автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Косвенные экспрессивные акты в диалогической коммуникации: "Грамматика экспрессий"
- Год: 2010
- Автор научной работы: Кузьменко, Наталья Александровна
- Ученая cтепень: кандидата филологических наук
- Место защиты диссертации: Белгород
- Код cпециальности ВАК: 10.02.19
Полный текст автореферата диссертации по теме "Косвенные экспрессивные акты в диалогической коммуникации: "Грамматика экспрессий""
" описи
ии^АЭ1213
КУЗЬМЕНКО Наталья Александровна
КОСВЕННЫЕ ЭКСПРЕССИВНЫЕ АКТЫ В ДИАЛОГИЧЕСКОЙ КОММУНИКАЦИИ: «ГРАММАТИКА ЭКСПРЕССИЙ»
Специальность 10.02.19-теория языка
диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук
АВТОРЕФЕРАТ
2 8 ЯНВ 2010
Белгород - 2010
003491213
Работа выполнена на кафедре теоретической и прикладной коммуникативистики ГОУ ВПО «Ростовский государственный экономический университет «РИНХ»»
Научный руководитель -
Официальные оппоненты:
доктор филологических наук, профессор Саркисьянц Владимир Рафаэлевич
доктор филологических наук, профессор, Тузлукова Виктория Игоревна (Педагогический институт Южного Федерального Университета)
доктор филологических наук, профессор Чекулай Игорь Владимирович (Белгородский государственный университет)
Ведущая организация -
ГОУ ВПО «Кубанский государственный университет»
Зашита состоится 4 февраля 2010 г. в 12.00 на заседании диссертационного совета Д 212.015.03 по присуждению ученой степени кандидата филологических наук при «Белгородском государственном университете по адресу: 308015, г. Белгород ул. Победы, 85, кора 17, зал заседаний диссертационных советов.
С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Белгородского государственного университета по адресу: г. Белгород ул. Победы, 85.
Автореферат разослан -/¡2. 2()£^ода
Автореферат размешен на сайте БелГУ: http://vvwvv.bsu.edu.ru
Ученый секретарь диссертационного совета доктор фшологических наук, доцент
Е.Н. Михайлова
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
В рамках антропоцентрического подхода пристальный интерес лингвистов вызывает сфера знаний, связанная с эмоционально-экспрессивной стороной языкового знака (работы В.И Шаховского, Н.Д. Арутюновой, И.С. Баженовой, А. Вежбицкой, а также монографии [Человеческий фактор в языке. Языковые механизмы экспрессивности / Отв. ред. В.Н. Телия. М., 1991; The Verbal Communication of Emotions. Interdisciplinary Perspectives / Ed. by S.R. Fussell. L., 2002.]). В языкознании фактически трудно обнаружить проблему, будь то установление существенных характеристик языка и его функций, знаковый характер языка и его системная организация, при решении которой явно или косвенно не исследовалось бы действие эмоционально-экспрессивного фактора.
Исследователи отмечают, что эмоционально-экспрессивный фактор предопределяет расширение сферы использования диалога в современном коммуникативном пространстве (В.Н. Базылев, М.К. Гу-саренко, В.В. Дементьев, Н.Ф. Жучкова и др.). Важнейшим прагматическим условием перлокутивного результата диалогической коммуникации является взаимная ориентированность позиций адресата и адресанта. Роль эмоционально-экспрессивных высказываний, направленных на регуляцию речевого взаимодействия, остается для участников диалога основополагающей, что не умаляет важности таких речевых единиц в обеспечении успешности диалогического общения. Они могут быть необязательны в аспекте содержательного развития диалога, но обязательны для координации и регулирования речевого взаимодействия.
Актуальность реферируемого диссертационного исследования, выполненного в русле антропоцентрической парадигмы современной лингвистики, связана с необходимостью уточнения лингвистических представлений о единстве психического (экспрессивного) и физического (вербального) в конкретной линии диалогической коммуникации, отражающей определенные тенденции в языковом социуме.
Объектом исследования являются косвенные экспрессивные акты современного английского языка в ситуациях реально проте-
кающего диалогического взаимодействия и выполняемые ими прагматические функции.
Предмет исследования - транспонированные в сферу косвенной экспрессивности неявные директивные и комиссивные речевые акты, а также синтаксические ФЕ (коммуникемы), употребляющиеся в спонтанной диалогической речи.
Методологическую базу нашего исследования составляют:
• положения психологической теории эмоций о мотивирующей и организующей роли эмоциональных явлений в процессе диалогической активности говорящей личности (К. Изард, Я. Рейковский);
• достижения современной лингвистики и психолингвистики в разработке проблемы языкового выражения эмоций (Ю.Д. Апресян, А. Вежбицкая, Е.М. Вольф, A.A. Залевская, JI.A. Пиотровская, И.В. Чекулай, В.И. Шаховский и др.);
• разработка представителями различных лингвистических направлений проблемы влияния неязыковых (гносеологических, социокультурных и т. д.) факторов на семантику языковых единиц и ее изменение (A.A. Потебня, С.Д. Кацнельсон, В.Н. Телия и др.);
• положения общей теории дискурса (Е.С. Кубрякова, Н.Д. Арутюнова), теории речевых актов (Е.В. Падучева, Дж. Остин, Дж. Серль), коммуникативно-прагматической теории языка (М.В. Никитин, В.Г. Гак, Е.В. Милосердова), эмоционально-экспрессивного синтаксиса (О.В. Александрова и др.).
Целью исследования является комплексный, интегративный анализ семантики и прагматики косвенных экспрессивных актов при формировании линии диалогической коммуникации. Названная цель предопределяет постановку и решение следующих конкретных задач исследования:
1. обобщение и критическое осмысление психологической и лингвистической литературы по проблеме определения исходной теоретической базы исследования, на основе которой осуществляется:
• критический анализ современных исследовательских подходов к определению экспрессивности и выявление специфической природы данной категории;
• установление основных принципов взаимосвязи экспрессивности с пограничными категориями эмотивности и оценочности;
• выявление способов косвенной акторечевой репрезентации экспрессивной семантики, в том числе частных механизмов их языкового выражения в реплике-стимуле и реплике-реакции;
в характеристика закономерностей экспликации косвенной экспрессивности и выбор критериев разграничения соответствующих речевых актов, транспонированных из сферы директивных и комиссивных актов и синтаксических ФЕ;
2. построение динамической модели содержательных изменений косвенных директивных и комиссивных речевых актов, а также синтаксических ФЕ, транспонирующихся на уровне диалогической речи в косвенные экспрессивные акты с учетом как собственно языковых, так и экстралингвистических факторов, влияющих на данные процессы;
3. анализ структурно-грамматических и синтаксических особенностей косвенных экспрессивных актов;
4. уточнение частных иллокутивных функций исследуемых косвенных конструкций в соответствующих линиях диалогической коммуникации.
Решение указанных выше задач предполагает привлечение широкого спектра методов исследования. Прежде всего в работе используются общенаучные исследовательские методы, в том числе анализ и синтез эмпирического материала; описательный метод, подразумевающий обобщение и последующую классификацию фактического материала; метод моделирования, позволяющий в эксплицитном виде представить наиболее значимые содержательные характеристики косвенных экспрессивных актов. При рассмотрении косвенной семантики наиболее действенными выступали внутрисистемные методы (дефиниционный и компонентный анализ, применялся также контекстуальный анализ).
Материалом исследования послужили диалогические ситуации, взятые методом сплошной выборки из художественных произведений английских и американских писателей XX в. (свыше 3 тыс. контекстов). При подборе образцов языкового материала предпочтение отдавалось произведениям бытовой тематики, поскольку косвен-
но-экспрессивная коммуникация, хотя и пронизывает все сферы диалога, наилучшим образом проявляется именно в повседневном общении. Романы бытовой тематики представляют собой наиболее доступный и удобный материал для языкового анализа. Материалом для исследования в 3-й главе послужили также данные из «Нового англорусского словаря современной разговорной лексики» С.А. Глазунова (2000) - более 1 ООО единиц.
Научная новизна реферируемого исследования заключается в том, что в работе:
1. проводится интегративный анализ косвенных экспрессивных актов современного английского языка, рассматриваемых с точки зрения их системной когнитивно-прагматической организации как реплики-стимула и реплики-реакции;
2. обоснована теоретическая эффективность понятия «линия диалогической коммуникации»;
3. косвенный экспрессивный акт автором рассматривается не только как языковой знак, отражающий оценочно-эмоциональную жизнь говорящей личности, но и как такой элемент линии диалогической коммуникации, способный предопределять речевое поведение адресата.
Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что проведенный многоаспектный анализ косвенных экспрессивных актов может способствовать решению таких дискуссионных вопросов современной лингвистической прагматики, как:
• статус категории косвенной выраженности экспрессивности и ее соотношение с пограничными категориями оценочности и эмотивности;
• определение природы коннотативного компонента;
• принципы семантической классификации речевых актов;
• экстралингвистические и внутриязыковые причины семантических изменений иллокуций речевых актов;
• роль эмоциональных явлений в процессе порождения диалогического дискурса;
Практическая значимость исследования заключается в возможности использования результатов работы в теории и практике вузовского преподавания, а именно: при разработке лекционных курсов
б
по общему языкознанию, психолингвистике, спецкурсов по лексической семантике, лингвистике эмоций и т.д. Результаты исследования могут быть использованы в спецкурсах по теории речевых актов, теории дискурса, проблемам межкультурной коммуникации.
На защиту выносятся следующие положения:
1. При реализации косвенно-экспрессивного акта вербальное отражение эмоционально-оценочного компонента подчиняется особым закономерностям, к числу которых относятся:
• внутриязыковая идентификация и дифференциация эмоциональных и оценочных явлений, основанная на интерпретации «наивных» представлений о них;
• комплексный характер языкового выражения внутренних переживаний, проявляющийся в реализации инвариантной эмо-тивной функции как в реплике-стимуле, так и в реплике-реакции;
• разграничение двух взаимосвязанных способов вербализации внутренних переживаний - «языка выражения» эмоций и «языка описания» эмоций. Первый предполагает закрепление экспрессивного содержания в семантике транспонированных в сферу косвенных экспрессивов директивных и комиссив-ных актов, второй - его передачу с помощью типизированных синтаксических ФЕ, выбор которых обусловлен коммуникативными задачами, стоящими перед адресантом речи.
2. Косвенные экспрессивные акты представляют собой специфическую языковую универсалию, связанную с эмоционально-эмотивной сферой говорящей личности и отражающую ее сложную структуру. Данные акты характеризуются эмотивно-оценочным потенциалом, в результате их истинная коммуникативно-прагматическая направленность проявляет себя только в диалогическом дискурсе.
3. Прагматический потенциал косвенных экспрессивов позволяет им не только выражать эмоциональные нюансы личности говорящего, но и определять тот перлокутивный эффект, который они оказывают на дискурсивное поведение собеседника.
4. Косвенный экспрессивный акт в диалогической речи используется в роли как инициирующей, так и ответной реплики. В роли от-
ветной реплики он выражает как согласие, так и несогласие с инициирующей репликой или диалогической ситуацией в целом. При их восприятии актуальным оказывается эффект их воздействия на эмоционально-волевую сферу слушающего. Экспрессивная иллокуция выражает мотив, побудивший автора косвенного речевого акта к осуществлению локутивного акта, что и может быть понято как прямое значение. Косвенным значением следует считать неявное стремление осуществить воздействие наиболее эффективным образом. При этом прямой смысл данного уровня связан с потребностью обосновать важность позиции говорящего, а косвенный направлен на стимуляцию его правильного восприятия адресатом.
