автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Концепт СОЛНЦЕ в русском языке и речи

Полный текст автореферата диссертации по теме "Концепт СОЛНЦЕ в русском языке и речи"

На правах рукописи

ПАНАСОВА Евгешш Петровна

Концепт СОЛНЦЕ в русском языке и речи Л

10.02.01 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Екатеринбург 2007

003068617

Работа выполнена на кафедре риторики и стилистики русского языка государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Уральский государственный университет им. A.M. Горького»

Научный руководитель: доктор филологических наук,

профессор O.A. Михайлова

Официальные оппоненты: доктор филологических наук,

профессор М.Э. Рут

кандидат филологических наук, доцент Н.В. Лабунец

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Уральский государственный

педагогический университет»

ой

Защита состоится 25 апреля 2007 года в О часов на заседании диссертационного совета Д 212.286.03 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук при Уральском государственном университете им. A.M. Горького (620083, г. Екатеринбург, К-83, пр. Ленина, 51, комн. 248).

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Уральского государственного университета им. A.M. Горького

Автореферат разослан « » марта 2007 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета, доктор филологических наук, профессор

М.А. Литовская

Общая характеристика работы

Реферируемая диссертация посвящена лингвокультурологическому описанию значимого для русской ментальности концепта СОЛНЦЕ.

В настоящее время в современной лингвистической науке активно изученаются отдельные концепты, составляющие национальную концептосферу (Н.Д. Арутюнова, Е. В. Астремская, А.П. Бабушкин, А. Вежбицкая, С.Г. Воркачев, В.И. Карасик, В.В. Колесов, В.В. Красных, Д.С. Лихачев, С.Х. Ляпин, В.П. Нерознак, С.Е. Никитина, Г.Г. Слышкин, Ю.С. Степанов, Л.О. Чернейхо, А.Д. Шмелев и др.). При таком подходе языковая номинация объектов и явлений внешнего мира неразрывно связывается с особенностями их восприятия человеком, актуальными оказываются такие проблемы, как связь языка и сознания, языка и культуры (Ю.Д. Апресян, H.H. Болдырев, Н.С Болотнова, А. Вежбицкая, Е.М. Верещагин, В.В. Воробьев, В.Г. Гак, В.З. Демьянков, A.A. Зализняк, O.A. Корнилов, В.Г. Костомаров, Е.С. Кубрякова, O.A. Михайлова, З.Д. Попова, О.Г. Почепцов, И.А. Стернин, В.Н. Телия, Н.И. Толстой, Е.В. Урысон, P.M. Фрумкина, Е.С. Яковлева и др.). В свете антропоцентрической парадигмы знания значение слова не исчерпывается зафиксированным в словарной дефиниции понятием, а само слово соотносится с концептом.

В рамках лингвокультурологии концепт рассматривается как семантическое образование, отмеченное лингвокультурной спецификой и тем или иным образом характеризующее носителей определенной этнокультуры (В.А. Маслова). Центром концепта всегда является ценность, поскольку концепт служит исследованию культуры, а в основе культуры лежит именно ценностный принцип (В.И. Карасик). Некоторые аспекты концепта СОЛНЦЕ были исследованы и описаны ранее: лексический фон слова СОЛНЦЕ и его синтагматика (Л.К. Капралова), основные направления семантического развития поэтического слова-образа СОЛНЦЕ в целом

(O.B. Кондрашова, И.В. Шельдешова), и у отдельных авторов (Т.Е. Гуляева, A.A. Коростелева, Н.О. Осипова, С.Ю. Толоконникова).

Актуальность настоящей работы определяется необходимостью разностороннего лингвокультурологического описания одной из центральных единиц русской концептосферы - концепта СОЛНЦЕ.

Объектом анализа в настоящей работе является содержание концепта СОЛНЦЕ в русском языке.

Цель работы - выявление и описание концептуальных признаков, формирующих структуру концепта СОЛНЦЕ в русской языковой картине мира. Достижение указанной цели предполагает решение ряда конкретных задач:

1. по данным словарей выделить признаки концепта СОЛНЦЕ, составляющие его понятийное содержание;

2. выделить концептуальные признаки, присутствующие в традиционном русском народном сознании и репрезентированные в славянских мифах и в русских фольклорных текстах различных жанров;

3. в ходе ассоциативного эксперимента выявить набор концептуальных признаков, релевантных для современного носителя наивного сознания и составляющих ассоциативно-фоновое содержание концепта СОЛНЦЕ;

4. выявить представленные в авторских художественных текстах XIX-XXI вв. концептуальные признаки, составляющие ассоциативно-фоновое и ценностное содержание, определить особенности развития содержания концепта СОЛНЦЕ в современном языковом сознании.

Поставленные задачи определили этапы анализа, в соответствии с которыми уточнялся предмет исследования:

1) предметом анализа на первом этапе работы является языковая семантика ключевого слова концепта СОЛНЦЕ;

2) на втором этапе предметом исследования становятся признаки концепта СОЛНЦЕ, закрепленные в русском фольклоре и в славянской мифологии;

4

3) на третьем этапе предметом изучения выступают концептуальные признаки, актуализирующиеся в современном языковом сознании;

4) на заключительном этапе предметом анализа являются индивидуально-авторские приращения признаков концепта СОЛНЦЕ.

Материал исследования также меняется на разных этапах.

На первом этапе материалом анализа служат словарные дефиниции слова-имени концепта СОЛНЦЕ, содержащиеся в этимологических, энциклопедических, толковых и других аспектных словарях русского языка.

На втором этапе материалом анализа являются фольклорные тексты различных жанров (было отобрано и проанализировано около 500 контекстов из 9 сборников фольклорных текстов).

На третьем этапе материалом исследования становятся ассоциативные реакции носителей русского языка, полученные экспериментальным путем, а также материалы, представленные в «Русском ассоциативном словаре», прямом (от стимула к реакции) и обратном (от реакции к стимулу), в «Словаре ассоциативных норм русского языка» (A.A. Леонтьев); в ходе проведенного эксперимента было опрошено 210 носителей русского языка, получено 2908 ассоциаций. На четвертом этапе материалом изучения стали соответствующие статьи «Словаря эпитетов русского литературного языка» (К.С. Горбачевич, Е.П. Хабло) и «Словаря поэтических образов» (Н.В. Павлович), и тексты художественной литературы XIX-XXI вв. (было отобрано и проанализировано около 2000 контекстов).

В работе использовались методы компонентного, сопоставительного и контекстологического анализа, а также психолингвистические методики и приемы лингвокультурологической интерпретации.

Научная новизна диссертационного исследования состоит в целостном, полном и разностороннем лингвокультурологическом анализе концепта СОЛНЦЕ.

Теоретическая значимость работы определяется возможностью использования выводов и результатов диссертационного исследования в теоретических трудах по лингвокультурологии, лексической семантике, когнитивной лингвистике. Практическая значимость работы состоит в том, что полученные результаты могут быть использованы в учебных курсах по лексикологии русского языка, психолингвистике, лингвистическому анализу художественного текста, а также при составлении словарей концептов. Положения, выносимые па защиту:

1. Концепт СОЛНЦЕ представлен не только в русской языковой картине мира, но и в научной картине мира как научное понятие СОЛНЦЕ, причем содержание концепта пересекается с содержанием научного понятия: ядерные признаки концепта совпадают с основными признаками научного понятия. Основные признаки научного понятия СОЛНЦЕ, релевантные для носителя русского языка: «небесное тело», «центр Солнечной системы», «шар», «плазменный», «высокой температуры», «большого диаметра», «звезда (одна из многих)», «источник света», «ближайший к Земле», «излучает энергию», «излучает ультрафиолет», «солнечные бури», «источник жизни на Земле», «перемещается в пространстве», «имеет пятна».

2. Понятийная составляющая концепта СОЛНЦЕ в русской языковой картине мира включает признаки: «свет», «тепло», «шар» (в наивном сознании форма светила скорее представляется как «круг»), «цвет-красное», «огромное», «способно двигаться», «температура», «время» и «место».

3. Образный слой концепта составляют традиционные признаки, свойственные народному сознанию: «бог», «живое», «на небе», «красивое», «яркое», «любимый, значимый человек», «золото», «труд», «благо», «власть», «ценное», «истина», «непогрешимое», «мудрое», «справедливое», «ласковое», «огонь».

4. Концепт динамически развивается, и в языковом сознании современников деактуализируются признаки «труд», «справедливое», «мудрое», «непогрешимое».

«бог», значимыми становятся признаки «отдых», «радость», «свобода», «центр мира», «злое».

5. В индивидуально-авторском художественном сознании наблюдается трансформация ядерных признаков: «форма»—*« колесо», «форма»+«цвет»-* «фрукт/овощ», «форма»+«живое»—*«голова, глаз», «форма»+«живое»+«центр мира» —*«сердце», «жизнь»—*«мир» (т.е. не война), «любимый, значимый человек»-* «Личность», «цвет»-^>«черное»\ доминируют метафорические смыслы; одним из основных признаков концепта СОЛНЦЕ, релевантным для художественного сознания, является признак «живое».

6. Концепт СОЛНЦЕ в русской ЯКМ является амбивалентным (двуоценочным), с существенным преобладанием положительной оценки.

Апробация работы. Основные положения работы изложены автором в выступлениях на научных конференциях в Екатеринбурге (2000, 2001). Работа обсуждена на кафедре риторики и стилистики русского языка Уральского государственного университета им. A.M. Горького. По теме исследования опубликовано две статьи и трое тезисов.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка основной использованной литературы, списка использованных словарей и справочников, списка фольклорных источников и списка принятых в диссертации сокращений. Основной текст диссертации сопровождается приложениями.

Основпое содержание диссертации

Во введении обосновываются актуальность темы диссертационной работы, научная новизна, формулируются цель и задачи исследования, характеризуется материал, приводятся положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Концепт СОЛНЦЕ в лексикографическом представлении» излагаются основные теоретические положения, характеризуется научное понятие «Солнце», выявляются системно-языковые признаки концепта СОЛНЦЕ, определяются признаки, составляющие понятийную часть концепта СОЛНЦЕ в русском языковом сознании. Глава содержит четыре параграфа. В первом параграфе рассматриваются теоретические основы лингвистического исследования концептов. Приводятся различные типологии концептов, предлагаемые лингвистами (Ю.Д. Апресян, А.П. Булатова, А.П. Бабушкин, А. Вежбицкая, С.Г. Воркачев, А.А, Залевская, В.И. Карасик, A.M. Плотникова, З.Д. Попова, И.А. Стернин, Г.В. Токарев и др.), определяется статус исследуемого концепта: концепт СОЛНЦЕ является конкретным (предметным), вербализованным, инвариантным (известные большинству носителей русской культуры) и лингвокультурным (ему свойственно наличие ценностного отношения, сформировавшегося в данной культуре), также правомерно говорить об исследуемом концепте как о концепте-натурфакте. Кроме того, в параграфе рассматриваются основные точки зрения на проблему структурной организации концепта (Н.Ф. Алефиренко, В.И. Карасик, С.Х. Ляпин, З.Д. Попова, Ю.С. Степанов, И.А. Стернин, P.M. Фрумкина и др.); в нашем исследовании, вслед за В.И. Карасиком, выделяются ценностная, образная и понятийная стороны концепта. Здесь же обосновывается выбор методики анализа. Для нашего исследования актуальными оказываются:

- анализ энциклопедических словарей с целью выявления признаков научного понятия СОЛНЦЕ, релевантных для русской языковой картины мира;

- анализ этимологических словарей (для исследования «внутренней формы» концепта СОЛНЦЕ);

- анализ толковых словарей (с целью определения понятийного ядра концепта);

- анализ аспектных словарей (для полного описания системно-языковых признаков концепта СОЛНЦЕ);

- изучение фольклорных текстов различных жанров с целью выявления специфики традиционного русского народного восприятия концепта СОЛНЦЕ;

- проведение ассоциативного эксперимента и анализ его результатов для определния содержания концепта СОЛНЦЕ в современном языковом сознании;

- исследование художественных текстов для выявления наращений признаков концепта СОЛНЦЕ в индивидуально-авторском употреблении.

Во втором параграфе первой главы исследуются признаки научного понятия «Солнце».

Энциклопедические статьи содержат в себе детализированную, фактографически обусловленную информацию об объекте. Данные трех энциклопедических словарей позволили выявить следующие признаки научного понятия «Солнце», соотносимые с наивным понятием: «небесное тело», «центр Солнечной системы», «шар», «плазменный», «высокой температуры», «большого диаметра», «звезда (одна га многих)», «источник света», «ближайший к Земле», «излучает энергию», «излучает ультрафиолет», «солнечные бури», «источник жизни на Земле», «перемещается в пространстве», «имеет пятна».

В третьем параграфе первой главы рассматривается системно-языковое содержание концепта СОЛНЦЕ.

По данным этимологических словарей, корень *зъ1пь является древним и общим для индоевропейской языковой семьи, точное значение собственно корня словари не устанавливают. Однако этимологические словари позволяют говорить о ценностных признаках денотата и о положительных коннотациях (условно обозначим этот признак «хорошо»), которые изначально связаны со словом солнце. Толковые словари наиболее полно отражают понятийный слой концепта на синхронном срезе. Именно этот этап анализа принято считать базовым при изучении

концепта (А. Вежбицкая, М.А. Еремина, В.И. Карасик, Н.М. Катаева, В.А. Лукин, М.В. Пименова, З.Д. Попова, Г.Г. Слышкин, И.А. Стернин, O.E. Чернова, H.A. Юшкова и др.). Толковые словари выделяют от 3 до 7 семем в структуре слова солнце. Словари последних лет («Большой толковый словарь русских существительных» Л.Г. Бабенко, «Новый словарь русского языка» Т.Ф. Ефремовой) фиксируют лексико-семантические варианты «разновидность покроя юбки» и «гимнастическое упражнение» как омонимичные лексемы.

Исходным значением слова солнце является терминологическое, солнце «Центральное тело Солнечной системы, звезда, представляющая собой гигантский раскалённый газовый шар, излучающий свет и тепло за счёт протекающих в его недрах термоядерных реакций», развитие вторичных лексико-семантических вариантов произошло по модели радиальной полисемии (Ю.Д. Апресян), где первый лексихо-семантический вариант является «корневой лексемой» (Е.В. Падучева): 2. свет, тепло (метонимический перенос по причинно-Г следственным отношениям. Источник воздействия

/ —>результат воздействия)

1. светило^--—3. о ценном (метафорический перенос по значению)

•А 4. другие звезды (метафорический перенос по функции)

i» \

$ * 5. выражение договоров (метафорический перенос по свойству «вечное»)

11

-----------------уд.---------

6. гимнастическое упражнение ">(метафорический перенос

7. раскрой одежды по внешнему сходству)

Толковые словари репрезентируют концептуальные признаки: «свет», «тепло», «шар», «жар», «огромное», «жизнь», «дорогой, любимый человек», «центр мира», «вечное», «бог», «важное» и «справедливое». Так, первое значение слова содержит семы: «центр мира» (мир современного человека фактически ограничен Солнечной системой), «шар», «огромное», «жар» («обладает высокой температурой»), «свет»

(«светило»), «.тепло», «энергия». А третье словарное значение манифестирует семы «любимый человек», «значимый человек», «бог». Данные толковых словарей сохраняют исходный (коннотативный) признак («хорошо»), представленный в этимологических словарях.

Обращение к аспектным словарям (деривационному, синонимическим, фразеологическому, словарю сравнений и словарю сочетаемости) позволяет точнее выделить отдельные оттенки значения слова-имени концепта, выявить семантические признаки, проявляющиеся в специфике сочетаемости слова-имени концепта (Н-А. Аленова, И.Г. Вражнова, Г.Д. Гачев, М.А. Еремина, Л.П. Крысин, Е.С. Кубрякова, M.JI. Кусова, И.В. Шубарчик, Е.С. Яковлева). В результате анализа аспектных словарей удалось выделить концептуальные признаки «радость», «хорошая погода«на небе», «цвет», «способно двигаться», «благо», «красивое», «яркое», «ласковое» и «злое»-, Наличие антонимичных признаков «благо» - «злое» позволяет выдвинуть предположение, что концепт СОЛНЦЕ является в русском языке двуоценочным: в содержании даппого концепта присутствуют и негативные {«злое») и положительные («хорошо», «радость», «благо», «важное», «красивое», «ласковое») коннотации. Однако положительная оценка преобладает над негативной: признак «злое» был выявлен 5 раз, признаки с положительной коннотацией (суммарно) - 31 раз.

