автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.04
диссертация на тему: Культурологическая маркированность аллюзий в художественном дискурсе Д. Фаулза

Полный текст автореферата диссертации по теме "Культурологическая маркированность аллюзий в художественном дискурсе Д. Фаулза"

004618756

На правах рукописи

Гарифуллина Альбина Маратовна

КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКАЯ МАРКИРОВАННОСТЬ АЛЛЮЗИЙ В ХУДОЖЕСТВЕННОМ ДИСКУРСЕ Д. ФАУЛЗА

Специальность 10.02.04 - германские языки

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Уфа-2010

004618756

Диссертация выполнена на кафедре межкультурной коммуникации и перевода факультета романо-германской филологии государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Башкирский государственный университет»

Научный руководитель

доктор филологических наук, профессор Иванова Светлана Викторовна

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Рогожиикова Татьяна Михайловна

кандидат филологических наук, доцент Мухина Наталья Борисовна

Ведущая организация

ГОУ ВПО «Башкирский государственны' аграрный университет»

Защита состоится «18» октября 2010 г. в 10.00 часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.013.12 по присуждению ученой степени кандидата филологических наук в государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Башкирский государственный университет» по адресу: 450076, г. Уфа, ул. Коммунистическая, 19, факультет романо-германской филологии, ауд. ¿У

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Башкирского государственного университета по адресу: 450074, г. Уфа, ул. Заки Валиди, 32.

Автореферат разослан </5> сентября 2010 г.

Ученый секретарь диссертационного

совета

Чанышева 3.3.

Настоящее исследование, посвященное анализу достаточно хорошо известному в традиционной стилистике явлению - аллюзии, выполнено в рамках одного из самых современных направлений науки о языке, а именно лингвокультурологической парадигмы. Лингвокультурология (далее ЛК), сравнительно молодая отрасль языкознания, дает возможность описать фрагмент культурного пространства определенного лингвокультурного сообщества (далее ЛКС) посредством анализа культурно-ценностной информации, заключенной в рамках данной языковой единицы.

Актуальность настоящего диссертационного исследования обусловлена:

- обращением к востребованной в настоящее время парадигме - ЛК, позволяющей раскрыть особенности взаимосвязи языка и культуры;

выбором аллюзии в качестве объекта исследования в силу ее значимости как единицы с богатой культурологической семантикой, анализ которой позволяет приблизиться к пониманию информации культурологического плана, имеющей отношение к культуре английского ЛКС;

- возможностью выхода на перспективы дешифровки культурных кодов английского ЛКС.

Объектом исследования в работе выступают аллюзии, собранные методом сплошной выборки, в количестве 2341 контекстуальной единицы. Выбор аллюзии как объекта ЛК исследования обусловлен особой природой данного стилистического приема. Культурологическая отмеченность аллюзии двунаправлена: во-первых, аллюзия отсылает к тому или иному событию или объекту (историческому, литературному и т.д.), имеющему значимость для данного ЛКС. А во-вторых, она проецирует на текст результат упоминания того или иного культурно-исторического факта и делает культурную информацию неотъемлемой частью порождаемого текста. В силу данного своеобразия аллюзия представляет собой особый интерес для лингвокультуролога.

Предметом исследования является культурологическая маркированность аллюзий.

Цель настоящей работы заключается в ЛК анализе аллюзий, направленном на описание художественного дискурса Д. Фаулза как проекции культурного пространства английского ЛКС, что требует последовательной дешифровки задействованных культурных кодов.

Достижение этой цели требует решения целого ряда задач:

1. Проанализировать разнообразные подходы к проведению ЛК анализа и разработать аппарат и методологию ЛК исследования аллюзий.

2. Определить понятие и место аллюзии в ряду смежных понятий.

3. В рамках ЛК анализа аллюзий (а) установить удельный вес, коррелятивную значимость источников культурологической

маркированности аллюзий, характеризующих дискурс Д. Фаулза; (б) охарактеризовать роль аллюзий в качестве трансляторов культурно-языковых универсальных черт и культурно-языковой специфики; (в) установить соотношение культурной информации, передаваемой аллюзиями, с тремя составляющими культуры (цившшзационной, социально-психологической и модусной, или деятельностной).

4. Определить типы приоритетных для дискурса Д. Фаулза культурных кодов, дешифровка которых связана с распредмечиванием аллюзий.

На защиту выносятся следующие положения:

1). Культурный потенциал аллюзии эффективнее всего эксплицируется в рамках Ж исследования, представляющего анализ фиксации культуры в языке и проявление ее в дискурсе, поскольку аллюзия предполагает использование в тексте определенных слов (словосочетаний, предложений), косвенно соотносящихся с засвидетельствованными фактами культуры.

2). Аллюзия имеет двойственную природу: во-первых, аллюзия отсылает к тому или иному событию или объекту (историческому, литературному и т.д.), имеющему значимость для данного ЛКС. А во-вторых, она проецирует упоминание того или иного факта и делает передаваемую аллюзией культурную информацию неотъемлемой частью порождаемого текста.

3). Аллюзия приобретает статус ЛК единицы, поскольку она в силу своей природы существует в ЛК пространстве текста.

4). В дискурсе Д. Фаулза задействованы как доминантные, так и локальные аллюзии, с превалированием последних. Причем используются все виды аллюзий локального действия: исходные, резюмирующие, контактоустанавливающие и дистантно повторяющиеся. Наряду с доминантными аллюзиями и аллюзиями локального действия дискурс Д. Фаулза характеризуется также «сквозными аллюзиями», которые играют особую роль при экспликации культурного пространства английского ЛКС в связи с их базовым свойством постоянно возобновляться в художественном дискурсе.

5). Соотношение культурно-языковой специфики и универсальных черт, варьируется в разных произведениях Д. Фаулза. Тем не менее, цифры свидетельствуют о яркой англоцентричности данного автора.

6). Культурологическая компонента языковой единицы, передающей аллюзию, может соотноситься с тремя составляющими культуры: цивилизационной, социально-психологической и модусной, или деятельностной. Все вышеперечисленные составляющие находят соответствующее отражение в аллюзиях фаулзовского дискурса, причем социально-психологическая составляющая культуры является наиболее значимой. Референт и прагматический слой языкового знака являются

типичным местом локализации культурологической компоненты аллюзий в дискурсе Д. Фаулза.

7). Культурное кодирование посредством аллюзий производится на основе различных таксонов. Аллюзии в дискурсе Д. Фаулза, представляющие вербальный код, опосредованно задействуют как акциональный, так и реальный культурные коды, однако превалирует при этом реальный код культуры. Активация реального кода культуры обусловливает наличие особого культурного статуса у предметной стороны аллюзии.

8). По базовым сферам, характеризующим среду человеческой жизнедеятельности, выделяется духовный код культуры, отражающий нравственные ценности, эталоны и связанные с ними базовые оппозиции культуры. Он превалирует по сравнению с предметным, временным, биоморфным, пространственным и соматическим культурными кодами.

9). Несмотря на то, что взаимоналожение культурных кодов не свойственно для дискурса Д. Фаулза, обращает на себя внимание сочетание духовного и временного кодов культуры. Это может быть обусловлено тем, что время - это основное условие всякого существования, а духовность составляет ядро культуры.

В ходе работы в качестве основополагающего был привлечен метод JIK анализа культурологической маркированности, который опирается на концепцию культурологической компоненты [Иванова 2004в: 45]. Кроме того, на разных этапах исследования применялись методы лингвистического анализа - метод сплошной выборки, метод количественных подсчетов, метод наблюдения над языковым материалом, дискурсивный метод, семантический метод в дефинитивном варианте, текстуальный метод.

Теоретической базой работы послужили труды по языку и культуре (О.С. Ахманова, А. Вежбицкая, Е.М. Верещагин, С.Г. Воркачев, В.В. Воробьев, И.В. Гюббенет, Д.Б. Гудков, И.В. Захаренко, C.B. Иванова, Ю.Н. Караулов, МЛ. Ковшова, В.Г. Костомаров, В.В. Красных, Ю.М. Лотман, В.А. Маслова, Ю.С. Степанов, В.Н. Телия, 3.3. Чанышева и др.), по стилистике (И.В. Арнольд, И.Р. Гальперин, К.А. Долинин, В.Г. Кузнецов и др.), по межкультурной коммуникации (O.A. Леонтович, Л.Г. Саяхова, Е.Ф. Тарасов, С.Г. Тер-Минасова, Н.В. Уфимцева и др.), работы в области дискурса (В.И. Карасик, Ю.Е. Прохоров и др.), а также теоретические положения исследований аллюзии как стилистического приема (И.М. Клочкова, А.Г. Мамаева, Л.А. Машкова, М.И. Киосе, И.С. Христенко, Т. Zsilka и др.).

Источником используемого материала явились тексты художественных произведений Д. Фаулза: «Волхв», «Любовница французского лейтенанта», «Коллекционер», «Дерево», «Червь»,

«Мантисса», «Башня из черного дерева», «Загадка», «Элидюк», объем которых составил 106 печатных листов (то есть примерно 1244 страницы стандартного машинописного текста).

Научная новизна заключается в том, что впервые к интерпретации аллюзий применяется ЛК подход, предполагающий последовательный анализ результатов культурного кодирования посредством аллюзий, используемых Д. Фаулзом. Введено понятие «сквозная аллюзия», имеющее характеристики дискурсивного плана. Основной единицей анализа является культурологическая компонента, анализ которой позволяет приблизиться к пониманию информации культурологического плана, имеющей отношение к культуре английского ЛКС.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что в ней: а) обоснована целесообразность ЛК подхода при изучении аллюзии; б) определено место аллюзии среди смежных понятий; в) выявлено, что заимствование информации, заключенной в семантической структуре денотата аллюзии, создает приращенный смысл, интерпретация которого ведет к дешифровке культурных кодов определенного ЛКС; г) обнаружено, что при помощи лингво-культурного кода и культурных кодов, которые являются структурообразующими элементами культурного пространства, возможна интерпретация культурных ценностей; д) установлено, что обращение к аллюзиям дает возможность воссоздать культурное пространство и когнитивную базу определенного ЛКС, поскольку эмоционально-оценочные параметры аллюзивного факта составляют его социально-апробированную оценку, единую для значительного числа носителей языка.

Практическая ценность диссертационного исследования обусловлена тем, что его результаты могут быть использованы при чтении курса по стилистике английского языка, спецкурсов по ЛК, межкультурной коммуникации, литературоведению, интерпретации текста. Материалы работы могут найти применение в практике преподавания английского языка в школе и вузе, а также позволят расширить языковую и культурную компетенцию студентов, ознакомиться с особенностями менталитета представителей английского ЛКС.

Данное исследование предваряется рабочей гипотезой, состоящей в том, что культурологическая компонента аллюзий проецирует на языковой знак культурно-ценностную информацию, характеризующую культурное пространство данного ЛКС, которое возможно реконструировать путем ЛК анализа, в частности в результате исследования лингво-культурного и культурных кодов, находящих свою реализацию в рамках аллюзивных единиц.

Апробация работы: основные теоретические положения и результаты изложены в 8 статьях и одной подборке тезисов. Две статьи по теме

диссертации опубликованы в рецензируемом научном журнале, входящем в реестр ВАК (Вестник Башкирского университета № 2, 2009; № 4, 2009). Результаты, полученные на отдельных этапах исследования, нашли отражение в выступлениях на международных конференциях «IV международные бодуэновские чтения» (г. Казань, 2009), «Слово и текст: коммуникативный, лингвокультурный и исторический аспекты» (г. Ростов-на-Дону, 2009), а также на межвузовских конференциях по вопросам обучения иностранным языкам (г. Уфа 2005, 2006). Результаты исследования обсуждались на расширенном заседании кафедры межкультурной коммуникации и перевода факультета романо-германской филологии Башкирского государственного университета.

Структура работы определяется ее целью и поставленными в ней задачами. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списков использованной литературы, лексикографических и художественных источников. В диссертации представлено 8 таблиц.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность диссертации, определяются методы, объект и предмет исследования, раскрывается научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, формулируются цели и задачи исследования и основные положения, выносимые на защиту; приводятся сведения об апробации результатов исследования и структуре работы.

Глава I «Лингвокультурология как новое направление лингвистических исследований» посвящена описанию развития ЛК как новой области лингвистических исследований, обзору ЛК единиц и методов анализа, определению таких понятий, как культурное пространство, когнитивная база, лингво-культурный код, культурный код.

Осознание роли языка в кодификации и трансляции культуры определило мощный всплеск исследований в области лингво-культурного взаимодействия. ЛК как реализация новых эвристик дает возможность описания взаимодействия лингвистических и экстралингвистических факторов при рассмотрении их сквозь призму лингвокультурных связей. Будучи сравнительно молодой отраслью языкознания, ЛК обладает аналитическими возможностями, которые позволяют рассматривать известное под новым углом зрения и предоставляют большие перспективы, связанные с данным направлением лингвистических исследований.

Фронт ЛК исследований достаточно широк и неоднороден, что является закономерным следствием различного истолкования существа и неоднозначного характера лингвокультурных связей. Единицы ЛК исследования могут представлять знаковые сущности (культурологическая

компонента, культурная коннотация), лексические единицы

(лингвокультурема, лексическая единица абстрактной семантики, фоновая лексика, культурема, логоэпистема, культурологическая лакуна) и смыслы (этнокультурные смыслы).

Обзор и анализ различных единиц ЛК исследования позволяет сделать вывод о том, что: 1) культурологическая компонента и культурная коннотация являются составляющими слова, словосочетания или выражения, определяющими их глубинные связи с культурой того или иного ЛКС; 2) лингвокультуремы, единицы абстрактной семантики, фоновая лексика, культуремы, логоэпистемы, культурологические лакуны представляют собой лексические единицы, то есть единицы или связанные с ними явления, основное содержание которых имеет материальный (вещественный, то есть не грамматический) характер, а выражение находится в соответствии с правилами оформления отдельного слова, свойственными данному языку [Ахманова 1969: 146]; 3) этнокультурные смыслы - это «культурно-усредненные представления членов некоторого социума об обозначенном данной единицей явлении действительности» [Чанышева 2006: 26]. Этнокультурные смыслы носят коллективный характер, образуя культурную сердцевину народа и являясь своего рода меткой принадлежности к «своим» [Чанышева 2006:26].

