автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.03
диссертация на тему: Моделирование действительности в раннем романном творчестве (1960-70-е гг.) Дж. Фаулза

Полный текст автореферата диссертации по теме "Моделирование действительности в раннем романном творчестве (1960-70-е гг.) Дж. Фаулза"

На правах рукописи

Солодовник Ксения Борисовна

Моделирование действительности в раннем романном творчестве (1960-70-е гг.) Дж. Фаулза

10 01 03 - литература народов стран зарубежья (английская литература)

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Екатеринбург - 2007

003160768

Работа выполнена в ГОУ ВПО «Уральский государственный университет им А.М Горького»

Научный руководитель. доктор филологических наук, профессор

Рабинович Валерий Самуилович

Официальные оппоненты

доктор филологических наук, профессор

Бабенко Владимир Гаврилович, ГОУ ВПО «Екатеринбургский государственный театральный институт»

доктор филологических наук, доцент

Доценко Елена Георгиевна, ГОУ ВПО «Уральский государственный педагогический университет»

Ведущая организация ГОУ ВПО «Магнитогорский государственный университет»

Защита состоится 2 ноября 2007 г в /У часов в ауд. 316 на заседании диссертационного совета Д 212.283 01 при ГОУ ВПО «Уральский государственный педагогический университет» по адресу 620017, г Екатеринбург, пр. Космонавтов, 26

С диссертацией можно ознакомиться в диссертационном зале научной библиотеки Уральского государственного педагогического университета.

Автореферат разослан 28 сентября 2007 г

Ученый секретарь

диссертационного совета

Скрипова О А

Период английской литературы второй половины XX века в целом характеризуется постмодернистской направленностью литературно-художественного процесса Именно с художественной системой постмодернизма чаще всего соотносят и творчество известнейшего английского романиста Дж Фаулза В настоящей работе предпринята попытка рассмотреть специфические черты моделирования художественной действительности в его ранних романах «Коллекционер» и «Волхв» через призму пересечения в художественном пространстве указанных произведений элементов барокко и собственно постмодернизма, что, на наш взгляд, существенно обогащает и углубляет восприятие текстов английского писателя

Актуальность нашего исследования обусловлена, во-первых, важностью выявления диалогического характера отношений художественных систем барокко и постмодернизма в современном художественном тексте Необходимо отметить, что именно образы барокко становятся духовно близкими в период кризисного восприятия окружающей действительности, что находит свое отражение в постмодернистской литературе Барочная модель мира становится весьма актуальной в современном литературно-художественном процессе Система барочной ментальности, миропонимания и образного освоения действительности определила плодотворное направление развития современного литературного процесса

Во-вторых, в данной диссертации представляется возможным, в связи с завершением жизненного пути Дж Фаулза, периодическое распределение его творческого наследия на ранний, зрелый и поздний этапы Представляется целесообразным проследить корреляцию раннего этапа творчества писателя постмодернистского толка Дж Фаулза с барокко на примере интертекстуального взаимодействия его ранних романов «Коллекционер» и «Волхв» с пьесой У Шекспира «Буря», содержащей в себе элементы ранней барочной эстетики Драматические образы и модели развития сюжета трансформируются писателем в романах при создании психологических портретов героев и различных моделей ситуаций

Объектом исследования в диссертации являются романы Дж Фаулза, созданные в период 1960 - 1970-х годов «Коллекционер» (The Collector, 1963), «Волхв» (The Magus, 1977) Предметом -моделирование действительности в пространстве фаулзовского художественного текста

Цель работы формулируется как исследование принципа моделирования художественной действительности в раннем романном творчестве (1960-1970-е гг) Дж Фаулза в ситуации диалога барочной и

постмодернистской художественных систем

Этой целью определяется круг задач, которые необходимо решить в ходе исследования

• выявить и охарактеризовать наличие барочных элементов в постмодернистской художественной системе,

• проанализировать варианты интертекстуального взаимодействия ранних постмодернистских романов Дж Фаулза с литературами прошлых эпох, барочной в особенности;

• раскрыть роль барочных элементов в определении творческого метода ранних романов Дж. Фаулза на уровне системы образов и ситуационных моделей;

• проанализировать сущность мифопоэтических наслоений в контексте ранних романов Дж Фаулза,

• выявить случаи интертекстуальных референций в романах «Коллекционер» и «Волхв» к психоаналитическому наследию К.Г Юнга,

• определить интертекстуальные взаимодействия анализируемых романов между собой

Научная новизна исследования заключается в том, что, несмотря на высокую степень изученности творчества Дж. Фаулза, при характеристике метода писателя не применялись определения барочной эстетики и психоаналитическая концепция архетипа К.Г Юнга Чтобы детально проанализировать присутствие в едином художественном целом далеко отстоящих друг от друга пластов действительности и разобраться в сложном лабиринте факторов создания и вариантов толкования протеистического образа мира ранних фаулзовских романов, мы обратились к трудам К Г Юнга, чья социально-психологическая концепция повлияла как на взгляды писателя, так и на их художественное воплощение. В работе последовательно прослежена связь романов Дж. Фаулза с литературой прошлых эпох, прежде всего барочной. Проведено сопоставление философских, психологических, социальных и литературно-теоретических основ постмодернизма и барокко, в ходе которого предложен новый взгляд на раннее романное творчество Дж. Фаулза

Основные положения диссертации, выносимые на защиту

1 Любое произведение искусства, любая художественная система являются одновременно феноменом породившей их реальности и результатом накопленного человеческого опыта Поэтому они характеризуются не только принадлежностью к современному этапу цивилизации, но и соотнесенностью с предшествующими литературными эпохами, что в полной мере относится и к таким

художественным системам, как барокко и постмодернизм Важнейшей характеристикой этого диалога является их переломный, порубежный характер. Ситуация кризисного напряжения эпохи актуализируется диалогами различных смыслов от текстообразуюпщх (на уровне композиционного строения) до смыслопорождающих (например, использование литературных реминисценций, архетипов и мифологической образности)