В четвертом параграфе первой главы представлен фоносемантический эксперимент, за основу которого взяты толкования звуков, предложенные Георгием Гачевым в книге «Национальные образы мира. Космо-Психо-Логос». Фоносемантика (А.П. Журавлев, Ю.В. Казарин и др.) исходит из того, что фонетический знак, подобно другим единицам языковой системы, имеет план содержания, что звуковая оболочка первоосновных слов не произвольна, а мотивирована по отношению к их значению. Г.Д. Гачев соотносит звуки с четырьмя стихиями, которые рассматривает как основные термины метаязыка. Со стихями соотнесены только согласные, гласные звуки имеют пространственную соотнесенность. По Гачеву, звуковой портрет

СОЛНЦА [сонце] является нам соединением замкнутости (О) и шири (Е), явленной в шаре; слиянием огня (С, Ц), воды (Н)> земли (Н) и воздуха (С, Н, Ц) с явным преобладанием воздуха и огня. Фоносемантическая интерпретация подтверждает наличие в структуре концепта СОЛНЦЕ признаков «шар», «свет», «огонь», «ясизнъ», «центр мира».

Концепт, являясь универсалией, обладает национально-культурной спецификой, которая проявляется, прежде всего, в языке и литературе народа. Изучению функционирования концепта СОЛНЦЕ в текстах русской культуры и в современном языковом сознании посвящена вторая глава работы «Концепт СОЛНЦЕ в русском языковом созпаппи»; глава состоит из четырех параграфов.

Первый параграф посвящен исследованию содержания концепта СОЛНЦЕ в славянских мифах, так как представляется логичным начать исследование национального своеобразия с изучения древнейших представлений славян, отразившихся в мифах. Хотя никогда не существовало общих для всех славянских народов богов, солярные мифы были у всех племен (см. Д.К. Зеленин, История культуры Древней Руси, Е.Е. Левкиевская, Мифы народов мира, А.Е. Наговицын, Б.А. Рыбаков, М. Семенова, Славянская мифология: энциклопедический словарь, Б.А. Успенский, Д.О. Шеппинг и др.). Прямое и непосредственное отношение к светилу имели Даждьбог (Дажьбог, Дабог) и Хоре, причем Даждьбог был богом солнечного света, а Хоре - богом светила, воплощением солнечного диска. СОЛНЦЕ в славянской мифологии осмысляется в связи с мужским началом (Даждьбог мужчина, причем зрелый - имеет жену), в тесной связи с огнем (Даждьбог был Сварожичем, т.е. сыном Сварога - бога огня). СОЛНЦЕ предстает как источник жизни, источник различных благ (в том числе, в сфере социально значимой: Даждьбог считался первым правителем, учредителем календарного счета дней, законодателем), защитник от бед: солнечная символика (крест, круг, колесо, свастика, глаз в круге и т.д.) неизменно украшала одежду и головные уборы славян, выполняя функции оберега.

Во втором параграфе второй главы изучается специфика представления концепта СОЛНЦЕ в русских фольклорных текстах. Проанализированы тексты русских волшебных сказок, малых жанров фольклора (пословиц, поговорок, загадок), обрядовых песен, былин, исторических песен, лирических песен, профессиональных песен и частушек.

В русских сказках чаще используется не слово солнце, а его дериват с уменьшительно-ласкательным суффиксом солнышко, что указывает на любовно-уважительное отношение к объекту. Причем в абсолютном большинстве случаев используется устойчивое словосочетание с постоянным эпитетом - красное солнышко, где слово красный употреблялось первоначально в значении красивый. В русских волшебных сказках солнце воспринимается как живое существо, нередко персонифицируется как скачущий всадник (мотив, близкий к мифу - изображение светила как едущего в колеснице или скачущего по небу), сам красный, одет в красном и на красном коне (сказка «Василиса Прекрасная»), может становиться активным действующим лицом наравне с героями-людьми (сказки «Мороз, Солнце и Ветер», «Ведьма и Солнцева сестра», «Солнце, Месяц и Ворон Воронович»), В большинстве сказок нет прямой характеристики, описания солнца; глаголы и прилагательные, относящиеся к существительному солнце, употребляются, как правило, в среднем роде, в соответствии с морфологической нормой современного русского языка. Однако в сказке «Солнце, Месяц и Ворон Воронович» СОЛНЦЕ берет в жены девушку - следовательно, мыслится как зрелый мужчина, что совпадает с мифологическим представлением о СОЛНЦЕ. В русских сказках фигурируют персонажи, связанные с Солнцем узами кровного родства, -Солныпшша Мать (сказка «Как Господь ходил по земле {Марко Богатый]») и Солнцева сестра (сказка «Ведьма и Солнцева сестра»). Это положительные образы, служащие для восстановления справедливости и защиты неправедно обиженных, они мудры, обладают сакральным (иногда и волшебным) знанием, обе не имеют возраста как такового - представляются как живущие вечно (концептуальные признаки

«мудрое», «вечное»), СОЛНЦЕ в волшебных сказках связано с идеалом красотькдля указания на чью-либо красоту применяется устойчивая формулировка в лобу красное солнышко.

В малых фольклорных жанрах СОЛНЦЕ соотносится не только с мужским, но и с женским началом (красно солнышко - красна девушка); солнце заключает в себе основные ценности этого мира, причем ценности прежде всего духовные, нравственные - справедливость, истина: Правда чище ясного солнца; за ушко да на солнышко; и солнце не без пятен (здесь заложена идея солнца как некоторого идеала). В сознании народа присутствует и понимание практической ценности солнца: оно является источником света, тепла, от солнца зависит урожай; важным является концептуальный признак «труд» - продолжительность крестьянского труда обусловлена длиной светового дня: Лежебоку и солнце не в пору всходит; До солнца пройти три покоса, ходить будет не босо и др. Актуален для исследуемого концепта признак «власть»: Солнце - князь земли, луна - княгиня; Барыня на дворе, а рукав в избе (солнце и его луч); Светится одно солнце на небе, а царь русский на земле; Ни солнышку на всех не угреть, ни царю на всех не угодить. Во всех случаях, когда СОЛНЦЕ включается в специфически человеческие (социально-иерархические) отношения, ему неизменно отводится высокая (нередко высшая) ступень иерархии {царь, князь, барыня, хозяин). В малых фольклорных жанрах встречается и особое значения слова солнце, не встреченное нами в текстах сказок - о любимом человеке: При солнышке тепло, а при матери сыну добро; Сын да дочь -ясно солнце, светел месяц; Солнышку моему сиятелю (обращение, приветствие) -здесь объединяются представление о солнце как об идеале, представление о значимости солнца для человека и представление о солнце как о живом существе. Представлен в малых фольклорных жанрах признак «красивое»: Что краше света? (солнце); Красная девушка ходит по небу (солнце); Ясен как солнце. В большинстве обрядовых песен, в которых присутствует прямое обращение-заклинание, СОЛНЦЕ мыслится как одушевленное, наделенное сознанием и

обладающее магической силой. В обрядовых песнях впервые встречается прямое указание на негативное действие солнца: солнце сушит - здесь уже не снимается отрицательная коннотация, как в других фольклорных жанрах, где негативная оценка ослаблена за счет уменьшительно-ласкательной формы солнышко. Актуализация негативной коннотации связана с условиями земледельческого труда, для которого засуха представляет огромный вред: Гой еси солнце жаркое, не пали и не поживай ты оеощъ и хлеб мой (имя рек), а жги и пали куколь и полынь-траву. Регулярной оказывается параллель солнце —* человек для указания на ценность, важность лица, причем СОЛНЦЕ окончательно утрачивает соотнесенность с мужским началом (что проявляется в отсутствии согласованных прилагательных и глаголов с соответствующей родовой характеристикой): Ах ты Домнушка, красно солнышко! Вставай с печи, гляди в печь - не пора ли блины печь? Красно солнце - то хозяин во дому. <...> и смотрели бы на меня, как на красно солнце, и не могли бы насмотреться. В вышеприведенных примерах реализуется и концептуальный признак «красивое», ср. также: подайте мне красняе красного солнышка — это фрагмент выкупа, имеется в виду икона, которую должен подать дружка, СОЛНЦЕ же выступает ках некий идеал красоты, объект сравнения; также объединяющим признаком выступает признак «свет» - свет солнца и божественный свет иконы. Нередко актуализируется основное значение слова солнце - «светило» как указание на его существование или на время совершения события, особенно часто - в приметах: Рано солнце восходит - быть дождю; Солнце красно заходит - к ветру; Кольцо вокруг солнца - к ненастью и пр.

В прочих фольклорных жанрах (былинах, исторических, лирических, профессиональных песнях и частушках) слово солнце чаще всего употребляется также в значении «светило». Кроме этого, представлены признаки «свет», «тепло»: На заре то было на утренней, на восходе Краснова солнышка; На закате было да светла месяца, на восходе было красной солнушки; Как ведь с утра солнышко не ¿пекло, под вечер солнышко не огрее; Красным солнышком тебя, дитятко, обогреет

- в последнем примере безличная конструкция с формой творительного падежа существительного («солнышком обогреет») свидетельствует о неактивности субъекта (Ю.Д. Апресян, Г.А. Золотова) СОЛНЦЕ, о появлении инструментального значения, свойственного неодушевленным существительным. Возможно, это проявление процесса разрушения древнего антропоморфного восприятия СОЛНЦА. Вместе с тем нередко встречается и употребление слова солнышко в качестве обращения, как реализация признака «живое»: Красну солнышку поклонимся: Ты взойди, взойди, красно солнышко ... обогрей ты нас людей бедныих... В устойчивых сочетаниях реализуются признаки «любимый, значимый человек»', солнышко Владимир столъне-киевский, Как не стало у нас красна солнышка - дорогого товарища Ленина; У меня, у красной девушки, нету батюшки да всхожа солнышка; Что светел месяц со звездами - то мой батюшка с сыновьями, красно солнышко со зарями - то моя матушка с дочерями. Признаки «шар», «способно двигаться» реализуются в основном посредством соответствующих глаголов: выкаталося, взойдет, закатается, закатилося и т.п.

Анализ фольклорных текстов позволил выявить признаки концепта СОЛНЦЕ, представленные в языковом сознании русского народа в древности. Третий параграф второй главы содержит описание ассоциативного эксперимента, в ходе которого было опрошено 210 носителей русского языка в возрасте от 11 до 80 лет (6 групп по 35 человек). Информантам было предложено записать все возникшие ассоциации к слову СОЛНЦЕ. Некоторые информанты не ограничивались вербальными ассоциациями, сопровождая свои анкеты рисунками. На всех рисунках солнце изображено улыбающимся, симпатичным, что свидетельствует о наличии в содержании концепта СОЛНЦЕ выраженной положительной коннотации. В результате ассоциативного эксперимента психолингвистическими методами были восстановлены все пять значений слова-имени концепта СОЛНЦЕ:

1. «свет, тепло» - 312 ассоциаций;

2. «любимый, значимый человек» - 66 ассоциаций;

3. «другие звезды» - 27 ассоциаций;

4. «светило» —17 ассоциаций;

5. «вечное» -14 ассоциаций.

Значения упорядочены по убыванию количества полученных ассоциаций. Такой порядок не соответствует принятой лексикографической традиции свидетельствует о несовпадении основного лексического значения слова и его психологически реального значения (И.А. Стернин, Г.Н. Скляревская и др.). Для носителя наивного сознания более важными оказываются чувственно воспринимаемые свет и тепло, нежели само светило.

В ходе ассоциативного эксперимента выявлено, что наивное сознание представляет СОЛНЦЕ плоским - как круг, диск, колесо; ассоциат шар значительно менее регулярен. СОЛНЦЕ также соотносится с глазам, и здесь кроме сходства по форме обнаруживается культурно-мифологическое содержание: в верованиях многих народов СОЛНЦЕ представляется глазом божества (Мифы народов мира, Д. Мпаденова).

СОЛНЦЕ представляется преимущественно желтым или красным', ассоциат золотой по частотности третий и может быть осмыслен не только как цветовая характеристика СОЛНЦА, но и как реализация концептуальной связи СОЛНЦА и золота: золото традиционно считается «солнечным» металлом (Мифы народов мира, Энциклопедия символов, знаков, эмблем) из-за яркого блеска, оно «горит» при свете солнца. Имеет место и связь по признаку «ценное».

На шкале температур применительно к СОЛНЦУ отсутствует полюс холода: температура варьируется от теплого до раскаленного, жгучего. Данные психолипгвистического эксперимента позволяют выделить в качестве отдельных признаков концепта СОЛНЦЕ «лето» и «день» - регулярная ассоциативная связь свидетельствует о том, что в сознании людей закреплено представление о времени наивысшей активности светила: о времени года (лето), и времени суток (день).

У современного человека сохраняется представление о локализации СОЛНЦА «на небе», хотя научное знание противоречит этому. Однако признаки в структуре концепта обладают большой устойчивостью, и в сознании современного носителя русского языка научное знание (космос, Солнечная система - 34 ассоциации) сосуществует с древним представлением - «на небе» (33 ассоциации). Средний носитель языка обладает определенным запасом научных знаний о денотате, и эти знания формируют отдельный самостоятельный сегмент в структуре концепта. Вместе с тем результаты эксперимента показывают, что специальные знания фрагментарны, не имеют регулярного характера: около половины ассоциаций - единичные примеры: звезда (27, 4), космос (16), светило (13, 6), энергия (11, 1), Солнечная система (9), Вселенная (б), солнечные ванны (4), гелий (4), солнечные батареи (3), протуберанцы (3), фотосинтез (3), магнитные бури (3), небесное тело (2), фотон (2), гало (2), термоядерная реакция (2), пятна (2), взрыв (2), физика (1), звездные системы (1), Млечный Путь (1), зодиак (1), соллюкс (1), солнечная активность (1), квант (1), фотон (1), красный карлик (1), гелиоцентрическая система мира (1),...

Современный носитель языка имеет обширный запас знаний в области различных религий и верований, поэтому мифологический смысл СОЛНЦА представляется ему совершенно иначе, чем древним славянам: концептуальные признаки изменяются под влиянием иных мифо-религиозных систем. Актуальной для русского сознания остается соотнесенность СОЛНЦА с Христом (ср. в богословских текстах Христос может быть назван описательно Солнце Правды). Из славянских божеств испытуемые назвали только Ярило. В сознании современных русскоговорящих людей символом СОЛНЦА, по-видимому, является в первую очередь круг (не свастика и не восьмиконечник), а единственным обрядом, связанным с СОЛНЦЕМ, - Масленица. К традициям этого обряда относится и печение блинов, которые также были символом СОЛНЦА.

Если в народном сознании, отраженном в фольклоре, можно проследить связь СОЛНЦА с трудом, то для современного человека СОЛНЦЕ связано, наоборот, - с отдыхом, причем новый признак вытесняет традиционный: в ходе психолингвистического эксперимента не было выявлено ассоциативной связи СОЛНЦА с трудом, а группа ассоциаций с отдыхом насчитывает более 200 единиц. Данные ассоциативного эксперимента подтверждают наше предположение о двуоценочной природе концепта СОЛНЦЕ: среди названных ассоциаций к слову-имени концепта встречаются как положительные, так и негативные. Доля положительных ассоциаций заметно выше (85%), что позволяет говорит о преимущественно положительной оценке СОЛНЦА носителем русского языка. Четвертый параграф второй главы посвящен описанию концепта СОЛНЦЕ в текстах художественной литературы XIX - XXI вв.

Практически ни один русский текст, достаточно большой по объему (повести, романы), не обходится без упоминания о СОЛНЦЕ - будь то указание на время действия, пейзажная зарисовка или же актуализация пучка доминантных признаков в сложном образе. Даже в таком замкнутом по хронотопу произведении, как «Театральный роман» М. Булгакова, есть три упоминания о солнце, причем кроме концептуального признака «свет», актуализируются признаки «яркое», «радость», «жизнь», «значимый человек».

Образы, стоящие за словом в художественном тексте, как бы отталкиваются от значений, закрепленных в языке. Несмотря на то, что в художественной литературе много ярких, необычных образов, реализуемых через СОЛНЦЕ, все они имеют глубинную связь с концептуальными признаками, присутствующими в коллективном языковом сознании.

Наиболее значимые для концепта признаки трансформируются в индивидуально-авторском употреблении слова, приобретают семантические наращения. Часто метафорическому переосмыслению подвергаются наиболее очевидные, доступные зрительному восприятию характеристики: указание на форму и цвет светила.

Так, признак «шар» представлен вариантами колесо, глаз (глаза), голова, лик (лицо), сердце - в последнем случае сходство и функциональное, не только формальное (как центрального звена системы): Спрятал страус заката свою голову - солнце (Гофайзен); Два синих солнца под бахромой ресниц (Париок); Два солнца стынут, - о Господи, пощади! / - Одно на небе, другое - в моей груди (Цветаева); Только солнце сердца бьется /В тьме степей и смерти льдов (Рейснер).

