автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Концепт слова "стихия" в русском языке

Полный текст автореферата диссертации по теме "Концепт слова "стихия" в русском языке"

На правах рукописи

Скляр Марина Сергеевна

КОНЦЕПТ СЛОВА СТИХИЯ В РУССКОМ ЯЗЫКЕ

10.02.01 - русский язык

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва - 2005

Работа выполнена на кафедре общего языкознания филологического факультета Московского педагогического государственного университета

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор ЗИМИН Валентин Ильич

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор ФЕДОСЮК Михаил Юрьевич

кандидат филологических наук, доцент ЛИСИЦЫН Алексей Геннадьевич

Ведущая организация

Московский государственный областной университет

Защита состоится « 16 » января 2006 г. в 16.00 на заседании Диссертационного совета Д 212.154.07 при Московском педагогическом государственном университете по адресу: 119992, Москва, ул. М. Пироговская, д.1, ауд._.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского педагогического государственного университета по адресу: 119992, Москва, ул. М. Пироговская, д.1.

Автореферат разослан «_» декабря 2005 г.

Ученый секретарь

Диссертационного совета

Соколова Т.П.

1Ш473

Тема настоящего исследования - природа концептов как ментальных заместителей значения слова, возникающих при осуществлении любого вида речевой деятельности в индивидуальном сознании носителей языка. В работе исследуются концепты значений многозначного слова стихия в русском языке.

В настоящее время сложились две тенденции описания концептов. Одни исследователи ставят своей задачей представить основания для терминологизации лексемы концепт, дать определение данному термину. Другие используют это слово без определения и интерпретации для обозначения понятий. Слова понятие и концепт выступают в данном случае как взаимозаменяемые (например: ЛЭС, Маслов Ю.С. и др.). Для работ исследователей, придерживающихся первой тенденции, характерна глубокая теоретическая разработка самого термина концепт в ряду смежных единиц. В русле данной тенденции действуют представители когнитивной лингвистики (Кубрякова Е.С., Фрумкина P.M., Демьянков В.З., Болдырев H.H., Попова З.Д., Бабушкин А.П., Токарев Г.В. и др.), лигвокультурологии (Степанов Ю.С., Нерознак В.П., Телия В.Н., Карасик В.И., Маслова В.А., Михальчук И.П. и др.), психолигвистики (Залевская A.A.), кроме того, большое количество работ посвящено изучению так называемых «эмоциональных концептов» (Вежбицкая А., Клобуков П.Е., Красавский H.A., Паршин Ю.А., Дорофеева Н.В., Будянская О.О., Мягкова Е.Ю. и др.). Настоящее исследование написано в русле подхода к описанию концептов, который был заложен в работе С. А, Аскольдова и нашел своё развитие в статье Д.С. Лихачева и отличается от описанных выше тем, что концепт рассматривается, прежде всего, как лингвистическая единица.

При изучении языка как социального феномена учеными было отмечено, что значение слова в языке (так, как определяют его, например, в толковых словарях) не всегда по количеству и качеству образующих компонентов тождественно его пониманию носителями языка. Данный факт вызвал появление множества разноплановых исследований в этой области (Потебня A.A., Ас-кольдов С. А., Лихачев Д. С., Стернин И .Я., Горелов И.Н., Залевская А., Крюков А.Н. и др.). Этим, в частности, и объясняется интерес исследователей к концептам, что обусловливает актуальность темы диссертационного исследования, посвященного изучению и описанию концептов как сложных, многоаспектных единиц. Представленный в работе подход к определению концепта дает возможность выработать пути и приемы исследования такого феномена, как индивидуальное понимание носителями языка значения слова, а также методику анализа концептов.

Актуальность исследования определяется также и характером материала исследования, в качестве которого выбрано слово стихия. Этому слову посвящено много исследований, свидетельствующих об интересе к обозначаемому словом понятию в историческом и философском плане (А.Ф. Лосев, C.B. Бондарь, В.В. Мильков, М.Н. Громов, Н.К. Гаврюшин, Р.Д. Пиотровский, Г. Гачев).

При этом отмечалось (А.Ф. Лосев), что содержательная сторона слова стихия имеет в современном языке антонимичное наполнение: с одной стороны, представление о порядке, строгой иерархии, гармоничных основах мира, с другой -о хаосе, беспорядке, дезорганизации. Однако до сих пор нет работ, которые были бы посвящены исследованию причин возникновения в пределах одного слова системы разноплановых значений. Кроме того, это слово не рассматривалось в плане понимания отдельными носителями языка.

Таким образом, объектом диссертационного исследования является концепт как многоаспектное явление, имеющее языковую и психологическую природу.

Предмет исследования составляет описание содержательной стороны языкового знака стихия и связанных с ней культурных, исторических и философских смыслов, реализация этого содержания в употреблении данной единицы в конкретных условиях речевой деятельности и в сознании носителей языка в виде концептов.

Научная новизна исследования заключается в следующем:

1. В создании на основании сопоставления основных положений работ A.A. Потебни, С.А. Аскольдова, Д.С. Лихачева лингвистического подхода к анализу концептов как функциональных языковых единиц, в процессе речи замещающих в сознании индивида значение слова;

2. В сопоставлении близких, но терминологически по-разному обозначенных явлений - «ближайшего значения» А.А.Потебни и концепта С.А. Аскольдова и Д.С. Лихачева.

3. В разграничении концепта и смежных с ним единиц - понятия и значения.

4. В изучении проблемы понимания носителями языка одного и того же слова в одинаковых контекстах.

5. В проведении комплексного анализа содержательной стороны слова стихия в её развитии с XI века и до наших дней и в описании факторов, влияющих на формирование многокомпонентной семантической структуры слова

Целью исследования является теоретическое описание и экспериментальное исследование природы, структуры и функций концептов значений слова стихия с позиций интегрированного подхода к данной единице в сопоставлении со значением слова.

Эта цель находит практическую реализацию при решении следующих задач:

1) обосновать возможность сближения подходов к описанию концептов С.А. Аскольдова и Д.С. Лихачева и учения о ближайшем значении слова A.A. Потебни, сопоставить их;

2) сформулировать определение термина концепт в русле тенденции, заданной объединением учений А. А Потебни, С.А. Аскольдова и Д.С. Лихачева и др.;

3) исследовать пути, причины и условия развития в пределах одного слова стихия комплекса разнонаправленных (антонимичных) значений;

4) экспериментальным путем эксплицировать содержание, связанное с означающим стихия в различных вариантах контекстов в сознании разных носителей языка (это содержание в данной работе определяется как концепт); проанализировать объективированное содержание с точки зрения способов его выражения и смыслового наполнения.

5) экспериментальным путем доказать научную состоятельность терминологизации лексемы концепт на лингвистическом основании в ряду единиц значение и понятие;

6) проанализировать факторы, влияющие на наличие или отсутствие «точек соприкосновения» в концепте слова.

Цели и задачи настоящей работы определили выбор методов анализа:

- общенаучные методы: метод наблюдения, сопоставления, описания, эксперимента, статистический метод;

- общефилологические методы: метод интерпретации текста;

- частнолингвистические методы: сравнительно-исторический метод, этимологический анализ, контекстуальный анализ.

Материалом для исследования послужили письменные тексты различных жанров, тематики и стилей, в которых встречается слово стихия начиная с первых произведений (переводы библейских книг) и кончая современными художественными, научными и публицистическими произведениями. На защиту выносятся следующие положения:

1. Концепт - это сложное многоаспектное явление, которое в целом позволяет глубже рассмотреть важнейшую проблему взаимоотношения языка и мышления, слова и понятия и которое открывает новые возможности для исследования этой связи.

2. Концепт - это единица, являющаяся в процессе речевой деятельности ментальным посредником между материальным выражением слова и его значением в сознании человека; это единица, показывающая понимание слова индивидом в условиях речевой деятельности. При этом следует отметить, что условия вербализации концепта в экспериментальной части исследования не тождественны, а по возможности приближены к реальным условиям, в которых протекает речевая деятельность, так как объективация концепта требует затраты дополнительных временных и умственных усилий для выбора языковых средств выражения. В этом смысле концепт имеет двухчастную структуру: 1) актуальные, общие для большинства носителей языка компоненты (эти составляющие особенно важны для понимания коммуникантами друг друга), 2) элементы, отражающие индивидуальные знания носителя языка о называемом словом предмете. Главная функция концепта - функция замещения, осуществляющая эконо-

мию времени и усилий на восприятие текста. Важнейшими признаками концепта являются его «пустота», «формальность» по сравнению со значением слова.

3. «Полнота» содержания концепта зависит от личного опыта индивида в различных сферах (языкового, культурного, профессионального и т.д.). В свою очередь от «полноты» концепта зависит степень понимания коммуникантов.

4. Слово стихия и обозначаемое им понятие появилось на русской почве в результате заимствования из греческого языка (позднее на его развитие оказало влияние воздействие европейских языков) и было переосмыслено в традициях русской культуры, истории и христианского мировоззрения, что придало ему особый культурный, национальный, исторически специфический колорит. При этом пути заимствования оказали влияние на формирование его семантической структуры.

Теоретическая значимость исследования. Научная значимость диссертации определяется её объектом и предметом и состоит в развитии лингвистического подхода к изучению концептов, в разработке на данной основе проблемы взаимоотношения языка и мышления, проблемы понимания и восприятия вербальной информации в процессе коммуникации, в теоретическом обосновании и экспериментальном подтверждении теории функционирования концептов как ментальных заместителей значений, а также в детальном историческом описании развития понятийного аспекта слова стихия с момента заимствования до наших дней.

Практическая ценность данной работы заключается в возможности применения выводов и материалов исследования в теории и практике преподавания курса общего языкознания, лексикологии, лексикографии, истории языка, философии, психолингвистики и спецкурсов по данным предметам; при разработке тематики дипломных и курсовых работ. Полученные результаты также могут послужить материалом для уточнения словарной статьи стихия в толковых словарях современного русского языка.

Диссертация имеет следующую структуру: введение; основная часть, состоящая из трех глав, каждая из которых делится на параграфы; заключение, содержащее обобщающие выводы; библиография, включающая 228 источников теоретического материала и 164 источника иллюстративного материала, а также 3 приложения.

Основное содержание работы.

Во введении обосновывается актуальность исследуемых проблем, определяется объект изучения, формулируются цели, задачи, описываются методы и эмпирическая база исследования, отмечается новизна, теоретическая и практическая значимость работы, излагаются положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Проблема определения термина концепт в современной лингвистике» изложены основные теоретические и методологические положения, на которые опирается автор диссертации.

В первом параграфе «Концепт как объект исследования в науке о языке» представлен обзор существующих в настоящее время подходов к определению и описанию концептов (когнитивный, логический, лингвокультуроло-гический, психолингвистический), изложены и сопоставлены базовые теоретические положения рассматриваемых подходов.

Во втором параграфе «Термин концепт в работах С.А. Аскольдова и Д.С. Лихачёва и учение A.A. Потебни о значении лексических единиц» проводится сопоставление явлений, сходных по своим признакам и функциям, но имеющих различное терминологическое обозначение и в связи с этим не рассматривавшихся в той связи, которая, как нам представляется, между ними существует, - это «ближайшее значение» слова A.A. Потебни и «концепт» в понимании С.А. Аскольдова и Д.С. Лихачева.

Впервые в отечественной лингвистике необходимость выделения и изучения концептов была обоснована в статье С.А. Асколъдова-Алексеева «Концепт и слово» (1928 г.). Автор статьи выделил следующие основные качества этой единицы: ментальность, мгновенность, заместителъность. Концеггт, по мнению С.А. Аскольдова, это содержание акта сознания, представляющее собой «неуловимое мелькание чего-то в умственном кругозоре, происходящее при быстром произнесении и понимании» слов.

Самая существенная функция концептов - заместительная: «концепт есть общее образование, которое замещает нам в процессе мысли неопределенное множество предметов одного и того же рода», то есть в процессе мысли мы оперируем лишь одной общностью, лишенной конкретности, представимости. Таким образом, концепт есть «заместитель этих длительных возможных операций» над словом, это «зачаточный» акт-потенция к совершению мыслительных операций, не производимых в процессе реальной коммуникации.

Ученый описывает механизм формирования концептов. Образованию концепта предшествует достаточно длительная предварительная работа: овладение понятием, заключающееся в обработке множества представлений с определенной точки зрения; по завершении процесса усвоения понятия рефлексия, или развернутая мыслительная деятельность по воспроизведению в сознании понятия, становится ненужной. И тогда возникает «мгновенное, неуловимое нечто», мелькающее в уме - концепт.

С.А. Аскольдов обращает внимание на то, что, несмотря на свою ментальную природу, концепт не является cyiy6o субъективным образованием. Он объясняет это тем, что точка зрения субъекта, легшая в основу понятия, а затем концепта, направлена на нечто объективно-реальное. Это означает, что наличие общих компонентов в составе концепта обусловлено восприятием действительности, объективной и единой для всех людей.

Таким образом, в статье С.А. Аскольдова сформулированы, иногда не вполне четко, следующие основополагающие идеи в области изучения концептов:

- Концепты - ментальные образования, существующие в сознании.

- Концепты функционируют в акте коммуникации.

- Концепты - это «эмбрионы» мысли, мгновенные импульсы, акты-потенции к длительным мыслительным операциям.

- Концепты - заместители понятий.

- Концепты образуются на базе освоенного понятия в результате «продолжительных упражнений на конкретностях».

- В составе концептов обязательно присутствуют компоненты, отражающие объективно-реальную действительность.

- В концептах уже задан правильный (соответствующий действительности) и неправильный путь потенциального развития мысли.

- Концепты функционально необходимы для осуществления любого вида речевой деятельности, экономя время на воспроизведение в уме развернутого понятия.

- Свернутое в концепте содержание зависит от индивидуального опыта человека.

«Аскольдовского» направления в области исследования концептов, придерживается Д.С. Лихачев, который полвека спустя использовал предложенную ученым концепцию для культурно-исторического, психологического и собственно лингвистического рассмотрения проблемы.

Следует обратить внимание на то, что под одним названием концепт Д.С. Лихачев описывает два разноплановых явления: концепт как лингвистическую единиц и концепт как «сгусток» культуры в сознании человека.

Д.С. Лихачёв констатирует двухчастную структуру концептов:

1) «поверхностный» слой тот, что участвует в речевой деятельности, делая возможной коммуникацию, ибо является «алгебраическим выражением значения», которое снимает возможные различия в понимании;

2) «глубинный» слой, который «соткан» из результатов индивидуального опыта человека в различных сферах и зависит от многих индивидуальных факторов: профессии, образования, сферы интересов, духовного богатства личности. Это слой индивидуальных потенций концепта.

Оба слоя выполняют заместительную функцию и не тождественны ни значению, ни понятию. Однако природа их различна. Общее между ними - заместительная функция, но предмет замещения и функции этой единицы различны. В первом случае речь идет о понимании индивидом значения конкретного слова, о коммуникативных свойствах этой единицы, то есть о «лингвистическом» концепте, во втором - о концепте, как его понимают, например, когни-тологи и сторонники лингвокультурологического подхода к концепту.

Основные положения теории Д.С. Лихачёва, касающиеся каждого из этих слоев, сводятся к следующему:

-Концепт как лингвистическая единица;

1. Концепт существует не для слова в целом, а для каждого словарного значения; при этом замещаемое значение выявляется непосредственно в контексте.

2. Концепт - «алгебраическое выражение» значения, которым человек оперирует в письменной и устной речи, человек не успевает в процессе осуществления речевой деятельности «охватить» все значение слова, а нередко знаком с ним лишь приблизительно или произвольно интерпретирует его.

3. Концепт, выполняя заместительную функцию, облегчает общение, снимая всегда существующие различия в понимании слова разными людьми.

4. Концепт допускает различные интерпретации (для говорящего и слушателя, для автора и читателя, для нескольких слушателей, читателей).

5. Интерпретация концепта воспринимающим субъектом ограничивается контекстом или ситуацией.

6. Необходимо различать концепты, существующие в сознании одного человека и в языке и культуре всего народа.

7. Индивидуальные концепты полностью зависят от личного опыта человека в различных сферах, от его принадлежности к социальным, профессиональным, возрастным и другим группам.

-Концепт как «сгусток» культуры в сознании человека:

8. Концепты языка - все существующие потенции значений в языке.

9. Концептосфера - совокупность потенций взаимосвязанных концептов.

10. Существует концептосфера отдельного человека и концептосфера языка.

11. Концептосфера языка в целом - это концептосфера культуры.

Итак, Д.С. Лихачёв предложил рассматривать концепт как многофункциональную, двухчастную единицу, синтезирующую лингвистический, психологический и лингвокультурологический аспекты.

В этой главе также рассматривается концепция разделения единого концепта на концепт-1 и концепт-2 А.Г. Лисицына, изложенная им в кандидатской диссертации «Анализ концепта свобода-воля-вольность в русском языке».

