автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.03
диссертация на тему: Место и смысл феноменологии и логики в философии гегеля

Полный текст автореферата диссертации по теме "Место и смысл феноменологии и логики в философии гегеля"

•6 од

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК ИНСТИТУТ ФИЛОСОФИИ

На правах рукописи

БЫКОВА Марина Федоровна

МЕСТО И СМЫСЛ ФЕНОМЕНОЛОГИИ И ЛОГИКИ В ФИЛОСОФИИ ГЕГЕЛИ

Специальность 09.00.03 - история ^илософтя

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора философски! наук

Москва, 1993

5 ДПР 1С03

Работа выполнена в лаборатории истории западной философии Института философии РАН

Официальные оппоненты - доктор философских наук А.Л.Доброхотов

- доктор философских наук А.П.Огурцов

- академик АН Республики Беларусь, доктор философских наук А.А.Михайлов

Ведущая организация - кафедра истории зарубежной философии философского факультета Московского государственного университета им. М.В.Ломоносова

Защита состоится ^ 1993 г. в 7 У часов но

заседании Специализированного совета Д.002.29.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора философских наук пра Институте философии РАН по адресу: 121019, Москва, ул. Волхонка, Н.

С диссертацией ыоено ознакомиться в библиотеке Института философии РАН.

Автореферат разослан " о..^,,^ ^ ^ 1993 г.

Ученый секретарь Специализированного совета, . <

кандидат философских наук Л — Ы.Ц.Федорова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Гегелевская философия принадлежит к числу наиболее сложных мыслительных феноменов. Именно поэтому отношение к Гегелю было всегда неоднозначным, хотя, как правило, верх брала взвешенная конструктивная оценка его философской системы. Однако в последние годы, и особенно в нашей стране, все больше дает о себе знать "синдром" неприязни к Гегелю и его философии. Антипатия к Гегелю порой настолько глубока, что стремятся просто разбить, перечеркнуть его окончательно. Гегеля критикуют за то, что он, де, был "замкнут" в пространстве своих .абстрактных мыслей и спекулятивных построений. Основываясь на образе социально-политической и социально-этической философии Гегеля, в построение которого внесли свою лепту выдающиеся мыслители XX века Э.Кассирер и К.Поппер, - чьи критические идеи, будучи уже давно переосмыслены философами Запада, только становятся достоянием отечественной философской общественности, - Гегелю вменяют в вину то, что он, де, стал теоретиком абсолютной власти и даже тоталитарного режима. Гегеля-метафизика упрекают в том, что он создал культ всеобщего, абсолютизировал всеобщее благодаря подавлению всего единичного, индивидуального, личного.

В этих условиях особенно важно и актуально проведение беспристрастного, объективного анализа гегелевской философской системы с целью выявления ее реального проблемного содержания. Задача, которая как никогда ранее остро стоит сегодня перед исследователями Гегеля,состоит в интекциональной локализации того, чем собственно занимался Гегель, что представляло реальную основу и суть его философских поисков. Решение этой задачи непосредственно связано с уяснением самого замысла•гегелевской философии и ее основных структурных и содержательных частей - в частности и в особенности феноменологии и логики.

Вопрос о месте и смысле феноменологии и логики в гегелевской

философской системе откосится к числу наиболее сложных и вместе с тем ключевых проблем в осмыслении философии Гегеля, ее реального содержания и теоретического значения. Феноменология и логика являются центральными элементами гегелевской системы, они несут в себе - хотя и каждая по-своему - то глубинное спекулятивно-диалектическое содержание, которое отличает гегелевскую философию ото всех други~, современных ей философских учений, содержание, делающее ее уникальным явлением в истории мирового духа. Поэтому уточнение проблематики феноменологии и логики у Гегеля, их смысла и значения в системе, является насущной задачей философов-гэгелеведов. Глубокое исследование их содержания позволит не только понять концептуальный замысел гегелевской системы, ее спекулятивно-диалектический характер, но и открыть новые, еще не выявленные оттенки гегелевской философии, полнее вычленить реальные философские проблемы, поставленные Гегелем. Что даст возможность определить и активизировать творческий потенциал гегелевского наследия.

Характеристика современного состояния разработанности темы исследования. Постановка проблемы. Феноменология и логика выступают у Гегеля в качестве важнейших содержательных частей его философской системы. Однако вопрос об определении конкретного места, которое они - каждая в отдельности и в отношении друг к другу - занимают в системе, остается во многом не проясненным до конца, или то-пкуемым противоречиво. Основание для этого дал сам ^Гегель, который в поисках структурирования своей системы недостаточно ясно и однозначно представил в не? место и отношение феноменологии и логики.

В ранних набросках системы Гегель формально не ведет речь о ф чоменологии, т. е. феноменология не присутствует в его системна построениях ни*как часть, ни даже как подраздел системы. Лог ;ча же - при всем ее отличии от поздней, спекулятивной науки ло-г.кл, уже рассматривается Гегелем как основополагепцая философ-

екая дисциплина, вводящая в собственно философскую проблематику и в науку метафизику. Конец Йенского периода (1807 г.) знаменуется для Гегеля изменением парадигмы системы и провозглашенном ' в качестве тзковой феноменологии духа, что требовало поставить ее в отношение к логике и уже в контексте его определять место обеих философских дисциплин. В 1807-1816 гг. Гегель, объявлял логику "первым продолжением" "Феноменологии духа", устанавливает конкретное теоретико-генетическое отношение этих двух наук. Феноменология мыслится им в качестве определенной пропедевтической науки, непосредственно "выводящей" "чистое" содержательное пространство логики, неким введением в логику, которое как бы "намечает" ее пространство (пространство чистых сущностей) и определяет ое предмет (понятие как таковое). "Энциклопедия философских наук" уже в своем первом издании (1817 г.) вносит существенные коррективы в такое толкование места и отношения феноменологии и логики в системе. Под названием "феноменология" здесь начинает выступать (и особенно во 2-ом и 3-ем изданиях "Энциклопедии" (1827 и 1830 гг.)) один из разделов философия субъективного духа, который должен был показать как из "целостности" сознания "рождается" чистое мышление. В соответствии с внешним структурированием текста выходило, что феноменология в ее системно-научном виде, как целостное самодостаточное исследование (т. е. в той форме как она представлена в йенской "Феноменологии духа"), утрачивала свое значение введения, а вместе с низа и определяющее центральное место в системе, парадигмой и введением в которую становилась логика.

Такую позицию отстаивают большинство западных гегелеЕедов и практически все отечественные исследователи Гегеля1. При этом

1 Наиболее явно данная позиция представлена в работах таких западных авторов, как Н.Баум, М.Вольф, А.Пеперчак, В.Хесле, Р.-П.Хсрстманп и др.

многие из них исходят из того, что более зрелый вариант структурирования системы как раз и является единственно верным, совершенным и адекватным гегелевским воззрениям. Ранние варианты наделяются в етом случае лишь антикварной ценностью и рассматриваются

только в качестве первоначальных вариантов на пути гегелевских

2

поисков модели системы . В результате чего кажущиеся подобными проекты струг урироьания, заданные в зрелой системе и в ее ранних "прообразах" порою просто отождествляются (во всяком случае в отношении логики и ее основополагающего места в системе), или же процесс развития логики толкуется как прямолинейное, непосредственное движение от ее первых йенских набросков к "Науке логики". Последовательное проведение установки на "антиквариза-цию" йенских системных и логических проектов приводит к тому, что "Феноменология духа" вообще оказывается за пределами философской системы, а ее проблематика выводится за рамки интереса зрелого

р

Такое понимание, к сожалению, является наиболее распространенным в отечественной литературе о Гегеле. Его основы были заложены в фундаментальных трудах И.А.Ильина, В.С.Чернышева, В.Ф.Асмуса, М.Ф.Овсянникова и развиты уже в 70-х - начале 80-х гг. в работах М.М.Розенталя, Е.П.Ситковского, В.И.Шинкарука, И.С.Нарского и др. В западной литературе данный подход был господствующим в 60-ые -70-ые годы. Однако начавшийся в 70-х гг. гегелевский ренессанс, связанный с изданием новых гегелевских текстов и материалов, а также с установлением аутентичности ранее изданных гегелевских работ, способствовал пересмотру интерпретации самой модели геге-лэвского философского развития. Точка зрение целостности стала господствующей при анализе теоретического развития самого Гегеля л модели его системы. И вопрос о гегелевском структурировании системы переместился в плоскость вопроса об исходных установках и реальных механизмах гегелевской философии.

Гегеля. Ссылаясь на самого Гегеля и его записи относительно планов переработки "Феноменологии", где он не без некоторого ностальгического чувства называет ее "своеобразной ранней работой", авторы, представляющие такую позицию, реально отказывают феноменологии духа в какой-либо существенной роли в философской системе зрелого Гегеля. Они истолковывают ее (в варианте 1807 г.) как некий "рабочий материал", который в силу своей незрелости не мог быть использован в "готовом виде" в зрелой системе и объявляют энциклопедическую феноменологию совершенно новым, не совпадающим по содержанию с "Феноменологией духа" подразделом. К тому же не являющимся самостоятельной частью системы.

Но " насколько адекватно такое толкование отразившейся в "Энциклопедии философских наук" структурно-системной переориентации Гегеля по отношению к феноменологии? Столь ли неизменным осталось место логики в зрелой системе Гегеля по сравнению с еэ ранними наброскага? И вообще, что в действительности означает формальное - с точки зрения внешнего, выступающего на поверхности, членения системы - изменение места феноменологии в системе Гегеля и как это изменение коррелирует с изменением места и роли логики в системе? - Эти вопросы, задают ту проблематику, которая, собственно, и является центральной в диссертационном исследовании. Ответы на них, имеющие важнейиее значение для адекватного толкования гегелевской философской системы и выяснения ее значимости для философского развития в целом, связаны- с уточнением места феноменологии и логики в философии Гегеля, с прояснением характера отношения кеаду ними как частями философской системы, которые - каждая по-своему - специфическчм образом задают и осуществляют идею целого.

