автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.02
диссертация на тему: Концепция личности в литературе Казахстана 60-70-х гг.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Концепция личности в литературе Казахстана 60-70-х гг."

АКАДЕМИЯ НАУК РЕСПУБЛИКИ КАЗАХСТАН ИНСТИТУТ ЛИТЕРАТУРЫ И ИСКУССТВА им. М. О. АУЭЗОВА

На правах рукописи РОВЕНСКИЙ НИКОЛАИ СТЕПАНОВИЧ

КОНЦЕПЦИЯ ЛИЧНОСТИ В ЛИТЕРАТУРЕ КАЗАХСТАНА 60-70-х гг.

10.01.02— Литература народов СССР (Советский период)

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации в форме научного доклада на соискание ученой степени кандидата филологических наук

АЛМА-АТА-1992

V^ I

Работа выполнена в отделе русской литературы Казахстана и взаимосвязи Института литературы и искусства имени М.О.Дуэ-зова Академии наук Республики Казахстан.

Научный руководитель - доктор филологических наук

ЕЛЕУКЕНОЗ Ш.Р.

Официальные оппоненты - чл.-корр. Академии Наук

Республики Казахстан, доктор филологических наук, профессор • НУРГАЛИЕЗ Р.

- кандидат филологических наук САГАВДЫКОЗА Н.Ж.

Ведущая организация - Казахский Государственный

университет им.Аль-Фараби

Защита состоится " /9 " Й^&в, (Л'МьА 1993г. в_часов на заседании специализированного Совета

по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологически наук Д 008.03.01 - при Институте литературы и искусства имени М.О.Ауэзова АН Республики Казахстан (480021, г.Алма-Ата, ул.Курмангазы, 29.)

С научным докладом мокио ознакомиться в Центральной научной библиотеке АН Республики Казахстан.

Автореферат разослан 1993г.

Ученый секретарь специализированного Совета, гл^г^ КУМИСБАЕВ У.К. доктор филологических наук

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность проблемы. Личность, ее духовное состояние, ее взаимоотношения с обществом, с государством - главный стержень современной реалистической (и не реалистической) литературы. Концепция же, система взглядов на личность - нормы ее поведения, ее права и обязанности - толкуются весьма по-разному, в зависимости от нравственных и идеологических императивов, кото-рымиобщество руководствуется в тот или иной период своего движения.

Для западных писателей предметом внимания, утверждения, любования вот уже два века является личность суверенная, ревностно охраняющая свой внутренний мир, свои устремления и разочарования от контроля со стороны-любознательной общественности, не говоря уж о государственных службах. Идеологи и теоретики нашей недавней социалистической системы обозначали такое свое-волче личности Словом, которое надолго стало ругательным - индивидуализм. . •

В социалистическом реализме полноценной могла быть только личность, прочно сплавленная с коллективом - марширующая в колоннах, в едином массовом порыве преодолевающая стихийные бедствия, устраивающая бурные овации вождям,-разделяющая вкусы, оценки, представления руководимого партией коллектива. Никому не приходило в голову оспорить обязательную для всех мудрость: "Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя!" Мудрость же была не то, чтобы совсем ложной, но довольно-таки урезанной и приблизительной. Она не учитывала неравномерность, скачкооб-

разность развития, богатство и неисчерпаемость человеческого духа, деятельность личностей, намного опережающих свое время. Сомнения в идеологических стереотипах, нормативах социалистического реализма давали себя знать в творчестве ряда писателей как в ЗС-е годы (М.Булгаков, А.Платонов), так и сразу после войны (В.Некрасов, Э.Казакевич, В.Гроссман и др.). Устойчивой тенденцией они стали к концу 50-х годов, когда сама жизнь, ход истории заставили КПСС на XX съезде отказаться от ряда наиболее однозначных "заповедей" идеологии лжи'и насилия. Ныне, когда открылась полная несостоятельность "вечно живого учения", весьма актуальным и насущным становится рассмотрение того, как зарождалось в общественном сознании противостояние командно-бюрократической системе. В литературе оно заявило, о себе пересмотром концепции личности. Подтверждением тому служит художественная практика писателей Казахстана в 60-е .- 70-е года.

Цель исследования. В докладе рассматривается сложный, противоречивый процесс деидеологизации литературы Казахстана, . обобщается художественная практика писателзй, чьи книги воссоздают правду народной жизни на основе прямых контактов, минуя регулирующие и запретительные каноны социалистического реализма. Этот же критерий сохраняется и при анализе произведений, переосмысливающих Узловые моменты истории казахского народа, его духовное наследие и, национальные традиции.

Объектом исследования соискателя на протяжении трех с лишним десятилетий были движущиеся, развивающиеся казахская, русская, уйгурская литературы ресцублики. В данном докладе внимание сосредоточено на произведениях наиболее значительных писателей - Г'Мусрепова, И.Шухова, И.Есенберлина, У.Канахина,

Т.Алимкулова, З.Шашкина, Т.Ахтанова и М.Симашко, А.Аяимжанова, М.Магауина, Ш.Муртазаева и З.Кабдулова, Ю.Герта, С.Дуратбекова, Д.Исабекова и некоторых других.

Научная новизна исследования. Изменения в структуре общественного сознания, произошедшие в последние годы, развенчание идеологических методов и догм обуславливают новый подход к оценке и истолкованию произведений литературы. Это полностью учтено автором. Впервые изображение личности в произведениях казахской и русской литературы Казахстана, созданных в указанный период, рассматривается с позиций общечеловеческой морали и нравственности, приоритет которых перед классовым- подходом несомненен.

Методологической и теоретической основой исследования являются основополагающие идеи отечественного литературоведения, теоретические разработки исследователей современной казахской литературы М.Дуэзова, М.Каратаева, С.Кирабаева, З.Ахмето-ва; М.Базарбаева, Р.Бердибаева, З.Кабдолова, Е.Лизуновой и Р. Нургалиева, Ш.Елеуненова, Ы.Магауина и Б.Майтанова. В анализе художественных текстов соискатель следовал эстетическим принципам В.Белинского, Н.Чернышевского, Н.Добролюбова.