Рассматриваемое С.А. Аскольдовым й Д.С. Лихачевым явление было названо исследователями концептом, однако ранее схожее явление было отмечено и описано под именем «ближайшего значения» слова A.A. Потебней. Следует отметить, что долгое время соотношение «ближайшего» и «дальнейшего» значений слова рассматривалось в языкознании как противопоставление языкового значения научному. Однако понятие «ближайшее» значение представляется нам более сложным и глубоким, нежели просто языковое. При этом сам термин «языковое значение» также неоднозначен и требует пояснения.

Термин «ближайшее» значение A.A. Потебни можно интерпретировать по-разному. Во-первых, это, как говорилось выше, языковое значение. Только

«ближайшее» значение составляет действительное содержание мысли во время произнесения слова (в этом проявляется психологизм подхода A.A. Потебни). Во-вторых, «ближайшее» значение характеризуется «пустотой», оно формально, является формой мысли. Но его «пустота» вовсе не мешает пониманию: в пей есть «определение места и мысли, где искать этой полноты, определение, достаточно точное для того, чтобы не смешать искомого с другим». В-третьих, ближайшее значение является «народным», что делает возможным понимание друг другом носителей одного языка.

Сопоставление учения А.А Потебни с идеями С.А. Аскольдова и Д.С, Лихачева позволило выделить следующие общие свойства описываемых исследователями явлений:

1) они имеют ментальную природу и актуальны в момент произнесения слова;

2) они выполняют заместительную функцию по отношению к значению слова и понятию;

3) они существуют для каждого значения слова и выявляются только в контексте (Потебня, Лихачев);

4) они содержат в своем составе обязательную «точку» соприкосновения в понимании носителями языка друг друга в пределах каждого слова; наличие этой «точки» обусловлено принадлежностью говорящих к единой действительности, культуре или народу (Потебня, Аскольдов)

Итак, можно говорить о том, что, наблюдая над функционированием слова в живой речи, над его восприятием, анализируя реальное его содержание для носителей языка в их неоднородности и индивидуальности, A.A. Потебня, С.А. Аскольдов и Д.С. Лихачев описали сходные по своей природе явления. При этом в работе С.А. Аскольдова акцентируется внимание на психофизиологическом аспекте данной единицы, в работах Д.С. Лихачева - на лингвистическом, психологическом и лингвокультурологическом, а в работе A.A. Потебни она рассматривается также с психологических и лингвистических позиций.

В русле заданного A.A. Потебней, С.А. Аскольдовым и Д.С Лихачевым направления в исследовании единиц, замещающих в нашем сознании значение и понятие, был сформулирован основополагающий для настоящей работы подход к описанию концептов и разработана методика их изучения. Теоретическое изложение данного подхода составляет содержание третьего параграфа первой главы «Теоретическое обоснование терминологизации лексемы концепт на лингвистическом основании».

В настоящей работе теоретическая часть посвяшена исследованию и описанию концепта в так называемом узкоспециальном значении. Концепт в широком смысле не является предметом теоретического исследования. В работе данный термин понимается как понятие, имеющее особый культурный, исторический или мировоззренческий смысл для определенного народа, в рамках

культуры этого народа. Это единица мышления, хранящая многовековой опыт народа и выражающаяся в языке, что оказывает влияние на специфику синтагматических и парадигматических связей называющего концепт слова, в его синонимических отношениях. Концепт в таком понимании требует обращения к истории возникновения и развития понятия и обозначающего его слова. Для называния данного явления традиционно используется сочетание «концепт + имя концепта» (в настоящей работе для называния данной единицы мы используем словосочетание концепт в широком смысле или слово понятие). ь Основным теоретическим и практическим результат настоящей работы

является описание и экспериментальное изучение концепта в узкоспециальном значении. С этой точки зрения, концепт - это заместитель значения слова в к сознании индивида, возникающий как реакция на материальное выражение

слова в процессе восприятия речи. Основное внимание при исследовании концептов уделено восприятию и воспринимающему субъекту. Хотя в речевом акте участвуют как минимум две стороны, вопрос о понимании слов говорящим в работе не исследуется. Воспринимаемое слово вызывает в нашем сознании не понятие (развернутую рефлексию, совокупность признаков названного словом предмета или явления) и не лексическое значение (человек также не успевает передумать все составляющие его признаки, а нередко и не знает их), а концепт, который содержит в сжатом виде то содержание (компоненты, отражающие понимание значения слова), которое связывается в сознании воспринимающего со значением слова в комплексе его составляющих. Компоненты концепта возникают из столкновения общественного значения слова с личным опытом носителя языка в различных сферах - культурного, языкового, профессионального, житейского, возрастного. Несомненно, что компоненты, образующие концепт, формируются для каждого носителя языка индивидуально, на основе его личного опыта, однако в их состав входят и общие для носителей языка составляющие, необходимые для понимания друг друга. Таким образом, границы интерпретации концепта обусловлены контекстом и опытом конкретного человека в различных сферах.

По отношению к концепту в узкоспециальном смысле целесообразно использовать сочетание «концепт слова». Под словом мы понимаем значимую самостоятельную двустороннюю единицу языка, служащую для называния предметов, их свойств, явлений, отношений и обладающую совокупностью фонетических, грамматических и семантических признаков, присущих словам в определенном языке (Д.Н. Шмелев). Слово - это общность составляющих содержательный план компонентов (однозначные и многозначные слова) в их отношении к собственному материальному выражению. Концепт направляет исследование плана содержания словесного знака в психологическое русло, заставляя говорить о способах функционирования этого содержания в процессе реальной речевой деятельности. Нам представляется более корректным исполь-

зовать сочетание «концепт слова», а не «концепт значения» в связи с тем, чю концепт может быть связан с различными значениями слова, может включать компоненты, возникающие ассоциативно, не входящие в традиционное (словарное) определение значения, кроме того, концепт не всегда можно однозначно отнести к какому-либо значению многозначного слова.

Со стороны исследователя концепт может быть объективирован с помощью языковых средств, то есть вербализован. В обычных условиях речевой деятельности без необходимости концепт не объективируется. Разработанный в настоящем исследовании подход к концепту - это психолингвистическая постановка вопроса, который требует лингвистического анализа, потому что направлен на лингвистическое решение проблемы: «Что же знает человек, когда он считает, что знает значение слова» (A.A. Залевская), каким содержанием он j

оперирует при восприятии слова.

Принципиально важным является разграничение терминов понятие, значение в их отношении к концепту.

Понятие определяется в работе как мыслительные абстрагирующие и обобщающие единицы сознания, «своего рода умственные «концентраты», сгустки человеческих знаний об определенных фрагментах... действительности» (С.Д. Кацнельсон). Это общественная форма мысли, ячейка знания, представляющая собой обобщенный набор необходимых и достаточных признаков объекта, существующий в сознании и выраженный обычно словом. В одном понятии, согласно С.Д. Кацнельсону, следует различать две части: формальную и содержательную. Формальное понятие содержит «минимум наиболее общих и в то же время наиболее характерных отличительных признаков, необходимых для выделения и распознания предмета», называет самое главное, что нужно знать о предмете. Содержательные понятия охватывают все новые, выходящие за рамки формальных понятий стороны предмета, его свойства и связи с другими предметами. Формальными понятиями человек овладевает с детства, содержательные понятия осваиваются им в течение жизни. В этом смысле формальные понятия считаются концептуальным (понятийным) ядром значения слова. '

И понятие, и значение имеют обобщенно-абстрагированную природу, эти единицы неразрывно связаны друг с другом. Значение (то есть отражение предмета или отношения в сознании, входящее в структуру слова в качестве 1

внутренней его стороны (А.И. Смирницкий)) имеет в своей основе понятие (Д.Н. Шмелев). Однако значение отличается от понятия количеством и качеством включенных в его состав признаков (оно может включать липть часть признаков, составляющих понятие), а также наличием компонентов, не характерных для понятия, - коннотации (эмоционально-оценочного, экспрессивного, образного компонентов), структурного компонента, этнокультурного и фонового компонента (Ю.П. Солодуб).

Концепт возникает на базе значения и понятия, замещая их или указывая на них. В отличие от понятия концепт ситуативен, не предполагает развернутой рефлексии, может включать признаки, являющиеся несущественными для понятия, составляющие незначительную часть его или не входящие в понятие, возникающие ассоциативно. В отличие от значения концепт - это понимание индивидом значения слова в гой или иной ситуации. Понятие - это категория мышления, значение - единица языка, концепт - операционная, языковая единица, составляющая содержательную сторону слова в конфетной ситуации. 4 Выделение концепта обусловлено спецификой понимания значения слова

' индивидом. Исследователи отмечают, что носители языка часто обладают при-

близительным представлением о значении слова, неточным знанием набора признаков, составляющих содержание слов (Д.С. Лихачев, О.Н. Ермакова, Е.А. Земская, И.Н. Горелов). В связи с этим возникает необходимость введения единицы, которая бы называла индивидуальное понимание значения слова в определенном контексте. В настоящей работе эта единица описана под именем концепт слова. Подробно о формальной и смысловой организации концеитного содержания, о соотношении количественного и качественного состава компонентов концепта и значения будет сказано при описании экспериментальной части исследования.

Итак, введение термина концепт наряду с понятием и значением позволяет глубже рассмогреть проблему взаимоотношения языка и мышления, открывает новые возможности для исследований в этой области.

Вторая глава «Описание истории и современного состояния семантической структуры слова стихия» посвящена истории формирования понятия, обозначенного словом стихия, его выражению в разные периоды развития языка и образованию системы значений слова стихия в русском языке, то есть в данной главе представлено описание так называемого концепта в широком смысле.

В нервом параграфе «История формирования значения слова сти-Л хия: три пути проникновения слова на Русь» отмечена специфика значения

слова среднего рода атощеюу' (от него произошло русское стихия) в греческом языке в ряду однокорневых дериватов с общим значением «нечто, относящееся к ряду, строю, последовательности; то, что входит в ряд, шеренгу, нечто раздельное, следующее в ряду с общим». Сфера бытования этого слова, как указывает А.Ф. Лосев, философская литература, I де оно стало термином. В терминологическом значении это слово называло исходные элементы в цепи последовательных переходов и изменений веществ, оформляющие все в мире, совершенные и прекрасные, как сам мир; нечто единичное, рассматриваемое только в связи с целым, которое оно организует, подчиняясь строгому общему порядку (А.Ф. Лосев).

Философское учение о «четверице» стихий (огонь, вода, земля, воздух) стало известно уже в Древней Руси. Оно проникло на Русь в XI веке через южнославянское посредничество для пропаганды христианского учения с переводами церковных книг и толкующих их богословских сочинений.

В первом параграфе второй главы подробно прослеживаются три пути проникновения слова стихия в церковнославянский, а затем в русский язык:

- первый путь - переводы церковных книг (Ветхого и Нового Завета), а также толкующих их богословских сочинений. В работе проанализировано употребление слова и обозначаемого им понятия в текстах таких древних памятников, как «Шестоднева» Иоанна, экзарха Болгарского, «Палеи Толковой», «Богословия» Иоанна Дамаскина, «Повести о Варлааме и Иоасафе», Синайского Евхоло-гия, Супрасльской рукописи, Хиландарских листков, найдены синонимы в «Изборнике» Святослава и в апокрифе «Сказание, како сотвори Бог Адама».

На этом этапе слово называло: 1) «простейшие», 2) «неразложимые», 3) «материальные», 4) «первоначала», 5) «составляющие мира, природы», 6) «существующие совокупно, не изолированно», 7) «соединясь, образующие целое», 8) «тварные, вторичные по отношению к Творцу», 9) «первичные по отношению к физическому миру». Синонимами слова в произведениях такого рода выступали слова и словосочетания «вещи», «вещества», «вещественные начала», «состав», «плоть». Объем понятия традиционно включал четыре элемента: огонь, воду, землю, воздух.

- второй путь (с Х1У-ХУ вв.) - переводы естественнонаучных трактатов древних авторов, благодаря которым у слова появилось значение, произведенное на базе существующего, но лишенное яркой философской и религиозной окраски. Выводы сделаны на основе анализа употребления слова в текстах глав сборника Кирилла Белозерского «Галеново. На Ипократа», «Назирателя», «Просветителя».

Основные смысловые компоненты, образующее новое понятийное содержание, следующие: 1) «простейшие», 2) «составные части», 3) «соединяясь, образующие целое», 4) «существующие совокупно, не изолированно».

По аналогии с Вселенной древнейшие философы и ученые рассматривали человека как малый мир, организованный стихиями. Однако в отличие от апокрифической трактовки человеческого существа как совокупности природных стихий (огонь, вода, воздух, земля, а также ветер, камень, небо) в медицинских исследованиях перечень элементов, составляющих семантический диапазон слова стихия, расширился за счет включения компонентов, имеющих не «стихийное», «природное» происхождение и не признаваемых древнейшими материалистами (кровь, желчь, флегма), хотя и соответствующих по своим свойствам четырем стихиям мира. Таким образом, в переводных научных трактатах был заложен путь дальнейшего развития семантики слова в направлении «составная часть чего-либо».

- третий источник - воздействие европейских языков, а именно европейского эквивалента русского стихия (от греч. cttoi^sIov) слова element (от лат. elemcn-tum). В результате идиоматическое выражение, распространенное во многих европейских языках, было переведено и распространено па русской почве как устойчивое сочетание «быть в своей стихии», вытеснив впоследствии конкурирующий вариант «быть в своем элементе». Постепенно слово элемент забрало у слова стихия часть значения, а именно нетерминологическое «простейшая часть, основная часть».

Употребление слова в памятниках светской литературы ХУП-ХУШ вв., свидетельствующее о развитии у слова нового значения, было зафиксировано в «Послании дворянина дворянину» (1608-1609 гг.), которое представляет собой частное письмо тульского дворянина И.В. Фуникова князю Г .К. Волконскому. Слово используется здесь при описании бедствий Фуникова во время крестьянского бунта, а также печального положения всех близлежащих земель, ire обойденных злою стихией. Проанализированы также тексты книжной песни Петровского времени «Буря море раздымает..», произведения М.В. Ломоносова и Державина. Во всех названных источниках слово встречается со значением «разрушительные силы природного или социального происхождения».

Дальнейшая история понятийного комплекса стихия напрямую связана с развитием науки. Ученые химическим путем доказали разложимость четырех стихий, вследствие чего вместо четырех простейших первоначал стали выделять более сорока стихий или элементов. Однако учение о четырех стихиях как первоначалах бытия было широко распространено до XIX века, о чем, в частности, свидетельствует популярность на Руси космологических трактатов Кирика Новгородца о поновлении стихий и подобных сочинений, пока под влиянием периодической системы Менделеева в химии и атомистических теорий в философии «стихийная четверица» не была окончательно вытеснена из науки, но осталась в народном представлении (М.Н. Громов).

Мифологизированные представления о четырех стихиях: воде, земле, воздухе и огне составляют объект описания второго параграфа второй главы «Народные представления о четырех стихиях».

В третьем параграфе второй главы «Понятийный аспект лексемы стихия в современном русском языке» продолжается описание понятийной структуры слова на материале текстов различного характера, подробно описано современное состояние семантической структуры слова (период XIX-XXI вв). Кроме этого, в параграфе дана детальная дифференциация значений, произведен анализ сочетаемости слова и описаны пути развития выделенных значений.

Особо отмечено возникновение в годы революции так называемого «историософского» (В.К. Кантор) значения слова стихия в трудах философов и писателей того времени. Стихия понималась как черта русского характера, как основная причина и свойство русской революции, как неорганизованная, тем-

ная сила простого народа. В эюй связи анализируется употребление слова в текстах произведений И. Бунина, А. Блока, Н. Бердяева, С. Булгакова, Б. Вышеславцева, М. Бакунина и др. В этой части работы говорится также о современном «философско-культурологическом» значении четырех стихий в работах культуролога Г. Гачева, о его теории «универсального культурного языка стихий», согласно которому все (цвета, историю и даже портрет человека) можно описать, используя понятия вода, воздух, земля, огонь. Также в параграфе идет речь о популярном в последние десятилетия астрологическом значении учения о «четверице». Всего проанализировано около 400 контекстов употреблений слова в текстах произведений различных стилей (художественного, научного, публицистического, официально-делового) Х1Х-ХХ1 вв.

Анализ употреблений слова стихия в современном языке позволяет выделить лингвистические и экстралингвистические причины развития и расширения системы значений слова стихия. К экстралингвистическим факторам можно отнести, например, успехи научной мысли в области физики и химии, открывшие сложную природу считавшихся простейшими веществ (воды, огня, воздуха, земли), культурные контакты с европейскими странами, в результате которых русский язык обогащается новыми лексическими единицами, революционные события начала XX века и т.д.

Лингвистическими факторами являются: конкуренция двух слов, части значений которых совпали в результате более позднего заимствования одного из них, развитие производных значений на базе богатых смысловых потенций исходного значения и т.д.