Но феноменология и логика но исчерпывают своего значения в системе Гегеля только тем, что являются ее структурными элементами или частями и тем самым определяют логику, развертывания целостной системы. Они выступают в философии Гегеля в качестве осо-

бых, наделенных конкретным содержанием и развивающихся по специфическим законам и правилам, измерений или срезов гегелевского анализа действительности. Поэтому вопрос о месте феноменологии и логики в системе Гегеля непосредственно связан с вопросом о смысле, которым наделяет Гегель эти учения в своей системе, о той смысловой нагрузке, которую они несут в себе, функционируя и как части системы, и как ее специфические измерения. Здесь речь идет как.об опр'делении глубинного конкретно-специфического реального смысла феноменологии и логики, различающего их друг от друга и одновременно отличающего ото все1 других срезов (философского анализа, так и о выявлении самого гегелевского замысла относительно феноменологического и логического, тсй теоретической идеи, или идей, которые заложены в основу развертывания°феноменологии и логики »

Основная цель диссертационного исследования состоит в прояснении реального смысла и моста феноменологии и логики в философии Гегеля. Речь идет об уточнении не только формального, но и содержательного места феноменологии и логики в системе Гегеля и одновременно о выяснении самого гегелевского задела относительно феноменологического и логического. При этом имеется в виду такое прояснение, которое осуществляется в нетрадиционном для нашей литературы ракурсе, а именно з аспекте анализа гегелевской теории субъективности, являющейся содержательной приемницей идеалистической программы истсрии самосознания, с точки зрения ее содержательного развертывания у Гегеля. Особенностью настоящей работы является, таким образом, наличие в ней сразу двух проблемных центров или тематических измерений: в орбиту анализа попадает не только собственная проблематика феноизнологш в логики Гегеля; конкретного исследования требует и сама гегелевская теория субъективности, в контексте которой предпринимается попытка экспликации содержания феноле нолегаи к логики, их смысла и места в системе Гегеля. £о целостное «¡держание е«е должно быть рекон-

струировано. Поэтому реализации основной цели служит решение ряда исследовательских задач. Первая состоит в том, чтобы провести анализ гегелевской постановки и решения проблемы субъективности, взятых с точки зрения конкретных, различных и в то же время взаимосвязанных аспектов данной проблематики, и в конечном итоге, реконструировать гегелевскую теорию субъективности, вскрыв ее реальное содержание. При этом, поскольку исследование осуществляется в историко-философской форме, а также в русле систематически-критической интерпретации, непосредственное рассмотрение концептуальной позиции Гегеля предваряется анализом условий, теоретических предпосылок и мотивов постановки проблемы субъективности в философии Гегеля. Историческое измерение постоянно присутствует в анализе; исследование ведется одновременно как с точки зрения истории проблем и идей, так и в аспекте их решения и реализации в гегелевской систематике. Само же рассмотрение гегелевской позиции учитывает различие между теми формулировками, в которых представлена гегелевская позиция и некоторыми объективными результатами втой позиции, выявившимися как бы на "периферии" гегелевской теоретической системы, но имещими глубокое теоретическое значение. Речь вдет о вычленении реальных, проблем и тем,, которые в гегелевской концепции субъективности представлены в неявном виде. Вторую задачу автор видит в том, чтобы проанализировать феноменологию и логику с точки зрения истории развития гегелевской системы и ее структурных преобразований и на этом основании вскрыть характер и суть изменения места феноменологии и логики в зрелой системе Гегеля, а также корреляции этого изменения как с системный, так и с' обще-теоретическим замыслом философии Гегеля. Третья исследовательская задача работы заключается в прояснении конкретного содержания феноменологии и логики у Гегеля, той реальной смысловой нагрузки, которую они несут в его философской системе. При этом феноменология и логика будет рассматриваться в рамках единого процесса формирования гегелевской философии, взя-

того в аспекте осуществления основных программ немецкого идеализма, и прежде всего, в аспекте реализации программы идеалистической истории самосознания. Реализации, результатом которой стало создание масштабной теории субъективности, пронизывающей и охватывающей собсй всю философскую систему Гегеля. Такой подход к фи-логофии Гегеля создает возможность и необходимость представить феноменологии л логику как особые измерения теории субъективности. В этой связи анализируемые в работе текста Гегеля - и, прежде всего, "Феноменология духа" и "Наука логики" - интересуют автора, главным образом, с точки зрения реконструкции кошгтции субъективности в том ее виде, в каком она была задана в них Гегелем, в аспекте определения специфики и основных направлений ее развития

J

в материале логики и феноменологии вообще. Четвертая исследовательская задача работы состоит в выявлении комплекса проблем, которые при этом поставлены, в формулировании их сначала в гегелевской терминологии, а затем на языке современной философии.

Методология исследования. Наиболее распространенной среди исследователей Гегеля является позиция, согласно которой вопрос о месте и смысле разделов гегелевской философии должен рассматриваться и решаться в контексте реализации Гегелем своего системного замысла. При атом развертывание каждого из разделов, частей системы анализируется с точки зрения интересоь целого, где в качестве целого выступает внутренняя логика развития системы. Такой подход сам по себе не только не лилен смысла, но и есть необходи-»лй елемент всякого анализа гегелевской философии; данный методологический прием имел Еакнейлео значение и для проведения настоя-п.эго исследования.

Однако ограничение анализа смысла и содержания конкретных ;азделов системы, да и самой системы в целом, лишь рамками сис-.-емнего движения, т. е. рассмотрение вопроса о смысле элементов и частей философии Гегеля только с точки зрения степени реалиэацш! •) них системного замысла, неизбежно Еедет к тому, что смысл

разделов и их содержание не исследуются конкретно, или толкуются весьма поверхностно и односторонне. Для' последовательно-конкретного и имманентного анализа также необходимо обращение к тому историко-философскому теоретическому контексту, в котором разрабатывалась гегелевская философская система, а вместе с ней и в лоне ее сами логика и феноменология. Важно всякий раз проводить конкретный детальный анализ историко-теоретических связей, - с тем, чтобы выявить предметные основания, которые фундируют, определяют тот или иной поворот гегелевской мысли, его содержательные поиски.

Необходимость проведения такого анализа во всей его полноте - и особенно с точки зрения уяснения места гегелевской философской системы по отношению к системам немецкого идеализма - наиболее последовательно была осмыслена в мировом гегелеведении; его осуществление стало характерной чертой отечественных работ о Ге-

з

геле последних десятилетий . Однако интерпретация гегелевской философии в контексте немецкого идеализма предполагает также рассмотрение системы Гегеля в целом и ее основных частей и измерений с точки зрения обще-теоретических проблем эпохи, т.е. с точки зрения тех вопросов и тем, которые были "сквозными", всеобщими для всей немецкой классики и парадигмальным образом определяли ее основную проблематику. Речь, стало быть, идет об особом" повороте анализа, при котором выдвигается задача систематической интерпретации гегелевской философии на основе осмысления и исследования всеобщих для немецкого идеализма и рационализма в целом (или точнее, единой рационалистической парадигмы) связей, теоретически фундирующих гегелевские поиски. При этом задача систематической интерпретации не ограничивается лишь простым изложением позиции.

з

Наиболее ярко данная тенденция отразилась в исследованиях Н.В.Ыотрошиловой, А.Ы.Карийского, А.В.Кричевского.

Одновременно она предполагает объективную критическую оценку содержания важнейших теоретических идей эпохи с точки зрения их вклада в развитие всеобщей проблематики немецкого идеализма и определение места Гегеля в ее разработке: как в аспекте тех целей и задач, которые он, специфическим образом разворачивая свою систему, явно (декларируя их) или неявно преследует, так и о точки зрения их реализации.

При написании диссертации автор стремился к имманентному и одновременно критическому, системно-историческому анализу выработанной Гзгелем философской теории. Такой подюд при его последовательном проведении позволяет, как представляется, увидеть в основе неоднозначности и противоречивости гегелевского толкования места и смысла феноменологии и логики в философской системе глубоко продуманное концептуальное единство и наиболее адекватно осмыслить его реальное содержание.

Новизна и научная ценность диссертационного исследования состоит прежде всего в том, что впервые в историко-философской литературе предпринимается попытка проведения анализа смысла . и содержания феноменологии и логики Гегеля на основе систематически-критической интерпретации его философии в контексте теоретических и проблемных поисков немецкого идеализма и классического рационализма в целом. Такая систематически-критическая интерпета-ция гегелевской философии не осуществлялась ранее в нашей литературе. В аспекте анализа феноменологии и логики Гегеля, обсуждения их места и смысла ь системе данный подход является новым и для всего мирового гегелеведения в целом. Конкретные результаты ас-следования, которые правомерно считать новыми для истсрико-фиссофской литературы, заключаются в следупцем.

1. Впервые нашему читателю предлагается систематический ана-"яз обпирной гегелеведческой литературы, посвященной проблематике вгелевскоЯ феноменологии п логики. Автор выявляет и описывает основные тенденции и направленич исследования их содержания в ш-

ровом гегелеведении, вычленяет основные принципы и установки, которые кладутся в основу конкретных интерпретаций.

2. В орбиту анализа вводится новая для нашей историко-философской литературы тема субъективности. Автор проясняет проблемное содержание понятия "субъективность", уточняет его философское значение. Оно состоит з истолковании самосознания в качестве характеристики логического мышления, а такие глубоком осмыслении содержания этого самосознания.

3. На основе анализа историко-философской традиции (в частности и особености, философии классического рационализма) диссертант реконструирует смысловой контекст, определявший содержание понятия субъективности у Гегеля, раскрывает его- концептуалькость и спекулятивно-диалектический характер. Основополагающая концепция гегелевской философии проясняется в контексте идеалистической теории субъективности, сутью которой объявляется программа систематической истории самосознания.

4. Автор диссертации вычленяет и систематически представляет основные взаимосвязанные смысловые характеристики гегелевского понимания субъективности в их реальном проблемном содержании. Речь идет: а) о субстанциальном толковании - о понимании субъективности в качестве принципа логики или логического понятия Я;

б) о субъективности, толкуемой как деятельность по самообъектлви-рованию, деятельность, разворачивающая себя в культуре и истории;

в) о субъективности как конкретном, единичном самосознании, кок "живом индивиде". Одновременно в диссертации вычленяются и обсук-даются те реальные проблемы, которые связаны с тремя данными аспектами понимания субъективности у Гегеля. В постановке и решении этих проблем автор видит историческую заслугу Гегеля.

5. Впервые в нашей литературе, осуществлен анализ развития гегелевского мышления во Франкфуртский, и особенно йенский периоды, с целью конкретного выявления непосредственных мотивов разработки феноменологического учения, уточнения того содержательного

замысла, который Гегель связывал с "Феноменологией духа". Это позволило не только установить проблемную связь "Феноменологии духа" с йенскими проектами логики и метафизики, но и по-новому понять смысл и содержание последних. Они реально предстали как содержательное развертывание концепции трансцендентального идеализма.

