автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.09
диссертация на тему: Культура повседневности подмосковных дворцовых усадеб второй половины XVII в.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Культура повседневности подмосковных дворцовых усадеб второй половины XVII в."

На правах рукописи

Топычканов Андрей Владимирович

КУЛЬТУРА ПОВСЕДНЕВНОСТИ ПОДМОСКОВНЫХ ДВОРЦОВЫХ УСАДЕБ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVIIВ : ДЕЛОПРОИЗВОДСТВЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

Специальность: 07 00.09 — Историография, источниковедепие и методы исторического исследования

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученый степени кандидата исторических наук

111111IIII1111IIIIII

003066329 [

Москва 2007

Работа выполнена на Кафедре региональной истории и краеведения Историко-архивного института Российского государственного гуманитарного университета

Научный руководитель:

доктор исторических наук, профессор, академик РАО Шмидт Сигурд Оттович

Официальные оппоненты*

доктор исторических наук Швейковская Елена Николаевна доктор исторических наук, профессор Козляков Вячеслав Николаевич

Ведущая организация:

Российская академия государственной службы при Президенте РФ

Защита состоится 19 октября 2007 г в 14 00 на заседании диссертационного совета Д 212 198 07 в Российском государственном гуманитарном университете по адресу 125993, г Москва, ГСП-3, Миусская пл, д 6

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Российского государственного гуманитарного университета

Автореферат разослан « /2 _» сентября 2007 года

диссертационного совета

Ученый секретарь

Волкова Т С

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. В современной историографии междисциплинарность и мультидисциплинарность выступают в качестве основания синтеза гуманитарного знания Они легли в основу таких историографических проектов, как история быта, история повседневности, истоки которых лежат в философии эпохи Просвещения Первоначально проблемное поле исторжсо-бытовых исследований сводилось к изучению истории народности К концу XIX в в исследованиях отечественных и зарубежных историков наметилась тенденция к разделению домашнего, экономического (хозяйственного) и юридического быта, начались поиски новых оснований научного синтеза В исследовательской практике конца XIX — первой половины XX в преобладали дисциплинарная, институциональная, региональная и прочие фрагментации

В послевоенный период разрабатывались преимущественно социологические и социоэкономические основы синтеза повседневности, поэтому история повседневности заимствовала свои методы из социальных наук Ориентация на изучение социальных явлений позволила истории быта стать составной частью макроистории и одним из методов познания прошлого

Разрабатываемый с 1970-х гг семиотический подход к изучению повседневности был актуализирован историками на рубеже 1980-1990-х гг, когда изменение историографического поля поставило на первый план вопрос о месте истории повседневности в ходе «антропологизации» исторической науки и «культурного поворота» В немецкоязычной историографии эти изменения оцениваются не иначе как опасные в плане сохранения дисциплинарной самостоятельности истории повседневности, поскольку ведут ее к интеграции с исторической антропологией В связи с наметившимся «кризисом» истории повседневности предлагаются различные проекты обновления этого направления В них повседневность определяется как социокультурное явление, в качестве основания синтеза повседневности используется категория «культура» и вводится термин «культура повседневности» Основной акцент при разработке новых проектов делается на генерализации микро- и макроподходов в изучении повседневности Вместе

с тем, игнорируется взаимосвязь фрагментаций, основанных на повседневных практиках и практиках формирования источниковой базы Этот недостаток современных проектов истории повседневности заставляет обратиться в диссертационном исследовании к изучению данной взаимосвязи

В качестве основных институтов культуры повседневности в диссертации рассматриваются такие социокультурные практики, которые соответствуют обыденному типу сознания и характеризуются обязательностью, повторяемостью, устойчивостью, стереотипностью, предсказуемостью, узнаваемостью, пространственной, замкнутостью, взаимозаменяемостью субъектов и общедоступностью для определенных категорий населения Главным критерием для выявления повседневных практик в диссертационном исследовании считается их фиксация в делопроизводственных документах учреждений и должностных лиц, связанных с управлением дворцовыми усадьбами второй половины XVII в Анализ повседневных практик в рамках истории повседневности позволит, во-первых, уделить особое внимание реконструкции «ситуагивного поведения», связанного с определенным внешним и внутренним контекстами поведения конкретных людей во-вторых, поставить проблему определения взаимосвязи повседневных практик и практик фиксации повседневных действий

Эта проблематика рассматривается на примере культуры повседневности подмосковных дворцовых усадеб второй половины XVII в с целью апробировать возможности регионально-исторического подхода к изучению придворного общества, его повседневной культуры и политической культуры России второй половины XVII в

Объектом исследования является культура повседневности подмосковных дворцовых усадеб второй половины XVII в в виде практик управления дворцовыми селами, организации делопроизводства, а также повседневного локально-ситуативного поведения

Предметом исследования является информационный потенциал документов делопроизводства учреждений и должностных лиц, осуществляющих управление дворцовыми усадьбами второй половины XVII в

Целью диссертационного исследования является выявление особенностей взаимоотношения повседневных практик в культуре повседневности дворцовых усадеб второй половины XVII в и практик их фиксации в делопроизводстве приказных учреждений и должностных лиц

Задачи В соответствии с целью исследования в диссертационной работе поставлены следующие задачи

— реконструировать систему управления дворцовыми усадьбами второй половины XVII в, акцентировав внимание на управленческой компетенции различных приказных учреждений и должностных лиц,

— определить особенности фрагментации и тематизации культуры повседневности дворцовых усадеб в управленческой и делопроизводственной практике,

— определить методы реконструкции культуры повседневности дворцовых усадеб второй половины XVI в в зависимости от особенностей фиксации этой культуры в делопроизводстве приказных учреждений и должностных лиц

Границы исследования. Хронологические рамки определяются второй половиной XVII в как важнейшим этапом «переходного периода» в истории российской государственности, общественного развития и истории отечественной культуры Нижняя граница — 1645 г — начало царствования Алексея Михайловича, создавшего систему дворцовых загородных усадеб и практику регулярных поездок по загородным усадьбам В качестве верхней границы рассматриваются 1699-1700 гг, когда началась реорганизация Приказа Большого дворца В диссертационном исследовании привлекались материалы первого десятилетия XVIII в, поскольку местное дворцовое управление в этот период сохраняло свои традиционные черты

В диссертационном исследовании рассматриваются подмосковные дворцовые усадьбы в селах Алексеевском, Воздвиженском, Воробьеве, Воскресенском, Екатерининской роще, Измайлове, Коломенском, Павловском, Пахрине, Покровском, Преображенском, Семеновском, Степановском, Тайнинском, Хорошеве, а также станы по дороге в Троице-Сергиев и Саввино-Сторожевский монастыри Последний рассматривается и как объект

для сравнительного анализа с дворцовыми усадьбами, поскольку он считался «комнатным» монастырем Особенное внимание уделяется дворцовым волостям Коломенской и Измайловской

Источниковая база исследования представлена архивными материалами и опубликованными документами делопроизводства приказов и должностных лиц, осуществлявших управление подмосковными дворцовыми усадьбами во второй половине XVII в В качестве делопроизводственных источников рассматриваются не только делопроизводственные документы, но и акты, материалы фискального и хозяйственного учета, которые активно использовались в делопроизводстве приказов и должностных лиц Функция документного обслуживания управляющих систем в той или иной степени присуща всем этим видам источников

Основной источниковой базой явилась документация центральных приказов, имевших отношение к управлению дворцовыми селами Большого дворца, Тайных дел, Оружейной и Мастерских палат, Разрядного, Посольского (Ф 27, 159, 210, 396) Преимущественное внимание было уделено наиболее информативным фондам Приказа Тайных дел и Оружейной палаты Были использованы также отдельные документы и хозяйственные книги, хранящиеся в других фондах РГАДА, НИОР РГБ, ОР РНБ, Московского объединенного музея-заповедника, Архива Санкт-Петербургского института истории РАН и других архивохранилищах

Из опубликованных материалов центральных приказов в исследовании использовались книги и делопроизводственные документы дворцовых учреждений, Тайного и Разрядного приказов, введенные в научный оборот П М Строевым, И Е Забелиным, В И Ламанским, А Е Викторовым, С А Белокуровым, А И Успенским и др

Ценным источником стал документальный комплекс приказной избы дворцового села Измайлова последней четверти XVII в, подготовленный и опубликованный автором данного диссертационного исследования (Повседневная жизнь дворцового села Измайлова в документах приказной избы последней четвери XVII века / Отв ред С О Шмидт М, 2004 368 с ), а также документы приказной избы села Коломенского, хранящиеся в фондах РГАДА и

Московского объединенного музея-заповедника и изданные в сборниках серии «Коломенское Материалы и исследования»

Привлекались в работе издания актового материала, включая законодательные акты второй половины XVII в Существенно обогатили источниковую базу по изучаемой проблематике тематические публикации подготовленные Н Я Новомбергским, а также публикации материалов по восстаниям 1662, 1682 и 1698 гг

Из нарративных источников основное внимание было уделено переписке царей Алексея Михайловича, Петра Алексеевича, «Уряднику сокольничьего пути» Алексея Михайловича, а также сочинению подьячего Посольского приказа Г К Котошихина «О России в царствование Алексея Михайловича» При интерпретации явлений культуры повседневности подмосковных дворцовых усадеб второй половины XVII в привлекались также произведения придворной поэзии и драматургии, мемуары князя Б И Куракина «Гистория о царе Петре Алексеевиче» и записки иностранцев, посещавших дворцовые усадьбы

Степень изученности темы. Дворцовые усадьбы представляют собой один из важных элементов придворной культуры Российский двор в отечественной и западной историографии рассматривается, прежде всего, как один из инструментов европеизации России (АГБрикнер, М С Андерсон, С Диксон, Л Хьюз) В советский период двор изучался также с точки зрения развития классовых отношений, крепостничества и взаимоотношения аристократии и дворянства (А К Леонтьев, Л Н Семенова) Концепция абсолютизма оказала слабое влияние на изучение придворной культуры в отечественной историографии В качестве субкультуры с политической и военно-управленческой функциями российский двор рассматривают Э Кинан, НШКоллман, ПБушкович и др В исследованиях российской придворной культуры основное внимание уделяется вопросам трансформации социальной структуры двора на протяжении XV-XVIП вв с учетом развития, прежде всего, двух институтов местничества и родственных связей

В зарубежной историографии сложился ряд социологических теорий, описывающих структуру придворного общества (В Зомбарт, М Вебер)

Благодаря теории Н Элиаса, значительное внимание историки уделяют вопросам организации придворного церемониала, «дисциплинирования» и «цивилизирования» нобилитета Системная теория Н Лумана позволила современным исследователям рассматривать придворную коммуникацию (в том числе церемониал, обмен дарами, материальную культуру) как механизм воспроизводства придворного общества (Р Шлегль, М Хенгерер)

Отечественная историческая наука имеет значительный опыт изучения форм властных коммуникаций, преимущественно, при изучении деятельности приказов и должностных лиц и системы делопроизводства Соединение институционального подхода с изучением практик принятия управленческих решений и организации делопроизводства характерно для С Б Веселовского, А И Яковлева, А И Заозерского, С К Богоявленского и др Комплексный подход к изучению практик управления, организации властных институтов и приказного делопроизводства разрабатывался также в трудах М М Богословского, Ю В Готье, С В Бахрушина, П П Смирнова, М Н Тихомирова, А В Чернова, Н В Устюгова, А А Новосельского, С О Шмидта, С М Каштанова и др Преобладающим в советской историографии был институциональный подход, тогда как управленческая практика находилась на периферии проблемного поля истории учреждений

В 1990-е гг в исторической науке возрождается интерес к институциональному подходу при изучении культурных практик и одновременно к анализу практик управления при изучении властных институтов Подобный подход характерен для П В Седова, который в своей монографии «Закат Московского царства Царской двор конца XVII в» (СПб, 2006) проследил всю систему вертикальных и горизонтальных коммуникаций в придворном обществе преимущественно за 1670-е — 1682 гг Вместе с тем, в современной историографии недостаточное внимание уделяется системе делопроизводства как одной из практик властных коммуникаций, хотя в отечественной науке сложилась своя серьезная традиция изучения приказного делопроизводства (М Н Тихомиров, С О Шмидт, С М Каштанов), что позволяет вновь рассмотреть возможности соединения институционального подхода с анализом практик управления и организации делопроизводства

Комплексное изучение материальной культуры и повседневной жизни двора XVII в предпринималось И Е Забелиным и А В Гадло Среди повседневных придворных практик XVI — начала XVIII вв специально исследовались дипломатические дары (Г Вальтон, М Дженссон), жесты правителей (С Богатырев), практика подношений и пожалований (Т С Кондратьева, ГПЕнин) и отдельные кремлевские церемонии (МФляер, О Б Мельникова, Б А Успенский, М Г Ракитина)

Значительное внимание зарубежные историки уделяют проблемам репрезентации посредством произведений придворного искусства, повседневной жизни двора и церемониала Репрезентация часто интерпретируется в качестве демонстрации господства (Р Уортман)

Заметный вклад в изучение культуры повседневности российского двора внесли исследовали памятников придворной поэзии и драматургии Н А Робинсон, А С Демин, Л Н Пушкарев, А П Богданов, Л С Сазонова

Несмотря на устойчивую отечественную и зарубежную традицию усадьбоведения, изучения истории и культуры конкретных резиденций, локальная специфика культуры повседневности двора изучена слабо В советской историографии преобладал отраслевой подход изучения дворцового хозяйства Региональная специфика рассматривалась лишь в работах, посвященных конкретным усадебным промышленным комплексам (Н А Бакланова) Проблемы организации усадебной повседневности затрагиваются в монографических исследованиях дворцовых усадеб Коломенского, Преображенского и Измайлова (П В Синицын, В В Суздалев, А В Бугров, Н С Датиева) Специально эта проблематика рассматривалась в исследованиях, посвященных царской охоте

Большинство работ по истории дворцовых усадеб второй половины XVII в касаются лишь вопросов владения, строительства и ремонта усадебных построек и функционирования усадебного хозяйства (А Г Чиняков, А А Тиц, Н С Датиева, А В Бугров, Д Г Желудков, А Е Храбров, Е Н Савинова, С А Смирнов, Н И Завьялова) Обобщение результатов изучения явлений дворцовой усадебной культуры второй половины XVII в проводились только по памятникам архитектуры (И Л Бусева- Давыдова) Перспективность

сравнительного анализа царских загородных усадеб отмечена О Р Хромовым, предположившим, что они имели собственные «программы» Предложенная в диссертационном исследовании региональная фрагментация культуры повседневности царского двора представляет собой первую попытку комплексного анализа подмосковных усадеб второй половины XVII в

Методологической основой исследования является научная школа Историко-архивного института, которая синтезировала достижения Московской и Петербургской исторических школ Если для Московской школы характерна ориентация на анализ эмпирических данных, то в центре внимания Петербургской школы находилась критика и интерпретация источников

Синтез научных подходов двух школ предполагает особенное внимание к связям источника с реконструируемой социокультурной реальностью Общими исследовательскими методами являются метод историзма и сравнительно-исторический метод, позволяющие осуществлять хронологическую локализацию исследуемых явлений и реконструкцию причинно-следственных связей и ставить вопрос об эволюции явлений источниковой и реконструируемой социокультурной реальности Комплексный подход предполагает выявление и всесторонний анализ репрезентативного комплекса источников, позволяющих решить поставленные задачи Анализ делопроизводственных источников проводится с помощью методов вспомогательных исторических дисциплин формулярного, текстологического, палеографического, архивоведческого, контекстуального анализа терминологии и других Система делопроизводства анализируется с помощью институционального подхода и локально-ситуативного анализа коммуникаций

Реконструкция культуры повседневности осуществляется с помощью социокультурного подхода, позволяющего выделить и проанализировать такие категории, как пространство, время, группы населения, коммуникации Тематизация культуры повседневности в делопроизводственных источниках анализируется с использованием метода интерпретации При институциональном анализе и реконструкции культуры повседневности используется регионально-исторический метод, благодаря которому возможно изучение особенностей региональной фрагментации повседневности

Научная новизна исследования обусловлена применением, во-первых, методологии научной школы Историко-архивного института к разработке приемов изучения культуры повседневности и, во-вторых, комплексного подхода к изучению институтов и практик управления, систем делопроизводства и культуры повседневности Такой подход позволяет рассматривать культуру повседневности с учетом ее тематизации в делопроизводстве, институциональной и региональной фрагментаций В диссертации выявлен, систематизирован и проанализирован репрезентативный комплекс делопроизводственных источников второй половины XVII в В ходе исследования было привлечено значительное число документов по истории повседневности подмосковных дворцовых усадеб, не использовавшихся ранее В диссертационной работе впервые прослеживаются соотношения фрагментации культуры повседневности в управлении дворцовыми селами и делопроизводстве, а также проводятся наблюдения над разграничением письменной и устной форм коммуникации в управленческой практике

Практическое значение работы заключается, прежде всего, в разработке нового проекта обновления истории повседневности, которое приведет к комплексному изучению институтов и практик управления, систем делопроизводства и культуры повседневности Благодаря такому комплексному подходу возможна разработка рекомендаций по изучению культуры повседневности и политической культуры Комплексное изучение повседневной культуры подмосковных дворцовых усадеб второй половины XVII в создает благоприятные условия для активизации исследований в области москвоведения, региональной истории и краеведения, истории, источниковедения, истории культуры и повседневности, истории государственных учреждений, управления и делопроизводства Материалы и выводы исследования могут быть использованы в музейно-экспозиционной деятельности, в лекционных курсах по истории культуры, государственных учреждений, делопроизводства, региональной истории и краеведения

Апробация Диссертационное исследование дважды обсуждалось, одобрено и рекомендовано к защите на Кафедре региональной истории и

краеведения Историко-архивного института Российского государственного гуманитарного университета Основные положения диссертационной работы отражены в 15 статьях, а также в докладах на 12 международных, всероссийских и региональных конференциях, организованных РГГУ, ИВИ РАН, СПб ИИ РАН, Московским объединенным музеем-заповедником и другими учреждениями Результаты исследования были использованы в пояснительной записке «История формирования средневекового градостроительного комплекса в Петровской части Измайловского парка» к архитектурному проекту «Парк народной памяти в Измайлове» 2000 г

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Во введении обоснована актуальность выбранной темы, сформулированы цели и задачи исследования, определены хронологические и географические рамки, охарактеризована источниковая база, проанализирована степень изученности рассматриваемой проблематики, определена методологическая основа исследования, показана его научная новизна и практическая значимость

В первой главе «Система организации и тематизации культуры повседневности (институациональный аспект)» рассматривается система учреждений и должностных лиц, участвовавших в организации и фиксации культуры повседневности подмосковных дворцовых усадеб второй половины XVII в

В первом параграфе анализируется практика организации и фиксации повседневности лицами царской фамилии Алексей Михайлович первым из русских царей стал собственноручно составлять и редактировать приказные документы, несмотря на то что письменные формы властной коммуникации для него были вторичны по отношению к устным, а делопроизводственная работа считалась «мирским суетным делом» Автографы царя обладали особым статусом и преимущественно циркулировали в созданном им Приказе Тайных дел Среди делопроизводственных автографов Алексея Михайловича хозяйственная тематика занимает одно из ведущих мест, что свидетельствует о его интересе к организации усадебного хозяйства Собственноручное

составление царем распоряжений было гарантом точности их выполнения Царские автографы носят почти исключительно распорядительный характер, что соответствует представлениям о царе как источнике власти Из детей царя только Петр Алексеевич участвовал в составлении и редактировании приказных документов, в том числе касающихся организации повседневности подмосковных дворцовых усадеб

Царицы и царевны во второй половине XVII в также обладали правом издавать указы, хотя, согласно нормам обычного права, эти указы писались от имени царя или наследника престола От своего имени царицы издавали указы, касавшиеся компетенции Царицыной мастерской палаты С начала 1680-х гг царицы и царевны получили значительную свободу в распоряжении дворцовым имуществом и стали издавать указы о его расходовании от своего имени

Второй параграф посвящен компетенции и делопроизводственной работе должностных лиц, находившихся при царской семье и выполнявших функции царской канцелярии Традиционно для осуществления временных делопроизводственных работ «в Верх», те к царю, вызывались приказные дьяки Этот институт просуществовал всю второю половину XVII в В 16491650-е гг возникает институт «верховых подьячих» Их основной обязанностью было обеспечение функционирования Кремлевской потешной палаты и Семеновского потешного двора, однако они выполняли и специальные царские поручения, в том числе по написанию делопроизводственных документов Именование дьяка «в государеве имени» означало его нахождение под властью государя Этот дьяк подчинялся лично царю и возглавлял Тайный приказ, возникший на основе Кремлевской потешной палаты в результате закрепления временных канцелярских обязанностей за определенным дьяком, взятым в поход 1654 г На женской половине государева двора делопроизводственную работу могли вести царицын дьяк и «светлишный писец»

В третьем параграфе анализируется роль приказов в организации и фиксации повседневности подмосковных дворцовых усадеб При рассмотрении компетенции Приказа Тайных дел обращается внимание на то, в какой степени этот приказ выполнял функции царской канцелярии, фиксирующей в своем

делопроизводстве повседневную культуру подмосковных дворцовых усадеб Изучение практик взаимоотношений этого Приказа с другими приказами и с Боярской думой позволяет предполагать, что эгот Приказ не являлся царской канцелярией, хотя и выполнял некоторые ее функции Он прошел следующую эволюцию от Кремлевской потешной палаты, занимавшейся организацией потех и соколиной охоты, через Приказ Тайных дел, компетенцию которого определял сам царь, к приказу, основной задачей которого было обеспечение хлебом московских стрельцов и управление царскими хозяйственными предприятиями Таким образом, приказ постепенно был интегрирован в приказную систему, утратив свои функции царской канцелярии

Дворцовые приказы — Приказ Большого дворца, связанные с ним Судный дворцовый приказ, Мастерские палаты и подчиненные ему дворцы Запасной, Кормовой, Сытный и Хлебный — традиционно выполняли основные функции управления дворцовым хозяйством. Их компетенция касалась материальной культуры государева двора и разделялась в соответствии с нормами обычного права

Основными неизменными функциями Приказа Большого дворца во второй половине XVII в оставались сбор оброчных денег на подведомственных территориях, организация дворцовых и церковных ремонтно-строительных работ Поставки и расходование сельскохозяйственной продукции на нужды двора осуществлялись через Сытной, Кормовой и Хлебный дворцы Сытной дворец ведал изготовлением, хранением и расходованием питья и воска Кормовой и Хлебный дворцы отвечали за приготовление пищи на обиход царской семьи, хранение съестных припасов и столовую посуду Для обеспечения людскими ресурсами царских выездов Приказ Большого дворца использовал тяглецов дворцовых слобод и сел

Царская и Царицына Мастерские палаты отвечали за изготовление, перевозку, хранение, ремонт и продажу платья, постельной казны и некоторых предметов обихода царской семьи Мастера Оружейной палаты изготовляли предметы придворного обихода для подмосковных дворцовых усадеб и участвовали в оформлении загородных резиденций

Основной обязанностью Разрядного приказа было обеспечение

сопровождения царского и царицына «поезда» стольниками, стряпчими, подрындами и жильцами, в том числе и во время выездов в подмосковные дворцовые села Приказ составлял списки стольников и стряпчих, корректировавшиеся разрядными судьями и постельничим Царской мастерской палаты Численность сопровождения определялась царем по докладу разрядного дьяка с учетом специфики придворных и дипломатических церемоний и реального состава служилых людей Постельничий контролировал явку служилых людей Организация царского сопровождения предполагала ведение записных разрядных книг и разрядных книг (за ними утвердилось название «дворцовые разряды»), где фиксировались назначения и участие в посольском и придворном церемониалах

Компетенция Посольского приказа распространялась на повседневную жизнь дворцовых усадеб при рассмотрении царем во время загородных поездок посольских дел, проведении посольских церемоний с участием иностранных дипломатов, возникновении конфликтов с иностранными специалистами, работающими в дворцовых усадьбах В 1680-е гг , при боярине В В Голицыне, сфера компетенции этого приказа расширилась Посольский приказ стал принимать участие в организации и финансировании строительных работ в дворцовых усадьбах

Во время загородных выездов государева двора царя традиционно сопровождали судьи крупнейших приказов, имевших отношение к организации культуры повседневности дворцовых усадеб дворцовых, Тайного, Разрядного и других Они располагались в шатрах или специальных «избушках» на территории дворцовой усадьбы Чаще всего при государевом дворе находились приказные люди, занимавшие более высокий чин, чем остававшиеся в Москве Переписка приказных судей позволяет установить, что представители приказов подолгу жили в загородных усадьбах, находились там попеременно и сменялись по договоренности Причем, их компетенция во время поездок не выходила за рамки их приказных обязанностей

Сложно определить статус и компетенцию писцов и «дорогописцев», которые упоминаются в составе царского сопровождения Скорее всего, их обязанности следует связывать с описанием чего-либо или фиксацией прихода и расхода

В четвертом параграфе рассматривается система местных органов власти и должностных лиц Во второй половине XVII в в организации повседневной жизни дворцовых сел заметную роль играли стрельцы Стрелецкие головы получали царские распоряжения или лично от государя, или через какой-либо приказ, преимущественно через Приказ Тайных дел В 16601670-е гг отдельные хозяйственные предприятия на территории дворцовых усадеб передавались в ведение стрелецких голов, которые могли наделяться даже территориальной компетенцией Общая координация в управлении этих предприятий, по крайней мере, на стадии их планирования и создания, а также вопросы использования крестьянского труда оставалась в компетенции приказчика

Подмосковные дворцовые села во второй половине XVII в управлялись приказчиками (путными ключниками), которые, как было установлено, назначались Приказом Большого дворца из стряпчих Сытного, Кормового, Хлебного дворцов В царствование Алексея Михайловича в ряде дворцовых сел приказчиками были назначены сокольники Потешных дворов, стремянные и задворные конюхи Конюшенного приказа В крупных дворцовых волостях встречается практика управления двумя приказчиками второй приказчик назначался для управления отдельным селом в составе волости и был «послушным» первому В Измайлове, Преображенском был второй приказчик «за кушеньем», который занимался организацией царских трапез

Основными обязанностями приказчика были сохранение дворцового имущества, фонда окультуренных угодий, трудовых ресурсов, организация сельскохозяйственного производства, обеспечение стабильного дохода с десятинной пашни, преумножение доходов от оброчных статей, сбор «государевых всяких доходов», регулирование крестьянского землепользования, руководство и контроль за ремонтно-строительными работами в государевых усадьбах Он получал деньги на строительство, оплачивал труд мастеровых и работных людей, обладал правом «заручать» книги, также контролировал выборы старост, целовальников, голов в кружечные дворы Решение ряда вопросов возлагалось на приказчика совместно с крестьянской общиной, в частности, учет неучтенных безоброчных

угодий Ему были подсудны крестьяне подведомственной территории и люди низших чинов (исключение составляли судебные дела, затрагивающие компе1енцию других приказов)

Для ведения делопроизводства в приказной избе трудились минимум двое подьячих предположительно один ведал судными и розыскными делами, другой — приходом и расходом денежной казны Функции нотариата в дворцовых селах выполняли площадные подьячие (в Воздвиженском, Измайлове) и стрельцы

В подмосковных дворцовых селах были традиционные земские органы самоуправления Мирской сход собирался по инициативе крестьянского мира или по инициативе приказчиков Сферу компетенции мирского схода можно разделить на две части вопросы, которые решались совместно с приказчиком, и вопросы, которые решались миром самостоятельно К первым относится раскладка оброка, организация сельскохозяйственных работ на десятинной пашне, осмотр и оценка земель, которыми дворцовые крестьяне владели прежде безоброчно, проведение дозора вместе с приказчиком при судебном разбирательстве, получение приказчиком с выборных людей помесячных сказок «о ворах и о ябедниках и о прихожих людех и крестьянях и о беглых стрельцах и салдатех» Крестьянский суд и некоторые вопросы распределения тягла, возможно, решались мирским сходом самостоятельно Сугубо мирским делом было ведение собственных мирских сборов и расходов, в том числе на праздничные подношения, прокорм, постой, дорогу чиновников дворцового ведомства и на подношения с челобитными Волеизъявление мирского схода выражалось также в мирских челобитных

Главным представителем земского мира в контактах с приказчиком был староста Он ежегодно или раз в два года избирался «всем селом» в присутствии приказчика и священника Компетенция старосты простиралась на все вопросы крестьянского землепользования и общежития Помощником старосты, а также подьячих местной приказной избы был земский дьячок, избираемый мирским сходом Он выполнял различные поручения подьячих приказной избы и нередко впоследствии занимал должность подьячего

Остальные должностные лица приказной избы — подключник, старосты, целовальники, солдаты, сторожа — выполняли поручения приказчика или ведали отдельными отраслями и объектами хозяйства следили за приходом, расходом и хранением различных товаров и продуктов и вели собственные приходо-расходные книги

Во второй главе «Устные и письменные формы тематизации культуры повседневности» рассматривается система делопроизводства, а также устные распоряжения и чертежи

