автореферат диссертации по культурологии, специальность ВАК РФ 24.00.01
диссертация на тему: Культурологическое прочтение Э.Т.А. Гофмана на рубеже XX-XXI вв.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Культурологическое прочтение Э.Т.А. Гофмана на рубеже XX-XXI вв."

На правах рукописи

ЛАПТЕВА ИРИНА ВАЛЕРЬЕВНА

КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОЕ ПРОЧТЕНИЕ Э.Т.А. ГОФМАНА НА РУБЕЖЕ ХХ-ХХ1 ВВ.: ОНТОЛОГИЗМ ФАНТАСТИЧЕСКОГО

Специальность 24.00.01 - Теория и история культуры

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание учёной степени доктора философских наук

Саранск 2008

Работа выполнена на кафедре культурологии института национальной культуры ГОУ ВПО «Мордовский государственный университет им. Н.П. Огарева»

Научный консультант:

Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

доктор философских наук, профессор Воронина Наталья Ивановна

доктор философских наук, профессор Гагаев Андрей Александрович

доктор культурологии, профессор Красильникова Елена Геннадьевна

доктор философских наук, профессор Пугачев Олег Сергеевич

Российская Академия Государственной службы при Президенте РФ

Защита состоится «26» марта 2008 года в 14 часов на заседании диссертационного совета Д 212.117.10 по защите диссертаций на соискание учёной степени доктора философских наук, доктора культурологии и доктора искусствоведения при Мордовском государственном университете им. Н.П. Огарева по адресу: 430000, г. Саранск, пр. Ленина, д. 15, ауд. 301.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке им. М.М. Бахтина Мордовского государственного университета.

Автореферат разослан «/5» срв^ра/'лЛ008 г.

Учёный секретарь диссертационного совета

кандидат философских наук д^^ Ю.В. Кузнецова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Словами своего персонажа Ансельмуса из рассказа «Видения» немецкий романтик Эрнст Теодор Амадей Гофман (1776-1822) открыл читателям свою самобытность « я родился под странной звездой, влияние которой заставляет меня иной раз видеть и делать невероятные вещи, и хотя я чувствую, что сила эта выходит изнутри меця, но, тем не менее, она имеет мистическое отражение и во внешнем мире»1

Гофман - персонифицированный синтез искусств писатель, поэт, композитор, живописец, график, музыкальный драматург, критик, оперный и симфонический дирижер, режиссер, певец, театральный декоратор и художник И везде - новатор, непревзойденный по силе художественного воображения

Художник творил в рамках романтической модели искусства - он более тонко понимал своеобразие каждого вида искусства, освободившись от классицистической догматики и просветительской рассудочности, обращал повышенное внимание на «выражение внутреннего» (В В Ванслов) в искусстве, человеке и мире в целом, являлся воплощением художника универсального дарования

Актуальность Гофмана обусловлена востребованностью символических методов творчества и напряженностью социальной критики, присущих ему (в отличие от других романтиков) и современной культуре рубежа ХХ-ХХ1 вв Сам факт новых приближений к его искусству (многочисленные исценировки, трактовки, вариации) свидетельствует об его онтологической неисчерпаемости, о множестве таящихся в нем «резервов смысла»

Онтологизм диссертант понимает как творчество Гофмана в целом, как фундаментальные принципы и бытийная символическая сущность его искусства, понимание художником взаимоотношений «реальной и идеальной сфер бытия» (Н Гартман) Онтологическая обусловленность художественного творчества и его основные свойства раскрываются диссертантом через культурологические смыслы, посредством которых уясняется место его фантастического в контексте культуры и искусства рубежа веков

Фантастическое в данной работе рассматривается как концепт эстетической доктрины Гофмана через фундаментальные принципы а) принцип Ж Калло, б) Серапионов принцип, в) моделирование нереального мира в контексте проблемы «головокружения», г) принцип «Углового окна», что в свою очередь позволяет определить метаморфозы Гофмана в художественных направлениях его времени и провести параллели между приемами немецкого романтика и конкретными проектами современного искусства

1 Hoffmann ET Л Erscheinungen // Hoffmann ETA Ausgewählte Werke - Berlin, 1998 (CD-Rom) - С 4475 Цитаты Э ТА Гофмана uj этого источника приводятся в переводе автора

Статус современного искусства позволяет реконструировать творческое наследие прошлого через призму актуальных культурфилософских концепций Исследователю по-новому открывается идейный и творческий потенциал личностей Гофман безусловно обладал даром предвосхищения, что рождает самые непредсказуемые взаимопересечения его текстов с аналогами в искусстве XX в

Фантастическое Гофмана раскрывает свою символическую бытийную сущность посредством новых смысловых единиц («зеркальность», «головокружение», «виртуальность», «дильтеевское переживание жизни», «предтеча постмодернизма», «питие»).

В процессе иррационального познания себя и внешнего мира этот художник создал свои условные границы - отношения, различающие антиномичные реалии бытия (идеальное и реальное, духовное и материальное, себя и Другого и др ) Так, фиксирование реальности в системе образов «Я», основанное на двойственности мировосприятия, привело к «зеркальности» Гофмана как границе его искусства - к проблеме идентификации своего «Я» в зеркальном отражении, что в аналитическом смысле напоминает «узнавание» себя в зеркале Ж Лакана

Моделирование реального и нереального в контексте проблемы головокружения в гофмановских текстах представлено как граница взаимодействия души и тела. При этом «головокружение» не является однозначным культурологическим феноменом При чтении его каприччио сюжетные линии прыгают из одной плоскости в другую, и у читателей тоже начинает кружиться голова Головокружительная болезнь в текстах Гофмана помимо психофизиологического плана (состояние неудовольствия) обладает эстетическим планом (восторг от преодоления страха и осознания своего всесилия)

Рефлексия над собственным безумием и безумной реальностью показывает, что источник безумия Гофман видел в рационализме А преодолеть его можно только в иррациональном личном познании, отстраняя одинаковость мыслей, оценок, чувств, ощущений, интуиции Формами иррационального познания у Гофмана становятся формы романтизма трансформации обыденного в, высшее, одинаковости - в неповторимость, известного в неизвестное, временного в вечное, универсальности - в уникальность, переживаний, взаимоопределения души и тела, субъективность видения, комизация рациональных структур, историзация повседневности Гофман стремился «пережить, выразить, понять» (В Дильтей), комизировать, придать человеческую форму бесчеловечным формам жизни

Он создавал свой виртуальный мир, пребывание в котором было для него крайней , необходимостью для полета фантазии и создания свободолюбивого творчества Как известно, феномен виртуальной реальности приобрел в современной культуре характер устойчивого развития и речь уже идет «о закономерностях виртуализации общества, поскольку последняя ведет к формированию и повсеместному распространению

особого типа умонастроения и мироощущения»2 При этом виртуальность -это форма реальности, которая существует лишь в связанном виде и отражает взаимоотношения субъекта с миром. У Гофмана она принимает вид неутилитарной игры реальным и нереальным материалом, реализация которой зависит от состояния его сознания, полета творческой фантазии

Фантастический мир волшебников, фей, вампиров становится объективной формой творческого воспроизведения иррационального в рациональном мире Иллюзия в форме реального или, наоборот, действительность в вымышленной форме - такая игра на границе реальности и виртуальности характеризует особый тип повествования философа-писателя «Странствующий Энтузиаст столь мало разделяет свой внутренний мир и мир внешний, что сама граница между ними едва уже различима.. Благодаря тому обстоятельству, что ты не можешь отчетливо видеть этой границы, духовидцу и удается завлечь тебя на другую ее сторону, и . странные жители волшебного царства с легкостью вторгаются в окружающий тебя внешний мир словно старые знакомые»3

В гофмановском искусстве четко различимы принципы творчества XX в смешение реальности и иллюзии, нарративная структура текстов, неомифологизм, «текст в тексте», нелинейность повествования и авторская наблюдательность Кроме этого, гофмановские персонажи так же безумны как «шизо» Ж Делеза, задавленное репрессивной культурой и бессознательно требующее удовлетворения в поисках истины Немецкий писатель создавал произведения под воздействием свободно парящей фантазии, вытесняющейся в результате его аффективных влечений, как бы предвидя свои аналоги в постмодернистском искусстве

«Пионером бессознательного» назвал Гофмана И И Гарин Его двойники - не что иное, как раздробленность нашего сознания, описание похождений нашей души среди бытия, его фантастическое - это не просто продукт творческого воображения, но неосознаваемый результат психической деятельности, который концентрирует эффекты вытесненных ассоциаций в художественной форме

Проблематика данного исследования - в стремлении осмыслить творчество Гофмана с позиций нового видения, обозначив хронотопические проекции его фантастического на современную немецкую и русскую культуры

Немецкий город Бамберг в XX в стал центром гофмановедения Здесь находится Научно-исследовательский центр имени ЭТА Гофмана, который занимается сохранением его творческого наследия и мемориальных сооружений памяти художника Дом-музей его имени - один из основных немецких объектов, транслирующих многогранность таланта художника Феноменальность бамбергского проекта состоит в трансформации пространственно-временных признаков прафеномена в современность

2 Бодров А А Виртуальная реальность как когнитивный и социокультурный феномен Автореф д филос наук - Чебоксары, 2007 - С 3

3 Hoffmann ETA Die Abenteuer der Silvesternacht H Hojfinann E TA Ausgew Werke -Berlin 1998 -C 1934

Писатель Гофман как знаковая фигура принадлежит и отечественной культуре Его творчество было популярно в кругах русской интеллигенции XIX в Начиная с 20-х гг XX в , оно востребовано в силу присущих ему свойств - это и символический синтез искусств, критика филистерской модели ценностей, комизация безумия жизни, антиклерикализм и народность творчества Гофман является и важным «механизмом» памяти культуры, переходящим из одного пласта культуры в другой Он выступает в своем искусстве как философ и теоретик собственного творчества, предугадав вектор движения искусства

Сложнейший и своеобразнейший художник, самобытность которого ускользнула от современников, и сегодня остается не до конца открытым, и из этих открытий складывается образ Гофмана нашей эпохи Задача диссертанта - восполнить некоторые пробелы в актуализации творчества Гофмана в современном культурологическом пространстве

Состояние теоретической разработки проблемы

Анализ литературы, посвященной творческому наследию немецкого романтика позволяет сделать вывод о том, что при изучении его искусства доминирует, в основном, литературоведческое и искусствоведческое направления Данная работа является культурологическим прочтением Гофмана, акцентирующим онтологизм его фантастического на рубеже XX-XXI вв

Диссертационное исследование структурировано по следующим проблемам 1) эстетическая концепция Гофмана в контексте эпохи, 2) актуализация художника в постмодернистском пространстве, 3) технические принципы и другие составляющие концепта «фантастическое», 4) его проекция на немецкую и русскую культуры В данной работе определяются философские основания поэтики немецкого романтика, его эстетическая концепция, анализируется техника концепта «фантастическое», обосновывается новаторство художника, опираясь на концепции теоретиков постмодернизма, исследуется продолжение его традиций в современной культуре

Из большого количества теоретических трудов диссертант использовала труды, посвященные философии и истории культуры (В С Библер, Ю Б Борев, В В Бычков, А А Гагаев, А Я Гуревич, Н И Киященко, Е Г Красильникова, М В Логинова, О С Пугачев, В П Руднев, Ю С Степанов и Л Витгенштейн, В Дильтей и др), эстетическим основам романтизма (Н Я Берковский, Е Ф Бронфин, И Ф Бэлза, В В Ванслов, В М Жирмунский, А В Карельский, И В Клюева, Е А Маймин, И В Миримский, А В Михайлов и Новалис, А ,Ф Шлегели и др), общетеоретическим проблемам искусства (М М Бахтин, О Г Беломоева, Н А Бердяев, Н И Воронина, Л С Выготский, АФ Еремеев, МС Каган, ДС Лихачев, АФ Лосев, ЮМ Лотман, Г Г Нейгауз, А А Потебня, Д А Пригов, Д М Сегал, Б А Успенский и О А Бонито, Г В Ф Гегель, И Кант, X Ортега-и-Гассет, Т С Элиот и др ),

проблеме вымысла и реальности (В Ф Асмус, И П Фарман и В Фройнд и др), постмодернистскому дискурсу (И П Ильин, Н Б Маньковская, М Н Эпштейн и Р Барт, Ж Бодрийяр, Ж Делез, Ж Лакан, Ж -Ф Лиотар, У Эко и др), иррациональному познанию (А А Бодров, Н А Носов, В Д Подорога, М Б Ямпольский и 3 Фрейд, А Шопенгауэр и др)

Анализ научных работ зарубежных и отечественных гофмановедов, посвященных творчеству Гофмана, позволил выявить ту многогранность проблем, которая отражает философию творчества писателя Каждый конкретный ученый рассматривает те стороны жизни Гофмана, которые являются для него особенно значимыми

К примеру, Р Гейнриц, Дж Слуссер и др исследуют изображение художником оптических предметов, «искажающих» фиксирование реальности (биноклей, глазных хрусталиков и др), Р Друкс и др заняты изучением объектов-автоматов, сочетающих в себе искусственность и предсказуемость, против чего Гофман так протестовал, И Винтер и др -исследованием Сералионова принципа А Дюмонт и И Штробель выявляют своеобразие композиции «Эликсиров сатаны», Т Эйхер и др - исследуют структуру панорамы «Углового окна», 3 Правер и др - «Фантазии в манере Ж Калло» К Б Вудгейт, Л Пикулик, Р Сафрански и др изучают проблему разделения вымысла и реальности в творчестве Гофмана Члены Научно-исследовательского Гофман-центра - Б Шеммель, В Зегебрехт, Н Штейнеке - заняты трансляцией новых сведений о представителе позднего романтизма; Р Левандовски изучает отношения Гофмана с г Бамбергом, М -С Хое рассматривает гофманиану в Корее, А Циммерман - в Канаде, а А Симон -в Польше4 и т д

Русскоязычные гофмановеды исследуют различные аспекты поэтики и эстетики романтика Н А Корзина считает, что уникальность художественного мира Гофмана состоит в необыкновенной мощности принципов романтической идеи универсализма, частным проявлением которой стала идея синтеза искусств А Б Ботникова исследует формы выражения авторского сознания и влияние его творчества на русскую литературу XX в, но не рассматривает проекцию его фантастического на культуру рубежа ХХ-ХХ1 вв А А Гагаев считает, что формальным структурам гофмановских текстов задают смысл теория социальной совести

Cm Baltiiismtn J Der Spiegel Entdeckungen, Taeuschungen, Phantasien - Glesse, ¡996, Daemken Th Das Phantastische bet ETA Hoffmann / eine Deutsch-Facharbeit - Berlin 1999 Donhauser G Kunst - Erkenntnis -Deutung Eine philosophische Annäherung - Wien, 2001 Duinont A Die Einflüsse von Identitatsphilosophie und Ertahrungsseelenkunde ant ETA Hoffmanns 'Elixiere des Teufels' // Zeitschrift fur Germanistik - Bern 1991 ETA Hoffmanns Spiegelungen / Texte und Erlauterungen von R Hemntz - Bamberg, 1999, Freund W Chaos und Phantastik Der phantastische Erzähler ETA Hoffmann // Die Hörer - Bremerhaven, 1992, Kremer D Idyll oder Trauma Kindheit in der Romantik // Hoftmann-Jahrbuch Bd 11 - Berlin, 2003, Lewandowskt R ETA Hoffmanns Bamberg - Berlin, 1997, Pikuhk L ETA Hoffmann als Erzähler Ein Kommentar zu den "Serapion-Brüdern" - Göttingen 1987 Sthemmel B ET A Hoffmann in Kaliningrad//Hoffmann-Jahrbuch Bd 14 - Berlin, 2006, Wedei C Ein medizinisch-Uterarisches Symptom Zum Schwindel bei ET A Hoffmann und im Kontext des medizinischen Diskurses der Zeit lh Hoffmann-Jahrbuch Bd 10 - Berlin, 2002, Winter / Untersuchungen zum serapiontischen Prinzip ETA Hoffmanns - Paris, 1976, Woodgate K B Das Fantastische bei ETA Hoffmann - Frankfurt/Main 1999 h /ip

и теория перфекционизма Предметом исследования Н М Берновской является романтическая ирония в его произведениях, В И Грешных и ДЛ Чавчанидзе уделяют большое внимание структуре художественного мышления немецкого романтика И Ф Бэлза и Л В Славгородская рассматривают Гофмана, в первую очередь, как одного из основателей музыкальной эстетики и критики XIX в П Ф Подковыркин анализирует поэтику Гофмана-романтика в отличие от других представителей этого направления Н В Новикова исследует гофмановскую традицию в творчестве М А Булгакова, Л Э Скородумова рассматривает эстетику Гофмана в сравнении с взглядами А Шопенгауэра, М А Тлевцежева анализирует влияние фольклора на поэтику его сказочной повести, Л А Такварелия занимается позицией художника в его произведениях5

Таким образом, многоплановость проблематик творчества писателя привела к созданию нового портрета - Гофмана-новатора, с этим согласны все исследователи-гофмановеды В данной работе диссертант расширяет сферу деятельности писателя, обладающего даром предвосхищения Реализуемый автором культурологический подход к изучению концепта «фантастическое» и его проекций на современность позволяет транслировать художника XIX в как одну из знаковых фигур века настоящего

Гипотеза исследования. Дар предвидения писателя XIX в позволил рассматривать фантастическое Гофмана посредством новых культурологических смыслов («зеркальность», «виртуальность», «головокружение», «питие» и др), и предположить, что в его творчестве угадываются черты основополагающего направления культуры и искусства конца XX в - постмодернизма

Объектом исследования является творчество ЭТА Гофмана в культуре Х1Х-ХХ1 вв

Предмет исследования - онтологизм гофмановского фантастического в культурологическом пространстве рубежа ХХ-ХХ1 вв

Цель исследования - проанализировать концепт «фантастическое» ЭТА Гофмана и реконструировать его наследие сквозь призму современной культуры Для достижения указанной цели в работе поставлен ряд научно-исследовательских задам, а именно

1 Рассмотреть эстетическую концепцию Гофмана

5 см Берновская НМ О романтической иронии в творчестве ЭТА Гофмана Дисс к филол наук - М , 1971, Ботникова А Б Немецкий романтизм диалог художественных форм - Воронеж, 2004, Бэлза И Ф Исторические судьбы романтизма и музыки Очерки - М , 1985, Гагаев А А Философия ЭТА Гофмана // Гагаев А А Социализация и соцконтроль в Евразии Наука и искусство - Саранск, 2007, Грешных В И Мистерия духа Художественная проза немецких романтиков - Калининград, 2001, Корзина НА Стиль прозы ЭТА Гофмана и романтический синтез искусств Дисс к филол наук - Калинин, 1985, Новикова НВ Романтическая традиция Э Т А Гофмана в творчестве М А Булгакова Авгореф дисс к филол наук - Н Новгород, 1999, Сафрански Р Гофман - М, 2005, Скородумова ЛЭ «Фаташи в манере Калло» ЭТА Гофмана своеобразие композиции Дисс к филол н - М, 1996, Славгородская Л В Стилевое оформление темы музыки в романе Гофмана «Житейские воззрения кота Мурра» // Литература и музыка -Л, 1975, Такварелия Л А Проблема художника в творчестве ЭТА Гофмана Дисс к филол наук -Тбилиси, 1981, Тлевцежева МА Фольклорные мотивы в духовно-эстетических исканиях Э Т А Гофмана -Майкоп, 2006, Чавчанидзе ДЛ Феномен искусства в немецкой романтической прозе средневековая модель и ее разрушение - М , 1997 и др

• охарактеризовать философские основания и эстетическую кЬнцепцию писателя в контексте времени,

• исследовать иррациональное познание и виртуализаторские возможности Гофмана

2 Актуализировать писателя XIX в в постмодернистском пространстве

• рассмотреть отсутствие классических границ искусства и статус современного художника,

• исследовать гофмановскую «зеркальность» и выявить ее пересечения со «стадией зеркала» Ж Лакана,

• установить возможные взаимопересечения текстов Гофмана с аналогами постмодернистских теорий

3 Исследовать эволюцию гофмановского фантастического

• обозначить технические принципы фантастического,

• рассмотреть моделирование реальности и нереальности в контексте «головокружения»,

• исследовать иронию как отражение различия между реальным и нереальным мирами,

• определить «питие» Гофмана как провокацию возникновения фантасмагорий

4 Рассмотреть гофмановское фантастическое в культуре и искусстве рубежа ХХ-ХХ1 вв

« -выстроить модель Бамбергского хронотопа,

• выявить новые приближения к гофмановской традиции в отечественном искусстве

Методологические основания исследования

Культурологический подход предполагает особый тип научного объяснения, в котором фантастическое Гофмана интерпретируется через синтетические смысловые единицы - «зеркальность», «головокружение», «дильтеевское переживание жизни», «питие», «предтеча постмодернизма»

Выбор методологии определяется сложной, многогранной природой таланта Гофмана и жизненной позицией «на границе» - между миром трансцендентным и миром реально существующим Его романтизм «граничит» с реализмом, а сам он, обладая даром предвосхищения, предчувствует приближение мышления XX в и как бы вступает в эпоху модернизма и даже постмодернизма

Онтологическое содержание фантастического, характеризующего мировосприятие Гофмана, базируется на концепции границ искусства (А Ф Еремеев и др), «стадии зеркала» (Ж Лакан), теории виртуальной реальности (Н А Носов и др ), «шизоанализе» (Ж Делез) и др

Теоретическими основаниями являются также философия жизни В Дильтея, теории классической эстетики Г В Ф Гегеля, И Канта и др,

теория неклассической эстетики В В Бычкова, теория головокружения М Герца, теории постмодернизма Ж Бодрийяра, У Эко и др

В диссертации применялись следующие методологические принципы исследования

принцип логической реконструкции, открывший миропонимание Гофмана сквозь призму культурологического знания и последовательно показавший закономерность выдвинутых диссертантом положений В частности, принципы философии жизни последовательно проводятся через всю работу Герменевтический метод В Дильтея определяет первичность жизни, а не бытия Исходя из того, что все метафизические истолкования опираются на переживание жизни, которое является основой наук о духе, фантазмы Гофмана, как и все продукты человеческой истории, возникли из переживаний его глубокой души,

в синтезе с первым принципом работает принцип интерпретации, который помог дефинировать проблемы, возникшие в процессе культурологической реконструкции и открытия новых смыслов («зеркальность», «головокружение», «питие» и др ) Диссертант опирается на постмодернистскую теорию «множественности интерпретаций» (У Эко), трактующую, что реципиент, воспринимая художественный текст, вовлекается в сотворчество, рождающее дополнительный смысл,

сравнительно-исторический принцип, на базе которого были сопоставлены культурологические научные теории и эстетические основы гофмановского творчества,

структурно-функциональный принцип анализа гофмановского фантастического, который позволил концептуализировать этот феномен как целостное образование, развернутое в динамическом процессе от его зарождения до трансформаций в современную культуру Метод исследования

Исходной синтетической основой является реалистическое фиксирование эволюции человека и общества в безумии и осуществление социальной критики реальности средствами комического и фантастического через преодоление устремленности к пошлому и низкому, трансформируясь в высокое Смысл искусства понят как познание рационального и иррационального в человеке, добра и зла и преобразование человека

Основная аналитическая система заключена в технических принципах фантастического а) принцип Ж Калло - гетерогенность и определение частным общего и общим частного в диалоге, б) принцип Серапиона -определение внешнего мира внутренними идеальными представлениями и перевод бытия в небытие, а идеального небытия - в бытие, в) моделирование реального и нереального миров в контексте психофизиологической проблемы головокружения, г) принцип «Углового окна» - комизация реального бытия и его расширение за счет идеального бытия

Субстанциональная синтетическая основа - психофизиологическая проблема идентитета, т е взаимодействие души и тела, бытие в человеке множества личностей

Методика исследования заключается в установлении возможных соответствий между структурами постмодернистской методологии творчества и структурными компонентами текстов Гофмана

Научная новизна и личный вклад исследователя

Творчество ЭТА Гофмана диссертант исследует как выходящее за рамки классической эстетики романтизма - опережая свое время, писатель предвидел мышление, характеризующее искусство и культуру рубежа XX-XXI вв , и репрезентировал это особым способом через нереальные образы он выходил на проблемы искусства, социальные и нравственные проблемы реального бытия

Фантастическое есть концепт гофмановского искусства, герменевтическая проблема, т е зависит от семантики сознания субъекта, который видит реальное как иллюзию и иллюзии как реальное сообразно своим ценностям Онтологизм его фантастического в современной действительности рассматривается посредством культурологических смыслов

• зеркальность его искусства открыла проблему познания многих «Я» внутри человека, проблему «эмпатического вживания в Других» (В Дильтей) и преобразования человечества,

• виртуальность как форма реальности, отражающая взаимоотношения романтика с миром вещей, критиковала бездуховность, механизацию и безумный характер жизни,

« гофмановские персонажи, отвергающие общепринятые каноны, напоминают «шизоидов» Ж Делеза и маргиналов М Фуко,

• головокружение как результат стремлений человека к идеальной «гиперреальности» (Ж Бодрийяр), с одной стороны, и к низменным желаниям, порочности - с другой, есть один из принципов фантастического,

• питие как трагедия творчества и одновременно провокация художественной деятельности, является «колесом вдохновения» Гофмана

Диссертант использовала оригинальные источники на иностранных языках, отражающие проблемы гофмановедения в мировой культуре, и выстроила модель бамбергского хронотопа, основанную на культурологическом измерении жизни и творчества романтика

На основе новых данных стало возможным выявление портрета Гофмана-художника, Гофмана-новатора, Гофмана, почувствовавшего приближение нового мышления

Положения, выносимые на защиту

1 Философский источник творчества Гофмана - немецкая классическая философия и эстетика, немецкий романтизм Заметную роль в его творчестве сыграли дуализм И Канта, натурфилософия Ф Шеллинга,

труды Новалиса, А ,Ф Шлегелей и других романтиков Изучение работ, посвященных сомнительной сфере жуткого и явлению магйетизма (работы Г Г Шуберта, И К Рейля, псевдонаучные трактаты Ф Месмера и др), привело романтика к мистическому реализму, основанному на мистическом осмыслении реальности

