автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Концепт "труд/лень" в паремиологии неродственных языков

Полный текст автореферата диссертации по теме "Концепт "труд/лень" в паремиологии неродственных языков"

На правахрукописи

Каримова Римма Хатиповна

КОНЦЕПТ «ТРУД/ЛЕНЬ» В ПАРЕМИОЛОГИИ НЕРОДСТВЕННЫХ ЯЗЫКОВ (на примере немецкого, английского, русского, башкирского и татарского языков)

Специальность 10.02.20 - сравнительно-историческое, сопоставительное и типологическое языкознание

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Уфа 2004

Работа выполнена на кафедре немецкой филологии Башкирского государственного университета

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор Гатауллин Равиль Гибатович

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Нухов Салават Жавдатович; доктор филологических наук, профессор Зайнуллин Марат Валеевич

Ведущая организация:

Челябинский государственный университет

Защита состоится часов на заседании диссерта-

ционного совета К 212.013.05 по присуждению ученой степени кандидата филологических наук в Башкирском государственном университете по адресу: 450076, г. Уфа, ул. Коммунистическая, 19, ауд. 31.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Башкирского государственного университета.

Автореферат разослан << » 2004 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

Чанышева 3.3.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Работа посвящена комплексному описанию концепта «труд» в паремических речениях. Диссертационное исследование осуществляется в русле современной научной парадигмы, характеризующейся возрастанием роли антропоцентрического и когнитивного подходов к изучению языка. Значимость исследования обусловлена, неугасаю-щим интересом паремиологов, фольклористов, фразеологов к богатому наследию, воплощенному в паремиологическом фонде определенного этноса. Проблемами паремиологии плодотворно занимались и продолжают их разрабатывать как отечественные (В.В. Виноградов, В.М. Мокиенко, И.И. Чернышева, Д.О. Добровольский, В.Л. Архангельский, В.Н. Телия, Г.Л. Пермяков, В.П. Аникин, И.Е. Аничков и др.), так и зарубежные лингвисты (В. Флейшер, В. Мидер, X. Хлоста, В. Айсманн, Ш. Арора, Р. Гржибек, В. Крикманн, М. Кууси, X. Пальм, Г. Бюргер, Б. Вотьяк и т.д.).

В современном отечественном языкознании в рамках когнитивной лингвистики описанию отдельных концептов уделяется большое внимание. Лингвокультурные концепты «пространство», «совесть», «время», «богатство», «труд» отражают специфику существующей системы ценностей и задают образцы социального поведения и восприятия мира. В описании таких концептов наиболее существенным является культурно-этнический компонент.

«Наивная картина мира», представляющая собой факт обыденного сознания, воспроизводится фрагментно в лексической и фразеологической системах языка, в том числе в паремических речениях языкового социума. Содержание концепта «труд» включает лексемы и сочетания лексем, значения которых составляют национальное языковое сознание и формируют «наивную картину мира». Концепт «труд» представляется ключевым для понимания национального менталитета как специфического отношения к миру носителей языка. Отражая трудовую деятельность человечества в целом, исследуемый концепт имеет универсальное значение и одновременно отражает национальную языковую картину мира.

Концепт «труд», несмотря на его значимость в процессах познания, не получил глубокого и всестороннего рассмотрения. В языкознании анализу подвергались лишь отдельные области его языкового пространства. В сопоставительном плане концепт «труд» изучался

( РОС НАЦИОНАЛЬНАЯ БИБЛИОТЕКА СПетербургл у// 5 09 !ООУ»МУ7

только на материале русского и польского языков [Голованова 2001, Косенко 1993].

Можно констатировать отсутствие специальных работ, в которых в концептуальной взаимосвязи рассматривался бы весь комплекс языковьх средств выражения концепта «труд»; выявлялись бы образные и символические элементы данного концепта; были бы представлены разные исследовательские подходы к изучению концепта «труд».

Таким образом, актуальность данной диссертации определяют:

1) реализация в диссертации методологических подходов, отражающих общее внимание к проблемам изучения когнитивных механизмов познания и проявление «человеческого фактора» в языке;

2) применение когнитивного подхода к описанию концептов «труд/лень»;

3) выбор для анализа оппозиции концептов «труд/лень» как высоко значимых в отражении процессов познания и в оценивании действительности человеком;

4) использование в исследовании комплексного подхода, предполагающего привлечение разнородного в структурно-семантическом отношении материала.

Цель исследования заключается в определении национальной специфики концептов «труд/лень» на основе анализа паремий с различными компонентами в исследуемой группе языков, в выявлении сходств и различий в реализации названных культурных концептов.

В соответствии с общей целью ставятся следующие частные задачи:

- установить общие и дифференцирующие признаки паремий и фразеологических единиц в сравниваемых языках;

- определить статус паремий и их отношение к фразеологии;

- выявить особенности национального мировоззрения и проследить их отражение в пословицах;

- определить национальную специфику образности паремий в исследуемых языках;

- выявить семантический потенциал паремий, характеризующих отношение человека к труду как ценности;

- описать ассоциативное пространство исследуемых концептов.

Целевые установки исследования обусловили выбор методов и

приемов анализа. Фактический материал обрабатывался на основе

комплексного использования различных аналитических процедур лингвистического моделирования:

- сопоставительно-описательного метода, основанного на выявлении сходств и различий в паремических речениях языков;

- дефиниционного анализа, используемого при определении содержания некоторых значимых для работы понятий;

- метода культурологического анализа;

- метода семантического моделирования;

- метода компонентного анализа.

Методологическую основу работы составили теоретические положения и методические принципы, выдвинутые в трудах В. В. Виноградова, Н.М. Шанского, Г.Л. Пермякова, В.Л. Архангельского, В.М. Мокиенко, И.И. Чернышевой, В.П. Жукова, Н.И Амосовой, А.В. Кунина, Д.О. Добровольского, В.Н. Телия, А.Г. Назаряна, Л.И. Рой-зенсона, В.П. Аникина, И.Е. Аничкова, Э.М. Солодухо, Ю.П. Солоду-ба, Р.А. Юсупова, Г.Х. Ахунзянова, З.Г. Ураксина, Д.Г. Мальцевой, основополагающие труды по когнитивной лингвистике, представленные в работах Дж. Лакоффа, А. Ченки, М. Джонсона, Д. Филлмора, ГЛ. ван Дейка, Е.С. Кубряковой и их предшественников В. Гумбольдта, Э. Сепира, а также положения, разработанные представителями БашГУ: Л.М. Васильевым, Т.А. Кильдибековой, Л.М. Зайнул-линой, Е.Г. Саяховой, СВ. Ивановой.

Материалом исследования послужили паремические речения из лексикографических источников немецкого, английского, русского, башкирского и татарского языков, общий объем которых составил более 4000 единиц, из них подверглись анализу 400 пословиц из немецкого языка, 200 - из английского, 500 - из русского, 300 - башкирского и 450 — татарского языков, извлеченные методом сплошной выборки, которые относятся к исследуемой теме.

Научная новизна проведенного исследования заключается в том, что в нем предпринимается попытка на материале паремиологи-ческого фонда в сравниваемых языках осуществить описание концепта «труд» в противопоставлении концепту «лень» на основе интеграции когнитивного и культурологического подходов с последующим контрастивным анализом национально-культурных нравственных стереотипов, сложившихся в рамках немецкого, английского, русского, башкирского и татарского культурного сообщества.

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что оно развивает теоретические положения и методы изучения паре-

миологического материала в сопоставительном аспекте по заявленной тематике и устанавливает специфику отражения национального языкового сознания в неродственных языках.

Практическая ценность исследования состоит в получении новых данных о «языковой картине мира» разных лингвокультурных сообществ на базе языковых единиц, которые не были объектом исследования с таких позиций. Эти данные могут быть использованы в методике и практике преподавания иностранного языка при формировании вторичной языковой личности, в спецкурсах и спецсеминарах по лингвокультурологии, при составлении методических разработок и пособий по паремиологии, при написании курсовых и дипломных работ.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Концепт «труд/лень» представляет собой многослойный макрофрейм, состоящий го природно-физического, этического и социо-этнического уровней, отражающих доминирующие черты трудолюбия и оппозиционной ему лени, являющихся стереотипными для того или иного культурного сообщества.

2. Наиболее образной семантической составляющей являются зоонимы, встречающиеся во всех ФЕ и паремиях исследованных языков. Они демонстрируют образное восприятие действительности. Образными составляющими являются и соматизмы, некоторые названия растений, антропонимы.

3. Сходство паремий обусловлено открытостью зафиксированного в их семантике в специфической форме общественного опыта, накопленного в процессе познания действительности многими поколениями разноязычных народов, а расхождения отражают национально-культурную специфику.

4. Синонимические ряды с доминантой «трудолюбивый» и «ленивый» демонстрируют многочисленность номинаций, обозначающих ленивого человека.

5. В каждом лингвокультурном сообществе обнаруживаются специфические символы лени и трудолюбия, свидетельствующие об особенностях образного мышления.

6. Общим для исследованных нами языков является положительная оценка труда как одной га целей жизни человека. Содержание концепта «труд» имеет различное наполнение в зависимости от того, в каком значении он воспринимается: как средство к существованию или как естественная потребность. Идеал трудолюбивого че-

ловека, отраженный в паремиологическом фонде исследованных языков, является важной составляющей языковой картины мира.

Апробация работы. Основные положения диссертации изложены в выступлениях на следующих конференциях:

- Республиканская научно-практическая конференция «Актуальные проблемы сопоставительного языкознания и межкультурная коммуникация». Уфа, БГУ, ноябрь 1999 г.;

- Всероссийская конференция «Речеведческие дисциплины в школе и вузе», Самара, октябрь 2001 г.;

- Республиканская научно-практическая конференция «Проблемы семантики и перевода в свете типологии языков и контрастивной типологии», Уфа, октябрь 2001 г.;

- Всероссийская конференция «Проблемы семантики языковых и речевых единиц в свете типологии языков и межкультурных коммуникаций», Уфа, октябрь 2002 г.;

- Межвузовская научно-практическая конференция «Лингвоме-тодические проблемы обучения иностранным языкам в полилин-гвальном пространстве», Стерлитамак, декабрь 2003 г.;

- Региональная научно-практическая конференция «Лингвоме-тодические проблемы обучения иностранным языкам в вузе», Уфа, январь 2004 г.

По отдельным главам диссертации сделаны доклады на итоговых научных конференциях профессорско-преподавательского состава СГПИ в 2000, 2001, 2002, 2003 гг. Результаты практического исследования нашли отражение в статьях, вышедших в составе научных сборников БГУ в 2001-2003 гг. О ходе и результатах исследования докладывалось на заседаниях кафедры немецкой филологии БашГУ (май 2003 г., январь 2004 г.) Материалы исследования использовались на лекционных, семинарских и практических занятиях в обучении студентов немецкому языку как специальности в СГПИ.

Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы. Каждая глава содержит в себе рассмотрение теоретических положений, служащих основой для анализа соответствующего языкового материала. Список использованной литературы включает 225 наименований на русском языке, 60 - на иностранных языках.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении работы дается обоснование выбора темы исследования, излагается основная цель, вытекающие из нее задачи исследо-

вания, раскрывается актуальность работы, отмечаются научная новизна полученных результатов, теоретическая и практическая ценность, указываются используемые методы исследования, формулируются положения, выносимые на защиту, приводятся данные об апробации результатов исследования.

Глава I «Пословицы как объект исследования в современном языкознании».

Начало главы представляет собой краткий очерк развития фразеологии как отрасли науки в отечественном и зарубежном языкознании. Развитие фразеологии в отечественной науке связано с трудами академика В.В. Виноградова. Им были разработаны вопросы фразеологически связанного значения слова, взаимосвязи слова и фразеологической единицы, классификация фразеологических единиц с точки зрения семантической слитности их компонентов [Виноградов 1946].

Историю развития фразеологии можно разделить на два периода: классический и постклассический. Задачей классического периода было выделение фразеологии как самостоятельной лингвистической дисциплины и отграничение фразеологических единиц как от слов, так и от сочетаний слов.

К 60-м годам прошлого века в трудах последователей В.В. Виноградова были высказаны основные идеи, которые составляют основу фразеологических концепций таких известных ученых-фразеологов, как В.Л. Архангельский, В.П. Жуков, А.В. Кунин, А.Г. Назарян, Р.Н. Попов, Л.И. Ройзенсон, А.И. Смирницкий, И.И. Чернышева, Н.М. Шанский и др., вышел в свет сборник «Проблемы фразеологии» (1964), в 1967 г. был опубликован «Фразеологический словарь русского языка» по редакцией А.И. Молоткова.

Классический период развития фразеологии был очень плодотворным. Однако со временем в названных авторских концепциях стали обнаруживаться расхождения в вопросах типологии фразеологизмов, объема фразеологии и методов ее исследования. Эти расхождения были обусловлены проблематичностью выдвинутых В.В. Виноградовым теоретических положений, которые выходили за рамки концепции ученого. Одно из этих расхождений - это отношение к мотивированности, т.е. к роли образного содержания в значении фразеологизмов. Так, главным признаком фразеологического сращения В.В. Виноградов называет немотивированность оборота, которая часто сопровождается лексическими или грамматическими архаизмами. Однако понятие мотивированности, являющееся основанием для раз-

личения сращений и единств, не получает у В.В. Виноградова каких-либо конкретных признаков. Характеризуя фразеологические единства, В.В. Виноградов выделяет четыре признака: 1) «переносное, образное значение, создающее неразложимость фразового сочетания»; 2) экспрессивная насыщенность; 3) невозможность замены синонимом лексических элементов фразового единства; 4) семантическая заменимость всего фразеологического единства.

С начала 70-х годов отмечается интенсивный рост исследований фразеологии в немецкоязычной германистике. Они были вызваны попытками привести в соответствие суть фразеологизма как лингвистического явления с концепцией «порождающей грамматики» [Фразер 1970, Вейнрейх 1972]. Среди монографий, посвященных исследованию немецкой фразеологической системы, отметим работы А.Д. Райхштейна «Сопоставительный анализ немецкой и русской фразеологии» (1980) и Д.О.Добровольского «Когнитивные аспекты семантики идиом» (1995). Д.О. Добровольский выделяет в своей работе такие свойства семантики идиом, как лексикализация, комплексность, вариантность, фиксированность компонентного состава, семантическую двусмысленность, мотивированность и др. Значение идиомы рассматривается автором через призму познания человеком окружающей действительности, используя при этом концепцию модели мира, исходя из понимания картины мира (по В. Гумбольдту). Язык, являясь важным инструментом концептуализации мира, играет решающую роль в создании модели мира. Автор отмечает наличие как «наивной», так и научной картины мира. Монография Д.О. Добровольского, вышедшая в ФРГ, явилась шагом вперед в раскрытии теоретических аспектов исследования идиом, связанных с разработкой ряда вопросов теории «искусственного интеллекта», в частности, расположения слов тезауруса по таксонам (термин Д.О. Добровольского).

