автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Лингвогеографическое исследование ландшафтной лексики донских говоров

Полный текст автореферата диссертации по теме "Лингвогеографическое исследование ландшафтной лексики донских говоров"

На правахрукописи

Флягина Марина Валерьевна

ЛИНГВОГЕОГРАФИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ ЛАНДШАФТНОЙ ЛЕКСИКИ ДОНСКИХ ГОВОРОВ

Специальность 10.02.01 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Ростов-на-Дону - 2004

Работа выполнена в Ростовском государственном университете

Научный руководитель: кандидат филологических наук, доцент

Борис Николаевич Проиенко

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Римма Ивановна Кудряшова

на заседании диссертационного совета Д 212.208.09 по филологическим наукам при Ростовском государственном университете по адресу: 346006, г. Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, 150, факультет филологии и журналистики Ростовского государственного университета.

С диссертацией можно ознакомиться в зональной научной библиотеке Ростовского государственного университета (г. Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, 148).

кандидат филологических наук, доцент Ольга Васильевна Якунина

Ведущая организация:

Воронежский государственный педагогический университет

Зашита состоится « 17 »

декабря

2004 г. в 10 часов

Автореферат разослан «

2004 г.

Ученый секретарь диссертационного сонета

С?Г

Ф.Г. Самигулина

Значительно возросший интерес лингвистов к изучению диалектной лексики говоров вторичного образования выявил необходимость в исследовании словарного состава донских говоров в целом и отдельных лексико-тематических групп в частности. В последнее время немало внимания уделяется исследованию какого-либо региона с использованием линивогеографического подхода. Для донских говоров подобный подход представляется особо актуальным в связи с особыми условиями формирования известного диалектного континуума.

Актуальность выбранной темы определяется и необходимостью отбора, систематизации и описания диалектного материала, еще не становившегося предметом детального научного изучения.

Поскольку лингвогеографический анализ предполагает обширный сбор материала и его описание, го исследование донской ландшафтной лексики с позиций как лексико-семантического, так и ареального анализа представляется особенно важным. Совмещение указанных методов тем более необходимо для изучения территорий, где материал не собран или собран не достаточно полно, что заставляет составителя карт выступать в роли собирателя.

Предметом настоящего исследования является географическая (ландшафтная) лексика, представленная в словаре донских казаков, и ее ареальная характеристика. Народная географическая терминология - один из обширных и интересных пластов лексической системы языка, заключающий в себе не только информацию о географических условиях проживания отдельно взятого этнического коллектива, но и о его связях (прежде всего языковых) с другими членами социума.

Объект научного интереса автора - лексика, обозначающая в донских говорах различные орографические и гидрографические реалии.

Основной целью диссергации мы определили исследование ландшафтной лексики донских говоров в лексико-семантическом и ареальном аспектах. Для этого были поставлены следующие задачи:

1) изучить состояние вопроса и составить программу сбора сведений по теме "Ландшафт";

2) провести полевые исследования ландшафтной лексики донских говоров,

3) осуществить сбор и классификацию лексических данных, зафиксированных в полевых записях, лексикографических источниках и историко-краеведческих трудах;

4) определить состав лексико-семантических групп, выявить соотношение диалектных и общеупотребительных слов внутри них;

5) исследовать семантическую структуру отдельных лексем, рассмотреть особенности динамики их значений (семантические изменения и переходы внутри поля географической лексики) и выявить, по возможности, их этимологию и мотивацию;

6) определить ареалы распространения лексем и особенности их соответствий в других русских говорах;

7) создать карты на основе

Поставленные в работе цель и задачи исследования определили его методы, основными из которых являются лингвогеографический, включающий ареальный , анализ и картографирование на основе выявленных диалектных различий, и описательный, заключающийся в классификации, обобщении и описании собранного материала и опирающийся на системный подход в изучении диалектной лексики, широко представленный в работах О.И. Блиновой, О.Н. Мораховской, И.А. Оссо-вецкого, ГА. Ракова, Ф.П. Сороколетова, Н.А. Лукьяновой, О.В. Загоровской, Ф.П. Филина, Д.Н. Шмелева и многих других исследователей, позволяющий свести все многообразие лексических единиц к определенному числу лексико-семантических и тематических групп. В работе использованы также элементы сравнительно-сопоставительного анализа, позволившего определить лексические связи донских говоров с другими диалектными объединениями с целью оценки степени близости и характера взаимодействия донских говоров с другими восточнославянскими говорами. Ареальный аспект изучения донских народных географических названий способствовал более глубокому освещению картины межъязыковых и междиалектных контактов в этой группе лексики.

Специальных работ, объектом которых была бы донская географическая апеллятивная лексика, нет, этим прежде всего и определяется научная новизна настоящей диссертационной работы. Кроме того, впервые осуществлен опыт картографирования одной из групп донской лексики.

Теоретическая значимость. Работа позволяет углубить представление об общих закономерностях функционирования и развития географической лексики, решить некоторые вопросы о специфике процессов формирования и развития донского диалекта. Работа вносит определенный вклад в решение проблем эволюции говоров вторичного образования, способствует выявлению специфических черт донских говоров на лексическом уровне. Лингвогеографический метод, примененный в работе для изучения ландшафтной лексики, позволяет внести вклад в решение вопроса о типологии и генезисе говоров вторичного образования вообще и донских говоров в частности.

Практическая значимость исследования состоит в том, что в научный оборот вводятся новые лексемы, ранее не зафиксированные в словаре, новые значения уже представленных в лексикографических источниках слов. Фактический материал и отдельные положения диссертации могут учитываться при составлении карт "Лексического атласа русских народных говоров". Кроме того, изучение донской географической терминологии окажет существенную помощь в исследовании донских топонимов, поскольку местные географические термины (далее МГТ), как известно, являются достаточно устойчивой основой для образования географических собственных имен. Результаты исследования помогут в составлении "Топонимического словаря Дона и Приазовья", работа над которым ведется на кафедре общего и сравнительного языкознания РГУ, а также могут быть использованы в курсе "Русской диалектелвгии"«спецкурсах по региональной лингвистике.

Источники исследования. Основная часть материала, представленного в работе, - результат диалектологических экспедиций 1994-2000 годов, участником которых являлся автор и вследствие которых была обследована значительная часть говоров территории бывшей Области Войска Донского: районы верхнего Дона и бассейна р. Хопер, районы течения реки Чир на территории современной Ростовской области, районы бассейна Северского Донца, территория нижнего Дона. Еще одним источником послужили материалы экспедиций РГУ предыдущих лет, данные которых позволили автору заполнить на карте ареалы говоров остальных, лично не обследованных районов. Всего было обследовано 28 районов Ростовской и Волгоградской областей.

Для полноты освещения вопроса автор счел необходимым использовать данные "Словарей русских донских говоров" (1975-1976 и 1991 г.г.), "Донского словаря" А.В. Миртова и "Большого толкового словаря донского казачества". Материалы извлекались из произведений старой донской историко-краеведческой литературы, таких авторов, как: В.В. Богачев, В.В. Лобачевский, А.И. Ригельман, В.Д. Сухорукое, С.Ф. Номикосов, а также из дневниковых записей казака станицы Нижнекундрюченской Г.С. Попова.

Апробация работы. Основные положения диссертационной работы были изложены в докладах и сообщениях, прочитанных на следующих конференциях:

- конференции аспирантов кафедры общего и сравнительного языкознания РГУ (ноябрь 1997-1999 г.);

- совещания по ЛАРНГ, Санкт-Петербург. Институт лингвистических исследований, февраль 1998 г. Доклад: "Региональное картографирование ландшафтной лексики донских говоров"; февраль 1999 г. Доклад: "Мотивационная карта "Яма, заполненная водой"; февраль 2002 г. Доклад: "Наименования озер в донских говорах";

- межвузовская научная конференция. Вологда, 24-26 ноября 1999 г. Доклад: "К вопросу о мотивации наименований природных объектов (на материале ландшафтной лексики донских говоров)";

- международный симпозиум молодых ученых. Волгоград 23.05 - 25.05 2000 г. Доклад: "Донские говоры: ономасиология рельефа";

- международная научная конференция. Ростов-на-Дону - Адлер, 6-12 сентября 2003 г. Доклад: "Донская ландшафтная лексика в системе русской географической терминологии".

Содержание диссертации отражено в публикациях по теме исследования (6 тезисов, 3 статьи).

Положения, выносимые на защиту:

1. Донская географическая терминология - особая группа лексики в составе донских говоров, включающая единицы как литературного языка, так и территориально ограниченные.

2. Лексические единицы, входящие в состав донской географической терминологии, различны по происхождению, но характеризуются общностью моти-вационных признаков и схожими механизмами семантического развития.

3. Среди донских географических апеллятивов выделяются слова, повсеместно распространенные в донских говорах, имеющие узкую локализацию и точечно фиксируемые на территории донского диалектного континуума.

4. Лексический материал, нанесенный на карты, дает возможность провести территориальную дифференциацию внутри донской диалектной зоны.

5. Донская ландшафтная лексика сформировалась на основе лексики южнорусских говоров разных типов, при этом в ее традиционном слое отмечаются и черты северно- и среднерусских говоров, указывающие на наибольшую близость с говорами западных и северо-западных диалектных зон и свидетельствующие о возможном участии выходцев из севернорусских губерний и территорий бытования среднерусских говоров в заселении Дона.

Структура работы представлена введением, двумя главами, заключением, списком использованной литературы, словарей и справочников и приложениями, в качестве которых выступают карты с комментариями (39 карт), иллюстративные контексты, записанные в диалектологических экспедициях по Дону и использованные в качестве основного источника при исследовании семантики географических апеллятивов, программа-вопросник для сбора лексического материала по данной теме, в основе которой лежат Программа "Лексического словаря русских народных говоров" (ИЛИ РАН) и результаты наших непосредственных полевых исследований, которые позволили скорректировать и дополнить вопросы. Основная часть работы состоит из двух глав, в которых исследуются наименования частей наземного и водного ландшафтов. Основной корпус материала распределен по лексико-семантическим группам, внутри которых выделяются еще более мелкие подразделения на основе вычленения более конкретизированных семантических признаков, определенных нами с учетом особенностей в толковании слов непосредственно диалектоносителями. Словарные данные сопровождаются точной географической фиксацией лексемы и ее вариантов. В заголовок выкосятся лексема и однокоренные образования. При описании слова на первом месте идет иллюстративный материал из полевых записей автора. В ряде случаев имеются отступления композиционного характера: в заголовке объединяются не однокоренные лексемы, а слова, отличающиеся сходством мотивов номинации, при этом сначала обозначается принцип мотивации (как условие совместного рассмогрения), а затем наименования исследуются каждое в отдельности. Анализ лексем сопровождается этимологическими наблюдениями, позволяющими уточнить эволюцию ареалов и направления семантической динамики географических наименований.

Содержание работы

Во введении обосновываются выбор темы диссертации и ее актуальность, формулируются цель и задачи работы, излагается краткий диалектологический очерк, определяющий место донских диалектов на карте русских народных говоров, формулируется новизна и теоретическая ценность диссертационного сочинения, предлагаются возможности практического применения полученных результатов, дается общая характеристика материалов и источников исследования, а также краткий обзор литерагуры, посвященной изучению народной географической терминологии различных регионов восточнославянского диалектного континуума и определяются основные особенности известной группы лексики. Народная географическая терминология функционирует по тем же законам, что и сам диалект, ей присущи большинство из тех языковых процессов, которые происходят внутри него. Местные географические термины подчиняются во многом тем же правилам, что и единицы конкретной лексики, в отличие от которых МГТ, несомненно, в меньшей степени подвержены развитию переносно-образных значений и отражению эмоционально-экспрессивной оценки. С другой стороны, в отличие от других типичных терминосистем МГТ даже в пределах отдельно взятого говора не всегда однозначны. Семантика народных географических апеллятивов отличается неустойчивостью, текучестью значений и находится в тесной зависимости от условий географической среды. Эта зависимость проявляется, с одной стороны, во влиянии конкретных объектов и их отличительных признаков на значение термина в говоре отдельно взятой территории, с другой стороны, в опосре-дованности семантической динамики изменениями географической среды под действием природных и антропогенных факторов. В более общем смысле опосредованный характер взаимосвязи географической среды и географической терминологии проявляется в социальной обусловленности последней, то есть определяется отношением носителей языка к природным условиям.

Первая глава диссертационного исследования посвящена анализу наименований форм наземного рельефа. Лексические единицы объединяются в три лекси-ко-семантические группы (ЛСГ), которые представлены в данной главе в виде трех параграфов.

В § 1 рассматриваются наименования, входящие в ЛСГ "Возвышенности". В данной группе выделяется ряд более мелких семантических подгрупп.

В 1.1. "Общее название возвышенности" исследуются апеллятивы, употребляющиеся в донских говорах в обобщенном значении 'возвышенное место'. Указанное значение отмечено у незначительного количества слов: бугор, бугрйна, верх, гора.

Наиболее употребительной в донских говорах является географическая лексема бугор, ее ареал в обобщенном значении наиболее широк. Другие наименования возвышенного места без конкретизирующих признаков имеют более узкую

локализацию и помимо общеродового значения используются диалектоносителя-ми в других, детализированных значениях.

1.2. "Наименования возвышенностей крупных размеров" содержит апелляти-вы бугор, бугряка, венец (венцы), гора, горыня, косогор, подгдр, скель, чичдра, шпиль. Относительно немногочисленный состав указанной подгруппы обусловлен в немалой степени объективными экстралингвистическими факторами - ландшафтным строением донской территории, высоко поднятые участки земной поверхности на которой представлены лишь в отдельных районах. Основную оппозицию при обозначении значительной возвышенности в донских говорах составляют общерусские географические термины горб и бугор, при этом их семантическое наполнение в каждом отдельно взятом говоре зависит от субъективного видения топообъекта диалектоносителями. Семантико-словобразовательные дериваты бугра и горы, а также термины, образованные от других корней, обозначающие в донских говорах значительную возвышенность, отличаются либо ограниченной локализацией, либо имеют разрозненные (в т.ч. единичные) фиксации.

