автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.13
диссертация на тему: Концепт лада в контексте русского культурного дискурса

Полный текст автореферата диссертации по теме "Концепт лада в контексте русского культурного дискурса"

На правах рукописи

МИКЛИНА НАТАЛЬЯ НИКОЛАЕВНА

КОНЦЕПТ ЛАДА В КОНТЕКСТЕ РУССКОГО КУЛЬТУРНОГО ДИСКУРСА

09 00 13 — Религиоведение, философская антропология, философия культуры

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук

- 3 ДЕК 2009

Ставрополь - 2009

003485943

Работа выполнена на кафедре искусств факультета искусств ГОУ ВПО «Ставропольский государственный университет»

Официальные оппопенты: доктор философских наук профессор

Китценко Лариса Павловна

доктор философских наук профессор Радовель Михаил Рувинович

доктор философских наук профессор Сергодеева Елена Александровна

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Московский педагогический

государственный университет»

Защита состоится 9 декабря 2009 года в 10 00 часов на заседании совета по защите докторских и кандидатских диссертаций Д 212.256 06 при Ставропольском государственном университете по адресу 355009, г Ставрополь, ул Пушкина, 1,корп 1-а, зуд 416

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Ставропольского государственного университета

Автореферат разослан 6 ноября 2009 года

Ученый секретарь

совета по защите докторских и

кандидатских диссертаций

ГД Гриценко

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования определяется поиском устойчивых путей развития России, пережившей в XX веке сильнейшие потрясения, а в начале XXI века охваченной многосторонним глобальным' кризисом - провозвестником возможного антропо-экологического коллапса В эти.^ Условиях обостряется проблема обретения утраченных смыслов жизни, истинных жизненных ценностей, согласуемых с реалиями сегодняшнего дня и лучшими духовными традициями своего и других народов мира Поиски этих смыслов и ценностей сопряжены с предпочтением, которое современные философы отдают концепту - процессу и результату коллективного мировидения, обладающему этнокультурной спецификой и неотделимому от широкого исторического дискурса '

Особое место в семиосфере России занимает концепт лада, издревле укорененный в русской речи, а в XX веке ставший центральным понятием отечественной теории музыки, ее «основным законом», выходящим на философский уровень Сегодня концепт лада оказался востребованным и на уровне государственных структур, где выдвинут «самобытный цивили-зационный проект развития России» («цивилизационный проект Александра Невского») под названием «Русский Лад», «семь принципов» которого основаны на культурных традициях, ментальности, «светлой вере» и «силе духа», «особом миропонимании» русского народа и направлены на объединение всех слоев российского общества, на укрепление могущества нашей страны и активизацию интеграционных процессов на постсоветском пространстве ' ' 1

Однако концепт лада еще недостаточно разработан в культурфилософ-ской парадигме, и его роль в качестве социально действенного факторы культуры требует научно-философского обоснования в логически выстроенной, рационально аргументированной концепции Важно выявить многообразие и единство исторически развивающихся интенций концепта лада в русской повседневности, в языках науки, искусства,' философии, религии, мифологии, опираясь при этом на методологию, позволяющую избежать эклектики и субъективизма своей непротиворечивостью любым иным методологиям и сопряженную с общими логическими основаниями русского культурного дискурса

Всестороннее культурфилософское исследование концепта лада важно для осмысления его смыслообразующего и методологического потенциала в объяснении экзистенциальных основ жизни человека и общества, внутренней организации человеческого бытия, сущности русского культурного

дискурса как особой разновидности дискурсивного мышления, ннтегра-тивно-когнитивной И регулятивной функций концепта лада Неясной остается и роль концепта лада в решении проблемы этно- и социокультурной идентификации, в^ формировании национальной идеи России, в духовно-нравственном оздоровлении россиян, в процессах саморегуляции и усилении социальной активности каждого гражданина России, всего российского общества^ в восстановлении социокультурного, экологического и технико-гуманитарного баланса на локальном и глобальном уровнях Решение этих социально зра^дмых проблем невозможно вне нахождения универсального принципа индивидуации концепта лада, его корректировки и обо^норанря! ч процессе расширения дискурсивно-концептуальной экспликации его имплицитных смыслов

Таким образом, исследование проблематики концепта лада в контексте русского культурного дискурса имеет выраженную научно-теоретическую актуальность,, а также социально-практическую значимость

Степень разработанности проблемы. Проблема лада как целостного феномена, выраженного в знаково-символических формах различных языков русской культуры и репрезентируемого в многообразии взаимоинтен-циональньрс речевых актов русского культурного дискурса, до сих пор не была темрц философского исследования Вместе с тем в книге В Белова под названием «Лада, имеющей художественно-эссеистский характер, заглавный термин рассматривается автором в качестве вселенского принципа, воплощаемого, в каждой вещи и действующего во всех сферах жизни и сознания народа, Смысловая насыщенность концепта лада и широта его проблемного поля объясняют наличие неисчерпаемого материала для его разработки, и в диссертации можно использовать весьма незначительную его часть Назовем имена лишь некоторых мыслителей, внесших вклад в освоение проблематики концепта лада.

В выявлении сущности сложных и неоднознанных понятий дискурса и концепта, коррелируемыхр.концептомлада,Э Бенвенист,Ф Гваттари,АД Греймас, ТА ван Дейк, Делез, М Фуко,'другие зарубежные,авторы больше уделяют взимания ситуативным л^од^лям дискурса, догда как российские исследо вате-ВД ДоАру[[9()0ва,А.Д1 Вежбицкая, Э С. .Григорьева, В 3 Демьян-ков, В Й Карас11^(Г.С. Нервна, ДД Огурцов, ГГГ. риыщкин, Ю С Степанова и другие более сосредоточены на сущности концепта в ед> неотделимости от дискурса. В^гог^ щще выдед^м, р^рты .С.^^еретщюй и А П Огурцова, определяющих концепт и дискурр 1\аК|Це^но,срто насыщенные, исторически развивающиеся языково-речевые модусы познания и коммуникации,

которые отражают, конструируют и конституируют реальность с включением рациональных и иррациональных факторов, а также обращение Ю С Степанова к русскому многослойному концегпу, в основе которого -русское слово и уклад жизни народа

Понимание концепта как сгустка смыслов, выраженного в слове, обращает нас к лингвофилософским размышлениям А Ф Лосева, Ю М Лотма-на, В В Налимова, П. А Флоренского, С Л Франка, отстаивающих высокое предназначение слова, к близким им идеям В Гумбольдта, Э Гуссерля^ Э Кассирера, В Франкла, М Хайдеггера, а также взглядам Р Барта^ Ж Бодрийяра, раннего Л Витгенштейна, Ж Деррида, Ж -Ф Лиотара, Ф. де Соссюра и других зарубежных авторов, которые, по сути, отрицают смысл, заключенный в самом слове

Все эти разработки задают направление поиска общезначимых доминант концепта лада в наибольшем круге русского культурного дискурса — в живой речи народа, зафиксированной в лексико-фразеологическом пространстве русских слов, пословиц и поговорок, немалая часть которых собрана и интерпретирована в трудах Т А Бобровой, В И Даля, М И Михельсона, С И Ожегова, В Д Осипова, П Я Черных, Н М. Шанского, Н Ю Шведовой Анализ древних алфавитов и форм русской письменности, осуществ-

) I 1 4

ленный ГС Гриневичем, А ГКузьминым, С Лесным и дополняемый смысловыми параллелями, оппозициями, контактно-контекстуальными компонентами концепта лада в культурфилософских и историко-культурных работах С Н Булгакова, В И Демина, И А Ильина, Н И Костомарова, К Н Леонтьева, Д С Лихачева, в нейрофизиологических и психологических опытах В Г Гречина, В П Казначеева, А В Трофимова, в символической космогонии Я Беме, Г Бейли, ГФ Вирта, Р Генона, Дж Купера, М Экхарта и других зарубежных авторов расширяет этимологию слова «лад» и более четко обозначает русскую культурно-когнитивную традицию в отношении к слову и полисемии концепта лада.

Существенное направление поиска смысловых основ концепта лада ,-

I

оригинальная научная теория в отечественном музыкознании, родоначальники которой Б Л Яворский и Б В Асафьев рассматривали понятие лада как главный смысловой показатель, психофизиологическую сущность и основной закон музыкальной речи, связанные с явлением всемирного тяготения и основанные на социально и исторически трансформируемом ощущении тяготения в звуковой сфере Развитие понятия лада ТС Бершадской, С С Григорьевым, Л А Мазелем,' ЙВ Способиным, Ю Н Тюлиным, Ю Н Холоповым и другими теоретиками музыки привело

к ряду важных открытий, однако не избежало серьезных противоречий, общих с эпистемологией второй половшгы XX в

Структурно-смысловые компоненты концепта лада обнаруживаются в теории тяготения И. Ньютона - А. Эйнштейна и ее развитии в квантовой физике Д Бома, Н Бора, Н Герберта, нейрофизиологии К. Прибрама, психологии Д Пита, в теориях отечественных физиков Ю С Владимирова, В Н Волченко, Ю.И Кулакова, В И. Моисеева, В В Налимова, Н.Е Невесского, Б У Родионова, психофизика А П Дуброва, биологов и генетиков В Н Беклемишева, П П Гаряева, А Г Гурвича, А А Любищева, С В Петухова и Е С. Петуховой, многих других ученых в направлении синтеза гравитационного поля с логов и боарных естественнонаучных теориях отчественых физиков иными физическими и психобиологическими полями, с идеями нелинейной динамики, синергетики, антропного принципа, голографии, фракталы гости, единого информационного поля Вселенной, философии и древних учений, что демонстрирует явную тенденцию к интеграции «точного» знания с гуманитарным и включает в пространство концепта лада все природные и биологические структуры и процессы, значительно обогащая его смыслы

Отмеченная многими из этих авторов музыкальность «природных компонентов» концепта лада подтверждается логическим обоснованием А Ф. Лосевым «истинной реальности» как «чистого музыкального бытия», что побуждает к размышлениям о когнитивных и социокультурных функциях языка музыки

Важнейшее место в разработке концепта лада принадлежит русским философам конца XIX - первой половины XX вв Редко прибегая к слову «лад», каждый из них, начиная от рационально-мистических идей Смысла Любви и Всеединства В С Соловьева, вносил в концепт лада свой смысл В В Розанов - смысл разлада, Е Н Трубецкой - диалога между Богом и человеком, СН Булгаков - ипостасной Софии, П. А Флоренский - символизма и позитивного антиномизма, С Л Франк - монодуализма и триадизма, Н А Бердяев -свободы, И А Ильин - силы духовной любви, В Ф Эрн - «живой стихии» Логоса, Н О Лосский - «музыкальной» интуиции, Г Г Шпет - интуиции «умной» и тд, но вместе они раздвинули концепт лада до широчайших этически-эстетических горизонтов, сблизив рациональные его смыслы с иррациональными, а имманентные - с трансцендентными

Семантическое богатство концепта лада по-особому высвечивается в концепциях ярких выразителей русской культуры - В С Соловьева и В В Розанова и в сравнении их с идеями ярчайших представителей западноевропейской и восточной культур Ф Ницше и Лао-цзы способствует

корреляции ментальных и интерменгальных, архегипных и инвариантных свойств концепта лада, идентификации культур, стратификации культурных ценностей Триадически-диалектическая основа концепта лада обогащается смыслами при обращении к мифологическим, религиозным, историко-культурным фактам, запечатленным в философских трудах Н С Арсеньева, Ф Бэкона, Н О Лосского, Ф. Ницше, М П Холла, Ф Энгельса, в работах историков русской культуры В И Демина, Д М Дудко, ВГИ Иванова, Н И Костомарова, С Лесного, ЮЛ Миролюбова, Б А Рыбакова, В Н. Топорова, АС Фаминцынаидр ,

Сгустком проблематики концепта лада начала XXI в являются собранные в книге «Кто сегодня делает философию в России» манифесты современных русских философов и беседы с ними А С Нилогова Этот дискурс в дискурсе, или фрактальный элемент Русского Лада начала XXI в, выраже-ныи в более умеренных взглядах ГД Гачева, ф.И Гиренка, Д.И Дубровского, А.А Зшювьева, В В. Миронова, В Н Романова, С.Г Семеновой, М Н Эппггей-на, других философов старшего поколения, а также в вызывающих вопросы или вовсе неприемлемых позициях А Ю. Ашкерова, Д Е Гщнсовсеого, Д Ю Кралечкина, А Г Дугина, А М Малера и прочих радикально настроенных представителей русской философии, позволяет выделить содержание, доминирующие ценности, цели и возможности современного концепта лада в конструировании нового миропорядка

Таким образом, достигнутый уровень разработанности проблемы-де-. лает возможным философское исследование концепта лада в широком контексте русского культурного дискурса Выявленная в работах русских и зарубежных ученых и философов тенденция к объединению в недрах концепта рационального и иррационального, сакрального и утилитарного, духовного и материального, культурного и природного, единичного, особенного и универсального открывает простор для разработки самостоятельной авторской концепции

Объект исследования - лад как феномен русской духовной культуры Предмет диссертационного исследования - концепт лада как элемент русского культурного дискурса.

Цель исследования — концептуализация смыслов и форм выражения концепта лада в различных дискурсивных практиках русской культуры С достижением данной цели сопряжено решение следующих задач- Определить методологические подходы к исследованию и осмыслению концепта лада как культурного феномена,

- реконструировать смыслы концепта лада, заложенные в словесных формах русской, "устной и письменной, народно-речевой культуры,

- проследить формирование концепта лада в эволюции одноименного

I I 1

научного понятия отечественной теории музыки и определить возможности его экстраполяции на уровень культурфилософского концепта,

- рассмотреть природные основания концепта лада, нашедшие отражение в современных естественнонаучных теориях,

- выявить культурфилософские смыслы концепта лада в языке и речи музыки как одном йз наиболее показательных невербальных видов искусства,

- проанализировать основные смыслы концепта лада, представленные в руЬскбй религиозной философии конца XIX - первой половины вв ;

- ибсл^Дов&г&'возйожности концепта лада в этнической идентификации,

- выделить и обосновать первичные интегрально-дифференциальные показатели концепт^ лада Па основе анализа гендерных ценностей, отраженных в истории мировой и отечественной культуры, мифологии и религии,

- объективировать (опредметить, распредметить) базовые смысла концепта лада в современном русском философском дискурсе

Теоретико-методологическую базу диссертации составляет концепто-логия С С.'НерЫшЮй И А.П Огурцова, использование которой позволило рассматривать конЦепт лада в неразрывности его смысловой, коммуникативной и герменевтической природы, неотделимой от идеи творения, трас-цендентного источника слова (Творца) и широкого поля русского культурного дискурса, и выявить феноменальное и номинальное, ментальное и культурное, смысловое и структурное, единство концепта лада как бесконечного процесса смыслопорождения

Важным теоретико-методологическим основанием данной диссертации является теория концепта, выдвинутая Ю С Степановым Ее применение обусловило структуру концепции как последовательного рассмотрения смыслов концепта лада в его различных эволюционно-семиотических рядах (концептуализированных областях, или сферах), начиная от слова «лад» и русского уклада жизни (слова, обычаи, обряды, верования, представления)

Теоретико-методологическую роль в выявлении сущности концепта лада сыграло развитие уникальной ладовой теории в русском музыкознании

Следование системной методологии, разрабатываемой А А. Кругловым и Н Н Моисеевым в области естественных наук, позволяет рассматривать концепт лада как сложную саморазвивающуюся систему природных качеств, отношений и коэволюции ее элементов, а также как способ распознавания системы лада, которая вбирает в себя положения антропного прин-

ципа, синергетики, теорий гравитации, голографии, фракталъности, информации В рамках, такого подхода трансцендентализм концепта лада выражается в образной модели, создаваемой на основе интуиции. •

Методологической основой данного исследования стала феноменологическая диалектика А Ф. Лосева, следование которой проявилось в рационализации способов познания и смыслов концепта лада, ведущей к «примирению», возвышению и слиянию всех его антиномий и оппозиций

Исследование опирается также на философию синтеза языка, «концеп-тивизм» и потенциологию М Н Эпштейна, что позволило с наибольшей полнотой раскрыть индивидуализированные смыслы концепта лада, синтезировать их в целостной философской концепции и представить концепт лада как реальный феномен, раширяющий потенциал преобразования существующей действительности

Научная новизна дисссрггацнониого исследования заключается в следующем

- представлена авторская концепция, согласно которой концепт лада в контексте русского культурного дискурса есть самобытный, интерактивный, многогранный, многоубразный, звучащий языково-речевой феномен, связанный с идеей Творения, миропорядка, фокусируемый на смысле Любви, тяготения и выражаемый в диалектически-динамизированной ар-хетипической структуре - принципе неустойчивого равновесия между мужским и женским началами в природе и культуре, который порождает, структурирует и интегрирует все смыслоформы жизни и является действенным фактором ее преобразования,

- предложен новый подход к анализу феномена лада, предполагающий системный анализ различных форм его выражения, обнаруженных в связанных между собой эволюционно-семиотических рядах и уровнях языка и речи народа, теории музыки, естествознания, музыкального искусства, русской философии, мифологии, религии, на этой основе выделена инвариантная модель концепта лада и показана эффективность ее использования в этнической идентификации и анализе культурных ценностей русского философского дискурса начала XXI века;

- выявлено многообразие смыслов слова «лад» в русской устной речи, сосредоточенное в многозначной образной символике его троичной письменной формы, которая актуализирует смысл Любви в триединстве Истины, Добра и Красоты как архегипическую основу уклада жизни русского народа, определяющую весь спектр отношений русского человека к миру и самому себе,

- показано, что русское слово «лад» в начале XX века трансформировалось в понятие уникальной теории музыки, означающее закон тяготения

в музыкально-звуковой сфере, а к концу XX века - в философский концепт, который в авторской интерпретации служит для обозначения феномена неустойчивого равновесия между тяготением к себе и тяготением к другому, отмечено, что такая интерпретация концепта лада уточняет смысл Любви и допускает его абдукцию в иные познавательные сферы,

- выявлена когерентность концепта лада и естественнонаучных положений о важнейшей роли смысла Любви, положительной гравитации, неустойчивого равновесия, взаимодействия мужского и женского начал в порождении, формировании, развитии, одушевлении, одухотворении и интеграции любых физических, химических, биологических и психических структур и,процессов, обогащаемых идеями голографии, фрактал ьностн, единого энергаинформационного поля Вселенной и вызывающих аналогии с языком,и речью музыки,

- обнаружено, что в информационно-коммуникативном поле концепта лада невербальный язык музыки более других языков культуры приближен к .языку природы и выполняет метасмысловую функцию как функцию высочайшего смысла Любви, направленного на интеграцию всех вещей и, смыслов в природе и культуре, обосновано, что язык музыки адекватен. Космическому Порядку (Божественной Музыке, Слову, Абсолюту), в ^вете которого все сферы бытия и познания подчиняются диалектике самопорождения и саморазвития, требующих Другого при руководящей Воле Творца,

- установлено) что смыслы концепта лада как принципа неустойчивого равновесия между «любовью к себе» и «любовью к другому» получили наиболее полнре выражение в русской религиозно-философской мысли конца XIX - первой половины XX вв , где Смысл Любви в индивидуально расцвеченных оттенках концепта лада - от «лада» до «ада» - обогащен идеями Власти, Воли, Свободы, Всеединства, соборности, Софии, Великой Женственности,

- показано, что смыслы и ценности русского концепта лада обусловливают такое решение проблемы этнической идентификации и самоидентификации, когда сравнительный критический анализ своей и иных культур, выявляя общее и различное между ними, способствует не разъединению, а примирению, интеграции, совершенствованию, взаимообогащению и позитивному взаимодействию различных культур при исключении права на диктат любой из них,

- на основе обращения к тендерным ценностям, отраженным в истории мировой и отечественной культуры мифологии и религии, обосно-

ван универсальный принцип индивидуацин концепта лада как закона жизни и всего живого, где мужское и женское начала есть первичные интегрально-дифференциальные показатели, отношения между которыми, основанные на принципе тяготения, Любви в состоянии неустойчивого равновесия, определяют суть, состояние и способность к саморазвитию любого объекта (субъекта) природы и культуры как свободного в своем выборе созидателя целого,

- показано, что культурные ценности России начала XXI в , манифестируемые в русском философском дискурсе, сохраняют существенные свойства концепта лада и свидетельствуют об опасной раскачке «ладовых качелей» в сторону мужского начала, способствующей, с одной стороны, разладу и «аду» в социокультурной и природной сферах, а с другой -необходимости поворота «ладьи» в сторону женского начала, который может привести к относительно устойчивому развитию Русского Лада при соответствующих усилиях каждого

Основные положения, выносимые на защиту:

1 Концепт лада в контексте русского культурного дискурса есть целостный языково-речевой феномен, обладающий национальной спецификой, сложная саморазвивающаяся система смыслов и интерсубъективный «момент истины», раскрывающий смысл Любви, тяготения и выражаемый в универсальном принципе лада - динамическом стереотипе неустойчивого равновесия между мужским и женским началами в природе и культуре Как процесс и результат последовательной смены тяготеющего к себе мужского или тяготеющего к другому женского начал, принцип лада выявляет степень самосознания, самооценки и познания и оценки другого в единстве сознательного и бессознательного, трансцендентного и имманентного, Воли Творца и воли человека и составляет архетипическую основу мироздания, порождающую и интегрирующую все смыслы и формы жизни и дающую им новое истолкование в рамках русского культурного дискурса, который определяет концепт лада и определяется им Вместе с тем чрезмерная сила тяготения в ту или иную сторону грозит гибелью любой жизненной формы, и наибольшую ответственность за эти процессы несет человек.

2 Авторская концепция Русского Лада формируется на основе единства различных методологий и методов, направленных на выявление смыслов концепта как центрального элемента дискурса - последовательных, связанных между собой коммуникативно-речевых актов, зависимых от той или иной системы языка и обладающих смысловой целостностью Такой подход находится в русле современной интеграционной парадигмы

и позволяет интегрировать множество индивидуально-речевых высказываний о смыслах концепта лада, обнаруженных в различных концептуальных сферах русского культурного дискурса - языке и речи повседневности, науки о музыке, естественных наук, философии, мифологии, религии Концепт лада выступает в виде смыслосодержащей и смыслопорождаю-щей синтез-идеи, выражает существенные черты ментальности русского парода и верифицируется в модели Русского Лада, которая имеет реально-идеальный статус, является действенной и необходимой

3 Исходное основание концепта лада, в редуцированной форме явленное в буквальном смысле слова «лад», связано с другими словами, понятиями, образами, звучаниям^, представлениями, воплощено в обычаях и верованиях народа и имеет отношение к любому человеку, любым вещам и явлениям Анализ'этого многообразия смыслов и форм позволил выделить внутреннюю форму концепта лада как единства значений «любовь», «Добро», «красота», «мир», «порядок», «истина», «согласие», «польза», которое освящалось в древних обрядах и ритуалах в честь божеств Ладо и Лады, в написании слова «лад» в глаголице и кириллице, где зашифрована идея Космоса, Единого Божественного Слова (Трех Лучей - говорящей Троицы, освещающей три пространственно-временные сферы), связавшего мир Златою Цепью, обращенного к миру и человеку и представляющего мир и человека в виде активно творящего бытие самосозидающегося двуединства, пары - двух поющих Колоколов, Сердец, Вершин, Лилий -Цветков Света и тп,

4 Философский анализ концепта лада как основного понятия отечественной теории музыки - закона музыкальной речи, или принципа звукового тяготения - позволил выявить причины кризиса ладовой теории (односторонний уход в структурный, нотно-текстовой анализ, в идею апперцепции, недооценку философской логики, эмоционального и субъективного факторов и пр ) и вернуть его в лоно научно-философского концепта как принципа тяготения, проявляющего себя в неустойчивом равновесии характерных, тембро-фоническгсх, пространственно-сенсорных (тяготение «к себе») и процессуально-динамических, временных, кинетических (тяготение «к другому») особенностей звучания и восприятия, организованного субъектом музыкального творчества «по законам красоты» Это определение позволило снять существующие в ладовой теории противоречия, открыть пути ее дальнейшему развитию, уточнить и дополнить смыслы концепта лада в русской речи, а также выйти на иные уровни его понимания

5 Внутренняя форма концепта лада живет и в естественных науках - в трактовке Вселенной как информационного целого, где «царствует Любовь», в наделении силы тяготения и положительной гравитации (большей силы притяжения к положительно заряженной частице, говорящей о наличии объективных оснований Любви и иерархии человеческих ценностей) функцией интеграции всего многообразия энергий и форм, в выделении неустойчивого равновесия как фактора их согласования, а единства мужского и женского начал и дуально-третичных физических и биологических структур как узловых событий в их эволюции Сближение естествознания с философией, религией, древними учениями в аспекте лада происходит и в идеях голографии, фрактальности, этики и эстетики природы, в обнаружении наличия у каждой частицы уникального частотно-волнового облика (сущностно-ментального ядра, «тембра», «лейтгемы») и открытии явления резонанса (вхождения во внутреннюю сущность другого), что вызывает у представителен точных наук аналогии между языком природы и звучанием хора или оркестра в проекции Божественного Слова, Музыки, Мировой Души

6 Метасмысловая форма концепта лада в искусства звука, объединяющая природу и культуру, объясняет рождение понятия лада в науке о музыке, а также то, что язык музыки - анализатор и созидатель состояния человека и общества, который воздействует на природу и возвращает человеку утраченное чувство природы, мира и лада с самим собой, с людьми различного, даже проз ивоположного, мировоззрения, что требует от музыки самого высокого качества Будучи эффективным средством позна-Ш1я и самопознания, музыка содержит в себе все возможные вещи и обладает высочайшим гуманным смыслом и воспитательным потенциалом Благодаря лечебному эффекту музыки, ее любви к каждому человеку (и любви взаимной), даруемой ею духовной свободе - свободе выбора интерпретации ее смысла, а также возложению ею всей ответственности за правильность такого выбора на человека, предполагается наибольшая близость музыкальной речи Богу, Абсолюту, Универсуму

7 Философский уровень концепта лада наиболее ярко и полно представлен в русской религиозной философии Персонификация взглядов русских философов показала, что они редко использовали слово «лад», но все свои заветные понятия концентрировали вокруг буквального смысла концепта лада, представив красочный диапазон рациональных, эмоциональных, интуитивных, мистических, религиозных, художественных, музыкальных смыслов Любви, Всеединства, соборности, Софии, Великой Женственности,

Власти, Воли, Свободы от наиболее равновесного лада В С Соловьева - к разладу В В Розанова, силе выходящего на грань с насилием лада И А Ильина и, наконец, - к «аду» Н А Бердяева, отвергающего любовь и свой народ как высшие ценности и готового «стреляться» и отрицать Бога ради личной свободы

8 Концепт лада —эффективное средство этнической идентификации, способствующее выявлению этнокультурного потенциала народа и отвергающее любую форму ^этнического господства Так, линейная динамика западноевропейского мужского лада, достигая высокого уровня материального достатка и комфорта, показывает пагубность пути от борьбы противоположностей —к «победе» над миром и Богом тяготеющего только к себе сверхчеловека Ф. Ницше Близкий русскому ладу китайский Дао («Мать Поднебесной») имеет иную динамику - ослабленные тяготения Инь-Ян в их вечном круговороте внутри замкнутой сферы На этом фоне ярче выступают положительные свойства русского лада (широта и высота, открытость, сила, размашистость, сердечность, душевность, интерес и апелляции к иным культурам даже при сильнейшей концентрации на родном и близком, коллективизм, неутшштаризм, тяготение к образу, слову и музыке, сакрализация Любви, жизни, животворящих качеств Великой Матери, женского начала^ символизирующей их Воды) и отрицательные (непривычка к размеренному труду и образу жизни, недостаток прагматизма, рационализма, подражательство, взрывчатость эмоций, стремление к «волюшке вольной», к чрезмерной раскачке ладовых «качелей»)

9 Естественный принцип индивидуации концепта лада - отношение мужского и женского начал как первичных интегрально-дифференциальных показателей концепта лада и проявленных сущностей троичного Лада, противоположных по своим качествам и потому взаимотяготеющих, в идеале равновесных и всевда сохраняющих андрогинную природу Эврис-тичность и вероятностный характер этого принципа как каузально-телеологического основания жизни обращает нас к истории тендерных ценностей, мифологии и религии, к изначальному культу образа Великой Матери, в русской культуре - богини Лады, породившей «небесных» мужских богов, которые, в отличие от западных, не стремились к власти и богатству, .правили «с любовью», храбро защищали свой народ, были справедливей, мягче, добрей, веселей Жизненная сила женского и мужского начал русского лада — причина активной раскачки «ладового маятника», взлетов и падений русской культуры, превращения круговорота жизни в «коловорот», обеспечивающий ее разнообразие и крайне неустойчивую ди-

намику, усиливаемую влиянием на русскую культуру мужского европейского лада и требующую возвышения женских идеалов Любви, Единения Рода, семьи, материнского (родительского) отношения к «детям»

