автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.02
диссертация на тему: Литература дагестанской диаспоры Турции: генезис и художественное своеобразие

Полный текст автореферата диссертации по теме "Литература дагестанской диаспоры Турции: генезис и художественное своеобразие"

Диссертационный совет Д 002. 128.01 при Институте языка, литературы и искусства им. Г. Цадасы Дагестанского научного центра Российской академии наук

На правах рукописи

Муртазалиев Ахмед Магомедович ииоиь438Э

ЛИТЕРАТУРА ДАГЕСТАНСКОЙ ДИАСПОРЫ ТУРЦИИ: ГЕНЕЗИС И ХУДОЖЕСТВЕННОЕ СВОЕОБРАЗИЕ

Специальность 10.01.02 -литература народов Российской Федерации: дагестанская литература

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

003054389

Диссертационный совет Д 002. 128.01 при Институте языка, литературы и искусства им. Г. Цадасы Дагестанского научного центра Российской академии наук

На правах рукописи

Муртазалиев Ахмед Магомедович

ЛИТЕРАТУРА ДАГЕСТАНСКОЙ ДИАСПОРЫ ТУРЦИИ: ГЕНЕЗИС И ХУДОЖЕСТВЕННОЕ СВОЕОБРАЗИЕ

Специальность 10.01.02 -литература народов Российской Федерации: дагестанская литература

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Работа выполнена в отделе литературы Института языка, литературы и искусства им. Г. Цадасы Дагестанского научного центра Российской академии наук

Научный консультант академик РАН

Гамзатов Гаджи Гамзатович

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Абуков Качал Ибрагимович

доктор филологических наук, профессор Шаззо Казбек Гиссович

доктор филологических наук, профессор Ханмурзаев Камшь Гамидовнч

Ведущая организация Дагестанский государственный

университет

Защита состоится «22» февраля 2007 года в 14.00 часов на заседании Диссертационного совета Д 002. 128.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук при Институте языка, литературы и искусства им. Г. Цадасы Дагестанского научного центра Российской академии наук (367025, Республика Дагестан, г. Махачкала, ул. М. Гаджиева, 45; тел./факс. 8(8722)675903).

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Дагестанского научного центра Российской академии наук (ул. М. Гаджиева, 45).

Автореферат разослан «19» января 2007 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук

А.М. Абдурахманов

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

На современном этапе развития общества художественные культуры обретают историко-философский и морально-этический смысл и активно включаются в процесс формирования национального самосознания, гуманистического мировоззрения. Одним из существенных факторов развития этого процесса является освоение культурных ценностей народа, созданных не только на исторической родине, но и за ее пределами - в диаспоре. Решение задач духовного возрождения дагестанского народа, воссоздания его многонациональной культуры во всей ее системности и целостности, определение перспектив художественного развития немыслимо без пристального внимания к научному изучению творческих и интеллектуальных достижений национального зарубежья на протяжении всей его истории.

Актуальность исследования. Практика показывает, что без комплексного исследования проблем национального зарубежья, особенно явлений его художественной культуры, остается незаполненной «ниша» в национально-историческом и культурном самопознании дагестанского общества и потому невозможно составить цельную картину развития его духовной жизни, «сферы чрезвычайно емкой и многогранной» (Г.Г. Гамзатов), его культуры и литературы. В этом мы видим особую актуальность исследуемой проблемы.

В реферируемой работе впервые в дагестанском литературоведении исследуется проблема генезиса и художественного своеобразия литературы дагестанской диаспоры как единого процесса в отдельно взятом регионе - Турции. Приоритет в формировании научного подхода, методологии, теоретических аспектов изучения духовного наследия, культурных ценностей зарубежных дагестанцев, их вклада в гуманитарное и интеллектуальное наследие народов разных стран принадлежит академику Г.Г. Гамзатову. Он впервые поставил вопрос о научном изучении художественной культуры дагестанской диаспоры, творческой индивидуальности ее представителей: «Значительной была деятельность выходцев из Дагестана за пределами своей родины. Вопрос об изучении этой стороны литературной и научной деятельности не только не осмыслен, но и не поставлен вообще. Так что нам предстоит в высшей степени актуальная и вместе с тем благородная задача осмысления и переосмысления вклада дагестанских и северокавказских авторов в общее культурное наследие народов Востока. Да и в свое собственное духовное, культурное, литературное наследие»'.

1 Гамзатов Г.Г. К проблеме востоковедческих аспектов истории национальных литератур на Северном Кавказе // Культурная диаспора народов Кавказа: генезис, проблемы изучения. - Черкесск, 1993. - С. 29.

Вопрос о литературе зарубежных дагестанцев, как и весь комплекс проблем, связанных с национальной диаспорой, является достаточно сложным. Наиболее сложен вопрос о том, «...можно ли считать единой национальной литературой ту, что развивается на родовой исторической территории и в диаспоре, или это два ее разных потока? А если верно последнее, то где точки их соприкосновения и расхождения?»1. Поиск адекватного ответа на него является трудно разрешимой теоретической проблемой, по которой все еще нет единства среди специалистов по литературам зарубежья. В первую очередь, это связано с субъективностью, индивидуальностью и сложностью самого литературного процесса каждой отдельно взятой национальной диаспоры. «Не случайно вопрос о соотношении двух потоков литературы вызывал к жизни в течение десятилетий противостоящие друг другу или резко отличающиеся одна от другой концепции; вопрос этот остается дискуссионным и сегодня»2.

Между тем в научных исследованиях последних лет ряда российских ученых наблюдается тенденция к системному анализу, к объективной оценке фактов, явлений, имен, относящихся к художественной культуре зарубежья, к смысловой конкретизации различных теоретических категорий. В этом плане следует отметить работы В.В. Агеносова, Х.И. Ба-кова, Ю.Я. Барабаша, JI.A. Бекизовой, В.Х. Ганиева, Н.С. Надъярных, К.К. Султанова, А. И Чагина и др3.

Определенный теоретический и практический опыт в вопросах идентичности литератур зарубежья и материковой, наработан исследователями литературы черкесского зарубежья - М.Б. Абдоковой, J1.A. Бекизовой, Х.И. Баковым, З.Х. Баковой, Х.Т. Тимижевым, - типологически к которой близка литература дагестанской диаспоры Турции.

Рассматривая взаимоотношение двух литературных потоков - дагестанского и зарубежья - через призму проблемы национальной идентичности, с учетом изложенных в различных исследованиях позиций по данному вопросу, мы пришли к выводу, что они связаны едиными культурно-эстетическими традициями, а также общностью этнического происхождения художников, создающих их. Они расходятся в вопросах генезиса, художественных особенностей, контекста функционирования литературных потоков, мировоззрения и менталитета писателя, степени востребован-

1 шдъярных Н. С. Диаспора в потоке времени // Культурная диаспора народов Кавказа: генезис, проблемы изучения. - С. 8.

Литературное зарубежье: проблема национальной идентичности. Вып. I. - М.: Наследие, 2000. - С. 67.

3 Культурная диаспора народов Кавказа: генезис, проблемы изучения. - Черкесск, 1993; Агеносов В. В. Литература русского зарубежья (19)8-1996). - М., 1998; Литературное зарубежье: проблема национальной идентичности. Вып. I.; Адыгская и карачаево-балкарская зарубежная диаспора: история и культура. - Нальчик, 2000; Кипкеева 3. Б. Карачаево-балкарская диаспора в Турции. - Ставрополь, 2000; Литературное зарубежье: национальная литература - две или одна? Вып. II. - М.: Наследие, 2002.

ности родного языка и пр. В то же время у них есть и ряд точек соприкосновения: произведения на родном языке, созданные в диаспоре, творчество писателей-мухаджиров, пишущих на другом языке, но при этом объективно отражающих в своих произведениях действительность национального зарубежья и выражающих общенациональные художественно-эстетические идеалы и т.д. «Единство национальной литературы (культуры) обусловлено не просто фактором этнической общности, единством источника, корней, но в большей степени выстраданной, определенной, исторически выверенной системой духовных и эстетических ценностей»1.

Между тем разброс мнений и позиций по вопросу о соотношении литературы зарубежья и материковой - две или одна? - достаточно широк. Такая ситуация, с учетом особенностей каждой национальной литературы, литературных потоков зарубежья и материка, имеющих свою специфику, характерные лишь им свойства, выраженные в генезисе и содержании, в функционировании и тенденциях, делает весьма проблематичным получение универсального, адекватного ответа на вопрос: одна или две литературы?

Наиболее рациональной здесь видится позиция Н.С. Надъярных: «На самой постановке вопроса: единая или два потока? - лежит, как мне кажется, налет категоризма, отпечаток ущербной многолетней нашей привычки мыслить соответственно жесткому клише: да-да, нет-нет. Подход же должен быть гибким, подвижным, избирательным, соответствующим временным и пространственно-географическим координатам. Безусловно, что-то в диаспоре является частью национальной литературы, а что-то естественно за многие годы и в какой-то другой своей части (частях) вошло в культуру того народа, в которую влилась диаспора...»2.

Оценивая словесное искусство дагестанских мухаджиров с точки зрения характеристики заключенной в нем модели мира, характера и типа представленных в нем художественных взаимодействий, удельного веса национального и инонационального, мы в своем исследовании руководствовались следующим положением: «Чтобы судить о диаспоре, о ее содержании (в частности, о стремлении к национальной консолидации, к сохранению этнической аутентичности, в особенности - языка, о возможностях популяризировать родную культуру и т.д.), - чтобы судить обо всех этих вещах, как в целом, так и об отдельных ее представителях, необходимо обладать самыми точными знаниями о времени и пространстве, в которых диаспора бытует, и, конечно же, об особенностях художествен-

' Султанов К.К. Две культуры или одна? II Культурная диаспора народов Кавказа: генезис, проблемы изучения. - Черкесск, ¡993. - С. 41.

: Надъярных Н. С. Диаспора в потоке времени // Культурная диаспора народов Кавказа: генезис, проблемы изучения. - С. 8.

ного дара писателя, об этой тончайшей из материй, если о ней конкретно идет речь»'.

Цели и задачи. Основной целью нашего исследования является выяснение исторических, социально-культурных предпосылок формирования дагестанской диаспоры, генезиса, художественно-эстетического своеобразия, места и роли литературы дагестанских мухаджиров как в культурной традиции страны проживания, так и в системе национальных художественных ценностей. В связи с этим в работе также ставится цель выявить творческую индивидуальность, рассмотреть поэтику, стилистику, тематику и проблематику конкретных писателей-мухаджиров, чье мастерство определяло и определяет характер и содержание литературного явления в целом.

Этими целями продиктованы и конкретные задачи, стоящие перед нашим исследованием: анализ исторических, социально-политических и культурных аспектов возникновения дагестанской диаспоры в Турции, исследование проблем формирования и художественного своеобразия ее литературы, степени соотношения дагестанской мухаджирской литературы с литературой, создаваемой на исторической родине, прослеживание эволюции творческого мастерства и художественного мировосприятия писателей-мухаджиров.

Степень разработанности темы. Вопросы художественной культуры дагестанского национального зарубежья, как научные проблемы, никогда не были объектом научного исследования, анализа и оценки.

В течение длительного времени на протяжении всего советского периода национальные диаспоры оставались «закрытой» темой по политико-идеологическим соображениям. Заниматься ими доступно было лишь узкому кругу ученых, специалистам в рамках официальной идеологии и политики. Дагестанское литературоведение вынуждено было в своих исследованиях опираться главным образом на достижения отечественной литературы и игнорировать художественные достижения этнических дагестанцев, проживающих за пределами своей исторической родины.

Обращение филологического дагестановедения к проблеме словесного искусства национальной диаспоры обусловлено рядом факторов, имевших место в общественно-политической и культурной жизни дагестанского общества, начиная с последних десятилетий прошлого столетия. В рассматриваемый период в республиканской печати, в средствах массовой информации стали регулярно появляться материалы, посвященные различным аспектам жизни, истории, художественной культуры дагестанского зарубежья. Как позитивный результат контактов между диаспорой и ее исторической родиной в отечественную историю литературы стали

1 Надъярных Н. С. Указ. соч. - С. 10.

возвращаться имена писателей дагестанского зарубежья и в ней появились их произведения в переводах на русский и родные языки.

Наряду с произведениями появились также статьи, публикации, отдельные издания, посвященные жизни и творчеству писателей дагестанского зарубежья, например, Омархаджи Зиявудина Дагестани, Сейида Ахмеда Хусемеддина аль-Руккали, Мурад-бея Мизанджи, Ахмеда Саиба Дагестанлы, Кадиржана Кафлы, Ахмеда Наби Магомы, Эртугрула Шевке-та Авароглу, Зубайдат Шхаплы, Мехмеда Ферди Эсера, Джафара Барласа и др.

Объектом исследования в диссертации является литература дагестанской диаспоры Турции начиная со второй половины XIX века и по настоящее время, произведения дагестанских лисателей-мухаджиров, творческие истоки которых восходят как к национальным художественным традициям, так и к инонациональному художественно-эстетическому опыту.

Научная новизна исследования состоит в самой постановке проблемы в целом, в ее научной актуальности, в решении вопросов, связанных с неразработанными проблемами идентификации зарубежной и «материковой» литератур, а также определения роли литературы дагестанского зарубежья в отдельно взятом регионе в процессе национального художественного развития. В этом плане наше исследование закладывает основы нового направления в изучении дагестанской литературы: рассмотрение ее как художественно-эстетической целостности, синтезировавшей опыт каждой из двух литератур - мухаджирской и «материковой», изучение путей их взаимодействия.

Кроме того, нам принадлежит приоритет в введении в научный оборот текстов дагестанских зарубежных авторов, в аналитическом их прочтении в системе дагестанской литературной диаспоры.

Ввиду того, что литература дагестанской диаспоры Турции до сих пор оставалась вне литературоведческих интересов, наше исследование мы рассматриваем как первый опыт научно-критического осмысления заявленной темы.

Методологической и теоретической основой диссертации послужили работы отечественных и зарубежных востоковедов, критиков, литературоведов H.A. Айзенштейна, З.Г. Алиева, J1.0. Алькаевой, Ф. Бабинге-ра, М.М. Бахтина, A.C. Бушмина, М.А. Гамазова, Г.Г. Гамзатова, B.C. Гарбузовой, М.А. Гасратяна, В.А. Гордлевского, А.Д. Желтякова, В.М. Жирмунского, А. Кабаклы, Н.И. Конрада, И.Ю. Крачковского, X. Кямилова, Ш.А. Мазанаева, М. Миясоглу, Б. Морана, Ю.А. Петросяна, В. Смирнова, Р.П. Финна, М.Б. Храпченко, В.И. Шпильковой, Б. Эмиля и др.

В формировании позиции автора, концепции данного исследования существенную роль сыграли работы исследователей литератур национальных диаспор: М.Б. Абдоковой, В.В. Агеносова, Х.И. Бакова, З.Х. Баковой, Ю.Я. Барабаша, J1.A. Бекизовой, В.А. Бигуаа, В.Х. Ганиева, А.К. Кавко, З.Г. Казбековой, З.Б. Кипкеевой, Н.С. Надъярных, К.К. Султанова, Х.Т. Тимижева, Л.Г. Фадеевой, С.М. Хайбуллаева, А.И. Чагина и др.

При анализе исторических аспектов данной проблемы мы в настоящей работе обращались к исследованиям в этой области Б.Р. Алиева, М.И. Абдуллаевой, Ф. Бадерхана, Х.М. Думанова, З.Б. Кипкеевой, A.M. Магомеддадаева, М.М. Магомедханова и др.

Научно-практическая значимость работы состоит в том, что собранный материал и содержащиеся в ней теоретические наблюдения и выводы могут быть использованы при изучении историко-культурных и литературных связей Дагестана, России и Турции, при создании обобщающих трудов по истории дагестанской и российской литератур, а также в дальнейших работах по изучению проблем дагестанского зарубежья. На основе исследованной темы могут быть разработаны лекционные, факультативные и специальные курсы в вузах по проблемам дагестанской литературы, истории и культурологии. Выводы и положения диссертации могут быть использованы при чтении лекций, разработке и создании учебников по литературам народов Дагестана.

Основные положения, выносимые на защиту:

- Культурные ценности, создаваемые не только на исторической родине, но и в национальном зарубежье, способствуют, наряду с другими факторами, развитию как этнического самосознания, так и общечеловеческого гуманистического мировоззрения.

- Полноценное эстетическое и духовное развитие дагестанского общества на современном этапе предполагает освоение историко-культурных и литературных ценностей, создаваемых этническими дагестанцами за пределами своей исторической родины.

- Формирование во второй половине XIX века в Османской империи дагестанской диаспоры создало условия для возникновения и ее художественной культуры.

- Изучение истории литературы дагестанского зарубежья, творческой индивидуальности ее видных представителей является необходимым условием анализа и оценки национальной художественной культуры.

- Литература дагестанской диаспоры Турции - это самобытное художественно-эстетическое явление, важный и существенный фактор культуры зарубежных дагестанцев, в основе генезиса и развития которого лежат национальные и инонациональные истоки и традиции.

- Деятельность культурной диаспоры может внести коррективы в периодизацию дагестанской литературы.

- Исследование художественной культуры национального зарубежья расширяет общекультурные, гуманистические перспективы дагестанской культуры и литературы.

Апробация и внедрение результатов. Основные положения диссертации апробированы в монографиях «Творчество Мурад-бея Мизанд-жи (Х.-М. Амирова) в контексте литературы дагестанской диаспоры Турции (вторая половина XIX - начало XX в.)» (2004), «Литература дагестанской диаспоры Турции: вторая половина Х1Х-ХХ вв.» (2006), в биобиблиографическом справочнике «Писатели дагестанского зарубежья» (2006), в статьях, опубликованных на страницах научной периодики, в частности в «Вестнике Дагестанского научного центра», в тематических сборниках вузов Дагестана, Адыгеи, Турции, Тюмени и др.

О результатах исследования сообщалось в докладах на научных конференциях и сессиях «XX столетие и исторические судьбы национальных художественных культур: традиции, обретения, освоение» (Махачкала, 2000), «Расул Гамзатов в системе мировой художественной культуры» (Махачкала, 2003), «Типология и взаимосвязи литератур народов Дагестана и Востока» (Махачкала, 2004), «Наследие как система национальных ценностей: язык, культура, история» (Махачкала, 2006), «Кавказ: история и современность» (Стамбул, 2006). По материалам диссертации разработан спецкурс «Литература дагестанской диаспоры Турции», который читается на факультете востоковедения ДГУ.

Диссертация обсуждена и одобрена на заседаниях отдела литературы и ученого совета Института языка, литературы и искусства им. Г. Ца-дасы Дагестанского научного центра Российской академии наук.

Структура работы отвечает задачам исследования и состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы и научная новизна исследования, определены его цели и задачи, степень разработанности проблемы и методология ее изучения, научно-практическая значимость диссертации.

Первая глава диссертации «Литература дагестанской диаспоры в Османской империи (вторая половина XIX - начало XX в.)» посвящена исследованию исторических и социально-культурных аспектов формирования дагестанской диаспоры, выявлению основных мотивов и художественных особенностей литературы дагестанской диаспоры начального этапа.

Эмиграция дагестанцев за рубеж имеет многовековую историю. Известны факты, когда еще в средние века представители дагестанских на-

родов проникали в далекие арабские и другие восточные земли. Небольшие колонии дагестанцев издавна существовали в крупных городах Аравии, Ближнего Востока, Египта, Индии и Ирана. Многие горцы стремились за границу для удовлетворения своих духовных запросов, в поисках лучшей жизни. Ученые из Страны гор жили и учились в таких всемирно известных центрах исламской культуры и науки, как Багдад, Дамаск, Каир, Мекка, Сана, Стамбул, где пользовались высоким авторитетом и широкой популярностью среди интеллектуальной элиты. Так, из года в год, из поколения в поколение формировалась духовно-культурная общность дагестанцев за пределами своей родины — дагестанское зарубежье, оставившее заметный след в истории, культуре и науке народов разных стран.

Эмиграция дагестанцев за пределы родины, главным образом в Османскую империю, приняла массовый характер вскоре после окончания Кавказской войны. Причины здесь были самые разные: политические, религиозные, социальные, экономические, личные. Анализируя мотивы эмиграции дагестанцев в Турцию, авторы работ, в которых затрагивается эта проблема, едины во мнении, что ее основной причиной была политика царской администрации на покоренных землях (строительство крепостей, тюрем, введение военно-административного управления, изменение привычного уклада жизни горцев и др.). Далее - это ухудшение экономического положения населения горного края как следствие многолетней войны. Существенную роль сыграл также религиозный фактор, выразившийся, с одной стороны, в установлении христианского правления, а с другой - в активизации эмиссарской деятельности Османской империи.

Покидая навсегда родную землю, горцы, а среди них было немало ученых, поэтов, богословов, уносили с собой и свою богатую духовную культуру: религию, обычаи, традиции, фольклор, произведения устной и письменной литературы, рукописи и книги известных ученых и деятелей культуры Дагестана. Духовная культура помогла горцам сохранить на чужбине не только национальный менталитет, этническую специфику, но и внести посильную лепту в обогащение национальной культуры народов, среди которых они нашли себе прибежище.