5. В системе средств выражения косвенной экспресивности единицам разных уровней (косвенным директивным и комиссивным актам, а также синтаксическим ФЕ) присуща ярко выраженная ан-тропоцентричность. Заложенный в них эмоциональный образ говорящего и собеседника обусловливает широкую распространенность данных единиц в спонтанной диалогической речи. Репрезентируемый ими субъективный момент в обязательном порядке накладывается на объективную информацию. Это действенное прагматическое средство оказания влияния на диалогического партнера (изменение речевого/неречевого поведения, личностно-смысловых образований последнего, в том числе намерений, установок, мнений, решений, представлений, потребностей, действий, активности и т.д.).
Апробация результатов работы. По теме диссертации опубликовано 7 работ, результаты исследования докладывались и обсуждались на научных конференциях, в том числе и международных, опубликованы в статьях, в том числе в рецензируемых научных журналах.
Структура диссертации. Диссертация состоит из Введения, трех глав, Заключения, Списка литературы, Лексикографических источников и источников художественной литературы.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
В первой главе «Антропоцентрическая и лингво-когнптнвная парадигмы исследования говорящей личности в аспекте линии эмоциональной диалогической коммуникации»
обосновывается научная эффективность термина «линия диалогической коммуникации»; исследуется проблема предрасположенности речевых актов к косвенной номинации в рамках линии диалогической коммуникации; определяется специфика понятия «косвенный экспрессивный акт».
Каждый участник коммуникативного процесса применяет знаки в качестве средства выражения своего отношения к происходящим событиям, постольку любая из вступающих во взаимодействие говорящих личностей может воспринимать собственную позицию в качестве «центральной», ранжируя своих собеседников по отношению к себе в соответствии со своими оценками и предпочтениями. В результате у различных участников диалога, находящихся в одной и той же ситуации, чаще всего оформляются существенно несходные представления о происходящем и возникают существенно несовпадающие оценки своей роли в реализованной действительности. У собеседников оформляется свой набор желаний, представлений о цели и способах ее достижения, образов ожидаемых результатов, а также оценок реально достигнутого. Подобные наборы образуют линии диалогической коммуникации, регулирующих поведение каждого отдельного собеседника. Сопоставление этих комплексов, реализующихся в реплике-стимуле и реплике-реакции, может обнаруживать весьма многообразные варианты соотношений, возникающих между их различными элементами в реальных диалогических ситуациях.
В исследовательской практике наибольший интерес привлекают такие характеристики линии диалогической коммуникации, как:
1. интерактивность, то есть встроенность деятельности говорящего в контекст диалогических отношений со слушающим;
2. практическая воплощенность речевого действия в постоянно меняющихся диалогических контекстах;
3. спонтанность и «ситуационная креативность», основанные на
рефлексивности адресанта и возможности обратной связи в ходе исполнения.
В соответствующей линии диалогической коммуникации косвенные экспрессивные акты реализуются всякий раз, когда в качестве своей стратегической установки говорящий вкладывает в экспрессивный акт имплицитное содержание, которое апеллирует к эмоционально-волевой сфере адресата с целью регулирования его поведения. При этом собственно языковая оценка, отделенная от действительности языковыми стереотипами сознания собеседников, кодируется на разных уровнях языка и имеет множество разноплановых инвариантов, конституирующих основу системной категоризации концептуального присутствия оценочности в языке, которая закономерно предполагает иерархию ядерных и периферийных субкатегорий.
Во второй главе «Косвенный экспрессивный акт в позиции инициирующей диалогической реплики как форма порождения межличностных оценок» исследуются когнитивно-прагматические и аксиологические аспекты речевых актов, транспонирующихся в косвенный экспрессив в диалогическом дискурсе; анализируется косвенный экспрессивный акт с формальной моделью директивного акта (в том числе риторического вопроса) и комиссивного акта. В частности, утверждается, что косвенные экспрессивные акты демонстрируют в диалогической речи разную степень оценки, разнообразие их проявлений. В создании их оценочного аспекта могут участвовать единицы различных языковых уровней: морфологические, лексические, синтаксические, а также интонационные. В диалогической речи оценка материализуется косвенными экспрессивными актами с формальной структурой директивного/комиссивного косвенного акта в виде оценочных высказываний-суждений.
При смене линий диалогической коммуникации говорящая личность способна модифицировать речевой смысл косвенного речевого акта, что на лингвистическом уровне проявляется в транспонировании одного типа речевого акта в другой. Определенные типы косвенных высказываний могут быть порождены в разных дискурсивных практиках, но под влиянием аффективных пресуппозиций говорящего обладать в них разным смыслом.
Косвенные экспрессивные акты с формальной моделью директивного акта формируются путем введения в состав косвенного вопросительного высказывания сравнительных оборотов или интенси-
ю
фикаторов актуализируемого в высказывании смысла. В подобных речевых актах так называемая прагматическая косвенность вступает в противоречие с семантически оформленной в предложении. Смысл таких высказываний не определяется рамками их синтаксической структуры; здесь происходят процессы чисто прагматических преобразований, обусловленных эмоциональным характером диалогического общения собеседников. В частности, в сферу косвенных экспрессивных актов могут транспонироваться вопросительные высказывания, реализующие директивное значение, коммуникативная структура которых строится как формальный запрос о цели реализации речевого/неречевого действия, оформляемый вопросительным словом «why». Например: «Why are you looking like nothing on earth today? Did you have a good party yesterday?» (Clancy T. The Bear and the Dragon); «His voice trailed away, and he licked his lips nervously. «Why are you wasting your time like a boring walking encyclopedia?» (Koontz D. The Mask); «Why do you get to the problem like a spider to the web?» (Koontz D. Watchers). Вопросительное слово «why» в данных диалогических контекстах не содержит вопроса о цели действия слушающего. Посредством «^/^»-высказывания инициатор диалога выражает свою непосредственную реакцию, отражающую его чувственное восприятие объекта оценки, связанное с экспрессией. Первичным в подобных высказываниях предстает эмоция, рациональная же сторона речи отступает на второй план.
Формальный запрос о целесообразности действия, избираемого адресатом в момент диалогического общения, в современной диалогической речи может оформляться вопросительным словом «where». В экспрессивном контексте слово «where», не реализуя вопроса о направлении действия, говорящий в эмоциональной форме выражает свое мнение относительно нецелесообразности активности собеседника. Например: «Where on earth have you doctored your daily work record? The forms that go to Washington at the end of every week?»(Koontz D. Night Chills); «Where on earth are you going with Mr. Smith?» (MacLean A. Ice Station Zebra); «Where on earth did you take the poison?» (MacLean A. Bearlsland). Автор косвенного экспрессива прибегает в данном случае к вопросительной структуре, чтобы продемонстрировать собственное размышление над поступком адресата
и тем самым активизировать мысли собеседника, направить ее вслед за своей. За смет этого в семантической структуре косвенного высказывания проявляется сема убеждения. Коннотативный смысл косвенно-экспрессивного акта в форме вопроса передает отрицательную оценку. Прагматическим условием диалогического функционирования анализируемых вопросительных конструкций с косвенным экспрессивным значением предстает уверенность адресанта в правоте своего мнения, что повлекло за собой реализацию данного косвенного речевого акта. Оказывается, что чем выше уверенность адресанта в правоте собственного мнения, тем интенсивнее косвенное высказывание. Интенсивность «where»-эспрессивов значительно возрастает, если говорящий уверен в том факте, что действие собеседника, стимулирующее косвенный экспрессивный акт, не соответствует его личным интересам или интересам общего дела. Например: «Where on earth are you steering to? I see just a moldy rock,» said Jack, feeling a growing sinister intent behind the aroused consciousness which had addressed him» (Zelazny R. Jack of Shadows). В анализируемых диалогических контекстах на смену оттенку убеждения приходят оттенки упрека, негодования, которые проявляются с такой силой, что косвенно-директивная ситуация в целом «погашается», порождает риск для эмоционально-волевой сферы адресата. Таким образом, негативные оценочные наслоения обнаруживаются в вопросе-экспрессиве, если в его результате заинтересована сама говорящая личность или все участники разворачиваемой в данный момент линии диалогической коммуникации.
Данные косвенные экспрессивные акты признаются нами оценочными на том основании, что, несмотря на совершенное отсутствие оценочных лексем, они выражают резко негативное отношение, причем не только к собеседнику, но и к диалогической ситуации в целом. В реплике содержится косвенное указание на тот факт, что активность слушающего идет вразрез с интересами говорящего. Косвенно-экспрессивная тактика, при которой адресант заявляет об испытываемом дискомфорте, значительно повышает вероятность того, что данная линия диалогической коммуникации является конфликтной.
В линии диалогической коммуникации, в которой реализуются косвенные экспрессивные акты с формальной структурой риториче-
ского вопроса, обнаруживается многоплановый дискурсивный блок, представляющий собой весьма сложное образование. Подобные косвенные речевые акты предстают тем ключевым звеном диалогического дискурса, которое продуцирует имплицитную дискурсивную цепочку. Они обладают не только экспрессивным, но, что гораздо более важно, дискурсивным характером, предполагают, в силу своей синтаксической вопросительной специфики, ту пропозицию, которая актуализировалась в диалогическом общении до их инициации, и ту, которая обнаружится в дальнейшем развитии диалога. Косвенные экспрессивные акты со структурой риторического вопроса в диалогическом общении мотивируются тем, что в данных «аффективных» конструкциях эмотивная функция высказывания выдвигается на первый план. Логико-интеллектуальная же, которая превалирует в «классических» риторических вопросах, отходит на второй план или же вовсе стирается. Поэтому «эффективность» предстает, на наш взгляд, фактором разграничения риторических вопросов и косвенных экспрессивных актов, обладающих структурой подобных вопросов.
В качестве косвенных экспрессивных актов реализуются в диалогической речи такие риторические вопросы, которые являются реакцией на предшествующие звенья дискурсивной цепочки, с одной стороны, а с другой стороны, как любые вопросы, они предполагают продолжение цепочки - ответ на вопрос. Например, демагогическое1 употребление косвенных экспрессивных актов с формальной структурой риторического вопроса имеет место в диалогической речи тогда, когда говорящий посредством данного косвенного речевого акта порождает представление о неправомерности речевых/неречевых действий собеседника, когда эти действия в принципе не являются таковыми. Например: «Why just the one security officer in the car? You have to protect your people better than that.» What was it Tony said? An unscheduled trip? The first requirement for a successful ambush is good intelligence... You can't pursue this, idiot! «Well, I believe we covered everything rather nicely. We'll probably be back tomorrow,» Owens said with remorse» (Clancy T. Patriot Games). Инициатор диалогического обще-
1 О лингвистической демагогии см.: [Николаева, Т.М. «Лингвистическая демагогия» / Т.М. Николаева // Прагматика и проблемы интенсиональное™. - М.: Наука, 1988. -С. 154-165].
ния высказывает замечание в виде трех косвенных экспрессивных актов со структурой риторического вопроса. Каждый из косвенных речевых актов развивает и уточняет последующий, содержит пресуппозицию (действия собеседника в данной ситуации неправомерны). Не случайно подобная диалогическая реплика вызывает у собеседника недовольство.