В данной работе использована концепция культурологической маркированности, которая предполагает анализ культурологической компоненты, то есть культурно-ценностной информации, локализованной в единицах языковой системы [Иванова 2004в: 45]. Именно выявление культурологической компоненты доказывает состоятельность и последовательность основополагающего принципа ЛК исследования, состоящего в том, что культура в языке ведет свое существование и требует самостоятельного описания.

Анализ культурологической компоненты, предполагающий исследование культурно-ценностной информации, заключенной в единицах языковой системы, направлен, с одной стороны, на описание фрагмента культурного пространства, представленного в дискурсе Д. Фаулза, а, с другой стороны, на дешифровку культурных кодов английского ЛКС.

Культурологическая компонента аллюзий проецируется на культурное пространство и когнитивную базу данного ЛКС. Культурное пространство -это форма существования культуры в человеческом сознании [РКПЛС: 1011]. Ядром культурного пространства служит когнитивная база, то есть совокупность знаний и представлений, которыми обладают все или подавляющее большинство социализированных представителей данного сообщества [Красных 1997а: 131].

Коды культуры, будучи системами знаков материального и духовного мира, ставшими носителями культурных смыслов [Гудков, Ковшова 2007: 7-

9], отражают мировоззрение данного ЛКС. Анализ культурных кодов позволяет раскрыть базисные элементы культуры, формирующие константные модели духовной жизни. В данной работе приняты системы кодов, разработанные Д.Б. Гудковым и М.Л. Ковшовой, а также В.В. Красных.

Культурное кодирование производится на основе различных таксонов. Так, классификация, в рамках которой выделяются вербальный, реальный и акциональный коды культуры (Д.Б. Гудков, М.Л. Ковшова), принимает во внимание природу носителя культурной информации. Классификация, на базе которой выделяют пространственный, временнбй, предметный, биоморфный, духовный коды (В.В. Красных), характеризует базовые сферы существования человеческого духа и их реализацию посредством знаковой формы.

В Главе II «Проблемы исследования аллюзий в современной лингвистике» рассматривается стилистический прием аллюзии, его место в ряду смежных понятий. В данной работе аллюзия определяется как специфический намек, особенность которого состоит в «иносказании», то есть в косвенной, путем упоминания какого-нибудь имени или названия, отсылке к общеизвестному литературному произведению или историческому факту [Христенко 1992: 39]. Аллюзия является особым видом текстовой импликации, подключающим к передаче смысла другие семиотические системы, например живопись, историю, мифы и т.д. [Арнольд 1982: 83].

Аллюзии граничат с прецедентными феноменами, текстовыми реминисценциями, пресуппозицией, интертекстуальностью, цитатами, вертикальным контекстом и др. Все перечисленные здесь термины имеют хождение в лингвистике, поэтому представляется необходимым провести разграничение родственных с аллюзией явлений.

Аллюзии и прецедентные феномены понимаются как разнопорядковые явления. Прецедентные феномены - это вербализуемые в коммуникации единицы, реализация которых влечет за собой некоторую апелляцию к чему-то известному, некоторому факту, который за ней стоит [Прохоров 2006: 153]. Аллюзия может выполнять парольную функцию, если она совпадает с прецедентным феноменом. Однако такое совпадение не является обязательным условием. Если аллюзия отсылает к факту, находящемуся за пределами культурного пространства того или иного ЛКС, читателю необходимо обладать соответствующими знаниями, иначе экспрессивная цель этого стилистического приема окажется не достигнутой. Прецедентные явления, будучи ядерными элементами когнитивной базы, связывают язык, ценностные установки и факты культуры в единый лингво-культурный комплекс и, таким образом, служат своеобразным «паролем», идентифицирующим «своих» и «чужих».

Текстовые реминисценции - это осознанные ув. неосознанные, точные уэ. преобразованные цитаты или иного рода отсылки к более или менее известным ранее произведенным текстам в составе более позднего текста [Супрун 1995: 17]. Аллюзии и текстовые реминисценции частично совпадают при условии того, что их источник является литературным. Аллюзии на культурные, исторические, бытовые факты, которые не получили текстового отражения, не попадают в область текстовых реминисценций. Таким образом, аллюзия покрывает более широкую область, чем текстовая реминисценция.

Пресуппозиция - термин лингвистической семантики, обозначающий компонент смысла предложения, который должен быть истинным для того, чтобы предложение не воспринималось как семантически аномальное или неуместное в данном контексте [ЛЭС 2002: 396]. Несмотря на то, что аллюзия и пресуппозиция имплицируют информацию, они имеют ряд отличий. Во-первых, пресуппозиция может быть не выражена вербально, то есть быть экстралингвистической, во-вторых, пресуппозиция ограничена или когнитивной базой того или иного ЛКС, или тем или иным социумом, или индивидуальными когнитивными пространствами коммуникантов.

Аллюзия, состоящая в соотнесении описываемого или происходящего в действительности с устойчивым понятием или выражением (литературного, исторического, мифологического происхождения), привносит культурно-историческую информацию того или иного ЛКС и, наряду с другими единицами интертекстуального поля, служит созданию интертекстуальности. Интертекстуальность - это термин для обозначения спектра межтекстуальных отношений, который предполагает, что любой текст всегда является составной частью широкого культурного текста [КЛ: 267]. Аллюзия является одним из инструментов создания данного свойства.

Цитата - дословная выдержка из какого-либо текста, сочинения или дословно приводимые чьи-либо слова в подтверждение некоторого соображения или довода [БТСИС: 357]. И аллюзии, и цитаты являются инородными элементами, заимствованными из иного по сравнению с исходным текстом источника. Однако они имеют разную форму: аллюзия -модифицированную, цитата - полную. К тому же они выполняют разные функции: аллюзия служит созданию экспрессивности, дополняя характеристику какого-либо явления или персонажа произведения, а цитата служит основанием, подтверждением, доказательством какого-либо мнения. Такое явление, как аллюзивная цитата, выполняет функции аллюзии, внося эмоционально-эстетический заряд в новый контекст.

Аллюзия как способ неявной передачи информации является средством создания вертикального контекста, она реализуется через его категорию. Вертикальный контекст - это историко-филологический контекст данного литературного произведения. Вертикальный контекст обусловливает вопрос

о том, как и почему тот или другой писатель предполагает у своих читателей способность воспринимать историко-филологическую «информацию», объективно заложенную в созданном им литературном произведении [Ахманова, Гюббенет 1977: 47-49]. Понимание вертикального контекста, то есть свойств, особенностей, ценностей определенной эпохи, необходимо, иначе аллюзии могут стать неким набором малозначащих «художественных декораций».

Исследователи, занимающиеся изучением аллюзии, предлагают различные классификации, которые раскрывают суть данного стилистического приема. Классификация аллюзий производится на разных основаниях: 1) источник, 2) текстуальные связи, 3) временнбй параметр культурных сведений, 4) характер отношений между сравниваемыми объектами, 5) релевантность к основной информации текста, 6) структурно-композиционное положение. Все указанные классификации так или иначе находят отражение при анализе эмпирического материала.

Однако проблематика данного исследования обусловливает преимущественное обращение к классификации, в основу которой положен принцип учета связей аллюзии с текстом всего художественного произведения, поскольку данная работа нацелена на описание художественного дискурса Д. Фаулза как проекции и фрагмента культурного пространства. Речь идет о доминантных и локальных аллюзиях. Тематически значимыми в работе считаются аллюзии, в сжатой форме вводящие доминантную ключевую тему произведения. Подобные тематически значимые аллюзии рассматриваются в качестве доминантных. Фрагментарно значимые аллюзии, в отличие от доминантных, не организуют смысловое содержание художественного произведения, а лишь способствуют его развитию на ограниченном отрезке текста. Подобные аллюзии являются аллюзиями локального действия [Мамаева 1997: 18-19].

Аллюзии локального действия могут быть: 1) исходными, служащими отправной точкой развертывания второстепенного мотива в пределах смыслового тезиса, связующим звеном которого служит аллюзия; 2) резюмирующими, которые подводят итог развертывающегося в абзаце тезиса; 3) контактоустанавливающими, расположенными на стыке двух абзацев и объединяющими их единой смысловой нитью; 4) дистантно повторяющимися, образующими постоянный, хотя и второстепенный мотив художественного произведения [Мамаева 1977: 19-21].

Наряду с доминантными и локальными аллюзиями, которые функционируют в рамках одного произведения, удалось выделить сквозные аллюзии, характеризующие связь нескольких произведений одного автора, то есть аллюзии дискурсивного значения. Они «кочуют» из одного произведения автора в другое.

Глава III «Функционирование аллюзий в дискурсе Д. Фаулза» предваряется кратким обзором работ по теории дискурса, излагаются точки зрения на соотношение понятий «дискурс» - «текст», уточняется понятие «дискурс», принятое в данной работе. Характеризуется специфика аллюзий с ЛК точки зрения, что предполагает анализ языковых свойств и культурологического потенциала аллюзивных единиц в дискурсе Д. Фаулза.

Проведение ЛК исследования требует разработки процедуры, которая была бы направлена на экспликацию культурологической компоненты, характеризующей аллюзивный пласт. Процедура анализа включает три основных этапа:

1) выборка эмпирического материала;

2) анализ аллюзий с точки зрения их значимости к информации текста, то есть выделение доминантных аллюзий и аллюзий локального действия, а также выявление «сквозных аллюзий», характеризующих дискурс Д. Фаулза в целом;

3) ЛК «часть» анализа предполагает:

• изучение источников культурологической маркированности аллюзий;

• выявление универсальных и культурно-специфичных черт английского культурного пространства, передаваемых при помощи данного стилистического приема;

• выделение сфер культуры (цивилизационной, социально-психологической и модусной, или деятельностной), информация о которых заложена в аллюзиях, и определение соотношения данных сфер;

• анализ культурных кодов, учитывающий природу носителя культурной информации (вербальный, реальный и акциональный коды культуры) и базовые сферы существования человеческого духа и их реализацию посредством знаковой формы (пространственный, временной, предметный, биоморфный, духовный коды культуры).

Дискурс - это вербализованная речемыслительная деятельность, понимаемая как совокупность процесса и результата и обладающая как собственно лингвистическим, так и экстралингвистическими планами, причем текст понимается как единица дискурса [Красных 2003: 111-113]. Таким образом, представляется возможным рассматривать произведения Д. Фаулза как его художественный дискурс.

Анализ аллюзивного компонента в дискурсе Д. Фаулза, прежде всего, предваряется рассмотрением общелингвистических свойств аллюзий. Специфика аллюзий художественного дискурса Д. Фаулза заключается в преимущественном употреблении аллюзий локального действия, среди которых находят свое выражение все виды аллюзий, выделяемые в рамках классификации по релевантности к основной информации текста: исходные,

резюмирующие, контактоустанавливающие, дистантно повторяющиеся (табл. 1).

Таблица 1 - Соотношение доминантных аллюзий и аллюзий локального действия (всего 2341 контекстуальная единица)._

Название произведения Общее количество аллюзий Доминантные аллюзии Аллюзии локального действия

«Коллекционер», 1963 264 26,52% 70 73,48% 194

«Волхв». 1966 286 28,32% 81 71,68% 205

«Любовница французского лейтенанта», 1969 684 19,15% 131 80,85% 553

«Башня из черного дерева», 1974 193 28,5% 55 71,5% 138

«Энигма», 1974 80 22,5% 18 77,5% 62

«Элидюк», 1974 23 17,39% 4 82,61% 19

«Мантисса», ¡982 233 23,18% 54 76,82% 179

«Чераь», 1955 426 27% 115 73% 311

«Дерево», 1988 152 23,68% 36 76,32% 116

Аллюзии локального действия используются автором для характеристики тех или иных деталей, не влияющих на развитие основного сюжета. Так, чтобы описать местность, где Чарльз, главный персонаж романа «Любовница французского лейтенанта», любит совершать прогулки, Д. Фаулз использует аллюзию локального действия.

E.g. (1): "A gentleman in опе о/ the great houses thaï lie behind the Undercliff performed a quiet Anschluss' - with, as usual in history, the approval of his fellows in society" (TFLW: 80).

Представляется, что меньшее количество доминантных аллюзий обусловлено тем, что по логике повествования главных сюжетных линий произведений оказывается меньше, чем линий второго плана.

Обращает на себя внимание тот факт, что Д. Фаулз нередко использует единую систему денотатов аллюзий и прибегает к одним и тем же сквозным аллюзиям в разных произведениях.

Так, Миранда, главная героиня произведения «Коллекционер», уподобляется Робинзону Крузо.

1 Anschluss - (нем.) присоединение; имеется в виду незаконное присоединение Австрии Гитлером (Фаулз 1993: 89).

E.g. (2): '7 have marked the days on the side of the screen, like Robinson Crusoe2" (The Collector http). Проведя взаперти в подвале две недели, Миранда делает запись в своем дневнике, что отмечает дни на раме ширмы, словно Робинзон Крузо. Данная аллюзия дает возможность представить одиночество Миранды, которая не имеет контактов с другими людьми, помимо своего похитителя Фредерика Клегга.

В романе «Любовница французского лейтенанта» Д. Фаулз опять прибегает к сквозной аллюзии.

E.g. (3): "Grogan then seized his hand and gripped it; as if he were Crusoe, and Charles, Man Friday: and perhaps something passed between them not so very unlike those sleeping girls half a mile away" (TFLW: 141).

Писатель опять уподобляет своего персонажа - доктора Грогана Робинзону Крузо, а Чарльза - Пятнице, так как они оба страстно верят в учение Дарвина, в то время как многие их современники не разделяют взглядов великого эволюциониста.

Роман «Волхв», многие события которого происходят на греческом острове, также содержит данную аллюзию.

E.g. (4): "But now a thin wisp of pale smoke curled up from the roof. It was no longer deserted. My first feeling was one of resentment, a Crusoe-like resentment, since the solitude of the south side of the island must now be spoilt and I had come to feel possessive about if' (The Magus http).

Николас Урфе любит совершать прогулки в южной части острова. На одной из таких прогулок он замечает тонкое облачко дыма над крышей виллы, которая до этого пустовала. Первая его реакция является отрицательной так же, как и у Робинзона Крузо, после того, как тот обнаруживает след человеческой ноги на своем острове.