1.3. "Наименования возвышенностей малых размеров" содержит большое количество апеллятивов: бугорок, бугорчик, взвблок (узвдлок), езгброк, взлдбок, горка, гребень, грива, гривка, гряядйна, курган, кургбнок, кучугур (кочегур, кучугурина, ко-чегурина), могила, могилка, осерёдок, полугора, полугдрок, пригорок, прилббок, угорье, шиш. Возвышенности небольших размеров с доступными склонами играют огромную роль в хозяйственной деятельности человека (на них можно возводить строения, пасти скот, разводить сады и т.д.), поэтому их названия в говорах особо детализированы с учетом мельчайших значимых для человека признаков. Как правило, актуализируются такие свойства топообъектов, как характер склонов, покры-тость растительностью, местоположение и хозяйственное назначение. Данная группа лексики представлена как родовыми понятиями (бугорок, горка), так и видовыми названиями (грядина, кучугур, осерёдок, гребень и др.). Диалектное противопоставление базируется главным образом на лексико-словообразовательных различиях в обозначении известной географической реалии.

„ В 1.4. "Наименования частей структуры возвышенности" рассматриваются лексемы, называющие: а) вершину возвышенности (верх, вершина, высота); б) склоны возвышенности (исклдн, грива, круча, горбина, изволок, скат, склон, спуск, полог, уклон) и в) основание возвышенности (подгдр, подгорье, подбшва, низ, пбднизь). Помимо лексических дериватов, более характерных для обозначения вершины и основания возвышенности, в донских говорах широко представлены, преимущественно в наименованиях пологих склонов, описательные конструкции (с диалектными прилагательными отлогатый, паховый, спаховый, разлогий, раз-латый, улогий). Ареально-семантический анализ наименований частей возвышенностей показал, что распространение этих названий имеет довольно пеструю географию. Апеллятивы, представленные общеупотребительными и диалектными словами и составными наименованиями, имеют в донских говорах разрозненные

фиксации, не позволяющие четко очертить их ареалы. Это свидетельствует об активности процесса образования синонимов как в результате внутреннего развития донских диалектов, так и вследствие активного междиалектного и межъязыкового взаимодействия.

Исследование лексем в составе ЛСГ "Возвышенности" показало, что среди наименований положительных форм рельефа и частей их структуры, бытующих в донских говорах, отмечены лексемы, известные с похожими значениями в других говорах. Это как общедиалектные слова, так и слова, признаваемые единицами литературного языка {бугор, бугрина, гора, верх, взлобок, высотка, пригорок, грива, курган, круча, склон, спуск, скат, вершина, подошва, подгорье и нек. др.). Вданной ЛСГ выделяется также группа слов, зафиксированных только на Дону: общедонские и узкорегиональные наименования {бугорчик, курганок, прилобок, шиш, куче-гурина, поднизь и под.). Среди географических терминов указанной ЛСГ отмечены слова, сохранившие в донских говорах старорусские и древнерусские значения {косогор, курган, могила), а также наименования, унаследованные донскими говорами из материнских говоров, утративших эти наименования {полугора).

Некоторые орографические лексемы, функционирующие в говорах донской диалектной зоны, с очевидностью свидетельствуют о языковых связях донских говоров с иными славянскими диалектами. Так, широкое распространение терминов с корнем скел- в говорах бассейна Северского Донца указывает на украиноязычное влияние позднего периода.

С точки зрения словообразования, донские географические названия положительных форм рельефа демонстрируют традиционные для русских говоров модели словопроизводства. Наиболее продуктивным является морфологический способ. Большое количество наименований возвышенностей и частей их строения является результатом метафорического и метонимического переносов {угорье, грива, шиш, шпиль, подошва, полог, горбина и др.).

Лингвогеографическое исследование единиц ЛСГ "Возвышенности" выявило ряд закономерностей в их распределении на лингвистической карте донских говоров. Как правило, в отдельно взятой подгруппе выделяются лексемы, повсеместно распространенные, и лексемы, образующие узкие ареалы или разрозненно фиксируемые (в том числе единично или дважды).

В § 2 "Наименования различных форм нанорельефа" исследуются названия ''самых мелких форм рельефа земной поверхности" (БЭС, 11,3). Указанная ЛСГ разделена нами с учетом признака конфигурации топообъектов на три подгруппы: 1) названия выпуклых форм нанорельефа {гиря, грудка, глудка, глудь, криговпца, кургашек, надолба, накоп, обмёжек, субой); 2) термины, обозначающие вогнутые формы нанорельефа {выбоина, кабйчка, копытце, копытцечко, падинка, падина, субдина, ухабина, хлябйна); 3) наименования неровной поверхности земли {вертепы, кулыжки, кучугуры, мураги, шалддбины).

Анализ фактического материала показал, что в пределах данной ЛСГ в донских говорах выделяются слова, совпадающие с литературными в плане выражения, но отличные в плане содержания (гиря, копытце, копытцечко). Отдельные МГТ являются следствием сложных семантических переходов (например, развитие значения 'неровная местность' у лексемы мураги шло по линии 'трава' —* 'пучки трав и кореньев' —> 'кочки' —»'кочковатая местность' —* 'неровная местность').

Среди наименований форм нанорельефа в донских говорах лишь небольшое число составляют общеупотребительные слова (выбоина, ухабина), большую часть составляют диалектизмы, среди которых выделяются как общедиалектные лексемы (кулыжки, кучугуры, субдина, обмёжек и др.), так и узкорегиональные донские апеллятивы (их много).

В ареальном отношении лексика исследуемой тематической группы представлена крайне неравномерно на карте донских говоров, лишь немногие наименования имеют четко очерченный ареал (падинка, кабичка, копытце, вертепы), остальные лексемы встречаются на территории диалектной зоны спорадически, что вызвано спецификой их значений. Чаще всего наблюдается противопоставление не между говорами, а внутри одного отдельного говора. Диалектная оппозиция в таких случаях основана на противопоставлении апеллятива, имеющего широкое распространение и отличающегося обобщенным значением, и терминов с конкретизированными значениями. Общеупотребительные и общедиалектные слова указанной тематической группы в ареальном отношении отличаются большим разбросом, не позволяющим говорить о закономерности их географического распределения, а узкодиалектные названия на их фоне зачастую выглядят лишь вкраплениями.

§ 3 "Орографические апеллятивы, называющие низменное место, низины и углубления на поверхности земли". В донских говорах, как и в любых других русских народных говорах, количество слов, обозначающих низменное место, значительно больше, чем в общенародном языке. Так происходит потому, что в общенародном языке при наименовании низменного места учитываются самые общие признаки реалии, а дополнительные остаются без внимания, и поэтому общеупотребительные лексемы имеют обобщенное значение. Диалектные слова называют географические объекты как безотносительно к особенностям реалемы, так и с учетом частных, дополнительных ее признаков. Вся лексика, обозначающая отрицательные формы рельефа, таким образом, может быть поделена на следующие лек-сико-семантические группы:

1) общее наименование низменного места, которое в донских говорах представлено общеупотребительным словом низина и диалектными западина, кот-лйна, матйна, нйзменъ, ншовйна, падина, падинка, падин;

2) наименования низин по отличительным особенностям: ендова, лука, лучка, туба, займище, займа, грануха, куш, куток, кулига, луг, лужок, озерки, отвод, прилбг, скородянка, сена, багнб, багнина, багнючка, болото, болотина,

залив, ливбн, лиман, пдниза, грядйна, заморина, мокревйна, мочежпиа, мочаги, лопатина, лопатинка, лощина, музга, парница, лядина,чиганаки, чепарь, стрямка, котлованъ, лузня, твань, чичёры, чаканник,

3) наименования значительных углублений (оврагов, банок): байрак, барак, барьяк, боерак, боерачка, буерак, буером, овраг, отрог, яр, ярок, ярочек, яруга, ярушка, балка, балочка, вытяжйна, колодезька, лог, чбгово, ложок, ревчак, ровчак, ровчичдк, чиганаки;

4) наименования ям (кроме дорожных выбоин): яма, ямка, колдобина, кол-добань, колдубанъ, колдубаня, колдыбань, колтобанъ, колтобанька, котлубань, котлубашина, котлобдина, колдоббнка, коглубань, бухта, провалъе, водордипа, промывина, копёц, копанка, кдпань

В подпараграфе 3.1 рассматриваются слова, имеющие обобщенное значение 'низменное место'. Диалектные различия в данной группе в основном связаны с различиями в корневых морфемах пад- и низ-, от которых образованы названия. Ареалы наименований четко не противопоставлены, во многих говорах падина и низина (и их дериваты) являются абсолютными синонимами.

В подпараграфе 3.2 исследуются наименования низин по отличительным особенностям. При наименовании низменного места в донских говорах чаще всего, по нашим наблюдениям, учитываются следующие релевантные признаки: местоположение реалии и особенности ее поверхности. Значение терминов нередко характеризуется сочетанием различных семантических признаков. Исходя из указанных критериев, всю лексику ЛСГ "Наименования низменного места по отличительным особенностям" мы разделили на следующие подгруппы:

1) наименования низин по характеру местоположения (грануха, закуток, кут, куток, прилбг, скородянка);

2) наименования низменностей по особенностям их поверхности, которые в свою очередь делятся на две подгруппы:

а) апеллятивы, в значении которых актуализирован семантический признак 'наличие влаги':

— обозначают влажное низкое место: займа, зшшище, заливу замори на, Ливан, лимбн, лопатина, лопатинка, лощина, мочага, мочага, мочат, мочежйна, музга, озерки, пдниза, полой, чепарь;

— называют болотистое место: багнйна, багнд, багнючка, болотина, болото, котлованъ, лисовйна, лузня, лядина, мокревйна, парница, прогнои, стрямга, твань, чичёры;

б) апеллятивы, которые характеризует наличие в значении семантического признака 'покрытый растительностью':

— травой : калач, кулига, луг, лужок, плешина, сена, степ, шпор;

— кустарником (атакже камышом, тростником): грядйна, чаканник, чиганаки;

— деревьями: ендова, лука, лучка, туба.

Номинация географических объектов по месту их расположения происходит не одинаково. Локативный мотивировочный признак у некоторых наименований является очевидным, при этом мотивационная основа находит отражение непосредственно в лексеме (в ее корне или префиксе - кут, прилбг). У других апелля-тивов признак 'место расположения' скрытый и проявляется только при толковании слова (скородянка, грануха)

Наименования влажного низменного места делятся на две еще более мелкие подгруппы с учетом проявления признака 'влажности'. Одну из них составляют названия низких, заливаемых водой мест, другую - тельмографические термины.

Диалектное противопоставление внутри подгруппы наименований влажного низменного места основано в первую очередь на лексемных различиях: в донских говорах для номинации указанной реалии употребляются слова, этимологически восходящие к разным корням. Большинство из этих наименований имеег общедиалектный характер (займище, мочежина, лощина, залив и их дериваты). Отдельные донские лексемы (лиман, лопатина) демонстрируют связи донских говоров с соседними диалектами и могут свидетельствовать о единстве ареала происхождения названий.

Исследовав названия болотистого места в донских говорах в лингвогеографи-ческом аспекте, мы пришли к выводу о том, что основное диалектное противопоставление составляют лексемы багно и болото, широко представленные на территории донского диалекта и нередко сосуществующие в рамках отдельно взятого говора. Им в свою очередь в конкретных говорах противопоставлены наименования, имеющие узко очерченный ареал (твань, стрямка, лядина и др.), или единично отмеченные в донских говорах апеллятивы (в том числе донские локализмы).

Обзор наименований низменностей, которые характеризует наличие в значении семантического признака 'покрытый растительностью', показал, что эта группа по сравнению с другими группами "низинных" терминов немногочисленна. Чаще всего семантика таких апеллятивов отличается контаминацией нескольких признаков, например, 'влажный' + 'покрытый растительностью'.

3.3. "Наименования значительных углублений на земной поверхности". В современных донских говорах достаточно широко представлены названия углублений на земной поверхности. Одну из обширных групп составляют географические апеллятивы, обозначающие овраги. Большинство из рассматриваемых наименований в своем значении содержат не один семантический признак, а комбинацию двух, реже трех признаков. Например, набор семантических признаков лексемы балка и их комбинация в каждом отдельно взятом говоре зависит от конкретного географического контекс га, наиболее регулярно повторяющиеся из них следующие: 'характер происхождения' + 'глубина'; 'место расположения' + 'наличие (отсутствие) воды' + 'наличие растительности'; 'глубина' + 'наличие растительности' 'протяженность'.

Ареальный анализ донских наименований оврага показал, что наиболее широкий ареал отмечается у лексемы балка, которая связывает донские говоры с территориями тех южнорусских говоров, которые особенно активно подверглись украинскому влиянию. Отдельные апеллятивы, этимологически связанные с бай-рак, внутри общего (повсеместного на Дону) ареала образуют микрозоны, свидетельствующие о единстве ареалов происхождения диалектных вариантов, например: барак - медведицкие говоры, боерак - верхнедонские говоры. Некоторые производные от байрак имеют точечные фиксации и носят узкорегиональный характер {барьяк, боерачка).

Особое место среди наименований, составляющих ЛСГ "Овраги", занимает апеллятив яр. Название функционирует внутри донской диалектной зоны с двумя обобщенными взаимопереходящими значениями - 'глубокий овраг' и 'крутой берег'. Ареалы этих обобщенных семем достаточно четко очерчены и имеют зону пересечения.

3.4. "Наименования ям". В подпараграфе рассматриваются апеллятивы, называющие в донских говорах некоторые из отрицательных форм микрорельефа -ямы. Ямы, в отличие от оврагов, как правило, образующихся естественным путем, могут быть различного происхождения. Одни являются результатом действия природных сил (чаще водных потоков), другие имеют антропогенное происхождение. Этим обстоятельством и обусловлено наше разделение лексики, обозначающей ямы, на две подгруппы: а) названия ям естественного происхождения {колдобина, колдобйнь, колдоббнъка, колдобинка колдубАнь, колдубйня, кол-дуб&нька, колдубажина, колдубажинка, колдубйжка, колдыбань, колтобанъ, кол-тобанька, котлобйнъ, котлубйнь, котлубашина, котлобдина, котловань, котловина, коглубань, бухта, провалье, водорбина, промывина); б) названия ям искусственного происхождения (копанка, копань, копёц).