Представленная во второй ьчаве картина семантической жизни слова в современном языке отражает часть наиболее типичных, зафиксированных в языке коллективных, народных знаний об отрезке действительности, именуемом стихия. Полученные данные свидетельствуют о более широких потенциях употребления слова, нежели те дефиниции, которые даны в толковых словарях. Описанные связи слова стихия с другими словами, потенции и реализации его значений, кульгурный и исторический фон, сопровождающий слово, составляют в совокупности фрагмент общей концептосферы (по Д.С. Лихачёву) языка, откуда люди в силу своей языковой и культурной компетенции «черпают» индивидуальное понимание слова.

В третьей главе «Экспериментальное исследование формальной и содержательной сторон языковой вербализации концептов слова стихия в различных контекстах» приводятся резулыаты экспериментального исследования, задачами которого являются:

1) эксплицировать концепт слова стихия в каждом из предложенных типов контекста, то есть объективировать в языковой форме понимание употребленного значения слова в условиях, по возможности приближенных к реальному процессу восприятия речи;

2) описать концепт слова стихия, возникающий в сознании носителей языка при восприятии предложенного контекста;

3) проследить, как соотносятся друг с другом концепт слова и его значение;

4) выделить в эксплицированном содержании концепта общие, народные компоненты, обеспечивающие понимание, и компоненты, возникшие из индивидуального опыта информанта;

5) сделать выводы о способах вербализации концепта в условиях эксперимента, о способах его формальной организации.

По словам JI.B. Щербы, «с весьма распространенной боязнью, что при таком методе будет исследоваться «индивидуальная речевая система», а не языковая система», надо покончить навсегда, ведь «индивидуальная речевая система» является лишь конкретным проявлением языковой системы, а потому исследование первой для познания второй законно...».

Материалом для эксперимента послужили фрагменты художественных и публицистических текстов русских авторов, созданные в период XIX-XXI вв. и отражающие не только типичные контексты употребления слова стихия в современном языке, но и оригинальное авторское использование слова. Всего было отобрано 16 фрагментов для информантов младшей возрастной группы (учащиеся 10 класса) и 21 фрагмент для остальных групп (студенты 1 курса филфака MIII'У, студенты 1 курса факультета управления МАДИ-ГТУ, студенты 3-4 курсов филфака Ml 11У и представители разных профессий, окончившие различные вузы). Общее количество участников - 120 человек.

Задание для информантов было сформулировано следующим образом: «Вы участвуете в лингвистическом эксперименте. Перед Вами лежат листочки, в которых содержится 21 текстовый фрагмент (16 - для школьников). В каждом из них выделено одно и то же слово. Напишите, как вы понимаете, что значит это слово в каждом предложенном фрагменте. Всего на выполнение задания вам дано 30 (20 - для школьников) минут (около 1 минуты на каждый контекст)».

Анализ результатов эксперимента проводился в два этапа. На первом этапе внимание было обращено на способ экспликации концептного содержания, на способ вербализации. Целью второго этапа анализа было обнаружение в содержании концепта общих, «народных» компонентов, и формулирование на их основе самого общего варианта замещенного концептом содержания.

Приведем результаты анализа одного из предложенных фрагментов: Несколько часов кряду трое моряков боролись с беснующейся стихией. (Известия)

В толковом словаре (БАС) близкое к употребленному в контексте значение слова сформулировано таким образом: «Явление природы, выступающее как мотучая, трудно преодолимая и часто разрушительная сила, а также сфера, среда его проявления». Словарное значение состоит из 5 компонентов: 1) явление природы, 2) сила, 3) мощная, 4) трудно преодолимая сила, 5) разрушительная сила. Характер проявления природного явления подчеркивается в контексте согласованным определением беснующаяся.

Информантами были даны следующие варианты экспликации концептно-го содержания (без разделения по группам): природа; погода, сила; непогода; природное бедствие; поведение природы; природная ста; природное явление; сила и воля; природная сила моря; водная среда; явление природы, шторм; природа, шторм; авария; проблема; море; океан; природный катаклизм; мировой океан, широко - море, конкретно - шторм; природная ста как разрушение; плохие погодные условия; явление, с которым человек совладать не в силах; бурное событие; неуправляемая сила природы; сила, которую невозможно победить; слепая сила природы; разошедшаяся природа, которая наносит ущерб; природное явление, приносящее беды, разрушения; бушующая природа, опасность; погода (ветер, дождь, ливень); разрушение; материально-хаотическое; нечто большое, волнующееся, неорганизованное; страх уничто-Нептун; женщина; вода, гром, молния, ветер; «стихийное бедствие»; «стихия за жшнь, чтобы выжить» и т.д.

Как можно убедиться, при определении информантами значения слова в данном контексте не были перечислены все 5 компонентов, составляющие словарное значение слова. При определении значения слова в других контекстах были получены различные результаты, обобщение которых показало следующее.

По количеству и качеству составляющих компонентов (словосочетания со словом стихия взяты в качестве примеров из различных контекстов):

1) концепт может быть равен значению слова:

«первоначальная стихия» - «один из четырех первоэлементов, термин философии древних греков», «его стихия» - «среда обитания» и т.д.;

2) концепт может быть уже значения слова (содержать лишь самое общее указание на понимаемое содержание):

«беснующаяся стихия» - «природа» / в словаре: «Явление природы, выступающее как могучая, трудно преодолимая и часто разрушительная сила, а также сфера, среда его проявления», «объятия морской стихии» - «жизнь» / в словаре: «Явление природы, выступающее как могучая, трудно преодолимая и часто разрушительная сила, а также сфера, среда его проявления», ср. определения «стихии» как «явления» и т.д.;

3) концепт может быть шире значения слова:

«родная стихия» - «дом, место, где человек чувствует себя в своей тарелке» / в словаре: «Окружающая привычная среда, обстановка» и переносное «Привычный любимый круг занятий, интересов»; «морская стихия» - «природная мощь, точнее - её воплощение. Опять нечто похожее на Шопенгауэра, но уже «вещественного» / в словаре: «Явление природы, выступающее как могучая, трудно преодолимая и часто разрушительная сила, а также сфера, среда его проявления».

4) концепт может содержать признаки, не отраженные в словарных определениях:

«первоначальная стихия» - «способности Бога» / в словаре: «Один из основных элементов природы в древнегреческих учениях философов-материалистов»; «стихия стирки» - «погружение»-, «стихия толпы» - «всепоглощающее и объединяющее начало» / близко словарному: «Могучее и непроизвольное, безотчетное чувство, побуждение, слепой инстинкт»; «народно-мужицкая стихия» -«непонятливость; удивление, недоумевающая толпа» 1 близко словарному: «Общественная среда, масса людей, действующая слепо, неорганизованно, без руководства».

По способу вербализации концепты различаются:

- по тому, одним словом, словосочетанием или несколькими словами были вербализованы;

- по количеству признаков, включенных в содержание концепта (ни одного, один или несколько) иначе - по степени развернутости эксплицированного содержания концепта: его полнота или «пустота» по сравнению с близким словарным определением.

Вербализация информантами личного понимания значения слова в предложенных контекстах осуществлялась с использованием различных стратегий, наиболее частотными из которых являются (например, во взятом для анализа фрагменте):

1. приведение родового понятия (категоризации):

- одним словом: природа, погода, сила;

- словосочетанием: погодное явление, водная среда;

2. приведение синонима: проблема; авария; природный катаклизм;

3. приведение родового понятия и отличительного признака:

- родовое понятие и один признак - природная сила как разрушение, явление, с которым человек совладать не в силах, неуправляемая сила природы;

- родовое понятие и несколько признаков - природное явление, приносящее разрушение, беды.

4. приведение только отличительного признака:

- один признак: разрушение;

- несколько признаков■ нечто большое, волнующееся, неорганизованное;

5. использование ассоциации: Нептун, женщина

6. использование примеров (видовых понятий): шквал, шторм, бушующее

море;

7. использование мотивирующей стратегии (использования однокорневого слова): стихия за жизнь, чтобы выжить и др.

Второй этап эксперимента позволил сделать следующие выводы. С содержательной стороны концепт может состоять из:

- компонентов, общих для большинства носителей языка;

- компонентов, общих большинству носителей языка, и компонентов индивидуального понимания значения слова;

- компонентов, указывающих только на индивидуальное понимание слова; Например, в приведегтом выше контексте (Несколько часов кряду трое

моряков боролись с беснующейся стихией):

1. концепты, содержащие компоненты, общие большинству участников эксперимента:

природное бедствие; природная ста; природная сила как разрушение; плохие погодные усчовш; явление, с которым человек совладать не в силах; стихия -бедствие природное, шторм, ураган итд;

2. концепты, содержащие общие большинству носителей языка компоненты, и компоненты индивидуального понимания слова:

вода, борьба; мировой океан; нечто большое, волнующееся, неорганизованное; мировой океан, широко - море, конкретно - шторм; материально-хаотическое;

3. концепты, содержащие компоненты, которые указывают только на индивидуальное понимание слова:

страх уничтожения; женщина; бездна, круговорот; Нептун

От качества и количества компонентов, входящих в концепт, зависит степень понимания информантами друг друга в условиях контекста. В случае если концепт содержит компоненты, которые указывают только на индивидуальное понимание слова, велика вероятность нарушения коммуникации.

В результате анализа эксперимента было получено не только подтверждение целесообразности выделения концепта как самостоятельной единицы наряду со значением и понятием, но и свидетельство о том, что наличие «народной» «точки соприкосновения» (А.А Потсбня), общей всем носителям языка, в понимании значения слова не всегда является обязательным и безусловным. Эксперимент показал, что в ряде случаев на основе полученных вербализаций при выделении общих не менее чем для двух информантов признаков можно сформулировать варианты общего для нескольких информантов содержания, то есть выделить несколько «точек соприкосновения» в эксплицированном содержании концепта для каждой из этих групп информантов в одном и юм же контексте.

В приведенном примере {Несколько часов кряду трое моряков боролись с беснующейся стихией) первый вариант, общий для части опрошенных, можно сформулировать как «природные явления, обладающие мощной силой» (при этом в определениях информантов чаще всего это содержание выражается через приведение синонимов и примеров). В ряде ответов отмечаются также признаки «разрушительности» и «неуправляемости, неконтролируемости» природного явления. Другая часть информантов понимает интересующее нас слово как «сферу, среду проявления природной силы». В определениях нескольких информантов выделяется общий компонент - «вода», что, возможно, свидетельствует о связи с другим словарным значением: «один из четырех элементов природы» или же указывает материальный источник явления. Таким образом, обнаруживаются различные варианты содержания, замещающего в сознании участников эксперимента значение слова в одном и том же контексте.

Сформулированные путем обобщения варианты общего содержания могут полностью или частично совпадать или не совпадать со словарным определением значения. В свою очередь, данное содержание (или его варианты) различными способами реализуется в концептах как единицах не группового, а индивидуального сознания (и в случае необходимости объективируется через примеры, синонимы, родовые понятия, признаки и т.д.).

Концепт может содержать признаки, актуальные только для одного информанта. Отсутствие в концепте общих компонентов в условиях, когда всеми информантами слово оценивалось как знакомое, может быть вызвано различными причинами: незнанием значения, переносом в новый контекст более известных признаков, ошибочным пониманием значения слова и т.д.

В соответствии со сказанным выше становится очевидным отличие концепта от коммуникативного значения слова, понимаемого как совокупность релевантных для коммуникантов составляющих содержательного наполнения слова в определенном контексте. Коммуникативное значение создается совокупностью общих для носителей языка компонентов. Специфика свойств концепта заключается в том, что он не всегда бывает равен коммуникативному значению данного слова. Это происходит в том случае, если при восприятии слова в сознании различных реципиентов отсутствует «точка соприкосновения» в понимании этого слова.

В «Заключении» изложены общие выводы из проделанной работы. В частности отмечается, что:

Семантическая структура слова стихия и обозначаемое им понятие (концепт в широком смысле) были рассмотрены в диахроническом и синхроническом ракурсе. В противоположность им концепт в узкоспециальном смысле допускает описание только на синхронном уровне.

В эксплицированном с целью исследования содержании концепта обнаруживаются два уровня. Первый уровень образуют элементы, актуальные ми-

нимум для двух воспринимающих. Этот слой может образовывать коммуникативно значимое (народное) содержание слова в определенном контексте для большинства носителей языка.

Второй уровень составляют компоненты, свидетельствующие об индивидуальном понимании слова, ставшие актуальными в определенном контексте для отдельных информантов. Наличие подобных компонентов в объективированном содержании может обнаруживать в одном случае более глубокие знания индивида о называемом предмете, в другом - отсутствие в понимании слова индивидом «точек соприкосновения» с концептами других носителей языка и возникновение угрозы нарушения коммуникации.

Концепт может быть вербализован путем подбора слов, имеющих своё собственное значение в языке и концепты в сознании носителей. Выбор тех или иных языковых средств для объективации концепта указывает на внутреннюю связь концептов значений слов в сознании индивида.

Многие знания, признаки, составляющие понятие о называемом словом объекте, не актуализируются в концепте, а наоборот, концепт может включать признаки, не входящие в понятие о называемом словом отрезке действительности. Тем не менее при необходимости концепт можно развернуть в понятие.

История слова стихия и обозначаемого им понятия пронизывает многие сферы жизни российского общества начиная с XI века и оказывается теснейшим образом связанной со знаковыми событиями русской жизни (с христианизацией Руси и сменой мировоззрения, развитием наук, революцией). В качестве особенности русского менталитета в работах философов отмечается тот факт, что хронологически более позднее значение слова стихия («явление общественной жизни, не поддающееся регулирующему воздействию людей, общества» (БАС)) в определенный период, в нестабильное время приобретает особую актуальность, значимость. Исходя из этого современный «всплеск» употребления слова в различных областях: в литературе, в СМИ, в рекламе (например, слоган в рекламе сотовых телефонов «Брось вызов стихии!»), в названиях предприятий (магазин «Твоя стихия», ООО «Стихия», магазин и ресторан «Три стихии») т д. - можно также рассматривать как влияние времени, изменившегося уклада и условий жизни.

Таким образом, судьба слова была рассмотрена в исторической перспективе, от начала становления понятия и формирования значений до функционирования концептов в сознании современных носителей языка.

Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы диссертационного исследования были изложены на научном аспирантском объединении кафедры общего языкознания МПГУ (2003г.), в семинаре д.ф.я., проф. Зимина В.И. « Л и нгвоку льтуро л о ги че с кие аспекты изучения языка» (2004г.), на 63 научно-методической и научно-исследовательской конференции

МАДИ-ГТУ на заседании подсекции русского языка 25 января 2005г., а также в 3 напечатанных работах:

1. Индюкова (Скляр) М.С. Стихия и элемент: сравнительно-исторический анализ слов в индоевропейских языках // Научные труды международной научно-практической конференции ученых МАДИ (ГТУ), МСХА, ЛНАУ 5-6 января 2004 года. Москва- Луганск, т.4, с.52-56 (0,25 п.л.);

2. Индюкова (Скляр) М.С. История слова стихия: две тенденции развития значения // Проблемы современного филологического образования. Межвузовский сборник научных статей. Москва-Ярославль, 2004, с. 14-20 (0,37 пл.);

3. Индюкова (Скляр) М.С. Соотношение ментального содержания концепта «стихия» и его словарного толкования // Научные труды международной научно-практической конференции ученых МАДИ (ГТУ), МСХА, ЛНАУ 29-30 июня 2004 года. Москва-Луганск, т.4, с.63-68 (0,38 п.л.);

Подл, к печ.

[.24.11.2005

Объем 1.25 п.л. Заказ №. 454 Тир 100 экз. Типография Mi ll'У

»24783

РНБ Русский фонд

2006-4 26268

, » к

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Скляр, Марина Сергеевна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1 . ПРОБЛЕМА ОПРЕДЕЛЕНИЯ ТЕРМИНА КОНЦЕПТ В

СОВРЕМЕННОЙ ЛИНГВИСТИКЕ.

§ 1. Концепт как объект исследования в науке о языке.

§ 2. Термин концепт в работах С.А. Аскольдова и Д.С. Лихачёва и учение А. А. Потебни о значении лексических единиц.

§ 3. Теоретическое обоснование терминологизации лексемы концепт на лингвистическом основании.

ГЛАВА 2. ИСТОРИЧЕСКОЕ И СИНХРОНИЧЕСКОЕ ОПИСАНИЕ

СЕМАНТИЧЕСКОЙ СТРУКТУРЫ СЛОВА СТИХИЯ.

§ 1. История формирования значения слова стихия: три пути проникновения слова на Русь.

§ 2. Народные представления о четырех стихиях.

§ 3. Понятийный аспект лексемы стихия в современном русском языке.

ГЛАВА 3. ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ ФОРМАЛЬ-4 НОЙ И СОДЕРЖАТЕЛЬНОЙ СТОРОНЫ ЯЗЫКОВОЙ ВЕРБАЛИЗА

ЦИИКОНЦЕПТОВ СЛОВА СТИХИЯВ РАЗЛИЧНЫХ КОНТЕКСТ АХ.