Предметно-смысловые связи, способствующие созданию образа, сходного с образом Робинзона Крузо, распространяются и на нижеследующее сверхфразовое единство, расположенное несколькими абзацами ниже (5): " A shock. Something gleamed behind the first rock. It was a blue rubber foot-fin. Just beyond it, partially in the thin clear shadow of another rock, was the other fin and the towel. I looked round again. I moved the towel with my foot. A book had been left beneath. (...) For the second time that day I felt like Robinson Crusoe" (The Magus http).

Николас Урфе обнаруживает на берегу чужие вещи, но таинственного владельца нигде нет. Данный эпизод является ассоциацией, восходящей к описанной выше ситуации, в которой оказался Робинзон Крузо, увидев на песке след босой ноги.

2 Робинзон Крузо - главный персонаж романа Д. Дефо «Жизнь и удивительные приключения Робинзона Крузо, моряка из Йорка, описанные им самим».

Дальнейший анализ аллюзий в дискурсе Д. Фаулза предполагает обращение непосредственно к их ЛК описанию. В рамках данной работы особый интерес представляет удельный вес, коррелятивная значимость источников культурологической маркированности аллюзий, свойственных дискурсу Д. Фаулза. C.B. Иванова, автор данного подхода, отмечает, что культурологическая маркированность как явление реализуется за счет приведения в действие культурологической компоненты создаваемого языковой единицей информативного поля. В информативном плане культурологическая компонента - это культурно-ценностная информация, совмещенная с языковым значением и локализованная в единицах языковой системы [Иванова 2004в: 45].

Для локализации культурологической компоненты, вслед за C.B. Ивановой, предлагается провести анализ содержащих аллюзию слова, понятия или референта (треугольник Огдена-Ричардса). Если культурологическая компонента обусловлена языковым знаком (словом), то культурологически маркированным может быть любой слой значения слова: сигнификативный, денотативный, прагматический или синтаксический.

Сигнификативный компонент связан с отражением действительности в сознании человека. Сигнификат предполагает совокупность существенных признаков обозначаемых словом объектов. Денотат определяется как связанный с данным словом в сознании носителя языка целостный образ типичного, эталонного представителя соответствующего данному слову класса сущностей. Прагматический слой значения слова содержит информацию об отношении человека, использующего данное слово, к обозначаемому слову объекту или к адресату сообщения, а также специфическую для данной лексемы информацию о тех речевых действиях, которые можно осуществлять с ее помощью (о ее прагматических функциях) [Кобозева 2000: 81-87].

Если какое-либо понятие понимается по-разному представителями разных ЛКС, то это значит, что культурологическая компонента локализуется в понятии. В случае если речь идет о разнообразных реалиях, характеризующих жизнь определенного народа, культурологическая компонента обусловлена особенностями референта [Иванова 2004в: 47]. Целесообразность такого анализа обусловлена тем, что при проведении ЛК исследования существует необходимость установить, что в языковой единице является носителем культурного знания.

Обращение к произведениям Д. Фаулза показывает, что среди источников культурологической маркированности аллюзий привлекает внимание референт и прагматический слой значения слова, так как примеры культурологической нагруженности данных источников культуроносности наиболее многочисленны (табл. 2).

Таблица 2 - Соотношение источников культурологической маркированности аллюзий, свойственных дискурсу Д. Фаулза (всего 2341 контекстуальная единица). __

Название произведения Общее количество Поня тие Референт Языковой знак

Прагматичес кий слой Сигнифи кативный слой Денотат и л ный слой Синтак сичес кий слой

«Коллекционер, 1963 264 56,44V. 149 41,67% 110 - 1,89% 5 -

«Волхв», 1966 286 5,59% 16 93,01% 266 0,7% 2 0,7% 2 -

«Любовника французского лейтенанта», 1969 684 58,19% 398 28,65% 196 0,29% 2 12,87% 88 -

«Башня из черного дерева», 1974 193 52,33% 101 41,97% 81 - 5,7% 11 -

«Энигма», 1974 80 70% 56 15% 12 - 15% 12 -

«Элидюк», 1974 23 82,61% 19 13,04% 3 - 4,35% 1 -

«Мантисса», 1982 233 61,37% 143 35,62% 83 - 3% 7 -

«Червь», 1985 426 - 45,54% 194 41,55% 177 0,47% 2 12,44% 53 -

«Дерева», 1988 152 - 57,24% 87 27,63% 42 - 15,13% 23 -

Природа реализующих аллюзию лексических единиц, в которых культурологическая маркированность обусловлена особенностями референта, имеет непосредственное отношение к окружающей действительности. [Иванова 2004в: 47]. Обращает на себя внимание то, что случаи, когда культурологическая компонента локализуется в референте, довольно частотны.

E.g. (6): "Everything interested Alison - the people, the country, the bits in my 1909 Baedeker3 about the places we passed1 (The Magus http).

Прагматическая информация предполагает выражение отношения говорящего к обозначаемому или к адресату за счет коннотаций, а также потенциальных и скрытых сем [Иванова 2004в: 49].

Так, неотъемлемым ярким элементом дискурса Д. Фаулза являются шекспировские аллюзии. Нижеследующее сверхфразовое единство является примером того, что культурологическая компонента, восходящая к шекспировским текстам, локализуется в прагматическом слое языкового знака. Необходимо напомнить, что конфликт шекспировской пьесы «Буря» состоит в том, что воля, стремление, характер каждого действующего лица приходят в столкновение с волей Просперо. Он оказывается нравственным судьей каждого персонажа [Аникст 1963: 578]. То же происходит и в романе «Волхв»: Морис Конхис демонстрирует Николасу с помощью

3 Baedeker - путеводитель по историческим местам (по имени Карла Бедекера, издателя путеводителей) [Lingvo 10].

разнообразных ситуаций-тестов его эгоизм, неспособность любить. В следующем отрывке дается описание загадочной, доминирующей, властвующей натуры Мориса Конхиса.

E.g. (7): "After a hundred yards or so I could see behind me the whole cliffed extent of the headland, and the house. I could see even Conchis, who was sitting where we had sat on the terrace the night before, apparently reading. After a while he stood up, and I waved. He raised both his arms in his peculiar hieratic way, a way in which I knew now that there was something deliberately, not fortuitously symbolic. The dark figure on the raised white terrace; legate of the sun facing the sun; the most ancient royal power. He appeared, wished to appear, to survey, to bless, to command; dominus and domain. And once again I thought of Prospero, even if he had not said it first, I should have thought of it then " (The Magus http).

Николас выявляет схожесть лексических единиц dominus и domain. Domain означает lands owned or ruled by a nobleman, government, etc. [OALDCE: 344]. Он понимает, что в своем имении Морис Конхис такой же абсолютный властитель, как и Просперо на острове.

Исследователи констатируют, что в современном мире практически не осталось чистых этнических культур. Сегодня в любой культуре обнаруживаются этнически нейтральные (общемировые) и этнически окрашенные черты. Английская культура отнюдь не исключение в этом отношении, о чем свидетельствует художественный дискурс Д. Фаулза, сочетающий в себе ссылки на специфические и универсальные факты культуры.

Поскольку «универсальные черты символической семантики многих языков восходят к многовековым традициям мифологии, фольклора, художественным источникам» [Чанышева 20006: 22], соответственно, аллюзии, денотатами которых являются Библия, римская и древнегреческая мифология, мировая литература и другие феномены культурной жизни человечества, нередко основываются на знаниях, являющихся достоянием западной цивилизации.

E.g. (8): "God bless the poor in taste" (TET: 122).

В данном случае очевидна параллель со строкой из Библии: "Blessed are the poor in spirit" (TET: 232). Персонаж повести «Башня из черного дерева» Дэвид Уильям испытывает признательность Энн за ее грубоватую доброту и готовность помочь. Культурологическая компонента эксплицирует универсальные знания человечества, так как восходит к универсальному для западной культуры источнику - Священному Писанию.

Думается, что ярким примером, характеризующим культуру английского народа, является аллюзия к ее представителям - Бэкону и

Сазерленду (9): "And after all, he was now indisputably major, one had to put him with the Bacons and Sutherlands4" (TET: 40).

Главный герой произведения «Башня из черного дерева» Дэвид Уильяме, изучая творчество современного ему художника Генри Бресли, отправляется к нему в усадьбу, чтобы в личной беседе уточнить некоторые моменты его биографии. По дороге Дэвид рассуждает о том, что эта поездка не так уж обязательна, так как можно задать нужные вопросы и в письме. Однако личное знакомство с художником, чьи полотна ставят в один ряд с картинами Бэкона и Сазерленда, на руку Дэвиду Уильямсу. Данная аллюзия носит национально-специфичный характер, так как восходит к специфичным знаниям британского ЛКС.

Любопытно, что в разных произведениях Д. Фаулза колеблется соотношение культурно-языковой специфики и универсальных черт {табл. 3). Одни произведения изобилуют ссылками на английскую культуру, в других преобладает универсальный культурный потенциал.

Таблица 3 - соотношение национально-специфичных и универсальных аллюзий английского ЛКС (всего 2341 контекстуальная единица)._

Название произведения Общее количество аллюзий Национально-специфичные аллюзии Универсальные аллюзии

«Коллекционер», 1963 264 70,08% 185 29,92% 79

«Волхв», 1966 286 35,31 % 101 64,69% 185

«Любовница французского лейтенанта», 1969 684 52,78% 361 47,22% 323

«Башня из черного дерева», 1974 193 37,82% 73 62,18% 120

«Энигма», 1974 80 75% 60 25% 20

«Элидюк», 1974 23 26,09% б 73,91% 17

«Мантисса», 1982 233 24,89% 58 75,11% 175

«Червь», 1985 426 52,82% 225 47,18% 201

«Дерево», 1988 152 53,29% 81 46,71% 71

4 Френсис Бэкон - известный английский художник-самоучка, создатель полных экспрессии полотен, выражающих самые разные чувства - жалость, отвращение, ужас и пр. Грэм Сазерленд - известный английский художник, писавший пейзажи, известен также как портретист и автор монументальных полотен на религиозные темы (Fowles 1980:212).

Хотя соотношение культурно-языковой специфики и универсальных черт варьируется в разных произведениях Д. Фаулза, цифры свидетельствуют о яркой англоцентричности данного автора. Таким образом, незнание культурного слоя, вертикального контекста может привести к значительным потерям в осмыслении произведений. Это еще раз подтверждает мысль об обязательной культурной осведомленности читателя и, кроме того, требует создания специальных лексикографических изданий культурологической направленности.

Содержание культурологической компоненты языковой единицы соотносится с тремя составляющими культуры: цивилизационной, социально-психологической и модусной [Иванова 2004в: 55]. Все три вышеперечисленные составляющие культуры находят отражение в аллюзиях фаулзовского дискурса. Обращает на себя внимание то, что в дискурсе Д. Фаулза большая часть аллюзий восходит к социально-психологической составляющей культуры. Цивилизационная и модусная составляющие культуры насчитывают меньшее количество примеров (табл. 4).

Цивилизационная составляющая культуры выражается в форме нашедших свою материализацию предметах материальной и духовной деятельности человека.

E.g. (10): "She said she wanted one of those old Windsor chairs5 in it (quite like old times, her asking for something) which I got the next day and actually took down and showed her" (The Collector http).

Виндзорские кресла производились в начале правления одноименной династии6. В данном эпизоде Миранда, главная героиня произведения «Коллекционер», которую Клегг силой держит в подвале своего дома, просит посмотреть на одну из комнат верхнего этажа, куда Клегг обещает ее впоследствии перевести. Она говорит, что ей хотелось бы поставить в этой комнате старое виндзорское кресло. Аллюзия Windsor chairs отсылает к результатам хозяйственной деятельности людей в определенный исторический период.

Социально-психологическая составляющая включает национальный характер, менталитет, проявления нравственности. Ссылки на социально-психологическую составляющую культуры также представлены в аллюзивной форме.

5 Виндзорское кресло - полированное деревянное, без обивки, с выгнутой, состоящей из узких планок спинкой и с прямыми подлокотниками (Фаулз 2001а: 281).

6Виндзорская династия - правящая в Англии королевская династия. Ее наименование принято в 1917 г. при Георге V (George V), который правил с 1910 по 1936 [Lingvo 12].

E.g. (11): "He advanced, hand outstretched, in pale blue trousers and a dark blue shirt, an unexpected flash of Oxford and Cambridge, a red silk square" (TET: 47).

Голубой цвет - это цвет спортивной формы студентов Кембриджского университета, а темно-синий с фиолетовым оттенком - Оксфордского (ТЕТ: 217). Между тем, Оксфорд и Кембридж являются самыми известными образовательными центрами Великобритании. Генри Бресли, один из главных персонажей повести «Башня из черного дерева», приглашает своего гостя Дэвида на пикник, будучи одетым в светло-голубые брюки и темно-синюю рубашку. Такое сочетание цветов вызывает у Дэвида ассоциацию со спортивной формой Оксфорда и Кембриджа. Данная аллюзия отсылает к знаниям об особенностях уклада жизни английского Ж С.

Модусная, или деятельностная, составляющая культуры указывает на «комплекс образцов поведения, определяющих жизнь» [КЧО: 236]. E.g. (12): "/ have the misfortune to be a youngest son. MrAyscough" (AM: 98).

Один из персонажей романа «Червь» Сэмпсон делится с мистером Аскью тем, что имеет несчастье быть младшим сыном в семье. Дело в том, что по английским законам того времени, после смерти отца его состояние целиком наследовал старший сын, а после его смерти оно переходило к его детям. Младший сын мог претендовать на наследство лишь в том случае, если его старшие братья умирали бездетными (Фаулз 2001в: 114).