Процесс формирования письменной нормативно-правовой базы, начавшийся во второй половине XVII в, затронул не все приказы Обычное право для дворцовых и Тайного приказов оставалось основной нормативной базой внутреннего распорядка и документооборота Отсутствие нормативов привело к тому, что на формуляр, содержание и функции приказных документов влияла и традиция приказного делопроизводства, и индивидуальные стратегии приказного человека

В первом параграфе рассматриваются различные формы передачи распоряжений наказы, указные памяти и «словесные указы» Приказчики дворцовых сел руководствовались наказами, в основе которых лежал «типовой» наказ 1664 г В последний вносились изменения в Приказе Большого дворца, обусловленные особенностями конкретного дворцового хозяйства и приказной хозяйственной политикой

Указные памяти выдавались приказчикам при реализации управленческих решений, использовании ресурсов дворцового хозяйства для царских и приказных нужд, выплате государева жалования В диссертации рассматриваются два типа указных памятей Первый тип представлял собой краткую инструкцию по управлению, которая давалась новому приказчику при назначении его «на приказ» в село В основе ее лежал «типовой» наказ Указные памяти второго типа представляли собой ответ приказа на отписку приказчика или челобитье, поэтому в основе таких памятей лежат тексты этих документов с резолюцией приказного судьи Отсутствие указных памятей других типов позволяет предполагать, что часть распоряжений передавалась устно

Устные формы властных коммуникаций играли заметную роль в организации повседневной жизни подмосковных дворцовых усадеб Изустно могли передаваться распоряжения различной значимости, на что влияла правовая неопределенность практики использования словесного указа и устных распоряжений В практике управления царский словесный указ передавался изустно приказным человеком любого ранга или стрелецким головой и мог фиксироваться на разных этапах прохождения указа Правом устного распоряжения обладал не только царь, но и должностные лица всех уровней управления

Второй параграф посвящен отчетной документации, которая являлась второй по величине документальной группой в системе приказного делопроизводства Система приходо-расходных книг была организована по принципу генерализации информации при переносе сведений из книг отдельных сборов в книги дворцовой волости или села, а затем — в книги приказа Приходо-расходные книги конкретного учреждения наряду со сведениями о собственном приходе и расходе включали обобщенные сведения приходо-расходных книг нижестоящих должностных лиц и учреждений Наиболее важными в делопроизводстве приказной избы были приходо-расходные книги денежной казны

Архивные описи рассматриваются на примере сравнительного анализа описей архивов Измайловской приказной избы и Саввино-Сторожевского монастыря Сходство устройства архивов монастыря и приказной избы обусловлено общими принципами организации делопроизводства связь делопроизводства с деятельностью конкретного должностного лица, разграничение компетенции должностных лиц, хранение документов преимущественно за период деятельности должностного лица Различия в принципах разделения компетенции, хранении документов, документальном составе архивов монастырской и келарской казны и приказной избы обусловлены различной степенью самостоятельности этих учреждений в ведомстве Приказов Тайных дел и Большого дворца монастырь получал из приказов грамоты, а приказная изба — памяти Эти сходства и различия позволяют говорить о соединении в организации монастырского архива двух

традиций одна из них сложилась в великокняжеской канцелярии и имела продолжение в казенных приказах, которые хранили ограниченный круг земельно-иммунитетных, договорных и иных актов с другими ценностями, вторая традиция характерна для приказных учреждений и местных приказных изб, в которых текущая документация хранилась за период деятельности конкретного должностного лица, передававшего на постоянное хранение в центральные приказы только сводные приходо-расходные книги

В третьем параграфе рассматриваются челобитные Основное внимание уделено практике подачи челобитных лично государю, которая широко бытовала во время выездов царского двора в подмосковные усадьбы и монастыри Правом подачи челобитных обладали все категории населения, включая дворцовых крестьян Поданные царю челобитные направлялись в Челобитный приказ, а затем в приказ, в чьей компетенции находилось дело, или в специальную комиссию Подача челобитной царю убыстряла ее рассмотрение

Четвертый параграф посвящен чертежам как делопроизводственным документам Основное внимание уделяется картографическим работам подьячего Тайного приказа Петра Степановича Кудрявцева Чертежи были включены в приказное делопроизводство, благодаря чему они приобретали распорядительные, отчетные, проектные или юридические функции

В третьей главе «Фрагментация культуры повседневности подмосковных дворцовых усадеб второй половины XVII в » на примере некоторых категорий культуры повседневности рассматриваются информационный потенциал делопроизводственных источников, особенности тематизации в них повседневности и перспективы реконструкции культуры повседневности

Первый параграф посвящен пространственно-временным фрагментациям повседневности подмосковных дворцовых усадеб Усадебное пространство планировалось в соответствии с ландшафтными и регулярными принципами К усадебному месту предъявлялись утилитарные и эстетические требования В подмосковных дворцовых селах чаще всего представлены два типа расположения усадебных ансамблей на возвышенности и вдоль

приречной долины При организации усадебного пространства выделяются усадебная и сельская зона Усадебная включала рощи, сады, пруды, шатры или хоромы (они могли иметь ассиметричный или симметричный тип планировки), храмы, хозяйственные строения Эти объекты имели собственные функции внутри усадьбы Промышленные строения, особенности функционирования которых рассмотрены на примере Строкинского кирпичного завода, включались как в усадебную, так и в сельскую зону На протяжении второй половины XVII в по-разному осваивалось усадебное пространство во время пеших прогулок и показа усадеб иностранным дипломатам, что обусловлено календарными особенностями, местом усадебных объектов в усадебном комплексе и интересами лиц царской фамилии

Возможности фрагментации материальной культуры подмосковных дворцовых усадеб рассматриваются на примере одежды, книг и лодок Одежда и книги в усадьбах не хранились, их привозили из Кремля для использования в обиходе и придворном церемониале Некоторую одежду могли изготавливать и ремонтировать в усадьбах, во время приезда государева двора Лодки в культуре повседневности подмосковных дворцовых усадеб получили распространение с начала 1680-х гг До находки Измайловского ботика летом 1688 г в усадьбах преобладали потешные весельные лодки, а после — парусные суда

Анализ организации усадебного времени позволил установить, что приезды в усадьбы часто были приурочены к празднованию престолов местных церквей и именин лиц царской фамилии Причем, во второй половине XVII в сложилась традиция празднования именин в определенных усадьбах Поездки в усадьбы совершались исключительно в дневное время и чаще всего приходились на четверг и воскресенье

Во втором параграфе анализируется социальная фрагментация культуры повседневности подмосковных дворцовых усадеб на примере некоторых категорий населения Во второй половине XVII в крестьянское население дворцовых сел увеличивалось за счет добровольных переселенцев и крестьян, переведенных из дворцовых волостей Отток населения осуществлялся в связи с переходом в посад и побегами Практиковался перевод крестьян и

крестьянских детей в другие села и в Саввино-Сторожевский монастырь Основной обязанностью дворцовых крестьян было земледелие на собственной и десятинной пашне и другие сельскохозяйственные работы Крестьяне преимущественно сами выполняли повинности Наиболее тяжелые повинности лежали на крестьянах Измайловской и Домодедовской дворцовых волостей В последней четверти XVII в получили распространение наем работников для выполнения повинностей и перевод повинностей в оброк, крестьяне стали активно заниматься неземледельческой деятельностью брали подряды на выполнение повинностей за вознаграждение («прибыльное изделие»), участвовали в торговых операциях с дворцовым имуществом и урожаем дворцовых сел, торговали собственной сельскохозяйственной продукцией, брали на откуп дворы, мельницы, заводы, предоставляли ссуды и т д

При заведении в дворцовых усадьбах специального производства приглашались «мастера» На примере садовых мастеров в диссертации определен круг обязанностей, условия работы, проживания на территории усадьбы и особенности организации работы мастеров

Придворные сопровождали царскую фамилию во время загородных поездок для обеспечения охраны и комфортных условий проживания Слуги жили во дворце, особо приближенные лица — на территории государева двора, а придворные чины нередко останавливались в крестьянских дворах Дворцовые села также служили местом ссылок дворцовых людей

Лица царской фамилии выезжали в усадьбы вместе и раздельно На примере поездок в Измайлово в 1690-е гг определено влияние взаимоотношений внутри царской семьи на частоту посещения усадьбы и на то, с кем выезжали цари, царицы и царевны

Третий параграф содержит анализ некоторых форм коммуникации в подмосковных дворцовых усадьбах В организации выезда в усадьбу проявилась не только царская, но и религиозйая символика, допускающая уподобление царя Богу Расцвет этих церемоний приходится на царствование Алексея Михайловича

Широкое распространение в усадьбах получили такие формы ритуализированной коммуникации, как подношения и пожалования

Крестьянские подношения часто были адресованы должностным лицам местных учреждений с целью поддержания платежеспособности крестьян На подношения царь обычно отвечал эквивалентным пожалованием В качестве пожалования фигурировали ткани, полотенца, именинные пироги, деньги и питье

Через пожалование («чествование») царь или член его семейства реализовывал свою власть оказывать милость или даже покровительство в отношении своих подданных Принимая государево пожалование, подданный, с одной стороны, получал царскую милость и утверждал или восстанавливал этим свою «честь», а с другой — признавал над собой царскую власть и обязывался верно служить государю Такую форму коммуникации можно отнести к патронажу

Дипломатический церемониал рассмотрен на примере садовых аудиенций, во время которых проводился показ усадьбы совместные прогулки дипломатов с лицами царской фамилии, в том числе с царицами и царевнами, а также жалование питьем иностранных дипломатов Такие прогулки могли имегь музыкальное сопровождение, что было характерно для культуры повседневности подмосковных дворцовых усадеб этого времени Из других усадебных «потех» внимание обращено на декламации панегирических произведений, качание на качелях и военные смотры и потехи

В четвертом параграфе на основе сравнительного анализа культуры повседневности дворцовых усадеб второй половины XVII в устанавливаются их индивидуальные черты, проявившиеся в истории их создания, пространственной организации, формах усадебного времяпрепровождения, усадебном календаре, традициях прогулок и осмотров усадеб, организации придворного и дипломатического церемониала Эти черты соотносятся с индивидуальными функциями усадеб в придворной культуре второй половины XVII в

В заключении подводятся итоги диссертационного исследования В культуре повседневности подмосковных дворцовых усадеб второй половины XVII в тесно переплелись различные социокультурные практики Локализация практик позволяет установить, каким образом в культуре повседневности

подмосковных дворцовых усадеб совмещались различные сферы деятельности царя, придворных, приказных людей, слуг, крестьян и всех тех, кто оказывался на территории усадьбы

На стратегии царей, цариц и царевен в сфере делопроизводства влияли традиции использования ими письменной и устной форм коммуникации В соответствии с этими традициями, царская фамилия и «ближние» люди (бояре, окольничие и думные дворяне), не должны были писать делопроизводственных документов В управленческой практике второй половины XVII в устные формы коммуникации оставались преобладающими Рассмотренный в диссертации на примере распорядительных документов и челобитных переход из сферы использования устных форм властных коммуникаций в делопроизводственную сферу позволил выявить следующие особенности передача распоряжения по вертикали осуществлялась как в устной, так и в письменной форме, устная и письменная форма распоряжения и челобитья имела равный статус, фиксация происходила при дальнейшем использовании распоряжения или челобитья в делопроизводстве или судопроизводстве, причем, иногда при участии заинтересованных в исполнении распоряжения лиц, фиксация предполагала использование традиционного формуляра и формализацию содержания

Оформление делопроизводственных документов возлагалось на «неближних» людей — дьяков и подьячих Вместо временного использования «в Верху» приказных дьяков царь Алексей Михайлович пытался создать постоянное учреждение с функциями царской канцелярии, назначив в Потешную палату «верховых подьячих» и учредив на его основе Приказ Тайных дел Однако Тайный приказ в 1660-1670-е гг был интегрирован в приказную систему и постепенно утратил свои функции царской канцелярии Таким образом, во второй половине XVII в при государе так и не возникла канцелярия как постоянное учреждение с постоянным штатом, определенной компетенцией и налаженной системой делопроизводства Скорее всего, ближние люди не были заинтересованы в создании царской канцелярии, которая бы разрушила традиционные представления о выработке царских решений в совете «ближних» людей, низком статусе бюрократии и «мирском»,

«суетном» характере делопроизводственной работы

Собственноручное редактирование и составление делопроизводственных документов царем Алексеем Михайловичем не разрушило этих традиционных представлений, поскольку его автографы обладали более высоким статусом, чем прочие документы, и циркулировали преимущественно в Тайном приказе Таким образом, в его правление царские автографы не были полностью включены в приказное делопроизводство Царицы и царевны с начала 1680-е гг также смогли участвовать в оформлении делопроизводственных документов, издавая указы от своего имени

Таким образом, делопроизводство второй половины XVII в включило те властные коммуникации, которые в предыдущее время имели распространение только в устной форме Это позволяет выявить индивидуальные стратегии лиц царской фамилии и их интересы в организации культуры повседневности подмосковных дворцовых усадеб Этих стратегии связывают повседневную культуру дворцовых усадеб с управленческой деятельностью и сферой делопроизводства Например, царь Алексей Михайлович инициировал хозяйственное развитие подмосковных дворцовых усадеб, которое в наибольшей степени тематизировалось в делопроизводственных документах, им собственноручно составленных или отредактированных

Анализ реализации царской инициативы в управлении дворцовыми усадьбами позволил выявить два принципа организации управленческой деятельности С одной стороны, царь формально определял компетенцию всех органов власти и должностных лиц, и царская инициатива обеспечивала динамизм на всех уровнях организации и фиксации повседневности, что выражалось в распространении практики «приказа-поручения», когда царь наделял должностных лиц временной компетенцией для решения определенных вопросов, а также в создании Потешной палаты, Приказа Тайных дел и использовании сокольников, стремянных и задворных конюхов, стрелецких голов в местном управлении Безусловно сама практика продолжительных выездов государева двора в дворцовые усадьбы способствовала услолснению системы государственного управления судьи

основных приказов должны были находиться с государем в походе и оттуда вести управление приказом, а управление Москвой поручалось надворным комиссиям Возможно, что именно частое отсутствие государя в столице при более интенсивной работе центральных учреждений стимулировало реформирование всей системы управления

С другой стороны, управленческий динамизм был уравновешен устойчивостью и стабильностью практик управления, включая принципы разделения устных и письменных форм властных коммуникаций, приказной и должностной компетенции Компетенция Тайного, дворцовых, Разрядного и Посольского приказов на уровне центрального управления, а также приказных изб, стрелецких голов и земского мира характеризуется именно устойчивостью в разделении вертикальной и горизонтальной компетенции в практике управления дворцовыми усадьбами Не случайно, компетенция Приказов Тайных дел и Большого дворца, основывалась исключительно на обычном праве Возможно, изменение традиционных принципов управления было неподвластно царю, который, согласно представлениям ХУ1-ХУП вв, не мог менять «закон»

Внутри системы управления дворцовыми усадьбами существовал ряд механизмов, поддерживающих устойчивость и стабильность практик управления трудовое право, согласно которому участие в делопроизводственном оформлении властных коммуникаций наделяло приказных людей особыми правами по отношению к составленным ими же документам, наследственность приказных должностей Данная проблематика безусловно требует специального исследования

Сочетание устойчивости и «динамизма» в управлении проявилось и в делопроизводственной практике В частности, наблюдается определенная изолированность сферы делопроизводства исходящий документ часто включал в себя входящий и наоборот — отписки часто, цитировали указные памяти, которые повторяли наказы или челобитные Институциональная фрагментация прослеживается в прохождении документа внутри учреждения и между различными учреждениями, систематизации приказного архива и передаче документов на хранение в архивы центральных приказов Вместе с тем,

длительные пребывания государева двора в загородных резиденциях привели к распространению новой формы внутри приказного делопроизводства — писем, которые приказные люди использовали, в частности, и для фиксации устных распоряжений Значительное распространение в приказном делопроизводстве получили чертежи, наделенные распорядительными, отчетными, проектными или юридическими функциями Определенный динамизм вносили индивидуальные особенности ведения делопроизводства, почерк и язык приказных людей

Представленный анализ фрагментации культуры повседневности подмосковных дворцовых усадеб обосновывает перспективность и эффективность применения институционального подхода при изучении культуры повседневности второй половины XVII в Практики управления были тесно связаны с особенностями фиксации явлений культуры повседневности дворцовых усадеб второй половины XVII в Стабильность системы учреждений, управлявших дворцовыми усадьбами, повлияла на устойчивость тематизации культуры повседневности в делопроизводстве этих учреждений Тематизация повседневности во многом определялась институциональной компетенцией, формами коммуникации, разновидностями приказных документов, формализации их содержания и принципами отбора на хранение и передачу делопроизводственных документов в архивы центральных приказов

При фиксации и описании культуры повседневности подмосковных дворцовых усадеб учреждения и должностные лица основное внимание уделяли вопросам учета, в то же время слабо освещались вопросы функционирования объектов материальной культуры, а также локализация ситуативного поведения в усадебном пространстве

Социальная структура усадебного сообщества представлена различными группами На примере царской фамилии, придворных людей, садовых мастеров, крестьян и ссыльных в диссертации определены особенности их повседневной жизнедеятельности Наибольший интерес представляет практика взаимоотношений внутри этих групп и между ними Как правило, эти взаимоотношения были оформлены в рамках определенных церемоний приезд в усадьбу, прогулка, подношение, пожалование, прием

дипломатов и показ им усадьбы

Специфика фрагментации культуры повседневности подмосковных дворцовых усадеб второй половины XVII в в системе управления и делопроизводстве позволила определить индивидуальные черты этих усадеб, в формировании которых значительную роль сыграли владельцы усадеб

Процесс становления усадебной культуры в рассматриваемый период приобрел ярко выраженные черты Они проявились, прежде всего, в освоении элементов усадебной культуры, появлении придворной литературы и театра, развитии материальной культуры, фиксировании церемониала и формировании традиции восприятия загородных резиденций Дворцовые усадьбы в этот период выполняли не только экономические и эстетические, но и политические функции, которые отличали культуру повседневности подмосковных дворцовых усадеб во второй половине XVII в от других локальных культур того времени (в частности, Кремля) Пространство дворцовых усадеб позволило включить подданных в придворный и дипломатический церемониалы и патронажные отношения Развитие контактов между различными социальными группами в дворцовых резиденциях второй половины XVII в позволяет рассматривать дворцовые усадьбы в качестве коммуникационного узла Благодаря сопряжению культуры повседневности дворцовых усадеб второй половины XVII в , систем управления и делопроизводства возможно провести реконструкцию различных форм горизонтальной и вертикальной (властной) коммуникаций и, таким образом, в перспективе представить «мини-модель» русского государства этого периода

Основные положения диссертации изложены в следующих публикациях, включая рецензируемые Высшей аттестационной комиссией Министерства образования и науки РФ научные журналы «Отечественные архивы» и «Обсерватория культуры»

1 Изучение А Ф Малиновским истории села Измайлова // Источниковедение и историография в мире гуманитарного знания Докл и тез XIV науч конф (Москва, 18—19 штр 2002 г ) / Отв ред В А Муравьев, Рос гос

гуманит ун-т Ист-архив ин-т Каф источниковедения и вспом ист дисциплин, Рос Акад наук Археогр комис M РГГУ, 2002 С 457-460

2 Архив приказной избы подмосковного села Измайлова за 16761687 гг и его документы // Археографический ежегодник за 2001 г M Наука, 2002 С 336-343

3 Строкинский кирпичный завод XVII в // Вестник архивиста 2003 №2 С 143-150

4 Измайлово в последней четверти XVII в // Русская усадьба Сб О-ва изучения рус усадьбы M Жираф, 2003 Вып 9 (25) С 490-493

5 К вопросу о методике установления авторства русских чертежей XVII в (на примере чертежей из собрания Приказа тайных дел РГАДА) // Россия и проблемы европейской истории Средневековье, новое и новейшее время Сб ст в честь чл -корр РАН С M Каштанова Ростов Гос музей-заповедник «Ростовский Кремль», 2003 (Сообщения Ростовского музея, вып 13) С 245-259

6 «Дело» и «потеха» в повседневной жизни села Измайлова // Повседневная жизнь дворцового села Измайлова в документах приказной избы последней четвери XVII века / А В Топычканов, Отв ред С О Шмидт M ОАО «Московские учебники и Картолитография», 2004 С 6-68

7 Письменные и устные источники в исторических сочинениях И M Снегирева об Измайлове // Образ науки в университетском образовании Материалы XVII науч конф (Москва, 27-29 янв 2005 г) / Отв ред В А Муравьев, Рос гос гуманит ун-т Ист-архив ин-т Каф источниковедения и вспом ист дисциплин M Изд центр РГГУ, 2005 С 271-275

8 Неосуществленный замысел H В Устюгова — биография думного дьяка Алмаза Иванова // Вспомогательные исторические дисциплины классическое наследие и новые направления Материалы XVIII науч конф (Москва, 26-28 января 2006 г ) / Отв ред В А Муравьев, Рос гос гуманит ун-т Ист-архив ин-т Каф источниковедения и вспом ист дисциплин M РГГУ, 2006 С 398—401

9 Сады в российском дипломатическом церемониале XVI-XVII вв // Репрезентация власти в посольском церемониале и дипломатический диалог

в XV — первой трети XVIII века Третья междунар науч конф цикла «Иноземцы в Московском государства», посвященная 200-летию Музеев Московского Кремля (Москва, 19-21 октября 2006 г) Тез докл М, 2006 С 132-134

10 Некрополь села Измайлова Документы и надгробия // Русское средневековое надгробие, ХШ-ХУП века Материалы к своду / Ин-т археологии РАН М Наука, 2006 Вып 1 / [Отв ред и сост Л А Беляев] С 175-179

11 История повседневности в немецкоязычной историографической традиции // Краеведение в России история, современное состояние, перспективы развития Воронеж-Москва 2005 Материалы II Всерос семинара краеведов «Любовь к малой родине — основа патриотизма» (г Воронеж, 31 января — Москва, 1 февраля 2005 г) / Гл ред С О Шмидт, Отв ред ВФ Козлов М Ключ-С, 2006 (Библиотека краеведа) С 309-321

12 С К Богоявленский — историк Московского государства и знаток московской приказной документации // Богоявленский С К Московской приказный аппарат и делопроизводство ХУ1-ХУ11 веков / Отв ред и авт предисловия С О Шмидт, Сост, коммент, подгот А В Топычканов М Языки славянской культуры, 2006 С 11-28

13 Регионализация и повседневность точки сопряжения в немецкоязычной историографичсекой традиции // Национальная безопасность правовые, социокультурные и экономические основы Материалы II междунар научно-практической конф (Домодедово-Москва, 29 янв — 4 февр 2007 г) М,2007 С 584-587

14 Социальное и культурное «измерения» повседневности в немецкоязычной историографической традиции // Обсерватория культуры 2007 № 2 С 16-19

15 Из истории архивов приказных изб и монастырей (на примере Саввино-Сторожевского монастыря и Измайловской приказной избы 16701680-х гг)//Отечественные архивы 2007 №4 С 41-47

Подписано в печать 07 09 2007 г Исполнено 10 09 2007 г Печать трафаретная

Заказ № 678 Тираж 100 экз

Типография «11-й ФОРМАТ» ИНН 7726330900 115230, Москва, Варшавское ш, 36 (495) 975-78-56 www autoreferat пх

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Топычканов, Андрей Владимирович

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. СИСТЕМА ОРГАНИЗАЦИИ И ТЕМАТИЗАЦИИ ПОВСЕДНЕВНОСТИ (ИНСТИТУАЦИОНАЛЬНЫЙ АСПЕКТ)

1.1. Лица царской фамилии как субъект организации и тематизации повседневности

1.2. «Царская канцелярия»: институализация и функционирование

1.3. Приказная компетенция в организации и тематизации повседневности

1.4. Компетенция местных учреждений и должностных лиц в организации и тематизации повседневности

Выводы

ГЛАВА 2. УСТНЫЕ И ПИСЬМЕННЫЕ ФОРМЫ ТЕМАТИЗАЦИИ КУЛЬТУРЫ ПОВСЕДНЕВНОСТИ

2.1. Делопроизводственные документы распорядительного вида

2.2. Делопроизводственные документы отчетного вида (приходо-расходные книги и описи архивов)

2.3. Частно-публичные акты (челобитья)

2.4. Чертежи как делопроизводственный источник

Выводы

ГЛАВА 3. ФРАГМЕНТАЦИЯ КУЛЬТУРЫ ПОВСЕДНЕВНОСТИ ПОДМОСКОВНЫХ ДВОРЦОВЫХ УСАДЕБ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVII В.

3.1. Пространственно-временные фрагментации культуры повседневности

3.2. Социальная фрагментация культуры повседневности

3.3. Внутриусадебные коммуникации как форма фрагментации культуры повседневности

3.4. Функции дворцовых усадеб в придворной культуре второй половины XVII в.

Введение диссертации2007 год, автореферат по истории, Топычканов, Андрей Владимирович

Актуальность темы исследования. В современной историографии междисциплинарность и мультидисциплипарность выступают в качестве основания синтеза гуманитарного знания1. Они легли в основу таких историографических проектов, как история быта, история повседневности .

Философия эпохи Просвещения и в особенности историософия 1

Гётингенского просвещения способствовали выработке в немецкоязычной, а затем и в русскоязычной исторической науке емкого понятия для определения проблемного поля историко-бытовых исследований — «история народности»4. Отечественные историки в той или иной мере сохраняли на

1 Касевич В.Б. Природа междисциплинарного знания и когнитивные науки // <http://is2001.icape.ru/thesis/17.html>, 25.03.2003; Междисциплинарный синтез в истории и социальные теории: теория, историография и практика конкретных исследований / Под ред. Л.П. Репииой, Б.Г. Могильницкого, И.Ю.Николаевой. М., 2004; Румянцева М.Ф. Целостность современного гуманитарного знания: необходимость и возможность // Единство гуманитарного знания: новый синтез: Материалы XIX междунар. науч. копф. (Москва, 25-27 янв. 2007 г.). М., 2007. С. 41-49.

2 В историографических наблюдениях данного диссертационного исследования термины «быт» и «повседневность» рассматриваются как тождественные (Ср.: Rustemeyer A., Siebert D. Alltagsgeschichte der unteren Schichten im russischen Reich (1861-1914): Kommentierte Bibliographie zeitgenössischer Titel und Bericht über die Forschung. Stuttgart, 1997. S. 10-12; Kelly C. «Byt»: identity and everyday life II National Identity in Russian Cilture / Ed. S.Franklin, E.Widdis. Cambridge, 2004. P. 149-167). Пример противопоставления этих терминов см. в: Пушкарева Л.Н. Предмет и методы изучения «истории повседневности» // Этнографическое обозрение. 2004. № 5. С. 3-19.

3 Iggers G.G. The University of Göttingen 1760-1800 and the Transformation of Ilistorical Scholarship // Storia della Storiografia. 1982. № 2. P. 11-37; Vierhaus R. Die Universität Göttingen und die Anfänge der modernen Geschichtswissenschaft im 18. Jh. // Geschichtswissenschaft in Göttingen: Eine Vorlesungsreihe / Hg. H.Boockmann und H.Wellenreuther. Göttingen, 1987. S. 9-29.

4 Бадалян Д.А. Понятие «народность» в русской культуре XIX в. // Источник. Историк. История. СПб., 2006. Вып. 5: Исторические понятие и политические идеи в протяжении XIX в. приверженность истории быта как форме синтеза гуманитарного знания. Однако к концу XIX в. в исследованиях отечественных и зарубежных историков наметилась тенденция разделения домашнего, экономического (хозяйственного) и юридического быта и начались поиски новых оснований научного синтеза, что особенно заметно в трудах В.О. Ключевского, П.Н. Милюкова, К.Лампрехта и др.5 В исследовательской практике конца XIX — первой половины XX в. синтез достигнут не был и преобладающими оставались дисциплинарная, институциональная, региональная6 и прочие фрагментации.

В послевоенный период разрабатывались преимущественно социологические и социоэкономические основы синтеза повседневности7.

России XVI-XX в.: сб. науч. работ. С. 108-122. Этим термином оперировали H.A. Полевой, И.М. Снегирев, К.Д. Кавелин, И.Е. Забелин и многие другие историки XIX в. О заимствовании термина «народность» в политическом языке см.: Зорин А. Кормя двуглавого орла. Литература и государственная идеология в России в последней четверти XVIII — первой трети XIX века. М., 2001. С. 352-359.

5 См., например: Haas S. Iiistorische Kulturforschung in Deutschland, 1880-1930: Geschichtswissenschaft zwischen Synthese und Pluralität. Köln u.a., 1994. S. 451; Бон T.M. История культуры в Германии и России в трудах Карла Лампрехта и Павла Милюкова: сравнительный анализ // П.Н. Милюков: историк, политик, дипломат: Материалы междунар. науч. конф. (Москва, 26-27 мая 1999 г.). М., 2000. С. 225-235. Краткий обзор работ, посвященных «исторической социологии» В.О.Ключевского, см.: Попов A.C. О двух историографических традициях в оценке «историко-социологической» методологии

B.О. Ключевского // В.О.Ключевский и проблемы российской провинциальной культуры и историографии: Материалы науч. конф. (Пенза, 25-26 июня 2001 г.): в 2 кн. / Отв. ред.

