Лингвокультурологическая специфика кулинаронимов

Леонова, Алла Ивановна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Лингвокультурологическая специфика кулинаронимов

Год: 2003
Автор научной работы: Леонова, Алла Ивановна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Тверь
Код cпециальности ВАК: 10.02.19

450 руб.

Диссертация по филологии на тему 'Лингвокультурологическая специфика кулинаронимов'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Лингвокультурологическая специфика кулинаронимов"

На правах рукописи

ЛЕОНОВА Алла Ивановна

ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКАЯ СПЕЦИФИКА КУЛИНАРОНИМОВ

10.02.19 - теория языка

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Тверь - 2003

Работа выполнена на кафедре английской филологии Тверского государственного университета.

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

А. Д. Травкина

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

М.Л. Макаров

кандидат филологических наук, доцент Н.ГТ. Никитина

Ведущая организация: Курский государственный университет

Защита состоится «Ло> ^¿¿£-2003 г. в ч&СкЗ^мин. на

заседании диссертационного совета Д 242.263.03 в Тверском государственном университете по адресу: Россия, 170000, г. Тверь, ул. Желябова, 33, зал заседаний.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Тверского государственного университета по адресу: г. Тверь, ул. Володарского, 42.

Отзывы можно направлять по адресу: Россия, 170000, г. Тверь, ул. Желябова, 33, Тверской государственный университет, ученому секретарю.

Автореферат разослан Н^ЛЖЯ 2003 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета Д 212.263.03 кандидат филологических наук, доцент у В.Н. Маскадыня

'С? Реферируемая диссертация посвящена изучению лингвокультуроло-гической специфики кулинаронимов, т. е. кулинарных наименований блюд и мучных кондитерских изделий (печенье, пироги, торты, пирожные).

Лингвокультурологический аспект исследования номинативных единиц играет существенную роль в изучении проблем взаимосвязи языка и культуры на современном этапе, так как именно он позволяет представить особенности, неповторимость и самобытность лексических единиц как в языке, так и в культуре. Исследование лингвокультурологической специфики номинативных единиц проводилось ранее рядом авторов [Кунашева 1995; Вильмс 1997; Дмитриева 1997; Каштанова 1997; Соловьева 1998; Ба-рышев 1999; Рапопорт 1999; Дубровская 2000, Сетаров 2000 и др.]. В последнее время особое внимание уделяется проблеме лингвокультурологиче-ского концепта [Воркачев 1995, 2002; Грабарова 2001; Евсюкова 2002; Зус-ман 2001; Карасик 2001; Карасик 2002; Карасик, Слышкин 2001; Каштанова 1997; Кирилина 2001; Кормакова 1999; Красавский 2001; Лучинина 2003; Медведева 2001; Мещерякова 1999; Палашевская 2001; Печснкина 2001; Попова, Стернин 2000; Рудакова 2001; Сахно 1991; Слышкин 1999].

Актуальность реферируемого исследования определяется важностью разработки общих проблем лингвокультурологии на конкретном материале. Изучение номинативных единиц избранной тематической группы

- кулинарных наименований - актуально в связи с назревшей необходимостью определения специфики наименований национальных блюд, составления лексического, фразеологического и пословичного корпусов кулинаронимов, а также выявления «писательских» кулинаронимов.

Объектом исследования являются номинативные языковые единицы. Предмет исследования составляют кулинаронимы, т.е. наименования блюд и мучных кондитерских изделий (печенье, пироги, торты, пирожные), коюрые рассматриваются в лингвокультурологическом аспекте на материале русского, английского и французского языков.

Целью исследования является системное языковое и культурологическое описание наименований национальных блюд, определение степени их инюгрированности в языковую систему и в культуру, выявление специфики и лингвокультурологической ценности этих наименований. Поставленная цель потребовала решения следующих задач:

- описания языковых единиц данной тематической группы;

- определения общих черт и сопоставления степени интегрированное™ кулинаронимов в языковую систему и в национальный литературно-поэтический фонд;

- анализа фразеологического и пословичного корпусов лексических единиц, содержащих компонент-кулинароним;

- классификации кулинаронимов с учетом степени их интегрированное™ в языковую систему и в национальный литературно-поэтический фонд;

- построения национальных и межнациональной лингвокультурологиче-ских моделей кулинаронимов.

Методы исследования. Выбор методов исследования диктуется спецификой материла и задачами исследования. Для сопоставительного описания фразеологизмов и пословиц с компонентом-кулинаронимом применялся описательно-сопоставительный метод. Для описания интегрированное™ кулинаронимов в национальный литературно-поэтический фонд был использован метод интерпретативного анализа. При составлении национальных и межнациональной лингвокультурологичсской моделей была применена методика моделирования. Для определения удельного веса кулинаронимов, а также для установления их лингвокультурологиче-ской ценности использовался количественный метод. Методика индексирования применялась для подсчета и распределения кулинаронимов по классам с учетом степени их интегрированное™ в языковую систему и в национальный литературно-поэтический фонд, для выявления языковой и культурологической ценности кулинаронимов, определения общей лин-гвокультурологической ценности кулинаронимов.

Материалом исследования послужили свободные кулинаронимы; связанные кулинаронимы, т.е. кулинаронимы в составе словосочетаний, фразеологизмов, пословиц и поговорок. Объем выборки по словарям составляет 1113 наименований (в русском, английском и французском языках). Исследование кулинаронимов в текстах национально-культурной принадлежности проводилось на материале русского и английского языков объемом в 52744 стр. (456 наименований).

Теоретической основой исследования послужили положения теоретических и прикладных аспектов лингвокультурологии, разработанные В.В. Воробьевым [1996]; исследования по проблеме взаимодействия языка и культуры (В.В. Воробьев, Е.Е. Каштанова, С.А. Кошарская, С.Б. Прядко, Н.В. Рапопорт, В.Н. Телия); научные положения, обосновывающие трактовку культурной ценности как одного из основных понятий культурологии (Ю.М. Новоженов, Л.Н. Сопина, Ю.М. Лотман, Г.П. Выжлецов, Б.Л. Губман).

На защиту выносятся следующие положения-.

1. Лингвокультурологическая ценность кулинаронимов предполагает в качестве основных составляющих интегрированпость кулинаронимов в языковую систему и национальный литературно-поэтический фонд. К признакам интегрированное™ кулинаронимов в языковую систему относятся: 1) языковой «возраст», 2) словообразовательная активность, 3) способность к семантической деривации, 4) вхождение в словосочетания, 5) вхождение во фразеологизмы. По совокупности указанных признаков кулинаронимы образуют 5 классов, отражающих степень их интегрированности в языковую систему. Признаками интегрированности кулинаронимов в национальный литературно-поэтический фонд являются: 1) частотность

употребления в художественных текстах; 2) наличие провербиального признака у кулинаронима, 3) присутствие/отсутствие ограничений (социальных, региональных и т.д.) в использовании блюда.

2. Лингвокультурологическая модель кулинаронимов строится в соответствии с реализацией следующих признаков: 1) степень интегрированное™ в языковую систему, 2) участие в провербиальных паремиологизмах, 3) степень интегрированности в национальный литературно-поэтический фонд.

3. В национальной лингвокультурологической модели кулинаронимов различимы центральный (ядро), промежуточный и периферийный ярусы. К признакам национальной модели относятся социальный, региональный признаки. В национальной лингвокультурологической модели выделяются национальные, региональные и заимствованные кулинаронимы.

4. Основу межнациональной лингвокультурологической модели составляют французские и английские кулинаронимы, что свидетельствует о «замкнутости» русской кухни как части культуры.

5. Обновление лингвокультурологической модели происходит за счет динамики ядерно-периферийных перестановок/диспозиций, через пополнение словарного состава, семантическое словопроизводство и заимствования.

Научная новизна работы заключается в том, что в работе представлено комплексное лингвокультурологическое описание интегрированности кулинаронимов в языковую систему и национальный литературно-поэтический фонд; введена методика индексирования; обозначены признаки для определения лингвокультурологической ценности кулинаронимов; разработаны национальная и межнациональная лингвокультурологические модели кулинаронимов.

Теоретическая значимость работы состоит в выявлении признаков интегрированности номинативных единиц тематической группы в языковую систему и в национальный литературно-поэтический фонд, в определении критериев описания и принципов построения лингвокультурологической (национальной и межнациональной) модели таких единиц.

Практическая ценность работы обусловлена тем, что материалы исследования могут быть использованы в курсах лексикологии, стилистики, типологии, культурологии, лингвострановедения, в спецкурсах и на занятиях по практике языка. Лингвокультурологическая модель может найти применение при аналогичных сопоставительных исследованиях других тематических групп номинативных единиц на материале различных языков.

Апробация результатов исследования проводилась в форме отчетных выступлений на заседаниях кафедры английской филологии Тверского государственного университета. Основные положения исследования излагались в виде докладов и сообщений на Международной научной конфс-

ренции, посвященной 60-летию факультета иностранных языков и 30-летию Тверского госуниверситета (Тверь, 2001), межвузовской научно-методической конференции «Инновационные процессы в обучении иностранному языку (дидактика, перевод, культура)» (Тверь, 2002), межвузовской научно-практической конференции «Актуальные проблемы исследования языка: теория, методика, практика обучения» (Курск, 2002), Всероссийской научно-практической конференции «Опыт и перспективы развития взаимодействия школы и вуза в условиях модернизации российской образовательной модели» (Тверь, 22-25 апреля 2002), VIII Тверской герменевтической конференции «Понимание и рефлексия в коммуникации, культуре и образовании» (Тверь, 11-13 октября 2002).

По теме работы имеется 10 публикаций общим объемом 3,25 п.л.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, приложения. Текст сопровождается таблицами и рисунками. Библиография включает 179 наименований работ отечественных и зарубежных авторов.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

В первой главе «Язык и культура в лингвокультурологии» определяются ключевые понятия, используемые в исследовании. Принимается рабочее определение лингвокультурологии как комплексной научной дисциплины, характеризующейся целостным и системным описанием фактов взаимодействия языка и культуры, синтезирующей посредством языка знания о культуре и ориентирующейся на современную систему норм и общечеловеческих ценностей.