Таблица 4 - соотношение аллюзий, восходящих к цивилизационной, социально-психологической и модусной составляющим культуры (всего

Название произведения Количество аллюзий Цивилизационн ая составляющая Социально-психологическая состляющ&я Модусная составляющая

«Коллекционер», 1963 264 26,14% 69 56,06% 148 17,8% 47

«Волхв», 1966 286 16,43% 47 69,58% 199 13,99% 40

«Любовница французского лейтенанта», 1969 684 16,52% ИЗ 46,05% 315 37,43% 256

«Башня из черного дерева», 1974 193 20,73% 40 48,7% 94 30,57% 59

«Энигма», 1974 80 15% 12 26,25% 21 58,75% 47

«Элидюк», 1974 23 - 100% 23 -

«Мантисса», 1982 233 12,88% 30 60,94% 142 26,18% 61

«Червь», 1985 426 11,5% 49 39,44% 168 49,06% 209

«Дерево», 1988 152 19,08% 29 42,76% 65 38,16% 58

Наиболее сложной частью работы стало исследование реализации аллюзиями тех или иных культурных кодов. В рамках данного диссертационного исследования использованы кодовые системы, разработанные Д.Б. Гудковым и М.Л. Ковшовой, а также В.В. Красных. Упомянутые выше классификации дополняют друг друга, так как они

помещают культурную информацию в разные системы координат, имеющие разные точки отсчета. Так, классификация Д.Б. Гудкова и М.Л. Ковшовой, в рамках которой выделяются вербальный (словесный), реальный (предметный) и акциональный (действенный) коды культуры, акцентирует способ реализации культурной информации. Классификация В.В. Красных, в рамках которой существуют пространственный, временной, предметный, биоморфный, духовный коды, характеризует сферы человеческой жизнедеятельности и их реализацию через знаковую форму.

Единицы как реального, так и акционального кода культуры, могут подвергаться вербализации, получать свое именование, то есть уже опосредованные языковой формой они становятся составляющими вербального кода. Д.Б. Гудков и М.Л. Ковшова рассматривают вербальный код культуры как базовый, основной [Гудков 2007: 29]. Аллюзии представляют собой вербализованные культурные знаки, соответственно, при анализе аллюзий вербальный код культуры в любом случае получает свое выражение и наслаивается на реальный или акциональный. Если аллюзия предполагает выполнение какого-либо действия, то она актуализирует акциональный код культуры. Если предметная сторона подвергается осмыслению и получает особый культурологический статус, то аллюзия отражает реальный код культуры.

Как показывает эмпирический материал, аллюзии, прежде всего, являются средством раскрытия реального кода в дискурсе Д. Фаулза, так как удельный вес аллюзий, восходящих к данному культурному коду, наиболее высок (табл. 5).

Таблица 5 - Соотношение реального и акционального кодов культуры, воплощенных в культурологической компоненте аллюзий (всего 2341 контекстуальная единица).__

Название произведения Количество аллюзий Реальный кол культуры Акциональный код культуры

«Коллекционер», 1963 264 94,7% 250 5,3% 14

«Волхв», 1966 286 91,61% 262 8,39% 24

«Любовница французского лейтенанта», 1969 684 92,25% 631 7,75% 53

«Башня из черного дерева», 1974 193 92,75% 179 7,25% 14

«Энигма», 1974 80 98,75% 79 1,25% 1

«Элидюк», 1974 23 100% 23 -

«Мантисса», 1982 233 93,99% 219 6,01% 14

«Червь», 1985 426 88,5% 377 11,5% 49

«Дерево», 1988 152 92,11% 140 7,89% 12

Реальный код культуры эксплицирует предметную сторону значения аллюзии.

E.g. (13): "Gels suggest a little déjeuner sur l'herbe" (TET: 75).

Данная аллюзия восходит к картине художника Эдуарда Мане «Завтрак на траве». Экспозиция этой картины, на которой обнаженная женщина изображается рядом с одетыми мужчинами, в 1863 г. в Салоне Отверженных вызывает скандал, который привел к закрытию выставки (ТЕТ: 224-225). Художник Генри Бресли сообщает своему гостю Дэвиду Уильямсу о пикнике, который предлагают устроить Диана и Энн - девушки, живущие со старым художником. Во время пикника девушки купаются нагими. Вся эта информация передается посредством аллюзии déjeuner sur l'herbe.

Акциональный код культуры также может получать реализацию в аллюзии.

E.g. (14): "M You're the Old Man of the Sea. C. Who's he? M. The horrid old man Sinbad had to carry on his back. That's what you are. You get on the back of everything vital, everything, trying to be honest and free, and you bear it down" (The Collector http).

Миранда, главная героиня произведения «Коллекционер», описывает в своем дневнике разговор с Фредериком Клеггом. В своих записях она называет его Калибаном. Она сравнивает Клегга с шейхом моря, который является отрицательным героем сказки о Синдбаде-мореходе. Синдбад-мореход платит за свою учтивость, согласившись перенести старика на другое место. Старик намертво уцепляется за шею Синдбада ногами и заставляет его прислуживать себе. К счастью, Синдбаду удается напоить шейха моря вином и сбросить его на землю. Данная аллюзия содержит указание на способ выполнения действий, таких как to carry on one's back, get on the back и bear down, поэтому представляется возможным отнести данную аллюзию как восходящую к акциональному коду культуры.

Под термином «реальный код культуры» понимается совокупность самых разных кодов: природно-ландшафтного, архитектурно-домообустроительного, вещного, сюда же могут быть, вероятно, отнесены зооморфный, в какой-то степени соматический и другие коды [Гудков, Ковшова 2007: 28-29]. Представляется, что классификация культурных кодов, разработанная В.В. Красных, может быть привлечена для характеристики реального кода культуры, поскольку она конкретизирует его сферы.

В рамках реального кода культуры наибольшую значимость получает духовный культурный код (табл. 6). Причина этого заключается в самой природе аллюзии, которая является средством расширенного переноса свойств и качеств мифологических, библейских, литературных, исторических и др. персонажей и событий на те, о которых идет речь в данном высказывании.

Таблица б - Составляющие лингво-культурного кода (всего 2160 контекстуальных единиц)._

Название произведения Количество аллюзий Коды культуры Наложе ние кодов

Временной Духов ныв Предм етный Биоыорф ный Пространств енный Сома тичсс кий

«Коллекционер», 1963 250 ■ 84,4% 211 3,6% 9 - 8,8% 22 - 3,2% 8

«Волхв», 1966 262 Наложение с духовным 71,37% 188 9,92% 26 3,44% 9 1,53% 4 0,38% 1 13,36% 34

«Любовница французского лейтенанта», 1969 631 Наложение с духовным и предметным 68,62% 433 3,8% 24 1,11% 7 7,13% 45 0,32% 2 19,02% 120

«Башня из черного дерева», 1974 179 Наложение с духовным 74,86% 134 0,56% 1 1,12% 2 10,0% 18 1,68% 3 11,73% 21

«Энигма», 1974 79 Наложение с духовным 65,82% 52 3,»% 3 - 22,7% 18 - 7,59% 6

«Элидюк», 1974 23 - 95,65% 22 - - 4,35% 1 - -

«Мантисса», 1982 219 Наложение с духовным 82,65% 1S1 0,91% 2 1,37% 3 4,57% 10 - 10,5% 23

«Червь», 1985 377 Наложение с духовным 87,8% 331 2,39% 9 0,53% 2 7,16% 27 0,27% 1 1,86% 7

«Дерево», 1988 140 Наложение с духовным 73,57% 103 4,29% б 2,14% 3 4,29% 6 - 15,71% 22

Духовный код отражает нормативно-ценностные ориентации, задающие образцы жизнедеятельности людей, «проросшие» через пласты истории и культурных трансформаций [ЮТ: 393].

Библеизмы, безусловно, кодируют информацию именно такого рода. E.g. (15): " '/ have fed this good Samaritan my past and he has devoured it. So what can Ido? I must make him pity my present'" (TFLW: 193).

Доктор Гроган, изображая Сару Вудраф, пытается убедить Чарльза, что она использует его, намеренно создавая ситуации, в которых она выглядит невинной жертвой злого рока, а Чарльз, как истинный джентльмен, вынужден помогать ей. Словосочетание добрый самаритянин означает "д person who gives sympathy and help to people in trouble" [OALDCE: 1039]. Данная аллюзия восходит к евангельской притче о путнике, которого ограбили и ранили разбойники. Его спас добрый самаритянин.

Случаи наложения кодов культуры в рамках реального кода культуры малотипичны для дискурса Д. Фаулза, хотя тем не менее вполне возможны.

Прежде всего, обращает на себя внимание реализация духовного кода, который наслаивается на временной.

Представляется, что наложение духовного кода на временной наиболее частотно, поскольку время - это основное условие всякого существования (а также нашего внутреннего и внешнего опыта) [ФСВС: 42].

Представляется, что JIK исследование, предполагающее анализ культурологической компоненты аллюзий в ее связи с культурными кодами определенного JIKC, дает возможность описать фрагмент культурного пространства английского JIKC.

Аллюзии для Д. Фаулза являются тем инструментом, при помощи которого он воссоздает английскую культуру в рамках своего дискурса. Культура буквально материализуется в его дискурсе, поэтому дискурс Д. Фаулза обладает той англоцентричностью, о которой пишут эксперты.

В заключении подводятся итоги проведенного исследования, а также рассматриваются перспективы дальнейшего исследования аллюзий.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Гарифуллина А.М. Культурологическая маркированность аллюзий в романе Д. Фаулза «Волхв» // Вестник Башкирского университета. - 2009. - Т. 14. - № 2. - С. 489-493.

2. Гарифуллина А.М. Аллюзии сквозь призму культурного кода И Вестник Башкирского университета. - 2009. - Т. 14. - № 4. - С. 14311434.

3. Гарифуллина A.M. Роль ритма в прозе // Лингво-методические проблемы обучения иностранным языкам в вузе: Материалы научно-методической конференции. - Уфа: РИО БашГУ, 2005. - С. 17-20.

4. Гарифуллина A.M. Ойколект - разновидность идиолекта (на примере произведений Джона Фаулза) П Лингво-методические проблемы обучения иностранным языкам в вузе: Материалы научно-методической конференции. - Уфа: РИО БашГУ, 2006. - С. 69-70.

5. Гарифуллина A.M. Культура в метафорах и сравнениях // Когнитивные и семантические аспекты единиц языка и речи. - Уфа: РИЦ БашГУ, 2007. -С. 165-170.

6. Гарифуллина А.М. О проблеме выбора единицы ликгвокультурологического исследования // Пути совершенствования обучения иностранным языкам на неязыковых факультетах: Материалы всероссийской научно-практической конференции. - Бирск: Бирск. гос. соц.-пед. академия, 2009. - С. 76-79.

7. Гарифуллина A.M. Культурологическая компонента как показатель культуроносности аллюзии // Теория и практика языковой коммуникации: Материалы Международной научно-методической конференции. - Уфа: УГАТУ, 2009. - С. 52-58.

8. Гарифуллина А.М. Роль аллюзий в считывании культурных кодов // Слово и текст: Материалы международной научной конференции. - Ростов н/Д: НМЦ «Логос», 2009 .- С. 103-105.

9. Гарифуллина А.М. Прецедентные феномены и аллюзии: проблема соотношения // IV международные бодуэновские чтения: Материалы международной научной конференции. - Казань: Казан, гос. ун-т, 2009. - Т. 2. - С. 230-232.

Гарифуллина Альбина Маратовна

КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКАЯ МАРКИРОВАННОСТЬ АЛЛЮЗИЙ В ХУДОЖЕСТВЕННОМ ДИСКУРСЕ Д.ФАУЛЗА

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук

Лицензия на издательскую деятельность ЛР№ 021319 от 05.01.99 г.

Подписано в печать 13.09.2010 г. Формат 60x84/16. Усл. печ. л. 1,61. Уч.-изд. л. 1,68 Тираж 100 экз. Заказ 700.

Редакционно-издательский центр Башкирского государственного университета 450074, РБ, г. Уфа, ул. Заки Валиди, 32.

Отпечатано на множительном участке Башкирского государственного университета 450074, РБ, г. Уфа, ул. Заки Валиди, 32.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Гарифуллина, Альбина Маратовна

ОГЛАВЛЕНИЕ.

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЯ КАК НОВОЕ НАПРАВЛЕНИЕ ЛИНГВИСТИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ.

§1.1. лингвокультурология как новая область лингвистического анализа.

§ 1.2. единицы лингвокультурологического исследования.

§1.3: Методы лингвокультурологического исследования.

§ 1.4. О понятиях культурного пространства и когнитивной базы.

§ 1.5. лингво-культурный код и культурный код как средства культурного кодирования.

ВЫВОДЫ ПО ПЕРВОЙ ГЛАВЕ.

ГЛАВА 2. ПРОБЛЕМЫ ИССЛЕДОВАНИЯ АЛЛЮЗИЙ В СОВРЕМЕННОЙ ЛИНГВИСТИКЕ.

§,2Л. Аллюзия как стилистический прием.?.

§ 2.2. аллюзии ув. прецедентные феномены.

§ 2;3. Аллюзии ув. текстовые реминисценции.

§ 2.41 Аллюзии уб. пресуппозиция.:.:.:.

§ 2.5. Аллюзии уб. интертекстуальность.

§ 2.6. Аллюзии ув. цитаты.

§ 2.7. Аллюзии ув. вертикальный контекст.

ВЫВОДЫ ПО ВТОРОЙ ГЛАВЕ.:.

ГЛАВА 3. ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ АЛЛЮЗИЙ В ДИСКУРСЕ Д. ФАУЛЗА.

§ 3.1. Дискурс в лингвистике.

§ 3.2. Специфика аллюзий в дискурсе Д. Фаулза.

§ 3.3. Источники культурологической маркированности аллюзий.

§ 3.4. Универсальное и культурно-специфичное англоязычной культуры сквозь призму аллюзий.

§ 3.5. Роль аллюзий в трансляции культурных ценностей.

§ з:б. Мировоззренческие основания аллюзий в дискурсе Д. Фаулза .143 ВЫВОДЫ ПО ТРЕТЬЕЙ ГЛАВЕ.

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Гарифуллина, Альбина Маратовна

Актуальность исследования. Настоящее исследование представляет собой лингвокультурологический анализ; аллюзий. Лингвокультурология, сравнительно? молодая; отрасль языкознания; дает возможность- описать фрагмент культурного пространства определенного лингвокультурного сообщества?: посредством анализа; культурологической компоненты;, то есть культурногценностной информации; заключенной в рамках данной языковой единицы. Актуальность настоящего исследования;обусловлена: обращением к востребованной в настоящее время; парадигме — лингвокультурологии, которая позволяет раскрыть особенности взаимосвязи языка и культуры;

- выбором аллюзии в качестве объекта исследования в силу ее значимости как единицы с богатой- культурологической семантикой; анализ которой позволяет приблизиться^ к пониманию информации культурологического плана; имеющей отношение к культуре английского лингвокультурного* сообщества;

- возможностью выхода на перспективы дешифровки? культурных кодов английского лингвокультурного сообщества:.

