Квазиэталонные номинации в гендерном лексиконе носителей современного немецкого языка

Гудкова, Ольга Александровна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.04
диссертация на тему: Квазиэталонные номинации в гендерном лексиконе носителей современного немецкого языка

Год: 2008
Автор научной работы: Гудкова, Ольга Александровна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Тула
Код cпециальности ВАК: 10.02.04

Диссертация по филологии на тему 'Квазиэталонные номинации в гендерном лексиконе носителей современного немецкого языка'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Квазиэталонные номинации в гендерном лексиконе носителей современного немецкого языка"

На правах рукописи

Гудкова Ольга Александровна

КВАЗИЭТАЛОННЫЕ НОМИНАЦИИ В ТЕНДЕРНОМ ЛЕКСИКОНЕ НОСИТЕЛЕЙ СОВРЕМЕННОГО НЕМЕЦКОГО

ЯЗЫКА

Специальность 10.02.04 - германские языки

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

ии3455125

Белгород 2008

003455125

Работа выполнена на кафедре немецкого языка факультета иностранных языков Тульского государственного педагогического университета им. Л.Н.Толстого.

Научный руководитель: Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

доктор филологических наук

доцент Прохоров Владимир Фёдорович

доктор филологических наук профессор Гришаева Людмила Ивановна

кандидат филологических наук доцент Гайдукова Наталья Ивановна

ГОУ ВПО Калужский государственный педагогический университет им. К.Э. Циолковского

Защита состоится « 18 » декабря 2008 г. в 18°° часов на заседании диссертационного совета Д 212.015.03 по присуждению ученой степени доктора филологических наук при ГОУ ВПО «Белгородский государственный университет» по адресу: 308015, Белгород, ул. Победы, 85, кор. 17, зал диссертационных советов.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Белгородского государственного университета.

Автореферат диссертации разослан « 11 » ноября 2008 года.

Ученый секретарь диссертационного совета

доктор филологических наук, профессор & | М.Ю.Казак

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Настоящее исследование посвящено рассмотрению особенностей вербализации культурных знаний и стереотипных представлений носителей современного немецкого языка о представителях противоположных полов с использованием квазиэталонов. Квазиэталон понимается как единица лексического уровня языка с функцией вторичной номинации, формируемая на основе переноса обозначения в процессе метафоризации, метонимизации, установления смежности или тождества признаков.

Актуальность темы исследования определяется антропоцентрической направленностью современных языковых изысканий. Особое место при подобном подходе отводится тендерной проблематике, которая составляет предмет философии (И.А.Жеребкина, Е.А.Баллаева), истории (И.Е.Калабихина, Л.П.Репина), культурологии (Е.И.Замфир, З.А.Хоткина), теории коммуникации и лингвистики (А.В.Кирилина, Е.В.Суркова, Д.А.Салеева). Тендерные исследования полагают необходимость включения экстралингвистических феноменов, прежде всего, категории культурных знаний, обращения к когнитивным и культурно-семиотическим аспектам. В чисто лингвистическом отношении проблематика тендерных изучений соприкасается главным образом с вопросами вторичной номинации. Знаки вторичной номинации: метафоры, метонимические конструкции, языковые символы - получили достаточное отражение с лингвистической и классификационной точек зрения. Однако рассмотрение семиотической перспективы, то есть описание природы знаков, содержательный план которых служит формой для передачи иного содержательного смысла, представляет собой существенную лакуну. Ее заполнение обусловливает сопряженность ряда современных научных направлений, в частности, лингвокультурологии, когнитивной лингвистики, изысканий в области языковой картины мира. Конкретно актуальность диссертационной работы определяется потребностью изучения языковых символов с учетом новых когнитивных стратегий трактовки природы ментальных феноменов и лингвокультурных единиц. Предлагаемое исследование выполнено в рамках активно разрабатываемой сегодня когнитивно-семиологической теории лингвокультурологии. В частности, мы придерживаемся точки зрения Н.Ф.Алефиренко о том, что «система аргументированной интерпретации взаимосвязи языка и культуры может быть построена ... только при условии воссоздания недостающего (центрального) элемента в цепи «язык - культура» - сознания».

Объектом исследования являются квазиэталоны - языковые символы, не имеющие материального воплощения в культуре, а выступающие как референты, замещающие реальное имя идеей, как средство вербализации абстрагированных культурных представлений.

Предмет исследования - особенности семантики квазиэталонов современного немецкого языка, структурные типы их организации, а также специфика процесса вербализации квазиэталонами социокультурных портретов представителей противоположных полов.

Цель диссертационной работы заключается в исследовании становления и

функционирования немецких языковых символов-квазиэталонов, служащих средствами вербализации языковых портретов мужчин и женщин.

Поставленная цель работы предполагает решение следующих задач:

1. Конкретизировать лингвистический статус квазиэталонных номинаций в лингвокультурном пространстве носителей современного немецкого языка.

2. Определить структурные типы и денотативную отнесенность квазиэталонов.

3. Представить функционально-семантические разряды квазиэталонов.

4. Выявить особенности семантики квазиэталонов и их роль в формировании тезауруса культуры.

5. Рассмотреть вопрос объективации культурных смыслов языковыми символами.

6. Установить корреляцию исходного значения опорной лексической единицы тендерного обозначения с семантикой квазиэталона современного немецкого языка.

7. Исследовать отличия квазиэталонов от других средств вторичной номинации.

8. Проанализировать причины возникновения конкретных квазиэталонов в процессе категоризации стереотипных представлений о противоположных полах у носителей современного немецкого языка.

В качестве материала исследования послужили лексические единицы, выделенные сплошной выборкой из словарей Л.Э.Биновича и Н.Н.Гришина, Х.Шемана, Л.Рёриха, К.Мюллера, Х.Пфайффера, Х.Кюппера, К.Крюгера-Лоренцена, Ф.Дорнзайфа, десятитомного словаря Дудена, а также данные опроса информантов-носителей немецкого языка. Критерием отбора анализируемого материала служило наличие имплицитной тендерной семантики в значениях лексем и фразеологических единиц, устанавливаемое формально-семантическим анализом. Общий объем выборки составил 1825 единиц. В работе рассмотрено 270 символических образов.

Методологической базой исследования послужили элементы системно-структурного анализа, позволяющие вскрьггь внутреннюю организацию изучаемого явления и определить его отношения внутри смежных и тождественных феноменов. Исследовательский аппарат включал комплекс научных методов, релевантных решению частных задач. Ведущее место в работе занимает описательный метод, обусловливающий движение от конкретных наблюдений к выводам и обобщениям, метод компонентного и контекстуального аналнза, трансформации, наблюдение, замещение, сравнительно-сопоставительный метод лексико-семантических исследований, элементы этимологического анализа, опрос информантов, в качестве которых выступали носители современного немецкого языка с различным образовательным и социальным статусом. В процессе опроса применялась методика ассоциативного эксперимента. Значительное внимание уделялось информационно-сетевому поиску.

Специфика предмета исследования обусловила междисциплинарный характер работы, поставленные задачи решаются на стыке когнитивной лингвистики, лингвокультурологии и тендерной лингвистики, поэтому теоретическую базу

работы составили труды российских и зарубежных учёных, посвященные:

• теории метафоры (В.Н.Телия, Н.Д.Арутюнова, Ф.Баркер, О.И.Глазуиова,

A.Haverkamp, H.G.Coenen, G.Kurz);

• вопросам соотношения семиотических систем культуры и языка (А.А.Потебня, В. фон Гумбольдт, Е.М.Верещагин, В.Г.Костомаров, В.Н.Телия,

B.В.Воробьев, В.В.Иванов, Ю.М.Лотман, М.А.Алексеенко, В.А.Маслова, Г.В.Токарев, H.Burger, I.Bystfina, W.Koch, D.Dobrovol'skij, E.Piirainen, W.NOth);

• разработке вопросов описания тендерных стереотипов по данным языка (А.В.Кирилина, Д.Малишевская, В.А.Маслова, J. van Leeuwen-Turnovcova, A.Dietzen, B.Hufeisen, E.Piirainen).

Научная новизна исследования определяется следующими результатами:

• уточнен вопрос описания своеобразия семантики квазиэталонов с позиции когнитивно-семиологического подхода лингвокультурологии;

• описана специфика категоризации знаний о человеке в зависимости от структурных типов квазиэталонов;

• на основе комплексного анализа лексических и фразеологических единиц выявлены основные причины формирования внутренних форм языковых символов;

• составлен симболярий квазиэталонов немецкого языка, вербализующих стереотипные представления носителей немецкой лингвокультуры о противоположных полах.

Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в том, что оно способствует развитию основных теоретических положений в вопросах лексического выражения тендерных различий и, в частности, лингво-культурологического подхода изучения тендерных аспектов по данным языка, вносит определенный вклад в поиски ответа на вопрос, как культура воплощается в современном немецком языке, какую культурную информацию несут языковые символы. Результаты исследования дополняют и уточняют известные положения о языковых портретах мужчин и женщин в немецком лингвокуль-турном сообществе.

Практическая значимость выполненной работы определяется тем, что материалы исследования способствуют развитию теории и практики лексикографии, так как в ней уточняется метод описания значений отдельных слов и устойчивых словосочетаний с вкраплением в описание семантики языковой единицы символьных характеристик значения, основанных на культурных знаниях носителей немецкого языка. Полученные результаты могут быть полезны и при разработке теоретических курсов и семинаров по общему языкознанию, лингвокультурологии, когнитивной лингвистике, спецкурсов, посвященных проблемам языка и культуры, национальной специфики языковых картин мира, тендерных исследований.

Апробация работы. Основные положения и результаты исследования были представлены на международной научно-практической конференции «Проблемы семантики языковых единиц в контексте культуры» (Кострома, 2006 г.), ежегодных научных конференциях профессорско-преподавательского состава

ТГПУ им. JI.H. Толстого (Тула, 2006, 2007 гг.), научной конференции молодых ученых ТГПУ им. Л.Н. Толстого (Тула, 2007 г.), научной междисциплинарной конференции молодых ученых «Gender als erkenntnisleitende Kategorie» (Грайф-свальд/Германия, 2008), научно-практических коллоквиумах молодых ученых Междисциплинарного Центра тендерных исследований (Грайфсвальд/ Германия, декабрь, февраль 2008 г.). По теме исследования опубликовано 7 работ (1 из них в рецензируемом сборнике и 1 в зарубежном издании).

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, завершающихся выводами, заключения, списка использованной литературы, списка словарей и справочных материалов, списка цитируемых источников и пяти приложений.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Квазиэталоны представляют собой языковые знаки, замещающие реальное имя идеей, репрезентированной образом предмета реальной или - реже -мнимой действительности.

2. Будучи словами-символами, тесно связанными со стереотипизированны-ми явлениями, характерными для любой культуры, квазиэталоны служат объективации культурных стереотипов.

3. В структурном отношении для немецкого языка характерно превалирование единичных квазиэквивалентов-лексем, выступающих в виде ограниченно-свободных словосочетаний, детерминируемых определителями в диапазоне «положительное» - «отрицательное».

4. Особенностью реализации символьного значения квазиэталонов в составе фразеологических единиц является включение опорной лексемы в контекст устойчивых детерминантов.

5. Этимологически реконструируемые корни квазиэталонов обнаруживают устойчивость первичного значения, воспроизводимого семантикой тендерной лексики современного немецкого языка.

6. Большинство квазиэталонов имеет тендерную маркированность. Лишь небольшая часть квазиэталонов имеет тендерные корреляции, либо используется для характеристики представителей обоих полов.

7. Причинами выбора квазиэталонов для категоризации стереотипных представлений о противоположных полах в немецком лингвокультурном обществе являются символьная нагрузка конкретного образа, формирующаяся в процессе становления культуры, грамматический род существительного, сложившиеся и отражающиеся в языке традиции и обычаи.

8. Ценности и представления, касающиеся роли и места женщины и мужчины в обществе, и связанные с ними тендерные стереотипы и социальные установки, регулируются на глубинном ментальном уровне общественного сознания, отражаясь в семантике квазиэталонных номинаций.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении определяется общее направление и обосновывается актуальность темы, формулируются цель и задачи, объект и предмет исследования, излагаются положения, выносимые на защиту, выявляется научная новизна, тео-

ретическая и практическая значимость работы, характеризуются методы исследования.

Первая глава «Объективация тендерных стереотипов немецкой лингво-культуры» посвящена рассмотрению теоретических вопросов, касающихся проблемы символьной функции языковых единиц, лексических средств выражения тендерных различий и вербализации ими культурных стереотипов.

В разделе 1.1. «Теоретическая основа тендерного исследования квазиэталонных лексических единиц» дается обоснование продуктивности описания тендерного аспекта посредством языковых структур с применением лингво-культурологического подхода, представляющего собой комплексный анализ мужских и женских образов, осознаваемых носителями немецкого языка и культуры. Лингвокультурологический подход позволяет через анализ культурных коннотаций и символьное прочтение образной основы квазиэталонов как культурно-языковых единиц, использующих внутреннюю форму для кодировки культурной информации, обосновать выбор языковых символов, эксплицирующих стереотипное видение носителями немецкого языка представителей обоих полов.

В разделе 1.2. «Лингвистическая трактовка квазиэталона» дается описание особенностей языкового статуса квазиэталонов в отношении их лингвокуль-турной функциональности, конкретизируются особенности их семантики.

В работе квазиэталон рассматривается как средство вербализации стереоти-пизированных явлений культуры. Для трактовки квазиэталона важным является его соотнесение с содержанием передаваемой культурной информации. Поэтому здесь принимается во внимание знаковый, а не концептуальный аспект культуры, охватывающий процессы кодирования полученного опыта языковыми средствами. Таким образом, квазиэталоны понимаются нами, вслед за Г.В.Токаревым, как «языковые символы, которые не имеют материального воплощения в культуре, а выступают как референты, замещающие реальное имя идеей». Эти единицы выступают во вторичной функции в том смысле, что они, абстрагируясь от материального, начинают представлять абстрактное содержание. В силу этого к понятию «эталон» прибавляется приставка квази (от латинского quasi), соответствующая по значению словам «мнимый», «ненастоящий», «почти». Приставка указывает на специфику семантики этих единиц, которая состоит в том, что слово в этом значении указывает не на обозначенный предмет (денотат), а на идею, представленную образом предмета. При этом мысль формируется не на основе объективного представления некоего образа, а на основе семиотически переосмысленного видения его природы. В.Н.Телия отмечает, что в отличие от собственно символов, когда носителем символической функции является предмет, артефакт или персона, роль квазисимвола заключена в смене значения языковой сущности на функцию символическую. Слово-значение в этом случае награждается смыслом, указывающим не на собственный референт слова, а ассоциативно замещающим некоторую идею. Так, например, квазиэталон eine alte Schachtel разг. фам. 'старая перечница ' указывает не на предмет (коробку), а на идею выражения некоего презрительного, насмешливого отношения к женщине не первой молодости: „Tante Hatice will

mich verkuppeln. Sie denkt, ich bin eine alte Schachtel, die sich ranhalten muss, damit sie noch einen abkriegt" (BZ 30.04.2005, S. 03).

