автореферат диссертации по культурологии, специальность ВАК РФ 24.00.01
диссертация на тему: Культурный ландшафт: этнический дискурс

Полный текст автореферата диссертации по теме "Культурный ландшафт: этнический дискурс"

МАХОТЛОВА Мадина Асланбиевна

КУЛЬТУРНЫЙ ЛАНДШАФТ:

ЭТНИЧЕСКИЙ ДИСКУРС (на примере адыгского сада-леса)

24.00.01 - теория и история культуры (философские науки и культурология)

АВТОРЕФЕРАТ диссертация на соискание ученой степени кандидата культурологии

-9 ДЕК 2010

Краснодар 2010

004616774

Работа выполнена на кафедре культурологии Северо-Кавказского государственного института искусств

Научный руководитель Рахасв Анатолий Измаилович,

доктор искусствоведения, профессор

Официальные оппоненты Овсянникова Татьяна Анатольевна,

доктор философских наук, профессор

Анисимов Николай Васильевич,

кандидат культурологии, доцент

Ведущая организация Институт гуманитарных

исследований Правительства КБР и Кабардино-Балкарского научного центра РАН

Защита состоится « » 2010 года в часов

на заседании диссертационногоббовета ^.210.007.02 по специальности 24.00.01 - теория и история культуры в Краснодарском государственном университете культуры и искусств по адресу: 350072, г. Краснодар, ул. 40-летия Победы, 33, конференц-зал.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Краснодарского государственного университета культуры и искусств

Текст автореферата размещен на сайте Краснодарского государственного университета культуры и искусств: www.kguki.tnfo «/*£ » иОЯЛуРЬ-гШ) года

Автореферат разослан « УЗ »

ШРЯ^р^ 2010 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

В.И.Лях

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность проблемы. Антропоцентрическая парадигма культурологии актуализировала исследования, посвященные изучению своеобразия национального и культурного ландшафта, обратившись к «человеческому фактору в природе», к выявлению того, как используется природа субъектом в зависимости от его культурных потенций и знаний о мире. Это повлекло за собой изучение «природного и культурного факторов в человеке», а также того, как окружающая картина мира воздействует на него, формируя личностное и культурно-национальное самосознание, мировоззрение и миропонимание.

Вышеизложенное особенно актуально сейчас, когда рушатся привычные жизненные ориентиры, ценности, идеалы, а новые - рождаются с трудом. В наш век получили распространение ценностные установки технологической цивилизации, возрос интерес к проблеме природоиспользования и его эстетике, что потребовало значительных экономических и социальных усилий, а также обращения к опыту прошлого.

Исследование культурного ландшафта показало, что он представляет собой воплощение всех нюансов восприятия действительности его создателями, их представлений и переживаний. Можно утверждать, что культурный ландшафт - своеобразное «зеркало», отражающее определенное видение мира, неповторимое мироощущение народа, сотворившего «рукотворную природу», представленную отдельными структурами и микроструктурами, совокупность которых образует содержательное строение окружающего мира, его целостную семантическую структуру.

В своем этническом значении культурный ландшафт представляет собой средство познания и репрезентации мира предметов и мира идей, служит выражению чувств, социальных и индивидуальных оценок и различных интенций, формирует сферу эмоционально-психической деятельности человека.

Культурное ландшафтоведение - относительно молодая научная дисциплина, сложившаяся во второй половине XX века. Ее теоретико-методологическая основа сформировалась пока неполностью, многие вопросы теории еще носят дискуссионный характер, нет полной ясности взаимоотношений этой отрасли знания с культурологией. Это также актуализировало исследование «рукотворного ландшафта» как особой формы культуры, которая формируется в определенный исторический отрезок, на определенном этапе развития общества, в определенной природно-климатической зоне, у определенного этноса и представляет собой уникальный «текст». Своеобразие

этого «текста» состоит в том, что он концентрирует и интерпретирует не только новые знания, но и прежние представления о природе, обществе и способах их взаимодействия в рамках жизненного уклада того социума, в рамках которого он создан. Кроме того, этот «текст» демонстрирует репрезентативные эталонные образцы социально приемлемых видов поведения, суждений и оценок, аргументирует неприемлемость других позиций.

Уникальным «текстом» «рукотворного ландшафта» является единственный в своем роде - сад-лес (мэз-хадэ), созданный адыгами, сочетающий особенности леса (натурального компонента природного, существовавшего задолго до человека естественного растительного пространства) и сада (рукотворного, окультивированного в определенных прагматических и эстетических целях растительной зоны), и отличающийся от известных образцов в культурном ланд-шафтоведении. Этот феномен культуры исследован в этнологии, фольклористике, филологии, истории духовной и материальной культуры адыгов. Однако в культурологии он изучен недостаточно.

Актуализация проблемы выдвинула на первый план изучение сущностной характеристики адыгского сада-леса как этнической модели «рукотворного ландшафта», как своеобразного, практически не изученного феномена национальной культуры, отразившего специфику отношения человека и природы в этнической картине мира, а также этико-эстетические, религиозные, социально-правовые, мифо-поэтические воззрения адыгов.

В проблемном поле культурологии исследование этой темы позволило выявить парадигматику «рукотворного ландшафта», базирующуюся на интеграции различных научных подходов, стилевой «облик» адыгского культурного ландшафта как проявления «духа», характера, внутренней формы традиционной адыгской духовно-практической культуры, а также установить ее стилистические особенности, что имеет большое значение для понимания особенностей национальной культуры адыгов, ее универсальных и уникальных черт, национального менталитета.

Степень изученности проблемы. Философско-культурологичес-кое осмысление взаимоотношений системы «природа-общество-культура» уходит в далекое прошлое человечества и отражается в исторических типах мировоззрения. В частности, анализу мифологических представлений, об «экологическом» сознании древнего мира посвящены исследования A.B. Ахутина, Дж. Вуда, В.В. Евсюкова, Ф.Х. Кессиди, Л. Леви-Брюля, К. Леви-Стросса, А.Ф. Лосева, Э. Тай-лора, Дж. Фрезера и др.

Представители немецкой классической философии Г.В.Ф. Гегель, И.Г. Гердер, И. Кант, М. Шслер, J1. Фейербах, И.Г. Фихте и др. важное место в своих работах отводили проблемам природной и социальной сущности человека.

Антропогенные факторы в биологическом равновесии общества и окружающей среды рассматривались в трудах В.И. Вернадского, Л.Н. Гумилева, Н.Я. Данилевского, Л.Л. Чижевского и др. Исследованием взаимосвязи человека и природы в философском и социологическом аспектах занимались Э.В. Гирусов, H.H. Моисеев и др.

Различные аспекты экологической культуры (философские, экономические, правовые, этические, научно-технические, культурно-исторические и др.), получили отражение в работах A.M. Галеевой, Ю.Ю. Галкина, Л.Н. Когана, А.О. Лагутина, Э.С. Маркаряна, Ю.П. Ожегова и др.

Ландшафтное мышление начало формироваться в конце XIX в. в трудах А.И. Войкова, В.В. Докучаева, A.A. Измаильского, в которых указана необходимость исследования воздействия на природу антропогенного фактора.

В конце 80-х - первой половине 90-х годов XX века в отечественной науке сформировалась идея, связанная с пониманием необходимости включения в структуру культурного ландшафта слоя нематериальной (духовной, идеальной) культуры. Культурный ландшафт как целостную и территориально-локализованную совокупность природных, технических и социально-культурных явлений изучал Ю.А. Веденин. Природный ландшафт как семиотическую систему, практически адекватную языку, этнологическим параметрам народностей, населяющих это пространство, рассматривал В.Н. Калуцков. Ученые Г.И. Искрицкий М.Е. Кулешова, Ю.Г. Саушкин, и др. включили в культурный ландшафт, наряду с топонимами, архивные и библиографические источники.

Исследование историко-культурного процесса с позиции степени влияния окружающей природной среды на различные сферы жизнедеятельности общества оформилось в рамках теории среды (Ж. Боден, Ш. Монтескье и др.). В Америке эта теория получила развитие у представителей антропогеографической школы (К. Уисслер), в «культурной экологии» (Д. Беннет, Р. Неттинг, Дж. Стюарт). Изучением степени влияния окружающей природной среды на формирование личностных установок индивида занимались Г. Барри, Р. Болтон, М. Бэкон, X. Виткин, И. Чайлд, Р. Эдгертон, и др.

В Англии исследование теории среды основывалось на работах Г. Бокля и Э. Хантингтона. Во Франции традиции этой теории продолжил П. Сентив. В 20-е годы XX в. в немецкой географии оформилась школа культурного ландшафта (О. Шлютер).

Теоретические основы «рукотворного ландшафта» изучались И.О. Боговой, М.С. Булатовым, А.П. Вергуновой, В.А. Гороховым, А.Ю. Демшиным, Д.С. Лихачевым, Л.М. Фурсовой и др. Так, Д.С. Лихачёв - автор многочисленных работ, посвященных проблеме реставрации садов и парков России, осуществил сравнительно-сопоставительный анализ стилевых тенденций в садово-парковом искусстве и поэзии, сделав акцент на семантической стороне данного вида искусства. При этом каждый сад характеризуется им в пространстве «эстетического климата» эпохи. Теоретик ландшафтного садоводства, искусствовед, Дж. Д. Хант предложил свое видение значений вербальных и визуальных знаковых систем в образовании садового пространства, акцентируя внимание на мифорелигиозной и эстетической составляющих «третьей природы» (т.е. садов) в хронологическом диапазоне от Древнего Вавилона до современности. В данном ракурсе «третья природа» Дж. Д. Ханта, по своему смысловому содержанию близка к «рукотворному ландшафту».

Объект исследования - культурный ландшафт.

Предмет исследования - адыгский сад-лес («старый черкесский сад»), представленный в контексте этнического дискурса картины мира в традиционной культуре адыгов.

Цель исследования - выявить основные черты «внутренней формы» и «духа» адыгского леса-сада («старого черкесского сада») в его концептуальном содержании в контексте этнической репрезентации «рукотворного ландшафта» в рамках системного исследования его генезиса и онтологической сущности.

Задачи исследования:

- изучить и систематизировать исследовательские подходы к проблеме взаимодействия человека и природы в рамках культурологического знания;

- определить содержательную характеристику термина «культурный ландшафт» и выявить основные признаки его систематизации в научной литературе;

- проанализировать особенности «рукотворного ландшафта» в его историко-этнической репрезентации;

- сформулировать принципы взаимоотношения человека и природы в традиционной культуре адыгов;

- дать сущностную характеристику традиционного адыгского сада-леса («старого черкесского сада») как «рукотворного ландшафта».

Теоретической и методологической основой диссертационного исследования стали труды отечественных и зарубежных ученых, посвященные проблемам взаимоотношения человека и природы, культурного ландшафта, этнической парадигмы окультивированной

природы (Б.В. Андрианов, Л.П. Коган, М.Г. Левин, К. Леви-Строс, Э. Тайлор, и др.).

Научная новизна диссертационного исследования подтверждается новыми научными результатами, полученными соискателем, которые заключаются в следующем:

- впервые в культурологическом знании анализируется проблема этнического дискурса культурного ландшафта на примере адыгского сада-леса («старого черкесского сада»);

- впервые в исследовании адыгского леса-сада применен системно-структурный подход, позволивший выявить глубинную связь между природным и культурным наследием народа, образом его жизни и его традиционными нравственными ценностями.

- полученные результаты исследования этнокультурного феномена адыгского леса-сада существенно дополняют и расширяют теоретическую базу изучения специфической культуры адыгов.

