автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Космогонические и космологические воззрения древних башкир

Полный текст автореферата диссертации по теме "Космогонические и космологические воззрения древних башкир"

4846684

На правах рукописи

АМИНЕВ ЗАКИРЬЯН ГАЛИМЬЯНОВИЧ

КОСМОГОНИЧЕСКИЕ И КОСМОЛОГИЧЕСКИЕ ВОЗЗРЕНИЯ ДРЕВНИХ БАШКИР

Специальность 09.00.01 - онтология и теория познания

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

О

1 9 Ш 2011

Уфа-2011

4846684

Диссертация выполнена на кафедре философии ГОУ ВПО «Башкирский государственный медицинский университет». Научный руководитель: доктор философских наук, профессор

Азаматов Дамир Мустафеевич

Защита состоится «20» мая 2011 г. на заседании диссертационного совета Д.212.013.03. в Башкирском государственном университете по адресу: 450074, г.Уфа, ул. 3. Валиди, 32, гл.корпус, ауд. 01.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Башкирского государственного университета.

Автореферат разослан «19» апреля 2011 г.

Официальные

доктор философских наук, профессор Вильданов Урал Салимович кандидат философских наук, доцент Янгирова Светлана Мунавировна

оппоненты:

Ведущая организация: ГОУ ВПО « Бпрекая государственная

социально-педагогическая академия»

Ученый секретарь диссертационного совета, доктор философских наук, профессор 6

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Одним из приоритетных направлений в современном обществоведении становится изучение мифологического сознания. Мифотворческая деятельность сознания сопровождает всю историю не только первобытного, но и цивилизованного человечества с его развитыми рациональными формами культуры. И хотя в истории цивилизации тенденция демифологизации культуры в конечном итоге превалирует над тенденцией ее ремифологизации, тем не менее, мифологические пласты культуры не могут быть полностью рационализированы. Изучение истории духовной культуры любого народа, в том числе башкир, доказывает, что мифотворчество - это не только остаточные всплески первобытного мифопоэтического величия, но и проявление некоторых глубинных, недостаточно исследованных особенностей человеческой духовности.

Генетическая заложенность мифологического в сознании людей усиливает действенность мифа как культурного фактора. Миф и мифопоэтические структуры сознания не только в первобытности, но и в условиях современной цивилизации - это мощное духовное оружие. С его помощью можно возвысить и облагородить человека, воспитывая его на лучших мифообразах Добра и Красоты, но возможно и духовное закабаление человека, манипулирование им, в частности, с помощью социальных и идеологических мифов. Такая постановка вопроса придает научному исследованию, изучающему мифологические пласты человеческой духовности, высокую гуманистическую значимость.

Степень научной разработанности проблемы. Если систематизировать различные концептуальные подходы к проблеме мифа, то можно выделить отдельные, которые были классифицированы в работах ряда ученых, в частности, М.И. Стеблин-Каменского, B.C. Полосина, Н.Г. Юрченковой, В.М. Найдыша и др. Названные ученые выделили следующие подходы в изучении мифов: аллегорический, теистический, символический, лингвистический, ритуалистический, функциональный, трансцендентальный, психологический, структуралистский,

социологический, материалистический, антропогеографический. Вместе с тем, любая систематизация и классификация взглядов носят весьма условный характер, так как при изучении мифа в рамках одного исследования могут применяться разные подходы.

Названные выше концептуальные подходы оказали определенное воздействие на изучение мифологии башкир. В одних случаях оно было опосредованным, в других - непосредственным. Наиболее полно, на наш взгляд, при изучении башкирской мифологии был использован

материалистический концептуальный подход, господствовавший в советское время в методологии научных исследований.

Вместе с тем, мифологическая картина мира башкир, ранние формы их архаического мировоззрения привлекали внимание российских исследователей уже с XVIII в. (В.Н. Татищев, П.И. Рычков, П.С. Паллас, И.Г. Георги, И.И. Лепехин и др.). Первыми собирателями башкирских этнографических и фольклорных материалов были Г. Верещагин, В.И. Даль, Р.Г. Игнатьев, П.М. Кудряшов, М.В. Лоссиевский, Г.А. Потанин, С.Г. Рыбаков, B.C. Юматов, В. Ядринцев и др. Собранные ими материалы (легенды, предания, сказки и пр.) позже были опубликованы в ряде московских и петербургских изданий. В 1859 г. появляется работа В.М. Черемшанского, где кроме природных, экономических, производственных данных нашли довольно подробное отражение и некоторые аспекты мировоззрения башкир. Этой же проблеме посвятил одну из глав своей книги «Башкиры» известный этнограф С.И. Руденко.

Названные дореволюционные авторы занимались, в основном, лишь накоплением первичной информации о коренных жителях Башкирии, информации, в буквальном смысле слова, «лежащей на поверхности». Особенностью этого первого, «собирательного» этапа в изучении проблемы было незнание многими из исследователей башкирского языка, что в первую очередь и не позволило им добраться до глубинных пластов культуры. Они не смогли перейти от коллекционирования и фиксации фактов к поиску собственно мировоззренческих установок, их порождающих, скрытых за спецификой языка и, соответственно, отличающегося типа мышления, а также норм общественной жизни башкирского народа.

На новый уровень изучение традиционного мировоззрения башкир поднялось после создания Башкирской автономной республики, когда было создано первое научное учреждение по изучению их национальной культуры - Институт истории, языка и литературы (1932 г.). Огромное значение для изучения мировоззренческих аспектов жизни башкир сыграло принятие в научный архив названного института фольклорных и этнографических материалов Мухаметши Бурангулова. «Алмазом» коллекции М.Бурангулова стал записанный им впервые со слов сэсэнов древнейший эпос «Урал батыр», ставший впоследствии главным источником по изучению космогонических и космологических воззрений древних башкир.

Подлинно научная разработка философской мысли башкирского народа началась в 70-80-е годы XX в. с появлением работ таких исследователей-философов как Д.М. Азаматов, Д.Ж. Валеев, Г.С.

Исмагилов. Эти авторы опубликовали ряд работ, освещающих отдельные аспекты проблем этики, эстетики, мировоззрения башкир.

Проблематика, связанная с вопросами истоков, истории сложения и этнической специфики целостной картины мира у башкир в прошлом, является одной из самых сложных. Несмотря на то, что в башкироведении накоплен достаточно богатый фольклорный и этнографический материал, мифологические воззрения башкир до сих пор не стали объектом пристального внимания исследователей.

В то же время по многим малочисленным народам Сибири и Севера такие работы имеются. Такие исследования проведены также по крупным финно-угорским народам Урало-Поволжья - удмуртам, коми, мари, мордва. В них нашли освещение проблемы космогонии, космологии, места человека и общества в мире. Нельзя сказать, что по башкирам эта тема совершенно не затронута. Отдельные моменты космогонических воззрений башкир освещались в работах уфимских философов Д.Ж. Валеева, А.Х.Давлеткулова, Г.Г.Салихова, Л.А.Иткуловой, А.Р. Абдуллина,, фольклористов А.Н.Киреева, Ф.А.Надршиной, А.М.Сулейманова, С.А.Галина, Ш.Р. Шакуровой и др. Однако до сих пор за пределами внимания исследователей оставалось целостное видение традиционных представлений башкир о происхождении Земли и Мира в целом, первых людей, человеческого общества. Вместе с тем, современное состояние исследований в области изучения традиционных представлений башкир о происхождении Земли, человека и общества в целом характеризуется слабой и неравномерной изученностью, что и определило проблемное поле настоящей работы.

За последние два десятилетия изучение вопросов традиционного (архаического) мировоззрения башкир поднялось на новый уровень интерпретации. Среди исследователей, рассматривавших отдельные аспекты названной проблемы, необходимо дополнительно назвать З.Я. Рахматуллину, А.Я. Фаткуллину; B.C. Хазиева и др. Работы этих авторов носят, несомненно, системно-аналитический характер.

Объектом исследования в данной работе являются мифологические воззрения древних башкир.

Предмет исследования - особенности космогонических и космологических воззрений древних башкир.

Цель диссертационного исследования: анализ системных элементов мифологического (архаического) сознания древних башкир.

Данная цель предполагает решение следующих исследовательских задач:

- анализ традиционных представлений башкир о возникновении Мира;

- реконструкция воззрений древних башкир о пространстве;

- определение специфики представлений о времени в традиционной башкирской культуре;

- выявление особенностей космогонических воззрений в ритуальных праздниках башкир;

- изучение особенностей башкирских мифов о сотворении человека;

- исследование понятия «судьба» в башкирской мифологии;

- определение специфики структуры мироздания в мифопоэтической культуре башкир.

Эмпирическую базу исследования составили архивные и опубликованные варианты башкирских эпосов «Урал батыр», «Акбузат», а также других произведений народного фольклора, объединенных в 18 томов издания «Башкорт халык ижады» («Башкирское народное творчество»). Кроме того, в диссертации использованы отдельные издания башкирских легенд, преданий, сказок и эпосов, как на башкирском, так и на русском языке.

Методологическая и теоретическая база исследования. В работе использован комплексный подход к изучению мифологии, метод междисциплинарного научного синтеза, который является приоритетным направлением развития всей совокупности наук о человеке и среде его обитания. Данный подход реализуется в широком спектре общенаучных (дедукция, индукция, анализ) методов. Кроме того, в работе можно найти элементы символического, структуралистского, психологического подходов в изучении мифов.

Теоретической основой исследования выступают работы зарубежных и отечественных философов, специализирующихся в области мифологии, таких как: Мирча Элиаде, КЛеви-Строс, ЛЛеви-Брюль, А.Е.Лукьянов, Е.М.Мелетинский, А.Ф.Лосев, Е.А.Торчинов, Л.ЕЛомеранцева, Т.П.Григорьева, Н.О.Лосский, К.Г.Юнг, Б.С.Галимов, Ю.М.Лотман, П.Д.Успенский, С.А.Мухамедьянов, Д.М.Азаматов, Д.Ж.Валеев, В.М.Найдыш, А.М.Лобок, В.Н.Топоров, М.И.Стеблин-Каменский, А.Я.Гуревич и др.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что автором

- доказано, что космогонические воззрения предков башкир закодированы в их древнейшем эпосе «Урал батыр», где нашли отражение вопросы происхождения Мира и места человека в этом Мире;

- выявлены демиурги башкирского Мира / Донья - главные герои эпоса «Урал батыр»: Урал - светлого, земного мира; Шульган - темного, потустороннего;

- установлены специфические особенности пространственно-временных представлений древних башкир, в частности их линейное восприятие времени;

- выдвинута идея о космогонических основах башкирского ритуального праздника Сабантуй;

- выявлена особенность мифологических взглядов древних башкир на сотворение человека, показана их семантическая близость древнетюркским представлениям;

- обоснована универсальность древнебашкирских воззрений на судьбу человека, их взаимосвязь с временными представлениями;

- доказано, что структура мироздания выступает в качестве универсального образца структуризации древнебашкирского общества.

Теоретическое значение диссертации состоит в том, что изучение космогонических и космологических воззрений предков башкир обогатит научное понимание проблем становления представлений о мире и человеческом обществе, поможет выявить общие закономерности формирования человеческого сознания. Раскодирование содержания эпоса «Урал батыр» и сравнение его с мифами других народов поможет в решении такой сложной проблемы как этногенез башкирского народа, а также в определении степени участия в этом процессе различных тюркоязычных и ираноязычных этнических групп.

Практическая значимость работы состоит в том, что результаты исследования могут быть использованы в научно-исследовательской деятельности при дальнейшем исследовании данной проблематики в философии, социологии, культурологи, психологии и т.д. Материалы и выводы, содержащиеся в диссертации, могут быть применены при подготовке специальных курсов по философии, социологии, культурологии, психологии в высших и средних учебных заведениях.

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертационного исследования докладывались автором на ряде научных и научно-практических конференций, в том числе: на 6 международных: «Актуальные проблемы башкирского эпосоведения» (Уфа, 2003); «Народы Южного Урала и их соседи в древности и средневековье» (Уфа, 2004); «Россия и Башкортостан: история отношений, состояние и перспективы» (Уфа, 2007); «Актуальные проблемы истории Саяно-Алтая и сопредельных территорий» (Абакан, 2007); «Актуальные проблемы современной фольклористики» (Казань, 2009); «Урал-батыр» и духовное наследие народов мира» (Уфа, 2010) и 5 всероссийских: «Эпос «Урал-батыр» и мифология» (Уфа, 2003); «Урал-Алтай: через века в будущее» (Уфа, 2005); «Башкирская духовная культура древности и средневековья: проблемы изучения» (Уфа, 2007); «VIII Конгресс этнографов и антропологов России»

(Оренбург, 2009); «Урал - Алтай: через века в будущее» (Уфа, 2010). Основные результаты исследования отражены в 22 публикациях автора общим объемом более 15 пл..

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, семи параграфов, заключения и списка использованной литературы, включающего 229 наименований. Общий объем диссертации - 162 страницы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность темы, раскрывается степень ее научной разработанности, определяются цель и задачи исследования, характеризуется научная новизна, методологическая база, оценивается теоретическая и практическая значимость исследования.