2 Новаторство Гофмана выражается в особой манере повествования -игре на границе реального и нереального Эта граница между реальностью и вымыслом условна и дает возможность двоякого восприятия иллюзии и действительности - в зависимости от сознания реципиента Будучи знатоком многих искусств, художник явно осознал опасность переноса одного медиума в другой, что объясняет его позицию" «на границе» Несмотря на «спонтанность виртуала» (Н А Носов) диссертантом выделяются следующие виртуализаторские возможности художника а) музыка, слушая которую Гофман мог грезить обо всем, что было близко его душе, что мучило или приносило радость, б) литература, которой он начал заниматься в г Бамберге, в) уход в нереальность с помощью рисунков, г) виртуальный сон, под которым понимается «сон» в прямом и переносном значении, д) любовное чувство романтика к своей ученице Юлии Марк, оставившей неизгладимые впечатления на всю жизнь

3 Фантастическое Гофмана как концепт его эстетического мышления - это трансформированная реальность, которая представляет собой борьбу зла и добра в человеке, борьбу стремлений к возвышенному и порочности в самом себе на фоне всеобщего движения к безумию Его фантастическое никогда не отрывается ни от реальной жизни, ни от людей и содержит их переживания, социальные проблемы, проблемы искусства Фантастическое базируется на следующих технических принципах а) «манера Ж Калло» — ироническая гетерогенность, взаимоопределение части и целого, б) принцип Серапиона - определение внешнего мира внутренними картинами, переход реального в нереальное, а идеального в реальное, в) моделирование реального и нереального в контексте психофизиологической проблемы головокружения - познание рационального и иррационального в человеческом стремлении к возвышенному и к бездне зла, г) принцип «Углового окна» - расширение реальности за счет воображения, комизация реального бытия

В фантастическом Гофмана субъект наблюдает реальное и превращает его черты средствами комического (юмор, гротеск, ирония, сарказм и сатира) в нереальность Основная форма комического у Гофмана - ирония, отражающая различия между безумной повседневностью и идеальными представлениями Она помогала Гофману разоблачать внешнее благополучие и животные потребности людей при переходе к буржуазным отношениям Посредством гротеска художник воспроизводил комедию жизни людей, для которых пошлость является нормой жизни, осуществлял критику политиков, чиновников и др, которые занимают должности, не имея способностей и представлений об идеале

4 Впервые головокружение рассматривается как один из технических принципов гофмановского фантастического и находится в связи с полемикой о возвышенном головокружение вызывает а) чувство неудовольствия, даже страха, по причине несоразмерности эстетической оценки величины предмета с действительной оценкой, б) чувство восхищения, самодовольства, которое приводит в состояние равновесия и блаженства, возрождая созидательные силы Познавая мир и себя, человек испытывает головокружение от стремления к возвышенному, жажде идеала, с одной стороны, и от собственной интенции к пороку, злу, ненависти - с другой Головокружение в гофмановских текстах («Принцесса Брамбилла», «Серапионовы братья» и др ) есть симптом кризиса, и романтик стремился рационализировать сознание нарастающего в человеке безумия и жизненной тревоги

5 Трагедией творчества является интенция художников уйти от действительности через вино Но вино, добродетель и поэзия образуют «горючую смесь творчества» (Ш Бодлер) как победы над эгоизмом и оглядкой на других Сложность сюжетов и выразительных средств («Эликсиры сатаны» и др ) могут нести в себе следы авторских пристрастий и борений с самим собой «Разве сам ты не знаешь, что на растерзанную дьявольскими когтями кровоточащую душу особенно сильно и благотворно действует каждая капля целительного бальзама7»6 Питие в творчестве Гофмана есть провокация новых фантасмагорий, создающая фантом высвобождения, иллюзию приближения к истине от жизненных невзгод и творческих неудач

6 На рубеже веков необычайно раздвинулись классические границы искусства, все сложнее отличить «еще не искусство» от «уже не искусства» (Г Г Нейгауз), и даже технические изобретения стали причислять к искусству Художник в XX в, как успешный предприниматель, творит, не имея ничего, кроме сознания своего таланта, знания экономической ситуации на рынке культуры и желания пробиться Гофман выступал против всякого расчета в искусстве, провозглашая лишь «желание бороться против современного застоя в искусстве, проникнуться духом чужих произведений, зажечь в себе собственную искру вдохновения, способную создать новую эпоху в искусстве»1 Романтик был убежден, что в излишнем стремлении к самовыражению художник утрачивает переживание чувств множества людей и оказывается неспособным создать подлинное художественное произведение

7 Система образов зеркальности в творчестве Гофмана представляет собой форму рефлексии о множестве «Я» в каждом из нас и отсюда множественном и неточном способе отражения нами природы, общества, человека В этих многих «Я», изображенных в его произведениях, человек познает себя в добре и зле, в рациональном и иррациональном, в конечном

6 Hoffmann Е ТА Briet des Kapellmeisters Kreisler an den Baron Wallborn (Kreisleriana II) // Hoffmann E TA Ausgew Werke -Beilin, 1998 -C 2001

7 Hoffmann ET A Fantasiestucke in Callots Maniei//Там же -С 1755

счете, в безумии Проблема зеркальности рассматривается как граница искусства Гофмана, как «трансформация, происходящая с субъектом, когда он принимает на себя некий образ» (Ж Лакан), как непрекращающаяся борьба с Другим, со своим двойником Зеркальность Гофмана привела его мышление к антиципации, которая, синтезируя в себе творческую интуицию, силу воображения и обширный аналитический опыт, обрела форму предвидения, предугадывания событий Благодаря этой способности Гофман, как нестандартный мыслитель XIX в, как бы предугадал зеркальность французского ученого

8 Переосмысление жизненного и творческого континуума немецкого художника по аналогии с постмодернистскими структурами выявило следующие взаимопересечения а) его персонажи так же не поняты обществом как «шизо» Ж Делеза и «маргиналы» М Фуко, бессознательно требующие удовлетворения в поисках истины, б) его самобытное мышление явственно воплощено в нарративной структуре, двусмысленности, фрагментарности и ироничности текстов, в) в основе его произведений часто находится миф или реальное событие, что может напомнить гено-текст постмодернистов, г) в поисках своей «гиперреальности» романтик смешивал реальное и выдуманное, симулируя реальность в виртуальности, д) растворение автора в интертекстах, гипертекстах (Р Барт), е) развитие формы истины во множестве интерпретаций к имеющимся текстам (У Эко)

Эти структуры творчества Гофмана отвечают принципу неизбыточности семиотических систем Э Бенвениста, т е их качество не то, что в постмодернизме, т к они функционируют в иной телеологии а) в поиске истины и поэтической правды, в которой частное определяет общее и это общее определяет частное, тогда как у постмодернистов нет общего вообще, и частное не определяет ни общего и ни частного в деконструкции, б) с целью социальной совместимости людей, постигающих бесчисленное множество своих «Я» в добре и зле, с) эстетизируется не зло, порок и безобразное, а преодоление вытесненных комплексов, д) творческие идеи укоренены в переживаниях немецкого народа, человечества, уникальных личностей

9 Немецкий мемориальный хронотоп представлен деятельностью Научно-исследовательского Гофман-центра Данная организация транслирует новое «звучание» Гофмана в мировой культуре рубежа ХХ-ХХ1 вв, трансформирует пространственно-временные признаки прафеномена в современность, о чем свидетельствуют многочисленные памятники романтику и его героям, архив государственной библиотеки г Бамберга, гофмановские персонажи, украшающие архитектурные сооружения города, модернизированный дом-музей им Э Т А Гофмана Диссертант выстраивает модель мемориального хронотопа, основанную на культурологическом измерении жизни и творчества художника Выделяются житейский, творческий, психоаналитический и сновидческий планы, которые плавно взаимопересекаются в личности Гофмана и атмосфере дома-музея Создание «живого дома», в котором элементы реставрационного и

реконструированного пространства времени знакомят обозревающего с двойственным мировосприятием и «многогранностью художественности» самобытного романтика, подчеркивает актуальность Гофмана в мировой культуре

10 В российской культуре рубежа ХХ-ХХ1 вв неисчерпаемость художественного творчества Гофмана подтверждается новыми приближениями к его искуству - по его сюжетам ставятся спектакли «Сказки Гофмана» А Петрова, «Р Б » Г Козлова, «Тайна двойников, или Загадка Гофмана» В Розова, балеты «Коппелия» А Петрова и Б Краснова, «Щелкунчик» и «Волшебный орех» М Шемякина и даже цирковое представление «Кракатук» А Могучего Его жизнетворчество отражено в сценарии А Тарковского «Гофманиана» (фильм так и не был снят) и анимационном проекте М Шемякина «Гофманиада» О нем и его героях пишут стихами «Золотой горшок» Н Матвеевой и прозой пьеса «Эрнст, Теодор, Амадей» О Постнова Проводятся выставки, связанные его именем («Город сказочника Гофмана» О Мелехова, «Магический мир ЭТА Гофмана» в Калининградском историко-художественном музее), модернизируются музеи им ЭТА Гофмана и создаются новые памятники (Калининград) Элементы гофмановских фантасмагорий в упрощенной форме прослеживаются и в массовом искусстве - «Ночной Дозор» и «Дневной Дозор» С Лукьяненко - Т Бекмамбетова и т д Этот список можно продолжить, поскольку неординарность современного искусства сродни неадекватному мышлению романтика

С точки зрения диссертанта, Гофман - не постмодернист, но он своим творчеством преодолел двухсотлетний рубеж и вошел в XXI в, предвидя главные опасности массовых, тоталитарных обществ, синдром подражания, механизацию и безумный характер жизни Символичность его персоны в современной культуре несомненна, поскольку в своем философствовании он слишком самобытен и дерзок для своего века Фантастическое Гофмана есть желание создать «новую эпоху в искусстве», синтезирующую в себе новые технологии и эксперименты

Практическая значимость исследования.

Материалы и результаты научного исследования могут служить методологическими ориентирами в разработке проблем прикладной культурологии Актуальность темы исследования носит комплексный междисциплинарный характер и позволяет использовать материалы и выводы диссертации в общих и специальных курсах эстетики, культурологии, истории и теории культуры, зарубежной литературы, страноведения, а также в специальных семинарах, посвященных разнообразным проблемам современной философии, культуры, искусства

Инструментальную значимость имеют дефиниции «фантастическое», «зеркальность», «виртуальность», «головокружение», «питие» и др Практическую важность содержат выводы о технических принципах

фантастического и символичности творчества Гофмана в современной культуре

Исследование представляет собой опыт воссоздания целостного образа гофмановского фантастического в полной совокупности его концептуальных характеристик Диссертант раскрывает значимость творческого и жизненного континуума Гофмана для отечественной и мировой культуры, сосредотачивает внимание на важности его концепции для будущего развития нашего искусства

Апробация работы.

Основные положения диссертационного исследования были представлены в виде научных докладов на конференциях международных (Абакан, Киров, Тамбов, Самара, 2006-2008), Всероссийских (Пермь, 2006) и региональных (Саранск, 1999-2007) Концептуальное развитие диссертационной темы отражено в двух монографиях, многочисленных статьях и тезисах

Структура работы подчинена общей логике исследования и включает введение, четыре главы, заключение, общим объемом 303 стр, библиографический список из 407 наименований

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность исследования, раскрывается степень разработанности проблемы, формулируются цель и задачи исследования, определяются его методологические основания, новизна и научно-практическая значимость, дается общая характеристика структуры работы

В первой главе «Гофман в контексте времени» характеризуются эстетическая концепция художника в контексте эпохи романтизма, философские основания его творчества и формы иррационального познания

В первом параграфе «Эстетическая платформа Э.Т.А. Гофмана», опираясь на общетеоретические исследования эстетики романтизма Н Я Берковского, В В Ванслова, А В Карельского, Е А Маймина и др , диссертант определяет ситуацию, которая сложилась в Германии в романтическую эпоху в соответствии с тремя этапами его развития а) йенского (1797-1806), б) гейдельбергского (1806-1816), в) берлинского (18151830/48) и рассматривает их влияние на Гофмана

а) Йенская школа (В Г Ваккенродер, И X Ф Гельдерлин, Новалис, Л Тик, АиФ Шлегели, Ф Э Д Шлейермахер) способствовала «очеловечиванию» культурных ценностей, доведению их до человека и его души, превращению их во внутренние ценности Теоретики романтизма, защищая такое понимание художественного творчества, резко выступали против теорий классицистов, усматривавших в художественных произведениях лишь гармоническую форму, архитектоническую согласованность отдельных частей художественных произведений, которая сама своей гармонией должна была производить эстетическое впечатление на

читателя или зрителя АиФ Шлегели дали первое систематизированное изложение эстетической концепции романтизма, обосновав идею универсализма и «высшую» роль художественного творчества

Как и у йенцев, в основе большинства произведений Гофмана находится конфликт художника с обществом Но в отличие от раннеромантической школы, превращающей поэта в «мага» (Новалис), гофмановский Энтузиаст (кавалер Глюк, Крейслер, Натанаэль, Бальтазар и др ) «держится реальной почвы»

б) Гейдельбергские романтики (К Брентано, Л фон Арним, Я и В Гримм) представляли собой «просветителей» народного духа немцев, которые повернули от «литературного космополитизма» (Р М Габитова), от их литературной универсальности к национальным литературным традициям, добавив элемент народности в свое творчество Гофман, как глубоко народный писатель, часто подчеркивал в своих текстах немецкое понимание тех или иных понятий, явлений, заботясь о сохранении национальных традиций

в) Великое достижение романтического искусства, романтической эстетики, романтической мысли состоит в том, что они сумели пробить путь «диалектическому пониманию связи общего и специфического в мире искусств» (М С Каган) и сумели в этом процессе, преодолевая собственную противоречивость, превратиться в нечто иное (критический реализм, мистический реализм) Последний период содержит в себе синтез романтизма и реализма (А Шамиссо, ранний Г Гейне, ЭТА Гофман)

Рассматривая эстетическую концепцию Гофмана, автор делает следующие выводы

• Еще до появления романтика в литературе эстетические вопросы были блестяще разработаны в трудах многих немецких мыслителей и художников Начиная с Г Э Лессинга и И Канта, вопросы теории искусства стояли в центре внимания писателей и критиков Качественно новые концепции искусства появились как в художественной практике, так и в теоретических сочинениях романтиков, а также в работах философов-идеалистов Их тонкие определения основных принципов искусства и отдельных вопросов творчества не потеряли своего значения и в настоящее время

• Важную роль в формировании мировоззрения немецкого писателя сыграли теории немецких классических философов, в частности дуалистическое учение И Канта о «вещи в себе» и «вещи для себя», родственные гофмановскому двоемирию, а так же учение И Фихте, которое являлось философской основой романтического индивидуализма, натурфилософия Ф Шеллинга и его последователей

• Гофман, выступая против натуралистического метода изображения и исходя из эстетической необходимости придерживаться «внутренней правды» художественного образа, стремился обозначить определенные границы «Я» для субъективного произвола фантазии художника Несовершенство рассудка, постоянное стремление

классифицировать явления создают устойчивое представление о нем как о крупном романтике, во многом опережающем свое время

• Художественное содержание творчества Гофмана воплощается через основную тему - конфликт художника с действительностью и познание «ночных сторон» внутреннего и внешнего миров Основная идея есть столкновение духовного мира с пустотой бездуховности, философское осмысление морально-этических и социальных проблем бытия и как следствие «теория перфекционизма и социальной совести» (А А Гагаев), воплощенная в художественных образах

• Обобщая результаты исследований гофмановской эстетики, диссертант заключает, что художник универсального дарования является а) одним из основателей немецкой музыкальной эстетики и критики XIX века, б) одним из основоположников жанра сказочной повести, в) родоначальником первой в мировой литературе детективной повести («Мадемуазель де Скюдери»), г) критиком и теоретиком литературы, д) одним из первых, кто исследовал темные стороны человеческой души и внешнего мира с целью их преобразования

• Подобно «Эстетике» Гегеля, писатель оказался на границе двух эпох и как бы завершил целый блестящий период в развитии немецкой эстетической мысли Исходя из эстетики романтизма, стремясь наполнить ее реальным содержанием, он стихийно пришел к мистическому реализму - при всей карикатурности и фантастичности образы Гофмана имеют реальную жизненную основу (в отличие от ранних романтиков) и верно передают существенные черты людей разных социальных слоев, над которыми властвуют мистические силы

Во втором параграфе «Проповедь иррационального познания» автор выявляет формы иррационального познания Гофмана, проводя параллель с философией жизни

Портреты и звуки гофмановского мира - «многомерность художественности» (И И Гарин) Эта "многомерность обрела экзистенцию благодаря условности границ между видами искусства, границ между реальностью и идеальностью Через собственное «Я» пропускались все события его произведений «Fiktion in der Ausdruckform des Dokumentarischen» (ирреальное в форме реального) или, наоборот, «Dokumentarisches in der Ausdruckform des Fiktiven»8 (реальность в вымышленной форме)

Романтик, как и философы жизни, стремился оградить свое творчество от рамок рационализма, поскольку лишь свобода мышления и свобода творчества, впрочем, как и свобода передвижения, могут стать настоящими помощниками в становлении особого индивидуального образа творения К «неотъемлемым» человеческим достоинствам Гофман относил «всепроникающий ум, глубину чувств, пылкое воображение , решительную неприязнь к условностям любого рода, в сочетании с подлинным даром

8 Lewandowski R Fiktion und Reahtat Uber eine Beziehung zwischen Leben und Literatur - Berlin, 1996 -C 91

18

преступать рамки этих условностей, что неизбежно и приводило к необыкновенности как его внешности, так и поступков Поэтому Лисков (как и сам Гофман -ИЛ) беспощадно и язвительно насмехался и преследовал все, что считал пошлой условностью»9

Заметную роль в его творчестве сыграли труды ученика Ф Шеллинга Г Г Шуберта («О темной стороне естественных наук»), И К Рейля («Рапсодии о применении психических лечебных методов при душевных расстройствах»), псевдонаучные трактаты Ф Месмера, посвященные сомнительной сфере жуткого и сверхчувственного Тесное общение с бамбергскими врачами-психиатрами А Ф Маркусом и Ф Шпейером пробудило интерес Гофмана к магнетизму и сомнамбулизму, к теории сновидений и аномалиям психики, которые открывают «таинственные и зловещие бездны» сознания Он искал причину возникновения страшных и таинственных явлений в глубинах человеческой психики, в воздействии внешних обстоятельств, демонических сил, которые властвуют над человеком и роковым образом предопределяют судьбу («Вампиры», «Магнетизер», «Пустой дом», «Стихийный дух», «Эликсиры сатаны» и др) Повести и рассказы, возникшие в результате влияния подобных сочинений, принесли художнику репутацию «призрачного Гофмана»

«Идиосинкразия, судорожно обвивающая всю жизнь человека около какой-нибудь мысли, сумасшествие, ниспровергающее полюсы умственной жизни, магнетизм, чародейная сила, подчиняющая человека воле другого, -писал А И Герцен, - открывает огромное поприще пламенной фантазии Гофмана В эти-то недоступные области психических действий не побоялся спуститься Гофман и вышел торжествующим»10

Реальный и мистический элементы в их своеобразном сочетании очень часто подчеркивают в творчестве Ф М Достоевского В гофмановских текстах внешние обстоятельства владеют над человеком не меньше, чем таинственное мистическое начало, неизменно сопутствующее всякому проявлению человеческой личности, как бы предшествуя мистическому реализму Достоевского"

Психологизм, как отображение внутреннего мира человека, часто встречается на страницах гофмановских произведений При этом все явления и предметы подвергаются сначала дильтеевскому «пониманию», а затем только выражаются в слове, цвете или звуке Познать человека, по мнению В Дильтея, значит проникнуть в его мотивы, идеалы, представления, в его целостный духовный мир, и единственным средством такого проникновения может служить только «эмпатическое вживание», симпатизирующая

Hoffmann Е ТА Lebensansichten des Katers Muri nebst fragmentarischer Biographie des Kapellmeisters Johannes Kreisler in zufalligen Makulatuibldttein // Hoffmann ET A Ausgew Werke - Berlin 1998 -C 886 '"Герцен А И Гофман II Собр соч в 30 i T 1 -M, 1954 - С 76

11 см Боппшкова А Б Немецкий романтизм и русская лшература // Ботниково А Б Немецкий романтизм диалог художественных форм - Воронеж, 2004; Гарин ИИ Многоликий Досюевский - M , 1997, Фокин НИ Один сюжет из истории формирования личности русского романиста (Гофман и Достоевский) -Калининград, 1994, Vitt-Mauchet G Traumer und Phantast als narratives Medium bei Hoffmann Poe Dostojewski und Stolpei -Berlin, 1993 и др

идентификация с Другим, своеобразное перевоплощение, т е понимание, которое является делом не внешнего, а сугубо внутреннего опыта Таким образом, автор соглашается с И И Гариным, Ф К Китлером и др 12, что глубинные познания человеческой души, выражение гофмановского психического мира переходят в творчество 3 Фрейда

Реалистичные описания темных, дьявольских сил в произведениях свидетельствуют о тщательной предварительной переработке этих явлений романтиком перед созданием и дальнейшей трансляцией художественного образа Это подтверждают, к примеру, его многочисленные практические советы по изгнанию сатаны «ежели существует темная сила то она должна принять наш собственный образ, стать нашим «Я», ибо только в этом случае уверуем мы в нее и дадим ей место в нашей душе Но ежели дух наш тверд и укреплен жизненной бодростью, то он способен отличить чуждое, враждебное ему воздействие и спокойно следовать тем путем, куда влекут нас наши склонности и призвание, - тогда эта зловещая сила исчезнет в напрасном борении за свой образ, который должен стать отражением нашего «Я»»13 Автор полностью поддерживает утверждение14, что темные стороны жизни Гофмана и его героев, пропитанные «дьявольской атрибутикой», описанные так детально в «Ночных рассказах», переходят в творчество Н В Гоголя («Вий», «Записки сумасшедшего» и др) и М А Булгакова («Мастер и Маргарита»)

Гофман обладал особым мирочувствованием, которое выразилось в оригинальных формах философствования в проповеди иррационального познания, в поэзии кошмаров и ужасов, в обращении к миру фантастики, к смешению реального и ирреального, к виртуальности и созданию образов-двойников Гофман-художник, Гофман-музыкант, Гофман-писатель -величины, не уступающие Гофману-новатору

Во второй главе «Актуализация Гофмана в постмодернистском пространстве XX в.» диссертант осмысливает условность границ искусства в культуре нашего столетия, раскрывает сущность «зеркальности» в творчестве Гофмана и устанавливает возможные пересечения гофмановских текстов с постмодернистскими принципами

В первом параграфе второй главы «Отсутствие классических границ в искусстве рубежа ХХ-ХХ1 вв. и статус современного художника» автор обсуждает проблемы, связанные с глобальным распространением информатизационных технологий Технические

12 см Aichinger / ETA Hoffmann's Novelle "Der Sandmann und die Interpretation Sigmund Freuds // Zeitschrift für deutsche Philologie- № 95 - 1976 - С 113-132, Kutler FA «Das Phantom unseres Ichs» und die Literaturpsychologie ETA Hoffmann - Freud - Lacan // Urszenen Literaturwissenschaft als Diskursanalyse und Diskurskritik - Frankfurt/Main, 1997 - С 139-166, Donhauser G Kunst - Erkenntnis - Deutung Eine philosophische Annäherung - Wien, 2001 и др

n Hoffmann E TA Nachtstücke //Hoffinann ETA Ausgewählte Werke - Berlin, 1998 -C 2172

14 см Вотникова А Б Немецкий романтизм диалог художественных форм - Воронеж, 2004, Грешных В И Мистерия духа Художественная проза немецких романтиков - Калининград, 2001, Дарьялова Л В ЭТА Гофман и М Булгаков некоторые аспекты художественного мышления - Калининград, 1994 Новикова И В Романтическая традиция ЭТА Гофмана в творчестве М А Булгакова Автореф дисс к филол наук - Н Новгород, 1999 и др

изобретения стали причислять к искусству, поэтому проблема сущности искусства и границ, отделяющих его от неискусства, очень актуальна Граница есть отношение антиномичных реалий бытия (внутреннего и внешнего, Меня и Другого, искусства и неискусства и др ), их «стягивание и размыкание» (М В Логинова)

Автор взяла за основу концепцию Г Г Нейгауза «Между пределами лежат всевозможные градации звука «Еще не звук» и «уже не звук» - вот что исследовать и испытать тому, кто занимается фортепианной игрой»15 Каждый художник должен обладать мастерством и уме1ъ распознавать «еще не искусство» и «уже не искусство» от искусства

Исходя из рассуждений А Ф Еремеева о границах искусства16, диссертант выделяет следующие критерии, характеризующие подлинное искусство как одну из форм культуры и общественного сознания Оно должно

а) обладать высоким уровнем, художественным совершенством и талантливостью (как исходной основой творчества) при передаче духовного опыта и заставлять переживать, преобразовывать внутреннюю и внешнюю человеческую природу,

б) не только отражать мир (в отличие от науки), но передавать те духовные образования, которые возникли в ходе предварительной переработки действительности, выбирая объект художественного отражения, метод, стиль, языковые средства и др , выбирая идеал для изображения жизненных явлений и их оценки,

в) отражать все стороны жизнедеятельности на уровне своего объекта (интересного для общества) и на уровне художественной потребности (общественной необходимости) и события, и переживания, и творчество должны быть пропитаны нравственными отношениями, политикой, чувствами и др,

г) содержать художественную информацию, отражающую социально необходимый опыт человека в его развитии, являясь средством «общения» между современной и прошлой эпохами

На рубеже ХХ-ХХ1 вв необычайно раздвинулись классические границы искусства Современный мир бунтует против любых границ, потому и распространен Интернет, снимающий все границы и представляющий собой «колоссальную свалку сегодняшней истории» (М Б Ямпольский) Искусство необратимо стало мощнейшим промышленным и жизненным фактором Оно приобретает индустриальные черты настолько, что в англоязычной литературе термин «шёшЬпеэ» (отрасли промышленности) стал синонимом видов искусства

Статус художника нашего времени заключается, с одной стороны, в том, что он творит свободно и эмоционально, но, с другой, в современных проектах эстетический критерий часто заменяется правилами арт-рынка