Теоретическая и практическая значимость диссертационной работы обусловлена тем, что полученные в ходе исследования результаты могут быть использованы при разработке отдельных элементов современного культурного ландшафтоведения, создании учебников и учебных пособий по истории и культуре адыгов, уточнении и расширении культурологических методов исследования традиционной культуры адыгов, а также в практике вузовского и школьного образования с учетом наличия обязательного регионального компонента в учебных программах вузов КБР и других автономных образований. Полученные в ходе исследования результаты могут быть использованы в практике преподавания спецкурсов «Эпический текст. Проблемы и перспективы изучения», «Адыгский фольклор», «Этническая эстетика» и др.

Апробация работы. Результаты исследования обсуждались на научных конференциях («Социокультурные проблемы кавказского региона в контексте глобализации» Нальчик, 2007; «Культура, искусство, образование на рубеже веков». Нальчик, 2009; «Эпический текст: проблемы и перспективы», г. Пятигорск, 2010), а также на аспирантских семинарах кафедры культурологии Северо-Кавказского государственного института искусств. Основные результаты исследования изложены в семи публикациях, в том числе в трех журналах, рекомендованных ВАК МО РФ.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Проблема изучения взаимоотношений общества и природы в рамках культурологии весьма актуальна и имеет особую значимость. Для формирования методологии исследования этой проблемы культурология объединяет два подхода: рационалистический (экология и география) и умозрительный (философия).

2. Природа - неотъемлемая часть сказаний, легенд, притч, песен, объединенных в героическом эпосе «Нарты». Это - важнейшие формы общения адыгов с миром, определяющие законы его существования. Единство с природой для адыгов одновременно и единство людей, имеющих этническое имя, чувствующих друг друга и землю, обладающих внутренним знанием своей принадлежности к определенному ландшафту. Кроме того, этнопоэтика адыгов базируется на единстве всех природных стихий и человека, его слияния с космосом, сопровождающееся гармонизацией отношений личности, социума и универсума к всеобъемлющей ноосфере. Отсюда - столь многообразное порождение смыслов природного «текста», совершенствуемого человеком в контексте глобальных процессов, затрагивающих все аспекты национального бытия.

3. Основное качество, характеризующее отношение человека к природе в традиционной культуре адыгов, можно сформулировать как «сохраняющее сознание». Таким образом, природа - полноправный участник диалога, его философско-мировоззренческая основа. Взаимодействие природы и человека подчинено общей задаче динамического развития, устойчивости вечных взаимосвязей, где человек, как часть живого мира, включен в содержание целостности мира. Понимая и ощущая это общение, человек в пространстве адыгской этнической картины мира, не допускает поглощения одного другим, не нарушает основные закономерности развития природы, не стремится брать от нее по возможности больше, отдавая себе отчет в том, что природа стремится не к максимальной продуктивности, а к максимальной устойчивости.

4. Духовно-теоретическое осмысление адыгами окружающего мира в пространстве традиционной культуры опирается на понимание, аргументацию, комплексность, системную оптимизацию. Человек в системе ценностей адыгских традиций - связующее звено между природой и культурой этноса. «Управляя» природой, он реконструируют биосферу или конструируют новую с обязательным условием долгосрочного предварительного расчета, основанного на накопленном опыте общения с природой его предков в течение многих веков и знаний законов природы. Поэтому, имея свои специфические, родовые знания, в традиционной культуре, адыги сознательно «управляют» природой, что можно наблюдать на примере сада-леса («старого черкесского сада»),

5. Адыгский сад-лес - форма культурного «рукотворного ландшафта», которая, будучи этнической моделью вмешательства человека в природу, с одной стороны, является важным структурным элементом системы образов идентичности рассматриваемого этноса,

с другой - соответствует по многим показателям концепции отношения человека к природе. Это - способ преобразования природной среды в соответствии с законами общебиологического сосуществования данного этноса, модель его единения с природой. В этой форме «рукотворного ландшафта» соединяется практическое и теоретическое, этическое и эстетическое, духовное и рациональное. В ней сочетается некое благоговение как к чему-то мощному и величественному, существующему по законам, которые никому не дано изменить, с практической необходимостью брать у природы ее дары, рационально используя и направляя их в нужном для себя направлении.

6. Выращивая плодовые деревья и кустарники, травы и овощи, эстетизируя окружающую среду и получая от нее эстетическое удовольствие, создавая природные шедевры, свидетельствующие о высоком уровне развития социума, возмещая отсутствующие виды растительности и т.д., адыги, тем не менее, воспринимают сад-лес как живой организм, наделяя его функциями одухотворенности. Это -«рукотворный ландшафт» - продукт истории населяющих его народов, свидетельство их материальной и духовной культуры, результат отражения, отпечаток преобразующего его социума. С его помощью от эпохи к эпохе передаются накопленные веками материальные и духовные богатства наций.

7. Глобальный экологический кризис, охвативший всю планету, ставит перед обществом проблему, связанную с необходимостью выработки другого, более адекватного его жизненным потребностям способа взаимодействия с миром, перехода к новой парадигме бытия в нем. Актуализируется необходимость использования этнического опыта взаимоотношения человека с природой, базирующегося на его духовных представлениях о живой натуре. Этнический опыт адыгов, запечатленный в их традиционной культуре и воплотившийся в модели «сад-лес», в которой сосуществует необходимый практицизм с возможно минимальным вмешательством в мир живой природы, с нашей точки зрения, в определенной степени может помочь найти выход из сложившейся ситуации.

Объем и структура работы. Текст диссертации составляет 145 страниц. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы и источников.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во ВВЕДЕНИИ обосновываются выбор темы диссертации, ее актуальность, цель и конкретные задачи, определяется научная новизна, теоретическая и практическая значимость и методы исследования.

ГЛАВА 1 - МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ОРГАНИЗАЦИИ ПРИРОДНОЙ СРЕДЫ - состоит из трех параграфов.

В первом параграфе - Человек и природа: философско-куль-турологический анализ - на конкретном материале выявляются и анализируются мировоззренческие аспекты соотношения человека и окружающей его природной среды.

При общности основоположений и метода всегда существует многообразие, противоречащих друг другу, точек зрения, суждений и умозаключений относительно того, что такое природа. Поэтому вопрос о природе не может быть сведен к попытке сформулировать некое обобщенное представление. Необходимо понять, по поводу чего идет спор на протяжении уже более двух тысячелетий. Первый вопрос, в котором разум обнаруживает свою собственную сущность, является вопросом о природе, существующей суверенно. С этим вопросом традиционно связывается начало философии и культурологии.

Основное содержание античной философии - поиск первоначал, порождающих всё сущее природы (фюсис), являющихся «миром по истине», в отличие от «мира по мнению», с которым имеет дело обыденное сознание

Непосредственное постижение природы дано лишь в умном созерцании. Реализацией этого знания является созерцательный образ жизни мудреца — высший тип самоактуализации человека в эпоху античности.

В эпоху Средневековья исследованием природы как средства достижения истины ученые не занимались. С природой были связаны искусство и ремесло.

Отождествление понятий «познание истины» и «исследование природы» происходит лишь в эпоху Возрождения в контексте деятельности экспериментирующих художников. Этот необычный исторический феномен сплавил в одном «тигле» познание, ремесло и художественное творчество, но само движение мысли по поводу природы начинает осуществляться в ином культурном пространстве. Оно формируется двумя взаимоисключающими мировоззренческими установками античной и библейской мифологии.

В ХУ11-ХУШ вв. исследование сферы природы ограничивалось специфическими феноменами жизнедеятельности человека - его волей, умом, общественными отношениями, языком.

С конца XVIII - начала XIX вв. альтернативное понимание природы начинает формироваться внутри естествознания. В середине XX в. развертываются два процесса, которые представляются основными первопричинами современных глобальных проблем. Первый процесс - глобализация социально-экономической и политичес-

кой жизни, основанная на формировании относительно единого мирового хозяйства. Второй — развертывание научно-технической революции, которая многократно умножила все возможности человека, в том числе и по его самоуничтожению. Возникла необходимость в создании новой парадигмальной установки воздействия социума на окружающую природную среду.

Итак, в исследовании отмечено, что в настоящий момент сложились, как минимум, пять подходов к проблеме культурного ландшафта. Структурно-морфологический (сциентистский) подход в англо-американской и немецкой пауке нацелен на изучение внешних форм взаимодействия культуры и природной среды при отказе от исследования духовной культуры и символики культурного ландшафта. Феноменологический (экзистенционалистский) подход в немецкой и англо-американской науке рассматривает ландшафт как пространство смыслов (экзистенционалистскую среду обитания людей).

Перцепционный подход (ландшафтный символизм) в англоамериканской, немецкой и французской науке нацелен на изучение восприятия, выявление образов ландшафта и определяющих их «культурных кодов».

Эволюционный (виталистический) подход во французской и немецкой науке рассматривает ландшафт как организм, проходящий определенные стадии в своем развитии.

Искусствоведческий подход в англо-американской науке нацелен на изучение пейзажной живописи как источников географической информации.

Во втором параграфе - Культурный ландшафт и его структурный анализ — предпринимается попытка определения понятия «культурный ландшафт» и его структурный анализ.

Природа существовала задолго до человека, но именно он заложил основы культурного ландшафта, используя для организации живого пространства растительный материал, непрерывно меняющий свой образ и облик, объединяя в единое целое элементы природы и художественное творчество. Культурный ландшафт (по Ю.А. Веденину) - это целостная и территориально-локализованная совокупность природных, технических и социально-культурных явлений, сформировавшихся в результате соединенного влияния природных процессов и художественно-творческой, интеллектуально-созидательной и жизнеобеспечивающей деятельности. В широком смысле под культурным ландшафтом понимается один из генетических типов географического ландшафта, образовавшегося в результате целенаправленной деятельности человека. В настоящее время сложилось три принципиально разных толкования термина «культурный ландшафт». Некото-

рые исследователи придерживаются традиционного для русских физиков и географов подхода и определяют культурный ландшафт как «хороший» антропогенный ландшафт, измененный человеком по определенной программе и обладающий высокими эстетическими и функциональными качествами.

Второй подход базируется на понимании культурного ландшафта как некоей местности, которая в течение длительного исторического периода являлась местом обитания определенной группы людей, являющихся носителями специфических культурных ценностей. Чаще всего в качестве таких групп выступают этнические или конфессиональные общности.

В основе третьего подхода лежит представление об активной роли интеллектуальной и духовной деятельности в формировании культурного ландшафта. При этом важно подчеркнуть, что культурные духовные и интеллектуальные ценности, хранимые и передаваемые от одного поколения людей к другому в виде информации, не только определяют формирование и развитие культурного ландшафта, но и являются его частью, испытывают на себе воздействие других, материальных компонентов ландшафта, направленной деятельности человека или в ходе непреднамеренного изменения природного ландшафта.

Культурный ландшафт может быть идентифицирован с разных позиций и в большинстве случаев представляет собой сложное сочетание или серию типов, совокупность которых определяет его самостоятельность. При описании ландшафта основное внимание уделяется ключевым характеристикам, фиксирующим отличительные признаки места. Они включают как позитивные, так и негативные оценочные аспекты и определяют особенности характерность культурного ландшафта. Принятие решений, касающихся перспективного развития культурного ландшафта, основывается на тщательно выполненном ландшафтном описании, учитывающем историю эволюции ландшафта под влиянием социокультурных факторов.

Культурным ландшафт становится тогда, когда человеческая деятельность в нём столь значима, что его дальнейшее существование возможно только при соответствующих мерах поддержки.

В третьем параграфе - «Рукотворный ландшафт» в нстори-ко-этнической репрезентации - изучается это явление как феномен этнокультуры.