Возникновение фразеологизма eine alte Schachtel связано с давними обычаями и традициями немцев. В немецких деревушках издревле было принято украшать входную дверь дома незамужней девушки на ее двадцатипятилетний юбилей венком из старых, выцветших коробок. Если же девушка выходила замуж до двадцати пяти лет, то в дни свадебных мероприятий дом снаружи украшался венками из зелени, символизирующей (в отличие от старых коробок) молодость невесты, свежесть [http://www.de.wikipedia.org]. Коробки в качестве украшений выбирались не случайно. По замечанию Л.Рёриха, выражение происходит из языка охотников, называющих так очень старых самок оленя. Образ коробки имеет коннотации: 'увядающая молодость', 'зрелость'. Выбор образа-первый этап формирования квазиэталона. На втором этапе семантика образа актуализируется и формирует содержание новой единицы: старая коробка становится символом или эталоном старости, некой несостоятельности в силу возраста. Эти характеристики и выражаются языковой единицей, причем приписываемые образу символьные значения становятся важнее прямого значения слова: именно они актуализируются употреблением этой единицы для характеристики возраста женщины.

Отличительная особенность семантики квазиэталонов от семантики других средств вторичной номинации заключается в развертывании свернутого смыслового содержания, ставке на идею, а не визуальную «картинку» референта. Поскольку языковые символы основаны в ряде случаев на метонимических или метафорических переносах, то часто их можно интерпретировать и как метафору или метонимическую конструкцию. Однако и в этом случае решающим остается тот момент, что основной акцент ставится на идею, выражаемую представляемым образом, а не на саму визуальную форму предмета. Рассмотрим, например, языковой символ der Einspänner (одноконный экипаж), использующийся для обозначения неженатого мужчины, закоренелого холостяка, в котором имеет место количественный метафорический перенос: одинокий мужчина сравнивается с указанным предметом по признаку «моно». Однако параллельно с этим, в семантику образа включаются и символические характеристики, которыми наделены образы повозки и коня в германской культуре. В брачном символизме конь означает скорость и сопровождает жениха, в то время как невесту сопровождают цветы. Выбор образа коня в брачной символике обусловлен тем, что он воплощает идеи мужского начала, необузданной любовной энергетики, стремление к свободе [http://www.simbolarium.ru]. Именно эти идеи и вербализуются указанной языковой единицей: „ Ich bin ein richtiger Einspänner, der dem Staat, der Heimat, dem Freundeskreis, ja selbst der engeren Familie nie mit ganzem Herzen angehört hat", bekannte er einmal" (http://www.cicero.de/ 97.php?ress_id=7&item=425).

Основные семантические особенности квазиэталонов заключаются в их ан-тропоцентричности, живой образности, экспрессивности, культурной маркированности.

В разделе 1.3. «Структурно-семантические типы квазиэталонов» раскрыва-

ются особенности изучаемых лексических единиц с позиции структурно-семантических характеристик. Установлено, что квазиэталоны могут быть выражены отдельными лексемами, представленными существительными (ein Luxusdampfer - 'красотка '), прецедентными именами (Casanova - 'герой-любовник', Carmen - 'коварная соблазнительница'), характеризующими обращениями (mein Bärchen - 'мой медвежонок', mein Gold — 'золотце моё'), а также могут являться компонентом фразеологических (паремиологических) единиц (das Heimchen am Herde - 'женщина, довольная ролью домохозяйки, находящаяся в тени своего мужа '; Das Weib wie der Ofen sind eine Hauszierde (букв. 'Баба как и печь являются домашним украшением ')).

В разделе 1.3.1. ставится задача рассмотреть механизмы вербализации культурных представлений носителей немецкого языка посредством интерпретации культурной информации, заложенной в образной основе квазиэталонов, представленных единичным словом.

Изначально отмечено, что языковой символ может встречаться не только в отдельном полнозначном слове, служащем либо для наименования представителей обоих полов, либо отдельно для обращения к мужчине и женщине, но и входить в состав сложного слова, например, der Löwenzahn (зуб льва) - 'смелая девугика ' или die Gewitierfrau (женщина-гроза) — 'настоящая мегера ' (о супруге), в основе которых лежат образы льва, зуба и грозы.

Примечательным является наделение символьной нагрузкой слов, образованных от существительного-образа, например, причастие ausgefuchst — 'хитрый ', 'отъявленный ', 'прожженный ' от существительного Fuchs — 'лиса ' или глагол fuchsschwänzeln - (букв, лисохвостить) - 'лицемерно льстить '. То есть образ может являться основой характеристик в разных частях слов. В работе в качестве эмпирического материала избирались лишь существительные с их номинативной характеризующей функцией.

В силу того, что семантическое значение квазиэталона не сводится к сумме значений составляющих его компонентов, а определяется составляющим его основу культурно-значимым символическим образом, информативный потенциал единицы вычленяется на основе сигнификативно-количественных семантических преобразований, которые закреплены в сознании носителей языка или актуализируются в процессе экспликации или декодирования.

Образ может соотноситься в сознании носителей языка с одной характеристикой. При этом заложенная в коннотате информация выступает в качестве структурного компонента, раскрывающего значение признака: das Mauerblümchen Цветочек, вьющийся по стене, раступций у стен) — 'несимпатичная, скромная deeyuiKa, которую никто не приглашает на танец': „...Die eine ein gealtertes Mauerblümchen, die andere ein amüsierbereites Energiebündel. Zwei grundverschiedene betrogene Ehefrauen und berufstätige Mütter Ende vierzig... " (B.Glombitza). В этой единице выражаются идеи метафорического переноса признаков цветка, одиноко растущего у каменной стены, на девушку, которая коротает время в одиночестве, стоя у стены на танцплощадке в ожидании, что какой-нибудь кавалер обратит на неё своё внимание. Здесь же следует указать, что этот образ выбран неслучайно - вьюнок символизирует в немецкой

культуре смирение, неуверенность, а также зависимость [vmw.simbolarium.ru].

Если образ потенциально соотносится в сознании носителей языка не с одной, а с несколькими характеристиками, значение метафорического признака в каждом конкретном случае может быть выявлено только из контекста. Например, лексема die Bohnenstange (подпорка для фасоли) — 'человек длинный и худой, как жердь' указывает одновременно на два признака во внешности человека: сильную худобу и высокий рост. При этом важным фактом является то, что эти признаки различаются в зависимости от того, употребляются ли приведенные языковые символы для характеристики представителей мужского или женского полов. Определением мужчины eine Bohnenstange (eine lange Bohnenstange) подчеркивается чрезмерная худоба и высокий рост, а как следствие - физическая слабость: „Deswegen fing ich mit dreizehn Jahren an, fanatisch Karate zu lernen. Hätte ich damit nicht angefangen, wäre ich eine Bohnenstange geblieben" (T.Lienhard). Употребляя же эту единицу для характеристики при-родно-физиологических параметров прекрасного пола, немцы делают акцент исключительно на непривлекательной внешности женщины - слишком высокой и худой, нескладной, «бесформенной»: „ Während Fräulein X., sehr groß und sehr mager, lieblos als „ Bohnenstange" belächelt wird, empfindet man Fräulein Y. mit völlig gleichen Maßen und gleichem Gewicht „als reizvolle, schlanke Frau" ... -Warum, weshalb? Gewiß, es kommt auf die Bewegung und auf die Fähigkeit an, Magerkeit oder Üppigkeit „tragen" zu können — doch ebenso wichtig ist die Kleidung" (A.Weber).

В случае, когда образ прямо не соотносится ни с одной характеристикой, а выступает как источник целого комплекса аддитивных значений, речь идет о потенциальной способности квазиэталона к наименованию объекта действительности с обязательным условием экспликации символьной основы его внутренней формы: eine Eiche (дуб) - 'силач'крепкий мужчина'; ein Zahn (зуб) -'девушка' и так далее. В этом случае требуется символьное прочтение, трактовка заложенного в основе квазиэталона образа, наделенного в процессе культурного развития определенными характеристиками, которые легли впоследствии в основу образования той или иной единицы.

Образ в культуре наделяется, как правило, целым рядом символьных значений, которые и отражаются языковыми единицами. Например, олень символизирует в немецкой культуре молодость, вспыльчивость, проявление необузданной любовной энергетики. Также этот образ связан с идеями измены, обмана в семейных отношениях: ср. ein junger Hirsch — 'молодой, очень обаятельный, наивный парень': „ Was hätten sie denn gesehen: Zwei rundliche alte Damen im eleganten Kostüm, mit Goldbrille und tadelloser Dauerwelle, und in der Mitte ein junger Hirsch. Durchtrainiert, schlank wie ein Jüngling, Typ Traum-Schwiegersohn" (BZ 09.09.1995, S. 33); ein jähzorniger Hirsch - 'вспыльчивый мужчина, совершающий необдуманные поступки': „ ...der Vater liest den Brief und erkennt alsbald, wer ihn schrieb, und er wirft wütend den Kopf in den Nacken und röhrt wie ein Hirsch in der Brunft: Den bring ich um!" (E.Strittmatter); ein flotter Hirsch - 're-рой-любовник': „Sie sagt nur so viel: „Er war schon ein flotter Hirsch, aber mir kam zugute, dass er sich schon vor unserer Ehe ausgetobt hatte" (BZ 30.03.2004, S.

18); der Hirsch - 'мужчина, которому изменила жена, обманутый муж': „Schon seinem Namen nach konnte man feststellen, dass seine junge Frau ihm nicht immer treu bleibt... Er hieß Ralf Hirsch" (Из разговора, зафиксированного автором 23.10.2007).

Анализ эмпирического материала показал, что большинство квазиэталонов немецкого языка обладает образной полисемией.

В разделе 1.3.2. рассматриваются особенности функционирования квазиэталона в составе фразеологически связанных единиц.

В составе фразеологизмов и паремий языковой символ включается в определенный контекст. Семантический анализ значения фразеологической единицы позволяет понять, какая именно символическая функция в ней реализуется.

Разные типы фразеологизмов, на что неоднократно указывала В.Н.Телия, по-разному отражают культуру. Для настоящей работы интерес представляли такие фразеологические единицы, компоненты которых носят характер семантической автономии, то есть каждый компонент которых имеет самостоятельное значение. Например, ein Wolf im Schafspelz («волк в овечьей шкуре»), где Wolf - ассоциируется с опасным человеком, а Schafspelz - с безобидной внешностью, при этом образы не ограничиваются лишь функционированием во фразеологизме или паремии, а известны и как самостоятельные культурные символы. В таких фразеологических единицах национальная культура отражена через связь с культурно-национальными коннотациями, заложенными в образе единицы и сложившимися из мифологических представлений, обычаев, традиций, наивных наблюдений представителей немецкого лингвокультурного общества.

Фразеологизмы такого рода можно отнести к образно-эмотивным единицам характеризующего типа (фразеологизмы-антропономинанты), в значении которых чрезвычайно важно образное основание, так как образ является в них носителем культурной информации и используется для характеристики человека. Образное основание таких фразеологизмов служит выделению какого-либо признака и выражает закрепленные за этим образом определенные идеи. При этом важным моментом является тот факт, что образное основание таких фразеологических единиц не может быть полным и четким, поскольку образ уже редуцирован в метафоре. Например, называя человека ein komischer (närrischer, sonderbarer) Kauz (смешной, шутовской, своеобразный сыч) - 'чудак', 'чудаковатый малый', 'странный субъект', говорящий фокусирует, а слушающий воспринимает не натуральный объект в целом, а «нелюдимость» птицы (из-за ведения ночного образа жизни), бесшумный полет, издаваемые ею специфические звуки: ..... in der Bar erscheint ein Gast: „Ein

komischer Kauz ist das, dieser Besucher. Er kommt jeden Sonntag, wie es scheint" (BZ 06.08.2005, S. M06).

Редукция образа происходит, таким образом, за счет его преобразования в признаки и за счет усечения каких-то несущественных для значения деталей.

Частной структурной особенностью квазиэталонов-фразеологизмов является образование фразеологических единиц по двум характерным моделям: прилагательное + существительное (eine taube Taube (глухая голубка) - 'глубоко

нравственная, целомудренная девушка, остающаяся «глухой», то есть неподдающейся на уговоры/соблазны мужчин') или прилагательное + wie/как + существительное (locker wie ein Teig (беспутный, как тесто) — 'гуляка' (о мужчине, ведущем распутный образ жизни)). Глагольная фразеология как наиболее частотный вариант фразеологического образования не представлена в нашем исследовании, что обусловлено целью работы - постижением внутреннего образа, заложенного во фразеологических единицах, это и определяет типовую структуру практического материала - не глагольные сравнения, а характерологические параметры субстантивной фразеологии.

Примечательно, что один и тот же образ в сочетании с разными прилагательными может выражать противоположные характеристики. Это наблюдается, например, при использовании квазиэталона die Sünde для характеристики внешних данных женщины. Ср. sie ist hässlich wie die Sünde (букв, страшная как грех) — разг. фам. 'страшна как смертный грех': „Da zürnte der liebe Gott über die Mutter und Tochter, wendete ihnen den Rücken zu und verwünschte sie, daß sie sollten schwarz werden wie die Nacht und häßlich wie die Sünde" (http://www.northvegr.org/lore/grimmsf/135.php). Значение этой единицы происходит из христианского культурного кода, где смертный грех считается самым страшным деянием, за которое человек расплачивается страданиями, муками. Однако грех - это также то, что притягивает, запретное, но очень соблазнительное, привлекательное (как запретный плод). Эти идеи находят свое выражение во фразеологизме sie ist schön wie eine Sünde (букв, она красива как грех) — разг. фам. 'она соблазнительно красива'. Называя так женщину, представители мужского пола немецкого лингвокультурного социума подчеркивают, что красота женщины - основное ее достоинство, которое сводит мужчин с истинного пути, соблазняя на необдуманные поступки: „ Walser beschreibt sie als Autorin von Büchern wie Traumstein oder Quarzherz, an der Borderline zwischen Genie und Wahnsinn, und schöner als die schönste Sünde... " (Tagespiegel 04.11.2003, S. 3).

Квазиэталоны вне зависимости от структурного типа являются средствами вербализации социокультурных стереотипов. Одним из центральных составляющих этого объемного понятия являются тендерные стереотипы.

В разделе 1.4. «Квазиэталоиная объективация стереотипных культурных представлений об индивидах противоположных полов» поставлена задача показать, как в немецкой лингвокультуре осуществляется репрезентация внешних и внутренних качеств представителей противоположных полов, как культурные установки вербализуются языковыми единицами, то есть раскрыть специфику объективации знаний о человеке средствами «гендерно-ориентированных» квазиэталонов немецкого языка, их роли в передаче тендерных стереотипов немецкой лингвокультуры.

Как базовое понятие лингвокультурологии квазиэталон играет важнейшую роль в объективации культурных представлений о человеке, поскольку репрезентирует стереотипное видение индивидуальных качеств, свойств личности (внешних и внутренних) (Г.В.Токарев), а также характеризует человека с точки зрения его положения в социуме и с точки зрения отношений с другими людь-

ми.

Заложенные в основе квазиэталонов образы мотивируют в диахроническом аспекте значение языковой единицы, использование которой для характеристики представителей противоположных полов выражает определенные стереотипные представления о мужчинах и женщинах в немецком лингвокультурном обществе. Символьная «этимологическая» трактовка внутренней формы квазиэталонов позволяет описать на основе ассоциативно-образного мышления культурное стереотипное видение типичных мужчин и женщин в определенном социуме. Этимологический анализ языковых единиц может продемонстрировать, как складывалось их символьное основание, как оно превращалось в эталонное представление, отражая выработанные долгим опытом и передаваемые из поколения в поколение представления о «портретах» представителей разных полов. Ср.: Marzipan (16 в.), происходящего в от итал. marzapane. Исходное значение слова - производное от лат. massapanum - „Schmuckkästchen, Ие^шепзсЬгет"(„шкатулка для украшений, ларец с реликвиями"). Перенос значения на обозначение самого лакомства обусловлен тем, что тесто марципана хранили и транспортировали исключительно в деревянных коробках. Исходное слово восходит к арабскому martabän „Porzellangefäß zur Aufbewahrung von kandierten Früchten, Gewürzen, Arzneimitteln" („сосуд из фарфора, предназначенный для хранения глазированных фруктов, приправ, медикаментов") (Kluge). Эти факты подтверждают особое отношение представителей немецкого лингвокультурного общества к марципану - как очень нежному продукту, который следует оберегать. Отсюда и символьное значение языковой единицы die Marzipanpuppe (кукла из марципана) - 'недотрога', 'неженка' (о девушке).

