автореферат диссертации по политологии, специальность ВАК РФ 23.00.02
диссертация на тему: Коррупционные сети в российском государственном управлении: политико-правовой анализ
- Год: 2008
- Автор научной работы: Абадиев, Ахмад Михайлович
- Ученая cтепень: кандидата юридических наук
- Место защиты диссертации: Ростов-на-Дону
- Код cпециальности ВАК: 23.00.02
Полный текст автореферата диссертации по теме "Коррупционные сети в российском государственном управлении: политико-правовой анализ"
На правах рукописи
Абадиев Ахмад Михайлович
КОРРУПЦИОННЫЕ СЕТИ В РОССИЙСКОМ ГОСУДАРСТВЕННОМ УПРАВЛЕНИИ: ПОЛИТИКО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ
23.00.02 - политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии (юридические науки)
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук
Ростов-на-Дону - 2008
003456246
Работа выполнена в Федеральном государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Ростовский юридический институт МВД России»
Научный руководитель: доктор юридических наук, доцент
Тхабисимова Людмила Аслановна
Официальные оппоненты: доктор юридических наук,
доктор исторических наук, профессор Рассказов Леонид Павлович; доктор философских наук, кандидат юридических наук, профессор Макеев Василий Васильевич
Ведущая организация: Краснодарский университет МВД России
Защита состоится 9 декабря 2008 года в 12.00 часов на заседании диссертационного совета Д. 203.011.01 по юридическим наукам при Федеральном государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Ростовский юридический институт МВД России» по адресу: 344015, г. Ростов-на-Дону, ул. Маршала Еременко, 83, ауд. 502.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Федерального государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Ростовский юридический институт МВД России».
Автореферат разослан 7 ноября 2008 года Ученый секретарь
диссертационного совета —Мясников А.П.
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы диссертационного исследования обусловлена той значимостью, которую приобретают юридические технологии превенции коррупционного взаимодействия в обеспечении национальной безопасности, а также режима законности и правопорядка в Российской Федерации.
В современной политико-правовой действительности коррупционные отношения развиты не только в системе государственного управления, в экономической и политической системах, они активно внедряются и воспроизводятся в обычно-правовой практике населения. Во многих сферах публично-правового взаимодействия коррупционные сети формируют альтернативную теневую систему регулирования и разрешения этнополитических, социально-экономических и иных видов конфликтов, достижения субъективных (корост-ных) интересов и потребностей.
Научно-практическая востребованность исследования сущности и специфики функционирования коррупционных сетей, сплачивающих корпус чиновников, политическую элиту, представителей коммерческих и гражданских структур, обусловлена тем, что их воздействие направлено на деформацию государственного управления, искажение социально-политических функций властно-правовых институтов, подмену системы общенациональных интересов узкогрупповыми интересами различных неформальных, теневых структур.
Политико-правовой анализ сетевого принципа развития коррупции в информационном мире позволяет адекватно описать сущность и содержание феномена коррупции на современном этапе развития государства и права, выделить универсальные (глобальные) и специфические (этнополитические и право-культурные) закономерности ее развития.
Кроме того, интерпретация коррупции в качестве устойчивой специфической системы теневого взаимодействия в обществе между властно-правовыми институтами и личностью способствует комплексному описанию этого многомерного феномена, выделению различных уровней и форм коррупционного взаимодействия, способов обмена и инвестирования символических (властных, организационных, статусных, информационных и др.) ресурсов в конкретные материальные блага
Все эти принципы, уровни и типы анализа в конечном итоге будут способствовать выработке оптимальных и эффективных институционально-правовых механизмов противодействия коррупции в российском государственном управлении. Кроме того, они выступят теоретико-методологической базой для формирования адекватной современному состоянию и уровню развития коррупционного взаимодействия в России антикоррупционной политики, направлений политико-правового обеспечения национальной безопасности, использования эффективных юридических технологий превенции сетевой коррупции в условиях глобализации.
Степень научной разработанности проблемы. В настоящее время существует целый комплекс исследований, анализирующих коррупцию в качестве криминологического, административно-правового, политического, социального феномена. Причины и факторы развития коррупционного взаимодействия рассматриваются практически во всех направлениях гуманитарного знания.
Тем не менее, анализ коррупции как сетевой формы специфического теневого взаимодействия общества и публично-правовых институтов пока не получил своего широкого развития, в отдельных научных исследованиях рассматривались определенные аспекты данной темы. Так, в плане исследования сущности и специфики коррупционного взаимодействия следует выделить работы таких отечественных и зарубежных авторов, как: JI.B. Астафьев, A.C. Быстрова, С.А. Денисов, A.B. Куракин, A.B. Малько, Э.Н. Ожиганов, М.П. Петров, B.JI. Римский, С. Роз-Аккерман, П. Саундерс, М.В. Сильвестрос, А.Г. Чернышов, С. Чибнелл и др.
Анализ сетевых принципов развития политико-правовых явлений и процессов представлен в трудах П.В. Агапова, А.Г. Дугина, Л.А. Итиуридзе, A.A. Казанцева, М. Кастельса, Э. Кисилевой, J1.C. Мамута, Р. Мертона, H.A. Нарочницкой, В.М.Сергеева и др. Сущностные признаки и специфика развития теневых форм взаимодействия в российской политико-правовой действительности представлены в работах таких известных ученых, как: Т.В. Заславская, В.О. Исправников, И.М. Клямкин, В.В. Куликов, Т. Лукман, Э.Л. Панеях, В. Радаев, Р.В. Рывкина М.А. Шабанова, Л. Фридмэн и др.
Различные аспекты юридической превенции развития коррупционного взаимодействия, принципов и направлений антикоррупционной политики раз-
работаны в монографических исследованиях и научных статьях A.A. Аслаханова, В.В. Астанина, П.П. Баранова, Б.В. Волженкина, С.П. Глинской, Ю.В. Голика, А.И. Долговой, Н.М. Казанцева, В.А. Козлова, М.А. Краснова, Ю.И. Литвиновой, В.В. Лунева, C.B. Максимова, А.И. Овчинникова и др.
В рамках рассмотрения и анализа национально-культурных факторов и доминант, влияющих на специфику развития коррупционного взаимодействия в Россия, заслуживают внимания концепции следующих авторов: П. Берлин, А.М. Величко, В.Ю. Верещагин, А.И. Ковлер, A.A. Контарев, В.В. Момотов, Л.А. Морозова, Р. Пайпс, С.А. Панарин, Г.С. Фельдштейн и др.
В теоретико-методологическом и концептуально-правовом плане важное значение имеют фундаментальные исследования таких российских правоведов, как: В.М. Баранов, П.П. Баранов, H.H. Вопленко, Д.А. Керимов, В.Н. Кудрявцев, В.В, Лазарев, В.Я. Любащиц, A.B. Малько, Л.С. Мамут, М.Н. Марченко, Н.И. Матузов, А.Ю. Мордовцев, B.C. Нерсесянц, А.И. Овчинников, A.B. Поляков, В.П. Сальников, В.М. Серых, Ю.А. Тихомиров и др.
Объектом диссертационного исследования являются институциональные формы трансформации современной российской государственности, а предметом - политико-правовые формы функционирования коррупционных сетей в российском государственном управлении.
Цель и задачи диссертационного исследования. Объект и предмет диссертационной работы обусловили цель исследования, которая состоит в теоретико-методологическом и институционально-правовом анализе форм, уровней и видов сетевого коррупционного взаимодействия в российском государственном управлении.
Для реализации поставленной цели в исследовании ставятся и решаются следующие конкретные задачи:
— выявить генезис и дать политико-правовую интерпретацию коррупционных сетей;
— систематизировать институциональные формы и виды проявления сетевого принципа в коррупционном взаимодействии;
— показать политико-правовую специфику коррупционных сетей в государственном управлении;
- дать политико-правовую характеристику коррупционных сетей в современной России;
- провести конфликтологическую экспертизу нормативно-правового регулирования коррупционного взаимодействия в сфере государственного управления;
- обосновать политико-правовые технологии превенции российской сетевой коррупции в государственном управлении.
Теоретико-методологическая основа диссертационного исследования. Методологический инструментарий представлен всеобщими, общенаучными (диалектический, формально-логический и системно-структурный анализ) и специальными методами исследования (сравнительно-правовой, конкретно-социологический, историко-правовой и др.).
Диссертационное исследование опирается на данные социологических и криминологических мониторингов, отражающих отношение общества к различным формам и видам коррупционного взаимодействия, коррупции в государственных органах и структурах, политической и экономической коррупции; в работе также используется конкретный эмпирический материал, отражающий уровень и динамику коррупционных взаимодействий.
Нормативно-правовая основа диссертации. Диссертационное исследование базируется на обширном нормативно-правовом материале, а именно: Конституции РФ, федеральных законах и иных нормативно-правовых актах Российской Федерации, а также международных актах и законах зарубежных стран.
Научная новизна диссертационной работы заключается в том, что:
- на основе теоретико-концептуального и институционально-правового анализа выделены основные подходы к коррупционному взаимодействию, проведен компаративный анализ соотношения понятий «коррупция» и «коррупционное взаимодействие»;
- систематизированы и обоснованы формы и виды проявления сетевого принципа в коррупционном взаимодействии, представлена трактовка коррупции как социально-правовой и теневой формы взаимодействия институциональных субъектов;
- дана авторская трактовка понятия «коррупционные сети», выделены общие признаки и специфические характеристики данного феномена государственного управления;
- выявлены причины и факторы развития коррупционных сетей в современной российской политико-правовой действительности, закономерности их функционирования в управленческой системе российской государственности;
- показано негативное воздействие сетевой коррупции на развитие российских юридических и политических институтов, выделены уровни деформационных воздействий коррупции в государственном управлении;
- осуществлен конфликтологический анализ институционально-правовых механизмов противодействия сетевой коррупции на внутригосударственном и международном уровнях функционирования юридико-полити-ческих институтов;
- смоделированы политико-правовые технологии превенции развития коррупционных сетей в России, предложены конкретные направления оптимизации антикоррупционной политики и юридические меры по совершенствованию действующего законодательства в плане противодействия коррупционному взаимодействию в государственном управлении.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Сетевое коррупционное взаимодействие институциональных субъектов государственного управления в рамках его политико-правовой интерпретации включает в себя: коррупцию, которая является универсальным феноменом государственно-правовой организации, отражает типичные, повторяющиеся формы злоупотребления властью в корыстных интересах, и коррупционное взаимодействие как специфичное политико-правовое явление, входящее в систему противоправного, антисоциального и аморального функционирования властно-правовых отношений.
2. Коррупционные сети представляют собой устойчивую систему отношений, воспроизводящихся и развивающихся на уровне неформальных социальных взаимосвязей, не имеющих четкого иерархического и структурного построения, обладающих противоправным и аморальным характером, проявляющую себя на различных уровнях и сферах публично-правовой организации общества и направленную на деформацию юридических и политических ин-
статутов, использование их властно-правовых, организационных, информационных и иных ресурсов для удовлетворения корыстных личных, групповых и корпоративных интересов. Формы и методы обмена и приобретения этих ресурсов, привилегий, услуг противоречат официально установленному порядку отношений, нарушают социальную справедливость, а само коррупционное взаимодействие осуществляется в теневой сфере общественной жизнедеятельности.
