автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Культ Великой Матери богов Кибелы в греко-римской древности

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Богатова, Оксана Владимировна

ВВЕДЕНИЕ 4-34 ГЛABА I

Истоки культа Великой Матери богов Кибелы 35

1. Неолитическая богиня плодородия в ближневосточных.земледельческих культурах VII-VI тыс. до н.э. 38

2. Богиня Кубаба хеттского пантеона. 44

3. Характерные черты почитания Великой Матери богов Кибелы в Малой

Азии. 50

3.1. Культовые центры, положение жречества. 51

3.2. Оргиастический характер обрядов. 65

3.3. Ритуальное самооскопление жрецов. 72

3.4. Значение Кибелы и Аттиса во фригийских похоронных ритуалах.

Г Л А В АII 79

Мифологический комплекс культа Великой Матери богов Кибелы

1. Мифологический образ Великой Матери богов Кибелы. 81

1.1. Богиня львов. 81

1.2. Горная богиня. 85

1.3. Кибела - матерь-земля. 90

1.4. Городская богиня, покровительница кузнечного ремесла а) связь Кибелы с Тельхинами и Дактилями. б) Великая богиня-матерь - центральный образ в мифологии

Кабиров. в) значение мифов о Куретах и Корибантах.

1.5. Позитивный и негативный аспекты образа Великой Матери

Кибелы. 105

2. Ритуальные мифы. 111

2.1. Мифы об Атгисе. 111

2.2. Мифологический цикл фригийских мистерий. 119-122 Г Л А В А III

Культ Великой Матери богов Кибелы в Древней Греции и Риме.

Ритуалы. Жречество. Эволюция. 123

1. Почитание фригийской богини в греческих полисах. 124

2. Римский культ Великой Матери богов Кибелы. 133

2.1. Официальное признание культа в Риме. 134-140 Особенности почитания фригийской богини в республиканскую эпоху.

2.2. Мегалесийские игры. 140

2.3. Клавдиевская реформация культа. 149

2.4. Великое Мартовское празднество. 160

2.5. Трансформация культа при Антонинах. Архигаллат. 170

2.6. Тавроболический ритуал. 177а) жертвоприношение II в.н.э. б) кровавое языческое крещение IV в. н.э.

2.7. Фригийские мистерии. 201-215 ЗАКЛЮЧЕНИЕ 216-224 ПРИЛОЖЕНИЕ 225

I. Основные источники и литература.

II. Карты.

III. Иллюстрации.

Введение диссертации1998 год, автореферат по истории, Богатова, Оксана Владимировна

Настоящая работа посвящена исследованию интереснейшего и примечательного явления в истории религий древнего мира - культа Великой Матери богов Кибелы. Отразив сложное, многовековое взаимодействие различных культурно-религиозных традиций, культ древней анатолийской богини к IV в. н. э., представ своеобразным синкретическим символом язычества, превратился в одного из главных соперников христианства наряду с религией Исиды и митраизмом. История культа Великой фригийской Матери охватывает огромный период времени, выходя за исторические рамки античной цивилизации. Своими истоками культ Кибелы восходит к неолитическим культурам древнейших обитателей Анатолии (датируемым У11-У1 тыс. до н. э.). Ассимилированная фригийцами и ставшая главным божеством фригийского пантеона хурритско-лувийская богиня Кубаба, почитавшаяся с нач. II тыс. до н.э. на обширных территориях от центральной Анатолии до Северной Сирии и около XV - XIV вв. до н.э. включенная в пантеон хеттов, являлась более близкой по времени предшественницей Кибелы. Вторую родину после фригийского царства древняя малоазийская богиня обрела в Риме. Расцвет и наибольшая популярность фригийского культа приходятся на период империи, а запрет на его отправление, обусловленный окончательной победой христианства, был положен эдиктом римского императора Феодосия, изданным 27 апреля 380 г.н. э.

Источники по культу Великой Матери Кибелы весьма многочисленны, разнообразны, но фрагментарны. Систематизация источниковой базы закономерно приводит к выделению трех основных категорий источников: 1) материалы археологических изысканий, 2) данные литературной традиции, 3) документальные свидетельства.

Археологический материал оказался чрезвычайно важным в исследовании истоков культа, ибо именно он и позволяет предположительно реконструировать древнейшие религиозно-мифологические представления человечества. Блестящие археологические открытия нач. и сер. XX в. значительно углубили наши знания в области древних религий. Действительно сенсационными явились раскопки Джеймса Меллаарта двух неолитических поселений южной Анатолии - Чатал-Гююка и Хаджилара, культуру которых английский археолог датировал VII - VI тыс. до н.э.1 Анатолия, долгое время рассматривавшаяся как варварская окраина "полумесяца плодородных земель", ныне считается наиболее развитым центром неолитической культуры на Ближнем Востоке. По образному выражению Дж. Меллаарта, "неолитическая цивилизация, обнаруженная в Чатал-Гююке, сияет подобно "сверхновой звезде" в тусклой "галактике" современных ей земледельческих культур"2. Чатал-Гююк располагается на юге Турции в 32 милях к юго-востоку от Конии. Яркий и богатый материал неолитического города, замечательного многочисленными святилищами, настенной росписью, пластическими рельефами, скульптурой в камне и глине, представляет единственную и уникальную картину древнейшей анатолийской религии, полной символизма, с ее центральным образом великой богини плодородия. Археологические данные Чатал-Гююка дополняются интересным комплексом женских статуэток Хаджилара, находящегося в 180 милях к западу от Чатал-Гююка.

Весьма полезными для нашей темы оказались археологические материалы Угаритской культуры и хеттской цивилизации, представившие многочисленные изображения хурритско-лувийско-хеттско-сирийской Кубабы. Благодаря критским раскопкам Артура Эванса , мы обладаем обильными сведениями о минойской религии с ее главным женским божеством, относящейся в целом ко П тыс. до н. э., но коррелирующей с поздней греческой религиозной традицией. Несмотря на отдаленность во времени и пространстве, общая структура религиозно-мифологических представлений жителей Крита, кажется близка

1 См.: Mellaart J. 1) £atal-Hüyük. A neolithic town in Anatolia. L., 1967.; 2)Excavations at Hacilar. Vol. I-II. Edinburgh, 1970. На русском языке см.: Мелларт Дж. Древнейшие цивилизации Ближнего Востока /Пер. с англ. и комментарий Е.В. Антоновой. М., 1982.

2 Мелларт Дж. Ук. соч. С.79.

3 Evans A. The Palace of Minos at Knossos. Vol. I-IV. L. 1921-1935. древнеанатолийской. Следует упомянуть и привлекаемые нами разнообразные по времени данные раскопок поселений и городов Малой Азии, Греции, Рима, Италии и римских провинций, представляющие исследователям многочисленные скульптурные рельефные изображения Кибелы и Аттиса, фрагменты храмовых строений, предметы культовой утвари. Хотелось бы подчеркнуть особое значение археологических раскопок в главном культовом центре - Пессинунте, материалы которых в полном виде еще не опубликованы и не проанализированы.4

Археологические свидетельства, безусловно, важны, но немы, что, с одной стороны, предоставляет ученым широкий простор для построения различных гипотез, а с другой стороны, затрудняет их обоснование. Основополагающее значение в исторической науке принадлежит все же письменным источникам.

Литературные памятники по культу Великой Матери богов Кибелы очень разнородны: это лаконичные сообщения историков и ценные наблюдения географов, глубокомысленные рассуждения философов и выразительные пассажи поэтов, язвительные замечания сатириков и обличительные речи христианских апологетов. Самые ранние литературные свидетельства датируются VII - VI вв. до н .э., самые поздние относятся к ХП в.н.э. Следует подчеркнуть, что они очень неравномерно представлены по главным периодам античной истории, наибольший объем литературных материалов приходится на римский период, причем особый интерес к культу наблюдается на стыке старой и новой эпох и во времена поздней империи. К наиболее древним литературным источникам следует отнести сочинения ранних греческих историков Акусилая, Ксанфа, Харона из Лампсака, сохранившиеся в отрывках в поздней традиции у Страбона, схолиастов и лексикографов. К сожалению, был утерян гимн к Кибеле, сочиненный Пиндаром, который, кажется, установил в родных Фивах частный культ Великой фригийской

4 См. статьи К.Биттела и ПЛамбрехтса: Bittel К. Beobachtungen in Pessinus // АА. Bd. LXXXII, 1967. S.143-150; Lambrechts P. 1) Recent Archaeological Research in Tyrkey: Pessinus 1970 // AS. Vol. XXI, 1971. P. 32-33; 2) Recent Archaeological Research in Tyrkey: Pessinus 1971 // AS. Vol. XXII, 1972. P. 53-54; Lambrechts P., Struble J., Waelkins M., Stoops G. Les fouilles de Pessinounte: le temple // AC. Т. XLI, 1972. P. 156-173.

Матери. Однако, во фрагменте сохранилось тройное сакральное имя богини, по-гречески передающее аккадское именование Кубабы -"госпожа"5 и фригийский эпитет божества "Матерь" - btanoiva Kußs^a цг|тг|р(владычица Кибела Матерь) (frg. 80.H.Maehler). Необходимо подчеркнуть, что культовое обращение к Кибеле Пиндара в точности повторяется в "Птицах" Аристофана. Лаконичные, но очень ценные сообщения о культе Кибелы в Кизике и Сардах находим в "Истории" Геродота. Кратки упоминания о фригийской Матери у древнегреческих драматургов - Софокла и Еврипида, отразивших интересный синкретический образ Реи-Кибелы. Можно было бы утверждать, что образ фригийской богини не оставил заметного следа в эллинистической поэзии: упоминания о ней у Каллимаха и в идиллиях Феокрита единичны. Но замечательные по своей выразительности и весьма объемные пассажи посвятил Великой Матери богов Кибеле один из главных хранителей Александрийской библиотеки Аполлоний Родосский. В героико-мифологической поэме "Аргонавтика", созданной им в период правления Птоломея II Филадельфа и не уступавшей по популярности в греко-римском и византийском мире гомеровскому эпосу, нарисован сложный и противоречивый образ Идейской Матери, великой богини природы и плодородия, благостной и одновременно "наводящей ужас" (Apoll. Rhod. Argon., I, 1100). Наши знания о культе Аполлоний Родосский пополняет описанием традиционного ритуала жертвоприношения Диндимской Матери. Рассказывая об обращении Аргонавтов к фригийской богине с мольбой "отвести от них бури" (I, 1130), поэт, таким образом, представляет ценное свидетельство о любопытной и не характерной для божества плодородия функции защиты от бедствий на море. Некоторые сведения о Пессинунтских жрецах Великой Матери сообщает Полибий.

К I в. до н. э. объем и научная ценность литературных источников по нашей теме значительно возрастает. Из греческих авторов необходимо выделить историка Диодора Сицилийского и его младшего современника, знаменитого путешественника Страбона. Оба представляют важнейшие материалы по мифологии и ритуалам малоазийского культа Великой Матери Кибелы. Благодаря

5 Henrichs A. Despoina Kybele: ein Beitrag zur religiösen Namenkunde // HSPh. Vol. XXX, 1976. S. 284. небольшим фрагментам из исследований Марка Теренция Варрона мы осведомлены о повседневной службе в Палатинском храме Кибелы. Августин, с уважением отзывающийся об учености римского антиквара, в своем знаменитом трактате "О граде Божьем" сохранил варроновскую философско-символическую интерпретацию образа Кибелы как земли. Краткие упоминания о Великой Матери богов в речах и трактатах Марка Туллия Цицерона позволяют оценить то положение, каковое занимал фригийский культ в Риме в республиканский период. В изданной Цицероном поэме эпикурейца Тита Лукреция Кара находим большой пассаж, посвященный Великой Матери, включенный поэтом в II книгу своего сочинения, кажется, под воздействием вызвавшего широкий общественный резонанс события 56 г. до н. э.6 Тогда курульный эдил этого года Публий Клодий профанировал Мегалесийские игры, справляемые в честь фригийской богини. Гай Валерий Катулл, наиболее талантливый представитель школы, по определению Цицерона, "новых поэтов" впервые в античной литературе описал глубокую депрессию оскопленных жрецов Великой богини, наступающую от осознания собственной жестокости. Ужас перед необузданностью и дикостью оргий Кибелы пронизывает его небольшую по объему поэму под названием Аттис. Нагнетению эмоционального возбуждения способствует мрачный колорит диких горных пейзажей Фригии и особый взволнованный размер стиха - галлиямб.

Прославленные римские поэты Августовской эпохи - Публий Вергилий Марон, Квинт Гораций Флакк и Публий Овидий Назон упоминают фригийскую Матерь. Наибольшую ценность представляют свидетельства последнего. Овидий -единственный автор рубежа двух эпох: республиканской и императорской, который описывает ритуал омовения храмового образа Великой матери богов, отправляемый в последний день весеннего праздника в Пессинунте, в Риме же надежно засвидетельствованный после Клавдиевской реорганизации культа в качестве важнейшей церемонии Великого Мартовского празднества. Историк-моралист времени Августа, при жизни ставший литературной знаменитостью, Тит Ливий передает полную и связную традицию об официальном утверждении культа

Michels А.К. Lucretius, Clodius and Magna Mater // Mélanges d'archéologie, d'épigraphie et d'histoire offerts a Jérôme Carcopino. Paris, 1966. P.674-679. в Риме в 204 г. до н. э. Современник Ливия, профессор риторики Дионисий Галикарнасский восхищается римской организацией культа Кибелы, ограничивающей фригийские особенности почитания богини.

Возросший к концу республиканской эпохи интерес к культу Великой Матери богов Кибелы, отразившийся в количественном и качественном изменении источниковой базы, был обусловлен новыми тенденциями в духовно-религиозной жизни римского общества. Важнейшей из них явилась формализация официальной римской религии, приведшая к росту скептицизма и неверия. Создавшийся духовный вакуум, усугубленный присущим эпохе гражданских войн чувством нестабильности, неуверенности в завтрашнем дне, боязни смерти, усилил духовно-индивидуальный поиск. Таким образом, второй важнейшей тенденцией в религиозной жизни Рима стала индивидуализация римской религии, следствием которой была популяризация восточных верований.

В последующие века интерес к культу Великой фригийской Матери не угасал. Богиня и ее юный паредр упоминаются философами-стоиками Корнутом, Луцием Аннеем Сенекой, учеником первого и племянником последнего Марком Аннеем Луканом. Сатирики Авл Персий Флакк, также воспитанник Корнута, и Марк Валерий Марциал мишенью для своих язвительных насмешек избрали галлов, оскопленных служителей Кибелы. Жившие и творившие в более спокойную эпоху Флавиев поэты Публий Папиний Стаций, Валерий Флакк, Силий Италий, все горячие поклонники и подражатели Вергилия, часто обращались к образу богини и кровавым ритуалам фригийского культа. Некоторые сведения, касающиеся обрядовой стороны культа, сообщает знаменитый ученый-натуралист, автор "Естественной истории" Плиний Старший. В огромном литературном наследии одного из наиболее плодовитых писателей античности - Плутарха, встречаются краткие упоминания о малоазийской богине. Любопытные подробности о римском культе Кибелы в республиканский период были почерпнуты из компилятивного сборника "Аттические ночи", составленного Авлом Геллием.

Чрезвычайно важные для нашего исследования материалы представляют сочинения двух наиболее интересных писателей II в. н. э. - Апулея и Лукиана.