В первой главе диссертации «Космогенетическне процессы и представления об устройстве Мира» исследуется мифологическая картина создания и обустройства их Мира / «Донья».

В первом параграфе «Традиционные представления о возникновении мира» анализируются представления древних башкир о процессе творения мира. Представления о сотворении мира - один из главных концептуальных моментов космогонии любого народа. В начале всякого мироустройства лежит первоначальный хаос, закодированный в символах. В качестве символа, маркирующего хаос, в башкирской мифологии представлена водная стихия / «дингез», не имеющая категории количества и качества. Вода, отмечается в диссертации, предстает в качестве одной из фундаментальных стихий мироздания.

Процесс творения мира, согласно мифологическим представлениям башкир, начинался с некоей точки «урын» («некое место», «нечто»), окруженной со всех сторон водной стихией. «Урын» и окружающие его мировые воды автор сравнивает с таким артефактом мировой культуры как «яйцо», из которого появляется жизнь. Образ «Мирового яйца» - широко распространенный мифопоэтический символ, воплощающий общую концепцию мира.

Космогонические мифы описывают становление мира как результат появления бинарных оппозиций: небо-земля, вода-суша, мужчина-женщина и т.п. Бинарная оппозиция мужчина-женщина в древнейшем космогоническом эпосе башкир «Урал батыр» представлена, по мнению автора, через мужа Янбирде / «Давший душу» и жену Янбикя / «Красивая душа». Сюжет эпоса о мужчине и женщине - классический образец мифа о всемирном потопе, когда погибли все люди и спаслись только двое на клочке суши.

Посредством бинарных оппозиций, подчеркивается в диссертации, первобытное сознание объясняло один из основных законов диалектики -единства и борьбы противоположностей. Этот закон в эпосе «Урал батыр», считает автор, получил отражение в противостоянии двух главных героев, братьев - Урала и Шульгана. Урал батыр, согласно тексту эпоса, создает «якты донья» / «светлый мир» и становится символом всего светлого, положительного. Шульган олицетворяет в эпосе хаос, все темное и вредоносное в мире.

Еще одной важной деталью, на которую обращает внимание диссертант, является обусловленность появления упорядоченного «светлого» мира от целенаправленного движения башкирского демиурга -Урал батыра. После титанических усилий Урала, который с помощью то волшебной сабли, то волшебного посоха смешивает водный хаос, возникает суша из воды, подобно маслу из молока. В этом сюжете эпоса, по мнению автора работы, просматривается известный в мифологии мотив пахтанья. В пахтанье моря /дингез Уралу помогает один из его сыновей -Яйык, этимология имени которого отражает вышеназванный процесс.

Во втором параграфе первой главы диссертации «Пространственные представления древних башкир» рассмотрены их мифологические взгляды на пространство. В начале параграфа подчеркивается, что в воззрениях древних башкир о пространстве отсутствует представление о Вселенной в ее современном понимании. Мир / донья в эпосе «Урал батыр» - конкретное пространство, населенное людьми. Среди специфических черт представлений древних башкир о пространстве названы его прерывность и дискретность («лоскутность»).

Фундаментальной особенностью восприятия пространства древними башкирами была его от-граниченность, обособленность. Мотив границы, обособленности пространства доминирует в эпосе «Урал батыр». В частности, эпос заканчивается тем, что Урал огораживает пространство с четырех сторон, отделяет его от не-пространства (хаоса). Огородив пространство, Урал, согласно тексту эпоса, расставляет по четырем сторонам света четырех сыновей. Этих четырех батыров (Яйык, Нагуш, Идель, Сакмар) диссертант сравнивает с древнеиндийскими локапалами -владыками сторон света.

Согласно пространственным представлениям древних башкир любое огороженное пространство имело свой сакральный центр, середину. Эти середины микрокосмов разных уровней, считает автор работы, воспроизводят середину макрокосма, которая обозначена в мифологии древних как «Мировое дерево» или «Мировая гора». Функционально «Мировое дерево» или «Мировая гора» служили осью упорядоченного и организованного пространства, которое древние башкиры представляли

как в вертикальном срезе, так и в горизонтальной плоскости. Башкирский мир / донья, подчеркивается в диссертации, по вертикали состоял из подводного, подземного (потустороннего) мира, земной середины и верхнего (небесного) мира. Земная середина, в свою очередь, представлялась в виде горизонтальной плоскости, имеющей четыре грани, ориентированные по четырем сторонам света. В середине этой плоскости находилась «Мировая гора» или «Мировое дерево», это место обладало наибольшей сакральностью.

Третий параграф первой главы «Представления о времени в башкирской традиционной культуре» посвящен проблеме времени в мифологическом сознании древних башкир. В начале параграфа отмечается, что в башкирском языке есть термин «сак», обозначающий отвлеченное понятие времени. Анализ всех случаев использования этого термина, утверждает диссертант, показывает, что для башкирской традиционной культуры было характерно определение времени через пространство. Первоначально слово «сак» у башкир означало и понятие пространства, так как было связано с мерой, объемом, которые можно представить визуально. В мифологии башкир «время» есть там и только тогда, когда есть пространство, наполненное вещами и событиями, которые предполагают участие человека.

Понятие времени у башкир тесно связано с понятием «тормош», образованного от слова «тороу» / «стоять», «стояние». Исходя из этого, отмечается в работе, башкир представлял свою жизнь или жизнь другого человека не в едином потоке времени, а каждую жизнь в отдельности. То есть по отношению к «жизни», «времени» отдельно взятый человек предполагался сторонним наблюдателем.

Важной особенностью представлений о времени в мифологии башкир являлась его прерывность, дискретность, что приводило к его «провалам». В частности, отмечается в диссертации, ночью и зимой время как бы отсутствовало и было «не-время». В эпосе «Урал батыр» отрицательные персонажи (Шульган, аждаха, дейеу) действуют только ночью, а в годовом цикле башкир отсутствуют два зимних месяца. У башкир как у древних римлян и древних тюрков в календаре было только десять месяцев.

Время у древних башкир отличалось также аритмичностью. «День» и «ночь» не объединялись в «сутки», а понимались как антиподы. Время по сезонам также различалось, в частности, летнее время было длиннее зимнего. Даже сами термины «йэй» и «кыш», означающие у башкир лето и зиму, отмечается в диссертации, связаны с длительностью и сжатием (сокращением).

Рассматривая направленность времени у древних башкир, автор работы приходит к выводу, что оно было ориентировано на прошлое.

Ориентированность на прошлое означала ориентированность на далекие мифические времена. Еще одной особенностью восприятия времени древними башкирами была его линейность. На это указывают их языковые клише и составляемые башкирами шежере (родословные), которые напоминают дерево, а не замкнутое кольцо-цикл.

Четвертый параграф первой главы «Отражение мифологических воззрений древних башкир в ритуальных праздниках» посвящен семантическому анализу обрядовых действий, совершаемых в ходе празднования башкирского Сабантуя. Автор подчеркивает, что праздник Сабантуй является для башкир исконным, генетические корни которого уходят вглубь веков. Обрядовые действия Сабантуя объясняются через сюжеты мифологии башкир, где нашло отражение их доисламское мировоззрение. Сценарием этого праздника, по мнению диссертанта, в самый древний его период являлся эпос «Урал батыр».

Анализ обрядов башкирского Сабантуя начинается в диссертации с конных скачек. В кольцевой трассе конных скачек автор работы усматривает имитацию движения Солнца по небосводу или повторение действий прародителя башкир Урал батыра, который в борьбе с силами хаоса создавал для них мир / донья. По представлениям древних башкир место и время проведения Сабантуя олицетворяли место и время зарождения жизни на Земле.

Другое ритуальное действие башкирского Сабантуя - борьба «куряш» - воссоздавало, по мнению автора работы, древний мифологический мотив противоборства сил Добра и Зла, Нового и Старого, Жизни и Смерти. В ходе этой борьбы Добро обязательно побеждало Зло и в мире воцарялся порядок.

В материалах башкирской мифологии находит объяснение такое обрядовое действие праздника как восхождение на вершину вертикально вкопанного в землю высокого, скользкого шеста. Этот шест, по мнению диссертанта, в башкирской мифологии является аналогом «Мирового дерева». Участники Сабантуя, штурмуя вершину столба, как бы повторяют действия Урал батыра, восходящего, согласно мировоззрению древних башкир, во времена первотворения на «седьмой», самый верхний уровень неба.

Глубокий смысл еще одного обрядового действия Сабантуя - бега в мешках ~ можно объяснить, обратившись к башкирскому фольклору и мифологии. Бег в мешках, согласно представлениям древних башкир, имитировал противоборство двух начал: старого и нового, добрых и злых сил.

Мифологический сюжет заложен и в таком ритуальном действии Сабантуя как битье горшков с завязанными (закрытыми) глазами.

Разбивание горшка, отмечается в диссертации, семантически тождественно разбиванию яйца и появлению из него зародыша нового. Горшок символизирует мифическое «Мировое яйцо», из которого появляется Мир. Разбивание горшков на Сабантуе, считает автор работы, можно семантировать и как молнию Тенгри, которая рассекает небесный свод. Небесный свод, замененный в башкирских сказках котлом, опрокинутым на голову батыра, на Сабантуе имитируется горшками.

Еще одно обрядовое действие Сабантуя, которое вполне объяснимо мифологическим сюжетом - это хождение по наклонному, качающемуся столбу, одним концом врытому в землю, к другому концу которого привязан приз для победителя - баран. В традиционной башкирской космологии дорога из «этого» в «иной» мир проходит по мосту («Сират купере»), перекинутому через «адский» огонь. Наклонный качающийся столб Сабантуя является отголоском этого поверья.

Вторая глава диссертации «Мифы о происхождении человека и структуре мироздания у башкир» посвящен анализу башкирских мифов о происхождении человека и основ модели мироздания башкирского традиционного общества.

В первом параграфе главы «Мифы о сотворении человека» рассматриваются мифы разных народов о происхождении, сотворении человека. В частности, в работе отмечается, что согласно библейским и кораническим мифам человек был создан единым Богом из глины (праха, земли), на что указывает и имя Первочеловека - Адам.

В традиционной культуре многих тюркских народов мира, в том числе и у башкир, человек появляется из воды при помощи солнечных лучей. В тюркских мифах создание физического тела и души человека происходит поэтапно. При этом, отмечается в диссертации, человеческое дитя (ребенок) оживает, получает душу («кут / кот») от богини Хумай, богини солнечных лучей. Древние башкиры как носители мифологического мышления не знали бестелесной души. По их представлениям душа имеется у всего сущего и одновременно может переходить из одного состояния в другое. Душа могла путешествовать из одного мира в другой, переселяться из одного человека в другого, ее можно было отнять, переселить в другое существо, например, в скотину.

Особую группу антропогонических мифов башкир составляют мифы о происхождении человека от дерева, чаще всего от «Мирового дерева». Древние башкиры считали, отмечается в диссертации, что деревья такие же живые существа, как и люди, и что они также имеют душу. В ряде произведений башкирского фольклора имеется сюжет о получении ребенком «кут / кот» от дерева.

Далее в диссертации идет анализ башкирских антропогонических мифов тотемического характера. В этих мифах речь идет о происхождении не всех людей, а определенной группы, зооморфным тотемным символом которой является то или иное животное. В параграфе рассматриваются основные тотемические мифы башкир о происхождении их этнического предка от волка, медведя, коня. На основе анализа фольклорного и этнографического материалов делается вывод о том, что тотемизм являлся первичной формой мифологического сознания башкир, когда происходило полное или частичное отождествление их этнического первопредка и животного.

Во втором параграфе второй главы диссертации «Понятие судьбы в башкирской мифологии» рассматриваются представления древних башкир о судьбе человека, рода, всего народа. В параграфе постулируется тезис о связи взглядов на судьбу с космогоническими воззрениями народа.

Автором отмечается ряд специфических особенностей в понимании судьбы древними башкирами. Прежде всего, в традиционной культуре башкир нет общей, единой «судьбы» для всех людей и Космоса в целом. Было множество судеб, управляющих вещами, людьми и событиями, и каждый конкретный случай имел конкретный термин для обозначения судьбы.

Первоначально судьбу, по мнению автора работы, башкиры представляли как разворачивание, расширение, сообразно разворачиванию мира из хаоса. Далее в параграфе раскрывается тезис о зависимости понимания «судьбы» от временных представлениях древних башкир, в частности, представлений о его линейности. У древних башкир был «бог судьбы», тождественный «божеству пути», символом которого был всадник на гнедом коне.

Согласно мифологическим воззрениям башкир судьба человека определялась при его рождении и зависела, в частности, от расположения звезд на небе. Судьбу человека, считали древние башкиры, предопределяло и его имя. Считалось, что, изменив имя, можно перевернуть судьбу. То есть с понятием «судьба» у древних башкир было связано представление о заданности, предопределенности жизни человека в целом или отдельных ее событий, а также о наличии существа или силы, воплощающих эту предопределенность. Концепция судьбы у древних башкир занимала важнейшее место в семантической структуре их модели мира, поскольку имела непосредственное отношение к микрокосму, антропоцентрическому аспекту мироздания.