C.О. Шмидт. М., 2005. Кн. I. С. 315-325.

6 Региональная фрагментация повседневности, получившая распространение в «золотое десятилетие» краеведения 1917/1918-1927/1929 гг. {Шмидт С.О. Краеведение и документальные памятники. Тверь, 1992. С. 36), основывалась на изучении локальных явлений или локальных архивных комплексов, освещающих деятельность определенного учреждения или должностного лица.

7 Влияние марксизма на теорию и практику исторических исследований в СССР и

Причем, в национальных историографических традициях, среди которых наиболее близкой к отечественной истории быта была немецкоязычная, о региональная фрагментация повседневности актуализировалась по-разному . Если для немецкоязычных историков 1980-х гг. «регионально-историческая ориентация» дисциплины имела принципиальное значение9, то в советской исторической науке региональные аспекты повседневности находились па периферии проблемного поля историко-бытовых исследований. Однако и в той, и в другой национальной историографической традиции ориентация на изучение социальных явлений позволила истории быта стать составной частью макроистории и один из методов познания прошлого10. за рубежом {Могильницкий Б.Г. История исторической мысли: курс лекций. Томск, 2003. Вып. 2: Становление «Новой исторической науки». С. 145-164) сопоставимо, хотя и имеет существенные различия). о

Оболенская С.В. «История повседневности» в современной историографии ФРГ // Одиссей. Человек в истории. М., 1990. 1990: Личность и общество. С. 182-198; Топычканов A.B. История повседневности в немецкоязычной историографической традиции // Краеведение в России: история, современное состояние, перспективы развития. Воронеж-Москва. 2005: Материалы II Вссрос. семинара краеведов «Любовь к малой родине — основа патриотизма» (г. Воронеж, 31 января — Москва, 1 февраля 2005 г.). М., 2006. С. 309-321.

9 См., например: Steinbach Р. Neue Wege der regionalhistorisch orientierten Alltagsgeschichte // Jahrbuch für Landesgeschichte. 1980. Bd. 30. S. 312-336; Топычканов A.B. Регионализация и повседневность: точки сопряжения в немецкоязычной историографической традиции // Национальная безопасность: правовые, социокультурные и экономические основы: Материалы II межднар. науч.-практической конф. (Домодедово-Москва, 29 янв. — 4 февр. 2007 г.). М., 2007. С. 584-587. По словам К.Х. Хауптмейера, «Региональная история, ориентированная на изучение структур, и история повседневности, ориентированная на изучение жизненного мира, постоянно смешивались и разделялись, без выяснения того, где расположены сферы слияния и разделения» {Hauptmeyer С.-Н. Zu Theorien und Anwendungen der Regionalgeschichte // Jahrbuch für Regionalgeschichte und Landeskunde. Weimar, 1998. Bd. 21: 1997/98. S. 124).

10 Schulze W. Mikrohistorie versus Makrohistorie? Anmerkungen zu einem aktuellen

Свои методы история повседневности также заимствовала из социальных наук, поэтому для этого направления характерны отказ от редуцирования текстуальности как феномена письменной культуры и приоритет эмпирического изучения социальной действительности. Это определило два аспекта развития направления: недостаточное внимание историков повседневности к эпистемологии и возвращение к позитивизму". Даже жизненный мир, который иногда определяется в качестве предметного поля истории повседневности12, для историков повседневности означал, прежде всего, «интерпретацию и изложение прошедшей социальной действительности», а затем — «ее символического объяснения принадлежащими к ней людьми в терминах и языке прошлого, без подчинения их устойчивым объяснительным моделям и иерархическим оценкам прошлого»13.

В 1970-е гг. зародилось новое направление изучения повседневности,

Thema [ 1985] // Historische Methode / Hg. v. С. Meier u. J. Rüsen. München, 1988. S. 341.

11 В современной историографии не рассматривался вопрос о позитивизме истории повседневности, в то же время близкую к этому направлению микроисторию относят к «неопозитивизму» (Rosenial Р.-А. Construire le «macro» par le «micro»: Fredrik Barth et la «microstoria» // Jeux d'échelles. La micro-analyse à l'expérience / Textes rassemblés et présentés par J. Revel. P., 1996. P. 159). Безусловно нарративизм истории повседневности и микроистории, ставший для них основным принципом историописания {Анкерсмит Ф.Р. История и тропология: взлет и падение метафоры. М., 2003. С. 304-308), также подтверждает позитивисткую методологию этих направлений (Lorenz С. Сап Historiés Ве True? Narrativism, Positivism, and the «Metaphorical Turn» // History and Theory. 1998. Vol. 37. P. 309-329).

12 См., например: Bergmann К., Thum S. Alltag // Handbuch der Geschichtsdidaktik. Düsseldorf, 1985. S. 239.

13 Vierhaus R. Die Rekonstruktion historischer Lebenswelten. Probleme moderner Kulturgeschichtsschreibung II Vierhaus R. Vergangenheit als Geschichte. Studien zum 19. und 20. Jahrhundert / Hg. H.E. Bödeker, B. v. Krusenstjern u. M. Matthiesen. Göttingen, 2003. S. 103. в основе которой лежал интерес к ее семиотике. Значительное влияние на это направление оказала «интерпретивная антропология» К.Гирца, рассматривавшего повседневность как иерархически структурированную сеть актов, символов и знаков14, и тартуская семиотическая школа15. Семиотический подход был актуализирован историками повседневности на рубеже 1980-1990-х гг., когда изменения историографического поля поставили на первый план вопрос о месте этого направления в ходе «антропологизации» исторической науки и «культурного поворота». В немецкоязычной историографии эти изменения оцениваются не иначе как опасные в плапе сохранения дисциплинарной самостоятельности истории повседневности, поскольку ведут ее к интеграции с исторической антропологией, а возможно, к полному исчезновению истории повседневности (как это произошло, например, во Франции с историей ментальности16) или сохранению ее лишь в рамках школьной, музейной, архивной и краеведческой деятельности. Некоторые признаки этого процесса можно наблюдать в том, что повседневность стала изучаться в рамках других направлений, опирающихся на новые подходы к изучению социокультурных явлений17.

14 Geertz К. Local Knowledge: Further Essays in Interpretative Anthropology. N.Y., 1983; Гирц К. Интерпретация культур / Пер. с англ. М., 2004.

15 О соотношении взглядов К.Гирца и Ю.М.Лотмана см.: Зорин A.JI. Идеология и семиотика в интерпретации Клиффорда Гирца // IIJ10. 1998. № 29. С. 42-46; Козлов C.JI. На randez-vous с «новым историзмом» // Там же. 2000. № 42. С. 9-11; Зорин A.JI. Кормя двуглавого орла. С. 13-17. О поэтике бытового поведения Ю.М.Лотмана см. материалы круглого стола: НЛО. 2006. № 82. С. 93-128.

16 По мнению Р. Шартье, история ментальное™ «перестала быть формой практического исторического исследования» (Post scriptum или двадцать лет спустя (ответы Роже Шартье на вопросы редакции «НЛО») / Пер. с фр. И.К. Стаф // НЛО. 2004. № 66. С. 48).

17 Подробнее см.: Sewell W.H. The Concept(s) of Culture // Beyond the Cultural Turn. New Directions in the Study of Society and Culture / Ed. by V.E. Bonnell and L. Hunt. Berkley;

В связи с наметившимся «кризисом» истории повседневности предлагаются различные проекты обновления этого направления. В них повседневность определяется как социокультурное явление, в качестве основания синтеза повседневности используется категория «культура» и вводится термин «культура повседневности»18. Основной акцент при разработке новых направлений делается на генерализации микро- и макроподходов в изучении повседневности. В качестве примеров историографических проектов, которые могли бы сменить историю повседневности, можно назвать «культурную историю повседневности» (Alltagskulturgeschichte) M. Дингеса19 и «политическую историю

ЛЛ повседневности» (politische Alltagsgeschichte) Д. Ланге . На разработку культурного основания синтеза в большей степеии претендует М. Дингес.

Los Angeles; L., 1999. P. 40-61.

18 Этот термин как тождественный народной культуре первоначально с конца 1970-х гг. стал употребляться в народоведении (Volkskunde). «Народоведческая категория "культуры повседневности" — по словам К. Гутха, — определяется в сфере предметного изучения связей и действий конкретных вещей из так называемой "вещной культуры"». Под этой категорией подразумеваются как традиционные орудия труда и предметы потребления, необходимые для повседневного пользования людей, так и продукты «массовой культуры» (Guth К. Volkskultur des Alltags? Anfragen an Kategorien der Volkskunde // Volkskultur-Geschichte-Region: Festschrift für W. Brückner zum 60. Geburstag / Hg. v. D. Harmening u. E. Wimmer. Würzburg, 1990. S. 53).

19 Дингес M. Историческая антропология и социальная история: через теорию «стиля жизни» к «культурной истории повседневности» // Одиссей. Человек в истории. М., 2000. 2000: История в сослагательном наклонении? С. 96-124. О его концепции см.: Репина Л.П. Проблема методологического синтеза и новые версии социальной истории // Междисциплинарный синтез в истории и социальные теории: теория, историография и практика конкретных исследований / Под ред. Л.Г1. Репиной, Б.Г. Могильницкого, И.Ю. Николаевой. М., 2004. С. 25-26; Maurer M. Alte Kulturgeschichte — Neue Kulturgeschichte? // Historische Zeitschrift. 2005. Bd. 280. S. 295-297. л л t t

Lange D. Politische Alltagsgeschichte. Ein interdisziplinäres Forschungskonzept im Spannungsfeld von Politik- und Geschichtswissenschaft. Leipzig, 2003.

Под культурой он понимает «те многообразные формы, в которых индивиды, группы или целые общества выражают свои потребности, переводя их на определенный "культурный язык". Они пользуются для этого, с одной стороны, общими для всех действующих лиц средствами, но, с другой стороны, являющимися и предметом разногласий между ними, — языком, символами, которые могут закрепляться или же изменяться в процессе производства и воспроизводства культурных моделей»21. Основным предметом исследования нового направления должны стать стили жизни, объединяющие стили поведения различных групп. Человек, определяя самостоятельно свой стиль поведения и влияя тем самым на стиль жизни, в то же время находится под влиянием определенных стилей жизни. Теория стилей жизни позволяет одновременно рассматривать и локальные сообщества, и исторический процесс в целом, главной характеристикой которого и является смена стилей жизни, а не социально-экономические изменения. Ученый объединил историю повседневности, изучающую стили поведения, и культурную историю, ориентированную на изучение таких социальных институтов, как форма и образ жизни, стиль жизни и поведения.

Современники расценивают этот проект как «возобновление истории

22 повседневности» с расширением культурной составляющей . В своем проекте М. Дингес исходит из того, что фрагментация повседневности обусловлена социокультурными структурами, а ее синтез — неким предзаданным культурным целым. Вместе с тем, он игнорирует взаимосвязь фрагментаций, основанных на повседневных практиках и практиках формирования источииковой базы . Именно этот недостаток современных

21 Дингес М. Указ. соч. С. 97-98.

22 Maurer М. Alte Kulturgeschichte — Neue Kulturgeschichte? S. 296.

23 При углубленном внимании ученых, в том числе и историков повседневности, к проблемам синтеза и генерализации микро- и макроподходов (Историк в поиске. Микро-и макроподходы к изучению прошлого: докл. и выступления на конф., 5-6 окт. 1998 г. М., 1999) вопросы фрагментации культуры повседневности до сих пор почти не разработаны. проектов обновления истории повседневности и заставляет обратиться в диссертационном исследовании к изучению дайной взаимосвязи.

Исходя из понимания культуры как институциональиой сферы, обеспечивающей формирование и трансляцию значений24, в качестве основных институтов культуры повседневности в диссертации рассматриваются такие социокультурные практики25, которые соответствуют обыденному, событийному типу сознания и характеризуются обязательностью, повторяемостью, устойчивостью, стереотипностью, предсказуемостью, узнаваемостью, пространственной замкнутостью, взаимозаменяемостью субъектов и общедоступностью для определенных

26 категорий населения . Источниковая база, доступная при изучении культуры повседневности раннего нового времени, пе позволяет установить степень повторяемости тех или иных повседневных практик, поэтому главным критерием для их выявления в данном диссертационном исследовании считается фиксация практик в делопроизводственных документах

Подробнее о проблеме фрагментации и синтеза см.: Мегилл А. Историческая эпистемология. М., 2007. С. 255-265, 314-357.

24 Sewell W.ll. The Conccpt(s) of Culture. P. 41-42.

25 Под практиками понимаются осознанные индивидуальные действия, обусловленные объективными социокультурными структурами и субъективным опытом и направленные па преобразование или воспроизводство этих структур. Об использовании термина «практика» в современной исторической науке см.: Practicing History: New Directions in Historical Writing after the Linguistic Turn / Ed. G.M. Spiegel. N.Y.; L., 2005. P. 217-262.

26 Касавин И.Т., Щавелев С.П. Анализ повседневности. M., 2004. С. 14-18. В диссертации не используется такая характеристика повседневности, как «отнесенность к частной жизни», поскольку выделение сферы частной жизни для XVII в. является задачей достаточно проблематичной. Об этом подробнее см.: Репина J1.I1. Выделение сферы частной жизни как историографическая и методологическая проблема // Человек в кругу семьи: Очерки по истории частной жизни в Европе до начала нового времени / Под ред. ЮЛ. Бессмертного. М., 1996. С. 20-32. учреждений и должностных лиц, связанных с управлением дворцовыми усадьбами второй половины XVII в. Схожие формально-юридические признаки происхождения, содержания и формы делопроизводственных источников, в частности, типичность структуры и формализация содержания, позволяют выявлять повседневные практики. Анализ повседневных практик в рамках истории повседневности позволит, во-первых, уделить особое

28 внимание реконструкции «ситуативного поведения» , связанного с определенным внешним контекстом (социальным, интеллектуальным, эмоциональным и т.д.) и внутренним контекстом (происхождением, образованием и т.д.) поведения конкретных людей, во-вторых, поставить проблему определения взаимосвязи повседневных практик и практик фиксации повседневных действий.

Эта проблематика рассматривается на примере культуры

29 повседневности подмосковных дворцовых усадеб второй половины XVII в.

27

В диссертационном исследовании не рассматриваются судебно-следственные дела, потому что в отличие от обычной практики делопроизводства на прохождение челобитной (иска), определение компетенции судьи, процесс принятия решения в большей степени влиял истец, ответчик, их патронажные и родственные связи, содержание иска и другие факторы. См., например: Дмитриев Ф.М. История судебных инстанций и гражданского аппеляциоппого судопроизводства от Судебника до Учреждения о губерниях. М., 1859; Тельберг Г.Г. Очерки политического суда и политических преступлений в Московском государстве XVII в. М., 1912; Седов П.В. Закат

Московского царства. Царской двор конца XVII в. СПб., 2006.

28

См.: Ревель Ж. Возвращение к событию: пути историописания // Homo Historicus: К 80-летию со дня рождения ЮЛ. Бессмертного: В 2 кн. / Отв. ред. А.О. Чубарьяи. М., 2003. Кн. I. С. 238-254; Греиье Ж.-И. Размышления о «критическом повороте» // Одиссей: Человек в истории. М., 2005. 2005: Время и пространство праздника. С. 139.

29 Об использовании термина «усадьба» по отношению к загородным дворам российской аристократии XVI-XVII вв. см.: Кузнецов В. И. Дворянская усадьба XVII ст. // Русская усадьба: Сб. ОИРУ. М.; Рыбинск, 1994. Вып. 1 (17). С. 83-90; Колычева ЕЛ с целыо апробировать возможности регионально-исторического подхода к изучению придворного общества и его повседневной культуры. Причем, на примере дворцовых усадеб можно проследить взаимоотношения царской фамилии не только с придворным обществом и бюрократией, по и со слугами, и даже с крестьянами, т.е. рассмотреть специфику организации русского общества и повседневной коммуникации различных локальных сообществ. Акцент на изучении властных (вертикальных) коммуникаций позволяет избежать ошибочного представления, характерного для историков повседневности, сосредоточивших свое внимание на изучении опыта и образа жизни «маленьких людей»30, о незначительной роли властных

31 институтов в организации повседневной жизни . Таким образом, в данном диссертационном исследовании затрагиваются некоторые аспекты политической культуры России второй половины XVII в., связанные с повседневными культурными политическими практиками32.

Объектом исследования является культура повседневности подмосковных дворцовых усадеб второй половины XVII в. в виде практик

Сельская господская усадьба в XVI в. // Дворянская и купеческая сельская усадьба в России XVI-XX вв.: Исторические очерки. М., 2001. С. 53-55.

30 См., например, статьи сборника: Alltagsgeschichte: Zur Rekonstruktion historischer Erfahrungen und Lebensweisen / Hg. A.Lüdtke. Frankfurt/M; N.Y., 1989.

31 Gregory B.S. Is Small Beautiful? Microhistory and the History of Everyday Life // History and Theory. 1999. Vol. 38. P. 109.

Об изучении политической культуры и современных дискуссиях вокруг «политической культурной истории» (Politische Kulturgeschichte) см.: Rohe К. Politische Kultur und Uhre Analyse: Probleme und Perspektiven der politischen Kulturforschung // Historische Zeitschrift. 1990. Bd. 250. S. 321-346; Mergel T. Überlegungen zu einer Kulturgeschichte der Politik // Grschichte und Gesellschaft. 2002. Jg. 28. II. 4. S. 574-606; Landwehr A. Diskurs-Macht-Wissen: Perspektiven einer Kulturgeschichte des Politischen // Archiv für Kulturgeschichte. Köln u.a., 2003. B. 85. S. 71-117; Nicklas T. Macht-PolitikDiskurs: Möglichkeiten und Grenzen einer Politischen Kulturgeschichte II Archiv für Kulturgeschichte. Köln u.a., 2004. B. 86. S. 2-25. управления дворцовыми селами, организации делопроизводства, а также повседневного локально-ситуативного поведения.

Предметом исследования является информационный потенциал документов делопроизводства учреждений и должностных лиц, осуществляющих управление дворцовыми усадьбами второй половипы XVII в.

Целыо диссертационного исследования является выявление особенностей взаимоотношения повседневных практик в культуре повседневности дворцовых усадеб второй половины XVII в. и практик их фиксации в делопроизводстве приказных учреждений и должностных лиц.

Задачи. В соответствии с целыо исследования в диссертационной работе поставлены следующие задачи: реконструировать систему управления дворцовыми усадьбами второй половипы XVII в., акцептировав внимание на управленческой компетенции различных приказных учреждений и должностных лиц; определить особенности фрагментации и тематизации культуры повседневности дворцовых усадеб в управленческой и делопроизводственной практике; определить методы реконструкции культуры повседневности дворцовых усадеб второй половины XVI в. в зависимости от особенностей фиксации этой культуры в делопроизводстве приказных учреждений и должностных лиц.

Границы исследования. Хронологические границы определяются второй половипой XVII в. как важнейшим этапом «переходного периода» в истории российской государственности, общественного развития и истории

33 Под тематизацией понимается осознанная фиксация любого явления, которое обладает ценностной для культуры характеристикой (Ср.: Соколов Б.Г. Тематизация дисциплинарного пространства культуры // Формирование дисциплинарного пространства культурологии: Материалы научно-методической копф. (Санкт-Петербург, 16 января 2001 г.) / Санкт-Петербургское филос. о-во. СПб., 2001. С.159-160). отечественной культуры34. Нижняя граница — 1645 г. — начало царствования Алексея Михайловича, создавшего систему дворцовых загородных усадеб и практику поездок по загородным усадьбам. В качестве верхней границы рассматриваются 1699-1700 гг., когда с реорганизации хозяйственных дворцов Приказа Большого дворца началось реформирование всех дворцовых учреждений35. В исследовании привлекались также материалы первого десятилетия XVIII в., поскольку местное дворцовое управление в этот период сохраняло свои традиционные черты, а окончательное реформирование Приказа Большого дворца произошло только в 1721 г., когда была создана Дворцовая канцелярия36.

В диссертации рассматриваются подмосковные дворцовые усадьбы в селах Алексеевском, Воздвиженском, Воробьеве, Воскресенском, Екатерининской роще, Измайлове, Коломенском, Павловском, Пахрипе,

34 Подробнее о переходных периодах см.: Лихачев Д.С. Была ли эпоха петровских реформ перерывом в развитии русской культуры? // Славянские литературы в эпоху формирования и развития славянских наций XVIII—XIX вв. М., 1978; Каган М.С. О переходных периодах в культуре // Роль духовной культуры в развитии личности. Л., 1979. С. 17-34; Русская культура в переходный период от Средневековья к Новому времени: Сб. ст. М., 1992; Черная JI.A. Русская культура переходного периода от Средневековья к Новому времени. М., 1999; /Органов А.Л. Убить беса. Путь от Средневековья к Новому времени. М., 2006. О трансформации русской придворной культуры как характеристике перехода к Новому времени в России см.: Dixon S. The Modernisation of Russia. 1676-1825. Cambridge, 1999. P. 118-216; Hughes L. Russia in the Age of Peter the Great. New Haven; L., 2000. P. 248-297. Хотя большинство авторов «переходным периодом» считают вторую половину XVII в., тем не менее, в историографии задаются и более широкие хронологические рамки его: начало половина XVII в. вплоть до 60-х гг. XVIII в. (Русская культура в переходный период от Средневековья к Новому времени: Сб. ст. М., 1992).

35 Подробнее см. Расходную книгу дворцового хозяйства 1698-1700 гг., включающую распоряжения Петра I (Архив СПб ИИ РАН. Ф. 36. Оп. 16. Д. 665).

36 ПСЗ. Т. 6. № 3737; Т. 7. № 4967.

Покровском, Преображенском, Семеновском, Степановском, Тайнинском, Хорошеве, а также станы по дороге в Троице-Сергиев и Саввипо-Сторожевский монастыри. Последний рассматривается и как объект для сравнительного анализа с дворцовыми усадьбами, поскольку он считался «комнатным» монастырем37. Особенное внимание уделяется дворцовым волостям: Коломенской и Измайловской.

Источниковая база исследования представлена архивными материалами и опубликованными документами делопроизводства приказов и должностных лиц, осуществлявших управление подмосковными дворцовыми усадьбами во второй половине XVII в. В данном диссертационном исследовании в качестве делопроизводственных источников рассматриваются не только делопроизводственные документы, но и акты, включая частно-публичные документы, и материалы фискального и хозяйственного учета, которые активно использовались в делопроизводстве то приказов и должностных лиц . Функция документного обслуживания управляющих систем в той или иной степени присуща всем этим видам источников.

Главным источником явилась документация центральных приказов, имеющих отношение к управлению дворцовыми селами (Большого дворца, Тайных дел, Оружейной и Мастерских палат, Разрядного, Посольского), и документация приказных изб дворцовых сел, хранящаяся в фондах РГАДА: Приказ Тайных дел (Ф. 27), Разрядный приказ (Ф. 210), Оружейная палата

37 Смирнов С. Историческое описание Саввина Сторожевского монастыря. 2-е изд. М., 1860. С. 70-71.

38

Все эти виды разновидности обладают свойствами документов: современность основным событиям, о которых говорится в источнике; наличие определенной правовой формы, в которой документ составляется; способность служить официальным свидетельством о предоставленном праве и совершившемся событии (Каштанов С.Ы. Русская дипломатика. М., 1988. С. 12).

Ф. З96)39, Приказные дела новой разборки (Ф. 159). Основными стали фонды Приказа Тайных дел и Оружейной палаты, которые содержат документы учреждений, имевших непосредственное отношение к управлению дворцовыми селами. Также были использованы отдельные документы и хозяйственные книги, хранящиеся в других фондах РГАДА, НИОР РГБ, ОР РНБ, Московского объединенного музея-заповедника, Архива Санкт-Петербургского института истории РАН и других архивохранилищах40.

Из опубликованных документов центральных приказов в диссертационном исследовании рассматривались книги и делопроизводственные документы дворцовых учреждений (Приказа Большого дворца, Казенного приказа, Мастерских и Оружейной палат, хозяйственных дворцов), Приказа Тайных дел, Разрядного приказа.

И.Е. Забелин ввел в научный оборот значительный объем документации дворцовых учреждений, касающейся управления дворцовыми усадьбами. Ряд документов и книг он опубликовал в приложении к своей монографии «Домашний быт русского народа в XVI и XVII столетиях»41. Составленный А.Е. Викторовым полный обзор книг из фонда Оружейной палаты (РГАДА. Ф. 396. Оп. 2) с публикацией отдельных фрагментов позволяет определить особенности внутреннего делопроизводства дворцовых приказов42. Из этих книг П.М. Строев издал Выходные книги, в которых фиксировалось, какое платье надевали цари во время торжественных и

39 Из фонда Оружейной палаты основное внимание было уделено собранию столбцов (Ф. 396. Оп. 1) по причине его информативности и недостаточной изученности.

40 ОПИ ГИМ, в котором хранится коллекция документов делопроизводства дворцовых приказов XVII в., собранная И.Е. Забелиным, и другие коллекции, не был изучен в связи с временным закрытием архива.

41 Забелин И.Е. Домашний быт русского народа в XVI и XVII ст. М., 2000. Т. 3: Домашний быт русских царей и цариц в XVI и XVII ст.: Материалы.

42 Викторов А.Е. Описании записных книг и бумаг старинных дворцовых приказов, 1613-1725 г. М., 1877-1883. Вып. 1-2. обыкновенных выходов43; а А.И. Успенским — Опись Оружейной палаты 1669 г.44

Материалы Тайного приказа издавались в томах «Русской исторической библиотеки», «Записках Отделения русской и славянской археологии Русского археологического общества» и «Дневальных записках Приказа Тайных дел»45. Наибольшей информативностью обладают опись архива, записные и приходо-расходные книги этого приказа, У • ' V опубликованные в 21 томе «Русского исторического архива».

Из опубликованного документального собрания Разрядного приказа культуры повседневности подмосковных дворцовых усадеб касаются так называемые «дворцовые разряды» и делопроизводственные документы Московского стола, опубликованные в «Актах Московского государства»46. В качестве дополнительного источника привлекались Описи архива Разрядного приказа XVII в.47

Ценным источником стал единственный сохранившийся документальный комплекс приказной избы дворцового села — села Измайлова последней четверти XVII в., подготовленный и опубликованный

48 т-. автором данного диссертационного исследования . Его составляют: Благословенная грамота патриарха Иоакима 1676 г. на строительство церкви

43 Выходы государей, царей и великих князей Михаила Федоровича, Алексия Михайловича и Федора Алексеевича всея Руси самодержцев. М., 1844.

44 Успенский А.И. Церковно-археологическое хранилище при Московском дворце в XVII в. // ЧОИДР. 1902. Кн. 3. С. 1-92.

45 ЗОРСА. СПб., 1861. Т. 2; РИБ. СПб., 1904-1926. Т. 21-38: Дела Тайного приказа; Белокуров С.А. Дневальные записки Приказа Тайных дел 7165-7183 гг. М., 1908.

46 ДР. СПб., 1852-1855. Т. 3-4; АМГ. СПб., 1890-1901. Т. 1-3.

47 Описи архива Разрядного приказа XVII в. / Подгот. текста и вступ. ст. К.В. Петрова. СПб., 2001.

4R

Топычканов A.B. Повседневная жизнь дворцового села Измайлова в документах приказной избы последней четвери XVII века / Отв. ред. С.О. Шмидт. М., 2004. 368 с.

49

Рождества Христова в Измайлове ; Книги приходная и расходная денежной казны 1676/77 г.50; Книги приходная и расходная хлеба, столовых запасов, садовых и огородных семян, трав, льна и пенки, железа, железных, каменных, лесных и других запасов, медной, железной, деревянной и стеклянной посуды, лошадей, скотины и птиц 1676/77 г.51; Две Описи дворца

52 и хозяйственных заведений села Измайлова 5 и 8 марта 1687 г. ; Записные книги великих государей пришествиям в село Измайлово 1689-1696 гг.53; Книга расходная питей на государев двор 1697-1699 гг.54 Основная часть документации относится к хозяйственным книгам, однако их информационный потенциал выходит за рамки исключительно хозяйственных вопросов. Например, описи дворца и хозяйственных заведений в Измайлове 1687 г. содержат подробные сведения об архитектурных памятниках дворцового села, а Опись 8 марта 1687 г. включает описание архива приказной избы за 1676-1687 гг., позволяющее реконструировать структуру архива и систему делопроизводства за этот период; благодаря Записным книгам пришествиям царской семьи в Измайлово 1689-1696 гг. возможно изучение посещаемости усадьбы. Рассматриваемые документы позволяют проводить многосторонние исследования жизни дворцовой усадьбы.

В качестве дополнительного источника была привлечена неопубликованная Приходо-расходная книга мирского старосты Игнатия Трофимова деревни Щитпикова 1708/09 г., приплетенная к Книге расхода

49 РГАДА. Ф. 135. Оп. 1. Прил. Рубр. III. Ед. хр. 51. Л. 1-2 об.

50 МОМЗ. Фонд редкой, старопечатной и рукописной книги. Ед. хр. А-1063. Л. 4— 73, 74-121.

51 Там же. Л. 122-226, 23(М23 об.

52 Там же. А-1062. Л. 1-12 об. и 14-274 об.

