных «слухов и толков», фольклоризации образа «кыштымского карлика», введения его в систему традиционных образов быличек и увязывания с константным набором мотивов

В уральских текстах утверждается, что Алешеньку нашли в лесу («его нашли точно в лесу»), возле кладбища Уже эта информация свидетельствует о фольклорности воспроизводимого текста лес является одним из типичных топосов былички, с ним связаны представления о контактах человека с непонятной природной стихией Внешний облик героя соответствует бытовым представлениям об инопланетянине «Головушка состоит из четырех косточек, большие впадины глаз, вместо носа - дырочки маленькие, ушей нет - тоже маленькие дырочки < > Хотя у него не было пупа, животик вообще чистенький, нигде даже вмятинки нет А раз пупок отсутствует, это же о чем-то говорит У него кожа как замшевая, гладкая Все в Кыштыме считают, что все-таки это инопланетянин» (ФА ЧГПУ, зап А Ехлаковой в 2007 г в г Кыштыме Челябинской обл отНФ Стрельниковой, 1949 г р )

Обращение к мифо-фолькпорным мотивам объясняется в работе тягой сознания современного человека к непознанному, именно они позволяют удовлетворить интерес к необычному, снять страхи, которые охватывают современного жителя городов и мегаполисов, в том числе страх перед будущим как результат осознания «неправильного» хода событий в прошлом Новые поколения рассказчиков, сохраняя «старые» сюжеты, вводят в них новые имена, насыщают художественное пространство современными реалиями и обстоятельствами жизни В результате прежние образы замещаются новыми, но система мотивов, с ними связанных, сохраняется

В работе выявлены типичные механизмы зарождения, развития и распространения «слухов и толков» в условиях недостаточной информации о событиях, изначальной их странности и необычности Возникшие подобным образом повествования, включаясь в систему традиционных фольклорных

текстов, начинают жить по законам фольклорного произведения, обрастают вариантами

На примере разнообразных несказочных текстов о «новых святых» -чебаркульском Славике и чудиновской Дуняше, широко представленных в современной устной прозе Южного Урала, в главе показывается, что «новые сюжеты» опираются на традиционные приемы и образы народного сознания При этом установка на достоверность оказывается следствием веры информантов в реальность изображаемого, что составляет непреложный закон функционирования фольклорных произведений Длительность бытования текстов, группирующихся вокруг образа Дуняши, способствовала актуализации и переплетению в них ряда фольклорных мотивов - легендарных, сказочных, балладных, объединения книжной и фольклорной традиций

Установлено, что в эпоху глобального прагматизма наиболее актуальными оказываются легендарные мотивы жертвенности, посвящения своей деятельности служению людям Воспроизводимые в фольклорных произведениях образы местночтимых святых становятся образцом для подражания и примером объективации народных надежд на заступничество и милосердие

В заключении обобщаются основные результаты проведенного исследования, делаются выводы об особенностях реализации онтологических и аксиологических констант фольклорного сознания в устной народной прозе Урала, намечаются перспективы дачьнейшего применения категории фольклорного сознания при изучении фольклорных текстов других жанров, регионов и исторических эпох

Основные положения диссертационного исследования отражены в следующих публикациях автора:

Монография

1 Голованов, И А Константы фольклорного сознания в устной народной прозе Урала (XX - XXI вв) [Текст] монография / И А Голованов -Челябинск Энциклопедия, 2009 -251 с

Статьи в рецензируемых научных изданиях, включенных в реестр ВАК Министерства образования и науки РФ

2 Голованов, И А Динамика сказочной традиции на Урале [Текст] / И А Голованов // Вестник Челябинского государственного педагогического университета Сер 3 Филология -2005 -№3 - С 189-197

3 Голованов, И А Проблема жанровой дифференциации несказочной прозы коммуникативный аспект [Текст] / И А Голованов // Вестник Челябинского государственного университета Сер Филология и искусствоведение Вып 27 -2008 -№36(137) - С 26-33

4 Голованов, И А Фольклорное сознание как особый тип художественного освоения действительности [Текст] / И А Голованов // Вестник Челябинского государственного университета Сер Филология и искусствоведение Вып 33 -2009 -№22(160) - С 43-48

5 Голованов, И А Структура и констангы фольклорного сознания [Текст] / И А Голованов // Вестник Тамбовского университета Сер Гуманитарные науки - 2009 - Вып 6 (74) - С 267-274

6 Голованов, И А Категория пространства в преданиях Южного Урала [Текст] / И А Голованов // Вестник Челябинского государственного педагогического университета -2009 -№6 -С 217-223

7 Голованов, И А Специфика пространственной организации жанра 61ылички [Текст] / И А Голованов // Вестник Челябинского государственного педагогического университета -2009 -№8 -С 139-146

8 Голованов, И А Категория времени в преданиях и легендах Южного Урала [Текст] / И А Голованов // Вестник Ленинградского государственного университета им АС Пушкина -2009 -Т 1 (4) - С 156-167

9 Голованов, И А «Справедливость» как концепт-универсалия в региональном словаре духовной культуры [Текст] / И А Голованов // Проблемы истории, филологии, культуры Научный журнал РАН - Вып 2 (24) - M , Магнитогорск, Новосибирск, 2009 - С 159-163

Статьи и тезисы в иных изданиях

10 Голованов, И А Проблема художественного образа-персонажа в мифах (на материале несказочной прозы Урала) [Текст] / И А Голованов // Проблема характера в литературе сб докл зональной науч конф - Челябинск Изд-во Челяб гос пед ин-та, 1990 - С 19-20

11 Голованов, И А Идейно-художественные функции мифологических мотивов и образов в несказочной прозе Урала [Текст] / И А Голованов // Материалы конференции по итогам научно-исследовательских работ преподавателей, сотрудников и аспирантов - Челябинск Изд-во Челяб гос пед ун-та, 1995 - С 133-134

12 Голованов, И А Межэтнические связи в несказочной прозе народов Урала [Текст] / И А Голованов // Россия и Восток тез докл III Междунар науч конф - Челябинск Челяб гос ун-т, 1995 -С 37-40

13 Голованов, И А Мифологический мотив как способ реализации функций царя/вождя, «народного заступника» в уральских преданиях и легендах [Текст] / И А Голованов // Место и значение фольклора и фольклоризма в национальных культурах история и современность тез науч конф, поев 70-летию проф А И Лазарева - Челябинск Челяб гос ун-т, 1998 - С 113-116

14 Голованов, И А Мифологическая семантика образа волка в уральских записях сказок о животных [Текст] / И А Голованов // Дергачевские чтения Русская литература национальное развитие и региональные особенности -Екатеринбург Изд-во Урал ун-та, 1998 - С 203-206

15 Голованов, И А Демифологизация традиционной волшебной сказки (на материале уральских записей XX века) [Текст] / И А Голованов // Фольклорный текст - 98 сб докл науч конф к 70-летию со дня рождения ИВ Зырянова - Пермь Изд-воПРИПИТ, 1998 - С 3-7

16 Голованов, И А Образ черта в современных записях бытовой сказки на Урале [Текст] / И А Голованов // Сборник материалов региональной научно-практической конференции - Курган Изд-во Курганск ун-та, 1999 - С 75-78

17 Голованов, И А Специфика изучения сказок о животных в филологическом классе историко-культурный аспект [Текст] / И А Голованов // Филологический класс наука - вуз - школа материалы V зональной науч -практ конф - Екатеринбург Изд-во Урал гос пед ун-та, 1999 - С 51-54

18 Голованов, И А Мифологические мотивы и образы социально-бытовой сказки [Текст] / И А Голованов // Филологические и лингвистические аспекты анализа текста сб материалов Всерос науч -практ конф 4 3.-Стерлитамак Изд-во Стерлитамак гос пед ин-та, 1999 - С 19-24

19 Голованов, И А О современном бытовании сказочного фольклора на Урале [Текст] / И А Голованов // Современное состояние фольклора Урала и Сибири тез докл межвузов науч конф преподавателей и студентов -Челябинск Изд-во Челяб гос пед ун-та, 1999 -С 13-16

20 Голованов, И А Сказочная традиция на современном Урале [Текст] / И А Голованов // Филология на рубеже тысячелетий материалы междунар научн конф Вып 3 -Ростов-на-Дону Донской издательский дом, 2000 -С 114-116

21 Голованов, И А Топонимические предания как эстетическое явление [Текст] / И А Голованов // Лингвистический и эстетический аспекты анализа текста материалы межвузов науч конф - Соликамск Изд-во Соликамск гос пед ин-та, 2000 - С 76-78

22 Голованов, И А Мотив изгнания в уральских записях волшебных сказок [Текст] / И А Голованов // Динамика фольклорной традиции на современном Урале материалы межвузов науч конф - Челябинск Изд-во Челяб гос пед ун-та, 2000 - С 19-22

23 Голованов, И А Процесс ремифологизации художественного сознания на рубеже веков [Текст] / И А Голованов // На рубеже эпох специфика художественного сознания сб материалов межвузов науч конф Т 2 - Магнитогорск Изд-во Магнитогорск ун-та, 2001 -С 120-123

24 Голованов, И А Жанровые особенности легенд (на материале уральских записей XX века) [Текст] / И А Голованов // Первые Лазаревские чтения тез региональной науч -практ конф - Челябинск Изд-во Челяб гос пед ун-та, 2001 -С 22-25

25 Голованов, И А Легендарная проза Урала мифологический аспект [Текст] / И А Голованов // Лингвистический и эстетический аспекты анализа текста сб ст Всерос с междунар участием науч конф — Соликамск Изд-во Соликамск гос пед ин-та, 2002 - С 260-263

26 Голованов, И А Мифологическое моделирование образов «народного заступника» и царя в несказочной прозе Урала [Текст] / И А Голованов //

Русское литературоведение в новом тысячелетии материалы I Междунар науч конф - M Альфа, 2002 - С 39-48

27 Голованов, И А Топонимические предания Урала как источник изучения национальной картины мира [Текст] / И А Голованов // Язык и литература как формы проявления национального менталитета сб материалов научно-практ конф , поев 10-летию восточного отделения ЧелГУ - Челябинск

Челяб гос ун-т, 2003 - С 27-34

28 Голованов, И А Исторические персонажи в несказочной прозе Урала [Текст] / И А Голованов // Салават Юлаев - руководитель Крестьянской войны 1773-1775 гг на Южном Урале материалы науч-практ конф , поев 250-летию со дня рождения С Юлаева -Челябинск Челяб гос ун-т, 2004 - С 10-19

29 Голованов, И А Социокультурные функции народных легенд (в свете исторического опыта рубежа эпох) [Текст] / И А Голованов // Язык и культура Тез докл междунар науч конф - M Ин-т иностр яз , 2005 - С 227-228

30 Голованов, И А Термин и понятие «миф» в фольклористическом дискурсе [Текст] / И А Голованов // Языки профессиональной коммуникации Материалы Второй междунар науч конф - Челябинск Челяб гос ун-т, 2005 -С 28-35

31 Голованов, И А Типология образов и мотивов в фольклорной исторической прозе Урала [Текст] / И А Голованов // Культура провинции материалы междунар науч -практ конф - Курган Изд-во Курганск ун-та, 2005 -С 34-39

32 Голованов, И А Образы животных в русской языковой и фольклорной картинах мира [Текст] / И А Голованов // Проблемы филологии в синхронии и диахронии сб науч ст к юбилею д-ра филол наук, проф JIA Глинкиной -Челябинск Изд-во Челяб гос пед ун-та, 2005 -С 231-241

33 Голованов, И А Предания и легенды Южного Урала историко-типологический анализ [Текст] / И А Голованов // Третьи Лазаревские чтения Традиционная культура сегодня теория и практика материалы Всерос науч конф с междунар участием - Челябинск Изд-во Челяб гос академии культуры и искусств, 2006 - С 39-44

34 Голованов, И А Мифологическая основа концептуализации природы и мира в топонимических преданиях Южного Урала [Текст] / И А Голованов // Новое в когнитивной лингвистике материалы междунар науч конф «Изменяющаяся Россия новые парадигмы и новые решения в лингвистике» -Кемерово Изд-во Кемеровск гос ун-та, 2006 - С 941-945

35 Голованов, И А Топонимы как источник культурно-эстетической информации (на материале уральских топонимических преданий) [Текст] / И А Голованов // Номинативные единицы в семантико-грамматическом и лексикографическом аспектах сб ст в честь проф A M Чепасовой -Челябинск Изд-во Челяб гос пед ун-та, 2006 - С 320-329

36 Голованов, И А Уральские топонимические предания как эстетическое явление [Текст] / И А Голованов // Славянская традиционная культура и современный мир сб науч тр Вып 9 - M Государственный республиканский центр русского фольклора, 2006 - С 269-275

37 Голованов, И А Фольклорный текст как код [Текст] / И А Голованов // Житниковские чтения (VIII, 2007) Информационные системы современная парадигма материалы Всерос науч конф - Челябинск Энциклопедия, 2007 -С 61-64

38 Голованов, И А Типологические характеристики и особенности содержания уральских преданий и легенд [Текст] / И А Голованов // Литература в контексте современности материалы междунар науч конф -Челябинск Изд-во Челяб гос пед ун-та, 2007 - С 16-20

39 Голованов, И А Генеалогические предания Урала образы и мотивы [Текст] / И А Голованов // Русское литературоведение на современном этапе материалы VI Междунар науч конф в 2т Т I -М МПГУ, 2007 - С 11-15

40 Голованов, И А Предание - легенда - быличка коммуникативный принцип разграничения понятий [Текст] / И А Голованов // Языки профессиональной коммуникации сб ст участников Третьей междунар науч конф в 2 т - Челябинск Энциклопедия, 2007 -Т 1 -С 122-128

41 Голованов, И А Топонимические предания Урала как эстетическое явление [Текст] / И А Голованов // Первый Всероссийский конгресс фольклористов сб докл Т IV - M Государственный республиканский центр русского фольклора, 2007 - С 236-242

42 Голованов, И А Фольклорный текст в коммуникативно-прагматическом аспекте [Текст] / И А Голованов // Слово, высказывание, текст в когнитивном, прагматическом и культурологическом аспектах сб статей участников IV Междунар науч конф - Челябинск РЕКТЮЛ,2008 -С 129-135

43 Голованов, И А Этнокультурные концепты в русских исторических преданиях Южного Урала [Текст] / И А Голованов // Концептуальные исследования сб науч тр Вып 10 - Кемерово Изд-во Кемеровск гос ун-та, 2008 -С 161-170

44 Голованов, И А Мифологические мотивы и образы уральских сказок о животных [Текст] / И А Голованов//Литературное краеведение сб науч тр Вып 2 -Челябинск Труд-Регион, 2008 - С 15-21

45 Голованов, И А Духовные константы русского народа в современном социокультурном пространстве [Текст] / И А Голованов // Русский язык и культура в формировании единого социокультурного пространства России материалы I Конгресса РОПРЯЛ В 2 ч - Т 2 - СПб МИРС, 2008 - С 69-73

46 Голованов, И А Идея справедливости в русских исторических преданиях [Текст] / И А Голованов // Слава вам, братья, славян просветители материалы науч -практ конф - Оренбург Издательский центр ОГАУ, 2008 - С 98-100

47 Голованов, И А Константы исторического сознания в русских преданиях [Текст] / И А Голованов // Четвертые Лазаревские чтения Лики традиционной культуры история и современность материалы междунар науч конф в 2 ч - Ч 1 - Челябинск Изд-во Челяб гос академии культуры и искусств, 2008 -С 47-55

48 Голованов, И А Коммуникативный принцип разграничения жанров несказочной прозы [Текст] / И А Голованов // Трансформации жанров в литературе и фольклоре сб ст Вып I -Челябинск Энциклопедия, 2008 -С 10-19

49 Голованов, И А «Справедливость» как константа русского национального сознания (на материале фольклорных текстов) [Текст] / И А Голованов // Филология вчера, сегодня, завтра сб науч тр памяти Евгения Александровича Седельникова - Павлодар, 2008 - С 356-361

50 Голованов, И А Коммуникативные характеристики фольклорного текста [Текст] / И А Голованов // Коммуникативная парадигма в гуманитарных науках материалы XII Междунар науч -практ конференции - Ростов-н/Д РИНЯЗ, 2008 - С 92-97

51 Голованов, И А Проблема фольклоризации событий и героев местной истории в новейшее время [Текст] /НА Голованов // Литература в контексте современности сб материалов IV Междунар науч -метод конф - Челябинск Энциклопедия, 2009 - С 7-10

1 52 Голованов, И А Мифо-фольклорный компонент современного сознания (на материале текстов СМИ) [Текст] / И А Голованов // Знак Научный журнал -2009 -№1(3) -С 32-37

53 Голованов, И А Константы народного сознания в русском фольклоре Урала [Текст] / И А Голованов // Славянские языки и культуры прошлое, настоящее, будущее материалы междунар науч конф - Иркутск Изд-во ИГЛУ, 2009 - С 62-66

54 Голованов, И А Содержание понятия «фольклорное сознание» [Текст] / И А Голованов // Языки профессиональной коммуникации сб статей участников Четвертой междунар науч конф - Челябинск Энциклопедия, 2009 - С 83-86

55 Голованов, И А Фольклорное сознание как способ осмысления бытия и жанровая специфика его объективации [Текст] / И А Голованов // Проблемы трансформации жанра в фольклоре и литературе сб ст Вып 2 - Челябинск Энциклопедия, 2009 - С 15-29

56 Голованов, И А Особенности реализации мифо-фольклорных мотивов в медиадискурсе [Текст] / И А Голованов // Знак Научный журнал -2009 - № 2 (4) - С 43-47

57 Голованов, И А Пространство и время в несказочной прозе Урала [Текст] / И А Голованов // Проблемы изучения литературы и фольклора Исторические, культурологические и теоретические подходы сб науч тр / под ред ЛИ Миночкиной - Челябинск Цицеро,2010 -С 158-174

58 Голованов, И А Проблема актуализации фольклорного сознания в меморатах [Текст] / И А Голованов // Слово, высказывание, текст в когнитивном, прагматическом и культурологическом аспектах сб статей участников V Междунар науч конф в 2 т - Т 2 - Челябинск Энциклопедия, 2010 - С 16-20

Подписано в печать 12 04 2010 Формат 60x90/16 Объем 2,0 уч-изд л Тираж 100 эк I Заказ № 986 Бумага офсетная Отпечатано в типографии ГОУ ВПО ЧГПУ 454080,1 Челябинск пр Ленина, 69

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Голованов, Игорь Анатольевич

Введение.

Глава 1. Фольклорное сознание как особый тип художественного освоения действительности.

1.1. Содержание понятия «фольклорное сознание».

1.2. Структура фольклорного сознания.

1.3. Способы и формы объективации фольклорного сознания.

Выводы по главе 1.

Глава 2. Жанровая система прозаического фольклора.

2.1. Проблема жанра в контексте фольклорного сознания.

2.2. Сказка как особая разновидность фольклорной прозы.

2.3. Вопросы типологии жанров несказочной прозы.

Выводы по главе 2.

Глава 3. Фольклорная проза Урала: соотношение общерусского, регионального и локального.

3.1. Уральский регион как социокультурный феномен.

3.2. Своеобразие мировоззрения уральца.

3.3. Региональные черты развития традиционных жанров фольклорной прозы на Урале.

3.3.1. Уральская несказочная проза: традиции собирания и изучения.

3.3.2. Традиционный сказочный фольклор на Урале.

Выводы по главе 3.

Глава 4. Константы фольклорного сознания в прозаическом фольклоре Урала.

4.1. Онтологические константы.

4.1.1. Пространство.

4.1.2. Время.

4.2. Аксиологические константы.

4.2.1. Соборность.

4.2.2. Софийность.

4.2.3. Справедливость.

Выводы по главе 4.

Глава 5. Динамика фольклорного сознания в новейших записях прозаического фольклора.

5.1. Судьба традиционных жанров фольклорной прозы через призму фольклорного сознания.

5.2. Современные процессы ремифологизации сознания.

5.3. Фольклоризация и мифологизация событий местной истории в фольклорных текстах.

Выводы по главе 5.

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Голованов, Игорь Анатольевич

Современное гуманитарное знание отличает пристальный интерес к проблемам этнической ментальности, национального мировидения, своеобразия картины мира, воплощенной в духовном наследии того или иного народа. Эта проблематика всегда находилась в центре внимания науки о фольклоре.

Фольклористика вступила сегодня в период критического осмысления и переосмысления своих фундаментальных понятий, категорий и методов. Об этом свидетельствуют новые монографические исследования, статьи в научных сборниках и выступления на конференциях фольклористов. Показательна в этом отношении дискуссия, развернувшаяся на Первом всероссийском конгрессе фольклористов в 2006 году. В ходе дискуссии обозначился круг наиболее острых вопросов, требующих своего разрешения: место фольклористики в контексте наук о традиционной культуре; соотношение архаических, классических и современных форм фольклора; национальный фольклор и процесс глобализации; предметное поле фольклористики; исторический опыт российской фольклористики и его современная интерпретация.

Настоящая диссертация посвящена изучению констант традиционной духовной культуры, воплощенных в русском фольклоре и представляющих собой результат духовного поиска русских людей. Под константами, вслед за Ю.С. Степановым, мы понимаем устойчивые концепты культуры [Степанов 2001: 85], которые в нашем случае транслируются от поколения к поколению через фольклорные тексты. Именно благодаря стабильности традиционного мировоззрения, сохранению и трансляции средствами фольклора этнических ценностей обеспечивается устойчивость существования общества и человека как его части. Этим определяется актуальность и значимость избранной темы исследования.