Большинство из рассмотренных наименований ям образованы и мотивированы значениями процессуальных глаголов - долбить {колдобина и производные), промыть {промывина), рыть {водороииа), провалить{провалье), копать {копань, копанка, копец), таким образом, сам язык указывает на источник происхождения реалий. Самую многочисленную группу названий составляют образования от созвучных основ колдоб- и котл-, ареал распространения этих наименований наиболее широк, единично и разрозненно фиксируемые лексемы выступают точечными вкраплениями на фоне широкого ареала колдобины и ее производных.

Анализ донских орографических наименований показал, что среди рассмотренных апеллятивов выделяется значительное количество слов, имеющих сложную семантическую структуру и характеризующихся широкой междиалектной семантической амплитудой колебания {верх, грива, грядина, кучугуры, падина, лиман, залив, буерак, яр, колдобина и нек. др.). Семантические изменения у таких лексем являются результатом метафорических и метонимических переносов и происходят как в рамках разных сфер географической терминологии {верх, яр, лиман и др.), так

и вследствие взаимодействия разных терминосистем {грива, ендова, лопатина, копытце, чепарь и др.).

Основная масса донских орографических названий — общедиалектные и преимущественно южнорусские слова, отдельные географические лексемы связывают донские говоры с севернорусскими и среднерусскими диалектами. Часть наименований свидетельствует о влиянии украинского языка.

С лингвогеографической точки зрения, в составе орографической лексики отмечаются общедонские апеллятииы, встречающиеся на всей территории донской диалектной зоны (в том числе разрозненно) (балка, бугор, буерак), термины, имеющие компактные ареалы (лука, ендова, барак, лог, кабичка и др.), а также названия, имеющие единичные фиксации (их много).

Во второй главе диссертации исследуются наименования форм водного ландшафта. Здесь рассматриваются следующие тематические группы: "Река и ее структура", "Озера и пруды", "Ручьи и родники", "Малые формы водоемов (лужи)".

Основная часть донской апеллятивной гидронимии - термины, обозначающие части речной структуры. Вся жизнедеятельность донских казаков от самого момента их становления как социума неразрывно связана с реками: донцы сначала были скотоводами и рыбаками, а уж потом (с XVIII века) стали заниматься земледелием. Главная водная артерия, без сомнения, - река Дон, которая не только являлась в прошлом основной транспортной магистралью, обеспечивавшей сообщение между отдельными районами Подонья и Приазовья, но и стала центром края, называемого её именем, земли, на которой сложилась новая социально-территориальная группировка русского народа.

Эти и некоторые другие обстоятельства и способствовали формированию устойчивой и многочисленной по количеству представленных в ней лексем системы, которая наряду с общерусскими речными терминами содержит большое количество местных, донских оригинальных названий.

В § 1 второй главы рассматриваются наименования рек и частей их структуры. Вся лексика тематической группы "Река и ее структура" распадается на ряд лексико-семантических микросистем, объединяющих названия различных частей речной структуры.

1.1. "Наименования рек" содержит лексемы с обобщенным значением (река, речка) и названия рек по отличительным особенностям (по величине-реwaг, речушка', по характеру течения - варгунка, проносная река).

1.2. "Наименования частей структуры реки". Здесь исследуются следующие лексико-семантические объединения: наименования начала реки (истбк, eepxi'i, верховье, вершины), наименования устья реки (устье, вустье, исток, верхи, низовье, раскат, заход), наименования речного русла (русло, водоток, водотока, проточина, протока, прямина, старица, стародднье, теклйна, огибь, староерус-ло, исток, сухой проток), наименования места в реке с быстрым течением (быст-рик, быстряк, быстрина, быстрйнка, быстрянка, быструшка, стремя, стрем-

тша, стрёшииа, струя, понос, сарма), наименования места в реке с замедленным течением {тйховддь, тиховодье, тиховдд, заводь, завддья, заводень, закдса, за-кбсок, закдсина, тихая вода), наименования наиболее глубокой части реки {глубина, глубйзна, глубь, глыбь, вайгак, банкрут, стержень, стрёшина, плёсо)', наименования речного омута (выбой, глубина, котловань, котлу банка, крут, крутик, омут, омутйна, опечек, паутина, плёса, яма), наименования водоворота {буй, бурун, бучило, бурчук, банкрут, верёть, вертучка, водоворднка, засереть, зйверть, колдобан, колобрдд, коловёрт, коловерть, колдовордт, коловёртень, коловорот, крутёй, крутёль, крутень, крушина, крутёлка, крутовёрт, крутовёрть, крутовордт, оборот), наименования речного обрыва {обрыв, урыв, порог, уруб, уступ, срубище, опечек), наименования речной отмели {коса, коска, мелйна, мель, мгльё, мелкодднье, мелкота, дбмель, дтмель, перекат, пересыпь, раскат, россыпь, рынок, сарма), наименования брода {брод, броддк, бродки, перебрдд, перелаз, сарма), наименования речной излучины {загиб, загйбина, изгиб, поворот, злучина, излучина, колено, коса, крючочек, кут, кутйиа, рог), наименования протоков, рукавов и заливов реки {ерик, заводь, закбсок, затопок, затубок, затупок, косина, откбсина, отножина, отрбг, отрджина, плёсо, потёклина, притока, прорань, прдрва, замануха, пристён, пазушье, сага), наименования протоков, со-единяющихводоемы {ерик, проток, прдрва, протока, сарма ",усынок, перетяжка, прорань), наименования колебаний водной поверхности {барашки, беляк, вершинок, зыбь, зыб, зыбайло, забрило, зыки).

Одну из самых многочисленных лексико-семантических подгрупп составляют наименования речного водоворота, что во многом обусловлено многообразием мотивационных признаков, составляющих основу наименований кругового движения воды в реке, возникающего при столкновении встречных течений. В связи с этим всю лексику указанной подгруппы мы сочли целесообразным разделить на еще более мелкие подгруппы по мотивационному принципу:

- наименования, указывающие на вращательное движение воды {верёть, вертучка, завереть, заверть, коловёрт, коловерть, колдовордт, коловёртень, коловорот, крутёй, крутёль, крутень, крутйна, крутёлка, оборот, круговорот);

- наименования, содержащие указания на интенсивность, быстроту вращения воды в водовороте {буй, крутовёрт, крутовёрть, крутоворот);

- наименования, указывающие на беспорядочность, хаотичность движения воды в водовороте {бурун, колобрдд);

- наименования, указывающие на шум, издаваемый вращающейся водой {бурчук, бучило);

- наименования, указывающие на конфигурацию водоворота {водоворднка);

- наименования, отражающие образование подводных ям на месте водоворота {банкрут, колдобан).

Анализ наименований водоворота в донских говорах показал, что в основе столь разветвленной системы обозначений гидрообъекта, прежде всего, безусловно, лежат причины разной мотивированности апеллятивов. С другой стороны, пестрота названий связана со спецификой самих донских говоров, лексическую основу которых составили системы самых разных говоров. В донских диалектах сосуществуют наименования, унаследованные из материнских говоров, претерпевшие разной степени семантические изменения относительно первоисточника, и собственно донские, региональные образования. Ряд терминов имеет четкую локализацию на территории донской диалектной зоны. Лексема коловерть представляется общедонским наименованием оригинального происхождения.

Диалектное противопоставление внутри другой многочисленной лексико-семантической подгруппы "Наименования излучины в течении реки" также представлено на двух уровнях - лексемном и мотивационном. При обозначении излучины в течении реки, по нашим наблюдениям, релевантными оказываются признаки процессуального и предметного характера. Этим обстоятельством и обусловлено наше распределение лексики указанной тематической группы по более мелким подгруппам:

- наименования излучины по процессуальному принципу {загиб, загйбииа, изгиб, поворот, злучина, излучина);

— наименования излучины в течении реки, в основе мотивации которых лежит предметный принцип {колено, коса, крючочек, кут, кутйна, рог).

Наиболее широкий ареал имеют отглагольные наименования {изгиб, загиб, излучина, поворот). Метафоризированные названия {рог, колено, коса, крючочек, кут) отличаются точечностью распространения.

Среди наименований частей речной структуры отмечено большое количество диалектных лексем, известных с похожими значениями в других регионах {буй, бучило, плесо, закоса, заводень, сарма, водотока и др.), что свидетельствует об унаследованном характере донской гидрографической (и ландшафтной в целом) терминологии. Следует отметить крайнюю неоднородность составов лек-сико-семантических групп, что в свою очередь отражается на распределении апеллятивов на карте. Как правило, в каждой подгруппе выделяются слова (чаще общедиалектного или литературного характера), ареал которых покрывает большую часть донской диалектной зоны. Количество и особенности наименований в лексико-семашических подгруппах определяются конкретностью географического контекста.

В подпараграфе 1.3. рассматриваются наименования явлений, связанных с изменением состояния воды в реке: названия незамерзшего места в реке {маша, отдушлина, отдушина, подталина, полднка, пдлонь, полоны, полынье, полынья, полыня, продушлина, пролунь, промоина, проталина), проруби {бочка, дырка, котловупика, лунка, майна, полднка, полбнь, прдлобь, прдлубь, пролунка, прорезка,

прорубка, урез, чушка) и подтаявшей прибрежной полосы (закрайница, закрай, окраина, окраица, окрайки, окраинцы, окрайницы, заморозки).

Наблюдения над функционированием "речных" апеллятивов в донских говорах позволяют сделать некоторые выводы.

Очевидно, что "речная" терминология разнообразнее в донских говорах тех административно-территориальных районов, которые расположены по течению Дона и его притоков (главным образом Северского Донца, Чира, Хопра и Медведицы). Особой лексической пестротой отличаются говоры территории, огибаемой. большой излучиной Дона.

Исследование "речной" народной номенклатуры показало, что не все понятия, соотносимые с особенностями речной структуры, обозначаются в донских говорах одинаково активно, точно так же, как и не все логически обоснованные оппозиции признаются значимыми с точки зрения донских диалектоносителей. Наибольшим количеством лексических единиц характеризуются следующие лек-сико-семантические подгруппы: "Водоворот", "Излучина в течении реки", "Рукав реки", "Речной залив", "Отмель в реке". Лексический материал, которым мы располагаем, свидетельствует о том, что наиболее последовательную оппозицию составляют наименования места с быстрым и замедленным течением, названия глубокого участка реки и отмели в ней. Оппозиция 'большая река' - 'небольшая река' сводятся к противопоставлению общеупотребительных река, речка, речушка. В семантике некоторых лексем отмечается поляризация значений, ср. исток 'начало реки' и 'устье', верхи 'начало реки' и 'устье', сарма 'глубокое место с быстрым течением' и 'мелководье'.

Лингвогеографический анализ наименований речной структуры показал, что диалектное противопоставление внутри лексико-семантических подгрупп чаще всего основано на лексемных различиях и различиях в мотивационных признаках названий (ср. наименования водоворота, излучины, места с замедленным течением). Однако среди тематических групп отмечаются и такие, в которых основной уровень противопоставления образует вариантный ряд лексем, различающихся словообразовательными (преимущественно суффиксальными) средствами (например, названия места в реке с быстрым течением). По нашим наблюдениям, термины в таких словарных объединениях отличаются нечеткостью локализации.

В § 2 "Наименования озер и прудов" рассматривается лексика, обозначающая в донских говорах озера разного типа и пруды.

По положению и генезису донские озера делятся на три типа: пойменные, лиманного типа и степные озера. Указанными гео- и гидроморфологическими особенностями и обусловлены наименования озер в донских говорах.

В гиперонимическом значении в донских говорах отмечены общеупотребительные дзеро и диалектные озер, озера, озерка, ильмень, ильменёк. Озера, образовавшиеся в результате русловых процессов, в донских говорах обозначают словами ерик, плёс, побдчина, старица. В подгруппе наименований озер лиманного

типа выделяются термины лиман, попатина, баклужина, музга Названия степных озер представлены формой западйнт, отмеченной на Нижнем Дону, и редко встречающимся наименованием блюдце.

Помимо названий озер указанных трех типов в донских говорах существуют еще более детализированные наименования, к таковым относятся составное наименование затон - шея, записанное в значении 'озеро, соединенное протоком с рекой', и термин бакланы 'высохшее озеро'.

Наименования озер с очевидностью демонстрируют взаимосвязанность географических терминов и географической среды, определяющуюся отношением носителей языка к природным объектам. Наибольшей активностью употребления и преимущественно повсеместным характером распространения в донских говорах (как, вероятно, и в других говорах) отличаются лишь гиперонимы (озеро, ильмень). Видовые названия имеют ограниченную локализацию.

Пруды, в отличие от других водоемов (естественного происхождения), имеют особое хозяйственное значение в жизни сельского населения, поэтому всегда маркируются в его языке. Эти искусственно созданные с помощью плотины (запруды), преграждающей ток воды, водоемы с непроточной водой нередко являются единственными большими исп очниками воды. На Дону в основном встречаются пруды так называемого балочног о типа, поэтому особенно много их в тех районах, территория которых наиболее расчленена. Реалия в донских народных юворах носит следующие общепринятые и местные названия: пруд, став, ставок, стойло.

В § 3 "Наименования водоемов малых размеров" рассматривается одна лек-сико-ссмантическая группа "Лужи", представленная следующими наименования -ми:лужа, лужина, лужгнь, калужа, калужина, калюжа, калюжина, кальднокипа, баклужа, багно.

Относительная многочисленность лексических единиц в данной ЛСГ в донских говорах связана как с актуализацией общеславянских географических терминов в говорах вторичного образования, так и с активностью семантических процессов - сдвигов, вызванных конкретностью географического контекста. Эти изменения отразились и на ареальном распределении терминов.

В § 4 "Наименования ручьев и родников" нами рассматриваются две ЛСГ: "Ручьи" и "Родники". Обзор единиц лексико-семантических групп "Ручьи" и "Родники" выявил общие характерные признаки, принимаемые за основу номинации, среди которых величина, характер происхождения и местонахождение означенных объектов.

ЛСГ "Ручьи" в донских говорах представлена общеупотребительным словом ручей и диалектными ерик, потёклинка, проточек, палубок, рёва, ревун, текпйна, водограй, водограйчик.

Оппозиция 'большой ручей' - 'маленький ручей', как показывает материал, в донских говорах чаще сводится к противопоставлению наименований и их деми-нутивов:ручей -ручеёк ёрик-ёричек, теклйиа - теклйнка.