Проблема влияния ландшафтной среды на психологический облик, нравы, духовную культуру этносов практически не изучена. Хотя постановка ее известна с античных времен (Гиппократ, Геродот, Полибий). Позже к ней обращались географы, историки, писатели. Но

всякий раз дело ограничивалось предположениями и догадками, а не фундаментальными научными разработками. Психологи, рассматривающие эту проблему, также мало продвинули вперед по ее решению. Действительно, она необычайно трудна.

Очевидно, дело в том, что коллективный характер этносов определяется многими взаимосвязанными факторами. К ним можно отнести не только этнический ландшафт, но и социально-экономическую среду, исторические судьбы народов, культурные и нравственные традиции, религиозные догматы и др. Отчленить их один ог другого практически невозможно. В итоге формируется этнический менталитет, суть которого состоит в характерных для данного этноса типах восприятия и толкования мира, определяющих нормы поведения групп людей и индивидуумов.

Согласно Л.Н. Гумилеву, этнос и его ландшафтное окружение неразрывны. Каждый этнос вживается в свой этнический ландшафт, создает и обустраивает его. Одновременно ландшафт активно участвует в формировании нравственно-духовного облика этноса. В результате образуется этноландшафтная геоэкосистема, в которой прослеживаются прямые и обратные связи между этнической и ландшафтной подсистемами. Помимо материально-энергетических связей в ней ярко проявляют себя всевозможные информационные связи, в том числе духовные, вплоть до сакральных, выражающихся в священной, обрядовой сопряженности этноса и ландшафта. В каждой этноланд-шафтной системе возникает своя особая духовная аура.

Вплоть до XX в. «рукотворный ландшафт» представляет собой усовершенствующуюся во времени модель отношений «человек -природа» в рамках этноса или нации. Бесспорно, «рукотворный ландшафт» - великий воспитатель и творец нравов, обычаев, традиций людей, веками в нем живущих и обустраивающих его. Вслед за Гумбольдтом об этом писал известный историк В.О. Ключевский. Согласно его мнения, человек поминутно и попеременно то приспосабливается к окружающей его природе, к ее силам и способам действия, то их приспосабливает к себе самому, к своим потребностям, от которых не может и не хочет отказываться, и на этой двусторонней борьбе с самим собой и с природой вырабатывает и свою сообразительность и свой характер, энергию, понятия, чувства и стремление, а частью и свои отношения к другим.

В историческом генезисе огромное значение принадлежит национальному моменту как одной из главных составляющих семантики садово-паркового искусства различных эпох. В данном случае можно рассматривать практику устройства садов и парков в культурологическом разрезе как особый тип формы культуры, представляющий

собой наглядную модель онтологических, гносеологических и аксиологических аспектов отношения общества (этноса) к природе. Особенности менталитета того или иного народа во многом оказывали решающее воздействие на мировоззрение, свойственное конкретному историческому периоду.

В наши дни, в условиях угрозы глобальной экологической катастрофы культурный «рукотворный ландшафт» начинает приобретать иной характер - речь уже идет об озеленении окружающей искусственной среды - создание заповедных зон, ботанических садов, о широком распространении моды на устройство садов и парков в стиле «Wild Nature», которое можно наблюдать сейчас в Европе. Возникает вопрос об интернационализированных формах садово-парковой культуры и массовизации данного вида человеческой деятельности, которое ранее было строго национально очерченным.

ГЛАВА II - АДЫГСКИЙ САД-ЛЕС КАК ВОПЛОЩЕНИЕ ПРИ-РОДНО-ЭТНИЧЕСКОГО, в которой рассматривается и анализируется проблема «рукотворного ландшафта» в локальном поле адыгской традиционной культуры, на примере адыгского сада-леса («старого черкесского сада») как воплощения природно-этнического. В главе -три параграфа.

В первом - Человек и природа в традиционной картине мира адыгов - отмечается, что природные особенности Северного Кавказа послужили отправной точкой для создания так называемого черкесского сада-леса и стали основой агрикультуры адыгов, которых традиционно наделяли во всем мире качествами воинов, рыцарей, всадников в доспехах, но не как не позиционировали в роли тружеников, хлеборобов, садоводов, то есть людей, знавших и любивших работу на земле. Вместе с тем множество путешественников по Кавказу с удивлением и восхищение отмечали талант адыгов-садоводов.

Известные исследователи В.К. Гарданов и М. Кантария характеризуют адыгское наследие в области садово-парковой культуры как одно из самых ярких достижений человеческой цивилизации, отмечая, что биоцивилизация в адыгском варианте представляла собой уникальный симбиоз растительного мира, живой и неживой природы и человека, представителя аборигенной, уходящей корнями в палеолит, культурной традиции.

Если обратиться к этногенезу адыгов, можно утверждать, что древнейшие предки абхазо-адыгов - синды, меоты, хатты, керкеты -еще с периода каменного века были носителями религиозных верований, связанных с природой, что в, частности, проявляется в важнейшей сфере этнической культуры, которую можно обозначить как

мифорелигиозную, в которой важнейшее место отводится древесным культам, а также культам «аграрных» божеств. Факт приверженности адыгов друидическим представлениям запечатлен в их современной и традиционной культуре, языке, ритуалах, верованиях, обрядах. Отсюда - позиционирование человеком своих представлений о зле и добре, о низком и высоком, прекрасном и безобразном в природе. В адыгском героическом эпосе «Нарты» природа олицетворяет человека, слита и неразрывна с ним в своей характеристике. Другой, не менее важный аспект данной проблемы - социоментальность адыгского общества, диктующая уважительное, почтительное отношение к созидательному труду, в первую очередь направленному на преобразование окружающей действительности согласно своим эстетическим (духовным) и физиологическим (материальным) потребностям. В самом деле, чтобы сохранить свою биологическую популяцию человек вынужден вторгаться в живую природу - пользоваться плодами леса и поля, культивировать определенные виды растений и животных для своего пропитания, использовать природные (в том числе и живые) материалы для строительства жилища, перестраивать русла рек, осушать болотистые места и поливать засушливые, что человек и природа в этнической картине мира адыгов слитны и неразрывны, не имея четких границ и антагонистических противопоставлений. Они не вписываются в две полярные парадигмальные установки относительно воздействий социума на окружающую среду, выработанные на протяжении всей человеческой истории: благоговейное отношение к природе, которое было характерным, к примеру, для древности, европейской культуры эпох Возрождения и Романтизма, а также для китайской культуры периода трех религий и Японии) и потребительское, которое было характерным для европейской культуры эпохи средневековья и для периода становления промышленного капитализма).

Историки и этнологи считают, что в Х-УП вв. до н.э. у адыгов появляются первые общественные сады, и самый распространенный из них - священные рощи героев, посаженные в честь выдающихся людей, которым поклонялись, как богам, их культ вызвал к жизни различные состязания, проводимые в день гибели героя (здесь можно провести параллель с Олимпийскими играми в Греции, которые проводились в живописной долине реки Аше, у подножья горы Кро-нос и были посвящены богам).

Когда говорят о черкесских садах, больше всего вспоминают яблоню (мыЬрысй) и грушу (кхъужьей), последняя является, действительно, особым деревом у адыгов, ее родиной считается Северный Кавказ. Однако ими не исчерпывается репрезентация деревьев - на

всей обширной территории, некогда занимаемой адыгами, по долинам рек тянулись многокилометровые рощи из груши, яблонь, тиса (нартей), каштанов (щГыдэгъэгъу), орехов (дэшхуей), кустов ежевики (мэрак1уапцЬ), боярышника (бэрэжей), черники (пырамыжь), черемши (къэлэр), кизила (зей), горного шалфея (хьэжыкЬ), лавровишни, сливы (пыжьей), алычи (пхъэгулъей), абрикосов (абрикосей), вишни (балийЬрысей) и других плодовых ягод и кустарников вперемешку с дикорастущими деревьями. При этом каждое ущелье и каждая долина имели свои особенности - террасирование, противоэрозийная агротехническая обработка почвы и фитомелиоративные работы, учитывая особенности климата, погоды, наличие или отсутствие водоемов и рек, особенности структуры почвы и т.д.

В советское время ученые России всерьез занялись черкесскими садами. Так, знаменитый И. Мичурин в своей статье «Черкесские сады ждут своих селекционеров» писал о неповторимом, изумительном богатстве черкесских садов и призывал к их сохранению.

Природа, как явствует из адыгского фольклора, самый древний источник красоты, которая существует независимо от человека, но только для человека она имеет эстетическую окраску, только человеку дано понимать ее совершенство, только для него она — источник творческого вдохновения. И это понятно, ведь человека во все времена поражало целесообразие природы, ее разумность, рациональность всех ее элементов, которые, сообразуясь, рождают то, что мы называем прекрасным. По Гете, красота есть проявление тайных законов природы, которые без ее явления оставались бы для нас всегда скрытыми. Природу адыги максимально оберегали, уважали, почитали.

Второй параграф - «Сад-лес» («старый черкесский сад»): сущность и морфология - посвящается анализу этого феномена адыгской культуры.

Как следует из смыслового значения самого названия «лес-сад», он объединяет элементы: сада - ограниченного земельного участка, на котором культивируются определенные, как правило, плодовые сорта деревьев, кустарников, растений и леса, который вырастает и живет без участия человека. Лес - неотъемлемый элементом той природной среды, под воздействием которой исторически формировалась культура и самосознание адыгов, что отразилось в сказках, легендах, преданиях народа Лес - один из защитников свободы и независимости народа, нередко становясь последним убежищем тех, кто боролся за свою свободу или пытался избежать какого бы то ни было угнетения или притеснения со стороны отдельных людей и завоевателей. Однако в лесу не было окультуренных плодовых дере-

вьев и кустарников, отвечающих всем вкусовым и эколого-эстетичес-ким запросам человека. При обилии дикорастущих яблонь, груш, сливовых и других деревьев лес не давал всех достоинств сада.

Отсюда - желание адыгов привнести в лес элементы и детали плодово-ягодного сада, не нарушая его природной гармонии. Таким образом, возникает новая форма культурного ландшафта, которую впоследствии специалисты назовут «лес-сад». В монументальном двухтомном труде «Старые черкесские сады» С. Хотко собрал и систематизировал русские источники последней трети XIX - начала XX вв., анализирующие состояние земель бывшей Черкесии. Термин «сад-лес» впервые использует И.Н. Клинген - естествоиспытатель, агроном и историк в 1897 году в опубликованном в Санкт-Петербурге научном издании «Основы хозяйства в Сочинском округе».

Несмотря на то, что данный термин, на наш взгляд, соответствует концепции окультуренного ландшафта у адыгов, в науке он не имеет широкого употребления. Тем не менее, «сад-лес», с одной стороны, представляет собой великолепный образец слияния окультуренного человеком пространства с природным ландшафтом, позволяющим максимально сохранить естественный, живой мир, существовавший задолго до появления человека. С другой стороны, он позиционирует извечное желание человека-преобразователя изменить мир вокруг себя согласно своим представлениям о том, что лучше, удобней, полезней. Основным принципом в таком «саде-лесе» был принцип экологической целесообразности, устойчивости и долговечности всех его элементов. За таким садом было легко ухаживать пожилым людям, он не требовал много внимания и сил, поэтому сад-лес, как правило, был в традиционном адыгском обществе епархией немолодых людей. Впрочем, это было характерно не только для адыгского общества, но Северного Кавказа в целом, который дал миру свои неповторимые образцы культурного ландшафта.