10 Ценности «отцов» и «детей», манифестируемые в современном русском философском дискурсе, сохраняют традиционный оптимизм, витальность, патриотизм, космологшм, метафизичность и метафоричность мышления, стремление к смыслу, слову, тайному," сакральному, к свободе индивидуального выражения и пр Однако «отцы», а еше более «дети», все чаще отвергают рациональность, диалог, обращаясь к эсхатологии и воспевая радикализм, философию «господ», аморализм, хаос, уродство, абсурд, шизоидные методы, ведущие к явным фальсификациям, неверным инсталляциям и реконструкциям, идеалы рынка и пресТ11жа, нацеливающие философию на создание «среднего продукта» Всё это говорит о необходимости «родительской» помощи, где вере в «детей», опасно раскачивающих «ладовые качели», должно сопутствовать внимательное, ответственное отношение к своему творчеству и творчеству «сыновей», и лучшее средство для этого - изучение творчества «предков», где высшим образцом Мудрости, духовно-нравственных отношений, 'Жизненного и творческого подвига может служить русская религиозная философия

Теоретическая и практическая значимость работы определяется тем, что концепт лада как смысло- и системообразующая категория, означающая принцип жизни и всего живого, а также причину, цель, смысл и способ существования человечества, может выполнять методологическую роль в любых сферах бытия и познания Органичность концепта лада русской ментальности и русской культуре, его Интеграционная сущность, простота, естественность и актуальность его содержателыю-ко Мструктив-ных составляющих могут послужить предпосылкой дМ "формулирования русской национальной идеи, для разработки культурной политики на государственном, региональном и муниципальном уровнях, для ускорения процессов социокультурной интеграции, совершенствования каждого гражданина России, всего российского общества 1'

Универсализм и междисцидлинарностъ ладовой концепции делают возможным ее изучение в базовых и специализированных курсах любых философских, гуманитарных и естественнонаучных дисциплин, нацеленных на активизацию нравственной составляющей творческих процессов в жизни, науке и образовании, на создание позитивной духовной атмосферы в семье и обществе

Наибольший интерес результаты исследования могут представлять для философии культуры, философской антропологии, культурологии, социо-

логии, политологии, этнологии, эстетики, истории русской и мировой культуры, музыкознания Материалы диссертационного исследования могут быть использованы при разработке инновационных учебных курсов и курсов по выбору по философским и иным социально-гуманитарным дисциплинам, по дисциплинам общепрофессионального блока гуманитарных специальностей

Апробация и практическое внедрение результатов работы. Диссертация обсуждена на расширенном заседании кафедры искусств Ставропольского государственного университета и рекомендована к защите но специальности 09 00.13 - Религиоведение, философская антропология, философия культуры

Основные положения диссертации отражены в 33 научных публикациях общим объемом 51,3 п л, включающих 2 монографии и 29 статей, в том числе 8 статей, опубликованных в ведущих рецензируемых научных журналах, определенных Высшей аттестационной комиссией

Результаты и выводы исследования докладывались на 3-х международных конференциях. Международной научной конференции «Язык и культура», (Москва, 2001 г), Седьмой Международной конференции Российского общества экологической экономики «Глобализация, новая экономика и окружающая среда» (Санкт-Петербург, 2005 г), IX Международной научной конференции «Россия ключевые проблемы и решения» (Москва, 2007 г), 3-х Всероссийских конференциях Всероссийской конференции «Проблемы и перспективы развития культурологии в вузах России» (Ростов-на-Дону, г.), Российской межвузовской научной конференции «Истоки российской духовной культуры» (г Ставрополь, 1996 г), Российской научно-практической конференции «Исторический опыт Великой Победы и современность», посвященной 60-летию Победы в Великой Отечественной войне (1941-1945 гг) (г Ставрополь, 2005 г), 2-х региональных конференциях Региональной научно-практической конференции «Русский язык, и, региональная языковая культура история и современность» (г Ставрополь, 2002 г), краевой научно-практической конференции «Национальные культурные формирования в этнокультурном развитии Ставропольского края проблемы, современность, перспективы» (г Ставрополь, 2005 г), на ежегодных научно-методических конференциях и научно-методологических семинарах Ставропольского государственного университета

Положения диссертационного исследования использованы при разработке лекций и семинаров по учебным курсам «Философия культуры», «Социология культуры», «История науки», «Культурная антропология»,

«История и методология культурологии», «Методы культурологических исследований», «Культурология», «Теория культуры», «История культуры», «История искусств», «Анализ музыкальных произведений^ и др , при написании программ и чтении курсов по выбору, «Инфррмацвдщно-ком-муникативные возможности языка и речи музы: «Дрцродно-экологи-ческие факторы искусства звука», <<Физикр-мг}темртич(;ские, закономерности музыкального искусства», «Музыкальная кудэдура,слушателей в аспекте ладового принципа», «Музыка как средство ворпцтания^),, «Интерпретация музыкальных произведений» | I' М III .

С мая 2007г по настоящее время на базе МОУ СОЩ^/ц.34 г,,Ставропо-, ля проводится экспериментальная работа «Принцип лада в обновлении содержания и технологии учебно-воспитательного процесса» (приказ управления образования администрации г Ставрополя № 235/1-ЛС от

08 05 2007 г) .....

Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, содержащих девять параграфов, заключения и списка литературы, включающего 498 наименований, в том числе 24 на иностранном языке Общий объем работы - 322 машинописных страниц

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обоснована актуальность темы, показана степень разработанности проблемы, определены цель, задачи, новизна исследования, обозначены теоретико-методологические основы диссертации, сформулированы положения, выносимые на защиту, выявлена теоретическая и практическая значимость работы, раскрыта ее апробация и практическое внедрение В первой главе «Основы философского осмысления концепта лада», содержащей три параграфа, рассматриваются методологические подходы к исследованию феномена лада в русской культуре, раскрывается семантика концепта лада в русской народной речи, осуществляется философский анализ развития понятия лада в отечественном музыкознании '

В первом параграфе «Методологические подходы к исследованию феномена лада в русской культуре» анализируются методологические подходы к осмыслению феномена «русского лада», определяются принципы организации содержания и структуры диссертационного исследования

При отсутствии в современной теории познания единой методологии, позволяющей получить новое знание средствами языка, методологическую функцию все чаще выполняет концепт, в нераздельности с дискурсом

выступающий в роли регулятива «гибкой», постнеклассической рациональности и укрепляющий значимость философии в ее диалоге с наукой

Среди российских исследователей, сконцентрированных на культурных и культурфилософских смыслах концепта (зарубежных специалистов более интересуют ситуативные модели дискурса), следует выделить имена С С Неретиной, А.П. Огурцова и Ю С Степанова С С Неретина и А П Огурцов расширили понимание концепта включением в него всего когнитивного опыта европейской мысли, в результате чего концепт представлен в качестве интерсубъективного способа познания смысла, органической многоуровневой конструктивно-смысловой целостности («сгустка смысла и форм») и непрекращающегося процесса смыслопорожде-ния, смыелополаганйя 'Отражая стремление к объективному, всеобщему, универсальному, концепт в единстве своей логической, эмоциональной и «телесной» природы есть «движение истины к мысли» и «движение мысли к истине», где речь каждого, «изменяя душу индивида», направлена на другого как в имманёктком, так и в трансцендентном планах

Ю.С Степанов, считающий концепты «основными ячейками культуры в ментальном мире человека», особое внимание уделяет «русскому концепту», подчеркивая его синонимичность термину «смысл» и производ-ность от мышления, речи, жизненного уклада русского народа Концепт как «путь, которым люди приходят к имени», требует «сжатия», синтеза всей своей истории и всех своих слоев - актуального, исторического и «внутренней формы», запечатленной в слове Исследование русского «духовного концептами степени его реальности объединяет этнографический, исторический, структурно-семиотический и социологический подходы с гипотезами выдающихся мыслителей, что составляет суть «генетического метода» - последовательного изложения культурных смыслов («генетического определения«) концепта, начиная с анализа русского слова как исходной точки для исследования его несловесных выражений

Фундаментальную роль имени и слова в русской культуре подчеркивали многие русские философы, среди которых выделим имя А Ф Лосева, отцзддозющего диалектику как метод осмысления «световых ликов мира», воплощенных в «ликах вещей» - их смыслах, отраженных в смыслах слов, имен, понятий Трансцендентализм «смысловой философии» А Ф Лосев усматривает в «смысловом синтезе» - результате пути от абсолютного противостояния идеи и факта, знания и чувства, сущности и явления к их «интимному тождеству» «Жизнь есть противоречие, ждущее синтеза», и задача диалектики - «охватить живую действительность в целом» в «пос-

ледовательцом примирении» антиномий. Смысл каждой вещи - это единство непознаваемого «сверх-сущего» с «расчленимым и познаваемым сущим», «вечно неизменного» с «изменяющимся, становящимся», ибо

, ||1 )■ А , Н

«.одно отлично от иного, но и тождественно с инъы, «покоится и движется - и в себе и в ином», и в этом - «подлинная правда», «чудо ¿ытий», «чуд-

I 11 , К, СИ I ' Г> I •) Л ) ! ,' / ' ^ 1

ное неистовство мысли» и «завораживающая картина самоутвержденно-

, лп /мо ¡г, " > '.I

го смыспа и разумения» Поэтому для понимания слова и имени необхо-

• 1 и ' |')11 I I, /I ) I 11,1"! ! .

дим и непосредственный опыт, и абстрактно-логическое мышление^ и откровение - «сверх-разумное мышление», достигаемое при встрече с «пер-во-сущностью», «универсальным именем», «абсолютной единичностью», сохраняющей в себе все диалектические моменты Чистота достигнутого при этом знания (понимания всеобъемлющего чуда Любви) «требует возврата к непосредственной жизни и к бытию», чтобы исчезла преграда между духовным и «телесным», «вещным» и «мыслимым», реальным, идеальным и номинальным Это диалектическое проявление всех сущностей и смыслов делает наречение предмета (фиксацию мифа) - «определенным, живым именем», а выделение «категориальной*определенности смысла» (более абстрактного, но не менее реального момента мифа и имени) - «живой и деятельной действительностью»

Роль трансцендентных, «божественных» факторов в конфигурировании и синтезе множественных описаний объекта признают и защитники системной методологии - НН Моисеев и А А Круглое, подчеркивающие важность интуиции и включения мифологических представлений о Космическом порядке, Едином и т п при создании наглядных моделей сложных саморазвивающихся систем, которые имеют телеологические основания («новый редукционизм»)

Расширение поля научно-философской рефлексии представлено и в философии синтеза языка М Н. Эпштейна, отстаивающего единство и целостность знания, теории и практики, утопизм, «самокритику «чистого разума» и превыше всего ценящего устремления людей, свободу, глубину и энергию мысли, «чтобы, верно отразив мир, тем более уверенно его преображать» На пути от анализа проблем культуры к синтезу терминов, концептов, дискурсов М Н Эпштейн опирается на «интегральное самосознание» как основу «интегративного реизма» - метода восхождения от абстракций к единичным вещам (ибо смысл единичного «упирается в тайну целого мироздания»), уподобляя этот путь «расходящемуся дискурсу», «вееру возможностей», «развязывающему узлы понятий» для обозрения вариантов будущего и умножения «мирности» мира» Оптимизм М Н Эпштейна,

верящего в нравственный потенциал «протоглобальной», «протоинформа-ционной» цивилизации и обеспечивающей ее науки, неотделим от «кон-цептивизма» - «философии зачинающих понятий», «космософии возможных миров» и основы «софиотехники» (теории первоначал и практического их учреждения), пронизанных «сверхчеловеческими» идеалами любви к миру и каждому предмету как «самому-самому» - в звучании разного и противоположного в лад друг другу, единстве самоотдачи и самосохранения с помощый противозовия мудрости и совести «Синтетическую» беспредельность' смыслопорождающих ресурсов русского языка автор доказывает на примере лингвофилософского анализа русских слов, выделяя'траНсцендентные (метафизические и метапрактические) смыслы самого употребительного в русской речи предлога «в» как начала философской системы, конгениальной русскому языку и помогающей постичь преемственность «русского духа» в его постоянной обращенности к Абсолюту, к идеалам Софии - «Женственного в Боге».

Изложенный методологии определяют основные принципы организации диссертационного исследования, где концептуально-дискурсивный, интегральный подход к анализу феномена лада обеспечивается нераздельностью смыслов концепта и дискурса, охватом различных областей знания и точек зрения на предмет исследования при ведущей роли философии; учетом этнокультурной специфики концепта лада и специфики его эйоДюционо-семиотических рядов, поиском смысловых универсалий концепта лада в «точках соприкосновения» множества высказываний, персональным подходом как показателем уважения к личности каждого автора, требующего сохранения авторской системы языка и речи, относительной авторской свободой в выборе «собеседников», в организации и структурировании дискурса, в результатах и выводах исследования

Во втором параграфе «Семантика концепта лада в русской народпой речи» раскрывается семантика концепта лада, заключенная в слове «лад» и в производных от него словах русской народной речи

Русский язык и отдельное русское слово концентрируют в себе уникальный «дух народа», своеобразие его жизни, мышления, восприятия мира В слове, й в особенности в имени («умном и «сверх-умном» слове), происходит «встреча всех возможных и мыслимых пластов бытия», «человеческого и Нечеловеческого, разумного и неразумного», собирание в нерасчленимое целое «всего, что только есть» и попадание «в самую точку, в самую суть познаваемой реальности» (АФ Лосев, ПА Флоренский) Такое отношение к слову, близкое идеям В Гумбольдта, Э Гуссерля, Э Кассирера,

М Хайдеггера, отвергает характерную для постмодернизма, постструктурализма и неопозитивизма «игру со словом и в слова», отрицающую смысл, заключенный в самом слове Слово, несводимое к одному значению, всегда остается самим собой, высвечивая сущность вещи и храня Тайну неисчерпаемости своих смыслов, открываемую только умеющему «внимать» ему Это требует «восхождения ноэмы к ее пределу, к идее», глубочайшей концентрации на предмете, «ввинчивания» в него, «слияния» с ним при соблюдении «подвижного равновесия разносторонних склонений» (АФ Лосев, П А. Флоренский и др ) Именно таким образом М Н Эпштейн обнаружил в предлоге «в» модель мира - «В-кольцевую структуру», отражающую универсальные и этнокультурные сакральные смыслы «русской души» и «русского духа», органично вплетающиеся в смыслы слова «лад» Обнаружению первичного слоя, «сакраментального смысла» слова «лад» способствует погружение в самую глубь культурной традиции - в повседневный язык народа Благодаря непосредственному опыту, а главное, -изучению работ В И Даля, С.И Ожегова, Н.Ю Шведовой, В Д. Осипова, НМ Шанского, ТА Бобровой, П Я Черных, Д С. Лихачева, Н И Костомарова, ГС Гриневича, других исследователей русского языка и русской культуры, нам доступны смыслы живущего тысячелетия слова «лад», которые воплощены в древнейшей мифологии, религиозных обрядах и символах, в первых попытках письма

Анализ смыслов слова «лад», запечатлевших «выстраданную целыми поколениями опытную мудрость» в связанных с ним русских пословицах, поговорках, прибаутках, в производных от него словообразованиях и бытовых выражениях, а также зашифрованных в графике глаголицы и кириллицы, показал его чрезвычайную семантическую насыщенность, объединяющую многообразие значений слов «мир», «согласие», «порядок», «дружба», «любовь», «добро», «красота» в единстве онтологического, аксилогического, гносеологического и деятельностного аспектов, а также духовного и «телесного», явного и тайного, сакрального и утилитарного, рационального и иррационального, вещного и номинального, божественного и человеческого

Обнаруженные таким образом смыслы слов «власть», «свобода», «воля», «совесть», «любовь» и других, всегда актуальных для русского человека, слов, позволил выделить смыслы Лада как «исконно русского Космоса» (В И. Демин), «божества гармонии Вселенной» (Н И. Костомаров), русского миропорядка - «живого», архитектонически устойчивого и динамически развивающегося организма и принципа, закона его организации,

выражающего всеобщее положительное состояние, отношение и процесс единения, предполагающий раздельность и множественность - как минимум троичность (отношение «одного» и «другого») Это и есть Любовь, выступающая в триединстве Истины, Добра и Красоты, во множестве культурных символов («Златая Цепь», «Нить Духа», союз мужского и женского знаков Зодиака - Льва и Рака, двух Сердец, звучащих Колоколов, цветущих Лилий - «Цветков Света», трех Лучей, Святой Троицы, Силы трех Куполов, триалога человека с «другим» и с Богом, и пр ), а также в качестве принципа Любви, где при сохранении антиномичности любых элементов снимается их абсолютная раздельность и взаимное отрицание и указывается, что Бог никогда не оставляет мир и человека

В третьем параграфе «Философская сущность понятия лада в отечественной теории музыки» рассматривается философская сущность понятия лада в научной теории, сложившейся в России к началу XX в и являющейся единственной в мире попыткой объединения всех элементов музыки, особенностей ее восприятия и функционирования в обществе понятием лада как «принципом тяготения» - «основным законом», делающим звуковое явление «музыкой» Понятие лада не тождественно ни одному из зарубежных музыкальных терминов латинское ambitus, немецкое tonart, tonalit.it, французское tonalité, английское key, mode, итальянское tono, испанское tonaludad охватывают иные области взаимосогласования музыкальных тонов - элементов различной степени сложности в разветвленной системе лада как целостном феномене

Родоначальники ладовой теории Б Л Яворский и Б В Асафьев, рассматривая лад в единстве логики и феноменологии, считали его главным смысловым показателем музыкальной речи - всеобщим, объективно и субъективно обусловленным, исторически развивающимся феноменом, на высшем уровне абстракции являющим собой принцип организации энергии звукового движения вне человека и «внутри» его Лад как логика устойчиво-неустойчивых моментов звукодвижения есть «ощущение», «переживание тяготения», «психофизиологическая сущность музыки», не тождественная звукоряду, схеме, формуле звуковысотных отношений, которые не в силах отразить богатства «живого» лада как процесса, вбирающего в себя все средства музыкального выражения Соотносимый с законом Всемирного тяготения, с «природой в ее космическом облике», лад есть результат индивидуальной воли и свободного выбора человека, но не вопреки законам природы и социума, откуда и проистекают разновидности ладов по эпохальным, региональным, этническим, историческим, социальным при-

знакам Выделение общественной обусловленности лада, его динамической сущности в «звучащем» выражении, его интеграционно-смысловой, а не структурно-дифференцирующей функции, усмотрение сути лада не в абсолютных, а относительных показателях, а также интерес к звуковому колориту - все это демонстрирует мировоззренческие позиции Б Л Яворского и Б В Асафьева, направленность их научных поисков н говорит о развитии ими исконно национальных традиций в когнитивных процессах

Сужение сферы лада логикой звуковысотных отношений (Ю Н Тюлин, Л А Мазелъ, ИВ Способин, ЮН Холопов, ТС Бершадская и др) привело к пониманию лада как абстрактной конструкции, не имеющей аналогов в действительности, «системы грамматик», не обладающей «содержательным смыслом» Причины этого - в ограниченности звукорядной, апперцепционной, сугубо рациональной интерпретаций лада, в отвлечении от субъективного и эмоционального факторов, в сужении динамики лада социально-историческим и «текстовым» аспектами (вне природно-биоло-гического и контекстуального), в нарушении правил сравнения музыкальных феноменов - их предварительного различения, а затем соблюдения уровней абстрагирования

Функциональный подход способствует выявлению противоположной направленности трактовки ладовых функций их сужение требует дифференциации функций тяготения и опоры, а расширение - отнесения к функциям лада и тяготения, и фонизма. Синтез этих трактовок приводит к признанию закона обратной связи тяготения и фонизма усиление действия одной из них влечет за собой ослабление активности другой Выведение лада, благодаря фонизму, за пределы сухо упорядоченной логики музыкальной организации, актуализирует проблему соотношения чувственного и логического, а уточнение понятий ладового чувства и ладового мышления приводит нас к философскому определению лада как явления ско-ординированности структурно-смысловых элементов музыки по принципу тяготения («принципу Любви»), проявляющему себя в неустойчивом равновесии характерно-статических (тембро-фонических, сенсорных) и процессуально-динамических (темпо-ритмических, временных, кинетических) особенностей звучания и восприятия, организованных субъектом музыкальной культуры по законам Красоты (законам природы и человека)

Данное определение, сопрягающее на правах взаимодополнительности однозначность понятия и смысловую полифоничность концепта, субъективно интерпретирует глубинные основы искусства звука, но объединяет

всю историю музыкально-теоретических представлений о ладе и поднимает их на философский уровень, предполагающий его методологическое значение в теории музыки на данном этапе ее развития Экстраполяция этого определения на общекультурные явления позволяет говорить о ладе как о принципе неустойчивого равновесия между тяготением «к себе» и тяготением «к другому», что высвечивает новые ракурсы в понимании смыслов жизни Однако лад, исполненный сложной символики, текуч, метафоричен, эквивокативен и не может иметь единственного определения Узость информационного резонирования в коммуникативных процессах (в том числе, художественных) обусловливает стерезисность любого конкретного ледообразования и понимания его сущности, и только стремление к постижению всего богагства ладов в музыке и музыкальной культуре позволяет приблизиться к тайне Лада

Таким образом, концепт лада в научно-философском его осмыслении на уровне именования в слове и понятии объединяет обыденную и научно-философскую сферу и означает универсальный принцип миропорядка, который основан на силе тяготения (Любви), обладает смысло- и фор-мопорождающим эффектом и проявляет себя во множестве ладов, включая словесную и музыкальную речь Освящаемый Единым Началом, Лад сакрален, диалектичен, триадичен, иерархичен и подразумевает свободу выбора и активность каждого субъекта коммуникации В качестве динамического стереотипа - состояния неустойчивого равновесия между противоположными началами - Лад обеспечивает бесконечное богатство культурных форм как непременное условие жизни, познания и самопознания, совершенствования мира и самосовершенствования

Во второй главе «Концетуалшация кулыурфилософского знания в свете концепта лада» осуществляется выход концепта лада в более широкие концептуальные сферы естественных наук, искусства звука и философии

В первом параграфе «Смыслы концепта лада в естественнонаучной картине мира» раскрывается видение основ мироздания современными физиками, математиками, биологами, трактующими Вселенную как единое смысловое целое, а все взаимодействия в ней - в их информационной природе Постановка невидимой, целостной эмоционально-интеллектуальной реальности (импликативный порядок) выше реальности видимой, дифференцированной (экспликативный порядок) позволяет говорить о Вселенной как о «живом» энергетическом пространстве, состоящим из иерархически организованных фракталыюстей (от делящихся до бесконечности субквантовых единиц до метагалактик и «черных дыр»), обладающих

интерактивным созидательным свойством благодаря наличию руководящей воли «словесно-волнового» Начала Наделяя любые виды полей и частиц подобием сознания, ученые предполагают наличие в каждом объекте уникального «ментального ядра», интерферирующего, подобно лазеру, со всеми иными объектами посредством резонанса («гармонии смыслов») в частотной области волновых колебаний Нелокальным, «сверхслабым» резонансным взаимодействием всех «организмов» во Вселенпон объясняются и феномены вхождения людей в состояние творческих озарений, и то, что свойства наблюдаемой материи^ зависимы от акта паблю-_ 11 1 ( " .! 11 ' дения и качеств наблюдателя, отчего ответственность за состояние «поля»,

окружающей среды, Вселенной лежит, прежде всего, на человеке (Д Бом, К Прибрам, М Талбот и др )

Важнейшей функцией во Вселенной обладает сила притяжения (положительной гравитации), которая неотделима от электромагнитных и акустических излучений, формирует неоднородность, многомерность, взаимопроницаемость элементов мира, связывает их (включая синхронизацию прошлого, настоящего и будущего) и отвечает за их жизнедеятельность Поиски отечественными учеными интеграционных смыслов во взаимодействии элементарных частиц сопряжены с обращением к философии, древним учениям, религии и искусству Эти смыслы русские физики и биологи А Г Гурвич, А А Любищев, В Н Беклемишев, П П Гаряев, А П Дубров, Н Е Невесский связывают со Смыслом Любви и, выступая за «речевой» подход к анализу тонких материй и энергий, уподобляют их «язык» праязыку людей и языку музыки, сопоставляя процессы коммуникации с «законом октав», а «идеальный миропорядок» - со звучанием хора, оркестра), с молекулами воды (интерес Н Е Невесского к «коммуникабельности» шестигранных снежинок) Первичные формы организации физических и биологических структур - дуальные и тетричные (поле и две корпускулы, дуплетно-триплетный код молекул ДНК и пр ), а взаимодействие между ними подчиняется фактору «неустойчивого равновесия»', согласующему «все со всем» и повышающему роль чувственного восприятия в области тонких энергий, - прежде всего, чувства любви, в том числе, для получения истинного знания (П П Гаряев, А П Дубров, Н Е Невесский, ВН Волченко и др )

Вера в Божественное «Слово» как главную направляющую силу семантической Вселенной дополняется положением об «Э! гергетическои невыгодности», но предпочтительности и «информационной необходимости» «ошибок природы», вызывающих аналогии с игрой, шавное условие которой - мера

творческого нарушения «Правил», упорядочивающих «хаос индивидуальных стремлений» Полное нарушение или полное соблюдение этих Правил приведет к уничтожению известной нам формы жизни, но свободнее всего обращается с ними человек в «неживой» природе действия частиц в поле,положительной гравитации, где притяжение значимей, нежели ощталкивание, более «правильны» Так физика приравнивается к «этике природы»,, а ее закдны, допускающие толкования, совершенствования и проверяемые жизнь(р, - к нравственным нормам, направленным «на благо» и единение Исходный пункт любого исследования - Абсолют, Душа Мира, «объединенная в одно любовью и взаимопониманием», «пребывающая в гармонии благодаря нравственному закону» и подобная «несовершенной и незавершенной симфонии», в которую каждый из бесчисленного множества Ее составляющих и Ею проникнутых «центров любви» (что «вне разума и выше его») стремится внести «свой аккорд» (Н Е Невесский) Для этого необходимо все более глубокое постижение своего «я», совершенствование через единение и преодоление необузданности желаний

В качестве причины дифференциации материи, «квантования» Целостности, роста напряжений рассматривается феномен Большого Взрыва -вогщощениедэазрушающей силы Огня, преодолеваемой силой положительно^ гравитации или Любви в высшем ее проявлении - любви к Богу, стремлении к Абсолюту (Л Янг), где, однако, следует учитывать и «слабые» свойства объединяющей Воды, без которой немыслим ни «взрывной» акт оплодотворения, ни рождение и воссоздание живой целостности Возникающий при этом Духовный Свет есть и луч (результат «вибрации», по меньшей мере, двух сил, или сущностей), и источник этого луча (Единое, лазер; сдн!улярная точка, шар), задающие «программу жизни» в матричной системе кода, ДНК (С В Петухов, Е В Петухова) и в иных «сакральных струюурах», производных от «синтетической точки зрения» Эти структуры, являя собой «единый закон Мироздания», выраженный через отношение «мужского» и «женского» начал (Ю И. Кулаков), «трансцендентны к наблюдаемому», но имеют «явный характер», существуя актуально и потенциально, о!ш «ожидают» не конца света, а творческой активности Человека, ответственного за свою деятельность перед Творцом и Универсумом И именно Россия, в которой «есть и Запад, и Восток», должна начинать реализацию этой парадигмы (Ю С Владимиров, А Ю Севальников и др )

Во втором параграфе «Язык и речь музыки как метасмысловая форма концепта лада» обосновывается метасмысловая функция языка и речи музыки как особой формы концепта лада.