6. Оригинальность и принципиальная новизна работы (в том числе и для мирового гегелеведения в целом) состоит в том, что феноиьлолог::^ и логика рассматриваются через призму гегелевской теории субъективности. При етом они толкуются не только как етапы и ступени в развертывании проблематики субъективности, но каждая из них предстает одновременно в виде своеобразной концепции субъективности, с помощью которой Гегель решает конкретные трудности и проблемы, сформулированные' в историко-фитософской тради-,цки. Так, "Феноменология духа" реально выступает в качестве теории преодоления конечной субъективности и оправдания абсолютной субъективности, вбирающей в себя определения конечного. Ее собственным результатом становится дедуцирование абсолютной субъективности, чье чистое понятие систематически развивается лишь в спекулятивной логике. Это дает основание автору толковать "Науку логики" как теорию абсолютной субъективности.

7. Нааему читателю предлагается систематический источниковедческий анализ "Феноменологии духа", в рамках которого доказывается теоретическая целостность и композиционное единство произведения, проблемно раскрывается исследовательская установка гегелевской "Феноменологии".

8. Вступая в дискуссию о структурировании гегелевской систе-1^!, автор последовательно отстаивает мнение относительно единой концепции гегелевского структурирования философской системы. Исходя из этого по-новому (в отличии от традиционного понимания) ■злкуется место и роль феноменологии духа в зрелой системе Геге-:;л. В диссертации показано, что Гегель не отказывается от прежне-

го замысла относительно содержательной и структурной связи феноменологии и логики. Больше не являясь' необходимым, снабженным функцией обоснования введением, которое одновременно есть первая часть системы (позиция, характерная для Гегеля в 1807-1814 гг.), "Феноменология духа" сохраняет у позднего Гегеля значение научного введения; она остается теорией, "предшествующей науке". Одновременно феноменология начинает также играть конкретно-конструктивную, методологическую роль в самой системе.

9. На основе анализа истории развития гегелевской логики определяется ее проблемный замысел и содержание. Выработанная Гегелем концепция логики понимается как результат долгого, во многом противоречивого развития философских идей, состоящего из многочисленных, по-разному мотивированных этапов и теоретических переломов. При этом общим мотивом, единой идеей, объединяющей все теоретическое движение, является поиск принципиально нового концептуального содержания субъективности, которое могло бы стат: основанием развертывания всей философски системы. Такой принцип Гегель находит в понятии абсолютной субъективности и диалектически развивает его в терминах спекулятивной логики. "Наука логики" выступает поэтому как теория абсолютной субъективности, взятая в ее абсолютной чистоте и совершенной структуре.

10. Спекулятивная логика в систематическом развертывании чистых логико-онтологических и онтотеологических определений в качестве теории абсолютной субъективности понята как способ завершения метафизики (метафизики Абсолюта). Одновременно показано, что данная метафизика есть метафизика особого типа: она теоретически фундируется в критике традиционной метафизики и является ее реальным осуществлением. В этом смысле спекулятивная логика Гегеля выступает как завершение и реализация программы философской кри'гики, имевшей важнейшее значение в гегелевских поисках философской системы.

11. В работе конкретно раскрывается смысл парадигмальности

логики у Гегеля, анализируется замысел, который Гегель связывал с логикой и ее строго определенным системным развертыванием.

Научно-практическая значимость исследования. Основные результаты, полученные в диссертации, могут быть использованы как для дальнейшего исследования гегелевской философии и рационалистической традиции в целом, так и при разработке проблематики теории субъективности. Диссертационное исследование вносит свой вклад в обоснование концептуального единства гегелевской философской системы, помогает избежать односторонностей и искажений при осмыслении ее содержания, а также постичь сам ее проблемный замысел. Диссертация вырабатывает проблемно-теоретическую основу н намечает реальные пути активизации и актуализации духовного потенциала философии Гегеля. Кроме того, результаты диссертационного исследования способствуют выработке нового понимания сути идейных поисков представителей классического рационализма, а также актуализации их теоретического наследия. *

Идеи и выводы, содержащиеся в работе, могут быть использованы в преподавании истории философии, для разработки учебных курсов по философии немецкого идеализма, рационалистической философской традиции, по современной западной философии, - в частности а особенности в аспекте развития теории субъективности.

Теоретические и практические результаты, полученные диссертантом, были использованы им в лекциях для "слушателей.Философского колледжа при Институте философии РАН, а такте при написании раздела новой Программы по истории философии для преподавателей философии ЕУЗов.

Апробация работы. Основные идеи диссертационного исследовали нашли свое отражение в публикациях автора, вышедших у нас в стране и за рубежом, его докладах и выступлениях на многих региональных и международных конференциях и симпозиумах, перед различ-:паы, и прежде всего, западными, научными аудиториями. Важнейшие научные положения диссертации были ¡»пробированы на Немецком фнло-

софском конгрессе "Современность философии и философия современности" (Гамбург, 1990): на Гегелевском конгрессе "Разум и разумное в философии Гегеля" (Вроцлав, 1990): на методологическом семинаре сектора истории западной философии Института философии РАН (г.Москва, 1992 г.); на Международном гегелевском конгрессе "Проблемы государства и права в работах Гегеля" (Нюрнберг, 1992); на симпозиуме "Гегелевская "Энциклопедия философских наук": ее содержание и значение" (Марбург, 1993) и др. По теме диссертации опубликовано и находится в печати 27 работ, общим объемом свыпе 40 печатных листов.

Диссертация обсуждалась и получила одобрение в секторе истории западной философии Института философии РАН.

Структура работы определена целью и задачами диссертационного исследования. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения и списка использованной литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается выбор темы диссертации и ее актуальность, выявляются цель и задачи исследования, дается характеристика степени разработанности проблемы. Здесь уточняется особенность гегелевского подхода к феноменологии и логике, задается сака проблематика исследования, намечаются основные линии ее анализа. Во Введении также излагается методология исследования, определяется ее специфика.

В первой главе "Исходные типы интерпретации феноменологии и логики у Гегеля" выявляются основные тенденции и направления исследования феноменологии и логики в мировом гегелеведении, уточняются те теоретические рамки, в которых осуществляется их анализ. В первом параграфе дается обзор обширной литературы, в которой обсуждается проблематика гегелевской логики. Основная часть литератур! о логике Гегеля посвящена исследованию содержания ге-

гелевской спекулятивной лотки и определению ее специфики. Авторы втих работ отстаивают различные позиции в оценке содержания гегелевской логики, ее реального значения. В многообразии позиций и подходов диссертант выделяет и анализирует пять основных направлений.

1. Метафизическая интерпретация логики, наиболее явно представленная гегельянцами К.Вердером, Р.Кронером, К.Розенкранцем, Х.В.Ф.Хинргссом, Е.Эрдманном, К.Фишером, а также их нынешними сторслмками, такими, как Б.Лакебринг, Е.Фляйшманн и др. При рассмотрении спекулятивной логики Гегеля они указывают на имеющееся в ней тождество логики и метафизики. Кроме того, они утверждают, что гегелевская логика "улучшает" метафизику в раде ее элементов, развивая ее содержание и представляя более строгую аргументацию декларируемых в ней принципов.

2. Метафизически-исторический подход: гегелевская логика толкуется здесь как завершение и реализация программы философской метафизики вообще. Начало такому взгляду на Гегеля и его философии было положено в работах Ы.Хайдеггера. В подобном направлении движутся в своих исследованиях У.Гуццони, К.Харландер и В.Маркс.

3. Историческая тенденция в интерпретации логики Гегеля представлена теми работами, где предметом исследования является история создания Гегелем спекулятивной логики, и авторы' которых в основном занимаются изучением ранних гегелевски концепций логики, разрабатываемых философом во Франкфуртский и Йенский периоды жизни. Данная интерпретаторская тенденция, которая берет свое начало в работах К.Рсзенкранца, А.Шмидте, Дж.Бейля, В.Дильтея, получила широкое распространенна в последние десятилетия. В рамка1 итого направления особешо проявили себя западные гегелеведа И.Баум, К.Дюзинг, Х.Кимыерле, О.Пеггелер, И.-Х.Треде, Р.-Л.Хорстманн и др., а также отечественные автора - Н.В.Иотрошило-за, А.и.Каримский.

4. Особое направление интерпретации логики Гегеля представ-

ляет критика гегелевской философской системы и составляющей ее ядро спекулятивной логики. Данная^ критика ведется с формальнологических (А.Тренделенбург, Э. фон Гартманн, К.Поппер, В.Бекар, Х.Ленк) и метафизических (Н.Гартманн, В.Альбрехт, Г.Малущке, Н.Ротенштрайх Д.Хенрих и др.) позиций. Представители формальнологической критики Гегеля доказывают несостоятельность гегелевской логики в силу нарушения в ней формально-логических правил. В метафизической критической интерпретации гегелевская логика, а вместе с ней и вся его система в целом, толкуется как метафизический идеализм, который подвергается уничтожающей критике.

5. Принципиально иной, конструктивный, тип интерпретации логики Гегеля изложен в тех работах, в которых предпринимаются попытки на основе гегелевской логики построить новую философскую методологию. Будь то новая логика, призванная выйти за пределы современной формальной логики (Г.Гюнтер), или методология гуманитарного знания (Х.-Г.Гадамер, Х.Маркузе и др.). Подобные "конструктивные" интенции свойственны и основной части отечественных исследований Логики Гегеля и его философии в целом. Хотя "Науке логики" были посвящены только две монографии, выпущенные - в хронологическом порядке - И.К.Тевзадзе и Н.В.Мотропиловбй, ее проблематика рассматривалась по существу во всех работах о Гегеле, которые в разное время были написаны В.Ф.Асмусом, А.С.Богомоловым, А.И.Володикым, А.В.Гулыгой, А.Л.Доброхотовым, Э.В.Ильенковым, А.М.Каримскиы, М.А.Кисселем, П.В.Копнкным, Н.К.Мамардашвили, И.С.Нарским, А.П.Огурцовым, Т.И.Ойзерманом и др.

. Подводя итоги анализа обпирной литературы, посвященной исследованию гегелевской логики, и делая вывод о ее теоретической значимости, автор указызает на необходимость дальнейаего углубления изучения спекулятивной логики с целью активизации и актуализации ее содержательного потенциала, выявления тех глубоко разработанных Гегелем проблем и идей, которые могут иметь значение для развития фшософии сегодня.