Говоря о взаимоотношениях языка и культуры, необходимо отметить, что рассматриваемый через призму культуры язык понимается как часть [Верещагин, Костомаров 1990], элемент [Ханазаров 1982], сторона [Уледов 1990], феномен [Бромлей 1983], компонент культуры [Бромлей, По дольный 1984]. Такому подходу противопоставляется мнение о том, что язык как особое общественное явление связан со всеми сторонами общественной жизни людей, являясь средством выражения культуры [Ав-рорин 1975], материальной базой создания любых культурных ценностей, орудием накопления, хранения и передачи информации [Смирнова 1995], важнейшим средством изучения культурных явлений [Уорф 1960; Сепир 1993]. В широком значении культура понимается как явление, которое воздействует на общество и зависит от него, в то время как язык определяется «как один из элементов этого феномена» [Клоков 1994: 31]. Наиболее продуктивным считается подход, сочетающий в изучении языка оба направления: от реалий к словам и от поведенческих стереотипов к словам, сущность которого сводится к признанию существования ценностей, лежащих в основе стереотипов поведения [Воркачев 1996; Карасик 1996].

С лингвокультурологических позиций язык определяется как транслятор, выразитель и хранитель культурной информации и знаний о мире [Вежбицка 1990; Телия 1994; Мурзин 1996; Воробьев 1997; Маслова 1997; Кошарская 1999; Постовалова 1999]. Мы придерживаемся положения, которое рассматривает язык как систему, состоящую из элементов и связывающих их отношений. Культура в лингвокультурологии понимается как полифункциональная система [Матвеева 1996: 3], как наивысший уровень языка, где текст становится точкой взаимодействия языкового и культурного уровней [Мурзин 1996: 8]. Однако при всем многообразии конкретных форм проявления культура в нашем понимании выступает как нечто целое, как система. Язык как система опредмечивает культуру как систему, и все языковые явления, в том числе кулинаронимы, итерированы в это взаимодействие. Кулинаронимы как система отражают систему национальных блюд, и в этом отношении системность языка и культуры представляется нам важной методологической идеей.

В лингвокультурологической трактовке взаимосвязь языка и культуры воплощается в языке в виде значения языковых знаков, а также в предметах культуры [Нещименко 1994; Тарасов 1994; Мурзин 1996; Телия 1996; В ильме 1997; Кармин 1997; Каштанова 1997; Маслова 1997]. Актуальными теоретическими вопросами в изучении взаимоотношений языка и культуры являются: 1) языковая личность и культура, т.е. личность в.парадигмах языка и культуры [Караулов 1987; Воробьев 1996], 2) язык в культурологическом аспекте [Воробьев 1993], 3) лингвокультурологиче-ские связи [Клоков 1994: 33], 4) культурный компонент значения слова, обозначающего реалии действительности и отражающего национальную культуру, обслуживаемую языком [Воркачев 1996; Карасик 1996].

Взаимосвязь лингвистического и культурологического в лингвокультурологии реализуется в познании культуры через язык, который посредством своих единиц, передающих культурологическую информацию, хранит и транслирует культуру. В лингвокультурологии представлено лингвистическое начало, позволяющее изучать языковые единицы, формы, паремиологизмы, культурный фон, т.е. номинативные единицы (слова и фразеологизмы). Культурологическое начало познает посредством языковых реалий культурные традиции, обычаи, различные стороны жизни общества, значимые культурные ценности, закрепленные в памяти народа. Ценности, значимые для культуры, являются основой и фундаментом любой культуры [Выжлецов 1996; Губман 1997], одним из основных понятий культурологии. На основе сказанного выше можно предположить, что лин-гвокультурологическая ценность кулинаронимов обусловлена соотношением степени их интегрированности в языковую систему и степени интег-рированности в национальный литературно-поэтический фонд. Проверка этого предположения проводилась в ходе анализа отобранного корпуса кулинаронимов.

Во второй главе «Национальные блюда как реалии материальной культуры и кулинаронимы в языковой системе» рассматриваются признаки интегрированное™ кулинаронимов в языковую систему. Национальные блюда являются объектами материальной культуры и представляют собой абсолютные ценности для каждого народа, передаваемые из поколения в поколение. В качестве наименований, т.е. кулинаронимов, которые как языковые реалии связаны со становлением и историей национальной кухни, они становятся объектами культуры.

В зависимости от реализации таких признаков, как языковой «возраст», словообразовательная способность, способность к семантической деривации, участие в словосочетаниях и фразеологизмах, кулинаронимы объединяются в 5 классов и индексируются от 1 (единичные или слабо интегрированные кулинаронимы) до 5 (сильно интегрированные кулинаронимы). Значительный языковой «возраст» кулинаронимов предположительно способствует реализации ими остальных признаков. Под индекси-рованностью понимается степень интегрированности кулинаронимов в языковую систему и в национальный литературно-поэтический фонд. В дальнейшем индекс используется и для выявления общей лингвокультуро-логической ценности кулинаронимов.

К классу 1 относятся единичные кулинаронимы (индекс 1), не проявляющие признаков интегрированности (способность к словообразованию, вхождение в словосочетания и фразеологизмы или наличие переносного значения): русск. азу, антрекот, бефстроганов, консоме, ростбиф и др.; англ. blancmange, consomé, fricassee, frumenty, pilau (pilaw) и др.; фр. bisque, blanc-manger, chateaubriand (chateaubriant), entrecôte, salmis и др.

Класс 2 представлен кулинаронимами (индекс 2) с одним из признаков интегрированности: русск. вареники; омлет, плов, рагу, расстегай и др.; англ. fool, gruel, pâté, ragout, salmagundi и др.; фр. cassoulet, macédoine, pâté, ratatouille, salmigondis и др.

Класс 3 соотносится с кулинаронимами (индекс 3), интегрированными по двум из вышеназванных признаков: русск. ватрушка, калач, кулебяка, кулич, тюря и др.; англ. broth, chop, fritter, omelette, porridge; фр. côtelette, fricassée, gâteau, omelette, tarte.

Класс 4 объединяет кулинаронимы (индекс 4) с тремя признаками интегрированности: русск. кисель, уха, щи; англ. hodge-podge, pie, pudding, salad и др.; фр. bouillie, purée.

Класс 5 характеризуется тем, что входящие в него кулинаронимы (индекс 5) полностью реализуют все признаки интегрированности: русск. блины; каша, пирог; англ. cake, hash, stew; фр. bouillon, gâlette, salade.

Наиболее интегрированными, «сильными», обладающими высокой языковой ценностью, являются русские кулинаронимы каша, блины, пирог, английские cake, hash, stew и французские bouillon, gâlette, salade. Иссле-

дование подтверждает предположение о том, что, в основном, интегриро-ванность кулинаронимов в языковую систему зависит от длительности их пребывания в языке. Однако в некоторых случаях прямой зависимости степени интегрированное™ кулинаронимов от их языкового возраста не наблюдается: англ. simnel (XIII в.), frumenty (XIV в.), gruel (XV в.), bannock (XV в.), haggis (XV в.), scone (XVI в.), hominy (XVII в.); фр. blanc-manger (XIII в.), pâtée (XIV в.), massepain (XV в.), bisque (XVI в.), fricandeau (XVI в.) и др. веками сохраняются в языке как единичные наименования. Асси-метрия наблюдается у английских кулинаронимов hash, soup, которые входят в класс 5, реализуя все признаки интегрированности в языковой системе, однако их появление относится к XVII в. Кулинароним pudding имеет древнее происхождение (XVI в.), но, реализуя три признака из четырех вышеперечисленных, включен в класс 4 (индекс 4). Кулинароним stew входит в пятый класс интегрированности в языковую систему (индекс 5), хотя его появление относится только к XVIII в. Наблюдаемые процессы свидетельствуют о лингвистической ценности исследуемых языковых реалий. Кулинаронимы, обладающие высоким интегративным потенциалом в языковой системе (индекс 5) и отличающиеся длительностью пребывания в ней, имеют соответственно наибольшую лингвистическую ценность.

В третьей главе «Кулинаронимы в текстах национально-культурной принадлежности» обсуждаются результаты исследования наименований блюд как реалий быта, реалий материальной культуры, фигурирующих в художественных текстах национально-культурной принадлежности, ставших достоянием народа. Художественное бытование кулинаронимов в классической литературе позволяет определить степень их интегрированное™ в культуру и установить обусловленную ею культурологическую ценность рассматриваемых реалий. Кулинаронимы подразделяются на три основные класса, при выделении которых учитывались следующие признаки: 1) степень литературной интегрированности кулинаронима, 2) провербиальный признак кулинаронима, 3) наличие / отсутствие ограничений (социальных, региональных) в использовании блюда.

Класс 1 включает периферийные кулинаронимы, связанные с ограниченной представленностью в художественных произведениях, незначительной известностью или неизвестностью бшод у современников. В пределах периферийных кулинаронимов выделяются следующие подклассы: подкласс 1 (индекс 1) - кулинаронимы-историзмы, вышедшие из употребления вследствие того, что обозначаемые ими блюда уже неизвестны современникам как реальная часть их повседневного опыта, а их наименования не зафиксированы в словарях; подкласс 2 (индекс 2) - кулинаронимы-архаизмы, т.е. кулинаронимы, обозначающие старинные блюда, вышедшие из активного употребления, отчасти встречающиеся в словарях; подкласс 3 (индекс 3) - лимитированные периферийные кулинаронимы, обозначающие

блюда, использование которых связано с ограничениями социального, регионального, обрядового характера.