Рассказ о морфологии черкесского сада был бы неполным, если бы мы не сказали о растениях этого сада. Адыги практически не занимались культивированием цветов, в отличие от европейских, русских усадеб, во дворе или саду адыгов невозможно было увидеть цветочную клумбу, цветочные кусты или бордюры из декоративных растений. Задумавшись над этим фактом, можно сделать вывод, что для были причины. Во-первых, эстетическую потребность в любовании цветами вполне обеспечивали деревья и кустарники в своем цветовом и формном разнообразии. Во-вторых, адыгский «сад-лес» был полон дикорастущими - полевыми и луговыми цветами, которые росли без присмотра и не требовали ухода, но имели не меньшую эстетическую ценность, чем их собратья, окультуренные человеком

- розы (хьэцыбанэ), нарциссы, пионы (напэлэ) и т.д. Тем не менее, традиционный черкесский «сад-лес» нельзя представить без васильков (бжэндэхъу) - красивых цветов ярко-синего цвета, которые любят расти в посевах пшеницы. Обильно рос мак-самосейка (губгъуэ1ущхьэ), его ярко-красные цветы выделялись на фоне зеленой травы, а семена и листья использовались адыгами в народной медицине и кулинарии, много было в саду полевой ромашки (шынэ-шынэ) с желтой головкой и белыми лепестками, которую также использовали для лечения воспалительных заболеваний и ранений; непременный атрибут адыгского «сада-леса» — колокольчик полевой (тхьэгъуц1ац1э) и его разновидности - необычный (шэщ1ыдэ), сарматский (джэдутхьэк1умэ), черкесский (адыгъэ тхьэгъуц1ац1э) и т.д. Особо любили адыги одуванчики (къэрабэ), которыми покрывалась трава в начале весны и которые обладали, при внешней скромности, необыкновенным очарованием и притягательностью. Пейзаж, покрытый сияющим желтым ковром одуванчиков, был чрезвычайно ярок и праздничен, не говоря о лечебных качествах этого цветка.

Росли в изобилии шафран сетчатый (шэфран), герань (хъурмыж), горицвет весенний (къэдабэ), гладиолус (удзбжамий), рододендрон кавказский (къущхьэхъушей), ландыш майский (хьэъкъэлер), мать-и-мачеха (тхьэрыкъуэфдэгу), чистяк (пкъынэфаф1э), чистотел (шейт1ан1ущхьэ) и другие цветы.

В-третьих, народная экологическая мораль запрещала рвать цветы и вообще всякую растительность, если в этом не было прямой физиологической надобности. Поэтому в традиционном адыгском доме нельзя было увидеть букет цветов в сосуде, даже сирень, которая росла в адыгском саду и, по мнению биологов, только выигрывает от того, что ее ветки периодически обламываются в период цветения, никогда не ломалась для того, чтобы сорвать ее кисти-соцветия.

Сказанное не означало, что в традиционной агрикультуре адыгов нет принципа невмешательства в природную среду - сорную траву, мешающую полезным растениям, удаляли и даже достигли в этом определенных успехов. Однако последний пример, учитывая необычайно уважительное, пафосное в некотором роде отношение у адыгов к старым людям (об этом сказано и написано так много, что мы не приводим никаких высказываний), уподобление живой растительности не только человеческим органам, а органам самых почитаемых в обществе людей, можно судить о том, с каким почтением в народе традиционно относились к деревьям, кустарникам, растениям, животным - природе в целом. Не позволялось, к примеру, выливать на землю кипяток - пусть сначала остынет, ни в коем случае не выбра-

сывали мусор, где попало - только в строго определенных местах, в которых, по возможности, он повергался утилизации, ни ребенок, ни, тем более, взрослый никогда бы не обломил ветку просто так, для забавы, и т.д. Названные обстоятельства, по нашему предположению, послужили причиной отсутствия культивируемого цветоводства у адыгов, так как оно изначально предполагает ситуацию украшения цветами домашнего интерьера, дарения в определенных случаях, то есть срывания, что недопустимо у адыгов в силу определенного отношения к природе.

Итак, морфология «сада-леса» предполагает природную этику рационального симбиоза, где все, что находится в нем, пребывает в ситуации гармонии, флорного содружества, коллективного, почти социального (согласно поверьям народа) сосуществования, где одни растения» не обижают «другие, где каждый росток имеет право на жизнь. Такая философия адыгов ярко отражена в поверьях, народных традициях, обычаях, явствует из содержания устного народного творчества.

Третий параграф данной главы — Природа как эстетическая ценность в этнокультуре адыгов - отражает анализ эстетических воззрений на природу в традиционной культуре адыгов.

Ландшафт как объект научного исследования настолько духовно богат, что невозможно себе представить его постижение без чувственно-эмоциональной окраски. Свидетельством тому замечательные труды основоположников российской школы ландшафтоведения В.В. Докучаева, А.Н. Краснова, Г.Н. Высоцкого, Г.Ф. Морозова, писавших о природе с необыкновенной художественной выразительностью Таким образом, эмоциональное прочно соединяется с рациональным, эстетическое - с прагматическим, целесообразное - с бесполезным. Концепция природы прекрасного в традиционной культуре адыгов, которая воспринимает как взаимосвязанные явления красоту и мудрость природных явлений и в эстетическом восприятии природных объектов соединяет сенсорный, интеллектуальный и аксиологический подходы.

Основной закон природы у адыгов можно сформировать следующим образом: истинное - красиво, красивое - полезно. Вслед за М. Пришвиным адыг бы сказали: «Природа - это я», так как он ощущает неразрывность, родство с миром вокруг себя, именно в стихии природных явлений формируется его чувство прекрасного. Ощущая себя частью мира, он познает себя, свое «я». Чувство природы, воспитываемое в нем с детства, связанное с любованием и ее преобразованием, есть, с одной стороны, способ общения между людьми, с другой - способ самовыражения личности, его самооцен-

ки. Таким образом, эмоциональное прочно соединяется с рациональным, эстетическое - с прагматическим, целесообразное - с бесполезным.

Эстетическое воздействие природы на человека, запечатлено в традиционной культуре адыгов, но оно строится не на случайных эмоциональных впечатлениях, хотя, безусловно, существующая гармония природно-прекрасного, его ритм и лиризм, его величие и спокойствие, его разнообразие не могут не вызвать в человеке гедонистические чувства. Эстетика природы в адыгской картине мира рациональна, имеет свою четкую логическую конструкцию, свои выработанные закономерности, свои категории и принципы.

Сознавая, что природа существовала задолго до человека, существует при нем и будет существовать после исчезновения человека, адыги понимают, что эстетически значимая природная среда - результат субъективной интерпретации, с одной стороны, и преобразования с помощью человека - с другой. Для них, несомненно, то, что по мысли Л.Н.Гумилева, объединяет этнические доминанты с природными: этнос - явление природы, именно через этнические образования осуществляется связь с природной средой, природа входит в трофическую цепь как верхнее, завершающее звено этноценоза, включающую в себя, наряду с людьми, природные (натуральные) ландшафты и преобразованные людьми их участки.

В процессе взаимодействия человека и природы, преобразования природы человеком согласно этой концепции, человек приобретает чувство уверенности в своих силах, ощущение собственного достоинства, ответственность за плоды своей деятельности, за развитие общества и природы в целом, осознавая себя как мощную и совершенную силу, способную объединить человека и природу и тем самым сформировать новую парадигму культуры. Такой подход был сформирован еще в эпоху Возрождения, ее придерживались великие итальянцы - Марсилио Фичино, Леонардо да Винчи, Лоренцо Валла и другие. Признавая за миром природы разум - принципы, они призывают подражать ей в искусстве. Об этом, в частности, Леонардо да Винчи писал, что живопись - наука, законная дочь природы, ибо она рождена природой... все видимые вещи были порождены природой, и от этих вещей родилась живопись. Поэтому мы справедливо будем ее называть внучкой природы и родственницей Бога.

Адыгская картина мира соединяет эти подходы в своей трактовке прекрасного в природе. С одной стороны, в этнической культуре природа - образец и идеал, имеющий самодостаточное значение, отсюда - различные культы животных и растений, и это не сводится исключительно к религиозно-магической составляющей, так как

прагматизмом и задабриванием высших, неведомых сил никак нельзя объяснить то трепетное отношение в традиционной культуре к миру живой и неживой природы.

С другой стороны, человек - активный творец и преобразователь природы. Он создает новые сорта растений и новые виды животных, сажает сады и осушает болота, занимается агрикультурой не только для физиологического выживания, но и ориентируется на определенные эстетические установки. Даже такие вечные и универсальные ценности, как жизнь и смерть подчиняются этим законам. При этом интересно то, что сказанное не относилось к другим стихиям - ветру, воде, камню и т.д. Очевидно, здесь нужно искать аналогии Шибла (адыгский бог молнии) и Зевса-громовержца в мифологии древних греков, верховного божества, или, возможно, это -элемент зороастризма (в котором огонь, пламя, молния олицетворяют высшие силы), проникший в религиозную картину мира адыгов, во всяком случае, ответ на этом вопрос мы не нашли в существующей литературе.

Подводя итоги данного раздела диссертации, можно сказать, что эстетическое воздействие на человека, несомненно, запечатлено в традиционной культуре адыгов, но оно строится не на случайных эмоциональных впечатлениях, хотя, безусловно, существующая гармония природно-прекрасного, его ритм и лиризм, его величие и спокойствие, его разнообразие не могут не вызвать в человеке гедонистические чувства.

Культура, входя в ландшафт через процессы человеческой деятельности, потоки энергии и информации, связывающие человека и природу, позиционирует все достижения общества - уровень его интеллектуальной, нравственной, эстетической состоятельности.

Созданный, таким образом, «рукотворный ландшафт» - своеобразная эстафета поколений, с которой от эпохи к эпохе передаются накопленные веками духовные, в том числе, эстетические ценности этноса, одновременно он формирует эстетические вкусы социума -люди строят и оберегают родные им культурно-этнические ландшафты, которые затем создают и оберегают людей.

В ЗАКЛЮЧЕНИИ подводятся итоги исследования, намечаются направления дальнейших научных изысканий в этой области.

Список опубликованных работ по теме диссертации, в т.ч. в изданиях, рекомендованных ВАК МО РФ:

ЬМахотлова М.А. Природно-прекрасное в традиционной культуре адыгов // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета - 2009. - №4(4). - С. 113-116 (в соавторстве).

2. Махотлова М.А. Адыгский рукотворный ландшафт в эпосе «Нарты» // Традиционная культура: научный альманах. - М. - 2010.

- №10. - С. 50-63 (в соавторстве).

3. Махотлова М.А. Рукотворный ландшафт в адыгской культурной системе // Вестник Костромского государственного университета им. Некрасова. - Кострома. - 2010. - №2. - С. 60-63.

в других изданиях:

4. Махотлова М.А. Садово-парковое искусство как часть духовно-нравственной системы общества // Социокультурные проблемы Кавказского региона в контексте глобализации: матер, всерос. науч.-практ. конф. - Нальчик, 2007. - С. 185-193.

5. Махотлова М.А. Общекультурологический аспект взаимодействия общества и природы // Культура, искусство, образование на рубеже веков: сб. науч. работ преподавателей СКГИИ. Вып. 2. -Нальчик, 2009. - С. 3-6 (в соавторстве).

6. Махотлова М.А. Влияние эстетических концепций буддийской религиозной системы на садово-парковое искусство Китая VI - XIII века и Японии X - XVII века // Культура, искусство, образование на рубеже веков: сб. науч. работ аспирантов и студентов СКГИИ. Вып. 3.

- Нальчик, 2009. - С. 129-136 (в соавторстве).

7. Махотлова М.А. Человек и природа в традиционной культуре адыгов // Культура, искусство, образование на рубеже веков: матер, третьей междунар. науч.-практ. конф. - Вып. 4. - Нальчик. 2009.