Статус пословиц и поговорок среди других фразеологических единиц (крылатых выражений, идиом, фразеологических сочетаний и др.) до сих пор не определен, хотя в начале исследований по фразеологии анализу подвергались прежде всего пословицы, ср.: Снегирев И.Н. Русские народные пословицы и притчи (1848); Барсов А.А. Собрание российских пословиц (1770); Максимов СВ. Крылатые слова (1890); Даль В.И. Пословицы русского народа (1862).

Во второй половине ХХ-го века исследование пословиц составило отдельное направление, которое получило название «паремиоло-

гая» (от др. греч. paroim "паремия" - 'поговорка, притча'). Ведущими отечественными учеными, разрабатывающими различные аспекты исследования пословиц, являются Г.Л. Пермяков, В. Левин, Л. Крик-манн, Н.И. Кравцов, С.Г. Лазутин и др. Одним из наиболее известных паремиологов прошлого века считается А. Тайлор. Его научное наследие отражено в ста двадцати книгах, статьях и заметках о пословицах, поговорках, сравнениях, веллеризмах и идиомах. Следует отметить классическое исследование А. Тайлора «Proverb» (1931). Книга снабжена примерами на многих языках сносками, содержащими существенные библиографические ссылки. Монография А. Тайлора вдохновила на дальнейшие исследования целую плеяду ученых во всем мире: М. Кууси в Финляндии, Л. Рюриха в Германии, В. Войта в Венгрии, А. Крикманна в Эстонии, американских ученых: А. Данди-са, Ш. Арора, П. Зейтеля, В. Эберхарда, В. Мидера и др.

Пословицы и поговорки всех типов имеют сложную структуру. По мнению Г.Л. Пермякова, с одной стороны, пословицы и поговорки представляют собой определенные языковые клише, сходные с обычными фразеологизмами, но отличаются от них мотивировкой общего значения, с другой стороны - это логические образования, которые моделируют отношения между вещами, кроме того, являются единицами фольклора, отражающими в образной форме моменты действительности [Пермяков 1967].

Г.Л. Пермяков в своей классификации клише различает эксплицитно 3 уровня. Первый уровень — лингвистический, когда фразеологизмы как словосочетания, грамматически равнозначные предложению или части предложения, функционально эквивалентны слову. Второй уровень — логико-семиотический, на котором фразеологизмы рассматриваются как знаки вещей или отношений между вещами Третий уровень рассматривается Г.Л. Пермяковым как уровень реалий. Реалии придают изречению эмоциональную окраску и отражают различные местные особенности [Пермяков 1978]. Под реалиями автор понимает образное основание пословиц и поговорок, в этом ученый видит историческую и языковую специфику паремических речений. В своих новых работах Г.Л. Пермяков различает четвертый уровень - тематический.

В главе II «Когнитивные аспекты исследования фразеологии» рассматривается лексическое значение слова в свете теории когнито-логии.

Когнитивный подход предоставляет возможность по-новому взглянуть на лексическую систему языка, принимая во внимание процесс восприятия и мышления человека. «При таком понимании лексема наделена способностью указывать на мир своим значением, которое встраивается в структуры знания о мире — прототипы, фреймы, являющиеся своего рода посредниками между собственно языковым значением и обозначаемой действительностью» [Телия 1996].

С когнитивной точки зрения лексическое значение рассматривается как отражение определенных пластов знаний и опыта, зафиксированных в языке и связанных с деятельностью человека. Когнитивный подход направлен на выявление всех типов знаний, связанных с коммуникативной деятельностью и заложенных в структуре слов, и позволяет обнаружить взаимосвязь разнообразных концептов в их смысловой структуре.

В имеющейся литературе по вопросу отмечается, что проблема картины мира, начиная с 60-х годов, рассматривается в рамках семантики при изучении первичных моделирующих систем (языка) и вторичных моделирующих систем (мифа, религии, фольклора, поэзии, прозы и т.д.).

В связи с обсуждаемой проблемой считаем необходимым обратиться к толкованию одного из постулатов теории Л. Вайсгербера, названного автором «wirkungsbezogene Sprachbetrachtung». Отметим, что А.Н. Баранов и Д.О. Добровольский считают адекватным перевести этот термин как «креативный подход к исследованию языка», поскольку создание духовного мира невозможно без творческой деятельности языкового сообщества.

Проблемы взаимосвязи языка и культуры были объектом исследования известных языковедов В. Гумбольдта, А.А Потебни, Ш. Бал-ли, Ж. Вандриеза, И.А. Бодуэна де Куртэне, P.O. Якобсона и других исследователей. Так, например, согласно концепции В. Гумбольдта, «материальная и духовная культура воплощается в языке, национальный характер проявляется в языке посредством особого видения мира. Языку присуща специфическая для каждого народа внутренняя форма, которая является выражением «народного духа». В свою очередь Э Сепир отмечает, что «система культурных моделей той или иной цивилизации фиксируется в языке, выражающем данную цивилизацию» [Сепир 1934].

В концепции Л. Вайсгербера знаменитое языковое восприятие В. Гумбольдта (sprachliche Weltansicht) распадается на два концепта:

«(sprachliche) Zwischenwelt» - «промежуточный мир» и «(sprachliches) Weltbild» - «картина мира». Категория промежуточного мира соотносится с моделью мира. Модель мира имеет концептуальную природу. В модели мира в форме фреймов, сценариев, тезаурусов и др. фиксируются общие представления субъекта о действительности и его знания о фактах и событиях. В модель мира интеллектуальной системы исследователи часто включают ценностные иерархии [Абельсон 1987].

Американская этнолингвистика и европейское неогумбольдти-анство, основываясь на том, что каждый язык отражает реальный мир по-своему, утверждают, что различие языковых картин мира предопределяет, в свою очередь, духовное и культурное своеобразие соответствующих языковых сообществ [Кузнецов 1987].

Фразеологический состав любого языка - это ценное лингвистическое наследие, в котором отражается видение мира, национальная культура, обычаи, традиции и история говорящего на нем народа. Фразеологизмы с зооморфным компонентом {как с гуся вода, желторотый юнец и др.) свидетельствуют о мифологическом образе мира с его идеей тотемизма, отождествления человека и животных.

По мнению Д.О. Добровольского, в основе различия национальных языковых картин мира лежит не национальная специфика, а принципиальная неидентичность модели мира и исходящей из нее роли языка в моделировании мира [Добровольский 1995]. Следствием этого постулата является разграничение языковой и неязыковой информации. Различия в категоризации мира и членении мира на фрагменты зависят от самого человека, познающего этот мир, таким образом, модель мира носит антропологический характер. В пословицах отражена фантазия народа, его способность к образному мышлению и обобщениям.

По справедливому замечанию В.Н. Телия, «система образов, закрепленных во фразеологическом составе языка, служит своего рода «нишей» для кумуляции мировидения и так или иначе связана с материальной, социальной или духовной культурой данной языковой общности, а потому может свидетельствовать о ее культурно-национальном опыте и традициях» [Телия 1996]. Следовательно, «ФЕ - своего рода «кладезь премудрости» народа, сохраняющий и воспроизводящий его менталитет, его культуру от поколения к поколению» [Маслова 2001].

В создании языковой картины мира существенную роль играет процесс метафоризации. Метафоре присущи следующие важнейшие характеристики: она есть орудие мышления и познания мира, она отражает фундаментальные культурные ценности, т.к. основана на культурно-национальном мировидении. Как отмечает В.Н. Телия, метафора выполняет роль призмы, через которую человек видит мир, так как национальная специфика метафоры проявляется в мифологемах, архетипах, символах и т.д. Отечественные и зарубежные исследователи (Н.Д. Арутюнова, В.Н. Телия, Е.О. Опарина, М. Аптер, Д. Джентер и др.) различают образную, концептуальную и языковую метафоры.

Языковая картина мира, по мнению Р. И. Павилёниса, обладает свойством «навязывать» говорящим на данном языке специфичный взгляд на мир, который является результатом вплетения метафорических обозначений в концептуальную систему отражения мира [Пави-лёнис 1983]. В когнитивной лингвистике метафора рассматривается как главное средство концептуальной системы, с помощью которого один тип объектов воспринимается в терминах объектов другого типа. В рамках такого подхода ум, например, понимается как вместилище, в которое могут входить и из которого могут выходить мысли.

Пословицы любого народа являются яркой иллюстрацией языковой ментальцости. Б. Уорф отмечает, что «... мир предстает перед нами как калейдоскопический поток впечатлений, который должен быть организован нашим сознанием, а это значит, в основном, - языковой системой, хранящейся в нашем сознании» [Уорф 1934].

Изучение литературы по данной проблеме и собранный нами языковой материал позволяют констатировать, что немецкому народу были присущи такие качества, как исключительное трудолюбие, высокое профессиональное мастерство, дисциплинированность, любовь к порядку, осознание ответственности за порученное дело, восприятие труда как важнейшего долга человека. Такое отношение к труду является исторически сложившейся чертой характера немецкого рабочего, что находит отражение в многочисленных пословицах, напр.: Arbeit ist des Lebens Wurze (Работа есть основа жизни). В средние века в цехах и на мануфактурах Германии к мастерам предъявлялись высокие требования, доскональное знание своего дела, нетерпимость ко всякой небрежности в труде. Это не могло не отразиться в языке Arbeit ernahrt, Mussiggang verzehrt (Труд человека кормит, а лень портит) ; Arbeit gibt Brot, Faulheit gibt Not (Леность наводит на бедность).

В немецком и английском языках нижеследующая пословица Einer Frau Arbeit ist niegetan (Женская работа не кончается); ср. англ. A woman work is never done подчеркивает бесконечность и рутинность женского труда.

Добросовестное отношение немцев к труду позволило им достичь экономического благополучия после второй мировой войны, когда большая часть промышленного потенциала страны была разрушена. Осознание труда как ценности и ответственное отношение к делу, любовь к своей стране - вот факторы, которые явились основой экономического чуда Германии Arbeit adelt (Труд облагораживает).

Англичане считаются рационалистами, джентльменами бизнеса; их отличает острота самосознания (self-made man - самосделанный человек, по Г. Гачеву), жизненная размеренность и основательность, культ частной жизни, склонность к консерватизму. В ценностях они видят конкретный материальный смысл (образование - дорого; власть - деньги; роскошь - налоги и т.п.). Принцип труда, индустрии и экономичного производства, заправляющие современной мировой цивилизацией, является ведущим в Великобритании, ср.: business is the salt of life (дело - соль жизни); business is business (дело есть дело); business beforepleasure (сначала дело, потом развлечение). Труд и предусмотрительность характеризуют британца с давних времен. Это находит отражение во многих английских пословицах as is the workman, so is the work (какой работник, такая и работа); по cross, no crown (без труда нет плода).

Образ жизни татарского народа, его национальный характер определяет природа, среди которой он живет и творит свою историю. Она, в свою очередь, определяет характер труда народа (земледелие, скотоводство, охота, бортничество, ремесла). В каждой пословице материализован дух народа, его мировоззрение, нравственные критерии, оценка внутреннего мира человека. В пословице тырышны таш бэйлэ да батыр -ул барыбер калкыр (старательному камень привяжи да утопи, он все равно всплывет) подчеркивается усердие и прилежание человека, который, несмотря ни на что, добивается своей цели. В пословицах и поговорках татарского народа отражается взаимоотношения людей, непреходящие духовные ценности, которые являются общими для всех народов: искренность и трудолюбие, честность и ответственность.

Пословицы и поговорки представляют собой богатейший экспрессивно-выразительный пласт языковой системы, веками хранящий

в себе сокровища народных наблюдений, умозаключений и представлений. Наличие отраженной в пословицах универсальной мудрости позволяет осознать общечеловеческие ценности разных народов и возможность преодоления конфликта культур.

Глава III «Концепт «труд» - «лень» в паремиологии.

Концепт «труд», отражающий трудовую деятельность человечества в целом, имеет универсальное значение, в то же время он отражает «национальную специфику, зафиксированную в национальной языковой картине мира» [Маркелова 2001]. На основе анализа синонимов «работа/труд» (в противопоставлении концепту «лень») и их семантических составляющих в работе прослеживается реализация коннотативных элементов данных концептов с целью определения места абстрактного понятия в системе ценностей народа. Корпус исследованных пословиц включает в себя абстрактные имена «труд», «дело», «работа», «ремесло», каждое из которых можно рассматривать как отдельный концепт. Результаты анализа словарных определений рассматриваемых концептов в словаре В.И. Даля, Дудена, В.Д Аракина, З.Г. Ураксина и Н. Исанбета, позволяют предположить, что наиболее нейтральное значение относится к абстрактному имени «дело». При сопоставлении словарных дефиниций концепта «труд» в анализируемых языках обнаруживается совпадение таких семантических составляющих, как «работа», «труд», «занятие», «дело», «деятельность», «профессия». Труд - почти всегда физическая деятельность человека, направленная на получение результата, чаще всего в виде пищи и материальных благ, в аспекте духовном - это деятельность, являющаяся предназначением человека (служение Богу); с этой точки зрения труд является ценностью, поэтому слова труд, трудиться и производные трудолюбивый, трудолюбие, прилежание имеют положительно-оценочные коннотации. В представлении многих народов не является ценностью труд бесполезный, не приносящий результатов, слишком изнурительный труд, ср. египетский труд, работа Данаид, работа Пенелопы, Сизифов труд.

При рассмотрении семантического наполнения концептов «труд», «работа» в словаре В.И. Даля выделяются устаревшие значения: 1) «быть в рабстве» («от трудов праведных не нажить палат каменных»; «от трудов своих сыт не будешь, а богат не будешь»); 2) болезнь: «боля, хворь, хвороба, недуг, немощь, недюжина, скорбь, вообще нездоровье» - водный труд: о длительных затяжных болезнях. Нести бремя жизни, т.е. работать, легче всем вместе, а кто укло-

няется от работы, тот заслуживает презрения (ср. рус. «для ленивого и могилы нет»). Поощрение коллективного труда отражено в следующих пословицах: нем. viele Hdnde die Arbeit leicht; англ. many hands makes light work', русск. в дружных руках и работа спорится; тат. авыр эшне КУМЖ кул жингэн.

