Функционирование и развитие концептов свобода, власть и вызов в русской языковой картине мира

Щёболева, Ирина Борисовна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Функционирование и развитие концептов свобода, власть и вызов в русской языковой картине мира

Год: 2008
Автор научной работы: Щёболева, Ирина Борисовна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Ростов-на-Дону
Код cпециальности ВАК: 10.02.01

Диссертация по филологии на тему 'Функционирование и развитие концептов свобода, власть и вызов в русской языковой картине мира'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Функционирование и развитие концептов свобода, власть и вызов в русской языковой картине мира"

□0341580Э 1

На правах рукописи

ЩЁБОЛЕВА Ирина Борнсовна

Функционирование и развитие концептов свобода, власть и вызов в русской языковой картине мира (на материале художественных текстов)

Специальность 10.02.01 «Русский язык»

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Ростов-на-Дону - 2008

003458091

Работа выполнена на кафедре русского языка факультета филологии и журналистики Южного федерального университета

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор Покровская Елена Александровна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Факторович Александр Львович

доктор филологических наук, доцент Кудряшов Игорь Александрович

Ведущая организация: кафедра русского языка и методики его

преподавания Волгоградского государственного педагогического университета

Защита состоится « Я декабря 2008 года в «/^х^асов на заседании диссертационного совета Д - 212.208.09 по филологическим наукам при Южном федеральном университете по адресу: 344006, г. Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, 150, факультет филологии и журналистики ЮФУ, ауд. 22.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Южного Федерального университета по адресу: г. Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, 148.

Автореферат разослан г.

Ученый секретарь диссертационного совета, ^у

кандидат филологических наук, доцент У Самигулина Ф. Г.

Концептуальный анализ представляет собой один из наиболее активно развивающихся методов в современном языкознании. В наши дни создается множество работ, в которых рассматриваются общие и частные вопросы теории концепта, а также предлагаются описания отдельных концептов. Значение подобных исследований имеет не только узкую научную ценность, но и ярко выраженный мировоззренческий характер: благодаря им мы лучше понимаем свою культуру, начинаем видеть возможные варианты ее развития, учимся разграничивать исконное и заимствованное.

В современной лингвистике преобладает «энциклопедический», описательный подход к изучению концептов. В этом случае исследователь на основании языковых данных и речевого материала эксплицирует семантические составляющие концепта, характерные для него разграничения, оттенки смысла, совокупности ассоциаций, которые часто достоверно известны носителям языка, всегда определяют их речевую практику и поведение, но в полной мере ими не осознаются. Цель подобных исследований заключается в том, чтобы выявить ментальную сущность, скрывающуюся за многообразными языковыми единицами, в которых выражается концепт, и придать ей рациональную, упорядоченную форму.

В то же время такого рода описания отражают лишь одну из сторон концепта - его природу как идеальной статичной единицы. Концепт не является замкнутой единицей; точнее, «сгусток смыслов» (Ю. С. Степанов), с которым принято отождествлять концепт, представляет собой лишь одну из его сторон. Концепты актуализируются в речевой практике, воплощаются в текстах, с опорой на которые исследователи строят свои описания. Бесспорно, актуализация концепта зависит от его семантики и структуры, ибо представляет собой их разворачивание. Тем не менее, между концептом и его актуализацией нет тождества. Прежде всего, с методологической точки зрения именно разграничение между концептом и его актуализацией позволяет использовать количественные методы исследования, которые в рамках «энциклопедического» подхода к описанию концепта оказываются

неприменимыми. А поскольку тексты, в которых актуализируется концепт, отражают социокультурные и политические условия эпохи, подобный подход дает возможность рассмотреть внеязыковые процессы как факторы развития концептосферы, выявить некоторые важные аспекты взаимодействия между концептуальной картиной мира и широким культурным контекстом. Наконец, именно количественные исследования актуализации концепта способны проявить те воздействия культурного контекста на языковую картину мира, которые не находят прямого отражения в структуре концепта, не закрепляются в ней, а следовательно, позволяют сделать описание того или иного концепта более глубоким и многомерным, выявить новые аспекты его функционирования и развития, которые нельзя обнаружить при «энциклопедическом» подходе.

В работе описываются ценностные концепты свобода, власть и вызов, которые играют важную роль в жизни современного человека. Эти концепты имеют ярко выраженный общественно-политический характер, хотя сфера их функционирования не ограничивается социально-политическими отношениями. И это лишний раз доказывает, что данные единицы концептосферы играют существенную роль в восприятии действительности представителями русской культуры.

Актуальность исследования заключается в его соответствии общей направленности современных лингвистических изысканий, нацеленных на выявление связей между языком и культурой. Кроме того, концепты свобода, власть и вызов соотносятся с ключевыми ценностями культуры, которые оказывают определяющее воздействие на общественную жизнь. По этой причине результаты данного исследования представляются важными, во-первых, для осмысления актуальных процессов, протекающих в русской культуре, а во-вторых, в связи с проблемой самоидентификации русских как этноса. Последнее особенно существенно в условиях глобализации, которая неизбежно влечет за собой утрату культурной уникальности. Наконец, рассмотрение концептов свобода, власть и вызов представляется актуальным

в связи с протекающими в нашей стране процессами становления демократии, а также формированием сознания европейского типа.

Объектом исследования являются функционирование и развитие концептов свобода, власть и вызов в русском языке.

Предмет исследования — диахронические изменения в актуализации и структуре концептов свобода, власть и вызов в русском языке в связи с внутри-, меж- и внеязыковыми (социокультурными и политическими) факторами.

Научная новизна исследования связана с разработкой представления о функционировании концепта как относительно устойчивой единицы. Кроме того, она обусловлена тем, что в нем предлагается методика, позволяющая выявить влияние, которое оказывают на концепт и/или его функционирование культурный, социально-политический и идеологический контекст. Наконец, в работе предпринимается попытка описания тех аспектов функционирования концептов свобода, власть и вызов, которые могут дополнить существующие представления о структуре и развитии этих концептов.

Целью исследования является рассмотрение актуализации концептов свобода, власть и вызов с синхронической и диахронической точек зрения.

Цель исследования определила его задачи:

—сформулировать наиболее важные предпосылки исследования концепта как стабильной и целостной структуры, способной реагировать на изменения внешней среды (под воздействием социальных, культурных, политических факторов);

— разработать методику анализа, позволяющую зафиксировать особенности актуализации концепта в синхронии и диахронии;

— описать внутреннюю структуру актуализации концептов свобода, власть и вызов",

— с опорой на особенности внешней (текстовой) структуры актуализации концептов свобода, власть и вызов выявить и интерпретировать наиболее важные тенденции их развития;

— на основании полученных данных описать наиболее важные процессы, которые характеризуют существование концептов в историческом измерении.

Источником материала послужил корпус текстов, в который вошли произведения русских писателей различных эпох (А. С. Пушкина, Н. В. Гоголя, М. Ю. Лермонтова, Ф. М. Достоевского, Л. Н. Толстого, М. А. Булгакова, И. А. Бунина, В. В. Набокова, В. В. Быкова, А. И. Солженицына, В. С. Маканина, А .Г. Битова, М. И. Веллера, Л. Е. Улицкой и др.). Материалом исследования послужила картотека, включающая около 3000 примеров, собранных методом сплошной выборки из источников, формирующих указанный корпус текстов.

Многоаспектное рассмотрение материала обусловило выбор методов исследования:

наблюдение, которое применялось для выявления существенных особенностей использования языковых единиц;

лингвокультурологический метод, который применялся для выявления связей между языком и культурой;

контекстологический метод, который использовался для выявления связи между языковыми единицами, с одной стороны, и ситуативным и социальным контекстом их использования — с другой;

метод лексикографического анализа, направленный на развернутое представление лексического значения слова;

статистический метод, который применялся при исследовании внешней структуры актуализации концепта.

интерпретации выявленных частных языковых фактов сделать обобщенные выводы о функционировании концептов в диахронии.

На защиту выносятся следующие положения.

1. Следует отличать концепт как двуплановую структуру, которая обладает сложным планом выражения, а в плане содержания включает смыслы, ассоциации, оценки, образы и т. д. от структуры его актуализации, то есть особенностей его функционирования в речевой практике в качестве средства категоризации, от его воплощения в текстах. Различаются внутренняя и внешняя структура актуализации. Внутренняя структура актуализации концепта потенциальна и отражает способности концепта к категоризации различных сфер или аспектов действительности; она заложена в концепте, является его свойством. Внешняя структура актуализации концепта представляет собой реальное, находящее отражение в текстах использование концепта для категоризации этих сфер и аспектов. Внешняя структура актуализации концепта в определенную эпоху коррелирует с состоянием культурной и социально-политической жизни общества и отражает степень актуальности тех или иных сфер человеческого опыта.

2. Необходимо разграничивать функционирование и развитие концепта. Развитие концепта представляет собой качественное и обычно необратимое изменение его структуры (как правило, усложнение и дифференциацию). Функционирование концепта предполагает трансформации, которые затрагивают актуализацию концепта при осмыслении действительности, но не имеют необратимого характера. За обоими процессами стоят как внутриязыковые, так и внеязыковые (культурные, социальные, политические, идеологические) факторы, а сами процессы различаются необратимостью/обратимостью своих последствий.

3. Любой концепт имеет диахроническое ядро (архетип), которое выявляется при помощи этимологического анализа и лингвистической реконструкции; развитие концепта представляет собой дифференциацию этого ядра или приращение к нему новых элементов за счет расширения сфер

применения концепта. Диахроническим ядром концепта свобода являются отношения между коллективом и индивидом, концепта власть — синкретичные социально-мистические представления о способности проводить собственную волю в жизнь, концепта вызов — представление о вызове на дуэль, связанное с опасностью для жизни.

Высокая способность к концептуализации и категоризации различных сфер и аспектов человеческого опыта является отличительной чертой ценностного концепта. С этой точки зрения развитие концепта представляет собой расширение сфер его применения.

4. Концептосфера реагирует на изменения культурного, социально-политического и идеологического контекста не только путем трансформации своих структур, но и актуализацией тех или иных своих компонентов. В частности, в русской языковой картине мира второй половины XX века повышается актуальность индивидуальной свободы в общественной жизни, что выражается в увеличении частотности реализации этого компонента концепта свобода.

5. В настоящее время в русской языковой картине мира наблюдается становление концепта вызов. Этот процесс обусловлен как логикой развития русской языковой картины мира, так и межкультурными контактами. В частности, в русском языке постепенно развиваются и получают более широкое распространение употребления лексемы вызов применительно к взаимодействию человека и общества (бросить вызов обществу), а также сложным социальным и политическим реалиям (вызов терроризма, вызовы глобализации).