- С. 101-109.

Всего по теме исследования опубликовано - 2,8 п. л.

ЗАО «Альфа-Полиграф +» Бумага офсетная 80 г/м2. Формат бумаги 60*841/16 Заказ № 501. Тираж 110 экз.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата культурологии Махотлова, Мадина Асланбиевна

Введение.

Глава I.

МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ОРГАНИЗАЦИИ ПРИРОДНОЙ СРЕДЫ.

1.1. Человек и природа: философско-культурологический анализ.

1.2. Культурный ландшафт и его структурный анализ.

1.3. «Рукотворный ландшафт» в историкоэтнической репрезентации.

Глава II.

АДЫГСКИЙ САД-ЛЕС КАК ВОПЛОЩЕНИЕ

ПРИРОДНО-ЭТНИЧЕСКОГО.

2.1. Человек и природа в традиционной картине мира адыгов.

2.2. «Сад-лес» («старый черкесский сад»): сущность и морфология.

2.3. Природа как эстетическая ценность в этнокультуре адыгов.

Введение диссертации2010 год, автореферат по культурологии, Махотлова, Мадина Асланбиевна

Актуальность проблемы. Антропоцентрическая парадигма культурологии актуализировала исследования, посвященные изучению своеобразия национального и культурного ландшафта, обратившись к «человеческому фактору в природе», к выявлению того, как используется природа субъектом в зависимости от его культурных потенций и знаний о мире. Это повлекло за собой изучение «природного и культурного факторов в человеке», а также того, как окружающая картина мира воздействует на него, формируя личностное и культурно-национальное самосознание, мировоззрение и миропонимание.

Вышеизложенное особенно актуально сейчас, когда рушатся привычные жизненные ориентиры, ценности, идеалы, а новые — рождаются с трудом. В наш век получили распространение ценностные установки технологической цивилизации, возрос интерес к проблеме природоиспользования и его эстетике, что потребовало значительных экономических и социальных усилий, а также обращения к опыту прошлого.

Исследование культурного ландшафта показало, что он представляет собой воплощение всех нюансов восприятия действительности его создателями, их представлений и переживаний. Можно утверждать, что культурный ландшафт — своеобразное «зеркало», отражающее определенное видение мира, неповторимое мироощущение народа, сотворившего «рукотворную природу», представленную отдельными структурами и микроструктурами, совокупность которых образует содержательное строение окружающего мира, его целостную семантическую структуру.

В своем этническом значении культурный ландшафт представляет собой средство познания и репрезентации мира предметов и мира идей, служит выражению чувств, социальных и индивидуальных оценок и различных интенций, формирует сферу эмоционально-психической деятельности человека.

Культурное ландшафтоведение — относительно молодая научная дисциплина, сложившаяся во второй половине XX века. Ее теоретико-методологическая основа сформировалась пока неполностью, многие вопросы теории еще носят дискуссионный характер, нет полной ясности взаимоотношений этой отрасли знания с культурологией. Это также актуализировало исследование «рукотворного ландшафта» как особой формы культуры, которая формируется в определенный исторический отрезок, на определенном этапе развития общества, в определенной природно-климатической зоне, у определенного этноса и представляет собой уникальный «текст». Своеобразие этого «текста» состоит в том, что он концентрирует и интерпретирует не только новые знания, но и прежние представления о природе, обществе и способах их взаимодействия в рамках жизненного уклада того социума, в рамках которого он создан. Кроме того, этот «текст» демонстрирует репрезентативные эталонные образцы социально приемлемых видов поведения, суждений и оценок, аргументирует неприемлемость других позиций.

Уникальным «текстом» «рукотворного ландшафта» является единственный в своем роде - сад-лес (мэз-хадэ), созданный адыгами, сочетающий особенности леса (натурального компонента природного, существовавшего задолго до человека естественного растительного пространства) и сада (рукотворного, окультивированного в определенных прагматических и эстетических целях растительной зоны), и отличающийся от известных образцов в культурном ландшафтоведении. Этот феномен культуры исследован в этнологии, фольклористике, филологии, истории духовной и материальной культуры адыгов. Однако в культурологии он изучен недостаточно.

Актуализация проблемы выдвинула на первый план изучение сущностной характеристики адыгского сада-леса как этнической модели рукотворного ландшафта», как своеобразного, практически не изученного феномена национальной культуры, отразившего специфику отношения человека и природы в этнической картине мира, а также этико-эстетические, религиозные, социально-правовые, мифопоэтические воззрения адыгов.

В проблемном поле культурологии исследование этой темы позволило выявить парадигматику «рукотворного ландшафта», базирующуюся на интеграции различных научных подходов, стилевой «облик» адыгского культурного ландшафта как проявления «духа», характера, внутренней формы традиционной адыгской духовно-практической культуры, а также установить ее стилистические особенности, что имеет большое значение для понимания особенностей национальной культуры адыгов, ее универсальных и уникальных черт, национального менталитета.

Степень изученности проблемы. Философско-культурологическое осмысление взаимоотношений системы «природа-общество-культура» уходит в далекое прошлое человечества и отражается в исторических типах мировоззрения. В частности, анализу мифологических представлений, об «экологическом» сознании древнего мира посвящены исследования A.B. Ахутина, Дж. Вуда, В.В. Евсюкова, Ф.Х. Кессиди, J1. Леви-Брюля, К. Леви-Стросса, А.Ф. Лосева, Э. Тайлора, Дж. Фрезера и др.

Представители немецкой классической философии Г.В.Ф. Гегель, И.Г. Гердер, И. Кант, М. Шелер, Л. Фейербах, И.Г. Фихте и др. важное место в своих работах отводили проблемам природной и социальной сущности человека.

Антропогенные факторы в биологическом равновесии общества и окружающей среды рассматривались в трудах В.И. Вернадского, Л.Н. Гумилева, Н.Я. Данилевского, А.Л. Чижевского и др. Исследованием взаимосвязи человека и природы в философском и социологическом аспектах занимались Э.В. Гирусов, H.H. Моисеев и др.

Различные аспекты экологической культуры (философские, экономические, правовые, этические, научно-технические, культурноисторические и др.), получили отражение в работах A.M. Галеевой, Ю.Ю. Галкина, JI.H. Когана, А.О. Лагутина, Э.С. Маркаряна, Ю.П. Ожегова и др.

Ландшафтное мышление начало формироваться в конце XIX в. в трудах А.И. Войкова, В.В. Докучаева, A.A. Измаильского, в которых указана необходимость исследования воздействия на природу антропогенного фактора.

В конце 80-х - первой половине 90-х годов XX века в отечественной науке сформировалась идея, связанная с пониманием необходимости включения в структуру культурного ландшафта слоя нематериальной (духовной, идеальной) культуры. Культурный ландшафт как целостную и территориально-локализованную совокупность природных, технических и социально-культурных явлений изучал Ю.А. Веденин. Природный ландшафт как семиотическую систему, практически адекватную языку, этнологическим параметрам народностей, населяющих это пространство, рассматривал В.Н. Калуцков. Ученые Г.И. Искрицкий М.Е. Кулешова, Ю.Г. Саушкин, и др. включили в культурный ландшафт, наряду с топонимами, архивные и библиографические источники.

Исследование историко-культурного процесса с позиции степени влияния окружающей природной среды на различные сферы жизнедеятельности общества оформилось в рамках теории среды (Ж. Боден, Ш. Монтескье и др.). В Америке эта теория получила развитие у представителей антропогеографической школы (К. Уисслер), в «культурной экологии» (Д. Беннет, Р. Неттинг, Дж. Стюарт). Изучением степени влияния окружающей природной среды на формирование личностных установок индивида занимались Г. Барри, Р. Болтон, М. Бэкон, X. Виткин, И. Чайлд, Р. Эдгертон, и др.

В Англии исследование теории среды основывалось на работах Г. Бокля и Э. Хантингтона. Во Франции традиции этой теории продолжил П. Сентив. В 20-е годы XX в. в немецкой географии оформилась школа культурного ландшафта (О. Шлютер).

Теоретические основы «рукотворного ландшафта» изучались И.О. Боговой, М.С. Булатовым, А.П. Вергуновой, В.А. Гороховым, А.Ю. Демшиным, Д.С. Лихачевым, Л.М. Фурсовой и др. Так, Д.С. Лихачёв - автор многочисленных работ, посвященных проблеме реставрации садов и парков России, осуществил сравнительно-сопоставительный анализ стилевых тенденций в садово-парковом искусстве и поэзии, сделав акцент на семантической стороне данного вида искусства. При этом каждый сад характеризуется им в пространстве «эстетического климата» эпохи. Теоретик ландшафтного садоводства, искусствовед, Дж. Д. Хант предложил свое видение значений вербальных и визуальных знаковых систем в образовании садового пространства, акцентируя внимание на мифорелигиозной и эстетической составляющих «третьей природы» (т.е. садов) в хронологическом диапазоне от Древнего Вавилона до современности. В данном ракурсе «третья природа» Дж. Д. Ханта, по своему смысловому содержанию близка к «рукотворному ландшафту».

Объект исследования — культурный ландшафт.

Предмет исследования - адыгский сад-лес («старый черкесский сад»), представленный в контексте этнического дискурса картины мира в традиционной культуре адыгов.

Цель исследования - выявить основные черты «внутренней формы» и «духа» адыгского леса-сада («старого черкесского сада») в его концептуальном содержании в контексте этнической репрезентации «рукотворного ландшафта» в рамках системного исследования его генезиса и онтологической сущности.

Задачи исследования: изучить и систематизировать исследовательские подходы к проблеме взаимодействия человека и природы в рамках культурологического знания; определить содержательную характеристику термина «культурный ландшафт» и выявить основные признаки его систематизации в научной литературе; проанализировать особенности «рукотворного ландшафта» в его историко-этнической репрезентации; сформулировать принципы взаимоотношения человека и природы в традиционной культуре адыгов; дать сущностную характеристику традиционного адыгского сада-леса («старого черкесского сада») как «рукотворного ландшафта».

Теоретической и методологической основой диссертационного исследования стали труды отечественных и зарубежных ученых, посвященные проблемам взаимоотношения человека и природы, культурного ландшафта, этнической парадигмы окультивированной природы (Б.В. Андрианов, Л.П. Коган, М.Г. Левин, К. Леви-Строс, Э. Тайлор, и др.).

Научная новизна диссертационного исследования подтверждается новыми научными результатами, полученными соискателем, которые заключаются в следующем: впервые в культурологическом знании анализируется проблема этнического дискурса культурного ландшафта на примере адыгского сада-леса («старого черкесского сада»); впервые в исследовании адыгского леса-сада применен системно-структурный подход, позволивший выявить глубинную связь между природным и культурным наследием народа, образом его жизни и его традиционными нравственными ценностями. полученные результаты исследования этнокультурного феномена адыгского леса-сада существенно дополняют и расширяют теоретическую базу изучения специфической культуры адыгов.

Теоретическая и практическая значимость диссертационной работы обусловлена тем, что полученные в ходе исследования результаты могут быть использованы при разработке отдельных элементов современного культурного ландшафтоведения, создании учебников и учебных пособий по истории и культуре адыгов, уточнении и расширении культурологических методов исследования традиционной культуры адыгов, а также в практике вузовского и школьного образования с учетом наличия обязательного регионального компонента в учебных программах вузов КБР и других автономных образований. Полученные в ходе исследования результаты могут быть использованы в практике преподавания спецкурсов «Эпический текст. Проблемы и перспективы изучения», «Адыгский фольклор», «Этническая эстетика» и др.