§1. Теоретическое обоснование лингвистического эксперимента, описание методики и условий его проведения.

§ 2. Анализ результатов эксперимента.

Первый этап: анализ способов языковой вербализации концептов.

§ 3. Анализ результатов эксперимента.

Второй этап: анализ коммуникативных свойств концепта слова стихия.

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Скляр, Марина Сергеевна

Тема настоящего исследования - изучение природы концептов как ментальных заместителей значений слова, возникающих при осуществлении любого вида речевой деятельности в индивидуальном сознании носителей языка.

Антропологизм современной лингвистики обусловлен возродившимся интересом к изучению языка, прежде всего, как социального феномена. В центре исследований стоит человек, носитель языка, с присущими ему особенностями. щ Исходя из этого учеными был отмечено, что значение слова в языке (системное, словарное значение) не всегда по количеству и качеству образующих компонентов тождественно его пониманию носителями языка. Эта проблема привлекала и привлекает внимание исследователей, труды которых посвящены изучению языка в отношении к его носителям (Потебня А.А., Аскольдов С.А., Лихачев Д. С., Стернин И.Я., Горелов И.Н., Залевская А., Крюков А.Н. и др.), что особенно актуально на современном этапе.

Со времен появления статьи С.А. Аскольдова-Алексеева «Концепт и слово» (Аскольдов 1928), где впервые была обоснована необходимость выделения и изучения единиц, названных исследователем «концептами», наука прошла длинный путь развития, в результате которого появились новые научные направления, занимающиеся исследованием отражения культуры, мировоззрения народа в щ языковом сознании человека, изучением способов категоризации действительности в языке в процессе познавательной деятельности индивида и народа в целом, процессов получения и передачи закодированной в словесных знаках информации. Результатом возрождения интереса к языку как средству познания и коммуникации стало широкое распространение термина концепт в лингвистической литературе. В настоящее время сложились две тенденции описания концептов. Одни исследователи ставят своей задачей дать определение термина концепт, представить основания для терминологизации данной лексемы. Другие используют этот термин без определения и интерпретации для обозначения понятий, имеющих особое культурное значение. Для работ исследователей, придерживающихся первой тенденции, характерна глубокая теоретическая разработка самого термина концепт в ряду смежных единиц. В русле данной тенденции действуют представители когнитивной лингвистики, предметом которой являются особенности усвоения и обработки информации с помощью языковых знаков (Попова З.Д., Демьянков В.З., Кубрякова Е.С., Болдырев Н.Н., Бабушкин А.П., Токарев Г.В., Фрумкина P.M. и др.), лигвокультурологии (Телия В.Н., Нерознак В.П., Степанов Ю.С., Карасик В.И., Маслова В.А., Михальчук И.П. и др.). Также большое количество исследований посвящено «эмоциональным концептам» в плане сопоставления культур и типов мировоззрения народовносителей языков (Вежбицкая А., Клобуков П.Е., Красавский Н.А., Паршин Ю.А., Дорофеева Н.В., Будянская О.О., Мягкова Е.Ю. и др.). Тем самым (включением эмоционального компонента) термин концепт был отличен от термина понятие.

Второй подход состоит в том, что слова концепт и понятие используются как синонимы, являются взаимозаменяемыми. Такой подход представлен, например, в «Лингвистическом энциклопедическом словаре» (в статье «понятие»): «Концепт -явление того же порядка, что и значение слова, но рассматриваемое в несколько иной системе связей; значение - в системе языка, П. (понятие - М.С.) - в системе логических отношений и форм, исследуемых как в языкознании, так и в логике» (ЛЭС 1990, 384). Аналогично в учебнике «Введение в языкознание» Ю.С. Маслова концепт определяется как «представление о чем-либо, понятие» (Маслов 1987, 91 (текст сноски)). Также этот подход характерен для логико-философского направления в исследовании языка (Арутюнова Н.Д., Лукин В.А., Кобозева Н.М. и др.). Термины концепт и понятие в работах исследователей данной группы не разграничиваются, используются как взаимозаменяемые: «эти понятия существуют в любом языке», «.каждое понятие «говорит» особым языком», «мировоззренческие понятия» (Логический анализ языка. Культурные концепты 1991).

В последнее время появилось много диссертационных исследований, посвященных концептам в самом разном их понимании (Лисицын 1995, Хайрулина 1997, Севрюгина 2003, Закурдаева 2003, Карпинец 2003, Ашхарова 2002, Герасимова 2002; Перевозникова 2002, Дорофеева 2002, Синячкин, Бондаренко 2002, Топорова 2002, Туманова 2001 и др.). Однако до сих пор в науке не сложилось единого подхода к изучению природы и сущности единиц, называемых концептами.

Вышеизложенные положения обуславливают актуальность темы диссертационного исследования, посвященного изучению и описанию концептов в «широком» и «узкоспециальном» смысле. Концепт в «широком смысле» - это понятие, имеющее культурно и исторически специализированный смысл, особую значимость в рамках определенной культуры, менталитета. Концепт в «узкоспециальном» понимании рассматривается, прежде всего, как лингвистическая единица, являющаяся посредником между звучанием и значением слова в сознании человека в речевой деятельности. Концепт в целом позволяет глубже рассмотреть давно интересующую ученых проблему взаимоотношения языка и мышления, слова и понятия, открывает новые возможности для исследования этой связи. Концепт в «широком смысле» изучается давно и имеет традицию своего описания и исследования (в когнитивном, культурологическом, лингвокультурологическом плане), концепт в «узкоспециальном» значении исследуется и описывается впервые.

Актуальность исследования определяется также и характером материала исследования, в качестве которого выбрано слово стихия в русском языке. Существует большое количество работ, которые свидетельствуют об интересе, проявляемом к этому слову и обозначаемому им понятию. Содержательная сторона изучаемого понятия имеет антонимичное наполнение: представление о порядке, строгой иерархии, гармоничных основах мира, давших начало одним вариантам современных JICB многозначного слова - с одной стороны, и хаос, беспорядок, дезорганизация - с другой. Это явление было отмечено в статье А.Ф. Лосева (Лосев 1971), однако до сих пор нет работ, которые были бы посвящены исследованию причин возникновения в пределах одного слова противоположных значений.

Интерес к этому слову вызван также, как отмечено в статье русского философа В.К. Кантора «Стихия и цивилизация: два фактора «российской судьбы»» (Кантор 1994), тем, что слово стихия имеет в русском языке особое, свойственное только этому языку «историософское» значение, обозначая сущность русской души, мировоззрения, даже истории. В.К. Кантор говорит о том, что благодаря творчеству русских писателей стихия стало одним из ключевых понятий в русской культуре, которое невозможно объяснить словами, но которое ощущается всеми русскими и остается загадкой для цивилизованных европейцев (Кантор 1994). Осмысление «стихии» определяет пафос произведений И. Бунина, А. Блока, Н. Бердяева, С. Булгакова, Б. Вышеславцева, М. Бакунина и др. В эпоху перелома, изменений, нестабильности оно актуализируется, начинает широко употребляться. Начало нового витка данного процесса замечено автором в годы перестройки, в эпоху ломки старого строя, годы нестабильности, перемен. Слово стало весьма употребительным в СМИ, в литературе, в рекламе.

Это слово и обозначаемое им понятие также были объектом наблюдения лингвистов и философов. Так, терминологическое философское значение слова стихия в античной греческой философии и языке было подробно исследовано А.Ф. Лосевым. Переосмысленное сквозь призму христианского мировоззрения философское понятие, принесенное на русскую почву с первыми переводами библейских книг, - С.В. Бондарем, В.В. Мильковым, В.М. Громовым; дальнейшее развитие понятия «стихии» («четверице стихий») в свете средневековой философии и взглядов на мироустройство описывает Н.К. Гаврюшин, использование этого слова в текстах средневековых естественнонаучных трактатов - Р.Д. Пиотровский. Универсальный культурный код, основанный на использовании учения о четырех стихиях, разрабатывает культуролог и философ Г. Гачев. Таким образом, изучение понятийного аспекта лексемы стихия (концепта в «широком» значении) в историческом ракурсе также представляется актуальным.

Научная новизна исследования заключается в следующем:

1. Впервые был проведен анализ и сопоставление однородных единиц, терминологически по-разному обозначенных учеными, - «ближайшего значения» А.А.Потебни и концепта С.А. Аскольдова и Д.С. Лихачева, что позволило поставить изучение этой проблемы на лингвистическую почву, глубже проникнуть в сущность, природу и структуру концепта и определить методы его анализа и описания.

2. На основании сопоставления основных положений работ А.А. Потебни, С.А. Аскольдова, Д.С. Лихачева разработан лингвистический подход к анализу и изучению концептов как функционально необходимых единиц речевой деятельности, замещающих в сознании индивида в процессе речи значение слова, рассмотрена структура и специфика данной единицы, а также факторы, влияющие на её формирование.

3. В русле представленного подхода проведено разграничение концепта и смежных с ним единиц - понятия и значения слова (системного и коммуникативного), употребления слова, - что нашло подтверждение в лингвистическом эксперименте.

4. В исследовании предпринят анализ концептов слова стихия в сознании носителей современного русского языка (источником послужил обширный языковой материал, представленный текстами художественных, публицистических, научных произведений, в которых встречается употребление слова стихия), а также предложен комплексный анализ всех значений слова в их становлении и развитии, изложена история развития понятийного комплекса стихия (т.е. рассматривается концепт в «широком» смысле). В данном аспекте слово стихия рассматривается впервые.

5. В связи с изучением функционирования слова были рассмотрены проблемы адекватности и неадекватности понимания носителями языка одного и того же слова в условиях коммуникативного акта в зависимости от качественного и количественного состава компонентов, образующих концепт. Тем самым было дано экспериментальное подтверждение многократно констатированного в работах психологов, психолингвистов и лингвистов (начиная с Гумбольдта) положения об относительном характере понимания, о существовании межличностных барьеров в речевом общении, обусловленных расхождением в понимании слов.

6. В ходе описания истории и современного состояния потенциальной смысловой структуры слова вскрывается целый пласт русской культуры, истории, философии, а также специфика мировоззрения и мышления русского народа, связанные с многовековым процессом освоения и переосмысления обозначаемого словом понятия (с XI века - момента его заимствования из греческого языка - до настоящего времени).

Объектом диссертационного исследования является концепт как многоаспектное явление, имеющее, прежде всего, языковую и психологическую природу.

Предмет исследования составляет описание понятийного содержания языкового знака «стихия» и связанных с ним культурных, исторических и философских смыслов, реализация этого содержания в употреблении данной единицы, а также отражение в сознании носителей языка в форме концептов значений слова в конкретных условиях речевой деятельности.

Таким образом, в настоящей работе концепт слова стихия, рассматривается с двух позиций. С одной стороны, как ментальная единица, показывающая понимание слова индивидом в условиях речевой деятельности. Главная функция концепта в этом плане - функция замещения, осуществляющая экономию времени и усилий на восприятие текста. Важнейшими признаками концепта в этом смысле являются степень его «полноты», «развернутости» по сравнению со значением слова, степень близости компонентов концепта, актуализирующихся в сознании разных носителей языка в одном контексте. С другой стороны, концепт рассматривается как блок коллективного знания (понятие) в его национальной специфике и связи с особенностями русской культуры, истории, менталитета.

Целью исследования является описание и экспериментальное исследование природы, структуры и функций концептов значений слова стихия с позиций интегрированного подхода к данной единице в сопоставлении со значением этого слова и выражаемым им понятием.

Эта цель находит практическую реализацию при решении следующих задач:

1. Обосновать возможность сближения подходов к описанию концептов С.А. Аскольдова и Д.С. Лихачева и учения о ближайшем значении слова А. А. Потебни, произвести их сопоставление;

2. Сформулировать определение термина концепт в русле тенденции, заданной объединением учений А.А Потебни, С.А. Аскольдова и Д.С. Лихачева и др.;

3. Разграничить термины понятие, значение и концепт;

4. Экспериментальным путем доказать научную состоятельность терминологизации лексемы концепт на лингвистическом основании;

5. Исследовать пути, способы, причины и условия развития в пределах одного слова стихия комплекса разнонаправленных (антонимичных) значений;

6. Определить содержание, связанное с означающим «стихия» в различных вариантах контекстов и замещаемое в сознании носителей современного языка концептом;

7. Рассмотреть эксплицированное содержание на двух уровнях, составляющих структуру концепта: актуальный, коммуникативный уровень, общий для многих носителей языка, и уровень индивидуального понимания значения слова;

8. Проанализировать факторы, влияющие на наличие или отсутствие «точек соприкосновения» в концепте в сознании разных носителей языка (влияние личного опыта, особенности контекста и др.); сделать выводы о зависимости степени понимания коммуникантами друг друга от содержательного наполнения концепта;

Цели и задачи настоящей работы определили выбор следующих методов анализа:

- общефилологические методы: метод интерпретации текста;

- общенаучные методы: метод наблюдения, сопоставления, описания, эксперимента, статистический метод;

- частнолингвистические методы: метод компонентного анализа, сравнительно-исторический метод, этимологический анализ, контекстуальный анализ. Методологической базой диссертационного исследования послужили основные положения учения А.А. Потебни о «ближайшем» и «дальнейшем» значении слова, изложенные им в труде «Из записок по русской грамматике» (Потебня 1958), а также статей С.А. Аскольдова «Концепт и слово» (Аскольдов 1928, 23-44), Д.С. Лихачева «Концептосфера русского языка» (Лихачёв 1993, 3-10). Кроме того, были учтены положения учений о значении слова «как достоянии индивида» в психолингвистике и психологии (Залевская А.А., Горелов И.Н., Выготский Л.В.), базовые идеи теории концептов в когнитивистике (Кубрякова Е.С., Манаенко Г.Н. и др.), лингвокулыурологии (Степанов Ю.С. и др.), в исследованиях проблемной группы логического анализа языка (Арутюнова Н.Д., Воркачёв С.Г. и др.).

Материалом для исследования послужили письменные тексты различных жанров, тематики, стилей, в которых встречается употребление слова стихия начиная с первых произведений (переводы библейских книг) и кончая современными художественными, научными и публицистическими произведениями.

Эмпирической базой диссертации являются данные, полученные в ходе лингвистического эксперимента, в котором принимало участие 120 человек.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Концепт является функционально необходимой единицей речевой деятельности субъектов, в максимально сжатом виде замещающей в сознании индивидов значение слова в контексте.

2. Концепт следует рассматривать в качестве ментального посредника между материальным выражением слова и его значением в контексте; при этом концепт имеет двухчастную структуру: актуальные, общие для носителей языка компоненты и элементы, отражающие индивидуальные знания носителя языка о называемом словом предмете.

3. «Полнота» содержания концепта зависит от специфики личного опыта индивида в различных сферах.

4. Эффективность коммуникативных актов (адекватность/неадекватность понимания) зависит от компонентов (признаков), образующих содержательное наполнение, замещенное концептом, в сознании коммуникантов.

5. Понятие, обозначаемое словом стихия, появившись на русской почве в результате заимствования из греческого языка, а позднее - из европейских языков, было переосмыслено в традиции русской культуры, мировоззрения и языка сознанием совершенно оригинальным образом, что придало слову самобытный культурный, национальный, исторически специфический колорит и значимость.

6. Пути заимствования слова оказали решающее влияние на формирование его семантической системы, а следы влияния этимологии остаются актуальными и в современном языке.

7. Концепты значений слова стихия, эксплицированные экспериментальным путем, свидетельствуют о сложности понимания и интерпретации многозначных слов, часть значений которого имеет абстрактную природу.

Теоретическая значимость исследования.

Научная значимость диссертации определяется её объектом и предметом и состоит в развитии лингвистического подхода к изучению концептов как функциональных заместителей значений и понятий в сознании носителей языка, функционирующих в процессе речевой деятельности, а также исследованием и описанием становления и развития семантической и понятийной структуры знакового, по мнению многих философов и историков, слова стихия на русской почве (в диахроническом и синхроническом аспектах).

Практическая ценность данной работы заключается в возможности применения выводов и материалов исследования в теории и практике преподавания курса общего языкознания, лексикологии, лексикографии, истории языка, философии, психолингвистики и спецкурсов по данным предметам; при разработке тематики дипломных и курсовых работ.

Полученные результаты также могут послужить материалом для уточнения словарной статьи «стихия» в толковых словарях современного русского языка.

Диссертация имеет следующую структуру: введение; основная часть, состоящая из трех глав, каждая из которых делится на параграфы; заключение, содержащее обобщающие выводы; 3 приложения, а также библиография.