В результате активного процесса переселения горцев в Османскую империю во второй половине XIX века здесь было положено начало формированию собственно дагестанской диаспоры как устойчиво-стабильной духовно-культурной общности. Отмеченный в исторической науке полувековой период формирования дагестанской диаспоры в Османской империи был временем адаптации этнических дагестанцев к новым жизненным реалиям. Данный процесс был сопряжен с большими сложностями и трудностями морального и материального плана. Особенно болезненно, порою трагически он проходил в первые десятилетия иммиграции. Это был этап смены привычного уклада жизни, психологии, мировоззрения горца, про-

цесс мучительного вхождения, хотя и в единоверной стране, но во многом в чуждую общественно-политическую, социально-культурную и духовную среду. Эмиграция стала проверкой человеческих качеств, морально-этических и гражданских достоинств личности этнического дагестанца. Новые условия жизни способствовали формированию более самостоятельного мышления мухаджира, расширили и обогатили его взгляд на реальную жизнь, стимулировали переоценку многих ценностей.

Вместе с тем последняя четверть XIX - начало XX века в истории дагестанской диаспоры были также периодом активного представления ее членов в общественно-политической и социально-культурной жизни Турции. Примеры из истории дагестанской диаспоры позволяют судить о качестве и степени этого представления.

Положение дагестанцев, как и представителей других северокавказских народов, кардинально изменилось в Османской империи после буржуазной младотурецкой революции (1908). Пришедшая к власти в Турции младотурецкая партия «Единение и прогресс» приняла новую конституцию страны, в которой было закреплено равноправие всех подданных империи независимо от национальной и конфессиональной принадлежности. Это означало, что разрешалось издание книг, периодической печати на родных языках, учреждение национальных культурных организаций и пр.

Однако надежды северокавказских эмигрантов на сохранение своей этнической самостоятельности, развитие национальной культуры не оправдались. Вскоре официальные власти стали свертывать демократические завоевания народов Османской империи и проводить в национальном вопросе политику османизма, что формально означало равенство всех граждан страны перед законом, но фактически - отрицание наличия национального вопроса в стране, лишение нетурецких народов их законных прав и свобод на сохранение этнической независимости, удовлетворение своих национально-культурных запросов.

Полувековой период формирования дагестанской диаспоры на территории Османской империи, безусловно, был периодом сложной, неоднозначной адаптации ее в турецкое общество. Процесс этот сопровождался не только людскими потерями, но и ломкой привычного уклада жизни, утратой национальной самобытности, культуры, языка, духовных ценностей. Вместе с тем это был и период приобретения этническими дагестанцами новой родины, вхождения ее представителей в новую социально-культурную, духовную среду, активного накопления ее членами жизненного и интеллектуального опыта, обогащения их материальной и духовной культуры.

Формирование дагестанской диаспоры Турции во второй половине XIX - начале XX в. обусловило и формирование ее художественной культуры и литературного процесса, который в этот период можно характери-

зовать как синкретическое явление. В рассматриваемый период в диаспоре практически не наблюдается появления профессиональных писателей. Для мастеров слова первого поколения литературная деятельность была занятием, скорее, побочным, второстепенным, но при этом являлась важной составляющей их духовного и эстетического мира.

Этап формирования литературы дагестанской диаспоры одновременно был и этапом ее интенсивного культурно-эстетического сближения с одной из богатейших и развитых эстетических систем исламского мира в лице турецкой художественной культуры и литературы. То есть здесь мы наблюдаем процесс непосредственного знакомства этнических дагестанцев с турецкой словесной культурой. Такое явление академик Н.И. Конрад рассматривал как одну из форм «проникновения одной литературы в мир другой»1.

Это приобщение носило, безусловно, позитивный характер. На протяжении нескольких столетий синтезировавшая художественный опыт многих народов Востока и Запада турецкая культура была для дагестанской диаспоры, наряду с собственно национальной, тем источником, который обогащал ее культурный потенциал, приумножал художественные и эстетические традиции.

Между тем приобщение дагестанских мухаджиров к турецкой культуре не было явлением сугубо односторонним. В данный исторический отрезок времени, хотя и в неизмеримо меньшей степени, наблюдается и обратный процесс - в частности, усвоение турецкой литературой дагестанской тематики. Прежде всего, это выразилось в обращении турецких авторов к теме Кавказской войны, к образу имама Шамиля. Это обогащало турецкую литературу, расширяло и углубляло диапазон представлений турок о дагестанцах и дагестанской цивилизации.

Творчество писателей диаспоры первого поколения обладало особенностями принципиального порядка, порожденными спецификой историко-культурного и социального формирования диаспоры. Одна из них состояла в том, что литература диаспоры была сложным синтезом художественных и эстетических традиций разных народов, прежде всего турецкого и национального.

Другой особенностью литературы дагестанской диаспоры было ее полиязычие. Писатели, представлявшие различные эстетические школы и направления, создавали свои произведения на родном, арабском, персидском и турецком языках. Это явление литературы проявлялось по-разному. На родном и арабском языках создавали свои произведения Му-хаммад ал-Мадани бин Осман Дагестани, Омархаджи Зиявудин Дагеста-ни, Шарапудин ибн Абдурашид Дагестани. Исключительно на арабском

1 Конрад Н.И. Запад и Восток. -М.: Наука, 1972.-С. 321. 12

языке писали Хаджи-Мухаммад ас-Сугури и Сейид Ахмед Хусамеддин ал Руккали, а на родном - Рухун Махмуд. На турецком языке писали Даге-станлыоглу, Мурад-бей Мизанджи, Ахмед Саиб Дагестанлы, Мехмед Эмин, Хусейн Ками, Газимухаммад Шхаплы-Шамиль. На арабском, персидском, турецком языках создавал своп произведения Ахмед Хамди-бей.

Многоязычие дагестанской мухаджирской литературы на ее начальном этапе было явлением закономерным. Оно было продиктовано тем, что в рассматриваемый период некоторые писатели, родившиеся и сформировавшиеся как творческие личности на чужбине под влиянием турецкой культуры н литературы, создавали свое творчество в основном на турецком языке и реже - на других восточных языках. Другая группа творческих деятелей эмигрировала в Османскую империю уже в зрелом возрасте, сформировавшимися личностями, с богатым жизненным опытом и творческими навыками. Это были люди, получившие на родине - в Дагестане, в России, хорошее религиозное и светское образование, прекрасно владевшие не только родным, но и восточными и европейскими языками, воспитанные на лучших традициях дагестанской и восточной, европейской и русской культур и литератур.

В процессе формирования дагестанская мухаджирская литература в основном была представлена поэзией, в которой сильны были религиозные мотивы. Такое явление имеет под собой объективные основания. Переселяясь на чужбину, многие дагестанцы испытывали неимоверно тяжелые трудности - потерю родины, нажитого имущества, болезни, смерть близких людей и пр. Мечта об обретении в единоверной стране земного рая и благополучия, которой они руководствовались, принимая решение об эмиграции, часто сменялась горьким разочарованием, когда они достигали заветной цели.

Тяжелые жизненные условия, ежедневная борьба за добывание средств к существованию, мучительный процесс адаптации к новым условиям, ностальгия и прочие причины способствовали усилению в сознании мухаджира религиозных идеалов и мистического умонастроения. Единственным защитником и опорой в этот период для него был Всевышний, в неистовом служении которому он видел залог своего благополучия. В итоге сложные испытания, превратности судьбы усилили значение и роль религиозных ценностей в дагестанской диаспоре, где и так традиционно сильны были исламские традиции, в том числе традиции религиозной литературы. Большинство мастеров слова были видными мыслителями, учеными-богословами, религиозными деятелями. Они состояли в различных суфийских орденах. Некоторые из них были известны не только в Турции, но и на исторической родине (Мухаммад ал-Мадани бин Осман Дагеста-ни, Хаджи-Мухаммад ас-Сугури, Омархаджи Зиявудин Дагестани, Сейид Ахмед Хусамеддин ал-Руккали, Шарапудин ибн Абдурашид Дагестани).

И, наконец, сильное влияние на развитие религиозной литературы этнических дагестанцев, творческое мастерство поэтов оказывали поэтические жанры турецкой духовной литературы.

В плеяде поэтов первого поколения особый интерес представляет Омархаджи Зиявудин Дагестани (1849-1921), с творчеством которого связано создание на аварском языке в дагестанской мухаджирской литературе духовных произведений крупных поэтических жанров - мавлида и по' эмы. Омархаджи Зиявудин был многогранной личностью. Это был авторитетный ученый-богослов, талантливый религиозный поэт и переводчик. Его научно-теологическое и литературное наследие представлено трудами, посвященными широкому спектру проблем мусульманской теологии, литературными произведениями, представляющими духовную поэзию аварцев, лексикографическими работами и переводами с арабского на турецкий язык.

Поэтическое наследие ученого не столь богато и разнообразно. Оно представлено несколькими мавлидами, посвященными пророку Мухамма-ду и большой поэмой «Повесть о пророках», представляющей собой жизнеописание всех пророков начиная от Адама и до Мухаммада. Однако, несмотря на это, в историю родной литературы Омархаджи Зиявудин Дагестани вошел как один из талантливых религиозных поэтов, внесший вклад в развитие жанра мавлида, истоки которого восходят к художественно-эстетическим традициям духовной поэзии аварцев.

Вместе с тем в своих произведениях Омархаджи Зиявудин Дагестани выходит за пределы их религиозного начала, акцентируя внимание на порицании пороков, негативных явлений в жизни горца. Более того, он остро ставит проблему морального, нравственно-этического упадка дагестанского общества, вызванного социальным расслоением и имущественным неравенством его членов. И потому, наряду с обращением поэта к горцам следовать заветам пророка Мухаммада, думать о загробной жизни, бояться божьей кары, в его произведениях заключен также и призыв соблюдать нравственные и этические нормы общества, дорожить своим моральным обликом, вести достойную человеческую жизнь.

Содержание мухаджирской поэзии на данном этапе не ограничивается одними лишь духовными мотивами. Практика свидетельствует, что, обращаясь к различным поэтическим жанрам литературы, поэты пытались творчески осмыслить и найти ответы на важнейшие проблемы, которыми так насыщена была их нелегкая жизнь. Незаживающей раной в душе каждого этнического дагестанца, в том числе и мастеров слова, была ностальгия. Это чувство с первого дня эмиграции поддерживало и подпитывало их интерес к покинутой отчизне. Горцев на чужбине волновало все, что происходило там, в Дагестане: жизнь соплеменников, общественно-политическая обстановка, положение религии, взаимоотношения России и

Турции и т.д. Все это отражалось на их моральном состоянии, психологии, эхом отзывалось в их сердцах и душах. И потому патриотическая тема, тема родины как предмет художественно-эстетического осмысления всегда оставалась приоритетной, доминирующей проблемой в творчестве писателей-мухаджиров. Вынужденные покинуть родную землю и поселиться в различных областях Османской империи, странах Ближнего Востока, дагестанские горцы никогда не забывали о свой отчизне. Их взоры всегда были устремлены к ней, как к путеводной звезде, как к спасительному огню, который согревал их на чужбине, помогая преодолевать трудности эмиграции.

Между тем при абсолютном господстве поэзии в литературе диаспоры уже в самом начале ее формирования в ней появляются и другие основные виды литературы: проза, драматургия, мемуаристика, публицистика, литературная критика. Их возникновение связано с творчеством известного деятеля дагестанской диаспоры Мурад-бея Мизанджи, эмиграция которого совпала не только с третьим, самым массовым периодом (18591877) переселения дагестанцев в Османскую империю, но также и с началом формирования здесь дагестанской национальной диаспоры.

Как и большинство писателей той эпохи, Мурад-бей Мизанджи тоже пришел в литературу через журналистику, которая оставалась его основным занятием до конца жизни. Если в публицистике и в практической деятельности в центре внимания Мурад-бея Мизанджи были социально-политические и идеологические аспекты подготовки и создания будущего справедливого исламского общества во главе со справедливым и просвещенным правителем, то в художественном творчестве, прежде всего в романе «Новый или новинка?» («Turfanda mi Yoksa Turfa mi?») (1890), основное внимание он уделяет нравственным проблемам. В нем писатель этически обосновывает возможность социального переустройства османского общества.

В многоплановом творчестве Мурад-бея Мизанджи особое место занимают мемуарные произведения в пяти книгах, написанные в самом начале XX века, в которых освещается современная ему эпоха, дается оценка своей личности и личностей своих современников. По своему характеру и содержанию сочинения Мурад-бея можно отнести к жанру политических мемуаров. Вместе с тем в диссертации мы рассматриваем их и как произведения документальной прозы, в которых на основе подлинных фактов, достоверных свидетельств воссоздаются важнейшие события и отдельные фрагменты из истории и жизни османского общества в целом и дагестанской диаспоры в частности.

Одной из областей литературы, в которой в новом качестве состоялся Мурад-бей Мизанджи, была драматургия. Его драматургическое наследие, не столь уж богатое, характеризуется двумя фактами: переводом на турец-

кий язык комедии A.C. Грибоедова «Горе от ума» (1884) и созданием собственной пьесы - «Кастрюля укатилась, крышку нашла» (1908). Однако даже этого небольшого опыта достаточно, чтобы увидеть в лице Мурад-бея Мизанджи талантливого драматурга и прекрасного переводчика.

Успех, связанный с переводом комедии русского классика, подтолкнул Мурад-бея через двадцать с лишним лет к написанию собственного драматургического произведения. В 1908 году он издал в Стамбуле четырехактную комедию «Кастрюля укатилась, крышку нашла». Идейное содержание комедии полностью соответствует взглядам Мурад-бея на предназначение литературного произведения, высказанным им в статье «Образцы для подражания наших писателей». Несмотря на то, что в сюжетную основу комедии положены явления турецкой действительности, проблемы, поднятые в ней автором, его идеи и обобщения носят наднациональный, общечеловеческий характер.

Характеристика литературного наследия Мурад-бея Мизанджи не будет полной, если не дать оценку его литературной критике, формирование которой относится к 80-м годам XIX века. Хотя предметом его литературно-критических оценок были турецкий роман и драматургия, однако в своих теоретических обобщениях и выводах он выходил далеко за пределы объекта анализа. Его взгляды, идеи и обобщения о роли и месте литературы как художественно-эстетического опыта в истории человеческого общества, о творчестве писателя, о литературном произведении как продукте этого творчества, сформированы главным образом, под влиянием русской и европейской литературно-критической мысли. И потому они по своему характеру являются типологическими, универсальными и применимы к оценке художественно-литературного опыта любого общества, в том числе и дагестанского.

Формирование литературы во второй половине XIX - начале XX века стало важным этапом в становлении и развитии художественной культуры дагестанской диаспоры в целом. Оно заложило основы для дальнейшего развития литературного процесса этнических дагестанцев как самобытного художественно-эстетического явления, в котором, наряду с национально-культурными и литературными традициями, мы наблюдаем также влияние опыта и традиций словесного искусства разных народов.

Во второй главе «Литература дагестанской диаспоры Турции 1920-1970-х годов» раскрыты особенности функционирования дагестанской диаспоры и развития ее словесного искусства в условиях нового общественно-политического и культурно-идеологического пространства, сложившегося на территории современного турецкого государства.

Первые десятилетия XX века стали периодом качественных изменений в общественно-политической и социально-культурной жизни дагестанской диаспоры. Однако они были связаны не только с провозглаше-

нием Турецкой Республики (1923) и последовавшими за этим изменениями во всех областях жизни турецкого общества, но и теми историческими катаклизмами, которые произошли в Российской империи и на Северном Кавказе в 17-20-х годах прошлого столетия.

Эти катаклизмы вызвали к жизни новую, небывалую эмиграцию -миллионы граждан покинули бывшую родину и переселились в другие страны. Сотни тысяч северокавказцев обосновались на территории Турции. Значительную долю эмигрантов составляли и дагестанцы, среди которых были представители самых разных слоев общества, носители различных идей и мировоззрений.

В этой массе выделялись активные участники и руководители антибольшевистского сопротивления, видные деятели северокавказских государственных образований. Такие известные исторические фигуры, как Гайдар Баммат, Микаил Халилов, Ахмед-хан Аварский, Халил-бек Му-саясул, Багаудин Хурш, Ахмед Наби Магома и многие другие, стали в дальнейшем признанными авторитетами в северокавказской диаспоре. Это были высокоинтеллектуальные личности, получившие образование в европейских и российских учебных заведениях, сформировавшиеся под влиянием европейской и русской культур. В то же время они были носителями идеологии антибольшевизма и антисоветизма, исповедовавшие идеи свободы и независимости Северного Кавказа и Дагестана и активно пропагандировавшие и проводившие их в диаспоре.

Потерпевшие поражение в военном противостоянии с большевиками, но не смирившиеся со своей участью и не отказавшиеся от дальнейшей борьбы за реализацию своих целей и принципов, они привнесли в жизнь диаспоры идеи кавказского единства и интернационализма. Независимость Северного Кавказа, создание на его территории свободного от России федеративного государства горских народов стали главенствующей, доминирующей идеей в северокавказской диаспоре, в 'том числе и дагестанской.

Исключительную роль в формировании идеологии кавказского единства сыграла часть северокавказской диаспоры, сконцентрированная в разных странах Европы, особенно в Польше и Чехословакии. В период с 20-х по 40-е годы в Европе функционировало несколько северокавказских эмигрантских объединений, которые издавали на русском и турецком языках десятки журналов, брошюр и пр.

Национальная интеллигенция диаспоры видела свою миссию в этот трагический период ее исторического развития исключительно в служении народу, в кропотливой деятельности по сохранению и преумножению за рубежом национальных и культурных ценностей северокавказских народов. В одном из первых номеров журнала «Кавказский горец» эти задачи были сформулированы следующим образом: «Если выпавший теперь

на долю горской эмигрантской интеллигенции жребий мешает ей быть вместе со своим народом, то он не мешает ей служить этому, где бы она ни была и в каких бы условиях ни находилась... «Кавказский горец» ставит своей задачей служение делу национально-культурного возрождения горских народов Кавказа»1.

Независимый Кавказ, героическое прошлое народа, образы народных героев, идеи национального единства - эти и другие темы, волновавшие северокавказских эмигрантов, находили самое широкое отражение в мухаджирской литературе. Политизированность диаспоры, активное вовлечение ее представителей в общественно-политическую жизнь эмиграции, а также страны проживания способствовали тому, что в литературе северокавказской эмиграции тон стала задавать гражданская поэзия. Предметом поэтического воспевания большинства поэтов-мухаджиров на долгие годы стали тоска по родине, ожидание встречи с ней, борьба за свободу и независимость Кавказа, единство и дружба ее народов и т.д. Ностальгия, вызванная насильственной разлукой с родиной, и духовное единство с ней - чувства, с которыми рождается, живет и умирает каждый мухаджир.

Новая волна эмиграции дала импульс мотиву временности нахождения северокавказских этносов на чужбине, вдохнула жизнь в надежду на скорое возвращение их на Кавказ, ибо мечта о воссоединении с родиной никогда не покидала кавказцев.

Несмотря на негативные явления эпохи в период становления молодого турецкого государства, литературный процесс дагестанской диаспоры характеризуется наполнением творческого багажа писателей новыми темами и идеями, ориентацией их на национальные фольклорные истоки. Этот период отмечен также качественным ростом писательских рядов: в диаспоре появились первые профессиональные прозаики и драматурги: Кадиржан Кафлы, Эртугрул Шевкет Авароглу, Зубайдат Шхаплы и др.

Литературный процесс дагестанской диаспоры данного периода формировался в условиях ломки и ликвидации старых и становления новых общественно-политических, социально-культурных и идеологических ценностей в турецком обществе, что естественным образом сказывалось на общественно-идеологической позиции, эволюции мировоззрения, совершенствовании творческого мастерства, художественного метода и стиля писателей.

Художник, в творчестве которого нашли эстетическое осмысление и преломление проблемы и явления современной жизни, в том числе и диаспоры, был талантливый писатель, публицист, политик и общественный деятель Кадиржан Кафлы (1899-1969). Он известен как автор прозаиче-

1 Кавказский горец. - Прага, 1925. 2-3. - С. 2. 1В

ских, поэтических, публицистических произведений, исторических сочинений, многочисленных газетных статей.

Формирование творческой деятельности Кадиржана Кафлы относится к началу 30-х годов, когда он выступал как поэт. Его первым поэтическим опытом был сборник стихов «Пенистое море» (1933), которые в идейно-художественном отношении были слабыми, несовершенными. Писатель быстро понял, что поэзия не его стихия, и потому в дальнейшем он более не обращался к поэтическим формам.

Начиная с 1958 года и до самих последних своих дней Кадиржан Кафлы в газете «Тержуман» вел рубрику «Здравствуйте» («МегЬаЬа»), Его публикации пользовались большим интересом у читателя благодаря актуальности и остроте проблематики, мастерству изложения материала и пр.

Попробовав себя в начале 40-годов в прозе, Кадиржан Кафлы остался верным этому виду литературы до конца своей жизни. К сожалению, не все из того, что написано Кадиржаном Кафлы, доступно сегодня широкому кругу читателей и исследователям. Многие его произведения со дня своего первого выхода в свет более не издавались и потому стали библиографической редкостью.

Наибольшую популярность Кадиржану Кафлы как писателю принесли его исторические романы. Первым опытом писателя в этом жанре стал небольшой роман «Хаджи-Мурад» (1940), посвященный жизнеописанию известного наиба Шамиля. В художественном плане сочинение было довольно слабым. Автору не хватило мастерства, исторического видения при создании образа Хаджи-Мурада, который больше напоминал сказочного, мифологического героя из тюркского эпоса, нежели реально существовавшую личность. Художественный вымысел автора — надуманные ситуации, сцены, явления, черты персонажей, пафосные монологи и прочее - довлеет над реальными фактами, снижая уровень историзма романа.