2 Композиционный лабиринт ранних романов Фаулза имеет следующие основные черты запутанность, экспериментальность формы (варианты метапрозы), привнесение мотивов, отнесенных к древности, вечности, смерти и так далее Построение композиции в виде лабиринта не дает четкого представления об индивидуальности каждого персонажа, они по-барочному таинственны и неопределимы Круговое развитие сюжета напоминает круговые движения в лабиринте, свидетельствующее о цикличности в формальном решении произведений Энантиоморфизм становится сущностным качеством формы фаулзовских романов, что призвано выразить самые важные стороны его художественной концепции

3. Закладывая в основу своих первых постмодернистских произведений образы и модели ситуаций шекспировской пьесы «Буря», содержащей барочные элементы, Фаулз вступает в диалог с английской культурой начала XVII века в роли интерпретатора и деконструктора Шекспировские аллюзии, тематически связавшие оба романа Фаулза, выполняют формо- и смыслообразующую функцию отражения действительности Фаулз создает интертекст, представляющий (по принципу калейдоскопа) игру модельных ситуаций с несовместимыми героями

4. Сквозь призму многочисленных мифологических и архетипических аллюзий можно проследить, как происходит восстановление и развертывание изначальной целостности главных героев романов. По ходу развития сюжета в романах герои поднимаются выше по ступеням самопознания и освобождаются от всех известных зримых и чувственных образов «бога» (например, образа «играющего в бога Гадеса») Это освобождение от ложных понятий об абсолютном знании и абсолютном могуществе, по словам Фаулза -главная цель его романов

В теоретической и методологической базе исследования задействованы работы историков литературы, касающиеся определения художественных систем барокко и постмодернизма Важную роль в формировании нашей концепции сыграли работы отечественных литературоведов-исследователей барокко А А Аникста, Б Р Виппера,

Д С Лихачева, А А Морозова, А М Панченко, О Б Вайнштейн, Ю Б Виппера и зарубежных авторов Я. Буркхардта, Г Вельфлина, К О Гартмана Исследование места и роли постмодернизма в литературном процессе основывалось на трудах И П Ильина, Н.Л Лейдермана, М Н Липовецкого, Д В Затонского, Н С Гребенниковой, И С Скоропановой Однако специфика исследуемого материала потребовала широкого привлечения исследований зарубежных литературоведов - Р Барта, Ж Делеза, Ф Гваттари, В Изера, Ж -Ф Лиотара, Ю Хабермаса, Й. Хейзинги и др

Не менее важным для нас оказался круг исследователей, занимающихся проблемами мифокритики и мифопоэтики Я Э Голосовкер, Е М. Мелетинский, А В Гулыга, Е Н. Корнилова

Особое внимание в диссертации уделяется исследованиям места и сущности моделирования действительности посредством диалога в пространстве современного художественного текста В вопросах, связанных с диалогом и соответствующим методом, основное внимание было уделено работам М М Бахтина, А.Ф Лосева, Л М Баткина и В С Библера

Методология исследования диссертации базируется на совокупности ряда аналитических приемов и подходов- сравнительно-сопоставительном;

- психоаналитической концепции бессознательного,

- мифологическом анализе, позволяющем рассматривать пространственные и временные категории произведения по законам мифопоэтического искусства.

Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что обоснована необходимость комплексного применения культурологического, мифологического и психоаналитического подходов к анализу постмодернистских текстов; дано терминологическое обозначение явлений, связанных с процессом анализа многоуровневых воплощений в современной художественной прозе Работа вносит определенный вклад в осмысление тенденций современной английской прозы, получивших отражение как на интеллектуально-содержательном, так и на образно-художественном уровнях

Практическая значимость состоит в том, что содержащиеся в диссертации теоретические положения, касающиеся барокко и постмодернизма, и анализ исследуемого материала могут быть использованы в преподавании курсов «История зарубежной литературы ХУП-ХУШ веков», «История зарубежной литературы XX века», а также включены в программы спецкурсов и спецсеминаров для студентов

филологических и лингвистических факультетов высших учебных заведений.

Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования обсуждены на кафедре зарубежной литературы Уральского государственного университета им АМ. Горького и на кафедре русской и зарубежной литературы Уральского государственного педагогического университета

Различные аспекты проблематики диссертации были представлены на разных этапах работы и получили одобрение в ходе международных и окружных научно-практических конференций «Современное общество проблемы и направления развития Международная научно-практическая конференция» (г Ростов-на-Дону, 2007), «Коммуникативные аспекты языка и культуры VII Международная научно-практическая конференция» (г Томск, 2007), «Русская литература: Национальное развитие и региональные особенности Дергачевские чтения Международная научная конференция» (г Екатеринбург, 2006), «Наука и инновации XXI века Окружная научно-практическая конференция» (г Сургут, 2004, 2005, 2006).

Структура работы Диссертация состоит из введения, трех глав, разбитых на семь параграфов, отражающих различные аспекты проблемы, заключения и библиографического списка, включающего 342 наименования

Общий объем текста диссертации составляют 239 страниц

Основное содержание диссертации Во Введении к диссертации обосновывается выбор темы, актуальность, характеризуется степень разработанности в научной литературе, определяются цели и задачи диссертационного исследования, раскрываются его научная новизна, теоретическая и практическая значимость выносимых положений, характеризуются методологические основания, использованные источники

В первой главе «Особенности моделирования действительности в постмодернизме» изложены теоретические положения постмодернистской концепции, необходимые для дальнейшего анализа вариантов интертекстуальных референций в художественном тексте природы постмодернистской

интертекстуальности, соотношения постмодернизма и барокко

В первом параграфе «Споры о постмодернизме в отечественном и зарубежном литературоведении» охарактеризованы литературоведческие и культурологические интерпретации феномена

постмодернизма В целом постмодернизм формулируется как современная художественная система, исторический период или совокупность теоретических и художественных движений, которым свойственен принципиальный эклектизм и фрагментарность, отказ от однозначно трактуемых текстов

В рамках данного параграфа рассматриваются понятийные характеристики постмодернизма, предложенные зарубежными исследователями в 1970-е гг, в частности, И Хоу («Массовое общество и постмодернистская литература», 1970), Л Фидаером («Новые мутанты», 1971), И Хассаном («Расчленение Орфея- к постмодернистской литературе», 1971) и др Первоначально постмодернизм трактовался как характеристика определенного менталитета, специфического способа мировосприятия, мироощущения и оценки как познавательных возможностей человека, так и его места, роли в окружающем мире.