О теоретической и. особенно, практической значимости работе соискателя могут свидетельствовать-вго книги и многочисленные статьи, опубликованные в московских, казахстанских и зарубежных изданиях. Данный доклад может быть использован при пересмотре истории казахской советской литературы в связи • с кризисом социалистического идеала, при создании учебников, пособий, семинариев для школ и вузовских курсов по изучению состояния литературы Казахстана в указанный период.

СОДЕРЖАНИЕ ДОКЛДЦА

60-е годы - это время постепенной, с перерывами, попятным движением, но все нэ необратимо нарастающей деидеологизации литературы, искусства, культуры в целом. В политической жизни оттепель, получившая энергию от XX съезда КПСС, заканчивалась, но она сформировала поколение шестидесятников, которое еще длительное время верило в возможность социализма гуманного, социализма с человеческим лицом. Эти иллюзии отлетели с вводом танков в Чехословакию в августе 1968 года. Покачнувшаяся было тоталитарная система вновь приобретала устойчивость и могла твердо обеспечить престиж и благополучие своим любимцам, вроде Г. Маркова и С.Бабаевского, Н.Грибачева и М.Алексеева, В.Кочетова и А.Софронова, А.Иванова и П.Проскурина и многим их менее известным' единомышленникам. Но общественное сознание, сорванное с, казалось бы, навечно, намертво укорененных марксистско-ленинских доктрин ужасом открывшихся сталинских злодеяний, не могло вернуться к, прежней вере и самообману. В начале 60-х опубликован ошеломивший страну и мир "Один день Ивана Денисовича" А.Солженицына, и читатель все откровеннее начинает отворачиваться от любимцев соцреализма и обращается к книгам Ф.Абрамова и Ю.Трифонова, ¿¿.Аксенова и Ю.Казакова, В.Тендрякова и В.Амлинского, А.Гладилина и А.Кузнецова, разделяя их то прямую, то скрытую оппозиционность режиму и официальной идеологии с ее установками на бодрый.оптимизм, торжествующую во всем гармонию и розовое благополучие.

Этот объективный процесс тяжкого преодоления навязанных системой'ложных представлений о назначении литературы уверенно

входил и в творчество наиболее чутких.художников слова Казахстана. На материале произведений разных жанров (романы, повести, рассказы) постараемся показать, как освобождалось изображение личнооти от политических, нравственных, -эстетических запретов и канонов соцреализма в литературе нашей республики. У каждого прозаика был свой вектор,риска, свое понимание задачи. И все-таки есть сходные подхода и толкования явлений, которые могут стать основой для выделения нескольких подтем, скажем, таких:

4 а) нравственное обновление личности как реакция на разоблачение' "культа вождя" ("Буран" Т./останова, "Схватка" И.Есен-берлина, "Доктор Дарханов" З.Шашкина); ,

б) утверждение нравственного максимализма (как альтернативы послушному "винтику") при оценке деятельности.личности ("Кто, если не ты?" Ю.Герта, "Голубо® карево" М.Магауина, "Пламя" З.Кабдулова и др.);

в) выделение духовности, как наиболее аэлательнрй черты личности ("Пресновские страниц" И.Щухова, "Черное ожерелье" Ш.Дуртазаева, "Дом молода" С.Цуратбзкова, "Серый ястреб" Т. Алимкулова и др.);

г) рост национального самосознания как основа для развития национальной самокритики ("Пока хогу по земле" У.Канахина, "Отчг*й дом" Д.Исабекова и др.); — .

д) попытки пэрескотра капитальной история, ^¿пользование история для критики тоталитарной скстек« ("Клравегг г:-.^ е солнцу", "Стрела Махамбета", "Возвраиенш Учитзля" А.А2512ажг?вз» "Кочевники" И.Есенберлика, "Каздак"» "Ешйн" И.Сккашо и др.).

Нэт шсбходамостк анализировать всо прокзсодания, црзоы- • кавцкв к той или иной группа. Рассмотрим лишь каиболеэ

';,:льные из них. Здесь необходимо оговорить следующий принципи-:ьно важный момек?.

При наличии единого политического и духовного пространства (а и Казахстане оно, несомненно, существует) происходит перетекание общих нравственных проблем, возникающих в эпоху социальных сдвигов и катаклизмов, из одной литературы в другую.

В докладе выявляются способы отражения литературой духовных процессов, характерных для жизни Казахстана в 60-е - 70-е годы з целом. Задачу эту сообща решали писатели всех национальностей, населяющих ныне суверенную республику. Результативнее других были казахские и русские авторы. Большим вкладом в универсализацию очистительных перемен в 60-е года была деятельность русского журнала "Простор" под руководством И.П.Шухова. Названные обстоятельства гают основание при анализе поставленной здесь проблемы рассматривать произведения представителей разных литератур не в традиционно-сравнительном плане, а в одном ряду. Это в большей степени подчеркивает объединяющие закономерности художественных поисков.

Разговор начнем с романа Тахави Ахтанова "Буран" (1965г.), в котором открыто заявлены неприятие, оппозиционность'писателя к сложившимся отношениям между человеком труда'и руководящей партократией. В нем рассказано о нелегкой судьбе казахского чабана, о трагедии, разыгравшейся в зимней степи. Достаточно сказать, что на долю Коспана выпал плен во время войны и все унижения, кой родная Советская власть положила тем, кто вернулся из плена. По сравнению со многими другими авторами, любовно убиравшими с пути своих героев малейшие трудности, Т-Ах-танов мозет показаться недобрым и даже жестоким. Но ему важно

было установить - сможет ли герой сохранить свое достоинств честь, душевную открытость всему доброму, одним словом, сво:: личность при столь высоких жизненных нагрузках. У М.Горькогс есть замечательная мысль: человека создает его сопротивлении-среде. Т.Ахтанов воспринял ее не теоретически, а творчески, Кос-пан остается личностью. .

Герой Т.Ахтанова интеллектуален в самом глубинном значении этого слова. Интеллект труженика - в его заботе о сохранен;;;! и приумножении самого главного на земле - хлеба насущного. Кос-пан не очень-то и учен - он мудр. И к нему мы вправе отнести слова блистательного французского летчика Антуана де Сент-Ее.за-гери: "Разумеется, я преклоняюсь перед Наукой, но я преклоняюсь и перед Мудростью".