3. К общим признакам сетевого коррупционного взаимодействия в сфере государственного управления относятся: неиерархичность, мобильность, неформальность, дискретность, открытость, спонтанность, динамичность. Специфическими характеристиками коррупционных сетей являются: теневой и самоорганизационный характер взаимодействия; отклонение от системы нормативно-правовых регуляторов; социально-правовая вредоносность; деформационное воздействие на развитие юридико-политических и социальных институтов; нелегитимность форм, механизмов и способов достижения материальных и нематериальных благ и привилегий; волевой характер поведения, направленный на злоупотребление правом и законными интересами граждан.
Институциональные формы коррупционного взаимодействия типологи-зируются по следующим основаниям: по сфере проявления - управленческие, коммерческие коррупционные сети и теневые структуры гражданского общества; по форме публично-правового взаимодействия - бюрократические, политические и экономические коррупционные сети; по уровням проявления - верхушечные, среднеуровневые и низовые коррупционные сети; по направленности - финансовые, управленческие, политические, социально-организационные, криминальные коррупционные сети; по способам вовлечения участников в коррупционные сети - принудительные, согласованные и добровольные.
4. В российской правовой действительности присутствуют стабильные коррупционные сети, для которых характерен высокий уровень организации и скоординированности противоправных действий. Эти сети развиваются и усложняются путем постоянного вовлечения институциональных субъектов права, различных материальных, властных и символических ресурсов в коррупционные отношения. Общественная поддержка этой формы теневого взаимодействия осуществляется не только подавляющим большинством институцио-
нальных субъектов, действующих в государственном управлении, но и в частноправовой жизни общества и воспринимается политическим и правовым сознанием в качестве необходимого атрибута взаимодействия общества и власти, эффективного теневого способа решения социальных и этнонациональных конфликтов, достижения корыстных групповых и личных интересов.
5. Коррумпированные сети должностных лиц, представителей экономической и политической элиты общества, связанные взаимными обязательствами и неформальными кодексами поведения, организуют перераспределение большей доли валового национального продукта, нанося существенный ущерб социальной политике государства и национальной безопасности. На развитие теневых сетевых структур в государственном и муниципальном управлении влияет традиционная закрытость процесса принятия и реализации управленческих решений. Объектом коррупционных сетей в системе государственной власти является дисфункциональность политико-правовых институтов, а главным результатом их воздействия выступают функциональные искажения в системе публично-правовых институтов власти, ведущие к трансформации социальных функций государственных институтов в сетевые, корпоративные и частные интересы.
6. Эффективность и системность борьбы с коррупцией зависит от того, насколько направления, приоритеты и уровни антикоррупционной политики, а также правовые механизмы и режимы противодействия этому феномену во властно-правовом взаимодействии субъектов адекватны закономерностям развития неправового (теневого) пространства. В этом плане наряду с доктри-нально-правовыми документами, включающими дефинитивные и концептуальные положения, а также принципы, направления и систему противодействия коррупции, необходимо принятие ряда специализированных законов, фиксирующих правовые средства, технологии и режимы противодействия сетевым коррупционным отношениям в государственном управлении. Данные направления законодательного обеспечения позволят сместить акценты с политической составляющей борьбы с коррупцией в сторону ее нормативно-правового предупреждения и развития правоприменительной практики.
7. Ведущими технологиями юридической превенции развития коррупционных сетей в государственном управлении выступают: систематизация ад-
министративных, уголовных, дисциплинарных и гражданско-правовых мер, препятствующих государственным служащим, представителям бизнеса и институтов гражданского общества совершать коррупционные сделки и вовлекать новых субъектов права в коррупционные отношения; конкретизация в действующих нормативно-правовых актах ответственности государственных и муниципальных служащих за правонарушения, связанные с коррупционной деятельностью; принятие федеральных законов «Об анализе (экспертизе) и мониторинге коррупциогенности федерального и регионального законодательства», «Об административных процедурах и регламентах», а также «О принципах, порядке подготовки, экспертизы и принятии нормативно-правовых актов федеральными и региональными органами исполнительной власти», обеспечивающих единство требований, регламента, мониторинга и экспертизы на коррупциогенность актов органов исполнительной власти; внесение поправок к действующему законодательству, предусматривающих использование информационно-коммуникативных технологий с целью формирования открытости процессов принятия и реализации управленческих решений, касающихся первоочередного удовлетворения интересов и потребностей российских граждан.
Научно-теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования. Сформулированные в диссертации теоретико-методологические положения и выводы, а также практические рекомендации будут способствовать исследованию причин, факторов и закономерностей развития коррупции в России, выработке направлений и мер антикоррупционной правовой политики в условиях глобализации и интернационализации права и государства. Результаты исследования позволяют выделить основные направления развития и усложнения коррупционного взаимодействия в государственном управлении, систематизировать адекватные технологии юридической превенции развития внутригосударственных и глобальных коррупционных сетей.
Содержание диссертационного исследования и полученные в нем выводы найдут применение при чтении учебных курсов по общей теории государства и права, конституционному и муниципальному праву России, конституционному праву зарубежных стран, кроме того, различных спецкурсов для
студентов и аспирантов, в научно-исследовательских работах при анализе актуальных проблем построения правового государства.
Практическая значимость диссертации состоит в возможности использования многих ее положений в правотворческой и правоприменительной деятельности органов государственной власти и местного самоуправления, в ходе реализации антикоррупционной политики.
Апробация результатов исследования. Основные теоретико-практические выводы и положения диссертации отражены в четырех публикациях автора, в том числе и в двух статьях, опубликованных в изданиях Перечня ВАК Минобрнауки России, обсуждались на международных, всероссийских и региональных конференциях.
Содержание диссертации апробировано на заседаниях кафедры государственно-правовых и политико-философских дисциплин Ростовского юридического института МВД России.
Структура диссертации обусловлена предметом, целью и задачами исследования и состоит из двух глав, включающих шесть параграфов, заключения и списка литературы.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обосновываются актуальность темы исследования и степень ее разработанности, определяются объект, предмет, цель и задачи исследования, излагается его теоретико-методологическая и нормативно-правовая база, формулируются научная новизна и основные положения, выносимые на защиту, выявляется теоретико-практическое значение диссертации и даются сведения об апробации результатов исследования.
Первая глава «Сетевое коррупционное взаимодействие институциональных субъектов управления (теоретико-методологический и концептуально-правовой анализ» состоит из трех параграфов, в которых проводится теоретико-концептуальный и методологический анализ феномена коррупции в контексте развития информационных и сетевых отношений в политико-правовой организации общества.
Первый параграф «Генезис и политико-правовая интерпретация коррупционных сетей» посвящен теоретико-правовому анализу коррупционного взаимодействия, в нем обосновываются значимость и эвристический потенциал данного понятия в юридической науке.
В работе проводится институционально-правовой анализ развития зарубежных и отечественной государственно-правовых систем и показывается, что коррупционное взаимодействие сформировалось достаточно давно и воспринимается как в прошлом политико-правовом опыте, так и в современной юри-дико-политической действительности в качестве неотъемлемого явления развития системы государственной власти, публично-правового взаимодействия общества и государства.
Диссертант показывает, что, начиная с Античности и римского права, в западноевропейской традиции фиксируется теоретическая матрица, согласно которой коррупция как феномен развивается и усложняется вместе с развитием и усложнением государственной власти. Более того, начиная с Платона и Аристотеля, в европейском правовом мышлении утверждается позиция, согласно которой неограниченная власть создает условия для формирования коррупционного взаимодействия, поэтому, начиная с эпохи Возрождения, в политико-правовых исследованиях обосновывается необходимость ограни-
чения и контроля над государственной властью со стороны гражданского общества как наиболее эффективного способа ограничения коррупционных отношений.
В ходе эволюции отечественного государства и права коррупционное взаимодействие не вызывало массового недовольства, общественных выступлений и протестов. Соискатель показывает, что изначально коррупционные отношения воспринимались как «извечное зло», сопровождающее государственную деятельность.
Обращаясь к современным исследованиям коррупционного взаимодействия, соискатель показывает, что оно рассматривается либо в институцио-нально-власгном контексте, с точки зрения злоупотребления властью в корыстных целях, либо коррупцию сводят к взятке или злоупотреблению служебным положением. Пс мнению диссертанта, данный подход является ограниченным, поскольку коррупция - это, прежде всего: во-первых, комплексные отношения социально-политического, властно-правового и экономического характера; а во-вторых, в современное время данный феномен развивается, трансформируется и содержательно раскрывается только в контексте сетевых отношений.
Далее автором осуществляется теоретико-методологический анализ соотношения понятий «коррупция» и «коррупционное взаимодействие», при этом отмечается, что если феномен «коррупция» является по своей политико-правовой сущности явлением универсальным, свойственным практически всем государственно-правовым пространствам, то «коррупционное взаимодействие» является специфичным политико-правовым явлением.
В работе обосновывается, что понятие «коррупция» отражает типичные, повторяющиеся признаки коррупционного взаимодействия в разных юридико-политических организациях, выражая обобщенные, универсальные (проявляющиеся практически во всех формах и видах коррупционного взаимодействия) характеристики и факторы его развития, тогда как понятие «коррупционное взаимодействие» касается конкретизированной системы противоправного, антисоциального и аморального функционирования власгно-правовых отношений.
В завершение параграфа соискатель доказывает, что коррупционное взаимодействие, с одной стороны, включает в себя конкретный эмпирический материал, на основании которого обобщаются факторы, причины, признаки тех или иных видов коррупционных фактов и формулируются конкретно-исторические и социально-культурные закономерности развития коррупции в том или ином геоюридическом и геополитическом пространстве; с другой стороны, оно выступает в качестве явления и процесса конкретного и случайного в развитии феномена коррупции. В свою очередь, категория «коррупция» является теоретико-методологической сеткой, «интеллектуальным шаблоном», с помощью которого анализируются конкретные формы и виды коррупционного взаимодействия, выявляются и уточняются особенные и общие закономерности развития данного феномена.
Во втором параграфе «Институциональные формы сетевого коррупционного взаимодействия» соискателем подчеркивается, что коррупционное взаимодействие широко развивается в обычно-правовой жизни общества, коррупция как в высших эшелонах власти, так и на низовом уровне, приобретает характер сетевых отношений, форму повседневно применяемой модели публичной взаимосвязи личности, общества и власти.
Анализируя закономерности развития коррупционного взаимодействия в современной правовой действительности, диссертант показывает, что: во-первых, коррупционные отношения как в большинстве внутригосударственных пространств, так и на международной арене, развиваются по сетевому принципу взаимодействия; во-вторых, начиная с середины XX века, государственное управление выстраивается на основе сетевой методологии (усложненная теория межорганизационных отношений между различными бюрократическими системами, чиновниками, институтами власти и т.п.); в-третьих, данный принцип выражает сложность и многогранность публично-правового взаимодействия, изменчивость и динамизм развития форм и способов коррупционных отношений; в-четвертых, процесс конвертирования символических (информационных, властных, интеллектуальных и др.) ресурсов в конкретные материальные и финансовые блага осуществляется в рамках сетевого взаимодействия; в-пятых, отражает современные формы включения субъектов в коррупционные сети и взаимозависимость и взаимообязывание внутри этой сети.