Теоретическая значимость работы заключается в том, что ее выводы способствуют углублению представлений о функционировании и развитии концепта, а также о формах его взаимодействия с социально-политическими и культурными факторами. Кроме того, в исследовании разрабатывается представление об актуализации концепта, а также обосновывается разграничение внешней и внутренней структуры его актуализации. Данная

методика, апробированная на материале концептов свобода, власть и вызов, может применяться при исследовании функционирования и развития других концептов.

Практическая ценность работы состоит в том, что ряд ее выводов и положений может использоваться при подготовке общих и специальных курсов по лингвокультурологии и межкультурной коммуникации, а также при составлении лингвокульгурологических словарей и пособий.

Результаты исследования прошли апробацию на заседаниях кафедры русского языка Южного федерального университета, представлены на межвузовских и международных научных конференциях (международная научная конференция «Язык. Культура. Коммуникация», Волгоград, 2006; международная научная конференция «Язык и межкультурная коммуникация», Минск-Вильнюс, 2007; международная научная конференция «Языковая система и речевая деятельность: лингвокультурологический и прагматический аспекты», Ростов-на-Дону, 2007; межвузовская конференция «Теория и практика обучения русскому языку как иностранному: сохранение преемственности и пути обновления», Ростов-на-Дону, 2007) и изложены в 7 публикациях, в том числе одна в издании, рекомендованном ВАК Министерства образования и науки РФ.

Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии, списка источников материала и приложения.

Во введении обосновывается актуальность темы, определяются объект и предмет исследования, его научная новизна, цель и задачи, эмпирическая база и методы, формулируются выносимые на защиту положения, определяются теоретическая значимость и практическая ценность исследования, описывается структура работы.

В главе 1. «Концепт в синхронии и диахронии» описываются основные подходы к изучению концепта, принятые в современной лингвокультурологии, и обосновывается возможность изучения существования концепта в историческом измерении. Концепт описывается

как эталон, который используется в целях категоризации; предлагается подход, интегрирующий различные подходы к пониманию концепта. В этой же главе обосновывается принятая в данной работе методика исследования функционирования концептов свобода, власть и вызов.

В разделе 1.1 «Состав и структура концептосферы: синтез подходов» выделяется две основных точки зрения на концепт как объект исследования: когнитивная и лингвокультурологическая. Когнитивный подход акцентирует внимание на концептуализации и категоризации действительности средствами языка, что ведет к максимально широкому пониманию концепта. Лингвокультурологический подход, напротив, акцентирует внимание на культурно-значимых понятиях, которые находит отражение в языке и несут ярко выраженную ценностную нагрузку. При этом преимущество когнитивного подхода заключается в том, что он помогает уловить тонкие ментальные механизмы, при помощи которых человек упорядочивает разнообразную информацию, поступающую из внешнего мира. Ценностный подход уделяет внимание «энергетической» составляющей некоторых концептов, его экспрессивной и иллокутивной функциям, тому, что называется «переживаемостью» (Степанов, 1997) и «интенсивностью» (Перелыгина, 1998) духовных ценностей,

В данном разделе предлагается точка зрения, позволяющая синтезировать эти подходы. Это оказывается возможным, если рассмотреть концептосферу языка как двухуровневое явление: концепты, не соотносящиеся с ценностями, принадлежат к нижнему уровню (уровню концептуализации), а ценностные концепты — как к нижнему, так и к верхнему (ценностному) уровню. В этом случае ценностная составляющая представляет собой «надстройку», которая имеется не у каждого концепта (а это вынуждает предположить, что функции концептуализации и категоризации для концепта вообще являются первичными). В языке не существует ценностных концептов, которые одновременно не выполняли бы функции концептуализации и категоризации (свобода, власть, вызов,

истина, труд, хлеб и т. д.), однако существуют концепты, которые осуществляют концептуализацию и категоризацию, но не имеют ценностной составляющей (стол, чашка, ложка, птица и т. д.).

Отправным пунктом раздела 1.2. «Синхрония и диахрония при анализе концепта и концептосферы» является тот факт, что в подавляющем большинстве случаев концепт анализируется с синхронической точки зрения либо рассматривается как ахронная, существующая вне времени единица. Попытки исследования концепта в диахроническом измерении предпринимались, однако они не носят систематического характера.

В разделе 1.3. реферируемой работы «Концепт и внеязыковая действительность: прототип, инвариант, актуализация концепта» описывается прототипическая природа концепта, которая обеспечивает выполнение им функции категоризации действительности. Понятие прототипа в современной лингвистике связано с другими понятиями (эталон и стереотип). Однако в данной работе прототипическая природа концепта важна как подтверждение идеальной природы концепта, представляющего собой ментальную единицу хранения информации, а также в связи с тем, что в работе исследуется актуализация концептов свобода, власть и вызов. В контексте данного исследования трактовка прототипа как пучка признаков является существенной, поскольку объектом данной работы является актуализация концептов свобода, власть и вызов в текстах, а не сами эти концепты. Любая актуализация концепта представляет собой применение пучка признаков, формирующих прототип, к конкретной ситуации или конкретному феномену, то есть акт категоризации. По большому счету, прототип птица уравнивает между собой воробья, курицу и страуса: хотя они в разной степени соответствуют признакам «идеальной птицы», они все равно категоризируются как птицы. Если обратиться к анализу конкретных примеров категоризации, то фокус внимания сместится с концепта как самостоятельного, самоценного объекта описания, рассматриваемого вне его функционирования, на само функционирование, которое немыслимо без

модификаций и трансформаций идеальной структуры концепта, возникающих в результате его «столкновения» с действительностью.

Поскольку концепт представляет собой «сгусток смыслов» (Ю. С. Степанов) и соотносится скорее с лексемой (Л. Б. Савенкова), чем с одним из ее значений, в разделе 1.3. рассматривается также инвариантная теория значения. В соответствии с этим представлением, любая языковая единица имеет одно и только одно значение, а не их совокупность, как принято считать в лексикографической практике. Хотя этот подход был подвергнут обоснованной критике, в нем нельзя не увидеть рационального начала. По крайней мере, он позволяет исследователю рассматривать языковую единицу как целостное образование, которое представляет собой не только множество элементов (совокупность лексико-семантических вариантов), но и целостное образование, за которым может быть обнаружено пусть достаточно абстрактное, но все же целостное ядро. Поскольку основным «носителем» концепта в языке является лексема, распространение данного подхода на концепт представляется весьма продуктивным.

В этой же главе обосновывается принятый в реферируемой работе подход к исследованию концепта в диахроническом измерении. Для этого выделяется два аспекта существования концепта во времени.

1. Прежде всего, это процессы становления и трансформации концепта (последний предполагает усложнение его структуры, замещение одних компонентов другими или утрату компонентов, а в предельном случае — даже появление и исчезновение концепта). В данном случае мы имеем дело с изменениями, которые можно сопоставить с трансформацией лексической структуры языка (появлением новых слов, новых значений, утратой и переосмыслением старых).

2. Второй аспект, который требует особого внимания, затрагивает не столько концепт, сколько его функционирование. Имеется в виду тот факт, что в процессе исторического существования концептосфера может оставаться более или менее стабильной, но при этом вынуждена

«адаптироваться» к внешним культурным (например, политическим) условиям, в которых она существует.

Подобные явления не затрагивают структуру концепта, не разрушают и не усложняют ее, однако показательны с точки зрения отражения в реальной языковой практике широкого социокультурного контекста. Речь идет о процессе, когда под воздействием социокультурных и политических условий деформируется актуализация концепта, но не сам концепт. Это может проявляться в том, что частотность использования концепта для категоризации определенных сфер действительности под влиянием идеологии меняется, а внимание перераспределяется на иные сферы (этот вопрос подробно рассматривается в главе 3 реферируемой работы). Впоследствии эта деформация может закрепиться, и лишь в этом случае мы вправе говорить о трансформации концепта или концептосферы. Однако так происходит не всегда; по-видимому, воздействие внеязыковых факторов должно быть постоянным и достаточно сильным, чтобы подобное изменение произошло.

В разделе 1.4. «Актуализация концепта и методика ее исследования» вводятся понятия, которые являются основными для реферируемой работы.

В соответствии с общепринятыми научными представлениями, концепт имеет языковую реализацию — совокупность языковых единиц, формирующих план его выражения. Например, концепт власть реализуется не только в соответствующей лексеме, но и в однокоренных словах, а также в словах, связанных с ними ассоциативно (царь, хозяин, государь, президент, государство и т. д.).

Актуализация концепта — это 1) единичное употребление языковой единицы, составляющей план выражения концепта, и 2) совокупность употреблений всех языковых единиц, из которых план выражения концепта формируется. Актуализация, понимаемая во втором значении, может рассматриваться во всей ее полноте или только частично: в первом случае она включает всю языковую реализацию концепта, во втором — только его

часть, которая берет на себя роль значимого показателя, «симптома» (например, как в рамках данного исследования, лексему — маркер концепта и однокоренные слова).

Актуализация концепта обладает структурой, которая имеет две стороны — внешнюю и внутреннюю. Внутренняя структура актуализации концепта — это его способность к категоризации различных сфер или аспектов действительности. Если представить концепт как многогранную сущность, то внутренняя структура его актуализации — это перечень граней, которыми концепт поворачивается в процессе категоризации явлений действительности. Другими словами, это членение действительности, которое закреплено в концепте, является неотъемлемой частью его структуры. Поскольку речь идет о способности, внутренняя структура потенциальна: она в той или иной степени очевидна для носителей языка и, что самое главное, определяет возможности актуализации концепта. По той же причине компоненты, которые могут быть выделены во внутренней структуре реализации концепта, равноценны и равнозначны, то есть не выделяются на фоне остальных.

Внешняя структура реализации концепта — это его реальное воплощение в текстах, которое, в отличие от потенциальной внутренней структуры, допускает измерение. В результате такого измерения может быть зафиксирована частотность актуализации каждой из «граней» (в плане синхронии), а также изменения частотности для каждой из них (в плане диахронии). Критерий равноценности в этом случае не действует: под воздействием внутри- и внеязыковых факторов одна из актуализаций будет в той или иной степени преобладать, причем между ними могут обнаруживаться отношения конкуренции, взаимного вытеснения и т. п.

С опорой на данные определения проводится разграничение между функционированием и развитием концептов. Функционирование равнозначно трансформации внешней структуры реализации концепта, при которой внутренняя структура остается неизменной. В этом случае

актуализация концепта несет отпечаток внеязыковых факторов, однако на ядро концепта, его структуру исходящее от них воздействие влияния не оказывает. Другими словами, концепт остается стабильным, а при изменении условий восстанавливает «естественную» для него актуализацию, точно так же, как мяч принимает шарообразную форму после удара.