Особые наименования в донских говорах отмечены у весенних ручьев, образующихся при таянии снега: ерик, палубок, рёва, ревун, водограй, водограйчик.

ЛСГ "Родники" включает следующие лексемы: бдйиик, живица, истдчина, истдчинка, ключ, колбдезь, коподезёк, криница, отрог, родник, пруд.

В сознании донских диалектоносителей, по нашим наблюдениям, понятие 'родник' чаще ассоциируется с водяной струей, бьющей из-под земли, реже - с началом водного потока, ручья, реки. Значение 'бьющий из земли источник' наиболее последовательно реализуют апеллятивы ключ, живица и ббйник.

Приведенный материал по донской гидрографической лексике показывает, что наиболее типичным для донских говоров является сосуществование двух и более разных лексем в пределах близкорасположенных говоров, которые в некоторых случаях выступают как синонимы, а иногда и как дублеты (ср. названия водоворота в говорах Шолох. р-на - буй, бурчук, колоброд, коловерть, змеева кру-чень). Это связано, с одной стороны, с актуализацией славянских гидрографических терминов на территории вторичных говоров, с другой - с непрерывностью процесса создания новых слов (донских локализмов). Не последнюю роль в этом вопросе играет и активность миграционных процессов, как в прошлом, так и особенно в настоящее время, что также влияет и на ареальное распределение лексем.

Расширение объема лексико-семантических подгрупп является следствием активного междиалектного взаимодействия: большое количество апеллятивных гидронимов проникло на Дон с украинской территории, из воронежских и поволжских говоров (ср. пруд 'ручей', потеклина, став, понос, замануха и др.). Некоторое влияние на формирование донской гидрографической терминологии оказали тюркские языки {сарма, сага, ильмень, ерик, бакпуга, усынок).

Среди собственно-донских гидронимов отмечены образования, имеющие точечную локализацию (бурчук, чушка, банкрут, водоворонка, водограй и др.), наименования, имеющие четкий ареал (пролунка, тиховод), и апеллятивы, получившие широкое распространение на территории донского диалекта (коловерть).

Многие из рассмотренных наименований гидрографических объектов имеют сложную семантическую структуру.

Исследование особенностей словопроизводства донских гидронимов показало, что наиболее продуктивным является морфологический способ образования слов, слова образуются по известным в говорах моделям (производящая основа существительного (прилагательного, глагола) + словообразовательные аффиксы), отмечены также случаи основосложения (тиховод, водотока, коловерть, круговорот, мелкодонье, стародонье и др.). Описательный способ номинации, достаточно продуктивный в сфере орографической терминологии, при обозначении объектов водного ландшафта менее востребован, таких образований немного: тихая вода, сухой проток, проносная река.

В заключении подводятся общие итоги и формулируются перспективы исследования. Выделены и описаны две большие 1руппы географических апелляти-

BOB, называющих формы наземного рельефа и особенности водного ландшафта. Внутри этих групп вычленяются более мелкие лексико-семантические объединения, неравнозначные по объему, что, с одной стороны, объясняется особенностями ландшафтного строения донской территории, с другой, обусловлено спецификой восприятия и оценки различных географических реалий диалектоносителями.

При анализе фактического материала установлено, что темагическая группа "Ландшафт" в донских говорах представлена 230 диалектными лексическими единицами и 48 лексемами общенародного языка. Из них около 17% слов известны со сходными значениями на всей территории распространения русских народных говоров, 18% донских ландшафтных апеллятивов встречаются только в южнорусских диалектах, 5% и 7% слов соответственно - в говорах северновеликорусского наречия и среднерусских говорах. Приблизительно 34% лексических единиц, называющих оро- и гидрообъекты, составляют слова собственно-донские, не отмеченные, по данным СРНГ и региональных словарей, в других народных говорах.

Лингвогеографическое изучение терминологии ландшафте в донских говорах позволило определить не только сам инвентарь апеллятивов, их происхождение и ареальную дистрибуцию внутри донской диалектной зоны, но и соотношение лексем в семантическом плане. С этой целью произведено сопоставление семантических объемов" лексем.

По нашим наблюдениям, в донских говорах отмечается значительное развитие междиалектной синонимии (одной семеме соответствует множество лексем), однако - и это представляется особенно важным - лишь в масштабе всего континуума обследованных говоров (например, семема 'водоворот' выражается двадцатью шестью лексемами, семема 'отмель в реке' - пятнадцатью и т.д.).

Помимо традиционных семантических сдвигов, отмеченных другими исследователями для географической терминологии, нами было обнаружено несколько семантических переходов, не отмеченных ранее в других говорах.

Исследование донской ландшафтной лексики в рамках лингвогеографического анализа позволило выявить ареалы у значительного количества лексических единиц (создано 39 карт, картографировано около 290 лексем). Ареальный анализ общедиалектных лексем, встречающихся на Дону, создал возможности для пересмотра ранее очерченных границ распространения некоторых географических апеллятивов. Привлечение большого фактографического материала, проверенного путем собственного полевого исследования, позволило во многих случаях не ограничиться общими указаниями на террит орию распространения географических лексем и терминов, но определить степень компактности / рассеянности ареалов, их площадь и пересечение с ареалами, очерченными для территории других русских говоров.

Данные лингвогеографического обследования ландшафтной лексики подтвердили наличие внутридиалектного членения донских говоров. В них выделяются следующие диалектные микрозоны: верхнедонская, среднедонская, нижнедонская, донецкая. Кроме того, материалы отдельных карт свидетельствуют о ге-

нетическом единстве говоров, которые мы обозначили как верхне-среднедонские и нижне-среднедонские.

Некоторые изоглоссы, очерченные нами для донских лексем, обнаруживают наиболее тесные диалектные схождения донских говоров (на лексическом и, более, семантическом уровнях) с воронежскими говорами (полугора, вертеп, блюдце, стрямка, пруд ('ручей'), боярок, буруны ('водоворот'),усынок, проталина, продушлина, водороина, гребень и нек. др.). Ареалы распространения указанных лексем в донских диалектах - преимущественно верхне-среднедонские и средне-донские говоры.

Отдельные наименования свидетельствуют о связях донских говоров с другими говорами южнорусского наречия.

Несмотря на длительное формирование донских говоров на основе южнорусских говоров разных типов, а также на все усиливающееся влияние литературного языка, в их традиционном слое отмечаются и черты северно- и среднерусских говоров, указывающие на наибольшую близость с говорами западных и северозападных диалектных зон и свидетельствующие о возможном участии выходцев из севернорусских губерний и территорий бытования среднерусских говоров в заселении Дона.

Немалое число донских изолекс находит свое продолжение в восточных -поволжских, уральских, сибирских - говорах (огибь, опечек, протока, угорье, низмень, откосина, пролобь, поды, понос,лопатина, прорань, ильмень, баклужа, осередок, венец, россыпь и нек. др.), что обусловлено в значительной степени ис-торико-зтнографическими факторами, главными из которых являются миграции казаков в разные периоды их существования.

В целом лингвогеографический анализ донской географической лексики показал сложность и неоднородность языкового ландшафта донской диалектной зоны и с очевидностью выявил целесообразность дальнейшего исследования путей формирования словарного состава донских говоров (на примере других групп лексики), а также обнаружения очагов первичного возникновения лексических единиц, что в конечном итоге, несомненно, станет существенным продвижением в плане определения особенностей формирования самого донского диалекта.

Основные положения диссертационной работы были представлены в нижеперечисленных публикациях:

1. Лексика природы в говорах Каменского района. Тезисы// Программа и материалы XXIII студенческой "Недели науки". 11 мая 1995. - Ростов-на-Дону, 1995.-С. 12-13.

2. Из опыта картографирования ландшафтной лексики Дона. Тезисы// Материалы XXV межвузовской научной конференции 1997 года. - Ростов-на-Дону, 1997.-С. 7-8.

3. Местные географические термины, обозначающие водоворот и излучину реки в донских говорах. Тезисы// Материалы конференции аспирантов факультета филологии и журналистики. - Ростов-на-Дону, 1997.-С. 14-15.

4. Региональное картографирование ландшафтной лексики донских говоров// Лексический атлас русских народных говоров (материалы и исследования 1998). - СПб., 2000. - С. 58-63.

5. Названия ям в донских говорах. Тезисы// Материалы конференции аспирантов факультета филологии и журналистики. - Ростов-на-Дону, 1998. - С. 23-25.

6. Мотивационная карта "Яма, заполненная водой"// Лексический атлас русских народных говоров (материалы и исследования 1999). - СПб., 2001. - С. 242-247.

7. Процессуальные и квалитативные мотивы номинации ландшафтных объектов (на материале донских говоров). Тезисы// Материалы конференции аспирантов факультета филологии и журналистики. - Ростов-на-Дону, 1999. - С. 12-14.

8. К вопросу о мотивации наименований природных объектов (на материале ландшафтной лексики донских говоров)// Актуальные проблемы русской диалектологии. Тезисы докладов межвузовской научной конференции 24-26 ноября 1999.-Вологда,2000.-С. 81-83.

9. Донские говоры: ономасиология рельефа// Лингвистические парадигмы: традиции и новации. - Волгоград, 2000. - С. 378-383.

10. Донская ландшафтная лексика в системе русской географической терминологии. Тезисы// Материалы международной научной конференции (Ростов-на-Дону - Адлер, 6-12 сентября 2003 г.). Вып. 3. - Ростов-на-Дону, 2003. - С. 63-64.

Сдано в набор 10.11.2004 г. Подписано в печать 12.11.2004 г. Гарнитура Times. Формат 60x84/16. Бумага офсетная. Объем 1,0 уч.-изд. л. Тираж 100. Заказ № 19/11.

Отпечатано в типографии ООО «Диапазон» 344010, г. Ростов-на-Дону, ул. Красноармейская, 206 Лиц. ПЛД № 65-116 от 29.09.1997 г.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Флягина, Марина Валерьевна

Введение

Глава 1. Орографическая лексика

§ 1. Наименования положительных форм рельефа возвышенностей) и их частей

§ 2. Наименования различных форм нанорельефа

§ 3. Орографические апеллятивы, называющие низменное место, низины и углубления на поверхности земли

Глава 2. Наименования форм водного ландшафта гидрографическая лексика)

§ 1. Наименования рек и частей их структуры

§ 2. Наименования озер и прудов

§ 3. Наименования водоемов малых размеров

§ 4. Наименования ручьев и родников

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Флягина, Марина Валерьевна

Значительно возросший интерес лингвистов к изучению диалектной лексики говоров вторичного образования выявил необходимость в исследовании словарного состава донских говоров в целом и отдельных лексико-тематических групп в частности. В последнее время немало внимания уделяется исследованию какого-либо региона с использованием ареально-этимологического (лингвогеографического в широком смысле слова) подхода [Войтенко 2000; Мызников 2003а, 20036; Комягина 1994]. Для донских говоров подобный подход представляется особо актуальным в связи с особыми условиями формирования известного диалектного континуума.

Поскольку лингвогеографический анализ предполагает обширный сбор материала и его описание, то исследование донской ландшафтной лексики с позиций как лексико-семантического, так и ареального анализа представляется особенно важным. Совмещение указанных методов тем более необходимо для изучения территорий, где материал не собран или собран не достаточно полно, что заставляет составителя карт выступать в роли собирателя. Поэтому значимой нам кажется каждая лексическая «находка». Этого подхода придерживаются многие современные лингвогеографы (в частности авторы-составители «Лексического атласа русских народных говоров»), полагающие, что недопустимо в угоду ареалу забывать об единичных лексических фактах, которые помогают определить самобытность диалекта в условиях слабой изученности.

Донские говоры занимают особое место среди говоров южновеликорусского наречия. Как известно, они являются говорами вторичного образования, в силу чего в лингвогеографической науке возникли разногласия по поводу определения их статуса. Согласно традиционной классификации донские говоры относятся к южной группе южновеликорусского наречия, по новому диалектному членению, Дон и территории, расположенные южнее от него, находятся за пределами русских говоров раннего формирования. Исследования языковых особенностей донских говоров последних сорока лет позволили внести необходимые коррективы во взгляд на статус известной диалектной зоны.

Язык донских казаков, как один из этнообразующих факторов, формировался в необычных условиях. По утверждению Б.Н.Проценко, «ведущую роль в донском этногенезе играли великороссы, особенно на Верхнем Дону, Хопре и Медведице, участвовали в нем также малороссы и представители кочевых тюркских и иных этносов» [Проценко 1998,80]. Таким образом, этнический коллектив, основу которого составили донские казаки, достаточно сложен и неоднороден. Представляя собой на начальном этапе своего становления поли-глоссийное (точнее полидиалектное) сообщество, донское казачество, тем не менее, со временем оформилось в моноязычный социум с весьма заметными различиями. Сближение донских говоров в большей степени произошло на лексическом уровне, грамматика и фонетика до сих пор сохраняют различия по говорам. Генетическая разнодиалектность донцов выразилась в появлении внутридиалектного членения донских говоров: хотя со временем речь казаков и приобрела ряд общих черт, однако не унифицировалась окончательно.

Вслед за другими донскими диалектологами мы внутри донской диалектной зоны будем выделять: верхнедонские (в том числе хоперские и медведиц-кие), среднедонские (в том числе чирские), нижнедонские и донецкие говоры. Последняя подгруппа, по-видимому, представляет собой особое диалектное объединение. По свидетельству А.В.Миртова, поселения по Донцу и Деркулу относятся к древнейшим донским поселениям. Здесь, по утверждению ученого, имеются следы первоначального заселения Дона новгородцами, с одной стороны, и обильны украинские формы (лексические, фонетические) вследствие активности контактов казаков с украинцами, с другой [Миртов 1926].

Своеобразие донской группы русских говоров усиливается также за счет особенностей их функционирования в системе общенародного языка. Будучи говорами вторичного образования, донские говоры оказались в условиях широких междиалектных и межъязыковых контактов. Казаки взаимодействовали на востоке с поволжскими народами и тюркскими племенами, на юге - с греческими и армянскими переселенцами, на западе - с украинцами. Отсюда в донской лексике такое большое количество иноязычных заимствований.