53 НИОР РГБ. Ф. 178. Ед. хр. 2772; РГАДА. Ф. 181. Оп. 1 .Кн. 545. Л. 15-15 об.

54 РГАДА. Ф. 181. Оп. 1. Кн. 545. Л. 16-90. питей с. Измайлова55. Она сообщает ценные сведения о взаимоотношениях власти и крестьянского мира, характерных и для изучаемого периода.

Из обширного документального собрания приказной избы села Коломенского к настоящему времени неизвестно ни одной хозяйственной книги, однако в фондах РГАДА и Московского объединенного музея-заповедника находится ряд документов: выписи из недошедшей Переписной книги Московского уезда Ивана Михайловича Офросимова 1674/75-1676/77 ф гг., указные памяти, судебно-следственные документы. Эти документы опубликованы в сборниках серии «Коломенское: Материалы и исследования»56. Это собрание дополняет указная память Приказа Большого дворца коломенскому приказчику Андрею Аверкиеву от 2 февраля 1693 г. по челобитыо садовника Саввы Иванова Солодовникова на дачу ему в оброк мельничного места в устье речки Котла, выявленная в фонде ОР РНБ57.

При работе над диссертационным исследованием был просмотрен комплекс опубликованного актового материала, включая законодательные акты второй половины XVII в., и выявлены акты, касающиеся управления дворцовыми селами и их повседневной жизни58. Существенно обогатили

55 Там же. Л. 1-14 об.

56 Нефедова Е.С. Рыбный промысел в Коломенской дворцовой волости во второй половине XVII в. // КМИ. М., 1995. Вып. 6. С. 41-57.

57 ОР РНБ. Ф. 532. Оп. 2. Д. 3791. Л. 1. Копия 19 декабря 1816 г. со списка конца

XVII в.

58 Наиболее информативными собраниями актов для изучения данной темы являются: Полное собрание законов Российской империи. СПб., 1830. Т. 1-2; Акты исторические, собранные и изданные Археографической комиссиею. СПб., 1841-1875. Т. 1-9; Дополнения к актам историческим, собранным и изданным Археографической комиссиею. СПб., 1846-1872. Т. 1-12; Сборник выписок из архивных бумаг о Петре Великом. М., 1872. Т. 1-2; Акты хозяйства боярина Б.И. Морозова / Под общ ред. А.И. Яковлева. М.; Л., 1940-1949. Ч. 1-2; Соборное уложение 1649 года: Текст, комментарии / Подгот. текста Л.И. Ивипой; Коммент. Г.В. Абрамовича, А.Г. Манькова, Б.Н. Миронова, В.М. Пансяха. Л., 1987. 448 с. источниковую базу по изучаемой проблематике тематические публикации, подготовленные Н.Я. Повомбергским: «Очерки внутреннего управления в Московской Руси XVII ст. Продовольственное строение» и «Слово и дело государевы»59, а также публикации материалов по восстаниям 1662, 1682 и 1698 гг.60

Из всего корпуса нарративных источников в диссертационном исследовании рассматривались, прежде всего, переписка царя Алексея Михайловича, Петра Алексеевича61, «Урядник сокольничьего пути» Алексея Михайловича62, а также сочинение подьячего Посольского приказа Г.К. Когошихина, бежавшего в Швецию, «О России в царствование Алексея Михайловича»63. Перечисленные нарративные источники тесно связаны с приказным делопроизводством, поэтому содержат ценные сведения о практике управления подмосковными дворцовыми усадьбами и делопроизводстве учреждений и должностных лиц.

При интерпретации явлений культуры повседневности подмосковных

59 Новомбергский Н.Я. Очерки внутреннего управления в Московской Руси XVII ст. Продовольственное строение. Материалы. Томск, 1914. Т. 1; Он же. Слово и дело государевы. М., 2004. Т. I—II.

60 Зерцалов А. О мятежах в городе Москве и в селе Коломенском 1648, 1662 и 1771 гг. М., 1890; Восстание 1662 г. в Москве: Сб. док. / Сост. В.И. Буганов. М., 1964; Восстание в Москве 1682 г.: Сб. док. / Сост. Н.Г. Савич. М., 1976; Восстание московских стрельцов 1698 г. Материалы следственного дела: Сб. док. М., 1980.

61 Опубл.: Пять писем стольника А.И. Матюшкина к царю Алексею Михайловичу / Сообщ. И.Е. Забелин // ЧОИДР. 1848. № 5. Отд. IV. Смесь. С. 141-143; Собрание писем царя Алексея Михайловича / Изд. П. Бартенев. М., 1856; ЗОРСА. Т. 2; Письма и бумаги императора Петра Великого. СПб., 1887. Т. 1: 1688-1701; Письма русских государей и других особ царского семейства. М., 1896. Т. V: Письма царя Алексея Михайловича.

62 ПЛДР. XVII в. М., 1989. Кн. 2. С. 286-298.

63 В диссертации было использовано самое точное лингвистическое издание этого памятника, подготовленное А.Е. Пеннингтоп: Kotosixin G. О Rossii v Carstvovanie Alekseja Mixajlovica / Text and commentary A.E.Pennington. Oxford, 1980. дворцовых усадеб второй половины XVII в. привлекались произведения придворной поэзии и драмы, мемуары князя Б.И. Куракина, женатого на сестре царицы Евдокии Федоровны Лопухиной64, записки иностранцев, многие из которых посещали дворцовые усадьбы: Адам Олеарий, Самуэль Коллипс, Яков Рейтенфельс, Иоганн Кильбургер, Куираад фан-Кленк, Бернгард Таннер, Яи Гнинский, Иржи Давид, Георг Шлейссинг (Шлейссингер), Иоганн Корб и Корнелий де Бруин65. В их записках отмечаются особенности повседневной жизни России XVII в.

Степень изученности темы. Дворцовые усадьбы представляют собой один из важных элементов придворной культуры. Государев двор, а также королевские и императорские дворы Европы в отечественной и западной историографии изучаются, прежде всего, как социальный институт. В отечественной историографии основное внимание уделяется двору как одному из важнейших инструментов европеизации России. В теории европеизации, предложенной в 1870-1880-е гг. А.Г. Брикнером, основное внимание уделялось тесным контактам России и Европы в XVII в. Они привели к изменению российской культуры повседневности и политической культуры, которые, по мнению ученого, с XIII в. находились под сильным

64 Куракин Б.И. Гистория о царе Петре Алексеевиче // Архив кн. Ф.А.Куракина. СПб., 1890. Кн. 1. С. 39-78.

65 Олеарий А. Описание путешествия в Московию. СПб., 1906; Утверждение династии / А.Роде. А. Мейерберг. С. Коллинс. Я. Рейтенфельс. М., 1997; Курц Б.Г. Сочинение Кильбургера о русской торговле в царствование Алексея Михайловича. Киев, 1915; Посольство Кунраада фан-Кленка к царям Алексею Михайловичу и Федору Алексеевичу. СПб., 1900; Тантр Б.Л.Ф. Польско-Литовское посольство в Московию // ЧОИДР. 1891. Кн. 3. Паг. 2. С. 1-ХН, 1-203; Памятники дипломатических сношений древней России с державами иностранными. СПб., 1858. Т. 5 (Ян Гнинский); Давид И. Современное состояние Великой России или Московии // ВИ. 1968. № 1. С. 123-132; № 3. С. 92-97; № 4. С. 138-147; Шлейссингер Г. Полное описание России // ВИ. 1970. № 1. С. 103-126; Корб И.Г. Дневник путешествия в Московское государство // Рождение империи. М„ 1997. С. 23-258. татаро-монгольским влиянием (так называемая «татаризация»)66. Одним из главных центров европеизации России А.Г. Брикнер считал царский двор.

В советский период двор изучался не только в контексте европеизации, но и с точки зрения развития классовых отношений,

67 крепостничества и взаимоотношения аристократии и дворянства . А.К.Леоптьев отмечал, что, несмотря на уменьшение влияния Церкви на духовную культуру, формирование нового взгляда на человека и «европеизацию» придворного быта, приведшую к смягчению нравов, повседневная жизнь России XVII в. в связи с развитием крепостнических отношений отличалась грубостью нравов и «чертами застойности» (последняя характеристика в книге 1979 г., очевидно, навеяна окружающими автора событиями)68. Концепция абсолютизма, разрабатываемая советской исторической наукой в формально-юридическом и социально-экономическом плане, оказала слабое влияние на изучение российского придворного общества и придворной культуры второй половины XVII в.69

В современной западной историографии российской придворной культуры XVII—XVIII вв. основное внимание также уделяется процессу

7П приобретения ею черт западноевропейских дворов того времени . В обобщающих работах М.С.Андерсона и Л.Хыоз изменения двора на рубеже

66 Подробнее см.: Voigt G. Russland in der deutschen Geschichtsschreibung, 1843— 1945. Berlin, 1994. S. 66-82.

Например, см.: Семенова JI.H. Очерки истории быта и культурной жизни России. Первая половина XVIII в. JI., 1982. С. 6. о

Леонтьев А.К. Быт и нравы // Очерки русской культуры XVII в. М., 1979. Ч. 2: Духовная культура. С. 5.

69 Робинсон ILA. Становление абсолютизма и идейно-литературпые противоречия // Робинсон H.A. Борьба идей в русской литературе XVII в. М., 1974. С. 58.

7П •

Otto А. Die russische Zarenhof zur Zeit Peters des Großen. Magisterarbeit. Tübingen, 1995. Машииопись; Alexander J. Catherine I, Her Court and Courtiers // Peter the Great and the West. New Perspectives / Ed. by L.Hughes. L., 2001. P. 227-249

ХУН-ХУШ вв. рассматриваются и как итог развития русской культуры, и как результат модернизации России, понимаемой как европеизация71.

Оригинальную модель русского придворного общества предложил Э.Кинан. Он определяет двор как изолированную и структурированную с помощью системы местничества субкультуру с политической и военно-управленческой функциями и противопоставляет ее церковной культуре,

72 отличающейся от первой, в частности, высоким уровнем образованности . Главными задачами царской власти в отношении придворной субкультуры было с помощью ритуала и церемониала осуществить интеграцию политической элиты в целях обеспечения управления ею. Эта проблематика

73 разрабатывается в ряде работ Н.Ш. Коллман и книге П.Бушковича «Петр Великий»74.

В исследованиях российской придворной культуры основное внимание уделяется вопросам трансформации социальной структуры двора на протяжении ХУ-ХУШ вв. с учетом развития, прежде всего, двух институтов: местничества и родственных связей75.

71 Anderson M.S. Peter the Great. Imperial revolutionary? // The Courts of Europe. Politics, Patronage and Royalty. 1400-1800. L, 1977. P. 263-281; Dixon S. The Modernisation of Russia. 1676-1825. Cambridge, 1999. P. 118-216; Hughes L. The Courts of Moscow and St. Petersburg c. 1547-1725 // The Princely Courts of Europe. Ritual, Politics and Culture under the Ancien Regime 1500-1750 / Ed. by J.Adamson. L., 1999. P. 295-313.

T) •

Kinaii E. Поведшка, стиль i самосприйняття росшського царського двору // Юиан Е. Росшсью ¡сторичш Mi™. Виданне друге, виправ. i доп. Кшв, 2003. С. 65-81; Он же. Традицп московськоТ полтгаюТ культури // Там же. С. 101-111.

См., например: Коллман Н.Ш. Соединенные честью. Государство и общество в России раненого нового времени. М., 2001. С. 308-309.

74 Bushkovitch P. Peter the Great. The Struggle for Power, 1671-1725. Cambridge,

2001.

75 Издаиия до 1997 г. перечислены в: Государев двор в России (конец XV — начало XVIII вв.): Каталог книжной выставки / Гос. публ. истор. б-ка. М., 1997. После 1997 г. вышли работы: Филина Е.И. Царь Алексей Михайлович и политическая борьба при

В зарубежной, преимущественно, немецкоязычной историографии возник ряд социологических теорий, описывающих придворное общество. В.Зомбарт в книге «Роскошь и капитализм» (1922) представил двор как один из центров, где реализовывалась причинно-следственная связь «любовь-роскошь-капитализм»76. М.Вебер коснулся проблем двора при анализе патримониальной системы, которая, по его мнению, основывается на традиционном авторитете и традиционной легитимации власти, патриархальной власти и сословной структуре77.

Наибольшее влияние па современную западную историографию придворной культуры оказала социальная модель придворного общества Норберта Элиаса, изложенная в двух книгах «О процессе цивилизации» (1939) и «Придворное общество» (1969)78. Согласно этой модели, властная элита наделяет короля абсолютной властью с тем, чтобы он, используя московском дворе (1645-1652 гг.) // Российская монархия: вопросы истории и теории. Воронеж, 1998. С. 97-114; Агеева О.Г. Реформа штата царско-императорского двора в первой четверти XVIII в. //Мировосприятие и самосознание русского общества. М., 2003. Вып. 4: Мептальность в эпохи потрясений и преобразований. С. 47-73; Станиславский A.JI. Труды по истории государева двора в России XVI-XVII вв. М., 2004; Правящая элита русского государства IX — начала XVIII вв.: очерки истории. СПб., 2006; и др.

76 Sombart W. Luxus und Kapitalismus. München; Leipzig, 1922.

77 Max Webers Herrschaftssoziologie: Studien zu Entstehung und Wirkung / Hg. E.Hanke und W.J.Mommsen. Tübingen, 2001.

78 Elias N. Über den Prozeß der Zivilisation. Soziogenetische und psyhogenetische

Untersuchungen. 2 Bde. Bern; München, 1969 (Erstaufl. 1939); Ibid. Die höflische Gesellschaft. Untersuchungen zur Soziologie des Königtums und der höflischen Aristokratie. 5. Aufl. Frankfurt/M., 1990 (Erstaufl. 1969). Пер. см.: Элиас H. придворное общество: Исследования по социологии короля и придворной аристократии, с Введением: Социология и история. М., 2002; Он же. О процессе цивилизации: Социогепетические и психогенетические исследования. СПб., 2001. Т. 1-2. Подробнее о его концепции см.: Höflische Gesellschaft und Zivilisationsprozess: Norbert Elias' Werk in kulturwissenschaftlicher Perspektive / Hg. C. Opitz. Köln u.a., 2005. системы этикета и церемониала, был гарантом порядка в условиях конкуренции нобилитета и бюргерства и способствовал «нобилизации» дворянства. Его точка зрения была поддержана Юргеном фон Крюденером в

79 работе «Роль дворов при абсолютизме» (1973) .

Впоследствии эта концепция подверглась критике. По мнению Дж.Дуиндама, Элиас и его последователи, модернизируя социальную структуру двора, рассматривают ее изолировано от дворов предшествующего и последующего времени, тогда как «двор раннего нового времени был апофеозом старой традиции»80. Несмотря на справедливую критику концепции Н.Элиаса, именно благодаря ему историки заинтересовались двумя аспектами изучения двора как социальной структуры: с одной о 1 стороны, двор способствовал дисциплинированию и «цивилизированию» нобилитета, а с другой — при дворе происходила интеграция национальной и региональной элит82. Значительную роль в осуществлении этих процессов играл церемониал, поэтому в исследовательской практике ему было уделено

70

Kruedener J.F. von. Die Rolle des Hofes im Absolutismus. Stuttgart, 1973.

ВЛ

Duindam J. Myths of Power. Norbert Elias and the Modern European Court.

Amsterdam, 1995. P. 192.

81

Это термин был предложен Г.Ойстрайхом: Oestreich G. Strukturprobleme des europäischen Absolutismus II Ibid. Geist und Gehalt des frühmodernen Staates. Ausgewählte

Aufsätze. В., 1969. S. 179-197. Ä?

Werner P. The Court of the Dukes of Burgundy a Model for Europe? // Princes, Patronage and the Nobility. The Court at the Beginning of the Modern Age c. 1450-1650 / Ed. by R.G.Asch, A.M.Birke. L., 1991. P. 71-85; Schalk E. The Court as "Civilizer" of the Nobility: Noble Attitudes and the Court in France in the last 16 and early 17 c.// Idem.; Asch R.G. Der Hof Karls I. von England. Politik, Provinz und Patronage 1625-1640. Köln; Wien; Weimar, 1993; Dinges M. Residenzstadt als Socialdisziplinirung? Zur Rekonstruktion eines kulturgeschichtlichen Forschunggegenstandes // Disziplinirung im Alltag des Mittelalters und der frühen Neuzeit. Internationaler Kongress, Krems an der Donau, 8. bis 11. Okt. 1996. Wien, 1999. S. 57-74. значительное внимание83.

Современные исследователи социальной структуры двора, в первую очередь, восприняли те социологические теории, которые позволяют им анализировать механизмы самоорганизации придворного общества и формы придворной коммуникации. Эта проблематика затрагивается в системной теории Никласа Лумана, который предложил рассматривать придворную коммуникацию как механизм воспроизводства придворного общества84. Наиболее активно в настоящее время разрабатываются такие формы коммуникации как церемониал, обмен дарами, материальная культура

О f одежда, оформление интерьеров, надгробий и пр.) . Все это, согласно современной антропологической концепции ритуала, является медиумом в

83 См., например: Ehalt Н.С. Zur Funktion des Zeremoniells im Absolutismus // Europäische Hofkultur im 16. und 17. Jh. Vorträge und Referate gehalten anläßlich des Kongresses des Wolfenbütteler Arbeitskreises für Renaissanceforschung und des Internationalen Arbeitskreises für Barockliteratur in der Herzog August Bibliothek Wolfenbüttel vom 4. bis 8. Sept. 1979. / Hg. v. A.Buck u.a. Hamburg, 1981. Bd. 2. S. 411-419; Frühsorge G. Vom Hof des Kaisers zum "Kaiserhof'. Über das Ende des Zeremoniells als gesellschaftliches Ordnungsmuster // Euphorion. 1984. Bd. 78. S. 237-265; Hofmann C. Das Spanische Hofzeremoniell von 1500-1700. Frankfurt/M.; Bern; N.Y., 1985.

84 См., например: Hirschbiegel J. Hof als soziales System: der Beitrag der Systemtheorie anch Niklas Luhmann für eine Theorie des Hofes // Hof und Theorie: Annäherungen an ein historisches Phänomen / Hg. R. Butz, J. Hirschbiegel, D. Willoweit. Köln, 2004. S. 43-54.

85 См., например: Hengerer M. Kaiserhof und Adel in der Mitte des 17. Jahrhunderts: Eine Kommunikationsgeschichte der Macht in der Vormoderne. Konstanz, 2004. Сердечно признателен М.Хэнгереру за возможность ознакомиться с данной монографией. См., также: Hengerer М. Hofzeremoniell, Organisation und Grundmuster sozialer Differenzierung am Wiener Hof im 17. Jh. // Hofgesellschaft und Höflinge an europäischen Fürstenhöfen inder Frühen Neuzeit (15.-18. Jh.). Internationales Kolloquium veraustaltet vom Seminar für Neuere Geschichte des Fachbereichgeschichte und Kulturwissenschaften der Phillipps-Universität Marburg in Zusammenarbeit mit der Universität Versailles Saint-Quentin (ESR 17-18) vom 28. bis zum 30. Sept. 2000 im Marburg / Hg. v. K.Malettke u. C.Grell. Müster, 2001. S. 337-368. коммуникационных процессах86.

Отечественная историческая наука имеет значительный опыт изучения форм властных коммуникаций, преимущественно, при изучении

87 деятельности приказов и должностных лиц и системы делопроизводства .

Разработанный историками-правоведами конца XIX в. институциональный подход предполагал изучение практик управления, в том числе и системы 88 делопроизводства . В частности, Н.Я. Новомбергский считал, что именно в истории права «бытовая сторона народной жизни» может приобрести «самостоятельное значение», при условии если историки права будут

89 заниматься «фактическими отношениями между населением и властью» .

Одним из ярких примеров соединения институционального подхода с изучением практик принятия управленческих решений и организации делопроизводства стала монография С.Б. Веселовского «Сошное письмо: Исследование по истории кадастра и посошного обложения Московского государства» (М., 1915-1916. Т. 1-2), которая вызвала неоднозначную оценку современников. В частности, М.М. Богословский выступил резко против того, что исследуемые явления рассматриваются «сквозь узенькое оконце приказной хоромины XVII в.», т.е. «приказным делопроизводством все объясняется, в нем автор ищет ответа на все занимающие его вопросы,

86 Rothenberger E.IV. Ritual Communication from Everyday Conversation to Mediated Ceremony. New Delhi, 1998; Soeffner II.-G. Gesellschaft onhe Baldachin. Über die Labilität von Ordnungskonstruktionen. Göttingen, 2000. S. 180-208.

87

Подробнее см. историографический обзор: Петров K.D. Приказная система управления в России в конце XV-XVII вв. Формирование эволюция и нормативноправовое обеспечение деятельности. М.; СПб., 2005.

88

Медушевский А.II. Делопроизводственные документы высших государственных учреждений и методы их изучения (первая четверть XVIII в.) // Исследования по источниковедению истории СССР дооктябрьского периода: сб. ст. М., 1985. С. 178-179.

OQ

Новомбергский Н.Я. Очерки внутреннего управления в Московской Руси XVII ст. Продовольственное строение. Материалы. Томск, 1914. Т. 1. С. I, IV. оно раскрывает ему все тайны русской жизни XVII в.»90. В своем ответе С.Б. Веселовский не стал обосновывать своего подхода к изучению культуры повседневности и раскрывать свои взгляды на методологию и эпистемологию исторического исследования91.

Совмещение институционального подхода с изучением властных коммуникаций (устных и письменных) характерно для ряда современников С.Б. Веселовского, исследовавших приказную систему: А.И. Яковлева, А.И.

92

Заозерского и С.К. Богоявленского . А.И. Заозерский в своей монографии, посвященной Приказу Тайных дел, исследуя царскую экономическую политику и административную деятельность Приказа, особое внимание уделил именно практике властных коммуникаций и тем самым существенно скорректировал представления И.Я. Гурлянда о компетенции Приказа93. Перечисленные историки выработали особые принципы использования языка приказного делопроизводства и терминологического аппарата в историописании, которые соответствуют эмическому подходу, получившему признание в современной антропологии, микроистории и истории повседневности. Термином «эмический подход»94, предложенным

90 Исторические известия. 1916. № 2. С. 81, 80. Вместо этого М.М. Богословский предлагал уделить большее внимание «экономическим интересам, социальным отношениям и потребностям внешней обороны страны», а также учесть роль общественных классов, земских соборов, Боярской думы и государей в выработке системы обложения.

91 Исторические известия. 1916. № 3-4 С. 160-162.

92 Подробнее см.: Топычкаиов A.B. С.К. Богоявленский — историк Московского государства и знаток московской приказной документации // Богоявленский С.К. Московской приказный аппарат и делопроизводство XVI—XVII вв. М., 2006. С. 11-28.

93 Гурлянд И.Я. Приказ Великого государя тайных дел. Ярославль. 1902; Заозерский А.И. Царь Алексей Михайлович в своем хозяйстве. Пг., 1917. 2-е проем, и испр. изд.: Царская вотчина XVII в. Из истории хозяйственной и приказной политики царя Алексея Михайловича. М., 1937.

94 От суффикса слова «фонема» — инвариантная единица звукового строя языка, лингвистом К. Пайком, обозначается использование в описании понятий и языка, которыми оперируют люди прошлого95.

Комплексный подход к изучению практик управления, организации властных институтов и приказного делопроизводства в той или иной мере применялся в трудах М.М.Богословского, Ю.В.Готье, С.В.Бахрушипа, П.П.Смирнова, М.Н.Тихомирова, А.В.Чернова, Н.В.Устюгова, А.А.Новосельского, С.О.Шмидта, С.М.Каштанова и др. Однако преобладающим в советской историографии был институциональный подход96, тогда как управленческая практика находилась на периферии проблемного ноля истории допетровских учреждений. Недостаточное внимание к практикам управления уделялось при разработке систем

97 98 классификации приказов XVI-XVII в. , изучении приказной бюрократии и приказного делопроизводства99. служащая для опозпаиия и различения значимых единиц — морфем.

95 Pike К. Language in Relation to a Unified Thcory of the Structure of Human Behavior. Glendale, 1954-1960. Подробнее об использовании эмического подхода в микроистории см.: Cherulli S. Microhistory: Social Relations versus Cultural Models? // Between Sociology and History: Essays on Microhistory, Collective Action, and Nation-building / Ed. by A.-M.Castrén, M.Lonkila, M.Peltonen. Helsinki, 2004. P. 17-50.

96 С этой точки зрения изучался и Приказ Тайных дел (Ерошкин Н.П. История государственных учреждений дореволюционной России. 4-е доп. изд. М., 1997. С. 56-58; Козлов О.Ф. Приказ тайных государевых дел // ВИ. 1982. № 8. С. 106-112).

97 См., например: Устюгов Н.В. Центральное управление. Приказы // Очерки истории СССР. Период феодализма. XVII век. М., 1955. С. 379-382; Чернов Л.В. О классификации центральных государственных учреждений XVI-XVII вв. // ИА. 1958. № 1. С. 195-201; Устюгов Н.В. Эволюция приказного строя русского государства в XVII в. // Абсолютизм в России (XVII—XVIII вв.): сб. ст. к 70-летию со дня рождения и 45-летия пауч. и педагогической деятельности Б.Б. Кафенгауза. М., 1964. С. 164-165. Q

Демидова Н.Ф. Служилая бюрократия в России XVII в. и ее роль в формировании абсолютизма. М., 1987.

99 Рогожин Н.М., Эскин Ю.М. Приказы и приказное делопроизводство России XVI-XVII вв. // Памяти Лукичева: сб. ст. по истории и источниковедению. М., 2006. С.

В 1990-е гг. вместе с «культурным поворотом» в исторической науке наблюдается возрождение интереса к институциональному подходу при изучении культурных практик100 и одновременно к анализу практик управления при изучении властных институтов101. Среди отечественных историков в пользу совмещения этих подходов выступают, в частности, М.М. Кром и П.В. Седов102. Причем, М.М.Кром, называя данное направление «политической антропологией» или «новой политической историей», несправедливо отрицает существование отечественного опыта изучения управления как культурной практики103.

Наиболее ценной для данного диссертационного исследования представляется монография П.В. Седова «Закат Московского царства. Царской двор конца XVII в.» (2006). Он попытался проследить всю систему

234-251. О недостаточном внимании отечественной историографии к практикам см.: Кристенсен С.О. История России в XVII в. Обзор исследований и источников / Пер. с дат. В.Е.Возгрин; Вступит, ст. и общ. ред. В.И.Буганов. М., 1989. С. 57.

100 См.: Sewell W.U. The Concept(s) of Culturc. Р. 41^13.

101 См., например: Herrschaft als soziale Praxis. Historische und sozialanthropologische Studien/1Ig. v. A. Lüdtkc. Göttingen, 1991; Institutionen und Ereignis. Über historische Praktiken und Vorstellungen gesellschaftlichen Ordens / IIg. v. R. Blänkner u. B. Jussen. Göttingen, 1998; Becker P. Überlegungen zu einer Kulturgeschichte der Verwaltung // Jahrbuch für eropäische Verwaltungsgeschichte. 2003. Jg. 15. S. 311-336; Ergebene Diener ihrer Herren? Hcrrschaftsvermittlung im alten Europa / Hg. S.Brakensiek, H.Wunder. Köln, 2005; Staatsbildung als kultureller Prozess: Strukturwandel und Legitimation von Herrschaft im der Frühen Neuzeit / Hg. R.G.Asch, D.Freist. Köln u.a., 2005; Löjjler U. Dörfliche Amtsträger im Staatswcrdungsprozess der Frühen Neuzeit: Die Vermittlung von Herrschaft auf dem Lande im Herzogtum Magdeburg, 17. und 18. Jht. Münster, 2005.

102 Кром М.М. Политическая антропология: новые подходы к изучению феномена власти в истории России // ИЗ. М., 2001. Т. IV (122). С. 370-397; Седов П.В. Закат Московского царства. Царской двор конца XVII в. СПб., 2006. С. 5.

103 Кром М.М. Политическая антропология. С. 370-397; Он оке. Новая политическая история: темы, подходы, проблемы // Источник. Историк. История. СПб., 2004. Вып. 4: Новая политическая история: сб. науч. работ. С. 7-17. вертикальных и горизонтальных коммуникаций в придворном обществе преимущественно за 1670-е— 1682 гг. Использование просопографического метода и локально-ситуативного анализа как социальных, так и культурных аспектов повседневности царского двора позволило автору разработать сложную модель придворного общества этого времени. Он обратил внимание на то, что в последней четверти XVII в. происходит усиление роли аристократии в условиях временного ослабления самодержавной власти. Это позволило автору сравнить российское самодержавие с восточным абсолютизмом, характерным для ряда стран Восточной Европы104. В своей монографии П.В. Седов, предложив «соединить анализ институтов власти и управления с изучением практики их функционирования», преимущественное внимание уделяет самим практикам организации властных коммуникаций и приходит к выводу, что «систему власти второй половины XVII в. определяли не элементы централизации и бюрократизации, а прежняя средневековая практика личного приказа-поручения»105. С данным выводом нельзя согласиться, поскольку он сделан на основе анализа приказов-поручений, без учета сопоставления властных коммуникаций с компетенцией и делопроизводством конкретных властных институтов.