Второй параграф посвящен анализу литературы о феноменология духа Гегеля. Она, по мнении автора, также достаточно многолика ц - по сравнению с работами о логике Гегеля, - еще более дискуссионна. Теоретические баталии, развернувшиеся вокруг гегелевской феноменологии, связаны, прежде всего, с обсуждением композиционного замысла йенской "Феноменологии духа". На передний план выдвигается вопгюс о том, является ли "феноменология духа" книгой, представляющей собой "удавшуюся интеграцию идей автора" (О.Пегге-лер), ьдиной как в своей композиции, так и в реализации самих етих идей работой. Уже в зависимости от того, как те или иные авторы отвечают на етот, поставленный в дискуссионной форме вопрос, можно вычленить две основные тенденции в интерпретации "Феноменологии духа".

1. Представители первой стремятся доказать, что в "Феноменологии духа" вообще отсутствует идейное единство с точки зрения ее архитектоники, что "Феноменология" как произведение совершенно лишена внутренней композиционной целостности. Такой взгляд разделяли Фихте-младший (сын И.Г.Фихте), Р.Гайм, насколько позже его отстаивали Т.Хаеринг, Ж.Ишолит и некоторые екзистенциалисты.

2. Идея об отсутствии внутреннего архитектонического и системного единства "Феноменологии духа" была подвергнута достаточно последовательной и убедительной критике в 60-х - 70-х годах нашего столетия. Заслуга в атом принадлежит, прежде всего, западным гегелеведам, таким как Г.Киммерле, П.-Ж.Лабарьер; О.Пеггелер, Г.Ф.Фулда, и др. Данная тенденция является основной и по существу эдинственной для отечественных работ, посвященных "Феноменологии духа* Гегеля. К ним относятся монографии Н.В.Иотрошиловой к З.А.Дэгосяна, статьи А.М.Анохина, Г.В.Болдыгина, Л.И.Бондаренко, В.Ф.Гслосова, А.В.Гулыги, С.Н.Давыдова, А.Н.Ерыгина, В.П.Коханов-ского, К.Н.Любутжна, А.А.Митшина, З.Н.Меледенко, И.С.Нарского, А.П.Огурцова, Т.И.Ойзермана, Е.А.Яблокова в др. Здесь "Феноменология" рассматрявается как специфическое произведение, вв теще»

аналога по крайней мере в догегелевской философии. Реальным содержанием "Феноменологии" объявляется учение о сознании и его формах. Однако при всей широте анализа содержания гегелевской "Феноменологии", в отечественных работах - в отличии от западных - не уделяется должного внимания исследованию связи. "Феноменологии духа" с проблематикой сознания и самосознания немецкого идеализма (хотя вта связь часто фиксируется); вопрос о вкладе Гегеля В осуществление общей для немецкого идеализма философской программы анализа сознания и систематического изложения истории самосознания так и остается открытым. Кроме того, по существу вне поля зрения наших исследователей оказывается проблема отношения "Феноменологии духа" к целостной системе Гегеля. В общем и в целом все еще значителен отрыв отечественной гегелианы от мирового гегелеведения.

Обращаясь к анализу имеющихся в литературе подходов к исследованию проблематики и содержания гегелевской "Феноменологии духа", диссертант выделяет две основные тенденции: 1) тенденцию *олковать "Феноменологию духа" как историцистское произведение ■ 2) систематически-исторический подход к "Феноменологии духа". Диапазон взглядов авторов, представляющих первую тенденцию, весьма велик: от "чрезмерно историцистского" (Р.Гайы, Куно Фишер, Коже в, В.Дильтей, отчасти Д.Лукач, молодой К.Уарке) до оправданно "истористского" (в западном гегелеведения - В.Маркс, П.-Х.Лабарьер, Г.Кишерле, О.Пеггелер, Г.Ф.Фулда, в отечественном -Н.В.Ноторошилова, А.Ы.Каримский). Оря атом основной интенцией, их объединяющей, является убеждение в том, что важнейшим измерением гегелевской "Феноменологии духа" была история, что избранный здесь Гегелем "особый жанр анализа является истористским и по предмету и по содержанию" (Н.В.Мотрошилова). Представители систематически-исторического подхода к анализу "Феноменология духа" (М.ХаЙдеггер, Г.Ф.Фулда, К.-Г.Фолькман-Шлу?, О.Пеггелер, И.-X.Треде, Р.-П.Хорстманн и др.) рассматривают ее содержание в кон-

тексте развития гегелевского мышления и развертывания его философской системы. Центральным является здесь , вопрос о месте "Феноменологии духа" в системе Гегеля и ее отнсыении к Логике. Основным результатом, начатой еще в конце XIX - начале XX в. широкой дискуссии по данному вопросу стал вывод .с двояком положении феноменологии духа в зрелой системе Гегеля. Однако и по сей день остаются до конца непроясненными ее специфическая роль, а также функциональное .значение в философской системе Гегеля.

Уступая в русле систематически-исторического подхода к "Феноменологии духа", автор видит свою задачу в конкретном анализе развития гегелевского мышления с целью уточнения содержательного замысла как системы в целом, так и ее основных частей, в частности, феноменологии и логики. При этом-' специфика подхода состоит в том, чтобы рассмотреть феноменологию и логику как аташ и одновременно измерения метафизического развертывания, философии субъективности в ее систематическом развитии. Реализации данной задачи посвящены третья и четвертая главы диссертации.

Вторая глава "'Субъективность' как проблема философии Гегеля" выполняет в диссертации определенную методологическую функцию. Она призвана прояснить проблемное содержание гегелевского понятия "субъективности", уточнить его смысловые характеристики и специфическое значение в философии Гегеля. •

В первом параграфе автор стремится выявить специфику гегелевского понимания субъективности и определить его новизну по отношению к историко-философской традиции. Термин "субъективность", активно употребляемый с конца XVIII столетня, традиционно обозначает то, что принадлежит к субъекту, его психофизической целостности, что является в большей или меньшей степени соучаствующим в процессе его ощущения и восприятия, а также особым образом определяет тот тип шипения, сувдения и т.д.,'который является уникальной характеристикой отого субъекта. Поэтому субъективность мыслится, преаде всего, как аняирическое или реальное самосозна-

- 21 - '

юге в контексте опыта, в котором должно быть определено отношение этого самосознания к сознанию. Философская же проблема появляется тогда, когда самосознание начинает толковаться как непосредственна^ характеристика логического мышлениями исследовательский интерес перемещается в область осмысления содержания этого самосознания. Субъективность трактуется поэтому уже не только эмпирически, но и как теоретический принцип, или так называемое чистое самосознание . Оно не идентично индивидуальности и вообще не является реальной сущностью, а представляет собой всеобщую структуру чистых ментальных действий. Ее реальное содержание состоит в том, что она выражает структурное единство закономерных и действительных связей выполняемых субъектом мыслительных действий. Этот новый подход к субъективности, характерный для Гегеля и его философской теории, начал формироваться в русле философии Нового времени. Наряду с понятием конкретного мыслящего субъекта (который при некоторой приближении можно толковать как 8мпиричеек)Г субъективность) здесь разрабатывается понятие абсолютного или всеобщего "Я". Всеобщее "Я", являющееся по сути дела носителем идеи абсолютной субъективности, признается за основу' систематического построения философии и мира, и становится тем теоретическим пунктом, который определяет всю действительность, а также законы ее развития и познания. Этим осуществляется переход к принципиально новой философской парадигме - парадигме субъективности.

На основе анализа философских систем Декарта, Лейбница, Канта, Стаете и Шеллинга, автор показывает, что данная парадигма была общей для всей классической рационалистической традиции и идейно объединяла фиософов от Декарта до Гегеля. Немецкий идеализм, унаследовав картезианско-лейбницевскую парадигму субъективности, сделал проблематику субъективности центральной темой трансцендентального идеализма, выдвинув программу систематической разработки истории самосознания. Эта, развиваемая Фихте л Шеллингом программа, принципиально отличается как от концепции субъективности До-

карта и Лейбница, так и от кантовского проблемного замысла. Здесь меняется предмет исследования и сам подход к идее субъективности. Впервые в истории философии в центре интереса оказывается субъективность как таковая (чистое Я).

Идеалистическая история самосознания систематически исследует конституирующие элементы и генезис самосознания, толкуя его как мышление, которое созерцает и познает самого себя. Ори этом она стремитс«. определить Я не в качестве существующего для нас (или для философа), а как для-себя-сущее. Что не открывается с самого начала, на ранних ступенях саморефлексивного отношения Я, а эксплицируется лишь в конце и выступает как целостный процесс познания. Исходя из этого история самосознания выдвигала две теоретические задачи. Во-перзых, она должна была1'основные способности, навыки и достижения Я представить не. как непосредственные результаты деятельности Я, а осмыслить в качестве развитых из фун-дирувдей все структуры субъективности. Во-вторых, она была призвана показать, как мысли, мышление Я выводятся из содержания самого понятия Я. Фихте и Шеллинг стремились реализовать данные задачи с помощью развертывания содержания наукоучения. Однако ¡а, попытки так и не увенчались успехом. Оба они попадают в логический круг при обосновании чистого самосознания: с одной стороны, структура самосознания должна быть определена логически, т.е. описана в терминах чистой логики; но с другой стороны, оказывается, что сама логика и ее содержание задаются и обосновываются в рамках метафизики субъективности, которая систематически предшествует логике.

Трансцендентальный идеализм оказался, таким образом, не в состоянии реализовать выдвинутой им программы систематического построения истории самосознания и непротиворечивым образом осмыслять проблему субъективности, прояснить содержание самосознания и его структуру. Заслуга реализации программы истории самосознания й теоретической разработки концепции субъективности принадлежит

Гегелю. Что стало возможным благодаря принципиальной переориентации его философии, переходу от философии трансцендентального идеализма к $ялософия, центром которой становится понятие спекулятивного, переходу от трансцендентальной логики к логике спекулятивной. Развитая Гегелем спекулятивная логика собственно и предстает как теория субъективности, совпадающая по своему содержанию с историей самосознания и реализующая программу ее систематического построения. Гегель выдвигает новое понимание субъективности, которое выражает спекулятивно-диалектическое и акцентирует моменты имманентной активности и самостоятельности, диалектической связи и единства его субъект-объектных форм.