Признак «цвет» кроме типовых (частотных и в художественных текстах) реализаций красное, желтое, розовое и золотое, получает развитие в направлении, противоположном наблюдаемому цвету, - у разных авторов встречается образ черного солнца как воплощенного зла, центра антимира: Черное солнце, мне страшно, / Мне страшно здесь видеть тебя. / Я чувствую горький запах, Ты поджигаешь ладони (Арбенина); Нам черное солнце светило, / нас жгло, опаляло оно (Слуцкий); Эта ночь непоправима,/ А у вас еще светло. /У ворот Ерусалима / Солнце черное взошло (Мандельштам).

Концепт СОЛНЦЕ в русской языковой картине мира является амбивалентным, по с существенным преобладанием положительной оценки (90% случаев употребления в художественных текстах, 85% - в ассоциативном эксперименте). Некоторые понятийные признаки концепта связаны в русской ментальносги с оценкой: так, «свет» и «тепло» неизменно оцениваются положительно русским человеком.

Для русской концептосферы характерно представление СОЛНЦА как живого существа. В художественных текстах это появляется прежде всего переосмыслением стертой метафоры солнце встало/взошло/село/зашло: Прозрачным пламенем своим окружено, / Всходило солнце медленно и вяло (Заболоцкий). СОЛНЦЕ приобретает антропоморфный облик, ср.: медленно солнце встает, разгибая колени (Медведев); Как будто солнце открыло глаза и посмотрело на нгсс (Н. Вагнер); И сена мокрая подушка/ У солнышка под головой... (И. Лиснявская).

Вероятно, особенностью всех концептов, обращенных одновременно в культуру и в науку, является все более существенное с течением времени влияние научной картины мира на наивное сознание. Применительно к исследуемому концепту можно отметить влияние научного знания на увеличение негативных коннотаций в структуре данного амбивалентного концепта: такие феномены, как ультрафиолетовое излучение, солнечные бури, взрыв Солнца - даже при недостаточном владении соответствующими знаниями, формируют негативное отношение к Солнцу, даже страх перед ним.

13 заключении обобщаются результаты проведенного исследования. Структуру концепта СОЛНЦЕ в русской картине мира можно представить следующим образом:

Нейтральные +

На вышеприведенной граф-схеме в полужирных овалах изображены понятийные признаки концепта СОЛНЦЕ, они составляют ядро кониепта, являясь базовыми для развития ассоциативно-фонового и ценностного содержания (направления развития образных признаков концепта СОЛНЦЕ показаны на схеме стрелками). Оценочный

слой представлен с помощью условного разделения схемы на три области: «-» слева, «+» справа и нейтральную область в центре. В центральной области схемы расположены безоценочные признаки, а также признаки, оценка которых амбивалентна: «огонь», «яркое», «труд». Как видно, положительно оцениваемых признаков в структуре концепта СОЛНЦЕ значительно больше, чем оцениваемых негативно.

Основное содержание работы отражено в следующих публикациях автора:

1. Концепт солнце в русских волшебных сказках // Известия Уральского государственного университета. Гуманитарные науки. История. Филология, Искусствоведение. Вып. 6. 2003. №28. - с. 198-205.

2. Концепт «солнце» в русском языковом сознании // Культурно-речевая ситуация в современной России: вопросы теории и образовательных технологий: тез. докл. и сообщ. всероссийск. науч.-метод. конф.; Екатеринбург, 19-21 марта 2000г. Екатеринбург: УрГУ, 2000. - с. 139-141.

3. Концепт как культурно-языковое явление // Актуальные проблемы культурологии: Мат-лы научно-практич. конф., посвященной памяти В.И. Колосницына. Екатерин-бург, 14-15 апреля 2000 г. Екатеринбург, изд-во Уральского ун-та, 2001. - с. 32-34.

4. Концепт «солнце» в сознании русского этноса // Актуальные проблемы развития гуманитарных наук. Шестой конкурс научных работ студентов высших учебных заведений Свердловской области. Сборник тезисов работ - призеров. Екатеринбург, 2001.-с. 9-11.

5. Звукопортрет концепта солнце (фоносемантический эксперимент) // LINGÜISTICA JUVENIS: Сборник научных трудов молодых ученых / Урал. гос. пед. ун-т. - Екатеринбург, 2004. - С. 13-25.

Подписано в печать /9, ОЗ. ¿'-^Формат 60x84 1/16 Печать офсетная. Бумага типографская. Заказ . Усл. печ. 1 л. Тираж 100 экз. Уральский государственный университет. 620083, г. Екатеринбург, К-83, пр. Ленина, 51. Типолаборатория УрГУ.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Панасова, Евгения Петровна

Введение

Глава 1. Концепт СОЛНЦЕ в лексикографическом представлении

1.1. Теоретические основы лингвистического исследования концептов

1.2. Признаки СОЛНЦА как научного понятия

1.3. Системно-языковые признаки концепта СОЛНЦЕ

1.4. Звукопортрет концепта СОЛНЦЕ (опыт фоносемантического анализа) 39 Выводы

Глава 2. Концепт СОЛНЦЕ в русском языковом сознании

2.1. Концепт СОЛНЦЕ в славянской мифологии

2.2. Концепт СОЛНЦЕ в русском фольклоре

2.3. Концепт СОЛНЦЕ в языковом сознании современных носителей русского языка

2.4. Концепт СОЛНЦЕ в русских художественных текстах 89 Выводы

Введение диссертации2007 год, автореферат по филологии, Панасова, Евгения Петровна

В настоящее время активно развиваются лингвистические дисциплины, смежные с другими науками: психолингвистика (Ахманова О. С., Борисова И. Н., Валевская А. А., Волков В, В., Леонтьев А. А., Минский М., Филлмор Ч.), социолингвистика (Ерофеева Т. И., Земская Е. А., Крысин J1. П., Ларин Б. А., Поливанов Е. Д., Тишин А. И.), лингвокультурология (Арутюнова Н. Д., Вежбицкая А., Корнилов О. А., Лотман М. Ю., Никитина С. Е., Шмелев Д. Н.), когнитивная лингвистика (Демьянков В.З., Кубрякова Е. С., Лакофф Дж., Хайн Б., Чейф У., Штейнталь Г.) этнолингвистика (Березович Е. Л., Журавлев А. Ф., Рут М. Э., Толстая С. М., Толстой Н. И.) и другие дисциплины, находящиеся в русле антропоцентрической лингвистики. Антропоцентрическое понимание статуса человека как «меры всех вещей» [Воркачев 2001: 47] изменило и ракурс лингвистических исследований.

С одной стороны, современная лингвистическая наука исходит из того, что язык предназначен для человека, соответственно именно на человека ориентирована вся языковая категоризация объектов и явлений внешнего мира. С другой стороны, языковая номинация объектов и явлений внешнего мира неразрывно связана с особенностями их восприятия человеком. В настоящее время принято считать, что язык не копирует реальность, а лишь определенным образом отражает процесс ее познания человеком. Данный процесс является национально-специфическим [Апресян 1995а; Бабенко 1986; Васильев 1971; Михайлова 1998а,б; Чудинов 1990 и др.], и в центре внимания исследователей оказываются такие понятия, как концепт, лингвокулыпурема, включающие «весь запас лингвистических и экстралингвистических сведений, ассоциаций, смутных, как будто бы априорных представлений, и всех «добавочных» смыслов» [Скляревская 1996: 70]. Концепт является предметом изучения различных научных дисциплин, он стал «своего рода точкой пересечения различных научных парадигм: математической, культурологической, лингвистической, философской» [Иващенко 2000: 370].

В современной лингвистике изучению концептов посвящено множество работ [Аленова 2003, Артемова 2000, Арутюнова 1991, Булатникова 2006, Булыгина, Шмелев 1991, Вежбицкая 2001, Воркачев 1995, Вражнова 2004, Дзюба 2001, Ермакова 1999,

Зайцева 2004, Катаева 2004, Каштанова 1997, Красных 2003, Лукин 1993, Миронова 2002, Михайленко 2006, Михайлова 2003, Молоткова 2006, Палашевская 2001, Панченко 1999, Пименова 2004, Плисецкая 1999, Попова 2000, Пугач 2001, Радзиевская 1991, Рябцева 1991, Слышкин 2004, Снитко 2003, Степанов 1997, Фесенко 2005, Чернейко 1997, Чернова 2004, Юшкова 2003 и др].

Хотя наука о концептах - концептология - прошла довольно сложный путь развития, однако и в начале XXI века отсутствует единое понимание и всеми поддерживаемая трактовка термина "концепт" [Трахова 2007:10].

Следует признать, что концепт шире, чем понятие, однако данные термины пе исключают друг друга. Исследования этой проблемы показывают, что концепт оказывается семантически глубже, богаче понятия, он максимально приближен к ментальному миру человека, следовательно, к культуре и истории, поэтому имеет специфический характер. "Концепты представляют собой коллективное наследие в сознании народа, его духовную культуру, культуру духовной жизни народа. Именно коллективное сознание является хранителем констант, то есть концептов, существующих постоянно или очень долгое время" [Степанов 1997: 76].

Данное исследование выполнено в русле лингвокультурологии - комплексной области научного знания о взаимосвязи и взаимовлиянии языка и культуры [Карасик 2001: электронный ресурс].

В рамках лингвокультурологии концепт рассматривается как семантическая категория, отражающая «ментальность и менталитет обобщенного носителя естественного языка» [Воркачев 20016: 71]. Определяющую роль для исследователей-лингвокультурологов играет наличие «лингвокультурной отмеченности» концепта [Орешкина 2000: 123], его «национально-культурной маркированности» [Красных 2003: 268], единой для членов определенного этнокультурного сообщества.

В.В. Красных определяет концепт как ментефакт культурного пространства -элемент содержания сознания, являющийся и элементом культуры, и репрезентантом культурного пространства, - лишенный образности, обладающий эмотивностью, коннотациями, аксиологичный по своей природе [Красных 2002, 2003]. На наличие ценностного параметра концепта, наряду с образным и понятийным, указывает и В.И. Карасик: важность этого ментально-психического образования является определяющей для того, чтобы концепт можно было выделить [Карасик 2001: 10].

Словарь русской культуры Ю. С. Степанова определяет концепт следующим образом:

Концепт - это как бы сгусток культуры в сознании человека; то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека. И, с другой стороны, концепт -это то, посредством чего человек - рядовой, обычный человек, не "творец культурных ценностей" - сам входит в культуру, а в некоторых случаях и влияет на неё". [Степанов 1997: с. 40 ]

Данное определение является более культурологическим, нежели лингвистическим, однако, следуя ему, можно утверждать, что именно восприятие концепта "солнце" позволяет человеку "войти в культуру" - ведь понятийное значение слова в разных языках мира одинаково ("небесное светило, вокруг которого вращаются Земля и другие планеты").

К лингвокультурологическим относится и определение концепта, данное В. В. Колесовым (с ним совпадает и точка зрения Е. В. Астремской [Астремская 1998]), который под концептом понимает "не conceptus (условно переводимое как "понятие"), a conceptum - "зародыш, зёрнышко", из которого произрастают все содержательные формы его воплощения. Слово выступает материалом концепта, наряду с его содержательной формой, в виде образа, понятия, символа" [Колесов 1995: с. 14]. В этом случае ментальность являет собой миросозерцание в категориях и формах родного языка, соединяющее интеллектуальные, духовные и волевые качества национального характера в типичных его проявлениях. Язык, воплощающий и национальный характер, и национальную идею, и национальные идеалы, предлагает нам для изучения различные словесные знаки, которые скрывают за собой ключевые символы, образы, понятия, мифы и т. п. данной культуры [там же: 14-15].

В связи с глубиной и объемом культурного содержания концепта С.Г. Воркачев выделяет три возможности его лингвистического осмысления:

1) «В самом широком смысле в число концептов включаются лексемы, значения которых составляют содержание национального языкового сознания и формируют «наивную картину мира» носителей языка. В число подобных концептов попадает любая лексическая единица, в значении которой просматривается способ (форма) семантического представления;

2) в более узком понимании к числу концептов относят семантические образования, отмеченные лингвокультурной спецификой и тем или иным образом характеризующие носителей определенной этнокультуры;

3) к числу концептов относят лишь семантические образования, список которых в достаточной мере ограничен и которые являются ключевыми для понимания национального менталитета как специфического отношения к миру его носителей» (Воркачев 2001: 47).

Совокупность концептов, понимаемых широко, образует концептосферу языка [Лихачев 1993]. В более узком понимании совокупность концептов не образует концептосферы как некого целостного и структурированного семантического пространства, но занимает в ней определенную часть - концептуальную область [Степанов 1997; Нерознак 1998]. В самом узком смысле список концептов ограничен [Снитко 1999: 46], его составляют в основном метафизические концепты (ДУША, ИСТИНА, СВОБОДА, СЧАСТЬЕ, ЛЮБОВЬ и пр.) - ментальные сущности высокой либо предельной степени абстрактности, они отправляют к 'невидимому миру' духовных ценностей, смысл которых может быть явлен лишь через символ - знак, предполагающий использование своего образного предметного содержания для выражения содержания абстрактного [Степанов 1997: 69].

Отсутствие единого определения концепта по-видимому связано с тем, что концепт обладает сложной, многомерной структурой, включающей помимо понятийной основы социо-психо-культурную часть, которая не столько мыслится носителем языка, сколько переживается им, она включает ассоциации, эмоции, оценки, национальные образы и коннотации, присущие данной культуре.

В данном исследовании мы принимаем следующее рабочее определение концепта:

Концепт - это семантическое образование, отмеченное лингвокультурной спецификой и тем или иным образом характеризующее носителей определенной этнокультуры [Маслова 2006: 47].

Соотношение лингвокультурного концепта со сферами языка, сознания и культуры может быть сформулировано следующим образом:

1) сознание - область пребывания концепта (концепт лежит в сознании);

2) культура детерминирует концепт (т.е. концепт - ментальная проекция элементов культуры);

3) язык и/или речь - сферы, в которых концепт опредмечивается [Карасик, Слышкин 2001:75].

Концепту присущи следующие функциональные свойства:

1) постоянство существования (развитие семантики слова с развёртыванием внутренней формы его до логического предела (символ или миф) в границах данной культуры).

2) художественная образность (сохранение постоянной связи с производными по однозначному корню, в результате чего сохраняется семантический синкретизм значений корня как семантический инвариант всей словообразовательной модели и продолжается встроенность в систему данной культуры.

3) общеобязательность для всех, сознающих свою принадлежность к данной культуре, "поскольку проявления концептов культуры в народном менталитете и составляет обыденное сознание среднего человека этой культуры" [Колесов 1995: с. 16].

Центром концепта всегда является ценность, поскольку концепт служит исследованию культуры, а в основе культуры лежит именно ценностный принцип [см. Карасик 1996].

Лингвокультурный концепт - это условная единица в том смысле, что сознание синкретично и его членение производится в исследовательских целях. Концепт группируется вокруг некой "сильной" точки сознания, от которой расходятся ассоциативные векторы. Языковая или речевая единица, которой актуализируется центральная точка концепта, служит именем концепта [Карасик, Слышкин 2001: 76], такой единицей является существительное солнце - слово-имя концепта СОЛНЦЕ.

СОЛНЦЕ является уникальным объектом, значимым для всех живущих на Земле людей, поэтому так или иначе образ СОЛНЦА представлен в культуре разных народов. При этом можно выделить общие моменты и различия; так, во всех культурах существуют солярные мифы [Мифы народов мира 1988: 460, 461-463], однако соответствующее божество может занимать как главное, так и второстепенное, подчиненное положение в пантеоне богов. Но уже сам факт представленности СОЛНЦА в мифологических воззрениях разных народов бесспорно свидетельствует о его значимости. Для большинства мифологий характерно восприятие солнца как живого, действующего персонажа, однако у разных народов он может соотноситься как с мужским (славяне, шумеры, египтяне), и так и с женским (эвенки, сибирские народы) полом [там же]. Представление СОЛНЦА как живого порой сохраняется в языке (нередко в стертом виде: солнце встало/село/. // sun rose/set/.{англ.) //Die Sonne geht auf/ geht unter/. (нем.) // el sol se ha levantado/se ha puesto/. (жи.) и т.п.) и воспроизводится поэтических образах. Общий характер имеет по-видимому также связь СОЛНЦА с золотом, проявляющаяся в языке в том, что почти у всех народов СОЛНЦУ приписывается эпитет златокудрый (-ая, -ое) [Борисова 1999: 30], а, например, в испанском языке слово 'sol' - 'солнце' ранее употреблялось также в значении 'золото', сейчас устаревшем [Большой испанско-русский словарь 1997: 754].