Третий параграф второй главы «Структура мироздания в мифопоэтической культуре башкир» посвящен анализу мифологических основ организации башкирского социума. В параграфе обосновывается

тезис о тождественности структур мироздания и социума. На основе фольклорного материала рассматривается пятичленная по горизонтали модель башкирского мира / донья, в соответствии с которой в социуме доминирует пятичастная структура. Такая традиция в древности носила универсальный характер.

Еще одним универсальным явлением, характерным и для древнебашкирского общества, была его дуальная организация. Такая организация общества получила отражение в делении племен на два «крыла», в наличии в них двух вождей. На двоичной классификации базировалось деление башкир на «внешних» и «внутренних», на западных и восточных. Такое же деление отражало характерную для них систему, основанную на военно-административных принципах, которая, в свою очередь, опиралась на дуально-экзогамную систему взаимоотношений двух родов.

Древним башкирам была присуща семиричная модель мироздания. Эта модель, отмечается в параграфе, включала в себя основные параметры космоса: четыре стороны света, центр, верх и низ. Эта модель мира лежала в основе структурирования башкирского этноса. Согласно этногоническому мифу «Алп батыр» именно на базе семи родов был сформирован башкирский народ.

В Заключении подводятся итоги работы, формулируются основные выводы, намечаются перспективные пути дальнейших исследований по данной проблематике.

Основные положения диссертационного исследования отражены в следующих публикациях автора:

Статьи в журналах, рекомендованных ВАК РФ для публикации результатов диссертационных исследований:

1. Аминев З.Г. Время в традиционной культуре башкир // Социальные и гуманитарные знания. 2010. № 9. С. 58-64.

Другие публикации:

2. Аминев З.Г. Космогонические воззрения древних башкир. - Уфа: Башлингвоцентр, 2005. - 140 с.

3. Аминев З.Г., Ямаева J1.A.. Региональные особенности ислама у башкир. -Уфа: ДизайнПолиграфСервис, 2009. - 184 с. (10,7/6,0 пл.).

4. Аминев З.Г. Пространственно-временные представления в традиционной культуре башкир. - Уфа: РИО РУНМЦ МО РБ, 2008. - 44 с.

5. Аминев З.Г. Понятие «донья» в религиозно-мифологической картине мира башкир // Проблемы духовной культуры тюркских народов СССР / Тезисы докладов тюркологической научной конференции молодых ученых. - Уфа: БНЦ УрО АН СССР, 1991. С. 9-11.

6. Аминев З.Г. Образ «Мировой горы» в эпосе «Куз-Курпяч» // Актуальные проблемы башкирского эпосоведения / Материалы международной научной конференции. - Уфа: Гилем, 2003. С. 143-148.

7. Аминев З.Г. О некоторых параллелях в мифологии башкир и народов Памира // Народы Урало-Поволжья: история, культура, этничность / Материалы межрегиональной научно-практической конференции. - Уфа: ГУП «Уфимский полиграфкомбинат», 2003. С. 221-226.

8. Аминев З.Г. О понятии «бишь иль» в эпосе «Урал батыр» // Эпос «Урал-батыр» и мифология: Материалы Всероссийской научной конференции (27-28 мая, г. Уфа). - Уфа: Гилем, 2003. С. 73-75.

9. Аминев З.Г. Эпос «Урал батыр» и скифская генеалогическая легенда // Народы Южного Урала и их соседи в древности и средневековье: Материалы международной научной конференции, посвященной 70-летию крупного археолога-историка H.A. Мажитова. - Уфа: РИО БашГУ, 2004. С. 219-223.

10. Аминев З.Г. Модель мира башкир // Урал-Алтай: через века в будущее: Материалы Всероссийской научной конференции. - Уфа: Гилем, 2005. С. 333-335.

11. Аминев З.Г. Пространственные представления в традиционной культуре башкир // Национальные и языковые процессы в Республике Башкортостан: история и современность: Информационно-аналитический бюллетень № 4. - Уфа: РИО РУНМЦ МО РБ, 2006. С. 22-39.

12. Аминев З.Г. Об одном древнем мифологическом сюжете // Башкирская духовная культура древности и средневековья: проблемы изучения / Материалы Всероссийской научной конференции. - Уфа: РИЦ БашГУ, 2007. С. 282-284.

13. Аминев З.Г. Башкирская мифология о происхождении человека // Россия и Башкортостан: история отношений, состояние и перспективы / Материалы Международной научно-практической конференции, посвященной 450-летию добровольного вхождения Башкирии в состав России (Уфа, 5-6 июня 2007 г.). - Уфа: Гилем, 2007. С. 25-26.

14. Аминев З.Г. Культ божества «Яйык» в башкирской мифологии // Актуальные проблемы истории Саяно-Алтая и сопредельных территорий: Материалы международной научно-практической конференции, 24-26 октября 2007 г., г. Абакан. Выпуск 3. Часть 1. - Абакан: Издательство Хакасского государственного университета им. Н.Ф. Катанова, 2007. С. 168-174.

15. Аминев З.Г. Мифоритуальные основы башкирского праздника «Сабантуй» // Актуальные проблемы истории Саяно-Алтая и сопредельных территорий: Материалы международной научно-практической конференции, 24-26 октября 2007 г., г. Абакан. Выпуск 3. Часть 1. -

Абакан: Издательство Хакасского государственного университета им, Н.Ф. Катанова, 2007. С. 175-188.

16. Аминев З.Г. Время в традиционной культуре башкир // Национальные и языковые процессы в Республике Башкортостан: история и современность: Информационно-аналитический бюллетень ИГИ АН РБ № 5-6. - Уфа: Изд-во «ХАН», 2007. С. 33-46.

17. Аминев З.Г. Катил // Башкирская энциклопедия. В 7 т. Т. 3. 3 - К. -Уфа: Башк. энцикл,, 2007. С. 373.

18. Аминев З.Г. Нугуш // Башкирская энциклопедия. В 7 т. Т. 4. Л - О. -Уфа: Башк. энцикл., 2008. С. 472-473.

19. Аминев З.Г. Отражение в фольклоре представлений о происхождении человека // Актуальные проблемы современной фольклористики: материалы международной научно-практической конференции (Казань, 29 июня 2009 г.). - Казань: Алма-Лит, 2009. С. 188-190.

20. Аминев З.Г, Этимология башкирского этнонима «иштяк» // VIII Конгресс этнографов и антропологов России: Материалы конференции. Оренбург, 1-5 июля 2009 г. - Оренбург, 2009. С. 202.

21. Аминев З.Г. Образ Хумай в эпосе «Урал-батыр» // Урал - Алтай: через века в будущее: Материалы IV Всероссийской научной конференции, посвященной III Всемирному курултаю башкир. - Уфа, 2010. Т. 1. С. 40-43.

22. Аминев З.Г. Есть ли версии и варианты эпоса «Урал-батыр»? // «Урал-батыр» и духовное наследие народов мира: Материалы Международной научно-практической конференции, посвященной 100-летию записи эпоса «Урал-батыр». Ч. 1. - Уфа: ИИЯЛ УНЦ РАН, 2010. С. 66- 70.

АМИНЕВ Закнрьян Галимьянович

КОСМОГОНИЧЕСКИЕ И КОСМОЛОГИЧЕСКИЕ ВОЗЗРЕНИЯ ДРЕВНИХ БАШКИР

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Лицензия на издательскую деятельность ЛР№ 021319 от 05.01.99 г.

Подписано в печать 18.04.2011 г. Формат 60x84/16. Усл. печ. л. 1,03 Уч.-изд. л. 1,14. Тираж 100 экз. Заказ 234.

Редакционно-издательскнй центр Башкирского государственного университета 450074, РБ, г. Уфа, ул. Заки Валиди, 32.

Отпечатано на множительном участке Башкирского государственного университета 450074, РБ, г. Уфа, ул. Заки Валиди, 32.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Аминев, Закирьян Галимьянович

Введение

Глава I. Космогенетические процессы и представления об устройстве мира.

1.1. Традиционные представления о возникновении мира

1.2. Пространственные представления древних башкир

1.3. Представления о времени в башкирской традиционной культуре

1.4. Отражение мифологических воззрений древних башкир в ритуальных праздниках

Глава II. Мифы о происхождении человека и структуре мироздания у башкир

2.1. Мифы о сотворении человека.

2.2. Понятие судьбы в башкирской мифологии.

2.3. Структура мироздания в мифопоэтической культуре башкир.

Введение диссертации2011 год, автореферат по философии, Аминев, Закирьян Галимьянович

Актуальность темы исследования. Одним из приоритетных направлений в современном обществоведении становится изучение мифологического сознания. Мифотворческая деятельность сознания сопровождает всю историю не только первобытного, но и цивилизованного человечества с его развитыми рациональными формами культуры. И хотя в истории цивилизации тенденция демифологизации культуры в конечном итоге превалирует над тенденцией ее ремифологизации, тем не менее, мифологические пласты культуры не могут быть полностью рационализированы. Изучение истории духовной культуры любого народа, в том числе башкир, доказывает, что мифотворчество - это не только остаточные всплески первобытного мифопоэтического величия, но и проявление некоторых глубинных, недостаточно исследованных особенностей человеческой духовности.

Генетическая заложенность мифологического в сознании людей усиливает действенность мифа как культурного фактора. Миф и мифопоэтические структуры сознания не только в первобытности, но и в условиях современной цивилизации - это мощное духовное оружие. С его помощью можно возвысить и облагородить человека, воспитывая его на лучших мифообразах Добра и Красоты, но возможно и духовное закабаление человека, манипулирование им, в частности, с помощью социальных и идеологических мифов. Такая постановка вопроса придает научному исследованию, изучающему мифологические пласты человеческой духовности, высокую гуманистическую значимость.

Степень научной разработанности проблемы.

Если систематизировать различные концептуальные подходы к проблеме мифа, то можно выделить отдельные, которые были классифицированы в работах ряда ученых, в частности, М.И. Стеблин-Каменского, B.C. Полосина,

Н.Г. Юрченковой, В.М. Найдыша и др.1 Вместе с тем, любая систематизация и классификация взглядов носят весьма условный характер, так как при изучении мифа в рамках одного исследования могут применяться разные подходы. Тем не менее, представления о мифе, мифологии, мифологическом сознании дифференцируются и находят отражение в следующих концептуальных подходах, которые были выделены вышеназванными авторами.

Аллегорическая теория мифа - первая историческая попытка рационалистической трактовки сущности мифотворчества. Создание аллегорической концепции мифа сделало его объектом научно-философского анализа. Аллегорический подход интерпретирует миф как чисто психологическое явление, рожденное поиском аналогий в сфере природных сил или с обожествлением героев прошлого. В античности подобный подход был господствующим (софисты, стоики, эпикурейцы). Названный подход получил новое звучание в период Возрождения (Д. Боккаччо, Ф. Бэкон).

Представители теистического подхода убеждены в реальности выражаемого в мифе иррационального опыта, в соединении сверхъестественного и природного, священной и фактической истории. При данном подходе доминирует религиозная мифология, где миф является результатом воздействия богов и их энергии. Ярким представителем теистической концепции был П. Тиллих, рассматривавший «священное» как реальную данность2. Также интерпретировали миф русские философы православия С.Н. Булгаков, C.JI. Франк, А. Ф. Лосев.

Символическая теория мифа близка его аллегорической трактовке. Обе базируются на различии чувственно-образного и логико-понятийного в сознании. Но в символической теории мифологический образ рассматривается не как наглядное олицетворение некоторой идеи, а как знак, выражающий определенный смысл. Основоположником символического подхода можно

1 Стеблин-Каменский М.И. Миф. - JI.,1976; Полосин B.C. Миф. Религия. Государство. — М.,1999; Юрченкова Н.Г. Мифология в культурном сознании мордовского этноса. -Саранск,2002; Найдыш В.М. Философия мифологии От античности до эпохи романтизма. — М., 2002; Его же. Философия мифологии. XIX - начало XXI в. - М., 2004.

2 Тиллих П. Теология культуры: Избр. / Пер. с англ. - М., 1995. 4 считать Платона, предложившего философско-символическую интерпретацию мифа. Позже такая трактовка мифа была возрождена немецкими философами и фольклористами конца XVIII - начала XIX в. (И. Гердер, Ф. Кройцер, братья Я. и В. Гримм и др.). В XX в. наиболее полно символический подход был выражен в работах И.Я. Бахофена. Во многом черты такого подхода присущи М. Элиаде, К. Хюбнеру, Дж. Кэмпбеллу, У. Баджу. К этой же концепции близки ученые, изучающие преимущественно литературные мифы и фольклор (А.Н. Афанасьев, И.Я. Фроянов, Ю.И. Юдин).