15 Нейгауз Г Г Искусство фортепианной игры Записки педагога 5-е изд - М , 1988 - С 57

'&см Еремеев А Ф Границы искусства Социальная сущность худ творчества -М, 1987

Художник ищет самовыражения, представляет свою субъективность при доминировании означаемого над означающим, ощущает «чувство собственной малости»17, то есть искусство - часть рынка искусств и даже художников Это то, против чего всегда протестовал Гофман, уходя в идеальную реальность «Даже если свободой злоупотребляют, рамки, предписанные для нее, стеснительны и невыносимы, ибо само существо человека противится таким рамкам»18

Романтик выступал против всякого предписания в искусстве, делая установку на свободное выражение воли художника, которая позволяет свободно «маневрировать на повествовательном поле» (А Б Ботникова) и открывать возможности для разнообразных экспериментов

Мир находится сейчас в поисках новых границ, новых парадигм -старые уже перестали удовлетворять людей, а новые еще не найдены Жизнь показывает, что тотальное снятие всяческих границ, как правило, не способствует ни физическому, ни душевному здоровью Между тем проверенные временем старые истины и старые границы с их «можно», «нужно», «нельзя» - по-прежнему сохраняют силу и симпатию, и, возможно, нынешнее разрушение границ позволит взглянуть на эту проблему по-новому

Во втором параграфе ««Зеркальность» как граница искусства Гофмана» автор анализирует «зеркальность» в творчестве художника, посредством которой Гофман пытался «вырваться из границ искусства» (Г Животов)

С помощью фантазии и воображения он расширил границы своего жизненного опыта и в поисках истины сконструировал виртуальную реальность в зеркальном отражении Его фантазия создала новый, «зазеркальный мир» (J1 Кэрролл), воображение придало ему наглядность и силу, уподобляя реальному, а интуиция держала вымышленное на границе подлинного

Зеркальность Гофмана есть проблема идентитета своего «Я» и зеркального отражения Введение данной проблематики диссертант объясняет следующим

Во-первых, практически во всех гофмановских произведениях используется зеркало или другие отражательные предметы, представляя собой «коридор в романтическое двоемирие» (А В Севастеенко) В его творчестве, по мнению автора, зеркало становится символом человека искусства, способного создать собственный субъективный мир, полный симулирования, «выдающего присутствие за отсутствие, стирающего различия между реальным и воображаемым»19 Во-вторых, в дневнике Гофмана от 6 ноября 1809 г имеется следующая запись «Я представляю себе свое «Я» через размножающееся стекло (Vervielfaltigungsglas) - все образы, движущиеся вокруг меня, являются мной, и я сержусь из-за их поведения и

17 Бонито О А Искусство на исходе второго тысячелетия - М , 2003 -С 42

18 Hoffmann Е ТА Die Elixiere des Teutels // Hoffmann ETA Ausgew Weike -Beilm 1998 -C 425

19 Маньковская HБ Эстетика постмодернизма - СПб Алетейя, 2000 - С 60

выходок»20 Гофман изображает множество «Я» внутри человека, ищущих возможности идентификаций В-третьих, открытый для общественности в 2000 г в Германии кабинет зеркальных отражений представляет собой темное помещение с освещенными отражениями Гофмана, искусно выполненными на стекле Они олицетворяют атмосферу того времени, атмосферу неуверенности

• Использование Гофманом зеркала внешне очень разнообразно и комплексно от бытового предмета («Крошка Цахес по прозванию Циннобер», «Приключения в Новогоднюю ночь», «Пустой дом» и др ), до водной глади озера («Принцесса Брамбилла»), отражений бриллиантового кольца («Золотой горшок») и оптических предметов («Песочный человек», «Угловое окно» и др ), обладающих магической силой При этом стекло оказывается местом трансформации видимого в символ за счет странной операции выворачивания, инверсии, «возвращения глубины» (М Б Ямпольский) Например, отражающая поверхность озера Урдара из сказки «Принцесса Брамбилла» - это «чудесная способность мысли путем глубочайшего созерцания природы создавать свой двойник (иронию), по шальным действиям которого мы узнаем свои собственные шалости и шальные поступки всего сущего на земле»21

• Внешний и внутренний миры Гофмана в своей чуждости чаще всего появляются в темном отражении зеркала Их фокусом является «Я», которое само себе сомнительно и должно вновь отражать свой разрушенный идентитет Стекло, которое отражает истину, иногда само становится множественным, и возникает идея зеркальных отражений, которые показывают многоликость человеческого мира («Житейские воззрения кота Мурра» и др ) Обозревающий это переживает глубокую неуверенность, которая объясняется отсутствием ориентации после эпохи Просвещения и напоминает экзистенциальное направление в философии

«Я ли это''» - на рубеже столетий эта проблема становится вновь актуальной Вопрос «Мы ли это7» можно поставить по отношению ко всей России, которая отвернулась от проблем духовности в пользу проблем материальных или, если воспользоваться терминами В О Пелевина, превратилась из «субъекта номер один» в «субъект номер два»

• «Стадия зеркала» французского постструктуралиста Ж Лакана как «трансформация, происходящая с субъектом, когда он принимает на себя некий образ» по своей аналитической сущности аналогична зеркальности Гофмана Эта стадия в развитии индивида может восприниматься не просто как эпоха его истории, но как изначальный этап истории, в котором начинается «непрекращающаяся борьба с Другим собой, со своим двойником»22 Как и у Лакана, зеркальность Гофмана порождает множество образов, которые «достраиваются» вторичными идентификациями с Другими в течение всей его индивидуальной и общественной жизни

20 Hoffmann Е Т A Tagebucher II Но ffmann Е Т A Ausgew Werke - Berlin, 1998 -С 156

21 Hoffmann Е ТА Prinzessin Brambilla II Там же - С 4869

22 Мазии В Стадия зеркала Жака Лакана - СПб Алетейя, 2005 - С 78

Лакановская «стадия зеркала» - это «драма, внутренний посыл которой стремительно развивается от недостаточности к антиципации»23, благодаря которой, как считает диссертант, Гофман опередил свое время, как бы предвосхищая зеркальность в русле постмодернизма

В третьем параграфе «Постмодернистские принципы в творчестве Гофмана» автор продолжает рефлексию о новаторстве немецкого художника, опираясь на концепции различных представителей посткультуры

• Так, Ж -Ф Лиотар определяет искусство универсальным трансформатором либидозной энергии и «постмодернистский писатель или художник находится в положении философа текст, который он пишет, и произведение, которое он создает, почти не подчиняются заранее установленным правилам Эти правила и категории суть предмет поисков, которые ведет само произведение искусства Художник и писатель, следовательно, работают без правил, их цель и состоит в том, чтобы сформулировать правила того, что еще только должно быть сделано»24 Гофман выступал теоретиком собственного творчества и создавал свободную от нормативности игру реальных и идеальных художественных образов, противопоставляя ее классицистической догматике Уникальное мышление писателя, по предположению диссертанта, как бы предчувствовало появление нового мышления в культуре нашего времени

• Концепция децентрированного субъекта Ж Лакана является одной из наиболее значимых моделей представления о человеке как о фрагментированном, разорванном, лишенном целостности - «дивиде» «Мотив расщепления и исчезновения личности является констатацией неизбежности раздвоения, показателем сложности человеческой натуры»25 Ученый утверждает, что бытие человека невозможно понять без его соотнесения с безумием, как не может быть человека без элемента безумия внутри себя «Мое «Я» было расщеплено, по крайней мере, на сотню своих подобий, - говорил Гофман словами Медардуса из романа «Эликсиры сатаны» - Каждое из них прозябало, по-своему осознавая жизнь, и напрасно голова пыталась восстановить свою власть над остальными членами, как взбунтовавшиеся подданные, они отказывались вернуться под ее крышу»26 Даже сам Гофман в порыве аффективных влечений сомневался в идентичности своего «Я» в зеркальном отражении, что напоминает лакановскую «стадию зеркала», исследованную в предыдущем параграфе

• Практически для всех постструктуралистов было важно понятие «Другого» в человеке или его «инаковости» (Ж Деррида) по отношению к себе - того не раскрытого в себе «Другого», присутствие которого в бессознательном делает человека нетождественным самому себе Именно такие настроения автор находит в творчестве Гофмана, который поднял

21 Лакан Ж Семинары Книга II «Я» в теории Фрейда и в технике психоанализа -М, 1999 - С 516

24 Лиотар Ж-Ф Состояние постмодерна - М , СПб , 1998 - С 240

2i Красгтышкова ЕГ Постмодернистский дискурс русского романа 1970-х годов -Пенза, 2005 - С 179

26 Hoffmann ETA Die Elixiere des Teufels // Hoffinami E T A Ausgew Werke - Berlin, 1998 -C 500

проблему идентификации своего «Я» в произведениях Еще в XIX в Гофман сумел раздвинуть границы искусства и разглядеть подобную «инаковость» В поисках своей «гиперреальности» (Ж Бодрийяр) Гофман смешивал реальное и вымышленное, симулируя реальность в виртуальности

• Главное новаторство Гофмана, приближающее его искусство к постмодернизму - это утрата веры в разум как основу познания, в прогрессивное развитие человечества и как следствие, создание художественных образов, во многом тождественных «шизоидам» Ж Делеза и Ф Гваттари, которые противопоставляют «больной цивилизации» капиталистического общества творчество «подлинного художника»27, социального извращенца Гофмановские персонажи так же не поняты обществом как «шизо» Делеза, задавленное репрессивной культурой Это музыканты Крейслер («Житейские воззрения кота Мурра» и др), кавалер Глюк («Кавалер Глюк»), художники Эдмонт («Выбор невесты»), Траугот («Артусов двор») и другие личности, отказавшиеся принимать каноны внешне благополучного дворянско-аристократического филистерского общества

Толкование безумия в гофмановском творчестве тесно связано с шеллингианской концепцией отношения разума и духа «Люди, не носящие в себе никакого безумия, суть люди пустого, непродуктивного ума»28, - писал Ф Шеллинг Безумие в гофмановских текстах выступает в двух формах

1) Безумцы Гофмана как высокоодаренные неординарные личности, носители «высокой болезни», вносящие замешательство в общепринятые отношения между людьми «Как ни странно, - писал романтик, -сумасшедшие, словно бы более причастные духу, вроде бы нечаянно, но часто в глубине лишь заражаются стихией чужого духа, часто постигают затаенное в нас, выдают свой опыт непривычными звуками, и чудится, не второе ли наше «Я» говорит зловещим голосом, вызывая озноб веянием сверхъестественного»29 Безумцам открыты тайные стороны жизни, они наделены даром предвидения

2) Безумие как патологическое заболевание с клиническими симптомами и методами лечения Самыми известными из его душевнобольных являются Натанаэль из «Песочного человека», старуха из «Пустого дома», цыганка из «Зловещего гостя», Амалия из «Разбойников», мать Аврелии из «Вампиров» и др Но главным для Гофмана-психоаналитика, являлась не сама болезнь, а «феномен ее отражения»30 Например, страдающий хронической паранойей отшельник Серапион читает лекции о правильном обращении с безумцами тем людям, которые хотели его излечить Это же является главным замыслом новеллы «Друг»

27 см ДелезЖ Гваттари Ф Капитализм и шизофрения Анти-Эдип -М , 1990

28 Шеллинг Ф В Философия искусства -М Мысль, 1966 - С 132

25 Hoffmann ET А Die Elixiere des Teufels II Hoßnann ETA Ausgew Werke - Berlin, 1998 -C 363

10 Tolle R ETA Hottmanns' Der Freund Zum Umgang mit psychisch Kranken //ETA Hotfmann-Jahrbuch -Bd 13 -2005 -S 133

* М. Фуко обращает против любых «властных» структур деятельность «социально отверженных» маргиналов, бессознательно требующих удовлетворения в поисках истины, т. е. безумцев, больных, преступников и мыслителей типа Ф. Ницше, А Арто и др31 Свойственный его концепции дух «глобального разрушительства» и «всеобщего разоблачительства» можно ощутить в безумных персонажах Гофмана, которые достигают совершенства не в добре, а в зле - это мастера черной магии, так называемые проклятые художники, сопричастные дьяволу, сатане, демону (Медардус из «Эликсиров сатаны», Бертольд из «Церкви иезуитов в Г », Абрагам Дисков из «Житейских воззрений кота Мурра», Кардильяк из «Мадемуазель де Скюдери» и др )

• Актуализация гофмановского наследия в современной культуре не состоялась бы без «смерти автора» Р Барта, который считает, что «функции литературы в новую эру кардинально меняются, приходит эпоха читателя, и рождение читателя должно произойти за счет смерти автора»32 Диссертант не утверждает, что романтик XIX в предугадал зарождающуюся «смерть автора» в искусстве, но его фантастическое есть безличный мир, в котором «все анонимно, и нет субъекта действия» (К Г Ханмурзаев), и все -это Другие, даже сам писатель - Другой по отношению к себе, объект действия объективированного и необъективированного миров Маргинальное мышление Гофмана явственно воплощено в нарративной структуре текстов, в основе его произведений - миф (миф о Л д Винчи в «Эликсирах сатаны» и др) или реальное событие, что отдаленно напоминает гено-текст постмодернистов В гофмановских творениях реальность так «завуалирована» в причудливые формы, что процесс верификации (разграничения текста и реальности) решается различно в зависимости от сознания субъекта, который сам распознает или не распознает в виртуальных художественных образах реально существующие объекты действительности

Гофман предчувствовал постмодернизм, который в конце XX в , вобрав в себя черты многих философских и культурологических направлений, стал одним из основополагающих в культуре, искусстве и мировидении в целом У каждого нового явления бывают предшественники, в творчестве которых закладываются элементы новых технологий, черты иной образности и др Диссертант считает, что Гофман - не постмодернист, но он многое увидел, услышал, почувствовал, уловил то, что начало витать в воздухе, и отразил в творчестве

В третьей главе «Истоки гофмановского фантастического» автор исследует технические принципы и другие неотъемлемые составляющие концепта «фантастическое»

В первом параграфе «Зарождение гофмановского фантастического» рассматриваются фундаментальные принципы фантастического а) принцип Ж Калло, б) Серапионов принцип,

11 см ФукаМ Воля к истине по |у сторону знания власти и сексуальности -М Касталь, 1996 п Барт Р Избр работы Семиотика Поэтика -М Прогресс, 1989 -С 391

в) моделирование нереального бытия в контексте психофизиологической проблемы, г) принцип «Углового окна»

Диссертант считает немецкого романтика одним из величайших новаторов в области вымышленных художественных образов Романтик создал совершенно новый тип фантастического, который рассматривается как концепт, как трансформированная реальность, представляющая противоречия внешнего и внутреннего миров человека

А) Гофман считал технику французского графика Ж. Калло (15921635) образцовой для рассказчика, поэтому назвал первую опубликованную книгу «Фантазии в манере Калло Листы из дневника Странствующего Энтузиаста» (1813) Его композиции «созданы из гетерогенных элементов»33, т е реально существующие элементы приставляются к новому, неизвестному объекту, например, комбинируются части человеческого тела с животными, инструментами или другими предметами Образования такого рода ярче выявляют различные качества отдельного человека, в том числе и негативные Креатуры Калло критикуют и объективируют человеческие слабости, высмеивая неспособность преодолевать препятствия на пути

Диссертант выделяет основные черты принципа Калло

• Ироническая гетерогенность - это комбинирование в одно целое разнородных компонентов, существующих в реальности, которое иронически комментирует противоречивую картину реальности с целью ее критического переосмысления

• Ценность общего и частного фрагмента гетерогенной картины не изменяется Часть и целое взаимоопределяют друг друга и взаимозависят Гофман хвалил Калло за такое соотношение отдельных частей и целого внутри одного рисунка, стараясь реалистично описать пространственные отношения и визуальные впечатления

• Расширение реальности посредством креативного процесса происходит таким образом, что нереальные фигуры выступают как реально существующие, а реальные осознанно — виртуальными Будучи знатоком многих искусств, художник обязан осознать опасность переноса одного медиума в другой и предугадать реакцию читателя

• Человечество, как считал романтик, не достигло своей цели в настоящей реальности, упустило как философские ожидания, предписанные идеалами, так и теологические ожидания, предписанные богом Фантастическое должно стать средством для изучения всех областей жизни философские вопросы (жизнь, смерть и потусторонний мир), взаимоотношения искусства и жизни (критика филистерской модели ценностей), аномалии психической деятельности, социальная критика (посредством иронии и гротеска) и др

Хотя манера Калло представляет собой солидную программу для производства фантастической литературы, ее нельзя рассматривать как достаточный базис для симулирования реальности в произведениях Гофмана

11 НоДтапп ЕТ А ¡щиенСпШН НоПтапп ЕТ А Аив^еш \Verke -Вег1ш, 1998 -С 1487

Диссертант исходит из того, что сочинение о Калло написано в начале его литературной карьеры и не может указывать на стабильность взглядов в его позднем творчестве

Б) Серапионов принцип исследуется многими исследователями (ДЛ Чавчанидзе, И Винтер, В Мюллер-Зейдель, Л Пикулик и др) как основополагающий принцип гофмановского творчества Он представляет собой взгляд на искусство, к которому стремятся Серапионовы братья - круг литераторов, описанных Гофманом в одноименной книге

Диссертант исследует два связанных между собой значения «Серапионова принципа», встречающиеся в рассказах Гофмана 1) принцип, представленный сумасшедшим Серапионом, 2) определение, которого придерживается круг литераторов при встрече, и собрание их искусственных идеалов

Название принципа берется из первого рассказа книги, в котором граф П, поэт и видный деятель общественной жизни из южной Германии начала XIX в верит в то, что он - Святой Серапион, живший на восточном побережье Средиземного моря в IV в н э Его сумасшествие удивляет многих, но он идентифицирует не только себя со Святым, но и немецкий ландшафт называет пустыней в соответствии с историческими событиями прошлого

• Серапионов принцип строится на тезисе, что существуют внутренний воображаемый мир и внешний материальный мир, а произведение искусства является ничем иным как продуктом совместной игры этих миров Если забыть об этом «сотрудничестве», как в случае с сумасшедшим переселенцем, тогда сломается весь принцип «Бедный Серапион, если бы твое сумасшествие состояло не в том, что какая-то чужая звезда украла у тебя ощущение двойственности, которым только и обусловлена наша земная жизнь»"14

• Серапионов принцип представляет программу общих литературных идей, основанных на свободе художественного самовыражения, которая в 20-гг XX вв была продолжена в русской литературе Петроградским «Серапионовым братством» (И Груздев, М Зощенко, В Каверин, Мих Слонимский, К Федин и др) Главное требование к художнику - необходимость считаться с поэтической правдой, которая не должна расходиться с правдой жизни Принцип определяет внешнее пространство внутренними смыслами исходя из духовного опыта, в каждом эмпирическом явлении проявляется отблеск вечных законов жизни

• Фиксирование реальности не является принципиальным для Серапиона, не желающего замечать повседневность, так как он увлечен своими внутренними картинами, которые сводят его с ума и одновременно делают счастливым Литераторы восхищаются силой его художественного образа, его перевоплощением и умением правдоподобно рассказывать истории

14 Hoffmann ET A [Der Einsiedler Serapion] И Hoffmann E TA Ausgew Werke - Berlin, 1998 -C 3014

28

В отличие от принципа Калло произведение искусства не обязательно гетерогенно, хотя мировидение художника зависит от внутреннего мира

В) Впервые «головокружение» рассматривается как один из технических принципов фантастического в творчестве Гофмана При этом моделирование реального и нереального миров происходит на границе души и тела

Головокружение - это способ познания рационального и иррационального внутри человека в его интенции к идеалу или к «зловещей бездне» действительности. У Гофмана сочетаются головокружительные подъемы в светлые высоты и фантастические миры с головокружением от ночной стороны глубокого познания - взгляд в пропасть (высотное и глубинное)

Автор сравнивает головокружение в гофмановских текстах и медицинских теориях Согласно теории головокружения М Герца (17471803) — это «состояние смятения, в котором душа находится из-за быстроты ее мыслительных представлений»15, а у Гофмана головокружение помимо психофизиологического плана обладает важным эстетическим планом - это чувство всесилия, всемогущества во время свободного парения в высоте благодаря преодолению страха Это «трансцендентное условие высшего познания» (К Ведер), средство эстетического остранения, когда субъект по-новому начинает смотреть на уже известные ему предметы и явления в процессе познания внешнего и внутреннего миров

• Явление головокружения рассматривается как симптом кризиса, играющий доминирующую роль при постановке культурно-исторического диагноза Раздвоение и искажение реальной действительности в процессе головокружения Гофман представил не болезнью, а излечением (вглядывание в озеро Урдар и другие нереальные миры), которое приводит к осознанию двоиничества, обусловленного земным бытием (пересечение с Серапионовым принципом), и призывает духовно возвыситься над противоречиями повседневной жизни

• Головокружение в гофмановских текстах восходит к полемике о возвышенном Как и И Кант, романтик считал, что основание для возвышенного находится в самом человеке и в образе мыслей, который привносит возвышенность в представление о природе Например, философы-филистеры отказались от вглядывания в «зловещую бездну природы» во избежание головокружения, что Гофман рассматривал как нежелание быть господином своего «Я», как отказ от бессознательно возникающих нереальных образов и безрассудных поступков Подобная жизненная позиция характеризует барона из рассказа «Ошибки», который желает устранить головокружение, как явление, не соответствующее философии здравого смысла и трезвой рассудочности

• Многие герои Гофмана «страдают» головокружениями У студента Ансельма из «Золотого горшка» начинает все вращаться перед

" Heiz М Versuch über den Schwindel - Berlin, 1971 -С 176

29

глазами, когда он вглядывается в новую картину сказочного мира, которая имплицирует новую идентичность (пересечение с зеркальностью) В «Угловом окне» у Я-рассказчика закружилась голова при виде большого количества народа. Не только сумасшествием, но и головокружением был ошеломлен Натанаэль в «Песочном человеке», когда он кричал «Feuerkreis1 Dreh dich, Feuerkreis'»16 (Огненный круг' Вращайся, огненный круг') Кружится голова у некоторых смотрящих с высоты вниз у повелителя блох из одноименного рассказа во время ослепления его подзорной трубой волшебника, у кота Мурра на крыше, у барона Теодора фон С во время воздушной поездки в «Ошибках», у барона в «Майорате» при виде пропасти в замке Редкое заболевание, сразившее мужчин сомнением в своей идентичности в «Принцессе Брамбилле», так же осложнилось головокружением Это перечисление можно продолжить, и становится явным тот факт, что головокружение Гофмана не является однозначным феноменом

Сладостное головокружительное состояние, когда в субъекте сочетаются «ощущение всесилия и желание с удовольствием упасть в обморок»37, стимулирует творческую деятельность, что является целенаправленным отказом от рационализма Это состояние эстетического восторга, которое приводит к вытеснению бессознательно рождающихся пульсаций из подсознания в творчество Моделирование реального и нереального миров в контексте головокружения - один из технических принципов гофмановского фантастического, тесно связанный с проблемой зеркальности.