К кулинаронимам-историзмам относятся: русск. полба, няня, кислые щи, гречневики, гороховики, курники; англ. chitterlings, pigeon-pie. Кулина-ронимы-историзмы свидетельствуют о проявлении асимметричного характера взаимодействия языка и культуры: сами блюда как реалии бытовой культуры отсутствуют, а их наименования сохраняются в языке. Они также не зафиксированы в словарях. Примером в русском служит: «По улице свободно ходили разносчики с горячими блинами, грешневиками, гороховиками, с подовыми пирогами "с лучком с перцем с собачьим сердцем"» (М.Е. Салтыков-Щедрин, «За рубежом»). Примером английских кулинаро-нимов-историзмов является: «I merely provided a pair of soles, a small leg of mutton, and a pigeon-pie» (Ch. Dickens, «David Copperfield»).

К кулинаронимам-архаизмам относятся: русск. сычуг, кулеш, крупник, крупеник, рубцы; англ. broth, collops, gruel, black pudding, a venison pasty. А.И. Куприн пишет: «Она сама налила мне полную тарелку крупника - похлебки из гречневой крупы с салом, луком, картофелем и курицей - чрезвычайно вкусного и питательного кушанья» («Олеся»), В английской литературе находим следующий пример: «Mr. Bumble brought him, with his own hands, a basin of gruel, and the holiday allowance of two ounces and a quarter of bread» (Ch. Dickens, «The Adventures of Oliver Twist»).

К лимитированным периферийным кулинаронимам относятся: русск.: кулич, пасха, кутья; англ. flap-jacks, frumenty, funeral baked meats, neck of venison. М.Е. Салтыков-Щедрин пишет: « - Кутью-то! Кутью-то не позабудьте взять! Да в столовой на чистенькую скатертцу поставьте... чай, и в доме братца помянуть придется!» («Господа Головлевы»). Кулинароним кутья зафиксирован в пословице «Ешь кутью - поминай Кузьму». К лимитированным периферийным английским кулинаронимам можно отнести funeral baked meats «пироги с мясом», которые стали у англичан символом поминок: «...thefuneral bak'd meats / Did coldly furnish forth the marriage tables» (W. Shakespeare, «Hamlet»). Кулинароним funeral baked meats запечатлен и у Дж. Голсуорси: «Funeral baked meats, eh, Forsyte?" said a voice in his ear... "Our number's up, I think...» («А Modern Comedy»).

Класс 2 объединяет промежуточные кулинаронимы, которые соотносятся с повседневными и распространенными блюдами, не имеющими, однако, исторической преемственности национальных блюд, относящихся к ядерным кулинаронимам. В пределах промежуточных кулинаронимов и соответствующих им блюд выделяются 3 подкласса: подкласс 1 - промежуточно-периферийные кулинаронимы (индекс 4), которые занимают промежуточное положение между собственно-промежуточными и периферийными, редко встречаются или практически отсутствуют в пословицах и поговорках, т.е. имеют меньшую степень интегрированности в культуру, а соответствующие им блюда не столь часто употребляются в быту; под-

класс 2 - собственно-промежуточные кулинаронимы (индекс 5), представленные в художественной литературе и в провербиальных паремиоло-гизмах, а соответствующие им блюда типичны для данной культуры и постоянно употребляются в быту; подкласс 3 - промежуточно-ядерные кулинаронимы (индекс 6), у которых в большей степени проявляется провербиальный признак. Кулинаронимы этого подкласса представлены в художественной литературе, а соответствующие им блюда могут иногда иметь социальные, региональные или обрядовые ограничения.

К промежуточно-периферийным кулинаронимам (индекс 4), пограничным с периферийными, относятся: русск. похлебка, расстегаи, кулебяка, солянка; англ. salmi, haggis. Примером промежуточно-периферийных кулинаронимов может служить кулебяка-. « - Да кулебяку сделай на четыре угла. В один угол положи ты мне щеки осетра да вязигу, в другой запусти гречневой кашицы, да грибочков с лучком, да молок сладких, да мозгов, да еще чего знаешь там этакого...» (Н.В.Гоголь, «Мертвые души»). В английском языке примером промежуточно-периферийных кулинаронимов служит salmi «кушанье из рубленого мяса, яиц, лука и т.п.»: «She went downstairs to the kitchen and actually cooked little dishes for him. "Isn't it a good salmf!" she said; "I made it for you..."» (W. Thackeray, «Vanity Fair»). Ha праздничных шотландских ужинах подавали haggis «хаггис», ливер в. рубце (шотландское блюдо из бараньей или телячьей печени, сердца и легких): «It was a glorious supper. There was kippered salmon, and Finnan haddocks, and a lamb's head and a haggis - a celebrated Scotch dish, gentlemen, which my uncle used to say always looked to him, when it came to table...» (Ch.Dickens, «Posthumous Papers of the Pickwick Club»).

К собственно-промежуточным кулинаронимам (индекс 5) относятся: русск. ватрушки, калач, заливное, студень, жаркое, котлеты, пельмени, окрошка, рассольник, лапша, битки, оладьи, запеканка, сырники, вареники, пирожки; англ .fool, porridge, salad, omelette, stew, saddle of mutton. У H.A. Тэффи в рассказе «Городок», русские эмигранты в Париже (жи1ели «городка») «не сливались и не смешивались с жителями столицы и плодами чужой культуры не пользовались». Они приводили в русские рестораны своих друзей специально отведать русских пирожков: «Французы любят заказывать пирожки. Их почему-то веселит это слово, которое они вьп оваривают с ударением на «о». Это очень странно и необъяснимо. Во всех русских словах французы делают ударение, по свойству своего языка. На последнем слоге. Во всех, кроме слова «пирожки» (Н.А. Тэффи, «Время»), К собственно-промежуточным кулинаронимам относится окрошка: «Максим за пятерых едал, / И более всего окрошку, / И рот уж, верно, раскрывал - / Когда в него совал он ложку» (В.А. Жуковский, «Максим»).

К собственно-промежуточным английским кулинаронимам можно отнести fool «фруктовое или ягодное пюре со сбитыми сливками», который,

вероятно, произошел от французского fouler «выжимать, давить». Gooseberry'fool «пюре из крыжовника со сбитыми сливками» является популярным уже в течение нескольких столетий, особенно на севере Англии, где до сих пор крыжовника больше, чем на юге: «The lunch was just right for the occasion, smart but not showy, fillets of sole rolled up and covered with a white sauce, roast chicken, with new potatoes and green peas, asparagus and gooseberry fool» (W.S. Maugham, «Cakes and Ale»). Примером собственно-промежуточных английских кулинаронимов служит saddle of mutton «седло барашка». Блюдо с таким названием является типично аристократическим, о чем свидетельствуют следующие строки У. Теккерея, в которых saddles of mutton в форме множественного числа подчеркивает привычность этого блюда, наравне с серебряными столовыми приборами: «This and similar talk took place, at the grand dinners all around. They had the same conversation; the same silver dishes; the same saddles of mutton, boiled turkeys, and entrees» (W. Thackeray, «Vanity Fair»).

К промежуточно-ядерным кулинаронимам (индекс 6) относятся: русск. уха, кисель; англ. steak (beefsteak), roastbeef. Русские промежуточ-но-ядерные кулинаронимы можно проиллюстрировать кулинаронимом уха: «Москва Онегина встречает / Своей спесивой суетой. / Своими девами прельщает, / Стерляжьей потчует ухой» (А.С. Пушкин, «Евгений Онегин»), Название басни И.А. Крылова «Демьянова уха» стало крылагым выражением. Крылатое выражение «Хчебай уху» входит в состав пословицы «Хлебай уху, а рыба вверху».

Примером английских промежуточно-ядерных кулинаронимов служит steak: «...Mr. Bumble sat himself down in the house at which the coach stopped; and took a temperate dinner of steaks, oyster sauce, and porter» fCh. Dickens, «The Adventures of Oliver Twist»).

Класс 3 охватывает ядерные (преемственные) кулинаронимы, имеющие высокую степень интегрированности в национальный литературно-поэтический фонд, высокий индекс употребления в провербиальных паре-миологизмах. Соответствующие им блюда активно используются сегодня без особых (социальных, региональных и т.д.) ограничений. Класс 3 объединяет кулинаронимы, обозначающие только национальные блюда. Особую примету национальных блюд составляет то, что они прошли испытание временем и предстают в виде материализованной памяти. Национальные блюда, как реалии материальной культуры, отражают традиции и быт того или иного общества и глубоко индивидуальны. В пределах класса 3 выделяются 2 подкласса: подкласс 1 - ядерно-промежуточные (индекс 7), обладающие высокой степенью интегрированности в национальный литературно-поэтический фонд, но у которых в меньшей степени проявляется провербиальный признак; соответствующие им национальные блюда используются сегодня без каких-либо (социальных, региональных) ограничений; подкласс 2 - собственно-ядерные кулинаронимы (индекс 8), имею-

щие высокую степень интегрированности в национальный литературно-поэтический фонд, высокий индекс употребления в провербиальных паре-миологизмах, а соответствующие им национальные блюда используются без каких-либо (социальных, региональных) ограничений.

Ядерно-промежуточные кулинаронимы (индекс 7) включают: русск. блины, англ. pie. Примером ядерно-промежуточных кулинаронимов служат блины: «Масленицу проводили дома...Блины, блины и блины1. Блины гречневые, тиеничные ('красные), блины с яйцами, с снетками, с луком...» (М.Е. Салтыков-Щедрин, «Пошехонская старина»). О значимости блюда свидетельствуют многие пословицы, поговорки, в которые вошел соответствующий кулинароним блины. В оправдание неудачного начала нового дела говорят: Первый блин - комом / Первый блин, да комом и др. Однако, индекс употребления кулинаронима блины в провербиальных паремиоло-гизмах не очень высок (индекс 13), па основании этого кулинароним блины включен в подкласс 1 ядерно-промежуточных кулинаронимов (индекс 7).