В современном литературоведении существует несколько точек зрения, так или иначе связанных с явлением постмодернизма Все они по-своему оценивают роль этой художественной системы и кардинально расходятся друг с другом в суждениях и прогнозах относительно нее Так, МН Эпштейн («Постмодерн в России Литература и теория», 2000) в трактовке постмодернизма исходит от формулировки названия и доказывает, что постмодернизм сформировался как новая культурная парадигма именно в процессе отталкивания от модернизма Тем не менее, значительная часть постмодернизма по-прежнему остается под властью модернистских идей, что отмечал В Велш («Постмодернизм в искусстве и философии и его отношение к технологической эпохе», 1995)

А один из наиболее известных исследователей постмодернизма Ю Хабермас («Модерн - незавершенный проект», 1980) считает постмодернизм неуместным в силу незавершенности проекта модерна Против такого подхода категорически выступал его главный оппонент Ж -Ф Лиотар («Ответ на вопрос- что такое постмодерн?», 1982), в его понимании постмодернизм - это начало и зарождение модерна

Взгляд Б. Гройса («Утопия и обмен», 1993) на постмодернизм существенным образом отличается от предыдущего, поскольку автор отчетливо обозначает кризис, в котором, по его мнению, оказалось современное искусство Исследователю удается выявил, исчерпанность постмодернизма, отчетливое начало его кризиса

Постепенно развиваясь, постмодернизм стал претендовать на выражение особой концепции современного искусства, которая заключается в «новом видении мира» (И.С. Скоропанова), так

называемой постмодернистской чувствительности, которая есть не что иное как «характерная для философии постмодернизма парадигмальная установка на восприятие мира в качестве хаоса» (А И. Мерцалов)

Как отечественные, так и зарубежные исследователи полагают, что для писателей постмодернистского толка является в равной мере невозможной и бесполезной попытка устанавливать в жизни какой-либо иерархический порядок или какие-либо системы приоритетов Если они и допускают существование некой модели мира, то основанной лишь на равноценности всех составляющих элементов Этот постмодернистский взгляд на мир выразился в стремлении воссоздать хаос жизни искусственно организованным хаосом фрагментарного повествования

Во втором параграфе «Постмодернистская

интертекстуальность» характеризуется специфика современных интертекстуальных игр как возможности бытования литературы в условиях масштабного кризиса Постепенно была осознана исчерпанность субъектного художественного языка, выражающаяся в разрушении художественной формы и манифестации бессодержательности

На фоне кризиса формы и содержания спасительной оказалась идея, что знаки способны отсылать не к собственно содержанию, а к другим знакам Если интертекстуальность часто была выражением коллективного бессознательного, усвоенных автором традиционных дискурсов родной ему культуры, то теперь стала намеренной стратегией Это потребовало нового овладения классическими кодами, перехода от разрыва с традицией к ее ассимиляции, конструктивному диалогу с нею на иронической дистанции

Среди основных разновидностей интертекстуальности мы выделили следующие

- ситуация «текст в тексте» - введение текстов, имеющих самостоятельную фабулу М.М Бахтин назвал данный тип интертекстуальности «диалогичным», так как происходит смена повествователя,

- второй вариант - «метатеатр» (термин Л Абеля) или «театр в театре, фильм в фильме, роман в романе» (термин ЮМ Лотмана) Между художественными текстами устанавливаются отношения зеркальности, где реальные объекты начинают изображаться как искаженное отражение;

- «текст в тексте» при условии введения одних текстов в другой в виде цитат, отсылок и эпиграфов Данные интертекстуальные включения могут быть как однородными с текстом, так и резко

отличаться от него

В третьем параграфе «Диалогичность барочной и постмодернистской художественных систем» проведен сравнительно-типологический анализ художественных систем переходного типа барокко и постмодернизма Являясь симптомом глубокого кризиса модернистского миропонимания, постмодернизм сохраняет либо реанимирует многие приоритетные барочные ценности, хотя и не абсолютизирует их

Вообще литература постмодернизма впитала в себя немало барочных черт Литература барокко, как и литература постмодернизма, выражает чувство непостоянства, изменчивости, иллюзорности жизни Тема иллюзии - одна из самых популярных в литературе барокко, часто воссоздающей мир как театр - реализует себя посредством ярко выраженной системы ролей и масок в произведениях Характерной чертой барочной литературы становится смешение жанров, что в современной постмодернистской прозе может реализовываться вкраплением элементов драмы и киносценария

Можно ожидать от писателей-постмодернистов использования барочных элементов при моделировании художественной действительности их произведений В XX столетии культура барокко естественным образом вписывается в специфическую логику перевоплощения в культуре постмодернизма и, конечно же, в его специфическую логику самоосознания, неотделимую от процесса переживания утраты традиции, подразумевающей непрерывность наследования культуры

Важнейшей характеристикой постмодернизма и барокко является их переломный, порубежный характер Период барокко отражает противоречия и хаос наступившей эпохи Нового времени, воплощает кризисную картину мира на историческом переломе Период постмодернизма - это отражение кризисной картины мира на переломе от эпохи Нового времени к неизвестному будущему Современный кризис общественного сознания требует создания новой концепции универсума, способной выявить внутреннюю логику бытия

Постмодернистская литература второй половины XX века, содержащая в себе элементы барокко, выражает чувство непостоянства, изменчивости, иллюзорности жизни Актуализируя барочный тезис «жизнь есть сон», постмодернизм обращает внимание на зыбкость граней между «сном» и «жизнью», на контрасты или причудливые сближения между лицом и маской, между «быть» и «казаться»