Развитие, напротив, всегда затрагивает не только внешнюю, но и внутреннюю структуру актуализации концепта: последняя либо обогащается, либо обедняется, но в любом случае перестраивается, не остается прежней.

В главе 2. «Концепты свобода, власть и вызов: внутренняя структура актуализации» дается обзор литературы, посвященной указанным концептам, описывается внутренняя структура актуализации концептов свобода, власть и вызов, то есть те аспекты человеческого опыта, которые с точки зрения русской языковой картины мира могут осмысляться при помощи указанных концептуальных структур.

Здесь же обосновывается положение о том, что концепт, будучи целостной единицей, может характеризоваться внутренней дифференцированностью, причем эти качества не противоречат друг другу. Развитый концепт, за которым стоит длительная традиция его использования и осмысления, в силу его многомерности обладает способностью категоризировать разные аспекты человеческого опыта, и именно в силу этого обладает определенной внутренней неоднородностью.

Кроме того, в главе 2 с опорой на результаты, полученные другими исследователями, дается общее описание концептов свобода, власть и вызов. Это описание не является комплексным и всеохватывающим, оно фиксирует только сферы актуализации соответствующих концептов; полученные в данной главе результаты используются в качестве опоры для квантитативного анализа функционирования концептов свобода, власть и вызов в рамках главы 3.

В результате системного рассмотрения концептов свобода, власть и вызов были получены следующие выводы.

1. Для описания концепта свобода целесообразно опираться на три компонента: а) субъект (носителя свободы), б) ограничитель (специфическое препятствие, которое мешает быть свободным или свободно делать что-то) и в) сферу (сторону, аспект человеческого существования, в котором присутствует или отсутствует свобода). При этом свобода в русском языке может осмысляться как состояние (Сейчас я свободен) и как объект {обрести/потерять свободу, лишить свободы).

В зависимости от сферы человеческого опыта, в которой реализуется свобода, можно разграничивать:

— телесную свободу (руки свободны),

— свободу действия, использования объекта и манипулирования им (свободный стул, номер свободен),

— внутреннюю свободу, то есть свободу от переживаний, чувств, мыслей (свобода от сомнений, воспоминаний, прошлого),

— межличностную свободу, то есть отсутствие ограничений во взаимодействиях с другим человеком (свободно выражать себя, общаться, чувствовать себя),

— индивидуальную свободу в социальной сфере (общественной жизни), реализующуюся в номинациях, соотносящихся с проявлениями свободной воли индивида,

— свободу общности людей (коллективная свобода),

— абстрактную свобода («свобода вообще»),

2. Власть с точки зрения языковой картины осмысляется как крайне абстрактное отношение, которому вполне правомерно приписать большую общность, чем это принято, например, в политических науках. Это проявляется в наборе сфер, по отношению к которым способен актуализироваться концепт власть:

— власть в персональной сфере (власть над собой),

— власть в межличностной сфере (Она имеет над ним власть),

— власть в социальной сфере,

— власть в отношениях между человеком и миром, где субъектом может быть как человек (власть человека над природой), так и нечто неодушевленное (власть стихии, власть судьбы).

Политические и социальные науки анализируют только второй и третий тип власти, отдавая предпочтение власти в социальной сфере.

Власть в русском языке представляется как отношение (Я нахожусь в его власти), как субъект, который отождествляется с качеством (произвол властей), и как отторжимый объект (обрести/утратить власть).

3. В настоящее время в русской языковой картине мира под влиянием американской культуры формируется концепт вызов. С точки зрения его сфер актуализации целесообразно различать:

— вызов как коммуникативное действие (вызов врача),

— вызов в межличностном взаимодействии (Она посмотрела на него с вызовом),

— вызов в социальной сфере (бросить вызов обществу),

— «абстрактный вызов» (вызовы глобализации).

Вызов как коммуникативное действие является одним из значений лексемы вызов, но находится за пределами концепта вызов, что обусловлено нетождественностью концепта и лексемы. В рамках реферируемой работы употребление лексемы вызов в этом значении рассматривается исключительно для повышения достоверности статистических данных, которые анализируются в главе 3.

Глава 3. «Концепты свобода, власть и вызов: Внешняя структура актуализации в диахронии» представляет собой логическое продолжение главы 2. На основании статистических данных в ней выявляется относительная актуальность различных сфер реализации концептов свобода, власть и вызов, а полученные результаты интерпретируются в связи с культурными и социально-политическими явлениями. Это позволило прийти к следующим выводам.

Смены идеологического контекста не оказали на концепты свобода и власть деформирующего воздействия. Эти концепты как средства категоризации действительности сохранили внутреннюю структуру своей актуализации, что может служить и косвенным подтверждением относительной стабильности этих концептов. Собранные данные также свидетельствуют о том, что концепт власть переживает десакрапизацию, что проявляется, во-первых, в дифференциации изначально синкретичных представлений о власти как социальном и мистическом феномене, а во-вторых, в тенденции представлять власть как отторжимый объект, о чем свидетельствует частотная в наши дни речевая ошибка власть придержащие (вместо власть предержащая).

В случае с концептом вызов произошло обогащение его структуры за счет расширения сферы использования и усиления ценностной составляющей. Однако этот процесс имеет причины, отличные от сугубо идеологических: они связаны скорее с межкультурными контактами, а также с внутренней логикой развития языка.

Этот факт можно объяснить тем, что идеология, которую нельзя представить без языка как субстрата, чаще воздействует не на ядро концепта, а на правила его использования в рамках дискурса, что сказывается на внешней структуре реализации концепта. Другими словами, если прибегнуть к сугубо лингвистическим терминам, можно утверждать, что идеология гораздо чаще реализуется как явление семантико-синтаксическое, но не семантическое. Это означает, что идеология скорее разграничивает «правильные» и «неправильные» высказывания, налагая на последние запрет, чем воздействует на семантическую структуру концепта.

Проанализированные данные позволяют сделать вывод, что наиболее адекватной метафорой для развития концепта и концептосферы является представление о приращении. С точки зрения этого подхода в составе любого концепта может быть выделено диахроническое ядро, которое обогащается в процессе развития языка и стоящей за ним картины мира. При

этом результаты исследования позволяют сделать вывод, что в процессе исторического развития данное ядро остается в общих чертах неизменным и при этом не утрачивает своей значимости.

В процессе формирования ценностный концепт приобретает ценностную и эмоциональную нагрузку, выделяющую его на фоне других языковых единиц. Концепты свобода и власть сформировались в русском языке давно, а потому данные последних двух веков развития русской концептосферы вряд ли в состоянии служить иллюстрацией этого процесса. Однако он хорошо просматривается на примере концепта вызов, который постепенно развивает и закрепляет значение 'вызов обществу' (а также, как было показано в главе 2, значение соперничества и поединка с абстрактными процессами).

В заключении, обобщая выводы, полученные в процессе исследования, выделяются следующие основные тенденции, которые проявляются в развитии концептов свобода, власть и вызов. В данном случае эти тенденции будут интересовать нас в общем виде, то есть не в качестве конкретных фактов истории данных концептов или предположений об их историческом развитии, а в качестве общих линий развития концептосферы.

1. Одной из таких тенденций является расширение сферы применения концепта, в результате чего он начинает использоваться для осмысления явлений, принадлежащих к самым разным аспектам реальности — как физической, так и социальной. Результатом этого процесса оказывается повышение абстрактности концепта: из средства категоризации узкой сферы действительности концепт превращается в гибкий инструмент осмысления самых разнообразных сторон человеческого опыта. Данное явление может быть проиллюстрировано данными, полученными при анализе всех концептов, которые выступали в качестве объекта исследования в реферируемой работе.

Подобное усложнение структуры концепта имеет прямую аналогию с процессом метафоризации. Как указывает Н. Д. Арутюнова, «чем более

многопризнаковым, информативно богатым и нерасчлененным является значение слова, тем легче оно метафоризуется». Очевидно, что ценностный концепт по определению должен быть информативно богатым: как уже указывалось, он представляет фрагмент действительности, особенно важный для данной культуры, а следовательно, является, во-первых, выделенной, а во-вторых, сложной единицей. По этой причине усложнение структуры концепта можно рассматривать как суть процесса перехода концепта в ранг ценностных единиц той или иной культуры. По-видимому, это справедливо и для других концептов.

Это становится более понятным, если учесть, что ценностный концепт соотносится с действительно важным (даже жизненно важным) предметом или явлением. В частности, концепт хлеб обозначает не только продукт, но и вообще то, что нас подпитывает, поддерживая нашу жизнь; трудно представить себе, чтобы в том же значении употреблялись существительные картофель или картошка (несмотря на распространенность и «знаковость» этого продукта). В проанализированном примере мы имеем дело с метафорическим переносом значения. В других случаях такое изменение функционирования концепта может иметь иной характер. Но даже концепт хлеб допускает рассмотрение под углом зрения не метафоризации, а расширение сферы применения, поскольку последнее является не чем иным, как следствием метафоризации.

С исторической точки зрения образование концепта, прежде всего ценностно окрашенного, проявляется в том числе и как усложнение структуры лексемы-маркера, которая формирует ядро соответствующей концептуальной структуры.

2. Отдельным явлением в функционировании концепта оказывается перераспределение частотности его актуализаций в той или иной сфере. В конечном счете, этот процесс обусловлен внеязыковыми (как правило, культурными и социально-политическими) факторами. При этом важным представляется тот факт, что перераспределение затрагивает структуру

реализации концепта в целом, поскольку связано с повышением или понижением актуальности одной из сфер реализации концепта за счет актуальности других сфер.

Целесообразно различать необратимые и обратимые перераспределения. В первом случае изменение структуры реализаций концепта носит поступательный характер, а сама структура концепта усложняется. С учетом приведенных в главах 2 и 3 исследования данных, к этому типу тяготеет концепт вызов, развивающий новые значения и постепенно осваивающий новые функциональные разновидности языка. Следует также отметить, что именно необратимые изменения представляют собой развитие в чистом виде.

В частности, актуализация концепта свобода применительно к отношениям между индивидом и обществом оказывается наиболее частотной в литературе второй половины XX века. Этот факт с первого взгляда кажется парадоксальным, поскольку усиление цензуры в последние десятилетия существования СССР представляется несомненным. Однако, как показывает материал, пик указанной актуализации за весь исследованный период приходится именно на это время, что можно объяснить действительной

важностью этой проблемы для общества того времени. При этом методика анализа была разработана таким образом, чтобы учитывать актуализации независимо от их критической направленности. По этой причине можно утверждать, что полученные с ее помощью результаты отражают не только очевидное положение, но и скрытые тенденции, которые проявляют себя всегда косвенно.