Система образов, обладающих символьным смыслом, происходит из следующих культурно-символьных систем знаний:

1) религии;

2) мифов и национальных эпосов;

3) народных сказок;

4) басен и средневековых сборников статей о реальных и фантастических животных, сопровождающихся аллегорическими истолкованиями;

5) народных поверий, традиций и обычаев;

6) литературных произведений, скульптурных и живописных произведений, кинематографии, являющиеся источником прецедентных имен;

7) ассоциативной символики, восходящей к наивной картине мира.

Анализируя выбор квазиэталонов, служащих для характеристики представителей обоих полов, можно воссоздать картину стереотипных представлений о типично мужских и типично женских чертах характера, манерах поведения, об отношении представителей немецкого лигвокультурного общества к категориям «старость», «привлекательность/непривлекательность» и так далее по отношению к мужчинам и женщинам.

Материал первой главы позволил установить, что квазиэталоны как культурно-языковые символы обобщают и организуют стереотипы, идентифицирующие человека в окружающем растительном и животном мире и фиксирующие главным образом тендерные отношения в лингвокультурном социуме.

Во второй главе «Функциональная характеристика тендерной квазиэталонной лексики» осуществлено практическое изучение вербализации языковыми символами (квазиэталонами) культурных коннотаций на примере описания языковых портретов мужчин и женщин немецкого лингвокультурного сообщества. Для этого проанализирована символьная трактовка внутренних форм языковых единиц, проведен их этимологический анализ.

Чтобы получить наиболее достоверную картину того, какими видят носители немецкого языка типичных представителей мужского и женского полов, было проведено экспериментальное исследование с участием информантов-носителей языка, направленное на выявление образов, которые используются ими для характеристики мужчин и женщин. Целью эксперимента являлось определение фактического материала, функционирующего в живой речи, что позволило описать специфику восприятия полов в немецком обществе на современном этапе его развития.

Для реализации этой цели была выбрана методика ассоциативного эксперимента, которая, по словам В.А.Масловой, «может быть приложима к большому числу различных исследований, ибо ассоциативные реакции — это как бы сосредоточение сущностей, которыми испытуемые показывают, как они понимают данное слово, что за ним стоит». Такие данные помогают продемонстрировать специфику функционирования культурного символа в языке, выявив какие из символьных значений образа вербализуются языковым знаком, а также установить зафиксированные в ассоциациях с конкретными образами определенные тендерные стереотипы.

В проведенном эксперименте ассоциации ограничивались рамками сравнения. Опрос был проведен в один этап. Информантам предлагалось выбрать из прилагательных-характеристик те, которыми они могли бы охарактеризовать типичных представителей мужского или женского полов и указать конкретный образ, с которым их можно было бы сравнить в этом конкретном качестве, то есть продолжить указанные сравнения лексемой-образом или устойчивым сочетанием слов, например, «schön/nett/hübsch/anmutig sein (wie)... / 'быть краси-вым(ой)/симпатичным(ой)/хорошеньким(ой)/привлекательным(ой) как...'». Основной материал эксперимента представлен в Приложение 1.

Постановка экспериментального задания позволила классифицировать упомянутые информантами единицы по группам: квазиэталоны, употребляющиеся «только при характеристике мужчин», «только при характеристике женщин», а в случае амбивалентности образа определить предрасположенность употребления той или иной единицы в пользу одного из полов.

Полученные сравнения, оживляя существующие в сознании языковой личности редуцированные образы и заложенную в них культурную информацию, составляя систему, создают в совокупности своих употреблений образ типичного мужчины или типичной женщины, какими их воспринимают носители немецкого языка и культуры. Установить это помогает анализ частоты употребления того или иного образа в отношении характеристики разных полов, что позволяет судить об актуальности приписываемой характеристики, а также число разнообразных образов, использующихся для описания разносторонних

параметров характеристики мужчин и женщин. Так, если при описании группы «внешняя привлекательность/непривлекательность» в отношении женского пола носителями немецкого языка используется больше образов, чем в отношении мужчин, то можно смело резюмировать, что подобной характеристикой должны обладать представительницы прекрасного, а не сильного пола. Таким образом, по преобладающему количеству квазиэталонов в семантических группах можно определить наиболее актуальные характеристики, на которые указывают квазиэталоны-репрезентанты стереотипных представлений о внутренних и внешних качествах человека.

В работе мы приводим примеры (однословные ответы и высказывания), полученные в процессе опроса информантов-носителей немецкого языка и культуры. Нами были опрошены 97 человек (48 мужчин и 49 женщин) из разных федеральных земель Германии, представителей разных возрастов и профессий. В результате опроса было получено 11127 ответов, по итогам анализа и классификации которых, было выявлено употребление 270 образов-символов в культуре, символьное значение которых вербализуется в использованной информантами 421 языковой единице (Приложение III).

Описание практического материала представляется в двух измерениях: вертикальном и горизонтальном. Анализ материала по горизонтали, то есть классификация квазиэталонов по их отнесенности к тому или иному культурному коду, а также семантический анализ (описание всего многообразия значений конкретного образа в составе лексемы или фразеологической единицы), стилистический (указание сферы использования квазиэталона и его оценочного потенциала) и контекстуальный анализ квазиэталонов делают возможным описание внешней оболочки функционирования этих единиц. Контекстуальный анализ семантики квазиэталонов использовался нами при отборе примеров из художественной и публицистической литературы. В случае «полисемии» образа, лежащего в основе внутренней формы языковой единицы, контекст способствовал подтверждению реализации конкретного значения квазиэталона в конкретной языковой ситуации.

Вертикальная плоскость анализа, при которой используется метод когни-тивно-семиологической трактовки внутренних форм квазиэталонов, позволяет продемонстрировать функционирование культурного символа в языке, вербализацию квазиэталоном культурных коннотаций.

Отобранный для анализа эмпирический материал был классифицирован по следующим категориальным группам:

• раздел 11.1. - квазиэталоны природно-физиологических параметров человеческой личности;

• раздел 11.2. - квазиэталоны визуального восприятия внешности;

• раздел 11.3. - квазиэталоны возрастных характеристик мужчин и женщин;

• раздел II.4. - квазиэталоны интеллектуальных способностей представителей обоих полов;

• раздел II.5. - квазиэталоны черт характера, стереотипных манер поведения, социальной роли в обществе мужчин и женщин.

Следует отметить, что каждая группа рассматривалась с позиций биоморф-ного, наделяющего объекты окружающей действительности чертами животных, птиц, насекомых и растений, анимического, актуализирующего образы природных явлений, стихий, небесных тел, антропоморфного, «очеловечивающего» явления действительности, мифологически-бытового, обусловленного обыденными знаниями языковой личности об устройстве общества и об имеющих широкое распространение в обыденной философии мифологемах, и фетишного, для которого характерна актуализация в сознании образов неодушевленных предметов, культурных кодов.

По результатам анализа лексического материала, проведенного в первом из приведенных разделов, отмечено, что в немецком языке наблюдается описание природно-физиологических параметров женщин с позиции их уменьшения, что подчеркивается оппозицией с мужской фигурой. Это прослеживается в выборе квазиэталонов, характеризующих такие параметры личности, как телосложение, рост, фигуру. Для характеристики мужчин используются «массивные символы», ассоциирующиеся с крепостью, силой, женщины же сравниваются с образами, указывающими на изящность, красоту.

Материал показал, что квазиэталоны визуального восприятия внешности используются большей частью в характеристике представительниц прекрасного пола для выражения идей привлекательности. Их содержание складывалось из наивных наблюдений за окружающим миром и религиозных символьных характеристик. Семантика этих единиц соотносится с трудолюбием и красотой, скромностью, пугливостью, терпением и усердием, возвышенной чувствительностью и чуткостью тонкой женской натуры, а также недоверчивостью и идеей непостоянства и коварства. При этом приведенные качества кодируются внешними признаками растений и животных, заложенными в основу формирования квазиэталона. Эти признаки трансформируются в антропосферу и распространяются на черты характера, поведение и т. д.

Кроме того, отмечена следующая тенденция: положительно оценивается привлекательная внешность женщины, отсутствие привлекательности характеризуется крайне негативно. Для мужчины внешняя красота не самая главная характеристика, которой необходимо обладать. Напротив, повышенное внимание к внешности, уделяемое представителями сильного пола, оценивается исключительно негативно.

По результатам изучения группы квазиэталонов возрастных характеристик было отмечено, что категория старости, пожилого возраста оценивается в немецком социуме негативно. Большинство примеров - это фразеологические единицы с квазиэталонами, репрезентирующими негативные качества женщин и мужчин в зрелом возрасте (недовольство окружающими, постоянные нравоучения и т.д.).

По результатам анализа квазиэталонов интеллектуальных способностей следует отметить противоположную оценку этих способностей и деятельности представителей обоих полов.

Результаты функционального анализа квазиэталонных выражений черт характера, поведения и социальных отношений мужчин и женщин в обществе по-

зволяют отметить, что количественно в немецком фразеологическом материале преобладает отрицательная оценка и женщин, и мужчин.

При выборе характеристик представителей полов грамматический род существительного часто совпадает с биологическим полом и влияет на формирование символьных характеристик, хотя более важным фактом является сама символическая нагрузка образа, отсюда амбивалентность многих символов.

Интересно, что лишь небольшая часть квазиэталонов имеет тендерные корреляции (der Puter/die Pute; der Pfau/die Pfauhenne; der Hahn im Korbe/die Henne im Korbe sein), либо используется для характеристики представителей обоих полов (das Schwein/die Sau, das Pferd, die Schlange, die Ameise, der Tag/der Morgen). Большинство же квазиэталонов имеет тендерную маркированность. Встречаются и, образно говоря, «парадоксальные варианты», когда женский образ используется для описания мужских характеристик (empfindlich wie eine Mimose), а мужской для описания женских (das Hünemveib). Подобные языковые единицы выражают негативную оценку с оттенком пренебрежительной иронии. Эксперимент показал, что эти случаи воспринимаются носителями языка как исключения из общего правила, отклонение от нормы.

На основе обобщений анализируемого материала была составлена картина тендерных стереотипов, отраженная в немецком языке.

По данным анализа лексических единиц, активно использующихся носителями немецкого языка и культуры для характеристики типичных представителей мужского и женского полов, можно заключить, что в Германии популярна доминирующе патриархальная картина тендерных отношений с оттенком равноправия, что является естественным следствием историко-социокультурного развития. Результаты анализа материала показали, что существует много совпадений в образных основах свободных и фразеологически связанных лексических единиц, имплицитно именующих и характеризующих мужчин и женщин, так как они создаются с учетом различных мифологических, религиозных, литературных, культурных традиций, имеющих общекультурное значение, вследствие этого, во многом носят интернациональный характер. Отсюда представления о взаимоотношениях противоположных полов в своей основе также интернациональны. Так, подавляющая часть исследованного материала связана с традиционным устаревшим представлением об отношении полов, но репрезентирующие эти отношения единицы активны и в современной речи, хотя неизбежное изменение нравов, исчезновение жестких морально-этических предписаний ведут к изменению стилистических качеств языковых единиц, имеющих в большинстве своем иронический подтекст и функционирующих только в разговорной речи.

В заключении излагаются основные выводы по результатам проведенного исследования. Отмечено, что культурно-языковые единицы, репрезентирующие представления о женственности и мужественности носителей немецкого языка, обусловлены следующими стереотипами.

1. Природно-физиологические параметры: стереотипы мужества вступают в противоречие с качествами, приписываемыми женщинам. Силой должен обладать мужчина, таким образом, обладание женщиной мужскими качествами в

некоторой степени повышает ее значимость. Квазиэталоны, выражающие такие представления, не коннотированы резко отрицательно, а чаще выражают ироническое восхищение, пусть и с оттенком осуждения, тогда как употребление лексем, синтагматически сочетающихся обычно с референтом-женщиной, снижает статус мужчины, проявляющего мягкотелость, безвольного, слабого духом.

Семантическая область «сила» связана с областью «труд» и подчеркивает разницу в характере выполняемой деятельности мужчин и женщин: в первом случае это проявление максимальной силы при выполнении тяжелой работы, а во втором - сфера домашней работы, кропотливый труд на благо других. Слабость в эталонах культуры имеет признак «худоба при большом росте». Стройность женской фигуры приветствуется.

К числу значимых ценностей в рамках природно-физиологических параметров человека немецкий язык относит наличие привлекательной внешности, которой обязательно должна обладать представительница прекрасного пола. Иногда красота связывается с опасностью - ловушкой, делающей мужчину зависимым от женщины. Для мужчины же красота является в некоторой степени отрицательной характеристикой. Ряд квазиэталонов вербализует тенденцию к созданию более «нежного» мужского образа — мужчины, пользующегося парфюмерией и косметикой, следящего за модой и не приверженного маскулинным ценностям. Такие квазиэталоны имеют пейоративную оценочность. Красивая женщина воспринимается как объект сексуального удовольствия, при этом постулируется моральная ответственность женщин, которая должна отличаться целомудрием.

2. Возрастные характеристики - категория старости, пожилого возраста - в немецком социуме оценивается негативно. Быть старой или старым автоматически означает быть вредной, вечно брюзжащей персоной. Разницу составляет тот нюанс, что акцент при характеристике женщины в возрасте делается на отсутствии былой привлекательности, в том числе сексуальной, вследствие чего она воспринимается как ненужный элемент, а при характеристике мужчины преклонного возраста, наоборот, акцентируются проявления похотливого нрава.

3. Прототипической чертой, характеризующей интеллектуальные способности женщин, является акцент на ограниченности женского интеллекта, сводимого к неразумности и даже глупости. Нехватка ума у представителей мужского пола ассоциируется скорее с упрямством, нежеланием уступать, напористым нравом. Женщина глупа, потому что не отличается умом, а мужчина глуп, потому что проявляет упрямство, настырность.

4. Создавая усредненный образ женщины, языковые символы в немецком языке в качестве прототипических вербализуют представления об отрицательных чертах ее характера. Так, негативную окраску имеют вербализуемые эталоны таких женских черт, как сварливость, дурной нрав, фальшивость, хитрость, опасность, исходящая от женщин, связанная с коварностью их натуры, болтливость, неаккуратность. Положительно оценивается женщина в случаях, когда ее необходимость очевидна - хорошая хозяйка. Мужчина должен обла-

дать следующими качествами: настойчивость, твердость характера, смелость. Наиболее отрицательно оцениваются безосновательное упорство, хвастовство, неумеренная погоня за модой, лень, неудачливость.