Ученые прослеживают связь между бытом человека, прагматическим значением солнца для людей той или иной национальности и положением концепта СОЛНЦЕ в национальной языковой картине мира, его культурными коннотациями. Вот что отмечает в этой связи Т. Пулатов: «Солнце по-русски - это совсем не то, что куёш по-узбекски, и уж совсем не то, что офтоб по-таджикски. В какие отношения -дружелюбные или тягостные - человек вступил с небесным светилом, так их выразил язык и произнес. Ведь узбек, живущий большую часть года под его палящими лучами, никогда не скажет ласково-уменьшительное «солнышко», так же, как и у русского нет ощущения того, что солнце может быть не только плодонесущим и землеобновляющим, но и враждебным» [Пулатов 1976: 109].

Содержание одного и того же концепта может различаться даже у родственных (славянских) народов: профессор Б. Ю. Норман отмечает, что СОЛНЦЕ вызывает у болгарина смешанные чувства в связи с климатическими особенностями страны: «С одной стороны, солнце дает жизнь, тепло, свет; это один из самых почитаемых в народе символов. <.> С другой стороны, Болгария - страна южная, и важнейшее занятие населения - земледелие, а значит, солнце приносит не только благо. Нередко случаются засухи». [Норман 2005: 14] В болгарском языке концепт СОЛНЦЕ является двуоценочным, однако представляется затруднительным установить явное преобладание положительной или отрицательной оценки в структуре концепта СОЛНЦЕ: в ассоциативном словаре болгарского языка среди самых частых реакций на стимул слънце есть как положительные топло, светлина, море, плаж, живот, радост, въздух, ., так и негативные реакции: горещо, пече, жарко, силно, горещина, жега, огнено,. Часто употребляемое в русском и белорусском языках уменьшительно-ласкательное образование: солнышко, сонейка имеет параллель в болгарском: слънчице, однако употребляется оно заметно реже, а трехтомный толковый словарь болгарского языка его не содержит. В то же время словарь включает лексему слънчасвам 'терять сознание из-за солнечного удара' и производное слънчасване (см. там же, с. 14-15).

Также с особенностями климата связывает Е. Б. Борисова специфику употребления слова 'sun' в сравнении с русским 'солнце'. Как отмечает исследовательница, слово 'sun' в произведениях английской литературы «на протяжении веков употребляется в большинстве случаев без эпитетов» [Борисова 1999: 32]. То обстоятельство, что набор эпитетов к слову к слову 'sun' в английском языке невелик, Е. Б. Борисова связывает с особенностями климата Великобритании, где солнечный диск не всегда виден из-за плотных слоев тумана, и облаков, хотя тепло и свет солнца могут быть вполне ощутимы; эту гипотезу подтверждает и наличие в английском языке (в словарях и в литературе) наряду со словом 'sun' слов 'sunshine' и 'sunlight' [Борисова 1999: 33]. Среди редких эпитетов к слову 'sun' в английской литературе встречаются: dying/dim/glorious/great, имеющие употребляемые параллели и в русском языке: умирающее/ великолепное/ великое/ тусклое (солнце) - в английской литературе сохраняется представление о СОЛНЦЕ как о живом существе [там же].

В соответствии с лингвокультурологическим подходом важно подчеркнуть, что концепт имеет многослойную структуру, включающую широкий культурный фон; культурный фон формирует коннотацию слова и частично также отражается в словарях [см. Ильенко, 1997] В.И. Карасик отмечает в концепте три типа содержания: образное, понятийное и ценностное: «Образная сторона концепта - это зрительные, слуховые, тактильные, вкусовые, воспринимаемые обонянием характеристики предметов, явлений, событий, отраженных в нашей памяти, это релевантные признаки практического знания. Понятийная сторона концепта - это языковая фиксация концепта, его обозначение, описание, признаковая структура, дефиниция, сопоставительные характеристики данного концепта по отношению к тому или иному ряду концептов, которые никогда не существуют изолированно, их важнейшее качество - голографическая многомерная встроенность в систему нашего опыта. Ценностная сторона концепта - важность этого психического образования как для индивидуума, так и для коллектива» [Карасик 2001: 10]. О наличии ценностного отношения к какому-либо феномену говорит потенциальная применимость оценочных предикатов: если носители культуры могут сказать о нем «это хорошо» («плохо», «интересно», «скучно» и т.д.), то этот феномен формирует в данной культуре концепт [Карасик, Слышкин 2005: 14]. К этой точке зрения примыкает и мнение С. Г. Воркачева, который считает, что оптимальным для полноты семантического описания лингвокультурного концепта является выделение в его составе трех составляющих: понятийной, отражающей его признаковую и дефиниционную структуру, образной, фиксирующей когнитивные метафоры, поддерживающие, концепт в языковом сознании, и значимостной, определяемой местом, которое занимает имя концепта в лексико-грамматической системе конкретного языка, куда войдут также его этимологические и ассоциативные характеристики [Воркачев, 2002]

С.Г. Воркачев соотносит аксиологический аспект с прагматической информацией языкового знака и когнитивной памятью слова (Е.С. Яковлева). Прагматический компонент, детерминированный экспрессивной и иллокутивной функциями знака, согласуется с «переживаемостью» [Степанов, 1997: 41] и «интенсивностью» [Перелыгина, 1993: 5] духовных ценностей, к которым он отправляет. Другая семантическая составляющая концепта - когнитивная память слова [Яковлева, 1998: 45] - связана с исконным предназначением языкового знака и системой духовных ценностей носителей языка [Воркачев, 20016: 66].

Однако, акцентируя внимание на культурной значимости каждого концепта, лингвокультурологи не отрицают роли сознания (как индивидуального, так и национального) в конструировании, обогащении новыми признаками и хранении концептов. Комплексное изучение концептов предполагает преобразование пары ключевых для лингвокультурологов понятий язык - культура в триаду язык - сознание - культура. «Именно в сознании осуществляется взаимодействие языка и культуры, поэтому любое лингвокультурологическое исследование есть одновременно и лингвокогнитивное исследование» [Карасик, Слышкин, 2005: 13].

В рамках собственно лингвокогнитивного подхода язык наделяется функцией одного из ключей «к сознанию человека, его концептосфере, к содержанию и структуре концептов как единиц мышления» [Попова, Стернин 2005: 7], так как наши знания о структурах сознания становятся возможными именно благодаря языку, который позволяет сообщить об этих структурах и описать их на любом естественном языке [Кубрякова, 1997:21].

Язык в ракурсе когнитивной лингвистики представлен «во всех его разнообразных и многообразных связях с человеком, с его интеллектом и разумом, со всеми мыслительными и познавательными процессами, им осуществляемыми, и, наконец, с теми механизмами и структурами, что лежат в их основе» [Кубрякова, 1999: б].

Категоризация и концептуализация мира различается не только у разных народов (в разных языках), но и в рамках одного языкового коллектива; принято выделять различные типы мировосприятия и, соответственно, разные «картины мира»: языковая картина мира (далее ЯКМ) и научная картина мира (далее НКМ).

Ученые, работающие над проблемой языковой картины мира, изучают ее отражение в словообразовании (Е. А. Земская), в лексической семантике и прагматике (Ю. Д. Апресян, Т. В. Булыгина, В. Г. Гак, А. Б. Пеньковский, А. Д. Шмелев), своеобразие языка в зеркале метафоры и других тропов (Н. Д. Арутюнова, Д. А. Катунин, Н. А. Мишанкина, 3. И. Резанова, В. Н. Телия). Нередко, кроме общего для всех работ данного направления противопоставления научной и наивной картин мира, исследователи выделяют также идеографическую картину мира, фразеологическую картину мира и концептуальную картину мира (или «когнитивная картина мира», далее ККМ). В нашем исследовании актуальны понятия ЯКМ, НКМ и ККМ.

Концептуальная картина мира (ККМ) - это система мнений и знаний человека о мире, отражающая его познавательный опыт [Кубрякова 1988: 169, Касевич 1990: 99100, Катаева 2004: 21]. ККМ отображается в виде ЯКМ, они находятся в постоянном взаимодействии и восходят к отражению восприятия реальной действительности [Прошина 2001: 306], но ККМ богаче и шире ЯКМ [Серебренников 1988: 21, Фесенко 1999: 110]. Важнейшей особенностью ККМ является ее безусловная внутренняя достоверность для субъекта [Постовалова 1988: 46]. Концептуальная картина мира отражает мировоззрение и мировосприятие народа, преломленные представления человеческой общности о реальной действительности. Изменения концептуальной картины мира находят отражение в естественном языке, в котором концепт как сложный комплекс признаков имеет разноуровневую представленность. Предполагается наличие в ККМ досознательного пласта, бессознательных моделей восприятия и реакций на явления действительности, во многом обусловленных языком, зафиксировавшим изначальное моделирование мира [Мишанкина 2003: 78-79].

О. А. Корнилов отмечает, что на уровне бытового сознания, на уровне прототипической семантики значение слова СОЛНЦЕ мало изменяется с течением времени и применительно к разным языкам. Для обычных людей СОЛНЦЕ - это то, что утром появляется на небе, дает свет и тепло, а вечером постепенно исчезает. Научное же сознание постоянно стремилось постичь природу небесного светила, объяснить, благодаря чему оно излучает свет и тепло, с чем связана циклическая смена дня и ночи. Жители Афин полагали, что Солнце - это бог Гелиос, проезжающий в огненной колеснице по небосводу. Философ Анаксагор предположил, что это раскаленный железный диск диаметром в 50 километров, за что и был изгнан из города, т.к. по мнению афинян тем самым он оскорбил богов. Не так давно, еще в прошлом веке, высказывалось предположение о том, что Солнце представляет собой гигантский шар из пылающего каменного угля. И только вчера (по меркам истории) ученые пришли к выводу, что наше светило состоит из газа, а источником тепла и света является слияние атомов водорода. Сильно ли повлияет на судьбу слова СОЛНЦЕ в разных национальных языках какое-нибудь существенное с точки зрения науки открытие? .Думается, что языковое сознание такое новое и научно значимое открытие просто проигнорирует, поскольку оно для ЭТОГО ТИПА СОЗНАНИЯ1 не существенно [Корнилов 1999: 16].

Несмотря на внешнюю «наивность» и стихийный характер языковой категоризации, «она отнюдь не примитивна, и не уступает по сложности научной категоризации, а может быть, и превосходит ее» [Борискина 1999: 8]. Языковая категоризация «наивна» в том смысле, что во многих существенных деталях отличается от научного взгляда на мир, так как в определенной степени детерминирована представлениями первобытного сознания [Апресян 1986].

Научную картину мира (НКМ) можно определить как «систему знаний, синтезирующую результаты исследования конкретных наук со знанием мировоззренческого характера, представляющим собой целостное обобщение совокупного практического и познавательного опыта человечества» (Караулов и др. 1982: 43), или «логизированный свод дискурсивных знаний о внешней действительности, человеке, обществе, который на данный момент утвердился в науке» (Касевич 1996: 77). В последнем определении важно отметить конкретизатор «на данный момент», так как научное знание представляет собой систему принципиально незавершенную, постоянно меняющуюся.

НКМ репрезентируется также терминами, созданными на базе обиходных слов национального языка. Эта часть НКМ представляет собой национальную НКМ и может быть также исследована с позиций этнического своеобразия языка (см. напр. Алленова выделено автором

2003). Е. В. Урысон отмечает, что "различие между языковой и научной картинами мира особенно ярко проявляется при анализе тех слов естественного языка, которые используются в качестве научных терминов" [Урысон, 1998: с. 3], к которым относится слово-имя концепта СОЛНЦЕ.

Цель работы - выявление и описание концептуальных признаков, составляющих содержание концепта СОЛНЦЕ в русской языковой картине мира.

Достижение указанной цели предполагает решение ряда конкретных задач:

1. по данным словарей выделить признаки концепта СОЛНЦЕ, составляющие его понятийное содержание;

2. выделить концептуальные смыслы, присутствующие в традиционном русском народном сознании и репрезентированные в славянских мифах и в русских фольклорных текстах различных жанров;

3. в ходе ассоциативного эксперимента выявить набор концептуальных признаков, релевантных для современного носителя наивного сознания и составляющих ассоциативно-фоновое содержание концепта СОЛНЦЕ;

4. выявить представленные в авторских художественных текстах XIX-XXI вв. концептуальные смыслы, составляющие ассоциативно-фоновое и ценностное содержание, определить особенности развития содержания концепта СОЛНЦЕ в современном языковом сознании.

Работа состоит из введения, двух глав, заключения и приложений.

Объектом анализа в настоящей работе является содержание концепта СОЛНЦЕ.

Предмет исследования меняется в соответствии с этапом работы:

1) на первом этапе работы предметом анализа является языковое (понятийное) содержание концепта СОЛНЦЕ;

2) на втором этапе предметом исследования становятся признаки концепта СОЛНЦЕ, являющиеся традиционными для русского народного сознания;

3) на третьем этапе предметом изучения выступают концептуальные признаки, актуализирующиеся в современном языковом сознании.

Материал исследования также меняется на разных этапах.

На первом этапе материалом анализа служат словарные дефиниции слова-имени концепта СОЛНЦЕ, содержащиеся в следующих словарях русского языка: «Большая советская энциклопедия» (далее БСЭ) [1976], «Большой энциклопедический словарь» (далее БЭС) [1993], «Современный Энциклопедический словарь» [1997],

Энциклопедический словарь» Брокгауза и Ефрона (далее СБЕ) [1891], «Этимологический словарь русского языка», [Фасмер 1971], «Краткий этимологический словарь» [Шанский 1975], «Историко-этимологический словарь русского языка» [Черных 1994], «Словарь русского языка» (далее СО) [1957], «Толковый словарь русского языка» С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой (далее СОШ) [2003], «Словарь современного русского литературного языка» (далее БАС) [1951-1965], «Словарь русского языка» (далее MAC) [1981-1984], «Толковый словарь» В. И. Даля (далее СД) [1955], «Словарь русского языка XI-XVII вв.» (далее СРЯ XI-XVII вв.) [19752002], «Толковый словарь русского языка» под редакцией Д. Н. Ушакова (далее СУ) [1948], «Материалы для словаря древнерусского языка» И. Срезневского (далее СС) [1989], «Русский семантический словарь» (далее РСС) [1982], «Словообразовательный словарь русского языка» А. Н. Тихонова (далее СлСРЯ) [1985], «Словарь синонимов русского языка» (далее ССРЯ) [1975], «Словарь синонимов русского языка. Практический справочник» (далее ССРЯПС) [1995], «Словарь синонимов русского языка» Т. С. Алиевой (далее ССА) [2001], «Словарь синонимов» в 2т. [Евгеньева 1971], «Фразеологический словарь русского языка» (далее ФСРЯ) [1977], «Словарь сравнений» [Огольцев 2001], «Словарь сравнений русского языка» (далее ССр) [2003], «Словарь сочетаемости русского языка» (далее СлСоч) [1983]. Также привлекались данные словарей и справочников портала www.gramota.ru: толково-словообразовательный, словарь синонимов и словарь антонимов.

На втором этапе материалом анализа являются фольклорные тексты различных жанров (было отобрано и проанализировано около 500 контекстов из 9 сборников фольклорных текстов).

На третьем этапе материалом исследования становятся ассоциативные реакции носителей русского языка, полученные экспериментальным путем, а также материалы, представленные в «Русском ассоциативном словаре» (далее РАС), прямом (от стимула к реакции) [1994] и обратном (от реакции к стимулу) [1998], в «Словаре ассоциативных норм русского языка» [Леонтьев 1977], «Словаре эпитетов русского литературного языка» (далее СЭР ЛЯ) [1979], «Словаре поэтических образов» [Павлович 1999] и тексты художественной литературы XIX-XXI вв. (было отобрано и проанализировано около 2000 контекстов).

В работе использовались методы компонентного, сопоставительного и контекстологического анализа, а также психолингвистические методики, приемы лингвокультурологической интерпретации.

Существует множество способов языковой апелляции к любому лингвокультурному концепту, а сложность и многомерность содержания концепта требует комплексного анализа. В. И. Карасик считает, что концепт можно описать, используя следующие исследовательские процедуры:

1) дефинирование;

2) контекстуальный анализ;

3) этимологический анализ;

4) паремиологический анализ;

5) интервьюирование, анкетирование, комментирование [Карасик 2002: 131].

Широко используется в исследованиях концептов методика работы, предложенная З.Д.Поповой и И.А.Стерниным:

- выбор ключевого слова;

- анализ семемы ключевого слова, выявление его семного состава;

- психолингвистический эксперимент (свободный ассоциативный эксперимент, направленный ассоциативный эксперимент, рецептивный эксперимент);

- семемный анализ и построение семантемы ключевого слова;

- анализ лексической сочетаемости ключевого слова;

- построение лексико-грамматического ряда ключевого слова;

- построение деривационного поля ключевого слова;

- построение лексико-грамматического поля ключевого слова;

- анализ паремий, объективирующих концепт;

- сопоставительный анализ лексических полей разных языков (Попова, Стернин, 2003: 158).