Примером английских ядерно-промежуточных кулинаронимов является pie (пословичный индекс 2): «АН the servants in the meantime, have been breakfasting below. Champagne has grown too common among them to be mentioned, and roast fowls, raised pies, and lobster-salad, have become mere drugs» (Ch. Dickens, «Dombey and Son»).

К собственно-ядерным кулинаронимам (индекс 8) относятся: русск. щи, каша, пирог, англ. pudding, cake. Примером русских собственно-ядерных кулинаронимов служит каша: «Мужик Иван Петров был из зажиточных; ел не только щи с мясом, а еще, пожалуй, в жирную масляную кашу сметаны клал, не столько уже "для скусу", сколько для степенства -чтобы по бороде текло...» (ILC. Лесков, «Отборное зерно»). Афоризм про «кашу с сальцем» вошел в поэзию К. Пружова: «Ешь себе кашу с сальцем, / А команду считай по пальцам» (К. Прутков, «Военные афоризмы»). Кулинароним каша входит в состав многих пословиц (пословичный индекс 16): кашу маслом не испортишь; сам кашу заварил, сам и расхлебывай; щи да каша - пища наша.

Примером английских собствснно-ядерных кулинаронимов является pudding: «The Christmas dinner turned out to be stewed bully beef and about two square inches of cold Christmas pudding per man» (R. Aldington, «Death of a Hero»). Идиома с кулинаронимом pudding встречается в прозе Дж. Гол-суорси: «The proof of the pudding was in the eating - Bosinney had still to eat his pudding» (J. Galsworthy, «The Man of Property»). Наименование pudding запечатлено в афоризме. Каждый пудинг должен был име1ь свою «изюминку», или «тему», по словам У. Черчиля: «Take away that pudding - it has no theme» (W. Churchill, Lord Home «The Way the Wind Blows»). Кулинароним pudding входит в состав пословиц (индекс 3): more praise than pudding «из спасиба шубы не сошьешь»; the proof of the pudding is in the eating

«чтобы узнать, каков пудинг, надо его попробовать»; «все проверяется на практике, обо всем судят по результатам».

Наивысшей степенью интегрированноеги в русский национальный ли1ера1урно-поэтический фонд характеризуются кулинаронимы и/и (индекс 64), пирог (индекс 61), каша (индекс 50), блины (индекс 32). уха (индекс 20) и др. В английском национальном литературно-поэтическом фонде наивысшая степень ингегрированности на исследуемом нами материале отмечается для кулинаронимов cake (индекс 24), pudding (индекс 18),pie (индекс 17), soup (индекс 13).

Выявлена лиш вокультурологическая ценность русских и английских кулинаронимов, определяемая совокупностью: степени интегрированы ости кулинаронимов в языковую систему (индекс 1), вхождения в состав пословиц и поговорок (индекс 2), использования в текстах художественной культуры (индекс 3). Общий индекс кулинаронима (индекс 4) отражает его лингвокультурологическую ценность. Наивысшую лингвокулыу-рологическую ценность демонстрируют: русск. каша (71), пироги (95). щи (94), блины (50),уха (32); англ. cake (33),.pudding (21),pie (22), soup (18).

Разработаны три национальные лингвокультурологические модели кулинаронимов (русская, английская, французская) с учетом основных выделенных нами критериев. К существенным характеристикам лингвокультурологической модели относятся: 1) зонная организация; 2) подвижность, взаимопроникновение лексических единиц одной культуры в другую; 3) обновление модели за счет появления новых кулинаронимов из другой культуры; 4) переход наименований блюд из промежуточною яруса в ядро модели. В национальной лингвокультуроло! ической модели выделяются ядро (с ядерными кулинаронимами), промежуточный ярус (с промежуточными кулинаронимами) и периферия, включающая кулинаронимы-истортмы, кулинаронимы-архаизмы и лимитированные периферийные кулинаронимы.

В пределах каждой лингвокультурологической модели выделяются: национальные, региональные и заимствованные кулинаронимы. Соотношения национально-культурных составляющих в русской, английской и французской национальных лингвокультурологическнч моделях представлены на соответствующих диаграммах (см. рис. !, 2.3). В трех национальных лингвокультурологических моделях выявлено примерно одинаковое количество национальных кулинаронимов (56% в русской модели, 51% в английской и 59% во французской), появление которых как языковых реалий связано со становлением и развитием истории национальной кухни. В английской и французской моделях преобладают региональные кулинаронимы (31 % и 29%), в то время как в русской модели их зафиксировано значительно меньше (16%).

16*

Рис. 1

31%

Рис. 3

национальные кулинаронимы региональные кулинаронимы Я - заимствованные кулинаронимы

Русская модель характеризуется большим числом заимствованных кулинаронимов (28%), тогда как в английской и французской моделях их количество значительно меньше (18% и 12%). Лингвокультурологический анализ выявляет общность исследуемых культур, заключающуюся в том, что национальные кухни и блюда как объекты материальной культуры являются неотъемлемой частью национальной культуры каждого народа. Самобытность исследуемых культур проявляется в достаточном развитии региональной кухни. Наибольший процент заимствованных кулинаронимов, представленных в русской модели, является свидетельством того, что русская кухня была подвержена большому влиянию западной, большей частью французской кухни, что подтверждается обширным пластом заимствований из французского языка.

По результатам проведенного исследования разработана межнациональная лингвокультурологическая модель кулинаронимов. Межнациональный фонд данной модели представлен кулинаронимом борщ в русском языке; кулинаронимами beefsteak, саке, pudding, porridge, roastbeef в английском языке; кулинаронимами blanc-manger, bouillon, brioche, consommé, entrecote, escalope, julienne, purée, ragoût, salade во французском языке. В пределах межнациональной лингвокультурологической модели выделяются ядро (национальные кулинаронимы), промежуточный ярус (промежуточные кулинаронимы), периферия (кулинаронимы-историзмы, кулинаронимы-архаизмы, лимитированные периферийные кулинаронимы). Соотношение национально-культурных составляющих межнациональной лингвокультурологической модели показано на рис. 4.

И французские кулинаронимы ЕЭ английские кулинаронимы щ русские кулинаронимы

Рис.4

На диаграмме межнациональной лингвокультуролш ической модели самый большой удельный вес приходится на французские кулинаронимы, что свидетельствует о значимости французской кухни для других культур. Русские кулинаронимы и соответствующие им национальные блюда проникают в английскую и французскую культуры значительно менее активно, чем английские и французские кулинаронимы в русскую культуру. Объясняется этот факт, видимо, замкнутостью русской культуры. Наибольшее количество кулинаронимов проникают в русскую и английскую культуры из французской и становятся в них пограничными с периферийными или промежуточными кулинаронимами. Такие кулинаронимы, как фр. blanc-manger, bouillon, brioche, consommé, entrecote, escalope, julienne; англ. beefsteak, cake, porridge, pudding, roastbeef вошедшие в русскую культуру и ставшие популярными (чаще всего ресторанными блюдами), относятся к пограничным с периферийными кулинаронимам, поскольку для русской культуры, в целом, они не стали традиционными. Указанные заимствованные кулинаронимы не зафиксированы в русских фразеологизмах, пословицах и поговорках, редко упоминаются в произведениях русской классики, что может служить одним из критериев их идентификации. Русские кули-

паронимы блины, каша, кулебяка, пирожки, получившие распространение главным образом во французской культуре, о чем свидетельствуют словари и произведения русской классики, относятся либо к пограничным с периферийными, либо к промежуточным кулинаронимам в межнациональной лингвокультурологической модели. Являясь популярными блюдами в русских ресторанах, они не превратились в традиционные (национальные) блюда для французской и английской культуры. Внутри культур происходит двунаправленное движение: периферийные кулинаронимы могут становиться промежуточными и наоборот. Гипотетически возможное движение между ярусами внутри культуры, не подтвержденное собранным материалом, в межнациональной лингвокультурологической модели кулинаро-нимов показано пунктиром (рис. 5). Движение между ярусами разных культур, подтвержденное исследуемым материалом, обозначают сплошные стрелки. При сопоставлении двух культур происходит следующее: ядерные (национальные) кулинаронимы из ядра русской культуры (щи, блины, каша, пирог) проникают во французскую и английскую культуры, где становятся пограничными с периферийными или промежуточными ку-линаронимами. Ядерные (национальные) кулинаронимы из английской культуры, попадая в русскую и французскую культуры, становятся в них либо промежуточными, либо пограничными с периферийными. Национальная модель имплицитно входит в межнациональную и по этой причине она не представлена на отдельном рисунке.

В заключении подводятся итоги проведенного исследования и намечаются перспективные пути развития данного направления.

Основные положения работы отражены в следующих публикациях:

Леонова А.И. Паремиологизмы с компонентом-кулинаронимом // Языковые подсистемы: стабильность и движение: Сб. науч. тр. / Ред. А.Д. Травкина. - Тверь: Твер. гос. ун-т, 2002. - С. 57-68.

Леонова А.И. Признаки интегрированное™ кулинаронимов в языковой системе // Языковые подсистемы: стабильность и динамика: Сб. науч. тр. / Ред. Н.Л. Галеева. - Тверь: Твер. гос. ун-т, 2002. - С. 38-46.

Леонова А.И. Практическая значимость исследования кулинаронимов в английском языке // Инновационные процессы в обучении иностранному языку (дидактика, перевод, культура): Материалы межвузовской научно-методической конференции. - Тверь: Твер. гос. ун-т, 2002. - С. 77-81.

Леонова А.И. Лингвокультурологический аспект изучения английских кулинаронимов в школе и вузе // Опыт и перспективы развития взаи-модейс1вия школы и вуза в условиях модернизации российской образовательной модели: Материалы Всероссийской научно-практической конференции. - Тверь: Твер. гос. ун-т, 2002. - С. 71-74.