Вместе с тем сам факт появления этого произведения в дагестанской диаспоре в этот сложный период свидетельствует, что писатели, несмотря на жесткое пресечение властями любых проявлений этнической самобытности нетурецких народов, не отказывались от попыток реализовать в своем творчестве национальную тематику и в первую очередь тему исторического прошлого своего народа.

Основной пласт художественного творчества Кадиржана Кафлы составляют произведения, посвященные прошлому Турции. К ним относятся романы и повести: «Всадник на вороном коне» (1943), «Султанша Кёсем» (1943), «Турхан Султан» (1944), «Гнездо пиратов» (1946), «Заживо погребенные» (1947) и др., созданные в основном в 40-х годах XX века. Это был период, когда в Турции активно культивировались националистические, пантюркистские настроения, и потому в них ясно проявляются философские и мировоззренческие концепции автора - последовательного

адепта пантюркизма. Художественно перерабатывая исторические сюжеты, писатель часто идеализирует прошлое Турции, субъективно подходит к изображению и оценке жизни и деятельности известных исторических персонажей, особенно падишахов, представляя их как личностей, чьи деяния достойны воспевания, в частности в художественной литературе.

Вместе с тем отдельные произведения Кадиржана Кафлы захватывают читателя мастерски построенным, интригующим сюжетом, напряженным развитием действия, живыми, реальными образами персонажей, активно влияющими на окружающий мир.

В творчестве Кадиржана Кафлы наряду с художественными произведениями достойное место занимают и историко-публицистические сочинения, в которых он раскрылся как большой знаток истории, культуры и быта народов Турции и Кавказа. К ним относятся: «Северный Кавказ»

(1942), «Золотые листья от Ататюрка» (1943), «Исторические мысли»

(1943), «Исторические бури в османскую эпоху» (1943), «Митхат-паша» (1948), «Судьба Турции» (1965), «Святые Нух и Туфан» (1966), «Святые Адам и Ева» (1966), «Эмиграция в Турцию» (1966) и др.

Одним из ведущих направлений в творчестве Кадиржана Кафлы была тема Кавказа и кавказской диаспоры. Особую известность ему как писателю, исследователю истории народов Северного Кавказа принес его труд «Северный Кавказ».

Названное произведение стало ярким явлением в культурной жизни северокавказской диаспоры в один из самых трагических периодов ее истории. Выход в свет этой книги было практическим осуществлением идеи предыдущих поколений северокавказской интеллектуальной элиты о написании истории Северного Кавказа. Хотя книга Кадиржана Кафлы и не является по своему содержанию и характеру научным исследованием, но она выполнила важную функцию в северокавказской диаспоре Турции, сыграв при всех своих теоретических, методологических и содержательных недостатках значительную роль в укреплении единства северокавказского общества, в развитии в нем кавказоцентристских идей. Другая важная задача, которую выполнило данное сочинение, заключалось в том, что оно способствовало развитию в последующие годы диаспорной полупрофессиональной историографии Дагестана и дагестанского зарубежья. И, наконец, выход этой книги решил и такую важную просветительскую задачу, как ознакомление турецкого читателя с богатым и разнообразным материалом о Северном Кавказе. То есть здесь можно говорить о новом, более качественном этапе усвоения турецкой общественной и творческой мыслью культурного и эстетического опыта северокавказских народов.

При всей предвзятости автора к советскому строю, к положению северокавказских народов в составе СССР, все же надо отдать должное ему за то, что он сумел в целом в реалистических рамках изложить материал

книги. Несмотря на некоторые недостатки произведения, связанные с невозможностью автору непосредственно наблюдать жизнь народов Северного Кавказа при новом строе, он все же сумел дать объективную оценку историческим фактам, явлениям общественной и культурной жизни северокавказских народов разных эпох, в том числе и советского периода.

В отдельной главе «Рассказ, роман и история» представлен материал о творчестве северкавказских писателей-мухаджиров. Это - адыгеец Ай-тек Намиток, аварцы Бахаудин Хурш и Зубайдат Шхаплы, кабардинец Мет Иззет Джунатуко, осетин Ахмед Цаликов, черкесы Омер Сейфеддин и Мухаммад Фетгирей.

Среди прозаиков дагестанской диаспоры 30-40-х годов встречаются писатели, чье творчество не отражает национальное мировоззрение, характер жизни своего народа и его художественное мышление. Объектом их эстетического осмысления служит турецкая действительность. С этой точки зрения литературное наследие этой категории писателей не является предметом углубленного изучения данного исследования. Вместе с тем это, безусловно, явление культурной жизни дагестанской диаспоры Турции. И потому обзорная оценка их творческой деятельности, несомненно, имеет историко-познавательное значение, так как она дополняет общую картину генезиса и развития дагестанской литературной диаспоры.

Одним из тех, кто писал на тему турецкой действительности, кто в своих произведениях стремился осваивать художественный мир представителя турецкого общества, был писатель Эртугрул Шевкет Авароглу (1909-1987), который родился в Стамбуле в семье аварских мухаджиров.

Несмотря на все объективные сложности, связанные с реализацией национальной самобытности в Турции, в 30-40-годах в дагестанской диаспоре появляются писатели, чье творчество целиком обращено к национальной проблематике.

Примером такого обращения является творчество ЗубайДат Шхаплы, в основе которого лежат мотивы и сюжеты, заимствованные из истории северокавказской диаспоры, кавказской, и в первую очередь дагестанской, действительности.

Литературно-публицистическое наследие Зубайдат Шхаплы создано в основном на французском языке, хотя у нее есть отдельные произведения и на арабском и турецком языках. На формирование мировоззрения, жизненных позиций, эстетических и художественных вкусов Зубайдат Шхаплы большое влияние оказала та особая, национально-культурная, духовно-эстетическая среда, в которой она родилась, жила и формировалась. Это были в первую очередь ее семья и северокавказская диаспора, которая была разбросана в 20-30-х годах по многим странам Европы, Ближнего и Среднего Востока.

Органической частью литературного творчества Зубайдат Шхаплы была ее научно-исследовательская деятельность. На протяжении всей жизни писательница изучала самобытную историю, культуру, этнографию Северного Кавказа. Результатом ее научных исканий стали такие труды историко-этнографического характера, как «Оборона Ахульго», «Падение Гимры», «И кровь течет в Кубань», «История обрядов и традиций черкесов», «Шамиль, его жизнь, творчество, неизвестные семейные письма», «Дагестан и Черкесия: история, обряды и обычаи», «Сказки и легенды Дагестана и Черкесии», «Черкесия» и др.

Научно-исследовательская деятельность оказала непосредственное влияние на формирование писательского кредо Зубайдат Шхаплы, на идейно-тематическое содержание ее художественных произведений.

Основу литературного творчества Зубайдат Шхаплы составляют произведения самых разных жанров. Среди них: роман «Абрек», рассказы «Агхой аул», «Невольница», «Вернувшийся», «Крик кавказской женщины», эссе «Священная Мадина», художественный очерк «Историческая встреча», эпическая поэма «Дочь горской княжны» и др.

В центре внимания писательницы всегда была северокавказская диаспора, ее судьба, история, культура, этнография, трагическое прошлое народов Кавказа. Предметом ее особого интереса оставалась национально-освободительная борьба горцев под руководством Шамиля. В 19331937 годах на арабском, турецком и французском языках в Париже, Варшаве, Стамбуле, Каире и Бейруте вышла серия статей, очерков и рассказов Зубайдат Шхаплы, посвященная жизни и деятельности имама Шамиля.

В этой серии был представлен и художественный очерк «Историческая встреча», опубликованный на французском языке в журнале «Горцы Кавказа», издававшемся северокавказской диаспорой в Варшаве. Как и в других произведениях Зубайдат Шхаплы, в основе очерка лежит кавказский мотив - небольшой эпизод из истории Кавказской войны - встреча имама Шамиля с русским генералом Клюке фон Клюгенау. Это событие описано в русских исторических документах, в дагестанских хрониках, в художественных произведениях российских и зарубежных авторов.

Наиболее известным и крупным прозаическим ее сочинением является роман «Абрек», который был написан в 1939 году на французском языке. В 1944 он был издан в Стамбуле в переводе Кадиржана Кафлы на турецкий язык под названием «Кавказский влюбленный». Но уже при последующем издании в авторизованном переводе на турецкий язык роман вышел под своим первоначальным названием «Абрек» (1977).

Жанр своего сочинения писательница определила как роман, хотя его сюжетно-композиционная структура позволяет говорить о нем как о романтическом рассказе с преобладанием фольклорного начала. Иначе говоря, «Абрек» не соответствует авторскому определению жанра, во вся-

ком случае в классическом его понимании. Между тем жанр «Абрека» был точно определен редактором и переводчиком его первого турецкого издания Кадиржаном Кафлы: «Абрек - это большой рассказ»1. Но мы в своем исследовании будем придерживаться авторского определения жанра сочинения.

В основе романа лежит один из многочисленных, бытующих среди кавказских мухаджиров Турции вариантов преданий о чеченском абреке Бейбулате Таймиеве. Положенное в основу романа, оно несет на себе важную идейную и композиционную нагрузку. Предание о чеченском абреке Бейбулате олицетворяет собой авторское понимание свободы, любви и достоинства кавказского человека. Таким образом, фольклорное начало предопределило сюжетно-композиционную структуру и образную систему романа «Абрек».

Темой сочинения является история любви двух молодых людей: чеченского абрека Бейбулата и дагестанской девушки Баху. С ее раскрытием связана и главная идея произведения: готовность кавказского человека пожертвовать всем дорогим, что у него есть, в том числе и любовью, ради свободы и независимости своей родины. Развитие действия в романе происходит на фоне Кавказской войны. Однако описания батальных сцен, боевых действий и столкновений в романе нет, хотя присутствие войны незримо ощущается в жизнеописании и характеристике героев, в авторских лирических отступлениях.

Таким образом, в идейно-тематическом и художественно-эстетическом плане художественные произведения Зубайдат Шхаплы отличаются ярко выраженной национальной направленностью. Свою главную задачу как творческая личность писательница видит в активной разработке темы исторического прошлого народа, в воспевании ее героических страниц.

В рассматриваемый период в литературе дагестанской диаспоры тема прошлого становится предметом осмысления не только- писателей-беллетристов, ретроспекция находит также свое отражение и в произведениях, написанных в жанре документалистики. Обращение писателей к этому жанру было продиктовано стремлением документальными средствами раскрыть предмет повествования, довести до читателя во всех деталях и подробностях дух и содержание описываемых событий, особенности образов и характеров героев. К произведениям такого типа относится и книга воспоминаний Хамзы Османа Эркана «Горстка храбрецов», в основу которой легли события, участником которых был сам автор.

В первом рассказе «Добровольческий отряд «Османджик», который предваряется эпиграфом - словами Шопенгауэра: «Самое высокое призвание, достигнутое на протяжении всей человеческой жизни, - подвиг»,

1 КаШ К. §1шаП КаП^уа. - ¡51апЬи1, 1942. - Э. 188.

автор вспоминает о событиях в начале первой мировой войны, происходивших на иракском фронте в районе г. Басра.

Непосредственно рассказу о сражениях, участником которых был и сам автор, предшествует история формирования в Стамбуле добровольческого отряда «Османджик», целиком состоявшего из северокавказских добровольцев, называются имена его организаторов: капитаны Джемаль-бей, Хайры и другие.

«Горстка храбрецов» - это произведение, с документальной объективностью раскрывающее малоизвестные эпизоды и страницы из жизни северокавказской диаспоры Турции. В нем автор, описывая события из далекого прошлого, вспоминая ушедших из жизни близких и родных ему людей, поднимает проблему человеческой памяти. Через все произведение проходит авторская мысль, что память должна передаваться из поколения в поколение, как мерило нравственного состояния общества и моральных качеств ее членов.

В послевоенные годы под воздействием внутренних и внешних факторов в Турции начался мучительный процесс перехода страны от однопартийной системы правления к многопартийной демократии западного образца. Постепенная либерализация общественно-политической жизни турецкого общества создала обстановку, позволившую интеллектуальной части национальных меньшинств возобновить деятельность по этнической мобилизации своих соотечественников.

В 50-х годах в крупных городах Турции, в первую очередь в Стамбуле, Анкаре, Измире и других, стали возникать северокавказские культурные общества, фонды и центры. Основной целью этой деятельности была реабилитация этнического самосознания северокавказских этносов, подвергшегося серьезной деформации в результате беспрецедентной ассимиляторской политики со стороны официальных властей в период с 20-х по 40-е годы. Как правило, инициаторами создания этих общественно-культурных образований выступали представители национальной интеллигенции. Активную роль в этом деле играли и представители дагестанской диаспоры. Наряду с общественной деятельностью представители северокавказской диаспоры возродили и национальную прессу, которая стала выходить на турецком языке. Начиная с 50-х годов и по сегодняшний день в Турции издаются десятки периодических изданий: журналов, газет, бюллетеней и др. Заметный след в жизни северокавказской диаспоры оставили журналы «Кавказ» (1953), «Кавказский сборник» (1954-1956), «Новый Кавказ» (1957-1962), «Кавказ» (1964-1977), «Объединенный Кавказ» (1964-1967), «Северный Кавказ» (1970-1993), «Единство Кавказа» (1971), «Бурка» (1975-1978), «Голос нартов» (1978-1980), «Кафдаг» (1987), «Ялова-Северный Кавказ» (1991-2000) и др. Среди этих изданий был и

журнал «Дагестан» (2000-2003) - орган Дагестанского культурного центра г. Ялова.

Трудно переоценить вклад этих и других печатных изданий в процесс этнической и культурной консолидации северокавказских народов, проживающих на территории Турции. Они сыграли также большую роль в пропаганде и популяризации истории, культуры народов Кавказа, публикуя материалы о прошлом и настоящем положении диаспоры, приобщали мухаджиров к духовному наследию своих народов, к достижениям современной национальной художественной культуры.

Дагестанская диаспора Турции как составная часть северокавказской диаспоры также переживала в эти годы новый этап этнической мобилизации. В этом процессе важную роль сыграла литература как идейно-эстетическое явление, отражавшее национальный менталитет, нравственный и духовный мир этнических дагестанцев, в недрах которой в рассматриваемый период формировались идеи дагестанского этноцентризма.

О том, насколько эти идеи овладевали умами и настроениями интеллектуальной массы в дагестанской диаспоре, свидетельствует, например, книга «Дагестан и дагестанцы». Она написана известным деятелем диаспоры, специалистом по истории мусульманских денег, нумизматом Ше-рефеддином Зрелом.

По авторскому замыслу и содержанию «Дагестан и дагестанцы» является логическим продолжением книги Кадиржана Кафлы «Северный Кавказ». Но в отличие от нее книга Шерефеддина Эрела посвящена целиком Дагестану и его народам и носит научный характер, хотя и не является академическим исследованием.

На основе большого и разнообразного - географического, исторического, культурологического, литературного, этнографического и прочего -материала автор дал в работе развернутую картину о прошлом и настоящем, культуре и литературе, искусстве и быте, языках и ученых дагестанских народов, начиная с начала нашей эры и до 20-х годов XX столетия.

Автор книги «Дагестан и дагестанцы» не профессиональный исследователь или писатель, и потому в ней, естественно, встречаются и недостатки, упущения, ошибки. Несмотря на это, она пользовалась большой популярностью у дагестанских мухаджиров, став по-настоящему их настольной книгой. Во многом благодаря сочинению Шерефеддина Эрела в диаспоре возник интерес к национальной истории, усилилось внимание к этнической культуре. И, наконец, книга Шерефеддина Эрела была значительным вкладом в историографию дагестанской диаспоры Турции, обогатив ее новыми идеями, документальными сведениями, именами и фактами.

Наряду с этим на позитивную эволюцию мировоззрения зарубежных дагестанцев, на изменение психологического климата в диаспоре в сторо-

ну этнической мобилизации и культурного обновления оказал влияние также следующий фактор. С начала 60-х годов возобновились, хотя и робко, от случая к случаю, давно прерванные связи диаспоры с Дагестаном. Эти контакты носили характер родственных переписок, редких посещений отдельными мухаджирами исторической родины, визитов в Турцию культурных, творческих и туристических делегаций и групп из Дагестана и т.д. Данные обстоятельства во многом способствовали оживлению и укреплению национального самосознания этнических дагестанцев на чужбине, восприятию ими себя как автономной духовно-культурной общности.

В этом процессе особое место принадлежит дагестанским писателям, чьи сочинения в оригиналах и переводах стали проникать в диаспору. В силу объективных причин и обстоятельств этот процесс не носил систематического и массового характера. Но те немногочисленные книги и произведения, которые доходили до диаспоры, производили неизгладимое впечатление на читателя-мухаджира, будоражили его ум и сердце, затрагивали глубинные струны души, служили катализатором национальной мобилизации и этнокультурных процессов в дагестанской диаспоре.

Пионером, чьи произведения возглавили процесс проникновения литературы метрополии в среду дагестанской диаспоры Турции, был Расул Гамзатов. Его поэтические сочинения, переведенные в 60-70-х годах на турецкий язык, стали доступными массовому турецкому читателю, в том числе и этническим дагестанцам. Кроме того, произведения народного поэта в оригиналах по разным каналам и путям также становились доступными для читателя-мухаджира. Через творчество Расула Гамзатова и других писателей зарубежные дагестанцы заново открывали для себя свою историческую родину, вновь чувствовали себя частью ее народа, истории и культуры. Более того, многие из них ощущали потребность осмыслить свое существование как этнические дагестанцы, живущие на чужбине, обратиться к национальным истокам, пробудить давно уснувшие этнические инстинкты.

Однако генератором идей национальной мобилизации, этнического обновления дагестанской диаспоры, выразителем духовного мира, эстетических взглядов и вкусов мухаджира в этот период оставалась литература, и в первую очередь поэзия.

В творчестве поэтов в рассматриваемый период, как уже было отмечено, приоритетное место занимают историческое прошлое Кавказа, образы национальных героев - шейха Мансура, Газимухаммада, Гамзат-бега, имама Шамиля, тема независимого Кавказа, мотивы ностальгии, тоска по свободной родине и желание вновь обрести ее и пр. В ретроспекции писатели ищут и пытаются найти ответы на самые острые и сложные вопросы, которые ставила перед ними современная жизнь. Исторические мотивы и образы служат источником пополнения их поэтического арсенала, жизнь

и деятельность выдающихся деятелей национальной истории продолжают оставаться критериями и мерилом патриотизма, духовного совершенства, высокой нравственности, этико-эстетическими и моральными ориентирами в их творческом поиске.

Мотив ожидания, предстоящая встреча с родиной, которую с нетерпением ждали и лелеяли в своих мыслях и мечтаниях на чужбине долгие годы многие поколения мухаджиров, щемящее чувство ностальгии, желание ускорить час освобождения родины даже ценой собственной смерти, чтобы встретиться с ней, выражены во многих стихотворениях поэтов. Они не представляли Северный Кавказ свободным без независимости других порабощенных мусульманских народов. Поэтому в их произведениях звучал мотив исламской солидарности, содержались идеи тюркского и кавказского интернационализма.

В этот период идеи свободы и независимости Кавказа проникли настолько глубоко в плоть и кровь поэтов диаспоры, что эти мотивы обнаруживаются даже в таком интимном жанре лирики, как посвящение. Например, в стихотворении того же Кадиржана Кафлы «Зубайдат Шхаплы», посвященном известному деятелю северокавказской и дагестанской диаспор, журналисту и литератору, объект воспевания уподобляется образу национального знамени, символизирующего свободу и независимость Кавказа.

Кажущаяся на первый взгляд патриотическая направленность тематики мухаджирской поэзии этого периода при внимательном рассмотрении оказывается не столь уж однообразной. Предметом эстетического осмысления художников иногда становятся и явления повседневной жизни, производственные темы, мотивы сугубо мирные, жизнеутверждающие.

При всем многообразии и богатстве идейно-эстетического содержания поэзии дагестанской диаспоры присутствует один фактор, который делает ее единообразной, монолитной - это турецкий язык,-на котором она создается. Ибо, когда из сознания народа были практически насильственно выдавлены и преданы забвению национальные поэтические традиции, даже представить трудно было, что в диаспоре могут быть мастера слова, которые думают и творят на родном языке. Между тем они были и творили, бережно храня и развивая художественно-эстетический опыт своего народа и вместе с тем приобщаясь к богатым литературным традициям народа, среди которого жили.

Одним из тех, кто создавал свои произведения исключительно на родном языке, был талантливый поэт, исполнитель и импровизатор Гохи-лазул Меседул Мухаммад (1901-1995). Его своеобразная и оригинальная поэзия выделяется из общего потока литературы диаспоры данного периода своей тематикой, идейно-художественным содержанием, авторским видением современного ему мира.

Как показывает анализ поэтического наследия Меседул Мухаммада, своими корнями оно уходит в фольклор и в профессиональную поэзию аварцев. Его поэзия носит многоплановый, многомерный характер. Как поэт он творил по законам поэтики аварской художественной литературы, внося в нее и свою авторскую индивидуальность: особое художественное мировидение, эстетику слова, мухаджирские мотивы и образы, ритмико-стилевое своеобразие и т.д. Язык произведений Меседул Мухаммада отличается обилием включенных в ее художественную ткань слов и словосочетаний арабского и турецкого происхождения, что объясняется активным воздействием соответствующих языков на его поэтическую речь.