Далее автор в ходе политико-правового анализа сетевого принципа коррупционного взаимодействия обобщает и типологизирует его по различным основаниям:
1) по сфере проявления - управленческие коррупционные сети, развивающиеся в системе государственной власти; парламентаристские коррупционные сети, связанные с законодательным лоббированием; коммерческие коррупционные сети и теневые структуры гражданского общества;
2) по форме публично-правового взаимодействия - бюрократическую коррупцию, это коррупционная сеть, сплачивающая чиновников различных уровней и ветвей власти; политические коррупционные сети, в рамках которых осуществляется неформальный, теневой обмен материальными и нематериальными ресурсами между властными и экономическими элитами, последних с другими структурами гражданского общества;
3) по уровням проявления - верхушечное сетевое взаимодействие между различными элитарными силами; среднее уровневое коррупционное взаимодействие между отдельными органами и структурами государственной власти, политическими и гражданскими институтами; низовые коррупционные сети, складывающиеся между отдельными субъектами права по поводу реализации своих интересов и потребностей;
4) по направленности - финансовые, управленческие, политические, социально-организационные, криминальные коррупционные сети;
5) по способам вовлечения участников в коррупционные сети - принудительные, согласованные и добровольные.
В завершение параграфа соискателем аргументируется, что сетевой и теневой признаки развития коррупционного взаимодействия отражает то, что коррупция как социально-правовой феномен возникает, воспроизводится и развивается на уровне неформальных социальных взаимосвязей, не имеющих четкого иерархического и структурного построения, и проявляющих себя на различных уровнях и сферах публично-правовой организации общества. Сетевой принцип связывает и взаимообязывает между собой не только представителей власти, нивелируя субординационные и структурно-иерархические отношения, но и отдельных граждан и институты гражданского общества, фор-
мируя альтернативные каналы коммуникации и реализации корыстных личных и корпоративных интересов.
В этом плане диссертант разделяет позицию ряда исследователей, что коррупционные сети стремятся в своем функционировании к формированию альтернативной системы регулирования общественных огношений (A.B. Мапь-ко), выступая функциональным заместителем многих социально-нормативных регуляторов и институтов.
В третьем параграфе «Политико-правовая специфика коррупционных сетей в государственном управлении» соискатель на основе теорстико-методологи-ческих разработок, имеющих место в зарубежной и отечественной политико-правовой науке, посвященных исследованию сетевых форм взаимодействия, концептуализирует сущность и специфику коррупционных сегей в государственном управлении на современном этапе развития.
Автор обосновывает, что сетевые формы взаимодействия отражают, прежде всего, формы общественной самоорганизации, искажая или замещая официальные иерархические организационные структуры. Значимость и востребо-ваность данных форм взаимодействия обусловлена: во-первых, эффективностью теневых социальных связей; во-вторых, их высокой мобильностью по отношению к иерархическим структурам, достаточно «инертно» отвечающим на социально-пра-вовые и этнополитические вызовы.
По мнению диссертанта, развитие сетевых форм обусловлено тем, что если ранее сетевая организация была отображением лишь внутренней структуры процесса государственного управления, его содержанием, то в новейшем миропорядке она играет ключевую роль и становится сознательно внедряемой, публично развивающейся формой организации социального взаимодействия и властного управления. В данном контексте коррупционные сети трактуются автором как устойчивая система теневых отношений, т.е. сеть неизмеино активных, постоянно воспроизводящихся и устойчивых взаимодействий в системе публично-правовых отношений «личность-общество-государство», в рамках которой присутствуют символические, материальные, финансовые и иные ресурсы, используемые для удовлетворения личных (корыстных), групповых и корпоративных интересов.
В работе также анализируются сетевые коррупционные структуры в качестве способов, обеспечивающих защищенность и минимизацию символических, организационных и иных потерь во взаимодействии с бюрократической системой. Отмечается, что в большинстве случаев развитие сетевой коррупции проявляется в переходные периоды государства и права, а также в бюрократизированных государственно-правовых системах при социальных, политических и иных кризисах.
Соискателем выделяются и анализируются общие признаки сетевого коррупционного взаимодействия: неиерархичность отношений, мобильность, неформальность, дискретность, открытость, спонтанность, динамичность. Отдельно анализируются такие признаки сетевых отношений, как связанность различных представителей не по функционально-структурным позициям, а по обмену материальными, символическими и информационными ресурсами; общий интерес взаимодействия, обеспечивающий реализацию субъективных интересов и потребностей с помощью теневых форм и технологий; множественность коррупционных лидеров и уровней взаимодействия и др.
Соискателем указываются специфические признаки коррупционных сетей, показывающих, что это сеть отношений:
- возникающих и оформляющихся в теневой сфере взаимодействия, т.е. это специфический вид неформальных, теневых отношений, складывающихся в процессе публичного взаимодействия, с одной стороны, в системе «государство-общество-личность»; а с другой — в системе «государство-неправительственные организации-транснациональные корпорации»;
- отклоняющихся от нормативных регуляторов (права, морали, нравственности, справедливости, традиций, этических норм и т.п.), наносящих вред законным (индивидуальным, общественным, государственным, национальным) интересам и потребностям, а также режиму законности и правопорядка. Они искажают существующий порядок общественных отношений и институциональную структуру общества, поскольку условием их функционального развития являются слабая эффективность политических, юридических и социальных (гражданских) институтов и структур;
- устанавливающих неофициальное политическое и экономическое господство в интересах определенных групп и характеризующихся нелегитимно-
стью форм, механизмов и способов достижения материальных и нематериальных благ и привилегий;
- самоорганизующегося порядка, имеющего собственные универсальные и специфические, правокультурные и этнополитические закономерности развития;
- характеризующихся умышленной, волевой формой поведения, направленной на злоупотребление правом и законными интересами граждан и их организаций.
Вторая глава «Юридическая превенция российской сетевой коррупции», состоящая из трех параграфов, включает в себя анализ современных трендов развития коррупционных сетей в отечественном политико-правовом пространстве, влияния на данный процесс глобализационных тенденций, а также конфликтологический анализ современной национальной институционально-правовой системы противодействия коррупции и обоснование юридических технологий превенции сетевой коррупции в России.
В первом параграфе «Коррупционные сети в управленческой системе современной российской государственности: институционально-правовые ограничения» исследуются состояние, причины и факторы развития коррупционных сетей в современной российской политико-правовой действительности, формулируются закономерности их функционирования в управленческой системе российской государственности.
Диссертант подчеркивает, что в российской правовой действительности присутствуют сложившиеся и стабильные коррупционные сети, для которых характерен высокий уровень организации и скоординированности действий. Общественная поддержка этой формы теневого взаимодействия осуществляется не только подавляющим большинством субъектов, действующих в публичной сфере взаимодействия, но и в частноправовой жизни общества, трактуется в качестве необходимого атрибута взаимодействия общества и власти, эффективного теневого способа решения социальных конфликтов, достижения корыстных групповых и личных интересов и т.д.
Обращаясь к проблеме функционирования системы государственной власти, автор показывает, что сетевое взаимодействие и услуги коррупционеров концентрируются в центрах принятия публичных решений, относящихся к
государственному и муниципальному управлению, а также бизнес-структурам, что способствует реализации не приоритетов национальной правовой политики, а сетевых, корпоративных и частных интересов.
Данные тренды формируют полную (или частичную) зависимость государственных служащих от коррупционных сетей, а неформальные кодексы поведения легитимируют обязательства должностного лица в пользу сетей, нежели интересов государства и общества (В.В. Лунев). Данную тенденцию подкрепляет сложившаяся в государственном управлении практика жесткой подчиненности не собственно закону, а инструктивному распоряжению начальника. Опыт развития отечественного государственного управления свидетельствует о том, что бюрократическая система развивается и функционирует на основании собственной корпоративной этики. При этом внутрисистемные, сетевые правила взаимодействия стоят выше закона, поэтому, как отмечает диссертант, в регламентации поведения государственных служащих доминируют внутрикорпоративные нормы, бюрократическая этика, инструктивные письма, методические рекомендации, «телефонное право» и т.п.
На развитие теневых сетевых структур в государственном и муниципальном управлении влияет также традиционная закрытость процесса принятия и реализации управленческих решений. Анализируя различные нормативно-правовые акты, соискатель показывает, что для общественного контроля открыты только цели и результаты управленческой деятельности, все остальные этапы управленческого процесса являются закрытыми для контроля и влияния со стороны институтов гражданского общества.
Автор показывает, что объектом коррупционных сетей в российской действительности является дисфункциональность политико-правовых институтов, а главным результатом их воздействия выступают функциональные искажения в системе публично-правовых институтов власти, ведущие к трансформации политико-правовых функций государственных институтов в сетевые, корпоративные и частные интересы.
Далее диссертант, рассматривая коррупцию как глобальное и всеобъемлющее институциональное искажение, проявляющееся в ходе эволюции государственно-правовой организации, классифицирует ее деформационные воздействия по следующим уровням:
- на глобальном уровне коррупционные сети направлены на деформацию существующего международно-правового сотрудничества, искажения функциональной компетентности и легитимности действующих институтов и структур, направленных на противодействие развитию глобальных транснациональных коррупционных сетей;
- на национальном уровне коррупционные сети искажают существо действующего государственно-правового режима, формируют условия для сохранения в обществе институционально-правовых возможностей для развития коррупционных отношений;
- на политическом уровне коррупционные сети влияют на деформацию парламентаризма, прежде всего, это связано с незаконным, теневым финансированием политических партий и предвыборной кампании, сохранением воз-мож-ностей теневого лоббирования его институционализации и развития;
- на уровне системы государственного управления коррупционные сети искажают приоритеты национальной правовой политики, цели и задачи государственного управления, а также функции, подотчетность и ответственность административных, правоохранительных, судебных и иных государственных органов и структур в реализации социальной, фискальной, правовой политики государства;
- на уровне гражданского общества деформационные воздействия направлены на формирование квазигражданских институтов и структур, снижение социально-правовой активности, формирование устойчивых неформальных связей и взаимосвязей, развитие аномии в правовой и политической мыс-ледеятельности;
- на уровне взаимодействия конкретных субъектов властно-правовых отношений деформируются существующие институты и механизмы разрешения индивидуальных и групповых противоречий, конфликтов, искажаются законные способы реализации субъективных интересов и потребностей, формируя альтернативные, теневые каналы разрешения данных социально-правовых проблем.
Во втором параграфе «Нормативно-правовое регулирование сетевого коррупционного взаимодействия в сфере государственного управления в условиях глобализации международного и отечественного опыта» диссер-
тант отмечает, что всеобщее обсуждение проблем коррупции в органах государственной власти, коррупционного взаимодействия между обществом и публично-правовыми институтами власти носит пока политический характер, а конкретные институционально-правовые действия и мероприятия по противодействию коррупции в российской правовой системе отсутствуют. Автором показывается, что в российском законодательстве до сих пор отсутствует системная взаимосвязь между различными отраслями права в противодействии коррупционным отношениям. Правовые механизмы предотвращения коррупции, зафиксированные в основном в УК РФ и КоАП РФ, не обеспечивают юридического единства в трактовке коррупции и механизмах противодействия данному явлению.
Кроме того, как показывает соискатель, Россия - одна из немногих стран, в которой на современном этапе отсутствует специализированный закон о борьбе с коррупцией, в том числе и система правовых режимов, направленных на противодействие развитию условий и факторов, порождающих коррупционную взаимосвязь в публично-правовом взаимодействии. До сих пор блокируется принятие необходимых нормативно-правовых документов, направленных на формирование доктринально-правовых, превентивных, общих и специальных мер противодействия коррупционному взаимодействию.