Во втором параграфе автор выявляет конкретное проблемное содержание гегелевского понятия субъективности, а также пытается реконструировать целостную теорию субъективности, как она представлена у Гегеля. Начиная исследование гегелевской трактовки субъективности с анализа имеющейся по данной проблематике литературы и особенно выделяя а ней две фундаментальные работы - монографию К.Лизинга "Проблема субъективности в гегелевской логике"^ двухтомный труд В.Хесле под названием "Гегелевская система"1, автор подчеркивает, что. При всем варьировании трактовки гегелевской теории субъективности, и во многом плодотворной интерпретации ее f К.Дюзинга и В.Хесле, целостная гегелевская концепция субъективности в единстве ее многоаспектного содержания остается не воссозданной. "Субъективность", если и была самостоятельным предме-

1 Düslng K. Das Problem der Subjektivität In Hegel« Logik.

Systematische und entwicklungsgeschichtliche Untersuchungen zum

2

Prinzip des Idealismus und zur Dialektik. - Bonn, 1976; 1984 . Hosle 7. Hegels System. Der Ideallsaus der Subjektivität und das Problem der Intersubjektlritat. - 2 Bde. - Hamburg, 1988.

том исследования, то только в качестве основного "аргумента* гегелевского логицизма. И потому акцентировалось лишь ее логическое значение. Однако гегелевское понятие "субъект^внооти" является более широким по своему содержанию; оно заключает в себе специфический смысл и выполняет в системе Гегеля особые функции. Опираясь на новейшие результаты изучения содержания данного гегелевского понят".,,, диссертант стремится вычленить важнейшие аспекты гегелевского толкования субъективности и определить их реальный ПрОбЛьЛШЙ смысл.

Первый, исходный для Гегеля аспект субъективности - его всеобщая субъективность, или трактовка субъективности как принципа логики. Субъективность (в этом аспекте) предстает для Гегеля как субстанциально-всеобщее. Причем Гегель не 0 просто объявляет субъективность единой метафизической субстанцией, что в общем-то было уже сделано Спинозой, а "внедряет" эту субстанцию в бытие, "соединяет" ее с действительностью. При этом он "нарушает" традицию Спинозы, который боролся с "антропоморфизацией" и осуществляет это вполне сознательно. Обсуадаемый здесь первый аспект субъективности связан с трактовкой Геге^лем важнейшей проблемы, порожденной развитием науки и философии: Гегель пытается, выразить реайьный факт существования всеобщего, объяснить быгийственность этого всеобщего в мире. В контексте субъективности речь идет о бытии всеобщего относительно человека. Откликаясь на современные ему исследования по рациональной психологии, Гегель стремится рационально выразить, объяснить "метафизическую" суть человеческой самости, то всеобщее, что не лросто составляет некоторый, факт гизни человека, а как бы фундирует ("изначально задает") бытие самости. Поэтому сн, в типичной для него логицистской манере, изображает субъективность в виде уже осознавшей себя как истину мира и человека, причем осознавшей не только в себе, но и "для себя": она как бы "снимает" в себе свою порозненность с объектами и относится к своему объективному наличному бытию как к самой се-

бе. Гак Гегель выражает реальный факт существования объективного "сверхчувственного" в человеческой субъективности. Но как рационально можно представить всеобщее "метафизическое", являющееся для отдельного человека (да и для человечества) чем-то вроде априорного опыта, который "привносится" (точнее, "привходит") в его сознание извне и как бы понятийно "определяет" его как человека? Ответ Гегеля полностью соответствует пониманию втого "чуда" 'объективным идеализмом (кстати, именно стараниями которого и была рационально представлена сама проблема). Гегель рассматривает это "метафизическое•'.как не>кий всеобщий принцип, который в качестве объективного должен быть "положен" в действительности. Будучи же взятым в контексте рефлексии, которая является принципиально рациональным ак'гом, он становится "узнаваемым" в сознании "я".

Второй, вычленяемый и разъясняемый в диссертации, аспект гегелевского понятия "субъективность" тесно связан о первым. Уже понимая субъективность как "субстанциальное", Гегель логически приходит к необходимости раскрыть и осмыслить самодеятельную сущность субъективности. Это и делается путем вычленения второго аспекта субъективности. Данным аспектом Гегель подчеркивает важней-пий диалектический момент субъективности - ее внутреннюю активность и способность к саморазвитию. Субъективность в ее втором аспекте есть определенность всеобщего. Гегель акцентирует здесь глубинное содержание субъективности, ее предметность и объективность (в смысле ннтерсубъективности, всеобщности) - то, что делает субъективность действительной сущностью. Субъективность выступает как "безлично" рисуемый Гегелем процесс взаимопроникновения противоположностей, нахоадение того реального единства "для-себя-" и "в себе-бытия", которое в качестве принципа постулировалось в субстанциально-всеобщем понимании субъективности. По сути дела речь идет об очень важном аспекте самопознания (= самоутверждения) человека, а именно: об узнавании и осознаванин не просто своей включенности в мир, но я укорененности миро во мне,

трансцендентности социальной реальности человеку, его сознанию. Отсюда реальная проблема, которую ставит Гегель - понять субъективность в качестве истинной в смысле ее предметной определенности. Что и означает осмыслить ее как единство субъективного и объективного в обычном значении данных терминов. Решается она Гегелем через "практическое" оправдание этого единства, но в конечном итоге ее решением является утверждение субъективности в качестве свободной. Свобода субъективности - тождество самого себя и своего иного в бытии иного, т.е. "нахождение" самого себя в инвариантных социально-исторических, общественно-правовых и духовных структурах, раскрытие и осознание себя как имманентного социуму, в качестве необходимого момента его содержания.

И хотя Гегель явно усложнил понимание проблемы, мистифицировал многие моменты, он в своей трактовке субъективности вышел к очень важному и реальному ее измерению: Гегель провозгласил идею о субъективности как об объективном процессе, связанном о изменением предметности, историчности и социальности. Он зафиксировал важнейший реальный факт продуцирования субъективностью, понятой как предметная соотнесенность, объективности. Особой объективности, которая удерживает устойчивую связь всеобщего и единичного, объективного и субъективного, образуя их "реальную возможность". Речь идет о закреплении в объективности существенного субъективности, в результате чего "снимается" конкретная субъективность, а ее сущность становится как бы самостоятельным явлением, неким самодостаточным феноменом. Явлением, которое затем живет. в мире собственной трансцендентной жизнью.

Таким феноменом является для Гегеля язык. При этом сам язык приобретает ужо более широкое, нежели только лингвистическое значение. В связи с субъективностью Гегель ведет речь о языке как об особой форме социальности и культуры, особой коммуникативной структуре мира духовности. Причем такой структуре, которая выражает содержание, субъект-субъектного отношения. В силу чего иссле-

дование "субъективности" во втором аспекте подразумевает у Гегеля выход к интерсубъективности, обращение ко всеобщей интерсубъективной деятельности, непосредственно связанной с культурной социализацией человека, с его формированием в контексте культуры. И уже в данном пункте Гегель переюдит к анализу субъективности именно как индивидуально-человеческого, реально-эмпирического, собственно "субъективного" проявления.

Отсюда - третий аспект субъективности, характеризующий, по* Гегелю, ступень наиболее адекватного "раскрытия" логического принципа, стремящегося к воплощению себя в качестве свободной всеобщности. При помощи данного аспекта субъективности Гегель обозначает реальную, конкретную, человеческую субъективность ("я" как таковое). И трактует он ее как самодостаточную целостность, как определенность, которая в своей действительности всецело находится внутри себя и полна собою. При етом Гегель переосмысливает проблему и понятие реальной субъективности. Суть поворота состоит в том, что он встает на путь исследования "я" как социального, исторически-определенного существа и понимания социального, общественного определения как основы человеческой целостности. Такое включение субъективно-индивидуального в процесс развития общества, его культуры обусловило обращение в философском анализе к некоторым всеобщим измерениям социальности, историчности в "я", в самой человеческой самости. Это, однако, отнюдь не означало, что Гегель отказался от понимания субъективности как уникально-индивидуального измерения, проявления человеке. Гегель обсуждает роль реальной субъективности в осуществлении основных познавательных функций отдельного человека. Дело не просто в том,. что субъективно-индивидуальное трактуется как проявление общечеловеческого, а в том, что Гегель связывает сущность субъективности, ее проблемный смысл с единством индивидуального и социального. Он устанавливает реальную связь между отдельным, единичным, индивидуализированным в "я" и исторически-непрерывным, всеобщим. Но да-

лает это Гегель в своей обычной идеалистической манере - в понятиях, терминах абсолютного идеализма, в рамках методологии логицизма, преувеличивающей роль всеобщего в жизни конечной индивидуальности, абсолютизирующей значение логико-рациональных елемен-тов в "составе" содержания "я". Таков общий вывод из предпринятого анализа гегелевского понимания реальной субъективности.

В параграфе также обсуждаются некоторые вопросы интерпретации предложенной трехчленной "схемы" толкования субъективности у Гегеля. Отмечается, что данная схема не лежит на поверхности гегелевского изложения, а становится явной только в результате конкретного текстологического анализа содержания'понятия "субъективность". При втом ее выявление является необходимым для проведения работы по изучению гегелевской философии и определению ее реальной сущности. Ибо настоящая "схема" образует тот "методологический каркас", ту базисную теорию принципов, которая, пронизывая все "здание" философской система Гегеля,, делает более очевидным ее внутреннее содержание. Она открывает возможность постичь замыслы как системы в целом, так и ее отдельных частей.

Третья глава "Феноменология духа как набросок новой концепции субъективности" посвящена анализу гегелевского феноменологического учения. В нёй систематически проясняется замысел Гегеля относительно феноменологии и ее содержания, уточняются и обсуждаются проблемы, которые ставит и пытается решить Гегель в рамках разработанного им феноменологического учения.