Г) Принцип рассказа «Угловое окно» вводит реалистичные объекты, которые гротескно преломляют в себе повседневные явления жизни

• Если рисунки Калло комментируют реальность, а Серапионовы творения не выходят за границу мира фантазии, то этот принцип главной целью имеет расширение реальности за счет воображения, раздвигая границы бытия и виртуализируя реальные объекты и события

• Но если Серапионов принцип ссылается на внутренние иллюзии сумасшедшего, то основным условием творческого процесса в рассказе «Угловое окно» является фиксирование реальности По этой причине многие исследователи рассматривают этот рассказ как обращение Гофмана к реализму в позднем творчестве (Н М Жирмунская, А В Карельский, Ф П Федоров, А Ширмер, Т Эйхер и др )

• Принцип «Углового окна» основан на том, что повседневный мир вдохновлял Гофмана на новые фантазии, и визуальное восприятие приводило к «эмпатическому вживанию» в объективированный мир и как следствие к призыву очеловечить бесчеловечные отношения Фиксирование реальности братьями в рассказе «Угловое окно» - это не просто субъективное наблюдение за объективированным миром с помощью подзорной трубы, а

36 HoffmaimETA Der Sandmann // Hoffmann ETA Ausgew Werke - Berlin, 1998 -C 2129

" BiaunC Versuch über den Schwindel//Religion, Schrift, Bild, Geschlecht - Zürich, München, 2001 -C 30

наполненное силой воображения творчество Персонажи сами выдумывают биографии и характеры людей, сами типизируют и обобщают тех, кто затронул их внимание, т е переходят от визуального восприятия к вымышленному проникновению в их внутренний мир

• Автор не рассматривает подзорную трубу как нечто сверхъестественное, посредством которого возникают необычные картины мира Но тот факт, что человек смотрит на мир лишь одним напряженным глазом, указывает на ограниченный ракурс видения И любая сцена, которая наблюдается через этот оптический прибор, представляется чем-то неординарным, что пересекается с головокружением и зеркальностью

Диссертант отмечает, что фантастическое Гофмана составляют симультанные воображаемые картины, которые он технично смешивал с реальностью Ключ к этому фантастическому есть двоякая возможность рассматривать представленный текст как иллюзию или как реально существующее Гофман сознательно подошел к неклассической природе своих рассказов, к их экстравагантности, дисгармонии и непостоянству - это объективная форма воспроизведения иррационального в мире здравого смысла

В третьем параграфе третьей главы «Ирония как отражение различия между реальным и виртуальным мирами» автор исследует иронию как одну из самых значимых составляющих гофмановского фантастического (Н М Берновская и др )

Ирония рассматривается как отражение различия между материальным миром со всеми его запретами, законами и неупорядоченным виртуальным миром человеческих идеалов, желаний и фантазий Это творческий прием, в основе которого лежит мировоззренческая позиция Гофмана его эстетическое отношение к жизни и социально-нравственная критика Он доводил до абсурда «пошлые факты» действительности и вытеснял их новой фантастической реальностью «ирония, которая насмехается над человеком с его поступками и выходками, когда она противопоставляет человеческое и животное, живет лишь в глубокой душе»38

Диссертант выделяет две основные формы иронии в романтических произведениях Гофмана 1) рассказчик часто прерывает повествование для того, чтобы высказать ироничное мнение по поводу происходящего, 2) внутреннее повествование внутри рамочного рассказа Гофмановские произведения значимы своими прерываниями и внезапной сменой повествовательных линий («Житейские воззрения кота Мурра вкупе с фрагментами из биографии Иоганна Крейслера, случайно уцелевшими в макулатурных листах» и др) Опасность состоит в том, что если изображаемые явления или объекты излишне иронизированы, то читатель не поверит в симулированную реальность и основа сказки будет потеряна

Если первая форма романтической иронии возникла из авторского отношения к предметам, то вторая была создана самими объектами

38 Hoßtnann ETA Fantasiestucke in Callots Manier II Hoffmann ETA Ausgew Werke

31

-Berlin, 1998 -C 1488

Создание второй формы иронии зависит от правильного выбора изображенных объектов, которые не должны являться чистым подражанием реальной действительности Гофман утверждал, что романтическая ирония -это область созданных им произведений «в манере Калл о» Произведение искусства не представляет реальности, но репрезентирует другое идеальное бытие или как у Калло - причудливую комбинацию реальных объектов для критического переосмысления реальности

Отвергая классицистическую и просветительскую гармонию, средствами комического Гофман отчетливо различал в повседневном мире «добро» и «зло», разводя их до полного контраста Лишь в гротеске, считал он, может открыться удивительная ненормальность людей, для которых пошлая обыденность бытия стала нормой существования («Крошка Цахес по прозванию Циннобер», «Повелитель блох» и др) Не ставя перед собой специальной задачи сатирического разоблачения, Гофман раскрывал безумие человека в его духовном опыте, в его семейных, бытовых и общественных отношениях

Высшим проявлением художника является способность «юмористически» воспроизвести хаос мира в эстетической действительности Романтическая ирония выразила собой невозможность рационального познания жизни, трагическое ощущение ее противоречий, губительных для личности, и открыла душевную неисчерпаемость субъекта, его внутреннюю «бесконечность»

В четвертом параграфе «Питие» как провокация новых фантасмагорий» диссертант анализирует одну из виртуализаторских возможностей Гофмана, упомянутую в параграфе «Проповедь иррационального познания» - «питие» как стимулятор вдохновленного процесса воображения

Проблема пития стала трагедией творчества многих людей искусства (А А Блок, Я Гашек, ЭТА Гофман, Дж Джойс, С А Есенин, В В Ерофеев, Н П Огарев, А И Полежаев, Э Хемингуэй, У Шекспир и др )

Питие играло «в некотором смысле роль микроскопа, позволяющего разглядеть реально существующие, но невидимые вооруженным глазом предметы»39, создавало фантом высвобождения, иллюзию приближения к истине от жизненных невзгод и творческих неудач «Комплекс пунша» (Г Башляр) помогал Гофману забыть невзгоды реальной действительности, завести мотор вдохновения (sich montieren) и сконструировать свой собственный виртуальный мир

Гофман не удерживал себя от этой вредной привычки, поскольку творческий импульс для истинного художника дороже здоровья и даже жизни С одной стороны, «когда дух творчества желает воплотиться в произведение, душевный напиток подпитывает его начальный взлет идеями»40 Но с другой - «искусственно спровоцированное тем или иным

w Виткоп-Менардо Г ЭТА Гофман сам свидетельствующий о себе и о своей жизни - Урал, 1999 - С 108

40Hoffmann ETA TagebucherIIHoffmann ETA Ausgew Werke -Beihn, 1998 -С 175

способом душевное состояние может породить лишь отдельную счастливую мысль, но ни в коем случае не самодостаточное, цельное произведение, которое требует величайшей вдумчивости»41, - писал романтик

Вино писало внутри Гофмана, но не вместо него. Его книги несут в себе следы авторских пристрастий и борений с самим собой (фрагментарный принцип композиции сборника «Фантазии в манере Кал л о», запутанность сюжетной линии романа «Эликсиры сатаны», еимультанность художественного мышления Гофмана и др )

В четвертой главе «Фантастическое Э.Т.А. Гофмана в культуре рубежа ХХ-ХХ1 вв.» автор рассматривает продолжение гофмановской традиции в зарубежной (немецкой) и отечественной культурах

Первый параграф «Немецкий хронотоп Гофмана в XXI в.» посвящен прафеномену прошлого, спроецированному на современность -мемориальному хронотопу писателя-романтика в г Бамберге

Диссертант выстраивает модель хронотопического континуума, основанную на культурологическом измерении жизнетворчества художника

41 HoffmmmETA Die Serapionsbiuder // Hojftnann E TA Ausgew Werke - Berlin, 1998 -C 3514

33

Современный хронотопический континуум немецкого романтика в культуре Бамберга очень обширен - это первая квартира Гофмана на Нонненбрюке 10, дом-музей на Цинкенворт 50 (сейчас Шиллерплац 26), здание Бамбергского театра с «Fremdenloge» (ложе для чужих) из его новеллы «Дон Жуан», закусочная «Роза» при театре, дом семьи Марк на Ланге штрассе 13, винный подвальчик друга КФ Кунца на Грюнер Маркт 31, дома графини Д фон Ротенан и баронессы Редвиц, чьим дочерям романтик давал уроки музыки, двор Св Ипполита, где он впервые познакомился с творчеством Ж Калло, клиника нервных болезней А Ф Маркуса, где Гофман изучал душевные расстройства человека, готическая башня в Альтенбурге, стены которой он расписал, монастыри на Капуцинерштрассе и в Мюхельсберге, жизнью которых он интересовался, и ДР

Рассматривая хронотоп Гофмана в г Бамберге (пространство) в 18081813 гг (время), становится очевидной направленность движения от центра к периферии Личность художника (его творчество и неординарное мировосприятие) образуют центрирующий план, рядом - жилые дома (житейский план) и место работы. Гофмана - театр, дома семьи Марк, графини Ротенан, баронессы Редвиц и др (литературно-живописно-музыкальный план) При этом выделяются музыкальное, живописное и литературное движения и их пересечение в театральной деятельности Любовное и сновидческое (питие) движения провоцируют новые фантасмагории (идеальный план), а психоаналитическое и религиозно-нравственное позволяют заглянуть в самую глубину человеческой природы, что ярко демонстрирует его искусство, а так же кабинет зеркальных отражений дома-музея

Желание Гофмана отдалиться от житейского пространства-времени к идеальному показывает динамику творчества романтика, который искал душевную гармонию в искусстве (синтез искусств в театре, музыкальное, литературное и живописное движения), в стремлении к идеалу (любовь к своей ученице, сновидческое состояние) Гофман, опираясь на свои переживания, на жизненный опыт, экспериментировал одновременно со светлыми и темными сторонами личности (психоаналитическое, житейское, религиозно-нравственное) Бамбергский хронотоп Гофмана напоминает цветовой круг И В Гете, где цвета плавно переходят друг в друга Реальные и идеальные смысловые круги так же плавно взаимопересекаются и в слове, и в звуке, и в красках

Ведущая роль в формировании, трансляции, трансформации и перекодировании хронотопа принадлежит субъективному фактору, роль которого выполняет Научно-исследовательский Гофман-центр, а осью культурного феномена является личность Гофмана

Завершает диссертацию параграф «Гофман в российской современности», в котором автор исследует символичность гофмановского фантастического в современной культуре и продолжение его традиций в искусстве XXI в

Символические знаки культуры приходят из прошлых столетий и, актуализируя свое предшествующее значение по отношению к современности, передаются будущим состояниям культуры Так, Гофман как личность представляет собой немецкого писателя рубежа Х\ТИ-Х1Х вв , представителя позднего романтизма Но когда В Ф Одоевского назвали «русским Гофманом», М Шагала - «Гофманом околовитебских трущоб», в данном случае смысл «Гофмана» является «планом выражения другого содержания» (Ю М Лотман) - многогранный талант со смешанной игрой реальным и мистическим материалом, наполненной двойниками, безумием и ужасами повседневной жизни И как этот символ Гофман принадлежит культуре

Примером некорректного подбора символа автор считает личность В В Путина в роли Цахеса в «Куклах» на НТВ во время предвыборной президентской кампании (2004) Представив кандидата в президенты персонажем самой сатирической сказки «Крошка по прозванию Циннобер», организаторы сериала стремились слить образ героя с конкретным политиком Крошка Цахес символизирует мерзкого уродца, который с помощью полученных от феи волшебных чар (с помощью обмана) околдовал целое государство и стал в нем первым министром, т е на политика переносятся черты персонажа и как следствие отношение к нему В данном случае символ был выбран не верно, но проблемы этой сказки актуальны для современной России - это присваивание чиновниками заслуг других людей, торжество филистеров-недоучек, «превращение» невежд, глупцов и преступников в «порядочных и умных» людей, путь к успеху через ложь, лицемерие и расчет и др

Образцовое новаторство Гофмана подтверждается новыми приближениями к его искусству на рубеже ХХ-ХХ1 вв К нему обращаются писатели (О Постнов, В Розов и др ) и поэты (Н Матвеева), художники (О Мелехов, В Назарук, М Шемякин и др) и режиссеры-постановщики (А Могучий, А Тарковский и др )

Символическая неисчерпаемость творчества Гофмана раскрыта в анимационном проекте М Шемякина «Гофманиада» (2006), главным героем которой является писатель и чиновник Гофман, перевоплощающийся в персонажей сказки «Золотой горшок» По воле его фантазии уродливые реалии жизни трансформируются, преображаясь в удивительный мир, в котором существуют сказочная Атлантида, хрустальный город, волшебные замки и любовь

Диссертант считает, что постановки Т Бекмамбетова «Ночной Дозор» и «Дневной Дозор» по сценарию С Лукьяненко можно назвать продолжением гофмановской традиции (в упрощенной для массового сознания форме) и устанавливает следующие пересечения

• Появление вампиров, колдовства, светлых и темных сил напоминает гофмановские сюжеты («Вампиры», «Зловещий гость», «Приключения в Новогоднюю ночь» и др), основанные на смешении реальности и виртуальности

• Сочетание мистического контекста с реалиями наших дней удалось в манере Гофмана- включая офисные помещения Дозора, названия станций метро, районов и улиц г Москвы и др Как и немецкий романтик, постановщики фильма стерли границы между реальным и виртуальным пространствами

• ¡Наибольшее впечатление в «Ночном Дозоре» производят не масштабные рисованные объекты, а крохотные образы, например, кукла Машенька Идея наделить невинную детскую игрушку темной силой и сделать ее союзником ведьмы исходит так же из творчества Гофмана Подобная кукла для утешения от безответной любви («терафим») появляется в рассказах «Стихийный дух», «Тайны» и др

• Существует нейтрализующее начало, которое рационализирует деятельность светлой и темной стороны действительности

Наряду с взаимопересечениями автор указывает на существенные различия гофмановского творчества и массового искусства

• Поскольку художественное мышление XXI в резко отличается от художественной картины мира эпохи романтизма, то и степень мастерства актеров и режиссера иная «Ночной Дозор» и «Дневной Дозор» — это более упрощенное продолжение гофманианы

• В этих фильмах дьяволизм выступает в эстетически красивом виде, что являет собой различие между романтическим двоемирием и дуализмом настоящего времени Массовый характер искусства искажает действительно возвышенное уродливыми формами и возвышает «ночную сторону» жизни

• Романтик не творил злодейство, а сублимировал темные стороны души в персонажей, изображая похождения человеческой души среди бытия В «Дозорах» зло фатально, а доброта сомнительного свойства, граница между ними еле различима

Гофман с присущей ему символикой, сюжетными схемами и другими семиотическими образованиями является, несомненно, «механизмом» памяти культуры, переходящим из одного времени в другое В гофмановской сублимации фантасмагории, зеркальности, мистики, виртуальности заключен глубокий смысл

В заключении диссертации подводятся итоги исследования, обобщаются его результаты, намечаются перспективные направления дальнейшей актуализации ЭТА Гофмана в современном культурологическом пространстве

Хотя у самого Гофмана нет целостного эстетического учения, его творения пропитаны теоретическими положениями и критическими высказываниями об искусстве, человеке и мире в целом Процесс художественного творчества художник рассматривал как познание рационального и иррационального в человеке, добра и зла, призывая к преобразованию человека (теория перфекционизма и социальной совести)

Впервые «головокружение» Гофмана рассматривается как один из технических принципов фантастического, а «питие» как провокация, новых фантасмагорий Автор подробно анализирует фундаментальные принципы этого фантастического а) «манера Ж Калло», б) Серапионов принцип, в) моделирование нереального бытия в контексте головокружения, г) принцип «Углового окна», представляющие творческую технику художника в ее эволюции

Диссертант рассматривает концепт «фантастическое» как составляющую эстетического мышления Гофмана, как трансформированную реальность, репрезентирующую множество «Я» внутри одной личности (зеркальность), борьбу ее темных и светлых сторон, безумие жизни по отношению к искусству Это не просто продукт творческого воображения, а результат психоаналитических размышлений художника, остро переживающего противоречия повседневности, и субъективных представлений об идеале

В процессе освоения Гофмана российской культурой на первый план выдвигались различные стороны творчества искусство и художник в современном мире и в исторической перспективе, романтическая фантастика, анализ психических отклонений человека, сфера труднообъяснимых психофизических воздействий и возможностей экстрасенсов (магнетизеров), сатира на политическую и бюрократическую систему, на обывателя

Приближая романтика к постмодернистскому мышлению, автор предполагает, что немецкий писатель XIX в обладал даром предвосхищения, так как в его творчестве угадываются черты основополагающего направления культуры XX в фрагментарность повествования, растворение автора в тексте, проблема идентификации своего «Я», утрата веры в разум и прогрессивное развитие человечества, безумные персонажи, сознательно отвергающие общепринятые каноны, и др

Фантастическое Гофмана - это безумие бытующих форм жизни, несоответствующих устремлениям художественной натуры Мир, созданный воображением писателя, - это мир нашей повседневной жизни, мир реальный и мир мечтаний, мир абсурда, мир тревог и надежд, мир отчаяния и мир веры в то, что человек сильнее коварного крошки Цахеса, крысиного короля, злорадного доктора Дапертутто, мрачного барона Родериха и др

ЭТА Гофман - новатор, сумевший своим философствованием в художественных формах достичь культуры невероятной психологической сложности и глубины, открытой сегодня современному читателю

Основные положения диссертационного исследования изложены в следующих публикациях:

Публикации в изданиях, рекомендуемых ВАК

1 Лаптева И В Образование и культура материалы круглого стола [выступление]//Итеграция образования -№43 -2006 -С 181-186

2 Лаптева И В Художник XXI в как представитель русской интеллигенции // Интеграция образования - № 44 - 2006 - С 89-90

3 Лаптева И В Экзистенциальная философия ЭТА Гофмана // Вестник Ставропольского государственного университета. — № 47 — 2006 — С. 70-75

4 Лаптева И В Безумные персонажи ЭТА Гофмана как предтеча «шизоанализа» Ж Делеза // Культура & общество - Москва, 2006 КИр-//\¥\¥'№' е-сикиге-ш/Агис1е8/2006/Ьар1е\'а - 8 с

Лаптева И В Понятие «границы» в искусстве XXI в // Интеграция образования -№46 -2007 -С 76-79

6 Лаптева И В Зеркальность как «граница искусства» ЭТА Гофмана // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств -№20 -2007 -С 255-258

7 Лаптева И В Фантастическое ЭТА Гофмана в культуре рубежа XX-XXI вв // Вестник Томского государственного университета - № 308 -2008 - С 54-59

Монографии:

8 Лаптева И В Эстетическая концепция ЭТА Гофмана в современном культурфилософском пространстве - Саранск, 2006 - 92 с

9 Лаптева И В Онтологизм фантастического ЭТА Гофмана на рубеже ХХ-ХХ1 вв (философско-культурологический анализ) - Саранск, 2007 -162 с

Прочие публикации*

10 Лаптева И В Современное прочтение гофмановских произведений II Сб науч тр молодых ученых МГУ им Н П Огарева Ч 1 - Саранск, 1998 -С 43-45

11 Лаптева ИВ КГ Юнг -ЭТА Гофман специфика мировосприятия // Сб матер IV науч конф молодых ученых МГУ им Н П Огарева Ч III -Саранск, 1999 - С 75-77

12 Лаптева И В КГ Юнг-ЭТА Гофман мифологическое видение мира // Динамика состояния социума материалы межвуз научно-практ конф Ч 1 -Саранск, 1999 -С 112-113

13 Лаптева И В Эстетические воззрения ЭТА Гофмана // Б^ки^ив сб матер аспирантского семинара каф культурологии Вып 1 - Саранск,

2000 - С 12-13

14 Лаптева И В Проблема зеркальности в творчестве ЭТА Гофмана // Язык, культура и коммуникация контекст современности материалы межрегион науч конф - Саранск, 2000 - С 54

15 Лаптева И В Природа звука в творчестве Гофмана // Феникс-2001 ежегодник каф культурологии - Саранск, 2001 -С 193

16 Лаптева И В Фантастическое в творчестве Гофмана и Эрьзи // Уникальность и универсализм творчества СД Эрьзи в контексте современной культуры материалы II Эрьзянских чтений — Саранск,

2001 - С 52-54

17 Лаптева И В Творчество ЭТА Гофмана как символ культуры XXI в // Феникс-2005 ежегодник каф культурологии - Саранск, 2005 - С 6367

18 Лаптева И В Неповторимость человеческой культуры в «информационном обществе» XXI в // Гуманитарные науки проблемы и решения сб научно-метод тр Вып 1 - Саранск, 2005 - С 72-15

19 Лаптева И В Тема «пития» в творчестве Э Т А Гофмана//М М Бахтин в современном гуманитарном мире материалы V Саранских междунар чтений - Саранск, 2006 - С 42-46

20 Лаптева И В Понятие «хронотоп» в эстетике М М Бахтина // М М Бахтин в современном гуманитарном мире материалы V Саранских междунар чтений - Саранск, 2006 - С 143-145

21 Лаптева И В Эволюция «человека культуры» в XXI в //Новые подходы в гуманитарных исследованиях право, философия, история, лингвистика межвуз сб науч тр Вып VI - Саранск, 2006 - С 203-206

22 Лаптева И В Смешение виртуального и реального в творчестве Гофмана // Гуманитарные исследования традиции и инновации сб науч тр Вып 2 - Саранск, 2006 - С 155-159

23 Лаптева И В Бамбергский хронотоп ЭТА Гофмана // Актуальные проблемы устной и письменной коммуникации Теоретические и прикладные аспекты межвуз сб науч тр Вып 1 - Саранск, 2006 - С 45-49

24 Лаптева ИВ ЭТА Гофман в постмодернистском дискурсе // Языковая личность Текст Дискурс Теоретические и прикладные аспекты исследования материалы междунар науч конф 4 1- Самара, 2006 -С 119-121

25 Лаптева И В Творчество ЭТА Гофмана как средство межкультурной коммуникации // Язык, культура, образование в современном мире материалы Всеросс научно-практ конф - Пермь, 2006 - С 113-114

26 Лаптева И В Пространственно-временная интерпретация мира в литературе // Лингвистические и экстралингвистические проблемы коммуникации сб науч тр Вып 5 - Саранск, 2006 - С 134-137

27 Лаптева И В «После оргии» - состояние современного искусства // Феникс-2006 ежегодник каф культурологии - Саранск, 2006 - С 5760

28 Лаптева ИВ ЭТА Гофман в современном межкультурном контексте // Актуальные проблемы лингвистики XXI века материалы междунар научно-практ конф -Киров, 2006 -С 413-416

29 Лаптева И В Безличный мир «man» в творчестве ЭТА Гофмана И Diskursus-VII сб матер аспирантского семинара каф культурологии -Саранск, 2006 - С 22-27

30 Лаптева И В Новаторство ЭТА Гофмана в современном межкультурном контексте // Актуальные проблемы изучения языка и литературы языковая политика в межкультурной среде материалы I междунар научно-практ конф - Абакан, 2006 - С 14-15

31 Lapteva IW ETA Hoffmann als Symbolzeichen der modernen russischen Kultur aus der ETA Hoffmann-Gesellschaft //ETA Hoffmann-Jahrbuch - Bd 14 - 2006 - S 162

32 Лаптева И В Интерпретация текста и позиция автора в искусстве XXI в // Филология и культура материалы VI междунар науч конф - Тамбов, 2007 -С 562-565

33 Лаптева И В «Ночной Дозор» как продолжение гофманианы // Феникс-2007 ежегодник каф культурологии - Саранск, 2007 -С 87-91

34 Лаптева И В Виртуальная реальность в творчестве ЭТА Гофмана // Генезис категории виртуальная реальность материалы междунар науч конф - Саранск, 2008 -С 161-163

35 Лаптева ИВ ЭТА Гофман в контексте современной культуры // Иностранные языки и литературы актуальные проблемы образования и науки материалы междунар науч конф -Пермь, 2008 —С 68-71

Подписано в печать 13 02 08 Объем 2,5 п л Тираж 100 экз Заказ № 261

Типография Издательства Мордовского университета 430000, г Саранск, ул Советская, 24

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора философских наук Лаптева, Ирина Валерьевна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ГОФМАН В КОНТЕКСТЕ ВРЕМЕНИ

1.1. Эстетическая платформа Э.Т.А. Гофмана.

1.2. Проповедь иррационального познания.

ГЛАВА 2. АКТУАЛИЗАЦИЯ Э.Т.А. ГОФМАНА В ПОСТМОДЕРНИСТСКОМ ПРОСТРАНСТВЕ XX В.

2.1. Отсутствие классических границ в искусстве рубежа XX-XXI вв. и статус современного художника.

2.2. «Зеркальность» как граница искусства Гофмана.

2.3. Постмодернистские принципы в творчестве Гофмана.

ГЛАВА 3. ИСТОКИ ГОФМАНОВСКОГО ФАНТАСТИЧЕСКОГО

3.1. Зарождение гофмановского фантастического.

3.1.Г. Техника создания искусства Ж. Калло.

3.1.2. Серапионов принцип.

3.1.3. «Головокружение» как принцип фантастического.

3.1.4. Принцип «Углового окна».

3.2. Ирония как отражение различия между реальным и виртуальным мирами.

3.3. «Питие» как провокация новых фантасмагорий.

ГЛАВА 4. ФАНТАСТИЧЕСКОЕ Э.Т.А. ГОФМАНА В КУЛЬТУРЕ РУБЕЖА XX-XXI ВВ.

4.1. Немецкий хронотоп Гофмана в XXI в.

4.2. Гофман в российской современности.

Введение диссертации2008 год, автореферат по культурологии, Лаптева, Ирина Валерьевна

Актуальность исследования. Словами1 своего персонажа Ансельмуса из рассказа «Видения» немецкий романтик Эрнст Теодор Амадей Гофман (1776-1822) открыл читателям свою самобытность: «.я родился под странной звездой, влияние которой заставляет меня иной раз видеть и делать невероятные вещи, и хотя я чувствую, что сила эта выходит изнутри меня, но, тем не менее, она имеет мистическое отражение и во внешнем мире» [8, с. 4475].

Гофман - персонифицированный синтез искусств: писатель, поэт, композитор, живописец, график, музыкальный драматург, критик, оперный и симфонический дирижер, режиссер, певец, театральный декоратор и художник. И везде — новатор, непревзойденный по силе художественного воображения.

Художник творил в рамках романтической модели искусства — он более тонко понимал своеобразие каждого вида искусства, освободившись от классицистической догматики и просветительской рассудочности, обращал повышенное внимание на «выражение внутреннего» (В.В. Ванслов) в искусстве, человеке и мире в целом, являлся воплощением художника универсального дарования.

Актуальность Гофмана обусловлена востребованностью символических методов творчества и напряженностью социальной критики, присущих ему (в отличие от других романтиков) и современной культуре рубежа ХХ-ХХ1 вв. Сам факт новых приближений к его искусству (многочисленные исценировки, трактовки, вариации) свидетельствует об его онтологической неисчерпаемости, о множестве таящихся в нем «резервов смысла».

Онтологизм мы понимаем как творчество Гофмана в целом - это реальность, это жизнь — это фундаментальные принципы и бытийная символическая сущность его искусства, понимание художником взаимоотношений «реальной и идеальной сфер бытия» (Н. Гартман).

Онтологическая обусловленность художественного творчества и его основные свойства раскрываются диссертантом через культурологические смыслы, посредством которых уясняется место его фантастического в контексте культуры и искусства рубежа веков.

Фантастическое в данной работе рассматривается как концепт эстетической доктрины Гофмана, рассмотренный через фундаментальные принципы: а) принцип Ж. Калло; б) Серапионов принцип; в) моделирование нереального мира в контексте проблемы «головокружения»; г) принцип «Углового окна», что в свою очередь позволяет определить метаморфозы Гофмана в художественных направлениях его времени и провести параллели между техническими приемами немецкого романтика и конкретными проектами современного искусства.

Современный статус искусства позволяет реконструировать творческое наследие прошлого через призму актуальных культурологических концепций. Исследователю по-новому открывается идейный и творческий потенциал личностей. Гофман безусловно обладал даром предвосхищения, что рождает самые непредсказуемые взаимопересечения его текстов с аналогами в искусстве XX в.

Фантастическое Гофмана раскрывает свою символическую бытийную сущность посредством новых смысловых единиц («зеркальность», «головокружение», «виртуальность», «дильтеевское переживание жизни», «предтеча постмодернизма», «питие»).

В процессе иррационального познания* себя и внешнего мира этот художник создал свои условные граниг{ы, отражающие отношения антиномичных реалий бытия (идеальное и реальное, духовное и материальное, себя и Другого и др.) Так, фиксирование реальности в системе образов «Я», основанное на двойственности мировосприятия, привело к «зеркальности» Гофмана как границе его искусства - к проблеме идентификации своего «Я» в зеркальном отражении, что в аналитическом смысле напоминает «узнавание» себя в зеркале Ж. Лакана.

Моделирование реального и нереального в контексте проблемы головокружения в гофмановских текстах представлено как граница взаимодействия души и тела. При этом «головокружение» не является однозначным культурологическим феноменом. При чтении его каприччио сюжетные линии прыгают из одной плоскости в другую, и у читателей тоже начинает кружиться голова. Головокружительная болезнь в текстах Гофмана помимо психофизиологического плана (состояние неудовольствия) обладает эстетическим планом (восторг от преодоления страха и осознания своего всесилия, стремления к идеалу).