Итак, исторические события, имевшие место в начале XX столетия на просторах крупнейших империй - Российской и Османской, коренным образом отразились на судьбе дагестанской диаспоры, и в первую очередь на ее искусстве слова. В этот период литература выступала как выразительница идей, настроений и чаяний этнических дагестанцев. Более того, вместе с литературами других северокавказских диаспор она была активно включена в процесс формирования общекавказской идеологии кавка-зоцентризма - политической и идеологической доминанты северокавказской диаспоры в 20-40-х годах прошлого столетия.

В этот период в центре внимания и художественного осмысления писателей находилась одна главная проблема - независимый и свободный Кавказ. Наряду с этим творческой реализации главной проблемы были подчинены другие темы: многообразный и сложный мир мухаджира, втянутого в водоворот исторических катаклизмов, поэтическое воспевание образов и деяний национальных героев, физических и нравственных достоинств горца, его душевного состояния, интимных переживаний и пр.

Будучи важным элементом национальной культуры этнических дагестанцев, литература диаспоры в эти годы претерпевает качественные перемены, выраженные появлением в ней профессиональных прозаиков, драматургов и публицистов, дальнейшим совершенствованием ее основных видов: поэзии, прозы, мемуаристики и пр.

Вместе с тем общественно-политическая и идеологическая обстановка в Турции в 20-40-х годах нанесла ощутимый удар по национальной психологии, этническому менталитету мастеров слова, что, в свою очередь, привело к определенному застою в реализации национальной тематики и проблематики в их творчестве. В этих условиях отдельные писатели находили свое художественное удовлетворение в обращении к явлениям турецкой действительности.

Однако, несмотря на это, национальная идея продолжала оставаться приоритетным направлением в творчестве большинства писателей-мухаджиров 20-40-х годов.

2В

Являясь выразителем идеологии, национального характера, внутреннего мира, морально-этического состояния дагестанца, живущего на чужбине, литература сыграла в 50-70-х прошлого века важную роль в этнической мобилизации национальной диаспоры на ее новом историческом этапе развития. В этот период в творчестве мастеров слова диаспоры шел активный процесс формирования идей дагестанского этноцентризма. Во многом этому процессу способствовало возобновление в 60-х годах контактов с исторической родиной, проникновение в диаспору произведений материковой литературы.

Новое осмысление в этот период в творчестве писателей-мухаджи-ров получают традиционные проблемы: ретроспекция, свобод а и независимость Кавказа, образы и деятельность народных героев - вождей национально-освободительного движения Газимухаммада, Гамзат-бега, Шамиля, нравственный облик и духовный мир мухаджира, его место в сложном и многомерном обществе и т.д. Наряду с этим писатели диаспоры продолжают активно разрабатывать и мотивы исламской солидарности, тюркского и кавказского интернационализма.

60-70-е годы отмечены новыми явлениями в литературе дагестанской диаспоры - налицо были симптомы ее деполитизации и деидеологи-зации. Социально-патриотическая составляющая мухаджирской литературы, которая доминировала в ней на протяжении многих десятилетий, начинает постепенно сдавать свои позиции. Расширяется диапазон творческого поиска и анализа художника, на новый уровень эволюции выходит его творческий метод и мировосприятие, совершенствуется писательское мастерство, обогащаясь новыми художественными средствами. Наряду с традиционными проблемами объектом эстетического осмысления писателя становятся и явления повседневной жизни, картины труда и природы, интимный мир соплеменника, его сокровенные чувства и душевные переживания.

Отмечая особенности, характеризующие содержание дагестанской мухаджирской литературы данного периода, создаваемой практически целиком на турецком языке, необходимо выделить и такой факт, как наличие в ней литературного творчества на родном языке. Это дает основание сделать вывод, что, несмотря на все сложности и трагические страницы, которые пережила литература дагестанской диаспоры Турции в 20-70-х годах прошлого века, в ней продолжали бытовать национальные художественно-эстетические традиции.

Литература дагестанской диаспоры рассматриваемого периода в своем многообразии и многомерности отражала сложный, специфический, вместе с тем реальный мир, в котором она функционировала. Являясь живым художественным процессом, мухаджирская литература 20-70-х годов

во многом определила идейно-тематическое и художественно-эстетическое содержание и направление творчества писателей нового поколения.

В третьей главе «Литература дагестанской диаспоры Турции на современном этапе» рассматриваются особенности литературного процесса в последние десятилетия XX столетия, основные идеи и мотивы творчества писателей-мухаджиров.

80-90-е годы прошлого столетия отмечены существенными изменениями во всех областях жизни дагестанской диаспоры Турции. Они обусловлены, в свою очередь, теми позитивными изменениями, которые произошли в турецком обществе на рубеже двух столетий, особенно в его внутренней политике. В частности, национальные меньшинства получили права, хотя и в урезанном виде, для реализации своих этнокультурных и художественно-эстетических потребностей. В стране открылись национальные культурно-благотворительные и образовательные фонды, в том числе и северокавказцев. В частности, в гг. Анкара, Балыкесир, Стамбул и Ялова были открыты культурные общества этнических дагестанцев, начал издаваться журнал «Дагестан». Кроме того, процессы демократизации в СССР, а потом и в странах СНГ, открытость границ и возможность посещать свою историческую родину, самим быть свидетелями национального возрождения народов Дагестана благотворно сказались на мировоззрении и мироощущении дагестанских мухаджиров, на их этнопсихологии и эт-нокультуре. В их сознании произошла заметная коррекция, переоценка прежних идеалов, позиций, взглядов на те или иные факты и явления как своего исторического прошлого и настоящего, так и Дагестана и всего Кавказа.

Все те сложные политические, экономические, культурно-исторические процессы, которые происходили в жизни дагестанской диаспоры, не могли не отразиться на умонастроении, творческом поиске, стиле и мастерстве писателей, проблематике и содержании их произведений. В эти годы расширился диапазон их эстетических поисков, начался интенсивный процесс налаживания личных и творческих контактов с писателями метрополии, появилась возможность читать их произведения на родном языке. В творчестве писателей-мухаджиров по-новому реализуются такие традиционные темы, как свобода, прошлое и настоящее народа, одиночество, тоска по утраченной родине, патриотизм, духовный мир, мировосприятие и мироощущение мухаджира и т.д. Поиск ответа на философский вопрос «Кто я?» стал доминирующим в их творческом процессе и в нравственных исканиях.

Литература дагестанской диаспоры последних десятилетий XX столетия стала менее политизированной и более психологической. В ней меньше ощущаеться агрессивности, антагонизма, непримиримости, хотя

эти моменты и продолжают присутствовать в произведениях отдельных авторов.

В творчестве современных мастеров слова диаспоры наблюдается интересная трансформация: в нем на задний план отходит надэтнический кавказоцентризм и выдвигается вперед дагестанский этноцентризм как стремление писателей возродить свое национальное «я». Перефразируя слова К.К. Султанова, Дагестан, как интегрирующий идеал, как цивилиза-ционный тип общности, расширяющий понятие «историческая родина», стал центром притяжения образных миров в их творчестве. В произведениях некоторых авторов стали проявляться даже конкретно национально-этнические мотивы: аварские, лакские, лезгинские и т.д.

Мотив ностальгии остается ведущим и в современной дагестанской мухаджирской поэзии. Уже сами названия произведений - «Тоска», «Тоска по Дагестану» (Мехмед Ферди Эсер), «В моем сердце Дагестан» (Ша-хабедин Озден), «Тоска» (Джафар Барлас) и др. - наглядно иллюстрируют, какое место этот мотив занимает в творческом арсенале поэтов.

Многие современные поэты дагестанской диаспоры сходятся в актуализации исторического прошлого. В такой ретроспекции доминантой выступают образы выдающихся деятелей национальной истории, и в первую очередь образ имама Шамиля. Причина здесь кроется не только в том, что Шамиль является их соплеменником, частью их национальной истории, а в том, что в турецком обществе, а дагестанская диаспора - ее неотъемлемая часть, к личности легендарного дагестанца, его жизни и деятельности питают особый пиетет, трепетное благоговение.

Образ имама Шамиля каждым северокавказским мухаджиром впитывается с молоком матери. Рассказы и предания, песни и героические поэмы о нем передаются в диаспоре из поколения в поколение. Образ, жизнь и деяния этой выдающейся исторической личности постоянно подпитывают этническое самосознание зарубежных северокавказцев. Для каждого мухаджира шейх Шамиль олицетворяет свободу, мужество, честь и достоинство, то есть все то лучшее, чем может одарить природа простого смертного человека.

Общей чертой творчества многих поэтов диаспоры является их стремление идеализировать образ имама Шамиля, наделять его сверхъестественными качествами, способностями. Под их пером национальный герой Кавказа больше напоминает персонажей народных преданий, корани-ческих рассказов, героико-эпических поэм, нежели реальную историческую фигуру.

Вместе с тем в творчестве отдельных поэтов, особенно молодого поколения, наблюдается отход от традиционно идеализированного воспевания личности и деяний имама Шамиля, стремление к глубокому поэтическому осмыслению этой исторической личности, созданию ее объективно-

го, реалистичного образа. Такая тенденция обнаруживается, в частности, в стихотворении Ахмеда Чинара «Шамиль. Год 1859».

При анализе современной поэзии дагестанских мухаджиров, может создаться впечатление, что доминирование в ней социально-политической и исторической тематики препятствует созданию зрелых в художественном плане произведений. Однако творчество отдельных ее представителей свидетельствует об обратном.

Это особенно успешно доказал своей гражданской лирикой Семих Сейид Дагестанлы - поэт, остро ощущающий и переживающий чувство оторванности от исторической родины, чувство ее потери. Поэт прямо называет тех, кому посвящено его творчество: «Мои стихи - послание людям, прожившим длинную жизнь; людям, протягивающим руки к своим духовно-культурным корням»1. А если говорить более конкретно, то его поэзия обращена главным образом к своему многострадальному народу, по воле судьбы оказавшемуся разделенным на эмигрантов и тех, кто остался на своей земле, к исторической родине - Дагестану, о которой он говорит, желая, если не в реальности, то хотя бы в стихах, вернуться к ней.

Мотив исторической родины, стремление осмыслить ее феномен проходит доминантой через все творчество поэта-мухаджира. Устами младенца он прямо ставит вопрос: «А что это - родина?» Поиск ответа на этот сложный философско-нравственный вопрос очень актуален для каждого поколения эмигрантов, особенно для его молодой части, ибо, как точно определил поэт состояние всех тех, кто вынужден жить вдали от родины, «...без Дагестана так безысходна наша боль!»

Все, что связано с Дагестаном, для поэта не просто красивые слова, это не есть что-то наигранное, искусственное. Понятие «Родина» для него настолько сакрально, что «он одержим фантомной болью» к ней.

В актуализации мотива исторического прошлого своего народа, как отмечает К.К. Султанов, Семих Дагестанлы видит его будущее. Он, как непосредственный участник события, как факт собственной биографии переживает такие исторические факты, как сражение с Надир-шахом, начало газавата шейха Мансура, события Кавказской войны и выселение северокавказских народов с их исторической родины. В лирическом герое Семиха Дагестанлы жива «древняя молодость родины», он чувствует, как «соки струятся из пластов истории». В поэзии Семиха Дагестанлы в восприятии родины преобладает не конкретно дагестанская, а общекавказская ментальность.

Обобщенно-символическое восприятие Кавказа как исторической родины, его бессмертное начало, декларация приверженности общему до-

1 Дагестанлы С. С. Звезда мухаджира. - Махачкала, 1994. - С. 23. 32

му - «материнской горе Каф» - с особой силой проявляется в одном из лучших стихотворений поэта «Северному Кавказу». В нем историческая родина предков предстает, как «единый Кавказ», «алмаз монолитный», «рукавами одной неразрывной черкески». В этом произведении поэт призывает народы Кавказа не разделяться, вспомнить уроки истории, относиться друг к другу по-братски, бережно. Ибо спасение и свобода кавказских народов, по мнению поэта, в их единстве, солидарности и сплоченности.

В гражданской лирике Семиха Дагестанлы прослеживается связь с дагестанским, кавказским фольклором, которая проявляется по-разному. Иногда поэт использует формы, мотивы и образы народной поэзии, как, например, в стихотворении «Шах, потеряв разум, напал на Дагестан». В данном случае, положив в основу мотив известного аварского народного эпоса «Разгром Надир-шаха», поэт создал свое оригинальное произведение.

Порой связь с национальным фольклором выражается в использовании дагестанских афористических жанров в качестве эпиграфов к стихотворениям.

Антитезой мотива родины в поэзии Семиха Дагестанлы выступают мотивы чужбины, эмигрантской жизни мухаджиров вдали от исторической родины. Лирический герой его произведений глубоко переживает свою судьбу изгнанника. Мотив одиночества, оторванности от своего народа, от родных корней является доминантой его стихотворений.

Мотивы, звучащие в произведениях Семиха Дагестанлы, - одиночество, тоска по родине, тяжелая доля эмигранта, желание вновь обрести родину и другие - характерны для творчества всех поэтов- эмигрантов, независимо от их национальной принадлежности.

Произведения Семиха Дагестанлы проникнуты духом свободы, стремлением к ней, борьбой за нее. Свобода, как фундаментальная, общечеловеческая ценность, у поэта-мухаджира стоит в одном синонимичном ряду с такими ценностными категориями, как любовь, отвага, отчизна. В его сознании свобода не может быть предметом обсуждения, торга, купли-продажи, ибо она бесценна. Добиться ее можно лишь одним путем -борьбой.

Хотя в поэзии Семиха Дагестанлы доминирует откровенно гражданская направленность, ей не чужды и лирические и философские мотивы («Влюбленность наших душ», «Мудрость и глупость», «Свобода» и др.). В своих лирических стихотворениях поэт создает оригинальный образный строй, необычную ритмико-интонационную структуру, им присуща особая эмоциональность и тональность.

Стихи Семиха Дагестанлы близки и понятны тем, кто родился и вырос на чужбине, вдали от родного края, кто хочет найти свои националь-

ные, исторические и духовно-культурные корни, кто стремится вновь обрести потерянную когда-то родину. Поэт является продолжателем лучших поэтических традиций северокавказской диаспоры Турции. В его поэзии средствами оригинальными и высокохудожественными передан сложный, противоречивый, беспокойный внутренний мир кавказского, дагестанского мухаджира, его душевное состояние, мечты и помыслы.

Размышления о сложной и противоречивой судьбе своего народа, о его месте и роли в цивилизованном мире, о его прошлом и будущем являются неотъемлемой частью творчества современных писателей-мухаджи-ров. Один из них - Ахмед Чинар, талантливый писатель, пришедший в литературу в конце 80-х годов прошлого века. Основная тематика творчества писателя - трагическое прошлое своего народа, его место и роль в современном цивилизованном мире, жизнь горца-мухаджира, втянутого волею судьбы в водоворот исторических катаклизмов.

Ахмед Чинар относится к новому поколению писателей дагестанской диаспоры Турции, чье мировоззрение сформировалось в эпоху больших социально-политических, идеологических и культурологических перемен, происшедших в мире в последний период XX - начала XXI столетия.

Это поколение писателей, во многом свободное от идеологических и политических комплексов и стереотипов, которыми страдали их предшественники, шире и прагматичнее смотрит на окружающий мир. В своих произведениях они пытаются осмыслить сложнейшие реалии, в которых сегодня, с одной стороны, функционирует диаспора, а с другой - находится их историческая родина, стремясь найти адекватные ответы на сложнейшие вопросы своего бытия.

Оставаясь приверженцем лучших традиций своих предшественников, Ахмед Чинар вместе с тем, позитивно воспринимая перемены в окружающем мире, стремится уйти от старых, однополярных оценок и стереотипов, сложившихся в дагестанской мухаджирской литературе, и найти новые, соответствующие современным реалиям пути и средства художественного выражения действительности. Итогом сложных духовно-эстетических и творческих поисков писателя стал роман «Горы - мое сердце».

В произведении писателя, в котором присутствует широкая эпическая картина жизни и достаточно глубокая разработка характеров, отражены события, происходившие в Дагестане, в аварском ауле Зодо в период национально-освободительной войны. Однако автор не описывает саму войну, кровавые сражения между горцами и русскими, не рисует панораму театра военных действий, происходивших в горах Дагестана. Писатель не ставит перед собой такой задачи. Присутствие войны передается через описание каждодневной жизни жителей аула, через образы и поступки ге-

роев романа. На первый взгляд, кажется, что война идет где-то далеко от того места, где разворачиваются основные события. Но это только кажется. Война незримо присутствует в каждой сакле, в каждой семье горца, она проходит через судьбу каждого героя.

В жанровом аспекте роман «Горы - мое сердце» можно отнести к историческому роману, в котором повествование о прошлом своего народа автор строит на остром сюжете, в центре которого находятся напряженные конфликты личного и социального характера. В динамично сменяющихся и развивающихся событиях проявляются наиболее значительные черты характеров персонажей произведения.

Квинтэссенцией романа является проблема свободы и независимости как фундаментальное условие равноценного и равноправного сосуществования и сотрудничества двух извечно враждебных и антагонистических обществ - дагестанской (исламской) и русской (христианской). В отличие от большинства писателей диаспоры, привыкших рассматривать Россию как потенциального врага ислама и кавказских народов, Ахмед Чинар видит возможным сосуществование дагестанских народов с Россией на основе и в рамках взаимного уважения и межцивилизационного, межкультурного диалога.

Это абсолютно новый подход к решению проблемы русско-дагестанских взаимоотношений в литературе диаспоры. Он во . многом обусловлен все возрастающим в последние годы влиянием на турецкое общество идей межцивилизационного диалога и сотрудничества в контексте «Восток-Запад», идей евразийского единства. В авангарде реализации этих идей находится турецкая интеллигенция - писатели и журналисты, деятели культуры и науки. Все больше свою приверженность этой идее выказывает и турецкая политическая элита.

Основная идея романа раскрывается во всей полноте ее содержания. Каждый эпизод, каждый персонаж и даже отдельные детали участвуют в ее раскрытии. В основе произведения лежит концепция, базирующаяся на мировоззрении писателя, на его идеологических позициях, утверждающая, что ислам является высшей добродетельной силой, преображающей человеческое общество. Все содержание романа, его основной и побочные конфликты призваны подчеркнуть эту идею. Идеологическая установка определяет жизнь как в целом всего дагестанского общества, так и характер отдельных его членов, их поступки, помыслы, взаимоотношения между собой и с врагом.

И тем не менее, в идейно-художественном содержании романа «Горы - мое сердце» виден определенный прогресс дагестанской мухаджир-ской литературы. Книга Ахмеда Чинара свидетельствует, что отношение писателей-мухаджиров к острым проблемам, волнующим современную дагестанскую диаспору Турции, становится все более сложным, аналити-

ческим. Однозначность, стереотипность в толковании тех или иных явлений жизни уступает в их творчестве место более зрелому, реалистичному осмыслению, анализу и оценке.

Наше время отмечено заметным оживлением в развитии мемуаристики как вида литературы дагестанской диаспоры Турции. В этом, безусловно, сказался возросший в последние годы необыкновенно живой и устойчивый интерес наших зарубежных соотечественников к собственной судьбе, судьбе своего народа, обусловленный открытостью и демократизацией общества, в котором они живут.

Основу культуры дагестанской диаспоры Турции, как и всякого другого национального сообщества, составляет его память. Будучи сутью овеществленной исторической памяти, мемуаристика диаспоры является одним из средств духовной преемственности нескольких поколений дагестанцев, проживающих более полутора веков на чужбине и одним из показателей их сознательного отношения к своей истории и современному бытию. Мемуаристика - это ценный источник познания как важнейших страниц прошлого дагестанской диаспоры, так и истории Дагестана, что, в свою очередь, делает ее органической, неотъемлемой частью нашей художественной и мемуарной культуры.

В мемуарных произведениях писателей-мухаджиров находят отражение социально-психологический облик их авторов, переломные этапы в судьбах многих поколений дагестанских мухаджиров, в них обозначаются вехи в духовном и культурном развитии дагестанского общества Турции.

Одной из острых тем, к которой обращаются современные писатели-мемуаристы диаспоры, является тема второй мировой войны. Прошедшая война стала водоразделом в судьбах миллионов людей. Многих бывших граждан СССР она разделила на своих и чужих. Чужими были те, кто в силу разных обстоятельств и причин оказался по ту сторону фронта: одни в лагерях для военнопленных, другие в военных формированиях типа Северокавказского легиона и пр.

Большинство дагестанцев после окончания войны вернулись домой. Но были и такие, кто предпочел остаться на Западе. Мотивы здесь были разные: одни боялись ответа за сотрудничество с немцами, другие бежали от сталинских репрессий, третьи предпочли западный образ жизни и т.д.

Среди тех, кто после окончания войны не вернулся в родной Дагестан, оказались и бывшие граждане СССР, а ныне граждане Турции Сефер Аймерген (Магомед Шасаев) и Муса Рамазан (Муса Рамазанов). Им принадлежат автобиографические сочинения, вышедшие в 90-х годах в Стамбуле на турецком языке. Появление произведений подобного рода в Турции именно в этот период связано с теми благоприятными условиями, которые сложились на международной арене в 80-90-х годах XX века.

Оставаясь долгие годы наиболее таинственной, информационно закрытой для нас прослойкой советской эмиграции, бывшие советские граждане, оказавшись за границей, не имели возможности открыто донести до своих соотечественников всю правду о своей судьбе. Все, что с ними случилось, все, что они пережили, не подлежало обсуждению в печати, не могло стать темой научного исследования или художественного осмысления. Все это оценивалось однозначно отрицательно.

В сюжетно-содержательном плане анализируемые произведения типологически близки друг другу, потому, что они обращены к общей теме, в них реализованы одни и те же идеи, ибо при всех различиях, судьбы их авторов имеют очень много общего.