Философ, софист, "маг", увлеченный мистическими культами и посвященный в различные таинства, Апулей в "Метаморфозах" передает ритуалы египетских посвящений Исиды, что помогает в реконструкции фригийских мистерий, именно со II в.н.э. получивших широкое распространение и популярность на обширных территориях римской империи. Острый и язвительный критик Лукиан, мастер философско-сатирического диалога, полезен нам весьма подробным описанием обрядов культа Сирийской богини (тесная генетическая и сущностная близость которой Великой Матери Кибеле не вызывает сомнений) в Гиерапольском святилище. Увлеченность Апулея мистическими культами и магией, как и резкая религиозная критика Лукиана прекрасно отражают дух времени с его повышенным интересом к религии и ростом мистицизма. Современник Апулея и Лукиана Павсаний, предпринявший продолжительное путешествие с посещением как главных центров культурной жизни того времени, так и малых городов и изложивший свои наблюдения в сочинении "Описание Эллады", сообщает очень важные сведения о храмах Кибелы и Аттиса, скульптурных и рельефных изображениях богини, значимость которых увеличивается благодаря историческим экскурсам автора, в которых пересказываются местные священные легенды и сказания. Сборник "Орфических гимнов", восходящих по своим идеям к VI в.до н.э., но окончательно оформленных в виде целостного собрания около II в. н.э., содержит философско-ритуальные воззвания к Матери богов Рее, Гее, демоническим спутникам и оргиастическим служителям Великой малоазийской богини-матери, куретам и корибантам, ценность которых состоит, во-первых, в передаче всего многообразия эпитетов, коими награждалось божество, во-вторых, в мелких ритуальных деталях, данных в предваряющих гимны пометках.

Фригийская богиня упоминается в разделе Ганнибаловых войн "Римской истории" Аппиана Александрийского и в "Тактике" страстного почитателя Александра Великого Флавия Арриана. Геродиан подробно описывает праздничное шествие в день Хиларий (25 марта) Великого Весеннего праздничного цикла, посвященного Кибеле и Аттису.

Ко II в.н. э. уже получившее широкую известность христианство завоевало определенные позиции в религиозной жизни общества и наши знания о культе

Великой Матери богов Кибелы пополняются "разоблачающими" фригийскую религию свидетельствами христианских авторов. Следует подчеркнуть, что тенденциозность информации, подаваемой апологетами христианства не умаляет ее значимости, поэтому недопустимо пренебрегать сведениями христианских писателей, хотя и движимых страстным желанием доказать превосходство новой религии над ложными, нелепыми и безнравственными языческими верованиями.

Традиция критики культа Великой Матери богов Кибелы с позиций христианства была заложена в сочинении «Октавий» одного из первых апологетов христианства, римского адвоката Марка Минуция Феликса. Прекрасное знакомство с древнегреческой мифологией, народными суевериями и античными мистериями обнаруживает Климент Александрийский, представляющий в «Увещевании к эллинам» важнейшие материалы по фригийской культовой практике. Богиню упоминает строгий Тертуллиан. Весьма плодовитый и разносторонний писатель Ипполит в своем главном полемическом сочинении "Обличение всех ересей" дополняет материалы Климента Александрийского сведениями по мифологии культа Великой Матери Кибелы. Особую ценность представляет информация учителя Лактанция Арнобия, задача, предмет и содержание апологии которого определялись главным образом возникшей из личных обстоятельств его жизни целью доказать искренность своего обращения в христианство. Арнобий, первым из западных апологетов обративший внимание на необходимость тщательного изучения основ язычества и первый подвергший критическому рассмотрению противостоящие христианству идеи неоплатонизма и античных мистерий, в VII своих книгах7 "против язычников" демонстрирует глубокое практическое и теоретическое знание греко-римской религии, будучи слабым ,однако, в качестве апологета. Значение текста Арнобия трудно преувеличить. Это - наш наиболее подробный источник по культовым фригийским мифам, ритуалам Мартовского празднества и фригийских мистерий.

Некоторые сведения о богине встречаются в "Пирующих софистах" Афинея и у писателей "Истории Августов".

7 Ранее в качестве восьмой книги апологии Арнобия (по названию) издавалось сочинение Марка Минуция Феликса "Октавий".

IV в. н. э., одна из наиболее ярких эпох в мировой истории, время великой борьбы и коренных потрясений, в истории культа Великой Матери богов Кибелы бы отмечен новой волной популярности. Культ фригийской богини, представ неким обобщением и синкретическим символом язычества, превратился в орудие, используемое языческой аристократией в ее отчаянной и обреченной на поражение борьбе с христианством, поддерживаемым императорами. Среди почитателей Кибелы и наших информаторов мы видим цвет высшей римской аристократии. Политический деятель, величественный противник Амбросия Медиоланского, Квинт Аврелий Симмах. Веттий Агорий Претекстат, друг Симмаха и один из главных действующих лиц "Сатурналий" Макробия. Наконец, самая трагичная фигура того времени - император Юлиан. Страстная и искренняя вера пронизывает все богословские труды философа и порой чувство так велико, что перестает себя сдерживать и изливается в пламенном, идущим из глубины беспредельно верующей души, воззвании к божеству, какое читаем в гимне "К Матери богов". Целью гимна, написанного императором в 362 г. в Пессинунте, где он остановился по пути в Персию, была адаптация фригийской религии к неоплатонической философии. Кибела предстает неким принципом высшего разумного мира, источником происхождения разумных богов, она - общая субстанция идеального мира. Аттис, подобно богу-сыну в христианском вероучении, - посредник между высшим и низшим миром, его олицетворение - лучи Солнца, по которым души людей поднимаются после смерти к Солнцу. В аллегорической интерпретации мифов фригийского культа Юлиан следует Плотину. Религиозная система Юлиана, в которой столь важное положение занимала Великая Матерь Кибела, ярко демонстрировала стремление ее создателя в противовес христианскому монотеизму доказать, что древняя религия греков и римлян не исключала представления о существовании высшего трансцедентного единства. Близкое юлиановскому понимание Кибелы находим в сочинении "О небесном и подземном" друга Юлиана Саллюстия. Некоторые краткие замечания о фригийской богине встречаются в произведении последнего крупного римского историка, участника походов Юлиана, Аммиана Марцеллина.

Из христианских авторов особого упоминания заслуживают свидетельства

Юлия Фирмика Матерна и Пруденция. Первый в яростной апологии "О заблуждении языческих религий", обращенной к сыновьям Константина Великого Констанцию и Константу с призывом уничтожить "нечестивые языческие заблуждения", истребив упорствующих идолопоклонников, представляет важные материалы по ритуальной стороне фригийского культа. Второй, известный христианский поэт, в самом обширном из своих Мученических гимнов подробно и с живостью очевидца описал ход тавроболического ритуала в IV в. н.э. Свидетельство Пруденция - единственное, переоценить его невозможно. Гневного обличения фригийских обрядов полны многочисленные пассажи, посвященные богине, Блаженного Августина. Некоторые сведения о Кибеле сообщает знаменитый комментатор Вергилия Сервий и историк Аврелий Виктор. Источники IV в. по нашей теме дополняются "Сатурналиями" Макробия и поэмами Клавдия Клавдиана.

Великая Матерь Кибела упоминается в огромной поэме о Дионисе, содержащей разнообразнейший мифологический материал, христианина Нонна Панополитанского, а также в поэзии Гая Соллия Аполлинария Сидония. От ученика и биографа Прокла Марина узнаем, что философ весьма почитавший фригийскую богиню и "ежемесячно очищавшийся священнодействиями в ее честь" (Marin. Vit. Proel., 19, 33), написал трактат о Великой Матери богов, философски истолковав все, что о ней и об Аттисе "баснословили", к сожалению не дошедший до нас. Чрезвычайно важное значение в изучении фригийского языка принадлежит "Лексикону" Гесихия.

Свидетельство позднегреческого компилятора VI в. Иоанна Лидийца представляет ценность при датировке реформации культа Кибелы в период ранней империи. Автор огромной энциклопедии "Этника" Стефан Византийский и Исидор, составивший большой этимологический словарь, пополняют наши знания о Кибеле и Аттисе. Из поздних источников по теме диссертационной работы заслуживают внимания "Лексиконы" Фотия и Суды, комментарии Евстафия Солунского к Гомеру и схолии Иоанна Цеца к Ликофрону.

Документальный материал по культу Великой Матери богов Кибелы распадается на эпиграфические свидетельства и данные нумизматики. Обе категории источников чрезвычайно важны, и если не позволяют создать целостное представление о культе, что достигается благодаря литературной традиции, то прекрасно его дополняют, конкретизируя сообщением уникальной информации, касающейся мелких, но крайне важных деталей жреческо-ритуальной стороны культа, параллельно свидетельствуя о территориях распространения фригийского культа Великой Матери.

К наиболее древним эпиграфическим свидетельствам по теме диссертационной работы следует отнести найденные в Культепе-Канеш (близ Кесарии Каппадокийской) и датируемые нач. II тыс. до н.э. таблички, составленные на архаическом ассирийском языке, представляющие первые сведения относительно древней малоазийской богини Кубабы, предшественницы фригийской Кибелы. Некоторые сведения о характере почитания хурритско-лувийской Кубабы, о степени распространенности в Малой Азии и Сирии ее культа были почерпнуты из документов царских архивов столицы хеттов Хаттусы и многочисленных, преимущественно посвятительных, иероглифических лувийских надписей. Фригийское именование великой богини - Кибела вместе с главным, соотнесенным с ее образом эпитетом - Матерь сохранили две старо-фригийские надписи, одна, обнаруженная в некрополе Метрополиса (совр. Аязин) (CIPPh, W-04), другая, найденная в Язылыкая (150 км от Анкары) (CIPPh, В-01).

Обнаруженная в Локрах и датируемая первыми годами VI в. до н.э. греческая надпись, упоминающая богиню KuPatax8, стала центральным аргументом Франца Графа в предложенной им более ранней датировке распространения культа Кибелы в Эолиде и Ионии9. Наиболее древним памятником, свидетельствующим о существовании культа фригийской Матери на Q

Guarducci M. Cibele in un'epigrafe arcaica di Locri Epizefirî // Klio. Bd. LU, 1970. P. 134 sgg.

9 Graf F. The Arrivai of Cybele in the Greek East // Actes du VIIe Congres de la Fédération Internationale des Associations d'Études classiques .Budapest, 1984. P.120 f.

Боспоре, является граффити - посвящение Матери богов на одном из фрагментов чернолакового сосуда, найденного в Мирмикее и датируемого к. V в. до н.э.10

Римский документально-эпиграфический материал по культу Кибелы богаче и значительнее. Наибольший его объем (как и литературных источников) приходится на время империи. Пренестийские фасты сообщают о Великих цирковых играх в честь Великой Ид ейской Матери, происходящих ежегодно 10 апреля в напоминание того дня 191 г. до н.э., когда в центре Рима на Палатине богине был посвящен отдельный храм. По свидетельству же более поздних фаст, составленных ок. 354 г.н.э. Фурием Дионисием Филокалом, восстанавливается весь ход Великого Мартовского празднества Кибелы и Аттиса, торжественно справляемого в многочисленных городах римской империи. Исследование играющих столь важную роль в ритуальной практике фригийской богини римских культовых коллегий дендрофоров, каннофоров, хастиферов, гимнологов, тимпанистов и других основывается, главным образом, на эпиграфических памятниках, позволяющих выявить религиозные и иные функции культовых сообществ, их социальный состав и значение в жизни общества. Чрезвычайно скудная информация литературной традиции о жречестве фригийских божеств превращает обращение к эпиграфическим источникам в настоятельную необходимость. Две интереснейшие надписи, изданные Альфредом Кёрте и датированные им правлением Флавиев,11 свидетельствуют об имевшей целью ликвидировать независимость, могущество и возможную гегемонию реорганизации Пессинунтского жречества. Многовековая теократия разрушалась, священство отделялось от правительства и распределялось между десятью равноправными и не являющимися евнухами жрецами, включая римских граждан. Учреждение несколько позднее системы Архигаллата логически завершало обусловленную римской религиозной политикой модификацию фригийской церковной

10 Гайдукевич В.Ф., Михайловский К. Мирмикей в свете советско-польских исследований //Исследования по археологии СССР. JL, 1961. С.136.

11

Körte А. 1) Kleinasiatische Studien II: Gordion und derzug des Manlius gegen die Galater // MDAI(A). Bd. XXII, 1897. S. 40 ff.; 2) Kleinasiatische Studien VI: Inschriften aus Phrygien // MDAI(A). Bd.XXV, 1900. S. 438 f. организации. С установлением Архигаллата было связано введение в римскую культовую практику ритуала тавроболии, отправление которой поначалу являлось выражением политической лояльности, в IV же веке н.э. приобрело характер своеобразного языческого крещения. Около 130 тавроболических надписей, охватывающих период с 160 до 390 г.н.э. представляют обряд в Нарбонской Галлии, Лугдунской области, Аквитании, Италии, Африканских провинциях, Испании, Бетике.12

Информация, представляемая нумизматикой весьма ценна для истории и географии Великой Матери богов Кибелы и с позиции иконографии фригийских божеств. Первые появления Аттиса в нумизматике Антониновского периода, дополненные археологическими данными, позволяют именно этим временем датировать установление почитания юного фригийского бога в Риме. Многочисленные изображения Великой Матери (традиционно сидящей на льве или на троне между двумя львами, или в львиной колеснице, иногда в сопровождении Аттиса) на римских монетах около сер. II в. н.э. свидетельствуют об возрастании интереса к культу императорского дома. Чрезвычайно интересен сестерций, отчеканенный после смерти супруги Антонина Пия императрицы Фаустины Старшей, сохранивший встречаемый единственный раз в истории культа эпитет Кибелы - вакиапв (спасительная), отражающий, по-видимому, мистериальный аспект культа фригийской Матери.

Обращаясь к историографии, необходимо подчеркнуть, что исследованию культа Великой Матери богов Кибелы посвящено сравнительно небольшое число работ. Причем разрабатывались, главным образом, отдельные аспекты нашей темы.

В отечественной историографии отсутствуют не только обобщающие труды по культу Великой Матери богов Кибелы, но и специальные статьи по данной теме. Исключения, пожалуй, составляют небольшая статья на английском языке известного востоковеда Игоря .Михайловича Дьяконова о культе Кибелы во

Наибольшее количество надписей происходит из Галлии, а из городов первенство в этом отношении принадлежит Риму.

Фригии и Лидии13, краткое сообщение на украинском языке археолога А. Русяевой о культе фригийской богини в Ольвии14 и выявляющая политический аспект установления государственного культа Великой Матери богов Кибелы в римской республике небольшая статья К. А. Ревяко15.

В общих исследованиях по римской религии можно отыскать главы, посвященные культу Матери Кибелы. Из наиболее масштабных и значительных работ такого рода следует выделить труды таких авторов как Гастон Буассье, Георг Виссова, Жан Тутен, Франц Альтхайм, Жан Беже, Карл Латте, Пьер Буайансе, Рамсей Мак-Маллен и Роберт Туркан16.

Особенный интерес вызывают работы известного знатока митраизма Франца Кюмона. Ряд статей (об Аттисе, Архигалле, дендрофорах) был написан бельгийским ученым специально для "Реальной энциклопедии классической древности". Значительное внимание в монографии "Восточные религии в римском язычестве" исследователь уделил культу Великой фригийской Матери, выделив основные фазы его трансформации, приведшей к превращению комплекса

13 Diakonoff I.M. On Cybele and Attis in Phrygia and Lydia //AAntHung. Vol. XXV, 1977. P. 338-444.

14 Русяева А. Культ Кибелы в Ольвии //Археология. Киев, 1972, № 2. С. 35-45.