Тем не менее, донские говоры в основной своей массе опираются на русскоязычную основу, сформировались на базе старорусского языка, что подтверждают сохранившиеся в лексике старорусские формы. Здесь уместным будет вспомнить известное положение лингвистической географии о тенденции к сохранению на периферии, в том числе вторичных территориях, языковых архаизмов.

Предметом настоящего исследования является географическая (ландшафтная) лексика, представленная в словаре донских казаков, и ее ареальная характеристика.

Ландшафтная лексика, являясь одним из самых древних и поэтому наиболее устойчивых лексических пластов (наряду с наименованиями флоры и фауны), может свидетельствовать о генезисе самих носителей языка. Народная географическая терминология является одним из обширных и интересных пластов лексической системы языка, заключающим в себе не только информацию о географических условиях проживания отдельно взятого этнического коллектива, но и о его связях (прежде всего языковых) с другими членами социума.

Исследования географической лексики различных регионов доказали, что, будучи частью лексической системы диалекта, одной из его терминологических систем, народная географическая терминология функционирует по тем же законам, что и сам диалект, ей присущи большинство из тех языковых процессов, которые происходят внутри него. Местные географические термины (далее МГТ) подчиняются во многом тем же правилам, что и единицы конкретной лексики, в отличие от которых МГТ, несомненно, в меньшей степени подвержены развитию переносно-образных значений и отражению эмоционально-экспрессивной оценки. С другой стороны, в отличие от других типичных тер-миносистем МГТ даже в пределах отдельно взятого говора не всегда однозначны и, по словам Л.О.Чернейко, «выражают понятие, выработанное не в результате целенаправленного изучения явления, а в результате повседневного опыта» [Чернейко 1980, 49]. Семантика народных географических апелляти-вов, как правило, отличается неустойчивостью, текучестью значений и находится в тесной зависимости от условий географической среды. Эта зависимость проявляется, с одной стороны, во влиянии конкретных объектов и их отличительных признаков на значение термина в говоре отдельно взятой территории, с другой стороны, в опосредованности семантической динамики изменениями географической среды под действием природных и антропогенных факторов. Количество единиц в каждой ЛСГ, характеризующей ландшафт, зависит от того, в каких географических условиях существует этнический коллектив. Так, к примеру, лексика говоров населенных пунктов, удаленных от рек, содержит меньшее количество речных терминов, названия гидрообъектов и частей их структуры менее детализированы.

В более общем смысле опосредованный характер взаимосвязи географической среды и географической терминологии проявляется в социальной обусловленности последней, то есть определяется отношением носителей языка к природным условиям. Отношение это складывается из двух аспектов: объективного, согласно которому лексический языков ой факт не зависит от сознания конкретного носителя языка и определяется как единство означаемого и означающего - «сознанием «схватывается», а знаком обозначается и выражается определенный «кусочек действительности» (ЛЭС,167), и субъективного, при котором наименования объектов создаются на основе личностного видения реалии носителями языка.

Донская географическая терминология, в основе своей унаследованная из материнских говоров, со временем выработала ряд черт, отличающих ее от подобных систем, представленных в других русских говорах, и определяющих ее специфику. Опосредованность значений донских МГТ условиями географической среды выразилась, во-первых, в процессах деэтимологизации и демотива-ции терминов, вследствие чего известные наименования закрепились за топо-объектами, сходными по каким-либо признакам с исконнообозначаемыми, но не идентичными им, во-вторых, в изменении семантической амплитуды географических лексем, в результате чего последние либо развили на основе первичных новые значения, либо утратили ряд сем, сохранив актуальные, характеризующие местную топоструктуру. Вместе с тем, донские говоры не копировали имевшийся в материнских говорах лексический материал, подвергая его необходимым семантическим изменениям. В системе донской географической терминологии (как и в других группах донской лексики) сформировался значительный слой узколокальных, собственно донских ландшафтных апеллятивов.

Объект научного интереса автора ограничивается лексикой, обозначающей в донских говорах различные орографические и гидрографические реалии. Ввиду ограниченности требуемого ВАК объема диссертационной работы из числа рассматриваемых тематических групп исключены названия почв и других разновидностей грунта. Указанные наименования равно употребляются в двух параллельных регистрах - как ландшафтные апеллятивы и как хозяйственные (земледельческие) термины, поэтому, как нам кажется, в меньшей мере отвечают предмету исследования.

Основной целью диссертации мы определили исследование ландшафтной лексики донских говоров в лексико-семантическом и ареальном аспектах. Для этого были поставлены следующие задачи:

1) изучить состояние вопроса и составить программу сбора сведений по теме «Ландшафт»;

2) провести полевые исследования ландшафтной лексики донских говоров;

3) осуществить сбор и классификацию лексических данных, зафиксированных в полевых записях, лексикографических источниках и историко-краеведческих трудах;

4) определить состав лексико-семантических групп, выявить соотношение диалектных и общеупотребительных слов внутри них;

5) исследовать семантическую структуру отдельных лексем, рассмотреть особенности динамики их значений (семантические изменения и переходы внутри поля географической лексики) и выявить, по возможности, их этимологию и мотивацию;

6) определить ареалы распространения лексем и особенности их соответствий в других русских говорах;

7) создать карты на основе выявленных диалектных различий.

Основными единицами анализа, проводимого в нашей работе, являются лексема, вариант лексемы, географический термин, семема, сема, семантические сдвиги (переходы, изменения), ареал. Нами разводятся понятия географической лексемы и географического термина. Географический термин (апелля-тив) мы выделяем в качестве самостоятельной единицы, отличной от понятия географической лексемы, поскольку последняя нередко объединяет наряду с географическими наименованиями слова, не обозначающие части топострук-туры, хотя и образованные на основе переноса значения. Поэтому значение лексемы шире значения географического термина. Например, лексема курган соотносится в донских говорах со значениями 'холм, пригорок', 'снежный сугроб' и 'бурт зерна'. Слова в первых двух значениях характеризуют особенности земной поверхности, слово с последним значением не относится к топо-объекту, поэтому, хотя и входит с первыми двумя в одну лексему, не является географическим термином. Не равен географический термин лексеме и в том случае, когда последняя объединяет лексические единицы со значениями географических объектов, поскольку, хотя МГТ и не являются типичной термино-системой, они по своей природе призваны обозначать только один географический объект. Так лексемой быстрин, в донских говорах обозначают 'место быстрого течения реки' и 'рукав реки с быстрым течением', слова в указанных значениях являются разными географическими терминами, так как соотносятся с разными реалиями. Географический термин будет равен лексеме, если последняя в говорах однозначна.

Ареалом мы обозначаем границы распространения лексем и географических терминов на момент исследования.

Поставленные в работе цель и задачи исследования определили его методы, основными из которых являются описательный и лингвогеографиче-ский. Поскольку народная географическая терминология применительно к Дону еще не становилась объектом пристального внимания, представляется целесообразным прежде, чем выявлять диалектные различия в обозначении ландшафтных реалий с целью нанесения наименований на карту, детально проанализировать каждое из этих наименований с точки зрения семантического наполнения, особенностей словопроизводства и этимологии. Лингвогеографиче-ский метод включает ареальный анализ и картографирование на основе выявленных диалектных различий. В работе использованы также элементы сравнительно-сопоставительного анализа, позволившего определить лексические связи донских говоров с другими диалектными объединениями с целью оценки степени близости и характера взаимодействия донских говоров с другими восточнославянскими говорами.

Теоретическая значимость. В результате исследования выявлены общие закономерности функционирования и развития географической лексики, решены некоторые вопросы о специфике процессов формирования и развития донского диалекта. Работа вносит определенный вклад в решение проблем эволюции говоров вторичного образования, способствует выявлению специфических черт донских говоров на лексическом уровне. Лингвогеографический метод, примененный в работе для изучения ландшафтной лексики, может быть использован при исследовании других групп лексики в говорах территорий позднего заселения.

Практическая значимость исследования состоит в том, что в научный оборот вводятся новые лексемы, ранее не зафиксированные в словаре, новые значения уже представленных в лексикографических источниках слов. Фактический материал и отдельные положения диссертации могут учитываться при составлении карт «Лексического атласа русских народных говоров». Кроме того, изучение донской географической терминологии окажет существенную помощь в исследовании донских топонимов, поскольку МГТ, как известно, являются достаточно устойчивой основой для образования географических собственных имен. Результаты исследования помогут в составлении «Топонимического словаря Дона и Приазовья», работа над которым ведется на кафедре общего и сравнительного языкознания РГУ, а также могут быть использованы в курсе «Русская диалектология» и спецкурсах по региональной лингвистике.

Основная часть материала, представленного в работе, - результат диалектологических экспедиций 1994-2000 годов, участником которых являлся автор, и вследствие которых была обследована значительная часть говоров территории бывшей Области Войска Донского: районы верхнего Дона и бассейна р. Хопер - Верхнедонской (ст. Мигулинская), Шолоховский (ст. Вешенская, ст. Базковская), Кумылженский (ст. Слащевская); районы течения реки Чир на территории современной Ростовской области - Боковский (ст.Боковская), Об-ливский (ст.Обливская, х.Глухмановский, х.Самохин); районы бассейна Север-ского Донца - Каменский (ст. Калитвенская, х. Верхние Грачики, х. Богданов и пос. Гундоровский, ныне относящийся к г. Донецку), Белокалитвинский (ст. Краснодонецкая, г. Белая Калитва (бывшая ст. Усть-Белокалитвинская)), Крас-носулинский (х. Чернецов, х. Чикуновка, х. Божковка), Усть-Донецкий (пос. Усть-Донецкий), Морозовский (ст. Чертковская); территория нижнего Дона

Константиновский район (г. Константиновск (в прошлом ст. Константинов-ская), ст. Николаевская, х. Гапкин, х. Савельев), Цимлянский район (ст. Мар-кинская, х. Лог), Волгодонский район (х. Потапов), Семикаракорский район (ст. Кочетовская, х. Бугры), Аксайский район (г. Аксай). Другим источником послужили материалы экспедиций РГУ предыдущих лет, данные которых позволили автору заполнить на карте ареалы говоров остальных, лично не обследованных районов (Кашарского, Миллеровского, Чертковского, Тарасовского, Тацинского, Зимовниковского, Дубовского, Суровикинского, Егорлыкского, Октябрьского, Азовского, Зерноградского). Всего было обследовано 28 районов Ростовской и Волгоградской областей.

Для полноты освещения вопроса автор счел необходимым использовать данные «Словаря русских донских говоров» (СРДГ; СРДГ2), «Донского словаря» А.В.Миртова (Миртов 1929) и «Большого толкового словаря донского казачества» (БТСДК). Материалы извлекались из произведений старой донской литературы, таких как: «Очерки географии Всевеликого Войска Донского» В.В.Богачева (Богачев 1918), «Военно-статистическое описание области Войска Донского» В.В.Лобачевского (Лобачевский 1908), «История, или повествование, о донских казаках» А.И.Ригельмана (Ригельман 1991), «Статистическое описание земли Донских казаков, составленное в 1822-1832 годах» В.Д.Сухорукова (Сухоруков 1891), «Статистическое описание Области войска Донского» С.Ф.Номикосова (Номикосов 1884), «Записки Ростовского-на-Дону Общества Истории, Древностей и Природы» (1912,1914) (Записки), а также из дневниковых записей Г.С.Попова, казака станицы Нижнекундрюченской (ныне Усть-Донецкого района Ростовской области). Все эти произведения изобилуют диалектной лексикой, поскольку авторы их (за исключением А.И.Ригельмана) либо по происхождению являлись донскими казаками, либо всю свою жизнь прожили на Дону и поэтому хорошо знали быт, обычаи и язык местного населения.

Проблема изучения народной географической терминологии отдельных говоров не нова. Систематическое изучение географической лексики, начавшееся более полувека назад, проводится в нескольких направлениях: выявление особенностей лексем, обозначающих различные географические реалии возвышенный и низменный рельеф, водные объекты), как при непосредственной (экспедиционной) работе, так и извлечением из словарей; определение их локализации с последующим построением изоглосс; наблюдение над семантическими процессами, происходящими в этой группе лексики; пересмотр некоторых этимологий и установление новых и некоторые другие. В последние десятилетия большое внимание уделяется картографированию наименований природных объектов (в том числе ландшафтных) с целью установления закономерностей в размещении указанных наименований на лексической карте русских народных говоров.

На сегодняшний день трудом лингвистов собрана и систематизирована географическая терминология обширных ареалов: белорусская (Яшкин), украинская (Марусенко), псковская (Мокиенко), чернигово-сумская (Черепанова), воронежская (Дьякова), архангельская (Чернейко), терминология говоров Русского Севера (Дерягина). Изучению отдельных групп географических апелля-тивов посвящены диссертации: В.М. Мокиенко исследовал болотоведческую терминологию псковских говоров [Мокиенко 1969], Н.В.Бурко детально проанализировала орографическую лексику орловских говоров [Бурко 1998]. Глобальному сопоставлению балтийской географической терминологии со славянской посвящена монография Л.Г.Невской «Балтийская географическая терминология» [Невская 1997]. В работе В.Л.Васильева «Новгородская географическая терминология» географические апеллятивы рассматриваются на восточнославянском фоне [Васильев 2001а]. Помимо диссертаций и монографий сегодня существует большое количество статей и тезисов выступлений, посвященных анализу конкретных лексико-семантических групп и отдельно взятых терминов, обозначающих различные ландшафтные объекты, среди них работы Ф.Н.Милькова [Мильков 1970], Г.П.Бондарук [Бондарук 1966], Р.А.Агеевой [Агеева 1974, 1989], В.М.Мокиенко [Мокиенко 1970], В.И.Дьяковой [Дьякова 1985] и некоторых других. Большинство из этих исследователей исходит из убеждения, что МГТ являются неисчерпаемым источником для пополнения наших знаний об особенностях мировосприятия диалектоносителей, что народная географическая терминология содержит в себе глубинные познания человека о ландшафтных особенностях окружающего его мира и зачастую более точно, детализировано, информирует о географическом объекте. На это же указывал Н.И.Толстой, чей труд «Славянская географическая терминология» по праву можно назвать обобщающим, вобравшим в себя обширные материалы: «.диалекты во многих случаях дают нам примеры специфического, неизвестного литературным языкам семантического развития отдельных терминов., диалектный материал является основой всякого лингвогеографического исследования, а семантика слова (термина) нередко оказывается в прямой зависимости от его географии» [Толстой 1969,15].