Рефлексия над собственным безумием и безумной реальностью показывает, что источник безумия Гофман видел в рационализме. А преодолеть его можно только в иррациональном личном познании, отстраняя одинаковость мыслей, оценок, чувств, ощущений, интуиции. Формой иррационального познания у Гофмана становятся формы романтизма: трансформации обыденного в высшее; одинаковости - в неповторимость; известного в неизвестное; временного в вечное; универсальности — в уникальность переживаний; взаимоопределения души и тела; субъективность видения; комизация рациональных структур; историзация повседневности. Гофман стремился «пережить, выразить, понять» (В. Дильтей), комизировать, придать человеческую форму бесчеловечным формам жизни.

Он создавал свой виртуальный мир, пребывание в котором было для него крайней необходимостью для полета фантазии и создания свободолюбивого творчества. Как известно, феномен виртуальной реальности приобрел в современной культуре характер устойчивого развития и речь уже идет «о закономерностях виртуализации общества, поскольку последняя ведёт к формированию и повсеместному распространению особого типа умонастроения и мироощущения» [45, с. 3]. При этом виртуальность - это форма реальности, которая существует лишь в связанном виде и отражает взаимоотношения субъекта с миром. У Гофмана она принимает вид неутилитарной игры реальным и нереальным материалом, реализация которой зависит от состояния его сознания.

Фантастический мир волшебников, фей, вампиров становится объективной формой творческого воспроизведения иррационального в рациональном мире. Иллюзия в форме реального или, наоборот, действительность в вымышленной форме - такая игра на границе реальности и виртуальности характеризует особый тип повествования философа-писателя: «Странствующий Энтузиаст столь мало разделяет свой внутренний мир и мир внешний, что сама граница между ними едва уже различима. Благодаря тому обстоятельству, что ты. не можешь отчетливо видеть этой границы, духовидцу и удается завлечь тебя на другую ее сторону, и . странные обитатели волшебного царства с легкостью вторгаются в окружающий тебя внешний мир. словно старинные знакомцы» [8, с. 1934].

В гофмановском искусстве четко различимы принципы творчества XX в.: смешение реальности и иллюзии, нарративная структура текстов, неомифологизм, «текст в тексте», приоритет стиля над сюжетом, нелинейность повествования и авторская наблюдательность. Кроме этого, гофмановские персонажи так же безумны как «шизо» Ж. Делёза, задавленное репрессивной культурой и бессознательно требующее удовлетворения в поисках истины. Немецкий писатель создавал произведения под воздействием свободно парящей фантазии, вытесняющейся в результате его аффективных влечений, как бы предвидя свои аналоги в постмодернистском искусстве.

Пионером бессознательного» назвал Гофмана И.И. Гарин. Его двойники - не что иное, как раздробленность нашего сознания, описание похождений нашей души среди бытия, его фантастическое - это не просто продукт творческого воображения, но ' неосознаваемый результат психической деятельности, который концентрирует эффекты вытесненных ассоциаций в художественной форме.

Проблематика данного исследования - в стремлении осмыслить творчество Гофмана с позиций нового видения, обозначив хронотопические проекции его фантастического на современную немецкую и русскую культуры.

Немецкий город Бамберг в XX в. стал центром гофмановедения. Здесь находится Научно-исследовательский центр имени Э.Т.А. Гофмана, который занимается сохранением его творческого наследия и мемориальных сооружений памяти художника. Дом-музей его имени - один из основных немецких объектов, транслирующих многогранность таланта художника. Феноменальность бамбергского проекта состоит в трансформации пространственно-временных признаков прафеномена в современность.

Писатель Гофман как знаковая фигура принадлежит и отечественной культуре. Его творчество было популярно в кругах русской интеллигенции XIX в. Начиная с 20-х гг. XX в., оно востребовано в силу присущих ему свойств — это и символический синтез искусств, критика филистерской модели ценностей, комизация безумия жизни, антиклерикализм и народность творчества. Гофман является и важным «механизмом» памяти культуры, переходящим из одного пласта культуры в другой. Он выступает в своем искусстве как философ и теоретик собственного творчества, предугадав вектор движения искусства.

Сложнейший и своеобразнейший художник, самобытность которого ускользнула от современников и сегодня остается не до конца открытым, и из этих открытий складывается образ Гофмана нашей эпохи. Наша задача — восполнить некоторые пробелы в актуализации творчества Гофмана в современном культурологическом пространстве.

Состояние теоретической разработки проблемы

Анализ литературы, посвященной творческому наследию немецкого романтика позволяет сделать вывод о том, что при изучении его искусства доминирует, в основном, литературоведческое и искусствоведческое направления. Данная работа является культурологическим прочтением

Гофмана, акцентирующим онтологизм его фантастического на рубеже XX-XXI вв.

Диссертационное исследование структурировано по следующим проблемам: 1) эстетическая концепция Гофмана в контексте эпохи; 2) актуализация художника в постмодернистском пространстве; 3) технические принципы и другие составляющие концепта фантастическое; 4) его проекция на современную немецкую и русскую культуры. В данной работе определяются философские основания поэтики немецкого романтика, его эстетическая концепция, анализируется техника концепта «фантастическое», обосновывается новаторство художника, отражающее пересечения его картины мира с концепциями теоретиков постмодернизма, исследуется продолжение его традиций в современной культуре.

Из большого количества теоретических трудов мы использовали труды, посвященные философии и истории культуры (B.C. Библер, Ю.Б. Борев, В.В. Бычков, A.A. Гагаев, А .Я. Гуревич, Н.И. Киященко, Е.Г. Красильникова, М.В. Логинова, В.П. Руднев, Ю.С. Степанов и Л. Витгенштейн, В. Дильтей и др.); эстетическим основам романтизма (Н.Я. Берковский, Е.Ф. Бронфин, И.Ф. Бэлза, В.В. Ванслов, В.М. Жирмунский, A.B. Карельский, И.В. Клюева, Е.А. Маймин, И.В. Миримский, A.B. Михайлов и Новалис, А.,Ф. Шлегели и др.); общетеоретическим проблемам искусства (М.М. Бахтин, О.Г. Беломоева, H.A. Бердяев, Н.И. Воронина, Л.С. Выготский, А.Ф. Еремеев, Т.С. Злотникова, М.С. Каган, Д.С. Лихачев, А.Ф. Лосев, Ю.М. Лотман, Г.Г. Нейгауз, A.A. Потебня, Б.А. Успенский и O.A. Бонито, Г.В.Ф. Гегель, И. Кант, X. Ортега-и-Гассет, Т.С. Элиот и др.); проблеме вымысла и реальности (В.Ф. Асмус, И.П. Фарман и К. Зоммерхаге, В. Фрейнд и др.); постмодернистскому дискурсу (Н.Б. Маньковская и Р. Барт, Ж. Бодрийяр, Ж. Делёз, Ж. Лакан, Ж.-Ф. Лиотар, У. Эко и др.); иррациональному познанию (A.A. Бодров, И.П. Ильин, H.A. Носов, В.А. Подорога, Д.А. Пригов,

Д.М. Сегал, М.Н. Эпштейн, М.Б. Ямпольский и 3. Фрейд, А. Шопенгауэр и ДР-)

Анализ научных работ зарубежных и отечественных гофмановедов, посвященных творчеству Гофмана, позволил выявить ту многогранность проблем, которая отражает философию творчества писателя. Каждый конкретный ученый рассматривает те стороны жизни Гофмана, которые являются для него особенно значимыми.

К примеру, Р. Гейнритц, Дж. Слуссер и др. исследуют изображение художником оптических предметов, «искажающих» фиксирование реальности (биноклей, глазных хрусталиков и др.); Р. Друкс и др. заняты изучением объектов-автоматов, сочетающих в себе искусственность и предсказуемость, против чего Гофман так протестовал; И. Винтер и др. -исследованием Серапионова принципа. А. Дюмонт и И. Штробель выявляют своеобразие композиции «Эликсиров сатаны»; Т. Эйхер и др. — структуру панорамы «Углового окна»; 3. Правер и др. - «Фантазии в манере Ж. Калло». К.Б. Вудгейт, Л. Пикулик, Р. Сафрански и др. изучают проблему разделения вымысла и реальности в творчестве Гофмана. Члены Научно-исследовательского Гофман-центра - Б. Шеммель, В. Зегебрехт, Н. Штейнеке - заняты трансляцией новых сведений о представителе позднего романтизма; Р. Левандовски изучает отношения Гофмана с г. Бамбергом; М.-С. Хое рассматривает гофманиану в Корее, А. Циммерман - в Канаде, а А. Симон -в Польше1 и т.д.

1 Cm. Baltrusaitis J. Der Spiegel. Entdeckungen, Taeuschungen, Phantasien. - Giesse, 1996; Daeniken Th. Das Phantastische bei E.T.A. Hoffmann / eine Deutsch-Facharbeit. - Berlin, 1999; Donhauser G. Kunst - Erkenntnis -Deutung: Eine philosophische Annäherung. -Wien, 2001; Dumont A. Die Einflüsse von Identitätsphilosophie und Erfahrungsseelenkunde auf E.T.A. Hoffmanns 'Elixiere des Teufels' // Zeitschrift für Germanistik. - Bern, 1991; E.T.A. Hoffmanns Spiegelungen / Texte und Erläuterungen von R. Heinritz. - Bamberg, 1999; Fick M. E.T.A.Hoffmanns Theosophie: Eine Interpretation des Romans "Die Elixiere des Teufels" // Gorres- Jahrbuch. Bd. 36. - Berlin, 1995; Freund W. Chaos und Phantastik: Der phantastische Erzähler E.T.A.HofFmann // Die Hörer. -Bremerhaven, 1992; Horn P. Halluzinierte Vögel oder Wann ist Paranoia literarisch? // Acta-Germanica in Afrika. -Frankfurt/Main, 1990; Kremer D. Idyll oder Trauma. Kindheit in der Romantik // Hoffmann-Jahrbuch. - Bd. II.-2003; Lewandowski R. E.T.A. Hoffmanns Bamberg. - Berlin, 1997; Pikulik L. E.T.A. Hoffmann als Erzähler: Ein Kommentar zu den "Serapion-Brüdern". - Göttingen, 1987; Prawer S. Die Farben des Jacques Callot. E.T.A. Hoffmanns "Entschuldigung" seiner Kunst / hrsg. von S.P.Scher. - Stuttgart, 1981; Safranski R. E.T.A.Hoffmann: Das Leben eines skeptischen Phantasten. - München, 1984; Schemmel B. E.T.A.Hoffmann in Kaliningrad // Hoffmann-Jahrbuch. - Bd. 14. - 2006; Stadler U. Von Brillen, Lorgnette und Kuffischen Sonnenmikroskopen: Zum Gebrauch der optischen Instrumente in Hoffmanns Erzählungen // Hoffmann-Jahrbuch. - Bd. 1. - 1993; Weder C.

Русскоязычные гофмановеды исследуют различные аспекты поэтики романтика. H.A. Корзина считает, что уникальность художественного мира Гофмана состоит в необыкновенной мощности принципов романтической идеи универсализма, частным проявлением которой стала идея синтеза искусств. А.Б. Ботникова исследует формы выражения авторского сознания и влияние его творчества на русскую литературу XX в., но не рассматривает его фантастическое в культуре рубежа XX-XXI вв. A.A. Гагаев исследует теорию социальной совести и теорию перфекционизма, которые задают смысл формальным структурам гофмановских текстов. Предметом исследования Н.М. Берновской является романтическая ирония в его произведениях; В.И. Грешных и Д.Л. Чавчанидзе уделяют большое внимание структуре художественного мышления немецкого романтика. И.Ф. Бэлза и JI.B. Славгородская рассматривают Гофмана, в первую очередь, как одного из основателей музыкальной эстетики и критики XIX в. П.Ф. Подковыркин анализирует поэтику Гофмана-романтика в отличие от других представителей этого направления. Н.В. Новикова исследует гофмановскую традицию в творчестве М.А. Булгакова; Л.Э. Скородумова рассматривает эстетику Гофмана в сравнении с взглядами А. Шопенгауэра; М.А. Тлевцежева анализирует влияние фольклора на поэтику его сказочной повести; JI.A. Такварелия занимается позицией художника в его произведениях1.

Ein medizinisch-literarisches Symptom: Zum Schwindel bei E.T.A.Hoffmann und im Kontext des medizinischen Diskurses der Zeit // Hoffinann-Jahrbuch. - Bd. 10. - 2002; Winter I. Untersuchungen zum serapiontischen Prinzip E.T.A.Hoffmanns. - Paris, 1976; Woodgate K.B. Das Fantastische bei E.T.A.Hoffinann. - Frankfurt/M., 1999 й др.

1 см. Берновская Н.М. О романтической иронии в творчестве Э.Т.А Гофмана. Днсс. к.филол.наук. - М., 1971; Ботникова А.Б. Немецкий романтизм: диалог художественных форм. - Воронеж, 2004; Бэлза И.Ф. Исторические судьбы романтизма и музыки: Очерки. - M., 1985; Гагаев A.A. Философия Э.Т.А. Гофмана // Гагаев A.A. Социализация и соцконтроль в Евразии. Наука и искусство. - Саранск, 2007; Грешных В.И. Мистерия духа: Художественная проза немецких романтиков. - Калининград, 2001; Корзина H.A. Стиль прозы Э.Т.А. Гофмана и романтический синтез искусств. Дисс. к.филол.наук. - Калинин, 1985; Новикова H.B. Романтическая традиция Э.Т.А. Гофмана в творчестве М.А. Булгакова. Автореф. дисс. к.филол.наук. - Н.Новгород, 1999; Скородумова Л.Э. «Фантазии в манере Калло» Э.Т.А. Гофмана: своеобразие композиции. Дисс. к.филол.н. - M., 1996; Славгородская Л.В. Стилевое оформление темы музыки в романе Гофмана «Житейские воззрения кота Мурра» // Литература и музыка. - Л., 1975; Такварелия Л.А. Проблема художника в творчестве Э.Т.А. Гофмана. Дисс. к.филол.наук. - Тбилиси, 1981; Тлевцежева М.А. Фольклорные мотивы в духовно-эстетических исканиях Э.Т.А. Гофмана. - Майкоп, 2006; Чавчанидзе Д.Л. Феномен искусства в немецкой романтической прозе: средневековая модель и ее разрушение. - M., 1997 и др.

Таким образом, многоплановость проблематик творчества писателя привела к созданию нового портрета - Гофмана-новатора, с этим согласны все исследователи-гофмановеды. В данной работе мы расширяем сферу деятельности писателя, обладающего даром предвосхищения. Реализуемый автором культурологический подход к изучению концепта «фантастическое» и его проекций в современности позволяет транслировать художника XIX в. как одну из знаковых фигур века настоящего.

Гипотеза исследования. Дар предвидения писателя XIX в. позволил рассматривать фантастическое Гофмана посредством новых культурологических смыслов («зеркальность», «виртуальность», «головокружение», «питие» и др.), и предположить, что в его творчестве угадываются черты основополагающего направления культуры и искусства конца XX в. — постмодернизма.

Объектом исследования является творчество Э.Т.А. Гофмана в культуре Х1Х-ХХ1 вв.

Предмет исследования - онтологизм гофмановского фантастического в культурологическом пространстве рубежа ХХ-ХХ1 вв.

Цель исследования - проанализировать концепт «фантастическое» Э.Т.А. Гофмана и реконструировать его наследие сквозь призму современной культуры. Для достижения указанной цели в работе поставлен ряд научно-исследовательских задач, а именно:

1. Рассмотреть эстетическую концепцию творчества Гофмана:

• охарактеризовать философские основания и эстетическую концепцию писателя в контексте времени;

• исследовать иррациональное познание и виртуализаторские возможности Гофмана.

2. Актуализировать писателя XIX в. в постмодернистском пространстве:

• рассмотреть отсутствие классических границ искусства и статус современного художника;

•>■' исследовать гофмановскую «зеркальность» и выявить ее пересечения со «стадией зеркала» Ж. Лакана;

• установить возможные взаимопересечения текстов Гофмана с аналогами постмодернистских теорий.

3. Исследовать эволюцию гофмановского фантастического:

• обозначить его техническиепринципы;

• рассмотреть моделирование реальности и нереальности в контексте «головокружения»;

• исследовать иронию как4 отражение различия, между реальным и нереальным мирами;

• определить «питие» Гофмана как провокацию возникновения фантасмагорий.

4. • Рассмотреть гофмановское фантастическое в культуре и искусстве рубежа ХХ-ХХР вв.:

• выстроить модель Бамбергского хронотопа;

• выявить новые приближения к гофмановской традиции* в отечественном искусстве.

Методологические основания исследования

Культурологический подход предполагает особый тип научного объяснения, в котором фантастическое Гофмана интерпретируется через синтетические смыслы — «зеркальность», «головокружение», «дильтеевское переживание жизни», «питие», «предтеча постмодернизма».

Выбор методологии определяется- сложной, многогранной^ природой таланта Гофмана и жизненной- позицией «на границе» - между, миром трансцендентным и миром реально существующим. Его романтизм «граничит» с реализмом, а сам, он, обладая даром предвосхищения, предчувствует приближение мышления- XX в. и как бы вступает в> эпоху модернизма и даже постмодернизма.

Онтологическое содержание- фантастического, характеризующего мировосприятие Гофмана, базируется на* концепции границ искусства

А.Ф. Еремеев, Г.Г. Нейгауз), «стадии зеркала» (Ж. Лакан), теории виртуальной реальности (Н:А. Носов и др.), «шизоанализе» (Ж. Делёз) и др.

Теоретическими основаниями являются также: философия жизни В. Дильтея, теории классической эстетики Г.В.Ф. Гегеля, И. Канта и др., теория неклассической эстетики В.В. Бычкова, теория головокружения М. Герца, теории постмодернизма Ж. Бодрийяра, У. Эко и др.

В диссертации применялись следующие методологические принципы исследования'. принцип логической реконструкции, открывший миропонимание Гофмана сквозь призму культурологического знания и последовательно показавший закономерность выдвинутых диссертантом положений. В частности, принципы философии жизни последовательно проводятся через всю работу. Герменевтический* метод В'. Дильтея определяет первичность жизни, а не бытия. Исходя из того, что все метафизические истолкования опираются на переживание жизни, которое является основой наук о духе, фантазмы Гофмана, как и все продукты человеческой истории, возникли, из переживаний его глубокой души; в синтезе с первым принципом работает принцип интерпретации, который помог дефинировать проблемы, возникшие в процессе культурологической реконструкции и открытия новых смыслов («зеркальность», «головокружение», «питие» и др.). Диссертант опирается на постмодернистскую теорию «множественности интерпретаций» (У. Эко), трактующую, что реципиент, воспринимая художественный текст, вовлекается в сотворчество, рождающее дополнительный смысл; сравнительно-исторический принцип, на базе которого были сопоставлены культурологические научные теории и эстетические основы гофмановского творчества; структурно-функциональный принцип анализа гофмановского фантастического, который позволил концептуализировать этот феномен как целостное образование, развернутое в динамическом процессе от его зарождения до трансформаций современной культуры.

Метод исследования:

Исходной синтетической основой является реалистическое фиксирование эволюции человека и общества в безумии и осуществление социальной критики реальности средствами комического и фантастического, основываясь на принципах социальной совместимости и катарсиса через преодоление погружения в низкое, трансформируясь в высокое. Смысл искусства понят как познание рационального и иррационального в человеке, добра и зла и преобразование человека.

Основная аналитическая система заключена в технических принципах фантастического: а) принцип Ж. Калло - гетерогенность и определение частным общего и общим частного в диалоге; б) принцип Серапиона — определение внешнего мира внутренними идеальными представлениями и перевод бытия в небытие, а идеального небытия - в бытие; в) моделирование реального и нереального миров в контексте психофиологической проблемы головокружения; г) принцип «Углового окна» - комизация реального бытия и его расширение за счет идеального бытия.

Субстанциональная синтетическая основа - психофизиологическая проблема идентитета, т. е. взаимодействие души и тела, бытие в человеке множества личностей.

Методика исследования заключается в установлении возможных соответствий между структурами постмодернистской методологии творчества и структурными компонентами текстов Гофмана.

Научная новизна и личный вклад исследователя

Творчество Э.Т.А. Гофмана мы исследуем как выходящее за рамки классической эстетики романтизма - опережая свое время, писатель предвидел мышление, характеризующее искусство и культуру рубежа XX-XXI вв., и репрезентировал это особым способом: через нереальные образы он выходил на проблемы искусства, социальные и нравственные проблемы реального бытия.

Фантастическое есть концепт гофмановского искусства, герменевтическая проблема, то есть зависит от семантики сознания субъекта, который видит реальное как иллюзию и иллюзии как реальное, сообразно своим ценностям. Онтологизм его фантастического в современной действительности рассматривается посредством культурологических смыслов:

• зеркальность его искусства открыла проблему познания многих «Я» внутри человека, проблему «эмпатического вживания в Других» (В. Дильтей) и преобразования человечества;

• виртуальность как форма реальности, отражающая взаимоотношения романтика с миром вещей, критиковала бездуховность, механизацию и безумный характер жизни;

• гофмановские персонажи, отвергающие общепринятые каноны, напоминают «шизоидов» Ж. Делёза и маргиналов М. Фуко;

• головокружение как результат стремлений человека к идеальной «гиперреальности» (Ж. Бодрийяр), с одной стороны, и к низменным желаниям, порочности — с другой, есть один из принципов фантастического;

• питие, как трагедия творчества и одновременно провокация художественной деятельности, является «колесом вдохновения» Гофмана.

Мы использовали множество оригинальных источников на иностранных языках, отражающих проблемы гофмановедения в мировой культуре, и выстроили модель бамбергского хронотопа, основанную на культурологическом измерении жизни и творчества романтика.

На основе новых данных стало возможным выявление портрета Гофмана-художника, Гофмана-новатора, Гофмана, почувствовавшего приближение нового мышления.

Положения, выносимые на защиту

1. Философский источник творчества Гофмана - немецкая классическая философия и эстетика, немецкий романтизм. Заметную роль в его творчестве сыграли дуализм И. Канта, натурфилософия Ф. Шеллинга, труды Новалиса, А.,Ф. Шлегелей и других романтиков. Изучение работ, посвященных сомнительной сфере жуткого и явлению магнетизма (работы Г.Г. Шуберта, И.К. Рейля, псевдонаучные трактаты Ф. Месмера и др.), привело романтика к мистическому реализму, основанному на мистическом осмыслении реальности.

2. Новаторство Гофмана выражается в особом методе творчества — игре на границе реального и нереального. Эта граница между реальностью и вымыслом условна и дает возможность двоякого восприятия иллюзии и действительности - в зависимости от сознания реципиента. Будучи знатоком многих искусств, художник явно осознал опасность переноса одного медиума в другой, что объясняет его позицию «на границе». Несмотря на «спонтанность виртуала» (H.A. Носов), мы выделяем следующие виртуализаторские возможности художника: а) музыка, слушая которую Гофман мог грезить обо всем, что было близко его душе, что его мучило или приносило радость; б) литература, которой он начал заниматься в г. Бамберге; в) уход в нереальность с помощью своих рисунков; г) виртуальный сон, под которым мы понимаем «сон» в прямом и переносном значении; д) его страстное чувство к ученице Юлии Марк, оставившей самые неизгладимые впечатления на всю его оставшуюся жизнь.

3. Фантастическое Гофмана как концепт его эстетического мышления - это трансформированная реальность, которая представляет собой борьбу зла и добра в человеке, борьбу стремлений к возвышенному и порочности в самом себе на фоне всеобщего движения к безумию. Его фантастическое никогда не отрывается ни от реальной жизни, ни от людей и содержит их переживания, социальные проблемы, проблемы искусства. Фантастическое базируется на следующих технических принципах: а) «манера Ж. Калло» — ироническая гетерогенность, взаимоопределение части и целого; б) принцип Серапиона — определение внешнего мира внутренними картинами, переход реального в нереальное, а идеального в реальное; в) моделирование реального и нереального в контексте психофизиологической проблемы головокружения - познание рационального и иррационального в человеческом стремлении к возвышенному и к бездне зла; г) принцип «Углового окна» - расширение реальности за счет воображения, комизация реального бытия.

В фантастическом Гофмана субъект наблюдает реальное и превращает его черты средствами комического (юмор, гротеск, ирония, сарказм и сатира) в нереальность. Основная форма комического Гофмана - ирония, отражающая различия между безумной повседневностью и идеальными представлениями. Она помогала Гофману разоблачать внешнее благополучие и животные потребности людей при переходе к буржуазным отношениям. Посредством гротеска художник воспроизводил комедию жизни людей, для которых пошлость является нормой жизни, осуществлял критику политиков, чиновников и др., которые занимают должности, не имея способностей и представлений об идеале.

4. Впервые головокружение, рассматривается как один из технических принципов гофмановского фантастического и находится в связи с полемикой о возвышенном: головокружение вызывает а) чувство неудовольствия, даже страха, по причине несоразмерности эстетической оценки величины предмета с действительной оценкой; б) чувство восхищения, самодовольства, которое приводит в состояние равновесия и блаженства, прибавляя созидательные силы. Познавая мир и себя, человек испытывает головокружение от стремления к возвышенному, жажде идеала, с одной стороны, и от собственной интенции к пороку, злу, ненависти - с другой. Головокружение в гофмановских текстах («Принцесса Брамбилла», «Серапионовы братья» и др.) есть симптом кризиса, и романтик стремился рационализировать сознание нарастающего в человеке безумия й жизненной тревоги.

5. Трагедией творчества является интенция художников уйти от действительности через вино. Но вино, добродетель и поэзия образуют «горючую смесь творчества» (Ш. Бодлер) как победы над эгоизмом и оглядкой на других. Сложность сюжетов и выразительных средств («Эликсиры сатаны» и др.) могут нести в себе следы авторских пристрастий и борений с самим собой: «Разве сам ты не знаешь, что на растерзанную дьявольскими когтями кровоточащую душу особенно сильно и благотворно действует каждая капля целительного бальзама?» [8, с. 2001]. Питие в творчестве Гофмана есть провокация новых фантасмагорий, создающая фантом высвобождения, иллюзию приближения к истине от жизненных невзгод и творческих неудач.