В середине XIX в. в науке о мифе сложилась лингвистическая теория, согласно которой сущность мифа следует искать в его неразрывной связи с языком. Согласно лингвистической теории, абстрактность мышления исключает его метафоричность, чувственный образ не существует наряду с абстракцией, а разрушается ею. Лингвистический подход рассматривал миф как результат не прогресса, а деградации человеческого духа. Основоположником лингвистической концепции мифа был М. Мюллер. Эта концепция широко использована в работах X. Узенера, К. Мориц, Р. Барта: К данному концептуальному подходу можно отнести философско-лингвистические концепции отечественных ученых Ф.И. Буслаева, A.A. Потебни. Главный принцип теории A.A. Потебни - всепроникающая семантичность, последовательно проводимая к слову и языку1. На развитие лингвистического подхода в отечественной науке серьезное влияние оказала яфетическая теория Н.Я. Марра. Он считал, что мифотворчество немыслимо без словотворчества, писал об их взаимообусловленности и переплетении2.

Ритуалистический подход исходит из приоритета ритуала над мифом. Сторонники этой концепции видят в ритуалах важнейший источник развития религии, философии, искусства древнего мира. Ритуалисты открыли и изучили обширный класс мифов культового происхождения, тесно связанных с календарными циклами. Особая роль в этом принадлежала Дж. Фрэзеру, для

1 Потебня A.A. Слово и миф. - М., 1989.

2 Марр Н.Я. О яфетической теории // Избр. работы. Язык и общество. - М.- Л., 1934. С. 3-40. 5 которого миф выступал как своеобразный слепок магического ритуала, обряда1. Ритуалистическая концепция при изучении мифа лежала в основе работ последователей и учеников Дж. Фрэзера Э. Хартланда, Э. Кроули, Э. Харрисона, А. Кука, Г. Мари. Крайний ритуализм свойственен трудам Ф. Рэглана, С. Хаймана, считавших все мифы ритуальными текстами, а мифы, оторванные от ритуала, - сказками или легендами.

Функциональный подход трактует миф как функцию, поддерживающую традицию посредством обращения к сверхъестественной реальности. Основоположником подхода стал английский этнолог Б. Малиновский. Он считал, что во всех типах цивилизации каждый обычай, материальный предмет, идея и верование выполняют какую-либо функцию, имеют некую задачу и представляют собой незаменимую часть в границах работающего целого". По мнению сторонников этой концепции, сущность мифа определяется его социальной функцией. Благодаря мифам кодифицируются традиции, нормы морали, верования, воссоздаются традиции, охраняется мораль и право, эффективно действуют и получают свой смысл ритуалы.

Трансцендентальный подход рассматривает миф как априорную форму мышления, как саморазвивающуюся систему. Его типичные представители И. Кант, Ф.В. Шеллинг считали, что миф отличается от науки скорее содержательно, чем по форме. Ярким представителем этой концепции является последователь кантовской методологии Э. Кассирер, который считает миф

•5 формой духа, вбирающей функцию символизации . Характеризуя его теоретические построения, Е.М. Мелетинский и СЛ. Токарев писали: «Кассирер выявил некоторые фундаментальные структуры мифологического мышления и природы мифологического символизма. Он сумел оценить интуитивное эмоциональное начало в мифе и вместе с тем рационально проанализировать его как форму творческого упорядочения и даже познания

1 Фрэзер Дж. Золотая ветвь: Исследование магии и религии / Пер. с англ. — 2-е изд. — М.,1983.

2 Малиновский Б. Научная теория культуры / Пер. с англ. 2-е изд., испр. - М., 2005.

3 Кассирер Э. Философия символических форм: Введение и постановка проблемы. - М.Д995. 6 реальности. Специфику мифологического мышления Кассирер видит в неразличении реального и идеального, вещи и образа, тела и свойства.»1.

Интерпретацию мифа как продукта психологии человека, его внутреннего мира предлагают последователи психологического подхода. В работах Ф. Ницше и В. Вундта произошло сближение мифологии с индивидуальной психологией. Их концепции синтезировал 3. Фрейд, изучавший психику индивида. Согласно его концепции, все процессы социальной и культурной жизни сведены к психологии индивида2. Психологический подход к мифу был всесторонне развит учениками 3. Фрейда, в частности К.Г. Юнгом. Он установил объективно формирующиеся архетипы в подсознании индивида, а затем и в коллективном бессознательном . Определенное влияние на кристаллизацию подхода оказал Л. Леви-Брюль. Согласно его теории пралогизма, мышление первобытного человека (он назвал его пралогическим) осуществлялось особым, только ему свойственным способом: коллективные представления занимали место логических заключений4. Психологический подход характерен в большей мере и для творчества М. Элиаде., поскольку основой в понятии мифа он считал именно архетип, воспроизводимый в различных мифологиях и культах. Вместе с тем, в трудах ученого использованы и другие концептуальные подходы5. Среди отечественных ученых психологический подход преобладал в работах А.Н. Веселовского.

Во второй половине XIX в. под влиянием кантианства оформилось убеждение, что сущность мифа следует искать не в отражении определенных природных явлений, не в связях мифа и слова, мифа и бытовых условий первобытности, а в структуре сознания субъекта, в истории его развития. Это был гносеологический поворот в науке о мифе. Миф, по мнению сторонников

1 Мифы народов мира: В 2 т. Т. 1. - М.,1980. С. 18.

2 Фрейд 3. Тотем и табу / Пер. с нем. - М., 2006.

3 Юнг К. Г. Архетип и символ / Пер. с нем. - М.,1991; Его же. Душа и миф: шесть архетипов. -Киев,1996.

4 Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении / Пер. с фр. - М.,1994.

5 Элиаде М. Космос и история: Избранные работы / Пер. с фр. и англ. - М.,1987; Его же. Священное и мирское / Пер. с фр. - М., 1994. структуралистской концепции, также рационален как и наука и является параллельной, равноценной ей формой познания, лишь акцентирующей внимание на образности. Логическое завершение подход к структурализму, намеченный в концепциях К. Юнга и Э. Кассисера, получил в теории К. Леви-Строса, согласно которой мифологическое сознание нужно рассматривать как мышление логически ориентированное, способное к классификации и анализу1. Ряд сочинений М. Элиаде, где теория архетипов применена к мифологии, также могут быть отнесены к этому концептуальному подходу2. Среди отечественных ученых первым обратился к структурной фольклористике В.Я. Пропп, создав модель сюжетного синтаксиса волшебной сказки в виде линейной последовательности действующих лиц3.

В начале XX в. на почве французской социально-философской мысли сложилась новая парадигма науки о мифе. В основе этой парадигмы лежит убеждение в том, что основы мифотворчества лежат не в сфере психики, а в социальных условиях мифологической фантазии. Согласно социологическому подходу миф интерпретируется как художественное отражение бытия (онтологической реальности), рождаемого социальными потребностями и в качестве обратной связи определяющей социальную деятельность. Истоки данного подхода содержатся в трудах Дж. Вико. Определенное воздействие на развитие социологического подхода в интерпретации мифа оказал Э. Дюркгейм, который выделил специфику психологии социума. Рассматривая религию нераздельно от мифа, он противопоставил ее магии4. Такая же тенденция характерна для работ М. Вебера, У.Р. Смита, Г. Муррея. Из современных отечественных ученых данной концепции придерживаются Б.А. Рыбаков, А.Я. Гуревич, М.П. Мчедлов.

1 Леви-Строс К. Структурная антропология / Пер. с фр. - М., 1985; Его же. Первобытное мышление / Пер. с фр. - М., 1994.

2 Элиаде М. Аспекты мифа / Пер. с фр. - М., 1996; Его же. Азиатская алхимия. Сборник эссе / Пер. с рум., фр., англ. - М., 1998.

3 Пропп В.Я. Фольклор и действительность: Избранные статьи. - М., 1976; Его же. Русские аграрные праздники: (Опыт историко-этнографического исследования). - СПб, 1995; Его же. Русский героический эпос (Сборник трудов В.Я. Проппа). - М., 1999.

4 Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии. - М., 1991. 8

Материалистический подход, трактует миф как фантастическое отражение реального (материального) мира, мотивированное сферой социально-классовых интересов и отношений. Яркими представителями этого подхода были Ф. Вольтер, Д. Дидро, JI. Фейербах, К. Маркс, Ф. Энгельс и их последователи. Материалистический подход характерен для многих ученых советской школы (А.Б. Ранович, С.А. Токарев, Л.Я. Штернберг, А.Ф. Анисимов и др.).

Антропогеографический подход трактует миф как явление локальной культуры, определенного «культурного круга». Основоположником подхода считается Ф. Ратцель, идеи которого были развиты Л. Фробениусом, В. Шмидтом, Э. Сепиром, Ю. Кроном.

Названные выше концептуальные подходы оказали определенное воздействие на изучение мифологии башкир. В одних случаях оно было опосредованным, в других - непосредственным. Наиболее полно, на наш взгляд, при изучении башкирской мифологии был использован материалистический концептуальный подход, господствовавший в советское время в методологии научных исследований.

Вместе с тем, мифологическая картина мира башкир, ранние формы их архаического мировоззрения привлекали внимание российских исследователей уже с XVIII в. (В.Н. Татищев, П.И. Рычков, П.С. Паллас, И.Г. Георги, И.И. Лепехин и др.). Первыми собирателями башкирских этнографических и фольклорных материалов были Г. Верещагин, В.И. Даль, Р.Г. Игнатьев, П.М. Кудряшов, М.В. Лоссиевский, Г.А. Потанин, С.Г. Рыбаков, B.C. Юматов, В. Ядринцев и др. Собранные ими материалы (легенды, предания, сказки и пр.) позже были опубликованы в ряде московских и петербургских изданий. Во второй половине XIX в. интерес к башкирам еще более усиливается. В 1859 г. появляется работа В.М. Черемшанского, где кроме природных, экономических, производственных данных нашли довольно подробное отражение и некоторые аспекты мировоззрения башкир1. Этой же проблеме посвятил одну из глав своей книги «Башкиры» (Л., 1925) известный этнограф С.И: Руденко.

Названные дореволюционные авторы занимались, в основном, лишь накоплением первичной информации о коренных жителях Башкирии, информации, в буквальном смысле слова, «лежащей на поверхности». Особенностью этого первого, «собирательного» этапа в изучении проблемы было незнание многими из исследователей башкирского языка, что в первую очередь и не позволило им добраться до глубинных пластов культуры. Они не смогли перейти, от коллекционирования и фиксации фактов к поиску собственно мировоззренческих установок, их порождающих, скрытых за спецификой языка и, соответственно, отличающегося типа мышления, а также норм общественной жизни башкирского народа.

На новый уровень изучение традиционного мировоззрения« башкир поднялось после создания Башкирской автономной республики, когда было создано первое научное учреждение по изучению их национальной культуры — Институт истории, языка и литературы (1932 г.). Огромное значение для изучения мировоззренческих аспектов жизни башкир сыграло принятие в научный архив названного института фольклорных и этнографических материалов Мухаметши Бурангулова. «Алмазом» коллекции М.Бурангулова стал записанный им впервые со слов сэсэнов древнейший эпос «Урал батыр», ставший впоследствии главным источником по изучению космогонических и космологических воззрений древних башкир.

Подлинно научная разработка философской мысли башкирского народа началась в- 70-80-е годьь XX в. с появлением работ таких исследователей-философов как Д.М. Азаматов, Д.Ж. Валеев Г.С. Исмагилов. Эти авторы опубликовали ряд работ, освещающих отдельные аспекты проблем этики, эстетики, мировоззрения башкир2. Черемшанский В.М. Описание Оренбургской губернии в хозяйственно-статистическом, этнографическом и промышленном отношениях. - Уфа, 1859.