Объектом исследования в работе выступают аллюзии; собранные методом сплошной выборки; в количестве 2341 контекстуальной единицы. Выбор аллюзии как объекта лингвокультурологического исследования обусловлен особой природой данного стилистического приема, предполагающей культуроносность. В силу данного своеобразия аллюзия представляет собой особый интерес для-лингвокультуролога.

Предметом; исследования является культурологическая маркированность аллюзий.

Цель настоящей работы заключается в лингвокультурологическом анализе аллюзий; направленном на описание художественного дискурса Д. Фаулза как проекции культурного пространства, что требует последовательной дешифровки культурных кодов.

Достижение этой цели требует решения целого ряда задач:

1. Проанализировать разнообразные подходы к проведению лингвокультурологического анализа и разработать аппарат и методологию лингвокультурологическогоисследованияаллюзий.

2. Определить понятие и место аллюзии в ряду смежных понятий.

3. В' рамках лингвокультурологического анализа аллюзий (а) установить удельный вес, коррелятивную значимость источников культурологической маркированности аллюзий, характеризующих дискурс Д. Фаулза; (б) охарактеризовать роль аллюзий в качестве трансляторов, культурно-языковых универсальных черт и культурно-языковой специфики; (в) установить соотношение культурной информации, передаваемой аллюзиями, с тремя составляющими культуры (цивилизационной, социально-психологической и модусной, или деятельностной).

4. Определить типы- приоритетных для дискурса Д. Фаулза культурных кодов, дешифровка которых связана с распредмечиванием аллюзий.

На защиту выносятся следующие положения:

1). Культурный потенциал аллюзии эффективнее всего эксплицируется в рамках лингвокультурологического исследования, представляющего анализ фиксации культуры в языке и проявление ее в дискурсе, поскольку аллюзия предполагает использование в тексте определенных слов (словосочетаний, предложений), косвенно соотносящихся с засвидетельствованными фактами культуры.

2). Аллюзия имеет двойственную природу: во-первых, аллюзия отсылает к тому или иному событию или объекту (историческому, литературному и т.д.), имеющему значимость для данного лингвокультурного сообщества. А во-вторых, она проецирует упоминание того или иного факта и делает передаваемую аллюзией культурную информацию неотъемлемой частью порождаемого текста.

3). Аллюзия приобретает статус лингвокультурологической единицы, поскольку она в силу своей природы существует в лингвокультурологическом пространстветекста.

4): В дискурсе Д: Фаулза задействованы» как доминантные, так, и. локальные аллюзии, с превалированием-* последних. Причем используются все,- виды аллюзий локального- действия: исходные, резюмирующие, контактоустанавливающие и дистантно повторяющиеся: Наряду с 1 доминантными аллюзиями и аллюзиями локального действия1 дискурс. Д: Фаулза характеризуется также «сквозными аллюзиями»; которые играют особую роль при экспликации культурного пространства английского лингвокультурного сообщества в связи? с их базовым^ свойством постоянно возобновляться в художественном дискурсе.

5). Соотношение- культурно-языковой специфики и< универсальных черт, варьируется в разных произведениях' Д. Фаулза. Тем не менее, цифры свидетельствуют о яркой англоцентричностиданного автора.

6). Культурологическая^ компонента языковой единицы, передающей аллюзию, может соотноситься? с тремя составляющими' культуры: цивилизационной, социально-психологической и модусной, или деятельностной. Все вышеперечисленные составляющие находят соответствующее отражение в аллюзиях фаулзовского дискурса, причем социально-психологическая« составляющая культуры, является наиболее значимой. Референт и прагматический слой языкового знака являются типичным местом локализации культурологической, компоненты аллюзий в дискурсе Д. Фаулза.

7). Культурное кодирование посредством аллюзий производится на основе различных таксонов. Аллюзии в дискурсе Д. Фаулза, представляющие вербальный код, опосредованно задействуют как акциональный, так и реальный культурные коды, однако превалирует при этом реальный код культуры.

Активация реального кода- культуры обусловливает наличие особого культурного статуса*у предметной стороны аллюзии.

8). По базовым, сферам, характеризующим среду человеческой жизнедеятельности, выделяется- духовный- код культуры, отражающий нравственные ценности, эталоны и связанные с ними, базовые оппозиции культуры. Он превалирует по сравнению с предметным, временным, биоморфным, пространственным и соматическим культурными кодами.

9). Несмотря на то, что взаимоналожение культурных кодов не свойственно для дискурса Д. Фаулза, обращает на себя внимание сочетание духовного и временного кодов культуры. Это.*может быть обусловлено тем, что время — это основное условие всякого существования, а духовность составляет ядро культуры.

В ходе работы был'привлечен метод*лингвокультурологического анализа культурологической маркированности, который^ опирается на концепцию культурологической компоненты. Кроме того, на разных этапах исследования применялись методы лингвистического анализа - метод сплошной выборки, метод количественных подсчетов, метод наблюдения над языковым материалом, дискурсивный метод, семантический метод в дефинитивном варианте, текстуальный метод.

Теоретической базой работы послужили труды по языку и культуре (О.С. Ахманова, А. Вежбицкая, Е.М. Верещагин, С.Г. Воркачев, В.В. Воробьев, И.В. Гюббенет, Д.Б. Гудков, И.В. Захаренко, С.В. Иванова, Ю.Н. Караулов, В.Г. Костомаров, В.В. Красных, Ю.М. Лотман, В.А. Маслова, Ю.С. Степанов, В.Н. Телия, 3.3. Чанышева и др.), по стилистике (И.В. Арнольд, И.Р. Гальперин, К.А. Долинин, В.Г. Кузнецов и др.), по межкультурной коммуникации (O.A. Леонтович, Л.Г. Саяхова, Е.Ф. Тарасов, С.Г. Тер-Минасова, Н.В. Уфимцева и др.), работы в области дискурса (В.И. Карасик, Ю.Е. Прохоров и др.), а также теоретические положения исследований аллюзии как стилистического приема

И.М. Клочкова, А.Г. Мамаева, Л.А. Машкова, М.И. Киосе, И.С. Христенко, Т. 2зИка и др.).

Источником используемого материала явились тексты художественных произведений Д; Фаулза: «Волхв», «Любовница французского лейтенанта», «Коллекционер», «Дерево», «Червь», «Мантисса», «Башня из черного дерева», «Загадка», «Элидюк», объем которых составил 106 печатных листов (то есть примерно 1244 страницы стандартного машинописного текста);

Научная новизна заключается, в- том, что впервые к интерпретации аллюзий применяется лингвокультурологический подход, предполагающий последовательный, анализ результатов культурного кодирования1 посредством аллюзий, используемых Д. Фаулзом. Введено понятие «сквозная» аллюзия, имеющее характеристики, дискурсивного плана. Основной единицей, анализа является^ культурологическая компонента, анализ которой позволяет приблизиться к пониманию информации культурологического плана; имеющей отношение к культуре английского лингвокультурного сообщества.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что в ней: а) обоснована целесообразность лингвокультурологического подхода при изучении аллюзии; б) определено место1 аллюзии среди подобных и смежных терминов; в) выявлено, что заимствование информации, заключенной в семантической структуре денотата аллюзии, создает приращенный смысл, интерпретация которого ведет к дешифровке культурных кодов определенного лингвокультурного сообщества; г) обнаружено, что при помощи лингвокультурного кода и культурных кодов, которые являются структурообразующими элементами культурного пространства, возможна интерпретация культурных ценностей; д) установлено, что обращение к аллюзиям дает возможность воссоздать культурное пространство и когнитивную базу определенного лингвокультурного сообщества, поскольку эмоционально-оценочные параметры аллюзивного факта в совокупности составляют его социально-апробированную оценку, единую «у значительного числа носителей языка.

Практическая ценность,диссертационного исследования обусловлена тем, что результаты, 'полученные в ходе анализа взаимодействия- языковых и культурных факторов сквозь призму исследования языка, дискурса и прагматико-экстралингвистических факторов, могут быть использованы при чтении курса по стилистике английского языка, спецкурсов по лингвокультурологии, межкультурной- коммуникации, литературоведению, интерпретации текста. Материалы.работы могут найти применение в,практике преподавания английского языка в школе и. вузе, а также позволят расширить языковую и культурную компетенцию студентов; ознакомиться с особенностями менталитета представителей английского лингвокультурного сообщества.

Данное исследование предваряется рабочей гипотезой; состоящею в том, что культурологическая^ компонента аллюзий проецирует на языковой, знак культурно-ценностную информацию, характеризующую культурное пространство данного лингвокультурного сообщества, которое возможно реконструировать путем лингвокультурологического анализа; в, частности в результате исследования лингво-культурного и культурных кодов, находящих свою реализацию в рамках аллюзивных единиц.

Апробация результатов исследования: основное содержание работы получило освещение в 8 статьях и одной подборке тезисов. Две статьи по теме диссертации опубликованы в Вестнике Башкирского университета (№ 2, 2009; № 4, 2009), рекомендованном ВАК РФ. Результаты, полученные на отдельных этапах исследования, нашли отражение в выступлениях на международных конференциях «IV международные бодуэновские чтения» (г. Казань, 2009), «Слово и текст: коммуникативный, лингвокультурный и исторический аспекты» (г. Ростов-на-Дону, 2009), а также на межвузовских конференциях по вопросам обучения иностранным языкам (г. Уфа 2005, 2006). Результаты исследования обсуждались на расширенном заседании кафедры межкультурной коммуникации и перевода Башкирского государственного университета.

Структура работы определяется ее целью и поставленными в ней задачами. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списков использованной литературы, лексикографических и художественных источников. В диссертации представлено 8 таблиц.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Культурологическая маркированность аллюзий в художественном дискурсе Д. Фаулза"

ВЫВОДЫ ПО ТРЕТЬЕЙ ГЛАВЕ

1. Представляется возможным рассматривать произведения Д. Фаулза как его художественный дискурс. Изучение дискурса означает изучение языка в употреблении, в его использовании, что ведет к прочтению национально-культурных маркеров, находящих ту или иную манифестацию в языковых формах.

2. Специфика аллюзий художественного дискурса Д. Фаулза заключается в преимущественном употреблении аллюзий локального действия, среди которых находят свое выражение все виды аллюзий данной классификации: исходные, резюмирующие, контактоустанавливающие, дистантно повторяющиеся. Введено понятие «сквозная аллюзия», характеризующее дискурс одного автора в целом. Анализу подвергаются функции, выполняемые аллюзиями. Представляется, что аллюзии, присущие художественному дискурсу Д. Фаулза, преимущественно выполняют узуальную функцию.

3. Дискурсу Д. Фаулза свойственна локализация источников культурологической компоненты- аллюзий в референте и в языковом знаке (преимущественно в его прагматическом слое, который эксплицирует прагматическую информацию, предполагающую отношение говорящего к обозначаемому или к. адресату за счет коннотаций, а также потенциальных и скрытых сем).

Случаи локализации культурологической компоненты в, денотативном и сигнификативном слоях структуры значения слова мало типичны для дискурса Д. Фаулза.

4. Любое культурное пространство национально детерминировано, и оно, естественно, включает универсальные элементы, но в каждом отдельном культурном пространстве они занимают свое особое положение: Аллюзии* могут выступать как для представления, культурно-языковых универсальных черт, так и для передачи культурно-языковой специфики. Анализ творчества Д. Фаулза показывает, что соотношение культурно-языковой специфики и универсальных черт варьируется в разных работах Д. Фаулза. Тем не менее, цифры свидетельствуют о яркой англоцентричности данного автора. Таким образом, незнание культурного слоя может привести к значительным потерям в осмыслении произведений.

5. Культурологическая компонента языковой единицы соотносится с тремя составляющими культуры: цивилизационной, социально-психологической и модусной, или деятельностной. Все вышеперечисленные составляющие культуры находят отражение в аллюзиях фаулзовского дискурса, причем превалирующей выступает социально-психологическая составляющая.

6. Коды, разработанные Д.Б. Гудковым и М.Л. Ковшовой, логически соотносятся с тремя составляющими культуры, выделенными C.B. Ивановой: цивилизационной, социально-психологической и модусной, или деятельностной. Цивилизационнаяз составляющая культуры коррелирует с реальным кодом культуры. Социально-психологическая- составляющая-культуры затрагивает вербальный код культуры (наряду с такими- феноменами, как национальный» характер, проявления, нравственности, которые не всегда выражены вербально), так. как язык - это аккумулятор? культуры и менталитета лингвокультурного сообщества. Модусная, или деятельностная, составляющая культуры ярко эксплицирует акциональный код культуры.

7. В данной работе использованы кодовые системы. Д:Б. Рудкова, М:Л. Ковшовой и В.В. Красных. Упомянутые выше классификации дополняют друг друга, так как они существуют в, разных системах и имеют, соответственно, разные точки отсчета. Классификация, выделяющая вербальный, реальный и-акциональный коды культуры, акцентирует способ реализации действия. Классификация, различающая^ пространственный, временной, предметный, биоморфный, духовный коды, характеризует сферы человеческой^ жизнедеятельности и их реализацию через знаковую форму.

Аллюзии, прежде всего, являются-средством раскрытия: реального кода в дискурсе Д. Фаулза, так как удельный вес аллюзий, восходящих к данному культурному коду, наиболее высок. В рамках реального кода культуры' выделяется духовный культурный код. Причина заключается в самой природе аллюзии, которая как стилистический прием является средством расширенного переноса свойств и качеств мифологических, библейских, литературных, исторических и др. персонажей и, событий на те, о которых идет речь в данном высказывании. А аллюзии, денотатами которых являются мифы, Библия, литература, исторические события и др. дешифруют, главным образом, именно духовный код культуры, так как эксплицируют нормативно-ценностные ориентации, задающие образцы жизнедеятельности людей. Апелляции к предметному, временному, биоморфному, пространственному, соматическому кодам культуры не являются частотными. Случаи наложения кодов культуры также малотипичны для дискурса Д. Фаулза. При наложении кодов наиболее часто встречается сочетание духовного и временного кодов культуры, поскольку время является основным условием всякого существования, а также нашего внутреннего и внешнего опыта.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Выбор аллюзии как объекта лингвокультурологичеекого исследования обусловлен особой природой" данного стилистического* приема. Культурологическая^ отмеченность аллюзии двунаправлена: во-первых, аллюзия отсылает к тому или иному событию или объекту (историческому, литературному и т.д.), имеющему значимость для данного лингвокультурного сообщества. А во-вторых, она проецирует упоминание того или4 иного факта и делает культурную информацию неотъемлемой^ частью порождаемого текста. В силу данного своеобразия аллюзияшредставляет собой* особый интерес для лингвокультуролога. Таким, образом, культурный потенциал аллюзии эффективнее всего эксплицировать в рамках лингвокультурологичеекого исследования в силу упомянутой выше особой природы аллюзии.