6. На рубеже веков необычайно раздвинулись границы искусства, все сложнее отличить «еще не искусство» от «уже не искусства» (Г.Г. Нейгауз), и даже технические изобретения стали причислять к искусству. Художник в XX в., как успешный предприниматель, творит, не имея ничего, кроме сознания своего таланта, знания экономической ситуации на рынке культуры и желания пробиться. Гофман выступал против всякого расчета в искусстве, провозглашая лишь «желание бороться против современного застоя в искусстве, проникнуться духом чужих произведений, зажечь в себе собственную искру вдохновения, способную создать новую эпоху в искусстве» [8, с. 1755]. Романтик был убежден, что в излишнем стремлении к самовыражению художник утрачивает переживание чувств множества людей и оказывается неспособным создать подлинное художественное произведение.

7. Система образов зеркальности в творчестве Гофмана представляет собой форму рефлексии о множестве «Я» в каждом из нас и отсюда множественном и неточном способе отражения нами природы, общества, человека. В этих многих «Я», изображенных в его произведениях, человек познает себя в добре и зле, в рациональном и иррациональном, в конечном счете, в безумии. Проблема зеркальности рассматривается как граница искусства Гофмана, как «трансформация, происходящая с субъектом, когда он принимает на себя некий образ» (Ж. Лакан), как непрекращающаяся борьба с Другим, со своим двойником. Зеркальность Гофмана привела его мышление к антиципации, которая, синтезируя в себе творческую интуицию, силу воображения и обширный аналитический опыт, обрела форму предвидения, предугадывания событий. Благодаря этой способности Гофман, как нестандартный мыслитель XIX в., как бы предугадал зеркальность французского ученого.

8. Переосмысление жизненного и творческого континуума немецкого художника по аналогии с постмодернистскими структурами выявило следующие взаимопересечения: а) его персонажи так же не поняты обществом как «шизо» Ж. Делёза и «маргиналы» М. Фуко, бессознательно требующие удовлетворения в поисках истины; б) его самобытное мышление явственно воплощено в нарративной структуре текстов; в) в основе его произведений часто находится миф или реальное событие, что может напомнить гено-текст постмодернистов; г) в поисках своей «гиперреальности» романтик смешивал реальное и выдуманное, симулируя реальность в виртуальности; д) дробление истины на множество фрагментарных истин, постигаемых в безумии переживания жизни, ее абсурдности (Ф. Гваттари); е) растворение автора в интертекстах, гипертекстах (Р. Барт); ж) развитие формы истины во множестве интерпретаций к имеющимся текстам (У. Эко).

Эти структуры творчества Э.Т.А. Гофмана отвечают принципу неизбыточности семиотических систем Э. Бенвениста, то есть их качество не то, что в постмодернизме, т.к. они функционируют в иной телеологии: а) истины и поэтической правды, в которой частное определяет общее и это общее определяет частное, тогда как у постмодернистов нет общего, вообще и частное не определяет ни общего и ни частного в деконструкции; б) социальной совместимости людей, постигающих бесчисленное множество своих «Я» в добре и зле; с) эстетизируется не зло, порок, безобразное, а преодоление вытесненных комплексов; д) творческие идеи укоренены в переживаниях немецкого народа, человечества, уникальных личностей.

9. Немецкий мемориальный хронотоп представлен деятельностью Научно-исследовательского Гофман-центра. Данная организация транслирует новое «звучание» Гофмана в мировой культуре рубежа XX-XXI вв., трансформирует пространственно-временные признаки прафеномена в современность, о чем свидетельствуют многочисленные памятники романтику и его героям, архив государственной библиотеки г. Бамберга, гофмановские персонажи, украшающие архитектурные сооружения города, модернизированный дом-музей им. Э.Т.А. Гофмана. Диссертант выстраивает модель мемориального хронотопа, основанную на культурологическом измерении жизни и творчества художника. Выделяются житейский, творческий, психоаналитический, религиозно-нравственный и сновидческий планы, которые плавно взаимопересекаются в творчестве Гофмана и доме-музее. Создание «живого дома», в котором элементы реставрационного и реконструированного пространства времени знакомят обозревающего с двойственным мировосприятием и «многогранностью художественности» самобытного романтика, подчеркивает актуальность Гофмана в мировой культуре. I

10. В российской культуре рубежа XX-XXI вв. неисчерпаемость художественного творчества Гофмана подтверждается новыми приближениями к его искуству — на его сюжеты ставятся спектакли: «Сказки Гофмана» А. Петрова, «P.S.» Г. Козлова, «Тайна двойников, или Загадка Гофмана» В. Розова; балеты: «Коппелия» А. Петрова и Б. Краснова, «Щелкунчик» и «Волшебный орех» М. Шемякина и даже цирковое представление «Кракатук» А. Могучего. Его жизнетворчество отражено в сценарии А. Тарковского «Гофманиана» (фильм так и не был снят) и анимационном проекте М. Шемякина «Гофманиада». О нем и его героях пишут стихами: «Золотой горшок» Н. Матвеевой и прозой: пьеса «Песочное время» О. Постнова. Проводятся выставки, связанные его именем («Город сказочника Гофмана» О. Мелехова, «Магический мир Э.Т.А. Гофмана» в Калининградском историко-художественном музее), модернизируются музеи имени Гофмана и создаются новые памятники (Калининград). Элементы гофмановских фантасмагорий в упрощенной форме прослеживаются и в массовом искусстве - «Ночной дозор» и «Дневной дозор» С. Лукьяненко — Т. Бекмамбетова и т. д. Этот список можно продолжить, поскольку неординарность современного искусства сродни неадекватному философствованию романтика.

На наш взгляд, Гофман - не постмодернист, но он своим творчеством преодолел двухсотлетний рубеж и вошел в XXI в., предвидя главные опасности массовых, тоталитарных обществ, механизацию и безумный характер жизни, синдром подражания. Символичность его персоны в современной культуре несомненна, поскольку в своем философствовании он слишком самобытен и дерзок для своего века. Фантастическое Гофмана есть желание создать «новую эпоху в искусстве», синтезирующую в себе новые технологии и эксперименты, значит, он явился предшественником чего-то нового. Переживая свою жизнь и жизнь многих людей, он почувствовал приближение нового мышления.

Практическая значимость исследования.

Материалы и результаты научного исследования могут служить методологическими ориентирами в разработке проблем прикладной культурологии. Актуальность темы исследования носит комплексный междисциплинарный характер и позволяет использовать материалы и выводы диссертации в общих и специальных курсах эстетики, культурологии, истории и теории культуры, зарубежной литературы, страноведения, а также в специальных семинарах, посвященных разнообразным проблемам современной философии, культуры, искусства. г

21

Инструментальную значимость имеют дефиниции «фантастическое», «зеркальность», «виртуальность», «головокружение», «питие» и др. Практическую важность содержат выводы о технической структуре -фантастического и символичности творчества Гофмана в современной культуре.

Исследование представляет собой опыт воссоздания целостного образа гофмановского фантастического в полной совокупности его концептуальных характеристик. Мы раскрываем актуальность творческого и жизненного континуума Гофмана для отечественной и мировой культуры, обращаем внимание на значимость его концепции для будущего развития нашего искусства.

Апробация работы.

Основные положения диссертационного исследования были представлены в виде научных докладов на конференциях: международных (Абакан, Киров, Пермь, Самара, Тамбов, 2006-2008), Всероссийских (Пермь, 2006) и региональных (Саранск, 1999-2007). Концептуальное развитие диссертационной темы отражено в двух монографиях, многочисленных статьях и тезисах.

Структура работы подчинена общей логике исследования и включает введение, четыре главы, заключение, общим объемом 303 стр., библиографический список из 407 наименований.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Культурологическое прочтение Э.Т.А. Гофмана на рубеже XX-XXI вв."

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В творчестве Гофмана слилось философское осмысление бытия с богатейшей фантазией и многогранным талантом, острейшее чувство времени с предвидением перемен в культуре и цивилизации. Даже если его демонизм и дерзновенность преувеличены, то его откровенность в раскрытии глубин души и психологизм не вызывают сомнения. Творчество романтика есть сублимация собственных переживаний жизни (принцип герменевтики В. Дильтея). В гофмановской сублимации фантасмагории, зеркальности, мистики, виртуальности заключен глубокий смысл. Он не творил злодейство, а сублимировал темные стороны человеческой души в персонажей.

В процессе освоения Гофмана отечественной культурой на первый план выдвигались различные стороны творчества: искусство и художник в современном мире и в исторической перспективе; романтическая фантастика; анализ психических отклонений человека; сфера труднообъяснимых психофизических воздействий и возможностей экстрасенсов (магнетизеров); сатира на политическую и бюрократическую систему, на обывателя и др.

Хотя у самого Гофмана нет целостного эстетического учения, его творения пропитаны теоретическими положениями и критическими высказываниями об искусстве, человеке и мире в целом. Процесс художественного творчества художник рассматривал как познание рационального и иррационального в человеке, добра и зла, стараясь преобразовать человека (теория перфекционизма и социальной совести).

Концепт «фантастическое» в данной работе рассматривается как составляющая эстетического мышления Гофмана, как трансформированная реальность, репрезентирующая множество «Я» внутри одной личности (проблема зеркальности), борьбу ее темных и светлых сторон, безумие жизни по отношению к искусству. Это не просто продукт творческого воображения, а результат психоаналитических размышлений художника, основанных на углублении в «ночные стороны» природы.

Подробно проанализированы технические принципы концепта «фантастическое»: а) «манера Калл о»; б) Серапионов принцип; в) принцип моделирования реального и нереального миров в контексте головокружения; г) принцип «Углового окна». Впервые «головокружение» Гофмана рассматривается как одна из технических программ фантастического, а «питие» как провокация новых фантасмагорий. а) Принцип Калло обладает следующими характеристиками: ироническая гетерогенность (совокупность разнородных противоречивых компонентов для изображения иронически окрашенной картины внутреннего и внешнего мира человека); взаимоопределение общего и частного фрагмента; расширение реальности посредством креативного процесса (нереальные фигуры выступают как реально существующие, а реальные осознанно предстают виртуальными); фантастическое как средство для изучения всех областей жизни. б) Рассматриваются два взаимосвязанных значения Серапионова принципа, встречающиеся в рассказах Гофмана: 1) принцип, представленный сумасшедшим Серапионом - граф П. верит в то, что он - Святой Серапион, (IV в. н. э.), для которого фиксирование реальности не является принципиальным для Серапиона, т. к. он увлечен своими внутренними картинами и счастлив этим; 2) собрание искусственных идеалов, к которому стремится круг литераторов. Принцип строится на тезисе, что существуют внутренний воображаемый мир и внешний материальный мир, а произведение искусства является ничем иным как продуктом совместной игры этих миров. При этом поэтическая правда не должна расходиться с правдой жизни. в) В процессе познания своего «Я» субъект а) стремится к идеальным представлениям о мире, к возвышенному и б) не в силах отказаться от низменных поступков - все это приводит к головокружению. У Гофмана сочетаются головокружительные подъемы в светлые высоты познания с головокружением от ночной стороны глубокого познания - взгляд в пропасть (высотное и глубинное). Раздвоение и искажение реальной действительности в процессе головокружения Гофман представил не болезнью, а излечением (озеро Урдар в «Принцессе Брамбилле» и др.), которое приводит к осознанию двойничества, обусловленного «земным бытием». г) Принцип «Углового окна» основан на том, что повседневный мир вдохновлял Гофмана на новые фантазии, и визуальное восприятие приводило к вымышленному проникновению во внутренний мир предметов объективированного мира, к «эмпатическому вживанию в Других» и как следствие к призыву очеловечить бесчеловечные отношения.

Несмотря на спонтанность виртуала Гофмана, мы выделяем следующие виртуализаторские возможности художника: а) слушая музыку, Гофман мог грезить обо всем, что было близко его душе, что его мучило или приносило радость; б) литература, которой он начал заниматься именно в Бамберге; в) уход в нереальность с помощью своих рисунков, стиль многих напоминает Калло и Босха. Из них он черпал иронию, гротеск, мощь своих капричиос; г) виртуальный сон, под которым мы понимаем «сон» в прямом и переносном значении (сновидческое состояние «под парами»); д) его страстная влюбленность в свою бамбергскую ученицу Юлию, оставившую самые неизгладимые впечатления на всю оставшуюся жизнь.

Благодаря виртуализаторским возможностям романтик «ловил» творческое состояние ясности мышления, наполненное богатством иллюзорных ассоциаций, и симулировал накопленный в подсознании жизненный и художественный опыт в творчество. Богатая фантазия, творческая интуиция и художественное мышление Гофмана протестовали против сугубо потребительского отношения человека к бытию, призывали к преодолению» действительности, к необходимости совершенствовать искусство, человека и жизнь в целом.

Фантастическое Гофмана — это безумие самой реальности, безумие бытующих форм жизни, несоответствующих устремлениям художественной натуры. Художник переживал социальные и нравственные проблемы, актуальные в культуре рубежа XX-XXI вв. Мир, созданный воображением писателя, - это мир нашей повседневной жизни, мир реальный и мир мечтаний, мир абсурда, мир тревог и надежд, мир отчаяния и мир веры в то, что человек сильнее коварного крошки Цахеса, крысиного короля, злорадного доктора Дапертутто, мрачного барона Родериха и др.

Устанавливая взаимопересечения гофмановских текстов с аналогами модернистских и постмодернистских теорий, можно предположить, что немецкий писатель XIX в. обладал даром предвосхищения, и в его творчестве даже угадываются черты основополагающих направлений культуры XX в.

Жизнь художника, писал Гофман в «Кавалере Глюке», есть путь на Голгофу: «Я обречен себе на горе, блуждать здесь в пустоте, как душа, отторгнутая от тела» [6, т. 1, с. 41]. Одна из непростительных идей Крейслера: оправдание духовного избранничества и обособленности поэта в душном мире «человеческих джунглей». Гофман ненавидел безликость толпы, и весь свой талант, всю иронию души излил в обличение бездуховности и снобизма человеческих масс. Проблема предназначения поэта как романтическая категория, является одной из основных в эстетике модернизма.

Идея автономности литературного текста проскальзывает сквозь страницы его произведений, в которых Гофман выступает лишь как посредник между читателями и своими персонажами, выбрав для себя безличное местоимение "man". Он не высказывает своего мнения по поводу происходящего, не показывает своих символов, присутствие которых у каждого автора обязательно. Это так же один из приемов в русле посткультуры.

Проявление эстетизма имеет место и в романтизме, и в модернизме, как эстетический изоляционизм, эскапизм: от романтического тезиса «искусство ради искусства» до утверждения автономности области эстетического. Отсюда глобальная задача искусства — раздвинуть свои границы и не быть заказанным для общества.

Проблема зеркальности, модернистская и постмодернистская проблема, очень четко прослеживается в произведениях Гофмана как сомнение в своей зеркальной идентичности, т. е. расширение границ искусства. Кабинет зеркальных отражений г. Бамберга лишь подтверждает справедливость выбора этой проблемы, во многом определяющей миропонимание писателя. Идентификация своего «Я» в аналитическом смысле напоминает «стадию зеркала» Ж. Лакана - как вечная борьба с Другим, со своим двойником.

Мотив двойника, актуальный в культуре нашего времени, ассоциируется с двойственностью мировидения Гофмана, с его «хроническим дуализмом». Многие его персонажи, как и сам романтик, видят свой и внешний мир в искаженном или раздвоенном виде.

Это связано так же с проблемой головокружения в творчестве Гофмана, которая рассматривается как условная граница между внешним и внутренним мирами, между душой и телом. «Головокружение» художника восходит к культурологической полемике о возвышенном. Эстетическое восприятие возвышенного при головокружении будоражит человеческие силы, порождает в нем желание преодолеть страх, получая при этом восторг от осознания своего всесилия и победы над природной или социальной стихией.

Диссертант установил аналоги принципов Гофмана и постмодернизма — это сложность и прерывистость сюжетньтх линий; фрагментарность повествования; неомифологизм творчества; растворение автора в тексте (Р. Барт); дробление своего «Я» и проблема идентификации («узнавание себя» Ж. Лакана); утрата веры в разум и прогрессивное развитие человечества; безумные персонажи, сознательно отвергающие общепринятые каноны («шизо» Ж. Делёза, маргиналы М. Фуко); множественность интерпретаций текстов (У. Эко). Данные аналоги качественно отличаются, т. к. у Гофмана они функционировали целесообразно романтической модели искусства, но эти пересечения подтверждают новаторство Гофмана, во многом опередившего свое время.

Мы выстроили модель бамбергского хронотопа, основанную на культурологическом измерении жизни и творчества художника в этом городе (пространство), где он жил с 1808 по 1813 гг. (время). Рассматривая творческую динамику Гофмана, становится очевидной направленность движения от центра к периферии. Личность художника, его творчество и неординарное мировосприятие находится в центре (центрирующий план), рядом - первый и второй жилые дома Гофмана (житейский план) и место работы Гофмана - театр (творческий план). При этом четко выделяются музыкальное, живописное и литературное движения и их пересечение в театральной деятельности. Любовное и сновидческое движения (питие) провоцируют новые фантасмагории (идеальный план), а психоаналитическое и религиозно-нравственное позволяют заглянуть в самую глубину человеческой природы, познавая реальное и идеальное начала человека. Реальные и идеальные смысловые круги плавно взаимопересекаются и находят свое выражение в слове, в звуке, в красках.

Ведущая роль в формировании, трансляции, трансформации и перекодировании Бамбергского хронотопа принадлежит субъективному фактору, роль которого выполняет Научно-исследовательский центр, а осью культурного феномена является личность Гофмана, его творческое наследие.

Новаторство Гофмана подтверждается новыми приближениями к его искусству на рубеже ХХ-ХХ1 вв. К нему обращаются писатели (« Песочное время» О. Постнова; «Тайна двойников, или Загадка Гофмана» В. Розова и др.) и поэты («Золотой горшок» Н. Матвеевой), художники (Б. Краснов, О. Мелехов, В. Назарук, М. Шемякин и др.) и режиссеры-постановщики («Кракатук» А. Могучего; «Коппелия», «Сказки Гофмана» А. Петрова; «Щелкунчик», «Гофманиада», «Волшебный орех» М. Шемякина и др.). В современном мире, в состоянии «после оргии», искусство растворилось в общей эстетизации повседневной жизни. Оно ищет новые пути, пытается обрести присущую ему гениальность, способность порождать добрые иллюзии. В мировой практике существует достойный опыт как реального, так и виртуального искусства, одним из представителей которого является Гофман.

Таким образом, Эрнст Теодор Амадей Гофман - это новатор, сумевший своим философствованием в художественных формах достичь культуры невероятной психологической сложности и глубины, открытой сегодня современному читателю.

Данное исследование актуализирует творческое наследие немецкого романтика сквозь призму культурологических концепций, а следующему поколению ученых предстоит открыть своего Гофмана, отражающего в своем наследии искусство и общественную регуляцию второй половины XXI в.

Список научной литературыЛаптева, Ирина Валерьевна, диссертация по теме "Теория и история культуры"

1. Гофман Э.Т.А. Избр. произведения: В 3-х т. М.: Худ. лит., 1962.

2. Гофман Э.Т.А. Житейские воззрения кота Мурра вкупе с фрагментами биографии капельмейстера Иоганнеса Крейслера, случайно уцелевшими в макулатурных листах. М.: Худ. лит., 1990. - 318 с.

3. Гофман Э.Т.А. Новеллы. М.: Моск. рабочий, 1983. - 448 с.

4. Гофман Э.Т.А. Новеллы / Сост. H.A. Жирмунская. Л.: Лениздат, 1990.- 607 с.

5. Гофман Э.Т.А. Серапионовы братья: В 2 т. — Мн., 1994.

6. Гофман Э.Т.А. Собр. соч.: В 6 т. / Сост. А. Ботниковой и А. Карельского. -М.: Худ. лит, 1994.

7. Э.Т.А. Гофман. Жизнь и творчество. Письма, высказывания, документы. / Сост. К. Гюнцель. -М.: Радуга, 1987. 464 с.

8. Hoffmann Е.Т.А. Ausgewählte Werke. Berlin: Directmedia Publiscing GmbH, 1998. (CD-Rom) - 5974 S.

9. Литература на русском языке

10. Автономов Ю.В. Взгляд на искусство через призму экономической теории // Новое Литературное Обозрение. № 6 (32). — 2003.

11. Аникст A.A. Э.Т.А. Гофман // Теория драмы на Западе в перв. пол. XIX века. Эпоха романтизма. -М.: Наука, 1980. С. 82-102.

12. Анисимов Г. Приезд Шагала // Культура. № 33 (7340). - 2002.

13. Апресян З.Г. Свобода художественного творчества. 2-е изд. испр. доп.- М.: Искусство, 1985. 253 с.

14. Аристотель. Об искусстве поэзии. М.: Мысль, 1957. - 183 с.

15. Арнаудов М. Психология литературного творчества. — М.: Искусство, 1970.-611 с.

16. Арнаутов С.А. Опыт личного миропонимания. М., 2001. - 230 с.

17. Асмус В.Ф. В защиту вымысла // Асмус В.Ф. Вопросы теории и истории эстетики. М., 1968. С. 30-45.

18. Бабушкин Е. "Навстречу сумеркам": За и против // Петербургский Час Пик. № 3 (февраль). - 2006.

19. Баймухаметов Ж. Новые территории искусства // О современном искусстве. № 4 (июль). — 2000.

20. Барсова Л.Г. Роль творческой личности в формировании художественной жизни эпохи. Автореф. дисс. д.филос.наук. СПб., 2007. -40 с.

21. Барт P. Ad Marginem. M.: AdMarginem, 1994. - 303 с.

22. Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. М.: Прогресс, 1989. -616с.

23. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М.: Худ. лит., 1975. -500 с.

24. Бахтин М.М. Литературно-критические статьи. М.: Худ. лит., 1986. -523 с.

25. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. 3-е изд. М.: Худ. лит., 1972.-470 с.

26. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. 2-е изд. М.: Искусство, 1986.-444 с.

27. Бахтинский вестник. Собр. соч. ученых в 5 т. Т. 1. Орел: «ОРЛИК»,.2005.-786 с.

28. Башляр Г. Психоанализ огня. М., 1993. - 176 с.

29. Безклубенко С.Д. Природа искусства: О некоторых сторонах художественного творчества. -М.: Политиздат, 1982. — 166 с.

30. Белинский В.Г. Две сказки Гофмана // Белинский В.Г. Полн. собр. соч.: В 15 т. Т. IV. М.: Изд. АНССР, 1953. - С. 93-94.

31. Беломоева О.Г. Универсализм культуры: опыт культурологического анализа. Саранск, 2005.

32. Белостоцкий Г. "Дозор" за "Дозором" // Культура'. № 35 (7545).2006.

33. Бенвенист Э. Общая лингвистика / Под ред. Ю.С. Степанова. — М., 1974.-234 с.

34. Бенуа А. Мои воспоминания: В 5 кн. Кн. 1-3. -М.: Наука, 1990. 711 с.

35. Бенуас Л. Знаки, символы и мифы. М.: Астрель, 2004. - 159 с.

36. Бергер Л.Г. Эпистемология искусства. Художественное творчество как познание; Археология искусствоведения, познания и стили искусства исторических эпох. — М., 1997. 402 с.

37. Бергсон А. Собр. соч.: В 3 т. Т. 1. М.: Искусство, 1992 - 534 с.

38. Бердяев H.A. Кризис искусства. М.: СП Интерпринт, 1990. 48 с.

39. Бердяев H.A. Смысл творчества. М.: Прогресс, 1990. - 362с.

40. Берк Э. Философское исследование о происхождении наших идей возвышенного и прекрасного. М., 1979. - 219 с.

41. Берковский Н.Я. Романтизм в Германии. СПб.: Азбука-классика, 2001.-501 с.

42. Берновская Н.М. О романтической иронии в творчестве Э.Т.А.Гофмана / Дисс. канд. филол. наук. -М., 1971.-216 с.

43. Библер B.C. От науковедения — к логике культуры: Два философских введения в двадцать первый век. М.: Изд-во полит, лит-ры, 1991.-413 с.

44. Блок A.A. Об искусстве. М.: Искусство, 1980. - 503 с.

45. Бодрийяр Ж. Прозрачность зла. М.: Добросвет, 2000. - 258 с.

46. Бодров A.A. Виртуальная реальность как когнитивный и социокультурный феномен. Автореф. дисс. д.филос.наук. Чебоксары, 2007. - 36 с.

47. Большой толковый словарь по культурологии. М.: ООО «Вече-2000», 2003.-511 с.

48. Бонито O.A. Искусство на исходе второго тысячелетия. — М., 2003. — 214 с.

49. Борев Ю.Б. Роль литературной критики в художественном процессе. — М.: Знание, 1979. 63 с.

50. Борев Ю.Б. Эстетика: В 2 т. Смоленск: Русич, 1997.

51. Борухов Б.Л. Зеркальная метафора в истории культуры // Логический анализ языка: Культурные концепты. -М.: Наука, 1991. С. 109-116.

52. Боткин В.П. Письма из Испании. Л.: Наука, 1976. - 343 с.

53. Ботникова А.Б. Немецкий романтизм: диалог художественных форм. -Воронеж: Изд-во ВГУ, 2004. 337 с.

54. Бронфин Е.Ф. Мысль о музыке во Франции XIX века // Музыкальная эстетика Франции XIX века: Сборник. М.: Музыка, 1974. С. 5-51.

55. Бурлака В. Антипарменид и феминизм навыворот // Зеркало недели: Культурная политика. № 11 (284). - 2000.

56. Бычков В., Бычкова Л. XX век: Предельные метаморфозы культуры // Полигнозис. № 2. - 2000 - С. 63-86.

57. Бычков В.В. Эстетика. М: Гардарики, 2005. - 556 с.

58. Бэлза И.Ф. Исторические судьбы романтизма и музыки: Очерки. — М.: Музыка, 1985.-200 с.

59. Бэкон Ф. Сочинения: В 2 т. Т. 1. М.: Наука, 1977- 357 с.

60. В мире Э.Т.А. Гофмана: Сб. статей / Под ред. В.И. Грешных. Вып. 1. -Калининград: Гофман-центр, 1994.-224 с.