Объектом диссертационного исследования является интегральный феномен русского народного художественного сознания, представленный в нашей работе как фольклорное сознание.

Предмет исследования — способы и формы объективации констант фольклорного сознания в прозаическом фольклоре Урала (по записям XX-XXI веков).

Цель диссертационного исследования - показать непрерывность развития русского прозаического фольклора через выявление основополагающих категорий воплощенной в нем духовной культуры как констант фольклорного сознания.

Для достижения этой цели в работе поставлены и решены следующие задачи:

1) раскрыть содержание понятия «фольклорное сознание», установить его структуру и описать характеристики как особого типа художественного освоения действительности;

2) рассмотреть систему жанров прозаического фольклора в контексте фольклорного сознания;

3) выявить соотношение общерусского, регионального и локального в фольклорной прозе Урала;

4) охарактеризовать основополагающие для русского фольклорного сознания константы на материале прозаического фольклора Урала;

5) исследовать динамику фольклорного сознания в новейших записях прозаического фольклора.

Материал исследования представлен корпусом фольклорных текстов сказочной и несказочной прозы в записях второй половины XX — начала XXI века, сделанных в ходе фольклорно-этнографических экспедиций уральских вузов (Челябинского государственного педагогического университета,

Челябинского государственного университета, Уральского государственного университета им. A.M. Горького); опубликованных текстов уральского 5 фольклора, представленных в различных сборниках и охватывающих период его современного бытования, а также текстов из личных архивов ученого-фольклориста А.И. Лазарева, лингвиста-краеведа В.П. Тимофеева и архива автора.

Основу работы составили записи фольклорной прозы, полученные во время организованных автором ежегодных экспедиций студентов филологического факультета ЧГПУ по территории Южного Урала в течение последних 20 лет (1989-2009 гг.). Места проведения экспедиций определялись исходя из различных принципов сбора полевого материала: 1) первое знакомство с территорией, а значит, выявление локальных особенностей бытования фольклора (пос. Бреды, Каолиновый, п. Аркаим Челябинской области, пос. Новобелокатай Республики Башкортостан и др.); 2) поездки по следам экспедиций, проведенных ранее В.Е. Гусевым (40-50-е гг.), А.И. Лазаревым (60-80-е гг.) и другими уральскими фольклористами (малые города, поселки и села Челябинской области: Кыштым, Касли, Пласт, Усть-Катав, Катав-Ивановск, Сатка, Аша, Сим, Миньяр, Биянка, Карталы, Айлино, Октябрьское, Уйское, Кидыш, Кочкарь и др., а также населенные пункты Белорецкого и Белокатайского районов Республики Башкортостан). В последнем случае ставилась задача сопоставления материала и выявления на этой основе динамики фольклорной традиции в современную эпоху.

В качестве дополнительного источника несказочной прозы в работе использованы материалы местной периодической печати, различные исторические, этнографические (научного или публицистического характера), а также литературно-художественные описания Урала.

Эту группу источников следует охарактеризовать особо. Их специфика состоит в том, что в некоторых случаях речь идет не о полноценных фольклорных произведениях, а об авторских пересказах фольклорных сюжетов, их фрагментов, о функционировании в текстах отдельных мотивов и образов, характерных для жанров несказочной прозы. Они становятся 6 объектом нашего рассмотрения, поскольку дают представление о тематике, сюжетно-образном составе бытующих на Урале произведений фольклора, стали неотъемлемой частью фольклорного сознания собирателей-краеведов, этнографов, археологов, путешественников и уже в этом качестве представляют интерес для фольклористического анализа.

В процессе отбора фольклорных данных из косвенных источников мы учитывали способ их введения в контекст. Как правило, фольклорный мотив вводится с помощью слов: «рассказывали», «как говорили», «слышали, что говорили», «передавали» и т.п. Учитывались также обстоятельства рассказывания: кто, где и когда рассказывал. Принимались во внимание особенности фольклора как искусства устного, звучащего слова, преломившиеся в жанрах несказочной прозы (например, повторяемость тем, сюжетов, мотивов). В некоторых случаях сюжет или мотив, уже известный как фольклорный, встречался в источнике без экспликации его фольклорного происхождения, и тогда критерием отбора выступало совпадение на содержательном уровне (аналогия с фольклорным источником при этом может быть полной или частичной, вплоть до схождения лишь в отдельных мотивах).

В других случаях сюжет или мотив, неизвестный как фольклорный, мог быть представлен в косвенных источниках неоднократно. Тогда на помощь приходило знание особенностей жанров несказочной прозы (тематика текстов, принципы типизации). Важно учитывать также особенности вымысла, в реальность которого верят. Выявлению фольклорных текстов в немалой степени способствует выяснение первичных источников, из которых материал попал в косвенный.

Теоретическую и методологическую основу исследования составили труды отечественных ученых, посвященные вопросам исторической поэтики, генезиса и структуры фольклорных жанров, их художественного содержания:

A.A. Афанасьева, Ф.И. Буслаева, А.Н. Веселовского, A.A. Потебни; проблемам теории и истории фольклора: В.П. Аникина, П.Г. Богатырева, 7

B.М. Гацака, Е.М. Мелетинского, В.Я. Проппа. В понимании специфики жанров сказочной и несказочной фольклорной прозы мы опирались на работы

C.Н. Азбелева, В.П. Аникина, Б.Г. Ахметшина, Л.Г. Барага, В.В. Блажеса, Т.В. Зуевой, Е.А. Костюхина, H.A. Криничной, В.П. Кругляшовой,

A.И. Лазарева, Т.Г. Леоновой, Э.В. Померанцевой, В.К. Соколовой,

B.П. Федоровой, К.В. Чистова, Ю.И. Юдина.

Исследование выполнено в русле современных работ по фольклористике, стремящихся установить общие закономерности в развитии, изменении и трансформации русского фольклора в целом и отдельных его жанров в частности. Основополагающим в работе является подход к анализу фольклорных текстов с позиций историзма и системности.

Историю фольклора можно понимать как историю смены его традиционных состояний, что выразилось в динамике его родов и видов, однако вместе с изменением формы всегда происходит корректировка содержания, приведение его в соответствие с новыми обстоятельствами и новыми функциями. П.Г. Богатырев писал по этому поводу: «.процессы видоизменения формы исследуемых мною рассказов идут параллельно с видоизменением их функций и иерархии их функций, отсюда необходимо параллельно вести наблюдения и над видоизменениями формы с видоизменениями в иерархии фольклора» [Богатырев 2006: 209].

В теоретическом сборнике «Фольклор», посвященном проблеме историзма, коллектив авторов предпринял попытку рассмотреть эту актуальную тему в «двух разрядах - историзм фольклора и историзм фольклористики» (см., например, статьи В.М. Гацака, У.Б. Далгат, Ф.М. Селиванова и др.). Один из важных тезисов, заявленных в сборнике, связан с пониманием историзма «как фактора интегрирующего, а не разделяющего и обособляющего» [Фольклор. Проблемы историзма 1988: 3]. Без сомнения, такой подход позволяет реализовать и другой важный принцип современных исследований фольклора — системный.

Фольклористы, занимавшиеся изучением конкретных жанров устного поэтического творчества, не раз отмечали, что в ту или иную историческую эпоху произведения фольклора, независимо от их жанровой принадлежности, объединялись в определенную идейно-художественную систему (см. об этом [Лазарев 1985: 36]). Иначе говоря, на протяжении истории этноса произведения фольклора складывались, перерабатывались и бытовали в соответствии с особенностями мировоззрения народа на данном этапе его развития, в соответствии с характерными для него принципами соотношения идеала и действительности.

Фольклорное сознание как тип художественного освоения действительности в конкретную эпоху имеет тенденцию к выражению единства народного миропонимания, что объясняется историческими причинами, а точнее - общностью социально-экономических, этических и культурных задач, решаемых этносом. Под влиянием этих обстоятельств жанры фольклора, возникшие и развивававшиеся в иных исторических условиях, претерпевали изменение своих форм, принципов обобщения, характера решения художественных задач.

Это наглядно показано В.П. Аникиным на примере волшебной сказки: «В формах гиперболического вымысла сказки объединились разновременные «пласты» мысли народа, начиная от древнейших времен до эпохи, когда сказка стала выражением чисто художественного творчества. Их совмещение в одной сказке стало возможным вследствие подчинения всей гиперболической образности выражению замысла сказки как явления искусства» [Аникин 1980: 245].

Научная новизна диссертационного исследования заключается в следующем:

1) впервые теоретически обосновано использование в фольклористике термина «фольклорное сознание», раскрыто содержание соответствующего понятия, установлена структура фольклорного сознания, рассмотрены способы и формы его объективации;

2) охарактеризована система жанров прозаического фольклора, исследованы вопросы их эволюции с позиций функционирования фольклорного сознания;

3) произведена типология жанров несказочной прозы на основе коммуникативного принципа;

4) выявлена региональная и локальная специфика устной народной прозы Урала, показано ее соотношение с общерусской традицией;

5) установлено содержание онтологических и аксиологических констант фольклорного сознания в прозаическом фольклоре Урала по записям XX — начала XXI века;

6) проанализирована динамика фольклорного сознания в новейших текстах фольклорной прозы Урала в контексте общерусской традиции;

7) исследованы механизмы фольклоризации и мифологизации героев и событий местной истории на материале уральской несказочной прозы.

Теоретическая значимость диссертации определяется постановкой и решением ряда методологических проблем современной фольклористики: проблемы онтологической природы фольклора, соотношения в нем общерусского, регионального и локального начал, динамики фольклорной традиции, судьбы жанров несказочной прозы, специфики фольклоризации событий местной истории в современную эпоху и др. Предложенный в работе целостный анализ фольклорного сознания — в единстве его содержания и форм воплощения - позволяет полнее представить функции фольклора как художественной системы, обеспечивает глубину изучения конкретных произведений, жанров и видов фольклора.

Интегративный характер предпринятого исследования обусловил применение разнообразных методов: наряду с общенаучными методами анализа, синтеза, обобщения и систематизации использовались специальные методы — ю метод моделирования (на этапе реконструкции уровней и констант фольклорного сознания), историко-типологический (при изучении динамики отдельных жанров фольклорной прозы), сравнительно-типологический (при исследовании фольклорных текстов разных локальных традиций и разных эпох), а также элементы контекстуального, семантического и историко-этнографического анализа.

Положения, выносимые на защиту:

1. Полноценный анализ художественного содержания произведений фольклора предполагает учет отраженных в нем коллективных представлений, знаний и оценок реальной действительности, в связи чем необходимо введение в фольклористический оборот научной категории «фольклорное сознание». Под фольклорным сознанием предлагается понимать идеальный объект как совокупность (систему) представлений, образов, идей, получающих свою репрезентацию в произведениях фольклора. Фольклорное сознание выступает качественно особой духовной системой, которая живет относительно самостоятельной жизнью и которую невозможно анализировать изолированно от других явлений бытия носителей фольклора.

2. Фольклорное сознание представляет собой многослойную, многоуровневую структуру. В нем отчетливо выделяются мифологический и исторический уровни, которые не изолированы друг от друга, а находятся в отношениях дополнительности, напряженного взаимодействия и взаимовлияния.

Синтез этих двух уровней сознания создает у носителя фольклора стереоскопичность видения мира. Именно благодаря сложному переплетению исторического и мифологического возникает феномен народной истории: история в народном понимании предстает как совокупность имен и событий, образующих неоднородное, структурированное историческое пространство.

Каждый элемент этого пространства выступает центром смыслового притяжения, объектом познания и эмоционально-эстетического переживания.

Помимо мифологического и исторического уровней, в фольклорном сознании

11 разных исторических эпох могут быть представлены и другие уровни, сформированные под влиянием иных типов сознания: религиозного, научного и практического (обыденного) сознания. Указанные разновидности сознания присутствуют внутри фольклорного фрагментарно и редуцированно, что подтверждает их репрезентация в прозаических текстах.

3. Фольклорное сознание получает свое реальное воплощение в фольклоре, поэтому его реконструкция осуществляется через анализ и осмысление фольклорных текстов. Фольклорное сознание представляет собой обобщение, «укрупнение» и упорядочение тех концептов, которые реализованы в фольклорных текстах. Поскольку фольклор является специфической художественно-образной сферой человеческой деятельности, особой формой художественного освоения действительности, фольклорное сознание имеет образную природу. Вокруг образов, составляющих основное содержание фольклорного сознания, группируются мотивы, стереотипы, представления. Фольклорный образ не только отражает, но и обобщает действительность и является результатом ее идеализации.

4. Взгляд на фольклор через категорию фольклорного сознания позволяет увидеть его системообразующие основания в пределах отдельных национальных разновидностей. В русском фольклоре эти основания предстают в виде пяти констант: двух онтологических - пространство и время - и трех аксиологических: соборность, софийность и справедливость. Онтологические константы служат для структурирования мира, концептуализации и категоризации его составляющих, выполняя важнейшую для существования человека ориентирующую функцию. Аксиологические константы отвечают потребности «очеловечивания» мира, наделения его смыслами. Фольклорное сознание как часть коллективного народного опыта выполняет интегративную функцию, сохраняя и транслируя последующим поколениям заключенное в образах и мотивах духовное знание, ценностные ориентиры, критерии поведения, способствуя формированию этнического самосознания, обеспечивая устойчивость существования социума и человека как его части.

5. Проведенный анализ онтологических и аксиологических констант фольклорного сознания дает представление о значимости данных категорий для художественного осмысления действительности в фольклоре. Сложность и многомерность их организации в фольклорных жанрах порождена многообразием форм обобщения, присущих фольклорному сознанию. Из аксиологических констант русского фольклора наиболее древней оказывается константа соборности. Под соборностью понимается чувство единения, общности, которое испытывают все члены некоего социума, независимо от существующих между ними различий по полу, возрасту, социальному статусу и т.д. В русском фольклорном сознании соборность предстает не только как чувство, состояние души, но и как процесс, действие, требующее от человека духовного труда. В уральском фольклоре данная константа специфически выражена в мотиве «заложенной головы», который отражает взгляд на жизнь отдельного человека с позиций общинного сознания (добровольная жертва человеком своей жизни ради общего блага признается значимой и социально одобряемой). Идея соборности реализована также в фольклорных повествованиях о монашеских общинах, где единство людей как идеал жизни помогает им не только преодолевать каждодневные трудности, но и защитить себя от внешних посягательств, и в ряде уральских легенд, объединенных локальным переживанием своей общности.

6. Категория софийности представляет собой сложный комплекс трех взаимосвязанных сущностей: Любовь, Красота и Добро. Эти сущности взаимозависимы и взаимообусловлены, их единство соответствует народному пониманию Мудрости. Выделенность такой ценностной доминанты, как Красота, соотносится с созерцательным типом мышления носителей русской культуры. Все составляющие константы софийности выражают типичное для русского человека представление о нормальном бытии, соответствующем

13 принятому людьми порядку. В фольклорных произведениях данные смыслы неразрывны, согласованы друг с другом, что подчеркивается цельностью образов, которые их воплощают.

7. Одна из поздних, но не менее значимых констант русского фольклора — константа справедливости. Справедливость предполагает сопоставление того, как есть в реальности, с тем, как должно быть — с точки зрения народного сознания. Сама необходимость обращения к понятию «справедливость» связана с отсутствием гармонии между реальным и желаемым. Константа справедливости широко представлена в уральской несказочной прозе образами «народных заступников» — Ермака, Пугачева, Салавата Юлаева и «царя-избавителя» - Петра I. Через изображение этих персонажей раскрывается народный идеал исторической личности, проявляются социальные и этические воззрения простых людей.

8. Динамика фольклорного сознания наиболее отчетливо проявляется в эволюции фольклорных жанров, в их формальных и содержательных трансформациях, взаимопереходах и взаимодействиях. В контексте фольклорного сознания под жанром понимается тип внутренней организации произведений, неразрывно связанный с воплощением и передачей в них художественного содержания, за которым стоят коллективные представления носителей фольклора о реальности, ее интерпретации и оценки под определенным углом зрения. Развитие жанра корректируется и направляется в соответствии с меняющимися коллективными потребностями людей. Судьба жанров русской народной исторической прозы тесно связана с эволюцией фольклорного сознания. Постепенное движение фольклорного сознания от мифа к истории изменило основную функцию преданий: акцент перемещается с истории общества на историю человека. Современный несказочный фольклор все активнее фокусирует внимание на личном, индивидуальном, внутрисемейном. Отсюда нарастающая, популярность таких жанровых форм, как семейные предания и мемораты. Актуализация легендарных образов и мотивов

14 служит целям духовной идентификации человека, отвечает его стремлению осмыслить свое место в мире. В быличке зафиксирована история ощущений, переживаний, сопровождающих человека в его повседневной, обыденной жизни.

9. В целом уральский фольклорный материал дает основание судить о наличии, по крайней мере, трех локальных традиций, соответствующих выделению трех социокультурных зон: 1) горнозаводского Урала, 2) зоны казачьих поселений и 3) переходной зоны, представленной по преимуществу крестьянским населением, в том числе смешанным по этническому составу, испытавшим влияние городской культуры и образа жизни. Каждая из этих локальных традиций имеет свои особенности в жанрово-поэтическом отношении. На характер прозаического фольклора Урала, помимо особенностей местного быта, природы, исторической жизни, оказал влияние разнородный в социальном, территориальном и этническом отношении состав населения. Взаимодействие различных устно-поэтических традиций расширило круг фольклорных мотивов, образов и сюжетов. Приемы повествования, заимствованные рассказчиками друг у друга, подвергались обобщению.

10. Наряду с актуальным процессом демифологизации в современном фольклоре наблюдается не меньшая значимость процесса ремифологизации. Активность мифологического уровня сознания запускает в действие компенсаторные психологические механизмы, позволяющие снять напряжение, возникшее у современного человека под давлением жизненных проблем. Кроме того, с помощью мифологических мотивов и образов восполняются ограниченные возможности рационального осмысления реальной действительности. Типологический аспект проблемы ремифологизации сознания позволяет утверждать, что этот процесс обусловлен эсхатологическими переживаниями человека на рубеже веков.

11. В сохранении значимости фольклорного сознания значительна роль средств массовой информации. Освещая те или иные события, авторы современных публикаций неосознанно возбуждают воображение и творческую

15 фантазию носителей фольклора, а иногда-и прямо «эксплуатируют» дремлющие архетипы сознания своих читателей. Выделенные в работе пять основных циклов, в рамках которых традиционно реализуются мифо-фольклорные мотивы, показывают, что в центре внимания каждого цикла находятся «пограничные» темы, волнующие современного человека: жизнь - смерть, счастье - несчастье, здоровье - болезнь. В уральских региональных СМИ для удовлетворения тяги людей к необъяснимому характерно обращение к местным достопримечательностям: Аркаиму, Невьянской башне, Таганаю и другим. Отсутствие общепризнанных научных данных объяснительной силы о каждом из этих локусов дает основу для возникновения «слухов и толков», а фольклорное сознание определяет место этих слухов в художественной системе.

12. Новейшие тексты несказочной прозы позволяет судить об активном процессе фольклоризации событий и героев текущей истории, в том числе имеющих узколокальный характер. Подобные рассказы часто принимают форму мемората или фабулата в рамках жанра былички. Сохраняя «старые» сюжеты и мотивы, рассказчики вводят в них новые имена, насыщают художественное пространство современными реалиями и обстоятельствами жизни. Продуктивными для современного Урала сюжетами фольклорной несказочной прозы являются повествовования о кыштымском Алешеньке, чебаркульском «новом святом» Славике и чудиновской Дуняше. Анализ процесса фольклоризации этих образов позволил выявить типичные механизмы зарождения, развития и распространения «слухов и толков» в условиях недостаточной информации о событиях, изначальной их странности и необычности.

Практическая значимость диссертации связана с возможностью использования ее результатов и выводов в университетских курсах устного народного творчества, теории фольклора, традиционной народной культуры, спецкурсов по проблемам фольклористики, теории текста, анализа и интерпретации художественного произведения, региональных аспектов изучения духовной культуры, при подготовке учебников и учебных пособий по названным курсам. Материалы диссертации найдут применение при составлении сводов регионального фольклора Урала, словарей духовной культуры, хрестоматий и сборников по традиционной культуре.

Апробация результатов исследования. Основные положения представленной работы были изложены автором на 32 научных конференциях, семинарах и симпозиумах различного уровня, в том числе на международных научных конференциях: «Россия и Восток: проблемы взаимодействия» (Челябинск, 1995), «Филология на рубеже тысячелетий» (Ростов-на-Дону, 2000), «Русское литературоведение в новом тысячелетии» (Москва, 2002), «Фольклор и традиционная культура» (Москва, 2003; 2004), «Язык и культура» (Москва, 2005), «Культура провинции» (Курган, 2005), Третьи Лазаревские чтения «Традиционная культура сегодня: теория и практика» (Челябинск, 2006), «Литература в контексте современности» (Челябинск, 2007; 2009), «Слово, высказывание, текст в когнитивном, прагматическом и культурологическом аспектах» (Челябинск, 2008; 2010), Четвертые Лазаревские чтения «Лики традиционной культуры: история и современность» (Челябинск, 2008), «Славянские языки и культуры: прошлое, настоящее, будущее» (Иркутск, 2009); на Первом и Втором всероссийских конгрессах фольклористов (Москва, 2005; 2010), I Конгрессе РОПРЯЛ (Санкт-Петербург, 2008); на всероссийских научных конференциях: Дергачевские чтения «Русская литература: национальное развитие и региональные особенности» (Екатеринбург, 1998), «Фольклорный текст-98» (Пермь, 1998), «Филологические и лингвистические аспекты анализа текста» (Стерлитамак, 1999), «На рубеже эпох: специфика художественного сознания» (Магнитогорск, 2001), «Лингвистический и эстетический аспекты анализа текста» (Соликамск, 2002), а также на заседаниях кафедры литературы и фольклора ЧелГУ (2004), кафедры литературы и методики преподавания литературы ЧГПУ (2009, 2010).