Язык музыки, вызывающий у представителей естественных наук сильнейшие аналогии с «языком природы», по мнению А Шопенгауэра, Г Гадамера, М Хайдеггера, П Флоренского, С Булгакова, А Белого и других философов, есть «ключ» к загадкам бытия, открывающий «двери в вечность», «высшая форма воссоздания целостности и всеединства», где истина «несокрыта» Среди познающих, открывающих и объясняющих эту истину выделяются имена русских художников, ученых и философов, в частности, имя выдающегося русского мыслителя, музыканта и знатока музыки А Ф Лосева, не только обосновавшего мир как «мир чистого музыкального бытия», но и прожившего в этом мире долгую жизнь, несмотря на ее тяжелейшие внешние обстоятельства. '

Следуя диалектическому методу и начиная анализ языка музыки от абстракций и «математических конструкций», отраз^единения бьттия и сознания, факта и смысла, отделения от музыки ее физических, физиологических и психологических оснований, трактовки музыки как «царства критического ума», А Ф Лосев рационально-логическим путем приходит к обоснованию внепространственности, временной неоднородности, неустойчивости, «вселикосги» музыки, текучей слитности в ней всех возможных предметов в их нерасчлененной бытийственной сущности, отвергающей все раздельности, снимающей все противоположности и «сливающей все внепоЛож-ности» «Чистое бытие музыки» становится выражением творческой и неуничтожимой жизни, преодолевающей в своей онтологической основе «тоску пространственного распятия бытия», уничтожающей моменты прошлого и творящей будущее в длительно-изменчивом настоящем Музыка - единый лик в идеальном единстве, где есть лишь взаимопроникновение и где действует закон рождения как момент связанности одного с другим, их интимной, внутренней близости, сходства «членов рода» при их индивидуальной несводимости друг к другу и где всегда сохраняется «несказанная тайна» - «разительная слитость в ней страдания и наслаждения», которая «мучительно-сладко чуется сердцем, кипит в душе» В музыкальном переживаний осуществляется особое, становящееся знание, где истина, равная музыкальному бьггйю, музыкальной норме и музыкальному закону, есть центр динаинческш Ъаи-моотношений, живая познавательная ткань, которая воссоединяет личность с Первобытно-Единым, с Мировой Волей, с вечно страждущей Матерью -«родной родительницей» Музыкально чувствовать - значит соедтУггь Бога и мир, молиться всему, славословить каждую былинку, радоваться жизни вне всяких категорий и оценок и управлять Вселенной, имманентно присутствуя в каждой монаде стремящихся струй Бытия

К словам А Ф Лосева трудно что-либо добавить, но оныг музыканта-профессионала позволяет нам сделать это Язык музыки, объединяя инту-. итивно-трансцендентное с имманентным, внутреннее с внешним, логическое^ этическим и эстетическим, есть «слышание» бытия в целостности его смысла, спреоб наложения лада с природой, Богом, самим собой, другими людьми, .Универсальные уникальные свойства музыки заложена ВтЗ(чуковой целостности мира, в нравственно-эстетизирующем потенциале более совершенной, ^ежели «человеческая», «музыки природы», а способность человека вступать с этим миром в «диалог согласия» или в «диалог конфликта» связан?,? подаренной человеку свободой воли, с фактором избирательности, зависящим от качеств индивида, социокультурных и исторических обстоятельств. Умение слышать «музыку природы», анализировать выраженное в музыкальном творчестве отношение к ней раскрывает природный и. культурный потенциал и человека, и музыки Процессы, дознания и самопознания, самовыражения и понимания Другого осуществляются благодаря взаимодействию человека с акустическим полем Вселенной, и чем более адекватной миру природы и человека является интуиция в области звука, тем скорее она кладется в основу художественных и культурных норм (архетипические импульсы «гул-ритма» в творчестве В Маяковского, С Рахманинова, И Стравинского) Но целесообразность свойств звукового материала (порядок обертонового ряда, «закон октавы», общее и неповторимое в тембрах, ритмах, интонациях) во мноюм остается загадкой

Своеобразный концептуализм музыкальной речи, вытекающий из ее интерсубъективной сущности (наличие в акте коммуникации более чем двух субъектов) делает музыку наиболее сложным для анализа и вместе с тем самым показательным для состояния культуры и природы языком, повышающим ответственность человека за характер создаваемой и звучащей музыки, Музыка, никого «сама по себе» не воспитывая, не оперируя словами и нарядными представлениями, способна служить любым, даже взаимоисключающим целям, но обладает мощным воспитательным потенциалом,благодаря своему высочайшему нравственному смыслу Способствуя физическому и психическому здоровью человека (независимо от того, убийца он или праведник), музыка, как и Бог, любит всех поровну, и каждый находит в ней свою любовь, свою нишу Как и Бог, музыка дарит человеку полную духовную свободу - свободу выбора интерпретации ее смысла, возлагая всю ответственность за этот выбор на человека Прерогатива субъекта в создании, сохранении и использовании языка и речи

музыки (в том числе, с воспитательными целями) детерминирована его природой и культурой Опираясь на уже сложившиеся музыкальные ценности, фокусируя внимание на особенностях своего внутреннего мира и сравнивая себя реального с идеальным, мы можем начать путь самореализации, включающий в себя и реализацию потребности душой и сердцем понять себя и того «Другого», без которого жизнь становится проблематичной В результате ставятся и решаются задачи развития и само-, развития, приобретающие общезначимый смысл^

В третьем параграфе «Концепт лада в русской философии конца XIX-первой половины XX вв.» внимание сосредоточено- нз смыслах концепта лада в русской философии конца XIX - первой половины,XX веков. Следуя одному их важнейших качеств русской мысли - персонализму, подчеркивающему «значительность личности ее творцов» (В.Ф.Эрн), мы строим, данный раздел в опоре на этот принцип, начиная о раеЬмотрения взглядов В С Соловьева, задавшего высокий тон обсуждения в России смыслов бытия При этом, как и В Ф Эрна, нас не может не поражать го, что русские мыслители, «разделенные большими промежутками времени и не* знанием друг друга», «перекликаются между собой» и «в поразительном согласии подхватывают один другого» 11 1

Привлекательность личности В С Соловьева - в соответствии1 его образа и образа его жизни идеям Всеединства, Смысла Л<обви, Великой Женственности, соборного духа, творчества «новой жизни1» и «жиИой философии», одухотворяющих «вещественное бытие» Сочетание язычески-православного, нравственного накала этих идей с интересом к западному рационализму и восточному мистицизму обеспечилйУбЬёоб-разие философии В С Соловьева и предвосхищение иле многих открытий современной науки и философии (положений антропного принципа, синергетики, энерго-информационного поля Вселенной, голографии, фрактальности и пр ), находящихся в русле концепта лада Важно и то, что, несмотря на эсхатологические «прозрения» в последние годы жизни, связанные с чувством тревоги за будущее России, В С Соловьев верил в то, что идея мирового всеединства должна начать осуществляться именно в России

Эти идеи по-своему развивали последователи В С. Соловьева - даже В В Розанов, который, вопреки «ладу» Соловьева, демонстрирует «разлад» как неприятие всяких «правильностей», но превыше всего ставит любовь и выступает за ограничение разрушительных инстинктов человека Каждый из русских философов, превознося интегрирующую силу любви,

вносит в концепт лада свое Е Н Трубецкой - мысль о взаимодополнительности Добра и Зла, Лада и ада, идею диалога как «богочеловеческого акта», В Ф Эрн - осуждение увлечения «незрелой частью» русского общества мнимыми богатствами Запада, а также идею взаимосвязанного с Эросом Логоса как «таинственной истины воплощения Спова» в триадической структуре, которая осмысливается философской диалектикой, музыкально с ней связанной, и имеет ноуменальные корни, Г.Г Шпет, тяготеющий к европейской философии, - защиту «истинного знания» как «умной интуиции», индивидуального «философского переживания», просветленного, умозрительного взгляда, направленного на смысл предметных форм и не подлежащею никаким ограничениям, но подразумевающего ответственность за гипотезу, «тщательный и точный ответ» и уважение множества иных мнений, в совокупности составляющих объективную, «совершенную» истину, П А. Флоренский - обоснование религиозной сути философской мысли и ее связи с восточной философией, веру в огромный потенциал ценностей христианского православия, развитие символического направления в интерпретации культуры, призыв не к «примирению» противоречий, а к их «признанию», «приемлемости», «со-единению», примером чего служит для него гетерофонный склад русской народной песни, С Н Булгаков - нетрадиционную для русского православия, «языческую» трактовку Софии («принципа Вечной Женственности», Мировой Души, «материнского лона бытия») как «светлой идеи» и вместе с тем - личности и «четвертой ипостаси» Троицы, связывающей «лучом Правды и Провидения» Бога, человека и земной мир, а также призыв к большей свободе в интерпретации христианского вероучения, к изучению древних религий, правовых и экономических ценностей Запада при сохранении в России недемократических, патриархальных форм правления

Особое место в круге русских религиозных философов занимает Н А Бердяев, и не потому, что признан на Западе самым выдающимся русским философом, а потому, что стал выразителем «русского ада», что выявляется в результате анализа его автобиографического труца «Самопознание» и реакции на его философию современников - В В Розанова, В Ф Эрна, Д С Мережковского, А. Белого, Е Н Трубецкого, ПА Флоренского, ФА Степуна,ГП Федотова и других, отмечавших крайнюю противоречивость его взглядов, обусловленных искажением сути свободы, духовной гордыней, недооценкой веры, логики, диалога, раздвоением Бога, «соблазном адом», беспросветным пессимизмом, неискренностью, отсутствием идеи долженствования, любви к людям и своему народу, а значит. - жизненной мудрости и чистого сердца

С Л Франк, преодолевший «соблазн адом» («абсолютной свободой»), вернулся к идеям В С Соловьева, считая главной задачей совершенствовать жизни и человека - «постепенно научаться любить все», и этим «тяжким путем чистилища», требующим живого общения со всеми, первыми должны пойти русские, «вкусившие ада» Защищая идеи сит еза, троичности, диалога, «живого бытия» как полноты любви, проявляющей себя в «совершенном равновесии (хотя и всегда лишь «неустойчивом»)», С Л Франк призывал «нежно оберегать одиночество», без гибельной постановки себя в «центр мира» И даже гимн духовной любви во имя другого (И А Ильин) может иметь «червоточинку», если справедливое отрицание идеи «ненасилия» и возвеличивание страдания ищор*1рует сострадание, «сопротивляемость злу» как непременное качество добра, идеал равноправия в любви и огромные трудности на пути истинного сочувствия и понимания другого, как и понимания пределов возможного,допустимого и необходимого по отношению к нему Именно отсюда,берет свое начало «дьявольский уклон» в эгоцентризм, от которого предостерегал Н О.Лосский

Таким образом, анализ концепта лада нц,уровне вер^бально-невербальных форм языка природы, музыки и русской религиозной философии позволил расширить и углубить его концептуальное ноле, где язык музыки выступает в виде метасмысловой формы концепта лада, интегрирующей все его индивидуализированные языково-речевые формы, семиотические ряды и уровни. Благодаря этому стало возможным обоснование единого метода русской философско-религиозной мысли в постижении смыслов концепта лада, объединяющего все формы бытия и сознания - метода триадической диалектики становления, восхождения, соответствующего основным смысловым и структурным показателям концепта лада

В третьей главе «Манифестация культурных ценностей с позиции концепта лада» в качестве критерия и механизма порождения, освоения и развитая культурных ценностей используются смыслы и формы концепта лада В первом параграфе «Русский лад в этнической идентификации» показаны возможности «русского лада» в этнической Идентификации

Космологизм, оптимизм и идеализация реальности, свойственные концепту лада - важнейшие качества русского народа, даже в са^ые страшные моменты жизни взывающего к любви и способного любить и сострадать - вплоть до самопожертвования Отсюда - характерное для В С Соловьева видение в реальном идеального, лежащее в основе еГо модели равновесного лада, где наиболее совершенный вид Любви - любовь половая, «супружеская», «божественная», соответствующая идеальному обществу и примиряющая любовь «материнскую» (родительскую), нисходящую,

более дающую, чем получающую, с любовью «сыновьей», восходящей, более получающей, чем дающей

Сравнение лада В С Соловьева со взглядами Ф Ницще - ярчайшего выразителя западноевропейских ценностей - показало обреченность идеала «сверхчеловека», узурпировавшего место Бога, неограниченную власть над миром, но лишенного человеческой любви, а потому отрицающего мораль и презирающего всех тех, кто «не дорос» до подобной «аристократии духа» В то же время русский равновесный лад имеет много общего с китайским Дао, включая созвучание и аналогичное написание в русской транскрипции слов ДАО и ДАЛ (тайного смысла слова ЛАД), выявляющих разницу между китайской и русской ментальностью в пазиграфике букв О (символ Вечности, Бесконечности и Монады, круга Тай-Цзи - символа Дао) и Л (символ Духа, Любви и «мужского огня») Анализ концепции Лао-Цзы позволил выявить характерные черты китайского «лада», тяготеющего к великодушной и «дающей» Магери («Имя» Дао - «Мать Поднебесной»), нацеленной на «другого», на «отдачу» - но в рамках «своей семьи» Нравственный свет Матери окрасил и Отца Поднебесной (мудрого, добронравного, бесстрастного, справедливого защитника), не допуская между ними борьбы Сознательная установка на сохранение устойчивости, статически-иерархической упорядоченности мира, где тяготения всех элементов ослаблены (страсть осуждается), но направлены на «другого», и где развитие и реформы происходят с оглядкой на мудрость предков, обеспечивает стабильность, долговременность и эффективность общественной структуры Китая, сохранение народом «своего лица», интерес и уважению к Китаю и китайскому народу со стороны мирового сообщества, несмотря на известные негативные последствия обособленности китайского общества и пренебрежения индивидуальной свободой

На фоне этих концепций ярче выявляются особенности «разлада» В В Розанова, эксплицирующего глубокие параллели между поисками самоидентификации русского народа в кризисные периоды своей истории Если Ницше «сгорал в огне», Лао-Цзы спокойно «восходил к Небу», то В В.Розанов - «истаивал, страдая и бунтуя». «Полярность» диалогической природы сознания В В Розанова, противоречивость его мировоззрения, контрасты «я» реального и идеального усилены гораздо более мощными контрастами индивидуального «Я» и «надиндивидуального» Бога, в разговорах с которым философ выступает как личность, прекрасно осознающая, «как надо», с ужасом, а порой с язвительной насмешкой осмысливающая свое несовершенство и бесконечно тоскующая о том, что еще лучше

«знает» и «помнит» - о высочайшем и утешительнейшем счастье Божественной Любви Присутствие в этих исповедальных диалогах Третьей Силы — Грозной и Всепрощающей — придает им налет судейства любящий истец выдвигает претензии слабому, стремящемуся к радостям жизни существу, сочетающему в своем лице преступника, адвоката и прокурора, и чем сильнее осознание этим существом степени своей греховности, тем тоскливее, тише и жалобней его оправдания. Обостренное тяготение «я» реального к себе (слабое качество мужского начала) усугубляют слабости «женской» души В В Розанова, уравновешиваемой сильнейшим тяготением индивидуального «Я» к надиндивидуальному Богу, именно в притязаниях к самому себе в присутствии Бога, когда любовь осознается не только как «жалость, ласка, нежность и слезы», но и как «убийство» и «возрождение» в результате «обмена» (более духовного, нежели физического) и состоит величие «разлада» розановской души, как и величие духовных поисков русского человека, русского народа

Если лад В С Соловьева требует совершенствования мира путем самосовершенствования в «лучах» высшей формы «супружеской» любви (Бог - Вселенная, Бог и человечество, Бог и народ), то разлад В В Розанова - это тот же лад, но «расшатанный», «раздвинутый» в реальности крайне неустойчивого времени, открывающий глубину и опасность существующих проблем, но сохраняющий надежду, высокие идеалы и делающий понятным, отчего в России, находящейся между «огнем» западной циви-тшзации и «водой» культуры Востока и переживающей весь комплекс проблем своих соседей, возможно «постепенное сжимание «тела» до плотности «металла» либо доведение «водного субстрата» до «ледяного холода» или же такого состояния, когда «один пар несется» (В В Розанов) Поэтому необходимо понимание народом и каждым его представителем особенностей своего «Я» - в пространстве прошлого и «здесь и сейчас», что возможно лишь в сравнении, в отношении «Я» и «Другого»

Во втором параграфе «Взаимодействие «мужского» и «женского» начал как принцип идентификации и первичпой дифференциации лада» рассматриваются отношения «мужского» и «женского» начал как первичных интегрально-дифференциальных показателей лада и всего живого, с акцентом на их телеолопгческих и трансцендентальных основаниях, нашедших отражение в традиционных, исторически развивающихся тендерных ценностях, которые имеют универсальные, локальные, социально-исторические свойства и характеристики, объективированные в мифах, религиях, древних учениях

Разведение полов по принципу господства, где «третий - лишний», не раскрывает функций, которые то или иное общество считало важнейшими для своей жизнедеятельности Древние мыслители связывают вопрос о происхождении человека с его андрогинной природой - синкретизмом мужского и женского начал, но ни Инь-Ян, ни идея Платона о разделении полов, ни Библия не отвечают на вопрос о господстве «мужского» или «женского», а понятие «высшее» по отношению к ним по-разному трактуется в истории мировой культуры Если осмысление взаимоотношений полов через идею силы и господства оказалось особенно «живучим» в европейском сознании, то в древнейших мифах и обрядах народов мира существовал культ Великой Матери, символизирующей плодородие, «деторождение», Душу Мира, связь Земли, Воды и Неба и представленной в образах «палеолитических Венер», в Элевсинских Мистериях в честь Цереры и Персефоны, в знаменитой «Табличке Исиды», пронизанной «мудростью триад» и пр По замыслу Александра Великого, Исида должны была стать богиней, объединяющей все народы мира, а И Кант по поводу надписи на одном из римских храмов в ее честь («Я есмь все, что существует, существовало и будет существовать, и ни одному смертному не приоткрыть моего покрывала») говорил, что ничего более возвышенного и в более возвышенных выражениях никогда не было сказано Однако в дальнейшем, параллельно росту антропоцентризма, стала развиваться идея неполноценности женщины принимая все более безобразные формы, она вызвала движение феминизма, отстаивающего идею равноправия, а затем и господства женщины Ну а мужчина, присвоив себе верховные и творческие полномочия и взяв на себя функции обеспечения и защиты женщин и детей, все хуже справлялся со своим господством и своими обязательствами Достигнутый сегодня на Западе баланс отношений между мужчиной и женщиной на условиях «договора» вряд ли может служить образцом Для России, у которой несколько иные традиции тендера

Ю Л Миролюбов и некоторые другие исследователи древнерусских верований отдают первенство Богу Вселенной (Богу Порядка) Ладо, анд-рогину, а анализ истоков русской культуры, связанной с культурой арьев (слово «лад» имеется в словаре санскрита), а также древнеславянских верований и обрядов (труды В Н Демина, Н Р Гусевой, А Н Афанасьева, Б А Рыбакова, Д Дудко и др) позволяет считать древнейшей верховной богиней славян светлую, многоликую и многоименную богиню Ладу (Мокошь или Макошь, Рожаница, Жива, Весна, Кострома, Купала, Дева, Красопани и пр ), связанную с музыкой, играми, песнями, танцами Ос-

новные функции Матери Лады - порождение всего «живого», объединение силой любви трех «домов» его обитания (Небо, Земля и подземный мир) и выражение идеи круговорота жизни как идеи фактического бессмертия Однако со временем образ Великой Матери все более антропо-морфизировался, прагматизировался, дифференцировался, упрощался, что в некоторой степени сказалось и на образе христианской Богородицы.

Мужские боги, берущие начало от Велеса («скотьего бога», супруга Лады-Мокоши), включая «небесного» Рода (первого верховного бога славян) и его сыновей (Сварога, Даждьбога, Перуна, Ярилу), в отличие от античных богов, не были жестоки и коварны, не стремились к верчовной власти, но занимали господствующее место в божественном пантеоне в силу своей природы и по воле Великой Матери..Все они были богами Огня, Света и Любви, смелыми воинами-защитниками, добрыми и справедливыми правителями, умными и умелыми учителями, строгими «отцами», горячими в любви мужьями, строго охраняющими супружество, свой род (народ), родную Землю, хотя и обладали авантюрными, «игровыми» качествами «Мужской» силой любви был обусловлен и крен'в сторону захватнических позиций, неоправданного насилия и жестокости, а также непомерных пиров и возлияний, отторгаемых народом в лице Перуна, что облегчило принятие на Руси христианства Но сила любви всегда определяла все, включая рационально-прагматические цели и ценности

Однако именно эта сила, усиливая антиномические качества «русской любви», отягощала дальнейшую историю русского культуры то женскими, то мужскими достоинствами и недостатками Неуравновешенность, широкоамплнтудность русского характера — причта и разлада, и «ада», и силы в их преодолении Все большая дифференциация, ндивидуализация, утилитаризация идеалов и ценностей как результат усиления мужских качеств культуры (общемировая тенденция) стала характеризовать и отношения полов в России, ще к процессам маскулизации женщин и феминизации мужчин добавился культ наживы, подстегивающий «продажность» любви, ее принижение до уровня физиологического акта - следствие подавления благородного отношения к женщине (заслуживающей его уже в силу своего биологического существования, но своим поведением усугубляющей свое незавидное положение), что стало причиной многих негативных явлений современной российской культуры, включая проблемы семьи и демографии Поэтому так важно сегодня возродить идеалы Любви, Софии и Великой Женственности, возвышающие роль матери, материнской (родительской) любви и поднимающие женщину (а вместе с ней и

мужчину) на пьедестал, отвергающий несвойственную ей цель и функцию господства «Русский Лад» сопряжеы с такой трактовкой Любви между «мужским» и «женским», где версия об образовании двух совершенств путем их взаимодополнения (дифференциальный подход) встраивается в версию об их воссоединении для образования новой целостности (интегральный подход) Таким образом, причиной разделения полов можно считать Любовь к жизни, к «другому», к «детям» - как причину бытия, обеспечивающую целостность, богатство, разнообразие, процессы размножения, но главное, - единения мира

В третьем параграфе «Ценностный потенциал концепта лада в русском философском дискурсе начала XXI века» раскрывается ценностный потенциал концепта лада в русском философском дискурсе начала XXI века При этом в качестве ценностного критерия взят критерий ценностей «отцов» и «детей» («родительской» и «сыновьей» любви), манифестируемых участниками проекта А С Нилогова «К го сегодня делает философию в России» (М , 2007г), который можно считать показательным срезом общероссийских ценностей, или исторически и социально обусловленным фрактальным элементом Русского Лада

Ценности «старшего поколения» включают в себя «отеческую» озабоченность В В Миронова судьбами русской философ™, веру Д И Дубровского, озадаченного проблемами сознания, в талантливость «сыновей», оптимистический взгляд В Н Романова на поиск новых универсалий культуры и не менее оптимистический пафос потенциологии М Н Эпштейна, неравнодушие к русскому слову и русской культуре Г Д Гачева, более спокойную позицию А И Сосланда, разрабатывающего концепцию реконструкции иррационального пласта текста и легитимизирующего в науке философский и религиозный дискурсы, желание В П Руднева, разрабатывающего гипотезу взаимодополнительности психических миров и культурных коррелятов различных типов психопатологии, «быть только первым» и «прорвать трясину в области какого-нибудь философствования», демократический настрой В Е Дмитриева, выступающего против философии власти (и власти философии) и за принцип собирания множественных значений письма, подсказанный ему «чувством живого русского языка», понимание Е Д Смирновой важной роли «живого» в формировании формально-логических систем, мечты ВЛ Васюкова, разрабатывающего концепцию формальной феноменологии («онтологию»)), о создании будущими поколениями «правильной» научной лотки, нацеленность А А. Зиновьева на социально-политическую ситуацию в современном российском обществе,

сопряженная с тоской по советскому строю, надежды Н М Слодухо на абстрактный логпзм в попытках обоснования «системы метафизических законов небытия-бытия» и «новых бытийных категорий», отрицание традиций русской философии и всецелую ориентацию на Запад М К Рыютина отстаивание «отцом» «русского археоавангарда» Ф И Гиренком самобытности русской философии, крайне противоречивые, эмоциональные высказывания требующею «любви к предмету» А М Пятигорского, доказывающие неприменимость к русским философам (и русской философии) понятия «среднего», влечение ко всякой «нечисти» Ю В Мамлее-ва, пытающегося подвести под этот «интерес» идеи тяготеющего к восточной мистике «метафизического реализма», эсхатологический «традиционализм» А Г Дугина - смесь ницшеанства, «бердяевщины», национал-большевизма, христианства и радикального исламизма, призывы одного из лидеров «петербургских фундаменталистов» А К Секацкого к шизоидной рефлексии и реабилитации русского «героя недеяния» Ёмёли, «достойно выносящего праздность»

Позиции «сыновей» представлены именами В Ю Кузнецова, разрабатывающего проблему связи единства мира с единством культуры как операбельного, но нереализованного и нереализуемого философского проекта (но «слово может стать делом»), А С Нилогова, занятого «подспудным поиском новых сущностей» или «производством концептов» в рамках разрабатываемой им «философии антиязыка», арт-критика В В Савчука, предлагающего для преодоления насилия аудиовизуальной информации реанимировать тактильные ощущения и реальность визуального образа, идеолога концептуального искусства Д А Пригова, выдвигающего на первое место в художественном творчестве факторы престижности и финансовой состоятельности, А Ю Ашкерова, отстаивающего права националистического дискурса в России сакрализацией «художественного акционизма» в социальных конфликтах, прежде всего, в «кровавых» как «самых трудных и интересных», О А Матвейчева, выдвигающего на первое место в творчестве волю к власти как «достоинство не раба, а господина», К А Крылова, возвеличившего ваучерную приватизацию до «рубежного события» в России, Д Е Галковского, порицающего русскую философию и русский народ за безделье и страдание, но демонстрирующего амбиции, ограниченность знаний и жалость к самому себе, Е В Петровской, пропагандирующей французских философов и вменяющей в вину соотечественникам нежелание включаться в мировой философский контекст, поэта, композитора и философа О В Фомина, пытающегося противостоять разрушительным

явлениям современной жизни моделированием мирового пространства с помощью метода «гностического структурализма», объединяющего древние и средневековые учения с геноновским традиционализмом

Особое место в данном дискурсе принадлежит «магеринской» точке зрения С Г Семеновой, которая развивает метафизику всеединства Н Ф Федорова, наиболее созвучную, по мнению ГД Гачева, русской душе и русскому духу, и дает меткую характеристику «мужского» в современной русской философии, призывая для преодоления катастрофического мировоззрения к изучению творчества русских религиозных философов, к актуализации образа Вечной Женственности и христианской идеи личности как высшей ценности

Обобщение высказанных точек зрения показывает опасность усиления в позициях талантливых русских «сыновей» «мужского» экстремизма, агрессивности, эсхатолошзма, усугубляемых «женскими слабостями» («продажность», душевная неустойчивость, нежелание учиться и пр) и свойственным незрелому возрасту стремлением к самоутверждению любыми способами. Это требует «материнского» («родительского») внимания, понимания и налаживания с «детьми» позитивного диалога, где любящая «рука матери» должна быть поддержана «мужской» волей и силой - мудрой, добронравной, заботливой, критичной и ответственной по отношению к творчеству «сыновей» Лучшее средство для философов, «отцов непомнящих», - более глубокое изу чение не только «чужой», но, прежде всего, «родной» философской мысли и культуры (науки, литературы, искусства, религии, мифологии), где хранятся залежи далеко не раскрытых богатств русского «ума», «души» и «русского духа»

Таким образом, концепт лада можно считать эффективным средством этноментальной и социокультурной идентификации, в основе которой лежат общечеловеческие ценности, имеющие национальные, этнические, региональные и иные субъектные (включая индивидуальные) характеристики, что позволяет говорить о степени цивилизационного единства российского государства и мирового сообщества при сохранении культурного своеобразия каждой составляющей их единицы, а также способствует разработке стратегических путей устойчивого развития России

В заключении подводятся итоги исследования, делаются выводы относительно смыслов концепта лада, его роли в формировании цивилизаци-онной самобытности России, интеграционных процессов на российском и общемировом пространстве, а также возможностей дальнейшего изучения проблемы

III. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ ОТРАЖЕНО В СЛЕДУЮЩИХ ПУБЛИКАЦИЯХ:

Монографии

1 Миклина Н Н Русский лад как принцип миропорядка - Ставрополь Изд-во СГУ, 2007 - 272 с

2 Миклина Н Н Современная социокультурная интеграция в моделировании миропорядка СГУ - Ставрополь, 2006 - Деп в ИНИОН РАН 29 05 06 №59765-368 с

Работы, опубликованные в ведущих рецензируемых научных леурналах и изданиях, определенных Высшей аттестационной комиссией

3 Миклина Н Н О научно-философских основаниях морфологии культуры // Вестник Ставропольского государственного университета - 2005 -Вып 41 -С 46-53

4 Миклина Н Н Трансцендентное и имманентное в ракурсе ладового принципа // Вестник Ставропольского государственного университета. -2006 - Вып 45 - С 28 - 35

5 Миклина Н Н Духовные искания В Розанова с позиций ладового принципа // Философские науки -2006 -№11 -С 56-71

6 Миклина Н Н Учение В Соловьева в аспекте ладового принципа // Социально-гуманитарные знания - 2007 - № 11 - С 225 - 232

7 Миклина Н Н «Лад» и «ад» в русском философском дискурсе // Полигггозис -2008 -№3 - С 120-132

8 Микгнша Н Н Гуманистические тенденции в метафизических построениях современных отечественных философов и ученых //Социально-гуманитарные знания -2008 -№11 -С 207-212

9 Миклина Н Н Русский лад и принцип Дао //Вопросы культурологии -2008 -№ 12 - С 59-61

10 Миклина Н Н Мир А Ф Лосева как мир «чистого музыкального бытия»//Философские науки -2008 -№10 - С 131-137

Статьи и брошюры

11 Миклина Н Н Формирование нравственной активности учащихся средствами музыкального искусства //Коммунистическое воспитание детей и подростков Сборник научных статей - Вып 4 - Деп в НИИОП АПН СССР, № 091-2500,1990 - С 102 -113