61. Вакурова Н.В, Московкин Л.И. Типология жанров экранной продукции. М., 1997. - 48 с.

62. Ванслов В.В. Эстетика романтизма. М.: Искусство, 1966. 403 с.

63. Вельтман К. Теодор Тэжик: "Все определяется количеством адреналина" // Культура. № 16 (7323). - 2002.

64. Ветрова Н.В. Миф и художественное творчество. Дисс. канд.филол. наук. М., 1984.-353 с.

65. Витгенштейн Л. Философские работы: В 2 ч. М., 1994. - 564 с.

66. Виткоп-Менардо Г. Э.Т.А. Гофман сам свидетельствующий о себе и о своей жизни / Пер. с нем. О. Мичковского. Урал, 1999. - 319 с.

67. Вознесенский A.A. На виртуальном ветру. М.: Вагриус,1998. - 477 с.

68. Воронина Н.И. Лики провинциальной культуры. Саранск, 2004. - 232 с.

69. Воронина Н.И. Саранский хронотоп Гавриила Вдовина // Гавриил Вдовин: постижение мастерства. Саранск, 2006. - С. 11-14.

70. Воронина Н.И. Текст культуры на языке быта // Феникс: ежегодник каф. культурологии. Саранск, 2006. - С. 92-95.

71. Выготский Л.С. Психология искусства. 3-е изд. М.: Искусство, 1986. -573 с.

72. Габитова P.M. Эстетика немецкого романтизма // История эстетической мысли: Становление и развитие эстетики как науки: В 6 т. Т. 3. М.: Искусство, 1985. - С. 56-83.

73. Гагаев A.A. Философия Э.Т.А. Гофмана // Гагаев A.A., Гагаев П.А. Социализация и социальный контроль в Евразии. Наука и искусство. -Саранск, 2007. С. 246-247.

74. Гарин И.И. Многоликий Достоевский. М.: ТЕРРА, 1997. - 396 с.

75. Гарин И.И. Проклятые поэты. М: ТЕРРА, 2003. - 848 с.

76. Гегель Г.В.Ф. Лекции по эстетике // Сочинения: В 14 т. Т. 14. М.: Соцэкгиз, 1938.-С. 14-226.

77. Герцен А.И. Гофман // Герцен А.И. Собр. соч. в 30 т. Т. 1. М., 1954. -С. 62-74.

78. Герцен А.И. Мысли об искусстве и литературе: Сборник. Киев: Мистецво, 1987.-351 с.

79. Гете И.В. Об искусстве. Л.-М.: Искусство, 1936. - 327 с.

80. Гильманов В.Х. Мифологическое мышление в сказке Э.Т.А. Гофмана «Золотой горшок» // В мире Э.Т.А. Гофмана: Сб. ст. Калининград, 1994. -С. 27-40.

81. Гинзбург Л.Я. О психологической прозе. Л., 1977. - 254 с.

82. Головокружение // Краткая медицинская энциклопедия: В 2 т. Т. 1. / Под ред. В.И.Покровского. М., 2001. - С. 259.

83. Горфункель А.Х. Философия эпохи Возрождения. М.: Худ. лит., 1980.-365 с.

84. Грешных В.И. Мистерия духа: Художественная проза немецких романтиков. — Калининград, 2001. 405 с.

85. Гроссе Э. Происхождение искусства. М., 1989. - 405 с.

86. Гугнин A.A. «Серапионовы братья» в контексте двух столетий // Гофман Э.Т.А. Серапионовы братья. -М., 1994. С. 5-41.

87. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М.: Искусство, 1984.-323 с.

88. Гурко Е. Тексты деконструкции. Деррида Ж. Differance. Минск, 2001. - 320 с.

89. Гусаченко В.В. Трансгрессии модерна. Монография. Харьков: Крук, 2002. - 400 с.

90. Дармограй В.М. Методологическая культура творчества. Автореф. дисс. д.филос.наук. Саратов, 2006. - 38 с.

91. Делёз Ж. Различие и повторение. СПб., 1998. - 358 с.

92. Делёз Ж., Гваттари Ф. Капитализм и шизофрения. Анти-Эдип. М., 1990.- 146 с.

93. Делёз Ж., Гваттари Ф. Что такое философия? М., СПб., 1998. - 286 с.

94. Демченко В.Д. Музыкальная новелла романтиков и «Sanctus» Гофмана // Немецкая романтическая новелла перв. четверти XIX века. — Днепропетровск: Музыка, 1975. С. 44-54.

95. Деррида Ж. Письмо и различие. М., 2000. - 435 с.

96. Джеймсон Ф. Постмодернизм и потребительское общество // Вопросы искусствознания. № 2. - 1997.

97. Дианова В.М. Постмодернистская философия искусства: истоки и современность. СПб.: Петрополис, 1999. - 238 с.

98. Дильтей В. Введение в науки о духе // Зарубежная эстетика и теория литературы Х1Х-ХХ вв. Трактаты, статьи, эссе. -М., 1987. С. 108-142.

99. Едошина И.А. Художественное сознание модернизма: истоки и мифологемы. Кострома, 2002. - 250 с.

100. Елыпевская Г.В. Художник есть художник есть художник. // Новое литературное обозрение. № 1 (9). - 2000.

101. Еремеев А.Ф. Границы искусства: Социальная сущность худ. творчества. — М.: Искусство, 1987. 317 с.

102. Жирмунский В.М. Из истории западноевропейских литератур: избр. труды. JL: Наука, 1981. - 303 с.

103. Жирмунский В.М. Немецкий романтизм и современная мистика. -СПб.: Axioma, 1996. 230 с.

104. Зегерс А. Встреча в пути // Встреча. Повести и эссе. — М.: Радуга, 1983. -С. 453-482.

105. Зись А.Я. Теоретические предпосылки синтеза искусств. // Взаимодействие и синтез искусств. JI:: Наука, 1978. — С. 5-19.

106. Иванов В.В. Родное и вселенское. М., 1994. - 410 с.

107. Иванченко Г.В. Принцип необходимого разнообразия в культуре и искусстве. Таганрог, 1999. — 206 с.

108. Ивбулис В.Я. Модернизм и постмодернизм: идейно-эстетические поиски на Западе. М.: Знание, 1988. — 62 с.

109. Избранная проза немецких романтиков. В 2 т. Т. 1. — М., 1979.- 352 с.

110. Иезуитов А. Проблема психологизма в эстетике и литературе: Сборник // Проблемы психологизма в советской литературе. — JL: Наука, 1970. С. 4344.

111. Ильин И.П. Постмодернизм от истоков до конца столетия: эволюция научного мифа. -М.: INTRADA, 1998. 256 с.

112. Ильин И.П. Постмодернизм. Словарь терминов. М., 2001. - 414 с.

113. Ильченко Н.М. Русско-немецкие литературные связи в отечественной романтической прозе 30-х гг. XIX века. Автореф. дисс. д.филол.наук. М., 2002.-38 с.

114. Искусство и духовные ценности: Методологические и методические вопросы. СПб, 1998. - 74 с.

115. Искусство и художник в зарубежной новелле XIX века: переводы / Сост. И.С. Ковалева. Л.: Изд-во ЛГУ, 1985. - 493 с.

116. История литературы ФРГ / Под ред. Д.В. Затонского и др. М.: Наука, 1980.-687 с.

117. История немецкой литературы: В 5 т. Т. 3. М.: Наука, 1966. - 586 с.

118. Каверина H.A. Моделирование концептуального пространства русской культуры (теоретическая проблема). Автореф: дисс. к.филос.наук. -Саранск, 2002. 16 с.

119. Каган М.И. О ходе истории. М.: Языки славянской культуры, 2004. -704 с.

120. Каган М.С. Морфология искусства. Л.: Искусство, 1986. - 440 с.

121. Каган М.С. Эстетика как философская наука. — М.: "Знание", 1998. -376 с.

122. Каменский З.А. Русская философия нач. XIX века и Шеллинг. — М.: Наука, 1980. 326 с.

123. Кандинский В.В. О духовном в искусстве. М.: Архимед, 1992. - 107 с.

124. Кант И. Наблюдение над чувством прекрасного и возвышенного // Кант И. Собр. соч.: В 6 т. Т. 2.-М., 1964.-С. 125-183.

125. Кант И. О характере как образе мыслей // Психология личности. Тексты / Под ред. Ю.Б. Гиппенрейтер, A.A. Пузырея. М., 1982. - С.231-234.

126. Карельский A.B. Драма немецкого романтизма. М.: Медиум, 1992. -335 с.

127. Карельский A.B. От героя к человеку: Два века западноевропейской литературы. М.: Сов. писатель, 1990. - 397 с.

128. Клюева И.В. Феномен панэстетизма: от романтизма к постмодерну // От массовой культуры к культуре индивидуальных миров: новая парадигма цивилизации. Сб. статей. -М., 1998. С. 74-88.

129. Красильникова Е.Г. Постмодернистский дискурс русского романа 1970-х годов. Пенза, 2005. - 256 с.

130. Крылов К. "Разбирая сумрак". Дозор по косточкам // URL http://www.apn.ru

131. Колодина Н.И. Смыслопостроение в структурном понимании при рецепции художественного текста. Тамбов, 2000. - 145 с.

132. Кому нужен коучинг? // Литературная газета. № 42 (5853). - 2001.

133. Краткая медицинская энциклопедия: В 2 т. Т. 1. М., 2001. - 608 с.

134. Корзина H.A. Стиль прозы Э.Т.А. Гофмана и романтический синтез искусств. Дисс. канд. фил ол.наук. Калинин, 1985. — 216 с.

135. КорневиЩе-2000: Книга неклассической эстетики / Н. Маньковская, В. Бычков и др. М.: ИФ РАН, 2000. - 330 с.

136. Корнев С. Трансгрессоры против симулякров // HNA4E. -№ 4. -2001.

137. Коровин В. И. Фантастический мир русской романтической повести // Сильфида: Фантаст, повести русских романтиков. М., 1988. - С. 7-21.

138. Косенко Н.В. Мир идеального и мир реального в образной системе шпалеры. Автореф. дисс. канд.филос.наук. М., 2002. - 25 с.

139. Косиков Г. От структурализма к постструктурализму: проблемы методологии. М., 1998. - 168 с.

140. Культурология. XX век / Энциклопедия: В 2 т. — СПб., 1998.

141. Лакан Ж. Стадия зеркала как образующая функцию "Я», открывающуюся нам в психоаналитическом опыте // Лакан Ж. Семинары. Книга II: «Я» в теории Фрейда и в технике психоанализа. М.: Гнозис, Логос, 1999.-С. 508-516.

142. Лакан Ж. Телевидение / Пер. с фр. А. Черноглазова. М.: ИТДК «Гнозис», Изд-во «Логос», 2000. - 160 с.

143. Леви-Стросс К. Структурная антропология. М.: Искусство, 1983. -344 с.

144. Лейтес Н. Конференция, посвященная великому немецкому романтику // Вопросы литературы. № 8. - 1976. - С. 310-312.

145. Лексикон нонклассики. Художественно-эстетическая культура XX века. / Под ред. В.В. Бычкова. М., 2003. - 569 с.

146. Лехциер В.Л. Введение в феноменологию художественного опыта. -Самара, 2000. 233 с.

147. Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна. М., Спб., 1998. - 160 с.

148. Литературная теория немецкого романтизма / Ред. Н.Я. Берковского. -Л.: Наука, 1934.-333 с.

149. Литературные манифесты западноевропейских романтиков / Под ред. A.C. Дмитриева. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1980. - 638 с.

150. Литературный энциклопедический словарь / Ред. В.М. Кожевникова и др.-М., 1987.-750 с.

151. Лифшиц М.А. Искусство и современный мир. М: Изобр. искусство, 1973.-320 с.

152. Лихачев Д.С. Очерки по философии художественного творчества. 2-е изд. доп. СПб.: БЛИЦ, 1999. - 190 с.

153. Логинова М. Онтология выразительности в культуре XX века: Автореф. дисс. д.филос.наук. Саранск, 2003. — 36 с.

154. Логинова М.В. Трансформации искусства постмодернизма // Онтологизм искусства на рубеже веков. — Саранск, 2000. С. 3-14.

155. Локк Дж. Опыты о законе природы / Избранные философские произведения: В 2 т. Т. 1. М.: Наука, 1960. - С. 3-53.

156. Лосев А.Ф. Знак, символ, миф. М.: Наука, 1982. - 480 с.

157. Лотман Ю.М. Об искусстве. СПб: Искусство, 1998. - 702 с.

158. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. М.: Искусство, 1970.-384 с.

159. Лукьяненко C.B. Ночной Дозор. М.:, 2006. - 381 с.

160. Магидович М.Л. Поле искусства как предмет исследования // Новое литературное обозрение. № 60. - 2003.

161. Мазин В. Стадия зеркала Жака Лакана. СПб.: Алетейя, 2005. - 156 с.

162. Маймин Е.А. Гофман в России // Вопросы литературы. № 5. - 1978. -С. 285-290.

163. Маймин Е.А. Понятие о романтизме. Русский романтизм // О русском романтизме. -М.: Просвещение, 1975. С. 3-24.

164. Малышев И.В. Эссе о XX веке. М., 2003. - 126 с.

165. Мальчуков Л.И. Текст и контекст. Петрозаводск, 1990. - 110 с.

166. Мамонтов С.П. Основы культурологии. М.: Олимп, 1999. - 318 с.

167. Маньковская Н.Б. "Париж со змеями": введение в эстетику постмодернизма. М., 1994. - 220 с.

168. Маньковская Н.Б. Эстетика постмодернизма. СПб.: Ателейя, 2000. -347 с.

169. Марков В.И. "Свое", "Чужое" и отчуждение в культуре. Кемерово, 2002.-176 с.

170. Матвеева H.H. Ночная стража // Литературная газета. № 20-21 (5878). -2002.

171. Матрица безумия / К.Г. Юнг, М. Фуко. М.: Алгоритм, Эксмо, 2007. -384 с.

172. Меркулов И.П. Логика науки и индивидуальное творчество // Когнитивная эволюция и творчество. М., 1995. — С. 101-117.

173. Мерло-Понти М. Око и дух. М.: Искусство, 1992. - 64 с.

174. Мерло-Понти М. Феноменология восприятия. М., 1999. - 603 с.

175. Мещерякова Л.Ю. От «Ничто» к «Воскрешению субъекта»: социально-философский анализ постмодернизма. Автореф. дисс. канд.филос.наук. -М., 1998.-17 с.

176. Микешина Л.А. Философия познания. Полемические главы. М.: Прогресс, 2002. - С. 79-101.

177. Микушевич В.И. Ленардо да Винчи в «Эликсирах дьявола» // Гофман Э.Т.А. Собр. соч.: в 6 т. Т. 2. М., 1994. - С. 426-432.

178. Миловидова К. Тук, тук, Кракатук. Эрнст Теодор Амадей Гофман на манеже цирка. // Культура. № 25 (7433). - 2004.

179. Миримский И.В. Статьи о классиках: Дефо. Вольтер. Гете. Гофман. Гейне. Немецкие поэты революции 1848 года. Генрих Манн. — М.: Худ. лит., 1966.-252 с.

180. Мисюров H.H. Искушение кровью и почвой. Немецкий романтизм от литературной теории к идеологической доктрине постромантической эпохи.- Омск, 2000. 392 с.

181. Михайлов A.B. Романтизм // Музыкальная жизнь. № 5. - 1991. - С. 20-23.

182. Михалев В.П. Видовая специфика и синтез искусств. Киев: Наук, думка, 1998. - 100 с.

183. Михалкович В.И. Телевидение и зритель. Феноменология общения. Автореф. дисс. д.филос.наук. — М., 1996. 62 с.

184. Мишина Л.А., Иванчикова Т.В., Ильина Э.А. Немецкий писатель как философ и художник. Чебоксары, 2002. - 166 с.

185. Модерн. Модернизм. Модернизация: Нормы и казусы в европейской культуре на рубеже XIX-XX веков. Россия, Австрия, Германия, Швейцария / Под ред. Н.С. Павлова и др. М.: РГТУ, 2004. - 526 с.

186. Морозов A.A. Сказки Гофмана // Немецкие волшебно-сатирические сказки: Переводы. — Л.: Наука, 1972. С. 155-201.

187. Назарычева А.И. Философский анализ соотношения свободы и творчества. Онтогенетический аспект. Автореф. дисс. канд.филос.наук. — Магнитогорск, 2004. — 23 с.

188. Нейгауз Г.Г. Искусство фортепианной игры. Записки педагога. 5-е изд.- М.: Музыка, 1988. 240 с.

189. Немецкая литература между романтизмом и реализмом: 1830 1870. Тексты и интерпретации. — СПб.: Бельведер, 2003. - 808 с.

190. Немецкая романтическая повесть / Сост. A.B. Карельский. М.: Прогресс, 1980.-469 с.

191. Никитина И.П. Художественное пространство как предмет философского эстетического анализа. Автореф. дисс. д.филос.наук. — М., 2003.-36 с.

192. Никитина H.H. Проблема пространства в философии Павла Флоренского // Вестник МГУ. № 6. - 1998. - С. 45-52.

193. Новая философская энциклопедия: В 4 т. М., 2001.

194. Новиков B.C. Философский анализ проблемы диалога культур. Автореф. дисс. канд.филос.наук. М., 2001. - 12 с.

195. Новикова Н.В. Романтическая традиция Э.Т.А. Гофмана в творчестве М.А. Булгакова. Автореф. дисс. канд.филол.наук. Н.Новгород, 1999. - 24 с.

196. Нодве Ш. О фантастическом в литературе // Литературные манифесты западноевропейских романтиков. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1980. - С. 407412.

197. Носов H.A. Словарь виртуальных терминов. М.: Путь, 2000. - 63 с.

198. Ночная стража // Литературная газета. № 20-21 (5878). - 2002.

199. Одоевский В.Ф. О литературе и искусстве. М., 1982. - 233 с.

200. Одоевский В.Ф. Русские ночи. Л., 1975. - 317 с.

201. Орлова Т.С. Креативность экономического сознания личности. Автореф. дисс. д.филос.наук. — Тюмень, 2006. 34 с.

202. Ортега-и-Гассет X. Эстетика. Философия культуры. М., 1991. - 587 с.

203. Осанов A.A. Полифония образа и безобразного как эстетический феномен. Автореф. дисс. канд.филос.наук. -М., 2000. — 19 с.

204. Осипов А.И. Пространство и время как категории мировоззрения и регуляторы практической деятельности. Мн., 1989. — 220 с.

205. Основы теории художественной культуры / Под ред. М.С. Каган. -СПб.: Лань, 2001.-287 с.

206. Осовский O.E. Диалог в большом времени. Саранск, 1997. - 192 с.

207. От современности к постмодернизму: сб. статей. — Пенза, 2000. 83 с.

208. Пелевин В.О. Generation "П". М.: Вагриус, 1999. - 250 с.

209. Пенет М.И. Немецкая романтическая новелла. Генезис. Эволюция. Типология. Дисс. д.филол.наук. -М., 1988.-418 с.

210. Пестова Н.В. Немецкий литературный экспрессионизм. -Екатеринбург, 2004. 336 с.

211. Петровская Е. Вхождение в бесконечное // Бодрийяр Ж. Соблазн. М.: Ad Marginem, 2000. С. 7-28.

212. Пименова Ж.М. Художник: его бытие в спонтанном сознании. М., 1997.-187 с.

213. Подорога В.А. Феноменология тела: Введение в философскую антропологию. Материалы лекционных курсов 1992-1994 гг. М.: Ad Marginem, 1995. - 339 с.

214. Подшибякин A.M. Специфика художественной культуры в контексте информационного общества. Автореф. дисс. канд.филос.наук. Великий Новгород, 2004. - 19 с.

215. Постнов О.Г. Эрнст, Теодор, Амадей: пьеса в 3-х действиях с эпилогом // Постнов О.Г. Песочное время. Новосибирск, 1997. - С. 345-402.

216. Потебня A.A. Эстетика и поэтика. М.: Искусство, 1976. — 614 с.

217. Пригов Д.А. Что делается? // Новое Литературное Обозрение. № 1(9). - 2000.

218. Пронин В.А. Немецкий романтизм // История зарубежной литературы XIX века: В 2 ч. Ч. 1. / Под ред. Н.П. Михальской. М., 1991. - С. 104-120.

219. Пронин М.А. Виртуалистика в институте человека РАН: история и результаты // Генезис категории виртуальная реальность: сб. мат. междунар. науч. конф. Саранск, 2008. - С. 5-43.

220. Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки. М.: Лабиринт, 2004.-332 с.

221. Психоаналитические термины и понятия: словарь / Под ред. Б.Э. Мура и др. М.: Независимая фирма "Класс", 2000. - 304 с.

222. Пшиготижев И.Ш. К истокам и судьбам романтической идеи в немецкой культуре и философии. Нальчик: Кабард, 2001. - 64 с.

223. Райков В.Л. Искусство должно нас спасти: Проблемы сознания, неосознавания в понимании искусства. М., 2003. - 195 с.

224. Рама и граница. Граница и опыт интерпретации в художественном языке. Т. 3. Самара: Самарская гуманитарная академия, 2006. - 374 с.

225. Раппапорт А. В поисках современности // Государственный центр современного искусства. URL http://ncca-kaliningrad.ru

226. Романов О.В. Смысл идеи виртуальности и понятие виртуальной . реальности // Философия интернета (генезис и синтез фундаментальныхидей). Самара, 2003. - С. 38-42.

227. Романтический метод и романтические тенденции в русской и зарубежной литературе: сб. статей. Казань, 1975. - 168 с.

228. Руднев В.П. Словарь культуры XX века. М.: Аграф, 1997. - 384 с.

229. Рудницкий М.Л. Фантастическая правда Гофмана (о творчестве немецкого писателя) // Наука и религия. № 6. - 1972. - С.86-90.

230. Рудницкий М.Л. Э.Т.А. Гофман. // Избр. проза немецких романтиков. Т. 2. / Сост. A.C. Дмитриев. М., 1979. - С. 408-411.

231. Руснак H.A. Социокультурные маркеры и особенности трансформации образа и знака в художественном творчестве. Автореф. дисс. канд.филос.наук. Ставрополь, 2003. - 24 с.

232. Руцкая Г.С. Романтическая традиция в немецкой литературе второй половины XIX века в свете категории меры. Пермь, 1999. - 73 с.

233. Сафрански Р. Гофман. М.: Молодая гвардия, 2005. - 383 с.

234. Сегал Д.М. Культура и искусство на пороге XXI века // Зеркало: литературно-художественный журнал. № 3. - 1999.

235. Секст Э. Сочинения: В 2 т. Т. 2. М., 1976 - 421 с.

236. Севастеенко A.B. Русский романтизм XIX-XX веков: зеркальный нарциссизм или фантастика влюбленных двойников // София: рукописи, журнал ревнителей русской философии. № 2-3. - 2001.

237. Сеничев С.И. Диагноз: гении. Оборотная сторона успеха // Известия Мордовии. № 15, 22 (ноябрь). - 2006. - С. 19, 20.

238. Сквозь границы / Культурологический альманах. Вып. 3. Киров, 2004. -256 с.

239. Скородумова Л.Э. «Фантазии в манере Калло» Э.Т.А. Гофмана: своеобразие композиции. Дисс. канд.филол.наук. М., 1996. - 234 с.

240. Скотт В. О сверхъестественном в литературе и в частности о сочинениях Э.Т.А. Гофмана // Скотт В. Сочинения: В 20 т. Т. 20. М.,Л., 1965.-С. 602-652.

241. Славгородская Л.В. Романы Э.Т.А. Гофмана. Дисс. канд.филол.наук. -Л., 1972.-276 с.

242. Славгородская Л.В. Стилевое оформление темы музыки в романе Гофмана «Житейские воззрения кота Мурра» // Литература и музыка. Л.: Музыка, 1975.-С. 106-110.

243. Солдатова H.A. Современные концепции дегуманизации искусства. Автореф. дисс. канд.филос.наук. — М., 1990. 16 с.

244. Соловьев B.C. Общий смысл искусства // http://www.rodon.org/ svs/osi.htm

245. Социальные коммуникации в интернет-среде // Социальная коммуникация в современном мире / Под ред. A.A. Деркача. М.: Альтекс, 2004.-С. 351-363.

246. Стасов В.В. Искусство XIX века: Архитектура // Избр. сочинения: В 3 т. Т. 3. М. : Искусство, 1952. - С. 485-506.

247. Стасов В.В. Музыка // Стасов В.В. Избр. сочинения: В 3 т. Т. 2. М.: Искусство, 1952. - С. 275-331.

248. Степанов Ю.С. Константы: словарь русской культуры. Изд. 2-е, испр. и доп. М.: Академический Проект, 2001. - 990 с.

249. Столетов А.И. Творчество как принцип мировоззрения. Автореф. дисс. канд.филос.наук. — Уфа, 2004. 26 с.

250. Столович Л.Н. Жизнь, творчество, человек: функции художественной деятельности. -М.: Политиздат, 1985.-415 с.

251. Такварелия Л.А. Проблема художника в творчестве Э.Т.А. Гофмана (на примере Крейслера). Дисс. канд.филол.наук. — Тбилиси, 1981. 152 с.

252. Тарковский A.A. Гофманиана // Родник. № 7. - 1989. - С. 18-28.

253. Творчество в искусстве искусство в творчестве / Ред. Л.Я. Дорфман. -М.: Наука, 2000. - 549 с.

254. Тлевцежева М.А. Некоторые вопросы влияния фольклора на поэтику немецкого романтизма. Майкоп: МГТУ, 2006. — 78 с.

255. Тлевцежева М.А. Фольклорные мотивы в духовно-эстетических исканиях Э.Т.А. Гофмана. Майкоп: МГТУ, 2006. - 38 с.

256. Тураев C.B. Революция во Франции и немецкая литература. М.: Наследие, 1997. - 214 с.

257. Тютюников Ф.Ф. Философско-эстетические основания художественной формы: романтический тип мышления и проблема романной формы. Автореф. дисс. канд.филос.наук. — Екатеринбург, 1997.-23 с.

258. Удодов Б.Т. Психологизм // Вопросы поэтики литературы и фольклора. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1977. - С. 115-118.