В отличие от С.Б. Веселовского и историков его поколения, современные исследователи уделяют недостаточное внимание системе делопроизводства как одной из практик властных коммуникаций, хотя в отечественной науке сложилась своя серьезная традиция изучения приказного делопроизводства. Первой обобщающей работой, посвященной приказному делопроизводству, стал курс лекций M.II. Тихомирова106. В

104 Седов I1.B. Закат Московского царства. Царской двор конца XVII в. СПб., 2006. С. 552.

105 Там же. С. 5,551.

106 Опубл.: Тихомиров М.Н. Российское государство XV-XVII вв. М., 1973. С. 348-383; Он же. Труды по истории Москвы / Отв. ред. С.О. Шмидт. М., 2003. С. 445^494. См. также: Муравьев В.А. Спецкурс М.Н. Тихомирова «Приказное делопроизводство в исследованиях С.М. Каштанова и В.А. Водова рассматривается институциональный характер делопроизводства великокняжеской канцелярии Х1У-ХУ вв.107 На роль делопроизводства в процессе государственно-политической централизации указывает С.О.Шмидт108. Значительный опыт изучения делопроизводства наработан историками-лингвистами109. Таким образом, опыт изучения приказного делопроизводства позволяет обратиться к изучению российской политической культуры второй половины XVII в. и вновь рассмотреть возможности соединения институционального подхода и анализа практик управления в изучении культуры повседневности дворцовых усадеб.

Комплексное изучение материальной культуры и повседневной жизни двора XVII в. было предпринято И.Е.Забелииым. В «Домашнем быте русского народа в XVI и XVII столетиях» он обратил преимущественное внимание па «типы» государева двора — индивидуумов, характеризующихся типичным поведением в окружающем их предметном мире110. По мнению

XVII в.» // АЕ за 1968 г. М., 1970. С. 323-324.

107

Водов В.А. Зарождение канцелярии московских великих князей (середина XIV в. — 1425 г.) // ИЗ. М., 1979. Т. 103. С. 325-350; Каштанов С.М. Общие тенденции развития документирования в канцеляриях средневековой Руси // Восточная Европа в исторической ретроспективе. К 80-летию В.П. Пашуто. М., 1999. С. 100-102.

108 Шмидт С.О. У истоков российского абсолютизма: Исследование социально-политической истории времени Ивана Грозного. М., 1996. С. 439^66. См. также: Шмидт С.О., Князьков С.Е. Документы делопроизводства правительственных учреждений России ХУ1-ХУИ вв.: Учебное пособие. М., 1985.

109 Дерягин В.Я. К вопросу об индивидуальном и традиционном в деловой письменности (на материале важских порядных XVII в.) // Русский язык. Источники для его изучения. М., 1971. С. 151-188; Волков С.С. Лексика русских челобитных XVII в.: формуляр, традиционные этикетные и стилевые средства. Л., 1974; Тарабасова П.И. Явления вариативности в языке московской деловой письменности XVII в. М., 1986.

110 Забелин И.Е. Домашний быт русского народа в XVI и XVII ст. М., 2000-2003.

Т. 1-3.

Забелина, изучение этих «типов» позволяет выработать характеристики частных и общественных форм народного быта, однако в своей работе, как признавался сам автор, ему пе удалось пойти дальше собирания обширного материала111. Этим обычно и ограничивались исследователи придворного быта, которые, в лучшем случае, вводили в научный оборот новые материалы112.

В постсоветской историографии первые попытки комплексного аиализа повседневной жизни двора были предприняты А.В.Гадло, который связал изолированность двора с необходимостью утверждения новой династии и сакрализацией власти. При этом оп отметил сохранение народной обрядности в жизненном цикле царской семьи113.

Среди повседневных придворных практик в наибольшей степени изучены дипломатические дары XVII — начала XVIII вв., а также жесты правителей XVI в.114 Практика подношений (кормления) и пожалований,

1,1 Там же. М., 2000. Т. 1: Домашний быт русских царей в XVI и XVII ст. Ч. 2. С.

XVI.

112 См., например: Пичета В.И. Быт московских царей и цариц // Москва в ее прошлом и настоящем. М., [1910]. Вып. 4-5. С. 124-166; Кизеветтер А. День царя Алексея Михайловича (Сценка из жизни Москвы XVII в.). М., 1904; Кошелева O.E. Детство и воспитание царя Алексея Михайловича// Свободное воспитание. М., 1993. Вып. 3. С. 56-61. Обзор советской историографии по истории повседневности см.: Jaslrebickaja A.L. Alltäglichkeit, Vollkskultur und materiellle Kultur in der sowjetischen Mediävistik // Mensch und Objekt im Mittelalter und in der frühen Neuzeit. Leben-Alltag-Kultur. Internationaler Kongress, Krems an der Donau, 27. bis 30. Sept. 1988. Wien, 1990. S. 127-155; Ястребицкая A.JI. Повседневность и материальная культура Средневековья в отечественной медиевистике // Одиссей. Человек в истории. М., 1991. 1990: Культурно-антропологическая история сегодня. С. 84-102.

113 Гадло A.B. Бытовой уклад жизни первых Романовых и русская народная культура XVII в. // Исторический опыт русского парода и современность. СПб., 1995. Ч. 2. С.109-123.

114 Bogalyrev S. The Sovereign and His Counsellors. Ritualised Consultations in исследованная на примере воеводской власти, только начинает изучаться при анализе придворного общества, однако убедительной интерпретации этого феномена до сих пор не предложено115. При сложившейся обширной историографии чина шествия на осляте116 остальные придворные церемониальные процессии XVII в. рассматривались лишь в статье О.Б.Мелышковой, проследившей их изменения на протяжении XVII — начала XVIII в. и выявившей некоторые особенности репрезентации власти117. Чину объявления наследника престола в XVII в. был посвящен

Muscovite Political Culture 1350s-1570s. Helsinki, 2000; Gift to the Tsars, 1500-1700: Treasures from the Kremlin / Ed. B. Shifman, G. Walton. N.Y., 2001; Sidorko C.P. Der Elefant Peters des Grossen. Gesandtschaftsgeschenke als Instrument diplomatischer Kommunikation // Wege der Kommunikation in der Geschichte Osteuropas / Hg. N.Boskovska u.a. Köln; Weimar; Wien, 2002. S. 31-55; Jansson M. Silver, Pelicans, and Steel Flees. Ambassadorial Gift Exchange: [Доклад па междунар. науч. конф. «Россия-Британия. К 450-летию установления дипломатических отношений и торговых связей» 16-18 декабря 2003 г.]. New Haven, 2003. Машинопись. Признателен автору, любезно разрешившему ознакомиться с текстом доклада, и О.В.Дмитриевой, за предоставление текста.

115 Кондратьева Т.С. От царской подачи к кремлевскому распределителю // Одиссей: Человек в истории. М., 1999. 1999: Трапеза. С. 21-29; Енин ГЛ. Кормление дворцовых слуг и царской семьи в XVII в. // История в рукописях и рукописи в истории: Сб. науч. тр. к 200-летию Отдела рукописей Рос. пац. б-ки. СПб., 2006. С. 146-164.

116 Из последних работ см.: Flier M.S. Breaking the Code: The Image of the Tsar in the Muscovite Palm Sunday Ritual // Medieval Russian Culture / Ed. by M.Flier, D.Rowald. Berkeley; L., 1994. Vol. 2. P. 213-242; Ibid. Court Ceremony in the Age of Reform. Patriarch Nikon and the Palm Sunday Ritual // Religion and Culture in Early Modern Russia and Ukraine / Ed. by S.H.Baron, N.S.Kollmann. DeKalb, 1997. P. 73-95; Успенский Б.А. Обряд хождения на осляти в Вербное восресенье и восприятие Московского Кремля как Нового Иерусалима // Междуиар. юбилейная науч. копф., посвященная 200-летию Музеев Моск. Кремля, 13-15 марта 2006 г.: Тез. докл. М., 2006. С. 90-91.

117 Мельникова О.Б. Образ империи: церемониальные процессии в России в XVII— XVIII вв. (сравнительный анализ) // Образ власти в политической культуре России. М., 2000. доклад М.Г. Ракитиной на Юбилейной научной конференции, посвященная 200-летию Музеев Московского Кремля, однако автор преимущественное

1 ]о внимание сосредоточил на организации чипа . Перечисленные придворные практики, как правило, были приняты в Московском Кремле и не имели распространения в дворцовых усадьбах.

В западной традиции изучения придворной культуры значительное внимание также уделяется проблемам репрезентации, которая может пониматься и как представление того, что доступно для понимания, или того, что отсылает к определенному смыслу. Репрезентация может пониматься и как изображение в произведениях искусства, символах и жестах, и как нечто, заменяющее собой репрезентируемое явлеиие"9. Обычно репрезентацию в придвориой культуре сводят к репрезентации власти, хотя ясно, что в раннее новое время далеко не каждая придворная репрезентация была направлена исключительно на демонстрацию власти, по крайней мере, в сознании самих участников церемоний. На это обратил внимание М.Фляер, выявивший в символике шествия на осляте эсхатологические идеи и теофанические образы120.

В качестве форм репрезентации власти в отечественной и западной историографии традиционно рассматривают произведения придворного искусства, повседневную жизнь двора и церемониал . Обобщающей

118

Доклад не вошел в сборник тезисов конференции.

119 Scheerer Е. u.a. Art. Represäntation // Historische Wörterbuch der Philosophie / Hg. v. J.Ritter, K.Gründer. Basel, 1992. Bd. 8: R-Sc. Sp. 790-853.

120

Flier M.S. Breaking the Code: The Image of the Tsar in the Muscovite Palm Sunday Ritual. P. 213-242; Ibid. Court Ceremony in the Age of Reform. Patriarch Nikon and the Palm

Sunday Ritual. P. 73-95.

121 •

Ehalt H.C. Ausdrucksformen absolutistischer Herrschaft: Der Wiener Hof im 17. und 18. Jh. München, 1980; Watanabe-O'Kelly II. Court Culture in Dresden from Renaissance to Baroque. Basingstoke, 2002; Королевский двор в политической культуре средневековой

Европы: Теория, символика, церемониал / Отв. ред. H.A. Хачатурян. М., 2004. работой по русскому придворному церемониалу является монография «Сценарии власти» Р.Уортмапа, который с помощью семиотического подхода интерпретирует церемониал XVII в. как демонстрацию господства или демонстрацию гармонии царской и церковной властей122. Однако еще Н.Элиас выделил такие функции церемониала, как организация порядка при дворе и структурирование придворного общества. Большинство рецензентов работы Р. Уортмапа согласны в том, что его работа, стимулируя дальнейшие исследования придворного церемониала, тем не менее, отличается неполнотой и поверхностностью в интерпретации церемониала123.

Значительный вклад в изучение культуры повседневности российского двора внесли исследовали памятников придворной поэзии и драматургии. Более 30-ти лет назад А.С.Дёмин обратил внимание на то, что тематика драматургии 1670-х гг. была актуальна для зарождающейся придворной культуры того времени124. Сравнение восприятия памятников литературы и придворного церемониала в контексте развития абсолютизма

125 во второй половине XVII в. осуществил Н.А.Робинсон . Обобщенное описание придворной культуры второй половины XVII в. составил Л.Н.Пушкарев . Это направление было продолжено в исследованиях

122 Уортман P.C. Сценарии власти. Мифы и церемонии русской монархии. М., 2002. Т. 1: От Петра Великого до смерти Николая I. Материалы и исследования.

1У Я

Подробнее см.: Богомолов А.И. «Сценарии власти» Ричарда Уортмана: Обзор зарубежных и отечественных рецензий // Нестор. 2005. № 7: Технология власти: источники, исследования, историография / Ред. И.В. Лукояпов, С.Е. Эрлих. С. 443-455.

124 Дёмин A.C. Русские пьесы 1670-х гг. и придворная культура // ТОДРЛ. Л., 1972. Т. 27. С. 273-283. То же см.: Дёмин A.C. О художественности древнерусской литературы. М., 1998. С. 478-488.

125 Робинсон H.A. Церемониальная эстетика и придворная литература // Робинсон H.A. Борьба идей в русской литературе XVII в. М., 1974. С. 94-193.

126 Пушкарев JI.H. Общественно-политическая мысль России второй половины XVII в. Очерки истории. М., 1982. С. 14-19, 156-261.

127 128 придворной панегирической поэзии А.П. Богдановым и JI.C. Сазоновой .

Несмотря на устойчивую отечественную и зарубежную традицию усадьбоведения, изучения истории и культуры конкретных резиденций, региональная фрагментация придворного общества и локальная специфика культуры повседневности двора изучены слабо. В советской историографии преобладал отраслевой подход изучения дворцового хозяйства129. Региональная специфика затрагивалась лишь в работах, посвященных конкретным промышленным комплексам, например, Измайловскому стекольному и Павловскому железному заводам130. В постсоветской историографической традиции вновь возрос интерес к региональной специфике организации дворцового хозяйства, в частности, автором данного диссертационного исследования была изучена история создания и функционирования Строкинского кирпичного завода близ Измайлова131.

I 77

Памятники общественно-политической мысли в России конца XVII в. Литературные панегирики / Подг. текста, предисл. и коммент. А.П.Богданова. М., 1983; Богданов А.П. Московская публицистика последней четверти XVII в. М., 2001.

128 Сазонова JI.C. Литературная культура России. Раннее Новое время. М., 2006.

129 См., например: Заозерская Е.И. Развитие легкой промышленности в Москве в первой четверти XVIII в. М., 1953; Черняк Я.Н. Очерки по истории кирпичного производства в России в X — начале XX вв. М., 1957; Стоскова H.H. Первые металлургические заводы России. М., 1962; Ипдова Е.И. Дворцовое хозяйство в России. Первая половина XVIII в. М., 1964; Волков М.Я. Очерки истории промыслов России. Вторая половина XVII — первая половина XVIII в. Винокуренное производство. М., 1979.

130 Бакланова H.A. Стеклянные заводы в Московском государстве XVII в. // Тр. ГИМ. М., 1928. Вып. 4. С. 119, 132-138; Она же. Звенигородские железные заводы в XVII в. // Московский край в его прошлом. М., 1930. Ч. 2. С. 91-100. См. также: Базилевич К. Кадашевцы, дворцовые ткачи полотна в XVII в. // Труд в России: Ист. сб. Л., 1924. Кн. 2. С. 3-18; Смирнов П.П. Московские ткачи XVII в. и их привилегии. Ташкент, 1928; Якобсон A.JI. Ткацкие слободы и села в XVII в. (Кадашево, Хамовники, Брейтово и Черкасово). М.; Л., 1934; Бакланов Н.Б., Мавроди» В.В., Смирнов И.И. Тульские и Каширские заводы XVII в. М.; Л., 1934. (Известия ГАИМК, вып. 98)

131 Топычкапов A.B. Строкинский кирпичный завод XVII в. // Вестник архивиста.

Проблемы организации усадебной повседневности затрагиваются в

132 монографических исследованиях дворцовых усадеб: Коломенского , Преображенского133 и Измайлова134. Специально эта проблематика рассматривается в работах, посвященных царской охоте135.

В большинстве исследований по истории дворцовых усадеб второй половины XVII в. изучаются только вопросы владения, строительства и ремонта усадебных построек и функционирования усадебного хозяйства136.

137

Этому посвящены специальные статьи о таких усадьбах, как Алексеевское ,

2003. № 2. С. 143-150. В настоящее время по другим регионам также проводятся подобные исследования дворцовых хозяйств, например: Дубман Э.Л. Промысловое предпринимательство и освоение Понизового Поволжья в конце XVI-XVII вв. Самара, 1999. С. 84-136.

132 Суздалев В.В. Русское чудо: царский дворец в Коломенском — шедевр русского деревянного зодчества второй половины XVII — первой четверти XVIII в. М., 2005. См. также: КМИ. М., 1991-2007. Вып. 1-9.

133 Синицын П.В. Преображенское и окружающие его места. М., 1895; То же. Репринт. М., 1997; Бугров A.B. Преображенское и окрестности: очерки истории. М., 2004.

134 [Снегирев И.М.] Дворцовое царское село Измайлово, родовая вотчина Романовых, ныне Николаевская Измайловская военная богадельня. М., 1866; [Датиева Н.С.] Измайлово: Памятники архитектуры Измайловского острова XVII-XIX вв. М., 1989; Коробка М.Ю., Рысин Л.П., Авилова КВ. Измайлово. М., 1997; Датиева Н.С., Семенова P.M. Измайлово: Страницы истории XVI-XX в. М., 2000; Топычканов A.B. Измайлово в последней четверти XVII в. // Русская усадьба: Сб. ОИРУ. М., 2003. Вып. 9 (25). С. 490493; Он же. «Дело» и «потеха» в повседневной жизни села Измайлова // Топычканов A.B. Повседневная жизнь дворцового села Измайлова. С. 6-68.

135 Кутепов Н.И. Царская охота на Руси. СПб., 1896-1898. Т. 1-2.

136 См.: Картавцев U.M. Усадьбы Московской губернии: Опыт библиогр. указ. М., 1927; Государев двор в России (конец XV — начало XVIII вв.): Каталог книжной выставки / Гос. публ. истор. б-ка. М., 1997. С. 97-103; Злочевский Г.Д. Старинные усадьбы в окрестностях столицы // Библиография. 1999. № 4. С. 56-68; № 5. С. 57-65; № 6. С. 3847; 2000. № 1. С. 54-61; № 2. С. 63-74; № 3. С. 53-62; № 4. С. 55-69; № 5. С. 84-96.

137 Тиц A.A. Село Алексеевское и его хоромы в XVII в. // АН. М., 1967. Вып. 16. С.

Воробьеве138, Павловское139, Пахрино140, Степановское141, Тайнинское142, Хорошево143 и другим. К примеру, исследователей Измайловской усадьбы

144 чаще всего привлекают архитектурные памятники или сады этой усадьбы145. Стилистическая неоднородность в архитектуре Измайловской

45-54; Памятники архитектуры Москвы. Окрестности старой Москвы (северо-западная и северная части территории от Камер-Коллежского вала до нынешней границы города). М., 2004. С.220-227.

138 Бугров A.B. Воробьевский дворец // Царскис и императорские дворцы. Старая Москва. М„ 1997. С. 107-115.

139 Храброе А.Е. Малоизвестная усадьба XVII в. в Подмосковье // АН. М., 1995. Вып. 38: Проблемы стиля и метода в русской архитектуре. С. 379-382.

140 Савинова E.H. Дворцовая вотчина Пахрино XVII — середина XIX в. // Русская усадьба: Сб. ОИРУ. М., 2001. Вып. 7. С. 280-305; Она же. Подмосковная вотчина царя Алексея Михайловича Пахрино // Музейный сборник / Гос. ист. заповедник «Горки ленинские». М., 2002. Вып. 8: Краеведы Подмосковья на пороге XXI в. С. 44-66.

141 Смирнов С.А. История подмосковной усадьбы Степановское // Русская усадьба: Сб. ОИРУ. М., 2004. Вып. 10. С. 265-291.

142 Завьялова НИ. Усадьба Тайнинское: история дворцового острова и некоторые проблемы его сохранения // Русская усадьба: Сб. ОИРУ. М., 2001. Вып. 7. С. 306-323.

143 Памятники архитектуры Москвы. Окрестности старой Москвы (северозападная и северная части территории от Камер-Коллежского вала до нынешней границы города). М„ 2004. С. 220-227.

144 Успенский А.И. Церкви села Измайлова // Труды Комиссии по осмотру и изучению памятников церковной старины г. Москвы и Московской епархии. М., 1904. Т. 1; Красовский М. Путевые наброски. Село Измайлово // Зодчий. 1909. № 46. С. 445-449; № 47. С. 457^462; № 48. С. 469—475; Чиняков А.Г. Архитектурные памятники Измайлова// АН. М., 1952. Вып. 2. С. 193-220; Датиева НС. Покровский собор в Измайлове // Памятники русской архитектуры и монументального искусства: Города. Ансамбли. Зодчие. М., 1985. С. 71-92; Она же. Государев двор па Измайловском острове // Царские и императорские дворцы. Старая Москва. М., 1997. С. 87-95.

145 Забелин И.Е. Московские сады в XVII ст. // Забелин Н.Е. Опыт изучения древностей и истории. М., 1873. Ч. II. С. 266-321; Палентреер С.Н. Сады XVII в. в Измайлове // Сообщения института истории искусств. М., 1956. Вып. 7: Архитектура. С. усадьбы А.Г. Чиняков связывал с развитием русского искусства и с «острой идеологической борьбой между новыми порядками, реформами и старыми "устоями"»146.

Собранный локальный материал в той или иной мере позволяет проводить обобщения явлений дворцовой усадебной культуры, однако к настоящему времени такие обобщения проводятся только по памятникам дворцовой усадебной архитектуры второй половины XVII в.147 Перспективность сравнительного анализа царских загородных усадеб отмечалась O.P. Хромовым, предположившим, что они имели собственные «программы» . Предложенная в диссертационном исследовании региональная фрагментация культуры повседневности царского двора представляет собой первую попытку комплексного анализа подмосковных царских усадеб второй половины XVII в.

Методологические основы исследования. Методологической основой диссертационного исследования является научная школа Историко-архивного института, которая синтезировала достижения Московской и Петербургской исторических школ149. Если для Московской школы

80-104; Аронова A.A. Сады Петра Великого: Личная страсть и государственная целесообразность // Искусствознание. 2001. № 1. С. 267-269.

146 Чиняков А.Г. Архитектурные памятники Измайлова // АН. М., 1952. Вып. 2. С.

199.

147 Бусева-Давыдова И.Л. Царские усадьбы XVII в. в развитии русской архитектуры // Русская усадьба: сб. ОИРУ. М.; Рыбинск, 1994. Вып. 1 (17). С. 140-144; Она же. Царские усадьбы XVII в. и их место в истории русской архитектуры // Архитектура русской усадьбы. M., 1998. С. 38-49.

148

Хромов O.P. «Царский дом» в цикле Симсопа Полоцкого на новоселье // ГДЛ. М., 1989. Сб. 2. С. 217-278; Он же. Подмосковная вотчина Алексея Михайловича. Предварительные тезисы к восприятию стиля царских усадеб // ГДЛ. М., 1992. Сб. 4. С. 286-301.

149 Муравьев В.А. Кафедра источниковедения и вспомогательных исторических дисциплин: истоки и идеи // АЕ за 2001 г. М., 2002. С. 291-292. характерна ориентация на анализ эмпирических данных (в том числе и локально-ситуативного поведения), то в центре внимания Петербургской школы находилась критика и интерпретация источников.

Синтез научных подходов двух школ предполагает особенное внимание к связям источника с реконструируемой социокультурной реальностью. Общими исследовательскими методами являются метод историзма и сравнительио-исторический метод, позволяющие осуществлять хронологическую локализацию исследуемых явлений и реконструкцию причинно-следственных связей и ставить вопрос об эволюции явлений источниковой и реконструируемой социокультурной реальности. Комплексный подход предполагает выявление и всесторонний анализ всех репрезентативных комплексов источников, позволяющих решить поставленные задачи. Анализ делопроизводственных источников проводится с помощью методов вспомогательных исторических дисциплин: формулярного, текстологического, палеографического, архивоведческого, контекстуального анализа терминологии и других. Система делопроизводства анализируется с помощью институционального подхода и локально-ситуативного анализа коммуникаций, что позволяет определить компетенцию учреждений и должностных лиц и рассмотреть ее соотношение с делопроизводством соответствующих учреждений и должностных лиц.

Реконструкция культуры повседневности осуществляется с помощью социокультурного подхода, позволяющего выделить и проанализировать такие категории, как пространство, время, группы населения, коммуникации (включая церемониал). Тематизация культуры повседневности в делопроизводственных источниках анализируется с использованием метода интерпретации. При институциональном анализе и реконструкции культуры повседневности используется регионально-исторический метод, благодаря которому возможно изучение особенностей региональной фрагментации повседневности.

Научная новизна исследования обусловлена применением, вопервых, методологии научной школы Историко-архивного института к разработке приемов изучения культуры повседневности и, во-вторых, комплексного подхода к изучению институтов и практик управления, систем делопроизводства и культуры повседневности. Такой подход позволяет рассматривать культуру повседневности с учетом ее тематизации в делопроизводстве, институциональной и региональной фрагментациями. В диссертации выявлен, систематизирован и проанализирован репрезентативный комплекс делопроизводственных источников второй половины XVII в. В ходе исследования было привлечено значительное число документов по истории повседневности подмосковных дворцовых усадеб, не использовавшихся ранее. В исследовании впервые прослеживаются соотношения фрагментации культуры повседневности в управлении дворцовыми селами и делопроизводстве, а также проводятся наблюдения над разграничением письменной и устной форм коммуникации в управленческой практике.

Практическое значение работы заключается, прежде всего, в разработке нового проекта обновления истории повседневности, которое приведет к комплексному изучению институтов и практик управления, систем делопроизводства и культуры повседневности. Благодаря такому комплексному подходу возможна разработка рекомендаций по изучению культуры повседневности и политической культуры. Комплексное изучение повседневной культуры подмосковных дворцовых усадеб второй половины XVII в. создает благоприятные условия для активизации исследований в области москвоведеиия, региональной истории и краеведения, истории, источниковедения, истории культуры и повседневности, истории государственных учреждений и делопроизводства.

Материалы и выводы исследования могут быть использованы в музейпо-экспозиционпой деятельности, в лекционных курсах по истории культуры, государственных учреждений, делопроизводства, региональной истории и краеведения.

Апробация. Диссертационное исследование дважды обсуждалось, одобрено и рекомендовано к защите на кафедре региональной истории и краеведения Историко-архивного института Российского государственного гуманитарного университета. Основные положения диссертационный работы отражены в 15 статьях150, а также в докладах на 12 международных, всероссийских и региональных конференциях, организованных Российским государственным гуманитарным университетом, Институтом всеобщей истории РАН и Музеями Московского Кремля, Санкт-Петербургским институтом истории РАН, Московским объединенным музеем-заповедником и другими научными и образовательными учреждениями.

Результаты исследования Строкинского кирпичного завода вошли в пояснительную записку «История формирования средневекового градостроительного комплекса в Петровской части Измайловского парка», написанную совместно со священником Николаем Ненароковым и использованную в проекте «Парк народной памяти в Измайлове», который рассматривался на Градостроительном совете Москомархитектуры 21 марта 2000 г. Реконструкция системы делопроизводства и приказного быта Измайловской приказной избы была представлена в докладе «Приказная изба в государевом селе второй половины XVII в.», прочитанном для сотрудников Государственного музея-заповедника «Коломенское» (ныне Московский объединенный музей-заповедник) 10 марта 2004 г.

Результаты диссертационного исследования использовались в курсах, читаемых на Кафедре региональной истории и краеведения Историко-архивного института Российского государственного гуманитарного университета.

Структура. Диссертация состоит из введения, трех глав и заключения. Во введении обоснована актуальность выбранной темы,

Заключение научной работыдиссертация на тему "Культура повседневности подмосковных дворцовых усадеб второй половины XVII в."

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В культуре повседневности подмосковных дворцовых усадеб второй половины XVII в. тесно переплелись различные социокультурные практики. Разделить сферы бытования этих практик достаточно сложно. Так, например, челобитные одновременно включаются и в сферы управления и делопроизводства, и в коммуникации между царем и поддапым. Локализация практик позволяет установить, каким образом в культуре повседневности подмосковных дворцовых усадеб совмещались различные сферы жизнедеятельности царя, придворных, приказных людей, слуг, крестьян и всех тех, кто оказывался на территории усадьбы.

На стратегии царей, цариц и царевен в сфере делопроизводства влияли традиции использования ими письменной и устной форм коммуникации. В соответствии с этими традициями, царская фамилия и «ближние» люди (бояре, окольничие и думные дворяне), не должны были писать делопроизводственных документов. В управленческой практике второй половины XVII в. устные формы коммуникации оставались безусловно преобладающими. Сферы использования устных и письменных форм властных коммуникаций, возможно, слабо соотносились между собой. По крайней мере, письменные формы коммуникации в первую очередь ориентировались на воспроизведении написанных делопроизводственных документов. Переход из одной сферы в другую, рассмотренный в диссертации на примере распорядительных документов и челобитных, позволил выявить следующие особенности: передача распоряжения по вертикали осуществлялась как в устной, так и в письменной форме; устная и письменная форма распоряжения и челобитья имела равный статус; фиксация происходила при дальнейшем использовании распоряжения или челобитья в делопроизводстве или судопроизводстве, причем, иногда при участии заинтересованных в исполнении распоряжения лиц; фиксация предполагала использование традиционного формуляра и формализацию содержания, что, скорее всего, сказывалось и на изменении информативности в процессе фиксации.