15 Ревяко К.А. Религиозный аспект внутренней и внешней политики Рима в конце III в. до н.э. (установление государственного культа Кибелы в римской республике). //Проблемы античной истории и культуры (Доклады XIV Международной конференции античников социалистических стран "Эйрене"). Т. 1, Ереван, 1979. С. 242-249.

16 Буассье Г. Римская религия от Августа до Антонинов /Пер. М. Корсак. М., 1878; Wissowa G. Religion und Kultus der Römer. München, 1902; Toutain J. Les cultes païens dans l'empire romain. Т.П (Les cultes orientaux). Paris, 1911; Altheim F.A. History of Roman Religion. L., 1938; Beaujeu J. La religion romaine à l'apogée de l'empire. Paris, 1955; Latte K. Römische Religionsgeschichte. München, 1960; Boyancé P. Etudes sur la Religion romain. Paris, 1972; MacMullen R. Paganism in the Roman Empire. New Haven, 1981; Turcan R. Les cultes orientaux dans le monde romain. Paris, 1989. примитивных народных анатолийских верований в мистическую религию, соперничающую с христианством. Поддержав точку зрения А. Грайо, Ф. Кюмон высказался в пользу первоначальной Клавдиевской, а не Антониновской, реорганизации культа Кибелы, добавив к аргументации французского ученого соображение следующего характера: допуская инновацию во фригийский культ, Клавдий таким образом противодействовал великой власти в Италии второй

1 <7 чужеземки - египетской Исиды, почитание которой было разрешено Калигулой . Любопытно осторожное предположение исследователя о влиянии на культ Кибелы иудаизма, приверженцы которого составляли влиятельный элемент населения Малой Азии, и о тесной связи мистерий фригийских божеств с мистериями Митры, не допускавших к участию женщин, вследствие чего жены и дочери митраистов посвящались в таинства Кибелы и Аттиса. Специальная глава монографии посвящена очень важному в контексте нашей темы вопросу: почему восточные религии распространялись в Западном мире? В этой связи Ф. Кюмон особо подчеркивает ярко выраженную индивидуалистическую направленность восточных культов, которые представляли более продвинутый в эволюции религиозных форм тип. "Почитание римских богов было гражданской обязанностью, почитание чужеземных божеств - выражением

1Я личной веры" . Темой особого исследования для Ф. Кюмона были игравшие важнейшую роль в культе Кибелы тавроболический и криоболический ритуалы, которые он производил от древнеанатолийских обрядов охоты на диких животных с последующим их жертвоприношением19. Введение же тавроболии и криоболии в культовую фригийскую практику связывается ученым с влиянием митраизма.

Из общих работ по греческой религии необходимо назвать пятитомный труд Л. Р. Фарнелла, содержащий большой раздел, посвященный почитанию Великой

17

Cumont F. The Oriental Religions in Roman Paganism /Transi, from French. New York, 1956.

18 Ibid. P.44.

19 Cumont F. 1) Le taurobole et le culte d'Anahita // RA. T. XII, 1888. P.132-136; 2) Criobolium//RE. Bd. IV, 1901. Sp. 1718-1719.

Матери богов в Греции20. Английский исследователь различает исконно греческую Матерь богов, критскую Рею и фригийскую Кибелу, объясняя синкретизм трех божественных образов близким, если не единым источником происхождения, в качестве которого определяет древнеанатолийское женское божество жизни и плодородия. Достойны упоминания глава о Кибеле в работе "Структура и история в греческой мифологии и ритуале" известного западного религиоведа Вальтера Буркерта, интересной хаттско-хеттскими реминисценциями в греческом мифе и ритуале, и его небольшая, но содержащая ряд оригинальных положений, монография "Античные мистериальные культы"21. Главное назначение античных мистерий автор видит в своеобразной психотерапии, примиряющей человека с тяготами жизни и уничтожающей страх смерти проповедью учения о возрождении и будущем бессмертии.

Особую страницу в общей историографии античной религии открывают исследования, посвященные сравнительному изучению языческих и особо мистических культов древности и христианства, касающиеся и мистериальной религии Великой Матери Кибелы.

В этой связи отметим некоторые наиболее интересные работы таких исследователей как А. Нок, А. Алл, П. Туиллекс, Ж.Ф. Макконнелл, С.Г. Гук, Ж.Р. Хиннелс22. В отечественной историографии рассматриваемой теме посвящен труд

20 Farnell L.R. The Cults of the Greek States. Vol. I-V. Oxford, 1896- 1909.

21 Burkert W. 1) Structure and History in Greek Mythology and Ritual. L., 1979; 2)

Ancient mystery cults. L., 1987.

22

Nock A.O. Early Gentile Christianity and its Hellenistic Background // Essays on Religion and the Ancient World. Vol.11. Oxford, 1972. P. 49-133; Aall A. The Hellenistic Elements in Christianity. L., 1931; Touilleux P. L'Apocalypse et les cultes de Domitien et de Cybele. Paris, 1935; McConnell J.F. The Eucharist and the Mystery Religion //CBQ. Vol. X, 1948. P. 29-41 ; Hook S.H. Christianity and the Mystery Religion. L., 1956; Hinnells J.R. Christianity and the Mystery Cults //Theology. Vol. LXXI, 1968. P. 20-29. московского историка Степана Васильевича Ешевского и монография А.Н. Куна . Оба исследователя, обращаясь к анализу восточных религий, опровергают точку зрения Г. Буассье о благотворном влиянии верований Востока на римскую религию, находя прямую связь между распространением восточных культов на Западе и упадком греко-римской религии.

Особого внимания заслуживают замечательные монографии выдающегося антиковеда, профессора Санкт-Петербургского университета Фаддея Францевича Зелинского. К культу Великой Матери богов Кибелы ученый обращается в двух работах: "Религия эллинизма" и "Соперники христианства"24. И хотя автор замечает, что не намерен искать в античной религии истоков христианства, именно

25 эта цель объединяет обе монографии . Эквивалентные по принципу ориентализации, как важнейшую составляющую включающие культ Великой Матери Кибелы, религия эллинизма и религия римской империи (последняя во многих отношениях развивала первую) представляются Ф.Ф. Зелинским двумя главными вехами на пути от древнегреческой религии к христианству. Обе религии "подготавливали человечество к восприятию христианства"26. Любопытно высказанное ученым на основании анализа мифа об Аттисе (переданного Арнобием, ссылающимся на "известного богослова Тимофея") и вычленении в нем восточных и эллинских элементов, предположение о реформе пессинунтского культа Кибелы, произведенной около 300 г. до н. э. Тимофеем Эвмолпидом, приведшей к эллинизации фригийского культа.

Несколько обобщающих трудов, рисующих целостную картину культа, представлены в западной историографии. Во-первых, поныне не потерявшее своей научной значимости, фундаментальное исследование французского ученого Анри

23 Ешевский C.B. Очерки язычества и христианства //Сочинения. Часть I. М., 1870; Кун А.Н. Предшественники христианства. М., 1922.

24 Зелинский Ф.Ф. 1) Религия эллинизма. Томск, 1996; .2) Из жизни идей. Т.Ш. Соперники христианства. М.,1995.

25

Античная религия - это и есть настоящий ветхий завет нашего христианства" (Зелинский Ф.Ф. Религия эллинизма. С.1). Зелинский Ф.Ф. Религия эллинизма. С. 149.

Грайо27. Труд А. Грайо отличает яркий историзм, комплексное использование древних источников, обстоятельность и четкая аргументация. В его монументальной монографии исследуется весь комплекс вопросов по культу фригийской богини на каждом этапе его исторического развития с выходом на христианство. Однако в работе А. Грайо не найти того стержня, той центральной проблемы, которая связала бы изложение всего материала. Во-вторых,

28 замечательная монография известного искусствоведа Мартина Вермазерена , издателя корпуса надписей по культу Кибелы и Аттиса29, а также по культу Митры, основателя знаменитой серии исследований восточных религий в римской империи. Главным достоинством его работы является широкое привлечение античных памятников художественно-изобразительного искусства из музейных собраний всего мира, включая его собственную частную коллекцию. В-третьих, интересная работа Гранта Шовермана, опубликованная в бюллетене Висконсинского университета30. Достойна упоминания небольшая латинская диссертация конца XIX века Генриха Гехлера "О культе Великой Матери у римлян"

•э 1 построенная преимущественно на латинском эпиграфическом материале. Наконец, две основательные статьи о Кибеле были опубликованы в важнейших энциклопедиях по классической древности - "Реальной энциклопедии" Паули-Виссовы и в энциклопедическом словаре по греческой и римской мифологии В.

Рошера. Любопытный очерк истории римского культа Великой матери и Аттиса в 1 социально-политическом аспекте представлен в статье Г. Томаса .

27

Graillot H. Le culte de Cybèle, Mère des Dieux à Rome et dans l'empire romain. Paris, 1912.

28 Vermaseren MJ. Cybele and Attis. The Myth and the Cult. L., 1977.

29 Corpus Cultus Cybelae Attidisque (опубликованы: Vol.III-Italia-Latium. Leiden, 1977; Vol. VII- Musea et collections Privatae. Leiden, 1977; Vol. IV - Italia-Aliae Provinciae. Leiden, 1978; Vol. II -Graecia atquae Insulae. Leiden, 1982).

30 Showerman G. The Great Mother of the Gods // BUW. N 43. Philology and Literature

Series, v. i, 1901, N 3. P.240-292. j i

Goehler H.R. De Matris Magnae apud Romanos cultu. Misniae, 1886.

32 Thomas G. Magna Mater and Attis // ANRW. Bd. II, 17.3. 1984. P.1500-1534.

Необходимо отметить и наиболее фундаментальные исследования по культу Аттиса, не получившего специального рассмотрения в диссертационной работе. Значение юного бога в ритуальной практике культа Великой Матери богов столь велико, а теснейшая связь его с Кибелой в мифологии так очевидна, что невозможно исследовать религию фригийской богини без обращения к образу Аттиса. С трудом А. Грайо по основательности и значимости сравнима монография Гуго Гепдинга , адресованная божественному паредру Великой Матери, первая часть которой являет полное собрание всех имеющихся в нашем распоряжении античных свидетельств (включая литературную традицию и данные эпиграфики) об Аттисе.

Из работ, посвященных спутнику Кибелы, современных исследователей заслуживают внимания ряд монографий и многочисленные статьи известного бельгийского ученого Питера Ламбрехтса34, круг научных интересов которого включает и образ фригийской богини-матери. В целом принимая эволюционный подход к изучению культа Аттиса П. Ламбрехтса, мы не можем согласиться с рядом положений его концепции. Во-первых, по нашему мнению, не существует достаточно веских оснований для утверждения западного происхождения божества. Образы, подобные Аттису, в той же мере типичны для восточных культов Великих богинь плодородия, в какой органичен для менталитета жителя древнего Востока ритуал оскопления. Во-вторых, бельгийский исследователь сильно преувеличивает влияние христианских идей (а именно, идеи воскресения из мертвых) на теологию фригийского культа. Представление об умирающем (исчезающем) и воскресающем (возвращающемся) божестве растительности, кажется, принадлежит очень древнему слою религиозно-мифологических воззрений человечества. Заглянув же во фригийскую историю культа, обнаруживаем такую древнюю функцию Матери Кибелы и ее сына-возлюбленного Аттиса как охрана могил. Как утверждает знаменитый специалист в области

33 Hepding H. Attis, seine Mythen und sein Kult. Gießen, 1903.

34 См. например, Lambrechts P. 1) Les fêtes «phrygiennes» de Cybele et d'Attis // BffiR. T. XXYII, 1952. P. 141-170; 2) Attis, van Herdersknaap tot God. Brüssel, 1962; 3) Attis en het feest der Hilariën. Amsterdam, 1967. фригийских древностей Уильям Рамсей (точку зрения которого разделял и Ф. Кюмон) согласно верованиям фригийцев, умерший не просто возвращался в лоно своей божественной Матери, но идентифицировался с божественною природой,

Л С превосходя свою земную сущность и становясь таким образом бессмертным . Т. е., вполне допустимо, что мистериальный аспект фригийского культа развился именно из ассоциации Великой Матери с загробным миром (подобный аспект, между прочим, находим и в образе неолитической богини плодородия). Кроме того, задолго до соприкосновения с христианским вероучением культ Великой Матери богов Кибелы и Аттиса испытал значительное влияние со стороны мистической религии Деметры Элевсинской с ее верою в возрождение к жизни вечной.

Обратимся к более системному образу историографии в соответствии с комплексом проблем, поставленных в диссертационной работе. Центральной проблемой первой главы явилась проблема происхождения культа Великой матери богов Кибелы, теснейшим образом связанная с древнейшим слоем религиозно-мифологических представлений обитателей Анатолии.

Выше отмечалось значение археологических открытий нач. и сер. XX в. н.э., чрезвычайно углубивших историю религий древнего мира. Опубликованные Дж. Меллаартом интереснейшие материалы по неолитической культуре Чатал-Гююка подробно проанализировал известный лингвист и специалист в области индоевропеистики Вячеслав Всеволодович Иванов, поддержавший гипотезу о роли культуры Чатал-Гююка как промежуточного звена между ее верхнепалеолитическими предшественниками и последующими центрами неолита

36

Малой Азии . Если великая анатолийская неолитическая богиня плодородия, властительница жизни и смерти, являет слишком далекий и общий образ Великой фригийской Матери, то хурритско-лувийская Кубаба представляет более близкую по времени предшественницу Кибелы. Последнее положение достаточно давно и прочно закрепилось в научной литературе. "Проблема происхождения Кибелы

35 Ramsay W.M. 1) Sepulchral Customs in Ancient Phrygia // JHS. Vol. V, 1884. P.255, 261; 2) Cities and Bishoprics of Phrygia. Vol. I. Oxford., 1895. P.100.

36

Иванов В.В. Чатал-Гююк и Балканы. Проблемы этнических связей и культурных контактов //Balcanica. Лингвистические исследования. М., 1979. С. 9-33. сегодня неразрывно связано с фигурой богини Кубабы", - такими словами предваряет статью, посвященную указанной теме французский лингвист Эммануэль Лярош37. В работе исследователь, соединив целый ряд разнообразных древнейших свидетельств, убедительно доказал, что именно древняя сиро-каппадокийская Кубаба, поддерживаемая авторитетом Кархемыша, и к нач. I тыс. до н.э. затмившая все прочие женские божества хеттского пантеона, стала почитаться фригийцами под именем Кибелы-Кибебы, многочисленные греческие варианты которого (Kußs>.r|, Kußr|ßr|, Kußr|Kr|, Kußri^i?), по мнению Э. Ляроша, отражают либо диалектные различия в самой Малой Азии, либо проистекают из-за

ЛЙ неустойчивости греческой передачи . Обращаясь к этимологической загадке имени Кубаба, ученый склоняется к высказанной У.Олбрайтом и не получившей общего

39 признания гипотезе о заимствовании имени богини из древнемесопотамского . Не ясна специалистам и этимология фригийского именования божества - Кибела40.

Фригийцы, ассимилировав древнюю анатолийскую богиню и сделав ее главным женским божеством пантеона, разумеется, привнесли в культ некоторые черты своих национальных религиозных воззрений и обрядности. Предположительно вычленить их - такова была главная задача последнего параграфа I главы. В этой связи хотелось бы отметить не потерявшие своей научной значимости труды известного английского ученого, прекрасного знатока фригийских древностей, осмотревшего все земли древней Фригии, участника многочисленных археологических экспедиций, Уильяма Рамсея. Во-первых, фундаментальное 2-х томное исследование "Города и епархии Фригии",

37 '

Laroche Е. Kubaba, déesse anatolienne et le problème des origines de Cybèle // Eléments orientaux dans la religion greque ancienne. P., 1960. P. 114.