Автобиографические сочинения «Последний мост» и «Воспоминания кавказского эмигранта» написаны людьми уже преклонного возраста, за плечами которых имеется богатый жизненный и творческий опыт: оба являются авторами многочисленных статей и публикаций самого разного характера, переводов с русского и лакского языков на турецкий. Такая плодотворная творческая деятельность способствовала, в конце концов, проявлению их литературного таланта, реализованного в исследуемых и других крупных литературных произведениях.

Автобиографические сочинения писателей-мухаджиров охватывают целую историческую эпоху, в которой прошла их долгая и драматическая жизнь. В этих произведениях реализован жизненный опыт их авторов, они представляют собой своего рода итог размышлений писателей над своими жизненными перипетиями.

Особенностью мемуарных произведений Сефера Аймергена и Мусы Рамазана является реализация в них тематики, к которой ни в дагестанской диаспоре Турции, ни на исторической родине до сих пор никто не обращался. В этих произведениях идеи патриотизма сочетаются с этико-дидактическими идеями. И, наконец, здесь предпринята попытка глубоко осмыслить, проанализировать общественно-политические, культурно-социапьные и национальные проблемы, стоящие перед северокавказской диаспорой вообще и дагестанскими мухаджирами в частности. Все эти моменты, несомненно, вызывают интерес читателя к этим сочинениям.

Произведения Сефера Аймергена и Мусы Рамазана - это истории драматических судеб бывших советских граждан, в силу объективных и субъективных причин ставших гражданами другого государства. У каждого из авторов свой стиль описания собственного жизненного пути, хотя у них есть и много общего.

Из главы в главу перед читателем проходит долгая жизнь героев: сначала детство и школа в родном ауле, потом учеба и работа в городах Дагестана, война, плен, жизнь в лагерях для военнопленных, послевоенная

жизнь в Европе, переезд в Турцию, наконец, долгожданная встреча с родным Дагестаном после полувековой разлуки с ним.

В 90-х годах прошлого века в литературе дагестанской диаспоры особо выделился жанр путевых записей. Его возникновение напрямую связано с Дагестаном, когда наши соотечественники, люди самых разных профессий, после посещения родины предков стали практиковать публикацию своеобразных «отчетов» о своей поездке. Чаще это делалось в изданиях различных северокавказских обществ и фондов: в журналах «Кузен Кафкася», «Дагестан» и др. Хотя есть факты, когда путевые записи дагестанских мухаджиров печатались и в турецких изданиях. Пик этих публикаций пришелся на 1996-1999 гг. Именно в этот период отмечается наиболее интенсивное посещение Дагестана нашими зарубежными соотечественниками.

У истоков этого жанра, как мы считаем, стоял Ахмед Авароглу (1898-1972), активный деятель северокавказской и дагестанской эмиграции, поэт и публицист. В 1970 году в качестве туриста Ахмед Авароглу посетил Дагестан и по возвращении в Стамбул в журнале «Северный Кавказ» опубликовал свои путевые записи под заголовком «Я возвращаюсь с родины», где в сжатой форме представил панораму дагестанской жизни, которую наблюдал во время своей поездки.

После Авароглу вплоть до конца 80-х годов прошлого века, за редким исключением, наши зарубежные соотечественники практически не посещали Дагестан и, как следствие этого, отсутствовали публикации, связанные с поездками на историческую родину.

В начале 90-х годов происходит резкое изменение ситуации. Дагестанские мухаджиры стали приезжать на историческую родину из Турции и других стран Ближнего Востока, Европы и Америки как поодиночке, так и целыми группами. Некоторые из них после возвращения назад публиковали путевые записи, давали интервью, в которых они делились своими впечатлениями, мыслями об увиденном и пережитом на родине предков.

Так, авторами «вояжных» публикаций, написанных по следам поездки в Дагестан в 90-х годах, являются Джафар Барлас, Мехмед Эркан, Шахабедин Озден, Ахмед Чинар, Ибрагим Афаджан и др. В отличие от Ахмеда Авароглу, который родился, вырос в Дагестане, знал его не понаслышке, эти авторы принадлежат к поколению, которое имеет во многом романтическое представление о своей исторической родине, сформированное под влиянием рассказов отцов и дедов, семейных преданий, прочитанных книг, собственных представлений. Это поколение этнических дагестанцев, как и предшествовавшие поколения, продолжает гордиться своим кавказским происхождением, дагестанскими корнями. Предметом особой гордости современного поколения мухаджиров является историческое прошлое своего народа, личности и деяния легендарных предков,

жизнь и деятельность имама Шамиля, олицетворяющего в их глазах лучшие человеческие качества. И, наконец, в них присутствует особое, свойственное лишь им, мухаджирам, чувство - тоска по своей настоящей родине, удовлетворить которую сегодня стремятся многие из них.

Ожидаемая встреча с Дагестаном и сама встреча с ней для большинства наших соотечественников порою оборачивалась настоящей трагедией. Ибо образ идеального, сакрального Дагестана, сформированного в их сознании под влиянием среды и условий, в которых они воспитывались и росли, приходило в полное противоречие с той реальной дагестанской действительностью, существование которой они не могли допустить даже в мыслях.

В целом в путевых записях преобладает позитивный тон в освещении дагестанской действительности, хотя от внимания их авторов не ускользают и недостатки, которые имеются в нашей жизни.

Вместе с тем каждая встреча с исторической родиной, с дагестанцами для мухаджиров это большое, незабываемое событие в их судьбе. Чувство гордости, которую они испытывают за Дагестан, за его прошлое и настоящее, за свою кровную связь с ним, возвышает их в собственных глазах, в глазах окружающих, помогает им оставаться самим собой на чужбине, сохраняя свою этническую доминанту.

Итак, современная литература дагестанской диаспоры на рубеже столетий переживает этап качественных изменений, обусловленных коренными преобразованиями во всех сферах жизни как в Турции, так и в России. Вместе с традиционной тематикой и проблематикой в ней оформилось новое отношение к действительности, национальным и общественным явлениям. В творчестве писателей усилился психологический аспект анализа явлений реального мира, смысла человеческого бытия. Художники слова диаспоры под воздействием объективных обстоятельств переходят к новому типу осмысления, чувствования, анализа в своем творчестве, при котором традиционная фиксация, оценка происходящего вокруг уже не отвечает их эстетическим вкусам и требованиям.

Эти позитивные изменения свидетельствуют, что современная му-хаджирская литература достигла такой степени профессиональной зрелости, что способна осмыслить и освоить такие сложные темы человеческого бытия, как война и мир, добро и зло, толерантность и межкультурный диалог, рассматривая последние как условия существования разных цивилизаций и обществ.

В этом неоднозначном эволюционном процессе ощущается прямое воздействие опыта и традиций как дагестанской национальной художественной культуры, так и современной турецкой литературы, в контексте которой функционирует словесное искусство дагестанской диаспоры на современном этапе.

В заключении подведены итоги исследования генезиса и художественного своеобразия литературы дагестанской диаспоры Турции во второй половине Х1Х-ХХ в., сформулированы основные выводы. В результате изучения исторических и социально-культурных условий становления и функционирования дагестанской диаспоры Турции и ее литературы на протяжении полутора столетий, начиная со второй половины XIX века и по сегодняшний день, мы пришли к выводу, что словесное искусство дагестанской диаспоры является автономным, самостоятельным литературным потоком. В его генезисе и развитии наблюдается активное влияние национального и инонационального опыта и традиций, что, в свою очередь, определило поликультурный характер творчества писателей-мухаджиров, в котором этнокультурные традиции являются одними из его основных составляющих. В то же время, как показало наше исследование, дагестанская мухаджирская литература непосредственно участвует в общенациональном культурном процессе, внося свой ценный вклад в развитие дагестанской литературы, в обогащение источниковедческой базы культурологи и литературоведения Дагестана.

Формирование литературы дагестанской диаспоры во второй половине XIX - начале XX века стало важным этапом в становлении и развитии ее художественной культуры в целом. Оно заложило основы для дальнейшего развития литературного процесса этнических дагестанцев как самобытного художественно-эстетического явления, в котором наряду с национально-культурны,ми и литературными традициями мы наблюдаем также влияние опыта и традиций инонациональных художественных культур.

В 20-40-х годах объектом художественного осмысления писателей-мухаджиров становится проблема независимого и свободного Кавказа, реализации которой были подчинены другие темы: многообразный и сложный мир мухаджира, втянутого в водоворот исторических катаклизмов, поэтическое воспевание образов и деяний национальных героев, физических и нравственных достоинств горца, его душевного состояния, интимных переживаний и пр.

Будучи важным элементом национальной культуры этнических дагестанцев, литература диаспоры в эти годы претерпевает качественную эволюцию, выраженную появлением в ней профессиональных прозаиков, драматургов и публицистов, дальнейшим совершенствованием и обогащением ее основных видов: поэзии, прозы, мемуаристики, публицистики и пр.

Отражая идеологию, особенности психологии и характера, мировоззрение этнического дагестанца, живущего на чужбине, мухаджирская литература сыграла в 50-70-х прошлого века важную роль в национальной мобилизации диаспоры на ее новом этапе исторического развития. В этот

период в творчестве писателей идет активный процесс формирования идей дагестанского этноцентризма. Во многом этому явлению способствует возобновление в 60-х годах контактов с исторической родиной, проникновение в диаспору, хотя и в очень ограниченном виде, произведений ее культуры и литературы.

60-70-е годы прошлого столетия для дагестанской мухаджирской литературы становятся периодом заметной деполитизации и деидеологи-зации. Социально-патриотическая составляющая литературы, которая доминировала в ней на протяжении многих десятилетий, начинает постепенно уступать место новым явлениям в творчестве писателей. Расширяется диапазон их творческого поиска и анализа, на новый уровень эволюции выходит мировидение и мироощущение писателей, совершенствуется их мастерство, обогащаясь новыми художественными темами и средствами. Наряду с традиционными проблемами объектом эстетического осмысления художника слова в диаспоре становятся и явления повседневной жизни этнических дагестанцев, картины труда и природы, интимный мир мухаджира, его сокровенные чувства и душевные переживания.

Решающий рубеж в исторической эволюции литературы дагестанской диаспоры Турции приходится на конец XX и начало XXI века. Исследование современного литературного процесса свидетельствует, что на рубеже столетий он переживает этап сложной, вместе с тем качественной, позитивной трансформации, обусловленной коренными преобразованиями во всех сферах материальной и духовной жизни дагестанского мухаджира.

Под влиянием позитивных изменений с конца 80-х - начала 90-х гг. в общественно-политической и культурной жизни Турции и в международной обстановке в творчестве писателей-мухаджиров усилился психологический подход к анализу и оценке явлений реального мира, к постижению смысла человеческого бытия, личности этнического дагестанца в эпоху глобальных перемен. Под воздействием объективных обстоятельств они переходят к новому типу художественного мышления, эстетики чувствования, к новым путям реализации творческих идей, так как традиционная оценка и восприятие окружающего мира, уже не отвечает их эстетическим вкусам и потребностям.

Таким образом, в этом сложном, неоднозначном процессе участвует и художественная культура исторической родины, внося свой вклад в литературный процесс диаспоры, в совершенствование творческого мастерства ее писателей.

Вместе с тем здесь налицо и влияние турецкой художественно-эстетической системы, традиции которой играют существенную роль в развитии дагестанской мухаджирской литературы.

Основные положения диссертации изложены в следующих публикациях:

Монографии, книги

1. Творчество Мурад-бея Мизанджи (Х.-М. Амирова) в контексте литературы дагестанской диаспоры Турции (вторая половина XIX - начало XX в.). - Махачкала, 2004. - 19,25 п.л.

2. Литература дагестанской диаспоры Турции: вторая половина Х1Х-ХХ в. - Махачкала, 2006. - 23 п.л.

3. Писатели дагестанского зарубежья: Биобиблиографический справочник. — Махачкала: Издательский дом «Эпоха», 2006. - 4,0 п.л.

Статьи и тезисы

4. Маршал Мухаммад Фазиль-паша Дагестанлы // Наш Дагестан. -Махачкала, 1995.-№ 176-177.- 1,2 п.л.

5. Шейх Омархаджи Зиявудин Миатлинский // Дружба. - Махачкала, 1996. - № 6. - На авар. яз. - 0,4 п.л.

6. Статья Сулеймана Назифа «Шейх Шамиль» // Дружба. - Махачкала, 1997. - № 3. - На авар. яз. - 0,4 п.л.

7. Турецкие источники о Мухаммад-Амине // Мухаммад-Амин и народно-освободительное движение народов Северо-Западного Кавказа в 40-60-х гг. XIX века: Сб. статей. - Махачкала, 1998. - 0,5 п.л.

8. Основные этапы жизни и деятельности Мухаммад-Амина // Там же. - 0,3 п.л.

9. Библиография о Мухаммад-Амине на русском и национальных языках // Там же. - 0,3 п.л.

10. Ахмад Наби Магома // Ахульго. - Махачкала, 1999. - № 2. -0,4 п.л.

11. Эртугрул Шевкет Авароглу // Ахульго. - Махачкала, 1999. -№ 4. - 0,3 п.л.

12. Жанровые и идейно-художественные особенности романа Мурад-бея Мизанджи «Новый или новинка?» // Актуальные проблемы общей и адыгской филологии: Тезисы докладов. - Майкоп, 2001. - 0,3 п.л.

13. Литература дагестанской диаспоры Турции // Дружба. - Махачкала, 2002. -№ 1. - На авар. яз. - 0,5 п.л.

14. Тема мухаджирства в дагестанских письменных источниках второй половины XIX века // Вестник кафедры литератур народов Дагестана и Востока ДГУ. - Вып. 2. - Махачкала, 2002. - 0,4 п.л.

15. Поэтическое наследие Гохилазул Меседул Мухаммада // Дружба. - 2002. - № 4. - На авар. яз. - 0,5 п.л.

16. Литература дагестанской диаспоры Турции: общая характеристика // XX столетие и исторические судьбы национальных художествен-

ных культур: традиции, обретения, освоение: Сб. статей. - Махачкала, 2003.-0,4 пл.

17. Мемуарное наследие Мурад-бея Мизанджи // Актуальные проблемы общей и адыгской филологии: Тезисы докладов. - Майкоп, 2003. -0,3 п.л.

18. Мухаджирские мотивы в творчестве Р. Гамзатова // Поэт аула и планеты. - Махачкала, 2003. - 0,5 п.л.

19. Национальное литературоведение: история и современность // Институт языка, литературы и искусства им. Гамзата Цадасы: вчера, сегодня, завтра. - Махачкала, 2004. - 1,5 п.л. (В соавторстве).

20. Инонациональные традиции в духовной поэзии Омархаджи Зия-вудина Дагестани // Вестник Дагестанского научного центра. - Махачкала, 2006.-№23,- 1,0 п.л.

21. Восток и Запад в исторических судьбах дагестанской культуры // Словесная культура Дагестана: логика формирования, опыт тысячелетия. Школа и проекты академика Г.Г. Гамзатова. - Махачкала: Изд-во ДНЦ РАН, 2006. - 2,0 п.л. (В соавторстве).

22. Исторические и социально-культурные аспекты формирования дагестанской диаспоры Турции // Вестник Дагестанского научного центра. - Махачкала, 2006. - № 26. - 1,0 п.л.

23. Литературное наследие Али Нихата Тарлана // Современная иранистика на Северном Кавказе: Тезисы докладов. - Махачкала, 2006. -0,3 п.л.

Формат 60x84. 1/16. Печать ризографная. Бумага № 1. Гарнитура Тайме. Усл. печ. л. - 3 изд. печ. л. - 3. Заказ - 3 - 07. Тираж 100 экз. Отпечатано в «Деловой мир» Махачкала, ул. Коркмасова, 35а

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Муртазалиев, Ахмед Магомедович

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. Литература дагестанской диаспоры в Османской империи (вторая половина XIX - начало XX в.).

§ 1. Исторические и социально-культурные аспекты формирования дагестанской диаспоры

§ 2. Основные мотивы и художественные особенности литературы дагестанской диаспоры начального этапа.

§ 3. Духовная поэзия Омархаджи Зиявудина Дагестани: синтез национальных и инонациональных традиций.

§ 4. Характер и содержание литературного наследия

Мурад-бея Мизанджи.

ГЛАВА II. Литература дагестанской диаспоры Турции

1920-1970-х годов.

§ 1. Дагестанская диаспора в новом общественно-политическом и культурно-идеологическом пространстве.

§ 2. Творчество Кадиржана Кафлы в контексте литературного процесса диаспоры.

§ 3. Ретроспекция как доминанта творчества Зубайдат Шхаплы.

§ 4. Образы кавказских мухаджиров в книге воспоминаний

Хамзы Османа Эркана «Горстка храбрецов».

§ 5. Новые ориентиры дагестанской мухаджирской литературы

1950-1970-х годов.

§ 6. Идейно-тематическое и жанровое своеобразие авароязычной поэзии Гохилазул Меседул Мухаммада.

ГЛАВА III. Литература дагестанской диаспоры на современном этапе.

§ 1. Основные идеи и мотивы творчества писателей-мухаджиров

1980-1990-х годов.

§ 2. Гражданская поэзия Семиха Сейида Дагестанлы: особенности поэтического мировидения.

§ 3. Роман Ахмеда Чинара «Горы - мое сердце»: новое осмысление прошлого.

§ 4. Память как нравственная категория современной мемуаристики дагестанской диаспоры

Введение диссертации2007 год, автореферат по филологии, Муртазалиев, Ахмед Магомедович

На современном этапе развития общества художественные культуры обретают новый историко-философский и морально-этический смысл и активно включаются в процесс формирования национального самосознания, гуманистического мировоззрения. Одним из существенных факторов развития этого процесса является освоение культурных ценностей народа, созданных не только на исторической родине, но и за ее пределами - в диаспоре. Решение задач духовного возрождения дагестанского народа, воссоздания его многонациональной культуры во всей ее системности и целостности, определение перспектив художественного развития немыслимо без пристального внимания к научному изучению творческих и интеллектуальных достижений национального зарубежья на протяжении всей его истории.

Дагестанское зарубежье всегда представляло неподдельный, живой интерес для его исторической родины. Позитивные перемены, имевшие место в нашей жизни в последней четверти прошлого столетия, положили конец взаимной изоляции и способствовали установлению тесных и разносторонних связей и контактов между дагестанцами и их соотечественниками за рубежом.

В результате открытости двух обществ - дагестанского и диаспорного -обнаружилось, что этнические дагестанцы, разбросанные по всему миру, не только сумели сохранить на чужбине свою национальную сущность, но и создали оригинальную, самобытную художественную культуру, вписав славные страницы в национальную историю стран проживания.

Открывшееся перед нашим обществом terra incognita дагестанского зарубежья во всем его многообразии и содержании заставило нас испытать смешанное чувство, связанное с открытием неизвестного и вместе с тем до боли узнаваемого, во многом близкого мира. Это, в свою очередь, подтолкнуло наше общество к переоценке национальной истории и культуры и к соответствующей корректировке национального самосознания. 4

Актуальность исследования. Практика показывает, что без комплексного исследования проблем национального зарубежья, особенно явлений его художественной культуры, остается незаполненной «ниша» в национально-историческом и культурном самопознании дагестанского общества и потому невозможно составить цельную картину развития его духовной жизни, «сферы чрезвычайно емкой и многогранной» (Г. Г. Гамзатов), его культуры и литературы. В этом мы видим особую актуальность исследуемой проблемы.

В данной работе впервые в дагестанском литературоведении предпринята попытка научного исследования проблем генезиса и художественного своеобразия одного из важнейших составляющих художественной культуры диаспоры - литературы, как процесса, непрерывно протекающего вот уже полтора столетия в отдельно взятом регионе - Турции. В настоящее время представилась возможность аналитически подойти к фактам и явлениям, влиявшим на формирование словесного искусства дагестанской диаспоры. Однако приходится констатировать, что уровень художественной зрелости, достигнутый дагестанской мухаджирской литературой на данном этапе ее исследования, оправдывает в основном описательный подход. Между тем мы не сомневаемся, что придет пора, когда исследователи дадут оценку определившимся традициям, выявят специфику творчества отдельных писателей, отметят типологические черты в развитии этого вида словесного искусства. Нашу работу мы рассматриваем как первый шаг на пути решения этой большой и сложной задачи, требующей усилий не одного поколения специалистов-литературоведов.

Вопросы художественной культуры дагестанского национального зарубежья никогда не были объектом научного исследования, анализа и оценки, более того, не существовало даже простой констатации факта их существования.

В течение длительного времени на протяжении всего советского периода по политико-идеологическим соображениям национальные диаспоры оставались «закрытой» темой. Заниматься ими доступно было лишь узкому кругу ученых, специалистам в рамках официальной идеологии и политики. 5

В прошлом о национальных диаспорах народов СССР говорили и писали в основном в негативном аспекте как об общностях людей, состоящих сплошь из изменников и предателей родины.

В 50-е годы проблема эмиграции и национальных диаспор не столько разрабатывалась научно, сколько политически клеймилась, определялась однозначно негативно, освещалась как культура, предающая интересы народа (живущих в СССР), порвавшая все традиционные связи со своей родиной, а если и существующая, то в основном выполняющая или задания ЦРУ, или магометан-ско-мусульманских служб»1, - отмечает исследователь истории русского зарубежья Л. Г. Федосеева.

Дезинформация как оружие официальной пропаганды стала обязательным условием всякого упоминания о диаспоре»2, - с горечью констатирует литературовед К. К. Султанов.