В целом во всех жанрах барочных и постмодернистских произведений выстраивалась мозаичная картина мира, причем в

мозаичном образе мира играет особую роль воображение и нередко совмещаются несовместимые явления

Во второй главе «Барочные черты в раннем постмодернистском романном творчестве Дж Фаулза» прослежено использование Фаулзом в своем раннем творчестве тем и мотивов, сближающих барочную и постмодернистскую эстетику использование мифологических образов, архетипов и архетипических ситуаций

В первом параграфе «Мифопоэтические наслоения в романах Дж Фаулза "Коллекционер" и "Волхв"» анализируется механизм мифотворчества как инструмент моделирования и организации художественного мира ранних произведений Дж Фаулза

Миф создает именно модель текущей реальности, конкретное социокультурное воплощение материальной действительности, причем модель предельно достоверную, воспроизводящую из себя реальность. В ранних романах Фаулза моделирование художественного отображения действительности совершается с опорой на мифологические модели, мифологические образы и сюжеты в контексте романов Фаулза приобретают новые черты и значения Авторское мышление накладывается на мышление мифопоэтическое, рождая, по сути, новый миф, несколько отличный от своего прототипа Именно в разнице между первичным и вторичным («авторским») мифом кроется, по нашему мнению, заложенный писателем смысл

Авторская модель мифа о Великобритании содержится как в «Волхве», так и в «Коллекционере», сохраняя при этом общую идею отторжения мещанства и английского снобизма Новая мифологическая проекция Джона Фаулза в романе «Волхв» в качестве фона предлагает мрачный миф о современной Великобритании «У стола, точно агенты госбезопасности, высились Прародина, Ее Величество, Среднее и Высшее образование, Литературная речь, Люди нашего круга, готовые задушить под своими обломками росточки здравого европейского гуманизма, буде таковые проклюнутся» В частых эпизодических авторских отступлениях, касающихся Англии, - локальных мифологических аллюзиях — заметено ироническое отношение к современному культурному состоянию Великобритании, это прежде всего касается излишнего «английского» сухого теоретизирования, пустословия вместо «здравого европейского гуманизма»

Еще одна мифологическая модель - миф о прекрасной принцессе, которая способна из чудовища сделать принца - в контексте современного постмодернистского романа превращается в контр-миф о «просто хорошем рисовальщике» и коллекционере-мещанине Социальный миф Клегга об образованной, благовоспитанной Миранде

из уважаемой семьи начинает разрушаться самой же героиней «Мать ведь у меня дрянь Сварливая, претенциозная мещанка И пьет к тому же »

Миранда рассуждает по поводу социальной обособленности в современном обществе, пытаясь дать оценку этому факту «Я настолько выше его Я понимаю — это звучит жестоко, самовлюбленно, хвастливо Он — воплощенное уродство Но ведь душевное уродство не разобьешь»

Клегг в «Коллекционере» выражает свою потребность во взаимопонимании вследствие одиночества, а точнее, мифа об одиночестве, в котором он жил «Я же был совсем один » Клегг дарит Миранде свое одиночество, которое она способна преобразовать в творчество — создание собственных дневниковых записей, Клегг же, напротив, - из-за одиночества мстит, становится по-настоящему безумным

Романы «Коллекционер» и «Волхв» могут быть прочитаны как путь индивидуализации главного героя, что позволяет нам сравнить романы Фаулза с героическим мифом, поскольку центральным в этом типе мифа является именно процесс индивидуализации. Одним из центральных мифологических образов в «Волхве» Фаулза является Одиссей Так же, как Одиссей, герои Фаулза отправляются в символическое странствие, итогом которого является обретение собственного «я» и переосмысление отношения к окружающей действительности, ибо контакт с внешним миром возможен для них лишь как итог самопознания.

Мифический образ Одиссея воплощает в себе во многом барочное и постмодернистское стремление противостоять канону, нарочитой регламентированности Образ Одиссея помогает объяснить читательской аудитории сущность выбора хаотического мировосприятия взамен устоявшемуся в обществе этическому догмату Неслучаен и выбор изолированного от общества места действия в романах, в «Коллекционере» - это подвал особняка, в «Волхве» - это изолированная вилла на острове Изолированные пространства дают возможность превращать в реальность любую иллюзию

Структурно миф поиска перекликается с мифом о схождении Так, например, в романе «Волхв» одним из основных лейтмотивов является миф об Ариадне и Тесее, а одним из центральных образов — лабиринт Попав в хитросплетенные сети-ловушки, поставленные Кончисом в его пьесе, Николас не раз ассоциирует себя с Тесеем, вот только его возлюбленная Ариадна меняет обличия Образ лабиринта свойственен и для романа «Коллекционер», где проводится аналогия

особняка Клегга с лабиринтом Так, Миранда являет собой прообраз мифического Тесея, который спешит найти выход из лабиринта, а Клегг - образ чудовища Минотавра

В решении системы женских образов Фаулз в романе «Волхв» предлагает сразу несколько мифологических ассоциаций (Цирцея, Персефона, Астарта, Калипсо, Сцилла и Харибда), тогда как в своем романе «Коллекционер» главную героиню произведения Миранду автор мифологически представляет как Психею - богиню с крыльями бабочки, с которой сопряжен древний миф о душе

В сюжетном построении полотен ранних произведений Дж Фаулза содержатся мифопоэтические наслоения, которые помогают создавать иллюзию восприятия, и несуществующее, проведенное через цепочку образов, обретает для сознания материальность, свойство присутствия

Во втором параграфе «Образ "играющего в бога Гадеса" в раннем творчестве Дж Фаулза» проанализировано использование игрового принципа в реализации архетипического образа «играющего в бога», свойственного для ранних романов Фаулза «Коллекционер» и «Волхв», а опосредованно - для английской литературы