В> данном исследовании предпринята попытка, описать фрагмент культурного пространства английского лингвокультурного сообщества, представленного в дискурсе Д. Фаулза, с последующей дешифровкой содержащихся в нем« аллюзий.

При исследовании аллюзий выделяются разные типы аллюзий с точки зрения их релевантности к информации текста: доминантные и локальные. В свою очередь аллюзии локального действия делятся на основе их структурно-композиционного положения на исходные, резюмирующие, контактоустанавливающие и дистантно повторяющиеся. Аллюзии, к. которым прибегает Д. Фаулз, имеют ряд специфических черт. Обращает на себя внимание частое употребление аллюзий локального действия, причем все виды данной- классификации находят свое выражение в дискурсе Д. Фаулза: исходные, резюмирующие, контактоустанавливающие и дистантно повторяющиеся.

Настоящее исследование позволило выделить еще один тип аллюзий, свойственных для дискурса Д. Фаулза. Речь идет о «сквозных» аллюзиях, которые имеют характеристики дискурсивного плана. «Сквозные аллюзии» играют особую роль при экспликации культурного пространства английского лингвокультурного сообщества в связи- с их свойством возобновляться* в, художественном дискурсе Д: Фаулза.

Для анализа дискурса Д. Фаулза' за основу была взята концепция культурологической маркированности, разработанная C.B. Ивановой, понятия сфер культуры, лингво-культурного кода; который является^ вербализованным транслятором различных культурных кодов, классификации кодов культуры, разработанные Д.Б. Гудковым иМ.Л. Ковшовой, а также В.В. Красных.

Целесообразность выбора данного подхода обусловливается тем; что культура является значимой составляющей дискурса Д. Фаулза. Культурологическая компонента как информация культурно-ценностного свойства совмещается с языковым значением и локализуется в единицах языковой системы.

Культурологическая^ компонента языковой единицы соотносится«« с тремя составляющими культуры: цивилизационной, социально-психологической и модусной, что позволяет отразить все своеобразие культуры. Все три составляющие находят свое выражение в культурологической компоненте аллюзий, причем превалирующей выступает социально-психологическая составляющая. Аллюзии для Д. Фаулза являются тем инструментом, при помощи которого он воссоздает английскую культуру в рамках своего дискурса. Культура буквально материализуется в его дискурсе, поэтому дискурс Д. Фаулза обладает той англоцентричностью, о которой пишут эксперты.

Между тем, культура предстает и как совокупность различных кодов [Гудков, Ковшова 2007: 28]. Культурные коды — это системы знаков материального и духовного мира, ставших носителями культурных смыслов. Они представляют собой вторичные знаковые системы, использующие разные материальные и формальные средства для кодирования одного и того же содержания, сводимого в целом к картине мира, к мировоззрению данного социума. В данной работе используются кодовые системы Д.Б. Гудкова и М.Л; Ковшовой, а также В:В. Красных.

Упомянутые выше классификации; дополняют друг друга, так как они существуют в разных, системах координат и имеют разные точки отсчета. Классификация^ в рамках которой выделяются вербальный, реальный- и акциональный коды культуры, принимает во внимание природу носителя культурной информации. Классификация, на, базе которой выделяют пространственный,. временной, предметный, биоморфный, духовный коды, характеризует сферы человеческойжизнедеятельности и их, реализацию через-знаковую форму.

Внимательное рассмотрение вопроса о составляющих культуры и культурных кодах позволяют соотнести обе эти системы и, выстроить определенные отношения между ними. Представляется; что коды,, разработанные Д.Б. Гудковым и М.Л. Ковшовой; коррелируют с тремя составляющими культуры, ранее выделенными С.В: Ивановой: цивилизационной, социально-психологической и модусной, или деятельностной. Цивилизационная составляющая культуры соотносится с реальным кодом культуры, так как речь идет о материальных предметах. Социально-психологическая составляющая культуры вовлекает в свою орбиту вербальный код культуры (наряду с такими феноменами, как национальный характер; проявления нравственности, которые не всегда выражены вербально), так как, язык — это. аккумулятор культуры и менталитета лингвокультурного сообщества. Модусная, или деятельностная, составляющая культуры эксплицирует акциональный код культуры.

Культурологическая компонента аллюзий, актуализирующаяся в основном в референте и в языковом знаке (преимущественно в его прагматическом слое) восходит к акциональному и реальному коду культуры, причем превалирующим выступает реальный код культуры. Единицы как реального, так и акционального кода культуры, могут подвергаться вербализации, получать свое именование, то есть уже опосредованные языковой формой они становятся составляющими вербального кода. Аллюзии представляют собой вербализованные культурные знаки, соответственно, при анализе аллюзий вербальный код культуры в любом случае получает свое выражение и наслаивается на реальный или акциональный коды.

Как показывает эмпирический материал, аллюзии, прежде всего, являются средством раскрытия реального кода в дискурсе Д. Фаулза, так как удельный I вес аллюзий, восходящих к данному культурному коду, наиболее высок. В рамках реального кода культуры обращает на себя внимание духовный код культуры. Причина этого заключается в самой природе аллюзии, которая является средством расширенного переноса свойств и качеств мифологических, библейских, литературных, исторических и др. персонажей и событий на те, о которых идет речь в данном высказывании.

Случаи наложения кодов культуры в рамках реального кода культуры малотипичны для дискурса Д. Фаулза, хотя тем не менее вполне возможны. Прежде всего, обращает на себя внимание реализация духовного кода, который наслаивается на временной. Представляется, что наложение духовного кода на временной наиболее частотно, поскольку время — это основное условие всякого существования (а также нашего внутреннего и внешнего опыта). Наложение духовного и временного кодов культуры является наиболее частой комбинацией в случае наслаивания культурных кодов.

Таким образом, язык становится тем ключом, который помогает дешифровать культурно-ценностную информацию за счет экспликации культурологической компоненты. Данное исследование еще раз с убедительностью показывает, что культурная информация поддается вербализации и бесконечно вербализуется в ходе коммуникации. Языковая ткань текста многослойна, так как скрывает информацию о ценностях, особенностях культуры того или иного ЛКС. Так, ценности английского лингвокультурного сообщества, такие как, например, два идеальных типа англичанина — джентельмен и моряк, имеют прямое выражение в языке, в частности в аллюзиях.

Таким образом, необходимо подчеркнуть, что художественный текст выполняет особую функцию, связанную с передачей содержательной стороны явлений и процессов национальной истории и культуры. Соответственно, этот аспект изучения текста не должен оставаться без внимания читателя и исследователя.

Представляется, что ЛК подход к исследованию текста в целом, а также задействованных в нем языковых единиц открывает большие перспективы дальнейшего анализа взаимодействия языка и культуры.

Список научной литературыГарифуллина, Альбина Маратовна, диссертация по теме "Германские языки"

1. Абузярова Э.Р. Лингвокультурологически ориентированное исследование языка региона с позиции структурно-функциональной парадигмы // Вестник Башкирского университета. — 2009. —Том 14. № 2. — С. 507-509.

2. Агапова С.Г. К проблеме разграничения понятий «дискурс» и «текст» // Слово и текст: коммуникативный, лингвокультурный и исторический аспекты. Ростов-на-Дону: НМЦ «Логос», 2009: - С. 151-152.

3. Алексеенко М.А. Текстовая реминисценция как единица интертекстуальности // Массовая культура на рубеже XX-XXI веков: Человек и его дискурс. М.: «Азбуковник», 2003. — С. 221-233.

4. Аникина Э.М. Интертекстуальность как междисциплинарная проблема // Коммуникативно-функциональное описание языка. Ч. 1. — Уфа: РИО БашГУ, 2003.-С. 11-15.

5. Аникина Э.М. Лингвокультурная специфика реализации интертекстуальности в дискурсе СМИ: Дисс. . канд. филол. наук. -Уфа, 2004. 220 с.

6. Аникина Э.М. Философия языка: интертекстуальность. Уфа: РИО БашГУ,2006. 40 с.

7. Аникст A.A. Творчество Шекспира. М.: «Издательство художественной литературы», 1963. - 616 с.

8. Анненкова О.В. Лингвокультурные характеристики англосаксонского властного дискурса: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Волгоград,2007.-23 с.

9. Антипов Г.А., Донских O.A., Морковина И.Ю., Сорокин Ю.А. Текст как явление культуры. — Новосибирск: «Наука» Сиб. Отд-ние, 1989. — 197с.

10. Арнольд И.В. Импликация как прием построения текста и предмет филологического изучения // Вопросы языкознания. 1982. - №4. - С. 8391.

11. И. Арнольд И.В. Интерпретация английского художественного текста. — Спб., 1983.-40 с.

12. Арнольд И.В. Стилистика. Современный английский язык. М.: «Флинта», «Наука», 2002. - 384 с.

13. Арутюнова Н.Д. Понятие пресуппозиции в лингвистике // Известия АН СССР. 1973. - №1. - С. 84-89.

14. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. М.: «Наука», 1976. 384 с.

15. Ахманова О. С., Гюббенет И.В. «Вертикальный контекст» как филологическая проблема // Вопросы языкознания. 1977. - № 3. - С. 4754.

16. Багдасарьян Н.Г., Иванченко Г.В., Литвинцева A.B. Культурология. — М.: Высш. шк., 2002. 511 с.

17. Балашов П.С. Художественный мир Бернарда Шоу. М.: Худож. Лит., 1982. - 326 с.

18. Белова Ю. А. Стратегии интерпретации смысла газетных заголовков британских медиа-текстов: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. — Уфа, 2009. 24 с.

19. Берестнев Г.И. К философии слова (лингвокультурологический аспект) // Вопросы языкознания. 2008. - №1.- С. 37-65.

20. Блох М.Я., Сергеева Ю.М. Композиционные типы информации и их выражение во внутренней речи (на материале англоязычной художественной литературы) // Филологические науки. 2008. - № 2. - С. 56-65.

21. Бобкова Т.А. Художественное произведение в контексте межкультурной коммуникации // Вестник Башкирского университета. 2009. -Том 14. № 2.-С. 471-475.

22. Богданович Г.Ю. Межкультурная коммуникация в аспекте лингвокультурологических и этнопсихолингвистических знаний. Отчетот 10.01.2010 г. Режим доступа: http://www.ciet.org.ua/docs/sbornik/p40-44bogdanovich.doc

23. Борботъко В.Г. Элементы теории дискурса. Грозный: Чечено-Ингушский государственный университет им. Л.Н. Толстого, 1981. - 113 с.

24. Брагина Н.Г. Фрагмент лингвокультурологического лексикона (базовые понятия) // Фразеология в контексте культуры. М.: «Языки русской культуры», 1999. -С. 131-138.

25. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М.: «Русские словари», 1997. -416 с.

26. Вендина Т.Н. Словообразование как источник реконструкции языкового сознания // Фразеология в контексте культуры. М.: «Языки русской культуры», 1999. - С. 47-72.

27. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура. М., 1983. — 269 с.

28. Викторианцы: Столпы британской политики XIX века. / Под. ред. Узнародова И.М. Ростов-на-Дону: Экспертное бюро, 1996. - 208 с.

29. Воробьев В.В. Лингвокультурология и межкультурная коммуникация. Отчет от 24.06.2007 г. Режим доступа: http://www.rbtl.ru/evrazia/fs/fvorobev.rtf

30. Воробьев В.В. Лингвокультурология: Монография. М.: РУДН, 2008. — 336 с.

31. Воробьев В.В., Саяхова Л.Г. Русский язык в диалоге культур. М.: «Ладомир», 2006. — 286 с.

32. Габдуллина А.Р. Отражение семиотических кодов театральной коммуникации в авторской ремарке (на примере американской драматургии первой половины XX века): Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Уфа, 2009. - 23 с.

33. Гальперин И.Р. Очерки по; стилистике английского языка. М.: Издательство литературы на иностранных языках, 1958; 460 с.

34. Гальперин И-Р. Текст как единица лингвистического исследования. М.: Наука, 1981. -138 с.

35. Гачев Г.Д. Национальные образы мира. М:: «Академия»; 1998. — 432 с:

36. Головачева А.Г. Литературно-театральные реминисценции; в пьесе. А.П. Чехова «Чайка» // Филологические науки. — 1988. №3. - С. . 15-20.

37. Григорьева В:С. Когнитивно-прагматические: аспекты конструирования дискурса // Вопросы когнитивной лингвистики. — 2007. № 2. - С. 46-57.

38. Губик С.В. Когнитивно-дискурсивное исследование английского экономического массмедийного дискурса (на материале журнала "The Economist"): Дисс.—канд. филол. наук. Уфа, 2006. - 200 с.

39. Гудков Д.Б. Алгоритм восприятия текста и межкультурная коммуникация // Язык, сознание, коммуникация. Вып. 1. М.: «Филология», 1997. — С. 114-127.

40. Гудков Д.Б. Межкультурная коммуникация. Лекционный курс для студентов РКИ; Mi: Изд-во МРУ, 2000. - 120 с.

41. Гудков Д.Б. Прецедентные имена в языковом сознании и дискурсе // IX Конгресс МАПРЯЛ (Братислава 1999): Доклады и сообщения российских ученых.-М., 1999 (к).-С. 120-126.

42. Гудков Д.Б., Ковшова МЛ. Телесный код русской культуры. — М.: «Гнозис», 2007. 288 с.