Прибегая к косвенным экспрессивным актам с формальной моделью комиссива, говорящий использует не только наиболее освоенные участки языковой системы, но и наиболее значимые для формирования того или иного эмоционально-оценочного образа коммуниканта, в данных актах на уровне диалогического общения ярко воплощаются разноплановые характеристики личности говорящего. Косвенный комиссивный акт транспонируется в экспрессивный речевой акт, когда в свою реплику говорящий вкладывает негативную перспективу речеповеденческой тактики собеседника. Например: «And if an air crash happens?..» «We'll jump out of airplanes. Damned if I ever do anything that stupid, Eddie» (Clancy T. Red Rabbit). В данном диалогическом контексте, употребляя формально комиссивную модель, говорящий выражает свои отрицательные эмоции по поводу нерешительности собеседника выполнить действие, в котором он же и заинтересован. Инициация подобного речевого акта потенциально направлена на поддержание баланса взаимоотношений собеседников при установлении мнимого превосходства личной сферы инициатора диалогического общения над сферой его партнера. При инициации транспонированного в сферу косвенного экспрессива комиссивного акта существенная часть пресуппозиций говорящего является по своей природе психологической. Данные пресуппозиции включают наблюдения о наиболее соответствующем речевом поведении в конкретной диалогической ситуации, связанных с нею чувствах собеседника и его потенциально возможных реакциях на косвенный экспрессивный акт.
В третьей главе «Косвенный экспрессивный акт как диалогическая реплика-реакция со структурой синтаксической фразеологической единицы» рассматривается вопрос о прагматической детерминированности частотности косвенных экспрессивов со структурой синтаксических ФЕ в современной диалогической речи; анали-
зируются диалогические реакции - косвенные экспрессивы со структурой коммуникемы и фразеосинтаксического сращения.
Одним из основных признаков косвенного речевого акта в диалогической речи предстает ориентированность на собеседника, которая тесно связана с оценкой вербальной/невербальной деятельности последнего. Как показывают наши наблюдения, в современной диалогической речи частотным речевым способом выражения оценки предстают прежде всего синтаксические фразеологические единицы, реализующиеся в функции косвенных экспрессивных актов. Функционируя в роли косвенных экспрессивных актов, синтаксические ФЕ привносят в диалогическую речь прагматические трансформации, которые приводят к семантическим сдвигам в значении фразеологической единицы, повышают ее эмоционально-оценочный заряд, способствуя яркости и образности. Как правило, наиболее частотными оказываются преобразования, касающиеся именно эмо-тивного или эмоционально-оценочного компонента значения, представляющего ту часть семантики речевого акта, которая содержит принятое в данном языковом коллективе эмоционально-оценочное отношение к объективной реалии, собеседнику. Данные изменения, обусловленные сдвигами в денотативном содержании косвенного речевого действия, связаны со сменой знака оценки деятельности собеседника.
В линии диалогической коммуникации, в которой актуализируются косвенные экспрессивы-коммуникемы, реализуется многоплановый дискурсивный блок, комплекс, представляющий собой весьма сложное образование. Данные речевые акты являются тем ключевым звеном диалогического дискурса, которое «возбуждает», продуцирует (в совокупности с другими элементами дискурса) имплицитную дискурсивную цепочку, и в этом смысл их существования. Они обладают не только экспрессивным, но, что гораздо важнее, дискурсивным характером, выражая, в силу своей синтаксической специфики, то, какая информация актуализировалась и что станет темой диалога впоследствии.
По мнению В.Р. Саркисьянца, «... комму никема - это особая функционально-семантическая единица синтаксиса, значение которой в языке обнаруживает определенное инвариантное значение, но
оно эксплицируется в речи в различных вариациях. Нечленимый характер коммуникемы соответствует основным принципам организации разговорной речи, особенностям мышления собеседников. Список лексем, способных функционировать в качестве косвенного экспрессивного акта-коммуникемы, на синхронном уровне развития языка исчисляем, хотя и является открытым. В него включаются лексические единицы разной частеречной принадлежности.
Коммуникемы-косвенные экспрессивные акты, содержат не только информацию о внутреннем состоянии субъекта, но также о стимулирующих эмоциональную реакцию типах источников, прежде всего адресате. "I'd like to stretch out and sleep." - "That's cool!" «Я хотел бы растянуться и поспать». - «Ну что ж, давай!»; "I'll be ready soon." - "Ready, my ass! You are still not dressed. " «Я скоро буду готова». — «Какое, к черту, готова! Ты еще даже не оделась»; "I've got a house and a car!" - "Big deal! I've got a house and two cars" «У меня дом и машина!» - «Подумаешь! У меня дом и две машины».
Эмоционально-оценочный заряд косвенных экспрессивных актов со структурой фразеосинтаксических сращений проходит многоступенчатую рациональную обработку и тщательно вуалируется с целью создания скрытого эмоционального напряжения и интенсификации мыслительных механизмов декодирования оценочного по сути сообщения в сознании адресата, который, достраивая смысловое наполнение данного речевого акта, переводит скрытую эмоциогенность в продукт аксиологической интерпретации. Языковая оценка, передаваемая фразеосинтаксическими сращениями в функции косвенных экспрессивных актов на уровне диалогического дискурса, таким образом, предстает категорией собственно антропоцентричной, ориентированной на отражение интересов говорящей личности и не существующая в отрыве от них.
В частности, эмоциональная интерференция при реализации косвенных экспрессивных актов со структурой фразеосинтаксических сращений может быть положительно-линейная: под влиянием положительного эмоционального настроя отправителя может измениться первоначальный негативный эмоциональный фон адресата: (+) + (-) = (+). «Не scanned her face. Sometimes-particularly when doubt moved her, as it did now her beauty came close to frightening him.
«You 're so clever. Love it!» he said. «I do.» «All right then. What say we start moving in on Sunday?» (Brown C. The Hellhound Heart).
Эмоциональная корреляция партнеров при диалогической коммуникации с репликой-реакцией - косвенным экспрессивом-фразеосинтаксическим сращением - достаточно сложный феномен, в процессе которого происходит соединение эмоционально-типичного и индивидуального неповторимого (собственный эмоциональный стиль). Успешность подобной линии диалогической коммуникации, эмоциональное удовлетворение его результатом во многом зависит от создания единого эмоционального пространства, от степени эмоциональной корреляции собеседников.
В Заключении содержатся выводы по проведенному исследованию. В частности, утверждается, что асимметрия косвенного экспрессивного акта, сдвиги в отношениях между его формой и содержанием, подчас препятствующие достижению перлокутивного эффекта в диалогической коммуникации, имеют прямое отношение к формированию эмоционально-экспрессивной функции языка. Эмоционально-оценочный компонент косвенных экспрессивных актов в диалогической речи определяется на основе следующих собственно языковых критериев: 1) характер соотношения эмотивного содержания речевого акта с его денотативным, сигнификативным и коннота-тивным значениями; 2) специфика функций, выполняемых данными речевыми актами в диалогической линии коммуникации.
С учетом данных критериев манифестантами косвенных экспрессивных актов в диалоге признаются: (а) инициирующая реплика: косвенные директивные и комиссивные акты, значение которых исчерпывается передачей эмоционального состояния/отношения субъекта речи; (б) стимулирующая реплика: синтаксические фразеологизмы, которые осуществляют понятийную категоризацию внутренних переживаний говорящей личности.
Выделенные классы косвенных экспрессивных актов противопоставляются друг другу в двух отношениях. С одной стороны, транспонированные в сферу косвенных экспрессивов директивные и комиссивные акты, непосредственно выражающие эмоции, противостоят синтаксическим ФЕ (коммуникемам, фразеосинтаксическим сращениям), которые являют собой опосредованную мыслительными
процессами эмоцию. С другой стороны, косвенные средства обозначения внутренних переживаний в реплике-стимуле отличаются от таковых в реплике-реакции. Последним во многих случаях свойственна размытая амбивалентная семантика, которая конкретизируется при определенных контекстуальных условиях, включающих в себя вербальную и невербальную информацию об эмоциональном состоянии собеседников.
Несмотря на то что транспонированные косвенные директивные и комиссивные акты как реплики-симулы и синтаксические ФЕ как реплики-реакции объединены инвариантной экспрессивной функцией, они связаны с различными механизмами языкового выражения внутренних переживаний. Однако все косвенные экспрессивные средства в той или иной степени грамматичны, поскольку характеризуются таким признаком, как формализованность, а именно: выражение внутренних состояний субъекта, которое сопровождается «десе-мантизацией» языка. Поэтому по аналогии с «грамматикой оценки» (В.В. Лопатин) можно вести речь о существовании особой «грамматики эмоций»: спонтанное выражение эмоций в процессе диалогической коммуникации затрагивает в первую очередь формально-структурные свойства языковых единиц, которые подвергаются значительным изменениям.
Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях:
Публикации в изданиях, рекомендованных ВАК РФ:
1. Кузъменко, H.A. Фразеосинтаксическое сращение как косвенный экспрессивный акт в диалогическом дискурсе / H.A. Кузьменко // Известия высших учебных заведений; Северо-Кавказский регион; Общественные науки. 2009. - Ростов н/Д: ЮФУ, 2009 №3. - 0,6 п.л.
2. Кузьменко, H.A. Проблема вариативности косвенного экспрессивного акта и его коррелятов в английской диалогической речи / H.A. Кузьменко // Известия высших учебных заведений; СевероКавказский регион; Общественные науки. 2009. - Ростов н/Д: ЮФУ, 2009 спецвыпуск. - 0,6 п.л.
Публикации в другла изданиях:
3. Кузьменко, H.A. Дискурсивные характеристики линии диалогической коммуникации / H.A. Кузьменко // Известия академии молодых исследователей. Вып. II. - Ростов н/Д: Педагогический институт Южного федерального университета, 2007. - 0,9 п.л.
4. Кузьменко, H.A. Интерпретация косвенных экспрессивных актов в коммуникативно-прагматическом аспекте исследования / H.A. Кузьменко // Особенности обучения иностранным языкам в неязыковом вузе: Мат. VI межвуз. науч.-методич. конф. - Новочеркасск: Новочеркасское высшее военное командное училище связи, 2008. ~ 0,6 п.л..
5. Кузьменко, H.A. Когнитивно-прагматический аспект функционирования косвенных экспрессивных актов со структурой риторического вопроса в английском диалогическом дискурсе / H.A. Кузьменко // Язык профессиональной коммуникации: функции, среды, технологии: Мат. I Междунар. науч.-практич. конф. 19 июля 2008 г. - Ростов н/Д.: Ростовский филиал РАП, 2008. 0,5 п.л.
6. Кузьменко, H.A. Коммуникативные особенности фразеосин-таксических схем / H.A. Кузьменко // Язык профессиональной коммуникации: функции, среды, технологии: Мат. И Междунар. науч.-практич. конф. 7 февраля 2009 г. - Ростов н/Д: Ростовский филиал РАП, 2009.-0,3 п.л..
7. Кузьменко, H.A. Проблема производящей базы косвенных экспрессивных актов в английском диалогическом дискурсе: метод интродуктивной транспозиции / H.A. Кузьменко // Информационная ойкумена ментального мира: Язык, Общество, Право: Сб. науч. тр. -Ростов н/Д: РГЭУ «РИНХ», 2009. - 0,6 п.л.
Подписано в печать 16.12.2009. Формат 60 х 84/16. Ротапринт. Объем 1,0 п.л. Тираж 100 экз. Заказ X» 213.
Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Кузьменко, Наталья Александровна
Введение.