Для нашего исследования актуальными оказываются:

- анализ энциклопедических словарей с целью выявления признаков научного понятия СОЛНЦЕ, релевантных для русской ЯКМ;

- анализ этимологических словарей (для исследования «внутренней формы» [Степанов 1997: 21] концепта СОЛНЦЕ);

- анализ толковых словарей (с целью определения понятийного ядра концепта);

- анализ прочих аспектных словарей (для полного описания системно-языковых признаков концепта СОЛНЦЕ);

- изучение фольклорных текстов различных жанров с целью выявления специфики традиционного русского народного восприятия концепта СОЛНЦЕ;

- проведение ассоциативного эксперимента и анализ его результатов для определния содержания концепта СОЛНЦЕ в современном языковом сознании;

- исследование художественных текстов для выявления наращений признаков концепта СОЛНЦЕ в индивидуально-авторском употреблении.

Несмотря на достаточную изученность многих концептов и разных аспектов отдельных концептов, остается еще немало лакун в изучении русской концептосферы. Выявлению более полной картины концептосферы способствуют конкретные частные описания концептов, так как монографическое лингвокультурологическое описание национального тезаурурса - задача невыполнимая [Кошарная 1999:18], поэтому целостное описание национальной картины мира складывается из отдельных ее составляющих. Актуальность настоящей работы определяет необходимость разностороннего описания одного из центральных концептов русской концептосферы -концепта СОЛНЦЕ.

Некоторые аспекты концепта СОЛНЦЕ были исследованы и описаны ранее: лексический фон слова СОЛНЦЕ и его синтагматика [Капралова 1997], основные направления семантического развития поэтического слова-образа СОЛНЦЕ в целом [Кондрашова, Шельдешова 1997], и у отдельных авторов [Гуляева 2004; Коростелева 2004; Осипова 1995; Толоконникова 2003]. Однако ранее исследователи не ставили перед собой задачи комплексного описания концепта СОЛНЦЕ. В целостном, полном и разностороннем лингвокультурологическом анализе этого концепта заключается научная новизна диссертационного исследования.

Теоретическая значимость работы определяется возможностью использования выводов и результатов диссертационного исследования в теоретических трудах по лексикологии, лингвокультурологии, когнитивной лингвистике и в работах по лингвистическому анализу художественного текста.

Практическая значимость работы состоит в том, что полученные результаты могут быть использованы в учебных курсах по лексикологии русского языка, когнитивной лингвистике, лингвокультурологии, психолингвистике, социолингвистике, лингвистическому анализу художественного текста. Также результаты исследования могут быть использованы при составлении словарей концептов.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Концепт СОЛНЦЕ представлен не только в русской языковой картине мира, но и в научной картине мира как научное понятие СОЛНЦЕ, причем содержание концепта пересекается с содержанием научного понятия: ядерные признаки концепта совпадают с основными признаками научного понятия. Основные признаки научного понятия СОЛНЦЕ, релевантные для носителя русского языка: «небесное тело», «центр Солнечной системы», «шар», «плазменный», «высокой температуры», «большого диаметра», «звезда (одна из многих)», «источник света», «ближайший к Земле», «излучает энергию», «излучает ультрафиолет», «солнечные бури», «источник жизни на Земле», «перемещается в пространстве», «имеет пятна».

2. Понятийные признаки концепта СОЛНЦЕ в русской ЯКМ составляют признаки: «свет», «тепло», «шар» (в наивном сознании форма светила скорее представляется как «круг»), «цвет-красное», «огромное», «способно двигаться», «температура», «время» и «место».

3. Образный слой концепта включает традиционные признаки, свойственные народному сознанию: «бог», «живое», «на небе», «красивое», «яркое», «любимый, значимый человек», «золото», «труд», «благо», «власть», «ценное», «истина», «непогрешимое», «мудрое», «справедливое», «ласковое», «огонь».

4. Концепт динамически развивается, и в языковом сознании современников деактуализируются признаки «труд», «справедливое», «мудрое», «непогрешимое», «бог», становятся значимыми признаки «отдых», «радость», «свобода», «центр мира», «злое».

5. В индивидуально-авторском художественном сознании наблюдается трансформация ядерных признаков: «форма»^> «колесо», «форма»+«цвет «фрукт/овощ», «форма»+«живое»^> «голова, глаз», «форма»+«живое»+«центр мира» сердце», «жизнь»-* «мир» (т.е. не война), «любимый, значимый человек»^

Личность», «цвет»-* «черное»', доминируют метафорические смыслы; одним из основных признаков концепта СОЛНЦЕ, релевантным для художественного сознания, является признак «живое».

6. Концепт СОЛНЦЕ в русской ЯКМ является амбивалентным (двуоценочным), с существенным преобладанием положительной оценки.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Концепт СОЛНЦЕ в русском языке и речи"

Выводы

СОЛНЦЕ изначально (в мифах) мыслилось как одушевленное существо. Рефлексы такого восприятия можно найти и в современном языке (причем не только в русском, но и в других языках мира): солнце встало / зашло / поднялось / опустшось. СОЛНЦЕ как одушевленное, наделенное сознанием существо осмыслялось в связи с мужским, активным началом, но с течением времени, вероятно, под влиянием языка (слово солнце в русском языке - среднего рода), солнце утрачивает четкую соотнесенность с мужским началом и начинает осмысляться вначале и как мужское, и как женское, а затем вовсе утрачивает отнесенность к какому-либо роду (полу), не утрачивая, однако, одушевленности.

СОЛНЦЕ в фольклорных текстах мыслится как наделенное властью, но вместе с тем и благое начало, использующее свою власть (знания, мудрость) в интересах людей. СОЛНЦЕ предстает справедливым, правдолюбивым (см. пословицы), наделенным множеством добродетелей. В ранних фольклорных текстах не содержится указаний на вредоносную активность солнца.

С течением времени происходит метафорический перенос по ценности: «светило» «человек», приведшее к образованию двух употреблений слова солнце: «о любимом человеке» и «о том, кто прославился в области какой-либо важной деятельности» (третье значение слова-имени концепта СОЛНЦЕ). В фольклоре образуются устойчивые сочетания, отражающие этот аспект значения концепта: «Владимир Красно Солнышко», постоянная замена слова любимый на солнце в лирических песнях, частушках и пр.

Постепенно все более актуализируется первое значение слова-имени концепта СОЛНЦЕ - «светило, «источник света». Данное значение без дополнительных коннотаций встречается во всех фольклорный текстах (реализуя концептуальный признак «свет»), но от ранних к поздним увеличивается его доля в общем числе контекстов одновременно с уменьшением доли других признаков.

В фольклорных текстах позднего периода встречаются указания на негативную оценку СОЛНЦА - «злое» и «жар». Данные ассоциативного эксперимента и анализ русских художественных текстов позволяют сделать вывод о том, что концепт СОЛНЦЕ является в русской ЯКМ двуоценочным. Несмотря на возможные негативные последствия солнечного жара для урожая (а значит - и для жизни крестьянина), в абсолютном большинстве случаев коннотации, связанные с СОЛНЦЕМ, имеют положительную оценку. Статьи диалектных словарей (см. Приложение 1) также свидетельствуют о том, что преобладание положительной оценки в структуре концепта весьма существенно, так что концепт в целом оценивается носителями русского языка позитивно.

На рисунке ниже представлены диаграммы, иллюстрирующие двуоценочную природу концепта СОЛНЦЕ:

Соотношение +/- оценки в художественных текстах

Соотношение +/- оценки поданным ассоциативного эксперимента хорошо ■ злое хорошо злое

10%

14%

90%

86%

Как видно из диаграмм, доля негативных признаков составляет около 10-15% от всех оценочных признаков концепта СОЛНЦЕ.

Концептуальные признаки, релевантные для художественного сознания (на материале русских текстов), с учетом частоты их актуализации, можно представить следующим образом:

Признаки концепта СОЛНЦЕ в художественном сознании:

Энергия

5% нер Температура 0,5

Огонь

2%

Ласковое 0,4%

Дорогой человек

2,85%

Живое

5,7%

Движение

4,77%

Место

2,4% Время

Наука 6,1% i%

Труд 0,42%

Принадлежа,42

На данном рисунке концептуального признака указана частота проявления

Тепло

5%

Злое

1,2%

Жар

3,35%

Жизнь

2,7%

Единств-ое о,5 Важное о,5% власть о,з%

Недостижимое о,87 Це Вечное мир

1,2% 0,67% Надежда

Бог

1,8%

Свет

22,9%

Хорошо

4,77%

Радость

2,1%

Благо

2,25%

Справедливое о, 16%

Мудрое 0,1% 0,55%

СВОбОДа НетогрешиноеО.ОТ* Истина 0,22%

Лучи

4%

Яркое

5,42%

Цвет

5,42%

Золото

1,8%

Хорошая погода о,87%

Отдых 0,5%

Красивое

1,2%;'

Шар

1,22%

Огромное 0,43 размер кегля соответствует «яркости» соответствующего (на материале авторских художественных текстов); ниже признака в процентах.

Заключение

Концепт СОЛНЦЕ относится к числу универсальных культурных концептов. Важность соответствующего представления обусловлена как уникальностью денотата, так и огромной значимостью его для жизни людей. В русском языке слово-имя концепта СОЛНЦЕ обладает высокой частотностью1, также концепт вербализуется многочисленными паремиями, прозаическими, публицистическими и поэтическими текстами, а также невербальными символами, что свидетельствует о его высокой коммуникативной релевантности для русского национального сознания.

Понятийное содержание концепта СОЛНЦЕ в русском языке составляют следующие признаки: «свет», «время», «яркое», «цвет», «тепло», «движение», «место», «шар», «единственное» и «огромное». Основной характеристикой СОЛНЦА, релевантной для русской ментальности, является способность излучать свет. Признак «время» в русской ЯКМ представлен своими наиболее частотными вариантами, маркирующими высокую активность СОЛНЦА - «день» и «лето». «Цвет» представлен преимущественно как «желтый» или «красный». Признак «место» связан в сознании носителя русского языка с локализацией СОЛНЦА «на небе». В рамках наивного сознания форма СОЛНЦА представляется скорее как «круг», а не «шар». Признак температуры применительно к СОЛНЦУ лишен полюса холода и варьируется от теплого до раскаленного.

Значимость концепта СОЛНЦЕ в русской концептосфере обусловливает наличие в его структуре обширного образного слоя - ценностной составляющей. Образное содержание концепта СОЛНЦЕ в русском языке составляют следующие основные признаки: «живое», «лучи», «жар», «дорогой, любимый человек», «жизнь», «радость», «огонь», «золото», «бог», «красивое», «вечное», «злое», «недостижимое», «хорошая погода», «свобода», «мир», «энергия», «центр мира», «надежда», «отдых», «принадлежность», «труд».

Необходимо отметить, что понятийные признаки концепта СОЛНЦЕ связаны в русской ментальности с оценкой: так, «свет» и «тепло» неизменно оцениваются положительно русским человеком.

Концепт СОЛНЦЕ в русской ЯКМ является амбивалентным, но с существенным преобладанием положительной оценки.

Структуру концепта СОЛНЦЕ в современной русской ЯКМ можно представить в виде следующей граф-схемы:

1 «Толковый словарь русского языка» под редакцией Д. В. Дмитриева относит слово солнце к группе слов, которые употребляются «очень часто». Всего в эту группу, по данным словаря, входит 500 слов русского языка [см. Дмитриев 2003].

Структура концепта СОЛНЦЕ в русской языковой картине мира:

Нейтральные непогрешимое, мудрое /справедливое, единственное истина ) власть живое любимый человек исковое. вечное злое недостижимое) / центр —с— умира.

-Несвобода важное надежда вижение жизнь место благо тепло энергия огромное время температура ад ость хорошо хорошая погода. золото

ОГОНЬ красивое яркое

На вышеприведенной граф-схеме в полужирных овалах изображены понятийные признаки концепта СОЛНЦЕ, они составляют основу для развития образных признаков. Оценочный слой представлен с помощью условного разделения схемы на три области: «-» слева, «+» справа и нейтральную область в центре. В центральной области схемы отражены нейтрально оцениваемые образные признаки и образные признаки, оценка которых амбивалентна: «огонь», «яркое», «труд». Понятийные признаки концепта СОЛНЦЕ либо нейтральны («время», «место», «движение», «огромное», «температура», «шар», «цвет»), либо оцениваются положительно носителем русского языка («свет», «тепло»). Из приведенной схемы видно, что положительно оцениваемых признаков в структуре концепта СОЛНЦЕ больше, чем негативно оцениваемых. Стрелочками на схеме показаны направления развития образных признаков концепта СОЛНЦЕ.

Концепты сохраняют свою структуру, не теряя включенные в нее признаки на протяжении истории существования нации. Вместе с тем парадигма признаков концептов видоизменяется за счет продолжающегося познания мира: развитие общества, культурные и технические процессы дополняют и обогащают сведения о реалиях окружающего нас мира. Динамика развития концепта на определенном ее этапе детерминирует актуализацию тех или иных признаков, трансформацию существующих или появление новых.

В традиционном народном сознании большинство признаков концепта СОЛНЦЕ - ассоциативные. Солнце изначально мыслилось славянами как одушевленное, наделенное сознанием существо и связывалось с мужским, активным началом. В более поздних фольклорных текстах связь с половой (родовой) принадлежностью теряется под влиянием грамматики языка. Солнце в фольклорных текстах мыслится как наделенное властью, благое начало, использующее свою власть (знания, мудрость) в интересах людей. Солнце предстает справедливым, правдолюбивым, наделенным множеством добродетелей. Примеры негативной оценки СОЛНЦА единичны и для носителей древнего русского сознания, отраженного в фольклорных текстах, несущественны; схожую картину дают и диалектные словари.

В процессе развития и популяризации науки происходит обогащение содержания концепта, пополнение признаками, коррелирующими с признаками соответствующего научного понятия. В структуре исследуемого концепта в современной ЯКМ отдельно представлен сегмент «научное знание».

Вероятно, особенностью всех концептов, обращенных одновременно и в культуру, и в науку, является все более существенное с течением времени влияние НКМ на наивное сознание. Применительно к исследуемому концепту можно отметить влияние научного знания на увеличение негативных коннотаций в структуре данного амбивалентного концепта: такие феномены, как ультрафиолетовое излучение, солнечные бури, взрыв Солнца, даже при недостаточном владении соответствующими знаниями формируют негативное отношение к Солнцу, страх перед ним.

Влияние НКМ на наивные представления не ограничивается перераспределением оценочных коннотаций в структуре концепта: так, признак «единственное», некогда актуальный для концепта СОЛНЦЕ, теперь смещен к периферии, и в современном языковом сознании присутствует также признак «звезда» (то есть «одна из многих таких же»). Тем не менее продолжает ощущаться некоторая «единственность», уникальность

СОЛНЦА, то есть признак не утрачивается полностью, парадоксально соседствуя в структуре концепта с противоположным признаком. То же самое произошло и с признаком «вечное» - современный человек осознает конечность существования небесных тел, но время их существования настолько велико, что это знание не может оказать значительного влияния на наличие данного признака в структуре концепта. Современный носитель русского языка наследует традиционно-народное восприятие концепта СОЛНЦЕ и воспринимает соответствующие научные представления, концентрируя в своем сознании те и другие.

Как известно, концепт как культурно-языковая единица может иметь и невербальное выражение. Большая культурная традиция использования солярных символов, оберегов, связанные с солнцем праздники, обряды и даже блюда - все это говорит о значимости СОЛНЦА для русского сознания, и о восприятии СОЛНЦА как блага. Доказательством неизменно положительного восприятия СОЛНЦА русским человеком может также служить широкое использование слова «солнце» и солярных символов в геральдике, а также в названиях современных фирм и в рекламных кампаниях. Так, целый ряд энергетических компаний использует образ солнца в своих логотипах - самостоятельно или посредством креативного написания буквы «о»: РАО «ЕЭС России», «ОГК-1», «ТГК-9», «МРСК Урала и Волги», «Федеральная сетевая компания», «Свердловэнерго» и др. В этом случае актуализируется признаки «энергия», «свет», «тепло» и положительная оценка образа в целом. Турфирмы активно эксплуатируют образ СОЛНЦА посредством актуализации признаков «свет», «тепло», «яркое», «хорошая погода», «радость», «отдых» и «хорошо». Серия детской косметики, выпускаемой в России, называется «Мое солнышко» - апеллируя к 3 значению слова-имени концепта СОЛНЦЕ - «любимый, дорогой человек» и здесь на первый план выходят признаки «любимый, дорогой человек», «хорошо», «ласковое», «радость» (на упаковках изображен улыбающийся малыш). Студия звукозаписи «Юность» изображает «солнышко» вместо буквы «о», и т.д. Возможно, исследование использования образа СОЛНЦА в сфере рекламы может выявить новые признаки, обогащающие образный слой концепта СОЛНЦЕ.