Межнациональная лингвокультурологическая модель кулинаронимов

Культура 1 (русская) Культура 2 (английская, французская)

^^(Ор и ф в РИ^. / \ / у / , ~ ~ ~ - \ / V \4 \ / ' ' ®4 \ 4 \ / ->^жутоЧх\ \ / // V \

' ' 1 / ^ ^; / 'ядро \ !

Рис. 5

i I

Леонова А.И. Лингвокультурологическая значимость кулинаронимов // Актуальные проблемы исследования языка: теория, методика, практика 1 обучения: Межвузовский сборник научных трудов. - Курск: Изд-во Курск.

1 гос. пед. ун-та, 2002. - С. 48-49.

Леонова А.И. Кулинаронимы в национальном литературно-поэтическом фонде // Коммуникативные аспекты языка и культуры: Сб. ' науч. статей и тезисов II Межвузовской научно-практической конференции

студентов, аспирантов и молодых ученых. - Томск: Томский * политехнический ун-т, 2002. - С. 359-361.

Леонова А.И. Понимание чужой культуры: образность английских I кулинаронимов // Богинские чтения: Материалы VIII Тверской

герменевтической конференции. - Тверь: Твер. гос. ун-т, 2003. - С. 74-75.

Леонова А.И. Кулинаронимы в художественном тексте: лингвострановедческий аспект // Научно-лингвистические и психолого-педагогические проблемы преподавания иностранного языка: Материалы межвузовской научно-практической конференции. - Тверь: Твер. гос. ун-т, 1 2003.-С. 122-125.

1 Леонова А.И. Современные подходы к проблеме взаимосвязи языка

f и культуры // Материалы международной конференции, посвященной 60-

летию факультета иностранных языков: Сб. науч. тр. - Тверь: Твер. гос. ' ун-т, 2003,-4.2.-С. 77-82.

Леонова А.И. Номинативная и художественная образность названий блюд // Лингвистика и филологическая герменевтика: Сб. науч. тр. / Ред. 4 Н.Ф. Крюкова. - Тверь: Твер. гос. ун-т, 2003. - С. 75-80.

I I

#1836®

/ I

'I I

I >

\1 [

с 1

Подписано в печать 10.11.2003. Формат 60 х 84 1/16 [

Бумага типографская № 1. Печать офсетная. I

Усл.п.д 1,25. Уч.-издл 1,39. •

Тираж 100 экз. Заказ № 496. Тверской государственный университет,

Редакционно-издательское управление. \

Адрес: Россия, 170000, г. Тверь, ул. Желябова. 33. Г

Тел. РИУ: (0822) 42-60-63 '

Отпечатано. ООО «Андреев Софт плюс». Копи-центр «Красный печатник«, заказ №1/1 У^-<Г) г !

Адрес: г. Тверь, Советская пл., д. 29, тел. 48-89-62 I

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Леонова, Алла Ивановна

Глава 1. ЯЗЫК И КУЛЬТУРА В ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИИ

1.1. Лингвокультурология как область исследования.

1.2. Взаимосвязь языка и культуры. 1.3. Взаимосвязь лингвистического и культурологического в лингвокультурологии.

Выводы по Главе

Глава 2. НАЦИОНАЛЬНЫЕ БЛЮДА КАК РЕАЛИИ МАТЕРИАЛЬНОЙ КУЛЬТУРЫ И КУЛИНАРОНИМЫ В ЯЗЫКОВОЙ СИСТЕМЕ

2.1. Языковой «возраст» кулинаронимов как фактор их интегриро-ванности в языковую систему.

2.2. Словообразовательная способность кулинаронимов.

2.3. Способность кулинаронимов к семантической деривации.

2.4. Вхождение кулинаронимов в словосочетания.

2.5. Кулинаронимы в составе фразеологизмов.

2.6. Классы интегрированности кулинаронимов в языковую систему. 71 Выводы по Главе 2.

Глава 3. КУЛИНАРОНИМЫ В ТЕКСТАХ НАЦИОНАЛЬНО-КУЛЬТУРНОЙ ПРИНАДЛЕЖНОСТИ

3.1. Лингвокультурологическая ценность кулинаронимов.

3.1.1. Периферийные кулинаронимы и блюда в литературнопоэтическом фонде.

3.1.2. Промежуточные кулинаронимы и блюда в литературнопоэтическом фонде.

3.1.3. Ядерные кулинаронимы и блюда в литературно-поэтическом фонде.

3.2. Литературные кулинаронимы-фавориты: авторские предпочтения.

3.3. Критерии лингвокультурологической модели кулинарони

3.3.1. Национальные лингвокультурологические модели кулинаронимов.

3.3.2. Межнациональная лингвокультурологическая модель ку-линаронимов.

Выводы по Главе 3.

Введение диссертации2003 год, автореферат по филологии, Леонова, Алла Ивановна

Объектом нашего исследования являются кулинаронимы, т.е. наименования блюд и мучных кондитерских изделий (печенье, пироги, торты, пирожные) в русском, английском и французском языках. В корпус фактического материала вошли свободные кулинаронимы; связанные кулинаронимы, т.е. кулинаронимы в составе словосочетаний, фразеологизмов, пословиц и поговорок. Объем выборки по словарям составляет 1113 наименований (в русском, английском и французском языках). Исследование кулинаронимов в текстах национально-культурной принадлежности проводилось на материале русского и английского языков объемом в 52744 стр. (456 наименований).

Объект исследования соотносим с реалиями бытовой культуры, тем не менее в исследовательском отношении он не менее сложен, чем любой другой объект, подлежащий лингвокультурологическому описанию. В нем так же преломляются те общие проблемы, которые актуальны для лингвокультурологии в ее современном состоянии. С осмыслением основных понятий и положений лингвокультурологии последняя все дальше отходит от лингвострановедения и этнолингвистики, приобретая самостоятельность и собственную понятийно-терминологическую парадигму и выдвигая новые проблемы.

Лингвокультурология, как комплексная наука синтезирующего типа, рассматривает соотношение языка и культуры в их взаимодействии и развитии, нацелена на исследование менталитета, который воплощается в национальном языке [Каштанова, 1997], на изучение неродной культуры и языка на фоне культурологического образа мира народа-носителя этой культуры, представленного в форме языковых единиц их национального языка [Прядко, 1999: 91]; направлена на познание мыслительной деятельности человека [Кошарская, 1999; Телия, 1996]; ориентируется на современную систему норм и общечеловеческих ценностей [Воробьев, 1996], т^ способствует исследованию языка через призму культуры [Рапопорт, 1999:

11].

Культура в лингвокультурологии понимается как полифункциональная система [Матвеева, 1996:3], как наивысший уровень языка, где текст становится точкой взаимодействия языкового и культурного уровней [Мурзин, 1996: 8]; как часть картины мира, как тип знаний, который отражает «сведения о рефлексивном самопознании человека в процессах его жизненных практик» [Телия, 1999: 18]. $ В последнее время особое внимание уделяется проблеме лингвокультурологического концепта [Воркачев, 1995, 2002; Грабарова, 2001; Евсюкова, 2002; Зусман, 2001; Карасик, 2001; Карасик, 2002; Карасик, Слышкин, 2001; Каштанова, 1997; Кирилина, 2001; Кормакова, 1999; Красавский, 2001; Лучинина, 2003; Медведева, 2001; Мещерякова, 1999; Палашевская, 2001; Печенкина, 2001; Попова, Стернин, 2000; Рудакова, 2001; Сахно, 1991; Слышкин, 1999], а также «переводу как каналу взаимодействия культур и языков» [Галеева, 2003; Фененко, 2001] и проблеме внутриязыкового перевода, поставленной Р.Якобсоном [Якобсон, 1985]. it

Н.А.Фененко выделяет в качестве нового направления исследования, связанные «с темой «язык и действительность», которая предстает в виде проблемы «язык и чужая действительность» или «лингвистическое освоение действительности»» [Фененко, 2001: 17]. Автор исходит из того, что существуют 1) «реальные артефакты и натурфакты, составляющие среду обитания социума, 2) культура как идеальный эквивалент среды обитания социума, включающая помимо объективной, субъективную идеальную реальность, составляющую идеальную среду обитания социума; при этом «по ощущению достоверности и непреложности для представителей данного * социума субъективная реальность ничуть не уступает объективной реальности» 3) язык, располагающий средствами номинации концептов -словами и словосочетаниями.

В лингвокультурологии в равной степени представлено лингвистическое начало, что позволяет изучать языковые единицы, формы, паремиологизмы, культурный фон, т.е. номинативные единицы (слова и фразеологизмы). Культурологическое начало дает возможность познавать посредством языковых реалий культурные традиции, обычаи, различные стороны жизни общества, значимые культурные ценности, закрепленные в памяти народа.

Ценности, как одна из основных категорий культурологии, становятся одним из ключевых понятий лингвокультурологии. Принадлежность к национальной культуре наименований кулинарных блюд определяется их использованием в художественных текстах, которые являются истинными хранителями культуры и отражают исторический, материальный и духовный опыт, накопленный обществом за период его развития. Именно в них зафиксированы ценности, которые стали приоритетными для данной культуры.

На основе сказанного выше можно предположить, что лингвокультурологическая ценность кулинаронимов обусловлена соотношением степени интегрированности кулинаронимов в языковую систему и степени их интегрированности в национальный литературно-поэтический фонд. Лингвокультурологическая ценность кулинаронимов устанавливается с учетом следующих признаков: степени интегрированности в языковую систему (индекс 1); вхождения в состав пословиц и поговорок (индекс 2); использования в текстах художественной культуры (индекс 3). Общий индекс кулинаронима (индекс 4), определяемый совокупностью вышеназванных признаков, отражает его лингвокультурологическую ценность.