2 Азаматов Д.М. Из истории свободомыслия башкирского народа // Вопросы марксистско-ленинской философии (Сборник статей) / Уч. зап. БГУ, вып. 47. Серия общ., наук, № 5. —

10

Проблематика, связанная с вопросами истоков, истории сложения и этнической специфики целостной картины мира у башкир в прошлом, является одной из самых сложных. Несмотря на то, что в башкироведении накоплен достаточно богатый - фольклорный и этнографический материал, мифологические воззрения башкир до сих пор не стали объектом пристального внимания исследователей. В то же время по многим малочисленным народам Сибири и Севера такие работы имеются. Такие исследования-проведены также по крупным финно-угорским народам Урало-Поволжья - удмуртам, коми, мари, мордва. В них нашли освещение проблемы космогонии, космологии, места человека и общества в мире1. Нельзя сказать, что по башкирам эта тема совершенно не затронута. Отдельные моменты космогонических воззрений башкир освещались в работах уфимских философов Д.Ж. Валеева, А.Х.Давлеткулова, Г.Г.Оалихова, Л.А.Иткуловой, А.Р. , Абдуллина, фольклористов А.Н. Киреева, Ф.А.Надршиной, А.М.Сулейманова, С.А.Галина, Ш.Р: Шакуровой и др.2. За последние два. десятилетия изучение вопросов

Уфа, 1969. С. 166-182; Валеев Д.Ж. О некоторых особенностях морали как регулятора общественных отношений // Там же. С. 136-144; Исмагилов Г.С. К вопросу об оценке буржуазной философской и общественной мысли в Башкирии начала XX в. // Там жеС. 145165. Азаматов Д.М. Башкирские и татарские пословицы как источники изучения народного миросозерцания // Фольклор народов РСФСР. - Уфа, 1975. С. 187-191; Валеев Д.Ж. Элементы философского видения мира в эпическом памятнике «Урал-батыр» // Там же. С. 311; Его же. Моральная проблематика в эпосе «Урал батыр» // Фольклор народов РСФСР. -Уфа, 1976. С. 20-25. Плесовский Ф.В. Космогонические мифы-коми и удмуртов // Этнография и фольклор. -Сыктывкар, 1972. С. 32-45; Напольских В.В. Древнейшие финно-угорские мифы о возникновении земли // Мировоззрение финно-угорских народов. - Новосибирск, 1990. С. 521; Гемуев И.Н. Мировоззрение манси. Дом и космос. — Новосибирск, 1990; Владыкин В.Е. Религиозно-мифологическая картина мира удмуртов. - Ижевск, 1994; Девяткина Т.П. Мифология мордвы. - Саранск, 1998; Мокшин Н.Ф. Религиозные верования мордвы. -Саранск, 1998; Калиев Ю.А. Мифологическое сознание мари: Феноменология традиционного мировосприятия. - Йошкар-Ола, 2003 и др.

2 Киреев А.Н. Башкирский народный героический эпос. - Уфа, 1970; Надршина Ф.А. Голос народа / На башк. яз. - Уфа, 1983; Ее же. Память народа /На башк. яз. - Уфа, 1986; Валеев Д.Ж. Нравственная культура башкирского народа: Прошлое и настоящее. - Уфа, 1989; Сулейманов A.M. Жанровое своеобразие башкирских бытовых сказок / На башк. яз. - Уфа, 1990; Его же. Башкирские народные бытовые сказки: Сюжетный репертуар и поэтика. - М., 1994; Валеев Д.Ж. Мировоззрение древних башкир // Валеев Д.Ж. Очерки истории общественной мысли Башкортостана. - Уфа, 1995. С. 20-34; Давлеткулов А.Х. Проблемы художественно-эстетического осмысления истории этноса в башкирском эпосе: Опыт социально-философского анализа. - Уфа, 1998; Галин С. Башкирский мифологический эпос.

11 традиционного (архаического) мировоззрения башкир поднялось на новый уровень интерпретации. Среди исследователей, рассматривавших отдельные аспекты названной проблемы необходимо дополнительно назвать З.Я. Рахматуллину, А .Я. Фаткуллину, B.C. Хазиева и др.1 Работы этих авторов носят, несомненно, системно-аналитический характер.

Вместе с тем, современное состояние исследований в области изучения традиционных представлений башкир о происхождении Земли, человека и общества в целом характеризуется слабой и неравномерной изученностью, что и определило проблемное поле настоящей работы.

Объектом исследования в данной работе являются мифологические воззрения древних башкир.

Предмет исследования - особенности космогонических и космологических воззрений древних башкир.

Цель диссертационного исследования: анализ системных элементов мифологического (архаического) сознания древних башкир.

Данная цель предполагает решение следующих исследовательских задач:

- анализ традиционных представлений башкир о возникновении Мира;

- реконструкция воззрений древних башкир о пространстве;

- определение специфики представлений о времени в традиционной башкирской культуре;

- выявление особенностей космогонических воззрений в ритуальных праздниках башкир;

- изучение особенностей башкирских мифов о сотворении человека;

- Уфа, 1998; Абдуллин А.Р. Культура и символ. - Уфа, 1999; Иткулова JLA. Нравственный выбор в башкирской сказке (философско-мировоззренческий анализ). - Уфа, 2002; Галин С. А. Башкирский фольклор (Устнопоэтическое творчество башкирского народа) / На башк. яз.

- Уфа, 2004; Галин С.А. Башкирский народный эпос. - Уфа, 2004; Салихов Г.Г. Человек в картине мира башкир: Социально-философский анализ: Монография. - Уфа, 2007; Шакурова Ш.Р. Башкирский народный эпос «Урал-Батыр»: архивный первоисточник и его текстологический анализ. - Уфа, 2007.

1 Рахматуллина З.Я Башкирский национальный дух (социально-философский очерк). - Уфа, 2002; Фаткуллина А.Я. Смысложизненные ориентации человека в башкирской мифологии. Автореферат дис. . канд. филос.наук. - Уфа, 2003; Хазиев B.C. Истины бытия и познания (избранные сочинения). — Уфа, 2007.

- исследование понятия «судьба» в башкирской мифологии;

- определение специфики структуры мироздания в мифопоэтической культуре башкир.

Эмпирическую базу исследования составили архивные и опубликованные варианты башкирских эпосов «Урал батыр», «Акбузат», а также других произведений народного фольклора, объединенных в 18 томов издания «Башкорт халык ижады» («Башкирское народное творчество»). Кроме того, в диссертации использованы отдельные издания башкирских легенд, преданий, сказок и эпосов как на башкирском, так и на русском языке.

Методологическая и теоретическая база исследования.

В работе использован комплексный подход к изучению мифологии, метод междисциплинарного научного синтеза, который является приоритетным направлением развития всей совокупности наук о человеке и среде его обитания. Данный подход реализуется в широком спектре общенаучных (дедукция, индукция, анализ) методов. Кроме того, в работе можно найти элементы символического, структуралистского, психологического подходов в изучении мифов.

Теоретической основой исследования выступают работы зарубежных и отечественных философов, специализирующихся в области мифологии, таких как: Мирча Элиаде, К.Леви-Строс, Л.Леви-Брюль, А.Е.Лукьянов, Е.М.Мелетинский, А.Ф.Лосев, Е.А.Торчинов, Л.Е.Померанцева, Т.П.Григорьева, Н.О.Лосский, К.Г.Юнг, Б.С.Галимов, Ю.М.Лотман,

П.Д.Успенский, В.С.Хазиев, С.А.Мухамедьянов, Д.М.Азаматов, Д.Ж.Валеев,

В.М.Найдыш, А.М.Лобок, В.Н.Топоров, М.И.Стеблин-Каменский,

А.Я.Гуревич и др.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что автором доказано, что космогонические воззрения предков башкир закодированы в их древнейшем эпосе «Урал батыр», где нашли отражение вопросы происхождения Мира и места человека в этом Мире;

- выявлены демиурги башкирского Мира / Донья — главные герои эпоса «Урал батыр»: Урал - светлого, земного мира; Шульган - темного, потустороннего;

- установлены специфические особенности пространственно-временных представлений древних башкир, в частности их линейное восприятие времени;

- выдвинута идея о космогонических основах башкирского ритуального праздника Сабантуй;

- выявлена особенность мифологических взглядов древних башкир на сотворение человека, показана их семантическая близость древнетюркским представлениям;

- обоснована универсальность древнебашкирских воззрений на судьбу человека, их взаимосвязь с временными представлениями; доказано, что структура мироздания выступает в качестве универсального образца структуризации древнебашкирского общества.

Теоретическое значение диссертации состоит в том, что изучение космогонических и космологических воззрений предков башкир обогатит научное понимание проблем становления представлений о мире и человеческом обществе, поможет выявить общие закономерности формирования человеческого сознания. Раскодирование содержания эпоса «Урал батыр» и сравнение его с мифами других народов поможет в решении такой сложной проблемы как этногенез башкирского народа, а также в определении степени участия в этом процессе различных тюркоязычных и ираноязычных этнических групп.

Практическая значимость работы состоит в том, что результаты исследования могут быть использованы в научно-исследовательской деятельности при дальнейшем исследовании данной проблематики в философии, социологии, культурологи, психологии и т.д. Материалы и выводы, содержащиеся в диссертации, могут быть применены при подготовке специальных курсов по философии, социологии, культурологии, психологии в высших учебных заведениях.

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертационного исследования докладывались на научных и научно-практических конференциях, в том числе: на 6 международных: «Актуальные проблемы башкирского эпосоведения» (Уфа, 2003); «Народы Южного Урала и их соседи в древности и средневековье» (Уфа, 2004); «Россия и Башкортостан: история отношений, состояние и перспективы» (Уфа, 2007); «Актуальные проблемы истории Саяно-Алтая и сопредельных территорий» (Абакан, 2007); «Актуальные проблемы современной фольклористики» (Казань, 2009); «Урал-батыр» и духовное наследие народов мира» (Уфа, 2010) и 5 всероссийских: «Эпос «Урал-батыр» и мифология» (Уфа, 2003); «Урал-Алтай: через века в будущее» (Уфа, 2005); «Башкирская духовная культура древности и средневековья: проблемы изучения» (Уфа, 2007); «VIII Конгресс этнографов и антропологов России» (Оренбург, 2009); «Урал - Алтай: через века в будущее» (2010). Основные результаты исследования отражены в 22 публикациях автора общим объемом более 15 п.л., в том числе в двух монографиях и одном препринте.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Космогонические и космологические воззрения древних башкир"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Башкирская мифология - синкретическая форма общественного сознания башкирского народа, сложившаяся на самом раннем этапе этногенеза в период разложения первобытнообщинного строя. Башкирской мифологии, как и большинству мифологий мира, была свойственна антропоморфизация (очеловечивание) окружающего мира. В ней нашли отражение самобытные и оригинальные мысли народа об окружающем его мире, о соотношении мира и человека. В мифах различные сакральные мотивы, сюжеты, символы образовали своеобразный мир башкирской культуры.

Мифология башкирского народа имеет тесную связь с мифологией как иранских, так и тюрко-монгольских народов, что объясняется участием в этногенезе башкир многочисленных компонентов, принадлежащих к разным языковым и культурным мирам. Несмотря на то, что в процессе исторического развития башкирского этноса в разное время в его состав вошли осколки различных ираноязычных (сармато-аланских), тюрко- и монголоязычных родоплеменных подразделений мифологическое мировоззрение башкирского народа отличается единством и цельностью. Это можно объяснить тем, что базисная основа башкир сформировалась в очень ранний период, когда еще господствовало мифологическое сознание. По мнению ряда историков на Южном Урале уже в У-1 вв. до н.э. сформировался и существовал этнос -носитель религиозно-философских и космогонических представлений, отраженных в эпосе «Урал батыр», который составил основу будущего башкирского народа.

Народ, уже прошедший этап становления, со сформировавшимся мировоззрением, при вливании в его состав новых пришлых компонентов, справлялся с возникающей нагрузкой в виде чужеродного материала (мировоззрение иного свойства) и мог нивелировать эти составляющие, приводя их в соответствие с уже устоявшейся базовой матрицей, отбрасывая все лишнее, очищаясь от чужеродных элементов, оставляя только то, что соответствовало его устоявшимся мифологическим представлениям. Мифологический пласт башкирской культуры оказался чист даже от исламского влияния.

В башкирских мифах видны как универсальные, так и этнически особенные мотивы, сюжеты. Если универсальные мотивы, сюжеты объясняются едиными законами развития человеческой психики, общечеловеческими факторами формирования сознания, то особенности башкирской мифологии мы склонны объяснять природно-географическими условиями и историческими особенностями формирования башкирского этноса.

Мифологическое сознание сформировало в фантастической форме первую целостную картину мира, позволяющую осознать Мир в целом, определить свое место в этом Мире и наполнить факт своего существования определенным смыслом. Именно факт осознания себя и своего места в Мире отражен в башкирских мифах о сотворении Космоса. Исторически это первая попытка осознанного отражения Мира, субъективация и объективация в мифе' первой ценностной картины мира. Основным своим содержанием башкирская мифология уходит в домусульманский период истории народа. Комплекс древних мифологических представлений башкир наиболее полно представлен в эпосах «Урал батыр», «Акбузат», «Куныр буга», «Заятуляк и Хыухылыу» и в ряде других, а также в многочисленных легендах и преданиях, имеющих этиологическое содержание. Кроме персонажей и мотивов, уходящих своими корнями в глубокую древность, в башкирской мифологии можно обнаружить мифологические персонажи из древнетюркского пантеона. Это такие как -Тенгри (Тэцре) - главный бог древнетюркского пантеона, олицетворяющий небо; Хумай (Ьомай) — богиня плодородия, Ер-Хыу (Ер-Ьыу) и ряд других.

Древнебашкирская мифология состоит из мифов, имеющих космогонический, космологический, антропогонический, этногонический и этиологический характер. Древнейшие представления башкир о творении, происхождении Вселенной, о переходе от первоначального хаоса к Космосу получили отражение в архаическом эпосе «Урал батыр», носящем космогонический характер. Основу сюжета данного эпоса составляет религиозно-философские дуалистические представления о том, что возникновение и развитие жизни есть единство борьбы двух противоположных начал: добра и зла, света и тьмы и т.п. Эта тема в эпосе выведена противостоянием дух родных братьев - Урала и Шульгана. Первый стоит во главе добрых сил, его цель - найти родник с живой водой и уничтожить смерть на земле. В поисках этой воды герой пускается в странствие по свету, в ходе которого неоднократно встречается со своим братом Шульганом, воплощающем всеобщее зло.