Свой анализ автор начинает с выявления в первом параграфе реальных трудностей, возникающих при интерпретации "Феноменологии духа" и не позволяющих однозначно определить ее идею. К ним относятся, прежде всего, те несоответствия, которые встречаются в тексте произведения. Так, Введение, написанное в самом начале работы над произведением, существенно отличается от Предисловия, завершившего втот процесс: сами по себе оба они представляют различные содержательные замыслы. В "Феноменологии" можно, кроме то-

го, обнаружить два различных структурирования текста (в начале п в конце). Бросается также в глаза пропорциональное несоответствие разделов произведения: пропорция глав,меняется в направлении увеличения объема. Все это позволяет говорить об изменениии компози-

•

ции "Феноменологии духа" в процессе ее написания автором. Ответ на вопрос об идее "Феноменологии духа" затрудняется одновременно неоднозначным толкованием ее роли и места в системе сажи Гегелем. Если первоначально "Феноменология" разрабатывалась Гегелем как первая часть системы, яккявдаяся ее "собственным - введением", то позже он не только отказался от такого определения места "Феноменологии", но и высказывал сильные возражения против научности введений вообще. В зрелой системе Гегеля феноменология начинает выступать уг.е как часть философии субъективного духа-, вроде бы утрачивая свое самостоятельное 'структурное значение. Отсюда - реальная трудность однозначной интерпретации содержания гегелевской "Феноменологии духа". Адекватно понять его могло лиаь из замысла, который связывает Гегель с "Феноменологией духа". Только из загасла меню постичь композицию произведения, логику его построения и структурирования, осмыслить -характер его вписанности в системную целостность. ' * 11

Проблемное содержание замысла "Феноменологии ду1а" конкретно определяется автором во втором параграфе настоящей главы. При втем предпринимается попытка такого определения, которое осуществляется в рамках осмысления содержания замысла в контексте историко-философской традиции, а также с точки зрения сформулированных ею реальных проблем и трудностей-, реиение которых стало центральной задачей философии Гегеля.

В диссертации показывается, что к своей феноменологической концепции Гегель приходит не сразу, а в результате многотрудного, порой драматического движения мысли по пути спекулятивного развития. Это"развитие получило свое . отражение в йенских набросках :истемы, содержание которых подробно анализируется в работе. В

результате такого анализа становится явным, что в "Феноменологии духа" Гегель реально следует програше идеалистической истории самосознания. Но здесь ета программа уже больше не принадлежит к трансцендентальному идеализму и не нуждается в обосновании своих принципов в некоей метатеории (как в системе Фихте). Ибо, во-первых, уже в начале Яенского периода Гегель перешел к спекулятивному идеализму. Во-вторых, развивая в Йене системный принцип, ои объединил логику и метафизику в единой3науке и, представив саму логику как метафизику Абсолюта, передал функцию введения феноменологии духа. И, наконец, в трепе, Гегель не только сделал феноменологию духа необходимым, снабженным функцией обоснования введением, но.одновременно развивал ее как первую часть системы.

Тем самым в "Феноменологии духа" Гегель по существу исчерпывает то направление, которое достигло своей кульминации в философии Фихте и Шеллинга и заключалось лишь в разработке проблем самосознания. Он значительно расширяет свою теоретическую задачу. Гегель стремится на основе задаслов и достижений философии Ш1-Щ столетий развить новую фвлософсхую концепцию, а именно концепцию абоолютной субъективности. Основным принципом втой философской теории стало систематически развитое понятие всеобщей абсолютной субъективности, которое Гегель хотел не просто полагать или предпосылать системе (как, по его мнению, ото делали Кант ■ вахте), а диалектически вывести в рамках систем! и тагам образом обосновать его в саму систему в целом. Дедуцирование абсолютной субъективности, или "абсолютного звания", как раз и было собственным результатом "Феноменологии духа". "Абсолютный дух", котодай Гегель выводит в заключении "Феноменологии" и в ее Предисловии, и есть та самая абсолютная . субъективность, свободная ото всякой конечности, предварительности и случайности. При атом основания для позитивного толкования субъективности образует у Гегеля спекулятивная логика, которая развивает и конкретизирует чистое понятие субъективности. Чем обусловлена необходимость

дальнейшего системно-логического развития абсолютно! субъективности.

В третьем параграфе обсуждаются вопросы композита "Феноменологии духа" и ее реальная проблематика. Автор последовательно разъясняет композиционную специфику произведения и его структурирование. Специфика "Феноменологии духа" усматривается в том, что феноменологический анализ выступает как необходимое продолжение и завершение систематического опыта сознания. В качестве цели теоретического движения феноменология находилась не вне замысла науки об опыте сознания, а входила в него в качестве важнейшей составной части. Только ее реализация и обеспечивала полное и совершенное осуществление целостного замысла. Подобно атому ж гегелевское структурирование "Феноменологии духа" нужно понимать как результат анализа целого, т.е. всего того содержания, которое развивает произведение.

Конструктивная идея "Феноменологии духа" состояла в том', чтобы указать сознанию "Я" тот маршрут, каким оно должно идти-навстречу науке. Но в тот маршрут открывается ему одновременно как путь, уже исторически пройденный всеобщим, внеиндивндуальным духом. Таким образом, целостное движение феноменологического анализа объединяет в себе две линии развития, представляюдие собой как бы два встречных потока: движение вперед - как последовательное развертывание формообразований сознания - и по сута дела движение назад - как раскрытие логики являющегося духа. Именно вти, кажущиеся противоречивыми "встречные движения" и описывают Введение а Предисловие к "Феноменологии духа".

Специфика "Феноменологии" при в том заключается в том, что ети оба вектора анализа, обе теоретические кдзи развиваются не последовательно, а одновременно. Те станции, которые сг необходимостью должно пройтж сознание "Я" на пут* к науке, предстают как моменты логики развертывания всеобщего духа. Целое феноменологи вэотоыу толкуется как движение, в котором абсолютная субстанцжя

различается в себе самой и таким образом становится субъектом.

Рассматривая "Феноменологию духа" как концептуально целостное, единое по своему замыслу и его реализации произведение, автор выявляет и подробно обсуждает ее общий проблемный смысл. Он усматривается, превде всего, в гегелевской попытке поставить большую совокупность проблем, связанных с реальным развертыванием теш субъективности. В качестве примера таковых в диссертации вычленяется и систематически, на материале конкретных текстов, исследуется четыре крупных проблемных "блока" (они, в свою очередь, связаны с основным проблемным содержанием разделов гегелевской "Феноменологии духа" - учений о сознании, о самосознании,' о разуме и о духе). В диссертации они представлены как: (1) проблема осознания "Я" в качестве "Я", или в гегелевской терминологии -проблема действительного саморазличения "Я"; (2) вакнейпая проблема достижения внутреннего оправдания истинной достоверности "Я" для "Я" - не просто утверждение действительности "Я" (единства субъективного и объективного в "Я"), а раскрытие его интерсубъективной сущности: (3) проблема объективации субъективного, самораскрытие его "сверхиндивидуальной" сущности; (4) реальная проблема поисков адекватных истинно-объективных форм самопознания (=саыовы2£шения) субъективности в контейсте развития форм социальной и духовной культуры.

Именно при обсуждении данных проблемных блоков Гегель выходит к осмыслению вакнейших конкретных трудностей и проблем, особая постановка и решение которых является его исторической заслугой. Имеется в виду проблема взаимоотношения мышления и сознания - с тонким анализом диалектики феномена сознания; обсуждение темы "самосознание - свобода" в связи с проблемой человеческого Я; анализ феномена "признания" и его роли в формировании "я"; проблема объективации самосознания в социуме и культуре ц др. Гегелевская исследовательская установка в "Феноменологии духа" состояла в том, чтобы в являющемся духе отыскать всеобщее и абсолютное

и понять его как истину конкретной субъективности. В втой смысле феноменология духа как таковая лредставляет собой движение освобождения субъекта "чувственной достоверности" от своей непосредственности, естественности, конкротно-вмпирической субъективности, движение самораскрытия его всеобщей духовной сущности, его абсолютных определений.

Анализируя данное движение, автор выявляет и подвергает критике объективно-идеалистические, логицистские ошибки и заблуждения Гегеля. Показывается, что уже в "Феноменологии" любая проблема и трудность, касающаяся "я" разрешалась Гегелем с помощью ссылки или обращения к "изначально", ютя порою и неявно управляющему всем абсолютному самосознанию.

В заключительной части параграфа обсуждаются результаты и достижения гегелевского феноменологического развертывания. При атом отмечается, что гегелевское построение истории самосознания осуществляется на почве феноменологии духа через раскрытие и выведение идеалистической системы. Субъективность была утверздена в роли своеобразного теоретического центра, и движение к нему, ко все более зрелому логическому, Л затем и целостному философскому овладению и раскрытию ее всеобщего понятия, намечало путь развития философской системы. И все же непосредственным "итогом" и следствием феноменологической теории субъективности должна била стать логика. Что определялось прежде всего необходимостью развертывания понятия абсолютной субъективности,' которое, будучи выведенным в "Феноменологии", требовало еще своей конкретизации и наполнения "чистым" .мыслительным содержанием. Фундаментальное значение субъективности для Логики обнаруживается дважды. Во-первых, в конце "Феноменологии", что. одновременно является начатом Логики. И во-вторы1, в последней, заключительной части Логики, в которой обсуждается сама логическая структура субъективности. Таким образом, субъективность выступает для логики как бы в ¡даух ипостасях: с одной стороны, как предпосланное понятие; а с

другой стороны, в качестве развитого в материале самой логики "чистого" принципа мышления. Причем по мере развития Логики (особенно в ее втором издании) Гегель.все более дистанцируется с концепцией предпосланности понятия абсолютной субъективности Логике.

Отсюда возникает вопрос об отношении "Феноменологии" и Логики, который имеет более общее значение как вопрос о месте феноменологии духа в системе Гегеля. Обсуждению данного вопроса и посвящен четвертый, заключительный параграф третьей главы.

"Феноменология духа" выступает для Логики 1812-1816 гг. в качестве необходимого, снабженного функцией обоснования введения, которое одновременно есть первая часть системы. Внутреннее отношение феноменологии и логики определяется при атом понятием абсолютной субективности и необходимостью его конкретного развития.. Сама необходимость развития задается Гегелем в "Феноменологии" с помощью диалектики, которая толкуется им как внутренняя сущность я логическая структура субъективности. Диалектика выступает для Гегеля в "Феноменологии" в качестве научного метода, но его обоснование является задачей спекулятивной логики. В конце 20-х - начале 30-х гг. Гегель меняет свою позицию; связь феноменологии и логики представляется им принципиально иначе. Гегель по существе лишает "Феноменологию духа" ее фундаментальной пропедевтической роли по отношению к логике. Логика уже саца обосновывает в оправдывает себя как теория субъективности. Феноменология же развивается Гегелем в качестве раздела философии субъективного духа, который следует за логикой и имеет не фундаментальное, а прикладное значение.