Анализируя содержание проектов нормативно-правовых актов («О борьбе с коррупцией», «Основы антикоррупционной политики Российской Федерации» и др.), диссертант показывает, что они направлены, прежде всего, на формирование профессионального и обыденного правосознания, систематизацию существующих правовых механизмов противодействия коррупции, нежели на формирование нового антикоррупционного законодательства.
Автор заключает, что данные проекты нормативных актов носят в основном политико-правовой характер и нацелены на формирование принципов и приоритетов противодействия коррупционному взаимодействию, которые должны получить свое развитие в иных отраслях законодательства. В этих актах не предусмотрено четкой системы мер по противодействию активным и пассивным формам коррупции, а также технологий, препятствующих воздействию коррупционных сетей на управленческую деятельность государственных служащих.
Поэтому, наряду с доктринально-правовымн документами, включающими дефинитивные и концептуальные положения, а также принципы, направления и систему мер противодействия коррупции, необходимо принятие ряда специализированных законов, фиксирующих правовые средства, технологии и режимы противодействия коррупционным отношениям с учетом национально-куль-турных закономерностей развития и международного правового опыта. Соискатель аргументирует, что данные направления законодательного обеспечения позволят сместить акценты с политической составляющей борьбы с коррупцией в сторону нормативно-правового предупреждения и развития правоприменительной практики.
Диссертант показывает, что развитие глобальных процессов способствует переходу коррупционного взаимодействия на международный уровень, что обусловливает трансформацию коррупции из изолированной, внутригосударственной проблемы национальной безопасности в угрозу международного уровня.
Обращаясь к влиянию глобальной сетевой коррупции на внутригосударственные процессы, соискатель подчеркивает, что сетевое взаимодействие в российской публично-правовой сфере развивается достаточно медленными темпами по сравнению западноевропейскими сетевыми структурами. С одной стороны, этот факт имеет положительное значение для противодействия коррупционному взаимодействию, поскольку слабоинституционализированным и низкоразвитым коррупционным сетям можно обеспечить должный политико-правовой заслон. С другой - многие из существующих в России сетевых форм теневого и коррупционного взаимодействия фактически являются придатком сетевых структур Запада.
Далее автор обсуждает проблематику коррупционных сетей на международно-правовом уровне и систематизирует основные конфликты, возникающие в системе политико-правового противодействия коррупции, обусловленной глобальными процессами:
- во-первых, развитие глобальных сетевых структур, с одной стороны, весьма сложно контролируемо, их деятельность практически не поддается статистической регистрации и регулированию, а с другой - их влияние переходит внутригосударственные границы и распространяется на развитие большинства
государственно-правовых организаций и рынков, включенных в мировую систему взаимодействия;
- во-вторых, сетевые процессы коррупционного взаимодействия развиваются благодаря институционализируемой на международно-правовом уровне системе неправовых инструментов давления на социально-экономическое и политико-правовое развитие многих стран;
в-третьих, ослабление идеологического, национально-культурного, политического и международно-правового статуса суверенных государств снизило инструментарий воздействия национальных правительств на развитие этого феномена, а абстрактные права и свободы человека на международной арене становятся новой «линей обороны» коррупционеров, защитным механизмом от политико-правовых технологий суверенного государства;
в-четвертых, развитие международных коррупционных сетей связано с экспансией новой технико-экономической парадигмы, предполагающей, что на смену массовому производству и потреблению приходит экономика услуг. В этих условиях коррупционные сети обладают высокой оперативностью и гибкостью при реализации социальных потребностей и услуг, подменяют нерезультативное функционирование официальных институтов публично-правового управления в переходных экономических и политических системах.
В завершение параграфа диссертантом выделяются основные механизмы влияния глобальных коррупционных сетей на национальные политико-правовые процессы: 1) воздействуют через неформальные каналы и теневое лоббирование на институционализацию внутренней и внешней политики государства, формирование государственно-правовых технологий и режимов, действующих в том или ином геоюридическом и геополитическом пространстве, с целью обеспечения пробелов и «просторов» в нормативно-правовом регулировании общественных отношений; 2) обеспечивают идеологическое и этнопо-литическое воздействие на общественные, групповые и личностные взгляды, формируют определенные морально-нравственные установки и критерии, направленные на закрепление в правовом сознании и правовом поведении «приемлемости» коррупционного взаимодействия, а также его «неотъемлемости» и «необходимости» во властно-правовом взаимодействии; 3) осуществляют разрушительное воздействие на формирование гражданских институтов контроля
и социальных механизмов противодействия коррупционному взаимодействию на уровне отношений «международные неправительственные организации-государство-национальные институты гражданского общества».
В третьем параграфе «Политико-правовые технологии противодействия развитию коррупционных сетей в государственном управлении» обосновывается, что первоначальными мероприятиями, направленными на поли-тико-право-вую превенцию коррупционного взаимодействия, должны быть:
- четкая нормативно-правовая фиксация понятий «коррупция» и «коррупционное взаимодействие», а также правовая трактовка взаимосвязанных с ними явлений и процессов;
- выявление причин и факторов, обусловливающих развитие коррупции, с последующим анализом действующего законодательства на предмет наличия (отсутствия) правовых механизмов, препятствующих развитию этих причин и факторов, а также устойчивых форм и технологий инвестирования специализированной информации, властных полномочий в реальные материальные и финансовые выгоды и обратно;
- общественное обсуждение и принятие комплексной программы антикоррупционной политики, учитывающей специфику развития российского теневого политико-правового пространства взаимодействия;
- формирование адекватной нормативно-правовой базы противодействия коррупционному взаимодействию как внутри российского общества, так и на уровне международного политико-правового и транснационального социально-экономического взаимодействий;
- обеспечение единства и системности нормативных требований и правовых режимов, направленных на превенцию развития коррупционных отношений в различных сферах государственного управления;
- разработка политико-правовых технологий общественного контроля и участия граждан, институтов гражданского общества в принятии управленческих решений, а также поэтапное формирование социально-культурного и духовно-нравственного фона проводимой антикоррупционной политики, с конкретным организационно-ресурсным и финансовым обеспечением.
Ведущей превентивной юридической технологией развития противодействия коррупционных сетей также, по мнению соискателя, является систе-
матизация административных, уголовных, дисциплинарных и гражданско-правовых мер, препятствующих государственным служащим, представителям бизнеса и институтов гражданского общества совершать коррупционные сделки и вовлекать новых субъектов права в коррупционные отношения, а также конкретизация в действующих нормативно-правовых актах юридической ответственности государственных и муниципальных служащих за правонарушения, связанные с коррупционной деятельностью.
Кроме того, коллизионность действующего законодательства требует скорейшего принятия федеральных законов «Об анализе (экспертизе) и мониторинге коррупциогенности федерального и регионального законодательства», «Об административных процедурах и регламентах», предусматривающих мониторинг юридических институтов на предмет усложнения управленческого процесса, формирующего административно-правовые барьеры в оказании публичных услуг органами государственной и муниципальной власти.
Необходимо также разработать поправки к действующему законодательству, предусматривающие использование информационно-коммуникативных технологий с целью формирования открытости процессов принятия и реализации управленческих решений, касающихся интересов граждан. Автор аргументирует, что открытость и информированность создают условия для более эффективного и оптимального государственного управления, обеспечивая более гибкую и адаптивную выработку направлений социальной правовой политики.
В завершение параграфа соискателем систематизированы политико-правовые технологии противодействия глобальной сетевой коррупции. Автор резюмирует, что на международно-правовом уровне также не созданы оптимальные и эффективно действующие механизмы противодействия глобальной коррупции, что требует выработки международно-правовых механизмов и единых стандартов глобального сотрудничества государств по превенции коррупционным сетям, без которых борьба с коррупцией на внутригосударственном уровне будет малоэффективна, поскольку ее развитие финансово, организационно, материально обусловлено глобальными коррупционными структурами.
В заключении соискатель подводит итоги исследования и делает выводы по данной проблематике, намечая перспективы ее дальнейшего изучения.
По теме диссертационного исследования автором опубликованы следующие работы:
1. Абадиев A.M. Национально-культурное измерение антикоррупционной правовой политики Российского государства // Материалы диссертационных исследований докторантов, адъюнктов, аспирантов и соискателей: Сб. науч. статей. Ростов н/Д, 2008. - 0,4 пл.
2. Абадиев A.M. Сетевой принцип развития коррупции: основные принципы и политико-правовые механизмы // Материалы диссертационных исследований докторантов, адъюнктов, аспирантов и соискателей: Сб. науч. статей. Ростов н/Д, 2008. - 0,5 п.л.
Статьи, опубликованные в изданиях Перечня ВАК Минобрнауки России:
3. Абадиев A.M. Теневизация и дисфункциональность институционально-правового порядка как факторы развития коррупционных отношений // Юристь-Правоведъ. 2008. № 5. - 0,3 п.л.
4. Абадиев A.M. Проблемы юридической превенции коррупционного взаимодействия в современной России // Философия права. 2008. № 5. -0,3 пл.
Формат 60x84/16. Объем 2,5 п.л. Набор компьютерный. Гарнитура Тайме. Печать ризография. Бумага офсетная. Тираж 100 экз. Заказ№ 454.
Отпечатано в отделении оперативной полиграфии ОНиРИО Ростовского юридического института МВД России. 344015, г. Ростов-на-Дону, ул. Маршала Еременко, 83.
Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата юридических наук Абадиев, Ахмад Михайлович
Введение.
Глава 1. Сетевое коррупционное взаимодействие институциональных субъектов управления (теоретико-методологический и концептуально-правовой анализ).
§ 1. Генезис и политико-правовая интерпретация коррупционных сетей.
§ 2. Институциональные формы сетевого коррупционного взаимодействия.
§ 3. Политико-правовая специфика коррупционных сетей в государственном управлении.
Глава 2. Юридическая превенция российской сетевой коррупции
§ 1. Коррупционные сети в управленческой системе современной российской государственности: институционально-правовые ограничения.
§ 2. Нормативно-правовое регулирование сетевого коррупционного взаимодействия в сфере государственного управления в условиях глобализации международного и отечественного опыта.
§ 3. Политико-правовые технологии противодействия развитию коррупционных сетей в государственном управлении.
Введение диссертации2008 год, автореферат по политологии, Абадиев, Ахмад Михайлович
Актуальность темы диссертационного исследования обусловлена той значимостью, которую приобретают юридические технологии превенции коррупционного взаимодействия в обеспечении национальной безопасности, а также режима законности и правопорядка в Российской Федерации.
В современной политико-правовой действительности коррупционные отношения развиты не только в системе государственного управления, в экономической и политической системах, они активно внедряются и воспроизводятся в обычно-правовой практике населения. Во многих сферах публично-правового взаимодействия коррупционные сети формируют альтернативную теневую систему регулирования и разрешения этнополитиче-ских, социально-экономических и иных видов конфликтов, достижения субъективных (коростных) интересов и потребностей.
Научно-практическая востребованность исследования сущности и специфики функционирования коррупционных сетей, сплачивающих корпус чиновников, политическую элиту, представителей коммерческих и гражданских структур, обусловлена тем, что их воздействие направлено на деформацию государственного управления, искажение социально-политических функций властно-правовых институтов, подмену системы общенациональных интересов узкогрупповыми интересами различных неформальных, теневых структур.