В ходе целенаправленного движения двух братьев суша все более и более расширяется и со временем вырастает до огромного Мира, который в башкирской мифологии предстает в виде Уральских гор, являющихся в представлениях башкир также и олицетворением Мировой горы, доходящей своей вершиной до Полярной звезды. При этом сама земля представлялась в виде четырехугольника, ориентированного по четырем сторонам света. ,

Упорядоченный Мир, Космос, согласно представлениям древних башкир возникает не сам по себе. Мир создается титаническими усилиями демиурга Урала в ходе борьбы с представителями хтонического мира (аждаха, дейеу, йылан) и перешедшим на их сторону Шульганом из господствовавшего везде и всюду водного хаоса. Из тел уничтоженных хтонических сил Урал складывает горы, которые, выступая из-под вод, становятся местом жительства первых людей. По представлениям древних, от этих первых людей и пошли башкиры. В конце повествования Урал умирает, и его хоронят на созданной им земле. Люди, которых Урал поселил в этой земле, сложили над его телом огромную гору, которая и стала называться Уралом. Тело Урала со временем превратилось в различные ископаемые: кровь его превратилась в нефть, а кости - в драгоценные камни. Шульган ушел в созданный им потусторонний мир и стал его владыкой. Башкирского демиурга Урала можно сравнить с древнеиндийским Вишну. Вишну семью гигантскими шагами обходит весь

Мир и тем самым создает его. Точно также всюду, куда ступает нога Урала, хаос отступает и возникает Мир.

Космогоническими воззрениями народа объясняется и структура ритуального праздника Сабантуй, в ходе проведения которого башкиры имитировали весь процесс создания Мира. Все проводимые в ходе этого празднества ритуалы, обряды (борьба, конные скачки, бег, битье горшков, восхождение на вертикальный шест, прохождение по качающему столбу с одного конца на другой и т.д.) являются повторением действий первопредка башкир Урала, когда тот из водного хаоса создавал Космос.

В памяти башкирского народа сохранились и антропогонические мифы. У башкир имелось несколько версий происхождения человека. По более ранней версии, которая своими корнями уходит в домусульманский период башкирской истории, рождение человека происходит без участия кого-либо. В яму с водой в пещере падают солнечные лучи, отчего вода оживает и возникает младенец мужского пола, которого назвали Алып. По прошествии определенного времени в пещеру ударяет молния и камни, закрывающие вход в пещеру падают и мальчик выходит на свет, и растет не по дням, а по часам и вырастает джигит-батыр. Другая версия повторяет сюжет, существующий в мифах многих народов, а именно - первочеловека создали из земли, праха, а душу в него вдохнул Худай (Бог).

Среди антропогонических мифов башкир разнообразием и богатством содержания отличаются мифы тотемического характера, в которых нашли отражение представления предков башкир о происхождении того или иного рода или племени. Широкое распространение получили тотемические мифы о происхождении отдельных родов от волка, медведя, коня. Представление о волке как «родоначальнике» у башкир сохранились более отчетливо, чем у остальных тюркских народов. Именно у башкир сохранилось предание о происхождении этноса от волка. Даже самоназвание башкирского народа «башкорт», по мнению некоторых исследователей (Р.Г.Кузеев), восходит к тотему «корт, курт», означающий «волк». Подразделение «волк» имеется в составе многих башкирских племен.

Весьма распространенным тотемом башкир в прошлом был медведь и связанный с этим круг представлений и обрядов, характерный и для других тюркских народов. Следы былых тотемистических воззрений, связанных с медведем хранят названия некоторых родов и племен. Например, в составе племени усерган имеется подрод «медвежий усерган», у племени бурзян отмечен аймак «айыу берйэне», что переводится как медвежий бурзян. Родовое подразделение айыу зарегистрировано также в составе племени кыпсак, рода карагай-кыпсак и т.д. Устойчивое сохранение элемента айыу / медведь в названиях родовых подразделений, аймаков', безусловно, имеет связь с отголосками тотемистических воззрений древнего времени, когда хозяином (тотемом) рода или аймака считался медведь. Башкиры еще недавно перед охотой и после нее продолжали проводить медвежьи праздники / айыутуй. Медведь выступает в легендах, мифах и поверьях как прародитель, как покровитель башкир.

У предков башкир также как и у древних тюрков было божество судьбы, которого представляли скачущим на коне. Этот божество у древних тюрков назывался «юл тенгри» / божество пути. У башкир не было представлений об общей, всеобъемлющей, единой «судьбе», которая охватывала бы сразу и | I одновременно всех людей и Космос в целом. У них было множество судеб, каждая из которых имела свои функции: управляла вещами, людьми и событиями. Каждый конкретный случай требовал и конкретного термина для обозначения случившейся судьбы. Представление о судьбе у башкир было тесно связано с представлениями о времени.

В традиционной мифопоэтической культуре башкир представления о структуре и организации Мироздания и социума были взаимосвязаны и соответствовали друг другу. Считалось, что они были изначально установлены божествами в момент становления Мира. Согласно представлениям древних, в их социальной организации и культуре в целом, отражается структура

Мироздания, которая выступала в качестве универсального образца, предопределившего характер обустройства социума. В частности, по мифологическим представлениям башкир, Мир в горизонтальной плоскости имел вид четырехугольника. Этому представлению соответствовало четырехчастное (или пятичастное) деление древнебашкирского общества. Данное деление древних обществ было универсальным явлением и встречалось у многих народов мира. Отражение космологических концепций башкир можно обнаружить во всем многообразии их национальной культуры: касается ли это строительства дома, проведения празднеств и иных обрядов, национального этикета и т.д. Эти представления упорядочивают, связывают воедино все многообразие встречающихся жизненных ситуаций и делают башкирскую культуру монолитной, обладающей единым стилем и объединяют народ в единое целое.

Таким образом, анализ материалов башкирской мифологии показывает, • что предками башкирского народа была создана оригинальная и развитая мифологическая система, в которой нашли отражение как картина Мира в целом (Мироздание), так и соответствующая этим космологическим воззрениям структура башкирского общества. Материалы башкирской мифологии помогают понять древнее мировоззрение не только самого носителя данной мифологии, но и других народов, так как в башкирской мифологии сохранилось мотивы и сюжеты утраченные другими.

Список научной литературыАминев, Закирьян Галимьянович, диссертация по теме "Онтология и теория познания"

1. Абдуллин А.Р. Культура и символ. Уфа: Гилем, 1999. - 217 с.

2. Абрамзон С.М. К семантике киргизских этнонимов // Советская этнография. 1946. №3. С. 123-137.

3. Абрамзон С.М. Фольклорные мотивы в киргизских преданиях генеалогического цикла // Фольклор и этнография. JL: Наука, 1977. С.154-163.

4. Аверинцев С.С. Вода // Мифы народов мира. Т. 1. М., 1987. С. 240.

5. Адаев В.И. Волкова Т.В. О психоэкологических исследованиях на материалах этнографии хантов и ненцев // Интеграция археологических и этнографических исследований. Омск, 2003. С.272-273.

6. Азаматов Д.М. Башкирские и татарские пословицы и поговорки как источники изучения народного миросозерцания // Фольклор народов РСФСР. -Уфа: БашГУ, 1975. С. 187-191.

7. Азаматов Д.М. Из истории свободомыслия башкирского народа // Вопросы марксистско-ленинской философии (Сборник статей) / Ученые записки БГУ, i выпуск 47. Серия общественных наук, № 5. Уфа, 1969. С. 166-182.

8. Алексеев H.A. Ранние формы религии тюркоязычных народов Сибири. -Новосибирск: Наука, 1980. 318 с.

9. Альбедиль М.Ф. Индуизм: Творящие ритмы. 2-е изд. - СПб.: Азбука- ( Классика; Петербургское востоковедение, 2004. - 256 с.

10. Аминев З.Г. Космогонические воззрения древних башкир. Уфа: Башлингвоцентр, 2005. - 140 с.

11. Андреева А.Л. Место искусства в познании мира. М.: Издательство политической литературы, 1980. - 255 с.

12. Андреева М.В. К вопросу о знаковой роли посуды из раннебронзовых памятников Кавказа // Вопросы древней истории. 1996. № 1. С. 85-101.

13. Анжиганова Л.В. Традиционное мировоззрение хакасов: Опыт реконструкции. Абакан: Изд. ХРИПиПРО «Роса», 1997. - 128 с.

14. Ахундов М.Д. Концепции пространства и времени: истоки, эволюция, перспективы. -М.: Наука, 1982. 222 с.

15. Барт Р. Мифологии / Пер. с фр. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1996. - 312 с.

16. Басилов В.Н. Огуз-хан // Мифы народов мира. Т.2. М.,1997. С. 240.

17. Басилов В.Н. Шаманство у народов Средней Азии и Казахстана. М.: Наука, 1992. - 328 с.

18. Башкирские богатырские сказки / Отв. ред. Л.Г. Бараг и Н.Т. Зарипов. — Уфа: Башкнигоиздат, 1981. — 336 с.

19. Башкирские богатырские сказки. Уфа: Башкнигоиздат, 1986. - 320 с.

20. Башкирские предания и легенды. Уфа: Башкнигоиздат, 1985. - 288 с.

21. Башкирский народный эпос / Отв. ред. В. Кидайш-Покровская. М.: Наука, 1977.-517 с.

22. Башкирское народное творчество. Богатырские сказки. Т. 3. Уфа: Башкнигоиздат, 1988. — 448 с.

23. Башкирское народное творчество. Волшебные сказки и сказки о животных. Т. 3. Уфа: Башкнигоиздат, 1989. - 512 с.

24. Башкирское народное творчество. Песни. Кн. 1. / На башк. яз. Уфа, 1974. -356 с.

25. Башкирское народное творчество. Предания и легенды. Т. 1. / На башк. яз.- Уфа: Башкнигоиздат, 1980. 416 с.

26. Башкирское народное творчество. Предания и легенды. Т. 2. / На башк. яз.- Уфа: Башкнигоиздат, 1987. 573 с.

27. Башкирское народное творчество. Сказки. Кн. 1. / На башк. яз. Уфа: Башкнигоиздат, 1976. - 374 с.

28. Башкирское народное творчество. Сказки. Кн. 2.1 На башк. яз. Уфа: Башкнигоиздат, 1976. - 616 с.

29. Башкирское народное творчество. Сказки. Кн. 3. / На башк. яз. — Уфа: Башкнигоиздат, 1978. 398 с.

30. Башкирское народное творчество. Сказки. Кн.4. / На башк. яз. Уфа: Башкнигоиздат, 1981. — 400 с.

31. Башкирское народное творчество. Сказки. Кн. 5. / На башк. яз. Уфа: Башкнигоиздат, 1983. - 392 с.

32. Башкирское народное творчество. Сказки, предания, устные рассказы, творчество сэсэнов / На башк. яз. Уфа: Башкнигоиздат, 1982. - 424 с.

33. Башкирское народное творчество. Эпос. Кн. 1. / На башк. яз. Уфа: Башкнигоиздат, 1972. — 340 с.

34. Башкирское народное творчество. Эпос. Кн. 2. / На башк. яз. Уфа: Башкнигоиздат, 1973. — 350 с.

35. Башкирское народное творчество. Эпос. Кн. 3. / На башк. яз. Уфа: Башкнигоиздат, 1982. - 344 с.

36. Башкирское шежере. Уфа: Башкнигоиздат, 1960. - 304 с.

37. Бируни Абу Рейхан. Избранные произведения: Индия. Т.2. Ташкент: АН Узб. ССР, 1963.

38. Бонгард-Левин Г.М., Грантовский Э.А. От Скифии до Индии / 2-е изд., доп. 1 и испр. М.: Мысль, 1983. - 206 с.

39. Боргояков М.И. Об одном древнейшем мифологическом сюжете, его эволюции и отражении в фольклоре народов Евразии // Скифо-сибирское культурно-историческое единство. Кемерово, 1980. С.272-276.

40. Булатов А.Б. Восточные средневековые авторы о башкирах // Археология и этнография Башкирии. Т.4. Уфа, 1971. С. 323-325.

41. Бурнаков В.А. Духи среднего мира в традиционном мировоззрении хакасов. Новосибирск, 2006. - 208с.

42. Бухарова Г. О происхождении мифотопонима «Шульган» // Ватандаш. 2003. № 1. С. 139-143.

43. Бычков Ю., Рашитов Ф. Башкиры на Камелике. Саратов, 2006. — 240 с.

44. Валеев Д.Ж. Мировоззрение древних башкир // Валеев Д.Ж. Очерки истории общественной мысли Башкортостана. Уфа, 1995. С. 20-34.

45. Валеев Д.Ж. Моральная проблематика в эпосе «Урал-батыр» // Фольклор народов РСФСР: Межвуз. науч. сб. Уфа: БашГУ, 1976. С. 3-8.