12 Миклина НН Подготовка студентов к работе по интернационально-патриотическому воспитанию учащихся на уроках музыки //Формирование

профессиональной готовности студентов к воспитательной работе в школе Межвузовский сборник научных трудов - Ставрополь Изд-во СГПИ, 1990 -С 47-53

13 МиклинаНН Музыкальная культура современного слушггеля и ее роль в духовном совершенствовании личности // Истоки российской духовной культуры Материалы Российской межвузовской научной конференции -Ставрополь Изд-воСГПУ, 1996 - С 158-160

14 Миклина H H Лад и музыкальная культура //Актуальные философские и методологические проблемы современного научного познания Материалы 44-ой научно-методической конференции - Ставрополь Изд-во СГУ, 2000 - С 154-156

15 Миклина H H Понятие лада в музыкознании и музыкальной культуре //Проблемы философии культуры Тематический сборник статей -Ставрополь Изд-во СГУ, 1999 - С 13-19

16 Миклина H H К проблеме разрешения современной этнокультурной ситуации на Северном Кавказе /'/ Региональные элиты в структуре общественных отношений Сборник научных статей - Ставрополь Изд-во СГУ, 2000 - С 93-97

17 МиклинаНН Нравственные аспекты коммуникативного взаимодействия региональных элит на примере Северного Кавказа // Актуальные проблемы социогуманитарного знания Сборник научных трудов - Вып 8 -Москва Прометей, 2000 - С. 143 -145

18 МиклинаНН Роль и место философии музыки в учебно-воспитательном процессе СГУ // Проблемы обеспечения целостности учебно-воспитательного процесса Материалы 46-ой научно-методической конференции - Ставрополь Изд-во СГУ, 2001. - С 99-102

19 МиклинаНН Принцип лада и современная социокультурная ситуация // Современное гуманитарное знание о проблемах социального развития Материалы VII годичного научного собрания - Ставрополь Став-ропольсервисшкола, 2001 -С 205-210

20 Миклина H H Язык музыки, философский аспект //Философия науки, культуры, языка Материалы 47-ой научно-методической конференции -Ставрополь Изд-во СГУ, 2002 - С 87-91

21 МиклинаНН Роль донаучного и вненаучного знания в культурологии // Актуальные проблемы филологии, журналистики и культурологии Сборник статей - Ставрополь Изд-во СГУ, 2004 - С 76-78

22 МиклинаНН Морфология культуры культурология или идеология //Филология, журналистика, культурология в парадигме современного научного знания —41 Литературоведение Журналистика Культурология

Материалы 49-он научно-методическои конференции - Ставрополь Изд-во СГУ,2004 -С 191-193

23 Миклина Н Н Русский лад как принцип миропорядка // Философия науки, культуры, языка Материалы 50-й юбилейной научно-методической конференции - Ставрополь Изд-во СГУ, 2005 - С 62-64

24 Миклина Н Н Советская песня в годы Великой Отечественной войны // Исторический опыт Великой Победы и современность- Материалы Российской научно-практической конференции, посвященной 60-летию Победы в ВОВ - Ставрополь Изд-во СГУ, 2005 - С 44-47

25 Миклина Н Н Этническая музыка как фактор самопознания и взаимопонимания // Национальные культурные формирования в этнокультурном развитии Ставропольского края проблемы, современность, перспективы Материалы краевой научно-практической конференции - Ставрополь Изд-во СКДНТ, 2005 - С 30 - 32

26 Миклина Н Н Социокультурный аспект феномена Великой Отечественной войны с позиций ладового принципа // Вестник отдела социально-политических проблем Кавказа Южпого научного центра РАН - Вып 1 -Ставрополь Изд-во СГУ, 2005 - С 113-114

27 Миклина Н Н Вопросы методологии музыкальной педагогики // Научно-методическое обеспечение учебного процесса - основа качества образования по направлению «Культура и искусство» Материалы 52-ой научно-методической конференции -Ставрополь Изд-во СГУ, 2007 - С 60-71

28 Миклина Н Н, Лаврентьева Л И Духовно-нравственное воспитание в МОУ СОШ № 34 г Ставрополя в свете приоритетного национального проекта «Образование» // Культурно-образовательные инициативы городского педагогического сообщества опыт, перспективы Сборник статей -Ставрополь Изд-во МОС, 2008 - С 199-203

29 Миклина Н Н Ценностный и организационный потенциал русского слова «лад» // Россия тенденции и перспективы развития Сборник статей -Вып 4 - Ч 1 -М Изд-воИ1-ГИОНРАН,2009 - С 542-546

Тезисы

30 Миклина Н Н Проблемы преподавания музыкальной культуры в педагогическом вузе // Проблемы и перспективы преподавания культурологии в вузах России Материалы Всероссийской конференции - Вып 1 -Ростов-на-Дону Изд-во РГУ, 1993 - С 71-72

31 Миклина Н Н Русский «лад» как принцип миропорядка // Язык и культура Материалы Международной научной конференции - М Изд-во РАН, 2001 - С 107-108

32 Миклина Н Н Язык музыки как культурно-смысловое образование И Русский язык и региональная языковая культура История и современность. Материалы 48-ой научно-методической конференции - Ставрополь Изд-во СГУ, 2003. - С 216-217

33. Миклина Н.Н Экологические ценности экономического развития в аспекте ладового принципа // Глобализация, новая экономика и окружающая среда Проблемы общества и бизнеса на пути к устойчивому развитию Материалы 7-ой Международной конференции - СПб Изд-во СГ16ГУ, 2005 -С 228-229

Подписано в печать 5 11 2009 Формаг 60x84 1/16 Услпечл2,5 Уч -изд т 2,44

Бумага офсетная Тираж 100 экз Заказ 373

Отпечатано в Издатетьско-полиграфическом комплексе Ставропольскою государственного университета 355009, Ставрополь, ул Пушкина, 1

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора философских наук Миклина, Наталья Николаевна

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА I. ОСНОВЫ ФИЛОСОФСКОГО ОСМЫСЛЕНИЯ КОНЦЕПТА ЛАДА

1.1. Методологические подходы к исследованию феномена лада в русской культуре

1.2. Семантика концепта лада в русской народной речи

1.3. Философская сущность понятия лада в отечественной теории музыки

ГЛАВА II. КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ КУЛЬТУРФИЛОСОФСКОГО

ЗНАНИЯ В СВЕТЕ КОНЦЕПТА ЛАДА

II. 1. Смыслы концепта лада в естественнонаучной картине мира

И.2. Язык и речь музыки как метасмысловая форма концепта лада

II.3. Концепт лада в русской философии конца XIX - первой половины XX вв.

ГЛАВА III. МАНИФЕСТАЦИЯ КУЛЬТУРНЫХ ЦЕННОСТЕЙ С ПОЗИЦИЙ КОНЦЕПТА ЛАДА

III. 1. Русский лад в этнической идентификации

Ш.2. Взаимодействие «мужского» и «женского» начал как принцип идентификации и первичной дифференциации лада

III.3. Ценностный потенциал концепта лада в русском философском дискурсе начала XXI века

Введение диссертации2009 год, автореферат по философии, Миклина, Наталья Николаевна

Актуальность исследования связана с поиском устойчивых путей культурного развития России в условиях глобального антропо-экологического кризиса. Кризисные реалии сегодняшнего дня выводят на первый план проблему обретения утраченных жизненных смыслов и ценностей, согласуемых с духовными традициями отечественной и мировой культуры. Поиски этих смыслов и ценностей современные философы всё чаще связывают с концептом - процессом и результатом коллективного мировиде-ния, обладающим этнокультурной спецификой и неотделимым от исторического дискурса.

Особое место в семиосфере России занимает концепт лада, издревле укорененный в русской речи, а в XX веке ставший центральным понятием отечественной теории музыки, ее «основным законом», выходящим на фило- . софский уровень. Сегодня концепт лада оказался востребованным и на уровне государственных структур, где выдвинут «самобытный цивилизационный проект развития России» («цивилизационный проект Александра Невского») под названием «Русский Лад», «семь принципов» которого основаны на культурных традициях, ментальное™, «светлой вере» и «силе духа», «особом 1 миропонимании» русского народа и направлены на объединение всех слоев российского общества, на укрепление могущества нашей страны и активизацию интеграционных процессов на постсоветском пространстве.

Однако концепт лада еще недостаточно разработан в культурфилософ-ской парадигме, и его роль в качестве социально действенного факторы культуры требует научно-философского обоснования в логически выстроенной, рационально аргументированной концепции. Важно выявить многообразие и единство исторически развивающихся интенций концепта лада в русской повседневности, науке, искусстве, философии, религии, мифологии, опираясь при этом на методологию, позволяющую избежать эклектики и субъективизма своей непротиворечивостью любым иным методологиям и сопряженную с общими логическими основаниями русского культурного дискурса.

Всестороннее культурфилософское исследование концепта лада важно для осмысления его смыслообразующего и методологического потенциала в объяснении экзистенциальных основ жизни человека и общества, внутренней организации человеческого бытия, для изучения интегративно-когнитивной и регулятивной функций концепта лада, а также для понимания сущности русского культурного дискурса как особой разновидности дискурсивного мышления. Неясной остается роль концепта лада в решении проблем этно- и социокультурной идентификации, в формировании национальной идеи России, в духовно-нравственном оздоровлении россиян, в процессах саморегуляции и усиления социальной активности каждого гражданина России, в восстановлении социокультурного, экологического и технико-гуманитарного баланса на локальном и глобальном уровнях. Решение этих социально значимых проблем невозможно без поиска универсального принципа индивидуации концепта лада, его корректировки и обоснования в процессе расширения дискур-сивно-концептуальной экспликации его имплицитных смыслов.

Таким образом, исследование проблематики концепта лада в контексте русского культурного дискурса имеет научно-теоретическую актуальность, а также социально-практическую значимость.

Степень разработанности проблемы. Проблема лада как целостного феномена, выраженного в знаково-символических формах различных языков русской культуры и репрезентируемого в многообразии взаимоинтенцио-нальных речевых актов русского культурного дискурса, до сих пор не была темой философского исследования. Вместе с тем в книге В. Белова под названием «Лад»1, имеющей художественно-эссеистский характер, заглавный термин рассматривается автором в качестве вселенского принципа, воплощаемого в каждой вещи и действующего во всех сферах жизни и сознания

1 Белов В. Лад Очерки о народной эстетике. - Архангельск; Вологда: Вологодское отделение, 1985. народа. Смысловая насыщенность концепта лада и широта его проблемного поля объясняют наличие неисчерпаемого материала для его разработки, и в диссертации можно использовать весьма незначительную его часть. Назовем имена лишь некоторых мыслителей, внесших вклад в освоение проблематики концепта лада.

В выявлении сущности сложных и неоднозначных понятий дискурса и концепта, коррелируемых с концептом лада, Э. Бенвенист, Ф. Гваттари, А.Д. Греймас, Т.А. ван Дейк, Ж. Делез, М. Фуко2, другие зарубежные авторы больше уделяют внимания дискурсу, его ситуативным моделям, тогда как российские исследователи Н.Д. Арутюнова, A.A. Вежбицкая, B.C. Григорьева, В.З. Демьянков, В.И. Карасик, С.С. Неретина, А.П. Огурцов, Г.Г. Слыш-кин, Ю.С. Степанов3 и другие более сосредоточены на сущности концепта в

-у

Бенвенист Э. Общая лингвистика. - М., 1974; Benveniste Е. On discourse. The Theoretical Essays: Film, Linguistics, Literature. - Manchester Univ. Press, 1985; Делез Ж., Гваттари Ф. Что такое философия? - СПб., 1998; Greimas A.J. Semantique structurale: Recherch de methode. - Paris: Ldbr. La rousse, 1966; Greimas, A.J. Strukturale Semantik: Methodologische Untersuchungen. - Braunschweig: Vieweg, 1971; Дейк Т. А. ван. Язык. Познание. Коммуникация - М., 1989; Dijk Т.А. van. The Discourse-Knowledge Interface // Critical Discourse Analysis / Theory and Interdisciplinarity /G .Weiss, R.Wodak (eds). - London: Macmil-lan, 2003; Dijk T.A. van. Contextual Knowledge Management in Discourse Production. A CD A Perspective // New Agenda in (Critical) Discourse Analysis / R. Wodak, P.A. Chilton (eds.).-Amsterdam: Benjamins, 2005; Делез Ж. Логика смысла. - М., 1995; Фуко М. Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. Работы разных лет. Пер с франц. - М., Касталь, 1996 и др.

3 Арутюнова Н.Д. Метафора и дискурс / Теория метафоры: Сборник. - М.,1990; Арутюнова, Н.Д. Человеческий фактор в языке: Коммуникация, модальность, дейксис / Н.Д. Арутюнова, Т.В. Булыгина и [др]. - М., 1992; Арутюнова, Н.Д. Дискурс // Большой энциклопедический словарь. Языкознание. - М., 1998; Вежбицкая А. Сопоставление культур через посредство лексики и прагматики: Сб. ст. - М., 2001; Григорьева, B.C. Проблемы теории и интерпретации текста / B.C. Григорьева, Г.В. Расторгуева, И.Ю. Мостов-ская. - Тамбов, 1987; Григорьева, B.C. Дискурс как элемент коммуникативного процесса: ирагмалингвистический и когнитивный аспекты.- Тамбов, 2007; Демьянков В.З. Понятие и концепт в художественной литературе и в научном языке // Вопросы филологии. - 2001.

- № 1; Демьянков В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода // Вопросы языкознания. - 1994. - № 4; Карасик В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. - М., 2004; Карасик В.И. О типах дискурса / Языковая личность: институциональный и персональный дискурс: Сб. науч. тр. - Волгоград, 2000; Неретина С.С., Огурцов А.П. Концепт как возможность постижения смысла. // Теоретическая культурология. - М.; Екатеринбург, 2005; Неретина, С.С., Огурцов А.П. Пути к универсалиям.

- СПб., 2006; Неретина С.С. Тропы и концепты. - М., 1999; Огурцов А.П. Научный дискурс: власть и коммуникация (дополнительность двух традиций) // Философские исследования. - 1993. - № 3; Слышкин Г. Г. Дискурс и концепт (о лингвокультурном подходе к его неотделимости от дискурса. В этом аспекте выделим работы С.С. Неретиной и А.П. Огурцова, где концепт и дискурс определяются как ценностно насыщенные, исторически развивающиеся языково-речевые модусы познания и коммуникации, которые отражают, конструируют и конституируют реальность с включением рациональных и иррациональных факторов. Следует также отметить разработку Ю.С. Степановым методологических подходов к анализу многослойного русского духовного концепта.

Понимание концепта как сгустка смыслов, выраженного в слове, обращает нас к лингвофилософским размышлениям А.Ф. Лосева, Ю.М. Лотмана, В.В. Налимова, П.А Флоренского, С.Л. Франка,4 отстаивающих высокое предназначение слова, к близким им идеям В. Гумбольдта, Э. Гуссерля, Э. Кассирера, В. Франкла, М. Хайдеггера, а также взглядам Р. Барта, Ж. Бод-рийяра, раннего Л. Витгенштейна, Ж. Деррида, Ф. де Соссюра, М Шлика и других зарубежных авторов.5

Все эти разработки задают направление поиска общезначимых доминант концепта лада в наибольшем круге русского культурного дискурса - в живой речи народа, зафиксированной в лексико-фразеологическом пространизучению дискурса) / Языковая личность: институциональный и персональный дискурс. -Волгоград, 2000; Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. - М., 1997 и др.

4 Лосев А.Ф. Из ранних произведений. - М.: Правда, 1990: Лосев А.Ф. Бытие - имя -космос,- М.: Мысль, Рос. открытый ун-т. 1993; Лосев. А.Ф. Миф - Число - Сущность. - М.: Мысль, 1994; Лотман Ю.М. Семиосфера. - С.-Петербург, 2001; Лотман Ю.М. История и типология русской культуры. - С.-Петербург, 2002; Налимов В.В. В поисках иных смыслов. - М., 1993; Налимов В.В. Вероятностная модель языка: О соотношении естественных и искусственных языков.- 3-е изд. - Томск, 2003; Налимов В.В. Спонтанность сознания: Вероятностная теория смыслов и смысловая архитектоника личности. - М. 1989; Флоренский П. А. Мысль и язык. - / Флоренский П.А. Т 2. У водоразделов мысли. - М., 1990; Франк С.Л. Сочинения. - М., 1990 и др.

5 Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. - М., 1994; Бодрийар Ж. Символический обмен и смерть.- - М., 2000; Бодрийар Ж. Система вещей. - М., 1995; Витгенштейн Л. Философские работы (чЛ). - М., 1994; Гумбольдт В. фон. Язык и философия культуры. - М., 1985; Гуссерль Э. Философия как строгая наука! - Новочеркасск, 1994; Деррида Ж. Письмо и различие. - М., 2000; Кассирер Э. Философия символических форм. Т. 2: Мифологическое мышление. - М., 2002; Соссюр Ф. де. Заметки по общей лингвистике. - М., 1990; Frankl V. Man's Search for Meaning: An Introduction to Logotherapy. - Neu York, 1963; Хайдеггер M. Время и бытие: Статьи и выступления. - М.: Республика, 1993; Шлик М. Поворот в философии / Аналитическая философия. Избранные тексты. - М., 1993 и др. стве русских слов, пословиц и поговорок. Значительный объем такого материала собран и интерпретирован в трудах Т.А. Бобровой, В.И. Даля, М.И. Михельсона, С.И. Ожегова, В.Д. Осипова, П.Я. Черных, Н.М. Шанского, Н.Ю. Шведовой.6

Анализ древних алфавитов и форм русской письменности, осуществленный Г.С.Гриневичем, А.Г.Кузьминым, С.Лесным,7 дополняется смысловыми параллелями, оппозициями, контактно-контекстуальными компонентами концепта лада в работах других авторов. Так, изучение культурфило-софских и историко-культурных трудов С.Н. Булгакова, В.И. Демина, И.А. Ильина, Н.И. Костомарова, К.Н. Леонтьева, Д.С. Лихачева,8 знакомство с нейрофизиологическими и психологическими опытами В.Г. Гречина, В.П. Казначеева, A.B. Трофимова,9 символической космогонией Я. Беме, Г. Бейли, Г.Ф. Вирта, Р. Генона, Дж. Купера, М. Экхарта10 и других авторов расширяет этимологию слова «лад» и более четко обозначает русскую культурно-когнитивную традицию в отношении к слову и полисемии концепта лада.

6 Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4-х т. - М., 1994; Даль

B.И. Напутное / Пословицы русского народа. - Йошкар-Ола, 1996; Михелъсон М.И. Русская мысль и речь. Свое и чужое. Опыт русской фразеологии. Сборник образных слов и иносказаний: В 2 т. - М., 1994; Ожегов С.И. Словарь русского языка. - М., 1990; Ожегов

C.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. - М., 1992; Осипов В.Д. Потаённый смысл слова. - М., 2006; Черных П.Я. Историко-этимологический словарь русского языка в 2 т. - М., 1993; Шанский U.M., Боброва Т.А. Этимологический словарь русского языка. - М, 1994.

7 Гргшевич Г.С Праславянская письменность. Результаты дешифровки.- М., 2006; Кузьмин А.Г. Исюрия России с древнейших времен до 1618 г.: В 2 кн. - М„ 2003; Лесной С. Откуда ты, Русь? - Ростов н/Д, 1995. s Булгаков С.Н. Соч. в 2-х т. Т 1. Философия хозяйства. Трагедия философии. - М., 1993; Демин В.Н. Русь Нордическая. - М., 2007; Демин В.И. Тайны русского народа. В поисках истоков Руси. - М., 1997; Ильин H.A. Путь духовного обновления. Почему мы верим в Россию /Ильин И.А Сочинения.- М., 2006; Костомаров Н.И. Славянская мифология. - М., 1994; Леонтьев К.Н. Избранное. - М, 1993; Лихачев Д.С. Земля родная. - М., 1983.

9 Гречин В. Б. Нейрофизиологические механизмы психической деятельности. Детер-минаторы ошибок. //Наука и жизнь. - 1991. - № 8; Kaznacheev V.P., Troßmov А. V. Cosmic consciousness of humanity. Problems of new cjsmogony. - Russia, Tomsk. 1992.

10 Бейли Г. Потерянный язык символов. Книга V. - М., 1996; Вирт Г.Ф. Хроника Ура Линда. Древнейшая история Европы. - М., 2007; Генон Рене. Символы священной науки. - М., 1997; Гудман Ф. Магические символы. Книга III. - М., 1995; Купер Дж. Энциклопедия символов. - М, 1995; Экхарт М. Духовные проповеди и рассуждения; Беме Я. Аврора, или Утренняя заря в восхождении. Пер. с нем. - К., 1998 и др.

Смысловые основы концепта лада содержатся в оригинальной научной теории отечественного музыкознания. Её родоначальники Б.В. Асафьев и Б.Л. Яворский11 рассматривали понятие лада в качестве главного смыслового показателя, психофизиологической сущности и основного закона музыкальной речи, связанного с явлением всемирного тяготения и основанного на социально и исторически трансформируемом «ощущении тяготения» в звуковой сфере. Развитие понятия лада Т.С. Бершадской, С.С. Григорьевым, Л.А. Мазелем, И.В. Способиным, Ю.Н. Тюлиным, Ю.Н. Холоповым12 и другими теоретиками музыки привело к ряду важных открытий, однако не избежало противоречий, общих с эпистемологией второй половины XX в.

Структурно-смысловые компоненты концепта лада, обнаруживаемые в теории тяготения И. Ньютона - А. Эйнштейна, развиты в квантовой физике Д. Бома, Н.Бора, Н. Герберта, нейрофизиологии К. Прибрама, психологии Д. Пита,13 в теориях отечественных физиков Ю.С. Владимирова, В.Н. Волчен-ко, Ю.И. Кулакова, В.И. Моисеева, В.В. Налимова, Н.Е. Невесского, Б.У. Родионова,14 психофизика А.П. Дуброва,13 биологов и генетиков В.Н. Беклеми Асафьев Б В. Избранные труды: В 5-ти Т. - М.: Изд-во АН СССР, 1952-1957; Яворский Б.Л. Строение музыкальной речи. - М., 1908; Яворский Б.Л. Основные элементы музыки. - М., 1923; Яворский Б. Сборник: В 2-х Т. - М.: Советский композитор. - Т.1. - 1972, Т.2. - 1987 и др.

12 Бершадская Т.С. Лекции по гармонии. - JL, 1985; Григорьев С. Теоретический курс гармонии. - М„ 1981; Мазель Л.А. Вопросы анализа музыки. Опыт сближения теоретического музыкознания и эстетики. - М., 1978; Мазель Л. Проблемы классической гармонии: Теоретический очерк. - М., 1972; Мазель Л.А. Статьи по теории и анализу музыки. - М., 1982; Способин И.В. Лекции по курсу гармонии. - М., 1969; Тюлин Ю.Н. Учение о гармонии. - Л., 1980; Холопов Ю.Н. Лад. //Музыкальная энциклопедия. Т.З. - М., 1976; Холопов Ю.Н. Об общих логических принципах современной гармонии //Музыка и современность. - Вып.8. - М., 1974; Холопов Ю. Функциональный метод анализа современной музыки //Теоретические проблемы музыки XX в. - Вып. 2. - М., 1978 и др.

13 Bohm David. Hidden Variables and the Implicate Order //Quantum Implications, ed. Basil J. Hiley and F. David Peat. - London: Routledge & Kegan Paul, 1987; Бор H. Атомная физика и человеческое познание. - М., 1962; Herbert Nick. How Large is Starlight? A Brief Look at Quantum Reality. - Revision 10, no. 1, Summer 1987; Pribram Karl. Languages of the Brain. - Monterey, Calif.: Wads worth Publishing, 1977; Peat F. David., Synchronicity: The Bridge between Mind and Matter. - New York: Bantam Books, 1987 и др.

14 Владимиров Ю.С. Метафизический принцип фрактальности в физике. //Метафизика. Век XXI. Сб. трудов /Под ред. Ю.С.Владимирова. - М., 2006; Волченко В.Н. шева, П.П. Гаряева, А.Г. Гурвича, A.A. Любищева, C.B. Петухова и Е.С. Пе-туховой,16 многих других ученых. Исследования этих авторов в своей совокупности демонстрируют тенденцию к синтезу гравитационного поля с иными физическими и психобиологическими полями, что сопровождается тяготением к философии и древним учениям, к интеграции «точного» знания с гуманитарным. В результате в смысловое пространство концепта лада включаются все природные и биологические процессы, обогащаемые идеями единого информационного поля Вселенной, голографии, фрактальности, синергетики, антропного принципа, нелинейной динамики.

Отмеченная многими из этих авторов музыкальность «природных компонентов» концепта лада подтверждается логическим обоснованием А.Ф. Лосевым «истинной реальности» как «чистого музыкального бытия»,17 что

Миропонимание и экоэтика XXI века. Наука - Философия - Религия. - М., 2007; Кулаков Ю.И. Теория физических структур - математическое основание фундаментальной физики. //Метафизика. Век XXI. Сборник трудов. - М., 2006; Моисеев В.И. Логос русской философии всеединства как основание теорегизации гуманитарного знания // Современная философия языка в России. Предварительные публикации 1998 г. - М.: ИЯ РАН, 1999; Моисеев В.И. От биологии к витологии: новая ючка зрения на феномен живого существа // Математика. Компьютер. Образование: Сб. научн. тр. /Под ред. Г.Ю.Ризниченко. - Вып. 7. - 4acib 1. - М., 2000; Моисеев В. И. Синергетика и проблема единства живой и неживой природы // Синергетика. Труды семинара. - Том 4. Естественнонаучные, социальные и гуманитарные аспекты. - М., 2001; Налимов В. В. Вероя i ностная модель языка: О cooi ношении естественных и искусственных языков. - 3-е изд. - Томск - М., 2003; Налимов В В В поисках иных смыслов. - М., 1993; Налимов ВВ. Спонтанность сознания: Вероятностная теория смыслов и смысловая архитектоника личности. - М., 1989; Невесский НЕ Информационная динамика (Размышления о природе динамических взаимодействий) /Труды Отдела теоретических проблем РАН - М, 2001; Родионов Б.У. Дальнодействие ядерных сил // Метафизика. Век XXI. Альманах. - Выпуск 2: Сборник статей / под ред. Ю. С. Владимирова. - М., 2007 и др.

15 Дубров А.П. Когнитивная психофизика. Основы. - М.- Берлин, 2006.

16 Беклемишев В.Н. Методология систематики. - М., 1994; Гяря ее П.П. Волновой генетический код. - М., 1997; Гурвич А.Г. Теория биологического поля. - М., 1944; Люби-щев A.A. О природе наследственных факторов. - Пермь, 1925; Петухов C.B., Петухова Е.С. Матричная генетика и помехоустойчивсть в биоинформатике // Дельфис. - 2007. -Материалы Седьмой междисциплинарной научной конференции «Этика и наука будущего». - М., 2007 и др.

17 Лосев А Ф. Музыка как предмет логики / А.Ф. Лосев. Из ранних произведений. - М., 1990; Лосев А.Ф. Бытие - имя - космос. Античный Космос и современная наука - М.: Мысль, 1993.; Лосев А.Ф Знак. Символ. Миф: Труды по музыкознанию. - М., 1982; Античная музыкальная эстетика /Вступ. очерк и собрание текстов проф. А.Ф.Лосева. - М., 1960. побуждает к более глубоким размышлениям о когнитивных и социокультурных функциях языка музыки.

Важнейшее место в разработке концепта лада принадлежит русским философам конца XIX - первой половины XX вв. Редко прибегая к слову «лад», каждый из них, начиная с B.C. Соловьева и его идей Всеединства, Смысла Любви, Великой Женственности, вносит в концепт лада свой смысл. Так, В.В. Розанов расширяет концепт лада смыслами разлада, E.H. Трубецкой - диалога между Богом и человеком, С.Н. Булгаков - ипостасной Софии, П.А. Флоренский - идеями позитивного антиномизма, С.Л. Франк - монодуализма и триадизма, H.A. Бердяев - свободы, И.А. Ильин - силы духовной любви, В.Ф. Эрн - «живой стихии» Логоса, Н.О. Лосский - «музыкальной» интуиции, Г.Г. Шпет - интуиции «умной».18 Раздвинув концепт лада до широчайших этически-эстетических горизонтов, русские религиозные философы сблизили рациональные его смыслы с иррациональными, а имманентные - с трансцендентными.