43. Гюббенет И.В. К вопросу о «глобальном» вертикальном контексте // Вопросы языкознания. 1980. - №6. - С. 97-102.46; Гюббенет ИВ: Основы филологической интерпретации литературно-художественного текста. — М.: Изд-во МГУ; 1991. — 205 с.

44. Дейк ват Т.А. Язык. Познание. Коммуникация; Mi: «Прогресс», 1989.312 с. , .

45. Денисова Г. Некоторые аспекты: презумпции, интертекстуальности // Лотмановский сборник 3. М.: ОГИ^ 2004; - С. 652-664.49: Добровольский Д.О. Национально-культурная- специфика во фразеологии // Вопросы языкознания. 1997. - № 6. - С. 37-48.

46. Долинин К.А. Имплицитное содержание высказывания // Вопросы языкознания. 19831 - №6. - С; 37М-7.

47. Долинин К.А. Стилистика французского языка. — Спб: «Просвещение», 1978.-344 с.

48. Дьяконова Г.Р. Англоязычное освоение лингвокультурных реалий русского языка: учебное пособие. Уфа: РИЦБашГУ, 2007. - 144 с.

49. Дьяконова Г.Р. Подходы к созданию понятийного аппарата для синтеза теорий языка и культуры // Единицы языка в; когнитивно-семиотическом^ и лингво-культурологическом аспекте. Ч. II. — Уфа: РИЦ БашГУ, 2009; — С. 56-60.

50. Ерасов Б.С. Социальная культурология. М.: «Аспект Пресс», 2000. - 591 с.

51. Ешич М;Б. Этносы субъекты исторического процесса и проблема этничности // Человек как субъект культуры. - М.: «Наука», 2002. - С. 249-278.

52. Жинкин Н.И Речь как проводник информации. М.: «Наука», 1982. — 158 с.

53. Зайнуллин М.В. Структура национальной картины мира как языковой системы // Семантика разноуровневых единиц в языках различного строя. Уфа: РИО БашГУ, 2005. - С. 99-105.

54. Зайнуллин М.В. Языковая личность и национальный менталитет // Языковые и речевые единицы в разных языках. — Уфа: РИО БашГУ, 2006. -С. 54-61.

55. Захаренко КВ. Прецедентное высказывание как объект лингво-когнитивного анализа // IX Конгресс МАПРЯЛ (Братислава). Доклады и сообщения российских ученых. М., 1999. — С. 143-150.

56. Зеегинцев В.А. Предложение и его отношение к языку и речи. — М.: Эдиториал УРСС, 2001. 312 с.

57. Иванов С.П. Субъект художественного действия в построении и развитии культурных сфер // Человек как субъект культуры. — М.: «Наука», 2002. — С. 331-365.

58. Иванова C.B. Аппарат лингвокультурологического исследования как показатель междисциплинарности научной парадигмы // Актуальные проблемы теории и методологии науки о языке. Спб.: ЛГУ им. А.С. Пушкина, 2009а, С. 120 - 123.

59. Иванова C.B. Идиоэтнический или лингвокультурологический?: принципы лингвокультурологического анализа // Языковые единицы в парадигматике и синтагматике 4.1. Уфа: РИД БашГУ, 2008. - С. 120130.

60. Иванова C.B. Языковые средства компенсации культурологических лакун // Коммуникативно-функциональное описание языка. Уфа: РИО БашГУ, 2002а. - 104-107 с.

61. Иванова C.B. Культурный знак и культурный смысл в лингвокультурологических исследованиях // Единицы языка вкогнитивно-семиотическом ш лингво-культурологическом; аспектах. Ч. Г. Уфа: РИЦБашГУ, 20096.-G. 108-121.

62. Иванова С.В: Культурологический аспект фоновых знаний в процессе коммуникации // Коммуникативно-функциональное описание языка. — Уфа: РИЦ БашГУ, 2000; G. 60-63.

63. Иванова C.Z?. Лингвокультурологический анализ и «семантический объем живого слова»- // Вопросы функционирования языковых единиц. — Уфа: РИО БашГУ, 2004а. С. 9-15.

64. Иванова С.В! Лйнгвокультурологический анализ прагматикона языковой личности: учебное пособие. Уфа: РИО БашГУ, 20046. - 134 с.

65. Иванова С.В. Лингвокультурологический аспект исследования языковых единиц: Автореф; дисс. . док. филол: наукг -Уфа; 2003; 42 с;

66. Иванова С.В. Ирецедентность как свойство- знака культуры // Современная парадигма лингвистических исследований: методы и подходы. Стерлитамак: Стерлитамак. гос. пед. академия им. Зайнаб Биишевой, 2009в. - С. 60-66.

67. Иванова С.Вi Текстовые реминисценции как поле интертекстуальности // Теория поля в современном языкознании. —Уфа: РИО БашГУ, 20026. — С. 111-113.76; Иёашева В.И. Теккерей-сатирик. М.: «Издательство московского университета», 1958. - 304 с.

68. Карасик В.И. Речевое поведение и типы языковых личностей-// Массоваякультура на рубеже ХХ-ХХ1 веков: Человек и его дискурс. — М.: «Азбуковник», 2003. С. 24-45.

69. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. — М.: «ГНОЗИС», 2004. 390 с.

70. Карасик В.И, Ярмахова Е.А. Лингвокультурный типаж «английский чудак». — М.: «Гнозис», 2006. 240 с.

71. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: «Наука», 1987. -264 с.

72. Киосе М.И. Лингво-когнитивные аспекты аллюзии (на материале заголовков английских и русских журнальных статей): Дисс. . канд. филол. наук. М., 2002. - 281 с.

73. Клочкова И.М. Лингвистический аспект механизма действия аллюзии: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Тбилиси, 1990. - 28 с.

74. Кобозева И.М. Лингвистическая семантика. — М.: Эдиториал УРСС, 2000. -352 с.

75. Кобозева ИМ., Лауфер Н.И. Об одном способе косвенного информирования // Известия АН СССР. Серия Лит. и Яз. Т. 47. 1988. -№5. -С. 462-471.

76. Кондаков ИВ. Интерсубъективность культуры // Человек как субъект культуры. М.: «Наука», 2002. - С. 152-186.

77. Костомаров В.Г., Бурвикова Н.Д. Об одной из единиц описания текста в аспекте диалога культур // Иностранные языки в школе. 2000. - №5. — С. 3-6.

78. Красных В.В. Когнитивная база уб культурное пространство в аспекте изучения языковой личности (к вопросу о русской концептосфере) // Язык, сознание, коммуникация. Вып. 1. М.: «Филология», 1997а. - С. 128-144.

79. Красных B.B. О чем не говорит «человек говорящий?» (к вопросу о некоторых лингво-когнитивных аспектах коммуникации // Лингвокогнитивные проблемы межкультурной коммуникации). М.: «Филология», 19976. - С. 81-91.

80. Красных В.В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? М.: ИТДГК «Гнозис», 2003. - 375 с.

81. Красных В.В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология: Курс лекций. М.: ИТДГК «Гнозис», 2002. - 284 с.

82. Крысъко В.Г. Этническая психология. С.: Издательский центр «Академия», 2004. - 320 с.

83. Кузнецов В.Г. Функциональные стили современного французского языка.- М.: «Высшая школа», 1991. — 160 с.

84. Кузьменкова Ю.Б. Отражение доминантных черт культуры в стратегиях англоязычной коммуникации: Автореф. дисс. . док. культурологии. -М., 2005. 52 с.

85. Куимова С.О. Прецедентные тексты как источник идеи конфликтности индивидуального и коллективного в романе Д. Джойса «Улисс» // Слово и текст: коммуникативный, лингвокультурный и исторический аспекты. — Ростов-на-Дону: НМЦ «Логос», 2009. С. 76-77.

86. Культурология / Под ред. Драча Г.В. Ростов-на-Дону: «Феникс», 2000.- 608 с.

87. Кухаренко В.А. Типы и средства1 выражения импликации в английской художественной речи (на материале прозы Э. Хемингуэя) // Филологические науки. 1974. -№ 1. - С. 72-80.

88. Ларина Т.В. Доминантные черты английского вербального коммуникативного поведения // Филологические науки. 2007. - № 2. - С. 72-81.

89. Леонтович O.A. Введение в межкультурную коммуникацию. М.: Гнозис, 2007. - 368 с.

90. Макаров МЛ: Интерпретативный анализ- дискурса в: малой группе. -Тверь: Типография Тверского государственного университета,. 1998: 200 с.

91. Малиновский Б: Научная теория культуры. — Mí: ОРИ; 2000. -'208 с.

92. Мамаева А.Г. Лингвистическая природа и стилистические функции аллюзии (на материале английского языка): Автореферат дисс. . канд. филол. наук. М, 1977. - 24 с.

93. Маслова В.А. Введение в лингвокультурологию: учебное пособие для студентов высших: учеб. заведений. М.:; Издательский« центр «Академия»,,20011 — 208 с.

94. Маслова В.А. Связь мифа и языка// Фразеология в контексте культуры. — М.::<<Языкирусской культуры»; 1999:-С. 159-1631

95. Машкова Л.А. Литератуная аллюзия как предмет филологической герменевтики: Автореф: дисс. . канд; филол. наук.- М., 1989. - 24 с.

96. Меняйло В В. Способы репрезентации индивидуально-авторского концепта в произведениях Д. Фаулза // Филология и культура. — Тамбов: Издательский дом ТГУ им. Г.Р. Державина, 2009. С. 378-380.

97. Мйгранова Д.Н. Прием аллюзии в «Прологе и рассказе Продавца индульгенций» Джеффри Чосера // Актуальные проблемы теории и методологии науки о языке. Спб.: ЛГУ им. A.C. Пушкина, 2009. - С. 12 -16.

98. Мирча Э. История веры и религиозных идей. М.: Критерион, 2001. - 464 с.

99. Немировский А:И. Мифыдревней Эллады. — М.: «Просвещение», 1992. — 319 с.

100. Овчинников В. В. Корни дуба. Впечатления и размышления об Англии и англичанах. Отчет от 22.11.2009 г. Режим доступа: http://fictionbook.nj/author/ovchimiikovvsevolodjvladimirovich/korniduba vpechatleniyairazmiyshleniy/

101. ОруэллДж. «1984» и эссе разных лет. М.: Прогресс, 1989. - 384 с.

102. Ощепкова В.В., Шустилова ИИ О Великобритании вкратце. — М.: «Лист», 1999. 224 с.

103. Петров КГ. Субъект и его характеристики в научной парадигме и аксиологии // Человек как субъект культуры. — М.: «Наука», 2002. — С. 112-130.

104. Плотникова« С.Н. Прагматическая интерпретация текстовых реминисценций-дайджестов // Филологические науки. — 2001. №4. - С. 72-78.

105. Подъяполъская О.Ю. Категория модальности в аутентичном эпистолярном тексте (на материале писем Ф. Кафки) // Единицы языка в когнитивно-семиотическом и лингво-культурологическом аспекте. Ч. II. — Уфа: РИЦБашГУ, 2009. С. 148-154.

106. Попова Е.А. Человек как основополагающая величина современного языкознания // Филологические науки. 2002. - № 3. — С. 69-77.

107. Постовалова В.И. Линвокультурология в свете антопологической парадигмы (к проблеме оснований и границ современной фразеологии) // Фразеология в контексте культуры. М.: «Языки русской культуры», 1999. -С. 25-33.

108. Почепцов О.Г. Языковая ментальность: способ представления мира // Вопросы языкознания. 1990. - № 6. - С. 110-122.

109. Прохоров Ю.Е. Национальные социокультурные стереотипы, речевого* общения и их роль в межкультурной'коммуникации // Функциональные исследования. Вып. 4. М.: «Московский лицей», 19976. - С. 5-21.

110. Розин В.М. Культурология. М:: Гардарики, 2003. — 462 с.

111. Розин В.М. Личность как учредитель и менеджер «себя» и субъект культуры // Человек как субъект культуры. — М.: «Наука», 2002. — С. 42112.

112. Саблина М.В. К проблеме определения,термина цитата II Слово и текст: коммуникативный, лингвокультурный и исторический аспекты. — Ростов-на-Дону: НМЦ «Логос», 2009. С. 159-1601

113. Садохин А.П. Этнология. — М.: Гардарики, 2001. — 256 с.

114. Садохин А:П., Грушевицкая Т.Г. Этнология. — М.: Издательский центр «Академия»; Высшая школа, 2000. 304 с.

115. Сайко Э.В. Субъект и субъектная составляющая в становлении и культурно-историческом выполнении пространственно-временного континуума социума // Человек как субъект культуры. М.: «Наука», 2002.-С. 13-42.

116. Самигуллина A.C. Метафора в когнитивно-семиотическом освещении. — Уфа: РИЦБашГУ, 2008.-316 с.

117. Саяхова Л.Г. Лингвокультурологическая концепция обучения русскому языку и учебники нового поколения. Методическое руководство для учителей русского языка (5-11 классы). — Уфа: «Китап», 2006. 224с.

118. Скорик K.B. Диалогизация художественного текста: типы и способы ее актуализации в англоязычной прозе: Дисс. . канд. филол. наук. — Спб., 2010.-183 с.

119. Сорокин Ю. А. Человек говорящий в его модусах и отношениях (обзор-дискуссия) // Массовая культура на рубеже XX-XXI веков: Человек и его дискурс. М.: «Азбуковник», 2003. - С. 7-23.

120. Сорокин Ю.А., Уфимцева Н.В. «Культурный знак» JI.C. Выготского иiгипотеза Сепира-Уорфа // Национальная культура и общение. М., 1977. -С. 81-84.

121. Степанов Ю.С. Константы русской культуры. М.: Академический проект, 2001. - 990 с.

122. Степанов Ю.С. Французская стилистика. М.: «Высшая школа», 1965. -356 с.

123. Стефаненко Т.Г. Этнопсихология. — М.: ИП РАН, Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2000. — 320 с.

124. Стросон П.Ф. Намерение и конвенция в речевых актах // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. М., 1986. - С. 130-150.

125. Супрун А.Е. Текстовые реминисценции как языковое явление // Вопросы языкознания. 1995. - №6. С. 17-29.

126. Телия В.Н. Первоочередные задачи и методологические проблемы исследования фразеологического состава языка в контексте культуры // Фразеология в контексте культуры. — М.: «Языки русской культуры», 1999.-С. 13-24.

127. Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. — М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. — 286 с.