«Игровая» природа культуры - одна из ведущих тем современности, которая воспринимается не только как источник особого эстетического удовольствия, но и как источник новых истин Карнавализация, игровое начало - мотивы огромного числа литературоведческих, культурологических работ последних десятилетий. В литературоведении термин «игровой принцип» понимается как сознательное построение литературного текста согласно определенным правилам, подобным законам различных игр - от детской до театральной (например, в романах Г Гессе, В. Набокова, А Мердок, Дж Фаулза) Происходит сближение в контексте современной литературы таких понятий, как действительность и игра, что, в свою очередь, в литературно-художественном тексте приводит к моделированию и репрезентации действительности на уровне игрового начала

Художественный мир Фаулза выявляет свою специфичность по мере включения героев в игру, сущность которой раскрывается не сразу, а в процессе становления их самосознания. Однако изображение игры у Фаулза имеет и другую сторону. Она, как правило, чревата возрастающим ожесточением героев. Это объясняется позицией автора, допускающего возможность «смертного» счета в игре при негарантированной победе Мотив смертельного исхода пронизывает всю канву произведения, становясь, таким образом, лейтмотивом

романа Сам образ смерти персонифицируется в полотне романа в образе «играющего в бога», где под богом, скорее всего, понимается античный образ Гадеса-Аида, весьма характерный для барочной эстетики, акцентирующей тему смерти

Архетип «играющего в бога», реализованный в главных героях романов «Коллекционер» и «Волхв», представляет собой образ первопредка-демиурга — культурного героя, мифологического персонажа, соответствующего представлению о мифическом времени первотворения и моделирующего коллектив

В интерпретации образа «играющего в бога Гадеса» особую роль играет концепт острова, который становится в романах Фаулза своего рода метатекстовьм тропом - функциональной зависимостью, стоящей за конкретными языковыми образованиями и структурирующей моделью его мира Остров Фраксос, вилла Бурани, подвал Клегга воплощают собой миф о загробном мире, управляемом Гадесом. Образ искусственно созданного подземного мира будет объединять образы Клегга и Кончиса в архетипе «играющего в бога Гадеса».

В «Волхве» содержится сразу несколько смоделированных репрезентаций Тартара. Первая непосредственно связана с испытаниями в Бурани, которым подвергается герой Эрфе (аллюзия, возникающая на основе созвучия имен Эрфе и Орфей) аналогичны испытаниям мифического певца в Гадесе Важно заметить деталь, связанную с виллой Кончиса - прибитую дощечку с надписью «Зал ожидания» Это своего рода философское отступление, которое может трактоваться и как современная версия античного представления о загробном царстве «Бурани. отождествлялся для меня с Тартаром Там правил царь Гадес (Кончис); царица Персефона, носительница разрушения (Лилия) Именно в Тартар спустилась Эвридика, разлученная с Орфеем»

Фаулз приводит и другие ссылки на мифических героев, осужденных по воле богов вечно мучиться в подземелье- «Да-да, все было рассчитано заранее, меня обрекли на вечную жажду, на вечную муку, меня дразнили, как боги дразнили Тантала» Хотя Николас мог и наказывать, так он выступает в роли судьи в одной из сцен произведения «Итак, мне назначена роль Эвменид, неистовых Фурий» С образами богинь, находящихся в царстве Гадеса, Эвменидами и Фуриями, в «Волхве», как в постмодернистскими произведении с барочными элементами выносится проблема безумия, которая была одной из основных в период процветания культуры барокко

Темы власти, безумия, представленные характеристикой образа «играющего в бога Гадеса», находятся в тесной связи с пониманием

игры как одного из способов подчинения и подавления, часто в несколько завуалированной форме, например в романе «Волхв»-« парадоксальное стремление старика любыми средствами втянуть нас в свою игру При том, что он ежеминутно выказывал готовность ее прекратить»

Игровая природа отношений героев ранних фаулзовских романов выражается и при помощи метафор Ситуацию, в которой невольно оказалась, Миранда называет «партией в шахматы со смертью», которую она до некоторых пор надеется выиграть Отчаявшись, пленница готова пойти на близость с Клеггом, что отвечает барочному сопоставлению тем смерти и физической близости Художественные системы постмодернизма и барокко сближает тяготение к вещам зыбким и трудно определимым, к границе жизни и смерти, страданиям и сексуальности Смерть в барокко предстает уже не простым орудием судьбы и необходимости, она движима похотью, жаждой наслаждений Миранда получает «поцелуй смерти» от Клегга-Гадеса, смерть подарена Клеггом одновременно в двух смыслах - в физическом и духовном - грипп, с одной стороны, с другой, - Клегг более не желает заботиться о несостоявшейся Прекрасной Возлюбленной

В романе «Волхв» образ «играющего в бога» Кончиса также сопряжен с постоянным присутствием темы смерти и барочного образа «оживающего» скелета « всякая смерть — неутолимая боль, неизгладимый грех, неизбывная горечь, искрящийся локон на ладони скелета». Здесь особую символическую значимость приобретает образ плотно закрытой двери - «Дверь захлопнулась, лязгнул засов Скелет воззрился на меня со стены, будто повторяя по-своему, по-трупачьи потерпи чуток и узнаешь» Этот эпизод отсылает нас к образу Гадеса как подземному царству мертвых, откуда нет выхода Подобный же образ показан и в романе «Коллекционер», когда Клегг несет в свой подвал тело Миранды « и даже когда ее вниз нес в последний раз я ее и в этот раз запер на все засовы »

«Играющий в бога Гадеса» становится продуктивным образом, воплощающим коллективное бессознательное, - архетипом - как в романе «Коллекционер», так и в романе «Волхв» Моделирование сюжетных ситуаций романов схоже с индивидуально-авторской версией мифа о загробном царстве на уровне совмещения собственно повествования и ритуала

После «Любовницы французского лейтенанта» Фаулз отходит от темы игры, моделируемой реальности на основе мифа Герои «Дэниеля Мартина» (1977) и «Мантиссы» (1982) полностью погружены

в действительность За почти полвека творческой деятельности отношение писателя к действительности изменилось