В целом по данным языка можно констатировать тенденцию к стиранию граней между мужскими и женскими тендерными стереотипами, а также социальную обусловленность этой тенденции, что фиксируют и новые языковые символы, хотя, как становится очевидным, перестроить традиционные способы восприятия сложно. Демократические процессы, происходящие в обществе, до настоящего времени не оказали заметного влияния на язык: традиционные стереотипы оказываются сильнее фактора социального равноправия между мужчиной и женщиной. Язык остается консервативным, сохраняя и поддерживая сложившиеся в сознании представления.

Результаты анализа иллюстративного материала показали, что большинство квазиэталонов немецкого языка, репрезентирующих тендерные стереотипы, возникло из наблюдений человека за живой природой (поведением животных, птиц, насекомых), а также над свойствами тех или иных объектов неживой природы (природных явлений) и предметов действительности. Показательно, что при формировании квазиэталонов, репрезентирующих внешние качества человека, используются наблюдения над внешним видом животных, птиц, насекомых или каких-либо предметов, а также «ассоциаций-свойств» явлений природы. При формировании же квазиэталонов внутренних качеств и социального статуса главным является наблюдение над поведением представителей живой природы и свойствами артефактов. Подобную закономерность можно объяснить с когнитивной точки зрения. Для процесса познания действительности естественно, что квазиэталоны, репрезентирующие прототипы внешности, формируются на основе внешнего вида эталонизируемого объекта. Квазиэталоны же, репрезентирующие прототипы внутренних качеств и положения в обществе, базируются на анализе каких-либо важных для немецкой лингвокультур-ной общности свойств представителей живой природы и предметов.

Прикладная перспектива предпринятого исследования определяется возможностью использования практического материала в качестве базы для создания словаря квазиэталонов немецкого языка («Языковые портреты мужчин и женщин в немецкой лингвокультуре»). Особенностью такого словаря должно стать наличие культурного комментария как нового способа лексикографической интерпретации, раскрывающего толкование мотивационной базы образных оснований языковых единиц с учетом мифологических, религиозных, культурных форм символизации. Языковые единицы описываются в словаре такого рода не только как элементы современного языка, но и как фрагмент коллективной социокультурной памяти.

Основные результаты исследования нашли отражение в следующих публикациях автора:

Публикации в издании, рекомендованном ВАК:

1. Гудкова, O.A. Квазиэталоны как средства вербализации культурных стереотипов немцев о внешней красоте / О.А.Гудкова // Известия ТулГУ. Серия

Филологические науки. - Вып. 6,2006. - Тула: Изд-во ТулГУ, 2006. - С. 73-79. в других изданиях:

2. Гудкова, O.A. Эволюция немецких стереотипов о женщине в свете фразеологии / О.А.Гудкова // Филологические исследования / Междунар. сб. научн. трудов. - Вып. 3. - Белгород-Запорожье: БелГУ, 2005. - С. 23-26.

3. Гудкова, O.A. Тендерные различия квазиэталонов биоморфного культурного кода (на материале немецкого языка) / О.А.Гудкова // Проблемы семантики языковых единиц в контексте культуры (лингвистический и лингвометоди-ческий аспекты) / Материалы Международной научно-практической конференции (17-19 марта 2006 г.). - М.: ООО «Издательство „Элпис"», 2006. - С. 295298.

4. Гудкова, O.A. Квазиэталоны, отражающие стереотипные представления об интеллектуальных способностях (глупости) мужчин и женщин в немецком обществе / О.А.Гудкова // Диалог языков и культур, теоретический и прикладной аспекты / Сб. науч. статей. - Вып. 2. / Сост. и отв. ред. Т.С.Нифанова. - Архангельск: Поморский гос. университет, 2007. - С. 210-214.

5. Гудкова, O.A. Квазиэталоны микрополя «птицы», вербализующие представления немцев о мужчинах и женщинах в немецком социуме / О.А.Гудкова // Актуальные проблемы лингвистики и лингводидактики: теоретический и методологический аспекты / Материалы научно-практической конференции (Благовещенск, 16 апреля 2007 г.) / Ред. кол. Н.Л.Глазачёва, Е.А.Иващик, Л.Ф.Мещерова и др. - В 2-х Ч. - Ч. 1. - Благовещенск: Изд-во БГПУ, 2007. - С. 153-157.

6. Гудкова, O.A. Квазиэталоны, использующиеся для описания возрастных характеристик мужчин и женщин в немецком лингвокультурном обществе / О.А.Гудкова // Eigenes und Fremdes in der Slavia: Festschrift fUr Ewa Komorowska zum 50. Geburtstag / Hrsg. Ursula Kantorczyk, Harry Walter. - Ernst-Moritz-ArndtUniversität Greifswald, Institut fllr Slawistik. - Greifswald, 2007. - S. 105-107.

7. Гудкова, O.A. К вопросу о реализации в семантике квазиэталонов культурных представлений носителей немецкого языка (на примере символьного прочтения квазиэталона «Drache» (дракон)) / О.А.Гудкова // Фразеологизм и слово в национально-культурном дискурсе (лингвистический и лингвометоди-ческий аспекты) / Материалы Международной научно-практической конференции, посвященной юбилею проф. А.М.Мелерович (Кострома, 20-22 марта 2008г.). - М., ООО «Издательство „Элпис"», 2008. - С. 61-64.

Изд. лиц. ЛР № 020300 от 12 02 97. Подписано в печать 5.11 08. Формат бумаги 60x84 1/16. Бумага офсетная. Усл. печ л. 1,1. Уч -изд. л. 1,2 Тираж 100 экз Заказ 040. Тульский государственный университет. 300600, г. Тула, просп. Ленина, 92 Отпечатано в Издательстве ТулГУ 300600, г. Тула, ул. Болдина, 151

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Гудкова, Ольга Александровна

ВВЕДЕНИЕ Стр.

Глава I. ОБЪЕКТИВАЦИЯ ГЕНДЕРНЫХ СТЕРЕОТИПОВ

НЕМЕЦКОЙ ЛИНГВОКУЛЬТУРЫ Стр.

1.1. Теоретическая основа тендерного исследования квазиэталонных лексических единиц Стр.

1.2. Лингвистическая трактовка квазиэталона Стр.

1.3. Структурно-семантические типы квазиэталонов Стр.

1.3.1. Квазиэталоны-лексемы в немецком языке Стр.

1.3.2. Квазиэталонные компоненты фразеологических единиц Стр.

1.4. Квазиэталонная объективация стереотипных культурных представлений об индивидах противоположных полов Стр.

Выводы по главе I Стр.

Глава П ФУНКЦИОНАЛЬНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ГЕНДЕРНОЙ

КВАЗИЭТАЛОННОЙ ЛЕКСИКИ Стр.

Общее замечание Стр. 59 II. 1 Квазиэталоны природно-физиологических параметров личности Стр.

II. 1.1. Биоморфный культурный код Стр.

II. 1.2. Анимический культурный код Стр.

II.1.3. Антропоморфный культурный код Стр.

П. 1.4. Мифологически-бытовой культурный код Стр.

II. 1.5. Фетишный культурный код Стр.

II.2. Квазиэталоны визуального восприятия внешности Стр.

11.2.1. Биоморфный культурный код Стр.

11.2.2. Фетишный культурный код Стр.

11.2.3. Анимический культурный код Стр.

11.2.4. Антропоморфный культурный код Стр. 96 II.3. Квазиэталоны возрастных характеристик мужчин и женщин Стр. 108 П.4. Квазиэталоны интеллектуальных способностей представителей обоих полов Стр. 115 II.5. Квазиэталоны черт характера, стереотипных манер поведения, социальной роли в обществе мужчин и женщин Стр. 128 Выводы по главе II Стр. 190 ЗАКЛЮЧЕНИЕ Стр. 191 Список литературы Стр. 196 Список словарно-справочных материалов Стр. 210 Список литературных источников Стр. 214 Приложение I Стр. 221 Приложение II Стр. 224 Приложение III Стр. 241 Приложение IV Стр. 243 Приложение V Стр.

Введение диссертации2008 год, автореферат по филологии, Гудкова, Ольга Александровна

Актуальность темы исследования определяется антропоцентрической направленностью современных языковых изысканий. Особое место при подобном подходе отводится тендерной проблематике, которая составляет предмет философии [Жеребкина 2007; Баллаева и др. 2006], истории [Кала-бихина 2004; Репина и др. 2007], культурологии [Замфир 2005; Хоткина и др. 1999], теории коммуникации и лингвистики [Кирилина 2004; Суркова 2005; Салеева 2004]. Тендерные исследования при этом полагают необходимость включения экстралингвистических феноменов, прежде всего, категории культурных знаний, обращения к когнитивным и культурно-семиотическим аспектам. В чисто лингвистическом отношении проблематика тендерных изучений соприкасается главным образом с вопросами вторичной номинации. Знаки вторичной номинации — метафоры, метонимические конструкции, языковые символы и др. - получили достаточное отражение с лингвистической и классификационной точек зрения. Однако рассмотрение семиотической перспективы, то есть описание природы знаков, содержательный план которых служит формой для передачи иного содержательного смысла, представляет собой существенную лакуну. Ее заполнение обусловливает сопряженность ряда современных научных направлений, в частности лингвокуль-турологии, когнитивной лингвистики, изысканий в области языковой картины мира. Конкретно актуальность диссертационной работы определяется, потребностью изучения языковых символов с учетом новых когнитивных стратегий трактовки природы ментальных феноменов и лингвокультурных единиц. Предлагаемое исследование выполнено в рамках активно разрабатываемой сегодня когнитивно-семиологической теории лингвокультурологии. В частности, мы придерживаемся точки зрения Н.Ф.Алефиренко о том, что «система аргументированной интерпретации этой взаимосвязи (языка и культуры — О.Г.) может быть построена . только при условии воссоздания недостающего (центрального) элемента в цепи «язык — культура» — сознания» [Алефиренко 2005а: 271].

Объектом исследования являются квазиэталоны — языковые символы, не имеющие материального воплощения в культуре, а выступающие как референты, замещающие реальное имя идеей, как средство вербализации абстрагированных культурных представлений.

Предмет исследования — особенности семантики квазиэталонов современного немецкого языка, структурные типы их организации, а также специфика процесса вербализации квазиэталонами социокультурных портретов представителей противоположных полов.

Цель диссертационной работы заключается в исследовании становления и функционирования немецких языковых символов-квазиэталонов, служащих средствами вербализации языковых портретов мужчин и женщин.

Поставленная цель работы предполагает решение следующих задач:

2. Определить структурные типы и денотативную отнесенность квазиэталонов.

3. Представить функционально-семантические разряды квазиэталонов.

4. Выявить особенности семантики квазиэталонов и их роль в формировании тезауруса культуры.

5. Рассмотреть вопрос объективации культурных смыслов языковыми символами.

7. Исследовать отличия квазиэталонов от других средств вторичной номинации.

8. Проанализировать причины возникновения конкретных квазиэталонов в процессе категоризации стереотипных представлений о противоположных полах в обществе носителей современного немецкого языка.

В качестве материала исследования послужили лексические единицы, выделенные сплошной выборкой из словарей Л.Э.Биновича и Н.Н.Гришина [1975], Х.Шемана [Schemann 1992], Л.Рёриха [Rohrich 2006], К.Мюллера [Muller 2001], Х.Пфайффера [Pfeiffer 1996], Х.Кюппера [Kupper 2001], К.Крюгера-Лоренцена [Kriiger-Lorenzen 2001], Ф.Дорнзайфа [Dornseiff 2000], десятитомного словаря Дудена [Duden 1999], а также данные опроса информантов-носителей немецкого языка. В процессе опроса применялась методика ассоциативного эксперимента. Критерием отбора анализируемого материала служило наличие в значениях лексем и фразеологических единиц имплицитной тендерной семантики, устанавливаемое формально-семантическим анализом. Общий объем выборки составил 1825 единиц. В работе рассмотрено 270 образов-символов в культуре.

Методологической базой исследования послужили элементы системно-структурного анализа, позволяющие вскрыть внутреннюю организацию изучаемого явления и определить его отношения внутри смежных и тождественных феноменов. Исследовательский аппарат включал комплекс научных методов, релевантных решению частных задач. Так, широко использован описательный метод, обусловливающий движение от конкретных наблюдений к выводам и обобщениям, метод компонентного и контекстуального анализа, наблюдение, трансформации, замещение, сравнительно-сопоставительный метод лексико-семантических исследований, элементы этимологического анализа, опрос информантов, в качестве которых выступали носители современного немецкого языка с различным образовательным и социальным статусом. Значительное внимание уделялось информационносетевому поиску.

Специфика предмета исследования обусловила междисциплинарный характер работы — поставленные задачи решаются на стыке когнитивной лингвистики, лингвокультурологии и тендерной лингвистики, поэтому теоретическую базу работы составили труды российских и зарубежных учёных, посвященные:

• теории метафоры (В.Н.Телия [1988]; Н.Д.Арутюнова [1999]; Ф.Баркер [1995]; О.И.Глазунова [1996]; A.Haverkamp [1996]; H.G.Coenen [2002], G.Kurz [2004]); вопросам соотношения семиотических систем культуры и языка (А.А.Потебня [1976]; В. фон Гумбольдт [1985]; Е.М.Верещагин, В.Г.Костомаров [1980, 1990]; В.Н.Телия [1996]; В.В.Воробьев [1997]; В.В. Иванов [1998]; Ю.М.Лотман [2000]; М.А.Алексеенко [2000]; В.А.Маслова [2001]; Г.В.Токарев [2003, 2004, 2006]; H.Burger [1976, 1982]; I.Bystfina [1989]; W.Koch [1990]; D.Dobrovol'skij, E.Piirainen [1997]; W.Noth [2000]);

• разработке вопросов описания тендерных стереотипов по данным языка (А.В.Кирилина [1998]; Д.Малишевская [1999]; В.А.Маслова [2001]; J. van Leeuwen-Turnovcova [1990]; A.Dietzen [1993]; B.Hufeisen [1993]; E.Piirainen [2001,2002]).

Научная новизна исследования определяется следующими результатами:

• описана специфика категоризации знаний о человеке в зависимости от структурных типов квазиэталонов; в на основе комплексного анализа лексических и фразеологических единиц выявлены основные причины формирования внутренних форм языковых символов;

Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в том, что оно способствует развитию основных теоретических положений в вопросах лексического выражения тендерных различий и, в частности, лингвокультурологического подхода изучения тендерных аспектов по данным языка, вносит определенный вклад в поиски ответа на вопрос, как культура воплощается в современном немецком языке, какую культурную информацию несут языковые символы. Результаты исследования дополняют и уточняют известные положения о языковых портретах мужчин и женщин в немецком лингвокультурном сообществе.

Практическая значимость выполненной работы определяется тем, что материалы исследования способствуют развитию теории и практики лексикографии, так как в ней применяется метод описания значений отдельных слов и устойчивых словосочетаний с вкраплением в описание семантики языковой единицы символьных характеристик значения, основанных на культурных знаниях носителей немецкого языка. В настоящее время такие словари отсутствуют, хотя многие ученые активно разрабатывают вопрос культурной реконструкции мотивационной базы слов с учетом мифологических, религиозных, культурных форм символизации (А.А.Брагина, Г.В.Токарев, Х.Вальтер и др.). Полученные результаты могут быть полезны и при разработке теоретических курсов и семинаров по общему языкознанию, лингвокультурологии, когнитивной лингвистике, спецкурсов, посвященных проблемам языка и культуры, национальной специфики языковых картин мира, тендерных исследований.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Квазиэталоны представляют собой языковые знаки, замещающие реальное имя идеей, репрезентированной образом предмета реальной или — реже — мнимой действительности.