Интегрированностъ кулинаронимов в языковую систему определяется длительностью их пребывания в языке, способностью к словообразованию, семантической деривации, вхождением в словосочетания и фразеологизмы. Интегрированностъ кулинаронимов в национальный литературно-поэтический фонд определяется частотностью употребления в художественной литературе, наличием провербиального признака, присутствием или отсутствием ограничений (социальных, региональных, обрядовых) в использовании блюда. Под интегрированностью в целом мы понимаем как степень вхождения кулинаронимов в языковую систему, так и степень их вхождения в национальный литературно-поэтический фонд. Понятие степени вводится нами для более удобного подсчета реализуемых при этом соответствующих признаков.

Индексированность, введенная нами, позволяет представить общую лингвокультурологическую ценность кулинаронимов, определяемую совокупностью степеней их интегрированности в языковую систему и в национальный литературно-поэтический фонд.

Актуальность данного исследования определяется важностью разработки общих проблем лингвокультурологии на конкретном материале. Изучение номинативных единиц избранной тематической группы -кулинарных наименований - актуально в связи с назревшей необходимостью определения специфики наименований национальных блюд, составления лексического, фразеологического и пословичного корпусов кулинаронимов, а также выявления «писательских» кулинаронимов.

Целью нашего исследования является системное языковое и культурологическое описание наименований национальных блюд, определение степени их интегрированное™ в языковую систему и в культуру, выявление специфики и лингвокультурологической ценности этих наименований.

Поставленная цель потребовала решения следующих задач:

- описания языковых единиц данной тематической группы;

- определения общих черт и сопоставления степени интегрированности наименований блюд в языковую систему и в национальный литературно-поэтический фонд;

- построения национальных и межнациональной лингвокультурологических моделей кулинаронимов;

- анализа фразеологического и пословичного корпусов лексических единиц, содержащих компонент-кулинароним;

- классификации кулинаронимов с учетом степени их интегрированности в языковую систему и в национальный литературно-поэтический фонд.

Методы исследования. Выбор методов исследования диктуется спецификой материала и задачами исследования. Для сопоставительного описания фразеологизмов и пословиц с компонентом-кулинаронимом применялся описательно-сопоставительный метод. Для описания интегрированности кулинаронимов в национальный литературно-поэтический фонд был использован метод интерпретативного анализа. При составлении национальных и межнациональной лингвокультурологической моделей была применена методика моделирования. Для определения i удельного веса кулинаронимов, а также для установления их лингвокультурологической ценности использовался количественный метод. Методика индексирования применялась для более удобного подсчета и распределения кулинаронимов по классам с учетом степени их интегрированности в языковую систему и в национальный литературно-поэтический фонд, для выявления языковой и культурологической ценности кулинаронимов, определения общей лингвокультурологической ценности кулинаронимов.

Материалом для исследования послужили: словари и справочники различных категорий: 1) англо-русские, русско-английские, французско-русские и русско-французские; 2) толковые словари русского языка и одноязычные английские и французские словари; 3) этимологические словари; 4) лингвострановедческие словари и словари, содержащие лингвокулыурологические сведения; 5) фразеологические словари; 6) словари пословиц и поговорок. Исследование кулинаронимов в художественном тексте проведено на материале русского и английского языков объемом в 52744 стр. с привлечением художественных произведений А.С. Пушкина, Г.Р. Державина, И.А. Крылова, Н.В. Гоголя, М.Е. Салтыкова-Щедрина, Н.С. Лескова, Ф.М. Достоевского, Л.Н.Толстого, А.П. Чехова, У. Шекспира, Ч. Диккенса, Дж. Голсуорси, У. Теккерея, А. Кронина, О. Уайльда, К. Менсфилд, С. Моэма и др.

На защиту выносятся следующие положения диссертации:

1. Лингвокультурологическая ценность кулинаронимов предполагает в качестве основных составляющих интегрированность кулинаронимов в языковую систему и национальный литературно-поэтический фонд. К признакам интегрированности кулинаронимов в языковую систему относятся: 1) их языковой возраст, 2) словообразовательная активность, 3) способность к семантической деривации, 4) вхождение в словосочетания, 5) вхождение во фразеологизмы. По совокупности указанных признаков кулинаронимы образуют 5 классов, отражающих степень их интегрированности в языковую систему. Признаками интегрированности кулинаронимов в национальный литературно-поэтический фонд являются: 1) частотность употребления в художественных текстах; 2) присутствие/отсутствие ограничений (социальных, региональных и т.д.) в использовании блюда, 3) наличие провербиального признака у кулинаронима.

2. Лингвокультурологическая модель кулинаронимов строится в соответствии с реализацией ими следующих признаков: 1) степень интегрированности в языковую систему, 2) участие в провербиальных паремиологизмах, 3) степень интегрированности в национальный литературно-поэтический фонд.

3. В национальной лингвокультурологической модели кулинаронимов ^ различимы центральный (ядро), промежуточный и периферийный ярусы. К признакам национальной модели относятся социальный, региональный признаки. В национальной лингвокультурологической модели выделяются национальные, региональные и заимствованные кулинаронимы.

Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и приложения. В первой главе диссертации («Язык и культура в лингвокультурологии») представлен обзор основных подходов к проблеме изучения вопроса взаимоотношения языка и культуры, а также обсуждаются проблемы взаимосвязи языка и культуры в русле лингвокультурологии, основной круг вопросов, который охватывает лингвокультурология на современном этапе. Во второй главе («Национальные блюда как реалии материальной культуры и кулинаронимы в языковой системе») рассматриваются признаки интегрированное™ кулинаронимов в языковую систему в связи с историей становления и развития национальной (русской, английской и французской) кухни. В третьей главе («Кулинаронимы в текстах национально-культурной принадлежности») выявляются признаки интегрированности кулинаронимов в национальный литературно-поэтический фонд, определяется лингвокультурологическая ценность кулинаронимов, разрабатываются национальные лингвокультурологические модели (по трем языкам), а также межнациональная лингвокультурологическая модель. В Заключении подводятся итоги проведенного исследования. Приложение содержит материалы по истории становления и развития национальной (русской, английской и французской) кухни, таблицу 7 (Кулинаронимы в произведениях русских писателей и поэтов), таблицу 8 (Кулинаронимы в произведениях английских писателей и поэтов).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Лингвокультурологическая специфика кулинаронимов"

Выводы по Главе 3

Исследование кулинаронимов, т.е. наименований блюд как реалий быта в художественных текстах национально-культурной принадлежности, ставших достоянием народа, позволило проследить «жизнь» кулинаронимов в разные периоды развития общества, определить степень их интегрированности в культуру и обусловленную ею культурологическую ценность рассматриваемых реалий.

Исследуемые нами кулинаронимы подразделяются на три основные класса, при выделении которых учитывались следующие признаки: 1) степень литературной интегрированности кулинаронима, 2) провербиальный признак кулинаронима, 3) наличие / отсутствие ограничений (социальных, региональных) в использовании соответствующего блюда. Класс 1 включает периферийные кулинаронимы. В пределах периферийных кулинаронимов выделяются: подкласс 1 (индекс 1) кулинаронимы-историзмы; вышедшие из употребления вследствие того, что обозначаемые ими блюда уже неизвестны говорящим как реальная часть их повседневного опыта; подкласс 2 (индекс 2) кулинаронимы-архаизмы, т.е. кулинаронимы (и блюда, ими обозначаемые), которые вышли из активного употребления; подкласс 3 (индекс 3) лимитированные периферийные кулинаронимы, обозначающие блюда, использование которых связано с ограничениями социального, регионального, обрядового характера.

Класс 2 объединяет промежуточные кулинаронимы. Они соотносятся с повседневными, и распространенными блюдами, не имеющими исторической преемственности национальных блюд. Внутри Класса 2 выделяются подклассы: подкласс 1 - промежуточно-периферийные кулинаронимы (индекс 4); подкласс 2 - собственно-промежуточные кулинаронимы (индекс 5); подкласс 3 - промежуточно-ядерные кулинаронимы (индекс 6).

Класс 3 охватывает ядерные (преемственные) кулинаронимы и подразделяется на 2 подкласса: подкласс 1 — ядерно-промежуточные (индекс 7); подкласс 2 - собственно-ядерные кулинаронимы (индекс 8).

Исследование позволило показать, как проявляют себя ядерные и промежуточные кулинаронимы в качестве литературных кулинаронимов-фаворитов русских и английских классиков. Наивысшую степень интегрированности в русский национальный литературно-поэтический фонд проявляют кулинаронимы щи (индекс 63), пирог (индекс 61), каша (индекс 50), блины (индекс 32), уха (индекс 20).

Наивысшая степень интегрированности в английский национальный литературно-поэтический фонд на исследуемом нами материале отмечается для кулинаронимов cake (индекс 24), pudding (индекс 18), pie (индекс 17), soup (индекс 13).

Лингвокультурологическая ценность кулинаронимов определялась соотношением степени интегрированности кулинаронимов в языковую систему и в национальный литературно-поэтический фонд.

Выявлена лингвокультурологическая ценность (индекс 4) русских и английских кулинаронимов, определяемая совокупностью: степени интегрированности кулинаронимов в языковую систему (индекс 1), вхождения в состав пословиц и поговорок (индекс 2), использования в текстах художественной культуры (индекс 3). Исследование показывает, что наивысшую лингво-культурологическую ценность проявляют: русск. каша (71), пироги (95), щи (94), блины (50), уха (32), кисель (25); англ. cake (33), pudding (27), pie (22), soup (18).

Разработаны три национальные лингвокультурологические модели кулинаронимов (русская, английская, французская) с учетом основных критериев. Критериями лингвокультурологической модели являются ее зонная организация, которая состоит из ядра, промежуточного яруса и периферии; подвижность, взаимопроникновение лексических единиц одной культуры в другую; обновление модели за счет появления новых кулинаронимов из другой культуры; переход наименований блюд из промежуточного яруса в ядро модели. В литературно-поэтическом фонде отмечены наименования утраченных блюд, наименования блюд с региональным, социальным и обрядовым признаком. При построении лингвокультурологической модели за основу принимался интегральный признак.