То же можно сказать и о концепте власть. Впрочем, в этом случае актуализация данного концепта применительно к социальной сфере остается наиболее частотной на протяжении всей его истории. Примечательным фактом является увеличение актуализации данного концепта применительно к взаимоотношениям между человеком и миром в первой половине XX века. По-видимому, за увеличением показателя стоит общий рост индивидуализма — одно из проявлений второй парадигмы культуры, на языковом материале описанной Е. А. Покровской (Покровская, 2001). В этом случае вторая парадигма культуры не всегда реализуется полно и последовательно, однако такой содержательный признак, как индивидуализм главного героя, позволяет сделать вывод о том, что некоторое родство со второй парадигмой культуры является общим знаменателем для анализируемых текстов.

3. Другой тенденцией в развитии концепта можно считать возникновение в его структуре эмоционального компонента. Этот процесс ярко иллюстрирует история концепта вызов: лексема-маркер данного концепта в русском языке активно развивает новые, эмоционально окрашенные значения. Помимо обозначения коммуникативного акта это существительное используется в эмоционально окрашенном значении 'приглашение вступить в борьбу, состязание' на протяжении всего исследованного периода. Однако, во-первых, использование этого значения более или менее широко распространяется в непоэтической речи со времен Ф. М. Достоевского. Во-вторых, это слово начинает охватывать не только межличностные взаимодействия, но и более широкие социальные отношения, в предельном случае — отношения между социальными

общностями. И этот процесс может служить иллюстрацией не только в качестве проявления возрастающей внутренней дифференциации концепта: он сопровождается усилением эмоциональной составляющей в семантической структуре слова.

Эти признаки в их совокупности, по-видимому, позволяют с большой долей вероятности предположить, что конкретный концепт следует рассматривать в качестве той самой «единицы обыденной философии», о которой пишет Н. Д. Арутюнова.

Необходимо также указать признаки, которые можно рассматривать как проявления перехода концепта в разряд ценностных:

1) формирование ценностной составляющей и эмоциональной «заряженности» у лексемы-маркера концепта, а также

2) расширение сфер употребления концепта, превращение из применяемого «здесь и сейчас» средства категоризации в некую прототипическую ситуацию, которая может иметь место не только в межличностном взаимодействии, но и в социально-политической сфере, а также в сфере отношений человека и природы.

Наиболее ярко эти процессы находят проявление в истории концепта вызов, который в настоящее время получает новые употребления (ср. бросить вызов природе/законам природы). Подобные процессы, по-видимому, характерны и для концептов свобода и власть. Однако временные рамки, вытекающие из привлеченных материалов (произведений художественной литературы Х1Х-ХХ веков) не позволяют выявить данную линию развития, которая может быть проанализирована только с привлечением этимологического метода.

Вряд ли можно утверждать, что эти процессы могут служить основанием для однозначных выводов о том, что некий концепт покидает ряд обычных средств категоризации и переходит в разряд ценностных концептов. Тем не менее, можно было бы предположить, что эти процессы играют очень важную роль с точки зрения формирования и функционирования концепта.

Поэтому представляется весьма перспективной проверка данной гипотезы на более широком эмпирическом материале; по-видимому, она должна принести и более глубокое понимание процессов, лежащих в основе связей между языком и культурой.

Предложенная методика анализа должна быть проверена и уточнена на более широком материале, причем позаимствованном не только из русского языка. По этой причине ближайшими перспективами исследования является исследование других важных концептов русской языковой картины мира, а результатов с аналогичными данными о других языках.

Кроме того, разработанную в рамках данного исследования методику анализа можно было бы распространить и на другие компоненты концептов, которые являются значимыми для более глубокого понимания языковой картины мира, детерминированной социальными, политическими и культурными процессами. В частности, представляет интерес анализ бытийных статусов концептов, то есть их применения для обозначения ситуаций наличия или отсутствия соответствующих состояний или их оценок с точки зрения достаточности/ недостаточности. Другими словами, результаты, полученные в рамках данного исследования, можно было бы дополнить, введя разграничения между упоминаниями свободы и несвободы, а также недостаточной или чрезмерной свободы.

Основные положения работы нашли отражение в следующих публикациях автора:

1. Щеболева И. Б. О некоторых особенностях семантического развития отвлеченных существительных в русском языке // Тезисы III межвузовской конференции «Развитие фундаментальных и прикладных исследований». -Ленинград, 1983. - С. 106 - 109.

2. Щеболева И. Б. Семантическое развитие отвлеченных существительных безаффиксного типа в связи с задачами преподавания русского языка иностранным студентам-филологам // Семантика в преподавании русского языка как иностранного. Тезисы докладов и

сообщений областной межведомственной научно-методической конференции. - Харьков, 1990. - С. 85 - 87.

3. Щеболева И. Б. Концепт власть в научном дискурсе и языковой картине мира // Язык, культура, коммуникация. Материалы Международной научной конференции. - Волгоград, 2006. - С. 365 -369.

4. Щеболева И. Б. К проблеме изучения концепта и его реализаций (на материале концептов «свобода» и «вызов») // Языковая система и речевая деятельность: лингвокультурологический и прагматический аспекты. Материалы Международной научной конференции. - Ростов-на-Дону, 2007. -С.130-136.

5. Щеболева И. Б. Концепт «свобода» в советской культуре: к постановке вопроса // Язык и межкультурные коммуникации. Сборник научных статей. - Минск - Вильнюс, 2007. - С.202 - 204.

6. Щеболева И. Б. О взаимодействии национальных концептосфер (на примере концепта «вызов») // Материалы межвузовской конференции «Теория и практика обучения русскому языку как иностранному: сохранение преемственности и пути обновления». - Ростов-на-Дону, 2007. - С. 31 - 33.

7. Щеболева И. Б. О механизмах формирования концепта (на примере общественно-политического концепта «вызов». // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Спецвыпуск «Филология и журналистика». Общественные науки. - Ростов-на-Дону, 2007. - С. 65 - 68.

Печать цифровая. Бумага офсетная. Гарнитура «Тайме». Формат 60x84/16. Объем 1,0 уч.-изд.-л.

Заказ № 1075. Тираж 100 экз. Отпечатано в КМЦ «КОПИЦЕНТР» 344006, г. Ростов-на-Дону, ул. Суворова, 19, тел. 247-34-88

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Щёболева, Ирина Борисовна

ВВЕДЕНИЕ

СОДЕРЖАНИЕ

ГЛАВА 1. КОНЦЕПТ В СИНХРОНИИ И ДИАХРОНИИ

1.1. Состав и структура концептосферы: синтез подходов

1.2. Синхронически^ и диахронический подходы в изучении концептов и концептосферы

1.3. Концепт и внеязыковая действительность: прототип, инвариант, актуализация концепта

1.4. Актуализация концепта и методика ее исследования 44 Выводы к главе

ГЛАВА 2. КОНЦЕПТЫ СВОБОДА, ВЛАСТЬ И ВЫЗОВ: ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА И

ВНУТРЕННЯЯ СТРУКТУРА АКТУАЛИЗАЦИИ

2.1. Внутренняя дифференциация концепта

2.2. Внутренняя структура актуализации концепта свобода

2.3. Внутренняя структура актуализации концепта власть

2.4. Внутренняя структура актуализации концепта вызов 109 Выводы к главе

ГЛАВА 3. КОНЦЕПТЫ СВОБОДА, ВЛАСТЬ И ВЫЗОВ: ВНЕШНЯЯ СТРУКТУРА АКТУАЛИЗАЦИИ

С ДИАХРОНИЧЕСКОЙ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ

3.1. Методика исследования

3.2. Динамика концепта свобода

3.3. Динамика концепта власт ь

3.4. Динамика концепта вызов 152 Выводы к главе

Введение диссертации2008 год, автореферат по филологии, Щёболева, Ирина Борисовна

Концептуальный анализ представляет собой один из наиболее активно развивающихся методов в современном языкознании. В наши дни создается множество работ, в которых рассматриваются общие и частные вопросы теории концепта, а также предлагаются описания отдельных концептов. Подобные исследования имеют не только узкую научную ценность, но и ярко выраженный мировоззренческий характер: благодаря им мы лучше понимаем свою культуру, начинаем видеть возможные варианты ее развития, учимся разграничивать исконное и заимствованное.

В современной лингвистике преобладает «энциклопедический», описательный подход к изучению концептов. В этом случае исследователь на основании языковых данных и речевого материала эксплицирует составляющие семантики концепта, характерные для него разграничения, оттенки смысла, совокупности ассоциаций, которые часто достоверно известны носителям языка, всегда определяют их речевую практику и поведение, но в полной мере ими не осознаются. Цель подобных исследований заключается в том, чтобы выявить ментальную сущность, скрывающуюся за многообразными языковыми единицами, в которых выражается концепт, и придать ей рациональную, упорядоченную форму.

В то же время концепты не являются замкнутыми идеальными единицами; точнее, «сгусток смыслов» (Ю. С. Степанов), с которым принято отождествлять концепт, представляет собой лишь одну из его сторон. Концепты актуализируются в речевой практике, воплощаются в текстах, с опорой на которые исследователи строят свои описания. Бесспорно, актуализация концепта зависит от его семантики и структуры, ибо представляет собой их разворачивание. Тем не менее, между концептом и его актуализацией нет тождества. Прежде всего, с методологической точки зрения именно разграничение между концептом и его актуализацией позволяет использовать количественные методы исследования, которые в рамках «энциклопедического» подхода к описанию концепта оказываются неприменимыми, поскольку концепт в этом случае описывается как целостная единица. А поскольку тексты, в которых актуализируется концепт, несут отпечаток социокультурных и политических условий их создания, подобный подход дает возможность рассмотреть внеязыковые процессы как факторы развития концептосферы, выявить некоторые важные аспекты взаимодействия между концептуальной картиной мира и широким культурным контекстом. Наконец, именно количественные исследования актуализации концепта способны проявить те воздействия культурного контекста на языковую картину мира, которые не находят прямого отражения в структуре концепта, не закрепляются в ней, а следовательно, делают описание того или иного концепта более гибким, более глубоким и многомерным.

Актуальность исследования заключается в его соответствии общей направленности современных лингвистических изысканий, направленных на выявление связей между языком и культурой. Кроме того, концепты свобода, власть и вызов соотносятся с ключевыми ценностями культуры, которые оказывают определяющее воздействие на общественную жизнь. По этой причине результаты данного исследования представляются важными, во-первых, для осмысления актуальных процессов, протекающих в русской культуре, а во-вторых, в связи с проблемой самоидентификации русских как нации. Последнее особенно существенно в условиях глобализации, которая неизбежно влечет за собой утрату культурной уникальности. Наконец, рассмотрение концептов свобода, власть и вызов представляется актуальным в связи с протекающими в нашей стране процессами становления демократии, а также становлением сознания европейского типа.