128. Телия В.Н. Типы языковых значений. Связанное значение слова в языке. -М.: «Наука», 1981.-270 с.

129. Г42. Тер-Минасова-C.F. Язык и межкультурная; коммуникация. М. г «Слово», 2000: - 262с.

130. Толстой H.H. Этнолингвистика в кругу гуманитарных дисциплин* // Русская4 словесность. От теории словесности * к структуре текста. Антология / под ред. Нерознака В.П. М.: Academia, 1997. - С. 306-315.

131. Томсаин Г.Д: Реалии-американизмы. М.: Высш. шк., 1988. - 239 с.

132. Тураева З.Я. Лингвистика текста и категория модальности // Вопросы языкознания. 1994. - № 3. - С. 105-114.

133. Тхорик В.К, Фанян Н.Ю. Лингвокультурология и межкультурная коммуникация. — М.: ГИС, 2006. 260 с.

134. Унайбаева P.A. Категория подтекста и способы его выявления (на материале англо-американской художественной прозы XX в.): Автореф; дисс. . .канд. филол. наук. М., 1980: - 23 с.148: Усова Г. С. История Англии. Том 2. Спб.: «Лань», 200k - 256 с.

135. Федоров A.A. Введение в теорию и историю культуры: словарь. — М.: «Флинта», «МПСИ», 2005. 464 с.

136. Фирсова Н.М. Испанский речевой этикет. М.: Высш. Шк., 1991. — 174 с.

137. Фрумкина P.M. Психолингвистика. М.: «Академия», 2001. - 320 с.

138. Харламова М.А. История народа сквозь призму языка: результаты межъязыкового контактирования на территории Омского Прииртышья // IV международные бодуэновские чтения. Том 2. Казань: Казан. Гос. Унт, 2009.-С. 179-181.

139. Христенко И.С. К истории термина «аллюзия» // Вестник московского университета. Серия 9. Филология. 1992. - №4. - С. 38-44.

140. Хроленко А.Т. Основы лингвокультурологии: учебное пособие. М.: «Флинта», «Наука», 2006. - 184 с.

141. Чанышева 3.3. Роль фонового контекста в формировании вторичной картины мира // Коммуникативно-функциональное описание языка. — Уфа: Изд-е Башкирск. ун-та, 2000 а. С. 150-154.

142. Чанышева 3.3. Средства создания скрытой информации в тексте (лингвокультурологический и когнитивный аспекты). — Уфа: Издание Башкирск. Ун-та, 20006. 106 е.,

143. Чанышева 3.3. Уровни понимания в межкультурном общении // Языковые единицы в парадигматике и синтагматике. Ч. 1. — Уфа: РИЦ БашГУ, 2008. 280 с.

144. Чанышева 3.3. Этнокультурные основания лексической семантики: Автореф. дисс. . док. филол. наук. Уфа, 2006. — 46с.

145. Чернокозов А.И. История мировой культуры. Ростов-на-дону: «Феникс», 1997.-480 с.

146. Черняева A.C. Интертекстуальность и аллюзия: проблема соотношения. Отчет от 22.11.2009 г. Режим доступа: http://library.sibstu.kts.ru/paradigma/1/12 .htm

147. Чулкова B.C. Один из способов интеграции текста // Филологические науки. 1978. - № 1. - С. 47-57.V

148. Шаклеш В.М. Лингвокультурная ситуация и исследование текста. — М.: Общество любителей российской словесности, 1997. 184 с.

149. Шевцова М.А. К вопросу о национальной специфике выражения категории модальности вынужденности в испанском и французском языках // Слово и текст: коммуникативный, лингвокультурный и исторический аспекты. Ростов-на-Дону: НМЦ «Логос», 2009. — С. 211212.ч

150. Шелестюк Е.В. Символ versus троп: сравнительный анализ семантики // Филологические науки. 2001. - № 6. - С. 50-58.

151. Шенделева Е.А. Полевая организация образной лексики и фразеологии // Фразеология в контексте культуры. М.: «Языки русской культуры», 1999. - С. 74-79.

152. Яковенко И:Г. Ментальность в структурировании* субъекта и-субъектности // Человек как субъект культуры. — М.: «Наука», 2002'. — С. 130-151.

153. Blunkett D: A New England. An English Identity within» Britain. London: Institute for Public Policy Research, 2005. — 11 p.

154. Brown G., Yule G. Discourse Analysis. Cambridge: Cambridge University Press, 2008. - 288 p.

155. Coulmas F. Sociolinguistics. The study of speakers' choices. Cambridge: Cambridge University Press, 2008. - 263 p.

156. Crystal D. English as a Global Language. — Cambridge: Cambridge University Press, 2003.-212 p.

157. Crystal D. How language works. London: Penguin Books, 2007. - 500 p.

158. Crystal D. The English Language; London: Penguin Books, 2002. - 312 p.

159. Demo D.A. Discourse analysis for language teachers. Отчет от: 02.02.2010 г. Режим доступа: www.cal.org

160. Galperin I.R. Stylistics. М.: Higher School Publishing House, 1971. - 344 p.

161. Giles J., Middleton T. Studying Culture. A Practical Introduction: Blackwell Publishing, 2008.-310 p.

162. Isac D., Reiss C. I-Language. An Introduction to Linguistic as Cognitive Science. Oxford: Oxford University Press, 2008. - 318 p.

163. Jefferson G. An Exercise in the Transcription and Analysis of Laughter // Handbook of Discourse Analysis. Volume 3 / Ed. by T.A. Van Dijk. -Academic Press, 1985. P. 25-34.

164. Lakoff G. Women, Fire and Dangerous Things: What Categories Reveal about the Mind. Chicago-London: The University of Chicago Press, 1990. - 614 p.

165. Langacker R. W. Cognitive Grammar: A Basic Introduction. — Oxford: Oxford University Press, 2008. 562 p.

166. Let's go: Britain & Ireland: Macmillan, 2005. 832 p.

167. Matthews P.H. Linguistics. Oxford: Oxford University Press, 2003. — 132 p.

168. McDowall D. An Illustrated History of Britain: Longman, 2008. -188 p.

169. McLoughlin J., Pennington D. AQA(B) Psychology for AS. — London: Hodder Education, 2008. 391 p.

170. McNicholas K., Oschepkova V. Guide to Country Studies: "Macmillan", 2007. -96 p.

171. Mesthrie R. World Englishes: the Study, of New Linguistic Varieties. — Cambridge: "Cambridge University Press", 2008. 276 p.

172. Michael A. A History of English Literature: "Palgrave Macmillan", 2007. 4181. P

173. Mischi J. Englishness and the Countryside. How British Rural1 Studies Address the Issue of National Identity // Englishness Revisited. Newcastle upon Tyne: Cambridge Scholars Publishing, 2009. - P. 109-125.

174. Widowson H.G. Practical stylistics. Oxford: Oxford University Press, 1992. -230 p.

175. Zsilka T. Allusion in literary communication // Elements and forms of Text. Vol. 8. Szeged, 1985. - P. 227-245.1. Список словарей

176. АРС Аракин В.Д., Выгодская З.С., Ильина Н.Н. Англо-русский словарь / Под ред. Гениной JI.K., Оцуп Н.А. - М.: «Русский язык», 1997. - 592 с.

177. CJIT Ахманова О. С. Словарь лингвистических терминов. - М.: «Советская Энциклопедия», 1969. - 608 с.

178. КС Ашукин Н.С., Ашукина М.Г. Крылатые слова. Литературные цитаты. Образные выражения. -М.: Правда, 1986. - 768 с.

179. БСЭ Большая Советская Энциклопедия. Том 23 / Гл. ред. Прохоров A.M. - М.: «Советская энциклопедия», 1976. - 640 с.

180. БТСРЯ Большой-толковый словарь русского языка. / Гл. ред. Кузнецов С.А. - Спб.: «Норинт», 2004. - 1536 с.

181. РКПЛС Брилева И.С., Вольская Н.П., Гудков Д.Б., Захаренко И.В., Красных В.В. Русское культурное пространство: лингвокультурологический словарь. Вып. 1. — М.: «Гнозис», 2004. — 318 с.

182. ВИИ Всеобщая история искусств. Том 1 / Под ред. Чегодаева А.Д. - М.:1. Искусство», 1956. 467 с.

183. JIPC Дворецкий И.Х., Корольков Д.Н. Латинско-русский словарь / Подобщей ред. Соболевского С.И. М.: «Государственное издательство иностранных и национальных словарей», 1949. - 950 с.

184. КЧО Драч Г.В. Культура // Человек и общество. (Культурология) Словарь-справочник. - Ростов-на-Дону, 1996. — С. 233-245.

185. КЛ Культурология. XX век. Энциклопедия. Т. 1. - СПб.: «Университетская книга», 1998.— 447 с.

186. ЛЭС Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева.- М.: «Большая российская энциклопедия», 2002. — 709 с.

187. БТСИС Надель-Червинская М.А., Червинский 77.77. Большой толковыйсловарь иностранных слов. Т.З. Ростов-на-Дону: «Феникс», 1995. - 512 с.

188. НИЭ Т.1 Новая Иллюстрированная Энциклопедия. Том 1 / Гл. ред. Прохоров A.M. - М.: «Большая Российская Энциклопедия», 2001а. - 255 с.

189. НИЭ Т.З Новая Иллюстрированная Энциклопедия. Том 3 / Гл. ред. Прохоров A.M. - М.: «Большая Российская Энциклопедия», 2000а. - 255 с.

190. НИЭ Т.6 Новая Иллюстрированная Энциклопедия. Том 6 / Прохоров A.M.-М.:ч 1

191. Большая российская энциклопедия», 20006. 255 с.

192. НИЭ Т. 11 Новая Иллюстрированная Энциклопедия. Том 11 / Гл. ред.

193. Прохоров A.M. М.: «Большая Российская Энциклопедия», 20016. - 255 с.

194. НИЭ Т. 12'- Новая Иллюстрированная Энциклопедия. Том 12 / Гл. ред.

195. Прохоров A.M. М.: «Большая Российская Энциклопедия», 2001в. - 255 с.

196. НИЭ Т. 13 Новая Иллюстрированная Энциклопедия. Том 13 / Гл. ред.

197. Прохоров A.M. М.: «Большая Российская Энциклопедия», 2001г. — 255 с.

198. НИЭ Т. 14 Новая иллюстрированная энциклопедия. Том 14 / Гл. ред.

199. Прохоров A.M. М.: «Большая российская энциклопедия», 2001д. — 255 с.

200. НИЭ Т. 17 Новая Иллюстрированная Энциклопедия. Том 17 / Гл. ред.

201. Прохоров A.M. М.: «Большая Российская Энциклопедия», 2001 е. - 255 с.

202. НИЭ Т. 18 Новая иллюстрированная энциклопедия. Том 18 / Гл. ред. Прохоров A.M. - М.: «Большая российская энциклопедия», 2001ж. — 255 с.

203. НИЭ Т. 19 Новая иллюстрированная энциклопедия. Том 19 / Гл. ред.

204. Прохоров A.M. М.: «Большая российская энциклопедия», 2001з. - 255 с.

205. ЭСЮ Новиков В.И, Шкловский Е.А. Энциклопедический словарь для юношества. Литературоведение от «А» до «Я». - М.: «Современная педагогика», 2001. — 528 с.

206. ЭТ Садохин А.П. Этнология: Учебный словарь. - М.: Гардарики, 2002. -208 с.

207. СЗЛ Современное зарубежное литературоведение. Энциклопедический справочник (Страны западной Европы и США): концепции, школы, термины. М. «Интрада», 1999.-320 с.

208. ССИС Современный словарь иностранных слов / Под ред. Гришина Е.А.

209. М.: «Русский язык», 1993. 740 с.

210. ФС Философский словарь / Под ред. Фролова И.Т. — М.: Политиздат,1991.-560 с.

211. ФСВС Философский словарь Владимира Соловьева. ~ Ростов н/Д: Изд-во1. Феникс», 2000. 464 с.

212. ЭСК Энциклопедический словарь по культурологии / Под ред. Радугина

213. А.А. М.: «Центр», 1997. - 478 с.

214. DLTLT Cuddon J.A. Dictionary of literary terms and literary theory: Penguinbooks, 1999. 991 p.

215. OALDCE Hornby A.S. Oxford Advanced Learner's Dictionary of Current English: «Oxford University Press», 1999. - 1428 c.

216. OGBAC Oxford Guide to British and American Culture. — Oxford: Oxford University Press, 2008. — 535 p.

217. WLD WorldWise LongmanDictionary: Legoprint. — 721 p.

218. Онлайн энциклопедия. Отчет от 22.11.2009 г. Режим доступа: http://slovari.yandex.rU/dict/krugosvet/article/b/bc/1007655.htm1. Электронные словари225. Lingvo 10.226. Lingvo 12.

219. Longman Dictionary of English and Culture. Отчет от 08.06. 2010 г. Режим доступа: http://www.ldoceonline.com/dictionarv/culture 1

220. Список художественных источников

221. ФаулзД. Коллекционер. Спб.: Кристалл, 2001а. - 288 с.

222. ФаулзД. Любовница французского лейтенанта. Спб.: «Северо-Запад», 1993. - 509 с.

223. ФаулзД. Мантисса. -М.: Махаон, 20016. 320 с.

224. ФаулзД. Червь. М.: «Махаон», 2001в. - 576 с.

225. AM Fowles J. A Maggot. - London: «Vintage», 1996. - 464 p.

226. M Fowles J. Mantissa. «Little, brown and company», 1997. - 196 p.

227. TET Fowles J. The Ebony Tower. - Moscow: «Progress Publishers», 1980. — 248 p.

228. TFLW Fowles J. The French Lieutenant's Woman. - London: Pan books inassociation with Jonathan Cape, 1987. 399 p.

229. TT Fowles J. The Tree. - London: «Vintage», 2000. - 94 p.

230. Гарди Т. Вдали от обезумевшей толпы. Отчет от 28.02.2010 г. Режим доступа: http: //www.gribuser.ru

231. И. Fowles J. "The Collector". Отчет от 01.08.2006 г. Режим доступа: http: // John

232. Fowles.narod.ru The Collector. 12. Fowles J. "The Magus". Отчет от 01.08.2006 г. Режим доступа: http: // John Fowles.narod.ru The Magus.