Глава 1. Антропоцентрическая и лингво-когнитивная парадигмы исследования говорящей личности в аспекте линии эмоциональной диалогической коммуникации.
1.1. Понятие о линии диалогической коммуникации.
1.2. Проблема предрасположенности речевых актов к косвенной номинации в рамках линии диалогической коммуникации.
1.3. Определение специфики понятия «косвенный экспрессивный акт».
Выводы по первой главе.
Глава 2. Косвенный экспрессивный акт в позиции инициирующей диалогической реплики как форма порояедения межличностных оценок.
2.1. Когнитивно-прагматические и аксиологические аспекты речевых актов, транспонирующихся в косвенный экспрессив в диалогическом дискурсе.
2.2. Косвенный экспрессивный акт с формальной моделью директивного акта.!.:.
2.3. Косвенный экспрессивный акт с формальной моделью риторического вопроса.
2.4. Косвенный экспрессивный акт с формальной моделью комиссивного акта.
Выводы по второй главе.
Глава 3. Косвенный экспрессивный акт как диалогическая реплика-реакцияхсо структурой синтаксической фразеологической единицы
3.1. Прагматическая детерминированность частотности косвенных экс-прессивов со структурой синтаксических ФЕ в современной диалогической речи.
3.2. Диалогические реакции - косвенные экспрессивы со структурой коммуникемы.
3.3. Диалогические реакции - косвенные экспрессивы со структурой фразесиртаксических сращений.
Выводы по третьей главе.
Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Кузьменко, Наталья Александровна
В рамках антропоцентрического подхода пристальный интерес у лингвистов вызывает сфера знаний, связанная с эмоционально-экспрессивной стороной языкового знака (см., в частности, работы В.И Шаховского, Н.Д. Арутюновой, И.С. Баженовой, А. Вежбицкой, а также монографии [Человеческий фактор в языке. Языковые механизмы экспрессивности / Отв. ред. В.Н. Телия. М.: Наука, 1991. 257 е.; The Verbal Communication of Emotions. Interdisciplinary Perspectives / Ed. by S.R. Fussell. - Mahwah, New Jersey, London: Lawrence Erlbaum Associates, Publishers, 2002. 294 р.]. Это определяется тем, что в языкознании фактически трудно обнаружить проблему — будь то установление существенных характеристик языка и его функций, знаковый характер языка и его системная организация, - при решении которой явно или косвенно не проявлялось бы действие эмоционально-экспрессивного фактора;
Данный тезис определяет актуальность реферируемого диссертационного исследования, которое выполнено в русле антропоцентрической д парадигмы современной лингвистики и связано с необходимостью уточнения лингвистических представлений о единстве психического (экспрессивного) и физического (вербального) в конкретной линии диалогической коммуникации, отражающей определенные тенденции в языковом социуме.
Объектом исследования в настоящей диссертации являются косвенные экспрессивные акты современного английского языка в ситуациях реально протекающего диалогического взаимодействия и выполняемые ими разнообразные прагматические функции.
Предметом исследования предстают транспонированные в сферу косвенной экспрессивности неявные директивные и комиссивные речевые акты, а также синтаксические ФЕ (коммуникемы), употребляющиеся в спонтанной диалогической речи.
Методологическую базу нашего исследования составляют: положения психологической теории эмоций о мотивирующей и организующей роли эмоциональных явлений в процессе диалогической активности говорящей личности (К. Изард, Я. Рейковский);
• достижения современной лингвистики и психолингвистики в разра ботке проблемы языкового выражения эмоций (Ю.Д. Апресян, А. Вежбиц-кая, Е.М. Вольф, А.А. Залевская, JI.A. Пиотровская, В.И. Шаховский и др.);
• разработка представителями различных лингвистических направлений проблемы влияния неязыковых (гносеологических, социокультурных и т.д.) факторов на семантику языковых единиц и ее изменение (А.А. Потебня, С .Д. Кацнельсон, В.Н. Телия и др.);
• положения- общей теории дискурса (см. работы Е.С. Кубряковой, Н.Д. Арутюновой, ), теории речевых актов (см. работы Е.В. Падучевой, Дж. Остина/Дж. Серля), коммуникативно-прагматической теории языка (см. работы Е.В. Падучевой, Н.Д. Арутюновой, М.В. Никитина, B.F. Гака, Е.В. Милосердовой, и др.), эмоционально-экспрессивного синтаксиса (см. работы О.В. Александровой и др.).
Целью реферируемого диссертационного исследования является; комплексный, интегративный анализ; семантики? и прагматики косвенных: экспрессивных, актов при формированию линии5 диалогической коммуникации. Названная цель предопределяет постановку и решение следующих конкретных задач исследования: 1. обобщение и критическое осмысление психологической и лингвис-. тической литературы по проблеме и определение исходной теоретической базы исследования, на основе которой осуществляется:
• критический анализ современных исследовательских подходов к определению экспрессивности и выявление специфической природы данной категории; в установление основных принципов взаимосвязи экспрессивности с пограничными категориями эмотивности и оценочности; в выявление способов косвенной акторечевой репрезентации экспрессивной семантики, в том числе частных механизмов их языкового выражения в реплике-стимуле и реплике-реакции;
• характеристика закономерностей экспликации косвенной экспрессивности и выбор критериев разграничения соответствующих речевых актов, транспонированных из сферы директивных и комиссивных актов и синтаксических ФЕ;
2. построение динамической модели содержательных изменений косвенных директивных и комиссивных речевых актов, а также синтаксических ФЕ, транспонирующихся на уровне диалогической речи, в косвенные' экс-прессивные-акты с учетом как собственно языковых, так и экстралингвистических факторов, влияющих на данные процессы;
3. анализ структурно-грамматических и синтаксических особенностей косвенных экспрессивных актов;
4. уточнение частных иллокутивных функций исследуемых косвенных конструкций в соответствующих линиях диалогической коммуникации.
Решение указанных выше задач предполагает привлечение широкого спектра методов исследования. Прежде всего в работе используются общенаучные исследовательские методы, в том числе анализ и синтез эмпирического материала; описательный метод, подразумевающий обобщение и последующую классификацию фактического материала; метод моделирования, позволяющий в эксплицитном виде представить наиболее значимые содержательные характеристики косвенных экспрессивных актов. При рассмотрении косвенной семантики самыми действенными являлись внутрисистемные методы, в том числе дефиниционный анализ, компонентный анализ. По мере необходимости применялся также контекстуальный анализ.
Материалом исследования послужили диалогические ситуации, взятые методом сплошной выборки из художественных произведений английских и американских писателей XX века (более 3 тыс. примеров). При подборе образцов языкового материала предпочтение отдавалось произведениям бытовой тематики, поскольку косвенно-экспрессивная коммуникация, хотя она и пронизывает все сферы диалога, наилучшим образом все же проявляется именно в повседневном общении, романы же бытовой тематики представляют собой наиболее доступный и удобный материал для языкового анализа. Материалом для исследования, в 3 главе послужили также данные из «Нового англо-русского словаря современной разговорной лексики» С.А. Глазунова (2000) - более 1000 примеров.
Научная новизна реферируемого исследования заключается в том, что в работе впервые:
• обосновывается теоретическая эффективность термина «линия диалогической коммуникации»;
• проводится интегративный анализ косвенных экспрессивных актов современного английского языка, рассматриваемых с точки зрения их системной когнитивно-прагматической организации как реплики-стимула и репj лики-реакции;
• косвенный экспрессивный акт рассматривается не только как языковой, знак, отражающий оценочно-эмоциональную жизнь говорящей личности, но и как такой элемент линии диалогической коммуникации, который способен предопределять речевое поведение адресата.
Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что проведенный многоаспектный анализ косвенных экспрессивных актов может способствовать решению ряда дискуссионных вопросов современной лингвистической прагматики:
9 статус категории косвенной выраженности экспрессивности и ее соотношение с пограничными категориями оценочности и эмотивности;
• структура языкового значения и определение природы коннотативно-го компонента;
• принципы семантической классификации речевых актов;
• экстралингвистические и внутриязыковые причины семантических изменений иллокуций речевых актов;
• системный/асистемный характер содержательной динамики языковых единиц;,
• роль эмоциональных явлений в процессе порождения диалогического дискурса;
• специфика речевого, в том числе спонтанного, выражения эмоций; эмотивный прагматический потенциал языковых единиц.
Практическая значимость исследования заключается в возможности использования результатов работы в теории и практике вузовского преподавания: при разработке и чтении лекционных курсов по общему языкознанию, психолингвистике, спецкурсов по лексической семантике, лингвистике эмоций и т.д. Проведенное исследование может быть использовано также в спецкурсах по теории речевых актов, по анализу дискурса и по проблемам межкультурной коммуникации.
На защиту выносятся следующие положения:
1. При. реализации косвенно-экспрессивного акта вербальное отражение эмоционально-оценочного компонента подчиняется особым закономерностям, к числу которых относятся:
• внутриязыковая идентификация и дифференциация эмоциональных и оценочных явлений, основанная на интерпретации «наивных» представлений о них; в комплексный характер языкового выражения внутренних переживаний, проявляющийся в реализации инвариантной эмотивной функции как в реплике-стимуле, так и в реплике-реакции; разграничение двух взаимосвязанных способов вербализации внутренних переживаний - «языка выражения» эмоций и «языка описания» эмоций. Первый предполагает закрепление экспрессивного содержания в семантике транспонированных в сферу косвенных экспрессивов директивных и комиссивных актов, второй - его передачу с помощью типизированных синтаксических ФЕ, выбор которых обусловлен коммуникативными задачами, стоящими перед адресантом речи.
2. Косвенные экспрессивные акты представляют собой, специфическую языковую универсалию, связанную с эмоционально-эмотивной сферой говорящей личности и отражающую ее сложную структуру; данные акты характеризуются эмотивно-оценочным потенциалом, в результате их истинная коммуникативно-прагматическая направленность проявляет себя только в диалогическом дискурсе;
3. Прагматический потенциал косвенных экспрессиов позволяет им не только выражать эмоциональные нюансы личности говорящего, но и определять тот перлокутивный эффект, который они оказывают на дискурсивное поведение собеседника.
4. Косвенный экспрессивный акт в диалогической речи используется в роли как инициирующей, так и ответной реплики: в роли ответной реплики он выражает как согласие, так и несогласие с инициирующей репликой или диалогической ситуацией в целом. При их восприятии актуальным оказывается эффект их воздействия на эмоционально-волевую сферу слушающего. Экспрессивная иллокуция выражает мотив, побудивший автора косвенного речевого акта к осуществлению локутивного акта, что и может быть понято как прямое значение. Косвенным значением следует считать неявное стремление осуществить воздействие наиболее эффективным образом. При этом прямой смысл данного уровня связан с потребностью обосновать важность позиции говорящего, а косвенный направлен на стимуляцию его правильного восприятия адресатом.
5. В системе средств выражения косвенной экспресивности единицам разных уровней (косвенным директивным и комиссивным актам, а также синтаксическим ФЕ) присуща ярко выраженная антропоцентричность. Заложенный в них эмоциональный образ говорящего и собеседника обусловливает широкую распространенность данных единиц в спонтанной диалогической речи. Репрезентируемый ими субъективный момент в обязательном порядке накладывается на объективную информацию. Это действенное прагматическое средство оказания влияния на диалогического партнера (изменение речевого/неречевого поведения, личностно-смысловых образований последнего, в том числе намерений, установок, мнений, решений, представлений, потребностей, действий, активности и т. д.).