Апробация работы. Результаты исследования обсуждались на научных конференциях («Социокультурные проблемы кавказского региона в контексте глобализации» Нальчик, 2007; «Культура, искусство, образование на рубеже веков». Нальчик, 2009; «Эпический текст: проблемы и перспективы», г. Пятигорск, 2010), а также на аспирант-ских семинарах кафедры культурологии Северо-Кавказского государственного института искусств. Основные результаты исследования изложены в семи публикациях, в том числе в трех журналах, рекомендованных ВАК МО РФ.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Проблема изучения взаимоотношений общества и природы в рамках культурологии весьма актуальна и имеет особую значимость. Для формирования методологии исследования этой проблемы культурология объединяет два подхода: рационалистический (экология и география) и умозрительный (философия).

2. Природа - неотъемлемая часть сказаний, легенд, притч, песен, объединенных в героическом эпосе «Нарты». Это — важнейшие формы общения адыгов с миром, определяющие законы его существования. Единство с природой для адыгов одновременно и единство людей, имеющих этническое имя, чувствующих друг друга и землю, обладающих внутренним знанием своей принадлежности к определенному ландшафту. Кроме того, этнопоэтика адыгов базируется на единстве всех природных стихий и человека, его слияния с космосом, сопровождающееся гармонизацией отношений личности, социума и универсума к всеобъемлющей ноосфере. Отсюда — столь многообразное порождение смыслов природного «текста», совершенствуемого человеком в контексте глобальных процессов, затрагивающих все аспекты национального бытия.

3. Основное качество, характеризующее отношение человека к природе в традиционной культуре адыгов, можно сформулировать как «сохраняющее сознание». Таким образом, природа - полноправный участник диалога, его философско-мировоззренческая основа. Взаимодействие природы и человека подчинено общей задаче динамического развития, устойчивости вечных взаимосвязей, где человек, как часть живого мира, включен в содержание целостности мира. Понимая и ощущая это общение, человек в пространстве адыгской этнической картины мира, не допускает поглощения одного другим, не нарушает основные закономерности развития природы, не стремится брать от нее по возможности больше, отдавая себе отчет в том, что природа стремится не к максимальной продуктивности, а к максимальной устойчивости.

4. Духовно-теоретическое осмысление адыгами окружающего мира в пространстве традиционной культуры опирается на понимание, аргументацию, комплексность, системную оптимизацию. Человек в системе ценностей адыгских традиций - связующее звено между природой и культурой этноса. «Управляя» природой, он реконструируют биосферу или конструируют новую с обязательным условием долгосрочного предварительного расчета, основанного на накопленном опыте общения с природой его предков в течение многих веков и знаний законов природы. Поэтому, имея свои специфические, родовые знания, в традиционной культуре, адыги сознательно «управляют» природой, что можно наблюдать на примере сада-леса («старого черкесского сада»).

5. Адыгский сад-лес - форма культурного «рукотворного ландшафта», которая, будучи этнической моделью вмешательства человека в природу, с одной стороны, является важным структурным элементом системы образов идентичности рассматриваемого этноса, с другой — соответствует по многим показателям концепции отношения человека к природе. Это — способ преобразования природной среды в соответствии с законами общебиологического сосуществования данного этноса, модель его единения с природой. В этой форме «рукотворного ландшафта» соединяется практическое и теоретическое, этическое и эстетическое, духовное и рациональное. В ней сочетается некое благоговение как к чему-то мощному и величественному, существующему по законам, которые никому не дано изменить, с практической необходимостью брать у природы ее дары, рационально используя и направляя их в нужном для себя направлении.

6. Выращивая плодовые деревья и кустарники, травы и овощи, эстетизируя окружающую среду и получая от нее эстетическое удовольствие, создавая природные шедевры, свидетельствующие о высоком уровне развития социума, возмещая отсутствующие виды растительности и т.д., адыги, тем не менее, воспринимают сад-лес как живой организм, наделяя его функциями одухотворенности. Это - «рукотворный ландшафт» - продукт истории населяющих его народов, свидетельство их материальной и духовной культуры, результат отражения, отпечаток преобразующего его социума. С его помощью от эпохи к эпохе передаются накопленные веками материальные и духовные богатства наций.

7. Глобальный экологический кризис, охвативший всю планету, ставит перед обществом проблему, связанную с необходимостью выработки другого, более адекватного его жизненным потребностям способа взаимодействия с миром, перехода к новой парадигме бытия в нем. Актуализируется необходимость использования этнического опыта взаимоотношения человека с природой, базирующегося на его духовных представлениях о живой натуре. Этнический опыт адыгов, запечатленный в их традиционной культуре и воплотившийся в модели «сад-лес», в которой сосуществует необходимый практицизм с возможно минимальным вмешательством в мир живой природы, с нашей точки зрения, в определенной степени может помочь найти выход из сложившейся ситуации.

Объем и структура работы. Текст диссертации составляет 145 страниц. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы и источников.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Культурный ландшафт: этнический дискурс"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Человечеству, видимо, исторически; нужно было попасть в ситуацию экологического разрыва между естественными и искусственными условиями его жизни;', чтобы осознать необходимость строить, цивилизацию- разумно; блокируя; редукцию искусственного к социальным; и технологическим процессам, а также, к естественному. Современные социально-природные теории; описывают не социальные и не естественные процессы природы, вовлекаемой, в сферу человеческой- деятельности, а характеризуют корреляции и зависимости; между естественной; и искусственной средой функционирования цивилизаций. В современной экологической; теории культурного ландшафта существенна не структура сложившейся объектной ситуации; а то; как она воспринята и интерпретирована человеком.

Научные определения в . процессе исследования проблем взаимодействия человека и природы не могут сохранить свой исходный естественнонаучный; статус. Но не потому, что они прилагаются к> социальным явлениям; то есть созданные человеком предметные условия; существования общества. С этой точки зрения естественное замещается, не социальным, а искусственным. Результаты такого замещения сказываются как на природе вообще, так и на самом; человеке. Отсюда необходимость рассмотрения проблемы «человек — природа» нуждается в изучении; опыта прошлых лет, этнического опыта природопользования, изучения опыта, от которого мы отказались, объясняя это тем, что нынешнее время имеет особые природные условия, непохожие на те, которые были в прошлом. В; самом деле, представляется очевидным, что в расширительной трактовке деятельности нашла мировоззренческое отражение резко возросшая в условиях технологической революции роль рационального; мышления, технического проектирования; и конструирования. На базе; своего главного признака — заранее рассчитанного, целенаправленного преобразования, превращающего в объект и материал все, к чему прикасается субъект, принцип деятельности как бы философски обобщает все эти разновидности технологического отношения к миру. Обобщает и, когда претендует на универсальность - абсолютизирует. Полная практическая реализация деятельностной парадигмы ведет ко многим, поистине катастрофическим последствиям, хотя их глубинная связь с ней осознается далеко не всегда. Небывалая мощь производительных сил и технических возможностей, казалось бы, не имеющих перед собой никаких пределов, наталкивается на пределы внутренние. Избыточная рационализация жизни, отчуждение и обездушивание межличностных контактов, безоглядная эксплуатация природы, породившая глобальный экологический кризис, возникают как выражение господства деятельностной парадигмы в сферах, где она должна занимать подчиненное положение, как результат монологического, не считающегося с правом на самостоятельное бытие других вещей и существ, отношения к окружающей действительности. Обострение этих проблем ставит человека перед необходимостью выработки другого, более адекватного его жизненным потребностям способа взаимодействия с миром, перехода к новой парадигме бытия в нем.

Между тем существует прекрасный этнический опыт взаимоотношения человека с природой, базирующийся не на голом рационализме, а на духовных, высших представлениях человека о живой натуре. Таковым, безусловно, нам представляется опыт адыгов, запечатленный в их традиционной культуре и воплотившийся в модели «сад-лес», где сосуществует необходимый практицизм с возможно минимальным вмешательством в мир живой природы. Обобщая тот вклад адыгов в природопользование, который, к сожалению, сейчас мало где и мало кем используется, можно сделать ряд выводов:

1. Во множестве фольклорных сказаний, легенд, притч, песен, представляющих собой важнейшую форму общения адыга с миром, определяющих законы его существования, запечатлена природа, окружающая его. С нею соотнесены человеческая жизнь, сознание, речь; они - производные живого мира, подвижного и изменяющегося; камни, вода, растения, деревья — суть коммуниторного типа социального устройства. Единство с природой для адыгов одновременно единство людей, которые имеют этническое имя, чувствую друг друга и землю, обладают внутренним знанием своей принадлежности к определенному ландшафту. Экологическая этнопоэтика адыгов базируется на уверенности единства всех природных стихий и человека, слияния космоса, сопровождающееся гармонизацией отношений личности, социума и универсума к всеобъемлющей ноосфере. \отсюда — столь многообразное порождение смыслов природного «текста», совершенствуемого человеком в контексте глобальных процессов, затрагивающих все аспекты национального бытия.

2. Самое главное качество, которое характеризует отношение человека к природе в традиционной культуре адыгов, можно сформулировать как «сохраняющее сознание», являющееся важнейшим компонентом отношения человека к миру. Природа в ее контексте - полноправный участник диалога, который мы употребляем здесь не в значении разговорной сферы, не в рамках психологического уровня межличностного общения и эмоционального контакта, а в его философско-мировоззренческом значении. Главное при этом — уровень не субъект-объект, а субъект-субъект, то есть уровень признания «самости» природы с учетом ее собственной меры. При этом, парадигмапьно понимая и ощущая это общение, человек в системе адыгской этнической картины мира, исходя из оптимизации системы человек - природа, не допускает поглощения одного другим. Они подчинены взаимодействию, общей задаче динамического развития, устойчивости вечных взаимосвязей, где человек, как часть живого мира, включен в содержание целостности мира.

3. Человек в контексте картины мира адыгов, думая о повышении продуктивности, не нарушает основные закономерности развития природы, не стремится брать от нее по возможности больше, отдавая себе отчет в том, что природа стремится не к максимальной продуктивности, а к максимальной устойчивости. Традиционная этническая территория адыга (не только географическая или климатическая) эффективна, так как в нее органически вписаны все социальные и культурно-обусловленные факторы, необходимые для существования человека во все времена и во всех обществах. Его привязанность к месту проживания играет огромную роль в формировании личного характера, отношения к окружающему миру, природе.

4. Однако, сказанное не означает, что в природной этносистеме адыг никак не вмешивается в природу и не управляет ею, но это управление выступает как реконструирование существующей биосферы или конструирование новой с обязательным условием долгосрочного предварительного расчета, основанного на накопленном опыте общения с природой его предков в течение многих веков и знаний законов природы. Поэтому имея свои специфические, родовые знания, в традиционной культуре адыг не борется с природой, отдавая себе отчет в том, что в этой борьбе не может быть победителей, а регулирует ее сознательно в целях ее гармонизации, что ярко видно на примере сада-леса («старого черкесского сада»). Адыг уверен: не все логически и технически возможное следует осуществлять, а знание должно преломляться через призму жизненных целей людей и быть соотнесены с мерой человека, его ценностями, направляться не личными потребительскими, а долгосрочными общеэтическими интересами.

5. Духовно-теоретическое отношение к миру адыга в контексте традиционной культуры опирается на диалог, понимание, аргументацию, комплексность, системную оптимизацию - все то, что принято называть, говоря о гуманизации современной культурной системы. Человек в системе ценностей в адыгских традициях — связующее звено между природой и культурой этноса, исходя из этой дуальности его сущности, культуру невозможно ни создать, ни понять, не сопоставив ее с природой. Она зарождается в лоне природы, она не может существовать от нее отдельно, и это прекрасно отражено в исторических типах мироздания адыга, прежде всего - его мифологии, религиозных верованиях, эпосе, примером чему -текст героического эпоса «Нарты», сокровищницы адыгского устного народного творчества, своеобразной энциклопедии адыгского духа.