Отстаивая идею о единой концепции гегелевского структурирования философской системы, автор не только не считает позднюю гегелевскую трактовку отношения феноменологии духа и логики противоречащей ранней, но даже наоборот, рассматривает ее как продолжение и содержательное развитие концепции системы -1807 г. Дело в том, что при произошедшем в 1831 г. изменении внешнего отношения

дисциплин в философской системе, внутреннее содержательное отношение между феноменологией духа и логикой сохраняется, "феноменология духа", больше не являясь необходимым, снабженным функцией обоснования введением, которое одновременно есть первая Часть системы, у позднего Гегеля сохраняет значение научного введения. Она остается теорией, "предшествующей науке" (Voraua der Wissenachaft). Таким образом, "Феноменология" продолжает выполнять научно-пропедевтическую роль по отношению к логике н системе в целом. Данный свой замысел Гегель реализует в том, что включает в Малую логику (1-ая часть "Энциклопедии философских наук") новый - по отношение к "Науке логики" - специальный раздел "Предварительное понятие", который предваряет собственно .логическое рассмотрение. И ютя здесь, в отличии от "Феноменологии духа", Гегель имеет дело уже не с исторически-случайными формами или являющимися гештальтами сознания, а с конкретными философскими системами, сам методический замысел феноменологического анализа сохраняется. Отсвда становится очевидный, что феноменология выполняет в зрелой системе Гегеля не только научно-пропедевтическую функцию введения, но играет и конкретно-конструктивную роль в самой системе. Что объясняется особым методологическим значением феноменологии дуга и развертываемого в рамках ее исследования.

Обсуждая специфику гегелевского феноменологического анализа, автор обнаруживает его своеобразие не только в предмете (все многообразие предметности сознания) и типе анализа (систешю-псторическое построение знания), но превде всего в той методе, который в нем реально вырабатывается. Этим методом является диалектика, выступившая позже основой развития всей гегелевской философской система. Из рассмотрения становится ясным, что в феноменологии духа диалектика разрабатывается Гегелем не столько как метод конкретного анализа,.связанного с изучением феноменов ссз-.нания, сколько в качестве всеобщего философского метода теоретического исследования и построения системного знания. Поэтому ге-

гелевский феноменологический анализ, хотя и имеет некоторые спе-цифиче ско -фе номе но логиче ские характеристики, по сути своей является развертыванием всеобщего метода системного построения. Одновременно значение феноменологического анализа состоит в том, что здесь осуществляется переход от емпирии к теории, выход в "чистое* спекулятивное пространство, в материале которого, по Гегелю, только и может осуществляться логюсо-философское развертывание. Эти всеобщие методологические функции феноменология сохраняет у Гегеля и в качестве раздела философии субъективного духа. При етом здесь ей одновременно приписывается важнейшая система-.тически-конструктивная роль. Феноменологический анализ рассматривается Гегелем в качестве механизма "самоконструирования" Абсолютного: через снятие противоположности сознания и предмета и обращенность сознания на себя, на свою особую предметность, феноменология обеспечивает переход к "чистому" мышлению. Переход, осуществляемый по законам диалектики. Именно в атом и состоит содержание феноменологии в рамках реальной $илосо<{ии. Являясь конкретным приложением общего замысла феноменологического анализа, она лишь отстаивает и подтверждает его научно-пропедевтическое значе-•ние, которое определяется здесь особенно ясно: важнейшим результатом феноменологии' является оправдание и выведение ею посредством специального анализа "чистой* сущности, которая собственно и образует содержание логики.

Ее анализу посвящено четвертая глава диссертации "О месте и смысле логики у Гегеля". Задача настоящей главы состоит в том, чтобы не просто констатировать парадигмальность логики для философской системы Гегеля (что является наиболее распространенным для гегелеведческих работ), а раскрыть смысл этой парадигмальнос-ти, понять тот замысел, который Гегель связывал с логикой и ее строго определенным системным развертыванием. Для этого здесь подробно обсуждается реальное содержание гегелевской логики, та проблематика, которая в ней развивается. На основе анализа пока-

зывается, что логика Гегеля может Сыть истолкована как спекулятивно-идеалистическая теория абсолютной субъективности, реально являющаяся осуществлением гегелевской философской программы критики метафизики.

В первом параграфе автор обращается к истории развития гегелевской логики. Она рассматривается как движение к новой модели логики. В диссертации определяется суть гегелевской переориентации в трактовке логики, вычленяются те признаки, которые характеризуют ее фундаментальное отличие от прежних логических построений. К ним относятся: 1) диалектическая сущность гегелевской логики. Что означает, во-первых, наполнение всех логических форм (категорий, определений и т.д.) реальным действительным содераа-вием. И во-вторых, переход к "сачоконтруирукщему" обоснованию понятия научности (последнее традиционно рассматривалось в качестве эсновной задачи логики); 2) логика разрабатывается Гегелем как метафизика, причем особая метафизика, метафизика Абсолюта или "чистая спекулятивная философия"; 3) систематическое развертыва-ие логики в качестве науки.

Автор выявляет те проблемные основания, которые побудили Гегеля пересмотреть традиционный подход к логике и начать развивать ¡е как спекулятивно-диалектическую науку. Они • усматриваются в ¡сознаваемой Гегелем необходимости решения трудностей трансцен-¡ентальнсго идеализма. Реальным основанием гегелевских философ-:ких поисков было критическое отношение и спор с идеалистическими теориями Я и самосознания. Они традиционно трактовались в качест-¡е фундаментальной науки, предзестБувдей логике. В силу чего форы, законы и категории чистой логики должны были быть выведены из [ервоначалъшх определений Я или самосознания. Здесь-то и возки-:ал свойственный трансценденталыю-ндеалистическш система« Сихте : Шеллинга круг в аргументации, который, собственно, и с греются :збежать Гегель с помощью новой концепции логики. Избежать круг. юзою лииь в той случае, если теорию субъективности, которая дол-

хна быть основополагающей наукой, определить как логику. Причем не в качестве традиционной формальной логики, а как чистую спекулятивную логику, способную в себе самой создать и описать ситуацию самоотношения. Тогда экспликация логических и метафизических основополагающих определений представляет одновременно самокон-ституирование мыслящей себя субъективности. Именно такой путь и избирает Гегель.

Гегелевская логика есть в этом смысле попытка, оставаясь в рамках идеализма, разработать совершенную теорию субъективности и тем самым реализовать идеалистическую программу систематической истории самосознания. Развивая теорию субъективности как спекулятивную логику, Гегель'решает важнейшую задачу этой программы, а именно проясняет и показывает как в содержании представлений возникает Я или находящаяся в отношении к себе субъективность. В качестве типа, способа представления здесь рассматривается лишь чистое мышление, ибо только оно.является, существенным для чистой субъективности в ее основополагаодем значении. Иные, конкретные способы представления и самопредставления субъективности будут развернуты Гегелем в других разделах системы, и в частности в.философии духа (специально - в философии субъективного духа),'которая тем самым берет 'на себе задачу реализации программы систематической истории самосознания. 'Однако эта программа не превращается здесь в основополагающую науку, а ей систематически предшествует логика, уже несущая в себе возможность и условия реализации программы. Ибо логика, развиваемая Гегелем как спекулятивная наука, уже сама является теорией чистой субъективности.

То, как конкретно Гегель разворачивает в спекулятивной логике концепцию абсолютной субъективности и каковы теоретические результаты этого развертывания, подробно рассматривается во втором параграфе четвертой главы диссертации. Здесь показывается, что по своему проблемному, содержанию, спекулятивная диалектическая логика представляет собой теорию поступенчатого самоконституиро-

вания абсолютной субъективности и ее мыслительного самоотношения. Смена еще в себе простых категорий бытия ьедет к имманентному развитию категориальных отношений, а затем к категориям сущности, в которых становящееся все более сложным значение отношения развивается в мыслительное самоотношение, и тем самым утверждает себя в качестве абсолютной субъективности, абсолютного самоотношения к себе, или понятия.

В диссертации анализируется содержание абсолютной субъективности в спекулятивной логике, определяется специфика понимания этого феномена у Гегеля. Структура субъективности мыслится Гегелем в соответствии с рейнхольдовской моделью самосознания (унаследованной немецким идеализмом), предстающей как субъект-объектное отношение. Однако при этом модель субъект-объектного единства сохраняется у Гегеля в спекулятивной логике только во всеобщем смысле. Он отказывается от свойственного Фихте и Шеллингу понимания субъект-объектного отношения как симметричного и потому ста-тичеокого единства. Гегель ведет речь о спонтанно конституируемом , самом себя диалектически знающем, спекулятивном единстве, которое одновременно предполагает дальнейшее развитие, где в силу субъективной динамики оно трасформируется во внутренний, "глубочайший источник всякой деятельности, жвое и духовное самодвижение". Гегель понимает данное единство как несимметричное отношение субъекта и объекта, которое выражает всю динамичность процесса их взаимодвихения. Такта образом, Гегель развивает принципиально новую теорию чистой субъективности, центральным пунктом которой является идея субъектно-спонтанного поступенчатого кон-:тнтуирования несимметричного субъект-объектного отношения, ста-ювящегося интегрирующей составной частью мыслительного самсотно-зения. Благодаря такому пониманию Гегелю удалось избежать свойст-генного для теории немецкого идеализма бесконечного логического фуга в определении самосознания. Одновременно он сумел разрешить ютавшуюся неразрешимой для Фахте п отчасти для Шеллинга проблему

бесконечной итерации в самопредставлении Я. Проблему, которая составляла основную трудность идеалистической программы истории самосознания.

В заключительной части параграфа автор обсуждает вопрос о месте гегелевской теории субъективности в историко-философской традиции и ее актуальном значении. Здесь'показывается, что теория субъективности Гегеля выступает одновременно как систематическое завершение традиционно-рационалистического подхода к субъективности и начала - особенно в аспекте методов осмысления проблематики - нового движения в анализе субъективности и ее концептуального изложения. И в этом смысле Гегель и его теория могут рассматриваться в качестве важнейшего содержательного "моста" между классическим и не-классическим толкованием субъективности, в качестве реального теоретико-мыслительного феномена, объединяющего в себе в сложном диалектическом единстве если не оба подхода в целом, то - ютя и не в равной степени, т их существенные моменты.