Лексическое значение глагола «трудиться» - добровольный труд. Такой взгляд на труд отражен в следующих пословицах: русск. на себя работа - не барщина, горька работа, да хлеб сладок; нем. Arbeit macht aus Steinen Gold; англ. hunger breaks stone walls; тат. эш майлы бэлеш тугел; эш эче булса, ашы тэмле булыр. Отметим, что в пословицах и фразеологизмах представлена и противоположная точка зрения, ср.: русск. Лежень лежим, а счастье бежит, Лелей, моя куделя, хоть целую неделю. Так, Д.О. Добровольский указывает на традиционно приписываемую русскому национальному сознанию терпимость по отношению к безделью и бездельникам. В нравственном аспекте труд - одна из целей жизни человека, посредством которого человек выполняет свой долг перед Богом. Поэтому в русском языковом сознании трудолюбие всегда было источником божьей благодати, а лень входила в противоречив с православной этикой, ср. русск. Бог труды любит, божья тварь Богу и работает. Отношение к труду, как источнику жизненных благ наблюдается и в пословичном фонде других языков: тат. тырышлык бэхет китерер, ялкаулык ачтан утерер; англ. business is the salt oflife; нем. Arbeit ist des Lebens Wtirze, der Mensch ist zur Arbeit wie der Vogel zum Fliegen gemacht. В последней немецкой пословице отмечается, что человек создан для труда, как птица для полета. Это подтверждает мысль, что лексема «труд» «покрывает своей семантикой весь жизненный путь человека - от рождения в трудах и муках» [Толстая]. Также общегерманское слово Arbeit до верхненемецкого периода означало «физическое напряжение, муки, мучения, хлопоты». В современном немецком языке слово Arbeit употребляется в значении «целесообразная занятость, профессиональная деятельность».

Собранный нами пословичный материал пяти неродственных языков позволил обнаружить следующие абстрактные имена со значением «лень»: в немецком языке - «Faulheit», «Faulenzerei», «Drückebergerei», «Daumendrehen», «Schmarotzerei», «Miifliggang», «Schmarotzertum»; в английском - «idleness»; в русском - «лень», «леность», «праздность»; в татарском - «ялкаулык»; в башкирском -«ялкаулык».

Синонимы «лень (неохота)», хотя и образованы от существительных, являются в рассмотренном значении неизменяемыми предикативными наречиями [Апресян]. В словаре синонимов указывается и на устаревший тип употребления этих слов, при котором зависимые определения согласуются с ними, как с существительными. Именно такое употребление встречается в пословицах [сборники А.И. Соболева], ср. у него лень за пазухой гнездо свила; лень без соли щи хлебает; лень лежа на печи замерзла; лень да потягота живут на болоте.

Поскольку труд является основой жизни и развития общества, профессиональная речь стала одним из самых активных источников фразеологии. В связи с-этим в работе рассматривается группа слов, называющих лицо по его отношению к труду. Основным принципом, по которому формировались ряды, является максимальная близость и взаимозависимость компонентов. Внутри ряда выделяются 2 большие группы слов, находящиеся в синонимических отношениях. К первой группе относятся наименования, характеризующие человека, проявляющего отрицательное отношение к труду (лентяй, тунеядец), ко второй группе - наименования, характеризующие положительное отношение человека к труду {трудолюбивый, работящий). Согласно наблюдениям исследователей, все слова одной группы могут выступать в роли контекстуальных синонимов. Наличие общих дополнительных семантических оттенков позволяет выделить ряды синонимов в каждой группе.

В синонимических словарях современного немецкого языка приводится следующий ряд синонимов, обозначающих ленивого человека. Доминантой ряда является лексема Faulenzer: Nichtstuer, Bummelant, Mussiggaenger, Flaneur, Bummler, Drueckeb erger, Baerenhaeuter, Daumendreher, Tagedieb, Eckensteher, Drohne. К этому ряду примыкают разговорные обозначения Faulpelz, fauler Strick, слова с пометой фамильярное — Faultier, fauler Sack, грубое -fauler Hund. Кроме перечисленных лексем, в немецком языке для обозначения ленивого человека употребляются слова Schmarotzer, Flohner, Taugenichts.

В словарях английского языка выявлены следующие обозначения ленивого человека: sluggard - 'лентяй, лежебока', loafer - 'бездельник', разг. lazibones - 'лентяй', а также прилагательный - idle, lazy. Лексема loafer является девербативом от глагола loafm значением 'бездельничать, слоняться1. В составе пословиц обозначения лени-

вого человека встречаются в качестве определений к существительным; ср.: англ. lazyfolks take the mostpains — 'нерадивому приходится работать больше всех', idle folks lack no excuses - 'у лодырей всегда оправдание найдется'. В первой пословице противопоставлены слова lazy и pains: английское слово pains во множественном числе имеет значение 'усилия, старания'.

Обозначение трудолюбивого человека представлено в использованном нами синонимическом словаре следующим рядом: worker -workman, working man, labourer, navvy, craftsman, artisan, hand. Среди перечисленных синонимов наиболее широкое значение имеет слово worker, которое называет любого человека, живущего своим трудом. Лексема workman обозначает рабочего любой специальности, занятого физическим трудом [Апресян 1999]. Слово labourer относится к малоквалифицированному рабочему, занятому на тяжелой физической работа, ср. day labourers - 'поденщики', farm labourers - 'батраки'. Слово navvy употребляется для обозначения чернорабочего, занятого в основном на земляных работах. Лексема craftsman обозначает опытного рабочего, обладающего не только квалификацией, но и мастерством. В паремиях по анализируемой тематике встречаются слова worker, workman, labourer, craftsman, например: as is the workman so is the work- 'по работе мастера видно'» a bad workman finds fault with his tools - 'у плохого работника всегда инструмент виноват', the labourer is worthy of his hire - 'работающий стоит своей платы', bad workers often blame their tools. Для обозначения трудолюбивого человека в английском языке используются и прилагательные: painsfaking (от pains- 'старания, усилия'), diligent, industrious.

В пословицах башкирского и татарского языков встречаются следующие лексемы, обозначающие ленивого человека: «лентяй» — ялкау, иренчэк, иренгэн, эрэмтамак (дармоед), уцмаган (неумеха), юньсез (бестолковый), эшсез, эшлексез; «трудолюбивый» -оста, уцган, эшчэн, тырышкан, эшлекле, напр.: тат. оста кулда балта да пэке (у умелого в руках и топор ножом станет); ушан як-шы булмас, тычкан мэгезле булмас (лентяй хорошим не бывает, мышь рогатой не бывает); иренгэн ике тычкан щиккэн (лентяй мышей запрягает); уцган кеше кылны кырыкка ярыр (умелец и щепку на 40 частей разрубит); уцган кеше кулына туфракучласа - алтын итэр (умелец, взяв в руки горсть земли, превратит ее в золото).

Исходя из того, что при исследовании языка следует принимать во внимание то, что в его номинативном составе содержится культурно-значимая информация, которая воплощается как в денотативном аспекте значения, так и в коннотативном аспекте значения, нами в работе определены несколько моделей культуры в составе концептов «труд/лень». План содержания концепта «лень», на наш взгляд, включает одиннадцать основных семантических моделей:

1. «Абсолютно ничего не делать»; ср.: нем. Чт Hause des Faulen ist immer Feiertag'; англ. 'no song, no supper' ('под лежачий камень и вода не течет'); русск.'лентяй и бездельник празднуют и в понедельник'; башк. 'идэрзец ише булмас, ялкаузьщ эше булмас' (су глупого нет пары, у ленивого - работы'); тат. 'тик торганга шайтан тая-гын тоттырган';

2. «Принимать позу, которая не позволяет что-либо делать»; ср.: 'ленивый сидя спит, лежа работает'; тат. 'ялкау бер эшли бела -чалкан ятып мышный белэ', башк. 'ялкау ятып ашар' ('ленивый и ест лежа');

3. «Болтать, празднословить»; ср.: нем. 'Grosmaul ist bei der Arbeit faul'; англ. 'a man of words and not deeds is like a garden full of weeds', 'the greatest talkers are the least doers', 'the tongue of idle persons is never idle'; русск. 'кто говорит без умолку, в том мало толку'; башк. Ъин ялкаура эш ейрэтьэц, ул ьицэ акыл ейрэтер'; тат. 'теле белэн урак ураганныц биле авыртмый';

4. «Заниматься бесполезной и бесплодной деятельностью»; ср.: русск. 'собака на сене лежит - сама не ест и другим не дает'; тат. 'эше юк чебен утерер'; башк. 'булды^ыздын; коралы насар'.

5. «Делать что-либо чужими руками, пользоваться результатами чужого труда»; ср.: нем. 'der eine hat die Muhe, der andre hat die Briihe'; англ. 'one man makes a chair and another man sits in it'; русск. 'один с сошкой, семеро с ложкой'; тат. 'аю бии, чегэн акча ала', 'эшчегэ эш, хужага кемеш';

6. «Браться за все сразу»; ср.: нем. 'wer vieles beginnt, gar wenig instande bringt'; англ. 'jack of all trades is master of none'; русск. 'за двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь'; башк. 'бер юлы ике кэмэнец койрогон тотоп булмай';

7. «откладывать работу»; ср.: нем. 'morgen, morgen, nur nicht heute, sagen alle faulen Leute'; англ. 'one of these days is none of these days' ('на днях значит никогда'); русск. 'завтра, завтра, только не се-

годня - так ленивцы говорят'; башк. '«иртэгэ» тигэн уй менэн бегвн тамак туймай'; тат. 'иртэгэгэ калган эш — киртадэн кач-кан мал';

8. «делать работу плохо»; ср.: англ. 'a bad shearer never had a good sickle'; русск. 'у плохого - работника всегда инструмент виноват'; башк. 'йтньеззе эшкэ куш, артынан узец эшлэ'; тат. 'юньсез бе кен мамык тазартса, еч кен сакалын тазартыр';

9. «отлынивать от работы»; ср.: нем. 'Arbeit ist kein Hase, lauft nicht in den Wald'; англ. 'Rome was not built in a day' ('Москва не сразу строилась'); русск. 'в дождь избы не кроют, а в вёдро и само не каплет'; башк. 'эш буре тугел, урманга касмас'; тат. 'эш аю тугел, башка сикермэс';

10. «делать работу невовремя»; ср.: нем. 'abends wird der Faule fleißig'; русск. 'у ленивого на ночь глядя прыть просыпается'; башк. 'вакытьыз эшлэнгэн эш эшлэнмэгэнгэ исэп'; тат. 'эт котырса тенга табан';

11. пословицы-советы; ср.: нем. 'was du heute kannst besorgen, das verschiebe nicht auf morgen'; русск. 'не сули журавля в небе, дай синицу в руки'.

В результате исследования концепта «труд» представляется возможным выделить в его составе следующие фреймы:

1) оппозиция «труд - лень»: нем. 'der Fleifiige hat stets Zeit genug, der Faule nie'; русск. 'двое пашут, а семеро руками машут', 'один с сошкой, а семеро с ложкой'; башк. 'уцган юлда тузан тотмас, ялкау эш тапмас'; тат. 'ялкау киндерэсен ураганчы, 'тырыпт эшен бетерер';

2) «трудиться необходимо»; ср.: нем. 'der Miihe gibt Gott Schaf und Kiihe'; англ. 'he who would catch fish must not mind getting wet'; русск. 'кто не работает, тот не ест'; башк. 'тырыпгкан табыр, эшлэгзн хабыр'; тат. 'кем эшлэми, шул ашамый';

3) «упорство и терпение в труде»; ср.: нем. 'mit Mtihe schlagt man Feuer aus dem Stein'; англ. 'everything comes to him who waits'; русск. 'терпение и труд все перетрут'; башк. 'матурльж туйза карак, уцганльгк кен дэ кэрэк'; тат. 'тырышкан табар, ташка кадак кагар';

4) «тяжелый физический труд»; ср.: нем. 'Sshmutzige Arbeit, blanker Lohn'; англ. 'hunger breaks stone walls'; русск. 'конь бредет, coxa дерет, борона комья гладит'; башк. 'ерга тамган тир — гэтпгэр'; тат. 'кол кебек эшлэсэц, хан кебек ашарсыц';

5) «коллективный труд»: ср. нем. 'gemeinsame Arbeit tut den Nabel nicht weh'; русск. 'в дружных руках и работа спорится'; башк. 'КУМЭК кулга эш ТУЗМЭЙ'; тат. 'ктаэк эш - ирмэк эш';

6) <фемесло само кормит»; ср.: нем. 'Handwerk hat goldenen Boden'; русск. 'ремесло - не коромысло, плеч не оттянет'; башк. 'ьенэрле кул ас булмас'; тат. 'оста кулда ьенэр бар';

7) «противопоставлеггае труда мужа и жены»; ср.: нем. 'eine Frauenhand fmdet immer zu tun'; русск. 'муж возом не навозит, что жена горшком наносит'.

Пословицы любого народа являются яркой иллюстрацией национальной языковой ментальности, под которой понимают «соотношение между некоторым участком мира и его языковым представлением» [Почепцов 1990].

Привлечение материала пяти языков для исследования позволило получить более объективное и полное представление о специфике национального мировидения и выявить универсальные черты, присущие процессу познания действительности.

Наиболее частотными компонентами в паремиях исследуемых языков являются зоонимы как символы труда и лени, ср.: нем. die Erde ist stets gefroren for faule Schweme; русск. с паршивой овцы хоть шерсти клок; тат. аш янында am кебек, эш янындаэт кебек. Регулярным символом трудолюбия во многих языках является «муравей» (башк. кырмыска, тат. кырмыст); ср.: башк. «кырмыскалар дур тугел, ктмэклэшеп тау ейэ» (так говорят о маленьком человеке, небольшом по росту или возрасту, но работящем); русск. «муравей не велик, а горы копает».

В немецком языке символами лени выступают: - «кот», «кошка», «коза», «собака» и «волк»; в английском - «кот», «кошка»; в русском — «кот», «кошка», «жаба», «лиса», «волк»; башкирском -»кошха», «собака», «медведь», «комар», «медведь», «лиса». В нижеприведенных пословицах с зоонимом «кошка» образ ленивого человека создается утверждением, что нельзя ждать от жизни готового результата, не прилагая усилий, ср. тат. йоклап яткан мэче авы-зына тычкан узе килеп керми. Русская пословица гласит: «Ленивой кошке мышей не поймать», «Спящему коту мышь в рот не прибежит»

Кроме зоонимов, для создания отрицательной характеристики человека в его отношении к труду служат некоторые названия растений, ср. рус. «ранний пар родит пшеничку, а поздний метличку»,

тат. «ялкау жиренэ бодай чэчсэ, билчэн yea». Названия злаков (тат. бодай, рус. пшеница) создают положительную характеристику, названия сорняков (рус. метличка, тат. билчэн) - отрицательную.

В основе теории Лакоффа и Джонсона лежит принцип противопоставления фона и фигуры, позволяющий рассматривать трудолюбивого человека как целое, а ленивого как часть, ср. тат. «эшчэн ке-ше — имэндэй, ялкау кеше — яфрактай» (тат. яфрак — лист дерева), рус. «Силы - на быка, а работы - на воробья», башк. «эштез кеше — бер кеше, эшсэн кеше — йез кеше.