38 Ibid. P. 113.

39 Albright W.F. The Anatolian Goddess Kubaba //Archiv fur Orientforschung. Bd.V, 1928-1929. P. 12 ff.

40 Бесспорным признается лишь малоазийское происхождение имени богини: Frisk H. Griechisches Etymologisches Wörterbuch. Heidelberg, 1961; Chantrain P. Dictionnaire Etymologique de la Grecque. Vol. II. Paris, 1970; Furneé E.J. Die wichtigsten konsinantischen Erscheiunoges des Vorgliechischen. Paris, 1972. вместившее огромный эпиграфический материал и представившее всестороннюю картину древне-фригийской цивилизации. Во-вторых, многочисленные статьи, посвященные различным аспектам культуры фригийцев: фригийскому искусству, развивавшемуся под влиянием сиро-каппадокийского, но являющемуся, по убеждению автора, более прогрессивным по сравнению с традиционным восточным искусством, похоронным ритуалам и могильным монументам, принимающим форму святилища Великой Матери Кибелы с двумя обязательными, традиционными элементами - дверью и алтарем, посвятительным фригийским обрядам. В статье "Сипилл и Кибела" У. Рамсей, определяя горную местность близ Магнесии одним из ранних районов старо-фригийской цивилизации, высказал интересные предположения относительно культа Великой малоазийской Матери на Сипилле41.

Наиболее подробно и полно описанный Лукианом в Гиерапольском культе Сирийской богини (сближаемой автором с Реей-Кибелой) и надежно засвидетельствованный многочисленными источниками в культовой практике фригийской Матери, обряд ритуальной самокастрации по сей день вызывает различные объяснения. Одни исследователи видят в действиях неистовых галлов результат некой психической ненормальности42. Другие целью ритуала считают приношение ушит богине, возвеличивающее ее могущество43. Весьма любопытна точка зрения Артура Нока, утверждавшего, что смысл обряда заключался в достижении ритуальной чистоты жрецом, таким образом, посвящающим всю свою жизнь служению божеству44. На наш взгляд, глубоко символическое значение ритуала, выявляемое посредством анализа мифа об Аттисе и на основании достаточно ясного свидетельства Юлиана, состоит в нейтрализации необузданной оргийности культа его аскетизмом, т.е. действия галлов, олицетворяющих

41 Ramsay W.M. Sipylos and Cybele // JHS. Vol. Ill, 1882. P. 33-69.

42 Ganschinietz. Kombabos // RE. Bd. XI, 1921. Sp. 1132-1139.

43 Rose H.J. Anchises and Aphrodite // C Q. Vol. XVIII, 1924, N 1, P. 11-17.

44 Nock A.D. Eunuchs in Ancient religion // Essays on Religion and the Ancient World. Vol.1, 1972. P.7-15. божественного спутника Великой Матери, ограничивали стихийную плодовитость Кибелы.

Главной задачей второй главы диссертационной работы явилось представление сложного в своей многогранности и противоречивости мифологического образа Великой Матери богов Кибелы и ритуальных мифов фригийского культа. Если в первой главе чрезвычайно важным было продемонстрировать те многочисленные и интереснейшие напластования различных культурно-религиозных традиций, то в следующем разделе работы предполагалось обратить особое внимание на широту и многозначность образа Кибелы, неизбежно ведущие к идентификации фригийской богини с целым рядом восточных, греческих и римских божеств. В этой связи необходимо отметить представляющие определенный интерес статьи из фундаментального 6-томного энциклопедического словаря В. Рошера и 2-х томной русской энциклопедии "Мифы народов мира", обобщившей огромнейший материал о мифологических образах и сюжетах мифотворчества всех народов мира. Из общетеоретических трудов по мифологии наше внимание привлекли исследования английского этнографа Бронислава Малиновского45, впервые объяснившего глубокое внутреннее единство и общую практическую функцию мифа и ритуала, и неокантианца Эрнста Кассирера, первого попытавшегося обстоятельно разработать онтологию мифа и увидевшего особую роль мифа в отрицании факта смерти и утверждении непрерывности жизни46. Особый интерес вызвали "Поэтика мифа" известного советского мифолога Е.М. Мелетинского47 и "Истина мифа" немецкого философа Курта Хюбнера. Оба исследователя близки в своем определении мифа как некой высшей (первичной) реальности и в стремлении обнаружить особую логику мифологического мышления, "многообразные формы которого продолжают жить в современном духовном мире: в искусстве и

45 Malinowski В. Myth in Primitive Psychology. L., 1926.

46 Cassirer E. Myth on the State. New Haven, 1946.

47 Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. М., 1995. христианской литургии, в поэзии, общественном сознании и политике, для большинства, однако, оставаясь на уровне бессознательного"48.

Позитивные и негативные аспекты мифологемы матери, лежащей в основе мифологического образа Кибелы, рассмотрел знаменитый немецкий психоаналитик, сформулировавший понятие коллективно-бессознательного мифоподобного символа-архетипа, Карл Густав Юнг49, и подробно проанализировал в специальном исследовании, содержащем богатый иллюстративный материал, его ученик и последователь Эрик Нойман50.

Заключительная глава диссертационной работы посвящена исследованию ритуальной стороны фригийского культа, главным образом в его римской интерпретации. Центральной проблемой главы стала проблема эволюции культа Матери Кибелы, история которого на территории Италии и римской империи охватывает неполных 6 веков, демонстрируя интереснейшие модификации, отражающие социально-политические изменения в римском обществе.

В целом не встречает возражений предположение о том, что главной причиной официального утверждения культа Великой Матери богов Кибелы в Риме явилось усиление римской экспансии в Малой Азии, вследствие которой возникла настоятельная потребность для римлян в союзниках. Наиболее основательно политическую ситуацию накануне введения культа в Риме проанализировал Эрнст Шмидт, выдвинувший гипотезу о перенесении старинного божественного образа фригийской Матери в Рим из Пергамского храма, а не из Пессинунского святилища Кибелы, как об этом сообщает Тит Ливий51. Высказанное С. Ауригеммой предположение о прямой связи между введением культа фригийской богини в Риме и троянским происхождением римлян ныне не

48 Хюбнер К. Истина мифа /Пер. с нем. И.Касавина. М., 1996.

49 Jung C.G. Die psychologische Aspekte des Mutterarchetypus //Eranos-Jahrbuch, 1938; Юнг К.Г. Символы матери и возрождения // Между Эдипом и Осирисом. Становление психоаналитической концепции мифа / Пер. с нем. М., 1998. С. 320-384.

50 Neumann Е. The Great Mother. An analysis of the archetype. Princeton, 1974.

51 Schmidt E. Kultübertragengen. Gießen, 1910. находит сторонников52. Достойна внимания замечательная по силе аргументации статья Гранта Шовермана, опровергнувшего мнение Ф. Кюмона и доказавшего, что культ Великой Идейской Матери в Риме в эпоху республики не включал почитание Аттиса53. П. Романелли, привлекая новые археологические материалы, полученные благодаря раскопкам на Палатине, пытался, безуспешно на наш взгляд, подтвердить суждение Ф. Кюмона54. С поддержкой точки зрения Г. Шовермана и обстоятельной критикой П. Романелли выступил П. Ламбрехтс55.

Интерес исследователей привлекло произошедшее в 56 г. до н.э. событие -десекрализация Мегалесийских игр курульным эдилом этого года Публием Клодием. Итальянский ученый К. Таллинн без веских аргументов, однако, усмотрел в инциденте пример социально-классовой борьбы56. Любопытна интерпретация Г. Томаса (на основании просопографического анализа) профанации Мегалесий Публием Клодием как вызова Корнелианскому верховенству в отправлении культа фригийской Матери в Риме57.

Серьезную дискуссию вызвал вопрос о датировке первой реорганизации культа, приведшей к установлению Великого весеннего празднества в честь Кибелы и Аттиса в Риме. Вслед за А. Раппом, К. Гатти на основании описания Овидием ритуала омовения божественного образа богини введение праздничного

CO

Aurigemma S. Lá protezione speziale della Gran Madre Idea perla nobilita romana e le leggende dell' origine troiana di Roma // BCAR. Vol. XXXVII, 1909. P. 31-66.

53 Showerman G. Was Attis at Rome under the Republic? // TAPhA. Vol. XXXI, 1900. P.45-59.

54 Romanelli P. Lo scavo al tempio della Magna Mater sul Palatino e nelle sul ad iacenze // Monumenti antichi della Accademia nazionale dei Lincei. Vol. XLVI, 1962. P. 201-330.

55 Lambrechts P. Attis en het feest der Hilarién. Amsterdam, 1967.

56 Gallini C. Política religiosa di Clodii // Studi e materialidi storia della religioni. Vol. XXXIII, 1962. P.257-272.

57 Tomas G. Op.cit. P. 1513 f. Q цикла Марта приписывает религиозной деятельности Августа . Г. Виссова, обращаясь к эпиграфическим источникам, засвидетельствовавшим первое упоминание дендрофоров во время правления Антонина Пия, возникновение Мартовского праздничного цикла в Риме связывает с эпохой Антонинов59. Мы же принимаем основанную на доверии к свидетельству Иоанна Лаврентия Лидийца, гипотезу А. Грайо, блестяще аргументированную Жеромом Каркопино, о Клавдиевской реорганизации культа Великой Матери богов60. Ж. Каркопино (соглашаясь с А. Грайо) доказывал, что 7-дневное празднество было введено императором Клавдием всем блоком. Отрицая указанную точку зрения Питер Ламбрехтс утверждает о постепенной эволюции праздника от чисто похоронного в I-II вв. н.э., целью которого было оплакивание смерти юного фригийского бога, до прославляющего воскресение величайшего Аттиса, затмившего саму Великую Матерь, в IV в.61 Разумеется, образ Аттиса, как и Кибелы, со временем претерпевал определенные модификации, обусловленные новыми религиозными веяниями, философско-теологическими учениями, однако, согласиться со столь радикальными и не учитывающими давние и разнообразные как греческие, так и восточные влияния во фригийском культе выводами бельгийского ученого невозможно.

Чрезвычайно интересными оказались специальные статьи У. Фишера - В. Шлейрмахера о наиболее значительной в культе Матери Кибелы и Аттиса коллегии дендрофоров и Д. Фишвика о каннофорах и хастиферах .

58 Gatti С. Per la storia del culto délia "Magna Mater"in Roma // RILSL (Classe di Lettere e Scienze Morali e Storiche). Vol. LXXXII(13 délia serie III), 1949. P.253-262.

59 Wissowa G. Religion und Kultus der Römer. München, 1902.

60

Carcopino J. Aspects mystiques de la Roma paienne. Paris, 1942.

61 Lambrechts P. 1) Les fêtes «phrygiennes» de Cybele et d'Attis // BIBR. T. XXYII, 1952. P.141-170; 2) Attis en het feest der Hilariën. Amsterdam, 1967. en

Fischer U. - Schleirmacher W. Eine Dendrophoreninschrift aus Heddernheim // Germania. Bd. XL, 1962. S.73-84; Fischwick D. 1) The Cannophori and the Festival of Magna Mater //TAPhA. Vol. XCVII, 1966. P. 193-202. 2) Hastiferi // JHS. Vol. LVII, 1967. P. 142-160.

Временем правления Антонина Пия датируется вторая реформация культа фригийских божеств, следствием которой явилось установление Архигаллата и введение тавроболического ритуала. Сущность и значение учреждения высшей жреческой должности Архигалла убедительно представил Ж. Каркопино, опровергнувший ряд положений об Архигалле Ф. Кюмона и А. Грайо. Тавроболический обряд подробнейшим образом исследовал в обобщающей монографии "Тавроболия. Ее эволюция и терминология" Роберт Дютой, проанализировав все предшествующие гипотезы и концепции, касающиеся как ритуала в целом, так и отправления его в культе Великой Матери Кибелы. Несмотря на авторитет таких исследователей, как Г. Шоверман, А. Грайо, Ф. Кюмон, JI. Буе, утверждавших, что тавроболия неизменно исполнялась в том виде, в каком ее описал христианский поэт IV в. Пруденций, Р. Дютой, в качестве концептуальной основы предложив эволюцию глагольной терминологии в тавроболической эпиграфике, впервые вскользь отмеченную Г. Буассье, блестяще доказал развитие ритуала. Годом ранее замечательной монографии Р. Дютоя была опубликована статья Жереми Руттера, на других основаниях признававшего три фазы тавроболии . Любопытно впервые высказанное А. Грайо и поддержанное Ж. Руттером и К. Латте64 предположение о заместительном характере тавроболического обряда: vires быка на месте vires жреца. Не прекращается дискуссия относительно главной цели тавроболии. Ряд исследователей склоняется к мысли о том, что в качестве таковой выступало поначалу физическое, впоследствии - духовное возрождение65. Более убедительной и согласованной с источниками представляется иная точка зрения: главным результатом, ожидаемым от тавроболии было очищение .

63 Rutter J.B. The Three Phases of the Taurobolium //Phoenix. Vol. XXII, 1968. P. 226-249.

64 Latte К. Römische Religionsgeschichte. München, 1960. S. 353-356. дс

См. например: Showerman G. The Great Mother of the Gods; Cumont F. The Oriental

Religions in Roman Paganism, fifi

См. например: Dutoy R. The Taurobolium. It's evolution and Terminology. Leiden, 1969.

Хотелось бы не согласиться с мнением тех ученых, которые опровергают

67 возможность какого-либо влияния на тавроболический ритуал христианства . Невозможно поддержать и положение, принятое рядом исследователей, о том, что тавроболия являла собой часть таинств Кибелы и Аттиса 68. Вряд ли мог ритуал, с давних пор совершаемый публично, даже после радикальных изменений, быть включенным в мистерии, всегда делавшие столь сильный акцент на секретности.

В исследовании фригийских таинств чрезвычайно полезны оказались работы, посвященные изучению разнообразных мистерий древности, разнообразие которых не исключало идентичности как в сфере ритуалов, так и в области теологии. Заслуживают упоминания труды немецких религиоведов А. Дитериха и Г. Узенера69, а также прекрасная диссертация известного русского эпиграфиста Николая Ивановича Новосадского "Элевсинские мистерии" и написанная им же и по сей день остающаяся единственным обобщающим исследованием в отечественной историографии на незаслуженно заброшенную тему работа "Культ Кабиров в Древней Греции".

В заключение хотелось бы представить некоторые соображения относительно проблемы религиозного синкретизма, в контексте которого в работе исследуется культ Великой Матери богов Кибелы.

Вне области научных дискуссий, касающихся культа Великой Матери богов Кибелы, неизменно оставалось одно положение: фригийско-греческо-римский культ Кибелы являет ярчайший пример религиозного синкретизма. До недавнего времени неопределенность и смутность как концепции синкретизма, так и самого термина, означающего огромное разнообразие религиозных феноменов, не вызывала особой тревоги у исследователей. В 70-е гг. XX в. проблема религиозного синкретизма стала привлекать значительное внимание историков и философов религии. И. А. Левинская в статье, посвященной указанной теме, продемонстрировав небезобидные для научной работы последствия в случае

67 См. например: Willonghby H.R. Pagan Regeneration. Chicago, 1929. fifi

См. например: Graillot H. Op.cit.; Showerman G. The Great Mother of the Gods. fiQ

Dieterich A. Eine Mithrasliturgie. Leipzig, 1903; Usener H. Altgriechischer Versbau. Bonn, 1887. использования термина с очень широким и неопределенным значением, весьма убедительно доказала настоятельную необходимость выработки четкой научной концепции синкретизма70 Попытка создания универсальной типологии религиозного синкретизма была предпринята П. Левеком. На симпозиуме в Страсбурге французский исследователь предложил следующую типологию синкретизма: во-первых, непрерывный процесс включения в свой пантеон чужих богов, во-вторых, отождествление своих богов с чужими при различном понимании их сущности с последующей модификацией образов, в-третьих, воздействие общего умонастроения одной религии на другую, в-четвертых, симбиоз различных религий, ведущих к появлению новой системы, в-пятых, объединение всех заимствованных из различных религий божеств на основании представления о единой божественной силе в разных ее проявлениях71.