Семантическое богатство концепта лада, по-особому высвечиваемое в концепциях B.C. Соловьева и В.В. Розанова, в сравнении его с идеями яр

18 Соловьев В. Сочинения в двух томах. - М., 1988; Философский словарь Владимира Соловьева - Ростов н/Д., 2000; Розанов В.В. Мимолетное (Извлечения). Неоценимый ум. Ломоносов. IIa лекции о Достоевском. //Опыты. Литературно-философский ежегодник. -М., 1990; Розанов В.В Собрание сочинений /Под общ. ред. А.Н. Николюкина. - М., 2003; Розанов В В. Опавшие листья. - М., 2004; Розанов В. Природа и история. Сборник статей. -Спб., 1900; Розанов В.В. Собрание сочинений: Около церковных аен. - М., 1995; Трубецкой E.II. Смысл жизни. - М., 2003; Булгаков С.Н. Сочинения в двух томах. - М., 1993; Флоренский П.А. Столп и утверждение истины. В 2-х т. - М., 1990; Флоренский П. Оправдание Космоса. -СПб., 1994; Франк С.Л Сочинения. - М., 1990; Франк С.Л. Предмет знания. Об основах и пределах отвлеченного знания. Душа человека. Опыт введения в философскую психологию. - СПб., 1996; Бердяев H.A. Новое религиозное сознание и общественность. -М., 1999; Бердяев H.A. О назначении человека. - М., 1993; Бердяев НА Самопознание //Опыты: Литературно-философский ежегодник. - М., 1990; Бердяев H.A. Судьба России. -М.; Харьков, 1998; Бердяев H.A. Философия творчества, культуры, искусства: В 2-х Т. -М., 1994; Бердяев Н. Философия свободного духа. - М., 1994; Н.А.Бердяев: pro et contra. Кн. 1.- СПб., 1994; Ильин И.А. О грядущей России: Избранные статьи. - М., 1993; Ильин И Путь духовного обновления. - М., 2003; Ильин IIА. Сочинения. М., 2006; Эрн В.Ф. Сочинения- М, 1991; Лосский Н.О. Условия абсолютного добра: Основы этики; Характер русского народа. - М., 1991; Лосский НО. Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция. - М., 1995; Шпет Г.Г Мысль и слово. - М., 2005; Шпет Г.Г. Язык и смысл // Логос. - 1996. - № 7 и др. чайших представителей западноевропейской и восточной культур - Ф. Ницше и JIao-цзы,19 - способствует уточнению ментальных и интерментальных, архетипных и инвариантных свойств концепта лада, идентификации культур, стратификации культурных ценностей.

Диалектически-триадическая основа концепта лада обогащается смыслами при обращении к анализу его мифологических, религиозных, историко-культурных аспектов, нашедших выражение в трудах Н.С. Арсеньева, Н.О. Лосского, Ф. Ницше, М.П. Холла, Ф. Энгельса,20 в работах историков русской культуры Н.Р.Гусевой, В.И. Демина, Д.М. Дудко, В.И. Иванова, Н.И. Костомарова, С. Лесного, Ю.Л. Миролюбова, Б.А. Рыбакова, В.Н. Топорова, A.C. Фаминцына и др.21

Сгустком проблематики концепта лада являются собранные в книге A.C. Нилогова «Кто сегодня делает философию в России»22 манифесты современных русских философов и беседы с ними автора. Этот дискурс в дискурсе, или фрактальный элемент Русского Лада начала XXI в., содержит позиции Г.Д. Гачева, Ф.И. Гиренка, Д.И. Дубровского, A.A. Зиновьева, В.В.

19 Ницше Ф. Сочинения в 2 т. - М., 1990; Ницше Ф. Рождение трагедии из духа музыки. - СПб., 2005; Антология мировой философии. Древний Восток. Часть VI. Китай. -Мн: Харвест; М.: ООО «Изд-во ACT», 2001. лл

Арсеиьев Н.С. Мистическая встреча. О смысле страдания /Русские философы (конец XIX - середина XX века): Антология. Вып. 1. - М., 1993;Арсеньев Н.С. Духовные силы в жизни русского народа /Русские философы (конец XIX - середина XX века): Антология. Вып.1. - М., 1993; Арсеньев Н.С. О смысле культуры /Русские философы (конец XIX — середина XX века): Антология. Вып.1. - М., 1993; Лосский ILO. История русской философии. - М., 1991; Холл М.П. Энциклопедическое изложение масонской, герметической, кабалистической и розенкрейцеровской символической философии. — СПб., 1994; Энгельс Ф. Положение рабочего класса в Англии // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Изд. 2-е. - М., 1955.

- Т. 2 и др.

01

Гусева Н.Р. Славяне и арьи. Путь богов и слов. - М., 2002; Демин В.И. Тайны русского народа. В поисках истоков Руси. - М., 1997\ Демин В.Н. Русь Нордическая. - М., 2007; Лесной С. Откуда ты, Русь? - Ростов-на-Дону, 1995; Матерь Лада. Божественное родословие славян /Сост. Д.Дудко. - М., 2002; Иванов В.В., Топоров В.Н. Исследования в области славянских древностей. - М., 1974; Костомаров Н.//.Славянская мифология. Исторические монографии и исследования. - М., 1994; Миролюбов Ю.Л. Сакральное Руси. Собр. соч. в двух томах. — М., 1996; Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. - М., 1981; Рыбаков Б.А. Язычество и Древняя Русь. //Наука и религия. - М., 1987. - № 2; Фамгищын A.C. Божества древних славян. - СПб., 1995 и др.

22 Кто сегодня делает философию в России /Сост. А.С.Нилогов. - Т.1. - М.: Поколение, 2007.

Миронова, В.Н. Романова, С.Г. Семеновой, М.Н. Эпштейна, других философов старшего поколения, а также взгляды А.Ю. Ашкерова, Д.Е. Галковского, А.Г. Дугина, В.Ю. Кузнецова, A.M. Малера, О.А.Матвейчева и других, более молодых русских философов. Анализ всех этих взглядов позволяет выделить содержание, доминирующие ценности, цели и возможности современного концепта лада в конструировании нового миропорядка.

Таким образом, достигнутый уровень разработанности данной проблемы делает возможным философское исследование концепта лада в широком контексте русского культурного дискурса. Выявленная в работах русских и зарубежных ученых и философов тенденция к объединению в недрах концепта рационального и иррационального, сакрального и утилитарного, духовного и материального, культурного и природного, единичного, особенного и всеобщего открывает простор для разработки новой концепции.

Объект исследования - лад как феномен русской духовной культуры.

Предмет диссертационного исследования - концепт лада как элемент русского культурного дискурса.

Цель исследования - концептуализация смыслов и форм выражения концепта лада в различных дискурсивных практиках русской культуры.

С достижением данной цели сопряжено решение следующих задач:

- определение методологических подходов к исследованию концепта лада как культурного феномена;

- реконструкция смыслов концепта лада, заложенных в словесных формах русской народно-речевой культуры;

- анализ формирования концепта лада в отечественной теории музыки с позиций культурфилософии;

- рассмотрение природных оснований концепта лада, нашедших отражение в современных естественнонаучных теориях;

- выявление культурфилософских смыслов концепта лада в языке и речи музыки;

- анализ основных смыслов концепта лада, представленных в русской религиозной философии конца XIX - первой половины XX вв.;

- исследование возможностей концепта лада в этнической идентификации;

- выделение и обоснование первичных интегрально-дифференциальных показателей концепта лада на основе анализа тендерных ценностей, отраженных в истории мировой и отечественной культуры, мифологии и религии;

- объективация (опредмечивание, распредмечивание) базовых смыслов концепта лада в современном русском философском дискурсе.

Теоретико-методологическую базу диссертации составляет концеп-тология С.С. Неретиной и А.П. Огурцова, использование которой позволило рассматривать концепт лада в неразрывности его смысловой, коммуникативной и герменевтической природы, неотделимой от идеи творения, трансцендентного источника слова (Творца) и широкого поля культурного дискурса. Исследования С.С. Неретиной и А.П. Огурцова стали фундаментом для выявления феноменального и номинального, ментального и культурного, смыслового и структурного единства концепта лада как непрерывного, бесконечного процесса смыслопорождения.

Важным теоретико-методологическим основанием диссертации является теория концепта Ю.С.Степанова. Её применение дало возможность структурировать исследование концепта лада в последовательном рассмотрении его различных эволюционных семиотических рядов, начиная от слова «лад» и русского нуклида жизни» (слова, обычаи, обряды, верования, представления).

Теоретико-методологическую роль в выявлении сущности концепта лада сыграло развитие уникальной ладовой теории в отечественном музыкознании.

В рамках системной методологии, разрабатываемой A.A. Кругловым и H.H. Моисеевым в области естественных наук, концепт лада был определен в качестве сложной саморазвивающейся системы, а также способа распознавания качеств, отношений и коэволюции её элементов. В соответствии с таким подходом трансцендентализм концепта лада выражается в образной модели, создаваемой на основе интуиции.

Методологической основой исследования стала феноменологическая диалектика А.Ф. Лосева, следование которой проявилось в интеграции рациональных и иррациональных способов познания и смыслов концепта лада, ведущей к «примирению», возвышению и слиянию всех его антиномий и оппозиций.

Диссертационное исследование опирается также на «концептивизм», потенциологию и философию языка М.Н. Эпштейна, что позволило с наибольшей полнотой раскрыть индивидуализированные смыслы концепта лада, синтезировать их в целостной философской концепции и представить концепт лада как реально-идеальный феномен, расширяющий потенциал преобразования существующей действительности.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в следующем:

- представлена авторская концепция, согласно которой концепт лада в контексте русского культурного дискурса есть самобытный, интерактивный, многогранный, многообразный, звучащий языково-речевой феномен, связанный с идеей Творения, миропорядка, фокусируемый на смысле Любви и выражаемый в диалектически-динамической архетипической структуре - принципе неустойчивого равновесия между мужским и женским началами в природе и культуре, который порождает, структурирует и интегрирует все смыс-лоформы жизни и является действенным фактором ее преобразования;

- предложен новый подход к анализу феномена лада, предполагающий системное исследование различных форм его выражения, обнаруженных в связанных между собой эволюционно-семиотических рядах языка и речи народа, теории музыки, естествознания, музыкального искусства, русской философии, мифологии, религии; на этой основе выделена инвариантная модель концепта лада и показана эффективность её использования в этнической идентификации и анализе культурных ценностей русского философского дискурса начала XXI века;

- выявлено многообразие смыслов слова «лад» в русской устной речи, сосредоточенное в многозначной образной символике его троичной письменной формы, которая актуализирует смысл Любви в триединстве Истины, Добра и Красоты как архетипическую основу уклада жизни русского народа, определяющую весь спектр отношений русского человека к миру и самому себе;

- показано, что русское слово «лад» в начале XX века трансформировалось в понятие уникальной теории музыки, означающее закон тяготения в музыкально-звуковой сфере, а к концу XX века - в философский концепт, который в авторской интерпретации служит для обозначения феномена неустойчивого равновесия между тяготением к «себе» и тяготением к «другому»; отмечено, что такая интерпретация концепта лада уточняет смысл Любви и допускает его абдукцию в иные познавательные сферы;

- выявлена когерентность концепта лада и естественнонаучных положений о важнейшей роли смысла Любви, положительной гравитации, неустойчивого равновесия, взаимодействия мужского и женского начал в порождении, формировании, развитии, одушевлении, одухотворении и интеграции любых физических, химических, биологических и психических структур и процессов, обогащаемых идеями голографии, фрактальности, единого энергоинформационного поля Вселенной и вызывающих аналогии с языком и речью музыки;

- обнаружено, что в информационно-коммуникативном поле концепта лада невербальный язык музыки более других языков культуры приближен к языку природы и выполняет метасмысловую функцию как функцию интеграции всех вещей и смыслов в природе и культуре смыслом Любви; обосновано, что язык музыки адекватен Космическому Порядку (Божественной Музыке, Слову, Абсолюту), в свете которого все сферы бытия и познания подчиняются диалектике самопорождения и саморазвития, требующих Другого при руководящей Воле Творца;

- установлено, что смыслы концепта лада как принципа неустойчивого равновесия между «любовью к себе» и «любовью к другому» получили наиболее полное выражение в русской религиозно-философской мысли конца XIX - первой половипы XX вв., где Смысл Любви в индивидуально расцвеченных оттенках концепта лада - от «лада» до «ада» - обогащен идеями Воли, Свободы, Всеединства, соборности, Софии, Великой Женственности;

- показано, что смыслы и ценности русского концепта лада обусловливают такое решение проблемы этнической идентификации и самоидентификации, когда сравнительный критический анализ «своей» и «иных» этнокуль-тур, выявляя общее и различное между ними, способствует не разъединению, а примирению, интеграции, совершенствованию, взаимообогащению и позитивному взаимодействию различных культур при исключении права на диктат любой из них;

- на основе обращения к тендерным ценностям, отраженным в истории мировой и отечественной культуры, мифологии и религии, обоснован универсальный принцип индивидуации концепта лада как закона жизни и всего живого, где мужское и женское начала — его первичные интегрально-дифференциальные показатели, отношения между которыми, основанные на принципе тяготения, Любви в состоянии неустойчивого равновесия, определяют суть, состояние и способность к саморазвитию любого объекта природы и культуры;

- показано, что культурные ценности России начала XXI в., манифестируемые в русском философском дискурсе, сохраняют существенные свойства концепта лада и свидетельствуют об опасной «раскачке» «ладовых качелей» в сторону мужского начала, способствующей, с одной стороны, разладу и «аду» в социокультурной и природной сферах, а с другой - необходимости поворота «ладьи» в сторону женского начала, который может привести к относительно устойчивому развитию Русского Лада при соответствующих усилиях каждого.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Концепт лада в контексте русского культурного дискурса есть целостный языково-речевой феномен, обладающий национальной спецификой, а также сложная саморазвивающаяся система смыслов и интерсубъективный «момент истины», раскрывающий смысл Любви, тяготения и выражаемый в универсальном принципе лада - динамическом стереотипе неустойчивого равновесия между мужским и женским началами в природе и культуре. Как процесс и результат последовательной смены тяготеющего к «себе» мужского или тяготеющего к «другому» женского начала, принцип лада выявляет степень самосознания, самооценки, познания «другого» в единстве сознательного и бессознательного, трансцендентного и имманентного, Воли Творца и воли человека и составляет архетипическую основу мироздания. Порождая и интегрируя все смыслы и формы жизни, концепт лада дает им новое истолкование в рамках русского культурного дискурса, который определяет концепт лада и определяется им. Чрезмерная сила тяготения в сторону мужского или женского начала грозит гибелью любой жизненной формы, и наибольшую ответственность за эти процессы несет человек.

2. Авторская концепция Русского Лада формируется на основе единства различных методологий и методов, направленных на выявление смыслов концепта как центрального элемента дискурса — последовательных, связанных между собой коммуникативно-речевых актов, зависимых от той или иной системы языка и обладающих смысловой целостностью. Такой подход находится в русле современной интеграционной парадигмы и позволяет интегрировать множество индивидуально-речевых высказываний о смыслах концепта лада, обнаруженных в различных концептуальных сферах русского культурного дискурса, — языке и речи повседневности, науке о музыке, естественных науках, философии, мифологии, религии. Концепт лада выступает в виде смыслосодержащеи и смыслопорождающей синтез-идеи, выражает сущностные черты ментальности русского народа и верифицируется в модели Русского Лада, которая имеет реально-идеальный статус, является действенной и необходимой.

3. Исходное основание концепта лада, в редуцированной форме явленное в буквальном смысле слова «лад», связано с другими словами, понятиями, образами, звучаниями, представлениями, воплощено в обычаях и верованиях народа и имеет отношение к любому человеку, любым вещам и явлениям. Анализ многообразия смыслов и форм позволил выделить внутреннюю форму концепта лада как единства значений «любовь», «добро», «красота», «мир», «порядок», «истина», «согласие», «польза», которое освящалось в древних обрядах и ритуалах в честь божеств Ладо и Лады, в написании слова «лад» в глаголице и кириллице, где зашифрована идея Космоса, Единого Божественного Слова (Трех Лучей - говорящей Троицы, высвечивыющей три пространственно-временные сферы), связавшего мир Златою Цепью, обращенного к миру и человеку и представляющего мир и человека в виде активно творящего бытие самосозидающегося двуединства, пары - двух поющих Колоколов, Сердец, Вершин, Лилий - Цветков Света и т.п.

4. Философский анализ концепта лада в качестве одноименного понятия в отечественной теории музыки XX в., означающего закон тяготения в музыкально-звуковой сфере, позволил выявить причины кризиса ладовой теории (односторонний уход в структурный, нотно-текстовой анализ, в идею апперцепции, недооценку философской логики, эмоционального и субъективного факторов и пр.) и вернуть его в лоно научно-философского концепта как принципа тяготения, проявляющего себя в неустойчивом равновесии характерно-пространственных, тембро-фонических (тяготение «к себе») и временных, процессуально-динамических (тяготение «к другому») особенностей звучания и восприятия, организованного субъектом музыкального творчества «по законам красоты». Это определение позволило снять существующие в ладовой теории противоречия, открыть пути ее дальнейшему развитию, уточнить и дополнить смыслы концепта лада в русской речи, а также выйти на иные уровни его понимания.

5. Внутренняя форма концепта лада живет и в естественных науках - в трактовке Вселенной как информационного целого, где «царствует Любовь», в наделении силы тяготения и положительной гравитации (большей силы притяжения к положительно заряженной частице, говорящей о наличии объективных оснований Любви и иерархии человеческих ценностей) функцией интеграции всего многообразия энергий и форм, в выделении неустойчивого равновесия как фактора их согласования, а мужского и женского начал как узловых событий в их эволюции. Сближение естествознания с философией, религией, древними учениями в аспекте лада происходит в идеях голографии, фрактальности, этики и эстетики природы, а обнаружение наличия у каждой частицы уникального частотно-волнового облика (сущностно-ментального ядра, «тембра», «лейттемы») и открытие явления резонанса (вхождения во внутреннюю сущность другого) вызывает аналогии между языком природы и звучанием хора или оркестра в проекции Божественного Слова, Музыки, Мировой Души.

6. Метасмысловая форма концепта лада, объединяющая природу и культуру, объясняет рождение понятия лада в науке о музыке. Язык музыки -анализатор и созидатель состояния человека и общества, который воздействует на природу и возвращает человеку утраченное чувство природы, мира и лада с самим собой, с людьми различного, даже противоположного, мировоззрения, что требует от музыки самого высокого качества. Будучи эффективным средством познания и самопознания, музыка содержит в себе все возможные вещи и смыслы и обладает высочайшим гуманным смыслом и воспитательным потенциалом. Благодаря лечебному эффекту музыки, ее любви к каждому человеку (и любви взаимной), даруемой ею духовной свободе -свободе выбора интерпретации её смысла, а также возложению ею всей ответственности за правильность такого выбора на человека, предполагается наибольшая близость музыкальной речи Богу, Абсолюту, Универсуму.

7. Философский уровень концепта лада наиболее ярко и полно представлен в русской религиозной философии. Персонификация взглядов русских философов показала, что они нечасто использовали слово «лад», но все свои заветные понятия концентрировали вокруг концепта лада, представив красочный диапазон рациональных, эмоциональных, интуитивных, мистических, религиозных, художественных, музыкальных смыслов Любви, Всеединства, соборности, Софии, Великой Женственности, Власти, Воли, Свободы: от наиболее равновесного лада B.C. Соловьева - к разладу В.В. Розанова, силе выходящего на грань с насилием лада И.А. Ильина и, наконец, - к «аду» H.A. Бердяева, отвергающего любовь и свой народ как высшие ценности и готового отрицать Бога ради личной свободы.

8. Концепт лада - эффективное средство этнической идентификации, способствующее выявлению этнокультурного потенциала народа и отвергающее любую форму этнического господства. Так, линейная динамика западноевропейского мужского лада, достигая высокого уровня материального достатка и комфорта, показывает пагубность пути от борьбы противоположностей к «победе» над миром и Богом тяготеющего только к себе сверхчеловека Ф. Ницше. Близкий русскому ладу китайский Дао («Мать Поднебесной») имеет иную динамику - ослабленные тяготения Инь-Ян в их вечном круговороте внутри замкнутой сферы. На этом фоне ярко выступают положительные свойства русского лада (широта и высота, открытость, сила, размашистость, сердечность, душевность, интерес и апелляции к иным культурам даже при сильнейшей концентрации на родном и близком, коллективизм, неутилитаризм, тяготение к образу, слову и музыке, сакрализация Любви, жизни, животворящих качеств Великой Матери, женского начала, символизирующей их Воды) и отрицательные (непривычка к размеренному труду и образу жизни, недостаток прагматизма, рационализма, подражательство, взрывчатость эмоций, стремление к «волюшке вольной», к чрезмерной раскачке ладовых «качелей»).

9. Естественный принцип индивидуации концепта лада - отношение мужского и женского начал как первичных интегрально-дифференциальных показателей и проявленных сущностей троичного Лада, противоположных по своим качествам и потому взаимотяготеющих, в идеале равновесных и всегда сохраняющих андрогинную природу. Эвристичность и вероятностный характер этого принципа как каузально-телеологического основания жизни обращает нас к истории тендерных ценностей, мифологии и религии, к изначальному культу образа Великой Матери, в русской культуре - богини Лады, породившей «небесных» мужских богов, которые, в отличие от западных, не стремились к власти и богатству, были справедливей, мягче, добрей, правили «с любовью» и храбро защищали свой народ. Жизненная сила женского и мужского начал русского лада - причина активной раскачки «ладового маятника», взлетов и падений русской культуры, превращения круговорота жизни в «коловорот», обеспечивающий ее разнообразие и крайне неустойчивую динамику, усиливаемую влиянием на русскую культуру мужского европейского лада и требующую возвышения женских идеалов Любви, Единения Рода, семьи, материнского (родительского) отношения к «детям».

10. Ценности «отцов» и «детей», манифестируемые в современном русском философском дискурсе, сохраняют традиционный оптимизм, витальность, патриотизм, космологизм, метафизичность и метафоричность мышления, стремление к смыслу, слову, тайному, сакральному, к свободе индивидуального выражения. Однако «отцы», а еще более «дети», все чаще отвергают рациональность, диалог, обращаясь к эсхатологии и воспевая радикализм, философию «господ», аморализм, хаос, уродство, абсурд, шизоидные методы, ведущие к явным фальсификациям, неверным инсталляциям и реконструкциям, идеалы рынка и престижа, нацеливающие философию на создание «среднего продукта». Все это говорит о необходимости «родительской» помощи, где вере в «детей», опасно раскачивающих «ладовые качели», должно сопутствовать внимательное, ответственное отношение к своему творчеству и творчеству «сыновей», и лучшее средство для этого — изучение творчества «предков», где высшим образцом Мудрости, духовно-нравственных отношений, жизненного и творческого подвига может служить русская религиозная философия.

Теоретическая и практическая значимость работы определяется тем, что концепт лада как смысло- и системообразующая категория, означающая принцип жизни и всего живого, а также причину, цель, смысл и способ существования человечества, может выполнять методологическую роль в любых сферах познания. Органичность концепта лада русской меитальности и русской культуре, его интеграционная сущность, простота, естественность и актуальность его содержательно-конструктивных составляющих могут послужить основой для формулирования русской национальной идеи, для разработки культурной политики на государственном, региональном и муниципальном уровнях, для ускорения процессов социокультурной интеграции, совершенствования каждого гражданина России, всего российского общества.

Универсализм и междисциплинарный характер ладовой концепции делают возможным ее изучение в базовых и специализированных курсах философских и естественнонаучных дисциплин, нацеленных на активизацию нравственной составляющей творческих процессов в жизни, науке и образовании, на создание позитивной духовной атмосферы в семье и обществе, в отношении к природе и культуре.

Наибольший интерес результаты исследования могут представлять для философии культуры, философской антропологии, культурологии, социологии, политологии, этнологии, эстетики, истории русской и мировой культуры, музыкознания. Материалы диссертационного исследования могут быть использованы при разработке инновационных учебных курсов и курсов по выбору по философским и социально-гуманитарным дисциплинам.

Апробация и практическое внедрение результатов работы. Диссертация обсуждена на расширенном заседании кафедры искусств Ставропольского государственного университета и рекомендована к защите по специальности 09.00.13 - Религиоведение, философская антропология, философия культуры.

Основные положения диссертации отражены в 33 научных публикациях общим объемом 51,3 п.л., включающих 2 монографии и 27 статей, в том числе 8 статей, опубликованных в ведущих рецензируемых научных журналах, определенных Высшей аттестационной комиссией.

Результаты и выводы исследования докладывались на 3-х международных конференциях: Международной научной конференции «Язык и культура» (Москва, 2001 г.), Седьмой Международной конференции Российского общества экологической экономики «Глобализация, новая экономика и окружающая среда» (Санкт-Петербург, 2005 г.), IX Международной научной конференции «Россия: ключевые проблемы и решения» (Москва, 2007 г.); 3-х Всероссийских конференциях: Всероссийской конференции «Проблемы и перспективы развития культурологии в вузах России» (Ростов-на-Дону, 1993 г.), Российской межвузовской научной конференции «Истоки российской духовной культуры» (Ставрополь, 1996 г.), Российской научно-практической конференции «Исторический опыт Великой Победы и современность», посвященной 60-летию Победы в Великой Отечественной войне (1941-1945 гг.) (Ставрополь, 2005 г.); 2-х региональных конференциях: Региональной научно-практической конференции «Русский язык и региональная языковая культура: история и современность» (Ставрополь, 2002 г.), краевой научно-практической конференции «Национальные культурные формирования в этнокультурном развитии Ставропольского края: проблемы, современность, перспективы» (Ставрополь, 2005 г.); на ежегодных научно-методических конференциях и научно-методологических семинарах Ставропольского государственного университета.

Положения диссертационного исследования использованы при разработке лекций и семинаров по учебным курсам «Философия культуры», «Социология культуры», «История науки», «Культурная антропология», «История и методология культурологии», «Методы культурологических исследований», «Культурология», «Теория культуры», «История культуры», «История искусств», «Анализ музыкальных произведений», при написании программ и чтении курсов по выбору «Информационно-коммуникативные возможности языка и речи музыки», «Природно-экологические факторы искусства звука», «Физико-математические закономерности музыкального искусства», «Музыкальная культура слушателей в аспекте ладового принципа», «Музыка как средство воспитания», «Интерпретация музыкальных произведений».

С мая 2007 г. по настоящее время на базе МОУ СОШ № 34 г. Ставрополя проводится экспериментальная работа «Принцип лада в обновлении содержания и технологии учебно-воспитательного процесса».

Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, содержащих девять параграфов, заключения и списка литературы, включающего 498 наименований, в том числе 24 на иностранных языках. Общий объем работы — 322 машинописные страницы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Концепт лада в контексте русского культурного дискурса"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исследование концепта лада показало поразительное единодушие и единомыслие представителей различных концептуализированных сфер русской культуры (культуры повседневности, языков искусства, науки, философии, мифологии, религии) относительно поиска и инттерпретации его смыслов. При всем многообразии индивидуальных подходов и решений участники русского культурного дискурса привержены общему методу, ярче всего проступающему в философском дискурсе - методу триадической диалектики восхождения (становления), знающей на своем пути и глубочайшие нисхождения. От выявления ноэмы, смыслового коррелята слова, идентичного многообразию и многогранности обозначаемых им жизненных фактов и и явлений - к восстановлению его «живого и цельного лика», «первичного сакраментального смысла» через обнаружение его главных антиномий, а отсюда - к идее, открывающей бесконечную смысловую перспективу, - в этом суть данного метода, которым пользовались не только величайшие мудрецы земли русской (многие из которых безымянны), но который симультанно, в «свернутом» виде живет, по-видимому, в сердце каждого русского человека («сердце» у герметиков - центральный, духовный орган, питаемый умом и чувством) как некий архетип его сознания, каждый раз по-новому разворачивающийся в пространственно-временном континууме.

Данный метод, вполне соответствующий смыслам концепта лада, в основных своих контурах совпадает и с самим понятием «концепт», который в глубокой и всесторонней разработке его С.С.Неретиной и АЛ.Огурцовым неотделим от понятия «дискурс» и означает цепь «актов схватывания» и связывания «в один ментальный узел» множества смыслов единицы вербальных и невербальных речевых высказываний, когда с помощью логики и интуиции «формируются контуры вещи» и постепенно проясняется ее идея. Каждое их этих речевых высказываний - это личностно окрашенное вопро-шание, связанное с идеей творения, «жертвенная речь», направленная к другому, произносимая при «Боге-свидетеле» и с благодарностью принимающая ответы на сокровенные вопросы жизни.

Суммируя эти ответы, мы говорим о Ладе как о русском Космосе, Божестве Вселенной, Божественном Слове, Всеобъемлющей Любви и Вселенской Музыке, которые есть Всё и которые есть во всём: пронизывая все уровни Бытия и Сознания, они требуют достойного человека и достойной жизни. Всеохватный характер трансценденально-экзистенциальной сущности Лада, равной в инобытии «максимально полному явлению, выражению и

447 воплощению», высвечивает каждый предмет и явление земной реальности, и эта сущность-явление - то Вечное, что соединяет прошлое, настоящее и будущее и делает реально-вечными «лежащие в основе миропорядка «первые» события». «Каждое новое событие» есть «обновление и рост этого вечного «столбового» события», в коем происходит и постоянное «обновление Каинова греха, который сам по себе вечен», и оживление «единственно реальной «первой славы», подобной «звону колокола», вызванивающего «великие и славные дела» и «имеющего реальное бытие» даже в молчании, («звон его — не бытие, а свидетельство бытия»).448 Эти вечные, «столповые конструкции» смысла, исчезая из нашего ума и памяти, продолжают жить в таинственном лоне «сверхвременной народной души», незаметно, подобно семени, «прорастая» в душах потомков и двигая их по однажды проложенному пути (паттерну). (С. Франк, П. Флоренский, Н. Гоголь, В. Налимов).