Апробация результатов работы. По теме диссертации опубликовано а
7 работ. Диссертация была обсуждена на заседании кафедры .
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы, лексикографических источников и источников художественной литературы.
Заключение научной работыдиссертация на тему "Косвенные экспрессивные акты в диалогической коммуникации: "Грамматика экспрессий""
Выводы по третьей главе
1. Косвенные экспрессивные акты со структурой сннтаксическнх ФЕ в соответствующих линиях диалогической коммуникации предстают прагматически заряжеными, ориентироваными на конструирование эмоциональных оценок адресата. Это определяется тем фактом, что изначально данные единицы являются не столько средством именования нового, сколько средством выражения эмоционально-оценочного отношения к уже обозначенному в инициирующей диалогической реплике или ситуации общения. В качестве данных речевых актов может выступать как отдельное слово (коммуникема), так и предложение разной степени сложности (фразеосинтаксическое сращение). Своеобразие формирования * косвенных экспрессивных актов на основе нечленимых предложений определяется особенностями категориальных свойств и спецификой семантики синтаксических ФЕ. Благодаря такому свойству семантики синтаксической ФЕ, как двуплановостъ (несоответствие буквального и фразеологического значений), с их помощью в разговорной речи становится возможным достижение эмоционально-экспрессивного эффекта посредством соответствующего косвенного речевого акта.
2. Косвенные экспрессивные акты со структурой коммуникемы в эмоционально-экспрессивном плане обусловлены предшествующей репликой-стимулом в диалогической линии коммуникации. Процесс сжатия подобных косвенных высказываний связан с явлением «экономии» речевых усилий, что особенно характеризует спонтанную диалогическую речь. Их обобщенность и недосказанность вызывают ассоциативный ряд в сознании собеседника и порождают эффект неожиданности.
3. Косвенные экспрессивные акты со структурой фразеосинтаксиче-ской схемы соотносимы со свободными по форме словосочетаниями, их внутренняя форма оказалась настолько «стертой», что в них отсутствует денотативнре содержание, замещается содержанием модусного плана. Их семантика в условиях соответствующей линии диалогической коммуникации приспосабливается не для идентификации, а для отношения говорящего к сказанному, т.е. для прагматических целей. Как результат, в диалогической речи подобные структуры обладают коммуникативной модальностью, используются для косвенного выражения различного рода эмоций (как положительных, так и отрицательных). В когнитивном сознании реагирующего собеседника эмоциогенность фразеосинтаксических сращений в функции косвенных экспрессивных актов ассоциируется с косвенной оценкой, которая создает внутреннее напряжение сигнификативного наполнения структуры, но соответствует нормам социокультурного речевого поведения.
4. Эмоциональная корреляция партнеров при актуализации линии диалогической коммуникации с репликой-реакцией косвенным экспрессивом-фразеосинтаксическим сращением — достаточно сложный феномен, в процессе которого происходит соединение эмоционально-типичного и индивидуального неповторимого (собственный эмоциональный стиль). Успешность подобной линии диалогической коммуникации, эмоциональное удовлетворение его результатом во многом зависит от создания единого эмоционального пространства, от степени эмоциональной корреляции собеседников.
•г
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Изучение и описание косвенных экспрессивных актов позволило представить в структурно-семантическом и коммуникативно-прагматическом ракурсе связанную с ними «проблемную парадигму», включающую вопросы как эмотивного характера, касающиеся исследования аксиологического уровня языка, так и относящиеся к диалогической онтологии процесса транспозиции косвенных экспрессивных актов и синтаксических фразеологических единиц.
Когнитивно-прагматическая основа реализации косвенных экспрессивных актов в диалогической речи может быть представлена следующим образом. Реализуя собственную интенцию, участник диалога преследует личные интересы, его речевое воздействие- на собеседника более уязвимо с точки зрения перлокутивной перспективы. Поэтому возникает потребность оформления своего личностного смысла, за счет «перевеса» экспрессивного содержания диалогической реплики над смысловым. Следствием этого предстают необходимость более интенсивного речевого творчества, большая степень языкового самовыражения адресанта в диалоге. Именно в подобном дискурсе языковая личность наиболее ярко реализует свою способность использования разных подъязыков, проявляет повышенную чувствительность к таким прагматическим параметрам, как изменения в ситуации общения, цели диалогического взаимодействия, партнер по коммуникации. Подобный диалог зачастую приобретает полемический характер, поскольку у слушающего больше коммуникативных прав на-указание так, что осуществление им воздействия может привести к отрицательному следствию.
При этом «Я» говорящей личности, на наш взгляд, в большей степени ф проявляется как «возможное Я». Ее речевое поведение при инициации косвенных экспрессивных актов «стабилизируется»: в собственными «долженствованиями» — необходимой языковой компетенцией;
• прагматическими представлениями о том, какой хотела бы быть личность в данном локальном общении; ее «долженствованием», связанным с партнером по взаимодействию и указывающим на то, чего другие ожидают от данной личности; противоречия между указанными разновидностями «долженствования» способны порождать эмоциональный дискомфорт языковой личности в рамках данной линии диалогической коммуникации, находящий свой выход в том, что экспрессивный смысл диалогической реплики часто оказывается равным негативным эмоционально-экспрессивно-оценочным наслоениям, выражающим несогласие, неодобрение, осуждение, иронию, досаду по поводу вербального/невербального поведения собеседника.
Диалогической особенностью косвенных экспрессивных актов предстает их эмоционально-оценочный характер, возникающий за счет аффективных пресуппозиций. При прогнозировании ожидаемой речевой реакции автор косвенного высказывания исходит из абсолютизированной оценки именно своей позиции, учитывает лишь те условия, которые он считает важными для себя. Установка языковой личности осознается ею в качестве «смыслового фокуса» взаимодействия. Вместе с тем данный косвенный речевой акт предстает прагматическим средством выражения эмоций. Их анализ дает возможность установить корреляцию между семантической структурой косвенного высказывания и особенностями психологического состояния говорящей личности.
Теоретические положения, выдвинутые в диссертации; дают основание утверждать, что косвенный экспрессивный акт на уровне диалогического общения способен функционировать и как стимулирующая реплика, и как реплика-реакция, эмоциональная доминанта которых вытесняет логическую, в результате чего логическое содержание поглощается аффективным, становится мощным рычагом воздействия на собеседника.
Асимметрия косвенного экспрессивного акта, сдвиги в отношениях между его формой и содержанием, подчас препятствующие достижению перлокутивного эффекта в диалогической коммуникации, имеют прямое отл ношение к формированию эмоционально-экспрессивной функции языка. В частности, способность одной синтаксической ФЕ соотноситься с разными денотатами широко используется в современной разговорной речи для усиленного воздействия на собеседника, предопределяет культурно-информативные свойства формируемого ею косвенного экспрессивного акта.
Эмоционально-оценочный компонент косвенных экспрессивных актов в диалогической речи определяется на основе следующих собственно языковых критериев:
• характера соотношения эмотивного содержания речевого акта с его денотативным, сигнификативным и коннотативным значениями;
• специфики функций, выполняемых данными речевыми актами в диалогической линии коммуникации.
С учетом данных критериев манифестантами косвенных экспрессивных актов в диалоге признаются:
• инициирующая реплика: косвенные директивные и комиссивные акты, значение которых исчерпывается передачей эмоционального состояния/отношения субъекта речи;
• стимулирующая реплика: синтаксические фразеологизмы, которые осуществляют понятийную категоризацию внутренних переживаний говорящей личности.
Выделенные классы косвенных экспрессивных актов противопоставляются друг другу в двух отношениях. С одной стороны, транспонированные в сферу косвенных экспрессивов директивные и комиссивные акты, непосредственно выражающие эмоции, противостоят синтаксическим ФЕ (ком-муникемам, фразеосинтаксическим сращениям), которые являют собой опосредованную мыслительными процессами эмоцию. С другой стороны, косвенные средства обозначения внутренних переживаний в реплике-стимуле отличаются от таковых в реплике-реакции. Последним во многих случаях свойственна амбивалентная семантика, которая является размытой и конкретизируется в определенных контекстуальных условиях, включающих в себя вербальную и невербальную информацию об эмоциональном состоянии собеседников.
Понятийная категоризация эмоций посредством их обозначения транспонированными в сферу косвенных экспрессивов директивных и комиссивных актов обеспечивает в диалогическом общении однозначное кодирование и декодирование эмоциональной информации, тогда как референтные границы экспрессивов — синтаксических ФЕ.являются нечеткими, размытыми, а потому смысл таких единиц иногда с трудом поддается дешифровке. Другими словами, мотивационная роль эмоций в порождении диалогического общения предопределяет характер их вербального косвенного представления.
Несмотря на то что транспонированные косвенные директивные и ко-миссивные акты как реплики-симулы и синтаксические ФЕ как реплики-реакции объединены инвариантной экспрессивной функцией, они связаны с разными механизмами языкового выражения внутренних переживаний. Однако все косвенные экспрессивные средства в той или иной степени грамматичны, поскольку характеризуются таким признаком, как формализован-ность, а именно: выражение внутренних состояний субъекта, которое сопровождается «десемантизацией» языка. Поэтому по аналогии с «грамматикой оценки» (В.В. Лопатин) можно вести речь о существовании особой «грамматики эмоций»: спонтанное выражение эмоций в процессе диалогической коммуникации затрагивает в первую очередь формально-струк-* турные свойства языковых единиц, которые подвергаются значительным изменениям.
Роль косвенных экспрессивных актов в формировании линии диалогической коммуникации, узаконенных самими правилами строения и функционирования диалогической речи, их место в сознании носителей говорящей личности требуют дальнейшего изучения. ф
Список научной литературыКузьменко, Наталья Александровна, диссертация по теме "Теория языка"
1. Абишева, А.К. О понятии «ценность» Текст. / А.К. Абишева // Вопросы философии. 2002. - № 3. - С. 139-146.
2. Агафонов, А.Ю. Феномен сознания в когнитивной деятельности: Ав-тореф. дис. . д-ра психол. наук Текст. / А.Ю. Агафонов. СПб, 2006. -42 с.
3. Агафонов, А.Ю. Человек как смысловая модель мира. Прологомены к психологической теории смысла Текст. / А.Ю. Агафонов. Самара: Изд.фдом «Бахрах-М», 2000. 336 с.
4. Александрова, О.В. Проблемы экспрессивного синтаксиса (на материале английского языка) Текст. / О.В. Александрова. -М.: Высшая школа, 1984.-211 с.
5. Ален, Дж.Ф. Выявление коммуникативного намерения, содержащегося в высказывании Текст. / Дж.Ф. Ален, Р. Перро // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1986. - Вып. XVIII. Теория речевых актов. — С. 322-363.
6. Андреева, С.В. Элементарные конструктивно-синтаксические единицы устной речи и их коммуникативный потенциал: Автореф. дис. . д-ра фи-лол. наук Текст. / С.В. Андреева. — Саратов, 2005. 69 с.
7. Апресян, Ю.Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания Текст. / Ю.Д. Апресян // Вопросы языкознания. 1995. - № 1. — С. 37-67.
8. Арутюнова, Н.Д. Речеповеденческие акты и истинность Текст. / Н.Д. Арутюнова // Человеческий фактор в языке: коммуникация, модальность, дейксис. М.: Наука, 1992. - С. 6 — 39.
9. Арутюнова, Н.Д. Фактор адресата Текст. / Н.Д. Арутюнова // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. М., 1981. - Т. 40. - № 4. — С. 356-364.