Широта типологии, предложенной П. Левеком, отражает сложность и неоднородность самого явления синкретизма. Но, с другой стороны, заставляет справедливо сомневаться, а действительно ли существовал в религии некий особый самостоятельный феномен для описания которого мы нуждаемся в термине синкретизм?72 По мнению И.А. Левинской все религии являются генетически разнородными и, следовательно, синкретичными, однако возможно исследовать соотношение между традиционными и инновационными чертами на отдельных стадиях73. Масштаб инновационного процесса, как справедливо замечает

70 Levinskaya I.A. Syncretism - the term and phenomenon // Tyndale bulletin. Vol. XLIV, 1993, N l.P.l 17-127.

71

Leveque P. Essai de typologie des syncrétismes //Les syncrétismes dans les religions greque et romain. Colloque de Strasbourg, 1971. Paris, 1973. По мнению E.M. Штаерман широта типологии П. Левека не отражает специфики самого термина синкретизм (Штаерман Е.М. Социальные основы религии древнего Рима. М., 1987. С. 232). И.А.Левинская определяет рассматриваемую концепцию французского ученого как краткую историю средиземноморских религий от крито-микенского периода до римских времен (Levinskaya I.A. Op.cit. P. 123).

72 Levinskaya I.A. Op.cit. P. 121.

73 Ibid. P. 121. исследовательница, не может служить убедительным основанием для введения термина синкретизм. Добавим, что неверно и какой-либо контакт в религиозной сфере (лежащий в основе таких явлений, как трансмиссия, ассимиляция, идентификация божеств) трактовать как явление синкретизма. Традиционно термином синкретизм обозначались разнообразные отождествления фригийской Матери в эллинистический период с многочисленными богинями греческого пантеона (проще указать тех, с кем Кибела не отождествлялась - Гера и Гестия), что представляется нам неверным. Именование Геи Мг|тг|р МеуаА/г| или тот же самый эпитет у Афины не могут служить достаточным основанием для применения термина синкретизм74, которым, однако, можно определить отношения Кибелы с Реей. Это не сближение, не идентификация, не рождение нового смешанного культа, это все вместе - полное слияние богинь, подтвержденное многочисленными источниками. В других случаях мы пользовались термином эллинизация или романизация фригийского культа. Неопределенность как концепции, так и термина синкретизма побуждает нас представить свое понимание этого явления в следующем определении: синкретизм - это процесс постепенного наслоения75 в одном образе (культе) разнообразных религиозно-мифологических представлений. Следует подчеркнуть, что нас прежде всего интересовал исторический аспект проблемы религиозного синкретизма в культе Великой Матери богов Кибелы, т.е.

74 Примерно тоже самое можно заметить и по отношению к Аттису. Именование бога в одной надписи (CIL, VI, 50) 0у1<хсо? не достаточно для констатации факта синкретизма фригийского божества с высшим богом Израиля, как это делает Ф .Кюмон (Cumont F. The Oriental Religions. P.62 f.)

75 Хотелось бы акцентировать внимание на характеристику синкретизма как слияния. В этом смысле наше понимание синкретизма близко точке зрения Дж. Камстры (Kamstra J.H. Encounter or Syncretism: the Initial Growth of Japanese Buddism. Leiden, 1967), однако, мы не согласны с его определением критерия синкретизма как отчуждения, более того, элементы, составляющие синкретизм, разнообразны, но не обязательно противоположны. обусловленные определенной эпохой обстановка и особенности протекания этого сложного и неоднозначного процесса.

Подводя итог изложенному выше, подчеркнем, что главной целью диссертационной работы было целостное и системное представление культа Великой Матери богов Кибелы в контексте религиозного синкретизма с учетом его постепенной эволюции. При этом ставились следующие задачи: во-первых, выявить истоки культа Великой Матери богов Кибелы, теснейшим образом связанные с древнейшим слоем религиозно-мифологических представлений обитателей Анатолии, и продемонстрировать соединившиеся в нем многочисленные и интереснейшие напластования различных культурно-религиозных традиций. Во-вторых, проанализировать мифологический образ Великой Матери богов Кибелы, неизбежным следствием широты и многозначности которого явилась идентификация фригийской богини с целым рядом восточных, греческих и римских божеств. В-третьих, исследовать ритуальную сторону фригийского культа, раскрывая любопытные его модификации, отразившие те изменения, которые претерпевало римское общество как в области духовной, так и в сфере социально-политической.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Культ Великой Матери богов Кибелы в греко-римской древности"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Обобщая изложенный выше материал, представляется возможным сделать следующие выводы. Истоки культа Великой Матери богов Кибелы восходят к религиозным традициям древнейшего населения Малой Азии. Территория эта, бывшая свидетельницей неоднократных миграций и переселений народов, уникальна по количеству скрестившихся здесь многочисленных культур. Культ Великой фригийской Матери явился своеобразным отражением сложного, многовекового взаимодействия различных культурных традиций. Всматриваясь в облик Кибелы и исследуя обряды ее культа, мы видим священные символы и ритуалы неолитической анатолийской религии с ее центральным образом великой богини плодородия. Это она - матерь, дарующая жизнь и плодородие всему живому на земле, владычица животных, охраняемая леопардами, властительница потустороннего мира. Велика ее власть и нет равного ей по значимости и величию божества.

Минуя четыре тысячелетия во II тыс. до н.э. в Каппадокии мы обнаруживаем и имя, в греческом языке передаваемое как Кибела (Кибеба, Кибека) - Кубаба. Богиня хурритов и лувийцев Кубаба прежде всего государственное божество, покровительница города и правителя. Именно в таком качестве будет почитаться и Кибела во Фригийском и Лидийском царстве. Специфика наших сведений относительно Кубабы (это в основном археологический материал и фрагментарные данные эпиграфики) не позволяет конкретизировать образ божества, прояснить мифологические и ритуальные аспекты культа, однако, предоставляет возможность проследить некоторые этапы внешней истории культа. Она охватывает период с XIX по VII вв. до н.э. и весьма обширные территории от центральной Анатолии до Северной Сирии. По-видимому, около сер. II тыс. в результате религиозной политики хеттских правителей Кубаба включается в пантеон хеттов как одна из богинь завоеванных хеттами сирийских земель. В документах царских хеттских архивов она именуется госпожой Кархемыша, что и определяет ее чрезвычайно скромное положение в религии и мифологии хеттов. Очередная волна миграций ряда индоевропейских племен приводит к падению хеттской державы. Хорошо известно, что в периоды децентрализации возрастает роль местных центров, что в религиозной жизни отражается в усилении местных культов. В случае с Кубабой следует принимать во внимание факт политического возвышения Кархемыша, ставшего центром вновь созданного объединения племен, входивших некогда в союз под предводительством Хаттусы. Авторитет новой столицы возвышает и давнюю покровительницу города - "Великую царицу Кархемыша" - Кубабу, культ которой быстро распространяется на запад и завоевывает популярность во всей Малой Азии. Вероятно, в этот период происходит контаминация образа древней анатолийской богини с верховной богиней хеттов, хаттской по происхождению Вурунсему. "Богиня солнца города Аринны"- Вурунсему, вошедшая в хеттский пантеон в период Древнего царства, отождествлялась с хурритской "госпожой небес" Хебат и владычицей подземного мира Эрешкигаль. Эпитет Вурунсему "Матерь" переносится на Кубабу и во фригийских надписях неизменно сопровождает имя Кибелы. Пришедшие в Малую Азию фригийцы ассимилировали древнее анатолийское божество, именуемое Кубабой. Дополнив ее культ ритуалами в честь Аттиса и развив оргиастический аспект почитания, они передали ее эллинскому миру.

Великая Матерь богов Кибела, в культе которой отразилось многовековое взаимодействие различных культурно-религиозных традиций, являла собой образ сложный, противоречивый и многофункциональный. Его широта и многозначность неизбежно вели к сближению с целым рядом восточных, греческих и римских божеств.

Во-первых, Великая фригийская богиня как ее далекая неолитическая предшественница - Матерь - Пац|1Г|тсор, подарившая жизнь всему живому на земле - богам, людям, животным и растениям. Кибела выступает персонификацией женского производящего начала в природе. Вселенское материнство богини - ее главнейшая созидательная функция. Разумеется, в этом качестве Кибела легко входила во взаимодействие с целой плеядой женских богинь-матерей, почитавшихся под различными именами во всех уголках античного мира. Аспект вселенского материнства в образе фригийской богини тесно соотнесен с идеей плодородия. Великое божество женской плодоносной силы, Кибела покровительствовала плодородию почвы, скота и людей, этой функцией будучи весьма близка Афродите - Венере, с которой отождествлялась. Эпитетом же Матерь богов Кибела, по-видимому, была обязана очень раннему синкретизму с критской Реей. В качестве божественной создательницы жизни богиня олицетворяла землю как великое всепорождающее начало. В связи с заботой Кибелы о плодородии почвы, особенно земледельцы обращались к ней с молитвой об увеличении урожая с полей и виноградников. На этом основании происходит контаминация образа фригийской Матери с Деметрой, а позднее - с римскими богинями того же круга представлений Церерой и Опс. Как богиня хтонических подземных сил Кибела сближалась с Гекатой.

Во-вторых, фригийская Матерь, как и великая неолитическая богиня -владычица диких зверей и традиционный ее символ - львы, верные стражи и преданные служители, всюду сопровождающие свою божественную покровительницу. В этом качестве Кибела заведовала плодовитостью животных, и потому почитатели молили богиню о приумножении стад. Этой ипостаси Кибелы чрезвычайно близка Артемида. Заметим, что тесное взаимодействие обеих богинь имело давние лидийские корни.

В-третьих, Кибела - горное божество, как и великая богиня критской цивилизации. В горах располагались святилища фригийской Матери, посвященные ей леса и рощи, там же совершались и оргиастические служения в ее честь. Горы символизировали темный, необузданный элемент хаоса в мифологеме Кибелы. Связанный с этим аспектом образа богини, оргиастический характер ее культа очень близок священному исступлению дионисийской обрядности.

В-четвертых, в многогранном облике Великой Матери богов сохранилась ипостась ее древней анатолийской предшественницы. Кибела, госпожа Пессинунта, остается городской богиней, каковой почиталась Кубаба, "Великая царица Кархемыша". Указанная функция стала основой для сближения богини с Афиной тюАдбихос и греческой AyaSf) ти^Л- Функция покровительства культуре у Кибелы не ограничивается ее ролью градодержицы. Ассоциация богини с

Идейскими Дактилями, Тельхинами, Кабирами позволяет предположить ее заботу о кузнечном ремесле.

Наконец, сущностно-функциональная противоречивость образа Великой Матери богов Кибелы: с одной стороны, божественная матерь, благостная богиня, дарящая жизнь, заботящаяся о вселенском плодородии, защитница городов, покровительница культуры и ремесла, с другой стороны, вредоносное хтоническое божество, связанное со смертью, горная богиня с львиным духом, вселяющая в человека ужас и безумие, по-видимому, продолжала амбивалентность неолитической богини плодородия и символизировала идею гармонии.

Несмотря на эллинизацию образа Великой Матери богов Кибелы, соединившую ее с многочисленными божествами греческого пантеона, культ оказался чуждым религиозному сознанию эллинов. Лишь незначительная часть греческих полисов стала отправлять государственный культ фригийской Матери, в основном же греки с равнодушием отнеслись к богине и не проявили особого интереса к неистовым служениям фригийцев.

В Риме Великая Матерь Кибела обретает свою вторую родину. Именно благодаря своему выдающемуся положению в римской империи богиня обязана как ненависти отцов раннего христианства, так и значению в общемировой истории религии. Официально утвержденный в Риме во II в. до н.э., культ Кибелы ко времени поздней империи стал одним из главных соперников христианства наряду с религией Исиды и митраизмом. История культа фригийской богини на территории Рима и Италии, охватывающая шесть веков, демонстрирует интереснейшие его модификации, отражая социально-политические изменения, происходящие в римском обществе. Представляется возможным выделить три важнейших этапа в эволюции римского культа Кибелы.

Во-первых, республиканский. Официальное утверждение культа Великой фригийской богини в Риме в 204 г. до н.э. было обусловлено активизацией римской экспансии в Малой Азии (аналогичным образом Кубаба была включена в хеттский пантеон). Почитание Кибелы в республиканскую эпоху имело целый ряд существенных ограничений: так римским гражданам запрещалось вступать в жречество, не допускалось появление жрецов Великой Матери на улице и сбор подаяния в не установленные дни. Отправление культа находилось в руках аристократии. Последнее, по-видимому, явилось дополнительной мерой государственного контроля за культом. Главными ритуалами были Мегалесийские игры и священные патрицианские пиры. В целом почитание фригийской богини не выходило за рамки традиционной римской обрядности, что свидетельствовало о романизации фригийского культа и об авторитете национальной римской религии. Таким образом, культ, ограниченный Палатинским храмом и аристократическим кругом, оставался далек от религиозных нужд широких слоев населения и не мог реализовать тот глубинный внутренний потенциал древней религии Кибелы, который раскрылся в следующую эпоху римской истории.

Вторым периодом в эволюции культа Великой Матери богов в Риме является период империи, охватывающий первые три века н.э. Это время наивысшего расцвета и популярности культа. К I в. н.э. римская религия испытала значительные изменения, вызванные превращением Рима в ведущую мировую державу, сопровождающимся более близким знакомством с греческой и восточной цивилизациями. Одной из важнейших религиозных тенденций того времени явилась индивидуализация римской религии, следствием которой стало возрастание интереса к восточным религиям. Указанные изменения в религиозном сознании римлян привели к реорганизации культа Великой Матери богов Кибелы, произошедшей во время принципата Клавдия. В Клавдиевском преобразовании культа выделяются два установления, свидетельствующие о популяризации культа и усилении его фригийского аспекта: первое - введение почитания Аттиса с учреждением Мартовского праздника, второе - основание коллегии дендрофоров, охватившей широкие слои населения Италии и провинций. Великое весеннее празднество становится важнейшим культовым действом, раскрывающим глубинную сущность фригийских богов как божеств природы и плодородия и доставляющим верующим всю гамму религиозных эмоций от глубокой скорби в день траура по Аттису и содрогания в кровавый день до счастливого возбуждения в день радости. Благодаря клавдиевской реорганизации культ Кибелы и Аттиса укрепил свои позиции в римской империи и получил сильнейший импульс к дальнейшему процветанию. Положение культа в последующие века полностью определялось отношением к нему императора. Очень доброжелательное отношение к культу фригийских богов Флавиев, однако, не помешало им мудро воспрепятствовать могущественной независимости и возможной гегемонии пессинунтского жречества, лишив его принадлежавших ему издревле прав управления и введя в его состав римских граждан. В сер. II в.н.э. наблюдается возрастание интереса императорского дома к культу. Широкую популярность завоевывают фригийские мистерии. Развивавшиеся под сильнейшим воздействием Элевсинских и орфических посвящений и испытавшие влияние египетских таинств посвящений, они представляли посвящающимся некие высшие божественные откровения, содержащие тайну бессмертия. В результате синкретизма этого периода религиозная мысль вырабатывает понятие единого женского божества - Великой Матери всего сущего1. л

Это очень ярко отражено в "Метаморфозах" Апулея. Фрагмент весьма показателен, поэтому хотелось бы привести его в полном виде: "Вот, предстаю я тебе, родительница вещей природных, госпожа всех элементов, предвечное довременное порождение, верховная среди божеств, владычица душ усопших, первая среди небожителей, единый образ всех богов и богинь, мановению которой подвластны свод лазурный неба, моря целительное дуновение, оплаканное безмолвие преисподней. Единая сущность моя под многообразными видами, различными обрядами, под различными именами чтится Вселенной. Там фригийские перворожденные зовут меня Пессинунтской Матерью богов, тут аттические прирожденные насельцы - Минервой, здесь приморские кипряне -Пафийской Венерой, критские стрелки - Дианой Диктинской, троязычные сицилийцы - Стигийской Прозерпиной, элевсинцы - Церерой, одни - Юноной, другие - Беллоной, те - Гекатой, эти - Рамнусией, но эфиопы, которых первые лучи восходящего солнца раньше других озаряют, арии и египтяне, богатые древними учениями, зовут меня настоящим моим именем - владычицей Исидой" (XI,5) (Пер. М. Кузьмина).