Поэтому Лад - не «мертвая» модель, а истинное Бытие (инобытие) Прекрасного Явления и в то же время не менее прекрасного, проецируемого на «видимый» мир Универсального Закона - смыслового образования, живущего в сознании русских людей даже не в виде сократовско-платоновского анамнесиса (знания-припоминания), а в качестве абсолютной убежденности. В.Н.Демин, мыслящий подобным образом, пишет: «Главным источни

447 Лосев А, Ф. Философия имени. /А.Ф. Лосев. Из ранних произведений. - М., 1990. -С. 46.

448 Лотман Ю.М. Исторические закономерности и структура текста. / Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. // Лотман Ю.М. Семиосфера. - С.-Петербург, 2001. - С. 356. ком любых концептов или смыслов как раз и выступает тот самый мир, который был, есть и будет, существовал всегда и будет существовать вечно - независимо от того, что о нем думают ученые и философы всех эпох и народов», и который источает общие для любых религиозных учений «морально-этические принципы, богооткровенные в смысле своего ноосферного происхождения»^9 Эти Вечные Истины, непостижимым образом передающиеся через «молчащие поколения» (не считая «одиночек», каковым был, к примеру, далеко еще не познанный А.Ф.Лосев), вдруг начинают «звенеть и говорить на разные голоса», открывая цельное богатство глубинных основ широкого поля русского национального сознания и призывая к уважению, почитанию, «питанию» его опасно высыхающих русел.

Живительные соки Вечных Смыслов следует искать не в надуманных, высушенных, «без сердца» выстраиваемых концепциях, а в пространстве души, языка, жизни народа. Сакрализация концепта Лада в глубокой древности, обожествление в славянском язычестве Ладо и Лады дали старт долгой жизни слова «лад» в русском быту, сохранив в многообразии речевых и языковых форм его мудрость как выраженной вещи, живого нерва реального опыта, живого единства вещи и жизни. Обнаружение этой мудрости требует выявления явленной в слове «логической конструкции антиномико-синтетического строения вещей реального опыта», феноменологического «описания раздельно данных моментов» его смысла, их связи естественным и одновременно мистически-агностическим «онтологическим действием», смыкания «безграничной размытости слов с жесткостью логики» и объяснения этого смысла как единства его множественных структурно-смысловых взаимосвязей и самопорождаемости (А.Ф.Лосев, П.А. Флоренский).

Слово «Лад», сохраняя в народной речи коренные онтологические смыслы, заслуживает определения «аксиологической максимы» по отношению к природе, человеку, «делу рук его» в единстве Истины, Добра и Красоты. Наглядное выражение главные коммуницирующие элементы Лада полу

449 Демин В.Н. Русь Нордическая. - М.: Вече, 2007. - С. 31, 157. чают в живописи русской глаголицы и кириллицы, в совокупности рождая ассоциации с соединением зодиакальных знаков рака и льва (символов женской и мужской силы), колоколов, гор, куполов, огней, лучей, сердец, чаш, лилий («цветков света»), деревьев и пр., где каждое из изображений подобно, но не тождественно друг другу. Крест в глаголице («плюс», «положительное») - символ динамического единения всех смыслов и форм земного и небесного миров, дарующий радость жизни и требующий добровольной жертвы. В результате Лад (в кириллице - тройственный Луч) выступает универсальным и этнокультурным архетипом - символом Триады во всех ее интерпретациях, включая интерпретацию православной Троицы.

Указывая на слияние (сияние) трех ипостасей Единого в «поющем», «говорящем», «живописном», Высоком Божественном Слове, русский «Лад» указывает на неравнозначность и неравнозначимость, иерархию объединяющего и объединяемых начал. Тайна Тайн Единящего приоткрывается в глаголице более явными и подобными друг другу, нежели Ему, противостоящими друг другу формами, связанными с Ним «Златой цепью» и через Него - между собой. И если «закон лада» в музыке (принцип звукотяготе-ний, проясняющих смысл музыкальной речи) есть «принцип любви», в котором действует динамика неустойчивого равновесия между пространственно-фоническими и процессуально-динамическими началами, то о Космосе Лада можно говорить как о пронизанной Любовью Музыке мерцающих созвездий, поющих колоколов, сияющих огней, играющих лучей, изливающихся чаш, раскачивающихся гор, деревьев, цветов, пульсирующих сердец, совершенная устойчивость и абсолютное равновесие которых существует лишь в «верхней точке» - в Истинном Доме Любви Отца-Матери, Мужчины-Женщины.

Дополнение этой картины гипотезами и открытиями отечественных ученых (явление «положительной гравитации», «сердцеподобный рисунок» в анизотропии положительно и отрицательно заряженных частиц, воблирую-щая «резонансная раскачка» «говорящих» дуплетов ДНК, единство «мужского» и «женского» начал в оживляемой, одухотворяемой, «очеловечиваемой» материи, находящиеся в русле синергетики, антропного принципа, теорий сложных систем, энергоинформационных полей, голографии, фрактально-сти), которые органично сочетаются с философскими идеями Всеединства, смыслов Любви, софийности, соборности, подтверждает основную идею лада - пронизанность всего сущего и существующего Великой Силой Любви, хранимой в «сердце» каждого в качестве благодатной «памяти-знания», сопряженной с великой тоской по Идеалу, с надеждой и верой в познание и претворение этой Любви в земной реальности. К этому призывает и «огненный» дух кириллического «Лада», подчеркивающего «дающую» и оберегающую Силу Любви, где «Аз» («Я Есмь») находится в вечном единстве с «Добром» («Д») и «Людьми» («Л») и где «Добро» как бы предупреждает человека, указывая на «закрытую дверь» в «подземный» мир.

Предоставив человеку свободу выбора меж злом и добром, Бог подарил ему радость ощущения полноты жизни в Ладе, который подобен «русским качелям», при раскачке которых то «мужской», то «женской» стороной (из стороны в стороны, от «низа» к вершине и обратно) открывается значительная широта и высота пространства, а также «дверь» в «преисподнюю», что обогащает мир, его восприятие, но создает серьезную опасность - желание заглянуть в эту «дверь», следствием чего может быть «падение», и чем выше крен в одну из сторон, тем сильнее могут быть его негативные последствия. Спасительным противовесом этому взгляду в «открывающуюся дверь» (причины хаотизации мира, переворачивая иеархии ценностей, возведения в ранг «высшего» потребительских интересов, «телесности», низменных нравов, поступков, способов достижения высоких целей) служит восхищенный взгляд «в стороны и вверх», помогающий от «тошноты» и «головокружения». Но в любом случае для русского Лада неприемлемо^ пребывание в «середине» («качели останавливаются»), как не подходит характеристика «среднего», «срединного» для русской жизни, искусства, литературы, философии, науки (идея, развиваемая в отечественной философии и культурологии с «легкой руки» Ю.М.Лотмана, тяготеющего к западноевропейской системе ценностей и вольно или невольно исказившего мысли В.Соловьева о медиативной роли славянства, о России как о «третьей силе» всемирной истории, а также идеи евразийцев, направленные против европоцентризма).

Раскачка «ладового маятника», отличная от Дао («холодных отношений» Инь-Янь в безличной замкнутой сфере), триадического Эроса Платона (объективного сверхчувственного Блага), «чистой формы» Аристотеля или Всеобщей Самости Абсолюта Р.Генона, воплощенной в рациональной Вертикали Слова, объясняет мягкость и твердость, миролюбие и «воинственный пыл» русского духа, идеи мессианства и комплексы неполноценности, эмоциональность и стремление к предельному рационализму, тягу к абстракциям и эмпиризму, к «здравому смыслу» и одновременно к мистицизму, а также другие антиномии русской культуры, где «единое становится множественным не через дробление а через вероятностное взвешивание»,430 «подвижное равновесие разносторонних склонений>>.451 Лад как сила Любви и причина размножения миров (желание любить) невозможен без наличия «другого», без влечения к жизни в своих «детях», не тождественных, но подобных друг другу и Отцу-Матери. Создавая свое «малое подобие», «родители» ожидают, что оно вырастет и станет более достойным Духу Прародителя, достигая богоподобия в восхождении к Его Абсолютному Совершенству в процессе самосовершенствования и совершенствования жизни. Такому восхождению будто бы мешает умонепостигаемость Бога (причина жизни и совершения множества, часто непоправимых, ошибок), но «главный рулевой» на этом пути - сердце, объединяющее чувство, интуицию и разум.

Сказанное позволяет понять, почему русский Лад - не «информационная сеть» и не «паутина» (где даже Любовь приобретает мрачный, зловещий характер), не «осколки разбитого зеркала» и не сундук для «малых двойников» - «зеркальных» отражений «родителя». Сущность Лада гораздо лучше

450 Налимов В. В. Спонтанность сознания: Вероятностная теория смыслов и смысловая архитектоника личности,- М., 1989. - С. 143 -144.

451 Флоренский П. А. Мысль и язык. Антиномия языка. / Флоренский П.А. Т 2. У водоразделов мысли. - М., 1990. - С. 153. выражает русская Матрешка - теплая, ярко раскрашенная и разукрашенная, вечно рождающая и всегда хранящая в себе «существа», похожие и не похожие на «мать» и друг на друга. Это говорит о том, что Бог никогда не покидает мир и человека, отчего намерения ради благополучия человека упразднить Бога или «в час пик» предоставить ему «отдых» - бесполезны, хотя и вовсе не смешны (последствия осуществления такого намерения В.И.Лениным известны), поскольку это ложь и опасная фальсификация Истины.

Любовь Бога вечна, всеобъемлюща, непостижима и до конца необъяснима, а Лад, раскрывая лишь некоторые смыслы этой вечно Дающей и Единящей Любви, побуждающей ко всеобщему миру, созиданию, сотворчеству, говорит о равномерном распределении этой Силы между всеми порожденными ею существами, отчего никакой человек и никакой народ не вправе считать себя единственным или главным «богоизбранником», но каждый уникален и богоподобен в своем стремлении к такой любви хотя бы по отношению к одному «другому». Каждый, кто любит и любим - уже «властитель» (вносящий свой лад в лад и Лад), а распространение стремления любить на все больший круг природных и человеческих существ - путь к достижению все больших высот саморазвития, богопознания и власти, т.е. взятия на себя «родительских» функций и ответственности перед людьми и Богом за единение «на равных» с более или менее на себя похожим, за порождение своего «подобия» и более дающее, чем получающее, к нему отношение - причину разнообразия и богатства мира. И только в случае нарушения закона Лада (разделения, «обирания», унификации мира), сопряженного с неуважением к другому, его отрицанием («убийством»), «властитель» имеет право на применение силы, тщательно продуманного насилия; не нарушающего заповедей Божьих. И чем более высокое место в иерархии Лада занимает «владыка», тем больше испытывает он радости за успехи своих подопечных, страданий за их ошибки и, отвергая гордыню, более всего страдает за ошибки собственные, ведущие к наиболее тяжким последствиям.

Русская культура обладает значительным потенциалом такой Любви в силу своей ментальности: открытости, неравнодушия к иным культурам (вплоть до излишней самокритики и прямого подражательства или, напротив, проявлений крайнего национализма, шовинизма, ксенофобии) и силой заразительности («заразности») русской земли, быта (не без нищеты, грязи и безалаберности) и русского духа, откуда - сильнейшая ностальгия по Родине или надолго сохраняющееся чувство «русскости» («интегральный вирус») у людей самых разных национальностей, живущих или живших в России, но сохраняющих собственное этническое достоинство. Русский Лад, живой и многоцветный, сильнее проявляющий страдальческую складку в тяжелые времена, всегда сохраняет оптимизм, высокие идеалы и способность на самопожертвование во имя Другого. Благодаря «чувствознанию» мудрейшими представителями нации стержня мироздания, пронизывающего идеи Лада, холизма, синергии,452 эти идеи не умирают и являются действенным реально-идеальным способом исправления человеческих ошибок.

Такими мудрецами были русские религиозные философы, почти на столетие отвергнутые и отторгнутые от родной земли власть имущими «слепцами». Идеи русской ФилоСофии (Матери Мудрости), предвосхитившие многие явления культуры, науки, философии конца XX - начала XXI века, и сейчас обладают огромным интегрально-методологическим потенциалом и в силу их органичности русскому менталитету и народной мудрости являются кладезью знаний с целью нахождения верных решений в жизни сегодняшней России. Немалое количество российских ученых и философов с благодарностью открывает для себя истины, заложенные в русской религиозно-философской мысли, а тем, кто и сегодня сомневается в наличии русской философии или считает ее «второсортной», не мешает поглубже позна

452 В учении Григория Паламы идея синергии воплощена в Любви как синониме Святого Духа, выступающего в единстве Бога Отца как Первопричины, Абсолюта, и Бога Сына - Слова, Логоса. Так же была определена синергийность в писаниях Иоанна Касьяна Римлянина (III век н.э.) комиться с трудами своих соотечественников. Именно этого желания учиться у своих предков недостает и нам, и нашим «детям», которые мало ценят свое, родное и плохо понимают, что такое самоотверженный труд во имя истины и блага Другого. Призывы русских философов к возвышению духовности над экономикой и политикой, к актуализации альтруизма, сострадания и милосердия в отношениях между людьми, между человеком и природой, их резкое неприятие алчности и эгоизма, всепобеждающей тяги к «телесности», «мертвому злату» и «вещественному бытию» звучат сегодня как нельзя более актуально. Человечеству, России подарен еще один шанс - цепная реакция мирового Кризиса («кризис» в переводе с греческого, - суд, решение, поворот, исход), который можно преодолеть лишь вместе и каждому в отдельности. Мировой кризис есть набатный звон «колоколов» Лада - Слова, призывающего к становлению, самовозвышению человека и взятию им на себя ответственности за свое «падение» и за последующие решения и действия.

Концепт лада, выступающий в качестве интерсубъектной и интерсубъективной, интеррелигиозной и интернациональной Идеи, близкой уму и сердцу каждого, всё более проявляется в фактах и актах современной коммуникации как реальный механизм интеграции, действующий на бессознательном уровне, и в то же время как Сила, способная стать осознанной, целенаправленной, управляемой. Будучи непримиримой лишь к тем, кто действует по принципу «разделяй, бери и властвуй», эта Сила может быть положена в основу «русской идеи», а также идеи многополярного мира.

Нацеливая на анализ взаимоотношений мужского и женского начал в природе и культуре, концепт лада способствует социокультурной и этнокультурной идентификации, формированию соответствующей компетентности и может служить «компасом» в определении тенденций развития и локальных культур, и общемирового процесса. Движение мировой истории от почитания образа Великой Матери и высокого положения женщины в обществе к возвышению качеств Отца и возвеличиванию социальной роли мужчины привело мировое сообщество к «точке бифуркации», когда необходим и неизбежен поворот к преимуществам мудрого, примиряющего, объединяющего женского начала, придющие жизненные силы, силы Земли и Воды духовному росту человека, экологизации его собственной и окружающей его природы. И если в России по некоторым показателям эта «точка» уже пройдена (усиление ответственности и заботы руководителей государства, иных органов власти о благополучии своих граждан, борьбы с коррупцией, попытки возвышения в обществе идей материнства и отцовства, любви и милосердия, разработка демографической и экологической политики, вопросов воспитания и образования), то не хватает ещё одного решительного шага - признания ведущей роли традиционно-русских духовных ценностей, идеалов Софии и Великой Женственности во всех сферах человеческой деятельности, где требуется активностью самой маленькой «мышки», а в области философии - усиление ее методологической и прагматической функций, связанных с разработкой и пропагандой позитивно-созидательных идей во всех рядах и уровнях российского общества, и прежде всего - в области воспитания и образования подрастающего поколения.

Выявление смыслов концепта лада в контексте русского культурного дискурса не может быть сколь-нибудь совершенным из-за ограниченного круга его участников, организованного с немалой долей субъективного (возможности, способности, личный выбор автора, его оценка). Да и собирание в данном исследовании «того, что рассеяно» (ведическая традиция), по сути, ничего не открывает нового, если не считать объединения многих язы-ково-речевых явлений в истории русской и мировой культуры многозначным смыслом высокого русского слова «Лад». Однако рассмотрение «старого», но еще живого «слова-семени», опущение его на новую русскую почву и коллективное, с помощью далеких предков, взращивание его дискурсивным умом и сердцем дало этому слову многостороннюю подпитку и, хочется надеяться, превратило в «молодое деревце». Но вырастет ли из него Дуб или оно «зачахнет на корню» - решать и ученым, и философам, и «всему миру».

Список научной литературыМиклина, Наталья Николаевна, диссертация по теме "Философия и история религии, философская антропология, философия культуры"

1. Агарков Г.Д. Некоторые проблемы и закономерности ладового мышления: Автореф. . канд. искусствоведения. Л., 1980. - 23 с.

2. Александрова Е.А. Факторы ладовой дифференциации в сложно-тональных структурах современной музыки (К проблеме теории лада): Дисс. . канд. искусствоведения. Л., 1984. - 222 с.

3. Алексеев Э. О динамической природе лада. //Советская музыка. -1969.- № 11.-С. 67 -75.

4. Античная музыкальная эстетика /Вступ. очерк и собрание текстов А.Ф. Лосева. М.: Музгиз, 1960. - 304 с.

5. Антология тендерной теории: Сб. пер. / Сост. и комментарии Е. И. Гаповой и А. Р. Усмановой. Мн.: Пропилеи, 2000. - 384 с.

6. Антология мировой философии. В 4-х т. М., «Мысль», 1971. -Т.З. - 760 с.

7. Антология мировой философии: Древний Восток. Мн: Харвест; М.: ООО «Изд-во ACT», 2001. - 992 с.

8. Антология мужского шовинизма. Электронный ресурс. http://www.homeware.kiev.ua/compiler/list/bestl 1 .htm

9. Апель К.-О. Трансформация философии. М.: Логос, 2001. - 338с.

10. Апресян, Ю.Д. Идеи и методы современной структурной лингвистики. М.: Просвещение, 1966. - 112 с.

11. Апресян, Ю.Д. Интегральное описание языка и системная лексикография / Ю.Д. Апресян // Избранные труды. М.: Языки русской культуры. Изд-во фирма «Восточная литература». РАН, 1995. - Т. 2. - 767 с.

12. Аристотель. Этика /Пер. Н.В. Брагинской, Т.А. Миллер. М.: ACT, 2002. - 492 с.

13. Аристотель. Риторика /Пер. О. Цыбенко. М.: Лабиринт, 2000. -221 с.

14. Арсеньев Н.С. Духовные силы в жизни русского народа / Православие: pro et contra. СПб., 2001. - С. 416 - 425.

15. Арутюнова Н.Д. Метафора и дискурс / Теория метафоры: Сборник / Под общ. ред. Н.Д. Арутюновой и М.А. Журинской. М.: Прогресс, 1990.-С. 5-32.

16. Человеческий фактор в языке: Коммуникация, модальность, дейксис / Н.Д. Арутюнова, Т.В. Булыгина и др. М. : Наука, 1992. - 281 с.

17. Арутюнова, Н.Д. Дискурс // Большой энциклопедический словарь. Языкознание. М., 1998. - С. 136 - 137.

18. Асафьев Б.В. О ближайших задачах социологии музыки. Вступ. ст. /Мозер Г.И. Музыка средневекового города. Л., 1927. - С. 3 - 27.

19. Асафьев Б.В. Избранные труды: В 5-ти Т. М.: Изд-во АН СССР, 1952. - Т. 1.-397 с.

20. Асафьев Б.В. Избранные труды: В 5-ти Т. М.: Изд-во АН СССР, 1954.-Т. 2.-384 с.

21. Асафьев Б.В. Избранные труды: В 5-ти Т. М.: Изд-во АН СССР, 1957. - Т. 5. - 388 с.

22. Асафьев Б.В. Музыкальная форма как процесс. Л.: Музыка. Ле-нингр. отд-ние, 1971. - 376 с.

23. Асафьев Б.В. О народной музыке. Л.: Музыка. Ленингр. отд-ние, 1987. - 247 с.

24. Асафьев Б.В. Путеводитель по концертам: Словарь наиболее необходимых терминов и понятий. М.: Советский композитор, 1978. - 200 с.

25. Бадинтер Э. Мужская сущность /Пер. с франц. И.О. Крупичевой, Е.Б. Шевченко. М.: АО Изд-во «Новости»», 1995. - 304 с.

26. Байи Ж.С., Демин В.Н. Атлантида и Гиперборея: Мифы и факты /Пер. с фр. М.: ФАИР-Пресс, 2003. - 508 с.

27. Банфи А. Философия искусства. М.: Искусство, 1989. - 383 с.

28. Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. М.: Прогресс, Универс, 1994. - 616 с.

29. Барт Р. Мифологии /Пер с фр. С.Зенкина; Вступ. ст. и комм. С.Н. Зенкина. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1996. - 312 с.

30. Бауэр В, Дюмотц И., Головин С. Энциклопедия символов / Пер. с нем. Г.И. Гаева. М.: КРОН-ПРЕСС, 1995. - 512 с.

31. Бахтин М.М. Литературно-критические статьи. М.: Худож. литература, 1986. - 541 с.

32. Бахтин М.М. Работы 20-х годов. Киев: «NEXN», 1994. - 384 с.

33. Бахтин, М.М. Человек в мире слова. М.: Наука, 1995. - 140 с.

34. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества /Сост. С.Г.Бочаров; текст Г.С. Берштейн, Л.В.Дерюгина. М.: Искусство, 1986. - 445 с.

35. Бейли Г. Потерянный язык символов. М.: Ассоциация Духовного Единения «Золотой Век», 1996. - 348 с.

36. Беклемишев В.Н. Методология систематики. М.: Товарищество науч. изд. «КМК», 1994. - 250 с.

37. Белов А. Мне открылась языческая идея гармония естества. // Наука и религия. - 1991. - № 2. - С. 26 - 29.

38. Белов В. Лад. Очерки о народной эстетике. Арх-ск; Вологда: Сев.-Зап. кн. изд-во. Волог. отд-ние, 1985. - 302 с.

39. Белов К.А. О ценностях идеальных и неидеальных: Медитации на культурологические темы. Дубна: Феникс+, 2004. - 272 с.

40. Белый А. Символизм как миропонимание. М.: Республика, 1994. - 525 с.

41. Бенвенист Э., Вежбицкая А. Сопоставление культур через посредство лексики и прагматики: Сб. ст. / Сост. А. Вежбицкая. М.: Языки славянской культуры, 2001. - 272 с.

42. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М. : Прогресс, 1974. - 447 с.

43. Бердяев H.A. Новое религиозное сознание и общественность. -М., 1999. 464 с.

44. Бердяев H.A. О назначении человека. М.: Республика, 1993.- 383с.

45. Бердяев H.A. Самопознание /Опыты: Литературно-философский ежегодник. Л'ед. колл.: Аверинцев С.С., Бежин Л.Е., Гулыга A.B. (отв. ред.), Кравец С.Л., Лосев А.Ф. и др., сост. А.В.Гулыга. М.: Изд-во «Советский писатель», 1990. - С. 422 - 474.

46. Бердяев H.A. Судьба России. М.: Эксмо-пресс; Харьков: Фолио, 1998.- 736 с.

47. Бердяев H.A. Философия творчества, культуры, искусства: В 2-х Т. М.: Искусство, 1994. - Т. 2. - 508 с.

48. Бердяев Н. Философия свободного духа /Вступ. ст. А. Г. Мыс-ливченко; Подгот. текста и примеч. Р. К. Медведевой. М.: Республика, 1994.- 479 с.

49. Беркли Дж. Сочинения. М.: Мысль, 1978. - 556 с.

50. Берн Ш. Тендерная психология. СПб.: прайм-ЕВРОЗНАК, 2001.- 320 с.

51. Бершадская Т.С. Лекции по гармонии. Л.: Музыка. Ленингр. отд-ние, 1985.- 239 с.

52. Библер B.C. На гранях логики культуры: Книга избранных очерков. М.: Русское феноменологическое общество, 1997. - 440 с.

53. Блинова М.П. Физиологические основы ладового чувства. //Вопросы теории и эстетики музыки. Вып. 1. Л.: Музыка. Ленингр. отд-ние, 1962.-С. 52-124.

54. Бодрийар Ж. Символический обмен и смерть. М.: Добросвет, 2000.- 387 с.

55. Бодрийар Ж. Система вещей. М.: Рудомино, 1995. - 168 с.

56. Боэций Дакийский. Сочинения /Сост., пер. с латин., ввод. ст. и коммент. A.B. Апполонова. М.: УРСС, 2001. - 253 с.

57. Булгаков С.Н. Свет невечерний: Созерцания и умозрения. М.: Республика, 1994. - 415 с.

58. Булгаков С.Н. Сочинения в двух томах. Т 1: Философия хозяйства. Трагедия философии. М.: Наука, 1993. - 603 с.

59. Булгаков С.Н. Сочинения в двух томах. Т.2: Избранные статьи. /Сост., подг. текста, вступ. ст. и прим. И.Б.Роднянской. М.: Наука, 1993. -752 с.

60. Буржуазная философская антропология XX века: Сб. ст. /Отв. ред. Б.Т. Григорьян. М.: Наука, 1986. - 296 с.

61. Бурлак С.А. Происхождение языка: Новые материалы и исследования: Обзор. М.: РАН ИНИОН, 2007. - 80 с.

62. Бычков Ю. О диалектике становления и развертывания лада: Исследование /Рос. академия музыки им. Гнесиных. М., 1997. - 218 с.

63. Бэкон Ф. Новый органон. Рига: Звайгзне, 1989. - 315 с.

64. Бэндлер Р., Гриндер Д. Из лягушки в принцессы. Сыктывкар: Флинта, 2000. - 224 с.

65. Варга Б. и др. Язык, музыка, математика /Пер. с венг. Ю.А.Данилова. М.: Мир, 1981.-248 с.

66. Вартанян И.А. Звук слух - мозг. - JL: Наука. Ленингр. отд-ние, 1981.- 175 с.

67. Василькова В.В. Синергетика. Порядок и хаос в развитии социальных систем. Санкт-Петербург, 1999. - 479 с.

68. Сопоставление культур через посредство лексики и прагматики: Сб. ст. / А. Вежбицкая. М.: Языки славянской культуры, 2001. - 272 с.

69. Вейнингер О. Пол и характер. М.: ТЕРРА, 1992.— 480 с.

70. Вернадский В.И. О науке. Т. 1: Научное знание. Научное творчество. Научая мысль /Российская академия наук. Ин-т Истории Естествознания и Техники им. С.И.Вавилова. Дубна: Феникс, 1997. - 576 с.

71. Виндельбанд В. От Канта до Ницше: История новой философии в ее связи с общей культурой и отдельными науками /Российская академия естественных наук. М.: Канон-пресс, Кучково поле, 1998. - 494 с.

72. Виноградов В.В. Лексикология и лексикография: Избранные труды. М.: Наука, 1977. - 312 с.

73. Виноградов B.B. Русский язык. Грамматическое учение о слове. -М.: Наука, 1972. 640 с.

74. Вирт Герман Феликс. Хроника Ура Линда. Древнейшая история Европы. /Пер. с нем. Кондратьев A.B. М.: Вече, 2007. - 624 с.

75. Витгенштейн Л. Философские работы (ч.1). М.: Гнозис, 1994. -612 с.

76. Войно-Ясенецкий В.Ф. Сердце как орган высшего познания: Глава из филос. тр. «Дух, душа, тело» //Человек. 1991. - № 6.- С. 104 - 115.

77. Войшвилло Е.К. Понятие как форма мышления: Логико- гносеологический анализ. М.: Изд-во МГУ, 1989. - 238 с.

78. Волкова И.С. Понятие инварианта в концепции музыкального языка: Дис. . канд. искусствоведения. М., 1986. - 182 с.

79. Волков Ю.Г., Поликарпов B.C. Интегральная природа человека: Естественнонаучный и гуманитарный аспекты. Ростов н/Д., 1994. - 283 с.

80. Волченко В.Н. Миропонимание и экоэтика XXI века. Наука -Философия Религия. - М.: Изд-во «Возрождение», 2007. - 424 с.

81. Вонг Е. Даосизм /Пер. с англ. Ю. Бушуевой.- М.: ФАИР-ПРЕСС, 2001.-352 с.

82. Вопросы теории музыки. Сб. ст. Вып. 3. / Ред.-сост. Т. Мюллер. -М.: Музыка, 1975. - 335 с.

83. Воробьева И.Н. Особенности семантики музыкальной терми-ноологии: Дис. канд. филол. наук. М., 1986. - 243 с.