6. Адыгский сад-лес — такой тип культурного ландшафта, который, будучи по определению этнической моделью вмешательства человека в природу, как нельзя лучше подходит для роли важного структурного элемента системы образов идентичности этноса, с одной стороны, с другой -он соответствует по многим показателям той желаемой сегодня концепции отношения человека к природе, являясь выражением сочетания утилитарных и символических функций экологической культуры. Он выступает как способ преобразования природной среды в соответствии с законами общебиологического сосуществования, отвечающих общественным запросам данного этноса, моделью его единения с природой, осуществляемого посредством деятельности человека. Он соединяет практическое и теоретическое, этическое и эстетическое, духовное и рациональное, сочетая некое благоговение как к чему-то мощному и величественному, существующему по законам, изменить которые никому не дано, с практической необходимостью брать у природы ее дары, рационально используя и направляя ее в нужном для себя направлении, и созерцая, и изменяя ее. При этом резкие новации не приветствуются, в отношениях с природой приветствуется то, что воспроизводит позитивный опыт предшественников, имевших особое знание, свои секреты, которые нужно правильно толковать, проникая в смысл текстов, заложенный в них.

7. Новации, в отношениях человек-природа в традиционной культуре адыгов принимаются, но как частность, при условии, что они способствуют сохранению классической целостности, так как традиция, прошлое — важный судья. Что бы не случилось в природе — наводнение, гроза, удар молнии - она не может позиционировать зло, поэтому негатив к природе невозможен, невозможно насилие над ней. Однако природа не идеализируется, в нее можно проникнуть, человек способен ее изменить к лучшему, но последнее никак не может пониматься как объект интенсивной преобразовательской деятельности, как кладовая, откуда человек может черпать без меры и без счета. Воспитанный в определенной традиции адыг считает: ни в коем случае нельзя испытывать природу, стараться вырвать у нее тайну, сводить все ее качественное многообразие к небольшому числу строгих количественных законов. Используя сад-лес во всех социальных функциях — утилитарной, рекреационной, организационной, компенсаторной, то есть выращивая плодовые деревья и кустарники, травы и овощи, эстетизируя окружающую среду и получая от нее эстетическое удовольствие, создавая природные шедевры, свидетельствующие о высоком уровне развития социума, возмещая отсутствующие виды растительности и т.д., адыг, тем не менее, воспринимает сад-лес как живой организм, наделяя его функциями одухотворенности.

8. Сад-лес («старый черкесский сад») доказывает: культурный ландшафт - продукт истории населяющих его народов, свидетельство их материальной и духовной культуры. Он — отражение, отпечаток преобразующего его социума. В результате можно говорить о закономерности: каково общество, его культура, менталитет и исторические судьбы, таков и культурный ландшафт, им созданный. Поэтому при изучении антропогенных ландшафтов должны учитываться не только их природная и производственная подсистемы, но и вместе с тем социокультурная, что дает основания говорить о национальных ландшафтах. Несмотря на географическое соседство и сходство природных условий, им свойственна ярко выраженная этнокультурная специфика.

9. Культурный национальный ландшафт - эстафета поколений, с ним от эпохи к эпохе передаются накопленные веками материальные и духовные богатства наций. Одновременно культурная ландшафтная среда растит и формирует свой будущий социум. Культурный ландшафт - продукт человеческой деятельности, стремящейся к гармонии, к породнению с облагороженной природой, которая развивается вместе с человеком и под влиянием, что сказалось в развитии садово-парковой культуры. Он включает в себя практическую, художественно-практическую, рецептивную, духовно-культурную и другие виды человеческой деятельности. Люди строят и оберегают родные этнические ландшафты, а ландшафты духовно созидают и воспитывают людей. Таким образом, в системе социум — ландшафт существует прямая и обратная духовная связь.

Подводя основной итог данного исследования, стоит сказать: проблема взаимоотношений общества и природы в рамках культурологии приобретает особую масштабность. И, в отличие от экологии и географии, рассматривающих данную проблему с точки зрения рационалистической, и от философии, подходящей к обозначенной проблеме чисто умозрительно, культурология, в силу специфики своего содержания, как бы объединяет оба подхода и вносит существенный вклад в установление общенаучного гуманного направления в системе взаимодействия природа — человек (общество) - культура как в национальных, так и в мировом масштабе.

Список научной литературыМахотлова, Мадина Асланбиевна, диссертация по теме "Теория и история культуры"

1. Александров П.С.Введение в гомологическую теорию. М., 1972

2. Андрианов Б.В. Земледелие наших предков. М., 1978

3. Анфимов Н.В., Керашев А.Т., Меретуков М.А., Джимов Б.М., Ачмиз К.Г. Адыги: историко-культурный очерк. Ч. 1. Майкоп. 1999.

4. Ареопагит Д. Магическое богословие, М.,1999

5. Аристотель. Сочинения в 4-х тт. М., 1976-1984

6. Аракелян Г.С. Черкесогаи (историко-этнографическое исследование) / Кавказ и Византия. Вып. 1. Ереван, 2001.

7. Баландин Р.К., Бондарев Л.Г. Природа и цивилизация. М., 1988

8. Бгажноков Б.Х. Адыгская этика. Нальчик, 1989

9. Бгажноков Б.Х. Логос игрища (к постановке проблемы) // В кн.: Мир культуры. Вып. 2. Нальчик, 1996.

10. Бгажноков Б.Х. Почитание старших в социальной организации адыгских народов / В кн.: Социальная организация и обычное право. Материалы научной конференции. Краснодар, 10-11 августа, 2004

11. Бгажноков Б.Х. Сиюхов С. О встрече Александра II с абадзехами // В кн.: Мир культуры. Вып. 2. Нальчик

12. Бердяев Н.А.Философия свободы. М., 1979

13. Боговая И.О., Фурсова Л.М. Ландшафтное искусство. М., 1988

14. Бойс М. Зороастризм. Верования и обычаи. М., 1987

15. Бондарь Ю.Н., Калуцков В.Н. Природные и культурные ландшафты в топонимии Кенозерского национального парка // Культурный ландшафт: теория и практика: Сб. науч. тр. — М., 2003

16. Борзов A.A. Сибирь. Критическое обозрение. Вып. VII. М., 1908

17. Бюллетень: антропология, меньшинства, мультикультурализм. События на Кавказе (апрель-сентябрь 2007 г.) / Сост. и ред. Кузнецова Р. Ш., № 2, сентябрь 2008

18. Вайцзеккер Э., Ловинс Э., Ловинс Л. Фактор четыре: удвоение богатства, двухкратная экономия ресурсов. М., 1997

19. Веденин Ю.А. Информационные основы изучения и формирования культурного ландшафта как объекта наследия // Известия РАН. Сер. геогр. -2003.№ 3

20. Веденин Ю.А. Культурно-ландшафтное районирование России — ориентир культурной политики // Ориентиры культурной политики. Вып 2. -М., 1997

21. Веденин Ю.А., Кулешова М.Е. Культурный ландшафт как объект культурного и природного наследия. Монография. — М., 2004

22. Вергунов А.П., Горохов В.А. Русские сады и парки. М., 1988

23. Вергунов А.П., Денисов М.Ф., Ожегов С.С. Ландшафтное проектирование. М., 1991

24. Вернадский В.И. Очерки геохимии. М., 1983

25. Винер Н.В. Кибернетика и обществ М., 1988

26. Воейков А.И. Воздействие человека на природу // Землеведение. Т. 1. Кн. II. М., 1894

27. Вуд Дж. Солнце, Луна и древние камни. М., 1981

28. Гарданов В.К. Общественный строй адыгских народов (XVIII первая половина XIX вв.). - М., 1967

29. Гвоздецкий H.A. Антропогенные ландшафты субтропиков Закавказья и среднеазиатских пустынь / В кн.: Вопросы географии. Сб. 106. М., 1977

30. Гегель Г.В.Ф. Эстетика. В 4-х тт. М., 1968

31. Гейдук Ф. О значении сельскохозяйственной промышленности на северо-восточном берегу Черного моря. Цит. по I т. «Старые черкесские сады». М., 2005

32. Гердер И.Г.Идеи к философии истории человечества. М., 1977

33. Гете И.В. Избранные сочинения по естествознанию. М., 1997

34. Гирусов Э.В. и др. Экология и экономика природопользования. М., учебник (2-е издане), 2002

35. Гирусов Э.В. Основные исторические этапы взаимодействия общества и природы. М., 1981

36. Горбунов A.B., Кулешова М.Е. Пространственная структура историко-культурного ландшафта Бородинского поля // Экологические проблемы сохранения исторического и культурного наследия. М., 2001

37. Горохов В.А., Лунц А.Б. Парки мира. М., 2006

38. Губжоков М.Н. Западные адыги в , период Кавказской войны (Этнокультурные аспекты). Автореферат диссертации на соискание степени к.и.н. — Нальчик, 2005

39. Гумбольдт А. Картины природы. М., 1959

40. Гумбольдт А. Переписка А. Гумбольдта с учеными и государственными деятелями России. М., 1962

41. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера земли. М., 2002.

42. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М., 1991

43. Дмитриев. В.А. Кавказ как историко-культурный' феномен. Вклад горцев Северного Кавказа в мировую культуру // Россия^и Кавказ. История. Религия. Культура. СПб., 2003

44. Докучаев В.В. Наши степи прежде и теперь. М.-Л., 1936

45. Древнегреческая философия. М., 2007

46. Дроздов A.B. Как развивать туризм в национальных парках России. Рекомендации по выявлению, оценке и продвижению на рынок туристских ресурсов и туристского продукта национальных парков: Монография. М.,

47. Евсюков В.В. Мифы о Вселенной. Новосибирск, 1988

48. Ефремов И.А. Лезвие бритвы. М., 1965

49. Жекулин B.C. Историческая география ландшафтов. — Новгород, 1972

50. Жуковский Т.М. Культурные растения и их сородичи. М., 1950

51. Забелин И. М. Теория физической географии. — М., 1959

52. Измаильский A.A. Как высохла наша степь. — М.-Л., 1937

53. Исаченко А.Г. Ландшафтоведение на переходе ко второму столетию своей истории / В кн.: Ландшафтоведение: Теория, методы, региональныеисследования, практика. Материалы XI Междунар. ландшафтной конф. М., 2006

54. Исаченко Г.А. Культурный ландшафт как объект дискуссии // Культурный ландшафт: теория и практика: Сб. науч. тр. М., 2003

55. Кавказ, Абхазия, Аджария, Шавшетия, Посховский участок. Путевые заметки графмнм Уваровой. 4.2. М., 1891

56. Кавказ глазами путешественников. — М., 2008

57. Каганский B.JI. Культура в ландшафте и ландшафт в культуре // Наука о культуре: итоги и перспективы. Вып. 3. 1995

58. Каганский В.Л. Мир культурного ландшафта // Культурный ландшафт и советское обитаемое пространство: Сб. статей. — М. 2001

59. Калуцков В.Н. Проблемы исследования культурного ландшафта // Вестник МГУ. Сер. геогр. № 4

60. Калуцков В.Н. Топос и культурный ландшафт // География и природные ресурсы. 2002. - № 3

61. Калуцков В.Н., Красовская Т.М. Представления о культурном ландшафте: от профессионального до мировоззренческого // Вестник МГУ. Сер. геогр., 2000, № 4