2. Квазиэталоны как слова-символы, тесно связанные со стереотипизиро-ванными явлениями, характерными для любой культуры, служат объективации культурных стереотипов.

4. Особенностью реализации символьного значения квазиэталонов в составе фразеологических единиц является включение символа в контекст устойчивых распространителей.

6. Лишь небольшая часть квазиэталонов имеет тендерные корреляции, либо используется для характеристики представителей обоих полов. Большинство же квазиэталонов имеет тендерную маркированность.

7. Причинами выбора квазиэталонов для категоризации стереотипных представлений о противоположных полах в немецком лингвокультурном обществе являются символьная нагрузка конкретного образа, формирующаяся в процессе становления культуры, грамматический род существительного, сложившиеся традиции и обычаи, отражающиеся в языке.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, завершающихся выводами, заключения, списка использованной литературы, включающего 153 наименования, списка словарей и справочных материалов (53 наименования), списка цитируемых источников (141 пункт), а также пяти приложений. Основной текст работы изложен на 182 страницах. Общий объем диссертационного исследования составляет 260 страниц печатного текста.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Квазиэталонные номинации в гендерном лексиконе носителей современного немецкого языка"

Выводы по главе П

По данным анализа языковых единиц, активно использующихся носителями немецкого языка и культуры для характеристики типичных представителей мужского и женского полов, можно заключить, что в Германии популярна доминирующе патриархальная картина тендерных отношений с оттенком равноправия, что является естественным следствием историко-социокультурного развития. Результаты анализа материала показывают, что существует много совпадений в образных основах свободных и фразеологически связанных лексических единиц, имплицитно именующих и характеризующих мужчин и женщин, так как они создаются с учетом различных мифологических, религиозных, литературных, культурных традиций, имеющих общекультурное значение, вследствие этого, во многом носят интернациональный характер. Представления о взаимоотношениях противоположных полов отсюда в своей основе также интернациональны. Так, подавляющая часть практического материала связана с традиционным устаревшим представлением об отношении полов, но репрезентирующие эти отношения единицы активны и в современной речи. Хотя неизбежное изменение нравов, исчезновение жестких морально-этических предписаний ведут к изменению стилистических качеств языковых единиц, имеющих в большинстве своем иронический подтекст и функционирующих только в разговорной речи.

Хотя исследователи замечают, что любое сравнение женщины с мужчиной позитивно по своей сути, (см.: [Малишевская 1999: 182]), в немецком языке картина несколько иная. Так, присутствие брутальной внешности, сильного характера в женщине имеет, например, все еще пейоративную оценку, с оттенком иронии. Так же, как и отсутствие активного начала, мужества у представителя сильного пола воспринимается как отклонение в сторону женских стереотипов поведения и также решительно осуждается. В этом плане создается равновесие сравнений полов между собой и переход типичных тендерных качеств в другую плоскость.

191

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Лингвокультурологическое, культурно-когнитивное и семантическое, описание квазиэталонов немецкого языка как культурно-языковых символов, которые через «тело» знака естественного языка репрезентируют культурную информацию антропоцентрического характера, позволяет сделать ряд обобщающих выводов.

Человек воспринимает мир не таким, какой он есть, а по совокупности различных моделей интерпретации. На языковом уровне интерпретация явлений окружающей действительности связана, в частности, с идеями вторичной семантизации в формах «скрытой» культуры (когнитивно-семиологический подход в лингвокультурологии), подразумевающей под собой идеи и чувства. Социокультурные стереотипы обусловливают характер коннотаций языковых значений, создают трудноуловимую семантическую ауру языкового знака. Они связаны с внутренней формой слова, мотивированностью его значения в символах культуры. Символ как образ предполагает использование своего первичного содержания в качестве формы для другого содержания.

Квазиэталоны как лексические средства выражения культурных коннотаций представляют собой когнитивную программу освоения действительности, организации культурных стереотипов. Квазиэталоны немецкого языка отражают немецкие культурные установки о стереотипах внешности, внутренних качествах, положении в обществе, социальной роли и так далее.

Специфика денотативного компонента значения квазиэталонов заключается, таким образом, в его антропоцентричности. Сигнификативный компонент объективирует только наиболее существенные признаки, с помощью которых можно отличить одно явление от другого. Этот элемент вербализуется в образном компоненте.

Ядерную часть значения квазиэталонов составляет комплекс разнообразных коннотативных сем мотивирующего значения, то есть денотативно-сигнификативный ядерный макрокомпонент семантической структуры квазиэталонов сформирован у этих единиц на основе коннотативных сем единиц с прямым номинативным значением.

В структурном отношении квазиэталоны могут быть выражены отдельными лексемами, представленными номинативными существительными, прецедентными именами, характеризующими обращениями, а также являться компонентом фразеологических (паремиологических) единиц. Частной структурной особенностью квазиэталонов-фразеологизмов является образование фразеологических единиц по двум характерным моделям: прилагательное + существительное или прилагательное + wie/как + существительное.

Из семантической и структурной специфики квазиэталонов вытекает их функциональная характеристика — функция предикатива в качестве именного сказуемого, выражающего внутренние и внешние качества или состояния другого предмета или существа. Основное поле функционирования квазиэталонов в стилистическом аспекте — разговорно-бытовая речь.

Рассмотренные в данном исследовании культурно-языковые единицы, репрезентирующие представления о женственности и мужественности, определяют для носителя немецкого языка следующие стереотипы:

1) Природно-физиологические параметры: стереотипы мужества вступают в противоречие с качествами, приписываемыми женщинам. Силой должен обладать мужчина, таким образом, обладание женщиной мужскими качествами в некоторой степени повышает ее значимость. Квазиэталоны, выражающие данные представления, не коннотированы резко отрицательно, а чаще выражают ироническое восхищение, пусть и с оттенком осуждения. А > вот употребление лексем, синтагматически сочетающихся обычно с референтом-женщиной, сильно снижает статус мужчины, проявляющего мягкотелость характера, безвольного, слабого духом.

Семантическая область «сила» связана с областью «труд» и подчеркивает разницу в характере выполняемой деятельности мужчин и женщин: в первом случае — это проявление максимальной силы при выполнении тяжелой работы, а во втором — сфера домашней работы, кропотливый труд на благо других. Слабость в эталонах культуры имеет признак «худоба при большом росте». Стройность же женской фигуры исключительно приветствуется.

К числу значимых ценностей в рамках природно-физиологических параметров человека немецкий язык относит наличие привлекательной внешности, которой обязательно должна обладать представительница прекрасного пола. Иногда красота связывается с опасностью — ловушкой, делающей мужчину зависимым от женщины. Для мужчины же красота является в некоторой степени отрицательной характеристикой. Ряд квазиэталонов вербализует тенденцию к созданию более «нежного» мужского образа — мужчины, пользующегося парфюмерией и косметикой, следящего за модой и не приверженного маскулинным ценностям. Такие квазиэталоны имеют пейоративную оценочность. Красивая женщина воспринимается как объект сексуального удовольствия, при этом постулируется моральная ответственность женщин, которая должна отличаться целомудрием.

2) Возрастные характеристики — категория старости, пожилого возраста — оценивается в немецком социуме негативно. Быть старой или старым автоматически означает быть вредной, вечно брюзжащей персоной. Разницу составляет тот нюанс, что акцент при характеристике женщины в возрасте делается на отсутствие былой привлекательности (в том числе сексуальной), вследствие чего она воспринимается как ненужный элемент; а для мужчины в преклонном возрасте, наоборот, характерно проявление похотливого нрава.

3) Прототипической чертой, характеризующей интеллектуальные способности женщин, является акцент на ограниченность женского интеллекта, сводимого к неразумности и просто глупости. Нехватка ума у представителей мужского пола ассоциируется скорее с их упрямством, нежеланием уступать, тупо идти к цели. Так, женщина — дура, поскольку она не отличается умом, а мужчина - дурак, так как он проявляет упрямство, настырность.

4) Создавая усредненный образ женщины, языковые символы в немецком языке в качестве прототипических вербализуют представления об отрицательных чертах ее характера. Так, негативную окраску имеют вербализуемые эталоны таких женских черт, как сварливость, дурной нрав, фальшивость, хитрость, опасность, исходящая от женщин, связанная с коварностью их натуры, болтливость, неаккуратность. Положительно оценивается женщина в случаях, когда ее необходимость очевидна — хорошая хозяйка. Мужчина должен обладать следующими качествами: настойчивость, твердость характера, смелость. Наиболее отрицательно оцениваются безосновательное упорство, хвастовство, неумеренная погоня за модой, лень, неудачливость.

В целом по данным языка можно констатировать тенденцию к стиранию граней между мужскими и женскими тендерными стереотипами, а также социальную обусловленность этой тенденции, что фиксируют и новые языковые символы, появляющиеся в языке. Хотя, как становится очевидным, перестроить традиционные способы восприятия сложно, демократические процессы, происходящие в обществе, до настоящего времени не оказали заметного влияния на язык: традиционные стереотипы оказываются сильнее фактора социального равноправия между мужчиной и женщиной. Язык остается консервативным, сохраняя и поддерживая сложившиеся в сознании предрассудки.

Особо подчеркнем, результаты анализа иллюстративного материала показали, что большинство квазиэталонов немецкого языка, репрезентирующих тендерные стереотипы, возникло из наблюдений человека за живой природой (поведением животных, птиц, насекомых), а также свойствами тех или иных объектов неживой природы (природных явлений) и предметов действительности. Показательно, что при формировании квазиэталонов, репрезентирующих внешние качества человека, лежат наблюдения над внешним видом животных, птиц, насекомых или каких-либо предметов, а также «ассоциаций-свойств» явлений природы. При формировании же квазиэталонов внутренних качеств и социального статуса главным является наблюдение над повет дением представителей живой природы и свойствами артефактов. Подобную закономерность можно объяснить с когнитивной точки зрения. Для процесса познания действительности естественно, что квазиэталоны, репрезентирующие прототипы внешности, формируются на основе внешнего вида эталони-зируемого объекта. Квазиэталоны же, репрезентирующие прототипы внутренних качеств и положения в обществе, базируются на анализе каких-либо важных для немецкой лингвокультурной общности свойств представителей живой природы и предметов.

196

Список научной литературыГудкова, Ольга Александровна, диссертация по теме "Германские языки"

1. Абубикирова Н. И. Что такое «геидер»?: Общественные науки и современность № 6. - М., 1996. - С. 123-125.

2. Алексеенко М. А. Концепт культуры в языковом выражении // Slowo. Tekst. Czas IV / Materialy Mi^dzynarodowei konferencji naukowej. — Szczecin, 2000. S. 46-50.

3. Алефиренко H. Ф. Спорные проблемы семантики. — Волгоград: Перемена, 1999.-274 с.

4. Алефиренко Н. Ф. Этноязыковое кодирование смысла и культура // Филология и культура / Материалы 3-й междунар. конф. — Ч. 2. / Отв. ред. Н.Н.Болдырев. Тамбов: Изд-во Тамбов, гос. ун-та, 2001. - С. 82-84.

5. Алефиренко Н. Ф. Поэтическая энергия слова. Синергетика языка, сознания и культуры. — М.: Academia, 2002. — 392 с.

6. Алефиренко Н. Ф. Проблемы вербализации концепта. — Волгоград: Перемена, 2003. 95 с.

7. Алефиренко Н. Ф., Л.Г.Золотых. Проблемы фразеологического значения и смысла (в аспекте межуровневого взаимодействия языковых единиц): Монография. 2-е изд., испр. и доп. — Астрахань: Издательский дом «Астраханский университет», 2004. 296 с.

8. Алефиренко Н. Ф. Когнитивная лингвистика // Современные проблемы науки о языке: Учебное пособие / Н.Ф.Алефиренко. — М.: Флинта: Наука, 2005 а.-С. 174-199.

9. Алефиренко Н. Ф. Лингвокультурология // Современные проблемы науки о языке: Учебное пособие / Н.Ф. Алефиренко. М.: Флинта: Наука, 2005 б. -С. 268-283.

10. Алефиренко Н. Ф. Фразеология в свете современных лингвистических парадигм: Монография. М.: ООО Изд-во «Элпис», 2008. - 271 с.

11. Апресян Ю. Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания // Избранные труды. Интегральное описание языков и системная лексикография. Т. 2. — М.: Шк. «Яз. рус. культуры», 1995. - С. 348-388.

12. Арсентьева Е. Ф. Фразеология и фразеография в сопоставительном аспекте (на материале русского и английского языков). — Казань: Казан, гос. ун-т, 2006.-172 с.

13. Арутюнова Н. Д. Метафора и дискурс // Теория метафоры / Под. ред. Н.Д.Арутюновой и М.А.Жирмунской. — М.: Прогресс, 1990. С. 5-32.

14. Арутюнова Н. Д. Язык и мир человека. М.: Шк. «Яз. рус. культуры», 1999. - 895 с.

15. Афанасьев А. Н. Поэтические воззрения славян на природу. — В 3 т. — М.: Индрик, 1994.

16. Баркер Ф. Использование метафор в психотерапии. — Воронеж: НПО «МОДЭК», 1995. 197 с.

17. Барулина JI. Б. Синонимические ряды квазиэталонов в русском языке: Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук.-Тула, 2008.-182 с.

18. Вальтер X. Новая фразеологическая жизнь древнейшей профессии // Frazeologia slowianska i inne plaszczyzny systemu j^zykowego. — Gdansk, 2004.-C. 221-229.

19. Вальтер X., Т. Малински, В. Мокиенко, JI. Степанова. Русская фразеология для немцев. СПб.: Златоуст, 2005. - 232 с.

20. Верещагин Е. М., Костомаров В. Г. Лингвострановедческая теория слова. — М.: Рус. яз., 1980.-320 с.

21. Верещагин Е. М., Костомаров В. Г. Язык и культура. М.: Русский язык, 1990.-320 с.

22. Виноградов В. В. Основные типы лексических значений слова: ВЯ 1953— №5.-С. 3-29.

23. Воробьёв В. В. Лингвокультурология (теория и методы). М.: Изд-во Рос. ун-та Дружбы народов, 1997. - 331 с.

24. Гамкрелидзе Тамас В., Иванов Вячеслав. Индоевропейский язык и индоевропейцы. Реконструкция и историко-типологический анализ праязыка и прокультуры. 2 Bde. — Тбилиси: Издательство Тбилисского университета, 1984.-709 с.

25. Тендер как инструмент познания и преобразования общества / Материалы междунар. научн. конференции (Москва, 4-5 апр. 2005 г.) / Ред.-сост. Е.А.Баллаева, О.А.Воронина, Л.Г.Лунякова. М.: РОО МЦГИ: Солтэкс, 2006.-324 с.

26. Тендер и общество в истории / Под ред. Л.П.Репиной, А.В.Стоговой, А.Г.Суприянович. — СПб: Алетейя, 2007. — 298 с.

27. Георгиева С. Представление о мужчинах во фразеологии // Грани слова / Сборник научных статей к 65-летию проф. В.М. Мокиенко. — Москва: ООО Изд-во «Элпис», 2005. С. 57-60.

28. Глазунова О. И. Логика метафорических преобразований, 1996 / http://www.gumer.info/bibliotekBuks/.

29. Гудков Д. Б. Прецедентное имя и проблемы прецедентности. М.: ИТДГК «Гнозис», 1999.-247 с.

30. Гумбольдт В. фон. Язык и философия культуры. — М.: Прогресс, 1985. — 451 с.

31. Девкин В. Д. Очерки по лексикографии. — М.: Прометей, 2000. — 395 с.