Мысль Коспана - в постоянной работе. О многом, очень а-о-бодневном и насущном, думает этот застенчивый и надежный человек. Он активен, его трудно представить отчаявшимся или сломленным. Из трехдневной борьбы со стихией Коспан выходит непобежденным. Буран еце раз подтвердил его несокрушимые нравстлзн-ные силы. Теперь он, мысленно прошедший через свое трагическое прошлое, намного больше знает о человеческих отношениях, о -с;л, чего стоят мхм люди , как секретарь райкома Касбулат, по :;ьей ограниченности и безответственности происходят трагедии, подобные той, что разыгралась в-метельной Кузгунской степи.

Образ главного "человека в районе" дается в сопоставлении с характером чабана. Если духовные корни, питающие личность Коспана, глубоко уходят в почву народной морали и нравственности, то для Касбулата - все на поверхности, все в ненадежно?;, непрочном слое конъюнктуры. Он искренний и честный приспосО

ленец и с этой позиции судит о человеческих качествах и взаимоотношениях. В образе Касбулата Т.Ахтанов раскрывает опустошающую трагедию приспособленчества. Коспан сумел сохранить своп личность. Касбулату писатель не оставляет никаких шансов на амнистию. Ему придется расплачиваться не только за гибель отар, но и насилие над исконными народными представлениями о нравственных ценностях. По сути Т.Ахтанов уже тогда, почти тридцать лет назад, раскрыл антинародную сущность партократии. Ныне об- . раз Касбулата воспринимается как намек, на неизбежность исторического возмездия, которое привело к гибели Коммунистической партии. •■■".'

Новые подходы к изображению личности обусловили и обновление образно-выразительных средств. Т.Ахтанов и. близкие ему по взглядам и духу писатели не отказываются от социального анализа. Но если в 30-е го'ды в основа его был классовой принцип, то теперь критерием становится нравственный максимализм' . Отсюда обостренное внимание к индивидуальным качествам личности, диалектике души. В формальном плане это вело к утверждению таких приемов, как ретроспективных взгляд, внутренний монолог, резкое противопоставление героев-антиподов с различным моральным обликом. Новые принципы разработки характеров отчетливо просматриваются, например, в романах "Доктор Дарханов" (1962) З.Шашкина, "Пламя" (1963) ;З.КабДулова,. "Схватка" (1968) И.Есенберлияа.

Роман З.Кабдулова сразу привлек внимание необычностью композиции, нарушением естественно-событийной последовательности повествования. Создается сюжетное напряжение, которое приковывав1: интерес не только к причине аварии, но и к характерам героев.*

I См.: Шериаздан Епеукенов. От фольклора до романа-эпопел.Ал-ма-Ата: Жазушы, 1987г. С.278. '

Выводы критики о смене конфликта и перемещение акцента на изображение нравственных качеств личности отражают обшее состояние казахстанской прозы. 60-70-х годов. Напомню в ряду названных и рассматриваемых далее произведений о романе ЭДухта-ра Магауина "Голубое марево" (1976). Здесь герой испытывается на прочность характера, принципов и убеждений в самых различных ситуациях, во взаимоотношениях с самыми различны;.« людьми.

Близок "Бурану" Т.Ахтанова по разоблачительному пафосу вышедший в те же годы роман Юрия Герта "Кто, если не ты?" (1964). Здесь также раскрывается жестокость и лицемерие тоталитарной системы, фальшь господствовавших идеологических доктрин.

Роман русского писателя рассказывает о школьниках большого волжского города конца сороковых годов. О времени наиболее острых нравственных противоречий в нашей общественной жизни. О том, как крепнут и становятся борцами и гражданами одни, как ломаются и духовно слепнут другие.

Судьба главного героя романа Клима Бугрова типична; для тех лет. Его мать умерла при эвакуации во время войны, отец, трубач Первой кокной, репрессирован. К юношам послевоенных лет рано приходила духовная зрелость» чувство личной ответственности за события своего времени, стремление самостоятельно докопаться до первопричины разных малоприятных явлений и искоренить их. Отсюда - жадность к книгам, которым надлежало компенсировать отсутствие жизненного опыта.~ Герой Юрия Герта в свои семнадцать лат уже успел узнать десятки книг, .проникнутых свободной ищущей мыслью и любовью к людям. Они формировали у Клима понятия о справедливости, чести, назначении человека.

Естественно и убедительно подводит писатель своего героя

ю.

к раздамью: как жить, что такое любовь к людям?.

Человек непосредственного действия, обостренной совестливости и ответственности, Клим ищет возможности сразиться со своим злейшим врагом-мещанством. Кто, если не та, и когда, если не теперь? Для Клима любить людей значило очищать их жизнь от мещанства. Об этом была написана его пьеса, которая произвела переполох в городе. Проникнутая чистыми помыслами и высокой романтикой, она. была истолкована руководящими мещанами как клевета на советскую молодежь, а Клима исключили из комсомола и передали дело следователю.

Юрий Герт точно выразил социально-нравственные искания лучшей части молодежи тех лет, разделял все ее иллюзии и заблуждения. Что это именно так, подтвердила напечатанная в 1988 году в к."Знамя" повесть Анатолия Еигулина "Черные камни", в которой известный поэт развернул лагерную одиссею студентов, вознамерившихся создать коммунистическую партию молодежи, дабы противостоять скомпрометировавшей себя КПСС.

Образ Клима озаряет роман героико-ромзнтическими красками. И нет в этом преувеличения. Ёорьба за истину.(которая ныне стала лишь полуистиной); в те годы не могла быть кегероической. В литературу входил:яркий, цельный положительный герой. Не случайно роман "Кто-, если ,нз ты?" пользовался большой популярностью среди молодежи' 60-х годов.