По теме диссертации опубликовано 58 работ, в том числе монография «Константы фольклорного сознания в устной народной прозе Урала (ХХ-ХХ1 вв.)» (Челябинск, 2009. 251 с.) и 8 статей в ведущих рецензируемых изданиях, включенных в перечень ВАК Министерства образования и науки Российской Федерации.

Структура работы. Исследование состоит из введения, пяти глав, заключения, библиографического списка и списка источников.

В первой главе дается теоретическое обоснование концепции диссертационного исследования: раскрывается содержание понятия «фольклорное сознание», устанавливается его структура, производится характеристика основных уровней, определяются способы и формы объективации фольклорного сознания, рассматриваются закономерности их реализации в фольклорных текстах.

Во второй главе понятие жанра рассматривается в контексте фольклорного сознания, анализируется система жанров прозаического фольклора, освещаются вопросы их эволюции; существующие классификации жанров несказочного фольклора дополняются авторской типологией, произведенной на коммуникативной основе.

В третьей главе анализируется проблема региональной специфики духовной культуры Урала, определяется своеобразие мировоззрения уральца, освещается история собирания и изучения жанров прозаического фольклора Урала, выявляется их региональная и локальная специфика, характеризуется соотношение с общерусской традицией.

В четвертой главе последовательно раскрываются особенности репрезентации онтологических и аксиологических констант фольклорного сознания в устной народной прозе Урала по записям ХХ-ХХ1 вв.

В пятой главе прослеживаются изменения в художественном осмыслении действительности по новейшим записям устной народной прозы Урала, исследуются процессы ремифологизации сознания современного человека, на

18 материале текстов уральской несказочной прозы выявляются механизмы фольклоризации и мифологизации героев и событий местной истории.

В заключении обобщаются основные результаты проведенного исследования, делаются выводы об особенностях реализации онтологических и аксиологических констант фольклорного сознания в народной прозе Урала, намечаются перспективы дальнейшего изучения устно-поэтических текстов на основе категории фольклорного сознания.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Константы фольклорного сознания в устной народной прозе Урала"

Выводы по главе 5

Эволюция фольклорного сознания наиболее отчетливо проявляется в эволюции фольклорных жанров, в их формальных и содержательных трансформациях, взаимопереходах и взаимодействиях.

Анализ современных записей сказок говорит о том, что наиболее продуктивными, наиболее воспроизводимыми являются сказки, связанные с семейными коллизиями, что отвечает потребностям простого человека.

273

Семейная тема в волшебных сказках раскрывается не без участия древнейших, мифологических образов и мотивов, которые позволяют найти ответы на самые сокровенные вопросы: жизнь и смерть, замужество, рождение ребенка, отношения детей и родителей, таинство взросления.

Из явления массового фольклорная сказка превратилась в явление исключительное - с точки зрения сохранения художественной ценности. Сказочные тексты нередко существуют в фольклорном сознании в виде некой сюжетной схемы, «ждущей» своего заинтересованного слушателя и талантливого рассказчика.

Анализ уральских записей волшебной сказки позволяет говорить о том, что для данной жанровой разновидности сказочного эпоса характерно отражение критического отношения к чудесному, в результате чего происходит стирание жанровых границ волшебной сказки, она приобретает черты сказки бытовой. Поступки героев социально и психологически мотивируются, что обусловлено стремлением сказочника в нарушение традиционной эстетики сказки с ее условностями представить изображаемые события с реалистических позиций.

Уральская сказка, продолжая общерусскую традицию, испытывает на себе значительное влияние тенденции к демифологизации, которая проявляется и на образном уровне, и на уровне структуры сказки, и на уровне ее языкового оформления.

Судьба жанров русской народной исторической прозы также связана с эволюцией фольклорного сознания. Постепенное движение фольклорного сознания от мифа к истории изменило основную функцию преданий: акцент перемещается с истории общества на историю человека. Фольклор современной эпохи все активнее фокусирует внимание на личном, индивидуальном, внутрисемейном. Отсюда нарастающая популярность таких форм жанра преданий, как семейные предания, мемораты. Если раньше поиск ответов на вопросы бытия, выбор моделей поведения был связан с «большой» историей, то теперь, на рубеже XX - XXI вв., этот поиск ограничен рамками истории двух-трех поколений и событиями жизни в пределах «ближнего» пространства.

Актуализация образов и мотивов легендарной прозы связана с попытками современного человека осмыслить мир и свое место в нем. В легенде отражен внутренний мир человека, его поиски идеала, соотнесения себя, своей жизни, жизни своего духа с идеальным миром, миром духовных ценностей и констант. Обращение к легендарным образам и мотивам служит целям духовной идентификации человека. В быличке зафиксирована история чувств, ощущений, переживаний простого человека, актуализация его подсознания.

Вспомогательные» жанровые формы несказочной прозы - мемораты, фабулаты, «слухи и толки» - выполняют важную в данной системе кумулятивную роль: в них накапливается, отбирается, осмысляется тот жизненный материал, который в дальнейшем получит закрепление в текстах преданий, легенд и были чек.

Современное состояние словесного творчества позволяет говорить об актуальности процесса мифологизации, а точнее, ремифологизации. Современные мифы являются компенсаторным психологическим механизмом, позволяющим снимать напряжение, возникшее под давлением жизненных проблем. С помощью мифологических мотивов и образов восполняются ограниченные возможности рационального описания состояния человека.

Типологический аспект проблемы ремифологизации сознания позволяет утверждать, что этот процесс обусловлен эсхатологическими субъективными переживаниями современного человека, предчувствием катастрофы на рубеже веков.

В сохранении значимости фольклорного сознания человека значительна роль средств массовой информации. Публикации журналистов доводят до читателей те или иные события, возбуждая их воображение и творческую фантазию. Через медийные тексты «эксплуатируются», приводятся в движение существующие в дремлющем состоянии архетипы сознания современных читателей.

В главе выделены пять основных циклов, в рамках которых традиционно реализуются мифо-фольклорные мотивы, в центре внимания каждого цикла статей оказываются «пограничные» темы: жизнь — смерть, счастье — несчастье, здоровье - болезнь, что объясняется особенностями психологии человека.

В целом обращение к мифо-фольклорным мотивам объясняется тягой сознания современного человека к непознанному. Именно они позволяют удовлетворить интерес к необычному, снять страхи, которые охватывают современного жителя городов и мегаполисов, в том числе страх перед будущим как результат осознания «неправильного» хода событий в прошлом.

В уральских региональных СМИ для удовлетворения тяги людей к удивительному, необъяснимому характерно обращение к местным достопримечательностям - тайнам Аркаима, Таганая, Невьянской башни и других. В осмыслении данных локусов наука нередко дает основу для возникновения «слухов и толков», а фольклорное сознание определяет место этих слухов в системе представлений.

Важной особенностью жизни современного носителя фольклора является фольклоризация событий текущей истории, в том числе имеющих частный, локальный характер. В круг переживаемого и осмысляемого им включаются многочисленные факты его собственной жизни, жизни его родных и знакомых, отдельного населенного пункта. Рассказы о событиях личной и местной истории часто принимают форму мемората или фабулата в рамках жанра былички. И это не случайно: быличка относится к числу самых продуктивных жанров традиционного фольклора в сегодняшних условиях.

Создавая в произведениях художественный мир, носители фольклорного сознания не дублируют действительность, а постигают ее смысл. Новые поколения рассказчиков, сохраняя «старые» сюжеты, вводят в них новые имена, насыщают художественное пространство современными реалиями и обстоятельствами жизни. В результате прежние образы замещаются новыми, но система мотивов, с ними связанных, сохраняется.

Продуктивными для современного Урала сюжетами фольклорной несказочной прозы являются повествовования о кыштымском Алешеньке, о чебаркульском «новом святом» Славике и чудиновской Дуняше. Эти образы объединяет актуализация на рубеже веков.

В работе выявлены типичные механизмы зарождения, развития и распространения «слухов и толков» в условиях недостаточной информации о событиях, изначальной их странности и необычности. Так возникают новые сюжеты, которые включаясь в систему традиционных фольклорных образов и мотивов, начинают жить по законам фольклорного произведения, обрастают вариантами.

Использованные для анализа самозаписи информантов носят фольклорный характер и опираются на традиционные приемы и образы народного сознания. Установка на достоверность оказывается следствием собственной веры информантов в то, о чем рассказывается, и составляет непреложный закон бытования фольклорных текстов несказочной прозы.

Длительность бытования фольклорных текстов, группирующихся вокруг образа Дуняши, способствовала актуализации и переплетению в них ряда фольклорных мотивов - легендарных, сказочных, балладных, объединения книжной и фольклорной традиций. Фольклоризация образа Алешеньки актуализировала пространственные константы, значимые для образов быличек.

В век глобального прагматизма особенно актуальными оказываются легендарные мотивы жертвенности, посвящения своей деятельности служению людям. Образы местночтимых святых, Богородицы становятся необходимым образцом для подражания и примером объективации народных надежд на заступничество и милосердие.

Наиболее важными для сознания современного носителя фольклора, судя по живой устной традиции - рассказам о Дуняше и Славике, — являются

277 константы соборности и софийности, непреложная значимость которых возрастает в связи с реальными условиями современной жизни: страхом перед будущим и духовным кризисом.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проблема отражения в русском фольклоре коллективных представлений, знаний, оценок и особенностей народного мировидения рассматривается в настоящем исследовании через введение в фольклористический анализ научной категории «фольклорное сознание», позволяющей адекватно воспринять и во всей полноте оценить художественное содержание произведений фольклора.

Под фольклорным сознанием в настоящей работе понимается идеальный объект как совокупность представлений, образов, идей, получающих свою репрезентацию в произведениях фольклора. Фольклорное сознание выступает качественно особой духовной системой, которая живет относительно самостоятельной жизнью и которую невозможно анализировать изолированно от других явлений бытия носителей фольклора.

Фольклор служит специфической формой художественного освоения действительности, в соответствии с чем фольклорное сознание имеет образную природу. Вокруг образов, составляющих основное содержание фольклорного сознания, группируются мотивы, стереотипы, представления. Фольклорный образ не только отражает, но и обобщает действительность и является результатом ее идеализации.

Поскольку фольклорное сознание получает свое реальное воплощение в фольклоре, его реконструкция осуществляется через анализ и осмысление фольклорных текстов. Фольклорное сознание представляет собой обобщение, «укрупнение» и упорядочение тех концептов, которые реализованы в фольклорных текстах. Во многих своих фрагментах фольклорное сознание выходит за пределы фольклора, смыкаясь с обыденным языковым сознанием и образуя интегральный феномен коллективного народного сознания. Центральной проблемой фольклорного сознания является отношение «человек — мир», что подчеркивает его философскую сущность. К анализу этого отношения фольклорное сознание подходит с точки зрения не отдельного человека; а коллектива, социума.

Фольклорное сознание представляет собой многослойную, многоуровневую структуру. В нем отчетливо выделяются мифологический и исторический уровни, которые не изолированы друг от друга, а находятся в отношениях комплементарности, напряженного взаимодействия и взаимовлияния. Синтез двух типов сознания создает у носителя фольклора стереоскопичность видения мира. Именно благодаря сложному переплетению в фольклорном сознании исторического и мифологического возникает феномен народной истории: история в народном понимании предстает как совокупность имен и событий, образующих неоднородное, структурированное историческое пространство. Каждый элемент этого пространства выступает центром смыслового притяжения, объектом познания и эмоционально-эстетического переживания.

Помимо мифологического и исторического уровней, в фольклорном сознании разных исторических эпох могут быть представлены и другие уровни, сформированные под влиянием иных типов сознания: религиозного, научного и практического (обыденного) сознания. Указанные разновидности сознания присутствуют внутри фольклорного фрагментарно и редуцированно, что подтверждает их репрезентация в прозаических текстах.

Взгляд на фольклор через категорию фольклорного сознания позволяет увидеть его системообразующие основания в пределах отдельных национальных разновидностей. В русском фольклоре эти основания предстают в виде пяти констант: двух онтологических — пространство и время — и трех аксиологических: соборность, софийность и справедливость.

Если онтологические константы служат для структурирования мира, концептуализации и категоризации его составляющих, выполняя важнейшую для существования человека ориентирующую функцию, то аксиологические константы отвечают потребности «очеловечивания» мира, наделения его смыслами.

В самом общем виде фольклорное сознание - это осмысление человеком мира в формах фольклора, через фольклорные мотивы, образы и сюжеты. Обращение к этим формам происходит подспудно: будучи «готовыми» конструктами сознания, они хранятся на его глубинном уровне и могут быть воспроизведены в различных ситуациях.

Динамика фольклорного сознания наиболее отчетливо проявляется в эволюции фольклорных жанров, в их формальных и содержательных трансформациях, взаимопереходах и взаимодействиях. В контексте фольклорного сознания под жанром понимается тип внутренней организации произведений, связанный с воплощением и передачей в них художественного содержания, за которым стоят коллективные представления носителей фольклора о реальности, ее осмысление и оценка под определенным углом зрения. Развитие жанра корректируется и направляется в соответствии с меняющимися коллективными потребностями людей.

В таком понимании сказочный фольклорный сюжет выступает не воспоминанием об историческом прошлом, а скорее откликом на настоящее, имеющим фантастическую форму. Своеобразие сказочной поэтики обусловлено сведением воедино прошлого и настоящего, мифологических «воспоминаний» и бытовой повседневности. Благодаря такому соположению, сопоставлению, а нередко столкновению различных эпох достигается глубокое сказочное осмысление жизни.

Проблема дифференциации жанров несказочной прозы решается в работе на основе коммуникативного принципа, который позволяет прояснить обстоятельства воспроизведения фольклорных текстов определенной жанровой разновидности и выявить их отличительные черты. Условия и цель общения выступают объединяющим началом для содержательных, структурных и функциональных характеристик каждого жанра. Коммуникативная установка былинки -1 удовлетворение потребности человека в необычном и необъяснимом. В быличках отражена часть архаического мировоззрения народа, во многом соотносимая с его жизненным опытом, традиционные этические и эстетические нормы отношения человека и природы, реакция сознания и подсознания на трудные для объяснения явления действительности.

Коммуникативная значимость легенд связана с передачей в них сакральной информации. Через образы святых, религиозных святынь в ходе общения устанавливается связь поколений. Воспроизводя легенду, рассказчик стремится преодолеть бытовое осмысление событий, выходит на уровень вечных, вневременных ценностей. Легенда может быть обращена и к образам исторических персонажей, при этом в основе смыслообразования выступают утопические представления носителей фольклора.

Самым сложным и многообразно коммуникативно востребованным из жанров несказочной прозы является предание. Его коммуникативная функция - удовлетворять познавательные потребности людей. В основе каждого предания лежит исторический факт: в топонимических преданиях он «вспоминается» в связи с географическим названием; в исторических преданиях в центре внимания находятся исторические деятели; в генеалогических преданиях разъясняется происхождение какого-либо явления природы или социальной жизни. Через частное, конкретное в преданиях изображается общее, типическое.

Все жанры прозаического фольклора объединяются в стройную систему, которая находится в постоянном развитии. Важную роль в функционировании этой системы играют мемораты, выступающие основным источником пополнения корпуса текстов. В меморатах как устных рассказах о современных рассказчику событиях или сравнительно недалеком прошлом происходит первоначальный отбор значимых для носителей фольклора фактов действительности.

Предпринятый в работе региональный подход к анализу прозаических жанров фольклора позволил реконструировать особенности русской национальной устно-поэтической традиции на примере ее функционирования на определенной территории, в одном из вариантов. Региональное своеобразие фольклора представлено здесь не только на уровне репертуара и жанрового состава, но и на уровне предпочтений в разработке определенных фольклорных образов и мотивов, в особенностях их текстовой реализации.

Уральский фольклор выступает частью культуры Урала, под которой целесообразно подразумевать результат взаимодействия ряда культур: особой «горнозаводской культуры», являющейся наиболее характерной и самобытной для данного региона, культур русских крестьян-старожилов, укоренившихся на Урале с ХУП-ХУШ вв., казаков, уральских и оренбургских, а также местных этнических общностей, заселивших Урал раньше русских.

Доминанту культуры Урала составляет горнозаводская культура: именно в ее недрах сформировался типичный облик уральца с характерным для него мироощущением и мировосприятием. Этот облик, сочетающий многовековые крестьянские традиции и то новое, что рождено процессом европеизации России, во всей полноте отражен в фольклорных произведениях.

Вплоть до начала XX века горнозаводский Урал сохраняет признаки самодостаточного организма, «государства в государстве». Отдаленность от культурных центров страны, отсутствие налаженной транспортной системы способствовали тому, что сюда медленно проникали технические и общекультурные новшества, происходила консервация доиндустриальных методов промышленного хозяйствования и традиционной культуры.

В целом уральский фольклорный материал дает основание судить о наличии, по крайней мере, трех локальных традиций, соответствующих выделению трех социокультурных зон: 1) горнозаводского Урала, 2) зоны казачьих поселений и 3) переходной зоны, представленной по преимуществу крестьянским населением, в том числе смешанным по этническому составу, испытавшим влияние городской культуры и образа жизни.

Каждая из этих локальных традиций имеет свои особенности в жанрово-поэтическом отношении. Для жителей горнозаводской зоны наиболее продуктивными являются жанры несказочной прозы и сказки (прежде всего — бытовые и волшебные с социально-бытовым конфликтом); в преданиях и легендах разрабатываются образы Пугачева, Демидова и других персонажей местной истории. Самыми актуальными для казачьего населения оказываются песенные жанры (лирические и исторические песни); в содержании несказочной прозы акцент смещен с большой истории на малую (историю семьи, рода, села) и на образы православных святых, отраженных в легендах и духовных стихах (отмечается популярность культов икон Богоматери, матрон, местночтимых святых). На смешанных территориях наблюдается слияние регионального с общерусской традицией и отмечается общая тенденция к разрушению традиционных жанров: по преимуществу бытуют частушки и жестокий романс (как и на всей территории Урала в целом), а также переходные формы, представляющие собой контаминацию преданий, легенд и быличек.

На характер прозаического фольклора Урала, помимо особенностей местного быта, природы, исторической жизни, оказал влияние разнородный в социальном, территориальном и этническом отношении состав населения. Взаимодействие различных устно-поэтических традиций расширило круг фольклорных мотивов, образов, и сюжетов. Приемы повествования, заимствованные рассказчиками друг у друга, подвергались обобщению.

Проведенный анализ онтологических и аксиологических констант фольклорного сознания дает представление о значимости данных категорий для художественного осмысления действительности в фольклоре. Сложность и многомерность их организации в фольклорных жанрах порождена многообразием форм обобщения, присущих фольклорному сознанию.

В аспекте фольклорного сознания категория пространства приобретает системообразующий характер: благодаря ей структурируется и интерпретируется отраженный в сознании носителей фольклора мир. Определяющим в осмыслении пространства оказывается отношение к нему человека. Моделирование пространства различается в текстах разных жанров и видов фольклора. Степень условности пространства в разных жанрах фольклора также различна.

В качестве инструментов изучения пространства в фольклорном тексте используются понятия локус и топос, под которыми понимаются различные пространственные объекты: топос - это обобщенное место разворачивания определенных, заданных традицией и сохраняемых в сознании носителей фольклора смыслов, локус представляет собой некое ограниченное пространство художественного текста, имеющее референтную соотнесенность с действительностью. Как показывает анализ, локус в фольклорном тексте закономерно предстает как топос.

Категория времени в фольклоре актуализирует не только прошлое или далекое прошлое, но почти всегда будущее: через народную память ведется разговор с потомками, строится образ грядущего. Одновременно каждое воспроизведение фольклорного текста - это актуализация и настоящего момента. Об этом говорит отбор сюжетов, событий, героев, выделение их из общего ряда фактов. Через прошлое постигается настоящее и устанавливается связь с будущим.

В преданиях и легендах представления о прошлом, настоящем и будущем людей объединяются в сложный семантический комплекс. В преданиях генерализуется идея корректировки истории, причем история понимается и как осмысление прошлого, оценка значимости настоящего и как проекция в будущее, а в легендах темпоральный аспект позволяет выявить соответствие или несоответствие изображаемых событий и героев морально-этическим нормам христианства. В сказках время носит мифологически неконкретный

285 характер, однако в связи с характерным для сегодняшнего бытования сказки процессом демифологизации сказочное повествование наделяется некоторыми конкретными временными характеристиками.

Из аксиологических констант русского фольклора наиболее древней оказывается константа соборности. Под соборностью понимается чувство единения, общности, которое испытывают все члены некоего социума, независимо от существующих между ними различий по полу, возрасту, социальному статусу и т.д. В русском фольклорном сознании соборность не только чувство, состояние души, но и процесс, действие, требующее от человека духовного труда.