Научная новизна исследования связана с разработкой представления о функционировании концепта как относительно устойчивой единицы. Кроме того, она обусловлена тем, что в нем предлагается методика, позволяющая выявить влияние, которое оказывает на концепт и/или его функционирование культурный, социально-политический и идеологический контекст. Наконец, в работе предпринимается попытка описания тех аспектов функционирования концептов свобода, власть и вызов, которые могут дополнить существующие представления о структуре и развитии этих концептов.

Цель исследования определила его задачи: сформулировать наиболее важные предпосылки исследования концепта как стабильной и целостной структуры, способной реагировать на изменения внешней среды (под воздействием социальных, культурных, политических факторов); разработать методику анализа, позволяющую зафиксировать особенности актуализации концепта в синхронии и диахронии; описать внутреннюю структуру актуализации концептов свобода, власть и вызов; с опорой на особенности внешней (текстовой) структуры актуализации концептов свобода, власть и вызов выявить и интерпретировать наиболее важные тенденции их развития; на основании полученных данных описать наиболее важные процессы, которые характеризуют существование концептов в историческом измерении.

Источником материала послужил корпус текстов, в который вошли произведения русских писателей различных эпох (А. С. Пушкина, Н. В. Гоголя, М. Ю. Лермонтова, Ф. М. Достоевского, Л. Н. Толстого, М. А. Булгакова, И. А. Бунина, В. В. Набокова, В. Быкова, А. Солженицына, В. Маканина, А. Битова, М. Веллера, Л. Улицкой и др.). Материалом исследования послужила картотека, включающая около 3000 примеров, собранных методом сплошной выборки из источников, формирующих указанный корпус текстов. Кроме того, в работе используются примеры, взятые из Национального корпуса русского языка (ruscorpora.ru).

Многоаспектное рассмотрение материала обусловило выбор методов исследования: наблюдение, которое применялось для выявления существенных особенностей использования языковых единиц; лингвокультурологический метод, который применялся для выявления связей между языком и культурой; контекстологический метод, который использовался для выявления связи между языковыми единицами, с одной стороны, и ситуативным и социальным контекстом их использования — с другой; метод лексикографического анализа, направленный на развернутое представление лексического значения слова; статистический метод, который применялся при исследовании внешней структуры актуализации концепта.

Кроме того, для решения поставленных задач применяется описание, моделирование, систематизация и интерпретация речевого и статистического материала, а также метод индукции, позволяющий на основании интерпретации выявленных частных языковых фактов сделать обобщенные выводы о функционировании концептов в диахронии.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Следует отличать концепт как двуплановую структуру, которая обладает сложным планом выражения, а в плане содержания включает смыслы, ассоциации, оценки, образы и т. д., от структуры его актуализации, то есть особенностей его функционирования в речевой практике в качестве средства категоризации, от его воплощения в текстах. Различается внутренняя и внешняя структура актуализации. Внутренняя структура актуализации концепта отражает способности концепта к категоризации различных сфер или аспектов действительности; она заложена в концепте, является его свойством. Внешняя структура актуализации концепта представляет собой реальное, находящее отражение в текстах использование концепта для категоризации этих сфер и аспектов. Внешняя структура актуализации концепта в определенную эпоху коррелирует с состоянием культурной и социально-политической жизни общности и отражает степень актуальности тех или иных сфер человеческого опыта.

3. Любой концепт имеет диахроническое ядро (архетип), которое выявляется при помощи этимологического анализа и лингвистической реконструкции древнейших культурных реалий; развитие концепта представляет собой дифференциацию этого ядра или приращение к нему новых элементов за счет расширения сфер применения концепта. Диахроническим ядром концепта свобода являются отношения между коллективом и индивидом, концепта власть — синкретичные социально-мистические представления о способности проводить собственную волю в жизнь, концепта вызов — представление о вызове на дуэль, связанное с опасностью для жизни.

Практическая ценность работы состоит в том, что ряд ее выводов и положений может использоваться при подготовке общих и специальных курсов по лингвокультурологии и межкультурной коммуникации, а также при составлении лингвокультурологических словарей и пособий.

Результаты исследования прошли апробацию на заседаниях кафедры русского языка Южного федерального университета, на научных конференциях и изложены в 9 публикациях.

Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы, списка источников материала и приложения.

В главе 1 «Концепт в синхронии и диахронии» описываются основные подходы к изучению концепта, принятые в современной лингвокультурологии, и обосновывается возможность изучения существования концепта в историческом измерении. Концепт описывается как эталон, который используется в целях категоризации; предлагается подход, интегрирующий различные подходы к пониманию концепта. В этой же главе обосновывается принятая в данной работе методика исследования функционирования концептов свобода, власть и вызов.

В главе 2 «Концепты свобода, власть и вызов: Внутренняя структура актуализации» дается обзор литературы, посвященной указанным концептам, описывается внутренняя структура актуализации концептов свобода, власть и вызов, то есть те аспекты человеческого опыта, которые с точки зрения русской языковой картины мира могут осмысляться при помощи указанных концептуальных структур.

Глава 3 «Концепты свобода, власть и вызов: Внешняя структура актуализации в диахронии» представляет собой логическое продолжение главы 2. На основании статистических данных в ней выявляется относительная актуальность различных сфер реализации концептов свобода, власть и вызов, а полученные результаты интерпретируются в связи с культурными и социально-политическими явлениями.

Список использованной литературы содержит 179 наименований.

В Приложении приведены данные, отражающие частотность актуализаций концептов по эпохам, сферам актуализации и отдельным авторам.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Функционирование и развитие концептов свобода, власть и вызов в русской языковой картине мира"

Выводы:

1. Смены идеологического контекста не оказали на концепты свобода и власть деформирующего воздействия. Эти концепты как средства категоризации действительности сохранили внутреннюю структуру своей актуализации, что может служить и косвенным подтверждением относительной стабильности этих концептов. Собранные данные также свидетельствуют о том, что концепт власть переживает десакрализацию, что проявляется, во-первых, в дифференциации изначально синкретичных представлений о власти как социальном и мистическом феномене, а во-вторых, в тенденции представлять власть как отторжимый объект, о чем свидетельствует частотная в наши дни речевая ошибка власть придержащие (вместо власть предержащая). Подобные примеры встречаются и в художественной литературе: Может быть, кто-то из власть придержащих повстречал Калмыкова на улице и решил, что, мол, на этой голове много не заработаешь (Ю. Домбровский).

В случае с концептом вызов произошло ее обогащение за счет расширения сферы использования и усиления ценностной составляющей. Однако этот процесс имеет причины, отличные от сугубо идеологических: они связаны скорее с межкультурными контактами, а также с внутренней логикой развития языка.

2. Проанализированные данные позволяют сделать вывод, что наиболее адекватной метафорой для развития концепта и концептосферы является представление о приращении. С точки зрения этого подхода в составе любого концепта может быть выделено диахроническое ядро, которое обогащается в процессе развития языка и стоящей за ним картины мира. При этом результаты исследования позволяют сделать вывод, что в процессе исторического развития данное ядро остается в общих чертах неизменным и при этом не утрачивает своей значимости.

3. В процессе формирования ценностный концепт приобретает ценностную и эмоциональную нагрузку, выделяющую его на фоне других языковых единиц. Концепты свобода и власть сформировались в русском языке давно, а потому данные последних двух веков развития русской концептосферы вряд ли в состоянии служить иллюстрацией этого процесса. Однако он хорошо просматривается на примере концепта вызов, который постепенно развивает и закрепляет значение 'вызов обществу' (а также, как было показано в главе 2, значение соперничества и поединка с абстрактными процессами).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

1. Обобщая выводы, полученные в процессе исследования, можно выделить следующие основные тенденции, которые проявляются в развитии концептов свобода, власть и вызов. В данном случае эти тенденции будут интересовать нас в общем виде, то есть не в качестве конкретных фактов истории данных концептов или предположений об их историческом развитии, а в качестве общих линий развития концептосферы. а) Одной из таких тенденций является расширение сферы применения концепта, в результате чего он начинает использоваться для осмысления явлений, принадлежащих к самым разным аспектам реальности — как физической, так и социальной. Этот процесс может быть проиллюстрирован всеми концептами, которые выступали в качестве объекта анализа в данной работе. Следствиями этого оказываются общезначимость концепта и его высокая абстрактность: из средства категоризации узкой сферы действительности концепт превращается в гибкий инструмент осмысления самых разнообразных сторон человеческого опыта.

Подобное усложнение структуры концепта имеет прямую аналогию с процессом метафоризации. Как указывает Н. Д. Арутюнова, «чем более многопризнаковым, информативно богатым и нерасчлененным является значение слова, тем легче оно метафоризуется» [Арутюнова, 1990, с. 296]. Очевидно, что ценностный концепт по определению должен быть информативно богатым: как уже указывалось, он представляет фрагмент действительности, особенно важный для данной культуры, а следовательно, является, во-первых, выделенной, а во-вторых, сложной единицей. По этой причине усложнение структуры концепта можно рассматривать как суть процесса перехода концепта в ранг ценностных единиц той или иной культуры. По-видимому, это справедливо и для других концептов.

Это становится более понятным, если учесть, что ценностный концепт соотносится с действительно важным (даже жизненно важным) предметом или явлением. В частности, концепт хлеб обозначает не только продукт, но и вообще то, что нас подпитывает, поддерживая нашу жизнь; трудно представить себе, чтобы в том же значении употреблялись существительные картофель или картошка (несмотря на распространенность и «знаковость» этого продукта). В проанализированном примере мы имеем дело с метафорическим переносом значения. В других случаях такое расширение функционирования концепта может иметь иной характер. Но даже концепт хлеб допускает рассмотрение под углом зрения не метафоризации, а расширения сферы применения, поскольку последнее является ни чем иным, как следствием метафоризации.

С исторической точки зрения образование концепта, прежде всего ценностно окрашенного, можно представить как усложнение структуры слова, которое формирует ядро соответствующей концептуальной структуры. б) Особым явлением в функционировании концепта оказывается перераспределение частотности его реализаций в той или иной сфере. В конечном счете, этот процесс обусловлен внеязыковыми (как правило, культурными и социально-политическими) факторами. При этом важным представляется тот факт, что перераспределение затрагивает структуру реализации концепта в целом, поскольку связано с повышением или понижением актуальности одной из сфер реализации концепта за счет актуальности других сфер.