Оформлением делопроизводственных документов возлагалось на «неближних» людей — дьяков и подьячих. Традиционно для фиксации царских распоряжений «в Верх» вызывались дьяки из различных приказов. Этот институт, заменявший собой царскую канцелярию, просуществовал всю вторую половину XVII в. Царь Алексей Михайлович пытался создать на его месте постоянное учреждение с функциями царской канцелярии, назначив в Потешную палату «верховых подьячих» и учредив на его основе Приказ Тайных дел. Однако Тайный приказ в 1660-1670-е гг. был интегрирован в приказную систему и постепенно утратил свои функции царской канцелярии. Таким образом, во второй половине XVII в. при государе так и не возникла канцелярия как постоянное учреждение с постоянным штатом, определенной компетенцией и налаженной системой делопроизводства. Скорее всего, ближние люди не были заинтересованы в создании царской канцелярии, которая бы разрушила традиционные представления о выработке царских решений в совете «ближних» людей, низком статусе бюрократии и «мирском», «суетном» характере делопроизводственной работы, поэтому цари при организации культуры повседневности подмосковных дворцовых усадеб второй половины XVII в. были вынуждены использовать существующие властные институты, которым поручалось управление усадьбами и ведение делопроизводства.

Собственноручное редактирование и составление делопроизводственных документов царем Алексеем Михайловичем не разрушило этих традиционных представлений, поскольку его немногочисленные автографы обладали более высоким статусом, чем прочие документы, вышедшие от царского имени из приказных учреждений, и циркулировали преимущественно в созданном им же Приказе Тайных дел. Таким образом, в его правление царские автографы не были полностью включены в приказное делопроизводство. Функционирование делопроизводственных документов с автографами царя Петра Алексеевича еще предстоит исследовать.

Традиция разделения управленческих стратегий мужской и женской половин царской семьи выражалась в том, что царицы и царевны в меньшей степени могли претендовать «на авторство» при составлении делопроизводственных документов, поскольку должны были издавать документы от имени государя. Только с начала 1680-е гг. они добились равного участия в оформлении делопроизводственных документов и стали издавать указы от своего имени.

Таким образом, делопроизводство второй половины XVII в. включило те властные коммуникации, которые в предыдущее время имели распространение только в устной форме. Это позволяет выявить индивидуальные стратегии лиц царской фамилии и их интересы в организации культуры повседневности подмосковных дворцовых усадеб. При анализе этих стратегий обращает па себя внимание тот факт, что они связывают повседневную культуру дворцовых усадеб с управленческой деятельностью и сферой делопроизводства. Например, царь Алексей Михайлович инициировал хозяйственное развитие подмосковных дворцовых усадеб, которое в наибольшей степени тематизировалось в делопроизводственных документах, им собственноручно составленных или отредактированных, а также в документации Приказа Тайных дел.

Анализ реализации царской инициативы в управлении дворцовыми усадьбами позволил выявить два принципа организации управленческой деятельности. С одной стороны, царь формально определял компетенцию всех органов власти и должностных лиц и царская инициатива обеспечивала динамизм на всех уровнях организации и фиксации повседневности, что выражалось в распространении практики «приказа-поручения», когда царь наделял должностных лиц временной компетенцией для решения определенных вопросов, а также в создании Потешных палаты и двора, Приказа Тайных дел и использовании сокольников, стремянных и задворных конюхов, стрелецких голов в местном управлении. Безусловно сама практика продолжительных выездов государева двора в дворцовые усадьбы способствовала усложнению системы государственного управления: судьи основных приказов должны были находиться с государем в походе и оттуда вести управление приказом, а управление Москвой поручалось надворным комиссиям. Возможно, что именно частое отсутствие государя в столице при более интенсивной работе центральных учреждений стимулировало реформирование всей системы управления.

С другой стороны, управленческий динамизм был уравновешен устойчивостью и стабильностью практик управления, включая принципы разделения устных и письменных форм властных коммуникаций, приказной и должностной компетенции. Проанализированная в данном диссертационном исследовании компетенция Тайного, дворцовых, Разрядного и Посольского приказов на уровне центрального управления, а также приказных изб, стрелецких голов и земского мира характеризуется именно устойчивостью в разделении вертикальной и горизонтальной компетенции в практике управления дворцовыми усадьбами. Не случайно, в процессе формирования письменного права, регулирующего компетенцию многих учреждений, компетенция ряда приказов, включая Приказы Тайных дел и Большого дворца, основывалась исключительно на обычном праве. Возможно, изменение традиционных принципов управления было неподвластно царю, который, согласно представлениям ХУ1-ХУП вв., не мог менять «закон».

Внутри этой системы управления дворцовыми усадьбами можно выделить ряд механизмов, поддерживающих устойчивость и стабильность практик управления. В частности, анализ систематизации материалов приказных архивов позволил предположить, что в основе этой систематизации лежало трудовое право, согласно которому участие в делопроизводственном оформлении властных коммуникаций наделяло приказных людей особыми правами по отношению к составленным ими же документам. Определенное влияние на управление оказывала наследственность приказных должностей. Данная проблематика безусловно требует специального исследования.

Сочетание устойчивости и «динамизма» в управлении проявилось и в делопроизводственной практике. В частности, наблюдается определенная изолированность сферы делопроизводства: исходящий документ часто включал в себя входящий и наоборот — отписки часто цитировали указные памяти, которые повторяли наказы или челобитные. Институциональная фрагментация прослеживается в прохождении документа внутри учреждения и между различными учреждениями, систематизации приказного архива и передаче документов на хранение в архивы центральных приказов (приказные избы хранили документы только за период управления дворцовым селом определенным приказчиком). Вместе с тем, длительные пребывания государева двора в загородных резиденциях привели к распространению новой формы внутри приказного делопроизводства — писем, которые приказные люди использовали, в частности, и для фиксации устных распоряжений. Значительное распространение получили чертежи, которые приобрели функции делопроизводственных документов с распорядительными, отчетными, проектными или юридическими функциями. Определенный динамизм вносили индивидуальные особенности ведения делопроизводства, почерк и язык приказных людей.

Таким образом, представленный анализ фрагментации культуры повседневности подмосковных дворцовых усадеб обосновывает перспективность и эффективность применения институционального подхода при изучении культуры повседневности второй половины XVII в. Практики управления были тесно связаны с особенностями фиксации явлений культуры повседневности дворцовых усадеб второй половины XVII в. Стабильность системы учреждений, управлявших дворцовыми усадьбами, повлияла па устойчивость тематизации культуры повседневности в делопроизводстве этих учреждений. Тематизация повседневности во многом определялась институциональной компетенцией, формами коммуникации, разновидностями приказных документов, формализации их содержания и принципами отбора на хранение и передачу делопроизводственных документов в архивы центральных приказов. Все это влияло на формализацию содержания и ограниченность тематизации . культуры повседневности дворцовых усадеб второй половины XVII в. в делопроизводственных документах. Широкое использование устных форм коммуникации в управлении дворцовыми усадьбами и ограниченный круг приказных людей позволял избегать излишней описательности в делопроизводстве. Такой прием применялся, например, в приказных чертежах, где нередко известные объекты обозначались символически, обобщенно или же не изображались, в то время как проектируемые строения изображались с максимальной точностью. В связи с этим для проведения реконструкции культуры повседневности подмосковных дворцовых усадеб второй половины XVII в. необходимо использовать не только весь комплекс делопроизводственных документов, но и судебио-следственные документы, памятники книжности, придворной поэзии и драматургии, эпистолярные произведения и записки иностранцев.

При фиксации и описании культуры повседневности подмосковных дворцовых усадеб в учреждения и должностные лица основное внимание уделяли вопросам учета, именно поэтому достаточно подробно в делопроизводстве освещаются приобретение, изготовление, перемещение или уничтожение объектов материальной культуры. Однако далеко не все аспекты функционирования объектов материальной культуры освещались в делопроизводственных документах. Так, например, при учете малейших расходов на строительно-ремонтные работы и подробном описании этих работ, редко описывается внешний вид предметов интерьера. В диссертации отмечается отсутствие традиции описания использования книг в дворцовых усадьбах.

Описание и картографирование дворцовых усадеб позволяет реконструировать планировку и зонирование усадебного пространства, определить особенности использования природного и культурного ландшафта, оформление государева двора, рощ, садов, прудов и промышленных объектов. Вместе с тем, ситуативное поведение на территории усадьбы редко локализуется в усадебном пространстве, что не позволяет в полной мере определить степень освоения этого пространства.

Социальная структура усадебного сообщества представлена различными группами. На примере царской фамилии, придворных, садовых мастеров, крестьян и ссыльных в диссертации определены возможности тематизации их повседневной жизнедеятельности. Наибольший интерес представляет практика взаимоотношений внутри этих групп и между ними. Как правило, эти взаимоотношения были оформлены в рамках определенных церемоний: приезд в усадьбу, прогулка, подношение, пожалование, прием дипломатов и показ им усадьбы. В связи с отсутствием практики фиксации взаимоотношений внутри царской семьи, их реконструкция требует применение специальных сравнительных приемов анализа источников.

Специфика фрагментации культуры повседневности подмосковных дворцовых усадеб второй половины XVII в. в системе управления и делопроизводстве позволила определить индивидуальные черты этих усадеб, выражающиеся в истории самой усадьбы, ее архитектурном ансамбле, формах усадебного времяпрепровождения, усадебной календаре, традиции усадебных прогулок и осмотров, роли усадьбы в придворном и дипломатическом церемониале. Значение этих индивидуальных черт и соотношение их с усадебной «программой» можно интерпретировать только при расширение источниковой базы и комплексном подходе к изучению усадебной придворной культуры второй половины XVII в. Безусловно значительную роль в формировании этих индивидуальных черт сыграли владельцы усадеб.

Процесс становления усадебной культуры в рассматриваемый период приобрел ярко выраженные черты. В дворцовых усадьбах они проявились, прежде всего, в освоении элементов усадебной культуры, появлении придворной литературы и театра, развитии материальной культуры, фиксировании церемониала и формировании традиции восприятия загородных резиденций. Дворцовые усадьбы в этот период выполняли не только экономические и эстетические, но и политические, и коммуникационные функции, которые отличали культуру повседневности подмосковных дворцовых усадеб во второй половине XVII в. от других локальных культур того времени. Некоторые из этих отличий были выявлены в диссертационном исследовании при сравнении придворной политической культуры в Кремле и загородных усадьбах, в частности, практик подачи челобитных, подношений, жалований и других контактов царя и подданных. Если в Кремле благодаря сакрализации царской власти происходит дистанцирование царя от его подданных, то в дворцовых усадьбах контакты царя с подданными осуществляются более активно. Фактически пространство дворцовых усадеб позволило включить подданных в придворный и дипломатический церемониалы и патронажные отношения. Развитие контактов между различными социальными группами в дворцовых резиденциях второй половины XVII в. позволяет рассматривать дворцовые усадьбы в качестве коммуникационного узла. Благодаря сопряжению культуры повседневности дворцовых усадеб второй половины XVII в., систем управления и делопроизводства возможно проведение реконструкции различных форм горизонтальной и вертикальной (властной) коммуникаций и, таким образом, в перспективе представить «мини-модель» русского государства этого периода.

Список научной литературыТопычканов, Андрей Владимирович, диссертация по теме "Историография, источниковедение и методы исторического исследования"

1. Архивные фонды Российский государственный архив древних актов (Москва) Ф. 27. Приказа Тайных дел Ф. 123. Сношения России с Крымом.

2. Ф. 135. Государственное древлехранилище хартий и рукописей. Ф. 156. Исторические и церемониальные дела. Ф. 159. Приказные дела новой разборки

3. Ф. 181. Рукописный отдел библиотеки Московского государственного архива Министерства иностранных дел

4. Ф. 196. Рукописное собрание Ф.Ф.Мазурина Ф. 197. Портфели А.Ф. Малиновского Ф. 210. Разрядный приказ Ф. 396. Архив Оружейной палаты Научно-исследовательский отдел рукописей Российской государственной библиотеки (Москва)

5. Ф. 178. Музейное собрание. Отдел рукописей Российской национальной библиотеки (Санкт-Петербург)

6. Ф. 532. Основное собрание актов и грамот. Московский объединенный музей-заповедник.

7. Фонд редкой, старопечатной и рукописной книги. Архив Санкт-Петербургского института истории РАН. Ф. 499.2. Опубликованные источники

8. Акты исторические, собранные и изданные Археографической комиссиею. СПб., 1841-1875. Т. 1-9.

9. Акты Московского государства, издаваемые имп. Академией наук. СПб., 1890-1901. Т. 1-3.

10. Акты хозяйства боярина Б.И. Морозова / Под общ ред. А.И. Яковлева. М.;Л., 1940-1949. Ч. 1-2.

11. Акты юридического быта. СПб., 1864. Т. 2.

12. Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографическою экспедицию. СПб., 1836. Т. 3.

13. Белокуров С.А. Дневальные записки Приказа Тайных дел 7165-7183 гг. М., 1908.

14. Белокуров С.А. Древнерусская картография. М., 1898. Вып. 1: Планы Москвы XVII в.

15. Восстание 1662 г. в Москве: Сб. док. / Сост. В.И. Буганов. М., 1964. Восстание в Москве 1682 г.: Сб. док. / Сост. Н.Г. Савич. М., 1976. Восстание московских стрельцов 1698 г.: Материалы следственного дела: Сб. док. М., 1980.

16. Выходы государей, царей и великих князей Михаила Федоровича, Алексия Михайловича и Федора Алексеевича всея Руси самодержцев. М., 1844.

17. Грамотки XVII — начала XVIII в. / Изд. подгот. Н.И. Тарабасова, Н.П. Панкратова; Под ред. С.И. Коткова. М., 1969.

18. Давид И. Современное состояние Великой России или Московии // ВИ. 1968. № 1. С. 123-132; № 3. С. 92-97; № 4. С. 138-147. Дворцовые разряды. СПб., 1852-1855. Т. 3-4.

19. Дело о пожитках государыни царевны Наталии Алексеевны. М., 1914. Дневальные записки Приказа Тайных дел. М., 1908. Домострой. СПб., 1994.

20. Дополнения к актам историческим, собранным и изданным Археографической комиссиею. СПб., 1846-1872. Т. 1-12.

21. Записки Новгородского дворянина Петра Никифоровича Крекшипа // Записки русского народа. События времени Петра Великого. СПб., 1841. Паг. 2.

22. Записки Отделения русской и славянской археологии Русскогоархеологического общества. СПб., 1861. Т. 2.

23. Зерцалое А. О мятежах в городе Москве и в селе Коломенском 1648, 1662 и 1771 гг. М., 1890.

24. Из архива тайных дел. СПб., 1911.

25. Книги разрядные, по официальным оных спискам. СПб., 1856. Т. 2. Корб И.Г. Дневник путешествия в Московское государство // Рождение империи. М., 1997. С. 23-258.

26. Куракин Б.И. Гистория о царе Петре Алексеевиче // Архив кн. Ф.А.Куракипа. СПб., 1890. Кн. 1. С. 39-78.

27. Курц Б.Г. Сочинение Кильбургера о русской торговле в царствование Алексея Михайловича. Киев, 1915.

28. Ламанский В. И. Сборник чертежей Москвы, ея окрестностей и города Пскова XVII ст. СПб., 1861. (ЗОРСА, т. 2. Приложение)

29. Мельгунова П.Е. Русский быт по воспоминаниям современников. М., 1914. Ч. 1: XVIII в.

30. Назиратель / Изд. подгот. B.C. голышеико, Р.В. Бахтурина, И.С. Филиппова; Под ред. С.И. Коткова. М., 1973.

31. ОлеарийА. Описание путешествия в Московию. СПб., 1906. Описи архива Разрядного приказа XVII в. / Подгот. текста и вступ. ст. К.В.Петрова. СПб.,2001.

32. Описи Саввина Сторожевского монастыря XVII в. М., 1994. Опись строений и имущества Кирилло-Белозерского монастыря 1601 г.: Комментированное издание / Сост. З.В. Дмитриева, М.Н. Шаромазов.1. СПб., 1998.

33. Опись Покровского монастыря в г. Суздале 7159/1651 г. / Сообщ. В.Г. Георгиевский // Труды Владимирской ученой архивной комиссии. Владимир, 1903. Кн. V. Паг.З.

34. Памятники дипломатических сношений древней России с державами иностранными. СПб., 1858. Т. 5.

35. Памятники литературы Древней Руси. XVII в. М., 1989. Кн. 2. Памятники общественно-политической мысли в России конца XVII в. Литературные панегирики / Подг. текста, предисл. и коммент. А.П.Богданова. М., 1983.

36. Переписка стольника А.И.Безобразова 1687 г. // ЧОИДР. Кн. 1. 1888. Петр Великий: Воспоминания. Дневниковые записи. Анекдоты. М.,1993.

37. Письма и бумаги императора Петра Великого. СПб., 1887. Т. 1: 16881701.

38. Письма русских государей и других особ царского семейства. М., 1896. T. V: Письма царя Алексея Михайловича.

39. Полное собрание законов Российской империи. СПб., 1830. Т. 1-7. Послания Ивана Грозного. М.; Л., 1951.

40. Посольство Кунраада фан-Кленка к царям Алексею Михайловичу и Федору Алексеевичу. СПб., 1900.

41. Путешествие через Московию Корнелия де Бруина / Пер. с фр. П.П.Барсова. М., 1873. С. 105-108.

42. Пять писем стольника А.И. Матюшкипа к царю Алексею Михайловичу / Сообщ. И.Е. Забелин // ЧОИДР. 1848. № 5. Отд. IV. Смесь. С. 141-143.

43. Роспись всяким вещам, деньгам и запасам, что осталось после смерти Никиты Ивановича Романова и дано по нем па помии души / Сообщил Е.В. Барсов // ЧОИДР. 1887. Кн. 3. Паг. 2. С. 1-128.

44. Русская историческая библиотека, издаваемая Археографическойкомиссией. СПб., 1904-1926. Т. 21-38: Дела Тайного приказа.

45. Сборник выписок из архивных бумаг о Петре Великом. М., 1872. Т. 12.

46. Сборник РИО. СПБ., 1883. Т 38: Памятники дипломатических сношений Московского государства с Англиею. Т. 2: С 1581 по 1604 гг.

47. Сказание Авраамия Палицына // РИБ. 2-е изд. СПб., 1909. Т. 13: Памятники древней русской письменности, относящиеся к Смутному времени. Стб. 473-524.

48. Сказание Адольфа Лизека о посольстве от императора Римского Леопольда к великому царю Московскому Алексею Михайловичу в 1675 г. // ЖМНП. 1837. № 11. С. 362-375.

49. Соборное уложение 1649 года: Текст, комментарии / Подгот. текста Л.И. Ивиной; Коммент. Г.В. Абрамовича, А.Г. Манькова, Б.П. Миронова, В.М. Папеяха. Л., 1987.448 с.

50. Собрание писем царя Алексея Михайловича / Изд. П. Бартенев. М.,1856.

51. Спафарий Н. Книга избранная вкратце о девятих мусах и о седмих свободных художествах // Спафарий II. Эстетические трактаты. Л. 1978. С. 25-47.

52. Таллер Б.Л.Ф. Польско-Литовское посольство в Московию // ЧОИДР. 1891. Кн. 3. Паг. 2. С. I—XII, 1-203.

53. Токмаков И.Ф. Сборник материалов для VIII археологического съезда в Москве. М., 1889.

54. Успенский А.И. Церковно-археологическое хранилище при Московском дворце в XVII в. // ЧОИДР. 1902. Кн. 3. 1-92.

55. Утверждение династии / А.Роде. А. Мейерберг. С. Коллипс. Я. Рейтенфельс. М., 1997.

56. Шлейссингер Г. Полное описание России // ВИ. 1970. № 1. С. 103-126. Шутки и потехи Петра Великого. Петр Великий как юморист // Петровский сборник, изданный «Русской стариною» 30 мая 1872 г. СПб.,1872. С. 55-102.

57. Kotosixin G. О Rossii v Carstvovanie Alekseja Mixajlovica / Text and commentary A.E.Pennington. Oxford, 1980.3. Литература

58. Агеева О.Г. Реформа штата царско-императорского двора в первой четверти XVIII в. // Мировосприятие и самосознание русского общества. М., 2003. Вып. 4: Меитальность в эпохи потрясений и преобразований. С. 47-73.

59. Александров В.А., Покровский H.H. Власть и общество. Сибирь в XVII в. Новосибирск, 1991.

60. Алферова Г.В. Русские города XVI-XVII вв. М., 1989.

61. Амосов A.A. О методике исследования описей монастырских архивов (на примере анализа описей архива Антопиево-Сийского монастыря XVII-XVIII вв.) // Социально-политическая история СССР: Сб. ст. аспирантов и соискателей. М.; Л., 1974. Ч. 2. С. 69-90.

62. Андреев ИМ. «Атмосфера реформ» и русское общество в XVII в. // Научная программа: русский язык, культура, история: Сборник материалов науч. конф. лингвистов, литературоведов, фольклористов, историков. М., 1995. 4.2. С. 3-12.

63. Андреев ИМ. Дворянство и служба в XVII в. // ОИ. 1998. № 2. С. 164175.

64. Аронова A.A. Сады Петра Великого: Личная страсть и государственная целесообразность // Искусствознание. 2001. № 1. С. 267-269.

65. Арсеньев 10. К истории Оружейного приказа в XVII в. СПб., 1904.

66. Афанасьев М.Н. Клиеителизм и российская государственность. М.,1997.

67. Бадалян Д.А. Понятие «народность» в русской культуре XIX в. // Источник. Историк. История. СПб., 2006. Вып. 5: Исторические понятие и политические идеи в России XVI-XX в.: сб. науч. работ. С. 108-122.

68. Базилевич К. Кадашевцы, дворцовые ткачи полотна в XVII в. // Труд в

69. России: Ист. сб. Л., 1924. Кн. 2. С. 3-18.

70. Байбурова Р. Когда же появились царицынские пруды? // Московский журнал. 1992. № 7. С. 26-29.

71. Бакланов Н.Б., Мавродин В.В., Смирнов И.И. Тульские и Каширские заводы XVII в. М.; Л., 1934. (Известия ГАИМК, вып. 98)

72. Бакланова E.H. Крестьянский двор и община па русском Севере, конец XVII — начало XVIII в. М., 1976.

73. Бакланова E.H. Приходо-расходные книги мирских старост монастырской вотчины конца XVII в. как исторический источник // Материалы XV сессии по проблемам аграрной истории СССР. Вологда, 1976. Вып. 1.С. 62-75.

74. Бакланова H.A. Звенигородские железные заводы в XVII в. // Московский край в его прошлом. М., 1930. Ч. 2. С. 91-100.

75. Бакланова H.A. Стеклянные заводы в Московском государстве XVII в. //Тр. ГИМ.М., 1928. Вып. 4. С. 119-141.

76. Баранова С.И. К вопросу о датировке Водовзводной башни в Коломенском // Культура средневековой Москвы: XVII в. М., 1999. С. 226232.

77. Беляков A.B. Подьячие Посольского приказа второй половины XVII в. // Исследования по источниковедению истории России (до 1917 г.): сб. ст. памяти В.И. Буганова. М., 2001. С. 208-220.

78. Богданов А.П. Московская публицистика последней четверти XVII в. М., 2001.

79. Богданов Ц^. В тени Петра Великого. М., 1998.

80. Богомолов А.И. «Сценарии власти» Ричарда Уортмана: Обзорзарубежных и отечественных рецензий // Нестор. 2005. № 7: Технология власти: источиики, исследования, историография / Ред. И.В. Лукояиов, С.Е. Эрлих. С. 443-455.

81. Богословский М.М. Петр Великий: Материалы для биографии: В 6 т. М., 2005. Т. 1: Детство. Юность. Азовские походы.

82. Богоявленский С. К. Московской приказный аппарат и делопроизводство XVI-XVII веков / Отв. ред. и авт. предисловия С.О.Шмидт; Сост., коммепт., подгот. А.В.Топычкапов. М., 2006.

83. Богоявленский С.К. Научное наследие. О Москве XVII в. М., 1980. Богоявленский С.К. Приказные дьяки XVII в. // ИЗ. М., 1937. Т. 1. С. 220-239.

84. Бон Т.М. История культуры в Германии и России в трудах Карла Лампрехта и Павла Милюкова: сравнительный анализ // П.Н. Милюков: историк, политик, дипломат: Материалы междунар. науч. конф. (Москва, 2627 мая 1999 г.). М., 2000. С. 225-235.

85. Бон Т.М. Русская историческая наука (1890-1905). Павел Николаевич Милюков и Московская школа / пер. с нем. Д. Торицын. СПб., 2005.

86. Бондаренко H.A. Ансамбли средневековой Москвы // Архитектурные ансамбли Москвы XV — начала XX вв. Принципы художественного единства / Под ред. Т.Ф. Саваренской. М., 1997. С. 11-174.

87. Буганов В.И. «Дворцовые разряды» первой половины XVII в. // АЕ за 1975 г. М., 1976. С. 252-256.

88. Буганов В.И. Повесть о московском восстании 1682 г. // Древнерусская литература и ее связи с новым временем. М., 1967. С. 317354.

89. Бугров A.B. Воробьевский дворец // Царские и императорские дворцы.

90. Старая Москва. М., 1997. С. 107-115.

91. Бугров A.B. Преображеиское и окрестности: очерки истории. М., 2004. Бугров A.B. Старо-ГТреображенский дворец // Московский архив: Историко-краеведческий альманах. М., 1996. Вып. 1. С. 42-58.

92. Бугров A.B. Церкви Старо-Преображенского дворца // Царские и императорские дворцы. Старая Москва. М., 1997. С. 95-103.

93. Булгаков М.Б. О составе документации земских посадских изб XVII в. // Источниковедческая компаративистика и историческое построение: Тезисы докл. и сообщений XV науч. конф., Москва, 30 япв. — 1 февр. 2003 г. М., 2003. С. 71-74.

94. Булычев A.A. Материалы для генеалогии зарайских подьячих Чельцовых (XVII—XVIII вв.) // Труды Рязанского исторического общества. Рязань, 1999. Вып. 3. С. 59-67.

95. Бусева-Давыдов И.Л. Об идейном замысле Коломенского дворца // Архитектура мира. М., 1993. Вып. 2.

96. Бусева-Давыдова И.Л. Об истоках композиционного типа «восьмерик на четверике» в русской архитектуре конца XVII в. // АН. М., 1985. № 33. С. 220-226.

97. Бусева-Давыдова И.Л. Царские усадьбы XVII в. в развитии русской архитектуры // Русская усадьба: Сб. ОИРУ. М.; Рыбинск, 1994. Вып. 1 (17). С. 140-144.

98. Бусева-Давыдова И.Л. Царские усадьбы XVII в. и их место в истории русской архитектуры // Архитектура русской усадьбы. М., 1998. С. 38^49.

99. Вальденберг В. Древнерусские учения о пределах царской власти. Пг.,1916.

100. Веселаго Ф.Ф. Дедушка русского флота // Русская старииа. 1871. Т. 4. Прил. С. 463-482.

101. Веселаго Ф.Ф. Сведения о ботике, дедушке русского флота за 200 лет с 1688 по 1888 г. СПб., 1888.

102. Веселовский С.Б. Крепостной архив Троице-Сергиевой лавры //

103. Веселоеский С.Б. Труды по источниковедению и истории России периода феодализма. М., 1978. С. 152-153.

104. Веселоеский С.Б. Приказной строй управления московского государства. Киев, 1912.

105. Владимирский-Буданое М.Ф. Обзор истории русского права. Переизд. с изд. 1908 г. М., 2005.

106. Водарский Я.Е. Население дворцовых владений в России в последней четверти XVII в. // Вопросы географии. М., 1970. Сб. 83: Историческая география России. С. 113-125.

107. Водарский Я.Е. Население России в конце XVII — начале XVIII в. (численность, сословно-классовый состав, размещение). М., 1977.

108. Водарский Я.Е. Опись владений Хлебного приказа как источник по социально-экономической истории и исторрической географии России второй половины XVII в.//АЕ за 1970 г. М., 1971. С. 138-144.

109. Водов В.А. Зарождение канцелярии московских великих князей (середина XIV в. — 1425 г.) // ИЗ. М., 1979. Т. 103. С. 325-350.

110. Волков М.Я. Очерки истории промыслов России. Вторая половина

111. XVII — первая половина XVIII в. Винокуренное производство. М., 1979.

112. Волков С.И. Инструкция управителям дворцовых волостей 1731 г. // ИА. М.; Л., 1951. Т. 6. С. 167-174.

113. Волков С.И. Крестьяне дворцовых владений Подмосковья в середине

114. XVIII в. (30-70-е гг.). М., 1959.

115. Волков С.С. Лексика русских челобитных XVII в.: формуляр, традиционные этикетные и стилевые средства. Л., 1974.

116. Володихин Д.М. Патриаршие казначеи в XVII в. // Русь и южные славяне: сб. ст. к 100-летию со дня рождения В.А. Мошина / Сост. и отв. ред. В.М. Загребин. СПб., 1998. С. 363-370.

117. Воронин H.H. Очерки по истории русского зодчества XVI-XVII вв. М.;Л., 1934.

118. Выголов В.П. О развитии ярусных форм в зодчестве конца XVII в. //

119. Древнерусское искусство. XVII в. М., 1964. С. 236-238

120. Гадло A.B. Бытовой уклад жизни первых Романовых и русская народная культура XVII в. // Исторический опыт русского народа и современность. СПб., 1995. Ч. 2. С. 109-123.