Дулат Йсабеков разрабатывает тему насилия и жестокости на ином материале,'ином социальном уровне - на уровне юрты, семьи, будничных заурядных отношений. Писатель вводит в замкнутый, душный мир быта,, в котором господствуют нелепые'понятия о чести и достоинстве. " В его повестях и рассказах быт осознается

как социально-нравственная драка.^ Самоуверенная, липенная сомнений жестокость стала, поталуй, главной темой этого писателя. Дулат Исабеков всматривается в нее со спокойной ненавистью/разбирает по волокнам саму "материю" жестокости,.ее природу, практику, рассказывает об искалеченных ео судьбах. Здесь и Т^нгыш из повести "Молчун", чей отец копал добрые прохладные колода, а он Еынузден вса жизнь надрываться в тяжком труде, нищенствовать и копать догалы. И байская дочь красавица Кижимкуль, выброшенная в пустую степь только за то, что не сумела доказать свою невиновность. В мире искаженных понятий реальная человеческая жизнь ю имеет 1?зкы, здесь господствуют одни условности.

Природу азстокости Д.Исабеков вдет не в национальном характере, а в икнх отсеках азиатского средневековья. Он-знает цену доброте народного сердца и с тем большим горем говорит о рутине повседневности, о событиях, когда "простые человеческие чувства отчего-то уродливо и болезненно уступали мёсто иным, жесто-. »

ким, придуманными кем-то, когда-то и вовсе кэ едккым человеку для его покоя и счастья,•для счастья его близких".

Безусловно, пристальное внимание к боли и страданию - свойство дарования Дулата Йсабекова. Но в изображении и постижении их ецу щедро помогает добровольно избранный ни Учитель. Образ Достоевского восходит над лучшими страница»®! казахского прозаика. Как и для Учителя, изобрагоние езстокости и страдания, для Д.Йсабекова нз спмоцрль, а способ расчета с недавним прошлым. Он необходим, поскольку гаф кскагендах понятий и иэяешх услов-

I Дулат ИсйСокоа. Отчий дом. Москва; СП, 1979г.

ностей, старая мораль стойко держаться и в наши. дни. Обратной стороной разоблачения мертвых условностей и предрассудков, препятствующих установлению цивилизованных; норм жизни и гуманных человеческих отношений, сдерживающих развитие высоких нравственных качеств личности, является активная энергия национальной самокритики.

ста энергия постоянно ощущается в произведениях недавно ушедшего от нас Утебая Канахина.

3 повести "Пока хожу по земле" (1970) человек через много лет возвращается в края своего нелегкого детства. Разумеется, были в нем и свои радости, и яркие впечатления, и волнующие открытия. Но писатель не ограничивается только так называемыми светлыми воспоминаниями. Он рассказывает обо всем, что сопутствовало детству его героя: о нищете и бессмысленной жестокости, грязи и бескультурье.'Из "материала" скудного на радости детства во многом формировался внутренний мир поколения, к которому принадлежал сам автор. Главным человеческим качеством,■которое он взял с собой в зрелость, стало отвращение к косности, душевной апатии, невежеству, порождающим жестокость. И когда писатель касается особенно ненавистных ему явлений, в текстах вспыхивают сатирические разряды.

Рассказ "Старая заноза" близок по своей направленности известному'"Этнографическому рассказу".Габита Цуерепова. 3 нем также речь идет о бессмысленности некоторых старых обычаев. Но у У.Канахина их исповедуют наши современники. И писатель старается средствами сатиры и публицистики не просто скомпрометировать приверженцев старины, но и объяснить их-

Казахские писатели немало усилий потратили на развенчание

устаревших обычаев. Но применительно к далекому или недавнему прошлому. У.Канахин говорит о них как о реальности современного быта, как о непреодоленной опасности. И разговор этот продиктован насущной необходимостью. В период.обостренного интереса к старине, к национальной истории иные недалекие патриоты легко попадаются на спекуляцию хитроумных демагогов. Вэдь те говорят о национальных ценностях, народных обычаях и других серьезных вещах. "Я лкший раз убедился, - замечает один из героев рассказа "Старая заноза",- что на отгонных пастбищах люди порой куда менее привержены к пережиткам родового строя, чем некоторые городские".

Не классовые критерии, а высокие нравственные требования полове® в основу другого значительного произведения У.Канахи-на - романа "Озарение" (1979).

Роман Шэрхана Цуртазазва "Черное oseрелье" (1977) можно было бы назвать производственным. Здесь действуют партийные работники и горные инженера, геологи, шоферы, руководители боль-еих и малых прошалекних предприятий Шного Казахстана. Тем не менее произведение это полемично по атношению к сложившейся в свое вреня модели производственного романа с его культом коллективизма, передовиками и победителями социалистического соревнования, полностью поглощенными производственными делами. Ш.Ыур-таэаев написал ром&н-разшалениэ о нравственных качествах, необходимых человеку в любое, даае такое смутное, как наше, время. Наиболее полно, обстоятельно и неторопливо писатель воплощает их в образе главного героя, молодого инженера Наримана Данаева. Это - особенный инженер. В нем нет ничего общего с самоуверенными, рационалистичными технарями.iДа, он прекрасный специалист,

но еще и мечтатель, живущий интенсивной духовной жизнью, его переполняют воспоминания и размышления о прошлом и настоящем своего народа, о нравственном опыте предков. Нариман не произносит обличительных речей, не вступает в открытые конфликты, его глазное свойство - внутренне сосредоточенность на духовных ценностях. "Что сталось бы с человеком, - думает Нариман, -если бы он не умел тосковать? Что стало бы с миром, если бы дети не скучали по родителям, а матери по сыновьям? Надо быть благодарным природе за этот бесценный дар. Как хорошо, что и теперь, когда человек укротил скорость, одолев земное притяжение, создал ракету, сердце его осталось беззащитным перед тоской по родному дому..."

3 ином, скажем так, саркастическом ключе показывает Ш.Мур-тазаев стороцу, враждебную его любимым героям. К главному инженеру Карасайского комбината Жарасу Хамзину писатель беспощаден, он его ненавидит, как можно ненавидеть человека, для которого • -нятия чести, совести, порядочности не больше, чем "слюнявая ;о£.чка из слов".