32. Женщина. Тендер. Культура / Отв. ред. З.А.Хоткина, Н.Л.Пушкарева, Е.И.Трофимова. М.: МЦГИ, 1999. - 367 с.

33. Жеребкина И. А. Субъективность и тендер: тендерная теория субъекта в современной философской антропологии / И.А.Жеребкина СПб: Санкт-Алетейя, 2007. - 196 с.

34. Замфир Е. И. Тендерные стереотипы русской традиционной культуры: Ав-тореф. дис. на соиск. уч. степ. канд. культуролог, наук (24.00.01) / Е.И.Замфир. СПб, 2005. - 25 с.

35. Иванов В. В. Избранные труды по семиотике и истории мировой культуры.- Т. 1. М.: Шк. «Яз. рус. культуры», 1998. - 911 с.

36. Ивин А. А. Основания логики оценок. — М.: Изд-во Моск. гос. ун-та, 1970.- 228 с.

37. Калабихина И. Е. Тендерные вопросы в России в конце XX века = Gender issues in transition: фокус-групповое исслед. в городской и сельской местности / И.Е.Калабихина. М.: Акисфлат, 2004. — 245 с.

38. Кирилина А. В. Тендерные стереотипы по данным языка, 1998 / http://www.gumer.info/bibliotekBuks/.

39. Кирилина А. В. Тендерные исследования в лингвистике и теории коммуникации / А.В.Кирилина. М.: РОССПЭН, 2004. - 250 с.

40. Клецина И. С. Тендерная социализация. СПб.: БОР, 1998. - 103 с.

41. Ковшова М. Л. Как с писаной торбой носиться: принципы когнитивно-культурологического исследования идиом // Фразеология в контексте культуры. М.: Шк. «Яз. рус. культуры», 1999. — С. 164—173.

42. Ковшова М. Л. «Культурный код» как элемент культурной интерпретации фразеологизмов в лингвокультурологической парадигме исследования //

43. Славянские языки и культура / Материалы Международной научной конIференции. (Тула, 17—19 мая 2007 г.) — Том I. Знания. Язык. Культура. — Тула: Тульский государственный педагогический университет им. JI.H. Толстого, 2007. С. 31-34.

44. Костомаров В. Г., Бурвикова Н. Д. Пространство современного русского дискурса и единицы его описания II Русский язык в центре Европы. — Бан-ска Бистрица, 1999. — С. 65—76.

45. Красных В. В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология. — М.: Гно-зис, 2002. 283 с.

46. Лотман Ю. М. Символ в системе культуры // сб. Избранные статьи. — В 3-х Т. — Таллинн: Александра, 1992.

47. Лотман Ю. М. Семиосфера. СПб.: Искусство СПБ, 2000. - 704 с. / Цит. по: Маслова В. А. Лингвокультурология: Учеб. пособие. - М.: Academia, 2001.-С. 98.

48. Лурия А. Р. Язык и сознание. — М.: Изд-во Москов. гос. ун-та, 1998. — 319 с.

49. Малишевская Д. Базовый концепты культуры в свете тендерного подхода (на примере оппозиции «Мужчина / Женщина») // Фразеология в контексте культуры / ред. В.Н. Телия. М.: Шк. «Яз. рус. культуры», 1999. — С. 180-184.

50. Маслова В. А. Лингвокультурология: Учеб. пособие. М.: Academia, 2001. - 203с.

51. Мокиенко В. М. Принципы этимологического анализа фразеологии // Philologia Slavica: К 70-летию академика Н.И.Толстого. М.: Наука, 1993. -С. 346-353.

52. Мокиенко В. М. Тендерное равновесие в возрастной характеристике мужчины и женщины // J^zyk. Czlowiek. Dyskurs. Gdansk, 2007. — С. 123-133.

53. Мокиенко В.М., Вальтер X. Сопоставительная фразеология и историческая фразеография // Национально-культурный компонент в тексте и языке / Материалы докл. 1П Международной научн. конф. под эгидой МАПРЯЛ.

54. Минск, 7-9 апр. 2005 г. В 3 Ч. - 4.1. / Отв. ред. А.В. Зубов, С.М. Прохорова. - Минск: МГЛУ, 2005. - С. 4-7.

55. Никитин М. В. Курс лингвистической семантики. — СПб.: Научный центр проблем диалога, 1996. 757 с.

56. Новиков Л. А. Семантика русского языка: Учеб. пособие. — М.: Выс. шк., 1982.-272 с.

57. Овсянико-Куликовский Д. Н. Язык и искусство. — СПб: Волск, 1895. — 24 с.

58. Подюков И. А. Народная фразеология в зеркале народной культуры. — Пермь: Шит, 1991.-203 с.

59. Потебня А. А. Мысль и язык // Эстетика и поэтика. — М.: Искусство, 1976. -С. 35-214.

60. Рязановский Л. М. Идеографические аспекты немецкой фразеологии: Темпоральная фразеология. — СПб.: Изд-во С. — Петерб. ун-та, 1997. — 200 с.

61. Рябова Т. Б. Тендерные стереотипы и тендерная стереотипизация (к постановке проблемы): Женщина в Российском обществе — № 3/4 — 2001. — С. 14-22.

62. Салеева Д. А. Этнические, возрастные и тендерные концепты в русских, английских и татарских паремиях: Автореф. дис. на соиск. уч. степ. канд. филол. наук (10.02.20). / Д.А.Салеева. М., 2004. - 24 с.

63. Стернин И. А. Концепт и языковая семантика // Филология и культура / Материалы междунар. конф. 12—14 мая 1999 года / Отв. ред. Н.Н.Болдырев. Ч. 1. - Тамбов: Тамбов, гос. ун-та, 1999. — С. 19—21.

64. Суркова Е. В. Тендерные особенности авторской репрезентации эмоций персонажей (На материале современной массовой литературы России и Германии): Дис. на соиск. уч. степ. канд. филол. наук (10.02.20). / Е.В.Суркова. Волгоград, 2005. — 191 с.

65. Телия В. Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. — М.: Наука, 1986. 143 с.

66. Телия В. Н. Метафоризация и ее роль в создании языковой картины мира // Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. — М.: Наука, 1988.-С. 173-203.

67. Телия В. Н. Русская фразеология: семантико-прагматический и лингвокультурологический аспекты. — М.: Шк. «Языки русской культуры», 1996.- 284 с.

68. Токарев Г. В. Квазиэталоны как средство репрезентации культурного слоя концепта // Филология и культура / Материалы 3-й между нар. науч. конф.- Тамбов: Изд-во Тамбов, гос. ун-та, 2001. Ч. 3. - С. 164-169.

69. Токарев Г. В. Языковые символы как специализированные средства репрезентации стереотипов культуры // Единицы языка и речи / Межвуз. сб. науч. трудов. Тула: Изд-во Тульск. гос. пед. ун-та, 2002. — С. 139-146.

70. Токарев Г. В. Образное основание как средство вербализации культурных стереотипов / Материалы юбилейной конф., посвящ. 60-летию филол. факультета ВГУ. — Вып. 1. Языкознание. Воронеж: Изд-во Воронеж, гос. ун-та, 2002. - С. 198-206.

71. Токарев Г. В. Концепт как объект лингвокультурологии (На материале репрезентаций концепта «Труд» в русском языке): Монография. — Волгоград: Перемена, 2003. 232 с.

72. Токарев Г. В. Дискурсивные лики концепта: Монография. Тула, 2004. -108 с.

73. Токарев Г. В. К вопросу о семантике квазиэталонов // Слово — сознание — культура: сб. науч. трудов / сост. Л.Г. Золотых. — М.: Флинта: Наука, 2006.- С. 67-75.

74. Уфимцева А. А. Лексическое значение (принцип семиологического описания лексики). — М.: Наука, 1986. — 240 с.

75. Халеева И. И. Тендер как интрига познания // Тендерный фактор в языке и коммуникации. Иваново, 1999. — С. 56-58.

76. Шаховский В. И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка. — Воронеж: Изд-во Воронеж, гос. ун-та, 1987. — 192 с.

77. Шведова Н. Ю.Теоретические результаты, полученные в работе над «Русским синтаксическим словарем»: ВЯ — 1999 — № 1. — С. 3-16.

78. Шрамм А. Н. Очерки по семантике качественных прилагательных (на материале современного русского языка). — JL: ЛГУ, 1979. — 134 с.

79. Эмирова А. Оппозиция «мужчина — женщина» в русской фразеологии // Грани слова: Сборник научных статей к 65-летию проф. В.М. Мокиенко. — Москва: ООО Изд-во «Элпис», 2005. С. 165-170.

80. Benker G. Eule und Mensch. Die Nachtgeister und ihre Symbolik. — Freiburg i.Br.: Eulen Verlag, 1993. 209 S.

81. Bierich A. Russische Phraseologie des 18. Jahrhunderts. Entstehung, Semantik, Entwicklung // Heidelberger Publikationen zur Slavistik. A. Linguistische Rei-he. — Bd. 16. / Hrsg. Baldur Panzer. Frankfurt am Main: Peter Lang, 2005. — 326 S.

82. Brand M. An Entropic Estimator for Structure Discovery // Neural Info. Proc. Systems. Bonn: Delish, 1998. - S. 187-190.

83. Bubikow D. I. Der Wolf: Canis lupus. Wittenberg: Ziemsen, 1990. - 198 S.

84. Burger H. 'die achseln zucken' — Zur sprachlichen Kodierung nicht-sprachlicher Kommunikation // Wirkendes Wort. Berlin: de Gruyter, 1976. — S. 311—334.

85. Burger H., Buhofer A., Sialm A. Handbuch der Phraseologie. — Berlin New York: de Gruyter, 1982. - 433 S.

86. Bystrina I. Semiotik der Kultur. Zeichen Texte - Codes. Mit einer Einleitung von Gunter Bentele. — Tubingen: Stauffenburg, 1989. — 301 S.

87. Cassirer E. Philosophie der symbolischen Formen. — Bd. Ш: Phanomenologie der Erkenntnis. Darmstadt: Wiss. Buchgesellsch., 1929. — 560 S.

88. Cassirer E. Wesen und Wirkung des Symbolbegriffs. 8., unverand Aufl. — Darmstadt: Primus-Verl, 1997. 230 S.

89. Coenen H. G. Analogie und Metapher. Grundlegung einer Theorie der bildli-chen Rede. Berlin, New York: Walter de Gruyter, 2002. - 251 S.

90. Connell R. Gender and Power. Oxford: Blackwell Publishers, 1993. - 377 p.

91. Danckert W. Symbol, Metapher, Allegorie im Lied der Volker. — Teil I: Natur-symbole. Bonn Bad Godesberg: Verlag fiir System. Misikwiss, 1976. — 479 S.

92. Daniels K. Geschlechtsspezifische Stereotypen im Sprichwort. Ein interdiszipli-narer ProblemaufriB // Sprache und Literatur in Wissenschaft und Unterricht. — Paderborn, Munchen: Ferdinand Schoning, Wilhelm Fink Verlag, 1985. — S. 18-25.

93. Das Bild der Gesellschaft im Slawischen und Deutschen. Typologische Spezifi-ka. / W.Gladrow. Frankfurt am Main: Peter Lang - Europaischer Verlag der Wissenschaften, 2004. - 356 S.

94. Dicke G., Grubmtiller K. Die Fabeln des Mittelalters und der friihen Neuzeit. Ein Katalog der deutschen Versionen und ihrer lateinischen Entsprechungen. — Munchen: Fink, 1987. 891 S.

95. Dietzen A. Soziales Geschlecht: soziale, kulturelle und symbolische Dimensio-nen des Gender-Konzepts. Opladen: Germo, 1993. — 207 S.

96. Dobrovol'skij D. Kognitive Aspekte der Idiom-Semantik. Studien zum Thesaurus deutscher Idiome. — Tubingen: Narr, Eurogermanistik, 1992, 1995. — 272 S.

97. Dobrovol'skij D., Piirainen E. Symbole in Sprache und Kultur. Studien zur Phraseologie und Paromiologie aus kultursemiotischer Perspektive. — Bochum: Universitatsverlag Dr. N. Brockmeyer, 1997. 485 S.

98. Eco U. Semiotik und Philosophic der Sprache. — Munchen: Fink, 1985. — 292 S.

99. Eggenberger Ch. Tierfriede, Tierkampf: Gallus und der Bar. // P.Michel. Tier-symbolik. Bern ect.: Lang, 1991. - S. 91-109.

100. Egli H. Das Schlangensymbol. Geschichte, Marchen, Mythos. 3. Aufl. — Solo-thurn — Dusseldorf: Walter, 1994. 208 S.

101. Eliade M. Ewige Bilder und Sinnbilder. Uber die magisch-religiose Symbolik. — Frankfurt a.M.: Insel Verlag, 1986. 309 S.

102. Elster A., Solms W. Tiere und Tiergestaltige im Marchen. — Regensburg: Roth, 1991.-402 S.

103. Fleischer W. Phraseologismus und Sprichwort: lexikalische Einheit und Text // Europhras 92. Tendenzen der Phraseologieforschung. Studien zur Phraseologieund Paromiologie / W.Eismann, P.Grzybek und W.Mieder. — Bochum, 1994. — S. 156-172.

104. Flut von Texten Vielfalt der Kulturen // Ascona 2001 zur Methodologie und Kulturspezifik der Phraseologie / Burger H., Hacki Buhofer A., Greciano G. — Schneider Verlag Hohengehren, Baltmannsweiler, 2003. - 516 S.

105. Foldes C. Deutsche Phraseologie kontrastiv: intra- und interlinguale Zugange. Deutsch im Kontrast. — Band 15. Heidelberg: Julius Groos, 1996. - 222 S.

106. Forstner D. Die Welt der christlichen Symbole. — Innsbruck etc.: Tyrolia, 1982. 504 S.

107. Freud S. Die Traumdeutung. 10., korrigierte Aufl. mit Beitragen von A.Mitscherlich. Frankfurt am Main: S. Fischer, 1996. - 698 S.

108. Gattiker E., Gattiker L. Die Vogel im Volksglauben. Eine volkskundliche Sammlung aus verschiedenen europaischen Landern von der Antike bis heute. — Wiesbaden: AULA, 1989. 589 S.

109. Gerlach H. Hexenforschung als Frauenforschung. Anmerkungen zu einer Kul-tur- und Sozialgeschichte der zauberkundigen Frau. Methoden und Konzepte der historischen Hexenforschung / Gunther Franz. Red. Herbert Eiden. 1. Aufl. — Trier: Spee, 1998. 429 S.

110. Grimm J. Deutsche Mythologie. Vollstandige Ausgabe. — Wiesbaden: Marixver-lag GmbH, 2007. 1385 S.

111. Grotjahn M. Die Sprache des Symbols. Der Zugang zum Umbewufiten. — Los Angeles: Prov, 1977. 357 S.

112. Greciano G. Zur Motiviertheit der Idiome // EUROPHRAS 88. Phraseologie Contrastive. Klingenthal-Strasbourg, 1993. - S. 17-29.

113. Grzybek P. Studien zum Zeichenbegriff der sowjetischen Semiotik: (Moskauer und Tartuer Schule). — 3. unverand. Aufl. Bochumer Beitrage zur Semiotik. — Bochum: Bochumer Universitatsverl., 2004. — 393 S.