Особенно остро, болезненно, порою трагично запрет властей на контакты, связи с зарубежными соотечественниками, на освещение и осмысление темы национальной эмиграции, ее истории, культуры, быта воспринимали мастера художественного слова. Те из них, кто вопреки официальным установкам обращался в своем творчестве к проблематике диаспоры, незаслуженно, сурово наказывались властями, а их произведения запрещались цензурой к печати, изымались из продажи и предавались всеобщему осуждению. Судьба известного аварского прозаика Магомеда Шамхалова и его повести «Тоска по родине» -яркий тому пример3.

Эмоциональное состояние и чувства тех писателей, кто, несмотря на запреты и репрессии, пытался художественно осмыслить эту сложную и непростую проблему, стремился реализовать ее в своем творчестве, выражены в словах современного адыгейского прозаика Исхака Машбаша: «Сейчас адыгская диаспора после русских занимает за рубежом второе место. В Турции более пяти миллионов адыгов живет, в арабских странах нас достаточно много. Есть адыги даже в Израиле, на Голанских высотах. А наша литература молчала. Это 6 меня долго мучило. Вот Михаил Александрович Шолохов смог свою донскую быль высказать, а почему я не имею право?»4.

В этой обстановке дагестанские литературоведы вынуждены были в своих исследованиях опираться главным образом на успехи отечественной литературы и игнорировать художественные достижения этнических дагестанцев, проживающих за пределами своей исторической родины. А между тем, признавая бесспорность решающего вклада национальных писателей в развитие художественной культуры, следует признать, что «чувство. исторической полноценности, этнической общности нации намного усиливается в своей цивили-зационной функции, если будут найдены адекватные оценки вклада в национальную культуру крупнейших деятелей диаспоры, когда будет осознана их универсальная способность создавать истинные культурные ценности»5.

Обращение дагестанского литературоведения к проблематике словесного искусства диаспоры было обусловлено рядом существенных факторов, имевших место в общественно-политической и культурной жизни дагестанского общества начиная с последних десятилетий прошлого столетия. Так, учреждение в начале 80-х годов дагестанского общества по связям с соотечественниками за рубежом «Ватан» внесло весомый вклад в установление взаимоотношений между исторической родиной и зарубежными дагестанцами в названный период. Преодолению идеологических, политических, субъективистских представлений о дагестанском зарубежье во многом способствовал первый Международный конгресс соотечественников Дагестана (1992), положивший начало установлению тесных связей с дагестанцами, проживающими в разных странах мира. В частности, в декларации конгресса как приоритетные были выделены задачи по изучению истории, культуры и литературы дагестанского зарубежья.

В рассматриваемый период в республиканской печати, в средствах массовой информации стали регулярно появляться материалы, посвященные различным аспектам жизни, истории, художественной культуры дагестанского зарубежья. Как позитивный результат контактов между диаспорой и ее исторической родиной стали возвращаться в отечественную историю литературы имена 7 и произведения писателей дагестанского зарубежья в переводах на русский и родные языки.

Вот лишь некоторые факты. В 1992 году вышел сборник «Мавлиды»6 на аварском языке. В него были включены сочинения известного религиозного деятеля и поэта дагестанской диаспоры Омархаджи Зиявудина Дагестани, которые на исторической родине издавались в последний раз в начале прошлого столетия. В 1996 году произведения поэта были изданы уже отдельной книгой7.

Примечательным фактом в культурной жизни Дагестана стало издание на русо ском языке сборника стихов «Звезда мухаджира» молодого поэта Семиха Сейида Дагестанлы. Издание подобного рода в Дагестане осуществлялось впервые.

На страницах республиканских газет и журналов, литературных сборников на русском и родных языках стали публиковаться художественные произведения писателей-мухаджиров. Среди них: роман «Абрек» и эпическая поэма «Дочь аварской княгини» Зубайдат Шхаплы, отрывки из романа «Таежные узники» Сефера Аймергена, главы из мемуарной книги «Жизнь героя» Хаддуч Фазиль Дагестанлы, поэтические произведения Рухуна Махмуда, Гохилазул Меседул Мухаммада, Мехмеда Ферди Эсера, Джафара Барласа и др.

Наряду с произведениями появились также статьи, публикации, отдельные издания, посвященные жизни и творчеству писателей дагестанского зарубежья, например, Омархаджи Зиявудина Дагестани, Сейида Ахмеда Хусемед-дина аль-Руккали, Мурад-бея Мизанджи, Ахмеда Саиба Дагестанлы, Кадиржа-на Кафлы, Ахмеда Наби Магома, Эртугрула Шевкета Авароглу, Зубайдат Шхаплы, Мехмеда Ферди Эсера, Джафара Барласа, Ахмеда Чинара и др.

Таким образом, эти и другие обстоятельства, имевшие место в дагестанском обществе на рубеже веков, во многом способствовали формированию интереса, в том числе и научного, к судьбам зарубежных соотечественников, к их истории, культуре, быту, стремления в научном аспекте осмыслить и исследовать широкий круг вопросов, связанных с национальным зарубежьем. «Время 8 дает заказ науке, ставит перед ней задачи, подсказывает выбор актуальных проблем и направление их разработки»9.

И потому закономерным стало появление в этот период первых диссертационных исследований и монографических трудов, посвященных различным проблемам дагестанской диаспоры стран Ближнего Востока и Турции, в том числе и ее литературе10.

Установление тесных и взаимных связей между национальным зарубежьем и Дагестаном в свою очередь способствовало процессу интенсивного пробуждения этнического сознания наших соотечественников за рубежом, особенно в Турции. Оно выразилось, в первую очередь, в их большом интересе к собственной истории, культуре, родному языку.

Практическим шагом в этом направлении стал массовый перевод на турецкий язык трудов и книг дагестанских и других авторов по истории, культуре Дагестана и диаспоры, произведений национального фольклора и литературы. Например, за последние два десятка лет в диаспоре переведены и изданы различные книги дагестанских авторов и сборники: «Страна последних рыцарей» Халил-бека Мусаясул (1985), «Блеск дагестанских шашек в некоторых шами-левских битвах» Мухаммада Тахира аль-Карахи (1987), «Лакские пословицы и поговорки» (1995), повесть «Газимухаммад» Гасанилава Гимринского (1999), документальная повесть «Имам Газимухаммад» М. Тагирова (1998, 1999), «История газавата» (2000), «Аварские пословицы и поговорки» (2001), «Аварские загадки и анекдоты» (2001), «Уроки жизни» Гамзата Цадасы (2001), сборник статей «Переводы с аварского» (2002), сборник «Три аварских поэта (Алигаджи из Инхо, Расул Гамзатов, Адалло)» (2002), «Антология аварской поэзии» (2002), «Асари Дагестан» Гасана Алкадари (2003) и др. Переводческая деятельность стала важной частью литературного процесса дагестанской диаспоры Турции.

Наряду с переводами произведений дагестанских авторов, в диаспоре стали создаваться оригинальные произведения и самих мухаджиров. Они обращены к проблемам истории, этнокультуры как диаспоры, так и исторической 9 родины. Справедливости ради следует отметить, что в диаспоре и раньше выходили труды, посвященные истории, культуре мухаджиров. Но это были лишь единичные случаи. А после 80-х годов прошлого века ситуация резко изменилась: создание таких трудов стало явлением регулярным, систематическим. К их числу, например, следует отнести публицистическую книгу Джафара Барла-са «Освободительная борьба Кавказа»11, историко-этнографические труды Фехми Оздемира «Дагестан»12 и Мусы Рамазана «Дагестан и лакцы»13, библиографическую книгу Айдына Османа Эркана «Кавказ в истории»14 и др.

Важную роль в культурной жизни современной дагестанской диаспоры Турции играют национальные общественно-культурные и благотворительные комитеты, общества, фонды, центры, учрежденные представителями северокавказских народов, проживающих в Турции. Их более 94 по всей стране. Чисто дагестанскими являются культурные общества «Дагестан», учрежденные в таких городах, как Анкара, Балыкесир, Кахраманмараш, Стамбул, Ялова. Кроме того, дагестанцы составляли большинство среди учредителей культурно-образовательного фонда Шамиля (г. Стамбул, 1978). Деятельность этих и других учреждений направлена на сохранение национальной истории, культуры, самобытности и этнического сознания дагестанцев, живущих в Турции. Немаловажную роль в этом деле играли и их печатные органы: журналы «Северный Кавказ»15, «Дагестан»16. В них регулярно освещалась культурная, литературная и общественно-политическая жизнь диаспоры, публиковались произведения писателей-мухаджиров, переводы произведений дагестанских авторов: Г. Цада-сы, Р. Гамзатова, Ф. Алиевой, А. Абу-Бакара и других, давалась информация об общественно-политической и культурной жизни Дагестана, Северного Кавказа, поднимались проблемы сохранения самобытной национальной культуры, языка этнических дагестанцев, живущих в Турции и пр.

Одной из острых проблем этнокультурного плана влияющей на формирование художественного мировоззрения и мировосприятия писателя-мухаджира, является проблема родного языка. Процессы урбанизации и миграции вынудили многих дагестанцев покинуть места компактного проживания и перебраться

10 в различные города Турции и даже за границу. В результате этого многие дагестанцы, особенно молодежь, начинают забывать родной язык, переходя в ежедневном общении на общий язык - турецкий. Естественно, такое положение не может не тревожить наших зарубежных соотечественников. Особую озабоченность проявляют интеллигенция, педагоги, литераторы, а также молодежь. Болезненно переносят утрату родной речи представители старшего поколения, владеющие родным языком и понимающие необходимость его сохранения на чужбине как важнейшего элемента этнической самоидентификации и национальной культуры.

И потому все чаще и громче в диаспоре раздаются призывы как к своим соотечественникам, так и к официальным властям страны, международным организациям принять срочные меры по защите самобытной национальной культуры северокавказских этносов, населяющих Турцию. Приведем лишь два примера.

Первое - обращение председателя культурного общества «Дагестан» (г. Балыкесир) Джевдета Иылдыза к турецким дагестанцам:

Лезгины, аварцы, лакцы, даргинцы - все дагестанцы, проживающие во всех уголках Турции, проснитесь! Объединяйтесь! Создавайте общества культуры и взаимопомощи дагестанцев! Взявшись за руки, покажем наше единство

1 п и сердечную любовь!.» .

Второе - выдержка из статьи «Ни одна культура не имеет право умереть». Ее автор - поэт и публицист Семих Сейид Дагестанлы:

Как представитель общества, которое отдало душу за эту страну, я призываю на помощь во главе с руководителями интеллигенцию и различные международные организации для защиты наших этносов, возродить наши духовные ценности, язык и культуру. Я хочу, чтобы ответственность за эту проблему вместе с народом разделили бы и ответственные чиновники, заинтересованные лица. Это не вопрос одного народа и не проблема одной личности. Это вопрос человечества, и он относится ко всем. Я призываю на помощь руководителей

11 страны и официальных лиц сделать все, чтобы вновь возродить к жизни кавказскую цивилизацию, исчезающую в Анатолии»18.

Однако в диаспоре не ограничиваются одними призывами. Здесь предпринимаются реальные меры по торможению ассимиляторских процессов, сохранению родного языка, его возрождению и повышению к нему интереса, особенно у молодого поколения. Примерами практических шагов, предпринимаемыми в диаспоре в этих целях, могут служить, в частности, изданные в Турции Аварско-турецкий словарь19, Турецко-аварский разговорник20, Турецко-аварско-русский, Аварско-турецко-русский словарь21, сборник «Аварский язык»22 и др.

В этом непростом, но очень важном деле дагестанские мухаджиры возлагают большие надежды на свою историческую родину. Без ее помощи и поддержки им не справиться со сложными проблемами возрождения, сохранения и развития национальной культуры на чужбине.

В дагестанском зарубежье издавна известны факты, когда ее представители в разных странах мира занимались литературным творчеством. Так, в Медине известным автором богословских работ, талантливым поэтом был Али бин Ибрагим Дагестани (XVII в.). В средние века в Иране жили и творили поэты Мухаммадхан-Бек Дагестани, Хадидже-бегом Султан Дагестани, Гонай-бегом Дагестани. Заметный след в истории иранской и индийской литератур оставил Аликули-хан Валех Дагестани (XVIII в.), составитель уникальной антологии «Сад поэтов» («Рийаз аш-Шуара»), которая содержит биографии и образцы поэзии 2594 персоязычных поэтов. Нашими современниками являются сирийские писатели дагестанского происхождения Мухидин Дагестани, Ильфат Эдельби, Нихад Рашид Хасбулат и др.

Возникновение дагестанской национальной диаспоры Турции положило начало становлению и ее литературы как целостной художественно-эстетической системы. В результате продолжительного времени проживания вне исторической родины и оторванности от родной культуры и языка турецкие дагестанцы приобрели опыт создания литературы на ином языке. Многие писа

12 тели в своих произведениях сумели сохранить элементы дагестанского менталитета, национальных традиций, художественного и эстетического опыта национальной литературы. Некоторые имена и произведения вошли не только в историю турецкой литературы, но и стали достоянием национальной культуры народов Дагестана.

В дагестанской мухаджирской литературе находили и находят более полное художественное разрешение актуальные темы истории и современности дагестанского зарубежья. В силу развития в ней различных традиций, в том числе и национальных, и присущих ей особенностей она обращалась и продолжает обращаться к проблемам, которые всегда были актуальны для дагестанцев, проживающих на чужбине, за пределами своей исторической родины.

В творчестве большинства писателей доминируют такие мотивы, как историческая родина, насильственная разлука с ней, трагическое прошлое и беспокойное настоящее родного народа, духовный мир мухаджира, единство и интернационализм кавказских народов и т. д.

Определенную сложность в исследовании литературы дагестанской диаспоры Турции представляет собой вопрос о ее периодизации. Она обусловлена в первую очередь новизной исследования данной проблемы. В нашей работе представляется продуктивным выделить три основных этапа развития литературного процесса этнических дагестанцев, каждый из которых характеризуется наиболее общим набором признаков, группирующих историко-культурные и литературные явления данного периода в нечто целостное, типологически отличное от явлений другого времени.

Одной из отличительных особенностей литературы дагестанской диаспоры начального этапа (вторая половина XIX - начало XX века) был синкретический характер творчества ее представителей, ибо в рассматриваемый период среди них не было ни одного профессионального писателя. Занятие литературой было лишь частью их многогранной общественно-политической и творческой деятельности. Другой особенностью литературы было ее полиязычие. Уже на начальном этапе становления литературы объективные обстоятельства ело

13 жились так, что писатели-мухаджиры первого поколения создавали свои произведения на разных языках: родном, арабском, персидском, турецком и др. И, наконец, особенности и характер литературного процесса, идейно-художественное и жанрово-тематическое содержание литературы во многом определялись влиянием мусульмано-турецких, европейских и национальных художественно-эстетических традиций.

На начальном этапе формирования дагестанской мухаджирской литературы доминирующее положение в плане поэтики, идейно-тематического, эстетического содержания заняла поэзия, в частности ее религиозная разновидность. Это и понятно. В дагестанском обществе вообще и в диаспоре в частности всегда были сильны исламские традиции, в том числе и духовной литературы, а большинство художников слова были видными мыслителями, учеными, религиозными деятелями и состояли в различных суфийских орденах. Некоторые из них были известны не только в Турции, но и на исторической родине (Сейид Ахмед Хусамеддин аль-Рукали, Омархаджи Зиявудин Дагестани, Ша-рапудин бин Абдурашид Дагестани и др.).

Вместе с тем при абсолютном господстве поэзии в литературе диаспоры (в широком смысле этого слова), уже в самом начале ее формирования в ней появились и произведения прозы и драматургии, а также литературная критика и публицистика.

Видным представителем мастеров художественного слова дагестанской диаспоры первого поколения был Омархаджи Зиявудин Дагестани (1849-1925), ученый-теолог, талантливый поэт и переводчик, известный религиозный деятель Османской империи, создававший свои труды на аварском, арабском и турецком языках.

Другим известным представителем литературы этого периода был поэт Ахмед Хамди-бей (1851-1919), известный в литературных кругах Турции под псевдонимом Назим уль-Хикем. Ахмед Хамди-бей хорошо знал арабскую, персидскую и турецкую литературу. Довольно популярный в свое время, он оставил богатое поэтическое наследие. Его газели отличались большой оригиналь

14 ностью и пользовались успехом у любителей поэзии. Многие его стихи и поэмы были напечатаны в стамбульских газетах и журналах, однако отдельной книгой они не были изданы.

У истоков жанра романа в турецкой литературе в числе таких известных писателей, как Намык Кемаль, Шемседдин Сами, Ахмед Мидхат и др., стоял и Мурад-бей Мизанджи (Гаджи-Мурад Амиров) (1854-1917). Это был талантливый историк, литератор, философ, известный в Дагестане как автор этнографического очерка «Среди горцев Северного Дагестана».

В начале XX века в Турции большую популярность своими сатирическими стихами и критическими статьями завоевал поэт и журналист Хусейн Ками (1878-1916), публиковавшийся под псевдонимом Дагестанлы Дехри (Отвергающий дагестанец).

20-70-е годы XX столетия стали новым этапом развития в истории дагестанской мухаджирской литературы. Этот период литературного процесса характеризуется усилением в нем влияния традиций турецкой художественной культуры, с одной стороны, и ослаблением позиций национальной словесности и родного языка, с другой. Естественно, это нашло отражение в идейно-художественном, идейно-тематическом и жанровом содержании литературы, которую все больше стали представлять профессиональные мастера искусства слова - представители нового поколения писателей-мухаджиров. Среди них -известный ученый-литературовед, поэт Али Нихат Тарлан, писатель и журналист Кадиржан Кафлы, поэты, прозаики и публицисты Баха Саид-бей, Гохила-зул Меседул Мухаммад (Мехмет Илчи Дагестанлы), Хусейн Наиль Кубалы, Зу-байдат Шхаплы, Эртугрул Шевкет Авароглу и другие.

Вместе с тем начиная с 20-х годов прошлого столетия литература дагестанской диаспоры развивается как одна из ветвей северокавказской мухаджирской литературы Турции, внося свой активный вклад в формирование и укрепление ее идеологии - кавказоцентризма.

Тематика, форма и жанровые разновидности современной мухаджирской литературы весьма обширны. В ней традиционно широко и разнообразно пред

15 ставлена поэзия, идет процесс дальнейшей эволюции жанра романа как «многослойного, разноречивого, разноголосого явления» (М. М. Бахтин). В мемуаристике наряду с традиционными жанрами появились и новые: автобиографические воспоминания, путевые записки и пр.

Являясь эстетическим отражением особенностей эпохи, ее проблем и противоречий, литература диаспоры в художественном поиске стремится реализовать явления национальной истории, дагестанской этнической действительности. Творчество третьего поколения писателей, пишущих в основном на турецком языке, пронизано национальным духом, этническим мировидением. Вместе с тем в произведениях современных художников реализованы и общечеловеческие идеи: гуманизм, толерантность, стремление объективно отражать в них реалии современного мира.

Так трагическим судьбам дагестанцев, бывших советских граждан, которые после второй мировой войны оказались на чужбине, посвящены романы-воспоминания Сефера Аймергена «Узники тайги», «Последний мост», «Туманный залив».

В творчестве молодого писателя Ахмеда Чинара центральное место занимает тема исторической родины, осмысление трагического прошлого своего народа. В его романе «Горы - мое сердце» отражены события, имевшие место в дагестанском ауле во время Кавказской войны.

Продолжая лучшие традиции своих предшественников, поэты-мухаджиры Мехмед Ферди Эсер, Джафар Барлас, Сейид Семих Дагестанлы и другие воспевают идею единства Кавказа, Дагестана, дружбу и единство народов, героические подвиги своих отцов и предков. Их стихи пронизаны щемящим чувством ностальгии, утраты родины и огромным желанием обрести ее вновь. Поэзия дагестанской диаспоры - это гармоничное сочетание «.мужественного слова и подвига, воплощенное свободолюбие и неугасимая любовь к отчизне предков»23.

Изучая проблемы генезиса и художественного своеобразия словесного искусства дагестанского зарубежья, его места в системе национальных куль

16 турных ценностей, необходимо назвать имена исследователей, чьи научные взгляды, литературоведческие работы во многом определили основные подходы в разработке поставленной перед исследованием задачи.

Огромная заслуга в формировании научного подхода, методологии, теоретических аспектов изучения духовного наследия, культурных ценностей зарубежных дагестанцев, их вклада в гуманитарное и интеллектуальное наследие народов разных стран принадлежит академику Г. Г. Гамзатову. Он впервые поставил вопрос о научном изучении художественной культуры дагестанской диаспоры, творческой индивидуальности ее представителей: «Значительной была деятельность выходцев из Дагестана за пределами своей родины. Вопрос об изучении этой стороны литературной и научной деятельности не только не осмыслен, но и не поставлен вообще. Так что нам предстоит в высшей степени актуальная и вместе с тем благородная задача осмысления и переосмысления вклада дагестанских и северокавказских авторов в общее культурное наследие народов Востока. Да и в свое собственное духовное, культурное, литературное наследие»24.

В равной мере назрела и задача предметного и углубленного изучения того гуманистического и интеллектуального вклада, который внесли в культуру и литературу Востока многие так называемые этнические меньшинства Средней Азии, Кавказа и Дагестана»25.

В данной постановке Г. Г. Гамзатова обозначен методологический подход, легший в основу нашего исследования, посвященного также и осмыслению вклада дагестанской диаспоры как в собственно национальное, так и в общее культурное наследие народов Востока.