Самым значительным собранием МГТ является «Словарь народных географических терминов» Э.М.Мурзаева, который содержит 3878 словарных статей и обобщает материал по географической терминологии разных языков бывшего СССР (Мурзаев 1984).

Донская географическая лексика изучена крайне слабо, ее исследование на сегодняшний день исчерпывается включением в «Большой толковый словарь донского казачества» (БТСДК) с учетом материала, содержащегося в «Донском словаре» А.В.Миртова (Миртов 1929) и в «Словаре русских донских говоров» (СРДГ). Более изучены донские географические собственные имена (топонимы, гидронимы), ряд статей и материалов выступлений посвящены отдельным вопросам донской топонимики. Это работы Б.Н.Проценко [Проценко 1992а, 19926], рассматривающего донские топонимы в лингвогенетическом плане, связывая их происхождение с иранским, греческим или фракийским влиянием, З.В.Сугановой [Суганова 1966], исследующей донские топонимы в связи с особенностями их морфологического строения и происхождения, В.В.Громовой [Громова 1992], также указывающей на наличие восточных элементов в топонимии Дона. Семантико-структурные типы гидронимов бассейна Северского Донца исследовал в своей диссертации харьковский лингвист И.В.Муромцев [Муромцев 1968].

Как уже было замечено, специальных работ, объектом которых была бы донская географическая апеллятивная лексика, нет, этим, прежде всего и определяется новизна настоящей диссертационной работы. Кроме того, впервые осуществлен опыт картографирования одной из групп донской лексики.

Основные положения лингвогеографического изучения лексики, выработанные в трудах Р.А.Аванесова и его учеников [Вопросы теории 1962], О.Е.Кармаковой [Кармакова 1987], Г.П.Клепиковой [Клепикова 1986], М.А.Бородиной [Бородина 1966, 1974] и некоторых других, определяют теоретический фундамент диссертационного исследования. Автор исходит из убеждения, что для лингвогеографического изучения языка основным аспектом является рассмотрение территориальных различий системы языка, что язык русских говоров, представляя собой сложное единство, на конкретной территориальной точке обладает своей системой, содержащей как общие элементы, так и различительные, специфические. Картографирование географической лексики как один из приемов обработки материала основывается на выявлении диалектных различий, которые мы вслед за авторами «Вопросов теории лингвистической географии» [Вопросы теории 1962] будем разделять на противопоставленные (соотносительные) и непротивопоставленные (несоотносительные). Характером диалектных различий определяется специфика конкретного типа карт. Для лексических карт важными являются такие соотносительные признаки, по которым различаются разные слова, характеризующиеся семантической общностью и обозначающие один объект. Семантическая карта составляется на основе выделения различительных семантических признаков при общности звуковой оболочки. Образцом картографирования и его основой в настоящей работе являются идеи и принципы, выработанные авторами «Лексического атласа русских народных говоров»(далее ЛАРНГ), полагающих, что лингвистическое картографирование должно осуществляться на основе строго организованной знаковой системы и быть ею обусловленным. Картографическая концепция ЛАРНГ опирается на опыт славянской лингвогеографической школы, предложившей отказаться от техники изоглоссирования и фонирования, знаковая система позволяет «четко отразить на карте многоплановые диалектные противопоставления в пределах картографируемого слова, привязав их к определенному населенному пункту» [Проект 1994, 68]. Фоны и штриховки, которыми можно дополнить знаковую карту, повышают ее информативную значимость и наглядность.

При анализе лексического материала мы опирались на системный подход, широко представленный в работах О.И. Блиновой [Блинова 1969, 1973], О.Н. Мораховской [Мораховская 1970, 1975, 1981], И.А. Оссовецкого [Оссовецкий 1982], Г.А. Ракова [Раков 1988], Ф.П. Сороколетова [Сороколетов 1978], Н.А. Лукьяновой [Лукьянова 1984, 1986], О.В. Загоровской [Загоровская 1989, 1991], Ф.П. Филина [Филин 1936, 1954, 1963], Д.Н. Шмелева [Шмелев 1964, 1973] и многих других исследователей. Системный подход, использующий групповое изучение лексики и позволяющий объединять все многообразие лексических единиц в тематические и лексико-семантические группы, способствует раскрытию лексико-семантического своеобразия изучаемых говоров: «Каж-:":й язык и диалект отличаются от других языков и диалектов не только особенностями состава словаря, но и особенностями лексико-семантических групп, их составом и структурой» [Филин, 1957, 538]. При описании большого количества микросистем, составляющих диалектный язык, чрезвычайно важным представляется сравнительно-сопоставительный анализ лексики. Здесь автор опирается на исследования О.Н. Мораховской [Мораховская 1981] и В.Е. Гольдина [1968, 1970] и привлекает данные словаря Даля и региональных словарей.

Положения, выносимые на защиту:

1. Донская географическая терминология — особая группа лексики в составе донских говоров, включающая единицы как литературного языка, так и территориально ограниченные.

2. Лексические единицы, входящие в состав донской географической терминологии, различны по происхождению, но характеризуются общностью мо-тивационных признаков и схожими механизмами семантического развития.

3. Среди донских географических апеллятивов выделяются слова, повсеместно распространенные в донских говорах, имеющие узкую локализацию и точечно фиксируемые на территории донского диалектного континуума.

4. Лексический материал, нанесенный на карты, дает возможность провести территориальную дифференциацию внутри донской диалектной зоны.

5. Донская ландшафтная лексика сформировалась на основе лексики южнорусских говоров разных типов, при этом в ее традиционном слое отмечаются и черты северно- и среднерусских говоров, указывающие на наибольшую близость с говорами западных и северо-западных диалектных зон и свидетельствующие о возможном участии выходцев из севернорусских губерний и территорий бытования среднерусских говоров в заселении Дона.

Структура работы представлена введением, двумя главами, заключением, списком использованной литературы, словарей и справочников и приложениями. Основная часть работы состоит из двух глав, в которых исследуются наименования частей наземного и водного ландшафтов. Несколько слов стоит сказать о принципах подачи материала. Основной корпус материала распределен по лексико-семантическим группам, внутри которых выделяются еще более мелкие подразделения на основе вычленения более конкретизированных семантических признаков. Словарные данные сопровождаются точной географической фиксацией лексемы и ее вариантов. В заголовок выносятся лексема и однокоренные образования. При описании слова на первом месте идет иллюстративный материал из полевых записей автора. В ряде случаев имеются отступления композиционного характера: в заголовке объединяются не однокоренные лексемы, а слова, отличающиеся сходством мотивов номинации, при этом сначала обозначается принцип мотивации (как условие совместного рассмотрения), а затем наименования исследуются каждое в отдельности. Анализ лексем сопровождается этимологическими наблюдениями, позволяющими уточнить эволюцию ареалов и направления семантической динамики географических наименований.

При этимологическом исследовании лексических данных использовались как отдельные работы по некоторым апеллятивам, так и этимологические словари.

Ареальные характеристики даны с использованием как лингвогеографиче-ских привязок (говоры, наречия), так и административно-территориальных (районы, области). Иллюстрации, взятые из лексикографических источников, сопровождаются пометами, заключенными в круглые скобки. Собственные примеры, в том числе включенные в «Большой толковой словарь донского казачества», ограничены указанием на населенный пункт.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Лингвогеографическое исследование ландшафтной лексики донских говоров"

Выводы

Исследование гидрографической лексики донских говоров дало следующие результаты:

1. Эта лексическая группа достаточно многочисленна по количеству представленных в ней единиц. По нашим наблюдениям, в составе каждой из лекси-ко-семантических подгрупп выделяются несколько апеллятивов, различающихся способами номинации, активностью и сферой употребления, а также характером локализации на территории диалектной зоны. Приведенный материал по донской гидрографической лексике показывает, что наиболее типичным для донских говоров является сосуществование двух и более разных лексем в пределах близкорасположенных говоров, которые в некоторых случаях выступают как синонимы, а иногда и как дублеты (ср. названия водоворота в говорах Шолох. р-на - буй, бурчук, колоброд, коловерть, змеева кручень). Это связано, с одной стороны, с актуализацией славянских гидрографических терминов на территории вторичных говоров, с другой - с непрерывностью процесса создания новых слов (донских локализмов). Не последнюю роль в этом вопросе играет и активность миграционных процессов, как в прошлом, так и особенно в настоящее время, что также влияет и на ареальное распределение лексем.

2. Расширение объема лексико-семантических подгрупп является следствием активного междиалектного взаимодействия: большое количество апелля-тивных гидронимов проникло на Дон с украинской территории, из воронежских и поволжских говоров (ср. пруд 'ручей \ потеклина, став, понос, замануха и др.). Некоторое влияние на формирование донской гидрографической терминологии оказали тюркские языки (сарма, сага, ильмень, ерик, баклуга, усынок).

3. Среди собственно-донских гидронимов отмечены образования, имеющие точечную локализацию (бурчук, чушка, банкрут, водоворонка, водограй и др.), наименования, имеющие четкий ареал (пролунка, тиховод), и апеллятивы, получившие широкое распространение на территории донского диалекта (коловерть).

4. Донские гидрографические термины подтверждают тенденцию к сохранению архаизмов на периферийных территориях: в донских говорах встречаются формы, унаследованные из языка-основы, утраченные многими из первичных говоров (обмелъ, вереть, колодезь).

5. Многие из рассмотренных наименований гидрографических объектов имеют сложную семантическую структуру. Новое значение в донских говорах у общерусских лексем появляется в результате различных семантических переходов в пределах одного (географического) семантического поля или разных (речь идет о развитии географического значения у слова, бытующего в других говорах или литературном языке в рамках других понятийных сфер, ср. колоброд, чушка, бочка).

6. Исследование особенностей словопроизводства донских гидронимов показало, что наиболее продуктивным является морфологический способ образования слов, слова образуются по известным в говорах моделям (производящая основа существительного (прилагательного, глагола) + словообразовательные аффиксы), отмечены также случаи основосложения (тиховод, водотока, коловерть, круговорот, мелкодонье, стародонье и др.). Описательный способ номинации, достаточно продуктивный в сфере орографической терминологии, при обозначении объектов водного ландшафта менее востребован, таких образований немного: тихая вода, сухой проток, проносная река.

7. По нашим наблюдениям, процесс устаревания слов в сфере гидрографической терминологии не столь интенсивен, как у оронимов. Апеллятивы зачастую не бесследно утрачиваются, а становятся "законсервированными" в собственных именах (ср. Пристен, Варгунка, Сага, Ильмень). Таким образом, гидронимы зачастую нам подсказывают границы ареалов апеллятивов в прошлом и направления их сужения сегодня.

251

Список научной литературыФлягина, Марина Валерьевна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Богачев Богачев В. Очерки географии Всевеликого Войска Донского. Новочеркасск, 1918.

2. БСЭ Большая советская энциклопедия / Под ред. А.М.Прохорова. - М.: Советская энциклопедия, 1970- 1978.

3. БТСДК Большой толковый словарь донского казачества: Ок. 18000 слов и устойчив, словосочетаний / Ростов, гос. ун-т; Ф-т филологии и журналистики; Каф. общ. и сравнит, языкознания. - М.: Русские словари: Астрель: ACT, 2003.- 608 с.

4. БЭС Большой энциклопедический словарь: в 2-х томах / Гл. ред. А.М.Прохоров. - М.: Советская энциклопедия, 1991.

5. Войтенко А.Ф. 1995 Войтенко А.Ф. Словарь говоров Подмосковья. -Вып. 1.-М., 1995.-216 с.

6. Гринченко Гршченко Б.Д. Словник украТнськоТ мови. - Кшв, 1907-1909. -Т. I-IV.

7. Даль Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. 4-е изд. - СПб.; М., 1912-1914. - Т. I-IV.

8. Деулино Словарь современного русского народного говора (д. Деулино Рязанского района Рязанской области) / Под ред. И.А.Оссовецкого. - М.: Наука, 1969. -612 с.

9. Добровольский 1914 Добровольский В.Н. Смоленский областной словарь. - Смоленск, 1914.

10. Дьякова В.И., Хитрова В.И. 1984 Дьякова В.И., Хитрова В.И. Словарь географической лексики воронежского края (с историческими комментариями) // Материалы по русско-славянскому языкознанию. - Воронеж: Воронежский университет, 1984. - С. 100-118.

11. Дьякова В.И., Хитрова В.И. 1986 Дьякова В.И., Хитрова В.И. Словарь географической лексики воронежского края (с историческими комментариями)

12. Материалы по русско-славянскому языкознанию. Воронеж: Воронежский университет, 1986. - С. 39-49.

13. Дьякова В.И., Хитрова В.И. 1988 Дьякова В.И., Хитрова В.И. Словарь географической лексики воронежского края (с историческими комментариями) // Материалы по русско-славянскому языкознанию. - Воронеж: Воронежский университет, 1988. - С. 38-51.

14. Лобачевский Лобачевский В.В. Военно-статистическое описание области Войска Донского. - Новочеркасск, 1908.

15. Лыткин В.И., Гуляев Е.С. 1970 Лыткин В.И., Гуляев Е.С. Краткий этимологический словарь коми языка. - М., 1970.

16. ЛЭС Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н.Ярцева. - М.: Советская энциклопедия, 1990. - 685 с.

17. Марусенко 1968 Марусенко Т.А. Материалы к словарю украинских географических апеллятивов (названия рельефов) // Полесье. - М.: Наука, 1968. -С. 206-255.

18. MAC Словарь русского языка / Под ред. А.Г.Евгеньевой. 2-е изд. - М.: Русский язык, 1981-1984. - Т. I-IV.

19. Маслов 1993 Маслов В.Г. Словарь говора Добринки (на материале говора Добринки Урюпинского района Волгоградской области). - Шуя, 1993. - 178 с.

20. Маштаков 1934 Маштаков П.Л. Список рек донского бассейна. - Л.: Издание Государственного Гидрологического Института, 1934. - 94 с.

21. Мельниченко 1961 Мельниченко Г.Г. Краткий ярославский словарь. -Ярославль, 1961. - 224 с.

22. Миртов 1929 Миртов А.В. Донской словарь. Материалы к изучению лексики донских казаков. - Ростов-на-Дону, 1929. - 415 с.