Долги- десятилетия отрицательный герой в советской литературе создазался по классовому принципу. Это был человек, не разделявший ленинско-сталинской морали, чье поведение не совпадало с требованиями*и установками официальной идеологии.

В 70-е годы,сложились иные критерии, литература подошла к тоцу, чтобы оценивать поведение человека, исходя из категорий общечеловеческой нравственности.

Ш.1,!уртазаов, например, отказывает своему Карасу в способности сделать хоть маленькое добро, потому что тот бездуховен и пошл. Жарас напоминает беспросветных злодеев из произведений

казахского фольклора. Но Ш.Муртазаев обновляет изобразительную традицию, обращая ее против карьеризма, бездуховности, мещанства.

Герои рассказов Ш.Ыуртазаева чаще всего скромные простые люди, они не очень благополучны, им не досталось радости, их обошла удача. И привлекательны они своей духовностью, нравственной стойкостью.

Ш.Цуртазаев умеет глубоко раскрыть те свойства человеческих - отношений , которые называются простыми нормами нравственности. Поэтому произведения его - не безлйкая, средне-литературная проза, они проникнуты национальной стихией, в них присутствует важнейший художественный элемент, именуемый народностью, которая состоит, как известно, не в описании внешних этнографических примет, а в передаче духа народа, своеобразия его мышления, взгляда на мир, образности и символики его речи. Пословицы и поговорки в речи героев Ш.Муртазаева всегда естественны и органичны, они не "выпирают", скрыты в глубине текста и как бы незаметно обращают внимание читателя (особенно русскоязычного) на особенности национального мышления и восприятия жизни.

По страницам романа "Черное ожерелье" бродят легенды, это также один из характерных признаков народности. Они не выпадают из общего повествования, а сливаются с-ним, подчеркивая связь прошлого с сегодняшним нашим бытием. Прекрасный миф о подвижнической жизни казахской женщины Домалак-апа - это свидетельство непреходящего значения нравственного опыта предков, с которым ' можно смело сверять свои нынешние дела.

Духовная жизнь человека стала главной темой рассказов и повести Саша Муратбекова, вош&даю^в сборник "Дом молодых"

(1959).

Рассказ "Причуды старого Еекена" - наиболее характерен в этом смысле для тогдашней манеры писателя. Чистым весенним утром едет Бекен на могилы предков прочесть молитву и просить их об урожайном лете. Но древнее кладбище оказалось распаханным под хлеб. Бекен негодует: "Исчезла та святыня, которой он доверял свои беды и которая поддерживала его в саше трудные минуты... У него было ощущение, будто из-под его ног выбили почву, и теперь он неприкаянно топтался з цустоте".

Бекен интересен для писателя причудливым сочетанием трогательных суеверий с новыми нравственными нормами. Исчезнули при свете просвещенья Поэзии младенческие сны, -с горечью писал Е.Баратынский в 30-е годы прошлого века. Но вот перед нами недавний кочевник Бекен, поэтичный в своей одухотворенной связи с природой, в своих молитвах и вере в заступничество и карающий гнев предков. Его мироощущение напоминает о тревогах и печали'первобытных верований, младенческая поэзия которых,не отвергнута, а унаследована просвещением.

На поле, где раньше было кладбище, вырос хороший урожай. "Этот ;:леб пойдет на семена, - говорит агроном Сабира. - На другой год они отправятся во тьму, чтобы солнце увидела другая, ковал жизнь". Из воспоминаний о предках исчезает мистика и остаются светлые легенда... Их будет хранить Бекен, чей духовный мир свидетельствует о многослойноети, сложности и поэтичности народного сознания.

60-е годы - время необратимого поворота казахстанской литературы к•национальной истории и традициям, духовным ценностям

и нравственному опыту прошлого. Писатели, хотя и с трудом, преодолевая запреты, заговорили о внутринациональных потребностях, минуя обязательные идеологические стереотипы - классовый подход» изображение действительности в ее революционном развитии, грубую социологизацию и т.п. В соответствии с этим меняются и критерии оценки личности в произведениях как о современности, так и о прошлом.

Как писатель со своей сквозной темой Ануар Алимжанов начинается с повести "Караван идет к солнцу" (1553). Эта повесть принесла с собой новые проблемы, отразила важные сдвиги в национальном самосознании. Отсюда ее драматизм, напряженность в нравственных исканиях героев.

Из маленького глинобитного аула Актума, затерянного в

предгорьях Дкуигарского Алатау, начинаются пути Аскара и Комар-.

/

та. Щедрая и многолюдная земля Семиречья, трудные предвоенные и военные года формируют гас характеры. Аскар - поначалу одинокий, ожесточенный, живущий в ожидании нового удара, новой обиды со стороны своей неладной судьбы. Но добрые, душевно щедрые люди аула помогают надломленному, ожесточенному "вражьему сыну" обрести душевную твердость. Одна из внутренних тем повести -душевное выздоровление человека в связи с общими изменениями в жизни страны, наступившими в 50-е годы. После' окончания университета Аскар возвращается в родную Актуму, в народ, становится страстным просветителем, спокойно и неуступчиво спорит с патриархальной и косной мудростью старых чабанов от имени нового поколения, познавшего радость знания и приобщения к общечеловеческой культуре, активно участвует в преобразовании аульной жизни. И навсегда в нем остается суровый оппонент по отношению к тем,

кто пренебрег споим долгом перед народом.

Л Еокарт, увлеченный творениями великих зодчих, немножко позер и фантазер, уходит в науку - историю, археологию. Он мечтает раскопать Отрар, чтобы напомнить о погибших в исторических трагедиях ценностях.

Время от времени пути Аскара и Жомарта пересекаются и тогда обнаруживается, что цель у них одна - и восстановление национальной культуры, и преодоление косности, устарелых форм быта совершается во имя духовного обогащения народа.

В творчестве А.Алижанова нет "узкой специализации", в нем современная тематика естественно и свободно сочетается с исторической. Художественные принципы, разумеется, остаются не-; изменными. Чутье историка и художника позволяет А.Алимжанову живо и достоверно передать колорит времени, показать оглушительные столкновения мощных социальных; и национальных страстей, увидеть связь нарастающего народного гнева с состоянием умов мыс-' лителей и поэтов.