Оценка всех наблюдаемых действий происходит через призму культурных норм каждого народа, этот факт распространяется на языковые сущности и их восприятие конкретной языковой общностью. Исследование паремий немецкого, английского, русского, башкирского и татарского языков подтвердило нашу гипотезу, что большинство народов имеют сходные представления о нормах. Неодобрительное отношение к лени является общечеловеческой универсалией, что проявилось в употреблении сходных языковых единиц в составе фразеологизмов. Некоторые расхождения в образном восприятии мира объясняются культурно-национальной спецификой изучаемой языковой общности.

Основные положения диссертации нашли отражение в следующих публикациях:

1. Некоторые аспекты изучения фразеологии // Актуальные проблемы сопоставительного языкознания. Межкультурные коммуникации. Материалы республиканской научно-практической конференции. - Уфа: БашГУ, 1999. - С. 73-74.

2. Мифологический аспект во фразеологии разноструктурных языков // Коммуникативно-функциональное описание языка. - Уфа: БашГУ, 2001.-С. 120-123.

3. Концептуальная картина мира в пословицах разноструктурных языков // Материалы Всероссийской конференции «Речеведческие дисциплины в школе и вузе», Ч. И. - Самара, 2001. - С. 103-106.

4. Функциональная типология лексических значений зоонимов в пословицах разносистемных языков // Материалы межрегиональной научной конференции «Проблемы семантики и перевода в свете типологии языков и контрастивной лингвистики». - Уфа: БашГУ, 2001. -С. 13-14.

5. К вопросу о метафоризации зоонимов // Материалы Всероссийской конференции «Проблемы семантики языковых и речевых единиц в свете типологии языков и межкультурных коммуникаций». - Уфа: Баш ГУ, 2002. - С. 48-49.

6. Концепт «труд» во фразеологии неродственных языков // Сб. науч. статей «Коммуникативно-функиональное описание языка». -Уфа, 2002-С. 108-113.

7. Реализация концепта «трудолюбивый» в пословицах с зоони-мом «лошадь» // Сб. науч. статей «Теория поля в современном языкознании». - Уфа, 2002. - С. 118-123.

8. Способы отражения концепта «ленивый» в пословицах неродственных языков // Сб. науч. статей «Коммуникативно-функциональное описание языка». - Уфа, 2003. - С. 105-110.

9. Семантические модели концепта «лень» как национально -культурная специфика фразеологических единиц // Материалы межвузовской научно-практической конференции «Лингвометодические проблемы обучения иностранным языкам в вузе». - Уфа: БашГУ, 2004.-С. 83-84.

> . 'Пг1

Подписано в печать 17.03.2004 г. Формат 60х84Лв. Бумага ксероксная. Печать оперативная. Гарнитура «Times». Усл.-печ. л. 1,2. Уч.-изд. л. 1,1. Тираж 100 экз. Заказ № 63/04

Отпечатано в типографии Стерлитамакского государственного педагогического института. 453103, Стерлитамак, пр. Ленина, 49.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Каримова, Римма Хатиповна

Введение.3

Глава 1. Пословицы как объект исследования в современном языкознании.;.•.12

1.1. История изучения фразеологии в отечественном и зарубежном языкознании.:.12

1.2. Паремиология, ее становление и развитие.26

1.3. Пословицы и поговорки во фразеологической системе. Источники происхождения пословиц.:.35

1.4. Основные признаки пословиц. Общие и дифференцирующие признаки пословиц в сравнении с другими типами фразеологизмов.49

1.5. Содержание пословиц.62

1.6. Семиотический подход к пословицам.67

Выводы к 1 главе.

Глава 2. Когнитивные аспекты исследования фразеологии.74

2.1. Когнитивность как новая реальность языкознания.

Значение слова в свете теории когнитивности.74

2.2. Картина мира во фразеологии. Метафоризация и ее роль в создании языковой картины мира.81

2.3. Пословицы как отражение национальной культуры.92

Выводы ко 2 главе.99

Глава 3. Концепт «труд/лень» в паремиологии неродственных языков.10Ы

3.1. Синонимические ряды «работа» (труд), «лень» (неохота) в лексике разноструктурных языков.101

3.2. Обозначения лиц по отношению к труду в пословицах .112

3.3. Основные семантические модели концепта «труд/лень» .119

3.4. Зоонимы как символы трудолюбия и лени во фразеологии неродственных языков.,.128

3.5. Культурологический анализ пословиц в сравниваемых языках.156

Выводы к 3 главе.169

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Каримова, Римма Хатиповна

Проблема взаимосвязи языка и культуры является одной из центральных в языкознании. Попытки решения этой проблемы наблюдались уже в трудах известных языковедов В. Гумбольдта, А.А -Потебни, Ш. Балли, Ж. Вандриеза, И.А. Бодуэна де Куртэне, P.O. Якобсона и других исследователей. Так, например, согласно концепции В. Гумбольдта, «материальная и духовная культура воплощается в языке, национальный характер проявляется в языке посредством особого видения мира. Языку присуща специфическая для каждого народа внутренняя форма, которая является выражением «на- • родного духа». В свою очередь Э. Сепир отмечает, что «система культурных моделей той или иной цивилизации фиксируется в языке, выражающем данную цивилизацию» [Звегинцев 1960: 117]. Вопросы взаимодействия языка и культуры разрабатывались в трудах таких известных ученых, как Ю.М. Лотман, Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров, К. Леви-Стросс, Ю.Н. Караулов, В. А. Маслова, В.Н. Топоров, , а также в работах Л.Г. Саяховой, Л.М. Зайнуллиной, C.B. Ивановой.

Решением проблемы взаимоотношения языка и культуры занимались и отечественные ученые C.A. Атаповский, Г.А. Брутян, Е.И Кукушкин, Э.С. Маркарян. Воздействие культуры на язык очевидно, остается открытым вопрос об обратном воздействии языка на культуру. Видные представители XIX века (В. Гумбольдт, A.A. Потебня) понимали язык как духовную силу. В рамках такого подхода исследовали эту проблему школа Э.Сепира и Б. Уор-фа, различные школы неогумбольдтианцев, разрабатывавшие так называемую гипотезу лингвистической относительности. Основным постулатом данной гипотезы является убеждение, что люди воспринимают мир сквозь призму своего родного языка. В рамках такого подхода возникло новое направление в языке - «этнолингвистика», возникшее в первой трети XX века и связанное с именами Ф. Боаса и Э. Сепира, изучавших языки и культуры американских индейцев, лишенных письменной традиции. Гипотеза лингвистической относительности получила дальнейшую разработку в теории Л. Вайс-гербера, в его концепции языка как «промежуточного мира».

Фразеологические единицы, отражая в своей семантике длительный процесс развития культуры народа, фиксируют и передают из поколения в поколение культурные установки, стереотипы, эталоны и архетипы. Система образов, закрепленных во фразеологическом составе языка, служит «нишей» для кумуляции мировидения и так или иначе связана с материальной, социальной или духовной культурой данной языковой общности и может свидетельствовать о ее культурно-национальном опыте и традициях [Телия 1996:215].

Языковые единицы, обладающие культурно-национальной спецификой, имеют свои способы ее отражения в языке, а концепты, стереотипы, эталоны, символы, мифологемы являются знаками общечеловеческой культуры, освоенной народом-носителем языка. Итак, культура и язык - формы сознания, отражающие мировоззрение человека.

По мнению В.Н. Телия, «культура - это своеобразная историческая память народа» [Телия 1996: 226]. Благодаря своей кумулятивной функции, язык хранит ее, обеспечивая диалог поколений из прошлого в настоящее. Во фразеологической системе языка воплощено культурно-национальное мировоззрение. В свете сказанного фразеологические единицы языка приобретают роль культурных стереотипов. К таким стереотипам исследователи относят и паремиологический фонд, поскольку пословицы можно рассматривать как стереотипы народного самосознания. Пословицы - это веками сформировавшийся язык обыденной культуры, в котором в краткой форме отражены категории и установки жизненной философии народа — носителя языка.

Таким образом, пословицы представляют собой своего рода «кладезь премудрости» народа, сохраняющий и воспроизводящий его менталитет, а значит, и его культуру.

Пословицы и поговорки являются объектом изучения многих лингвистов, занимающихся сопоставительными исследованиями во фразеологии, таких как В.Г. Гак, Д.О. Добровольский, A.B. Кунин, А.Г. Назарян, Ю.П. Соло-дуб, Э.М. Солодухо, Г.З. Черданцева.

Пословицы как особые фразеологизмы постепенно обособлялись от общей массы фразеологических единиц (ФЕ); исследование паремий составило отдельное направление, которое получило название «паремиология» (от др. греч.рагот - 'поговорка, притча').

Пословицы и поговорки всех типов имеют сложную структуру. В отличие от ФЕ они эквивалентны предложению. По мнению Г.Л. Пермякова, с одной стороны, они представляют собой определенные языковые клише, сходные с обычными фразеологизмами, но отличающиеся от них мотивировкой общего значения, с другой стороны - это логические образования, которые моделируют отношения между вещами.

В последние десятилетия отмечается тенденция к исследованиям материала русского языка с целью выявления специфики картины мира, отраженной во фразеологии, в связи с чем в данной работе была предпринята попытка моделирования фрагмента языковой картины мира на паремиологическом материале немецкого, английского, русского, башкирского и татарского языков.

Становление паремиологии как науки относится к началу прошлого века и связано прежде всего с именем А. Тайлора, оставившего после себя огромное теоретическое наследие, представленное в ста двадцати книгах, статьях и заметках о пословицах, поговорках, веллеризмах, сравнениях и идиомах. Дальнейшее развитие паремиологии как отдельного направления трудно проследить, поскольку оно было обусловлено изучением пословичного материала с фольклорных, культурно-исторических и лингвистических точек зрения. Исследованием паремиологического материала занимались такие ученые как М. Кууси в Финляндии, ГЛ. Пермяков в СССР, Л. Рюрих и В. Мидер в Германии, А. Крикманн в Эстонии.

В силу компрессии общественного опыта в пословицах наиболее ярко проявляется национально-культурная специфика языка, его связь с материальной и духовной жизнью народа, его историей. Эти «обычные» выражения являются, по мнению Ф.И. Буслаева, своеобразными микромирами, содержат в себе и нравственный закон, и здравый смысл, выраженные в кратком изречении, которые завещали предки в руководство потомкам [Петренко 1989: % 27].

Внимание, уделяемое в современной лингвистике отражению в языке когнитивной деятельности человека, привело исследователей к изучению паремий, в которых представлен социально-исторический и житейско-бытовой опыт народа-носителя языка.

Когнитивный подход к исследованию языка отличает работы видных учёных БашГУ Т.А. Кильдибековой, JI.M. Васильева, Р.Ф. Газизовой, В.И. Убийко, P.A. Каримовой. Итогом плодотворных исследований стали издания, посвященные вопросам разработки функционально-семантической сферы, систематизации лексической системы языков в идеографических словарях, созданию функционально-когнитивного словаря. Ценность использо-9 вания нового подхода в исследовании языковой системы заключается в его применимости к сопоставительному изучению разноструктурных языков.

Таким образом, актуальность данной диссертации определяют:

1) реализация в диссертации методологических подходов, отражающих общее внимание к проблемам изучения когнитивных механизмов познания и проявление «человеческого фактора» в языке;

2) применение когнитивного подхода к описанию концептов «труд/лень»;

3) выбор для анализа оппозиции концептов «труд/лень» как высоко значимых в отражении процессов познания и в оценивании действительности человеком;

4) использование в исследовании комплексного подхода, предполагающего привлечение разнородного в структурно-семантическом отношении материала.

Методологическую основу работы составили теоретические положения и методические принципы, выдвинутые в трудах В.В. Виноградова, Н.М.Шанского, Г.Л. Пермякова, В.JL Архангельского, В.М. Мокиенко, И.И. Чернышевой, В.П. Жукова, Н.И Амосовой, A.B. Кунина, Д.О. Добровольского, В.Н. Телия, А.Г. Назаряна, Л.И. Ройзенсона, В.П. Аникина, И.Е.Аничкова, Э.М. Солодухо, Ю.П. Солодуба, P.A. Юсупова, Г.Х. Ахунзя-нова, З.Г. Ураксина, Д.Г. Мальцевой, основополагающие труды по когнитивной лингвистике, представленные в работах. Дж. Лакоффа, А. Ченки, М. Джонсона, Д. Филлмора, Г.А. ван Дейка, Е.С. Кубряковой, а также положения, разработанные представителями БашГУ: Л.М. Васильевым, Т.А. Киль-дибековой, С.Г. Шафиковым, Л.М. Зайнуллиной, Е.Г. Саяховой.

Научная новизна проведенного исследования заключается в том, что в нем предпринимается попытка осуществить описание культурного концепта труд в противопоставлении концепту лень на материале паремиологического фонда немецкого, английского, русского, башкирского и татарского языков на основе интеграции когнитивного и культурологического подходов с последующим контрастивным анализом национально-культурных нравственных стереотипов, сложившихся в рамках немецкого, английского, русского, башкирского и татарского культурного сообщества.

Объектом изучения является паремиологический фонд названных языков, рассматриваемый как яркая иллюстрация отражения в языке характерных черт мировоззрения изучаемого языкового сообщества, как живое движение из прошлого в настоящее и будущее, диалог поколений, трансляции культурных установок народа - носителя языка. В центре внимания находятся паремические речения, которые имеют образную мотивацию и посвящены теме трудовой деятельности человека.

Эмпирической базой послужила сплошная выборка паремических речений из лексикографических источников немецкого, английского, русского, башкирского и татарского языков, общий объем которых составил более 40000 единиц; из них подверглись анализу 400 пословиц - из немецкого, 200

- из английского, 500 - из русского, 300 - из башкирского, 450 - из татарского языков).

Абстрактное понятие труд приобретает совершенно разный социальный смысл в зависимости от того, понимается ли труд как простое средство к существованию или как естественная потребность личности, или как средство обеспечения прогресса общества. Каждое отдельно взятое значение связано с целой системой ценностных ориентаций, за которой в свою очередь стоит определенная система общественных отношений. В оппозиции к концепту труд рассматривается концепт лень.

Исходя из вышеизложенного, целью нашего исследования является определение национальной специфики концепта труд на основе анализа паремий с различными компонентами в исследуемых языках, выявление сходств и различий в реализации культурных концептов труд/лень.

Для достижения поставленной цели в работе ставятся следующие задачи:

- установить общие и дифференцирующие признаки паремий как одного из типов ФЕ и собственно фразеологизмов;

- определить статус паремий и их отношение к фразеологии;

- выявить особенности национального мировоззрения и проследить его отражение в пословицах;

- определить национальную специфику образности паремий в исследуемых языках;

- выявить семантическиц потенциал паремий, характеризующих отношение человека к труду как ценности;

- описать ассоциативное пространство исследуемых концептов.