В силу своей универсальности константа соборности разлита, растворена в фольклорных текстах. Она предстает частью естественной жизни русского человека, помогает ему в простых бытовых вещах и в понимании высокого, горнего мира. В уральском фольклоре данная константа специфически выражена в мотиве «заложенной головы», который отражает взгляд на жизнь отдельного человека с позиций общинного сознания (добровольная жертва человеком своей жизни ради общего блага признается значимой и социально одобряемой). Идея соборности реализована также в фольклорных повествованиях о монашеских общинах, где идея единства как идеал жизни помогает им не только преодолеть обстоятельства, но и защитить себя от внешних посягательств, и в ряде уральских легенд, объединенных локальным переживанием своей общности.

Категория софийности представляет собой сложный комплекс трех взаимосвязанных сущностей: Любовь, Красота и Добро. Эти сущности взаимосвязаны и взаимообусловлены, их единство соответствует народному пониманию Мудрости. Выделенность такой ценностной доминанты, как Красота, соотносится с созерцательным типом мышления носителей русской культуры. Созерцательность ставится в русском сознании выше прагматичности, она позволяет человеку достигнуть внутреннего покоя, необходимого для размышлений о мире.

Все составляющие константы софийности выражают типичное для русского человека представление о нормальном бытии, соответствующем принятому людьми порядку. В фольклорных произведениях данные смыслы неразрывны, обусловливают друг друга, что подчеркивается цельностью образов, которые их воплощают. В быличке, легенде и сказке данная константа оказывается наиболее релевантной. Добро выступает в фольклорной прозе не просто человеческой добродетелью, но и оценкой деятельности человека с позиций полезности для него самого, для его душевного (духовного) мира. В быличках актуализируется существование некоторых норм поведения человека, несоблюдение которых вредит человеку, может разрушить его внутренний мир. Понимание Добра в сказках и быличках может раскрываться и через его отнологическую оппозицию - Зло.

Красота как составляющая константы софийности представлена в целом ряде уральских преданий, где звучит восхищение красотой и силой предков. В таких преданиях созданы идеализированные образы людей как носителей определенных качеств, навыков и умений.

Одна из поздних, но оттого не менее значимых констант русского фольклора - константа справедливости. Справедливость предполагает сопоставление того, как есть в реальности, с тем, как должно быть - с точки зрения народного сознания. Сама необходимость обращения к понятию справедливость» связана с отсутствием гармонии между реальным и желаемым. Константа справедливости широко представлена в уральской несказочной прозе образами «народных заступников» - Ермака, Пугачева,

Салавата Юлаева и «царя-избавителя» - Петра I. Через изображение этих персонажей раскрывается народный идеал исторической личности, проявляются социальные и этические воззрения простых людей. Представлена константа справедливости и в сказках, где в финале провозглашается торжество истины,

287 праведник вознагражден, а обидчик наказан. Совокупность реализуемых в текстах преданий и сказок устойчивых мотивов, связанных с реализацией константы справедливости, отражает процесс непрерывного духовного поиска русского народа, стабильность традиционного мировоззрения, сохранение вечных, передаваемых из поколения в поколение ценностей.

Анализ современных записей сказок говорит о том, что наиболее продуктивными, наиболее воспроизводимыми являются сказки, связанные с семейными коллизиями, что отвечает потребностям простого человека. Семейная тема в волшебных сказках раскрывается не без участия древнейших, мифологических образов и мотивов, которые позволяют найти ответы на сокровенные вопросы: жизнь и смерть, замужество, рождение ребенка, отношения детей и родителей, таинство взросления.

Из явления массового фольклорная сказка превратилась в явление исключительное - с точки зрения сохранения художественной ценности. Сказочные тексты нередко существуют в фольклорном сознании в виде некой сюжетной схемы, «ждущей» своего заинтересованного слушателя и талантливого рассказчика.

Анализ уральских записей волшебной сказки позволяет говорить о том, что для данной жанровой разновидности сказочного эпоса характерно отражение критического отношения к чудесному, в результате чего происходит стирание жанровых границ волшебной сказки, она приобретает черты сказки бытовой. Поступки героев социально и психологически мотивируются, что обусловлено стремлением сказочника в нарушение традиционной эстетики сказки с ее условностями представить события с реалистических позиций.

Судьба жанров русской народной исторической прозы тесно связана с эволюцией фольклорного сознания. Постепенное движение фольклорного сознания от мифа к истории изменило основную функцию преданий: акцент перемещается с истории общества на историю человека. Современный несказочный фольклор все активнее фокусирует внимание на личном,

288 индивидуальном,- внутрисемейном. Отсюда нарастающая популярность таких жанровых форм преданий, как семейные предания, мемораты.

Актуализация образов и мотивов легендарной прозы связана с попытками современного человека осмыслить мир и свое место в нем. В легенде отражен внутренний мир человека, его поиски идеала, соотнесения себя, своей жизни, жизни своего духа с идеальным миром, миром духовных ценностей и констант. Обращение к легендарным образам и мотивам служит целям духовной идентификации человека. В быличке зафиксирована история чувств, ощущений, переживаний простого человека, актуализация его подсознания.

Наряду с актуальностью процесса демифологизации, соовременное состояние фольклора позволяет говорить о не меньшей значимости процесса мифологизации, точнее ремифологизации. Активность мифологического уровня сознания запускает в действие компенсаторные психологические механизмы, позволяющие снять напряжение, возникшее у современного человека под давлением жизненных проблем. Кроме того, с помощью мифологических мотивов и образов восполняются ограниченные возможности рационального осмысления реальной действительности. Типологический аспект проблемы ремифологизации сознания позволяет утверждать, что этот процесс обусловлен эсхатологическими переживаниями человека на рубеже веков.

В сохранении значимости фольклорного сознания значительна роль средств массовой информации. Освещая те или иные события, авторы современных публикаций неосознанно возбуждают воображение и творческую фантазию носителей фольклора, а иногда и прямо «эксплуатируют» дремлющие архетипы сознания своих читателей. Выделенные в работе пять основных циклов, в рамках которых традиционно реализуются мифо-фольклорные мотивы, со всей очевидностью показывают, что в центре внимания каждого цикла находятся «пограничные» темы, волнующие современного человека: жизнь — смерть, счастье — несчастье, здоровье — болезнь.

В уральских региональных СМИ для удовлетворения тяги людей к необъяснимому характерно обращение к местным достопримечательностям: Аркаиму, Невьянской башне, Таганаю и другим. Отсутствие научных данных объяснительной силы о каждом из этих локусов дает основу для возникновения «слухов и толков», а фольклорное сознание определяет место этих слухов в системе представлений.

Анализ новейших текстов несказочной прозы позволяет судить об активном процессе фольклоризации событий и героев текущей истории, в том числе имеющих частный, локальный характер. Подобные рассказы часто принимают форму мемората или фабулата в рамках жанра былички. Сохраняя «старые» сюжеты и мотивы, рассказчики вводят в них новые имена, насыщают художественное пространство современными реалиями и обстоятельствами жизни. Продуктивными для современного Урала сюжетами фольклорной несказочной прозы являются повествовования о кыштымском Алешеньке, чебаркульском «новом святом» Славике и чудиновской Дуняше. Анализ процесса фольклоризации этих образов позволил выявить типичные механизмы зарождения, развития и распространения «слухов и толков» в условиях недостаточной информации о событиях, изначальной их странности и необычности.

Длительность бытования фольклорных текстов, группирующихся вокруг образа Дуняши, способствовала актуализации и переплетению в них ряда фольклорных мотивов - легендарных, сказочных, балладных, объединения книжной и фольклорной традиций. Фольклоризация образа Алешеньки актуализировала пространственные константы, значимые для образов быличек.

Судя по новейшим записям, актуальными для современного человека оказываются легендарные мотивы жертвенности, посвящения своей деятельности служению людям. Важными для сознания носителя фольклора являются константы соборности и софийности, непреложная значимость которых возрастает в связи с духовным кризисом и страхом перед будущим как • реальными обстоятельствами жизни современного человека.

Проведенный анализ позволяет судить о том, что фольклорное сознание выполняет интегративную функцию, сохраняя и транслируя последующим поколениям заключенный в образах и мотивах духовный опыт (знания и оценки), ценностные ориентиры, критерии поведения, способствуя формированию этнического самосознания, обеспечивая возможность культурного единения живших и живущих. Отсюда основная функция фольклора как средства репрезентации фольклорного сознания - обеспечение устойчивости существования социума и человека как его части.

Список научной литературыГолованов, Игорь Анатольевич, диссертация по теме "Фольклористика"

1. Адрианова-Перетц, В.П. Древнерусская литература и фольклор Текст. /

2. B.П. Адрианова-Перетц. Л., 1974. - 171 с.

3. Азадовский, М.К. История русской фольклористики Текст. / М.К. Азадовский; Т. II / под ред. Э.В. Померанцевой. М. : Гос. уч.-пед. изд-во министерства просвещения РФ, 1963. - 349 с.

4. Азбелев, С.Н. Историзм былин и специфика фольклора Текст. / С.Н. Азбелев. Л. : Наука, 1982. - 326 с.

5. Азбелев, С.Н. История России в народной памяти Текст. / С.Н. Азбелев // Тысяча лет русской истории в преданиях, легендах, песнях. М. : Русская книга, 1999. - С. 3-20.

6. Азбелев, С.Н. О жанровом составе прозаического фольклора русских рабочих Текст. / С.Н. Азбелев // Устная поэзия рабочих России. М.;Л. : Наука, 1965.-С. 111-126.

7. Азбелев, С.Н. Отношение предания, легенды и сказки к действительности Текст. / С.Н. Азбелев // Славянский фольклор и историческая действительность М. : Наука, 1965. - С. 76-102.

8. Азбелев, С.Н. Проблемы международной систематизации преданий и легенд Текст. / С.Н. Азбелев // Русский фольклор. Т. 10. М.;Л : Наука, 1966.1. C. 176-195.

9. Азбелев, С.Н. Русская народная проза Текст. / С.Н. Азбелев // Народная проза. М. : Русская книга, 1992. - С. 5-28.

10. Азбелев, С.Н. Современные устные рассказы Текст. / С.Н. Азбелев // Русский фольклор. Т. 9. М.;Л. : Наука, 1964. - С. 140-152.

11. Алеврас, H.H., Конюченко, А.И. История Урала. XI XVIII века Текст. : учеб. пособие для учащихся / H.H. Алеврас, А.И. Конюченко. - Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, Юж.-Урал. изд.-торг. дом, 2000. — 280 с.

12. Алпатов, C.B. Повествовательная структура легенды: книжные источники и поэтика фольклорных сюжетов об искушении бесом Текст. : автореф. . дис. канд. филол. наук: 10.01.09 / Алпатов Сергей Викторович. М., 1998.-27 с.

13. Андреев, A.M. Тип коллективного бессознательного в фольклоре Текст. / A.M. Андреев II Фалькларыстычныя даследаванш: Кантэкст. Тыпалопя. Сувяз! ": зб. арт. Вып. 5 / пад нав. рэд. P.M. Кавалёвай. Мн. : Бестпрынт, 2008. - С. 9-14.

14. Аникин, В.П. О нерешенных вопросах в истории русского фольклора Текст. / В.П. Аникин // Вестник Моск. ун-та. Сер. 9 . Филология. 1990. - № 3. -С. 19-25.

15. Аникин, В.П. О предмете фольклористики Текст. I В.П. Аникин // Первый Всероссийский конгресс фольклористов. Сб. докл. Т. 1. М. : Гос. республ. центр русского фольклора, 2005. - С. 58-71.

16. Аникин, В.П. Русская народная сказка Текст. / В.П. Аникин. М. : Учпедгиз, 1959. - 256 с.

17. Аникин, В.П. Русский фольклор Текст. / В.П. Аникин. М.: Высш. школа, 1987. - 285 с.

18. Аникин, В.П. Русское устное народное творчество Текст. : учеб. / В.П. Аникин. М. : Высш. шк., 2001. - 726 с.

19. Аникин, В.П. Теория фольклора Текст. / В.П. Аникин. М. : Изд-во МГУ, 1996.-408 с.

20. Аникин, В.П. Теория фольклора Текст.: курс лекций / В.П. Аникин. 2-е изд., доп. - М.: КДУ, 2004. - 432 с.

21. Аникин, В.П. Теория фольклорной традиции и ее значение для исторического исследования былин Текст. / В.П. Аникин. М. : Изд-во МГУ, 1980.-332 с.

22. Аникин, В.П. Художественное творчество в жанрах несказочной прозы Текст. / В.П. Аникин // Русский фольклор. Т. 13. Л. : Наука, 1972. - С. 6-19.

23. Артеменко, Е.Б. Миф. Фольклор. Эстетика тождества Текст. / Е.Б. Артеменко // Этнопоэтика и традиция. К 70-летию чл.-кор. РАН В.М. Гацака. -М. : Наука, 2004. С. 57-67.

24. Артеменко, Е.Б. Фольклорная категоризация действительности и мифологическое мышление Текст. / Е.Б. Артеменко // Традиционная культура. -2004. -№3(15). -С. 3-12.

25. Афанасьев, А.Н. Древо жизни: Избранные статьи Текст. / А.Н. Афанасьев. М. : Современник, 1983. - 464 с.

26. Афанасьев, А.Н. Живая вода и вещее слово Текст. / А.Н. Афанасьев. -М.: Сов. Россия, 1988. 512 с.

27. Афанасьев, А.Н. Народ-художник: Миф. Фольклор. Литература Текст. / А.Н. Афанасьев. М. : Сов. Россия, 1986. - 368 с.

28. Афанасьев, А.Н. Поэтические воззрения славян на природу Текст. : Справочно-библиографические материалы / А.Н. Афанасьев. М. : Индрик, 2000. - 576 с.

29. Афанасьев, А.Н. Поэтические воззрения славян на природу: Опыт сравнительного изучения славянских преданий и верований, в связи с мифическими сказаниями других родственных народов Текст. / А.Н. Афанасьев; В 3 т. М. : Индрик, 1994. Т. 1-3.

30. Ахметшин, Б.Г. Горнозаводской фольклор Башкортостана и Урала Текст. / Б.Г. Ахметшин. Уфа : Китап, 2001. - 288 с.

31. Ахметшин, Б.Г. Горняцкие легенды Башкирии Текст. / Б.Г. Ахметшин // Эпические жанры устного народного творчества. Уфа : Изд-во Башкир, ун-та, 1969.-С. 19-56.

32. Ахметшин, Б.Г. Мифологические рассказы русского населения Башкортостана в современном бытовании Текст. / Б.Г. Ахметшин // Динамика фольклорной традиции на современном Урале : материалы межвуз. науч. конф. -Челябинск : Изд-во ЧГПУ, 2000. С. 12-17.

33. Ахметшин, Б.Г. Несказочная проза горнозаводского Башкортостана и Южного Урала Текст. / Б.Г. Ахметшин. Уфа : Изд-во Башкир, ун-та, 1996. -192 с.

34. Ахметшин, Б.Г. Предания о боевом содружестве русских и башкир Текст. / Б.Г. Ахметшин // Фольклор народов РСФСР: Эпические жанры, их межэтнические связи и национальное своеобразие. Уфа : Изд-во Башкир, ун-та, 1986.-С. 130-135.

35. Ахметшин, Б.Г. Предания о крестьянской войне 1773-1775 годов, записанные в деревне Ильчино Учалинского района БАССР Текст. / Б.Г. Ахметшин // Фольклор народов РСФСР. Уфа : Изд-во Башкир, ун-та, 1981. - С. 74-78.

36. Ахметшин, Б.Г. Предания о первопоселенцах-тептярях деревни Ильчино Учалинского района БАССР Текст. / Б.Г. Ахметшин // Фольклор народов РСФСР. Уфа : Изд-во Башкир, ун-та, 1982. - с. 83-90.

37. Ахметшин, Б.Г. Предания о Салавате Юлаеве Текст. / Б.Г. Ахметшин // Материалы и исследования по фольклору Башкирии и Урала. Уфа : Изд-во Башкир, ун-та, 1974. - С. 36-41.

38. Ахметшина Г.М. Башкирские исторические предания Текст. : автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.01.09 / Ахметшина Гузель Марсовна. Казань, 2004. - 15 с.

39. Бажов, П.П. Два письма Текст. / П.П. Бажов // Челяб. рабочий. 1969. -28 янв.

40. Бажов, П.П. О путях к чудесному Текст. / П.П. Бажов // Литература и искусство. 1943. - 6 февр.

41. Бажов, П.П. У старого рудника Текст. / П.П. Бажов // Малахитовая шкатулка. Свердловск : Ср.-Урал. кн. изд-во, 1944.

42. Байбурин, А.К. Ритуал: свое и чужое Текст. / А.К. Байбурин // Фольклор и этнография: сб. науч. тр. Л. : Наука, 1990. - С. 3-17.

43. Байбурин, А.К. Семиотический статус вещей и мифология Текст. / А.К. Байбурин // Материальная культура и мифология / АН СССР. Ин-т этнографии. -Л. : Наука, 1981. С. 215-226.

44. Баландин, А.И. Мифологическая школа в русской фольклористике Текст. / А.И. Баландин. М. : Наука, 1988.-224 с.

45. Бараг, Л.Г. Восточнославянские сказки, их взаимосвязи и национальное своеобразие Текст. / Л.Г. Бараг // Эпические жанры устного народного творчества. Уфа : Изд-во Башкир, ун-та, 1969. - С. 75-290.

46. Бараг, Л.Г. Межнациональные отношения прозаических жанров фольклора народов СССР Текст. / Л.Г. Бараг // Фольклор народов РСФСР. Вып. 2. Уфа : Изд-во Башкир, ун-та, 1975. - С. 44-57.

47. Бараг, Л.Г. Об отношении башкирских волшебных сказок к русским Текст. / Л.Г. Бараг // Отражение межэтнических процессов в устной прозе. М. : Наука, 1979. - С. 123-149.

48. Бараг, Л.Г. Об устных рассказах, записанных в последние годы (в БАССР) Текст. / Л.Г. Бараг // Русский фольклор. Т. 13. Л. : Наука, 1972. - С. 280-285.

49. Бараг, Л.Г. Пугачевские предания, записанные в горнозаводских районах Башкирии Текст. / Л.Г. Бараг // Устная поэзия рабочих России. М.;Л. : Наука, 1965.-С. 172-181.

50. Бараг, Л.Г. Этническое и межэтническое в сказочном эпосе восточных славян Текст. / Л.Г. Бараг // Проблемы фольклора. М., 1975. - С. 212-220.

51. Бараг, Л.Г. Южноуральские предания о пугачевском восстании (по записям последних лет) Текст. / Л.Г. Бараг // Русский фольклор. Т. 15. Л. : Наука, 1975.-С. 105-112.

52. Бахтин, М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса Текст. / М.М. Бахтин. М. : Худож. литература, 1965.-527 с.

53. Бахтин, М.М. Формы времени и хронотопа в романе Электрон, ресурс. / М.М. Бахтин. Режим доступа: 1Шр:// yanko.lib.ru/cultur/bahtin-hronotop.html.

54. Бахтина, В.А. Фольклористическая школа братьев Соколовых (Достоинство и превратности научного знания) Текст. / В.А. Бахтина. М. : Наследие, 2000. - 336 с.

55. Бахтина, В.А. Эстетическая функция сказочной фантастики Текст. / В.А. Бахтина. Саратов : Изд-во Сарат. ун-та, 1972. - 52 с.

56. Белякова, С.М. Образ времени в диалектной картине мира (на материале русских старожильческих говоров юга Тюменской области) Текст. / С.М. Белякова. Тюмень : Изд-во Тюменск. гос. ун-та, 2005. - 264 с.

57. Бирюков, В.П. Рассказ об одной встрече Текст. / В.П. Бирюков // Южный Урал. 1951. - № 5.

58. Бирюков, В.П. Русский фольклор на Урале Текст. / В.П. Бирюков // Красный Курган. 1943. - 28 ноября.

59. Бирюков, В.П. Фольклор Текст. / В.П. Бирюков // Красный Курган. -1949.-22 ноября.

60. Блажес, В.В. Бытование народной сказки на Урале Текст. / В.В. Блажес // Фольклор Урала. Вып. 12: Русские народные сказки Урала. Екатеринбург, 2001.-С. 3-7.

61. Блажес, В.В. Народная история о Ермаке Текст. / В.В. Блажес. -Екатеринбург, 2002.

62. Блажес, В.В. О наименовании покорителя Сибири в исторической литературе и фольклоре Текст. / В.В. Блажес // Наш край. Свердловск : Сред.-Ур. кн. изд-во. 1971. - С. 247-251.

63. Блажес, В.В. Сатира и юмор в дореволюционно фольклоре рабочих Урала Текст. / В.В. Блажес. Свердловск : Изд-во Урал, ун-та, 1987. - 200 с.

64. Блажес, В.В. Уральские предания о Ермаке • Текст. / В.В. Блажес // Вопросы теории и истории литературы. Нижний Тагил, 1969. - С. 171-189.

65. Блажес, В.В. Фольклорно-этнографические интересы П.П. Бажова Текст. /В.В. Блажес // Бажовская энциклопедия / ред.-сост. В.В. Блажес, М.А. Литовская. Екатеринбург : Сократ; Изд-во Урал, ун-та, 2007. - С. 442-449.

66. Блажес, В.В. Эпический сюжет 650С* в современных записях Текст. / В.В. Блажес // Фольклор Урала: Фольклор городов и поселков. Свердловск: Изд-во Урал, ун-та, 1982. - С. 150-155.