Со временем правления Антонина Пия связаны два важнейших преобразования в культе Кибелы и Аттиса - введение ритуала тавроболии и установление Архигаллата. Оба нововведения объединяются одной общей целью - поддержать угасающий императорский культ путем соединения его с фригийским культом. Архигаллат представляется неким прообразом будущей христианской церковной организации. Верховный глава культа - Архигалл, власть которого ограничивалась определенной территорией, утверждался в местном Сенате и состоял в прямом подчинении императору.

Последний в истории римского культа Кибелы и Аттиса период - время поздней империи. IV век, бесспорно, - одна из наиболее ярких эпох в мировой истории. Рушился старый мир, заключенный в государственные границы римской империи и человечество переживало глубочайший кризис. Это время религиозно-политического противостояния язычества (обновленного элементами восточных культов и неоплатонизмом) в лице древних аристократических фамилий и христианства, поддерживаемого императорами. В римских надписях того времени (а Рим до конца IV в. оставался по преимуществу языческим) в перечислении духовных званий их составителей, в воспоминаниях о своих посвящениях в мистерии или о приносимых жертвах чувствуется смелый вызов и страстное желание продемонстрировать свою преданность старой вере. Культ Великой Матери богов Кибелы предстает неким обобщенным и синкретичным символом язычества, а тавроболический ритуал превращается в своеобразное языческое крещение.

Таким образом, синкретизм культа Кибелы являет процесс постепенного наслоения в нем разнообразных религиозно-мифологических представлений. Заметим, что процесс этот в разные времена отличался по степени своей интенсивности.

Первый (малоазийский) период в истории культа отмечен широкой волной синкретизма. Многочисленные нити культурно-религиозных традиций древних анатолийцев, хурритов, хеттов, фригийцев сплетаются в причудливый узор религии Великой Матери Кибелы. Синкретизм этого периода - стихийный, неосознанный. Именно тогда были заложены основы культа и образ Кибелы оформился в удивительной многогранности, многозначности, полифункциональности и, как следствие, открытости для разнообразных отождествлений.

Во второй (греческий) период в истории культа процесс синкретизма практически приостанавливается. Все те многочисленные отождествления Кибелы с греческими божествами мы не можем трактовать в терминах синкретизма. Ситуацию в данном случае наиболее адекватно отражает понятие эллинизации. Сближения фригийской Матери с богинями эллинов - внешние, не вошедшие в образ Кибелы, смысл их в попытке сделать богиню более близкой и понятной. Обратим внимание на то, с кем идентифицируется Кибела. Малоазийские по происхождению Артемида, Афродита, Рея - не ипостаси ли это того древнейшего анатолийского божества, предшественницей которого была неолитическая богиня Чатал-Гююка? И все же из всех богинь греческого пантеона, соотнесенных с фригийской Кибелой, мы выделяем двух, отношения которых с первой (в одном случае на уровне мифа, в другом - на уровне обряда) возможно определить термином синкретизм. Во-первых, это - Рея, слияние которой с Кибелой настолько глубоко, что богини практически неразличимы, как неразделима становится их свита - Корибанты-куреты. Во-вторых, Деметра, ритуалы культа которой пополняют фригийскую культовую практику.

Третий период в истории культа в контексте рассматриваемой проблемы мы разделили бы на два подпериода: ранне-римский и средне-позднеримский. Для первого отмечается романизация фригийского культа (Мегалесийские игры). Для второго - новая волна синкретизма. Синкретизм этого периода, обусловленный мировой религиозной тенденцией, выразившейся в тяготении к монотеизму, дело рук философов-теологов. Тогда-то образ Кибелы и обогащается новыми символами, новыми атрибутами и новыми ритуалами, полученными от египетской Исиды и карфагенской Небесной богини. К явлению синкретизма не относятся отождествления Великой Идейской Матери с римскими богинями (Церерой, Опс, Венерой), которые, вообще, вторичны, ибо в основе имеют греко-римскую идентификацию. Наконец, синкретизм времени поздней империи - политический, так как обусловлен ситуацией религиознополитического противостояния язычества и христианства. Олицетворение высшего женского принципа в природе, Великая всематерь, Кибела соединила в своем облике всех богинь языческого античного мира. Однако исход последней схватки язычества и христианства был предрешен, и может быть только в сочинениях гностиков и неоплатоников продолжала жить Великая Матерь богов, лишенная власти, но не величия.

Список научной литературыБогатова, Оксана Владимировна, диссертация по теме "Всеобщая история (соответствующего периода)"

1. Абрамзон М.Г. Монеты как средство пропаганды официальной политики Римской империи. М., 1995.

2. Абрамова З.А. Изображения человека в палеолитическом искусстве Евразии. М.-Л., 1966.

3. Антонова Е.В. Антропоморфная скульптура древних земледельцев Передней и Средней Азии. М., 1977.

4. Ардзинба В.Г. Ритуалы и мифы древней Анатолии. М., 1982.

5. Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу. Т. I III. М., 1865- 1869.

6. Бахтин M.M. Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса, изд.2-е. М., 1990.

7. Баюн Л.С., Орел В.Э. Язык фригийских надписей как исторический источник//ВДИ, 1988, № 1. С. 173-201.

8. Берзин Э.О. Раскопки Самофракийского святилища // СА, № 4. С.240-252.

9. Бибиков С.Н. Раннетрипольское поселение Лука-Врублевецкая на Днестре //МИА. 1953, N38. С.

10. Богаевский Б.Л. Крит и Микены. Л., 1924.

11. Богаевский Б.Л. Мужское божество на Крите // Яфетический сборник. Л., 1930, №4. С. 165-204.

12. Богаевский Б.Л. Ритуальный жест и общественный строй в Древней Греции // Религия и общество. Л., 1926. С.83-102.

13. Брагинская Н.В. Календарь // МНМ. T.I. М., 1987. С.612-615.

14. Буассье Г. Падение язычества / Пер. М.С. Корелина. М., 1892.

15. Буассье Г. Римская религия от Августа до Антонинов / Пер. М. Корсак. М., 1878.

16. Вернан Ж.-П. Происхождение древнегреческой мысли / Пер. с франц. М., 1988.

17. Гайдукевич В.Ф., Михайловский К. Мирмикей в свете советско-польских исследований 1956 1958 гг. // Исследования по археологии СССР. Л., 1961. С. 127-139.

18. Герцман Е.В. Музыка Древней Греции и Рима. СПб., 1995.

19. Голубцова Е.С. Идеология и культура сельского населения Малой Азии. М., 1977.

20. Гютербок Г.Г. Хеттская мифология // Мифологии древнего мира. М., 1977.

21. Дьяконов И.М. Предыстория армянского народа Ереван, 1968.

22. Дьяконов И.М. Фригийский язык // Древние языки Малой Азии. М., 1980. С. 357-378.

23. Ешевский C.B. Очерки язычества и христианства //Сочинения. Часть I. М., 1870.

24. Жуковский П.М. Земледельческая Турция. М.-Л., 1933.

25. Зелинский Ф.Ф. Древнегреческая религия. Пг., 1918.

26. Зелинский Ф.Ф. Из жизни идей. T.III. Соперники христианства. М.,1995.л 86. Зелинский Ф.Ф. Религия эллинизма. Томск, 1996.

27. Иванов В.В. Анатолийские языки // Древние языки Малой Азии. М., 1980. 129-161.

28. Иванов В.В. К истории древних названий металлов в южнобалканском малоазийском и средиземноморском ареалах // Славянское и балканское языкознание. М., 1978. С. 4-27.

29. Иванов В.В. Кузнец // МНМ. T.II. М., 1988. С. 21-22.

30. Иванов В.В. Чатал-Гююк и Балканы. Проблемы этнических связей и культурных контактов // Balcanica. Лингвистические исследования. М., 1979. С. 8-41.

31. Иванов В.В., Топоров В.Н. Лев // МНМ. T.II. М., 1988. С. 41 42.

32. Иванов Вяч. Дионис и прадионисийство. СПб., 1994.

33. Казанскене В.П., Казанский H.H. Предметно-понятийный словарь греческого языка. Крито-микенский период. Л., 1986.

34. Колобова К. М. Аттал III и его завещание // Древний мир. Сб. ст. М., 1962. С. 545-555.

35. Колобова K.M. Древний город Афины и его памятники. Л., 1961.

36. Кулаковский Ю. Смерть и бессмертие в представлениях древних греков. Киев, 1899.

37. Кун А.Н. Предшественники христианства. М., 1922.

38. Лосев А.Ф. Античная мифология в ее историческом развитии // Мифология греков и римлян. М., 1996. С.

39. Лосев А.Ф. Теогония и космогония // Мифология греков и римлян. М., 1996.

40. Луна, упавшая с неба. Древняя литература Малой Азии / Пер. < В.В.Иванова. М., 1977.

41. Лурье С.Я. Культ Матери и Девы в Боспорском царстве // ВДИ. 1948, № 3. С. 204-212.

42. Лурье С.Я. Язык и культура Микенской Греции. М.-Л., 1957.

43. Марр Н.Я. Иштар //Яфетический сборник. Л., 1927, № 5. С. 70-83.

44. Мелетинский Е.М. Мифы древнего мира в сравнительном освещении //Типология и взаимосвязи литератур древнего мира. М., 1971. С.68-133.

45. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. М., 1995.ч

46. Мелетинский Е.М. Происхождение героического эпоса. М., 1963.

47. Меллаарт Дж. Древнейшие цивилизации Ближнего Востока / Пер. с англ. И комментарий Е.В. Антоновой. М., 1982.

48. Моммзен Т. История Рима / Пер. с нем. Т. I, СПб., 1994.

49. Новосадский Н.И. Культ Кабиров в Древней Греции. Варшава, 1891.

50. Новосадский Н.И. Элевсинские мистерии. СПб., 1887.

51. Нерознак В.П. Палеобалканские языки. М., 1978.

52. Пассек Т.С. Периодизация Трипольских поселений (III-II тыс. до н.э.) //МИА. 1949, № 10. С. 92-98.

53. Периханян А.Г. Храмовые объединения Малой Азии и Армении. М., 1959.

54. Рабинович Е.Г. Богиня-мать//МНМ. T.I. М., 1987. С. 178-180.

55. Русяева A.C. Культ Кибелы в Ольвии // Археология, 1972, № 7, С.35-45.

56. Свенцицкая И.С. Особенности религиозной жизни народных масс в азиатских провинциях римской империи (II-III вв.): язычество и христианство. //ВДИ. 1992, № 2. С. 54-72.

57. Столяр А.Д. О генезисе изобразительной деятельности и ее роли в становлении сознания // Ранние формы искусства. М., 1972. С. 31-77.

58. Тайны древних письмен. Проблемы дешифровки. М., 1976.

59. Тахо-Годи A.A. Аттис//МНМ. T.I. М., 1987. С. 123-124.

60. Токарев С.А. Ранние формы религии. М., 1990.

61. Томсон Дж. Исследования по истории древнегреческого общества / Пер. с англ. М.Б.Граковой-Свиридовой, B.C. Соколова. T.I. М., 1958.

62. Топоров В.Н. Гора//МНМ. Т. 1. М., 1987. С. 311.

63. Топоров В.Н.Заметки о буддийском изобразительном искусстве в связи с вопросом о семиотике космологических представлений // Труды по знаковым системам. Т. II. Тарту, 1965. С. 221-230.

64. Топоров В.Н. К происхождению некоторых поэтических символов палеолитической эпохи // Ранние формы искусства. М., 1972. С. 77-105.

65. Топоров В.H. К реконструкции некоторых мифологических представлений (на материале буддийского изобразительного искусства) // НАА, 1964, №3, С. 101-110.

66. Топоров В.Н.О структуре некоторых архаических текстов, соотносимых с концепцией "мирового дерева" // Труды по знаковым системам. T. V. Тарту, 1971. С. 9-62.

67. Топоров В.Н. Петух// МНМ. Т.П. М., 1987. С.309-310.

68. Тэрнер В. Символ и ритуал / Пер. с англ. М., 1983.

69. Фермазерен М.И. Аттис Карпофор // Проблемы античной культуры. М., 1986. С. 99-113.

70. Фрезер Дж.Дж. Золотая ветвь /Пер. с англ. Вып.1- IV. М., 1928.

71. Худяк М.М. Из истории Нимфея VI III вв. до н.э. JI., 1962.

72. Хюбнер К. Истина мифа / Пер. с нем. И.Касавина. М., 1996.

73. Чайлд Г. Прогресс и археология. М., 1949.

74. Шенгелия И.Г. К вопросу о сущности Кабиров // Труды Тбилисского пед.института ин. языков. T.VI, 1963-1964. С.282-313.

75. Шмидт Р.В. Металлическое производство в мифе и религии античной Греции // Известия ГАИМК'а. T.IX , вып. 8-10, 1931.

76. Штаерман Е.М. Социальные основы религии Древнего Рима. М., 1987.

77. Штернберг Л.Я. Первобытная религия в свете этнографии. Л., 1936.

78. Юнг К. Г. Символы матери и возрождения // Между Эдипом и Осирисом / Пер. с нем. М., 1998. С. 320-384.

79. Aall A. The Hellenistic Elements in Christianity. L., 1931.

80. Akurgal E. Die Kunst Anatoliens von Homer bis Alexander. Berlin, 1961.

81. Akurgal E. Phrygische Kunst. Ankara, 1955.

82. Albright W.F. The Anatolian Goddess Kubaba //Archiv fur Orientforschung. Bd.V, 1928-1929. P. 12-47.

83. Allmer A.- Dissard P. Inscriptions antiques du musée de Lyon. T. I. Lyon, 1888.

84. Anrich G. Das antike Mysterienwesen in seinem Einfluss auf das Christentum. Gôttingen, 1894.

85. Apsalon K. The Diluvial Antropomorphic Statuettes and drawings especially the so-called Venus statuettes, discovered in Moravia // Atribus Asiae. Institute of Fine Arts. New York University. Vol. XII, 1949, N 3. P. 204-208.

86. Altheim F.A. History of Roman Religion. L., 1938.

87. Aurigemma S. La protezione speziale della Gran Madre Idea perla nobilita romana e le leggende dell' origine troiana di Roma // BCAR. Vol. XXXVII, 1909. P. 31-66.