Целевые установки исследования обусловили выбор методов и приемов анализа. Фактический материал обрабатывался на основе комплексного использования различных аналитических процедур лингвистического исследования:

- сопоставительно-описательного метода, основанного на выявлении сходств и различий в парёмических речениях немецкого, английского, русского, башкирского и татарского и языков;

- дефиниционного анализа, используемого при определении содержания некоторых значимых для работы понятий;

- метода культурологического анализа;

- метода семантического моделирования.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Концепт «труд/лень» представляет собой многослойный макрофрейм, состоящий из природно-физического, этического и социоэтнического уровней, отражающих доминирующие черты трудолюбия и оппозиционной ему лени, являющихся стереотипными для того или иного культурного сообщества.

2. Наиболее образной семантической составляющей являются зоони-мы, встречающиеся во всех ФЕ и паремиях исследованных языков. Они демонстрируют образное восприятие действительности. Образными составляющими являются и соматизмы, некоторые названия растений, антропонимы.

3. Сходство паремий обусловлено открытостью зафиксированного в их семантике в специфической форме общественного опыта, накопленного в процессе познания действительности многими поколениями разноязычных народов, а расхождения отражают национально-культурную специфику.

4. Синонимические ряды с доминантой «трудолюбивый» и «ленивый» демонстрируют многочисленность номинаций, обозначающих ленивого человека.

5. В каждом лингвокультурном сообществе обнаруживаются специфические символы лени и трудолюбия, свидетельствующие об особенностях образного мышления.

6. Общим для исследованных нами языков является положительная оценка труда как одной из целей жизни человека. Содержание концепта труд» имеет различное наполнение в зависимости от того, в каком значении он воспринимается: как средство к существованию или как естественная потребность. Идеал трудолюбивого человека, отраженный в паремиологиче-ском фонде исследованных языков, является важной составляющей языковой картины мира.

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что оно развивает теоретические положения и методы изучения паремиологического материала в сопоставительном аспекте по заявленной тематике и устанавливает специфику отражения национального языкового сознания в неродственных языках.

Практическая ценность результатов исследования состоит в получении новых данных о «языковой картине мира» разных лингвокультурных сообществ. Эти данные могут быть использованы в методике и практике преподавания иностранного языка при формировании вторичной языковой личности, на спецкурсах и спецсеминарах по лингвокультурологии, при составлении методических разработок и пособий по паремиологии, при написании курсовых и дипломных работ.

Апробация работы. Основные положения диссертации нашли свое отражение в тезисах, статьях и докладах, сделанных на научных конференциях в БашГУ, г. Бирске, Ростове, Самаре. По материалам исследования опубликовано 9 статей.

Основные цели и задачи работы обусловили ее структуру. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии, списка использованных словарей и справочников.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Концепт "труд/лень" в паремиологии неродственных языков"

Выводы к 3 главе

1. Концепт «труд/лень» представляет собой многослойный макрофрейм, состоящий из природно-физического, этического и социоэтнического уровней, отражающих доминирующие черты трудолюбия и оппозиционной ему лени, являющихся стереотипными для того или иного культурного сообщества. Концепт «труд» реализован в разных языках через лексемы со значением работа, ремесло, занятие, профессия, концепт «лень» - через лексемы лень, леность; нем. Faulheit, Faulenzerei, Drückebergerei, Daumendrehen, Schmarotzerei, Müßiggang, Schmarotzertum; англ. idleness, laziness; башк. ялкаулык, тат. Из них наиболее частотными являются лень, Faulheit, idleness, ялкаулык.

2. В башкирском и татарском языках концепт «хедмэт/хезмэт» имеет значение «служба, исполнение воинских обязанностей», компонент «йо-мош», «йомыш» - «задание, порученное дело».

3. Наиболее образной семантической составляющей являются зоонимы, встречающиеся во всех ФЕ и паремиях исследованных языков. Они демонстрируют образное восприятие действительности. Образными составляющими являются и соматизмы, некоторые названия растений, антропонимы.

4. Синонимические ряды с доминантой «трудолюбивый» и «ленивый» демонстрируют многочисленность номинаций, обозначающих ленивого человека. Положительные коннотации концепта «труд» закреплены в словах: нем. «Arbeiter», «Meister», «Handwerker»; англ. «worker», «craftsman», «workman»; русск. «трудолюбие», «трудящийся», «труженик»; отрицательно-оценочные коннотации - в словах и выражениях «черная работа», «горбатиться», «сизифов труд», нем. «Pferdearbeit». Обозначения лиц представлены в исследуемых языках следующими словами: нем. Faulenzer, Nichtstuer, Bummelant, Mussiggaenger, Flaneur, Bummler, Drueckeberger, Baerenhaeuter, Daumendreher, Tagedieb, Eckensteher, Drohne; русск. лентяй, дармоед, шалопай, лодырь; тат. ялкау, ирепчэк, иренгэн, эрэмтамак (дармоед), уцма-ган (неумеха), юпьсез (бестолковый), эшсез, эшлексез.

5. В каждом лингвокультурном сообществе обнаруживаются специфические символы лени и трудолюбия, свидетельствующие об особенностях образного мышления. Зоонимы «лошадь», «вол (бык)», «пчела», «муравей» являются символами трудолюбия и характеризуют труд, связанный с большой затратой сил, утомляемостью в пословицах разных языков.

6. Сходство паремий обусловлено открытостью зафиксированного в их семантике в специфической форме общественного опыта, накопленного в процессе познания действительности многими поколениями разноязычных народов, а расхождения отражают национально-культурную специфику. Паремии являются отражением интеллектуально-эмоционального способа освоения мира, в котором закрепляется представление человека о мире.

7. Общим для исследованных нами языков является положительная оценка труда как одной из целей жизни человека. Содержание концепта «труд» имеет различное наполнение в зависимости от того, в каком значении он воспринимается: как средство к существованию или как естественная потребность. Идеал трудолюбивого человека, отраженный в паремиологиче-ском фонде исследованных языков, является важной составляющей языковой картины мира.

8. «Изучение особенностей отражения диалектики в пословицах и поговорках является составной частью изучения широкой философской и социально-политической проблемы отражения мировоззрения и общественной психологии народов в его фольклоре» [Солодухо 1982: 124].

Заключение

Паремии представляют собой сложные образования, поэтому они являются объектом изучения таких наук как фразеология, паремиология, семиотика, логика.

Пословицы как особые фразеологизмы обладают рядом общих с ФЕ свойств. К ним исследователи относят устойчивость, идиоматичность, воспроизводимость, лексикализацию, вариантность.

В семиотике паремии рассматриваются как логические образования, которые моделируют отношения между вещами. Рассматривая паремию как единство означаемого и означающего, лингвистический уровень и уровень реалий относят к означаемому, а тематический и логико-семиотический уровень - к означающему.

Представляя собой минитексты, пословицы обладают свойствами кли-шированности, афористичности и сентенциозности.

Семиотическая природа паремий складывается из двух компонентов: семиотического фокуса, отражающего информацию, которая эксплицитно выражена в тексте паремии, и семиотического фона.

Сопоставительный анализ компонентов в составе паремий показывает, что восприятие действительности в разносистемных языках имеет много общего.

Древний антропоморфизм, персонификация повадок и поведения животных являются результатом адаптации древнего человека к окружающему миру.

Анализ семантики паремий от концепта к образу позволяет выявить те г характеристики реалий окружающего мира, которые лежат в основе фразеологического образа у того или иного народа.

В результате проведенного исследования, выполненного в русле когнитивно-культурологического подхода, составлено описание концепта «труд» на паремиологическом материале генетически неродственных языков. Культурный концепт «труд» представляет собой макрофрейм, имеющий сложную структуру. В результате исследования были выделены семантические модели, распадающиеся на блоки знаний - фреймы.

Анализ языкового материала показал, что каждый фрейм индивидуален. Уникальность композиции фреймов создается степенью разработанности тех или иных параметров, образной метафорой и существованием в рамках одного фрейма противоположных оценок, что обуславливает наличие внутрифреймовых модусов.

Внутрифреймовые модусы отражают особый взгляд носителей исследуемой группы языков на концепт «труд» и культурные стереотипы в целом. Контрастивный анализ способствует установлению их общих черт и культурно-значимых отличий.

Главное сходство паремий обуславливается открытостью зафиксированного в их семантике в специфической форме общественного опыта, накопленного в процессе познания действительности многими поколениями разноязычных народов.

Общим для исследованных нами языков является положительная оценка труда как одной из целей жизни человека. Содержание концепта «труд» имеет различное наполнение в зависимости от того, в каком значении он воспринимается: как средство к существованию или как естественная потребность. Все народы единодушны в том, что труд составляет главную ценность жизни. «Пыль труда лучше шафрана бездействия», - гласит арабская пословица.

Главной отличительной особенностью моделируемого фрагмента русской языковой картины мира является высокая роль духовных ценностей, восприятие труда как источника повышения благосостояния человека. Лень входила в противоречие с православной этикой. Русское крестьянство сохранило в своем сознании высокие нравственные идеалы доброты, милосердия, сострадания, добросовестного отношения к труду. Нормами поведения являлись взаимопомощь в труде, уважение к товарищам, чувство долга, взаимная поддержка в семье. Нормой считался достаток, нажитый честным трудом.

Из анализа паремий русского языка прочитывается стереотипная для русского самосознания установка: «недостойно человека заниматься нерезультативными делами». Об этом свидетельствует активное использование фрейма «заниматься бесполезной и бесплодной деятельностью». Целый ряд рассмотренных в русском языке паремий подтверждает характерологические черты отношения к безделью, свойственного для русского менталитета: безделье стремятся скрыть имитацией активной деятельности. Паремии, обозначающие бездействие, воспринимаются в эмотивном статусе осуждения и пренебрежения.

Результат сопоставления языковых картин мира в исследуемых языках на материале паремий позволяет нам сделать следующие выводы.

1) Русская картина мира сложилась в результате интеграции светских и духовных идеалов, имевшей место в процессе исторического развития Российского государства. При этом религиозная парадигма в России определялась православной этикой, которая требовала от человека «трудиться в поте лица». Вплоть до начала XX века самым представительным классом оставалось крестьянство. Это привело к тому, что большинство паремий русского языка формировалось стихийно, под влиянием языческих традиций. О нравственном кругозоре крестьян свидетельствуют «прекрасные образцы народного красноречия». Русские пословицы позволяют воссоздать важнейшие черты духовного облика трудового народа учат уважать личность человека-труженика. Именно поэтому культ труда рассматривается исследователями в качестве важнейшей составляющей в мировоззрении крестьянина. Православие в русских паремиях тесно связано с крестьянским трудом.

2) Немецкие и английские паремии чаще всего восходят к библейским текстам и церковным догматам. Важными источниками паремий немецкого и английского языков являются античная мифология, древнегреческая и древнеримская литература, классическая литература деятелей периода Реформации, среди которых прежде всего следует назвать В. Шекспира, Э. Роттердамского и М. Лютера. Это означает, что языковое сознание англичан и немцев в значительной степени было сформировано под влиянием христианских, народных и собственных религиозных воззрений.

История Англии с древних времен является шествием к своей сути, са-мосделыванием и самопознанием {self made man - по Г. Гачеву). Бесплодие земли островного государства сделало англичан изобретательными, сдержанными, закаленными в труде, так как они должны были добывать себе то, в чем им отказывает почва.

Суровый стиль жизни сформировал свободных земледельцев с сильным чувством собственного достоинства, которое стало особенностью английского народа.

Трудолюбие и жажда созидательной деятельности лежат в основе немецкого национального характера и позволяют моделировать фрагмент языковой картины мира. Рудожелтые пески и торфяники не помешали немцам выращивать отличные урожаи хлеба, в отличие от русских им не приходилось рассчитывать на милости природы. Немецкому рабочему издавна были присущи такие качества, как исключительное трудолюбие, высокое профессиональное мастерство, дисциплинированность, любовь к порядку и осознание труда как важнейшего долга человека. Подобное отношение к труду видится нам на основе проведенного анализа паремиологического фонда немецкого языка как исторически сложившаяся черта немецкого рабочего, ремесленника, крестьянина. Свидетельствуя о нетерпимости ко всякой небрежности в труде, оно было обусловлено высокими требованиями, предъявляемыми в Германии к мастерам. Все вышеназванные качества немцев нашли свое отражение в паремических речениях народа - носителя языка.

3) Немаловажную роль играют характерологические особенности самих языков, к которым следует отнести степень разработанности словаря, в основе которого лежат известные принципы категоризации мира, включающие отбор значимых для данной культуры признаков.

Оценка всех наблюдаемых действий происходит через призму культурных норм каждого народа, этот факт распространяется на языковые сущности и их восприятие конкретной языковой общностью. Исследование паремий немецкого, английского, русского и башкирского языков подтвердило нашу гипотезу, что большинство народов имеют сходные представления о нормах. Неодобрительное отношение к лени является общечеловеческой универсалией, что проявилось в употреблении сходных языковых единиц в составе фразеологизмов. Некоторые расхождения в образном восприятии мира объясняются культурно-национальной спецификой изучаемой языковой общности.

Результаты проведенного исследования подтверждают основное теоретическое положение культурологии о том, что культура и сформировавшийся на ее основе менталитет способны отражать и воспроизводить культурные традиции разных социальных времен и даже отдельных индивидов. Стереотипность образного основания паремических речений обуславливает их культурно-национальную специфику.

Суммируя вышесказанное, можно сделать заключение: на восприятие образа трудолюбивого и ленивого человека оказали влияние, с одной стороны, экстралингвистические факторы (политические, экономические, культурологические), которые обусловили различия в языковых картинах мира и нашли отражение в лексической системе языка, и, с другой стороны, этимологические и собственно лингвистические факторы.

Проведенное диссертационное исследование не носит исчерпывающего характера и может быть в дальнейшем продолжено путем увеличения числа рассматриваемых компонентов и привлечения иных методов исследования, что даст возможность получить новые данные и добиться комплексной методики изучения культурных концептов в целом. Расширение эмпирической базы исследования в сторону увеличения числа ФЕ и привлечения для анализа других компонентов в составе исследуемых языковых единиц позволит вывести феномен языкового сознания в рамках изучаемого концепта.

Список научной литературыКаримова, Римма Хатиповна, диссертация по теме "Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание"

1. Абельсон Р.П. Структуры убеждений // Язык и моделирование социального взаимодействия. - М., 1987. - С. 317-380.

2. Аверинцев С.С. Литературный энциклопедический словарь. М.: Наука, 1967.