46. Валеев Д.Ж. Народный эпос как источник изучения нравственного сознания этноса // Фольклор народов РСФСР. Уфа: БашГУ, 1983. С. 27-30.

47. Валеев Д.Ж. Нравственная культура башкирского народа: Прошлое и настоящее. — Уфа: Башкнигоиздат, 1989. — 256 с.

48. Валеев Д.Ж. О некоторых особенностях морали как регулятора общественных отношений // Вопросы марксистско-ленинской философии (Сборник статей) / Ученые записки БГУ, выпуск 47. Серия общественных наук, № 5. Уфа, 1969. С. 136-144.

49. Валеев Д.Ж. Элементы философского видения мира в эпическом памятнике «Урал-батыр» // Фольклор народов РСФСР: Межнациональные связи и национальное своеобразие. Уфа: БашГУ, 1975. Вып. 2. С. 3-11.

50. Валеев Д.Ж., Янгузин Р.З. К вопросу о формировании башкирской народности // Сборник аспирантских работ. Выпуск 14. Свердловск: Свердловский юридический институт, 1972. С. 95-106.

51. Валиди Тоган А.-З. Введение в тюркскую историю / На башк. яз. // Ватандаш. 1999. №7. С. 136-146; №9. С.110-119.

52. Василевич Г.М. Ранние представления о мире эвенков (Материалы) // Исследования и материалы по вопросам первобытных религиозных верований. (Труды Института этнографии. Новая серия. Т. 51). М., 1959. С.157-192.

53. Васильев Д. Д. Древнетюркская эпиграфика Южной Сибири // Тюркологический сборник. 1975. М., 1978. С.92-102.

54. Вейнберг И.П. Космос и олам: о правомерности со- или противопоставления // Вопросы древневосточной культуры. — Даугавпилс, 1982. С.41-42.

55. Вейнберг И.П. Рождение истории. М.: Наука, 1993. - 352 с.

56. Вейнберг И.П. Человек в культуре древнего Ближнего Востока. М.: Наука, 1986.-208 с.

57. Вигасин A.A. Диалог со смертью // Вопросы древней истории. 2000. № 2. С. 100-105.

58. Викторова Л.Л. Монголы: Происхождение народов и истоки культуры. М.: Наука, 1980.-224 с.

59. Владыкин В.Е. Религиозно-мифологическая картина мира удмуртов. -Ижевск: Удмуртия, 1994. 384 с.

60. Власов В.Г. Пути расшифровки каргопольского календаря-вышивки // Советская этнография. 1990. № 2. С. 5-23.

61. Галимов Б.С., Васильева И.Г. Новые перспективы философского исследования проблемы духовного развития человека: Препринт / Изд-е Башк. ун-та.-Уфа, 2001.-54 с.

62. Галимов Б.С. Картина мира как преднаука // Научная картина мира как феномен культуры / Материалы научной конф. Уфа:БашГУ, 1992. С. 4-5.

63. Галин С. Башкирский мифологический эпос Уфа: БИРО, 1998. - 103 с.

64. Галин С.А. Башкирский народный эпос. Уфа: «Аэрокосмос и ноосфера», 2004. - 320 с.

65. Галин С.А. Башкирский фольклор (Устнопоэтическое творчество башкирского народа) / На башк. яз. Уфа: Китап, 2004. - 392 с.

66. Гачев ГД. Европейские образы пространства и времени // Культура, человек и картина мира. М.: Наука, 1987. С. 198-227.

67. Гекман Л.П. Мифология и фольклор Алтая. Барнаул: Изд-во АГИИК, 2000.- 131 с.

68. Гемуев И.Н. Мировоззрение манси. Дом и космос. — Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1990. 232 с.

69. Грантовский Э.А. Ранняя история иранских племен Передней Азии. М.: Наука, 1970.-395 с.

70. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М.: Искусство, 1972. 350 с.

71. Гуревич А.Я. Проблемы средневековой народной культуры. М.: Искусство, 1981. - 359 с.

72. Давлеткулов А.Х. Проблемы художественно-эстетического осмысления истории этноса в башкирском эпосе: Опыт социально-философского анализа. — Уфа: Башгоспединститут, 1998. — 214 с.

73. Девяткина Т.П. Мифология мордвы. — Саранск: Б.и., 1998. 332 с.

74. Демидова Г.М., Гелетко М.В. Библейский и коранический миф о сотворении первого человека // Востоковедение. № 144. Серия востоковедческих наук. Вып. 26. Л.: ЛГУ, 1984. С.142-148.

75. Дёрфер Г. О языке гуннов // Зарубежная тюркология. Выпуск 1. М., 1986. С.71-136.

76. Добродомов И.Г. Тюркизмы славянских языков как источник сведений по исторической фонетике тюркских языков // Советская тюркология. 1971. № 2. С.81-92.

77. Дугаров Д.С. К этимологии слова «Юурэн, уур, ууры»// Советская этнография. 1981. № 1. С.98-102.

78. Дудко Д.М. Скифский религиозный праздник в отечественной и зарубежной историографии // Советская этнография. 1988. № 2. С. 57-66.

79. Дулов В.И. пережитки общинно-родового строя и родового быта у тувинцев в XIX начале XX века (до 1917 года) // Советская этнография. 1951. № 4. С. 57-76.

80. Дьяконова В.П. Религиозные представления алтайцев и тувинцев о природе и человеке // Природа и человек в религиозных представлениях народов Сибири и Севера (вторая половинаХГХ начало XX в.). - Л.: Наука, 1976. С. 268-291.

81. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии. М.: Наука, 1991.-574 с.

82. Евсюков В.В. Мифология китайского неолита. Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1988. - 128 с.

83. Евсюков В.В. Мифы о Вселенной. Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1988.- 176 с.

84. Жапаров А.З. Элементы государственности у кочевников и оседлые общества // Феномен кочевничества в истории Евразии. Номадизм и развитие государства. Алматы, 2007. С. 85-93.

85. Жуковская Н.Л. Пространство и время в мировоззрении монголов // Мифы, культы и обряды народов Зарубежной Азии. — М., 1986. С. 118-134.

86. Зарубин И.И. Бартангский и рушанские тексты и словарь. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1937.

87. Иванов Вяч. Вс. Антропогонические мифы // Мифы народов мира. Т. 1. -М., 1987. С. 87-89.

88. Иванов Вяч.Вс. Двоичная символическая квалификация в африканских и азиатских традициях // Народы Азии и Африки. 1969. № 5. С. 105-115.

89. Илимбетов Ф.Ф. Личные имена как источник при изучении древних верований башкир // Ономастика Поволжья. Кн. 3. Уфа, 1973. С. 32-40.

90. Илимбетов Ф.Ф., Илимбетова А.Ф. Об истоках культа волка у башкир // Культ животных у башкир: история и современность. Уфа, 2009. С. 25-66.

91. Илиуф К.Ш. О происхождении некоторых этнонимов. Семипалатинск, 2008.-457 с.

92. Иорданский В.Б. Хаос и гармония. Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1982. -342 с.

93. Исмагилов Г.С. К вопросу об оценке буржуазной и общественной мысли в Башкирии начала XX в. // Вопросы марксистско-ленинской философии (Сборник статей) / Ученые записки БГУ, выпуск 47. Серия общественных наук, №5.-Уфа, 1969. С. 145-165.

94. Иткулова Л.А. Нравственный выбор в башкирской сказке (философско-мировоззренческий анализ). Уфа: РИО БашГУ, 2002. - 136 с.

95. Казак кайдан шыкты: Н.И.Гродековтын топшылауы (на казах.яз.) // Алаш. 2005. №. 3. С.44-48.

96. Каландаров Т.С. Религиозная ситуация на .Памире // Восток. 2000. № 6. С.36-49.

97. Калиев Ю.А. Мифологическое сознание мари: Феноменология традиционного мировосприятия: Монография.- Йошкар-Ола, 2003. 216 с.

98. Калимуллин Б.Г. Башкирское народное зодчество. — Уфа: Башк. книж. изд-во, 1978.- 132 с.

99. Кармышева Б.Х. Узбеки-локайцы Южного Таджикистана. Историко-этнографический очерк животноводства в дореволюционный период. // Труды ИИАиЭ АН Таджикской ССР. Т.ХХУШ. Выпуск 1. Сталинабад. 1954.

100. Кассирер Э. Философия символических форм: Введение и постановка проблемы // Культурология. XX в.: Антология. М.: Юрист, 1995. - 703 с.

101. Кауров Э.Н., Степугина Т.В. Древнекитайский миф и мифологическая основа созвездия Зодиака//Вестник древней истории. 1995. № 1. С. 172-175.

102. Киреев А.Н. Башкирский народный героический эпос. Уфа: Башкнигоиздат, 1970. — 302 с.

103. Киреев А.Н. Культ медведя в древних верованиях и отражение его в фольклоре башкирского народа // Фольклор народов РСФСР. Выпуск 6. — Уфа,1979. С.133-137.

104. Клейн Л.С. Легенда Геродота об азиатском происхождении скифов и нартский эпос // Вестник древней истории. 1975. №4. С. 14-27.

105. Клочков И.С. Духовная культура Вавилонии: человек, судьба, время. — М.: Наука, 1983.-208 с.

106. Кляшторный С.Г. Древнетюркская письменность и культура народов Центральной Азии (по материалам полевых исследований в Монголии, 19681969 гг.) // Тюркологический сборник. 1972. М., 1973. С.254-264.

107. Кляшторный С.Г. Мифологические сюжеты в древнетюркских памятниках //Тюркологический сборник. 1977. М., 1981. С.117-138.

108. Кляшторный С.Г., Савинов Д.Г. Степные империи древней Евразии. -СПб.: СПб.ГУ, 2005. 346 с.

109. Кляшторный С.Г., Султанов Т.М. Государства и народы евразийских степей. Древность и средневековье. СПб.: Петербургское востоковедение, 2000. -320 с.

110. Кляшторный С.Г. Хазарские заметки //Тюркологический сборник. 20032004. М., 2005. С. 95-117.

111. Ковалевский А.П. Книга Ахмеда ибн Фадлана о его путешествии на Волгу в 921-922 гг. Харьков: Изд-во Харьковского гос. ун-та, 1956.

112. Коган JI.H. Человек и его судьба. М.: Мысль, 1988. - 283с.

113. Коллингвуд Р.Дж. Идея истории. М.: Наука, 1980. - 485с.

114. Конаков Н.Д. Традиционное мировоззрение коми: пространство и время. — Сыктывкар: Коми НЦ УрО РАН, 1996. 132 с.

115. Коновалова И.Г. Ал-Идриси о странах и народах Восточной Европы. М.: Наука, 2006. - 328 с.

116. Кононов А.Н. Родословная туркмен. Сочинение Абул-л-гази, хана Хивинского. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1958. - 193 с.

117. Константин Багрянородный. Об управлении империей. 2-е испр.изд. М.: Наука, 1991,- 496 с.

118. Корогло X. К тюрко-венгерским фольклорным связям // Советская тюркология. 1988. № 3. С.24-29.

119. Кузеев Р.Г. Происхождение башкирского народа. М.: Наука, 1974. 532 с.

120. Кузьмина Е.Е. Древнейшие скотоводы от Урала до Тянь-Шаня. Фрунзе: Илим, 1986.- 134 с.

121. Кузнецова С.С. У истоков индонезийской культуры. М.: Наука, 1989. -200 с.

122. Кумеков Б.Е. Локализация тюркоязычных племен на территории Казахстана на карте ал-Идриси (XII в.) // Проблемы современной тюркологии. -Алма-Ата: Наука, 1980. С. 352-355.

123. Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении / Пер. с фр. М.: Педагогика-Пресс, 1994. - 608 с.

124. Леви-Строс К. Первобытное мышление / Пер. с фр. -М.: Республика, 1994. -384 с.

125. Леви- Строе К. Структурная антропология / Пер. с фр. М.: Наука, 1985. -536 с.

126. Лисевич И.С. Пространственно-временная организация древнекитайских мифов о культурных героях // Фольклор и мифология Востока в сравнительно-типологическом аспекте. М.: Наука, 1999. С. 123-140.

127. Лобок A.M. Антропология мифа. — Екатеринбург: Банк культурной информации, 1997. — 688 с.

128. Лосев А.Ф. Античная философия истории. — М.: Наука, 1977. 208 с.

129. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М.: Политиздат, 1991. -525 с.

130. Лотман Ю.М., Успенский Б.А. Миф — Имя Культура. (Труды по знаковым системам) // Семиосфера. — СПб.: Искусство, 2001. С. 525-543.

131. Луговой К.В. Космогонические, антропогонические и эсхатологические мотивы в нартовском эпосе карачаевцев и балкарцев // Этнографическое обозрение. 2003. № 6. С.57-69.

132. Малиновский Б. Научная теория культуры / Пер. с англ. 2-е изд., испр. -М.: ОГИ, 2005.- 184 с.