В третьей главе «Шекспировские образы в лабиринте романов Дж Фаулза "Коллекционер" и "Волхв"» дается анализ двух постмодернистских романов 1960-70-х годов, содержащих явственные интертекстуальные референции к пьесе У Шекспира «Буря», содержащей барочные элементы

В первом параграфе «Образы и модели ситуаций пьесы У Шекспира "Буря" как основа раннего романного творчества Дж Фаулза» указывается, что в романах Фаулза можно выявить большое количество смысловых соотношений и аллюзий на уровне построения системы образов и моделей ситуаций, восходящих к пьесе У Шекспира «Буря», содержащей барочные элементы, пьесе, которая явилась своеобразным итогом эстетических и этических исканий Шекспира

Ассоциации фаулзовских романов с «Бурей» возникают уже на уровне интерфигуральных аллюзий - на уровне заглавий и имен персонажей Противостояние Фердинанда Клегга Миранде Грей отражается в игре имен «Фердинанд, — сказала она. — Тебя надо было назвать Калибаном», и на протяжении всех последующих событий она называет его про себя Калибаном Герои Жюли-Лилия и Николас в «Волхве» проводят ассоциацию на уровне игрового принципа между собою и героями пьесы Шекспира «Буря»: « мы с тобой не кто-нибудь, а Миранда и Фердинанд»

При сопоставлении романов «Коллекционер» и «Волхв» с пьесой «Буря» выделяются специфические функции последней в каждой из романов в отдельности Общей чертой при сравнительном анализе является то, что сопоставление Фаулзом своих произведений с «Бурей» часто носит пародийный характер, причем объектом пародии становится современная действительность

Фаулз при создании образов главных героев основывается на шекспировском треугольнике Миранда ~ Фердинанд - Калибан; вкладывая в него особый смысл, писатель сопоставляет тему творческой деятельности с процессом самоопределения и направляет свое искусство против узости мышления.

Не менее важным аспектом взаимосвязи творчества Фаулза и шекспировской «Бури» является трансформация образа мага Просперо Роман «Коллекционер» в этом отношении является известного рода исключением, хотя условно роль Просперо в нем играет сам Фаулз, ибо сама ситуация в романе граничит с гротеском и должна быть воспринята как обобщение В «Волхве» Просперо - центральный прототип Кончиса «Темный силуэт на высокой белой террасе Он

казался ~ хотел казаться - стражем, кудесником, повелителем, владение и владетель» Фаулз и его «играющий в бога» Кончис заставляет читателя так же, как и У Шекспир и его герой-маг Просперо героев пьесы, пребывать в постоянном поиске истины, в чем проявляется один из аспектов темы творческой деятельности

И «Коллекционер», и «Волхв», несмотря на стойкость этико-философских воззрений писателя, не дают определенного ответа на шекспировский вопрос о смысле и способностях собственного воображения. В «Коллекционере», заточенная в четырех стенах подвала Миранда Грей, подобно Николасу, начинает искать ответ на вопрос самоопределения, она углубляется в поиск своих взаимоотношений с искусством

Закладывая в основу своих первых романов образы и модели ситуаций шекспировской «Бури», Фаулз вступает в диалог с английской культурой начала XVII века в роли интерпретатора и деконструктора Шекспировские аллюзии, тематически связавшие оба романа Фаулза, выполняют формо- и смыслообразующую функцию отражения действительности Погрузив шекспировскую пьесу в пространство своих романов, Фаулз создал интертекст, представляющий игру модельных ситуаций с несовместимыми героями

Во втором параграфе «Структурный лабиринт ранних романов Дж. Фаулза Концепция метатеатра как театрализованной картины мира в романах» характеризуется принцип моделирования действительности в романах Фаулза как принцип художественного воплощения вариантов интертекстуальности «текст в тексте» и «театр в театре» (термины Ю М Лотмана)

Вариант интертекстуальности «текст в тексте» в прозе Фаулза воплощается посредством создания композиционных лабиринтов в романах, которые и составляют театрализованные действа, описания сновидений, включенные малые прозаические формы - притчи и сказки Подобное мозаичное выстраивание художественного текста современного романа напоминает барочную картину мира, для которой был характерен «распад цельности мировосприятия» (термин Т.С Элиота)

«Текст в тексте» делает своеобразную рамку, отделяющую художественную картину мира от мира реального, элементом текста, театрализует ее. Информативный код в романе «Коллекционер» содержит вставная сказка, которую рассказывает Миранда « а сейчас я расскажу вам сказку. За синими морями, за зелеными лесами (начала я, а он грустно-грустно глядел в пол) жило страшное чудовище. Оно захватило в плен принцессу и держало у себя в замке, в темнице ».

Небольшое по объему рамочное повествование в иносказательной форме образно передает ситуацию пленения с обозначенными ролями-клише (принцесса и чудовище) В романный жанр «Волхва» также вписывается сказка «Принц и кудесник», что лапидарно выражает авторскую идею о всевозможных испытаниях духа.

Помимо жанра сказки понятие метапрозы - «текста в тексте» -составляют и другие жанры, включенные в полотно романа Так, в «Волхве» представлена барочная брошюра XVII века, повествующая о священнослужителе, преступившем закон, Роберте Фулксе Религиозные мотивы барочной литературы, связанные с «греховностью» священнослужителя, определяются как мотивы противления, несогласия и ненависти, что будет представлено и в мотиве-ситуации «греховности» отшельника Хенрика в новелле, которую рассказывает Кончис Николасу и Жюли

В ранних романах Дж Фаулза присутствует особая разновидность метапрозы — «театр в тексте» - инсценировки, игровые действа внутри прозаического произведения В романе «Коллекционер» метатеатр представлен частыми спектаклями, которые устраивают друг другу Клегг и Миранда « села, как утром, согнулась, голова опущена на руки Ну, я знал, все это игра, чтоб вызвать жалость Всякому понятно, что спектакль разыгрывает ведь она не первый раз такой спектакль устраивала» Частые инсценировки показывают внутренний мир героев- Клегг - натура подавленная, постоянно ожидающая удара, поэтому он особо почитает власть подавляющую; Миранда - героиня, наделенная воображением и талантом, остро почувствовавшая необходимость и важность свободы