3. Азаматов Д.М. Башкирские и татарские пословицы как источник изучения народного миросозерцания // Фольклор народов РСФСР. Вып. II. Уфа, 1975.-217 с.

4. Акимушкин И. Мир животных: насекомые. Пауки. Домашние животные. Изд. 2-е, испр. и доп. -М.: Мысль, 1990. 162 с.

5. Амосова H.H. Основы английской фразеологии. Л.: Изд-во ЛГУ,1963.

6. Английская фразеология и устойчивые нефразеологические словосочетания: Сб. трудов. М., 1978.

7. Аникин В.П. Круглов Ю.Г. Русское народное творчество. — Л.: Просвещение, 1983.-416 с.

8. Аникин В.П. Русские народные пословицы, поговорки, загадки и детский фольклор. М., 1957.

9. Аникин В.П. Русский фольклор: Уч. пособие для филол. спец. вузов. — М.: Высшая школа, 1987. 286 с.

10. Аничков И.Е. Идиоматика идиом и фразеологизмов // Проблемы фразеологии. Исследования и материалы: АН СССР. Ин-т рус. яз. / Под ред. А.М, Бабкина. -М.-Л.: Наука, 1964.

11. Апресян Ю.Д. Избранные труды. Т. I. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. М.: «Восточная литература» РАН, 1999. -477 с.

12. Апресян Ю.Д. Принципы семантического описания единиц языка // Семантика и представление знаний / Труды по искусственному интеллекту. Вып. 519. - Ученые записки Тартусского ун-та, 1980. - С. 3-24.

13. Арнольд И.В. Лексикология современного английского языка. -М.: Изд-во лит-ры на ин. яз-х, 1959.

14. Архангельский В.Л. Устойчивые фразы в современном русском языке. Изд-во Рост, ун-та, 1964.

15. Ахманова О.С. Очерки по общей и русской лексикологии. М.,1957.

16. Ахметьянов Р.Г. Некоторые названия лошадей в татарском языке // Советская тюркология, 1975. № 2. - С. 69-77.

17. Балакай А.Г. Фразеология современного русского языка. Кемерово, 1992.

18. Балли Ш. Французская стилистика. М.: Изд-во иностр. лит-ры,1961.

19. Баранов А.Н., Добровольский Д.О. Идиоматичность и идиомы // Вопросы языкознания, 1996, № 5. С. 51-64.

20. Баранов А.Н., Добровольский Д.О. Постулаты когнитивной семантики//ИАН СЛЯ, 1997, Т. 56, № 1.-С. 11-21.

21. Беляевская Е.Г. Семантическая структура слова в номинативном и когнитивном аспектах (Когнитивные основания формирования и функционирования семантической структуры слова) // АДД — М., 1992.

22. Берестнев Г.И. О «новой реальности» языкознания // Филологические науки, 1997, № 4. С. 47-55.

23. Благова Г.Ф. Пословица и жизнь. Личный фонд русских пословиц в историко-фольклористической ретроспективе. М.: Изд. фирма «Восточная литература» РАН, 2000. - 222 с.

24. Богатырев П.Л. Вопросы теории народного искусства. М.: Искусство, 971. - 544 с.

25. Борухов Б.Л. «Зеркальная метафора» в истории культуры // Логический анализ языка. Культурные концепты. 1991.

26. Брутян Г.А. Язык и картина мира // Научные доклады высшей школы. Философские науки, 1973. № 1. С. 108-111.

27. Буранов Дж. Сравнительная типология английского и тюркских языков. М.: Высшая школа, 1983.

28. Валеев Д.Ж. О мировоззренческом аспекте башкирских пословиц и поговорок // Фольклор народов РСФСР. Межвуз. науч, сборник. Уфа, 1977. -159 с.

29. Ван Дейк. Язык. Культура. Познание. М., 1989.

30. Васильев JI.M. Методы современной лингвистики. Уфа, 1997.180 с.

31. Васильев JI.M. Современная лингвистическая семантика. М.: Высшая школа, 1990. - 175 с.

32. Вежбицкая А. Язык, культура. Познание. М.: Русские словари, 1997.-416 с.

33. Вендина Т.И. В.И. Даль. Взгляд из настоящего // Вопросы языкознания, 2001, №3.-С. 13-21.

34. Виноградов В.В. Избранные труды. Лексикология и лексикография. -М.: Наука, 1977.

35. Виноградов В.В. Основные понятия русской фразеологии как лингвистической дисциплины. Труды юбилейной научной сессии ЛГУ. Л., 1946.

36. Виноградов В.В. Основные типы фразеологических единиц в русском языке // Русский язык. Введение. — Л.: Учпедгиз, 1947.

37. Вопросы русского языка (проблемы лексикологии и синтаксиса). Вып. XI. Сб. научных трудов. Вып. № 158. Ярославль, 1976. - 96 с.

38. Вопросы татарского языкознания. Ученые записки Казанского государственного педагогического ин-та. Казань, 1978.

39. Вопросы теории английского и немецкого языков. Киев: Киевский ин-т нар. хоз-ва, 1962.

40. Воркачев С.Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании // Филологические науки, 2001, № 1. С. 64-72.

41. Г. А ван Дейк. Язык. Познание. Коммуникация. М.: Прогресс, 1989.-312 с.

42. Гайсина Р.М; Сопоставительное описание, лексических полей. -Уфа, 1990.

43. Гак В.Г. Сравнительная типология французского и русского языков. -М.: Просвещение, 1989.

44. Гамкрелидзе Т.В., Иванов Вяч. Вс. Индоевропейский язык и индоевропейцы. Реконструкция и историко-типологический анализ праязыка и протокультуры: в 2 т.-Тбилиси: Изд-во Тбилис. ун-та, 1984. 1328 с.

45. Гатауллин Р.Г. Фразеология современного немецкого языка в упражнениях (на нем. яз.). Уфа: РИО БашГУ, 2002. - 232 с.

46. Гачев Г.Д. Национальные образы мира: Курс лекций. — М.: Издательский центр «Академия», 1998. 432 с.

47. Гвоздарев Ю.А. Основы русского фразообразования. Ростов: Изд-во Рост, ун-та, 1977. - 183 с.

48. Гвоздарев Ю.А. Язык есть исповедь народа. М.: Просвещение, 1993.- 143 с.

49. Голованова A.B. Труд как ценность в русской и польской картине мира // Тезисы докладов междунар. науч. конф. «Язык и культура». М., 2001.

50. Добровольский Д.О. Национально-культурная специфика во фразеологии // Вопросы языкознания, 1996, № 5.

51. Добровольский Д.О. Образная составляющая в семантике идиом // Вопросы языкознания. 1996. - № 1.

52. Ермолаева Ю.А. Разграничение омонимов и полисемантов в диалектных словарях дифференциального типа // Коммуникативно-функциональное описание языка. Сб. науч. статей. Уфа, 2001. - 214 с.

53. Жельвик В.И. Человек и собака (восприятие собаки в разных этнокультурных традициях) // Советская этнография, 1984, № 3. С, 135-143.

54. Жуков В.П. Русская фразеология. М.: Высшая школа, 1986.

55. Жуков В.П. Семантика фразеологических оборотов. — М.: Просвещение, 1978.

56. Зайнуллина Л.М. О видах мотивации лексических единиц башкирского языка // Актуальные проблемы лексикологии. Мат-лы Всес. конф. -Даугавпилс, 1991.

57. Зализняк A.A., Иванов Вяч. Вс., Топоров В.Н. О возможности структурно-типологического изучения некоторых моделирующих семиотических систем // Структурно-типологические исследования. М., 1962.

58. Звегинцев В.А. История языкознания XX в. в очерках и извлечениях. -Ч. II,-М., 1960.

59. Звегинцев В.А. Язык и лингвистическая теория. М., 1973.

60. Ибрагимов К. некоторые древнетюркские названия птиц и их параллели в современных тюркских языках // Советская тюркология, 1974. -№6.

61. Иванникова Е.А. Об основном признаке фразеологических единиц // Проблемы фразеологии. Исследования и материалы: АН СССР. Ин-т русск. яз. Под ред. А.М, Бабкина. М.-Л.: Наука, 1964.

62. Иванов Вяч. В е., Топоров В.Н. Славянские языковые моделирующие семиотические системы (др. период). М., 1965.

63. Иванова Е.В. О когнитивном анализе пословиц // Проблемы филологии и методики преподавания иностранных языков. Сб. науч. статей. -СПб.: Изд.-во СПБУ, 1998.

64. Историческая жизнь народной поэзии. Русский фольклор. XVI. -Л., 1976.-310 с.

65. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987.-262 с.

66. Киекбаев Дж. Г. Хэ?ерге башкорт теленен, лексикаьы ьэм фразеологияьы. Учеб. пособие. Уфа, 1966. - 276 с.

67. Кильдибекова Г.А., Гафарова. Когнитивные аспекты лексической системы языка. Уфа, 1999.

68. Ковшова M.JI. Опыт семантического поля в описании идиом // Фразеография в машинном фонде русского языка. М., 1988.

69. Коган JI.A. Народное миропонимание как составная часть истории общественной мысли // Вопросы философии, 1963. № 2. - С. 92-94.

70. Козырева Л.Ф. Типы устойчивых фраз в современном немецком языке (К вопросу семантической классификации устойчивых фраз) // Вопросы германо-романской филологии: Сб. статей. Ростов-н/Д., 1968.

71. Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и языке. — М: Наука, 1990. -108 с.

72. Коннотативные аспекты семантики в .немецкой лексике и фразеологии. Межвуз. сб. науч. трудов. Калинин, 1987.

73. Копыленко М.М. Сочетания лексем в русском языке. М., 1973.

74. Копыленко М.М., Попова 3.Д. Очерки по общей фразеологии. -Воронеж, 1978.

75. Копыленко М.М., Попова З.Д. Очерки по общей фразеологии. -Воронеж, 1989.

76. Коул М., Скрибнер С. Культура и мышление. М., 1977.

77. Кравцов Н.И. Славянский фольклор. М.: Изд-во МГУ, 1976.262 с.

78. Кравцов Н.И., Лазутин С.Г. Русское устное народное творчество. -М.: Высшая школа, 1977. 375 с.

79. Кравченко A.B. Классификация знаков и проблема взаимосвязи языка и знания // Вопросы языкознания, 1999, № 6. С. 3-12.

80. Кравченко A.B. Язык и восприятие. Когнитивные аспекты языковой категоризации. Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та, 1996. - 160 с.

81. Кубрякова Е.С. Начальные этапы становления когнитизма: лингвистика психология - когнитивная наука // Вопросы языкознания, 1994, № 4. - С. 34-46.

82. Кубрякова Е.С. Семантика в когнитивной лингвистике (о концепте контейнера и формах его объективации в языке) // ИАН СЛЯ, 1993, т. 58, № 56.-С. 3-12.

83. Кудрявцева И.А. К вопросу о семантической структуре зооморфо-ного образа «лошадь» в немецком и русском языках // В помощь преподавателям иностранных языков. Вып. 7. Новосибирск: Наука, 1976. - 64 с.

84. Кузнецов A.M. От компонентного анализа к компонентному синтезу.-М.: Наука, 1986.

85. Кузнецова О.Д. О понятии лексикализации. Лексикализация фонетических явлений в говорах // Вопросы языкознания, 1978, № 2. С. 111-115.

86. Кунин A.B. Английская фразеология. М.: Высшая школа, 1970.

87. Кунин A.B. Курс фразеологии современного английского языка. -М.: Высшая школа; Дубна: Изд. центр «Феникс», 1996. 381 с.

88. Лазутин С.Г. Поэтика русского фольклора. М., 1981 — 223 с.

89. Лазутин С.Г. Русские народные лирические песни, частушки и пословицы. -М., 1990. -237 с.

90. Лакофф Дж. Мышление в зеркале классификаторов // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23. - М.: Прогресс, 1988. - С. 12-51.

91. Ларин Б.А. Очерки по фразеологии // Очерки по лексикологии, фразеологии и стилистике / Ученые записки ЛГУ. Л., 1956. - №. 198.

92. Левин Ю.И. Провербиальное пространство // Паремиологические исследования. Сб. статей АН СССР, ин-т востоковедения. М.: Наука, 1984. -С. 109-123.

93. Лексика и культура немецкого языка. Сб. науч. трудов. — Тверь,1990.

94. Лингвистика и поэтика / АН СССР. Отв. ред. Е.Л. Гинзбург. М.: Наука, 1979.-312 с.

95. Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка // ИАН СЛЯ, 1993, Т. 52, № 1.-С. 9-10.

96. Логический анализ языка. Модели действия / Ин-т языкознания РАН. М. : Наука, 1992. - 166 с.

97. Лотман Ю.М. Избранные статьи: В 3 т. T. I. - Статьи по семиотике и типологии культуры. — Таллинн: «Александра», 1992. - 480 с.

98. Лотман Ю.М. Лекции по структуральной поэтике. Вып. I // Ученые записки Тартусского ун-та. Вып. 160: Труды по знаковым системам. -Тарту, 1964.

99. Лотман Ю.М. Семиосфера. СПб.: «Искусство-СПб», 2000.-704 с.

100. Лотман Ю.М., Успенский Б.А. О двух: моделях коммуникации в системе культуры // Semiotike. Тарту, 1971. - № 6.

101. Лотман Ю.М., Успенский Б.А. О семиотическом механизме культуры // Ученые записки Тартусского ун-та. 1971. - Т. 5. - Вып. 284.

102. Мазилова А.Ю. Наименование лица по отношению к труду в говоре Тукаевского района Ярославской области // Вопросы русского языка (Проблемы лексикологии и синтаксиса). Вып. XI. Сб. науч. трудов. Вып. 158. -Ярославль, 1976.-96 с.

103. Маковский М.М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках: Образ мира и миры образов. М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 1996. - 416 е.: илл.

104. Маковский М.М. Язык миф - культура. Символы жизни и жизнь символов // Вопросы языкознания, 1997, № 1. - С. 73-95.

105. Мальцева Д.Г. Страноведение через фразеологизмы. М., 1991.

106. Маркелова Е.В. Концепт «труд» в русских пословицах // Тезисы докладов международной научной конференции «Язык и культура». М., 2001.-С. 231-232.

107. Маслова В.А. Лингвокультурология. М.: АС ADEMA, 2001.208 с.

108. Метафора в языке и тексте. М.: Наука, 1988. - 176 с.

109. Методика обучения иностранным языкам. Романское и германское языкознание. Минск: Высшая школа, 1987.

110. Минский М. Фреймы для представления знаний. М., 1979.

111. Мокиенко В.М. В глубь поговорки. М.: Просвещение, 1975. -174 с. (Рассказы о происхождении крылатых слов и образных выражений).

112. Мокиенко В.М. Образы русской речи: Историко-этимологические и этнолингвистические очерки фразеологии. Д.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1986. - 280 с.