Список научной литературыПанасова, Евгения Петровна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Аленова 2003: Аленова Н. А. Названия болезней в национальной научной инаивной картине мира США: этносемантический и когнитивный аспекты. Автореф. к.ф.н. Владивосток, 2003

2. Антология 2005: Антология концептов. Под ред. В. И. Карасика, И. А. Стернина. В2.х т. Волгоград: Парадигма, 2005

3. Апресян 1995а: Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка: попыткасистемного описания // Вопросы языкознания, 1995, № 1. С. 37-68

4. Апресян 19956: Апресян Ю.Д. Избранные труды, том I. Лексическая семантика: 2-еизд., испр. и доп. М., 1995

5. Апресян 2001: Апресян Ю.Д. Значение и употребление // Вопросы языкознания.2001. №4. С. 3-23

6. Арутюнова 1988: Арутюнова Н. Д. Типы языковых значений /Оценка, событие,факт/М.: Наука, 1988

7. Арутюнова 1999: Арутюнова Н. Д. Язык и мир человека. М.: Языки русскойкультуры, 1999

8. Арутюнова 2000: Арутюнова Н.Д. Наивные размышления о наивной картине мира1. Язык о языке. М., 2000

9. Архангельский 1964: Архангельский В. Л. Устойчивые фразы в современномрусском языке. Основы теории устойчивых фраз и проблемы общей фразеологии. Ростов-на-Дону, изд-во Ростовского ун-та, 1964

10. Аскольдов-Алексеев 1928: Аскольдов-Алексеев С. А. Концепт и слово // Русскаяречь. Новая серия. Вып. II Л., 1928. с. 28-44.

11. Аспекты 1980: Аспекты семантических исследований. М.: Наука, 1980

12. Астремская 1998: Астремская Е. В. Психолингвистические аспекты пониманиятекста как носителя определённой культуры // Русский язык в контексте современной культуры. Екатеринбург, 1998. с. 5-7.

13. Афанасьев 1986: Афанасьев А. Н. Народ-художник: Миф. Фольклор. Литература.

14. М.: Советская Россия, 1986

15. Афанасьев 1994: Афанасьев А. Поэтические воззрения славян на природу: в 3-х т.1. М.: Индрик, 1994

16. Афанасьев 1996: Афанасьев А. Н. Происхождение мифа: Статьи по фольклору,этнографии, мифологии. М.: Индрик, 1996

17. Ахманова 1957: Ахманова О. С. О психолингвистике. М., изд-во Моск. Ун-та, 1957

18. Бабаева 2002: Бабаева Е. В. Отражение ценностей культуры в языке // Язык,коммуникация и социальная среда. Вып.2. Воронеж: ВГТУ, 2002. с. 25-34

19. Бабушкин 1996: Бабушкин А. П. Типы концептов в лексико-фразеологическойсемантике языка. Воронеж, 1996

20. Бабушкин 2001: бабушкин А. П. «Возможные миры» в семантическом <пространстве языка. Воронеж: Воронежский госуд. ун-т, 2001

21. Бахтин 1998: Бахтин В. Сказки // Энциклопедия для детей. Русская литература. М.:1. Аванта+", 1998 с. 85-96

22. Беликов 1999: Беликов В. Народ и язык // Энциклопедия для детей. Страны.

23. Народы. Цивилизации. Гл. ред. Аксёнова М. Д. М.: "Аванта+", 1999, с. 29-34

24. Березович 1998: Березович Е. Л. Русская национальная личность в зеркале языка //

25. Русский язык в контексте современной культуры. Екатеринбург, 1998. с. 13-16.

26. Березович 2000: Березович Е.Л. Русская топонимия в этнолингвистическом аспекте.

27. Екатеринбург, изд-во Уральского ун-та, 2000

28. Березович, Рут 2000: Березович Е.Л., Рут М.Э. Ономасиологический портретреалии как жанр лингвокультурологического описания // Известия Уральского государственного университета, 2000. № 17: Гуманитарные науки, вып. 3: Филология. С. 33-38

29. Богуславская 1996: Богуславская Г. П. Языковая картина мира и культура народа //

30. Язык и культура. Киев, 1996. с. 214-216.

31. Борискина 1999: Борискина О. О. Языковая категоризация первостихий воздуха,огня, воды и земли (на материале русского и английского языков). Автореферат дисс. .кандидата филол. наук. Воронеж, 1999

32. Борискина, Кретов 2003: Борискина О. О., Кретов А. А. Теория языковойкатегоризации. Воронеж, 2003

33. Борисова 1991: Борисова И. Н. Семантическая организация высказываний,описывающих ситуации познания (на материале русского языка) дисс. на соискание ученой степени кандидата филол. наук, Спб., 1991

34. Борисова 1999: Борисова Е. Б. Слова ландшафтного ряда в английской и русскойкультурной традиции // Текст как объект лингводидактического исследования и как элемент культуры (межвузовский сборник научных трудов). Самара, 1999. с. 29-34

35. Булатникова 2006: Булатникова Е. Н. Концепты лошадь и автомобиль в русскомязыке. Дисс. . канд. филол. наук. Екатеринбург, 2006

36. Булыгина, Шмелев 1991: Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Концепт долга в поледолжествования // Логический анализ языка. Культурные концепты. М., 1991 с. 14-21

37. Буслаев 1861: Буслаев Ф. Исторические очерки русской народной словесности иискусства. ТЛ. Спб., 1861, цит. по: Русская фольклористика. Хрестоматия. М., "Высшая школа", 1971 с. 79-89

38. Быкова 1998: Быкова Л. Г. Лакуны и концепты // Язык и национальное сознание.1. Воронеж, 1998. с. 33-34.

39. Бэн 1998: Бэн А., Эббингауз Г. Ассоциативная психология, М: ACT-ЛТД, 1998

40. Васильев 1971: Васильев Л. М. Теория семантических полей // Вопросыязыкознания, 1971, № 5. с. 105-113.

41. Васильев 1997: Васильев Л. М. Методы современной лингвистики. Уфа, 1997.

42. Вежбицкая 1996: Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М., 1996.

43. Вежбицкая 1999: Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков /

44. Пер. с англ. А.Д. Шмелева под ред. Т.В. Булыгиной. М.: 'Языки русской культуры', 1999.

45. Вежбицкая 2001: Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевыхслов. М., 2001

46. Верещагин, Костомаров 1980: Верещагин Е.М., Костомаров В.Г.

47. Лингвострановедческая теория слова. М., 1980

48. Верещагин, Костомаров 1982: Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Национальнокультурная семантика русских фразеологизмов // Словари и Лингвострановедение / Под ред. Е.М. Верещагина. М., 1982. С.89-98

49. Верещагин, Костомаров 2000: Верещагин Е.М. Костомаров В.Г. В поисках новыхпутей развития лингвострановедения: концепция логоэпистемы. Дом бытия языка. М„ 2000

50. Веселовский 1913: Веселовский Н. А. Собр. соч. Т.1. Спб., 1913, цит. по: Русскаяфольклористика. Хрестоматия. М., "Высшая школа", 1971 с. 155-169

51. Волков 1994: Волков В. В. Введение в психолингвистику. Пособие по спецкурсу.1. Ужгород, 1994

52. Воркачев 2001а: Воркачев С. Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт:становление антропоцентрической парадигмы в языкознании // Филологические науки 2001 -№ 1.-С. 64-72.

53. Воркачев 20016: Воркачев С. Г. Концепт счастья: понятийный и образныйкомпоненты // Известия академии наук. Серия литература и язык. Том 60, номер 6. Ноябрь-декабрь, 2001. с. 47-58

54. Воркачев 2002а: Воркачев С. Г. Концепт счастья: значимостная составляющая //

55. Язык, коммуникация и социальная среда. Вып.2. Воронеж: ВГТУ, 2002. с. 4-18

56. Воркачев 20026: Воркачев С. Г. Методологические основаниялингвоконцептологии // Теоретическая и прикладная лингвистика. Вып. 3: Аспекты метакоммуникативной деятельности Воронеж, 2002. с. 19-95

57. Воркачев 2003: Воркачев С. Г. Концепт как «зонтиковый термин» // Язык,сознание, коммуникация. Вып. 24. М., 2003 - С. 5-12

58. ВЭК 2002: Встречи этнических культур в зеркале языка (в сопоставительномлингвокультурном аспекте). М.: Наука, 2002

59. Гачев 1987: Гачев Г. Д. Европейские образы пространства и времени // Культура,человек и картина мира. М., «Наука», 1987. с. 198-227

60. Гачев 1995: Гачев Г. Национальные образы мира. Космо-Психо-Логос. М.:

61. Издательская группа "Прогресс" "Культура", 1995.

62. Горячева 1995: Горячева Т. Расселение, обычаи и верования восточных славян вдревности // Энциклопедия для детей. История России. Сост. С. Т. Исмаилова. М.: "Аванта+", 1995. с. 110-123

63. Григорьева 1987: Григорьева Т. П. Образы мира в культуре: встреча Запада с

64. Востоком // Культура, человек и картина мира. М., «Наука», 1987. с. 262-300

65. Гридина 1998: Гридина Т. А. Принципы языковой игры и ассоциативный контекстслова в художественном тексте // Семантика языковых единиц: Докл. VI Междунар. Конф. М., 1998.

66. Грузберг 2002: Грузберг JI. А. Концепт как культурно-ментально-языковоеобразование // Изменяющийся языковой мир. Пермь, 2002. с. 127-131

67. Гуляева 2004: Гуляева Г. Е. Антропоморфные репрезентации концепта «солнце» втекстах К. Кинчева. Дата опубликования 12.10.2004, ресурс: http://mmj.ru/philology.html?&article=341&cHash=e50c56db58

68. Гумбольдт 1985а: Гумбольдт В. Язык и философия культуры М., 1985 .

69. Гумбольдт 19856: Гумбольдт В. Характер языка и характер народа // Вильгельмфон Гумбольдт. Язык и философия культуры / Сост., общ. ред. и вступ. статьи

70. A. В. Гулыги и Г. В. Рамишвили. М: Прогресс, 1985.

71. Даль 1984: Даль В. И. Напутное // Даль В. И. Пословицы русского народа: сборник

72. B. Даля в 2-х т. М.: Художественная литература, 1984

73. Денисенко 1999: Денисенко В. Н. Функциональная структура семантического полянаименование измерения в русском языке) // Филол. науки, 1999, № 1. с. 3-13.

74. Дзюба 2001: Дзюба Е. В. Концепты жизнь и смерть в поэзии М. И. Цветаевой: Дис.канд. филол. наук: 10.02.01 Екатеринбург, 2001.

75. Добролюбов 1961: Добролюбов Н. А. Собр. соч. Т. 1. M.-JI., Гослитиздат, 1961

76. Долгих 1973: Долгих Н. Г. Теория семантического поля на современном этаперазвития семасиологии // Филол. науки, 1973, №1 с.89-99.

77. Дольмены 2001: Дольмены, современники древних цивилизаций. Краснодар.

78. Краснодарское книжное издательство, 2001

79. Еремин 1966: Еремин И. П. Литература древней Руси. M.-JL, Наука, 1966

80. Еремин 1991: Еремин В. И. Ритуал и фольклор. JI., 1991

81. Еремина 2003: Еремина М. А. Лексико-семантическое поле «отношение человеку ктруду» в лексике русских народных говоров: этнолингвистический аспект. Дис. . канд. филол. наук: 10.02.01 Екатеринбург, 2003

82. Ермакова 1999: Ермакова О. П. Концепты совесть стыд по данным языка//Русскийязык в контексте культуры. Екатеринбург, 1999.

83. Журавлев 1991: Журавлев А. П. Звук и смысл. М.: Просвещение, 1991.

84. Журавлев 1974: Журавлев А. П. Фонетическое значение. Л., изд-во Ленингр. ун-та,1974.

85. Загоруйко 1998: Загоруйко Ж. С. Профессиональная картина мира в зеркалепрофессиональной речи // Русский язык в контексте современной культуры. Екатеринбург, 1998. с. 58-60.

86. Зайцева 2004: Зайцева И.П. Концептуализация понятия «очередь» в русском языке

87. Залевская 1977: Залевская А. А. Межкультурный аспект проблемы ассоциаций //

88. Словарь ассоциативных норм русского языка под ред. А. А. Леонтьева. М.: изд-во Моск. Ун-та, 1977, с. 46-52

89. Залевская 1990: Залевская А. А. Слово в лексиконе человека:психолингвистическое исследование. Воронеж, изд-во Воронеж, ун-та, 1990

90. Зеленин 1991: Зеленин Д. К. Восточнославянская этнография. М.: Наука, 1991

91. Земская 2004: Земская Е.А. Язык как деятельность: Морфема. Слово. Речь. М., издво «Языки славянской культуры», 2004

92. Зубова 1989: Зубова Л. В. Поэзия Марины Цветаевой: лингвистический аспект.

93. Л.: Издательство Ленингр. ун-та, 1989 / t :

94. Зуева, Кирдан 2001: Зуева Т.В., Кирдан Б.П. Русский фольклор. М.: Наука, 2001

95. Иванов 2002: Иванов Н. В. Проблемные аспекты языкового символизма (опыттеоретического рассмотрения). Мн.: Пропилеи, 2002

96. ИКДР 1951: История культуры Древней Руси (под ред. Б. Д. Грекова и проф. М. И.

97. Атамонова). М.-Л., изд-во Академии наук СССР, 1951

98. Илюхина 1998: Илюхина Н. Образ в лексико-семантическом аспекте. Изд-во1. Самарский ун-т", 1998

99. Казарин 2000: Казарин Ю. Проблемы фоносемантики поэтического текста.

100. Екатеринбург, изд-во Урал, ун-та, 2000

101. Каменская 1998: Каменская Г. В. Эвфемизированные концепты в описаниикризисной ситуации //Язык и национальное сознание. Воронеж, 1998

102. Капралова 1998: Капралова J1. К. Лексический фон слова солнце и его синтагматика

103. Семантика языковых единиц: Доклады VI Международной конференции. М., 1998. с. 108-110

104. Карасик 1996: Карасик В.И. Культурные доминанты в языке // Языковая личность:культурные концепты: Сборник научных трудов. Волгоград -Архангельск, 1996. -С. 3-16.

105. Карасик 2001: Карасик В. И. О категориях лингвокультурологии // Языковаяличность: проблемы коммуникативной деятельности: Сборник научных трудов. Волгоград, 2001.-С. 3-16

106. Карасик 2002: Карасик В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс.1. Волгоград, 2002

107. Карасик, Слышкин 2001: Карасик В. И., Слышкин Г. Г. Лингвокультурный концепткак единица исследования // Методологические проблемы когнитивной лингвистики: Сб. науч. тр. Воронеж, 2001. - С. 75-80

108. Карасик, Слышкин 2005: Карасик В. И., Слышкин Г. Г. Базовые характеристикилингвокультурных концептов // Антология концептов. Под ред. В.И. Карасика, И.А. Стернина. Т.1. Волгоград, 2005. С. 13-15

109. Караулов 1972: Караулов Ю. Н. Структура лексико-семантического поля // Филол.науки, 1972, № 1. с. 57-69.

110. Караулов 1976: Караулов Ю. Н. Общая и русская идеография. М., 1976

111. Караулов 2003: Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М., 2003

112. Карпов 2003: Карпов В. А. Язык как система. М.: Едиториал УРСС, 2003

113. Касевич 1990: Языковые и текстовые знания (Касевич В.Б.) //Фрумкина P.M.,

114. Звонкин А.К., Ларичев О.И., Касевич В.Б. Представление знаний как проблема // ВЯ, 1990, №6.-С. 85-102

115. Катаева 2004: Катаева Н.М. Русский концепт воля: от словаря к тексту. Дисс. .канд. филол. наук. Екатеринбург, 2004

116. Кашкин 2003: Кашкин В. Б. Этноним в наивной философии языка и картине мира.

117. Дата опубликования 27.12.2003. Электронный ресурс: http://kachkine.narod.ru/Articles2003/KachkineIdentity2002.htm

118. Каштанова 1997: Каштанова Е. Е. Лингвокультурологические основания русскогоконцепта "любовь" Аспект, анализ: Дис. . канд. филол. наук: 10.02.01 Екатеринбург, 1997.

119. Киселевский 1979: Киселевский А. И. Об определениях в энциклопедических итолковых словарях // Вопросы языкознания. № 2, 1979 с. 91-101.