67. Блинова, Е.М. О сказах рабочих Урала Текст. / Е.М. Блинова // Литературная учеба. 1936. - № 5.

68. Богатырев, П.Г. Вопросы теории народного искусства Текст. / П.Г. Богатырев. М. : Искусство, 1971. - 544 с.

69. Богатырев, П.Г. Функционально-структуральное изучение фольклора (малоизвестные и неопубликованные работы) Текст. / П.Г. Богатырев. М. : ИМ ЛИ РАН, 2006. - 288 с.

70. Бодрова, Л.Т. Итоги этнографических экспедиций ЧГПИ 1964-1965 гг. Текст. / Л.Т. Бодрова // Фольклор и литература Урала. Пермь : Изд-во Перм. ун-та, 1971.-С. 67-68.

71. Буслаев, Ф.И. Исторические очерки русской народной словесности и искусства Текст. / Ф.И. Буслаев. Т. 1. Русская народная поэзия. СПб., 1861. -643 с.

72. Буслаев, Ф.И. Народный эпос и мифология Текст. / Ф.И. Буслаев; сост. вступ. ст., коммент. С.Н. Азбелева. М. : Высш. шк., 2003. - 400 с.

73. Бычков, В.В. Своеобразие древнерусского эстетического сознания Текст. / В.В. Бычков // Традиционная культура. 2003. - № 2 (10). - С. 3-13.

74. Веселовский, А.Н. Историческая поэтика Текст. / А.Н. Веселовский. -Л.: Гослитиздат, 1940. 364 с.

75. Веселовский, А.Н. Миф и символ Текст. / А.Н. Веселовский // Русский фольклор: Вопросы теории фольклора. Л.: Наука, 1979. Т. 19. - С. 186-199.

76. Виноградова, JI.H. Славянская народная демонология: проблемы сравнительного изучения Текст. : дис. . д-ра филол. наук: 10.01.09 / Виноградова Людмила Николаевна. М., 2001. - 51 с.

77. Власов, А.Н. Устная память традиции в контексте письменной культуры Текст. / А.Н. Власов // Первый Всероссийский конгресс фольклористов. Сб. докл. Т. 2. М. : Гос. республ. центр рус. фольклора, 2006. - С. 228-244.

78. Галигузов, И.Ф. Башкиры Текст. / И.Ф. Галигузов // Галигузов. И.Ф. Народы Южного Урала: история и современность. Манитогорск, 2000. - С. 6673.

79. Галигузов, И.Ф. Русские Текст. / И.Ф. Галигузов // Галигузов. И.Ф. Народы Южного Урала: история и современность. Манитогорск, 2000. - С. 8290.

80. Галигузов, И.Ф. Татары и тептяри Текст. / И.Ф. Галигузов // Галигузов. И.Ф. Народы Южного Урала: история и современность. Манитогорск, 2000. -С. 74-82.

81. Ганина, М. У истоков уральской фольклористики (собирание и публикация фольклора Пермской губернии в 1840-1850-е годы) Текст. / М. Ганина// Литературоведение. Пермь, 1968. - С. 278-305.

82. Гацак, В.М. Наследие A.A. Потебни и вопросы историко-поэтического изучения фольклора Текст. / В.М. Гацак // Фольклор. Проблемы историзма. М. : Наука, 1988.-С. 8-18.

83. Гацак, В.М. Пространства этнопоэтических констант Текст. / В.М. Гацак // Народная культура Сибири: материалы VIII научно-практического семинара Сибирского регионального вузовского центра по фольклору. Омск : ОмГПУ, 1999.-С. 109-112.

84. Гацак, В.М. Устная эпическая традиция во времени Текст. / В.М. Гацак. М. : Наука, 1989. - 256 с.

85. Гельгардт, P.P. Стиль сказов Бажова Текст. / P.P. Гельгардт. Пермь : Пермское кн. изд-во, 1958. - 480 с.

86. Гельгардт, P.P. Фантастические образы гоняцких сказок и легенд: К типологической характеристике старого рабочего фольклора Текст. / P.P. Гельгардт // Русский фольклор. Т. 6. M.;JI. : Наука, 1961. - С. 193-226.

87. Голованов, И.А. Мифологические мотивы и образы в фольклорной прозе Урала (XX век) Текст. : автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.01.09 / Голованов Игорь Анатольевич. Челябинск, 1998. - 24 с.

88. Голованов, И.А. Проблема фольклоризации событий и героев местной истории в новейшее время Текст. / И.А. Голованов // Литература в контексте современности : сб. материалов IV Междунар. науч.-метод. конф. Челябинск : Энциклопедия, 2009. - С. 7-10.

89. Голованов, И.А. Структура и константы фольклорного сознания Текст. / И.А. Голованов // Вестник Тамбовского университета. Сер. Гуманитарные науки. 2009. - Вып. 6 (74). - С. 267-274.

90. Голосовкер, Я.Э. Логика мифа Текст. / Я.Э. Голосовкер / АН СССР; Инт археологии. М. : Наука, 1978. - 235 с.

91. Гомаюнов, С.А. Местная история: проблемы методологии Текст. / С.А. Гомаюнов //Вопросы истории. 1996. - № 9. - С. 161-169.

92. Горбачев, А. Гносеологические возможности фольклора Текст. / А. Горбачев // Фалькларыстычныя даследаванш: Кантэкст. Тыпалопя. Сувяз1 : зб. арт. Вып. 5 / пад нав. рэд. P.M. Кавалёвай. Мн. : Бестпрынт, 2008. - С. 21-28.

93. Грибанова, О.Д. Региональное своеобразие зауральских топонимических преданий Текст. : автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.01.09 / Грибанова Ольга Дмитриевна. Челябинск, 2006. - 17 с.

94. Громыко, М.М. О воззрениях русского народа Текст. / М.М. Громыко, A.B. Буганов; 2-е изд. М. : Паломник, 2007. - 527 с.

95. Гуревич, А.Я. Проблемы средневековой народной культуры Текст. /■ А.Я. Гуревич. М. : Искусство, 1981. - 359 с.

96. Гуревич, А.Я. Средневековый мир: культура безмолвствующего большинства Текст. / А.Я. Гуревич. М. : Искусство, 1990. - 396 с.

97. Гуревич, П.С. Философия культуры Текст. / П.С. Гуревич. М. : Аспект-Пресс, 1994. - 317 с.

98. Гусев, В.Е. К изучению народного творчества Южного Урала (по материалам экспедиций ЧГПИ 1947-1950 гг.) Текст. / В.Е. Гусев // Фольклорно-диалектологический сборник (материалы и методические указания). Челябинск : ЧГПИ, 1953. - С. 16-38.

99. Гусев, В.Е. Эстетика фольклора Текст. / В.Е. Гусев. JI. : Наука, 1967. -320 с.

100. Давлетов, К.С. Фольклор как вид искусства Текст. / К.С. Давлетов; отв. ред. Л.И. Емельянов. М. : Наука, 1966. - 365 с.

101. Далгат, У.Б. Эпический историзм в развитии Текст. / У.Б. Далгат // Фольклор. Проблемы историзма. М. : Наука, 1988. - С. 72-101.

102. Дианова, Т.Б. Жанровое пространство фольклора: изменение научной парадигмы Текст. / Т.Б. Дианова // Первый Всероссийский конгресс фольклористов. Сб. докл. Т. 1. М. : Гос. республ. центр русского фольклора, 2005. - С. 372-384.

103. Ш.Дмитриева, С.И. Мифологические представления русского народа в прошлом и настоящем (Былички и рассказы об НЛО) Текст. / С.И. Дмитриева // Современная российская мифология. М., 2005. - С. 133-158.

104. Добровольская, В.Е. Предметные ралии русской волшебной сказки Текст. / В.Е. Добровольская. М. : Гос. республ. центр русского фольклора, 2009. - 224 с.

105. Дударева. З.М. Контрастивное исследование концептуальной сферы «Время» в русской и башкирской языковых картинах мира Текст. : автореф.дис. . д-ра филол. наук: 10.02.20 / Дударева Зайтуна Мухтаровна. -Екатеринбург, 2005. 47 с.

106. Дьяконов, И.М. Архаические мифы Востока и Запада Текст. / И.М. Дьяковнов. М. : Наука, 1990. - 240 с.

107. Дьяконов, И.М. Введение Текст. / И.М. Дьяконов // Мифологии древнего мира / пер. с англ. М. : Наука, 1977. - С. 5-54.

108. Евсеев, В.Н. Быличка как жанр русского фольклора Текст. / В.Н. Евсеев // Былички и бывальщины Ишима и Приишимья. Ишим : Изд-во ИГГТИ им. П.П. Ершова, 2004. - С. 6-32.

109. Елеонская, E.H. Влияние местности на сказку Текст. / E.H. Елеонская // Этнографическое обозрение. 1915. Кн. 105/106, № 1/2. - С. 37-44.

110. Емельянов, В.В. Русская культура: мир ценностей и святынь Текст. / В.В. Емельянов // Святыни и ценности культуры Урала : сб. материалов Первого Славянского науч. собора. Челябинск : ЧГАКИ, 2004. - С. 4-10.

111. Еремин, И.П. Лекции по древней русской литературе Текст. / И.П. Еремин. Л. : Изд-во ЛГУ, 1968. - 208 с.

112. Еремина, В.И. Ритуал и фольклор Текст. / В.И. Еремина. Л. : Наука, 1991.-206 с.

113. Ефимова, Е.С. Былички в сказах П. Бажова Текст. / Е.С. Ефимова // Вестник Челяб. ун-та. Сер. 2. Филология. 1993. № 1. - С. 40-47.

114. Ефимова, Е.С. Основные мотивы русских быличек: Опыт классификации Текст. / Е.С. Ефимова // Сказка и несказочная проза: межвузовский сб. науч. тр. М.: Наука, 1992. - С. 52-63.

115. Жирмунский, В.М. Фольклор Запада и Востока: Сравнительно-исторические очерки Текст. / В.М. Жирмунский. М. : ОГИ, 3005. - 464 с.

116. Зверева, Т.В. Взаимодействие слова и пространства в русской литературе второй половины XVIII века Текст. : автореф. дис. . д-ра филол. наук: 10.01.01 / Зверева Татьяна Вячеславовна. Ижевск, 2007. - 40 с.

117. Зеленин, Д.К. Избранные труды. Очерки русской мифологии: Умершие неестественною смертью и русалки Текст. / Д.К. Зеленин. М. : Индрик, 1995. -432 с.

118. Зеленин, Д.К. Избранные труды. Статьи по духовной культуре, 19011913 гг. Текст. / Д.К. Зеленин / вступ. ст. Н.И. Толстого. М. : Индрик, 1994. -400 с.

119. Зеленин, Д.К. Избранные труды. Статьи по духовной культуре, 19171934 гг. Текст. / Д.К. Зеленин. М. : Индрик, 1999. - 352 с.

120. Зеленин, Д.К. К вопросу о русалках Текст. / Д.К. Зеленин // Живая старина. 1911. - Вып. 3/4. - С. 357-424.

121. Зиновьев, В.П. Быличка как жанр фольклора и ее современное судьбы (на материале фольклора Забайкалья) Текст.: автореф. дис. канд. филол. наук: 10.01.09 / Зиновьев Валерий Петрович. Саратов, 1975. - 24 с.

122. Зуева, Т.В. Волшебная сказка Текст. / Т.В. Зуева. М.: Прометей, 1993. - 240 с.

123. Зуева, Т.В. О жанровом выделении волшебных сказок в восточнославянском повествовательном фольклоре Текст. / Т.В. Зуева // Сказка и несказочная проза : межвузовск. сб. науч. тр. М. : Mill У, 1992. — С. 24-51.

124. Зуева, Т.В. Рец. на кн.: Христианские легенды Западной Европы / переводы, коммент. и сост. А. Джанумова. М.: Совпадение, 2005 Текст. / Т.В. Зуева // Традиционная культура. 2007. - № 3. - С. 134-135.

125. Зязиков, М.М. Этноконцепты культуры ингушского народа Текст. : дис. . д-ра филос. наук : 24.00.01 / Зязиков Мурат Магометович. Ростов н/Д, 2005. -279 с.

126. Иван Васильевич Зырянов и традиции пермской фольклористики Текст. / сост. И.А. Подюков, А.Ф. Старовойтов. Пермь : Изд-во Перм. регион, ин-та пед. информ. технологии, 1998. - 48 с.

127. Иванов В.В., Топоров В.Н. Инвариант и трансформация вмифологических и фольклорных текстах Текст. / В.В. Иванов, В.Н. Топоров //304

128. Типологические исследования по фольклору : сб. ст. памяти В.Я. Проппа. М. : Наука, 1975. - С. 44-76.

129. Иванов, В.В. К семиотической теории карнавала как инверсии двоичных противопоставлений Текст. /В.В. Иванов // Труды по знаковым системам. Т. 8. -Тарту, 1977. С. 45-64.

130. Иванов, В.В. Реконструкция дописьменной истории древней славянской духовной культуры по языковым данным Текст. /В.В. Иванов // Славянские культуры и мировой культурный процесс : материалы междунар. конф. ЮНЕСКО. Мн., 1985. - С. 38-42.

131. Иванов, В.В. Русалки Текст. /В.В. Иванов // Мифы народов мира: Энциклопедия. Т. 2. М. : Сов. энциклопедия, 1992. - С. 390.

132. История Урала, XIX век 1914 год : учеб. пособие Текст. / H.H. Алеврас и др. - Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 2007. - 640 с.

133. Каган, М.С. Эстетика как философская наука Текст. / М.С. Каган. -СПб. : ТК «Петрополис», 1997. 544 с.

134. Кагаров, Е. Очерк современного состояния мифологической науки Текст. / Е. Кагаров // Вопросы теории и психологии творчества. Т. 5. Харьков, 1914.-С. 293-416.

135. Кайсаров, A.C. Славянская и российская мифология Текст. / A.C. Кайсаров // Мифы древних славян. Саратов : Надежда, 1993. - С. 23-68.

136. Кантор, A.M. Духовный мир русского горожанина. Вторая половина XVII века: Очерки Текст. / A.M. Кантор. М. : Российск. гос. гуманит. ун-т, 1999. - 120 с.

137. Карамзин, Н.М. Предания веков Текст. / Н.М. Карамзин. М. : Правда, 1987.-768 с.

138. Каргин, A.C. Прагматика фольклористики : сб. статей, докладов, эссе Текст. / A.C. Каргин. М. : Гос. республ. центр русского фольклора, 2008. - 384 с.

139. Каргин, A.C. Фольклор в современном культурном пространстве Текст. / A.C. Каргин // От конгресса к конгрессу: Навстречу Второму Всероссийскому конгрессу фольклористов : сб. материалов. М. : Гос. республ. центр русского фольклора, 2010. - С. 18-29.

140. Каргин, A.C. Фольклор и фольклористика третьего тысячелетия Текст. / A.C. Каргин, С.Ю. Неклюдов // Первый Всероссийский конгресс фольклористов. Сб. докл. Т. 1. М. : Гос. республ. центр русского фольклора, 2005. - С. 14-28.

141. Карпухин, И.Е. Особенности бытования русского фольклора в полиэтническом Башкортостане Текст. / И.Е. Карпухин // Культура провинции : материалы междунар. науч.-практ. конф. Курган : Изд-во Курганск. гос. ун-та, 2005.-С. 13-15.

142. Китайник, М.Г. Из истории собирания и изучения уральского фольклора Текст. / М.Г. Китайник // Библиография уральского фольклора. Свердловск : ОГИЗ, 1949. - 48 с.

143. Китайник, М.Г. Устное поэтическое творчество Урала Текст. / М.Г. Китайник // Уральский фольклор. Свердловск : Свердл. обл. гос. изд-во, 1949. -С. 4-26.

144. Климова, O.A. История рабочего города в народной несказочной прозе (по материалам экспедиций 70-х годов XX века в г. Касли) Текст. / O.A. Климова // Фольклор городов и поселков. Свердловск : Изд-во Урал. гос. ун-та, 1982.-С. 18-33.

145. Ключевский, В.О. Исторические портреты. Деятели исторической мысли Текст. / В.О. Ключевский. М. : Правда, 1990. - 624 с.

146. Козлова, Н.К. Восточнославянские мифологические рассказы о змеях. Систематика. Исследование. Тексты Текст. / Н.К. Козлова. Омск, 2006.

147. Колесов, В.В. Древняя Русь: наследие в слове. Кн. 2. Добро и зло. Текст. / В.В. Колесов. СПб. : Филол. ф-т СПбГУ, 2001. - 304 с.

148. Колесов, В.В. Древняя Русь: наследие в слове. Мир слова Текст. / В.В. Колесов. СПб. : Филол. ф-т СПбГУ, 2000. - 326 с.•156. Колесов, B.B. Русская ментальность В' языке и тексте Текст. / В.В. Колесов. СПб. : Петербургское Востоковедение, 2006. - 624 с.

149. Колычев, C.B. Военно-гражданские реформы Александра II в Уральском (Яицком) казачьем войске в 1874-1877 гг. и их социальные последствия Текст. : автореф. дис. . канд. ист. наук: 07.00.02 / Колычев Сергей Викторович. М., 2008. - 30 с.

150. Комарович, B.JI. Китежская легенда: Опыт изучения местных легенд Текст. / В.Л. Комарович. М.: Изд-во АН СССР, 1936. - 184 с.

151. Комовская, Н.Д. Современные сказы // Советский фольклор. № 7. М.:Л. : Наука, 1941. - С. 74-82.

152. Конюченко, А.И. Тона и полутона православного белого духовенства России (вторая половина XIX начало XX века) Текст. / А.И. Конюченко. -Челябинск : ЦНТИ, 2006. - 200 с.

153. Коринфский, A.A. В мире сказаний (очерк народных взглядов и поверий) Текст. / A.A. Коринфский. СПб., 1912.

154. Коринфский, A.A. Народная Русь: Круглый год сказаний, поверий, обычаев и пословиц Текст. / A.A. Коринфский. Смоленск : Русич, 1995. - 656 с.

155. Коробков, Ю.Д. Социокультурный облик рабочих горнозаводского Урала (вторая половина XIX начало XX века) Текст. : автореф. дис. . д-ра истор. наук: 07.00.02 / Коробков Юрий Дмитриевич. - Челябинск, 2003. - 40 с.

156. Коростин, Б.А. По следам легенд Текст. / Б.А. Коростин // Под знаменем Пугачева. Челябинск: Юж.-Урал. кн. изд-во, 1973. - С. 134-147.

157. Костомаров, Н.И. Домашняя жизнь и нравы великорусского народа Текст. / Н.И. Костомаров. М.: Экономика, 1993. - 399 с.

158. Костюхин, Е.А. Лекции по русскому фольклору Текст. / Е.А. Костюхин.- М. : Дрофа, 2004. 336 с.

159. Костюхин, Е.А. Литература и судьбы фольклора Текст. / // Живая старина. 1994. - № 2. - С. 5-7.

160. Костюхин, Е.А. Типы и формы животного эпоса Текст. / Е.А. Костюхин. М. : Наука, 1987. - 370 с.

161. Кофанова, В.А. Топос Петербурга в поэтическом тексте А. Ахматовой Текст. / В.А. Кофанова // Текст: узоры ковра. Ч. 1. СПб.; Ставрополь : Изд-во СГУ, 1999. - С. 32-35.

162. Коялович, М.О. История русского самосознания по историческим памятникам и научным сочинениям Текст. / М.О. Коялович. Мн. : Лучи Софии, 1997.-688 с.

163. Кравцов, Н.И. Проблемы славянского фольклора Текст. / Н.И. Кравцов.- М. : Наука, 1972. 360 с.

164. Криничная, H.A. О жанровой специфике преданий и принципах их систематизации Текст. / H.A. Криничная // Русский фольклор. Т. 17. Проблемы свода русского фольклора. Л. : Наука, 1977. - С. 75-84.

165. Криничная, H.A. Персонажи преданий: Становление и эволюция образа Текст. / H.A. Криничная. Л.: Наука, 1988. - 192 с.

166. Криничная, H.A. Русская мифология: Мир образов фольклора Текст. / H.A. Криничная. М. : Академический Проект; Гаудеамус, 2004. - 1008 с.

167. Криничная, H.A. Русская народная историческая проза: Вопросы генезиса и структуры Текст. / H.A. Криничная. Л. : Наука, 1987. - 226 с.

168. Криничная, H.A. Русская народная мифологическая проза: Истоки и полисемантизм образов Текст. / H.A. Криничная. В 3 т. Т. 1: Былички, бывальщины, легенды, поверья о духах-«хозяевах». СПб. : Наука, 2001. — 584 с.

169. Кругляшова, В.П. Жанры несказочной прозы уральского горнозаводского фольклора Текст. / В.П. Кругляшова. Свердловск: Изд-во Урал, ун-та, 1974. - 168 с.

170. Кругляшова, В.П. К эстетике и морфологии преданий (на материале современных рассказов городской рабочей среды) Текст. / В.П. Кругляшова, JI.A. Демина // Фольклор городов и поселков. Свердловск : Изд-во Урал. гос. ун-та, 1982.-С. 3-17.

171. Кругляшова, В.П. Основные итоги и проблемы изучения уральского фольклора Текст. / В.П. Кругляшова // Вопросы литературы: Материалы науч. конф. Свердловск : Урал. гос. ун-т, 1969. - С. 75-96.

172. Кругляшова, В.П. Предания уральских казаков и горнозаводского населения Урала о Емельяне Пугачеве Текст. / В.П. Кругляшова // Народная устная поэзия Дона. Ростов-на-Дону, 1963. - С. 358-359.