Наименование и расположение глав обусловлены логикой и результатами исследования. В первой главе, носящей теоретический характер, изложен обзор существующих в настоящее время подходов к определению природы концептов, проводится сопоставление теории концептов С.А. Аскольдова и Д.С. Лихачева и учения о ближайшем и дальнейшем значении слова А.А. Потебни, определяется точка зрения на сущность концептов, разрабатываемая в данной работе. Вторая глава содержит диахроническое и синхроническое описание семантической системы и понятийного комплекса лексемы стихия, историю их формирования, развития и характеристику современного состояния. Третья глава включает в себя теоретическое обоснование, описание и состоящий из двух этапов анализ проведенного лингвистического эксперимента, направленного на изучение концептов слова стихия в сознании носителей языка. В «Приложениях» представлены полученные в ходе эксперимента определения, содержащиеся в виде обзора способов вербализации концептов информантами, и таблицы, обобщающие результаты эксперимента. Библиография включает 226 источников.

Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы диссертационного исследования были изложены на научном аспирантском объединении кафедры общего языкознания МПГУ (2003г.), в семинаре д.ф.н., проф. Зимина В.И. «Лингвокультурологические аспекты изучения языка» (2004г.), на 63 научно-методической и научно-исследовательской конференции МАДИ-ГТУ на заседании подсекции русского языка 25 января 2005г., а также в 3 напечатанных работах:

1. Индюкова М.С. Стихия и элемент: сравнительно-исторический анализ слов в индоевропейских языках // Научные труды международной научно-практической конференции ученых МАДИ (ГТУ), МСХА, ЛНАУ 5-6 января 2004 года. Москва-Луганск, т.4, стр.52-56;

2. Индюкова М.С. История слова стихия: две тенденции развития значения // Проблемы современного филологического образования. Межвузовский сборник научных статей. Москва-Ярославль, 2004, стр. 14-20;

3. Индюкова М.С. Соотношение ментального содержания концепта «стихия» и его словарного толкования // Научные труды международной научно-практической конференции ученых МАДИ (ГТУ), МСХА, ЛНАУ 29-30 июня 2004 года. Москва-Луганск, т.4, стр.63-68.

Готовятся к печати:

1. Индюкова М.С. Теория концепта в практике преподавания русского языка.

2. Индюкова М.С. Концепт как психолингвистическая единица в свете проблемы эффективной речевой коммуникации.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Концепт слова "стихия" в русском языке"

§ 4 Общие выводы, следующие из анализа результатов лингвистического эксперимента.

Проведенный анализ дал результаты, которые расширяют представление о функционировании значения слова в сознании носителей языка в виде замещающих их единиц - концептов, о характере и специфике процесса восприятия и понимания слов. Различение понятия, значения слова и концепта этого значения, представление о природе и о функциях концептов в живой речевой деятельности, обнаружение зависимости содержания, замещенного концептом, от личного опыта индивида в различных сферах - всё это дало возможность экспериментальным путем продемонстрировать и в рамках задач исследования объяснить констатированные в работах лингвистов расхождения в понимании значения одного слова разными людьми.

Центральной единицей языка, по мнению многих ученых, является слово во всей сложности своих связей и отношений. Внутренним содержанием слова является значение. В свою очередь, значение представляет собой обобщение языкового опыта носителей языка, общественно значимое явление, результат научного описания которого содержится в толковых словарях. С одной стороны, значение слова является объективной единицей языка, общей для всех носителей, её выражение имеет фиксированную словарную форму. С другой стороны, большинство значений слов познаются носителями языка не в системном виде, а через наблюдение над его функционированием в речи других людей, через анализ и обобщение полученного опыта в сознании, путем создания когнитивных блоков, связанных с определенным именем. В течение жизни опыт накапливается, расширяется и на сознательном или бессознательном уровне вносятся коррективы в уже имеющиеся знания. Именно поэтому, когда человек считает, что он понимает значение какого-либо слова, это значение слова следует рассматривать не только как достояние индивида, которое по качественному и количественному набору признаков может и не совпадать со словарным определением того же слова или значения слова, но и как проверенную эмпирическим путем в процессе речевой деятельности совокупность потенциальных общественно релевантных и коммуникативно значимых признаков (или осознаваемых информантом таковыми).

Как показал эксперимент, системное значение слова в языке находит реализацию в контексте, актуализируя коммуникативно значимые группы признаков, проявляющихся в контексте (реализуется коммуникативное значение как результат семного варьирования системного значения). Это содержание устанавливается экспериментальным путем через обобщение различных эмпирических данных. Данные для формулирования коммуникативного значения (народного значения) черпаются из выявления возникающих в сознании носителей языка концептов значений (или употреблений) слова в каждом контексте. С этих позиций различия между значением слова и его употреблением следует рассматривать также в связи со спецификой отражения в концепте актуализируемых признаков, при окказиональном употреблении часто разноплановых, несхожих (в контекстах: «стихия языка», «стихия стирки», «стихия толпы» и т.д.).

Как показал эксперимент, в сознании информантов при произнесении или восприятии знакомого слова не возникает развернутого определения его значения, не актуализируется весь блок знаний о называемом словом явлении. Границы понимания и интерпретации значения слова обусловлены, с одной стороны, контекстом, реализующим один из JICB многозначного слова, с другой - особенностями самого воспринимающего субъекта.

Концепт является функционально необходимой для осуществления речевой деятельности единицей, т.к. экономит время, которое могло бы быть затрачено на воспроизведение в уме значения слова в его полноте. Концепт содержит только актуальные компоненты значения слова в «редуцированной» форме, которую носители языка выбирают самостоятельно. Экспериментальная экспликация показала, что вербализация личного понимания употребленного в контексте значения вызывает значительные трудности в выборе адекватного выражения. Однако результаты свидетельствуют о том, что по отношению к значению можно выделить четыре группы концептов по составу компонентов и способам экспликации:

1) концепт может быть равен значению слова: первоначальная стихия» - «один из четырех первоэлементов, термин философии древних греков» (информант старшей группы), «его стихия» - «среда обитания» (информанты всех групп) и т.д;

2) концепт может быть уже значения слова (содержать лишь самое общее указание на понимаемое содержание): беснующаяся стихия» - «природа» (информанты всех групп), «объятия морской стихии» -«жизнь» (информанты разных групп), ср. определения «стихии» как «направление», «явление» и т д;

3) концепт может быть шире значения слова: родная стихия» - «дом, место, где человек чувствует себя в своей тарелке» (информант второй группы, Mill У), «стихия поэта» - «сущность человека, которую нельзя подчинить никаким законам» (информант второй группы, МПГУ); «морская стихия» - «природная мощь, точнее - ее воплощение. Опять нечто похожее на Шопенгауэра, но уже «вещественного» (информант третьей группы) и т д ,

4) концепт может содержать признаки, не отраженные в системных (словарных) определениях: «первоначальная стихия» - «способности Бога» (информант второй группы, МАДИ); «стихия стирки» - «погружение» (информант первой группы, школа), «стихия толпы» - «всепоглощающее и объединяющее начало» (информант второй группы, Mill У), «народно-мужицкая стихия» - «непонятливость; удивление, недоумевающая толпа»; (информант второй группы МАДИ) и т.д

В реальном процессе речи концепт может снимать возникающие трудности понимания, позволяя, оперируя лишь намёками, указывать направления, место в мысли, где при необходимости можно найти полноту наполнения значения.

На трудность экспликации личного понимания, безусловно, повлиял такой фактор, как специфика самого объекта исследования - слова стихия, в семантике которого в современной речи превалируют оценочные, характеризующие компоненты, а также абстрактный характер значения слова, отсутствие конкретного денотата.

В результате у нас получилась картина, значительно расширяющая описанные ранее модели восприятия и понимания значения слова в процессе коммуникации и восприятия письменного текста (Потебня А.А., Горелов И.Н., Залевская А.А., Стернин И.А. и др.). Так, согласно учению А.А. Потебни, в понимании информантами слова возникает общее всем носителям данного языка, «народное» значение, наличие которого обусловливается их принадлежностью к одному народу, а следовательно, к единому типу мышлению, к одной культуре. Это является обязательной «точкой соприкосновения» в понимании значения слова разными людьми (ближайшим значением наряду с компонентами дальнейшего значения, образованного элементами индивидуальной интерпретации слова).

Как показали результаты проведенного нами эксперимента, наличие «народной», общей всем носителям языка, «точки соприкосновения» в понимании значения слова не всегда является обязательным и безусловным. Толкования информантов свидетельствуют, что концепты одного и того же значения слова могут содержать указания на различные направления дальнейшего развития мысли (реализации потенции значения), не имеющие «точки соприкосновения» в образующих их признаках. Это может быть вызвано различными причинами (в условиях, когда всем информантам слово казалось знакомым):

1) незнанием информантами данного значения, переносом в новый контекст известных ему признаков, связанных с данной звуковой оболочкой (т.е. образующих иное, более знакомое информанту значение),

2) ошибочным пониманием значения слова,

3) влиянием контекста, допускающего различные толкования значения и активизирующего различные признаки и ассоциации у информантов (что, в свою очередь, зависит от богатства личного опыта испытуемых в различных сферах),

4) частотой (типичностью) употребления слова в данном значении,

5) большей или меньшей степенью конкретности / абстрактности значения,

6) наличием и семантикой определяющих слов, выступающих в данном случае кон-кретизаторами значения слова стихия,

7) идиоматичным характером семантики.

Под воздействием перечисленных факторов в ряде случае возникли варианты эксплицированного содержания концепта. Наибольшее единодушие в понимании вызвали типичные, привычные контексты первой группы фрагментов («беснующаяся стихия», «слепая стихия»), имеющие при себе определения, конкретизирующие их значение, дублирующие своими семантическими компонентами значение слова. Однако употребление слова стихия в контексте, не предусматривающем активизацию привычных для современного носителя языка сем (разрушительность, неконтролируемость, сила явления), вызвало множество различных интерпретаций (например, словосочетания «объятия морской стихии»). По мере возрастания отвлеченности значений (что подчеркивается определениями) количество вариантов содержательного наполнения концептов увеличивается. Аналогичное соотношение наблюдается в сравнении понимания значения слова в типичных, часто употребляемых контекстах и в авторских (метафорических, образных употреблений), где есть возможность различной интерпретации употребленного значения (ср. «беснующаяся стихия», «слепая стихия», «родная стихия» и, например, «стихия толпы», «стихия стирки», «стихия реального действия», «стихия зла»). Нетипичные контексты употребления, где значение слова проходит сквозь призму творческого переосмысления автором, вызывают в сознании воспринимающих информантов концепты, содержащие указание на различные направления дальнейшего пути развития «свёрнутой» в нём мысли.

На основании полученных данных можно наметить тенденции в понимании значений слова стихия (а соответственно, и его употребления) носителями языка в начале XXI века. Наиболее легко и часто выделяемыми (нередко при определении употребления слова в ином значении) стали следующие группы признаков:

- «природное явление»: «мощь», «разрушительность», «не поддается контролю со стороны человека», «масштабность»

- «социальное (общественное) явление»: «мощь», «масштабность», «не поддается контролю со стороны человека», «отсутствие организацию), «спонтанность», «иррациональность»,

- «привычная среда обитания», «духовно и физически близкая среда или сфера жизни» (фразеологическое значение).

Названные выше признаки и формируемые ими значения являются наиболее частотными, употребляемыми в современном языке (книги, СМИ и т.д.) (см. об этом в главе 2 настоящей работы), поэтому у носителей языка есть много возможностей для наблюдения над их функционированием и последующего обобщения результатов своих наблюдений. С некоторой долей допущений употребление слова в данных значениях в типичных (частотных) контекстах вызывает в сознании информантов концепты, содержащие сходные актуальные признаки, набор которых варьируется в зависимости от содержания личного опыта и богатства когнитивного блока, связанного с именем стихия.

Менее частотно, а потому требует для адекватного понимания наличия у реципиента более богатого (языкового, литературного) опыта, употребление слова в значении «сущность, часть, элемент, начало чего-либо».

Выделенные частотные компоненты актуализируются в разных соотношениях не только при восприятии типичных контекстов, но также при вербальной интерпретации собственного понимания авторского употребления слова.

На основании полученных данных можно убедиться в том, что существование, выделение и функционирование концепта доказывает справедливость известной антиномии В. Гумбольдта: «Каждое понимание есть непонимание». Предложенное для определения слово всеми информантами воспринималось как знакомое, было понято ими. Но при выполнении заданий испытуемые столкнулись с трудностями, касающимися выражения личного понимания хорошо знакомого на первый взгляд слова. А полученные результаты указывают на то, что не все участники понимают слово одинаково даже в «ядерной» части. Кроме того, в ряде случаев не все смогли выразить свое понимание употребленного во фрагменте значения (ср.: соотношение общего числа испытуемых каждой группы и количество полученных ответов). В приведенной ниже таблице содержится количественная статистка по данному вопросу: группа 1 группа 2 группа 3 группа 4 группа

26 чел ) МПГУ МАДИ (23 чел ) (8 чел) фрагм (35 ч) (28 ч)

1 25 (-1) 31 (-4) 20 (-8) 18 (-5) 8

2 26 32 (-3) 27 (-1) 19 (-4) 8

3 24(-2) 32 (-3) 24 (-4) 17 (-6) 8

4 25(-1) 31 (-4) 26 (-2) 18 (-5) 8

5 24(-2) 34 (-1) 23 (-5) 19 (-4) 8

6 - 30 (-5) 16 (-12) 18 (-5) 8

7 25(-1) 25 (-10) 21 (-7) 18 (-5 ) 8

8 26 30 (-5) 24 (-4) 19 (-4) 8

9 - 27 (-8) 21 (-7) 17 (-6) 8

10 25(-1) 29 (-6) 25 (-3) 18 (-5) 8

11 24(-2) 33 (-2) 25 (-3) 17 (-6) 8

12 24(-2) 25 (-10) 22 (-6) 16 (-7) 7 (-1)

13 24(-2) 33 (-2) 26 (-2) 19 (-4) 7 (-1)

14 24(-2) 22 (-13) 25 (-3) 14 (-9) 8

15 - 32 (-3) 19 (-9) 15 (-8) 8

16 - 32(-3) 25 (-3) 17 (-6) 8

17 25(-1) 15 (-20) 17 (-11) 15 (-8) 8

18 24(-2) 30 (-5) 23 (-5) 16 (-7) 8

19 25(-1) 31 (-4) 25 (-3) 15 (-8) 7(-1)

20 24(-2) 33 (-2) 23 (-5) 18 (-5) 8

21 - 34 (-1) 21 (-7) 18 (-5) 8

По данным таблицы можно сделать следующие выводы. Информанты первой группы выполняли все задания стабильно (24-25 ответов). Статистический анализ ответов информантов второй группы дал интересные результаты. При определении некоторых фрагментов количественная разница между полученными ответами очень велика (№№ 6, 14, 15, 17, 21). При этом можно выделить фрагменты, которые оказались для информантов каждой из подгрупп данной группы наиболее сложными для определения или непонятными: для представителей первого курса МПГУ это фрагменты №№ 7, 9, 12, 14 и особенно №17; для представителей факультета управления МАДИ-ГТУ - №№1, 6, 15 и также №17 (заметим, что фрагмент №17 вызвал трудности в определении также у 8 из 23 информантов третьей группы, но показался понятным испытуемым первой (школьной) группы и информантам старшей группы). Относительно третьей группы испытуемых можно сказать, что, кроме фрагмента №17, малопонятными или сложными для выражения собственного понимания стали употребления слова стихия во фрагментах №№ 14, 15, 19. Ответы представителей четвёртой группы были стабильны. По одному определению не доставало в выполнении заданий №№12, 13, 19.

Таким образом, трудным для определения в различных группах стало употребление слова стихия в контекстах в следующих сочетаниях: «первоначальная стихия», «стихия народно-мужицкая», «народная стихия», «стихия борьбы», «стихия толпы», «стихия итальянского языка», «рыночная стихия», «стихия искусственная и осмысленная», «стихия женственности», «Национальная вражда - такого рода стихия, которая несет много бед и крови».

Обнаружение непонимания, неадекватности понимания или различных вариантов наполнения «пустоты» концептного содержания стало возможным лишь в ходе специального лингвистического эксперимента, направленного на экспликацию этого содержания, «скрытого» в обычных условиях осуществления речевой деятельности. В процессе общения, восприятия и передачи текста эта длительная мыслительная работа, направленная на актуализацию значения, кажущегося знакомым носителю языка слова, не происходит. Ее замещает концепт, содержащий мысль в «свёрнутом» виде и сложившийся в результате взаимодействия словарного значения слова с личным опытом индивида.

Практическим выводом из данного эксперимента стало понимание того, что оперирование концептами в процессе осуществления различных видов речевой деятельности (в данном случае - восприятия текста) не теоретические изыскания, а факт, доказанный непосредственно с привлечением данных, полученных с участием носителей языка.