113. Мокиенко В.М. Образы русской речи: Историко-этимологические очерки фразеологии. СПб.: Фагио-Пресс, 1999. - 464 с.

114. Мокиенко В.М. Славянская фразеология: Учеб. пособие для фи-лол. специальностей университетов. — М.: Высшая школа, 1980. 207 с.

115. Мусаева K.M. Лексика тюркских языков в сравнительном освещении. М.: Наука, 1975. - 356 с.

116. Мусина Р. Фразеологик берэмектэр — телдец куркам хази-наьы // Башкортостан укытыусьшы. 1993. -№ 10. С. 24-26.

117. Мышление, когнитивные науки, искусственный интеллект. М.: АН СССР, 1988.- 180 с.

118. Надршина Ф.А. Пословицы, поговорки. Приметы. Загадки. Уфа,1993.

119. Назарян А.Г. Фразеология современного французского языка. -М.: Высшая школа, 1976. 318 с.

120. Никитин М.В. Лексическое значение слова (Структура и комбинаторика). М.: Высшая школа, 1983. - 127 с.

121. Никитин М.В. О семантике метафоры // Вопросы языкознания, 1979.-№ 1.

122. Новикова Н.С., Черемисина Н.В. Многомирие в реалии и общая типология языковых картин мира // Филологические науки, 2000, № "1. С. 40-49.

123. Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XII. М.: Радуга, 1983.460 с.

124. Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII. Когнитивные аспекты языка. М.: Прогресс, 1988. - 320 с.

125. Новое в зарубежной методике. Вып. XX, III. - 1989; XVI.1986.

126. Новое в лингвистике. Вып. V. М., 1970.

127. Ожегов С.И. О структуре фразеологии (в связи с проектом фразеологического словаря русского языка) // Лексикология. Лексикография. Культура речи. — М.: Высшая школа, 1974. С. 182-219.

128. Орлянская Т.Г. Национальная культура через призму пословиц и поговорок // ВМУ, серия 19, № 3, 2003 С. 27-51.

129. Павиленис Р.И. Проблемы смысла: современный лигико-философский анализ языка. М., 1983.

130. Паремиологические исследования. Сб. статей. АН СССР ин-т востоковедения. М.: Наука, 1984. - 320 с.

131. Паремиологический сборник. Пословицы. Загадка (Структура. Смысл. Текст). М.: Наука, 1978. - 320 с.

132. Пермяков Г.Л. Основы структурной паремиологии. М.: Наука,1988.

133. Пермяков Г.Л. От поговорки до сказки (Заметки по общей теории клише). М.: Наука, 1970. - 240 с.

134. Плотников А. Основы семасиологии / Под ред. А.Е. Супруна. Мн.: Выш. школа, 1984. 223 е., илл.

135. Попов Р.Н. Фразеология современного русского языка с архаичными проявлениями и формами слов. М.: Высшая школа, 1976.

136. Потебня A.A. Эстетика и поэтика. М.: Искусство, 1976. - 614 с.

137. Поченцов О.Г. Языковая ментальность: способ представления мира // Вопросы языкознания, 1990, № 6. С. 110-122.

138. Проблемы русской фразеологии. Республ. сб. Тула: Тульск. Гос. пед. ин-т им. Толстого, 1979. - 130 с.

139. Проблемы семантики ФЕ / под ред. В.Ф, Донского, Иркутск,1986.

140. Проблемы фразеологии и задачи ее изучения в высшей и средней школе. Вологодский педагогический институт. Череповецкий педагогический институт / Под ред. Р.Н. Попова. Вологда: Сев.-Зап. кн. изд-во, 1967. -350 с.

141. Проблемы фразеологии и задачи ее изучения в высшей и средней школе. Вологда: Северо-Западное кн. изд-во, 1967.

142. Проблемы фразеологии. Исследования и материалы /АН СССР. Ин-т русск. яз. По ред. A.M. Бабкина. M.-JL: Наука, 1964. - 320 с.

143. Пропп В. Морфология сказки. М., 1966.

144. Пропп В.Я. Фольклор и действительность. Избр. статьи. М.: Наука, 1976.-325 с.

145. Пушкарев JI.H. Жизненные идеалы и общественные взгляды русского крестьянства в XVII в. // Советская этнография, 1991, № 6. С. 39-46.

146. Райхштейн А.Д. Сопоставительный анализ немецкой и русской фразеологии. М.: Высшая школа, 1980.

147. Рождественский Ю.В. Типология слова. М.: Высшая школа,1969.

148. Розен Е.В. Немецкая лексика. История и современность. М.: Высшая школа, 1991.

149. Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. М.,1988.

150. Романское и германское языкознание: Сб. статей. — Минск: Вы-шэйшая школа, 1987.

151. Русская народная проза. Русский фольклор. XIII. JL: Наука, 1972.-314 с.

152. Рыжкина O.A. Зооморфизмы со значением «трудолюбивый» в русском и английском языках // В помощь преподавателям иностранных языков. Вып. 10. Новосибирск: Наука, 1979. - 142 с.

153. Савицкая С.Н. Об устойчивости фразеологических единиц // Вопросы теории английского и немецкого языков . Киев: Киевск. ин-т нар. хоз-ва, 1962.-С. 37-43.

154. Садыкова З.Р. Зоонимическая лексика татарского языка. Казань: АК РТ ин-т языка, лит-ры и истории им. Г. Ибрагимова, 1994. - 128 с.

155. Сафиуллина Ф.С., Закиев М.З. Современный татарский литературный язык: лексикология, фразеология, фонетика, графика и орфография, орфоэпия, морфология, синтаксис. К.: Мэгариф, 1994.

156. Семантический анализ лексических единиц. Сб. статей. Иркутск, 1979.

157. Семиотика. Сб. обзоров / Под ред. Степанова Ю.С. М.: Радуга, 1983.-636 с.158. Сепир Э. Язык. М., 1934.

158. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. -М., 1993.

159. Славянские древности. Этнолингвистический словарь под общей редакцией Н.И. Толстого. Д-К. Т. 2. М.: Международные отношения, 1999.

160. Славянское и балканское языкознание (проблемы интерференции и языковых контактов). М., 1975. - 323 с.

161. Славянское языкознание. VII междунар. съезд славистов. Доклады советской делегации / Отв. ред. Т.В. Попова. М.: Наука, 1972. 519 с.

162. Славянское языкознание. XI международный съезд славистов. Доклады российской делегации: Сб. докладов (отд. лит-ры и языка РАН; нац. комитет славистов РФ) // Отв. ред. Н.И. Толстой. М.: Наука, 1993. - 352 с.

163. Слово в народных говорах русского Севера. Изд.-во ЛГУ / Отв. ред. проф. Б.А, Ларин, 1962. - 136 с.

164. Смирницкий А.И. Лексикология английского языка. М., 1956.260 с.

165. Современный татарский литературный язык. М.: Наука, 1969.

166. Солодуб Ю.П. К вопросу разграничения пословиц и поговорок в языках различных типов // Филологические науки, 1994, № 3.

167. Солодуб Ю.П. Структурная типология метафоры // Филологические науки, 1999, № 4.

168. Солодухо Э.М. Вопросы сопоставительного изучения заимствованной фразеологии. Казань, 1977.

169. Солодухо Э.М. Проблемы интернационализации фразеологизмов. Казань: Изд-во КГУ, 1982. - 168 с.

170. Солодухо Э.М. Проблемы интернационализации фразеологии (на мат-ле языков славянской, германской и романской групп). Казань: КГУ, 1982. - 168 с.

171. Солодухо Э.М. Теория фразеологического сближения. Казань: Изд-во КГУ, 1989.

172. Сорокин Ю.А., Тарасов Е.Ф., Уфимцева A.B. «Культурный язык» Л.С. Выготского и гипотеза Сепиро-Уорфа // Национально-культурная специфика речевого общения народов СССР / Отв. ред. Е.Ф. Тарасов. М.: Наука, 1982.-С. 5-12.

173. Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Лексика: 2-е изд., доп. М.: Наука, 2001. - 822 с.

174. Степанов Ю.С. Константы русской культуры. М.: Акад. проект, 2001.-990 с.

175. Стернин H.A., Попова З.Д., Стернин H.A. Лексическая система языка. Воронеж, 1984.

176. Структурно-типологическое изучение современных германских языков. М.: Наука, 1966.

177. Телия В.Н. Что такое фразеология. М., Наука, 1966. - 85 с.

178. Телия В.Н. Типы языковых значений. Связанное значение слова в языке. М.: Наука, 1981. - 269 с.

179. Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. М.: Наука, 1986.

180. Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и культурологический аспекты. М., 1996. - 284 с.

181. Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. М.: Слово, 2000. - 262 с.

182. Толикина E.H. К вопросу о системных закономерностях лексической сочетаемости и процессов фразообразования // Современность и словами.-М., 1978.-61 с.

183. Толстая С.М. Труд и мука // Язык Африка Фумбе. Сб. науч. статей в честь А.И. Коваль. Спб., 1918.

184. Толстой Н.И. Избранные труды. М.: Языки русской культуры, 1997.-T. I.-528 с.

185. Топоров В.Н. Святость и святые в русской духовной культуре. -М.: Гнозис, 1995.-874 с.

186. Тресиддер Дж. Словарь символов / пер. с англ. С. Палько. М.: ФАИР-ПРЕСС, 1999. - 448 е.: с ил.

187. Трубачев О.Н. Этногенез и культура древнейших славян. Лингвистические исследования. М.: Наука, 1991. - 270 с.

188. Ураксин З.Г. Красота языка (пособие по фразеологии). Уфа: Башк. кн. изд-во, 1980. - 69 с.

189. Ураксин 3.F. Тел курке. Фразеология буйынса кулланма. — 0фе: Башкортостан китап нэшриэте, 1980. 72 с.

190. Ураксин З.Г. Фразеология башкирского языка. Уфа: Наука, 1975.-192 с.

191. Успенский Б.А. Избранные труды. Т И. Язык и культура. - М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. - 780 с.

192. Успенский Б.А. Структурная типология языков. М., 1965.

193. Федоров А.И. Развитие русской фразеологии в конце XVIII начале XIX в. / Отв. ред. д.ф.н. К.А. Тимофеев. - Новосибирск: Нора, 1973. -170 с.

194. Фелицына В.П. О пословицах и поговорках как материале для фразеологического словаря // Проблемы фразеологии. Исследования и материалы / Под ред. A.M. Бабкина. М., Л.: Наука, 1964. - 317 с.

195. Филлмор Ч. Основные проблемы лексической семантики // НЗЛ, Вып. XII, М.: Радуга, 1983. 460 с.

196. Филлмор Ч. Фреймы и семантика понимания // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII. М.: Прогресс, 1988. - 320 с.

197. Фразеография в машинном фонде русского языка / Отв. ред. В.Н. Телия. М.: Наука, 1988.

198. Фразеологическая номинация в статике и динамике. М., 1988 (под ред. Кунина A.B.).

199. Фразеологическая номинация. Особенности семантики фразеологизмов. Межвуз сборник научных трудов. Ростов-н/Д: Ростовский-на-Дону гос. пед. ин-т, 1990.

200. Фразеологическая система немецкого и английского языка. Сб. научных трудов. Челябинск: ЧГПИ, 1979.

201. Фразеология в контексте культуры / Отв. ред. В.Н. Телия. М.: «Языки русской культуры», 1999. 336 с.

202. Фразеология и синтаксис. Казань: КГУ, 1982.

203. Хайруллина Р.Х. Фразеологическая картина мира: от мировидения к миропониманию. Уфа, 2001. - БГПУ. - 285 с.

204. Храпченко М.Б. Язык художественной литературы // Новый мир, 1983.-№5.

205. Чейф У .Л. Значение и структура зыка. М., 1975. - 431 с.

206. Ченки А. Современные когнитивные подходы к семантике: сходства и различия в теориях и целях // Вопросы языкознания, 1996, № 2. С. 6877.

207. Чепкова Т.П. Фразеологизмы, восходящие к образам животного мира // Русский язык в школе, 1990, № 6. С. 56-59.

208. Черданцева Т.З. Идиоматика и культура // Вопросы языкознания, 1996, № 1.-С. 58-69.

209. Черкасский М.А. Опыт построения функциональной модели одной семиотической системы (пословицы и афоризма) // Паремиологический сборник. М.: 1978. - С. 35-52.

210. Чернышева И.И. Фразеология современного немецкого языка. -М.: Высшая школа, 1970.

211. Шанский Н.М. Фразеология современного русского языка. — М.: Высшая школа, 1969. 231 с.

212. Шанский Н.М. Фразеология современного русского языка. М.: Высшая школа, 1985.

213. Шафиков С.Г. Семантические универсалии в лексике. Уфа, 1996. - 195 с.

214. Шафиков С.Г. Языковые универсалии и проблемы лексической семантики. Уфа, 1999.

215. Шмелев Д.Н. Очерки по семасиологии русского языка. М.: Просвещение, 1964. - 243 с.

216. Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики. — М.: Наука, 1973.-280 с.

217. Энциклопедия символов, знаков, эмблем / Сост. В. Андреева и др. М.: Локид; Миф. 576 с. - («AD MARGINEM»).

218. Этимологический словарь славянских языков. Вып. 10. / Под ред. О.Н. Трубачева. М.: Наука, 1983.- 198 с.

219. Этимология 1994-1996 г. Сб. ст. / РАН. Отв. ред. Трубачев O.A. -М.: наука, 1997. -223 с.

220. Юсупов P.A. Лексико-фразеологические средства русского и татарского языков. Казань: Тат. кн. изд-во, 1980.

221. Юсупов Х.Г. Фразеология башкирского языка (Методическое пособие) / Под ред. Г.Г. Саитбатгалова. Уфа, 1963. - 99 с.

222. Язык и наука конца XX века. Сб. статей. РАН, ин-т языкознания. -М., 1995.-420 с.

223. Язык и структура представления знаний. Сборник научно-аналитических обзоров. М., 1999. - 163 с.

224. Язык о языке. Сб. статей / Под общ. рук. и ред. Арутюновой Н.Д. -М.: Языки русской культуры, 2000. 624 с.

225. Burger Н. Phraseologie. Eine Einführung am Beispiel des Deutschen. Erich Schmidt. Verlag Berlin, 1998. 224 S.

226. Chlosta. Grzybek. Pirainen. Sprachbilder zwischen Theorie und Praxis. -Bochum, 1994.-S. 89-132.

227. Die deutsche Sprache. Kleine Enzyklopädie. 1969, 1970. Hrsg. v. E. Agricola, W. Fleischer u. H. Protze unter Mitwirkung v. W. Ebert. 2 Bde. Leipzig.

228. Dobrovolski Dm. Kognitive Aspekte der Idiom-Semantik Studien zu Thesaurus deutscher Idiome. Gunter Narr Verlag Tübingen, 1995. 247 S.