173. Кругляшова, В.П. Традиционное и новое в преданиях Среднего Урала Текст. / В.П. Кругляшова // Современное состояние народного творчества. JL: Наука, 1970.-С. 74-75.

174. Кругляшова, В.П. Устные рассказы о современности и предания Текст. / В.П. Кругляшова // Прозаические жанры фольклора народов СССР. Минск, 1974.-С. 34-32

175. Кубрякова, Е.С. Память Текст. / Е.С. Кубрякова // Краткий словарь когнитивных терминов / под общ. ред. Е.С. Кубряковой. М. : Изд-во МГУ, 1996.-С. 114-118.

176. Кудрина, Н.В. Фразеологический топос А. Ахматовой Текст. / Н.В. Кудрина // Фразеологизм: семантика и форма. Курган : Изд-во КГУ, 2001. - С. 50-52.

177. Кудряшев, П.М. Предрассудки и суеверия башкирцев Текст. / П.М. Кудряшев // Отечественные записки. СПб., 1826. Ч. 28. № 78. -С. 65-82; № 79. -С. 206-233.

178. Кустов, В.А. Из истории уральской фольклористики 1870-х годов Текст. / В.А. Кустов // Фольклор народов РСФСР. Вып. 2. Уфа: Изд-во Башкир, ун-та, 1975. - С. 149-153.

179. Лазарев, А.И. Восточнославянская сказочная традиция на- Урале сегодня: (На материале Челябинской области) Текст. / А.И. Лазарев // Двенадцатые Бирюковские чтения : тезисы науч.-практ. конференции. -Челябинск, 1996. С. 166-168.

180. Лазарев, А.И. Из наблюдений над современными прозаическими жанрами в фольклоре Урала Текст. / А.И. Лазарев // Краеведческие записки / Челяб. обл. краеведч. музей. Вып. 1. Челябинск, 1962. - С. 137-146.

181. Лазарев, А.И. Народная проза Южного Урала Текст. / А.И. Лазарев // Труды VII Международного конгресса антропологических и этнографических наук. Т. VI. М. : Наука, 1969. - С. 455-457.

182. Лазарев, А.И. Несказочная проза Текст. / А.И. Лазарев // Русское народное поэтическое творчество. М. : Высшая школа, 1978. - С. 177-187.

183. Лазарев, А.И. О чем и как поют сегодня на Южном Урале любители народной песни Текст. / А.И. Лазарев // Любовь-песня: Народные песни Южного Урала / сост. A.B. Глинкин, А.И. Лазарев. Челябинск : Челяб. гос. ун-т, 1999.-С. 3-11.

184. Лазарев, А.И. Об эстетической природе рабочего фольклора Текст. / А.И. Лазарев // Русский фольклор. Т. 10: Специфика фольклорных жанров. -М.;Л. : Наука, 1966. С. 43-62.

185. Лазарев, А.И. Поэзия топонимических преданий Текст. / А.И. Лазарев // Проблемы стиля, метода и направления в изучении и преподавании художественной литературы. М. : Наука, 1969. - С. 49-50.

186. Лазарев, А.И. Поэтическая летопись заводов Урала Текст. / А.И. Лазарев. Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1972. - 310 с.

187. Лазарев, А.И. Предания рабочих Урала как художественное явление Текст. / А.И. Лазарев. Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1979. - 203 с.

188. Лазарев, А.И. Проблемы изучения областного фольклора Текст. / А.И. Лазарев // Вестник Челябинского университета. Сер. 2. Филология. 1994. - Вып. 1 (2). - С. 35-44.

189. Лазарев, А.И. Рабочий- фольклор Урала: Об основных этапах становления и развития нового типа художественного мышления народа Текст. / А.И. Лазарев. Иркутск : Изд-во Иркут. ун-та, 1988. - 280 с.

190. Лазарев, А.И. Региональные аспекты изучения фольклора и литературы Текст. / А.И. Лазарев // Региональные аспекты изучения литературы и фольклора (на материале Урала). -Уфа; Челябинск: Изд-во Башкир, ун-та, 1984. -С. 4-20.

191. Лазарев, А.И. Сказка Текст. / А.И. Лазарев // Уральская историческая энциклопедия. 2-е изд., перараб. и доп. Екатеринбург : Академкнига; УрО РАН, 2000.-С. 491.

192. Лазарев, А.И. Сказки в горнозаводской среде Урала Текст. / А.И. Лазарев // Русский фольклор. Т. 13: Русская народная проза. Л. : Наука, 1972. -С. 179-193.

193. Лазарев, А.И. Современное состояние фольклора Челябинской области Текст. / А.И. Лазарев // Русский фольклор. Т. 22: Полевые исследования. Л. : Наука, 1984. - С. 50-60.

194. Лазарев, А.И. Старое и новое в фольклоре Южного Урала Текст. / А.И. Лазарев // Русский фольклор. Т. 9: Проблемы современного народного творчества. М.;Л.: Наука, 1964. - С. 272-281.

195. Лазарев, А.И. Тип уральца в изображении русских писателей Текст. / А.И. Лазарев // Вестник Челяб. университета. Сер. 2. Филология. 1997. - № 1. -С. 30-42.

196. Лазарев, А.И. Трудные темы изучения фольклора Текст.: учеб. пособие / А.И. Лазарев. Челябинск: Челяб. гос. ун-т, 1998. - 319 с.

197. Лазарев, А.И. Урало-сибирские предания и легенды о Ермаке Текст. / А.И. Лазарев // Вопросы истории и теории литературы. Вып. IV. Челябинск, 1968.-С. 150-172.

198. Лазарев, А.И. Устная поэзия рабочих Урала: (К вопросу об эстетической природе рабочего фольклора) Текст. : автореф. дис. . д-ра филол. наук / Лазарев Александр Иванович. М., 1970. - 38 с.

199. Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении Текст. / Л. Леви-Брюль. М., 1937.

200. Левинтон, Г.А. К проблеме изучения повествовательного фольклора Текст. / Г.А. Левинтон // Типологические исследования по фольклору. М. : Наука, 1975. - С. 234-245.

201. Леви-Строс, К. Как умирают мифы Текст. / К. Леви-Строс // Зарубежные исследования по семиотике фольклора. М. : Наука, 1985. - С. 7788.

202. Леви-Строс, К. Структура и форма (Размышления над одной работой Владимира Проппа) Текст. / К. Леви-Строс // Зарубежные исследования по семиотике фольклора. М. : Наука, 1985. - С. 9-34.

203. Леонова, Т.Г. Взаимодействие фольклорных традиций в сибирском селе со смешанным населением Текст. / Т.Г. Леонова // Фольклор и литература Сибири. Вып. 1. Омск, 1974. - С. 3-23.

204. Леонова, Т.Г. Проблемы изучения регионального фольклора Текст. / Т.Г. Леонова // Первый всероссийский конгресс фольклористов : сб. докл. Т. 2. - М.: Гос. республ. центр русского фольклора, 2006. - С. 112-135.

205. Липатов, В.А. Уральское общество любителей естествознания и его фольклорная деятельность Текст. : автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.01.09/ В.А. Липатов. М., 1984. - 25 с.

206. Лихачев, Д.С. Народно-поэтическое творчество времен расцвета древнерусского феодального государства (Х-Х1 вв.) Текст. / Д.С. Лихачев // Русское народное поэтическое творчество. Т. 1. М.;Л, : Наука, 1953.

207. Лосев, А.Ф. Абсолютная диалектика абсолютная мифология Текст. / А.И. Лосев III Лосев, А.Ф. Миф - число - сущность. - М. : Мысль, 1994. - С. 263298.

208. Лосев, А.Ф. Вещь и имя Текст. / А.Ф. Лосев // Лосев, А.Ф. Бытие имя -космос. - М. : Мысль, 1993. - С. 802-880.

209. Лосев, А.Ф. Диалектика мифа Текст. / А.И. Лосев // Лосев, А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М. : Политиздат, 1991. - С. 21-186.

210. Лосев, А.Ф. Знак. Символ. Миф Текст. / А.Ф. Лосев. М. : Изд-во Моск. ун-та, 1982. - 479 с.

211. Лосев, А.Ф. Миф развернутое магическое имя Текст. / А.Ф. Лосев // Лосев, А.Ф. Миф - число - сущность. - М. : Мысль, 1994. - С. 217-132.

212. Лосев, А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии Текст. / А.Ф. Лосев. М. : Мысль, 1993. - 959 с.

213. Лосев, А.Ф. Философия имени Текст. / А.Ф. Лосев // Лосев, А.Ф. Бытие имя - космос. - М.: Мысль, 1993. - С. 613-801.

214. Лосьевский, Л. Башкирское предание о луне Текст. / Л. Лосьевский // Известия Московского общества естествоиспытателей. 1877. - Т. 23. Кн. 4.

215. Лотман, Ю.М. Внутри мыслящих миров Текст. / Ю.М Лотман // Лотман Ю.М. Семиосфера. СПб. : Искусство - СПБ, 2000. - С. 150-390.

216. Лотман, Ю.М. О мифологическом коде сюжетных текстов Текст. / Ю.М Лотман // Лотман Ю.М. Семиосфера. СПб. : Искусство - СПБ, 2000. - С. 670673.

217. Лотман, Ю.М. Память в культурологическом освещении Текст. / Ю.М Лотман // Лотман Ю.М. Семиосфера. СПб. : Искусство - СПБ, 2000. - С. 673676.

218. Лотман, Ю.М. Символ в системе культуры Текст. / Ю.М. Лотман //

219. Труды по знаковым системам. Т. 21. Тарту : Тартус. гос. ун-т, 1987. - С. 10-21.313

220. Лотман, Ю.М. Статьи по типологии культуры Текст. / Ю.М. Лотман. -Тарту: Тартус. гос. ун-т. 1973. 95 с.

221. Лотман, Ю.М., Успенский, Б.А. Миф имя - культура Текст. / Ю.М. Лотман, Б.А. Успенский // Труды по знаковым системам. Т. 6. - Тарту: Тартус. гос. ун-т, 1973.-С. 282-303.

222. Максимов, C.B. Куль хлеба и его похождения Текст. / C.B. Максимов. -M. : ТЕРРА, 1996. 160 с.

223. Максимов, C.B. Нечистая, неведомая и крестная сила Текст. / C.B. Максимов. М.: ТЕРРА, 1996. - 272 с.

224. Мальцева, H.H. Зауральская фольклористика XIX века Текст. : автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.01.09 / Мальцева Наталья Николаевна. Челябинск, 2004 . - 22 с.

225. Мелетинский, Е.М. Герой волшебной сказки Текст. / Е.М. Мелетинский. М. : Вост. Литература, 1958. - 263 с.

226. Мелетинский, Е.М. Миф и историческая поэтика фольклора Текст. / Е.М. Мелетинский // Фольклор: поэтическая система. М. : Наука, 1977. - С. 2342.

227. Мелетинский, Е.М. Палеоазиатский мифологический эпос Текст. / Е.М. Мелетинский. М. : Наука, 1979. - 229 с.

228. Мелетинский, Е.М. Поэтика мифа Текст. / Е.М. Мелетинский. М. : Восточная литература; Языки русской культуры, 1995. - 408 с.

229. Мифологические рассказы русского населения Восточной Сибири Текст. / под ред. В.П. Зиновьева. Новосибирск: Наука, 1987. - 401 с.

230. Мифы и религии мира Текст. / сост. и ред. С.Ю. Неклюдов. М.: Российск. гос. гумант. ун-т, 2003. - 432 с.

231. Михнюкевич, В.А. Литературный сказ Урала: Истоки. Традиции. Поиски Текст. / В.А. Михнюкевич. Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та, 1990. - 192 с.

232. Михнюкевич, В.А. Мифологические образы в современных записяхуральской несказочной прозы Текст. / В.А. Михнюкевич // Фольклор Урала.314

233. Современный фольклор • старых заводов : сб. науч. тр. Свердловск: Урал. гос. ун-т, 1987.-С. 90-103.

234. Михнюкевич, В.А. Фольклорные истоки сказов П.П. Бажова Текст. / В.А. Михнюкевич // Бажовская энциклопедия / ред.-сост. В.В. Блажес, М.А. Литовская. Екатеринбург : Сократ; Изд-во Урал, ун-та, 2007. - С. 449-454.

235. Моисеева, С.А. Традиционный обрядовый фольклор русских горнозаводских сел Башкирии Текст. : автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.01.09 / Моисеева Светлана Алексеевна. Челябинск, 2006. - 19 с.

236. Морозов, Ю.Н. К проблеме художественности фольклорной исторической прозы Текст. / Ю.Н. Морозов // Вестник Моск. ун-та. Сер. 9. Философия. Л., 1988. - С. 57-62.

237. Морохин, В.Н. Волшебные сказки в автономных республиках Поволжья (по материалам фольклорных экспедиций 60-х и 70-х годов) Текст. / В.Н. Морохин // Фольклор народов РСФСР. Уфа: изд-во Башкир, ун-та, 1981. - С. 143-151.

238. Морохин, В.Н. Русская народная сказка в современном бытовании Текст. : учеб. пособие / В.Н. Морохин.^- Горький, 1976.

239. Морохин, В.Н. Хрестоматия по истории русской фольклористики Текст. / В.Н. М.: Высш. шк, 1973. - 316 с.

240. Мурзина, И.Я. Феномен региональной культуры: бытие и самосознание Текст. : автореф. дис. . д-ра культурологии: 24.00.01 / Мурзина Ирина Яковлевна. Екатеринбург, 2003. - 46 с.

241. Мюллер, М. Сравнительная мифология Текст. / М. Мюллер // Летописи русской литературы и древности. Т. V. М., 1863.

242. Надеждин, Н. Русские народные приметы Текст. / Н. Надеждин // Живописная Россия. 1904. - № 24. - С. 300-303.

243. Надршина, Ф.А. Исторические корни башкирских преданий и легенд Текст. / Ф.А. Надршина // Башкирский фольклор: Исследования последних лет. Уфа: БФАН СССР, 1986. - С. 18-30.

244. Назаренко, Н.М1 Мифологические рассказы о домовом в сибирских районах Казахстана Текст. / Н.М. Назаренко // Вестник Челябинск, ун-та. Сер. 2. Филология. 1993. - № 1. - С. 76-78.

245. Назиров, Р.Г. Возрождение из костей в мифах и сказках Текст. / Р.Г. Назиров // Фольклор народов РСФСР: Эпические жанры, их межэтнические связи и национальное своеобразие : межвузовский науч. сб. Уфа: Изд-во Башкир, ун-та, 1986 - С. 28-35.

246. Назиров, Р.Г. Нарисованная лодка (к вопросу о происхождении одного фантастического мотива) Текст. / Р.Г. Назиров // Фольклор народов РСФСР. -Уфа: Изд-во Башкир, ун-та, 1985. С. 19-23.

247. Назиров, Р.Г. Череп на шесте (международные параллели к одному сказочному мотиву) Текст. / Р.Г. Назиров // Фольклор народов РСФСР. Уфа: Изд-во Башкир, ун-та, 1982. - С. 33-43.

248. Назиров, Р.Г. Яблоко и гранат в мифах и сказках разных народов: (к проблеме синонимии культурных символов) Текст. / Р.Г. Назиров // Фольклор народов РСФСР. Уфа : Изд-во Башкир, ун-та, 1981. Вып. 8. - С. 17-23.

249. Народная культура в современных условиях Текст. : учеб. пособие / Рос. ин-т культурологии. М., 2000, - 219 с.

250. Неклюдов, С.Ю. О кривом оборотне (к исследованию мифологической семантики фольклорного мотива) Текст. / С.Ю. Неклюдов // Проблемы славянской этнографии: (К 100-летию со дня рождения чл.-кор. АН СССР Д.К. Зеленина). Л. : Наука, 1979. - С. 133-141.

251. Неклюдов, С.Ю. О слове устном и книжном Текст. / С.Ю. Неклюдов // Живая старина. 1994. - № 2. - С. 2-3.

252. Неклюдов, С.Ю. Традиции устной и книжной культуры: соотношение и типология Текст. / С.Ю. Неклюдов // Славянские этюды : сб. к юбилею С.М. Толстой. М., 1999. - С. 289-297.

253. Неклюдов, С.Ю. Фольклор и современность: итоги XX века Текст. /

254. С.Ю. Неклюдов // От конгресса к конгрессу: Навстречу Второму316

255. Всероссийскому конгрессу фольклористов : сб. материалов. М. : Föc. республ. центр русского фольклора, 2010. - С. 18-29.

256. Некрылова, А.Ф. Календарное сознание как категория традиционной культуры Текст. / А.Ф. Некрылова // Первый Всероссийский конгресс фольлкористов. Сб. докл. Т. 1. М. : Гос. республ. центр рус. фольклора, 2005. -С. 309-316.

257. Новиков, Н.В. О специфике образа в восточнославянской сказке (Кащей Бессмертный) Текст. / Н.В. Новиков // Русский фольклор. Т. 10. JI. : Наука, 1966.-С. 149-175.

258. Новичкова, Т.А. Эпос и миф Текст. / Т.А. Новичкова. СПб. : Наука, 2001.-248 с.

259. Ожегова, М.Н. Коми-пермяцкие предания о Кудым-Оше и Перебогатыре Текст. / М.Н. Ожегова. Пермь : Пермск. кн. изд-во, 1971. - 132 с.

260. Ожегова, М.Н. предания о Пере-богатыре и Василии Балабурде (К вопросу о взаимосвязях коми-пермяцкой и русской фольклорной традиции преданий Урала.) [Текст] / М.Н. Ожегова // Фольклор народов РСФСР. Вып. 2. -Уфа : Изд-во Башкир, ун-та, 1975. С. 74-81.

261. Панченко, A.A. Фольклористика как наука Текст. / A.A. Панченко // Первый Всероссийский конгресс фольклористов. Сб. докл. Т. 1. М.: Гос. республ. центр русского фольклора, 2005. - С. 72-95.

262. Парсамов, С.С. К вопросу об отражении мифологических воззрений в башкирском народном эпосе «Урал-батыр» Текст. / С.С. Парсамов // Фольклор народов РСФСР. Уфа : Изд-во Башкир, ун-та, 1982. - С. 25-33.

263. Парсамов, С.С. Мифологический восточнославянский фольклор о «хозяевах воды» Текст. / С.С. Парсамов // Фольклор народов РСФСР. Уфа : Изд-во Башкир, ун-та, 1986. - С. 72-77.

264. Пенионжек, Е.В. Идея времени в историософских христианских концепциях русских мыслителей XI первой четверти XVI в. Текст. : автореф.дис. . канд. филос. наук: 09.00.03 / Пенионжек Евгения Владимировна. М., 2009. - 21 с.

265. Петрухин, А.И. Мировоззрение и фольклор Текст. / А.И. Петрухин. -Чебоксары: Чувашское вен. изд-во, 1971. 223 с.

266. Петрухин, В.Я. Миф о воскресающем звере и происхождение одного жертвенного ритуала Текст. / В.Я. Петрухин // Проблемы истории СССР. Вып. 4. М. : Изд-во Моск. гос. ун-та, 1994.

267. Петрухин, В.Я. Язычество славян в свете междисциплинарных исследований Текст. / В.Я. Петрухин // Древнейшие государства на территории СССР: Материалы и исследований 1984 г. М. : Наука, 1986.

268. Площук, Г.И. Некоторые мотивы в преданиях уральских казаков о «Пугачеве-императоре Петре Федоровиче» и в русских народных сказках Текст. /Г.И. Площук. Л., 1971. - 150 с.

269. Площук, Г.И. Царь или не царь? Текст. / Г.И. Площук // Учен. зап. Ленинградского педагогического института им. А.И. Герцена. Л., 1970. - С. 321.

270. Побережников, И.В. Казачество Текст. / И.В. Побережников // Уральская историческая энциклопедия. 2-е изд., перараб. и доп. Екатеринбург : Академкнига; УрО РАН, 2000. - С. 249-250.

271. Померанцева, Э.В. Мифологические персонажи в русском фольклоре Текст. / Э.В. Померанцева. М. : Наука, 1975. - 191 с.

272. Померанцева, Э.В. Народные верования и устное народное творчество Текст. / Э.В. Померанцева // Фольклор и этнография. Л. : Наука, 1970. - С. 158168.

273. Померанцева, Э.В. О русском фольклоре Текст. / Э.В. Померанцева. -М.: Наука, 1977. 120 с.

274. Померанцева, Э.В. Рассказы о колдунах и колдовстве Текст. / Э.В. Померанцева // Труды по знаковым системам. VII. Памями П.Г. Богатырева. -Тарту : Тартус. ун-т, 1975. С. 88-95.

275. Померанцева, Э.В. Русские рассказы о домовых Текст. / Э.В. Померанцева// Славянский фольклор. М. : Наука, 1972.

276. Померанцева, Э.В. Соотношение эстетической и информационной функций в различных жанрах устной прозы Текст. / Э.В. Померанцева // Проблемы фольклора. М. : Наука, 1975. - С. 75-81.

277. Померанцева, Э.В. Художник и колдун Текст. / Э.В. Померанцева // Советская этнография. 1973. - № 2. - С. 137-145.

278. Поспелов, Д.В. Особенности мифологизации сознания в условиях социокультурного кризиса Текст. : дис. . канд. психол. наук : 19.00.05, 19.00.12 / Поспелов Дмитрий Владимирович. М., 2001. - 167 с.