23. Мурзаев 1984 Мурзаев Э.М. Словарь народных географических терминов. - М., 1984.-653 с.

24. Никончук 1979 Никончук М.В. Матер i ал и до Лексичного атласу ук-paiHCbKOi мови: Правобережное Полюся (Словник). - Кшв, 1979.

25. Номикосов Номикосов С. Статистическое описание Области войска Донского. - Новочеркасск, 1884.

26. Ожегов 1952 Ожегов С.И. Словарь русского языка / Под общ. ред. С.П.Обнорского. 2-е изд. - М.: ГИС, 1952. - 848 с.

27. Палагина Словарь русских старожильческих говоров средней части р. Оби / Под ред. В.В.Палагиной. - Томск: Издательство Томского университета, 1964-1967. - Т. 1-Ш.

28. Полякова 1988 Полякова Е.Н. От «араины» до «яра»: Русская географическая терминология Пермской области. - Пермь, 1988. - 180 с.

29. ПОС Псковский областной словарь с историческими данными. - Д.: Ленинградский университет, 1967-1996. - Вып. 1-12.

30. Преображенский Преображенский А.Г. Этимологический словарь русского языка. - М., 1910-1914.

31. Ригельман Ригельман А.И. История, или повествование, о донских казаках / Текст, коммент. и слов, подгот. Б.Н. Проценко. - Ростов н/Д: Кн. изд-во, 1992.-220 с.

32. СВГ Словарь вологодских говоров / Ред. Т.Г.Паникаровская. - Вологда, 1983-1990. - Вып. 1-6.

33. СДЯ Словарь древнерусского языка (XI-XIV вв.): В 10 т. / АН СССР. Инт рус. яз.; гл. ред. Р.И.Аванесов. - М.: Рус. яз., 1988-.

34. СлРЯ XI-XVII вв. Словарь русского языка XI-XVII вв. - М., 1975-1999. -Вып. 1-24.

35. СОГ Словарь орловских говоров. - Ярославль, 1989-1998. - Вып. 1-6.

36. СРГП Словарь русских говоров Прибайкалья. - Иркутск: Иркутский университет, 1986. - Вып. 1-4.

37. СРГСУ Словарь русских говоров Среднего Урала. - Свердловск: Уральский университет, 1964-1988. - Т. 1-7.

38. СРДГ Словарь русских донских говоров в 3-х томах. - Ростов-на-Дону: Издательство Ростовского университета, 1975-1976.

39. СРДГ Словарь русских донских говоров: в 2-х т. - Ростов-на-Дону: Издательство Ростовского университета, 1991. - Т. 1. - 352 с.

40. Срезневский Срезневский И.И. Материалы для словаря древнерусского языка. М.: ГИС, 1958. Т. 1-3.

41. СРНГ Словарь русских народных говоров. Вып. 1-36. M.-JL: Наука, 1965-2002.

42. ССГ Словарь смоленских говоров / Под ред. А.И.Ивановой. - Смоленск, 1974-1988.-Вып. 1-5.

43. ССтМ Словник староукраТнсько!' мови (XIV-XV ст.): у двох томах. -Кшв: «Наукова думка», 1978.

44. Сухорукое Сухоруков В.Д. Статистическое описание земли донских казаков, составленное в 1822-32 гг. - Новочеркасск, 1891.

45. ТСГТО Тематический словарь говоров тверской области / Под ред. Т.В.Кирилловой, Л.Н.Новиковой. - Тверь, 2002. - Вып.1. - 239 с.

46. Ушаков Толковый словарь русского языка. Под ред. Д.Н.Ушакова. - Т. I-IV. -М., 1934-1940.

47. Фасмер Фасмер М. Этимологический словарь русского языка / Пер. с нем. и доп. О.Н.Трубачев. - М.: Прогресс, 1986-1987. - Т. I-IV.

48. Черных Черных П.Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка. 2-е изд. стереот. - М.: Русский язык, 1994. - Т. I-II.

49. Шанский Этимологический словарь русского языка / Под ред. Н.М.Шанского. - М.: Наука, 1978. - Т. 1-Й.- Вып. 1-8.

50. ЭССЯ Этимологический словарь славянских языков. Праславянский лексический фонд / Под ред. О.Н.Трубачева. - М.: Наука, 1974-2002. - Вып. 1-29.

51. ЯОС Ярославский областной словарь / Отв. ред. Г.Г.Мельниченко. - Ярославль, 1981-1991.-Вып. 1-10.1. ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА

52. Аванесов Р.И. Очерки русской диалектологии. -JL, 1949. 335 с.

53. Аванесов Р.И, Бернштейн С.Б. Лингвистическая география и структура языка. О принципах общеславянского лингвистического атласа. — М.: Изд-во АН СССР, 1958.-30 с.

54. Агеева Р.А. Географические апеллятивы в гидронимии западной части Калининской области и прилегающих районов северо-запада РСФСР // Вопросы географии. М.: Мысль, 1974. Вып. 94. - С. 52-60.

55. Агеева Р.А. Происхождение имен рек и озер. М.: Наука, 1985. - 143 с.

56. Агеева Р.А. Гидронимия русского Северо-Запада как источник культурно-исторической информации. М.: Наука, 1989. - 252 с.

57. Азарх Ю.С. Названия пахотных и сенокосных угодий в севернорусских говорах // Местные географические термины. М.: Мысль, 1970. - С. 78-85.

58. Азарх Ю.С. К истории сингулятивов в русском языке // Общеславянский лингвистический атлас (Материалы и исследования 1973). - М, 1975. -С. 65-91.

59. Азарх Ю.С. Контаминация в диалектном словообразовании // Современные русские говоры. М, 1991. - С. 110-120.

60. Андреева-Васина Н.И. К вопросу о начальном ко- в диалектных глаголах//Диалектная лексика. 1982.- Л.: Наука, 1985.- С. 165-173.

61. Балахонова Л. И. Диалектные по происхождению слова в современном литературном языке // Слово в русских народных говорах. — Л.: Наука, 1968. -С. 18-36.

62. Баранникова Л.И. Русские народные говоры в советский период. Саратов, 1967. - 206 с.

63. Баранникова Л.И. О некоторых особенностях развития диалектов на территории позднего заселения // Язык и общество. Саратов: Саратовский университет, 1967. - С. 16-36.

64. Баранникова Л.И. Атлас русских говоров Среднего и Нижнего Поволжья. Саратов: Саратовский университет, 2000. - 103 с.

65. Березович E.JI. Географический микромир и макромир в русской народной языковой традиции (к изучению культурных коннотаций русских топонимов) У/ Славяноведение. 2002. - №6. - С. 60-71.

66. Блинова О.И. О тождестве слова в диалектном языке // Вопросы русского языка и говоров. Томск, 1968. - С. 117-126.

67. Блинова О.И. Методы изучения лексики диалектов // Актуальные проблемы лексикологии. Новосибирск, 1969. - Вып. 2. - Ч. 1.

68. Блинова О.И. Лексическая мотивированность и некоторые проблемы региональной лексикологии // Вопросы изучения лексики русских народных говоров. Л.: Наука, 1972. - С. 92-104.

69. Блинова О.И. Введение в современную региональную лексикологию. -Томск: Томский госуниверситет, 1973. 258 с.

70. Блинова О.И. Русская диалектология. Лексика. Томск, 1984. - 133 с.

71. Блинова О.И. Номинация и мотивация // Диалектное слово в лексико-системном аспекте. Л.: Наука, 1989. - С. 66-72.

72. Бондарук Г.П. Русские местные географические термины в топонимии Ярославской области // Изучение географических названий. М.: Мысль, 1966. -С. 166-169.

73. Бородина М.А. Проблемы лингвистической географии. М.; Л., 1966. -219 с.

74. Бородина М.А. О типологии ареальных исследований // Проблемы картографирования в языкознании и этнографии. Л.: Наука, 1974. - С. 43-54.

75. Бурко Н.В. Орографическая лексика в орловских говорах: Автореф. дис. канд. филол. наук. Орел, 1998. - 19 с.

76. Бурова Е.Г. Протетические гласные в позиции первого предударного слога в русских говорах // Русские народные говоры (лингвогеографические исследования). М.: Наука, 1983. - С. 25-35.

77. Васильев В.Л. Новгородская географическая терминология. Великий Новгород, 2001.-255 с. (Васильев 2001а)

78. Васильев В.Л. Номинация водоворотов в народных говорах Новгородской области и Подмосковья // Лексический атлас русских народных говоров (Материалы и исследования) 1998. СПб., 2001. - С. 193-198. (Васильев 20016)

79. Вендина Т.И. Инструкция к составлению карт лексического атласа русских народных говоров // Лексический атлас русских народных говоров (Материалы и исследования) 1994. СПб., 1966. - С. 19-25.

80. Вендина Т.И. Лексико-семантические различия и их репрезентация на карте (СМ 187 'Бирюк') // Лексический атлас русских народных говоров (Материалы и исследования) 1966. СПб., 1998. - С. 14-21.

81. Вендина Т.И. Инструкция к составлению комментария к картам ЛАРНГ // Лексический атлас русских народных говоров (Материалы и исследования) 1997. СПб., 2000. - С. 9-10.

82. Войтенко А.Ф. Лексический атлас Московской области. М., 1991.

83. Войтенко А.Ф. Московская диалектная лексика в ареальном аспекте. -М., 2000. -318 с.

84. Вопросы теории лингвистической географии / Под ред. Р.И.Аванесова. -М.: Наука, 1962. -254с.

85. Вялкина Л.В. Мотивационные признаки одной лексико-семантической группы // Исследования по славянской диалектологии 4. М.: Индрик, 1995. -С. 165-171.

86. Габ С.П. Говоры Ростовской области. Ростов-на-Дону: Ростовский университет, 1965. - 24 с.

87. Герд А.С. Спорные проблемы регионального этимологического словаря в свете лингвистической географии // Лексический атлас русских народных говоров (Материалы и исследования) 1994. СПб., 1996. - С. 29-31.

88. Гольдин В.Е. К вопросу о структурно-семантических различиях в диалектной лексике (на материале названий построек и их частей в русских говорах): Автореф. дис. канд. филол. наук. Саратов, 1968.

89. Гольдин В.Е. К вопросу о соотношении различий системного и несистемного характера в диалектной лексике // Общеславянский лингвистический атлас. 1969.-М.: Наука, 1970.-С. 170-180.

90. Громова В.В. Восточные элементы в топонимии Дона // СевероКавказские чтения (Материалы школы-семинара «Лиманчик-92»). Ономастика в контексте истории. Ростов-на-Дону, 1992. - С. 16-19.

91. Даниленко В.П. Русская терминология: Опыт лингвистического описания. — М.: Наука, 1977. 246 с.

92. Демидова К.И. Проблемы изучения местных народных говоров. Свердловск, 1976. — 107 с.

93. Добродомов И.Г. О некоторых русских словах, заимствованных из греческого языка через тюркское посредничество // Лексикология и словообразование древнерусского языка. М.: Наука, 1966. - С.255-262.

94. Добродомов И.Г. География и этимология // Топонимия Центральной России. М.: Мысль, 1974. С. 159-165.

95. Дьякова В.И. Географическая терминология Воронежской области: Автореф. дис. канд. филол. наук. Воронеж, 1973. - 19 с.

96. Дьякова В.И., Хитрова В.И. Изучение географической лексики Воронежского края // Материалы по русскому-славянскому языкознанию. Воронеж: Изд-во Воронежского университета, 1985. - С. 42-51.

97. Жмурко О.И. Лексика природы. Опыт тематического словаря говоров Ивановской области. Иваново, 2001. - 115 с.

98. Жмурко О.И. Лексико-тематическая группа «Река» в говорах Ивановской области // Лексический атлас русских народных говоров (Материалы и исследования 1999). - СПб.: ИЛИ РАН, 2002. - С. 200-204.

99. Жуковская Л.П. Типы лексических различий в диалектах русского языка Записки Ростовского-на-Дону Общества Истории Древностей и Природы. Ростов-на-Дону, 1912, 1914. Т. I, II.

100. Загоровская О.В. Семантика диалектного слова: Учебное пособие по спецкурсу. Сыктывкар, 1989. - 60 с.

101. Загоровская О.В. Семантика диалектного слова и проблемы диалектной лексикографии: Автореф. дис. докт. филол. наук. Л.,1991. - 32 с.

102. Запрягаева М.А. Лексико-семантические особенности ландшафтной лексики // Лексический атлас русских народных говоров (Материалы и исследования 1995). - СПб.: ИЛИ РАН, 1998. - С. 112-116.

103. Захарова К.Ф., Орлова В.Г. Диалектное членение русского яхыка. М.: Просвещение, 1970. 166 с.

104. Иванова А.Ф. К вопросу о методах изучения диалектной лексики // Диалектная лексика. 1982. Л.: Наука, 1985. - С. 150-154.

105. Казанцева Н.В. О народных названиях поля на месте сведенного леса в русских говорах Нижегородской области // Лексический атлас русских народных говоров (Материалы и исследования 1995). - СПб.: ИЛИ РАН, 1998. - С. 131-136.

106. Калнынь Л.Э. Протетические согласные перед лабиализованными гласными // Восточнославянские изоглоссы. 1998. Вып.2. М., 1998. - С. 14-28.

107. Кармакова О.Е. Лексическая карта: методика составления и интерпретация // Русские диалекты. Лингвогеографический аспект. М.: Наука, 1987. -С. 180-192.

108. Клепикова Г.П. Из карпатоукраинской терминологии горного ландшафта // Местные географические термины. М.: Мысль, 1970. - С. 60-69.

109. Клепикова Г.П. К проблеме использования данных лингвистической географии в историко-этимологических исследованиях // Этимология 1984. -М., 1986.-С. 79-84.

110. Климкова Л.А., Ламохина С.И., Пестрикова И.Е. Лексика природы в говорах юга Нижегородской области // Лексический атлас русских народных говоров (Материалы и исследования 1992). - СПб.: ИЛИ РАН, 1994. - С. 8088.

111. Князькова Г.П. К взаимоотношению словарного состава литературного языка и диалектов (пойма и займище) // Диалектная лексика. 1974. Л.: Наука, 1976.-С. 33-41.