Политико-правовой анализ сетевого принципа развития коррупции в информационном мире позволяет адекватно описать сущность и содержание феномена коррупции на современном этапе развития государства и права, выделить универсальные (глобальные) и специфические (этнополи-тические и правокультурные) закономерности ее развития.
Кроме того, интерпретация коррупции в качестве устойчивой специфической системы теневого взаимодействия в обществе между властно-правовыми институтами и личностью способствует комплексному описанию этого многомерного феномена, выделению различных уровней и форм коррупционного взаимодействия, способов обмена и инвестирования символических (властных, организационных, статусных, информационных и др.) ресурсов в конкретные материальные блага.
Все эти принципы, уровни и типы анализа в конечном итоге будут способствовать выработке оптимальных и эффективных институционально-правовых механизмов противодействия коррупции в российском государственном управлении. Кроме того, они выступят теоретико-методологической базой для формирования адекватной современному состоянию и уровню развития коррупционного взаимодействия в России антикоррупционной политики, направлений политико-правового обеспечения национальной безопасности, использования эффективных юридических технологий превенции сетевой коррупции в условиях глобализации.
Степень научной разработанности проблемы. В настоящее время существует целый комплекс исследований, анализирующих коррупцию в качестве криминологического, административно-правового, политического, социального феномена. Причины и факторы развития коррупционного взаимодействия рассматриваются практически во всех направлениях гуманитарного знания.
Тем не менее, анализ коррупции как сетевой формы специфического теневого взаимодействия общества и публично-правовых институтов пока не получил своего широкого развития, в отдельных научных исследованиях рассматривались определенные аспекты данной темы. Так, в плане исследования сущности и специфики коррупционного взаимодействия следует выделить работы таких отечественных и зарубежных авторов, как: JI.B. Астафьев, А.С. Быстрова, С.А. Денисов, А.В. Куракин, А.В. Малько,
Э.Н. Ожиганов, М.П. Петров, B.JI. Римский, С. Роз-Аккерман, П. Саун-дерс, М.В. Сильвестрос, А.Г. Чернышев, С. Чибнелл и др.
Анализ сетевых принципов развития политико-правовых явлений и процессов представлен в трудах П.В. Агапова, А.Г. Дугина, JI.A. Итиурид-зе, А.А. Казанцева, М. Кастельса, Э. Кисилевой, JI.C. Мамута, Р. Мертона, Н.А. Нарочницкой, В.М.Сергеева и др. Сущностные признаки и специфика развития теневых форм взаимодействия в российской политико-правовой действительности представлены в работах таких известных ученых, как: Т.В. Заславская, В.О. Исправников, И.М. Клямкин, В.В. Куликов, Т. Лук-ман, Э.Л. Панеях, В. Радаев, Р.В. Рывкина М.А. Шабанова, Л. Фридмэн и др.
Различные аспекты юридической превенции развития коррупционного взаимодействия, принципов и направлений антикоррупционной политики разработаны в монографических исследованиях и научных статьях А.А. Аслаханова, В.В. Астанина, П.П. Баранова, Б.В. Волженкина, С.П. Глинской, Ю.В. Голика, А.И. Долговой, Н.М. Казанцева, В.А. Козлова, М.А. Краснова, Ю.И. Литвиновой, В.В. Лунева, С.В. Максимова, А.И. Овчинникова и др.
В рамках рассмотрения и анализа национально-культурных факторов и доминант, влияющих на специфику развития коррупционного взаимодействия в России, заслуживают внимания концепции следующих авторов: П. Берлин, A.M. Величко, В.Ю. Верещагин, А.И. Ковлер, А.А. Кон-тарев, В.В. Момотов, Л.А. Морозова, Р. Пайпс, С.А. Панарин, Г.С. Фельд-штейн и др.
В теоретико-методологическом и концептуально-правовом плане важное значение имеют фундаментальные исследования таких российских правоведов, как: В.М. Баранов, П.П. Баранов, Н.Н. Вопленко, Д.А. Керимов, В.Н. Кудрявцев, В.В, Лазарев, В.Я. Любащиц, А.В. Малько, Л.С. Мамут, М.Н. Марченко, Н.И. Матузов, А.Ю. Мордовцев, B.C. Нерсесянц,
А.И. Овчинников, А.В. Поляков, В.П. Сальников, В.М. Серых, Ю.А. Тихомиров и др.
Объектом диссертационного исследования являются институциональные формы трансформации современной российской государственности, а предметом - политико-правовые формы функционирования коррупционных сетей в российском государственном управлении.
Цель и задачи диссертационного исследования. Объект и предмет диссертационной работы обусловили цель исследования, которая состоит в теоретико-методологическом и институционально-правовом анализе форм, уровней и видов сетевого коррупционного взаимодействия в российском государственном управлении.
Для реализации поставленной цели в исследовании ставятся и решаются следующие конкретные задачи:
- выявить генезис и дать политико-правовую интерпретацию коррупционных сетей;
- систематизировать институциональные формы и виды проявления сетевого принципа в коррупционном взаимодействии;
- показать политико-правовую специфику коррупционных сетей в государственном управлении;
- дать политико-правовую характеристику коррупционных сетей в современной России;
- провести конфликтологическую экспертизу нормативно-правового регулирования коррупционного взаимодействия в сфере государственного управления;
- обосновать политико-правовые технологии превенции российской сетевой коррупции в государственном управлении.
Теоретико-методологическая основа диссертационного исследования. Методологический инструментарий представлен всеобщими, общенаучными (диалектический, формально-логический и системно-структурный анализ) и специальными методами исследования (сравнительно-правовой, конкретно-социологический, историко-правовой и др.).
Диссертационное исследование опирается на данные социологических и криминологических мониторингов, отражающих отношение общества к различным формам и видам коррупционного взаимодействия, коррупции в государственных органах и структурах, политической и экономической коррупции; в работе также используется конкретный эмпирический материал, отражающий уровень и динамику коррупционных взаимодействий.
Нормативно-правовая основа диссертации. Диссертационное исследование базируется на обширном нормативно-правовом материале, а именно: Конституции РФ, федеральных законах и иных нормативно-правовых актах Российской Федерации, а также международных актах и законах зарубежных стран.
Научная новизна диссертационной работы заключается в том, что: на основе теоретико-концептуального и институционально-правового анализа выделены основные подходы к коррупционному взаимодействию, проведен компаративный анализ соотношения понятий «коррупция» и «коррупционное взаимодействие»; систематизированы и обоснованы формы и виды проявления сетевого принципа в коррупционном взаимодействии, представлена трактовка коррупции как социально-правовой и теневой формы взаимодействия институциональных субъектов; дана авторская трактовка понятия «коррупционные сети», выделены общие признаки и специфические характеристики данного феномена государственного управления; выявлены причины и факторы развития коррупционных сетей в современной российской политико-правовой действительности, закономерности их функционирования в управленческой системе российской государственности;
- показано негативное воздействие сетевой коррупции на развитие российских юридических и политических институтов, выделены уровни деформационных воздействий коррупции в государственном управлении;
- осуществлен конфликтологический анализ институционально-правовых механизмов противодействия сетевой коррупции на внутригосударственном и международном уровнях функционирования юридико-политических институтов;
- смоделированы политико-правовые технологии превенции развития коррупционных сетей в России, предложены конкретные направления оптимизации антикоррупционной политики и юридические меры по совершенствованию действующего законодательства в плане противодействия коррупционному взаимодействию в государственном управлении.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Сетевое коррупционное взаимодействие институциональных субъектов государственного управления в рамках его политико-правовой интерпретации включает в себя: коррупцию, которая является универсальным феноменом государственно-правовой организации, отражает типичные, повторяющиеся формы злоупотребления властью в корыстных интересах, и коррупционное взаимодействие как специфичное политико-правовое явление, входящее в систему противоправного, антисоциального и аморального функционирования властно-правовых отношений.
2. Коррупционные сети представляют собой устойчивую систему отношений, воспроизводящихся и развивающихся на уровне неформальных социальных взаимосвязей, не имеющих четкого иерархического и структурного построения, обладающих противоправным и аморальным характером, проявляющую себя на различных уровнях и сферах публично-правовой организации общества и направленную на деформацию юридических и политических институтов, использование их властно-правовых, организационных, информационных и иных ресурсов для удовлетворения корыстных личных, групповых и корпоративных интересов. Формы и методы обмена и приобретения этих ресурсов, привилегий, услуг противоречат официально установленному порядку отношений, нарушают социальную справедливость, а само коррупционное взаимодействие осуществляется в теневой сфере общественной жизнедеятельности.
3. К общим признакам сетевого коррупционного взаимодействия в сфере государственного управления относятся: неиерархичность, мобильность, неформальность, дискретность, открытость, спонтанность, динамичность. Специфическими характеристиками коррупционных сетей являются: теневой и самоорганизационный характер взаимодействия; отклонение от системы нормативно-правовых регуляторов; социально-правовая вредоносность; деформационное воздействие на развитие юридико-политических и социальных институтов; нелегитимность форм, механизмов и способов достижения материальных и нематериальных благ и привилегий; волевой характер поведения, направленный на злоупотребление правом и законными интересами граждан.
Институциональные формы коррупционного взаимодействия типо-логизируются по следующим основаниям: по сфере проявления - управленческие, коммерческие коррупционные сети и теневые структуры гражданского общества; по форме публично-правового взаимодействия - бюрократические, политические и экономические коррупционные сети; по уровням проявления — верхушечные, среднеуровневые и низовые коррупционные сети; по направленности - финансовые, управленческие, политические, социально-организационные, криминальные коррупционные сети; по способам вовлечения участников в коррупционные сети - принудительные, согласованные и добровольные. ,
4. В российской правовой действительности присутствуют стабильные коррупционные сети, для которых характерен высокий уровень организации и скоординированности противоправных действий. Эти сети развиваются и усложняются путем постоянного вовлечения институциональных субъектов права, различных материальных, властных и символических ресурсов в коррупционные отношения. Общественная поддержка этой формы теневого взаимодействия осуществляется не только подавляющим большинством институциональных субъектов, действующих в государственном управлении, но и в частноправовой жизни общества и воспринимается политическим и правовым сознанием в качестве необходимого атрибута взаимодействия общества и власти, эффективного теневого способа решения социальных и этнонациональных конфликтов, достижения корыстных групповых и личных интересов.
5. Коррумпированные сети должностных лиц, представителей экономической и политической элиты общества, связанные взаимными обязательствами и неформальными кодексами поведения, организуют перераспределение большей доли валового национального продукта, нанося существенный ущерб социальной политике государства и национальной безопасности. На развитие теневых сетевых структур в государственном и муниципальном управлении влияет традиционная закрытость процесса принятия и реализации управленческих решений. Объектом коррупционных сетей в системе государственной власти является дисфункциональность политико-правовых институтов, а главным результатом их воздействия выступают функциональные искажения в системе публично-правовых институтов власти, ведущие к трансформации социальных функций государственных институтов в сетевые, корпоративные и частные интересы.
6. Эффективность и системность борьбы с коррупцией зависит от того, насколько направления, приоритеты и уровни антикоррупционной политики, а также правовые механизмы и режимы противодействия этому феномену во властно-правовом взаимодействии субъектов адекватны закономерностям развития неправового (теневого) пространства. В этом плане наряду с доктринально-правовыми документами, включающими дефинитивные и концептуальные положения, а также принципы, направления и систему противодействия коррупции, необходимо принятие ряда специализированных законов, фиксирующих правовые средства, технологии и режимы противодействия сетевым коррупционным отношениям в государственном управлении. Данные направления законодательного обеспечения позволят сместить акценты с политической составляющей борьбы с коррупцией в сторону ее нормативно-правового предупреждения и развития правоприменительной практики.