"Стрела Мазсамбета" (1967) - роман о знаменитом восстании казахского народа.против царского самодержавия и ханского произ' вора'под руководством Исатая Тайыанойй и выдающегося поэта Ма-хамбста Утемисова. Здесь дана широкая социальная картина степи первой трети XIX в. - жизнь бедноты, замыслы владык и дворцовые интриги, взаимоотношения образованной части казахского общества с передовыми (и непередовыми) русскими людьми. Характерно, ^что в этом романе почти нет быта, есть трагическое бытие народа В тесной связи с ним писатель показывает, как в сознании Нахаы-бетй зреет правда, как постепенно утверждается в нем мысль, что свобода является угнетенным лишь во время битвы и сна.

, . 19.

В романе "Стрела Махамбета" значительное место занимают размышления о назначении 1!сяусства, батальные сцены здесь чередуются с диалогами поэтов, Ключевын следовало бы назвать спор Махамбета с главным поэтом Хивы' Цунисом, эпигоном созерцательно-эстетской традиции. Гуманистический"пафос поэзия Нахамбета писатель возводит к лучшим образцам фольклора. _

Главным героем романа "Воявращение Учителя" (1979) стал кипчак Абу-Наср Зараби - выдающийся философ X в., один из зачинателей восточного перипатетизма, прозванный за глубокий ум и обширные знания Вторым Учителем (после Аристотеля). Каким увидел его А.Алимжанов? Это не отъединенный от жизни жроц науки, ко равнодушный странник, взирающий на 'мир с'высоты холодных категорий перипатетической логики. Он глубоко укоренен в своем

жестоком времени, он героически ищет истину, потому-что видит),

/

вопиющую несправедливость дорогого ему бытия.

Поиски истины у героя А.Алимжанова сопровоздаются глубокий страданиями, душевными кризисами.!Весь его путь отягощен • неразрешимой проблемой: как жить в этом зыбком и жестоком мире? Скорее всего были правы великие математики Аль-Хорезми и Аяь-Даухари, использовавшие богатство и силу халифов для распространения и утверждения своих мудрых идей. Они знали, что служат не халифу, а времени и людям.

Книги А.Алимжанова'- пример органического сочетания художественной и научно-популярной прозы. В них постоянно пульсирует мощный заряд просветительства.

Решительный поворот казахской литературы к национальной истории особенно наглядно проявился в трилогии Ильяса Есенбер-лина "Кочевники" '(1978), создававшейся на протяжении десятиле-

тия. В ней писатель уверенно шагнул в отдаленное прошлое своей земли, когда казахами правили кровавые чингизиды, а кизнь степи была зыбкой и переменчивой и многое зависело в ней лишь от настроения того или иного батыра и его рода.

Трилогия "Кочевники" насыщена общезначимой нравственной проблематикой. В интригах, кознях, хитроумных политических расчетах чингизидов жизнь человека не имела никакой цены. Много притч оставлено Чингисханом, и все они из лизни зверей и птиц. И наследники его жестоко ненавидели всяких умников - музыкантов, певцов, жырау, - которые считали, что человек долкен вести себя иначе, чем орлы и волки. Черта, обьединявдая всес без исключения, деспотии, .и диктатуры.

В каждой из трех книг - свой период истории, своя социальная и нравственная проблематика. Однако из всегда И.Есенберли-ну удавалось избежать господствовавших стереотипов. Современная историческая наука вносит серьезную поправку, например, в толкование личности и деятельности Кекесари Касимова, данное в последней книге трилогии "Хан-Кенз". Но об этом долган быть специальный рааговор. '

Обширно население трилогии - хл"ны и кырау, батыры и степные красавицы, простолюдины и чиновники царской администрации. И почти у каждого свой характер, своя судьба. Особенно привлекательны для писателя натуры художественные.

Трилогия Ильяса Есенберлина "Кочевники" убедительно опровергает высокомерные теории о "неисторических" нациях, об отсутствии сЕкобнтной культуры у казахского народа. Cha доказательно показывает, что из было никаких "провалов" в истории, что все ети долгие века казахи боролись и защищали свою землю

от иноземных захватчиков; хранили и развивали свою самобытную культуру.

Рассмотрим еще один поворот этой актуальной, освободившейся от идеологических запретов темы.

В разнообразном и довольно обширном литературном наследии Такена Алиыкулова выделяются несколько великолепных рассказов об акынах и музыкантах прошлого.

Казахское профессиональное искусство молодо. СНо все еще в брожении, преодолении устаревших эстетических норм, поисках синтеза современных художественных средств с традиционными, выработанными многовековой практикой фольклора.. Естественно, что в этих поисках едва ли не главной задачей является определение типа художника, необходимого нашему времени, подбор духовного, нравственного материала, который органично вписался бы в совре-х' менную художественную практику. . . ✓

Казахский фольклорист Р.Бердибаев отмечает, что в айтысах, например, "могут высказываться такие дерзкие мысли, о которых • и не догадываются профессиональные писатели... В айтысах победителем становится лишь тот, у кого больше неопровержимых доказательств в пользу своей концепции, направления, на чьей стороне настоящая неприкрытая правда. Высшей оценкой логики и красноречия состязавшихся акынов было мнение слушателей - этих неподкупных и непререкаемых критиков. Знаменательно то, что народная оценка айтыса была абсолютно правильной".^

Эта душевная отвага, дерзость мысли в раскрытии настоящей, глубинной правды, эта героическая нравственность певца являются тем первоклассным по художественной надежности, непреходящей

I Р.Бердибаев. О традиции акынов-импровизаторов //Простор"-1973 - II. С.104-106... V

ценности "материалом'1, который необходим реалистическому искусству любой эпохи. Современные писатели обращаются к судьбам старых акыноа, чтобы глубгя постичь опыт народного искусства и вынести из изго все, что необходимо для создания национальной, подлинно реалистической литературы.