Во втором случае, то есть при обратимых изменениях, к которым в большей степени применим термин «функционирование», культурная общность реагирует на внеязыковые изменения повышенным вниманием к тем сферам, где с ее точки зрения наблюдается неудовлетворительное функционирование, к сферам, которые представляются ее членам более важными, однако с изменением условий происходит очередное перераспределение. В этом случае концепт функционирует как гомеостаз, то есть объект, способный реагировать на изменения внешней среды и восстанавливать свое равновесие. Этот тип иллюстрирует функционирование концептов власть и свобода на протяжении XIX и XX веков (более ранние этапы их истории следует рассматривать как развитие и усложнение). в) Еще одной тенденцией в развитии концепта можно считать возникновение в его структуре эмоционального компонента. Этот процесс ярко иллюстрирует история концепта вызов: соответствующее существительное в русском языке активно развивает новые, эмоционально окрашенные значения. Помимо обозначения коммуникативного акта это существительное используется в эмоционально окрашенном значении 'приглашение вступить в борьбу, состязание' на протяжении всего исследованного периода. Однако, во-первых, использование этого значения более или менее широко распространяется в непоэтической речи со времен Ф. М. Достоевского. Во-вторых, это слово начинает охватывать не только межличностные взаимодействия, но и более широкие социальные отношения, в предельном случае — отношения между социальными общностями. И этот процесс может служить иллюстрацией не только в качестве проявления возрастающей внутренней дифференциации концепта: он сопровождается усилением эмоциональной составляющей в семантической структуре слова.

2. Необходимо также указать признаки, которые можно рассматривать как маркеры превращения слова в ценностный концепт:

1) формирование ценностной составляющей и эмоциональной «заря-женности» у слова, а также

Наиболее ярко эти процессы находят проявление в истории концепта вызов, который в настоящее время получает новые употребления (ср. бросить вызов природе/законам природы).

Вряд ли можно утверждать, что эти процессы могут служить основанием для однозначных выводов о том, что некое слово покидает ряд обычных средств категоризации и переходит в разряд концептов, понимаемых как сгустки информации о ценностях, выработанных в рамках данной культуры. Тем не менее, можно было бы предположить, что эти процессы играют очень важную роль при формировании концепта. Поэтому представляется весьма перспективной проверка данной гипотезы на более широком эмпирическом материале; по-видимому, она должна принести и более глубокое понимание процессов, лежащих в основе связей между языком и культурой.

Предложенная методика анализа должна быть проверена и уточнена на более широком материале, причем позаимствованном не только из русского языка. По этой причине ближайшими перспективами исследования является исследование других важных концептов русской языковой картины мира, а также сопоставление полученных результатов с аналогичными данными о других языках.

Кроме того, разработанную в рамках данного исследования методику анализа можно было бы распространить и на другие компоненты концептов, которые являются значимыми для более глубокого понимания языковой картины мира и детерминирующих ее социальных и культурных процессов. В частности, представляет интерес анализ бытийных статусов концептов, то есть их применения для обозначения ситуаций наличия или отсутствия соответствующих состояний или их оценок с точки зрения достаточности/ недостаточности. Другими словами, результаты, полученные в рамках данного исследования, можно было бы дополнить, введя разграничения между упоминаниями свободы и несвободы, а также недостаточной или чрезмерной свободы. Представляется, что это направление для исследований вполне могло бы принести интересные результаты.

Список научной литературыЩёболева, Ирина Борисовна, диссертация по теме "Русский язык"

1. В процессе работы были использованы электронные версии текстов, расположенные по адресу www.lib.ru (библиотека Мошкова) и lib.aldebaran.ru (Библиотека «Альдебаран»).

2. Акунин Б. Азазель. // http://ww.lib.ru/RUSSDETEKTIW/BAKUNIN/ azazel.txt

3. Акунин Б. Турецкий гамбит // http://www.lib.ru/RUSSDETEKTIW/ BAKUNIN/gambittxt

4. Астафьев В. П. Царь-рыба // http://www.lib.ru/PROZA/ASTAFIEW/ryba.txt

5. Битов А. Человек в пейзаже // http://www.lib.iu/PROZA/BITOW/ pejzazh.txt

6. Булгаков М. А. Мастер и Маргарита // http://www.lib.ru/BULGAKOW/ master.txt

7. Бунин И. А. Жизнь Арсеньева // http://www.lib.ru/BUNIN/buninars.txt Быков В. Дожить до рассвета // http://www.lib.ru/PROZA/BYKOW/ tilldown.txt

8. Веллер М. Разбиватель сердец // http://www.lib.ru/WELLER/razbiwatel.txt

9. Герцен А. И. Доктор Крупов // http://az.lib.ru/g/gercenai/text0030.shtml

10. Герцен А. И. Кто виноват // http://az.lib.rU/g/gercenai/text0010.shtml Гоголь Н. В. Мертвые души. Т. 1 // http://az.lib.ru/g/gogolxnw/ text0140.shtml

11. Гоголь Н. В. Невский проспект // http://az.lib.ru/g/gogolxnw/text0090.shtml

12. Горький М. Фома Гордеев // http://az.lib.ru/g/gorxkijm/text0001.shtml164

13. Грибоедов А. С. Горе от ума // http://az.lib.rn/g/griboedowas/text0010.shtml

14. Довлатов С. Соло на ундервуде // http://lib.ru/DOWLATOW/dowlatow.txt Довлатов С. Чемодан // http://lib.ru/DOWLATOW/chemodan.txt Домбровский Ю. Хранитель древностей // http://www.lib.ru/PROZA/ DOMBROWSKIJ/keeper.txt

15. Достоевский Ф. М. Игрок // http://az.lib.rU/d/dostoewskijfm/text0050.shtml

16. Достоевский Ф. М. Идиот // http://az.lib.rU/d/dostoewskijfm/text0070.shtml

17. Ерофеев Викт. Русская красавица // http://www.lib.ru/EROFEEWWI/ russianbeauty.txt

18. Закруткин В. А. Матерь человеческая // http://www.lib.ru/PROZA/ ZAKRUTKIN/maria.txt

19. Замятин Е. И. Мы // http://az.lib.rU/z/zamjatinei/text0050.shtml Ильф И., Петров Е. Двенадцать стульев // http://www.lib.ru/ ILFPETROVVdwenadcatx.txt

20. Леонов Л. Бегство мистера Мак-Кинли // http://www.lib.ru/PROZA/ LEONOWL/mckinley.txt

21. Лермонтов М. Ю. Герой нашего времени // http://www.lib.ru/LITRA/ LERMONTOW/geroi.txt

22. Маканин В. Андеграунд, или Герой нашего времени // http://www.lib.ru/ PROZA/MAKANIN/underground.txt

23. Мельников-Печерский П. И. Княжна Тараканова и принцесса Владимирская // http://az.lib.ru/rn/melxnikowpecherskijp/text0190.shtml

24. Набоков В. Дар. Приглашение на казнь // http://www.lib.ru/NABOKOW/ invitation.txt

25. Одоевский В. Ф. Русские ночи // http://az.lib.ru/o/odoewskijwf/ text0020.shtml

26. Одоевский В. Ф. Косморама // http://az.lib.rU/o/odoewskijw17text0080.shtml

27. Окуджава Б. Свидание с Бонапартом // http://www.lib.ru/PROZA/ OKUDZHAWA/bonapart.txt

28. Солженицын А. И. Бодался теленок с дубом. Раковый корпус // http://www.lib.ru/PROZA/SOLZHENICYN/

29. Толстой JI. Н. Война и мир. Т. 1-2 // http://az.lib.ru/t/tolstoj lewnikolaewich/

30. Тынянов Ю. Н. Пушкин // http://az.lib.ni/t/tynjanowjn/text0030.shtml Улицкая JI. Медея и ее дети // lib.aldebaran.ru/author/ulickayalyudmila/ ulickayalyudmilamedeyaieedeti

31. Улицкая JI. Сонечка // http://lib.aldebaran.ru/author/ulickayalyudmila/ ulickayalyudmilasonechka

32. Шмелев И. Солнце мертвых // http://www.lib.ru/RUSSLIT/SMELEW/ shmelev sun.txt1. БИБЛИОГРАФИЯ

33. Антология концептов / Под ред. В. И. Карасика, И. А. Стернина. М., 2007. 511 с.

34. Арутюнова Н. Д. Метафора // Лингвистический энциклопедический словарь. М., Советская энциклопедия, 1990. 685с.

35. Арутюнова Н. Д. Язык и мир человека. М., Языки русской культуры, 1998. 895с.

36. Бабаева Е. В. Отражение ценностей культуры в языке // Язык, коммуникация и социальная среда. Вып. 2. Воронеж, Изд-во ВГУ, 2002.- 194 с.

37. Бабушкин А. П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка. Воронеж, 1996. 103 с.

38. Баранов А. Н. Введение в прикладную лингвистику. М., 2003.358 с.

39. Баранов А. Н., Добровольский Д. О. Постулаты когнитивной семантики // Известия АН. Серия литературы и языка. 1997, т.56, №1,- 202 с.

40. Барт P. S/Z. М., УРСС, 2001. 230 с.

41. Барт Р. Основы семиологии // Французская семиотика: От структурализма к постструктурализму. М., 2000. 536 с.

42. Басенко Н. А., Милевская Т. В. Политическая свобода: Опыт дискурс-анализа// Актуальные проблемы теории коммуникации. СПб., 2004.361 с.

43. Бенвенист Э. Словарь индоевропейских социальных терминов. М., Прогресс-Универс, 1995. 452 с.

44. Бердяев Н. А. Философия свободы. Смысл творчества. М., 1989. 607 с.

45. Богуславский В. М. Человек в зеркале русского языка, культуры и литературы. М., 1994. 237 с.

46. Болотов С. Г., Пильщиков И. А. О «семантической реконструкции» (Несколько замечаний и дополнений к статье Ю. С. Степанова) // Philologica, 1994, №1. с.39 - 41.

47. Борщев, Парти 1999 —Борщев В. Б., Парт и Б. X. Семантика гени-тивной конструкции: разные подходы к формализации // Типология и теория языка: От описания к объяснению: К 60-летию А. Е. Кибрика. М.: 1999.-640с.

48. Булыгина Т. В., Шмелев А. Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). М., Школа «Языки русской культуры», 1997.-576 с.

49. Бурас М. М., Кронгауз М. А. Концептуализация в языке: все или ничего // Язык и структура знания. М., 1990. 205 с.

50. Быкова Г.В. Лакунарность как категория лексической системоло-гии. Благовещенск, 2003. 364 с.

51. Валгина Н. С. Синтаксис современного русского языка. М., Агар, 2000.-416 с.

52. Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов. Семантические универсалии и описание языков. М., Школа «Языки русской культуры», 1999. — С.263-305.

53. Вежбицкая А. Семантика, культура и познание: Общечеловеческие понятия в культуроспецифичных контекстах // Thesis, 1993, №3.- С. 185206.

54. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М.: Русские словари, 1996.-416 с.

55. Витгенштейн Л. Философские работы. Ч. 1. М., 1994. — 612 с.