229. Duden. Das Herkunftswörterbuch. Etymologie der deutschen Sprache bearbeitet von Günther Drosdowski Nach den Regeln der neuen Rechtschreibung Überarb. Nachde der 2. Auflage. Mannheim; Leipzig; Wien; Zürich. - Duden Verlag, 1997.

230. Duden. Deutsches Universal Wörterbuch. 2. Völlig neu bearbeitete und stark erweiterte Auflage. Dudenverlag. Mannheim Bibliographisches Institut, 1989.- 1816 S.

231. Durco P. Probleme der allgemeinen und kontrastiven Phraseologie. Julius Groos Verlag, 1994.

232. Eskert Rainer. Phraseologie der russischen Sprache, 1992.

233. Fix U. Das Verhältnis von Syntax und Semantik im Wortgruppenlexem. Versuch einer objektivierten Klassifizierung und Definition des Wortgruppenlexems. Diss 1.-Leipzig, 1971.

234. Fleischer W. Phraseologie der deutschen Gegenwartsprache. Bibliograf-ische Institut Leipzig, 1982.

235. Fräser B. Idioms within a transformational grammar. In: Foundations of Language. 1970. - S. 6, 22.

236. Grober-Glück G. Motive und Motivationen in Redensarten und Mein-urgen. Aberglaube, Volks-Charakterologie, Umgangsformen, Berufsspott in Ver-beitung und Lebensformen. Bd. 1: Textband. Bd. 2: Rartenband, Marburg, 1974.

237. Grundlegung. Sprichwörter als Worte //| Haus Reaf: Sprichwort und Sprache. Am Beispiel des Sprichwortes im Schweizerdeufsch. Walter de Graytre. Berlin: Joch, 1995.-S. 39.

238. Grzybek Peter. Foundations of semi otic proverb study // Re Proverbio: An Electric Journal of Inernational Proverb Studies. http://info.ufas.edu.an.flonta // Vol. 6, № 1, 2000.

239. Grzybek Peter. Paremiologicheskie Issledovaniya // De Proverbio. Vol. 3. Num. 2, 1997.

240. Grzybek Peter. Zur Entwicklung semiotischer Sprichwortforschung in der. UdSSR // K.D. Dutz, P. Schmittler (eds), Geschichte und Geschichtsschreibung der Semiotik. Fallstudien. Münster, 1986. - S. 383-409.

241. Handbuch der Phraseologie von Harald Burger, Annelies Buhofer u. Ambros Sialm. Berlin, New York: de Crayter, 1982. - 433 S.

242. Häusermann J. Phraseologie. Hauptprobleme der deutschen Phraseologie auf der Basis sowjetischer Forschungsergebnisse. Tübingen, 1977.

243. Heller D. Idiomatik. In: Lexikon der Germanistischen Linguistik. 2. Aufl., 1973.- 180 S.

244. Hessky Regina. Zum kognitiven Ansatz in der Phraseologie "Aufgewärmter Kohl" oder "eine neue Platte"? // Die Ordnung der Wörter, Kognitive und lexikalische Strukturen. Herausgbn von Sisela Harras de Grayta, 1995.

245. Klappenbach R. Feste Verbindungen in der deuschen Gegenwartssprache // Beiträge zur Geschichte der deutschen Sprache und Literatur. 82 Sonderbd. Hall (Saale), 1961.-443 S.

246. Klappenbach R. Probleme der Phraseologie // Wiss. Zeitschr. d. Karl-Marx-Univ., Leipzig. Gesellschafts u. sprachwiss. Reihe, 1968. -221 S.

247. Koller W. Redensarten. Lingiistische Aspekte, Vorkommensanalysen, Sprachspiel. Tübingen, 1977.

248. Kubrjakowa J.S. Die Wortbilding // Allgemeine Sprachwissenschaft. Bd. 2. Unter der Leitung von H. Zikmund n. G. Feudel. Berlin. - 284 S.

249. Kuusi Matti. Ein Vorschlag für die Terminologie der paromiologisehen Strukturanalyse // De Proverbio. Vol. 4. Num. 2, 1998.

250. Malzeva D.G. Die Fauna Deutschlands und die sprichwörtichen Redensarten // Иностранные языки в школе. 1999. № 2. S. 85-89.

251. Mieder Wolfgang. ". als ob ich Herr der Lage würde". Zur Sprichwort Manipulation in Adolf Hitler's «Mein Kampf» // De Proverbio. Vol. 3. Num. 2, 1997.

252. Mieder Wolfgang. «The only good Indian is a dead Indian»: History and Meaning of a proverbial sereotype // De Proverbio. Vol. 1. № 1, 1995.

253. Mieder Wolfgang. Archer Taylor. The Paremiologist // De Proverbio. Vol. 2. №2, 1996.

254. Mieder Wolfgang. Günter Grass und das Sprichwort // Vuttersprache, 83, 1973.-S. 64-67.

255. Mieder Wolfgang. Proverbial Manipulation in Adolf Hitler's «Mein Kampf». International Folklore Review, 10 (1995).

256. Palm Christine. Phraseologie. Eine Einführung. Günter Narr Verlag. Tübingen, 1995.- 129 S.

257. Paul H. Prinzipien der Sprachgeschichte. 4. Aufl. Halle (Saale), 1909.

258. Peukes G. Untersuchungen zum Sprichwort im Deutschen Semantik, Syntax, Typen. Berlin (West), 1977.

259. Pilz K.D. Phraseologie. Versuch einer interdisziplinären Abgrenzung, Begriftsbestimmung und Systematisierung unter besonderer Berücksichtigung der deutschen Gegenwartssprache. Göppingen, 1978.

260. Röhrich L., W. Mieder. Sprichwort. 1. Aufl. Stuttgart: Metzler, 1977. -129 S.

261. Rothkegel A. Feste Syntagmen. Grundlagen, Strukturbeschreibung und automatische Analyse. Tübingen, 1973.

262. Schindler F. Von Zeichen und Modellen // Chlosta, Grzybek, Pirainen. Sprachbilder zwischen Theorie und Praxis. Bochum, 1944. - S. 209-233.

263. Schmidt W. Lexikalische und aktuelle Bedeutung. Ein Beitrag zur Theorie der Wortbedeutung. 4. Aufl. Berlin, 1967.

264. Schnitzer C.F. Begriff und Gebrauch der Redensart. In: Einladunsschrift zu der den 11. Sept., 1972 stattgefundenden Schlußfeier des Schuljahres im Kyl. Karlsgymnasium zu Heilbronn. Heilbronn, 1871.

265. Schwarz Monika. Kognitivismus, kognitive Wissenschaft und Linguistik // Die Ordnung der Wörter, Kognitive und lexikalische Strukturen. Herausgbn von Sisela Harras de Grayta, 1995.

266. Sternkopf J. Tierbezeichnungen in phraseologischen Einheiten // Muttersprache, 103. 1993. - S. 324-331.

267. Seiler F. Deutsche Sprichwörterkunde. München: 1922.

268. Taylor A. The Collection and Study of Proverbs. 1967.

269. Taylor A. The Collection and Study of Proverbs. 1975.

270. Taylor A. The Proverb and An Index to «The Proverb». Hat-boro/Pennsylvania: Folklore Associates, 1962.

271. Taylor A. The Proverb. Cambridge: Mass, 1931.

272. Taylor A. The Study of Proverbs. Cambridge, 1939.

273. Taylor A. The wisdom of many and the Wit of One. 1962.

274. Weinreich U. Probleme bei der Analyse von Idioms. In: Semantik und generative Grammatik. Hrsg. v. F. Kiefer. 2. Bde. Bd. 2. Frankfurt/M. - 415 S.

275. Willenstein Ludwig. Philosophische Untersuchungen // Stuttgart, Frankfurt am Main. Dieter Wanderlich. Grundlagen der Linguistik. — Reinbek: Rowahlt, 1974.

276. Wissemann H. Das Wortgruppenlexem und seine lexikographische Erfassung. In: Indogermanische Forschungen 66. H. 3. 1961. - 225 S.

277. Wotjak B. Mehr Fragen als Antworten? Problemskizze (nicht nur) zur konfrontativen Phraseologie // Deutsche Phraseologie und Sprachverwendung. — Wien, 1992.-S. 197-217.1. Справочники и словари

278. Das kleine Sprichwörterluch. Anneliese Müller Hegemann Luise Otto. VEB Bbbliographisches Institut Leipzig, 1981. 164 s.

279. Levin-Steinmann A. Thematisches phraseologisches Wörterbuch der russischen Sprache: Charakterisierung und Beschreibung des Menschen. Wiesbaden: Harrasowitz, 1999.

280. Александрова З.Е. Словарь синонимов русского языка. 4 изд. М.: Русский язык, 1975. - 600 с.

281. Английские пословицы и поговорки и их русские соответствия. -М.: Междунар. книга, 1999. — 303 с.

282. Англо-русский синонимический словарь / Ю.Д. Апресян, В.В. Ботя-кова, Т.Э. Латышева и др. М.: Русский язык, 1980. - 543 с.

283. Англо-русский синонимический словарь / Ю.Д. Апресян, В.В. Ботя-кова, Т.Э. Латышева и др.; под рук. А.И. Розенмана и Ю.Д. Апресяна. М.: Русский язык, 1999. - 544 с.

284. Англо-русский фразеологический словарь / Под ред. A.B. Кунина. -М., 1975.

285. Ашукин Н.С., Ашукина М.Г. Крылатые слова. М., 1955.

286. Байер X., Байер А. Немецкие пословицы и поговорки: Сборник. М.: Высшая школа, 1989. - 392 с.

287. Башкорт ьейлэштэренец ьу?леге. Т. 1. (Вост. диалект) / Под ред. Н.Х. Максютовой, Н.Х. Ишбудатова. Уфа, 1967. - 300 с.

288. Баншорт халык мэкэлдэре. Уфа: Китап, 1960. - 262 с.

289. Бирих А.К., Мокиенко В.М., Степанова Л.И. Словарь русской фразеологии. Историко-этимологический справочник. СПб.: Фагио-Пресс,1999.-704.

290. Граф А.Е. Словарь немецких и русских пословиц. СПб.: Лань, 1997.-288 с.

291. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка: Т. 1-4. -М.: Русский язык, 1998.-Т. 3 (П), 1998. 355 с.

292. Даль В.И. Пословицы русского народа. М.: «Астрель»; ACT,2000.-752 с.

293. Жуков В.П. Словарь русских пословиц и поговорок. 2-е изд., стереотип. - М.: Русский язык, 2000. - 544 с.

294. Зимин B.C., Спирин A.C. Пословицы и поговорки русского народа. Объяснительный словарь. М.: Сюита, 1996. - 544 с.

295. Исэнбэт Н, Отканга мэкаль. Тапкырга табышмак. — Яр чаллы: «Идел-йорт» нэшрияты, 1999. 82 б.

296. Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г., Лузина Л.Г. Краткий словарь когнитивных терминов. М., 1996. - 245 с.

297. Малые жанры русского фольклора. Пословицы. Поговорки. Загадки / Сост. В.Н. Морохин. М.: Высшая школа, 1986. - 399 с.

298. Мальцева Д.Г. Германия: страна и язык. Landeskunde dirch die Sprache: Лингвострановедческий словарь 2-е изд., испр. и доп. - М.: ООО «Изд-во Русские словари»; ООО «Изд-во Астрель»; ООО «Изд-во ACT», 2001. -416 с.

299. Марузо Ж. Словарь лингвистических терминов. М., 1960.

300. Немецко-русский синонимический словарь: Ок. 2680 рядов / И.В. Рахманов, Н.М. Минина, Д.Г. Мальцева, Л.И. Рахманова. М.: Русский язык, 1983.-704 с.

301. Немецко-русский фразеологический словарь / Сост. Л.Э. Бинович. Отв. ред. Н.С. Чемоданов. М.: Гос. изд. ин. и национ. словарей, 1956. -904 с.

302. Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. Второй, выпуск / Под общ. ред Ю.Д. Апресяна. М.: Языки русской культуры, 2000. -488 с.

303. Русско-татарский словарь: Ок. 47000 слов / Э.М. Ахунзянов, P.C. Га-зизов, Ф.А. Ганиев и др. Под ред. Ф.А. Ганиева. 3-е изд., испр. - М.: Русский язык, 1991. - 736 с.

304. Словарь башкирского языка. Т. II. Н-Я. М.: Русский язык, 1993.814 с.

305. Словарь русских народных говоров / Сост. Ф.П. Филин. Вып. II. А. -М.-Л.: Наука, 1965. 302 с.

306. Словарь русских народных говоров / Сост. Ф.П. Филин. Вып. II. Ба-Блазниться. М.-Л.: Наука, 1966. - 315 с.

307. Словарь русского языка: в 4-х т. / АН СССР, ин-т русск. яз.; под ред. Евгеньевой. 2 изд., испр. и доп. - М.: Русский язык, 1981-1984.

308. Снегирев И.М. Словарь русских пословиц и поговорок. Русские в своих пословицах. — М.: Терра, 1997. 352 с. v

309. Татар халык ижаты. Мэкэльлэр ьэм эйтемнэр. — Казан: Тат. кит. нэшр., 1987. 590 б.

310. Татар халык мэкэльлэре / Под ред. Н. Исанбета. — Казан: Яр Чаллы, 1999.-82 с.

311. Толковый словарь татарского языка: В 3 т. Т. 3. - Казань, 1981.

312. Ураксин З.Г. Башкирско-русский фразеологический словарь /. З.Г. Ураксин, Ф.А. Надршина, Х.Г. Юсупов. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1973. -165 с.

313. Ураксин З.Г. Русско-башкирский фразеологический словарь / Отв. ред. А.Р. Тенишев. М.: Русский язык, 1989. - 404 с.

314. Ураксин З.Г. Словарь синонимов башкирского языка / Под ред. Г.М. Гарипова. Уфа: Башкнигоиздат, 1985. - 164 с.

315. Ураксин З.Г. Фразеологический словарь башкирского языка (на башк. яз.). Уфа: Китап, 1994. - 288 с.

316. Хэ?ерге башкорт э?эби теленец ацлатмалы ьу?леге. Толковый словарь современного башкирского литературного языка / Сост. 3. Иш-мухаметов. Уфа, 1962. - 169 с.

317. Ханбикова Ш.С., Сафиуллина Ф.С. Синонимлар сузлеге. Науч. ред. ак. М.З. Закиев. Казань, 1999.

318. Хорнби A.C. Учебный словарь современного английского языка. -М., ACT, 2001.

319. Этимологический словарь славянских языков. Вып. 10 / Под ред. О.Н. Трубачева. М.: Наука, 1983.- 198 с.

320. Языкознание. Большой энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. 2-е изд. - М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. - 685 е.; илл.