121. Гальцов В.И. Архив Посольского приказа в 1673 г. // Опись архива Посольского приказа 1673 г. / Подгот. к печати В.И. Гальцов; Под ред. С.О. Шмидта. М., 1990. Ч. 1. С. 5-24.

122. Гальцов В.И. Государственный архив России в XVII в. // Источниковедение и краеведение в культуре России: Сб. к 50-летию служения С.О. Шмидта Историко-архивпому ин-ту. М., 2000. С. 112-114.

123. Гальцов В.И. Архивные описи в приказном делопроизводстве XVII в. // Историография и источниковедение архивного дела в СССР: Межвуз. сб. М., 1984. С. 5-15.

124. Гирц К. Интерпретация культур / Пер. с англ. М., 2004. Гольдепберг J1.A. Картографические материалы как исторический источник и их классификация (XVII—XVIII вв.) // Проблемы источниковедения. М., 1959. Сб. 7.

125. Готье 10.В. Замосковский край в XVII в. Опыт исследования экономического быта Московской Руси. 2-е проем, изд. М., 1937.

126. Гра М.А. Печи коломенское деревянного дворца XVII в. // Коломенское: Материалы и исследования / Под общ. ред. Л.А. Беляева и В.Е. Суздалева. М., 1993. Вып. 5: Материалы I науч. конф. «Русский изразец» (15-16 апр. 1993 г.). Ч. 2. С. 272-285.

127. Гренье Ж.-И. Размышления о «критическом повороте» // Одиссей: Человек в истории. М., 2005. 2005: Время и пространство праздника. С. 138151.

128. Гурляпд И.Я. Идея патроната как идея внутреннего управления. Ярославль, 1898.

129. Гурлянд И.Я. Приказ Великого государя тайных дел. Ярославль. 1902. Гусев A.B. Личность и мировоззрение царя Алексея Михайловича вотечественной историографии XIX-XX вв. Дис. . канд. ист. наук. М., 2005. Машинопись.

130. Гусев A.B. Письма царя Алексея Михайловича как исторический источник // Исследования по источниковедению истории России (до 1917 г.): сб. ст. М., 2004. С. 82-101.

131. Датиева Н.С. Государев двор на Измайловском острове // Царские и императорские дворцы. Старая Москва. М., 1997. С. 87-95.

132. Датиева Н.С. Покровский собор в Измайлове // Памятники русской архитектуры и монументального искусства: Города. Ансамбли. Зодчие. М., 1985. С. 71-92.

133. Датиева Н.С. Измайлово: Памятники архитектуры Измайловского острова XVII-XIX вв. М., 1989.

134. Датиева Н.С., Семенова P.M. Измайлово: Страницы истории XVI-XX в. М., 2000.

135. Дебольский H.H. История приказного строя Московского государства. СПб., 1901.

136. Дементьев E.H. Приходо-расходные книги Савво-Сторожевского монастыря как источник для изучения экономического положения центра России во второй половине XVII в.//АЕ за 1962 г. М., 1963. С. 184-191.

137. Демидова Н.Ф. Служилая бюрократия в России XVII в. и ее роль в формировании абсолютизма. М., 1987.

138. Дёмин A.C. О художественности древнерусской литературы. М., 1998.

139. Дёмин A.C. Русские пьесы 1670-х гг. и придворная культура // ТОДРЛ. Л, 1972. Т. 27. С. 273-283.

140. Дерягин В.Я. К вопросу об индивидуальном и традиционном в деловой письменности (на материале важских порядных XVII в.) // Русский язык. Источники для его изучения. М., 1971. С. 151-188.

141. Дингес М. Историческая антропология и социальная история: через теорию «стиля жизни» к «культурной истории повседневности» // Одиссей. Человек в истории. М., 2000. 2000: История в сослагательном наклонении? С.96.124.

142. Дмитриев Ф.М. История судебных инстанций и гражданского аппеляционного судопроизводства от Судебника до Учреждения о губерниях. М., 1859.

143. Дубман Э.Л. Промысловое предпринимательство и освоение Понизового Поволжья в конце XVI-XVII вв. Самара, 1999.

144. Думин C.B. Книга записи посещений Измайлова царями, царицами и царевнами XVII в. //Тр. ГИМ. Вып. 81. Ч. 2. М., 1992. С. 65-69.

145. Елеонская A.C. «Слова» о милости в рукописном сбориике XVII в. // Литература и искусство в системе культуры. М., 1988. С. 230-235.

146. Елеонская A.C. Социально-утопический трактат XVII в. («О милости: и кии просящих достойни суть милости и кии же ии») // ГДЛ. М., 1989. Сб. 2: XVI —начало XVIII вв. С. 179-191.

147. Енип Г.П. Воеводское кормление в России XVII в. (содержание населением уезда государственного органа власти). СПб., 2000.

148. Енин Г.П. Кормление дворцовых слуг и царской семьи в XVII в. // История в рукописях и рукописи в истории: Сб. науч. тр. к 200-летию Отдела рукописей Рос. нац. б-ки. СПб., 2006. С. 146-164.

149. Есипов Г.В. Царица Евдокия Феодоровпа // Русские достопамятности. М., 1863. Вып. 6.

150. Желудков Д.Г. Новые данные о царских пригородных дворцах XVII в. // Культура средневековой Москвы. XVII в. М., 1999. С. 411-423.

151. Желудков Д.Г. Чертежи Коломенского дворца XVII в. как источник по истории его планировки и развития. // Коломенское: Материалы и исследования. М., 1993. Вып. 4. С. 114-145.

152. Живов В.М. История русского права как лингвосемиотическая проблема // Из истории русской культуры. М., 2002. T. II. Кн. 1: Киевская и Московская Русь. С. 652-738.

153. Забелин И.Е. Домашний быт русского народа в XVI и XVII ст. М., 2000-2003. Т. 1-3.

154. Забелин И.Е. Московские сады в XVII ст. // Забелин И.Е. Опыт изучения древностей и истории. М., 1873. Ч. II.

155. Завьялова H.H. Усадьба Тайнинское: история дворцового острова и некоторые проблемы его сохранения // Русская усадьба: Сб. ОИРУ. М., 2001. Вып. 7. С. 306-323.

156. Загоскин Н.П. История права Московского государства. Казань, 1879. T. II: Центральное управление Московского государства. Вып. 1: Дума боярская. Приказы.

157. Заозерская Е.И. Развитие легкой промышленности в Москве в первой четверти XVIII в. М., 1953.

158. Заозерский А.И. Царская вотчина XVII в. Из истории хозяйственной и приказной политики царя Алексея Михайловича. 2-е проем, и испр. изд. М., 1937.

159. Заозерский А.И. Царь Алексей Михайлович в своем хозяйстве. Пг.,1917.

160. Заусаева Н.М. Проект организации и развития лесопаркового хозяйства лесопарка «Измайлово» леспаркхоза «Исторический» Московского лесопаркового территориального производственного объединения «Мослесопарк»: Пояснительная записка. М., 1992. Машинопись.

161. Зиборов В.К., Лобачев C.B. Алексей Михайлович // СККДР. СПб., 1992. Вып. 3: XVII в. Ч. 1: А-3. С. 70-72.

162. Злотников М.Ф. Подьячие Ивановской площади. К истории нотариата Московской Руси // Историческое обозрение: Сборник статей, посвященных A.C. Лаппо-Даиилевскому. Пг., 1916.

163. Зорин А.Л. Идеология и семиотика в интерпретации Клиффорда Гирца // Новое литературное обозрение. 1998. № 29. С. 42-46.

164. Зорин А.Л. Кормя двуглавого орла.: Литература и государственная идеология в России в последней трети XVIII — первой трети XIX века. М., 2001.

165. Иванов В.И. Бухгалтерский учет в России XVI-XVII вв.: Историкоисточниковедческое исследование монастырских приходо-расходных книг. СПб., 2005.

166. Индоеа Е.И. Дворцовое хозяйство в России. Первая половина XVIII в. М., 1964.

167. Йонг де Э.А. «Paradis Batavus»: Петр Великий и нидерландская садово-парковая архитектура // Петр I и Голландия: Русско-голландские науч. и худ. связи в эпоху Петра Великого: Сб. науч. тр. СПб., 1998. С. 286— 303.

168. Историк в поиске. Микро- и макроподходы к изучению прошлого: докл. и выступления па конф., 5-6 окт. 1998 г. М., 1999.

169. Кшан Е. Росшсыа юторичш míth. Видаине друге, виправ. i доп. Кшв,2003.

170. Кабанов А.К. «Государево дело» стряпчего Бутурлина о злоупотреблениях в Московском государстве // Действия Нижегородской ученой архивной комиссии. Н. Новгород, 1909. T. VIII. № 6. С. 66-80.

171. Каган М.С. О переходных периодах в культуре // Роль духовной культуры в развитии личности. JL, 1979. С. 17-34.

172. Калышевич З.Е. Художественная мастерская Посольского Приказа и роль золотописцев в ее создании и деятельности // Русское государство в XVII в. М., 1961. С. 392-411.

173. Каплуновский А. Описывая империю социально: «Приказчицкое» многоголосие с социальном регистре языков (само)описание российской империи //Ab Imperio. 2005. № 3. С. 175-225.

174. Карпец В.И. Верховная власть в России XVI-XVII вв. // Советское государство и право. 1985. № 9.

175. Карпец В. И. Символизм в политическом сознании Московской Руси // Из истории развития политико-правовых идей / Отв. ред. B.C. Нерсенянц. М., 1984. С. 58-68.

176. Касавин И.Т., Щавелев СЛ. Анализ повседневности. М., 2004. Касевич В.Б. Природа междисциплинарного знания и когнитивныенауки //<http://is2001.icape.ru/thesis/17.html>, 25.03.2003.

177. Каулен М.Е. Водовзводная башня (историко-культурное исследование) // КМИ. М., 1991. Вып. 2. С.82-96.

178. Каштанов С.М. Чертеж земельного участка XVI в. // Тр. МГИАИ. М., 1963. Т. 17. С. 429^136.

179. Кивельсон В. Родственные связи и покровительство в провинциальной политике XVII в. // Сословия и государственная власть в России XV — сер. XIX вв. Международная конф. памяти акад. Л.В.Черепнина: Тез. докл. М., 1994. Ч. 2. С. 242-252.

180. Кизеветтер А. День царя Алексея Михайловича (Сценка из жизни Москвы XVII в.). М., 1904.

181. Ким С.Г. «Этнологическое измерение прошлого»: из опыта исторической антропологии ФРГ // Этнографическое обозрения. 2003. № 4. С. 137-148.

182. Кирпичников А.И. Греческие романы в новой литературе. Повесть о Варлааме и Иоасафе. Харьков, 1876.

183. Ключевский В.О. Соч.: в 9 т. М„ 1987-1990.

184. Козлов О.Ф. Приказ тайных государевых дел // ВИ. 1982. № 8. С. 106—

185. Козлов C.JI. На randez-vous с «новым историзмом» // НЛО. 2000. № 42. С. 9-11.

186. Коллмаи Н.Ш. Соединенные честыо. Государство и общество в России раненого нового времени. М., 2001.

187. Коломенское: Материалы и исследования. М., 1991-2007. Вып. 1-9.

188. Колычева Е.И. Сельская господская усадьба в XVI в. // Дворянская и купеческая сельская усадьба в России XVI-XX вв.: Исторические очерки. М., 2001.

189. Кондратьева Т.С. От царской подачи к кремлевскому распределителю //Одиссей. Человек в истории. М., 1999. 1999: Трапеза. С. 21-29.

190. Кононов Ю.Ф. Из истории организации и комплектования Государственного архива бывшей Российской империи // Тр. МГИАИ. М., 1957. Т. 8. С. 279-354.

191. Коробко М.Ю., Рысин Л.П., Авилова К.В. Измайлово. М., 1997.

192. Королевский двор в политической культуре средневековой Европы: Теория, символика, церемониал / Отв. ред. H.A. Хачатурян. М., 2004.

193. Кошелева O.E. Детство и воспитаиие царя Алексея Михайловича // Свободное воспитаиие. М., 1993. Вып. 3. С. 56-61.

194. Красовский М. Путевые наброски. Село Измайлово //Зодчий. 1909. № 46. С. 445-449; № 47. С. 457-462; № 48. С. 469-475.

195. Кристенсен С.О. История России в XVII в. Обзор исследований и источников / Пер. с дат. В.Е.Возгрин; Вступит, ст. и общ. ред. В.И.Буганов. М., 1989.

196. Кром М.М. Новая политическая история: темы, подходы, проблемы // Источник. Историк. История. СПб., 2004. Вып. 4: Новая политическаяистория: сб. науч. работ. С. 7-17.

197. Кром М.М. Политическая антропология: новые подходы к изучению феномена власти в истории России //ИЗ. М., 2001. Т. IV (122). С. 370-397. Кругликов В.П. Измайлово. 2-е изд. М., 1959.

198. Кузнецов В.И. Дворянская усадьба XVII ст. // Русская усадьба: Сб. ОИРУ. М.; Рыбинск, 1994. Вып. 1 (17). С. 83-90.

199. Лаптева Т.А. «Данная по челобитыо Семеновского полку сержанта Александра Мепшикова». Записи грамот в Печатном приказе 1695 г. // ИА. 2003. № 2. С. 4-6.

200. Ларионов А.Л. Ботик Петра I // Судостроение. 1976. № 7. С. 59-64. Лебедева H.H. Личная библиотека царя Федора Алексеевича // Книга в России XVIII — середины XIX в.: Из истории Библиотеки Академии наук: Сб. науч. тр. Л., 1989. С. 84-92.

201. Леонид, архим. Вступ. ст. к публ. писем царевны Марфы Алексеевны. //РА. 1882. №5.

202. Леонтьев А.К. Быт и нравы // Очерки русской культуры XVII в. М., 1979. Ч. 2: Духовная культура. С. 5-29.

203. Лихачев Д.С. Была ли эпоха петровских реформ перерывом в развитии русской культуры? // Славянские литературы в эпоху формирования и развития славянских наций XVIII-XIX вв. М., 1978. С. 92-95.

204. Лихачев Д.С., Панченко A.M. «Смеховой мир» Древней Руси. Л., 1976. Лукин П.В. Народные представления о государственной власти в России XVII в. М., 2000.

205. Лукичев М.П. Григорий Василевич Львов — учитель царя Алексея Михайловича // Лукичев М.П. Боярские книги XVII в.: Труды по истории иисточниковедению. М., 2004. С. 257-275.

206. Луппов С.П. Книга в России в XVII в.: Книгоиздательство. Книготорговля. Растространение книг среди различных слоев населения. Книжные собрания частных лиц. Библиотеки. JL, 1970. Люцидарская A.A. Старожилы Сибири. С. 166.

207. Маковецкий И.В. Коломенское: Исследование исторического развития планировки архитектурного ансамбля: Автореф. дис. . канд. искусств, наук. М, 1951.

208. Мартысевич И.Д., Шульгин B.C. Право и суд // Очерки русской культуры XVII века. М., 1979. Ч. 1. С. 323-342.

209. Междисциплинарный синтез в истории и социальные теории: теория, историография и практика конкретных исследований / Под ред. Л.П. Репиной, Б.Г. Могильницкого, И.Ю. Николаевой. М., 2004.

210. Мельник А.Г. К семантике монастырского сада // ПКНО. 1994. М., 1994. С. 517-518.

211. Мельникова О.Б. Образ империи: церемониальные процессии в России в XVII—XVIII вв. (сравнительный анализ) // Образ власти в политической культуре России. М., 2000. С. 95-115.

212. Микишатьев М.Ы. Некоторые проблемы изучения русской архитектуры конца XVII в. // Проблемы изучения древнерусского зодчествапо материалам архитектурно-археологических чтений, посвященных памяти ПЛ. Раппопорта, 15-19 янв. 1990 г.). СПб., 1996.

213. Могилышцкий Б.Г. История исторической мысли: курс лекций. Томск, 2003. Вып. 2: Становление «Новой исторической пауки».

214. Моппель Э.Л. Приходо-расходные книги Псковской приказной избы в

215. XVII в. //ВИД. Л., 1991. Т. 22. С. 204-217.

216. Морозов Б.Н. К изучению описей частных архивов XVI-XVII вв. // Вопросы источниковедения и историографии истории СССР. Дооктябрьский период: сб. ст. М., 1981. С. 77-98.

217. Морозов Б.Н. Чертеж конца XVII в. подмосковной вотчины князей Воротынских//Архив русской истории. М., 1992. Вып. 2. С. 185-192.

218. Муравьев В.А. Кафедра источниковедения и вспомогательных исторических дисциплин: истоки и идеи // АЕ за 2001 г. М., 2002. С. 290-294.

219. Муравьев В.А. Спецкурс М.Н. Тихомирова «Приказное делопроизводство в XVII в.» // АЕ за 1968 г. М., 1970. С. 323-324.

220. Неволим К.А. Образование управления в России от Иоанна III до Петра Великого // ЖМНП. 1844. Ч. 41. Кн. 1.

221. Немцова H.H. О стилях архитектуры русских изразцовых печей XVII

222. XVIII вв. // Коломенское: Материалы и исследования / Под общ. ред. Л.А. Беляева и В.Е. Суздалева. М., 1993. Выи. 5: Материалы I науч. копф. «Русский изразец» (15-16 апр. 1993 г.). Ч. 1. С. 30-41.

223. Нефедова Е.С. Рыбный промысел в Коломенской дворцовой волости во второй половине XVII в. // КМИ. М., 1995. Вып. 6. С. 41-57.

224. Новохатко О.В. Законодательство второй половины XVII в. о внутреннем распорядке приказов // Исследования по источниковедению истории России (до 1917 г.): сб. ст. М., 2004. С. 282-306.

225. Новохатко O.B. Записные книги Московского стола Разрядного приказа XVII в. М.,2001.

226. Оболенская C.B. «История повседневности» в современной историографии ФРГ // Одиссей. Человек в истории. М., 1990. 1990: Личность и общество. С. 182-198.

227. Оглоблин H.H. Провинциальные архивы в XVII в. (Очерк из истории архивного дела в России) // Сборник статей по архивоведению / Под ред. И.И. Зубарева. СПб., 1910. Т. 1. Ч. 1. С. 91-223.

228. Павленко НИ. Полудержавный властелин: Историческая хроника о жизни сподвижника Петра Первого А.Д.Мепшикова. М., 1991.

229. Палентреер С.Н. Сады XVII в. в Измайлове // Сообщения института истории искусств. М., 1956. Выи. 7: Архитектура. С. 80-104.

230. Памятники архитектуры Москвы. Окрестности старой Москвы (северо-западная и северная части территории от Камер-Коллежского вала до нынешней границы города). М., 2004.

231. Панченко A.M. Русская культура в канун петровских реформ // Из истории русской культуры. 2-е изд. М., 2000. Т. 3 (XVII — начало XVIII вв.). С. 11-247.

232. Пересветов Р. Неожиданная разгадка // Наука и жизнь. 1996. № 7. С. 156-158.

233. Петрикеев Д.И. Крупное крепостное хозяйство XVII в. М.; Л., 1967.

234. Петров К.В. «Прецедент» в средневековом русском праве (XVI-XVII вв.) // Государство и право. 2005. № 4. С. 78-83.

235. Петров К.В. Археографические особенности издания «Дворцовые разряды»//АЕ за 1998 г. М., 1999. С. 101-113.

236. Петров К.В. Об описях архива Разрядного приказа XVII в. // Описи архива Разрядного приказа XVII в. / Подгот. текста К.В. Петров. СПб., 2001.

237. Петров К.В. Приказная система управления в России в конце XV-XVII вв. Формирование эволюция и нормативно-правовое обеспечение деятельности. М.; СПб., 2005.

238. Пичета В.И. Быт московских царей и цариц // Москва в ее прошлом и настоящем. М., 1910. Вып. 4-5. С. 124-166.

239. Post scriptum или двадцать лет спустя (ответы Роже Шартье на вопросы редакции «HJIO») / пер. с фр. И.К. Стаф // Новое литературное обозрение. 2004. № 66.

240. Правящая элита русского государства IX — начала XVIII вв.: очерки истории. СПб., 2006.

241. Протопопов В.В. Нотная библиотека царя Федора Алексеевича II ПКНО. 1976. М., 1977. С. 119-133.

242. Пушкарев Л.II. Общественно-политическая мысль России второй половины XVII в. Очерки истории. М., 1982.

243. Пушкарев Л.Н. Пословицы, поговорки и приметы в записях XVII в. как источник по изучению сельскохозяйственного опыта русского крестьянина. // Материалы по истории сельского хозяйства и крестьянства СССР. М., 1974. Сб. VIII. С. 112-127.

244. Пушкарева Л.Н. Предмет и методы изучения «истории повседневности» // Этнографическое обозрение. 2004. № 5. С. 3-19.

245. Пушкарева ПЛ. Частная жизнь женщины: невеста, жена, любовница (X — начало XX вв.). М., 1997.

246. Раппопорт П.А. Борисов городок: Материалы к истории строительства Бориса Годунова // Материалы и исследования по археологии СССР. М., 1955. № 44: Материалы и исследования по археологии Москвы. Т. III. С. 59-76.

247. Ревель Ж. Возвращение к событию: пути историописания // Homo Historicus: К 80-летию со дня рождения Ю.Л. Бессмертного: В 2 кн. / Отв.ред. А.О. Чубарьян. М., 2003. Кн. I. С. 238-254.

248. Репина Л.П. Выделение сферы частной жизни как историографическая и методологическая проблема // Человек в кругу семьи: Очерки по истории частной жизни в Европе до начала нового времени / Под ред. IO.JI. Бессмертного. М., 1996. С. 20-32.

249. Робинсон H.A. Борьба идей в русской литературе XVII в. М., 1974.

250. Рогоэюин Н.М., Эскин Ю.М. Приказы и приказное делопроизводство России XVI-XVII вв. // Памяти Лукичева: сб. ст. по истории и источниковедению. М., 2006. С. 234-251.

251. Рожков H.A. Происхождение самодержавия в России. 2-е испр. изд. Пг., 1923.

252. Райзман Л.И. Из истории органной культуры в России (2 половина XVII в.)//Вопросы музыкознания. М., 1960. Т. 3. С. 565-597.

253. Романов М.Ю. Стрельцы московские. М., 2004.

254. Румянцева М.Ф. Целостность современного гуманитарного знания: необходимость и возможность // Единство гуманитарного знания: новый синтез: Материалы XIX междунар. науч. копф. (Москва, 25-27 япв. 2007 г.). М., 2007. С. 41-49.

255. Русская культура в переходный период от Средневековья к Новому времени: Сб. ст. М., 1992.

256. Савельева Е.А. Книги царя Федора Алексеевича в собрании

257. Аптекарского приказа // Вторые Лупповские чтения: Доклады и сообщения (Санкт-Петербург, 12 мая 2005 г.). М., 2006. С. 15-28.

258. Савинова E.H. Дворцовая вотчина Пахрипо XVII — середина XIX в. // Русская усадьба: Сб. ОИРУ. М., 2001. Вып. 7. С. 280-305.

259. Савинова E.H. Подмосковная вотчина царя Алексея Михайловича Пахрино // Музейный сборник / Гос. ист. заповедник «Горки ленинские». М., 2002. Вып. 8: Краеведы Подмосковья на пороге XXI в. С. 44-66.

260. Садиков П.А. Очерки но истории опричнины. М.; Л., 1951. Сазонова Л.И. Карион Истомин // СККДР. СПб., 1993. Вып. 3: XVII в. Ч.2.-И-0. С. 140-152.

261. Сазонова U.C. Литературная культура России. Раннее Новое время. М., 2006.

262. Самоквасов Д.Я. Русские архивы и царский контроль приказной службы в XVII в. М., 1902.

263. Седов П.В. Детские годы царя Федора Алексеевича // Средневековая Русь: Сб. науч. тр. к 65-летию со дня рождения проф. Р.Г.Скрынникова. СПб., 1995. С. 77-93.

264. Седов П.В. Закат Московского царства. Царской двор конца XVII в. СПб., 2006.

265. Седов П.В. Изменение структуры «государева двора» во второй половине XVII в. (По боярским спискам 1667-1682 гг.) // Сословия и государственная власть в России XV-XIX вв.: Чтения памяти акад. Л.В.Черепнина. М., 1994.

266. Семевский М.И. Царица Прасковья. 1664-1723: Очерк из русской истории XVIII в. М., 1989.

267. Семенова J1.H. Очерки истории быта и культурной жизни России. Первая половина XVIII в. JL, 1982.

268. Синицьиi П.В. Преображенское и окружающие его места. М., 1895.

269. Сиренов A.B. Неизданная работа А.И. Успенского «Материалы по истории царской библиотеки в России в XVII и XVIII вв.» // Книга в России. М., 2006. Сб. 1.С. 223-233.

270. Смирнов П.П. Московские ткачи XVII в. и их привилегии. Ташкент,1928.

271. Смирнов П.П. Посадские люди и их классовая борьба до середины XVII в. М.; Л., 1948. Т. II.

272. Смирнов С.А. История подмосковной усадьбы Степановское // Русская усадьба: Сб. ОИРУ. М., 2004. Вып. 10. С. 265-291.

273. Смирнов С.К. Историческое описание Саввина Сторожевского монастыря. 2-е изд. М., 1860.

274. Снегирев И.М. Дворцовое царское село Измайлово, родовая вотчина Романовых, ныне Николаевская Измайловская военная богадельня. М., 1866.

275. Снегирев И.М. Русская старина в памятниках гражданского и церковного зодчества / Сост. А.А.Мартынов. М., 1853.

276. Снегирев И.М. Русские простонародные праздники. М., 1833. Вып. 2.

277. Соколова A.A., Фон-Мекк А.К. Расходные книги и столпы Поместного приказа (1626-1659 гг.)/Под ред. H.H. Ардашева. М., 1910. Кн. 1.

278. Соколовский М. Аптекарский приказ // Вестник археологии и истории. 1904. Вып. 16. С. 131-198.

279. Соловьев С.М. Соч.: в 18 кн. М., 1991.

280. Сотникова С.И. Памятники отечественной картографии XVII в. // Памятники науки и техники. 1987-1988. М., 1989.

281. Станиславский А.Л. Труды по истории государева двора в России XVI-XVII вв. М., 2004.

282. Стоскова H.H. Первые металлургические заводы России. М., 1962. Суздалев В.В. Русское чудо: царский дворец в Коломенском — шедевр русского деревянного зодчества второй половины XVII — первой четверти XVIII в. М., 2005.

283. Суздалев В.Е. Очерки истории Коломенского до конца царствования Петра Великого. М., 1997.

284. Талина Г.В. Царь Алексей Михайлович: личность, мыслитель, государственный деятель. М., 1996.

285. Тарабасова НИ. Явления вариативности в языке московской деловой письменности XVII в. М., 1986.

286. Тверской Л.М. Русское градостроительство до кои. XVII в.: Планировка и застройка русских городов. М.; Л., 1953.

287. Тельберг Г.Г. Очерки политического суда и политических преступлений в Московском государстве XVII в. М., 1912.

288. Типовой» наказ приказчику дворцовых сел эпохи царя Алексея Михайловича / Подг. Н.В. Соколова // АЕ за 2002. М., 2004. С. 399-430.

289. Тихонов 10.А. Дворянская усадьба и крестьянский двор в России 17 и 18 вв.: сосуществование и противостояние. М., 2005.

290. Тиц A.A. Загадки древнерусского чертежа. М., 1978. Тиц A.A. Село Алексеевское и его хоромы в XVII в. // АН. М., 1967. Вып. 16. С. 45-54.

291. Тихомиров М.Н. Российское государство XV-XVII вв. М., 1973.

292. Тихомиров М.Н. Труды по истории Москвы / Отв. ред. С.О. Шмидт. М., 2003.

293. Топычкапов A.B. Архив приказной избы подмосковного села Измайлова за 1676-1687 гг. и его документы // АЕ за 2001 г. М., 2002. С. 336343

294. Топычкапов A.B. Из истории архивов приказных изб и монастырей (на примере Саввино-Сторожевского монастыря и Измайловской приказной избы 1670-1680-х гг.) // Отечественные архивы. 2007. № 4. С. 41-47.

295. Топычкапов A.B. Измайлово в последней четверти XVII в. // Русская усадьба: Сб. ОИРУ. М., 2003. Вып. 9 (25). С. 490-493.

296. Топычкапов A.B. Некрополь села Измайлова. Документы и надгробия // Русское средневековое надгробие, XIII—XVII века: Материалы к своду / Инт археологии РАН. М., 2006. Вып. 1 / Отв. ред. и сост. Л.А. Беляев. С. 175179.

297. Топычкапов A.B. Повседневная жизнь дворцового села Измайлова в документах приказной избы последней четвери XVII века / Отв. ред. С.О. Шмидт. М., 2004.

298. Топычканов A.B. Социальное и культурное «измерения» повседневности в немецкоязычной историографической традиции // Обсерватория культуры. 2007. № 2. С. 16-19.

299. Топычканов A.B. Строкинский кирпичный завод XVII в. // Вестник архивиста. 2003. № 2. С. 143-150.

300. Уортман P.C. Сценарии власти. Мифы и церемонии русской монархии. М., 2002. Т. 1: От Петра Великого до смерти Николая I. Материалы и исследования.