7. Ведущими технологиями юридической превенции развития коррупционных сетей в государственном управлении выступают: систематизация административных, уголовных, дисциплинарных и гражданско-правовых мер, препятствующих государственным служащим, представителям бизнеса и институтов гражданского общества совершать коррупционные сделки и вовлекать новых субъектов права в коррупционные отношения; конкретизация в действующих нормативно-правовых актах ответственности государственных и муниципальных служащих за правонарушения, связанные с коррупционной деятельностью; принятие федеральных законов «Об анализе (экспертизе) и мониторинге коррупциогенности федерального и регионального законодательства», «Об административных процедурах и регламентах», а также «О принципах, порядке подготовки, экспертизы и принятии нормативно-правовых актов федеральными и региональными органами исполнительной власти», обеспечивающих единство требований, регламента, мониторинга и экспертизы на коррупциоген-ность актов органов исполнительной власти; внесение поправок к действующему законодательству, предусматривающих использование информационно-коммуникативных технологий с целью формирования открытости процессов принятия и реализации управленческих решений, касающихся первоочередного удовлетворения интересов и потребностей российских граждан.
Научно-теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования. Сформулированные в диссертации теоретико-методологические положения и выводы, а также практические рекомендации будут способствовать исследованию причин, факторов и закономерностей развития коррупции в России, выработке направлений и мер антикоррупционной правовой политики в условиях глобализации и интернационализации права и государства. Результаты исследования позволяют выделить основные направления развития и усложнения коррупционного взаимодействия в государственном управлении, систематизировать адекватные технологии юридической превенции развития внутригосударственных и глобальных коррупционных сетей.
Содержание диссертационного исследования и полученные в нем выводы найдут применение при чтении учебных курсов по общей теории государства и права, конституционному и муниципальному праву России, конституционному праву зарубежных стран, кроме того, различных спецкурсов для студентов и аспирантов, в научно-исследовательских работах при анализе актуальных проблем построения правового государства.
Практическая значимость диссертации состоит в возможности использования многих ее положений в правотворческой и правоприменительной деятельности органов государственной власти и местного самоуправления, в ходе реализации антикоррупционной политики.
Апробация результатов исследования. Основные теоретико-практические выводы и положения диссертации отражены в четырех публикациях автора, в том числе и в двух статьях, опубликованных в изданиях
Перечня ВАК Минобрнауки России, обсуждались на международных, всероссийских и региональных конференциях.
Содержание диссертации апробировано на заседаниях кафедры государственно-правовых и политико-философских дисциплин Ростовского юридического института МВД России.
Структура диссертации обусловлена предметом, целью и задачами исследования и состоит из двух глав, включающих шесть параграфов, заключения и списка литературы.
Заключение научной работыдиссертация на тему "Коррупционные сети в российском государственном управлении: политико-правовой анализ"
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Сетевой и теневой признаки развития коррупционного взаимодействия отражают то, что коррупция как социально-правовой феномен возникает, воспроизводится и развивается на уровне неформальных социальных взаимосвязей, не имеющих четкого иерархического и структурного построения, и проявляют себя на различных уровнях и сферах публично-правовой организации общества. Сетевой принцип связывает и взаимообязывает не только представителей власти между собой, нередко нивелируя субординационные и структурно-иерархические отношения, но и «повязывает» в теневом отношении граждан и институты гражданского общества, формируя альтернативные каналы коммуникации и реализации личных и корпоративных интересов.
Таким образом, само коррупционное взаимодействие обусловлено еще и тем, что одни лишь формально-юридические и институционально-правовые механизмы режимов регламентации общественных отношений, зафиксированные в национальном законодательстве, в тех или иных нормативно-правовых актах различного уровня и юридической силы, не могут обеспечить полноценного функционирования системы государственного управления и системы публично-правовых отношений между государством и гражданским обществом. В любой общественной системе отношения формально-юридического характера всегда дополняются отношениями неформального, теневого отношения. Любое государственное управление, особенно связанное с реализацией законных интересов и потребностей, перераспределением финансовых, организационных, символических и иных ресурсов, не свободно от формирования неформальных, теневых отношений. Именно специфическим видом этих неформальных отношений и является коррупция.
Поэтому противодействие сетевому коррупционному взаимодействию - не столько проблематика криминалистического характера, сколько системная политико-правовая и гражданская работа. В контексте того, что коррупция является феноменом сложным и системным, т.е. является составной частью действующих в российском обществе этнополитических, социально-экономических, юридических и иных общественных процессов, превентивная борьба с коррупционным взаимодействием способна реализоваться только в качестве системной деятельности государственных и муниципальных органов, а также институтов и структур гражданского общества.
В существующих политико-правовых исследованиях, посвященных коррупции, полагается, что борьба с данным феноменом современной правовой действительности возможна только благодаря коренной, системной административной реформе государственной и муниципальной службы, а также формированию «разветвленной» нормативно-правовой базы, охватывающей все сферы публично-правового взаимодействия между институтами власти и населением. Соглашаясь с этим, в работе обосновывается, что противодействие коррупционному взаимодействию только на институциональном уровне и только в сфере функционирования публично-правовых органов власти и их должностных лиц представляется ограниченным.
Теоретико-методологической позицией автора являлось то, что, во-первых, источники коррупции содержатся в национальном юридическом быте нации и правовом сознании граждан; а во-вторых, следует констатировать, что современное коррупционное взаимодействие имеет форму сетевых отношений, с которыми борьба только на институциональном уровне малоэффективна.
Подобный ракурс исследования проблематики сетевого принципа развития коррупционного взаимодействия в России и влияния на нее международных глобальных сетевых транснациональных структур во многом и определил выводы, полученные в ходе проведения данного исследования:
1. Необходимость сетевой методологии анализа коррупции обусловлена тем, что: во-первых, коррупционные отношения как в большинстве внутригосударственных пространств, так и на международной арене, развиваются по сетевому принципу взаимодействия; во-вторых, начиная с середины XX века, государственное управление анализируется и выстраивается на основе сетевой методологии (усложненная теория межорганизационных отношений между различными бюрократическими системами, чиновниками, институтами власти и т.п.); в-третьих, данный принцип выражает сложность и многогранность публично-правового взаимодействия, изменчивость и динамизм развития форм и способов коррупционных отношений; в-четвертых, процесс конвертирования символических (информационных, властных, интеллектуальных и др.) ресурсов в конкретные материальные и финансовые блага осуществляется в рамках сетевого взаимодействия; в-пятых, отражает современные формы включения субъектов в коррупционные сети и взаимозависимость и взаимообязывание внутри этой сети.
2. Коррупционные сети стремятся в своем функционировании к формированию альтернативной системы регулирования общественными отношениями, выступая функциональным заместителем многих социально-нормативных регуляторов и институтов.
3. Коррупция как глобальное и всеобъемлющее институциональное искажение проявляется в ходе эволюции государственно-правовой организации. Ее деформационные воздействия можно классифицировать по следующим уровням: на глобальном уровне коррупционные сети направлены на деформацию существующего международно-правового сотрудничества, искажение функциональной компетентности и легитимности действующих институтов и структур, направленных на противодействие развитию глобальных транснациональных коррупционных сетей; на национальном уровне коррупционные сети искажают существо действующего государственно-правового режима, формируют условия для сохранения в обществе институционально-правовых возможностей для развития коррупционных отношений; на политическом уровне коррупционные сети влияют на деформацию парламентаризма, прежде всего, это связано с незаконным, теневым финансированием политических партий и предвыборной кампании, сохранением возможностей теневого лоббирования его институционализа-ции и развития; на уровне системы государственного управления коррупционные сети искажают приоритеты национальной правовой политики, цели и задачи государственного управления, а также функции, подотчетность и ответственность административных, правоохранительных, судебных и иных государственных органов и структур в реализации социальной, фискальной, правовой политики государства; на уровне гражданского общества деформационные воздействия направлены на формирование квазигражданских институтов и структур, снижение социально-правовой активности, формирование устойчивых неформальных связей и взаимосвязей, развитие аномии в правовой и политической мыследеятельности; на уровне взаимодействия конкретных субъектов властно-правовых отношений деформируются существующие институты и механизмы разрешения индивидуальных и групповых противоречий, конфликтов, искажаются законные способы реализации субъективных интересов и потребностей, формируя альтернативные, теневые каналы разрешения данных социально-правовых проблем.
4. Россия - одна из немногих стран, в которой на современный период отсутствует специализированный закон о борьбе с коррупцией, в том числе и системы правовых режимов, направленных на противодействие развитию условий и факторов, порождающих коррупционную взаимосвязь в публично-правовом взаимодействии. Постоянно блокируются, отправляются на доработку и всевозможные экспертизы по сути готовые проекты федеральных законов: «О борьбе с коррупцией», «Основы антикоррупционной политики Российской Федерации» и др. Поэтому необходимым для реального обеспечения правопорядка и национальной безопасности в Российской Федерации необходимо принятие соответствующих нормативно-правовых документов, направленных на формирование доктринально-правовых, превентивных, общих и специальных основ противодействия коррупционному взаимодействию. Наряду с доктринально-правовыми документами, включающими дефинитивные и концептуальные положения, а также принципы, направления и систему противодействия коррупции, необходимым видится принятие ряда специализированных законов, фиксирующих правовые средства, технологии и режимы противодействия коррупционным отношениям с учетом национально-культурных закономерностей развития процессов глобализации. Данные направления законодательного совершенствования позволят сместить акценты с политической составляющей борьбы с коррупцией в сторону нормативно-правового предупреждения и развития правоприменительной практики.
5. Основные механизмы влияния глобальных коррупционных сетей на национальные политико-правовые процессы следует подразделить на следующие уровни: 1) воздействуют через неформальные каналы и теневое лоббирование на институционализацию внутренней и внешней политики государства, формирование государственно-правовых технологий и режимов, действующих в том или ином геоюридическом и геополитическом пространстве с целью обеспечения пробелов и «просторов» в нормативно-правовом регулировании общественных отношений; 2) осуществляют идеологическое и этнополитическое воздействие на общественные, групповые и личностные взгляды, формируя определенные морально-нравственные установки и критерии, направленные на закрепление в правовом сознании и правовом поведении «приемлемости» коррупционного взаимодействия, а также его «неотъемлемости» и «необходимости» во властно-правовом взаимодействии; 3) осуществляют разрушительное воздействие на формирование гражданских институтов контроля и социальных механизмов противодействия коррупционному взаимодействию на уровне отношений «международные неправительственные организации-государ-ство-национальные институты гражданского общества».