62. Кант И. Соч. в 6-ти тт. М., 1964

63. Кантария М. Экологические аспекты традиционной хозяйственной культуры народов Северного Кавказа. Тбилиси, 1989

64. Клинген И.Н. Основы хозяйства в Сочинском округе. СПб, 1897

65. Ключевский В.О. Соч. в 2-х тт. М., 1973

66. Козменко Г.Г. Немцев A.C., Трепет А. Организация и функционирование особо охраняемых природных территорий. Майкоп, 2000

67. Колбовский Е.Ю. Ландшафт в зеркале культурологии // Культурный ландшафт: теория и практика: Сб. науч. тр. М., 2003

68. Колбовский Е.Ю., Морозова В.В. Ландшафт и хронотоп: история освоения территории и становление культурного ландшафта // Культурный ландшафт: теория и практика: Сб. науч. тр. — М. ,2003

69. Конрад Н.И. Избран, труды. Литература и театр. М., 1978

70. Корбьюзе М. Архитектура 20 века. М., 1970

71. Коробова Н. Адыги-шапсуги: тендер, религия, образование. Бюллетень: антропология, меньшинства, мультикультурализм. Под. ред. Кузнецова И.В. № 1.2008

72. Круть И.В., Забелин И.М. Очерки истории представлений о взаимоотношении природы и общества (общенаучные и географические аспекты) М., 1988

73. Кулешова М.Е. Культурные ландшафты: общие представления, понятия, подходы к оценке // Экологические проблемы сохранения исторического и культурного наследия: М., 2000

74. Кулешова М.Е. Культурный ландшафт цивилизованный путь освоения пространства // Охрана дикой природы. - 2001. - № 1 (20)

75. Кун. Мифы и легенды Древней Греции. М., 2004

76. Куракова Л.И. Антропогенные ландшафты. М., 1976

77. Курбатов Ю.И. Архитектурные формы и природный ландшафт. Л., , 2004

78. Кусков A.C., Арсеньева Е.И. Культурный ландшафт как ресурс для развития регулируемого туризма.М ., 2005

79. Кусков A.C., Арсеньева Е.И. Организация и развитие экологического туризма в пространстве культурных ландшафтов российских национальных парков // Туризм и устойчивое развитие регионов: Сб. науч. тр. — Тверь, 2005

80. Кусков A.C., Арсеньева Е.И. Развитие экотуризма в пределах особо охраняемых природных территорий России.Л.,1988

81. Кусков A.C., Арсеньева Е.И., Феоктистова Н.В. Основные концепции и направления современного экотуризма: компаративный анализ // Туризм и культурное наследие: Сб. науч. ст. Вып. 2. Саратов, 2005

82. Лагутин А.О. Экологическая культура как фактор устойчивого развития общества. Краснодар, 2001

83. Лазарев В.В. Программа без альтернатив. Сохранение качества иразнообразия культурной и природной среды // Гуманизм и строительство. Природа, этнос и архитектура / Алт. Гос. Тех. Ун-т им. И.И. Ползунова. — Барнаул, 2003

84. Леви-Брюль Л. Первобытное мышление. М., 1994

85. Леви-Строс К. Структурная антропология. М., 1983

86. Лихачев Д.С. Поэзия садов. К семантике садово-парковых стилей. — Л., 1982

87. Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. — М., 1979

88. Лихачёв Д.С. Экология культуры // Земля родная. — М., 1983

89. Лосев А.Ф. История античной эстетики в 6-ти тт., М., 1963-1980

90. Лотман Ю.М. Культура и взрыв. Таллин, 1992

91. Лысенкова З.В. Освоение территории и изменение ландшафтов // Региональные исследования. — Смоленск, 2004. — № 1 (3)

92. Любищев А.И. О природе и вульгарном материализме. М., 1954

93. Люлье Л.Я. Черкессия. Историко-этнографические статьи/Материалы для истории черкесского народа, вып. 3, Краснодар, 1927

94. Максаковский В.П. Всемирное культурное наследие. М., 2003

95. Мамай И.И. Проблемы ландшафтной методологии / В кн.: Ландшафтоведение: Теория, методы, региональные исследования, практика. Материалы XI Междунар. ландшафтной конф. — М., 2006

96. Маркарян Э.С. Теория культуры и современная наука. М., 1983

97. Медоуз Д. Пределы роста. М., 1972

98. Меретуков М.А. Из общественного быта адыгов (XVIII первая половина XIX в.) / Культура и быт адыгов (Этнографические исследования). Вып. 10.-Майкоп, 1997

99. Месарович М., Пестель Э. Человечество у поворотного пункта. М., 1974

100. Мечников Л.И. Цивилизация и великие исторические реки (Географическая теория развития современных обществ). СПБ., 1898 (М., 1924)

101. Мильков Ф.Н. Антропогенное ландшафтоведение, предмет изучения и современное состояние / В кн.: Вопросы географии. Сб. 106. М., 1977

102. Мильков Ф.Н. Человек и ландшафты. М., 1973

103. Моисеев H.H. Современный рационализм. М., 1995

104. Монпере Ф.Д. Путешествие по Кавказу // АБКИЕА. М., 1957

105. Моралева Н.В., Ледовских Е.Ю. Экологический туризм в России // Охрана дикой природы. 2001, № 3 (22)

106. Налоев З.И. Организационная структура джегуако. В кн.: Культура и быт адыгов (Этнографические исследования). Вып. 2. Майкоп, 1989

107. Нарты. Кабардинский эпос. М., 1957

108. Нарты. Кабардинский эпос. Нальчик, 2002

109. Николаев В.А. Геоэкологические основания учения об антропогенных ландшафтах / В кн.: География, общество, окружающая среда. Т. II. Функционирование и современное состояние ландшафтов. М., 2004

110. Николаев В.А. Культурный ландшафт геоэкологическая система // Вестник МГУ. Сер. геогр. - 2000. - № 6

111. Паустовский К. Золотая роза. — М., 1994

112. Преображенский B.C. Острые проблемы ландшафтоведения на рубеже веков / В кн.: Структура, функционирование, эволюция природных и антропогенных ландшафтов. — СПб, 1997

113. Преображенский B.C., Александрова Т.Д. Первичный анализ терминов динамики ландшафтов // Изв. ВГО. Т. 7. Вып. 5. — 1975

114. Пригожин И. Стенгерс Т. Порядок из хаоса. Новый диалог человека с природой. М., 1086

115. Природа, техника, геотехнические системы. М., 1978

116. Пришвин М.М. Природа, ставшая человеком. М., 1974

117. Путевые заметки графини Уваровой. 4.2. М., 1891

118. Раменский Л.Г. О принципиальных установках, основных понятиях и терминах производственной типологии земель, геоботаники и экологии // Сов. Бот. 1935. -№ 4

119. Реймерс Н.Ф. Концептуальная экология, М., 1992

120. Реклю Э. Земля. М., 1914. Т. 1-12

121. Ремизов И.Н. Экологическая сфера общества: современные тенденции и перспективы развития. Краснодар, 1998

122. Ретеюм А.Ю., Дьяконов К.Н., Куницын Л.Ф. Взаимодействие техники с природой и геотехнические системы / Изв. АН СССР. Сер. Геогр. -1972. — jvfo 4

123. Родоман Б.Б. Поляризованная биосфера: Сб. статей. Смоленск, 2002

124. Рожанский И.Д. Понятие природы у древних греков// Природа, 1974 №3

125. Романова Э.П. Современные ландшафты Европы (без стран Восточной Европы). М.,1997

126. Рукописное наследие Древней Руси. — Л., 1972

127. Рябчиков A.M. Структура и динамика геосферы, её естественное развитие и изменение человеком. М., 1972

128. Рязанова Н.Е. Экологическая оценка и создание особо охраняемых природных территорий с целью сохранения ландшафтов и создания рекреационных зон // Туризм и региональное развитие: Сб. науч. тр. Вып. 2. — Смоленск, 2008

129. Саушкин Ю.Г. Культурный ландшафт / В кн.: Вопросы географии. Сб. 1.-М.- 1946

130. Семенов-Тянь-Шанский В.П. Район и страна. М.; Л., 1928

131. Сивер А. Шапсуги и проблема восстановления Шапсугского национального района / Бюллетень: антропология, меньшинства мультикультурализм. — № 3, декабрь 1995

132. Смирнова Я.С. Искусственное родство у народов Северного Кавказа: формы и эволюция. Кавказский этнографический сборник, вып. 11. — М. 1996

133. Соловьёв B.C. Красота в природе // Соловьёв B.C. Сочинения: В 2 т.— М., 1990

134. Соловьёв B.C. Общий смысл искусства // Соловьёв B.C. Соч.: В 2 т.— М., 1990

135. Спенсер Эд. Путешествие в Черкесию. Майкоп, 1994

136. Степун Ф.А. Мысли о России // Новый мир. — 1991. № 3

137. Такидзаки Д. Похвала Тени. М., 2002

138. Тейяр де Шарден П. Феномен человека. М., 19 8 7

139. Теоретические основы рекреационной географии. — М., 1990

140. Трахо Р. Черкесы (Черкесы Северного Кавказа Мюнхен. 1944). -Нальчик, 1957

141. Туганов Р.У. Мухаджиры. (По страницам русской и зарубежной печати). В сб. Мир культуры. Вып. 4. — Нальчик, 1995

142. Тхамокова И.Х. Военные мемуары об окончании Кавказской войны и выселении западных адыгов в Турцию. В сб. Мир культуры. Вып. 1.-Нальчик, 1990

143. Федеральный закон «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации» от 25 июня 2002 г. № 73-Ф3

144. Фейербах Л. Избранные философские произведения в 2-х т. М., 1972

145. Фихте И.Г. Сочинения. Работы 1792-1801. М., 1999

146. Флоренский П. Природа // Лит.Грузия. — 1985. — № 10

147. Фонвиль, А. Последний год войны за независимость (1863-1864. Из записок участника иностранца) /Материалы для истории черкесского народа, вып. 3, Краснодар, 1927

148. Фрезер Дж. Золотая ветвь М., 1980

149. Хабекирова Х.А., Мусукаев А.И. Мир дерева в культуре адыгов (этнокультурологические воззрения народа). О Балкарии и балкарцах. Нальчик, 2001

150. Хайдеггер М. Поворот 33 Новая технократическая волна на Западе. -М., 1986

151. Хотко С. Старые черкесские сады (ландшафт и агрикультура Северо

152. Западного Кавказа в освещении русских источников 1864-1914). М., 2005

153. Цицерон. Диалоги. М., 1966

154. Цуциев А. Атлас этнополитической истории Кавказа. М.: Европа, 2000.

155. Швейцера А. Культура и этика. М., 1989

156. Шеллинг Ф.В. Философские исследования о сущности человеческой свободы и связанных с ней предметах // Шеллинг Ф.В. Сочинения: В 2-х т.-М. 1989

157. Шеуджен А.Х., Харитонов Е.М., Галкин Г.А., Тхакушинов А.К. Зарождение и развитие земледелия на Северном Кавказе. — Майкоп, 2007

158. Шишин М.Ю. Ноосфера, культура, культурный ландшафт. -Новосибирск, 2002

159. Хьэкъун Б. Мылъкум еф1эк1 хъугъуэфТыгъуэхэр. Адыгъэзэм я мэкъумэш, ботаникэ щэнхабзэр. Налшык, 2002

160. Hunt J.D. Greater Perfections (the practice of garden theory). Ed. by Thames &Hudson Ltd. Lodon, 2000

161. Marie-Luise Gothein. History of Garden Art. Garden and Landscape Books

162. Tom Turner Essays on Cities and Landscapes. Garden and Landscape Books