В своем спекулятивно-логическом учении об абсолютной субъективности Гегель развил идеи, которые имеют важнейшее значение также в аспекте разработки современной теории субъективности. К ним относятся мысли о том, что: 1) чистый субъект как принцип основополагающей науки должен отличаться от эмпирическиго, реального субъекта; 2) чистые мыслительные действия необходимо понимать как с у бъе ктно-спонт анное осуществление закономерных логических связей; 3) полное развертывание субъекта возможно лишь в результате целостного процесса его самоосмысления; 4) теория чистой субъективности может быть развита только внутри логики я не должна систематически предшествовать ей; она с необходимостью является онтологией или задает ее фундамент и границы. В содержательном развертывании этих идей автор видит историческую заслугу Гегеля.

Продолжая рассмотрение вопроса о смысле гегелевской логики, в третьем пераграфе диссертант обращается к анализу критики мета

физики Гегелей с целью раскрыть ее спещфжу - в отличие от кан-товской - и таким образом понять как целостную гегелевскую программу философской критики, окончательным осуществлением которой как раз и являлась спекулятивная логика, развиваемая Гегелем в качестве теории абсолютной субъективности. Проводя сравнительный анализ гегелевской и кантовской критики метафизики (на материале гегелевской критики кантонского учения об антиномиях, в частности н особенности его критики первой антиномии Канта), автор подчеркивает, что речь идет о разных типа1 критики, о различных подходах в понимании ее задач и целей. Канговская критика была в больней степени д^структивно-разрушащей. Она выступала как негативная критика, ставившая под сомнение саму возможность существования метафизики как науки, во всяком случав, а ее традиционной форме. Гегель же, наоборот, отстаивал позиции конструктивной, созидающей критики. Она с самого начала велась от имени "истинной метафизики", или метафизики, уте представляющей собой науку (в качестве таковой выступает у Гегеля его спекулятивная логика). При атом гегелевская критика является чисто категориальной и диалектической. Ее основное содержание составляют категориально-логические аргументы, и они направлены как против традиционной онтологии, так и против традиционной гносеологии.

Однако своеобразна гегелевской критики метафизики состояло в том, что она разворачивалась Гегелем как продолжение и завершение критики метафизики Кантом. Причем таксе завершение, которое должно было, по мысли Гегеля, стать полным, абсолютным заверением всей европейской метафизики вообще. А п силу того, что абсолютность мотет Сыть, по Гегелю, характеристикой только спекулятивно-диалектической науки (пли самоосуцествленного абсолютного знания), критика метафизики выступала у него как ее пынанентное теоретическое обоснование, как сама систематическая экспликация чистых определений абсолютного знания, в которых оно гаслит и познает самое себя. Гегелевская спекулятивная логика, являющаяся одно-

временно метафизикой Абсолюта, есть, таким образом, реальное развертывание критики метафизики. Развертывание, которое предполагает ее своеобразное интегрирование в собственно-позитивном философском изложении.

При етом в самом процессе критики обосновывается парадиг-мальность логики и утверждается абсолютная всеобщность ее содержания-, Будучи полным осуществлением программы критики, логика, таким образом, оказывается развитой Гегелем не только как осново-полсгапцая дисциплина ("Логика начала"), но одновременно и в качестве "итоговой" науки, "Логики конца", вбирающей в себя все содержание философии. Она выступает в виде той научной философии, идеалы которой Гегель отстаивал еще в своих ранних набросках системы.

Вот почему, обсуждая в четвертом, заключительном параграфе главы, вопрос о месте логики в системе Гегеля, диссертант не просто ставит задачу определения формального места логического учения в философии Гегеля, а стремится осмыслить сам гегелевский замысел относительно развертывания философской системы. Здесь предпринимается попытка понять, что с точки зрения развития системы означает выбор логики в качестве системного основания и как в втой связи мыслитЬя Гегелем отношение логики и реальной философии.

В диссертации показано, что логика, с одной стороны, является своеобразно "предзаданной" самой философской системе. Смысл данной предзаданности состоит в том, что логика вырабатывает понятия и категории философии, задает в "чистой" форме ее определения. И тем самым фундирует целостное развитие философии. Поэтому без расшифровки "предзаданности" и ее действительного содержания трудно понять замысел как системы в целом, так и ее "реальных" разделов (философии природы и философии духа). Но, с другой стороны, для понимания гегелевского толкования логики во всей ее полноте и глубине важно также принимать во внимание и сам процесс

развития логики, ее диалектическое движение через сферы природы и дуга. Ибо Гегель считает, что понятие науки, научного рассмотрения, - выработка которого собственно и является целью и высшим достижением логики, - "только во всей философии в целом" получает конкретное и адекватное доказательство и раскрытие. С этим связано и своеобразное гегелевское толкование отношения логики и реальной философии, которое мыслится им по типу диалектического соотношения целого и части.

Сама логика, по Гегелю, содержит в себе потребность и необходимость собственного развертывания через опосредование реальностью. Это опосредование диалектически "полагается" в ней как собственная определенность. В силу чего сферы реальности являются частями целого логики. Логика не просто выюдит в другие науки, а именно "продуцирует" из себя их содержание. При етом она есть не только их "условие" и основание, но определяет то всеобщее, которое образует их предмет. Ведь в логике формулируется "чистое" понятие идеи, "осуществление" которой собственно и представляет задачу реальной философии. В етом смысле природа и ду1 - всегда особенное, которое, являясь отрицанием абстрактно-всеобщего Логи-. ки начала, должно быть понято как абсолютно-всеобщее Логики конца. Гегелевская философия выступает поэтому как содержательная логицистская теория, иыещая своей целью диалектическое развитие я реализацию понятий и категорий логики. Логика в етом смысле есть для Гегеля не только парадигма системы, но и ее собственное спекулятивно--диалектическое содержание.

В Заключении диссертации подводятся итоги исследования я сжато излагаются его основные выводы. Одновременно намечаются перспективы дальнейшей разработка данной темы. ■

Основные положения диссертации изложены в следующих работах: 1. "Философия духа": ео история и место в гегелевской слотеиз // !!з идейных поисков немецкой классической философии. - П.: ШАН,

1985. - 1 а.л.

2. Актуальные проблемы историко-философской науки в работах Хан-са-Хайнца Хольца // Философские науки. - 1986. - N 3. - 0,4 а.л.

3. Понимание мышления в гегелевской "Философии духа" // Вопросы философии. - 1986 - N 4. -1,2 а.л.

4. История философии как методология в интерпретации понятия мышления у Гегеля // Методологические проблемы исследования истории ({илософии в Западной Европе и Америке. Ч. 2. - М. : ИФАН, 1986. -0,5 а.л. ■

5. Диалектика и современные концепции развития // Общественные науки и современность. - 1986, N 6. - 0,5 а.л. (в соавт.)

6. Методологическая роль "мышления" в философии Гегеля // Историко-философские исследования. - Вып. 2. - М.: ИФАН, 1987. - 1 а.л.

7. Hegel's philosophy of logizismus: real content and problems // 8 International congress of logik, methodology and philosophy of ecience. Moscow, 17-22 Aug. 1987. Abstracts. - Volume 3, Section 13. - 0,25 а.л.

8. Диалектика и науки по проблеме развития (итоги работы международного коллоквиума) // Вопросы философии. - 1987, N 4. - 1,1 а.л. (в соавт.)

9. Х.-Х.Хольц: актуализация историко-философского наследия // Историко-философский ежегодник 1987. - U.: Наука, 1988. - 1 а.л.

10. Г рациональной интерпретации гегелевской концепции субъективного духа // Специфика философского знания и проблема человека в истории философии. Сборник тез. и докл. советских философов к XVIII Всем, филос. конгр. - М., 1988. - 0,7 а.л.

11. Рец. на книгу: Studien sur Philosophie der Aufklärung IB., -Bd.1. - 1985! Bd.2. - 1986) // Вопросы философии. - 1988, H 12. -0,5 а.л.

12. Культура и история философии // Философская культура и образование в современных условиях. Тез. конференции. - М.: ИФАН, 1988. - 0,25 а.л.

13. За новую картину мира // Общественные науки. - 1988, N 6. -0,8 а.л.

14. Гегелевская философия субъективности // Немецкая классическая философия. Ч. 2. - м.: ИНИОН, 1989. - 1,2 а.л.

15. Гегелевское понимание мышления. - М.: Наука, 1990. - 9,1 а.л.

16. Uber die Konzeption des Selbst bei Hegel // Hatur, Selbst, Bildung. (Festschrift für Joachira Christian Horn.) - Regensburg, 1990. - 1 а.Л.

17. Hegels Konzeption des Denkens: ihre reale Bedeutung // Gegenwart der Philosophie und die Philosophie der Gegenwart. Materia-len des Deutschen Kongresses für Philosophie. - Hamburg, 1990. -0,4 а.л.

18. Ob Hegel ein "schrecklicher Mensch" war? - Überlegungen Uber die Persönlichkeit des jungen Hegel // Wiener Jahrbuch für Philosophie. - Band XXII/1990. - Щеп. - 1,4 а.Л.

19. Ludwig Feuerbach und die geschichts-philosophische Tradition // Ludwig Peuerbach und die Philosophie der Zukunft. - В.: Akademie-Verlag, 1991. - 1 а.Л.

20. Einige Gedanken zum Geheiraiie der Subjektivität bei Hegel // Psychologie und Antropologie oder Philosophie des Geistes. / Hrsg. v. B.Tuschling u. P.Hespe. - Reihe "Spekulation und Erfahrung" - Stuttgart: Frommann-holzboog, 1991. - 1,6 а.Л.

21. Das Problem der Subjektivität bei Hegel. Sein realer und aktueller Inhalt // Hegel-Jahrbuch, 1991. - 1 а.л.

22. Гадамер о Хайдеггере: вклад в мировую историю ду1а // Логос. - 1991. - II 2. - 0,3 а.л.

23. Гегель // Педагогическая Энциклопедия: В 2 т. - П.: Советская Энциклопедия, 1992. - Т. 1. - 0,4 а.л.

24. 0 гегелевской концепции субъективности. (Шютерин .тагики а тайна субъективности.) // Логос. - 1992. - ИЗ. - 1,7 а.л.

25. Абсолютная идея и абсолютный дух в философы Гегеля (в соавт.). - 11.: Наука. - 11 а.л. (в печати)

26. Hegels Konzeption der Bildung // Studien cur Geeohichte dei Philosophie (vorläufig) - Prankfurt a. U.: ßuhrlcartp. - 1 8.Л. (l

печати)

27. Гегель в Йене: штрихи к портрету // Историко-философский ежегодник 1991. - М.: Наука. - 1 а.л. (в печати)