6. Первоначальными мероприятиями, направленными на превенцию коррупционного взаимодействия, должны быть: четкая нормативно-правовая фиксация понятий «коррупция» и «коррупционное взаимодействие», а также правовая трактовка взаимосвязанных с ними явлений и процессов; выявление причин и факторов, обусловливающих развитие коррупции, с последующим анализом действующего законодательства на предмет наличия (отсутствия) правовых механизмов, препятствующих развитию этих причин и факторов, а также устойчивых (сложившихся) форм и технологий инвестирования специализированной информации, властных полномочий и проч. в реальные материальные и финансовые выгоды и обратно; общественное обсуждение и принятие комплексной программы антикоррупционной политики, учитывающей специфику развития российского теневого пространства взаимодействия; формирование адекватной нормативно-правовой базы, противодействующей закономерностям развития коррупционного взаимодействия как внутри российского общества, так и на уровне международного политико-правового и транснационального социально-экономического взаимодействий; обеспечение единства и системности нормативных требований и правовых режимов, направленных на превенцию развития коррупционных отношений в различных сферах общественной жизнедеятельности; разработка форм и технологий общественного контроля и участия граждан, институтов гражданского общества в принятии управленческих решений, а также поэтапное формирование социально-культурного и духовно-нравственного фона проводимой антикоррупционной политики, с конкретным организационно-ресурсным и финансовым обеспечением.
7. Необходимыми представляются разработка и фиксация в действующем законодательстве следующих поправок, направленных на: формирование разветвленного социально-правового контроля за деятельностью государственных органов и должностных лиц, процессом принятия и реализации управленческих решений, имеющих институционально-правовые основы (фиксацию в действующем законодательстве), а также организационные и материальные основы последнего; четкую фиксацию публично-правовой ответственности государственных и муниципальных служащих, а также четкую систему подотчетности последних; существенное сокращение бюрократического аппарата и значительное сужение дискреционных полномочий чиновников; принятие Кодекса поведения государственного служащего Российской Федерации; дальнейшую проработку антикоррупционного законодательства и систематизация мер, политико-правовых технологий и режимов противодействия коррупционному взаимодействию.
8. В плане предотвращения развития коррупционных сетей на уровне функционирования политической системы необходимо совершенствовать законодательства в аспекте формирования институционально-правовых механизмов, обеспечивающих открытость политического процесса, избирательных процессов, финансирования деятельности политических партий и их лидеров, особенно со стороны зарубежных фондов и международных неправительственных организаций, а также законодательное регламентирование процесса лоббирования в функционировании федеральных, региональных и местных законодательных (представительных) органов власти.
9. Система транспарентности (открытости) государственного управления должна включать в себя комбинацию двух алгоритмов трансляции информации о деятельности должностных лиц. В частности, информацию об управленческих актах в зависимости от ее характера следует разделить на три категории: открытая для граждан, иностранцев и лиц без гражданства; адресованная институтам гражданского общества (общественным организациям, профсоюзам, церковным концессиям и иным институтам гражданского общества); закрытая информация, предоставляемая специальным субъектам (например, президенту, правительству, парламенту, прокуратуре, суду и т.п.).
10. В целях развития и совершенствования действующего федерального законодательства в плане превенции и борьбы с коррупционным взаимодействием и формирования институционально-правовых технологий предотвращения влияния и развития глобальных коррупционных сетей на территории Российской Федерации целесообразной является ратификация ряда международно-правовых актов: «Конвенции о гражданско-правовой ответственности за коррупцию», принятую Советом Европы 4 ноября 1999 г.; «Конвенции по борьбе с подкупом должностных лиц иностранных государств при проведении международных деловых операций», принятую 21 ноября 1997 г. Данные международно-правовые акты должны стать основой для формирования национальных проектов федеральных законов и иных нормативно-правовых актов.
Малоразработанность рассматриваемых в диссертации проблем, очевидная неодназначность их решений, а также естественные для работ подобного рода ограничения по объему привели к тому, что многие вопросы остались открытыми для дальнейших исследований.
В качестве основных и ближайших перспектив дальнейшего рассмотрения поставленных в диссертации вопросов и использования полученных результатов можно выделить следующие:
- необходимость продолжить анализ форм и механизмов влияния глобальных коррупционных сетей на национальную политику Российского государства, а также формулирования адекватных правовых режимов противодействия этим процессам;
- следует продолжить исследование закономерностей развития национального теневого пространства, тех национально-культурных условий и факторов, обусловливающих развитие коррупционного взаимодействия в системе «личность-общество-государство»;
- важным направлением развития темы исследования является анализ региональных и локальных процессов, влияющих на «коррумпированность» региональных органов государственной власти и их должностных лиц, а также институтов местного самоуправления;
- следует также проанализировать и сформулировать адекватные технологии превенции и противодействия муниципальной коррупции в Российской Федерации.
Список научной литературыАбадиев, Ахмад Михайлович, диссертация по теме "Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии"
1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г., вступила в силу 25 декабря 1993 г.). М., 1996.
2. Международный пакт от 16.12.1966 г. «Об экономических, социальных и культурных правах» // Ведомости ВС СССР. 1976. 28 апреля. № 17. Ст. 291.
3. Конституционный закон от 8 мая 1992 г. «О правах и свободах человека и правах этнических и национальных сообществ или меньшинств в Республике Хорватия» // Конституции государств Центральной и Восточной Европы. М., 1997.
4. Административный кодекс РФ (принят 20 декабря 2001 г.) // Российская газета. 2001.31 декабря.
5. Уголовный кодекс РФ (принят 24.05.1996 г.) // Российская газета. 1996. 18 июня.
6. Гражданский кодекс РФ (принят 21.10.1994 г.) // Российская газета. 1994. 8 декабря.
7. Федеральный закон от 31 июля 1995 г. № 119-ФЗ «Об основах государственной службы Российской Федерации» (ред. от 27.05.2003 г.). М., 2003.
8. Федеральный закон от 6 октября 1999 года № 184-ФЗ «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» (с доп. и измен.). М.: ИНФРА-М, 2006.
9. Федеральный закон от 12.06.2002 г. «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2002. № 24.
10. Федеральный закон от 4 апреля 2005 г. № 32-Ф3 «Об Общественной палате Российской Федерации». М., 2005.
11. Федеральный закон от 13.01.1995 г. № 7-ФЗ «О порядке освещения деятельности органов государственной власти в государственных средствах массовой информации». М., 1996.
12. Федеральный закон от 20.02.1995 г. № 24-ФЗ «Об информации, информатизации и защите информации» (в ред. от 10.01.2003 г.). М., 2005.
13. Федеральный закон от 7 августа 2001 г. «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем» // Российская газета. 2001. 9 августа.
14. Федеральный закон от 6 октября 2003 г. № 131-Ф3 «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» (ред. от 30 декабря 2004 г.). М., 2004.
15. Федеральной закон «О мерах по укреплению единой системы исполнительной власти в Российской Федерации» // СЗ РФ. 1994. № 24.
16. Федеральный закон от 6 марта 2006 г. № 35-Ф3 «О противодействии терроризму» // Российская газета. 2006. 10 марта.
17. Указ Президента РФ от 29 апреля 1996 г. «Об утверждении Положения о проведении конкурса на замещение вакантной должности федеральной государственной службы». М., 2005.
18. Указ Президента РФ от 29.04.1996 г. № 608 «О Государственной стратегии экономической безопасности Российской Федерации» // Безопасность. 1994. № 3.
19. Указ Президента РФ от 2 августа 1999 г. № 949 «Об утверждении Положения о Совете безопасности Российской Федерации» (с изм. от 15 ноября 1999 г., 28 декабря 2000 г.) // СЗ РФ. 1999. № 32.
20. Указ Президента РФ от 1 сентября 2000 г. № 1603 «Вопросы межведомственных комиссий Совета безопасности Российской Федерации» (с изм. и доп. от 1 декабря, 25 декабря 2000 г.) // СЗ РФ. 2000. № 37.
21. Указ Президента РФ от 10.01.2000 г. № 24 «О Концепции национальной безопасности Российской Федерации».
22. Собрание законодательства Российской Федерации. 1995. №31.
23. Проект федерального закона «О борьбе с коррупцией» // Закономерности преступности, стратегия борьбы и закон. М., 2001.
24. Монографии, диссертационные исследования, статьи, тезисы и доклады на конференциях
25. Агапов П.В., Итиуридзе JI.A. Теория политических сетей и современное управление: концептуальный анализ // Политика и общество. 2007. № 6.
26. Андерссон О., Андерссон Д. Ворота в глобальную экономику. М., 2001.
27. Астафьев JI.B. К вопросу о понятии коррупции // Коррупция в России: Состояние и проблемы: Матер, науч.-практ. конф. (26-27 марта 1996 г.). М., 1996.
28. Афанасьев М.Н. Клиентелизм и российская государственность. М., 1997.
29. Баранов В.М., Баранов П.П. Общая теория права: Опыт тематической библиографии. Ростов н/Д, 1997.
30. Баранов П.П. Правосознание и правовое воспитание // Общая теория права: Курс лекций. Н. Новгород, 1993.
31. Баранов П.П. Философия права в России: традиционалистские основания или модернистская трансформация // Философия права в условиях глобализации. Ростов н/Д, 2002.
32. Баранов П.П. Антикоррупционная правовая политика (теоретико-методологический анализ) // Актуальные проблемы борьбы с коррупцией: Сб. матер, междунар. науч.-практ. конф. 19—20 июня 2008 года. Ростов н/Д, 2008. Ч. I.
33. Бержель Ж.-Л. Общая теория права. М., 2000.
34. Берлин П. Русское взяточничество как социально-историческое явление // Современный мир. 1910.
35. Берман Г.Дж. Западная традиция права: эпоха формирования. М., 1994.
36. Беседина В. О некоторых тенденциях развития социально-правовых институтов современной России // Государственная служба. 2005. № 3.
37. Бойков В.Э. Ценности и ориентиры общественного сознания россиян // Социологические исследования. 2004. № 7.
38. Бородин С.В., Лунев В.В. О криминологической экспертизе законов и нормативных актов. Положение о криминологической экспертизе проектов или действующих законов и иных нормативных актов // Государство и право. 2002. № 6.
39. Быстрова А.С., Сильвестрос М.В. Феномен коррупции: некоторые исследовательские подходы // Журнал социологии и социальной антропологии. 2000. Т. 3. Вып. 1.
40. Вебер М. Избранные произведения. М., 1990.
41. Верещагин В.Ю. Русская философия права в контексте глобализации // Философия права в условиях глобализации. Ростов н/Д, 2002.
42. Верещагин В.Ю., Макеев В.В., Понежин М.Ю. Доктрина монархической государственности Л.А. Тихомирова. Ростов н/Д, 2003.
43. Волжкин Б.В. Коррупция. СПб., 1998.
44. Волженкин Б.В. «Обычный подарок» или взятка? // Законность. 1997. № 4.
45. Голосенко И.А. Феномен «русской взятки»: Очерк истории отечественной социологии чиновничества // Журнал социологии и социальной антропологии. 1999. Т. II. № 3.
46. Гончаренко Г.С. Основные виды коррупции с точки зрения правовых институтов // Юристъ-Правоведъ. 2008. № 1.
47. Граждане новой России: как себя ощущают и в каком обществе хотели бы жить? (1998-2004): Аналитический доклад. РАН ИКСИ. М., 2004.
48. Гражданское общество. Мировой опыт и проблемы России. М.,1998.
49. Грей Дж. Поминки по Просвещению: Политика и культура на закате современности. М., 2003.
50. Давид Р. Основные правовые системы современности. М., 1988.
51. Денисов С.А. Формирование контрольной ветви государственной власти и ограничение коррупции // Государство и право. 2002. № 3.
52. Долгова А.И. Коррупция в России и направления борьбы с ней // Государственная политика противодействия коррупции и теневой экономике в России: Матер. Всероссийской науч. конф. (Москва, 6 июня 2007 г.). М., 2007.