10. Арутюнова, Н.Д Язык и мир человека Текст. / Н.Д. Арутюнова. -М.: Школа «Языки русской культуры», 1999. 896 с.
11. Арутюнова, Н.Д. Истоки, проблемы и категории прагматики Текст. / Н.Д. Арутюнова, Е.В. Падучева // Новое в зарубежной лингвистике. -М.: Прогресс, 1985. Вып. XVI. Лингвистическая прагматика. - С. 3-39.
12. Баженова, КС. Эмоции, прагматика, текст Текст. / И.С. Баженова. -М.: Изд-во «Менеджер», 2003. — 391 с.
13. Базылев, В.Н. Семантика эмоциональных состояний: вербальный уровень Текст. / В.Н. Базылев // Семантика языковых единиц: Доклады VI Междунар. конф. Т. 1. - М., 1998. - С. 4-5.
14. Баранов, А.Н. Аксиологические стратегии в структуре языка (паре-миология и лексика) Текст. / А.Н. Баранов // Вопросы языкознания. 1989. -№ 3. - С, 74-90. ;
15. Баранов, А.Н. Структура диалогического текста: лексические показатели минимальных диалогов Текст. / А.Н. Баранов, Г.Е. Крейдлин // Вопросы языкознания. — 1993. — № 3. — С. 84—93.
16. Бахтин, М.М. Фрейдизм. Формальный метод в литературоведении. Марксизм и философия языка: Статьи Текст. / М.М. Бахтин. М.: Лабиринт, 2000. - 640 с.
17. Бергельсон, М.Б. Прагматическая и социокультурная мотивированность языковой формы: Автореф. дис. . д-ра филол. наук Текст. / М.Б. Бергельсон. -М., 2005. 45 с.
18. Блнзнюк, Н.А. Понятие и структура оценки в системе языка Текст. / Н.А. Близнюк, Н.А. Сергиенко // Теоретические и прикладные аспекты линлгвистических исследований: Межвуз. сб. науч. тр. — Сургут: Сургут, гос. ун-т, 2001.-С. 84-87.
19. Блох, М.Я. Структура и семантика оценочной конструкции Текст. / М.Я. Блох, Н.В. Ильина // Функциональная семантика синтаксических структур.-М.: МГПИ.-М., 1986.-С. 14-23.
20. Богданов, В.В. Речевое общение: прагматические и семантические аспекты Текст. /В.В. Богданов. Л.: Изд-во ЛГУ, 1990. - 238 с.
21. Болдырев, А. С. Логическое моделирование диалога Текст. /
22. A.С. Болдырев. СПб: СПбГУ, 1998. - 194 с.
23. Болдырева, Е. Ф. Языковая игра как форма выражения эмоций: Автореф. дис. . канд. филол. наук Текст. /Е.Ф. Болдырева. — М, 2002. 18 с.
24. Борботъко, В.Г. Общая теория дискурса (принципы формированияи смыслопорождения): Автореф. дис. . д-ра филол. наук Текст. / *
25. B.Г. Борботько. Краснодар, 1998. - 48 с.
26. Буренина, Н.В. Эмоциональные конструкции английской диалогической речи: структурно-семантический и прагматический аспекты: Автореф. дисс. . канд. филол. наук Текст. /Н.В. Буренина. Пятигорск, 1989. — 15 с.
27. Вежбш{кая, А. Язык. Культура. Познание Текст. / А. Вежбицкая. — М.: Русские словари, 1997. — 405 с.
28. Виноградов, В.В. О категории модальности и модальных словах в русском языке Текст. / В.В. Виноградов // Исследования по русской грамматике. -М.: Наука, 1975. С. 45-59.
29. Винокур, Т.Г. Говорящий и слушающий. Варианты речевого поведения Текст. / Т.Г. Винокур. М.: Наука, 1993. - 172 с.
30. Витгенштейн, JI. Логико-философский трактат Текст. / Л. Витгенштейн. — М.: Иностр. лит., 1958. 321 с.
31. Вишнякова, О.Д. Функционально-когнитивная парадигма как сфера концентрации лингвистической мысли в наступившем столетии Текст. / О.Д. Вишнякова // Научные доклады высшей школы. Филологические науки. 2003. - № 6. - С. 36-42.
32. Вольф, Е.М. Функциональная семантика оценки Текст. / Е.М. Вольф. М.: Едиториал УРСС, 2002. - 280 с.
33. Гак, В.Г. Эмоции и оценки в структуре высказывания Текст. / В.Г. Гак // Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. - 1997. - № 3. - С. 87-93.
34. Гальперин, И.Р. Текст как объект лингвистического исследования Текст. / И.Р. Гальперин. -М.: Наука, 1981.-231 с.
35. Герасгшов, В.И. На пути к когнитивной модели языка Текст. / В.И. Герасимов, В.В. Петров // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23. Когнитивные аспекты языка. - М.: Прогресс, 1988. — С. 5-11.
36. Германович, А.И. Междометие, интонация и жест Текст. / А.И. Германович // Известия крымского педагогического института. Т. XXVIII. -Симферополь, 1957. - С. 426-437.
37. Гордон, Д. Постулаты речевого общения Текст. / Д. Гордон, Дж. Лакофф'// Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVI. Лингвистическая прагматика. -М.: Прогресс, 1985. — С. 276—302.
38. Грайс, Г.П. Логика и речевое общение Текст. / Г.П. Грайс // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVI. Лингвистическая прагматика. - М.: Прогресс, 1985. - С. 220-234.
39. Дейк, Т.А. ван. Стратегии понимания связного текста Текст. / Т.А.ван Дейк, В. Кинч // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII. Когнитивные аспекты языка. -М.: Прогресс, 1988.-С. 153-211.
40. Дейк, Т.А. ван. Язык. Познание. Коммуникация Текст. / Т.А. ван Дейк. М.: Прогресс, 1989. - 324 с.
41. Демьянков, В.З. «Теория речевых актов» в контексте современной зарубежной лингвистической литературы (обзор направлений) Текст. / ВЗ: Демьянков // Новое в зарубежной лингвистике. — Вып. XVII. Теория речевых актов. М.: Прогресс, 1986. - С. 223-234.
42. Добру нова, OIB. Влияние эмоций; на; синтаксический строй разговорной речи (на материале немецкого языка): Автореф. дис. — канд. филол. наук Текст. / О.В. Добрунова. М., 1990. - 25 с.
43. Желъвис, В.Ш Эмотивный аспект речи. Психолингвистическая интерпретация речевого воздействия Текст. / В:И. Жельвис. Ярославль: ЯГПИ, 1990.-235 с.
44. Забелина, Н.А. Новое «английское» мышление Текст. / Н.А. Забелина // Языковое сознание: устоявшееся и спорное. XIV Междунар. симпозиум по психолингвистике и теории коммуникации. М.: РАН, Институт языкознания, 2003. — С. 92—93.
45. Залевская, А. А. Введение в психолингвистику Текст. / А.А. Залев-ская. М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 2000. - 382 с.
46. Залесова, Н.М. Понятие и место категории оценки в языке Текст. / Н.М. Залесова // Вестник Амурского гос. ун-та. Серия «Гуманитарные науки». 2003. - Вып. 20. - С. 56-57.
47. Заморева, А.В. Репрезентация концепта «общая оценка» в современном русском языке (системно-структурный, когнитивный и функционально-прагматический аспекты анализа): Автореф. дис. . канд. филол. наук Текст. / А.В. Заморева. Уфа, 2007. - 25 с.
48. Зиновьева, А. Ф. Контекстная семантика функций речевых форм Текст. / А.Ф. Зиновьева // Контекстная семантизация лингвистических единиц: Сб. науч. тр. Моск. гос. пед. инст. иностр. яз. им. М. Тореза. М.:, Изд-во МГТШИЯ им. М. Тереза, 1984. - С. 27-39.
49. Змеева, Т.Е. Имплицитное выражение эмоции в функционально-коммуникативном аспекте (на материале современного французского языка): Автореф. диЬ. . канд. филол. наук Текст. / Т.Е. Змеева. М., 1989. - 23 с.
50. Ильина, В.А. Роль негативных эмоций в сознании Текст. / В.А. Ильина // Языковое сознание: устоявшееся и спорное. XIV Междунар. симпозиум по психолингвистике и теории коммуникации. М.: РАН, Институт языкознания; 2003. - С. 101-102.
51. Казыдуб, Н.Н. Дискурсивное пространство как фрагмент языковой картины мира (теоретическая модель): Автореф. дис. . д-ра филол. наук Текст. / Н.Н. Казыдуб. Иркутск, 2006. - 34 с.
52. Калимуллина, JI.А. Современные трактовки категории эмотивности Текст. / JI.A. Калимуллина // Научные доклады высшей школы. Филологические науки. 2006. - № 5. - С. 71-80.
53. Каноеич, С.И. Виды пресуппозиций коммуникантов Текст. / С.И. Канович // Язык как коммуникативная деятельность человека. М.: Наука, 1987. - С. 20-26.
54. Карцевский, С. О. Об асимметричном дуализме лингвистического знака Текст. / С.О. Карцевский // Звегинцев В.А. История языкознания XIX-XX вв. В очерках и извлечениях. М.: Просвещение, 1965. - Ч. 2. - С. 85-90.
55. Киселева, JI.A. Вопросы теории речевого воздействия Текст. / Л.А. Киселева. Л.: Изд-во ЛГУ, 1978. - 160 с.
56. Кобозева, ИМ. Теория речевых актов как один из вариантов теории речевой деятельности Текст. / И.М. Кобозева // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII. Теория речевых актов. - М.: Прогресс, 1986 - С. 7-21.
57. Колоколъцева, Т.Н. Специфические коммуникативные единицы диалогической речи Текст. / Т.Н. Колокольцева. — Волгоград: Изд-во ВГУ, 2001.-260 с.
58. Колшанский, Г.В. Коммуникативная функция и структура языка Текст. / Г.В. Колшанский. М.: Наука, 1984. - 235 с.
59. Колшанский, Г.В. Соотношения субъективных и объективных факторов в языке Текст. / Г.В. Колшанский. М.: Наука, 1975. — 230 с.
60. Кожина, НА. Систематика коммуникативно-прагматических типов высказывания Текст. / Н.А. Комина // Прагматические аспекты функционирования языка^Межвуз. сб. науч. тр. Барнаул: Изд-во АГУ, 1983. — С. 93-101.
61. Кравченко, А.В. Язык и восприятие (когнитивные аспекты языковой категоризации) Текст. / А.В. Кравченко. Иркутск: Изд-во ИГЛУ, 1996. -243 с.
62. Красавский, Н.А. Эмоциональные концепты в немецкой и русской лингвокультурах Текст. / Н.А. Красавский. Волгоград: Перемена, 2001. -462 с.
63. Кремах, И.И. Оценка в лексической семантике Текст. / И.И. Кре-мих // парадигматические характеристики лексики. М.: МГПУ, 1986. -С. 18-34.
64. Кузнецов, В.Ю. Философия языка и непрямая референция Текст. / В.Ю. Кузнецов // Язык и культура: Факты и ценности: К 70-летию Ю.С. Степанова. М.: Языки славянской культуры, 2002. — С. 217—224.
65. Кузнецова, Н.Е. К вопросу о некоторых способах выражения оценки Текст. / Н.Е. Кузнецова, Е.В. Шевченко // Язык. Текст. Стиль: Сб. науч. тр. -Курган: Курганск. гос. ун-т, 2004. С. 71-79.