88. Bailey C. Phases in the Religion of Ancient Rome. Berkeley, 1932.

89. Bancroft H.H. The Native Races of the Pacific States of North America. Vol. III. Myths and languages. L., 1875.

90. Barnett R.D. Ancient oriental Influences on Archaic Greece // The Aegean and the Near East. New York, 1956. P. 212-238.

91. Barnett R.D. Phrygia and the people of Anatolia in the Iron Age. Vol. II. Cambridge, 1967.

92. Bastet F. Bibliotheca orientalis. Vol. XXII, 1965. P.201-203.

93. Beaujeu J. La religion romaine a l'apogée de l'empire. Paris, 1955.

94. Bengtson H. Griechische Geschichte. 4 Aufl, Münich, 1969.

95. Bericht über die Thätigkeit der Reichslimes-kommission von Ende November 1896 bis Ende Dezember 1897 //AA. Bd. XIII. Tl.I, 1898. S. 48-60.

96. Bittel K. Beobachtungen in Pessinus // AA. Bd. LXXXII, 1967. S.143-150.

97. Blawatsky W.- Kochelenko G. Le culte de Mithre sur la côte septentrionale de la Mer Noir. Leiden, 1966.

98. Blinkenberg Ch. Archäologische Studien. Copenhagen, 1904.

99. Bloch H. A New Document of the Last Pagan Revival in the West // HThR. 1945, N 38. P. 199-244.

100. Bloch H. The Pagan Revival in the West at the End of the Fourth Century // The Conflict between Paganism and Christianity in the Fourth Century / Ed. A.Momigliano. Oxford, 1963. P. 193-218.

101. Bloch L. Zur Geschichte des Meterkultus // Philologus . Bd. LH (2 ser., VI), 1894. S. 577-583.

102. Börner Fr. Kybele in Rom, die Geschichte ihres Kultes als Politisches Phänomen // MDAI(R). Bd. LXXI, 1964. S.130-151.

103. Bossert H.Th. Die Welt des Orients. Göttingen, 1947.

104. Bouché- Leclercq. L'intolérance religieuse et la politique. Paris, 1911.

105. Boyancé P. Cybele aux Mégalésies //Latomus. T.Xm, 1954. P.337-343.

106. Boyancé P. Etudes sur la Religion romain. Paris, 1972.

107. Boyancé P. Sur les mysteres phrygiens // REA. T. XXXVII, 1935, N 2. P. 161-164.

108. Bouyer L. Le salut dans les religions é mysteres // RSR.T.XXVII, 1953. P. 1-16.

109. Bremer J. The Legend of Cybele's Arrival in Rome // Studies in Hellenistic Religions. Leiden, 1979. P. 9-22.

110. Briem O.E. Les de mysteres sociétés secretes. Paris, 1941.

111. Brixhe C. Un ouvrage sur la langue phrygienne // RPh. T.XLII, p. 2, 1968. P.308-310.

112. Brouwer H.HJ. The Great Mother and the Good Goddess. The History of an Identification // Hommages a Maarten J. Vermaseren. Vol. I. Leiden, 1978. P.142-159.

113. Bruwaene M. (Van den). Quelques éclaircissements sur le "De haruspicum responsis" // AC. T. XVII, 1948. P. 80-94.

114. Burkert W. Ancient mystery cults. L., 1987.

115. Burkert W. Greek Religion. Oxford, 1985.

116. Burkert W. Structure and History in Greek Mythology and Ritual. L., 1979.

117. Calza G. Scavi di Ostia. Vol. I. Rome, 1953

118. Carcopino J. Aspects mystiques de la Roma paienne. Paris, 1942.

119. Cassirer E. Myth on the State. New Haven, 1946.

120. Chapouthier F. Les Dioscures au service d'une Déesse. Paris, 1935.

121. Clerc M. Massalia. T. I. Marseille, 1927.

122. Colin J. Les sénateurs et la Mere des dieux aus Megalesia: Lucrece 4, 79 // Athenaeum. T. XXXII, 1954. P. 346-355.

123. Collignon M.M. Inscriptions de Cibyra // BCH, 1878. P. 593-614.

124. Contenau G. Manuel d'archéologie orientale. Vol. I. Paris, 1927.

125. Cook A.B. The Bee in greek Mythology // JHS. Vol. XV, 1895. P. 1-24.

126. Cook A.B. Zeus. A study in Ancient Religion. Vol.I-II. Cambridge, 1914 -1940.

127. Cook B.F. The Goddess Cybele: a bronze in New York // Archaeology. Vol. XIX, 1966, N4. P. 251-257.

128. Cousin G., Deschamps G. Voyage en Asie Mineure // BCH, 1894. P.5-44.

129. Crazannes Ch. Dissertation sur le taurobole et sur les inscriptions tauroboliques de la ville de Lectoure // Mémoires de la société royale des antiquares de France. Vol. XIII, 1837. P.121-180.

130. Crazannes Ch. Les mysteres pad'ens et le mystere chrétien, 2-eme éd. Paris, 1930.

131. Crowfoot J.W. The Lions of Kybele // JHS. Vol. XX, 1900. P. 118-127.

132. Cumont F. After life in Roman Paganism. New-Haven, 1922.

133. Cumont F. Anaitis // RE. Bd. I, 1894. Sp. 2030-2031.

134. Cumont F. Archigallus // RE. Bd. II, Tl.I, 1896. Sp.484.

135. Cumont F. Attis // RE. Bd. I, 1894. Sp. 2247-2252.

136. Cumont F. Attis // De Ruggiero. Dizionario epigrafico di Antichitâ romane. Vol. I, 1895. P.763-766.

137. Cumont F. Criobolium//RE. Bd. IV, 1901. Sp. 1718-1719.

138. Cumont F. Dendrophori // RE. Bd. V, 1905. Sp. 216-219.

139. Cumont F. Le taurobole et le culte d'Anahita // RA. T. XII, 1888. P. 132-136.

140. Cumont F. Le taurobole et le culte de Bellone // RHLR. T. VI, 1901. P. 97-110.

141. Cumont F. Lectoure // RPh. T. XVII, 1893. P. 194-197

142. Cumont F. Textes et monuments relatifs aux mysteres de Mithra. T.I. Paris, 1899

143. Cumont F. The Oriental Religions in Roman Paganism /Transi, from French. New York, 1956.

144. Detienne M. Les jardins D'Adonis: La mythologie des aromates en Grèce. Paris, 1972.

145. Detienne M. The myth of "Honeyed Orpheus" // Myth, religion and society. L., 1986. P.95-109.

146. Dey J.naA-iyysveaia. Münster, 1937.

147. Diakonoff I.M. On Cybele and Attis in Phrygia and Lydia // AAntHung. Vol. XXV, 1977. P. 338-342.

148. Diels H. Sibyllinische Blätter. Berlin, 1890.

149. Dieterich A. Eine Mithrasliturgie. Leipzig, 1903.

150. Dodds E.R. The Greeks and the Irrational. Los Angeles, 1959.

151. Domaszewski A. Magna Mater in Latin Inscriptions // JRS. Vol. 1,191 l.P.50-57.a 213. Drexler W. Meter // RML. Bd. II. Tl. 2. Leipzig, 1890-1897. Sp.2854-2931.

152. Durham M.E. High Albania and its custom in 1908 // JRAI. Vol. XL, 1910. P. 453-473.

153. Dutoy R. The Taurobolium. It's evolution and Terminology. Leiden, 1969.

154. Dutoy R. Traces archéologiques de tauroboles a Zadar ?// Latomus. T. XXVII, 1968. P. 622 629.

155. Espérandieu E. Inscriptions antiques de Lectoure. Auch-Paris, 1892.

156. Evans A. Mycenaean Tree and Pillar Cults // JHS. Vol. XXI, 1901. P.99-205. k 219. Evans A. The Palace of Minos at Knossos. Vol. I-IV. L. 1921-1935.

157. Fehrle E. Die Kultische Keuschheit in Altertum. Naumburg, 1908.

158. Farnell L.R. The Cults of the Greek States. Vol. I-V. Oxford, 1896-1909.

159. Farnell L.R. The Works of Pergamon and their influence // JHS. Vol. VII, 1886, N 1, P. 251-257.

160. Ferguson J. The Religions of the Roman Empire. New York, 1970.

161. Ferguson W. S. The Attis Orgeones //HThR. Vol. XXXVII, 1944. P. 61-140.

162. Fischer U. Schleirmacher W. Eine Dendrophoreninschrift aus Heddernheim //V

163. Germania. Bd. XL, 1962. S.73-84.

164. Fischwick D. The Cannophori and the Festival of Magna Mater //TAPhA. Vol. XCVII, 1966. P. 193-202.

165. Fishwick D. Hastiferi // JHS. Vol. LVD, 1967. P. 142-160.

166. Fontenrose J. The ritual theory of myth . Berkley-Los Angeles, 1966.

167. Foucart. Les Associations religieuses chez les Grecs. Paris, 1873.

168. Frey er-Schauenburg B. Samos XI: Bildwerke der archaischen Zeit und des Strengen Stils. Bonn, 1974.

169. Friedrich J. Kleinasiatische Sprachdenkmäler. Berlin, 1932.

170. Gallini C. Politica religiosa di Clodii // Studi e materialidi storia della religioni. Vol. XXXIII, 1962. P. 257-272.

171. Ganschinietz. Kombabos //RE. Bd. XI, 1921. Sp. 1132-1139.

172. Garstang J. The Land of the Hittites. L., 1910.

173. Gatti C. Per la storia del culto della "Magna Matef'in Roma // RILSL (Classe di Lettere e Scienze Morali e Storiche). Vol. LXXXII(13 della serie ni), 1949. P. 253-262.

174. Gimbutas M. The God and Goddesses of Old Europe. Myths, legends and

175. Cult.images. Los-Angeles, 1974.

176. Glenn J. The Yoke of Attis // CPh. Vol. LXVIII, 1973. P. 59-61.

177. Godwin J. Mystery religions in the ancient world. L., 1981.

178. Goehler H.R. De Matris Magnae apud Romanos cultu. Misniae, 1886.

179. Goetze A. Kleinasien. 2 Aufl., 1957.

180. Gow A.S.F. The Gallus and the Lion. AP VI, 217-220, 237 // JHS. Vol.LXXX, 1960. P. 88-93.

181. V 242. Graf F. The Arrival of Cybele in the Greek East // Actes du VIIe Congres de la

182. Fédération Internationale des Associations d'Études classiques.Budapest, 1984. P. 117-121.

183. Graillot H. Le culte de Cybele, Mere des Dieux a Rome et dans l'empire romain. Paris, 1912.

184. Grenier A. Les religions étrusque et romaine. Paris, 1948.

185. Gruppe O. Griechische Mythologie und Religionsgeschichte. Bd. II. München, 1906

186. Guarducci M. Cibele in un'epigrafe arcaica di Locri Epizefirî // Klio. Bd. LII, 1970. P.133-138.

187. Gurney O.R. Some aspects of Hittite religion. Oxford, 1977.

188. Gusmani R. Der lydische Name der Kybele // Kadmos. Bd. VID, 1969. S.158-161.

189. Gusmani R. Neue epichorische Schriftzeugnisse aus Sardis (1958-1971). Cambridge, 1972.

190. Haas V. Der Kult von Nerik. Ein beitrag zur hethitschen Religionsgeschichte. Rom, 1970.

191. Hadzsits G.D. The Dates of the Megalesia. //TAPhA. Vol. LXI,1930. P. 165-174.

192. Hanfmann G.M.A., Waldbaum J. Kybele and Artemis. Two Anatolian Goddesses at Sardis // Archaeology. Vol. XXII, 1969, N 4, P. 264-269.

193. Hansen E.V. The Attalids of Pergamon. New York, 1947.

194. Harrison J.E. Prolegomena to the Study of Greek Religion. Cambridge, 1903.

195. Haspels C.H.E. The Highlands ofPhrygia. Sites and Monuments. Princeton, 1971.

196. Head B.V. Historia Numorum. A manual of Greek Numismatics. Oxford, 1911.

197. Hemberg B. Die Kabiren. Uppsala, 1950.i 258. Henrichs A. Despoina Kybele: ein Beitrag zur religiösen Namekunde // HSPh. Vol.1.XX, 1976. S. 253 286.

198. Hepding H. Attis, seine Mythen und sein Kult. Gießen, 1903.

199. Hinneils J.R. Christianity and the Mystery Cults // Theology. Vol.LXXI, 1968. P. 20-29.

200. Hoefer O. Meter // RML. Bd. II. T1.2. Leipzig, 1894-1897. Sp. 2848-2854.

201. Hooke S.H. Christianity and the Mystery Religion // Judaism and Christianity. Vol. I. L., 1937. P. 235-250.

202. V 263. Hülsen Ch. Untersuchungen zur topographie des Palatins// MD AI (R). Bd. X, 1895.1. S. 3-38.

203. Hyman S.E. The Ritual Viewof Myth and the Mythic // JAF. Vol. LXVin, 1955. P. 462-472.

204. Hyman S.E. The Tangled Bank: Darwin, Marx, Fraser and Freud as Imaginative writers. New York, 1962.

205. Jacobsen Th. The Sumerian King List. Chicago, 1939.

206. Jessen. Dindymene // RE. Bd.V, Hbbd. 1, 1903. Sp. 651-652.v

207. Jessen. Idaia//RE. Bd. IX, 1914. Sp. 864-865.

208. Jevons F. Introduction to the history of religion. London, 1911.

209. Johnson Sh. E. The Present State of Sabazios Research // ANRW. Bd.II, 17.3, 1984. P. 1584-1613.

210. Jordan H. Topographie der Stadt Rom in Altertum. Bd. I. Tl. 3. Berlin, 1906.

211. Jung C.G. Die psychologische Aspekte des Mutterarchetypus //Eranos-Jahrbuch, 1938.y 273. Kamstra J.H. Encounter or Syncretism: the Initial Growth of Japanese Buddism.1.iden, 1967.

212. Keil J. Mysterieninschrift aus äolischen Kyme // JÖAI. Bd. XIV, 1911. Sp.135-140.

213. Kern O. Kabeiros //RE. Bd.X, 1919. Sp.1399-1450.

214. Körte A. Kleinasiatische Studien II: Gordion und derzug des Manlius gegen die Galater // MDAI(A). Bd. XXII, 1897. S. 1-51.

215. Körte A. Kleinasiatische Studien VI: Inschriften aus Phrygien // MDAI(A). Bd. XXV, 1900. S. 398-444.k 278. Köves Th. Zum Empfang der Magna Mater in Rom // Historia. Bd. XII, 1963, Tl. 3.1. S. 321-347.

216. Kraft K. Das System der Kaiserzeitlichen Münzprägung in Kleinasien. Berlin, 1972.

217. Kretschmer P. Weiteres zur Urgeschichter der Inder // Zeitschrift für vergleichende Sprachforschung auf dem Gebiete der inq. Sprachen. Bd. LV, 1928, № 1-2. S. 75-103.

218. Kuiper K. De Matre Magna Pergamorum // Mnemosine. N.S. Vol. 30, 1902. P. 277-306.

219. Kurzanfsätze B. Le nom de Cybele // Die Sprache. Bd. XXV, 1979, N 1. P. 41 46 V. 283. Körte A. Gordion Ergebnisse der Ausgrabung im Jahre 1900 II JDAI. 1904. S. 2367.