84. Восприятие музыки: Сб. ст. М.: Музыка, 1980. - 256 с.

85. Выготский Л.С. Психология искусства. М.: Искусство, 1968. -572 с.

86. Гадамер Г.-Г. Актуальность прекрасного. М.: Искусство, 1991.367 с.

87. Гадамер Х.Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики. М.: Прогресс, 1988. - 699 с.

88. Гайденко П.П. Прорыв к трансцендентному: Новая онтология XX века. М.: Республика, 1997. - 495 с.

89. Гаряев П.П. Волновой генетический код. М.: АО «Астра семь», 1997.- 108 с.

90. Гачев Г.Д. Национальные образы мира. Космо- Психо- Логос. -М., 1995.-480 с.

91. Гачев Г. Русский эрос. М.: Интерпринт, 1994. - 279 с.

92. Гегель Г. Наука логики: В 3-х Т. М.: Мысль, 1970. - Т.1: Учение о бытии. - 501 с.

93. Гегель Г. Наука логики: В 3-х Т. М.: Мысль, 1971. - Т.2: Учение о сущности. - 248 с.

94. Гегель Г. Наука логики: В 3-х Т. М.: Мысль, 1972. - Т.З: Учение о понятии. - 374 с.

95. Гейнрихс И. Музыкальный слух и его развитие. М.: Музыка, 1978.- 82 с.

96. Тендерные истории Восточной Европы /Под ред. Е. Гаповой и др. -Минск: ЕГУ, 2002.-416 с.

97. Генон Рене. Символы священной науки /Пер. с франц. М.: Беловодье, 1997. - 496 с.

98. Герцман Е. Античное музыкальное мышление: Исследование. -Л.: Музыка. Ленингр. отд-ние, 1986. 223 с.

99. Гирц К. Интерпретация культур. М.: РОССПЭН, 2004. - 560 с.

100. Глебов И. Процесс оформления звучащего вещества //De Música. -Спб., 1923.

101. Гошовский В.П. У истоков народной музыки славян. Очерки по музыкальному славяноведению. М.: Сов. композитор, 1971. - 304 с.

102. Гречин В.Б. Нейрофизиологические механизмы психической деятельности. Детерминаторы ошибок //Наука и жизнь. 1991. - № 8. - С. 90 - 96.

103. Григорьев A.A. Между философией и лингвистикой: локус концепта /Постижение культуры. Вып. 11. - М.: Рос. Ин-т культурологии, 2002. - 360 с.

104. Григорьев С. Теоретический курс гармонии. М.: Музыка, 1981.478 с.

105. Григорьева. B.C. Дискурс как элемент коммуникативного процесса: прагмалингвистический и когнитивный аспекты. Тамбов: Изд-во Тамб. гос. техн. ун-та, 2007. - 288 с.

106. Проблемы теории и интерпретации текста / Сост. B.C. Григорьева, Г.В. Расторгуева, И.Ю. Мостовская. Тамбов : Изд-во Тамб. гос. пед. инта, 1987. - 120 с.

107. Гриневич Г.С. Праславянская письменность. Результаты дешифровки.- М.: Миратос, 2006. 337 с.

108. Гудман Ф. Магические символы. Книга III. М.: Ассоциация Духовного Единения «Золотой Век», 1995. - 289с.

109. Гуляницкая Н.С. Введение в современную гармонию. М.: Музыка, 1984. - 256 с.

110. Гумбольдт В. фон. Язык и философия культуры: Пер. с нем. яз. /Сост., общ. ред. и вступ. статьи А.В.Гулыги, Г.В.Рамишвили. М.: Прогресс, 1985.- 451 с.

111. Гумилев JI.H. Ритмы Евразии: эпохи и цивилизации. СПб.: СЗКЭО, Издательский Дом «Кристалл», 2003. - 608 с.

112. Гурвич А.Г. Теория биологического поля. М.: Изд-во «Советская наука», 1944. - 155 с.

113. Гуревич П.С. Философия культуры: Пособие для студентов гуманитарных вузов. М.: АО Аспект-пресс, 1994. - 314 с.

114. Гуревич П.С. Философская антропология. М.: Вестник, 1997. -448 с.

115. Гусева Н.Р. Славяне и арьи. Путь богов и слов. М.: Гранд : Фа-ир-пресс, 2002. - 327 с.

116. Гуссерль Э. Философия как строгая наука: Пер. с нем. яз. /Сост., подг. текста и примеч. О.А.Сердюкова. Новочеркасск.: Сагуна, 1994.- 357 с.

117. Даль В.И. Напутное. Пословицы русского народа. Йошкар-Ола: МПИК, 1996.-672 с.

118. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4-х т. М. : Рус. яз., 1978. - Т. 1. - 700 с.

119. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4-х т. М.: Рус. яз., 1981. - Т. 2. - 779 с.

120. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4-х т. М: Рус. яз., 1982. - Т. 3. - 555 с.

121. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4-х т. М.: Рус. яз., 1982. - Т. 4. - 683 с.

122. Дейк Т. А. ван. Язык. Познание. Коммуникация. М.: Прогресс, 1989. - 307с.

123. Делез Ж., Гваттари Ф. Что такое философия? /Пер. с фр. С. Н. Зенкина. М.: Ин-т эксперим. социологии; СПб.: Алетейя, 1998. - 286 с.

124. Делез Ж. Логика смысла: Пер. с фр. М.: Академия, 1995. - 297с.

125. Демин В.Н. Русь Нордическая. М.: Вече, 2007. - 432 с.

126. Демин В.И. Тайны русского народа. В поисках истоков Руси. -М.: Вече, 1997. 560 с.

127. Демьянков В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода // Вопросы языкознания. 1994. - № 4. - С.17 - 33.

128. Демьянков В.З. Понятие и концепт в художественной литературе и в научном языке // Вопросы филологии. 2001. - № 1. - С. 35 - 47.

129. Демьянков В.З. Семантические роли и образы языка / Язык о языке. М., 2000. - С. 193 - 270.

130. Доброхотов А. Мир как имя // www/anthropology.ru 111 dobroxotov.htm.

131. Домострой /Сост., вступ. ст., пер. и комм. В.В. Колесова; Подгот. текстов В.В. Рождественской, В.В. Колесова и М.В. Пименовой; Худож. А.Г. Тюрин. М.: Сов. Россия, 1990. - 304с.

132. Дубров А.П. Когнитивная психофизика. Основы. М.- Берлин, 2006. - 205 с.

133. Евсюков В. Царевна-лягушка // Наука и жизнь. 1984.- № 6. - С. 26 - 28.

134. Женщина. Тендер. Культура. М.: МЦГИ, 1999. - 368 с.

135. Заблуждающийся разум?: Многообразие вненаучного знания: Сборник/Отв. ред. и сост. И.Т. Касавин. М.: Политиздат, 1990. - 461 с.

136. Зак В. О мелодике массовой песни: (Опыт анализа) М.: Сов. композитор, 1979. - 357 с.

137. Здравомыслова Е., Темкина А. Кризис маскулинности в поздне-советском дискурсе. // О мужественности: Сб. ст. / Сост. С. Ушакин. М. 2002.-С. 432-451.

138. Землянская М. Мужчина и женщина: правда и мифы о взаимоотношениях. Любовь. Секс. Дети. Работа. М.: Изд-во Эксмо, 2002. - 304 с.

139. Зись А.Н. Некоторые методологические проблемы современного искусствознания. //Вопросы философии. 1982. - № 5. - С. 108 - 119.

140. Золтаи Д. Этос и аффект. История философской музыкальной эстетики от зарождения до Гегеля. М.: Прогресс, 1977. - 371 с.

141. Иванов В.В., Топоров В.Н. Исследования в области славянских древностей. М., 1974.

142. Ивин A.A. Философия: Энциклопедический словарь /Под ред. А.А.Ивина. М.: ГАРДАРИКИ, 2003. - 1072 с.

143. Избранные труды по методологии науки. М.: Прогресс, 1986. -544 с.

144. Ильин Е.П. Дифференциальная психофизиология мужчины и женщины. СПб.: Питер, 2002. - 554 с.

145. Ильин Е.П. Постмодернизм от истоков до конца столетия: Эволюция научного мифа. М.: Интрада, 1998. - 255 с,

146. Ильин И.А. О грядущей России: Избранные статьи /Под ред. Н.П.Полторацкого. М.: Воениздат, 1993. - 368 с.

147. Ильин И. Постмодернизм от истоков до конца столетия: Эволюция научного мифа. М.: Интрада, 1998.- 255 с.

148. Ильин И. Путь духовного обновления. М.: ООО «Издательство ACT», 2003.- 365 с.

149. Ильин И.А. Сочинения. М.: Эксмо, 2006. 912 с.

150. Интонация и музыкальный образ: Сб. статей. /Под ред. Б.М.Ярустовского. М., 1965. - 356 с.

151. Иодакян В.А. Теория дифференциации полов в проблеме человека // Человек в системе наук. М., 1989. - С. 171 - 180.

152. Ионин Л.Г. Социология культуры: Учеб. пособие / Л.Г.Ионин. -М.: ГУ ВШЭ, 2004. 420 с.

153. Искусство в системе культуры: Сб. ст. Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1987.-272 с.

154. История магии и суеверий от древности до наших дней. /Сост. А. Леман. М.: ЭКСМО, 2002. - 763 с.

155. Йоргенсен М.В., Филлипс Л. Дискурс-анализ. Теория и метод. -М.: Генезис, 2008. 352 с.

156. Каган М.С. Морфология искусства. Историко-теоретическое исследование внутреннего строения мира искусств. Ч. I, II, III. Л.: Искусство. Ленингр. отд-ние, 1972. - 440 с.

157. Каган М.С. Музыка в мире искусств. СПб.: «ИТ», 1996. - 232 с.

158. Каган М.С. Системный подход и гуманитарное знание: Избр. ст. -Л.: Изд-во ЛГУ, 1991.-383 с.

159. Каган М.С. Философия культуры. СПб.: ТОО ТК «Петрополис»,1996.-414 с.

160. Каган М.С., Холостова Т.В. Культура философия - искусство: (Диалог) - М.: Знание, 1988. - 63 с.

161. Казначеев В.П. Проблемы человековедения. М.; Новосибирск,1997.-349 с.

162. Кайуа Р. Миф и человек. Человек и сакральное. М.: ОГИ, 2003. -296 с.

163. Кант И. Антропология с парадигмальной точки зреиия. СПб.: Наука, 1999. - 471 с.

164. Кант И. Критика чистого разума. М.: Литература, 1998. - 960 с.

165. Кант И. Метафизика нравов // Соч. В 6 т. М., 1965. - Т.4., 4.2. -С. 234 - 236.

166. Карасик В.И. О типах дискурса // Языковая личность: институциональный и персональный дискурс: Сб. науч. тр. Волгоград: Перемена, 2000 (а). - С. 5 - 20.

167. Карасик, В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. М.: Гнозис, 2004. - 390 с.

168. Кармин A.C. Основы культурологии: морфология культуры. -СПб.: Издательство «Лань», 1997. 512 с.

169. Карсавин Л.П. Малые сочинения. СПб.: АО «Алетейя», 1994. -532 с.

170. Кассирер Э. Познание и действительность: понятие о субстанции и понятие о функции / Репринт, изд. СПб.: Наука, 1996. - 454 с.

171. Кассирер Э. Философия символических форм. Т. 2: Мифологическое мышление. М.; СПб: Университетская книга, 2002. - 280 с.

172. Кастальский А.Д. Особенности народно-русской музыкальной системы. М.: Музгиз, 1961.-91 с.

173. Клаудио Наранхо. Агония патриархата и надежда на триединое общество /Перев. с англ. Воронеж: НПО «МОДЭК», 1995. - 224 с.

174. Князева E.H., Курдюмов С.П. Синергетика как новое мировиде-ние: диалог с И. Пригожиным // Вопросы философии. 1992. - № 12. - С. 3 -20.

175. Козлова H.H. Прагматические аспекты выражения // Смысл и выражения: контраверзы современного гуманитарного знания: Сб. статей и выступлений. Самара, 2001. - С. 193 - 205.

176. Козьякова М.И. История. Культура. Повседневность: Западная Европа: от античности до 20 века. М.: Весь мир, 2002. - 357 с.

177. Кон Ю. Вопросы анализа современной музыки. Статьи и исследования. Л.: Сов. Композитор. Ленингр. отд-ние, 1982.- 152 с.

178. Косарев А.Ф. Философия мифа: Мифология и ее эвристическая значимость. М.: ПЕР СЭ; СПб.: Университетская книга, 2000. - 304 с.

179. Костомаров Н.И.Славянская мифология. Исторические монографии и исследования. М.: «Чарли», 1994. - 688 с.

180. Котляревский И.А. Музыкально-теоретические системы европейского искусствознания в их логическом содержании и эволюции: Дисс. . докт. искусствоведения. Киев, 1983. - 319 с.

181. Кохановский В.П., Пржиленский В.И., Сергодеева Е.А. Философия науки. Учебное пособие. М.: ИКЦ «МарТ». - Ростов н/Д, 2005. - 492 с.

182. Круглов A.A. Система //Новейший философский словарь. Мн., 1988. - С. 620-621.

183. Кто сегодня делает философию в России. Т. 1. /Сост. A.C. Нило-гов. М.: Поколение, 2007. - 576 с.

184. Куайн У. Слово и объект. М.: Логос, 2000. - 386 с.

185. Кубрякова, Е.С. Концепт / Е.С. Кубрякова, В.З. Демьянков, Ю.Г. Панкрац и др. // Краткий словарь лингвистических терминов. М.: Изд-во МГУ, 1996.-С. 90-93.

186. Кузьмин А.Г. История России с древнейших времен до 1618 г.: Учеб. для студ. высш. учеб. заведений: В 2 кн. М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 2003. - Кн. 1. - 448 с.

187. Кулапина О.И. Методологические вопросы теоретического музыкознания: Дис. канд. искусствоведения. Саратов, 1985. - 176 с.\

188. Кулаков Ю.И. Теория физических структур математическое основание фундаментальной физики. /Метафизика. Век XXI: Сборник трудов. -М., 2006.-С. 136 - 139.

189. Культурология XX в. Энциклопедия. В 2-х т. /Гл. ред., сост. и автор проекта С.Я.Левит. СПб: Университетская книга; ООО «Алетейя», 1998.-Т. 1.-447 с.

190. Культурология XX в. Энциклопедия. В 2-х т. /Гл. ред., сост. и автор проекта С.Я.Левит. СПб: Университетская книга, 2000. - Т. 2. - 447 с.

191. Кун H.A. Легенды и мифы Древней Греции. Ростов-на-Дону: «Феникс», 1999. - 480 с.

192. Купер Дж. Энциклопедия символов. М.: Ассоциация Духовного Единения «Золотой Век». 1995. - 401с.

193. Курс теории музыки /Т.С.Бершадская и др. Л.: Музыка. Ле-нингр. отд-ние, 1984. - 152 с.

194. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем // Теория метафоры: Сборник / Общ. ред. Н.Д. Арутюновой и М.А. Журинской. -М.: Прогресс, 1990.-С. 387 415.

195. Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. -М.: Педагогика прес, 1994. 608 с.

196. Леви-Стросс К. Структурная антропология / Пер. с фр. В.В. Иванова. М.: Изд-во ЭКС-МО-Пресс, 2001. - 512 с.

197. Леонтьев К.Н. Избранное.- М: «Рарогъ», «Московский рабочий», 1993.-400 с.

198. Лесной С. Откуда ты, Русь? Ростов н/Д: «Донское слово», «Квадрат», 1995. - 352 с.

199. Лихачев Д.С. Земля родная. М.: Просвещение, 1983. -256 с.

200. Лихачев Д.С. Экология культуры // Москва. 1979. - № 7. - С. 173 - 179.

201. Лосев А.Ф. Бытие имя - космос / Сост. А.А.Тахо-Годи.- М.: Мысль, Рос. открытый ун-т, 1993. - 958с.

202. Лосев А.Ф. Из ранних произведений. / Вступ. ст. А.А.Тахо-Годи и Л.А.Гоготишвили, отв. ред. А.А.Тахо-Годи., сост. и подг. текста И.И. Ма-ханькова, прим. Л.А.Гоготишвили, М.М.Гамаюнова, И.И. Маханькова. М.: Правда, 1990. - 656 с.

203. Лосев А.Ф. Знак. Символ. Миф: Труды по музыкознанию. М.: Изд-во МГУ, 1982.-479 с.

204. Лосев. А.Ф. Миф -Число Сущность. - М.: «Мысль», 1994. - 919с.

205. Лосев А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии. М., Мысль, 1993. - 959 с.

206. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура / Сост. Ю.А. Ростовцев. М.: Политиздат, 1991. - 524 с.

207. Лосев А.Ф. Хаос и структура.- М.: Мысль, 1997.- 831 с.

208. Лосский И.О. История русской философии. Пер. с англ. М.: Советский писатель, 1991. - 480 с.

209. Лосский И.О. Мир как органическое целое /И.О. Лосский. Избранное. М.: «Правда», 1991. - 622 с.

210. Лосский Н.О. Условия абсолютного добра: Основы этики; Характер русского народа. М.: Политиздат, 1991. - 368 с.

211. Лосский Н.О. Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция.- М.: Республика, 1995. 399 с.

212. Лотман Ю.М. История и типология русской культуры. С.Петербург: «Искусство - СПБ», 2002. - 768 с.

213. Лотман Ю.М. Семиосфера. С.-Петербург: «Искусство - СПБ», 2001.-704с.

214. Луначарский A.B. В мире музыки. Статьи и речи. М.: Сов. композитор, 1971. - 540 с.

215. Любищев A.A. О природе наследственных факторов: критич. ис-след. Ульяновск: Изд-во УлГПУ, 2004. - 211 с.217. (Мазель Л.А. Вопросы анализа музыки. Опыт сближения теоретического музыкознания и эстетики. М.: Сов. Композитор, 1978. - 352 с.

216. Мазель Л. Проблемы классической гармонии: Теоретический очерк. М.: Музыка, 1972. - 616 с.

217. Мазель Л.А. Статьи по теории и анализу музыки. М.: Сов. композитор, 1982. - 328 с.

218. Макаров, М.Л. Основы теории дискурса. М. : Гнозис, 2003. -277с.

219. Макейчик A.A. Философия любви. СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2003. - 195 с.

220. Малиновский Б.К. Магия, наука и религия. М.: Рефл-бук, 1998. -304 с.

221. Марков М.Е. Искусство как процесс. Основы функциональной теории искусства. М.: Искусство, 1970. - 239 с.

222. Мартынов В.И. История богослужебного пения. М.: РИО ФА; Русские огни, 1994. - 239 с.

223. Масалова С.И. Философские концепты как регулятивы гибкой рациональности: трансформация от античности до Нового времени: Авто-реф. дис. докт. филос. наук. Ростов н/Д, 2007. - 47 с.

224. Матерь Лада. Божественное родословие славян. Языческий пантеон /Предисл., словар. ст., глоссарий и коммент. Д. Дудко. М. : Эксмо, 2002. - 430 с.

225. Матурана У., Варела Ф. Древо познания. М.: Прогресс-Традиция, 2001. - 224 с.

226. Маяковский В.В. Как делать стихи.- М.: Сов. Россия, 1963. 63 с.

227. Медушевский В.В. Интонационно-фабульная природа музыкальной формы: Дисс. .докт. музыковедения. М., 1981. - 380 с.

228. Медушевский В.В. О закономерностях и средствах художественного воздействия музыки. М.: Музыка, 1976. - 254 с.

229. Медушевский В.В. Строение музыкального произведения в связи с его направленностью на слушателя: Автореф. дис. .канд. искусствоведения. М., 1971. - 24 с.

230. Мережковский Д.С. Больная Россия: Избранное. JL: Изд-во ЛГУ, 1991.-267 с.

231. Метафизика. Век XXI: Сб. трудов /Под ред. Ю.С.Владимирова. -М.: БИНОМ. Лаборатория знаний, 2006. 285 с.

232. Метафизика. Век XXI. Альманах. Вып. 2: Сб. ст. / Под ред. Ю. С. Владимирова. М.: БИНОМ. Лаборатория знаний, 2007. - 368 с.

233. Методологические проблемы музыкознания: Сб. ст. М.: Музыка, 1987. - 229 с.

234. Миклина H.H. Русский лад как принцип миропорядка. Ставрополь: Изд-во СГУ, 2006. - 272 с.

235. Миклина H.H. Современная социокультурная интеграция в моделировании миропорядка //Рукопись деп. в ИНИОН РАН 29.05.06., № 59765. -368 с.

236. Миклина H.H. Феномен лада: философский анализ: Дисс. . канд. филос. наук. Ставрополь, 2000. - 180 с.

237. Миклина H.H. Русский лад как принцип миропорядка. Ставрополь: Изд-во СГУ, 2007. - 272 с.

238. Милка А.П. Теоретические основы функциональности в музыке. — Л.: Музыка. Ленингр. отд-ние, 1982. 150 с.

239. Мир и эрос: антология философских текстов о любви / Сост. Р.Г. По дольный. М.: Политиздат, 1991. - 335 с.242., Мир человека. Тайна? Тайна! Тайна. /Шапарь В.Б., Швыдченко В.Н. Ростов-н-Д: Феникс, 2002. - 640 с.

240. Миролюбов Ю.Л. Сакральное Руси. Собрание сочинений в двух томах. М.: Изд-во АДЕ «Золотой Век», 1996 г. - Т. I. - 600 с.

241. Мифология и повседневность. Тендерный подход в антропологических дисциплинах. СПб.: Алетейя, 2001; Институт Русской литературы (Пушкинский дом) РАН, 2001,- 400 с.

242. Мифология и повседневность. Тендерный подход в антропологических дисциплинах. СПб.: Алетейя, 2001; Институт Русской литературы (Пушкинский дом) РАН, 2001.- 400 с.

243. Михайлов М. Этюды о стиле в музыке: Ст. и фрагм. Л.: Музыка. Ленингр. отд-ние, 1990. - 283 с.

244. Михельсон М.И. Русская мысль и речь. Свое и чужое. Опыт русской фразеологии. Сборник образных слов и иносказаний. В 2т. М.: ТЕРРА, 1994. -Т.2. - 832 с.

245. Мишле Ж. Ведьма. Женщина. М.: Республика, 1997. - 463 с.

246. Моисеев В.И. Логос русской философии всеединства как основание теоретизации гуманитарного знания // Современная философия языка в России. Предварительные публикации 1998 г. М.: ИЯРАН, 1999. - С. 103 -167.

247. Моисеев В.И. Логико-философская реконструкция концептуальных оснований русской философии всеединства. Воронеж: Изд-во Вор. ГУ, 2000. - 106 с.

248. Моисеев В.И. От биологии к витологии: новая точка зрения на феномен живого существа / Математика. Компьютер. Образование. Сб. научи. тр. под ред. Г.Ю. Ризниченко. Вып. 7. - Часть 1. - М.: Прогресс-Традиция, 2000. - С. 89 - 99.

249. Моисеев В.И. Синергетика и проблема единства живой и неживой природы // Синергетика. Труды семинара. Том 4. Естественнонаучные, социальные и гуманитарные аспекты. - М.: Изд-во МГУ, 2001. - С. 187 - 209.

250. Моисеев H.H. Универсум. Информация. Общество. М.: Устойчивый мир, 2001. - 200 с.

251. Моль А. и др. Искусство и ЭВМ. М.: Мир, 1975. - 557 с.

252. Моррис, Ч.У. Значение и означивание / Семантика. М., 1984. -С. 118-132.

253. Мудрагей Н.С. Рациональное и иррациональное философская проблема (читая А.Шопенгауэра) //Вопросы философии. - 1994. - № 9. - С. 53- 65.

254. Мужской сборник. Вып. 1. Мужчина в традиционной культуре: Социальные и профессиональные статусы и роли. Сила и власть. Мужская атрибутика и формы поведения. Мужской фольклор- / Сост. И.А. Морозов, отв. ред. С.П. Бушкевич. М.: Лабиринт, 2001. - 224 с.

255. Мужчина и женщина в современном мире: меняющиеся роли и образы / Ин-т этнологии и антропологии им. H.H. Миклухо-Маклая. М., 1999. - Т.1. - 328 с.

256. Мужчина и женщина в современном мире: меняющиеся роли и образы. / Ин-т этнологии и антропологии им. H.H. Миклухо-Маклая. М., 1999.-Т.2.-356 с.

257. Музыка и современность: Сб. ст. Вып.7. - М.: Музыка, 1971. -319 с.

258. Музыкальное искусство и наука: Сб. ст. /Сост. Е.В.Назайкинский.- Вып.2. М.: Музыка, 1973. - 215 с.

259. Музыкальное мышление: сущность, категории, аспекты исследования: Сб. ст. /Сост. Л.И.Дыс. Киев: Муз. Украина, 1989. - 181 с.

260. Музыка: Энциклопедия /Гл. ред. Келдыш Г.В. М.: Большая Российская энциклопедия, 2003. - 672 с.

261. Мюллер М., Вундт В. От слова к вере. Миф и религия. М.: Экс-мо, СПб.: Terra Fantastica, 2002. - 864 с.

262. Н.А.Бердяев: pro et contra. Кн. 1. / Сост., вступ. ст. и прим. А.А.Ермичева. СПб.: РХГИ, 1994. - 573 с.

263. Назайкинский Е. Звуковой мир музыки. М.: Музыка, 1988. -254с.

264. Назайкинский Е.В. О психологии музыкального восприятия. М.: Музыка, 1972.-383 с.

265. Налимов В.В. Вероятностная модель языка: О соотношении естественных и искусственных языков. 3-е изд. - Томск - М.: Водолей Publishers, 2003.- 368 с.

266. Налимов В.В. В поисках иных смыслов. М.: Изд. Группа «Прогресс», 1993.-280 с.

267. Налимов В.В. Спонтанность сознания: Вероятностная теория смыслов и смысловая архитектоника личности. М.: Изд-во «Прометей» МГПИ им. Ленина, 1989.-287с.

268. Невесский Н.Е. Информационная динамика (Размышления о природе динамических взаимодействий) /Труды Отдела теоретических проблем РАН-М, 2001.-282 с.

269. Неретина С., Огурцов А. Время культуры /Ин-т философии РАН. СПб.: Изд-во Рус. христиан, гуманитар, ин-та, 2000. - 343 с.

270. Неретина С.С., Огурцов А.П. Концепт как возможность постижения смысла // Теоретическая культурология. М.: Академический Проект; Екатеринбург: Деловая книга; РИК, 2005. - С. 252 - 264.

271. Неретина С.С. Тропы и концепты / Рос. акад. наук. Ин-т философии. М.: ИФРАН, 1999. - 275 с.

272. Неретина, С.С., Огурцов А.П. Пути к универсалиям /Ин-т философии РАН. СПб.: Изд-во Русской христианской гуманитарной академии, 2006. - 999 с.

273. Ницше Ф. Рождение трагедии из духа музыки. СПб.: Азбука-классика, 2005. - 208 с.

274. Ницше Ф. Сочинения в 2 т. / Пер. с нем.; Сост., ред. и авт. примеч. К.А. Свасьян. М.: Мысль, 1990. - Т. 2. - 829 с.

275. Ницше Ф. Человеческое, слишком человеческое; весёлая наука; злая мудрость. Минск: «Попурри», 1997. - 704.

276. Новейший философский словарь /Сост. Грицанов. Мн.: Изд-во1. B.М.Скакун, 1988. 896 с.

277. Н.О. Лосский. Избранное. М.: «Правда», 1991. 622 с.

278. Огарков Г.Д. Некоторые проблемы и закономерности ладового мышления: Автореф. дис. . канд. искусствоведения. Л., 1980. - 23 с.

279. Огурцов А. П. История методологии науки реальные и виртуальные трудности // Методология науки: проблемы и история. - М.: 2003. - с. 221 -242.

280. Огурцов А.П. Лингвокультурология, концепт, смысл, значение, язык, речь, знаковая система, символические формы, дискурс // Теоретическая культурология. М.: Академический Проект; Екатеринбург: Деловая книга; РИК, 2005. - С.

281. Огурцов А.П. Научный дискурс: власть и коммуникация (дополнительность двух традиций) // Философские исследования. 1993. - № 3.1. C.12 59.

282. Огурцов А.П. От натурфилософии к теории науки /Российская Академия Наук, Институт философии. М., 1995. - 317 с.

283. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка /РАН, Ин-т рус. языка; Российский фонд культуры. М.: Азъ Ltd., 1992. -960с.

284. Опыты: Литературно-философский ежегодник /Ред. колл.: Аве-ринцев С.С., Бежин Л.Е., Гулыга A.B. (отв. ред.), Кравец С.Л., Лосев А.Ф. и др. Сост. А.В.Гулыга. М.: Изд-во «Советский писатель», 1990. - 478 с.

285. Орлова Е.М. Интонационная теория Асафьева как учение о специфике музыкального мышления: История. Становление. Сущность. М.: Музыка, 1984. - 302 с.