Т.Алимкулов уверенно оризнтируется в том слое народной киэ ни, где рояДались, хранились гасни и богатырский эпос, кюи и предания, мораль и этика, где особенно остро протекал конфликт между акыном, творцом худозгствендос цгннастей, и косной мстительной "властьэ. Да, каа&ки сысокс ценили и хсбклк своих певцов, и правители шиуждеда были считаться с этим. Но у них всег да находалась воамодаость поквитаться с дерзким своевольным акы ном. Один из луанос рассказов Т.Алимкулова "Серый ястреб" - о трагической судьбе шдвегегэся едона и аарау Ахана-Серэ,' некогда жестоко еысмзяесзго волостного.управителя (сы.сборник "Серый ястреб", 1972). Писатель создал пронзительней образ поэта, го-кяйого, страда^егв, но цзльного и до конца верного своему призванию.

Гласная тема. повестей Мориса Сгмаако "йсен" (1964), "Хадс Хайяма" (1965), романов "1!аэдак" (1358) и "Искупление Дабира" (1979) - история кульууршх и социальных двиганий Востока, метод - предельное обнасениэ истории, когда становится видной ее живая цульсиру&з&я система, связивакзая воздано прошлое с нас-тояциы и будуаки. '.•.,*

Построенная ш логеид!, нашедшей отголосок б русской Волынской летописи,, повесть "¡Ьган" раскрывает ставший традицион-кзь^ способ власти^Кото^ай цельно утвердился в.средневековом государстве моиелаков. Это нз было вольнозсбразенка с материа-

; . 23.

лом истории, присущее, например, европейцам Томасу Цанну или Лиону Фейхтвангеру.- Есе до деталей там исторически достоверно, но неотвратимо приходит на ум "строй победившего социализма". Материалом для романа "Паздак" послулагли события У-У1 а.н.э. в Эран-шахре, империи Сасанидов.'Некий маг Иаздак (факел) выступает со своим учением о справедливости. Око зовет назад, к чистоте заветов Заратустры, когда все на земле были разки и счастливы. Для этого следует отнять все богатство, включая ген, у "великих" и разделить пороЕНУ между людьми. Как видал, здесь, на Востоке, формировались узлы наших нынзпних проблем. Дв:оз-ние за справедливость, которое возглавил Иаздак, оберк зь трагедией и жестоким террором. Потому что учение об уравнительном счастье породило иное, дьявольское учение убийц-бакяитов, противное как государственному. порядку, так ft оппозиции. I! корни^' этого учения во мгле истории, в гарвичноы коммунизма, zc которому призывал Бернуться огнепоклонник Маздак.'Прикрываясь приверженностью исламу и провозглашая себя его истинными псследогате.-лями, адепты учения нарушают caijyn суть его -v нравственной начало. Идеи эт1", : прорастая через столетия и видоизменяясь, переплетаясь с ногами родственными но'духу учениями, вошли в нашу яизнь,'давая все новые недобрие'всхода;

О ноидеологизированном' (скагем так) детстве написал Изан . Щухов в цикле "Пресновские страницы"-, над которым писатель успешно работал в последние годы.жизни (повести "Колокол", "Трава в чистом поле", "Отмерцавшие марева" в сборнике "Прес-новские страниц", Алма-Ата, 1975). Проза эта поражает необычным лиризмом, повествование.здесь ведется по законам ярко метафоричной, насыщенной светом, красками, пространством поэзии. :

Ладная, причудливая русская речь перемежается здесь доброй гор-танностью казахской речи. А в синюю, ветряную озерную поэзию казахстанских степей естественно и уютно вписывается поэзия теплой крестьянской домовитости. Вероятно, праздничность эта идет

*

от необычного материала. Писатель рассказывает о своем раннем детстве, о пробуждении сознания ребенка, о внезапном постижении им радостей "и бед жизни. Постепенно, по мерз участия в труде родной семьи в сознание маленького героя входят все новые понятия. И тогда, скажем, повесть "Трава в чистом поле" поворачивает нас лицом к духовным и нравственным ценностям трудовой крестьянской семьи. . •

В повестях И.Щухова живет, страдает, рамзмь'зляот труДовой народ, поэтому они проникнуты высокой духовностью и в полной мере отвечают лучшим традициям русской классической литературы.

Над "Пресновскими странными" с .постоянством океанского прилива проносится гул колокола, зовущий и умиротворящий, тревожный и духоподъемный. Как у й.Некрасова: В тишине деревенских ночей Этих звуков целительно пенье.

' Вынесенная из деревенского детс'тва, глубокая октава колокола никогда не уходила из памяти писателя. Звук колокола всегда сопровождает у И.Щухова деятельную жизнь души героя и замирает в среде бездуховности, в условиях дегуманизированной культуры. И снова поднимается то над серебристыми маревами травя. ных и озерных просторов Северного Казахстана, то над черной и теплой бездной ночной Адриатики.

Надо сказать, ито светлый, всеохватывающий лиризм свойствен не только повестям И.Щухова. Превосходные лирические стра-

ницы можно встретить в произведениях А.Алимжанова и Ш.Цуртазае-* ва, С.Муратбекова и уйгурского писателя Ш.Шаваева.

Лирические интонации вообще довольно широко звучат со страниц казахстанской прозы 60-70-х' годов. И дело, видимо, не только в состоянии души прозаика. Верующие защищаются от нечистой силы молитвой. Можно предположить, что лрризм был молитвой, помогавшей литературе защититься от пошлости застойных времен, от лицемерия и лжи проповедников зрелого социализма.

Литературный процесс в Казахстане в означенный период невозможно уложить в удобную однозначную схему: он был слоизн и противоречив, как и во все прочие времена. Наряду с произведениями , побуждающими человека к духовному самосовершенствованию, появлялись сочинения, обедняющие человеческую личность, отъединяющие ее от всех интересов, , кроме забот о .телятющэ или овечь-у'

/

ей кошаре. Можно назвать, например, повесть.Б.Петрова "Листопад" (Алма-Ата, 1964), или сборник очерков Ф.Бреуса о чабанах "Что человеку надо" (Алма-Ата, 1964). Допустим, что это литераторы • малоизвестные и спрос с них невелик. Но выходили произведения и крупных серьезных художников, в которых рядом с попытками по-новому, более исторически объективно показать, скажем, прошлое народа сохранялась верность навязанным, вбитым в общественное сознание партийной пропагандойг плоским стереотипам.