114. Hartinger W. Religion und Brauch. — Darmstadt: Wiss. Buchgesellschaft, 1992.-314 S.

115. Haverkamp A. Theorie der Metapher. — Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 1996.-512 S.

116. Herrmann F. Symbolik der Religionen. — Bd. 10: Symbolik des orthodoxen und orientalischen Christentums. — Stuttgart: Hiersemann, 1962. — 280 S.

117. Holtei R. Norm und Spiel in The Owl and the Nightingale. — Diisseldorf: Droste Verlag, 1990. 247 S.

118. Jung C. G. Der Mensch und seine Symbole. 12. Aufl. der Sonderausg. — Ol-ten/Freiburg i.B.: Walter, 1991. 320 S.

119. Knobloch J. Aus dem Wortschatz der Soldaten und Seeleute in spatromischer Zeit // Knobloch J. Beitrag zur Lehrerfortbildung 8. — Bonn, 1973. — S. 162-175.

120. Koch W. Aspekte einer Kultursemiotik. — Bochum: Brockmeyer, 1990. 249 S.

121. Krampen M., Oehler K., Posner R. Die Welt als Zeichen. Klassiker der moder-nen Semiotik. Berlin: Severin und Siedler, 1981. — 347 S.

122. Krampen M. Pflanzenlesebuch: Pflanzenstudium, Pflanzennutzung, Pflanzen-poesie; der Wandel menschlicher Einstellungen zu Pflanzen im Laufe der Ge-schichte / hrsg. von Martin Krampen. — Hildesheim u.a.: Olms, 1994. 296 S.

123. Krawietz W., Popsil L., Steinbricht S. Sprache, Symbole und Symbolverwen-dung in Ethnologie, Kulturanthropologie, Religion und Recht: Festschrift fur Rudiger Schott zum 65. Geburtst. Berlin: Duncker & Humbold, 1993. - 313 S.

124. Kurz G. Metapher, Allegorie, Symbol. 5., durchges. Aufl. — Gottingen: Vanden-hoeck & Ruprecht, 2004. 112 S.

125. Leach E. Kultur und Kommunikation. Zur Logik symbolischer Zusammenhan-ge. Frankfurt a.M.: Suhrkamp. 1978. - 298 S.

126. Leeuwen-Turnovcova, Jirina van. Rechts und Links in Europa. Ein Beitrag zur Semantik und Symbolik der Geschlechterpolaritat. Berlin: (in Kommission bei) Harrassowitz, Wiesbaden, 1990. - 280 S.

127. Michel P. Tiersymbolik. Bern ect.: Lang, 1991.-395 S.

128. Michel P. Die biologischen und kulturellen Wurzeln des Symbolgebrauchs beim Menschen. Kolloquium. Schweizerische Gesellschaft fur Symbolforschung // Schriften zur Symbolforschung, 9. — Bern u.a.: Lang, 1994. 205 S.

129. Mokienko V. M. Die Slavia im europaischen Sprachraum. Sprichworter, Re-densarten, geflugelte Worte: Abschiedsvorlesung am 27. Januar 2005. Slawistik am Meer / Hrsg. von Ulrike Jekutsch. Band 2. - Greifswald, 2005. - 54 S.

130. Nager F. Das Herz als Symbol // Zur Symbolik des Herzens und des Raumes / Akten des 6. und 7. Symposions der Gesellschaft fur Symbolforschung / Adam Zweig (Hrsg.). Bern etc.: Lang, 1990. - S. 21-53.

131. Naumann Hans-Peter. Altgermanische Tiersymbolik und Probleme ihrer Deu-tung // P.Michel. Tiersymbolik. Bern ect.: Lang, 1991. - S. 49-76.

132. Noth W. Handbuch der Semiotik. 2., vollst. neu bearb. und erw. Aufl. — Stuttgart u.a.: Metzler, 2000. 667 S.

133. Ozawa T. Die Schlange und ihre phantasierte Form Ryu // A.Elster, W.Solms. Tiere und Tiergestaltige im Marchen. Regensburg: Roth, 1991. - S. 65-77.

134. Piirainen E. Der hat aber Haare auf den Zahnen! Geschlechtsspezifik in der deutschen Phraseologie // Sprache Erotik - Sexualitat / Hrsg. R.Hoberg. — Berlin: Erich Schmidt, 2001. - S. 283-307.

135. Renz B. Der orientalische Schlangendrache. Ein Beitrag zum Verstandnis der Schlange im biblischen Paradies. Augsburg: Haas & Grabherr, 1930. - 492 S.

136. Roth D., Kahn W. Marchen und Marchenforschung in Europa: Ein Handbuch. -Frankfurt a. M.: Haag + Herchen, 1993. 328 S.

137. Schenda R. Das ABC der Tiere. Marchen, Mythen und Geschichten. — Miin-chen: С. H. Beck, 1995. 326 S.

138. Schmidt U. A. Zahl und Zahlwort in Sprache und Text // Text und Grammatik: Festschrift fur Roland Harweg zum 60. Geburtstag / P.Canisius, C.-P.Herbermann, G.Tschauder. Bochum: Brockmeyer, 1994. — S. 239—247.

139. Sternkopf J. Gibt es geschlechtsspezifische Phraseologismen in der deutschen Sprache der Gegenwart? // Chronologische, areale und situative Varietaten des

140. Deutschen in der Sprachhistoriographie: Festschrift fur Rudolf GroBe / Hrsg. G.Lerchner, M.Schroder, U.Fix. — Frankfurt am Main, Berlin, Bern, New York, Paris, Wien: Peter Lang, 1995. S. 413-419.

141. Symbole des Alltags Alltag der Symbole: Festschrift fur Harry Kuhnel zum 65. Geburtstag / Blaschitz G., Hundsbichler H., Jaritz G., Vavra J. — Graz: Akad. Dr.- und Verl.- Anst., 1992. - 428 S.

142. Weisgerber L. Vom Weltbild der deutschen Sprache. — Diisseldorf: Schwann, 1950.-231 S.

143. WeiBmann W. Sonne, Gral, Damonen. Bedeutende abendlandische Symbole in Mythos, Religion und Kunst. Wien: WUV-Univ.-Verl., 1998. - 140 S.

144. Список словарно-справочных материалов

145. Алексеенко М. А., Белоусова Т. П., Литвинникова О. И. Человек в русской диалектной фразеологии. Словарь. — Москва, 2004. — 338 с.

146. Балк Е. А., Леменёв М. М. 1500 самых нужных фразеологизмов немецкого языка: справочник. — Москва: Изд.-во НЦ ЭНАС, 2006. — 272 с.

147. Бинович Л. Э., Гришин Н. Н. Немецко-русский фразеологический словарь. — М.: Изд-во «Русский язык», 1975. 656 с.

148. Бирих А. К., Мокиенко В. М., Степанова Л. И. Словарь русской фразеологии: Историко-этимологический справочник. — СПб.: Фолио-Пресс, 1998. — 700 с.

149. Вальтер X., Мокиенко В. М. Почему немцы так говорят? (Загадки немецкой фразеологии). Эксперимент, выпуск. Грайфсвальд, 2007. — 117 S.

150. Вальтер X., Мокиенко В. От «А» до «Zwickmiihle». Историко-этимологические комментарии к немецкой фразеологии. — Грайфсвальд, 2008. 175 S.

151. Керлот X. Э. Словарь символов. М.: ЭМП, 1994. - 603 с.

152. Крах К.Э. Redensarten (unter die Lupe genommen). — M.: PABH, 1985. -406 c.

153. Маковский M. M. Этимологический словарь современного немецкого языка. Слово в зеркале человеческой культуры. — М.: Изд-во «Азбуковник», 2004. 630 с.

154. Мальцева Д. Г. Немецко-русский фразеологический словарь с лингвостра-новедческим комментарием. — М.: «Азбуковник», 2002. — 350 с.

155. СГТ: Словарь гендерных терминов / Под ред. А.А.Денисовой. — М.: Информация XXI век, 2002. — 256 с.

156. СФТ: Словарь философских терминов / Науч. редакция проф. В.Г.Кузнецова. -М.: ИНФРА, 2005. 731 с.

157. Улуханов И., Хебекер X., Беленчиков В., Беленчикова Р. Русско-немецкий словарь новых слов / Под ред. Р.Беленчиковой, И.Улуханова. — М., ООО «Издательский центр «Азбуковник»», 2007. 667 с.

158. Arzumanova К., Mogutschaja L., Nikitina K., Poljakova M., Walter H. Rus-sisch-Deutsches Worterbuch aktueller gefliigelter Worte. — Greifswald, 2007. ISBN: 3-86006-269-7. 196 S.

159. Bauer W., Diimotz I., Golowin S. Lexikon der Symbole: Mythen, Symbole und Zeichen in Kultur, Religion, Kunst und Alltag. 16. Aufl., 1. Aufl. dieser Ausg. — Munchen: Heyne, 2001. 557 S.

160. Becker U. J. Lexikon der Symbole. Frechen: Komet, 2001. — 352 S.

161. Biedermann H. Knaurs Lexikon der Symbole. — Munchen: Droemersche Ver-lagsanstalt Th. Knaur Nachf., 1998. 591 S.

162. Borneman E. Sex im Volksmund. Der obszone Wortschatz der Deutschen. — Reinbek: Rowohlt Taschenbuch Verlag, 1991. 537 S.

163. Botheroyd S. Woher kommt das Wort Jeans? Ein kleines Etymologie-Lexikon. — Bochum: Langer, 1995. 487 S.

164. Breustedt W., Getzin J., Gratz J., Kolsut I., Walter H. Worterbuch deutscher Phraseologismen mit englischen und slawischen Aquivalenten. — Greifswald, 2004. 168 S.

165. Cooper J. Illustriertes Lexikon der traditionellen Symbole. — Leipzig: E.A. Seemann, 1986.-479 S.

166. Digitale Bibliothek. Band 36: Kiipper-WddU (Worterbuch der deutschen Um-gangssprache) / Hrsg. von Heinz Kiipper elektronische Ausgabe auf CD-ROM. — Berlin: Directmedia, 2000.

167. Digitale Bibliothek. Band 145: HWA (Handworterbuch des deutschen Aberg-laubens) / Hrsg. von Hanns Bachtold-Staubli unter Mitwirkung von Eduard Hoffinann-Krayer elektronische Ausgabe auf CD-ROM. — Berlin: Direckme-dia, 2006.

168. Dornseiff F. Der deutsche Wortschatz nach Sachgruppen. — Wiesbaden: VMA-Verlag, 2000.-922 S.

169. DUDEN-GWB = Duden. Das grofie Worterbuch der deutschen Sprache: In zehn Banden. 3., vollig neu bearb. und erw. Aufl. / Hrsg. vom Wissenschaftlichen Rat der Dudenredaktion. — Mannheim, Leipzig, Wien, Zurich: Dudenverlag, 1999.

170. Enzyklopadie des Marchens. Handworterbuch zur historischen und vergleichen-den Erzahlforschung / Hrsg. von Rolf Wilhelm Brednich, Bd. 11: Prufung — Schimaremarchen. — Berlin — New York: de Gruyter, 2004. 1446 S.

171. EWD: Etymologisches Worterbuch des Deutschen / Leit. W.Pfeifer. Berlin: Akademie-Verlag, 1989. - Bd.1-3. - 1662 S.

172. Fontana D., Firmin H. Die verborgene Sprache der Symbole. — Giitersloh u.a.: Bertelsmann-Lexikon-Verl., 1994. 192 S.

173. Freud S. Handbuch der Beschimpfungen. — Miinchen: Bassermann Verlag, 2007.-160 S.

174. Herder Lexikon Symbole. 11. Auflage. — Basel, Wien: Verlag Herder, 1990. — 192 S.

175. Kluge F. Etymologisches Worterbuch der deutschen Sprache. 24. Aufl. / Bearb. von Elmar Seebold elektronische Ausgabe auf CD-ROM. — Berlin/New York: de Gruyter, 2002.

176. Kriiger-Lorenzen K. Deutsche Redensarten und was dahinter steckt. — Miinchen: Wilhelm Heyne Verlag, 2001. 860 S.

177. Lurker M. Worterbuch biblischer Bilder und Symbole. — Miinchen: Kosel, 1973. -505 S.

178. Lurker M. Lexikon der Gotter und Damonen: Namen, Funktionen, Symbole, Attribute. 2., erw. Aufl. Stuttgart: Kroner, 1989. - 604 S.

179. Miiller K. Lexikon der Redensarten. Sonderausg. — Niedernhausen/Ts.: Orbis-Verl., 2001.-781 S.

180. Paul H. Deutsches Worterbuch. 9., vollstandig neu bearbeitete Auflage elektronische Ausgabe auf CD-ROM. — Tubingen, Miinchen, 1994.

181. Pfeiffer H. Das groBe Schimpfworterbuch: Uber 10000 Schimpf-, Spott- und Neckworter zur Bezeichnung von Personen / Herbert Pfeiffer. — Frankfurt am Main: Eichborn, 1996. 557 S.

182. Pokorny J. Indogermanisches etymologisches Worterbuch. Bd. I-II. — Bern, Munchen, 1959/69.

183. Rohrich L. Lexikon der sprichwortlichen Redensarten. 1-3 Bde. — Freiburg etc.: Herder, 2006. 1910 S.

184. Schemann H. Synonymworterbuch der deutschen Redensarten. — Stuttgart etc.: Klett, 1992.-428 S.

185. Schemann H. Deutsche Idiomatik. Die deutschen Redewendungen im Kontext.

186. Stuttgart Dresden: Ernst Klett Verlag fur Wissen und Bildung, 1993. 1985 S.

187. Wahrig G. Deutsches Worterduch. Munchen: Mosaik Verlag, 1989. - 1493 S.

188. Walter H., Mokienko V. Russisch-Deutsches Jargon-Worterbuch. — Frankfurt am Main, Berlin, Bern, Bruxelles, New York, Oxford, Wien: Peter Lang-Verlag, 2001.-579 S.

189. Wolf F. Moderne deutsche Idiomatik. Systematisches Worterbuch mit Defini-tionen und Beispielen. — Miinchen: Hueber, 1966. 549 S.

190. Worterbuch der Mythologie / Hrsg. von E.Schmalzriedt und H.W.Haussig. Abt. 1: Die alten Kulturvolker; Bd. 6. Stuttgart: Klett-Cotta, 1994. - 933 S.

191. Worterbuch der Symbolik / Hrsg. von M. Lurker. 5., durchges. und erw. Aufl. — Stuttgart: Kroner, 1991. 871 S.

192. Yaguello M. Language through the Looking Glass. — Oxford: Oxford University Press, 1992.-305 p.

193. Список литературных источников

194. Autorenkollektiv am Psychologischen Institut der Freien Universitat Berlin. Sozialistische Projektarbeit im Berliner Schiilerladen Rote Freiheit. Frankfurt: Fischer Bucherei, 1971. - S. 320, 379.