При экспериментальном исследовании концептов, помимо известных ранее аспектов его природы (ментальность, заместительность, функциональная необходимость, редукция, потенциальность и т.д.), обнаружились еще две стороны, требующие пристального внимания и подробного изучения. Особенно это касается концептов значений абстрактных и оценочных слов. Вследствие оперирования концептами велика опасность неосознанного, не обнаруженного в процессе восприятия непонимания, неадекватности понимания, различного наполнения содержания, стоящего за концептами значений таких слов. Поэтому необходимо на разных этапах (в школе, в институте) стараться выявить такие различия в интерпретации особо важных в культурном, этическом, нравственном, политическом, профессиональном и др. отношениях слов, продумав определенную методику для этого, и корректировать и одновременно расширять концепт значений слов в сознании учащихся, создавать благоприятные условия не только для развития языковой компетенции индивида, но и для повышения его личной духовной и интеллектуальной культуры.

Таким образом, проведенный эксперимент позволил практически доказать многие теоретические положения, касающиеся подхода к описанию природы и функций концептов как заместителей значений, а также влияния личного опыта на формирование и функционирования значений в сознании носителей языка, что свидетельствует о научной и практической целесообразности терминологизации лексемы концепт на лингвистическом основании.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В «Заключении» перечислим общие выводы, следующие из проделанной работы, а также наметим перспективы дальнейшего развития темы и проблем, затронутых в данном исследовании:

1) В соответствии с поставленными целями в исследовании был проведен всесторонний анализ слова стихия: от истоков проникновения на Русь, в историческом ракурсе ассимиляции на новой почве в условиях смены мировоззрения, в ходе развития и формирования понятийной системы, и далее, в плане описания современного состояния семантической структуры слова, вплоть до концептов различных значений и окказиональных употреблений, возникающих в сознании современных носителей языка непосредственно в процессе осуществления речевой деятельности. Таким образом, был описан концепт стихия в традиционном понимании как особое, исторически сложившееся мировоззренческое, культурное и философское понятие в мышлении русского народа (в его языковой реализации) и концепт значений слова стихия как оперативная языковая единица, замещающая в сознании носителей языка значение слова во всей его сложности.

2) В историческом ракурсе было проведено исследование становления понятийной структуры, обозначаемой в русском языке словом стихия, в сопоставлении с понятием (термином) отoixsiov в античной философии, а также её изменение после заимствования на русской почве под влиянием нового христианского мировоззрения и далее под воздействием развития научной мысли в Новое время; кроме того, были проанализированы народные мифологические представления о «четверице» стихий с языческих времен, а также возникновение и развитие у слова нового значения в годы переломных исторических событий в России.

3) Были выделены и подробно описаны три пути проникновения слова стихия в церковнославянский и древнерусский языки и три источника влияния других языков на развитие его значений. Рассмотрено в этом плане соотношение и конкуренция слов стихия и элемент.

4) В ходе анализа исторических памятников было обнаружено, что каждый из типов источников проникновения и влияния (богословские сочинения, естественнонаучные трактаты, светская литература, европейская традиция), приносил новое осмысление того, что именовалось словом стихия. Кроме того, были выделены лингвистические и экстралингвистические факторы, повлиявшие на формирование сложной, многокомпонентной семантической структуры слова.

5) В соответствии с принятым в работе разделением значения, понятия и концепта значение слова и обозначаемое им понятие (концепт в широком смысле) были рассмотрены в диахроническом и синхроническом ракурсе: на основе анализа способов реализации и контекстов употребления слова были описаны исторически сложившиеся в сознании носителей языка когнитивные модели, связанные с именем стихия, а также на основе контекстов употребления, особенностей сочетаемости и создаваемой ими семантической нагруженности слова была проведена подробная дифференциация вариантов системного значения слова. В противоположность этому концепт как лингвистическая и психологическая единица подразумевает только синхронный подход к своему описанию. В некоторых случаях он может включать в себя компоненты, свидетельствующие о знании индивидом сведений, касающихся истории слова, или о знакомстве с выражаемым им философским понятием.

6) При анализе сочетаемости и языкового выражения понятийной стороны языкового знака были сделаны выводы, что значение слова стихия создается в большей степени в контексте на основе значений сочетающихся с ним глаголов, согласованных и несогласованных определений или контекстуальных синонимов. Кроме того, была проанализирована типичная лексическая и синтаксическая сочетаемость различных JICB слова.

В области исследования концептов в «узкоспециальном» смысле как заместителей значений в сознании носителей языка были сделаны следующие выводы:

7) Аналитическая контаминация учения о значении слова А. А. Потебни, подходов к описанию концептов С.А. Аскольдова и Д.С. Лихачева проведена на основе сходства природы описываемых учеными терминологически по-разному названных единиц. В результате стало возможным более глубокое с лингвистических позиций исследование концептов.

8) Концепт определяется в работе как ментальная единица, содержащая в максимально сжатом виде мысль о значении слова в определенном контексте, которая возникает в сознании индивида в процессе осуществления речевой деятельности в качестве реакции на материальное выражение слова. Концепт включает компоненты, актуальные для индивида в определенном контексте, и характеризуется «пустотой» содержания, т.е. намекает, указывает понимание значений слов, но не «разворачивает» их в значение и понятие.

9) Концепт рассматривается как конечное звено в шкале восхождения от системного, общественно выработанного и научно обработанного значения слова в языке к психологическому пониманию значения как «достояния» индивида, как результата индивидуальной работы сознания и мышления каждого носителя языка по освоению языковых единиц: системное значение — JICB - контекстуальное значение - комму/ никативное значение - концепт. В экспериментальной части работы на основе объективированного содержания концептов были сформулированы варианты коммуникативного значения для каждого употребления слова в предложенных контекстах.

10) «Пустота» содержания концепта обусловлена тем, что в сознании в качестве компонентов личного понимания значения слова актуализуется, чаще всего, один или несколько признаков, синонимы, родовое понятие по отношению к анализируемому слову, видовые понятия (примеры) и т.д., замещающие признаки, которые составляют значение слова, и «мелькающие» в сознании как «мгновенные импульсы», которые при необходимости можно вербализировать и «развернуть» в более или менее полное значение и понятие. Способ и содержательная полнота вербализации зависит как от возрастных особенностей информантов и их общего уровня образования, так и от их способности находить адекватный способ выражения для собственных мыслей.

11) Объективация концептов осуществляется со стороны исследователя. В обычных условиях речевой деятельности ее не происходит (только при необходимости выявить своё понимание слова). Вербализация концепта требует дополнительных временных и умственных затрат для выбора языковых средств выражения личного понимания значения слова. В эксплицированном содержании концепта можно обнаружить два уровня:

- Первый уровень образуют коммуникативно значимые, «народные», общие для большинства носителей языка элементы, актуализирующиеся в момент произнесения и восприятия речи. При этом, как показал эксперимент, под влиянием различного уровня насыщенности, богатства и специфики личного опыта индивидов в условиях одного контекста концепты могут образовывать несколько вариантов общего, коммуникативно значимого содержания, актуального для групп информантов.

- Второй уровень составляют компоненты индивидуального понимания, ставшие актуальными в определенном контексте для отдельных информантов и свидетельствующие или о более глубоких знаниях о называемом предмете (компоненты дальнейшего значения по А.А. Потебне) или об отсутствии в понимании употребленного значения индивидом «точек соприкосновения» с концептами других носителей языка и возникновении угрозы нарушения коммуникации.

12) Основными функциями концепта являются: функция замещения значения слова в сознании носителей языка, функция экономии времени и умственных усилий на восприятие значений слов в процессе речевой деятельности и функция нейтрализации всегда существующих различий в понимании людьми значения одного и того же слова.

13) Качество и количество составляющих концепт признаков зависит от двух факторов: от контекста, в котором употреблено слово, и от богатства личного опыта индивида в различных сферах.

14) Концепт находит свою вербализацию путем подбора слов, имеющих своё собственное значение в языке и концепты в сознании носителей языка. Выбор тех или иных языковых средств для объективации концепта свидетельствует о внутренней связи концептов значений слов в сознании индивида. Поэтому нередко экспликация концепта состоит из одного слова или словосочетания, указывающих лишь приблизительный ход мысли информанта, «имплицитный» признак явления.

15) Концепт может варьироваться в пределах одного ЛСВ, или включать признаки других ЛСВ слова, а может не включать ни один компонент системного значения. Кроме того, по количеству и качеству составляющих его компонентов он может выступать в четырех вариантах:

- быть равным значению;

- быть шире значения;

- быть уже значения;

- включать признаки, не входящие в значение слова (ЛСВ или общее системное).

16) От качества, количества и степени совпадения для большинства носителей языка признаков зависит степень адекватности понимания участников коммуникации.

17) Границы интерпретации обусловлены рамками контекста и личным опытом индивида.

18) Многие признаки, составляющие понятие о называемом словом объекте, не актуализируются в сознании индивида в концепте. Тем не менее, при необходимости концепт можно развернуть в понятие, чего не происходит в обычных условиях. Концепт является не мыслью, а формой мысли (он редуцирован, сжат).

19) В ходе эксперимента были выявлены актуальные и неактуальные для большинства носителей языка компоненты понятийной структуры слова. На основании анализа степени актуальности признаков сделано предположение о перспективах развития значений слова.

Таким образом, история слова стихия и обозначаемого им понятия пронизывает многие сферы жизни российского общества начиная с XI века, оказывается теснейшим образом связанной со знаковыми событиями русской жизни (христианизация Руси и смена мировоззрения, развитие наук, революция), которые вызывают изменение в понятийной структуре слова или приобретают особую актуальность, значимость в определенный период. Исходя из этого современный «всплеск» употребления слова «стихия» в самых различных областях: в литературе, в СМИ, в рекламе (слоган в рекламе сотовых телефонов Simens «Брось вызов стихии!»), в названиях предприятий (магазин «Твоя стихия», ООО «Стихия», магазин и ресторан «Три стихии») т.д. -можно рассматривать как влияние времени, изменившегося уклада и условий жизни. На настоящем этапе наиболее часто слово употребляется при описании природных катаклизмов, стремительно расширяется и учащается использование слова для характеристики лишенных организации общественных явлений.

Судьба слова стихия была описана в исторической перспективе, от начала становления понятия, формирования значений до функционирования концептов в сознании современных носителей языка.

Важным достижением настоящего исследования в теоретическом и практическом отношении стало комплексное исследование концепта. При этом, чтобы избежать смешения терминов, для называния концепта в «широком» смысле был использован термин понятие (понятийная структура), для именования функционального заместителя значения, оперативной единицы языка использовался непосредственно термин концепт. Подобный прием позволяет сопоставить два разнородных явления, имеющих в современной науке общее название.

Комплексное исследование слова было проведено на основе разграничения таких взаимосвязанных единиц как понятие, значение и концепт. Поэтому теоретическим достижением работы также является создание подхода к описанию концептов как лингвистических единиц, разработка теории и методов исследования, основанного на аналитической контаминации работ А.А. Потебни, С.А. Аскольдова, Д.С. Лихачева, и проверка предложенной концепции экспериментальным путем.

Список научной литературыСкляр, Марина Сергеевна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Алефиренко Н.Ф Спорные проблемы семантики. - Волгоград, 1999.

2. Апресян Ю Д Избранные труды Лексическая семантика. Синонимические средства языка -М, 1995,т.1.

3. Арутюнова Н Д Язык и мир человека М., 1999.

4. Аскольдов С А Концепт и слово // Русская речь. Ред. Щерба Л В Л, 1928, с 28 -45.

5. Аскольдов С А Концепт и слово // Русская словесность. М., 1997.6. Асмус В Ф. Логика М, 1947

6. Афанасьев АН. Поэтические воззрения славян на природу. М. 1994, т. 1-3,

7. Ашхарова А Т. Концепт «дитя» в русской языковой картине мира Архангельск, 2003.

8. Бабушкин АП Концепты разных типов в лексике и фразеологии и методика их выявления //Методологические проблемы когнитивной лингвистики Воронеж, 2001, с 52-58

9. Бабушкин АП Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка. -Воронеж, 19961.. БахтинММ Под маской. М, 2000

10. Белянин ВП Экспериментальное исследование психолингвистических закономерностей смыслового восприятия текста Автореферат диссертации на соиск ученой ст. канд филол наук -М, 1993.

11. Беседа отца с сыном о женской злобе. // ПЛДР. ХУЛ в, кн 1. М, 1988, с 487-498,

12. БодуэндеКуртенэИ А Избранные труды по общемуязыкознанию.-М, 1963,т.1.

13. Болдырев Н Н Концепт и значение слова // Методологические проблемы когнитивной лингвистики -Воронеж,2001,с 25-36

14. Большой путеводитель по Библии -М, 1993

15. Бондаренко М.А Концепт «игра» в культурологическом дискурсе XX в. Дисс. на соиск уч. ст. канд культуролог, наук М, 2002.

16. Бондарь С В Античное учение об элементах и некоторые антропологические воззрения в Изборнике Святослава 1073 г. //Отечественная общественная мысль эпохи средневековья. Киев. 1988

17. Буянова Л.Ю, Ерошенко АР. О кощепте как феномене ментальносги и средстве концептуализации мира // Проблемы концептуализации действительности и моделирования языковой картины мира Архангельск, 2002, с. 29-31.

18. Василевич АП. Исследование лексики в психолингвистическом эксперименте. М, 1987

19. Василий Великий. Творения иже во святых отца нашего Василия Великого, архиепископа Кесарии Каппадокийския 41,- Свято-Троицкая Сергеева Лавра, 1900

20. Введенская ДА, Павлова Л Г. Деловая риторика -М, 2004.

21. Вежбицкая А Понимание культур через посредство ключевых слов М, 2001(a)

22. Вежбицкая А Сопоставление культур через посредство лексики и прагматики. М, 2001(6).

23. Веселитский В В Отвлеченная лексика в русском литературном языке XVH1-X1X вв М, 1972

24. Веселитский В.В Развитие отвлеченной лексики в русском литературном языке первой трети XIX века -М., 1964

25. Виноградов В В. История русских лингвистических учений -М, 1978.

26. Вопросы лингвистики и лингводидактики на современном этапе Материалы седьмой научно-практической конференции. -М, 2000

27. Воркачев С. Г. Концепт как «зонтиковый» термин // Язык, сознание, коммуникация Вып 24.-М,2003,с. 5-12.

28. Воркачев С Г Концепт счастья, понятийный и образный компоненты // Известия АН серия лиг. и яз. 2001, т 60, № 6, с 47-58

29. Воркачев С Г Методологические основания лингвоконцегггологии // Теоретическая и прикладная лингвистика. Вып. 3: Аспекты мегакоммуникативной деятельности. -Воронеж, 2002, с 79-95

30. Выготский Л.С. Мышление и речь. М., 1996

31. Гаврюшин Н К. «Поновление стихий» в древнерусской книжности. // Отечественная общественная мысль эпохи средневековья. Киев. 1988, с. 206-213.

32. ГафароваГВ Когнитивные аспекты лексической системы языка Уфа, 1998

33. Гачев Г. Национальные образы мира -М, 1998

34. Герасимова Е А Концепт «результат» в когнитивном аспекте. Дисс. на соиск уч ст. канд филолог, наук. -М. 2002.

35. Горелов И Н Основы психолингвистики -М, 1997.

36. Громов М.Н. Античное учение о стихиях в Древней Руси // Вестник МГУ, серия 7 Философия. М, 1981, № 2, с. 65-74

37. Гумбольдт В О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человеческого рода // В. А Звегинцев. История языкознания XIX и XX веков в очерках и извлечениях М, 1960, т 1, с. 68 - 86

38. Демин В.Н Тайны русского народа. М, 1997.

39. Демьянков ВЗ. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода // Вопросы языкознания, 1994, №4.

40. Демьянков В 3 Понятие и концепт в художественной литературе и в научном языке //Вопросы филологии М, 2001 № 1, с 35-47.

41. Джеймс У. Психология -М, 1991

42. Дорофеева Н.В. Удивление как эмоциональный концепт: Автореф дис. канд фи-лол наук Краснодар, 2002

43. Ермакова О Н, Земская Е. А К построению типологии коммуникативных неудач // Русский язык в его функционировании Коммуникативный и прагматический аспект. -М, 1993.

44. Жданова А А, Ревзина О Г. Власть- языковое значение и концепт // Семантика языковых единиц Материалы 3-й межвузовской научно-исследовательской конференции Ч1 Лексическая семантика М, 1992

45. Закурдаева Н В. Концептосфера поэзии В С. Высоцкого- аксиологические и экзи-стенциональные концепты Диссертация на соиск уч ст. канд филолог, наук -Орел, 2003

46. Залевская А А Введение в психолингвистику М, 1999.

47. Залевская А.А Индивидуальное знание Специфика и принципы функционирования. Тверь, 1992

48. Залевская А А Проблемы организации внутреннего лексикона человека. Калинин, 1977.

49. Залевская А А Психологический подход к проблеме концепта //Методологические проблемы когнитивной лингвистики Воронеж, 2001, с 36-44

50. Зимняя И А Смысловое восприятие речевого сообщения. М, 1976

51. Зологова НО О ходе исследования специфики ядра лексикона // Психолингвисги-ческие исследования в области лексики и фонетики Калинин, 1983.