56. Воловикова М.И., Гренкова Л.Л., Морскова А.А. Утверждение через отрицание // Российский менталитет: Психология личности, сознание, социальные представления. М., 1996. — 132 с.

57. Володина М. Н. Когнитивно-информационная природа термина (на материале терминологии средств массовой информации). М., 2000.-118 с.

58. Воркачев С. Г. Концепт счастья: Понятийный и образный компонент // Известия Академии наук. Серия литературы и языка. Т. 60. №6.-с.5-12.

59. Воркачев С. Г. Культурный концепт и значение // Труды Кубанского государственного технологического университета. Сер. Гуманитарные науки. Т. 17, вып. 2. Краснодар, 2003. С.268 - 276.

60. Воркачев С. Г. Счастье как лингвокультурный концепт. М., Гно-зис, 2004. 236 с.

61. Воробьев В. В. Лингвокультурология: теория и методы. М., 1997.-336 с.

62. Воронина Т. В. Образ политического лидера в русском фольклоре // Актуальные проблемы политологии. Сборник научных работ студентов и аспирантов Российского университета дружбы народов. М., 2001. 199с.

63. Воротников Ю. Л. Слова и время. М., 2003. -165 с.

64. Воротников Ю. Л. Власть предержащие или власти предержащие? // Наука и жизнь. 1993. № 2. С. 52-53.

65. Гайдукова В. К вопросу о логическом анализе языка (на примере концептосферического поля власти) (2000) // http://www.relga.rsu.ru/n45/ rus45.htm

66. Гамкрелидзе Т. В., Иванов В. В. Индоевропейский язык и индоевропейцы: Реконструкция и историко-типологический анализ проязыка и протокультуры. Т. 1—2. Тбилиси, изд-во Тбилисского университета, 1984.428 с.

67. Гельман А. Свобода без сюжета // Искусство кино, 1991, №9.-С.7-10.

68. Гийому Ж., Мальдидье Д. О новых приёмах интерпретации, или Проблема смысла с точки зрения анализа дискурса // Квадратура смысла: Французская школа анализа дискурса. М., 1999. 413 с.

69. Гилярова К. А. Языковая концептуализация формы физических объектов. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. М., 2002. — 26 с.

70. Гребенщикова Н. Понятие воля в русском языковом сознании // Вопросы функциональной грамматики. Гродно, 1998. 121 с.

71. Григорьев В. П. Поэт и слово. М., 1973. — 83 с.

72. Григорьева А. Д. Слово в поэтическом тексте // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. Т. 35. 1976, №3. С.252 -259.

73. Губман Б. JI. Ценности // Культурология. XX век. Энциклопедия. Т. 2. СПб., 1999.-447 с.

74. Гумилев JI. Н. География этноса в исторический период. JL, Наука, 1990.-278 с.

75. Дегтярев А. А. Политическая власть как регулятивный механизм социального общения // Полис. 1996, №3.- С.108 -120.

76. Дегтярев В.И. Диахроническая грамматика русского языка. Ростов-на-Дону, 2007. 238с.

77. Демьянков В. 3. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода // Вопр. языкознания. 1994. № 4.- С 37 — 45.

78. Демьянков В. 3. Прототип и реализация концепта «привлекательность» в русском языке // Концептуальное пространство языка. Тамбов, 2005.- 492 с.

79. Демьянков В. 3. Теория прототипов в семантике и прагматике языка // Структуры представлении знаний в языке. М., 1994. -160 с.

80. Дмитриева Т. Характер: русский. М., 2001. — 189 с.

81. Долинин К. А. Имплицитное содержание высказывания // Вопросы языкознания, 1983, №6. — С.72 -83.

82. Дорофеева Н. В. Удивление как эмоциональный концепт (на материале русского и английского языков). Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Волгоград, 2002. -19 с.

83. Жаботинская С. А. Когнитивные и номинативные аспекты класса числительных (на материале английского языка). М., 1992. 119 с.

84. Жданова Л. А., Ревзина О. Г. Власть: языковое значение и концепт // Семантика языковых единиц: Материалы 3-й межвузовской научной конференции. М., 1992. 137 с.

85. Зализняк А. А. Счастье и наслаждение в русской языковой картине мира // Русский язык в научном освещении. 2003. №1 (5). — С 85 — 105.

86. Захаренко И. В. К вопросу о каноне и эталоне в сфере прецедентных феноменов // Язык, сознание, коммуникация. Вып. 1. М., 1997.- 194 с.

87. Иная ментальность / В. И. Карасик, О. Г. Прохвачева, Я. В. Зуб-кова, Э. В. Грабарова. М., Гнозис, 2005. — 352 с.

88. Карасик В. И. Культурные доминанты в языке // Языковая личность: культурные концепты. Волгоград, Архангельск, Перемена, 1996.-259 с.

89. Карасик В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. Волгоград, 2002. 390 с.

90. Кибрик А. Е. Лингвистические постулаты // Уч. зап. Тартусского гос. университета. Вып. 621. Механизмы вывода и обработки знаний в системах понимания текста. Труды по искусственному интеллекту. Тарту, 1983.

91. Клемперер В. LTI. Язык третьего рейха. Записная книжка филолога. М., 1998.-381 с.

92. Кобозева И. М. Как мы описываем пространство, которое видим: форма объектов. // Труды Международного семинара Диалог'2000 по компьютерной лингвистике и ее приложениям. Т. 1. Протвино, 2000. -С 67 -80.

93. Колесов В. В. Мир человека в слове Древней Руси. Л.,1986.-311 с.

94. Колшанский Г. В. Объективная картина мира в познании и языке. М., 1990. -103 с.

95. Кошелев А. Д. К эксплицитному описанию концепта СВОБОДА // Логический анализ языка. Концептуальный анализ: методы, результаты, перспективы. М., Наука, 1990. — 278 с.

96. Красавский Н. А. Эмоциональные концепты в немецкой и русской лингвокультурах. Волгоград, 2003.- 373 с.

97. Красавский Н. А. Эмоциональные концепты в немецкой и русской лингвокультурах. Волгоград, 2001. — 493 с.

98. Красных В. В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? М.,2003. 374 с.

99. Красных В. В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология: Курс лекций. М., Гнозис, 2002. 282 с.

100. Красных В. Культурное пространство: Система координат (К вопросу о когнитивной науке) // Respectus Philologicus, 2005, №7 (12) (http://filologija.vukhf.lt). С. 104-127.

101. Кубрякова Е. С. О тексте и критериях его определения // Текст. Структура и семантика. Т. 1. М., 2001. — С. 72-81.

102. Кубрякова Е. С. Язык и знание: На пути получения знания о языке: Части речи когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира. М.,2004.- 560 с.

103. Кубрякова Е. С., Демьянков В. 3., Панкрац Ю. Г., Лузина Л. Г. Краткий словарь когнитивных терминов. М., 1996. — 245 с.

104. Кузлякин С. В. Проблем создания концептуальной модели в лингвистических исследованиях // Русистика и современность. Т. 1. Лингвокультурология и межкультурная коммуникация. СПб., 2005. -С. 89 112.

105. Культурология: XX век: Словарь. С.Пб., 1997. — 640 с.

106. Лакофф Дж. Женщины, огонь и опасные вещи: Что категории языка говорят нам о мышлении / Пер. с англ. И. Б. Шатуновского. М., 2004.792 с.

107. Лакофф Дж. Когнитивное моделирование (из книги «Женщины, огонь и опасные предметы») // Язык и интеллект. М., 1996. С. 143 -182.

108. Лакуны в языке и речи. Благовещенск, 2003. — 256 с.

109. Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. М., 1994.-608 с.

110. Левинас Э. Избранное: Трудная свобода. М., 2004.- 750 с.

111. Ледяев В. Г. Власть: концептуальный анализ // Полис, 2000, №1.

112. Леонтович О. А. Русские и американцы: Парадоксы межкультурного общения. Волгоград, 2002. — 351 с.

113. Леонтович О. А., Шейгал Е. И. Жизнь и культура США. Волгоград, 2000.- 416 с.

114. Лисицын А. Г. Анализ концепта свобода — воля — вольность в русском языке. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. М., 1995. — 34 с.

115. Лихачев Д. С. Концептосфера русского языка // Изв. АН СССР. Серия литературы и языка. Т. 52. 1993, №8. С. 5-9.

116. Лихачев Д. С. Культура как целостная динамическая система // Вестник РАН. Т. 64. 1994, №8. С.721 -725.

117. Логический анализ языка. Культурные концепты. М.,1991.- 204 с.

118. Логический словарь ДЕФОРТ / Под ред. А. А. Ивина, В. Н. Пере-верзева, В. В. Петрова. М., 1994. 269 с.

119. Лосский Н. О. Свобода воли // Лосский Н. О. Избранное. М., 1991.-622 с.

120. Лотман Ю. М. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства (XVIII-начало ХГХ века). СПб., 1994.- 399 с.

121. Лотман Ю. М. Роман А. С. Пушкина «Евгений Онегин». Комментарий: Пособие для учителей. М., 1980. 416 с.

122. Лотман Ю.М. Культура и взрыв. М., 1992. 270 с.

123. Лукин В. А. Концепт истины и слово ИСТИНА в русском языке (Опыт концептуального анализа рационального и иррационального в языке) // Вопросы языкознания, 1993, № 4. С 34-42.

124. Лурье С.В. Метаморфозы традиционного сознания. Опыт разработки теоретических основ этнопсихологии и их применения к анализу исторического и этнографического материала. СПб., 1994. — 286 с.

125. Ляпин С.Х. Концептология: к становлению подхода // Концепты. Вып. I. Архангельск, 1997. С.59-72.

126. Макаров М. Л. Основы теории дискурса. М., 2003. — 276 с.

127. Мельчук И. А. О синтаксическом нуле // Типология пассивных конструкций, диатезы и залоги. Л.: Наука, 1974.- 383 с.

128. Мифы народов мира. Т. 1. М., 1980. — 671 с.

129. Москвин В. П. Русская метафора. Семантическая, структурная, функциональная классификация. Волгоград, 1997. 91 с.

130. Муравьева О. С. Как воспитывали русского дворянина СПб., 2001.-221 с.

131. Национальный язык и национальная культура. М., 1978. — 276 с.

132. Нерознак В. П. От концепта к слову: к проблеме филологического концептуализма // Вопросы филологии и методики преподавания иностранных языков. Омск, 1998. — 231 с.

133. Нефедова Л. А. Когнитивно-деятельностный аспект имплицитной коммуникации. Челябинск, 2001. 89 с.

134. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1999.-944 с.

135. Ошо. Свобода. Храбрость быть собой. М., 2006. 192 с.

136. Падучева Е. В. Семантика вида и точка отсчета (В поисках инварианта видового значения) // Известия АН. Серия литературы и языка. Т. 45. 1986, №5.