195. BZ (Berliner Zeitung), 30.12.1995. Ein Kerl mit vulgarem Charme. S. 54.

196. BZ, 01.06.1996. Balsam-Chef beschuldigt Ex-Finanzvorstand. — S. 11.

197. BZ, 19.12.1996. Frauen in der DDR hatten mehr Chancen. S. 15.

198. BZ, 01.04.1999. Zur Geschichte. S. F04.

199. BZ, 17.02.2001. Schtirzenjager. S. 24.

200. BZ, 30.09.2002. Pressestimmen. S. K04.

201. BZ, 28.10.2004. Trummerfrau und Amazone. S. 40.

202. BZ, 29.01.2005. Lach doch mal. S. M07.

203. Berneburger C. Wasserfarben. Berlin: Aufbau-Verl, 1991. - S. 58, 69.

204. Bios W. Denkwurdigkeiten eines Sozialdemokraten. Band 1. — Munchen: G. Birk, 1914. S. 95.

205. Blumenberg H.C. Zwei riihrende Rauber. In: Die Zeit, 12.03.1976. S. 40.

206. Boker C. Der Schatten des Schmetterlings. In: BZ, 22.12.2001. S. M07.

207. Boker C. In Becketts Kopf in der Pappelallee. In: BZ, 06.08.2005. S. M06.

208. Borsch-Supan H. Ein Prachtiger unter Prachtkerlen. In: BZ, 03.06.2000. — S. M09.

209. Boy-Ed I. Vor der Ehe. Berlin: Ullstein, 1915. - S. 54.

210. Braun L. Memoiren einer Sozialistin. — Munchen: Langen, 1909. S. 45.

211. Brennberger-Zens I. «Ingo vom Kotti» gestorben. In: BZ, 15.12.2005. — S. 23.

212. Brief von Kurt Tucholsky an Hedwig Muller vom 24. April 1935. Цитат, no: http://www.dwds.de/7corpus =l&opt=corpora&hammel.

213. Bruckner Ch. Wenn du geredet hattest, Desdemona. — Hamburg: Hoffmann und Campe, 1983. S. 127, 162.

214. Christ L. Erinnerungen einer Uberfliissigen. — Munchen: Langen, 1912. —S. 125.

215. Christ L. Das neue Hausregiment. — Leipzig: List, 1919. — S. 136.

216. Cosack В. Von den dunklen Seiten der mannlichen Seele. In: BZ, 03.11.2003. -S.01.

217. Degenhardt F. Fur ewig und drei Tage. Berlin: Aufbau-Verl, 1999. - S. 27.

218. Dohem. I. Deutschlands schonste Ehefrau. In: Airberlin Magazin, Marz 2008. —1. S. 22.

219. Donner W. Immer nur lacheln die Tele-Miezen. In: Die Zeit 30/1973. S. 25.

220. Dossel C. Die Entdeckung einer Komodie. In: Tagesspiegel, 09.06.98. — S. 16.

221. Dwinger E. Die letzten Reiter. — Jena: Eugen Diederichs, 1935. — S. 11.

222. Duncker D. GroBstadt. Berlin: Eckstein H.J. Kriiger., 1900. - S. 136.

223. Ehlert S. Einmal pro Woche auf Sendung sein reicht. In: BZ, 04.01.1999. — S. 20. '

224. Euringer R. Tommys Ende. In: Volkischer Beobachter (Berliner Ausgabe), 04.03.1937.-S. 4.

225. Fallada H. Wer einmal aus dem Blechnapf friBt. — Berlin: Rowohlt, 1934. — S. 81,226.

226. Fallada H. Jeder stirb fur sich allein. Giitersloh: Reinhard Mohn OHG, 1950. — S. 68.

227. Fehrmann B. Das hab* ich mir doch verdient! In: BZ, 24.08.1996. S. 85.

228. Feuchtwanger L. Erfolg. — Berlin: Kiepenheuer, 1930. — S. 751.

229. Flake O. Scheizo. Berlin: S. Fischer, 1935. - S. 342.

230. Fleifier M. Pioniere in Ingolstadt. Berlin: Arcadia-Verl, 1929. - S. 93.

231. Frapan I. Arbeit. Berlin: Paetel, 1903. - S. 273.

232. Fuchs C. Sie wollen lieber einen Mann. In: BZ, 15.04.1998. S. 31.

233. Ganghofer L. Lebenslauf eines Optimisten. — Stuttgart: Adolf Bonz, 1909-1911. S. 243.

234. Giesder G. Gutes Benehmen. — Diisseldorf: Econ-Taschenbuch-Verl., 1986. -S. 53.

235. Giovanni di Lorenzo. Italien ist in Gefahr. Ein Interview. In: Die Zeit, 29.11.2007.-S. 13.

236. Glombitza B. Sie oder sie. In: Die Zeit, 36/2006. S. 12.

237. Glombitza В. Funkenmariechen aus dem Norden. In: Die Zeit, 28/2007. — S. 7.

238. GungorD. Grime Augen. In: BZ, 30.04.2005. S. 03.

239. Harz B. Wie Hecht im Karpfenteich. In: BZ, 13.10.1994. S. 17.

240. Hasler U.E. Eubiotik. Heidelberg: Haug, 1967. - S. 106.

241. Hentz S. Funf Freunde. In: Die Zeit, 48/2007. S. 8.

242. Henze H.W. Die englische Katze. In: Sinn und Form 37, 2/1985. S. 340.

243. Herjurtner R. Lieblose Liebeleien. In: Die ZEIT, 15/1979. S. 23.

244. Hess A. Das zweite Leben des Gunter Brehmer. In: BZ, 20.05.2000. S. M06.

245. Hilsenrath E. Der Nazi & der Friseur. — Koln: Literar. Verl. Braun, 1977. — S. 367.

246. Hubner K. Frauentyp mit Doppelkinn. In: BZ, 05.12.2005. S. 34.

247. Hughes M. Einsicht. In: BZ, 20.01.2001. S. M10.

248. Jahner H. Hast du denn gar keine Traume? In: BZ, 26.10.2005. S. 29.

249. Jessen J. Unkontrollierter Austausch zwischen Fremden. In: BZ, 11.01.1997. — S. 15.

250. Jorder G. Kultur. Schraube ohne Ende. In: Die Zeit, 49/1999. S. 21.

251. Junghanel F. Bienen in der Badewanne. In: BZ, 05.01.1994. S. 32.

252. Kellner H. Das geheime Wissen der Personalchefs. — Frankfurt a.M.: Eichborn, 1998. S. 48.

253. Kipphoff P. Im Stahlbad. In: Die Zeit 27/30.06.2005. S.17.

254. Knittel J. Via Mala. Berlin: Kruger, 1934. - S. 192.

255. Korner T. Quasseln, bis die Lippen gluhen. In: BZ, 03.12.1999. S. 19.

256. Kopietz A. Wenn Prostituierte mit Polizisten reden. In: BZ, 06.04.2004. S. 15.

257. Kotsch R., F.Junghanel. Ich bin kein scheues Reh, das gejagt werden will. In: BZ, 04.12.2004. S. M04-M05.

258. Kruse U. Schoner Mann, was tun? In: Die Zeit, 17.09.1998. S. 83.

259. Kuhnert A. Vier Madchen in einer Zelle. — Leipzig u.a.: Kiepenheuer, 1983. — S. 307.

260. Kurt O. Unterweger als NarziB. In: BZ, 21.06.1994. S. 14.

261. Kurz P. Grenzen des Anstandes iiberschritten. In: BZ, 10.04.2004. S. 9.

262. Lange A.H. von. Endlich wieder einer, der fur uns stirbt. In: BZ, 12.12.2005. — S. 25.

263. Langgasser E. Das unausloschliche Siegel. Hamburg: Claassen & Goverts, 1946.-S. 610.

264. Lebert B. Crazy. Koln: Kiepenheuer & Witsch, 1999. - S. 100.

265. Lemke-Matwey C. Kultur. Die ZEIT online 17/2000, http://www.zeit.de.

266. Lienhard T. Politik. Interview mit dem Waschbrettbauch Tony Ward. In: Die Zeit, 52/1997. S. 13.

267. Maltzan M. von. Schlage die Trommel und fiirchte dich nicht. — Berlin: Ullstein, 1986. S. 70.

268. Mayer S. Gluck hat keinen Eingang. In: Die Zeit, 43/2000. S. 21, 25.

269. Mtiller A. Ich bin die Liebesmiillabfuhr. In: BZ, 27.11.2004. S. M04-M05.

270. Nachrichten, 22.07.1993. Die „Nur-Hausfrau" — ein einzigartiger Beruf. S. 12.

271. Neue Kronen-Zeitung, 03.04.1995. S. 60.

272. Neutsch E. Spur der Steine. Halle: Mitteldeutscher Verl., 1964. - S. 357.

273. Nicolaus K.N. Liebesbrief an eine Schonheitskonigin. In: Die Zeit 01/1949. — S. 29.

274. Niebelschtitz W. von. Der blaue Kammerherr. — Frankfurt a.M.: Suhrkamp, 1949. S. 723.

275. Osang A. Der lange Abschied. In: BZ, 07.02.1998. S. M01.

276. Ostwald W. Lebenslinien. Eine Selbstbiographie. Teil 2. — Berlin: Klasing, 1926/1927. S. 497.

277. Putschogl M. Die Mehrzahl der Gebildeten: unbeholfen und angstlich. In: Die Zeit, 12.03.1982.-S. 51.

278. Raddatz FJ. Eiserner Vorhang, kalte Zeit. In: Die Zeit, 21.10.1999. S. 63.

279. Rauch R. Die ich rief, die Geister. In: BZ, 18.10.2003. S. M06.

280. Rauch R. Die herrenlosen Marionetten. In: BZ, 24.07.2004. S. M06.

281. Rauch R. Thomas Leinkauf. Berlin Mitte. In: BZ, 15.01.2005. S. M01.

282. Reimann E. Nobby, Theo und ein Mehlwurm. In: BZ, 20.12.1995. S. 3.

283. Reimann H. Vergnugliches Handbuch der Deutschen Sprache. — Berlin: Kiepenheuer, 1931. S. 46.

284. Reininghaus F. Die Obermutter liebt das Naturliche. In: BZ, 28.07.1994. -S. 29.

285. Reininghaus F. Unertraglich leichtes Sein. In: BZ, 21.03.1995. S. 26.

286. Rennefanz S. Kritik von alien Seiten an Blairs Planen fur EU-Budget. In: BZ, 03.12.2005.-S. 8.

287. Reznicek P. von, B. von Reznicek. Der vollendete Adam. — Stuttgart: Dieck & Co, 1928. S. 125.

288. Reznicek P.von. Auferstehung der Dame. Stuttgart: Dieck & Co, 1928. -S. 124.

289. Rothe M. Ehrenkodex und Anarchie. In: BZ, 06.01.2000. S. 12.

290. Scheerbart P. Immer mutig! -Minden: Bruns, 1902. S. 141.

291. Schell K. Im Regen: wasserdichte Kleider. In: Die Zeit, 04/1982. S. 16.

292. Schmid E.D. Nur der Augenblick zahlt. In: BZ, 30.03.2004. S. 18.

293. Schork R. Die neuen Lackaffen. Die Zeit online, 38/1998 http://www.zeit.de.

294. Schulte van Pol K. Die doppelte Braut. In: Die Zeit, 37/2001. S. 18.

295. Schutze E. Leydicke. In: BZ, 31.12.1999. S. 24.

296. Schwanitz D. Bildung. Frankfurt a.M.: Eichborn, 1999. - S. 396.

297. Seghers A. Das siebte Kreuz. Mexico: El libro libre, 1942. - S. 86, 237.

298. Seiffert C. Andalusien. In: BZ, 17.12.2005. S. R01.

299. Sichtermann B. Geile Umwege. In: Die Zeit 4/2002. S. 21.

300. Smolka K. Gutes Benehmen von A — Z. — Berlin: Verl. Neues Leben, 1957. S. 147.

301. Sontheimer D. Showdown am Schalter. In: Die Zeit, 20/2001. S. 12.

302. Spiegel, 04.08.1980. Italien: Urlaub voller Schrecken. S. 90.

303. Spiewak M. Mit Koran und Grundgesetz. In: Die Zeit 04.02.1999. S. 11.

304. Strittmatter E. Der Laden. Berlin: Aufbau-Verl., 1983. - S. 521.

305. Strittmatter J. Schonheit, die von innen kommt. In: BZ, 18.01.1999. S. 22.

306. Svende M. Der Tod des Marchenprinzen. Hamburg: Buntbuch-Verl., 1980. -S. 180.

307. Sylvester R., M.Rosenbach. Was ist der Konig fur ein Mensch? In: BZ, 21.10.2000.-S. M06.

308. Tagespiegel, 07.02.2000. Wenn Spaniens Bliiten welken — „Bernarda Albas Haus" unter Erich Sidlers Regie. S. 28.

309. Tagespiegel, 14.02.2000. Kultur: Alles klar? S. 10.

310. Tagespiegel, 29.10.2003. Ein voreiliger Abgang. — S. 36.

311. Tagespiegel, 04.11.2003. Dritte Seite: „Siegfrieds Erbin". S. 3.

312. Tagespiegel, 30.01.2005. Reise Magazin: Dinner mit Tiffany. — S. 16.

313. Tucholsky K. Der Gallenbittre. In: Vossische Zeitung, 20.11.1923. S. 39.

314. Tucholsky K. Das menschliche Paris. In: Vossische Zeitung, 19.06.1924. — ■ S. 53. '"'

315. Tucholsky K. Malborough s'en va-t-en guerre. In: Die Weltbuhne, 10.02.1925. -S. 20.

316. Tucholsky K. Der Bar tanzt. In: Die Weltbuhne, 24.04.1928, S. 34.

317. Velan C. Der Himmel iiber Paris. In: BZ, 20.08.2005. S. M01-M02.

318. Vossische Zeitung (Morgen-Ausgabe), 06.03.1925. Heiratsschwindler, ein Spiel. -S. 6.

319. Walser M. Halbzeit. -Frankfurt a.M.: Suhrkamp, 1960. S. 200, 318, 494, 496, 509.

320. Walser M. Ein springender Brunnen. — Frankfurt a.M.: Suhrkamp, 1998. — S. 47.

321. Walter B. Pater Ralph wird wieder jung. In: Berliner Zeitung, 09.09.1995. -S. 33. •

322. Walter M. Die 13 1/2 Leben des Kapt'n Blaubar. Frankfurt a.M.: Eichborn, 1999.-S. 297.

323. Weber A. Die Hygiene der Schulbank. Wiesbaden: Falken-Verl, 1955. -S. 47.

324. Wenderoth A. In the Ghetto. In: BZ, 08.01.2005. S. M01.

325. Westphal A. Warum soil sie heiraten? In: BZ, 15.01.2004. S. КЗ.

326. Wiechert E. Das einfache Leben. — Munchen: Desch, 1946. — S. 125.

327. Wirtgen К., T.Leinkauf. Ich eigne mich nicht zum Global Player. In: BZ, 09.07.2005. S. M04-M05.

328. Wirth B. Die Grafin und der Schneidersohn. In: BZ, 08.11.2005. S. 26.

329. Witkowski G. Von Menschen und Biichern, Erinnerungen 1863-1933. — Leipzig: Lehmstedt, 2003. S. 74.

330. Wohnke A. Stress-Furchen im Primatenhirn. In: BZ, 20.01.2003. S. 15.

331. Zenker H. Froschfest. Wien: Der Drehbuchverlag, 2005. - S. 13.

332. Zieber J. Die Schrecken des Jahrhunderts. In: Zeit 19/1986. S. 8.

333. Ziegler A. Kein Recht auf Liebe. Mannheim, 1978. - S. 219.141. www.dwds.de.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Квазиэталонные номинации в гендерном лексиконе носителей современного немецкого языка"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Гудкова, Ольга Александровна

Введение диссертации2008 год, автореферат по филологии, Гудкова, Ольга Александровна

Заключение научной работыдиссертация на тему "Квазиэталонные номинации в гендерном лексиконе носителей современного немецкого языка"

Список научной литературыГудкова, Ольга Александровна, диссертация по теме "Германские языки"

Похожие темы диссертаций