В ядро национальной лингвокультурологической модели входят ядерные кулинаронимы. Промежуточный ярус образуют промежуточные кулинаронимы. В периферию входят кулинаронимы-историзмы, кулинаронимы-архаизмы и лимитированные периферийные кулинаронимы.

Внутри каждой лингвокультурологической модели выделяются: национальные, региональные и заимствованные кулинаронимы.

Разработана межнациональная лингвокультурологическая модель кулинаронимов. Межнациональный фонд данной модели представлен русским кулинаронимом борщ, английскими кулинаронимами: beefsteak, cake, pudding, porridge, roastbeef французскими кулинаронимами: blanc-manger, bouillon, brioche, consomme, entrecote, escalope, julienne, puree, ragout, salade.

Внутри межнациональной лингвокультурологической модели выделяется ядро (национальные кулинаронимы), промежуточный ярус (промежуточные кулинаронимы), периферия (кулинаронимы-историзмы, кулинарони-мы-архаизмы, лимитированные периферийные кулинаронимы).

Наибольшее количество кулинаронимов проникает в русскую и английскую культуры из французской и становятся в них пограничными с периферийными или промежуточными кулинаронимами. Русские кулинаронимы, проникающие в английскую и французскую культуры также относятся либо к пограничным с периферийными, либо к промежуточным кулинаронимам.

Внутри культур происходит двунаправленное движение, т.е. периферийные кулинаронимы могут становиться промежуточными и наоборот.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исследование лингвокультурологической специфики русских и английских кулинаронимов проводилось в лингвокультурологическом русле. Объектом исследования являлись кулинаронимы, т.е. наименования кулинарных блюд и мучных кондитерских изделий в русском и английском языках.

На современном этапе развития науки проблемами взаимосвязи языка и культуры наряду с другими дисциплинами занимается лингвокультурология, как одно из перспективных направлений в лингвистике. Лингвокультурология, как комплексная научная дисциплина синтезирующего типа, занимающаяся вопросами взаимодействия языка и культуры, представляет важную современную область исследования в лингвистике.

Поскольку лингвокультурология занимается комплексным подходом изучения элементов культуры посредством явлений языка, представляет системное описание фактов взаимодействия языка и культуры, мы в нашем исследовании придерживались лингвокультурологического подхода, который заключается в описании материальных объектов культуры (в нашем случае кулинарных блюд и мучных кондитерских изделий) с помощью кулинаронимов.

Язык как система опредмечивает культуру как систему, и все языковые явления, в том числе кулинаронимы, интегрированы в это взаимодействие.

Под интегрированностью мы понимаем степень вхождения кулинаронимов как в языковую систему, так и в национальный литературно-поэтический фонд.

Интегрированность кулинаронимов в языковую систему определялась языковым возрастом, словообразовательной активностью, способностью к семантической деривации, вхождением в словосочетания и фразеологизмы.

Интегрированность кулинаронимов в национальный литературно-поэтический фонд определялась наличием провербиального признака у ку-линаронима, частотностью употребления в художественной литературе, присутствием / отсутствием ограничений (социальных, региональных, обрядовых) в использовании соответствующего блюда.

Лингвокультурологическая ценность кулинаронимов определялась соотношением степени их интегрированности в языковую систему и в национальный литературно-поэтический фонд.

Рассматриваемые кулинаронимы, т.е. наименования блюд и мучных кондитерских изделий (печенье, пироги, торты, пирожные), являются кулинарными терминами, появление которых как языковых реалий связано со становлением и развитием истории национальной кухни.

Каждая национальная кухня - русская, английская и французская имеет свою специфику, обусловленную климатическими условиями, социальными, экономическими и историческими факторами, обширными связями и культурным обменом. Национальные блюда являются объектами материальной культуры и представляют собой абсолютные ценности для каждого народа, передаваемые из поколения в поколение. Попадая в культуру, они становятся наименованиями, т.е. кулинаронимами.

Языковое сопоставление фразеологизмов с кулинаронимами на исследуемом материале показало, что лингвокультурологическая ценность кулинаронимов проявилась на уровне фразовых единиц. Этот фактор способствовал повышению общего интегративного потенциала рассматриваемых реалий. Проведенное языковое исследование кулинаронимов позволило представить их классификацию по степени интегрированности в языковую систему с учетом вышеназванных признаков.

В зависимости от реализации указанных признаков кулинаронимы объединены в 5 классов и индексируются от 1 единичные, т.е. практически не интегрированные, или слабо интегрированные, кулинаронимы до 5 (сильно интегрированные кулинаронимы).

Языковая ценность кулинаронимов зависит от длительности их пребывания в языковой системе и от уровня интегрированности в нее. Кулинаронимы, обладающие высоким уровнем интегрированности в языковую систему (индекс 5) и отличающиеся длительностью пребывания в ней, имеют соответственно наибольшую лингвистическую ценность.

Кулинаронимы, как наименования блюд, отражают реалии быта народа в тот или иной период времени. Художественное бытование кулинаронимов в классической литературе позволило определить степень их интегрированности в культуру и обусловленную ею культурологическую ценность рассматриваемых реалий.

Исследуемые кулинаронимы были подразделены на три основные класса.

Класс 1 включает периферийные кулинаронимы. В пределах периферийных кулинаронимов выделяются: подкласс 1 (индекс 1) - кулинаронимы-историзмы, вышедшие из употребления вследствие того, что обозначаемые ими блюда уже неизвестны говорящим как реальная часть их повседневного опыта; подкласс 2 (индекс 2) - кулинаронимы-архаизмы, т.е. кулинаронимы (и блюда, ими обозначаемые), которые вышли из активного употребления; подкласс 3 (индекс 3) - лимитированные периферийные кулинаронимы, обозначающие блюда, использование которых связано с ограничениями социального, регионального, обрядового характера.

Класс 2 представляют промежуточные кулинаронимы, образующие промежуточный ярус между периферийными и ядерными кулинаронимами. Кулинаронимы данного класса соотносятся с обычными и распространенными блюдами, не имеющими исторической преемственности национальных блюд. Внутри Класса 2 выделяются подклассы: подкласс 1 - промежуточно-периферийные кулинаронимы (индекс 4); подкласс 2 - собственнопромежуточные кулинаронимы (индекс 5); подкласс 3 - промежуточно-fу ядерные кулинаронимы (индекс 6).

Класс 3 охватывает ядерные (преемственные) кулинаронимы и подразделяется на 2 подкласса: подкласс 1 - ядерно-промежуточные (индекс 7); подкласс 2 - собственно-ядерные кулинаронимы (индекс 8).

Исследование позволило показать, как проявляют себя ядерные и промежуточные кулинаронимы в качестве литературных кулинаронимов-фаворитов русских и английских классиков. Наивысшую степень интегрированности в русский национальный литературно-поэтический фонд проявили ^ . кулинаронимы щи (индекс 64), пирог (индекс 61), каша (индекс 50), блины индекс 32), уха (индекс 20).

В английском национальном литературно-поэтический фонде наивысшая степень интегрированности на исследуемом материале отмечена для кулинаронимов cake (индекс 24), pudding (индекс 18), pie (индекс 17), soup (индекс 13).

Лингвокультурологическая ценность кулинаронимов определялась совокупностью степени интегрированности кулинаронимов в языковую систему и в национальный литератур но-поэтический фонд.

Таким образом, выявлена степень лингвокультурологической ценности (индекс 4) русских и английских кулинаронимов, определяемая совокупностью степени их интегрированности в языковую систему (индекс 1), вхождения в состав пословиц и поговорок (индекс 2), использования в текстах художественной культуры (индекс 3). Исследование показало, что наивысшую лингвокультурологическую ценность проявляют: русск. каша (71), пироги (95), щи (94), блины (50), уха (32), кисель (25); англ. саке (33), pudding (27), pie (22), soup (18).

Разработаны три национальные лингвокультурологические модели (русская, английская, французская) кулинаронимов с учетом основных критериев. Критериями лингвокультурологической модели являются ее зонная организация, которая состоит из ядра, промежуточного яруса и периферии; подвижность, взаимопроникновение лексических единиц одной культуры в другую; обновление модели за счет появления новых кулинаронимов из другой культуры; переход наименований блюд из промежуточного яруса в ядро модели.

В литературно-поэтическом фонде отмечены наименования утраченных блюд, наименования блюд с региональным, социальным и обрядовым признаком. При построении лингвокультурологической модели за основу принимался интегральный признак.

В ядро национальной лингвокультурологической модели кулинаронимов входят ядерные кулинаронимы. Промежуточный ярус образуют промежуточные кулинаронимы.

В периферию входят кулинаронимы-историзмы, кулинаронимы-архаизмы и лимитированные периферийные кулинаронимы.

Внутри каждой лингвокультурологической модели выделены: национальные, региональные и заимствованные кулинаронимы.

Разработана межнациональная лингвокультурологическая модель кулинаронимов. Межнациональный фонд данной модели представлен русским кулинаронимом борщ, английскими кулинаронимами: beefsteak, cake, pudding, porridge, roastbeef, французскими кулинаронимами: blanc-manger, bouillon, brioche, consomme, entrecote, escalope, julienne, puree, ragout, salade.

Наибольшее количество кулинаронимов проникает в русскую и английскую культуры из французской и становятся в них маргинальными (пограничными) с периферийными или промежуточными кулинаронимами.

Русские кулинаронимы, проникающие в английскую и французскую культуры, также относятся либо к маргинальным (пограничным) с периферийными, либо к промежуточным кулинаронимам.

Внутри культур происходит двунаправленное движение: периферийные кулинаронимы могут становиться промежуточными и наоборот. Гипотетически возможное движение между ярусами внутри культуры, не подтвержденное собранным материалом, в межнациональной лингвокультурологи-ческой модели кулинаронимов показано пунктиром (стр. 143). Движение между ярусами разных культур, подтвержденное исследуемым материалом, обозначают сплошные стрелки.