259. Уланова О.И. Тарханский хронотоп Михаила Лермонтова. Дисс. канд. культурологии. Саранск, 2005. - 154 с.

260. Успенский Б.А. Поэтика композиции. Структура художественного текста и типология композиционной формы. М.: Искусство, 1970. - 224 с.

261. Устяхин C.B. Феномен фолк-модерн танца в современной хореографии. Саранск, 2006. - 17 с.

262. Фарман И.П. Воображение в структуре познания. М., 1994. — 215 с.

263. Федоров Ф.П. Проблемы искусства в творчестве Гофмана. Дисс. канд.филол.наук. Л., 1972. 200 с.

264. Философский словарь Вл.С.Соловьева. Ростов/Дону: Феникс, 2000. -462 с.

265. Философский энциклопедический словарь. М.: ИНФРА-М, 2000. — 576 с.

266. Философский энциклопедический словарь. М.: Сов. энциклопедия, 1989.-815 с.

267. Флоренский П.А. Анализ пространственности и времени в художественно-изобразительных произведениях. — М, 1993. —321 с.

268. Флоренский ПА. Из богословского наследия // Богословские труды. -М.: Мысль, 1977. С. 152

269. Фомин C.B. Динамика русской постмодернистской литературы: культурологический аспект. Автореф. дисс. канд. культурологии. -Саранск, 2006. 16 с.

270. Формирование эстетического сознания в контексте современной массовой культуры // Современные концепции эстетического воспитания: теория и практика / Ред. Н.И. Киященко. М.: Наука, 1998. - С. 74-105.

271. Франкл В. Человек в поисках смысла / Ред. Л.Я. Гозмана и др. — М.: Прогресс, 1990.-186 с.

272. Фрейд 3. Жуткое // Фрейд 3. Художник и фантазирование. М., 1995. -С. 270-279.

273. Фрейд 3. Я и оно. М., Харьков, 1999. -1039 с.

274. Фромм Э. Величие и ограниченность теории 3. Фрейда. М.: 000 "Издательство ACT", 2000. - 449 с.

275. Фуко М. Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности / Пер. с фр. М.: Касталь, 1996. - 448 с.

276. Фуко М. История безумия в классическую эпоху. СПб., 1997. - 590 с.

277. Хайдеггер М. Время и бытие. М.: «Республика», 1993. - 443 с.

278. Хайдеггер М. Исток художественного творения // Зарубежная эстетика и теория литературы XIX XX вв. Трактаты, статьи, эссе. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1987.-С. 264-312.

279. Ханмурзаев К.Г. Немецкий романтический роман. Махачкала, 1998. — 180 с.к*

280. Хейзинга И. Homo Ludens: Статьи по истории культуры / Сост. Д.В. Сильвестрова. -М.: Прогресс-Традиция, 1997. — 416 с.

281. Храпова В.А. Текст как социокультурный код общества. Автореф. дисс. д.филос.наук. Волгоград, 2007. - 28 с.

282. Худобин Е. Трансгрессивный шизоанализ, или сервис-пак для программы Делёза // Китеж. Традиция в мире постмодерна: контексты. URL http://kitezh.onego.ru/shizotrans.html

283. Художественная культура. Термины. Понятия. Значения. Словарь-справочник. М.: Изд-во РАГС, 2002. - 240 с.

284. Художественный мир Гофмана: Сб. статей / Ред. кол. И.Ф. Бэлза. М.: Искусство, 1982.-295 с.

285. Целма Е. Искусство и жизнь как проблема эстетики М.Бахтина // В диапазоне гуманитарного знания. Вып. 4. — СПб.: С.-Петерб. филос. общество, 2001.-С. 131-159.

286. Чавчанидзе Д.Л. Некоторые особенности художественного образа и сюжета Э.Т.А. Гофмана. Дисс. канд. фил. наук. М., 1969. — 323 с.

287. Чавчанидзе Д.Л. Феномен искусства в немецкой романтической прозе: средневековая модель и ее разрушение. М., 1997. — 294 с.

288. Чаянов A.B. Венецианское зеркало. М.: Современник, 1989. - 235 с.

289. Чернила, разбавленные алкоголем: Писать или пить — вот в чем вопрос?/ Перевод А. Ваксберг // Литературная газета. — № 47 (5857). — 2001.

290. Чувардин Г. Хаос времени и хронотоп // Бахтинский вестник. Собр. соч. ученых в 5-ти т. Т. 1. Орел: «ОРЛИК», 2005. - С. 155-182.

291. Чусовская В.А. Пространственно-временной анализ формообразования в искусстве. Автореф. дисс. канд.филос.наук. Якутск, 1999. - 24 с.

292. Шекспир У. Отелло // Полн. собр. соч.: В 8 т. Т. 6. М.: Искусство, 1960.-С. 358-492.

293. Шеллинг Ф.В. Философия искусства. М.: Мысль, 1966. - 469 с.

294. Шлегель Ф.В. Эстетика // Сочинения: В 2-х т. Т. 1. М.: Наука, 1987. -С. 37-259.

295. Шопенгауэр А. О ничтожестве и горестях жизни // Шопенгауэр А. Избр. произведения. -М.: Просвещение, 1992. С.237-239.

296. Шопенгауэр А. Свобода воли и нравственность / Ред. A.A. Гусейнова. -М.: Республика, 1992. 448 с.

297. Шпенглер О. Закат Европы. В 2 т. Т. 1. М., 1993. - 540 с.

298. Штейнзальц А. Пафос традиционного общества — утверждение границ: интервью М. Горелика. URL http://www.judaicaru.org

299. Шумкова Т.Л. Романтизм в Германии и России. — Екатеринбург, Нижневартовск, 2001. 172 с.

300. Эко У. От Интернета к Гутенбергу // Новое литературное обозрение. -№4(32).- 1998.-С. 9-10.

301. Эко У. Открытое произведение. Форма и неопределенность в современной поэтике. СПб.: Академический проект, 2004. — 381 с.

302. Элиот Т.С. Традиция и индивидуальный талант // Зарубежная эстетика и теория литературы XIX XX вв. Трактаты, статьи, эссе. - М., 1987. - С. 169-176.

303. Энциклопедический словарь по культурологии / Ред. A.A. Радугина. — М.: Изд-во «Центр», 1997. 477 с.

304. Эпштейн М. Хроноцид: Пролог к воскрешению времени // Октябрь. -№7.-2000.-С. 157-171.

305. Эпштейн М.Н. Постмодерн в русской литературе. — М.: Высш. школа, 2005. 495 с.

306. Эстетика немецких романтиков. М.: Искусство, 1987. - 733 с.

307. Эстетика. Словарь / Ред. A.A. Беляева и др. М.: Политиздат, 1989. -447 с.

308. Юм Д. Сочинения: В 2 т. Т. 2. М.: Наука, 1966.- 655 с.

309. Юнг К.Г. Один современный миф. О вещах, наблюдаемых в небе. М.: Наука, 1993.-192 с.

310. Яковлев Е.Г. Эстетика. М.: Гардарики, 2000. - 463 с.

311. Ямпольский М.Б. Интернет или постархивное сознание // Новое литературное обозрение. № 32. - 1998.

312. Ямпольский М.Б. Наблюдатель: Очерки истории видения. М.: Ad Marginem, 2000. - 287 с.

313. Ямпольский М.Б. О близком (Очерки немиметического зрения). М.: Новое литературное обозрение, 2001. — 240 с.

314. Яши П. Об эффекте автора: современное авторское право и коллективное творчество // Новое литературное обозрение. № 48. - 2001.

315. Литература на иностранном языке

316. Aichinger I. Е.Т.А. Hoffmann's Novelle "Der Sandmann" und die Interpretation Sigmund Freuds. // Zeitschrift für deutsche Philologie. № 95. -1976. -P. 113-132.

317. Annu E. Maske und Maschine: Künstliche Frauen in Texten von Hoffmann, Villiers und Lern // Literatur fiir Leser. № 2 (20). -1997. - S. 95-107.

318. Asche S. Die Liebe, der Tod und das Ich im Spiegel der Kunst: Die Funktion des Weiblichen in Schriften der Frühromantik und im erzählerischen Werk E.T.A. Hoffmanns. Königstein: Hain, 1985. - 239 S.

319. Augenblick und Zeitpunkt: Studien zur Zeitstruktur und Zeitmetaphorik in Kunst und Wissenschaft / hrsg. von Chr.W. Thomsen u. a. Darmstadt, 1984. -518 S.

320. Auhuber F. "In einem fernen dunklen Spiegel": E.T.A. Hoffmanns Poetisierung der Medizin. Opladen, 1986. - 123 S.

321. Auhuber F. Andrej Tarkovskijs Filmskizze Hoffmanniana: Bemerkungen zu Tarkovskijs und Hoffmanns Kunst // Mitteilungen der E.T.A.Hoffmann-Gesellschaft Bamberg e.V. Bamberg, 1989. - S. 58-61.

322. Auhuber F. E.T.A. Hoffmanns produktive Rezeption der zeitgenossischen Medizin und Psychologie // Mitteilungen der E.T.A. Hoffmann-Gesellschaft Bamberg e.V. -№ 1. 1992-1993. - S. 63-76.

323. Bradshow P. Cinema-news // Guardian. № 27. - 2004.

324. Braun C. Versuch über den Schwindel // Religion, Schrift, Bild, Geschlecht. Zürich, München, 2001. - S. 14-17.

325. Daeniken Th. Das Phantastische bei E.T.A. Hoffmann / eine DeutschFacharbeit. Berlin, 1999.-221 S.

326. Deutsche Romantik und das 20. Jahrhundert: Londoner Symposium 1985. -Stuttgart, 1986.-171 S.

327. Donhauser G. Kunst Erkenntnis - Deutung: Eine philosophische Annäherung. - Wien, 2001. - 329 S.

328. Drux R. Marionette Mensch: Ein Metapherkomplex und sein Kontext von Hoffinann bis Büchner. München: Fink, 1986. - 213 S.

329. Dumont A. Das Interessante Theorie und narrative Praxis: Friedrich Schlegel und E.T.A. Hoffinann // Weimarer-Beitrage: Zeitschrift für Literaturwissenschaft, Ästhetik und Kulturwissenschaften (Vienna). - № 38. -1992. -S. 430-447.

330. Dumont A. Die Einflüsse von Identitätsphilosophie und Erfahrungsseelenkunde auf E.T.A. Hoffinanns 'Elixiere des Teufels' // Zeitschrift für Germanistik. № 1. - 1991. - S.37-48.

331. E.T.A. Hoffmann-Jahrbuch: Mitteilungen der E.T.A. HoffmannGesellschaft. Berlin: E. Schmidt-Verlag GmbH 8 Co., 2000-2006.

332. E.T.A. Hoffinanns Spiegelungen / Texte und Erläuterungen von R. Heinritz. -Bamberg, 1999.-25 S.

333. Eicher T. 'Mit einem Blick das ganze Panorama des grandiosen Platzes': Panoramatische Strukturen in «Des Vetters Eckfenster» von E.T.A. Hoffmann // Poetica: Zeitschrift für Sprach- und Literaturwissenschaft. № 25. - 1993. - S. 360-377.

334. Fick M. E.T.A. Hoffmanns Theosophie: Eine Interpretation des Romans "Die Elixiere des Teufels" // Literaturwissenschaftliches Jahrbuch im Auftrage der Gorres-Gesellschaft. Bd. 36. Berlin, 1995. - S. 105-125.

335. Freund W. Chaos und Phantastik: Der phantastische Erzähler E.T.A. Hoffmann // Die Hörer: Zeitschrift für Literatur, Kunst und Kritik. № 37 (168).-1992.-S. 77-85.

336. Geese M. E.T.A. Hoffmannn: Bibliographie. Leipzig, 1986. - 117 S.

337. Grabmeier R. Das Laufer E.T.A.Hoffamnn-Projekt // E.T.A.Hoffmann-Jahrbuch. Bd. 14. Berlin: E.Schmidt Verlag, 2006. - S. 167-170.

338. Hagner M. Psychophysiologie und Selbsterfahrung. Metamorphosen des Schwindels und der Aufmerksamkeit im 19. Jahrhundert // Aufmerksamkeit / hrsg. von A.,J.Assmann. München, 2001. - S. 241-263.

339. Harnischfeger J. Das Geheimnis der Identität: Zu E.T.A.Hoffmanns "Die Elixiere des Teufels" // Zeitschrift für Germanistik. -№1:1.- 1991. S. 37-48.

340. Heine H. Briefe aus Berlin // Heine H. Sämtliche Schriften: in 12 Bd. Bd. 3. -München, Wien, 1976. S. 7-68.

341. Herz M. Versuch über den Schwindel. Berlin, 1791. - 350 S.

342. Holbeche Y.J.K. Optical Motifs in the Works of E.T.A. Hoffmann. -Goeppingen, 1975.-205 S.

343. Horn P. Halluzinierte Vögel oder Wann ist Paranoia literarisch? Zu E.T.A.Hoffmann, Robert Musil und Daniel Paul Schreber // Acta-Germanica: Jahrbuch des Germanistenverbandes im Südlichen Afrika. Supp. 1. -Frankfurt/Main, 1990. S. 97-122.

344. Just K.G. Die Blickführung in den Märchennovellen E.T.A. Hofftnanns // Scher S.P. Zu E.T.A. Hoffinann. Stuttgart, 1981. - S. 30-39.

345. Itala M.-L. Studie zur fiktionalen Wirklichkeit am Beispiel ausgewählter Texte von E.T.A. Hoffinann // euphilologische Mitteilungen: Bulletin de la Societe Neophilologique Bulletin of the Modern Language Society. № 94. Helsinki, 1993.-S. 113-39.

346. Jagella C. Bürgerlicher Schwindel und seine medizinische Fassung: Goethe und das Strassburger Münster // Schweizerische medizinische Wochenschrift. № 130.-2000.-S. 209-221.

347. Kaiser G. E.T.A. Hoffinann. Stuttgart, 1988. - 214 S.

348. Kittler F.A. «Das Phantom unseres Ichs» und die Literaturpsychologie. E.T.A. Hoffmann Freud - Lacan // Urszenen. Literaturwissenschaft als Diskursanalyse und Diskurskritik. - Frankfurt/Main, 1977. - S. 139-166.

349. Koning H.-J. Die Rezeption von E.T.A. Hoffmanns 'Der Sandmann' in Louis Ferrons 'De gallische ziekte' //Germanistische-Mitteilungen: Zeitschrift für Deutsche Sprache, Literatur und Kultur in Wissenschaft und Praxis. № 37. —1993. -S. 35-47.

350. Korff H.A. Geist der Goethezeit. Versuch einer ideelen Entwicklung der klassisch-romantischen Literaturgeschichte. Bd. 7. Leipzig: Koehler & Amelang, 1966.- 195 S.

351. Kremer D. E.T.A. Hoffinann. Erzählungen und Romane // Klassiker Lektüre. Bd. 1. Berlin: E. Schmidt Verlag, 1999.-241 S.

352. Kremer D. Idyll oder Trauma. Kindheit in der Romantik // E.T.A. Hoffmann-Jahrbuch. Bd. 11. Berlin: E.Schmidt Verlag, 2003. - S. 75-89.

353. Lehmann M. Kabbalistische Mysterien des Selbst. Schrift und Identität in E.T.A.Hoffmanns Doppelerzählung "Die Irrungen"/ "Die Geheimnisse" // E.T.A.Hoffinann-Jahrbuch. Bd. 14. Berlin: E.Schmidt Verlag, 2006. - S. 7-36.

354. Lewandowski R. E.T.A. Hofftnanns Bamberg. Berlin: Verlag Fränkischer Tag GmbH 8 Co. KG, 1997. - 68 S.

355. Lewandowski R. Fiktion und Realität/ Über eine Beziehung zwischen Leben und Literatur. Berlin: Verlag Fränkischer Tag GmbH 8 Co. KG, 1996. - 239 S.

356. Lewandowski R. Sie sind auch kein Bamberger, wie ich höre?: Ein Fantasiestück in Callots Manier über E.T.A. Hoffmann. Berlin: Verlag Fränkischer Tag GmbH 8 Co. KG, 1997. - 136 S.

357. Lieb C. Und hinter tausend Gläsern keine Welt. Raum, Körper und Schrift in E.T.A.Hoffmanns "Das öde Haus" // E.T.A. Hoffmann-Jahrbuch. Bd. 10. Berlin: E.Schmidt Verlag, 2002. - S. 58-75.

358. Manthey J. Wenn Blicke zeugen können. Eine psychohistorische Studien über das Sehen in Literatur und Philosophie. München; Wien: Hanser, 1983. -569 S.

359. Matt P. Die Augen der Automaten. E.T.A. Hoffmanns Imaginationslehre als Prinzip seiner Erzählkunst. Tübingen, 1971. - 243 S.

360. Muckenberger U. Phantasie und Gerechtigkeitssinn: Der Dichter und Jurist E.T.A.Hoffmann// Neue-Rundschau.-№ 100.-1989. S. 163-186.

361. Muelher R. Die Einheit der Künste und das Orphisches bei E.T.A. Hoffmann // Stoffe, Formen, Strukturen. München, 1962. - 360 S.

362. Müller M. Phantasmagorien und bewaffnete Blicke. Zur Funktion optischer Apparate in E.T.A. Hoffmanns Werk // E.T.A. Hoffmann-Jahrbuch. Bd. 11. -Berlin: E. Schmidt Verlag, 2003. S. 5-23.

363. Nahrlich-Slatewa E. 'Was bannt mich da?1: Franz Fuhmanns Rezeption von E. T. A. Hoffmann // Wirkendes Wort: Deutsche Sprache und Literatur in Forschung und Lehre. №45. -Bonn, 1995. S. 151-166.

364. Nehring W. Spätromantiker: Eichendorff und E.T.A. Hoffmann. -Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1997. 246 S.

365. Palermo M. . .über das ästhetische Wesen der Kunst in der materialistischen Kunstwissenschaft. Bochum, 2001. - 251 S.

366. Pfotenhauer H. Exoterische und Esoterische Poetik in E.T.A. Hoffmanns Erzählungen // Jahrbuch der J.Paul-Gesellschaft. Bd. 17. Bonn, 1982. - S. 129144.

367. Pikulik L. Anseimus in der Flasche. Kontrast und Illusion in E.T.A. Hoffmanns "Der Goldene Topf' // Euphorion. № 63. - 1969. - S. 341370.

368. Pikulik L. Das Wunderliche bei E.T.A. Hoffmann. Zum romantischen Ungenügen an der Normalität. // Euphorion. № 69. - 1975. - S. 294-319.

369. Pikulik L. E.T.A. Hoffmann als Erzähler: Ein Kommentar zu den "SerapionBrüdern". Göttingen, 1987. - 223 S.

370. Prawer S. Die Farben des Jacques Callot. E.T.A. Hoffmanns "Entschuldigung" seiner Kunst // Zu E.T.A. Hoffmann / hrsg. von S.P.Scher. -Stuttgart: Klett, 1981. S. 22-29.

371. Raff D. Ich-Bewusstsein und Wirklichkeitsauffassung bei E.T.A. Hoffmann. Eine Untersuchung der "Elixiere des Teufels" und des "Kater Murr". Rottweil, 1971.-214 S.

372. Reil J.C. Rhapsodien über die Anwendung der psychischen Curmethode auf Geisteszerrütungen. Halle, 1803. - 120 S.

373. Ringel S. Realität und Einbildungskraft im Werk E.T.A. Hoffmanns. Köln, Weimar u. Wien, 1997.

374. Roeder B. A Study of the Major Novellas of E. T. A. Hoffmann // Studies in German Literature, Linguistics and Culture. № 5. - 2003. - P. 28-39.

375. Romantik-Handbuch / hrsg. von H. Schanze. Stuttgart, 1994. - 805 S.

376. Schemmel B. E.T.A. Hoffmann in Kaliningrad // E.T.A. HoffmannJahrbuch. Bd. 14. Berlin: E.Schmidt Verlag, 2006. - S. 170-173.

377. Schemmel B. Neue Hoffmaniana der Staatsbibliothek Bamberg // E.T.A. Hoffmann-Jahrbuch. Bd. 10. Berlin: E.Schmidt Verlag, 2002. - S. 10-30.

378. Schirmer A. E.T.A. Hoffmann: Des Vetters Eckfenster. Deutsche Erzählprosa der frühen Restaurationszeit: Studien zu ausgewählten Texten. — Tübingen : Niemeyer, 1995. 315 S.

379. Schlegel A.W. Die Kunstlehre // Kritische Schriften und Briefe. T. II. -Stuttgart, 1963. S.102-103.

380. Schmaus M. Die poetische Konstruktion des Selbst: Grenzgänge zwischen Frühromantik und Moderne. Bd. 9. Tübingen: Niemeyer, 2000. - 407 S.

381. Segebrecht W. Beamte, Künstler, Aussenseiter: Analogien zwischen der juristischen und der dichterischen Praxis E.T.A. Hoffmanns // Imprimatur. Ein Jahrbuch für Bücherfreunde. Bd. 11. Frankfurt/Main, 1984. - S. 294-307.

382. Segebrecht W. Heterogenität und Integration bei E.T.A. Hoffmann // Studien zu Leben, Werk und Wirkung E.T.A. Hoffmanns. Frankfurt/Main, 1996. -S. 176-189.

383. Segebrecht W. Hoffmann, erzählt: Sein Ich und sein Werk im Vervielfaltigungsglas neuerer Prosa // E.T.A. Hoffmann-Jahrbuch. № 1. - 1992-1993.-S. 184-198.

384. Segebrecht W. Krankheit und Gesellschaft. Zu E.T.A. Hoffmanns Rezeption der Bamberger Medizin // Romantik in Deutschland. Ein interdisziplineres Symposion. Metzler, 1978. - S. 267-290.

385. Slusser G. Death and the mirror. Existential fantasy // Coordinates. Placing Science Fiction and fantasy. — Carbondale, 1983. P. 150-176.

386. Sommerhage C. Hoffmanns Erzähler über Poetik und Psychologie in E.T.A.Hoffmanns Nachtstück "Der Sandmann" // Zeitschrift für deutsche Philologie. № 106. - 1987. - S. 513-534.

387. Stadler U. E.T.A. Hoffmann // Der technisierte Blick. Optische Instrumente und der Status von Literatur. Würzburg, 2002. - S. 145-176.

388. Stadler U. Von Brillen, Lorgnette und Kuffischen Sonnenmikroskopen: Zum Gebrauch der optischen Instrumente in Hoffmanns Erzählungen // E.T.A. Hoffmann-Jahrbuch. № 1. - 1992-1993. - S. 91-105.

389. Steinecke H. E.T.A. Hoffmann. Stuttgart, 1997. - 213 S.

390. Steinecke H. Hoffmanns Romanwerk in europaischer Perspektive // Hoffmann-Jahrbuch. № 1. - 1992-1993. - S. 21-35.

391. Strobel J. Die Ahnenprobe des Medardus // E.T.A.Hoffinann-Jahrbuch. Bd. 13. Berlin: E.Schmidt Verlag, 2005. - S. 29-46.

392. Szczepanski J. Die Subversion des Rahmens: E.T.A. Hoffmanns "Elixiere des Teufels" // E.T.A. Hoffmann-Jahrbuch. Bd. 12. Berlin: E.Schmidt Verlag, 2004.-S. 7-19.

393. Terpstra J.-U. Hexenspruch, Eierzauber und Feind-Komplex in E.T.A.Hoffmanns Fragment "Der Feind" // Euphorion: Zeitschrift für Literaturgeschichte. -№ 80. 1986. - S. 26-45.

394. Tölle R. E.T.A.Hoffmanns "Der Freund". Zum Umgang mit psychisch Kranken // E.T.A. Hoffmann-Jahrbuch. Bd. 13. Berlin: E. Schmidt Verlag, 2005. -S. 133-136.

395. Vitt-Maucher G. E.T.A. Hoffmanns Märchenschaffen: Kaleidoskop der Verfremdung in seinen sieben Märchen. London, 1989. — 232 S.

396. Vitt-Maucher G. Träumer und Phantast als narratives Medium bei Hoffmann, Poe, Dostojewski und Stolper // Hoffmann-Jahrbuch. № 1. - 19921993. -S. 174-183.

397. Webber A.J. The Doppelgänger // Double Visions in German Literature. -Oxford, 1996.-P. 113-194.

398. Weder C. Ein medizinisch-literarisches Symptom: Zum Schwindel bei E.T.A.Hoffmann und im Kontext des medizinischen Diskurses der Zeit // E.T.A.Hoffmann-Jahrbuch. Bd. 10. Berlin: E.Schmidt Verlag, 2002. - S. 76-95.

399. Weinholz G. E.T.A. Hoffmann: Dichter, Psychologe, Jurist. Essen: Die blaue Eule, 1991.-426 S.401. .Weissmann W. Sonne, Gral, Dämonen.: Bedeutende abendländische Symbole in Mythos, Religion und Kunst. Wien: WUV-Universitätsverlag, 1998. -140 c.

400. Winter I. Untersuchungen zum serapiontischen Prinzip E.T.A. Hoffmanns. — Paris: Mouton, 1976. 193 S.

401. Woodgate K.B. Das Fantastische bei E.T.A. Hoffmann. Frankfurt/Main, Berlin, Bern, New York, Paris, Wien: Lang, 1999. - 274 S.

402. Zimmer D.E. Tiefenschwindel. Die endlose und die beendbare Psychoanalyse. Reinbek, 1990. - 159 S.

403. Zimmermann A. E.T.A.Hoffmann an der Wilfried Laurier University in Waterloo, Ontario, Kanada // E.T.A. Hoffmann-Jahrbuch. Bd. 14. Berlin: E.Schmidt Verlag, 2006. - S. 175-189.

404. Zimmermann H.D. Der junge Mann leidet an chronischen Dualismus. Zu E.T.A. Hoffmanns Capriccio "Prinzessin Brambilla": E.T.A. Hoffmanns Texte und Kritik. Sonderbd. München, 1992. - S. 97-111. i

405. Zur Begründung der literarischen Fantastik im Werk E.T.A. Hoffmanns // E.T.A. Hoffmann-Jahrbuch. Bd. 12. Berlin: E.Schmidt Verlag, 2004. - S. 142143.