66. Ларина, Т.В. Эмоциональность и эмотивность в коммуникации Текст. / Ларина Т.В. // Межкультурная коммуникация и перевод: Мат. меж-вуз. конф. М.: Изд-во МГПУ, 2002. - С. 89-94.
67. Леонтьев, А.А. Язык и разум человека Текст. / А.А. Леонтьев. — М.: Политиздат, 1965. — 125 с.
68. Лингвистический энциклопедический словарь Текст. / Гл. ред. В.Н. Ярцева. -М.: Сов. энциклопедия, 1990. 685 с.
69. Лисоченко, Л.В. Высказывания с имплицитной семантикой (Логический, языковой и прагматический аспекты) Текст. / Л.В. Лисоченко. — Ростов н/Д.: РГУ, 1992. 160 с.
70. Лосев, А. Ф. Аксиоматика знаковой теории языка Текст. / А.Ф. Лосев // Вопросы грамматики и лексикологии русского языка. М.: Наука, 1973.-С. 22-56.
71. Лукин, А.В. Противоречие и согласие: языковые концепты, дис-курсные стратегии, текстовые свойства Текст. / А.В. Лукин // Вопросы языкознания. 2003. - № 4. - С. 91-109.
72. Лукьянова, Н.А. Экспрессивная лексика разговорного употребления (проблемы семантики) Текст. / Н.А. Лукьянова. — Новосибирск: Новосиб. гос. ун-т, 1986. 243 с.
73. Макаров, М. Л. Основы теории дискурса Текст. / М.Л. Макаров. — М.: Гнозис, 2003.-347 с.
74. Манаенко, Г.Н. Значения языковых выражений и их дискурсивные характеристики при создании информации Текст. / Г.Н. Манаенко // Филология и культура: Мат. V междунар. науч. конф. Тамбов: ТГУ им. Г.Р. Державина, 2005. - С. 53-56.
75. Маслова, В.А. Лингвокультурология Текст. / В.А. Маслова. — М.: Гнозис, 2001.-342 с.
76. Мурясов, Р.Э. Опыт анализа оценочного высказывания Текст. / Р.Э. Мурясов, А.С. Самигуллина, А.Л. Федорова // Вопросы языкознания. -2004.-№5.-С. 68-78.
77. Мягкова, Е.Ю. Когнитивная теория эмоций и исследование эмоциональности лексики Текст. / Е.Ю. Мягкова. М.: Ин-т языкознания АН СССР, 1991.-321 с.
78. Никитин, М.В. Основы лингвистической теории значения Текст. / М.В. Никитин. -М.: Просвещение, 1988. 168 с.
79. Никитин, М.В. Предел семиотики Текст. / М.В. Никитин // Вопросы языкознания. 1997. - №1. - С. 3-14.
80. Николаева, Т.М. «Лингвистическая демагогия» Текст. / Т.М. Николлаева // Прагматика и проблемы интенсиональности. — М.: Наука, 1988. — С.154-165.
81. Ортони, А. Когнитивная структура эмоций Текст. / А. Ортони, Дж. Клоур, А. Коллинз // Язык и интеллект. — М.: Прогресс, 1995. С. 314-384.
82. Остин, Дж. Слово как действие Текст. 1 Дж. Остин // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1986. - Вып. XVII. Теория речевых актов. - С. 22-129.
83. Павлова, JT.K Связь текстовой информации с функциями языка и просодии Текст. / Л.И. Павлова // Прагматические условия функционирования языка: Сб. науч. тр. — Кемерово: Изд-во Кем.ГУ, 1987. С. 37 - 44.
84. Пиотровская, JI.A. Эмотивность как языковая категория Текст. / Л.А. Пиотровская // Вестник СПбГУ. — Сер. 2. История; языкознание, литературоведение. СПб.: СПбГУ, 1993. - С. 41-47.
85. Пиотровская, Л.А. Эмотивные высказывания как объект лингвистического исследования (на материале русского и чешского языков) Текст. / Л.А. Пиотровская. — СПб.: Языковой центр СПбГУ, 1994. 145 с.
86. Полиниченко, Д.Ю. Естественный язык как лингвокультурный семиотический концепт (на материале русского и английского языков): Автореф. дис. канд. филол. наук Текст. / Д.Ю. Полиниченко. Волгоград, 2004.-22 с.
87. Почепцов, Г.Г. Коммуникативные аспекты семантики Текст. / Г.Г. Поцепцов. Киев: Изд-во КГИИЯ, 1987. - 131 с.
88. Прохорова, О.Н. Когнитивная связь оценки и воли Текст. / О.Н. Прохорова, И.В. Чекулай // Филология и культура: Мат. V междунар. науч. конф. Тамбов: ТГУ им. Г.Р. Державина, 2005. - С. 149-151.
89. Путина, О.Н. Статусные роли говорящих и их прагматикон (на материале английского языка) Текст. / О.Н. Путина, Г.С. Двинянинова.
90. Пермь: Изд-во ПТУ, 1999. 67 с.
91. Радион, Е.Н. Коммуникативный стиль- и коммуникативные стратегии Текст. / Е.Н. Радион // Мова i культура. — Кигв: Видавничий Д1м Дмитра Бураго, 2004. -Вип. 7. Т. 1. - С. 150-154.
92. Рейковский, Я. Экспериментальная психология эмоций Текст. / Я. Рейковский. -М.: Наука, 1979. 375 с.
93. Розеншток-Хюсси, О. Речь и действительность Текст. / О. Розен-шток-Хюсси. -М.: Наука, 1994. -223 с.
94. Ромашова, И.П. Экспрессивность как семантико-прагматическая категория высказывания (на материале устно-разговорной и художественной речи диалогического типа): Автореф. дис. . канд. филол. наук Текст. / И.П. Ромашова. Барнаул, 2001. — 23 с.
95. Рыбакова, М.В. Эмоциональность в системе коммуникативных типов предложения (на материале английского языка): Автореф. дис. . канд. филол. наук Текст. / М.В. Рыбакова -М., 1985. 16 с.
96. Самигуллина, А.С. Языковая периферия концепта «оценка»: введение в проблематику Текст. / А.С. Самигуллина // Человек в зеркале языка. Вопросы теории и практики: Сб. статей. М.: РАН, Институт языкознания, 2005.-Кн. 2.-С. 45-61.
97. Саркисъянц, В.Р. Фразеологический состав современного английского языка: структурно-семантический и прагматический аспекты Текст. / В.Р. Саркисьянц. Ростов н/Д.: РГПУ, 2006. - 250 с.
98. Седых, А.П. Языковое поведение,, конвенциональная семантика и национальные архетипы . Текст. / А.1Т: Седых // Научные доклады высшей школы. Филологические науки. — 2004. № 3. — С. 51—56.
99. Семененко, Л.П. Косвенные речевые акты-амальгамы Текст. / Л.П., Семененко // Единицы языка в функциональном аспекте: Межвуз. сб. науч. тр. Тула: Изд-во ТГУ, 1991. - С. 125-129.
100. Сергеев, В.М. Когнитивные методы в социальных исследованиях Текст. / В.М; Сергеев // Язык и моделирование социального взаимодействия:: Переводы / Сост. В:М. Сергеева, П.Б. Паршина. Благовещенск: БГК им. И.А. Бодуэна де Куртенэ, 1998. - С. 3-11.
101. Серлъ, Дж. Р. Косвенные речевые-акты Текст. / Дж. Р. Серль // Новое в зарубежной лингвистике Вып. XVII: Теория речевых актов. - М.: Прогресс,.!986. - С. 195-222.
102. Серлъ, Дж. Р. Природа интенциональных состояний Текст. / Дж.Р. Серль // Философия. Логика. Язык. —М.: Прогресс, 1987. С. 96-126.
103. Серль, Дж. Р. Что такое речевой акт? Текст. / Дж. Р. Серль // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII: Теория речевых актов. - М.: Прогресс, 1986.-С. 151-169.
104. Старикова, Е.Н. К вопросу о категории оценки в языке Текст. / Е.Н. Старикова, С.Н. Колесник // Вестник Киевского университета. Романо-германская филология. 1988. - Вып. 22. - С. 56—59.
105. Стернин, И.А. Понятие коммуникативного поведения и проблемы его исследования Текст. / И.А. Стернин // Русское и финское коммуникативное поведение. — Воронеж: Изд-во ВГУ, 2000. — С. 4-20.
106. Стросон, П.Ф. Намерение и конвенция в речевых актах Текст. / П.Ф. Стросон // Новое в зарубежной лингвистике. — Вып. XVII. Теория речевых актов. -М.: Прогресс, 1986. С. 130-150.
107. Су сов, И.П. Коммуникативно-прагматическая лингвистика и ее единицы Тёкст. / И.П. Сусов // Прагматика и семантика синтаксических единиц: Межвуз. сб. науч. тр. Калинин: Изд-во КГУ, 1984. - С. 3-10.
108. Сучкова, Н.П. Функционирование категорий оценочности в английской разговорной речи Текст. / Н.П. Сучкова. — Горький: Горьковский гос. пед. ин-т иностр. яз., 1989. — 12 с.
109. Телия, В.Н. Коннотативный аспект семантики коммуникативных единиц Текст. / В.Н. Телия. М.: Наука, 1986. - 144 с.
110. Телия, В.Н. Механизмы экспрессивной окраски языковых единиц Текст. / В.Н. Телия // Человеческий фактор в языке: Языковые механизмы экспрессивности. -М.: Наука, 1991. С. 36-67.
111. Телия, В.Н. Экспрессивность как проявление субъективного фактора в языке и ее прагматическая ориентация Текст. /"В.Н. Телия // Человеческий фактор в языке: Языковые механизмы экспрессивности. — М.: Наука, 1991.-С. 5-36.
112. Троянов, В.И. Стратегии коммуникантов в споре Текст. /
113. B.И. Троянов // Прагматика и логика дискурса: Межвуз. сб. науч. тр. — Ижевск: Изд-во ИГУ, 1991. С. 20-25.
114. Федосюк, М.Ю. Неявные способы передачи информации в тексте Текст. / M.ip. Федосюк. М.: МГУ, 1988. - 83 с.
115. Филимонова, О.Е. Язык эмоций в английском тексте (когнитивный и коммуникативный аспекты) Текст. / О.Е. Филимонова. СПб., 2001. - 259 с.
116. Филлмор, Ч. Фреймы и семантика понимания Текст. / Ч. Филлмор// Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII. - М.: Прогресс, 1988.-С. 8-66.
117. Фресс, П. Эмоциогенные ситуации Текст. / П. Фресс // Экспериментальная психология. — М.: Прогресс, 1975. — С. 133-142.
118. Фридрих, С.А. Экспрессия в языке и речи: Учеб. пособие Текст. /
119. C.А. Фридрих. Владимир: ВГПИ, 1990. - 99 с.
120. Чанышева, 3.3. Языковая картина мира и этнокультурная модель Текст. / 3.3. Чанышева // Филология и культура: Мат:. V Междунар. науч. конф. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2005. - С. 496-499.
121. Чекулай, КВ. Ценность и оценка в категориальной структуре современного английского языка: Автореф. дис. . д-ра филол. наук Текст. / И.В. Чекулай. Белгород, 2006. - 41 с.
122. Чирко, Т.М. О выделении коммуник'ативно-интенциональных типов высказываний Текст. / Т.М. Чирко // Функционирование языковых единиц в речи и тексте: Межвуз. сб. науч. тр. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1987. — С.151-159.