Присутствие метатеатра в романах Фаулза способствует размыванию границ между миром вымысла и миром реальности, что объясняет Кончис в «Волхве». «. передо мной забрезжил новый театральный жанр Жанр, где упразднено привычное деление на актеров и зрителей Веемы здесь актеры, дружок»

Удаление аудитории из театра трансформирует сам театр в метатеатр, о котором в романе «Волхв» герои часто ведут споры, приводящие их к самопостижению и самоопределению «В том-то и задача метатеатра участники представления должны отойти от первоначальных ролей Этап катастазиса»

Исключение понятия «аудитория» в инсценировках и театральных действах приводит к тому, что оппозиция всезнающего автора сменяется карнавалом масок («авторская маска», «маска героя») Современная концепция метатеатра согласуется с барочным определением театра и поэзии, подчеркивавшим хаотическое

определение бытия и отсутствие строго фиксированного отношения к природе человека В связи с созданием иллюзии у Фаулза сразу возникает тема метатеатрального поведения, которое определяется как «санкционированные галлюцинации»

Присутствие вставных жанров в контексте синтетического романа объясняется современной концепцией литературы как игры, согласно этой концепции многожанровое определение современного художественного текста служит единственным средством преодоления однозначности смыслового прочтения произведения

Игровая природа в композиционном решении романов Фаулза создает лабиринт из мотивов, связанных с травмированностью сознания, безумием и смертью, что связывает эти мотивы с основными барочными эстетическими представлениями о непознаваемости, хаотичности бытия, неопределенности и непознаваемости человека, таинственности мироздания, смерти

В Заключении подводятся итоги исследования. Результаты литературоведческих споров вокруг определения сущности такого феномена как постмодернизм, подводят нас к выводу о том, что для современного романиста моделирование условной действительности его произведений может быть основано на упразднении приоритетов и равноценности всех составляющих художественный текст элементов. Этот постмодернистский взгляд на мир выразился в стремлении воссоздать хаос жизни искусственно организованным хаосом фрагментарного повествования

Подобное отношение к принципу моделирования действительности в художественном тексте потребовало от постмодернизма нового овладения классическими кодами, конструктивному диалогу с традицией Постмодернистская художественная система посредством реализации игрового принципа восстанавливает утраченные в эпоху модерна связи между отдельными культурными знаками Постмодернистская интертекстуальность носит синкретический характер, то есть образы культур прошлого, темы и мотивы не противостоят друг другу в пространстве текста, а произвольно переплетаются по принципу одновременности разнокультурного.

Постмодернистский текст «играет» на противоречиях тех художественных систем, элементы которых включает В середине-второй половине XX столетия культура барокко естественным образом вписывается в специфическую логику перевоплощения в культуре постмодернизма и в его специфическую логику самоосознания, неотделимую от процесса переживания утраты традиции, подразумевающей непрерывность наследования Важнейшей

характеристикой систем постмодернизма и барокко является их переломный, порубежный характер Современный кризис общественного сознания требует создания новой концепции универсума, способной выявить внутреннюю логику бытия

Актуализируя барочный тезис «жизнь есть сон», постмодернизм обращает внимание на зыбкость граней между «сном» и «жизнью», на контрасты или причудливые сближения между лицом и маской Постмодернистский роман, содержащий в себе черты эстетики барокко, моделирует мозаичную картину мира, причем в мозаичном представлении о мире играет особую роль воображение, где нередко совмещаются несовместимые явления.

Так для постмодернистских романов Дж Фаулза «Коллекционер» и «Волхв» характерным становится привлечение элементов культуры барокко, в основе которых стоят антиномичные образы, проецирующие в отраженную воображением модель художественной действительности чувство непостоянства, иллюзорности жизни. Тема иллюзии - одна из самых популярных в литературе барокко, часто воссоздающая мир как театр - реализует себя посредством ярко выраженной системы ролей и масок в произведениях Характерной чертой барочной литературы становится смешение жанров, что в романах Фаулза реализовывается вкраплением элементов киносценария и метатеатральных инсценировок

Для фаулзовской модели мира его ранних романов «Коллекционер» и «Волхв» характерными становятся приемы, сближающие постмодернистское и барочное мировоззрение привлечение различных вариантов интертекстуальности, использование антиномий в структурном и идейном решениях романа

Дж Фаулз посредством своих ранних романов ведет метатекстовую игру с читателем на основе вовлечения позднего шекспировского творческого наследия (пьеса «Буря»), мифологических и архетипических аллюзий в пространство художественного текста Благодаря привлечению различных вариантов интертекстуальности («текст в тексте», «метатеатр», различные формы цитации) романы вводятся в более широкий контекст культуры в целом

Интертекстуально вовлекая шекспировские образы и модели ситуаций из пьесы «Буря» в свой метатекст Фаулз доказывает антиномичность или невозможность разграничения контрастов в английском художественном тексте во время бытования кризисного типа культуры такого как барокко или постмодернизм Шекспировские аллюзии из «Бури» становятся основной формой отражения действительности и возможного установления тесной связи между

романами «Коллекционер» и «Волхв» (романами, наиболее подверженными влиянию шекспировских аллюзий) Здесь особую роль сыграла специфика раннего английского барокко XVII в и раннего английского постмодернизма XX столетия, которая заключается в том, что темы безумия, власти, желания, смерти и иррационального постижения бытия превратились в актуальную диалоговую традицию поиска психологического катарсиса, иллюзорность, театральность, карнавал масок, образ лабиринта и зеркала стали знаком глубокого постижения подлинной сущности мира

Процесс ремифологизации на основе игрового принципа сблизил постмодернистский стиль ранних романов Фаулза с барочным стилем, для которого характерен калейдоскоп изменяющихся образов, аллюзий и мифологем