279. Потебня, A.A. Из записок по теории словесности Текст. / A.A. Потебня. -Харьков, 1905. 652 с.

280. Потебня, A.A. Мысль и язык Текст. / A.A. Потебня. Киев: СИНТО, 1993.- 189 с.

281. Потебня, A.A. О мифическом значении некоторых обрядов и поверий Текст. / A.A. Потебня. М. : Наука, 1965. - 84 с.

282. Потебня, A.A. О некоторых символах в славянской народной поэзии. О связи некоторых представлений в языке. О купальских огнях и сродных с ними представлениях. О доле и сродных с нею существах Текст. / A.A. Потебня. -Харьков, 1914.-243 с.

283. Потебня, A.A. Слово и миф Текст. / A.A. Потебня; сост., подг. текста и примеч. А.Л. Топоркова. М. : Правда, 1989. - 622 с.

284. Потебня, A.A. Теоретическая поэтика Текст. / A.A. Потебня. М. : Высш. шк., 1990.-342 с.

285. Потебня, A.A. Эстетика и поэтика Текст. / A.A. Потебня. М.: Искусство, 1976. - 614 с.

286. Поэтика христианской народной легенды Текст. : (Исслед. и тексты) / A.C. Джанумов. М.: МГПУ, 2003. - 73 с.

287. Прокофьева,-В.Ю. Русский поэтический локус в его- лексическом представлении (на материале поэзии «серебряного века») Текст. / В.Ю. Прокофьева. СПб.: Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2004. - 153 с.

288. Пропп, В.Я. Исторические корни волшебной сказки Текст. / В.Я. Пропп. Л. : Изд-во ЛГУ, 1946. - 340 с. М. : Лабиринт, 2002 - 336 с.

289. Пропп, В.Я. Морфология волшебной сказки. М.: Лабиринт, 2003. - 144с.

290. Пропп, В.Я. Поэтика фольклора (Собрание трудов В.Я. Проппа) Текст. / В.Я. Пропп; сост., предисл. и коммент. А,Н. Мартыновой. М. : Лабиринт, 1998.- 352 с.

291. Пропп, В.Я. Проблемы комизма и смеха Текст. / В.Я, Пропп. Изд. 2-е. СПб. : Алетейя, 1997. 287 с.

292. Пропп, В.Я. Русская сказка Текст. / В.Я. Пропп; вступ. ст. К.В. Чистова.- Л. : Изд-во ЛГУ, 1984. 335 с.

293. Пропп, В.Я. Русский героический эпос Текст. / В.Я. Пропп. Л. : Изд-во ЛГУ, 1955. - 552 с.

294. Путилов, Б.Н. Методология сравнительно-исторического изучения фольклора Текст. / Б.Н. Путилов. Л. : Наука, 1976.

295. Путилов, Б.Н. Мотив как сюжетообразующий элемент Текст. / Б.Н. Путилов // Типологические исследования по фольклору. М.: Наука, 1975. - С. 141-155.

296. Путилов, Б.Н. Современные проблемы исторической поэтики фольклора в свете историко-типологической теории Текст. / Б.Н. Путилов // Фольклор. Поэтическая система. М. : Наука, 1977. - С. 16-23.

297. Путилов, Б.Н. Фольклор и народная культура: 1п тетопаш Текст. / Б.Н. Путилов. СПб. : Петербургское Востоковедение, 2003. 464 с.

298. Рыбаков, Б.А. Космогония и мифология земледельцев неолита Текст. / Б.А. Рыбаков // Советская археология. — 1965. — № 1.

299. Рыбаков, Б.А. Язычество древней Руси Текст. / Б.А. Рыбаков. -М. : Наука, 1987. 783 с.

300. Рыбаков, Б.А. Язычество древних славян Текст. / Б.А. Рыбаков. М. : Наука, 1994. - 608 с.

301. Сагалаев, A.M. Урало-Алтайская мифология: Символ и архетип Текст. / A.M. Сагалаев. Новосибирск: Наука, 1991. - 155 с.

302. Самарин, Ю. Уральский рабочий фольклор (О песнях, частушках, прозаических жанрах, собранных автором за 1930-1935 гг.) Текст. / Ю. Самарин // Советское краеведение. 1935. - № 1. - С. 25-30.

303. Санаров, В.И. НЛО и энлонавты в свете фольклористики Текст. / В.И. Санаров // Советская этнография. 1979. - № 2. - С. 37-45.

304. Седова, Л.В. Мордовские былички о языческих покровителях леса и воды Текст. / Л.В. Седова // Фольклор народов РСФСР. Уфа : Изд-во Башкир, ун-та, 1986. - С. 64-72.

305. Седова, Л.В. Предания мордвы (указатель сюжетов и мотивов) Текст. / Л.В. Седова // Фольклор народов РСФСР. Уфа : Изд-во Башкир, ун-та, 1985. -С. 76-87.

306. Селиванов, Ф.М. Эволюция пространственно-временных характеристик эпического повествования (Былина о Соловье Будимировиче) Текст. / Ф.М. Селиванов // Фольклор. Проблемы историзма. М. : Наука, 1988. - С. 172-192.

307. Селиванов, Ф.М. Поэтика былин в историко-филологическом освещении : композиция, художественный мир, особенности языка. Текст. / Ф.М. Селиванов. М. : Кругъ, 2009. - 312 с.

308. Семенова, Л.Н. Семантика эпического пространства и ее роль в сюжетообразовании (на материале якутского эпоса лонхо) Текст. : дис. . канд. культурологии: 24.00.01, 10.01.08 / Семенова Лена Николаевна. М., 2000. - 162 с.

309. Сепир, Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии Текст. / Э. Сепир. Прогресс-Универс, 1993. - 656 с.

310. Смирнов, Ю.И. Местные традиции. Уровни опознания местного Текст. / Ю.И. Смирнов // Локальные традиции и жанровые формы фольклора. -Кемерово, 1992. С. 3-8.

311. Современная российская мифология / сост. М.В. Ахметова. Серия «Традиция-текст-фольклор: Типология и семиотика». М. : Рос. гос. гуманит. ун-т, 2005. - 285 с.

312. Соколов, Ю.М. Русский фольклор Текст.: учеб. пособие / Ю.М. Соколов. М. : Изд-во Моск. ун-та, 2007. - 544.

313. Соколова, В.К. Русские исторические предания Текст. / В.К. Соколова. М. : Наука, 1970. - 288 с.

314. Соколова, В.К. Предания о кладах и их связь с поверьями Текст. / В.К. Соколова// Фольклор и этнография. Л. : Наука, 1970. - С. 169-180.

315. Соколова, В.К. Русские исторические предания Текст. / В.К. Соколова. -М. : Наука, 1970.-288 с.

316. Соколова, З.П. Культ животных в религиях Текст. / З.П. Соколова. М.: Наука, 1972.-214 с.

317. Соколова, Т.С. Фольклорный вербальный код этнокультурной информации Текст. / Т.С. Соколова // Вестник ВГУ. Сер. Филология. Журналистика. 2005. - № 2. - С. 109-115.

318. Старыгина, A.B. Формы проявления соборности и эсхатологизма как черт русского национального сознания в литературе и фольклоре Текст.: дис. . канд. филос. наук : 24.00.01 / Старыгина Анна Васильевна. Барнаул, 2003. - 163 с.

319. Стеблин-Каменский, М.И. Миф Текст. / М.И. Стеблин-Каменский. Л. : Наука, 1976. - 104 с.

320. Судник, Т.М., Цивьян, Т.В. К реконструкции одного мифологического текста в балто-балканской перспективе Текст. / Т.М. Судник, Т.В. Цивьян // Структура текста / АН СССР. Ин-т славяноведения и балканистики. М. : Наука, 1980. - С. 240-285.

321. Судник, Т.М., Цивьян, T.B. О морфологии лягушки Текст. / Т.М. Судник, Т.В. Цивьян // Балто-славянские исследования. 1981 / АН ССР. Ин-т славяноведния и балканистики; отв. ред. В.В. Иванов. М. : Наука, 1992. - С. 103-114.

322. Тайлор, Э.Б. Первобытная культура Текст. / Э.Б. Тайлор. М. : Политиздат, 1989. - 573 с.

323. Татищев, В.Н. Предложение о сочинении истории и географии российской Текст. / В.Н. Татащев // В.Н. Татищев и его время. М., 1861. - С. 663-696.

324. Типологические исследования по фольклору: сб. статей памяти В.Я. Проппа (1895-1970) Текст. / сост. Е.М. Мелетинский, С.Ю. Неклюдов. М. : Наука, 1975.

325. Токарев, С.А. Ранние формы религии и их развитие Текст. / С.А. Токарев. М.: Наука, 1964. - 399 с.

326. Токарев, С.А. Религиозные верования восточнославянских народов XIX начала XX в. Текст. / С.А. Токарев. - М.;Л. : Изд-во АН СССР, 1957. - 164 с.

327. Токарев, С.А. Религия в истории народов мира Текст. / С.А. Токарев. -М. : Политиздат, 1965. 623 с.

328. Толстая, С.М. Фольклор и этнолингвистика Текст. / С.М. Толстая // Первый Всероссийский конгресс фольклористов. Сб. докл. Т. 1. М. : Гос. республ. центр русского фольклора, 2005. - С. 118-132.

329. Толстой Н.И. Язык и народная культура Текст. / Н.И. Толстой. М., 1995.

330. Толстой, И.И. Статьи о фольклоре Текст. / И.И. Толстой. М.;Л. : Наука, 1966. - 249 с.

331. Толстой, Н.И. Заметки по славянской демонологии. 3. Откуда название шуликун? Текст. / Н.И. Толстой // Восточные славяне: Языки. История. Культура. К 85-летию акад. В.И. Борковского / АН СССР. Ин-т рус. яз. М. : Наука, 1985.

332. Толстой, Н.И. Заметки по славянскому язычеству Текст. / Н.И. Толстой, С.М. Толстая // Русский фольклор. Т. 21: Поэтика русского фольклора. Л. : Наука, 1981.-С. 87-98.

333. Толстой, Н.И. Язык и народная культура: Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике Текст. / Н.И. Толстой. М. : Индрик, 1995. - 512 с.

334. Топорков, А.Л. Материалы по славянскому язычеству (культ матери -сырой земли в деревне Присно в Полесье. [Текст] / А.Л. Топорков // Древнерусская литература: источниковедение: сб науч. тр. / АН СССР. Ин-т рус. лит. Л, : Наука, 1984. - С. 222-223.

335. Топорков, А.Л. Теория мифа в русской филологической науке XIX века Текст. / А.Л. Топорков. М. : Индрик, 1997. - 456 с.

336. Топоров, В.Н. Пространство Текст. / В.Н. Топоров // Мифы народов мира: Энциклопедия. Т. 2. М. : Сов. энциклопедия, 1992. - С. 340-342.

337. Топоров, В.Н. К символике окна в мифопоэтической традиции Текст. / В.Н. Топоров // Балто-славянские исследования. 1983. - М. : Наука, 1984. - С. 164-185.

338. Топоров, В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического; Избранное Текст. / В.Н. Топоров. М. : Прогресс - культура, 1995.-624 с.

339. Топоров, В.Н. Пространство и текст Текст. / В.Н. Топоров // Текст: семантика и структура. М. : Наука, 1983. - С. 227-284.

340. Тренчени-Вальданфель, И. Мифология Текст. / И. Тренчени-Вальданфель. М. : Иностр. литература, 1959. - 470 с.

341. Тресков, И.В. Мотив чудесного рождения как отражение древнейших семейных отношений Текст. / И.В. Тресков // Фольклор народов РСФСР. Уфа : Изд-во Башкир, ун-та, 1981. - С. 3-8.

342. Угринович, Д.М. Сущность первобытной мифологии и тенденции ее эволюции Текст. / Д.М. Угринович // Вопросы философии. 1980. - № 9. - С. 133-147.

343. Успенский, Б.А. Филологические разыскания в области славянских древностей Текст. / Б.А. Успенский. М. : Изд-во Моск. ун-та, 1982. - 245 с.

344. Устная и рукописная традиции Текст. : сб. науч. тр. / отв. ред. Л.С. Соболева; науч. ред. В.В. Блажес. Екатеринбург : Урал. гос. ун-т, 2000. - 247 с.

345. Ушаков, Д.Н. Материалы по народным верованиям великорусов Текст. / Д.Н. Ушаков // Этнографическое обозрение. 1896. - № 2. - С. 146-204.

346. Федорова, В.П. Местный колорит в сказках Текст. / В.П. Федорова // Сто сказок Южного Зауралья: учеб. пособие. Курган : Изд-во Курганск. гос. унта, 2005. - С. 5-9.

347. Федорова, В.П. Мифо-фолыслорная традиция в зауральской прессе 20-30 годов XX века // Федорова, В.П. Вопросы культуры в зауральской прессе 20-30-х годов XX века (к истории региональной журналистики). Курган : Курганск. гос. ун-т, 2008.-С. 18-30.

348. Федорова, В.П. Собирание фольклора в Зауралье Текст. / В.П. Федорова // Русский фольклор. Т. 22. М.;Л. : Наука, 1984. - С. 87-91.

349. Федорова, В.П. Старообрядчество и культура Южного Урала и Зауралья // История Курганской области (Церковь Южного Зауралья в досоветский период). Т. 4. Курган : Курганский гос. ун-т, 1998. - С. 357-387.

350. Федотов, Т.П. Святые Древней Руси Текст. / Г.П. Федотов; предисл. А. Меня. М. : ТЕРРА, 1997. - 224 с.

351. Филиппова, И.А. Репрезентация русской ментальности в фольклоре оренбургских казаков Текст. : автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.01.09 / Филиппова Ирина Александровна. Челябинск, 2007. - 22 с.

352. Флоренский, П.А. Обратная перспектива Текст. / П.А. Флоренский // Философия русского религиозного искусства ХУ1-ХХ вв. М. : Прогресс, 1993. - С. 247-264.

353. Флоренский, П.А. Избранные труды по искусству Текст. / П.А. Флоренский. М., 1996.

354. Фольклор и этнография: У этнографических истоков фольклорных сюжетов и образов Текст. : сб. науч. тр. / под ред. Б.Н. Путилова. JI. : Наука, 1984.-256 с.

355. Фольклор малых социальных групп: традиции и современность: сб. ст. -М. : Гос. республ. центр русского фольклора, 2008. 296 с.

356. Фольклор. Поэтика и традиция Текст. / под ред. В.М. Гацака. М. : Наука, 1982. - 342 с.

357. Фольклор. Поэтическая система Текст. / отв. ред. А.И. Баландин, В.М. Гацак.- М. : Наука, 1977.

358. Фольклор. Проблемы историзма Текст. М. : Наука, 1988. - 296 с.

359. Фрейд, 3. Тотем и табу: сб Текст. / 3. Фрейд. М. : Олимп; ООО «Издательство ACT-ЛТД», 1998. - 448 с.

360. Фрейденберг, О.М. Миф и литература современности Текст. / О.М. Фрейденберг. М. : Наука, 1978. - 605 с.

361. Фрэзер, Д.Д. Фольклор в ветхом завете Текст. / Д.Д. Фрэзер. М. : Политиздат, 1989. - 542 с.

362. Хайнади, 3. Архетипический топос Текст. / 3. Хайнади // Литература. — 2004. № 29. - С. 7-13.

363. Ходжаев, Ф.А. Проблемы несказочной фольклорной прозы: сравнительно-типологическое изучение Текст. / Ф.А. Ходжаев // Филологические науки. 1983. - № 2. - С. 69-73.

364. Черванева, В.А. Пространство и время в фольклорно-языковой картине мина (на материале эпических жанров) Текст. / В.А. Черванева, Е.Б. Артеменко. Воронеж : ВГПУ, 2004.

365. Чередникова, М.П. «Голос детства из дальней дали.» (Игра, магия, миф в детской культуре) Текст. / М.П. Чередникова. М. : Лабиринт, 2002. - 224 с.

366. Чередникова, М.П. Типология повествовательной структуры в меморатах о Великой Отечественной войне Текст. / М.П. Чередникова // Сказка и несказочная проза : межвузовск. сб. науч. тр. М.: МПГУ, 1992. - С.90-109.

367. Чистов К.В. Фольклор. Текст. Традиция Текст. : сб. ст. / К.В. Чистов. -М. : ОГИ, 2005. -272 с.

368. Чистов, К.В. К вопросу о принципах классификации жанров устной народной прозы Текст. / К.В. Чистов // VII Международный конгресс антропологических и этнографических наук. М. : Наука, 1964. - С. 58-67.

369. Чистов, К.В. Русская народная утопия (генезис и функции социально-утопических легенд) Текст. / К.В. Чистов. СПб. : Дмитрий Буланин, 2003. - 539 с.

370. Чистов, К.В. Русские народные социально-утопические легенды XVII-XIX вв. Текст. / К.В. Чистов. М.: Наука, 1967. - 342 с.

371. Чичеров, В.И. Школы сказителей Заонежья Текст. / В.И. Чичеров. М. : Наука, 1982.- 197 с.

372. Швабауэр, H.A. Типология фантастических персонажей в фольклоре горнорабочих Западной Европы и России Текст. : дис. . канд. филол. наук: 10.01.09 / Швабауэр Наталия Анатольевна. Екатеринбург, 2002. - 273 с.

373. Шеппинг, Д.О. Мифы славянского язычества Текст. / Д.О. Шеппинг. -М. : ТЕРРА, 1997. 240 с.

374. Шуклин, В.В. Мифы русского народа Текст. / В.В. Шуклин. -Екатеринбург : Банк культурной информации, 1995. 336 с.

375. Щербанов, Н.М. Обзор исторических преданий уральских казаков по публикациям И.И. Железнова Текст. / Н.М. Щербанов // Фольклор народов РСФСР. Вып. 4 Уфа : изд-во Башкир, ун-та, 1977. - С. 129-138.

376. Элиаде, М. Мифы, сновидения, мистерии Текст. / М. Элиаде; пер. с англ. М.: Рефл-бук; Ваклер, 1996. - 288 с.

377. Этнография и фольклор народов Южного Урала: Русская свадьба. Сб. науч. ст. Текст. / под ред. В.М. Кузнецова. Челябинск: Полиграф-Мастер, 2006. - 236 с.

378. Юдин, A.B. Русская народная духовная культура Текст. / A.B. Юдин. -М. : Высш. шк., 1999. 331 с.

379. Юдин, Ю.И. Дурак, шут, вор и черт (Исторические корни бытовой сказки) Текст. / Ю.И. Юдин. М. : Лабиринт, 2006. - 336 с.

380. Юдин, Ю.И. О группировке и издании сказок в Своде русского фольклора Текст. / Ю.И. Юдин // Русский фольклор. Т. 17: проблемы «Свода русского фольклоа». Л. : Наука, 1977. - С. 45-58.

381. Юдин, Ю.И. Русская народная бытовая сказка Текст. / Ю.И. Юдин. М. : Издательский центр «Академия», 1998. - 256 с.

382. Юдин, Ю.И. Фантастические образы русской бытовой сказки Текст. / Ю.И. Юдин // Советская этнография. 1985. - № 1. - С. 14-25.

383. Юнг, К. К феноменологии духа в сказке Текст. / К. Юнг // Культурология. XX век : антология. М. : Юрист, 1995. - С. 331-377.

384. Ядрышникова, Л.Г. Фольклор и постфольклор в культурных практиках повседневности Текст. : автореф. дис. . канд. культурологии: 24.00.01 / Ядрышникова Людмила Григорьевна. Екатеринбург, 2008. - 27 с.

385. Яковлева, A.M. Мифологические корни фольклорного мышления : Пространство, время, существование Текст. / A.M. Яковлева // Вестник Моск. ун-та. Сер. 7. Философия. 1981. - № 6. - С. 56-65.

386. Ярневский, Н.Э. Устный рассказ как жанр фольклора Текст. / Н.Э. Ярневский. Улан-Удэ : Бурят, кн. изд-во, 1969. - 231 с.

387. Ясное зрелище уральских заводов: Исторические этюды к 300-летию отечественной металлургии Текст. / И. Непеин, К. Шишов. Челябинск : Каменный пояс, 2001. - 248 с.

388. Лук'янава, Т.В. Праблема жанру у фальклорнай няказкавай прозе Текст. / Т.В. Лук'янава // Актуальныя праблемы тэорьп лггаратуры i фальклору : працы членау кафедры тэорьп лггаратуры БДУ / пад нав. рэд. В.П. Рагойшы. -Мн. : Бестпрынт, 2004. С. 201-220.

389. Трыфаненкава, М.А. Матыу змеяборства ва усходнеславянскай фальклорная традыцьп: Генезю. Семантыка / М.А. Трыфаненкава. Мн. : БДУ, 2003. - 139 с.

390. Шамяюна, C.B. М1фалагема Крышталёвай Гары у чарадзейных казках Текст. / C.B. Шамяюна // Шамяюна, C.B. Verbo tenus (У прасторы слова): Фшалапчныя эцюды. Мн. : Р1ВШ БДУ, 2003. - С. 9-18.1. Словари и справочники

391. Агапкина, Т.А. Золото Электрон, ресурс. / Т.А. Агапкина // Словарь Дома Сварога: славянская и русская языческая мифология. Режим доступа: http :// www.pagan.ru/sliwar/z/zoloto8 .php

392. Андреев, Н.П. Указатель сказочных сюжетов по системе Аарне Текст. / Н.П. Андреев. Л., 1929. - 120 с.