53. Дугин А.Г. Абсолютная Родина. М., 1999.
54. Дугин А.Г. Философия политики. М., 2004.
55. Дугин А.Г. Геополитика постмодерна. Времена новых империй: Очерки геополитики XXI века. СПб., 2007.
56. Европейский взгляд на российский проект федерального закона «Об основах антикоррупционной политики» // Государство и право. 2002. № 6.
57. Заславская Т.И., Шабанова М.А. Социальные механизмы трансформации неправовых практик // Общественные науки и современность. 2001. №5.
58. Игошин И.Н. Институциональные искажения в российском обществе. М., 2003.
59. Иеринг Р. Борьба за право. М., 1991.
60. Ильин И.А. О сущности правосознания. М., 1993.
61. Капелюшников Р.И. «Где начало того конца?.» (к вопросу об окончании переходного периода в России) // Вопросы экономики. 2001. № 1.
62. Кастельс М. Зарождение сетевого общества. М., 2000.
63. Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество, культура. М., 2000.
64. Кастельс М., Кисилева Э. Россия и сетевое общество // Мир России. 2000. № 1.
65. Касьянова К. О русском национальном характере. М., 1994.
66. Катаев Н.А., Сердюк JI.B. Коррупция (уголовно-правовой и криминологический аспект): Учеб. пособие. Уфа, 1995.
67. Керимов Д.А. Методология права (предмет, функции, проблемы философии права). М., 2001.
68. Керимов Д.А. Современное государство: Вопросы теории. М.,2007.
69. Кузьминов Я. Говорим власть, подразумеваем - коррупция // Московские новости. 1999. 23-29 ноября.
70. Ключевский В.О. Сочинения: В 9 т. М., 1987.
71. Клямкин И.М., Тимофеев JI.M. Теневой образ жизни // Политические исследования. 2000. № 5.
72. Комментарий к Уголовному кодексу России // Под ред. А.В. Наумова. М., 1996.
73. Косалс JL Между хаосом и социальным порядком // Pro et Contra. 1994. № 1. Т. 4.
74. Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. СПб., 2003.
75. Кофанова Е.Н., Петухов В.В. Общественное мнение о коррупции в России // Мониторинг общественного мнения. Январь-март 2005. № 1 (73).
76. Краснов М.А., Талина Э.В., Южаков В.Н. Коррупция и законодательство: Анализ закона на коррупциогенность // Журнал российского права. 2005. № 2.
77. Кудрявцев В.Н. Социальные деформации (принципы, механизмы и пути преодоления). М., 1992.
78. Куракин А.В. Понятие и формы проявления коррупции в системе государственно-служебных отношений Российской Федерации: Опыт теоретического анализа // Право и политика. 2003. № 2.
79. Куракин А.В. Реформирование государственной службы России должно иметь антикоррупционную направленность // Российская юстиция. 2002. № 7.
80. Лапаева В.В. Российская юриспруденция в поисках нового типа правопонимания // Наш трудный путь к праву: Матер, философско-право-вых чтений памяти академика B.C. Нерсесянца / Сост. В.Г. Графский. М., 2006.
81. Левашов В.К. Тревоги общества и доверие к государственным институтам // Мониторинг общественного мнения. Октябрь-декабрь 2005. № 4 (76).
82. Ледях И.А. Социальное государство и права человека (из опыта западных стран) // Социальное государство и защита прав человека. М., 1994.
83. Лейст О.Э. Сущность права: Проблемы теории и философии права. М., 2002.
84. Любашиц В.Я., Мордовцев А.Ю., Мамычев А.Ю. Государственная власть: Введение в общую теорию. Ростов н/Д, 2003.
85. Лунев В.В. Коррупция учетная и фактическая // Государство и право. 1996. № 8.
86. Лунев В.В. Коррупция в России // Государственная политика противодействия коррупции и теневой экономике в России: Матер. Всероссийской науч. конф. (Москва, 6 июня 2007 г.). М., 2007.
87. Малиновский А.А. Злоупотребление правом (основные концепции). М., 2000.
88. Малиновский А.А. Злоупотребление субъективным правом. М.,2007.
89. Малько А.В. Политическая и правовая жизнь России: актуальные проблемы. М., 2000.
90. Малько А.В. Коррупция как основная часть теневой юридической жизни общества: методология исследования // http//sartraccc.sgap.ru/ Pub/malko( 17-06-06).htm
91. Малько А.В., Петров М.П. Коррупция и методы ее исследования // Методология юридической науки: состояние, проблемы, перспективы: Сборник. М., 2006. Вып. I.
92. Мальцев Г.В. Социальные основания права. М., 2007.
93. Мамут JI.C. Социальное государство с точки зрения права // Государство и право. 2001. № 7.
94. Мамут JI.C. «Сетевое государство» ? // Государство и право. 2005. № 11.
95. Мертон Р. Социальная теория и социальная структура. М., 2006.
96. Мартышин О.В. О ценностях в праве и праве как ценности // Право как ценность: многообразие исторических форм и перспективы развития: Матер. Всероссийской науч. конф. Краснодар, 2004.
97. Матузов Н.И. Гражданское общество: сущность и основные принципы // Правоведение. 1995. № 3.
98. Митрошенков О.А. Отношение населения и госслужащих к существующему правопорядку // Социологические исследования. 2004. № 5.
99. Монтескье III.JI. Избранные произведения. М., 1955.
100. Мордовцев А.Ю. Национальный правовой менталитет: Введение в проблему. Ростов н/Д, 2002.
101. Мордовцев А.Ю. Российская государственность в ментально-правовом измерении: Автореф. дис. . докт. юрид. наук. Ростов н/Д, 2004.
102. Мордовцев АЛО., Попов В.В. Российский правовой менталитет. Ростов н/Д, 2007.
103. Морозова Jl.А. Проблемы современной российской государственности. М., 1998.
104. Мухаев Р.Т. Хрестоматия по тории государства и права, политологии, истории политических и правовых учений. М., 2002.
105. Лапин Н.И. Модернизация базовых ценностей россиян // Социологические исследования. 1996. № 5.
106. Лунеев В.В. Коррупция учтенная и фактическая // Государство и право. 1996. № 8.
107. Ш.Овсепян Ж.И. Юридическая ответственность и государственное принуждение. Ростов н/Д, 2005.
108. Овчинников А.И. Герменевтическая философия права // Сборник научных трудов профессорско-преподавательского состава и адъюнктов кафедры государственно-правовых и политико-философских дисциплин. Ростов н/Д, 2005.
109. Овчинников А.И. Правовое мышление в герменевтической парадигме. Ростов н/Д, 2002.
110. Овчинников А.И. Правовое мышление: теоретико-методологический анализ. Ростов н/Д, 2003.
111. Овчинников А.И. Приоритеты антикоррупционной правовой политики России // Актуальные проблемы борьбы с коррупцией: Сб. матер. междунар. науч.-практ. конф. 19-20 июня 2008 года. Ростов н/Д, 2008. Ч. I.
112. Ожиганов Э.Н. Понятие и структура коррупции // Социология власти: Информационно-аналитический бюллетень. № 1: Социальные права российских граждан и их реализация. М., 1999.
113. Оранжевые сети: от Белграда до Бишкека / Отв. ред. Н.А. На-рочницкая. СПб., 2008.
114. Пайпс Р. Россия при старом режиме. М., 2004.
115. Патрушев С.В. Власть и народ в России: обновление повседневных практик и варианты универсализации институционального порядка. М., 2003.
116. Патрушев С.В. Политические институты и политические практики в постсоветском пространстве: сравнительный анализ // http://www.politstudies.ru/vm/vm 1/1-3 .htm#psv
117. Пашин В.П. Кадровая политика властных структур: история и современность // Государственная власть и местное самоуправление. 2003. №4.
118. Пивоваров Ю.С. Русская политическая традиция. М., 2006.
119. Преемственность и новизна в государственно-правовом развитии России / Отв. ред. Б.Н. Топорнин. М., 1996.
120. Публичные услуги и право: науч.-практ. пособие / Под ред. Ю.А. Тихомирова. М., 2007.
121. Пушкарев JI.H. Менталитет русского общества на рубеже XVI— XVII веков (эпоха Смутного времени) // Ментальность в эпохи потрясений и преобразований. М., 2003.
122. Радеев В.В. Формирование новых российских рынков: Трансак-ционные издержки, формы контроля и деловая этика. М., 1998.
123. Радаев В. Деформализация правил и уход от налогов в российской хозяйственной деятельности // Вопросы экономики. 2001. № 6.
124. Римский В.Л. Бюрократия, клиентелизм и коррупция в России // Общественные науки и современность. 2004. № 6
125. Роз-Аккерман С. Коррупция и государство. Причины, следствия, реформы / Пер с англ. О.А. Алякринского. М., 2003.
126. Рулан Н. Историческое введение в право. М., 2005.
127. Рулан Н. Юридическая антропология. М., 1998.
128. Рывкина Р.В. Российское общество как теневая социально-экономическая система // Мировая экономика и международные отношения. 2001. №4.
129. Сергеев В.М., Казанцев А.А. Сетевая динамика глобализации и типология «глобальных ворот» // Политические исследования. 2007. № 2.
130. Слатинов В. Законодательное регулирование государственной службы // Pro et Contra. 2000. № 1. Т. 5.
131. Сулакшин С.С. Государственная политика противодействия коррупции и теневой экономике // Государственная политика противодействия коррупции и теневой экономике в России: Матер. Всероссийской науч. конф. (Москва, 6 июня 2007 г.). М., 2007.
132. Тихонова Н.Е. Личность, общность, власть в российской социокультурной модели // ОНС. 2001. № 3.
133. Франк С.Л. Русское мировоззрение. СПб., 1996.
134. Фридмэн Л. Введение в американское право. М., 1993.
135. Фукуямо Ф. Сильное государство: Управление и мировой порядок в XXI веке. М., 2007.
136. Хлопин А.Д. Деформализация правил: причина или следствие институциональных ловушек // Политические исследования. 2004. № 6.
137. Чернышов А.Г. Коррупция во власти и обществе как системное явление // Государственная политика противодействия коррупции и теневой экономике в России: Матер. Всероссийской науч. конф. (Москва, 6 июня 2007 г.). М., 2007.
138. Шабалин В.А. Политика и преступность // Государство и право. 1994. №4.
139. Шабанова М. «Неправовая свобода» и социальная адаптация // Свободная мысль. 1999. №11.
140. Шевченко В. Алгоритм выбора: свои и чужие или честные и остальные: Пособие для начинающих коррупционеров и таких же борцов с коррупцией. Томск, 2000.
141. Шестопал Е.Б. Установки российских граждан на власть как показатель качества демократии (По данным политико-психологического исследования 1993-2003) // Политая. 2003. № 2.
142. Chibnall S., Saunders P. World Aparat: Notes on Social Reality of Corruption // British Journal of Sociology. 1974. Vol. 25. № 28 (June).
143. Meny Y. Corruption «fin de siucle»: Chagement, crise et transformation des valeurs // Revue internationale des sciences socials. 1996. № 149 (September).
144. Wewer G. Politische Korruption // Politic-Lexicon / Hsrg. Von E Holtmann unter Mitarbeit von Heinz Ulrich Brinkmann und Heinrich Pehle. Zweite, uberarbeitete und erweiterte Auflage. Munchen; Wein: R. Oldenbourg Verlag, 1994.