137. Палажченко П. Мой несистематический словарь (Из записной книжки переводчика). М., 2002. — 303 с.

138. Панченко Н. Н. Средства объективации концепта «обман» (на материале английского и русского языков). Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Волгоград, 1999.— 31 с.

139. Перелыгина Е.М. Катартическая функция текста: АКД. Тверь, 1993.-29 с.

140. Петровых Н. М. Концепты свобода и воля в русском языковом сознании // Известия Уральского государственного университета. Т. 24 (2002). Вып. 5. Гуманитарные науки. С.207 - 217.

141. Пименова М. В. Предисловие // Введение в когнитивную лингвистику. Вып. 4. Кемерово, 2004. 202 с.

142. Покровская Е. А. Динамика русского синтаксиса в XX веке: Лин-гвокультурологический анализ. Дисс. . доктора филол. наук. Ростов-на-Дону, 2001.-482 с.

143. Поликарпов А. А. Циклические процессы в становлении лексической системы языка: Моделирование и эксперимент. Автореф. дисс. . докт. филол. наук. М., 1998.

144. Политология: Краткий энциклопедический словарь-справочник. Ростов-на-Дону, 1997. — 608 с.

145. Полный церковнославянский словарь (с внесением в него важнейших древнерусских слов и выражений). Составил священник магистр Григорий Дьяченко. Репринтное издание. М., 1993. 1120 с.

146. Попова 3. Д., Стернин И. А. Очерки по когнитивной лингвистике. Воронеж, 2001. 191 с.

147. Поршнев Б. Ф. О начале человеческой истории (Основы палео-психологии). М., 1974.-487 с.

148. Постмодернизм. Энциклопедия. Минск, 2001. 1040 с.

149. Рахилина Е. В. Когнитивный анализ предметных имен: Семантика и сочетаемость. М., 2000. 415 с.

150. Ривлина А. А. «Проблемы» vs. «вызовы»: Компенсация лингво-культурной лакуны // Лакуны в языке и речи. Вып. 2. Благовещенск, 2005.111 с.

151. Савенкова Л. Б. Русская паремиология: семантический и лингво-культурологический аспекты. Ростов-на-Дону, 2002. 240 с.

152. Савенкова Л.Б. Языковое воплощение концепта // Проблемы вербализации концептов в семантике текста: Материалы междунар. симпозиума. Волгоград, 22-24 мая 2003 г.: В 2 ч. Ч. 1. Научные статьи. Волгоград, 2003.-С.258 264.

153. Самигулина Ф. Г. Специфика концептуального мышления: Соотношение понятий смысл и значение И Коммуникативная парадигма в гуманитарных науках. Материалы XI международной научно-практической конференции. Ростов-на-Дону, 2007. 412 с.

154. Серио П. Квадратура смысла: французская школа анализа дискурса. М., 1999.-413 с.

155. Словарь русского языка XVIII века Гл. ред.: Ю. С. Сорокин. Л., 1987. Вып. 3. Век — вздувать.

156. Словарь русского языка: в 4-х тт. Т. 1. Под ред. А. П. Евгеньевой. М., 1981.

157. Словарь языка Пушкина. В 4-х тт. / Отв. ред. акад. АН СССР В. В. Виноградов. 2-е изд., доп. М., 2000.

158. Словарь-справочник «Слова о полку Игореве». Вып. 1. А—Г. М.; Л., 1965.

159. Снитко Т. Н. Предельные понятия в западной и восточной лин-гвокультурах. Автореф. дисс. . докт. филол. наук. Краснодар, 1999. 45 с.

160. Современная западная социология. М., 1990. — 432 с.

161. Соколов С. Тревожная куколка: Эссе. СПб., 2007. 189 с.

162. Солохина А. С. Концепт «свобода» в русской и английской лин-гвокультурах. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Волгоград, 2004. —35 с.

163. Солохина А. С. О культурном концепте свобода // Языковая личность: проблемы межкультурного общения. Волгоград, 2000.- 213 с.

164. Солохина А. С. Некоторые характеристики концепта «свобода» в русской и английской лингвокультурах // Основные и высшее дополнительное образование: проблемы дидактики и лингвистики. Вып. 2. Волгоград, 2002.- С.132 -141.

165. Солохина А. С. «Свобода как универсальный концепт русской и англоязычной культур // Аксиологическая лингвистика: проблемы изучения культурных концептов и этносознания. Волгоград, 2002. — С.84- 88.

166. Сорокин Ю. А. Лакуны: еще один ракурс рассмотрения // Лакуны в языке и речи. Благовещенск, 2003. — 256 с.

167. Сорокин Ю.С. Лакуны как сигналы специфики лингвокультурной общности // Национально-культурная специфика речевого общения народов СССР. М, 1982. С.118 -123.

168. СРЯ, 1988 — Ожегов С. И. Словарь русского языка. М., «Русский язык», 1988. 748 с.

169. ССРЯ, 1985 — Тихонов А. Н. Словообразовательный словарь русского языка: В 2-х тт. М., «Русский язык», 1985. — 856 с.

170. Старославянский словарь (по рукописям X-XI веков) / Под ред. Р. М. Цейтлин, Р. Вечерки, Э. Благовой. М., 1994. 842 с.

171. Степанов Ю. С. Константы: Словарь русской культуры. Опыт исследования. М., 1997. 842 с.

172. Степанов Ю. С. Слово. Из статьи для Словаря концептов (Кон-цептуария) русской культуры // Philologica, 1994, №1. — С.12-31.

173. Степанов Ю. С., Проскурин С. Г. Смена «культурных парадигм» и ее внутренние механизмы // Философия языка: В границах и вне границ. Харьков, 1993. С. 35 -41.

174. Стукаленко Н. И. Отражение обыденного сознания в образной языковой картине мира. Киев, 1992. — 118 с.

175. Телия В. Н. Русская фразеология. Семантические, прагматические и лингвокультурологические аспекты. М., 1996. —284 с.

176. Тер-Минасова С. Г. Война и мир языков и культур. М.,2007.287 с.

177. Титова О. И. Перспективы лингвистического исследования рек-курентных единиц лексикона // Филологические науки. 2003, №2.- С.111-117.

178. Тойнби А. Постижение истории. М., 1991. — 736 с.

179. Толстая С. М. Стереотипы в этнолингвистике // Речевые и ментальные стереотипы в синхронии и диахронии. М., 1995. -160 с.

180. Томашева И. В. Понятие «лакуна» в современной лингвистике. Эмотивные лакуны //Язык и эмоции. Волгоград: Перемена, 1995.- С. 71 -81.

181. Топоров В. Н. Об иранском элементе в русской духовной культуре. 3. Мир и воля// Славянский и балтийской фольклор. М., 1989.- С.57 -64.

182. Трубецкой Е. Избранные произведения. Ростов-на-Дону, 1998.510 с.

183. ТСЖВЯ — Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4-х тт. М., 1991.

184. Уфимцева Н. В. Доминанты образа мира современных русских // XII Международный симпозиум по психолингвистике и теории коммуникации. Москва, 2-4 июня 1997. М., 1997. С.78 - 85.

185. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. Т. 1-4, М. 1964-1973.

186. Флиер А. Я. Культурология для культурологов. М., 2000. — 458 с.

187. Фромм Э. Бегство от свободы. Человек для себя. М., 2006 398 с.

188. Хазагеров Г. Г. Во дни сомнений (прислушаемся к свидетельствам русского языка) // Знамя, 1999, №3. — С.203 -208.

189. Хазагеров Г. Г. Персоносфера русской культуры // Новый мир, 2002, №1.-С.133 -145.

190. Халипов В. Ф. Власть: Кратологический словарь. М., 1997.-431 с.

191. Чериейко JI. О. Лингво-философский анализ абстрактного имени. М., 1997.-319 с.

192. Чудинов А. П. Политическая лингвистика. М., 2007.- 252 с.

193. Чуковская Л. К. Записки об Анне Ахматовой. Т.2.М., 1997. 625с.

194. Чупринин С. Прогулки с Пушкиным по садам изящной словесности // Столица, 1993, №14.- С. 43 48.

195. Шейгал Е. И. Семиотика политического дискурса. М.,2004.-324 с.

196. Шестопал Е. Б. Образы власти в России конца XX века. Некоторые результаты исследования 1993-2002 гг. // Психология восприятия власти / Под ред. Е. Б. Шестопал. Москва, 2002. 241с.

197. Шмелев А. Д. Некоторые тенденции семантического развития русских дискурсивных слов (на всякий случай, если что, вдруг) II Русский язык: пересекая границы. Дубна, 2001. 280 с.

198. Шмелев А. Д. Русская языковая модель мира: Материалы к словарю. М.: Языки славянской культуры, 2002. — 224 с.

199. Шмелев А. Д. Русский язык и внеязыковая действительность. М., Школа «Языки русской культуры», 2002. 492 с.

200. Шмелев А. Д., Левонтина И. Б., Зализняк А. А. Ключевые идеи русской языковой картины мира. М., 2005. — 540 с.

201. Шопенгауэр А. Свобода воли и нравственность. М., 1992-448 с.

202. Щеболева И. Б. О некоторых особенностях семантического развития отвлеченных существительных в русском языке // Тезисы III межвузовской конференции. Ленинград, 1983.- С. 106-109.

203. Щеболева И. Б. Концепт власть в научном дискурсе и языковой картине мира // Язык, культура, коммуникация. Материалы Международной научной конференции. Волгоград, 2006.- С. 365-369.

204. Щеболева И. Б. Концепт «свобода» в советской культуре: к постановке вопроса // Язык и межкультурные коммуникации. Сборник научных статей. Минск Вильнюс, 2007. - С.202 - 204.

205. Щеболева И. Б. О механизмах формирования концепта (на примере общественно-политического концепта «вызов». // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Филология и журналистика. Ростов-на-Дону, 2007. С. 65 68.

206. Язык о языке. М., Языки русской культуры, 2000. 624 с.

207. Языковая личность: культурные концепты. Волгоград, 1996,327 с.

208. Языковое сознание и образ мира. М. 2000. 318 с.

209. Яковлева Е. С. Фрагменты русской языковой картины мира: модели пространства, времени и восприятия. М., 1994. 343 с.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Функционирование и развитие концептов свобода, власть и вызов в русской языковой картине мира"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Щёболева, Ирина Борисовна

Введение диссертации2008 год, автореферат по филологии, Щёболева, Ирина Борисовна

Заключение научной работыдиссертация на тему "Функционирование и развитие концептов свобода, власть и вызов в русской языковой картине мира"

Список научной литературыЩёболева, Ирина Борисовна, диссертация по теме "Русский язык"

Похожие темы диссертаций