393. Библия: Книги священного писания Ветхого и Нового завета (канонические). М. : Росссийское Библейское Общество, 1994.

394. Большой путеводитель по Библии. М. : Республика, 1993. - 479 с.

395. Грушко, Е.А. Словарь русских суеверий, заклинаний, примет и поверий Текст. / Е.А. Грушко, Ю.М. Медведев. Нижний Новгород: Русский купец, Братья славяне, 1995. - 560 с.

396. Грушко, Е.А. Словарь славянской мифологии Текст. / Е.А. Грушко, Ю.М. Медведев. Нижний Новгород: Русский купец, Братья славяне, 1995. - 368 с.

397. Гура, A.B. Олень Электрон, ресурс. / A.B. Гура // Славянская мифология. http://www.pagan.ru/slowar/o/olenerl8php

398. Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка Текст. / В.И. Даль. Т. 1-4. М. : Русский язык, 1989-1990.

399. Жульен, Н. Словарь символов Текст. / Н. Жульен. Челябинск : Урал LTD, 1999.-498 с.

400. Зуева, Т.В. Русский фольклор: Словарь-справочник Текст. / Т.В. Зуева. М. : Просвещение, 2002. - 334 с.

401. Литературная энциклопедия терминов и понятий Текст. / под ред. А.Н. Николюкина. М. : Интелвак, 2003. - 1600 стб.

402. Матвеев, А.К. Вершины Каменного Пояса: Названия гор Урала Текст. / А.К. Матвеев. Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1990. - 288 с.

403. Мифологический словарь Текст. / гл. ред. Е.М. Мелетинский. М. : Сов. энциклопедия, 1991. - 736 с.

404. Мифы народов мира Текст. : энциклопедия / гл. ред. С.А. Токарев. М. : Сов. энциклопедия, 1991. - Т. 1. - 671 с.; Т. 2. - 720 с.

405. Руднев, В.П. Энциклопедический словарь культуры XX века Текст. / В.П. Руднев. М. : Аграф, 2001. - 608 с.

406. Славянская мифология: Энциклопедический словарь Текст. / науч. ред. В.Я. Петрухин, Т.А. Агапкина, JI.H. Виноградова, С.М. Толстая. М. : Эллис Лак, 1995. -416 с.

407. Славянские древности: этнолингвистический словарь Текст. В 5 т. / под ред. Н.И. Толстого. Т. 1. - М. : Междунар. отношения, 1995. - 584 с.

408. Словарь русского языка : в 4 т. Текст. / под ред. А.П. Евгеньевой. 2 изд-е, испр. и доп. - М. : Русский язык, 1981.

409. Словарь символов и знаков Текст. / авт.-сост. H.H. Рогалевич. Мн. : Харвест, 2004. -512 с.

410. Сравнительный указатель сюжетов: Восточнославянская сказка Текст. / сост. Л.Г. Бараг, И.П. Березовский, К.П. Кабашников, Н.В. Новиков. Л. : Наука, 1979.-438 с.

411. Степанов, Ю.С. Константы: Словарь русской культуры Текст. / Ю.С. Степанов; изд. 2-е, испр. и доп. М. : Академический Проект, 2001. - 990 с.

412. Уральская историческая энциклопедия Текст. 2-е изд., перераб. и доп. -Екатеринбург : Академкнига, УрО РАН, 2000. 640 с.

413. Философский словарь Текст. / под ред. И.Т. Фролова. 7-е изд., перераб. и доп. - М.: Республика, 2001. - 719 с.

414. Шапарова, Н.С. Краткая энциклопедия славянской мифологии Текст. / Н.С. Шапарова. М.: ACT; Астрель; Русские словари, 2003. - 624 с.

415. Шувалов, H.H. От Парижа до Берлина: Топонимический словарь Текст. / H.H. Шувалов. Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1989. - 160 с.

416. Энциклопедия суеверий Текст. / пер. с англ. М. : Миф; Локид, 1995. 560 с.

417. Jones, A. Dictionary of World Folklor Text. / A. Jones. New York Larousse, 1995. - 493 p.

418. Афанасьев, А.Н. Народные русские легенды Текст. / А.Н. Афанасьев. -Казань : Молодые силы, 1914. 230 с.

419. Бажов П.П. Сочинения Текст. / П.П. Бажов. В 3 т. Т. 1. М. : Гослитиздат, 1952. - 324 с.

420. Башкирские народные предания и легенды Текст. / сост. Ф. Надршина. -Уфа: Китап, 2001. 468 с.

421. Башкирские народные сказки Текст. / зап. и перев. А.Г. Бессонова. Уфа, 1941. - 145 с.

422. Башкирское народное творчество Текст. Т. 1: Эпос. Уфа : Китап, 1987. -464 с.

423. Башкирское народное творчество Текст. Т. 6: Шуточные сказки и кулямасы. Уфа : Башк. кн. изд-во, 1992. - 464 с.

424. Бережнов, А. Сказание о Евдокии Чудиновской Текст. / А. Бережнов. -Изд. 3-е, испр. и доп. Еманжелинск, 2002. - 212 с.

425. Бирюков, В.П. 1812 год в уральском фольклоре Текст. / В.П. Бирюков // Во славу отчизны. Челябинск, 1943. - С. 76-81.

426. Бирюков, В.П. Уральские сказы о Петре Великом Текст. / В.П. Бирюков // Красный Курган, 1945. - 6 июля.

427. Блинова Е.М., Бирюков, В.П. Уральские предания Текст. / Е.М. Блинова, В.П. Бирюков // Челяб. рабочий. 1939. - 15 сент.

428. Богословский, П.С. Пермские сказания о картофеле Текст. / П.С. Богословский // Пермский краеведческий сборник. 1927. - Вып. 3. - С. 94-99.

429. Буренко. Предания башкир Златоустовского уезда Текст. / Буренко // Уфимские губернские ведомости. 1892. - № 36-37.

430. Были горы Высокой: Рассказы рабочих Высокогорского железного рудника о старой и новой жизни Текст. / под ред. М. Горького и Д. Мирского. -М. : Госуд. Изд-во истории фабрик и заводов, 1935. 95 с.

431. Васильев, А. Шесть сказок, слышанных от крестьянина Ф.Н. Календарова Текст. / А. Васильев / изд. А.И. Смирнов // Живая старина. 1911. - Вып. 1. - С. 117-130.

432. Волжские сказки Текст. / сост. В.Н. Морохин, В.И. Вардугин; предисл. В.Н. Морохина. Саратов : Надежда, 1993. - 286 с.

433. Голубая жемчужина Текст. / лит. запись С.К. Власовой; ред. М.Г. Китайник. Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1958. - 99 с.

434. Горбунов, К.Н. Эпизод из Пугачевщины Текст. / К.Н. Горбунов // исторический вестник. 1892. - № 10-12.

435. Град Китеж: Рассказы. Легенды. Предания Текст. : сб. / сост., авт. вст. ст. и прим. В.Н. Морохин. Горький : Волго-Вятск. кн. изд-во, 1985. - 287 с.

436. Даль, В.И. Башкирская русалка Текст. / В.И. Даль // Москвитянин. -1843.-№ 1.-С. 25-64.

437. Даль, В.И. Месяцеслов, суеверия, приметы, причуды, стихии. Пословицы русского народа Текст. / В.И. Даль. СПб. : Лениздат, 1992. - 94 с.

438. Даль, В.И. О повериях, суевериях и предрассудках русского народа Текст. / Даль В.И. СПб. : Литера, 1996. - 480 с.

439. Два сказа о пугачевщине Текст. / зап. H.A. Куштум // Челяб. рабочий. -1937. 24 апреля.

440. Дореволюционный фольклор на Урале Текст. / собр. и сост. В.П. Бирюков. Свердловск : ОГИЗ, 1936. - 365 с.

441. Духовный фольклор на Южном Урале Текст. / вступ. ст. и коммент. С.Г. Шулежковой. Магнитогорск : Изд-во МаГУ, 2005. - 224 с.

442. Евсеев, В.Н. Былички и бывальщины Ишима и Приишимья Текст. : хрестоматия / В.Н. Евсеев. Ишим : Изд-во ИГПИ им. П.П. Ершова, 2004. - 174 с.

443. Железнов, И.И. Предания и песни уральских казаков Текст. / И.И. Железнов // Русский вестник. 1958. - Т. XX. № 7. С. 407-433.

444. Загадки Аркаима Электрон, ресурс. : очерк-версия. Режим доступа: http://www.mshural.шШrBibl/Arkaim/zagadki-arkaima-ocllerk.lltml.

445. Зеленин, Д.К. Великорусские сказки Пермской губернии Текст. / Д.К. Зеленин; сост., подг. текста, послесл. и коммент. Т.Г. Берегулевой-Дмитриевой. -М.: Правда, 1991.-544 с.

446. Зырянов, А. Сказки и притчи, записанные в Шадринском уезде Текст. // Пермский сборник. Кн. 2. М., 1860. - С. 162-179.

447. Зырянов, И.В. Старикова тайна: Сказки Прикамья в записи И.В. Зырянова Текст. / И.В. Зырянов. Пермь : Пермск. кн. изд-во, 1981. - 223 с.

448. Как солдат богатеев провел Текст. / зап. Зайцев // Челяб. рабочий. -1936. 8 октября.

449. Кенозерские сказки, предания, былички Текст. / вступ. ст., сост., примеч. Н.М. Ведерниковой. М., 2003.

450. Копысова, К.С. Уральские песни и предания Текст. / К.С. Копысова; лит. обраб. и зап. В.Н. Курбатовой. Свердловск : Ср.-Урал. кн. изд-во, 1964. - 83 с.

451. Короленко, В.Г. Пугачевская легенда на Урале Текст. / В.Г. Короленко // Голос минувшего. 1922. - № 2.- С. 15-26.

452. Короленко, В.Г. У казаков: Из летней поездки на Урал Текст. / В.Г. Короленко // Русское богатство. 1901. № 10. - С. 157-199; № 11. - С. 163-215; № 12.-с. 176-207.

453. Кривощеков, A.M. Казачьи легенды: Из путевых заметок Текст. / A.M. Кривощеков//Вестник Оренбургского уч. округа. 1913. - 35. - С. 177-186.

454. Криничная, H.A. Предания Русского Севера Текст. / H.A. Криничная. -СПб., 1991.

455. Легенды и были Текст. / собр. В.П. Чернецов // Горное сердце края. -Челябинск : Рифей, 1994. С. 140-160.

456. Легенды. Предания. Бывальщины Текст. / сост., подгот. текстов, вступ. ст. и примеч. H.A. Криничной. М. : Современник, 1989.- 287 с.

457. Лозанова, А.Н. Первоначальные рассказы и легенды о пугачевщине Текст. / А.Н. Лозанова // Литературные беседы. Вып. 2. Саратов, 1930. - С. 3245.

458. Лозанова, А.Н. Песни и сказания о Разине и Пугачеве Текст. / А.Н. Лозанова. М.;Л. : Academia, 1935. - 142 с.

459. Марусиченко, Л. Увильдинские предания Текст. / Л. Марусиченко // Челяб. рабочий. 1968. - 29 сент.

460. Марьюшкин цвет Текст. / зап. Е. Блиновой // Челяб. рабочий. 1938. - 3 нояб.

461. Материалы и исследования по фольклору Башкирии и Урала Текст. Вып. 1. Уфа: Изд-во Башкир, ун-та, 1975. - 180 с.

462. Мельников, П.И. (А Печерский) Дорожные записки Текст. / П.И. Мельников // Полное собр. соч. СПб., 1898. Т. XII. С. 202-203, 219, 241, 315318, 332-333.

463. Мирер, С., Боровик, В. Революция: Устные рассказы уральских рабочих о гражданской войне Текст. / С. Мирер, В. Боровик / под ред. М.В. Морозова. -М,;Л. : ГИХЛ, 1931.-454 с.

464. Мисюрев, A.A. Легенды и были: Фольклор старых горнорабочих Южной и Западной Сибири Текст. / A.A. Мисюрев. Новосибирск : ОГИЗ, 1940.- 112 с.

465. Мисюрев, A.A. Сибирские сказы, предания, легенды Текст. / A.A. Мисюрев. Новосибирск : Новосиб. кн. изд-во, 1959. - 231 с.

466. Мифы, предания, сказки хантов и манси Текст. •/ сост., предисл. и примеч. Н.В. Лукиной. М., 1990. - 210 с.

467. Народная проза Текст. / сост., вступ. ст., подгот. текстов и коммент. С.Н. Азбелева. М.: Русская книга, 1992. - 608 с.

468. Народное творчество Южного Урала. Вып. 1 Текст. / зап. И.С. Зайцева; ред. и предисл. В.М. Сидельникова. Челябинск : ОГИЗ, 1948. - 54 с.

469. Народные поверья и суеверия Челябинского и Троицкого уездов Текст. // Оренбургские губернские ведомости. 1851. - № 8-9.

470. Народные русские сказки А.Н. Афанасьева: В 3 т. Текст. / изд-е подг. Л.Г. Бараг и Н.В. Новиков. М. : Наука, 1984-1985.

471. Народные сказки, легенды, предания и были Башкирии Текст. / подбор текстов, ред., вступ. ст. и прим. Л.Г. Барага. Уфа : Башкнигоиздат, 1969. - 191 с.

472. Немирович-Данченко Вас.И. Кама и Урал Текст. СПб., 1904. - 448 с.

473. Нижегородские предания и легенды Текст. / сост. В.Н. Морохин. -Горький : Волго-Вятск. кн. изд-во, 1971. 240 с.

474. Новые записи рабочего фольклора на Южном Урале Текст. // Учен. зап. Ленингр. ун-та. 1941. - № 81. Вып. 12. - С. 143-154.

475. О злых богачах и народной борьбе: Из сибирских устных рассказов Текст. / зап. H.A. Мисюрева. Новосибирск : Новосиб. кн. изд-во, 1957. - 61 с.

476. О славе небесной и вечной радости: Народные христианские легенды. Средневековая агиография Текст. / сост., пер. текстов, вступ. ст. и коммент. A.C. Джанумов. М.: Совпадение, 2008. - 223 с.

477. Ончуков, Н.Е. Из уральского фольклора Текст. / Н.Е. Ончуков // Сказочная комиссия в 1927 году. Л., 1928. - С. 27-33.

478. Предания и легенды Урала Текст. : Фольклорные рассказы / сост. вступ. ст. и коммент. В.П. Кругляшовой. Свердловск : Сред.-Урал. кн. изд-во, 1991. -288 с.

479. Предания и сказы Западной Сибири Текст. / сост. A.A. Мисюрев. -Новосбириск : Новосиб. кн. изд-во, 1954. 108 с.

480. Про старое да -бывалое: Рассказы старателей Текст. / -запись С. Жислиной // Золото. Свердловск : ОГИЗ, 1946. - С. 62-67.

481. Рассказы и предания Текст. // Степные огни. 1940. - № 3. - С. 220-226.

482. Рогожникова, А.Е. Русь Советская, непобедимая: Сказы Текст. / А.Е. Рогожникова. Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1948. - 44 с.

483. Русские народные сказки Урала Текст. / ред. и сост. П. Галкин, М. Китайник. Свердловск : Свердловск, кн. изд-во, 1959. - 230 с.

484. Русские народные сказки Урала Текст. / Урал. гос. ун-т им. A.M. Горького; зап. В.В. Блажес. Екатеринбург, 2001. - 159 с.

485. Русский народ: его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия: В 2 кн. / собр. м. Забылиным. Кн. 1: части 1, 2. М. : ТЕРРА, 1996. - 320 е.; Кн. 2: части 3, 4. - М.: ТЕРРА, 1996. - 192 с.

486. Русское народное творчество в Башкирии Текст. / под общ. ред. Э.В. Померанцевой. Уфа, 1957.

487. Северные предания: Беломорско-Обнежский район Текст. / изд. подготов. H.A. Криничная. JL : Наука, 1978. - 254 с.

488. Семенов-Тян-Шанский, П. Россия. Полное географическое описание Текст. Т. V. Урал и Приуралье. СПб., 1914. С. 153, 170-182, 383, 413-414.

489. Сказ про уральские сокровища Текст. / зап. И. Зайцевым // Южный Урал. 1955. - № 12. - С. 96-98.

490. Сказки и несказочная проза Текст.: сборник / РАН. Ин-т мировой лит. им. A.M. Горького / под ред. В.М. Гацака; сост., подгот. текстов Н.М. Ведерниковой, Е.А. Самоделовой. М.: Наследие, 1998. - 365 с.

491. Сказки Шадринского края Текст. / сост. В.Н. Бекетова, В.П. Тимофеев. Шадринск : Исеть, 2001. - 86 с.

492. Сказки: В 3 кн. Текст. / сост., вступ. ст., подгот. текстов и коммент. Ю.Г. Круглова. М. : Сов. Россия, 1988-1989. Кн. 1: Сказки о животных. - 1988. -544 е.; Кн. 2. Волшебные сазки. - 1989. - 576 е.; Кн. 3: Социально-бытовые сказки. - 1989. - 624 с.

493. Сказки-складки Текст. / собр. и сост. В.П. Тимофееев. Челябинск-: Изд-во Челяб. ун-та, 1996. - 160 с.

494. Сказы, песни, частушки Текст. / под ред. Е.М. Блиновой. Челябинск : ОГИЗ, 1937. - 282 с.

495. Славянский фольклор: Тексты Текст. / сост. Н.И. Кравцов, A.B. Кулагина. М. : Изд-во МГУ, 1987. - 256 с.

496. Сто сказок Южного Зауралья Текст. : учеб. пособие / сост., науч. ст. и коммент. В.П. Федорова, Е.В. Рычкова. Курган : Изд-во Курганск. гос. ун-та, 2005. - 139 с.

497. Тайные сказы рабочих Урала Текст. / сост. Е.М. Блинова. М. : Сов. писатель, 1941. - 171 с.

498. Турбин, Г.А. Южноуральские говоры Текст. : учеб. пособие / Г.А. Турбин. Челябинск : Челяб. гос. пед. ин-т, 1982. - 96 с.

499. Тысяча лет русской истории в преданиях, легендах, песнях Текст. / сост. вступ. ст., коммент. С.Н. Азбелева. М. : Русская книга, 1999. - 464 с.

500. У кота Баюна: Детский фольклор Зауралья Текст. / сост. В.П. Федорова. Челябинск : Юж.Урал. кн. Изд-во, 1992. - 288 е.

501. Урал в его живом слове. Дореволюционный фольклор Текст. / собр. и сост. В.П. Бирюков. Свердловск : Свердлов, кн. изд-во, 1953. - 290 с.

502. Урал Советский. Народные рассказы и устное поэтическое творчество Текст. / собр. и сост. В.П. Бирюков. Курган, 1958. - 178 с.

503. Уральские предания (о Петре I, Наполеоне и с. Разине) Текст. / зап. Е.М. Блинова и В.П. Бирюков // Челяб. рабочий. 1939. - 15 сент. - С. 4.

504. Уральские сказки Текст. / [под общ. ред. О.В. Вострикова]. -Екатеринбург : Свердл. обл. Дом фольклора, 2002. 347 с.

505. Уральский фольклор Текст. / под ред. М.Г. Китайника. Свердловск : Свердл. обл. гос. изд-во, 1949. - 234 с.

506. Устные рассказы уральских рабочих Текст. / ред. и вступ. ст. М.Г. Китайника. Свердловск : ОГИЗ, 1953. - 96 с.

507. Фольклор и литература Зауралья: Из истории зауральской фольклористики Текст. : хрестоматия / сост. В.П. Федорова и E.H. Колесниченко. Курган : Изд-во Курганского гос. ун-та, 2005. - 211 с.

508. Фольклор на родине Мамина-Сибиряка (В уральском горнозаводском поселке Висим) Текст. / сост. В.П. Кругляшова. Свердловск : ОГИЗ, 1967. -302 с."

509. Фольклор Новгородской области: история и современность Текст. / сост. О.С. Бердяева. М. : Стратегия, 2005. - 352 с.

510. Фольклор Урала. Вып. 1. Исторические сказы и песни Текст. / зап. и сост. В.П. Бирюков. Челябинск, 1949. - 95 с.

511. Фольклор Чкаловской области Текст. / под ред. Е.Е. Ефремова. -Чкаловск : Чкаловск. Изд-во, 1940. 420 с.

512. Фольклор Южного Урала Текст. // Челяб. рабочий. 1937. - 6 мая.

513. Христианские легенды Западной Европы Текст. / сост. A.C. Джанумов. М. : Совпадение, 2005. - 192 с.

514. Цветкова, А.Д. Русская устная мифологическая проза Центрально-Северного Казахстана Текст. / А.Д. Цветкова. Павлодар : ПГПИ, 2006. - 264 с.

515. Цибизов, Н.Р. Голубой городок: Легенды, предания, бывальщины старинных насельников реки Урала Текст. / Н.Р. Цибизов. Челябинск : Юж,-Урал. кн. изд-во, 1989. - 142 с.

516. Черепанов, С.И. Озеро синих гагар: Уральские сказки и сказы Текст. / С.И. Черепанов. Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1971. - 151 с.

517. Юматов, B.C. Записки по археологии, истории края и народному творчеству его аборигенов. [Текст] / B.C. Юматов // Оренбургские губернские ведомости. Уфа, 1848. - № 7. - С. 41-56.

518. Ястребов. Народные поверья, суеверья, знахарство, россказни и пр. в Троицком и Челябинском уездах Текст. / Ястребов // Оренбургские губернские ведомости. 1851. - № 9. - С. 26-28.