В эти годр появилась замечательная повесть Габита Мусрепо-ва "Улпан - ее имя" (1976). Здесь писатель заметно отдаляется от узко классового подхода к изображению прошлого как сплошного бедствия, насилия и духовной отсталости. Он-стремится раскрыть -такие феномены из социального, нравственного, духовного опыта народа, которых до него казахская литература коснуться нз успз-

ла (или не могла). В первую очередь - это активная роль женщины в жизни казахского общества.

На долю Улпан выпала тяжелая, драматическая судьба. Но она

на всю жизнь сохранила в себе нравственную стойкость, шлроту

%

мысли, способность не только умело вести дела, но и найти меру справедливости в сложных житейских переплетениях своих сородиче{ Во второй кнйге "Пробужденного края" (1985) большое место занимает подробное историческое исследование писателя о. положении женщины в старом казахском социуме, о ее правах и возможностях, об умении народа ценить да только красоту и терпение слабой половина рода человеческого, но и ее независимый ум, воинскую отвагу, государственность мышления. Это был резкий прорыв умудренного жизнью и знанием прямого писателя к объективной исторической правде о высоком нравственном уровне народа. Вспоминается истина о том, что моральное состояние общества определяется отношением его к жещине. И в этом не романе в полном соответствии с идеологическими установками того времени едко разоблачаются деятели Алав-Орда, чья враждебность народу была столь же вымышлена сталинскими идеологами, как, Чуть позже, "дело • Промпартии" или "Шахтинское дело". «

В традициях соцреализма, в убеждении абсолютной незыблемости классовой идеологии написана и историко-революционная повесть "Однажды и на всю жизнь" (1968).

Кризис соцпалжстического идеала,"единственно верного уче-.ния", к сожалению, серьезно обесценивает ныне это искреннее, романтически приподнятое произведение.

И все же противодействие изжившим себя догмам нарастало, принимая подчас самые неожиданные формы.

Отметим хотя бы любопытные приемы своеобразного идеологи-' ческого камуфляжа, "умышленной ошибки", когда писатель важную для него, но крамольную с официальной точки зрения, мысль поручает Еысказать отрицательному герою. Так, в романе Ильяса Есен-берлина "Опасная переправа" (1970) о грядущей экологической катастрофе, о необходимости помнить заветы предков и народные традиции говорит сын феодала, убежденный националист и предатель Акпар Карымсаков. Плохо верится и в благородного, по-отечески мудрого чекиста Гаврилова, который,, якобы, мягко и ненавязчиво помогает запутавшемуся молодому поэту Еуркуту Кунтуарову преодолеть свои националистические предрассудки и.перейти на сторону народа. Мы уже тогда догадывались, -а теперь хорошо знаем, как воспитывали рыцари НКВД интеллигенцию и весь советский народ. Во всяком случае И.Есенберлин намекнул, почему Буркут так/' быстро понял свои заблуждения. ... ''

Здесь рассмотрен круг произведений, которые дают наиболее убедительный материал для размышлений и выводов по названной • теме. За пределами круга остались книги, возможно, и значительные, но не связанные с поиском новых способов изобраяэния йич- . ности. ■ • '

В заключение необходимо отметить, что материалом для данного исследования'послужили произведения, написанные в реалистической традиции. Их анализ с неизбежностью приводит к выводу, ?то сложность и драматизм жизни, многообразие духовных и нраз- •• зтвенных исканий, сопротивление личности политическому и идеологическому насилию может выразить только реалистическое искусство.

В наше время литература испытывает как бы растерянность

и сомнение в своей необходимости. Веками испытанный реализм подвергается постоянно^ натиску со стороны агрессивного постмодернизма, где социальная действительность заменяется знаковой

и выступает как игра. Попытки "преодолеть" реализм в истории

«

мировой литературы предпринимались неоднократно. И всегда в итоге побеждал не знак, а личность - страдающая, размышляющая, восстающая против рутины, и пошлости. Только создавая реалисти-' ческий образ современника или исторического деятеля, обновляя и совершенствуя концепцию личности, литература может оправдать свое предназначение, а художник отстоять право на внимание общества. .

ч . 29.

На тему диссертации опубликованы следующие книги:

Николай Ровенский. День и песня. Алма-Ата, 1961г.,10 п.д.

Николай Ровенский. Талант и провинциальность. Алма-Ата,

1966г., 9 п.л.

Николай Ровенский. Назначить себе высоту. Алма-Ата, 1973г.,

10 п.л.

Николай Ровенский. Читая и перечитывая. Алма-Ата, 1976г.,

9 п.л.

Николай Ровенский. Портреты. Алма-Ата, 1983г., 10 п.л.

Николай Ровенский. Совпадение. Алма-Ата, 1986г., 19 п.л.

Статьи соискателя публиковались в разное время в журналах "Дружба народов", "Жулдыз", "Цаэац эдебиет!", "Вопросы литературы", "Литературное обозрение", "Простор", "Литературной газете", "Известиях", "Казахстанской правде" и других русских и казахских газетах республики. , . .

Положительные отзывы о книгах и статьях Н.Ровенского печатались в следующих изданиях: "Литературная газета" (август, 1962г.), "Литературная Россия" (сентябрь, 1964г.), "Вопросы литературы" (1963г., № I), "Литературное обозрение" (1974г., №8), в книгах М.Каратаёва;"В семье единой" (1975г.), О.Сулей-менова "Аз и Я" (1991г.), в предисловии О.Оулейменова к книге Николая Ровенского "Портреты" (1983г.), в журнале "Сибирские огни" (1967г.,№6), в газете "Ленинская смена" (январь, 1984г.), а также в ряде областных газет Республики Казахстан.

/

-.■■и

Подписано в печать 04.12.52 Оормат 6Сх841/16 Бум.тип I Печать офсетная.Усл.п.л. 1,63 Усл.п.кр.-отт. 1,69 Уч.-изд.л. I Тираж 100.Заказ 765

Типография издательства "Гшшы" 480021,Алма-Ата,ул.Шевчакко,28