133. Марей A.B. Особенности социально-политической организации печенегов // Альтернативные пути к цивилизации. М.: «Логос», 2000. С.337-343.

134. Марр Н.Я. О яфетической теории // Марр Н.Я. Избр. работы. Язык и общество. М.- Л., 1934. С. 3-40.

135. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. — М.: Наука, 1976. -408 с.

136. Мелетинский Е.М. Происхождение героического эпоса. М.: Изд-во вост. лит., 1963.-462 с.

137. Мингажетдинов М.Х. Мотив чудесного рождения героя в башкирских богатырских сказках // Эпические жанры устного народного творчества. Уфа, 1969. С. 57-74.

138. Мифологический словарь / Гл. ред. Е.М. Мелетинский. М.: Большая Рос. Энциклопедия, 1992. - 736 с.

139. Мифы древней Скандинавии. — М.: Наука, 2001. 464 с.

140. Мифы народов мира. Энциклопедия. В 2 т. Т. I. М.: Советская энциклопедия, 1980.-671 с.

141. Мифы народов мира: Энциклопедия. В 2 т. Т. 2. — М.: Советская энциклопедия, 1980. — 718 с.

142. Мокшин Н.Ф. Религиозные верования мордвы. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1998.-246 с.

143. Мордасова И.В. О социальных и гносеологических корнях веры в судьбу // Социально-философские аспекты критики религии. JL: ГМИРиА, 1980. С.137-152.

144. Муйтуева В.А. Религиозно-мифологическая картина мира алтайцев. -Горно-Алтайск, 2004. 166 с.

145. Надршина Ф.А. Голос народа / На башк. яз. Уфа: Башкнигоиздат, 1983. — 159 с.

146. Надршина Ф.А. Память народа / На башк. яз. Уфа: Башкнигоиздат, 1986. - 192 с.

147. Назаров П.С. Предварительный отчет о поездке в Башкирию // Известия Императорского общества любителей естествознания, антропологии и этнографии. Дневник антропологического отдела. 1890. Вып.2.

148. Найдыш В.М. Философия мифологии. От античности до эпохи романтизма. -М.: Гардарики, 2002. 554 с.

149. Найдыш В.М. Философия мифологии. XIX начало XXI в. - М.: Альфа-М, 2004. - 544 с.

150. Напольских В.В. Древнейшие этапы происхождения народов уральской языковой семьи: Данные мифологической реконструкции (Прауральский космогонический миф) // Материалы к серии: Народы Советского Союза. М.: ИЭА, 1991. Вып. 5.- 189 с.

151. Напольских В.В. Древнейшие финно-угорские мифы о возникновении ' земли//Мировоззрение финно-угорских народов. Новосибирск, 1990. С. 5-21.

152. Новик Е.С. Представления об индивиде в традиционных культурах Сибири // У времени в плену. Памяти С.С.Цельникера. М.: Наука, 2000. С.121-130.

153. Носенко Е.Э. Представления кельтов о загробном мире (Дохристианская эпоха) // Вестник древней истории. 1990. №3. С.101-112.

154. Окладникова Е.А. Тропою Когульдея. Л.: Лениздат, 1990. — 189 с.

155. Петрухин В.Я. Мифы о сотворении мира. М.: ACT Астрем Люкс, 2005. -358 с.

156. Плесовский Ф.В. Космогонические мифы коми и удмуртов // Этнография и фольклор (Тр. Ин-та языка, литературы и истории. Вып. 13). — Сыктывкар, 1972. С. 32-45.

157. Полосин B.C. Миф. Религия. Государство. М.: Ладомир, 1999. - 440 с.

158. Полосьмак Н.В. Погребение знатной пазырыкской женщины // Вестник древней истории. 1996. № 4. С. 142-167.

159. Потапов Л.П. Алтайский шаманизм. Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1991. 321 с.

160. Потапов Л.П. Древнетюркские следы почитания Неба у Саяно-Алтайских народов // Этнография народов Алтая и Западной Сибири. Новосибирск, 1978. С.50-64.

161. Потапов Л.П. Умай божество древних тюрков // Тюркологический сборник. 1972.-М.: Наука, 1973. С.265-286.

162. Потебня А.А. Слово и миф. М.: Правда, 1989. - 623 с.

163. Поэзия и проза древнего Востока. М.: Художественная литература, 1973. -735 с.

164. Пропп В.Я. Русские аграрные праздники: (Опыт историко-этнографического исследования). СПб.: Терра - Азбука, 1995. — 176 с.

165. Пропп В.Я. Русский героический эпос (Собрание трудов В.Я. Проппа). — М.: «Лабиринт», 1999. 640 с.

166. Пропп В.Я. Фольклор и действительность: Избранные статьи. М.: Наука, 1976.-326 с.

167. Пространство и время. Киев: Наукове Думке, 1984. — 296 с.

168. Раевский Д.С. Модель мира скифской культуры. М.: Наука, 1985. - 256 с.

169. Раевский Д.С. Очерки идеологии скифо-сакских племен. М.: Наука, 1977. -216 с.

170. Рахматуллина З.Я. Башкирский национальный дух (социально-философский очерк) / Изд-е Башкирск. ун-та. Уфа, 2002. — 154 с.

171. Рашид-ад-Дин. Огуз-наме. Баку: Элм, 1987. - 128 с.

172. Резван Е.А. Адам и банд Адам в Коране (к истории понятий «первочеловек» и «человечество») // Ислам: религия, общество, государство. -М.: Наука, 1984. С.59-68.

173. Романова E.H. Якутский праздник Ысыах: Истоки и представления. — Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1994. — 160 с.

174. Руденко С.И. Башкирские сказки и поверья // Археология и этнография Башкирии. Т.5. Уфа, 1973. С. 17-31.

175. Руденко С.И. Башкиры. Опыт этнографической монографии. — JL: Гослитиздат, 1925. 330 с.

176. Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. — М.: Наука, 1994. 608 с.

177. Сагалаев A.M. Урало-алтайская мифология: Символ и архетип. — Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1991. 155 с.

178. Садокова А.Р. Космогонические и этногенетические мифы рюкюсцев // Фольклор и мифология Востока в сравнительно-типологическом аспекте. М.: Наука, 1999. С. 89-102.

179. Салихов Г.Г. Человек в картине мира башкир: Социально-философский анализ: Монография. Уфа: РИЦ БашГУ, 2007. - 222 с.

180. Стеблева И.В. Жизнь и литература доисламских тюрков. М.: Наука, 2007. - 208с.

181. Стеблева И.В. К реконструкции древнетюркской религиозно-мифологической системы // Тюркологический сборник. 1971. М.: Наука, 1972. С.213-226.

182. Стеблин-Каменский М.И. Миф. Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1976. - 104 с.

183. Сулейманов A.M. Башкирские народные бытовые сказки: Сюжетный репертуар и поэтика. М.: Наука, 1994. - 224 с.

184. Сулейманов A.M. Жанровое своеобразие башкирских бытовых сказок / На башк. яз. — Уфа: Башкнигоиздат, 1990. 272 с.

185. Тэйлор Э. Первобытная культура. М.: Соцэкгиз, 1939. - 565 с.

186. Тиллих П. Теология культуры: Избр. / Пер. с англ. — М.: Юристъ, 1995. — 479 с.

187. Токарев С.А. Ранние формы религии и их развитие. М.: Политиздат, 1990.-621 с.

188. Токарев С.А. Что такое мифология? // Вопросы истории религии и атеизма. М., 1962. Вып. 10. С.338-375.

189. Толстов С.П. Древний Хорезм (Опыт историко-археологического исследования). М.: Изд-во МГУ, 1948. - 352 с.

190. Толстов С.П. Пережитки тотемизма и дуальной организации у туркмен // Проблемы истории докапиталистических обществ. 1935. № 9-10. С. 3 41.

191. Томпсон Э.А. Гунны. Грозные воины степей. М., 2008. - 256 с.

192. Топоров В.Н. Космогонические мифы // Мифы народов мира. Т. 2. М., 1988. С.6-9.

193. Топоров В.Н. Первобытные представления о мире // Очерки истории естественно-научных знаний в древности. -М., 1982. С. 8-40.

194. Топорова Т.В. Древнегерманские представления о судьбе // Понятие судьбы в контексте разных культур. М., 1994. С. 162-167.

195. Традиционное мировоззрение тюрков Южной Сибири. Пространство и время. Вещный мир. — Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1988. 225 с.

196. Традиционное мировоззрение тюрков Южной Сибири. Человек. Общество. -Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1989. 243 с.

197. Тугушева Л.Ю. Каким богам поклонялись древние тюрки? // Altaica. IV. ■ M., 2000. С. 144-156.

198. Туровский М.Б. Философские основания культурологии. М.: РОССПЭН, 1997.-440 с.

199. Убрятова E.H. Краткий грамматический очерк якутского языка // Якутско-русский словарь. М.: Наука, 1972. С.

200. Угринович Д.М. Искусство и религия. М.: Издательство политической литературы, 1983. -288 с.

201. Федоров-Давыдов Г.А. Кочевники Восточной Европы под властью золотоордынских ханов. М.: МГУ, 1966. — 276 с.

202. Фаткуллина А.Я. Смысложизненные ориентации человека в башкирской мифологии / Автореферат дисс. на соискание учен, степени кандидата философ, наук. Уфа, 2003. - 21 с.

203. Франкфорт Г., Франкфорт Г.А., Уилсон Дж., Якобсен Т. В преддверии философии. М.: Наука, 1984. - 236 с.

204. Фрейд 3. Тотем и табу / Пер. с нем. М.: ACT, 2006. - 253 с.

205. Фрейденберг О.М. Миф и литература древности. М.: Наука, 1998. - 800 с.

206. Фрэзер Дж. Дж. Золотая ветвь: Исследование магии и религии / Пер. с англ. 2-е изд. - М.: Политиздат, 1983. - 703 с.

207. Фрезер Д.Д. Фольклор в Ветхом Завете. M.-JL: ОГИЗ, 1931. - 511 с.

208. Функ Д.А. Миры шаманов и сказителей. М.: Наука, 2005. - 399 с.

209. Хазиев B.C. Истины бытия и познания (избранные сочинения).'- Уфа: Китап, 2007. 288 с.

210. Халиков А.Х. Отражение космогонических и генеалогических легенд волжских булгар в археологических материалах // Из истории ранних булгар. -Казань, 1981. С. 5-20.

211. Хисаметдинова Ф.Г. Башкирская мифология. Словарь / На башк. яз. — Уфа: Гилем, 2002. 126 с.

212. Хисматулин A.A., Крюкова В.Ю. Смерть и похоронный обряд в исламе и зороастризме. СПб.: Центр «Петербургское Востоковедение», 1997. - 272 с.

213. Хосроев A.JI. Представления манихеев о времени // Письменные памятники Востока. 2005. №1. С.111-126.

214. Черемшанский В.М. Описание Оренбургской губернии в хозяйственно-статистическом, этнографическом и промышленном отношениях. Уфа, 1859. - 472 с.

215. Шакуров Р.З. Уралтау и Урал-батыр // Эпос «Урал-батыр» и мифология. -Уфа, 2003. С. 68-70.

216. Шакурова Ш.Р. Башкирский народный эпос «Урал-Батыр»: архивный первоисточник и его текстологический анализ. — Уфа: Гил ем, 2007. 386 с.

217. Шанынина Е.В. Мифология первотворения у тунгусоязычных народов юга Дальнего Востока России: Опыт мифологической реконструкции и общего анализа. Владивосток: Дальнаука, 2000. - 157 с.

218. Шахнович М.И. Первобытная мифология и философия. JL: Наука, 1971. — 239 с.

219. Шкунаев C.B. Преемственность традиции в раннехристианской Ирландии // Вестник древней истории. 1990. № 3. С.34-47.

220. Эванс-Причард Э. Нуэры. М.: Наука, 1985. - 236 с.

221. Элиаде М. Азиатская алхимия. Сборник эссе / Пер. с рум., фр., англ. М.: Янус-К, 1998.-604 с.

222. Элиаде М. Аспекты мифа / Пер. с фр. М.: «Инвест - ППП», СТ «111 il 1», 1996.-240 с.

223. Элиаде М. Космос и история: Избранные работы / Пер. с фр. и англ. М.: «Прогресс», 1987. - 312 с.

224. Элиаде М. Священное и мирское / Пер. с фр. М.: Изд-во МГУ, 1994. -144 с.

225. Эрдман В.Г. Мифологические мотивы в древнеиндийской классической драме // Востоковедение. № 428. Серия востоковедческих наук. Выпуск 33. Д.: ЛГУ, 1991. С.165-182.

226. Юнг К. Архетип и символ / Пер. с нем. М.: Ренессанс, 1991. - 299 с.

227. Юнг К. Душа и миф: шесть архетипов / Пер. с англ. М.: ЗАО «Совершенство», 1997. - 384 с.

228. Юрченкова Н.Г. Мифология в культурном сознании мордовского этноса. -Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 2002. 156 с.

229. Яншина Э.М. Формирование и развитие древнекитайской мифологии. М.: Наука, 1984.-248 с.