220. Lafaye G. Gallus II DAGR, II, ptie 2, 1986. Col.1488.

221. Lagrange M.J. Attis et le Christianisme II RBi. T. XVI, 1919. P. 419-480.

222. Lambrechts P. Attis, van Herdersknaap tot God. Brüssel, 1962.

223. Lambrechts P. Attis en het feest der Hilariën. Amsterdam, 1967.

224. Lambrechts P. Cybele, divinité étrangère ou nationale? // BSAP. T. LXII, 1951.P. 44-60.V

225. Lambrechts P. De Fenomenologische Methode in de Godsdienstwetenschap. Brüssels, 1964.

226. Lambrechts P. Les fetes «phrygiennes» de Cybele et d'Attis // BIBR. T. XXYII, 1952. P.141-170.

227. Lambrechts P., Struble J., Waelkins M., Stoops G. Les fouilles de Pessinounte: le temple //AC. T. XLI, 1972. P. 156-173.

228. Lambrechts P. Net Natuurheiligdom van Meter Steuenene bij Aezani // ^ Avdfivr|gic. Gedenkbock E.A. Leemans. Bruges, 1970. P. 235 253.

229. Lambrechts P. Recent Archaeological Research in Tyrkey: Pessinus 1970 // AS. Vol. XXI, 1971. P. 32-33.

230. Lambrechts P. Recent Archaeological Research in Tyrkey: Pessinus 1971 // AS. Vol. XXII, 1972. P. 53-54.

231. Lane E.N. Two Votive Hands in Missouri // Muse. Vol. IV, 1970. P.43-48.

232. Laroche E. Kubaba, deesse anatolienne et le problème des origines de Cybele //r

233. Eléments orientaux dans la religion greque ancienne. P., 1960. P. 113-128.k 297. Latte K. Römische Religionsgeschichte. München, 1960.

234. Laumonier A. Les cultes indigenes en Carie. Paris, 1958.

235. Le Gall J. Inscription criobolique découverte a Utique // Karthago. T. IX, 1958. P. 119-127.

236. Lehman K. Samothrace. New York, 1966.

237. Lenaghan J.O. A Commentary on Cicero's Oration de Haruspicum Responso. 1969.

238. Lavergne A. Revue de Gascogne. T. XXIII, 1892. P.507-510.

239. Leroi-Gourhan A. Les religions de la préhistoire (Paléolithique). Paris, 1964. ^ 304. Leveque P. Essai de typologie des syncrétismes // Les syncrétismes dans lesreligions greque et romain. Colloque de Strasbourg, 1971. Paris, 1973.

240. Lévi-Strauss C. Mythologiques. T. I IV. Paris, 1964- 1971.

241. Levinskaya I.A. Syncretism the term and phenomenon // Tyndale bulletin. Vol. XLIV, 1993, N l.P.l 17-127.

242. Lewy J. Les textes paleo-assyriens et l'Ancien Testament // RHR. Vol. CX, 1934, N l.P. 29-65.

243. Linforth I.M. The Corybantic rites in Plato //University of California Publications in Classical Philology. Vol. XIII, 1946, N 5. P. 121-162.

244. Lobeck. Aglaophamus, sive de theologiae mystical Graecorum causis. Königsberg, 1829.

245. Loisy A. Les mysteres paiens et le mystere chrétien, 2-éme ed. Paris, 1930.

246. MacMullen R. Paganism in the Roman Empire. New Haven, 1981.

247. Magie D. Roman Rule in Asia Minor. Vol.I- II. Princeton, 1950.

248. Malinowski B. Myth in Primitive Psychology. L., 1926. ^ 314. Maringer J. The Gods of Prehistoric Man. L., 1960.

249. Marquard J. Römische Staartsverwaltung, 2. Aufl. Bd. III, Leipzig, 1878.

250. Mattingly H. Coins of the Roman Empire in the British Museum. Vol. I-V. L., 1923-1950.

251. Maué H.-C. Die Vereine der Fabrii, Centonarii und Dendrofori im Römischen Reich. Frankfurt-am-Main, 1886.

252. McConnell J.F. The Eucharist and the Mysteiy Religion // CBQ. Vol. X, 1948. P. 29-41.

253. Meiggs R. Roman Ostia. L., 1960.

254. Meiser K. Studien zu Arnobius // Sitzungsberichte der Königlich Bayerischen Akademie der Wissenschaften Philosophisch Philologische und historische Klasse. München, 1908. S. 1-52.

255. Mellaart J. Çatal-Hûyûk. A neolithic town in Anatolia. L., 1967.

256. Mellaart J. Excavations at Hacilar. Fourth Preliminary Report //AS. Vol. XI, 1961. P.39-75.

257. Mellaart J. Excavations at Hacilar. Vol. I-II. Edinburgh, 1970.

258. Mellink M. Archaeology in Asia Minor // AJA. Vol. LXXI, p.2, 1967. P. 166-168.

259. Meyer E. Anaitis //RML. Bd.I. Tl.l. Leipzig, 1884-1890. Sp. 330-334.

260. Michels A.K. Lucretius, Clodius and Magna Mater // Mélanges d'archéologie, d'épigraphie et d'histoire offerts a Jérôme Carcopino. Paris, 1966. P. 675-679.

261. Moore C.H. On the Origin of the Taurobolium // HSPh. Vol. XVII, 1906. P.43-48.

262. Morgan M.G. Villa Publica and Magna Mater . Two Notes on Manubial Building at the close of the Second Century B.C. // Klio. Bd. LV, 1973. P. 213-246.

263. Morgan M.G. Politics, Religion and the Games in Rome: 200-150 B.C. // Philologus. Vol. CXXXIV, 1990. P. 14-36.

264. Müller K.O. Prolegomena zu einer wissenschaflichen Mythologie. Göttingen, 1825.

265. Mylonas G.E. Eleusis and the Eleusinian mysteries. Princeton, 1961.

266. Näsström B. M. The Abhorrence of Love. Studies in rituals and mystic aspects in Catullus' poem of Attis. Stockholm, 1989.

267. Naumann R. Das Heiligtum der Meter Steunene bei Aezani // MDAI(I). Bd. XVII, 1967. P. 218-247.

268. Neumann E. The Great Mother. An analysis of the archetype. 3 ed. Princeton, 1974.

269. Nilsson M.P. Geschichte der griechischen Religion. 2. Aufl., Bd. II. München, 1961.

270. Nilsson M.P. Minoan-mycenean Religion and its Survival in Greek Religion. Lund, 1927.

271. Nock A.D. A Cabiric Rite //AJA. Vol. XLV, 1941. P. 577-581.

272. Nock A.D. Early Gentile Christianity and its Hellenistic Background // Essays on Religion and the Ancient World. Vol.11. Oxford, 1972. P. 49-133.

273. A 339. Nock A.D. Eunuchs in Ancient religion // Essays on Religion and the Ancient

274. World. Vol.1, 1972. P.7-15.

275. Nock A.D. The Goddess- Mother // CR. Vol. XLIX, 1925. P. 173-174.

276. Nouvelle Revue historique de droit français et étranger. T. XLIV, 1920.

277. OppermanH. Taurobolia//RE. Bd.IX, 1934. Sp. 16-21.

278. Palais Royal d'Ugarit. Vol. IV / Ed. J.Nougayrol, 1956.

279. Paton N.R. An inscription from Eresos // CR. Vol. XVI, 1902. P. 290-292.

280. Perret J. Le Mythe de Cybele // REL. T. XIII, 1935. P. 322-357.

281. Perret J. Les origins de la légende troyenne a Rome. Paris. 1942.

282. Perrot G., Chipiez Ch. Histoire de l'art l'antiquité. Vol. VIII. Paris, 1903.

283. Petricovitz H. Von. Novaesium. Das römische Neuß. Cologne, 1957.

284. Petricovitz H. Von. Das römische Rheinland // Archäologische Forschungen seit 1945. 1960. P. 129-131.

285. Pettazzoni R. I misteri. Saggio di una teoria storicoreligiosa. Bologna, 1924.

286. Picard C. Etudes Thasiennes VIII. Paris, 1962.

287. Platner S.B. A topographical dictionary of Ancient Rome. Oxford, 1929.v

288. Preuß K. Der religiöse Gehalt der Mythen. Tübingen, 1933.

289. Pruemm K. Religionsgeschichtliches Handbuch für den Raum der Altchristlichn Umwelt. 2. Aufl., Rome, 1954.

290. Raglan F.R.S. The Origins of Religions. L., 1949

291. Ramsay W. M. A study of Phrygian art // JHS. Vol. IX, 1888. P. 350-383.

292. Ramsay W.M. Cities and Bishoprics of Phrygia. Vol. I-IL Oxford., 1895-1897.

293. Ramsay W. M. On the early Historical Relations between Phrygia and Cappadocia // ^ JRAS. Vol. XV, p.l, 1883. P. 134-135.

294. Ramsay W.M. Sepulchral Customs in Ancient Phrygia // JHS. Vol. V, 1884. P.241-263.

295. Ramsay W.M. Sipylos and Cybele // JHS. Vol. in, 1882. P. 33-69.

296. Ramsay W.M. Sketches in the Religions Antiquities of Asia Minor // The Annual of the British School at Athens. Vol. XVm, 1911-1912. P. 37-79.

297. Ramsay W.M. The Tekmoreian Guest-Friends // JHS. Vol.XXXII, 1912. P. 151-170.

298. Rapp A. Attis // RML. Bd.I. Tl.l. Leipzig, 1884-1890. Sp.715-727.h

299. Rapp A. Kybele // RML. Bd. II. Tl. I. Leipzig, 1890 -1894. Sp. 1638-1672.

300. Reinaeh M.S. Statues archaiques de Cybele découvertes a Cymé (Éolide) // BCH. T. XIII, 1889. P.543-550.

301. Reitzenstein R.Die hellenistischen Mysterienreligionen. 3 Aufl. Leipzig, 1927.

302. Réville J. La religion é la Rome sous les Séveres. Paris, 1888

303. Robert L. Buletin épigraphique // REG. T. LXXXII. 1970. P.463-469.

304. Robert L. Les gladiateurs dans l'Orient grec. Paris, 1940.

305. Robert P.C. Mythe de Cybele et d'Attis // RN. T.III, 1885. P. 34-49.

306. Roller L. E.The Great Mother at Gordion: The hellenization of an Anatolian cult // JHS. Vol. CXI, 199l.P. 128-143.

307. Romanelli P. Lo scavo al tempio della Magna Mater sul Palatino e nelle sul ad iacenze // Monumenti antichi della Accademia nazionale dei Lincei. Vol. XLVI, 1962. P. 201-330.

308. Romanelli P. Magna Mater e Attis sul Palatino // Hommages a J. Bayet (Collection Latomus, 70), 1964. P.201-330.

309. Rose H.J. Anchises and Aphrodite // C Q. Vol. XVIII, 1924, N 1. P. 11-17.

310. Rubensohn O. S. Die Mysterienheiligtümer in Eleusis und Samothrake. Berlin, 1892.

311. Rubensohn O.S. Ksp^vos // MDAI (A). Bd.XXIII, 1898. S. 264-290.

312. Rummens A. Het taurobolium. Leuven, 1942.

313. Rutter J.B. The Three Phases of the Taurobolium // Phoenix. Vol. XXII, 1968. P. 226-249.

314. Sanctuaries and Cults in the Aegean Bronze Age / Ed.R.Hägg, N.Marinatos. Stockholm, 1981.

315. Sayous E. Le taurobole // RHR. T. XVI, 1887. P. 137-156.

316. Schanz M. Hosius C. Geschichte der Römischen Literatur. 2.Aufl. Bd. II. Tl. 1. München, 1922.

317. Schepelern W. Der Montanismus und die phrygische Kulte. Tübingen, 1929.

318. Schmidt E. Kultübertragengen. Gießen, 1910.

319. Schwerin F. Kybele //RE. Bd. XI, 1922. Sp. 2250-2298.

320. Schwerin F. Nana//RE. Bd.XVI, 1935. Sp. 1672.

321. Scullard H.H. Festivals and ceremonies of the Roman Republic. New York, 1981.

322. ScullardH.H. Roman Politics — 220-150 B.C. Oxford, 1951.

323. Showerman G. The Great Mother of the Gods H BUW. N 43. Philology and Literature Series, v. i, N 3, 1901. P.240-292.

324. Showerman G. Was Attis at Rome under the Republic? // TAPhA. Vol. XXXI, 1900. P.45-59.

325. Stanner W.E.H. On Aboriginal Religion. Sidney, 1966

326. Svic M. Oiyentalni kultovi u antickom Zadru // Diadora. Vol. Ill, 1965. P. 91 128.

327. Svoronos J. Das Athener Nationalmuseum. Bd. III. Athens, 1937.

328. Thomas G. Magna Mater and Attis II ANRW. Bd. II, 17.3. 1984. P.1500-1534.

329. Thomas G. Remarks on a Possible Criobolium Site in Savaria // Numen. Vol. XXVI, 1979. P.231-233.

330. Töth I. Szrzadi elbozöhely nyomai a Savariai Iseum mellet // Archaeologiai Ertesitö. Vol.Cn, sz. 1, 1975. P. 46-51.

331. Touilleux P. L'Apocalypse et les cultes de Domitien et de Cybele. Paris, 1935.

332. Toutain J. Les cultes pad'ens dans l'empire romain. T. II (Les cultes orientaux). Paris, 1911.

333. Toynbee A. J. Hannibal's legacy. The Hannibalic War's Effects on Roman Life. London, 1965.

334. Tuchelt K. Die archaischen Skulpturen von Didyma. Berlin, 1970.

335. Turcan R. Les cultes orientaux dans le monde romain. Paris, 1989.

336. Turcan R. Les religions de l'Asie dans la Vallee du Rhone. Leiden, 1972.

337. Usener H. Altgriechischer Versbau. Bonn, 1887.

338. Usener H. Milch und Honig // Rheinisches Museum für Philologie. Bd. LVn, 1902. P. 177-192.

339. Vaglieri D. Ostia. Roma, 1914.

340. Vermaseren MJ. Cybele and Attis. The Myth and the Cult. L., 1977.

341. Vermaseren MJ. Matrem in leone sedentem: Cybele and Attis. L., 1978.

342. Vermaseren MJ. The Legend of Attis in Greek and Roman Art. Leiden, 1966.

343. Vermaseren MJ. The Miraculous Birth of Mithras // Mnemosyne. 1951. P. 280-290.

344. Viseman T. Catullus and his world. Cambridge, 1985.

345. Wagner N. Nana // RML. Bd.III. Tl.l. Leipzig, 1897-1902. Sp. 4-5.a 411. Waltzing J.-P. Étude historique sur les corporations professionnelles chez les

346. Romains. T. I. Louvain, 1895.

347. Weil H. Etudes sur l'antiquité grecque. Paris, 1900.

348. Welles C.B. Royal correspondence in the Hellenistic period. New-Haven, 1934.

349. Wilamowitz-Moellendorff U.von. Nordionische Steine // AKAW. Bd. II. Philosophisch-Historische Classe. Berlin, 1909. S. 1-71.

350. Will E.Aspects du culte et de la légende de la grande Mere dans le Monde Grec // Éléments orientaux dans la religion grecque ancienne. Colloque de Strasbourg. 22 24 mai 1958. Paris, 1960. P.95-111.

351. Willoughby H.R. Pagan Regeneration. Chicago, 1929.

352. Wiseman D.J. Alalakh-Tablets. L., 1953.

353. Wissowa G. Religion und Kultus der Römer. München, 1902.

354. Zgusta W. Weiteres zum Namen der Kybele // Die Sprache. Bd. XXVIII, 1982, N 2. S. 171 173.

355. Zippel G. Das taurobolium // Festschrift zum fünfzigiähriden Docorjubiläum Ludw. Friedländers. Leipzig, 1895. S. 498-520.