Фаулз использовал современный миф об одиночестве в качестве средства моделирования художественной действительности, исходя из особой тенденции, сближающей миф и литературу -способности находиться между двумя крайними точками человеческого магнитного поля - царством необходимости (Б1<1его8) и царством свободы (е1еиЛепа) Мифопостроения в романах «Коллекционер» и «Волхв» передают ощущение слабости человека перед лицом мира, бесконечно более сильного, чем он

Дж Фаулз фокусирует внимание на актуальности психологической составляющей творчества, представляет свою интерпретацию тайн бессознательного В этой модели мировидения заглавным архетипом выступает «играющий в бога Гадеса», который может быть представлен как архетипом мудрого мага, волхва, так и архетипом коллекционера (коллекционера душ) Именно через трактовку главных героев в ранних романах Фаулза как «играющих в бога Гадеса», происходит сближение Клегга и Кончиса. Фаулз в антиномичном представлении вопроса об узурпации свободы оставляет за нами выбор в определении границ собственного волеизъявления

Исследование композиционного лабиринта постмодернистских романов Дж Фаулза «Коллекционер» и «Волхв», включающего описания сновидений, малые прозаические формы (сказка, новелла, легенда) и множество инсценировок, проходит через определение сущности театра эпохи барокко, которую составляют метатеатрализованные действа (оживающие сценические фигуры, попытка упразднения понятия «аудитория»)

Джон Фаулз, как автор постмодернистских романов со множеством барочных элементов, выстраивает композиционный лабиринт, в котором читателю не так легко ориентироваться,

руководствуясь стереотипами литературного и практически-жизненного мышления, ибо цель автора в создании этого лабиринта - уничтожение исключительно рационального подхода к бытию Автор моделирует в своих романах калейдоскопический образ действительности при помощи введения рамочного повествования, что усложняет ориентирование читателя в постмодернистском универсуме фаулзовского метатекста

Фаулз выстраивает антиномичную, мозаичную картину мира, что позволяет объяснить суть эпохи, во время которой происходит длительный диалог прошлого и настоящего В романах «Коллекционер» и «Волхв» моделируется действительность, где на первом плане художественно воплощается постмодернистское кризисное мировосприятие, а также пародийное обыгрывание барочной традиции в литературе

Основное содержание работы и результаты исследования отражены в следующих публикациях:

Работы, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах, включенные в список ВАК МОиН РФ.

1 Солодовник, КБ Миф как модель текущей реальности в английском постмодернистском романе (на материале раннего творчества Дж Фаулза) / КБ Солодовник // Известия Российского государственного педагогического университета им. А И Герцена Аспирантские тетради Научный журнал -СПб • Книжный дом, 2007 - № 17(43) -С 319-323

2 Солодовник, КБ Диалог барочной и постмодернистской художественных систем (по раннему творчеству Дж Фаулза) / К Б. Солодовник // Вестник Поморского университета Серия Гуманитарные и социальные науки. Научный журнал - 2007 -№7 - С. 121-128

Работы, опубликованные в других изданиях:

3 Солодовник, К Б Составляющие постмодернистской концепции романа Дж Фаулза «Коллекционер» /КБ Солодовник // Наука и инновации XXI в сб мат-лов IV откр окружн конф молод уч в 2 тт / Сургутский государственный университет -Сургут, 2004 -Т 2 - С. 274-278

4 Солодовник, КБ Языковая игра как системообразующая категория постмодернистского дискурса / КБ Солодовник // Изучение дискурса как когнитивно-прагматического феномена

межвуз. сб науч ст / Сургутский государственный университет - Сургут, 2004. - С 65-73

5 Солодовник, КБ Необарокко как одно из определений современного культурного состояния / КБ Солодовник // Наука и инновации XXI века сб. мат-лов V откр окружн. конф. молод уч. / Сургутский государственный университет -Сургут,2005 -С 323-327

6 Солодовник, КБ Реализация игрового принципа в построении современного романа (на материале раннего романного творчества Джона Фаулза) / К.Б Солодовник // Наука и инновации XXI века, сб мат-лов VI откр. окружн. конф молод уч. / Сургутский государственный университет - Сургут, 2006. -С 436-439.

7. Солодовник, КБ Образ «играющего в бога Гадеса» в романах Дж Фаулза «Коллекционер» и «Волхв» / КБ Солодовник // Культура & общество [Электронный ресурс]: Интернет-журнал МГУКИ / Моск. гос ун-т культуры и искусств — Электрон журн — M МГУКИ, 2006— . — № гос. регистрации 0420600016. — Режим доступа: http//wwwe-culture ru/Articles/2006/Solodovnik.pdf, свободный — Загл с экрана

8 Солодовник, КБ. Диалогичность барочной и постмодернистской художественных систем (на материале эссеистики Дж. Фаулза) / К.Б Солодовник // Русская литература Национальное развитие и региональные особенности Дергачевские чтения, сб. мат-лов междунар науч конф : в 2-х тт. / Уральский государственный университет им А.М. Горького - Екатеринбург. Союз писателей, 2007. - Т.2 -С. 336-344

9. Солодовник, КБ Диалогичность барочной и постмодернистской художественных систем (варианты современного английского и русского романов) / КБ Солодовник // Коммуникативные аспекты языка и культуры сб мат-лов VII междунар науч.-практ. конф • в 2 ч. / Томский политехнический университет, Институт языковой коммуникации - Томск,2007 - 4.1 -С 63-65

10 Солодовник, КБ Художественное воплощение мифологемы загробного мира (на материале ранних романов Дж Фаулза) / К.Б. Солодовник // Современное общество, проблемы и направления развития- сб мат-лов междунар. науч -практ. конф. / Северо-Кавказский научн центр высш. шк ФГОУ ВПО

«Южный федеральный университет». - Ростов-на-Дону, 2007 С. 237-242.

Подписано в печать 22 09 07 Формат 60x84/16 Бумага для мнояс ап

Печать на ризографе Уч-год л 1,0 Тираж 100 экз Заказ 2273 ГОУ ВПО «Уральский государственный педагогический университет» Отдел множительной техники. 620017 Екатеринбург, пр Космонавтов, 26 Е-та11 1юри@изрига