120. Клименко 1975: Клименко А. П. Психолингвистические методики исследованиязначений //Методы изучения лексики. Минск: изд-во БГУ, 1975, с. 52-56

121. Клименко, Супрун 1997: Клименко А. П., Супрун А. Е. Ассоциативныйэксперимент в ряду других методов семантических исследований // Словарь ассоциативных норм русского языка под ред. А. А. Леонтьева. М.: изд-во Моск. Ун-та, 1977, с. 17-24

122. Колесов 1995: Колесов В. В. Ментальные характеристики русского слова в языке ив философской интуиции // Язык и этнический менталитет. Петрозаводск, 1995. с. 13-18.

123. Колесов 1996: Колесов В. В. Мир человека в слове Древней Руси. М., 1996

124. Колесов 2000: Колесов В. В. Древняя Русь: наследие в слове. Мир человека. М.,2000

125. Колшанский 1990: Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании иязыке. М.: Наука, 1990

126. Кондрашова, Шельдешова 1998: О. В. Кондрашова, И. В. Шельдешова. Основныенаправления семантического развития поэтического слова-образа «солнце» // Семантика языковых единиц: Доклады VI Международной конференции. М., 1998. с. 286-288

127. Корнилов 1999: Корнилов О. А. Языковые картины мира как производныенациональных менталитетов. М., MAAL, 1999

128. Королев 2003: Королев К. Язык мира // Языки как образ мира. М.: ООО

129. Издательство ACT»; СПб.: Terra Fantastica, 2003. с. 5-6

130. Коростелева 2004: Коростелева А. А. лексическое воплощение концепта «солнце» вранней лирике А. Белого // Поэтическая картина мира: слово и концепт в лирике серебряного века. Томск, 2004.

131. Корпус 2005: Национальный корпус русского языка: 2003-2005. Результаты иперспективы. М.: Индрик, 2005

132. Кошарная 1999: Кошарная С. А. В зеркале лексикона: Введение влингвокультурологиию. Учебное пособие для студентов высших учебных заведений по специальности 021700 филология. - Белгородб Изд-во Белгородского гос. Университета, 1999

133. Кравченко 1996: Кравченко А.В. Язык и восприятие. Когнитивные аспектыязыковой категоризации. Иркутск, 1996

134. Крапп 2000: Крапп Э. К. легенды и предания о Солнце, Луне, звездах и планетах.1. М„ 2000

135. Красных 2002: Красных В. В. Этнопсихология и лингвокультурология. М., 2002

136. Красных 2003: Красных В. В. Русское культурное пространство: концепт «Я» //

137. Проблемы вербализации концептов в семантике языка и текста: Материалы Междунар. симпозиума. Волгоград, 22-24 мая 2003 г.: в 2 ч. ч. 1. Научные статьи. Волгоград, 2003. - С. 196-201

138. Круглов 1988: Библиотека русского фольклора. Сказки, (сост. Ю. Г. Круглов). М.:1. Сов. Россия, 1988

139. Крысин 1998: Крысин Л. В словах дробится мир вещей. // Энциклопедия длядетей. Том 10. Языкознание. Русский язык. М., "Аванта+", 1998. с. 335.

140. Крысин 2002а: Крысин Л. П. Неявные ограничения в лексической и семантическойсочетаемости слова // Известия академии наук. Серия литература и язык. Том 61, номер 4. август-сентябрь, 2002. с. 49-51

141. Крысин 20026: Крысин Л. П. Лингвистический аспект изучения этностереотиповпостановка проблемы) // Встречи этнических культур в зеркале языка (в сопоставительном лингвокультурном аспекте). М.: Наука, 2002. с. 171-175

142. Кубрякова 1993: Кубрякова Е.С. Возвращаясь к определению знака // Вопросыязыкознания. 1993. № 4. С. 18-29

143. Кубрякова 1994: Кубрякова Е. С. Начальные этапы становления когнитивизма:лингвистика психология - когнитивная наука // Вопросы языкознания. 1994. № 4. С. 34-47

144. Кубрякова 2002: Кубрякова Е. С. Когнитивная лингвистика и проблемыкомпозиционной семантики в сфере словообразования // Известия академии наук. Серия литература и язык. Том 61, номер 1. январь-февраль, 2002. с. 13-24

145. Кубрякова 2004: Кубрякова Е.С. Язык и знание. М., 2004

146. Культура 1987: Культура, человек и картина мира. М., «Наука», 1987

147. Лакофф 1998: Лакофф Дж. Мышление в зеркале классификаторов // Новое взарубежной лингвистике. Вып. XXIII. Когнитивные аспекты языка. М., 1998. с. 12-21

148. Лапотько 1999: Лапотько А. Г. Концепт «береза» в сознании носителейсовременного русского языка // Язык и национальное сознание. вып. 2. -Воронеж, 1999.-с. 62-64

149. Леви-Брюль 1999: Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении.

150. М.: Педагогика-Пресс, 1999

151. Левкиевская 2000: Левкиевская Е. Мифы русского народа. М.: ООО

152. Издательство «Астрель», ООО «Издательство ACT», 2000

153. Леонтьев 1977: Леонтьев А. А. Общие сведения об ассоциациях и ассоциативныхнормах // Словарь ассоциативных норм русского языка под ред. А. А. Леонтьева. М.: изд-во Моск. Ун-та, 1977, с. 5-16

154. Леонтьев 1983: Леонтьев А. Н. Избранные психологические произведения. В 2-х т.,1. М, 1983

155. Леонтьев 1997: Леонтьев А. Н. Деятельность. Сознание. Личность. М., Политиздат,1997

156. Лихачёв 1993: Лихачёв Д. С. Концептосфера русского языка // Серия литературы иязыка. Том 52 № 1, 1993. с. 3-9

157. Лосев 1982: Лосев А. Ф. Знак, символ, миф. М., 1982

158. Лотман 1972: Лотман Ю.М. Анализ поэтического текста СПб., 1972

159. Лотман 1998: Лотман Ю.М. Структура художественного текста //Лотман Ю.М. Обискусстве. СПб., 1998.

160. Лотман 2000: Лотман М.Ю. Семиосфера Спб., 2000

161. Лукин 1993: В.А. Концепт истины и слово ИСТИНА в русском языке (Опытконцептуального анализа рационального и иррационального в языке) // Вопросы языкознания. 1993. № 4. С. 63-86.

162. Лукина 1990: Лукина Г. Н. Предметно-бытовая лексика древнерусского языка. М.:1. Наука, 1990

163. Лурия 1998: Лурия А.Р. Язык и сознание. Ростов н/Д, 1998

164. Любимов 1997: Любимов Ю. В. Природа ассоциации; структура словесной памятии понятие ассоциативного значения // Словарь ассоциативных норм русского языка под ред. А. А. Леонтьева. М.: изд-во Моск. Ун-та, 1977, с. 25-33

165. Ляпин 1997: Ляпин С.Х. Концептология: к становлению подхода // Концепты.

166. Научные труды Архангельск. - 1997. - Вып. 1. - С. 11-35

167. Маслова 2006: Маслова В. А. Введение в когнитивную лингвистику. М.: Флинта:1. Наука, 2006

168. Матвеева 2003: Матвеева Т.В. Учебный словарь: русский язык, культура речи,стилистика, риторика. М., 2003

169. Мелетинский 2005: Мелетинский Е. М. Герой волшебной сказки. М.-Спб.:

170. Академия Исследований культуры, Традиция, 2005

171. Менг 1989: Менг К. Речевое общение, коммуникативная компетенция и понимание

172. Когнитивные аспекты научной рациональности. Фрунзе: КГУ, 1989. с. 50-58

173. Минский 1960: Минский М. Остроумие и логика когнитивного бессознательного //

174. Новое в зарубежной лингвистике. М.: прогресс, 1960. с. 281-310

175. Михайленко 2006: Михайленко О. М. Лингвоэтическая картина мира: концептысчастье» и «блаженство» как семантические дуплеты. ). Автореферат дисс. .кандидата филол. наук. Краснодар, 2006

176. Михайлова 19986: Михайлова О. А. Словарь и лингвокультурология // Русскийязык в контексте современной культуры. Екатеринбург, 1998. с. 103-104

177. Михайлова 1998а: Михайлова О. А. Ограничения в лексической семантике.

178. Семасиологический и лингвокультуро-логический аспекты. Екатеринбург, 1998

179. Михайлова 2003: Михайлова Ю. Н. Об эволюции лексикографическогопредставления концепта / Ю. Н. Михайлова // Известия Уральского государственного университета. 2003. - № 28. - С. 181-191

180. Младенова 2002: Младенова Д. «Глаза» и «зрение» небесных светил: связьконцептов света и зрения в балканских языках и традиционной культуре // Славяноведение, 2002, № 6, с. 72 85

181. Молоткова, 2006: Молоткова А. И. Концепт цветок в языке и поэтической речи.

182. Дисс. . канд. филол. наук. Екатеринбург, 2006

183. Мороз 1998: Песни (обрядовые) // Энциклопедия для детей. Русская литература.

184. М.: "Аванта+", 1998 с. 96-106

185. Мурзин 1996: Мурзин Л. Н. О лингвокультурологии, ее содержании и методах //

186. Русская разговорная речь как явление городской культуры. Екатеринбург, "Арго", 1996, с. 7-13

187. Мухачева 2003: Мухачева А. М. Пространственные метафоры как фрагментрусской языковой картины мира. Автореферат дисс. .кандидата филол. наук. Томск, 2003

188. Наговицын 2003: Наговицын А. Е. Тайны славянской мифологии. М.:

189. Академический проект, 2003

190. Наумова 1977: Наумова Т. Н. Ассоциации и проблема целого высказывания //

191. Словарь ассоциативных норм русского языка под ред. А. А. Леонтьева. М.: изд-во Моск. Ун-та, 1977. с. 37-46

192. Никитин 1988: Никитин М. В. Основы лингвистической теории значения. М., 1988.

193. Никитина 1991: Никитина С. Е. О концептуальном анализе в народной культуре //

194. Логический анализ языка. Культурные концепты. М., 1991. С.117-123

195. Никитина 1994: Никитина С.Е. Концепт судьбы в русском народном сознании (наматериале устно-поэтических текстов) // Понятие судьбы в контексте разных культур / Науч. совет по истории мировой культуры. М., 1994. С. 130-137

196. Никитина 2001: Никитина М. И. миф о Женщине-Солнце и ее родителях и егоспутники» в ритуальной традиции древней Кореи и соседних стран / составитель и редактор В. П. Никитина. Спб.: «Петербургское востоковедение», 2001

197. Никифоров 1930: Никифоров А. И. Сказка, ее бытование и носители // Капица О. И.

198. Русские народные сказки М.-Л., Гослитиздат, 1930. с. 7-55

199. Норман 2005: Норман Б. Ю. Болгарский язык в лингвострановедческом аспекте:курс лекций. Мн.: БГУ, 2005

200. Овчинникова 2001: Овчинникова И. Г. Сознательное и бессознательное:психолингвистическая интерпретация ассоциативного механизма // Изменяющийся языковой мир. Пермь, 2002. с. 230-234

201. Орлянская 2003: Орлянская Т. Г. Национальная культура через призму пословиц тпоговорок (на материале японского, русского и английского языков) // Вестник Московского университета. Серия 19 Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2003, №3. с. 27-51

202. Павиленис 1983: Павиленис Р.И. Проблема смысла: современный логикофилософский анализ языка. М., 1983

203. Павлова 2006: Павлова Н. С. Лексика с семой 'запах' в языке, речи и тексте. Дисс.канд. филол. наук. Екатеринбург, 2006

204. Падучева 2001: Падучева Е.В. К структуре семантического поля «восприятие» (наматериале глаголов восприятия в русском языке) // ВЯ, 2001, № 4. С. 23-44

205. Палашевская 2001: Палашевская И. В. Концепт «закон» в английской и русскойлингвокультурах. Автореферат дисс. .кандидата филол. наук. Волгоград, 2001

206. Панченко 1999: Панченко Н.Н. Средства объективации концепта «обман» (наматериале английского и русского языков). Волгоград, 1999.

207. Парнов 1996: Парнов Е. Кольца змея. М.: ТЕРРА, 1996

208. Петренко 1988: Петренко В. Ф. Психосемантика сознания. М.: изд-во МГУ, 1988

209. Пищальникова 1992: Пищальникова В. А. Проблема смысла художественноготекста: психолингвистический аспект. Новосибирск: изд-во Новосибирского унта, 1992

210. Плунгян 1998: Плунгян В. Язык и картина мира // Энциклопедия для детей. Том 10.

211. Языкознание. Русский язык. М., "Аванта+", 1998. с. 334-337.

212. Попова, Стернин 1984: Попова 3. Д., Стернин И. А. Лексическая система языкавнутренняя организация, категориальный аппарат и приемы изучения). Воронеж, изд-во Воронежского ун-та, 1984

213. Потебня 1958: Потебня А. А. Из записок по русской грамматике. М., 1958. Т. 1-2

214. Прохоров 2003: Прохоров Г. С. Сюжетный комплекс «распятие как чудо» в русскихдуховных богородичных стихах // Парадигмы: Сб. статей молодых филологов -Тверь: Твер. гос. ун-т, 2003. с. 78-84

215. Пулатов 1976: Пулатов Т. Язык, автор, жизнь // Литературное обозрение. 1976, №8цит. по: Попова 3. Д., Стернин И. А. Понятие «концепт» в лингвистических исследованиях». Воронеж, 1999. с. 9)

216. Репринцева 1998: Репринцева Н. М. Лакунарность в сфере наименования дорог врусском и французском языках // Язык и национальное сознание. Воронеж, 1998.

217. Русский фольклор 1968: Русский фольклор. М.-Л., Наука, 1968

218. РЧФЯ 1988: Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира. М.: Наука,1988.

219. Рыбаков 1987: Рыбаков Б. А. Язычество древней Руси. М.: Наука, 1987

220. Рыбаков 1997: Рыбаков Б. А. Язычество древних славян. М.: Русское слово, 1997

221. Рыбаков 1993: Рыбаков Б. А. Киевская Русь и русские княжества XII -XII вв. М.,1993

222. Рыбникова 1961: Рыбникова М. А. Русские пословицы и поговорки. М., Изд-во АН1. СССР, 1961

223. Рябцева 1991: Рябцева Н.К. «Вопрос»: прототипическое значение концепта

224. Логический анализ языка: Культурные концепты. М., 1991 С.72-78

225. Седакова 2005: Седакова И. А. Заметки о языке, который нас окружает: прошедшеев настоящем // Язык. Личность. Текст. М.: Языки славянских культур, 2005. с. 565-577

226. Семенова 1997: Семенова М. Мы славяне! Спб., Азбука-Терра, 1997

227. Семенова 2001: Семенова М. Быт и верования древних славян. Спб.: Азбукаклассика, 2001

228. Сепир 1993: Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. М., изд.группа "Прогресс", "Универс", 1993.

229. Сепир 2003: Сепир Э. Статус лингвистики как науки // Языки как образ мира. М.:

230. ООО «Издательство ACT»; СПб.: Terra Fantastica, 2003. с. 127-139

231. Сергеева 1999: Сергеева Е. В. Диалог русской религиозной философии иправославия. Концепт "бог" в философском и богословском дискурсе. // Текст: Узоры ковра. Петербург-Ставрополь, 1999. с.44-49

232. Скляревская 1993: Скляревская Т.Н. Метафора в русском языке. М., 1993

233. Слышкин 2004: Слышкин Г.Г. Лингвокультурные концепты и метаконцепты.1. Волгоград, 2004.

234. Соссюр 1933: Соссюр Ф. Курс общей лингвистики. М., 1933.

235. Степанов 1997: Степанов Ю. С. Константы. Словарь русской культуры. М., 1997

236. Степанов 2001: Степанов Ю. С. Семиотика концептов // Семиотика. Антология /

237. Сост. и об. ред. Ю.С. Степанова. М., 2001. С. 603-612

238. Стернин 1985: Стернин И. А. Лексическое значение слова в речи. Воронеж, 1985

239. Стуканова 1998: Стуканова Г. А. Семантическая структура синтаксическихфразеологизмов в концептосфере русского языка // Язык и национальное сознание. Воронеж, 1998.

240. Супрун 1971: Супрун А. Е. Лекции по языкознанию. Минск, изд-во БГУ, 1971

241. Тарасов 2002: Тарасов Е. Ф. Диалог культур в зеркале языка // Встречи этническихкультур в зеркале языка (в сопоставительном лингвокультурном аспекте). М.: Наука, 2002. с. 110-121

242. Тарланов 1995: Тарланов 3. К. Этнический язык и этническое видение мира // Языки этнический менталитет. Петрозаводск, 1995. с. 6-12.