123. Чухно, А.А. Косвенные директивы и реакции на них: фактор адресата: Автореф. дис. . канд. филол. наук Текст. / А.А. Чухно. Ростов н/Д, 2007. -19 с.
124. Шаховский, В.И. Коммуникативно-прагматический аспект экспрессивности Текст. / В.И. Шаховский. — Волгоград: ВГПУ, 2003. 248 с.
125. Шаховский, В.И. Эмоциональные концепты: параллели и контрасты Текст. / В.И. Шаховский // Языковая личность: культурные концепты: Сб. науч. тр. Волгоград-Архангельск: Перемена, 1996. — С. 80-96.
126. Шилихина, КМ. Вербальные способы модификации поведения и эмоционально-психологического состояния собеседника в российской и американской коммуникативной культурах: Автореф. дисс. .канд. филол. наук Текст. / К.М. Шилихина. Воронеж, 1999. - 24 с.
127. Шилихина, К.М. Модификация эмоционального состояния собеседника в процессе общения Текст. / К.М. Шилихина // Изучение и преподавание русского языка как национально-культурной ценности. — Воронеж: ИПЦ, 1997.-С. 44-46.
128. Шнейдер, В.Б. Коммуникация, нормативность, логика Текст. / В.Б. Шнейдер. Екатеринбург: Урал, ун-т, 2002. - 250 с.
129. Шуберт, Э.Э. Дискурсные единицы, уровни, приемы и принципы речевого воздействия в когнитивном аспекте: Автореф. дис. . канд. филол. наук Текст.*/ Э.Э. Шуберт. Краснодар, 2006. — 22 с.
130. Эмотивный код языка и его реализация: Коллективная монография Текст. Волгоград: Перемена, 2003. — 237 с.
131. Язык и эмоции: личностные смыслы и доминанты в речевой деятельности Текст.: Сб. науч. трудов ВГПУ. — Волгоград: ЦОП «Центр», 2004.-321 с.
132. Якушина, P.M. Динамические параметры оценки (на материале современного английского языка): Автореф. дис. . канд. филол. наук Текст. / P.M. Якушина. Уфа, 2003. - 24 с.
133. Bernstain, В. Elaborated and Restricted codes // The ethnography of communication Text. / B. Bernstain. L., 1964. - Vol. 16. - № 6. - P. 124 - 137.
134. Dance, F.E.X. Speech Communication: Concepts and Behaviour Text. / F.E.X. Dance, K.E. Larson. N.Y.;, Chicago: Holt, Rinehart & Winston Inc., 1972. - 194 p.
135. Dirven, R. Emotions as cause and the cause of emotions Text. / R. Dirven // Language of emotions. — Amsterdam; Philadelphia: John Benjamins Publishing Company, 1997. P. 55-83.
136. Foolen, A. The expressive function of language: Towards a cognitive semantic approach Text., / A. Foolen // Language of emotions. Amsterdam; Philadelphia: John Benjamins Publishing Company, 1997. — P. 15-31.
137. Goffinan, E. Response cries Text.;/ E. Goffman // Language. Vol. 54. -№4 (1978).-P. 787-816.
138. Isacenko, A. V. A model of standard German intonation Text. / A.V. Isacenko, H.J. Schadlish . The Hague, Mouton, 1970. - 214 s.
139. Lanham, R:A. A Handlist of Rhetorical Terms Text. / R.A. Lanham. -N.Y., 1999.-321p.
140. Leech, G.N. Principles of Pragmatics. -N.Y., 1983. 453 p.
141. Levinson, S. The Essential Inadiquacies of Speech Act Models of Dialogue Text. / S. Levinson // Possibilities and Limitations of Pragmatics. Amsterdam; Philodelphia, 1981.-P. 473-492.
142. Plutchik, R. Source: From Emotion: A Psychoevolutionary Synthesis Text. / R. Plutchik by Copyright @ 1980 by Robert Plutchik. 257 p.
143. Sadock J. A Linguistic Theory of Speech Acts Text. / J. Sadock, M. Toward. -N.Y.; San Francisco; London: Academic Press, 1974. — 168 p.
144. Schiffrin, D. Discourse markers. Cambridge: Cambridge University Press, 1987.-231 p.
145. Steinig, W. Soziolekt und soziale Rollen: Pedagogisches Verlagswesen Text. / W. Steinig. Dusseldorf: Schwan, 1976. - 299 S.
146. Wunderlich, D. Methodological Remarks on Speech Act Theory Text. / D. Wunderlich // Speech Act Theory and Pragmatics. — Dordrecht, etc., 1980.-P. 57-79.
147. СПИСОК ЛЕКСИКОГРАФИЧЕСКИХ ИСТОЧНИКОВ
148. Англо-русский словарь глагольных словосочетаний / Под ред.
149. Э.М. Медниковой. -М.: Рус. яз., 1990.
150. Большой англо-русский словарь: В 2 т. / Ю.Д. Апресян, И.Р. Гальперин, Р.С. Гинзбург и др.; Под общ. рук. И.Р. Гальперина и Э.М. Медниковой. -М.: Рус. яз, 1987.
151. Глазунов С. А. Новый англо-русский словарь современной разговорной лексики. М.: Рус. яз., 2000.
152. Кудрявцев А.Ю., Куропаткин Г.Д. Англо-русский словарь-справочник табуизированной лексики и эвфемизмов. — М.: Рус. яз., 1993.
153. Кунин А.В. Англо-русский фразеологический словарь. М.: Сов. энциклопедия, 1967.
154. Литвинов П.П. Англо-русский словарь наиболее употребительных фразеологических выражений. — М.: Яхонт, 2001.
155. Лубенская С.И. Русско-английский фразеологический словарь. М.: Рус. яз., 1997.
156. Мардер С. Дополнительный русско-английский словарь. -М.: Вече; Персей, 1995.
157. Меликян В.Ю., Ахалкаци Е.Г. Англо-русский словарь коммуникем со значением волеизъявления. Ростов н/Д: Изд-во РГУ, 2006.
158. Меликян В.Ю., Краснов В.А. Словарь коммуникем русского языкасо значением волеизъявления. — Ростов н/Д: Изд-во РГПУ, 2005.
159. Меликян В.Ю., Остапенко А.И. Словарь фразеологизированных сложноподчиненных предложений русского языка. Ростов н/Д: Изд-во РГПУ, 2005.
160. Новый Большой англо-русский словарь: В 3 т. / Ю.Д. Апресян, Э.М. Медникова, А.В. Петрова и др.; Под общ. рук. Ю.Д. Апресяна и Э.М. Медниковой. -М.: Рус. яз., 1999.
161. Райдаут Р., Уиттинг К. Толковый словарь английских пословиц. — СПб.: Лань, 1997.г
162. Торн Т. Словарь современного сленга / Thorne Т. Dictionary of Modern Slang. -М.: Вече; Персей, 1996.
163. Уолил И.А., Верков В.П. Русско-английский словарь крылатых слов. М.: Рус. яз., 1984.
164. Bloomsbury Dictionary of New Words / Ed. by J. Green. M.: Вече; Персей, 1996.
165. Courtney R. Longman Dictionary of Phrasal Verbs. London: Longman Group LTD, 1993.
166. Longman Dictionary of Contemporary English. London: Longman Group LTD,'2004.
167. Chambers 20-th Century Dictionary / Ed. by E.M. Kirkpatrik. Edin-burg: Chambers, 1983.
168. Chambers 21-st Century Dictionary/ Ed. by George Davidson. Cambridge: Cambridge University Press, 1996.
169. Third Barnhart Dictionary of New English / Eds. R. K. Barnhart, S. Steinmetz, C. L. Barnhart. The H.W. Wilson Company, 1990.
170. The Oxford Dictionary of New Words / Compiled by Sarah Tulloch. — Oxford: Oxford University Press, 1992.
171. The Concise Oxford Dictionaiy. 9-th ed. / Ed. by J. Pearsall, 1999.
172. ИСТОЧНИКИ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
173. AHS Hollinghurst A. The Spell. - Vintage, 2006. - 257 p.
174. AMBI~ MacLean A. Bearlsland. Vintage, 2004. - 258 p.
175. AMSZ MacLean A. Ice Station Zebra. - Vintage, 2004. - 247 p.
176. AMNWE MacLean A. Night without End. - Ballantine Book, 2004. - 457 p.
177. ARL Rice A. Lasher. - Faber and Faber, 1992. - 389 p.
178. BOFR Okri B. The Famished Road. - Vintage, 2000. - 402 p.
179. В USK—Unsworth B. The Songs of the Kings. Faber and Faber, 1999. - 893 p.
180. CBHH-Brown C. The Hellbound Heart. Vintage, 2002. - 254 p.
181. MGN- Murdoch I. The Green Knight. L.: Penguin, 2005. - 472 p.
182. NCBD Clancy T. The Bear and the Dragon. - Vintage, 2004. - 294 p.
183. NHLWD Hornby N. A Long Way Down. - Vintage, 2004. - 287 p.
184. DKN~ Koontz D. The Mask. HarperPerennial, 2000. - 363 p.
185. DKW-Koontz D. Watchers. HarperPerennial, 2000. - 353 p.
186. DKNC Koontz D. Night Chills. - HarperPerennial, 2000. - 389 p.
187. DMPT- Mason D. The Piano Tuner. HarperPerennial, 1999. - 365 p.
188. GMFC- Martin G. R.R. The Feast for Crows. Faber and Faber, 1999. - 893 p.
189. GSLO Swift G. Last Orders. - HarperPerennial, 1998. - 187 p.
190. JCCAS Carroll J. A Child Across the Sky. - Vintage, 2004. - 368 p.
191. LKHBO Hamilton L. H. Burnt Offerings. - Ballantine Book, 2004. - 459 p.
192. LKHGP Hamilton L. H. Guilty Pleasures. - Picador, 1998. - 560 p.
193. LKHLC Hamilton L. The Lunatic Cafe. - Ballantine Book, 2004. - 437 p.
194. LKHCD ~ Hamilton L. Circus of the Damned. Ballantine Book, 2002. - 475 p.
195. RAPHPMT Asprin R., Heck P.J. Phule Me Twice. - Faber and Faber, 1993.-297 p.
196. RDRA- Davies R. The Rebel Angels. L.: Penguin, 2002. - 397 p.
197. RDWBB Davies R. What's Bred in the Bone. - L.: Penguin, 2002. - 480 p.
198. RSTC Silverberg R. The Time of Changes. - Faber and Faber, 1997. - 257 p.
199. RZJS- Zelazny R. Jack of Shadows. Penguin, 1985. - 220 p.
200. SFE Faulks S. Engleby. - Hutchinson, 2007. - 342 p.
201. SFHT-Faulks S. Human Traces. Vintage Book, 2007. - 793 p.
202. SHG Shem S. The House of God. - N.Y.: Knaur, 2001.-360 p.
203. SSSS- Selby H. The Song of the Silent Snow. L: Vintage, 2000. - 345 p.
204. SWPAM- Winchester S. The Professor and the Madman. Harper Perennial, 1999.-242 p.
205. ТСОСШ Clancy T. OP-Centre Mirror Image. - Faber and Faber, 1993. -297 p.
206. TCPG Clancy T. Patriot Games. - Faber and Faber, 1994. - 364 p.
207. TCRR Clancy T. Red Rabbit. - Faber and Faber, 1993. - 275 p.J