Более того, рассматривая литературу дагестанской диаспоры Турции как исторически изменчивый художественно-эстетический процесс, при обосновании методологии нашего диссертационного исследования, мы руководствовались, прежде всего, следующим тезисом, выдвинутым академиком Г. Г. Гамзатовым: «Подлинно научная разработка истории той или иной национальной литературы базируется на определенных теоретических и методологических

17 принципах. Так, например, невозможно представить себе учение о культурном наследии, о духовной преемственности поколений, вообще о художественном процессе без опоры на принцип научного историзма. Смысл исторического подхода в том и состоит, чтобы рассматривать каждый вопрос с точки зрения того, как известное явление возникло, какие этапы в своем развитии оно пережило, и чем оно стало теперь»26.

Теоретической основой анализа материала данного исследования послужили также положения видного специалиста в области литературы северокавказского зарубежья К. К. Султанова: «Анализ характерных черт формирования и функционирования литературной диаспоры включает в себя и внимание к соотнесенности с контекстом культурного традиционализма, исторической национальной традиции, и учет конкретных обстоятельств пребывания вне исторической родины. Уточнение концептуальных принципов описания явления литературной диаспоры, о которых сегодня так много говорят, требует, прежде всего, взаимодополнительности сравнительно-исторического и типологического методов изучения. Только на этом пути возможно четкое представление об интегрирующих факторах и поиск ответа на извечный вопрос: одна или две литературы?»27.

Идеи и выводы, содержащиеся в теоретических разработках К. К. Султанова, сыграли важную роль в обосновании методологической базы работы.

Необходимый материал для разработки методологии исследуемой темы

28 содержится также в работах ряда дагестанских исследователей . В них выдвинута идея о необходимости научного исследования дагестанской мухаджирской литературы.

Интересные и ценные наблюдения, а также сведения биографического и творческого характера по исследуемой проблеме содержат работы А. А. Maro

29 30 31 32 медова , М. А. Абдуллаева , А. Г. Гюльмагомедова , Ю. X. Юсуфова и других авторов.

Наряду с вышеназванными именами и работами важный вклад в разработку проблем культурной диаспоры народов Кавказа как социокультурного

18 феномена, в определение методологических аспектов исследуемой проблемы внесла первая международная конференция «Культурная диаспора народов Кавказа: генезис, проблемы изучения» (Черкесск, 1991). В материалах конференции впервые ставятся вопросы, связанные с проблемами целостности и единства национальной художественной культуры, ее идейно-эстетической общности, с особенностями мировосприятия представителей одного народа, проживающих на протяжении долгого исторического периода в разных регионах и т. д.

Уже несколько лет отдел литератур народов России и СНГ Института мировой литературы им. А. М. Горького, наряду с уже выходящими в свет сериями «История национальных литератур. Перечитывая и переосмысливая» и «Нация. Личность. Литература», издает серию коллективных трудов, посвященных литературному зарубежью. К настоящему времени вышли два сборника из названной серии33.

В них выдвинуты, обоснованы и сформулированы важные методологические концепции теории и истории литературного процесса национальных диаспор.

Значительная роль в толковании и понимании исторических условий, в которых возникла и развивалась дагестанская диаспора, шел процесс становления ее культуры, по праву принадлежит научным исследованиям дагестанских историков34. В них дан исчерпывающий анализ причин и характера эмиграции представителей дагестанских народов, генезиса и современного состояния национального зарубежья, исследованы социально-политические, этнокультурные, этноязыковые проблемы зарубежных дагестанцев в странах Ближнего

Востока и Турции. Наряду с этим в этих работах встречаются и сведения о факС тах литературной жизни дагестанского зарубежья . Так, например, М. М. Ма-гомедханов пишет, что «существует большая литература о Шамиле, изданная

36 на турецком языке, в том числе написанная нашими соотечественниками» .

В монографии Б. Р. Алиева37 в числе видных деятелей северокавказской диаспоры Сирии разных эпох перечисляются и имена писателей дагестанского

19 происхождения: Али ибн Садек Дагестани, Мухидин Дагестани, Саид-Бурхан Абдурахман Дагестани, Ильфат Омар-паша Эдельби, Нихад Рашид Хасбулат. Особое место в этом перечне принадлежит Мухаммаду бин Муса аль-Кудуки.

Отдельную группу источников по исследуемой проблеме образуют работы авторов - выходцев из северокавказской диаспоры, в которых содержатся сведения о жизни и литературной деятельности отдельных писателей дагестанской диаспоры, отзывы и рецензии на их произведения. Примечательно, что эти авторы литературу диаспоры рассматривают как неотъемлемую часть национальной художественной традиции, на каком бы языке она ни создавалась.

Оценивая творчество писателей-мухаджиров, известный деятель дагестанской диаспоры Турции, писатель и журналист Кадиржан Кафлы пишет: «Среди северокавказцев немало сильных и талантливых поэтов и прозаиков. Часть из них, в частности поэты, свои произведения пишут не только на родном языке, но и на других языках. Однако создание произведений на чужом, даже на русском языке, не меняет их национальной сути, менталитета. В силу жизненных обстоятельств, окружающей среды и заимствованной культуры они вынуждены использовать другой язык. Многие из них берут сюжеты, характерные для исторической родины, для своего народа, некоторые находятся под влияни

38 ем среды, в которой проживают» . И в качестве подтверждения своей позиции автор ссылается на жизнь и творчество Мурад-бея Мизанджи, Зубайдат Шхап-лы и Бахаудина Хурша.

Наблюдения из жизни и литературной деятельности Омархаджи Зиявуди-на Дагестани и Мурад-бея Мизанджи содержатся в книге «Дагестан и дагестанцы»39 другого представителя дагестанской диаспоры - Шерефеддина Эрела.

Краткие сведения биографического характера о поэте Баха Саид-бее, приведены в книге «Черкесские эмигранты - участники Освободительной войны Турции»40.

В книге известного деятеля северокавказской диаспоры, историка и литератора Иззета Айдемира «Черкесские просветители в эмиграции»41 содержатся статьи, в которых представлены сведения биографического и творческого ха

20 рактера о Мурад-бее Мизанджи и Кадиржане Кафлы. В частности, в ней дается высокая оценка личности, профессиональному мастерству, общественно-политической деятельности Мурад-бея Мизанджи, приводится малоизвестный факт его участия в деятельности «Черкесского общества единения и взаимопомощи», основанного в августе 1908 года в Стамбуле. В число учредителей общества входили видные деятели северокавказской диаспоры в Османской империи42.

Полезную информацию по исследуемой проблеме содержит справочник «Писатели и литераторы в Кавказской диаспоре»43. В нем представлены сведения о жизни и творчестве 209 писателей и поэтов северокавказского зарубежья, в том числе и о 28 представителях дагестанской диаспоры. Это: Сейид Ахмед Хусемеддин аль-Руккели, Омархаджи Зиявудин Дагестани, Мурад-бей Мизанджи, Ахмед Хамди-бей, Ахмед Саиб Дагестанлы, Гайдар Баммат, Бахаудин Хурш, Хамза Осман Эркан (Шхаплы), Хусейн Ками, Кадиржан Кафлы, Мухам-мад-Саид Шамиль, Эртугрул Шевкет Авароглу, Зубайдат Шхаплы, Юсуф Зия Бинатлы, Ахмед Наби Магома, Хусейн Наиль Кубалы, Шерафеддин Эрел, Мехмед Захид Котку, Мухаммад Расих Саваш, Сефер Аймерген, Али Нихат Тарлан, Нажмудин Баммат, Муса Рамазан, Иззет Кантемир, Халит Кыванч, Джафар Барлас, Умит Оздаг.

К сожалению, в справочник не вошли материалы о Хаджи-Мухаммаде ибн Абдурахман ас-Сугури, Мухаммаде ал-Мадани бин Осман Дагестани, Мехмеде Эмин-бее, Шарапудине ибн Абдурашид Дагестани, Газимухаммаде Шхаплы-Шамиле, Хаддуч Фазиль Дагестанлы, Эргюне Гёзе, Энгине Унсале, Шихабудине Оздене, Мехмеде Ферди Эсере, Неджете Дагестанлы, Ахмеде Чинаре, Юджеле Огурлу и других, составляющих яркую когорту мастеров слова дагестанской литературной диаспоры.

Интересные данные о писателях дагестанского происхождения и произведениях, авторами которых являются выходцы из дагестанской диаспоры, а также о газетах и журналах, издававшими этническими дагестанцами на территории Турции в разные исторические периоды, содержит справочная книга

21

Библиография Кавказа и черкесов в Турции»44. Так, согласно этим данным, в 1923-1928 годах в Стамбуле издавался журнал «Новый Кавказ» («Ует КаАсаяуа»), редактором которого был публицист и общественный деятель Сей-ид Тахир Дагестанлы. Здесь же содержатся сведения об издании на русском языке в Турции газеты «Стамбульские новости» (1911). Ее учредителем и редактором был Джелалуддин Коркмасов. Сообщается также о публикации им книги «Путеводитель по Стамбулу» (1913).

Небольшую группу источников по исследуемой проблеме составляют монографические труды разных авторов45, посвященные отдельным персоналиям. В них на обширном фактическом материале исследованы биография и творческая индивидуальность писателей, чье литературное наследие стало заметным явлением не только в дагестанской диаспоре, но и в литературной жизни Турции.

В этом плане особо следует выделить личность Мурад-бея Мизанджи, чья жизнь и творческое наследие, в отличие от других представителей мухаджир-ской литературы, стали объектом оценки и научного анализа ученых и авторов разных стран и эпох. Эти оценки можно выразить следующими словами турецкого ученого Бирола Эмиля, посвятившего многие годы изучению жизни и творчества Мурад-бея Мизанджи: «Среди политических и революционных писателей после Намика Кемаля личностью, достойной самого высокого внимания, является Мехмед Мурад-бей, получивший, благодаря газете «Мизан», широкое признание в турецком обществе. Его многогранное творческое наследие представлено журналистикой, историей, литературой, литературной критикой, драматургией, прозой, публицистикой .»46.

Кроме того, мы располагаем значительным, многообразным и интересным материалом по исследуемой проблеме, выявленным и собранным нами в результате многократных творческих поездок в Турцию. В нем содержатся ценные дополнительные сведения о культуре дагестанской диаспоры и данные биографического, творческого и текстологического характера, касающиеся жизни и деятельности зарубежных мастеров художественного слова.

22

Вместе с тем вопрос о литературе зарубежных дагестанцев, как и весь комплекс проблем, связанных с национальной диаспорой, является достаточно сложным. Сложность эта заключается в том, что «диаспора. взрывчата вопросами-проблемами; начиная с проблемы летоисчисления национального художественного сознания и кончая определением доминанты писательской личности в национальном потенциале культуры»47.

Наиболее сложен вопрос о том, «можно ли считать единой национальной литературой ту, что развивается на родовой исторической территории и в диаспоре, или это два ее разных потока? А если верно последнее, то где точки их до соприкосновения и расхождения?» . Поиск адекватного ответа на него является трудно разрешимой теоретической проблемой, по которой все еще нет единства среди специалистов по литературам зарубежья. В первую очередь, это связано с субъективностью, индивидуальностью и сложностью самого литературного процесса каждой отдельно взятой национальной диаспоры. «Не случайно вопрос о соотношении двух потоков литературы вызывал к жизни в течение десятилетий противостоящие друг другу или резко отличающиеся одна от другой концепции; вопрос этот остается дискуссионным и сегодня»49.

Между тем в научных исследованиях последних лет ряда российских ученых наблюдается тенденция к системному анализу, к объективной оценке фактов, явлений, имен, относящихся к художественной культуре зарубежья, к смысловой конкретизации различных теоретических категорий. В этом плане следует отметить работы В. В. Агеносова, X. И. Бакова, Ю. Я. Барабаша, Л. А. Бекизовой, В. X. Ганиева, Н. С. Надъярных, К. К. Султанова, А. И. Чагина

50 идр .

С учетом всего наработаного в этом вопросе за последние годы можно сделать некоторые предварительные выводы: среди исследователей литератур национальных диаспор (русской, северокавказской, татарской, украинской) наметился ряд принципиальных позиций по вопросам национальной идентичности литературы в условиях зарубежья, целостности национальной литературы и т. д.

23

Так, исследователь литературы украинского зарубежья Ю. Я. Барабаш, объединяя оба потока литературы - зарубежный и «материковый» - одним термином «литература украинства», выделяет несколько констант, объективно структурирующих украинскую литературу как целостность.

Прежде всего, это украинский язык. В целом ученый допускает, что явления национальной духовной культуры - в широком значении этого понятия, включая тексты научные, публицистические и т. д. - на определенных этапах и в определенных условиях исторического развития могут формироваться на иностранных языках. Однако художественная литература как искусство слова, считает Ю. Я. Барабаш, вне материнского языка просто не может существовать.

Второе - это общее украинское дело, идея независимости как национальная идея.

Третье - это тысячелетняя христианская традиция51.

Близкой к Ю. Я. Барабашу позиции придерживается исследователь литературы русского зарубежья А. И. Чагин, который считает, что обращение к конкретным проблемам двух путей литературы, в том числе и к проблеме языка литературы, в полной мере подтверждает целостность русской литературы. «Понятие целостности литературы включает в себя и внутреннее родство двух путей литературного развития, и сложность, противоречивость их взаимодействия. И когда сегодня видишь, как во многих публикациях на ставший сакраментальным вопрос: «Одна или две литературы?» дается радостный ответ: «Одна!» - то следует, думаю, ясно осознать публицистическую приблизительность и недостаточность этого ответа. Достаточно полным ответом, учитывающим всю непростую диалектику взаимодействия двух путей развития литературы - в России и в зарубежье, могла стать формула: одна литература - два литературных процесса»52.

Несколько иную точку зрению на проблему взаимосвязи, соотношения двух потоков литератур выдвигает исследователь литературы татарского зарубежья В. X. Ганиев. По мнению ученого, литературу метрополии («материковую») и литературу зарубежья нельзя квалифицировать как единое целое, но и

24 не следует разъединять их, отрывать друг от друга. Взаимосвязи их могут быть рассмотрены, как считает ученый, как отношение системы к подсистеме или наоборот. «Ответ на трудный вопрос: «Одна или две литературы?» может быть следующим: «Одна, но в модусе «система-подсистема». Литература подсистемы берет от материнской то, что делает их похожими и родными, - прежде всего язык. Именно язык - основа идентичности»53.

Как видим, эти позиции сходятся в том, что доминантой идентичности, соотношений, целостности двух литературных потоков является национальный язык.

Однако не все исследователи литератур национальных диаспор следуют этой концепции. Да, для крупных литератур, каковыми являются русская, украинская, татарская и другие, фактор языка литературы является доминирующим, определяющим. Но как быть, скажем, с северокавказскими литературами, которые не имеют многовековых письменных традиций и два потока которых - зарубежья и материка - создаются на разных языках?

Определенный теоретический и практический опыт в вопросах идентичности литератур зарубежья и «материковой», наработан исследователями литературы черкесского зарубежья, типологически к которой близка литература дагестанской диаспоры Турции. Так, М. Б. Абдокова, Л. А. Бекизова, X. И. Баков, 3. X. Бакова, X. Т. Тимижев и другие исследователи рассматривают язык лишь как один из признаков национальной формы, хотя и очень важный. И потому в решении проблемы идентичности они отдают приоритет преимущественно фактору этнической принадлежности писателя вне зависимости от того, на каком языке он пишет.

Между тем и здесь не все так просто. Говоря об идентичности двух потоков литературы - зарубежного и «материкового», например, 3. X. Бакова пишет: «Мы не ставим себе целью в обязательном порядке сделать всех поэтов и писателей, принадлежащих диаспоре, адыгами. Мы хотим выяснить, что такое литературное зарубежье по отношению к национальной литературе? Есть ли основания видеть в той или иной национальной литературе некое этнокультур

25 ное двуединство, диалектически целостное, хотя внутренне и противоречивое, или они разделены пропастью. Однозначного ответа наука пока не дает»54.

По поводу фактора первичности языка литературы дагестанский исследователь Ш. А Мазанаев высказывает следующее мнение: «Формы выражения общечеловеческого в художественной литературе многообразны. И не обязательно создавать произведения только на родном (материнском) языке, чтобы оно стало доступным и понятным. Вопрос языка художественного произведения - чрезвычайно трудный вопрос»55.

Исследователь северокавказской русскоязычной прозы А. А. Ворожбитов пишет: «Тенденция же относить того или иного писателя к определенной национальной культуре только по языковому признаку может повлечь за собою глобальные перекосы и в культурной политике, и в конкретных оценках многих явлений культуры как настоящего, так и прошлого»56.

Рассматривая взаимоотношение двух литературных потоков - дагестанского и зарубежья - через призму проблемы национальной идентичности, с учетом вышеизложенных позиций, мы пришли к выводу, что они связаны едиными культурно-эстетическими традициями, а также общностью этнического происхождения художников, создающих их. Они расходятся в вопросах генезиса, художественных особенностей, контекста функционирования литературных потоков, мировоззрения и менталитета писателя, степени востребованности родного языка и пр. В то же время у них есть и точки соприкосновения: произведения на родном языке, созданные в диаспоре, творчество писателей-мухаджиров, пишущих на другом языке, но при этом объективно отражающих в своих произведениях действительность национального зарубежья и выражающих общенациональные художественно-эстетические идеалы и т. д. «Единство национальной литературы (культуры) обусловлено не просто фактором этнической общности, единством источника, корней, но в большей степени выстраданной, определенной, исторически выверенной системой духовных и эстетических ценностей»57.

26

Примечательно, что нашу позицию по этой проблеме разделяют и другие исследователи литературы дагестанской диаспоры. «Даже одно только ознакомление с библиографией должно убедить самого сомневающегося скептика в том, что это не просто «тюркоязычная продукция». Это вполне сложившаяся школа со своеобычным видением истории и мироздания, обусловленным особенностями уклада и образа жизни наших эмигрантов. Ее следует рассматривать как одну из составляющих нашей древней культурной традиции: ведь наряду с арабским и родным горцы Дагестана издревле писали и на турецком языке»58.

Как видим, разброс мнений и позиций по вопросу о соотношении литературы зарубежья и «материковой» - две или одна? - достаточно широк. Такая ситуация, с учетом особенностей каждой национальной литературы, литературных потоков зарубежья и «материка», имеющих свою специфику, характерные лишь им свойства, выраженные в генезисе и содержании, в функционировании и тенденциях, делает весьма проблематичным получение универсального, адекватного ответа на вопрос: Одна или две литературы?

Между тем наиболее рациональной здесь нам видится позиция Н. С. Надъярных: «На самой постановке вопроса: единая или два потока - лежит, как мне кажется, налет категоризма, отпечаток ущербной многолетней нашей привычки мыслить соответственно жесткому клише: да-да, нет-нет. Подход же должен быть гибким, подвижным, избирательным, соответствующим временным и пространственно-географическим координатам. Безусловно, что-то в диаспоре является частью национальной литературы, а что-то естественно за многие годы и в какой-то другой своей части (частях) вошло в культуру того народа, в которую влилась диаспора. .»59.

Оценивая словесное искусство дагестанских мухаджиров с точки зрения характеристики заключенной в нем модели мира, характера и типа представленных в нем художественных взаимодействий, удельного веса национального и инонационального и прочее, в своем исследовании мы руководствовались положением, высказанным Н. С. Надъярных: «Чтобы судить о диаспоре, о ее со

27 держании (в частности, о стремлении к национальной консолидации, к сохранению этнической аутентичности, в особенности - языка, о возможностях популяризировать родную культуру и т. д.), - чтобы судить обо всех этих вещах, как в целом, так и об отдельных ее представителях, необходимо обладать самыми точными знаниями о времени и пространстве, в которых диаспора бытует и, конечно же, об особенностях художественного дара писателя, об этой тончайшей из материй, если о ней конкретно идет речь»60.

Итак, целью нашего исследования является выяснение исторических, социально-культурных предпосылок формирования дагестанской диаспоры, генезиса, художественно-эстетического своеобразия, места и роли литературы дагестанских мухаджиров как в культурной традиции страны проживания, так и в системе национальных художественных ценностей. В связи с этим в работе также ставится цель выявить творческую индивидуальность, рассмотреть поэтику, стилистику, тематику и проблематику конкретных писателей-мухаджиров, чье мастерство определяло и определяет характер и содержание литературной системы в целом.

Выявляя творческую индивидуальность писателя-мухаджира, мы исходим из теоретических положений, содержащихся в работе М. Б. Храпченко. «Привнося в литературу «свое», - отмечал академик, - талантливый писатель увеличивает общее достояние, духовные ценности, принадлежащие народу. Роль творческой индивидуальности определяется не просто своеобразием, взятым в своей имманентной сущности, а тем своеобразием, которое выражается в создании общезначимых художественных ценностей. «Свое» приобретает важное значение не в силу лишь несхожести с другими проявлениями индивидуального в литературе, а тогда, когда оно обогащает духовный мир человека, художественную культуру народа»61.

Этими целями продиктованы и конкретные задачи, стоящие перед нашим исследованием: анализ исторических, социально-политических и культурных аспектов возникновения дагестанской диаспоры в Турции, исследование проблем формирования и художественного своеобразия ее литературы, определе

28 ние степени соотношения дагестанской мухаджирской литературы с литературой, создаваемой на исторической родине, прослеживание эволюции творческого мастерства и художественного мировосприятия писателей-мухаджиров.