Дальнейшие перспективы работы могут быть связаны с описанием художественной образности и функций кулинаронимов в художественном тексте, обращением интегрированных возможностей кулинаронимов на целую систему пересекающихся культурных контекстов, представленных лингво-культурологическими моделями. Лингвокультурологические параметры индексированное™ можно будет представить в своей собственной системе координат.

Список научной литературыЛеонова, Алла Ивановна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Аврорин В.А. Проблемы изучения функциональной стороны языка. -Л.: Наука, 1975.-276 с.

2. Антология исследований культуры: Т.1.: Интерпретации культуры. (Культурология. XX век). СПб.: Унив. Кн., 1997. - 726 с.

3. Арнольдов А.И. Введение в культурологию. М.: Нар. акад. культуры и общечеловеч. ценностей, 1993. - 349 с.

4. Барышев Н.В. Национальная специфика лексико-семантических полей «средства передвижения» в русском и английском языках. Дис. . канд. филол. Наук. Воронеж, 1999. - 160 с.

5. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики: Исследования разных лет. М.: Худож. лит., 1975. - 502 с.

6. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М.: Сов. Россия, 1979.-318 с.

7. Бердяев Н.А. Самопознание (Опыт философской автобиографии). М.: Книга, 1991.-446 с.

8. Бондалетов В.Д. Социальная лингвистика: Учебное пособие для студентов пед. институтов. — М.: Просвещение, 1987. 159 с.

9. Бромлей Ю.В. Очерки теории этноса. М.: Наука, 1983. - 412 с.

10. Бромлей Ю.В. Этнос и этнография. М.: Наука, 1973. - 280 с.

11. Бромлей Ю.В., Подольный Р.Г. Создано человечеством. -М.Политиздат, 1984. 272 с.

12. Брутян Г.А. О гипотезе Сепира-Уорфа // Вопросы философии. 1969. -№ 1. С. 56-66.

13. Бухарева Н.Т. Фразеологические единицы, содержащие в своём составе архаические элементы // Историческая лексика русского языка. -Новосибирск: ИИФИФ, 1983. С. 3-14.

14. Вайсгербер И.JI. Родной язык и формирование духа. М.: Изд-во у' Моск. ун-та, 1993. - 224 с.

15. Вежбицкая А. Культурно-обусловленные сценарии и их когнитивный статус // Язык и структура знания / Отв. ред. Р.М.Фрумкина. М.: Наука, 1990.-С. 63-85.

16. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М.: Рус. словари, 1996.-411 с.

17. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура: Лингвостранове-дение в преподавании русского языка как иностранного. 4-е издание, переработанное и доп. М.: Рус. яз., 1990. - 246 с.1.■ 18. Вильмс Л.Е. Лингвокультурологическая специфика понятия «любовь»

18. На материале немецкого и русского языков): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Волгоград: Волгоградский гос. пед. ун-т, 1997. - 24 с.

19. Воркачев С.Г. Семантизация концепта любви в русской и испанской лексикографии (сопоставительный анализ) // Язык и эмоции: Сб. науч. тр. Волгоград: Перемена, 1995. - С. 125-132.

20. Воркачев С.Г. Этносемантика паремии: сопоставительный анализ ме-тафоризированных показателей безразличия в русском и испанском языках // Языковая личность: культурные концепты. Волгоград, Архангельск: Перемена, 1996.-С. 16-25.

21. Воркачев С.Г. Концепт счастья в русском языковом сознании: опыт лингвокультурологического анализа. Краснодар: Изд-во Кубан. гос. Техн. ун-та, 2002. - 142 с.

22. Воробьев В.В. Лингвокультурология (Теория и методы). М.: Изд-во Рос. ун-та дружбы народов, 1997. - 331 с.

23. Воробьев В.В. О понятии лингвокультурологии и ее компонентах // Язык и культура. Вторая международная конференция. Доклады. Сост. С.Б. Бураго. Киев: Укр. ин-т междунар. отношений, 1993.-С.42-48.

24. Воробьев В.В. Теоретические и прикладные аспекты лингвокультуроУлогии: Дис. док. филол. наук. -М., 1996. 395 с.

25. V 25. Выжлецов Г.П. Аксиология культуры. СПб.: Изд-во С.

26. Петербургского университета, 1996. 152 с.

27. Галеева H.JI. Формирование культур посредством перевода // Богин-ские чтения: Материалы VIII Тверской герменевтической конференции. Тверь: Твер. гос. ун-т, 2003. - С. 21-25.

28. Галинская И.Л. Идеи в культурологии // Идеи в культурологии XX века: Сборник обзоров /РАН ИНИОН. М.: ИНИОН РАН, 2000. - С. 4-13.

29. Гвоздарёв Ю.А. Рассказы о русской фразеологии. М.: Просвещение, 1988.- 192 с.

30. Гинзбург Р.З., Хидекель С.С., Князева Г.Ю. и Санкин А.А. Лексикология английского языка: Учебник для институтов и факультетов иностр. яз. М.: Высш. Школа, 1979. - 269 с.

31. Голева Г.С. Персидская фразеология // Вопросы языкознания. 1997. -№5.-С. 135-141.

32. Грабарова Э.В. Лингвокультурологические характеристики концепта «смерть» // Языковая личность: проблемы коммуникативной деятельности. Волгоград: Перемена, 2001. - С.71 -78.

33. Губман Б.Л. Западная философия культуры XX века. Тверь: Леан, 1997.-287 с.

34. Гумбольдт В. фон. Избранные труды по языкознанию. /Пер. с нем. под ред., с предисл. Г.В.Рамишвили. М.: Прогресс, 1984. - 397 с.

35. Гумбольдт В. фон. Язык и философия культуры.-М: Прогресс, 1985.-451 с.

36. Гуссерль Э. Идеи о чистой феноменологии и феноменологической философии // Язык и интеллект. М.: Изд. Группа «Прогресс», 1995. -С. 14-94.

37. Дмитриева О.А. Культурно-языковые характеристики пословиц и афо-wJризмов: На материале французского и русского языков: Автореф. дис.канд. филол. наук. Волгоград: Волгоградский пед. ун-т, 1997. -16 с.

38. Дубровская О.Г. Лингвокультуроведческий аспект сопоставительного исследования русских и английских пословиц об уме и глупости. Дис. . канд. филол. наук. Екатеринбург, 2000. - 259 с.

39. Евсюкова Т.В. Лингвокультурологическая концепция словаря культуры: Автореф. дис. . д-ра филол. наук. Нальчик: Кабард.-Балкар. гос. ун-т, 2002. - 42 с.

40. Ерасов Б.С. Социальная культурология: Пособие для студентов высших учебных заведений в 2-х частях. М.: АО «Аспект Пресс», 1994. -4.1.-84 с.

41. Жинкин Н.И. Речь как проводник информации. М.: Наука, 1983.- 159 с.

42. Зусман В.Г. Концепт в культурологическом аспекте // Межкультурная коммуникация: Учеб. Пособие. Нижний Новгород: Деком, 2001.-С. 38-53.

43. Иванова Т.А. К истории поговорки «попал как кур во щи» // Этимологические исследования по русскому языку. Вып. 6. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1976.-С. 87-94.

44. Ильинский Г.А. Славянские этимологии // Русский филологический вестник. Варшава: Е.Ф. Карский, 1915, - №2. - С. 281-308.

45. Карасик А.В. Лингвокультурные характеристики английского юмора: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Волгоград: Волгоградский гос. пед. ун-т, 2001. - 23 с.

46. Карасик В.И. Культурные доминанты в языке // Языковая личность: культурные концепты. Волгоград-Архангельск:Перемена, 1996.-С. 3-16.

47. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. Волгоград: Перемена, 2002. - 477 с.

48. Карасик В.И., Слышкин Г.Г. Лингвокультурный концепт как единица исследования // Методологические проблемы когнитивной лингвистики. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 2001. - С. 75-80.

49. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личносгь.-М:Наука, 1987.-261 с.

50. Кармин А.С. Основы культурологии: Морфология культуры. СПб.: Лань, 1997.-507 с.

51. Качала Я. Язык и национальная самоидентификация (на примере словацкого национального языка) / Язык культура - этнос / С.А. Арутюнов и др. - М.: Наука, 1994. - 233 с.

52. Каштанова Е.Е. Лингвокультурологические основания русского концепта «любовь» (аспектный анализ): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Екатеринбург: Уральский ун-т, 1997. - 23 с.

53. Кирилина А.В. МУЖЕСТВЕННОСТЬ и ЖЕНСТВЕННОСТЬ как культурные концепты // Методологические проблемы когнитивной лингвистики. Воронеж: Изд-во Воронеж. Ун-та, 2001. - С. 141 - 148.

54. Клоков В.Т. О проблемах лингвокультурологии как самостоятельного направления в науке о языке. // Филология / Межвузовский сб. науч. тр. Саратов: Изд-во Сарат. гос. ун-та, 1998. - Вып. 3. - С. 142-153.

55. Клоков В.Т. Особенности лингвокультурологического состояния франкоязычной коммуникативной среды в странах тропической Африки. Дис. . док. филол. наук. Саратов, 1994. — 310 с.

56. Ковалев В.М., Могильный Н.П. Русская кухня: традиции и обычаи. -М.: Сов. Россия, 1990. 256 с.

57. Ковалевская Е.Г. История слов. Л.: Просвещение, 1968. - 144 с.

58. Ковшова М.Л. Как с писаной торбой носиться: Принципы когнитивно-культурологического исследования идиом // Фразеология в контексте культуры. М.: Языки рус. культуры, 1999. - С. 164-173.

59. Ковшова М.Л. Культурно-национальная специфика фразеологических единиц (когнитивные аспекты): Дис. . канд. филол. наук. М.: Ин-т языкознания, 1996. - 244 с.

60. Колесов В.В. Ментальная характеристика слова в лексикологических60