52. Ивашенко О.В. Лексическая сочетаемость как способ обнаружения признаков концепта (на материале русского и английского концепта «интерес») // Проблемы концептуализации действительности и моделирования языковой картины мира Архангельск, 2002

53. Изборник Святослава 1073 -М, 1983

54. История естествознания в России Т.1,ч.1.М., 1957.

55. Камчатнов AM История и герменевтика славянской Библии М, 1998

56. Кантор В К. Стихия и цивилизация: два фактора «российской судьбы»// Вопросы философии -М, 1994, №5, с. 27-46.

57. Капица Ф С. Славянские традиционные верования, праздники и ритуалы. М, 2000.

58. Красавский Н А Эмоциональные концепты в немецкой и русской лингвокулыуре -Волгоград, 2001.

59. Карасик В И Культурные доминанты в языке // Языковая личность- культурные концепты Волгоград-Архангельск. 1996. с. 3-16

60. Карасик В И О категориях лингво культурологии // Языковая личность проблемы коммуникативной деятельности Волгоград, 2001. с 3-16

61. Караулов Ю Н. Активная грамматика и ассоциативно-вербальная сеть М, 1999

62. Кармин АС., БернацкийГ.Г. Философия. СПб, 2001.

63. Карпинец Т. А Концепт как способ смысловой организации художественного текста- На материале повести АС. Пушкина «Метель». Дисс. на соиск уч ст канд филолог. наук -Кемерово, 2003

64. Кацнельсон С Д Общее и типологическое языкознание М, 1986.

65. Кашкин В Б. Универсальные грамматические концепты // Методологические проблемы когнитивной лингвистики Воронеж, 2001, с 45-52

66. Клобуков ПЕ. Метафора как концептуальная модель формирования языка эмоций // Лзык. Сознание. Коммуникация. -М, 1997, в.2, с. 41-47.

67. Ключевский В О Курс лекций по русской истории -М, т. 1,1957

68. Кобозева ИМ. «Смысл» и «значение» в «наивной семиотике» // Логический анализ языка Культурные концепты М, 1991 с 183-186

69. Колесов В В. Ментальная характеристика слова. // Вестник МГУ, Сер. 9 Филология. -М., 1995, №3.

70. Кондаков Н И Логический словарь -М, 1971.

71. Концепты Научные труды Центроконцепта Архангельск, 1997, в.1.

72. Концепты. Научные труды Центроконцепта Архангельск, 1997, в.2.

73. Красных В В «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? М, 2003

74. Красных В В Фрейм-структуры как единицы языкового сознания // Языковое сознание. Содержание и функционирование. ХШ Международный симпозиум по психолингвистике и теории коммуникации М, 2000.

75. Крюков АН Фоновые знания и языковая коммуникация // Этнопсихолингвисгика. -М,1988

76. Кубрякова Е С., Демьянков В 3, Панкрац Ю.Г. Краткий словарь когнитивных терминов -М, 1996

77. Кубрякова ЕС. Человеческий фактор в языке. Язык и порождение речи М, 1991.

78. Кузьменко-Наумова О Д Смысловое восприятие знаковой информации в процессе чтения. Куйбышев, 1980

79. Леонтьев А А Проблемы развития психики -М, 1981

80. Лингвистическая и эксгралингвисгическая семантика. М, 1992.

81. Лингвистический энциклопедический словарь М, 1990

82. Лисицын АГ Анализ концепта свобода-воля-вольносгь в русском языке диссертация на соиск ученой сг кандидата филол наук М, 1995.

83. Лисицын АГ. К вопросу о концепте. // Семантика языковых единиц. Доклады 4-й международной конференции. М, 1994, ч 1

84. Лихачёв Д С. Концептосфера русского языка // Известия АН, серия лиг. и яз, т, 52, №1 -М, 1993,с 3-10

85. Лихачев Д С. Концептосфера русского язьжа. // Русская словесность М, 1997.

86. Лихачев Д С О русской интеллигенции//Новый мир, 19936, №2, с 3-9

87. Логический анализ языка Культурные концепты. М, 1991

88. Логический анализ языка Ментальные действия М, 1993

89. Логический анализ языка Образ человека в культуре и языке. М., 1999.

90. Логический анализ языка Языки этики -М, 2000

91. Ломоносов MB Избранная проза -М, 1980

92. Лосев АФ Античная философия истории. СПб, 2000.

93. Лосев АФ. История античной эстетики. М., 2000.

94. Лосев АФ. Шатоно-Аргстотел1вський стойхейон // 1ноземна фшологтя, вип 32. Питания класич, фшологп, №11.- Львш, 1973.

95. Лосев А Ф. «Стойхейон Древнейшая история термина»// Ученые записки Ml НИ им. В.И. Ленина. Том 450. Статьи и исследования по русскому языку и языкознанию -М, 1971

96. Лукин В А Концепт истины и слово ИСТИНА в русском языке (Опыт концептуального анализа рационального и иррационального в языке) // Вопросы языкознания. 1993. №4, с. 63-86.

97. Лурия А.Р. Основные проблемы нейролингвисгики. М, 2004.

98. Лурия А.Р. Язык и сознание. М., 1998.

99. Манаенко Г.Н. Концепт и понятие в отношении к языковому значению. // Проблемы концептуализации действительности и моделирования языковой картины мира. Материалы Международной научной конференции 21-23 мая 2002 г. Архангельск, 2002, с. 67-69.

100. Маслов Ю.С. Введение в языкознание: Учеб. для филол. спец. вузов. М., 1987.

101. Маслова В А. Введение в лиштюкультурологию. М, 1997.

102. Маслова В. А. Лингвокультурология,- М.,2001.

103. Мельчук ИА. Об одной модели понимания речи (семантическая теория понимания). // Научно-техническая информация, Сер. 2,1974, №6, с. 35-46.

104. Мильков В.В. Античное учение о четырех стихиях в древнерусской письменности // Древняя Русь: пересечение традиций. М., 1997.

105. Михальчук ИЛ. Концептуальные модели в семантической реконструкции (индоевропейское понятие «закон») // ИАН СЛЯ., 1997. Т.56, № 4, с. 29-39.

106. Москвин В Л Семантическая структура и парадигматические связи полисеман-та (на примере слова СУДЬБА). Лексикографический аспект. Волгоград, 1997.109. Назирагаль. -М., 1973.

107. Нерознак В.П. От концепта к слову. // Вопросы филологии и методики преподавания иностранных языков. Омск, 1998.

108. Никитин М.В. Основы лингвистической теории значения. М., 1988.

109. Никитина С.В. Тезаурус по теоретической и прикладной лит-вистикс. М., 1978.

110. ИЗ. Новиков Л.А. Семантика русского языка. М., 1982.

111. Новий ЗакЬгь Господа nauktw Ъсусл Хрстл. Изд. Сретенского монастыря, -М., 1999.

112. Нов-ый ДавЪгь Господа нашего 1ис\|*а Христл. М., Синодальная типография, 1905.

113. Огласительныя потения св. Кирилла Иерусальмскаго (Х-Х1 вв.).//Памятники старословенскаго языка, изд. для лицея П. Перевлесскимъ. СПб, 1854.

114. Отражение русской языковой картины мира в лексике и грамматике. Новосибирск, 1999.

115. Павиленис Р. М Проблема смысла М, 1983.

116. Палея Толковая. Коломенский список. М, 1892, т. 1.

117. Палея Толковая Ред Камчатнов AM. М, 2002

118. Памятники литературы Древней Руси. ХП в. М, 1980.

119. Памятники литературы Древней Руси XIII в М, 1981.

120. Памятники литературы ДревнейРуси к. XV-п п XVI вв М, 1984.

121. Памятники литературы Древней Руси к XVI нач XVII вв - М, 1987

122. Паршин АЮ. Эмоции в лингвокогнитивных исследованиях // П Международные Бодуэновские чтения. Казанская лингвистическая школа традиции и современность (Казань, 11-13 декабря 2003 г) -Казань, 2003, т. 1. с. 64-66.

123. Перевозникова АК Концепт душа в русской языковой картине мира Дисс на соиск уч сг канд филолог, наук -М, 2002

124. Пиотровский Р Д и др Системное исследование лексики научного текста Киев, 1981.

125. Полковникова САК вопросу о коммуникативном аспекте лексического значения слова («ближайшее значение» слова А А Потебни) // Лосевские чтения Образ мира структура и целое - М, 1999, с 280-284

126. Попова 3 Д Из истории когнитивного анализа в лингвистике // Методологические проблемы когнитивной лингвистики Воронеж, 2001

127. Порфирьев И Я Апокрифические сказания о новозаветных лицах и событиях по рукописям Соловецкой библиотеки СПб, 1890.

128. Потебня А А Из записок по русской грамматике. М, 1958, т. 1-2

129. Потебня АА Мысль и язык // В А Звегинцев. История языкознания ХЕХ и XX веков в очерках и извлечениях -М, 1960,т.1, с 117-123

130. Потебня А А Эстетика и поэтика -М, 1976

131. Почепцов О.Г. Языковая ментальносгь: способ представления мира // Вопросы языкознания, 1990, № 6, с 110-123

132. Проблемы вербализации концепта: Теоретическое исследование. Волгоград, 2003.

133. Психолингвистические проблемы функционирования слова в лексике человека -Тверь, 1999

134. Ришар Ж.Ф. Ментальная активность- Понимание, рассуждение, нахождение решений -М, 1998

135. Рожанский И. Д Развитие естествознания в эпоху античности М, 1979

136. Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира Под ред. Серебренникова Б А.-М., 1988

137. Русский ассоциативный словарь Кн 3 Прямой словарь: от стимула к реакции Ассоциативный тезаурус современного русского языка (сост. Караулов Ю Н, Сорокин Ю. А и др.). М, 1996, ч 2, кн 3.

138. Русский ассоциативный словарь Сосг Ю Н Караулов и др М, 1996, ч 2, кн 4

139. Русский язьж конца XX столетия Ред Земская Е А- М, 2000.

140. Северьянов С Н Супрасльская рукопись, т 1. СПб, 1904

141. Севрюгина Е В Языковое отражение концептов «любовь» и «красота» в поэзии Ф И Тютчева и У Вордсворта. Дисс на соиск уч ст. канд. филолог, наук М, 2003

142. Семантика и категоризация -М,1991

143. Семантика слова и текста- психолингвисгические исследования Тверь, 1998.

144. Синячкин В П Концепт «хлеб» в русском язьже, лингвокультурологический аспект. Дисс. на соиск. уч. ст. канд филолог, наук М, 2002

145. Славянская мифология Энциклопедический словарь. М, 1995.

146. Славянские древности: Этнолингвистический словарь. М. 1995-1999, т. 1-2

147. Словарь книжников и книжности Древней Руси М, 1987, т 11 (пп XIV -п п XVI), вып 1

148. Смирницкий АИ Значение слова // Вопросы языкознания 1955, №2,

149. Смысловое восприятие речевого сообщения М, 1976.

150. Солодуб Ю П Современный русский язьж. Лексика и фразеология современного русского литературного языка М, 2002

151. Спафарий Н Эстетические трактаты. Л, 1978

152. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. -М, 1997

153. Степанов Ю.С. Основы общего языкознания М, 1975.

154. Степанов ЮС Слова «правда» и «цивилизация» в русском языке (К вопросу о методе в семантике язьжа и культуры) // Известия АН СССР серия лиг. и яз, t.XXVI, в 2 (1972г), с 165-176

155. Стернин И. А. Лексическое значение в речи Воронеж, 1985

156. Стернин И. А. Методика исследования структуры концепта // Методологические проблемы когнитивной лингвистики Воронеж, 2001, с. 58-65.

157. ТелияВ Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингво-культурологический аспекты. М, 1996.

158. Тихонравов НС Летописи русской литературы и древности. Т. 1. М, 1858

159. Токарев Г.В. Концепт как объект лингвокультурологии (на материале репрезентаций концепта "Труд" в русском языке) Волгоград, 2003

160. Топорова В М Концепт «форма» в семантическом пространстве языка: автореферат диссерт на соиск уч. ст. доктора филолог, наук. Воронеж, 2000

161. Туманова О С Концепт Мирового древа. Культурологический анализ. Дисс на соиск уч. ст. канд филос наук Ростов н/Д 2001.

162. Убийко В.И. Концептосфера внутреннего мира человека в русском языке. Функционально-когнитивный словарь Уфа, 1998

163. Уфимцева А. А. Лексическое значение М, 1986

164. Фрумкина Р М Концептуальный анализ с точки зрения лингвиста и психолога // Научно-техническая информация, Сер 2,1992, № 3, с. 1-8

165. Хайрулина Р X Картина мира во фразеологии Диссертация на соиск уч сг. канд филолог, наук - М, 1997

166. Холодная М.А Интегральные структуры понятийного мышления Томск, 1983.

167. Хрестоматия по русской литературе XVIII века, сост. Кокарев М, 1961.

168. Чернейко Л.О. Лингвофилософский анализ абстрактного имени М, 1997

169. Чесноков П В Слою и соответствующая ему единица мышления М, 1967.

170. Чистович И А История перевода Библии. М, 1997.

171. Шестоднев Иоанна, экзарха Болгарского М, 1998

172. Шестоднев Иоанна экзарха Болгарского как памятник средневекового философствования -М, 1991

173. Шингаров Г.Х. Условный рефлекс и проблема знака и значения М, 1978

174. Шмелев АД Могут ли слова языка быть ключом к пониманию культур? // Вежбицкая А Понимание культур через посредство ключевых слов М, 2001;

175. Шмелев ДН Очерки по семасиологии русского языка. М, 2003.

176. Шмелев ДН. Современный русский язык Лексика М, 1977.

177. Щерба JIB. О трояком аспекте языковых явлений и об эксперименте в языкознании // Звегинцев В А История языкознания XIX XX веков в очерках и извлечениях - М, 1965, ч 2, с. 361-373.

178. Энциклопедия русского игумена XTV-XV вв. Сборник Кирилла Белозерского. -СПб, 2003

179. Эпюпсихолингвистика -М, 1988.

180. Язык в поликультурном пространстве теоретические и прикладные аспекты -Томск, 2001.

181. Языковое сознание: содержание и функционирование. XIII Международный симпозиум по психолингвистике и теории коммуникации. М., 2000.

182. Septuaginta Stuttgart, 1971.

183. The Greek new testament. Stuttgart, 1968.1. СЛОВАРИ:

184. АлександроваЗЕ Словарь синонимов -М, 1969

185. Алексеев П. Церковный словарь или истолкователь речений словенскихъ древ-нихъ. -М, 1816, ч 4

186. Большой толковый словарь русского языка СПб, 1998

187. Бурдбонъ И, Михельсонъ АД Словотолкователь 30 000 иностранных слов. -М, 1871

188. Вейсман АД Греческо русский словарь. - М, 1991.

189. Вейсмановъ нэмецкш лексиконъ съ латинскимъ СПб, 1799.

190. ГоряевНВ Сравнительный этимологический словарь русского языка Тифлис, 1896

191. Даль В И Толковый словарь живого великорусского языка. М, 1955, т.4

192. Дьяченко Г. Полный церковно-славянский словарь М, 1900

193. Клюева В.Н. Краткий словарь синонимов русского языка М, 1956.

194. Краткий этимологический словарь русской фразеологии (Шанский Н.М, Зимин В И, Филиппов АВ ) // Русский язык в школе. М, 1979, №5.

195. Лопатин В В, Лопатина Л Е. Русский толковый словарь М, 1997

196. Львов М Р. Словарь антонимов русского языка. -М, 1988.

197. Новый словотолкователь т.З. СПб, 1806

198. Ожегов С.И., Шведова НЮ. Толковый словарь русского языка М, 1998 (4-е изд)

199. Преображенский АГ. Словарь древнерусского языка М, 1989, т.З, ч 1

200. Преображенский АГ. Этимологический словарь русского языка М, 1956, т 2

201. Радлов Э.А Философский словарь. Логика, психология, этика, эстетика и история философии М, 1913.

202. Русская философия: Словарь (под общей ред. М. Маслина). М, 1999.

203. Словарь Академии Российской, по азбучному порядку расположенный. СПб, 1822, ч. 6.

204. Словарь русского языка Х1-ХУП вв М, 1975-1986

205. Словарь русского языка' в 4 т.( АН СССР, Ин-т русского яз.), под ред Евгенье-войАП- М, 1981,т 4

206. Словарь русской фразеологии Исгорико-зтимологический справочник. СПб, 1998

207. Словарь синонимов русского языка. Ред. Евгеньевой АП М, 2002

208. Словарь современного русского литературного языка (АН СССР, Институт русского языка) М-Л, 1963, т 14

209. Словарь церковно-славянского и русского языка, составленный вторым отделением императорской Академии Наук Т. 4. СПб, 1847.

210. Словарьязыка АС. Пушкина-М, 1964, т 4

211. Срезневский И.И. Материалы для словаря древнерусского языка СПб, 1903, т.З.