Объектом исследования в диссертации являются литература дагестанской диаспоры Турции, начиная со второй половины XIX века и по настоящее время, произведения дагестанских писателей-мухаджиров, творческие истоки которых восходят как к национальным художественным традициям, так и к инонациональному художественно-эстетическому опыту.

Научная новизна исследования состоит в самой постановке проблемы в целом, в ее научной актуальности, в решении вопросов, связанных с неразработанными проблемами идентификации зарубежной и «материковой» литератур. Впервые в филологическом дагестановедении ставится проблема научного исследования генезиса и художественного своеобразия литературы дагестанского зарубежья в отдельно взятом регионе, а также определения ее роли в процессе национального художественного развития. В этом плане наше исследование закладывает основы нового направления в изучении дагестанской литературы: рассмотрение ее как художественно-эстетической целостности, синтезировавшей опыт каждой из двух литератур - мухаджирской и «материковой», изучение путей их взаимодействия.

Кроме того, нам принадлежит приоритет в введении в научный оборот текстов дагестанских зарубежных авторов, в аналитическом их прочтении в системе дагестанской литературной диаспоры.

Ввиду того, что литература дагестанской диаспоры Турции до сих пор оставалась вне литературоведческих интересов, наше исследование мы рассматриваем как первый опыт научно-критического осмысления заявленной темы.

Методологической и теоретической основой диссертации послужили работы отечественных и зарубежных востоковедов, критиков, литературоведов Н. А. Айзенштейна, 3. Г. Алиева, Л. О. Алькаевой, Ф. Бабингера, М. М. Бахтина, А. С. Бушмина, М. А. Гамазова, Г. Г. Гамзатова, В. С. Гарбузовой, М. А. Гас-ратяна, В. А. Гордлевского, А. Д. Желтякова, В. М. Жирмунского, А. Кабаклы,

29

Н. И. Конрада, И. Ю. Крачковского, X. Кямилова, Ш. А. Мазанаева, М. Мия-соглу, Б. Морана, Ю. А. Петросяна, В. Смирнова, Р. П. Финна, М. Б. Храпчен-ко, В. И. Шпильковой, Б. Эмиля и др.

В формировании позиции автора, концепции данного исследования существенную роль сыграли работы исследователей литератур национальных диаспор М. Б. Абдоковой, В. В. Агеносова, X. И. Бакова, 3. X. Баковой, Ю. Я. Ба-рабаша, Л. А. Бекизовой, В. А. Бигуаа, В. X. Ганиева, А. К. Кавко, 3. Г. Казбе-ковой, 3. Б. Кипкеевой, Н. С. Надъярных, К. К. Султанова, X. Т. Тимижева, Л. Г. Фадеевой, С. М. Хайбуллаева, А. И. Чагина и др.

При анализе исторических аспектов данной проблемы мы в настоящей работе обращались к исследованиям в этой области Б. Р. Алиева, М. И. Абдул-лаевой, Ф. Бадерхана, X. М. Думанова, 3. Б. Кипкеевой, А. М. Магомеддадаева, М. М. Магомедханова и др.

Научно-практическая значимость работы состоит в том, что собранный материал и содержащиеся в ней теоретические наблюдения и выводы могут быть использованы при изучении историко-культурных и литературных связей Дагестана, России и Турции, при создании обобщающих трудов по истории дагестанской и российской литератур, а также в дальнейших работах по изучению проблем дагестанского зарубежья. На основе исследованной темы могут быть разработаны лекционные, факультативные и специальные курсы в вузах по проблемам дагестанской литературы, истории и культурологии. Выводы и положения диссертации могут быть использованы при чтении лекций, разработке и создании учебников по литературам народов Дагестана.

Апробация и внедрение результатов. Основные положения диссертации апробированы в монографиях «Творчество Мурад-бея Мизанджи (Х.-М. Амирова) в контексте литературы дагестанской диаспоры Турции (вторая половина XIX - начало XX в.)», «Литература дагестанской диаспоры Турции: вторая половина Х1Х-ХХ в.», в биобиблиографическом справочнике «Писатели дагестанского зарубежья», в статьях, опубликованных на страницах на

30 учной периодики, в частности в «Вестнике Дагестанского научного центра», в тематических сборниках вузов Дагестана, Адыгеи, Турции, Тюмени и др.

О результатах исследования сообщалось в докладах на научных конференциях и сессиях «XX столетие и исторические судьбы национальных художественных культур: традиции, обретения, освоение» (Махачкала, 2000), «Ра-сул Гамзатов в системе мировой художественной культуры» (Махачкала, 2003), «Типология и взаимосвязи литератур народов Дагестана и Востока» (Махачкала, 2004), «Наследие как система национальных ценностей: язык, культура, история» (Махачкала, 2006), «Кавказ: прошлое и настоящее» (Стамбул, 2006). По материалам диссертации разработан спецкурс «Литература дагестанской диаспоры Турции», который читается на факультете востоковедения ДГУ.

Диссертация обсуждена и одобрена на заседаниях отдела литературы и ученого совета Института языка, литературы и искусства им. Г. Цадасы Дагестанского научного центра Российской академии наук.

Структура работы отвечает задачам исследования и состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.

1 Федосеева Л. Г. Национальные диаспоры как предмет исследования // Культурная диаспора народов Кавказа: генезис, проблемы изучения. - Черкесск, 1993. - С. 19.

2 Султанов К. К. Две культуры или одна? // Там же - С. 38.

3 В 60-х годах прошлого столетия в альманахе «Дружба» на аварском языке была опубликована повесть Магомеда Шамхалова «Тоска по родине», написанная им после поездки в Турцию. Вскоре ее автор был обвинен в восхвалении и приукрашивании капиталистического образа жизни и подвергнут гонениям со стороны партийных органов республики, а само произведение было изъято из всех книгохранилищ и вплоть до самой перестройки было запрещено к изданию.

4 Кинжал без крови // Литературная Россия. - 2003. - 11 апреля.

5 Надъярных Н. С. Диаспора в потоке времени // Культурная диаспора народов Кавказа: генезис, проблемы изучения. - С. 8.

6 Мавлиды / Сост. С. М. Хайбуллаев. - Махачкала. 1992. - На авар. яз.

7 Омархаджи Зиявудин Миатлинский. - Махачкала, 1996. - На авар. яз.

8 Дагестанлы С. С. Звезда мухаджира. - Махачкала, 1994.

9 Бушмин А. С. Наука о литературе. -М., 1980. С. 62.

10 Бадерхан Ф. Переселенцы с Северного Кавказа в Турции, Сирии и Иордании (вторая половина XIX - первая половина XX вв.): Дис. . канд. ист. наук. - Махачкала, 1993; Маго-медцадаев А. М. Дагестанская диаспора в Турции и Сирии: генезис и проблемы ассимиляции: Дис. . канд. историч. наук. - Махачкала, 1996; Абдулаева М. И. Переселение дагестанцев в Османскую империю во второй половине XIX - начале XX в.: Дис. . канд. ист. наук. - Махачкала, 2000; Алиев Б. Р. Северокавказская диаспора. История и современность. - Махачкала,

31

2000; Магомедцадаев А. М. Эмиграция дагестанцев в Османскую империю: В 2 кн. - Махачкала, 2000-2001; Алиев Б. Р. Северокавказская диаспора. История и современность. - Махачкала, 2001; Муртазалиев А. М. Творческое наследие Мурад-бея Мизанджи (Х.-М. Амирова) в контексте литературы дагестанской диаспоры Турции (вторая половина XIX - начало XX в.). -Махачкала, 2004 и др.

11 Barlas С. Kafkasya Özgürlük Mücadelesi. - Istanbul, 1990,1991,1999.

12 Özdemir F.Dagistan. - Ankara, 1998.

13 Ramazan M. Dagistan ve Laklar. - Istanbul, 2002.

14 Erkan А. O. Tarih Boyunca Kafkasya. - istanbul, 1999.

15 С 1997 года журнал «Северный Кавказ» прекратил свое существование.

16 С 2000 года издание журнала «Дагестан» временно приостановлено.

17 Dagistan. - Istanbul, 1997. -№ 2. - S.4.

18 Kuzey Kafkasya. - istanbul, 1991. -№ 83-84. - S. 36.

19 Sava§ M. R., Barlas С. Dagistan Avarca Kilavuz Sözlük. - istanbul, 1990.

20 Barlas C. Avarca Konu§ma Kilavuzu. - Yalova, 2000.

21 Barlas C. Sözlük (Türk9e-Avarca-Rus9a/Avarca-Türk9e-Rus9a). - Yalova, 2000.

22 Barlas C. Avar Dili. - istanbul, 2002.

Дугричилов M. M. Поэзия и героика северокавказской эмиграции // Семих Сейид Дагестанлы. Звезда мухаджира. - Махачкала, 1994. - С. 18.

24 Гамзатов Г. Г. К проблеме востоковедческих аспектов истории национальных литератур на Северном Кавказе // Культурная диаспора народов Кавказа: генезис, проблемы изучения.-С. 29.

Гамзатов Г. Г. Дагестан: духовное и художественное наследие. - Махачкала, 2004.

С. 213.

26 Там же. - С. 24.

Султанов К. К. Поэзия северокавказской эмиграции: мотив «исторической родины» // Литературное зарубежье: проблема национальной идентичности. Вып. I. - М.: Наследие, 2000. -С. 46.

28 Казбекова 3. Г. Дагестан в европейской литературе. Грани самопознания. Махачкала, 1994; Дугричилов М. Поэзия и героика северокавказской эмиграции // Наш Дагестан. - Махачкала, 1994. - № 169-171. - С. 23-25; Хайбуллаев С. М. Духовная литература аварцев. - Махачкала, 1998; Алибекова П. М. Жанровые и идейно-художественные особенности романа Абдур-рахима Талибова «Пути праведных»: Дис. канд. филол. наук. - Махачкала, 1999.

29 Магомедов А. А. Дагестан и дагестанцы в мире. - Махачкала, 1994.

ЛА

Абдуллаев М. А. Актуальные проблемы философской науки. - Махачкала, 1999; Аб-дуллаев М. А. Деятельность и воззрения шейха Абдурахмана-хаджи и его родословная. - Махачкала, 2002.

31 Гюльмагомедов А. Г. Лезгины в Турции: язык, быт, история. - Махачкала, 2003.

•угу

Юсуфов Ю. X. Духовное родство. - Махачкала, 2005.

33 Литературное зарубежье: проблема национальной идентичности. Вып. I. - М.: Наследие, 2000; Литературное зарубежье: национальная литература - две или одна? Вып. II. - М.: Наследие, 2002.

34 См. вышеназванные работы Ф. Бадерхана, А. М. Магомеддадаева, М. И. Абдулаевой, Б. Р. Алиева.

35 Магомедханов М. М. Дагестанцы в Турции. - Махачкала, 1997; Магомед цадаев А. М. Эмиграция дагестанцев в Османскую империю; Алиев Б. Р. Северокавказская диаспора.

36 Магомедханов М. М. Дагестанцы в Турции. - С. 101.

37 Алиев Б. Р. Северокавказская диаспора. - С. 252-267.

38 Kafli К. Simali Kafkasya. - istanbul, 1942. - S. 185.

39 Erol §. Dagistan ve Dagistanlilar. - istanbul, 1961.

40 Berzeg S.E. Türkiye Kurtulu? Sava§inda Perkes Gö9menleri. - istanbul, 1990.

32

41 Aydemir I. Muhaceretteki Qerkes Aydinlar. - Ankara. 1991 .

42 Подробнее об этом обществе см.: Адыгская и карачаево-балкарская зарубежная диаспора: история и культура. - Нальчик, 2000. - С. 11-40.

43 Berzeg S. Е. Kafkas Diasporasinda Edebiyat9ilar ve Yazarlar Sözlügü. - Samsun, 1995.

44 Berzeg S. E. Kafkasya ve Cerkesler Bibliograíyasi. - Samsun, 1996.

45 Emil B. Mizanci Murad Bey. Hayati ve Eserleri. - Istanbul, 1967; Ali Celebioglu. Ali Nihad Tarlan. - Ankara, 1989; Муртазалиев A. M. Указ. соч.

46 Mehmed Murad. Turfanda mi Yoksa Turfa mi? - Istanbul, 1980. - S. IX.

47 Надъярных H. С. Указ. соч. - С. 3.

48 Там же.-С. 8.

49 Литературное зарубежье: проблема национальной идентичности. Вып. I. - С. 67.

50 Культурная диаспора народов Кавказа: генезис, проблемы изучения; Агеносов В. В. Литература русского зарубежья (1918-1996). - М., 1998; Литературное зарубежье: проблема национальной идентичности. Вып. I; Адыгская и карачаево-балкарская зарубежная диаспора: история и культура; Кипкеева 3. Б. Карачаево-балкарская диаспора в Турции. - Ставрополь, 2000; Литературное зарубежье: национальная литература- две или одна? Вып. II.

51 Литературное зарубежье: национальная литература - две или одна? Вып. II. - С. 8-9.

52 Культурная диаспора народов Кавказа: генезис, проблемы изучения. - С. 135.

53 Литературное зарубежье: проблема национальной идентичности. Вып. I. - С. 197—

199.

54 Бакова 3. X. Формирование и развитие литературы адыгского (черкесского) зарубежья и ее художественное своеобразие: Автореф. дис. . д-ра филол. наук. - Майкоп, 2002. -С. 28.

55 Мазанаев Ш. А. Русскоязычная литература Дагестана. - Махачкала, 1984. - С. 14,27.

56 Ворожбитов А. А. Русскоязычная проза Северного Кавказа. 1944-45 гг.: Автореф. дис. канд. филол. наук. - М., 1994. - С. 14.

57 Султанов К. К. Две культуры или одна? // Культурная диаспора народов Кавказа: генезис, проблемы изучения. - С. 41.

Дугричилов М. М. Поэзия и героика северокавказской эмиграции. - С. 23.

59 Надъярных Н. С. Указ. соч. - С. 8.

60 Там же.-С. 10.

61 Храпченко М. Б. Творческая индивидуальность писателя и развитие литературы. -М.: Худож. лит., 1977. - С. 68.

33

Список научной литературыМуртазалиев, Ахмед Магомедович, диссертация по теме "Литература народов Российской Федерации (с указанием конкретной литературы)"

1. Союз объединенных горцев Северного Кавказа и Дагестана (1917-1918), Горская Республика (1918-1920).

2. Кавказский горец. Прага, 1925. - № 2-3. - С. 2.

3. Султанов К. К. Национальное самосознание и ценностные ориентиры литературы. -М.: Наследие, 2001. С. 182.

4. Казбекова 3. Г. Дагестан в европейской литературе. Грани самопознания. Махачкала, 1994.-С. 195.5 Там же.-С. 107.6 Там же. С. 108.

5. Бакова 3. X. Формирование и развитие литературы адыгского (черкесского) зарубежья и ее художественное своеобразие: Автореф. дис. д-ра. филол. наук. Майкоп, 2002. - С. 16.

6. Berzeg S. Е. Kafkasya ve Çerkesler Bibliografyasi. Samsun, 1996. - S. 5.

7. Из кн.: Dagistanli H. F. Bir Kahramanin Hayati. Istanbul, 1969.

8. Магомедцадаев A. M. Эмиграция дагестанцев в Османскую империю. Кн. вторая. -Махачкала, 2001. С. 136.

9. Dagistanli H. F. Bir Kahramanin Hayati. S. 221-222.12 Там же. С. 222.13 Там же. С. 222.14 Там же.-С. 222-223.

10. Kafli К. Kôsem Sultan. Istanbul, 1943.16 Там же.-С. 79.

11. Kafli К. Çimali Kafkasya. Istanbul, 1942.18 Там же. С. 7.19Там же.-С. 193. 20Там же.-С. 182-183. 21 Там же.-С. 183. 22Там же.-С. 185.23 Там же.-С. 188.24 Там же.-С. 190.

12. Там же.-С. 191. 26Там же.-С. 188.

13. Казбекова 3. Г. Указ. соч. С. 103.

14. Turan M. A. Kafkasya Daglilan Halk Partisi // Tarih ve Toplum. Istanbul, 1997. - Sayi: 161-162.

15. Kafli K. Çimali Kafkasya. S. 188.

16. Шхаплы 3. Историческая встреча // Горцы Кавказа. Варшава, 1933. - № 38. - С. 2224. - На фр. яз.

17. Ибрагимова М. Шамиль; Мухаммад Тахир аль-Карахи. Блеск дагестанских шашек в некоторых шамилевских войнах; Tarik Mümtaz Gôztepe. Dagistan Aslani imam §amil; Murat Sertoglu. §eyh Çamil и др.

18. Шхаплы 3. Указ. соч. С. 22.

19. Там же.-С. 23. 34Там же.-С. 23.35 Там же. С. 23.36 Там же. С. 22.37 Там же. С. 22.38 Там же. С. 24.

20. Kafli К. Çimali Kafkasya. S. 188.40 Çhapli Z. Abrek. Istanbul, 1977. - S. 8.41 Там же. -С. 10.

21. Erkan Н. О. Bir Avu9 Kahraman. Istanbul, 1946. - S. 5.58 Там же. С. 6.59Там же.-С. 10.60Там же.-С. 8-9.61 Там же.-С. 10.62Там же.-С. 13.63 Там же.-С. 15.64 Там же.-С. 18.

22. Область на территории современной Греции.

23. Erkan Н. О. Bir Avu? Kahraman. S. 23.67 Там же. С. 23-25.

24. Подробнее о Мухаммаде Фазиле-паше Дагестанлы читайте: Муртазалиев А. Маршал Мухаммад Фазиль-паша Дагестанлы // Наш Дагестан. Махачкала, 1995. - № 176-177. -С. 22-30; Алиев Б. Р. Северокавказская диаспора. - Махачкала, 2001. - С. 211-216.

25. Erkan Н. О. Bir Avu<? Kahraman. S. 28.70Там же.-С. 28.71 Там же.-С. 30-31.

26. Лихачев Д. С. Земля родная. М.: Просвещение, 1983. - С. 43.

27. Ramazan М. Bir Kafkas Göcmeninin Anilari. Istanbul, 1997. - S. 171.

28. Erel Dagistan ve Dagistanlilar. Istanbul, 1961.

29. Истина. Махачкала, 2003. - 12 июля. - На авар. яз.

30. Kuzey Kafkasya. -Istanbul, 1972. Sayi: 16. - S. 7.

31. Горцы Кавказа. Варшава, 1933. - № 38. - С. 26.

32. Kuzey Kafkasya. -Istanbul, 1972. Sayr. 16. - S. 4. 80Там же.-С. 6.

33. Dagistan. Istanbul, 1998. - № 6-7. - S. 55.

34. Из личного архива Мухаммада Расиха Саваша (г. Стамбул, Турция).

35. Kuzey Kafkasya. Istanbul, 1970. - Sayi: 1. - S. 15. 84Там же.-С. 15.

36. Barias С. Çiirler. Yalova, 1991. - S. 44.86 Там же.-С. 63.

37. Во время пребывания в Турции (1993) в г. Ялова, автор работы встречался с Меседул Мухаммадом.

38. Письмо Сайда хранится в нашем архиве.

39. Проповеди и турки / Сост. С. М. Хайбуллаев. Махачкала, 1997. - С. 302. - На авар. яз.90 Там же.-С. 299.

40. Асхаб (сахаба, асхабы) сподвижники пророка Мухаммада.09Поэзия газавата / Сост. С. М. Хайбуллаев. Махачкала, 1997. - С. 128. - На авар. яз.93 Там же. С.126.94 Там же.-С. 175.

41. Хабиб одно из имен пророка Мухаммада.

42. Джаннат уль-Бакыя кладбище в Медине (Саудовская Аравия), где находится могила пророка Мухаммада, и похоронен Газимухаммад.97 Джабраил, Израиль ангелы.

43. Аджам представитель не арабской, а другой нации.

44. Тахсим-паша командир турецкого экспедиционного корпуса в составе сил ООН в Корее (1950-1953).100 Из нашего личного архива.

45. Байкал. Т^апШ, 1996. - ваук 2. - Б. 33.

46. Пичек, афар (лезг.) названия блюд.

47. Халича, гам (лезг.) названия ковров.

48. Эаё^ап. 181апЪи1, 1997. - Баук 3. - Б. 22.

49. Антология поэзии русского зарубежья. 1920-1990. Кн. вторая. М.: Московский рабочий, 1994. - С. 388.

50. Литературное зарубежье: проблема национальной идентичности. Вып. I. - М.: Наследие, 2000.-С. 151.

51. Наш Дагестан. Махачкала, 2000. - № 192-193. - С. 15.348

52. Dagistan. Istanbul, 1997. - Sayi: 2. - S. 29.

53. Султанов К. К. Поэзия северокавказской эмиграции: мотив «исторической родины» И Литературное зарубежье: проблема национальной идентичности. Вып.

54. Из личного архива Джафара Барласа (г. Ялова, Турция).

55. Barlas С. §iirler. Yalova, 1991. - S. 88.1. С. 50.12Dagistan. Istanbul, 1999.Sayi: 11-12. S. 21.Махачкала, 1994. В оригинале сборник назы

56. Дагестанлы С. С. Звезда мухаджира. вается «Звезда, сверкающая из Дагестана».

57. Дугричилов М. Поэзия и героика северокавказской эмиграции // Дагестанлы С. С. Звезда мухаджира. Указ. соч. С. 19.15Оаё^апИ Б. Б. Оа^апскпЫгегуйсЬг- МапЬи1. ОбгёеКйар1аг УаушеУ1,1987.

58. Дагестанлы С. С. Указ. соч. С. 23.17 Там же. С. 63-65.1823