112. Коготкова Т.С. К вопросу о дублетно-синонимических отношениях в лексике современного говора // Слово в русских народных говорах. Л.: Наука, 1968.-С. 37-52.

113. Коготкова Т.С. К вопросу об освоении лексико-семантических единиц литературного языка в современных русских говорах // Вопросы языкознания. 1977.-№3.

114. Коготкова Т.С. Русская диалектная лексикология: (Состояние и перспективы). М.: Наука, 1979. — 335 с.

115. Комягина Л.П. Лексический атлас Архангельской области. — Архангельск, 1994. 235 с.

116. Котков С.И. Очерки по лексике южновеликорусской письменности XVI-XVIII века. М.: Наука, 1970. - 317 с.

117. Кретов А.А., Лукьянова Н.А. Семантические процессы в лексико-семантических группах // Семантические процессы в системе языка. — Воронеж, 1984.-С. 56-67.

118. Кудряшова Р.И. Специфика языковых процессов в диалектах изолированного типа (на материале донских казачьих говоров Волгоградской области). Волгоград: Перемена, 1998. — 93 с.

119. Кудряшова Р.И. О специфике сбора материала для ЛАРНГ в переселенческих говорах // Лексический атлас русских народных говоров (Материалы и исследования 1999). СПб., 2002. - С. 73-78.

120. Кузнецова О.Д. Актуальные процессы в говорах русского языка. Л.: Наука, 1986.- 182 с.

121. Кузнецова О.Д. Слово в говорах русского языка. М., 1990. - 88 с.

122. Кузнецова О.Д. Формы и семантика диалектного слова // Диалектная лексика. 1987. СПб.: Наука, 1991.-С. 112-117.

123. Куркина Л.В. Названия горного рельефа (на материале южнославянских языков) // Этимология 1977. - М.: Наука, 1979. - С. 39-54.

124. Ларин Б.А. Об архаике в семантической структуре слова (яр юр - буй) // Из истории слов и словарей. - Л.: Наука, 1963. - С. 78-90.

125. Лекарева Л.А. К ареальной характеристике лексики водного ландшафта в псковских говорах // Лексический атлас русских народных говоров (Материалы и исследования 1995). - СПб.: ИЛИ РАН, 1998. - С. 121-127.

126. Лекарева Л.А. Лексика возвышенного рельефа в ареальном аспекте (на материале псковских говоров) // Лексический атлас русских народных говоров (Материалы и исследования 1999). СПб.: ИЛИ РАН, 2002. - С. 191-199.

127. Лексический атлас русских народных говоров. Проект. СПб., 1994. -112с.

128. Ли А.Д. Системные связи в лексике народного говора // Диалектная лексика. 1987. СПб.: Наука, 1991. - С. 51-60.

129. Лукьянова Н.А. Экспрессивная лексика разговорного употребления: Проблемы семантики. Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1986. — 227 с.

130. Любимова Е.Л. Ландшафтные термины в топонимии Центра // Топонимия Центральной России. М.: Мысль, 1974. - С. 166-171.

131. Максимов В.И. Образования с экспрессивным суффиксом -ин(а) в русских народных говорах // Вопросы изучения лексики русских народных говоров. Л.: Наука, 1972. С. 137-151.

132. Матвеев О.В. Диалекты и говоры. // Очерки традиционной культуры казачества России. Под общ. ред. проф. Н.И.Бондаря. Москва-Краснодар, 2002. - T.I. - С. 306-320.

133. Мильков Ф.Н. Типология урочищ и местные географические термины Черноземного Центра // Научн. зап. Воронежского отд. Геогр. об-ва СССР. 1970.-Вып. 2.-М, 1970.

134. Мининков Н.А. Донское казачество на заре своей истории. Ростов-на-Дону, 1992.- 166 с.

135. Миртов А.В. Казачьи говоры. 2-е изд. Новочеркасск: Севкавкнига, 1926.

136. Миртов А.В. Украинцы на Дону. Ростов-на-Дону, 1930. - 72 с.

137. Михаил 3. Методология лингвистической географии в сравнительном изучении языков Юго-Восточной Европы // Исследования по славянской диалектологии 4. М.: Индрик, 1995. - С. 211-216.

138. Мокиенко В.М. Лингвистический анализ местной географической терминологии (псковские апеллятивы, обозначающие низинный рельеф, на славянском фоне): Дисс. . канд. филол. наук. Л, 1969.

139. Мокиенко В.М. Семантические модели славянской тельмографической терминологии // Местные географические термины. М.: Мысль, 1970. - С. 7177.

140. Мораховская О.Н. Установление семантических отношений при картографировании // Общеславянский лингвистический атлас. 1969. М.: Наука, 1970.-С. 159-169.

141. Мораховская О.Н. Критерии сопоставимости лексико-семантических групп слов в диалектном языке // Общеславянский лингвистический атлас. 1973.-М.: Наука, 1975.

142. Мораховская О.Н. Сопоставление лингвистических и этнографических ареалов для уточнения значения слов // Диалектология и лингвогеография русского языка. М.: Наука, 1981. - С. 130-145.

143. Мораховская О.Н. Системный подход к языку и диалектология // Общеславянский лингвистический атлас. Материалы и исследования. — М.: Наука, 1984.-С. 85-101.

144. Мораховская О.Н. Значение лексико-семантических карт для исследований структуры диалектного языка. // Исследования по славянской диалектологии 4. М.: Индрик, 1995. - С. 217-223.

145. Муромцев И.В. Семантико-структурные типы гидронимов бассейна реки Северного Донца: Автореф. дис. канд. филол. наук. Харьков, 1968.

146. Мызников С.А. Атлас субстратной и заимствованной лексики русских говоров Северо-Запада. СПб.: Наука, 2003. - 360 с. (Мызников 2003а)

147. Мызников С.А. Русские говоры Обонежья: ареально-этимологическое исследование лексики прибалтийско-финского происхождения. СПб.: Наука, 2003. - 540 с. (Мызников 20036)

148. Невская Л.Г. Балтийская географическая терминология: (К семантической типологии). М.: Наука, 1977. - 228 с.

149. Новочихин В.И. Лексическая деривация в говорах Костромской области (на примере географической терминологии) // Лексический атлас русских народных говоров (Материалы и исследования 1995). - СПб.: ИЛИ РАН, 1998. -С. 211-217.

150. Оссовецкий И.А. Лексика современных русских народных говоров. -М.: Наука, 1982. 198 с.

151. Попов А.И. Географические названия. Введение в топонимику. М.; Л., 1965.- 181 с.

152. Попов Г.С. Дневник-рукопись (1900-1918).

153. Порохова О.Г. Слова ляда, лядина и нива в русских народных говорах // Лексика русских народных говоров. М- Л., 1966. - С. 175-191. (Порохова 1966а)

154. Порохова О.Г. К истории изучения словообразования в русских народных говорах // Лексика русских народных говоров. М.- Л., 1966. - С. 126150. (Порохова 19666)

155. Порохова О.Г. Общерусская лексика и диалектологические словари // Слово в русских народных говорах. Л.: Наука, 1968. — С. 7-18.

156. Поспелов Е.М. Метод географических терминов в анализе субстратной топонимии Севера // Местные географические термины. М.: Мысль, 1970. С. 96-102.

157. Природа, население и хозяйство Ростовской области: Учебное пособие / Т.А.Смагина, М.И.Казицкий, В.С.Кутилин, В.М.Лиходед, Ю.Н.Меринов, А.А.Гайдаш. Ростов-на-Дону: Издательство обл. ИУУ, 1994. - 304 с.

158. Пронштейн А.П. Земля Донская в XVIII веке. Ростов-на-Дону, 1961.

159. Проценко Б.Н. Говоры вторичного образования в описании истории языка // Всесоюзная конференция «Принципы создания исторических грамматик языков разных систем»(Москва, 5-7 декабря 1989 г.) Тезисы. М., 1989. -С. 31-32.

160. Проценко Б.Н. Гидронимы Дона в лингвогенетическом плане // Северо-Кавказские чтения (Материалы школы-семинара «Лиманчик-92»). Ростов-на-Дону, 1992.-С. 12-16. (Проценко 19926)

161. Проценко Б.Н. Языковая картина Дона: история и современная проблематика // Современное состояние русского языка. Проблемы его изучения и преподавания: Тезисы региональной научно-практической конференции. Ростов-на-Дону: Изд-во облИУУ, 1996. - С. 3-6.

162. Проценко Б.Н. Русско-украинское этноязыковое пограничье юга России // Актуальные проблемы диалектологии: Тезисы докладов межвузовской научной конференции 24-26 ноября 1999 г. Вологда: Русь, 2000. - С. 38-40.

163. Пшеничнова Н.Н. Типология русских говоров. М.: Наука, 1996. -208 с.

164. Раков Г.А. Диалектная лексическая синонимия и проблемы идеографии (семасиологический и ономасиологический анализ системных отношений в лексике). Томск: Изд-во Томского ун-та, 1988. - 271 с.

165. Русская диалектология / Под ред. Р.И.Аванесова и В.Г.Орловой. М.: Наука, 1964. - 306 с.

166. Русская грамматика / Гл. ред. Н.Ю.Шведова. Т.1. - М.: Наука, 1990. - 783 с.

167. Савельев В. Типы донских казаков и особенности их говоров. Новочеркасск, 1908. - 15 с.

168. Сергиева Н.С., Величко Н.В. Лексика ландшафта в русских говорах республики Коми // X Всероссийское диалектологическое совещание «Лексический атлас русских народных говоров-94»: Тезисы докладов. СПб., 1994. -С. 69-71.

169. Симина Г.Я. Семантические диалектизмы и условия их образования // Диалектная лексика. 1979. Л.: Наука, 1982. - С. 110-118.

170. Симина Г.Я. Структура производного слова в диалекте (К вопросу о связи словообразования и семантики) // Диалектная лексика. 1977. Л.: Наука, 1979. - С. 122-128.

171. Сороколетов Ф.П. Диалектная лексика в ее отношении к словарному составу общенародного языка// Слово в русских народных говорах. Л., 1968. -С. 222-236.

172. Сороколетов Ф.П. К вопросу о системных отношениях в лексике народных говоров // Диалектная лексика. 1975. Л.: Наука, 1978. - С. 14-24.

173. Сороколетов Ф.П. Способы семантической разработки слов в областных словарях // Диалектная лексика. 1982. JL: Наука, 1985. - С. 4-19.

174. Степанова Г.В. Семантика многозначного слова. Калининград, 1978.-51 с.

175. Субботина В.Н. О некоторых русских диалектных лексемах с омонимичными корнями праслав. *ver- // Материалы и исследования по русской диалектологии I (VII). М.: Наука, 2002. - С. 339-343.

176. Суганова З.В. Из наблюдений над топонимикой Дона // Изучение географических названий. М, 1966. - С. 26-31.

177. Толстая С.М. Диалектные ареалы литературных слов // Исследования по славянской диалектологии 4. М.: Индрик, 1995. - С. 274-284.

178. Толстой Н.И. Из опытов типологического исследования славянского словарного состава // Вопросы языкознания. 1963. - № 1. - С. 29-45.

179. Толстой Н.И. О некоторых возможностях лексико-семантической реконструкции праславянских диалектов // Проблемы лингво- и этногеографии и ареальной диалектологии. М.: Наука, 1964.

180. Толстой Н.И. Некоторые проблемы и задачи изучения географических терминов // Местные географические термины в топонимии. М.: Наука, 1966.

181. Толстой Н.И. Некоторые проблемы сравнительной славянской семасиологии // Славянское языкознание. VI международный съезд славистов (Прага, август 1968). Доклады советской делегации. М.: Наука, 1968. - С.339-365.

182. Толстой Н.И. Славянская географическая терминология (семасиологические этюды). М.: Наука, 1969. - 262 с.

183. Толстой Н.И. Опыт семантического анализа славянской географической терминологии: Автореф. дис. докт. филол. наук. — JI, 1972.

184. Уфимцева А.А. Лексическое значение: Принцип семиологического описания лексики / Под ред. Ю.С.Степанова. М, 2002. - 240 с.

185. Филин Ф.П. Исследования о лексике русских народных говоров. По материалам сельскохозяйственной терминологии. М.-Л, 1936. - 208 с.

186. Филин Ф.П. Происхождение и развитие русского языка. Л, 1954.48 с.

187. Филин Ф.П. О лексико-семантических группах слов // Езиковедски изследования в чест на академик Стефан Младенов. София, 1957.

188. Филин Ф.П. О слове и вариантах слова // Морфологическая структура слова в языках различных типов. М.; Л., 1963. - С. 128-133.

189. Филин Ф.П. Происхождение русского, украинского и белорусского языков (историко-диалектологический очерк). Д.: Наука, 1972. - 655 с.

190. Хмелевская Т.А. Русские говоры Дона. (Фонетика). Ростов н/Д, 1970.-239 с.

191. Чайкина Ю.И. Еще раз о слове кулига // Этимология 1968. М., 1970. -С. 176-185.

192. Черепанова Е.А. Местная географическая терминология Центра и Восточноукраинского (Черниговско-Сумского) Полесья // Топонимия Центральной России. М.: Мысль, 1974. - С. 178-184.

193. Чернейко Л.О. Опыт парадигматического анализа лексики (На материале географических терминов архангельских говоров): Дисс. . канд. филол. наук. Л., 1980.

194. Чумакова Ю.П. Региональный географический термин «чечора» // X Всероссийское диалектологическое совещание «Лексический атлас русских народных говоров-94». Тезисы докладов. СПб., 1994. - С. 89-90.

195. Шелепова Л.И. Диалекты как источник этимологии: Учебное пособие. Томск: Изд-во Томского университета, 1977. - 84 с.

196. Шилов А.А. Географические реалии и топонимические этимологии // Вопросы языкознания. 2003. - № 1. - С. 109-118.

197. Шмелев Д.Н. Очерки по семасиологии русского языка. М.: Просвещение, 1964. - 244 с.

198. Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики. М.: Наука, 1973.-280 с.

199. Яшкш I. Беларусюя геаграф1чныя назвы. Гщралопя. Тапаграф1я. -MiHCK, 1971.

200. Яшкин И.Я. Топографическая и гидрологическая лексика Белоруссии и западной части РСФСР П Топонимия Центральной России. М.: Мысль, 1974.-С. 172-176.