301. Успенский А.И. Церкви села Измайлова // Труды Комиссии по осмотру и изучению памятников церковной старины г. Москвы и Московской епархии. М., 1904. Т. 1.

302. Успенский Б.А., Живов В.М. Царь и Бог (Семиотические аспекты сакрализации монарха в России) // Успенский Б.А. Избранные труды. 2-е изд., испр. и доп. М., 1996. Т. 1: Семиотика истории. Семиотика культуры. С. 238255.

303. Устрялов И Г. История царствования Петра Великого. СПб., 1858. Т.1.3.

304. Устюгов II.В. Центральное управление. Приказы // Очерки истории СССР. Период феодализма. XVII век. М., 1955. С. 366-384.

305. Устюгов Н.В. Эволюция приказного строя русского государства в XVII в. // Абсолютизм в России (XVII—XVIII вв.): сб. ст. к 70-летию со дня рождения и 45-летия науч. и педагогической деятельности Б.Б. Кафенгауза. М., 1964.

306. Фалъковский H.H. Москва в истории техники. М., 1997.

307. Филина Е.И. Царь Алексей Михайлович и политическая борьба при московском дворе (1645-1652 гг.) // Российская монархия: вопросы истории и теории. Воронеж, 1998. С. 97-114.

308. Хоскинг Д. Система патроната и российское государство // Россия и мировая цивилизация. К 70-летию А.Н.Сахарова. М., 2000. С. 413^34.

309. Храброе А.Е. Малоизвестная усадьба XVII в. в Подмосковье // АН. М., 1995. Вып. 38: Проблемы стиля и метода в русской архитектуре. С. 379-382.

310. Хромов О.Р. «Царский дом» в цикле Симеона Полоцкого на новоселье // ГДЛ. М., 1989. Сб. 2. С. 217-278.

311. Хромов О.Р. Подмосковная вотчина Алексея Михайловича. Предварительные тезисы к восприятию стиля царских усадеб // ГДЛ. М., 1992. Сб. 4. С. 286-301.

312. ХыозЛ. Царевна Софья. СПб., 2001.

313. Циприс И.Б. Измайлово — дворцово-парковый ансамбль второй половины XVII в. // Охрана и реставрация памятников архитектуры. Опыт работы мастерской № 13. М., 1981.

314. Черкасова М.С. К изучению монастырского дьячества XV-XVII вв. (по архиву Троице-Сергиевой лавры) // Российское государство в Х^-ХУП вв.: сборник статей, посвященный 75-летию со дня рождения Ю.Г. Алексеева. СПб., 2002.

315. Черкасова М.С. К характеристике монастырских архивов XVI-XVII вв. // АЕ за 2003 г. М., 2004. С. 40-56; То же // АЕ за 2004 г. М., 2005. С. 3045.

316. Черкасова М.С. Крупная феодальная вотчина в России конца XVI-XVII вв. (по архиву Троице-Сергиевой Лавры). М., 2004.

317. Черкасова М.С. Сравнительное изучение монастырских архивов: источники и проблемы // Кириллов: краеведческий альманах. Вологда, 2001. Вып. IV. С. 290-310.

318. Черная Л.А. Русская культура переходного периода от Средневековья к Новому времени. М., 1999.

319. Чернов A.B. О классификации центральных государственных учреждений XVI-XVII вв. // ИА. 1958. № 1. С. 195-201.

320. Черняк Я.Н. Очерки по истории кирпичного производства в России в X —начале XX вв. М., 1957.

321. Чичиков А.Г. Архитектурные памятники Измайлова // АН. М., 1952. Вып. 2. С. 193-220.

322. Чистякова М.В. Монахини «с Белой Роси» в Новодевичьем монастыре. М., 2000.

323. Шамин С.М. Мода в России последней четверти XVII ст. // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2001. № 1 (19). С. 25-37.

324. Швейковская E.II. Государство и крестьяне России. Поморье в XVII в. М., 1997.

325. Шеламачова II.Б. Материалы по истории Москвы XVII в. // Исследования по источниковедению истории России (до 1917 г.): сб. ст. М., 1997. С. 50-127.

326. Шимко H.H. Патриарший казенный приказ. Его внешняя история, устройство и деятельность. М., 1894.

327. Шляпкич H.A. Царевна Наталья Алексеевна и театр ее времени. СПб.,1898.

328. Шмидт С.О., Князьков С.Е. Документы делопроизводства правительственных учреждений России XVI-XVII вв.: Учебное пособие. М., 1985.

329. Шмидт С.О. Краеведение и документальные памятники. Тверь, 1992.

330. Шмидт С.О. Рец.: Исторический архив / АН СССР, Ин-т истории. М.: Изд-во АН СССР, 1953. Т. VIII. 332 с. // ВИ. 1953. № 8.

331. Шмидт С.О. У истоков российского абсолютизма: Исследование социально-политической истории времени Ивана Грозного. М., 1996.

332. Элиас II. О процессе цивилизации: Социогенетические и психогенетические исследования. СПб., 2001. Т. 1-2.

333. Элиас Н. Придворное общество: Исследования но социологии короля и придворной аристократии, с Введением: Социология и история. М., 2002.

334. Юзефович Л.А. Как в посольских приемах ведется: Русский посольский обычай XVI-нач. XVII в. М., 1988.

335. Юрганов A.JI. Категории русской средневековой культуры. М., 1998.

336. Юрганов A.JI. Убить беса. Путь от Средневековья к Новому времени. М., 2006.

337. Якобсон A.JI. Ткацкие слободы и села в XVII в. (Кадашево, Хамовники, Брейтово и Черкасово). М.; JL, 1934.

338. Ястребицкая А.Л. Повседневность и материальная культура Средневековья в отечественной медиевистике // Одиссей. Человек в истории. М., 1991. 1990: Культурно-антропологическая история сегодня. С. 84-102.

339. Alexander J. Catherine I, Her Court and Courtiers II Peter the Great and the West. New Perspectives / Ed. by L.IIughes. L., 2001. P. 227-249

340. Alltagsgeschichte: Zur Rekonstruktion historischer Erfahrungen und Lebensweisen / Hg. A.Lüdtke. Frankfurt/M; N.Y., 1989.

341. Amburger E. Fremde und Einheimische im Wirtschaft- und Kulturleben des Neuzeitlichen Russland: Ausgewaehlte Aufsaetze / Hg. v. K.Zernack. Wiesbaden, 1982.

342. Anderson M.S. Peter the Great. Imperial revolutionary? II The Courts of Europe. Politics, Patronage and Royalty. 1400-1800. L., 1977. P. 263-281.

343. Asch R.G. Der Hof Karls I. von England. Politik, Provinz und Patronage 1625-1640. Köln; Wien; Weimar, 1993.

344. Bader E. Celare Artem: Kontext und Bedeutung der stilistischen Anweisung "Schreibe, wie du redest" im 16./17. Jh. (Italien, Spanien, Frankreich)

345. Erscheinungsformen kultureller Prozesse. Jahrbuch 1988 des Sondersforschungbereichs "Übergänge und Spannungsfelder zwischen Mündlichkeit und Schriftlichkeit"/Hg. v. W.Raible. Tübingen, 1990. S. 197-217.

346. Becker P. Überlegungen zu einer Kulturgeschichte der Verwaltung // Jahrbuch für europäische Verwaltungsgeschichte. 2003. Jg. 15. S. 311-336.

347. Ben-Amos I.K. Gifts and Favors: Informal Support in Early Modern England // Journal of Modern History. 2000. Vol. 72. № 2. P. 295-338.

348. Bergmann K, Thum S. Alltag // Handbuch der Geschichtsdidaktik. Düsseldorf, 1985.

349. Bogatyrev S. The Sovereign and His Counsellors. Ritualised Consultations in Muscovite Political Culture 1350s-1570s. Helsinki, 2000.

350. Boskovska N. Die russische Frau im 17. Jh. Köln; Weimar; Wien, 1998. Bushkovitch P. Peter the Great. The Struggle for Power, 1671-1725. Cambridge, 2001.

351. Buzek V. Pijäcke zäbavy na dvorech renesancnich velmozü (Ambras-Bechyne) // Slavnosti a zäbavy na dvorech a v residencnich mestech raneho novoveku / Ed. V.Buzek, P.Kräl. Ceske Budejovice, 2000. S. 137-159.

352. Cherutti S. Microhistory: Social Relations versus Cultural Models? // Between Sociology and History: Essays on Microhistory, Collective Action, and Nation-building / Ed. by A.-M.Castren, M.Lonkila, M.Peltonen. Helsinki, 2004. P. 17-50.

353. Davies B. The Politics of Give and Take: Kormlenie as Service Remuneretion and Generalized Exchange, 1488-1726 // Московская Русь (13591584): культура и историческое сознание / Под ред. А.М.Клеймола, Г.Д.Ленхофф. М., 1997. С. 39-67.

354. Dixon S. The Modernisation of Russia. 1676-1825. Cambridge, 1999. Duindam J. Myths of Power. Norbert Elias and the Modern European Court. Amsterdam, 1995.

355. Dumschat S. Ausländische Mediziner im Moskauer Russland. Stuttgart,2006.

356. Ehalt H.C. Ausdrucksformen absolutistischer Herrschaft: Der Wiener Hof im 17. und 18. Jh. München, 1980.

357. Elias N. Die höflische Gesellschaft. Untersuchungen zur Soziologie des Königtums und der höflischen Aristokratie. 5. Aufl. Frankfurt/M., 1990 (Erstaufl. 1969).

358. Elias N. Über den Prozeß der Zivilisation. Soziogenetische und psyhogenetische Untersuchungen. 2 Bde. Bern; München, 1969 (Erstaufl. 1939).

359. Ergebene Diener ihrer Herren? Herrschaftsvermittlung im alten Europa / Hg. S.Brakensiek, H.Wunder. Köln, 2005.

360. Felicity H. Hospitality in Early Modern England. Oxford, 1990. P. 307— 308,322.

361. Flier M.S. Breaking the Code: The Image of the Tsar in the Muscovite Palm Sunday Ritual // Medieval Russian Culture / Ed. by M.Flier, D.Rowald. Berkeley; L., 1994. Vol. 2. P. 213-242.

362. Flier M.S. Court Ceremony in the Age of Reform. Patriarch Nikon and the Palm Sunday Ritual // Religion and Culture in Early Modern Russia and Ukraine / Ed. by S.H.Baron, N.S.Kollmann. DeKalb, 1997. P. 73-95.

363. Frühsorge G. Vom Ilof des Kaisers zum "Kaiserhof'. Über das Ende des Zeremoniells als gesellschaftliches Ordnungsmuster// Euphorion. 1984. Bd. 78. S.237.265.

364. Gift to the Tsars, 1500-1700: Treasures from the Kremlin / Ed. B. Shifman, G. Walton. N.Y., 2001.

365. Geertz K. Local knowledge: further essays in interpretative anthropology. N.Y., 1983.

366. Gregory B.S. Is Small Beautiful? Microhistory and the History of Everyday Life // History and Theory. 1999. Vol. 38.

367. Guth K. Volkskultur des Alltags? Anfragen an Kategorien der Volkskunde // Volkskultur-Geschichte-Region: Festschrift für W. Brückner zum 60. Geburstag / Hg. v. D. Harmening u. E. Wimmer. Würzburg, 1990.

368. Haas S. Historische Kulturforschung in Deutschland, 1880-1930: Geschichtswissenschaft zwischen Synthese und Pluralität. Köln u.a., 1994.

369. Hauptmeyer C.-H. Zu Theorien und Anwendungen der Regionalgeschichte // Jahrbuch für Regionalgeschichte und Landeskunde. Weimar, 1998. Bd. 21: 1997/98.

370. Hellie R. The Economy and Material Culture of Russia. 1600-1725. Chicago; L., 1999. P. 85-87, 104-105.

371. Hengerer M. Kaiserhof und Adel in der Mitte des 17. Jahrhunderts: Eine Kommunikationsgeschichte der Macht in der Vormoderne. Konstanz, 2004.

372. Herrschaft als soziale Praxis. Historische und sozial-anthropologische Studien /Hg. v. A. Lüdtke. Göttingen, 1991.

373. Hirschbiegel J. Hof als soziales System: der Beitrag der Systemtheorieanch Niklas Luhmann für eine Theorie des Hofes // Hof und Theorie: Annäherungen an ein historisches Phänomen / Hg. v. R. Butz, J. Hirschbiegel, D. Willoweit. Köln, 2004. 43-54.

374. Höflische Gesellschaft und Zivilisationsprozess: Norbert Elias' Werk in kulturwissenschaftlicher Perspektive / Hg. C. Opitz. Köln u.a., 2005.

375. Hofmann C. Das Spanische Hofzeremoniell von 1500-1700. Frankfurt/M.; Bern; N.Y., 1985.

376. Jansson M. Silver, Pelicans, and Steel Flees. Ambassadorial Gift Exchange: Доклад на междунар. науч. конф. «Россия-Британия. К 450-летию установления дипломатических отношений и торговых связей» 16-18 декабря 2003 г.. New Haven, 2003. Машинопись.

377. Kelly C. «Byt»: identity and everyday life // National Identity in Russian Cilture / Ed. S.Franklin, E.Widdis. Cambridge, 2004. P. 149-167.

378. Mqczak A. Klientela. Nieformalne systemy wladzy w Polsce I Europie XVI-XVIII w. Warslawa, 1994.

379. Marshai T.P. The Russian Elite in the Seventeenth Century. Helsinki, 2004. Vol. 1: The Consular and Ceremonial Ranks of the Russian "Sovereign's Court" 1613-1713.

380. Maurer M. Alte Kulturgeschichte — Neue Kulturgeschichte? // Historische Zeitschrift. 2005. Bd. 280.

381. Max Webers Herrschaftssoziologie: Studien zu Entstehung und Wirkung / Hg. E.Hanke und W.J.Mommsen. Tübingen, 2001.

382. Mergel T. Überlegungen zu einer Kulturgeschichte der Politik // Grschichte und Gesellschaft. 2002. Jg. 28. H. 4. S. 574-606.

383. Müller K. "Schreibe, wie du sprichst!" Eine Maxime im Spannungsfeld von Mündlichkeit und Schriftlichkeit: Eine historische und systematische Untersuchung. Frankfurt/M u.a., 1990.

384. Negotiating the Gift. Pre-Modern Figurations of Exchange / Ed. by G.Algazi, V.Groebner, B.Jussen. Göttingen, 2003.

385. Nicklas T. Macht-Politik-Diskurs: Möglichkeiten und Grenzen einer Politischen Kulturgeschichte // Archiv für Kulturgeschichte. Köln u.a., 2004.

386. O'Sullivan C.M. Hospitality in Medieval Ireland 900-1500. Dublin, 2004.

387. Oestreich G. Strukturprobleme des europäischen Absolutismus II Oestreich G. Geist und Gehalt des frühmodernen Staates. Ausgewählte Aufsätze. B., 1969. S. 179-197.

388. Otto A. Die russische Zarenhof zur Zeit Peters des Großen. Magisterarbeit. Tübingen, 1995. MaiüHiionHCb.

389. Pike K. Language in Relation to a Unified Theory of the Structure of Human Behavior. Glendale, 1954-1960.

390. Practicing History: New Directions in Historical Writing after the Linguistic Turn / Ed. G.M. Spiegel. N.Y.; L., 2005.

391. Rohe K. Politische Kultur und Uhre Analyse: Probleme und Perspektiven der politischen Kulturforschung // Historische Zeitschrift. 1990. Bd. 250. S. 321346;

392. Rosental P.-A. Construire le «macro» par le «micro»: Fredrik Barth et la «microstoria» // Jeux d'échelles. La micro-analyse à l'expérience / Textes rassemblés et présentés par J. Revel. P., 1996.

393. Rothenberger E. W. Ritual Communication from Everyday Conversation to Mediated Ceremony. New Delhi, 1998.

394. Riiss H. Herren und Diener. Die soziale und politische Mentalität des russischen Adels. 9.-17. Jh. Köln; Weimar; Wien, 1994.

395. Rustemeyer A., Siebert D. Alltagsgeschichte der unteren Schichten im russischen Reich (1861-1914): Kommentierte Bibliographie zeitgenössischer Titel und Bericht über die Forschung. Stuttgart, 1997.

396. Scheerer E. u.a. Art. Represäntation // Historische Wörterbuch der Philosophie / Hg. v. J.Ritter, K.Gründer. Basel, 1992. Bd. 8: R-Sc. Sp. 790-853.

397. Schlafly D.h. A Muscovite Boiarynia Faces Peter the Great Reforms: Dar'ia Golitsyna between Two Worlds // Canadian-American Slavic Studies. 1997. VoI.31.N. 3.

398. Schulze W. Mikrohistorie versus Makrohistorie? Anmerkungen zu einem aktuellen Thema 1985. // Historische Methode / Hg. v. C. Meier u. J. Rüsen.1. München, 1988.

399. Sewell W.H. The Concept(s) of Culture // Beyond the Cultural Turn. New Directions in the Study of Society and Culture / Ed. by V.E. Bonnell and L. Hunt. Berkley; Los Angeles; L., 1999. P. 40-61.

400. Sidorko C.P. Der Elefant Peters des Grossen. Gesandtschaftsgeschenke als Instrument diplomatischer Kommunikation // Wege der Kommunikation in der Geschichte Osteuropas / Hg. N.Boskovska u.a. Köln; Weimar; Wien, 2002. S. 3155.

401. Soeffner H.-G. Gesellschaft onhe Baldachin. Über die Labilität von Ordnungskonstruktionen. Göttingen, 2000. S. 180-208.

402. Sombart W. Luxus und Kapitalismus. München; Leipzig, 1922. Staatsbildung als kultureller Prozess: Strukturwandel und Legitimation von Herrschaft im der Frühen Neuzeit / Hg. R.G.Asch, D.Freist. Köln u.a., 2005.

403. Steinbach P. Neue Wege der regionalhistorisch orientierten Alltagsgeschichte // Jahrbuch fur Landesgeschichte. 1980. Bd. 30. S. 312-336.

404. Thyret I. Between God and Tsar. Religious Symbolism and the Royal Women of Muscovite Russia. DeKalb, 1999.

405. Vierhaus R. Die Universität Göttingen und die Anfänge der modernen Geschichtswissenschaft im 18. Jh. // Geschichtswissenschaft in Göttingen: Eine Vorlesungsreihe / Hg. IT.Boockmann und H.Wellenreuther. Göttingen, 1987. S. 929.

406. Voigt G. Russland in der deutschen Geschichtsschreibung, 1843-1945. Berlin, 1994.

407. Watanabe-O'Kelly II. Court Culture in Dresden from Renaissance to Baroque. Basingstoke, 2002.

408. Waugh D. The Library of Aleksei Mikhailovich // Forschungen zur

409. Osteuropaischen Geschichte. 1986. Bd. 38. S. 301-324.

410. Werner P. The Court of the Dukes of Burgundy a Model for Europe? // Princes, Patronage and the Nobility. The Court at the Beginning of the Modern Agec. 1450-1650/Ed. by R.G.Asch, A.M.Birke. L., 1991. P. 71-85.

411. Zguta R. Peter I's "Most Drunken Synod of Fools and Jesters" // JfGO. N.I7. 1973. Bb. 21. S. 18-28.4. Справочные издания

412. Веселоеский С.Б. Дьяки и подьячие XV-XVII вв. М., 1975.

413. Викторов А.Е. Описании записных книг и бумаг старинных дворцовых приказов, 1613-1725 г. М., 1877-1883. Вып. 1-2.

414. Государев двор в России (конец XV — начало XVIII вв.): Каталог книжной выставки / Гос. публ. истор. б-ка. М., 1997.

415. Ерошкин H.H. История государственных учреждений дореволюционной России. 4-е доп. изд. М., 1997.

416. Злочевский Г.Д. Старинные усадьбы в окрестностях столицы // Библиография. 1999. № 4. С. 56-68; № 5. С. 57-65; № 6. С. 38-47; 2000. № I. С. 54-61; № 2. С. 63-74; № з. с. 53-62; № 4. С. 55-69; № 5. С. 84-96.

417. Зодчие Москвы. М., 1981. Кн. 1.

418. Картавцев Н.М. Усадьбы Московской губернии: Опыт библиогр.указ. М., 1927.

419. Кусов B.C. Чертежи Земли Русской: Каталог-справочник. М., 1993. Парфентьев ИЛ. Профессиональные музыканты российского государства XVI-XVII вв. Государевы певчие дьяки и патриаршие певчие дьяки и подьяки. Челябинск, 1991.

420. Словарь книжников и книжности Древней Руси. СПб., 1992-2004. Вып. 3: XVII в. Ч. 1-4.

421. Словарь русских иконописцев XI—XVII в. / Ред.-сост. И.А.Кочетков. М., 2003.

422. Словарь русского языка XI-XVII вв. М., 1977-2002. Вып. 1-26. Срезневский И.И. Материалы для словаря древнерусского языка. Репринт. М., 2003. Т. 1-3.th

423. Рое М.Т. and other. The Russian Elite in the 17 century. Helsinki, 2004. Vol 1-2.27(1. ПРИЛОЖЕНИИ

424. Г ¿•■НОВИНСКОЙ » •СП ДОРОГОМИЛОВСКАЯ'сцоГИРЕЕВОс. ХВЙЛИi Г.иок'нцмо? !ЫФП'!! I/О с- * АМОЙ1 < И -• ,1т" //

425. У« ^«¡О^^ТдМыЗково ц ^7^^НОВ6девичий,У>jAOt^.C^ О VJ / *с. ТРОИЦКОЕ-'

426. Окрестности Москвы в конце XVII в. Принадлежность земель и административное деление на станы. Карта-схема, составленная В.И.Мартыновой по материалам B.C. Кусова

427. ДВОРЦОВЫЕ УСАДЬБЫ ПО ОПИСАНИЯМ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVII В.861

428. АЛЕКСЕЕВСКОЕ, СЕЛО (1676) Государев двор:

429. Хоромы (старые): царские передняя и комната, комнаты царицы (2), комнаты царевичей (3), комнаты царевен (4), рундуки.

430. Хоромы «новые»: шестерня (3 этажа) и двойня царевича (3 этажа)1. Смотрильницы (2)1. Боярская избушка1. Избушки боярыням (2)

431. Избушка Приказа Тайных дел

432. Избушка Государевой Мастерской палаты

433. Избушка Царицыной мастерской палаты1. Ворота

434. Караульные избушки (2) Церкви:

435. Алексия человека Божия Цареградской иконы Богородицы Хозяйственные строения: Сытный двор Кормовой двор Хлебный двор1. О/Г I

436. Скотный двор Птичие дворы (2) Овечий двор Винокурня Воловий двор Тутовый сад Пруды (7) Жилые постройки:

437. Слобода Алексеевская Двор приказчика Слободка мастеровых людей Стоялый двор

438. БАЛАБАНОВО, ДЕРЕВНЯ (1676) Государев двор:

439. Хоромы: 2 горницы на жилых подклетах, между ними повалуша, избачерная1. Хозяйственные постройки:

440. Погреб Сушило Конюшня Воловий двор Конюшенный двор Житница Пруды (2) Волчий двор

441. ВОРОБЬЕВО, СЕЛО (реконструкция на 1681 г.) Государев двор:

442. Хоромы царя, царицы, царевен и царевичей (3 этажа) Избушки Боярские дворы Церкви:1. Сергия Радонежского

443. Иконы Богородицы «Живоносный Источник» Хозяйственные постройки: Конюшенный двор. Колымажный сарай Сытный двор Кормовой двор Хлебный двор Ледники Мыленки Смотрильня Чердак1. Часовня» (часовая башня)

444. ЕКАТЕРИНИНСКАЯ РОЩА (1676) Государев двор):

445. Каменные палаты (2) Столовая каменная палата Церковь:

446. Великомученицы Екатерины Хозяйственные постройки: Житницы (7) Пруды (3)

447. ДМИТРОВСКОЕ, СЕЛО (1676) Государев двор:

448. Хоромы «поземные»: избушка с комнатой и сени (2) Боярские избушки (2)

449. ИЗМАЙЛОВО, СЕЛО (1687) Государев двор:

450. Хоромы (3 этажа): хоромы царей Ивана и Петра (передняя, крестовая, комнаты), столовая палата, двойня царевны Софьи, четверня царицы Натальи Кирилловны, семерня цареевен, приезжее крыльцо, переходы. Передние и задние ворота Мостовая ворота Мост

451. Караульные навесы Стрелецкие караульни

452. Палаты стрелецких полковников и стрельцов Палаты Приказа Большого дворца Церви:

453. Иоасафа царевича Индийского и всех святых Покрова Богородицы Рождества Христова Хозяйственные объекты: Запасной двор Конюшенные двор Палаты Сытного дворца Палаты Хлебного дворца Палаты Кормового дворца Кладовые (4)

454. Лебедевский винокуренный завод (до 1676 г.)

455. Скотный двор (до 1676 г.) Стекольный завод

456. Строкипскнй кирпичный завод (до 1676 г.) Мельницы (10) Плотин Пруды (37) Сады (3) Земляничник Огороды Роща Жилые постройки:1. Двор приказчика1. Новая слобода Измайлово

457. Деревня Софроново (слобода мастеровых людей)

458. КНЯЖЧИНО, СЕЛЬЦО «К АЛЕКСЕЕВСКОМУ» (1676) Государев двор:

459. Изба с сенями (3 этажа), сени (2) Погреба (2) Хозяйственные строения: Анбар Сушило Житницы (3) Огороды (2) Овина (2) Мякинницы (2) «Для диких гусей и уток сад» Мельничный анбар (2)

460. КОЛОМЕНСКОЕ, СЕЛО (1742) Государев двор:

461. Хоромы: передние царские хоромы (передний рундук, передние сени, комнаты (5), столовая, сени (2)), царевича (рундук, сени, комната (2), чулан, сени (2), царицы (рундук, комната (3), сени (2), отхожая комната) и царевен. Мыльня

462. Караульные навесы Полковничи палаты Боярская избушка Передние и задние ворота Церкви:1. Вознесения

463. Казанской иконы Богородицы Хозяйственные постройки:

464. Стряпущая избушка Ружейная избушка Приказная палата Ледник Сытный двор Кормовой двор Хлебный двор Дровяной двор Сады (4)

465. КУДРЯВЦЕВО, СЕЛЬЦО (1676) Государев двор:

466. Избушка, сенцы, вышка (3 этажа) «для пришествия великого государя»1. Хозяйственные постройки:1. Погреб

467. Конюешшный двор Житницы (5) Гумно Пруд Мельница Винокурня Жилые постройки:

468. Двор приказчика Двор целовальника Двор мельника Двор солдата Постоялые дворы

469. НОВОСЕЛКИ (1676) Государев двор.:

470. Избушка «для пришествия великого государя» и «вышка» (3 этажа) Хозяйственные постройки: Погреб

471. Конюшенный двор Житницы (4)

472. ПАХРИНО, СЕЛО (1676) Государев двор:

473. Хоромы: горница па подклете с сенями, малой горенкой; горница на жилом подклете с сенями Мыльня Ворота

474. Приказная изба Хозяйственные постройки:1. Сушило1. Погреб1. Ледник с анбаром Конюшня

475. Сушило с напогребицами Ледник с анбаром Поварня

476. Поварня с котельным горном Солодовенный двор Конюшенный двор Яблоневый сад Скотный двор Овечий двор Тутовый сад Птичий двор Погреб Сушило Анбары (6) Житницы (17) Мельница на Пахре Винокурня Жилые постройки:

477. Государев старый двор, «где живут дворяня»: горница с комнатой на подклетах с сенями1. Повалуша (3 этажа)

478. Повалуша (1 этаж), задняя горница1. Повалуша (2 этажа)1. Мыльня1. Слободки (2)

479. ПРЕОБРАЖЕНСКОЕ, СЕЛО (реконструкция на 1660-е гг.) Государев двор.:

480. Хоромы (3 этажа): царские — «набережная светлица» (переднее крыльцо, передние сени, передняя, третья комната, крестовая, опочивальня), царицы, царевичей и царевен. Боярские дворы (6) Колодец

481. Передние ворота с часами Церковь:

482. Вознесения Хозяйственные постройки:

483. Комедийная хоромина» Конюшенный двор Роща Сад1. Лебяжий пруд

484. СОКОЛОВО (1676) Государев двор.:

485. Государевы хоромы: избы «белые» (2) с сенями «промеж их» Хоромы недостроепы: «четыре житья вместе да пятое — особа избушка»1. Хозяйственные постройки:

486. Погреба (4) Конюшенный двор Плотина

487. СТЕПАНОВСКОЕ, СЕЛО (1676) Государев двор.:

488. Для пришествия великого государя» избушки (2), «промеж сени»

489. Приказная изба Хозяйственные постройки:1. Конюшенный двор1. Остожье1. Воловий двор1. Житницы (7)1. Погреб1. Огород1. Овины (6)

490. Апбар солодовенный Кузница Апбар Винокурня Пруды (10) Жилые постройки:

491. Солдатская изба Двор приказчика Дворы работников (6)

492. ЧАШНИКОВО, СЕЛО (1676) «Государев двор»: Хозяйственные постройки:1. Погреб теплый Ледник

493. Конюшенный двор Житницы (10) Пруд

494. Мельницы (3) Жилые постройки:1. Двор стадных конюхов