243. Телия 1986: Телия В. Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц.1. М.: Наука, 1986

244. Телия 1996: Телия В. Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический илингвокультурологический аспекты. М., 1996

245. Титова 1975: Титова Л. Н. Свободный ассоциативный эксперимент. Ассоциативныесловари //Методы изучения лексики. Минск: изд-во БГУ, 1975. с. 56-64

246. Тишин 1989: Тишин А. И. Целесообразность и рациональность в развитииситуации общения // Когнитивные аспекты научной рациональности. Фрунзе: КГУ, 1989. с. 86-95

247. Толоконникова 2003: Толоконникова С. Ю. СОЛНЦЕ Б. Гребенщикова в

248. Любимых песнях Рамзеса IV» // Русская рок-поэзия: текст и контекст: Сб. науч. тр. Тверь: Твер. гос. ун-т, 2003. - Вып. 7.-е. 214-221

249. Топоров 1988: Топоров В. Н. О ритуале. Введение в проблематику // Архаическийритуал в фольклорных и раннелитературных памятниках. М., 1988 с. 7-61

250. Топоров 1989: Топоров В. Н. Об иранском элементе в русской духовной культуре //

251. Славянский и балканский фольклор. М., 1989. с. 23-60

252. Трахова 2007: Трахова А.Ш. Особенности фразеологической концептуализацииморально-нравственной сферы личности (на материале устойчивых оборотов русского и адыгейского языков). Автореф. д.ф.н. Краснодар, 2007

253. Трубачев 1960: Трубачев О. Н. Происхождение названий домашних животных вславянских языках. М., изд-во Академии наук СССР, 1960

254. Трубачев 1959: Трубачев О. Н. История славянских терминов родства и некоторыхдревнейших терминов общественного строя. М., изд-во Академии наук СССР, 1959

255. Турунен, Харченкова 2000: Турунен Н., Харченкова JI. И. Ассоциативныйэксперимент как средство выявления картины мира у представителей разных культур // Русское и финское коммуникативное поведение. Воронеж: Изд-во ВГТУ, 2000. С. 74-78

256. Тэрнер 1983: Тэрнер В. Символ и ритуал. М.: Наука, 1983

257. Уорф 2003а: Уорф Б. Отношение норм поведения и мышления к языку // Языки какобраз мира.-М.: ООО «Издательство ACT»; СПб.: Terra Fantastica, 2003. с. 157-202

258. Урысон 1996: Урысон Е. В. Синтаксическая деривация и «наивная» картина мира //1. ВЯ, 1996, № 4. С.25-39

259. Урысон 1998: Урысон Е. В. Языковая картина мира Vs обиходные представлениямодель восприятия в русском языке) // Вопросы языкознания, 1998, № 2 с. 3-22.

260. Успенский 1982: Успенский Б. А. Филологические разыскания в областиславянских древностей. М., изд-во МГУ, 1982

261. Уфимцева 1972: Уфимцева А. А. Лексика // Общее языкознание. Внутренняяструктура языка. М., 1972.

262. Уфимцева 1977: Уфимцева Н. В. Грамматический аспект ассоциации // Словарьассоциативных норм русского языка под ред. А. А. Леонтьева. М.: изд-во Моск. Ун-та, 1977, с. 33-37

263. Уфимцева 2002: Уфимцева Н. В. Культура и проблема заимствования // Встречиэтнических культур в зеркале языка (в сопоставительном лингвокультурном аспекте). М.: Наука, 2002. с. 152-171

264. Фесенко 1999: Фесенко Т.А. Языковое сознание в интраэтнической среде. Тамбов,1999

265. Филиппенко 2001: Филиппенко Т. В. Внутренняя форма идиом в когнитивнойперспективе // Вестник Московского университета. Серия 19 Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2001, №4. с. 82-88

266. Филлмор 1960: Филлмор Ч. Фреймы и семантика понимания // Новое в зарубежнойлингвистике. М.: прогресс, 1960. с. 52-93

267. Фрумкина 1984: Фрумкина P.M. Цвет, смысл, сходство. Аспектыпсихолингвистического анализа. М., 1984

268. Фрумкина 1992: Фрумкина P.M. Концептуальный анализ с точки зрения лингвистаи психолога// Научно-техническая информация. 1992. Серия 2, № 3. С.3-29

269. Художественный текст 2005: Художественный текст и языковая личность:материалы IV Всероссийской научной конференции (27-28 октября 2005 г.). Под ред. проф. Н. С. Болотновой. Томск: Издательство ЦНТИ, 2005

270. Чейф 1983: Чейф У. Память и вербализация прошлого опыта // Новое в зарубежнойлингвистике. Выпуск 12. М.: Прогресс, 1983.

271. Чернова 2004: Чернова О. Е. Концепт «труд» как объект идеологизации. Дисс. .кандидата филол. наук. Екатеринбург, 2004

272. Черных 1956: Черных П. Я. Очерки русской исторической лексикологии.

273. Древнерусский период. М., 1956

274. Чудинов 2001: Чудинов А. П. Россия в метафорическом зеркале: когнитивноеисследование политической метафоры (1991 -2000). Екатеринбург, 2001

275. Чумак 2004: Чумак О. С. Корреляция концептов «жизнь и смерть» в идиостиле Б.

276. JI. Пастернака (на материале романа «Доктор Живаго») Саратов, 2004

277. Шафиков 1996: Шафиков С. Г, Семантические универсалии в лексике. Уфа, 1996.

278. Шейгал, Арчакова 2002: Шейгал Е. И., Арчакова Е. С. Тезаурусные связи иструктура концепта// Язык, коммуникация и социальная среда. Вып.2. Воронеж: ВГТУ, 2002. с. 19-24

279. Шеппинг 1997: Шеппинг Д. О. Мифы славянского язычества. М.: ТЕРРА, 1997

280. Шипицына 1998: Шипицына Г. М. "Картина мира" в действительности и в языке //

281. Русский язык в контексте современной культуры. Екатеринбург, 1998. с. 147148.

282. Шмелёв 1973: Шмелёв Д. Н. Проблемы семантического анализа лексики. М., 1973

283. Шмелев 1964: Шмелев Д. Н. Слово и образ. М., 1964

284. Шмелев 2002: Шмелев Д. Н. Избранные труды по русскому языку. М., 2002

285. Эббингауз, Бэн 1998: Эббингауз Г., Бэн А. Ассоциативная психология. М.: АСТ1. ЛТД, 1998.

286. Юлтимирова 2006: Юлтимирова С. А. различные подходы к трактовке терминаконцепт». Дата опубликования 17.10.2006. Ресурс:http://www.rusnauka.com/NPM 2006/Philologia/3 iultimirova.doc.htm

287. Юшкова 2003: Н. А. Концепт ревность в художественной прозе Ф. М.

288. Достоевского: лннгвокультурологический анализ. Дисс. .кандидата филол. наук. Екатеринбург, 2003

289. Язык 2002: Язык. Система. Личность. Языковая картина мира и ее метафорическоемоделирование: материалы докладов и сообщений Всероссийской научной конференции 25-26 апреля 2002/ Уральский пед. ун-т. Екатеринбург, 2002.

290. Язык 2005: Язык. Личность. Текст. М.: Языки славянских культур, 2005

291. Язык и национальное сознание 2002: Язык и национальное сознание. Вопросытеории и методологии. Воронеж: воронежский государственный университет, 2002.

292. Язык культуры 2004: Язык культуры: Семантика и грамматика / отв. ред. С.М.

293. Толстая. М.: Индрик, 2004.

294. Языки 2003: Языки как образ мира. М.: ООО «Издательство ACT»; СПб.: Terra1. Fantastica, 2003

295. Языковой мир 2002: Изменяющийся языковой мир. Пермь, 2002

296. Якимович 2003: Якимович А. К. Двадцатый век. Искусство. Культура. Куртинамира. М., 2003

297. Яковлева 1993: Яковлева Е.С. О некоторых моделях пространства в русскойязыковой картине мира // Вопросы языкознания, 1993, № 4. С. 48-63

298. Crystal 2001: Crystal David. Global Understanding for Global English // Вестник

299. Московского университета. Серия 19 Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2001, №4. с. 13-29

300. Cunningham 2001: Cunningham Denis. Globalization, Languages & Technology: an

301. Agenda for Action // Вестник Московского университета. Серия 19 Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2001, №4. с. 36-63

302. Dass 1984: Dass А.С. Sun-worship in Indo-Aryan Religion & Mythology. Goswami

303. Printers, Main Road, Manjpur Delhi, 1984

304. Nazarenko 2001: Nazarenko Alia, Rawson-Jones Keith. ESP: New Demands, New

305. Responses // Вестник Московского университета. Серия 19 Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2001, №4. с. 63-68

306. Ter-Minasova 2001: Ter-Minasova Svetlana. Global English a Global Problem //

307. Вестник Московского университета. Серия 19 Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2001, №4. с. 29-36

308. Список словарей и справочных изданий:

309. Бабенко 2005: Большой толковый словарь русских существительных: идеографическое описание. Синонимы. Антонимы /под ред. проф. Л. Г. Бабенко. М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2005

310. БАС: Словарь современного русского литературного языка В 17 т. Изд-во Академии наук СССР, М.:Л.:АН СССР, 1951-65.

311. БСРЖ: Большой словарь русского жаргона. Мокиенко В. Никитина Т. Спб.: Норинт, 2001

312. БСЭ: Большая советская энциклопедия / гл. ред. А. М. Прохоров. М., изд-во "Советская энциклопедия", 1976.

313. БЭС: Большой энциклопедический словарь / гл. ред. А. М. Прохоров. М., изд-во "Советская энциклопедия", 1993.

314. Дмитриев 2003: Толковый словарь русского языка / Под ред. Д. В. Дмитриева. М, 2003

315. Евгеньева 1971: Словарь синонимов русского языка. В 2-х тт. / Под ред. А. П. Евгеньевой. М., 1971

316. Ефремова 2006: Ефремова Т.Ф. Современный толковый словарь русского языка. В 3-х т. Т. 3. М.: ACT: Астрель, 2006

317. Жюльен 1999: Жюльен Н. Словарь символов. Изд-во "Урал LTD", 1999

318. Караулов 1994: Караулов Е. Н. и др. Русский ассоциативный словарь. М., 1994.

319. Караулов 1998: Караулов Е. Н. и др. Русский ассоциативный словарь. Обратный словарь: от реакции к стимулу. М: ин-т рус. яз. РАН, 1998

320. ЛЭС 1990: Лингвистический энциклопедический словарь. Гл. ред. В. Н. Ярцева. М., "Сов. Энциклопедия", 1990.

321. Малеча 2003: Малеча Н.М. Словарь говоров уральских (яицких) казаков. Т4. Оренбургское книжное изд-во, 2003

322. MAC: Словарь русского языка, в 4-х т. 2-е издание М., 1981-1984.

323. МНМ: Мифы народов мира. Энциклопедия: в 2-х т./Гл. ред. С. А. Токарев. М.: Российская энциклопедия, 1994

324. МС: Мифологический словарь. Минск: Университетское, 1989

325. МЭС 1998: Мифология: большая энциклопедический словарь (гл. ред. Е. М.

326. Полный словарь сибирского говора, т. 4. главный ред. О.И. Блинова Томск: изд-во томск. ун-та, 1995

327. ПЭМГ: Полная энциклопедия мировых гаданий (сост. А. Блейз, Н. Лебедева, Н.

328. А. Брокгауз (Лейпциг), И. А. Ефрон (Санкт-Петербург). Санкт-Петербург, 1891. СД: Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка в 4 т. Государственное изд-во иностранных и национальных словарей. М., 1955.

329. Славянская мифология: энциклопедический словарь. М., 1995

330. Словарь ассоциативных норм русского языка под ред. А. А. Леонтьева. М.: изд-во Моск. Ун-та, 1977

331. Словарь говоров старообрядцев (семейских) Забайкалья. Новосибирск, 1999 Словарь просторечий русских говоров Среднего Приобья. Томск, изд-во ТГУ, 1977. Словарь русских говоров Низовой Печоры. В 2 т. т. 2 . СПб.: Изд-во. С. Петербург. Ун-та, 2005.

332. Словарь русских говоров Приамурья. М., Наука, 1983

333. Словарь русских говоров Среднего Урала. Дополнения / Под Ред. А.К. Матвеева.

334. Екатеринбург: изд-во Урал, ун-та, 1996. Словарь русских говоров южных районов Красноярского края. 2-е изд. перераб. и доп.

335. Красноярск: изд-во красноярского ун-та, 1988 Словарь русских народных говоров. Вып. 39. СПб., «Наука», 2005 Словарь синонимов русского языка в 2х т. т.2 О-Я. Академия наук СССР, ин-т русского языка, гл. ред. А. П. Евгеньева, изд-во "Наука", Л., 1971.

336. Словарь синонимов русского языка под. Ред. J1. А. Чешко, изд-во "русский язык", М., 1975.

337. CJ1T, 1966: Ахманова О. С. Словарь лингвистических терминов. М., "Сов. Энциклопедия", 1966.

338. СлСоч: Словарь сочетаемости русского языка, под. ред. П.Н. Денисова В.В. Морковкина М., Русский язык, 1983.

339. СлСРЯ: Словообразовательный словарь русского языка: В 2-х т. / А.Н. Тихонов. М., 1985

340. СО: Ожегов С. И. Словарь русского языка. Государственное изд-во иностранных и национальных словарей, М., 1957.

341. Современный Энциклопедический словарь. Изд. "Большая Российская Энциклопедия", 1997 г. OCR Палек, 1998 г.

342. СОШ: Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. М., "Азъ", 1994.

343. СРЯ XI-XVII вв.: Словарь русского языка XI-XVII вв. Выпуск 26. Ин-т рус. Яз. Им. В.В.Виноградова РАН. М.: Наука, 2002

344. СС: Срезневский И. Материалы для словаря древнерусского языка. М.,1989

345. ССА: Словарь синонимов русского языка / Алиева Т. С. М., 2001

346. CCJIT, 1976: Розенталь Д. Э., Теленкова М. А. Словарь-справочник лингвистических терминов. Пособие для учителей. М.: "Просвещение", 1976.

347. ССр: Мокиенко В. М. Словарь сравнений русского языка. СПб.: «Норинт», 2003

348. ССРЯ: Словарь синонимов русского языка под. ред. Чешко М., 1975

349. ССРЯПС: Александрова 3. Е. Словарь синонимов русского языка. Практический справочник. М., "Русский язык", 1995.

350. Степанов, 1997: Степанов А. М. Толковый словарь по эзотерике, оккультизму и парапсихологии. М., 1997

351. СУ: Ушаков Д. К. Толковый словарь русского языка. Государственное изд-во иностранных и национальных словарей, 1948.

352. СЭРЛЯ: Горбачевич К.С., Хабло Е.П. Словарь эпитетов русского литературного языка. Ленинград, 1979.

353. Сэс, 1998: Современный Энциклопедический словарь. Изд. "Большая Российская Энциклопедия", 1997. OCR Палек, 1998

354. Фасмер, 1971: Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. М., «Прогресс», 1971.

355. ФСРЯ: Фразеологический словарь русского языка / Под ред. А.И. Молоткова. М., 1977

356. Черных, 1994: Черных П. Я. Историко-этимологический словарь русского языка. М., «Русский язык», 1994.

357. Шанский, 1975: Шанский Н. М., Иванов В. В., Шанская Т. В., Краткий этимологический словарь. М., «Просвещение», 1975.

358. ЭС, 1995: Бауер В., Дюмотц И., Головин С., Энциклопедия символов. М.: КРОН-ПРЕСС, 1995.

359. ЭСЗЭ, 1999: Энциклопедия символов, знаков, эмблем. (Сост. В Андреева и др.) -М.: Локид-Миф, 1999

360. Список фольклорных источников:

361. Великорусские сказки Пермской губернии. Сборник Д. К. Зеленина. М., изд-во «Правда», 1991

362. Даль В. И. Пословицы русского народа: сборник В. Даля в 2-х т. М.:

363. Художественная литература, 1984 Капица О. И. Русские народные сказки М.-Л., Гослитиздат, 1930 Круглов Ю. Г. Русские обрядовые песни. М., «Высшая школа», 1989 Малые жанры русского фольклора. Пословицы, поговорки, загадки: Хрестоматия.

364. М.: Высш. Школа, 1979 Мудрость народная. Жизнь человека в русском фольклоре. Вып. З.-М.: Худож. Лит., 1994

365. Народные русские сказки А. Н. Афанасьева. М.: Гослитиздат, 1958 Русское народное поэтическое творчество. Хрестоматия. М., Учпедгиз, 1963 Северные сказки. Сборник Н. Е. Ончукова. Спб., изд-во «Тропа Троянова», 1998