212. Срезневский ИИ. Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам -СПб, 1890-1912

213. Старославянский словарь (по рукописям Х-Х1 вв) М, 1994

214. Старчевский АВ. Словарь древнего славянского языка-СПб 1899.

215. СтоянП Е. Малый толковый словарь русского языка. -Пг., 1916.

216. Толковый словарь русского язьжа, под ред Ушакова Д Н М, 1940, т.4.

217. Фасмер М Этимологический словарь русского языка М, 1971, т.З.

218. Черных П Я. Исгорико-зтимологический словарь современного русского языка -М, 1993, т2.

219. Шанский Н М , Иванов В В, Шанская Т В. Краткий этимологический словарь русского языка -М , 1975

220. Chantraine P. Dictionnaire etymologique de la Langue Grecque. Histoire des mots, т.4 -Paris, 1977.

221. Dictionnaire historique de la langue fran^aise. Paris, 1993, т. 1.

222. Dony Y. Lexico del lenguaje figurado comprado, en cuatro idiomas castellano, fran^ais, english, deutsch. Buenos Aires, 1951.

223. Ernout A, Meillet A Dictionnaire etymologique de la Langue Latina. Histoire des Mots т.1.-Paris, 1951.

224. Frisk H Grichisches etymologisches Worterbuch. Heideberg, 119,1968

225. Huge F. Etymologishes Worterbuch der deutschen Sprache. Beriin, 1975.

226. Sanders D. Worterbuch der Deutschen Sprache mit Belegen von Luter bis auf die

227. Gegenwart. Leipzig, 1876. 228 Slovnik jazyka staroslovenskeho. Lexicon linguae palaeoslovenica т.39 - Prague, 1986

228. СПИСОК ИСТОЧНИКОВ ИЛЛЮСТРАТИВНОГО МАТЕРИАЛА:

229. Абрамов Ф. Дом Л: Сов писатель, 1980.

230. Азольский А Кровь М • Эксмо, 2002

231. Акимов АГ. Зимняя жерлица М: Физкультура и спорт, 1992.

232. Аксенов В Московская сага-2 Война и тюрьма-М Изографус Эксмо, 2002 5. Аксенов В. Сундучок, в котором что-то стучит. М: Детская лит., 1976.

233. АкунинБ Смерть Ахиллеса -М: Захаров, 2000 7. Андреев Ю. А Мужчина и женщина СПб: Респекс, 1994

234. Арсенов Я. Избранные ходы М: Радуга, 2000

235. Астафьев В. Пастух и пастушка. М: Дрофа- Вече, 2002. 10. Астафьев В Прокляты и убиты -М: Эксмо, 20021.. Астафьев В Царь-рыба -М: Современник, 1982

236. БакунинМ А Философия Социология Политика -М, 1989

237. Белов В. Лад //Белов В Избранные произведения: В 3-х т. -М.: Современник, 1984.

238. Беляев А Человек-амфибия // Собрание сочинений. В 9 т., т.З. М; Изд центр «Терра», 1993

239. Бердяев Н Идеи и жизнь\\Русская мысль М -П, 1918, №1-2

240. Бердяев Н. Русская идея. Основные проблемы русской мысли XIX века и начала XX Судьба России -М,2000

241. Бердяев Н Философия свободы. Истоки и смысл русского коммунизма М, 1997.

242. Блок А Собрание сочинений. М-Л, 1962, т.5.

243. БоборыкинПД На ущербе.// Боборыкин Собрание романов, повестей и рассказов: В 12 томах СПб. АФ. Маркс, т. 5,1897.

244. БошмоловВ, Момент истины. -М.: Сов. писатель, 1981.

245. Бродский И. Набережная неисцелимых Тринадцать эссе М.: Ex libris, 1992

246. Булгаков С Н Сочинения в 2 томах. М, 1993, т 2

247. Бунин И. А. Окаянные дни Воспоминания Статьи. -М, 1990.

248. Быков В. Пойти и не вернуться Повести -М: Сов. писатель, 1980.

249. Вайнеры А. и Г. Евангелие от палача М.: Сигма-пресс, 1997

250. Васильев В. Клинки -М: ACT, 2000

251. Вересаев В В В тупике. Сестры. -М Кн. палата, 1990.

252. Вернадский Г. Монгольское иго в русской истории // Русский узел евразийства -М, 1997

253. Вишенков С. Испытатели. М: Молодая гвардия, 1947.

254. Войнович В Жизнь и необычайные похождения солдата Чонкина // Войнович В. Чонкин и др : Роман Притча Сказки. -Екатеринбург. У-Факгория, 2003.

255. ВоловичВГ На грани риска -М-Мысль, 1986

256. Вышеславцев Б П Русская стихия у Достоевского Берлин, 1923

257. Галинская ИЛ. Льюис Кэрролл и загадки его текстов М ИНИОН, 1995 34. Герцен АИ Былое и думы. -М: Правда. 1983 (ч. 1-5).

258. Гоголь НВ Мертвые души -М Правда, 1984

259. Гоголь НВ Миргород. Повести. -М.: Детская лит., 1989.

260. Голденков М Осторожно hot dog' Современный активный english М • ЧеРо Юрайг, 2001.

261. Голеншцев-Кутузов И Н Жизнь Данте // Мир Данте. Т. 2 Ярославль: ОАО Яросл полиграф комб, 2002

262. Головачев В. Тень Люциферова крыла Н. Новгород Флокс, 1994.

263. ГончаровИАМильонтерзаний.//Грибоедов АС,-М.:Искусство, 1982.

264. Гончаров И А Обломов -М Дет. лиг, 1988 42 Гончаров И.А Обрыв. -М Худ. лиг, 1980.

265. Горький М Песнь о Соколе // Горький М Повести. Рассказы Сказки На дне.-М.:

266. Гуляковский Е. Чужие пространства М: ЭКСМО-пресс, 2000

267. Гуревич Г. Подземная непогода -М: Дето, 1956

268. ДомбровскийЮ О Обезьяна приходит за своим черепом -М-Правда, 1991.

269. ДомбровскийЮ.О. Факультет ненужных вещей. -М.: Худож лит, 1989.

270. Достоевский Ф М. Братья Карамазовы // Полное собрание сочинений в 18 т, т 1314,1983

271. Железняков В.К. Чучело Фрунзе'Мектеп, 1983.

272. Жолудев Л В. Стальная эскадрилья. -М.: Воениздат, 1972. 56 Замятин Е Мы -М Современник, 1989 57. Замятин Е И. Избранные произведения в 2 т М, 1990, т.2 58 Заяц В Тяжелые тени -Киев Рад. Пысьмэннык, 1991

273. Зверев А Философская проза Марка Твена. // Твен М Таинственный незнакомец -М' Политиздат, 1989

274. Звягинцев В Бои местного значения -М.: ЭКСМО-пресс, 1999 61 Звягинцев В Разведка боем-М Эксмо, 1997.

275. Ильин И.А О грядущей России. М: Воениздат, 1993.

276. Искандер Ф Сандро из Чегема. Роман В 2-х т. М: ЭКСМО-пресс ТРИЭН, 1999

277. Искандер Ф. Стоянка человека // Собрание сочинений- В 4 т, т. 2. М: Мол. гвардия, 1992

278. Казакевич Э Двое в степи // Собрание сочинений: В 3 т., т. 1. -М: Худ лиг, 1985 66 Кантор В К. «Братья Карамазовьш Ф Достоевского -М, 1983 67. Карпов В Маршал Жуков -М.:Вече, 1999

279. Карташев В Великий Князь Владимир- отец русской культуры Париж, (1938) 69. Кассиль Л Улица младшего сына -М: Детская лит., 1985. 70 Катаев В Мгновения героизма // Короленко В Г Избранное - М' Просвещение, 1987.

280. Коковкин Е В Солнце в ночи. Архангельск: Архангельское книжное изд-во, 1963.

281. Коробейников М Подробности войны. -М: Молодая гвардия, 1988

282. Короленко В. Г. За иконой // Короленко В Г. Повести и рассказы. В 2 т. М. Гослитиздату 1,1960

283. Короленко В Г. Слепой музыкант. Куйбышев- Кн изд-во, 1987.

284. Кудрявцев Л. Мир крыльев. // Харон обратно не перевозит / Фантаст, повести и рассказы -М-Тирасполь' Мол гвардия, 2002

285. Кузнецовы Г. Накануне. -М.: Воениздат, 1991.

286. Куприн А Колесо времени -Белград, 1930

287. Лажечников ИИ. Басурман -М: Известия, 1996

288. Лажечников ИИ Последний навик-М: Современник, 1993.

289. Ланьков А Северная Корея: вчера и сегодня. -М.: Восточная литература, 1995.

290. Лукьяненко С. Ночной дозор -М: ACT, 2000

291. Малиновский Б Н Глушков Киев: Наукова думка, 1993.

292. Мартынов Г. Встреча через века // Смена, №17,1961 №8,1962

293. Межирицкий П Читая маршала Жукова. -Philadelphia: Libas consulting. 2002.

294. Мень А Сын Человеческий. 4-е год М: ИПЦ «Вита», 1991

295. Миронов А Древнерусская игра. Укрощения Строптивых -М: Эксмо, 2003. 87. Михайлов В. Стебелек и два листка. -М: Дружба народов, 1991.

296. Можаев Б Мужики и бабы. Кишенев: Лучина, 1989.

297. Можаев Б Падение лесного короля // Можаев Б Хозяин тайги (сборник) М АО «Вече»- Персей, 1994

298. Нарежный В П. Российский Жштблаз, или Похождения князя Гаврилы Симоновича Чистякова. // Сочинения: в 2-х т., т. 1. -М.: Худ. лиг, 1983.

299. НаталикИ Кладовая -М: Прометей, 1990

300. Некрасов АС. Приключения капитана Врунгеля. -М: Оникс: ACT, 1999.

301. Никитин Ю Золотая шпага. -М.: Центрполиграф, 1998.

302. Обухова Л Избранное. -М.: Сов писатель, 1983.

303. Овчинников В В Ветка сакуры М: Мол. гвардия, 1988

304. Одоевский В Ф Русские ночи -М: Терра-Кн Клуб, 2002

305. Одоевский В Ф Русские письма.-М: Наука, 1975.

306. Одоевский В.Ф. Сильфида // Одоевский В.Ф. Повести и рассказы М: Худ лит., 1988

307. Орлов В. Что-то зазвенело // Собрание сочинений: В 6 т. М.: Терра - Кн. клуб, т. 2, 2001.

308. Орлов В Шеврикука, или Любовь к приведению М: ACT, 2000. 101. Орлова В Голос тонкой тишины - М.: Дружба народов, 2001 102 Островский Б Г. Великая северная экспедиция. 1733-1743. - Архангельск: Сев-райгиз, 1937.

309. Островский Н Как закалялась сталь. Рожденные бурей М.: Московский рабочий, 1986

310. Павлов А Казенная сказка М: Вагриус, 1999.

311. Пантелеев АИ Из старых записных книжек 1924-1947. // Собрание сочинений В 4 т., т. 4. -Л: Дет. лит., 1985

312. Пастернак Б. Доктор Живаго. М: - Гудьял Пресс, 1999

313. Пегрунина Н Н. Романы Лажечникова ИИ. // Лажечников ИИ. Сочинения. В 2 т. т. 1, М Художественная лиг, 1987

314. Пикуль В. Битва железных канцлеров М.: Современник, 1992

315. Пикуль В Фаворит. -М: Вече, 1998

316. Писемский АФ. Путевые очерки. // Собрание сочинений: В 9 т. М.: Правда, т. 9,1959

317. Платонов А Сокровенный человек // Платонов А Вся жизнь. М.: Патриот, 1991.

318. Платонов А Чевенгур Роман и повести. -М.: Сов писатель, 1989.

319. Платонов А Ювенильное море Повести и рассказы М: Изд дом «Дрофа», 1998

320. Плеханов С Н Заблудившийся странник -М Мол гвардия, 1989.

321. Плеханов С Н Писемский. М.: Молодая гвардия, 1986.

322. Полонский Я Стихотворения М.: Советская Россия, 1981

323. Поляков Ю. Небо падших М: Молодая гвардия, 2002

324. Пришвин М Зеленый шум-М Правда, 1984.

325. Прокушев Ю Сергей Есенин Жизнь, творчество, эпоха- Дисс. д-ра филол н. в виде научн доклада -М-1999

326. Пьецух В. Ночные бдения с Иоганном Вольфганом Гете. // Пьецух В. Государственное Дитя Повести и рассказы М.: Вагриус, 1997.

327. Радищев АН Путешествие из Петербурга в Москву. Вольность (ода). СПб.: Наука, 1992

328. Резник Л. Дом в центре. Волгоград: Волгоградское огд-е Сов. Фонда культуры, 1990.

329. Рыбаков А Кортик. Бронзовая птица Выстрел. СПб: Лениздат, 1996.

330. Рыбаков А Неизвестный солдат. // Рыбаков А Приключения Кроша М: Изд дом «Дрофа», 1993

331. Рыбаков А Прах и пепел -М: Изд центр «Терра», 1996

332. Салтыков-Щедрин МБ Дневник провинциала в Петербурге М: Сов. Россия, 1986

333. Салтыков-Щедрин ME. История одного города -М.: Худ лит., 1982

334. Салтыков-Щедрин МБ Премудрый пескарь // Салтыков-Щедрин М. Е. Всяк Еремей про себя разумей. -М.:Гуманиг. год фирма «Рос кн собр.», 1994

335. Санин В В ловушке. // Санин В Трудно отпускает Антарктида М: Советская Россия, 1981.

336. Санин В У Земли на макушке М: Ариадна-Пресс, 2001

337. Свирский Г. На лобном месте Лондон: Overseas publ., 1979.

338. Сергеев-Ценский С.Н Преображение России -М: Правда, 1991.

339. Снычев Иоанн, митрополит. Самодержавие духа. Очерки русского самосознания -Саратов-Надежда, 1995

340. Солженицын А В круге первом М: Голос, 1994

341. Солженицын А Размышления над Февральской революцией // Солженицын А Ленин в Цюрихе. Рассказы. Крохотки. Публицистика. Екатеринбург: изд-во «У-Фактория», 1999

342. Соловьев В Призрак, кусающий себе локти Рассказы и Эссе М: Культура, 1992.

343. Соловьев В С. Судьба Пушкина // Пушкин в русской философской критике. -М • Университетская книга, 1999

344. Солоухин В. Гришровы острова // Собрание сочинений: В 10 т., т. 3. -М.: Голос, 1995

345. Солоухин В При свете дня М, 1992

346. Соротокина Н Закон парности М • РИПОЛ классик, 2002

347. Сперанский ММ. План государственного преобразования графа ММ. Сперанского (Введение к уложению государственных законов 1809 г.) М: Русская мысль, 1905.

348. Станюкович КМ Беспокойный капитан // Станюкович КМ Морские рассказы -М.: Худ лиг 1987

349. Станюкович КМ. Вокруг света на «Коршуне». // Станюкович К.М Сцены из морской жизни. -М: Правда, 1987.

350. Сухомлинский В А Сердце отдаю детям М: Прогресс, 1986

351. Толстой А Аэлита. Гиперболоид инженера Гарина М: Правда, 1985.

352. Трифонов Ю. Дом на набережной. М.: Дет. лит, 2003.

353. Тургенев И С. Отцы и дети. М: Дет. лит., 2001.

354. Тургенев И С. Фауст. // Тургенев И С Повести и рассказы Стихотворения в прозе М. Рекл -производств агентство «Олимп», 1993.

355. Усгрялов Н.В Понятие о государстве. Харбин, 1931.

356. Фадеев А Черная металлургия. // Собрание сочинений: В 7 т. М.: Худ литература, т 4,1970

357. Федоровский Е «Штурмфогель» без свастики М: Дет. лиг, 1997.

358. Федоровский Е П Свежий ветер океана М.: Мысль, 1982

359. Федосеев ГА Мы идем по Восточному Саяну. Красноярск- Кн изд-во, 1989.

360. Федосеев Г А. Последний костер М- Молодая гвардия, 1981

361. Фурманов Д А. Чапаев. М: Московский рабочий, 1979

362. Чаковский Е. Блокада // Собрание сочинений в 7 т, т. 2- 4. М- Худ лит, 1990.

363. Чехов А. П. Зеленая коса // Собрание сочинений. В 15 т. -М: Тера, т.1 (1880 -1882), 1999

364. Чехов АП. Исповедь, или Оля, Женя, Зоя (письмо) // Полное собрание сочинений и писем в 30 т -М Наука, т 1,1983.

365. Шлег АК. Цыганенок. М.: Мастацкая лпаратура, 1977.

366. Шолохов М Поднятая целина -М Просвещение, 1981.

367. Шукшин В Мой зять украл машину дров. // Шукшин В. Рассказы. М. Худ лит., 1985

368. Щеголев А Инъекция страха -М: Локид, 1996

369. ЮденичМ Сент-Женевьев-де-Буа -М- Эксим, 1999 164. Яковлев Н Маршал Жуков М: Известия, 1995