286. Орлова Э.А. Культурная (социальная) антропология: Учеб. пособие для вузов. М.: Академический Проект, 2004. - 480 с.

287. Осипов В.Д. Потаённый смысл слова. М.: Издательство «Поколение», 2006. - 464 с.

288. Основы межкультурной коммуникации /Грушевицкая Т.Г., Попков В.Д., Садохин А.Б. М.: ЮНИТИ, 2003. - 352 с.

289. Паисов Ю.И. Политональность в творчестве советских и зарубежных композиторов XX века. М.: Сов. Композитор, 1977. - 392 с.

290. Пайс А. Научная деятельность и жизнь Альберта Эйнштейна. -М., 1989.- 567 с.

291. Панов В.Г. Эмоции. Мифы. Разум. М.: Высшая школа, 1988. -250 с.

292. Пенник Найджел. Магические алфавиты. Пер. с англ. К.: «София», Ltd. 1996. - 320 с.

293. Перепелица А.Д. Музыкальная культура и кризис эмоций //Вопросы психологии. 1990. - № 3. - С. 121 - 125.

294. Петров М.К. История европейской культурной традиции и ее проблемы. М.: Российская политическая энциклопедия, 2004. - 775 с.

295. Петров М.К. Язык, знак, культура. М.: Наука, 1991. - 328 с.

296. Петухов C.B., Петухова Е.С. Матричная генетика и помехоустой-чивсть в биоинформатике // Материалы Седьмой междисциплинарной научной конференции «Этика и наука будущего». М.: «Дельфис», 2007. - 152 с.

297. Пивоваров Ю.С. Два века русской мысли. М.: РАН ИНИОН, 2006. - 476 с.

298. Пивоев В.М. Мифологическое сознание как способ освоения мира. Петрозаводск: Карелия, 1991. - 109 с.

299. Платон. Собрание сочинений: В 4 т. Пер. с древнегреч. / Общ. ред. А.Ф. Лосева, В.Ф. Асмуса, A.A. Тахо-Годи; Авт. вступ. ст. и ст. в примеч. А.Ф. Лосев; Примеч. A.A. Тахо-Годи. М.: Мысль, 1994. - Т. 3. - 654 с.

300. Подорога В. Феноменология тела: Введение в философскую антропологию. М., 1995. - 339 с.

301. Пол. Тендер. Культура. Немецкие и русские исследования: Сб. ст. / Под ред. Э. Шоре, К. Хайдер. М.: РГГУ, 2000. Вып. 2.-261 с.

302. Половинкин А.И. Православная духовная культура. М.: Изд-во ВЛАДОС-ПРЕСС, 2003. - 352 с.

303. Полякова A.A. Развитие аксиологического потенциала личности в контексте диалога культур. СПб., 2001. - 211 с.

304. Поляков Л.В. Философские идеи в культуре Древней Руси: Исто-рико филос. очерк. - М.: Знание, 1988. - 62 с.

305. Поппер К. Логика и рост научного знания: Избранные работы. -М.: Прогресс, 1983.-438 с.

306. Почепцов, Г.Г. Теория коммуникации. М.: Рефл-бук.: Ваклер, 2001. -656 с.

307. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса: Новый диалог человека с природой. М.: Прогресс, 1986. - 432 с.

308. Притязания культуры: Равенство и разнообразие в глобальную эру: Пер. с англ. /Бенхабиб С. М.: Логос, 2003. - 289 с.

309. Проблемы лада: Сб. ст. /Сост. К. Южак. М.: Музыка, 1972. -314с.

310. Проблемы музыкальной науки: Сб. ст. Вып. 1. - М.: Сов. композитор, 1972. - 395 с.

311. Проблемы человека в западной философии: Сб. переводов с англ., нем., фр. /Сост. и послесл. П.С.Гуревича; общ. ред. Ю.Н.Попова. М.: Прогресс, 1988. - 552 с.

312. Психология процессов художественного творчества: Сб. ст. /Отв. ред. Б.С.Мейлах, Н.А.Хренов. Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1980. - 285 с.

313. Пустовойтов В.Н. Таинства, обряды и молебны русской церкви. -Ростов-н-Д.: Феникс, 2003. 312 с.

314. Пустыльник И.Я. Принципы ладовой организации в современной музыке. Л.: Сов. композитор, 1979. - 180 с.

315. Раппопорт С.Х. Искусство и эмоции. М.: Музыка, 1972. - 168 с.

316. Рациональность иррационального. Екатеринбург: Издательство Уральского университета, 1991. - 242 с.

317. Реконструкция в философии. Проблемы человека: Пер. с англ. /Дьюи Д, М.: Республика, 2003. - 494 с.

318. Ретюнская JI.T. Философия игры. М.: Вузовская книга, 2000. -256 с.

319. Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. Сб. ст. JL: Наука. Ленингр. отд-ние, 1974. - 299 с.

320. Розанов В.В. Около народной души. Статьи 1906-1908 гг.: Собр. Соч. / Под общ. Ред. А.Н.Николюкина. М.: Республика, 2003. - 447 с.

321. Розанов В.В. Опавшие листья. М.: ООО «Изд-во ACT», 2004. -384 с.

322. Розанов В.В. Собрание сочинений. Около церковных стен / Под общ. ред. А. Н. Николюкина. М.: Республика, 1995. - 557 с.

323. Розанов В. Природа и история: Сборник статей. Спб.: издание П. Перцова, 1900.-268 с.

324. Розанов В.В. Уединенное. М.: Современник, 1991. - 106 с.

325. Ройтерштейн М.И. Основы музыкального анализа: Учебник. М,: ВЛАДОС, 2004. - 112 с.

326. Романов A.A. Системный анализ регулятивных средств диалогического общения. М.: ИЯ АН СССР, 1988. - 182 с.

327. Романовская Т.Б. Рациональное обоснование вненаучного //Вопросы философии. 1994. - № 9. - С. 23 - 36.

328. Российская ментальность («Материалы круглого стола») //Вопросы философии. 1994. - № 1.- С. 25 - 54.

329. Российский гуманитарный энциклопедический словарь: В 3 томах. М.:ВЛАДОС, 2004. - Т.1. - 640 е.; Т.2. - 700 е.; Т.З. - 700 с.

330. Россия: тенденции и перспективы развития. Ежегодник.- Вып. 3.Ч. I./Редкол.: Пивоваров Ю.С. (отв. ред.) и др. М.: ИНИОН РАН, 2008. -708с.

331. Россия: тенденции и перспективы развития. Ежегодник.- Вып. 4.Ч. I./Редкол.: Пивоваров Ю.С. (отв. ред.) и др. М.: ИНИОН РАН, 2009. -694с.

332. Рубцов Ф. Основы ладового строения русских народных песен. -Л., 1964. 168 с.

333. Русская идея и ее творцы. /Гулыга A.B. М.: ЭКСМО, 2003. -448с.

334. Русская идея. /Сост. и авт. вступ. статьи М.А.Маслин. М.: Республика, 1992. - 496 с.

335. Русские философы (конец XIX середина XX века): Антология. Вып. 1. /Сост. А.Л.Доброхотов, С.Б.Неволин, Л.Г.Филонова. - М.: Изд-во «Кн. Палата», 1993.- 368 с.

336. Русские философы (конец XIX середина XX века): Антология. Вып. 2. /Сост. С.Б.Неволин, Л.Г.Филонова. - М.: Изд-во «Кн. Палата», 1994. -424 с.

337. Русский космизм: Антология философской мысли /Сост. и пре-дисл. к текстам С.Г.Семеновой, А.Г.Гачевой. М.: Педагогика-пресс, 1993. -365 с.

338. Русский эрос, или философия любви в России / Сост. и авт. вступ. ст. В. П. Шестаков; комм. А. Н. Богословского. М.: Прогресс, 1991. - 448 с.

339. Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. М.: Наука, 1981. -607с.

340. Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси. М.: Наука, 1987. - 782 с.

341. Б.А.Рыбаков. Язычество и Древняя Русь //Наука и религия. -1987.-№2.

342. Рябов О.В. «Женственность » и «мужественность» как категории русской историософии //Женщина в российском обществе. 1996. - №1. - С. 32-35.

343. Рябов О.В. «Матушка-Русь»: Опыт тендерного анализа поисков национальной идентичности России в отечественной и западной историофи-лософии. М.: Ладомир, 2001. - 202 с.

344. Садовский В.Н. Основания общей теории систем: Логико-методологический анализ. М.: Наука, 1974. - 279 с.

345. Саморукова И.В. О понятии «дискурс» в теории художественного высказывания // Вестник самарского государственного университета. Самара, 2001. - С. 97 - 111.

346. Самохвалова В.И. Человек и судьба мира. М., 2000. - 196 с.

347. Самохвалова В.И. Язык искусства. М.: Знание, 1982. - 64 с.

348. Семенов Н.С. Философские традиции Востока. Мн.: Изд-во ЕГУ, 2004. - 304 с.

349. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. -М.: Прогресс, Универс, 1993. 656 с.

350. Серио Патрик. Анализ дискурса во Французской школе (Дискурс и интердискурс) /Семиотика: Антология /Сост. Ю.С. Степанов. М.: Академический проспект, Екатеринбург: Деловая книга, 2001. - 702с. - С.549 - 562.

351. Системные исследования. М.: Наука, 1985. - 260 с.

352. Скворцов Л.В. Информационная культура и цельное знание. М.: РАНИНИОН, 2001. - 288 с.

353. Скребков С.С. Интонация и лад //Советская музыка. 1967. - № 1. - С.89 - 94.

354. Слинин Я.А. От Платона к Хайдеггеру: иррационализм против рационализма //Наука и ценности: Проблемы интеграции естественнонаучного и социогуманитарного знания /Под ред. М.С.Кагана, Б.В.Маркова. Л., 1990.-С. 18-34.

355. Словарь русского языка С.И.Ожегова /Под ред. Н.Ю.Шведовой. -М.: Русский язык, 1987. 796 с.

356. Слышкин Г. Г. Дискурс и концепт (о лингвокультурном подходе к изучению дискурса) / Языковая личность: институциональный и персональный дискурс. Волгоград: Перемена, 2000. - С. 38 - 45.

357. Слышкин, Г.Г. От текста к символу: лингвокультурные концепты прецедентных текстов в сознании и дискурсе. М.: Academia, 20006. - 128 с.

358. Современные вопросы музыкознания: Сб. ст. М.: Музыка, 1976. - 287 с.

359. Соловьев B.C. Оправдание Добра. М.: Республика, 1996. - 478 с.

360. Соловьев В. Критика отвлеченных начал. Сочинения в двух томах / Общ. ред. и сост. A.B. Гулыги, А.Ф. Лосева; Примеч. С.Л. Кравца и др. -М.: Мысль, 1988. Т. 1. - 894 с.

361. Соловьев В. Смысл любви. Сочинения в двух томах / Общ. ред. и сост. A.B. Гулыги, А.Ф. Лосева; Примеч. С.Л. Кравца и др. М.: Мысль, 1988.-Т. 2.- 892 с.

362. Соловьев B.C. Чтения о Богочеловечестве. Статьи. Стихотворения и поэма. Из «Трех разговоров»: Краткая повесть об Антихристе /Сост., вступ. ст., примеч. А.Б. Муратова. СПб.: Худож. литер., 1999. - 528 с.

363. Сорокин П. Социальная и культурная динамика. СПб.: РХГИ, 2000.- 1056 с.

364. Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество /Общ. ред., сост. и предисл. А.Ю.Согомонова. М.: Политиздат, 1999. - 542 с.

365. Соссюр Ф. де. Заметки по общей лингвистике. М.: Прогресс, 1990. - 274 с.

366. Способин И.В. Лекции по курсу гармонии. М.: Музыка, 1969. -243 с.

367. Степанов, Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. М. : Шк. «Язык рус.культуры», 1997. - 824 с.

368. Степин B.C. Философская антропология и философия науки. -М., 1992. 191 с.

369. Суркова Л.В. Возможна ли философия как методология науки? //Философия и будущее цивилизации: Тезисы докладов и выступлений IV Российского философского конгресса (Москва, 24-28 мая 2005 г.): В 5 т. Т. 1.-С. 405.

370. Стефаненко Т.Г. Этнопсихология. М.: Аспект Пресс, 2003. -368с.

371. Талбот М. Голографическая Вселенная / Перев. с англ. М.: Издательский дом «София», 2004. - 368 с.

372. Тарасов Г.С. О психологии музыки //Вопросы психологии. 1994. - № 5. - С. 95 - 99.

373. Тейяр де Шарден П. Феномен человека. Преджизнь. Жизнь. Мысль. Сверхжизнь. М.: Мысль, 1987. - 218 с.

374. Теоретические проблемы музыки XX в.: Сб. ст. М.: Музыка, 1978.-Вып. 2.-200 с.

375. Теплов Б.М. Психология музыкальных способностей. М.-Л.: Изд-во АПН РСФСР, 1947. - 336 с.

376. Теплов Б.М. Избранные труды: В 2-х Т. М.: Педагогика, 1985. -Т.1.-329 с.

377. Токарев С.А. Мифы народов мира: Энциклопедия 1. М.: Дрофа, 2003.-672 с.

378. Токарев С.А. Мифы народов мира: Энциклопедия 2. М.: Дрофа, 2003. - 720 с.

379. Токарев С.А. Ранние формы религии. М.: Политиздат, 1990. -622 с.

380. Токмачев К.Ю. Замкнутость миров культуры //Теоретическая культурология. М.: Академический Проект; Екатеринбург: Деловая книга; РЖ, 2005. - С. 66 - 79.

381. Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического: Избранное. М.: Прогресс-Культура, 1995. - 624 с.

382. Трофимова M.K. Историко-философские вопросы гностицизма. -М.: Наука, 1979.-216 с.

383. Трубецкой E.H. Смысл жизни. М.: ООО «Издательство ACT, 2003.-397 с.

384. Тэн И.А. Философия искусства. М.: Искусство, 1996. - 350 с.

385. Тюлин Ю.Н. Учение о гармонии. Л., 1980. - 324с.

386. Тюлин Ю., Привано Н. Теоретические основы гармонии. М.: Музыка, 1965. - 276 с.

387. Уемов А.И. Системный подход и общая теория систем. М.: Наука, 1978. - 260 с.

388. Уилбер К. Интегральная психология. Сознание, Дух, Психология, Терапия /Пер. с англ. под ред. А.Киселева. М.: ООО «Издательство ACT» и др., 2004.-412 с.

389. Успенский Н.Д. Древнерусское певческое искусство. М.: Музыка, 1965. -216 с.

390. Успенский П.Д. В поисках чудесного: Пер. с англ. СПб.: Изд-во Чернышёва, 1992. - 523 с.

391. Файбышенко В.Ю. Трансцендентное // Теоретическая культурология. М.: Академический Проект; Екатеринбург: Деловая книга; РИК, 2005.-С. 416 -420.

392. Фаминцын A.C. Божества древних славян. СПб.: Алетейя, 1995. - 363 с.

393. Фарбштейн А. Музыка и эстетика: Философские очерки о современных дискуссиях в марксистском музыкознании. Л.: Музыка. Ленингр. отд-ние, 1976. - 208 с.

394. Фарман И. Познание и искусство //Не наукой единой. (о расширении предмета современной гносеологии). М., 1989. - С. 131 - 159.

395. Федорова Г.С. Ладовая система русской монодии. На материале нотолинейных певческих книг: Автореф. дис. . канд. искусствоведения. -М., 1968.-22 с.

396. Федотов Г.П. Судьба и грехи России: Избранные статьи по философии русской истории и культуры. Т.1 2. - СПб., 1992.

397. Фейерабенд П. Избранные труды по методологии науки. М.: Прогресс, 1986. - 544 с.

398. Физика микромира /Под ред. Ширкова Д.В. М., 1980. - 527 с.

399. Филлипс Л., Иоргенсен М. Дискурс-анализ. Теория и метод / Пер. с англ. Харьков: Изд-во Гуманитарный Центр, 2004. - 336 с.

400. Философия культуры. Становление и развитие /Под ред. М.С. Кагана, Ю.В. Перова, В.В. Прозерского, Э.П. Юровской. СПб: Лань, 1998. -448 с.

401. Философия любви. Ч. 1 /Под общ. ред. Д. П. Горского; Сост. A.A. Ивин. М.: Политиздат, 1990. - 510 с.

402. Философия любви. Ч. 2. Антология любви./ Сост. A.A. Ивин. -М.: Политиздат, 1990. 605 с.

403. Философская антропология /Моторина Л.Е. М,: Высшая школа, 2003.-255 с.

404. Философский словарь Владимира Соловьева /Сост. Г.В.Беляев. -Ростов н/Д: «Феникс», 2000. 464 с.

405. Философский энциклопедический словарь. М.: ИНФРА, 2001.576 с.

406. Флиэр А.Я. Культурология для культурологов. М.: Академический Проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2002. - 492 с.

407. Флоренский П.А. Столп и утверждение истины. В 2-х т. М.: «Правда», 1990. -Т.1.-490 с.

408. Флоренский П.А. У водоразделов мысли. М., «Правда», 1990 -Т. 2. - 447 с.

409. Франк С.Л. Сочинения. М., Изд-во «Правда», 1990. - 607с.

410. Франк С.Л. Предмет знания. Об основах и пределах отвлеченного знания. Душа человека. Опыт введения в философскую психологию /Отв. ред. И.И. Евлампиев. СПб.: Наука, 1996, - 656 с.1. J'

411. Фрейд 3. Психоанализ. Религия. Культура. М.: Ренессанс, 1992. - 289 с.

412. Фромм Э. Душа человека. М.: Республика, 1992. - 429 с.

413. Фромм Э. Искусство любви: исследование природы любви. -Минск: ГВОР, произв. центр «Полифакт», 1991. 77 с.

414. Фуко М. Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. Работы разных лет. Пер с франц. М., Касталь, 1996. - 448 с.

415. Хабермас Ю. Философский дискурс о модерне: Пер. с нем. М,: Весь мир, 2003.-415 с.

416. Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления. М.: Республика, 1993. -447 с.

417. Хамитов Н. Философия и психология пола. Вып. 1. К.: Ника-Центр, 2001.- 224 с.

418. Хамитов Н. Философия человека: От метафизики к метаантропо-логии. Киев; М., 2002. - 334 с.

419. Харрис Р. Психология массовых коммуникаций. Спб.: ПРАЙМ -ЕВРОЗНАК, 2002. - 448 с.

420. Хейзинга Й. HOMO LUDENS/Человек играющий. Статьи по истории культуры. М.: Айрис-пресс, 2003. - 496 с.

421. Холл. М.П. Энциклопедическое изложение масонской, герметической, кабалистической и розенкрейцеровской символической философии. -СПб.: СПИКС, 1994. 792 с.

422. Холопов Ю.Н. Лад. //Музыкальная энциклопедия. Т.-Ш. М.: Сов. энциклопедия, 1976. - С. 130 - 143.

423. Холопов Ю.Н. Об общих логических принципах современной гармонии //Музыка и современность. М.: Музыка, 1974. - Вып.8. - С. 229 -277.

424. Холопов Ю. Функциональный метод анализа современной музыки //Теоретические проблемы музыки XX в. М.: Музыка, 1978. - Вып. 2. -С. 169- 199.

425. Храпченко М.Б. Текст и его свойства /Контекст-1985: Литературно-теоретические исследования. М.: Наука, 1986. - с. 3 - 14.

426. Христиансен Л. Ладовая интонационность русской народной песни: Исследование. М.: Сов. композитор, 1976. - 390 с.

427. Хюбнер К. Истина мифа. М.: Республика, 1996. - 448 с.

428. Цуккерман В., Кулаковский Л. Яворский теоретик //Советская музыка. - 1957. - № 12. - С. 68 - 75.

429. Цуккерман В.А. Музыкально-теоретические очерки и этюды. -М.: Сов. композитор, 1970. 559 с.

430. Чебанов C.B. Форма // Теоретическая культурология. М.: Академический Проект; Екатеринбург: Деловая книга; РИК, 2005. - С. 553 - 557.

431. Человек: Образ и сущность. Слово и культура. Ежегодник. М.: РАН ИНИОН, 2003. - 228 с.

432. Черных П.Я. Историко-этимологический словарь русского языка в 2 т. М.: Изд-во «Русский язык», 1993. - Т.1. - 623 с.

433. Шанский Н.М., Боброва Т.А. Этимологический словарь русского языка. М.: Прозерпина, 1994. - 400с.

434. Шарден Пьер Тейяр де. Феномен человека. Преджизнь. Жизнь. Мысль. Сверхжизнь. М.: Мысль, 1987. - 218 с.

435. Шведов М.Ш. Человек как незавершенная завершенность // Вопр. Философии. Ч., 2004. - № 2. - С. 177 - 180.

436. Шеллинг Ф.В. Философия искусства. СПб.: Алетейя, при участии фонда «Универс. кн.»: Кренов, 1996. 495 с.

437. Шеманов А.Ю. Формы культуры и их динамика // Теоретическая культурология. М.: Академический Проект; Екатеринбург: Деловая книга; РИК, 2005. - С. 265-293.

438. Шервинский C.B. Ритм и смысл. М.: Изд-во АН СССР, 1961. -272 с.

439. Шестаков В.П. Гармония как эстетическая категория: Учение о гармонии в истории эстетической мысли. М.: Наука, 1973. - 255 с.

440. Шестаков В.П. От этоса к аффекту. История музыкальной эстетики от античности до XVIII века. М.: Музыка, 1975. - 351 с.

441. Аналитическая философия. Избранные тексты. М.: Изд-во МГУ, 1993. - 182 с.

442. Шопенгауэр А. Мир как воля и представление. Минск.: Литература, 1998. - 1408 с.

443. Шпет Г.Г. Герменевтика и ее проблемы // Контекст, 1989. М., 1989.-С. 249-270.

444. Шпет Г.Г. Мысль и слово. М.: РОССПЭН, 2005. - 688 с.

445. Шпет Г.Г. Язык и смысл // Логос. 1996. - № 7. - С. 114 - 119.

446. Щуцкий Ю.К. Китайская классическая «Книга Перемен». М.: Наука, 1997. - 604 с.

447. Шюц А. Избранное: Мир, светящийся смыслом. М.: Институт практической психологии, 1996. - 1056 с.

448. Экхарт М. Духовные проповеди и рассуждения; Беме Я. Аврора, или Утренняя заря в.восхождении. Пер. с нем. К.: Ника-Центр, 1998. - 432 с.

449. Элиаде М. Священное и мирское. М.: Изд-во МГУ, 1994. - 144 с.

450. Энгельс Ф. Положение рабочего класса в Англии. По собственным наблюдениям и достоверным источникам: Перевод. М.: Прогресс, 1987.-415 с.

451. Энциклопедия символов, знаков, эмблем /Королев К. М.: ЭКСМО, 2003.-525 с.

452. Эпштейн М. Знак пробела: О будущем гуманитарных наук. М.: Новое литературное обозрение, 2004. - 864 с.

453. Эрекаев В.Д. Современная философия и квантовая физика: АО / РАНИНИОН. Отд. философии. Отв. ред. А.И. Панченко М., 2007. - 110 с.

454. Эрн В.Ф. Сочинения /Сост., подг. текста Н.В. Котрелева, Е.В. Антоновой; Вступ. ст. Ю. Шерер. М.: Правда, 1991. - 576 с.

455. Эрроу К.Дж. Коллективный выбор и индивидуальные ценности /Пер с англ. М.: ГУ ВШЭ, 2003. - 204 с.

456. Эстес К.П. Бегущая с волками. Женские архетипы в мифах и сказаниях. Киев: София, М.: ИД Гелиос, 2002. - 495 с.

457. Снегин Б.И. Эстетика природы, общества, искусства. М.: Издатель Снегин Б.И., 2003. - 217 с.

458. Ю.М.Лотман и тартусско-московская семиотическая школа. М.: Гнозис, 1994. - 560 с.

459. Юнг К.Г. Архетип и символ. M.: Renaissance, 1990. - 304 с.

460. Юнг К.Г., Нойман Э. Психоанализ и искусство. M.: REFL-book, К: ВАКЛЕР, 1998.-302 с.

461. Юнг К.Г. Собрание сочинений. Психология бессознательного. -М.: Канон, 1994.-320 с.

462. Яворский Б.Л. Доклад на конференции по ладовому ритму 5\ 11 1930. Гос. центр, музей им. Глинки. - Ф. 146.

463. Яворский Б.Л. Избранные труды. Т. 2, ч. 1. М.: Сов. Композитор, 1987.- 336 с.

464. Яворский Б.Л. Основные элементы музыки. М., 1923. - 216 с.

465. Яворский Б. Сборник: В 2-х Т. М.: Сов. композитор, 1972. - Т.1. -71-1 с.

466. Яворский Б. Сборник: В 2-х Т. М.: Сов. композитор, 1987. - Т.2, ч.1.- 366 с.

467. Яворский Б.Л. Строение музыкальной речи. М., 1908. - 196 с.

468. Яковенко Б.В. История русской философии /Общ. Ред. и по-слесл. Ю.Н.Солодухина. Пер. с чеш. М.: Республика, 2003. - 510 с.

469. Янг JI. Страна Аналогия: в царстве взрывов //Дельфис. 2004. - № 4 (40) - М.: «Дельфис». - С. 41 - 43.

470. Ярхо В.И. Античность: Словарь-справочник по истории, культуре и мифологии. Дубна: Феникс +, 2003. - 296 с.

471. Bell J.S. Speakable and undspeakable in quantum mechanics. Cambridge, 1987. Hiley and F. David Peat (New York: Routledge & Kegan Paul, 1987).

472. Benveniste E. On discourse // The Theoretical Essays: Film, Linguistics, Literature. Manchester Univ. Press, 1985.

473. Böhm David. «Hidden Variables and the Implicate Order», in Quantum Implications, ed. Basil J. Hiley and F. David Peat. London: Routledge & Kegan Paul, 1987.

474. Bruner J. Acts of Meaning. Cambridge (Mass); London, 1990.

475. Dossey Larry. Space, Time, and Medicine. Boston, Mass.: New Science Library, 1982.

476. Edwards D. Discourse and cognition. London: Sage, 1997.

477. Frankl V. Man's Search for Meaning: An Introduction to Logother-apy. Neu York. Washington Sguar Press, 1963.

478. Fräser B. Hedged Performatives / B. Fraser // Syntax and Semantics. -New York etc., 1975. Vol. 3: Speech Acts. - P. 187-210.

479. Herbert Nick. How Large is Starlight? A Brief Look at Quantum Reality. Revision 10, no. 1, Summer 1987.

480. Greimas A.J. Semantique structurale: Recherch de methode / A.J. Greimas. Paris : Ldbr. La rousse, 1966. - 262 p.

481. Greimas A.J. Strukturale Semantik: Methodologische Untersuchungen. Braunschweig : Vieweg, 1971. - 241 S.

482. Kaznacheev V.P., Trofimov A.V. Cosmic consciousness of humanity. Problems of new cjsmogony. Published by ELENDIS PROGRESS. - Russia, Tomsk, 1992.-208 p.г

483. Koller V. Critical Discourse Analysis and Social Cognition: Evidence from Business Media Discourse // Discourse & Society. 2005. - Vol. 16(2).

484. Peat F. David. Synchronicity: The Bridge between Mind and Matter. -New York: Bantam Books, 1987.

485. Potter J. Representing reality: Discourse, rhetoric and social construction. London: Sage, 1996.

486. Pribram Karl. Languages of the Brain. Monterey, Calif.: Wads worth Publishing, 1977.

487. Saybrook Publishing Company, The Reach of the Mind: Nobel Prize Conversations. Dallas, Texas: Saybrook Publishing Co., 1985.

488. Shainberg David. «Vortices of Thought in the Implicate Order» in Quantum Implications, ed. Basil J. Hiley and F. David Peat. New York: Routledge & Kegan Paul, 1987.

489. Dijk T.A. van. The Discourse-Knowledge Interface // Critical Discourse Analysis / Theory and Interdisciplinarity /G .Weiss, R.Wodak (eds). London: Macmillan, 2003.

490. Dijk T.A. van/ Contextual Knowledge Management in Discourse Production. A CDA Perspective // New Agenda in (Critical) Discourse Analysis / R. Wodak, P.A. Chilton (eds.). Amsterdam: Benjamins, 2005.

491. Dijk T.A. van. Strategie of Discourse Comprehension / T.A. van Dijk, W. Kintsch. New York etc.: Academic Press, 1983. - 418 p.

492. Dijk T.A. van. Ideology: A Multidisciplinar/ Approach. London: Sage, 1998. Отрывок из книги в пер. с англ. А. Дерябина, 31 May, 1999. (http://www.uk.sagepub.com/shopping/Detail.asp?id=:6311)

493. Wardiman Е.Е. Die Frau in der Antike. Wien-Dusseldorf, 1982.

494. Wheeler John A., Misner Charles, Thorne Kip S. Gravitation. San Francisco: Freeman, 1973.